Глава 1 Дом, милый дом…


* * *

Я бежал через лес. В новой броне двигаться было чрезвычайно неудобно. Хотя, быть может, сказывалось еще и то, что я вернул себе прежние пропорции тела, от которых успел отвыкнуть.
Как бы то ни было, «бегом» мое передвижение можно было назвать именно в кавычках. Скорее ‒ скорый шаг.
Броня, казавшаяся гибкой и легкой, на деле оказалась достаточно жесткой, сковывающей движения. А малый вес (даже не знаю, килограмм 7, ну, 10 от силы) уже серьезно раздражал — было ощущение, что обувка, чья подошва была оббита металлом, весит несколько пудов, нагрудник мешает дышать, а наплечники прямо-таки врезаются в шею. Про шлем, норовивший сползти на глаза, постоянно сдвигавший ВЗОР, я вообще молчу.
Не прекращая движения, я скосил глаза на шкалу прогресса — ну вот, почти 100 %. Еще немного и распакуются данные.
Ковыряясь в терминале, я нашел несколько крайне интересных баз, вроде «следопыта», «менеджмента» и тому подобного. Но парочка меня так привлекла своим названием, что я решил их загрузить через нейропорт. Тем более я успел прочитать краткое руководство, как провести загрузку так, чтобы не отрубиться, как уже было в прошлый раз, когда я осваивал «НКВД» и «обработку шкур».
Я остановился и открыл интерфейс.

«Статус: колонист.
Ранг 6: трапер.
Опыт: 23/70
Навыки:
Владение огнестрельным оружием: 43 %
Владение энергетическим оружием: 41 %
Ружья/дробовики: 21 %
Умения:
Свежевание: 82 %
Кожевничество: 17 %
Дополнительные умения: Сушка в полевых условиях с использованием «НКВД»
«Полезность»: 0,3
Цена активации клона: 1290 кр
Счет: 1330 кр
Карма: 0.
Идет распаковка: «Адаптивный Самообучающийся Интерфейс (АСИ): 95 %
В очереди:
«Основы работы колонизаторских сетей и ИИ — контролеров»
«Основы использования легкой брони серий СЛ, СЛЗ, СЛУ–1, СЛУ–2 с возможностью подключения к нейропорту»

Отлично. Еще немного и АСИ установится. Надо будет не прозевать этот момент, так как во время распаковки, когда знания начнут распределяться по моей головешке, я могу потерять сознание. Однако это была необходимая мера. АСИ — крайне полезная штука: во-первых, интерфейс должен стать намного удобнее, откроются новые пункты, ранее мне не доступные и, если я правильно понял, нечто вроде «инженерного меню». Кроме того АСИ будет контролировать последующие загрузки баз данных и сможет вовремя остановить процесс или замедлить, чтобы я снова не потерял сознание. Есть у него и огромное количество других плюсов — одновременная загрузка нескольких баз знаний, возможность использовать уже распакованные данные и многое другое.
Но главное, что меня больше всего заинтересовало — это, конечно же, расширенные возможности моего интерфейса, а также возможность безопасно загружать новые данные, не боясь, что мой котелок просто не выдержит нагрузки.
Вот, к примеру, базу о работе сетей и ИИ я поставил на изучение первой, так как у меня накопилась масса вопросов, которые вызывали недоумение. Например, обновление данных по навыкам выполняется только тогда, когда я нахожусь в зоне действия сети «Гарден». Ну, хорошо, допустим. Но ведь если я умру за ее пределами — все равно оживу в клоне, пусть и с потерей данных. Нет, я помню, что лаборанты предупреждали о возможной потери памяти, но все же…
От других колонистов я слышал, что как раз память о том, как ты умер, сохраняется. Каким образом? Как эти данные передаются? Не понятно…
Также я хотел разобраться в логике ИИ. Мать нисколько не стесняется штрафовать и забирать «полезность», поэтому нужно узнать, как вынудить ее премировать колониста. Интересно было выяснить и то, каким образом ее можно развести на «бафы» и ускорители для прокачки, ведь для нас с Литвином она уже расщедрилась, а для Шендра, насколько я знал, нет.
Прояснив вот такие вот мелкие моменты, можно много добиться. Тот же буст на опыт многого стоит. Если его можно получить достаточно легко, почему этим не воспользоваться? И что-то мне подсказывает, что если и есть колонисты, которые знают секрет его получения — они вряд ли им со мной поделятся. Поэтому будем пытаться узнать его сами.
Оп! Чуть не пропустил.

«99 % распаковки завершено»

Я остановился, опустился на землю и принялся ждать.

«Данные распакованы, начинается установка»

Вопреки моим опасениям, базы данных на терминале оказались теми, которые мне и надо. В том смысле, что предназначены были для загрузки в мозг пользователя посредством нейропорта.
Господи! Как же я намучался, копируя их себе. Точнее, с копированием как раз проблем не было — база попросту переносилась с терминала в мою голову. Как бы я ни пытался, однако именно «скопировать» не получалось. Если начал перенос — файл перемещаться и дублироваться ну никак не хотел! Словно бы кто-то специально отключил эту функцию, оставив только «вырезать-вставить». Почему так?
Так вот, с копированием, точнее перемещением, вопросов не возникло. А вот затем сложности появились — интерфейс настырно отказывался обнаруживать новые файлы, затем идентифицировать их и, уж тем более, распаковывать.
Помнится, в последний раз мне приходилось так потеть, когда я пытался разобраться с прадедовским смартфоном на «андроиде». Этот реликт, видимо, существовал еще во время динозавров — никакого тебе нейропорта, никакой 3d проекции. Я еще помню, умудрился где-то в сети найти пару программ к нему. Казалось бы — закидываем на него apk файл и запускаем. Все, дальше устройство само все сделает. Но нет же! Простой перенос данных превратился в ад — пришлось подключать порядка четырех переходников, прежде чем удалось забросить данные на древнюю карту памяти. Я помню, как смеялся, прочитав название «Кингстон, класс 5, 128 Гб». Только подумать, когда-то людям хватало каких-то жалких 128 Гб, которых сейчас с трудом хватит на секунду 3d-проекции самого паршивого качества.
Ну да ладно. Проблема была и в переносе данных на карту, но я ее решил. А вот затем, пытаясь обнаружить файлы с помощью крайне неудобного, кривого, недружелюбного (может, для чужих разрабатывали) файлового менеджера, я потратил несколько часов своей жизни. Вот, казалось бы — скачал файлы на карту памяти, там и ищи. Ан, нет! Пришлось тогда поковыряться, прежде чем мне удалось задуманное.
Хотя сейчас этот опыт оказался как нельзя кстати — интерфейс колониста «Гардена» был чем-то схож на тот допотопный прадедовский смартфон, семейную реликвию. Если говорить точнее — интерфейс был похож на менюшку древнего устройства. Такой же кривой, крайне неудобный и ни разу не продуманный. Может, наш интерфейс тоже на «андроиде»? Хотя, лучше на нем, чем на «иосе» — там бы за каждый чих пришлось платить. Хочешь посмотреть статус — гони кредит, хочешь свериться с картой — плати кредит. Хочешь закрыть интерфейс — плати два кредита. Шучу, конечно, были в операционках прошлых веков свои плюсы, но сейчас они воспринимаются скорее как шутка…
Так вот, я потратил битый час на поиск загруженных баз данных. И если в случае с прадедовским смартфоном я мог повторить копирование файлов, то здесь они с терминала исчезли и лежали где-то в моей памяти. Точнее, пока еще в памяти чипа.
С горем пополам мне удалось их найти и запустить распаковку. «Временные файлы, подлежащие удалению» — охренительно удачное место для баз данных выбрал чип.
Был еще один момент с базами, который меня удивил — раньше я встречал их только в виде небольших чипов в вакуумной упаковке. И стоили они бешеных денег. А здесь прошлый владелец форта зачем-то перенес их на терминал. Зачем? Ведь безопаснее хранить в чипах. Мало ли, что случится с терминалом?
Догадка промелькнула в моей голове, но в этот же миг сознание погасло.
Я вроде пришел в себя, вот только вокруг стояла темнота, и я не ощущал своего тела.
Я увидел мельтешащие строки с цифрами и буквами. Но мелькали они так быстро, что я не успел ничего прочитать. Миг, и я вижу картинку — несколько деревьев, широко раскинувших ветви в разные стороны. Где я видел подобное? Ах, да, это ведь логотип «Гардена». Деревья начали переливаться разными цветами: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый.

«Колонист Очень Желает Заработать Горбом Себе на Форт» — какой ребенок на Земле не знает этой считалочки, позволяющей запомнить цвета радуги?

После вспыхнувших фиолетовым цветом деревьев на секунду вновь стало темно. А затем я почувствовал свое тело, и тут же получил кучу сообщений.

«АСИ установлен»
«Внимание! Ваш чип морально устарел. Корректная работа АСИ на нем не гарантируется. Обратитесь в клон-центр для замены чипа»

— Ну вот, этого еще не хватало, — проворчал я, поднимаясь с земли.

«Обнаружены новые устройства»
«ВЗОР ‒ версия 7.4.2, модификация ‒ скаут, беспроводная. Подключить?»
«Обнаружена легкая броня, тип СЛУ–2, модифицированная версия АТ–4. Устройство подключено, проводится настройка»
«Обнаружено неизвестное устройство. Идет распознание»

Я согласился подключить ВЗОР, обрадовался, что наконец-то появилась броня. Я, как только облачился в нее, тут же подключил к нейропорту, вот только ни к чему это не привело. Оказывается, мой тугой интерфейс колониста был совершенно к ней не адаптирован, даже не видел ее. А еще меня очень удивило обнаружение неизвестного устройства. Это еще что?
А-а-а! Винтовка! Она ведь у меня в руке, и, насколько я знал, энергетическое оружие подключается к броне очень просто — достаточно лишь взяться за рукоятку.

«Настройка брони СЛУ–2 осуществлена. Внимание! У вас недостаточно навыков для управления данным устройством. В целях безопасности основные функции будут отключены»

Ну, вот…броню опознали, но пользоваться ею нельзя.

«Неизвестное устройство опознано. Энергетическое оружие, индивидуальное (возможно, самодельное), серийный номер АТ–3258235. Специальных навыков не требуется. Устройство готово к работе. Внимание! Рекомендуется изучить ряд баз знаний…»

И ниже шел целый перечень всяких навыков, начиная от «продвинутого энергетического оружия», заканчивая «снайперским делом» и «техническим обслуживанием оружия старого образца».
Стрелять можно? Можно. Вот и достаточно пока! Я закрыл подсказку с навыками. Пока обойдусь. Да и взять мне их сейчас негде.
Так-с…сверимся с картой. До Кийко мне еще пару километров идти. Судя по отметке на карте, он никуда не перемещался. Ну да, зачем марам его куда-то таскать?
Кстати, а ну-ка посмотрим, есть ли в АСИ раздел помощи?
Вместо раздела помощи я нашел «помощника», которого тут же и активировал.
— Помощник АСИ готов предоставить вам нужную информацию, — зазвучал в моей голове приятный женский голос, — что вас интересует?
— Как передаются данные от чипа в мейнфрейм колониального ИИ? — спросил я.
— При непосредственном подключении к сети колониального ИИ… — тут же зазвучал в моей голове мягкий голос.
— В случае отсутствия подключения к сети? — перебил я.
Как я понял из уймы технической информации, даже в случае, если я нахожусь вне действия сети, информация с моего чипа рано или поздно будет получена Матерью. Дело в том, что чип представляет собой нечто вроде передатчика и приемника в одном флаконе. Он передает информацию в сеть, а если таковая не доступна, но зато рядом есть другой колонист (у которого тоже есть чип), то информация передается на него. При встрече колонистов чипы, если сети по-прежнему нет, обмениваются информацией, и так, пока одно из звеньев этой цепочки не окажется в зоне действия сети и уже там сольет все полученные данные. Причем, как свои, так и инфу с «встреченных» чипов. Простой и вполне логичный способ решения проблемы. Жаль только, что обратная связь не работает. Ну, к примеру, сообщения, адресованные колонисту, находящемуся вне зоны сети, могут быть получены благодаря встрече с другим колонистом, который только пришел из города. Но это уже было бы совсем жирно!
Выражаясь проще, если рядом со мной по лесу бродит другой колонист, который раньше меня вернется в Речной, он передаст всю информацию, полученную с моего чипа в сеть. И когда в ее зоне действия появлюсь я, останется только синхронизировать данные.
Единственное, что я не понял, какие именно данные передаются? Например, передаются ли мои воспоминания? По идее все с момента отключения от сети должно фиксироваться чипом и затем передаваться дальше по эстафете. Именно этим объясняется тот факт, что колонисты, погибшие черт знает где, все равно помнят, что с ними произошло. Но все ли? Ведь слышал я о том, что ожившие в телах клонов люди не помнят последних событий, предшествующих их смерти в предыдущем теле? Есть какие-то исключения из правил? Есть нюансы?
А еще я разобрался, почему стоит покупать дорогие клоны — фактически они ничем не отличаются от дешевых, но поток данных от чипов, чьи владельцы забронировали себе Альфа, Бета и так далее клонов, имеют больший приоритет — их данные хранятся и не удаляются в случае, если чип очередного колониста — звена цепи оказался переполнен. Вот в этом может крыться разгадка того, почему при оживлении часть данных теряется — она попросту затирается, она не имеет метки «важно» или «очень важно».
Размышляя над вновь полученной информацией и заваливая вопросами АСИ, я чуть не прозевал опасный момент, но вовремя спохватился.
Фух, кажется, меня не заметили.
Метрах в тридцати от меня был лагерь маров — двое стояли на часах, один куховарил, еще двое вбивали колышки в землю, явно планируя растянуть палатку.
Интересно, Кийко им так ничего и не рассказал? Впрочем, это не в его интересах. Вот только я очень сомневался, что под пытками будешь мыслить трезво. Во всяком случае, за себя бы я не утверждал, что мол, «сдохну, но не скажу».
Кийко я тоже обнаружил — полураздетый, окровавленный и грязный, он был привязан к бубалу, сидел на земле, понурив голову, совершенно не реагируя на происходящее. Возможно, он был без сознания.
Я задумался. Быть может, не стоит ввязываться в бой и пытаться его спасти? Ведь все может пойти не так — я промахнусь, мары окажутся необычайно опытными, да мало ли, что может случиться. Так может и не стоит рисковать, и просто грохнуть Кийко? В конце концов, это не полноценное убийство — ведь у него есть деньги, и он оживет в клоне.
Нет. Мне эта идея совершенно не нравилась. Да и к тому же, убив его, я не решу главную проблему — все равно придется отбиваться от маров.
Но если не отобьюсь, если меня убьют, и я не успею освободить товарища, все будет зря, я просто потеряю оружие и броню, ничем не помогу Кийко. Так может все-таки пристрелить его и попытаться сбежать от маров?
Не такая уж и глупая идея. Даже более того — очень здравая. Но вот не нравилась она мне, хоть убей.
Ладно, я решил пойти на компромисс и со своей совестью и со своим разумом — начну валить маров. Если почувствую что все, дела плохи — завалю Кийко и попытаюсь сбежать.
Приняв решение, я моментально успокоился и принялся следить за поляной — прошлое столкновение с марами научило меня, что спешить не стоит. Лучше посидеть, понаблюдать — вдруг еще мары появятся? Как-то я сильно сомневался, что эта пятерка ‒ весь отряд, отправившийся по наши с Кийко головы. Где тогда остальные? Быть может, часть отряда уже отправилась искать нашу пещеру? Может, Кийко уже успел им все рассказать?
Я нисколько на него не злился. Как и говорил — черт его знает, как бы сам повел себя в такой ситуации. Тем более он был уверен, что обречен — я говорил ему, что ранен, что далеко…
Да, наверняка Кийко уже успел рассказать о нашем тайнике — я сидел в кустах уже больше двух часов и новых маров пока не заметил. А эти занимались своими делами, обустраивая лагерь и явно не спеша начинать допрос Кийко. Уже все узнали? Никуда не торопятся? Пожалуй, пришла пора прояснить этот момент…
Я заерзал, устраиваясь удобнее, выцелил одного из маров, стоящих в охране, и изготовился к стрельбе. Я не спешил, поджидая, пока его товарищи отвлекутся, не будут смотреть в его сторону. Мое оружие сложно было назвать бесшумным, но все же звук выстрела был намного тише, чем у того же ОСЗ. Звучал, скорее, как хлопок. Причем не громкий. Если повезет — первый мой выстрел никого и не потревожит, не насторожит.
Не знаю, что тогда мною руководило — обычно я предпочитаю не рисковать, но в этот раз я решил целиться противнику в голову, хотя раньше всегда старался попасть в корпус, это намного легче. Но доставшееся мне оружие было удобным, от него прямо-таки веяло надежностью, и я набрался уверенности в себе и своих способностях.
Я дождался момента, когда остальные мары отвернулись, задержал дыхание, унял дрожь в руках, и потянул спусковой крючок. Негромко хлопнуло, и мар повалился на землю. Прямо в яблочко! Отдернул рычаг, краем глаза заметив, как вылетела стреляная гильза.
Тут же перевел прицел на второго часового, который, как мне показалось, что-то услышал или просто у него сработало чувство опасности. Этот был ко мне лицом, и я навел перекрестие прямо ему на переносицу. Новый хлопок, и противник, дернув головой, завалился на землю.
Третий мар, сидевший возле костра, все-таки заметил, как я снял второго часового, он вскочил на ноги, но тут же дернулся от попавшей ему прямо в живот пули. Он медленно опустился на колени, все еще держась за живот руками, из-под которых уже обильно сочилась кровь. Второе попадание, пришедшееся в грудь, опрокинуло его прямо на костер.
Двое оставшихся возились с палаткой и так ничего и не увидели.

«База «Основы использования легкой брони» распакована»

Надо сказать, очень кстати. Я убрал назойливое сообщение, выскочившее прямо перед глазами.

«Вам доступны новые функции брони тип СЛУ–2, модифицированная версия АТ–4. Требуется проведение предварительной калибровки. Приступить?»
«Внимание! Калибровка будет проводиться в течение нескольких минут. Часть систем будут не доступны.»

Да что же такое? Я убрал очередное сообщение.

«Функции брони будут не доступны. Вы уверены, что не хотите провести калибровку брони и адаптировать ее под себя?»
«Активация функциональных возможностей требует калибровки»

Я отмахнулся и от этого сообщения. Вот ведь, сейчас самый подходящий момент!
Я был уже шагах в семи от палатки, когда собиравшие ее мары, наконец, соизволили обратить внимание на меня.
Один из них был молодым, намного младше меня. На вид лет 18, а то и еще меньше. С оттопыренными ушами, веснушчатым лицом и длинным, тонким носом. Неприятный тип — глядя на него, почему-то сразу приходит на ум крыса.
Второй был гораздо старше — около тридцати, смуглый, если не сказать чернокожий. Или выходец из Индии, или вообще африканец. Но вряд ли землянин — близко посаженные глаза, мощный лоб, массивная челюсть навевали мысль, что этот тип прибыл на Хруст с какого-нибудь богом забытого аграрного мирка. Одет он был странно — если молодой в нормальной форме, в какой-никакой разгрузке, то этот тип в порванных штанах, каком-то ватнике (выглядящем так, будто на нем топталось человек десять) и драных ботинках. Оружия у него вообще не было.
— Дернетесь — пристрелю! — предупредил я их, и оба замерли, прямо-таки застыли, боясь пошевелиться.
Зачем я отдал это приказание? Сам бы себе ответить не мог. На хрена мне пленные? Не проще было пристрелить обоих?
— Где остальные? — спросил я молодого, наставив на него оружие.
— Какие остальные? — пролепетал тот. — Мы просто колонисты, нас поймали и мы…
Я бы мог ему поверить. Раньше. Но сейчас, по тому, как бегали его глаза, как дернулась рука к оружию (к слову, если их поймали, с чего вдруг колонисту оставили бы оружие?), как он сразу же стал открещиваться от своих подельников, сомнений в том, кто он такой, у меня не было.
— Не вздумайте юлить, сраные мары! — рыкнул я. И, наведя оружие на ногу молодого, потянул спуск.
— А-а-а-а! — молодой схватился за простреленную ногу и принялся орать благим матом.
— Моя не мар! Моя не мар! — тут же заорал второй, вскинув руки над головой или, скорее, выставив их вперед, словно бы пытаясь защититься от пули, стоило мне только навести оружие на него.
— И кто же ты такой? — усмехнулся я.
— Господин Тать говорить, что Мундалабай чертов дикарь. Говорить, что я раб.
Ага! Пазл сложился. Мары таскали с собой раба. Наверняка самого зашуганного и исполнительного, чтобы проблем не доставлял. И вот почему он одет в обноски и без оружия. Что же, этому-то как раз верю.
— Где остальные? — спросил я его.
— Уходить.
— Куда?
— Моя не знать. Моя сказать делать палатка.
— Понятно. Ну, а ты что скажешь? — поинтересовался я у молодого, уже прекратившего вопить.
— Они… — начал он, морщась от боли, — ушли к пещере…
Хреновые дела. Кийко все же раскололся. Кстати, чего это я с этими тут разговариваю? Лучше товарищу помогу.
— Забери у него оружие! — приказал я рабу.
Тот вскочил, выхватил из ножен, висящих на поясе молодого, нож.
— Да выкинь ты эту железяку, — поморщился я, — ствол забери!
Мундалабай смотрел на меня с немым вопросом в глазах.
— Ну, ствол, в кобуре, — подсказал ему я.
Мундалабай выполнил приказ.
— Ствол брось в траву, — приказал я и, дождавшись, пока и это указание будет выполнено, добавил, — все! Сиди здесь и не дергайся. И за этим присматривай! Когда я освобожу своего друга — ты будешь свободен.
— Мундалабай больше не вещь господина Татя?
— Нет.
«Текущая броня подключена к нейропорту. Вам доступно прямое управление. Задействовать его?»
«Внимание! Требуется калибровка»
Как же достали эти сообщения! Еще и мельтешение разных цветов в сообщениях неимоверно раздражало! Зачем выводить все это прямо перед глазами? Ну мигало бы себе где — то сбоку, не мешая. Но нет, надо вылезти прямо перед глазами, самым жирным и здоровым шрифтом! Я уже был не рад, что напялил броню и выучил навык для нее.
Тут вылезло очередное сообщение и я уже автоматически от него отмахнулся.
Я собрался идти освобождать Кийко, но не смог даже повернуться. Броня стала жесткой, не позволяла не то что корпус повернуть, я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, даже пальцем, и то не смог — руки словно в металлических перчатках были.
Это что еще за черт?
«Проводится калибровка брони, обновление настроек под нового пользователя»
Да как так-то? Я ж просто убрал сообщение? Или умудрился подтвердить запрос? Не — не — не! Только не сейчас!
Я был словно внутри статуи, только лицо было снаружи, и то, только благодаря тому, что я открыл забрало, чтобы поговорить с пленными марами.
Видимо паника, охватившая меня, явно читалась на лице, так как молодой мар оживился, перестал держаться за простреленную ногу и полез в один из карманов своей куртки.
— Мундалабай! Убей его! — крикнул я, сообразив, чем может кончиться дело. — Убей, или опять станешь рабом!
Однако было поздно. Мар выудил из кармана небольшой револьвер — скорее всего «Щелчок», навел мне прямо в лицо, взвел курок (который щелкнул для меня так, будто колокол, предвещающий мою скорую кончину). Я увидел, как указательный палец мара, лежащий на спусковом крючке, напрягся.
Щелк! Бах!
Боль, мне было чертовски больно.
Бах!
Новый всплеск боли.
Бах!
И вот на меня навалилась темнота.
Черт подери! Убил ведь, сволочь! И так глупо! Убили, пока дожидался обновления настроек бронекостюма! Убили, так как я сам это позволил и не мог даже сдвинуться с места, не говоря уж о том, чтобы защититься!
Твою мать!
И что теперь? Кийко остался в руках маров, пусть и только одного из них, да еще и раненого. Наверняка в их лагере найдется рация, и этот ублюдок вызовет подмогу…
И что теперь делать?
***
Тать опустил руку с револьвером и охнул — забыв про рану, он попытался напрячь ногу, и она тут же дала о себе знать.
Но это ничего, в палатке аптечка, сейчас он мигом себя подлатает…в отличие от этого дебила — колониста. Это ж надо умудриться рядом с противником начать обновлять свою броню? Ну, ничего, в отличие от колониста Тать прекрасно умел обращаться с подобным. Буквально пару месяцев назад во время очередных разборок между ханами Шахт его нагрудник изрешетили в хлам, вот как раз и подмену принесли. Татя несколько смущало, что здесь полный сет (и нагрудник, и шлем, и броня на конечности), но он был уверен в своих силах — справится, освоит.
— Эй! Мандалай! — крикнул он. — Тащи аптечку! Живей, тугодум!
— Я не тугодум! — оскорбился Мундалабай.
— Ты — раб! — прорычал Тать. — Или уже забыл?
— Тот человек сказал, что я свободен! — Мундалабай указал на труп в бронекостюме.
— И где он теперь? — фыркнул Тать.
— Ушел к предкам, как истинный воин, — ответил Мундалабай, подобравший с земли камень и шагнувший к Татю.
— Ах ты… — Тать вскинул, было, револьвер, но Мундалабай ногой ударил по руке, а затем еще и вдавил ее в землю. А затем уперся коленом в грудь Татя, навалился всем своим весом.
— Я тебе яйца отрежу и подвешу на дереве! — прохрипел Тать, пытаясь освободить руку. — Тебе не жить, раб!
— Моя ‒ не раб! — спокойно ответил Мундалабай и опустил камень на голову Татя. Что-то громко хрустнуло. Тело Татя дернулось, и Мундалабай вновь занес камень, резко опустил его вниз. Брызнуло кровью.
Тело Татя еще дергалось в конвульсиях, но Мундалабаю было уже все равно, он направился к пленнику…




Глава 2 Дубль Два



«Память клон-тела z-283/1254/12 содержит информацию, отсутствующую в чипе юнита 3–27, С715-АТ2384561, удалить старые данные из памяти клон-тела и базы данных Форта?»

Оп! Это еще что такое? Что за клон-тело? База данных форта? Это что, я умудрился на чип данных накачать, пока в в мед станции лечился? Интере-е-есно…
Так что там за память?

«Личные воспоминания, распакованные базы данных»

Ага! Это получается, в клоне хранятся данные прошлого владельца. И что с ними делать? Удалить?
Вроде жалко. Вдруг пригодятся…С другой стороны, на кой черт мне чьи-то воспоминания о детстве?

«Удалить личные воспоминания, сохранив распакованные базы данных», — приказал я.
«Вы действительно хотите удалить личные воспоминания, имеющиеся на чипе?»

Я задумался, а точнее, просто растерялся — мне эти воспоминания точно ни к чему. Наверняка, если их оставить, у меня будет каша в голове — мои воспоминания, чужие. Фактически, сохранить эти данные, значит завести соседа у себя в голове. И в лучшем случае дело закончится шизой. А в худшем…
По факту вся эта информация является ничем иным, как сознанием какого-то человека — его личный опыт, его память. И как мы будем с ним уживаться? Нет уж, нафиг, нафиг.
Но и удалить эти данные, фактически убив человека, у меня рука не поднимется. И что делать? О! Кажется, придумал!

«Перенести личные воспоминания в архив. Не копировать в чип»
«Выполнено»

Вот и справился. Вроде и человека не убил (хотя, по факту он уже давно мертв, раз не появился в своем форте), а вроде и себе проблем не создал.
Кто молодец? Я молодец!
Ну, все, теперь можно и просыпаться.
Я открыл глаза и уставился в серый пластик. Такой привычный и уже даже родной! В этот раз никакой паники не было — я уже знал, что не в гробу, не в медицинской установке, а внутри клон-капсулы.
Как же я так лоханулся? Впрочем, кто знал, что обновление приведет к тому, что броня превратится в статую, в оболочку, которая не позволит мне пошевелиться? И ведь я долго отмахивался от кучи вылезающих сообщений, пока, наконец, они меня окончательно не достали…
Хоть бы предупреждение писали, что будет такая фигня…
С другой стороны, они и писали: «будет проведена калибровка». Более чем уверен, что никто в здравом уме не догадается сначала влезть в бронекостюм, а уже потом изучать основы управления им, проводить предварительную настройку и прочее. Кроме меня, конечно…
Подох в процессе обновления и настройки собственного оборудования…Причем подох от выстрела из вшивого недопистолета, при этом сам будучи одет в великолепную броню. Гениально, сам себе аплодирую!
Мое настроение упало еще ниже, когда я вспомнил, сколько вещей профукал — пистолет, винтовку, броню, кучу всякой мелочевки, ВЗОР!
Я горестно вздохнул. Идиот, что еще сказать. А и еще контрольный в копилку неприятностей — тысячу кредов потерял на оживлении. Теперь я вообще гол, как сокол: ни денег, ни оружия, ни приличной одежды. Одно радует — хоть догадался винтовку Шендра оставить в форте, как и рацию.
Но все равно, подводя итоги, можно смело сказать — потерял я по собственной глупости кучу хорошего.
И где ходит лаборант? В прошлый раз меня выпустили сразу, как только я очнулся. Сейчас что? Обед?
Я поерзал в капсуле. И сколько мне тут лежать? Что вообще с этой планетой не так? Гарнизон мышей не ловит, расплодили маров, забили на службу. Лаборанты даже не удосужатся выпустить колониста из капсулы, приходится тут лежать и ждать черт знает чего…
Минут десять я терпеливо ждал. Но затем мне это надоело. Какого черта, собственно? Если не удосужились откупорить меня сами — их проблема.
Я принялся искать способ открыть капсулу. И нашел. Всего-то нужно было нажать небольшую клавишу на стене справа.
Дверца ушла вверх, а я поднялся и сел в капсуле.
Оп-па…
Я ошарашенно оглядывался по сторонам, стараясь убедить себя, что мне это все не кажется: проснулся я в своем форте.
Ну да, вот ведь и медстанция в центре. А клон-капсула, получается, пряталась в стене, поэтому я ее и не заметил раньше. Получается, не в этой самой мед станции дело. Ничего я в чип не накачал, я просто очнулся в клон капсуле, которая ранее принадлежала другому человеку.
Хо! Так выходит, что я не в Речном? И деньги мои на месте?

