Annotation


Если кажется, что дела идут хорошо, значит, вы чего-то не знаете.

На первый взгляд у Эль, бывшей бродяжки, а ныне адепта Королевской Академии Магии, всё отлично. Ей, единственной в Эрвинии, достались два Дара — ветра и огня, нашлась семья, появились верные друзья. Да и скучать некогда — Эль без конца колесит по стране, охотясь на нежить и нечисть, со своим наставником лордом Тиуррой. К тому же этот красавец и лучший жених страны предложил Эльнейде руку и сердце.

Только что делать, если к жениху прилагается золотая клетка?

Должна ли Эль отдать ради любви всё, даже пожертвовать призванием… или настоящая любовь такого не потребует?

И надо ли вмешиваться в дела королевского дома, если случайно узнала о заговоре?

Да и вообще, леди и ведьма — это совместимо? Как разобраться, найти своё место в мире и не потерять главное — саму себя?





* * *



Надежда КузьминаПролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25





* * *





Надежда Кузьмина

ОТВЕТНЫЙ ВИЗИТ




Пролог




Их Мудрейшество Третий Пресвятой Старец, член Совета Мудрецов благословенного Га-Каррашта Эфрим Алвизерский отложил в сторону прочитанное донесение и довольно потёр руки. Всё шло по плану. Молодой король Ферранта попал в ловушку, теперь просто надо ждать, пока действия неразумного юнца не приведут к войне между Эрвинией и Феррантом. Пусть неверные уничтожат друг друга! Несколько сильных магов с обеих сторон уже погибло. А потом, когда оба королевства будут истощены, ударит Га-Каррашт, у которого тоже есть свои маги…





Глава 1




Все мы гении. Но если вы будете судить рыбу по её способности взбираться на дерево, она проживёт всю жизнь, считая себя дурой.

Альберт Эйнштейн





Зимой занятия по самообороне без магии проходили в большом зале с дощатым полом, выкрашенным зелёной краской. Один конец зала был застелен матами, там мы и кувыркались. Впрочем, Академия и тут себе не изменила. О серьёзности наших занятий можно было судить уже по тому, что все девицы были в юбках. Поголовно. Вздохнула — попробуй надеть штаны, и сразу окажешься белой вороной. А за спиной начнут шептаться о попранной скромности и поруганной добродетели. Так что я, как и прочие девы, застенчиво теребила подол и изображала нерешительность. Интересно, много здесь ещё таких притвор, кто валяет дурака, точнее, дурочку? Терри — моя подруга и соседка по комнате — так однозначно. С какого-то момента мы с заразой академического масштаба по имени Колин, который на правах старшего брата учил меня рукопашному бою, стали приглашать на спарринги Терри и её жениха Алена. Сначала Алену, которому я когда-то нравилась, было неудобно, но после того, как парень повалялся на лопатках несколько раз, он пришёл в себя и начал от души колошматить и меня, и свою невесту. Я хихикала — если Терри с Аленом не разругаются и не разбегутся в разные стороны после такого, то точно — их союз создан на небесах!

Иногда — но это уже без посторонних глаз — я тренировалась со своим собственным женихом, лордом Тиуррой. Уворачивалась и выкручивалась я отлично, умела поставить подножку или ткнуть в болевую точку, но вот с захватами и бросками пока была беда. Так что меня били. Я стискивала зубы и держалась, а когда становилось совсем невмоготу, начинала вредить. И в результате всегда побеждала, потому что стоило прикусить противнику мочку уха или чмокнуть в щеку, как он сдавался. Я усаживалась синеглазому красавцу на живот и начинала его разглядывать. А он смотрел на меня, причём в эти моменты глаза были не сапфировыми, а почти чёрными — зрачки расширялись, как у кота перед прыжком на мышь. Чую, однажды я нарвусь… хотя он слишком боится меня потерять, чтобы сделать что-то против моей воли. А раз так — буду бессовестно пользоваться! Должны же быть преимущества у статуса невесты?

Впрочем, о том, что я — невеста, не знала даже Терри. Свадьба в любом случае ещё не скоро, так зачем гусей дразнить? А академические гуси, если даже щиплются не больнее, чем обычные, то галдят несомненно громче. Так что лучше потерплю.

— Леди Эльнейда! Вы слышите? Второй раз зову!

Ой, это меня. А что надо-то? На всякий случай сделала реверанс и преданно уставилась на лорда Кордиша, который вёл у нас занятия. Тот кивнул в сторону матов, где уже топтался мой сокурсник Эрек из Дома Кандерри. Ну да, девиц я переколотила уже всех, так что драться со мной желающих не находилось. Я слышала, как кое-кто шептался за моей спиной о нетрадиционном подзаборном воспитании, но стоило обернуться — и голоса смолкали. Ладно, подерусь с Эреком, мне самой интересно, побьёт меня темноволосый крепыш или нет. В любом случае, легко сдаваться я не собиралась. Наверное, дело было в драчливом характере — ну не умею я уступать, даже если знаю, что слабее.

Осторожно зашла на маты и остановилась в паре шагов от противника. Парень развёл руками:

— Прости, я тоже не хотел с девчонкой бороться. Может, сдашься сразу?

Я помотала головой.

— Ну, как хочешь. Если что, заранее извини.

Кстати, ставить силовые щиты на этих занятиях, даже если студенты такое уже умели, строго воспрещалось. И прищуренные глаза лорда Кордиша говорили о том, что тот следит магическим зрением.

От первой атаки я увернулась. Хотелось посмотреть, насколько быстр и умел мой соперник. Ой, а ничего так! — я еле успела отшатнуться от удара ногой. Сама я ногами почти не дралась — всё же длинная юбка к размашистым телодвижениям не приучает. Наверное, юбки — это плод мужского заговора против женской самостоятельности: бегать неудобно, драться несподручно, вот нас, бедных, и ловят! Но как Эрек интересно ногами машет — и с разбега, и в прыжке. Ничего, что ни разу не попал, всё равно красиво. Я выгляжу явно не столь зрелищно. Но, поскольку всё, что хотела, я уже разглядела, то… Выждав момент, когда парень в очередной раз изобразит одноногую цаплю на шпагате, пнула опорную ногу под коленом. Та, естественно, подломилась. Впрочем, Эрек не упал, а запрыгал на второй, пока целой, ноге.

— Извини, я дерусь не очень, зато быстрая, — виновато произнесла я и испуганно заморгала, прикидываясь овечкой, которая сама не понимает, что натворила.

— Победила леди Эльнейда! — возвестил лорд Кордиш.

Ну да, нога не покалечена, но часа два болеть точно будет.

В общем-то, я рассчитывала на то, что если сумею не проиграть ни одного поединка, то получу оценку без экзамена. Пока к этому и шло.



Кроме просто драк, нас ещё учили обращаться с холодным оружием — кинжалами или облегчённым мечом. Но там пока дело не сдвинулось дальше сражений с набитыми соломой чучелами, причем чучела иногда умудрялись побеждать. Мы целыми часами отрабатывали стойки и выпады, и тут я не блистала. Утешалась тем, что, когда никто не видел, метала кинжалы, всаживая их один за другим в грудь или голову мишени по самую рукоять.

А колдовством я продолжала заниматься в заброшенной старой башне за дубовой рощей. Во-первых, разобралась в интересовавшем меня вопросе о магическом пламени в вакууме. Начала с нагрева предметов. Помещённая в вакуумный пузырь сковородка грелась не хуже прочих — для пробы, раскалив как следует, я даже зажарила на ней яичницу. А вот собственно с огнём происходило что-то странное. Магическое пламя горело, но на его поддержание уходило намного больше сил, чем обычно. И стоило расслабиться — огонёк гас.

Сначала я решила, что так и должно быть, — и успокоилась. Но потом задумалась снова. Если поддувать ветром, костёр, очевидно, разгорится ярче из-за притока кислорода. Но не значит ли это, что в таком пламени, даже если изначально оно было создано магией, смешаны два вида огня — магический и обыкновенный? Тогда выходит, что огонь в вакууме — это чистое волшебство, без примесей. И встаёт вопрос — такой огонь окажется сильнее или слабее обычного?

Зажгла два языка пламени — простой и в вакуумном пузыре. А потом стала совать в них разные предметы, благо, обжечься от собственного жара мне не грозило. И в результате осталась без серебряной ложки — та выдержала обычный огонь, но потекла, поднесённая к хилому синеватому язычку в пустоте.

Вот это да! Выходит, о температуре магического пламени нельзя судить по его виду! Самое большое и яркое — не значит самое жаркое. И, получается, если мне надо будет что-то прожечь, то следует сначала создать безвоздушный пузырь, а потом уж поджигать. Интересный результат, надо записать!

Подвинув разлёгшегося на столе кота, принялась вырисовывать закорючки в тетради. Кстати, лорд Тиурра бился над моим гримуаром неделю, но ведьмин шифр не сдался. Ну да, поди догадайся, как перевести абракадабру, если иногда загогулина изображает букву, иногда слог, а иногда — даже целое слово. Пробелы между словами, кстати, тоже заменялись закозюкой вида «пьяный червяк по стойке смирно», причём закорючек-пустышек было несколько и я их чередовала произвольным образом. Естественно, объяснять фокус я не собиралась. У самого лорда ещё слишком много тайн. Пусть и у меня будет немножко — для равновесия.



Другой любимой экспериментальной игрушкой было безобразие, которое я гордо именовала акустической магией. Изначально идея состояла в том, чтобы, создавая в воздухе вибрации, научиться имитировать человеческую речь. В данный момент я уже освоила половину алфавита и могла составлять простые слова. Первым разборчиво произнесённым словом оказалась «Чушь», и это, кажется, определило всю дальнейшую судьбу моих потуг. Как корабль назовёшь, так он и поплывёт, эх-х… Если б сейчас меня заставили состязаться в красноречии с деревенским косноязычным дурачком, тот однозначно бы победил. Победила бы даже корова, у неё звук «м» получался чётче. На самом деле, что ли, посетить морг при Сыскном департаменте, поинтересоваться, как устроены голосовые связки?

Ну и, наконец, сила обоих видов моего Дара — и ветра, и огня — продолжала расти. Я уже пыталась, как птенец, подлетать над полом, хотя в воздухе не задерживалась, боялась перегореть. И Хаос без конца твердил об осторожности, а если полосатому вредителю казалось, что я не слушаюсь, меня просто кусали за ногу. Кстати, неделю назад я узнала о настоящем заговоре, в котором участвовал пушистый проглот. Не знаю, кто был инициатором — бессовестная рыжемордая тварюга или хитрый жених, но они сговорились против меня. Кот каждый день столовался у проректора, а потом намурлыкивал мне на ухо, какой де тот замечательный и что надо поспешить замуж, пока такого чудесного жениха кто-нибудь не увёл.

Я обиделась и решила, что при случае отомщу обоим.

С силой Дара была связана ещё одна проблема — цвет уллов, так назывались пряди волос на висках у магов. Как известно, по уллам можно судить о природе Дара. Оттенки красного соответствовали огненной магии, голубого — говорили о том, что перед вами маг воды, льда или воздуха, и так далее. У меня было два Дара — ветра и огня, но я до сих пор прятала свою воздушную магию, причём решила, что буду делать это как можно дольше, ведь за последние два года именно скрытность трижды спасала мне жизнь. Но волосы о моих разумных намерениях не ведали ничего, и чем сильнее проявлялся Дар, тем ярче становились уллы. Сначала пряди были — через волосок — рыжими и бледно-голубыми. Я красила эти чудеса хной, пряча голубизну. Но то, что отрастало сейчас, радовало взор уже огненно-алым и ярко-голубым, цвета чистого весеннего неба. И хна, даже с примесью эссенции листьев чёрной вержейки, банально не справлялась. Чую, придётся мне срочно обежать городские цирюльни и купить хорошей краски именно для волос, чтобы скрыть разномастное безобразие.

Может, протравить непокорную растительность отбеливателем, а потом уже выкрасить в нужный цвет? Гм, а если останусь лысой? Мне нравилась толстая каштановая коса, которая, на мой вкус, конечно, неплохо сочеталась с зелёными глазами, и портить картину залысинами совсем не хотелось. Так что, наверное, придётся сходить за краской в цирюльню.



А ещё три раза в неделю я пела и показывала фокусы в симпатичном ресторанчике под названием «Трость и свеча». Господин Фосс платил мне два золотых за вечер — последняя прибавка произошла после того, как заведение посетил наследный принц Уотриг, что подняло репутацию «Трости и свечи» на прежде недосягаемую высоту. Нужды в этих деньгах не было — Дом Эрранд, к которому, как оказалось, я принадлежу, мог спокойно позволить себе прокормить не пару, а три дюжины отпрысков с самыми извращёнными и прихотливыми вкусами. Причин, почему я продолжала выступать в ресторане, было несколько. С одной стороны, я привыкла обеспечивать себя сама и гордилась этой самостоятельностью. С другой — господин Фосс принял меня и помог тогда, когда мне нужна была работа, а ещё с пониманием относился к моему непростому расписанию и внезапным исчезновениям. И подводить его не хотелось. Ну и с третьей, мне просто нравилось выступать. В этом сезоне в столице стало модным словечко «хобби», которое означало не имеющее отношения к основной деятельности увлечение. Теперь все лорды и леди, желающие идти в ногу со временем, напряжённо искали, какой бы дурью, то есть хобби, им начать маяться. Так что я решила, что пение в «Трости и свече» — это моё хобби. Не хуже собирания старинных медных чайников, о которых с гордостью два часа подряд недавно рассказывал один из завсегдатаев ресторана.

Сегодня я тоже пела, и принц опять заглянул послушать. Приятно, только слегка напрягает. Никакой романтики между нами не было, да и быть не могло, магини выходят замуж только за магов, чтобы передать Дар потомству, а короли женятся ради державы. Но после осенних событий, когда нас с Уотригом чуть не убили, казалось, что мы можем стать друзьями. Хотя, конечно, эти отношения закончатся, как только принц взойдёт на трон. Работа короля — использовать ради страны всех, включая близких и самого себя. Может, именно поэтому у монархов так мало друзей — немногие рады, когда их используют.

Но пока принц наведывался в ресторан, мне приходилось разучивать новые и новые песни. А откуда прикажете их брать? От отчаянья я даже спела как-то гимн на древнеферейском — стих с нотами откопал в семейной библиотеке Колин. Посетители не поняли. С тех пор я не экспериментировала, а выводила рулады обо всем понятных ромашках на ветру и мчащихся на битву лихих сотоварищах. Между песнями жонглировала кинжалами и огненными кольцами, а ещё показывала простенькие фокусы из тех, для которых не нужен реквизит.

Назад в Академию меня провожал лорд Тиурра, которого я наконец согласилась звать просто Тиром. Я так привыкла к его появлениям, что, думаю, смертельно обиделась бы, если б жених однажды не пришёл. По пути мы болтали, целовались, а иногда спорили. Но скучно не было никогда.

— Уотриг опять сегодня приходил? — бросил Тир пробный камешек.

— Угу, — довольно кивнула я.

— Ты в курсе, что во дворце за последние две недели три человека — два кавалера и одна фрейлина — сломали себе ногу? Принц, представь, теперь бегает по канату, а остальные пытаются угнаться за ним. Чему ты научила будущего монарха?

Солнечно улыбнулась:

— Радуйтесь, что не по карманам шарить…

— А ты и это умеешь? — произнёс наставник с сомнением в голосе.

В ответ я предъявила кошелёк с вензелем из переплетённых «Т» и «В», который походя выудила из-за пазухи кого-то слишком замечтавшегося.

— Ужас какой! — конструктивно отреагировал мой жених.

— Хочешь, научу?

— Научи!

— Ученик, зови меня наставницей! — важно упёрла я руку в бок.

Он расхохотался. Потом осторожно поинтересовался:

— Есть ещё что-нибудь, чего я о тебе не знаю?

— В общем-то, это всё. Кстати, по чести говоря, я ни разу в жизни не воровала. Сбежала из шайки раньше, чем перешла к практике.

— И куда отправилась?

— В Фарес. Устроилась истопником в Храмовую школу, ты, кстати, там был. Тир, а расскажи мне о своих родителях? А то о моих ты знаешь, а я о твоих — ничего.

— Я уже говорил тебе, что мама погибла, когда мне было семь. Отец после этого ушёл в себя. Так что, пока рос, я его почти не видел. Только слышал, что он провёл последние годы на границе с Га-Карраштом… Знаешь, там его жутко боятся. И не зря, он не простил смерти матери. Меня воспитывала бабушка. Кстати, как смотришь на то, чтобы навестить её на зимних каникулах?

Знакомство с семьёй? Как-то слишком быстро… Хотя раз решилась, чего тянуть?

— Хорошо, едем! — и, минуту подумав, добавила: — Но замуж, пока не доучусь, не пойду!

— Я тебя уговорю…

— Не уговоришь! И Хаос не поможет!

— Уговорю!

— Спорим?

— Спорим!

— Хотя, если ты объяснишь мне природу взрывов, я обещаю подумать…

— А без государственных тайн никак?

— Тогда жди окончания Академии.

И так без конца… Мы веселились, дурачились и были счастливы. Ну, я, во всяком случае, точно была.



Ночью меня растолкал лапой Хаос. Спасибо, что кусать для бодрости не стал, кротким нравом и долготерпением моя полосатая вредина не отличалась. Уставился горящими в темноте жёлтыми глазищами:

«Прилетал Кай. Завтра рано утром ты уезжаешь».

«Куда?»

«Ловить какую-то нечисть. А ты что думала?»

Что, спрашивается, может думать разбуженный человек в три ночи? По мне так одно-единственное — как бы снова уснуть. Пробормотала: «Угу…» и сунула голову под подушку. Разбудят ещё — покажу им нечисть!

В пять утра я, вздыхая, поднялась и начала собирать вещи. Терри, потревоженная моей активностью, тоже проснулась и попыталась сесть в кровати, но я замахала руками:

— Спи, спи дальше!

— Эль, снова едешь куда-то? Тогда привези мне… — зевнула, — ну, что там поймаешь, то и привези. — И рухнула носом в подушку.

Тереса была магом природы из тех, кто способен вырастить за ночь лес с деревьями в форме букв алфавита, а специализировалась на алхимии, умудряясь варить сомнительного вида и отвратного запаха декокты из чего угодно, от черепа тролля до плевка оборотня.

Проще всего было собираться Хаосу — кот запрыгнул в большую корзину, потоптался и свернулся клубком. Замечу, что тару с полпудом хвостатой радости предстояло тащить мне.

Пожалуй, единственным плюсом в данной ситуации было то, что я не мёрзла. У огненных магов проблем с холодом не бывает. И на том Небесной пятёрке спасибо!

Лорд Тиурра уже сидел в карете, как и Кай — его сорокопут. В этот раз умная птица, трезво оценив погоду, решила не лететь следом, как обычно, а ехать вместе с нами. Но куда нас несёт, и отчего такая спешка?

— Слышала о морозных духах? — предвосхитив мой вопрос, заговорил лорд Тиурра.

— Только самое общее, — потёрла я нос, вспоминая услышанное. — Рассказывали, что морозный дух — или то было ледяное привидение? — как-то завёлся на перевале Барберри, который в Восточных горах, и потом перевал долго был закрыт. Ну а дальше байки… Мол, выглядит он как огромная фигура в саване, руки костяные, ледяные, а глаза голубым горят. И что своим саваном он целую деревню накрыть может, и тогда все окоченеют, ни дома, ни жарко натопленные печи не спасут. Но это же сказки?

— Нет, примерно так всё и есть. Кстати, ледяное привидение ты упомянула не зря. Морозный дух — это следующая ступень. Он может появиться, если, скажем, разом замёрзнет целый караван. То есть по сути дух — это нежить, поглотившая одновременно множество душ.

— Как-то они мало похожи… — произнесла я с сомнением.

— Лягушка и головастик или бабочка и гусеница похожи ещё меньше, — иронично протянул наставник.

Нет, он замечательный, но такая ехидна!

— А случайно нет книжки, где бы описывалась вся нежить и нечисть? — поинтересовалась я.

— В Доме Велани есть. Касательно Дома Эрранд не уверен. Кстати, можешь начать составлять свою собственную, ты видела уже не так мало.

Гм, я в роли сказительницы… А что, могу. Как вернусь, начну описывать всё, начиная с самой первой жоры. А с тех пор кого только не было. Но… заглянула в глаза наставника:

— А ты мне свою почитать дашь?

— Как только назначим дату свадьбы.

— Назначаем! Через неделю после выпуска из Академии и получения мной Лицензии Королевского Мага.

Лицо лорда Тиурры вытянулось:

— Это почти через три года? А раньше — ни как?!

Я захихикала. Какое-то «уж — замуж — невтерпёж» у него.

Лорд Тиурра укоризненно покачал головой, а потом хитро прищурился:

— Кстати о лицензии. Думаю, после осенних событий у тебя есть полное право претендовать на неё, закончила ты Академию или нет. Я готов поставить этот вопрос на следующем собрании Круга.

— Нет, нет, не стоит вмешивать Совет Магов, — замахала я руками. — Я подожду.

— А ты вообще осознаёшь, что мне приходится ждать вместе с тобой?

Гм. А вот на эту тему лучше не говорить, а то договоримся…

Вообще, хитрый Тир подъезжал ко мне то с одной, то с другой стороны, планомерно расшатывая устои добродетели и решимость ходить в невестах до окончания Академии. Последняя уловка выглядела так: Тир как бы невзначай завладевал моей рукой и начинал поглаживать ладонь — очень приятное ощущение, кстати, — а ещё нежно перебирать пальцы. Наигравшись, принимался целовать их. Перецеловав и немножко пососав, не торопясь перебирался на сгиб запястья, туда, где бьётся тонкая жилка, и медленно-медленно поднимался вверх, до ямочки у локтя. Выше он не заходил никогда, то есть повода протестовать у меня как бы и не было. Но и сотворённого женихом хватало, чтобы я начинала часто дышать и ёрзать. Наверное, на пальцах и в самом деле уйма рецепторов, причём не только для улавливания магии.

— Давай поговорим об этом после того, как я познакомлюсь с твоей семьёй, хорошо? Это же совсем скоро, да?

Он кивнул, чело прояснилось.

Под полозьями нашей кареты скрипел снег, я зевнула и поняла, что уплываю в сон под мерное покачивание. Ой, я так и не спросила, куда мы едем. Ну и ладно, приедем — разбудят.





Глава 2




Подзатыльники в молодости избавляют от пинков в более зрелые годы.

Вильгельм Швебель





Ехали мы три дня — зимой дорога тянется дольше. Оказалось, что путь наш лежит в деревушку под названием Барылба, в горах над которой и завелась нечисть.

Когда мы добрались до цели, я поняла, отчего мы так спешили. Деревенька состояла из двух улиц, и у половины домов той, что была ближе к горе, лежал нетронутый снег. То ли жители погибли, то ли сбежали загодя. Впрочем, большая часть пропавших обнаружилась в деревенском Храме — скамейки были сдвинуты к стенам, а всё пространство в центре занимали уложенные рядами на каменном полу набитые соломой матрасы. По узеньким проходам между ними, играя, бегали дети. Нам обрадовались все, а больше всех — священник. Пожилой благообразный дяденька с добрыми глазами искренне переживал за прихожан и страшно беспокоился, хватит ли у него святости, чтобы отпугнуть страшного духа.

— Где он может быть, представляете? — задал вопрос лорд Тиурра.

— Выше в горах есть лес, где много оленей и даже туров, — задумчиво пожевал губами священник. — Наш лорд поставил там охотничий дом и иногда приезжает с гостями. Кстати, недавно целая кавалькада проскакала, но как они возвращались, я не видел.

Мы переглянулись. Похоже, вот и ответ.

— Если появился морозный дух, то вряд ли в лесу остались олени, — сухо оборонил лорд Тиурра.

Я только вздохнула.



На ноги пришлось нацепить плетёные из ивовых прутьев снегоступы. Двигаться в них было непривычно — приходилось ступать враскорячку, высоко поднимая колени, а следы оставались такие, словно мамонт прошёл. Но иначе тут было никак Хаос прыгнул с крыльца в снег — и немедленно утонул по кончик хвоста. Пришлось выкапывать и утешать. Но фамилиар всё равно заявил, что хочет с нами. Ладно, пусть идёт, точнее, едет на мне верхом. Я уже давно поняла, что корзина — не самое удобная тара для переноски тяжеленных котиков, и сшила для походов суму с двумя лямками, которую надевала на спину. Рыже-полосатая башка торчала у моего уха, лямки оттягивали плечи, но зато было весело — пассажир всю дорогу комментировал происходящее.

Естественно, лорд Тиурра предложил помощь — и получил отказ. Это моя полосатая радость, мне и тащить. Пусть несёт колбасу, такое я могу ему доверить. Хотя немножко завидно: Кай вон радостно порхает, и ему все сугробы и обрывы — ровная дорога. Ничего, когда-нибудь я тоже так смогу, буду летать в обнимку с котом по небу!

Но пока пришлось ковылять на снегоступах. В гору. Долго. Мне и раньше было не холодно, а теперь просто стало жарко — со лба катился пот, лицо горело. Скоро мы уже куда-то придём?

«Что пыхтишь, как старая бабка?» — подбодрил меня кот.

Обернулась:

«Щассс договоришься! Своим ходом пойдёшь!»

«Тогда не пыхти».

Угу, спорить с котами — дохлый номер. Мой полосатый паразит приходил в чувство, только если я его отправляла в полёт с кувырками кверху брюхом. Но после такого со мной сутки не разговаривали, только шипели.

Наконец мы выбрались на дорогу, о которой говорил священник. Снега в последние дни не было, поэтому ведущие в одну сторону — в гору — следы подков видны были ясно. Значит, по ним и пойдём.

— Не хочешь отдать мне Хаоса, Эль? — обернулся идущий впереди обидно бодрый лорд Тиурра.

Я упрямо мотнула головой. Полпуда вредности, висящие за моей спиной, гнусно захихикали.



Лезли в гору мы часа два, не меньше. Единственное, чем я могла помочь, — это создать вокруг нас небольшой островок безветрия, где не было ни позёмки, ни летящей в глаза снежной крупы. Но ноги казались неподъёмными, и каждый новый шаг давался с трудом. Когда склон закончился, и впереди замаячил заснеженный лес с островерхим домом на краю, я чуть не зарыдала от радости. Плевать, что там, в этом доме, но я наконец-то смогу отдохнуть!

Лес встретил нас тишиной. Не той, обычной, когда пересвистываются птицы, стучит дятел, мягко падает с еловой лапы сброшенный прыгающей белкой снег, а глухой, мёртвой. Только скрипело какое-то дерево вдали, да шумел ветер.

— Вот тебе и олени… — философски заметил лорд Тиурра.

Но пропавшие олени и аномально молчаливый лес были не самым худшим. Ужас начался, когда добрались до охотничьего дома. Сначала мы заглянули на конюшню, где увидели ряды мёртвых лошадей в стойлах и у коновязи, а рядом — замёрзших конюхов и егерей. Известно, что лошади могут спать стоя. Эти стоя застыли, только сквозняк — и почему-то это было особенно жутко — ерошил гривы и шевелил хвосты. Часть людей попадала и лежала, кто на боку, кто ничком, но один парень, совсем молодой, остался сидеть на корточках — губы белые, невидящие глаза открыты и смотрят в пространство. Боюсь думать, что нас ждёт в доме…

— Эль, ты ничего не забыла? — выдернул меня из раздумий голос лорда Тиурры.

— Забыла? — переспросила я, пытаясь понять, что имеет в виду наставник. Хаос сопит в ухо, не потерялся. А больше ничего существенного у меня вроде и не было.

— Тогда спрошу прямо: моя ученица соображает, что, идя на нежить, нельзя забывать о магическом зрении? Я ошибаюсь, или ты ни разу не переходила на него с тех пор, как мы вылезли из кареты?

Ох. Ну я и дура! А нагоняй более чем заслужен. Ведь не будь рядом лорда Тиурры, подобная беспечность могла бы оказаться роковой. А ещё я умела видеть магию пальцами — но тоже почему-то об этом не вспомнила. Похоже, дело было в том, что сейчас светило солнце, а мы шли по открытому пространству — такая обстановка никак не сочеталась с мыслями о потустороннем. Но теперь я запомню свой промах и второй раз ошибки не повторю.

— Спасибо, Тир.

Хаос ехидно хихикнул над ухом.

В ответ я подпрыгнула, хорошенько встряхнув мешок с котом. Полосатая нечисть обиженно зашипела.



Глаза не видели ничего. Но пальцы утверждали, что в глубине леса что-то есть. И оно смещается, как бы перетекает, словно облако. Очень большое, замечу, облако. Правда, форму пока уловить не выходило.

— Давай поглядим, что в доме. В лес, я думаю, не пойдём, морозный дух сам прилетит к нам, как только почует жизнь.

Кивнула. Честно говоря, заходить в дверь не хотелось, несмотря на то, что икры ног горели от усталости. Да, гибель от холода, если так можно выразиться, — чистая смерть. Но смерть — она смерть и есть, и радовать не может по определению.

Но идти пришлось.

Предчувствия не обманули. Не знаю, кто из застигнутых духом тут был лордом, а кто гостем, но досталось всем одинаково. Картина говорила сама за себя: накрытый стол, сидящие и лежащие люди вокруг — и потухший очаг. Мы даже не стали снимать снегоступы.

Молчание нарушил лорд Тиурра:

— Предлагаю пока устроиться в стоге сена, который рядом с конюшней. Там перекусим и подождём нашего духа. — Строго взглянул на меня: — Переходи на магическое зрение не реже, чем раз в несколько минут. Среди тех, на кого мы охотимся, мало очень быстрых, но если ты будешь медленнее или нападение окажется неожиданным — погибнешь.

Кивнула. А насчёт «быстрых» — достаточно гремлина вспомнить, как я за ним с языком через плечо два часа гонялась!

Хлеб с колбасой казались безвкусными, подогретый чай во фляжке отдавал железом. Я старательно глотала — силы потребуются и на бой, и на обратный путь. Хаос, выбравшийся из мешка, чавкал рядом. А потом я поняла, что горный дух тронулся с места и пополз в нашу сторону.

— Немного времени ещё есть, — спокойно уронил лорд Тиурра, отхлебнув из фляги. — Заметь, при борьбе с таким, — усмехнулся, — габаритным явлением нужен хороший обзор.

— У конюшни плоский навес. И я видела там лестницу.

— Согласен, подойдёт. Да, сейчас от меня больше чем на пару шагов — ни-ни!

Да я б и сама не отошла, даже гони он меня прочь.



Когда морозный дух показался, я ахнула. Выше самых высоких сосен пылали бледные глазницы, а ниже начинался почти прозрачный саван. Просторный — шире двора, он доставал до земли и тянулся за призраком шлейфом. Да, таким можно накрыть и целый дом, и пол-улицы сразу…

Но как бороться с этой аномально здоровой тварью? Света, похоже, дух не боится, ведь солнце ещё не село, а он уже тут. И заключить в кокон пламени и сжечь, как поступают с большинством нечисти, тут тоже не выйдет — сомневаюсь, что кокон такого размера может создать даже лорд Тиурра.

— Какие есть идеи? — полюбопытствовал лорд.

Замечу, что вредный наставник в большинстве случаев заставлял меня искать способы выбраться из очередной аховой ситуации самой, готовые рецепты он предлагал крайне редко. Обычно мне это нравилось, но иногда, вот как сейчас, когда на нас надвигалось нечто из ряда вон выходящее, порядочно нервировало.

— Стрелять огненными шарами? Он их боится?

— Бесполезно. Пролетят сквозь, причинив минимум ущерба. Кстати, взрывы тут тоже не помогут, разорвёт на клочья, которые потом соберутся вновь.

— А покромсать на части можно?

— Думаешь в верном направлении. Времени почти не осталось, так что объясню прямо. Мы держим над собой щит и старательно греемся. Пока это происходит — дух не уйдёт, для него мы — желанная добыча. Разума как такового у него нет, зато есть вечный голод.

Передёрнула плечами — брр!

— А дальше поступаем так, — продолжил лорд Тиурра, — отсекаем клок от савана и, пока тот снова не прирос, заключаем в кокон пламени. Магическим зрением следим, чтобы всё сгорело до конца, потом отрезаем следующий кусок Только, Эль, помогай, но не слишком увлекайся, следи за расходом магии. Хаос, — обернулся к сидящему рядом коту, — присмотри за ней!

Намёк понятен. Если встречу одна такую жуткую штуку, буду драпать без оглядки, пока снега и близко не останется!

Ледяные глаза, глядящие из вышины, нависли почти над нами…



Оглянулась — серая прежде деревянная кровля побелела, покрывшись изморозью, чистым остался только небольшой круг под защитным щитом, который держал лорд Тиурра и под которым прятались мы вчетвером. И купол которого теперь, как я ясно видела, накрывал туманный саван.

— Обрати внимание, — нейтральным тоном сообщил наставник, — когда сидишь не на земле, не забывай создавать сферический щит, так, чтобы быть защищённой снизу.

Согласно кивнула. Угу, прикрыть тылы — самое важное в любом деле. Но, наверное, пора попытаться что-то сделать? Сотворила огненный меч и вонзила в призрачную плоть. Дух даже не дёрнулся, словно и не заметил. Ну да, если он саваном горящий камин потушить может, что ему моя тыкалка! Но, кстати, удерживать меч заметно труднее, чем обычно. Похоже, холод духа глушит жар моего огня.

Старательно, наморщив лоб от напряжения, вырезала лоскут бледного не пойми чего. И, не медля, сотворила вокруг кокон алого пламени. Алый огонь мне давался почему-то легче всего, а делать его голубым, раз дух не боится света, смысла не было. Теперь надо ждать, пока всё не сгорит. А пока жду, послежу за тем, чем занят наставник.

Интересно как! Лорд Тиурра создал не меч, а отрезок цилиндра вроде решета без дна. И затем ловко, как хорошая хозяйка нарезает раскатанное тесто для пельменей, начал вырывать куски из савана, тут же окружая те пламенем. Действительно как пельмени! Пока я морочилась с одним клоком, он развесил вокруг нас дюжину, причём каждый кус был в несколько раз больше моего. Тоже так хочу!

Наставник, как понял, покосился на меня:

— Не жадничай. Делай, что можешь, и не забывай греться. И коту своему помоги.

Эх, а удобный сорокопут просто нырнул хозяину за пазуху…

Оказалось, что бороться с морозным духом — дело небыстрое и даже слегка занудное. На небе уже зажглись мерцающие в ледяном воздухе звёзды, а мы всё нарезали и поджигали… И конца-края этому духу видно не было. Я сотворила что-то вроде сачка без ручки и просто зачёрпывала белёсую муть, так показалось удобнее, чем махать мечом. Он хоть меньше-то становится, или мы черпаем ложкой море?

Наконец дух, до того неподвижно висевший над нами, двинулся с места. И теперь стало видно, насколько укоротился его саван.

— А вот позволять удрать нельзя, иначе через неделю всё начнётся с начала! — сообщил лорд Тиурра и щёлкнул правой рукой. Вокруг призрака замерцали бледным золотом редкие прутья решётки. Я уже видела такую клетку, когда ловила гремлина, только та была небольшой, как для канарейки, а эта — гигантской.

— Как такое делать, научишь?

— Пока у тебя сил не хватит. Через год-другой. Сама конструкция простая, но магии в этих прутьях, поверь, много.

Ладно, буду тренироваться и ждать. Хихикнула: расти — такое утомительное занятие!

— Чего глазами хлопаешь? Режем дальше.

Кажется, я оказываю на наставника дурное влияние, вон как заговорил!



Ледяные глаза равнодушно взирали сверху, но саван больше не касался крыши. К этому времени я уже просто сидела с котом в обнимку и наблюдала, как мало-помалу уменьшается дух, и по мере этого сжимается удерживающая его клетка. Подумав, сунулась в заплечный мешок лорда Тиурры, извлекла припасы и начала кинжалом нарезать копчёное мясо и сыр для бутербродов. Я уже жутко голодная и спорю, что синеглазый красавец рядом, хоть виду и не показывает, тоже. Та-ак, а у нас, оказывается, жареная курица с собой есть! Живём! Сейчас подогрею, на это моей магии ещё хватит!

Закончив готовку, посмотрела на небо и успела увидеть, как исчезают в пламени глаза морозного духа. Но этот взгляд — пустой, ледяной и пронизывающий — я буду вспоминать долго…



Сразу спускаться с крыши мы не стали. Сидели и жевали, пока я не нарушила молчание.

— А откуда берутся ледяные привидения?

— Вопрос туманный, — оторвался лорд Тиурра от куриной ноги. — Считается, что они водятся в тех местах, где вечно холодно, например, на ледниках у горных вершин. А зимой некоторые сходят вниз по склонам.

Ясно. И энтузиастов, которые мечтали бы обшарить гигантские рассечённые трещинами ледяные поля в поисках прячущейся нечисти, конечно, не отыскать. Да и сколько в Эрвинии ледников — десятки, сотни? А ещё всегда находятся более важные и срочные задачи. Значит, время от времени морозные духи будут возникать — и убивать.

Но сегодня мы, маги, сделали хорошее дело. Ведь если б не вмешались, к концу зимы вся деревенька была бы мертва. Наверняка, набравшись сил, морозный дух накрыл бы и Храм.

Я думала, что худшее позади, пока не попыталась встать. Ноги и поясница, натруженные ходьбой на чёртовых снегоступах, заныли разом, заставив охнуть и скособочиться. А мне же сейчас слезать по приставной лестнице, а потом тащить назад тяжеленного кота! Спрашивается, вот зачем эта неподъёмная радость за нами увязалась? Курицу покушать? Сидел бы себе в карете, все были бы довольны!

— Эль, что ты бормочешь под нос? Я не слышу, — улыбнулся мне лорд Тиурра.

Его счастье, что не слышит, иначе б разом улыбаться перестал. Хотя чего сержусь? По чести, он не виноват, что кот такой тяжеленный. Или виноват, потому что тайком полосатого проглота откармливал? Пожалуй, всё же виноват. Ладно, я добрая, промолчу.

Боком, по-крабьи, поползла к лестнице. Может, мне надо не спускаться с горы, а наоборот, доковылять до леса, выкопать там себе берлогу поглубже и завалиться в горизонталь до весны? Соблазнительная мысль. Но пора кончать бурчать и начинать переставлять ноги. Всё равно от этого никуда не деться.

Наверное, лорд Тиурра всё же понял, в чём дело, потому что кота он отнял, и пушистый ренегат не возражал. Я так обиделась, что поковыляла вперёд, не оглядываясь. Дошла до начала спуска с горы — и задумалась. Дорога относительно ровная. Магии немного, но есть. А если сотворить воздушную подушку, которая отлично скользит почти по любой поверхности, и попробовать поехать? Соблазнительная же мысль, да?

Обернулась:

— Я хочу съехать с горы на воздушной подушке. Вы со мной?

— Согласен, — кивнул лорд Тиурра. — Только с одним маленьким условием.

— Каким? — недоверчиво прищурилась я.

— Я положу тебе руки на плечи так, чтобы передавать магию. — Предупреждающе поднял ладонь: — Не отказывайся, Эль.

Ну ладно, согласна. Всё же упорство и упрямство — две совершенно разные вещи. Упорство необходимо, чтобы что-то сделать, а упрямство — чтобы чего-то не делать. Чувствуете разницу? Правда, меня природа в избытке наделила обоими. Но всё же «назло бабушке уши отморожу» — это слишком по-детски. Если магия кончится, и сжатый воздух, на котором я сижу, расширится разом, куда, спрашивается, я полечу? И в каком сугробе застряну кверху ногами? И, наконец, не повредит ли такое Дару?

Кивнув, присмотрела место и начала сгонять воздух в толстую вытянутую кулебяку.

Закончив творение, шлёпнулась попой на незримое глазу сиденье и похлопала ладонью за спиной:

— Устраивайтесь.

Лорд Тиурра с подозрением прищурился — похоже, проверял магическим зрением, не шутка ли это, — потом уселся, широко расставив ноги, так что я оказалась прижатой спиной к его груди, и водрузил ладони мне на плечи, сдвинув воротник.

— Поехали!

Сначала наши «санки» ползли медленно, как бы нехотя, но потом начали набирать скорость, мягко подскакивая на неровностях дороги. И только тут я сообразила то, о чём стоило бы задуматься раньше, — что понятия не имею, как затормозить. Или даже как повернуть. А дорога-то не прямая… Ладно, раз магия у меня теперь есть, сотворим экспромт по ходу дела!

— Хорошо едем, — одобрительно послышалось сзади, а затем донеслось радостное котовое: «Ура-а!»

Эх, не знают они, что сейчас будет. И я тоже не знаю… Ладно, сугробы высокие, а мы в щитах, выживем! Воздушные санки продолжали набирать ход…

Наморщила лоб — но экспромт не сотворялся, а что-то делать было надо — иначе ка-ак щаз полетим!

Выставила вперёд ноги, чтобы попытаться затормозить ими — и выругалась под нос — на мне ж эти троллевы снегоступы! Ивовое плетение однозначно не выдержит столкновения с грубой реальностью дороги, разлетится сразу, а как добираться потом по глубокому снегу до деревни?

— Эль, что-то не так? — среагировал на моё ёрзанье лорд Тиурра.

— Я не умею тормозить.

Угу, пусть привыкает к этой мысли сейчас. Потом может оказаться поздно.

Или бес с ними, с этими снегоступами? Как-нибудь доковыляю! Во, смастерю новые из воздуха! Так что пробую!

Когда я в первый раз пропахала пятками по слежавшемуся снегу, мы едва не перевернулись. Но потом дело пошло на лад. Правда, похоже, сломанными снегоступами дело не ограничится, не исключено, что я вернусь в деревню вообще босиком. Ну и пусть, что сделано, то сделано!

Через некоторое время я приноровилась. Держала среднюю скорость и под котовые «Ура-а!» — кто же знал, что полосатому негодяю так понравится развлечение? — лихо катила вниз. Левая пятка — левый поворот, правая — правый. А если скорость потеряли, можно аккуратно ветерком подтолкнуть. Красота, даже запеть хочется!

Мы чуть не пролетели то место, где выходили на дорогу. Если б не неровная цепочка вмятин от снегоступов, которая сворачивала к обочине, я б его точно пропустила. В поворот я вписалась в последний момент. Но не остановилась, а обернулась к прижавшемуся сзади Тиру:

— Магия ещё есть?

— Море.

— Тогда Золушка с принцем в волшебной карете катят дальше! — возвестила я, подталкивая нас в спину ветром. Главное, чтоб от радости кота не расплющить! Хотя чего боюсь, Тир же держит щит. Так что поехали!

Не знаю, что подумал о нас священник, когда мы подкатили к Храму. Сидят неведомо на чём, а по виду просто на пустоте, двое. Впереди — девица с голой шеей и вся в снегу. Сзади к ней прижимается мужчина, на расставленных ногах которого болтаются снегоступы. Руки лежат на шее девицы, наверное, душить ведьму собрался. Из-за спины мужчины торчит башка здоровенного рыжего кота, а на плече сидит птица. Освещают этот балаган несколько разнокалиберных разноцветных огней, летающих кругами, — я решила, что так будет веселее.

Ну и кто после такого будет относиться с уважением к магам?

Я бы точно не стала.

Лорд Тиурра, невзирая на снегоступы и кота, оказался на ногах первым. Белозубо усмехнулся:

— Так я ещё не ездил! Чувствую себя мальчишкой! — и протянул мне руку.

Я вцепилась, пытаясь подняться, и чуть не уронила его на себя. За что тут же и получила:

— Эль, не здесь же!

Зарычала. Зато сразу появились силы на то, чтобы встать, и даже на то, чтобы пнуть слишком игривых в коленку.

— Кхе-кхе, — вежливо прокашлялся сзади священник.

— Она — моя невеста, — улыбнулся лорд Тиурра, отстёгивая снегоступы. Распрямился и посерьёзнел: — Морозного духа мы уничтожили. Но наверху все, как я и предполагал, мертвы. Замёрзли. Ваш лорд, как понимаю, тоже. На обратном пути в ближайшем городе мы оставим сообщение о произошедшем. Они пришлют подмогу. Вы, со своей стороны, тоже попросите помощи у Храма. Все умершие должны быть похоронены строго по обряду. Коней лучше вообще сжечь, так надёжнее. Да, жители могут завтра расходиться по домам. К нам вопросы есть?

Священник покачал головой:

— Только благодарность. Я буду молиться за вас в Храме каждый день. И, простите, мы не можем много заплатить за помощь…

— Не требуется, нам платит Корона, — усмехнулся лорд Тиурра.

Сейчас он выглядел именно тем, кем был: высоким лордом, аристократом, боевым магом. Коротко поклонился священнику, повернулся и зашагал туда, где стояла карета. Я заковыляла следом.





Глава 3




Если бы мужчины знали, чем занимаются девушки, когда остаются одни, никто никогда не женился бы.

О. Генри





Пока ехали обратно, ноги прошли. Возможно, даже хорошо, что я так размялась, будет легче на самообороне. Так что я чесала довольного Хаоса, смотрела в окошко на пробегающие мимо заснеженные поля и перелески и мечтала о том, какой справочник по нежити напишу по возвращении в Лайяр. Можно даже добавить к каждой статье рисунок. Рисовала я, конечно, так себе, но нежить — она всё равно страшная, так что никто и не заметит разницы!

Лорд Тиурра тоже о чём-то мечтал, время от времени искоса на меня поглядывая. Иногда он садился рядом и, обняв, заставлял положить голову себе на плечо. Наверное, думал, что мне так удобнее, с головой набок. Ничего, пусть думает, я потерплю. Всё равно приятно.

И только в Лайяре, открыв новую тетрадь в синем сафьяновом переплёте и привычно выведя своим шифром «Жора пещерная» я сообразила, какую пакость замыслил хитрый хмырь. Ведь лорд Тиурра видел всех тварей, которые нам встретились. Так что ему, чтобы разобраться в моих каракулях, с которыми он не справился в лоб, только и останется, что пролистать заметки или, ещё веселее, просмотреть рисунки, и сразу станет ясно — вот так пишется «водяной», а вот так — «гремлин». И я, наивная, чуть не попалась!

Эх, и что тогда делать? Составить справочник хочется. Может, начать писать открытым текстом? Или… Обернулась к лежащему в бархатном кресле Хаосу:

«У тебя другого шифра нет?»

«Зачем?»

«Есть проблема. Вот, послушай…»

Хаос ментально хихикнул, потом потянулся, выпустив когти на передних лапах и распушив хвост. Наконец, прыгнул ко мне на стол и вперился в тетрадку.

«Сделай из тех символов, которыми пользуешься обычно, самый простой шифр, с заменой одной буквы на один символ. А теперь представь его лицо, когда он всё это разберёт, а потом сунется в твой гримуар!»

Мы уставились друг на друга и захохотали. Кот мысленно, я вслух. Нет, хорошо иметь в союзниках полпуда вредности!



Каверза удалась.

Примерно зная, когда должен заглянуть лорд Тиурра, я оставила на столе раскрытую тетрадь с любовно вырисованной — ни одной бородавки не пропущено — тушей водяного. Под парсуной дивного создания красовался ряд закорючек — подпись. А на углу стола лежала другая, закрытая тетрадь — мой гримуар.

Мы втроём — удивительное дело, но пройдоха Хаос сумел соблазнить и приобщить к забаве Кая, устроились на крыше так, чтобы наблюдать через чердачное окошко происходящее.

Некоторое время было тихо. Потом кот насторожил уши. Ага, идёт! — поняла я. Приподнялась на локтях — и увидела Колина!

Ну вот какого тролля хромоногого моего братца принесло так не вовремя, а? Что он тут потерял? Колин между тем не спеша подошёл к столу, взял в руки тетрадку с прыщавым водяным и с интересом уставился на рисунок Полюбовался, повертел так и эдак перед носом — и начал листать, наверное, искал другие шедевры. Наткнулся на болотника, рядом с которым для масштаба я изобразила двух козявок — нас с лордом Тиуррой, — присвистнул. Не выдержав — ведь такую затею сейчас испоганит! — сунула голову в окно и страшным шёпотом прошипела:

— Колин, положи тетрадь на место как была! И скорее лезь ко мне!

— Эль, ты что там делаешь? — не понижая голоса, отозвался удивлённый Колин.

— Тише ты! Мы ловушку на проректора ставим! Клади тетрадь и быстрей давай сюда!

— А как? Высоко же!

— Как-как! Со спинки своего трона!

При этом умная я, естественно, забыла, что Хаос и брат ещё, так сказать, не представлены. Попросту говоря, мой вреднюга кот умудрился досель ни разу не попасться Колину на глаза. Ладно, значит, познакомятся сейчас.

Колин вскарабкался — и с изумлением уставился на прикинувшегося ковриком бегемота тигрового окраса и сидящего у него на спине сорокопута.

— А это кто?

— Кто-кто? Сам не видишь? Котик и птичка. Ложись рядом, я тебе всё объясню! — зашипела я на брата.

— Животом на лёд?!

— Ты огненный маг или где? Так слушай: лорд Тиурра бился неделю над моим гримуаром, пытался разгадать шифр. Не вышло. А сейчас я ему оставила подсказку, которая на самом деле не подсказка…

— Ничего не понял!

— Просто лежи и смотри!

Кай резко чирикнул. Хаос повернул ко мне голову, но его перевода не требовалось — и так всё понятно. Вероятность, что сюда забредёт кто-то другой, скажем, леди Острис, была нулевой. Значит, это тот, кого мы ждём!

Проникшийся духом приключения Колин растянулся рядом, а я сама уже буквально облизывалась от предвкушения.

Сначала лорд Тиурра почти в точности повторил то, что делал брат. Обвёл взглядом чердак, подошёл к столу, заглянул в тетрадь — и с интересом вперился в нарисованного мной монстра. Поднёс лист чуть ближе к носу, довольно хмыкнул… На лице читалось явное: «Ага, попалась!» Достал из кармана блокнот, чтобы что-то туда записать, — и тут заметил оставленный гримуар. Покосился на дверь, нервно забарабанил пальцами по столу, а потом таки ж пододвинул стул и уселся, раскрыв перед собой обе тетради. Первые три минуты наставник выглядел нереально довольным, следующие пять — озадаченным, а ещё через пять от него разве что только дым не валил. Дошло даже до того, чего я досель никогда не видела, — прекрасный лорд запустил обе руки себе в причёску, превратив шевелюру в воронье гнездо в острой фазе ремонта, и затейливо выругался. Так, наверное, хватит, пора заканчивать с играми, пока я жениха с ума не свела.

Колин рядом тихо постанывал и хрюкал в кулак. Хаос потешался тоже. Кая я не слышала, но сорокопут подпрыгивал и чуть не приплясывал. Про меня и говорить не приходилось. Оставался один вопрос: почему и люди, и нелюди так радуются несчастьям ближнего?

Напоследок я устроила маленький аттракцион — внезапно обе тетради испуганными птицами вспорхнули со стола и, шелестя страницами, полетели кругами по башне, забирая выше и выше… Опешивший лорд Тиурра провожал их обалдевшим взглядом…

Я распахнула чердачное окошко, ласково улыбнулась и сделала широкий жест:

— Колин, иди первым!

Угу, теперь наставник будет ломать голову ещё и по поводу того, кто именно придумал это безобразие. А вот пусть не хитрит!

Всё же, когда Колин ушёл, лорд Тиурра попенял мне за издевательство. В ответ я без малейшего раскаяния в голосе заявила:

— Тренируюсь, учусь хранить государственные тайны! А вообще это тебе за сговор с Хаосом!

Мысленно усмехнулась — лорд Тиурра подкупил кота колбасой, подбив рыжего проглота агитировать меня за свадьбу, а теперь мы с Хаосом сговорились с Каем. Эх, испортит мой пройдоха чужого фамилиара!



Подошла очередная сессия. Для меня это было сущим подарком — занятий нет, так что появилось несколько лишних свободных часов ежедневно. Каждые три дня мы сдавали экзамен длиной в полчаса. По чести, назвать испытаниями эти расслабленные беседы на отвлечённые темы я не могла никак. Впрочем, мне и без них дел хватало — буквально неделю назад я наткнулась на идею, показавшуюся не просто перспективной, а многообещающей.

Речь шла о переводе визуальной магии в вербальную. Скажем, я могу представить в уме сороконожку, а потом сотворить её из огня. Вроде бы несложно, если не считать одного «но» — без образа в голове не обойтись никак. А детальное продумывание и занимает время, и требует сосредоточенности. Так что в бою или на бегу такое может стать проблемой. Но я умею колдовать и по-другому — произнести ряд вызубренных слов на древнеферейском, вложить магическую силу — и что-то произойдёт. И второй способ кажется легче, удобнее и практичнее, особенно в экстремальных обстоятельствах. Так вопрос: как возникшую в мозгу картинку, скажем, воздушных санок, перевести в слова? Ведь кто-то когда-то такое делал, иначе бы заклинаний не было вовсе.

Прежде чем соваться с путаными соображениями к Колину или к лорду Тиурре, я решила поэкспериментировать сама. Начала с того, что купила стопку шёлковой бумаги, стребовала у Колина его экземпляр семейного словаря по древнеферейскому и принялась делать копию для себя. Кстати, время от времени попадались незнакомые слова. Я не переживала, что к поставленной задаче приходится подходить настолько кружным путём. Наоборот, сие неплохо, будет время как следует поразмыслить. Голова ведь работает так, что даже если кажется, что о чём-то не думаешь, то думается всё равно. И рано или поздно на поверхность сознания всплывают интересные идеи.

Но одного словарного запаса мало, надо научиться говорить. Более того, те немногие заклинания, которые были мне известны, звучали ритмично, как стихи. Это случайность или принцип? Гм, кстати, наверняка лорд Тиурра свободно разговаривает на древнеферейском. Так что в следующую нашу поездку за нежитью — хихикнула — наставник обречён. Опять будет пенять, что от невесты романтики не дождёшься. Сам виноват, что нашёл невесту, которой грамматика мёртвого языка в данный момент милей суженого.



Но если сессия меня не волновала совершенно, то других поводов для переживаний хватало. Во-первых, я пообещала лорду Тиурре навестить вместе с ним его бабушку, которая моего жениха и вырастила. А что такое первый визит к родственникам для потенциальной невесты? Вот то-то же! А во-вторых, нам с Колином пришли приглашения на Зимний бал. Ален эйд Серкветт, мой лучший друг и жених моей лучшей подруги Тересы эйд Эсмей, был приглашён тоже. Естественно, невесту он собирался взять с собой. В результате мы с Терри жутко занервничали и засуетились. У неё это вообще был первый бал во дворце, а я просто хотела выглядеть хорошо. Можно было, конечно, положиться на вкус и знание моды портних в мастерской, где я шила амазонку, но хотелось чего-то большего. Так сказать, приобщиться и внести лепту. А времени оставалось всего полторы недели. И что делать?

Я легла с этой мыслью спать — и проснулась с идеей.

— Терри, мы идём в театр!

— В театр? Зачем?! — испуганно заморгала Терри. — Ты хочешь посмотреть представление?

— Нет! — торжественно произнесла я. — Мы идём за модами, поглядим, как одеты другие леди!

— Эль, какая ты умная!

Я шутливо раскланялась.

За завтраком я пристала к брату, полагая, что тот наверняка в курсе столичной светской жизни.

Колин осклабился:

— В балаган тебя надо, в балаган! Знаешь, когда ты издевалась над Тиром с этими тетрадками, я лежал и думал, как хорошо, что ты — моя сестра! А то вдруг бы женился?

Вот зараза! Пользуется тем, что мы в людном месте, где его ложкой по лбу за инсинуации не стукнешь! Хотя зачем ложкой? Нежно улыбнулась — и отвесила братцу воздушный подзатыльник Не ожидавший подлянки Колин чуть не клюнул носом в омлет. Посмотрел на меня укоризненно:

— Вот я и говорю — сестрища! Дождёшься, Тиру пожалуюсь!

Да сколько влезет! Но…

— Колин, я серьёзно! Хочу в лучший театр!

Естественно, именно эту реплику услышала проплывающая мимо с подносом Элвина. Скривилась: «Что за пиявка бесстыжая!» Мы переглянулись и зафыркали. Но оставить дело так я не могла. Дождавшись, пока бывшая соседка поравняется со столом, где сидели несколько девиц, шевельнула пальцем.

— Фифа! — прошептал ветер вслед.

Девицы, не понявшие, кто это сказал, захихикали. Элвина заозиралась. Угу, если я верно помню её характер, сейчас начнёт выяснять отношения. Ага, угадала!

— Эль, почему ты не хочешь, чтобы другие знали, что ты — моя сестра?

— Так ты же сам мечтал, чтоб от тебя девицы отлипли! Вот я и стараюсь! А если тебе кто-то понравится, сразу скажи. Если она понравится мне тоже, тогда откроем секрет.

— Что значит, понравится тебе тоже?

— То и значит. Ты умный, но наивный. Попадёшься подлюке вроде Элвины, и будет твоя длинная жизнь така-а-ая несча-а-а-стная… — протянула я. — Вот Терри — хорошая, но уже занята. Понял?

— Ладно, в вопросе выбора невесты положусь на тебя. Так зачем тебе театр? Своих песен и фокусов уже не хватает?

Не, слабо я его стукнула!

— Колин, мы с Терри должны сшить платья к балу. Но полагаться только на мнение портних не хотим. Поэтому прикинули, где собирается самая знатная публика, чтоб других посмотреть и себя показать, и решили сходить поглядеть кто во что одет.

— А просто последний модный журнал купить?

Если честно, я о таком и не подумала… Тем более что стоили подобные издания с раскрашенными гравюрами и вручную написанным текстом не меньше словаря ферейского.

— В общем, вам нужно в оперу! — подытожил Колин.

Отлично, в опере я ещё не была.



Опера называлась «Деменция». Я, недолго думая, решила, что это, наверное, имя главной героини. Но героиню звали не так. И вообще история была какая-то на диво запутанная. Зато все пели, причём я так и близко не умела. Особенно мне понравился голос бочкообразного дяденьки — глубокий, бархатистый.

— Это Антур, ему семнадцать лет, — шепнула мне на ухо Терри.

Я икнула. Ну да, в цирке, где я когда-то выступала, все тоже представлялись не теми, кем были на самом деле, честно самим собой оставался только крокодил Клементий, но чтоб до такой степени?!

Когда на сцену вышла юная бабушка, в забывчивость которой и упиралась вся история, я уже не удивилась. Это ничего, что внучка выглядит лет на двадцать старше, бывает… Зато интересно, что платья всех героинь короче, чем принято, так что видны туфельки и лодыжки в белых чулочках.

Сидели мы на балконе. За билеты в партер просили несуразно много денег, поэтому мы, переглянувшись, решили, что балкон — это даже хорошо, с него лучше видно. Ну да, причёски рассмотреть удалось отлично. Но за платьями пришлось отправляться в буфет, вокруг которого и фланировали лорды и леди с крошечными пирожными на малюсеньких блюдечках. Цена одного лакомства, между прочим, равнялась половине стоимости билета в партер. Были мы, к слову, под мороками. На всякий случай. Я уже так привыкла шифроваться и прятаться, что делала это по поводу и без повода, и, похоже, заразила и Тересу. Вообще, чем дальше, тем больше она мне нравилась — добрая и, в противоположность мне, очень спокойная. Ей я, кстати, давно открылась, что я — эйд Эрранд. Она сначала ахнула, а потом — удивительное дело — начала совершенно искренне за меня радоваться. Я попросила никому пока не говорить, и Терри сохранила секрет. Просто хихикала вместе со мной, глядя на Элвинины подколки и выверты.

— Смотри, талия в этом сезоне явно завышенная, — серьёзно произнесла Терри.

— Ага. И я совсем не вижу бантов, зато оборок — можно главное здание Академии по периметру три раза обмотать, — отозвалась я. — Но мне нравится покрой вот того, бежевого. Погляди на швы на спине. Они так сходятся к талии, что та кажется очень узкой.

— Да, действительно хорошо. А что думаешь насчёт вон того, лавандового? Ален говорит, что у меня красивые плечи, пойдёт мне такой вырез?

Я хихикнула:

— Ты — дебютантка, так что никаких вырезов! Это я уже отмучилась, могу надевать всё, что захочу.

— А король — страшный?

— Нет, очень любезный и немножко рассеянный. Так что не бойся. Ты уже выбрала фасон?

Терри вздохнула и уставилась на кружившийся перед нами цветной водоворот.

Во втором акте оперы я наконец узнала, что деменция — это вовсе не имя. Спас всех чудо-доктор, который вернул старушке память, и та сразу вспомнила о грехах молодости. Так-то и оказалось, что внучка и страдающий Антур, которые удачно выглядели ровесниками, вовсе не родственники, а потому могут пожениться. Закончилась опера дуэтом, который перешёл в многоголосье всех персонажей. Мне очень понравилось.

Когда мы уже спускались по лестнице к гардеробу, где оставили плащи, с нами попытались познакомиться два франтоватых кавалера.

— Прелестные леди! Куда вы так спешите? Не желаете прогуляться с нами?

Оглядела назойливых незнакомцев критическим взглядом. Сказать, что ли, честно, что завтра сдаём самооборону без оружия?

— Благодарим, лорды, но нет. У нас обеих уже есть женихи, — опередила меня Терри.

— А кто тут говорил о женитьбе? — хохотнул один из кавалеров.

Другой протянул:

— Какой жених, лапочка? Мы же видим, что вы одни!

— Что будем делать? — испуганно шепнула на ухо мне Терри.

— Проще простого, — хихикнула я. — Достаточно снять мороки с уллов, и эти типы сами убегут. Или… — недобро усмехнулась, — …можем отомстить за «лапочек». Дай мне пару минут!

Я справилась за полторы. Этого хватило, чтобы наложить иллюзию на приставал, превратив юных лордов в юных леди. Не зря я сегодня на платья с причёсками столько таращилась! Теперь оба хлыща выглядели симпатичными девицами, хорошо, но несколько фривольно одетыми. С декольте, думаю, я немного в запале перестаралась.

Округлила глаза:

— Ой, так вы на самом деле — леди? Ну, вы и шутницы… Но, извините, нам действительно пора! — подхватила под локоть нервно хихикающую Терри и потащила вниз по лестнице. Когда мы оглянулись, лорды ошарашено таращились друг на друга. Но вишенкой на пирожном стало, когда к новоиспечённым девам почти немедленно подлетела пара кавалеров:

— Милые леди, не желаете пройтись?

— Это кто тебе тут леди?! — раздался возмущённый баритон, переходящий в фальцет.

Мы прыснули, а потом хихикали всю дорогу домой. Вот так, пусть попробуют на своей шкуре, сколь приятно нежеланное внимание. Может быть, что-то поймут.

А к утру морок развеется сам.



На следующий день с утра мы заказали платья. Подумав, дружно решили, что раз это Зимний бал, то разумно выбрать тона из холодной гаммы. А то нарядишься в розовое — и окажешься белой вороной. Мне приглянулся бирюзовый тиснёный шёлк, а темноволосая Тереса остановилась на голубой тафте.

— Почему ты выбрала именно эту? — спросила я.

— Она точно в цвет глаз Алена, — порозовела Терри.

Странно, мы были одногодками, но я чувствовала себя старше. Может быть потому, что успела увидеть и пережить намного больше. Но хорошо, что есть те, которые могут любить и радоваться жизни вот так, без сомнений и без оглядки. Возможно, я тоже захочу однажды сшить синее платье в цвет глаз жениха, кто знает?



Из мастерской в Академию мы неслись галопом, потому что опаздывали на экзамен по рукопашному бою. А лорд Кордиш небрежения не терпел.

Прибежали последними, но за минуту до начала. Хотелось плюхнуться на пол и отдышаться, всё же зимой приходится, как и всем, носить плащ и тяжёлые сапоги на меху. А в них особо не побегаешь. Терри тоже выглядела помирающей голубицей.

Отдышаться мы не успели. Лорд Кордиш громко хлопнул в ладоши, привлекая внимание.

— Итак, экзамен. Проходить он будет следующим образом. Видите большой белый круг на полу?

Ну да, действительно, есть такой. Начерчен мелом, локтей десять-двенадцать в диаметре.

Лорд Кордиш обвёл вытянувших шеи студентов ехидным взглядом и продолжил:

— Я пригласил на наш экзамен троих четверокурсников. Соответственно, они занимаются самообороной на год дольше вас. — И сделал паузу.

Студенты обеспокоенно запереглядывались. Мне преамбула тоже не особенно понравилась. К чему он ведёт?

— Итак, каждый из вас будет сражаться с противником со старшего курса. Нет, вы не обязаны победить. Достаточно продержаться три минуты. Если за это время вас не положат на лопатки и не вышибут из круга — экзамен сдан.

Вот тебе и на! А я-то надеялась получить хорошую оценку просто за то, что так и не дала никому одолеть себя в течение всего семестра. А тут такой цирк с конями! Ладно, сейчас надо решить, достаточно мне просто продержаться или же я хочу своего соперника побить. Гм, хочу-то хочу, но хотеть, как говорится, не вредно. У нас вообще свобода хотений. Вопрос — смогу ли? Потому что мой арсенал драматически скуден — магией пользоваться нельзя, кусаться нельзя, швырнуть песок в глаза за отсутствием оного нельзя и так далее. Зато я в мешающейся юбке. Хотя с юбкой логика есть — ведь именно её, а не штаны носят девушки ежедневно. А грабители или убийцы не имеют вежливой привычки предупреждать заблаговременно: «Оденьтесь сегодня поудобнее, вас ждёт незабываемая встреча на ночной улице».

— А каковы условия победы? — спросил кто-то из парней как раз то, что я хотела узнать.

— То же самое. Положить на лопатки или выбить из круга.

— А если не справимся? — забеспокоились девушки.

— Отработаете шесть часов и будете пробовать снова, — усмехнулся лорд Кордиш. Похоже, снисхождения ждать не приходилось…

Удивительно, но это был чуть ли не первый раз, когда от нас в Академии что-то действительно требовали. Интересно, дело тут в характере преподавателя или в том, что самооборона нужна для выживания магов, а маги нужны для выживания Эрвинии? Полагаю, второе, вот и отношение серьёзнее.

Сначала дрались парни. Я внимательно наблюдала за стилем боя первого старшекурсника — ладного брюнета по имени Ариасто. Угу, подвижный, хорошо проводит захваты и — мой одногруппник с грохотом гробанулся на пол — с бросками справляется тоже хорошо.

— Следующий! — зычно скомандовал лорд Кордиш.

Через несколько поединков выяснилось, что и наши дерутся неплохо. Похоже, многие занимались дома, но не желали показывать свои навыки в Академии. Возможно, лорд Кордиш устроил это издевательство, чтобы посмотреть на нас настоящих?

Мне досталось драться с тем самым Ариасто. Лорд Кордиш перевернул песочные часы и хлопнул в ладоши — поединок начался.

Нет, ну не зря же меня столько лупил брат и валял по земле лорд Тиурра? Но действовать буду в своей манере — не атаковать, а провоцировать и ловить. Изображу-ка я для начала робкую деву и трепетную лань.

Сжала испуганно кулачки у груди и затрепетала ресницами. После такого Ариасто просто обязан причислить меня к безобидным курицам. Интересно, кстати, эти трое — добровольцы? Вряд ли. Потому что сейчас парень явно нервничал, класть на лопатки незнакомую девицу — такое явно вне рамок этикета. И неважно, что это — занятие как раз по укладыванию на лопатки.

— Чего встали? — подбодрил нас лорд Кордиш.

Ариасто прищурил глаза — и кинулся ко мне. А я метнулась вбок. В последний момент он почти схватил меня за плечо, но я крутанула рукой и сама ухватила парня за запястье. И дёрнула изо всех сил, изменяя направление движения. Остановиться вовремя он не успел — круг был слишком мал. Я думала, что придётся дать ускоряющего пинка, но не потребовалось — Ариасто заступил за линию.

Пожав плечами, уставилась на лорда Кордиша. Тот вздохнул:

— Леди Эльнейда, увижу ли я когда-нибудь, как вы дерётесь на самом деле? Но задание вы выполнили, экзамен сдан.

Я осталась в зале, чтобы поглядеть на остальных и поддержать Терри. Всё же эти юбки — издевательство. Не верю, что леди — боевые маги на поле боя ходят в них.

Терри три минуты бегала и прыгала по кругу, подныривая под руки нападавшего, и даже пару раз кувыркнулась. Её просто не смогли поймать за отведённое время. По лицу лорда Кордиша было видно, что ему откровенно хочется плеваться. А вот нечего — сам выдумал такой дурацкий экзамен!

Из зала мы ушли довольными.

Сессия закончилась.





Глава 4




Из чистого человеколюбия и возненавидеть недолго.

Гилберт Кийт Честертон





Скрипел снег под полозьями, карета мягко покачивалась на ухабах, кони резво бежали вперёд. Вчера был бал, а на следующий день рано утром мы с лордом Тиуррой выехали по направлению к городу Лиаре, рядом с которым располагалось поместье его бабушки, леди Марсиаллы эйд Велани. С собой я везла подарки: пару купленных книг по садоводству в роскошных переплётах — им, по словам Тира, увлекалась леди, тонкую дымчато-голубую шаль и отрез золотистого атласа, расшитого кистями цветущей сирени с порхающими между ними крошечными птицами. Колин сказал, что этого более чем довольно для первого визита.

Сейчас я зевала, потому что вчера натанцевалась так, что еле на ногах стояла, а домой мы вернулись далеко за полночь. Бал был роскошным, и действительно, почти все леди выбрали платья разных оттенков снега и льда. А ещё дворец украшали ледяные скульптуры, стены были затянуты серебристой парчой, а в подсвечниках горели лавандовые свечи. Так что мы с Терри угадали. Я дождалась, пока подругу представят — сопровождал её к трону, кстати, отец Алена, лорд Дион эйд Серкветт, что говорило о многом, — а потом потащила её смотреть оранжерею. Ну да, в прошлый раз пришлось ретироваться оттуда настолько поспешно, что впечатления остались смазанными.

Насмотревшись, вернулись в бальный зал — сияющий, наполненный музыкой, смехом, блеском и всплесками обнажённых рук танцующих леди. Вдоль стен стояли столы с фужерами с игристым вином и тарелками с разными закусками. Так и хотелось присесть на плюшевую банкетку — и начать капитально закусывать. Усмирив порыв, решила, что налопаться успею потом. Первый вальс я кружилась с Колином, а на следующий меня пригласил лорд Тиурра. Это был первый раз, когда он танцевал со мной. Смотрел в глаза, уверенно вёл — и я летела, задыхаясь от счастья. А он говорил какие-то милые глупости, которых я от него никогда не слышала раньше, — как замечательно легко я танцую, какое у меня красивое платье и как сияют глаза… Наверное, мы бы протанцевали весь вечер, но меня перехватил принц Уотриг. И тоже повёл танцевать — церемонно и совершенно серьёзно. Тиру я доставала до плеча, но Уотриг ещё рос, так что мы оказались, с учётом каблуков, почти вровень. Первые минуты оба чувствовали себя скованно, потом принц начал разговор:

— Мне уже исполнилось пятнадцать.

— Поздравляю, принц! А я неделю назад сдала экзамен по самообороне без оружия, — решила поддержать я беседу.

— И как? — заинтересовался парень.

— Ерунда. Представляете, всем леди пришлось драться в юбках!

Принц засмеялся. Дальше мы начали болтать без умолку. Единственно, мне пришлось отказаться от демонстрации навыков ходьбы по канату прямо сейчас.

— У платья шлейф, причём такой, что на руку не закинешь. Значит, он будет висеть хвостом либо справа, либо слева от верёвки, мешая сохранять равновесие. Неудобно. Но я обещаю показать вам свои умения, когда вернусь после каникул в «Трость и свечу».

— Я буду там.

Лорд Тиурра, стоя у стены, неодобрительно наблюдал за нашим междусобойчиком. И не он один… Но этот бал мне понравился куда больше первого.

А сейчас мы были вдвоём в карете, если, конечно, не считать Хаоса, которого я взяла с собой, и Кая.



Я решила использовать время с толком и начала задавать вопросы о древнеферейском. Лорд Тиурра поднял бровь, удивившись выбору темы, но покладисто принялся отвечать. Сначала мы спрягали глаголы, потом начали склонять прилагательные. Я старательно записывала всё в тетрадь. К ужину мы добрались до построения простых фраз. Оказалось, что в языке много тонкостей — половина глаголов требовала постановки существительных в определённый падеж либо использования совершенно неестественных предлогов. «Знакомиться за кем-то» или «изучать внутрь чего-то» — вот примеры древнеферейской логики. Я путалась…

— А учебник по грамматике древнеферейского есть?

— Как и словарь, в отдельных Домах.

Ну да, знание — сила. А силой никто добровольно не делится. Но, наверное, можно задать вопрос отцу по возвращении. А пока выпытаю всё, что удастся, у лорда Тиурры, благо, память у меня хорошая.

Наконец лорд потерял терпение.

— Эль, мы в пути целый день. Может быть, хватит уже древнеферейского?

— А о чём ты хочешь поговорить?

— Не поговорить, — рассмеялся он и пересел ко мне.

Начал он с того, что нежно поцеловал меня в губы. А потом поймал за запястье, и оказалось, что две пуговицы на его рубашке расстёгнуты. Он притянул мою ладонь и прижал к груди. Я дёрнулась было отнять руку — казалось жутко неудобным ощущать под пальцами чужое голое тело — но он не позволил. А потом я услышала: «Тук-тук, тук-тук, тук-тук…» — его сердце. Оно билось часто и гулко, и пульс в кончиках моих пальцев точно совпадал с этим ритмом: «Тук-тук, тук-тук, тук-тук…» Тир, улыбаясь, смотрел на меня. Чуть погладила кожу — и удивилась, какая та гладкая, шёлковая. Но под ней — твёрдость мышц. Лорд Тиурра прикусил губу, глаза сейчас были не сапфировыми, а почти чёрными, в голосе появилась хрипотца:

— Эль, любимая моя, а мне позволишь так себя погладить?

Я замотала головой и отдёрнула руку.

— Ты слишком строга, — улыбнулся он.

Потупилась. Наверное, он прав. Если у нас всё серьёзно, а так, похоже, и есть, я могла бы пустить его дальше, — но отчего-то не получалось. Надеюсь, у него хватит терпения меня уговорить.

Он не настаивал, просто обнял меня за плечи, а я обняла его за талию. Мне и так было хорошо.



На следующий день я снова пристала к жениху с древнеферейским.

— Зачем, Эль? Прежде ты такого энтузиазма не проявляла.

— Хочу научиться говорить. Если б я знала грамматику и чувствовала язык, многие заклинания стали бы понятнее. А то бормочу как попугай…

О своей идее перевода зрительных образов в слова я решила пока молчать — вдруг это ерунда? А если не совсем ерунда, то хотелось сделать сюрприз, удивить.

— Понял. Может быть, ты просто скажешь, какие заклинания тебя интересуют, и мы их вместе переведём?

Я грустно покачала головой:

— Прости, не могу. Ты же тоже не можешь рассказать мне о взрывах.

— Поженимся — расскажу. А сейчас ну-ка иди сюда, вредная ты моя молчунья!

Разбуженный нашей вознёй Хаос недовольно покосился на меня и вздохнул:

«Я же говорил — он твой кот!»



Заснеженное поместье с сосновыми рощицами, розоватыми берёзовыми перелесками и бескрайними белыми полями показалось мне безумно красивым. Из труб домов деревни, которую мы проезжали, поднимались к небу столбы дыма, со дворов доносился лай собак. Пахло снегом, сеном и свежим хлебом. Зимняя сказка, да и только. И настроение тоже было приподнятым. Интересно, какая она — бабушка лорда Тиурры?

Вообще при слове «бабушка» возникал образ пожилой леди в чепце с внимательными и ласковыми глазами. Что-то вроде леди Илирии, у которой я жила в детстве. Если так, было бы здорово…



Я совсем забыла, что леди Марсиалла эйд Велани, бабушка моего жениха, — тоже маг. И когда нам навстречу вышла красивая молодая леди в модном платье, слегка растерялась. Виски леди были ярко-синими, причёска — высокой, с одним спадающим на стройную шею локоном. Это — бабушка? Да она выглядит всего лет на десять старше меня! Но, может, это и хорошо?

— Тиури, ты приехал меня навестить? А это кто?

Как интересно она его зовёт, протяжно, мягко. И очень ласково.

— Бабушка, познакомься, моя ученица и невеста, леди Эльнейда-Элерет эйд Эрранд, дочь лорда Трента.

Леди повела чётко очерченной бровью, улыбнулась:

— Добро пожаловать. Как тебя можно называть?

— Просто Эль, — улыбнулась я в ответ. — А вас?

— Марси. Этого довольно. Но вы, наверное, устали с дороги. Я прикажу занести ваши вещи. Кстати, вы занимаете одну комнату?

Наверное, мои округлившиеся глаза послужили ответом.

— Прости, девочка, я тебя смутила. Когда долго живёшь на свете, такое случается.

— Всё в порядке. Спасибо вам, Марси.



Пока поднималась на второй этаж — осматривалась. Понятно, в кого у лорда Тиурры хороший вкус — дом был светлым, просторным, элегантным и притом уютным. Смогу ли я соответствовать этому изяществу и роскоши?

