Утром рано, полусонные, мы все вместе спустились с сеновала, и как только устроились в тарантасе, снова начали дремать или, как говорил Гвоздиков, „начали удить“. Ямщик зевал и потягивался в своей свитке; у него тоже „клевало“. Бубенчики мелодично звенели, усиливая снотворное воздействие раннего утра. Мы проехали около восьми верст, солнышко уже поднялось над лесом, и было около восьми часов, в начале…