«Статус: колонист.
Системный модуль: АСИ
Ранг 6: трапер.
Опыт: 23/70
Навыки:
Владение огнестрельным оружием: 43 %
Владение Энергетическим оружием: 41 %
Ружья/дробовики: 21 %
Умения:
Свежевание: 82 %
Кожевничество: 17 %
Дополнительные умения: Сушка в полевых условиях с использованием «НКВД»
Основы работы колонизаторских сетей и ИИ-контролеров
Основы использования легкой брони
Обнаружено более 50 различных баз. Идет идентификация.
«Полезность»: 0,3
Цена активации клона: 1290 кр
Счет: 1330 кр
Карма: 0»

Вот это повезло! Действительно, ожил я в своем форте. И за оживление не пришлось платить.
Так! А это еще что за 50 баз? Наследство от неизвестного мне бывшего владельца форта? Похоже на то. Ладно, пусть идентифицируются — вдруг чего полезного обнаружится.
Я вылез из капсулы и замер, раздумывая над сложившейся ситуацией. Я не в Речном. Это хорошо? Наверное, да. А почему это хорошо? А потому, что я могу вернуться к лагерю маров, где остался всего один противник. Я могу успеть туда раньше подкрепления, которое он наверняка вызовет. А что просто отлично — есть шанс получить назад свои вещи, которым я уже мысленно помахал ручкой и даже успел смириться с их потерей.
Естественно, я освобожу Кийко.
Мне стало стыдно, что в первую очередь я подумал не об освобождении пленного товарища, а о своих шмотках. Меркантильный жмот…
Вот это жлобство, чувствую, до добра меня не доведет — встрял в весьма сомнительное сотрудничество с Гринбергом, подставил всех колонистов, ограбив маров, сломя голову собираюсь бежать к месту боя, где остались мои вещи…Ой, когда-то мне это аукнется…
Не, ну а что? Не бросать ведь все и не махать рукой? Это уже идиотизмом называется.
Я одернул себя — хватит шутки шутить. Время работает против меня. Схватил ИВу Шендра, шмотки, висящие на вешалке, оставшиеся от прошлого хозяина, влез в свои собственные боты, с которыми расстался ради того, чтобы напялить на себя найденную броню.
Вот, вроде нормально. Ну, почти — штаны мне несколько жали и были короткими. Да и хрен с ними. Не голый — уже хорошо.
Я выскочил наружу, запрыгнул на лестницу и дернул ее вниз. Она со свистом спустила меня на твердую землю.
Подняв ее вверх (мало ли, кто тут шастает — вдруг турели его проворонят и он сможет залезть на террасу моего форта?), я бросился по уже знакомому маршруту.
В этот раз весь путь я преодолел намного быстрее. То ли за счет того, что на мне не было брони, то ли меня подстегивала мысль и надежда успеть получить все свое назад.
Я вышел к знакомой поляне и затаился за деревом, пытаясь остаться незаметным и при этом разглядеть, где кто находится.
Раненого мара видно не было. Зато обнаружились трупы остальных — кто-то аккуратно их сложил рядком.
Этот кто-то обнаружился достаточно быстро — тот самый раб, которому я «подарил» свободу. Он вышел из палатки, подошел к костру и помешал похлебку, бурлящую в котелке.
Я вышел из-за деревьев, двинулся к нему, держа бывшего раба на мушке и не забывая оглядываться по сторонам.
Когда до бывшего раба оставалось всего-то метра три, я окликнул его, и он обернулся.
— О! Твоя жить! — обрадованно заявил он.
— Где мары? — спросил я.
— Тать уйти к предкам, — ответил бывший раб, — Мундалабай помочь ему.
Я удивленно уставился на него. Если я правильно понял…
— Ты убил его, что ли? — наконец спросил я.
— Тать говорить: «Мундалабай ‒ раб». Мундалабай не хотеть стать раб. Мундалабай отправить Тать к предкам.
— И где труп?
— Тать там, — Мундалабай, не пожелавший вновь стать рабом, указал в сторону рядка трупов.
Я, не отводя от него взгляда и не опуская оружия, двинулся в указанном направлении.
Ну да, тот тип, что пристрелил меня, пока броня обновлялась, нашелся среди усопших. Вот только опознал я его с трудом — по одежке и простреленной ноге. Вместо лица, да и вообще, вместо головы, было самое настоящее крошево — осколки костей, мозгов и крови вперемешку.
— Ты что, на нем прыгал, что ли? — спросил я у бывшего раба.
— Мундалабай бить камень, — бывший раб поднял камень, лежавший у его ног, и протянул мне на вытянутой руке.
— Брось! — приказал я. — Брось камень, мать твою! Или отправишься к предкам.
Мундалабай испуганно уронил камень и тут же поднял руки вверх.
— Мундалабай не хотеть к предкам, Мундалабай жить!
— Где пленник? — спросил я, а затем уточнил, так как бывший раб явно не понял, о чем я спрашиваю. — Где человек, привязанный к бубалу?
— Брось оружие! — приказали уже мне со стороны палатки. — И не вздумай дернуться — сразу завалю!
Я узнал голос Кийко.
— Кийко! Это я! — ответил я, но на всякий случай не стал провоцировать товарища, замерев на месте. Впрочем, продолжая целиться в Мундалабая.
— Кто ‒ «я»? — не понял Кийко.
— Ну, кто? Сам-то как думаешь? — сварливо поинтересовался я.
Несколько секунд стояла тишина, явно Кийко уже понял, кем я являюсь, но не узнал — естественно, я ведь выглядел, как обычно. В том плане, что был в собственном теле, а не теле клона.
И, похоже, Кийко не мог понять, как я умудрился это сделать.
— Ты на морду не смотри, ты смотри, чей ствол у меня в руках, — подсказал я ему.
— Мало ли, где ты его взял, — проворчал Кийко.
— У друга нашего ‒ лучника, который сейчас бока пролеживает в санатории, — ответил я.
— Мик, это действительно ты? — видимо, бросив все попытки найти рациональное объяснение моему перевоплощению, поинтересовался Кийко.
— Я. Как еще тебе доказать?
— Ну…не знаю. Есть ведь вещи, о которых не могут знать посторонние.
— Ты во время «стажерства» нам угрожал, — подумав, начал перечислять я, — ты знаешь о том, куда мы отвели бубала, и чем он был нагружен. Мы спасли пару колонистов, возвращаясь назад. Достаточно?
— Пожалуй, да.
Кийко убрал оружие и попытался подняться на ноги. Но у него не получилось — как только он оперся на левую ногу, с криком рухнул на землю.
— Твою мать! — заорал он.
— Тебя что, ранили? — я принялся помогать ему подняться. Как такое могло произойти? Я точно помнил, что не мог его зацепить, когда отстреливал маров.
— Этот идиот, — Кийко кивнул в сторону все еще стоящего с поднятыми руками Мундалабая, ‒ умудрился уронить винтовку.
— Я смотрю, тебе прям везет, — улыбнулся я, — то мары, то винтовка.
— Не говори, — хмыкнул Кийко, уже окончательно успокоившийся и переставший в меня целиться.
— Что с этим делать будем? — кивнул я в сторону бывшего раба.
— Он вроде безобидный совершенно, — ответил Кийко, — правда, тупой, как пень. Оружием пользоваться не умеет — мара прибил камнем, представляешь?
— Угу, наслышан.
— Я как раз пришел в себя, гляжу — везде трупы, а он последнего добивает. Потом поднялся и ко мне пошел. Я думал все, конец. А этот дурень пытался камнем веревку перебить вместо того, чтобы просто взять нож и перерезать.
Я только хмыкнул в ответ.
— От него то и узнал, что кто-то приходил и пострелял маров. Только последний его самого убил. Я был уверен, что это ты. Правда, когда рассматривал труп, понял, что это кто-то посторонний был.
— Да я это и был!
— Как ты подставиться-то умудрился? — удивился Кийко
— Лучше и не спрашивай!
— Стоп. А почему ты не в теле клона? И как ты смог так быстро вернуться?
Пришлось вкратце рассказать Кийко свою историю похождений.
А затем уже Кийко рассказал мне свою. Судя по всему, мары как-то смогли вычислить его. Окружили и поймали. Может, слушали волну и смогли сообразить, где мы собрались встретиться. Может, просто окружили, ведь Кийко пытался сбежать отсюда, когда я на 4 дня пропал.
Не суть. Главное в другом — он все же рассказал им о пещере. И вот это уже было плохо. Благо, они пока не допытывались, кто мы такие, но один тревожный звоночек был — в том бою, где мы спасли колонистов и где Литвина ранили, мы умудрились забыть о стрелах, оставшихся в теле одного из маров. И теперь мары искали стрелка. Конечно, у них был Кийко, который бы рано или поздно назвал имена. Только Кийко уже свободен.
Насколько нам стало легче и безопаснее? А ни на сколько…
Мары наплевали на все, кроме похищенных драгоценностей, и сейчас бегут к нашей пещере. Меня крайне удивило то, что к тайнику выдвинулся тот же отряд, что ловил Кийко. Почему? Почему они не отправили к пещере кого-нибудь еще, кто был ближе? Их главный ‒ тот самый, гнусавый, решил забрать все лавры себе? Выслужиться перед начальством, этим, как его…Дьяком?
Ну, может быть. Такое предположение сразу поясняет столь нелогичный поступок — марам отсюда дня два, а то и больше пилить до озера.
Ладно, до пещеры они дойдут и заберут свое золото. А дальше что? Пленника у них нет, зато есть приметы — Кийко они знают в лицо и по имени, знают, что у нас в отряде есть лучник.
Значит что? Значит Литвин в опасности. А вместе с ним и Шендр — их всегда видели вместе.
Как-то надо предупредить их, чтобы бежали из города — мары могут подкупить вояк или других колонистов и тогда моих боевых товарищей вынесут из города, перевязанных бантиком, и отдадут марам.
К каким выводам мы еще можем прийти? Из всей нашей пятерки только я остался неизвестным для маров. Они будут искать клон, а я-то уже выгляжу вполне себе обычно. Если не засвечусь нигде вместе с Шендром, Литвином и Кийко, мары обо мне и не узнают. Конечно, до того момента, пока как раз Шендр, Литвин или Кийко не расскажут им, кто я.
Так… Диспозиция ясна и она дурна, как говаривали в книгах, которые я любил читать. Теперь нужно решить, что делать дальше. Догонять маров бесполезно — они уже имеют огромную фору. Плюс, их намного больше, чем нас. Если Кийко не ошибся — две дюжины. Для нас двоих слишком много. Впрочем, я не уверен, что и с 5–6 марами справились бы. Пока мы их выбивали, пользуясь эффектом неожиданности, иногда численным превосходством. Да и то, нам банально везло. А вот при прямом столкновении… Думаю нам не выстоять — бойцы мы все еще аховые, оружие вроде и не полная дрянь, но все же. Про броню вообще молчу. Она есть только у меня. И большой вопрос, насколько она полезна. Еще один минус — Кийко ранен. И рана серьезная. Он стоять-то не может, чего уж говорить о попытке догнать маров? И что делать теперь?
Нет, у меня уже созрела одна идея. Но она была настолько маразматичной, что даже озвучивать ее я не хотел.
— Что делать будем? — поинтересовался я у Кийко.
Прежде чем он успел ответить, мы оба повернулись на странный звук, доносившийся со стороны. Мы синхронно повернули голову и удивленно рассматривали представшую нашим взглядам картину: Мундалабай, ловко орудуя тесаком, отрубал руку одному из дохлых маров.
— Ты чего делаешь? — спросил Кийко, когда немного пришел в себя.
— Еда запасать, — ответил Мундалабай, удивленно взглянув на нас. Мол, вот ведь, глупые, неужели не понятно?
— Какая, на хрен, еда? — возмутился Кийко. — Это ж человеческие трупы!
— Да, мясо, — заулыбался и закивал своей башкой Мундалабай, обрадованный, что мы его поняли, — много мяса. Надо разделать или мясо испортится.
— Ты что, их жрать собрался?! — спросил я, махнув рукой в сторону трупов.
— Мясо. Много мясо. Можно жить две луны. Если не разделать — испортится. Можно жить неделя. Потом мясо вонять.
— Твою мать… — вздохнул Кийко.
— Не трогай трупы! — приказал я.
— Но мясо испортится… — попытался гнуть свою линию Мундалабай.
— Мы не будем есть человечину!
— Мундалабай будет, — пожал плечами бывший раб. Мол, подумаешь, какие нежные — мне больше достанется.
— Ты тоже не должен есть человечину, — сказал я.
— Почему? — поинтересовался Мундалабай.
— Это ж трупы! Человеческие трупы! — воскликнул Кийко.
— А что можно есть? — спросил Мундалабай.
— Овощи, хлеб, — как несмышленому ребенку начал пояснять я.
— Мясо?
— Можно, — кивнул я, — но мясо животных — зайцев, оленей, свиней…
— А почему это мясо плохой? — спросил Мундалабай, указывая на трупы маров.
— Да потому что мы их пристрелили! Это же живые люди были! — возмутился Кийко.
— Заяц, олень, свинья тоже живой был. Мы убить и съесть, — продолжал упрямиться Мундалабай, — почему их можно, а мертвый человек нельзя?
— Господи, — тяжело вздохнул я, — из какой ты дыры-то прибыл?
Оказалось, Мундалабай прибыл из такого захолустья, что мы даже сориентироваться не смогли, в какой части галактики находится его родная планета. А из его сбивчивого рассказа с горем пополам удалось собрать цельную картину.
Получалось следующее: небольшая и, судя по всему, не особо удачливая и богатая корпорация, смогла прикупить отдаленную планетку, ну и, собственно, решила ее колонизировать.
Поначалу все шло относительно неплохо, а вот затем начались проблемы — то ли у корпорации закончились средства, и она обанкротилась, то ли ее менеджеры решили, что приобретенная планета не стоит трудов, которые в нее предстоит вложить. Как бы то ни было, корпорация перестала присылать новые грузы, необходимые еще слабо колонизированной планете, колонисты которой все еще осваивались и, естественно, не успели наладить производство даже самых простых инструментов и предметов первой необходимости.
Затем гарнизонным воякам перестали платить жалование, и они собрали свои вещички, погрузились в имеющиеся на планете челноки, вышли на орбиту, захватили старый транспортник, использующийся как околопланетная станция (вполне обычная и распространенная практика, наверняка и над нашим Хрустом летает какое-нибудь корыто, выполняя функции космической станции и грузового терминала), и были таковы.
Колонисты остались сами. Ресурсы быстро закончились, люди начали дичать. Достаточно большой процент среди колонистов занимали выходцы то ли из Африки, то ли из Индии. Они, за счет своей многочисленности и сплоченности, смогли одержать победу над другими, сбивающимися в небольшие отряды колонистами.
Затем было несколько десятилетий полной изоляции, за время которой остатки людей скатились до уровня примитивных дикарей.
А затем на планете, объявленной свободной, внезапно появилась небольшая агро-корпа. На планете появились фермеры, начавшие возделывать землю, выращивать скот.
Мало-помалу одичавшие соплеменники Мундалабая перебрались на фермы, работая на их владельцев в качестве разнорабочих. Если я правильно понял из рассказа, это произошло сразу после того, как попытка местных наехать на пришлых фермеров была провалена: дикари умылись кровью и отбыли восвояси. Ну, не суть. Главное, что начался возврат в цивилизацию.
Однако выросшие на лоне природы люди, не умеющие писать, считать, не видевшие техники, электроники, элементарных орудий труда, кроме примитивных каменных топоров, копий и каким-то чудом сохранившихся колунов, воспринимались фермерами как «недолюди»: чуть больше, чем просто обезьяны, но бесспорно меньше, чем полноценные люди.
Некоторые фермеры использовали их как рабов, даже не кормили. Рабы убегали в леса, питались подножным кормом. Часты были стычки между «цивилизованными» балами (как называл свой народ Мундалабай) и дикими. И те и другие не брезговали жрать трупы противников. Впрочем, погибших товарищей тоже. А что делать? Добыть себе еду одним лишь копьем было сложно. До луков балами не додумались. Так каннибализм стал для соплеменников Мундалабая нормой.
А вот как Мундалабай оказался здесь, на Хрусте, это отдельная и очень даже забавная история.
Родители Мундалабая, как и его браться, сестры, работали на одной из ферм, то есть считались «цивилизованными» балами. Им повезло с владельцем: по описанию Мундалабая — это был крепкий мужик, лет за пятьдесят, никогда не жлобившийся на кормежку для своих работников и не заставлявший их впахивать на полях сутки напролет.
Правда, был у него один серьезный недостаток — очень уж резкий был мужик, вспыхивающий по малейшему поводу, как спичка.
Именно эта его черта и сыграла злую шутку с Мундалабаем.
В одно весеннее утро, когда фермер собирался начать обработку полей, внезапно ударил небольшой мороз. А харвестер, который использовали в полях, накануне помыли, и сейчас он стоял во дворе, весь покрытый льдом.
Сонный фермер, выйдя на крыльцо своего дома, рассмотрев покрытую инеем технику, крикнул бродившему рядом работнику:
— Эй! Сынок! Прогрей-ка нашу старушку!
Страдающий близорукостью фермер решил, что околачивающийся рядом с харвестером работник — это как раз и есть механик, которого сам фермер лично выучил работать на этом громоздком, тарахтящем, но исправно вспахивающим и собирающим урожай железном монстре.
Вот только рядом с харвестером околачивался вовсе не механик, а Мундалабай, мечтающий, как и старший брат, освоить управление этим стальным гигантом.
Услышав приказ фермера, Мундалабай радостно бросился его исполнять. Ну наконец-то! Наконец ему тоже доверили харвестер! Задание, правда, не особенно трудное, но Мундалабай выполнит его со всем старанием и тогда, наверняка, старик-фермер научит его рулить харвестером, как и брата.
Задание он действительно выполнил со всем своим старанием, правда, он так и не понял, чем так недоволен кричащий, рвущий на себе волосы фермер, прыгающий вокруг догорающего остова харвестера.
Я и Кийко просто покатывались со смеху с этой истории. А вот Мундалабай искренне недоумевал до сих пор, что он сделал не так и почему фермер продал его в колонисты? Ведь Мундалабай натаскал кучу дров, обложил весь харвестер и не просто «прогрел», а прямо-таки «зажарил» харвестер.
Самая забава в том, что как бы ни пытались объяснить Мундалабаю, что именно он сделал не так, в чем разница между «прогреть» и «сжечь» — нам это так и не удалось.
— Так, ладно, — вытирая выступившие от смеха слезы, сказал я, — если хочешь, можешь жрать человечину. Но! Только если больше ничего другого нет.
Мундалабай мелко закивал головой и открыл рот, явно собираясь что-то сказать или спросить.
— Эти трупы не трогай, — тут же перебил его я. А бывший раб тут же поник.
— Так, а теперь вернемся к нашим делам, — сказал я, поворачиваясь к Кийко, — у тебя есть идеи?
— Только одна, — ответил он, — тащимся до твоего форта, подлечиваем меня. А дальше…
— А дальше, скорее всего, все: останемся вдвоем. К тому времени Литвина и Шендра уже сдадут марам, из пещеры все вытащат.
Кийко не ответил, выжидающе глядя на меня, ожидая продолжения моей мысли. Однако я не спешил ее озвучивать.
— Ну?! Чего ты тянешь? — не выдержал Кийко. — Ясно же, что у тебя есть план. Давай, озвучивай.
— Он тебе совершенно не понравится, — вздохнул я.
— Ну, понравится-не понравится… Если он поможет нам выпутаться из всего этого, то…
— Я предлагаю тебя убить, — выпалил я.
— Чего? — у Кийко глаза стали по пять копеек.
— Слушай… — и я коротко изложил свою мысль.
Кийко думал минут пять, не меньше, а затем кивнул и сказал то, чего я ну, совершенно, не ожидал услышать. Более того — думал, придется его убеждать.
— Да, ты прав, это единственный наш шанс.
Он тяжело вздохнул, снял куртку, вытащил все из карманов и сложил на нее, туда же бросил и трофейное оружие, с которым не расставался с момента освобождения.
Кийко сел на землю, посмотрел на деревья и небо, на копошащегося в палатке Мундалабая.
— Давай! — сказал он.
Я вскинул руку с зажатым в ней трофейным пистолетом, навел Кийко на затылок и потянул курок.
БАХ!