И комната была чудесной. Если когда-нибудь у меня будет свой дом — обязательно сделаю нечто подобное. Только странно, сейчас я чувствовала себя несколько не в своей тарелке — всё было слишком идеальным. И что теперь мне делать с подарками? Я их выбирала с учётом возраста — но зачем молодой женщине шаль? А золотистый атлас с солнечным весенним рисунком абсолютно не подходит к стилю этого дома. Эх, кто бы знал… Ладно, подарю книги. А в следующий раз захвачу что-нибудь ещё.

Возможно, хорошо, что мы приехали всего на пару дней и больше задерживаться нельзя. И так с учётом обратной дороги вернёмся как раз к началу нового семестра.



Переодевшись к обеду, я спустилась вниз.

Всё было вкусно — суп из фазана, запечённые с орехами и финиками бекасы, фрикасе из косули, осётр на пару… Прислуга — это я оценила сразу, ибо сама пришла с той стороны, — была идеально вышколена. А я почему-то чувствовала себя всё более и более неуютно. Тут у лорда семь разных вин на столе, красная дичь и белорыбица, а я его кормила бутербродами с колбасой и катала на санках.

Леди Марси обращалась попеременно к внуку и ко мне, задавая разные вопросы. То, насколько они с лордом Тиуррой привязаны друг к другу, было видно невооружённым глазом.

Когда мы допили жасминовый чай с украшенными цукатами крошечными пирожными, леди Марси улыбнулась:

— Тиури, милый, иди, погуляй немного. Нам с Эль надо посекретничать.

— Хорошо, Марси, — Тир встал, одобряюще кивнул мне и вышел из комнаты.

— Ну, Эль, — обратилась леди Марси ко мне, — когда у вас свадьба?

— Мы решили, что поженимся через неделю после того, как я закончу Академию и получу Лицензию Королевского Мага.

— То есть через два с половиной года, верно? Бедный Тиури, ему ещё столько ждать, — лукаво рассмеялась леди Марси. И продолжила: — После свадьбы ты согласна жить тут?

Я заморгала. А почему я должна оставаться в поместье, если муж служит в Лайяре, а ещё без конца катается по всей стране, гоняя привидений по кладбищам?

— Вижу, вы об этом не говорили, — непринуждённо продолжила леди Марси. — Тогда я расскажу, потому что ты должна понимать, какие обязательства берёшь на себя, выходя замуж за моего Тиури.

Обязательства? Это она о чём? Я так представляла, что супруги должны любить друг друга, хранить верность и встречать невзгоды плечом к плечу. А с учетом того, что мы — боевые маги, вместе сражаться с врагами. Ну и, конечно, когда появятся дети — заботиться о них. Что-то не так?

Изложила это и услышала в ответ:

— Боевые маги? — леди Марси засмеялась. — Даже не думай! Обязанность женщины состоит в том, чтобы создать дом, куда захочет возвращаться мужчина. И в том, чтобы растить детей. Ты не имеешь права собой рисковать. Конечно, я понимаю, тебе хочется видеть мужа как можно чаще, но ты не должна мешать ему заниматься работой или как-то ещё стеснять. Не волнуйся, я тебя научу.

— Но я тоже — маг.

— Ты девушка, женщина, будущая мать. Поэтому выброси ерунду из головы. И слушайся старших, тогда всё будет хорошо, — сомнений в её голосе не звучало.

Договорила — и с улыбкой уставилась на меня.

А я, я чувствовала себя так, словно мне стакан ледяной воды в лицо выплеснули. Хорошо? Кому хорошо? Точно не мне. Потому что представить, как я день за днём, год за годом сижу одна в этой элегантной золотой клетке и только рожаю детей, пока не наберётся трое одарённых, — от такого хотелось умереть прямо сейчас.

Как бы попробовать её убедить?

— Леди Марси, у меня есть обязательства. Ещё до того, как мы сблизились с вашим внуком, я дала слово своему фамилиару вернуть некий долг. Сделать это прямо сейчас я не смогу, потому что пока недостаточно сильна. Но слово я дала и отступать от него не собираюсь. Понимаете?

— Слово? Фамилиару? Какая ерунда! Неужели что-то, что ты сказала зверушке, важнее для тебя, чем замужество и Дом? Ты должна хранить себя для семьи.

Я опешила. Так вот она какая! Как можно так говорить? «Зверушка», «слово — ерунда».

Наверное, продолжать этот разговор сейчас — только рассориться окончательно.

— Спасибо большое, леди Марси, что всё мне объяснили. Я обязательно подумаю над этим.

— А ты с характером! Вообще, девушка с сомнительным прошлым могла бы держаться чуть скромнее и быть более благодарной за то, что её готовы принять в семью.

Сомнительным прошлым? Так вот почему она без раздумий предложила мне одну комнату с лордом Тиуррой? Я должна проглотить такое? Думаю, нет. Даже когда я была безродной побродяжкой, то держала голову высоко.

Прищурилась:

— Да, меня украли в детстве. А потом я нашлась. И доказала своё родство с семьёй Эрранд, войдя в ритуальный огонь Дома Эрранд, так что усомниться в моём происхождении не может никто. Но даже когда я скиталась, никогда не делала ничего постыдного или запретного. Так в чём же моё «сомнительное прошлое», леди Марсиалла?

— Хорошо, хорошо, — подняла она руку. — Я была слишком резка. Но это не отменяет того, что обязанности жены — это обязанности жены. И давай не станем говорить о нашем небольшом споре Тиури, Эль?

А о чём говорить? Всё уже сказано. Обо мне готовы заботиться — и держать в клетке. А взамен я должна одного за другим родить полдюжины маленьких Тиури. И все будут счастливы. Кроме меня. Потому что я — не садовая розочка, которая рада год за годом дни напролёт ждать мужа и в компании свекрови вышивать фиалки на салфетках, а честный придорожный чертополох. Я об этом почти забыла — но мне напомнили.

Остаётся узнать одно — что думает обо всём этом лорд Тиурра. Может ли быть, что тот понятия не имел о взглядах и планах леди Марсиаллы?

Поднялась с оттоманки, где сидела во время нашей занимательной беседы, сделала реверанс и вышла из комнаты вон.



Лорда Тиурру я нашла на балконе, обозревающим заснеженный сад. Ну да, красиво, особенно алые гроздья рябины в шапочках из снега. А рядом на ветках качаются снегири с красными грудками…

Он с улыбкой обернулся ко мне:

— Ну что, поговорили?

Чувствуя, что в горле стоит ком, осторожно отозвалась:

— Да, леди Марсиалла хочет, чтобы после свадьбы я переехала сюда.

— А ты не хочешь? — испытующе посмотрел на меня.

— А где будешь ты?

— Очевидно, там же, где и всегда. Увы, от обязанностей меня никто не освободит, а то я бы тоже не захотел уезжать отсюда.

— Значит, ты не хочешь, чтобы мы жили вместе?

— Тебе будет неудобно, да это и не всегда безопасно. Вспомни, как ты чуть не погибла осенью. А я хочу оградить тебя от такого.

Оградить? Это так называется?

— А Кая ты тоже мог бы запереть в клетку? Тогда бы он был в безопасности, — не выдержала я.

— В клетку? Вот как ты это воспринимаешь?

Кажется, сейчас мы поссоримся первый раз в жизни. До этого у нас были пикировки, подколки, ехидные шуточки, — но мы ни разу не ругались всерьёз. А сейчас, похоже, собираемся…

— Скажи, Тир, ты согласен с тем, что жена должна безвылазно сидеть в доме мужа, рожать одного за другим детей и во всём слушаться мужнину родню? А муж при этом может быть неведомо где, потому что у него служба и призвание?

— Ты сгущаешь краски. А ещё ты забыла о том, что моя мать как раз была боевым магом, который не хотел оставаться дома, — и погибла. А сын Марси — мой отец — с тех пор не вылезает с границы и здесь его не видели много лет. Представь, Эль, что пережила моя бабушка!

— Мне очень жаль твою маму… Но я постараюсь не лезть в опасные места, пока не стану действительно сильной. Только отказаться от магии я не могу.

— Кто тебе говорит отказываться? Тут есть библиотека, зал для тренировок.

— Тир, ещё до того, как я дала обещание тебе, я дала слово Хаосу. И выполнить клятву, сидя в поместье, не смогу никак.

— Скажи мне, в чём дело, я сделаю это за тебя.

Угу, а ещё можно прожить за меня мою жизнь, пока я буду вышивать те клятые салфетки… Почему-то вспомнилось, как он раз за разом повторял: «Тебе не надо это знать. Я не хочу, чтоб ты лезла в политику».

— Извини, что-то зябко. Схожу посмотрю, как там Хаос.



Хаос нашёлся в комнате. Пушистый негодяй разлёгся в центре кровати и лишь ухом дёрнул, когда я вошла. Я плюхнулась рядом и без раздумий потянула его за хвост:

— Эй, проснись!

«У тебя такой вид, словно что-то сдохло».

«Примерно так и есть».

Сейчас мы смотрели друг другу в глаза, и произносить слова надобности не было.

«Я поговорила с бабушкой лорда Тиурры. Точнее, она поговорила со мной».

«И что?»

«И она, и мой жених считают, что после свадьбы я должна поселиться здесь и рожать детей. При этом лорд Тиурра останется в Лайаре и будет по-прежнему ездить по Эрвинии, гонять нежить».

«Ну-ка, покажи весь разговор».

Я показала. А потом вздохнула:

«Что думаешь?»

«Поехали отсюда. Собирай вещи прямо сейчас».

Это странно, но я ужасно обрадовалась, услышав такое от кота. Потому что сама чувствовала то же самое.

Три платья — небольшой вес. Книги по садоводству, которые я так и не нашла случая преподнести, я оставила на столе. А дымчатую шаль прихватила с собой — пригодится. Сейчас ещё светло, так что можно успеть добраться до трактира, который я приметила в деревне, и нанять там лошадь. Думаю, обойдусь без кареты.

Сложив кофр, обернулась к коту:

«Пойдём через дверь или через окно?»

«Если не хочешь выяснять отношения, то через окно. Кошки всегда уходят тихо».

На секунду задумалась, надо ли написать письмо? Наверное, надо. Взяла чистый лист с секретера, вывела: «Благодарю за гостеприимство». И подписалась полным именем — Эльнейда-Элерет эйд Эрранд.

Письмо положила поверх книг.

Закончив, распахнула створку окна, огляделась — всё тихо. Пролевитировала на тропинку кота, потом саквояж, а затем сотворила наклонный жёлоб из сжатого воздуха — и съехала сама. Обернулась, шевельнула пальцем — порыв ветра захлопнул оставленное окно. Теперь осталось зайти на конюшню, забрать из кареты котовую корзину — и можно отправляться в путь.

Обернулась к фамилиару:

«Хаос, тебе понравилось на санках кататься?»

Пушистый негодяй прижмурился и с энтузиазмом боднул мою ногу, заставив пошатнуться.

Ясно, опять поедем под котовые «Ура-а!». Самое то, чтоб поднять настроение.

Взяв корзину, вышла за ворота. Угу, а до деревни не так уж и далеко — за широким полем с редкими деревьями по краю виднелись кровли крайних домов и плывущие дымки. Сделала санки, села, обняв корзину, и покатила. Причём не по дороге, а прямо через поле, благо моей чудо-карете колея была не нужна. А вот срезать путь стоило, кто знает, когда у меня магия кончится?

До постоялого двора мы добрались без приключений. Начала я с того, что купила хлеба и пару кругов свиной колбасы. Подумав, добавила флягу с молоком и мешочек чищеных орехов. А потом пошла на конюшню, где за горсть серебрушек сторговала лошадь до столицы, с условием, что, доехав, оставлю конягу на постоялом дворе близ ворот. Ещё за пару монет приобрела полмешка овса на прокорм моему транспорту. Напоследок, поразмыслив, наложила морок, превратив свой зимний плащ в деревенского вида зипун на меху.

Ночевать тут я не собиралась. Чем дальше от гостеприимного дома леди Марсиаллы уеду, тем счастливее буду. Села верхом и тронула коня. С одной стороны за седлом болталась корзина, с другой — мешок с овсом. Сверху, вцепившись когтями в войлок потника, восседал Хаос. Свой кофр я прицепила спереди, у колена. Мохнатая лошадёнка опустила морду к дороге и мерно потрусила вперёд.

Я оглянулась на Хаоса:

«Кормежки у лорда Тиурры не жалко? Я тебя так ублажать не смогу».

«Свобода дороже!» — гордо распушил хвост кот.

Согласна, свобода дороже.



На ночлег мы остановились в Лиаре, в трактире средней руки. По настроению я бы поехала и дальше, но боялась сбиться ночью с пути.

Мне не спалось. В голове снова и снова прокручивался наш последний разговор. Но уступить я не могла — стоило представить жизнь в этом доме, где нет ничего моего, где нечего делать, не с кем поговорить или посмеяться, некуда пойти — как хотелось завыть и начать биться головой о стену. Ну, или кого-нибудь покусать. Грустно засмеялась — ведь сбылось в точности по моим словам: лорд Тиурра здесь — любимый сын и гордость Дома, а я — никто, племенная кобыла с соответствующими правами. Не знаю, сколько лет или веков этой бабушке, но это не даёт ей права так распоряжаться моей жизнью. А сильнее всего задело поведение лорда Тиурры. Ведь он знает меня почти три года, я от него никогда ничего не скрывала — ни нрава, ни мыслей, ни намерений. И вот оказалось, что для него мои стремления и мечты не значат ничего. Кто я такая со своими бутербродами рядом с его изысканной прелестной бабушкой с фрикасе из косули? Одно хорошо — что мы не зашли слишком далеко, пусть и не потому, что он не хотел. Но если бы зашли, сейчас бы мне было в сто крат хуже. А так — переживу… Я столько лет жила одна, полагаясь лишь на себя, а с ним вместе провела всего три месяца. Точно переживу. Но почему в голове вновь и вновь всплывает слово «предательство»? Разве он меня предал? Кстати, сейчас в особняке уже наверняка обнаружили и моё отсутствие, и мою записку. Погонится ли он за мной или не пустит бабушка? Которая хочет покладистую невестку без сомнительного прошлого? Бр-р, хватит себя травить! Если сейчас не засну, завтра вывалюсь из седла.





Глава 5




Брак — это война между мужчиной и женщиной, победителю достаётся свобода.

Оноре де Бальзак





Вскочила я затемно. Подхватила под брюхо Хаоса, закинула за плечо кофр и потрусила на конюшню. Ну и рань! — в трактире ещё даже не затопили печь. Поставив багаж в угол, наказала коту: «Присматривай!» — а сама пошла искать щётку со скребницей, ибо чем лохматее лошадь, тем больше мусора к ней липнет. А моя обросшая животина, похоже, всю ночь валялась в опилках с соломой. Замахнув спину и круп щёткой, начала чистить. Кстати, сейчас я была без юбки, в мужских штанах, и чувствовала себя превосходно. Когда закончила оглаживать щёткой ноги, уже мурлыкала под нос.

Надела уздечку, потом седло. Прицепила к задней луке корзину. Ну, вот и всё, осталось взять Хаоса с саквояжем, и можно трогаться в путь.

И тут из тени выступил лорд Тиурра:

— Эль, ты действительно уезжаешь?

Пожала плечами:

— Доброго утра, лорд Велани. Думаю, мы вчера уже всё обсудили, так что говорить особо не о чем.

— Лорд Велани? Опять? Я верно понимаю, что ты меня бросаешь?

— Ну, выбор невелик: я могу либо расстаться с вами, либо согласиться на пожизненную тюрьму. Да, та красива и уютна, но сути это не меняет. Вы бы ради того, чтобы жениться на мне, согласились бы до самой смерти быть запертым в клетке под присмотром кого-нибудь из семьи Эрранд?

— Мне не рожать детей, я мужчина.

— А я, похоже, не человек и не маг, а племенная кобыла. — Грустно усмехнулась: — Да-да, понимаю, девицы с сомнительным прошлым должны быть скромнее и благодарнее за то, что их готовы принять в семью.

— Что за сомнительное прошлое? — напрягся он.

Пожала плечами:

— Просто цитата. Простите, лорд, мне пора ехать.

— Через пару часов здесь будет карета, давай поедем вместе.

— Не стоит. Я хочу побыть одна. Не волнуйтесь, не пропаду.



До Лайяра я добиралась два дня. Наверное, я бы вообще не ела, если б меня не заставлял Хаос. И пока ехала, уговаривала и уговаривала себя, что всё нормально, всё вернулось на круги своя, так что и печалиться не о чем. Возможно, сейчас я потеряла самого лучшего мужчину, которого могла встретить в жизни. Только, если бы приняла его условия, то потеряла бы себя.

Мою славную конягу я оставила там, где договаривались, проследив, чтобы в кормушку насыпали овса, а ясли набили сеном. И отправилась в особняк Эрранд — за учебником по грамматике древнеферейского языка. Хочешь избавиться от ненужных мыслей — займись чем-нибудь.

Отца дома не было, а вот с Колином я столкнулась.

— Эль, почему ты здесь и почему в таком виде?

— Всё в порядке. Мы расстались с лордом Велани.

— Что-о?!

— Говорю, всё нормально. Ничего серьёзного у нас не было. Только поцелуи. Лучше разбежаться сейчас, чем мучиться потом.

— Что он сделал?!

— Ничего. Просто оказалось, что наши взгляды на семейную жизнь сильно не совпадают.

— И какие у него взгляды? — подозрительно поинтересовался Колин.

— Домострой, — ответила я одним словом. — Пока он сам будет в Лайяре или где-то ещё, жена должна безвылазно сидеть в поместье и растить детей.

— А ты собиралась гоняться по кладбищу за гулями с младенцем на руках?

— Не утрируй, Колин. Мне до младенца не меньше десяти лет, потому что магия должна успеть вырасти. Представь, как бы я сидела или — во, лучше! — как бы ты сам десять лет сидел взаперти под присмотром Тиурровой бабушки.

— Десять лет? С бабушкой? — взвыл Колин.

— Ну, она старушкой не выглядит, но ведь и десять лет — это только начало. А если сто лет?

— Эль, я набью ему морду!

— Не вздумай. Просто имей в виду, что ничего больше там нет. Слушай, как у тебя с древнеферейским?

— Неплохо. Мне его вдалбливали с пяти лет, — фыркнул Колин.

Ух ты! Получается, все дети из семей магов, будет у них Дар или нет, получают фундаментальное образование. Кроме меня, которая навёрстывала сейчас.

— Позанимаешься со мной? Я хочу начать уверенно говорить.

— Ладно. Ещё что-нибудь тебе нужно?

— Ага. Подскажи, где поблизости можно купить хорошую толстую верёвку?

— Ты вешаться собралась или хочешь его удавить?

— Примерно, — засмеялась я.



Иногда кажется, что второе имя судьбы — насмешка. Не прошло и полгода, как до Академии дошло, что я из семьи Эрранд. Прежде воротившие нос девицы теперь здоровались первыми, а Элвина на правах бывшей соседки так и вовсе решила, что имеет шанс подружиться. И что делать с этими козами плюшевыми? Наверное, вежливо раскланиваться в ответ — и больше ничего. Парни тоже сообразили, что, раз Колин мой брат, значит, у меня никого нет, и начали осторожно кружить вокруг. А что, хорошенькая, из влиятельного Дома и с огненной магией. Я на призывные сигналы не реагировала. С одной стороны, мне нужно было время, чтобы пережить боль разрыва, а с другой — они были мне неинтересны. Вот Колин и Ален — да, мужчины, потому что самостоятельные и имеют собственное мнение. Оба не побоялись подойти ко мне ещё тогда, когда я была изгоем. А эти ходят стадом, как телята. Я ж не пастух и не корова, чтоб им радоваться?

Терри, видя, что со мной что-то не так, подсовывала мне мятные леденцы в липких бумажках, но с вопросами не лезла. Чувствовала, что ответить не могу. Вообще, если б не Академия, я б ушла из Лайяра годика на три куда глаза глядят… жаль, нельзя.

Поэтому я просто погрузилась в учёбу. Колин тихо осатаневал от моего желания постичь древнеферейский. Встреч с лордом Тиуррой я не искала. Да, я буду благодарна ему всегда и постараюсь отплатить за всё добро… но не собой. Быть вместе нам, похоже, не судьба. И вообще, если б целью моей жизни была кормушка с кормёжкой, я бы пристроилась куда раньше.



Кстати, я выполнила обещание, данное принцу Уотригу на Зимнем балу, и устроила представление в «Трости и свече». На мне была пышная юбка чуть короче обычной, белые — как я видела в опере — чулочки и удобные туфельки без каблуков. В паре локтей от пола был натянут между двумя столбиками канат, и я, гуляя по нему туда-сюда и пританцовывая, спела слегка игривую песенку о двух кошках «Прогулка по крышам», закончив балетным па и громким «Мя-яу!». Судя по реакции, публике понравилось. А Уотриг просто захлопал в ладоши.

Чувство триумфа подпортило то, что выйдя из освещённого крута, я заметила знакомую спину, исчезающую за дверью. Зачем его сюда принесло? Лучше нам друг друга не видеть, тогда через год или два он спокойно выберет себе одарённую жену-домоседку и заживёт счастливо, как мечтал. К чему ему ведьма?

И, наконец, я сподобилась заглянуть в компании Колина в морг при Сыскном департаменте. Долго таращилась на рассечённую трахею с малосимпатичными складками-«шторками» по бокам, которые и звались голосовыми связками, соображая, как это работает. М-да, что-то не похоже, что получится приспособить приобретённое знание к делу. А у брата на лице явственно читалось желание покрутить пальцем у виска. Когда вышли из приземистого флигеля морга на свежий воздух, я щёлкнула пальцами.

«Чушь!» — уверенно отозвался ветер.

Согласна.



Первое заклинание по вербализации визуального я выбрала, исходя из своего куцего словарного запаса. Двухдневные муки вылились в следующий стих:

Явись кинжал из пламени

и будь прочней чем каменный,

острее будь чем бритва,

явись кинжал для битвы.





Удивительно, но после того, как я произнесла всё без запинок, на середине чердака действительно возник кинжал! Похоже, Ферейя и впрямь — родина магии!

Полюбовавшись синеватым клинком, решила попробовать, отличается ли он чем-то от того, что я мастерила раньше. Оказалось, да, и очень! Для тренировок я использовала прикрытую щитом тыкву — к этим пузатым уютным овощам я вообще питала слабость, хотя есть их не особо любила, — и обычно меч или кинжал просто отскакивали от щита. Но этот клинок пропорол щит — и испортил мою драгоценную тыкву, едва не развалив напополам. Выходило, что стих на древнеферейском действительно усиливает магию.

«А я что тебе говорил? Слова суть фокус!» — уставился на меня Хаос из кресла.

«Про древнеферейский ты ничего не говорил», — укоризненно покосилась я на кота.

«Укороти заклинание, если хочешь реально им пользоваться!»

Гм, а он прав. Пока такой стих прочтёшь, саму всю три раза кинжалами истыкают. Только короче я пока не умею. Но буду стараться!



Прошло уже больше месяца с начала семестра, когда вдруг вечером в башне объявился лорд Тиурра. И заявил без предисловий:

— Собирайся, завтра утром мы уезжаем.

— Куда и зачем? — опешила я.

— По дороге расскажу.

— Зачем мне с вами ехать? Ведь нет сомнений, что вы прекрасно справитесь и один, лорд Велани.

— Затем, что ты до сих пор моя ученица. И останешься ей до тех пор, пока твои знания будут уступать моим.

— Не хочу. Как видите, я и без вас занимаюсь. Вдобавок я вообще не понимаю, какой вам смысл учить меня, лорд. Показать мир, чтобы потом запереть в четырёх стенах? Не вижу логики. Скажите просто, что нужно сделать для того, чтобы разорвать соглашение о наставничестве? Я думаю, что лучше нам какое-то время друг друга не видеть, — уф, сколько наговорила!

Он посмотрел на меня долгим взглядом, плечи опущены, глаза грустные:

— Эль, если ты уходишь, то окончательно? И тебе совсем не жаль того, что между нами было?

— Лорд, кто в здравом уме пойдёт замуж, чтобы стать заведомо несчастной? Ладно бы я жертвовала собой ради державы или спасала город… а тут зачем?

— Ты меня не любишь?

— Нет, это вы меня не любите. Предлагаю закрыть эту тему и больше не поднимать. Когда мне захочется посидеть век-другой в тихой клетке, повешу плакат себе на шею «Ищу мужа». Но подозреваю, это произойдёт не скоро.

— Почему ты такая злая?

— Ну да, девицам с сомнительным прошлым следует быть скромнее и покладистее. Кстати, откуда леди Марсиалла узнала о моём прошлом?

— Прошу прощения за бабушку. Как я говорил, на неё очень повлияла смерть моей матери.

— Тогда извинитесь не передо мной, а перед Хаосом. Это его назвали «зверушкой» и сказали, что данное ему слово не важно.

Судя по выражению лица лорда Тиурры, о «зверушке» он ещё не слышал. Похоже, то, что бабушка потопталась и на котике, стало новостью.

Помолчав минуту, он заговорил снова.

— Хорошо, я понимаю. Обещаю не затрагивать тему наших взаимоотношений. Но мне нужен помощник, а дело не терпит отлагательств, болеют люди. Надеюсь, леди Эль, вы не станете ставить личное выше жизней невинных горожан. Так что жду вас завтра утром в карете.

И, не слушая моего ответа, вышел вон.

Вот блин! Теперь мне на ночь глядя придётся бежать в «Трость и свечу». Надо же предупредить господина Фосса, что завтра меня не будет?



Пробурчав «Сдобрмутрм, лрд», забралась в карету, зажгла над плечом огонёк, похожий на язычок свечи, и уткнулась в грамматику древнеферейского. Хаос потоптался в корзине, зевнул — и снова задремал. На лорда Тиурру я решила не обращать внимания. Чем быстрее мы оба начнём относиться друг к другу как к посторонним, тем легче будет. Поэтому я листала страницы, время от времени закрывая глаза и начиная проговаривать про себя то, что вычитала. Небесная пятёрка, что в этом языке творится с глаголами?

Наверное, я бы так и молчала всю дорогу, если бы лорд Тиурра не обратился ко мне на древнеферейском.

Я немедленно оторвала глаза от книжки и уставилась на него — я не ослышалась?

Он усмехнулся. И повторил фразу. Признаюсь, я поняла не всё. Но уловила достаточно, чтобы уяснить, что мы едем в городишко Озирд, что в полутора днях пути от Лайяра, потому что там на склады с зерном напала какая-то нечисть. Какая именно — осталось покрыто туманом. Ничего, увижу, разберусь.

— Теперь я знаю, как привлечь ваше внимание, леди, — произнёс он снова на ферейском. Вот же! Даже если не хочешь — всё равно будешь вслушиваться.

Оказалось, что на городские запасы напали чумовки. Юркие как мыши серенькие твари не разносили чуму на самом деле, но люди рядом с колонией мелкой нежити начинали хворать, а если ели потравленное чумовками зерно, то могли заболеть всерьёз и даже умереть, причём особенно страдали дети.

На складе, куда нас привели, я раскинула руки, прислушиваясь к ощущениям. Мамочки, да здесь этой заразы больше, чем мышей в нормальном деревенском амбаре! И, кажется, что в основном нежить прячется под полом, наверное, там много старых мышиных ходов. Вон Хаос неподвижно застыл у одной из норок, только кончик хвоста нервно подрагивает!

Ну и что мы должны тут сделать — переловить тварюжек по одной или сжечь склады вместе с чумовками и зерном?

Выяснилось, не то и не это.

— Запоминайте заклинание, — произнёс уже на гелейском лорд Тиурра. — Оно создаёт решётку из прутьев, которые не по зубам ни одной нечисти. Но что интереснее, сама клетка легко проходит сквозь материальные объекты.

Ух ты, действительно интересно! Я верно понимаю, что задуманное похоже на ловлю кильки неводом?

Оказалось, всё так и есть. Лорд Тиурра сотворил глубоко уходящие под землю изогнутые прутья по всему периметру амбара, а потом начал их сдвигать, выдавливая чумовок в середину помещения. И, наконец, когда кривые прутья внизу сомкнулись, поднял в воздух золотистую клеть, полную извивающихся дымчато-серых призрачных тварей, и заключил её в кокон голубого пламени.

— Вот и всё. Эль, ваша задача проверить, что никто здесь не уцелел. Если заметите чумовку, поступайте как я — поймать несколько штук по очереди ваших сил заведомо хватит. А я пошёл на следующий склад. Закончите — догоняйте. Как обойдём все, сможем отдохнуть. А завтра проверим ещё раз. Зерно, кстати, надо окурить дымом — список трав я продиктую чуть позже — тогда его можно спокойно есть.

Ух ты!

Вот если б он на мне женился, и мы так ездили и помогали людям… Увы, не судьба. Выходит либо «женился», либо «ездили». Выбираю второе.

До вечера мы обошли все восемь амбаров, и я буквально валилась с ног. Но всё равно в трактире настояла на том, что заплачу за комнату сама. Может, и глупо, но брать что-то у него я больше не имею права. Зашла в комнату и, не раздеваясь, рухнула на кровать. Пусть ужинает без меня, а я — сплю!

На следующий день мы выловили только трёх чумовок, хотя искали вдвоём. Потом меня заставили написать отчёт для мэрии со списком рекомендуемых мер в конце, и мы погрузились в карету. Я немедленно снова уткнулась в учебник.



Но чумовками дело не кончилось. Мы начали колесить то туда, то сюда подозрительно часто, по два-три раза в месяц. То где-то призрак завёлся прямо в Храме, то на кладбище звучат замогильные голоса — а какие ещё, спрашиваются, там могут звучать? Из нового я узнала о существовании зомби — твари опасной, агрессивной и вонючей, а ещё полюбовалась на настоящую кикимору.

Я думала, что живущие в лесу старушонки, которые крадут не успевших побывать в Храме новорожденных из люлек, оставляя вместо них завёрнутое в пелёнки полено, — это сказки. Оказалось, что нет. В одной из южных деревень пропали аж целых четыре младенца, после чего жители обратились за помощью к магам.

Поскольку нашей задачей было не только уничтожить кикимору, но и попытаться найти похищенных малышей, которые иначе в свою очередь переродятся в нечисть, мы пошли на смелый, даже, можно сказать, революционный шаг. Замечу, что к этому времени мы с лордом Тиуррой стали уже почти нормально разговаривать, правда, аккуратно избегая личных тем. Я старательно делала вид, что ничего у нас и не было, он тоже был холоден и деловит.

Гениальная идея состояла в том, чтобы выдать за младенца Хаоса. Сначала я устроила коту допрос.

— Ты в Храме был?

«Шутишь? Что бы я стал там делать?»

— Отлично! — довольно потёрла я ладони. — Ребёночек ты увесистый, не всякая кикимора уволочёт… Похоже, пеленать придётся в целую простыню. Я никогда раньше этого не делала, так что потерпи.

Крестьянка с новорожденным на руках, в доме которой происходило это безобразие, обалдело смотрела на то, как я старательно заматываю кота в две извлечённые из её сундука с приданым простыни. Потом пришла в себя:

— Не так! Надо класть наискосок, нижний угол между задними лапами пропустить, а только потом заворачивать.

Гм, а хвост тогда куда?

Хаос страдальчески закатил глаза. Лорд Тиурра подпирал стену в углу и кусал кулак, чтобы не расхохотаться. Одна я стоически сохраняла серьёзность, хотя тоже хотелось заржать в голос. Или хотя бы захрюкать, глядя на торчащую из пелёнок рыжую усатую морду моего «дитятки».

Эх, надеюсь, всё получится. Если запелёнатый кот пролежит всю ночь в колыбели зря, он мне не простит… Точнее, простит, но куриные грудки, которые придётся купить в извинение, потянут на месячную стипендию.

Но на рассвете вместо кота мы обнаружили в колыбели берёзовое полено. Надеюсь, с Хаосом ничего не случится, тем более, что за ним следит Кай.

Сорокопут и примчался обратно первым. Пропел что-то на ухо лорду Тиурре и полетел к опушке леса. Показывает дорогу? Я рванула следом, в уме перебирая все ужасы, которые могли произойти с моим усатым сокровищем. Примерно семнадцатым вариантом стало «переродится в нежить». Не удержавшись, хихикнула — если однажды такое произойдёт, то спорю, с моим котом и лорд Тиурра не справится. Не говоря уж о его бабушке!

Мне показалось, что бежали мы целый час. Кай вывел нас на берег заболоченного озера, на краю которого, среди камышей, виднелись развалины избы. Почерневшие брёвна прогнили и рассыпались, остались только три или четыре венца. Я кинулась к двери — и тут же провалилась сквозь гнилое крыльцо в какую-то яму. Впрочем, уж, на которого я приземлилась, испугался больше меня. Выкарабкавшись, заглянула в дом — наступать на половые доски, цветом не отличавшиеся от стен, почему-то совершенно не хотелось. И узрела картину, от которой застыла в дверном проёме. У дальней стены на полу лежали четыре грязных кулька с перемазанными тиной младенцами, а вдоль этой шеренги туда-сюда расхаживал Хаос — и пел. Мурчание, курлыканье, подмявивание — так много разных звуков, причём приятных звуков, я от своего кота ещё не слышала. Полосатый хвост колыхался страусиным пером, касаясь то одного, то другого малыша. А те агукали и тянулись к игрушке… Может, эту идиллию так тут и оставить?

А если серьёзно, то как мы потащим четырёх младенцев вдвоём? И куда, кстати, делась кикимора?

На вопрос о кикиморе полосатый пройдоха махнул лапой в сторону елового леска:

«Поищите там!»

Оказывается, днём кикиморы часто прикидываются старыми пнями или корягами с вывороченными корнями. Спряталась такая трухлявая, замшелая, скособоченная раскоряка где-нибудь под ёлкой, и поди догадайся, что это и не пень вовсе.

Я сама додумалась использовать поиск пальцами, и в результате пришла к покосившейся корявой коряге, в которой с трудом угадывался старушечий силуэт. Брр! Ну и создание — горбатое, кривобокое, руки, даже скорее лапы, разной длины. На одной тощей грабле шесть крючковатых, похожих на корни, пальцев, а на другой вообще семь. Волосы — пук увядшей травы, а кожа — морщинистая и бурая.

— Налюбовались? — послышался за спиной голос лорда Тиурры. — Тогда не тяните. Голубое пламя против них отлично работает. А уничтожить придётся, если она повадилась красть младенцев, уже не остановится.

Понятно. Сейчас сделаю. Кстати, у меня появилась идея, как доставить домой малышню. Хаос же был запелёнат в две простыни. Вот их и используем. Свяжем кольцом и повесим на шею, а младенцы окажутся вроде как в гамаке. Так должно быть легче, чем нести в руках. А герою дня котику придётся топать своим ходом — его мне уже не дотащить.



У околицы нас поджидали четыре лишившиеся детей мамаши и священник Храма, готовый немедленно сотворить над возвращёнными малышами все нужные обряды. Когда из леса показались мы с младенцами наперевес, на улицу выбежала вся деревня. Нас хватали за руки, благодарили, кланялись. Вскоре мне это надоело, и я спросила в лоб:

— Скажите, где тут можно помыться? И ещё: детей спас этот кот. Найдётся для него миска сметаны?

Пока я плескалась у колодца, нашёлся целый таз. И самое удивительное, что он в Хаоса поместился! Полосатый проглот сожрал всё и даже вылизал дно. Надеюсь, ему не поплохеет потом от тряски в карете.



На обратном пути лорд Тиурра неожиданно спросил:

— Эль, когда ты была счастливее всего?

Ответ пришёл сразу:

— Помнишь, мы спасли из горящего дома маленького мальчика? Вот когда я отдавала Андреса матери.

— Вон как… — непонятно отреагировал лорд Тиурра.

Ну да, именно той ночью я чувствовала своё призвание и полноту жизни острее всего. А ещё — тогда он был со мной.

Но ему я этого не скажу.

Кстати, а когда это мы перешли снова на «ты»?





Глава 6




Ребенок всегда способен преподать взрослому три урока: он весел безо всякой причины, всегда чем-то занят и умеет любой ценой добиваться желаемого.

Марк Твен





Снег незаметно пропал, и днём солнце так грело, что прохожие снимали плащи и шапки. Но по вечерам ещё было прохладно. А у меня заканчивался третий год в Академии, и предстояло решить, что я собираюсь делать летом. Пока ясно было одно — жить в доме лорда Тиурры я больше не смогу. Впрочем, и поместье Эрранд меня особо не привлекало. Тереса, конечно, тоже была бы мне рада, но мешать им с Аленом не хотелось — пусть хоть кто-то будет счастлив. Может, спрятать уллы с аурой и пойти бродить по дорогам, как я это делала раньше? Угу, с котиком в котомке, а полосатое счастье, между прочим, тянет почти на две трети пуда. Хотя, если нанять лошадь, то неподъёмный проглот — не проблема. Только надо брать не чистокровку вроде Ясеня, а какую-нибудь низкорослую мохноногую лошадёнку местной породы. А могу вообще устроиться охранять торговый караван… только чтоб ползли не слишком медленно, а то будет скучно. Вообще мысль соблазнительная, надо обдумать…

Из мечтательной забывчивости на скамейке меня вырвал пронзительный голос леди Острис:

— Студентка эйд Эрранд! Вас ждут в учебной части!

Заозиралась — никого. Что за напасть? Но не почудилось же? Ладно, схожу посмотрю, хотя кто бы это мог быть? Почему-то на ум пришла бабушка лорда Тиурры, от одной мысли о которой передёрнуло. Надеюсь, я никогда больше не встречусь с этой чрезвычайно милой леди. Дороги у нас разные, так что пересекаться им ни к чему.

Но оказалось — это лорд Трент и леди Рени, мои папа и мама. Я присела в реверансе, напряжённо соображая, что могло стрястись или чего я натворила. Вроде ничего особенно криминального, кроме обычных выходок для забавы. Не пожаловались же на меня за морок лисьего хвоста, который я намедни прицепила Элвине, устав от её приставаний? Кстати, снимать морок пришлось кому-то из преподавателей. Колин не пожелал вмешиваться, а остальным студентам моя иллюзия оказалась не по зубам. Так в чём дело?

— Эль, дочка, ты не помнишь? — поймала мой взгляд леди Рени.

Не помню чего?

— У тебя сегодня день рождения! Мы специально приехали, чтобы тебя поздравить. Ну и отпросили тебя на день с занятий, — усмехнулся лорд Трент.

Леди Острис за своим заваленным бумагами письменным столом неодобрительно таращилась на нас, удивительно напоминая вражеского солдата за бруствером.

А я растерялась. День рождения? У меня? Настоящий?

— Подарки мы занесли в твою комнату, пойдём, ты их посмотришь. А потом отправимся гулять. Кстати, старшего лоботряса прихватим с собой, вы же вроде с ним ладите?

Конечно, ладим, даже когда дерёмся! Что за вопрос! Но как лорд Трент с родительской любовью приложил звезду Академии!



Меня ждали безумной прелести платье цвета малахита и к нему гарнитур — серьги, кольцо и колье с крупными изумрудами в цвет моих глаз. Дополняли наряд зелёные сафьяновые туфельки и накидка из незнакомого удивительно красивого меха.

— Обычно первые драгоценности дарят девочкам на шестнадцатилетние, но мы опоздали. Надень, — попросила леди Рени.

— У меня уши не проколоты.

— Я заметила это, ещё когда ты гостила у нас… Поэтому попросила сделать крепления, которые просто зажимают мочки. Да, не бойся потерять, на них заклятие. С девятнадцатилетием, дочка! Какая ты у меня красивая.

Я почувствовала, что растрогалась так, что сейчас заплачу. Собравшись, хлюпнула носом и сказала:

— А можно я кое-что попрошу?

— Конечно, чего ты хочешь? — отозвался родительский хор.

— Я хочу лучший словарь по древнеферейскому. А ещё выучить разные полезные общие заклинания. Я видела, что можно магией чистить одежду или распороть чужой карман, но сама не умею. А хочу научиться!

Гм, и что они подумают про желание потрошить чужие карманы?

— Рени, она вся в тебя, — засмеялся лорд Трент.

Интересная реакция. Надо потом обдумать.



Сначала мы поехали в ресторан, где я впервые в жизни попробовала немыслимо вкусный горячий шоколад, а потом — тоже впервые в жизни — задула на большом торте свечи и загадала желание. Я пожелала счастья и безопасности моей семье, пусть и через сто лет мы сможем вот так собраться и смеяться просто потому, что нам хорошо вместе.

Из ресторана мы отправились в парк, где как раз запустили фонтаны. Пахло раскрывающимися почками, по широким аллеям фланировали нарядные лорды и леди. Кстати, чтобы не пугать народ и не становиться объектом общего внимания, уллы мы прикрыли иллюзией. Будем как все, угу.

Леди Рени обернулась ко мне и засмеялась:

— Хочу похвастаться всему свету, какие у меня красивые дети!

Я засмеялась в ответ:

— Никто не поверит!

Ну да, если не знать, что мы — маги, невозможно заподозрить леди Рени в наличии двух уже взрослых отпрысков, ведь сама она выглядит совсем юной, только чуть старше нас. И мне очень нравилось идти с ней под руку. Словно подруги, да. Или даже как сёстры, потому что мы были похожи — примерно одного роста, у обеих тёмные, хотя и разного оттенка, волосы. Хотя, подозреваю, наши манеры отличались драматически. Мама несла свою элегантность легко, как дышала. А мне приходилось держать себя в руках, чтобы сохранять достойный вид, соответствующий новой собольей накидке. Кстати, а руна от моли есть? А то я беспокоюсь…

— Эль, девочка, тебя что-то тревожит? — участливо посмотрела на меня леди Рени.

Кстати, глаза у мамы были серо-зелёными, опушёнными густыми тёмными ресницами. А у отца, как и у Колина, серые. Тогда в кого я такая зеленоглазая? Может, в какую-нибудь из бабушек?

— Знаешь, мне всё же уже третий век пошёл, так что совет я могу дать, — продолжила леди Рени. — Если, конечно, ты сочтёшь возможным мне довериться.

Третий век? Тогда, выходит, когда мы с Колином родились, маме было уже под двести, а то и больше. Значит, то, что говорил мне лорд Тиурра о том, что первого ребёнка надо обязательно родить, пока не исполнилось полвека, — неправда? Или это что-то из теоретических рекомендаций, которые любят выдумывать врачи, но которым мало кто следует? Гм, а не слишком ли многое, сказанное лордом, я принимала на веру?

Подняла глаза на маму. Та не давила, не настаивала — просто ждала. И выглядела сейчас чуть грустной.

— Да, понимаю, что ты молчишь… Ведь мы так виноваты, что не уберегли тебя.

Ладно, попробую. Опустила глаза в землю — так казалось легче говорить — и произнесла, насколько могла спокойно:

— Я рассталась с лордом Тиуррой эйд Велани, потому что тот захотел, чтобы после свадьбы я поселилась в поместье его бабушки и жила там, никуда не выезжая, под её присмотром. А сам он собирался остаться в столице.

Договорив, нерешительно подняла взгляд на маму.

Леди Рени нахмурилась так, что казалось, сейчас из глаз посыплются молнии. Весь вопрос — кого долбанёт? Лорда Тиурру или меня?

— Безобразие! Правильно рассталась. Я бы тоже такого бросила!

Ой, кажется, сейчас я сделала бывшему жениху крупную гадость. До сего момента я и не думала вмешивать семью… а, может, и зря. Потому что лорд Тиурра без сомнений впутал в наши дела бабушку. Которая, замечу, эти дела и запутала.

— Но разве, — сглотнула, соображая, как обратиться к леди Рени, чтобы лишний раз не обидеть и не подчеркнуть отчуждение, — ты сама не живёшь в поместье отца?

— Живу. Но потому, что сама этого захотела. И так было отнюдь не всегда. Мы, кстати, вообще встретились с Трентом на границе с Га-Карраштом, полтора века назад там какое-то время было действительно жарко, — леди Рени хихикнула как девочка: — Как раз для огненных магов!

— Да?! — не удержалась я.

— Именно. И потом, когда мы уже поженились, он так и не смог уговорить меня сидеть дома. Хотя не скажу, что не пытался. Мужчины — они такие, — оглянулась на шедших в десятке шагов позади Колина и лорда Трента. — В поместье я решила остаться сама, причём только на срок, пока не вырастут дети. Иначе же скучно!

Так, кажется, понятно, в кого у меня шило в попе!

— Но мой совет будет таков, — серо-зелёные глаза серьёзно уставились на меня. — Если тебе не хочется с ним расставаться, но лорд Тиурра настаивает на том, чтобы ты жила в том имении, предложи другой вариант — что ты поселишься у родных, то есть у нас. Тогда сразу станет ясно, дело тут в твоей безопасности, за которую он беспокоится, или же в бабушке, желания которой для него важнее твоих. Если второе, согласия он не даст. Вообще, — склонила голову набок, — Тира мы знаем много лет, но я и предположить не могла, что возникнут такие сложности. Не расскажешь мне о его бабушке?

А почему нет? Не думаю, что это семейная тайна. Но, кстати, совет неожидан — и хорош.

— Леди Марсиалла эйд Велани — мать отца лорда Тиурры. Она выглядит совсем молодой и очень красивой. Особняк элегантный, с идеальным порядком и вышколенной прислугой. На обеденном столе — семь видов вин, красная дичь и белорыбица, покои безупречны. Правда, не знаю, так было к нашему приезду или всегда.

— Ужас какой! Небольшой беспорядок в доме необходим, это же не музей, там живые люди живут! Кстати, слышала я что-то очень давно… — потёрла лоб мама. — Знаешь, маги присматриваются к другим магам и собирают слухи. Не потому, что мы любим сплетничать, а потому, что знать о других Домах необходимо для безопасности собственного. Так вот, где-то полвека назад мелькало что-то такое о конфликте в Доме Велани… Немножко подумаю — вспомню. Но, кажется, леди Марсиалла там упоминалась…

Я фыркнула. Понятно, почему у магов память хорошая. При такой продолжительности жизни, когда надо держать в голове события за последние двести или пятьсот лет, по-другому никак.

— Но вообще маги, заводя семью, редко селятся со старшими родственниками. Все мы рано взрослеем и все, хотя бы отчасти, индивидуалисты. Допустим, Дом Эрранд имеет около дюжины поместий и несколько десятков особняков в разных городах, где и живут члены Дома.

Гм, получается, то, что предложил мне лорд Тиурра, — не правило, а наоборот, скорее исключение. Удобное ему исключение.

— Кстати, я решила задержаться в Лайяре, не возражаешь? — подмигнула мама. — Вообще-то я мастер во всякой мелкой магии вроде «почистить платье» или «заштопать дыру». Ну и в магии рун тоже. И ещё кое в чём. Приходить к тебе в Академию я не смогу, обычно та закрыта для посещений, но можно снять дом где-нибудь по соседству и встречаться там. Как ты на такое смотришь?

Смотрю хорошо. Ой, кстати… А сегодня какой день? Ох, я же пою в «Трости и свече»! А времени сколько?

— Эль, милая, ты куда-то торопишься?

Ладно, попробую разбавить бочку праздничного мёда честной ложкой дёгтя — показывать себя настоящую маме, так до конца. Интересно, что она скажет?

— Я сегодня вечером должна петь в «Трости и свече».

— Это ресторан, куда ходит даже наследный принц?

М-да, об Уотриге я совсем забыла… Но такой реакции я точно не ждала. А леди Рени радостно продолжила:

— Я давно хотела посмотреть! Ты пригласишь нас на выступление?

Гм, что-то всё настолько хорошо, что аж мурашки по коже…

— Конечно, приглашу!

Только надо забежать в Академию, переодеться, не идти же в ресторан в собольей накидке? То-то изумится господин Фосс! Хотя, кстати, а куда спешу? — у нас же карета! Это я обычно пешком по городу шустрю…



Семья расположилась за уютным столиком в нише, откуда отлично была видна маленькая сцена. А я решила, что пугать так пугать, и попросила господина Фосса натянуть канат. Платье выбрала одно из новых. Так, даже при том, что родители видят мои мороки насквозь, всё равно будет красиво. Осталось хорошо спеть…

Вечер задался. Потому что чуть погодя появился принц Уотриг, радостно помахавший мне рукой. А потом в дальней части зала возник подпирающий косяк лорд Тиурра. Осмотрелся — заметил моих родителей — и испарился. Ну да, это он мудро поступил, моей маме под руку сейчас ему лучше не попадаться!

Настроение было слегка шальным. Я пела под лютню, танцевала на канате, подарила маме извлечённую из воздуха алую розу, а из-за уха отца достала несколько золотых монет. Но самое невероятное произошло в конце. Когда я начала чуть грустную, но любимую балладу «Потерянный город», леди Рени поднялась со своего места, спокойно подошла к сцене, встала со мной рядом, обняла за талию — и стала подпевать! Причём оказалось, что наши голоса отлично сочетаются. Зал зааплодировал. Ну да, они-то видят двух красивых юных девушек… А что отец? Ухмыляется? Вот это да!

Между прочим, подавали сегодня в «Трости и свече» омаров и эскалопы из оленины. Господин Фосс и в самом деле пошёл вверх, а ресторан — спасибо принцу — стал модным.



— Я решила говорить, что пение — моё хобби. Сейчас же модно заниматься ерундой? — небрежно пожала плечами я, когда мы вышли на улицу.

— Делай, что нравится, и не слушай никого, — кивнул лорд Трент. — Кстати, можешь приобщить брата, тогда у этого ленивца наконец-то появится повод выучиться сносно играть на клавесине.

Колин с упрёком покосился в мою сторону, мол, и за что мне такое?

— «Она пела настолько хорошо, что могла даже зарабатывать этим на жизнь», — засмеялась мама. — Эль, мне действительно понравилось. Ты не какая-нибудь салонная канарейка, ты чувствуешь музыку и пропускаешь её через себя, потому тебя и слушают. Кстати, зачем ты тащишь с собой этот кусок оленины? Вас плохо кормят?

— Нет, просто у меня есть кое-кто, кто ест очень хорошо. Сколько ни дай — мало! — вздохнула я.

— Это ты о своём фамилиаре? Кстати, мы так его и не видели.

— Даже Колин видел его лишь однажды. Это не фамилиар, а зараза полосатая, — наябедничала я на кота.

Все засмеялись…



В Академии я первым делом побежала к старой башне — надо было отдать ужин пушистому проглоту, а то сегодня я ему задолжала. А потом — очень захотелось — выбралась через слуховое окошко на крышу башни, раскинула руки, пожелала — и взлетела! В первый раз в жизни. Пусть не слишком высоко и ненадолго, это неважно. Но несколько секунд я видела тёмные кроны столетних дубов, шпили башен Академии, огни города у себя под ногами и поняла: это — только начало. Всё впереди!

Так закончился мой самый счастливый третий день второго месяца весны, мой первый в жизни настоящий день рождения.



Засыпая, я улыбалась и хмурилась одновременно. Улыбалась, думая о семье, — жаль, что я не нашла их раньше! А хмурилась, когда мысли перескакивали на лорда Тиурру. Выходило, что тот вольно или невольно меня обманул. И спешить с замужеством мне не обязательно, и жить в доме идеальной и притом не терпящей возражений бабушки я не должна — другие-то так не поступают!

А почему так вышло? Ведь сознательно он мне никогда не лгал. Если не мог о чём-то сказать, допустим, о взрывах, — честно о том и предупреждал. Отчего у меня присутствует ощущение, что ноги несгибаемого домостроя растут из воззрений, которые лорду Тиурре внушили в нежном возрасте? Легко можно представить, что именно раз за разом повторяла леди Марсиалла семилетнему мальчику, когда погибла его мать, а отец навсегда покинул дом. Кстати, я не задумывалась раньше, но вставал вот какой вопрос. Допустим, отец лорда Тиурры решил отомстить Га-Каррашту за жену и потому торчит на границе. Это понятно. Непонятно другое — почему он совсем не наведывается в поместье матери? Странно ведь, нет?

Гм, а надо ли мне в это лезть? Каковы мои шансы убедить лорда Тиурру в том, что взгляды его бабушки на семейную жизнь — не единственно верные? Леди Марсиалла его вырастила и горячо любит, он отвечает ей не меньшей привязанностью. И вдруг в эту идиллию вклиниваюсь я. Что, спрашивается, произойдёт дальше? Ответ ясен — пинка мне дадут с двух сторон. Возможно, надо показать лорду пример — причём не один — счастливой семьи, где жена не сидит канарейкой в клетке. Но не факт, что и двадцать примеров перевесят одну бабушку.

Всё, заканчиваю думать о ерунде. Мы расстались. Теперь моё дело — идти дальше дорогой, которую сама выбрала. Для меня именно она — верная, к чему бы ни привела…

А сейчас — сплю…



Наутро под дубом на пути в трапезную меня ждал сюрприз — лорд Тиурра с подарком на прошедший день рождения. Я заморгала и замахала руками — ничего я от него и не прошу, и не жду.

— Подарки на дни рождения дарить принято, — чуть вымученно улыбнулся темноволосый красавец, — так что прими.

— Не могу! Я больше не ваша невеста, а от посторонних нельзя брать ничего, кроме цветов и конфет. Но цветы мне не нужны, а конфеты я не ем. Хотя можете подарить колбасу, скормлю её Хаосу.

— Сначала посмотри, что я сделал, а потом отказывайся. Я не мастер в изготовлении артефактов, но кое-что умею. Этот браслет, — достал из сафьянового футляра изящную серебряную вещицу, украшенную несколькими изумрудами, — изготовлен специально для тебя. Тут три камня. Нажав на любой из них, ты активируешь щит, какой мог бы создать я сам, он будет защищать тебя несколько часов. Пользоваться каждым камнем допустимо раз в сутки. К следующему дню они зарядятся снова. И пожалуйста, не называй меня больше посторонним, это больно.

Наверное, я слишком, может быть, даже недопустимо резка. Но как вести себя по-другому, если мне тоже больно, а он раз за разом появляется рядом и ковыряет рану, не давая ей не то что зажить, но даже затянуться?

Уставилась на него в упор:

— Лорд Велани, я вчера расспросила свою маму, леди Рени. Она рассказала, что познакомилась с отцом во время боёв на границе Га-Каррашта. И они ездили повсюду вместе и вместе сражались и после свадьбы. Целых полтора века. В поместье мама перебралась, только когда появился Колин. А теперь, раз мы с ним выросли, она хочет снова присоединиться к отцу.

— Это ты к чему?

— К тому, — посмотрела грустно и серьёзно ему в глаза, — что я не приму ваш браслет. Мне нужна не безопасность, лорд.

Кстати, странно — как случилось, что сама я до сих пор не знаю, когда день рождения лорда Тиурры и сколько ему лет?

— А чего бы ты хотела?

— Жить так, как живёт моя мама.

Ну да, это я удачно сформулировала. К леди Рени не посмеет придраться никто — мама безупречна, и желание дочери пойти по стопам матери тоже на первый взгляд выглядит похвальным. Вот пусть поразмыслит!

Лорд Тиурра действительно задумался. А я быстро присела в неглубоком реверансе и поспешила дальше — есть хочу! От вчерашних волнений аппетит сегодня зверский!

Ушла я примерно на полтора шага, а потом меня дёрнули за руку, и пришлось снова остановиться. Оглянулась недоумённо:

— Разве мы не всё обсудили, лорд?

Высвободила захваченную руку — и опустила глаза, почувствовав тяжесть на запястье. Там блестел браслет. Ну вот зачем, спрашивается, так делать?

Он улыбнулся краешком губ:

— Снять не получится, скажу сразу. Точнее, получится, но только если ты примешь его, признав себя хозяйкой. Тогда будешь надевать и снимать, когда захочется. Но до того можешь тянуть, плавить, пилить — не поможет. — Тон казался спокойным, прохладным, словно лорд Тиурра отвечал на банальный вопрос о погоде.

— Зачем? — прищурилась я.

— Затем, что я знаю твой характер. Вряд ли ты на лето поедешь к своим родным и уж наверняка не согласишься жить рядом со мной, в особняке Велани. Но быть одной тебе пока опасно, у семьи Эрранд немало врагов, а ещё немало тех, кто хочет отплатить за унижение Дома Рекон и сорванные планы лорда Венземира. Я не позволю тебе погибнуть из-за юношеской запальчивости и не хочу день за днём просыпаться по утрам с единственной мыслью — жива ты или нет. Так что прими эту защиту, такое ни к чему не обязывает.

Ну да, совсем «ни к чему». Просто постоянно носить на руке напоминание о том, о ком даже думать больно. Почему мы оба так упрямы?

— Благодарю за подарок, лорд Велани.

А что я могла ещё сказать?



Задвинув браслет под рукав, помчалась на завтрак На бегу фыркала — подарили собаке новый ошейник, ах какая радость! Собака в восторге, гав-гав! Вообще, я и до появления магии падкой на блестящие безделушки не была, хотя к деньгам относилась бережно и серьёзно, а сейчас этот нежеланный презент скорее раздражал, чем радовал.

Я не я буду, если не попробую его снять! Кстати, уже есть идея как, точнее, целых три идеи.

И, между прочим, если лорд Тиурра, как утверждает, знает мой характер, зачем тогда зимой навязывал то, что я заведомо не одобрила бы — пожизненную ссылку в бабушкино поместье? Неужели его доверие к леди Марсиалле настолько глубоко, что он принимает любую её идею вообще без критики? Вот сказала бабушка, что молодая жена должна сидеть дома и ждать мужа — так пусть сидит и ждёт! Бабушка лучше знает, что полагается делать новоиспечённой супруге. Бред какой-то…

Ладно, не буду портить мыслями о леди Марсиалле удовольствие от бараньих котлет с жареной картошкой. К бесам её фрикасе из косули, тут вкуснее! А ещё тёплую булочку с корицей прихвачу с собой и сжую потом, в башне.

У меня просто чесалось и зудело немедленно заняться браслетом, но после завтрака мы с Терри отправились на лекцию по фортификации. Зачем нам потребна сия наука, было совершенно неведомо, разве что предположить, что какому-то умнику стукнула в голову больная мысль, будто любой маг — это потенциальный полководец. Который должен знать, как укрепляться, обороняться и окапываться. Ну, отчасти я была согласна: оборона для юных леди — наука актуальная, но если каждая начнёт редуты строить, это что ж будет? Очень сильно пересечённая местность, утыканная умаявшимися девицами, угу…

Правда, поразмыслив, я решила, что всё же фортификация может быть полезна. Если знаешь, как что-то устроено, проще не только возвести, но и снести. А огненные маги в основном именно вторым и занимаются. Так что в любой конструкции, о которой нам рассказывали, я немедленно начинала искать слабые места и старательно соображала, как такое сподручнее сломать. Интересно, а практика у нас будет?

Ох, а следующая — история. Опять зевать буду…

По окончании занятий я таки ж помчалась в башню. Потому что всё обдумала и твёрдо решила: браслет надо снять. Если оставлю, лорд Тиурра подумает, что так делать можно. И что он навяжет в следующий раз, прикрываясь моим благом, предположить трудно. Хихикнула — себя прекрасного и замечательного, не иначе. Жених — лучший подарок! Ну так стоит показать, что я — не добронравная покладистая невеста, а строптивая ведьма.

По дороге притормозила, чтобы подобрать камень подходящей формы — плоский, размером с ладонь. И бодро потрусила дальше. Как бороться с браслетом, хоть тот было мне и жаль, я придумала, и жутко хотелось побыстрее опробовать на практике пришедшие в голову идеи. А тех, как я уже сказала, было целых три. Гм, только б не перестараться и не обжечься самой. Хотя вроде бы огонь мага не наносит вреда создателю… Вот только сейчас я собиралась сотворить нечто неординарное. Покосилась на кисть, украшенную браслетом, — почему, глядя на изящный серебряный извив, вспоминается маг из Дома Рекон, который у меня на глазах хотел отсечь себе руку?

Мысли были следующими. Во-первых, как выяснилось, чисто магический огонь, зажжённый в вакуумном пузыре, горячее обычного. И, кстати, — проверено! — плавит серебро только так. Во-вторых, пока я зевала на истории, сочинилось коротенькое двустишие на древнеферейском, которое должно было тоже усилить пламя. И, в-третьих, у меня было Кольцо Огненных Бурь, которое при прикосновении к рубину могло создать пламя, проедающее даже камни. Ну и, наконец, сама я тоже не сидела на месте, а продолжала расти… Так что рискну!



Мой полосатый лентяй дрых в бархатном кресле. Увидел меня, потянулся: «Мясо есть?». Я покачала головой. Кот укоризненно вздохнул и снова положил голову на вытянутые лапы.

— Эй, кончай спать! Посмотри на это!

«Ну что там ещё? Браслет? Гм, ты знаешь, что он зачарованный?»

Ага, проснулся! И смотрит на меня, значит, можно не говорить вслух. А то Тереса как-то раз услышала, как я сама с собой разговариваю, причём не просто бормочу под нос, что для деятелей умственного труда вроде магов вещь обычная, а задаю сама себе вопросы, спорю и даже ругаюсь, — и забеспокоилась.

«Это подарок лорда Тиурры. Он сказал, что при помощи браслета три раза в день я могу ставить мощный щит».

«Может быть, — зевнул Хаос, продемонстрировав четыре немаленьких клыка. — Но магии на этой штуке понаверчено…»

«Ещё лорд Тиурра сказал, что я не смогу убрать браслет с руки, пока не приму и не признаю его своим. И что снять силой не выйдет — огонь эту штуку не берёт».

«Зря сказал, — хихикнул кот. — Теперь ты из штанов выпрыгнешь, чтобы от этой финтифлюшки избавиться».

Как он меня понимает!

«Вот я и хочу попробовать».

«Давай!» — отозвался кот.

Удобно уселась на стул, расправив юбку. Плоский камень положила на колени, благо, тот оказался не слишком грязным. Вздохнула — и приступила…

Сначала, наморщив лоб, сотворила пузырь пустоты. Потом прикоснулась пальцем к рубину на кольце и чётко, разборчиво произнесла про себя придуманный стих:

Адское пусть вспыхнет пламя,

Что металл прожжёт и камень!





В пузыре загорелся огонь. Только был он не таким, как всегда, — жёлтым, рыжим или синеватым, а тёмным, почти чёрным. Мамочки, это что ж я сотворила? Ладно, не теряю сосредоточенности. Сначала проверю, не вредит ли мне чёрное пламя — суну палец, пусть лучше пострадает он, благо крайний, а не целая кисть, на которой браслет. Гм, ничего? Щекочет и покалывает — и это всё? Хорошо, тогда сую камень!

Наверное, все видели, что бывает с листом бумаги, к которому снизу поднесли свечу. Сначала появляется жёлтое пятно, потом оно темнеет, чернеет — и появляется дырка с пляшущими по краям огоньками. Невероятно — но сейчас что-то подобное происходило с моим булыжником. Серый то ли базальт, то ли гранит — в геологии я сильна не была — засветился изнутри багровым светом, просел — и начал плавиться. А потом в середине камня возникла дыра, куда можно было сунуть палец.

Ладно, хватит, магии у меня не так много, а поддерживать даже маленький огонь в вакууме требует больше сил, чем устройство среднеразмерного пожара. Ну, рискую? И не зажмуриваюсь! Мне ж надо видеть, что творю!

Поднесла браслет к чёрному языку застёжкой, чтобы не испортить камни, те наверняка дорогие. Ну?

В ответ серебро замерцало синим цветом.

Я насупилась и добавила магии.

Свет стал ярче, но браслет не сдавался.

Ах, так! Что ж, тогда пусть это будет не просто пламя, а тонкий зазубренный вертящийся круг, какой делал лорд Тиурра, распиливая в гробнице Перегальта плиту! Угу, такой! А теперь крутись быстрее, быстрее… Ага, вот так!

От резкого «Взззз!!!» Хаос подпрыгнул в кресле, а у меня разом заныли все зубы. Потом руку дёрнуло так, что я потеряла сосредоточенность — и огонь пропал. А рука? Уф, вроде на месте, уже спасибо богам! Так, а что с браслетом?

Я не сразу поверила увиденному — на браслете, рядом с застёжкой, красовался аккуратный разрез. Края были чуть оплавлены. И теперь я могла стянуть с запястья эту штуку, когда захочу, безо всяких условий. А раз так — снимаю!

«Я бы тоже ошейник снял», — прокомментировал мои действия Хаос.

Мы с котом уставились друг на друга — и понимающе кивнули.



Напевая песенку про кошачью прогулку по крышам, я побежала искать лорда Тиурру — надо же вернуть тому собственность? Если обидится — не моя проблема. Потому что навязанная услуга — совсем и не услуга, а бремя. Но какая я молодец! Получается, я уже не так плоха… и пусть не совсем сама, а с помощью артефакта, но переборола магию наставника!

Лорд Тиурра нашёлся в своём кабинете, куда я прежде не заглядывала.

Зашла, сделала реверанс, подошла к широченному письменному столу, за которым бывший жених разбирал какие-то бумаги и, вынув руку из-за спины, положила на зелёную кожу столешницы браслет.

— Спасибо, лорд Велани, но я всё-таки возвращаю подарок.

Он молча протянул руку, взял вещицу — и стал разглядывать. Увидел разрез — брови поползли вверх.

— Как? Брат помог?

Покачала головой:

— Сама.

— Ну да, ты всегда сама, — грустно усмехнулся он. — Но не ожидал, что ты с таким справишься. Как наставник поздравляю. Расскажешь, как сделала?

Снова покачала головой. Мои маленькие секреты — моё оружие. Расскажу — а он в следующий раз ошейник нацепит, да так, чтобы не снять. Хотя…

— Помогло кольцо Перегальта Огненное Облако.

— Ах, кольцо… — а взгляд скептический, не верит.

Пожала плечами. Я же действительно воспользовалась кольцом, а что не было ничего кроме — я не утверждала.

— Эль, Эль, что мне с тобой делать?

— А зачем что-то со мной делать? Зачем вообще с кем-то что-то делать? — уставилась я в сапфировые глаза. — Почему нельзя принимать людей такими, какие они есть? Разве не в этом суть любви и дружбы? Вот вы, лорд, обрадуетесь, если я начну вас переделывать?

— А чем ты сейчас, по-твоему, занимаешься?

— Возвращаю непрошеный подарок, — снова присела я в реверансе. — Но раз вернула, мне пора. Не стану вас больше отвлекать, лорд!

Закрывая за собой дверь, обернулась. Он сидел за столом, крутя в руках браслет.





Глава 7




Вообще-то я против миллионеров, но если бы мне предложили им стать…

Марк Твен





Мама прислала весточку на следующий день. Оказалось, она уже успела даже не снять, а купить дом в трёх минутах ходьбы от Академии.

— Чего мелочиться? — засмеялась мама в ответ на моё недоумённое «зачем?». — Если подумать, не вы с Колином первые, кто здесь учится. И, наверняка, не последние. Так что недвижимость по соседству всегда пригодится. Кстати, тут замечательный подвал, конечно, не такой большой, как в нашем особняке, но для тренировок чего-нибудь не слишком разрушительного подойдёт.

С улицы дом большим не выглядел — всего лишь ещё один оштукатуренный голубой фасад, зажатый между двумя другими. Но внутри было просторно. На первом этаже располагалась большая гостиная с камином, столовая, кухня и кабинет с огромным столом и полупустыми книжными полками. На втором имелись четыре спальни, две из которых выходили на улицу, а две — в принадлежащий нам садик за домом, где цвели нарциссы и гудели над распустившимися вишнями пчёлы.

— Я записала дом на твоё имя, — мимоходом заметила леди Рени, глядя, как я вожу пальцем по пыльным переплётам на полках в кабинете.

— На моё?! — поперхнулась я.

— Конечно. У твоего брата, между прочим, уже есть собственное поместье. Мы купили ему на шестнадцатилетие. Когда Колин женится, сможет поселиться там, если захочет устроиться отдельно, — совершенно спокойно констатировала леди Рени.

В ответ я только сглотнула. Небесная пятёрка, я теперь — домовладелец и член семьи латифундистов! Хотя не могу сказать, что мне это так уж не нравится…

— Пока я не успела привести обстановку в порядок — кстати, у тебя есть какие-то особенные пожелания? — но завтра придёт прислуга из особняка и всё здесь отчистит.

— Особенные пожелания?.. — недоумённо повторила я, одновременно обдумывая факт, что раньше я сама была прислугой, которая всё отдраит и отчистит и которой ни за что бы в голову не пришло, что это может сделать за неё кто-то другой…

— Ну да, пожелания. Допустим, ты не любишь зелёный цвет или всю жизнь мечтала о круглой кровати под кисейным балдахином, — засмеялась мама.

— Зелёный люблю. А круглых кроватей пока не видела.

— Тогда разберёмся в процессе. Если что-то будет раздражать, просто поменяем.

Как у неё всё легко!

— Эль, я рада, что тебе понравился мой подарок, но давай поговорим о главном, — леди Рени, двумя пальцами приподняв подол, осторожно подошла к одному из двух больших кресел, стоящих на коричневато-золотистом ковре у камина, и присела. И ковёр, и кресла казались абсолютно новыми, эдакий оазис комфорта и чистоты среди всеобщего запустения. — А главное, как я понимаю, — это магия. Конечно, я передам тебе всё, что умею, только на это потребуются годы. Но что бы ты хотела освоить в первую очередь?

Я опустилась во второе кресло и задумалась:

— Не знаю. Всё, что осилю из заклинаний, общих для всех магов. А ещё кажутся полезными руны. У меня хорошая память, и я буду стараться.

— Отлично, — кивнула леди Рени. — Тогда с общих заклинаний и начнём. Ты, кажется, хотела узнать, как можно привести себя быстро в порядок?

Кивнула. Ну да, я уже тыщу раз попадала в ситуации, когда меня казалось проще утопить, чем отмыть. Вспомнить хотя бы того водяного! Ой, кстати!

— А у семьи Эрранд есть справочник по нежити и нечисти?

— Само собой, — усмехнулась мама. — Последняя глава, к слову, написана мною и твоим отцом. Только этот том хранится в поместье. Но можно привезти. Или сама приезжай погостить. Ладно, сейчас запоминай заклинание. А потом я выверну тебе на голову горшок с сажей, будешь тренироваться, пока не отчистишься. Меня так бабушка учила — очень эффективный метод.

Какие-то странные у магов бабушки… Хотя та, которая с грязным горшком, на мой вкус милее идеальной леди Марсиаллы.



Время мы провели творчески. На улицу я выползла встрёпанная и окосевшая, зато в арсенале добавились три новых заклинания и несколько рун. Эх, вот так бы заниматься с моего первого дня в Академии, каким бы магом я тогда уже была!

Один заговор сначала показался смешным, но, подумав, я оценила его пользу. Теперь любая пара обуви — хоть туфельки, хоть валенки — будет мне точно по ноге. Никаких жмущих пальцев или сбитых пяток! И можно покупать понравившийся фасон, неважно, твоего размера обувь или нет. Правда, здорово?

Второй требовал прорвы энергии, но зато уж если расстараться и зачаровать так что-нибудь, вещь никогда не потеряется. А если потеряется или украдут, достаточно представить её в уме и пожелать — и она тут же возникнет рядом. Я сразу же захотела наложить такое заклятие на Кольцо Огненных Бурь, но мама остановила. Магии на моём перстне уже было понаверчено по шпиль самой высокой из академических башен, и наколдовать что-то сверх можно было, лишь вложив энергии больше, чем использовалось для предыдущего заклятия. Кстати, оказывается, именно это являлось принципиальным ограничением при зачаровывании любых предметов. Вбухивай каждый раз больше сил, или ничего не выйдет. Оставалось горестно вздохнуть: я против Перегальта Огненное Облако — это примерно как суслик против медведя. Ничего, стану очень крупным сусликом — тогда посоревнуемся!

Третье заклинание, которое леди Рени назвала «заговором близнецов», скорее озадачило, чем показалось полезным. Суть была в том, что два зачарованных одинаковых предмета оставались тождественными всегда, точнее тот, который был назван вторым, копировал первый. Скажем, берёшь две одинаковые палки, зачаровываешь, а потом на первой выцарапываешь ножиком то, что думаешь о фортификации. И на второй тоже появляется надпись. Только я пока не поняла, как это разумно применять. Что, завести два ботинка на левую ногу, и тогда зашнуровывать придётся только один? О-очень полезно… Но подумаю. Для чего-то же такое изобрели?

Провожая, мама сказала мне вещь, показавшуюся мудрой:

— Делай своё дело и никогда не оглядывайся на других — это мешает. Если ты обгоняешь — расслабишься, а если отстаёшь — начнёшь нервничать. И то, и другое ни к чему.



Возвращаясь, я раздумывала о том, что, пожалуй, не так уж плохо провести лето в поместье, если меня так будут учить каждый день. Это сколько же всего нового можно узнать — просто голова кружится! А ещё теперь мне не придётся искать для съёма чердак с бочкой, потому что у меня появилась своя собственная комната с настоящей ванной. Даже свой дом! Хотя мысль о том, что я вдруг заделалась домовладелицей, казалась ещё менее реальной, чем мечты о полётах по небу. Я вообще такое заслужила?

По пути в корпус я чуть не столкнулась с куда-то несущимся лордом Тиуррой. Еле успела подтолкнуть себя воздушной подушкой и оказаться на нижнем суку большого дуба. Прижалась к стволу и замерла. Интересно, что у моего укрытия лорд затормозил, заозирался… но поднять голову и посмотреть наверх не додумался. А я моргала сверху на вороную макушку и широкие плечи и чувствовала, что готова заплакать. Почему так?

Вообще, чувства были противоречивыми. С одной стороны, я всегда буду ему благодарна — ведь без него я никогда бы не нашла маму, брата, отца. С тем же Колином мы бы ходили рядом — и друг друга не узнали. С другой, лорд Тиурра меня учил — сколько нежити мы уже вместе перебили! Причём у него хватало терпения не просто демонстрировать мне, как надо, а смотреть, как я сама справляюсь с каким-нибудь гулем, и не вмешиваться. А это — просто героизм! Ну и, наконец, он был первым, кто меня поцеловал. И не только поцеловал, но и заставил, уговорил, убедил, соблазнил ему отвечать. И он же, когда я открылась и готова была довериться, — расколотил вдребезги все мои мечты, показав, что ему нужна не любимая, спутница и соратница, а просто домашняя курица-производительница. Как я должна к нему относиться? Не знаю… Единственное, на что я была сейчас способна, — это держать в его присутствии себя в руках, не пытаться выяснять отношения, не злиться и не рыдать. Он давно взрослый, мне, девчонке, его не переубедить и не переделать. Он может измениться — если захочет — только сам. Так что пока буду обниматься с дубами…



Я всё же сообразила, зачем нужен «заговор близнецов» — чтобы передавать известия! Первая сделанная мной хреновина — по-другому я этот предмет обозвать не могла, хотя честно пыталась изобрести приличное название — состояла из нескольких купленных на рынке цветных самых дешёвых глиняных крашеных бусин и круглой плоской берестяной коробочки с прорезью такого размера, чтобы видна была только одна бусина. Камень был бы, конечно, красивее глины, — но соблазнительные шарики из змеевика, яшмы, лазурита имели неровную окраску, так что я не была уверена в их одинаковости. Поэтому купила страшненькую глину. Бусины нанизала на суровую нитку, чтобы не катались и не терялись, запихнула в коробку — не болтаются, отлично! Заклинание я накладывала в башне под присмотром Хаоса. Тот, кстати, уже побывал в новом доме и его частично одобрил. Частично, потому что имелся один существенный недостаток — в погребе у кухни не было припасов — ни колбасы, ни окороков, ни даже кувшина со сметаной. Я обещала исправиться.

В следующее свидание с мамой я отдала ей второй экземпляр содеянного, пояснив:

— Я проверяла, вроде бы работает. Если в дырке рыжая бусина, то я могу сегодня прийти сюда. Если чёрная — я сегодня занята. Голубая — просто «всё хорошо», а если тёмно-синяя — значит, я уехала с лордом Тиуррой изводить какую-нибудь нечисть в дальнем болоте.

— Умница, дочка! Но добавь на всякий случай красную — «мне нужна помощь».

Наверное, это было бы мудро, но мне не хотелось кого-то зря тревожить. Да если помощь и будет нужна, моя хреновина ведь не расскажет, где влипшую меня искать? Выйдет только напрасное беспокойство. Впрочем, если откажу, леди Рени расстроится. Так что сделаю, как она хочет, и добавлю красные, ведь пользоваться ими меня никто не заставляет.



За неделю дом изменился до неузнаваемости — сквозь вымытые окна лился свет, комнаты сияли чистотой, откуда-то взялись ковры и портьеры, уютные кресла, кровати в спальнях и, что меня просто покорило, — большие белоснежные ванны на позолоченных львиных лапах в ванных комнатах. И к ним была подведена вода из резервуара на крыше.

— Полагаю, нагреть воду для тебя не проблема? — улыбнулась леди Рени.

Я кивнула.

Да, в погребе у кухни появились и окорока, и колбасы, и даже копчёная рыба. Интересно, надолго ли хватит этой благодати при моём усатом проглоте? Сомневаюсь.

А в большом подвале мама расставила чучела и мишени для тренировок, а ещё на одной из стен развесила кинжалы, мечи, луки и арбалеты. И к чему мне этот колюще-режущий арсенал?

— Эль, учись всему, чему можно. Поверь, пригодится. Владение мечом по меньшей мере дважды спасало мне жизнь. Кстати, ты уже что-то умеешь?

Оказалось, что ничего. Потому что мама выбила меч из моей руки секунд за пять, просто крутанув кистью.