Глава 3 Казус белли


— Я таки решительно не понимаю, зачем ты все это устроил? ‒ Дьяк, глава крупнейшей банды на Хрусте, фактический владелец Шахт, тяжело вздохнул и захлопнул старенький лэптоп, на котором работал еще со времен, когда числился на военной службе. Подумать только, сколько с того момента, как он попал под трибунал, прошло лет? Десять? Пятнадцать?
Дьяк не хотел становиться военным, однако денег на получение звания специалиста у него не было, идти в рядовые колонисты ему тоже не хотелось. Поэтому особого выбора и не было.
Вот только он нисколько не собирался безропотно выполнять приказы надменных и тупых офицеришек и со счастливой улыбкой бегать непонятно где, бряцая оружием во славу непонятно чего.
Он честно вытерпел целых три года, чтобы оплатить кредит за установку модификаций, усилителей и имплантов. А затем начал делать то, чем занимался в юности на Земле.
Небольшая банда, сколоченная из таких же отщепенцев, действовала аккуратно и тихо. Но, к сожалению, в их ряды затесалась «крыса», а быть может, СБ внедрила своего агента — кто теперь узнает? Короче, взяли их тепленькими, как раз в момент встречи с покупателем. Продавать военное имущество было серьезным преступлением, и, чтобы избежать наказания, Дьяк был вынужден согласиться стать колонистом первой волны на Хрусте.
Хотя, если говорить предельно честно — в колонисты он пошел по иной причине. Следователи просто не успели раскрутить группу как следует. Если бы они узнали, что торговля военным имуществом была лишь вершиной айсберга… Если бы следствию стали известны все проделки Дьяка и его банды, в колонисты их бы не отпустили, поставили бы к стенке и все…
Впрочем, нельзя сказать, что он был недоволен таким поворотом судьбы. Все же трубить в армейке еще пять лет, пока не закончится первый контракт, ему не хотелось. Его «маленький бизнес» приносил деньги, но все же до тех границ, которые поставил себе Дьяк, явно не дотягивал.
Здесь, на Хрусте, он развернулся в полную мощь. Побродив по лесам, отстреливая волков пару месяцев, он понял, что нужно делать.
Несколько его подельников, также попавшие на Хруст, стали костяком формирующейся банды и именно они заложили жесткую дисциплину, к которой приучали разномастное стадо колонистов, желающих влиться в достаточно серьезный и сильный отряд.
Поначалу будущая банда ничем не отличалась от других крупных отрядов колонистов. Ровно до того времени, когда не начала нападать на других. Очень быстро отряд Дьяка разросся до нескольких сот человек, причем все они были хорошо вооружены, обучены (как ни крути, а бывшие военные, пусть их и разжаловал трибунал, дело свое знали). Конечно, свой авторитет приходилось поддерживать — бывало, что Дьяк вынужден был собственноручно «наказывать» недовольных и смутьянов. «Наказания» были достаточно кровавыми и зрелищными. Дьяк всегда проводил показательные казни, что, по его мнению, позволяло снизить шансы на появление новых недовольных или попыток «отпочковаться» от основной банды.
Так, отрезание голов, выдавливание глаз, отрубание конечностей стали обычной практикой. Причем многих «провинившихся» Дьяк вынужден был казнить сам.
В последнее время желающих спорить с ним, оспаривать его приказы, было мало. Провинившихся либо били плетями, либо попросту вешали. К слову, в последнее время дорога в Шахты, где и вешали провинившихся, была пустой. Но Дьяк надеялся, что это ненадолго. Те четыре колониста, осмелившиеся напасть на его людей, уже давно зарезервировали себе места.
Правда, ловили их слишком долго. Настолько долго, что Дьяк начал терять терпение.
Сейчас несколько отрядов его маров во главе с Ником (одним из тех самых бывших военных, отправившихся вместе с Дьяком на Хруст) ловят так насоливших колонистов по Туманному лесу.
— Так и шо? — напомнил о своем присутствии визитер.
Дьяк вздохнул еще раз. Вся его идея, весь его план по превращению планеты в Свободную трещал по швам. А все потому, что из всех контрабандистов, какие только есть в галактике, на Хруст прилетел Гринберг. У него была просто бульдожья хватка, когда дело касалось денег. И Дьяк уже начал задумываться, надо ли ему это сотрудничество? Вполне может случиться так, что когда корпорация вместе с вояками уйдет с Хруста, фактически объявив планету нейтральной, Гринберг попросту прикончит его, Дьяка, приберет все с таким трудом налаженное и обустроенное себе. И в конце концов, станет владельцем Хруста вместо Дьяка.
— Чем ты опять недоволен? — поинтересовался Дьяк.
— Я, таки, всем доволен, особенно счастлив тем, что ты устроил настоящую войну!
Дьяк поморщился.
— Мы тут одни. Хватит ломать комедию. Ты можешь говорить нормально? Зачем весь балаган?
— Так легче договариваться с тугодумами, — ухмыльнулся Гринберг, — они слышат акцент, понимают, что торговаться бесполезно, и соглашаются. Это экономит мне время.
— Во время первой встречи мне хотелось заехать тебе по морде, — хмыкнул Дьяк, — ты выглядел полным идиотом.
— Бывает и так, — пожал плечами Гринберг, — вот только как бы я ни выглядел, ты со мной работать начал.
«Будто у меня был выбор» — подумал Дьяк.
— И не надо мне тут рассказывать, что у тебя не было выбора! — словно бы прочитал мысли Дьяка Гринберг. — До того, как появился я, тут уже был весьма предприимчивый молодой человек, скупавший у тебя товар и привозивший все необходимое. Вот только ты его кинул.
— Я его не кинул, — возмутился Дьяк, — ты отлично знаешь, что он привез бракованный товар!
— И поэтому ты решил отобрать у него корабль. Это, конечно же, исправило ситуацию.
Дьяк промолчал. А что было говорить? Да, он отобрал кораблик контрабандиста. Тем более тогда все сложилось так удачно — контрабандист привез бракованное оружие, скорее всего давно уже списанное с вооружения и пылившееся на каком-то складе, в ожидании утилизации. Дьяк его наказал — забрал корабль. Просто на тот момент уже появился Гринберг, и торговать с ним было в разы удобнее и выгоднее, чем с Кузьмой — тем самым контрабандистом. У последнего был маленький корабль, и много товара он возить попросту не мог. Короче, с момента появления на Хрусте Гринберга, толку от прежнего партнера особого не было. А вот заполучить в свое распоряжение кораблик было очень интересной мыслью. Конечно, ни сам Дьяк, ни его ближайшие помощники, да и вообще никто из обитателей Шахт управлять кораблем не умел.
Он, по наивности своей, полагал, что купит все базы обучения по специальности «пилот» у Гринберга. Во всяком случае, Гринберг при первой встрече произвел впечатление простака.
Однако сейчас Дьяк уже понял, что ждать от Гринберга такого подарка не стоит — он не настолько глуп, что позволит Дьяку вывозить товар с планеты самому.
Именно поэтому корабль сейчас покоился в одном из каньонов, закрытый масксетью, скрытый от глаз любопытных. И когда кораблем можно будет воспользоваться — лишь одному богу известно.
Не получалось договориться и с Кузьмой — тот тоже был не дурак и прекрасно понимал, что прежней свободы ему не видать. Стоит согласиться на предложение Дьяка, и он станет просто извозчиком, получающим копейки и не имеющим возможности сбежать от своего работодателя. Или того хуже — как только Дьяк доберется до обитаемых миров, он сам купит все необходимые базы и просто даст пинка Кузьме, вышвырнет его из корабля. Кузьму подобный сценарий совершенно не устраивал. Хотя, с другой стороны, он вместо того, чтобы согласиться хоть на такие условия, вернуться в большой мир, предпочел прозябать в этой дыре, на Хрусте, в роли обычного колониста, в ряды которых добровольно записался.
Чего он ждал, на что надеялся — Дьяку оставалось лишь догадываться. К сожалению, поговорить «по душам» с контрабандистом было нельзя — смерть Кузьмы, его последующее перерождение в теле клона, может привести к полной потере его умений пилота. Либо частичной, что не намного легче.
Ну а попытки «наехать» и напугать оказались провальными — Кузьма был тертым калачом и не боялся подобного.
Дьяку не оставалось ничего, кроме как ждать. Или же пойти на уступки — отдать контрабандисту корабль. В принципе, Дьяк был готов на подобный шаг — но необходимо было насобирать достаточно денег, которых бы хватило на покупку баз и собственного, пусть и самого захудалого суденышка, способного дотащиться до Хруста и затем вернуться в обитаемые миры.
И ведь он уже был близок к цели, но тут такой облом: какие-то недалекие колонисты умудрились не только перестрелять его людей, но еще и украсть крупную партию добытых драгоценностей. А ведь эта партия собиралась несколько месяцев…
Как вообще эти идиоты, Карл и Демлер, остались одни? Почему оторвались от остального каравана? Дьяк сжал зубы… И ведь спросить теперь не у кого — оба эти дурака были мертвы, а остальные в караване даже не подозревали, что вез бубал этих двоих. Зато теперь узнали…
— Так я спрашиваю тебя еще раз! — напомнил о себе Гринберг. — Сколько еще ты будешь маяться дурью и когда займешься делом?
— Каким еще делом?
— Я ведь говорил тебе, что появились артели охотников, у которых есть «НКВД».
— И я тебе говорил, что их уже ловят. Или ты не получил первую партию шкур от нас?
— Двести штук? — хмыкнул Гринберг. — Это капля в море. Та группа колонистов, которую я нанял, уже через неделю-другую притащит мне еще сотню. Так их, таки, всего трое!
— Мы займемся твоими «НКВД», как только поймаем тех полудурков, что решили напасть на моих людей и убить их…
— И с этого весь сыр-бор? — удивился Гринберг. — Я сейчас теряю деньги только потому, что ты ловишь парочку отмороженных колонистов? Ты серьезно?
Дьяк выразительно посмотрел на Гринберга, мол, не твое это дело.
— Ладно, ладно, — замахал руками Гринберг, — если тебе это так надо — лови. Кто я такой, чтобы тебе запрещать. Но зачем ты других колонистов стреляешь?
— Их не стреляют, их ловят и доставляют…
— И пытают, — перебил его Гринберг, — до смерти. Раньше хоть на шахты гнали, а теперь на ремни режут. Зачем такое расточительство? Да предложи ты этим колонистам пару тысяч за головы тех отморозков и все, проблема решена.
— Я хочу поймать их сам, — отрезал Дьяк.
— Ай, какая разница? — отмахнулся Гринберг. — Зачем создавать дополнительные сложности? Ты не понимаешь? То, что я еще не получил товар, больно ударит не только по моему кошельку, но и по твоему!
— С чего вдруг? — удивился Дьяк.
— Во-первых, сейчас колонисты сдают обработанные шкуры этим тупым воякам, вместо того, чтобы тащить им необработанные шкуры, которые бы я выкупил за сущие копейки. Во-вторых, твои люди не успевают обработать уже имеющиеся шкуры. Сколько там вы уже «НКВД» захватили? Один?
— Два, — поправил его Дьяк.
— Это чертовски мало! Нужно больше! Каждый день колонисты используют реактивы, которых у кладовщика всего ничего. Пока я отвезу товар, пока привезу расходники для комплектов, вам не на чем будет работать. Потом опять сидеть и ждать, пока вы сможете переработать все шкуры? И кстати, когда там уже привезут обещанные золото и камушки?
— Скоро, — Дьяк поморщился. Как раз эти самые золото и камушки его люди и пытались найти. Но говорить это Гринбергу не стоило, — если бы ты согласился подогнать корабль прямо к Шахтам, мы бы смогли все загрузить прямо там. Зачем собирать караван и плестись аж до Северного?
— Ты, таки, не понимаешь? — возмутился Гринберг. — Мой корабль не рассчитан для полетов в атмосфере, он даже сесть не может где попало. Нужна специальная площадка, нужно разместить оборудование для подзарядки накопителей, нужно…
— В прошлый раз ты преспокойно присылал грузовые капсулы и загружал их прямо здесь, — перебил его Дьяк, — почему сейчас так нельзя?
— Нет у меня в этот раз капсул! — отрезал Гринберг. — Специально не стал брать, чтобы в трюмах места было больше. А что в результате? Если бы я знал, то не оставлял бы капсулы на складе — уже давно бы загрузился и улетел.
— Жадность фраера сгубила, — хмыкнул Дьяк.
— Смотри, чтобы она тебя не сгубила, — спокойно ответил Гринберг, — если этот полет окажется не прибыльным, я сюда больше не вернусь, учти. Так что на твоем месте, я бы прислушивался к моим советам.
— Это к каким же?
— К примеру, как быстро поймать нужных тебе колонистов. Подумаешь, пара тысяч…Это для тебя деньги?
— Я потеряю репутацию.
— Ты потеряешь репутацию, если некуда будет продавать товар, и никто не привезет тебе нужные грузы.
— Ты что, угрожаешь? — удивился Дьяк.
— Я тебе объясняю простые факты. Не мне решать, лететь сюда еще раз или нет. Если Отцы решат, что в этом нет смысла — как бы я ни хотел, мне не позволят взять корабль.
— Хорошо, я понял тебя, — тяжело вздохнул Дьяк.
— Вот и молодец, вот и правильно, — обрадовался Гринберг.
«Пошел ты» — подумал Дьяк, мысленно добавив: «Скоро и тебя порешим»».
***
Полтора десятка человек с забитыми под завязку рюкзаками устало тащились по дороге. До Речного оставалось всего ничего — пару километров, и люди чувствовали скорый финиш. Вот только и сил у них было не так уж и много. Поэтому и радости на лицах особой не наблюдалось.
В этот раз «Угловые», как прозвали их отряд другие колонисты (впрочем, и они сами давно уже себя так именовали), получившие свою кличку за пристрастие охотиться в пределах небольшого леска, как раз и названного «Углом», могли гордиться собой — они, наконец, смогли набить достаточно шкур, чтобы с их продажи приобрести «НКВД». На складе как раз оставался один, и кладовщик пообещал оставить его им. С такой покупкой артель сможет выйти на новый уровень. А как иначе — шкуры начнут покупать в два раза дороже. Тогда и оружие можно будет сменить, и приодеться, не говоря уже про приобретение всякой полезной и нужной снаряги.
Уставшие и пребывающие в мечтах «Угловые», к тому же расслабившиеся из-за близости Речного, прозевали появление маров. А когда заметили врагов — уже было поздно.
— Спокойно! Мы не собираемся с вами драться, — примирительно сказал один из маров.
— Тогда чего надо? — буркнул вожак «Угловых».
— Хотим донести до вас интересную информацию…
— Это какую?
— У нас с вами весь этот сыр-бор начался из-за парочки засранцев, которые кое-чего украли у Дьяка…
— А мы тут при чем?
— Ни при чем, наверное, — улыбнулся мар, — и страдаете почем зря.
«Угловые» тут же набычились, потянулись за оружием.
— Спокойно! — снова остановил их мар. — Я к чему это: Дьяк объявил перемирие на два дня. Мы не будем трогать никого из колонистов.
— С чего вдруг такая доброта? — хмыкнул вожак «Угловых».
— С того, что вы сами найдете виновных.
— Ага, щас, спешим и падаем!
— Дьяк готов заплатить за каждого из них по 2 тысячи, — вкрадчиво сказал мар.
— Я понятия не имею, кого вы ищете, — ответил глава «Угловых», а даже если бы знал…
— Ну не вы, так другие, — пожал плечами мар, — от вас всего-то и требуется — донести эту информацию до остальных колонистов в городе. Уверен, кому-то предложение Дьяка понравится. А что касается тех, кого мы ищем — их трое или четверо. И у одного из них оружие, стреляющее стрелами.
— Что за дикость? — хмыкнул старший «Угловых».
— Без понятия, — вновь пожал плечами мар, — я передал то, что мне сказали. Ладно, бывайте.
Мары развернулись и преспокойно отправились в ближайший лесок, из которого и появились.
«Угловые» недоверчиво провожали их взглядами ровно до тех пор, пока мары не скрылись из глаз.
— Слышь, старшой! — подойдя к вожаку, сказал один из «Угловых».
— Чего?
— А я ведь знаю, кто это может быть.
— Да ну?
— Ага. Помнишь, парочка неделю, может две назад охотилась вместе с нами. Одного вроде Шендр звали.
— Ну, так, смутно.
— Вот я их недавно видел. Сидели возле ворот, все в крови. И у одного из них, приятеля того самого Шендра, правда, забыл как его зовут, видел стрелы в колчане.
— Да ну? — поднял бровь вожак. — Они наверняка уже успели свалить из города, если не дураки.
— Вряд ли, — покачал головой «Угловой», — сильно их потрепали. Думаю, в больничке они сейчас отлеживаются.
‒ Хм… — вожак почесал свою широкую бороду. — Вот что, как вернемся в город, возьми еще четверых парней и сходим в больничку, проведаем ребят.
— Слышь, Квартник, — зашептал «Угловой», — давай-ка лучше прямо сейчас рванем, а?
— К чему спешить? — удивился вожак «Угловых».
— Ну, а мало ли, вдруг мары еще кого успели предупредить, и те тоже вспомнили про эту парочку?
— Уговорил, — кивнул главарь, — скидываем сумки, пусть наши допрут как-нибудь. А сами бегом в больницу.
Подчиненный кивнул и ринулся назад, на ходу скидывая свой рюкзак.
— Ты, ты, ты и ты, — указал он на четырех бойцов, — отдавайте свои рюкзаки и бегом за мной.
— Ты чего придумал уже, старший? — окликнул один из указанных главарем.
— Да тут вырисовывается вариант, как 4 куска заработать, — ответил тот.
Спустя минуту пятерка бойцов во главе со своим вожаком прошмыгнула ворота и на полной скорости побежала через город к больнице.




Глава 4 Побег


Литвин и Шендр развлекались, как могли. Однако сегодня с самого утра им уже наскучили и карты, и чтение, и разговоры. Шендр просто дремал на своей койке, а вот Литвин штудировал притащенную уже выписавшимся Дариком инструкцию к ИВе.
Литвина крайне заинтересовало это оружие, которым орудовал Шендр. Конечно, цена несколько кусалась, но все же. Сам Литвин уже успел опробовать импульсную винтовку, и она ему очень понравилась — легкая, удобная, практически не имеющая отдачи, позволяющая стрелять на серьезные дистанции и с огромной скорострельностью.
Литвину удалось уговорить Шендра перепродать ему винтовку. Тем более сам Шендр пускал слюни на какой-то древний пулемет. Вот только цена его оказалась весьма и весьма немаленькой.
В принципе, после сдачи шкур Гринбергу позволить себе новое оружие парни могли. Вот только шкуры еще нужно дотащить до склада. А с этим возникли проблемы.
Литвин поднялся с постели и отложил инструкцию. Рана еще беспокоила, поэтому он поморщился, неудачно повернувшись. У Шендра с ранением все было проще — рану почистили, и она уже почти затянулась. Все-таки современная медицина творила чудеса. Только подумать — всего лет 50 назад с такими ранами, как у них обоих, в больнице пришлось бы провести несколько месяцев, да и после выписки ранения бы напоминали о себе. А сейчас уже через пару дней от ран не останется даже шрамов. И ведь это еще далеко не передовые технологии. Откуда им взяться на Хрусте? В больнице стояли древние медицинские станции и использовались давно уже устаревшие поколения нанитов. Тем не менее, все это еще было в ходу, а главное — помогало.
Литвин поднялся с кровати и влез в больничные тапочки.
— Я в столовку. Тебе что-то надо? — спросил он у Шендра.
— Не… — буркнул Шендр.
Литвин, стараясь не побеспокоить собственную рану, двинулся на выход из палаты. Все-таки как же хорошо, когда у тебя есть деньги — заплатили за лечение, подбросили лечащему врачу пару сотен, и вуаля — они в палате одни. Удобно и комфортно, не хуже чем в гостинице Кэса. Жрачка, правда, отвратная, но это еще терпимо, по сравнению с сухпайками или той баландой, что дают в столовой колонистов.
Однако планам Литвина не суждено было воплотиться в жизнь. Когда до двери, ведущей в коридор, оставалось всего пару метров, она распахнулась, и на пороге возник человек.
Он был лысым, как коленка, без бровей, без каких либо признаков растительности на лице, коренаст и широкоплеч. Литвин уже привык, что так выглядит только один его знакомый — Мик, хотя и знал, что подобной внешностью обладают абсолютно все клоны.
Гость был одет в стандартный комбез, который выдают после возрождения, никаких предметов, которые бы позволили идентифицировать его, как Мика, Литвин тоже не заметил. Поэтому и не спешил радоваться прибытию друга. Хрен его знает, кто это такой.
— Я ‒ Кийко, — заявил гость, — собирайтесь, надо срочно уходить.
— Чего? — не понял Литвин, а Шендр, делавший вид, что дремает на своей койке, распахнул глаза, рассматривая посетителя.
— Говорю, уходить надо, — повторил «Кийко», — мы спалились.
— «Мы» ‒ это кто? — поинтересовался Шендр.
— «Мы» — это он, — ответил «Кийко», ткнув пальцем в Литвина, — мары знают, что их груз отжала группа, в которую входит лучник. И нас уже ищут.
— Да как? Откуда? — удивился Литвин.
— Ты возле оазиса из трупа стрелы вытащил? — хмуро поинтересовался гость, — ну вот, так и узнали.
— И что? — переспросил Литвин. — Это была засада. Сами полезли и сами получили. Груз тут при чем?
— Нашелся среди них умник, который сравнил раны у «конвойных» и «засадников», — пояснил «Кийко», — короче, это уже не важно. Мары в любой момент за наши головы могут назначить награду и нас тогда из Речного другие колонисты вытащат. Надо бежать отсюда!
— Так…подожди-подожди, — замахал руками Шендр, — ты откуда это знаешь, и вообще, почему ты в клон-теле?
«Кийко» вздохнул.
— Если коротко — нас с Миком мары гоняли несколько дней по «Туманке». Меня поймали. Начали пытать, и…
— Твою мать! Ты что, рассказал им, где пещера? — воскликнул Литвин.
— Спокойно, ты бы на его месте тоже рассказал, — попытался успокоить его Шендр и обратился к Кийко, — они уже распотрошили наш тайник?
— Нет, — отрицательно покачал головой Кийко, — их главный решил сам идти к тайнику. Не знаю почему, может, не доверяет другим, может, хочет сам выслужиться, но они еще точно не дошли.
— И сколько у нас есть времени?
— Не знаю. Я умер пять часов назад, — ответил Кийко, — мары, думаю, дойдут до пещеры к вечеру. Либо вообще утром…
— Погоди-погоди, а умер-то ты как? — перебил его Шендр. — И где Мик? Вы что, на маров попытались напасть?
— Нет. Я был ранен и маров мы бы не догнали. Меня прикончил Мик, чтобы я быстро попал в город и предупредил вас. Короче, хватит разговоров — надо валить из города срочно! По пути все расскажу.
— А тайник? А мары? — не унимался Литвин. — Мы что, отдадим им все трофеи? Там ведь шкур еще куча…
— Можем попытаться встретить их, — предложил Шендр и обратился к Кийко, — маров много?
— Дюжина, как минимум, — ответил тот.
— Плохо… — вздохнул Шендр. — Еще и вооружены, наверное, как положено…
— Я тебе более того скажу, — ответил ему Кийко, — и оружие у них не чета нашему, и броня солидная.
— Черт…
— Так, хватит рассусоливать! С марами и пещерой потом думать будем — надо валить из города.
— Да с чего ты вообще взял, что мары за наши головы награду предложат? — спросил Литвин.
— С того, что уже идет самая настоящая война. Я тут пока к вам добирался через город — успел наслушаться. Поодиночке уже никто не ходит, группы колонистов бьют маров, мары стреляют колонистов. Мать подняла вояк, мол, что-то подозрительно много колонистов умирает в последнее время вокруг Речного. Насколько понял, вояки уже патрулируют окрестности.
— Ну, хоть что-то делают, — ухмыльнулся Литвин, — не все ведь задницы в казарме протирать.
— Ты не понимаешь, что ли? — вздохнул Кийко. — Если мары назначат награду за наши головы — эти патрули станут для нас самой настоящей проблемой.
— Да с чего ты… — начал было Литвин, но Кийко его перебил.
— В городе уже бытует слух, что мары объявили перемирие на два дня. Как думаешь, зачем?
— Без понятия.
— Они наверняка предложили крупным отрядам колонистов нас найти и сдать марам.
Литвин открыл было рот, чтобы что-то возразить или сказать, но Шендр его перебил. Он с кряхтеньем сел на своей койке и заявил:
— Надо уходить. Пошли, вещички заберем свои.
Они вышли из палаты и двинулись по длинному коридору, ведущему к лестнице, которая в свою очередь спускалась в вестибюль.
Едва они дошли до перил, Шендр, который шел первым, резко затормозил.
— Ты чего? — спросил Литвин.
— Тихо…
— …друзей проведать, — вещал снизу незнакомый голос, — да вот не знаем, в какой палате лежат.
— Вообще-то, у нас часы посещений на двери висят, — послышался сварливый голос дежурной медсестры, — и по одному, максимум двое посетителей. А вас пятеро приперлось.
Шендр осторожно выглянул из-за угла. Возле стойки толклось пятеро мужиков, грязных и пыльных, словно бы только из рейда вернулись. Все пятеро были вооружены и оружие держали наготове.
— По наши души, готов поклясться, — обернувшись к Литвину и Кийко, прошептал Шендр.
— Да ладно тебе, мать, — меж тем разговор в вестибюле продолжился, — вот, держи за хлопоты. Так в какой палате наших найти?
— В шестой, — ответила медсестра.
Мужик, с ней говоривший, тут же развернулся к своим, и коротко кивнул на лестницу.
— Твою мать! — прошептал Литвин. — Шестая — это наша!
— Я же говорил, — буркнул Кийко, — делать теперь что?
Шендр, никому и ничего не говоря, тут же распахнул ближайшую дверь, с циферкой 2.
— Сюда!
Все трое тут же заскочили внутрь.
Внутри, к счастью, никого не оказалось.
Литвин и Кийко замерли, напряженно глядя на Шендра, прижавшегося ухом к двери.
— Прошли мимо, — заявил Шендр спустя пару минут.
— И что? Дальше-то что делаем? — спросил Литвин.
Они огляделись. Комната оказалась не палатой, а каким-то вспомогательным помещением. Возле входной двери висела пара белых халатов, стоял стол в центре (напоминающий операционный), пара каталок под стенкой, странные девайсы под другой стеной, очень напоминающие стоматологическое оборудование, да два окна на третьей стене. Вот и все.
— Переждем, может, решат, что мы уже сбежали, — сказал Кийко.
— Вряд ли, — покачал головой Шендр, — если и решат, что мы сбежали, на всякий случай перевернут всю больницу, потом начнут искать в городе.
— Так может, прорвемся? — Литвин указал на ОСЗ, висящий в чехле на поясе Кийко.
— Чтобы за нас еще и Мать награду назначила? — прошипел Кийко. — Нет уж!
— Лучше, чтобы марам сдали, и те нас порешили? — упорствовал Литвин.
— А ну, тихо! На, одевай! — сказал Шендр во время короткого спора соратников, сдернувший халат с крюка и осмотревший содержимое его карманов. Он начал облачаться в халат, а второй бросил Кийко.
— А третий где мы найдем? — хмыкнул Литвин. — Или мне тут подождать?
— Ложись на каталку! — Шендр указал на одну из каталок, стоящих возле стены.
— Да хрень! Они не поверят! — возразил Литвин.
— Заткнись! — ответил ему Шендр. — Делай, что сказано!
Пока Кийко и Шендр облачались в белые халаты, надевали шапочки и маски, обнаруженные в карманах, Литвин залез на каталку и улегся на ней.
Кийко, раньше Шендра справившийся с халатом, схватил простынь, аккуратно сложенную и лежащую на второй каталке. Он встряхнул ткань и накрыл Литвина ею.
— Все? — Шендр справился с собственной одеждой, придирчиво оглядел Кийко, кивнул, словно бы проверяя. — Черт! Надо было наоборот. У тебя ж ни бровей ни ресниц. Спалимся!
— С чего вдруг? — не понял Кийко.
— Врач— клон? Ты дурак что ли? — хмыкнул Шендр, — натяни шапку ниже, что б бровей видно не было и морду опусти. Будем надеятся, что не заметят.
— Давайте поменяемся, — предложил из под простыни Литвин.
— Трупам слова не давали, — цыкнул на него Шендр, — времени нет да и вообще…Все! Идем!
Кийко едва успел схватиться за каталку, как Шендр ногой открыл дверь, схватил ручки каталки и дернул на себя, отступая в коридор.
Они прямо-таки выскочили в коридор. А там уже стояли пятеро колонистов, явно успевшие осмотреть 6-ую палату, убедившиеся, что внутри никого нет. Они наверняка были в растерянности от того, что не обнаружили тех, кого собирались в момент скрутить и оттащить марам.
Появление Шендра и Кийко было для них неожиданным, и главарь колонистов открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, но Шендр его опередил.
Он резко остановился, от чего Кийко чуть не упал на каталку, упер руки в бока и грозно спросил:
— Вы, мать вашу, кто такие, и какого хрена приперлись в больницу, да еще и в стационар зашли грязные, как черти?
— Мы ищем… — начал было один из колонистов, явно главарь, но Шендр не дал ему ничего сказать.
— Да мне плевать, что вы там ищете! Руки в ноги и вон отсюда! Все вопросы к дежурному!
Колонисты замерли в нерешительности.
— Я кому сказал? Или вам влепить штраф и минус в полезность? Ну?
Это сработало. Колонисты под стеночкой, обходя обозленного врача, двинулись к лестнице. Лишь последний, тот самый лидер группы, все же рискнул задержаться и спросить.
— Док, а где пациенты из шестой палаты?
— А-а-а! — радостно осклабился Шендр, хоть и забыл, что этой его плотоядной улыбки не было видно собеседнику, — так вы дружки этих двоих кретинов?
Не дождавшись ответа, Шендр продолжил свой гневный спич:
— Час назад собрали манатки и дали деру. Даже не заплатив по счетам, уроды. Кто будет за них платить?
— Извини док, — выставил вперед руки колонист, — мы сами их ищем из-за долга.
— Ну, тогда в очередь! — процедил Шендр. — Сначала они оплатят наши услуги и потраченные на их лечение препараты.
— Как скажешь, док, как скажешь, — колонист явно узнал то, за чем пришел, и теперь спешно отступал, боясь, что грозный врач будет заставлять его оплатить лечение этих самых сбежавших пациентов.
Едва только последний колонист скрылся из глаз, спустившись по лестнице, Шендр повернулся к Кийко и прошипел:
— Чего замер? Вперед по коридору, там запасная лестница! Давай-давай, шевелись!
Они вдвоем бегом, не забывая при этом толкать каталку, ринулись в конец коридора.
Дверь, на их счастье, оказалась открыта и, забегая последним в дверной проем, Шендр услышал голос медсестры, явно говорившей на повышенных тонах:
— Какие еще доктора? Какой труп? Сегодня только доктор Роджерс на приеме. Остальные уже давно домой ушли. И ваши приятели полчаса назад были в пала…
Что она еще говорила, Шендр уже не услышал, так как дверь за ним закрылась.
— Подъем, боец! — Кийко толкнул Литвина, все это время талантливо изображавшего труп. Тот моментально спрыгнул с каталки.
Кийко заблокировал дверь освободившейся каталкой, упершись одной стороной в перила лестницы.
— Черт, а вещи как забрать теперь? — спросил Литвин.
— Никак, забудь! — ответил скидывающий с себя халат, шапку и маску Шендр.
— Надо валить из города прямо сейчас, — заявил Кийко.
— Прямо сейчас как раз валить и нельзя, — ответил ему Шендр, — нужно пересидеть.
— Ты совсем, что ли? — спросил Кийко. — Нас ведь поймают!
— Нас поймают, если мы попытаемся сбежать прямо сейчас.
— Шансы есть, — упорствовал Кийко.
— Да пойми ты, — вздохнул Шендр, — мы только что улизнули от них, что бы ты думал на их месте?
— Что мы попытаемся свалить из города.
— Вот! — назидательно поднял палец вверх Шендр. — И пусть ловят ветер в поле, а мы заляжем на дно.
— У нас нет на это времени. Ты не забыл, что мары идут к тайнику?
— Я не забыл, а ты не забыл, что маров чем-то нужно будет остановить? У тебя кроме ОСЗ есть еще что-нибудь? И кстати, вы что, потеряли мою винтовку?
— Она у Мика в схроне, не переживай. И тему не переводи, — поморщился Кийко, — что изменится от того, что мы останемся в городе?
— Те, кто знает, что мы сбежали, кинутся вдогонку. Свалят из города, — пояснил Шендр, — а мы выждем пару часов и тоже уйдем. А за это время купим оружие.
— И каким образом? Пройдемся на склад? — хмыкнул Кийко.
— Ты пройдешься на склад, — ответил Шендр, — ищут нас с Литвином. А тебя нет. Ты не забыл, что выглядишь, как стандартный клон? Тут таких десятки бродит.
— Ну, допустим. Объясни мне лучше, где отсиживаться будете? — спросил Кийко.
— У Кэса.
— Да ты рехнулся! — усмехнулся Кийко. — Там вас точно найдут!
— Почему? Кто догадается искать беглецов в гостинице?
— Да там все на виду.
— Именно, знаешь где темнее всего? — улыбнулся Шендр. И, не дождавшись ответа, закончил сам: — Под фонарем!
— Чего-о-о?
— Говорю, прятаться лучше всего на самом видном месте, именно потому, что оно видное — нас там искать и не будут.
— Маразм, если честно, — подвел итог Кийко.
— Просто поверь мне, — вздохнул Шендр, — а теперь вперед. Мы еще не сбежали — может, у тех козлов приятели на улице дежурят.
Но обошлось — до бара Кэссиди они добрались без всяких проблем. Пробирались они по закоулкам, стараясь быстро проскакивать улицы. Впрочем, внимания на них не обратили бы — больничная одежда мало чем отличалась от выдаваемой в клон-центре. Разве что больничные тапочки выдавали. Но, вроде, внимания они к себе не привлекли, головы на них не поворачивали, пальцем не показывали.
В баре для этого времени суток было как всегда тихо и пустынно. Разве что пара персонажей за дальними столиками распивали пиво.
— Привет, Кэс, — сказал Шендр, подойдя к барной стойке, — нужен номер на сутки.
— Привет, — Кэс явно удивился появлению гостей, однако тут же взял себя в руки и, понизив тон, поинтересовался, — а вы в курсе, что в городе ищут колониста, который с луком ходит?
— В курсе, — кивнул Шендр.
— И понимаете, что «лучнику» сейчас лучше всего сбежать из Речного куда подальше. Как и тем, кто вместе с ним? — вновь спросил Кэс.
— Есть такое, — согласился Шендр.
— Ну, ладно, раз в курсе… — Кэс достал из-под стойки ключ и отдал Шендру.
— Спасибо.
Троица удалилась, так и не заметив, что за одним из столиков за ними внимательно наблюдают.
Наблюдателем оказался Костя «Ящерица». Он дождался, пока троица исчезнет за дверью, а затем вскочил на ноги. Вот только уйти он никуда не успел.
Сзади его кто-то схватил и сдавил шею.
Костя забился, пытаясь вырваться из захвата, вот только все его попытки не увенчались успехом — держали его крепко, прямо-таки мертвой хваткой.
— Тихо, тихо, успокойся, — услышал Костя тихий, успокаивающий голос и почувствовал, как сознание меркнет. Спустя секунду отключившегося Костю аккуратно усадили за столик, аккуратно сложили руки и положили голову на стол, чтобы, не дай бог, не упал.
— Отдохни немного, — предложил Косте неизвестный, зашагавший в сторону двери, ведущей в гостиницу, за которой минуту назад скрылись Шендр, Литвин и Кийко.




Глава 5 Наемник


Шендр открыл было рот, чтобы что-то сказать, но так и замер. Они только вошли в свой номер, как следом за ними заскочил какой-то тип, держащий в руках пистолет с глушителем.
— Цыц! — сказал он. — В ваших интересах не поднимать шум.
— С чего вдруг? — хмыкнул Литвин. — Пристрелишь нас — оживем в клонах, а тебя система не похвалит за то, что грохнул нас.
— Не похвалит, — легко согласился мужик, — но не казнит. Так, штраф влепит на кругленькую сумму, и все. А вот вам оживать в клонах нельзя.
— Почему это?
— Потому что тогда на выходе из клон-центра вас будут ждать с распростертыми объятиями.
— С чего вдруг?
— Не включайте дурака, — скривился мужик, — этого типа полгорода ищет.
Он кивнул на Литвина.
— А вместе с ним, почему-то мне кажется, вас тоже, — закончил незваный гость.
Несколько секунд стояла полная тишина.
— Ты ведь понимаешь, что всех нас положить не сможешь? — наконец спросил Шендр. — А шлепать к марам, задрав лапки, у нас нет ни малейшего желания.
— А я вас и не заставляю, — хмыкнул мужик.
— Тогда какого черта тебе вообще надо? — спросил Шендр.
— Так, погодите! — вдруг встрял в разговор молчавший до этого момента Кийко. — Это ведь Строгов, егерь!
Мужик удивленно уставился на него.
— А ты кто?
— Я — Кийко.
— А-а-а…и ты с ними? — протянул Строгов. — Ты-то как умудрился?
— Так случилось, — пожал плечами Кийко.
— Ладно, это мне не интересно, мне интересно, почему на вас мары охоту объявили? Что-то слабо я верю в то, что только из-за того, что вы убили парочку этих уродов.
— Ну, мы парочку уродов действительно завалили, — ответил Шендр, — вот только с чего нам тебе все это рассказывать?
— С того, ребятки, — улыбнулся Строгов, — что я вам могу помочь. Ну, или хотя бы не мешать. А, кстати, уже помог.
— Каким это образом? Держа на мушке?
— Костика «Ящерицу» знаете? — проигнорировав толстый намек на оружие, спросил Строгов.
— Кто ж эту сволочь не знает, — ответил Литвин.
— Вот и эта сволочь, судя по всему, вас знает, — хмыкнул Строгов, — знает, и узнал. Вы когда с Кэсом общались, он за столиком пивом лечился.
— Твою мать! — первым все понял Шендр. — Он ведь нас…
— Успокойся, ничего он не сделает еще часа два. Я его баиньки отправил, — успокоил его Строгов. — Так, вернемся к моему вопросу: почему вас ищут мары? То, что вы наделали несколько трупов, опустим.
— Вернемся и к моему вопросу: с чего нам тебе это рассказывать? — насупился Шендр. — Хочешь сдать марам — попробуй. Нет — значит вали отсюда.
— Грубо, — пожал плечами Строгов, — я, может, помочь хотел…
— Чем?
— Это я смогу узнать, только если узнаю, что вы натворили.
— Ладно. Хрен с тобой, — поразмыслив, сказал Шендр, — мы кое-чего у них украли. И из-за этого весь сыр-бор.
— И они хотят узнать, где их вещи? — предположил Строгов. — Из-за этого вас и ловят?
— Насколько мы знаем — они уже в курсе, где наш тайник, — встрял Литвин.
— Так вы им тогда зачем? — удивился Строгов.
— Может, для показательной порки. Откуда нам знать? — пожал плечами Кийко.
— Хм… — задумался Строгов. — И что, шансов успеть прийти к тайнику раньше маров вообще никаких?
— Я этого не говорил, — заявил Шендр, — шансы есть.
— Но вы не уверены, что успеете, и что вам хватит сил остановить маров? — догадался Строгов. — Сколько их, известно?
— Минимум дюжина, — ответил Кийко, — может и больше.
— А где тайник?
Литвин усмехнулся, явно собираясь отпустить едкую шутку, но Строгов его опередил.
— Мне не нужно точное место. Какая там местность? Лес, топь, степь?
— Допустим, горы и скалы.
— И к тайнику идти по узкой и неудобной тропке? Причем нужно подниматься в гору?
— Ну, да…
— Вот, что я вам скажу, ребятки, — сказал Строгов, пряча пистолет в кобуру, — ни сдавать вас марам, ни задерживать, ни мешать я не собираюсь.
Он выдержал паузу, ловя на себе удивленные взгляды и продолжил.
— Будет у меня к вам такое предложение: могу вам помочь отбиться от маров. Вопрос только в оплате моего труда.
— Оно тебе надо? — удивился Шендр. — Нас ведь мары ищут не для того, чтобы по голове погладить. Они ж и на тебя охоту откроют, как и на нас.
— Пусть попробуют, — улыбнулся Строгов, — я их народонаселение регулярно сокращаю. А попытаются начать меня ловить — их проблема.
— Мы ведь даже в город не сможем зайти — нас тут же сдадут марам. Придется бегать по лесам, как загнанным зверям.
— Как говаривал Ленин…
— Кто? — не понял Литвин.
— Ленин, был такой деятель, — пояснил Строгов. — Так вот, как говаривал этот самый Ленин: «Отчаянье свойственно тем, кто не понимает причин приключившегося с ними зла, кто не видит выхода из сложившейся ситуации и не в силах бороться».
— Это ты к чему? — не понял Литвин.
— К тому, что мары не поняли, что натворили — колонисты сбились в группы и нападения маров их серьезно разозлили. Пусть пока мары лучше вооружены и многочисленны, однако со временем их начнут выбивать. После того, что они тут творили последнюю неделю…
— Думаешь, рано или поздно они от нас отстанут? — недоверчиво поинтересовался Шендр.
— Когда станет вопрос об их выживании — естественно, — усмехнулся Строгов. — Так что насчет моего предложения?
— А что ты можешь? Что предложишь? — хмыкнул Шендр. — Что-то я сомневаюсь, что ты прямо такой боец, что в состоянии положить десяток маров без всяких проблем.
— А я такой боец! — рассмеялся Строгов. — Вот только стрелять я их не собираюсь. Я собираюсь их подорвать.
Все трое уставились на Строгова.
— Каким образом?
— Заминирую тропинку, — пожал плечами Строгов, — тех, кто выживет — добьем. И вся любовь.
— Вот так вот просто? — хмыкнул Литвин.
— «Вот так вот просто», если минировать буду я, — ответил Строгов.
— Растяжки и я умею ставить, — заявил Шендр.
— А кто не умеет? — улыбнулся Строгов. — Надо быть полным дебилом, чтобы не уметь этого сделать. Вопрос в том, как ставить. Растяжку мало поставить, растяжка должна сработать, причем должным образом.
В комнате наступила тишина. Шендр, Литвин и Кийко переглядывались, явно не решаясь что-либо обсуждать при постороннем. Строгов моментально понял ситуацию.
— Вот что, ребятки, — сказал он, — вы тут пошушукайтесь, подумайте, а я пока схожу к нашему другу «Ящерке» вколю снотворного, пусть еще немного отдохнет.
— Зачем? — спросил Литвин.
— Если вы примете мое предложение и я соглашусь на вашу оплату — нужно будет докупить снарягу. Причем не только мне, но и вам. В таком виде из города выходить глупо. Строгов указал на больничную одежку Шендра и Литвина.
— А если не примем?
— Тогда считайте бонусом. Все-таки маров положили, это достойно похвалы и благодарности.
***
Едва за Строговым закрылась дверь, Шендр повернулся к остальным.
— И что думаете?
— Да что думать, — пожал плечами Литвин, — лишний ствол нам пригодится. А если все, что он тут рассказывал про «сюрпризы» для маров не брехня, то…Меня, правда, смущает его ушлость.
— Тут можешь не переживать — своего он действительно не упустит, — подал голос Кийко, — но этого «дядю» я в деле видел. С марами он не дружит, это правда. И во всяких гранатах, взрывчатках разбирается так, что будь здоров. Я ему помогал ставить растяжки, и они отработали на пять с плюсом.
— Поставить растяжку на дороге ‒ не велика наука, — хмыкнул Шендр.
— Растяжки ставили в лесу, на камнях, на пляже, — ответил Кийко, — совершенно незаметно получалось, и мары умудрялись пройти именно там и зацепить проволоку.
— Значит, умеет ставить, — вновь хмыкнул Шендр, — хорошо, с этим решили. Теперь вопрос по оплате ему. Рассказывать, что у нас есть в тайнике, как-то не хочется. Да и вообще, показывать пещеру…
— Предположим, — ответил Кийко, — о пещере знает куча маров, если узнает и Строгов — это уже никакой погоды нам не сделает. Даже более того — всю добычу нужно будет переносить.
— Куда, в город? — удивился Литвин.
— Нет, в тот форт, что Мик нашел, — ответил Кийко.
— Это же сколько тянуть придется… — присвистнул Литвин.
— У нас два бубала есть, — напомнил Кийко.
— А, ну да, — согласился Литвин, — ты говорил, что Мик идет за марами?
— Должен, во всяком случае.
— Вообще как-то нехорошо сейчас решать по Строгову без Мика, — заявил Литвин, — он ведь у нас глава артели.
— Форс-мажор, — вздохнул Шендр, — а решать надо. Мы можем вообще остаться без золота и брюлликов. А главное ‒ без шкур. Сейчас они во главе всего. Если не закроем контракт с Гринбергом, то проблем нам только добавится — мары за наши головы награды объявили, может и Гринберг сделать так же.
— Ладно, — согласился Литвин, — так чем со Строговым расплачиваться будем?
— Кредитами не вариант? — предложил Шендр. — Чтобы не светить добычу.
— Нет, — покачал головой Литвин, — кредиты нам самим нужны позарез. А сидеть без денег и оружия на куче золота и брюлликов — не вариант. Предлагаю ими делиться.
— Ты что скажешь? — спросил Шендр у Кийко.
Тот несколько секунд пялился в одну точку, явно размышляя, и, наконец, придя к каким-то выводам, соизволил ими поделиться.
— Я бы предложил сначала ему озвучить сумму в кредитах, которую он считает соразмерной оказываемым им услугам. Мне кажется, что если захочет больше четырех-пяти тысяч (даже три ‒ уже накладно), лучше отдать золотом.
— Короче, если больше трех тысяч, то договариваемся отдать трофеи? — подытожил Шендр.
— Именно.
— Ты как? — обратился Шендр к Литвину.
— Согласен. Правильный подход: узнаем, сколько он хочет, и от этого будем отталкиваться.
Когда Строгов вернулся, его тут же озадачили вопросом цены за предоставляемые услуги.
— Ну… — сказал он, начав чесать затылок. — Вообще-то я надеялся, что вы назовете сумму. А вообще, был уверен, что вы будете хабаром делиться. Но раз уж так поставлен вопрос, то минимум 5000 кредов. Могу немного скинуть, если от маров трофеи останутся.
— Э нет! Это много, — заявил Шендр.
— Ну, ребята, у вас сейчас особо выбора нет. А втроем против дюжины маров вы, уж извините, не потянете. Давайте тогда думать — хабаром придется рассчитаться, или хабаром и кредитами. Что у вас там, в тайнике, кстати? Чего вас так мары гоняют?
Шендр оглянулся на Литвина и Кийко. Оба еле заметно кивнули, словно бы соглашаясь с уже принятым решением.
— Золото и бриллианты, — сказал он.
— Чего? — опешил Строгов.
— Золото и бриллианты, — повторил Шендр, — их мы у маров и отжали, поэтому-то нас и гоняют по всему Хрусту.
— Вы что, в Шахты ввалились, что ли? — удивился Строгов. — Как вы смогли? И сколько вы умудрились унести?
— Мы вальнули пару маров. С ними был бубал, в его сумках нашли это все…
— И сколько там?
— Не знаю, сложно сказать, — пожал плечами Шендр, — но с тобой расплатиться хватит. Сколько хочешь?
— Два кила золота и пару десятков камешков, — выпалил Строгов.
— Один кил и десяток, — тут же опустил его на Землю Шендр.
— Два кило и десяток, — торговался Строгов.
— Полтора и десяток, — не уступал Шендр.
— Ладно, — согласился Строгов, — но дохлых маров я первым лутаю.
— Забрать можешь только одну пушку, — предупредил его Шендр.
— Ну, ты, жадный жук! — проворчал Строгов.
— Кто бы говорил, — усмехнулся Шендр.
— Цена есть денежное название овеществленного в товаре труда, — процитировал Строгов, — а мой труд ценится высоко, так как подразумевает высочайшее качество. И вообще, мог бы на благое дело вложиться.
— Какое такое дело? — нахмурился Шендр.
— Наш друг собирается основать собственную деревню, — ответил за Строгова Кийко, — жить по совести, в труде и счастье.
— Это как? — не понял Литвин.
— Необходимо добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способностей. Это нужно, чтобы члены общества имели возможности получить образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития, чтобы они имели возможность свободно выбирать профессию, а не быть прикованными на всю жизнь, в силу существующего разделения труда к какой-либо профессии, — вновь процитировал Строгов, — а на постройку подобного общества потребуются средства.
— Сектант, что ли? — нахмурился Литвин.
— Нет, он марксист, — усмехнулся Кийко.
— Отлично, — фыркнул Литвин, — мары, Чистильщики, теперь еще и марксисты…
— Это идеология, — ответил Строгов.
— У маров — понятия, у Чистильщиков — вера, у тебя — идеология. Какая разница?
— Разница в том, — ответил Строгов, — что вера — это лишь предрассудки, в то время как…
— Так. Давай на этом закончим, — перебил его Литвин, — а то, чувствую, это затянется надолго.
— Как хочешь, — пожал плечами Строгов, — но разве ты доволен своим текущим положением, в которое тебя загнало нынешнее устройство общества?
— О! Агитация пошла, — рассмеялся Литвин, — давай-ка, все же, об этом после дела.
— Тоже верно, — как-то легко согласился Строгов. — Итак, у вас-то деньги есть, чтобы закупиться?
— Вопрос в сумме, — ответил ему Шендр.
— Ну, гранаты, проволока, пара простеньких приблуд…где-то тысяча в сумме, — подсчитал Строгов.
— Будет, — кивнул Шендр, — нам, кстати, тоже надо на склад — оружия нет.
— Да, — вздохнул Литвин, — и лук остался в больнице в шкафчике…
— Забудь про лук, — сказал ему Строгов, — во всяком случае, пока. Так, вы двое остаетесь здесь, а я с Кийко пойду закупаться.
— С чего вдруг? — возмутился Литвин.
— С того, что ваши рожи, — Строгов ткнул пальцем сначала на Литвина, а затем на Шендра, — может кто-то узнать. Поэтому лучше сидите здесь. Уже как закупимся, тогда и выползете наружу. А точнее, сразу двинем на выход.
— Хорошо, — согласился Шендр, — сейчас я набросаю список того, что нам нужно. Хреново, мы уже практически все выгребли из запасов, даже шкуры, запасенные для Гринберга, придется Толянычу продать.
— Вы что, еще и с Гринбергом связались? — выкатил глаза Строгов.
— Угу, — кивнул Литвин, — и уже много раз пожалели об этом.
— Еще бы, — хмыкнул Строгов, — ну хоть поняли, уже хорошо.
— Так…список отправил Кийко, — сказал Шендр.
— А тебе что тащить? — поинтересовался Строгов у Литвина.
Тот задумался.
— Новый лук, как я понимаю, делать нет смысла, ИВУ — дорого, еще один револьвер мне ни к чему…
— С дальнобойным оружием дружишь? — поинтересовался Строгов.
— Из ИВы мажу сильно, — признался Литвин, — да и из револьвера максимум метров на двадцать бью…да и то…
— Ладно, сам сориентируюсь, — кивнул Строгов, — а вообще, как я понял, у вас ведь есть свои пушки?
— Есть, только как их достать… — ответил за всех Литвин.
— Короче, вам во временное пользование что-то надо? — усмехнувшись, поинтересовался Строгов.
— А что, есть предложение?
— Есть, — кивнул Строгов, — выдам вам пушки. С каждого по две сотни за пользование. Ну, или если решите купить — договоримся…
— Тащи, посмотрим, — решился Шендр.
— Вот и договорились, — кивнул Строгов.
Спустя пару минут они вместе с Кийко покинули номер. А Литвину и Шендру пришлось маяться от скуки, дожидаясь их возвращения.
***
— Ну что, ребятки, соскучились? А вот и дедушка Мороз! — появился Строгов совершенно неожиданно. Литвин и Шендр уже успели испереживаться по поводу того, куда запропастились их двое товарищей, уже устали выстраивать гипотезы и начали вынашивать планы, куда уходить им двоим, когда, наконец, Кийко и Строгов появились.
— Чего так долго? — проворчал Шендр.
— Ну, извини, — развел руками Строгов, — это все нужно было как-то донести.
Шендр только после этой фразы обратил внимание, что Строгов и Кийко притащили с собой несколько явно тяжелых сумок. Причем одну из них Кийко опустил на пол медленно и аккуратно.
— Что там? — спросил Литвин, обративший внимание, как и Шендр, на бережное обращение с сумкой.
— Взрывчатка, — ответил Строгов, — гранаты, мины и прочее. Бум-сумка, проще говоря. Так, разбирайте подарки. Держи ты первый.
Он протянул Шендру оружие, очень напоминавшее внешне его ИВу.
— Это что такое?
— ИВА старушка, — пояснил Строгов, — в принципе, очень похожа на 50-ую и 60-ую серию, разве что патроны другие, скорострельность ниже, да и надежность так себе.
— Это что, 30-ка? — спросил Шендр, внимательно осмотрев оружие.
— Точно, — кивнул Строгов, — молодец, шаришь! Так… А это тебе!
Следующий ствол достался Литвину.
Им оказалась крайне странная винтовка матово-черного цвета. Выглядела она монструозно: легкий каркасный приклад, аккуратная, прямо-таки пистолетная рукоятка резко контрастировали с толстым стволом, за защитными цилиндрами которого, прямо вокруг ствола, были видны провода и нечто вроде магнитных катушек.
— Это что за самоделка? — спросил Литвин, рассматривая доставшегося ему монстра.
— Знакомься! Это «Айдар»! — улыбнулся Строгов. — Одна из первых моделей, в которых начали пытаться уйти от старой доброй кинетики на новомодные энергетические стволы. Я их очень не люблю, но вот такие переходные варианты иногда очень даже ничего.
— И что в нем хорошего? — проворчал Литвин. — Весит кил 10 наверное, еще и громоздкое такое…
— Выглядит «Айдар» так потому, — наставительно сказал Строгов, — что здесь, на стволе, имеется аж пять магнитных катушек, а ближе к курку находятся конденсаторы. Так что, учитывая количество устройств, очень даже компактное получилось оружие. А хорошего в нем то, что эти самые катушки и конденсаторы за счет принципа электромагнитной индукции способны разогнать снаряд до бешенной скорости. Соответственно, за счет такого решения стреляет винтовка практически бесшумно, а главное для тебя — без отдачи. Скорость стрельбы, правда, низкая, но это не страшно.
Литвин только хмыкнул.
— Поверь — ствол хорош для дальнего боя. А для ближнего, раз ты такой мазила, на!
Строгов извлек из сумки нечто вроде небольшого кейса. Литвин отложил винтовку и взял в руки новое оружие.
— Это что такое? — спросил он, разглядывая странную конструкцию в форме прямоугольника.
— Пистолет-пулемет «Манул», — ответил Строгов, — две сотни игольчатых снарядов в обойме, дикая скорострельность — примерно за 7 секунд можно спустить всю обойму, но есть и ряд минусов.
— Каких?
— Низкая дальность и точность, крайне геморройная перезарядка (впрочем, именно из-за этого просчета в конструкции «Манул» списали в утиль), и главное — очень неудобная хреновина.
— А мне нравится, — ответил Литвин, вертя оружие в руках, — приноровиться надо, и нормально.
— М-да, — хмыкнул Строгов, — вот уж не думал, что кому-то понравится «Манул». Ну да ладно. Пользуйся. Советую перевести режим огня на короткую очередь в 5 выстрелов, а то спустишь всю обойму и останешься ни с чем.
— А запасная обойма есть? — спросил Литвин.
— Нету, в том то и беда, — вздохнул Строгов, — иглы есть, я взял четыре сотни на всякий случай, но если отстреляешься — придется вручную магазин снаряжать.
— Ну, две сотни-то мне хватит, — улыбнулся Литвин.
— Ой ли…
— А ты чего приобрел? — поинтересовался Литвин у Кийко.
— Вот… — Кийко протянул ничем не примечательного вида винтовку. Хотя нет, она бы была таковой, если бы не куча странных модов, прикрепленных со всех сторон.
— И что это такое?
— А это штурмовой карабин «Аксис», — ответил за Кийко Строгов, — дальнобойность, конечно, ни в какое сравнение с «Айдаром» не идет, стреляет громко, зато быстро, и обойма на 30 патронов.
— Стоп! А у меня сколько? — перебил Строгова Литвин.
— Пять.
— Пф-ф-ф…
— Успокойся, у твоего «Айдара» пробиваемость такая, что бронемашину может прошить. Если в противника попадешь — второй раз стрелять не надо.
— А если в корпус?
— Да тут такой калибр, что кишки сомнет к черту.
— Тогда ладно, — успокоился Литвин. — Так, а что на этом «Аксисе» за модули?
— А вот это самый смак и мое хобби! — улыбнулся Строгов. — На стандартное военное оружие можно установить все, что угодно, планки-то стандартные. Данный образец снабжен переключающимся 3-х кратным и 5-ти кратным прицелом, стандартным коллиматорным, тактическим блоком (фонарь плюс ЛЦУ), компенсатор, позволяющий снизить отдачу, повысить точность и кучность стрельбы. Что это все такое объяснять надо?
— Да вроде понятно…
— Ну, тогда собирайте вещи, разбирайте магазины и патроны, надевайте разгрузки, боты, камуфляж и выдвигаемся…
Собрались на удивление быстро — минут пятнадцать всего. Побряцали оружием, проверяя его функциональность, Строгов коротко пояснил основы обращения, показал, как перезаряжать, как переключать режимы прицеливания Литвину и Кийко, так как подобные функции были только на их оружии, затем принялись снаряжать магазины. Раньше всех справился Литвин — пара магазинов на 5 патронов, и каждый был в кармане его разгрузки всего через пару минут. А в маленьком вещмешке позвякивали две сотни иголок, которыми он должен был восполнять запасы в своем «Мануле».
Дольше всех пришлось собираться Шендру — 40-патронные магазины в количестве трех штук пришлось снаряжать минут 10, не меньше.
Но, наконец-то, все были готовы.
— Ну что, двинули? — оглядев соратников, поинтересовался Строгов.
Все трое просто молча кивнули.
Они покинули номер, а затем и гостиницу, двинули в сторону ворот. Вся четверка накрыла головы капюшонами — видно, что идут группой и трудно разглядеть лица.
К счастью, по пути до ворот ими особо никто и не интересовался — те, кто искал Литвина и Шендра, явно уже были за городом, отчаявшись искать беглецов в Речном. Остальным просто не было дела до четверки бойцов, выглядящих совершенно недружелюбно.