— Не страшно, я тоже с этого начинала.

Хорошо, что она меня не ругает. Буду тренироваться, да, потому что теперь знаю, зачем это нужно.



Лорд Тиурра опять отвёз меня на кладбище, где упорно продолжали вылупляться гомункулы. Всё было так же — и в то же время по-другому. Лорд снова вместе с предателем-котом устроился на высоком мавзолее с пологой крышей, а я бегала кругами по кладбищу в поисках нечисти. Только в этот раз я уже не шарахалась, не визжала и не скакала с перепуга по-козлиному, когда синеватые лысые уродины вываливались из-за надгробий. А спокойно отшвыривала их ветром и тут же заключала в кокон пламени. В какой-то момент на земле одновременно горело шесть гомункулов. И вообще этот год выдался урожайным — мы набрали целых восемь бутылок эктоплазмы. Пару отдам Тересе — та будет рада.

Кстати, закончив, я очистила платье и заляпанные сапоги со штанами маминым заклинанием. После горшка с сажей брызги и нашлёпки кладбищенской грязи показались ерундой.

В карете я читала — и молчала. Теперь мне было с кем поговорить о магии, причём Колин и мама не цедили, как некоторые слишком умные, по капле, а щедро выливали мне на голову всё, что знали, по интересующей теме. А обсуждать что-то другое не тянуло.

Лорд заговорил сам:

— Эль, ты совсем не скучаешь?

— По чему именно? — оторвала я глаза от книги. — По сияющей перспективе просидеть три века взаперти под присмотром леди Марсиаллы? Нет, не скучаю.

— По мне.

— Скучаю. Но это нестрашно. Вы же знаете, что я бродяжничала десять лет, останавливаясь то тут, то там. Иногда я сильно привязывалась к людям или местам, и уходить было по-настоящему тяжело. Но приходилось. Так что со временем я научилась с этим справляться.

— А надо ли уходить? Что ты скажешь, если я соглашусь иногда брать тебя с собой? — он смотрел на меня в упор, тёмные брови насуплены, рот сжат.

— Вы согласитесь, лорд? Иногда? Спасибо, не стоит идти на такие жертвы, — недовольно хмыкнула я и снова уткнулась в книгу.

Но почти тут же снова подняла на него взгляд. Я ж совсем забыла, что советовала мне мама! Но раз вспомнила, отчего не попробовать? Терять мне нечего в любом случае.

— А если бы я тоже согласилась, но с одним условием?

— Каким? — прищурились сапфировые глаза.

— Если вы так хотите, чтобы ваша жена была в безопасности, могу ли я поселиться не в поместье леди Марсиаллы, а с моими родными? Мне хотелось бы познакомиться с ними получше и вообще…

— Что вообще? А чем тебя не устраивает Марси? Ты о детях подумала?

Сглотнула и растерянно захлопала глазами. Ой. Даже дважды ой. Не подумала, хотя надо бы… Но если начать размышлять в этом направлении, то сразу встаёт вопрос: как бабушка несостоявшегося мужа связана с моими будущими детьми? Они, вообще, чьи — мои или бабушкины? В голове вырисовалась картинка — леди Марсиалла, элегантно объясняющая мне, что особа с таким сомнительным прошлым не имеет права вмешиваться в воспитание юных отпрысков её драгоценного Тиури… брр!

Посмотрела на сидящего напротив мужчину:

— Вы хотите, чтобы наших детей воспитывала именно леди Марсиалла? Моя мать, леди Рени, не годится? И я сама тоже?

— Конечно, твои родители смогут навещать тебя, когда пожелают.

Отлично, если так можно назвать абсолютно провальный результат беседы. Ответ получен — дело не в моей безопасности, а в желании угодить бабушке.

— Простите, но это не подходит мне, лорд. Спасибо, что подняли вопрос, о котором я раньше не задумывалась. Зато теперь я абсолютно убеждена, что нам с вами не по пути. — И, не удержавшись, воткнула напоследок шпильку: — Кстати, родители купили брату на шестнадцатилетие поместье, чтобы после женитьбы, если Колин захочет жить отдельно, он мог поселиться там. Простите, я заканчиваю беседу, до Лайяра мне надо успеть разобрать ещё четыре главы.

«Так его!» — послышалось одобрительное из корзины рядом.

Угу. Лучше сердце вдребезги один раз, чем потом мучиться и медленно умирать десятилетиями. Зачем моим детям отец, который считает, что мать не сможет их как следует воспитать? Неужели не путать рыбную вилку с фруктовой — это самое важное умение в жизни?



Уже шёл последний месяц весны, и я снова всерьёз задумалась о том, что делать летом. Возможно, всё же поехать в поместье? Носиться по полям на Ясене и заниматься магией — это так здорово!

Только через пару дней, когда вечером я отправилась в «Трость и свечу», мои неоформившиеся летние планы сделали кульбит и лопнули, как большой мыльный пузырь. А случилось это потому, что со мной неожиданно заговорил принц Уотриг. Обычно их высочество смотрел на мои фокусы и выкрутасы молча, а я часто забавлялась тем, что во время выступления вытаскивала у него монету из-за уха или карту из-за пазухи. Но сегодня, когда я наклонилась к принцу, чтобы проделать этот трюк, тот пристально уставился на меня и одними губами произнёс:

— Поговорить надо.

— Потом, в переулке за рестораном, — быстро прошептала я.

Предъявила золотую монету зрителям и тут же вынула из пустоты ещё одну — те зааплодировали. Приятно. Но до конца выступления я гадала, что же такого стряслось у Уотрига, что юный принц предпочёл обсуждать это не с родителями или советниками, а выбрал недомагиню с нетрадиционным образованием.

Оказалось, дело в его сестре, семнадцатилетней принцессе Мирате.

Мы шептались, как пара заговорщиков, под сенью цветущего куста сирени. Двоих своих охранников принц услал в темноту направо и налево — сторожить. От кого нас было надо охранять, не ведаю, в этот закоулок даже кошки не забегали. Но принцу виднее. Хотя имелось подозрение, что Уотриг просто заботился о приватности беседы.

— Так что случилось, ваше высочество?

— Эль, брось титулы. Для тебя я просто Риг.

Новое дело, звать «просто» наследника престола. Оно мне надо? Ладно, парень он действительно хороший, так что не буду спорить по мелочам.

— Так что стряслось? — снова задала я ключевой вопрос, аккуратно проигнорировав предыдущую реплику.

— Мирата. Мне кажется, что с ней что-то не так.

— Что не так? Она заболела или не так себя ведёт?

— Ведёт.

— Принцесса могла попасть под заклинание принуждения? Иди выпить какую-нибудь гадость вроде приворота? — продолжила копать я.

— Нет, — мотнул головой принц. — За этим строго следят. После осенних событий с нас обоих глаз не спускают.

Гм. А в данный момент за ним тоже следят? И видят, как он шепчется в кустах с девицей, неважно, что та почти на четыре года старше. Как-то не вдохновляет попасть под стеклянный колпак из-за слишком тесного знакомства с принцем. О Тайном департаменте ходили легенды. Страшные. И оказаться там на дознании я бы не хотела.

— Тогда что с ней? Расскажите сами.

— Не знаю, как понятно объяснить. Это скорее чувство, чем что-то материальное. Понимаешь, мы с Мирой всегда ладили. Хоть я и младше, но она прибегала ко мне и с обидами, и с вопросами. А по вечерам мы часто секретничали, — улыбнулся, — обсуждали между собой то, что случилось днём. Я видел её насквозь, понимаешь? И она никогда от меня не пряталась. А сейчас всё не так. Я чувствую, что Мира что-то скрывает. И, сам не знаю почему, боюсь за неё.

— Риг, ты прямо у неё спрашивал? — решилась перейти я на «ты». Так казалось правильнее, когда обсуждаешь настолько личное.

— Да. Но она отводит глаза, смеётся и говорит, что всё в порядке, ничего не случилось. Что ты думаешь?

— Ей семнадцать. Думаю, она влюбилась, — не стала лукавить я.

Ну да, девчонки часто наводят тень на плетень, когда кто-то начинает нравиться. Кстати, и я сама скрывала наши отношения с лордом Тиуррой. Хотя семья всё равно оказалась в курсе…

— Ты думаешь?

— Это первая мысль, которая приходит в голову. А первые обычно самые верные. Ну, или хотя бы самые вероятные.

— Но почему она не рассказала мне?

— Не знаю. Тебя это беспокоит?

— Не уверен. Теперь, когда ты назвала возможную причину, всё кажется относительно нормальным. Но я хотел бы знать, кто это.

Ну да, выбор жениха принцессой — это вам не булочку испечь, это — государственное дело. И ограничений здесь множество. Может, я бы даже пожалела Мирату, если б сама не должна была выбрать кого-то из узкого круга имеющих Дар. Увы, девяносто девять из ста мужчин мне не подходили… и неважно, была я с этим согласна или нет. Положение обязывает, будь ты маг или королевская дочка. Но, кстати, стержнем осенних событий, когда мы с Уотригом чуть не погибли, было именно замужество принцессы. Если бы королю соседнего Ферранта удалось тихо избавиться от принца, а затем жениться на Мирате, он бы взял и присоединил Эрвинию без боя. Так что найдись желающие поинтересоваться моим мнением, я бы посоветовала срочно подобрать Мирате два десятка молодых симпатичных подходящих женихов на выбор, и как можно скорее сбыть с рук опасную девицу. Только кому нужно моё мнение?

— Допытываться бесполезно. Не скажет. Я не сказала бы, — вздохнула я.

— А что тогда делать?

— Осторожно следить. Что ты вообще меня об этом спрашиваешь?

— Ну, ты ж тоже девушка…

— Я ведьма, — грустно усмехнулась. Неприкаянная ведьма…

— Ладно, спасибо за совет. Хоть что-то прояснилось. Посмотрю, что смогу сделать. Не хочется, чтобы с сестрой что-то случилось.

— Не расстраивайся! Единственный мужчина, в которого ей категорически нельзя влюбляться, живёт в соседнем государстве, — сморщила я нос. — Всё остальное не так страшно.

— Ладно, тебе, наверное, уже пора, — Уотриг отступил на шаг.

— Да, — кивнула я. — Если что, ты знаешь, где меня найти.

Пока бежала по тёмным улицам к Академии, думала о том, что сердечные дела — это жуткая зараза! Есть ли хоть кто-то, у кого всё складывается благополучно с самого начала? Может, и есть. Но я к этим счастливчикам явно не принадлежу. Потому что как подумаю о лорде Тиурре, так сначала хочется постучаться головой о стену, а потом разрыдаться. А вспоминала я синеокого красавца каждый день. Потерянного для меня красавца…



Я было выбросила из головы принца с сестрой — зачем мне их заморочки, у меня и своих хватает — но не прошло и недели, как Уотриг возник снова. Подкараулил меня в тёмном переулке после представления, за что чуть не получил огненный шар прямо в лоб и воздушной колотушкой по макушке.

— Она рассеянная и не отвечает на вопросы, — начал принц без предисловий.

— Ты знаешь, что пугать ведьм очень опасно? Я тебя сейчас чуть не убила! — оскалилась я в ответ.

— Не убила же. И на мне щит, — отозвался Риг. — Так что делать-то?

— Спас бы тебя твой щит! Приставь двоих или троих следить, чтобы глупостей не наделала, и оставь в покое. Принцессы тоже люди, — искренне посоветовала я.

— А ты можешь помочь?

— Я?! А причём здесь я?

— Эль, ты наблюдательная и везучая. У меня такое чувство, что надо что-то делать…

Выражение лица принца было таким беспомощным и несчастным, что даже захотелось его обнять. Просто в поддержку. Жаль, нельзя. И не так поймёт, и не так поймут.

— Знаешь, у меня сейчас сессия. Но меньше чем через десять дней начнутся каникулы. Тогда, если ещё это будет актуально, могу попробовать разобраться в этой истории.

— Десять дней…

— Ну, восемь. Быстрее никак, — я была тверда.

Если честно, мне не казалось, что происходящее столь уж серьёзно. Думалось, что Уотриг переживает, потому что между ним и той, которую он считал чуть ли не единственным другом во дворце, появилась стена из недоговорок и тайн. Такое всегда больно.

— Хорошо. Я подожду, — понурился он.

Ну и зачем, спрашивается, я в это ввязываюсь?

И, похоже, мои летние планы отодвинулись на неопределённый срок.





Глава 8




Если вы полагаете, что мир нельзя изменить, это лишь означает, что вы не один из тех, кто его изменит.

Жак Фреско





Лорд Тиурра снова нагрянул в башню ночью, когда я, грызя карандаш, пыталась вымучить очередные вирши на древнеферейском. Стих, который должен был создавать воздушную подушку, сочиняться отказывался. Ну, ещё бы, подобное безобразие и на родном языке обычными словами не так просто описать, а тут такое извращение! Может, хватит чего-то вроде «воздух, сожмись — подушка, явись»? Ага, а ещё «к попе прижмись, подними меня ввысь!». Вот же кошмар!

— Эль, не помешал?

— Добрый вечер, лорд. Желаете чаю?

— Не откажусь. Чем ты занята?

— Пишу стихи.

— Неожиданно. А зачем? Решила расширить репертуар и сочинять песни сама?

Угу, на древнеферейском. А петь буду под барабан в ритме боевого марша. Но всё равно, объяснять, чем именно занимаюсь, не стану. Раз придумала это я, пусть будет моим секретом. Точнее, секретом Дома Эрранд.

— У вас какое-то дело, лорд Велани?

— В общем-то, да. Хотел спросить, могу ли рассчитывать на твою компанию этим летом? Наверняка будут интересные поездки.

Уу-у, как меня заманивают! Даже хочется согласиться!

— Боюсь, некоторое время я буду занята. — Опустила глаза: — Один из друзей попросил о помощи.

— Жаль, — поднялся он со стула. — Что ж, выпью чай в другой раз. Тогда дай знать, когда освободишься. Если я в Лайяре, то в особняке, ты знаешь где.

— Хорошо, — откликнулась я.

Похоже, он принял то, что я сказала, за отговорку. Обидно. Да, от ответов на неудобные вопросы я уходила, но впрямую ему никогда не врала. Плохо, что он этого не понимает.



Лорд Кордиш таки ж добился своего и заставил меня драться. Весь семестр я филонила, уходя и уклоняясь от атак, но этого старшекурсника, похоже, так было не провести. Звали парня Энриг и, судя по уллам, он был огненным магом, как и я. Первые несколько секунд мы разглядывали друг друга, благо, мне было на что поглядеть — парень был высок, строен, плечист. Если такой и одолеет — не обидно. Энриг тоже рассматривал меня. Потом белозубо улыбнулся — и бросился в атаку. Я еле успела шарахнуться в сторону. А он быстр!

— Так и будешь бегать?

Пожала плечами. Собственно, для сдачи экзамена надо продержаться всего три минуты. Если на один манёвр уходит пятнадцать секунд, выходит, мне надо умудриться успешно увернуться всего двенадцать раз. Точнее, уже одиннадцать. Неужто не справлюсь?

Энриг снова ринулся ко мне — я, изображая испуганный порыв, наклонилась в одну сторону, а потом метнулась в другую.

В третий раз пришлось кувыркнуться. Вот же! Видит же, что девушка не хочет, чтоб её ловили, так отстал бы уже! Подняла руку и сделала вид, что кручу прядку волос у виска. Вышло двусмысленно. Энриг лязгнул зубами и снова бросился в атаку. Нет, ну надоел! Сколько ж можно на меня кидаться?

Вообще говоря, беспомощной я себя не считала. Хотя с зимы спаррингов с лордом Тиуррой у нас не было, Колин по-братски колотил меня четыре раза в неделю. Причём в начале весны у меня произошёл, что называется, прорыв. В какой-то момент я поверила, что могу драться не хуже своего здоровенного братца и совсем перестала бояться бросков и падений. Если сначала я была обороняющейся дичью, то теперь превратилась в хищника. Может, не самого крупного и знающего свои пределы, но именно хищника. Вроде рыси. А ту загонять в угол чревато.

Кувырка в воздухе с ударом пяткой в плечо Энриг не ждал. Вообще-то, сначала я хотела въехать ему в нос, но потом пожалела — парень был действительно симпатичным. А вдруг сломаю? Он удержался на ногах, но на несколько секунд растерялся. Мне было этого довольно. Колина я уже роняла легко, а этот не выше и не тяжелее. Так что хватаю за руку, подныриваю, нагибаюсь, дёргаю! Эх, жаль магией подтолкнуть нельзя!

Но я его всё-таки уронила! Не так ловко и зрелищно, как надеялась, но важен результат! И тут же, не раздумывая, рубанула ребром ладони по шее.

Выпрямилась и уставилась на лорда Кордиша: что, хватит?

Тот покачал головой и осклабился:

— Ну надо же! Девица Эрранд сподобилась дать сдачи!

Я ответила чинным реверансом.

Кто-то захихикал…

Ну и пусть их. Главное, я отмучилась! Осталась одна история, а эта болтология при моей памяти сущая ерунда!



Вместо подготовки к экзамену я занялась придумыванием плана. Как понять, что на самом деле творится с Миратой, если сама принцесса молчит? Набиться в новые подруги вряд ли выйдет. Я уже поняла, что у тех, кто рос во дворцах, плохо с доверием. У меня с ним, кстати, тоже было не очень хорошо. Зато мало кто обращает внимание на слуг. Чем выше позиция в иерархии, тем сильнее у господ склонность считать камеристок и кухарок просто мебелью, служащей для их удобства. Может, пойти по этому пути? Ведь с работой горничной я знакома не понаслышке. Гм, встречу Уотрига, спрошу, какие порядки во дворце. Если выйдет затесаться в принцессину прислугу, так и поступлю.



Уотриг обалдело захлопал на меня серыми глазищами.

— Ты хочешь притвориться горничной?

— А что, у вас нет горничных? — забеспокоилась я.

— Но тебе же придётся убираться, перестилать постели, кланяться, — а ты леди! — в голосе Уотрига звучал искренний ужас.

— Которая служит стране, стараясь узнать, не грозит ли чего принцессе. Знаешь, — сладко улыбнулась принцу, — когда мы ловили водяного, я была по уши в грязи и тине. А из-за удильщика ночевала под вывороченным пнём посреди болота. А гремлин приложил меня чугунной сковородой. Продолжать надо? Надеюсь, у вас во дворце сковородками не кидаются?

Принц захихикал, на минуту превратившись совсем в мальчишку.

— Если серьёзно, — продолжила я, — подумай, на какую позицию меня определить, чтобы я оказалась как можно ближе к принцессе.

— А волосы? В смысле уллы?

— Раз у вас маги, просто покрашу. А ауру я прятать умею.

— Я слышал об аурах. У магов они другие, да?

Я молча кивнула. Скажешь «ярче» — ещё возьмёт и обидится.

— Так я буду готова завтра днём, как только соберу вещи. Где тебя искать?

— Я пришлю кого-нибудь за тобой, чтобы отвести во дворец.

Эх, значит, перетаскивать вещи в свой новый дом придётся сегодня ночью. Светить своё убежище я не хотела. Будь Уотриг обычным парнем, обязательно пригласила бы его в гости. Но звать домой принца — это совсем другое дело.



Бурно попрощавшись с Терри и сказав, что утром снова загляну, — ага, позавтракать в последний раз — сложила в кофр платья и книги, закинула на плечо извлечённую из-под кровати ценную дубину из гейревы и потопала к воротам. Эх, за один раз всё не уволочь! Кота, что ли, навьючить? Всё равно рядом крадётся. Кстати, о коте!

«Хаос! Ты можешь проникнуть во дворец?»

«Зачем? Там колбаса хорошая? Окорока в новом доме тоже были ничего».

Ясно. Окорока кончились.

«Принц думает, что с сестрой что-то происходит. Я обещала помочь, поэтому с завтрашнего дня пойду работать во дворец сама не знаю кем».

«Далась тебе эта принцесса!»

Я вздохнула. Ну да, усатый проходимец прав — по разуму у нас с Миратой ничего общего нет, да и быть не может.

«Так поможешь?»

«А куда я денусь? Не бросать же тебя!»

Ух ты! Вот это фамилиар у меня! Преданный и верный!

«Расплатишься куриной грудкой», — добавил кот.

Сволочь полосатая!



Пересмотрев платья, выбрала пару старых, поскромнее и попроще. Прилично, опрятно, но заподозрить, глядя на них, что отец девицы заседает в Совете Королевства, было никак нельзя. Закончив с туалетами, отправилась закрашивать пряди на висках. Я уже решила, что когда утром вернусь в Академию, — просто наведу морок, вернув алый цвет. Сквозь мои иллюзии сейчас не видел даже Колин.

Но вообще — замерла я над миской с бурой жижей — странно. Казалось, что только вчера я поступила в Академию, а уже пролетело три года… Интересно, а триста тянутся долго? Аа-а, поживём — увидим!



Расслабленная сытость до добра не доводит. Утром, выходя из трапезной, я умудрилась напороться на лорда Тиурру. Тот, само собой, уставился на мои крашеные виски — ну да, он-то сквозь морок видит! Я нежно улыбнулась и пожала плечами — вот пусть что хочет, то и думает. Красить волосы Устав Академии не запрещает!

Таки ж он заступил дорогу:

— Что ты задумала, Эль?

— Как я сказала раньше, помогаю другу. И обнаружить, что я — маг, там никто не должен.

— Что за друг?

— Хороший. Больше вам знать не обязательно.

— Я — твой наставник!

— А я — на каникулах. И это — моё личное дело, лорд.

— Ты мне не доверяешь?

— Это не мой секрет, — сжала я губы.

— Что ты творишь, Эль… — в тихом голосе звучала укоризна.

Угу, сейчас раскаюсь, растекусь патокой и выложу всё как на духу. Не дождётся!

— Доброго вам дня, лорд Велани. Я запомнила — если что, вас следует искать в особняке.

— Уходишь?

Кивнула, сделала реверанс и повернулась спиной.

Ну что за непонятная сцена?



У ворот меня ждал подтянутый молодой человек, который оказался на редкость немногословен. Спросил только, я ли леди Эльнейда, а потом замолчал. Пока ехали в неприметном экипаже, он не проронил ни слова. Я молчала тоже… Раздумывала о том, что меня ждёт, — и абсолютно забыла о Кае.

Последний кусок дороги вёл через парк, и подъехали мы ко дворцу совершенно не с той стороны, откуда прибывали гости на балы и приёмы. И вошли не по центральной лестнице, а через неприметный боковой проход. Поплутали немножко по коридорам, а потом мой провожатый постучал в двустворчатую ореховую дверь с позолотой и пропустил меня вперёд. Похоже, пришли.

Уотриг действительно уже ждал.

— Эль, рад тебя видеть!

Хотела б я ответить тем же.

— Присаживайся, сейчас всё расскажу. Первые пару дней ты будешь приставлена ко мне, присмотришься, что и как, а потом перейдёшь к Мирате.

— Разумно, — отозвалась я.

— Может, тебя всё же определить во фрейлины?

— Не стоит. На прислугу меньше обращают внимания.

Не думаю, что мне придётся особенно утруждаться. Всё же тут — одна принцесса, а не два этажа постояльцев.

— Но я хотела бы иметь возможность покидать дворец.

— «Трость и свеча»? — понятливо спросил принц.

— Да. Я отпросилась на неделю, но потом хотела бы туда вернуться.

— Понимаю. А зачем, кстати, ты вообще поёшь?

Улыбнулась:

— Хобби. Собирать чайники или выращивать розочки мне лень, так что пою. А то что за леди без эксцентричного хобби?

— Эх, а мне нравится рыбачить. Но разрешают только удить карпов в дворцовом пруду… — вздохнул принц.

Неожиданно. Впрочем, вкусы у всех разные.

— А что любит Мирата? — задала я вопрос.

— Цветы, у неё собственный небольшой сад. И она проводит там почти весь день.

— Тогда и отправьте меня туда. Подрезать и поливать я умею, поговорить на эту тему тоже могу.

— Это же лучше, чем горничная? — оживился Уотриг.

Он что, так за мой статус переживал?

В последний момент всё едва не сорвалось. Я чуть было не махнула рукой на затею с дворцовой службой из-за того, что вся прислуга женского пола, где бы она ни работала — в комнатах, в саду, на кухне — была обязана носить накрахмаленные чепцы. А этот предмет одежды я ненавидела, считая уродливым и неудобным. Имела я счастье на одной работе ходить в такой штуке, так голове было жарко, пот тёк по лбу и по шее, а зараза чепец постоянно мялся и пачкался. Хлопот с ним было больше, чем с платьем и обувью вместе взятыми. С тех пор я твёрдо избегала любой службы, к которой прилагался чепец. Всё, если выдержу эту пытку, Уотриг будет мне крупно должен!

Ну ладно, тем сильнее стимул разобраться со всем побыстрее!



Сад принцессы был действительно хорош. Я половины таких цветов в глаза не видела. А в глубине, за рядом зелёных туй, пряталась белая беседка, увитая цветущей каприфолью. Вот и место, где можно приложить силы! Жимолость вообще противная в том смысле, что немножко не уследи, и вместо красивой лианы получишь спутанный клубок. А рядом расположены несколько клумб с подрастающими дельфиниумами, удачно нуждающиеся в прополке. А как справлюсь с клумбами — начну стричь кусты — я могу!

К приходу принцессы я пристроилась на маленькой скамеечке у одной из клумб в стороне и аккуратно, чтобы не затронуть цветы, выдёргивала какую-то местную лебеду. Вырвав сорняк с корнем, бережно отряхивала землю и клала его в большую корзину. Сегодня я хотела всего лишь посмотреть на принцессу издалека. Кстати, чтобы слушать разговоры, совершенно необязательно топтаться рядом — у меня же есть воздушные жгуты, которые работают как прозрачные слуховые трубы, позволявшие разобрать тихий шёпот с другого конца улицы.

Правда, я устроила Уотригу настоящий допрос касательно присматривающих за принцессой магов — кто это, как именно выглядят, следят ли они за Миратой в саду. Оказалось, что как раз в обнесённом высоченной оградой цветнике за принцессой никто не смотрит, место в сердце дворца считалось безопасным.

— Риг, если я попадусь на использовании магии, ты вытащишь меня из Тайного департамента?

— Спрашиваешь! Конечно. Но будь всё же поосторожней, не хочется рассказывать родителям о проблемах с сестрой…

Ну ладно, поверю принцу, но буду предельно аккуратной.



На балах я не особо разглядывала принцессу — так, богато одетая сдержанная девушка младше меня на пару лет. Сейчас, когда Мирата шла по саду, я была внимательнее. А она симпатичная! Волосы, как у брата, тёмно-русые с медовым отливом, фигура статная, глаза серые. Платье было летним, небесного цвета с отделкой из ручных кружев. На голове с распущенными волосами — золотой обруч. Красиво.

Следом семенила девушка в чепце, несущая книгу в зелёном сафьяновом переплёте.

Интересно — принцесса любит читать? Надо потом тихонько узнать, что это за книга, на справочник по ботанике не похоже.

«Пффф!» — раздалось из-под ветвей ближайшей туи.

Посмотрела — и увидела пару светящихся из тёмной глубины глаз. Хаос меня нашёл!

«Это и есть принцесса?» — в ментальном голосе звучал скептицизм. Ну да, мой котик однозначно может смотреть на любого властителя или владетеля, и ничего тот не возразит.

«Да. Можешь подобраться поближе, послушать, о чём они говорят?»

«Могу. О куриной грудке помнишь? А то мне опять пришлось на здешнюю кухню мышей таскать. А кухарка тут противная, жадная! Принесу ей завтра пару крыс с ближайшей помойки!»

Угу, кошки — вредные и обидчивые. Я б этой кухарке рекомендовала откупиться, а то полосатый шантажист запросто додумается притащить пару крыс призового размера живыми и выпустить на кухне. А потом, когда поднимется визг, сам же ловить будет.

Посмотрела в сплетение ветвей — кота рядом уже не было.

Отлично, но моё дело сейчас лебеда. Я тут первый день, так что никаких фокусов себе позволить не могу.

Солнце пекло, жарко было даже в тени, проклятый чепец мешал и съезжал на лоб, лебеда не кончалась, день тянулся и тянулся — и на что я, спрашивается, подписалась? Кстати, принцесса что, в саду целый день сидеть собирается? А обедать ей и мне не пора? Лично я есть хочу.

Когда наконец Мирата проплыла обратно, я уже была готова кусаться.

Но настроение мгновенно переменилось, стоило появиться Хаосу.

«Они говорили о том, что ждут письма. А книга — какая-то белиберда про доблестного рыцаря Озмунда и заточённую в башне прекрасную Орильду».

«Покажешь вечером подробно всё, что увидел?»

«Заканчивай с этой травой, она несъедобная. Ты ужинаешь тут?»

«Наверное. Домой не набегаешься, далеко».

«Оставь мне мясное».



Мясное, размечтался! Увы, прислугу везде, будь то придорожный трактир или дворец, кормят остатками с господского стола. Я-то привыкла, так что тушёная капуста с мясным запахом и булки второй свежести чем-то запредельным не казались. А вот Хаос будет разочарован. Эх, вот бы моему учёному коту можно было дать денег на лапу и отправить за покупками — пусть берёт там что хочет, а меня не трогает! Мечты-мечты…

— Эй, к тебе обращаюсь! Тебя как зовут?

Гм, заводить тут знакомства я не рвалась. Всё равно долго им не продлиться. Но сидящая рядом молодая женщина, заговорившая со мной, казалась дружелюбной и симпатичной. Так что отвечу.

— Я Найда, помогаю в саду. Тут первый день.

Она наклонилась ближе и торопливо зашептала:

— Я Улина. Слушай, здесь всё хорошо, только будь поосторожнее с главным поваром, Биргом. Поняла? Его не выгонят в любом случае, а кое-кто из горничных от этого бугая пострадал.

Кивнула:

— Спасибо, Улина, буду иметь в виду.

— Я тебе ничего не говорила. — Улыбнулась: — А в остальном тут неплохо.

Ну хоть что-то у нас ладно! А чепец и капусту переживу!

Кстати, камеристки или кто она там, сопровождавшей принцессу в саду, за общим ужином не было.



Для сна мне выделили маленькую каморку, которую я тут же обозвала кельей, на первом этаже, рядом с комнатами остальной прислуги. Хмыкнула — узенькая кровать, деревянный стул и шкаф. Под кроватью — горшок. Стола не было, впрочем, его сюда и не впихнёшь. Окно выходило в какой-то засаженный кустами палисадник. Надо приоткрыть, ходить сквозь стены мой кот не умеет.

Присев на кровать, первым делом стащила с головы чепец. Эх, помыться бы сейчас после трудового жаркого дня, а где? И где кот?

Хаос в своей манере плюхнулся мне на живот, когда я забралась в кровать. Вот же гад хвостатый, ведь знает, что не птичка! Или пушистый негодяй сейчас бессовестно пользуется тем, что я решила не применять магию, а, значит, выволочку не устрою?

«Я узнал!»

«Что узнал?»

«Что-нибудь с ужина есть? Сосиска, сарделька?»

«Какая сарделька! Нас кормили одной капустой!»

«Пффф! Ладно, слушай: они получили какое-то письмо. Принесла его та самая служанка. А потом они вместе читали и ахали».

«И куда делось это письмо?»

«В шкатулку размером с корзину, куда я влезу. Я подсмотрел, там таких же сложенных треугольником бумажек полно».

«Хаос, ты молодец! Можешь поглядеть мне в глаза и передать всё, что видел?»

«Я есть хочу. Но ладно, любуйся!»



Так, теперь я знаю, что Мирата получает весточки от неведомого ухажёра. И — спорить могу на Хаосову колбасу! — наверняка пишет ему в ответ. А почтовым голубем служит эта девица, Корина, которая явно не столько служанка, сколько наперсница своей госпожи.

А ещё кое-что показалось мне не то чтобы странным, но не слишком правильным. Корина выражала столько восторгов по поводу любезности и ума неведомого поклонника, что просто желанием подольстится к хозяйке этого было не объяснить. Хотя, может, кавалер просто подкупил служанку? Но, как бы то ни было, выходило, что Уотриг прав — с его сестрой возникли проблемы. Потому что принцесса явно влюблена по уши.



Через пару дней осторожного подслушивания и котового наблюдения стало ясно, что обмен письмами идёт буквально каждый день. А ещё — что влюблённые вскоре надеются встретиться в первый раз. Это что, выходит, у юной принцессы роман в письмах, а воздыхателя она пока и не видела? Как-то мне это совсем не нравится. Нет, ну, конечно, всякое может случиться… Но всё же Мирату не держат взаперти, девушка регулярно танцует на балах, бывает на обедах и приёмах, ходит в город за покупками или в театр. То есть для честного лорда существует масса возможностей показаться и подойти к девице безо всякого риска. Зачем же нужна тайная переписка? И тайная встреча?

Выходило, что причина одна: кавалер таков, что на балу появиться не может. Ох, чую, надо постараться узнать поскорее, кто это. Потому что за тайной перепиской и тайной встречей могут появиться другие секреты — например, ночные свидания или вовсе побег. Увы, романтически настроенные девушки, начитавшись слезоточивых историй о любви и верности до гроба, способны поверить в сорок небылиц до завтрака и ещё в полусотню после ужина. И всё было бы ничего — если б очередной наивной дурочкой не оказалась наша принцесса.

Понятно. Нужно следить за служанкой — как-то же та передаёт и получает послания? И вообще стоит навести о ней справки — давно ли служит, откуда пришла?

А ещё нам необходимо добраться до шкатулки с письмами. Как та выглядит, Хаос мне показал. Средних размеров обитый бордовой кожей сундучок, в каких обычно леди хранят украшения — браслеты, кольца, диадемы. Поскольку у принцессы блестящих безделушек море, никому в голову не придёт обратить внимание на ещё одну ёмкость с ценным содержимым среди десятка подобных.

Гм, только как до неё добраться? Интересно, есть ли во дворце мыши или тараканы? Может, устроить травлю с выносом имущества, а под шумок покопаться в вещах? Хотя это вряд ли. Даже я знаю магические руны, избавляющие от грызунов и вредителей. А как тогда? Просто зайти в комнату вместе с принцем, пока принцесса будет в саду, выгнать всех посторонних и разыскать шкатулку с перепиской? Хм-м, а почему бы и нет? Если на ней нет магии, а Хаос бы такое заметил, то я и без ключа справлюсь легко. Как раз одними из последних заклинаний, которым научила меня леди Рени, было «отомкнуть замок» и «закрыть замок». Вот и попробую на практике.



Сам Уотриг ко мне не подходил и меня не вызывал, но каждым утром показывался в поле зрения. Мы договорились, что если я кивну два раза — он найдёт предлог и способ устроить встречу.

Увидев следующим утром принца, идущего по коридору, я закивала как лошадь, которой показали морковку. Тот, заметив мою активность, изумлённо поднял бровь, но тоже коротко кивнул в пространство, после чего проследовал дальше.

Через час мы встретились в покоях принца.

— Эль, ты как? Узнала что-нибудь?

— Кормят прислугу тут отвратительно. Три дня подряд одна капуста, как думаешь, это нормально? — Ох, что я несу! Явно нахваталась манер у моего хвостатого проглота!

— Прости. Я распоряжусь.

— Не надо. Так слушай. Во-первых, мне надо узнать всё о служанке по имени Корина. Откуда та взялась, кто рекомендовал — ведь во дворец без рекомендации не попасть? Ну и как давно она служит.

— А что с ней не так? Она с сестрой давно. Вроде симпатичная девушка.

— Эта симпатичная девушка пичкает твою сестру любовными романами о принцессах, сидящих в башне, и о смелых рыцарях, которые увозят девиц из плена. И она же доставляет письма неведомо от кого. И относит ответы. Вообще, я предлагаю посмотреть, что там за переписка. Думаю, тебе тоже на это стоит взглянуть.

— Ох. Но если рассказать о сестре родителям, её действительно могут запереть…

— Тогда давай подождём, пока не увидим кавалера? А там уж решим.

— Так Мирата влюблена в кого-то, кого она ни разу не видела?

— Похоже. — Остальные комментарии касательно женской логики я оставила при себе. — Слушай, сейчас твоя сестра как раз отправилась в сад. Ты можешь выгнать всех из её покоев и тихонько позвать меня?

— Зачем?

— Я умею открывать замки. И тоже хочу глянуть, что там за письма.

— Хорошо. Только подумаю, как лучше это организовать.



Думал принц недолго и додумался до того, что оправил пару подчинённых в цветочный магазин за самыми красивыми азалиями в горшках. Причём наказал привезти не меньше трёх десятков. Угу, принцы не мелочатся!

Дальше, под предлогом того, что желает сделать сестре сюрприз, Уотриг выдворил всех вон из покоев принцессы. Я ждала в комнате напротив и осторожно проскользнула внутрь, как только всё стихло.

— Ну, где переписка, о которой ты говорила?

— Ищи обитый бордовой кожей сундучок как для украшений.

Искомое обнаружилось в секретере. Который, между прочим, до моего визита был заперт. Вообще хорошо, что среди магов есть заговорщики, но не грабители. А то бы честные граждане взвыли!

Через минуту мы, как два коршуна над куропаткой, склонились над открытой шкатулкой.

— Запомни хорошенько, как что лежит! Потом надо сложить всё в том же порядке!

— Хорошо. Тогда достаём по одному, читаем, а потом откладываем в сторону. Так не перепутаем. Но сколько их тут!

Ну да, четыре или пять месяцев бурной переписки — больше полусотни белых треугольников.

Бумага была хорошей, даже отличной. Почерк красивым и твёрдым. Но содержание… Первое открытое письмо гласило:

«Моя прекрасная, дивная леди! Моя возлюбленная душа! Как томлюсь я в ожидании нашей встречи! Твои глаза чисты и подобны сияющему небу, твои руки похожи на крылья голубки! Ангел мой небесный! Как я молюсь и хочу верить, что однажды буду говорить с тобой не так, в письмах, а глядя прямо в твоё прекрасное лицо. Я готов отдать жизнь и душу за счастье хоть минуту побыть с тобой радом…»

И так ещё две страницы.

Читающий эти излияния Уотриг почему-то счастливым не казался. Принц кусал губы и добела сжимал кулаки.

— Спокойно, — постаралась я разрядить обстановку. — Они ещё не встречались. Но нам надо быстро просмотреть все письма, чтобы узнать, назначено ли уже свидание. Может, ещё что-то интересное найдём. Эй, прекрати мять письмо! Нам надо вернуть всё как было!



Оказалось, встретиться влюблённые собирались через два дня, когда принцесса отправится в город под предлогом покупок. А кроме того, в одном из первых посланий нам попался неплохо нарисованный карандашом портрет молодого человека верхом на гарцующем коне. Смотрелся лорд прекрасно и отважно. Но лицо было мне абсолютно не знакомо.

— Кто это? Ты же знаешь всю нашу аристократию?

— Этого я никогда не встречал. Но кого-то он мне напоминает…

Мы озадаченно уставились друг на друга.





Глава 9




Для выработки характера необходимо минимум два раза в день совершать героическое усилие. Именно это я и делаю: каждое утро встаю и каждый вечер ложусь спать.

Сомерсет Моэм





Следы мы замели: письма были сложены в прежнем порядке, шкатулка заперта и убрана в секретер, тот заперт тоже. После этого я выскользнула вон. И уже издали наблюдала за вереницей слуг, заносящих в комнату азалии — алые, розовые, пунцовые и пурпурные… Красиво! Я бы тоже не отказалась от такого сюрприза. Кстати, лорд Тиурра кроме пары пошитых когда-то платьев и браслета, который я вернула, мне никогда ничего не дарил. И Колин, зараза, тоже! Вот пойду в сёстры к Уотригу, будут знать!

Но бедная Мирата! Как ловко её заманили в сети! Первые письма были полны почтительного восхищения. Потом полетели весточки о тоске, даже болезни и о том, что «я надеюсь вскоре покинуть сей бренный мир, но это меня не страшит, потому что ангелы на небесах будут напоминать мне о вашей небесной красоте и доброте». Дальше, похоже, Мирата по наущению горничной начала отвечать. Пошли рулады о невозможном счастье, о разделённых душах и прочей белиберде… а теперь вот уже замаячило свидание.

Хорошо или плохо, что я не романтична, а скорее, приземлённо практична? Не знаю. Просто так сложилось. Наверное, те, кто сам разбирается с последствиями своих поступков и отвечает за себя тоже сам, не могут позволить себе такой роскоши, как романтика.

Ладно, раз свидание состоится через день, значит, завтра я могу спокойно взять выходной. Вернусь домой, искупаюсь, нормально поем, накормлю до отвала своего любимого проглота… И никаких тебе чепцов и капусты!



Проснувшись поутру, я растормошила Хаоса:

«Полосатый, проснись! Идём домой!»

«Колбаса? Куриные грудки?»

«Да! По пути купим!»

Ой, а я как-то не подумала, как нести кота? Своим ходом он доберётся в лучшем случае к обеду… Значит, мне нужна корзина. А на улице поймаю наёмную карету, цена невелика — пара серебрушек.

Нацепив чепец, потопала искать корзину. Наверное, можно позаимствовать ту самую, куда складывала сорняки, она большая, полпуда котика влезут. И уже на обратном пути в коридоре налетела на какого-то мужика средних лет. Точнее даже не налетела, а тот просто заступил мне дорогу. Уставился на чепец, на лицо:

— Ты новенькая? Как зовут? Я — Бирг, главный на кухне. И не только на кухне. Так что если хочешь здесь остаться — придётся со мной дружить, — подмигнул и уставился на мою грудь.

Экий говорливый. Похоже, та служанка была права, дядька действительно пристаёт к молоденьким девчонкам. Вздохнула и ответила коротко:

— Наслышана.

И сделала шаг в строну, чтобы обойти загородившего путь приставалу.

— Вот колючка! Но я тебя не отпускал! — и протянул лапищу, пытаясь схватить за плечо.

Зря он так. Я не выспалась, и вообще настроение с утра не очень. Зато с экзамена по самообороне и недели не прошло. Кстати, а не этого ли типа вина, что прислугу держат за кроликов, которые жуют одну капусту? Грр!

Нет, конечно, лучше было бы просто обжечь ему пальцы по самый локоть. Но магией во дворце я старалась не пользоваться. А вот уронить наглеца, решившего, что ему всё дозволено, — это я могу! Не зря ж училась?

Полетел повар красиво, только упал слишком громко. Как бы сюда сейчас стража на шум не прибежала… Поправила съехавший набок чепец и наклонилась к лобызающему пол дядьке:

— Не приставай больше к горничным. И не корми прислугу одной капустой. А то сама приду тебя навестить! — и пошла дальше.

Настроение после сделанного доброго дела однозначно поднялось.



Переоделась, положила в корзину платье и гребень — надо ж, если спросят, объяснить на воротах, зачем мне тара? — и вышла из комнаты. Хаоса уже не было — тот побежал вперёд, чтобы перебраться через стену и встретить меня на улице.

На выходе проблем не возникло. Показала пропуск, подписанный принцем, коротко бросила: «Выходной» — и вышла на незнакомый перекрёсток Так и где мой котик? А, вон сидит на навесе у дома напротив, лапу лижет! Отлично! Осталось поймать экипаж! Гм, вот как раз кто-то подъехал к воротам, наверное, живёт в городе, а служит во дворце… удачно!

На сидение кареты я уселась важно, расправив юбки. Поставила рядом корзину и начала смотреть в окно. Сначала я собиралась заехать на рынок, загрузиться колбасой и куриными грудками, а потом уж домой — отдыхать, мыться, пировать.

И первую половину программы, касающуюся колбасы, мне даже удалось выполнить. А вот добраться до дома мне помешали. Карета внезапно встала, послышались голоса — кучер с кем-то спорил. Потом мы снова тронулись. А когда остановились, потому что приехали, дверцу снаружи открыл лорд Тиурра. Небесная пятёрка, а этот откуда тут взялся?!

— Выходи, Эль.

— И вам доброе утро, лорд.

Ну, что же он от меня никак не отстанет? Дёргает и дёргает! Сколько ж можно?

— Хочу кое-что у тебя спросить.

Нет, это безнадёжно, не отвязаться. Ладно, если надо поговорить — поговорим.

— Сейчас.

Не обращая больше внимание на синеглазого красавца в чёрном камзоле с серебряным шитьём, расплатилась с кучером, подхватила тяжеленную корзину и куль с купленной снедью и потопала к крыльцу дома. Поставила корзину на крыльцо, достала из кармана ключ, отперла замок, обернулась:

— Заходите, раз пришли. Не разговаривать же на улице?

— Что это за дом?

— Мой. Мама купила.

— О!

Очень осмысленная реакция. Ну да, сам-то подарками меня не баловал. Хотя не факт, что я их приняла бы. А теперь уж точно не возьму.

— Там кресла, — ткнула пальцем в сторону гостиной. — Присаживайтесь, лорд. А я сначала накормлю кота, тот голодный.

— Хорошо, я подожду.

Как же, сделал одолжение! Будто у него есть выбор!

Хаос пушистой каруселью вертелся вокруг ног, зазывно урча и время от времени поддавая башкой под коленки.

— Идём уже, идём, потерпи минуту!

Мне ответили надрывным мявом, сообщая, что терпения больше нет, хвостатая прорва умирает от голода.

На кухне я достала большую глиняную глазурованную миску:

— Чего тебе, грудок или колбасы?

«Всего! И ещё сметаны!»

Ладно, без полосатого пройдохи мне бы так быстро историю с Миратой не распутать, заслужил. Навалила с верхом миску мясного, а рядом поставила полное блюдце молока. Надеюсь, моё прожорливое сокровище не треснет.

Эх, сама бы тоже перекусила… А почему нет? Есть свежий хлеб, колбаса, а горячий чай сделаю в мгновение ока. А лорд Тиурра подождёт. В конце концов, это ему от меня что-то надо, а не наоборот.

Впрочем, лопать в одиночку я не собиралась и вынесла блюдо с толстыми бутербродами и чайник в гостиную. Поставила на стол:

— Сейчас принесу чашки.

Когда вернулась, в камине уютно пылал огонь. Замечу, безо всяких дров.

Присела:

— У вас сегодня траур, лорд? — Ну да, чёрное ему идёт, но при его тёмной шевелюре всё в целом выглядит мрачновато.

— Нет поводов для радости, Эль. — И вперился мне в глаза: — Так что ты делала во дворце?

Я чуть не поперхнулась колбасой. Так что без раздумий брякнула — отомстила:

— Ела капусту!

Ой, как забавно у него лицо вытянулось! Вот пусть знает, что меня кавалерийским наскоком не возьмёшь. Со мной или добром, или никак.

— Капусту? — растерянно переспросил лорд. Очевидно, ответ оказался неожиданным.

— Ну да, там кормят одной капустой. Никаких фрикасе из косули, — вздохнула я, вгрызаясь в бутерброд.

— А как же кот? Коты вроде капусту не едят… — задумался наставник.

Как я его с толку сбила! Молодец я!

— Но всё же, оставив капусту, чем ты занималась во дворце?

— Не могу сказать, — отвела я глаза. — Это — не мой секрет.

— Эль, ты, кажется, не понимаешь. Для меня очевидно, что персона, которой ты помогала, это принц Уотриг. А раз так, то это не просто подростковые секретики, а государственное дело. О котором я должен знать.

Я задумалась. По большому счёту лорд Тиурра прав. Тем более что данный вопрос касался принцессы, которой заморочил голову неизвестный сомнительный ухажёр. Но, с другой стороны, принц доверился и попросил помощи, и кем я окажусь, если выложу сейчас всё лорду Тиурре, а назавтра Мирате и принцу начнут перемывать кости на Совете Королевства? Так поступать точно нельзя.

— Лорд Велани, повторю, это — чужой секрет. Если бы вы поделились со мной чем-то важным, вашу тайну я бы хранила столь же строго. Я дала слово и нарушить его не могу.

— Значит, мне придётся поговорить с принцем.

Я сделала вид, что не расслышала. И вместо ответа предложила:

— Окно открыто, позовите Кая, пусть тоже позавтракает. Он же за мной следил, да?

— Не возражаю. — Повернулся к окну и резко свистнул. Потом снова уставился на меня: — А что-нибудь ты рассказать мне можешь?

— Вероятно. Если пообещаете, что сказанное не пойдёт дальше, чьим бы делом оно вам не показалось.

— Хорошо, обещаю, — поморщился он.

— Тогда… — сделав пасс, сотворила перед нами иллюзию листа бумаги с нарисованным на нём бравым всадником, — …не подскажете, кто это?

— Где ты нашла во дворце портрет короля Ферранта Аригунда Второго?

Что-о?! Короля Ферранта? Принцессе Мирате пишет и признаётся в любви монарх соседнего государства? Как такое может быть? Невозможно! Немыслимо! Ужасно!

— Лорд Велани, нам надо срочно встретиться с принцем Уотригом!

Ну да, вот теперь это — точно государственное дело.



Встречу решили устроить в особняке Велани, тот как раз удачно стоял примерно на середине пути от Академии ко дворцу.

Оставив кота праздновать у миски, мы с лордом Тиуррой снова погрузились в экипаж — эх, плакала моя ванна! — и поспешили в особняк. Сорокопут с запиской полетел во дворец, к принцу.

— Поесть нормально не дали, помыться не дали… — вздохнула я.

— Эль, что ты бурчишь себе под нос?

— Радуюсь насыщенной жизни, — слегка желчно отозвалась я.

— У меня есть южный виноград, ранние персики и свежая выпечка.

Вздохнула:

— Мне б сейчас просто яичницу.

— Будет.

Сидели мы рядом, и толчки и покачивания кареты заставляли нас касаться плечами. Он попытался взять меня за руку, но я не позволила.



Пока Уотриг не приехал, я рассказала о служанке Корине.

— Почему ты её подозреваешь?

— Она неправильная, нормальная прислуга, поверь, так себя не ведёт. Эта слишком активная, понимаешь? Обычно даже доверенные служанки будут только поддакивать и подыгрывать, но не подзуживать и не подталкивать.

— Подталкивать к чему?

— Ни к чему. Подожди Уотрига. Просто, если возможно, узнай всё об этой девушке как можно скорее. Принца, кстати, я тоже попросила.

— Сделаю.



Пока ждали принца, лорд снова попытался перейти на личное:

— Эль, не думай, что я тебя оставил. Ведь в любом случае ты не пошла бы замуж до окончания Академии, поэтому я и отступил. Но когда придёт срок, мы тут же поженимся.

Какая, блин, свадьба? Ему что, южный виноград в темечко ударил?

— Лорд, забудьте уже обо мне.

— Нет.

Ну, достал!

— Тогда женитесь на своей идеальной бабушке! Получите безупречную безопасную жизнь в идеальном особняке!

— Эль!!!

А что Эль? Если так подумать, леди Марсиалла красива и молодо выглядит, а общей крови у неё с лордом Тиуррой одна четверть, как, скажем, у кузенов, браки между которыми в Эрвинии разрешены. Вот и пусть женится!

Уставилась на него в упор и пожала плечами. Пусть думает что хочет и злится как хочет. Это не мои проблемы.

Лорд Тиурра тяжело вздохнул:

— Ну как мне убедить тебя?

А никак.

Я, конечно, понимаю, что с государственной точки зрения то, что предлагает леди Марсиалла — самый лучший и разумный подход. Если все маги женского пола будут сидеть, как наседки, по усадьбам и плодить детишек, если никто из невест и молодых жён не погибнет в схватке с нечистью или врагом, то в результате юных магов появится больше. Что, наверное, для королевства хорошо. Но с другой стороны, для себя бы я такого не пожелала. И мама тоже не согласилась бы навеки застрять в четырёх стенах.

И, кстати, на любой умный ход всегда найдётся ответ. Сейчас, насколько я поняла, большинство волшебниц вели активную жизнь и мало отставали от магов-мужчин. А если мы превратимся повально в беспомощных мамаш-домохозяек, то любой средненький маг из Ферранта или Га-Каррашта запросто сможет пройтись по поместьям и так проредить поголовье одарённых, что спустя поколение маги в Эрвинии кончатся сами собой.

Насколько любой дикий зверь приспособленнее и опаснее домашнего? Не измерить. Я — дикая и хочу такой остаться.

— Я хочу быть похожей на свою маму, леди Рени. Разве это плохо?

Вот так.

Прервало нашу занимательную беседу появление принца.



Вбежавший в комнату Уотриг уставился на меня, на лорда Тиурру… открыл было рот…

Я подняла ладони в предупреждающем жесте:

— Я ничего не сказала лорду Велани. Только поинтересовалась, не знает ли он мужчину на рисунке. Принц, это — король Ферранта Аригунд Второй!

Гм. Наверное, прежде чем бросать булыжник такой величины, разумнее было дать принцу сесть. Потому что Уотриг споткнулся на бегу так, что чуть не въехал носом в вазу с виноградом и персиками.

— Ка-ак Аригунд???

— Мы тоже не поняли. Но решили, что тебе надо срочно об этом узнать. Да, лорд Велани пообещал помочь нам и не говорить без твоего разрешения о происходящем никому! — бестрепетно наябедничала я.

Лорд в соседнем кресле закашлялся:

— Не совсем так…

— Именно так! — перебила я.

Ну да, принц не дурак и интересы державы блюдёт. Государственное, насколько я успела понять характер Уотрига, будет у него всегда выше личного. Но для того, чтобы мы докопались до корней заговора, — а то, что это именно заговор, было очевидно — нужно, чтобы сначала он доверился лорду Тиурре.

— Ну, если ты так говоришь… — вздохнул Риг, присаживаясь на диван. — Тогда слушайте. Я заметил, что принцесса Мирата изменилась, и попросил Эль помочь разобраться, в чём причина. Оказалось, что Мира влюбилась и состоит в переписке с неизвестным лордом. Всё, что о нём удалось выяснить, — это найти портрет, присланный в одном из писем. И ещё мы узнали, что завтра у них первое свидание.

Лорд Тиурра, позабыв о манерах, присвистнул:

— И вы, ваше высочество, собирались решать эту проблему с Эль вдвоём?

Принц потупился. А я задумалась — может, действительно, надо было с самого начала довериться кому-то из взрослых. Хотя ладно! Ведь узнали мы о портрете и о свидании только вчера! Но вообще не понимаю — как король Ферранта может попасть на рандеву в столице Эрвинии, Лайяре? Ерунда какая-то… Но ерунда или нет, а выходит, что Феррант не отказался от своего плана по присоединению Эрвинии. Только теперь подбирается с другой стороны, не пытается убить принца или короля, а пробует обольстить принцессу. Причём, судя по всему, успешно. Потому что предложи сейчас Мирате двадцать или сто двадцать прекрасных женихов на выбор, она откажет всем и будет ждать своего принца-спасителя на гарцующем коне… Вот же!



В дальнейшее обсуждение я не вмешивалась. Просто слушала разговор мужчин. А те решили, что встреча должна состояться. А после неё короля, если это и в самом деле он, нужно задержать. Впрочем, и принц, и лорд Тиурра сходились в том, что скорее всего появится какой-нибудь посланник с душещипательным письмом и подарком. Ну ладно, тогда поймаем посланника!

Но для себя я решила, что хочу на всё это посмотреть. А ещё было очень жалко Мирату, потому что та оказалась пешкой в чужой грязной игре. Если история закончится разочарованием, вряд ли юная принцесса сможет снова когда-нибудь поверить в чистую и бескорыстную любовь…



Весь вечер я плавала в ванне, а потом, завернувшись в простыню, сидела с ногами в мягком кресле у камина и жарила магией пряные колбаски. И ела — шипящие, острые, безумно вкусные! Хаос валялся рядом на ковре. Кверху пузом, потому что свернуться в клубок очевидно не выходило — моя хвостатая прелесть обкушалась.

Радости добавляло то, что возвращаться во дворец мне больше было не нужно. Завтра взгляну на принцессиного кавалера, дам совет принцу, как лучше утешить сестру — и можно уезжать из Лайяра. Я решила всё же навестить фамильное поместье. В конце концов, я там родилась и это — мой дом по праву. Так что опасение столкнуться с лже-Элерет стоит задвинуть куда подальше. Пусть она опасается, если ещё живёт там.

Напоследок я наябедничала принцу на приставучего повара. Наверняка бедные горничные рот открыть не смеют, только терпят. А как далеко может зайти противный дядька с маслеными глазками при полной безнаказанности, кто его знает?

— Он к тебе тоже приставал? — вскинулся принц.

— Удачно сложилось, — сладко улыбнулась я в ответ. — Я несколько дней назад как раз сдала на высший балл экзамен по самообороне. Если вы услышите, что во дворце ищут хулиганку, забывшую о своём месте и наставившую синяков ни в чём не повинному повару, знайте, принц, — это была я.

Уотриг расхохотался.

Чепец я, кстати, сожгла в камине. Надеюсь, принц простит.



Место встречи было приблизительно известно — накануне Мирата сообщила, что хочет съездить посмотреть ткани, она де слышала, что прибыл караван с юга и привёз просто необыкновенные шелка, затканные золотом и дорогой пурпурной нитью. Так что, проснувшись поутру в широченной мягкой постели в обнимку с котом, я ещё немного понежилась, а потом неспешно начала собираться. До завтрака Мирата никуда не уедет, поэтому время ещё есть. Удивительно, но Хаос снова крутился у ног и гнусно мяукал — просил жрать. Куда в этом пушистом проглоте всё девается? Как бездонная бочка какая-то! Вот так и буду звать — полосатой бочкой.

Накинув лёгкий серый плащ с капюшоном, я застыла у начала торговой улицы, знаменитой тканями. Устроилась в тени, в узком проходе между рядом стоящими домами, выбрав место с хорошим обзором. Хаос бдил наверху, на крыше.

Наверное, придётся ещё сколько-то подождать — принцессы быстро не одеваются. А тут ведь первое свидание, так что смело умножаем потребное время на три. Или на пять. В письме было сказано просто — днём. А летний день — понятие весьма растяжимое.

«Шшшш! Едут!» — донеслось с крыши.

Молодец Хаос! А я-то думала, полосатый ленивец там дрыхнет, переваривая обильный завтрак.

Первыми проехали шестеро гвардейцев с пиками и в голубых плащах, по двое в ряд. Народ, естественно, шарахался к домам, освобождая проход. Следом показалась карета с задёрнутыми шторками — четвёрка лоснящихся вороных коней, гербы на дверцах, кучер в голубой ливрее с золотыми галунами — есть на что глазами похлопать. Замыкали процессию ещё четыре гвардейца верхами. Ну и какой тут, спрашивается, тет-а-тет?

Выходит, устроить встречу можно только внутри какого-нибудь магазина. Скажем, в дамскую мастерскую гвардейцы точно не полезут, останутся ждать снаружи. И тогда можно туда проскользнуть и поглядеть… ох, а можно ли? Наверняка охрана не будет пускать внутрь покупателей и просто зевак с улицы до тех пор, пока не выйдет принцесса. Кстати, интересно, а маг в свите есть? Я не заметила… Разве что кучер — замаскированный маг. Но сие вряд ли. А раз так, у меня есть план!

Накинув капюшон, поспешила вслед за каретой, благо лошади шли короткой рысью.

Я угадала. Карета остановилась у дверей одного из магазинов, где и торговали тканями, и шили модные платья. Понятно, в таком месте девушка может застрять на три часа, и никто ничего не заподозрит!

Кстати, пока принцесса не вышла… бес с ним, с планом… просто юркну-ка я в дверь! Успею или нет? Уф, успела. А то изображать, что принесла принцессе срочное письмо от брата, с иллюзией послания в руках, одетая в иллюзию чепца — нужно мне такое счастье? А теперь быстренько осматриваюсь — и ныряю в тёмный угол с рулонами сукна. Ну да, сейчас не сезон, вот их и задвинули.

Остаётся надеяться, что Мирата сразу приехала туда, куда надо, а не начнёт петлять по трём улицам и двадцати лавкам, заходя то в одну, то в другую. Хотя её же подгоняет нетерпение! Может, потом она и заглянет куда-то ещё, но сейчас ей не до покупок — девушка спешит на первое свидание. А тут я чихаю в пыли. А ещё где-то прячутся лорд Тиурра и принц. А на крыше караулит Хаос. Бедная принцесса!

Гм, а до прилавка отсюда — два шага. И торговец как раз вышел встречать важных гостей! Ну-ка! Перемахнув через гору отрезов, юркнула под стойку. Ничего, что сейчас я только слышу, но ничего не вижу. Зато меня так наверняка не заметят.

— …И никого сюда не пускайте! — раздался знакомый голос Корины.

Ну, ну? А что дальше-то?

— Я отойду ненадолго, не стану вам мешать, — произнёс угодливый мужской голос.

Наверное, продавец. Выходит, он тоже замешан?

А потом я услышала:

— Любовь моя! Наконец-то мы встретились!

Осторожно, стараясь ничего не уронить, высунулась из-под прилавка. Посреди магазина, взявшись за руки, стояли двое — принцесса Мирата и высокий мужчина, которого я раньше не встречала. Но узнала сразу — то был король Ферранта Аригунд Второй.





Глава 10




Первое правило диетики: если это вкусно, значит, это вредно для вас.

Айзек Азимов





Сказать, что я опешила и открыла рот, это ещё ничего не сказать. Образно говоря, челюсть упала на пол. Король Ферранта обнимается с принцессой Миратой в какой-то платяной лавке! Эх, может, выйдет захватить супостата, заставить капитулировать и присоединить к нам Феррант без боя и на наших условиях?

Не успела подумать, как раздался знакомый ментальный голос:

«Пффф! Твой бывший кот говорит, чтобы ты сидела тихо и дала принцессе уйти, а то её могут захватить в заложники! А с кавалером разберутся, магазин окружён!»

Жаль, что пока наша связь с фамилиаром односторонняя. Правда, Хаос как-то обмолвился, что когда я войду в силу, мы сможем общаться на расстоянии.

Ладно, убедил, пока сижу тихо и просто слушаю. Гм, а похоже, Мирата и не подозревает, кто перед ней. Лорд представился как Гунер, добавив, что это имя для самых близких. И понёс дальше про радость встречи и грядущее счастье, поднося к губам то одну, то другую ручку принцессы. Ну, ясно, в такой обстановке разве станешь допытываться о полном имени, родителях, состоянии и прочих отнюдь не романтичных вещах? Помню же, как у самой в похожей ситуации колени подгибались и исчезал окружающий мир… А теперь сижу в тёмном углу и наблюдаю за другой парочкой. Надеюсь, после общения с Хаосом у меня глаза не светятся, как у кошки?

Но, кстати, с кавалером что-то не то. То, что он слишком напряжён, можно объяснить нервной обстановкой — вдруг набегут враги? Смущает другое — стоит принцессе отвернуться, как у лорда меняется выражение лица. Вся любовь разом испаряется, остаётся только сосредоточенная расчетливость. Впрочем, я же что-то в этом роде и предполагала…

И вот то, что он говорит, мне совсем не нравится. Что за странные идеи о том, чтобы освободить нашу принцессу из плена и увезти на край света? Знаю я, где этот край, — в Ферранте! А она кивает, в глазах счастье… Небесная пятёрка, что же почти все девушки такие наивные дурочки? Но не пора ли им заканчивать рандеву? Уже полчаса, взявшись за руки, топчутся.

Похоже, мысль о прощанье посетила не только меня, но и кавалера. Потому что пошла речь об осторожности и опасности, с одновременным подталкиванием принцессы к дверям. Ага, пусть её выпроводит! Тогда в заложники брать будет некого, и я смогу от души приложить вероломного гада воздушной колотушкой!

— Гунер, мы ещё встретимся?

— Обязательно, любимая! Я не смогу без тебя жить! Жди от меня вестей.

— Я буду ждать. Я тебе верю!

— Мирата, любовь моя ненаглядная!

— Гунер!

И так минут десять подряд…

Посмотрев на это, смогу ли я когда-нибудь поверить хоть одному мужчине?

Наконец принцесса в сопровождении вынырнувшей из подсобки Корины покинула магазин. И, только я напряглась, чтобы сотворить воздушную колотушку, как произошли две вещи. Во-первых, из задней двери появился хозяин лавки, о котором я напрочь забыла. А во-вторых, Аригунд на моих глазах перестал быть Аригундом! Фигура и одежда остались почти такими же, как были, но лицо и волосы внезапно изменились! Сейчас вместо красивого властного брюнета с локонами ниже лопаток стоял светлый шатен. Тоже симпатичный, но лицо было совсем другим, проще, что ли. Это что ж такое? Я смотрела на морок раньше и его не распознала или же, наоборот, сейчас король прячется под мороком, чтобы свободно покинуть Лайяр? Прищурилась, переходя на магическое зрение, — и не увидела ничего. Хотя это ничего и не доказывало — я отнюдь не самый сильный маг в наших королевствах, моя магия проснулась лишь три с небольшим года назад, так что иллюзию, созданную кем-то более сильным, просто не разгляжу.

Между тем мужчины завели разговор.

— Ну как? — поинтересовался торговец.

— Нормально. Влюблена, как кошка, — хохотнул шатен.

Вот же гад! Ну, берегитесь! Принцессы здесь нет, а я — есть! И я жутко злая! Сейчас сделаю вам пару колотушек, и у Кольца Огненных Бурь помощи попросить не забуду! Только надо прикинуть, под каким углом бить, чтобы не сломать шею…



Когда через несколько минут в магазин ворвались гвардейцы, ведомые лордом Тиуррой, их встретила гордая я и предъявила пару запелёнатых в весёлый ситчик мумий. Оба пленника были без сознания, потому что для верности я их слегка придушила. Ничего, водичкой побрызгать — сразу придут в себя!

— А это ещё кто? — уставился лорд Тиурра на подозрительного шатена.

— Не знаю, — честно призналась я. — Пока тут была Мирата, он выглядел как король с картинки, а как она ушла, сразу изменился. Но где иллюзия, а где правда, понять у меня не хватает сил.

— Сейчас мы видим его настоящее лицо, — задумчиво протянул лорд Тиурра. — Значит, он изображал короля?

— Именно. Называл себя Гунером, целовал принцессе руки, клялся в любви и обещал освободить из плена и увезти на край света, — коротко изложила я суть происходящего.

— Так! — обернулся лорд Тиурра к гвардейцам. — На обоих надеть блокирующие браслеты! Только сначала распеленайте!

Блокирующие браслеты? Я о таких пока не слышала. Выходит, существует что-то, способное помешать магу использовать его Дар? Это нехорошо… Я-то до сих пор наивно полагала, что сумею сбежать откуда угодно. Но, получается, всё не так просто.



В кармане у ещё не пришедшего в себя шатена лорд Тиурра нашёл перстень. Повертел в руках, рассматривал — а потом надел на палец пленника. Я ойкнула — на полу лежал король Аригунд. И я, хоть и таращилась изо всех сил, не могла разглядеть морок.

— Вон оно что… — задумчиво произнёс лорд Тиурра.

— Второй, владелец этого магазина, сообщник, — добавила я, пока не забыла. Вообще, мысли вертелись вокруг принцессы — как бедняжка переживёт такое предательство?

— Понял. Вынесем их тихо, чтобы не привлекать внимания, через чёрный ход. — И прищурился на меня: — Молодец, Эль, ловко ты их.

— А они маги?

— Пока не знаю. Зачарованные вещи вроде такого кольца будут работать, на кого их ни надень.

— Ой, а где принц Уотриг?

— Развлекает сестру, чтобы той ни пришло в голову сюда вернуться.

— Он ей всё объяснит?

— Должен. Только она, скорее всего, не захочет поверить. Влюблённость и логика редко шагают рука об руку.

— А как тогда?

— О кольце забыла? Я его мерить не стану и принцу не дам, а вот этого молодчика можно продемонстрировать. Сначала в натуральном виде, а потом пусть примерит колечко.

— Ей будет жутко неудобно, — прикинула я на себя обстоятельства.

— Было бы хуже, если бы она поддалась на посулы и попыталась… — лорд Тиурра закатил глаза, — …отправиться с любимым на край света.

Уж да, согласна.

— Корину возьмём, как только принцесса вернётся во дворец. Кстати, я выяснил, откуда она родом, и уже послал за матерью. Но придётся подождать пару деньков. — Склонил голову набок, так, что тёмные волосы качнулись за плечом, и искушающе произнёс: — Эль, ты видела русалок?

— Русалок? — изумилась я перемене темы. — А какие они? Ой, то есть я хотела спросить — а при чём тут они?

— Тут ни при чём. Но в Круг пришло письмо из одного прибрежного городка, вроде бы у них появилась русалка. Если подождёшь пару дней, пока мы не разберёмся с этой историей, то можно съездить поглядеть.

Русалка? Хочу! Конечно, хочу!

— Я рад, что ты согласна, — улыбнулся он.

А я разве что-то сказала? Ну ладно, море и русалки — наверное, это хорошее начало лета! А поместье никуда не убежит.



Смыться вовремя я не успела, меня поймал Уотриг:

— Эль, ты мне нужна! Я не знаю, что говорить сестре!

Вот же беда! Хотя принцу только пятнадцать, может статься, он через первую любовь ещё и не проходил…

Эх, так и быть, помогу.

— А ты ей рассказывал об осенней охоте?

— Нет. Не хотел пугать. Она знает только, что там что-то случилось, то ли кто-то заблудился, то ли лошадь ускакала.

— Отлично. Тогда через час встречаемся у дворца!

— А что ты хочешь сделать?

— Начну объяснять, встретимся через полтора часа. Нет, через два, потому что я ещё не обедала!

— Эль, как ты можешь? — заморгал парень на меня серыми глазищами.

А он хорошенький. И милый. Жаль, что не маг.

— Через час у дворца. — Сделала реверанс и поспешила прочь. Надо было найти Хаоса, вернуться домой, привести себя в порядок, подобающе одеться — теперь я не горничная Найда, а леди Эрранд, — и успеть во дворец вовремя. Ох, опоздаю же…



Никаких изумрудных гарнитуров я надевать не стала, решила, что нечего гусей дразнить. Имелось подозрение, что Дом Эрранд в лице моих папы с мамой отдарился сразу за все годы, когда меня не было, и что на эти ожерелье с серьгами можно содержать дворцовую гвардию три года. А, может, и пять.

Так что надела бирюзовое платье из новых, заколола над ушами волосы. Украшение было лишь одно — Кольцо Огненного Ветра, доставшееся мне от давно погибшего предка. Этот перстень я не снимала даже ночью.

— Какая ты красивая! — встретил меня принц.

— Ну да, отдайте распоряжение прислуге снять эти дурацкие чепцы — мигом весь дворец похорошеет! — отозвалась я.

— Я не о том. Ты гордая и очень уверенная. Почти все леди во дворце, — поморщился, — заискивают. Ты не такая.

— Ты тоже будешь очень красивым, когда повзрослеешь. Хотя главное, что ты умный. Красота для королей вообще факультативна, ум и здравый смысл важнее.

— Почему ты думаешь, что я умный?

— Потому что видела, как ты вёл себя во время той охоты. Сразу согласился поменяться плащами. Потом выкинул оберег от своего мага, потому что я сказала. Ну и так далее… Ладно, где сейчас принцесса Мирата?

— Наверное, в саду.

— А Корина при ней?

— Нет, её арестовали сразу, как Мира вернулась из города. Сестре сказали, что к Корине приехали родные, поэтому та отлучится на день или два из дворца.

Умно.

— Ладно, идём.



Проблему, как разговаривать с принцами, я решила больше чем полгода назад. Но теперь мне предстояло как-то найти общий язык с принцессой.

— Представь меня, а потом упомяни, что я была на той охоте…

— Понял.

Мой план строился на том, что принцесса, влюблена она или нет, всё-таки привязана к брату. И если подробно, со всеми деталями рассказать, какая опасность ему грозила, как его раз за разом пытались убить, Мирата начнёт переживать и, естественно, злиться на убийц.

Слегка подпортило дело то, что принцесса после свидания витала в облаках, причём так далеко от земли, что ни на какие сигналы не реагировала. Ничего, я терпеливая. И язык вроде неплохо подвешен. Сейчас я ей такой роман сочиню!

— …И тогда я увидела, как охрана принца начала таять на глазах! Сначала вокруг алого плаща скакала целая дюжина голубых, но чем дальше мы углублялись в лес, тем меньше их оставалось!

— Что же случилось? — заинтересованно заморгала Мирата.

Похоже, наконец я её зацепила…

— Магия! — закатила я глаза к потолку беседки, где мы сидели. — Я сама видела, как из земли выстрелил корень и оплёл ноги мчавшейся лошади. И конь, и всадник упали и уже не поднялись!

— Ужас какой!

Ага, проняло! А когда я дойду до мёртвых егерей и лорда Венземира, спорю на месячный заработок, принцесса будет готова сама удушить виновного в покушении злодея, буде тот вдруг встанет из могилы.

— Но почему всё это случилось? Кто за этим стоял?

Гм, всё же здравый смысл у принцессы имеется.

— Лорд Венземир был послом Ферранта. Кстати, он прямо на приёме во дворце попытался убить меня и моего брата Колина.

— Колина? Я его знаю, — щёки принцессы чуть порозовели, — я пару раз с ним танцевала. Но зачем это Ферранту?

— У них два с половиной года назад на престол взошёл новый король, Аригунд Второй. Говорят, он мечтает объединить Эрвинию и Феррант под своей рукой, причём не слишком заботится о методах. Для великой цели все средства хороши.

— Всё равно не поняла… — наморщила лобик Мирата.

— Что будет, если погибнет ваш брат? Тогда останетесь только вы с приданным в королевство. Понимаете? В Эрвинии невеста, в Ферранте жених.

— Но я не знаю этого Аригунда! Зачем бы я пошла за него замуж? А если бы он убил Рига, я скорее бы покончила с собой, чем за него вышла!

— Конечно! — подхватила я. — Как можно любить убийцу родного брата! Но простите, мне, наверное, уже пора, а ваше высочество заняты…

— Нет, ничего. Во дворце так мало событий, приятно поговорить с новым человеком. Леди Эльнейда, вы же учитесь? Расскажете мне об Академии?

Ой. И что рассказать? Поведать, как зеваю на истории, сплю на ботанике и филоню на фортификации? Ей точно это надо слышать?

— У нас есть дубовая роща, а за ней высится старая-престарая башня. Наверх ведут сорок восемь высоких каменных ступеней, стёршихся от времени. Это — моё любимое место, там я часто занимаюсь, одна или с друзьями… — Гм, а теперь-то о чём говорить?

— А дальше?

Вот, сообразила! Расскажу ей историю плакальщицы Версини Вийет. Там есть и обман, и предательство, и безответная любовь, и трагический конец, внезапно превратившийся в счастливый. А ещё по сравнению с бедами Версини несчастья принцессы не кажутся столь уж невыносимыми — Версини было хуже.

— Ещё у меня есть наставник, и часто мы вместе с ним расследуем необычные, то есть связанные с призраками или нежитью, дела. Однажды зимой нас позвали на склад, потому что оттуда из-за появившегося привидения разбежались все грузчики.

Я пересказала всю историю, в деталях, подробно, Мирата и жалела несчастную купеческую дочку, и негодовала, как когда-то я сама. Но главное, она понимала, что это — не роман. Это случилось на самом деле. И когда принцесса узнает, как её одурачили, ей будет с чем сравнивать своё горе.

Предложение поужинать я отклонила. Мне бы сейчас выпить чего-нибудь, а то от двухчасовой говорильни уже охрипла… Хочу домой, в ванну и к Хаосу!

Провожал меня принц.

— Я понял, что ты сделала. Теперь Мира станет ненавидеть Аригунда за то, что тот пытался убить меня. И ей легче будет поверить, что её обманули. Но при этом она не будет чувствовать себя слишком несчастной, потому что девушке, о которой ты рассказала, было в стократ хуже.

— Примерно так, — улыбнулась я. — Лучше, если о лже-короле ей сообщит кто-нибудь другой. Принцесса сама должна сделать последний логический шаг, сложить два и два.

— Понял. Но ты всё равно удивительная. Осенью спасла меня, а сейчас выручила сестру. Не знаю, чтобы мы делали, если б её похитили.

— Отбили бы и вернули, — пожала плечами я. — Риг, держи меня в курсе событий, интересно, чем всё это кончится. Я пару дней ещё буду в Лайяре.

— А потом?

— Потом поеду с наставником ловить русалку.

— Расскажешь, когда вернёшься?

— Обязательно. Но вот и ворота, до свидания, принц! — и хлопнула себя по лбу: — Ой, я знаю, как помочь твоей сестре! Подари ей котёнка!

— Котёнка?

— Да. Поверь, хороший кот способен отвлечь кого угодно от чего угодно!

Уотриг засмеялся:

— Уговорила, подарю.

Надеюсь, я не окажу дурного влияния на принцессу. Хотя будет забавно, если Мирата тоже начнёт наведываться в «Трость и свечу» и бегать по канату.

Ох, мне ж надо предупредить господина Фосса, что я уезжаю неведомо на сколько!



О конце истории я узнала от лорда Тиурры, когда мы втроём — сорокопут опять летел своим ходом, доверяя крыльям больше, чем тряским колёсам, — устроились в карете и покатили вдаль, в сторону сказочного побережья, где водятся русалки.

Кстати, ехать надо было четыре дня, и первые два путь шёл в том же направлении, где располагалось поместье Эрранд. Так что я, поразмыслив, решила совместить два дела и, закончив с русалкой, отправиться в родные пенаты. Поэтому сзади за каретой в поводу бежал Ясень.