Глава 6 Марить маров


Некоторое время шли молча. Настроение и погода нисколько не способствовали шуткам-прибауткам или просто разговорам. День выдался пасмурным, даже холодным. Еще бы — зима уже наступала, и скоро, очень скоро, должны были начаться морозы, снег и все другие прелести, наблюдаемые в эту пору года. Изредка появлялось солнце, освещая местность и радуя глаз. Конечно, чисто технически, местное светило именовать «солнцем» было бы ошибочно. Но кто среди колонистов будет заморачиваться подробностями? Как тут местная звезда называется? Балта, Кора, Завс? Балта ярко светила? Да ну, нафиг…
Воздух был настолько холодным, что пар от дыхания поднимался высоко над головами. Может, уже мороз? Да нет, вряд ли. Просто холодно и сыро, оттого и пар.
— Чего смурные такие, словно на убой идете? — поинтересовался Строгов у троицы.
— Да чего сразу на убой? — отозвался Литвин. — Просто настроение паршивое.
— Почему паршивое-то? — удивился Строгов. — Идем отбивать свое. Настроение должно быть ого-го!
— С чего вдруг? — буркнул Шендр.
— Как это, с чего? — возмутился Строгов. — Вы, мало того, что сохраните все свои ценности, так еще имеете шанс разбогатеть на оружие и снаряжение. Мары-то неплохо экипированы — с двух волн колонистов вещички снимали, плюс им контрабандисты привозили…
— Это при условии, что мы их завалим, — проворчал Шендр.
— Не боись! Никуда они не денутся!
— Чего вообще их столько расплодилось? — спросил Литвин. — Почему как новая планета, так сразу появляется всякая шваль, которой непременно нужно сделать из нового мира свою «малину»?
— С чего ты это взял? Какую еще малину? — поинтересовался у него Строгов.
— Ну как, — удивился Литвин, — каждый раз при освоении планеты появляется сброд, пытающийся скинуть нормальное управление и устроить анархию. Не Чистильщики, так мары, не мары, так еще какие сволочи…
Строгов лишь хмыкнул.
— Чего ты? — спросил его Литвин.
— Сразу видно тех, кто о колонизации и Свободных мирах знает лишь по фильмам.
— Да и по рассказам знакомых, — обиделся Литвин.
— Не тех ли знакомых, что вернулись на Землю и сидят на своей пятой точке? — улыбнулся Строгов.
— Ну… — растерялся Литвин.
— Видишь ли, все эти слухи, что, мол, если планета становится Свободной, то тут же превращается в бандитское логово без всяких законов, лишь вымысел.
— Да ладно…
— Вот тебе и «да ладно». Многие миры пытаются сбросить ярмо корпораций, выжимающих из рабочих и крестьян последние соки. Ты ведь знаешь, что бывает, когда колонисты выполняют свою задачу? Ну, очищают зону, делают ее безопасной?
— Ну да, если первая и вторая волна справились со своей задачей, то третья волна — это рабочие и фермеры, наемные работники. Если говорить о нашем Хрусте, то все эти работяги должны прибыть в четвертой волне.
— Все верно, — кивнул Строгов, — а теперь смотри: мы вычистим территорию, корпа выделит нам землю, и мы можем осесть, начать фермерствовать. Так?
— Ну…
— Весь свой урожай мы будем продавать корпе, владельцу планеты. И покупать у нас урожай они будут гораздо дешевле, чем продавать.
— Все верно, корпе ведь нужно отбить вложения, она ведь планету купила, притащила сюда колонистов и вооружила их, начала создавать инфраструктуру.
— Ой, инфраструктуру, — отмахнулся Строгов, — сколько нынче стоит тонна армапласта? Копейки. А нам его будут продавать втридорога.
— А нам он зачем? — влез Кийко.
— Так форты будем ставить, деревни, города, — пояснил Строгов, — не из леса же их строить? Это дорого и долго. А армапласт чего? сбросят с орбиты пластины, купишь в городе клей: намазал пластины, поставил, как захотел, и готово: хочешь дом, хочешь забор.
— Это ты сейчас к чему вообще? — спросил Шендр.
— К тому, что всю инфраструктуру сами колонисты и строят. А с них еще и денег за это берут, — ответил Строгов. — А вот теперь вернемся к рабочим. Допустим, колонизация идет успешно, и вот мы все четверо становимся местными фермерами. Так?
— Допустим, — кивнул Литвин.
— Мы выращиваем всякое и продаем корпе. Причем дешево. Так?
Вновь кивок.
— Корпа же поставляет нам различное сельскохозяйственное оборудование и технику. Но при этом, делает хорошую наценку. Знаю случаи, когда на планету вообще перли древние харвестеры, а продавали по цене новых.
— Ну, это уже зависит от того, насколько жадная корпа является владелицей планеты, — попытался спорить Литвин.
— Хорошо, опустим эти моменты, — легко согласился Строгов, — но ведь еще есть наемные работники. Часто с третьей волной (в нашем случае четвертой) прибывают фермерские семьи, накопившие деньжат на покупку земли на новой планете. Однако большую часть волны составляют рядовые разнорабочие — чаще всего выходцы с каких-то захудалых миров. К примеру, с Лаиса. У них там в последние десять лет демографический бум — в одной семье по два десятка детей бывает. А кормить их чем? Вот и отправляют в рабочие на новые планеты. Или же девушки с Шевари — слышали про эту планету и ее особенности?
— Да, много таких, — отмахнулся Шендр.
— А что в них странного? — полюбопытствовал Кийко.
— Девочек в основном рожают. На десять детей только один мальчик, — пояснил Шендр, — так родители ждут, когда дочкам по шестнадцать лет исполнится, и бегом их в колонисты отдают. Для некоторых это бизнесом стало. Для фермера первые подъемные колониста — огромные деньги.
— Ну, так вот, — продолжил Строгов, — эти рабочие, не важно, откуда летят, нанимаются к фермерам. Вот только зарплату им платят не фермеры, а корпа. А вот фермеры платят корпе «аренду» работника. Это нормальный подход?
— Тут согласен, — кивнул Литвин, — по этому пункту корпорации на редкость жадные. Причем все.
— Вот, — продолжил Строгов, — именно из-за такой политики планеты развиваются медленно. Особенно аграрные. Ведь фермер платит в три раза больше, чем получает работник. Две трети заработка работника корпа кладет себе в карман.
— Но ведь есть возможности стать вольнонаемным, — попытался вклиниться в разговор Кийко.
— Это только для техников, — ответил ему Строгов, — пишешь отказ, соглашаешься на выплату штрафа в размере трех месячных окладов, и вперед, вольные хлеба ждут тебя.
— Почему только для техников? — возмутился Кийко. — Это условия для всех.
— Вот, — усмехнулся Строгов и кивнул на Кийко, — яркий представитель тех, кто никогда не читает мелкий шрифт.
— Почему не читаю? — вновь возмутился Кийко.
— Потому что, если бы читал — знал бы, что оплатить штраф нужно в течение 6 недель. Если не успеешь — включаются такие дикие проценты, что ты их в жизни не выплатишь. Поэтому такой финт хвостом, как переход в вольнонаемные, возможен только для техников. Они за свои услуги при заключении первого Свободного контакта могут взять аванс. А в большинстве случаев их зарплаты более чем достаточно, чтобы этим самым авансом закрыть долг перед корпой. У чернорабочих такого не бывает — никто не будет сборщику урожая платить за три месяца вперед или давать большой аванс — а вдруг работник спину надорвет, начнет лениться?
— Но есть ведь и другие возможности разорвать контракт с корпорацией… — попытался вновь спорить Кийко.
— Какие? Выйти замуж за местного фермера и автоматически стать гражданкой этого мира? Есть такое. Я тебе более того скажу, многие фермеры практикуют многоженство, на деле экономя на работниках. Женился на пяти-шести работницах, и вперед, во благо семьи работать! И платить им ничего не надо, и пожаловаться они не могут.
— Развестись…
— Ну, понятное дело, — улыбнулся Строгов, — вот только если сразу развестись — гражданство отменится и все, назад под корпу. Надо минимум шесть месяцев побыть в браке. А потом да, можно и бежать. И опять же. Этот метод для женщин. А для мужиков?
— Жениться.
— Угу. И много среди нас, колонистов первой и второй волны, женщин?
— Я видел нескольких, — заявил Литвин.
— Вот именно, что нескольких, — хмыкнул Строгов, — чаще всего эти бабы торгуют браком и денег ломят просто неприлично! Ну, а в более редких случаях уже давно сами выскакивают замуж за нашего брата и тогда все, для работников-мужиков никаких возможностей сбежать от корпы нет.
— Ну, это все понятно и интересно, — встрял Шендр, — но мы говорили о Свободных мирах, а ты тут развел демагогию о том, какие корпорации сволочи.
— Так вот ведь к чему я все это начал, — кивнул Строгов, — если мир объявляется Свободным, то он сам торгует с внешним миром. Нет, поначалу, конечно, ушлые торговцы умудряются навариться. Но затем, рано или поздно, кто-то из зажиточных граждан планеты купит звездолет. За ним следующий…или вообще деревушка может в складчину старенький кораблик приобрести и таскать потихоньку свой товар в обжитые миры.
Опять же, корабли, прибывающие к Свободной планете, привозят рабочих, которые не связаны контрактом с корпорацией. Заработки на Свободной планете для них вообще не сопоставимы с теми копейками, что платят корпораты.
— Ага, тут платят больше, вот только можешь пойти на органы, могут в наркокартель на работу взять и будешь пахать пока не сдохнешь, девушек в бордель пристроят. Отличные перспективы и возможность карьерного роста! — рассмеялся Литвин.
— Вот я ж говорю, ты о Свободных мирах из фильмов только знаешь, — ответил ему Строгов, — у тебя навязанное корпоратами виденье Свободных миров.
— А у тебя какое? — хмыкнул Литвин.
— А я родился в таком мире, — ответил Строгов, — жил в нем, работал…
— И загремел в колонисты, — развеселился Литвин, — от хорошей жизни, видать.
— А ты как в колонисты загремел, землянин? — ответил ему Строгов. — Добровольно?
— Естественно.
— Значит, и на Земле не все так хорошо?
— А где хорошо?
— В Свободных мирах, — ответил Строгов.
— Так ты-то как тут колонистом оказался? — усмехнулся Литвин.
— Во-первых, не колонистом, а егерем, а во-вторых, молодой был, глупый. Сытая спокойная жизнь показалось скучной, вот и пошел приключения искать.
— Нашел? — хмыкнул Литвин. — А чем, кстати, колонист от егеря отличается?
— Егерь ‒ это почти скаут, — ответил за Строгова Шендр, — чаще всего в егеря идут бывшие военные.
— А почему бывшие? Выгнали? — съехидничал Литвин.
— Сам ушел, обстоятельства… — буркнул Строгов.
Литвин понял, что Строгов эту тему раскрывать не собирается, и тут же переключился на другую.
— Так и все-таки, если все так сладко было на этой вашей планетке, чего свалил?
— Да скучно, говорю же, — пожал плечами Строгов, — а мне тогда хотелось приключений, вот и пошел в вояки…
— И что, реально у вас там бандитов не было, наркокартелей и прочего? — Кийко, судя по всему, тоже не особо верил в такое положение дел.
— Не было, — покачал головой Строгов, — у нас милиция работала четко. А за наркоту — расстрел на месте. Поэтому и не было у нас там ни производства, ни дилеров.
— Во как! — хмыкнул Литвин. — И прям работяга мог нормально жить на зарплату?
— Мог. Причем припеваючи, — кивнул Строгов, — у нас работяга мог лет за пять себе заработать на жилье, антиграв.
— Да ладно? — не поверил Литвин.
— Вполне, — подтвердил свои слова Строгов, — у нас давно наступил коммунизм, так сказать, который так и не построили у вас, на Земле.
— Чего наступил? — не понял Литвин.
— Диктатура рабочего класса, — подсказал Шендр.
— Я бы так не назвал наше политическое устройство, — зыркнув на Шендра, сказал Строгов, — у нас вполне себе свободное общество, все в рамках закона позволено…
— А что не позволено? — поинтересовался Шендр. — Скажем, если я хочу жить в достатке, не работать и просто наслаждаться жизнью? Причем на эту самую жизнь я себе заработал собственными руками и умом.
— Так не бывает, на сытую жизнь нужно зарабатывать постоянно, — не согласился Строгов.
— Чушь! — хмыкнул Шендр. — Ваше общество попросту отрицает капитализм. Соответственно, у вас не может быть удачливых торговцев, банкиров, заемщиков — они ведь наверняка считаются у вас «врагами народа»?
— Ну, не без этого. Да и зачем они нужны? Пиявки…
— Не скажи, — покачал головой Шендр, — эти пиявки крайне важны для экономики.
— У нас с экономикой и так все в порядке, — буркнул Строгов, — еды и вещей всем хватает. Бери что надо.
— Но не вздумай взять чего побольше, камнями закидают! — хмыкнул Шендр.
— Да нет, зачем так сразу? Но да, у нас не приветствуют тех, кто пытается захапать побольше и потом сидеть на добре, как собака на сене.
— Ты-то сам веришь в эту систему? — усмехнулся Шендр.
— Конечно, я ведь в ней жил и уверен в ее работоспособности, — ответил Строгов, — это здесь деньги нужны как доказательство выполненной тобой работы. У нас такого нет.
— Потому что стучат все друг на друга, не дай бог вон тот тип справа от меня будет работать меньше, чего я тогда напрягаться должен? — вновь хмыкнул Шендр.
— Ты утрируешь, — ответил Строгов, — но коллектив да, обижать не стоит. Надо работать на совесть.
— Ага, то есть и коллективные собрания у вас в ходу, с заклевыванием «виновного»? — хмыкнул Шендр.
— Погоди-погоди, я только понял, — встрял Литвин, — у вас там что, денег вообще нет? Заходи в магазин и бери что хочешь?
— Да, — кивнул Строгов.
— Клёво…
— Не так все клёво, как ты думаешь, — остудил радость Литвина Шендр, — ты там и месяца бы не прожил — сбежал бы.
— Почему?
— Да они все, как зомби…
— Знаешь, это смотря с какой стороны посмотреть, — вмешался Строгов, — вы в своем капитализме, словно стервятники бьетесь за лишнюю копейку. У нас этого нет.
— Зато есть постоянное пинание несогласных, — возразил Шендр, — коллективные собрания с целью морально задавить несогласного или же просто человека, выпавшего из образа «честного» коммуниста. И вообще, если ты такой весь правильный — с чего начал с нас деньги драть за помощь? Мы ведь в трудном положении, рабочий класс, который притесняют. А ты еще нам и оружие в аренду сдал. Не по-товарищески это…
— Ну да, давай, постыди меня, — рассмеялся Строгов, — во-первых, в свое «трудное положение» вы себя сами загнали. У вас был товар, были деньги — продали бы все и купили нормальное оружие и экипировку, мары бы от вас отстали. А даже если бы не отстали — вы бы им по зубам надавали. Во-вторых, вы мне не товарищи, а как раз представители вражеского буржуазного класса — так с чего мне вас оружием бесплатно снабжать? Вот, если бы пришли и сказали: «Виктор Алексеевич, а давайте мы вам поможем с основанием коммуны» — во, тогда другое дело. Вот тогда уже и товарищи, и соратники. А нет — ну, тогда извините, я денег коплю не для того, чтобы себе коттедж где-нибудь в Золотых мирах купить, а как раз для создания поселка, который, возможно, сможет расшириться на всю планету и здесь будет так же, как у меня дома.
— Боже упаси, — буркнул Шендр.
— Хм, а мне идея нравится, я, может, в эту вашу секту и вступлю! — рассмеялся Литвин.
— Не секта, а идеология! — поправил его Строгов. — Так, ну хватит лясы точить — по сторонам смотрим. Мы уже достаточно далеко от города, тут мары могут засады организовать.
— Не, тут нету, — легкомысленно ответил Литвин, — во всяком случае, на той неделе не было.
— Уже могут быть, — хмуро ответил Шендр, — не дураки ведь они, на одном месте постоянно сидеть.
— Так. Стоп! — Строгов даже остановился. — Вы что, знаете где у маров засады?
— Ну, вроде того.
— Откуда?
— Один из них и рассказал, перед тем как уйти в мир иной.
— Очень интересно, где именно эти засады?
— Вон там, за сопкой на окраине леса должна быть одна, — ответил Шендр, — а что?
— Как это «что»? ‒ возмутился Строгов. — Там сидят эти безмозглые с нашим оружием и экипировкой!
— Э-э-э… в каком смысле? — не понял Литвин.
— В прямом! — ответил Строгов. — Зачем копить и собирать деньги на оружие, если его можно экспроприировать у противника? При этом уничтожив противника и оказав посильную помощь нашим товарищам — колонистам, которые могут пострадать от рук этих маров.
— Экспро…чего? — не понял Литвин.
— Завалить маров он хочет и облутать их, — пояснил Шендр и обратился к Строгову, — ты что, серьезно?
— А почему нет, собственно?
А действительно, почему нет?
***
Первым заметил засаду Литвин. Нет, маров они не увидели, зато над одним из кустов был отчетливо виден пар или дым. Чуть позже стало понятно — все-таки дым. Кто-то из маров заскучал и курил, нисколько не заботясь о сохранении маскировки.
— Курите ребятки, курите, — пробормотал Строгов, рассматривая кусты через оптику на своем оружии, — значит так…
Спустя полчаса Литвин и Шендр остались одни: Строгов и Кийко решили обойти маров-засадистов. План был прост, как фанера — оставшиеся на месте Литвин и Шендр должны будут выбить засаду, Строгов будет бить маров в случае, если их не будет видно первой паре, а Кийко страхует Строгова.
Правда, перед уходом Строгов заставил наизусть выучить несколько фраз, которыми планировалось вести радиообмен, причем фразами, разгадать смысл которых будет сложно противнику.
Шендр попытался, было, возмутиться, и заявил, что зачем придумывать велосипед, если он уже изобретен? Почему не использовать действующий сленг и обозначения.
Строгов же ухмыльнулся и ответил:
— А ты его знаешь?
— Естественно! — хмыкнул Шендр. — Это каждый кадет учит.
— Вот видишь, — вновь усмехнулся Строгов, — ты ‒ колонист, знаешь его. Я — егерь, тоже его знаю. Так с чего ты решил, что среди маров нет тех, кто поймет, о чем мы говорим?
Шендр поразмыслил.
— Уже сам понял, в чем проблема, — продолжал улыбаться Строгов, — поэтому и придумываем, запоминаем новые обозначения. Уж поверь, они вам в будущем очень пригодятся.
От воспоминаний Шендра отвлекло шипение в гарнитуре (Строгов выдал всем троим рации и гарнитуры к ним, обосновав это тем, что даже небольшой отряд без связи превращается в глупую толпу, не способную действовать согласованно, если участники отойдут друг от друга на пару десятков метров).
— Глаз раз, Факт, что там? — послышался голос Строгова. Глаз раз и Факт были позывными Шендра и Литвина. Решили не заморачиваться с названиями и называться каждый, как хочет.
— Видел руки. Раз — валет, два — туман.
Данной фразой Шендр дал понять Строгову, что «руки» — видел двоих, «раз — валет» — один из противников расслабился и ничего не делает. В текущем случае — курит. «Два — туман» — второго бойца не наблюдаю.
— Два вижу, — отозвался Строгов, — по вальту Факт работает, Глаз раз страхует. Я работаю по два.
— Принял, — отозвался Шендр.
Строгов приказал ему страховать Литвина, которому и предстояло снять курящего мара, второго мара должен был пристрелить сам Строгов.
— Готов? — спросил Шендр Литвина.
— Угу, — отозвался тот, уже прильнув к оптике.
Шендр сделал то же самое, поймав в перекрестие голову мара, как раз затягивающегося сигаретой.
Резкий звук, словно тапком по полу ударили, резанул по ушам. Мар, потянувшийся, чтобы вытащить изо рта сигарету, вдруг упал на бок, будто бы кто-то невидимый заехал ему в ухо со всей дури.
Тут же, будто удар хлыстом, щелкнул выстрел с другой стороны — это уже Строгов.
— Тихо, — сказал Строгов через пару секунд.
— Тихо, — подтвердил Шендр. Это слово означало, что никакой вражеской активности не замечено.
Вот и славно, получается, они грохнули двоих маров, причем без всяких проблем и сложностей, с безопасной дистанции.
— Идем, — сказал Шендр, поднимаясь с земли и выбираясь из кустов, в которых они с Литвином и залегли, — посмотрим, что там нам досталось.
Досталось им ни много ни мало, а Ива–51, такая же, как была у Шендра, а также неплохой карабин старого, очень старого образца, с деревянным прикладом, потертым и выцветшим.
— Это что за раритет? — спросил Литвин, рассматривая трофейное оружие.
— Или СКС…или… — ответил Строгов. — Нет, без или. Точно ‒ СКС. Старое уже оружие, но, как видим, до сих пор функционирующее. Даже не думал, что смогу увидеть их вживую. А вот, пожалуйста. Ну-ка, дай посмотреть…
Он взял оружие и внимательного его осмотрел.
— Точно, СКС, — наконец заключил он, — хорошая, надежная штука. Насколько помню, в 20 веке активно использовался.
— Ого! — удивился Литвин. — Раритет…
Помимо оружия с маров сняли две неплохие разгрузки, в которых можно было хранить запасные обоймы и всякую мелочевку, у одного из застреленных был неплохой шлем.
— Как делить будем добычу? — поинтересовался Литвин.
— Да уж забирайте все, — усмехнулся Строгов, — я согласен это все вам уступить за, скажем, тысячу кредитов.
Шендр, как раз рассматривающий Иву, кивнул.
— Мне Ива нравится. Ее возьму. Ну, и разгрузку…
— И я разгрузку возьму, — заявил Кийко, — а твою старую Иву давай мне.
Шендр передал автомат Кийко, а сам поднял карабин.
— Тогда и карабин заберу, — задумчиво сказал он, — хорошая дистанция, одиночный огонь…пойдет.
— Ну, славно, — обрадовался Строгов, — могу тебе на Блазер нацепить девайсов, вообще чуть ли не снайперка будет. И что, денег сбрасываете?
— Извини, но придется потерпеть до возвращения в город. С деньгами сейчас туго, — отрезал Шендр, — если хочешь, можем поделить добычу пополам. А с обвесом — интересно. Я бы прикупил чего-то такого.
Строгов сразу поскучнел, однако наглеть не стал.
— Ладно. В городе, так в городе, мне сейчас деньги и не нужны вроде. А обвес — десятикратник у меня есть, со своего сниму. У меня там коллиматорник — пока достаточно.
Спустя минут десять, когда новое трофейное оружие было проверено, разгрузки надеты, а обоймы набиты патронами, Строгов, оглядев небольшой отряд, весело хмыкнул и спросил:
— Ну что, идем по вашим делам или еще парочку марских засад разорим?




Глава 7 Комитет по организации торжественной встречи


Камень больно впился в бок и Шендр вынужден был пошевелиться. Выбранная им позиция была совершенно не комфортной для наблюдателя, зато крайне удобной для наблюдения.
С этой точки открывался отличный вид на тропу, по которой и можно было дойти до пещеры. Нет, долезть до нее можно было и иначе, однако, как сказал Строгов, там подниматься будет крайне неудобно и наверняка мары, как и любые другие нормальные люди, будут исповедовать принцип меньшего из зол — пойдут там, где это будет наиболее удобно.
Смена положения не особо помогла — теперь острый камешек давил прямо в живот. Шендр поморщился. И как эти снайперы умудряются несколько часов или даже суток оставаться на месте, в одном положении?
Хотя, они-то себе место предварительно оборудуют. А вот Шендр сделать это не догадался — добежал, запыхался и как был, так и ухнул прямо на камни. Хоть бы постелить чего догадался. Но нет.
Он прильнул к окуляру и принялся осматривать окрестности.
Тому месту, где был виден лес, Шендр уделил особое внимание: по идее, именно с этого направления должен был появиться противник.
Но пока было тихо — во всяком случае, Шендр никого не заметил.
Он начал искать своих товарищей. Где-то здесь, метрах в двухстах от места, где находился сам Шендр, Строгов и помогавший ему Кийко готовили ловушку для маров: закладывали взрывчатку, которую планировалось подорвать дистанционно, как только цели будут в зоне поражения. Кроме того ставили и растяжки. Вот только не по направлению к пещере, а наоборот: наверняка после подрыва мары бросятся назад, где их и будут ждать сюрпризы.
На тот случай, если моральный и боевой дух маров будет достаточно высок, установили растяжки и ближе к пещере. Но не на тропе, а как раз в местах, по которым нормальному человеку и лезть бы не вздумалось. Строгов прикинул просто — если мары сообразят, откуда и как им досталось, то по тропинке они дальше не пойдут, будут лезть по краям. На этот случай и были размещены ловушки. Но Строгов не стал махать рукой и на случай, если мары упрямо попрут дальше по тропе — там тоже их поджидала парочка сюрпризов.
Все-таки просчитать противника, понять его ход мыслей достаточно сложно, хоть и возможно. Но как изъяснился сам Строгов: «Никогда нельзя недооценивать глупость противника, иначе на все наши хитроумные планы он как раз ответит дремучей тупостью, и тогда все наши планы посыплются, как карточный домик».
По идее, одних ловушек должно быть достаточно, чтобы положить маров. Но, даже если и не хватит — у них четыре ствола. И Шендр был уверен, уйти они никому не дадут.
Если в городе, когда к ним с Литвином в палату только заявился Кийко, Шендр был настроен пессимистично, то теперь его настроение или, скорее, настрой, кардинально изменился.
Он уже оценивал не саму возможность отбиться от маров, он прикидывал варианты, как не позволить недобиткам противника сбежать. А это, согласитесь, уже совершенно другое.
Короче, весь их маленький отряд был настроен не просто победить, но еще и вынести для себя максимальную пользу. Хотя бы в виде опыта, но, конечно же, и в виде трофеев тоже.
Всему виной послужили налеты на засады маров, организованные Строговым.
После того, как они положили парочку маров в первой засаде, и Строгов предложил напасть на следующую, эту его идею, как ни странно, поддержал Шендр, хотя, обычно любителем всевозможных авантюр был Литвин. Но не в этот раз. В этот раз Литвин оказался более рассудительным.
— А мы не найдем проблем себе на задницу? — поинтересовался он. — У нас как бы другая задача, да и время мы сейчас тратим на эти засады. Можем опоздать.
— Ваш тайник ведь возле озера? — уточнил Строгов. — Значит, все в порядке, успеем. Из центра «Туманки» мары сюда быстро не доберутся. Да и отряд у них крупный, идти будут медленно. Так что время есть.
— Так может, лучше потратим его на подготовку к их встрече? — спросил Кийко.
— Это было бы идеально, — кивнул Строгов, — но как ты думаешь, я зачем на засады марские полез?
— За лутом, — тут же бросил Литвин.
— Ну, не без этого, — согласился Строгов, — но нам нужна согласованность, нужно притереться, как команде. Не хотелось бы возле пещеры сесть в лужу только потому, что мы не умеем координировать свои действия и выполнять команды, не страхуем друг друга.
— А-а-а….так ты нам сейчас что-то вроде тренинга проводишь? — осклабился Литвин.
— Типа того, — кивнул Строгов.
— Я, в целом, не против, — рассмеялся Литвин, — тем более эти два типа успели уже разгрузки прикарманить, а мне тоже такая пригодится.
— Я ж вам всем выдал уже, — хмыкнул Строгов.
— Дал в аренду, — поправил Кийко, — а хочется свою. Она к телу, так сказать, ближе.
— Вот-вот, — подтвердил Литвин, — хочется свое. Да и оружия у меня своего, получается, нету.
— Могу ПП и винтовку за 2000 отдать, — предложил Строгов.
— Хм… — Литвин задумался. — А что, я не против, мне что то, что другое понравилось.
— Вот и славно, — тут же разразился лучезарной улыбкой Строгов, — но деньги, как я понимаю, в городе отдашь?
— Да не, у меня есть, могу и сейчас, — Литвин расфокусировал взгляд, полез в интерфейс и перевел деньги Строгову.
— Во! Отлично! — просиял тот. — А то все в городе да в городе…
— Так что решили, пойдем маров разматывать? — спросил Кийко.
— Да, — ответил Литвин.
— Ага, — кивнул Шендр.
— Ну, раз большинство решило, — вздохнул Кийко, — кто я такой, чтобы спорить?
— А ты что, иного мнения? — спросил Строгов.
— Я считаю, что нужно двигаться к пещере. Пусть у нас запас времени и есть, но лучше немного подождать, чем опоздать.
— Тоже верно, — согласился Строгов, — ну тогда сделаем так: дядя Виктор Алексеевич поможет вам, ребятки, еще одну засаду выбить, и потом идем к вашему тайнику.
На том и порешили.
Следующая засада, о которой знали, должна была находиться в лесу. Конечно, для снайпера это далеко не лучшее место для того, чтобы вести бой. Но ведь вооружены все четверо не только для большой дистанции. Литвин достал свой ПП, Шендр и Кийко вооружились ИВами, ну а Строгов вообще пер с пистолетом.
Когда до предполагаемой точки дислокации противника оставалось всего несколько сот метров, отряд, и без того практически бесшумно кравшийся по лесу, опустился на землю и продолжил путь уже ползком.
Причем Строгов и Шендр разошлись в разные стороны, Литвин и Кийко двинулись вперед, прямо к марам.
Литвин резко замер, хлопнул рукой по плечу Кийко и тот тоже остановился.
«Что?» — кивком спросил Кийко.
Литвин указал направление, куда нужно смотреть.
Несколько секунд Кийко всматривался в колыхающиеся ветки и кусты, пока, наконец, не заметил маров.
Было их трое, и они попросту развалились в небольшой яме, рядом с поваленным деревом. Как и прошлая засада, эти скучали, не особенно то и наблюдая по сторонам. Периодически то один, то другой поднимали голову и заглядывали за ствол поваленного дерева — там, всего через несколько метров, лес заканчивался и открывался прекрасный вид на степь. Вся местность была как на ладони и поэтому мары расслабились — пропустить кого-то они бы физически не могли, для этого нужно было забить на все как минимум на полчаса. За меньший период времени колонисты, выйди такие на степь, скрыться от маров не смогли бы. За лесом же мары не наблюдали совершенно — то ли попросту не боясь нападения с этой стороны, то ли не догадавшись поставить охранение своего тыла. За это и поплатились.
— Факт тут, — приглушенно сказал в гарнитуру Литвин, — вижу руки плюс один (прим: т. е. 3 бойца). Все валеты.
— Сфен тут, руки плюс один вижу, ‒ отозвался Строгов.
— Глаз раз, вижу руки плюс один, — подтвердил Шендр.
— Факт, выполняй, — приказал Строгов. Это означало, что открывать огонь первым предстояло Литвину.
— Подойдем еще ближе, дальше я их очередями скошу, — сказал Литвин Кийко, — возьми правого.
Кийко кивнул, и они двинулись вперед, стараясь не шуметь.
Когда до противников было метров пятнадцать, не больше, Литвин и Кийко изготовились к бою.
«Манул» зашипел-затрещал, тут же грохнул из своего «Аксиса» Кийко.
— Здесь Факт, — сказал Литвин, отстрелявшись, — руки плюс один выполнены. У нас тихо.
Все три мара были нещадно расстреляны. Они даже сообразить не успели, что случилось. Двоих из них короткими очередями срезал Литвин, последнего весьма метко подстрелил Кийко.
Вот только радоваться очередной победе не получалось — трофеи оказались очень скудными: нашли ОСЗ, пару пистолетов да самодельную разгрузку. Еще попалась энергетическая винтовка, но настолько потрепанного вида, что брать ее никто не захотел. Поэтому Строгов разобрал ее прямо на месте, забросив снятые части в свой рюкзак.
— М-да…на бичей нарвались, — констатировал Строгов, — ну хоть конденсаторы и аккумулятор полуживой, уже что-то…
— Ну, с мира по нитке — голому рубашка, — пожал плечами Шендр, — пистолеты есть — уже хорошо.
Пистолеты тут же прикарманили Литвин и Кийко. Оружие, к слову, оказалось неплохим — пусть и старенькие модели, черт знает каких лет, однако вполне себе рабочие и удобные.
— ТТ, — пояснил Строгов, рассмотрев один из трофеев, — не сказал бы, что прям идеал, но весьма неплохой пистолетик.
— Жаль, разгрузки еще одной нет, — тяжело вздохнул Литвин и повернулся к Строгову, — ты эту мне продашь?
— Он указал на разгрузку, в которую был одет сейчас.
— Да без проблем, — пожал плечами Строгов, — забирай за две сотни.
— Дорого, блин, — попытался поспорить Литвин.
— Ну, вон бесплатная лежит, ее бери, — Строгов указал на самодельную разгрузку, которую даже с трупа снимать не стали.
— Не, это ж дерьмо откровенное, — хмыкнул Литвин.
— Тогда за мою две сотни. Не нравится — на складе с Игорем торгуй. Но у него дороже будет.
— Ладно, понял я уже… — вздохнул Литвин и перекинул деньги Строгову.
— Вот и славно! — тут же повеселел тот.
— Что-то ты слишком меркантильный, как для марксиста, — хмыкнул Шендр.
— Так вокруг одни капиталисты, — хохотнул Строгов, — приходится говорить на их языке. Мы, строители коммунизма, может, и кажемся мечтателями и идеалистами, но наивными идиотами не являемся.
— Кто б сомневался, — проворчал Литвин.
— Ну что, теперь-то к пещере? — прервал их Кийко.
***
Как бы и что бы ни говорили другие, а Шендру пистолет понравился. Веяло от него прямо-таки надежностью и смертоносностью. Пусть и старый, но вполне сохранившийся до наших дней. Во всяком случае, Строгов, моментально его разобравший, проклацавший курком, взводом, позаглядывавший внутрь механизма, констатировал, что с оружием проблем быть не должно — о пистолете явно заботились.
«Вот и славно», — подумал Шендр. Вообще, и, конечно же, он не отказался бы от чего-то, вроде энергопистоля. Но на безрыбье, как говорится…
Восемь выстрелов, причем, по уверениям Строгова, пистолетик мощный — легкий броник прошивает насквозь, простая конструкция, обслуживать которую можно даже самому (немного практики только надо), что еще можно пожелать от оружия ближнего боя? Впрочем, в случае Шендра, пистолет у него будет не оружием ближнего боя, а оружием «последнего шанса».
Он вновь прильнул к окуляру и принялся осматривать подходы к пещере.
— Факт здесь, — послышался в гарнитуре голос Литвина, — пальцы плюс два на один час.
Так…Шендр перевел на понятный язык сообщение — Литвин видит двенадцать человек вот в той стороне…
Он принялся рассматривать поляну, плотно заросшую густой травой и кустами, и практически сразу же увидел дюжину вооруженных людей, которые неспешной походкой шли напролом через эти самые кусты.
— Глаз раз, подтверждаю, — тут же сказал он.
Строгов и Кийко тут же вскочили и бросились бежать вверх, к пещере. Там уже были заготовлены для них позиции, с которых планировалось вести огонь в случае, если позиции Литвина и Шендра будут раскрыты, либо же если мары подойдут достаточно близко, чтобы можно было вести по ним прицельный огонь.
Шендр замер, постарался угомонить бешено бившееся сердце. Как бы он ни храбрился, а вот как увидел дюжину противников, по спине тут же пробежал неприятный холодок — а вдруг Строгов все же не так хорош, как рассказывает, и им четверым придется вести бой против двенадцати противников?
Впрочем, тут же успокоил он сам себя, позиция и у него и у Литвина удачная, как минимум 2–3 выстрела успеют сделать, прежде чем их засекут. А 2–3 выстрела на двоих ‒ это уже минус 6 противников.
Конечно, это если не мазать…
Ну, что же Строгов тянет? Первые мары уже давно прошли место, где была заложена взрывчатка. Может, он хочет подорвать идущих последними? Вообще, мары разбились на три группы — парочка шла впереди, шагов на десять. Они были самыми напряженными, внимательно оглядывали местность, держали оружие наготове. Естественно, если что, первые пули им ловить. Вторая группа, которую Шендр про себя окрестил «костяком», брела следующей. Здесь было пятеро бойцов, еще парочка чуть отставали, буквально на пару шагов. Остальные плелись в самом конце, метрах в пяти от «костяка».
— Жаль, пулемета нет… — услышал Шендр шепот Строгова, — выкосили бы всех и сразу, даже взрывать ничего не пришлось бы. Приготовились!
Последнее слово заставило Шендра встрепенуться, забыть о своих страхах и размышлениях. Он глядел в окуляр, выбирая для себя цель — с Литвином они условились, что Шендр будет стрелять в тех, кто находится слева от тропы, Литвин в тех, что справа. Это было необходимо, чтобы не стрелять в одну и ту же цель. Так бесцельно тратить время и боеприпасы было бы верхом глупости.
Ну, что же Строгов все-таки тянет? Не срабатывает ловушка? Что-то пошло не так!
Бах!
Взрыв поднял в воздух пыль и мелкие камни. Шендру даже показалось, что несколько мелких камешков, словно шрапнель, со свистом пролетели где-то неподалеку от него. Но, конечно же, этого быть не могло — слишком далеко был взрыв. Тут же послышались крики и стоны раненых. Кто-то из маров запаниковал, начал стрелять куда попало.
Что-то приглушенно ухнуло, и Шендр разглядел, как один из маров, выскочивший на валун рядом с тропой, рассматривающий окрестности через прицел своей винтовки, вдруг повалился назад. Будто бы кто-то сильный и невидимый его в лицо ударил. Мар рухнул за валун. Шендр не мог его разглядеть, единственное, что он видел — ногу в высоком берце, торчащую из-за камня и мелко подрагивающую.
Литвин отработал чисто — попал прямо в голову. Сам Шендр пока не спешил стрелять: все мары толклись на дороге и не хотели разбегаться в разные стороны.
— Хоть бы Литвин не догадался выстрелить еще раз, — подумал Шендр.
Вновь что-то ухнуло, и один из маров схватился за грудь.
— А, черт… — проворчал Шендр.
Мары на втором выстреле смогли сориентироваться, откуда по ним ведется огонь. Парочка из них тут же открыли стрельбу, причем настолько интенсивную и точную, что Литвин вынужден был нырнуть за камни.
Еще несколько маров решили, что стоять на открытой местности глупо и решили найти для себя укрытие. Один из этих особо умных ломанул вперед. Но не по тропе, а с краю от нее, явно избрав в качестве укрытия здоровенный валун.
Шендр заметил, как он нырнул за камень, а в следующее мгновение прогремел взрыв, послышался крик боли, а остальные мары завертели головами, пытаясь найти новый источник опасности. Парочка стрелков, засекших Литвина, даже прекратили обстрел.
Литвин этим тут же воспользовался, снеся одного из этих горе-стрелков.
Шендр же выцелил мара, который пытался найти укрытие. Он решил не рисковать, не стрелять в голову. Все-таки в собственных навыках снайпера Шендр был не уверен. Поэтому выстрел пришелся на правую часть груди. Мар вскрикнул, схватился за рану и медленно сполз по гладкому камню, оставляя кровавый след.
В следующую секунду Шендр был вынужден нырнуть за укрытие, так как мары открыли шквальный огонь, как по Литвину, так и по нему самому.
Однако продолжался он не долго — ровно до очередного взрыва. Наверняка кто-то из маров решил повторить подвиг своих неудачливых коллег, точнее, найти укрытие, уйти с тропы. Ну откуда ему знать, что там Строгов и Кийко понатыкали неимоверное количество растяжек?
Высовываться вновь Шендру не хотелось. Он не такой сорвиголова как Литвин, вновь вынырнувший из укрытия и успевший отправить на тот свет очередного мара. Шендр решил действовать иначе. Он спустился чуть ниже своей позиции, перебежал метров на десять в сторону и вновь вскарабкался на скалу. Вот! Совсем другое дело. Сидеть на одном месте глупо, особенно если противник засек твою позицию и, соответственно, ждет твоего появления именно там. Теперь им еще нужно найти, откуда он стреляет.
Шендр выстрелил в мара, но тот или по неудачному стечению обстоятельств, или повинуясь собственной интуиции, резко шарахнулся в сторону. Шендр вновь выцелил его и потянул спусковой крючок. Мар схватился за плечо, однако не упал, а побежал дальше.
— Вот ведь, черт, — процедил сквозь зубы Шендр, вновь выцеливая недобитого и оказавшегося неимоверно живучим противника.
Судя по всему, у мара закончился запас везения, так как попадание пришлось прямо в голову. Бегущий мар спотыкнулся, повалился на камни и больше не вставал.
Зато и по Шендру тут же открыли отчаянную пальбу, вынудив его спрятаться.
Так…похоже пришло время вновь менять позицию…
Однако сделать это он не успел.
Снизу разразилась настоящая канонада и Шендр догадался, что по марам наконец открыли огонь Строгов и Кийко. Видимо мары успели подойти достаточно близко и уже не пытались сойти с тропы — опыт нескольких их товарищей оказался полезным, и мары догадались не лезть туда, где можно подорваться.
Они решили двигаться вперед, подавляя снайперов и совершенно забыв, или же по наивности решив, что кроме двух снайперов им никто не противостоит. Тут то и случился сюрприз в лице Строгова и Кийко, а также их винтовок.
Шендр решился, и высунулся из-за камня. Мары увлеченно перестреливались с засевшими на самом верху тропы Строговым и Кийко. Сами же мары пытались прятаться за валунами (не отходя далеко от тропы) или за выступами скал. Судя по всему, те, кто должен был контролировать снайперов, либо были выбиты, либо же их охватил азарт и они принялись палить по противнику впереди, забыв о том, что снайпера живы и могут начать стрелять.
Литвин тут же им об этом напомнил.
Шендр его поддержал.
Мары выдержали всего минуты три подобного боя, после чего дали деру. Причем удирало их всего трое.
Шендр попытался подстрелить одного из них, но тот петлял, как заяц, и попасть по нему не удалось.
А вот Литвин оказался более удачливым. С третьей попытки ему удалось зацепить одного из бегущих. Рана, по большому-то счету, была пустяковой — едва ногу задел. Однако мар замедлился, перестал петлять и тут же получил пулю между лопаток, упал, нелепо взмахнув руками и выпустив оружие.
Двое других драпали на максимальной скорости, наверняка поставив какой-нибудь рекорд.
Очень плохо. Этих двоих выпускать не планировалось. Вообще в планах не было отступающих. Ведь эта парочка может привести подкрепление. Их нужно было догнать. Однозначно.
— Глаз! — послышался в гарнитуре голос Строгова. — Ты со мной за беглецами. Факт! Наблюдай и прикрывай Кота (прим: позывной Кийко), он на чистку.
Чистка подразумевала добить раненых и провести контроль — не хотелось бы уходя отсюда получить пулю в спину или того хуже, во время самого приятного действа (лутания павших противников) получить от одного из них вплотную.
Шендр перескочил через гребень, за которым скрывался, и осторожно, мелкими шажками, направился вниз.
По тропинке сверху бежал Строгов, сразу за ним Кийко. Литвин остался на месте.
Пока Шендр спускался, Строгов успел проскочить тела маров, возле которых не спеша, соблюдая все меры предосторожности, ходил Кийко с пистолетом в руке. Добытый у «засадников» трофей оказался как нельзя кстати для подобных дел.
Строгов и Шендр бросились вслед беглецам, однако стоило им только выскочить из скал, как впереди раздались выстрелы. Два одиночных, и все стихло. Шендру показалось, что садили из чего-то, вроде дробовика или охотничьего ружья. К сожалению, он не заметил, какое оружие было у беглецов. Соответственно, понять, что там произошло, было сложно.
Шендр и Строгов, при первых выстрелах упавшие на землю, недоуменно переглянулись.
— Это что было? Стреляли не по нам. Кого они там встретили, волка? — спросил Шендр.
— Нет, — покачал головой Строгов, — это они с кем-то впереди сцепились. У этой парочки были автоматы древние. А шмаляли из дробовика.
Выходит, Шендр не ошибся, правильно определил звук выстрела — все-таки дробовик.
— И с кем они там могли сцепиться? — недоуменно спросил Шендр.
— Вот сейчас и узнаем. Ждем.
Они замерли, до рези в глазах вглядываясь в лес, силясь разглядеть за ветками и листьями нового, пока еще неизвестного противника.
Ждать им пришлось немного, всего минут двадцать. А затем Шендр получил сообщение от Мика. Вот оно, значит, что случилось…
Он отбил ответ, и практически сразу из леса появилось двое…
Строгов размял шею и прильнул к прицелу.
— Это что еще за хренотень? — спустя мгновение удивленно спросил он, — откуда здесь…
— Стоп! — прямо-таки приказал ему Шендр, секунду с удивлением рассматривающий визитеров. — Не стреляй!