— Представляешь, когда мать Корины привезли в столицу, женщина не узнала дочь. Куда делась настоящая, ещё предстоит выяснить, но эта — шпионка из Ферранта, которая целенаправленно обрабатывала принцессу.

— Точно?

— Абсолютно. Уже доказано. Теперь нужно проверить, кто её рекомендовал на службу. Хотя, может, сие окажется какая-нибудь сердобольная леди, захотевшая помочь симпатичной девушке.

Ну что же, иногда случается и такое. Два с половиной года я провела под крылом вот так же меня пожалевшей леди Илирии, и это были лучшие годы моего детства.

— А что Мирата? — перевела я разговор на интересовавшую меня тему.

— Сначала не хотела верить. А потом, когда на того феррантца надели кольцо и он на её глазах превратился в короля Аригунда, молча подошла, отвесила пощёчину — и, так и не сказав ни слова, удалилась. Я слышал, что в тот же день она сожгла все письма вместе со шкатулкой.

Шкатулку жаль. Вещица была красивой и ни в чём не виноватой. Но теперь Мирата вряд ли поверит королю Аригунду, даже если тот придёт к ней сдаваться со всей армией.

— Принцесса скучает. Ей нужно какое-то занятие, которое давало бы выход эмоциям. А ещё подобрали бы вы ей десяток подходящих лордов… Пусть выберет одного и идёт замуж, если хочет, — от души посоветовала я.

— Если бы всё было так просто, — отозвался лорд Тиурра. И осклабился: — Кстати, я слышал, что принц Уотриг ходатайствовал о награждении тебя вторым орденом за поимку шпионов, пробравшихся во дворец, и спасение принцессы. Так что жди.

Ужас — дважды орденоносная ведьма… Вот нацеплю награды и отправлюсь в гости к леди Марсиалле. Хотелось бы посмотреть на её лицо, когда она меня увидит!

— Что смешного?

— Так, подумала кое о чём, — легко отозвалась я.

Хотя, если мне на самом деле что-то дадут, это будет несправедливо. На осенней охоте я действительно рисковала жизнью. А тут что? Надрала корзину лебеды и немножко посидела под пыльным прилавком? Разве это героическое деяние?

Впрочем, можно считать орден компенсацией за ношение ненавистного чепца.

Хаос тихо дремал рядом, зацепив когтем мой подол, колёса стучали по дороге…



Обычно в наших поездках мы ночевали на постоялых дворах, но сейчас было начало лета с самыми короткими ночами, погода стояла солнечная и тёплая, а комары нас, магов, не беспокоили. Поэтому мы выбирали пологое место на берегу очередной реки и разбивали лагерь. Коней пускали пастись, а сами подолгу сидели у костра, глядя, как возносятся в синее небо и исчезают золотые искры. Мне нравилось — заливались соловьи, гремел хор лягушек, воздух был свеж и прян. А ещё над нами плыл бездонный купол небес, усыпанный яркими звёздами. Когда-то я встретила на дороге путешественника, умевшего распознавать созвездия. Он учил и меня — вот Всадник, вот Колесница, вот Плуг… И сейчас я пыталась отыскать в сверкающей россыпи знакомые контуры. Получалось не очень.

— Эль, ты так смотришь на небо, словно хочешь улететь, — прервал мои мысли лорд Тиурра.

— Ищу созвездия. Когда-то я умела, но, кажется, всё забыла.

— Хочешь, покажу?

Помотала головой:

— Спасибо, не надо.

Ну да, стоит представить, как он подвинется ближе, обнимет одной рукой за плечи, а второй будет указывать на небо, шепча: «Посмотри сюда, видишь эту яркую звезду…», как мы будем сидеть щека к щеке, прижимаясь друг к другу… Говорить о звёздах — отличный способ морочить девушкам головы. Нет, не нужно мне такого. И так сердце не на месте. Я вообще уже начала жалеть, что согласилась на это путешествие.

Довольно того, что когда мы ехали в карете, я невольно раз за разом отрывала глаза от книги и начинала пялиться на спутника, стоило тому отвернуться к окну. А стоило отвернуться мне, как Хаос сообщал, что лорд таращится на меня. Вот что, спрашивается, мы делаем? Ведь ясно уже, что предложенное им мне совершенно не подходит. Это как ветер взять и запереть в четырёх стенах. Так зачем мучаем друг друга?

Но остановиться казалось невозможным. Я чуть ли не ела лорда Тиурру глазами. Он был невозможно хорош! Волевое, очень красивое узкое лицо с упрямо сжатым ртом, волна тёмных, почти чёрных волос с малиновыми прядями на висках, разлёт густых тёмных бровей — и яркие сапфировые глаза. Разве тут можно устоять? А ещё мне нравились его широкие плечи и руки — изящные запястья, кисти с длинными, нервными, аристократическими пальцами. Я знала, какими сильными и какими нежными они могут быть… и бессовестно хлопала глазами, безуспешно пытаясь отвлечься сочинением стихов на древнеферейском. Хвала богам, пока удавалось держать себя в руках и не вздыхать вслух. Но, выходило, что я всё ещё влюблена. И если на расстоянии могу забыть о прекрасном — и, увы, совершенно неподходящем — лорде, то рядом с моей печалью самообладание улетало и таяло в воздухе дымком от костра.

А сам лорд вёл себя сейчас корректно и прохладно. Может, обиделся, что я не хочу остаться с ним на всё лето, а, может, просто остыл. Кто знает? Плохо, когда отношения такие, что нельзя ничего спросить прямо.

Так что говорили мы о русалках.

— Их называют по-разному в разных областях страны, — начал рассказ лорд Тиурра. — Русалки, мавки, ундины. Но суть одна — в такое существо может переродиться утопившаяся девушка, причём, заметь, тут обязательно должна быть замешана несчастная любовь. Русалки появляются из воды ночью, плещутся, играют, иногда выходят на берег чтобы расчесать волосы — и всё бы это было ничего… Но если поблизости появляется человек, мужчина ли, женщина ли, их стараются заманить в воду и утопить.

— Я слышала, что русалки поют.

— Вообще-то, есть другие, морские создания — сирены. Те в самом деле поют, заманивая корабли на рифы. А ундины в основном манят — смеются, зовут к себе. Но не это их самое сильное оружие. Ундина способна читать мысли и принимать облик самого дорогого или желанного для жертвы существа. Мужчина увидит в воде возлюбленную, мать — ребёнка, и так далее. И почти все идут на зов.

Как интересно! Даже маг не может забраться в голову к другому человеку и подсмотреть, о чём тот думает и кого любит. А ундина, выходит, может! Вот бы тоже научиться! Ведь получается, способ есть…

— О чём задумалась? — поинтересовался лорд Тиурра.

— О магии, — отозвалась я.

— О магии… — эхом отозвался он. Голос почему-то показался печальным.

Кстати, сама о заклинаниях я его больше не расспрашивала. Сейчас меня учили Колин и леди Рени, давая больше, чем я могла переварить, так что волшба разве только из ушей не лезла… Ну и пусть прекрасный лорд бережёт свои секреты дальше, не больно-то они мне интересны.

Через четыре дня мы приехали в расположенную на северном побережье деревеньку со странным и смешным названием Буль.





Глава 11




Некоторые люди думают, что будут счастливы, если переедут в другое место, а потом оказывается, что куда бы ни поехал, ты берёшь с собой себя.

Нил Гейман





Мы разговаривали со старостой деревушки, средних лет дядькой по имени Сирнап.

— Да, просил помощи, а как не просить, когда уже трое мужиков пропали? А не ходить в море мы не можем, ведь рыбой живём.

— Один совет могу дать сразу, — отозвался лорд Тиурра. — Ловите вашу рыбу в светлое время суток. Дневного света русалки не любят. А теперь расскажите, где пропали люди и где, как вы говорите, кто-то видел девку с рыбьим хвостом.

— Дык к Гремящим скалам же плавали… Вон туды! — Староста махнул рукой на запад. — Там в тихую погоду отлично рыба клюёт, хотя сетью не половишь — вся о камни порвётся. А видел её Варёк, — Сирнап наморщил лоб, соображая, — вот там! — И ткнул пальцем в совершенно другую сторону.

М-да. И чему верить? Или русалки плавают туда-сюда?

— А девушки в деревне недавно не пропадали?

— Девушки? — староста набычился, пряча глаза. Потом вздохнул: — Ну, если честно, была одна, Олевой звали. Она сама сирота, но ладной была и дельной. С Ивадом встречалась.

Староста замолк, уставясь в песок под ногами, а я вздохнула. Похоже, скоро мы половину деревни по именам знать будем.

— И? — подтолкнул лорд Тиурра.

— Да кончилось всё неладно. Что-то у них разладилось, и вместо того чтоб пожениться, Ивад её шлюхой ославил. После этого ей от парней житья не стало. А потом она пропала.

Вот так история!

— А где сейчас этот Ивад, поговорить с ним можно?

— Так он первым и сгинул!

Теперь точно всё понятно. Похоже, Ивад сломал девушке жизнь, а та отомстила, пусть и после смерти. И продолжила мстить, уже всей деревне. Но, как бы ни грустна была история Олевы, а всё равно остановить ундину надо.

Обернулась к Хаосу, сидевшему на крыше навеса, под которым сушилась рыба, и критически разглядывавшему море.

«Что думаешь?»

«Не люблю воду. А тут много воды. Противной, солёной!»

Ну да, бывают, конечно, кошки на кораблях, но это, скорее, вынужденное исключение.

«Но рыба хорошая. Купи мне вон ту!» — передал мне образ большой золотистой трески.

Не вопрос, куплю. А на ловлю русалки, похоже, придётся идти одной. Фамилиар у меня принципиально сухопутный.

— Хорошо, — закончил разговор лорд Тиурра. — Возможно, нам понадобится лодка. Но это позже.

Староста поклонился и пошёл навстречу идущим по берегу и что-то оживлённо обсуждающим рыбакам.



Остановились мы в доме у пожилой вдовы тётки Виры. Кстати, скота в деревне почти не было, так, несколько овец да коз, потому что на песчаных дюнах, расстилавшихся во все стороны до горизонта, росла лишь скудная жёсткая трава, корову или коня на таком не прокормишь. Но, похоже, лорд Тиурра уже бывал в подобных местах, потому что по пути мы купили два мешка с овсом и туго перевязанную кипу сена, которая нелепо смотрелась на запятках кареты и которую всю дорогу общипывал Ясень. Кстати, поглядеть на моего красавца гнедого сбежалась вся деревня, таких тут прежде не видели. Ясень недобро косил глазом и нервно бил копытом. А я сочла нужным предупредить:

— Конь строгий, кусается и бьёт задом.

Ели мы, само собой, рыбу. Уху из сайды, жареную треску, копчёную корюшку и так далее. Я была довольна, главное, чтоб устрицами не кормили.



На следующий день после завтрака мы отправились в сторону Гремящих скал. С моря дул солёный ветер, и, хотя светило солнце, жарко не было. Поодаль на волнах покачивалась пара лодок с рыбаками, а потом мы увидели шедший вдалеке под полными парусами большой корабль и остановились посмотреть. Кажется, за парусником летели чайки — самих птиц против солнца было не разглядеть, но крики доносились.

Оказалось, что до скал два с лишним часа пути. И сразу стало понятно название — даже сейчас, в тихую погоду, прибой здесь шумел как в шторм, разбиваясь о чёрные островерхие камни.

— Поднимемся наверх, посмотрим? — предложил лорд Тиурра.

Я кивнула. Хорошо, кстати, что я надела брюки под юбку, а то б на таком ветру сверкала голыми коленками…



На вершину самой высокой скалы вела крутая тропинка. Карабкались долго и с трудом. Я держала наготове заклинание ветра, чтобы подхватить себя или лорда Тиурру, если вдруг оступимся. Потом сообразила, что подниматься будет легче, если создать вокруг островок затишья. Так и сделала. Всё бы хорошо, но, как только исчез свежий ветер, стало жарко. Ладно, устрою лёгкий бриз без резких порывов.

В итоге, занятая мелким колдовством, я и не заметила, как мы оказались наверху. Впереди был обрыв. Сама не знаю, почему я сказала:

— Вот отсюда, думаю, она и спрыгнула.

— Согласен, — кивнул темноволосой головой лорд Тиурра.

Море внизу было тёмно-зелёным, как бутылочное стекло. Волны бились о камни, на поверхности крутились буруны и водовороты. Гиблое место. Упадёшь — даже если не разобьёшься сразу, то не выплывешь.

— Посмотри на воду вон там, правее. Кажется, под скалой есть пещера.

Может, и есть… Вода и вправду будто всасывалась под обрыв, а потом выплёвывалась фонтаном брызг.

Подумав пару секунд, раскинула руки, пытаясь почувствовать магию. Может, русалка прячется в этом подводном гроте? И не уловила ничего.

Лорд Тиурра хмыкнул:

— Не старайся. Морская вода отлично экранирует магию. И под ногами такая толща камня, что твоих сил её пробить просто не хватит.

Утешил. Огрызнулась:

— Попробуйте сами.

— Смысла нет. До заката русалка не покажется. Давай оглядимся — нужно найти ближайшее пологое место с выходом к воде.

Пологое? Тут? Лорд изволит шутить? О, пока не забыла…

— А почему именно морская? В смысле, я отлично видела водяного в глубокой запруде. А почему русалку не могу?

— Потому же, почему если в волосы натыкать металлических шпилек и заколок, ауры не будет заметно, а если деревянный гребень — то будет.

Гм, понятно и непонятно. Обдумаю. Может дело в этой, как её, проводимости? Читала я о таком в своей «Натурфилософии». Спросить, что ли?

— Дело в проводимости?

— Да.

Как приятно чувствовать себя хоть немножко умной!



Половину дороги вниз с утёса я сползала на попе ногами вперёд, но впереди ждал совсем крутой участок, и тут без поддержки лорда Тиурры, и без того раз за разом протягивавшего мне руку, которую я упорно не замечала, было, похоже, не обойтись. Хотя, — прищурилась — в принципе, здесь не так уже высоко. И опять-таки, поднимать что-то вверх требует намного больше сил, чем ронять вниз. А я летала уже два месяца назад… Попробую?

Раскинула руки — и вспорхнула. Но не стала пытаться подняться в небо, а наоборот, постаралась плавно спланировать на ближайшую песчаную дюну. Ноги — это мне объяснил Колин — держала чуть согнутыми в коленях, ступни вместе. Так, если плюхнусь, не подверну лодыжку.

Полёт занял меньше десяти секунд. И на ногах я не устояла… Но всё равно — спустилась, причём без посторонней помощи! Обернулась к застывшему на утёсе лорду Тиурре:

— Я подстрахую!

Ну да, левитировать его магией, как себя, я бы пока не рискнула. Всё же мужчины, даже стройные, намного тяжелее женщин за счёт роста и более массивного костяка. Хотя было бы забавно покувыркать наставника в воздухе, как Хаоса! Интересно, тогда бы прекрасный лорд сохранил свою невозмутимость?

Но, кажется, я и так выбила его из колеи.

Потому что, закончив спуск, лорд Тиурра сердито уставился на меня:

— Эль, ты готова сломать шею, лишь бы не брать меня за руку?

Ну и что на такое ответить? Только пожать плечами. Хотя, по большому счёту, наставник прав. Кстати, он же ещё не в курсе, что я начала летать! Но вот над приземлением надо поработать, не шлёпаться же каждый раз на пятую точку?

— И это твой любимый жест — пожимание плечами… Если не хочешь отвечать, или недовольна, или не согласна… Каждый раз ты словно заявляешь: «Я отхожу в сторону, меня это не касается».

Похоже, лорд действительно обиделся. Но что можно на такое вот ответить? Только в очередной раз пожать плечами. Потому что бессмысленно ввязываться в спор, если заранее знаешь, что противника не переубедить.



Мы сумели найти крохотный галечный пляж между двумя скалами неподалёку от подводной пещеры. Время перевалило уже за полдень, но до вечера было пока далеко. Чем бы заняться? Я бродила вдоль кромки прибоя в поисках ракушек. Интересно, а рыбу тут можно поймать? Вроде, говорили, что да. Или то только на глубине?

Наверное, за русалками логично посылать водяных магов. По велению тех вода сама бы вынесла на берег и русалку, и всех утопленников за прошедший век. А нам приходится ждать у моря погоды. Точнее, времени суток. Ну, скоро солнце сядет-то? Эх, даже босиком тут не побегаешь — по гальке ходить больно. Оглянулась на лорда Тиурру — тот устроился на большом валуне с блокнотом в руках и не обращал на меня внимания. Ну и пусть, тоже мне лорд!

Присела в теньке, прикрыла глаза и стала перебирать слова на древнеферейском, составляя рифмы. Ничего, что девять десятых — бессмыслица чистой воды, жемчуг тоже находят не в каждой раковине.

Наконец солнце покраснело и начало сползать в дымку на горизонте. Волны почти улеглись, с тихим шипением разбиваясь о берег. Вода стала казаться темнее, превратившись из бутылочно-зелёной в почти чёрную, на востоке загорелись первые звёзды.

И тогда послышался тихий смех. Переливчатый, лёгкий, он отражался от поверхности воды, разносясь над морем.

Лорд Тиурра вскочил на ноги.

— Эль, держи ментальный щит, думаю, она нас заметила.

Я вытаращилась на залив, обвела взглядом — ничего. Обернулась к лорду Тиурре, и тут русалка засмеялась снова, уже громче. И когда я повернулась к морю, она уже была там, обнажённая по пояс, с перламутровой грудью и длинными, стелившимися по воде светлыми волосами. Какая красивая! Игриво шлёпнула ладошкой по качнувшей её волне и снова рассмеялась. Интересно, а рыбий хвост у неё есть? А ещё — как бы уговорить её спеть — хочу послушать! Может, запеть самой, а она подхватит?

— Эль, осторожнее, не смотри на неё так! — заговорил стоящий рядом лорд Тиурра. Потом вздохнул: — Ладно, когда наглядишься, скажи. Кстати, заставить прийти в себя очарованного человека очень непросто… — и вдруг осёкся, прервав объяснение. Напрягся — и уставился на воду.

Я тоже снова повернулась к русалке — и обомлела. Русалка как бы потекла, переменилась… Волосы потемнели, стали другими черты лица — и я с изумлением поняла, что смотрю на саму себя. Мамочки, что это?

— Иди сюда, милый! — смех был серебрист и нежен, призывно протянутые руки сулили рай.

Лорд Тиурра сглотнул — и медленно двинулся к кромке прибоя.

Куда это он? Его очаровали? Но как такое могло случиться? Он же сильный, во много раз сильнее меня! Почему? И что мне сейчас делать? Ох, понятно что, — любой ценой не пускать его в море — там не спасу.

Но, выходит, вся его холодность, всё равнодушие, всё ехидство — напускные? Сейчас я смотрела на то, что лорд Тиурра жаждал больше всего, то, чем он сильнее всего дорожил, — меня.

Догнав в пару прыжков, схватила за руку. Он резким рывком выдернул кисть. Глаза казались незрячими. Точнее, даже не так. Сейчас он смотрел куда-то вдаль, не видя меня рядом.

— Милый, я жду тебя! — снова позвала ундина.

Лорд Тиурра ускорил шаг. Да чтоб его! Попыталась опять поймать его руку — он отмахнулся, как от мухи. Нет, даже если начну ставить подножки и драться — только время потеряю! Уставилась на русалку — ну щаз, коза чешуйчатая, я тебе устрою!

Заклинание, создающее магическую клетку, в какую лорд Тиурра заключал всю нежить и нечисть, всплыло в памяти само собой. Да, именно оно мне и нужно! У всех птички в клетках, а у меня будет рыбка! Ну! Фокусируюсь, произношу, вкладываю магию!

Вокруг русалки замерцали золотистые прутья. Но я совсем не ждала, что она уставится на меня и заговорит:

— Зачем ты ему помогаешь? Он сделал тебя несчастной. Так почему ты защищаешь его?

— Он не хотел мне зла. Просто мы друг друга не поняли.

— Но ты же несчастна, я вижу! Не мешай, я отомщу за тебя!

Лорд Тиурра был уже почти у кромки прибоя, а я всё не могла решиться заключить русалку в кокон пламени. Гореть, наверное, ужасно больно. А она страдала при жизни, да и сейчас всё непросто. Вон, пытается меня защитить. Так как я могу её безжалостно сжечь?

Но что-то делать надо — лорд уже у воды.

Хорошо, тогда так!

Явись мой меч из пламени,

И будь прочней чем каменный,

Острее будь, чем бритва,

Явись мой меч для битвы!





Произнесла я стих на древнеферейском, заменив привычное «кинжал» на «меч». А потом, не медля, развернула возникший в воздухе клинок, разогнала — и вонзила русалке в грудь, туда, где у обычных людей бьётся сердце. Меч вошёл по рукоять, ундина слабо вскрикнула — и начала таять. Вот так! А где лорд Тиурра? Замер по колено в воде? Без особой нежности — некогда сейчас — отвесила воздушный пинок, выталкивая очарованного лорда из моря на берег. Немножко перестаралась, упал на четвереньки? Ничего. Не утонул, пусть будет счастлив.

А что ундина? Та уже потеряла сходство со мной, да и со всяким другим человеком, и на глазах отекала, оплывала, таяла, превращаясь в тёмно-зелёную булькающую пену. Ну и что с этой гадостью делать? Собрать побольше противной субстанции для Терри? Нет, думаю, надо для верности сжечь. Кто этих русалок знает? Потому что если вдруг ундина просто так хитро разжижилась, а затем восстановится, то где мы потом её искать будем?

Уже без сомнений сотворила кокон голубого огня по размерам своей сияющей ловушки. И стала следить магическим зрением, пока последняя искра чужеродного волшебства не истаяла в огне. Уф, я молодец! С русалкой справилась, наставника спасла. Одно жалко — так и не вышло увидеть, был ли у неё рыбий хвост!

Теперь, наверное, надо помочь лорду Тиурре, а то вон еле стоит, шатается. Потрусила, спотыкаясь на крупной гальке, к наставнику:

— Русалки больше нет. Лорд Велани, у вас всё в порядке?

Невидящие глаза обратились на меня:

— Велани? Опять Велани? Зачем ты зовёшь меня так? Эль, моя Эль!.. — шагнул ко мне — и стиснул в объятьях.

В ответ я сдавленно пискнула, соображая, что делать. Он что, ещё под чарами? И не успел мне рассказать, как их снимать? Вот же! Ладно, потерплю, пока в себя не придёт, он же никогда не переходил границ.

Но то было раньше… А сейчас лорд Тиурра вёл себя совсем по-другому. Ладонь легла мне на грудь и больно сжала, затем скользнула за спину, огладив поясницу, и пальцы стиснули ягодицу. Он то ли застонал, то ли зарычал и впился поцелуем не в рот, а в сгиб шеи.

На секунду отстранился:

— Эль, любимая, не отталкивай меня больше, не уходи! Хочу тебя!

Сейчас и он, и я часто дышали. Происходящее пугало и манило одновременно, я дрожала и горела… Он продолжал целовать мою шею. Как могут поцелуи быть такими жгучими и такими сладкими в одно и то же время?

На мгновение показалось, что он приходит в себя, потому что лорд внезапно отпустил меня и отодвинулся на полшага. Но только я открыла рот, чтобы нас с этим поздравить, как он обеими руками вцепился в ворот моего платья — и рванул. Пуговицы со свистом полетели в темноту, разодранный ворот теперь заканчивался на уровне пупка. Ниже, хвала богам, начинались штаны. Опомниться мне не дали, подхватив под поясницу и плавно уронив на гальку.

Теперь он нависал сверху — и продолжал целовать. Те места, которые раньше я никогда не позволяла — ямку у ключиц, грудь. Поймал сосок губами — сжал, потянул — я ахнула. Одна рука, левая, поддерживала меня под плечи. На неё же он, похоже и опирался, потому что вторая двинулась куда-то вниз, надо думать, искать, где теперь заканчивается ворот.

Страшно не было, не было и неприятно. Наоборот, я чувствовала, что тоже готова упасть в эту горящую воронку — и будь что будет! В конце концов, даже если мы не поженимся, даже если родится ребёнок, что, Дом Эрранд или я сама о нём не позаботимся? Плохо только одно — он ещё под чарами. А если назавтра он и не вспомнит, что сделал? Если вовсе потом решит, что я была с кем-то другим? Важно ли это для меня? Ох, не знаю… Я уже ничего не знаю… Точнее, знаю, что то, что мы сейчас делаем — неправильно, но остановиться не могу.

Правая рука лорда Тиурры возилась с пряжкой ремня моих штанов, а ещё он успел закинуть на меня колено. И продолжал целовать, целовать, целовать… А я просто ощущала, как меня уносит огненный шторм…



Привёл меня в чувство какой-то особенно неудачный булыжник, оказавшийся прямо под копчиком. И хорошо, что привёл. А то бы следующей русалкой, появившейся в здешних местах, могла оказаться я.

Что я делаю? Что позволяю ему делать? Я действительно этого хочу? Вот так, когда он даже не понимает, что творит?

За руки он меня уже не удерживал, потому что я не сопротивлялась. Кстати, ремень на штанах сдался тоже, так что соображать надо быстро.

Думала я недолго: замахнулась — и со всего маху рубанула ребром ладони лорду Тиурре по шее. Говорят, резкий удар по сонной артерии может лишить сознания. Мой заставил лорда остановиться, а я, не медля, нацепила ему на нос и рот вакуумный пузырь. Только б он сейчас снова целоваться не полез…

Не полез. Губы беззвучно шепнули что-то, глаза закрылись — и наставник всем весом рухнул на меня. Поскольку камень из-под копчика никуда не делся, я взвыла.

Так мне, идиотке, и надо! Ещё бы несколько минут — и допрыгалась бы! И жила бы в наказание за дурь три века с леди Марсиаллой! Ладно, пора вставать…

Выбираться из-под бесчувственного лорда пришлось при помощи магии. А вот драные лохмотья, в которые превратилось жёлтое муслиновое платье, придется прятать под мороком, иначе в деревню не вернёшься. Подумав, оторвала широкую полосу от подола и завязала на шее как шарф, прикрывая брешь на груди. Всё равно, конечно, ужас, но хоть не так стыдно.

Теперь, похоже, придётся сидеть и ждать, пока лорд Тиурра придёт в себя. Водой его, что ли, побрызгать? А то ведь нам два с лишним часа идти, а я уже жутко голодная. И Хаос, наверное, волнуется…

Уселась на гальку рядом с лежащим на спине телом и задумалась. Выходит, русалка не просто заманивает в воду. Похоже, она позволяет обнимать, целовать… Только — хихикнула — любопытно, что думают мужики, в самый интересный момент обнаруживая рыбий хвост там, где у нормальных женщин ноги?

Ну вот, опять я хихикаю над чем ни попадя. Но что, мы тут всю ночь торчать собираемся? Нет, сейчас я в самом деле плесну на него водой! Сколько валяться-то можно? Или просто похлопать по щекам, тем более что пощёчину лорд однозначно заслужил?

Перейти к военным действиям я не успела — лорд Тиурра наконец-то зашевелился. Неловко завозился, сел, тряся головой, и недоумённо уставился на меня:

— А где русалка?

Так и чесалось ответить: «Я вместо неё!» — но, сдержавшись, спокойно произнесла:

— Я заключила её в клетку для нежити, пронзила огненным мечом, а останки сожгла голубым пламенем.

— Молодец! Но что с тобой? Почему ты так выглядишь?

Отлично, он и в самом деле совершенно ничего не помнит. Весело бы мне было сейчас, если б поддалась…

— Кто-то сильномогучий и опытный умудрился попасть под чары русалки… — и уставилась на него. Пусть додумывает сам.

— Это сотворил я? Я?

— Русалка меня не трогала, — хмыкнула в ответ.

— Я так разодрал тебе платье? Эль, я больше ничего с тобой не сделал? — на лице лорда был написан настоящий ужас.

— Сделал, — отрезала я. — Пойдём назад, в деревню. Я хочу есть и переодеться.

Вот так, пусть хоть два часа помучается. Потому что у меня сейчас болело всё тело. Вернусь, нужно будет хорошенько посмотреть, что со мной.



Обратно мы ползли, как остатки разбитой армии. У моего спутника, похоже, трещала голова, а у меня ныло и дёргало всё остальное. Подставленную для опоры руку я, фыркнув, проигнорировала.

И мы оба молчали…



Хаос встретил меня обиженным: «Мне без тебя не давали рыбы!»

Я откликнулась: «А меня побили!»

Лорд Тиурра, не заходя в дом, отправился искать старосту, чтобы рассказать тому, что русалки больше нет. Я с лордом не пошла, наоборот, уволокла две большие копчёные трески и заперлась с котом в комнате.

Когда стянула с плеч остатки платья, открылось зрелище, которое иначе чем «ужас неприводимый» было не назвать. То, что отражалось в мутном зеркале, пугало — по всей шее и груди шли ярко-красные пятна. Очевидно, завтра вся эта красота превратится в синяки. И придётся мне мотаться неделю по дорогам, чтобы не объяснять родным, почему шея и грудь у меня в засосах. Вот же стыд!

И в этот момент, когда я, стоя в одной исподней белой сорочке на двух лямочках-тесёмочках, таращилась на себя в зеркало, дверь распахнулась и появился лорд Тиурра. Как-то я забыла о его замечательной привычке открывать двери невзирая на крючки и щеколды.

— Эль, я должен попросить прощения. Я…

— Не входи без стука! — взвизгнула я.

Ну да, если уж решил извиниться, пусть делает это нормально, а не врывается в комнату, где переодевается и лопает треску девушка!

Он в ужасе уставился на пятнистую меня:

— Это сделал я?!

— Нет, русалка! Уйди уже!

Крючок со щеколдой встали на место сами собой.



Засыпая, я обняла Хаоса, зарылась носом в пушистый мех:

«Ты не знаешь способа свести синяки побыстрее?»

«Зачем?»

«Затем, что в таком виде к родным не покажешься, они ж сразу и заметят, и поймут что случилось. Хочешь лишнюю неделю мотаться по дорогам?»

«Зачем мотаться? Найдём постоялый двор с хорошей колбасой и спокойно поживём там».

Вот же стратег!

Кстати, к слову о русалках, а если б меня заманивал в воду какой-нибудь русал, кого бы он изображал? Вот спрашивается — к кому я привязана больше всего? Ответ очевиден — к Хаосу! Представила торчащее из воды меховое чучелко с полосатой мордой, призывно машущее когтистой лапой: «Дорогая! Иди сюда!»

Уткнувшись в подушку, сдавленно захрюкала. Всё у меня не как у людей!





Глава 12




Если вам всё равно, где вы находитесь, значит, вы не заблудились.

Правило Руна





Кажется, моё гневное «Сделал!» лорд Тиурра воспринял в самом глубоком смысле из всех возможных. И с утра пришёл извиняться и свататься.

Я решила быть честной:

— Оставьте, лорд Велани, ничего непоправимого не случилось. Да, вы наставили мне синяков в самых неожиданных местах и порвали платье, но я вас не виню, потому что понимаю, что вы были очарованы русалкой. Хотя вы же знаете, я не садовая розочка, а придорожный чертополох, меня голыми руками не возьмёшь. Так что забудьте. Зато я сама сумела справиться с ундиной и тем довольна.

— Эль…

А до меня вдруг дошло ещё одно существенное обстоятельство. Носить в летнюю жару платье с высоким закрытым воротом — это пытка. И одновременно — насмешка. Я, огненный маг, умела греть себя в самый лютый мороз, но вот с прохладой было туго… Наверное, стоит найти себе в пару симпатичного мага льда — будем всепогодными! Хотя можно попробовать обдуваться ветерком… но всё равно же издевательство! А показывать лорду Тиурре засосы — просто невозможно как стыдно.

Поэтому я продолжила:

— Но, знаете, лорд, немного жаль, что вы видите сквозь мои мороки. Демонстрировать синяки я не хочу. А носить наглухо застёгнутое под подбородок платье в такую жару — это мука. Поэтому, думаю, раз с русалкой мы справились, дальше я поеду одна на Ясене. В удобной одежде и под мороком.

— Эль, ты уходишь, потому что…

— Нет, не поэтому! — перебила я.

И слукавила. Лучше мне держаться он него подальше. Ибо повторись вчерашняя ситуация с тем отличием, что лорд будет сознавать, что и с кем делает, сложно сказать, как я себя поведу и чем всё закончится.



Ясеню совершенно не понравились ни висящая за седлом корзина с рыбой, ни мешок с овсом и бурдюк с водой с другой стороны. Ладно, лишь бы не начал козлить, когда на него заберёмся мы с котом. Потому что кошки в сложные жизненные моменты рефлекторно цепляются когтями за что ни попадя. А тут выбор был невелик — либо когтянёт круп коня, и всё станет ещё хуже, либо располосует мне спину, а я уже и так пострадавшая, вся в синяках сомнительного происхождения.

Когда мы шагом ехали по деревенской улице, меня окликнул какой-то молодой парень:

— Эй, ледя, ты ж помощник мага?

— А что?

— Маг сказывал, что русалки — это бывшие обиженные девки. И что ежели вдругорядь кого забидим, снова может появиться такая и начать мужиков топить. Это правда?

— Чистая правда, — отозвалась я.

Парень горестно вздохнул…

Но как интересно, оказывается, лорд Тиурра ещё и воспитательную беседу среди деревенских провёл.

Дала шенкеля, переходя на короткую рысь. Вскоре Буль скрылся за высокой поросшей осокой дюной.



Через три дня пути я поняла, где фатально просчиталась, — я не взяла с собой карту. А никто из встречных о поместье Эрранд слыхом ни слыхивал. Может, постараться припомнить, где примерно расположен наш дом на карте страны и как-нибудь сориентироваться по солнцу? Бессмысленно, потому что я понятия не имею, где сейчас нахожусь сама. Точнее, куда меня занесло. Я попыталась было спросить на паре постоялых дворов, где можно купить карту Эрвинии, но на меня вылупились так, словно я потребовала на обед двухголового цыплёнка.

И что делать? Искать ближайший крупный город, а в нём — карту?

Эх, хотела я летом побродить по дорогам, и надо же — мечты сбываются! Хорошо, хоть не стала предупреждать родных, что собираюсь в гости, а то бы сейчас волновались, куда я пропала…

Ладно, пока поеду куда глаза глядят, деньги есть, рыбы с колбасой хватает, так чего беспокоиться?



Наверное, путешествуя раз за разом с лордом Тиуррой, я расслабилась и совершенно забыла, почему купеческие караваны всегда ходят с охраной, а крестьяне, собираясь на ярмарку, едут скопом, длинным обозом.

Но мне напомнили.

Случилось всё так. С утра я купила каравай свежего хлеба и варёную курицу в деревне с абсолютно ничего не говорящим мне названием Малый Бродень. Тут, кстати, тоже о поместье Эрранд никто не слышал. А на вопрос о ближайшем городе мужик, поливавший капусту в огороде, махнул в сторону леса и сообщил: «Там, но далеко». За деревней обнаружилась речка, и перебираться действительно пришлось вброд, потому что у моста прогнили от времени и обрушились две сваи, так что настил покосился и провис. Интересно, они специально мост обвалили, чтоб названию соответствовать?

За рекой дорога начала петлять. Где теперь далёкое «там» я могла сказать только потому, что засекла положение солнца. Впрочем, я никуда не спешила — мне нравилось. Над солнечными полянками порхали крапивницы и перламутровки, под разлапистыми елями цвела земляника. Сытый Ясень бодро перебирал ногами, а поскольку ход у коня был мягкий, Хаос тоже не протестовал. И даже умудрялся заниматься курицей.

Я так расслабилась, что когда на повороте из кустов неожиданно вывалились несколько мужиков, у одного из которых был арбалет, слегка растерялась.

— Девка. Одна. На коне, — перечислил очевидное арбалетчик. — Слезай!

Вообще, могли бы сообразить, что девица на хорошем коне, за спиной у которой сидит здоровенный кот, — это неспроста.

Так что я, по-быстрому тихо приведя в негодность арбалет, — а то вдруг сдуру пальнёт? — ехидно сообщила:

— Кота забыли. — И добавила: — Арбалет можешь выкинуть.

— Какого кота? — опешил мужик.

— Который умней тебя! — отрезала я.

Происходящее казалось забавным. Только что делать с этими горе-разбойниками? Отпускать, по разуму, нельзя. Но ближайшие гвардейцы или кто там, которым можно сдать шайку, где-то за лесом, который на горизонте.

А разбойников набежал уже десяток. Причём один упорно пытался схватить Ясеня под уздцы. Конь нервничал, приплясывал и задирал голову, но не давался.

— Идиоты! Думаете, я просто так одна езжу? — На пальцах расцвели огненные смерчи, а вокруг разбойников вспыхнуло широкое кольцо огня.

— Ведьма! Ведьма!

— Она самая, — оскалилась я.

— Матушка ведьма, не губи! — взмолился один из молодчиков, бухаясь на колени. Вслед за ним попадали остальные.

— Какая я тебе матушка? — обиделась я на поклёп. — Нет у меня таких сыновей!

Хаос за спиной гнусно захихикал.

— Так, показываю один раз! — прищурилась. — Видите тот пень вдалеке на поляне? А теперь глядите!

Пень исчез в столбе пламени. А когда через минуту огонь погас, остались лишь яма и небольшой круг выжженной земли.

Разбойники взвыли.

— Все всё поняли? Тогда собирайтесь в кучу, и идём вот туда! — махнула в сторону Малого Бродня. — Скажу сразу, убивать я вас не собираюсь, но если кто попробует сбежать, спалю без жалости. Ясно?



Через час мы были уже у обваленного моста.

Я поглядела на умаявшихся разбойников и сообщила:

— Ждите здесь. Сбегать не советую. — И бодро соврала: — Искать не стану, просто прокляну так, что сами к осени помрёте в муках.

— А что ты хочешь от нас, матушка?

— Отработаете — и свободны. Но промысел советую сменить.

— А гвардии не сдашь? — опасливо уставился на меня тот, который хватал под уздцы Ясеня.

— Посмотрю, как стараться будете.

— А делать-то что надо?

— Вас тут целый десяток, так что почините этот мост. Я сейчас договорюсь со старостой насчёт инструментов и харчей. Хотя разносолов не ждите.

Разбойники закивали, на бородатых рожах читалось облегчение.



Староста малость опешил, когда, ткнув пальцем в шайку на другом берегу, я сообщила:

— Вон те добрые люди хотят бесплатно починить ваш мост. Только дайте им пилы с топорами и кормите. За еду я заплачу, вот десять серебрушек, по одной в день. Да, если кому надо тын подправить или крышу залатать — обращайтесь.



Следующие несколько дней я валялась в траве на солнечном пригорке, грызя травинки, и наблюдала за тем, как трудолюбивая шайка таскает из леса толстенные осиновые стволы и забивает новые сваи. Потом дело дошло до балок и настила — тут в ход пошёл старый материал, благо доски и брёвна были ещё крепкими.

Время от времени появлялись опасливые крестьянки, несущие то чугунки с гороховой похлёбкой, то свежие лепёшки.

Кстати, от старосты я узнала, что прежде через деревню два раза в год ходил купеческий караван, а как мост рухнул, так никого, кроме сборщиков налогов по осени, и не видать.

— А что ж сами не починили?

— Дык все при деле, некогда.

Через неделю оказалось, что двое разбойников — ещё молодой чернявый мужик и высокий рыжий — успели познакомиться с парой деревенских баб и решили в Бродне остаться. Чернявый, кстати, в прошлом был кузнецом. Потом откололся ещё один — бывший пасечник, которому вдруг показалось, что поселиться тут — не самая плохая идея. Ну вот, трое вроде пристроились.

Но мне было уже пора, и так я засиделась на месте. Кстати, следы засосов до сих пор не прошли. Особенно долго держались два — багровая отметина на сгибе шеи и круг из мелких красных точек рядом с левым соском. Спасибо, что лорд хоть не кусался от избытка чувств, а то бы пришлось до осени в лесу прятаться!

Вообще, поминала я тихим добрым словом лорда Тиурру регулярно. Сильнее всего, правда, сокрушалась о собственной глупости, когда чуть не поддалась порыву. Что б я тогда сейчас делала? Но и наставнику тоже доставалось. И даже сорокопуту. Кстати, пару раз мне казалось, что я видела мелькнувшую в кустах серебристую с чёрным птицу. Но сорокопуты — не редкость. А Хаос, который то валялся вместе со мной в траве, то гонялся за бабочками как котёнок, только фыркал.

Бездельничала я не просто так. Пока отдыхала — думала. Не все идеи были хорошими, но некоторые заслуживали внимания. Например, я сообразила, как можно ходить, не оставляя следов. Суть замысла была в том, чтобы наступать не на землю, а на широкие плоские блины сжатого воздуха. Правда, поначалу я пару раз навернулась — нога поехала как на мокрой скользкой глине — но потом наловчилась. Так можно уйти от любой погони, и собаки не помогут.

Ещё я поняла, как можно не преодолеть, но обойти ограничение, связанное с наложением чар на предметы. Собственно, натолкнуло меня на мысль кольцо Перегальта, в котором рубин и сапфир несли разные заклинания. Надо просто зачаровывать предмет по частям! Например, вешаешь на кучу отдельных бусин всякую полезную ерунду, а потом собираешь их на одной нити в браслет или чётки — и пользуйся! Может, конечно, и тут имеются какие-то подводные камни, но принцип был явно верен, Кольцо Огненных Бурь тому подтверждение!

А ещё я училась приземляться. Оказалось, что взлететь куда легче, чем аккуратно сесть. Я спотыкалась и падала раз за разом, но не унывала. В конце концов, любой навык — дело наживное. Было бы терпение и время на тренировку.



Собралась в дорогу я тогда, когда по новому мосту для пробы пустили тяжёлую телегу, груженую дровами. Мост отлично выдержал, хотя доски под колёсами горестно скрипели. Я наблюдала с берега, готовая в случае чего отсечь оглобли и помочь спастись лошади.

Напоследок я поговорила со старостой. Тот оказался грамотен, так что под мою диктовку записал адрес: «В Совет Магов лорду Тренту эйд Эрранду для его дочери леди Эльнейды-Элерет эйд Эрранд». Лист он бережно сложил и спрятал за алтарь Небесной пятёрки, красовавшийся в парадном углу дома.

Одобрительно кивнула:

— Если что — пишите. Приеду и помогу.

Разбойников предупредила тоже:

— Чтоб деревню не трогали! Смотрю, у вас у всех руки откуда надо растут. Так что все вместе раскорчуйте пару полей, поставьте дома, женитесь — а потом живите как следует! Но если что неладное сотворите, — вокруг меня заплясали языки алого пламени, — вернусь!

Верно ли я поступила? Если староста пришлёт письмо или меня саму когда-нибудь ещё занесёт в эту глухомань — узнаю.



До города я добралась через два дня.

Назывался городок Индир, но потрясло меня не это, а то, что, во-первых, выяснилось, что от первого месяца лета осталась всего неделя, а во-вторых, обнаружилось, что меня занесло почти на границу с Га-Карраштом. Как я тут очутилась? Всё, сегодня снимаю комнату в нормальной гостинице и моюсь, а завтра отправляюсь покупать карту!



Индир оказался невелик, зато симпатичен. Улицы были вымощены камнем, а у домов стояли горшки с геранью. Сами дома тоже были каменными, крытыми терракотовой черепицей. Люди выглядели приветливыми и спокойными. Вот только книжного магазина, букинистической лавки и даже торговца редкостями в городе не водилось. Поломав голову, я отправилась с визитом к градоначальнику, или как там называется соответствующий пост в этом затерянном краю?

Выяснилось, что городом управляет мэр, и он же отвечает за сбор налогов с двух дюжин деревень вокруг.

После того, как я представилась, началась настоящая карусель — мне предложили сесть в кресло, испить вина и морса, закусить свежими булочками, пожаловать на званый ужин и бал в честь моего прибытия, перебраться из гостиницы в дом мэра, а ещё познакомиться с его детьми — дочерью и сыном, а также с женой.

Я еле-еле отбрыкалась, сказав, что в Индире проездом и задерживаться не могу. Но зато рада сообщить, что в Малом Бродне восстановили мост, так что надо передать купцам, что караваны могут ходить беспрепятственно. А ещё мне нужна карта. Добавлять, что сама не знаю, где сейчас нахожусь, не стала. Это было бы невежливо.

Карту мне всё же дали. Правда, объяснили, что она единственная, и попросили с собой этот раритет местного значения не уносить.

В результате вместо званого ужина и бала я всю ночь, высунув язык, старательно перерисовывала горные цепи, кривые дороги, неравномерно насаженные деревеньки и извилистые речки. Обнаружилось, что от центральной части Эрвинии, куда мне, в общем-то, и надо, Индир отделяет горная цепь. И теперь либо нужно несколько дней скакать назад, на север, либо ехать по южной дороге, чтобы пересечь Криворогий хребет по перевалу, отчего-то звавшемуся Призрачным. Кстати, находился он совсем рядом с границей Га-Каррашта. Интересно, там спокойно? Слегка тревожило, что близко к границе не было ни одного поселения. Странно, почему так? Нет пахотных земель? Проеду — выясню. Вообще, в этом конце страны я побывать пока не успела, так что как раз восполню пробел.

Надо сказать, что пока я пачкалась в чернилах, мэр караулил под дверью, время от времени спрашивая, не желаю ли я откушать. Я отплатила за добро тем, что рассказала столичные новости месячной давности — что король в добром здравии, принц возмужал, и вообще хорош собой и разумен не по годам, принцесса красавица и тоже умница, так что Эрвиния в надёжных руках. И на отдельном листе зарисовала — для жены и дочери — весенние моды, отметив стрелочками, что следует обратить особое внимание на воротники, обшлага рукавов и покрой лифов.

Не знаю, так ли ведут себя настоящие леди, но провожали меня как родную.



И всё же я рада была очутиться снова на дороге. Копыта звонко цокали по высохшей красной глине, на обочинах цвели цикорий, тысячелистник и красные маки, вообще казалось, что тут намного суше и жарче, чем в том же Малом Бродне. Поскольку я ехала к границе враждебной державы, то старалась держаться настороже — каждые десять минут переходила на магическое зрение и пихала Хаоса — пусть не расслабляется, у него слух лучше моего!

Пока всё было тихо. И, что странно, встречных или попутных повозок и путников тоже не было видно. Не нравится мне это. Но вообще-то границу должны охранять? Наверное, да. Так что рано или поздно я должна встретить патруль, а может, даже кого-нибудь из магов.

Мы рысили, временами переходя на шаг, уже несколько часов. Дорога вилась как змея, с каждым зигзагом поднимаясь и поднимаясь выше в гору. И за очередным поворотом я увидела пепелище — не сгоревший дом или обугленный лес, а огромное, почти до горизонта, полностью выжженное поле. Что тут горело, было неясно — просто относительно ровный почерневший кусок земли. Но одна вещь стала понятна сразу — без сомнений, тут поработал маг, причём очень сильный маг. И вряд ли он таким радикальным способом боролся с саранчой или грызунами.

Сразу стало неуютно. Теперь пустота дороги казалась подозрительной. Я то и дело переходила на магическое зрение и озиралась по сторонам. Ведь ночевать придётся где-то здесь, перевал нам сегодня не проехать. Может, рискнуть и поднять Ясеня в галоп? Жеребец молодой и выносливый, скакать может долго. Или не стоит? Вдруг придётся удирать, и тогда коню понадобятся силы? Но куда меня занесло? Почему, ну почему у меня вечно всё не как у людей?

Когда за очередным поворотом я заметила вдалеке двух всадников, радости не было предела. А то уж чудилось, что все в округе вымерли. Это оказался патруль, который крайне удивился, встретив меня. А я наглядеться не могла на синие плащи и дружелюбные загорелые лица…

— Леди, что вы тут делаете? — уставился на меня офицер на сером поджаром коне.

— Еду из Индира в… — наморщила лоб, вспоминая название ближайшего к перевалу поселения на другой стороне гор, — …этот, как его, Орилень.

— Дорога же уже неделю закрыта!

— А почему? — слегка нервно поинтересовалась я.

Вот же! И дружелюбный мэр Индира даже не обмолвился ни словечком! Наверное, решил, что раз я маг, так могу проехать там, где купцам хода нет, и не стал останавливать. Но предупредить-то, что здесь не всё ладно, мог?

— Воины смерти, чтоб их! — веско уронил второй всадник.

— Воины смерти? А кто это? — испуганно заморгала я.

— Не кто, а что… Нежить. Призраки, приходящие из Га-Каррашта и высасывающие жизнь. Из-за этих тварей селений ближе, чем в половине дня пути от границы, вы не найдёте. Но простите, нам надо ехать дальше. И мой совет — прибавьте ходу, ночевать в здешних местах одной опасно.

Говорить, что я маг, не стала. Потому что какой я маг рядом с тем испепелённым полем? Я бы так смогла? Точно нет. А кому-то пришлось…

— Я выехала из Индира сегодня утром. Ехала рысью, смотрела по сторонам, но ничего странного или опасного не заметила. Только немного ниже, через три поворота, видела выжженное поле, — доложила я.

Ответ оказался именно таким, как я надеялась.

— Значит, дальше пока всё спокойно. Тогда ехать туда смысла нет. Давайте, мы проводим вас до безопасного места, где можно отдохнуть и переночевать. А поле — это лорд Кендрик поработал. Пару дней назад тут нашествие было…

— Кто такой лорд Кендрик?

— Наш маг, — офицер довольно хохотнул, — страшный человек!



«Страшного человека» я увидела уже ближе к вечеру, когда после долгих петляний по узкой «короткой» тропе мы таки ж добрались до Призрачного перевала, на седловине которого располагался небольшой гарнизон. Лагерь был окружён высокой каменной стеной, и тут был не только камень — я пальцами чувствовала энергию охранных рун, покрывавших кладку. Наверное, хорошо, что мы сюда успели до заката!

При лагере имелось что-то вроде постоялого двора для проезжавших путешественников, только сейчас там было пусто. Я сама позаботилась о Ясене, расседлала, растёрла спину, насыпала овса. И, кинув мелкую монету конюху, попросила напоить коня через час, пока рано. Хаос отправился исследовать окрестности, а я пошла в дом.

Тут-то я и встретила лорда Кендрика.

Внутри царил полумрак, свет горевших по углам свечей терялся в просторном зале с четырьмя опорными столбами в центре, длинной стойкой у дальней стены и лестницей, ведущей на второй этаж, так что я не сразу заметила ссутулившегося человека, сидящего в кресле у почти потухшего камина. А когда заметила, на секунду сбилась с шага, почему-то показалось, что это лорд Тиурра. Но тот же не мог очутиться здесь? Мало ли, у кого из мужчин в стране тёмные волосы? Ну вот, теперь, когда лорд распрямился и повернулся ко мне, стало видно — никакого сходства!

Я учтиво присела в реверансе:

— Доброго вечера, лорд. — В том, что это именно лорд, а не купец или паломник, сомнений не было. Всё, начиная от взгляда и заканчивая богатым камзолом и кружевами на запястьях, говорило об этом.

— Доброго, леди. Вы маг?

Сглотнула. Как он понял? Ведь крашеные уллы после Лайяра ещё толком не отросли, а ауру я привычно экранирую? Как он увидел?

— Всего лишь три года отучилась в Академии, — слегка прибеднилась я.

— Понятно. А я — здешний маг, лорд Кендрик. Присаживайтесь, поговорим. Новое лицо приятно, а ужин будет через час. Присоединитесь?

— Конечно, спасибо! — поблагодарила я, лихорадочно соображая, где тут перед едой можно умыться. А то вся в пыли и воняю конским потом… Но, пока он такой добрый, нужно попробовать расспросить.

— Лорд Кендрик, я сегодня утром выехала из Индира и по пути видела большое выжженное поле. Мне сказали, что это сделали вы. И что это связано с какими-то воинами смерти.

— Так и есть. Вам объяснили, кто такие воины смерти?

— В общих чертах.

— Это призраки, высасывающие жизнь из всех встреченных существ. Им без разницы, попадётся на пути человек или овца из отары, но достаточно прикосновения, чтобы оба умерли.

— А откуда они берутся?

— Из Га-Каррашта. А более развёрнутый ответ — из могильников по ту сторону границы. Насколько мне удалось разобраться, их маги вынимают из мертвецов души, которые и становятся воинами смерти, по велению вызвавшего летящими в ту или другую сторону.

— Души? Как это? Разве в момент смерти душа не разделяется с телом?

Я действительно была изумлена. С детства все жители Эрвинии верили в то, что рассказывал о миропорядке Храм Небесной пятёрки. Согласно принятому учению, после смерти, в зависимости от содеянного за время жизни человеком тут, на земле, душа либо отправлялась на небо петь и веселиться в садах рядом с божьими вестниками и посланцами — ангелами, либо уходила расплачиваться за грехи в ад. Ад состоял из нескольких областей, точнее, бездонных пропастей, — огненной, ледяной и наполненной ядовитыми бритвенно-острыми железными шипами. Последняя пугала отчего-то больше всего. Но, как бы то ни было, когда человек умирал, душа расставалась с телом, и сие казалось непреложным.

— В Эрвинии и Ферранте дело обстоит именно так. Но в Га-Карраште всё по-другому, и это — главное различие между нашими странами и причина, почему мы постоянно находимся на грани войны. В Га-Карраште совсем иная вера. Когда рождается младенец, их маг проводит так называемый обряд соединения души с телом, именно поэтому душа не может уйти сразу после смерти. Освободить её может либо маг, либо полное разрушение трупа, скажем, испепеление. Единственная хорошая новость состоит в том, — лорд Кендрик усмехнулся и потянулся в кресле, — что высвободить душу и превратить её в воина смерти возможно только в течение десяти дней после гибели. А то б наши соседи накопили гору трупов у границы, а потом напустили на нас легион…

Я сидела и слушала, вцепившись в подлокотники кресла. Присутствовало ощущение, что я попала в страшную, нет, просто в жуткую сказку. Бесконечные ряды призраков, высасывающих жизнь одним касанием, — рядом с таким все ундины и даже морозный дух казались комарами, мелочью, не достойной внимания.

— Круг, конечно, об этом знает, — продолжил лорд Кендрик. — Но я считаю необходимым делиться этими сведениями, а получить их было нелегко, со всеми магами или же военными. Простой люд пугать не следует, но тайны тут неуместны — это общий враг, и надо понимать, чего от него ждать.

— Что ещё мне нужно знать? — отозвалась я.

— Ничего особенного. Призраки боятся солнца и даже рассеянного дневного света, так что к концу ночи должны вернуться к телам, в могилы. Именно поэтому вдоль границы идёт незаселённая широкая полоса.

— Значит, нужно использовать голубое пламя? — наморщила я лоб.

— Именно. Смотрю, леди, вы уже встречались с какой-то нежитью? И испуг меньше, чем я ожидал, и вы сразу же поняли, как можно уничтожить этих призраков.

Лорд склонил голову набок, ожидая моего ответа. А я рассматривала его из-под ресниц. Красивый, темноволосый, по виду ещё совсем молодой мужчина. Широкоплеч, а какого роста, сейчас, когда сидит в кресле, не понять. Но ноги длинные. Глаза голубые, светлые, но не холодные, как лёд, а живые, даже чуть лукавые. Портило его немного лишь слишком волевое, резкое лицо с глубокими носогубными складками. Похоже, он многое пережил и многое повидал… Пряди, идущие от висков, при свете очага казались кроваво-красными. Огненный маг. Впрочем, кто бы сомневался, поглядев на то поле?

— Да. Я видела… — упёрлась пальцем в переносицу, вспоминая, — …жору, гулей, гомункулов, плакальщицу, гремлина, водяного, удильщика, зомби, морозного духа, серую плешь и русалку. Может, кого-то забыла. Не уверена.

Лорд Кендрик рассмеялся:

— Вот так коллекция! И со всеми справлялись сами?

— Нет, что вы! У меня магия только три года, мне ещё расти и расти… Обычно мы ездим вместе с наставником, тот меня учит, — фыркнула, вспомнив кладбищенские скачки с препятствиями под наблюдением восседающего на мавзолее лорда Тиурры. — Я сама могу разобраться с разными могильщиками, водяным или русалкой. Но на морозного духа или удильщика моей магии и близко не хватит.

— А почему вы сейчас одна? Расскажете свою историю? О! Кстати и ужин подоспел…

— В двух словах, — отозвалась я, вставая из кресла, — потому что заблудилась. Мы охотились за русалкой на северном побережье у деревушки под названием Буль, а дальше я поехала одна. Вот и заехала, — развела с улыбкой руками.

— Понятно, — усмехнулся лорд Кендрик. И хитро прищурился на меня: — Но почему вы решили ехать одна?

Гм, похоже, лорду скучно в этом маленьком гарнизоне, а чужие истории скрашивают однообразие. Ну что же, так бывает, что случайно встретив кого-то днём на дороге, вечером у костра рассказываешь всю свою жизнь. А наутро попутчики навеки расходятся в разные стороны. Исповедоваться я не собиралась, но приоткрыться можно. Почему нет? Возможно, завтра мы расстанемся навсегда.



За едой разговор продолжился.

Я наконец сказала, что меня зовут Эльнейда, и что я — будущий огненный маг, просто уллы сейчас закрашены. Говорить, из какого именно Дома, не стала, потому что уже поняла, что как только упомянёшь Эрранд, так в тебе сразу перестают видеть конкретную девицу, а зрят целый Дом. И ведут себя соответствующе, мэр Индира тому пример. Кстати, к какому Дому принадлежит лорд Кендрик, я тоже понятия не имела, так что всё справедливо.

Ужин состоял из густой куриной похлёбки с рисом, пресных лепёшек и миски уже созревшей жердели. Небогато. Поэтому я предложила:

— У меня есть круг сырокопчёной колбасы и немного вяленой рыбы с побережья, хотите?

Лорд оживился:

— Колбасу оставьте себе, а вот от рыбы не откажусь, уже больше года её не видел.

— Ничего, что она солёная?

— Отлично!

Кажется, мы нашли общий язык.

Идиллию прервал стук кулаком в дверь и вопль:

— Лорд Кендрик! Снова призраки!

— Сейчас буду, — отозвался лорд, с сожалением кладя на край тарелки недогрызенный рыбий хвост.

— Можно мне тоже посмотреть?

— Если останетесь стоять на стене.

— Обещаю.

Ну да, а как иначе?





Глава 13




Логика может привести вас от пункта А к пункту Б, а воображение — куда угодно…

Альберт Эйнштейн





Призраков было море. Толпа покачивающихся слабо светящихся фигур, то ли бегущих, то ли несущихся по ветру к нашему лагерю со склона горы. Издалека они казались прозрачной голубой лавиной, смертоносным жутким потоком, от вида которого стыла кровь. Откуда их такая прорва?

Вот что, спрашивается, я бы делала, окажись сейчас не в защищённом лагере, а на дороге одна? Как отбиться от нахлынувшей подобно приливу орды, если даже единственное прикосновение несёт смерть? Мне, Ясеню, Хаосу… Да, я могу сжечь нескольких, может быть, даже целую дюжину или две, но что случится потом? Выходит, магию нужно тратить не на атаки, а на защиту. Потому что если продержаться до рассвета, призраки исчезнут сами.

Но сдержит ли их обычный щит? Надо попробовать. Сделав пасс, поставила купол на большой белый валун на пути воинов смерти. Ну, остановятся, точнее, обогнут преграду или нет? Призраки накатили — и пронеслись по тому месту, где стоял купол, даже его не заметив. Плохо. А тогда как?

— Что вы делаете, леди? — поинтересовался спокойно стоящий рядом лорд Кендрик.

— Проверяю, что из моих средств защиты годится для обороны, — не стала я темнить.

— Потом я вас научу.

— А что сейчас?

— Сейчас? — Маг зло усмехнулся и широко взмахнул рукой — и весь склон, по которому струились призраки, объяло ярко-бирюзовое пламя.

Вот это сила! Я зачарованно смотрела на голубое зарево до небес, которое горело и горело. А когда пропало — склон был чист. Не осталось ни одного воина смерти.

— Хорошо, что на нашем участке есть только одно место, откуда могут переть эти твари. И удачно, что вместе с телом они теряют и мозги, иначе бы не лезли сюда, — счастливо засмеялся один из гвардейцев, до того нервно сжимавший в руках лук и горящую стрелу.

— Ну всё, можно расходиться, — чуть лениво протянул лорд Кендрик.

— Откуда их столько? Так всегда?

— Нет. Вроде бы в ближайшей провинции Га-Каррашта сейчас эпидемия, и все трупы сволакивают к нашим границам. Потому теперь дорога и закрыта. Если очень нужно проехать, собирают караваны с охраной из магов, и ночуют все здесь. А обычно тут спокойнее. Но, леди, вы хотели спросить про защиту? Годится вот это. — Щелчок пальцев — и у меня перед носом закачалась маленькая знакомая клетка из золотистых прутьев.

— Знаете, как такую делать?

Недоумённо уставилась на мага. Неужели тот думает, что я смогу упрятать в клетку эдакую толпу и продержать её до рассвета?!

Тот, кажется, понял причину моего замешательства. Потому что засмеялся и пояснил:

— Не на них, на себя.

Упс. Я-то думала, это только для нежити и нечисти. И себя до сих пор в таком ракурсе не рассматривала, хотя да, я, конечно, ведьма. Но, если поразмыслить, то ничего странного. Можно заключить Ясеня со мной на его спине в не пропускающую призраков клеть. А поскольку прутья проходят сквозь любую субстанцию, мешать движению та не будет. И спокойно продолжать ехать, а воины смерти пусть вокруг хоровод водят!

— Спасибо, лорд Кендрик!

— Ну что, возвращаемся к рыбе и рассказам? Повечеряете со мной?

— Конечно.



Всё же лорд вытянул из меня, хотя без имён и подробностей, историю несостоявшегося замужества. Но не стал утешать, насмехаться или читать мораль, а вздохнул:

— История повторяется. Не поверите, но когда-то я обжёгся на том же самом.

Не поняла? Что, будущая жена хотела, чтобы он нянчил дома младенцев под присмотром тёщи?

— Расскажете?

— Пожалуй. Тогда слушайте и не перебивайте. — Плечи собеседника опустились, глаза смотрели куда-то мимо меня. — Когда-то я был женат на самой чудесной женщине на этом свете, и она тоже была магом. Огненным магом, как и я. Но у меня хватило глупости дать матери себя уговорить и заставить мою Орис оставить службу Короне и поселиться со свекровью. «Две любящие женщины в одном доме — это так прекрасно!» — говорила мне мать, и я — верил. — Лорд Кендрик печально вздохнул. — Мне казалось, что так будет лучше для безопасности моей любимой и драгоценной. Я приезжал настолько часто, как мог. Она радовалась, но каждый раз просила взять её с собой. А я не слушал, считал, что просто Орис меня любит и потому не хочет отпускать. Пропускал мимо ушей, когда она жаловалась, что ей в доме душно, что она задыхается. Целовал её и просил не капризничать. Потом у нас появился сын, и я был счастлив. А вот Орис, похоже, нет. Потому что однажды, вернувшись домой, я узнал, что жена пропала. Не знаю, почему я послушал мать, которая утверждала, что жена обязательно вернётся сама, и не кинулся искать её сразу. Я потерял драгоценное время. — Вздохнул: — Орис не вернулась, она отправилась на границу Га-Каррашта и здесь погибла. С тех пор я тут и ни разу не возвращался домой.

Небесная пятёрка, какая жуткая история! Мне словно показали мою судьбу и то, что могло бы произойти. Да, прав был старый храмовник, боги дают подсказки в случайных встречах!

Но как ответить? Разве тут подберёшь слова? Если только обычное:

— Мне очень жаль, лорд.

— Ладно. Давно я об этом не вспоминал… Но, леди, смотрю я на кольцо у вас на пальце…

— Это подарок моего предка, Перегальта эйд Лансера, которого называли Огненным Облаком.

— Но Перегальт же умер больше семисот лет назад?

— Я была в его гробнице.

— Ясно. Кстати, знаете ли вы, что та давняя война между верранами и альверцами, можно сказать, идёт до сих пор? Огненное Облако был на стороне альверцев, которые не победили лишь потому, что их осталось слишком мало. Впоследствии они просто примкнули к Храму Небесной пятёрки, вера которого была почти такой же. А верраны отступили на территорию Га-Каррашта и со временем захватили там власть. Совет Мудрецов, если слышали о таком, — это их порождение. Как и воины смерти.

Вот это да! Я и не подозревала… Отныне буду уделять истории больше внимания, похоже, та действительно важна. Не зная корней, как понять, какой цветок расцветёт?

— Леди, судя по вашему виду, вы хотите ещё что-то спросить. Так?

— Да. Скажите, что происходит, если призраку удаётся высосать чью-то жизнь?

Ответ оказался именно таким, как я и боялась:

— Он становится сильнее.

— А на своих, из Га-Каррашта, они что, не нападают?

— Нет. Почему, точно неизвестно. То ли дело в общей вере, то ли обряд сцепления тела и души делает людей иммунными к прикосновению призраков.

Я задумалась, что бы ещё узнать такого полезного… и чуть не зевнула. Всё же день в седле — это день в седле. И отдыхать иногда надо.

Лорд Кендрик понял:

— Наверное, пора уже спать, скоро рассвет. И рыба, увы, кончилась, — улыбнулся. — Но скажу напоследок, что, как мне кажется, вы идёте по верному пути. Похоже, вам сами боги велели защищать страну. Иначе Перегальт эйд Лансер никогда не отдал бы вам Кольцо Огненных Бурь.

Ой, а имя моего перстня я не упоминала! Кто же он такой, этот лорд Кендрик?



Наутро мы уже не увиделись. Я поднялась с первыми лучами солнца, оседлала Ясеня, отловила обиженного Хаоса, сообщившего, что тут «кошек нет, только один кот», и тронулась в дорогу. Хотелось к вечеру оказаться как можно дальше от гиблого места под названием Призрачный перевал.

Но впредь я стану смотреть на Га-Каррашт совсем другими глазами.

А как доберусь до города, узнаю, собирается ли там караван, идущий по этой дороге. И, если да, накуплю всяких долго хранящихся вкусностей, десяток лишних золотых у меня на такое есть. И отправлю лорду Кендрику.



Пока ехала, размышляла. Выводы получались неутешительными. Допустим, выходило, что мы не можем заслать в Га-Каррашт шпионов, тех всех поубивают призраки в первую же ночь. Зато всякие злодеи из Га-Каррашта могут приходить к нам невозбранно. И вредить, как им заблагорассудится. И из этого же следовало, что Га-Каррашт знает о нас не в пример больше, чем мы о нём.

М-да, невесело… Рядом с такой угрозой любой морозный дух мошкой покажется.



В Орилень я прибыла за пару часов до заката. И быстро поняла, что слог «лень» включён в имя городка неспроста — нега и истома сочились тут из всех щелей. Большая часть магазинчиков была уже закрыта, а когда я сказала, что это неправильно, ведь ещё светло, на меня посмотрели как на ненормальную и объяснили, что у них сиеста, то есть послеобеденный отдых. Который длится до ужина или вообще до следующего утра. Обалдеть! И чем они тут живут? Хотя вон, почти спелый виноград кистями на улице висит — и никто не рвёт. Выходит, не голодные.

Поставив крест на магазинах, отправилась искать караван, идущий через Призрачный перевал. И таки ж нашла! Отбыть он собирался через пару дней, так что времени на покупки хватит с лихвой.

На следующий день я поняла, чем живёт замечательный город Орилень — на задранных до небес даже по сравнению со столицей ценах. Скрипнув зубами, закупила острого копчёного мяса, пряных сухих колбасок, хорошего чая, сыра, дынь, которые могли долго лежать, и ящик лучшего вина, которое нашла в городе. В винах, слыша, как вечер за вечером их заказывают в «Трости и свече», я разбиралась неплохо. На этом десять золотых кончились. А ведь надо ещё заплатить за доставку!

К купцам я отправилась, предварительно наведя морок алых прядей на пока не отросшие волосы на висках. Пусть не думают, что со мной можно шутить. А к подаркам приложила письмо лорду Кендрику с выражением благодарности за гостеприимство, причём в конце привела перечень того, что посылаю. Так точно ничего не пропадёт. И подписалась полным именем — Эльнейда-Элерет эйд Эрранд.

Устрашённые купцы запросили за доставку всего пять серебрушек Я милостиво согласилась.



Задерживаться в Орилени я не собиралась, хотя Хаос и одобрил местную колбасу. И на следующее утро выехала с рассветом на северо-запад. Теперь у меня есть карта, не заблужусь!

Больше ничего особенно интересного в пути не произошло. Единственно, я часто останавливалась, завидев ровный луг или песчаную косу, и начинала тренировать проблемное приземление. Поднималась раз за разом на десяток локтей, а затем старалась опуститься, не плюхнувшись на попу и не пропахав носом землю. Дело вроде бы шло на лад. Я б летала и больше, но Хаос строго следил за расходом магии. И был в этом вопросе беспощаден.

«Вырастешь, твори что хочешь! Если исчерпаешь запас досуха, в крайнем случае посидишь недельку без магии и с больной башкой! А пока береги себя, перегореть просто!»

Ладно, выходит, хотя бы через десять лет можно будет колдовать без оглядки. И на том спасибо!

А потом однажды я заметила, что мысленно болтаю с котом, не глядя тому в глаза. Неужели мы смогли перейти на новый уровень общения?

«Так ты такая с перевала, — совершенно равнодушно отреагировал полосатый поганец. И потянулся: — Ты вроде покупала курицу? Обедать не пора?»

Нет, если он так будет жрать, оседлаю его вместо Ясеня! Пусть отрабатывает!

Пушистый негодяй зашипел и укоризненно покосился в мою сторону. Он что, теперь все мои мысли слышит? Ужас какой!



В родительское поместье я приехала в середине второго месяца лета, когда меня никто уже не ждал.

Но всё равно оказалось, что к моему прибытию всё готово — и три прекрасные светлые комнаты с окнами в сад либо с видом на равнину, причём не те, где жила та, другая, и подборка книг, о которых я спрашивала в Лайяре, и, наконец, просто чувствовалось — мне рады.

Громче всех выражал восторг Колин.

— Я тут осатанел от хозяйственных счетов и визитов дочек соседских землевладельцев! Поможешь?

А то как же, девиц в любом количестве я могу разогнать в мгновение ока.

И конечно, всех интересовало, как я провела первую половину лета. Я не видела причин скрывать историю с принцессой Миратой — это касалось всей семьи. Затем поведала, что сама уничтожила русалку, правда о том, что случилось после, разумно умолчала. Просто сказала, что из Буля поехала одна, слишком забрала на восток — и заблудилась. История о разбойниках, строивших мост, вызвала всеобщий хохот. А потом я дошла до описания того, что видела и узнала на Призрачном перевале.

И тут меня ждал шок.

Потому что отец, сидевший в мягком кресле в любимом фиолетовом шлафроке, огладил бородку, покачал головой и уронил:

— Так значит вот где сейчас Кендрик. Когда после смерти жены он ушёл из Круга, никто о нём не слышал почти полвека. — Улыбнулся мне: — Ты же поняла, с кем встретилась? Это Кендрик эйд Велани, отец Тира.

Наверное, я открыла рот. Широко. Потому что все уставились на меня с таким вниманием, словно пытались пересчитать зубы. Помочь, что ли, и сказать «Тридцать»? — два зуба мудрости у меня ещё не прорезались. Хотя у таких, как я, это не зубы мудрости, это — зубы вредности!

Но что же получается? Ужас! В голове не умещается! Выходит, лорд Тиурра остался без матери из-за леди Марсиаллы, которая довела своей чопорной тоской леди Орис до побега! Ну да, если б меня десять лет продержали в том поместье, я б не только сбежала, а ещё бы перед тем, как покинуть это дивное место, всех покусала и подожгла дом! На мой взгляд, неправильным в истории было лишь одно — леди Орис следовало взять с собой ребёнка. Хотя я же понятия не имею, какая у неё семья, какие родители… Кто знает, как бы они отнеслись к стоящей на пороге дочери с малышом на руках?

Вообще, сейчас я рассказала семье только о Га-Карраште и воинах смерти, а о личных делах лорда Кендрика упоминать не стала. Могу ли я обсудить эту историю с Колином или с мамой? Молчать лорд меня не просил, но, с другой стороны, это глубоко личное. Только есть и третья сторона, ведь я тоже замешена в этом деле по самые уши. И следующей, удравшей на границу от стерильной безопасности, могла бы оказаться я сама.

— Эй, Эль, очнись! У тебя вид, словно ты сейчас в обморок хлопнешься, — пихнул меня Колин. — Водичкой побрызгать? Что тебя так поразило?

— Я ж понятия не имела, кто это, и теперь боюсь, не наговорила ли чего лишнего о наставнике, — попыталась я объяснить замешательство.

— Хотел бы я послушать, как ты кости нашему проректору перемываешь, — осклабился брат.



Несколько дней было тихо.

Я читала книги, сидя в плетёном из ивы кресле на тенистой террасе, бродила с Колином по замку, считая повороты и запоминая коридоры, ездила верхом. Похоже, брат искренне любил и замок, и долину — рассказывал он о них с упоением и знал уйму красивых или примечательных мест. Однажды он отвёз меня к запруде на реке, где обожал, по его словам, проводить время в детстве. Мне понравилось — чистый песчаный спуск в воду, плакучие ивы с нежными ветвями, покачивающиеся на ветерке, белые кувшинки в дальнем конце заводи — и ленивые, медленные струи реки. Вода была прохладной. Я попросила Колина посторожить и искупалась. После того, как однажды в детстве меня столкнули с пристани в Иле, плавать я умела. А с какого-то момента даже полюбила.

Потом я сушила волосы на берегу, и мы с Колином болтали.

Я набралась смелости и наконец спросила о той, что была прежде в замке вместо меня. Надоело оглядываться в коридорах — испугана я не была, ведь ничего плохого не сделала, но напряжение и неудобство присутствовали.

Колин вздохнул:

— После того, что она натворила, оставлять её в поместье никто бы не стал. И есть ещё один момент. Представляешь, что чувствуют люди, глядя на кровных врагов? Ведь для отца и матери она не только воспитанница, но и кровь от крови и плоть от плоти женщины, которая похитила, а потом выкинула их собственного ребёнка, подвергнув его смертельной опасности. То, что ты выжила и выросла, — это чудо.

Я задумалась. Да, я так и не простила укравшую меня из колыбели и бросившую в шесть лет Маллену. Но наверняка моя мать ненавидит её во сто крат сильнее.

— Кстати, на мой взгляд, родители ещё слишком хорошо с этой самозванкой обошлись, — продолжил Колин. — Сейчас она обучается торговле под присмотром кого-то из знакомых отца. Если приложит хоть толику старания, сможет неплохо устроиться. А если не приложит — что ж, это будет её свободный выбор. Да, отец отыскал-таки способ заставить её забыть всё лишнее о Доме Эрранд. Но на всякий случай мы переделали все тайники и изменили порядки. Я тебе потом покажу.

Интересно, он тоже не называет её по имени. Ну да, данное родителями «Элерет» ей не принадлежит, оно моё. Значит, отныне ей придётся именоваться как-то по-другому. Ничего, выберет себе по вкусу.

— А ты сам по ней не скучаешь?

— По чему там скучать-то? Я же говорил, да ты и сама видела, — она или подлизывалась, или ябедничала. Знаешь, между чувством собственного достоинства и спесью есть большая разница.

— Поняла, — кивнула я.

— Эль, подождёшь, пока я тоже искупаюсь? Жарко, — потянулся Колин и, не дожидаясь ответа, стал стягивать через голову рубашку.

Ну да, чего стесняться? Сложись всё по-другому, нас бы в детстве, возможно, купали в одной ванне, ведь между нами меньше трёх лет разницы. Хотя я смущалась всё равно и раздеваться в его присутствии не стала бы.

Хорошо, что у меня есть брат.

Ему, кстати, я показала первому, как летаю. Он засмеялся:

— Если б вон ту лягушку увеличили до человеческого роста и пропорционально удлинили длину прыжков, она бы тебя переплюнула!

Завидует, вредина!



Хаос тоже являл своеобразие нрава, не желая знакомиться с семьёй и обнаруживаясь по ночам прямо в моей кровати. Где шлялся кот днём, оставалось загадкой, но столовался он вроде бы на кухне, снова подкупив кухарку парой придушенных крыс.

Наконец, мама сама заговорила о Кендрике эйд Велани. Точнее, о леди Марсиалле.

— Эль, дочка, я вспомнила, что именно слышала об этой леди. Вроде бы она была замешена в том, что лорд Кендрик расстался с женой, а вскоре та погибла.

Я вздохнула:

— Лорд Кендрик рассказал мне эту историю, только это очень личное. В двух словах, леди Орис почти десять лет по настоянию мужа прожила в поместье леди Марсиаллы, а потом не выдержала — и ушла.

— Понятно. Знаешь, я немножко подумала, — леди Рени лукаво улыбнулась и склонила голову набок, — во взаимоотношениях магов есть нюанс, отличающий нас от простых людей. Обычно принято уважать и слушаться старших, чем старее человек, тем весомее его слово, так? Но иерархия у магов другая, она зависит только от силы Дара. Тот же Тир, хотя ещё очень молод, входит в Круг. А если я столкнусь с леди Марсиаллой, она должна будет поклониться первой, хотя я — младше. Понимаешь?

— Значит… — задумалась я.