Глава 8 Я и Пятница


Когда уже мертвое тело Кийко упало мне под ноги, в голове мелькнула мысль, что это была плохая идея. Но я эту мысль тут же прогнал — все было правильно, так было нужно. Раненый Кийко мне ничем не поможет, а вот ожив в теле клона, он предупредит Шендра и Литвина, которые находятся в полном неведении и, вполне возможно, прямо сейчас или в ближайшее время могут хлебнуть горя.
Так что сожалеть о содеянном нельзя. Во-первых, время не повернуть вспять, во-вторых, все сделано правильно.
Вот только возникал резонный вопрос — что мне-то делать? Нет, понятно, что идти по следам маров к пещере. Если мои товарищи успеют, займут оборону, вполне возможно, что мой удар в спину противника окажется решающим.
Но я не о том. Сейчас я ломал голову над вопросом, что делать с бывшим рабом и трофейным бубалом? Идти вместе с ними к пещере? С одной стороны, логично — если сможем отбиться от маров, то загрузим двух бубалов грузом и притащим в мой свежеприобретенный форт. Или еще лучше — разделимся. К примеру, Литвин и Шендр потянут золотишко с камешками к форту, а я с Кийко отнесу шкуры в город. Надо ведь шкуры отдавать Гринбергу…
К слову, о последнем, если я не ошибаюсь, то шкур может хватить впритык. Мы уже слишком потратились, начали продавать запасы, отложенные на «черный день». Впрочем, почему то, что с нами приключилось, не назвать тем самым «черным днем»? Так что все нормально.
И вообще, сижу тут, рассуждаю, думаю, а для начала стоило бы вообще узнать, что в сумках, навешенных на бубала.
И я принялся изучать их содержимое. И содержимое это меня несказанно обрадовало. Пара десятков волчьих шкур, полдюжины ОСЗ и даже пара «Щелчков». Эти находки тут же навели меня на мысль, что пока мары рыскали по «Туманке» в поисках нас, они либо промышляли охотой на волков, либо им попались под руку несколько колонистов. В пользу последней теории говорило найденное оружие. Вот что-что, а ОСЗ или «Щелчок» марам явно ни к чему — те их коллеги, которых мы уже встречали, были вооружены на порядок лучше, чем любой колонист нашей волны.
Короче говоря, первоначальный план идти к пещере с бубалом был мной отклонен. Я решил вернуться к форту, оставить там груз и животного, а к пещере пойти налегке, в компании Мундалабая, который наотрез отказался уходить.
Приняв окончательное решение, мы двинулись в путь. Когда стало совсем скучно, я решил поговорить со своим спутником.
— Эй, а как тебя зовут-то…ну…покороче?
— Мундалабай, — ответил Мундалабай.
— Ну, может, как-то проще. Вот мое полное имя Михаил. Но все называют меня Мик.
— Почему?
— Так быстрее, так удобнее.
— Твоя должен гордиться именем, — возразил Мундалабай, — чем длиннее имя, тем лучше. Длинное имя говорить про тебя.
— Это как у тебя? Что оно означает, напомни. Одиннадцатый ребенок, рожденный без отца и…
— Мои родители не хотеть я рождаться, — ответил Мундалабай, — они иметь десять детей. Больше — много, кормить сложно.
— Завели бы одного, и горя бы не знали, — пожал я плечами, — или вообще бы не заводили.
— Нельзя не заводить. Нет детей — ты плохой мужчина. Мужчина должен делать детей. Много. Женщина не иметь детей — не мать. Один ребенок — плохо. Слабая женщина.
— Во, как у вас все сложно! — хмыкнул я.
— Да. Мой отец сильный. Мой отец иметь двадцать детей.
— Ты ведь говорил, что ты одиннадцатый, и родители тебя уже не хотели.
— Мать не хотеть. Отец тогда жить другой семья. Отец иметь три жены.
— Ни хрена себе…
— Сильный мужчина — много детей, много жен.
— Так и все же, как тебя можно звать коротко?
— Моя не хотеть коротко. Моя звать полный имя.
Я тяжело вздохнул… Вот как объяснить этому дикарю, что орать как мантру его имя во время боя ‒ смерти подобно. Я решил предпринять еще одну попытку, так сказать, зайти с другой стороны.
— Ну, а клички, прозвища у вас бывают? Как вы друг друга на охоте зовете?
— Охотничье имя? — оживился Мундалабай. — Охотничье имя меня — Пэтэ.
— Что еще за «Пэтэ»? — поинтересовался я.
— Это язык мой народ. Значит — легкий нога.
— Во как. Бесшумный, значит, — хмыкнул я.
— Да, уметь ходить тихо.
— Пэтэ, значит? — развеселился я. — Ну, а я буду звать тебя Пятницей.
— Что такое «пятница»? — полюбопытствовал Мундалабай.
Я призадумался. Вот как ему объяснить, кто такой был «Пятница». Раб Робинзона? Друг Робинзона?
— Так на моем языке называют людей, умеющих обращаться с копьем и луком, умеющих жить в лесу, — решил выкрутиться я.
Мундалабай гордо надулся.
— Моя уметь жить в лесу, стрелять лук и бить копьем.
— Ну, вот и славно, — сказал я и добавил, — а само слово «пятница» означает последний рабочий день в неделе.
— Почему выбрать этот день? — спросил Мундалабай. — Пятница?
— Так сегодня как раз пятница, — усмехнулся я. — В какой день спас, таким и назвал.
— Хороший имя, — согласно кивнул Мундалабай, — я хотеть имя Пятница.
— Вот и славно, — подвел я итог.
Дальнейший путь мы провели в разговорах. Если быть точным — Пятница рассказывал о своих злоключениях здесь, на Хрусте, о том, как попал к марам и о том, что ему приходилось делать. Я слушал и лишь изредка задавал вопросы. Не скажу, что его история произвела на меня хоть какое-то впечатление. Все было просто, как дважды два — попал на планету, получил первую снарягу, встретил какого-то проходимца, который пообещал золотые горы, ну, а Мундалабай-Пятница развесил уши и как бычок на убой пошел за ним. В результате проходимец заполучил снарягу горе-колониста, да еще и денег поднял за то, что продал бедолагу в рабство.
У маров Мундалабаю жилось не ахти — явно в силу невеликого ума сложные задания ему не поручали, поэтому он остался в роли подай-принеси. Удивительно, что его не отправили на шахты. Ведь силен был и вынослив. Может, мары решили, что и там он может бед наделать, может, еще чего, однако Мундалабай остался при поселке, занимаясь различной черновой работой — чистил выгребные ямы, копал могилы, таскал тяжести.
Вот, и в походе он тащил вещи своего хозяина, выполнял различные бытовые задачи, будь то разжигание костра или установка палаток. Нет, с последним я погорячился — даже это дело Мундалабаю не доверили. Насколько я помню, то в момент моего появления в лагере маров Мундалабай и еще один мар (как раз его владелец) занимались установкой палатки.
Я осторожно поинтересовался, умеет ли мой новый знакомец пользоваться оружием.
Тот важно кивнул.
— Мундалабай умеет пользоваться бум-палкой.
— «Бум-палкой»? — хмыкнул я. На всякий случай надо бы проверить заявленное «мастерство». Одно дело, если он сам себе ногу прострелит, а совсем другое, если этот опытный стрелок умудрится шмальнуть в меня или еще кого из союзников.
Когда мы были почти у цели, я приказал Мундалабаю оставаться на месте.
— Моя не понимать, зачем стоять? Там дом Мик? Я никому не говорить, где он. Я хотеть увидеть дом Мик.
— Дело в том, что там по периметру расставлены турели и… — тут я понял, что совершил ошибку — судя по тупому выражению на лице спутника, он понятия не имел, о чем я говорю, и я решил исправиться, — вокруг моего дома башни богов. Они накажут любого, кто попытается подойти к моему дому.
— Но я не хотеть вредить тебе и дому! — обиделся Мундалабай. — Боги должны понимать — Мундалабай не хотеть вредить!
— Им плевать, — пожал я плечами, — не пустят и все.
Ну, ведь действительно — я его знаю без году неделю, и форт показывать ему не хотелось, а уж вписывать его в список авторизированных и имеющих право входить в форт личностей, у меня вообще желания не было.
— Стой тут, короче говоря, — решил я закончить дискуссию и двинулся вперед, ведя за собой бубала.
Мундалабай, вроде как, послушался. Во всяком случае, тут же шлепнулся задницей на траву.
Едва я перешел некую незримую границу, как турели тут же выскочили из своих тайников, выщелкнули пушки из пазов и стали в боевое положение. Все то время, что мы двигались до форта, я был под их надзором. С одной стороны, я понимал, что все логично, что все правильно — а вдруг мной прикрывается противник. Взял в заложники и хочет залезть в форт? Или же просто каким-то образом был подделан мой идентификатор? Ну, или же турели должны следить за любым движущимся объектом, который появится в радиусе их действия, причем не важно, дружественный это объект, враждебный или хозяин.
Так вот, с одной стороны это правильно — лишней такая предосторожность не будет. Но с другой, находиться под прицелом одновременно нескольких турелей было, мягко говоря, не комфортно.
Особенно когда видишь, как они поворачиваются вслед за тобой, и когда понимаешь, что в любой момент они могут дать очередь. Но ничего не произошло, я преспокойно добрел до форта, опустил лестницу и принялся разгружать бубала.
В этот момент очень пожалел о том, что не взял с собой Пятницу — процесс занял бы гораздо меньше времени, чем сейчас. Но все же, это приятные хлопоты — добычу домой припер.
Я разгрузил один из мешков наполовину, прикрепил его к лестнице и вместе с ним поднялся на террасу, затащил мешок в форт и просто вывалил его содержимое сразу за дверью — потом разберу.
Затем спустился с пустым мешком, перегрузил в него часть шкур и таким же образом поднялся наверх. Правда, необработанные шкуры заносить внутрь помещения я не стал. Оставил на веранде, не поленившись развесить на перилах.
Таким же образом доставил и все остальное. В частности, часть экипировки маров, которая была не повреждена, их оружие, собственное оружие и все, что нашел в лагере и забрал, посчитав полезным.
Когда закончил с разгрузкой бубала, вновь напялил злосчастную бронь. Хотя, почему злосчастную? Это я сглупил и дал себя убить, бронь тут ни при чем.
А затем встал очередной крайне актуальный вопрос: нужно ли брать оружие соратникам или они сами себе в Речном накупят? Так-то тащить стволы с собой особого смысла не имело — я не верил, что мои товарищи окажутся совсем уж слабоумными, решив пойти защищать пещеру с голыми руками и малой надеждой на то, что я успею маров обогнать.
Следовательно, брать оружие я не стал. Зачем, если Литвин, Шендр и Кийко будут вооружены? Нужно ли им будет дополнительное оружие? Вряд ли. Если сможем отбить атаку маров — дополнительное оружие можно будет получить в качестве трофеев. Если не сможем — то вот как раз стволы и подождут своих хозяев в форте. Мы же сможем сюда добраться и с ОСЗ. При условии, что не встретим крупную стаю волков. Но бояться этого не стоило. Во-первых, не факт что волки смогут нас порвать, даже если из оружия у нас будет только ОСЗ — мы уже не новички и как-то отстреляться сумеем. Другое дело, что с потерями или ранениями. Но это в худшем случае. И во-вторых, я был уверен, что волков в последнее время в округе стало в разы меньше: после того, как цена на их шкуры подросла, когда народ начал активно закупать «НКВД», волков стало мало. Ну, как пример, возле озера их вообще уже нет — мы всех перебили.
Короче, нечего тут думать — оружие оставляю в форте. Разве что «Спас» возьму для пятницы. Это оружие для ближней дистанции, можно будет не бояться, что он кого-то из моего отряда зацепит. Да и вообще, на «Спасе» тест и проведем, насколько «Мундалабай опытный охотник», как заявлено.
Едва я вышел на террасу, как по ушам резанул звук короткой очереди.
Я быстро взял винтовку из-за спины, присел, принялся оглядывать окрестности через оптику. Никого. Что за чертовщина? По кому тогда турель дала залп?
Тут до меня дошло.
Я спустился на землю и бегом бросился в ту сторону, где оставил Мундалабая. Естественно, на месте его не оказалось.
— Пятница! — позвал я.
В ответ тишина. Неужели его турель таки сняла? Зачем он вообще поперся, я ведь его предупреждал?
— Пятница? — вновь позвал я, на этот раз громче.
— Моя тут! — донеслось до меня из-за ближайшего дерева.
Бывший раб сидел, буквально вжавшись в ствол дерева, испуганно глядя на меня.
— Моя не хотеть идти к дом, моя хотеть пройти мимо, но статуи богов разгневались на Мундалабая…
— Зачем и куда ты вообще поперся?
— Моя видеть еда…моя хотеть собрать еда себе и твоя…
Я тяжело вздохнул. Еду он увидел, ягодки-малинки. М-да…похоже стоило от него избавиться. В хорошем смысле этого слова. Этот тип может стать огромной обузой для нашего отряда. Который, к слову, имеет массу проблем и без того.
Ладно, с этим позже разберемся. Как буду возвращаться в Речной, возьму его с собой. И в городе оставлю. Оно мне надо, с дикарем нянчиться?
— На! — я протянул ему «Спас». — Знаешь, что это такое?
— Огненная палка, — важно кивнул Мундалабай, аккуратно принимая из моих рук оружие.
— Как пользоваться, знаешь? — вновь спросил я.
Мундалабай кивнул, положил оружие перед собой на землю, сам стал на колени и принялся бормотать что-то нечленораздельное.
— Ты чего делаешь? — я ошалело глядел на творившийся цирк.
Однако Мундалабай отвечать не спешил, более того, ответа от него я смог добиться минуты через три, лишь когда он закончил свои странные манипуляции.
— Я просить духа огненной палки не есть моя душа, а есть только душа тех, на кого я покажу.
Я прямо-таки хрюкнул от распиравшего меня смеха. Во как, значит, умеет пользоваться…
Однако Мундалабай следующими действиями заставил меня убрать с лица ехидную ухмылку. Он вполне уверенно и споро разрядил оружие, аккуратно сложил патроны на землю, оглядел дробовик со всех сторон, а затем также быстро и аккуратно зарядил его.
— Палка может забрать только три и три и две души, — заявил он, — отдать палка, когда она насытится душами?
— Я тебе дам еще патронов, — успокоил я его, — но сначала покажи, как стреляешь.
— Но здесь нет врага, — озираясь по сторонам, заявил Мундалабай.
— Вон, то дерево будет врагом, — предложил я, указав на нечто, вроде акации.
— Дух огненной палки будет недоволен, — проворчал Мундалабай, — дух палки захочет больше душ.
— Обойдется, — хмыкнул я, — давай, покажи, как умеешь обращаться с огненной палкой и укрощать ее духа.
Дважды просить не пришлось. Мундалабай сделал всего три выстрела. И ни разу не промахнулся. Причем стрелял он быстро, очень быстро. Даже с моим, пусть и не особо, но все же прокачанным навыком дробовиков, я бы сделал это в разы медленнее. Что же, какой бы скепсис по поводу Мундалабая у меня не был раньше, теперь придется признать, что стрелять он умеет. Хоть и не понимает совершенно, что делает. Ну и хрен с ним. Я не миссионер, чтобы нести свет истины отсталым дикарям.
— На, — я достал из рюкзака дюжину патронов от «Спаса» и вручил их Мундалабаю.
Тот тут же перезарядил дробовик, а оставшиеся патроны забросил себе в карманы.
— Ну что, идем? — спросил я.
Мундалабай кивнул. Похоже, ему было совершенно все равно, куда мы идем, зачем и почему. Ну и ладно. Объяснять ему все это мне было как раз лень.
***
Мы даже не успели выйти из Туманного леса, как ожила сеть. Меня прямо-таки оглушило количеством уведомлений.
Пришлось засесть в первых попавшихся густых кустах (чтобы нас не заметили со стороны, мало ли, вдруг кто шататься рядом вздумает) и открыл интерфейс.

Статус:? Временно присвоен статус «колонист»
Системный модуль: АСИ
Ранг: 8?(Система требует подробного отчета для присвоения статуса и рангового типа)
Опыт: 23/70
Навыки:
Владение огнестрельным оружием: 48 %
Владение Энергетическим оружием: 54 %
Ружья/дробовики: 23 %
Умения:
Свежевание: 84 %
Кожевничество: 19 %
Легкая специализированная броня: 18 %
Дополнительные умения: Сушка в полевых условиях с использованием «НКВД»
Основы работы колонизаторских сетей и ИИ — контролеров
Обнаружено более 50 различных баз. Идет идентификация. Список опознанных баз прилагается
«Полезность»: 0,3
Цена активации клона: 1450 кр
Счет: 1330 кр
Карма: 0»

Вот это просто здорово! В первую очередь я обратил внимание на то, что цена клона существенно подросла. Причем подросла столь существенно, что мне не хватит денег на оживление в случае, если умудрюсь отбросить ласты. Ну да ладно. Допустим, это проблема относительная — как только Литвин и Шендр поймут, что меня среди живых нет, я уверен, они доплатят разницу в клон-центр и меня оживят. При условии, что сами Литвин и Шендр будут живы.
И ведь, как назло — проблема с деньгами остро стала именно в тот момент, когда они так необходимы. Хотя, когда бывало по-другому? Если деньги есть — проблема остро и не становится. А когда их нет, то всегда нужны. Пусть бросит в меня камень тот, у кого все по-другому (мажоры с Золотых миров не в счет).
Так, почему я так сразу «подорожал»? Ага, из-за того, что практически все навыки подскочили вверх. А еще появились странные строчки — во-первых, что случилось с моим статусом? Почему я вдруг временным колонистом стал? Меня что, турнуть хотят? Так не за что, вроде. Во-вторых, почему я получил новый ранг (даже два новых), но при этом мне не присвоился тип этих самых рангов? Я знал, что в зависимости от предпочитаемых колонистом действий система присваивает и тип.
К примеру, охотники получают свой статус за то, что, как ни странно, они охотятся на животных. Трапперы — это те же охотники, с той лишь разницей, что еще и профессионально свежуют добычу. У Литвина, насколько я помню, был «Следопыт» за то, что он вычислял тропы зверья и ставил на них ловушки. Шендр вроде получил «кожевника», так как все наши чехлы, сумочки и прочее было сделано, по большему счету, его руками. Ну, и так далее. А вот почему у меня не определился тип ранга — это странно. Ну да ладно, набросаю в свободное время отчет системе и разберемся. Пока не до этого.
О! А еще есть какие-то базы. Нет, я помнил, где и как их загрузил, но вот какие именно они — я не знал. Вот сейчас и посмотрим.
Быстро пролистнув список, я остался доволен.
Похоже, мне крупно повезло. С другой стороны, если эти базы принадлежали другому колонисту или скауту (ну, тому, чей форт я оккупировал), то вполне логично, что он их прикупил. Сам бы сделал так же. Но мое везение заключалось в том, что собирать на них денег и искать сами базы, выторговывать их, уже не было необходимости — вот они, на блюдечке с голубой каемочкой.
Итак, что у меня есть: уход и обслуживание огнестрельного, энергетического оружия. Далее: первичные навыки выживания, вторичные навыки выживания (интересно, в чем разница?), маскировка в лесу, маскировка в городских условиях, основы обнаружения и выявления противника, первая помощь, полевая медицина, продвинутая медицина, основы использования оптических прицелов различных классов, основы использования патронов различных типов…
К сожалению, остальные базы пока еще не идентифицировались. Жаль.
Впрочем, пока и этих хватит. «Уход и обслуживание» мне очень даже пригодятся. Зачем платить кому-то, если можно сделать самому? Более того, где я посреди «Туманки» найду спеца, того же Кузьму, к примеру? А так, сам справлюсь. Навыки выживания тоже пригодятся. Вроде и так пока получалось выжить, но новые знания никогда лишними не будут. Вот та же маскировка, кстати. Что, лишним будет умение незаметно передвигаться по лесу или сидеть в засаде? Да нет, конечно. Вот городская маскировка мне, наверное, не пригодится. С другой стороны — а вдруг чего в Речном начнется. К примеру, если идея Толяныча не сработает и «Гарден» решит свернуть все свои программы по колонизации Хруста. В таком случае разграбить Речной будет первостепенной задачей. Прозеваешь, и все, ничего не останется. И как раз в таком случае умение не показываться противнику будет как нельзя кстати.
Да, решено, буду учить все — пригодится. В конце концов, скауту, или кто он там был, это все было нужно?
Я усмехнулся. Вот только все эти пятьдесят с лишним баз не особо-то ему и помогли — сгинул с концами…
Впрочем, откуда я знаю? Может, и не сгинул? Может, как раз сбежал с Хруста? Черт его знает…Короче, нечего тут на человека наговаривать, скаут ‒ это выживший и разбогатевший колонист. Стоит к этому стремиться? Однозначно.
А то, что сгинул скаутом, ну это такое дело — с любым может случиться. Как только начнешь считать себя самым крутым бойцом, тут же жизнь тебя и обломает.
Я выставил очередность изучения баз, с удовольствием отметив, что учатся они достаточно быстро, в разы быстрее, чем броня или инженерка, полез проверять сообщение.
«Выдвинулись к пещере. Нашли союзника» — гласило первое от Шендра.
Вот и славно, вот и хорошо, — обрадовался я.
«Подготовили горячую встречу. Ждем маров» — гласило второе сообщение.
Что же, раз так, нужно идти дальше.
Туманный лес мы уже давно покинули и успели пройти Приозерную рощу, даже полезли по скалам вверх. Эти места я знал на «отлично» — сейчас обойдем две высокие скалы, а затем будет небольшое плато, огороженное горами, внутри которого прямо-таки непроходимые чащи. Ну как, непроходимые, таковые они лишь для тех, кто проходит заросли впервые. Наш маленький отряд бродил тут часто. Настолько часто, что даже свою тропу, совершенно не заметную для других, протоптали. Конечно, можно идти и не напрямую, обойти по краю, вот только там, ближе к скалам, растет колючий кустарник, колючки которого очень больно жгут кожу, а одежду просто рвут. Да и идти там намного сложнее — слишком крутой склон.
Так что без всяких проблем я повел Пятницу-Мундалабая за собой. Единственной проблемой этой тропы было то, что идти приходилось друг за другом, иначе попросту невозможно.
Но я считаю, что это меньшая из проблем. К примеру, продираться по отдельности было бы в разы хуже.
Внезапно впереди послышались выстрелы. Да чего там выстрелы — настоящие взрывы. Это что там за война такая идет? Впрочем, что за война, я прекрасно знал. Вопрос в том, что так бухает и, так сказать, в чью пользу. В том смысле, что это мои друзья так шарашат по марам, или наоборот, мары их прижали? Эта канонада продолжалась минут десять. Я решил не сидеть на месте, а наоборот, двигаться вперед. Вполне возможно, что мое прибытие позволит взять верх над марами. Ну, или, если быть полным пессимистом, я как раз подоспею к моменту, когда перебьют всех моих и попаду прямо в лапы к марам.
Однако наступила тишина. Пару раз она разрывалась одиночными выстрелами, но я бы не назвал их звуками боя. Звуки были такие, словно кто-то специально пару раз в минуту стрелял в воздух. Да что же там происходит-то?
Тут впереди послышался такой треск, как будто кто-то огромный ломился сквозь чащу к нам.
Признаюсь честно — я струхнул. Мало ли, какая зверюга тут могла пастись и нас учуять?
Я тут же присел, вскинул «Винчестер», собираясь достойно встретить врага.
Мундалабай стал за мной в полный рост, так же как и я, весь напрягся, как пружина. Молодец. Сам бы я, наверное, так не додумался сделать, если бы шел не первым. А впрочем, какой у него был выбор? Тропинка была слишком узкой для того, чтобы мы могли занять оборону в линию и не мешать друг другу.
Так, и что это за тварь бежит на нас? Сможем ли мы с ней справиться? Да и вообще, откуда она тут взялась?