— Да! Полагаю, ты уже сейчас сильнее, чем она. И имеешь законные основания не слушать ни её приказов, ни советов. Более того, если вы станете родственниками, ты сама будешь иметь право что-то от неё требовать.

Я вздохнула. Это вряд ли…



Обещания, даже самые дурацкие и неразумные, надо выполнять. А я посулила Колину отвадить от него местных девиц. Хотя я вообще не могла уразуметь, на кой им сдался брат. Ведь маги вступают в брак только с магами, и никак иначе.

— Ты не понимаешь, — криво усмехнулся Колин. — Тут недавно был скандал из-за девицы, влюбившейся в служителя Храма, а тем вообще жениться нельзя. Логика здесь и не ночевала, но объяснить поведение этих липучек можно. С одной стороны, чем плод недоступнее, тем кажется вкуснее. С другой, если я начну оказывать кому-то из местного цветника внимание, девица получит заслуженный повод для гордости — поймала такого видного кавалера! С третьей, они, кажется, вообще не осознают серьёзности правила о женитьбе магов только на магах. И считают, что раз мы долго живём, то можем жениться сначала на одной, потом на другой, затем на пятой… Каждый век по паре жён. Важно только попасть в этот список — и пожизненное счастье с благоденствием обеспечено.

Не выдержав, захихикала, представив увешанного разновозрастными жёнами брата. А ещё — галерею портретов жён в Колиновой гостиной. Когда отсмеялась, спросила:

— Так чего ты хочешь от меня?

— Изобрази мою невесту из Лайяра! Ты будешь под иллюзией, так что сама останешься как бы и ни при чём.

— Я подумаю.



Может, я бы и отказала, но назавтра к нам чередой, одна за другой, прикатили три коляски с щебетавшими о модах, цветах и птичках юными девами. И пришлось убить на них полдня, потому что с соседями надо поддерживать хорошие отношения. Неважно, что иногда визитёров хочется придушить.

Тем же вечером я согласилась на предложенную авантюру.



— Моя невеста должна быть идеальной! — возвестил брат.

Я настороженно уставилась на него, и не зря.

— Во-первых, преврати себя в блондинку!

Я превратила.

— Носик чуть вздёрнутый, губки пухлые, глаза голубые, кожа как фарфор, — продолжил Колин.

Не знаю, отчего у меня появилось желание стукнуть брата чем-нибудь тяжёлым, хотя бы вот тем цветочным горшком. Но я послушно исполнила всё, что он просил. Если честно, было интересно, как далеко мы зайдём.

— Рост подходит, талия хороша… — начал наматывать вокруг меня круги Колин. — Вот! Пусть волосы будут закручены в локоны и длиной… — поперхнулся, — в общем, до ног.

Я покладисто сотворила локоны до пят.

— Не так! Вот досюда! — хлопнул он меня ниже попы.

А по рукам не хочет?

— А теперь главное! Сделай здесь, — показал пальцем на мою грудь, — вот так!

И изобразил волнообразное движение, словно оглаживал вымя призовой бурёнки.

Ну, я ему сейчас покажу!

— Нет, нет, — в ужасе замахал руками брат, глядя на моё творение. — Эль, ну ты же сама понимаешь, как должно быть! Вот и сделай!

Не понимаю. Но ладно, так и быть, попробую.

— Во-от… — удовлетворённо произнёс брат, когда я подправила свой бюст, увеличив его в полтора раза по сравнению с натуральным. — Красотища!

Ну, если он так считает… Но как бы отомстить за надругательство? Может быть, однажды попросить его изобразить жениха? Тогда и отыграюсь!



Очередным измывательством стало придумывание имени.

Что интересно, к забаве присоединилась вся семья, а лорд Трент тоже одобрил мой новый облик, за что получил шутливый подзатыльник от мамы.

Решили, что дева будет троюродной кузиной Колина, так можно не впутывать другие знатные семьи.

— Фердуция! — внёс предложение лорд Трент. — Хорошее имя, основательное.

— Мелиопердия? — вступила мама.

Так, если у меня когда-нибудь будут дети, к выбору имени для внука или внучки моих родителей и близко подпускать нельзя, а то будешь всю жизнь жить под одной крышей с Фердуцией или Мелиопердией.

— Имя должно быть изящным, — обиделся Колин.

— А что тебе не так? Ну тогда Вертисимерья. Необычно и запоминается, — невинно заморгала глазами леди Рени.

— Персинервоза!

— Фуфериндилья!

— Карпитолена!

— Птаридархис!

Вошедшая с чаем горничная торопливо сотворила звезду в честь Небесной пятёрки. То ли девушка подумала, что её выругали, то ли решила, что мы призываем дьявола.

— Антеропулия!

Когда в конце концов остановились на благозвучной Ильвисельде — женихом Карпитолены Колин почему-то быть не захотел, — я вздохнула с облегчением.



На бал в соседнее поместье, куда нас пригласили отпраздновать совершеннолетие второй дочери, отправились всей семьёй. Меня, то есть Ильвисельду, заставили переодеваться шесть раз. В конце концов, когда я заявила, что ещё одно платье — и мы никуда не идём, Колин остановился на шёлковом голубом туалете с ворохом оборок внизу и глубоким вырезом наверху. Напоследок мне нацепили на шею настоящее ожерелье из сапфиров с бриллиантами и решили, что я готова.

— Эль, я стану держать тебя за руку, а иногда обнимать за плечи и за талию. Иначе нам никто не поверит. Могу поцеловать в щёчку. Хорошо?

Пожала плечами. Вроде всё вполне по-братски.

— Танцевать буду только с тобой, — продолжил Колин.

Да пожалуйста, я всё равно никого тут не знаю. Хотя…

— Хорошо. Но осенью ты продолжишь заниматься со мной самообороной. И ещё с мечом. Пять раз в неделю!

— Три.

— Четыре.

— Согласен!



Я старалась, как могла, — не отходила от «жениха» ни на шаг, томно висла на Колиновой руке подстреленной лебедью, поглаживала пальчиками его рукав, одновременно рассказывая, как танцевала на Зимнем балу с принцем Уотригом. Причём, между прочим, не врала.

Девы краснели и бледнели, молодые люди издали ели меня глазами.

Колин силился сохранить серьёзность и пичкал «свою любимую Ильвисельду» мороженым и нарезанными дольками фруктами, изображая внимание. И танцевал действительно только со мной.

На лицах девиц читались разочарование и обида на судьбу. Потом толпа прелестниц, сначала окружившая Колина, сама собой начала как-то рассасываться. И, наконец, мы остались одни.

— Не пожалеешь, что на тебе поставили жирный крест? — хихикнула я.

— Вздохну с облегчением! Вальс, пойдём?

Я развернулась, чтобы опереться на предложенную Колином руку, — и увидела входящего в зал лорда Тиурру.

И тот смотрел прямо на меня.





Глава 14




Надо обладать железными нервами, чтобы быть приветливым каждый день с одним и тем же человекам.

Бенджамин Дизраэли





— Пойдём быстрее танцевать! — дёрнула я брата.

Ну да, пока будем кружиться, и приду в себя, и обдумаю, как держаться.

Кстати, лучшим учителем манер был Хаос. Кошки всегда непринуждённы, естественны и ведут себя так, словно ничего не произошло, даже если их поймали на попытке уволочь с кухонного стола неподъёмную индейку. В то же время попробуй наступить на кошачий хвост или самолюбие! Отомстят.

Я такое понимала.

Но что здесь потерял лорд Тиурра? Может быть, просто заехал в гости к родителям, ведь они с моим отцом друзья? Ладно, сам скажет. А у меня нет повода изображать смятение чувств. Синяки прошли, теперь важно не наставить новых.

Когда танец закончился, я сама попросила Колина отвести меня к беседовавшему с родителями лорду Тиурре. Присела в реверансе:

— Доброго дня, лорд. Меня зовут леди Ильвисельда. Я — троюродная сестра и невеста Колина.

— Неужели? — заломил бровь лорд Тиурра. В синих глазах плясали бесенята.

— Да, я тут недавно, но, увы, скоро мне придётся покинуть это замечательное место и вернуться назад, в столицу, — сообщила я, поднимая ветер ресницами.

— Колин, — повернулся лорд Тиурра к моему спутнику, — не позволишь пригласить твою невесту на танец?

Брат скептически покосился на меня.

— Только мороженое ей не предлагай, она уже три кремовницы съела.

Вот зараза! Ну, я ему припомню!



— Очень рад, Эль, что ты добралась до поместья родителей в целости и сохранности.

Тон не соответствовал словам. Одна рука лорда лежала на моей талии, другая сжимала ладонь. При этом он склонился к моему уху так, что дыхание щекотало кожу на виске, а голос был глубоким и чувственным. Интимным.

Опять, что ли, обольщать меня вздумал? Угу, узнав историю леди Орис, я, конечно, сразу на такое куплюсь.

— Спасибо, лорд.

— Но, знаешь, в натуральном виде ты милее. А это, — чуть поморщился, — слегка чересчур.

Согласна. Зато поставленной цели мы с Колином добились. А завтра леди Ильвисельда укатит в столицу — и исчезнет. Хотя этот морок я запомню, вдруг когда-нибудь пригодится?

— Кстати, я приехал за тобой. В Ремезе, он в двух днях пути отсюда, похоже, появилась морфа. Причём в детском приюте.

— А кто такая морфа? — заинтересовалась я.

— Очень вредная нечисть, которая вселяется в человека, а потом живёт в нём, используя тело, но забирает силы и жизнь не у него самого, а у окружающих.

Сложно как-то. Зачем ей вселяться? И как именно морфа питается? Не ест же она — в смысле, не грызёт зубами — кого-то на самом деле?

— Эль, — улыбнулся лорд Тиурра, — у тебя глаза загорелись. Ну что, едем?

— А она не как русалка? — подозрительно прищурилась я.

— Я так тебя напугал и обидел?

Потупилась. Не напугал и не обидел. Просто, стоило мне его увидеть, как в животе завязывался напряжённый пульсирующий узел, сердце начинало стучать, и даже сейчас, всего лишь танцуя с ним, я чувствовала себя натянутой струной. Но ему этого показывать нельзя, иначе точно не отстанет!

— Всё в порядке. Хотя я так и не поняла, почему вы поддались ундине?

— Не знаю. Возможно, она попала точно в слабое место, а я хотел поддаться. Несколько минут даже призрачного счастья иногда кажутся желаннее, чем длинное будущее без него.

— И как, лорд, вы были счастливы?

— Самое обидное, — вздохнул он, раскручивая меня под рукой, — что я ничего так и не смог вспомнить!

Ой, радость-то какая! Довольно того, что у меня случившееся из головы не идёт, хотя прошло почти два месяца.

Ну так что там с морфой? Любопытно же!

— Я поеду.

Он буквально расцвёл улыбкой.

Отправиться в путь мы должны были на следующее утро. Лорд Тиурра, естественно, остановился на ночь в нашем поместье.

— Ты уверена, что хочешь поехать? — спросила мама.

— Переживу, — кивнула я. — А морфу я ещё не видела. Звучит интересно.

— Всё с тобой ясно, — засмеялась леди Рени. — Знаешь, Трент тоже со мной когда-то мучился, даже стишок сочинил. Сейчас прочту, хотя честно предупреждаю, поэт твой отец аховый.

— Стишок?

— Вот послушай:

Не конфеты, не букеты

Эту леди привлекают.

Привиденья и скелеты —

Вот о чём она мечтает!





— Точно про меня! — засмеялась я.

— От наследственности не уйдёшь! — погрозила мне пальцем мама. — Но, Эль, если позволишь, я тебе немножко помогу с Тиром. Он не так плох, просто кое-кто вложил ему в голову неправильные мысли. А от того, что внушили в детстве, не так просто избавиться.

— Он и не думает избавляться, — вздохнула я.



Помощь приняла весьма неожиданную форму. Когда мы собрались за столом, чтобы позавтракать вместе перед моим отъездом, мама, передавая лорду Тиурре тарелку с салатом из раков, небрежно заметила:

— Удивительно, Тир, но Эль этим летом познакомилась с твоим отцом, лордом Кендриком.

— В самом деле? — нейтральным тоном осведомился лорд Тиурра.

— Да. Нравится салат? Мне кажется, что в сочетании с горным рисом речные раки неплохи. Главное — правильно подобрать соус.

Больше ни одного слова о лорде Кендрике сказано не было.



После завтрака я тихонько спросила маму:

— Я не поняла, зачем ты об этом заговорила?

— Всё элементарно, — засмеялась она. — Умные самодостаточные люди не всегда воспринимают благожелательно сказанное в лоб. Иногда, чтобы изменить их мнение, разумнее просто подтолкнуть в правильном направлении — а выводы пусть делают сами. Думается мне, что рано или поздно эта заноза даст о себе знать, и Тир захочет выяснить сам, что рассказал тебе лорд Кендрик. И тогда его ждёт сюрприз — я почти уверена, что он не слышал историю своей матери. Понимаешь?

— О! — искренне восхитилась я образчиком стратегического женского мышления. И тут же спохватилась: — Мама, а вы можете отправить лорду Кендрику на Призрачный перевал хорошей рыбы? А то там её совсем нет!

— Нет рыбы на перевале? Вот удивительно! — хихикнула леди Рени. — Отправим. Тем более, что он был другом твоего отца. Ну, всё, Эль, тебе пора. Пиши, а лучше приезжай!

Да я бы и сама с удовольствием задержалась — ведь столько всего не успела! Например, так и не добралась до семейных архивов и длиннющей галереи предков, а ещё мне отчего-то хотелось снова посмотреть на Пламя Дома Эрранд. Ну ладно, не в последний же раз я тут?

— Вот! — вынула я из кармана штуку, которую мастерила несколько дней. — Правая сторона моя, левая — твоя.

В принципе, изяществом поделка не отличалась. Почти такой же абак, как и первый, только прорезей с цветными бусинами было две, и состояла сама штуковина из двух частей, зачарованных по-разному. На обратной стороне своей коробки я нацарапала разъяснение: «Голубая бусина — всё хорошо, рыжая — я в Лайяре в своём доме, тёмно-синяя — уехала с лордом Тиуррой гонять нежить, чёрная — занята, белая — скоро приеду». Класть красную бусину со значением «Спасайте! Нужна помощь!» я не стала специально. Всё-таки незачем родителей зря волновать. Ожидаемо, надпись на второй коробке возникла сама собой.

— Спасибо, дочка!

К экипажу мы вышли, обняв друг друга за талию и держась за руки.

Лорд Тиурра тоже галантно подал мне руку, которую я по девичьей рассеянности не заметила, мы погрузились в карету и покатили ловить морфу. Ясеня я решила оставить пока в поместье, пусть отдохнёт, побегает на воле вместе со Смерчем брата. А Хаос присоединился к нам на первом повороте, чуть мы отъехали от ворот. Кстати, мне так и не удалось внятно объяснить родителям, зачем я таскаю с собой здоровенную пустую корзину…

Естественно, не прошло и нескольких минут, как лорд Тиурра заговорил. И, само собой, темой беседы стали наши отношения.

— Эль, я скучал без тебя. А ты? Расскажешь, как провела это время?

— Творчески. Построила мост в деревне Малый Бродень и приобщила к современной моде жену мэра Индира.

— Индир? Это же за Криворогим хребтом! Как ты туда попала?

— Верхом на коне. Пешком, вероятно, не дошла бы, — объяснила я как сумела.

Вообще стало чуть грустно. Выходит, сорокопут в кустах мне тогда померещился. И лорд Тиурра вовсе не ехал за мной и не присматривал, а спокойно отправился из Буля по своим делам.

— Но оттуда совсем близко до границы Га-Каррашта! — Лорд Тиурра укоризненно покачал темноволосой головой. — Знал бы, что ты там окажешься, никуда бы не отпустил!

— Да, пришлось выбираться через Призрачный перевал. Там я и встретила лорда Кендрика, хотя о том, что он — ваш отец, узнала уже только в поместье Эрранд от родителей.

— И что?

— Отправили ему рыбы. На перевале её нет.

— Эль, ты нарочно меня дразнишь? Отлично же понимаешь, что я спрашиваю не об этом.

Сказать «само выходит» или не надо?

— Я видела воинов смерти.

— О!

Осмысленная реакция, что сказать. Вот это и называется «нет слов».

— И теперь знаю, как с ними бороться, но на это у меня пока не хватит сил. Но, кроме того, я узнала, как можно защититься — достаточно создать вокруг себя магическую клетку и подождать рассвета.

— Почему не хватит сил?

— Вы видели лавину?

— Было дело раз или два. Столетние ели ломаются как соломинки. К чему ты спрашиваешь?

— Я видела лавину воинов смерти. Со склона горы катилась голубая волна из сотен, а, может, тысяч призраков. В ближайшей к границе провинции — эпидемия.

— Да, Га-Каррашт — это жуткая проблема, решения которой не найдено. Их страна в разы многолюднее нашей, и большинство жителей после смерти становятся призраками.

Я внезапно задумалась.

— А что происходит во внутренних районах страны? Ведь у них же есть скот и птица, есть дикие звери, как с этим? Корову не приобщишь к религии и над курицей не проведёшь обряд сцепления души и тела.

— Гм. Не знаю, я об этом не задумывался. Известно только, что воины смерти повинуются вызвавшим их магам, а не бродят сами по себе, где попало.

Да, наверное, это ответ на мой вопрос.

— Расскажете ещё о морфе?

— Ты всё о магии и о магии. А о нас поговорить не хочешь?

Пожала плечами:

— Северный олень может полюбить сайгака. Но ни сайгак не способен существовать в снегах, ни олень в пустыне. Так о чём говорить?

— Вот как. Может быть, мне действительно стоит оставить тебя в покое, — в холодном голосе звучала обида.

Склонила лицо, чтобы спрятать глаза, и добела стиснула кулаки — как же больно! И ведь ни разу, ни разу ему не пришло в голову сказать: «Эль, давай после свадьбы не расставаться! Будем жить вместе, вдвоём!» Неужели прекрасного лорда никогда не посещала такая простая мысль? Похоже, он считает, что и так предложил мне лучшее из возможного — себя в мужья и пожизненную опёку своей обожаемой бабушки, а я, юная незрелая негодяйка с сомнительным прошлым — не оценила и не поняла своего счастья.

Тупик.

Вздёрнула подбородок и прищурилась, ловя синий взгляд:

— Я не прошу оказывать мне внимание, лорд Велани, и готова по первому вашему слову разорвать договор о наставничестве.

Ну вот, кажется, мы опять поругались. И опять из-за того же самого…

— Псих-х! — протяжно присвистнул дорожный ветер за каретой.

Интересно, почему все слова, которые я научилась произносить при помощи акустической магии, — это ругательства?



До вечера мы молчали. Я смотрела в окно на проплывающие мимо поля и перелески и думала, как буду оправдываться перед господином Фоссом. Конечно, я сказала, что уезжаю неизвестно на сколько, но прежде мои отлучки никогда не длились больше недели или полутора. А сейчас я пропала на два с лишним месяца. Впрочем, я предупредила ресторатора о том, что ухожу, ещё год назад — просто не спешила. Может, когда вернусь, выяснится, что в «Трости и свече» поёт уже совсем другая девушка. Ведь остаться там навечно я так и эдак не смогла бы, да и не собиралась.

Второй темой для раздумий стало, чем бы осчастливить леди Острис по возвращению в Академию? Тривиальная тухлая селёдка и бутыль уксуса, которых, на мой взгляд, заслуживала вредная грымза в подарок, не годились — нужно раздобыть что-то с мистически-магическим уклоном. Может, по пути попадётся кладбище с гулями? У тех очень симпатичные клыкастые черепа. Эх, надо было запас сделать!

Наверное, я то ли ёрзала, то ли хихикала, потому что лорд Тиурра внезапно спросил:

— О чём думаете, леди?

— О черепе гуля, где бы его взять…

Ой, зря я так ему всё выложила, вон как лорд в лице переменился! Теперь он будет точно уверен, что права, права его бабушка — не гожусь я в матери собственным детям!

Хаос в корзине фыркнул.



Через день мы доехали до Ремеза. Впечатления тот не произвёл. Обычный равнинный городок, тысяч десять жителей. Понравился только Храм, старинный, даже древний, построенный боги знают сколько веков назад. Надо потом заглянуть на местное кладбище, вдруг там отыщется что-нибудь интересное?



В приют мы отправились тем же вечером.

Обстоятельства я уже знала. Письмо в Круг с просьбой о помощи прислал как раз священник из местного Храма. Дети в сиротском доме стали болеть и хиреть, один мальчик даже умер. При этом местный врачеватель так и не смог найти причину недуга. Приходила травница, поила всех горьким отваром — но это тоже не помогло. Сам храмовник додумался до того, что разложил по всем углам приюта листочки с молитвами. И те пропали, причём дети были точно ни при чём. Вот тогда и решили, что надо звать магов.

— Морфы крайне отрицательно относятся к Храму и пришедшим оттуда вещам. В принципе, если кто-то из детей совсем плох, надо просто перенести его в Храм, и ребёнок должен пойти на поправку. Но если забрать всех, морфа уйдёт в другое место, и не факт, что мы сможем её отыскать. А смерти продолжатся.

— А магическим зрением или пальцами?

— Не выйдет. Только по ауре, когда смотришь в упор. И то есть шанс ошибиться.

— А откуда они берутся?

— Типичная история такова: сначала человек сильно заболевает, но потом вдруг внезапно идёт на поправку. Только он уже не человек, а морфа. Похоже, морфы выбирают тех, у кого ослабла связь души и тела, и вытесняют душу. Или пожирают, потому что все знания, накопленные за жизнь, человек сохраняет — помнит своё имя, то, что поругался с соседом и так далее. Единственно, по характеру становится нелюдимым и замкнутым.

— Часто попадаются морфы?

— Хвала богам, редко. Да, ещё. Морфа питается от спящих. Для бодрствующих людей она безопасна. Ну, насколько безопасен сам носитель — потому что и зомби способен глупо подставленную шею свернуть.

— А если изгнать морфу — человек вернётся?

— Нет, останется просто труп. Потому что душа уже улетела или погибла. Но вообще изгнание — крайне тяжёлый ритуал, которым занимаются не маги, а служители Храма.

— А почему именно Храма? Неужели у нас нет подходящего заклинания?

— Эль, ты сегодня удивительна пытлива. Чем тебя так зацепила морфа?

Этого я объяснить не могла. Просто казалось, что есть какое-то сходство, параллель с воинами смерти Га-Каррашта и обрядом соединения тела и души. Не уверена. Не знаю. Надо думать. Пока просто посмотрю…



Просто посмотреть не удалось. Естественно, наставник поручил искать морфу мне.

В принципе, это было не слишком сложно. Приют, особенно в ночное время, это вам не проходной двор. Так что я обстоятельно поговорила с пожилой полноватой женщиной, которая заведовала сиротским домом и расспросила обо всех, кто тут работает или помогает. Сама дама была вне подозрений — таких словоохотливых и общительных морф попросту не бывает.

След отыскался скоро. Одна из воспитательниц — тридцатилетняя незамужняя женщина — в конце весны сильно захворала. Даже кашляла кровью, но в конце всё-таки поправилась.

Нет, я понимаю, что дело серьёзное и речь идёт о жизни и смерти, но пришлось прикусить губу, чтобы не заржать во весь голос, когда я услышала имя девушки — Карпенестра. Сразу вспомнилось, как изгалялась семья над Колиновой «невестой». Вот Карпенестры в нашем паноптикуме и не хватало!

На всякий случай, чтобы не ошибиться, расспросила и об остальных. Но больше никто подозрительным не показался.

— Если хотите поговорить с Карпи, она как раз сегодня отвечает за ужин, а потом должна уложить всех спать и остаться дежурить до утра.

— А она давно тут работает?

— Да лет пять или шесть… — наморщила лоб добрая леди.

Наверное, именно поэтому никто и не заподозрил, что в курятнике завелась лиса. Точнее, одна из куриц внезапно превратилась в лисицу…



— Прежде чем мы её схватим, внимательно рассмотри ауру, чтобы узнать морфу, если та снова где-то попадётся. Да, имей в виду, просто убить тело нельзя, никаких мечей из милосердия! — иначе нечисть выскользнет и отправится искать нового хозяина. Надо либо изгонять, либо сжигать голубым огнём.

— А светящаяся клетка её удержит?

— Да. Либо просто воспользуйся физической силой. Не зря ж тебя драться учили?

Ведьма подралась с нечистью. Песня.

Двух малышей, казавшихся совсем слабенькими, мы отправили на ночь в Храм.

За ужином нам удалось посмотреть на морфу. Худощавая девушка с ничего не выражающим лицом споро раздавала кашу, накладывая порции половником в деревянные миски. К ней тянулась очередь из малышей и детей постарше — всего человек двадцать. Я прищурилась, пытаясь разглядеть магию, но не почувствовала ничего. Мы вообще там ищем?

Пока малыши ели, я и лорд Тиурра спрятались в пустой кладовке напротив детской спальни. Естественно, без приключений не обошлось. Когда в коридоре послышался топот детских ног, лорд внезапно придвинулся ко мне так, что я почувствовала спиной его грудь. Попыталась сделать шаг вбок, но он обнял меня за плечи и прижал к себе: И прошептал сзади прямо в ухо:

— Эль, постой так немножко…

Вот же хитрец! Рассчитывает на то, что я не стану шуметь, боясь переполошить весь приют. Хорошо, потерплю. Но пусть не думает, что я забыла!



Когда всё стихло, мы выглянули — и тут же спрятались обратно, потому что из-за угла показался свет свечи. Кто-то шёл по коридору. Приникли к щели — Карпенестра! Миновав дверь в комнату подростков, морфа нырнула туда, где спали малыши. А я, пока следила за ней, сообразила, как передвигаться по деревянному скрипучему полу, не поднимая шума. Воздушные подушки не только позволяют не оставлять следов, но и делают шаг совершенно беззвучным. Но я на них ходить умею, а лорд Тиурра?

Лорд заявил, что не видит тут ничего сложного, и вообще, пора нам выбираться из кладовки. Вот тут-то я и отыгралась! Нет, я не подстраивала ничего специально и не вредила, просто оказалось, что у него с непривычки разъезжаются ноги. Поэтому, чтобы удержаться стоймя, приходится махать руками как ветряная мельница и хвататься за стены. Пикантности добавляло то обстоятельство, что лорд не мог даже выругаться от души, и просто цеплялся за косяк в известной позе «корова на льду». Впрочем, я тоже не могла захохотать. А жаль. Закончилось тем, что я просто попросила жертву не дёргаться и потащила за собой за руку. Дело пошло на лад, и буквально через полминуты мы уже оказались у приоткрытой двери детской спальни.

Морфа сидела на краю одной из кроватей, положив ладонь спящему ребёнку на грудь. Я прищурилась — вот сейчас в ауре явственно виднелись отличия от обычных людей, у тех таких болотных пятен с красными сполохами не бывает.

Теперь всё ясно. Но как её скрутить, не навредив детям? Хотя что значит, как?

С кровати на пол я сбила присосавшуюся к малышу тварь мощной воздушной оплеухой. А потом навалилась сверху и заломала руку. Естественно, малышня проснулась, кто-то заревел…

— Лорд, держите её, а я успокою детей. — И запела: — Спать, спать…

Не подействовало. Просто и орущие, и молчащие уставились на меня.

Откуда взялся Хаос, я не поняла — кот буквально возник на середине комнаты. Наверное, по летнему времени где-то было открыто окно. Зыркнул на меня жёлтыми глазищами:

«Уводите эту нечисть! Я тут разберусь!»

Похоже, если вспомнить историю с кикимориными младенцами, мой чудо-котик любит малышей и умеет с ними обращаться. Отлично! Детей у меня пока нет, но полосатой нянькой я уже обзавелась!

Лорд Тиурра церемониться не стал — нажал морфе на какую-то точку на шее, после чего взвалил бесчувственное тело на плечо. И направился к двери. Я засеменила следом.

Ну и куда мы идём? Оказалось — в Храм, где лорд Тиурра собирался оставить наш трофей.

— В течение нескольких дней приедут храмовники из Лайяра и проведут ритуал.

— А если она голову о стену разобьёт или язык откусит, помрёт — и сбежит?

— Вообще, ни одного такого случая на практике ещё не было. Возможно, морфа может освободиться, только если её убьёт кто-то другой. Или не способна убить себя сама.

Я покачала головой. Как-то не слишком логично. Не то чтобы я рвалась сама сжигать человеческое тело с нечистью внутри… но всё же хотелось бы большей определённости.



Мы снова заглянули в приют на следующий день, чтобы объяснить говорливой даме, что произошло, и сказать, что больше дети болеть не должны.

Напоследок я захотела пожертвовать заведению пять золотых.

Славная леди чуть не прослезилась:

— Вы так добры!

Пожала плечами:

— Когда-то я сама побывала в подобном месте, поэтому понимаю, что любые деньги не лишние.

Лорд Тиурра уставился на меня коршуном:

— Эль, ты мне не говорила…

— Так говорить не о чем. Я сбежала оттуда на третий день, решив, что сама справлюсь лучше. Видите, так и вышло.

— Сама… — вздохнул он.

Уходя, в коридоре мы наткнулись на мальчугана лет шести, который сосредоточенно пытался выковырять шляпку гвоздя из пола. Естественно, та не поддавалась. Увидел нас, поднял хитрую мордаху и сообщил мне:

— А я слышал, слышал, ты тоже в приюте была! А потом тебя нашёл он, — ткнул грязным пальцем в лорда Тиурру, — и купил такое платье?

Я открыла рот. Оглянулась на наставника — стоит, гад, и беззвучно ржёт.

И как ответить? Сказать, что сама по рождению оказалась леди?

Попробую так:

— Я много работала и училась, и теперь сама могу покупать себе такие платья.

Лорд Тиурра за спиной горестно вздохнул.



Обедали мы в лучшем трактире, ресторанов в маленьком Ремезе отродясь не водилось. Я раздумывала, что мне делать дальше — то ли вернуться с наставником в Лайяр, то ли нанять лошадь и поскакать к родителям. Чашу весов перетянул господин Фосс — всё же надо проверить, как у доброго ресторатора дела.

А ещё из головы не выходила морфа.

— Лорд Велани, мне кажется, если бы нашлось заклинание, изгоняющее морфу из тела носителя, подобную магию можно было бы применять и против Га-Каррашта. Ситуации схожи — там и сям надо отделить от тела душу.

— И что бы это дало? — наклонился он через стол.

— Если есть такое заклинание, то должно быть и обратное — закрепляющее душу в теле.

— В этом маги Га-Каррашта мастера… Но зачем оно нам?

— Наложить его на разведчиков, чтобы тех не трогали воины смерти. А когда они вернуться назад — снять.

— Эль, можно рисковать телом, но я бы не рискнул душой, ни своей, ни чьей-то ещё. Ты не думала, что произойдёт, если посланный разведчик погибнет в Га-Карраште? Что станется с его душой?

Ох. Как-то я этот момент упустила… Нацепила на вилку солёный рыжик и сунула в рот, зажёвывая смущение. Выходило, что я предположила очередную глупость.



Напоследок я обшарила старинное кладбище, но, увы, ничего интересного там не нашла. В тот же день мы уехали из Ремеза.





Глава 15




Выберите себе работу по душе, и вам не придётся работать ни одного дня в своей жизни.

Конфуций





Лето закончилось незаметно. Последний месяц я жила в своём доме рядом с Академией, целыми днями тренировалась в подвале или читала, а по вечерам сидела в саду или выступала в «Трости и свече». Господин Фосс таки ж нашёл мне замену — молодого паренька с очень приятным тембром голоса, к тому же игравшего на лютне заметно лучше меня. Но и со мной расставаться не спешил и сказал, что пока у меня есть возможность, будет рад моим выступлениям хоть пять раз в неделю, хоть один. Остановились на двух.

Кстати — удивительное дело! — но, похоже, принц Уотриг меня ждал. Потому что появился уже на второй вечер, причём не один. В сидящей рядом леди в шёлковом капюшоне, опущенном до бровей, я опознала принцессу Мирату. И телохранителей было уже не двое, а четверо. А господин Фосс опять нервно побледнел и метался по коридору у кухни, заламывая руки. Чего, спрашивается, волнуется? Ну да, здесь кормят честным жарким, а не всякими фрикасе, зато всё свежее и замечательно вкусное.

Принцессе я подарила розу, а втянувшему сестру в явную авантюру Уотригу пару метательных кинжалов с костяными рукоятками. Канат освоил? Тогда пусть учится бросать кинжалы, если ещё не умеет. Кстати, мне и самой потренироваться не грех, давно этим не занималась…

Когда я вышла в переулок, принц с принцессой меня ждали. Вежливые какие! Могли бы просто прислать приглашение, а, по сути, приказ явиться во дворец, и никуда б я не делась. Или сейчас непонятно, куда слать? Ведь о собственном доме я принцу не рассказывала. И не расскажу.

Похоже, брат и сестра скучали. Я впервые задумалась, что к высокому титулу прилагается такое количество запретов и ограничений, что впору взвыть. Поехать, как мне, куда глаза глядят, им было не дано. Теперь понятно, почему на охоте Уотриг носится как сумасшедший! Ведь это — едва ли не единственная отдушина…

Я не успела вставить и слова, как заговорила Мирата:

— Леди Эль! Я должна поблагодарить вас, ведь это вы подсказали брату подарить мне котёнка! Косси такая лапочка! Рыжий с белой грудкой! Обожает играть с бантиком! И спит в моей кровати!

Прикусила губу. Ну да, рыжие котики — они такие. А принцесса, судя по количеству восклицательных знаков в тираде, успешно растит нового паразита и спиногрыза…

С крыши противно захихикал Хаос, который по настроению провожал меня на работу. Показать, что ли, моё увесистое счастье? Увы, пока нельзя…

Долго болтать мы не могли, так что я успела только поведать, как заблудилась и как заставила шайку разбойников строить мост. Так сказать, повеселила как сумела. И обещала на днях заглянуть во дворец. Я на самом деле хотела поговорить с Уотригом. Не знаю, что тому известно о Га-Карраште, но теперь я видела границу своими глазами. Думаю, принцу стоит побольше узнать о наших соседях не от льстивых придворных, а просто от очевидца. Хотя, может, я зря волнуюсь? Сначала Гелейя, а потом Эрвиния и Феррант соседствовали с Га-Карраштом сотни лет, и пока тот никого не завоевал.

Напоследок Уотриг гордо сообщил мне, что они с сестрой ходатайствовали, и меня наградили орденом Ангела-защитника второй степени, который передадут через лорда Трента, как только тот вернётся в Совет.

Я вздохнула… и поблагодарила.

А что ещё оставалось делать? Не отказываться же? Только почему второй степени? Как-то недодали…

Но зато теперь я — дважды орденоносная ведьма. Ещё немножко постараюсь — и догоню лорда Тиурру!



Я таки ж разыскала презент для леди Острис — как и хотела, здоровенный, с тяжелыми надбровными дугами и жёлтыми в четверть ладони длиной клыками череп гуля. Для этого пришлось достать в мэрии карту окрестных захоронений и хорошенько те обшарить… Пикантности добавило то, что нашла этот череп я не на гуле, а на помойке.

Но сильнее всего радовало и будоражило то, что я чувствовала, как растёт моя магия. На второй этаж дома я теперь не поднималась, а взлетала. И больше не устраивала воздушных взрывов в подвале — боялась обвалить потолок. Проблемы были только с акустической магией — та явно надо мной издевалась. Произнести тривиальные «дзинь» или «блям» со звонкими согласными мне не удалось бы даже под страхом смертной казни. Ничего, однажды смогу и такое…

И я всё время постоянно крутила в голове увиденное на Призрачном перевале, пытаясь понять, как можно подступиться к Га-Каррашту и защититься от воинов смерти.

Но пока ничего разумного на ум не приходило.



Как-то раз заглянул лорд Тиурра. Увы, момент был неудачен — я только что отпрыгала час с мечом вокруг чучела, делая выпады и стойки, а поскольку фехтование давалось мне плохо, была жутко злой. Кажется, лорд отнёс моё настроение на свой счёт, а я не стала его разубеждать и задерживать.



За несколько дней до конца лета ко мне нагрянул Колин. Позубоскалив пару минут, решили, что пойдём в Академию вместе, благо рядом. Потом я попросила позаниматься со мной огненной магией — как-то та вроде бы двигалась… но когда дело доходило до практики, я почему-то раз за разом сразу хваталась за воздушную. Из огненной реально полезным оказалось только уничтожающее нежить голубое пламя.

Колин, только что умявший здоровенную свиную отбивную с грибами, потянулся:

— Ладно, буду с тобой заниматься, если пообещаешь говорить маме, что я очень стараюсь научиться играть на клавесине.

Угу, семейная программа, называется «Врём вместе!» Сплачивает ряды.



За два дня до начала занятий мы на пару отправились к леди Острис. Я бережно несла завязанный в белый шёлковый платок череп.

Постучались, вошли в кабинет, поклонились.

— Доброго дня, леди Острис! — начала я. — У меня для вас подарок, собственноручно добыла этим летом на кладбище…

Леди скривилась, Колин за спиной хихикнул. А я быстренько просеменила к столу, шлёпнула увесистую ношу на середину и развязала узел.

Увы, она не завизжала. Но взгляд стал о-очень недобрым!

— Представляете, леди Острис, как украсит этот череп гуля во-он ту полку! Смотреться будет замечательно, очень солидно и в духе Академии! Я, как его увидела, сразу о вас подумала! Мне вообще кажется, что вам следует сделать отдельную витрину с подарками от благодарных студентов! — бестрепетно продолжила я нести ахинею.

И, как ни странно, грымза закивала. Похоже, если уверенным голосом и с честной миной долго уговаривать кого-то, то есть шанс убедить в любой чуши.

— Мы бы хотели в этом году поселиться в одной башне, — солидно вступил Колин. — Сестра уже старшекурсница, так что ей положена отдельная комната. Не возражаете, если мы займём башню Эрранд? Леди Эльнейда верхний этаж, а я расположусь ниже.

А что, у нашего Дома есть в Академии какая-то специальная башня? Я прежде об этом не слышала…

Возражать леди Острис не стала, наверное, испугалась, что в следующий раз благодарная я приволоку ей гуля или зомби целиком.



Башня оказалась шестиугольной, сложенной из бежевого камня. Причём она явно строилась для жилья, а не для ведения военных действий, потому что на каждом этаже имелись три высоких стрельчатых окна, так что света хватало с избытком. Мраморные ступеньки были пологими, изогнутую лестницу украшали дубовые полированные перила. А больше всего мне понравилась плоская крыша с зубчатым парапетом, откуда просматривалась почти вся территория Академии и открывался вид на Лайяр.

— На нижний этаж к нам никого не подселят? — забеспокоилась я.

— Не должны. Но, если хочешь, можно предложить место Алену — тот, как помнишь, тоже решил задержаться тут на год. Ну, или твоей Тересе.

Да на таких просторах уместятся оба! Только, наверное, вместе — это неприлично?

— Если заметила, у башни есть флигель, вроде гостевого дома. Можно предложить нижний этаж и его, а как они их поделят между собой, это уже не наше дело, — рассудил Колин.

— Согласна!

— Тогда я зайду, поговорю с леди Острис, предупрежу её. И, — подмигнул мне серым глазом, — погляжу, куда она запихнула твой череп.

— Это не мой череп! Это — череп гуля!

— А есть разница? — показал Колин мне язык и выскочил за дверь.

Ничего, однажды он вернётся… Кстати, знаю, как страшно отомстить! Сейчас же попрошу поставить в комнатах брата клавесин!



В этом году к предметам неожиданно добавилась география — причём не Эрвинии, а всего континента, и — хвала пятерым богам! — наконец-то магия. Впрочем, я ждала подвоха и не ошиблась. Колин, услышав мои восторги после ознакомления с расписанием, лениво протянул, что ничего нового на занятиях я гарантированно не узнаю. И что интересно, точнее, относительно интересно, станет только после зимней сессии, когда студентам начнут позволять драться друг с другом.

Ладно. Но хоть география пригодится. Конечно, я знала, что Эрвиния с Феррантом и Га-Каррашт похожи на два толстых коржа торта, лежащих друг на друге. Только вместо кремовой прослойки у нас горная цепь. Все три страны были вытянуты с запада на восток… и на этом известное кончалось. Если Эрвинию я уже изъездила вдоль и поперёк, то о Ферранте могла уверенно сказать лишь одно — он приблизительно такой же по размерам, а Га-Каррашт был вообще белым пятном. Но теперь я их изучу!

Ну и, увы, ненавистные самооборона с фехтованием никуда не делись. Лорд Кордиш встретил кривую шеренгу понурившихся вьюношей с творческими шевелюрами и пригорюнившихся девиц в юбках ехидной ухмылкой. И ничего хорошего это не сулило… Ладно, опять буду старательно увиливать весь семестр, а потом как-нибудь отбрыкаюсь на экзаменах. Полагаю, спарринги с Колином и Аленом приносят больше пользы, чем это академическое издевательство.



Лорда Тиурру я почти не видела. Так, мелькнул пару раз вдали, и только. Стремительная летящая походка, тёмные волосы, привычно завязанные в хвост, — а синих глаз с такого расстояния уже и не разглядеть. Может, он на самом деле решил оставить меня в покое, точнее, забыть?

Стану ли я тосковать и плакать? Возможно, даже почти наверняка. Но, если подумать, наше знакомство было слегка однобоким. Он знал обо мне почти всё. А я о нём — несравненно меньше. Например, я, хотя некоторое время считалась невестой, понятия не имела, сколько ему лет и сколько женщин у него было. О возрасте однажды случайно услышала, что восьмидесяти ещё нет, а в другой раз, что оставивший его в семь лет отец пропадал почти полвека. Предположительно выходило, что между сорока и шестьюдесятью — ранняя юность для мага. Вообще, я даже не знала, когда у лорда Тиурры день рождения.

Ну, а главное — сейчас я не так уж хотела всё это знать. Были десятки вещей в данный момент более интересных. Так и эдак, до окончания Академии через два года у меня есть время. А там, если выяснится, что лорд потерял интерес, — значит, так тому и быть. В любом случае, семья на троих — я, он и его бабушка — это точно не моя мечта.

Вот только, как бы я себя ни уговаривала, всё равно то и дело оказывалось, что снова и снова обшариваю взглядом коридоры, трапезную, аллеи — а вдруг он где-то здесь? А по вечерам, погасив свет, долго ворочалась в кровати и всхлипывала, зарывшись лицом и пальцами в пушистый мех мохнатой тушки рядом. Хаос сопел и терпел. А однажды сообщил, что поругался с Каем.

— Почему? — изумилась я. Вообще, что делить коту и сорокопуту, если колбасы на всех хватает?

«Предложил ему посидеть сто лет запертым в клетке, если до него не доходит, чем ты недовольна».

Вот это кот! Кстати, я пока так и не поняла, сколько лет живут фамилиары. То, что во много раз дольше обычных зверей, это очевидно. Достаточно представить несчастного мага, который каждые год-два заводит новую любимую мышку. Триста мышек подряд, ага.

Но от прямого вопроса Хаос ушёл:

«Пока есть магия — живу».

Ну и ладно, такой ответ меня вполне устраивает.



Ещё я много времени проводила в библиотеке, хотя подозревала, что ничего дельного на полках принципиально нет. Но меня интересовал специфический вопрос, никак не затрагивающий соперничество Домов, — призраки.

Я хотела выяснить о них как можно больше, потому что сейчас не знала даже самого простого. Я умела только их убивать, сжигая синим пламенем. Но быть способным что-то сломать — не значит разбираться в предмете.

Например, простой вопрос — летают ли призраки? Та лавина, которую я видела на границе, неслась вниз по склону, следуя рельефу. И призрак Версини Вийет тоже вроде бы передвигался по полу… пока вдруг в последний момент не всплыл в воздух. А ещё от призраков остаётся эктоплазма, значит, наверное, они что-то весят. Так вопрос — если выкопать на пути воинов смерти широкий глубокий ров, те его перелетят или свалятся вниз? И будут топтаться на дне, пока весь ров не заполнится призраками?

При этом я была уверена, что по воде призраки ходят, как по суше, хотя достоверно известно об их неприязни к быстрым потокам. Значит ли это, что призраки легче воды, но чуть тяжелее воздуха?

У кого бы спросить?

А вот ещё загадка. Почему, если жители Га-Каррашта могут свободно проникать на нашу землю, какой-нибудь маг не приведёт с собой пяток фанатиков и не сотворит воинов смерти в каком-нибудь городе? Ущерб и паника были бы грандиозными… разве нет? Тогда отчего такого не происходит?



Частично ответы дал мне Колин.

— Их маги могут извлекать души только из тех, над кем сотворили обряд в младенчестве и только на своей территории. Считается, что делать так в Эрвинии или в Ферранте им не позволяют наши боги.

Хвала богам! Иначе было бы просто страшно жить…

— А насчёт рва точно утверждать не могу. Поговори с отцом, он должен скоро приехать. И мама, кстати, вместе с ним. — Ухмыльнулся: — Ей я скажу, что так стараюсь музицировать, что клавесин даже у себя в комнате поставил! Спасибо за заботу, сестрёнка!

Улыбнулась в ответ, показав клыки. Всегда пожалуйста.



Совершенно неожиданно весенний экзамен по самообороне обернулся новым знакомством — тот самый симпатичный парень, Энриг эйд Леретт, решил присоединиться к нашей компании. Подошёл в трапезной с полным подносом и непринуждённо поинтересовался:

— Можно присесть за ваш стол?

Терри захлопала глазами, Колин и Ален, прищурившись, уставились на пришельца, а я сделала щедрый жест — стол большой! — и сказала:

— Конечно. Места много, располагайся!

Потом пояснила друзьям:

— Мы с ним дрались на самообороне в прошлую сессию.

— И она меня побила, как мальчишку, — развёл руками Энриг. — До сих пор в себя прийти не могу.

— Сестрища такая, — понимающе кивнул Колин.

Через две минуты мы уже весело болтали, обсуждая программу, преподавателей, академические порядки, и хихикали.

А я исподтишка рассматривала Энрига. Симпатичный, как я и запомнила. Волосы светлые, прямые, забраны под обруч, на висках — огненные пряди. А глаза тёмные, как скорлупа лесного ореха. И улыбка замечательная — чуть ироничная и в то же время добрая.

Только что ему нужно?



— Думаю, он решил за тобой поухаживать, — подмигнул Колин, когда мы вернулись в башню.

— Считаешь?

— Смотри сама. О том, что Терри и Ален — вместе, знают уже все. А я — твой брат. Но ходим мы вчетвером. Получается, у тебя парня нет.

— По такой логике завтра к нам подсядет какая-нибудь девица, а, может, и не одна…

— И снова отсядет. Ты с темы меня не сбивай! Я хочу сказать, что если ты с Тиром так помириться и не можешь, то на нём свет клином не сошёлся.

Я отвернулась, чтобы он не видел выражения моего лица. А потом попросила:

— Расскажи мне о Доме Леретт. Ты о них что-нибудь знаешь?

— Как и обо всех. Тебе бы, кстати, тоже стоило выучить хотя бы те Дома, представители которых есть в Совете Магов. Это примерно треть от общего числа.

— Так мало?

— Тут всё зависит от силы Дара. От Дома Эрранд сейчас в Круге трое. — Колин подмигнул: — Думаю, когда вырасту, стану четвёртым. А ты, если дотянешься, пятой. Так ты хочешь слушать о Доме Леретт?

— Хочу!

— Тогда слушай. Леретт — один из средних Домов, если строить иерархию, примерно в середине второй десятки. Ни в чём дурном, вроде заговоров, за последние четыре века не замешан. У них есть один действительно сильный маг, Генфер эйд Леретт, который представляет их в Круге. Специализация — огонь, и, несколько меньше, лёд.

— То есть Энриг — неплохая партия? А как вообще он сам?

— Он на год младше Алена, то есть тут последний год. Получает стипендию, хотя не нуждается. Но вот о Даре много не скажу…

Стипендия — это неплохо. Хотя мне тоже платили её третий год подряд. При этом я совершенно не напрягалась. Только остальные, похоже, были ещё хуже и откровенно филонили…

А Дар начинающие маги прячут часто. И из осторожности, и из чувства самосохранения. Но если мне станет действительно интересно, проверить возможности парня будет просто — достаточно сотворить иллюзию. Если он её разглядит, значит, мы примерно равны или он даже круче.

— Сестричка, ты всерьёз им заинтересовалась?

— Кошка, которая села на горячую плиту, никогда больше не сядет и на холодную, — ответила я поговоркой.

— Ладно, ладно… Пойдём, что ли, на крышу, помагичим?

Я кивнула.



Колин оказался прав, Энриг эйд Леретт и в самом деле начал проявлять ко мне явный интерес. И не скажу, чтобы это было неприятно.

Бывают ухажёры двух видов — одни сваливаются на голову и требуют внимания именно в тот момент, когда ты жутко занята или не хочешь никого видеть. А другие будто чувствуют, когда тебе одиноко, — и появляются рядом в правильное время. Энриг однозначно относился ко второй категории. Он не пытался дарить мне ненужные букеты или конфеты, которые когда-то я себе не могла позволить и к которым потом просто решила не привыкать. Зато смешил, рассказывая забавные истории, без конца приглашал на котильон или вальс на занятиях по танцам и предложил помочь с фехтованием, когда я пожаловалась, что в этом вопросе безнадёжна.

Морочить голову я парню не собиралась, поэтому честно сказала, что я — не садовый цветочек, и что странностей, не положенных благовоспитанным девицам, у меня хоть отбавляй.

Энриг пожал плечами:

— Ну, это я понял ещё с нашего поединка. А касательно остального — так мы маги, у нас свои правила.

— А ещё я пою по вечерам в ресторане.

— Зачем? — приоткрыл он рот.

Ага, всё же я его достала!

— Хобби! — небрежно припечатала я.



Естественно, Энриг появился на следующем же представлении в «Трости и свече».

Ну, ничего, на меня кто только уже ни смотрел, так что одним больше, одним меньше — не существенно. Думаю, сейчас я не моргнула бы, даже увидев сидящую за ближайшим столиком и буравящую меня взглядом леди Острис. Наоборот, постаралась бы угодить — скажем, достала дохлую лягушку у неё из-за пазухи или сотворила ещё что-нибудь завлекательно-волнительное, так, чтобы вечер надолго запомнился.

По канату я сегодня не ходила, зато кинжалы в воздух побросала и про павших героев Рдийска и ромашки на ветру спела. Кстати, за привычным столиком сидел Уотриг — принц взял за правило заглядывать в «Трость и свечу» не реже раза в неделю.

Обратно меня провожал Колин.

— Сестрища, ты набираешь популярность!

— Брось! — отмахнулась я. — Сам знаешь, у меня к поклонникам примерно столько же интереса, сколько у тебя к поклонницам…

— Эх, всё же надо было мне Тиру морду за тебя набить! Девять месяцев прошло, а ты до сих пор в себя не пришла!

— Оставь. Лучше расскажи мне о призраках!

— Да что ты в них вцепилась? Знаешь, кстати, у нас на границе с Га-Карраштом сейчас служит один из двоюродных кузенов, Грейлифен. Я собирался навестить его зимой. Взять тебя с собой? Думаю, если поедем вдвоём, родители возражать не станут.

— Колин! — повисла я у брата на шее.

— Тише ты! А то не так поймут!

— Пусть их! Хочешь, я тебя ужином накормлю?

— А что у тебя есть?

— Жареная картошка, грибы и копчёный угорь, устроит?

— Идём быстрее!



Готовить ужины вредно, потому что в процессе приготовления наедаешься, точнее, объедаешься сама. А потом не можешь проснуться утром, даже когда тебя клюют в ухо…

Это кто ж меня добрый долбит? Кай? А что ему надо? Угорь кончился вчера, потому что к ужину присоединился Хаос. И вообще припасы я прятала в своём доме, благо тот близко. А в башне ничего, кроме большой заныканной в шкафу банки с земляничным вареньем, не держала — Устав запрещал студентам хранить в комнатах съестное и спиртное. Впрочем, оба пункта, насколько я знала, благополучно нарушались. Проверяла порядок обычно леди Острис, время от времени устраивая набеги, то есть визиты, то в одну, то в другую комнату. Но, поскольку магом леди не была, то не различала даже самые слабенькие иллюзии. Я сама была свидетельницей, как леди пять минут, наморщив лоб, озадаченно таращилась на «учебник по фортификации», лежащий на столе, и пыталась понять, отчего над книгой вьётся столько мух? Да оттого, что сие вовсе не книга, а торт, который нам с Терри помешали есть, а кружат мелкие крылатые заразы потому, что сесть на аппетитную фруктовую прелесть из-за поставленного мной щита не выходит.

Я чуть снова не уснула, убаюканная приятными воспоминаниями о торте, но тут из изножья кровати, где обычно в тёплое время года вольготно дрых Хаос, донёслось возмущённое: «Мя-яу!!!» Сорокопут, отчаявшись добиться толку от сонной девицы, вцепился в кончик пушистого хвоста моего фамилиара. Ну да, расчёт верный — обиженный кот разбудит всю округу и хозяйку в том числе.

Так что стряслось-то?

Толмачом выступал Хаос, который каким-то образом общался с сорокопутом. Впрочем, я и без перевода поняла, что мы опять куда-то едем. И, похоже, прямо сегодня и даже прямо сейчас.

Значит, собираю кофр…





Глава 16




Человек может вынести всё, если его не остановить.





Вскочила с кровати и забегала по комнате. Плеснула водой в лицо, натянула платье, которое сама звала «походным» — в отличие от прочих юбка тут была с разрезами, а ещё к нему прилагались штаны из того же материала, вспомнила, что по утрам нормальные люди причёсываются, запихнула два других платья в кофр, спохватилась, что надо оставить записку брату, чтоб не волновался, а также сунуть тёмно-синюю бусину в прорезь ящика для мамы, и уже на пороге, натянув сапоги, сообразила, что забыла взять с собой что-нибудь почитать… А книга нужна, иначе придётся всю дорогу смотреть в окно, чтобы не таращиться на сидящего напротив лорда Тиурру.

Хаос никуда не торопился. Плавно стёк с кровати, не спеша вальяжно подплыл к стоящей на полу корзине, ловко запрыгнул, зевнул, показав клыки, свернулся клубком — и спокойно заснул снова, прикрыв лапы и нос страусиным пером хвоста. Угу, коты счастливые, никакого тебе багажа… это мне две трети пуда пушистого бегемота до кареты на себе тащить.

Впрочем, я не роптала. Наоборот, настроение подпрыгнуло. Я так давно не видела наставника, а тут как минимум пара дней в карете вдвоём — хоть поругаться можно, чтобы стресс снять… Да и интересно — куда нас опять несёт?



Оказалось, путь наш лежит на юго-восток от Лайяра, а целей целых две — в полутора днях пути что-то не в порядке с новым колодцем в деревушке под названием Пуфда, а потом нам предстоит ещё два дня добираться до горной гряды Сиремень, где появились какие-то необычные хищники.

Больше лорд Тиурра ничего не сказал — прикрыл глаза и откинулся на спинку сидения, вроде как задремал. Ну и ладно! Я тоже общаться не рвусь.

Вообще я его не понимаю. Ведь обычно лорд решает проблемы, не успели те появиться на горизонте. А со мной что? Как кошку за хвост тянет… На его месте я бы либо давно махнула рукой на несговорчивую ведьму, не ценящую своего счастья, и поискала себе другую девицу, повоспитаннее и попокладистее, либо попыталась наконец разобраться, что, собственно, меня не устраивает, а разобравшись, положение дел изменить. А он, похоже, считает, что к моменту выпуска из Академии, когда нам можно будет пожениться, проблема волшебным образом рассосется сама собой, и я соглашусь со всем, что он предлагает. Откуда такие странные иллюзии? Пусть и не надеется!

Потому что моя магия продолжала расти, как и мои умения. Я белкой скакала между Академией и своим домом, куда три раза в неделю приходила учившая меня мама. А когда леди Рени рядом не было, за меня брался Колин. И то устраивал мне диктанты на древнеферейском — мстил за клавесин, то лупил на матах в подвале, то показывал очередной заковыристый огненный фокус. Я наслаждалась…

Променять это счастье на заточение под присмотром совершенно несимпатичной мне леди Марсиаллы? Не-не-не, я хочу жить, а не существовать!

Громко фыркнула, заставив приоткрыть лорда Тиурру один синий глаз и уставиться на меня, и уткнулась в «Метафизику стихий». Хаос тоже завозился и приподнял голову:

«Когда завтрак?»

«До обеда!» — хмыкнула я.



Пуфда стояла на пологом холме и была невелика, всего три десятка бревенчатых домишек под крышами из дранки, зато вокруг каждого — обширный огород с неизбежной бахромой лопухов и крапивы. Поскольку находилась деревенька в стороне от тракта, хорошей дороги тут не было, так, глинистая колея, которую уже изрядно развезло от начавшихся дождей.

Староста по имени Овсей Дырявый Сапог, с которым мы отправились побеседовать по прибытии, развёл руками:

— Старый колодец обмелел, так что решили на сходе новый выкопать. А с ним вишь какая беда!

— Расскажите всё по порядку, — терпеливо произнёс лорд Тиурра и наклонил голову набок, выражая внимание и готовность слушать.

— Дык особо и сказать нечего. Только то, что у нас до воды копать глубоко, больше тридцати локтей. Зато водица, — расцвёл щербатой улыбкой, — сладкая да чистая!

— Хорошо, — вздохнул лорд Тиурра. — Но нам отписали, что двое в ваш новый колодец упали и утонули, а ещё одна спаслась только потому, что её в последний момент успели за ноги схватить. Это правда?

— Да, да, чистая правда! — охотно закивал староста.

— Так почему сейчас вы об этом не говорите?

— А пошто мертвецов зря тревожить? Достали, обмыли, по обряду похоронили. Так чего вспоминать?

— А того мужика, которого засыпало, пока колодец рыли, тоже не вспоминаете? — навис над старостой лорд Тиурра.

— Откуда про него знаете? — заморгал староста. — Мы ж о ём в письме не говорили?

— Оттуда. Похоже, криничник у вас в колодце. Нечисть такая. И просто так она не заводится. Дело всегда начинается или с утопленника, или с несчастного случая при рытье колодца. Так что случилось с тем, кто копал колодец?

— Дык засыпало. Сами же сказали.

— И? — подтолкнул лорд Тиурра.

Я покачала головой. Наверное, моего терпения вытягивать слово за словом не хватило бы. Я бы стукнула кулаком по столу так, чтоб миски к потолку подпрыгнули, и потребовала всё как на духу выложить.

— Стена поползла, плывун там был. Только через два дня достать тело смогли. — Овсей замолк.

— И что дальше? — задал очередной вопрос наставник.

Не, как клещами зубы тянут… озвереть можно!

— Похоронили.

— Где похоронили?

— Ну дык это, он не местный был, пришлый, поэтому со своими класть не стали. Зарыли на отшибе. — Староста почесал затылок, потом решительно задрал подбородок с торчащей сивой бородёнкой: — Но вешку поставили, как полагается! А что не так?

— То не так, что ваш пришлый мертвец обиду на деревню затаил, — вздохнул лорд Тиурра. — Пока не разберёмся, чтобы к колодцу без нас никто ни ногой! Понятно?



Когда вышли на улицу, наставник покачал головой:

— Сами себе беду устроили. Но теперь ловить надо… — И обернулся ко мне: — Знаешь, какая самая большая проблема с криничниками?

Откуда? Я вообще тут большой проблемы не вижу — почему бы не взять и не создать на дне колодца обычную клетку для нежити? Прутья свободно проходят сквозь землю, так что можно вытянуть наверх этого криничника легче, чем ведро с водой. Разве нет?

— Криничник не сидит в колодце. Он может перемещаться по водоносному пласту. Описаны случаи, когда один дух контролировал несколько находящихся невдалеке колодцев, появляясь то в одном, то в другом.

Ой. Что такое водяной пласт, я представляла довольно-таки смутно. Но, очевидно, нечто зело обширное. И глубоко под землёй. Но как тогда, спрашивается, нам эту нечисть ловить?

— А на что он похож?

— Обычно — расплывчатый призрак, очертаниями напоминающий человека, который погиб в этом колодце. Но когда рядом появляется жертва, криничник частично материализуется, так что может схватить за плечи или шею и утащить к себе. Да, и поскольку в глубоком колодце всегда темно, нападает не только ночью. Понятно?

Я закивала. Вроде да.

— Жертвой станешь ты, — небрежно уронил лорд Тиурра.

— Я — что?

— Возьмёшь ведро и будешь черпать воду, пока криничник не появится в колодце, — иронично усмехнулся наставник.

— Понимаю, — светло улыбнулась в ответ. — На вас-то ни один криничник не польстится!

Лорд Тиурра скривился.



Призрак оказался упёртым.

Я вытерла пот со лба и с сожалением посмотрела на ладони — ещё немного, и они уже не просто покраснеют, а появятся водяные пузыри. Похоже, лорд решил мне наглядно продемонстрировать, что сидеть дома намного лучше, чем ловить малосимпатичную нежить в отдалённых местах.

Но, как бы то ни было, я только что вытащила из колодца семнадцатое ведро подряд, а магическое зрение утверждало, что внизу так никто и не появился — только плещется ледяная водица. Может, мне не везёт из-за скопища баб с пустыми вёдрами, которые сбежались посмотреть на ледю-горожанку, которая тягает вёдра, а заодно безопасно запастись водой? Я тут ворот как проклятая кручу, а они знай себе переглядываются и хихикают!

— Кому воду? — вздохнула я.

— Мне, — отозвалась грудастая баба в синем переднике поверх нарядного платья с расшитым воротом.

Кажется, наше прибытие в деревню женщины восприняли как неожиданный праздник и разоделись, чтоб себя показать… Ну да, такое развлечение — красавец лорд сидит бездельничает на взгорке, а его помощница вёдра второй час забесплатно ворочает.

И сколько это ещё будет продолжаться? — укоризненно посмотрела я на развалившегося на травке лорда Тиурру и сидящего рядом Хаоса. Кот прижмурил янтарные глаза:

«Пока головой не начнёшь работать».

Это он о чём? Выходит, того, что я делаю, недостаточно? А если?..

Уставилась на женщин:

— Скажите, а парень, которого в колодце засыпало, что он любил?

На меня уставились два десятка глаз.

— Да какой он парень? Мужик уже!

— Похлёбку с копчёной грудинкой!

Не, думаю, без литья похлёбки с грудинкой в колодец мы как-нибудь обойдёмся.

— Плясать любил! Как конец недели да вечером песни заведём, так такие коленца выкаблучивал!

О, а вот это интересно!

— А песни любимые у него были?

— А тот как же! Про дуб с рябиной завсегда спеть просил, а ещё эту, про коня ретивого… — начали вспоминать бабы.

Про коня не слышала, а вот о дубе с рябиной, думаю, знают все.

— Отлично! — хлопнула я в ладоши. — Ставьте вёдра, сейчас будем петь!

— Пе-еть?

— Можете ещё и хоровод водить, я не против, — подмигнула бабам. — Я начну, а вы подхватите, поняли?

Женщины запереглядывались, захихикали, потом закивали…

Интересно, а продолжать таскать вёдра из колодца во время пения мне надо? Эх, попробую… Гулять так гулять!

И под ритмичный скрип ворота и звон цепи жалобно затянула:

— Что стоишь, качаясь, тонкая рябина…

Бабы, уже успевшие поставить вёдра, дружно поддержали:

— Га-аловой скла-аняясь до самого тына…

Вышло душевно и очень громко, лорд Тиурра аж подпрыгнул. Через несколько минут бабы разошлись, распелись — и вокруг колодца начались настоящие пляски. Само собой, на шум мгновенно сбежалось ещё человек двадцать, включая старого дедка с непонятным музыкальным инструментом, похожим на кривую доску с бес знает из чего сделанными струнами.

Я продолжала крутить ворот и только и успевала следить, чтобы примчавшаяся ребятня не совалась к срубу.

И едва не пропустила криничника.

Зато тот меня, похоже, заметил сразу и ждал… И когда я потянулась за очередным поднятым полным ведром, протянутую правую руку у плеча захлестнуло что-то мокрое и скользкое, вроде толстого змеиного хвоста. Ух ты! А я думала, у него тоже руки… Схватившись левой за край сруба, быстро забормотала заклинание, создающее клетку. Упасть я не боялась — даже если свалюсь, или по цепи вылезу, или ветром себя подниму. Ну, ещё пара секунд, и…

Но первым успел лорд Тиурра, который, похоже, кинулся меня спасать.

Я ещё не договорила, а внизу уже вспыхнули белым золотом прутья решётки. Тянувшая за плечо вниз конечность, чем бы она ни была — рукой или хвостом, немедленно исчезла. Испарилась, будто никого и не хватала. А меня наставник не слишком вежливо отшвырнул прочь от сруба. Ведро, с грохотом разматывая цепь, полетело вниз. Вот лопнет звено от рывка — сам выуживать будет! Тоже мне, спасатель нашёлся!

Замечу, что народ на наши дёрганья у колодца даже не обратил внимания — все разгулялись так, что провались этот колодец целиком в тартарары, никто б и не заметил.

Впрочем, когда наверху появилась сияющая клетка с синюшным страшным призрачным мужиком, внимание мы привлекли. Столько визгу эта деревня, думаю, ещё не слышала.

— Эль, сожжёшь сама?

Конечно. Потому что даже обиженная душа должна идти дальше… Щёлкнула пальцами, создавая кокон голубого пламени…



Задерживаться мы не стали, хотя я бы не отказалась. Похоже, деревня собиралась отмечать избавление от опасности, и просто отмечать, раз уж начали…

Но лорд Тиурра веселиться не захотел. А вместо этого разыскал старосту Овсея и строго на него уставился:

— Впредь хороните всех как положено, поняли? Мы сейчас уезжаем.

Староста закивал. Не знаю, с чем он соглашался — с первым или со вторым.



Когда карета, покачиваясь и кренясь на неровной дороге, завернула за холм, издалека ещё доносилось нестройное пение — крестьяне продолжали праздновать у колодца…



Я дулась — потому что плечи и поясницу ломило, а ладони горели. Наверняка он всё нарочно подстроил!

Лорд Тиурра, напротив, казался довольным. Только, когда мы устраивались в карете, небрежно оборонил:

— Леди, ну не можете вы не устроить представление…

А то как же! Без представлений скучно! А если не нравится, сам бы криничника выманивал! Хотя на такую кислую физиономию ни одна себя уважающая нечисть не польстится!

— И не фыркайте, на меня не подействует.

— А русалок по пути нету? — не удержалась я.

Он замолчал.



Выехав снова на тракт, мы покатили на восток. И на следующий день я услышала, что ждёт нас дальше.

Вообще, одной из черт, которые мне нравились в наставнике, было его умение рассказывать. Когда лорд Тиурра начинал говорить, слушать было всегда интересно.

— Иногда магия отражается на обыкновенных зверях. Появляются белые олени с золотыми рогами, необычные птицы или зайцы с голубым мехом. Утверждается даже, что шкурки черно-бурых лисиц так дороги, потому что в них есть толика магии. Но обратная сторона той же монеты — изменившиеся, правильно это называется мутировавшие, хищники. Время от времени попадаются необыкновенно крупные, способные загрызть кота или даже собаку, крысы. Или огромные волки. Хорошо только одно: по наследству такие причуды почти не передаются, а потому постепенно нивелируются.

Ну да, а то бы нас всех давно уже съели…

— А за кем мы едем сейчас?

— За волкодлаком. Сейчас осень, волки собираются в стаи, и, похоже, одну из стай возглавила вот такая тварь. Обычным охотникам с ним не справиться. Дошло до нападения на обоз. Стая задрала всех лошадей, среди людей тоже есть жертвы. И было бы больше, если б один из возчиков не догадался поджечь повозку с сеном.

Ничего себе! Всё кажется серьёзным и даже страшным. И, кстати, если обычная нежить, как и замечал лорд Тиурра, в основном не слишком резвая, то волки — совсем другое дело. Эти и быстры, и люты.

— Слышал? — уставилась я на Хаоса. — Понесу тебя за спиной в мешке. И от меня ни ногой! То есть ни лапой!

«Ну и неси… — равнодушно отозвался кот. И добавил: — Только колбасу взять не забудь».

Угу, обвешаюсь колбасой с копчёной рыбой и корову за собой на верёвочке потащу!

Ладно. Пока наставник разговорчивый, попробую узнать побольше:

— А магическим зрением волкодлаков видно?

— По счастью, да. Хотя сигнал не очень силён.

— А как с ними бороться?

— Они, как и все волки, боятся огня. Да и просто это — живые твари, хоть и необычные. То есть их можно убить мечом или стрелой. И после смерти ничего особенного тоже делать не следует. Обыкновенный мёртвый зверь.

Интересно, задумалась я, ведь, наверное, они довольно редкие. Если там хорошая шкура, может, получится выпросить? У Колина в начале зимы день рождения, вот бы был подарок! И, кстати, я так и не узнала, когда день рождения у самого лорда Тиурры. Даже как-то неловко…

— Лорд Велани, можно спросить?

— Что?

— А когда у вас день рождения, а то я не знаю.

Тёмные чётко очерченные брови удивлённо поползли вверх. Похоже, лорд силился понять, какая связь между убийством волкодлаков и его днём рождения. Лицо выглядело настолько озадаченным, что я прикусила губу, чтобы не захихикать.

После минутной паузы он таки ж ответил:

— Меньше чем в месяце от твоего, в шестой день весны.

— Хорошее время, — вежливо отозвалась я.

Ну вот, узнала, молодец. Теперь будешь искать подарки, а то мало тебе было хлопот…



Эту Сиремень надо было переименовать в Тьмутаракань! Какие-то сплошные откосы, обрывы, овраги да буераки. Дорога частично сглаживала выверты рельефа, но всё равно карету кренило и мотало, как лодку в шторм. И как здесь кого-то искать в лесу? Может, тоже изобразим приманку? Мы с котиком прикинемся отарой овец, а лорд Тиурра сойдёт за пастуха… Не пойдёт? Овцы пахнут, а я — нет? Вот незадача…

— Впереди есть постоялый двор. Карету оставим там, — сообщил лорд Тиурра.

«Помнишь о колбасе?» — забеспокоился Хаос.

«Всегда помню!» — отозвалась я.

С колбасой наперевес я пойду сегодня в лес! Стаю там волков найду… — эх, а дальше как? Во! — и домой их отведу! Хотя за каким надом мне дома волки? Тем более целая стая? Разве что подарить пёсика леди Острис. Значит, наверное, так утоплю их всех в пруду! Гм, а где в этой сильно пересечённой местности искать подходящий водоём? Тогда решено — огнём и ветром изведу!

— Что вы там бормочете, леди? — прервал творческий процесс лорд Тиурра.

— Прикидываю, пригреть или утопить, — отозвалась я, не конкретизируя, о ком именно идёт речь.

— Понятно, — уронил он после паузы.



На постоялом дворе с незамысловатым названием «Кров и пиво» мы задержались — лорд Тиурра хотел поговорить с местными охотниками, те наверняка уже пытались выследить хищников.

А я оглядывалась по сторонам — чем-то мне этот постоялый двор подозрительно напоминал пограничную заставу на Призрачном перевале. Никакой тебе расслабленности и пасущихся на ближайшем склоне овечек. Наоборот, окружённый высоченным частоколом из ошкуренных брёвен двор и ворота, которые в лобовой атаке мамонт не вынесет.

— У нас тут и медведи шалят, и волков не счесть. Охотники по осени со всего края съезжаются, а меньше зверья не становится! — пояснил мужик, тащивший мимо меня охапку сена.

Ну да, окопались они тут капитально… Но спасёт ли частокол от волкодлака?



Карету закатили в сарай, коней отвели на конюшню, вещи отнесли в комнату, причём лорд Тиурра снял одну на двоих — всё равно ночевать тут не будем.

— Поскольку до темноты времени ещё достаточно, предлагаю прогуляться по лесу, — бросил наставник, проходя мимо.

Угу, сейчас запихну кота в мешок — и побегу его догонять. Только понять бы, куда мы идём? Кстати:

— Лорд Велани, как вы считаете, меч с собой брать надо?

Кинжал на поясе я носила всегда, а вот мечом практически не пользовалась. То есть в поездки я его брала, но обычно он так и лежал в дорожном сундуке кареты, аккуратно спрятанный в кожаный чехол прямо в ножнах. И причина тому была проста — я, увы, не лошадь, чтобы таскать на себе две трети пуда хвостатой вредности, припасы, флягу, кинжал, да ещё меч в придачу. Но сейчас отчего-то хотелось вооружиться настолько, насколько сие возможно…

— Как хотите, леди.

Ладно, тогда обойдусь без меча. Если что, сотворю огненный.

— А куда мы идём?

— Чем вы слушали? — ехидно прищурился он на меня. — Последняя попытка нападения случилась прямо на ближайшей вырубке, причём в светлое время суток. Туда сейчас и наведаемся.

Напали днём? Как-то это совсем не вдохновляет! Перейдя на магическое зрение, начала подозрительно оглядывать лес впереди. Впрочем, при таком рельефе стоит стае залечь в каком-нибудь овраге, и я их нипочём не разгляжу. Значит, надо держать щит — и на себе, и на коте. Причём не абы какой, а чтоб пугал и обжигал. А кот, кстати, пусть обозревает тылы и прислушивается — слух у него куда острее моего.

«Хаос, смотри в оба! И если что — сразу дай знать!»

В ответ за спиной послышалась чавканье.

Мне бы котовую веру в себя…

— Не отставайте, леди!

Угу. Вздохнув, прибавила шагу.



Осины, ольха, березы, ёлки. И бурелом, много бурелома. Как-то мне всё это не нравится. Если что, даже забраться приличного дерева не найдёшь. Хотя, если припечёт, и на голый столб вскарабкаешься.

Хаос, очевидно следивший за моими мыслями, противно захихикал.

«А тебя на земле оставлю!» — огрызнулась я.

Сзади зашипели. Но хихикать перестали.

Под ногами шуршали листья, и неперепревшие старые, и уже новые. Всё же осень, никуда не денешься. Эх, ещё и погода хмурится. Дождя нет, но солнце редко-редко и совсем на чуть-чуть выглядывает из-за серых облаков.

Но какая-то это тропинка заросшая, местами даже приходится нагибаться, подныривая под торчащие сучья. И Хаос, сидящий в заплечном мешке, тоже ругается на хлещущие по ушам ветки.

«Гляди куда идёшь!»

Будто у меня есть выбор!

Надеюсь, идти нам недалеко, а то как-то мне не по себе. Присутствовало ощущение, будто кто-то следит, буравит недобрым взглядом спину…



То, что за нами на самом деле следили, я поняла не сразу. Волки — мастера играть в прятки. Наверное, я бы так и осталась в неведении, если бы внезапно выглянувшее солнце не осветило редколесье на каменистом склоне справа, и я не заметила, как по нему метнулась тень. Похоже, умные твари прятались за толстыми стволами, наблюдая, как мы заходим дальше и дальше в лес.

— За нами следят! — зашипела я в спину лорду Тиурре.

— Конечно, — невозмутимо отозвался тот.

Ну да, у него же сорокопут, от которого ни одна тварь в лесу не скроется!

Ладно, пусть их самоуверенность делает что хочет, а я пригляжу себе дерево посимпатичнее, чтобы в случае чего…

Случай наступил скоро.

Хаос внезапно зашипел, а потом издал жуткий вой, заставив меня подскочить на два локтя.

Обернулась — и ахнула. Сзади на тропинке, там, где мы проходили буквально пару минут назад, стояли три крупных рыжевато-серых зверюги. Один с интересом обнюхивал наши следы, а двое других спокойно смотрели на нас желтыми умными глазами. Изучали. Правый сморщил нос, показав клыки. Похоже, волки не сомневались, кто тут чья добыча.

И что теперь делать? Ну, понятно, держать щит. Но мой щит спасёт от зубов? Будь я одна, без раздумий вспорхнула бы на ближайшую толстую ольху, на той как раз имелась подходящая развилка. А потом уже, сидя в безопасности, спокойно извела бы волков магией. Но удирать при наставнике казалось стыдным. Да и некрасиво его одного на земле бросать.

Ой, а лорд Тиурра-то понял, отчего заорал кот? Тогда почему он смотрит в другую сторону, что он там увидел?

Оказалось, впереди тоже было на что полюбоваться. Дорогу нам заступило нечто. Назвать эту тварь волком было бы непозволительным преуменьшением. Я представляла себе волкодлаков как что-то размером с медведя. Но стоящая на тропинке зверюга казалась величиной почти с лошадь! Ну, может, не лошадь, но крупный пони точно! Во всяком случае, башка оскалившейся, будто смеющейся злыдни была чуть ли не выше моей. Шерсть — серая со светлыми подпалинами на груди и морде, на спине — тёмный чепрак. Но главным, поразившим меня, были алые глаза — и огромные, просто чудовищные зубы! Такой пастью меня кусь — и пополам!

Я ещё не пришла в себя, когда Хаос взвыл снова. Ну, что там ещё? Обернулась, и чуть не села — волков сзади было уже четверо, причём четвёртой оказалась призовых размеров тварюга — родная сестра той, что щерилась на лорда Тиурру дальше по тропе. Два волкодлака! Мама, для нас с котом это слишком много!

Взвизгнула:

— Тут второй!

— Кто? — не оборачиваясь, прохладным тоном осведомился лорд Тиурра.

— Волкодлак!

— Не бывает!

— Сами поглядите, — огрызнулась я, лихорадочно соображая, сдержит ли щит подступающего монстра. Ибо, похоже, волки решили больше не откладывать ужин. Наверное, их откормленный кот соблазнил.

«Дуй на дерево!» — зашипел Хаос.

Ну да, оттуда воевать однозначно было бы удобнее. В безопасности почему-то всегда соображается лучше. Только удирать у лорда Тиурры на глазах — совестно. Кстати, что он там делает со своей зверюгой? Лишь бы не взрывал, а то мои разбегутся. Или я должна сейчас их заключить в кольцо пламени? Пока нас с котиком не съели?

Но как потом дарить палёный полысевший презент? Или фиг с ней, со шкурой? А то преподнесёт её лорд Тиурра со скупой слезой на глазах и словами: «Колин, вот шкура того волкодлака, который сожрал твою сестрищу!» Бр-р!

И ещё: раз этот, который на меня клыки скалит и слюнями капает, сам припёрся, буду считать, что сама и должна с ним справиться. Лично. Хоть мне и не объяснили толком, как. Ничего, соображу! Ну-ка, попробую вот так!

Лента алого огня, окружившая волков, была не слишком широка — ровно такой, чтобы заставить их остановиться.

Нормальные волки так и поступили. Но не волкодлак. Тот, вместо того, чтобы замереть в растерянности, зарычал и попёр вперёд. Он что, огня совсем не боится? Или настолько умён, что понимает, — источник проблем — это я?

Ладно, всё равно огненная лента была только началом! Прищурилась и забормотала на древнеферейском, прижав палец к сапфиру в кольце:

Явись меч воздушный,

Надёжный, послушный.

Острее чем сталь,

Защитой мне стань!





Я уже делала так прежде, и результат порадовал. Такой клинок почти не видим глазу, так, дрожание воздуха, облачко тумана… Но рубит и режет он не хуже огненного. Мой расчёт состоял в том, что от незримой угрозы зверь не станет уворачиваться, а, значит, мне будет легче целиться. Только куда метить? Анатомию волкодлаков я, увы, не изучала. Наверное, в грудь? Если повезёт, попаду в сердце или достаточно серьёзно раню. Или надёжнее перерезать горло? Ну, быстро, похоже, сейчас эта тварь прыгнет!

В общем, в итоге я устроила бедлам, как и всегда.

Волкодлак действительно сиганул через ленту огня. Причём прыгала здоровенная тварюга не хуже скаковой лошади.

Я, как испуганный заяц, тоже подскочила вверх, потому что проверять, спасёт ли меня щит от таких зубов или нет, совершенно не хотелось.

В результате, естественно, меч воткнулся абсолютно не туда, куда я изначально метила, ибо горло с высоты почему-то не видно. Но я умудрилась вогнать клинок по рукоять в шею почти сразу за ушами, перерубив хребет. Волкодлак так и рухнул меховой грудой, вытянув лапы. И, наверное, это была бы чистая и честная победа, которой можно заслуженно гордиться, если бы сама я не умудрилась шлёпнуться попой на распростёртую на тропинке волкодлакову тушу, усевшись на неё верхом. Ну да, а вы попробуйте прилично приземлиться, когда за плечами висит тяжеленный дёргающийся спиногрыз!

Естественно, именно этот подходящий момент выбрал лорд Тиурра, чтобы наконец обернуться и выяснить, что за его спиной происходит.

Ну и узрел картину маслом по бутерброду — ученица и кот верхом на волкодлаке. Который от такой неподъёмной радости ноги протянул.

Но последнего наставник, похоже, не понял. Так что мне, когда у лорда Тиурры в руке мгновенно возникло алое копьё, пришлось истерично взвизгнуть:

— Он уже дохлый! Шкуру не попорти!

Копьё испарилось. Лорд уставился на меня:

— Что ты с ним сделала?

— Перерубила позвоночник.

— Чем?

— Воздушным мечом. А ваш?

— У моего взорвалось сердце.

Вот это да! Значит, можно и так, прямо изнутри? Ну да, я же зажигаю огни, где хочу. Лишь бы расстояние было не слишком велико. А лорд Тиурра, выходит, может так устраивать взрывы. Нужной силы в нужном месте.

Но, получается, у нас два волкодлака. Сейчас стоит перебить остальных волков — отпускать хищников, без страха среди белого дня нападающих на людей, я не собиралась, и можно заняться ошкуриванием этой меховой горы. Хотя как я справлюсь? С надеждой посмотрела на наставника:

— Я хочу со своего шкуру в подарок на день рождения Колину. Они же вроде уже перелиняли? Поможете?

— Леди, лично ошкурившая убитого волка?

— Ведьма, а не леди, — криво усмехнулась я. — А вы со своим что делать будете?

— Хотите две шкуры?

Задумалась. Ну да, с одной стороны две хороших вещи всегда лучше одной. Но зато одна может претендовать на уникальность… Только если не возьму — уставилась на густой тёмный мех на загривке туши, с которой так и не слезла, — потом однозначно жалеть буду.

— Хочу. А можно?

— М-да. Ну, тогда давай по порядку. Сначала разберись с волками.

— Я?

— Ты. — Лорд Тиурра ехидно ухмыльнулся.

Ладно, буду считать это тренировкой. Сейчас снова вызову растаявший меч… Только достал он меня со своими манерами. Как качели — то на «вы», то на «ты». То я у него «ты» — ученица или Эль, то «вы» — леди. И что будет через секунду — не угадаешь. Он сам-то не запутался?

Когда закончила со стаей, обернулась к наставнику.

— Всё.

— Молодец.

Надулась от гордости — меня похвалили!

И тут он прохладным тоном добавил:

— Можешь приниматься за волкодлаков. Я так понял, что ты представляешь, как такое делать?

Ну да, в моём сомнительном прошлом мне не раз случалось снимать шкурку с кролика или подстреленного зайца. Но тут-то не удобный заяц, а целая лошадь! Мне ж эту тушу даже не перевернуть! И, кстати, уже смеркается!

Вздохнула. Только отчасти наставник прав — это моя идея, так что мне и разбираться.

Гм, а вообще, если подумать, постоялый двор не так далеко. И там были охотники, которые наверняка способны даже лося ободрать. Можно же их нанять, наверное?

Вообще, к такому подходу — не делать самой, а нанимать кого-то — я ещё до конца не привыкла. Но мысль казалась разумной.

— Лорд Велани, можно попросить вас вернуться на постоялый двор и отправить сюда охотников, с которыми вы разговаривали? Если отдать им три волчьи шкуры в обмен на помощь в свежевании этих зверюг, как думаете, они согласятся помочь?

— Разумная сделка. Не боитесь остаться ночью одна в глухомани? Стая ещё не вся перебита.

— Не боюсь. Не в первый раз.

Вот так. Если он решил меня напугать, чтобы я попросила о защите, — не дождётся!

Он вздохнул:

— Вообще-то я отправил Кая с запиской, пока ты расправлялась с тремя оставшимися волками. Эль, ты действительно считаешь, что я могу тебя бросить одну в ночном лесу?

Уставилась на него:

— Ну, если вы способны запереть меня на неопределённое время в четырёх стенах, то предположить можно что угодно.

— Эль!!!

— Да, лорд Велани?

— Прекрати меня так звать!

— Хорошо, лорд.



Уже совсем стемнело, когда меж стволов вдали замелькала цепочка факелов. Я так поняла, что охотники не рвались отправляться в лес на ночь глядя, но любопытство — интересно же взглянуть, кого там уложили заезжие маги? — всё же победило разум.

И хорошо, что так. Иначе б пришлось сидеть нам с Хаосом на той ольхе, сторожа добычу, всю ночь…

Но только когда мы через два с лишним часа вернулись на постоялый двор, я оценила всё коварство наставника — нам предстояло заночевать в одной комнате, все остальные уже были заняты.

Странно. Вроде бы днём казалось, что народа в «Крове и пиве» не так много?





Глава 17




Людские ссоры не длились бы так долго, если бы вся вина лежала на одной стороне.

Франсуа де Ларошфуко





Постель к комнате была одна. Правда, очень широкая.

Вздохнув, уселась на стул. Устраивать сцену на ровном месте глупо, да и нет у меня доказательств, что наш тет-а-тет подстроен.

Но если лорд Тиурра рассчитывает, что я соглашусь спать с ним в одной кровати, то он сильно просчитался. Сейчас посижу здесь немного, отдохну, переварю ужин, а потом, наверное, переберусь на конюшню. Там же есть сено? Мышей я не боюсь, да и кот, спрашивается, на что?

Но какие огромные, оказывается, волкодлаки! Даже представить себе не могла… А ещё, получается, что не зря я день за днём, месяц за месяцем упражнялась в подвале, тыкая мечом в чучела. А с какого-то момента Колин заставил меня атаковать движущиеся мишени — раскачивающиеся на цепи или вовсе крутящиеся. Но, если б не эти тренировки, мне бы ни в жизнь не попасть сегодня волкодлаку в нужное место. С моим везением наверняка всё закончилось б очередным безобразием, например, отрубила бы твари хвост!

Ладно, пора, наверное, уже вставать, а то так и задремлю, сидя на стуле. Лорд Тиурра как раз удачно куда-то вышел, так что теперь самое время по-тихому смыться. А то засну, я так сегодня устала… Сейчас встану…

Но, похоже, я всё же уснула.

Потому что открыла глаза, лёжа в той самой кровати, куда так не хотела попасть. И рядом спал он. Вытянувшись на спине, чёрные волосы разметались по подушке. А левая откинутая рука покоилась под моей головой.

В панике провела ладонями по одежде — вроде всё в порядке. Платье на месте, штаны на месте. Только сапоги стоят у кровати, и ремень с кинжалом висит на спинке стула. Уф!

Но, выходит, мы снова рядом… Прикусила губу: ему что, всё равно, раз он так безмятежно дрыхнет? Уложил меня, растянулся сам рядом — и мирно уснул? Ну и пусть!

Затаив дыхание, осторожно села. Медленно, по одной спустила ноги с кровати, натянула сапоги. Всё же двусмысленная какая-то ситуация, так что стоит сбежать побыстрее.

Я не успела встать, как раздался его голос:

— Уходишь, Эль?

Получается, он не спал, а притворялся? И видел, как я задёргалась, проснувшись, а потом начала себя ощупывать и проверять одежду? Как неудобно-то!

— Да. Надо выйти.

— До рассвета ещё два часа. Как посветлеет, позавтракаем, а потом поедем.

— Хорошо, — кивнула я.

— Эль, ты сегодня совсем не испугалась?

Это что ещё за вопрос? К чему он?

— А вы хотели меня напугать, лорд?

Вот так. А пока он думает, что ответить, бочком-бочком к двери! Приду на конюшню, надеру уши Хаосу! Уж мог бы присмотреть за мной, а не пускаться в загул!

В комнату я не вернулась. Только заглянула на секунду перед самым отъездом, проверить, не забыла ли что из вещей.



Следующий не обмен короткими деловыми репликами, а разговор, состоялся уже в карете.

Лорд Тиурра долго смотрел на меня, потом вздохнул и изрёк;

— Эль, я должен извиниться за второго волкодлака. Я тебе не поверил, решил, что там просто крупный волк, с которым ты легко справишься. Потому что до сих пор волкодлаки появлялись только по одному. Дело в том, что уже в утробе волчицы эти твари сжирают всех своих братьев и сестёр. Потому-то и рождается всегда один щенок.

— Похоже, нам повезло наткнуться на близнецов, — легко пожала плечами я. Поймала синий взгляд и продолжила уже серьёзнее: — Но согласна, извиниться надо. Ведь, лорд, вы не поверили мне не только вчера. Да, я могу о чём-то умолчать или уйти от ответа, но прямо я не лгала вам ни разу с первой минуты нашего знакомства. Уж если я говорю что-то, то это наверняка правда. Хотя, — улыбнулась, — не обещаю говорить всегда всю правду.

Он склонил голову набок, внимательно меня разглядывая:

— Скажешь, что ты и в цирке выступала? Помнится, ты упоминала об этом, когда выбирала себе Ясеня.

— Конечно выступала, — кивнула я. — Однажды я больше полугода странствовала вместе с бродячим цирком. Там и научилась жонглировать, делать мелкие фокусы и плясать на канате. Ну и хорошо ездить верхом.

— Вот как… А я не поверил. Решил, что ты шутишь. Впредь не повторю такой ошибки.

— Ничего страшного. Зато я знаю, что вы мне тоже никогда специально не лгали.

— Интересная фраза. Имеешь ли ты в виду, что не всё из того, что я говорил, оказалось правдой?

— Да, — кивнула я.

— И где же я ошибся?

— Моя мама родила нас с Колином, когда ей шёл уже третий век. Но мы оба здоровы.

— Спроси у твоего отца, как леди Рени рожала тебя. Трент как-то обмолвился, что схватки продолжались больше двух суток, и он уже боялся, что потеряет жену.

Ох! Я и понятия не имела… Зажмурилась, пытаясь такое представить. Наверное, все были настолько издёрганы и измучены, что просто попадали с ног, когда роды закончились. Получается, вот почему меня удалось украсть…

Но точно ли это связано с возрастом? Или дело тут в сложении мамы и каких-то других обстоятельствах? Надо узнать потом про Колина. Но всё равно, факта, что на нас с братом можно пахать, это не отменяет!

— Я спрошу про брата. Но ведь мы же здоровы?

— Здоровы и упрямы, — вздохнул лорд Тиурра.

— Не я одна такая! — сморщила нос в ответ и отвернулась к окошку.

Хаос вздохнул в корзине. Вообще, после полученного нагоняя кот чувствовал вину и вёл себя тихо. Тихо слопал полкруга колбасы, а теперь тихо её переваривал, да.



В Лайяре мы первым делом завернули в скорняжную мастерскую и отдали на выделку шкуры волкодлаков, договорившись, что сохранятся и морды с оскаленными зубищами, и лапы с когтями. Мне польстило, что мастер ошеломлённо замер, узрев мой трофей. Но стоило работа недёшево — после долгой торговли я смогла сговориться только на восьми золотых. И лишь выйдя из дверей, сообразила, что надо было явить свои алые уллы, тогда наверняка запросили бы меньше! Ладно, считаю, что заплатила за жизненный урок. Тоже польза.

Лорд Тиурра, который остался ждать в карете, с интересом наблюдал за моими гримасами. Но когда я устроилась на сиденье, только коротко поинтересовался:

— Одна — Колину. А что хотите сделать со второй?

— Оставлю себе, — без сомнений откликнулась я.

Он удовлетворённо кивнул.

А я лишь по приезде в Академию сообразила, что в некотором роде шкуру можно считать подарком, который я охотно приняла. Ну да, у нормальных леди цветы, конфеты, а у меня — шкуры с зубами! Ведьмы, они такие!

Но вообще, если б знала, что он рассматривает добытый трофей в таком ракурсе, то отступилась бы. Просто там, в лесу, показалось, что наставнику волкодлак даром не нужен, вот я и прибрала его к рукам… Ладно, впредь буду осторожнее.

Да ещё напоследок, когда уже подъезжали к Академии, лорд неожиданно заявил:

— Когда ты проснулась рядом со мной, то забеспокоилась, не сделал ли я чего. — Я напряглась, а он уставился в упор и улыбнулся: — Сделал. Я тебя поцеловал.

И что на такое ответить? Промолчала и отвернулась к окошку, чувствуя, как краснею до ушей…

Впрочем, ну и ладно. Мы целовались и прежде, а за этот случай я вообще не в ответе, я его даже не помню. Всё равно хорошо съездили — посмотрели на криничника, а ещё теперь у меня есть потрясающий подарок для брата! Ведь это не просто шкура волкодлака, а шкура волкодлака, которого убила я сама!



По прибытии оказалось, что за несколько дней отсутствия я совсем выпала из академической рутины. Вручив Терри пузатую склянку с волкодлаковой кровью, забрала у подруги тетради — посмотрю, чем они тут без меня занимались. Хотя вела Терри записи ещё более безалаберно, чем я. Зато рисовала на полях многочисленных уродцев, профили которых отдалённо напоминали Алена. Надеюсь, друг никогда их не увидит. Впрочем, если и увидит, то однозначно не догадается, кто такой страшный тут нарисован. Я бы точно себя в подобном ужасе не признала…

В трапезной за наш стол немедленно подсел Энриг. И, пока я жевала тефтелю из супа с шестисложным названием, завёл разговор:

— Ты как-то сразу после выступления пропала, я с тобой и поговорить не успел! А на следующий день Колин сказал, что ты вообще уехала.

— А что? — насторожилась я.

— Ты ведь про Рдийск специально спела, да? Узнала, что там погиб мой двоюродный дядя, — и спела? Спасибо!

Я захлопала глазами. Надо же, наконец-то я встретила хоть кого-то, имеющего к этой героической истории отношение! Только что ответить парню? В голову ничего разумного не приходило. Поэтому просто осторожно произнесла:

— Пожалуйста.

Энриг расцвёл. И чему, спрашивается, радуется?

Он наклонился в мою сторону:

— Эль, а ты часто так уезжаешь?

— Иногда. Ты же знаешь, что проректор — мой наставник. Он сам служит Короне и обучает меня.

— И что вы делаете?

— Охотимся на разную нечисть. От гремлина до морозного духа.

— Ого! Расскажешь?

— Сейчас не могу. Как доем, побегу читать учебники. Я отстала, а Терри говорит, что нам обещали контрольные.

— А потом?

Я кивнула. Почему бы и нет? В конце концов, способы ловли водяных или борьба с кикиморами не могут быть тайной, потому что изничтожение мешающей жить нежити касается всех. Лорд Кендрик же поделился со мной, ничего не утаивая, всем, что узнал про воинов смерти?

Эх, есть только один вопрос: не отпугну ли я парня, поведав, как носилась, перемазанная по уши грязью, по кладбищу или сидела ночью в болоте? Хотя это тоже проверка — ведь мне определённо не нужен тот, кто смотрит на меня как на садовую розочку. Я не такая.



Сомнений добавил вредный лорд Тиурра, с которым я случайно столкнулась в парке спустя примерно неделю после нашего возвращения.

Смерил меня задумчивым взглядом и сообщил без предисловий:

— Я слышал, Эль, ты сдружилась с Энригом эйд Лереттом? Будь аккуратнее в выборе друзей, его дядя Генфер эйд Леретт — хитрец и манипулятор ещё тот.

И, не дожидаясь ответа, стремительным шагом помчался дальше по своим делам, оставив стоять меня в растерянности. Длинноногая чёрная комета повышенной вредности.

Принимать ли сказанное всерьёз? В том, что лорд Тиурра не солгал, я не сомневалась. И факт, что Дом Леретт заинтересован породниться с Домом Эрранд, тоже был очевиден. Только замешен ли в этих честолюбивых планах сам Энриг? Ухаживает ли он за мной, потому что я ему действительно нравлюсь, или по расчёту?

Хотя что торможу? У меня есть Хаос. Который запросто может послушать, допустим, ускоряется ли у парня пульс, когда я появляюсь рядом. И сравнить с реакцией на других симпатичных девиц. Увы, сама я не влюблена, Энриг мне просто приятен, но осторожность никогда не повредит. Кстати, я не спрашивала, но у магов случаются разводы? Жена лорда Кендрика покинула дом, только значило ли это, что пара может расстаться и со временем бывшие супруги имеют право найти себе новых спутников? Надо поговорить с мамой.

Но если выходишь замуж один раз на все века, то стоит быть крайне осторожной. Иначе наказание за дурь будет намного длиннее, чем, скажем, за убийство, за которое всего-то и надо десяток лет в тюрьме посидеть.

Впрочем, пока мне надо думать не о кавалерах и вздохах с лобызаниями, а учиться и тренироваться. Кстати, Хаос сказал, что сила Дара будет увеличиваться по нарастающей. Самый быстрый прогресс пойдёт примерно с пятого года, то есть через год с хвостиком. Но я могу подтолкнуть рост, если стану регулярно и упорно заниматься.

Я старалась и под присмотром Колина или своего учёного кота магичила на крыше башни или в своём доме даже за полночь. А по утрам отсыпалась на фортификации или юриспруденции, которой нас тоже зачем-то осчастливили в этом году.

Было слегка жаль, что пришлось забросить старое прибежище за дубовой рощей — теперь у меня появилось другое место, даже целых два, и надобность куковать в башне отпала. Впрочем, та пережила тысячелетия, переживёт и это. Пройдёт время, придёт какой-нибудь новый студент или студентка, которые обнаружат оставленный на комоде чайный сервиз и запылившееся Колиново алое бархатное кресло. И всё начнётся сначала. Не думаю, кстати, что я была первой, кто там вечерял.



Мои умения росли. Теперь я знала, как лорд Тиурра смог заставить расползтись карман хлыщу, обвинившему меня в воровстве, при нашей первой встрече. А ещё могла отводить глаза, открывать замки, наслать на кого-нибудь безудержный чих и так далее. Список полезностей и вредительств, спасибо маме, был уже упоительно длинным.

В огненной магии успехи тоже были — огненный хлыст рассекал воздух, свистел и хлестал не хуже Колинова, а намедни, постаравшись, я сотворила из голубого пламени копию виденного волкодлака. И заставила красться, время от времени обнажая клыки и глухо рыча, по комнате. И еле успела развеять своё творение, когда в дом без стука ввалился братец.

Кстати, шкуры выделали. Я зачаровала их от моли и запрятала дома в шкаф. До дня рождения брата оставалась ещё неделя, Я предвкушала триумф, это вам не безделица вроде перчаток или шляпы!

А воздушной магией я играла так и эдак, хотя главной мечтой по-прежнему оставался полёт.

А ещё меня продолжали терзать воспоминания о воинах смерти Га-Каррашта, и я снова и снова возвращалась к ним мыслями. Казалось, что должен, обязательно должен найтись способ с ними бороться. Что я знаю что-то, что должно помочь, надо только сообразить…

И однажды до меня дошло.

Случилось всё так. Я крутила на пальце Кольцо Огненных Бурь, раздумывая, что бы ещё мне записать в свой гримуар дельного. И тут стукнуло — маги ведут гримуары тысячелетиями. А Перегальт эйд Лансер боролся с верранами, потомки которых теперь правили в Га-Карраште, ещё семь веков назад. Надо прочесть его дневники и вообще разобрать архивы Дома Лансер. Вдруг там найдётся что-нибудь полезное? А если даже и нет, всё равно можно больше узнать о врагах и о ситуации. Разумно?

Кстати, Хаос эту мысль безоговорочно одобрил.

Я спросила у Колина, где хранится архив Дома Лансер, но брат только захлопал серыми глазищами.

Обратилась к леди Рени, с который мы виделись не реже трёх раз в неделю. Мама почесала нос и пообещала узнать у отца.

Отец появился через неделю и сообщил, что кое-что из бумаг разошлось по Домам, в которых есть кровь Дома Лансер, но большая часть записей хранится в архиве Совета Магов. Так что, если я интересуюсь, то он, как член Круга, может меня туда взять.

Договорились, что отправимся в архив сразу после дня рождения брата.



Моя шкура потрясла Колина. В буквальном смысле — потому что кто иначе в здравом уме будет сначала обниматься с меховой зубастой простынёй, а потом замотается в неё и начнёт с рычанием скакать по комнате?

— Сыграй на клавесине, — посоветовала я, быстро сообразив, как добавить в картину ещё больше несуразности.

Вместо этого Колин меня облапил:

— Сестрёнка, я тебя люблю!

И, похоже, не врёт. Иначе обозвал бы сестрищей, а не сестрёнкой.

Но мы оба были жутко довольны.

Кстати, Колин предложил помочь покопаться в архиве, и я с радостью согласилась.



Мама на вопрос о разводах среди магов ответила так:

— Эль, ты знаешь, что брак, заключённый в Храме, расторжения не предполагает. Но люди есть люди. Поэтому некоторые пары расходятся. И бывает, что женятся снова, единственно, уже без пышной церемонии, а просто подписывая брачное соглашение между Домами и празднуя в семейном кругу. Маги давно уже договорились, что такой порядок имеет право на существование, поскольку разумен. Глупо делать долгую жизнь несчастной, не правда ли?

Я кивнула. Хотя всё равно, наверное, лучше не расходиться. Казалось, что пережить развод — это примерно как ящерице потерять свой хвост. При наличии хоть какого-то выбора разумнее обойтись без такой радости. Только как уберечься, если у каждого или скелет в шкафу, или хитромудрый дядя в Совете Магов, или бабушка в поместье? Получается, выход один — смотреть как следует и не спешить. Времени у меня ещё целый век, разберусь!

Лишние знания приносят лишние печали. «Разбираться» с потенциальными женихами я начала с того, что попросила Хаоса присмотреть за Энригом, точнее, за реакцией парня на меня. И спустя несколько дней получила ответ.



Кот потоптался на середине кровати, потянулся, зевнул и сообщил:

— Ты ему нравишься. Сердце бьётся не слишком сильно, но быстрее. И он смотрит на тебя.

Я улыбнулась: приятно! Правильно я решила, что Энриг — хороший парень. Можно будет для начала предложить ему участвовать в наших занятиях по рукопашному бою. Ещё один противник — это неплохо. И познакомимся ближе, если можно так выразиться.

И тут полосатая вредность зевнула второй раз и добавила.

— Впрочем, на леди Виаллу со второго курса он реагирует так же.

Тьфу ты!

И что с этим делать?

Хотя, наверное, ничего. Пусть пока всё идёт как идёт. Энриг же не клялся мне в любви и не называл единственной? Ведь и для меня он не свет в окошке — лорд Тиурра-то так пока никуда и не делся. Кстати, если у нас с Энригом что-то начнёт получаться, должна ли я буду рассказать ему о том, что однажды три месяца была невестой проректора? По чести — да, должна, а вот по разуму… Морока одна! Но всё равно, завтра взгляну на эту леди Виаллу.

Расстроило то, что девушка оказалось очень милой — с каштановыми локонами, как и я, и симпатичным личиком. Но манеры были более мягкими и в то же время более сдержанными. Похоже, что собственно «леди» в ней было куда больше, чем в выросшей в придорожной канаве мне. А ещё разница между нами состояла в том, что Виалла принадлежала к одному из, как невежливо выразился Хаос, «третьеразрядных» слабых Домов. И, судя по бледно-рыжим прядям, её Дар был пока не слишком силён.

То есть выходило, что она милее, а я — выгоднее.

Может быть, я зря подозреваю Энрига, но что делать, если подозревается?



В Архив Совета Магов отправились втроём — лорд Трент и заговорчески переглядывающиеся мы с Колином. Причём отец поступил по-умному — нашёл подходящий почти честный предлог — исследование корней Дома Эрранд — и выправил письменное разрешение на изыскания. В первый раз он собирался проводить нас лично, познакомить с архивариусом, объяснить, что и как, но потом, если потребуется, даже я одна смогу копаться в Архиве сколько влезет.

Архив поражал воображение — уходящие вдаль ряды стеллажей, доверху заполненных старыми томами и кипами перевязанных бумаг. Это ж живи пятьсот лет — всего не прочитаешь! А сколько веков или тысячелетий всё это собиралось?

— Вот, познакомьтесь, лорд Вермениус, архивариус и властитель всего этого богатства, — вырвал меня из восхищённого ступора голос отца.

Оглянулась — пока я хлопала глазами, к нам подошёл пожилой дядечка в пыльных нарукавниках поверх синего камзола. И виски у него были снежно-белыми, причём явно не от седины, потому что остальная шевелюра радовала взор цветом воронова крыла.

Вежливо присела в книксене. Он старше и, судя по интенсивности цвета уллов, намного сильнее. А ещё, похоже, в хороших отношениях с отцом, смотрят лорды друг на друга с нескрываемой симпатией.

— Познакомься тоже, — продолжил лорд Трент, — мои отпрыски — Колин, старший, и Эльнейда-Элерет. Оба сейчас в Академии.

— Чем могу помочь? — приятным баритоном отозвался лорд Вермениус. — Ты же их не на экскурсию привёл?

— Угадал, — усмехнулся отец. — Дети заинтересовались линией Перегальта эйд Лансера в своей родословной, а Эль так вовсе собирается о нём выпускную работу писать, помоги им? Найди, что есть у тебя по Дому Лансер? Да, кстати, три года назад лето было отменным, так что вышло отличное вино. Я отправил тебе домой ящик на пробу.

Я поперхнулась — оказывается, я собираюсь писать выпускную работу по Перегальту? Вот новость! Как, впрочем, и вообще то, что я должна что-то написать… До сих пор я наивно полагала, что мы сдадим последнюю, десятую, сессию, и всё — до свидания, Академия! А клавесин оставим в наследство следующим потомкам Дома Эрранд, пусть порадуются.

— Хитрый ты, Трент, — усмехнулся Вермениус. — Но я и без вина помог бы. Хотя спасибо, отказываться не стану.

— Ну, тогда я пошёл, — коротко поклонился отец. — Оставляю детей на твоё попечение.

— Не съем, — лаконично отозвался Вермениус.



Оказалось, главное в библиотеке — это картотека. Все книги, дневники, документы, бумаги перечислены в ней, а главное, там же говорится, где их искать. Потому что пытаться найти что-то методом тыка в двух десятках огромных залов — дело безнадёжное. Но выяснилось, что залы имеют названия, а стеллажи в них пронумерованы. Так что на книжных карточках значилось что-то вроде: «Зал Откровения, семнадцатый стеллаж, четвёртая полка».

Замечу, что хранилась картотека в отдельном помещении, укреплённом не хуже королевской сокровищницы — полы, стены, сводчатые потолки были каменными, а двери — стальными. Причём последних было три, одна за другой. И, подозреваю, что заклинания для отпирания замков тут бы не помогли.

А Колин тихо шепнул мне на ухо, что картотек на самом деле две, на всякий случай, но где прячут копию, он пока не знает.

— Почему вы выбрали Перегальта, леди… м-мм…

— Эль, — подсказала я. И продолжила: — Мне довелось побывать в его гробнице и читать о войнах альверцев и верранов, история меня поразила. Я хотела бы узнать больше.

— Припоминаю… Некоторое время назад в Кругу обсуждался вопрос об ученице лорда Тиурры и посещении этой гробницы. Это же вы?

Ого, а с ним не зевай! Соображает архивариус быстро.

Покладисто кивнула:

— Да, я. Тогда и возник интерес. Если хотите, могу потом рассказать о том, как всё произошло.

— С удовольствием запишу. Свидетельства добросовестных очевидцев имеют особую ценность. Итак, карточки книг и документов, относящихся у Дому Лансер, у нас хранятся вот в этих двух ящиках. В каждом зале есть письменные столы для работы и несколько лестниц, чтобы добираться до верхних полок. Нумерация снизу вверх. Только ничего не путайте, откуда брали — точно туда и ставьте, поняли?

Мы с Колином закивали.



Карточек было несколько сотен. И к каждой прилагалась книга или истёртый дневник, написанный не слишком разборчивым почерком. Принцип расстановки документов я, кажется, уловила — по Домам, а внутри каждого Дома — по хронологии. Но остальное было, что называется, ужас-ужас-ужас! Поле исследования казалось необозримым, сидеть мне тут до ста лет, а выйду седая, пыльная и начитанная-начитанная… Может, бес с ними, с этими призраками? До сих пор как-то жили и о них не думали?

Колин тоже выглядел уныло. Посмотрев на брата, предложила:

— Иди уж по своим делам. Чего тебе тут со мной киснуть?

Брат немедленно расправил плечи и задрал нос:

— Мне тоже интересно. Мы же оба — потомки Огненного Облака?

Эх, надеюсь, нашего интереса хватит надолго.

— Мама научила меня чистить одежду. Тренировались на горшке с сажей, так что мне здешняя пыль — тьфу! И тебя, если надо, отчищу! — поддержала я брата.

— Вообще-то я умею. Но чисть, приятно смотреть, как ты хлопочешь.

Зараза сероглазая, а не брат!



С этого дня мы по четыре раза в неделю — ещё два дня я пела в «Трости и свече», а последний день оставила для отдыха — как пара роющих нору старательных сусликов, копались в Архиве. Вообще оказалось интересно, хотя первый вывод, который я сделала после прочтения пары десятков дневников, веселым было не назвать — похоже, маги нечасто доживали до естественной старости. В основном они гибли в боях всё с тем же Га-Карраштом. И сияющая клетка не спасала от воинов смерти, потому что когда начинался серьёзный конфликт, кроме призраков на нас обрушивались орды живых врагов. Которые стреляли из арбалетов и луков, кололи пиками и мечами и применяли свою, не менее смертоносную, чем наша, магию.

Иногда к нам подходил Вермениус и спрашивал, не нужна ли помощь? Я отплатила за заботу тем, что в подробностях рассказала о нашем посещении гробницы — начиная с открывшего вход оползня и того, как собирала луговые цветы, и заканчивая кольцом в огне и напутствием.

— Отличный рассказ, — улыбнулся архивариус, закончив записывать. — Это всё?

— Вообще-то было кое-что ещё, но рассказать об этом я могу, только если разрешат наставник и отец, — потупилась я.

Ну да, лгать лишний раз я не собиралась, но надо же на всякий случай оставить путь для отступления, если встанет вопрос — откуда у меня взялась магия ветра?

— Понятно. Всё равно спасибо. История замечательная.

— Лорд Вермениус, — подняла я глаза, — скажите, все материалы, касающиеся Дома Лансер, лежат в залах?

— Гм-м…

Угу, такая реакция явно означает, что где-то есть что-то ещё. Надо постараться докопаться. Вдруг нужное как раз спрятано там?

— Да-а?.. — с надеждой во взоре честных-честных глаз уставилась я на архивариуса.

— Есть кое-что в закрытом разделе, — протянул, вытянув губы трубочкой, тот, — но не думаю, что от этих материалов будет прок.

— А что там?

— Десяток дневников, принадлежащих одному из внуков Перегальта. Так сказать, последнее поколение Дома Лансер. Только они написаны на неизвестном языке, так что до сих пор перевести их не смогли. Поэтому, как непонятный казус, и отправили в закрытый раздел, чтобы не устраивать неразбериху на полках. Кстати, этот Эйбретт эйд Лансер — тоже один из ваших прямых предков, так что, полагаю, если вам любопытно, можете взглянуть.

— Да, конечно! — благодарно закивала я.

— Сейчас принесу.



Тетрадей, старых, пожелтевших, в ломкой от времени пересохшей коже оказалось всего восемь. Края одной были сильно обуглены. Я присела за стол, потянула к себе верхнюю, открыла — и замерла.

Передо мной была страница, испещрённая знакомыми закозюками — я сама вырисовывала такие в родном гримуаре чуть не каждый день. Совпадение? Вряд ли. Оглянулась, проверяя, что никто не смотрит, и начала, шевеля губами читать: «В третий день лета судьба улыбнулась — я снова встретил Эрмил…»

Эрмил? Не уверена, надо потом уточнить, но, вроде, так звали одну из моих прабабок, которая, как и многие другие, погибла в одной из войн с южными соседями.

Выходит, передо мной личные дневники лорда Эйбретта эйд Лансера. Эх, если бы можно было унести их отсюда домой, я бы разобрала всё за ночь! А сейчас даже не знаю, разумно ли сказать, что понимаю шифр, которым велись записи. Посоветуюсь вечером с Хаосом. Думаю, у пушистого хитреца знаний о мире магов и опыта намного больше моего. Ещё можно открыться Колину — мой гримуар тот видел, а секретов разного калибра у нас с братом уже накопилось немало. И в одно я верила свято — если Колин пообещает молчать, ни Совет Магов в полном составе, ни даже родная мать из него слова не вытянут.

Ладно, пока продолжу читать…



Сначала я попыталась разложить дневники по хронологии. Увы, лорд Эйбретт не всегда писал полные даты, года чаще всего были опущены, так что задача оказалась нетривиальной.

Может, поэтому я и наткнулась на то, что искала, почти сразу, всего через три часа поисков.

«Этот обряд соединения души и тела — воплощенное зло. Идея, которую внушает своим последователям Совет Мудрецов, состоит в том, что после смерти душа может стать призрачным воином и, воюя за „истинную“ веру, искупить все прегрешения, совершённые в жизни. Но ведь когда призрак будет уничтожен или развеется сам через пять дней от времени призыва, душа попадёт к настоящим богам! И тогда ей придётся заплатить и за то, что творил человек при жизни, и за убийства, совершённые воином-призраком после смерти!»

Ух ты! То есть воин смерти существует не более пяти дней. Это — важное открытие! И теперь понятно, почему жители Га-Каррашта, можно сказать, рвутся в призраки! Они верят, что так искупают земные грехи.

А что там дальше?

«Узнать человека, прошедшего через обряд, сложно, но возможно. Его выдают серые пятна на ладонях и стопах, хотя голова выглядит как обычно».

Это о чём? Что значит — серые пятна на ладонях? Вот так прямо и серые? Но почему тогда об этом до сих пор никто не знает? Ведь одна из главных проблем состоит как раз в том, что мы не умеем распознавать шпионов из Га-Каррашта.

Вперилась снова в дневник, надеясь найти разъяснение. Но его не было. И, увы, через несколько страниц записи обрывались. Похоже, сейчас я держала в руках последнюю тетрадь.

Заглянувший через час Вермениус застал меня, бодро копирующую закорючки из дневника Эйбретта себе в блокнот.

— Перерисовываю. Хочу попробовать поспрашивать знакомых в Академии и поломать голову сама, — объяснила я творимое. — Любопытно же, что он написал?

Архивариус закивал.

В тот день я застряла в Архиве почти до утра. Я прочла все восемь дневников, но больше подсказок не обнаружила. Зато узнала о грустной истории любви последнего из Дома Лансер и моей прабабки, которая так и не успела выйти замуж, потому что жених пал в битве. Но зато родила мою бабушку, которая позже стала мамой моего отца, и которая, кстати, до сих пор жила и здравствовала.

Важные моменты я переписала себе — высказанное как-то лордом Тиуррой соображение, что факты надо документировать, не доверяя памяти, прочно засело в голове.

Но что за серые пятна на ладонях? О чём это?





Глава 18




Мы слишком много думаем о том, как найти нужного человека, и недостаточно — о том, как стать нужным человеком.

Генри Чепмен





Кот категорично отсоветовал признаваться, что я когда-либо видела кривые кракозябры раньше. Кстати, сам полосатый пройдоха тоже не пожелал отвечать на прямой вопрос, откуда ему известен шифр, который использовал маг из Дома Лансер четыре столетия назад.

Если честно, то я вздохнула с облегчением, потому как и сама в добровольцы не рвалась… Может однажды, когда стану сильномогучей ведьмой, поделюсь. А пока разумнее сидеть тихо.

А вот о серых пятнах Хаос не слышал.

Я задумалась, не может ли идти речь об аурах — но те обычно наблюдались только в верхней части тел. Только у готовящегося к атаке мага могло быть по-иному.

Колин, с которым я поделилась нарытым по секрету, дословно приведя фразу, тоже озадачился и сказал, что никого с серыми ладонями досель не встречал.

Я вздохнула — хотелось бы обрадовать родных, да и всю Эрвинию, но, похоже, пока нечем. Жаль, что наши отношения с Га-Карраштом настолько плохи, что даже их посольства в Лайяре нет. А то бы посмотрели, проверили… Впрочем, выписки из дневников Эйбретта эйд Лансера у меня теперь есть, так что ни слова не забудется и не потеряется. И однажды я пойму, о чём там речь. Но это ж надо так! О самом важном — и настолько вскользь, мимоходом… Эх, хотела бы я почитать Эйбреттов гримуар. Но того, по словам архивариуса, в Архиве не было.

Кстати, я решила ходить в Архив и дальше — повезло один раз, может повезти ещё. Главное — копать старательнее. А насчёт выпускной работы расспрошу Колина поподробнее, может, и вправду напишу о войнах между религиозными течениями и участии в оных славных событиях собственных предков.

Ничего, сессия уже на носу, а поскольку на каникулы я решила остаться в своём доме, смогу торчать в Архиве день и ночь, пока что-нибудь не раскопаю.



Теперь Энриг завтракал и обедал с нами каждый день. Я не возражала — собеседником парень оказался замечательным, да и посмотреть на него было приятно. К тому же выяснилось, что дядя по матери — тот самый Генфер эйд Леретт — тоже таскал племянника по кладбищам и прочим интересным местам. И не только у меня всё шло наперекосяк… За обедом, посвящённым теме «Мой первый водяной», мы от хохота чуть стол не перевернули.

Но вечерами, вернувшись из Архива, я оставалась одна… И мысли, хоть я этого и не хотела, снова и снова возвращались к лорду Тиурре. Всё же ужасно обидно, что его бабушка оказалось такой…

Задумалась — а что же на самом деле меня так взбесило в леди Марсиалле? Ведь та действительно вырастила лорда Тиурру и в самом деле сумела создать идеальный дом — элегантный, ухоженный, где вся прислуга действует как отлаженный механизм. Разве это плохо?

Наверное, зацепило другое — бесцеремонность. То, как она изначально сочла, что я уже состою в любовницах у её внука — ведь «её Тиури» идеален и не должен знать отказа ни в чём. То, как она решила, что я — вещь, которая должна занять отведённое ей место. А ещё царапнуло обращение «мой Тиури». Она ведь на самом деле полагала, что и после свадьбы внук останется её нераздельной собственностью. А я в её глазах — это что-то вроде придатка, бокового отростка, который не будет иметь никаких прав на мужа и собственное мнение, который нужен исключительно для удобства и удовольствия «её Тиури», и который она вышколит и выдрессирует, как одну из своих служанок.

Эх! А главный ужас в том, что «её Тиури» со всем этим согласен, потому что его собственные права воззрения бабушки не ущемляют и потому что он так воспитан.

А что тогда делать мне? Получается, что только смириться.

Конечно, я могла бы выйти замуж и, пользуясь тем, что как маг я сильнее, превратить жизнь леди Марсиаллы в ад, перевернув вверх ногами весь её уютный мирок, то есть идеальный особняк… но почему-то это казалось неправильным. С одной стороны, сам лорд Тиурра оказался бы под перекрёстным огнём. С другой — зачем мне семейная жизнь, похожая на непрекращающуюся битву? Думается, что счастья в таком не найти. А если появятся дети, страшно представить, как мы станем их делить…

Хлюпнула носом — наверное, надо всё же постараться выкинуть лорда Тиурру из головы. Жизнь у магов длинная, может, однажды я встречу кого-то, предназначенного именно для меня. Того, кто поймёт, примет какая есть и не станет подрезать крылья.

«Ты знаешь, что ночами твой бывший кот караулит под нашим окном?» — заявил мне однажды Хаос.

— Под окном?

«Да, подолгу, часами… Просто стоит и смотрит».

Я ошалело уставилась на кота. В этом есть смысл? Выходит, днём экс-жених старается не попадаться мне на глаза, а по ночам торчит у башни. Впрочем, а что делаю я сама? Старательно изображаю в светлое время суток, что мне нет до лорда Тиурры никакого дела, а в тёмное рыдаю в подушку. Похоже, логика та же, что и у него…

Как бы то ни было, следующей ночью, провертевшись час в кровати и так и не сумев заснуть, я отправилась на разведку. Решив, что морочиться с платьем лениво, всё равно никто не увидит, накинула на сорочку тёмно-лиловый пеньюар — некоторое время назад я сочла, что в привязанности отца к оттенкам фиолетового есть определённый смысл, — и беззвучно выпорхнула через окошко, противоположное моему. Хвала богам, из-за близости раскидистого дуба колючие розы под окнами не сажали.

Приземлилась и отправилась по большой дуге в обход, чтобы подкрасться сзади. Пару раз споткнулась в потёмках о корни, чуть не упала, потом развязался пояс пеньюара и соскользнул под ноги, и я его долго нашаривала на ощупь. Затем начались кусты, на которые я днём и внимания не обращала, но ночью выяснилось, что те жутко цепляются за подол. В общем, до цели я добралась чисто на упрямстве. И, притаившись за большим стволом, уставилась на подножие башни Эрранд, силясь разглядеть, стоит там кто или нет?

Стоит! Или нет? Что ж так темно-то?

Нет, я от этих бессмысленных гляделок сейчас с ума спячу! А ещё — это странно, но зимней ночью в одном пеньюаре холодно. А если использовать магию так близко к лорду Тиурре, тот может заметить… Потёрла нос, чтобы подавить в зародыше зарождающийся чих…

Так он здесь или нет? Эх, надо было сначала попросить посмотреть Хаоса! Как это я сглупила?

«Здесь он, здесь…» — донеслось сонное издалека. И, следом: «Иди уже домой, хватит дурью маяться!»

Я вылупилась в кромешный мрак впереди. Ну обидно же! Так стараться — и не получить совсем ничего. Может, зажечь огонёк, взглянуть — а пока он глазами на свет хлопает, сбежать? Хочу, как Хаос, научиться видеть в темноте!

Наверное, глаза уже привыкли к недостатку света, потому что показалось, что впереди что-то шевельнулось. А потом дошло — не просто шевельнулось, а движется ко мне! И уже совсем рядом! Но как, как он меня почувствовал? Надо удирать, пока не поздно.

Я не успела.

— Эль, это ты? — раздался знакомый голос.

В ответ я резво начала пятиться задом, молясь, чтобы не споткнуться о корень.

— Что ты тут делаешь?

И что сказать? «Гуляю». «Обхожу дозором башню». Ну, какие есть ещё варианты? Если попробую взлететь, как пить дать, вмажусь в этой мгле куда-нибудь лбом. А если, дабы обезопасить полёт, зажечь светлячок — зрелища «леди в пеньюаре, вид снизу» лорд Тиурра по гроб не забудет. И по гроб будет мне поминать.

Хотя чего я испугалась? Это же не я под его окно притопала, а он под моё!

— Я у своей башни. А вот вы что тут делаете, лорд?

— Не сердись. Раз мы так встретились, дай погляжу на тебя хоть минутку…

Не-не-не! Не надо глядеть!!!

Сделала ещё шаг назад — и оступилась. И села бы попой неведомо куда, если б он не схватил меня за кисть и не дёрнул к себе.

— Эль… О! В чём ты? Шёлк… Это намёк?

Ответить я не успела — с ведущей к башне Эрранд аллеи послышались голоса, и один я узнала точно — леди Острис!

— Говорите, вы что-то тут слышали?

— Да, за башней точно кто-то был, — отозвался мужской голос.

— Риф! — взвизгнула леди Острис, — быстро развесь светлячки вокруг!

Лорд Тиурра дёрнулся. Я тоже. Перспектива быть обнаруженной ночью в пеньюаре под дубом в компании проректора не прельщала совершенно. Скандал выйдет грандиозный!

— Хвтайтесь за плечи и двайте магию! — пропуская от спешки буквы в словах, зашептала я. — Бстрее!

— Пнл! — фыркнул он.

— Да, держитесь крепче!

Вместо ответа он притиснул меня к себе.

Я призвала ветер — и мы взлетели… Правда, для начала я не рискнула ставить больших целей — нас занесло всего лишь на мощную пологую ветку второго яруса дуба. Хотя листьев же нет — нас тут точно не заметят?

«Студентка в пеньюаре обнималась ночью с проректором на дереве» — жуть какая!

Однако смыться удалось вовремя — почти на том самом месте, где мы стояли пять секунд назад, зажёгся яркий белый светлячок, озаривший округу. И теперь стал виден и лорд Тиурра в тёмном камзоле, и я — в чём была…

Стиснула зубы — ну и ладно! И прошипела:

— Магия ещё есть?

— Море, — как когда-то улыбнулся он.

— Тогда держитесь крепче!

Я не чувствовала, что он висит на мне. Обнимает, крепко прижимая к себе, — это да. Но, похоже, для магии ветра сейчас мы были единым целым… Я даже чуть пожалела, что полёт не продлился долго. Всего десять или пятнадцать ударов сердца — и мы опустились на крышу башни. Теперь пусть запалят хоть сотню светлячков, хоть костры жгут — нас за парапетом не видно.

Приземлившись, тут же начала отпихивать лорда Тиурру от себя.

Тот неохотно отступил и вздохнул:

— Летать с тобой — это чудо…

— Летать в компании девиц с сомнительным прошлым благовоспитанным мальчикам не положено, — ощетинилась я в ответ.

Может, он сейчас и не заслужил грубости, но было жутко неудобно — не в том я виде, чтобы куртуазные беседы вести. Хотя в нынешнем положении имелся один несомненный плюс — теперь я могла греться магией, хуже от этого уже точно не будет.

— Эль, ну что же ты творишь, дурочка моя любимая? Ведь если бы тебе было всё равно, ты не пошла бы искать меня ночью. А если бы мне было всё равно, я не приходил бы сюда раз за разом как последний идиот…

Всхлипнула. Ну да, дурочка и идиот. И жили бы мы вдвоём счастливо, если бы нам не помешали… И самое плохое, что объяснить ему это невозможно — ведь он искренне любит бабушку! Но он и вправду болван! Почему, ну почему он до сих пор не съездил к своему отцу? Мама упомянула о границе и о моей встрече с лордом Кендриком. Я позже специально сказала про Призрачный перевал… а этот дуралей всё мимо ушей пропустил!

— Ну что ты плачешь, Эль? Милая, хорошая, радость моя зеленоглазая… Ну же, не надо… Я чувствую себя таким виноватым, что сделал тебя несчастной…

Плачущих вредно утешать, от этого рыдается ещё пуще. Съязвил бы — я бы сразу вздёрнула подбородок и огрызнулась, а слёзы сами собой вмиг высохли. А он что творит? Обхватила себя руками и затряслась, хлюпая носом.

Но когда он сделал шаг ко мне, чтобы снова обнять, — отступила.

— Не надо, лорд, — всхлипнула. — Сейчас охота на ведьм кончится, и я вас выпущу из башни.

— Ты не хочешь даже поговорить?

— Не хочу, не сейчас… И, — всхлипнула снова, отчего-то никак не выходило успокоиться, — давайте зайдём внутрь, мне нужно одеться.

Через десять минут я выпроводила его из башни. А потом до утра взахлёб рыдала в подушку.



Сессия промелькнула почти незамеченной, я только радовалась, что свободного времени на свои, намного более интересные, чем учёба, дела, стало резко больше. А ещё с большим удовлетворением опять умудрилась разочаровать лорда Кордиша на сдаче самообороны. Мы снова боролись в кругу, но в этот раз мне повезло: соперник — а мы тянули жребий — достался неповоротливый. Чем я бессовестно и воспользовалась — сначала уклонилась от его атаки, а потом дала пинка пониже спины, заставив вылететь из круга. Всё действо заняло меньше пятнадцати секунд. Лорд Кордиш тяжело вздохнул и что-то пробормотал о том, что таких, как я, надо заставлять драться в клетке. Чтоб деться было некуда.

Ничего, я в себя верю, так что найду куда!

Жаль, но поездка на границу сорвалась по неожиданной причине — внезапно выяснилось, что кузен Грейлифен женится. А спешка объясняется тем, что невеста — леди Аннелис, тоже магиня, с которой Грейф познакомился на границе, почему-то не желает больше ждать. Так что молодые дружно помахали ручкой Га-Каррашту и отправились домой, играть свадьбу. Если честно, услышав эту новость, я завистливо вздохнула.



Упорство и труд в могилу сведут!

За каникулы я перелопатила пуды и груды макулатуры, написала на сорока страницах опус, который Колин счёл достаточно хорошим, чтобы представить в качестве выпускной работы… но ни на шаг не приблизилась к разгадке мучившей меня тайны.

Кстати, за неделю до зимних праздников я наняла курьера, нагрузила того копчёной, вяленой и солёной рыбой, а также всякими деликатесами, и отправила на Призрачный перевал, к лорду Кендрику. Что такое одиночество, я знала не понаслышке. Как и то, насколько желанной бывает хоть искорка чужого тепла и участия. Так что пусть, мне не трудно.

А лорда Тиурру я, увы, больше не видела. Хотя Хаос утверждал, что тот регулярно продолжает возникать под моим окном…





* * *


Начался новый семестр.

Но озадачена я была вовсе не учёбой — у бывшего жениха всего через месяц с небольшим день рождения, должна ли я его поздравлять? А если да, то что дарить? С кем бы посоветоваться? Вообще, если б речь шла не о лорде Тиурре, то подобрала бы красивую старинную книгу на военную тематику — чтоб были гравюры с несущимися в атаку конными полками, развевающимися знамёнами и прочие батальные красоты. Или фолиант об охоте — как я поняла, многим мужчинам такое нравится. Но библиотеку лорда я видела и успела оценить — что бы я ни отыскала, наверняка это у него уже есть.

А тогда что, не платочек же с кривой собственноручно сделанной вышивкой?

Может, коня или хотя бы хорошую сбрую? Но, кроме как на той памятной охоте, я лорда Тиурру верхом не видела.

Вот же головоломка!

Тогда, возможно, что-нибудь для Кая? Вроде сорокопуты любят крупных насекомых, я сама видела, как Кай слопал богомола. Сходить в королевский зверинец, куда меня давно зазывал принц Уотриг, и разжиться жестянкой с какими-нибудь сверчками, которыми змей и птиц кормят. Подумала — и расхохоталась, представив лицо лорда Тиурры при виде такого подарка, когда тот поползёт из банки.

Ладно, буду думать дальше, время ещё есть.

Хотя… он пытался всучить мне артефакт собственного изготовления, который обеспечивал бы мою безопасность. Если я попробую сделать нечто аналогичное? Моей магии уже почти четыре года, и на днях я рискнула взлететь с земли на крышу башни Эрранд, причём потратила не так уж много сил.

Если спросить маму, как делать артефакты, и зачаровать камень на цепочке, чтобы носить на шее? Допустим, чтобы раз в сутки можно было если не взлететь, то очень высоко подпрыгнуть. Ну да, пользы в таком не слишком много, но мало ли что в жизни потребуется? Только надо аккуратно продумать вопрос с приземлением, а то как переломает наставник ноги, рухнув с высоты в десяток локтей… Но идея мне нравится! И опять-таки, чему-то новому научусь…



Мама отнеслась к моему внезапному интересу с пониманием, хотя я не взяла в толк, как так вышло, но в ходе беседы всплыл и лорд Тиурра, и его день рождения, и кулон, дающий возможность скакать аки лягушка.

Кстати, я решила, что камень обязательно должен быть сапфиром, в цвет глаз лорда.

Мама посмотрела на меня с улыбкой:

— Умница, Эль. А когда войдёшь в силу, сделаешь такие для всей семьи?

Конечно, обязательно сделаю! А вредного братца буду лично тренировать подпрыгивать и приземляться — то-то повеселюсь! А то кто-то слишком языкастый пустил по Академии прозвище Сестра Погибели, и, естественно, то сразу прилипло.

Оказалось, что изготовление артефактов — действо зело энергоёмкое и трудоёмкое. Сначала надо очистить предмет, подготовить его к принятию магии. Для такого использовалось либо пламя, либо длительное нахождение в проточной воде, так что на этой стадии маги огня были в выигрыше. Но дальше приходилось кисло всем. Ибо потом нужно было сформулировать заклинание и чётко, с первого раза, наложить его на зачаровываемую вещь. И вот тут начинались трудности — во-первых, энергии отчего-то требовалось несравненно больше, чем для обычного колдовства, а во-вторых, если попытка проваливалась, приходилось брать новый предмет, старый был уже не годен. Ну и, наконец, в-третьих, кроме собственно задуманного заклинания поверх требовалось закрепить другое — чтобы истраченная магия могла восполняться. Иначе бы все артефакты получались одноразового действия. Причём потребная тарабарщина на древнеферейском была длиннее большинства молитв в Храме, а произносить её следовало сразу же — ну, максимум в течение пяти минут после окончания первого этапа. И, естественно, провал на этой стадии тоже запарывал всё.

Не удивительно, что артефактов так немного… Вот что бы мне удовольствоваться банальной книгой, а?

Ладно, сейчас просто запишу формулу, а на досуге вызубрю, время ещё есть.

— Эль, когда соберёшься колдовать, позови меня, — погладила по руке мама. — Я подстрахую. Да и интересно, что у тебя выйдет.

— А ты делала артефакты?

— Не поверишь, — леди Рени смутилась, — самым первым была самоподогревающаяся сковорода, которую я подарила одной семье. У них вечно не хватало денег на дрова…

Какая у меня мама!

— Но особых талантов в этой области я не проявляла, — продолжила мама. — У нас же почти все огненные, так чем можно помочь или удивить? Единственное, что нужно всем и всегда — это накопители. Но делать их — такое муторное занятие… Изготовить для тебя пару?

— Наверное, на всякий случай, такое было бы полезно, — кивнула я, решив не пресекать добрые намерения. — Кстати, а где лучше всего купить хороший сапфир? Вообще, чистота камня или размер влияют на вложенное заклинание?

— Считается, что да. В камнях плохого качества магия не держится и быстро слабеет. А в безупречных, как в твоём перстне, может оставаться вечно. А купить… Давай, прокатимся в ювелирные ряды прямо сейчас и поглядим?

Я кивнула.

А уллы, когда пойдём по магазинам, прятать не стану. Думается, к магам подход иной, чем просто к раскрывшим рот девицам.



Хорошо иметь брата! Когда нужна жертва для экспериментов, далеко ходить не надо, та под рукой! А если правильно простимулировать, то есть заинтересовать, то даже заставлять не придется — подопытный сам подпишется на что угодно.

Сначала я решила изготовить несколько вещиц одноразового применения, чтобы просто посмотреть, как это работает. Не знаю, почему меня тюкнуло купить столовый набор из дюжины ложек, но я зачем-то это сделала.

После чего объяснила брату, что собираюсь изготовить артефакт, позволяющий раз в день если не летать, то очень высоко подпрыгивать. Колин загорелся… дальше даже убеждать не нужно было.

Простенький стишок на древнеферейском придумался сам собой:

Взлети как птица ввысь

И мягко опустись.





Особенно я гордилась второй строчкой. Безопасность превыше всего, да! Кстати, семья давно уже была посвящена в то, что именно стихи, пусть самые кривые, позволяют усиливать заклинания, и теперь мы изгалялись кто во что горазд, при встречах обмениваясь результатами. Вообще, стоит спросить в Архиве, нет ли у них случайно сборников стихов на древнеферейском?

Короче, перепортив дюжину ложек, я отправилась с Колином за город, в чисто поле. Потому что там — сугробы, в которые падать мягко. В принципе, сугробов хватало и на полигоне в Академии, но я так привыкла скрывать второй Дар, что избегала любого риска быть обнаруженной просто по привычке.

— Слушай, а я вообще как-то могу управлять полётом? Или просто вверх взлетел, вниз упал? — поинтересовался Колин.

— Понятия не имею, — честно ответила я. — Обычно просто выбираешь направление, куда лететь, — и летишь.

Но мои ложки Колину выбора не оставили. Раз за разом брат взмывал соколом вверх, а потом валился вниз. Правда, перед самой землёй падение действительно замедлялось. Но Колин всё равно был в снегу по самые уши. И когда ложки кончились, начал гоняться за мной, чтобы справедливо извалять меня тоже. Я попробовала от него улететь, вот тут-то и выяснилось, что одну ложку хитрый брат заныкал про запас, так что меня перехватили на лету, а в сугроб мы рухнули вдвоём.

Возвращались хохочущие и мокрые…

Но ясно было одно — в мой стих нужно добавить строки, обеспечивающие возможность менять направление полёта. Тогда от ложек или чего другого будет польза.

Хотя в целом я была довольна. Высоченный и здоровенный Колин наверняка не легче лорда Тиурры, однако сил поднять его в воздух у меня хватило. Это же хорошо, да?



Следующие три дня я бродила как сомнамбула, пытаясь придумать недостающие строфы… Лучшими, хотя отнюдь не хорошими, я сочла следующие:

Взлети как птица ввысь,

Неси, куда скажу,

И мягко опустись,

Когда я прикажу.





Ну что, пробуем? В столовом наборе имелась ещё дюжина вилок, и их я пока не трогала. И сугробов зимой вокруг до горизонта…

Колин отнёсся с новому почину с энтузиазмом. Так что мы покатили на знакомое поле.

И, как ни странно, в этот раз всё действительно вышло намного лучше. То ли брат приспособился, то ли заклинание и вправду делало то, что должно было делать, но сначала Колин на моих глазах улетел по пологой кривой на другой конец поля. Потом прыгнул вверх и описал петлю. Затем попробовал низкий полёт по кривой. А напоследок умудрился вспорхнуть на придорожную сосну. И гордо там встал, держась за толстый сук.

Я вздохнула:

— А слезать как собираешься, умник?

Колин озадаченно захлопал глазами.

— Ладно, сейчас прилечу к тебе! Но когда станем спускаться, поделишься магией, хорошо?

— Конечно!

Даже слегка жаль, что этот красавец оказался моим братом. Нашла бы кого-то такого — симпатичного, открытого, честного и с юмором — выскочила бы замуж не глядя. Колин точно не станет запирать жену…

Пока ехали обратно, единодушно сошлись во мнении, что испытания удались.

— Сделаешь мне такую штуку?

— Сделаю! Только камень сам выбери и купи. А потом, когда в силу войду, переделаю. Хорошо?

В ответ меня облапили.

С зачаровыванием помогла мама — подстраховала, поделилась недостающей силой и, наконец, просто её мягкий и светлый взгляд на мир, какое бы безобразие в оном не творилось, придавал уверенность и позволял делать больше, чем сам от себя ожидал.

Игрушку для Колина договорились сотворить через неделю.



И когда наступил шестой день первого месяца весны, я оделась построже и оправилась к кабинету лорда Тиурры. Постучалась, вошла. Он, как я и помнила, сидел за письменным столом рядом с окном. Кипа бумаг справа, кипа слева, вороная макушка посередине.

— Доброго дня, лорд. Позволите поздравить вас с днём рождения?

— Эль?

— Я сама придумала и изготовила безделицу, вложив в неё Дар ветра, — вытянула я и аккуратно опустила на стол из кармана сапфир на длинной серебряной цепочке. — Он делает всего лишь одно: раз в день вы способны не очень высоко взлететь. Зато можно выбрать направление полёта, а приземление всегда будет… ну, не слишком жёстким. Вдруг пригодится? Так выйдет перелететь через пропасть, запрыгнуть на крышу или на дерево. Я пробовала на Колине, он не легче вас, но у него уже хорошо получается.

Угу, даже отлично. Пришлось с сосны снимать.

— Эль… Конечно, я приму твой подарок. Спасибо!

— Да, если хотите, можете попрактиковаться вместе с Колином. Я собираюсь зачаровать для него ещё дюжину ложек… — Ой, что я несу?!

Лорд Тиурра изумился тоже:

— Зачем ложек?

— Ну, для одноразового применения серебряные ложки отлично годятся. И это их не портит. В общем, если вы согласны тренироваться вместе, вам достанется дюжина вилок. Только сами понимаете, это не камни, то есть они быстро размагичиваются.

— Хорошо, когда я нужен? — синие глаза весело блеснули.

— Можно через два дня, то есть послезавтра, я успею.

— Договорились.



Выйдя, привалилась к стене в коридоре. Ну что я творю? Почему сейчас я чувствую себя счастливой, как полная дурочка, и почему у меня подгибаются коленки?



Через два дня, в чистом поле Колин гордо продемонстрировал свои успехи — описал круг, потом сделал вертикальную петлю, кувыркнулся в воздухе и опять вознёсся на ту же сосну.

— Не смотрите на этого хулигана, — покачала я головой. — Вначале он летал только вверх и вниз.

— А почему вы летаете здесь? — поинтересовался лорд Тиурра.

— Всё просто. Тут нас никто не видит, а вокруг — мягкие сугробы. — Обернулась к брату: — Эй, Колин, ты себе ложку для спуска оставил?

— Обижаешь! — раздалось с сосны.



Вообще говоря, я надеялась, что лорд Тиурра хотя бы изваляется в снегу — это стало бы некой компенсацией за мои душевные терзания, но не тут-то было. Лорд был в своём репертуаре — ловок, быстр и схватывал всё на лету.

Первой попыткой он скакнул по красивой дуге неведомо куда. Второй — вернулся, умудрившись кувыркнуться в воздухе. А с третьей запрыгнул на сосну, где уже сидел брат. После чего изрёк:

— Полезная штука, пригодится.

Кивнула. Вот и славно.

Только жаль, что нельзя запечатлеть дивную картину — два высоких лорда, сидящих на ещё более высокой сосне.





Глава 19




Не нужно додумывать слишком много. Так вы создаете проблемы, которых изначально не было.

Фридрих Ницше





На мой день рождения лорд Тиурра снова принёс браслет с изумрудами.

Усмехнулся:

— Никаких условий, никакого принуждения. Тут нет ничего, кроме трёх щитов, но те действительно сильные. Нажимая на камни последовательно, через восемь часов, ты сможешь прятаться от любой опасности так долго, как это будет нужно. Возьмёшь?

— Возьму. Только объясните, как отключать ваш щит. А то закроюсь от разбойника на дороге, а потом приеду в трактир и поесть не смогу. Буду сидеть восемь часов и зубами клацать.

Он засмеялся:

— Эль, ты в своём репертуаре. Чтобы развеять щит, нужно просто сказать «Исчезни» или что ты там говоришь, когда распускаешь свои?

Я вообще ничего не говорю. Обычно простого желания оказывается достаточно. Или я — неправильная ведьма с неправильной магией?

Улыбнулась:

— Спасибо, беру. Буду носить, хотя не обещаю, что всегда.

Сегодня же как следует поужинаю с котиком, а потом активирую щит. И посмотрю, что из этого выйдет. Надеюсь, что спать стоя мне не придётся.

— Летом хочешь погоняться вместе со мной за нежитью?

Вздохнула:

— Сомневаюсь, что получится. Мама меня учит, так что жаль упускать время.

Вообще, дело было не только в этом. Я хотела вернуться в поместье, чтобы покопаться в семейном архиве, где должно было быть множество интересностей, начиная с записей прабабушки Эрмил, которая принесла в Дом Эрранд кровь Перегальта Огненное Облако. Думалось, что так я могу зацепить недостающее звено и понять наконец, что значат загадочные серые пятна.

— Ясно.

Мы раскланялись — и разошлись…



Идя по аллее к башне Эрранд, я раздумывала о том, что мне осталось обучаться в Академии чуть больше года. А потом я покину её навсегда. И как только это произойдёт, видеться у нас с лордом Тиуррой больше не будет ни повода, ни возможности. Впрочем, наверное, это и хорошо…





* * *


Вечно с моими летними планами всё наперекосяк! Как только соберёшься и твёрдо решишь что-то сделать, тут же всё летит в тартарары!

И — удивительное дело — почти каждый раз в безобразии виновен, прямо или косвенно, принц Уотриг!

Вызов во дворец пришёл как раз тогда, когда мы с Колином, Терри и Аленом вечеряли на крыше нашей башни, пили чай с пирожками с яблочным вареньем и со вкусом обсуждали то, что будем делать летом.

Я сразу поняла — этот голубой конверт не к добру! Как и то, что посыльного в королевской лазурной ливрее пропустили на территорию Академии, и тот притопал прямиком в нашу башню!

Ну да, мы вчетвером время от времени получали приглашения и посещали приёмы и балы, как и положено детям знатных лордов и магов, но тут было что-то совсем другое. Вручая послание, посыльный уронил лишь одно слово:

— Спешное.

Внутри была всего одна строчка: «Эль, срочно жду тебя во дворце!»

Вздохнув, сунула в рот остатки пирожка. Ладно, срочно так срочно. Самодурством Уотриг не грешил, так что, надо полагать, что-то там действительно стряслось.



У ворот меня уже ждали и незамедлительно провели в кабинет, где я и увидела растерянного Уотрига с взъерошенной шевелюрой. Кстати, за прошедший год принц вытянулся так, что стал меня выше почти на голову, раздался в плечах и смотрелся уже не подростком, как когда-то, а юношей. Замечу, весьма симпатичным юношей.

— Эль, ты быстро! Как я тебе рад!

— Что стряслось?

— Сегодня посол Ферранта доставил приглашение на празднование тридцатилетия короля Аригунда. Так сказать, юбилей. Проходить сие действо будет у самой нашей границы. Якобы Аригунд затеял всё это в целях укрепления мира и добрососедства. А чтобы мы не сомневались, выбрал местом город, ближайший к нам, и отписал, что мы можем взять с собой эскорт такой величины, какой пожелаем. И отец хочет отправить меня туда!

— Ой… — только и могла я сказать.

Ведь, похоже, король Легер понятия не имеет о том, что год назад этот самый Аригунд пытался обольстить и похитить принцессу Мирату. А то, что именно он организовал нападение на принца на охоте, так и осталось недоказанным, ведь исполнители — посол Венземир и маг из Дома Рекон — были убиты. Мы были убеждены, что здесь замешан Феррант… но уверенность без доказательств стоит немногого.

И теперь король, ничтоже сумняшеся, отправляет единственного сына и наследника прямо феррантскому льву в пасть.

— Ты поедешь со мной? — беспомощно заморгал Уотриг.

Вздохнула. Ну да, по разуму надо держаться от этого кипящего котла как можно дальше… но как бросить кого-то, кто на тебя рассчитывает и надеется?

— Мой отец едет? — уставилась я на принца.

— Вроде бы да, хотя точно не знаю…

— Надо, чтобы поехал. Он по-настоящему силён и знает и об охоте, и о твоей сестре. — Подняла руку, увидев, что принц приоткрыл рот. — Не волнуйся, моя семья умеет хранить секреты.

— Я поговорю с отцом.

— Хорошо. А я спрошу лорда Велани, не хочет ли тот с нами.

— Так ты едешь?

Пожала плечами. А куда я денусь?

Хотя тут же вставал другой вопрос: куда я дену кота?

— Риг, если приглашение пришло сегодня, значит, праздник состоится через месяц или два — ведь нужно время на сборы, на выбор подарков, на путь и так далее. Когда мы должны быть в Ферранте?

— В середине первого месяца лета.

Нормально. Успеваю закончить год.

Только, если поедет отец, как ни жаль, но Колина брать с собой нельзя. Кто-то из семьи должен уцелеть, что бы ни случилось.

— Риг, не волнуйся, всё будет хорошо. Только помни, что Мирата обязательно должна остаться дома — нечего ей делать рядом с королём Аригундом.

Принц кивнул.



Всё же оказалось, что король в курсе. Ему доложили. И о Венземире, и о принцессе. Но, похоже, Легер, хотя и не был самым сильным монархом, зато был умным и лишнего шума устраивать не любил. Сын жив? Хорошо! Дочь образумилась сама? Отлично!

Но сейчас Легер не мог отказаться — приглашение было подано в такой форме, что отвергнуть его означало смертельно оскорбить Аригунда, который, казалось бы, протягивал руку дружбы. Вариантов было немного — либо отправить принца, либо поехать самому. Но случись что с правящим государем, это отразится на Эрвинии. Так что жертвой предстояло стать принцу.

Это всё рассказал нам с Колином отец.

Мы сидели в тесном семейном кружке, голова к голове, и совещались. Естественно, Колин тоже рвался в бой, но мы в три голоса сказали: «Нет!»

Единственно, что было хорошо, Аригунд дал нам довольно времени на подготовку. Значит, будем готовиться.

Кстати, мне не пришлось разыскивать лорда Тиурру — его оповестил отец. Изложил обстоятельства и добавил, что «принц Уотриг попросил Эль поехать с ним, и дочь согласилась». Наставник не разочаровал и тут же заявил, что собирается с нами. Если честно, я ужасно обрадовалась. Даже странно — вроде бы уговариваю себя, что видеть этого гада чернявого не хочу, но чуть что случится — именно его ищу взглядом… Самой непонятно.

Ещё отец вздохнул, что в ближайшее время будет жутко занят, так что связь держим через маму. Он считал, что приглашение Уотрига — а Эрвиния уже ответила Ферранту, что на праздник прибудет наследный принц, — может быть отвлекающим манёвром. Что, если в тот момент, когда пара самых сильных огненных магов отбудет в Феррант, на короля совершат покушение? Значит, нужно позаботиться заранее, чтобы такого не произошло.



Неделю я чесала нос и думала, а потом всё же отправилась к лорду Тиурре, ибо возникла интересная мысль касательно артефактов. У меня был браслет, позволяющий держать щит круглосуточно, но есть ли такой у Уотрига? Может, и есть, ибо я всего лишь ведьма, а он — принц. Но когда я озвучила свои соображения Хаосу, тот взволнованно задёргал пушистым хвостом — и неожиданно поддержал. Да ещё добавил: «Обязательно попроси сделать для тебя и для принца ещё по три камня — чтобы можно было ставить защитную золотую клетку и держать её сколько нужно! Слышишь?»

Если честно, я удивилась. Но что кот мудр — взять тот же шифр последнего из Лансеров — сомнению не подлежало. Так что выбрала тёмно-зелёное платье, подходившее и к глазам, и к волосам, заколола распущенные волосы над ушами — и отправилась искать проректора.

Обнаружился лорд Тиурра в кабинете. Но встретил меня слегка прохладно:

— Эль? Чем обязан?

До меня не сразу дошло, что на меня злятся за то, что я влезла в очередную опасную авантюру. Как же хорошо, что я уже не его невеста, а то ведь попытался бы остановить и запретить!

Хотя, с другой стороны, даже приятно — беспокоится…

Я изложила просьбу — проверить, какие артефакты есть у Уотрига, и если у того нет браслета, как у меня, — сделать. Причём обязательно добавить ещё три камня, на которые повесить клетку от нежити. Закончив, на мгновение замялась, но потом всё же сказала, что последнее предложил, причём в весьма настоятельной форме, Хаос.

— Хаос? — брови лорда Тиурры поползли вверх, к волосам.

Я уж решила, что наставник сейчас засмеётся и отправит меня восвояси, но вместо этого он серьёзно кивнул:

— Обязательно проверю и сделаю. И принцу, и тебе, и всем ключевым фигурам, которые едут с нами. — Склонил тёмную голову набок. — Но с тобой будет легче всего. Знаешь, почему?

Уставилась на него — понятия не имею!

— Как думаешь, почему наши дворяне, не имеющие Дара, не ходят обвешанными артефактами с головы до ног?

— Делать трудно, поэтому выходит слишком дорого? Или существует какое-то соглашение среди магов о нераспространении магии? — Я действительно не знала.

— Нет, проблема не в этом. Есть теория, которая утверждает, что сам маг с его Даром — суть фокус при подзарядке артефактов, которые он носит и использует. Именно поэтому, чем сильнее Дар у мага, тем более мощное влияние оказывают усилители. Если же артефакт попадает в руки к человеку без Дара, то будет заряжаться в разы, даже в десятки раз медленнее, а через какое-то время вообще перестанет работать.

— А как же то кольцо, которое превращало неведомо кого в короля Аригунда? — тут же вспомнила я.

— Этот мужчина был несильным, но магом.

Ух ты!

— Но тогда, — заморгала я, — надо понавешать на Уотрига столько камней, чтобы принц смог вернуться домой невредимым. Либо пусть он после использования передаёт разряженный артефакт отцу или вам. А когда камень подзарядится, можно вернуть его принцу.

— Весьма разумная мысль. Я позабочусь. И предупрежу остальных, что по достоверным сведениям, нам может грозить не просто физическое или магическое нападение, а нечто потустороннее. Мне поверят. — Улыбнулся: — И не волнуйся, кота твоего не выдам.

— Я не поняла, как мне его с собой тащить… — пожаловалась я.

— Хаос может путешествовать со мной. Или с дворцовой кухней. Думаю, большой проблемы тут нет.

Тогда хорошо.

— Эль, возвращайся к своим делам, а заботы о безопасности оставь старшим. Да, твой браслет с тремя камнями золотой клетки будет на следующей неделе. Кстати, какие камни ты хочешь? Если добавить изумрудов, начнётся путаница. Как смотришь на рубины?

Гм, ну если сделать веточку, где листочки будут зелёными, а ягодки красными, то нормально. Но если вспомнить о том, что я ношу кольцо с сапфиром и рубином, то всё вместе не ярковато ли? Даже, точнее, не аляповато ли? Впрочем, безопасность важнее!

Это я и изложила.

— Красные ягодки? — хмыкнул лорд Тиурра. — Пожалуй. Тогда занеси мне твой браслет, я переделаю.

Кивнула.



В тот же день за обедом я невольно подслушала разговор трёх второкурсниц, одна из которых влюбилась в моего брата, а две других — в прекрасного и неподражаемого проректора. Я хотела было обернуться, узнать, кому это понравился Колин… но раздумала: умом дева не блистала. Зато лорду Тиурре — его внешности, талантам, манерам, а также таким привлекательным недоступности и ледяной холодности — дифирамбы пели в два голоса. Напоследок обожательницы решили придумать пару проблем посолиднее — что-нибудь по учёбе или о комнатах в «Розовом коттедже», где жила вся троица, — и отправиться за помощью к проректору. Вдруг обратит внимание и оттает?

Я хмыкнула в тарелку с жарким — кажется, теперь я понимаю жалобы наставника на влюблённых студенток!

Вставая, я всё же не удержалась и обернулась. Гм, а рыжеволосая кажется очень миленькой. Интересно, кто ей нравится?



Вечером, когда я пела в «Трости и свече», меня озарило, вернее, стукнуло.