Глава 9 Табор уходит в лес


Когда неясный силуэт появился слева от нас, я вообще никак не успел отреагировать. Он появился, и я растерялся, потерял время, пытаясь рассмотреть, понять, кто передо мной. Прямо у меня над головой раздался выстрел. И человек (а это был именно человек) прямо-таки был сбит с ног, моментально затих, лежа на земле.
Второй человек появился чуть правее, но его появление я прозевал — Пятница оказался быстрее. Второй труп уже упал, пока я навел на него оружие.
Вот тебе и «огненная палка». Я тут ехидничал и шутил, а «дикарь» оказался в разы расторопнее меня — завалил двоих до того, как я успел сделать хоть один выстрел. Впрочем, что не могло меня не радовать, оказался он и быстрее этих двоих покойников, выскочивших на нас.
М-да, похоже, я слишком поторопился, решив оставить Мундалабая в городе. Стреляет он неплохо, мягко говоря. А если говорить честно ‒ быстро и точно. Не знаю, как остальным, а мне такому еще учиться и учиться.
Несколько секунд мы оставались на месте. Мундалабай водил стволом оружия из стороны в сторону, ожидая новых противников, я вглядывался в лесные дебри, силясь разглядеть притаившегося врага, которого, судя по всему, и не было.
Эти двое бежали от нас, спасаясь от кого-то, кто их преследовал, и кто они вообще такие? Мары? У меня все похолодело внутри, когда проскочила мысль, что эти двое могли оказаться моими товарищами, убегающими от маров и выскочившими на нас.
— Прикрывай! — бросил я Мундалабаю, и медленно, на корточках, стараясь не издавать шума, двинулся вперед.
Уже когда я дошел до неподвижно лежащих тел, сообразил, что мое «прикрывай» Мундалабай мог и не понять.
Я огляделся. А нет, все в порядке. Пятница стоял на прежнем месте, контролируя пространство перед собой, рассматривая окружение через прицел. Хорошо, очень хорошо.
Я перевернул одно из тел лицом вверх. От сердца отлегло — морда совершенно незнакомая, а судя по одежке — это мар.
Вооружен и экипирован, к слову, весьма неплохо — добротная разгрузка, охлопав которую я нашел пару обойм к древнему автомату (которым и был вооружен мародер), какую-то мелочевку, пачку сигарет и зажигалку. Нашелся и набор медпомощи — жгут, бинт, таблетки обезболивающего.
Все это я забросил себе в рюкзак — мертвецу оно ни к чему.
Забрал и оружие.
Второй покойник вооружен был не в пример лучше. Пистолет в кобуре на бедре, ИВА, очень похожая на ту, что прикупил себе Шендр, разве что на этой были установлены дополнительные элементы — оптика, сбоку коллиматорный прицел, под стволом странная коробка с кнопкой, нажав на которую я увидел бивший вперед тонкий лазерный луч. Ага, ЛЦУ. В разгрузке я обнаружил три обоймы к автомату, в подсумке патроны насыпью.
При более тщательном осмотре у обоих покойничков обнаружились рации с гарнитурами. Две обоймы к пистолету, фонарик, и у того, что был вооружен получше, я обнаружил очки весьма странной формы. Закинул все себе в рюкзак, подозвал Пятницу и вручил ему автомат первого противника, две обоймы к нему.
— На, это твое, — сообщил я Пятнице.
Тот деловито кивнул и забрал оружие, принялся его проверять, щелкая затвором, вынимая обойму и заглядывая в нее.
— А второй палка? — поинтересовался он.
— Мой, — ответил я. ‒ Ты гляди, какой жадный — все ему дай!
— Мундалабай убил два. Мясо и вещи должны стать Мундалабая.
Ага, щас, губень свою отвисшую закати!
— А убил их Мундалабай чем? — поинтересовался я. — Не той ли палкой, что дал ему я?
На лбу Мундалабая появились морщины — как я уже понял, верный признак активного, даже чрезмерного мыслительного процесса.
— Вторая палка ‒ плата? — наконец изрек он.
— Именно.
— Мундалабай может оставить себе это, — он показал мне дробовик.
— Я тебе его дал, чтобы ты мог себя защищать, — ответил я, — ты себя защитил и добыл себе оружие. Значит, мое оружие тебе не нужно, и я могу его забрать.
А то смотри, какой хитрый, все ему прям дай! Нет, я, конечно, безмерно благодарен, что он положил обоих маров. Ну и что? Сам бы я тоже справился, пусть и несколько затормозил, растерялся. Броня на мне, оружие в руках — положил бы. Или это я себя так успокаиваю?
Да какая разница? Честно поделиться — это одно, а вот отдать все с трупов Мундалабаю — это верх глупости.
Короче, что бы я ни говорил, как бы ни объяснял свои действия, но все равно и со стороны, и мне самому казалось, что я Мундалабая «кинул». Ну, а что делать, если земноводное душит? Не захотел уходить, когда была возможность, стал частью отряда? Ну вот, будь любезен отстегивать в «общак», так сказать. Я ведь, в конце концов, не себе зажал, а в «арсенал» отряда. На случай непредвиденных обстоятельств у нас теперь всегда будет запасное оружие.
Или почти так — пистолет я решил оставить себе. А что? ОСЗ тягать уже и глупо — какой от него толк? В качестве оружия последнего шанса ‒ так себе, а вот пистолетик в самый раз.
Закончив с обыском трупов, я приказал двигаться вперед.
Минут через двадцать мы уже были на опушке небольшого леска, и я разглядывал скалы, среди которых и была тропка, ведущая к пещере.
Все было тихо и спокойно. Ни врагов, ни союзников мне увидеть не удалось. Впрочем, ни о чем это еще не говорило. Нужно было действовать осторожно и как можно меньше светиться. А то мало ли, вдруг какой мар засел где-нибудь в кустах или скалах, и будет видеть нас как на ладони, пока мы будем чесать от леса до скал? Вот так схлопочешь пулю в голову и даже не поймешь, откуда она прилетела.
Но и сидеть в лесу было глупо. Попробовать написать сообщение Шендру? Почему бы и нет.
Подождав минут 5, я таки дождался ответа, который несказанно меня обрадовал.
«Все ок»
Мы тут же двинулись вперед.
Пройти удалось всего метров десять, а затем я заметил, как совсем неподалеку от скал из кустов поднялись две фигуры, двинувшиеся нам навстречу.
— Вы маров положили? — скорее утвердительно, чем вопросительно спросил один из них, смутно знакомый мне мужик. Где я его видел? Ах да, кажется, его в компании с Кийко и Тэксом мы как-то встретили по дороге в город. Строгов, кажется. Так его представил нам Тэкс.
— Мы, — кивнул я.
— Двоих?
— Да, — снова кивнул я.
— Ну, славно, — облегченно вздохнул Строгов, — значит, всех убрали.
— Всех? — удивленно спросил я. — Как так?
— Да вот так! — хмыкнул второй человек, в котором я не без труда узнал Шендра. Одет тот был весьма необычно — шлем, очки, разгрузка, нечто вроде броника, длинная винтовка, которой у нас, вроде как, и в помине раньше не было. Это где он так разжиться-то успел?
— Так как это понимать? — не унимался я.
— Да… — начал было Шендр, но его перебил Строгов.
— Пошли назад, по пути и расскажете, что у нас случилось и откуда ты, — он ткнул в меня пальцем, — скаутской экипировкой разжился.
И мы двинулись к скалам, а затем и по тропе, ведущей к пещере. Пока шли, Шендр рассказывал о том, что произошло. Я только диву давался. Это ж надо, как повезло нам с этим Строговым — выбили несколько засад, отбились от маров. Еще и кучу оружия, экипировки заполучили. Класс!
— Так что, получается, никто из посторонних теперь и не знает о нашем тайнике? — спросил я, недовольно покосившись на Строгова.
— Ну, получается что… — начал было Шендр.
— Знает, — хмыкнул Строгов, — и не надо на меня коситься. Я не вор и не во мне дело. То, что перебили маров на подступах, еще не говорит, что мары не знают где ваша пещера — могли по рации сказать другому отряду, который вот-вот подойдет сюда или выдвинется, как только те, кого мы тут постреляли, перестанут выходить на связь.
— Вряд ли, — покачал я головой, — думаю, они пожадничали, решили сами все захватить, не поставив в известность других. Те, кто в «Туманке» остался ‒ мертвы, те, что шли к пещере — мертвы. Мы ведь, получается, никого не выпустили? Те двое, что положил Мундалабай, последние были?
— В теории так, — кивнул Строгов, — вот только ты забыл о маленьком нюансе.
— Каком?
— Те, кого мы тут положили, хотя бы часть из них, скоро проснутся в клонах.
— В каких еще клонах? — не понял я. — Это ж изгои? Откуда у них клон-капсулы?
— А откуда у них оружие, экипировка? — улыбнулся Строгов. — Контрабандисты притащили. Ваш любимый Гринберг, к примеру. Да еще Кузьма им пару капсул доставил, точно знаю.
Новость была ошеломительная. Как же так? Выходит, мары могут пользоваться клон-капсулами?
‒ Но ведь они отключены от сети, у них нет интерфейса?
— Интерфейса нет, согласен, — ответил на мой вопрос Строгов, — а может и есть. Чип не стоит больших денег, а для возрождения в клоне идентификатор колониста не нужен, если капсула личная. Пользуются общей сетью и не парятся.
— Вот как… — протянул я и задумался.
Тогда все плохо. Гарантий того, что никто из этой группы маров не оживет, нет. Следовательно, наш тайничок все еще под ударом. И, следовательно, все добытое добро нужно срочно отсюда утаскивать. Все, как я и думал, придется тащить золото и камешки ко мне в форт.
— Тогда есть следующее предложение, — заявил я, — разделимся на две группы. Одна перетащит добычу в новый тайник, а вторая отнесет шкуры в Речной.
— И кто куда? — спросил Шендр.
— Вы с Литвином однозначно в новый тайник — раз засветились, вам пока в городе появляться не стоит.
— Так, стоп, — возмутился Строгов, — ты уже узнал, что произошло у нас, а вот откуда у тебя эта бронь? Впрочем, я догадываюсь. Нашел заброшенный форт Арматеха?
Оп-па! А откуда он узнал?!
— Да не переживай так, — улыбнулся Строгов, — я натыкался на такие, правда, давно разграбленные. И да, тут до нас хозяйничала другая корпа.
— Про это слышал, — кивнул я, — куда они только делись?
— Часть улетели, — пожал плечами Строгов, — часть остались здесь. Про Катехуменов слыхал?
— Даже встречал.
— Ну вот, это и есть бывшие арматеховцы. Правда, все, кто мне попадался, кукухой тронулись. Чушь какую-то несли.
— Ага, мне тоже дичь один втирал, — кивнул я, решив умолчать о некоторых подробностях этой встречи.
— Они много чего рассказывают. Самое интересное и непонятное — это их город, — сказал Строгов, — вот это меня крайне интересует. Если он действительно есть, как его проморгала разведка «Гардена» и где он находится?
— А зачем тебе город? — спросил Шендр.
— Да ты просто представь, сколько там всего вкусного и полезного! — прямо-таки возмутился Строгов, — если попасть туда в первых рядах, можно отлично прибарахлиться и денег поднять.
— Там ведь обычные колонисты, по идее, жили, — пожал плечами Шендр, — что там может быть интересного?
— Деньги, вещи, оружие, — принялся перечислять Строгов, — или, к примеру, рабочий антиграв грузовой тебе не интересен будет?
Антиграв — это транспорт, которым пользовались на неосвоенных планетах. Удобная штука — ей плевать на то, где ползать. Летит себе в метре от земли, хоть по полям, хоть по снегу, хоть по болоту или воде. От такой штуки я бы не отказался!
— Интересен, — поразмыслив, кивнул Шендр, — только где искать этот самый город?
— Знал бы — уже давно бы там был, — хмыкнул Строгов и вновь обратился ко мне, — так что, не хочешь рассказать, что с тобой приключилось?
— С чего мне рассказывать? — хмыкнул я. — Нашел и нашел.
— Ну, тоже верно, — Строгов явно обиделся, но мне было плевать. Ну не хочу я делиться информацией с посторонними. А Строгов таковым и является. Пусть сейчас он с нами, но мы ему платим за это. А что он будет делать потом? Не начнет ли работать против нас, если ему заплатят? Так что, извини, дядя, ты или свой, и тогда все узнаешь, или же посторонний, и тогда гуляй лесом.
Эти свои умозаключения я и выложил Строгову. Тот усмехнулся и без всякой обиды заявил:
— Ну, так-то правильно. Информация денег стоит, и делиться ею со мной ты не должен. Во всяком случае, бесплатно. Ты вот мне одно только скажи: форт рабочий или заброшенный?
— Ты ведь только что сказал, что информация денег стоит, — усмехнулся уже я, — и тут же просишь что-то бесплатно.
— Да не интересует меня твой форт, — вздохнул Строгов, — мне бы инфу про город найти.
— Если что нарою — скажу, — успокоил я его.
Строгов лишь тяжело вздохнул.
— Ладно, так как решаем, что делаем?
— Грузим бубала, Шендр и Литвин уходят к форту, — сказал я, — а мы втроем возвращаемся в Речной.
— Я бы на твоем месте в городе в этой броне не появлялся, — посоветовал мне Строгов, — а то заработаешь в темном переулке по темечку.
— Иметь броню и не пользоваться ею? — удивился я.
— Этого я не говорил, — ответил Строгов, — но на подходах к Речному я бы ее снял и в рюкзак спрятал.
Я согласно кивнул. А что, дельная мысль.
— Но я не о том, — продолжил Строгов, — как вы сейчас будете таскать лут, меня интересует мало. Я о том, что дальше собираетесь делать?
— Дальше? — я задумался над вопросом. Хотя, чего там думать? У нас еще заказ на шкуру медведя висит, плюс собирались в Муравейник за хитином.
Эту задачу я Строгову и озвучил.
— Муравейник, говоришь? Хитин, говоришь? — задумчиво повторил он. — Тогда вот что, пока вы будете таскать свои шкуры, я своими делами займусь. А вот как соберетесь в Муравейник — дайте знать. С вами, пожалуй, пойду.
— Тебе-то зачем? — удивился я.
— Из хитина броня отличная получается, — ответил Строгов, — у меня есть, но уже потрепанная. Новую хочу.
— А с маров вы разве не поснимали бронежилеты? — спросил я.
— Это хрень, — улыбнулся Строгов, — пистолетный патрон держит, максимум. А винтовочный легко прошьет такую защиту. То ли дело хитин. Худо-бедно он такое попадание выдержит.
— Хорошо, договорились, — кивнул я, — соберемся в Муравейник — свистнем.
Мы поднимались по тропе и периодически до меня еще долетали одиночные выстрелы. Задать вопрос: «Что это?» я не успел, так как ответ открылся перед моими глазами буквально через несколько секунд. На тропе и около нее лежали тела маров. А между ними с невозмутимым лицом и пистолетом в руке ходил Кийко. Периодически он останавливался, поднимал пистолет, выцеливая голову поверженного врага, жал курок и после выстрела продолжал свой путь. Зачистка, как она есть. В принципе, правильно — а вдруг остался какой-то недобиток, и он нам в спину шмальнет потом? Оно нам надо? Не надо. И пусть это дело со стороны выглядело не особо лицеприятно, однако и не выполнить его было глупо. Зачем создавать себе лишние опасности и проблемы?
Чуть позже мы все дружно начали готовиться к выходу: собрали оружие и более-менее уцелевшую экипировку с мертвых маров (много чего полезного побило взрывами гранат), Литвин привел бубала, пасшегося недалеко от пещеры, и мы принялись грузить животное сумками с хабаром, в частности, золотом и камешками.
Не забыли мы расплатиться и со Строговым. Причем, посоветовавшись, решили дать ему чуть больше, чем было оговорено. Все-таки благодаря его помощи мы не только сохранили золотишко с брюлликами, но еще и неплохо вооружились. Так что пусть будет премия — заслужил.
Загрузка бубала потребовала времени — таскать тяжелые мешки было той еще задачкой. Тем более что мешки мы таскали только вчетвером — каждый из нас (кроме Мундалабая, которого от этой обременительной обязанности освободили) дежурил на «фишке», наблюдая за окрестностями с целью вовремя предупредить своих в случае внезапного появления противника.
Строгов тоже улизнул от погрузки, отправился разминировать не сработавшие ловушки. Ну что же, все правильно — не пропадать ведь добру?
Вообще, идея заминировать подход к пещере мне понравилась. Фактически можно было перебить маров без единого выстрела, сами бы взорвались. Ну ладно, ладно, парочку оставшихся в живых пришлось бы прикончить старым добрым способом, но все же. Подобные ловушки позволят легко избавиться от преследователей. Например, когда мы с Кийко бежали через «Туманку» от маров, растяжки бы нам очень помогли, если бы вообще не спасли. В крайнем случае, растяжки хотя бы позволят снизить темп — преследователям после обнаружения пары таких сюрпризов придется шлепать крайне аккуратно, это скажется на скорости передвижения, ну, а нам, беглецам, позволит оторваться.
Около часа нам понадобилось только на то, чтобы загрузить бубала золотом и камнями. Мешки мы вытаскивали вчетвером — пересыпать и хоть как-то облегчать, ополовинивать груз было некогда: кто знает, как быстро прибудет новый отряд маров?
Затем начался второй этап — Литвин, Кийко и Строгов собирали трофейное оружие и сбрую с мертвых маров, мы с Мундалабаем грузили в рюкзаки готовые шкуры.
Наше счастье, что мы практически все успели обработать. Осталась всего пара дюжин, на которые банально не хватило не столько времени, сколько реактивов. Оставалось надеяться, что реактивы удастся приобрести у Толяныча.
Эта мысль нашла развитие в том, что я сбросил ему сообщение, мол, придержи реактивов. Хоть пару комплектов. Очень было бы нехорошо, если их не осталось. Как тогда обрабатывать шкуры?
Но мои опасения не подтвердились.
«Четыре штуки отложил. Хватит?» ‒ пришло сообщение от Толяныча.
Черт его знает. Может, хватит, а может, и нет. Лучше бы побольше… Но что-то мне подсказывало, что сейчас, когда комплектов химии для «НКВД» осталось мало, цена на них будет заоблачная. Так стоит ли покупать их сейчас втридорога, когда наверняка достаточное их количество прибудет вместе с первым же транспортом корпорации? Наверняка тогда и цена опустится. Смысл переплачивать сейчас?
Нет! Я решил, что заберу четыре комплекта. Пока суть да дело, пока прибудет транспорт, реактивы должны быть у нас в руках. Без них шкуры будут портиться, терять свой товарный вид. Да даже если и не будут — продавать их в три, а то и в четыре раза дешевле, чем обработанные, будет глупо. Так что хрен с ним, потратимся на реактивы.
Я отбил Толянычу ответ и отвлекся на спор между Строговым, Литвином и Шендром.
Даже не пытаясь вникнуть в суть конфликта, я уже догадался, о чем он — делят трофеи, что же еще?
Ну и ладно, пусть делят. Мне туда влезать сейчас совершенно не хотелось. Минут за пятнадцать конфликт дошел до своего пика, а затем угас. Все-таки смогли поделить трофеи поровну.
Строгов сгреб винтовки, пистолеты и разгрузки в одну кучу, уложил на какое-то неизвестно где найденное полотно, и деловито принялся упаковывать баул.
— Я так понимаю, ты свое барахло решил нагрузить на нашего бубала? — хмыкнул Шендр, наблюдая за его манипуляциями.
Строгов демонстративно закатил глаза.
— Ну, допустим, а что, ты против?
— Нет, не против, — спокойно выдержал его взгляд Шендр, — но ведь это наш бубал? Почему мы должны бесплатно перевозить твой груз?
Я с интересом наблюдал за этой сценой, не вмешиваясь.
— Вот, значит, как, — протянул Строгов, — ну, и сколько ты хочешь?
— Кто говорит о деньгах? — отозвался Шендр. — Но вот ту винтовку с двумя прицелами в качестве оплаты можно бы было…
— Да сейчас! — даже не дал ему договорить Строгов. — Я оба прицела скручу и продам по отдельности. Хочешь эту винтовку целиком? Три тысячи кредитов, вынь да положь!
— Да ты совсем, что ли, не в себе? — возмутился Шендр. — Три штуки за старую пушку из мамонтовой эпохи? Штука! Не больше!
Я заметил, что оба надулись и побагровели. Похоже, пришла пора возобновить недавно угасший спор. Ну и ладно, мне-то что?
Спор утих только тогда, когда бубал был полностью загружен.
Теперь нам предстоял долгий путь. Для начала спустимся ближе к броду, где припрячем часть шкур (все сразу втроем мы физически не дотащим). Далее наши дороги расходятся: Литвин, Шендр и Мундалабай, как самые приметные и разыскиваемые, уходят к форту, ну а я, Кийко и Строгов направляемся в город, доставляем большую часть шкур и выясняем текущее положение дел в Речном.
Если мары не угомонились — тогда мне и Кийко придется идти к форту, возвращаться обратно с бубалом, груженным шкурами и, возможно, трофеями, которые мы посчитаем ненужными для нас и решим продать. Также нужно будет доставить вещи Строгова, который наверняка составит компанию мне и Кийко.
И нет, показывать Строгову место, где находится мой форт, никто не собирался. Благодаря павшим в неравном бою марам, у нас появилось достаточно раций, бьющих на приличное расстояние. Поэтому мы легко сможем связаться друг с другом и договориться о встрече. Иначе говоря, Шендр и Литвин приведут уже нагруженного бубала куда-то к краю «Туманки», откуда его заберем уже мы — я, Кийко и Строгов.
Конечно, куча лишних манипуляций, беготня туда-сюда потребует много времени и сил, однако я считал, что это того стоит — ломиться в город напрямую было глупо. Вести туда бубала, нагруженного имуществом — вообще верх идиотии.
Сначала нужно все разведать, а затем уже строить дальнейшие планы.
Мы пожелали друг другу удачи и разошлись — Литвин, Шендр и Мундалабай (которого я все же пожалел, или, если говорить честно — который доказал свою полезность и получил гостевой доступ в мой форт) отправились назад в горы, ну а мы с Кийко и Строговым перешли реку вброд и побрели в сторону Речного.