Идея была следующей. Если я поеду с Уотригом как дочь лорда Эрранда, вряд ли от этого будет много толку. Маг я пока, по чести, слабенький, и уже поэтому прок от меня более чем сомнительный. Но если все враги будут видеть издали, что я — одарённая, то почти наверняка окажусь и вовсе бесполезной. А то и вовсе прибьют первой, чтоб под ногами не путалась. Ведь до сих пор мне удавалось что-то делать и как-то выкручиваться лишь потому, что я использовала скрытность и неожиданность. А не хитрила бы — сгинула как бедный олень на той охоте…

Значит, надо придумать маскировку.

Одна мысль приходила в голову сразу же. Уотригу уже семнадцатый год. Парень возмужал, и у него уже появились или вот-вот появятся вполне взрослые интересы, то есть фаворитка или фаворитки. При Дворе, как мне объяснили, это совершенно обычное и законное дело. Кто-то ищет покровительства и преференций, а кто-то — удовольствий. Так и находят друг друга.

Так не могу ли я представиться леди Агнесс, певицей, которой благоволит принц? В этом случае силой или угрозой меня заведомо считать не станут, зато будет обеспечена свобода действий. Разумно?

Конечно, возможно, врагам известно, что каждую неделю вечер или два принц проводит в «Трости и свече», но какова вероятность, что они следили за мной тоже? Вокруг принца трётся и крутится такое количество народа, что за всеми не углядишь и под колпак не возьмёшь. А я с тех пор, как нашла семью, а случилось это до знакомства с Уотригом, обычно выступала в полумаске и гриме. И в полумраке. Так что каков шанс, что при встрече на улице какой-нибудь посетитель «Трости и свечи» опознает во мне меня? Но даже если кто-то и выяснил, что певица поселилась на территории Магической Академии, это не страшно — ведь там живёт масса обычного народа, начиная с леди Острис и кончая поварами, прачками, охранниками и садовниками с семьями и роднёй.

Зато такой маскарад позволит мне постоянно находиться рядом с Уотригом, не привлекая особенного внимания. Потому что зачем смотреть дважды на ту, с которой с первого взгляда всё ясно?

Вот только позволят ли влезть в подобную авантюру отец и мама? Хотя попытаюсь убедить их, что так лучше для моей безопасности! А у лорда Тиурры спрашивать даже не стану — а то скорчит опять недовольную мину и начнёт кривиться и плеваться. А потом заявит, что я что угодно, от охоты на волкодлаков до торжественного посольства пытаюсь превратить в балаган. Пусть воспитывает свою бабушку, а меня оставит в покое!

И, думаю, я знаю, как можно замаскировать внешность при помощи минимальных изменений. Надо смастерить артефакт, поддерживающий крошечный морок — сделать радужки глаз вместо зелёных голубыми или карими. А смысл данной хитрости в том, что сама я, как маг, останусь при этом пассивной, то есть незаметной для других магов. Только сотворить артефакт должен кто-то сильный, намного сильнее меня, скажем, отец.



Отца уговаривала мама, которую мне удалось убедить в том, что моя сумасшедшая идея вполне разумна.

— Ты права, Эль. Если чуть изменить разрез глаз и цвет, а ещё подправить форму бровей, тебя будет трудно узнать. Вот только волосы…

— Волосы покрашу, — пожала я плечами.

— Думаю, для тебя так действительно будет безопаснее, чем публично заявить: «Вот она я, девица Эрранд, маг-недоучка!» Но, дочка, прошу тебя, будь очень-очень осторожной и вернись живой!

— Хорошо, мама.

Справлюсь. После всего, что со мной уже приключилось, было бы слишком обидно досрочно сгинуть из-за мании величия какого-то Аригунда.

Остаток времени мы с леди Рени потратили на то, что сотворили мне новую личину. Глаза решили сделать карими, слегка миндалевидными, и соответственно поменять брови. Вышло мило, чуть экзотично… и совершенно непохоже на меня. Напоследок мама порекомендовала добавить ещё маленькую родинку на шее под ухом — деталь незначительная, но характерная. Такое поможет сбить с толку слишком въедливых не хуже цвета глаз.

— Значит, теперь ты у нас Эльнейда-Элерет-Агнесс… — хихикнула на прощанье мама. И посоветовала: — Сшей пару платьев не таких строгих, как носишь обычно. Понимаешь, я не о глубине вырезов, а о покрое.

Разумно.



Вечером, забравшись в постель, привычно обняла кота. Тот обыкновенно вытягивался вдоль меня, ждал, пока я усну, а потом, поскольку весной в такой шубе под одеялом уже жарковато, выползал наружу и перебирался в изножье кровати, развалясь поверх покрывала и моих ног. Или вообще прыгал из окна на ветку растущего рядом с башней огромного дуба и отправлялся на ночной променад.

Сегодня почему-то было особенно тоскливо. Я опять несколько дней не видела лорда Тиурру, словно тот нарочно избегал показываться мне на глаза. Вот же вредный! Ведь сейчас есть повод для визитов и обсуждений — будущая поездка, так что мог бы и заглянуть! Неужели он всё же решил поставить на мне крест? Как возьмёт и пришлёт обещанный браслет с посыльным… что я тогда буду делать?

Печально вздохнув, начала поглаживать меховой загривок и бережно почёсывать за ушами. В ответ послышалось басовитое урчание.

«Знаешь, Хаос, если бы ты был парнем, я бы за тебя замуж пошла!»

В ответ пришёл ментальный смешок.

«Ведь ты бы наверняка был магом, да?»

Кот под рукой как-то странно напрягся и замолк.

А я неожиданно поняла, что случайно сказанное, — это не просто шутка, это — догадка, и, судя по поведению фамилиара, правильная догадка. Может ли быть так, что в кошачьем теле, кроме кошачьей, заключена часть души какого-то жившего на свете реального мага? Или это полный абсурд? Спросить пушистого пройдоху? Но захочет ли тот ответить? И сможет ли? Потому что сколько людей способны внятно припомнить момент, когда родились?

Но долголетие, знание древнеферейского и шифра, который использовал последний из Лансеров, а также умение читать моя гипотеза объяснила бы.

Хотя, наверное, это всё ерунда, пришедшая на грани сна…

Хаос снова громко заурчал.

Ну да, обожаемый полосатый мерзавец у меня не просто личность, но на удивление цельная личность. Так какая разница, откуда он взялся? Главное — он теперь навсегда со мной.

Фамилиары живут, пока есть магия. А магия у меня есть, пока я жива.

Так что всё в порядке.



Лорд Тиурра действительно передал мне браслет через Колина. Я вздохнула — ну что ж, значит, так тому и быть.

Зато Энриг подъехал с предложением погостить у него дома летом. Обижать парня не хотелось, поэтому я округло сформулировала, что первый месяц уже занят родительскими поручениями. Ну да, по совету мамы буду носить родинку под ухом, сопровождая отца. Хотя, по чести, это ещё вопрос, кто кого сопровождает. И добавила, что когда освобожусь, пока не знаю, но после этого собираюсь какое-то время провести в поместье Эрранд.

Энриг вздохнул, что очень жаль, ведь это лето — мои последние каникулы, а его в следующем году в Академии вообще уже не будет, хотя он собирается жить в родительском доме в Лайяре, так что сможет меня навещать. Странно, с одной стороны, мне было тоже жаль, что этот красавец и умница уходит… но, с другой, я чувствовала облегчение. Отчего так?

— Эль, я тебе не нравлюсь?

Улыбнулась в ответ.

— Ты очень милый. Но если спрашиваешь о том, о чём я думаю, то нет, не нравишься.

Ну да, а зачем голову морочить?

— Тебе ведь пока никто не нравится, да?

— Энриг, я пока расту. И времени ни на что другое не хватает. Извини, если это кажется неженственным, — засмеялась я. — В любом случае замуж мне рано.

— Но ты же не собираешься остаться одна навеки?

Спрашивать, предлагает ли он себя в качестве спутника, я не стала. Зачем обострять? Просто качнула головой и засмеялась снова.

— Ладно, просто знай, что ты мне очень нравишься.

Кивнула. Хорошо, что он сказал честно — «нравишься», а не люблю.

— Энриг, давай не будем торопиться?

— Слушай, я тут приглашения на новый спектакль королевского театра достал, пойдёшь со мной? Называется «Волшебная мельница».

Я растерялась. Невероятно, но это был первый случай, когда парень меня куда-то пригласил. Ну, если не считать обедов в попадавшихся по пути трактирах, когда мы с лордом Тиуррой ездили гонять нежить. Но то было как бы по делу. Наверное, если соглашусь, ничего страшного не произойдёт? Название интересное, посмотреть хочется.

— А когда он?

— Через неделю.

— Хорошо, я пойду с тобой.

Энриг расцвёл.



Не знаю, совпадением то было или нет, но «Волшебная мельница» улетела в тартарары ровно за два дня до спектакля, когда я уже примеряла у зеркала платья, прикидывая, что надеть — вот это тёмно-вишнёвое с открытыми плечами, или более консервативный, но тоже милый туалет терракотового цвета.

Выбрать я не успела — в окно впорхнул Кай. Уверенно спикировал на раму зеркала, словно был тут уже не в первый раз, уставился на меня и вопросительно что-то чирикнул. Гм, а птичий язык я не понимаю… Хотя знаю, что делать!

«Хаос! Дуй ко мне, Кай прилетел, нужен переводчик!»

«Я сплю-ю…»

«Быстро!!!»

«Ла-адно…»

Посмотрела на птицу:

— Кот сейчас придёт, а пока хочешь кусочек телячьей котлеты?

Сорокопут заинтересованно наклонил голову набок и уставился на меня. Всё же мне ужасно нравится его чёрная маска — настоящий разбойник!

Гм, и вправду разбойник. «Кусочком» дело не ограничилось — птах сожрал немаленькую котлету целиком. И куда в них лезет? Может, все фамилиары такие проглоты из-за магии? И именно поэтому я никогда не слышала о фамилиарах слонах или фамилиарах тиграх? Ибо банально не прокормить.

Но, когда наконец явился недовольный разбуженный Хаос, ожидаемо выяснилось, что завтра с утра пораньше нас опять несёт кого-то ловить.

Интересно, это совпадение?



Как бы то ни было, пришлось отправляться вниз и тормошить Колина, чтобы тот завтра передал Энригу мои извинения, сожаления и прочие бла-бла-бла. Вообще, мне на самом деле было жаль — хотелось посмотреть на эту мельницу, потому что название интриговало, но не говорило ни о чём.

Пока объясняла брату задачу, возникла одна мысль:

— Колин, а ты сам на спектакль сходить можешь?

— Зачем?

— Во-первых, мне интересно, о чём это. А во-вторых, донёсся до меня слух, что Энригу симпатична одна второкурсница, Виалла. Погляди, пожалуйста, не пригласит ли он вместо меня её.

— Думаешь?

Грустно посмотрела на брата.

— Не знаю… Но что бы там ни было, лучше выясню заранее. Хватит с меня сюрпризов.

Ну да, глупо же выходить замуж, чтобы триста лет подряд стеречь косящегося по сторонам мужа? Кому такое понравится?





Глава 20




Я за длительные помолвки — они сокращают срок супружества.

Бернард Шоу





Всё же оказалось, что наша неожиданная поездка — не совпадение.

Потому что не успела я устроиться в карете, как одетый сегодня в траурное чёрное лорд Тиурра заявил:

— Я же предупреждал насчёт Энрига эйд Леретта. Через месяц он перестанет быть студентом. Хотите, чтобы я вызвал его на поединок?

В ответ я ощетинилась. Он что, действительно собирается отгонять от меня всех парней, осмелившихся подойти ближе, чем на три шага? С Энригом мы ничего плохого или предосудительного не делали, я даже прямо сказала парню, что он мне не нравится — так зачем вмешиваться? По какому праву?

— Энриг эйд Леретт, как понимаю, получил магию всего пять лет назад, и вам он не соперник, лорд. Мне казалось, что избивать детей — не ваше кредо. Хотите подраться — так вызовите на дуэль его дядю.

— К сожалению, нет повода, — сморщил нос лорд Тиурра, — а то бы я давно накостылял старому хитрецу по шее. Но неужели вы верите, что действительно нравитесь лорду Леретту?

— Нравлюсь, — кивнула я, — Хаос подтвердил. Хотя в Академии есть ещё одна студентка, которой он симпатизирует. Но, поскольку замуж я не собираюсь, это неважно. Пока мы просто дружим.

— Дружба между мужчиной и женщиной? — голос сочился скепсисом.

— А почему бы и нет? С моим братом я именно дружила до того, как узнала, что мы родственники. А сейчас дружу с Аленом и Тересой.

Вообще я, конечно, слегка лукавила. Но всё равно, нечего вмешиваться в мои дела! Мы были женихом и невестой всего три месяца и расстались почти полтора года назад. Я же не слежу за лордом Тиуррой и не расстраиваю его свидания с другими леди? И даже если вдруг узнаю, что он собирается жениться, вряд ли пойду выяснять отношения или умолять вернуться ко мне. Уж скорее запрусь в подвале и буду там сидеть с котом в обнимку, пока не переломаю и не искромсаю в хлам все манекены и чучела.

— Кстати, лорд, куда мы направляемся?

— Решать забавный казус — в замке Лорвиг привидение пугает новых жильцов.

— Как это? — заинтересованно наклонилась я вперёд, разом забыв об Энриге.

— Замок сменил владельцев. И вот странность — прежние хозяева жили спокойно, а новые по ночам спать не могут. Помнишь гремлина?

Хмыкнула. Уж да, когда тебя приложат чугунной сковородой, такое не скоро забудешь.

— Но Эль, ты меняешь тему разговора, — строго уставился он на меня.

Ну, что ещё?

— Я тебе уже говорил и повторю, что не позволю тебе выйти замуж за другого. Это касается и Энрига, и любого, кого ты выберешь.

— Значит, останусь старой девой, — спокойно пожала плечами я. — Посижу лет двести, а потом вам, лорд, может, надоест. Встретите благовоспитанную девицу с безупречным прошлым, которая устроит вашу бабушку.

— Сколько можно приплетать леди Марсиаллу?!

Ух ты, как злится! И, кстати, сразу понятно, на чьей стороне он будет, начнись конфликт.

— Я не приплетаю, а констатирую факт. И ещё, к слову. На её месте я бы так не рвалась поселить меня в своём поместье.

— Почему?

— Потому что я уже случайно выяснила то, о чём вы, лорд, сказать мне забыли. Иерархия магов строится не по возрасту, а по силе Дара. Ведь я уже сейчас намного сильнее леди Марсиаллы, верно?

Он отвёл глаза.

А я прикусила губу. Ну да, вот тебе и «всегда говорит правду». Я и сама не белая голубка, но так его не подставляла никогда.

— Лорд, мы расстались полтора года назад. Может быть, пора уже успокоиться? — Ну да, менять он ничего не хочет и не собирается, а я тоже не уступлю. Так зачем друг друга мучить?

— Нет.

Захотелось покрутить пальцем у виска.

Вот по виду — умный человек. А на самом деле такой упёртый, что стены головой прошибать может.

Фыркнула и пожала плечами.



Следующий час мы молчали. Потом весенняя погода, ясное небо и цветущие по обочинам солнышки мать-и-мачехи взяли своё, я перестала хмуриться и таки ж сумела выяснить, что до замка Лорвиг два дня пути. Угу, ровно столько, чтобы я не попала в театр, но успела в Академию до того, как начнутся зачёты и экзамены. Ну и хитрец!

Но вообще вот так сидеть и киснуть тоскливо. И тут мимо окошка с радостной трелью просвистел Кай. Да, вспомнила, я же хотела побольше узнать о фамилиарах!

— Лорд… — начала я.

— Тир. Зови снова так или молчи.

Я надулась и заткнулась. Но любопытство грызло. Ведь не факт, что потом представится случай спросить. Фамилиаров мало, даже у отца нет, хотя лорд Трент, как я узнала, входил в пятёрку сильнейших магов Эрвинии. Кстати, лорд Тиурра тоже.

— Я хочу спросить о Кае… Тир.

Сапфировые глаза уставились на меня, лорд довольно хмыкнул:

— Вот так-то лучше. Что бы ты хотела узнать, Эль?

— Хаоса я просто нашла. Ну, или он нашёл меня. А как у вас появился Кай?

— Совершенно случайно. Больше двадцати лет назад в одной из поездок я подобрал птенца, отбил у змеи. Похоже, тот выпорхнул из гнезда слишком рано и чуть не погиб. Что делать с бедолагой дальше, было непонятно, поэтому я забрал его с собой. Может, мне понравилось, как эта кроха решительно вцепилась мне в палец, когда я взял его в руки.

Сейчас лорд Тиурра смотрел не на меня, а куда-то в пространство, на лице блуждала улыбка — очевидно, вспоминал времена, о которых говорил. Но, выходит, Кай старше меня?

— А что потом?

— Птенец оказался сообразительным. Но, чтобы он смог выжить, пришлось буквально вдувать в него магию.

— Это как?

— Словами объяснить сложно. Я держал его в ладонях, а он таращился на меня, прямо в глаза. И поглощал поток энергии, который я на него направлял. А потом однажды Кай засвистел, и я понял: «Дай, дай ещё!»

Засмеялась. Похоже, всё магическое зверьё — проглоты. Интересно, черепаха ректора тоже ползает за ним по пятам и скрипит — или как там черепахи разговаривают — «Дай! Дай!»

Хаос зашебуршился в корзине, а я уловила исходящую от кота волну обиды: «Я не такой!»

Погладила спину: «Конечно, ты самый лучший!»

«А колбаса есть?»

Вот же! Снова подняла глаза на лорда Тиурру. Тот поймал мой взгляд, кивнул и продолжил:

— Как мне кажется, фамилиары несут отпечаток индивидуальности приручившего их мага, Но только имеющий сильный Дар способен вдохнуть достаточно магии, чтобы из обычного зверя получился спутник — обладающий разумом, живущий десятилетия или столетия, способный говорить со своим хозяином и так далее. Кстати, Кай крупнее сородичей почти вдвое, да и твой котик не из маленьких.

— То есть, может быть, — задумалась я, — фамилиар как бы вбирает часть души своего создателя?

— Можно сформулировать и так. Несомненно, след личности хозяина в наших питомцах присутствует.

— Но для мага это не плохо, отдать кому-то часть силы?

— Почему отдать? — снова улыбнулся лорд Тиурра. — Ведь родителя не становится меньше от того, что он подарил жизнь ребёнку.

Ну да, и я к своему обожаемому поганцу, и наставник к Каю относимся с нежностью, как могли бы относиться к детям. Хотя в случае с Хаосом ребёночек, похоже, я сама.

Интересно. Но, выходит, в коте действительно живёт осколок души какого-то уже ушедшего мага, как часть моей души навеки запечатлена в Пламени Дома Эрранд.



Замок Лорвиг стоял на горе и господствовал над обширной долиной с распаханными полями. Из красноватого камня, с высокими зубчатыми стенами и бастионами, могучим уходящим в небо донжоном — после занятий фортификацией я знала, как правильно называется главная башня, — он напоминал о временах, когда на этой земле кипели сражения. Сколько лет замку Лорвиг — пятьсот, семьсот? Застывшая в камне история…

— Семья баронов Лорвиг пришла в упадок уже пару поколений назад, а сейчас последние оставшиеся потомки решили продать родовое гнездо, из гордости превратившееся в бремя, а на полученные деньги купить пару хороших поместий и зажить там. В принципе, разумно, — прокомментировал увиденное лорд Тиурра.

— И что?

— Новый хозяин — купец, приобретший личное дворянство на деньги от торговли лесом и продовольствием. Кстати, жену он взял из обедневшего дворянского рода, так что, если подсуетится, дети могут стать дворянами. Наверное, — лорд Тиурра сморщил нос, — господину Ригозу очень хочется именоваться лордом Ригозом. И, думаю, с такими деловыми качествами он этого добьётся. Мы ещё встретим его при Дворе.

— Да? — уронила я, потому что не знала, что сказать.

— Именно. Он отлично понимает силу деловых связей и благотворительности. Представь, в этом году он пожертвовал немалые суммы даже королевскому зверинцу и нашей Академии.

Интересный подбор облагодетельствованных, хмыкнула я. Спросить, кому дали больше, или не надо?



Внутри замок был отделан в исторически-героическом духе. На стенах висели алебарды, по углам стояли латы. Под сумрачными каменными сводами гуляли сквозняки, и огромный камин в гостиной от шедшего от каменных стен промозглого холода не спасал. Ну да, я-то маг, могу и согреться, и любой сквозняк заткнуть, а как тут жить? Неужели амбиции того стоят?

Впрочем, может быть, в хозяйских покоях всё по-другому, допустим, стены обтянуты малиновым штофом, а на коврах стоят мягкие диваны с уютными подушками.

Ждали мы недолго — скоро появились хозяева.

При слове «лорд» обычно представляется что-то величавое, значительное. Но новый владелец замка Лорвиг решительно опровергал это представление. Мало того, что господин Сиг Ригоз был невелик ростом и щупл, но с первого взгляда я поняла — перед нами жуткий, завзятый пройдоха. Пришедшая с супругом леди Белевинда была на голову выше своего мужа и повелителя и раза в два тяжелее. Но на лице достойной дамы читались довольство и умиротворение. Какими странными бывают счастливые пары!

Разговор вёл лорд Тиурра.

Наставник сдержанно поблагодарил за предоставленные нам комнаты, а потом мы уселись в кресла, стоящие под скалящимися со стен волчьими и медвежьими головами, и приступили к беседе. Лорд Тиурра прихлёбывал предложенное красное вино, мы с леди, не сговариваясь, выбрали морс.

— Итак, от шума по ночам спать невозможно, — начал лорд Тиурра.

— Именно. Громыхают латы, летают алебарды, просто безобразие какое-то! Правда, с рассветом всё прекращается.

Я насторожилась — а вот это странно. Гремлинам без разницы, день там или ночь, если обиделись, будут мстить в любое время суток.

Лорд Тиурра, судя по мелькнувшей складке между тёмными бровями, озадачился тоже. Но невозмутимости и самообладания наставнику было не занимать. Таким же спокойным тоном он поинтересовался:

— Кто-нибудь из слуг или домочадцев видел, что именно происходит?

Я, пригубив морс, внимательно рассматривала хозяев, только поэтому и заметила, как леди Белевинда на секунду сжала кулаки. Выходило, что хозяйка либо что-то видела, либо что-то знает. И, судя по напряжённой позе и тому, как отводит глаза, собирается это «что-то» скрывать. Интересно, в чём дело?

Похоже, лорд Тиурра тоже заметил неладное. Потому что непринуждённо потянулся, поставил недопитый бокал на низкий столик и дружелюбно обратился к хозяину:

— Мы хотели бы опросить прислугу и всех, кто здесь ночует. Могу я попросить вашу супругу провести нас по замку? Кстати, очень интересная архитектура. Лорвиг — действительно памятник истории.

Хозяин расцвёл и закивал:

— Да, да, конечно. Обед будет ждать через час, а потом я покажу вам вид на замок с крыши донжона.

— Обязательно, — скупо улыбнулся, вставая из кресла, лорд Тиурра.

Ну да, на этот донжон ещё вскарабкаться надо. А потом спуститься, не переломав ноги на крутых ступенях винтовой лестницы… Хотя — довольно хмыкнула — у меня же есть магия. Я порхаю не хуже Кая!

Леди Белевинда тоже поднялась:

— Позвольте, я проведу вас по замку.

Разговор начался через два поворота. Причём начала его сама леди. Заступила лорду Тиурре дорогу и сложила в умоляющем жесте руки на груди:

— Прошу вас, не убивайте его!

— Кого его? — прищурился лорд Тиурра. — Леди, вы говорите о призраке одного из ваших предков?

— Да! Как вы поняли? Лорд Бирон Соннези — военный герой и наша семейная легенда, а также наш семейный талисман. Он уже три сотни лет охраняет род Соннези, не давая ему прерваться.

— А как он попал сюда, в Лорвиг?

— Я — последняя дочь рода. Но у нас с Сигом четверо детей, и мы уже практически уверены, что получится передать им мою фамилию — Соннези. Поэтому, когда переезжали, я попросила построить у замкового Храма — знаете, здесь прямо во дворе есть Храм — новый большой склеп с часовней для моей семьи и перевезла все останки. Прах Бирона тоже теперь покоится здесь.

Фамильное привидение… Я о таком только в сказках читала. Но хорошо, тогда выходит, что военный герой недоволен насильственным переселением? Новый склеп не по нраву?

Но лорд Тиурра ещё не закончил:

— Расскажите больше о вашем предке.

— Он не совсем мой предок. Он — брат моего прапрапрадеда. Легенда гласит, что вернувшись с войны героем, лорд Бирон посватался к девушке, которую любил с юности и которая ждала его больше десяти лет. Леди Сиррет, так её звали. Но родители леди отказали, поскольку их род был богаче и имел титул. Вскоре лорд захворал и умер, напоследок поклявшись на смертном одре хранить семью.

— Печальная история. А что сталось с леди?

— Не знаю, не уверена. Надо посмотреть хроники…

— А ещё какие-нибудь подробности этой истории вам известны?

— Ну, разве только… — лукаво улыбнулась леди Белевинда. — Вроде бы та девушка как раз была из семьи баронов Лорвиг. Выходит, когда-то они погнушались породниться с нашей семьёй, а теперь мы заняли их дом. Не то чтобы я этим гордилась, но боги странно играют людьми, правда?

Я часто заморгала. Так значит, герой войны по ночам громит латы врага в отместку за прошлое унижение?

— Сами вы призрака своего семейного хранителя видели?

— Да, несколько раз в детстве и уже тут в замке тоже. Знаете, он как-то спас нас от грабителей. Муж был в отъезде по делам, охрану опоили, в доме была только я с маленькими детьми. Бирон нас всех спас от смерти или даже чего похуже. Поэтому прошу, не трогайте его!

— Хорошо, посмотрим, что можно сделать, — вздохнул лорд Тиурра. — Но почему вы не расскажете обо всём мужу?

— Он очень набожный, преданный Храму человек, и боюсь, ему придётся не по нраву соседство призрака.

«Упирайте на то, что это — фамильный призрак», — захотелось ввернуть мне. Но взглянула на наставника — и промолчала.

— Вообще, человек после смерти не уходит, если его держит какое-то желание — месть, любовь и так далее, — потер переносицу длинным пальцем лорд Тиурра. — Ладно, слуг, думаю, тревожить нет надобности. Так что помогите нам найти наши комнаты. Встретимся за обедом.



После роскошного обеда с замаринованной в вине дичью и паштетом с трюфелями мы, сыто икая, потащились к донжону — любоваться замком и пейзажем. И тут выяснилось, что я недооценила смекалку и деловую хватку Сига Ригоза — тот построил для гостей подъёмник! Скрипучая клеть на толстых канатах вознесла нас в небеса. Внизу под присмотром пары дворовых мужиков крутили большой деревянный барабан два мощных битюга. Сиг Ригоз гордо улыбался.

А панорама на самом деле оказалась потрясающей — была видна и долина до дальних горных отрогов, тонувших в синеватой дымке, и замок лежал как на ладони. Я счастливо зажмурилась — когда начну летать по-настоящему, такое будет доступно мне когда хочу и где хочу!

Наверху мы проторчали до заката — внимали лекции об истории замка и края, ибо деться с крыши донжона банально было некуда. Я присела между зубцов парапета и слушала вполуха. И тут господин Сиг уронил:

— Есть легенда, что в замке даже водилось привидение — прелестная плачущая леди.

Я так дёрнулась, что чуть не потеряла равновесие. Лорд Тиурра метнулся ко мне, схватил за плечо:

— Осторожнее, высоко!

— Не разобьюсь, — отмахнулась я.

Но настроение сразу подпрыгнуло. Выходит, ему не всё равно… Только что там я услышала перед тем, как меня поймали? Казалось, будто что-то важное. Аа-а, Сиг Ригоз говорил о том, что в замке было привидение.

Гм, одно было, второе привезли, а теперь у них по ночам латы грохочут и алебарды летают? Я одна думаю, что это неспроста?



Но выяснилось, что лорд Тиурра тоже озадачился. И зачем-то попросил отвести нас в галерею, где висели портреты бывших обитателей замка.

Там мы застряли ещё на час — наставник ходил с магическим огоньком за спиной от одного потемневшего полотна к другому, вглядываясь в лица и вчитываясь в надписи на позеленевших бронзовых табличках. Интересно, что ему надо? Неужели он ищет несостоявшуюся жену доблестного Бирона, леди Сиррет? Бывают ли в жизни, точнее, в смерти, такие совпадения? Хотя любопытно — тоже поищу!

Я нашла её первой. Девушка была действительно красива, хотя и пышные буфы рукавов, и причёска, и слишком яркие румяна на щеках казались странными. Но глаза — наверное, портрет рисовал хороший художник — казались печальными. А из таблички следовало, что леди Сиррет умерла, не дожив до двадцати пяти лет, так и не выйдя замуж.

Две смерти из-за спеси и чванства. Жаль.

Я понимала, зачем нам портрет — если встретим призрак леди, буде это действительно она, — то сможем её узнать.

— Эль, иди в комнату, отдохни пару часов до ужина. Ночью спать будет некогда, — прервал мои раздумья лорд Тиурра.

— Я тут заблужусь, — горестно вздохнула в ответ. Ну да, в переразмеренных строениях у меня всегда возникали проблемы с ориентированием. Вечно я то поворот пропущу и забреду неведомо куда, то не на ту лестницу сверну. Отправит искать комнату одну, кончится тем, что по замку будут бродить и вредить не два привидения, а три.

— Ладно, пойдём, отведу, — поймал он мою ладонь.

Я хотела выдернуть руку… но почему-то раздумала.



Ночь мы встретили, сидя рядышком на деревянной скамье в маленькой комнатке по соседству с так называемой центральной галереей. Сводчатый длинный коридор с узенькими щелями окон вёл из одной части замка в другую. Посередине лежала бесконечная красная ковровая дорожка, придававшая помещению обитаемый вид, вдоль стен стояли рыцарские латы, а между ними, на выцветших от времени гобеленах висело разнообразное оружие — колющее, режущее, дробящее. Так сказать, членовредительство на любой вкус.

По слухам, именно отсюда и доносилось больше всего громыхания, часть лат по утрам оказывалась поваленными, а оружие — раскиданным и даже поломанным. М-да, порядочный гремлин, вероятно, предпочёл бы кухню. И я, кстати, тоже.

Было тихо. Ни шагов, ни голосов, только где-то что-то монотонно капало. И мы тоже молчали. Может, обнять вон те латы в углу и немножко подремать?

И только подумала, как из коридора раздался грохот, причём такой, что подскочил даже лорд Тиурра. Переглянулись, кинулись, мешая друг другу, к двери, вывалились в галерею — и застыли.

По красной дорожке, неловко спотыкаясь и закрывая голову руками, ковыляли рыцарские латы. За латами гналась растрёпанная призрачная дева — всё как положено, синенькая и светится, — со здоровенной алебардой в прозрачных руках. Занесла её повыше — и с размаху долбанула по доспехам. По гулкому каменному коридору прокатился оглушительный гром. Латы с лязгом грохнулись на четвереньки и поползли прочь от разгневанной леди. Та, не медля, приложила своей алебардой пытающегося ретироваться рыцаря по тому, по чему достала. Вышло звучно. М-да, теперь понятно, почему в этом замке по ночам никто спокойно спать не может!

Следующие полчаса мы наблюдали за призрачной баталией — Бирон эйд Соннези вяло оборонялся, а леди Сиррет эйд Лорвиг, а это, без сомнения, была именно она, от души лупила бывшего жениха чем ни попадя — после алебарды, у которой в конце концов сломалось древко, в ход пошла большая палица, затем двуручный меч. Но когда запыхавшаяся дева устраивала передышку, лорд тут же прекращал убегать и пытался приблизиться, заламывая руки. За что немедленно и получал снова по бронированной башке. М-да. Но мне кажется, или леди что-то говорит?

— Она что-то хочет сказать, — обернулась я к лорду Тиурре. — Как бы узнать, что?

— Такого заклинания, если ты спрашиваешь об этом, нет. Но, — синий глаз хитро блеснул, — я неплохо умею читать по губам. Попробуем?

— Да!

Осторожно, вдоль стеночки, приблизились к паре. Сейчас леди как раз стояла, уперев один кулак в бок и опираясь другой рукой на здоровенный двуручник, рот открывался и закрывался.

Лорд Тиурра прищурился, вглядываясь, — и нервно сглотнул.

— Ну, что там? — не выдержала я. — Давайте вслух!

— Эль, ты точно хочешь знать?

— Да, точно хочу! — Ну что он кошку за хвост тянет?

— Хорошо, слушай, — вздохнул он. И продолжил: — Идиот проклятый! Испортил мне всю жизнь! Я же говорила, бесполезно свататься! Надо было просто меня украсть! А после твоего приезда меня заперли! Болван, у которого вместо головы рыцарский шлем! Пустой и звенит! Вот тебе, вот! — леди снова пошла в атаку. — Получи, мерзавец!

Я, не выдержав, захохотала.

— Что смешного? — недовольно уставился на меня лорд Тиурра.

— Ыыыы… Надо же, у кого-то жених был ещё тупее, чем у меня! — выдала я прежде, чем поняла, что говорю.

— Эль!!!

Я прикусила руку, чтоб не заржать в голос. Сколько раз уже убеждалась, что боги дают подсказки в случайных встречах! Может, мне тоже надо за алебарду схватиться и начать лорда Тиурру по галерее гонять? Вдруг тогда до него дойдёт? Но если не дойдёт, и если мы умрём и встретимся после смерти, то — о да! — я с пониманием и полным одобрением уставилась на леди Сиррет, в очередной раз приложившей суженого поперёк спины двуручником.

Но смех смехом, только что с этой парой делать?





Глава 21




Обручальное кольцо — награда за мужество, которую носят на пальце.





— Мне их жалко, — хлюпнула я носом, заглядывая наставнику в глаза. — Я так её понимаю! Может быть, можно не изгонять и не сковывать, а как-то по-другому? — Хлюпнула ещё раз и продолжила: — И леди Белевинда очень просила, ведь Бирон спас и её, и детей!

Лорд Тиурра скептически смерил меня взглядом:

— Понимаешь, значит? Ну, дерзай. Если придумаешь, как с ними поступить, я возражать не стану.

Эх, я-то надеялась, что он что-нибудь предложит… а этот хитрый хмырь опять меня крайней сделал!

— Считаю, надо рассказать о них хозяевам, — решила потянуть я время. — Это же их призраки?

— Ладно. Бедлам в замке не первый день, так что время терпит.

— Не первую ночь… — машинально поправила я.

— Эль… — он замялся. — Ты в самом деле думаешь, что леди Сиррет права, так обращаясь с женихом?

— Несомненно, — кивнула я. — Она его ждала столько лет и не смотрела ни на кого другого. А он, вместо того чтобы прислушаться к тому, что говорит невеста, сделал по-своему — и погубил обоих. А послушал бы — жили в своё время счастливо, завели бы детей и не бродили сейчас призраками, громыхая латами.

Договорив, уставилась на лорда Тиурру.

— Гм, — ответил тот.



Невероятно, но в моей комнате на кровати дрых Хаос. Хихикнула — а господин Сиг ещё считает свой замок неприступным! Это смотря для кого!

«Пришла?» — лениво приоткрылся янтарный глаз.

«Посмотри, посмейся, — предложила я. — А, может, что подскажешь».

«А просто поспать ты не хочешь?»

«Хочу, но не могу. Мне надо завтра что-то предложить касательно этой пары».

«Ну ладно, показывай…»

От зрелища леди, лупящей чем ни попадя нерадивого жениха, котик пробудился и оживился. Посмотрел на меня, ментально гнусно хихикнул, перетёк из горизонтали в сидячее положение, подцепил когтем хвост и стал вылизывать.

«Ну?» — не выдержала я.

«Что ну? Неужели сама не додумалась? Пожените их!» — фыркнул кот и принялся за лапу.

Их что? Поженить? Призраков? Абсолютно безумная идея! Хотя… Хотя почему бы и нет? Наверное, это действительно лучший выход для этой пары.

Так, раз ещё спать не легла и даже не разделась, постучусь-ка к наставнику. Надо же проверить, совсем мы с котом спятили или нет?



За прошедшее время я совсем забыла о замечательной привычке лорда ходить перед сном полуголым. Хотя «полу-» — это преуменьшение. На открывшем дверь лорде были одни нижние портки, держащиеся на сомнительного вида тесёмочке.

— Кто там?

Я шарахнулась к противоположной стене коридора.

— Эль?!

— Я на секунду, — уставясь в пол, торопливо забормотала я. — Мы с Хаосом знаем, что нужно делать с этой парой. Их надо поженить. Спокойной ночи! — И дунула прочь, к своей двери.

— Их что-о?! — раздалось вслед.

Пусть обсудит со своим сорокопутом. А с меня на сегодня хватит.



Следующим утром мы изложили суть проблемы чете Ригоз. Начал лорд Тиурра издалека:

— Как знаете, лорд Сиг, многие Храмовые святые после смерти являлись в виде духов и творили добрые дела. Так что Храм не отрицает и не порицает существования привидений.

Ну, со святыми не поспоришь. Так что лорд Сиг кивнул.

— Но есть множество достойных и славных людей, которые после смерти стали призраками из-за внезапности кончины или трагических обстоятельств оной. Мы, маги, встречаясь с такими сущностями, стараемся облегчить их ношу, выполнив то желание, которое удерживает душу на земле. Ведь сжечь или сковать того, кто вёл достойную жизнь и страдал, согласитесь, было бы несправедливо, — веско продолжил наставник.

Лорд Сиг задумчиво огладил подбородок, но снова кивнул.

— При расследовании вашего дела вскрылся ряд интересных обстоятельств. — Лорд Тиурра сделал паузу. И невозмутимо держал её, пока все присутствующие в комнате не уставились на него. После чего продолжил: — Знаете ли вы, что сейчас в вашем замке обитают два призрака?

— Два? — открыл рот хозяин.

— Да. Один из них — старый друг и хранитель вашей семьи, точнее, семьи вашей супруги, лорд Бирон Соннези. Между прочим, вы в курсе, что именно он спас ваших жену и детей от напавших на дом бандитов?

Лорд Сиг повернулся к леди Белевинде:

— Значит тогда, тогда…

— Прости, дорогой, я боялась тебе сказать, — на глазах леди показались слёзы.

— Зря боялись. Иметь такого хранителя — это честь для семьи, — пожал плечами лорд Тиурра. — И, кстати, лучшее подтверждение чистоты крови.

Лорд Сиг снова погладил пальцами подбородок и очевидно задумался.

Я изо всех сил старалась сохранить серьёзный вид. Но лорд Тиурра, вот же манипулятор!

Через минуту хозяин кивнул каким-то своим мыслям и произнёс:

— Хорошо. Против хранителя я не возражаю. Но кто второй и почему по ночам такой грохот, что спать невозможно?

— А вот это самое интересное, — искушающее улыбнулся лорд Тиурра. — Как знаете, Бирон Соннези славно бился на войне, а потом вернулся к ждавшей его много лет невесте. Но свадьбе не суждено было состояться — богатая и влиятельная родня девушки отвергла жениха. От расстройства тот умер, а затем, так и не выйдя замуж, умерла и девица.

— Было бы желание, а способ найдётся, — укоризненно покачал головой Сиг Ригоз и довольно покосился на жену. — Но к чему этот рассказ?

Я прикусила губу, чтобы не хмыкнуть.

— Пикантность ситуации состоит в том, что несостоявшаяся невеста происходит из рода бывших владельцев этого замка, — совершенно спокойным тоном сообщил лорд Тиурра. — И если бы несколько веков назад эта свадьба состоялась, то сейчас вы, уважаемый лорд Сиг, и бароны Лорвиг были бы роднёй.

— Я? Роднёй с Лорвигами?!

— Именно. Ваш второй призрак — несчастная Сиррет эйд Лорвиг, не простившая не оправдавшего её надежд жениха. Кстати, портрет леди висит в галерее замка.

— И что же нам делать?

— У нас возникла мысль, как можно решить проблему, учтя и соблюдя интересы всех замешанных. Хотя, возможно, на первый взгляд идея покажется странной, но законам как Храма, так и мирским, она не противоречит. И может наилучшим образом удовлетворить все стороны. Думается, что мы должны найти способ соединить разлучённые когда-то души. Говоря простым языком — поженить леди Сиррет и лорда Бирона. В обычном случае это было бы невозможно, но тут обе стороны присутствуют и способны выразить волю.

— По-же-нить? Брак между родами Белевинды и баронов Лорвиг?

А хитрец смотрит в корень…

— Есть один нюанс, — снова заговорил лорд Тиурра. — Обычно вопросы брака решают старшие в роду. Но лорду и леди по несколько сотен лет…

— …Выходит, они сами — старшие! — подхватил Сиг. И уставился на лорда Тиурру: — Так как можно это сделать?

— Очевидно, нам нужен храмовник, согласный провести обряд, а ещё необходимо отыскать в склепе замка прах леди. Ну и, конечно, приготовить в центральной галерее свадебный алтарь с цветами, платьем для невесты, покрывалом и прочим, что полагается.

— Я сделаю, — всхлипнула леди Белевинда.

Во что я всех втянула? А если после всех наших стараний и уговоров леди Сиррет вместо того, чтобы надеть фату, начнёт гоняться за женихом с алебардой?

— Да, — заметил, поднимаясь, лорд Тиурра. — Я не могу гарантировать, что произойдёт дальше. После осуществления их сокровенного желания оба призрака могут покинуть этот мир, а могут навсегда остаться тут, в замке. Но повода для конфликтов и ночного шума, полагаю, уже не будет. Устроит вас такой исход?

— Вполне, — кивнул хозяин.

Не знаю, чем подкупил или умаслил Сиг Ригоз священника Храма, но тот спокойно подтвердил, что обряд возможен, если обе стороны душой и телом присутствуют у алтаря и могут явно выразить согласие или несогласие.

Ну, не мне с ним спорить, Храму виднее.

Только вот будет ужас, если жених и невеста не явятся на собственную свадьбу, а вместо этого устроят побоище где-нибудь в другой части дома! Не бегать же за ними с алтарём по всему замку?

И вообще поводов для беспокойства хватало.

— А призраки вообще слышат, что говорят живые люди?

— Как когда, но эти, очевидно, да, — отозвался лорд Тиурра.

В середине галереи воздвигли украшенный весенними белыми цветами — гиацинтами, нарциссами, тюльпанами, черёмухой и белой сиренью — алтарь. Перед ним — на высоких подставках — разместили урны с прахом жениха и невесты. Вдоль стен между латами расставили вазы с букетами. На изящной вешалке покачивалось расшитое полупрозрачное покрывало невесты, которое накидывается на голову девушки перед свадьбой и которое вправе снять только её муж после храмового обряда. И, наконец, на одном из стульев лежал сделанный из белой сирени, палевых комнатных роз и ажурных веточек спаржи букет невесты.

Теперь оставалось сесть на принесённые прислугой стулья — и ждать.

Я ужасно переживала, появятся призраки или нет?

А если появятся, то что будут делать?

Вдруг снова подерутся?

Но оказалось, что призрачные девушки не сильно отличаются от живых. Когда по галерее пронёсся ветер, колыхнувший пламя свечей, а затем возникли полупрозрачные фигуры, лорд Тиурра зычно провозгласил:

— Лорд Бирон эйд Соннези, леди Сиррет эйд Лорвиг, желаете ли вы сочетаться законным браком в Храме, чтобы впредь быть вместе на земле и на небесах?

Призраки медленно повернулись к нам и уставились прозрачными глазами, цвета которых было не разобрать. А потом переглянулись — замерли на несколько долгих мгновений — и кивнули.

Накидывать покрывало на голову леди пришлось мне. Того, что оно провалится, я не опасалась — сама видела, как эта леди вчера махала тяжеленной алебардой.

Жених уже ждал у алтаря. Как и удивительно спокойный храмовник. Я снова задумалась — ему что-то посулили, или он, как и мы, считает эту странную свадьбу достойным и правильным делом?

К алтарю призрачную деву с букетом в руках вёл лорд Тиурра. А дальше обряд потёк своим чередом. Конечно, странно говорить призракам о «в горе и в радости», но ведь они не лишены чувств? Так что, наверное, всё правильно.

И когда пришло время, сначала он, а потом она торжественно кивнули.

— Жених может поцеловать невесту!

Призраки не просто коснулись друг друга. Он бережно, даже как-то трепетно приподнял её покрывало и приник к устам. А она закинула прозрачные руки ему на шею. И — я точно видела! — леди плакала.

— Сим объявляю Бирона эйд Соннези и Сиррет эйд Лорвиг мужем и женой! — закончил храмовник.

Несколько секунд призраки стояли, держась за руки. А потом замерцали и стали таять… Я только не поняла, в какой момент в воздух взлетел свадебный букет.

И упал прямо на меня, а я его поймала.

А когда посмотрела в сторону алтаря, там было уже пусто, только на каменном полулежало свадебное покрывало.

— Это всё? — поинтересовался подошедший к нам Сиг. За его спиной всхлипывала леди Белевинда.

— Очевидно, — пожал плечами лорд Тиурра.

— Они ушли?

— Не берусь сказать. Возможно, исполнив желание, которое веками удерживало их в этом мире, теперь души отправились дальше. Но возможно, что теперь у вас в замке поселится семья призраков. Если что — пишите в Совет Магов, я приеду.

Я уткнула нос в букет. Если там семья, то надеюсь, у них не слишком часто будут происходить скандалы с битьём посуды и применением холодного оружия…



Уехали мы утром. Я высунулась из окна, чтобы взглянуть в последний раз на твердыню Лорвиг, а потом спросила:

— Как думаете, чем всё закончится?

Лорд Тиурра усмехнулся:

— Сиг Ригоз сделает крупное пожертвование Храму, добьётся исключительного разрешения на брак несчастных разлучённых душ и, самое интересное, окажется в выигрыше! Связав супружескими узами семью своей жены и род баронов Лорвигов, лорд подтвердит свое право на владение замком Лорвиг и на дворянский титул.

Я засмеялась. Ну и пусть его. Леди Белевинда мне понравилась, а умение хозяина решать проблемы просто восхитило. Этот бы не упустил невесту! Впрочем, он и не упустил…

— Но Эль, — покосился на меня синий глаз, — скажи, зачем ты поймала букет невесты? Ты же знаешь примету?

— Не ловить то, что летит прямо в руки, — глупо! — огрызнулась я. — Но, между прочим, вы-то букета жениха ещё не поймали!

Хаос захихикал из корзины.



Всю оставшуюся дорогу я пытала лорда Тиурру о призраках: летают ли те, умеют ли проходить сквозь стены и так далее. Думаю, наставник явно счёл мой интерес нездоровым. Но зато я поняла, что в знаниях о существах потустороннего мира есть куча белых пятен и просто откровенных дыр.

И только уже доехав до пригородов Лайяра, спохватилась, что забыла предупредить лорда о том, в качестве кого и в каком виде собираюсь сопровождать принца Уотрига в славный город Вермелен, где будет проходить празднование в честь тридцатилетия Аригунда Второго Феррантского.

Так что действовать пришлось без подготовки. Навела морок, поймала взгляд изумлённо разглядывающего меня лорда и сообщила:

— Знакомьтесь, певица Агнесс, которой благоволит принц Уотриг.

— Что это значит, Эль?

— Ничего особенного. Я собираюсь в таком виде ехать в Вермелен.

— Про прочее не говорю, но ты понимаешь, что тебя сразу же раскроют? Любой сильный маг…

— Не-а, — с довольным видом откинулась я на синюю бархатную спинку сидения. — Я сама не буду делать ни-че-го. Морок меняет только глаза и брови, то есть минимум. И поддерживать его буду не я, а амулет, который зачарует отец. Так что вряд ли меня кто-нибудь опознает.

— Но зачем?

— Затем, что это позволит присматривать за принцем, не портя собственную репутацию. А ещё прятать магический Дар. Ну и себя вместе с ним. Какой спрос с певицы?

— Ты — ужас, — покачал головой лорд Тиурра. — Никогда не угадаешь, что ты выкинешь в следующий момент. Ладно, если родители одобрили, я тоже возражать не стану. Всё равно тебя не переубедишь.

— Я ещё волосы собираюсь перекрасить. Уллы закрашу точно, но стать темнее или рыжее, пока не выбрала.

Он тяжело вздохнул, но промолчал.

Я солнечно улыбнулась и хихикнула.

Но самым странным в нашей поездке было то, что пойманный мной букет из роз и сиреневых кистей за дорогу не потерял свежести и вянуть явно не собирался. Это после двух суток без воды. Сначала я решила, что сие шуточки лорда Тиурры, но тот покачал головой и сказал, что непричастен. Зато попросил отдать ему букет. Я пожала плечами — да пусть берёт, если хочет. Интересно, что он с ним собирается делать?



Вернулись мы вовремя — как раз к очередной сдаче самообороны. И пришла я на экзамен в крайне раздражённом состоянии духа, потому что безответственный Колин вместо того, чтобы проследить за тем, с кем пойдёт Энриг в театр, сам набился ему в спутники. В результате пара юных охламонов сходила, приобщилась к культуре, а потом отправилась праздновать приобщение. И братец так напраздновался, что вместо вечера осталось сплошное туманное пятно, так что о чём шла речь в той «Волшебной мельнице», сказать он не может, но вроде было весело.

Ладно, потом уговорю Терри и схожу вместе с ней. Кстати, посмотрим лишний раз на актуальные покрои платьев.

Но, в общем, к лорду Кордишу я явилась сердитее белки, обнаружившей, что у неё пропали из личного дупла все орехи. И вообще, надоели мне эти салочки в кругу! Так что, когда настала моя очередь драться, я наклонилась вперёд и сбивающим с толку рваным шагом, раскачиваясь, как хромой пьяница, решительно двинулась к сопернику. Тот, кажется, малость опешил, потому что об уклончивости Сестры Погибели по Академии ходили легенды, я сама слышала.

В итоге всё кончилось быстро. Думаю, лорд Кордиш понял, что в реальном бою я сломала бы противнику колено и раздробила кадык. А так просто немножко придушила, отправив бедолагу-пятикурсника в сон.

Кстати, в следующем году мы сами станем пятикурсниками. С кем тогда лорд Кордиш заставит нас драться? Надо спросить у Колина, тот уже через это безобразие проходил.

— Наконец-то девица Эрранд явила себя! — довольно потёр руки лорд Кордиш. Хотя нотка издевательства в голосе присутствовала.

Я ответила чинным реверансом, хотя хотелось клацнуть зубами.

Впрочем, если честно, если бы не этот раздражающий предмет, разве я бы столько тренировалась с братом? Да никогда!

А вот на фехтование, похоже, надо подналечь… Стань я призраком и встреться — алебарда на алебарду — с Сиррет эйд Лорвиг, та бы меня точно побила. Даже, скорее, прибила. А ведь девица просидела всю жизнь в замке!



И, наконец, я попрощалась с господином Фоссом в «Трости и свече». Конечно, я бы хотела петь там и дальше — мне нравилось, но летом я точно буду занята, а выйдет ли вернуться осенью — кто может предсказать будущее?

— Знаешь, Агнесс, благодаря тебе я расширил ресторан, построил новый дом и выдал замуж дочь. Чего мне ещё желать? Просто помни, что тебе здесь всегда рады.

Мы поклонились друг другу. Но забавно, до сих пор я и не подозревала, что у ресторатора есть дочь…





* * *


Наш кортеж выглядел впечатляюще. Отряд конных гвардейцев с развёрнутыми знамёнами, вереница карет разнокалиберной знати, повозки с провиантом и подарками, подменные лошади — думаю, когда голова процессии уже выползала из очередного стоящего на пути городка, хвост туда только втягивался… Ну и, конечно, ехали мы небыстро, потому что в каждом городе или городишке, селе или деревушке, на любом перекрёстке и просто у каждого придорожного столба нас ждали приветственные речи, накрытые столы и толпа желающих поглазеть на живого принца.

Уотриг держался молодцом. Кстати, оказалось, что прежде принц, если не считать нескольких ежегодных охот, не выбирался из столицы. И сейчас ему было любопытно почти всё — и что посеяно на том поле, и зачем бабы носят коромысла, и как можно крыть крыши соломой. Я отвечала насколько могла серьёзно и подробно, хотя от некоторых вопросов хотелось хихикать.

Но вообще мне было не до смеха. Потому что, придумывая маскировку, я не учла весьма существенной вещи — мнения окружающих. И теперь чувствовала себя как на первом курсе Академии — безродной приблудой, которая втёрлась в доверие к власть имущим. Отец и лорд Тиурра, увы, много времени с принцем не проводили, а мне просто коротко кивали издали — ведь по легенде знатные маги были не знакомы с певицей Агнесс. Остальные же смотрели на меня как на нахальную помойную кошку, затесавшуюся в породистую собачью свору.

Фаворитка, пассия, симпатия, содержанка — это самое вежливое, что я слышала за спиной. Я решила стиснуть зубы и думать, что такое даже хорошо. Пока меня считают «этой сомнительной особой с лютней», никто не заподозрит во мне Эльнейду эйд Эрранд. И никто, случайно или нарочно, не выдаст.

Но в лицо все сладко улыбались…

Хаос ехал в карете лорда Тиурры вместе с сорокопутом. И кот почему-то опять, в который раз, категорически отказался знакомиться с лордом Трентом. Не знаю, что у моего зверя за тараканы в голове, но полагаю, при характере хвостатого упрямца настаивать бесполезно. Зато, невзирая на расстояние между каретами, нам удавалось переговариваться. Получается, что моя сила продолжала расти, причём быстро.

Ещё я взяла с собой Ясеня, а то мало ли что? И сейчас жеребец на длинном поводу бежал за экипажем отца рядом с собственным верховым конём лорда Трента.

Но труднее всего оказалось заставить Уотрига меня правильно называть — не Эль, а Агнесс. Принц всё время сбивался, я сердито шипела и поправляла. Через пару дней дело пошло на лад, только он переименовал меня из Агнесс в какую-то Несси. Мол, так звучит ласковее и интимнее. И произносить удобнее. Угу, а кошку его сестры, принцессы Мираты, зовут Косси. Точно издевается!

Как бы отомстить?



Естественно, я была не единственной леди, ехавшей в Вермелен. За принцем, кроме дюжины кавалеров, следовал десяток фрейлин, а многих важных лиц из эскорта тоже сопровождали дамы. Я старалась быть со всеми приветливой и корректной, но сближаться ни с кем не рвалась. И потому, что я сейчас была не я, и потому, что стоило отвернуться, как за спиной немедленно начиналось «шу-шу-шу» с «хи-хи-хи».

Доходило до прямых гадостей. Я быстро обнаружила, что не стоит оставлять даже мелкие вещи вроде томика стихов или веера без присмотра. Стихи оказались залитыми вареньем, до чего, кстати, не додумался бы ни один мужчина, а веер стал кружевным — кто-то художественно истыкал его кинжалом. Намеки, так сказать…

Так что лютню я хранила в карете принца.

Если честно, подмывало попросить Хаоса выследить негодяек и расплатиться по полной программе… но, подумав, решила потерпеть. Ибо моя месть не поможет Уотригу благополучно и вовремя добраться до цели, скорее наоборот, бедлам в кортеже сыграет на руку врагам. Так что пока просто запомню.

Кстати, я нашла простой способ выявить самых ярых злопыхательниц. Вообще, в чтении аур я сильна не была — в Академии их все прятали, а на улицах было на что посмотреть кроме аур. Да и в целом навык казался не слишком актуальным. Но в то же время аура может выдавать чувства. Если поискать сочетание зависти и страха, думается, найду нужное…

Искать пришлось недолго. Так что теперь по возвращении трём дворцовым прелестницам светило занимательное и запоминающееся время — не стоит обижать ведьм и портить их личные вещи!

Впрочем, Хаос не стал ждать. И одним прекрасным утром я услышала, что леди такая-то и такая-то крайне расстроены, потому что их платья кто-то изодрал, а в туфли написала пробравшаяся в комнату уличная кошка. Никогда не связывайтесь с котами, мстят те беспощадно!



Ехать с Уотригом было интересно, не только я объясняла ему, чем колосья ячменя отличаются от ржаных и пшеничных, но и принц рассказывал о том, как управляется страна, устанавливаются налоги, разрешаются конфликты.

Но когда мы оставались в карете одни, Риг обычно просил сбросить морок.

— Зачем? — однажды прямо спросила я. — Я тебе нравлюсь?

— В общем, да, — ничуть не смутился он. — Не волнуйся, приставать не буду. Принцы женятся для страны, а маги заключают браки между собой, я понимаю.

— Ну да, девятьсот девяносто девять мужчин из тысячи мне, увы, не подходят, — вздохнула я в ответ, — потому что я обязана передать Дар детям. Точнее, даже не так. Я мечтаю передать Дар детям, потому что магия — это здорово. Но представляешь, Риг, какая проблема с женихами?

Говорить, что начала было присматриваться к Колину, а тот возьми да и окажись моим братом, не стала — принц того, что меня украли в детстве, не знал. И просвещать его я не собиралась. Риг мой друг, но он принц. И если однажды потребуется надавить на меня или мой Дом, интересы Эрвинии или королевской семьи почти наверняка окажутся для него выше дружбы. Так устроена власть.

— А у меня проблема с невестами…

— Ой, как я тебя понимаю. Только, Риг, больше не проси меня снимать морок, ты до сих пор путаешься, как ко мне обращаться.

— Но если бы ты не была магом, я б на тебе женился!

Ну вот, приплыли. Посчитаем это милой шуткой. Или принять его признание в качестве страховки, тем более, что Риг мне и самой симпатичен? И если однажды случится так, что я перегорю, меня будет ждать утешительный приз — корона!



Кроме хлопанья глазами в окошко по пути мы читали так называемое досье — толстую тетрадь, где описывались приближённые короля Аригунда — их внешность, история, должность, мера влияния, связи, привычки, слабости и пороки. Не то чтобы я рвалась раскапывать большую-пребольшую кучу интриг, слухов и сплетен, да ещё чужого Двора, лишь затем, чтобы полюбоваться на перечисленных в опусе персон всего несколько дней — но понимать, с кем имеешь дело, всегда полезно. А то напорешься на кого-нибудь, как тогда в оранжерее на посла Венземира… Ведь знай мы с братом заранее о засаде — не попались бы! Информация полезна всегда, даже если она неприятна.



Но, сколько б дороженьке не виться, мы доползли до края наших владений, Эрвиния закончилась.

Я смотрела во все глаза — граница с Феррантом была абсолютно не похожа на то, что я видела на Призрачном перевале. Справа и слева раскинулись возделанные поля, на зелёных холмах пасся скот, тут и там были рассыпаны деревушки и отдельные хутора. Край казался обжитым и совершенно мирным. Даже, можно сказать, расслабленным. Судя по всему, серьёзных конфликтов здесь не было давно.

Правда, почти у самого рубежа торчала здоровенная четырёхугольная крепость, в которой располагался большой гарнизон, подкреплённый силами нескольких магов. А с верхней башни, увенчанной лазурным с золотым орлом флагом Эрвинии, отчётливо просматривалась похожая цитадель на другой стороне границы — в Ферранте. Только на той флаг был алым, а вот белого льва с такого расстояния разглядеть уже не получалось.



Границу от Вермелена отделял всего день пути. Ну, нашими неспешными ползучими темпами — полтора. Там, в городе, нас ждал праздник, да только настроение было совершенно не праздничным. Потому что мы понятия не имели — что задумал король Аригунд.





Глава 22




«Враги» и «соседи» — однозначные понятия во многих древних языках.





— Эль, ой, извини, Несси, как ты считаешь, мы вернёмся обратно? — обычно спокойный голос Уотрига звучал сейчас надтреснутым стеклом.

Я понимала принца. И ценила то, что весь путь тот держался молодцом, не задавая вопросов, на которые нет ответа, и не мотая себе и мне нервы напрасными переживаниями, хотя совсем не волноваться о том, что нас ждёт, было бы даже неестественно. Невозможно не думать о том, что нас несёт прямо в пасть льву. И не просто льву, а льву, предвкушающему трапезу. Но принц старается как может, так что поддержу доброе начинание и тоже не стану показывать слабость.

Наклонила голову и улыбнулась:

— Принц, вы снова оговорились. Будьте внимательнее, времени на раскачку больше не осталось. И — повторю — я постараюсь сделать всё для того, чтобы по завершении визита мы остались с правильной стороны травы.

— С правильной стороны травы? — принц озадаченно наморщил лоб. — А, понял! Ну и юмор у тебя…

Я состроила гримаску и пожала плечами. Ничего, прорвёмся.

— Риг, расскажи пока лучше что-нибудь про Вермелен? Наверняка ты знаешь больше меня.

— Ну, вообще-то, да… — приосанился парень. — Тебе известно, что когда мы были единой Гелейей, лежащий почти в середине страны Вермелен был столицей?

Естественно, после того, как мы год учили географию соседей, этот факт до меня донесли. Но прерывать речь принца я не собиралась — пусть распушится и отвлечётся. Так что снова улыбнулась и округлила глаза:

— Значит, если город такой древний, там есть на что посмотреть?

— Двумя самыми большими достопримечательностями считаются Висячие сады и Спираль Мира. Я бы хотел их увидеть, интересно.

— Спираль Мира? А это что? — уже абсолютно искренне заинтересовалась я.

— Башня, точнее, высоченная башня весьма необычного вида. Даже на картинках в книгах данное строение смотрится странновато и кривовато, чтобы крепче не сказать, — усмехнулся принц. — Если вкратце, история такова: эта башня приснилась одному из моих предков. Навскидку точно дату не назову, но случилось это примерно двадцать поколений назад. Непонятно с какой радости, но Венер Третий счёл сон божественным откровением и велел эту штуку соорудить. И назвать так, как слышал во сне, — Спиралью Мира. Созвал архитекторов с каменщиками и объяснил задачу, как мог. Архитекторы покачали головами, попереглядывались — и построили. Тоже как могли.

Не выдержав, захихикала. Но правильно я его переключила — настроение у принца переменилось, от хандры и страха следа не осталось.



Вообще говоря, продержаться в стане врага нам нужно было всего четыре или пять дней. На первый взгляд, не так уж долго. Но время времени рознь — допустим, пять минут в кресле у камина с книжкой промелькнут не успеешь глазом моргнуть, а попробуйте провести те же пять минут под водой без воздуха? Наши пять дней явно были смягчённым вторым вариантом, так что, не успев добраться до Вермелена, я уже истово начала мечтать о возвращении домой. Смешно, но особенно грело душу то, что обратно можно ехать в собственном, так сказать, натуральном виде. Кстати, сейчас мои волосы были тёмными, почти как у лорда Тиурры, — я нашла краску, которая сама слезала после десятка полосканий, и сочла, что это именно то что надо. Погуляю до середины лета брюнеткой, а к возвращению в Академию перелиняю и стану сама собой. И ведь никакой магии, просто косметика! Впрочем, любой девушке известно, что грим вполне успешно заменяет магию.

А пока, чтобы чем-то себя занять и отвлечься от тревожных мыслей, я таращилась из окошка кареты во все глаза на иностранный Феррант, но никакой особенной разницы по сравнению с Эрвинией не замечала: такие же поля, такие же дома. И одевался народ похоже. Наверное, привычки и традиции так просто не меняются, а мы всё же были когда-то единой страной. Даже язык остался общим.



Наконец дорога нырнула вниз, вползла на пригорок — и за очередным поворотом открылся Вермелен. Город с высокими старинными башнями опоясывали крепостные стены из светлого камня, к которым лепились домики предместий. К сожалению, из-за дымки на горизонте рассмотреть всё как следует не выходило. Хотя в первую очередь привлекло внимание другое — уже изрядно вытоптанные придорожные поля были уставлены полотняными шатрами, сотнями шатров. Похоже, на торжества съехалось полстраны, а за народом потянулись торговцы, бродячие актеры, гадалки и прочие шарлатаны всех мастей. Эх, погулять бы тут! Вот бы повеселилась!

С мыслей сбили послышавшиеся откуда-то спереди звуки рогов, ржанье лошадей, крики — и карета остановилась.

Оказалось, затормозили мы, потому что кортежу навстречу выехал мэр Вермелена в сопровождении пары высокопоставленных сановников Аригунда. Сам король, насколько я поняла, ожидал нас в городе. Наверное, если бы на празднование прибыл наш государь Легер, то встретил бы его Аригунд лично, но поскольку Уотриг всего лишь наследник, то и почести были соответствующими. Принцип «труба пониже, дым пожиже» работает и для монархов.

Я уже знала, что сейчас принц из кареты выходить не обязан — на приветственную речь ответит сопровождавший нас канцлер Эрвинии по иностранным делам лорд Кервер, за спиной которого будет стоять мой отец. Вообще было решено, что стоит воспользоваться оказией и попытаться заключить несколько долгосрочных торговых договоров. Если получится — будет выгода, а если нет — хотя бы продемонстрируем добрососедские намерения.

Естественно, произносимых речей и обмена любезностями в карете слышно не было. Поэтому сначала мы вздыхали, потом немножко потаращились в окошко, затем затеяли игру в «камень-ножницы-бумага» и, наконец, спохватились, что нельзя вести себя так легкомысленно, когда встреча на высшем уровне уже на носу, и стали вспоминать правила ферранского этикета. Замечу, что больше всего меня радовало то, что я не обязана никому кланяться, поскольку подданной Ферранта не являюсь. Ну, из разумных соображений вежливой быть стоило, но это не напрягало, поскольку ожидалось, что учтивость должна была быть взаимной.

Наконец снова затрубили рога, карета качнулась, и мы покатили дальше. С одной стороны, я была рада, что путь почти закончен, но с другой, будь моя воля, немедленно вскочила бы на Ясеня, закинула Рига за спину и галопом дунула в сторону родной Эрвинии… ибо предчувствия были нехорошими. Даже сны последние дни снились неспокойные, хотя обычно после дневной активности я дрыхла, как зимний сурок. А что? Кормят хорошо, тепло, мягко, комары не кусают и совесть не грызёт. А вот тревога — да.

— Риг, неважно как, но сделай так, чтобы я не отходила от тебя ни на шаг, — в сто первый раз повторила я принцу.

— Ну, я же уже распорядился, что ты будешь исполнять обязанности моего личного секретаря. А если кто-то сочтёт такое слабостью и прихотью, нам же это только на руку? — слегка кривовато усмехнулся Уотриг.

Кивнула в ответ, а потом, сдвинув шторку, уставилась в окошко, потому что как раз сейчас мы въезжали в ворота бывшей столицы Гелейи. Стены я уже успела оценить, ворота были соответствующими — массивными, окованными бронзой, с торчащими мощными шипами длиной в руку. И открывались-закрывались неподъёмные створки при помощи цепей, крепящихся к здоровенным барабанам. Понятно. Если придётся удирать, а ворота окажутся закрыты, проще перелететь через стену или спешно прогрызть подкоп, чем пытаться отворить эту махину.

Вообще, после того, как мы покрутили ситуацию так и эдак и рассмотрели под разными углами, самыми вероятными сочли два сценария: либо Уотриг должен погибнуть в результате несчастного случая — допустим, оступится на лестнице или цветочный горшок с карниза на голову упадёт, либо на принца нападёт ненавидящий Эрвинию, но не имеющий никакого отношения к королю Аригунду фанатик. Иначе непонятно, как потом Аригунд собирается подъезжать к Мирате. Фанатика можно заменить вспыльчивым ревнивым кавалером, которому покажется, что принц не так поглядел на какую-то леди. Правда, был и третий вариант, который не предполагал активных действий посторонних лиц: принца попытаются просто отравить — еда, напитки, даже свечи или дрова для камина могли таить опасность. Причём последствия, вероятнее всего, скажутся, когда мы будем на обратном пути или даже уже вернёмся… Бедный Уотриг!

Но только так можно было объяснить это странное приглашение. И, увы, ведь ответить: «Спасибо-спасибо, лучше вы к нам!» — никак не выходило…

Ну и, конечно, принца будут провоцировать всеми мыслимыми и немыслимыми способами.

Так что буду бдить и следить, чтоб не позволить никому навредить миляге Ригу! И не я одна.



По городу мы ползли без малого час, пока от колыхавшихся на всех домах алых флагов с белыми и золотыми львами у меня не зарябило в глазах. Вообще, Уотриг уже объяснил мне, что изначально лев на красном поле был белым, но поскольку Эрвинии достался золотой орёл, Феррант решил не отставать — так что теперь у них есть львы и такие, и сякие, как кому больше нравится или что по средствам. Зато я умудрилась краем глаза взглянуть, пока кортеж пересекал широкую улицу, на силуэт покосившейся диковинной башни вдали… наверное, это и есть пресловутая Спираль Мира. Право слово, странные сны были у Венера Третьего. Что он ел на ужин? Если предложат осмотреть это кривобокое архитектурное диво — наверх ни за что не полезу и принца не пущу!

Оказалось, что разместиться нашей делегации предстоит в отдельно стоящей резиденции с говорящим названием «Дом принца». При этом сам Аригунд расположился, естественно, в бывшем королевском дворце, который занимал неподалёку целых два или три квартала. На месте Уотрига я бы обиделась. Уж если пригласили, даже с целью убить, то унижать не стоит — могли бы выделить одно из крыльев того самого дворца… Если только для их плана не принципиально, чтобы мы были поселены отдельно. Но тогда что это за план? Пожар, что ли, устроить собираются?

Ладно, хватит думать, похоже, пора вылезать из кареты…

Я была в вишнёвом платье, отлично подходившем к новой внешности — карим глазам и тёмным волосам. Кстати, фасоны нескольких туалетов, пошитых к этой поездке, по совету мамы я сделала абсолютно корректными — никаких слишком глубоких декольте или разрезов где не надо — но притом чуть кокетливыми. Пара лишних оборок или розетка кружев подходящего тона могут придать пикантности и лёгкой игривости, не переходя в вульгарность. Уж если ты изображаешь творческую личность, то просто обязана что-то вытворить. Или натворить.

Итак, где нам тут предстоит поселиться?



Расположиться я собиралась в комнате, соседней со спальней принца. Кто что об этом подумает, занимало меня мало. Тем более что давно было оговорено: принц из соображений безопасности в отведённой ему постели не ночует, а спит каждую ночь на новом месте. А что это будет за место, определимся по ходу дела. Мне, соответственно, придётся кемарить по соседству. Кстати, надо превентивно провести воспитательную беседу с Хаосом — пусть рыжая зараза проявит патриотизм и не бегает по местным кошкам-мышкам, а меня с принцем по ночам стережёт. Кстати, и мне за кота, если тот станет держаться рядом, будет спокойнее…

Выбравшись из кареты, начала озираться в поисках потенциальных угроз. Не зря же торопливо прошедший мимо и бросивший на меня короткий взгляд отец выглядел озабоченным. Даже встревоженным. Значит, что-то тут не так… А что?

Особняк — до дворца отведённое нам строение явно не дотягивало — был П-образным, со средних размеров двором посередине. Посередине оного как пупок торчал неработающий фонтан. Вокруг, отделяя нас от улицы и соседних владений, зеленела полоска сада. Забор был каменным и высоченным, только решётчатые кованые ворота позволяли видеть кусок проезжей части.

Но дом кажется откровенно мал… Куда тут запихнуть все кареты и гвардейцев? И несколько сот лошадей? Конюшня явно не вместит наших непарнокопытных. Может, так изначально и задумывалось, чтобы принц был вынужден начать визит с просьб? Или наши кони вытопчут их сад, а потом Эрвинию обвинят в варварстве и вандализме?

Жаль, что нельзя быстренько поздравить этого чёртового Аригунда, тут же развернуться и укатить восвояси… было бы заслуженно.

К слову об Аригунде, я уже узнала, что тот ждёт нас к началу вечернего пира. Так что сейчас поправлю причёску, проверю артефакты и обереги, приколю рубиновую брошь, которую дала мне в дорогу мама, — и вслед за принцем шагну ко льву в пасть. Нехай подавится!



«Мр-р, наверняка в доме полно тайных ходов, — неожиданно пришло чуть ленивое от Хаоса. — Попробую разведать, так что не волнуйся, что меня не видно».

«Осторожнее!» — забеспокоилась я.

«Не переживай. Коты не попадаются!»

Угу. А самое слабое место котов — их самоуверенность.

Вздохнула… Ну, долго нам с принцем ещё во дворе торчать? Тут ведь даже присесть в теньке у стенки нельзя, по статусу не положено…



Когда нас отвели в «покои принца» — несколько богато обставленных комнат, в которых обнаружилась, замечу, одна-единственная кровать, снова появился отец. Кивнул мне:

— Следи за мной, покажу, как надо защищать помещение.

— Порядок важен? — заинтересовалась я.

— Несомненно. Щиты от враждебной магии должны стать внутренним слоем, контуры, мешающие подслушивать и подглядывать, размещаешь в середине, а снаружи обязательно поставь сигнализацию — тогда в случае нападения у тебя будет немного времени на подготовку.

— Поняла. А контур от нежити сделаем?

— Вообще-то, — лорд Трент задумчиво огладил бородку, — обычно о таком и не вспоминают иначе как на границе с Га-Карраштом, до которой отсюда больше недели пути. Но если ты считаешь, что надо…

— Не я, — покачала головой. — Зато мой кот — а дурных советов он ещё ни разу не давал — несколько раз напоминал о «золотой клетке».

— Хорошо, сотворю, — кивнул отец. — Тогда и по периметру дома потом пройду, расставлю отпугивающие нежить обереги и нарисую защитные руны.

— Говорят, тут есть потайные ходы…

— О которых нас, естественно, предупредить забыли, — криво улыбнулся внимательно слушающий разговор Уотриг.

Кстати, кроме нас троих в комнатах никого не было, принц разумно всех выставил, «чтобы не мешать работать магу». Как косились уходящие придворные на оставшуюся меня, говорить не стану, словами такое не описать.

Следующий час я хвостом ходила за отцом, повторяя про себя и запоминая древнеферейскую абракадабру, которую лорд Трент произносил вслух. Под конец, в награду за старание, мне даже доверили поставить опору в одном из углов. Под присмотром и контролем, разумеется. Лорд Тиурра возник в дверях на минуту, непонятно чему кивнул и снова исчез.

Не успели закончить и облегчённо вздохнуть, как из-под кровати раздалось знакомое шипение:

«Тут ход! А ещё два — в стенах комнаты. И в других несколько…»

Молодец, Хаос! Но что за тесный безобразный дом с дырявыми стенами?

«А куда они ведут?» — наморщила я лоб, уставившись в пространство.

«Один в винный погреб, один кружит по дому, позволяя подглядывать в разных местах через глазки, а ещё один куда-то далеко, за пределы усадьбы…»

Вот же! Кстати, интересно, во дворце, где Уотриг живёт, стены тоже похожи на хорошо вызревший дырявый сыр?

— Эль? — тронул впавшую в ступор меня за рукав принц.

— Несси! Зови меня Несси! — огрызнулась я. И злорадно добавила: — У тебя дыра в тартарары прямо под кроватью!

— Как дыра?

— Подземный ход.

— Кстати о ходах, — вмешался лорд Трент. — Только что прибыл посланец от короля Аригунда, который передал письмо, где выражается надежда, что особняк вам, ваше высочество, понравился, и говорится, что поселили вас тут для вашего удобства и безопасности, потому что в случае надобности добраться до дворца можно даже не выходя на улицу, по старинному, но отлично сохранившемуся широкому подземному ходу.

Я заскрежетала зубами — угу, щаз! Ставлю новое платье против половой тряпки, что как только принц пойдёт по туннелю, своды не выдержат давления времени и рухнут, погребя и Уотрига, и свиту. Мало нам было земляного мага — безвременно покинувшего мир лорда Венземира — с его инициативами! А свалят несчастье на какую-нибудь гружёную камнями подводу, которая не вовремя проехала по улице между «Домом принца» и королевским дворцом. И объявят совмещённый с днём рождения праздничный траур.

Думы принца, судя по выражению лица, шли в том же направлении.

Отец поглядел на меня, на Уотрига, хмыкнул:

— Нужен вежливый предлог, чтобы отказаться.

— Дамский каприз, — скорчила гримаску я. — Скажите, что не мы успели туда зайти, как я увидела мышь, шлёпнулась в обморок, а придя в себя, наотрез отказалась идти по подземному ходу, потому что до смерти боюсь мышей, крыс и даже пауков.

Уотриг зафыркал в кулак. Отец задумался, а потом кивнул:

— Отличный предлог. Невозможно ни проверить, ни опровергнуть. И нет повода для обиды.

Я довольно улыбнулась, уже не зря поехала… Но что с потайными ходами в доме будем делать?

— Что-что? — вздохнул лорд Трент. — Простучим все стены и понаставим щитов, перекрыв всё, что только можно. Благо у нас с собой запас накопителей на три года мирной жизни. И, кстати, в любом случае сегодня никакими туннелями не пользуемся — мы всё же прибывшие почётные гости, а не тати, крадущиеся в ночи, чтобы поклониться тёмному повелителю.

Ну, резонно…

Только всё равно нервно.

Между прочим, в первый раз слышу, как на людях шутит отец. Своеобразно, но мне нравится.

Значит, приводим себя в порядок с дороги — и трогаемся во дворец, на торжественный приём и ужин. Ехать придётся, вероятно, опять в каретах, всё равно подарки такие, что в руках не донесёшь. Чего стоит один скромный сервиз на двести персон с символикой Ферранта, изготовленный из знаменитого эривесского костяного фарфора, объекта чёрной зависти наших соседей. Полторы тысячи хрупких вещиц, бережно упакованных в ящики с благовонной кедровой стружкой, занимали три подводы. И ведь это не всё — ещё мы привезли меч с густо усаженными самоцветами ножнами, отрезы дорогих тканей, вино и свору гончих легерской породы для охоты, которую, по слухам, обожал Аригунд.

Кстати, ужин, ужин… а, вот, сообразила! Раз нас ждёт торжественный ужин, на котором вряд ли наешься, перекусить нужно прямо сейчас! И поплотнее! А потом уж буду губы подкрашивать…



Я в последний раз придирчиво оглядывала себя перед зеркалом, когда в дверь влетел запыхавшийся гвардеец с выпученными глазами:

— Ваше высочество, там лестница!

— Какая лестница? — дёрнулся Уотриг.

— Я по поручению капитана проверял дорогу от нашего дома к дворцу. Так там посередине речка с крутыми берегами, а через неё мост. И он не пологий, а со ступенями! Карете не проехать никак!

Кажется, я нехорошо выругалась. Но поскольку эмоций не сдержала не только я, мой всплеск добрых слов в адрес заботливого Аригунда проскочил незамеченным — здоровья и процветания имениннику желали все, включая обычно вежливого принца.

— А не плюнуть ли нам на этот дом и не разбить ли шатры в чистом поле? — подытожил принц.

Кстати, это мысль. Дом тесен, проезд неудобен, даже фонтан во дворе не работает. Разве мы обязаны такое терпеть? А в поле гарантированно нет никаких тайных ходов и поместятся все лошади.

Только что делать сейчас?



Пришлось ехать в обход. А что оставалось? Ходить пешком принцам просто неприлично, статус не дозволяет. Да и подарки в руках не потащишь, хотя я б этому Аригунду не сервиз, а дохлую крысу в тарелке супа преподнесла бы. Заслужил, гад.

Выяснили, где находится ближайший нормальный пологий мост — и двинулись.

Уже на подъезде ко дворцу нас встретили. Пышно и громко. Трубы трубили, рога дудели, барабаны били — наверное, принц должен быть польщён. Так почему же у Уотрига такой вид, словно бедняге пришлось проглотить еловую шишку и теперь он ждёт последствий?

— Если доживу до тридцати — ни за что не стану устраивать никаких праздников! — наклонился принц ко мне.

— Не забывай, это не праздник, а игра. Ну или охота, как посмотреть, — повела я плечом.

— Знаю, знаю, я — олень, уже было, — фыркнул принц.

А я тогда кто? Полагаю, что скунс… Который сделает всё, чтобы испортить эту охоту.

Откуда-то сзади послышался вой — легерские гончие подпевали «музыке» короля Аригунда.





Глава 23




Всегда приятно не прийти туда, где тебя ждут.

Оскар Уайльд





Третий старец сидел в кресле, не спеша смакуя рубиновое вино из хрустального бокала, и задумчиво разглядывал расчерченный сложным геометрическим узорам ковёр на полу. В рисунки напольных ковров никогда не вплетали буквы священных письмён, ибо негоже те попирать ногами. Прихлебнул вино, довольно причмокнул губами — пока всё шло весьма неплохо. Принц Эрвинии, как и было задумано, отправился в Феррант. Дальше события могли пойти несколькими путями. Если король Аригунд справится и сам избавится от юнца, то и вмешиваться не придётся. А если юнец вдруг окажется ему не по зубам, тогда можно убить самого Аригунда, а вину свалить на Эрвинию. Хотя… — вздохнул и легонько щёлкнул край отозвавшегося звоном фужера — лучше всего было бы убрать обоих, такое однозначно гарантировало бы беспорядки и смуту в обоих королевствах.

Впрочем, что так, что эдак итог будет один: сперва война между Эрвинией и Феррантом — а в финале неизбежная победа Га-Каррашта. Победа, которую он так давно ждёт…



— Несс, знаешь принцип неудобного стула? — покосился на меня Уотриг.

Мы уже четверть часа стояли во дворе на солнцепёке, слушая витиеватые приветственные тирады очередного сановника Аригунда. Прервать поток словоблудия значило показать, что ты проиграл, но слушать излияния третьего подряд изображающего восторг по поводу нашего прибытия совершенно незнакомого господина напрягало. И что делать?

— Слышала… — тихо прошипела я в ответ. — Если чиновник поставит для просителей неудобный, не той высоты, жёсткий стул, те и засиживаться не станут и будут чувствовать себя неуверенно, что даст хозяину заведомое преимущество в переговорах. Риг, ты понимаешь, что ещё немного — и все твои фрейлины окажутся в веснушках и с облупленными носами? Пудра от такого солнца не спасёт.

— Ну, скорбеть о носах фрейлин я не стану — будут вести себя месяц потише и перестанут ко мне липнуть. Но, пожалуй, и в самом деле хватит! — Принц прищурился, а затем громко хлопнул в ладоши.

Говоривший вельможа застыл на середине слова с открытым ртом.

— Довольно слов, — уставился на него Уотриг. — Желаю видеть моего венценосного брата, чтобы лично поздравить. Кстати, с каких пор этикет Ферранта позволяет держать гостей, в том числе леди, часами на ногах на солнцепёке? Обязательно расскажу отцу по возвращении об этих интересных новшествах.

И тронулся с места по направлению к застланным алой дорожкой ступеням, наверху которых стояла группа приветствовавших нас вельмож. И тем не осталось ничего, кроме как расступиться. Потому что принц даже соседней державы — это всё равно принц…



Трон, на котором сидел Аригунд, само собой, стоял на возвышении. Впрочем, при нашем прибытии король поднялся и сделал несколько шагов навстречу, спускаясь с лестницы.

— Добро пожаловать в Феррант, кузен Уотриг! Рад тебя видеть!

Я смотрела во все глаза — а ничего так, хотя морок вроде был чуть повыше и поплечистее. Но зато настоящий король Ферранта излучает силу и энергию. И гордый профиль и чёрные кудри наличествуют. Похоже, этот Аригунд — незаурядная личность, вот только б его энергию направить на полезное дело… Хмыкнула: ну да, ведьма из Эрвинии даёт наставления монарху соседней державы. Смешно. Кто я такая, чтобы судить, что делать королям?

«Даже кот может смотреть на короля», — пришло издали.

Хаос? Этот проходимец где-то поблизости?

«Тут близко, а я крадучись. Вдруг понадоблюсь?»

«Будь очень осторожен, я не хочу тебя потерять!» — напряглась я.

Ладно, сделать с котом я всё равно ничего не могу, так что гляжу дальше…

Принц отомстил за встречу затянувшимся на полчаса торжественным перечислением списка привезённых подарков.



При рассаживании за расставленные в огромном зале столы возникла заминка. Я Уотригу не жена, не невеста, по легенде даже не принадлежу к знати Эрвинии — так с какой радости сажать невесть откуда свалившуюся фаворитку за один стол с королём и принцем? Если вдуматься, кстати, само моё пребывание рядом с Уотригом в этой поездке — щелчок по носу Ферранту не хуже нашего стояния во дворе.

Но Риг был непреклонен:

— Леди Агнесс мой личный секретарь, так что я не позволяю ей отходить от меня ни на шаг.

Аригунд усмехнулся и хмыкнул:

— Что, и по ночам тоже?

Принц сладко улыбнулся и пожал плечами.

— Похоже, таланты леди несомненны, — ехидно покосился на меня король.

Вероятно, в другой ситуации я бы смутилась или разозлилась. Но Аригунд был врагом, человеком, как минимум дважды пытавшимся меня убить. Так что нечего стесняться — только что мы обезопасили Уотрига от любых поползновений местных прелестниц, а что подумают перешёптывающиеся придворные о певице Агнесс… Да пусть думают что хотят!

В результате за столом я оказалась между принцем и отцом. С другой стороны от лорда Трента сидел лорд Тиурра с ледяным лицом, я поймала брошенный на меня недовольный взгляд. Примерила на себя ситуацию. Возможно, мне бы тоже не слишком понравилось публичное появление бывшего жениха с какой-нибудь леди под руку… Впрочем, кто мы друг другу и какое право имеем судить?

Ковыряясь в тарелке, слушала разговор. Король осведомился, понравился ли принцу особняк, в котором нас разместили? Принц ответил, что домик вполне себе мил, если там поселить пару персон с личной прислугой. А вот для него со свитой и полком охраны строеньице маловато, разве что придворные научатся спать как лошади, стоя в саду вместе с упомянутыми лошадьми, которым тоже не хватило места в крошечной конюшне.

— Не знал, что в Ферранте так плохо с пригодной к проживанию недвижимостью, а то не стал бы вас обременять… — ласково улыбнулся, заканчивая речь, Уотриг.

Аригунд нахмурился, кто-то из придворных громко хмыкнул. Я тоже прикусила губу, чтобы не захихикать. Принц не сказал ни одного грубого слова, но почему-то Аригунд стал выглядеть мелочным скупцом. И, судя по насупленным бровям, это отлично понимал. Вот только почему он вдруг глубоко вздохнул, расслабился и даже улыбнулся? О чём король сейчас подумал?

— В следующий раз, кузен, обязательно поселю тебя в соседнем крыле дворца.

Угу, да-да, встретимся в следующий раз, в следующей жизни…

— Непременно, — согласно закивал Уотриг. — Я тоже считаю, что братским странам нужно обмениваться визитами как можно чаще.

Ай да принц! «Обмениваться», вот так. То есть сначала вы к нам, а там уж поглядим. Умница принц!

Напротив, на другой стороне стола, разместились приближённые Аригунда по мере важности занимаемых постов и родовитости. Кое-кого я узнала по описаниям — вон оглаживает окладистую бороду канцлер лорд Неверт, а вот, по правую руку короля, его личный советник, маг лорд Зофир. Красивый мужчина, кстати. Интересно, сколько ему лет? В досье этого не говорилось, было только сказано, что происходит маг из живущей на юге страны боковой ветви Дома Лефез, что при Дворе появился восемь лет назад, а после смерти отца Аригунда три года назад стал личным советником новоиспечённого короля. Но хорош! — породистое лицо, яркие карие глаза, нос с небольшой горбинкой, густые брови, умный взгляд… Однако, чего это он на меня уставился? Почувствовал интерес? Ну ладно, подыграю — чуть наклонилась вперёд, улыбнулась и затрепетала ресницами… Лорд Зофир едва заметно усмехнулся, качнул головой и перевёл взгляд на принца. Между прочим, пока лорд не проронил ни единого слова. Как и я.

Кстати, за столом мы узнали, почему между дворцом и «Домом принца» нет нормального короткого проезда, зато торчит тот странный ступенчатый мост. Оказывается, давным-давно, лет двести назад, на том месте произошёл несчастный случай: ожидавшую жениха на мосту замечтавшуюся леди насмерть сшибла карета. Убитый горем жених — один из приближённых монарха тех времён — оставил Двор и постригся в монахи. Король был столь расстроен, что приказал сделать так, чтобы мост впредь был безопасен для встреч влюблённых и никакие экипажи по нему ездить не могли. Так и появились ступени.

Ну что на такое сказать? Но в подземный ход нас всё равно не заманят!



После ужина нас ждал бал, на котором мне предстояло стоять нерушимым бастионом между Уотригом и местными дамами, то есть по возможности не отходить от принца и не подпускать к нему никого потенциально опасного. Прилипнуть, насколько позволяют приличия и этикет, и не отлипать, даже если те не позволяют.

Попутно я успела узнать, что завтра должен состояться благодарственный молебен, послезавтра — рыцарский турнир, а на третий день нас ждёт охота. Ну, на молебне вряд ли что-то произойдёт, зато остальные мероприятия кажутся просто взятыми из списка «как сподручнее угробить лишнего принца».

Естественно, бал начался с очередной подколки — когда заиграла музыка, я поняла, что танец мне не знаком. И — покрутила головой — похоже, не только мне, все наши, включая принца, либо недоумённо начали переминаться с ноги на ногу, либо застыли с ледяными лицами. Ну, Аригунд, ну гад!

— Даёте возможность отдохнуть гостям с дороги? — жизнерадостно широко улыбнулся Уотриг, оборачиваясь к королю.

Тот шутливо развёл руками и тоже сверкнул белыми клыками.

Ну и ладно, пока посидим на вон той банкетке, обсудим местные танцы и здешних дам.



Обратно мы отправились за полночь, хотя Аригунд не хотел нас отпускать. Между прочим, один танец мне таки ж пришлось протанцевать с королём. Тот просто уволок меня от принца. И, думаю, был разочарован, ибо на монаршее мужское обаяние мне было совершенно наплевать, я только изворачивалась так и эдак и вертела головой, стараясь удержать в поле зрения Уотрига.

— Что, боитесь, уведут вашего принца? — поинтересовался Аригунд.

— Боюсь, — охотно согласилась я, продолжая выкручивать шею.

А что спорить об очевидном?

— Вы ему на самом деле нравитесь, — продолжил Аригунд. — А что нравится вам, Агнесс, — поместья, деньги, украшения, титул?

— Надо подумать… — опустила я ресницы.

На самом деле охотнее всего сейчас бы я наступила этому гаду на ногу каблуком и повернулась пару раз так, чтоб взвыл. Жаль нельзя… И продолжила:

— А зачем вам знать мои вкусы, ваше величество?

— Возможно, леди, у нас могли бы найтись общие интересы.

Это он всерьёз? Вот так в лоб? Что-то больно просто… Не может же он считать, что любая фаворитка заведомо настолько меркантильна, что пренебрежёт ради денег и привязанностями, и просто здравым смыслом? Ведь за предательство страны, в чём бы оно ни выражалось, что у нас, что в Ферранте, — казнят. И от магов не скрыться. Так что даже если Аригунд предложит мне покровительство и гражданство Ферранта, это не спасёт от расплаты. Воздаяние — дело принципа, а принципы не имеют цены. Или же наш разговор — просто очередная дымовая завеса? Сейчас король делает вид, что подъезжает ко мне, но то лишь для отвлечения внимания, а пока мы ломаем головы над контрходами, реальная атака произойдёт совершенно в другом месте.

— К чему мне рисковать, ваше величество? — бросила короткий косой взгляд королю в глаза и снова обернулась к принцу Уотригу, который встал со своего места и зачем-то пошёл к полускрытому бархатными портьерами оконному проёму.

— Кто говорит о риске, леди? Если я когда-то и попрошу вас о чём-то, то лишь о крошечной услуге, мелочи. Очень дорогой, замечу, мелочи, — голос Аригунда звучал искушающе.

Ага, дорогой. Ценой в голову той дуры, которая на такое согласится.

— Я подумаю… — опустила ресницы. Ну да, думать буду ровно до отъезда. И улыбнулась: — У вас необыкновенный дворец! И оркестр прекрасный!

— Надеюсь, вам понравятся не только они, — со значением усмехнулся Аригунд.



Естественно, Уотрига, отца, Хаоса, а через того Кая и лорда Тиурру я оповестила о королевских инициативах сразу же.

— Интересный поворот, — качнул головой лорд Трент. — Допустим, тебя попросят заманить принца на осмотр Висячих садов или Спирали Мира, и там с ним что-то случится. В этом случае виноватой можно сделать именно тебя, фаворитку, а Феррант окажется вовсе ни при чём. — Усмехнулся: — Изящно.

Ну да, я тоже просто в восторге. Но спать мы сегодня будем? А то заснём завтра, ой, уже сегодня, на их благодарственном молебне, выйдет государственный конфуз.

Оказалось, будем. В садовой сторожке, где под полом или в стенах заведомо не было никаких сюрпризов. На меня и принца накинули мороки гвардейцев, а двое охранников, наоборот прикинувшихся нами, заняли спальню. Нам достались попоны и набитые соломой тюфяки на пыльном полу. Отец остался с нами. Где и как расположились остальные — понятия не имею. Только, уже уплывая в сон, услышала Хаосово: «Спи. Я рядом, караулю».

Ночь прошла на удивление спокойно.



Беспокойства начались утром.

Сначала из дворца прибыл курьер с королевскими презентами принцу… и мне. Но если Уотригу досталась только конская сбруя красной кожи с золотой отделкой, то для «леди Агнесс» передали сафьяновый футляр с роскошным бриллиантовым колье ценой не меньше чем в пару сотен презентованных сбруй.

Я покрутила футляр в руках, рассматривая магическим зрением, и пожала плечами:

— Значит, всерьёз король меня не воспринимает, а просто хочет внести сумятицу, вбив клин между принцем и его фавориткой.

— Возможно, — сдвинул брови Уотриг. — Эль, ой, прости, Несс, я тебе вчера не успел сказать… Не знаю, важно это или нет…

— Ну, не тяни! — не выдержала я.

— Вчера со мной заговорила какая-то девушка, за столом я её не видел.

— И что сказала?

— «Уезжайте, принц, уезжайте! Вам нельзя оставаться, тут опасно». Это дословно, — криво усмехнулся Уотриг. — Она пряталась за портьерой, сказала — и исчезла.

— Похоже на предупреждение…

— Ну да.

— Но что опасно, мы ж и сами знаем? — грустно усмехнулась я.

Даже молебен, на котором Уотригу придётся зажечь и поставить к алтарю Небесной Пятёрки толстую свечу, таил угрозу… Отрави фитиль, и что станет с принцем? Или мы заявимся в их Храм с нашими собственными свечами?

— Ладно, один день уже позади, — решил подбодрить меня Риг.

Я улыбнулась в ответ.



Но того, что случилась в Храме, я не ждала.

Думаю, такого не ждал никто. Потому что в голову это не вмещалось…

Началось с того, что сам король, как оказывается, принимал участие в службе вместе с отцами Храма. Вроде как он, государь, — посланник, посредник и длань богов на земле. Замечу, что у нашего родного Легера таких амбиций досель не возникало — всё было просто: богам души, а королю — налоги. И все довольны. А тут Аригунд сам забрался на амвон, готовясь произнести речь, а затем воздеть длани, благословляя прихожан. Мало того, если за одним плечом короля, судя по расшитой золотом ризе и благостному лицу, топталась какая-то шишка местной церковной иерархии, то за другим высился тоже облачённый в ризу личный королевский советник лорд Зофир. Ещё одно отличие: у нас маги в Храм не лезли…

Боюсь, проповедь я слушала не слишком внимательно. Что бы ни говорил человек, дважды пытавшийся меня убить, о мире и кротости — какова цена этим речам? Но поскольку сидела рядом с принцем в первом ряду, то держала на лице соответствующее выражение и старательно кивала в нужных местах.

Хихикнула про себя: сейчас король стоит, а мы — сидим. Так что пусть себе разливается… Возможно, Аригунду тоже пришла подобная мысль в голову, потому что проповедь оказалась не слишком длинной.

Ну всё, теперь благословление — и останется только зажечь у алтаря свечи. Кстати, по ходу дела я узнала у отца, что от распылённого в воздухе яда или вредоносного дыма Уотрига защищает хитрый щит. Так что с этой стороны угрозы нет. Но всё равно решила бдить и каждые несколько минут переходить на магическое зрение, ведь то пассивно и заметить применение навыка невозможно. Кстати, любопытные ауры у мужей Аригундова двора…

Аригунд и стоящие справа и слева от него мужчины воздели длани, собираясь сотворить ритуальное благословление и поклон Небесной Пятёрке — и тут я застыла мертвее статуи Оривиса в нише справа. Перехватило дыхание, казалось, даже сердце на мгновение остановилось. Сейчас прямо перед носом маячило то, что не могла разглядеть и заметить вчера, за столом. Потому что когда держат нож и вилку, видна только тыльная сторона кистей, но теперь взгляду открылись поднятые ладони. И центр ухоженной белой длани лорда Зофира напротив большого пальца казался даже не грязным, а светло-серым, таким, словно вляпался лорд в паутину, а смахивать не стал. На второй руке тоже красовалось пятно размером с монету. Не яркие, словно старый шрам или ожёг, сиди я не в первом почётном ряду, а на пару скамей дальше — могла бы и не разглядеть. Но неужели это именно то, что я искала и так боялась найти?

Получается, что личный советник и ближайший наперсник короля Аригунда имеет отношение к Га-Каррашту?! И проводит службу в нашем Храме? Как такое может быть? И что нам теперь делать? Надо срочно сказать об этом отцу, лорду Тиурре, да всем, кому можно!.. Но мы в Храме, значит, придётся сидеть, кусать губы и ждать конца молебна… ох!

— Что случилось? — шепнул мне в ухо Уотриг.

— Потом, — качнула я головой.

То, что ждало годами, потерпит ещё двадцать минут. Но сама напряглась: ведь сейчас об угрозе знаю я одна, случись что…

«Хаос, ты меня слышишь?»

«Да, но далеко… Ты скоро вернёшься?»

«Скоро. Слушай и передай Каю: лорд Зофир из Га-Каррашта, у него серые пятна на ладонях. Понял? Это важно!»

«Шшш!!!»

Ну вот, сразу стало легче.



Совещание началось прямо на обратной дороге в карете принца, куда набились те, кто обо мне знал, — отец, лорд Тиурра.

— Эль, что стряслось? — начал лорд Трент. — Что за спешка?

— Стряслось. Лорд Зофир из Га-Каррашта, во всяком случае он точно проходил обряд соединения тела и души.

Уотриг ойкнул, а отец напрягся и уставился на меня:

— А теперь подробно.

— Помнишь, мы с Колином рылись в архивах? Нам попались несколько дневников Эйбретта эйд Лансера, внука Перегальта Огненное Облако, и я смогла прочесть шифр. Там была история его любви с твоей бабушкой и некоторые заметки о магии. Вот дословно… — Закрыла глаза и произнесла по памяти врезавшиеся в память строки: — Узнать человека, прошедшего через обряд, сложно, но возможно. Его выдают серые пятна на ладонях и стопах, хотя голова выглядит как обычно.

Остановилась, чтобы перевести дыхание, и обвела глазами лица слушателей. Все молча смотрели на меня, ожидая продолжения.

— Мы с Колином никак не могли понять, что означают слова про серые пятна, никогда ничего похожего не встречали. Ведь обычно у рук даже аур нет… А сейчас в храме я увидела магическим зрением вот что… — шевельнула пальцем, создавая иллюзию белых заляпанных паутиной дланей. — Да, у короля и второго священника руки нормальные, чистые.

— Жаль, что ты не рассказала об этом раньше, — вздохнул отец.

Я потупилась… Потом искоса взглянула на лорда Тиурру. Тот сидел, глядя в пол кареты. Затем поднял глаза и качнул тёмной головой:

— Это всё меняет…

Все согласно кивнули, и снова наступила тишина, только колёса стучали по мостовой…

— Но что нам делать теперь? — наконец не выдержал Уотриг. — Если Эль права, то выходит, что король соседнего государства находится под влиянием Га-Каррашта? Надо срочно дать знать отцу.

Определённо надо.

Кстати, я знаю, как оповестить о нашей находке быстрее всего, можно даже сказать — немедленно. Самое важное нужно уложить в пару фраз, зашифровать семейным кодом Эрранд и пусть отец сам накарябает это на моей коробке с бусинами. Вторая надпись тут же появится на маминой, а уж леди Рени сообразит, что делать дальше.

Как доедем — займёмся.

Но то, что у подножия трона братского Ферранта устроился шпион Га-Каррашта, действительно меняет всё. Получается, опасность может грозить не только Уотригу — пригревший змею Аригунд имеет все шансы получить то, что обычно получают неосторожные змеевладельцы… Не скажу, что мне его особенно жаль, но от последствий королевской фатальной опрометчивости могут пострадать все.

Наклонившись, шепнула отцу:

— Ты мне нужен!

Лорд Трент кивнул.



Иное знание хуже горячей картофелины в ладонях — не просто в руках не удержишь, а не знаешь, куда свалившееся счастье девать. По возвращении в принцев особняк вместо сборов на очередной бал мы забегали аки пуганые тараканы — лорд Трент по моему наущению царапал кинжалом абак, принц строчил бисерным почерком послание отцу, а лорд Тиурра сочинял депешу для Совета Магов. Чем больше народу узнает о моём открытии, тем лучше. Ясное дело, король Легер, Совет Лордов Эрвинии, Совет Магов стояли в списке первыми.

Но что делать с Аригундом? Имеет ли тот вообще понятие, кого приблизил? Может ли быть так, что король сознательно предал Храм и встал на сторону Га-Каррашта? Чужая душа потёмки, но всё же вряд ли… Скорее всего, королём манипулируют, хитро раз за разом подбивая делать вещи, о которых даже думать не следовало. Кто в здравом уме, имея под боком, точнее, под брюхом, агрессивного соседа, начнет изводить детей единственного союзника?

Ну, хорошо, допустим, Аригунд не виноват, его самого провели. Но ведь если принц Уотриг или даже мой отец ткнёт сегодня в Зофира эйд Лефеза пальцем и заявит: «Этот человек — шпион Га-Каррашта!» — кто нам поверит? Чем мы можем доказать истинность обвинений?

Тогда как поступить?

Ведь молчать — тоже не выход. Оставь Зофира рядом с троном, и такой советчик сделает всё для того, чтобы столкнуть Эрвинию и Феррант лбами: станет раздувать честолюбивые устремления Аригунда, предлагать или одобрять самые рискованные и кровавые планы, потому что кто бы в результате ни проиграл, выигрывает всегда Га-Каррашт. Чем больше народа, особенно магов, падёт с обоих сторон, тем лучше для Совета Мудрецов.

Задумавшись, даже не заметила, как ко мне подсел отец.

— Я закончил. И уже получил подтверждение, что твоя мать прочла послание. Молодец Эль, отличный способ! Совет Магов будет оповещён в течение часа, у нас есть способы для срочной связи.

Уф, уже легче…

— А ты что сидишь хмуришься? — приобнял меня за плечи.

— Я крутила ситуацию так и эдак, и мне кажется, что Аригунда водят за нос. Он-то считает, что сможет объединить обе страны, но на самом только развяжет войну, ослабит и себя, и нас… и тогда всех сожрёт Га-Каррашт.

— Весьма вероятно… — улыбнулся и прикоснулся указательным пальцем к моему лбу: — Моя дочка — умница! Значит, надо сообразить, как этого избежать. Кое-что я уже придумал. Знаешь, и на этой стороне границы есть потомки Перегальта Огненное Облако. И не только они. Жизнь магов намного длиннее жизни монархов, а иногда даже длиннее жизни государств, к тому же у нас не только плелись столетиями родственные узы, но и веками были общие враги. Так что кое-какие связи у меня в Ферранте есть… Начну с того, что без лишнего шума оповещу об опасности друзей. Даже при том, что с доказательствами у нас туго, мне поверят и за Аригундом с Зофиром начнут присматривать. Но, пока мы тут сидим вдвоём, расскажи-ка поподробнее насчёт шифра?

Вздохнула. Наверное, хватит секретничать.

— Я пишу им свой гримуар, а научил меня кот. Откуда тот знает его, мне неизвестно. Когда увидела зашифрованные дневники Эйбретта эйд Лансера в Архиве, которые веками никто прочесть не мог, сначала глазам не поверила…

— Удивительная история… Мм-м, а откуда взялся сам кот?

— Подобрала полудохлого на помойке, когда только начала просыпаться магия, и выходила. Знаю лишь то, что его прежний хозяин погиб…

— Кажется, мне следует познакомиться с твоим фамилиаром.

— Если он захочет. Но ему я верю как себе.

— Ладно, оставим котов до лучших времён, — поднялся на ноги лорд Трент. — Сейчас пора собираться во дворец, опаздывать негоже. — Обернулся к Уотригу, который продолжал что-то строчить за письменным столом в дальней части комнаты: — Принц, пора!

Интересно, Хаос слушал наш разговор?

«Слушш-шал…»



Пока тряслись в карете, думала. Рассмотрим самый худший вариант. Допустим, Зофир и не Зофир вовсе, а подменыш, вроде как была Корина у принцессы. А на самом деле он сильномогучий маг из самого Га-Каррашта. Чего тогда нам ждать? На что способна магия душ или как это у них там называется? Может ли, скажем, Зофир призывать воинов смерти, одним касанием губящих всё живое? По логике нет, ибо он на нашей земле и противостоят ему не маги, а сами боги. Но вдруг всё не так просто? В памяти всплыло лицо вещающего с амвона Аригунда — разве по меркам Храма такое не кощунство? Может, вообще, Храм тут и не Храм вовсе, может, он уже потерял силу и святость из-за вмешательства мирян? Что если Зофир не просто раздувает пламя честолюбия молодого короля, а его руками подрывает веру и защиту страны? У кого бы спросить? Точно не у Уотрига, принц и так, похоже, держится из последних сил. Вон губы опять кусает… Во! Поговорю-ка я с котиком, тот намурчит потом птичке, а птичка напоёт хозяину. А хозяин у птички такой, что его хоть оглоблей по башке съезди, из себя не выведешь… вот пусть и поразмыслит!

«Насчёт оглобли я тоже передам», — гнусно захихикали издали.

«Хаос!»

«Я тебя ночью стерёг, а ты меня сегодня даже не чесала!»

«Вернусь — обязательно почешу и поглажу, обещаю!»

Зараза мохнатая нечёсаная…

Кстати, пока не приехали… Уставилась на принца:

— Риг, что мне отвечать, если король спросит про подарок?

Ну да, если бы колье прислали лично мне, я бы просто отправила его назад и забыла. Но Аригунд увязал дорогущий бриллиантовый компромат с другим презентом — сбруей для коня принца — при том, что сам перед этим загрёб от нас целый обоз подношений. Получалось, что в деле замешаны государственные интересы. И как я должна поступить?

— Скажи что понравился, — сморщил нос Уотриг.

— Тогда он завтра пришлёт мне шёлковые подвязки последней феррантской моды, а тебе рога от лучшего оленя этого года, — фыркнула я. — И такое уже не проигнорируешь… Знаешь, верну-ка я ему этот ошейник и скажу, что ты подобное уже дарил, только в твоём камни покрупнее. Как считаешь, можно?

— Можно, — покладисто кивнул принц.

Вот и ладно. Настроение чуть-чуть, но поднялось.

За столом мне пришлось держать себя в руках, чтобы не таращиться на сидящего почти напротив лорда Зофира глазами голодной рыси. Хотелось ещё раз увидеть его ладони, убедиться, что не зря подняла шум… А то вдруг мне померещилось с недосыпа? Или злую шутку сыграл падающий из витражных окон свет? Кстати, а у остальных тут руки нормальные? Если бы я была шпионом и мне удалось приблизиться к трону, я бы приволокла во дворец столько сторонников, сколько смогла. Только боюсь, что если я начну подходить ко всем по очереди с предложением поиграть в ладушки, не так поймут.

Потом себя одёрнула: сейчас интерес к персоне мага «из южных областей Ферранта» проявляю наверняка не я одна. Если бы я была шпионкой и на меня все вдруг начали пялиться, что бы я подумала? Правильно! — что я себя чем-то выдала и могу быть раскрыта. А раз так, то надо срочно начинать действовать, чтобы выполнить задуманное несмотря ни на что.

Срочно действовать?

Ох, надеюсь, в этот раз я ошиблась в своих догадках…





Глава 24




Человек, который почувствовал ветер перемен, должен строить не щит от ветра, а ветряную мельницу.

Китайская пословица





Таращиться — плохо, прятать глаза — тоже нехорошо. Гм, как я там на этого мага вчера глядела? С интересом и опасливым восхищением? А сегодня у меня так выйдет? В конце концов, работая тут и там, я повидала за жизнь столько придирчивых или неприятных постояльцев, покупателей и просто всяких мимопроходимцев, что смогу изобразить улыбку или робкий девичий интерес даже перед фонарным столбом. Так что справлюсь! Прекращаю волноваться и смотрю в тарелку — надо же понять, что такое невкусное я жую?

А вот думать — а до сего момента времени на это особо и не было — мне сейчас никто не мешает. Так что улыбаюсь, продолжаю жевать — выплюнуть-то нельзя — и размышляю.

Итак, что может быть нужно Га-Каррашту?

Чтобы Феррант и Эрвиния снова слились в единую Гелейю? Да ни в жизнь! Зачем им большой и сильный сосед? А вот если королевства вцепятся друг другу в глотки и ослабят, измотают, обескровят друг друга в схватке, если будут уничтожены войска и, главное, погибнет много магов, тогда Га-Каррашт сможет получить то, о чём мечтал веками, — нас обоих. Резонно?

Вроде да. Тогда думаю дальше. А как нас, спрашивается, стравить посподручнее? Что такого нужно сотворить, чтобы заднего хода не было, чтобы никакая дипломатия, извинения, взятки, подарки уже не могли исправить дело? Ответ тоже вроде бы на поверхности — убить кого-нибудь из королевской семьи. Монархи — символ государства, золотое навершие древка с флагом, ими не жертвуют и не размениваются. Если Феррант убьёт Уотрига или же Эрвиния устроит покушение на Аригунда…

Гм, куда это меня понесло? Зачем нам сдался Аригунд? Ну да, амбиций и самомнения у этого чернокудрого красавца море, но бывали, если верить хроникам, правители и похуже. Но что-то всё равно в этой мысли цепляет… Ну да, вот! Мы-то Аригунда трогать не станем, но если это сделает Га-Каррашт, а потом представит так, будто виновата Эрвиния? Приехал принц и заколол или отравил короля! Может такое быть? Ведь Га-Каррашту, по большому счёту, без разницы, кого убивать… Конечно, Уотрига лучше, но если не выйдет? Захочет ли Зофир упустить случай, когда два его врага так удобно и удачно собрались вместе? Есть ли разница для Га-Каррашта, кто будет жертвой, а кто — виновником?

И ведь даже если нам удастся унести отсюда ноги живыми и целыми, может случиться так, что через несколько дней после отбытия Уотрига домой Аригунду поплохеет — и обвинят нас. Вот тогда-то и начнётся…

Получается, что вскрыть заговор нужно, пока мы здесь. А как это сделать, если доказательств никаких? Какие-то пятна на ладонях, о которых щебечет девица, — да ерунда! Кто сказал, что маги Ферранта поверят и станут на нашу сторону? Мало ли какое объяснение предложит Зофир? Наверняка не я первая заметила странность и наверняка достоверная история у него заготовлена уже давно… Вот же беда!

— Несс! Несси!!!

Ась? Это меня? Принц? А что ему надо?

— Да, ваше высочество?

— Я тебя уже третий раз зову. Мой венценосный кузен, узнав, что ты поёшь, просит исполнить что-нибудь для него.

Вот радость! Впрочем, когда я решила ехать под личиной Агнесс, такой вариант обдумала тоже. И решила, что если попросят спеть, в политику лезть не стану, зато любовные баллады или что-нибудь о рыцарской доблести, трубящих рогах и стуке копыт вполне подойдёт.

Улыбнулась сначала принцу, затем перевела взгляд на короля Аригунда:

— Я польщена, ваше величество, но право слово, я не так хороша, чтобы выступать при столь блестящем королевском Дворе. Я всего лишь обожающий музыку любитель…

— Ну, мы не будем слишком строги, — хохотнул, прищурившись, Аригунд. — Всё же явите свои таланты, леди. Я уже столько о них наслышан.

Интересно, зачем ему это надо? Ещё одна попытка посадить в лужу Уотрига? Ну, пусть. Кстати, а не воспользоваться ли этим случаем мне самой? Рисковать не стану, но если выйдет…

Когда принесли лютню, я вышла и поклонилась. Сегодня я была в синем, цвета вечернего гаснущего неба, платье со шлейфом. Причёска высокая, лоб открыт, на шею падает пара завитых локонов. Из украшений на виду лишь тоненькая цепочка на запястье и овальные, с большими сапфирами, серьги. Приметное Кольцо Огненных Бурь и прочие артефакты спрятаны под корсажем так, что касаются тела, но посторонний глаз и не заподозрит, что они там есть.

Улыбнулась, провела пальцами по струнам — и запела. Первой я выбрала красивую историю о воине в походе и ждущей его дома девушке. Песня называлась «Башня леди» и пелось в ней о доблести, верности и любви. Если добавить к этому счастливый конец и то, что мелодия хорошо подходила к моему голосу, — выбор вполне резонный. Во всяком случае, меня слушали и вилками не звенели.

— Прекрасно, леди, — несколько раз чуть лениво хлопнул в ладоши кроль Аригунд. — Споёте что-нибудь ещё?

— Если позволите, я хотела бы исполнить балладу о старых временах, которая трогает моё сердце. Называется она «Павшим героям Рдийска».

Выбор был не случаен и то была не месть Аригунду за все мелкие пакости, которыми король нас щедро осыпал по приезду в Вермелен. Рдийском называлась крепость, некогда стоявшая у южных границ Гелейи. И однажды именно там развязалось очередное сражение с внезапно напавшим Га-Карраштом. Силы были не равны, гарнизон не ждал вторжения армии некромантов — а именно так называли захватчиков в песне — но стоял до конца, насмерть. И не пропустил до прихода подмоги врагов дальше, вглубь страны, хотя в живых остался лишь один из десяти защитников.

Я хотела посмотреть на лица Аригунда и Зофира, когда буду петь. Какими бы те ни были лицедеями, не может быть, чтобы ничего не мелькнуло…

Но первым мелькнуло на физиономии моего экс-жениха и наставника: тот явно мгновенно раскусил мой замысел — и не одобрил. Ну, может, он и прав… только пятиться поздно, пою!

Удивительно, но король Аригунд слушал. Даже вперёд наклонился. А вот лорд Зофир начал прихлёбывать вино из кубка, явно пряча эмоции и ожидая конца представления.

Когда закончила, король захлопал, причём куда громче и искреннее, чем в первый раз. Придворные подхватили. Я, пока не заставили петь дальше, сделала реверанс и быстренько ретировалась на место, под защиту Уотрига и отца.

— Ну и что ты творишь? — обернувшись ко мне, прошептал одними губами лорд Тиурра.

Скорчив гримаску, чуть пожала плечами. Пусть себе злится. Зато теперь я практически уверена, что Аригунд не в сговоре с Га-Карраштом. Похоже, королём просто вертят. Эх, теперь найти бы способ показать монарху, что его водят за нос! С его гордостью и взрывным характером он Зофиру такое устроит!

Кто-то ниже за столом зычно выкрикнул тост:

— За Эрвинию и Феррант, процветающих в лучах славы Небесной Пятёрки!

Все подняли кубки…



Этой ночью мы почти не спали. Совещались. К нашему кружку присоединились двое — канцлер Кервер и ещё один лорд, которого досель я считала просто стражником, но который оказался начальником нашей разведывательной сети в Ферранте. А вот меня выгнали. Точнее, услали в дальний конец комнаты вышивать при свечах, потому что кто-то слишком заботливый не захотел, чтобы я светилась ещё перед двумя людьми. Ну и ладно! Сделаю сейчас воздушную трубу и отлично буду слышать, о чём они там шепчутся. А если приспичит что-нибудь сказать, передам Хаосу, тот Каю, а тот — хозяину.

Начал совещание мой отец:

— Я сумел взглянуть на ладонь лорда Зофира, там действительно есть метка.

Уф, значит, я не ошиблась… только хорошо это или плохо?

Выяснилось, что мыслила я в правильном направлении — речь шла о том, как показать и доказать Аригунду, что тот пригрел врага. Но говорилось ещё и о том, чего я не учла. Зофир — не просто придворный советник, он маг, причём маг неизвестной силы. Но вряд ли слабый. А что может натворить опытный сильный волшебник, собравшиеся представляли. Худшим из озвученных вариантов стало «Прихлопнет короля, а свалит на нас. Или попытается прихлопнуть и его, и принца».

Ещё, хотя к сакральным знаниям это явно было не отнести, я услышала, как ругаются канцлеры. Затейливо, я так пока не умею.

Когда речь зашла о срочном отъезде под предлогом внезапного недуга короля Легера, я вмешалась:

«Если с Аригундом что-нибудь произойдёт сразу после отъезда принца, то ведь подумают на нас, да?»

Лорд Тиурра закашлялся, обернулся в мою сторону — но довод привёл. Все озадачились. Выходило, так или эдак, что надо как-то открыть Аригунду глаза. Угу, а ещё почистить зубы крокодилу из королевского зверинца и приручить кобру оттуда же…

— Я уже дал знать нескольким здешним магам об опасности. Но Круга в Ферранте нет, Дома обособлены, а, значит, действуют разрозненно и медленнее, — вздохнул отец.

Я вздохнула следом. Если вспомнить лорда Венземира, у которого на руках не было никаких пятен, то выходит, что по меньшей мере часть магов Ферранта разделяет идеи Аригунда и его советника. И вряд ли они захотят нам помогать…

Пламя свечи мигнуло. Я уколола палец и с упрёком уставилась на фитиль. Перевела взгляд на крошечную красную бусину, набухавшую на кончике указательного пальца… — и чуть не хлопнула себя по лбу. Вот! Мы смотрим на ситуацию с точки зрения настоящего момента. А если покопаться в том, что случилось раньше? Зофир при дворе, как известно из досье, восемь лет. Неужели лорд совсем не наследил? Как он сумел так быстро занять верхнюю ступень у подножия трона? Я ошибаюсь, или маг возвысился уже при Аригунде? Ведь во время правления отца нынешнего короля ничего странного или агрессивного вроде бы не происходило? Кстати, а как умер король Сегер Третий, ведь он, вроде бы, был не старым?

«Как умер король Сегер Третий?»

В этот раз меня одарили долгим задумчивым взглядом, а вслух наставник произнёс:

— Кстати, Сегер Третий три с половиной года назад умер от внезапного удара, хотя тучным или больным не был…

— Ты полагаешь, что появившийся при Дворе маг сначала приобрёл влияние на принца, а затем устранил отца? — медленно, взвешивая каждое слово, произнёс лорд Трент.

— Не уверен. Чтобы делать выводы, надо больше информации. Мы никогда этим не интересовались… но теперь… Лерс, сможешь быстро навести справки?

— Легко, — отозвался начальник разведки. — К вечеру узнаю что смогу.

Второй разумной мыслью стало попытаться как-то ненавязчиво прощупать силы мага Зофира, например, подсунув тому иллюзию. Ведь надо быть уверенным, что ситуация не выйдет из-под контроля…



Я опять чуть не укололась, задумавшись о том, настолько ли рвался к власти Аригунд, чтобы замыслить или простить смерть отца. Песен на эту тему, чтобы поставить опыт, у меня не было. И, может, оно и к лучшему.

Вообще вся ситуация сейчас напоминала бурлящий котёл, плотно прикрытый крышкой. Снаружи ничего не видно — но ещё секунда — и пар обжигающим облаком вырвется наружу, а крышка полетит в небеса…



В этот раз мы спали в поставленной в саду палатке, причём я отправилась туда первой, чтобы чесать и гладить просочившегося внутрь соскучившегося полосатого бандита. Хаос пожаловался, что кормят его хорошо, но всё равно безобразие, что меня нет рядом. Когда послышались шаги принца, кот исчез.

— Как думаешь, наши шансы возросли или наоборот? — внезапно спросил Уотриг, когда я уже уплывала в сон.

— Честно? Появилась третья сила, которой не жалко ни нас, ни Аригунда.

— Вот я тоже так думаю… — отозвался принц.



Что будет, если подойти к человеку и сказать: «Ты дурак, и тебя водят за нос!» Да ничего хорошего. Даже если это не человек, а ангел, всё равно есть шанс за попытку открыть глаза самому получить в глаз.

Но если оставить всё как есть, то может кончиться тем, что Га-Каррашт подомнёт Феррант. И тогда Эрвиния не устоит. Значит, что-то делать придётся.

— Я хочу поговорить с кузеном Аригундом, — сообщил Уотриг за завтраком.

— У нас нет доказательств, и мы в меньшинстве на чужой земле, — покачал головой канцлер.

— Я подумал о доказательствах. Есть такое Храмовое таинство, как очищение. Нужно ступить в освящённую купель. Мне говорили, что только верный Небесной Пятёрке может войти в воду и не обжечься. И я знаю, что в Вермелене, бывшей столице Гелейи, есть такой водоём. Раньше им пользовались для испытания будущих монархов. Я сам погружался в подобный в Лайяре всего год назад.

Вот это да! Принц думает, что если лорд Зофир шпион Га-Каррашта, то он ни за что не пройдёт проверку. Только можно ли верить старинному обряду? Наверное, можно. Ведь именно боги не дают призывать на нашей земле воинов смерти…

— Я тоже об этом слышал, — закивал канцлер. — Говорят, иноверца не спасут никакие магия, амулет или оберег, они попросту не будут работать.

Но всё же сошлись на том, что с раскрытием истин и срыванием покровов лучше потерпеть до завтра, сначала стоит подождать сведений о кончине Сегера Третьего.

И мы отправились на турнир…



Оказалось, что на окраине города есть огромное поле с ярко раскрашенными деревянными трибунами, перед которыми ещё в стародавние времена состязались рыцари. Угу, будем зреть побоище на ристалище, с бряцанием доспехов и лат и прочим, к делу прилагающимся. Но без магии, что отдельно было оговорено в правилах.

И жаль, что без магии… а то снесла бы я под шумок все их алые флаги и стяги с золотыми и белыми львами, которыми трибуны были утыканы чаще, чем свечками торт столетнего именинника. Два голубых флажка с неразборчивыми жёлтыми птичками, которыми были отмечены отведённые Эрвинии места, просто терялись в этом пылающем море. К слову сказать, мест было снова мало. И Аригунд, сокрушённо покачав головой и посетовав на нерадивость придворных, тут же воспользовался этим, чтобы пригласить меня с принцем к себе в ложу. Принцу ничего не оставалось, как вежливо согласиться. Отец последовал за нами.

Кстати, футляр с ожерельем я королю пока так и не вернула — показалось, что после его реакции на песню о Рдийске это неуместно. Отправлю потом, а пока пусть думает что хочет.

Когда устроились на обитых мягким алым плюшем сиденьях, я огляделась. По другую руку короля сидел удостоивший нас скупого приветствия и затем снова отвернувшийся лорд Зофир. Похоже, маг не отходил от короля ни на шаг, примерно как я от принца. И это нехорошо… в какой бы форме Уотриг не попытался донести до «кузена» наши соображения, советник не позволит ни договорить до конца, ни принять их. И что интересно, ни одной леди, кроме меня, в нашей ложе тоже не было. Даже странно — по виду Аригунд молодой пылкий мужчина, неужели у него нет пассии?

— Кузен, — начал Аригунд, — у нас не было времени подробно поговорить. Расскажите, как поживает наш дядюшка, король Легер?

— Неплохо, — улыбнулся Уотриг. — В стране всё спокойно, и они с матерью очень любят друг друга.

— А ваша юная сестра не нашла ещё жениха?

— Пока нет. Мирата умница и понимает всю серьёзность выбора, — уставился Уотриг на ждущего ответ Аригунда честными-пречестными глазами. И тут же продолжил: — Кузен, я слышал, что у вас тоже есть младшая сестра?

— Софиль? — чуть поморщился король. — Она ещё мала, чтобы принимать участие в приёмах или дворцовых увеселениях.

Угу. А ещё Софиль — дочь от другой женщины, на которой отец Аригунда женился, не успел остыть прах усопшей королевы… Кстати, сейчас принцессе шестнадцатый год, так что «мала» звучит как явная отговорка.

— Она с вами? — продолжил Уотриг. — Я бы хотел познакомиться.

Ух ты, а наш принц-то — настоящая зараза!

— Нет, здесь, на трибунах, её нет, — отрезал король.

Между тем на поле шло историческое представление. Красные рыцари налетали на голубых и, вот диво, всегда побеждали…

— Кузен, вы молоды и бравы, не хотите принять участие в забаве с одним из моих бойцов? — усмехнулся Аригунд.

Уотриг широко улыбнулся и развёл руками:

— Увы, рад бы, но не могу. Как помните, кузен, один из наших общих предков, Феранд Второй, погиб именно на турнире — отскочившая от расколовшегося копья соперника щепка попала сквозь прорезь забрала прямо в глаз. Так что отец взял с меня слово, что я стану держаться в стороне от подобных забав хотя бы для того, чтобы не волновать мать. Слово я собираюсь сдержать.

— А слова насчёт охоты вы не давали? — осклабился Аригунд.

— Я обещал вернуться живым и здоровым. Ведь здесь мне ничего не грозит, правда, кузен?

М-да, просто пир братской любви… И все улыбаются, улыбаются…

Но, наверное, Уотриг всё же вышел из себя. Или был слишком юн, чтобы суметь сдержаться. На мой взгляд, не стоило ему заводить речь сначала о строительстве новых Храмов, а потом о таинстве очищения в священной купели, которое проходит Лайярский Двор раз в несколько лет.

— Кузен, я слышал, что тут, в Вермелене, бывшей столице Гелейи, находится тот самый храм, в котором прежние короли совершали сие таинство…

— Предлагаете искупаться, кузен? Ну… — Аригунд смерил меня взглядом, — …если в купании примут участие и присутствующие леди, я не против. Можно отменить охоту и прямо завтра устроить.

— Я не против, кузен. Это словно прикоснуться к святыне. Несси, ты как?

Захотелось ответить: «Гав!» Он вообще понимает, что только что до предела обострил ситуацию? Бросила взгляд на отца — лицо не выражало совершенно ничего, но взгляд, настороженный взгляд косил на лорда Зофира. Что же делать? Пытаться отказаться и перевести всё в шутку? Только что для этого сказать-то? Сейчас соображу…

Я не успела.

— Леди молчит — значит, согласна, — хохотнул Аригунд. — Итак, решено, кузен. Завтра идём купаться, а послезавтра уже на охоту.

Если наступит завтра…



Во второй половине турнира нас ждали настоящие бои между гвардейцами из охраны принца и воинами Аригунда. Наверное, непросто драться, когда огромная орущая толпа поддерживает не тебя, а соперника… но наши справились, на мой взгляд, замечательно — три боя были сведены вничью, в двух мы победили и только один проиграли. Аригунд был явно недоволен, зато принц сдержанно сиял.

А мне хотелось начать грызть ногти от нервов — Уотриг понимает, что натворил?

— Либо лорд Зофир постарается пропустить завтрашнее мероприятие, и это станет само по себе аргументом, либо ему придётся начать действовать сегодня. Это же лучше, чем ждать неизвестности? Всё равно нас же не собирались отпускать живыми? — захлопал глазами на мои упрёки Уотриг, когда мы остались вдвоём в карете.

Ну да, в чём-то принц прав… Ожидать грозы часто тяжелее, чем её пережить. Но…

— А если что-нибудь произойдёт не с нами, а с Аригундом? И обвинят в этом нас?

Принц задумался, а потом изрёк:

— Нужно сделать так, чтобы этого не случилось!

Гениальная мысль! Может, у него есть соображения, как подступиться к сей благой задаче?

— Устроить после ужина попойку до утра? — заморгал Риг.



Дома нас ждали вести о наскоро проведённом расследовании — по официальной версии король Сегер Третий умер от удара, а дознание вёл — вот он, момент истины! — маг Зофир эйд Лефез. Обстоятельства были таковы — накануне король был бодр и здоров, только мимоходом пожаловался на головную боль. Отправился спать монарх за полночь, после игры в кости со своими лордами… и утром не проснулся. Никаких следов яда, насилия, магического вмешательства обнаружено не было. Караульные клялись, что к опочивальне никто и близко не подходил. На всякий случай допросили поваров и прислугу, но это тоже ничего не дало. И дело было закрыто. Короновали нового — и забыли.

«А после прикосновения воинов смерти остаются следы?» — спросила я Хаоса. Похоже, вопрос пошёл по цепочке, потому что ответ я получила не сразу:

«Никаких. Только косвенные — опытный маг может почувствовать, давно ли покинул тело дух. Когда смерть естественна, это происходит не сразу».

И если расследование ведёт сам убийца, то единственный признак злодеяния легче лёгкого скрыть. Может ли быть так, что Зофир способен призывать воинов смерти на земле Ферранта?

«А других внезапных или непонятных смертей в то же время во дворце не происходило?»

«Во дворце часто умирают. Те, кто видел лишнее, и те, кто лишнее говорит. Но известно, что именно тогда пропали двое наших людей. Что у тебя на уме, Эль?»

«Воины смерти. Нам пора собираться к Аригунду. Я возьму на всякий случай лютню?»



Уезжая, мы оставили за собой не дом, но военный лагерь в ожидании нападения. Никого из наших людей в городе не осталось, все по приказу принца вернулись в резиденцию. Часовые бдили, держа оружие наготове. И охранять придворных и моё полосатое сокровище остался отец, потому что лорд Тиурра настоял на том, чтобы отправиться с нами. Зыркнул сердито: «Глаз с тебя не спущу!» Взгляд был такой, что захотелось спрятаться за принца или хотя бы прикрыться лютней, которую я держала в руках.

С собой мы везли пять ящиков лучшего вина, поить Аригунда…



Увы, о лютне я вспомнила не зря. Аригунда не слишком вдохновила перспектива пить в компании малолетнего «кузена», так что он попытался отговориться срочными делами, о которых только что напомнил советник. Хотя, может, и действительно напомнил, потому что, насколько понимаю, лорду Зофиру позарез надо было угробить хоть кого-то из монархов до того, как мы отправимся в Храм купаться…

Пришлось влезть:

— Ваше величество, если вы согласитесь повечерять с нами, обещаю устроить концерт лично для вас и спеть все песни, какие знаю…

Аригунд уставился на меня, прищурился, задумался на секунду, а потом махнул рукой:

— Ладно, дела не убегут! Зофир, можно отложить что там у тебя на попозже?

Маг недовольно поморщился и кивнул.

И вот я третий час подряд пела и развлекала короля. Уже дошло до жонглирования яблоками и рассказов о танцах на канате, чем Аригунд живо заинтересовался. Уотриг внёс лепту в безобразие, сказав, что у него тоже хорошо получается бегать по верёвке. Аригунд, естественно, захотел посмотреть. Кого-то из придворных отправили за верёвкой. Я поглядывала за окно — макушка лета, скоро ли начнёт светать? Ну, ещё час или полтора продержимся, и наступит утро…

Насторожило, когда лорд Зофир встал и откланялся, сказав, что оставляет владыку на нашем попечении. Карие глаза казались непроницаемыми. Но что мы могли поделать? Я только обменялась взглядами с лордом Тиуррой — тот едва заметно кивнул, мол, он начеку. Кстати, мы договорились, что в случае чего наставник защищает принца, потом Аригунда, а я забочусь о себе сама.

Но с ухода советника прошло уже больше получаса, а ничего пока не происходило. Даже посланный за верёвкой придворный куда-то пропал. Аригунд вздохнул и отправил искать его и верёвку ещё двоих. Я тоже вздохнула и начала наигрывать «Ромашки на ветру». Кстати, раз дело обострилось до такой степени…

— Знаете, ваше величество, до того, как познакомиться с принцем, я много путешествовала по стране.

— Да что вы, леди? — чуть лениво отозвался Аригунд, разглядывая сквозь кубок пламя свечи.

— Да. И однажды побывала даже на границе с Га-Карраштом, где своими глазами видела воинов смерти. Именно поэтому баллада о Рдийске для меня особенная…

— Расскажете о воинах смерти? — заинтересовался король.

— Ну, наверное, вы, ваше величество, знаете больше меня. Ведь общеизвестно, что прикосновение воина смерти, то есть извлечённой некромантом из тела умершего души, убивает мгновенно, не оставляя следов, любое живое существо. Причину гибели обнаружить невозможно, но кончины страшнее нет, потому что эти призраки поглощают, выпивают души. По вере Га-Каррашта стать воином смерти и воевать за истинную веру означает искупить все грехи, которые сделал человек при жизни.

— Гм, я о таком не слышал… — Аригунд сдвинул брови и задумчиво почесал нос рукой, не занятой кубком.

— Да что вы? Зато живут эти призраки всего пять дней, причём боятся дневного света. И говорят, что стать воином может только тот, над кем в младенчестве был произведён обряд соединения тела и души. Только ведь после того, как минуют эти пять дней, душа попадает к настоящим богам, и там ей придётся заплатить как за зло, совершённое при жизни, так и за то, что она сделала, будучи воином смерти…

— Ой, леди Агнесс… — на меня махнули рукой. — Не подозревал в вас такой тяги к серьёзности и религиозной тематике. Лучше спойте, что вы там наигрывали. И — эй, кто-нибудь! — когда нам наконец принесут верёвку?

Ну вот, конфуз. Не волнует Аригунда угроза из Га-Каррашта и всё тут!

Пить я, кстати, отказалась под предлогом, что вино помешает показать танцы на канате. Ладно, спою…

Пока мурлыкала о ромашках — думала.

Наверняка лорд Зофир наслышан о моём наставнике и его возможностях. И в лоб, если в здравом уме, не пойдёт. А дождётся, пока мы отправимся восвояси, и вот тогда… Получается, придётся подстроить ситуацию, в которой Зофиру покажется, что он может безопасно напасть, спровоцировать его… Но как? Не тянуть же Аригунда за кружевное жабо в тёмный угол сада в надежде, что на нас набросятся?

Тогда что же делать?



Я выводила рулады последнего куплета, когда дверь распахнулась и в проёме возник придворный с белым как мука лицом:

— Ваше величество… Лорд Канаравис и лорд Пескар — они оба валяются посреди коридора и, кажется, не дышат!

— Что-о?!

Издалека послышался и резко оборвался женский вскрик.

Король вскочил на ноги и кинулся к дверям…

— Не ходите! — преградил ему путь лорд Тиурра. — Вас убьют, а в смерти Га-Каррашт обвинит нас! И будет война!

— Какой Га-Каррашт? Спятили что ли, откуда тут Га-Каррашт? — обернулся к нему покрасневший от гнева король. — Эй, стража-а!!!

— Да, зовите всех сюда, тут я смогу их защитить. А из Га-Каррашта ваш любимый советник лорд Зофир, о чём говорят видные в магическом зрении серые пятна у него на ладонях. Кстати, не исключено, что именно он убил вашего отца. — Голос лорда Тиурры был весом и совершенно спокоен. — А сегодня он собирается убить вас и нас, потому что допустить завтрашнего посещения Храма не может, вода обожжёт иноверца. А если он не примет участие в таинстве, это покажется странным.

Сейчас у Аригунда был вид, словно его из ведра ледяной водой окатили, а потом тем же ведром по макушке треснули. А стоящий в дверях придворный и вовсе челюсть на пол уронил…

Издалека донёсся и снова оборвался ещё один крик…

— Софиль! Я не знаю, что тут происходит, но если что-то случится с моей сестрой, все заплатят! Вы все!

— Где её искать? — влезла я. — Быстро объясните и дайте какую-нибудь брошь или печатку, я приведу вам сестру!

— Да кто ты такая? Почему я вообще должен верить этому бреду насчёт призраков из Га-Каррашта?!

— Потому что в вашем дворце, кузен, лежат свежие трупы, а никто из нас не выходил из этой комнаты! — вступил в разговор Уотриг. — А вот ваш маг ушёл больше часа назад! Если хотите спасти свою сестру, надо действовать быстро.

— Ладно. Но как только Софиль будет здесь…

— Да, да, так куда идти? — поторопила я.

Пока шёл спор, я извлекла из-за пазухи и нацепила браслет, брошь и Кольцо Огненного Ветра. Покосилась на наставника — тот буравил меня глазами. Ну да, если сегодня меня не прикончат воины смерти, завтра придушит лорд Тиурра самолично, вон как брови нахмурил!

«Он говорит, будь осторожна! Не попадись Зофиру, тот сильнее, намного сильнее тебя!» — пришло от Хаоса.

Обернулась к королю.

— Ну, объясняйте быстрее, где покои принцессы?

— Я провожу сам! — не терпящим возражения тоном заявил Аригунд.

Вот же!





Глава 25




История учит, что все люди и все народы без исключения брались за ум не раньше, чем испробовав все другие альтернативы.

Эвен Абба





Наверное, не бывает дворцов с простой и понятной планировкой. Может, где-то этакую невидаль и строят, но что прежде в Эрвинии, что теперь в Ферранте мне такие не попадались. Нам предстояло пройти путь пьяной мыши, три раза подняться, два раза спуститься, раз десять свернуть… Ну да, с моим топографическим кретинизмом и пьяным раздражённым мужиком в качестве поводыря шанс, что мы окажемся вовремя там, где надо, ничтожно мал. И что делать? Хотя вот, знаю!

— А куда выходят окна принцессы?

— В сад.

Угу, объяснил. Да тут всюду сад. По периметру дворца.

— Сможете быстро провести меня под её окно?

— Тогда надо сейчас выйти из другого торца этого крыла…

— Пойдёмте!

Я смотрела магическим зрением и через два шага на третий широко разводила раскрытые ладони — и всё равно мы чуть не попались — синеватый покачивающийся призрак караулил нас у крутой винтовой лестницы, ведущей вниз. Взвизгнув, дёрнула короля за руку к себе, а призрака отбросила воздушной оплеухой, как когда-то гхолу на кладбище. И тут же, заключив в кокон голубого пламени, подожгла.

— Ты — маг? — уставился на меня разом протрезвевший король.

Да ведьма я, ведьма!

— Маг. А вот вы только что едва не стали трупом. Одно касание этой твари означает смерть. Причём не только тела, но и души. Как, — прищурилась на него, — возможно, умер ваш отец.

— Отец? С чего ты взяла?..

— Кто расследовал его гибель? Такую внезапную и непонятную? И кто затем вознёсся к подножию трона? — не стала миндальничать я. — Ну что, идём дальше?

— Быстрее.

Ну должно же быть в Аригунде хоть что-то хорошее? Вот, нашлось — оказывается, король горячо любит сводную сестру. Но неужели у него под рукой нет других магов, кроме Зофира? Ведь те могли бы защитить людей…



В саду стало легче — там не было ни крутых лестниц, ни верхних и нижних этажей. Пока трусила вслед за королём, позвала Хаоса. Тот уже знал о поднявшейся тревоге, но в «Доме принца» ещё было спокойно.

— Вон… то… окно… — запыхавшийся монарх упёрся ладонями в полусогнутые колени, пытаясь отдышаться.

— На третьем этаже? — уточнила я.

— Да.

Сейчас открою… Какие б там защёлки ни были, против моего ветра они не выстоят! Если надо — и раму вынесу! Эх, если б сейчас не был глухой предрассветный час, когда все принцессы спят без задних ног, тогда бы, может, мне повезло бы — подошла бы Софиль к окну, посмотреть, отчего то внезапно растворилась, а я б её, как рыбку, и выдернула! А что делать теперь? Увесистого плечистого Аригунда мне на третий этаж волочить чревато, надорвусь. Придётся бросить пока тут.

— Ваше величество, прошу без обид. Я слетаю за вашей сестрой, но мне нужно, чтобы вы остались целы и невредимы. Поэтому поступаем так…

В общем, я его задвинула под куст жасмина, где поставила стоймя, подперев тремя воздушными щитами, чтоб не дрыгался и не упал, а сверху набросила золотую клеть от призраков. Если честно, издеваясь над монархом, я чувствовала глубокое моральное удовлетворение — заслужил! А не был бы монархом, так вниз бы головой вон на том суку для сохранности подвесила.



Взлетев, ступила на широкий подоконник. Темно, тихо и вроде бы не ощущается никакой магии… уф, успели?

Крошечный магический огонёк выхватил из темноты круглый стол с большим букетом гортензий, пробежал по зеркалу, ширме с затейливым буколическим пейзажем и, наконец, осветил дверь в соседнюю комнату. Похоже, спальня там…

Я не успела сделать и шага, как из-за ширмы на меня кто-то бросился. Не призрак, горничная с портняжными ножницами. Я еле успела перехватить девице руку и сунуть в рот воздушный кляп.

— Ты! Связывать не буду! На дворец напали призраки из Га-Каррашта, поняла? Я здесь, чтобы спасти твою госпожу!

— Люси, это ты? — послышался тоненький голосок из-за двери.

Вместо дёргающейся Люси отозвалась я:

— Я от вашего брата, короля Аригунда. Он внизу, в саду. А тут опасно, срочно уходим!

— Опасно? Что случилось?

— Быстрее!

— Но я должна одеться…

Вот же! Повернулась к горничной:

— Где платье принцессы? Говори быстрее!

Из коридора послышалось:

— Стой! Кто идё… — и шум от падения тела.

После этого мне стало резко не до платья. Девицу из постели я выдернула, как морковку из грядки, в чём была, и, не глядя на улов, рванула к окну. Бросила горничной:

— Хочешь жить — цепляйся за меня! Быстрее!

Почувствовала, как чужие руки стиснули талию, сама обняла Софиль, коснулась пальцем кольца — и взлетела. Пресвятая Пятёрка, пусть под окном принцессы не будет колючих роз!

Наверное, в думах о розарии я перестаралась, потому что свалились мы чуть ли не на голову Аригунду. Принцесса, которая оказалась в чём-то полупрозрачном, белом и кружевном, увидев хорошо зафиксированного брата, в ужасе обернулась ко мне. Я ткнула пальцем в оставленное окно:

— Меня не бойтесь, вон того бойтесь! — В проёме между колышущимися от предрассветного ветерка занавесками покачивалась слабо светящаяся синяя фигура. — Сейчас я его!

Чтобы не устроить пожар, пришлось вытянуть призрака наружу и подпалить прямо в воздухе. И, мало мне хлопот, пока я творила кокон голубого пламени, боевая Люси попыталась стукнуть меня камнем с клумбы по затылку.

Посмотрела на горничную с упрёком:

— Ты понимаешь, что если бы не я, призрак уже сожрал бы твою душу? И душу твоей госпожи тоже? — Обернулась к королю: — Ваше величество, вот ваша сестра, целая и невредимая. Надеюсь, хоть вы не станете кидаться на меня с мечом? Да, если у вас есть другие маги, кроме лорда Зофира, который всё это и натворил, — срочно зовите их! Надо спасать уцелевших!

— Отдай своё платье сестре! — неожиданно потребовал освобождённый Аригунд.

— Я не ваша подданная, — огрызнулась я. — И на настоящий момент вы оба обязаны мне жизнью, а я вам — ничем. Впрочем… — Снова уставилась на окно, и через секунду сверху спланировали, одна за другой, две шёлковые шторы. — Принцесса, постойте минутку, поступим вот так…

Расправлять складочки было некогда, но выглядела задрапированная девица вполне прилично. Ничего, что вразрез с модой, переживёт. Только куда нам дальше? По уму, надо срочно вернуться либо под крыло лорда Тиурры, либо под защиту отца, потому что здравый смысл подсказывал — прямого столкновения с лордом Зофиром я могу не пережить. Мы все можем не пережить…

— Гунер, что происходит? — подняла лицо к брату принцесса.

— Точно не знаю. Они говорят, что мой Зофир — из Га-Каррашта…

Ну да, нелепо надеяться, что их величество сразу признает себя идиотом, едва не погубившим страну…

Ну так куда нам? Назад к принцу или из дворца подальше?

«Твой кот говорит, чтобы ты не возвращалась. Вокруг рой призраков, и Зофир где-то рядом!»

— Слушайте! Принц Уотриг в осаде призраков. Похоже, все единоверцы, которых устроил во дворец и в королевскую свиту лорд Зофир, этой ночью превратились в воинов смерти. Тут оставаться тоже опасно, можем не дожить до рассвета. Я предлагаю пробираться в «Дом принца», под защиту лорда Трента эйд Эрранда. Вы согласны?

Ну вот, выступила. Теперь понять бы — а в какой стороне отсюда этот самый «Дом принца»?

Собственно, то, что во дворце неладно, король Аригунд видел своими глазами, а дураком их величество не был. А ещё не хотел умирать и, похоже, действительно любил сестру. А потому кивнул:

— Ведите, леди!

— В подземный ход — ни-ни! — на всякий случай прищурилась я.

Интересно, почему Аригунд поёжился? Точно готовил там какую-то гадость.

Но куда мне сейчас их тащить?

И тут в темноте загорелись жёлтые глазищи: «Я поведу!»



Мы петляли, останавливались, перелетели — а короля я заставила перелезать, заявив, что он для меня слишком тяжёлый, — два забора, и наконец вышли к реке. Вдалеке виднелся тот самый ступенчатый мост, но он мне не понравился. Поэтому я, принцесса и верная Люси прошли по воде, а кое-кому пришлось намокнуть, перебираясь вплавь.

В какой-то момент показалось, что королевскому терпению пришёл конец… но тут с моста раздался крик, а потом в воду звучно плюхнулось тело. Принцесса ойкнула, прикрыв рот ладошкой…

Но как же я была рада увидеть на другом берегу стоящих с факелами два десятка гвардейцев и с ними — моего отца! Выходит, мы пришли, добрались, мы в безопасности! Кстати, куда подевался кот?

«Не волнуйся… я тут, с-с-смотрю. Приедем домой — миску сметаны купишь?»

Таз куплю! Два таза!

«Сама сказала!»

Всё хорошо. И, кажется — подняла глаза к уже посветлевшему на востоке небу — скоро рассвет!

И только расслабилась — со стороны дворца громыхнуло. Тяжело, раскатисто…

— Что это? — мгновенно напрягся Аригунд.

— Маги… — выдохнула я. — Думаю, это маги…

Напряглась, зовя Хаоса: «Ты цел? Что там происходит?»

«Кай выследил Зофира и привёл твоего кота. Как только Зофир умрёт, все воины смерти должны развеяться, ведь он — их создатель».

Понятно… и страшно. Вдруг что-то пойдёт не так?

Уставилась в темноту, ожидая продолжения. И дождалась — небо над дворцом окрасилось в ядовито-зелёный цвет, а потом из облаков, как чёрные щупальца, потянулись смерчи, извивающиеся, цвета жирной сажи. Что это за жуткая магия?

— Я такое только раз видел, на границе с Га-Карраштом, — покачал головой лорд Трент. — Надеюсь, Тир справится.

Оглянулась на Аригунда — кажется, до короля начало доходить…

— Хотите совет, ваше величество? — прищурилась на оставлявшего на мостовой мокрые следы монарха.

— Какой?

— Не отменяйте завтрашнюю церемонию с погружением в купель! И впредь сделайте её обязательной при приёме на службу ко Двору для всех, от магов до служанок.

Король медленно кивнул.

Хотя не уверена, что там ещё есть кого купать… не исключено, что сейчас весь дворец, кроме комнаты, где был принц, превратился в большое кладбище… Как же я хочу туда, помочь! Только понимаю, что это неразумно… ведь скорее помешаю.

В небе бухнуло и полыхнуло, щупальца снесло.

«Кай говорит, что всё в порядке».

Ну, тогда ладно. Сейчас надо, наверное, мокрого короля переодеть, а то ночь и дует, простудится же! Может, зря я над ним так издевалась? — критически посмотрела на мрачного Аригунда. Хотя не-a, не зря. Заслужил! И сушить его магией я не буду!

— Пойдёмте, ваше величество. Вам и вашей сестре нужно переодеться. Потом вы сможете разослать гонцов, чтобы созвать всех, кого считаете необходимым.

— Давно вы знали, что у меня под боком шпион Га-Каррашта? — обратился Аригунд к отцу.

— Со вчерашнего дня, — не стал темнить лорд Трент.

— У вас есть доказательства?

Ну вот, спрашивается, что ему ещё нужно после сегодняшней ночи? По-прежнему отказывается признать, что «сам дурак»?

— Имя Перегальта Огненное Облако вам что-нибудь говорит, ваше величество?

— А причём тут он? Этот маг умер, если верно помню, семь веков назад.

— Я — один из его потомков. И сохранился дневник, в котором описано, как можно распознать тех, кто прошёл обряд связывания тела и души. К сожалению, расшифровать текст удалось лишь недавно, иначе всего этого, — лорд Трент кивнул головой в сторону дворца, над которым сейчас светился малиновый столп угрожающего вида высотой до небес, — просто не произошло бы. Но мы рады, что смогли хоть чем-то помочь. Хотя без жертв, увы, не обошлось.

— Я требую, чтобы Зофира взяли живым! Хочу лично убедиться в его предательстве! И, если он виновен в смерти отца…

— Если лорд Зофир сдастся, уверен, лорд Велани оставит его в живых, — покладисто кивнул отец.

Король вздохнул и зябко поёжился…

Ну да, и он, и я понимаем, что шансы такого исхода ничтожны.

За спиной снова вспыхнуло и грохнуло — бой продолжался… Ох, ведь даже если лорд Тиурра сильнее, ему же приходится ещё помнить о безопасности Уотрига…

Пф-ф! Шш-ш-ш! Бу-бух!





* * *


Думаю, такого переполоха Вермелен не видел со времён Гелейи.

Глашатаи на всех перекрёстках трубили о неудавшемся покушении на короля Аригунда и приехавшего из дружественной Эрвинии принца Уотрига злобными некромантами проклятого Га-Каррашта.

На всех ведущих в город воротах стояли посты, усиленные магами. Стражники останавливали всех приходящих и уходящих и зачем-то просили показать ладони. Некоторых, и таких было немало, отводили в сторону и под охраной куда-то отправляли.

Но это то, что видел простой люд. Для меня картина была другой, хотя отец и лорд Тиурра, не сговариваясь, снова дружно задвинули меня в тень, то есть на место принцевой фаворитки. Полагаю, большинство придворных и не подозревало, что я вообще была как-то замешана в ночных событиях…

Кстати, как я и опасалась, наставник и экс-жених устроил мне показательную выволочку за излишние инициативы и самодеятельность. Подловил в коридоре и припёр к стенке:

— Эль, что ты вчера вытворяла? Ты понимаешь, что если бы напоролась на Зофира, могла бы погибнуть? Почему ты всегда лезешь на рожон? Эль, ну как можно быть настолько безрассудной?

А чего он ждал от ведьмы? С одной стороны, я сделала то, что должна — присмотрела за Аригундом и спасла его сестру. С другой — расплатилась за «тёплый» приём, который король устроил принцу Уотригу — когда их величество переоделся в «Доме принца», оказалось, что Аригунд не только вымок в речке, но ещё и штаны порвал на заборе, и по этому поводу мы с Ригом долго хихикали втихаря.

Уставилась в сердитые синие глаза, прикидывая, как бы поизящнее выкрутиться:

— Я бы спряталась под щитом, который ты мне дал. А потом ты бы меня спас.

Коварная дипломатия сработала. Наставник качнул темноволосой головой и уже не так сердито произнёс:

— Всё равно это было опасно… Я за тебя переживал.

И сделал шаг ко мне.

Выяснять, что лорду Тиурре надо, не стала, любая близость огненного мага и принцевой фаворитки пошла бы ситуации не на пользу. Ну да, «Агнесс» по приезде в Лайяр исчезнет, но негоже ставить под сомнение верность магов и мужественность принца. Да и просто я была не готова…

Округлила глаза:

— Ой, кажется, сюда идут, — и сбежала.



Между прочим, позже я услышала от принца Уотрига кое-что интересное. Оказалось, Риг видел часть боя. То, что он был впечатлён масштабами призванных сил, это понятно, но меня зацепило другое.

— Я и не подозревал, что лорд Велани умеет летать! — в голосе звучал чистый восторг. — Представляешь, когда под ним зашевелилась земля и оттуда полезло что-то чёрное, он просто вспорхнул на крышу! — И огорчённо добавил: — А что было дальше, я не видел, только чуть не оглох…

Ну и ну! Неужели подаренный мной сапфир пригодился? Если так, я рада. Только жаль, что сам лорд Тиурра об этом промолчал.



Во дворце всё оказалось не так плохо, как я боялась, хотя хуже, чем хотелось бы. Одно крыло, где рухнули все три этажа со всем ценным содержимым, придётся перестраивать. Зато уцелело больше половины придворных и почти вся прислуга, ночевавшая по флигелям и сторожкам.

А лорд Зофир погиб — у мага взорвалось сначала горло, а потом — сердце. Лорд Тиурра высказался лаконично: «Пришлось сначала его как следует измотать». Была ли эта смерть такой уж необходимостью, мне неведомо, но здравый смысл говорил, что поступил наставник верно. В перевоспитание гадюк я не верю, ни разу в жизни подобного чуда не встречала.

Зато, кажется, произошло другое чудо — маленькая принцесса Софиль оказалась той самой девушкой, которая, спрятавшись за портьерой, пыталась предупредить принца Уотрига об опасности. И вроде бы Риг с королём договорились о том, что принцесса приедет погостить в Лайяр, причём, как ни странно, король выглядел весьма довольным. Неужели Аригунд решил подойти к идее объединения стран с этой стороны?

Но, кажется, теперь наши королевства действительно начнут сближаться, потому что порознь нам не выжить, как показали последние события, угрозы с юга никто не отменял.

Завтра мы трогаемся в обратный путь.

Хаос предвкушает, как будет жрать сметану тазами, я мечтаю о каникулах и бескрайних зелёных полях, по которым буду носиться на Ясене, а принц Уотриг глупо улыбается, заглядывая в невесть кем подаренный медальон, в котором я углядела свёрнутый локон, и грозит представить меня к очередному ордену.

Наконец, ко мне подходил лорд Тиурра и интересовался, не хочу ли я, как ученица, составить ему компанию этим летом.

Я обещала подумать.



Третий Пресвятой Старец, член Совета Мудрецов благословенного Га-Каррашта Эфрим Алвизерский, поджав губы, смотрел в окно на пики далёких гор, отделявших его владения от проклятых королевств безбожников-северян. План, на который он возлагал столько надежд, неожиданно рухнул. Ничего, он ждал века, подождёт ещё немного. Сколько нужно. Но когда придёт время, ненавистное семя Лансеров ответит за все грехи рода. Жаль только, что погиб ещё один не просто сильный маг, а сын, пусть и приёмный, одного из ближайших друзей…

Конец второй книги