Глава 10 Локальные войны


До самого Речного мы плелись, как черепахи. А как иначе, если груза у нас на плечах было больше, чем много. Во время перехода я успел выслушать от Строгова все, что он думает по поводу шкур, нашей организованности, нашего гребанного договора, а также всевозможных версий того, как он «легко» и чуть ли не вприпрыжку притащил бы свои вещи сам, пусть и в несколько ходок. А вместо этого, как последний дурак, тащит наши шкуры, рискуя сломать себе хребет.
Я долго терпел все его брюзжание, но, в конце концов, мое терпение иссякло:
— Ну давай свяжемся с нашими, они тебя подождут, заберешь свое барахло и тащи сам! В чем проблема? — наконец предложил я.
Строгов же буркнул нечто неразборчивое и поплелся дальше. На этот раз молча.
Что же, так-то лучше. Всякой экипировки и оружия он набрал, наверное, килограмм под 60, а то и больше. Тащить это все на своем горбу может и возможно, только по ровной, пластовой дороге, в худшем случае по асфальту. Но не по тем буеракам и перелескам, по которым перли мы. Во всяком случае, в горку с таким багажом он бы точно подняться не смог. А даже если бы и случилось чудо — он бы дотащил все до города, я более чем уверен, в ближайшие пару недель превратился бы в старика-страдальца, у которого ломит спину, болят колени и трясутся ноги. Так что нечего тут…
Во время очередной остановки, которых по пути мы делали огромное множество (в среднем, раз в 20–30 минут), Строгов с облегчением сбросил груз со своих плеч, плюхнулся на траву и заявил.
— Ну, все, теперь нужно аккуратнее быть — черт его знает, что тут после нас случилось.
— А что могло случиться? — осведомился я.
— Как что? — даже удивился Строгов. — Мы перебили две марские засады. Ты думаешь, они не ответят? Ответят. А колонисты тоже в долгу не останутся. Так что тут вполне могла начаться маленькая война, пока мы пещеру вашу обороняли.
— Блин, опять мы бучу подняли, — проворчал Кийко.
— Да брось, — отмахнулся Строгов, — буча давно уже была поднята. Мары зажрались и охренели совсем. И вояки обленились — у них под носом стрельба, а они и почесаться не изволили.
— Как-то ты не особо отзываешься о бывших коллегах, — хмыкнул я.
— Одна из причин, почему я перешел в егеря, — ответил Строгов, — у нас с моим начальством были абсолютно противоположные взгляды на то, чем должен заниматься гарнизон.
— Так тебя выперли или сам ушел? — решил, наконец, прояснить этот вопрос Кийко.
— Сам. Но если бы не сделал это сам, то меня бы «ушли». Причем, в каком смысле ‒ одному богу известно.
— Даже так?
Строгов кивнул.
— Я в гарнизон новой планеты записался не для того, чтобы заработать какие-то жалкие пару тысяч и сидеть при этом, как хорек в норе.
— Ага, у тебя ж идея-фикc: собственное поселение, живущее по особым правилам, — хмыкнул Кийко.
— Это что за правила такие? — вмешался я.
— Марксизм-ленинизм, — ответил Кийко, — наш новый товарищ пламенный борец с буржуазией и строитель счастливого социалистического будущего.
Я удивленно уставился на Кийко, а затем перевел взгляд на Строгова.
Тот лишь пожал плечами.
— Много лишней патетики, но в целом, все верно. Я хочу создать собственное поселение, которое будет жить по заветам великих умов прошлого.
— Я извиняюсь, — начал я, — просто понятия не имею, что это за социализм такой…
Едва только Строгов открыл рот, явно собираясь разродиться долгой, убедительной и крайне интересной лекцией, как его перебил Кийко.
— Так, давай со своей пропагандой в другой раз. Доберемся до города, засядете у Кэса, и грузите друг другу голову, а я спать пойду. Сейчас это все слушать и обсуждать некогда, да и незачем — у нас другие задачи.
— Ладно, убедил, — легко согласился Строгов, повернулся ко мне и закончил, — если тебе действительно интересно — расскажу уже в городе, в безопасности. Это не на 5 минут разговор.
— Ну ладно, — пожал я плечами, — так что, идем дальше?
Я поднялся и взялся за лямки рюкзака, но Строгов меня остановил.
— Нет, теперь нужно поаккуратнее. Будем сначала проверять, что в округе творится, и затем только двигаться вперед. Да и вообще, предлагаю не чесать нагло степью, а хоть рощами прикрываться.
— Думаешь, могут напасть? — нахмурился Кийко.
— Ага, — кивнул Строгов, — причем не буду даже гадать кто — мары или другие колонисты. Если я не ошибаюсь, сейчас возле Речного такое творится, что Свободные планеты из этих ваших фильмов отдыхают.
Получилось так, как он и говорил. Две пробежки от леска к леску с предварительным осмотром окрестностей были безопасными. А вот перед третьей перебежкой, когда мы залегли у крайних деревьев и принялись осматривать цель (лесок метрах в двухстах от нас), были обнаружены три подозрительных типа.
Типы мало походили на маров — все трое развалились под деревом, практически на виду, курили и что-то оживленно рассказывали друг другу, нисколько не обращая внимания на то, что происходит вокруг них. Нет, мары, конечно, тоже дисциплиной не блистали, но эти трое вообще вели себя как дома. Плюс одеты они были весьма бедно: дешевые комбезы, никаких тебе разгрузок или даже устаревших версий бронежилетов. Про шлемы я вообще молчу — один с голой головой, второй с накинутым капюшоном, третий в шапке, которую именуют в народе пидоркой.
Их вооружение нам тоже удалось разглядеть — ОСЗ. И более ничего. Нет, конечно, у них могла быть винтовка или даже пулемет, но сколько бы мы ни вглядывались, ни рассматривали до рези в глазах, заметить что-то другое кроме ОСЗ нам не удалось.
— Ну что, будем обходить? — спросил Кийко у Строгова.
— Зачем? — удивился Строгов, — этих мы засекли. По большому счету они для нас опасности не представляют — скорее всего, это такие же, как и мы, колонисты. Разве что, понять не могу — что они тут забыли?
— Или засада на маров, или бандюки, ловят других колонистов, — предположил я.
— Первое вряд ли — их ведь расстреляют с дистанции и ничего они со своими ОСЗ противнику не сделают. Второе вполне возможно. Но снова-таки, у них оружие такое, что только лохов пугать.
— Так что, на них буром попрем? — удивился Кийко. — Может, все же обойдем?
— Не, — покачал головой Строгов, — мало ли на кого мы можем нарваться? Да и этих засекли — уже хорошо. Сделаем вот как…
Я и Строгов шагали к леску, на окраине которого и засели странные типы.
Мы оба держали оружие на виду, но не целились в потенциального противника. Впрочем, те нас и не замечали. Кинулись лишь тогда, когда мы оказались уже метрах в тридцати от них.
Да и то, как мне показалось, они нас не увидели, а скорее услышали — мы бряцали снарягой, как могли и топали как слоны.
Тройка вскочила на ноги и выхватила свои ОСЗ.
— Привет, парни, — миролюбиво поприветствовал их Строгов, — давайте без нервов, мы вам зла не желаем.
— Может, мы вам желаем, — заявил самый борзый, — вы кто такие?
— Колонисты, самые обычные, — ответил Строгов, — вот, с рейда возвращаемся.
— С рейда, говоришь? Ну да, торбы у вас под завязку, — оживился второй, — чего тащите?
— А это тебя не касается, — обломал его Строгов, — вы сами кто такие?
— Ополчение Речного, — осклабился борзый, — маров караулим.
— Чего-то хреново караулите, — улыбнулся и Строгов.
— А это тебя долбить не должно, — отрезал борзый, — как умеем, так и караулим. Что несете?
— Да чего тебя так наш лут интересует? — хмыкнул Строгов.
— А может вы мары, — ответил тот, — пытаетесь запрещенные вещи в город протащить и диверсию устроить. Проверим ваши шмотки, изымем все подозрительное и шагайте себе спокойно.
— С чего ты решил, что тебе позволят что-то проверять и изымать? — поинтересовался я. Меня уже начало подбешивать подобное хамство.
— Ну, нет так нет, — пожал плечами борзый, — тогда разворачивайтесь и валите туда, откуда пришли.
— Или что? — опередил я Строгова.
— Или дырок наделаем, — хмыкнул борзый, дернув ОСЗ.
— Сейчас я расскажу тебе, как будет, — спокойно сказал Строгов, — вариант первый: мы спокойно проходим вместе со своим лутом, вы продолжаете чесать лясы и на нас внимания не обращаете.
Борзый хмыкнул и попытался что-то вставить, но Строгов его опередил:
— Вариант второй: наш снайпер по моему сигналу валит вас, мы ему помогаем и дальше спокойно проходим в город. А вы остаетесь здесь, мертвые, холодные и грустные.
У борзого тут же стерлась улыбка с лица и он, как и двое его дружков, уставился в сторону, куда указывал рукой Строгов.
— Вариант третий, — меж тем продолжил он, — вы соглашаетесь, чтобы мы прошли мирно, но потом резко передумываете и пытаетесь нас завалить.
По морде борзого, пытавшегося рассмотреть снайпера, я понял, что как раз такой вариант ему только что и пришел в голову.
— Так вот, — улыбнулся Строгов, — допустим. Лишь допустим, что вам это удается. Но! Видишь вот эту штуку?
Строгов указал на мой ВЗОР.
— И че? — промычал борзый.
— Это называется ВЗОР, — пояснил Строгов, — эта штука записывает абсолютно все, что видит и слышит пользователь и передает напрямую Матери. Соответственно, если вы нас завалите и попытаетесь забрать наши вещи, об этом узнает Мать. Она однозначно классифицирует ваши действия как разбой и выдаст на вас лицензии. Вы ведь нас завалите в желтой зоне, которая считается мирной? Так вот, эти лицензии мы даже законникам не будем отдавать. Сами вас найдем и порешим. А в клон-центре вас уже встретят законники. Ну, или вам придется сильно раскошелиться, чтобы мы вас не тронули. Но свое мы заберем однозначно. К примеру, вас можно марам сдать…
— Короче, дядя! Хватит пугать! — не выдержал борзый. — Никто тебя тут не разводит, хватит пальцы растопыривать. У нас есть приказ, мы его выполняем. Иди к городу, не вопрос, все равно на входе ошмонают.
— Тогда ты чего шмонать собрался? — хмыкнул я.
Борзый сделал вид, что не услышал вопрос.
— Давайте, проходим шустро. Демаскируете нас тут…
Строгов хмыкнул и остался на месте, я же, как и было договорено, двинулся вперед. Пройдя метров пятьдесят, улегся за сваленное дерево, уложил свой «Винчестер» и выцелил одного из «патруля».
Те явно видели мои действия, так как сейчас активно о чем-то спорили со Строговым. Наверняка убеждали его, что держать их на прицеле является низким и плохим поступком, как мы только можем им, кристально честным людям не доверять?
Меж тем Строгов дал отмашку Кийко, и тот уже вышел из леска, в котором и изображал из себя снайпера, а теперь достаточно резво бежал в нашу сторону.
Он проскочил Строгова и тройку возмущенных «караульных», проскочил мою позицию, пробежал еще метров тридцать и стал на колено возле дерева.
Строгов распрощался с собеседниками и спокойно двинулся в нашу сторону. Те трое взирали ему вслед с неприкрытой злобой: явно у них чесались руки стрельнуть ему в спину, однако они видели меня, выцеливающего их, видели и Кийко, также целившегося в их сторону, и нагадить так и не решились.
Все-таки у Строгова железные нервы — вот так смело развернулся и пошел, не побоялся повернуться к этим шакалам спиной. А ведь я был практически на 100 % уверен, что все его увещевания не достигли цели, что эти дерьмомозгие невзирая ни на что попытаются нас подстрелить.
Но, видимо, опыт Строгова по части общения с подобными существами был намного больше моего: тройка попялилась на нас некоторое время, а затем демонстративно развернулась, уселась на траву и сделала вид, будто нас тут и не было. Ну и ладненько…
Однако до ворот Речного добраться без приключений все равно не удалось.
Мы буквально видели забор города, когда на дороге встретили не что иное, как военный патруль.
— Это что, вояки проснулись? Или просто прогуляться решили? — хмыкнул Кийко, когда до гарнизонных было еще далеко и услышать они нас не могли.
— Похоже, проснулись, — кивнул Строгов, — что-то я раньше не припомню, чтобы просто «погулять» они за ворота выходили.
Вояки меж тем ясно дали нам понять, что мирно разминуться или обойти их не удастся: все они сняли с плеч оружие и вполне себе доходчиво нацелили на нас. Мол, не пытайтесь убежать. Да мы и не собирались.
— Вы кто такие? — окликнул нас старший патруля, когда между нами было всего несколько шагов.
— Колонисты, — лаконично ответил я.
Строгов в этот раз молчал — мы условились, что при встрече с военными он будет помалкивать, так как бывшие коллеги его особо не жаловали.
— А чего в таком шмоте? — подозрительно покосился на наши разгрузки старший патруля.
— У маров забрали, — ответил я.
— Да ладно… — не поверил он.
Я просто пожал плечами.
— Запись боя с ВЗОРа могу показать…
Вообще-то, не могу. На ВЗОРе запечатлено только двое убитых нами (а точнее, Пятницей) маров. Остальные были уже холодные, когда я пришел.
Но старшего патруля такой аргумент, похоже, устроил.
— Это откуда у тебя ВЗОР появился? Вашей волне, вроде как, его не выдают… — уже вполне мирно поинтересовался он.
— Да достал вот…
— Ладно, идентификатор свой назови…
— 3–27, — выпалил я.
— Имя?
— Михаил.
— Принято. Что тащите?
— Трофеи…
— Шкуры, что ли?
— И их тоже.
— Оп-па, продать не хочешь?
Ну вот, кажется неприятности подъехали. Что-то мне кажется, что вояки не в особом восторге от Гринберга. Шкуры они бы и сами покупали, тем более уже обработанные. Отказать вояке? Так может начать буровозить…
— Да мы Толянычу сдаем, — нашел я подходящий ответ, — ваши ему заказывали, вот и тащим. Вернешься — спроси у него, может лишние будут…
— А…Толянычу. Ну, лады, — тут же поскучнел вояка, — можете идти.
Фух, кажется, пронесло. Дело в том, что в большинстве случаев вояки, которые хотят приобрести шкуры, идут к Толянычу. Тот может правильно оценить добытую шкуру, не переплатит за нее и отдаст заказчику вполне пристойную вещь за вполне приличные деньги. Если бы сейчас вояка попытался нагнуть меня, заставить продать шкуры ему в обход Толяныча, то можно смело утверждать, что с этим типом Толяныч работать уже не будет. И если захочет приобрести шкуры — ему придется их искать самостоятельно.
Мы быстро прошмыгнули вперед, и я, естественно, не стал спрашивать, почему патруль не стал идентифицировать моих товарищей. Впрочем, зачем? По лицу Кийко видно, что он недавно из клон-капсулы, т. е. однозначно колонист, ну а Строгов…может, узнали его? А может, просто проигнорировали, черт его знает.
Секрет такой легкой проверки был раскрыт на воротах.
— Идентификаторы! — приказал мрачный часовой.
Мы с Кийко прошли идентификацию быстро и прошли сквозь ворота. А вот Строгов застрял.
— А…господин егерь, собственной персоной, — осклабился часовой, — ну что, проведем полный досмотр?
— Задрали вы уже, — буркнул Строгов, — что найти-то хочешь?
— Да мало ли… — ответил часовой, продолжая улыбаться, — вдруг чего запрещенного тащишь?
— Что? Труселя твоей мамки? — выдал Строгов.
Улыбка тут же исчезла с лица часового, и он холодным, служебным тоном приказал:
— Пройдите в досмотровое помещение.
Строгов сделал нам знак, мол, идите, это надолго. И мы двинулись. М-да…действительно, бывшие коллеги Строгова очень не любили. Интересно, откуда такое отношение? Что он сделал?
Надо будет у него поинтересоваться, все же…Благо, мы прошли без проблем — Строгов предварительно отдал мне свой рюкзак и проходили мы через ворота не как одна группа, а как бы по отдельности. Именно поэтому мы с Кийко прошли без всяких проблем. Если бы часовой сообразил, что мы все трое пришли вместе, я более чем уверен — в досмотровом помещении дежурного офицера мы бы ожидали все.
А так проскочили. Впрочем, Строгов предупреждал о своих, мягко говоря, натянутых отношениях с бывшими сослуживцами, так что…
Оказавшись в городе, мы сразу же направились к складу. Еле дотянув тяжелый груз (напомню, помимо собственных рюкзаков мы с Кийко тянули и третий, который нес Строгов), мы с облегчением нырнули в теплое нутро склада.
Толяныч оказался на месте.
— Чего вам? — мрачно поинтересовался он.
Ах да…у меня ведь опять морда лица поменялась. В том смысле, что из безликого клона я превратился в самого себя и Толяныч меня, естественно, не признал.
— Надо еще один лук прикупить, — сказал я, — пошли в гараж.
Толяныч недоуменно уставился на меня. И тут до него дошло.
— Мик?
— Он самый.
— А ты, я смотрю, марафет навел. Разбогател?
— А то! — усмехнулся я.
— Ну и славно, — мне показалось, или Толяныч обрадовался тому, что мы пришли? Интересно, с его вдруг? — Где пропадали?
— Да были тут сложности, — неопределенно ответил я.
— Не те ли, из-за которых весь город на ушах? — усмехнулся Толяныч. — Тут все с ног сбились — ищут колониста с луком.
— Да ну? — сделал я удивленное лицо.
— Ага, — кивнул с улыбкой Толяныч, — говорят, лучник сильно маров обидел: и убил сколько-то, и что-то ценное увел. Интересно, что?
— Я думаю, скоро узнаешь, — с не менее хитрой улыбкой ответил я, — кому еще они это нечто будут продавать, если не тебе?
— Ну, почему же…
— Ай, не прибедняйся, — сказал я и тут же перешел к делу, — мы тут шкуры приперли для Гринберга…
— Окей, оставляйте. Сколько вам еще осталось? Он, к слову, пару дней назад появлялся, ныл мне тут, что вы слишком затягиваете, пытался у меня пробить, сколько шкур вы уже смогли принести…
— И ты сказал? — перебил я его.
— Нет, — покачал головой Толяныч, — я этого знать, по идее, не должен, а он тем более. Какая разница, сколько шкур вы добыли, если время еще не вышло? Вот, как срок придет и шкур не будет, тогда пускай заводит свою шарманку, а пока…Кстати, а медвежью шкуру вы ему добыли?
— Пока нет, — вздохнул я, — будем над этим работать. Сейчас вопрос в том, чтобы безопасно притащить в Речной оставшиеся волчьи.
— А в чем проблема?
— В марах, в ополченцах каких-то. Что вообще происходит?
— Ах, да, вы ведь вообще не в курсе, — хмыкнул Толяныч, — происходит вот что: мары предложили два дня перемирия с условием, что за эти два дня им выдадут лучника. Вот только лучник сбежал, два дня истекли, и мары конкретно так обозлились. Началась пальба в округе, и закончилась тем, что мары жестко схлестнулись с «Угловыми».
— Это кто такие? — нахмурил я лоб, силясь вспомнить, что это за «Угловые» такие.
— Да есть тут группа колонистов. Причем многочисленная. Ребятки вроде ничем таким не промышляют, охотились себе и все. Причем вполне себе удачно. И тут мары. Ну, короче, перестрелка была жесткая: десяток трупов в трехстах метрах от стен Речного.
— И что? — хмыкнул я. — Воякам же плевать. «Нет доказательств — нет и проблем» — процитировал я одного старого знакомца.
— Не в этот раз. У кого-то нашелся таки ВЗОР. И Матери передали не только видео с кучей трупов, но еще и саму перестрелку. Уж не знаю как, но коменданту удалось застопорить отчет по инциденту, который ИИ должен был отправить в штаб квартиру «Гардена». Зато и вояк он поднял в ружье. Уж не знаю, создают видимость работы, или же комендант боится, чтобы новое побоище не случилось. Но факт остается фактом…
— Очень жаль, что отчет не отправили, — вздохнул я, — может, тогда бы инспектора прислали.
— Пришлют, не переживай, — успокоил меня Толяныч, — только одного разового случая мало. Нужно больше фактов. И вот здесь мне нужна помощь.
Я уставился на него. И какая же помощь ему нужна?
— Видишь ли, в составе вашей волны была группа людей, которым я мог поручить подобную задачу. Но не так давно они как в воду канули.
— Так, и что за задача?
— Нужно украсть отчеты из клон-центра и больницы.
— Какие отчеты? — опешил я от такого предложения.
— Из больницы о количестве одновременно поступивших трупов, характере их ранений, — спокойно ответил Толяныч, — а из клон-центра данные за последний год. А точнее, статистику.
— Статистику чего?
— Количества смертей колонистов и причин этих смертей.
— Зачем тебе это?
— Как оказалось, менеджеры «Гардена» считают, что вторая волна провалилась, так как тут необычайно опасное зверье.
— Хах, — хмыкнул я, — ну да, звери тут опасные. Но не настолько, чтобы целую волну колонистов положить.
— Вот и я о том же…
— Ты хочешь, — решил я подвести итог, — украсть и передать в штаб «Гардена» информацию о том, что большая часть колонистов была убита марами? И что именно мары являются причиной того, что планета не поддается освоению?
— Ну, типа того, — согласился Толяныч, — в первую очередь я хочу привлечь внимание к Хрусту. Это практически 100 % гарантия того, что на планету отправят инспектора. А дальше… А дальше ты и сам знаешь.
Я кивнул.
— Вот только ума не приложу, как мы сможем украсть эти твои отчеты…
— О, поверь, тут уже все продумано. Нужны только исполнители.
— Сам бы исполнил, — предложил Кийко.
Толяныч поглядел на него, как на умалишенного.
— Если поймают — меня турнут с должности, и тогда все, аривидерчи.
— А если нас поймают — дадут пинка под жопу и лишат статуса, — ответил Кийко.
Толяныч лишь поморщился.
— Знаю, риск есть. Но если этого не сделать, если не прибудет инспектор и все пойдет по накатанной, вы все равно получите пинка под зад и останетесь на объявленной Свободной планете, да еще и с кучей маров под боком.
— Так себе аргумент, — пожал плечами Кийко, — в обратном случае мы окажемся изгоями. Ни к марам не пойдешь, ни в Речной.
— Короче, чего хочешь? — устало спросил Толяныч.
— Оружие, экипировку. Может, примочки есть какие, — ответил Кийко.
— Как насчет огнеметов? — встрял я.
— Чего? — не понял Толяныч.
— Мы, вроде как, собирались в Муравейник, — сказал я, — ты говорил, там без огнемета никак. Денег у нас не особо много, поэтому покупка огнеметов больно ударит по карману.
— Ладно, хрен с вами, — согласился Толяныч, — провернете все — выдам огнемет.
— Два, — встрял Кийко.
— Ну, ты не борзей! — осадил его Толяныч.
— Тебе ведь два отчета надо? — усмехнулся Кийко. — На два дела подписываемся, а платишь всего одним огнеметом. За один мы только один отчет добудем. Выбирай, какой нужнее.
— А тебя не смущает, что эти отчеты и их отправка нужна не только и не столько мне, сколько вам? — разозлился Толяныч.
— Это если все пойдет так, как вы тут напланировали, — хмыкнул Кийко, — а то знаю, как оно бывает: прилетит этот ваш аудитор и окажется редкой сволочью, которую комендант подмажет, и все, на этом все и станет.
— Тогда будем действовать по-другому, — ответил Толяныч, — жестко и без расшаркиваний.
— Вот на это случай нам и нужно будет вооружиться, — согласился Кийко, — и броню нормальную достать.
— Это кто? — спросил меня Толяныч, указывая на Кийко. — В этих клон-телах хрен пойми. Это Литвин или Шендр?
— Это Кийко, — ответил я.
— А это кто? — удивился Толяныч.
— Боец нашего отряда.
— А заранее предупредить нельзя было? — раздраженно спросил Толяныч. — И вообще, он что, в курсе наших дел?
— Да вот, рассказали, — развел я руками, хотя совершенно был не виноват. Откуда Кийко в курсе наших с Толянычем планов, я сам не знал. Он в курсе быть не должен был. Значит, просветили Шендр и Литвин.
— В дальнейшем прошу никого постороннего в наши дела не впутывать! — сухо сказал Толяныч. — Вообще я ожидал от вас другого.
— Какого другого? — не понял я.
— Думал, вы достаточно умны, чтобы не распространятся на некоторые темы…
— Поверь, мы с ним, — я указал на Кийко, — успели вместе горя хапнуть. И никаких сомнений он не вызывает. И вообще, я думал в наши планы входит расширять наш узкий круг. Что мы вчетвером-то сделаем?
— Многое, — ответил Толяныч, — короче, ты меня понял, я надеюсь…
— Ладно, договорились, — кивнул я, — если решим расширить наш маленький клуб по интересам, буду с тобой советоваться.
— Славно, — кивнул Толяныч, — теперь вернемся к нашим вопросам. Ладно, хрен с вами, будут вам огнеметы. Но отчеты нужно получить быстро, и главное чисто. Не вздумайте никого грохнуть в процессе. Поднимется паника, начнется расследование, и тогда все…
— Ясно… — кивнул Кийко. — Но ты расскажи, что там за «проверенные» методы…




Глава 11 Егерь


Что делать и как добыть данные из больницы и клон-центра было понятно. Небольшие устройства, переданные нам Толянычем, назывались «Жук-4», и как сказал Кийко, эти устройства были крайне необычными и странными.
Необычность заключалась в том, что Кийко был готов поклясться всем, чем угодно, что девайс является продуктом военных инженеров — его нельзя было разобрать, нельзя было использовать повторно, настроить его мог только специалист. Причем очень и очень узкопрофильный — таковые могли найтись исключительно среди армейских.
Как это понял Кийко? Он указал мне на маркировку и расшифровал ее (точнее помог расшифровать, я, как не крути, тоже немного в этом деле понимал). И именно из маркировки мы все это поняли — по сути, она являлась предупреждением для гражданского — «не лезь, огребешь проблем». Ни разу не удивлюсь, если при попытке разбора устройства, последующем его уничтожении, девайс должен будет бросить сигнал в эфир, мол, меня разбирают и к тебе незамедлительно придут очень злые дядьки.
Впрочем, на Хрусте таких не было…Или были? Есть устройство — должны быть и дядьки? Может, Толяныч и есть этот самый дядька? Чем не вариант?
На данный момент все, что нам нужно было знать, это то, что «Жук-4» был простой, как пять копеек — пользоваться им не составляло труда. Справится даже ребенок: устройства уже были запрограммированы на поиск нужной информации и все, что требовалось — подключить их в соответствующий разъем.
Сделать это одновременно просто и сложно: в больнице я видел терминалы, к которым можно подключить взломщик. Вот только возле терминала всегда есть дежурная медсестра. Как добыть данные и не вызвать подозрений? Нужно медсестру как-то отвлечь, но как? С клон-центром еще сложнее — насколько я помнил, небольшое помещение, где стояла клон-капсула, в которой я очнулся, было настолько маленьким, что спрятаться там не представлялось возможным. Плюс, еще будут двое лаборантов. Хотя Толяныч сказал, что взломщик может подключиться и посредством капсулы. Изнутри. Есть там такой порт — иначе как информация будет закачиваться в клон— тело? Остается один вопрос — как попасть в капсулу? Дохнуть — не вариант, это позволит оказаться внутри капсулы, вот только без взломщика. Впрочем, идея тут же и пришла — Кийко ходит лысый, как коленка, безликий, как и все другие, очнувшиеся в телах клонов.
Идея состояла в том, чтобы вернуть Кийко его индивидуальный внешний вид. Для этого нужно будет лечь в капсулу и провести в ней несколько часов. За это время взломщик должен будет успеть скачать всю нужную информацию и, по идее, мы не вызовем подозрений — стандартная процедура, чего тут такого?
Решили начать именно с клон-центра, так как план по изъятию данных у нас был именно по нему. С больницей все сложнее — нужно еще придумать, как украсть информацию (что само по себе не сложно), не вызвав подозрений у персонала (иначе потом проблем не оберешься, да и вообще сам смысл задания именно в том, чтобы изъять данные тихо, не оставив следов).
Мы вышли со склада и направились к гостинице Кэссиди — время уже было позднее, клон-центр не работал. Поэтому реализацию нашего плана было решено перенести на утро. Тем более, мне еще предстояло объясняться с системой, выбивать себе статус обратно.
Мы решили поужинать, тем более Строгов должен был к нам присоединиться. Ни я, ни Кийко особо не торопились, и наш ужин весьма затянулся. Мы даже с Кэсом успели поболтать. Он сообщил нам все то же, что мы слышали раньше — бушевала самая настоящая война между колонистами и марами.
Правда, Кэс поделился новостями, которые нас очень удивили. Самое жесткое побоище случилось между марами и отрядом «Угловых». Если я правильно понял и помнил, эти персонажи пытались поймать Литвина и Шендра, т. е. выполняли заказ маров, и тут вдруг сцепились с ними. Чего так?
Кэс рассказал и о том, что за последние пару дней число трупов неуклонно растет — больница буквально забита ранеными колонистами, а клон-центр работает круглосуточно — не успевают активировать клонов.
Я был неприятно удивлен подобным — похоже, заварушка, которая началась с нашей подачи, оказалась довольно крупной. Расспросив Кэса, мы выяснили, что клон-центр хоть и работает круглосуточно, но принимают посетителей по предварительной записи, только с 9 утра и до обеда. Так что, надо будет с самого утра бежать туда и пытаться втиснуться в очередь.
Самой свежей и последней новостью, которой поделился Кэс, стал расстрел небольшого патруля гарнизонных. Четверо вояк, включая офицера, ими командовавшего, положили прямо под стенами Речного. И сделали это, естественно, не колонисты. Карательный отряд по сигналу тревоги прибыл на место происшествия через четыре минуты. Но оказалось, поздно — трупы уже остывали и даже более того, мары успели забрать оружие и экипировку жмуриков.
Я поразился такой наглости, и еще больше меня поразило то, что комендант планеты, судя по всему, все еще пытается спустить все это на тормозах. Вот ведь, урод!
Мы проболтали с Кэсом как минимум час, но, даже несмотря на это, Строгова мы так и не дождались. Странно, ведь у нас его золото и брюллики, которые он отдал вместе со своим рюкзаком (опасался, что на воротах вояки могут это просто попытаться отобрать). Мы выждали еще минут тридцать и, решив, что Строгов теперь потерпит до утра, раз не в состоянии появиться вовремя, решили отправляться спать.
Едва мы отошли от барной стойки, как прямо перед нами, словно из ниоткуда, появился рослый колонист. Судя по его одежке и оружию, в деньгах особо не нуждавшийся. Мы с Кийко напряглись, ожидая неприятностей, однако незнакомец не пытался напасть.
Он просто кивнул и, скорее утвердительно, чем вопросительно заявил, глядя на меня.
— Колонист 3–27?
— Ну…да, — несколько сбитый с толку тем, что назвали мой идентификатор, ответил я.
— Мистер Гринберг просил вам напомнить о взятых вами обязательствах. Сроки уже истекают, и он хотел бы получить обещанное ему. Кроме того он просил сообщить, что самое важное — медвежью шкуру, вы сможете добыть на севере Туманного леса. На данный момент это единственное известное место, где видели медведя.
Сказав это, колонист развернулся и направился на выход.
Мы с Кийко переглянулись.
— Это что сейчас было? — не понял я.
— Похоже, — хмыкнул Кийко, — на Гринберга уже начали работать законники.
— С чего ты взял? — удивился я. — И почему ты думаешь, что этот тип ‒ законник?
— Он безошибочно тебя распознал, — пожал плечами Кийко, — знает твой идентификатор. Такое могут только законники.
— Ну и ладно, — ответил я, — нам то что.
— Гринберг дал понять, что хоть он на планете не официально, даже незаконно, тем не менее, если ты нарушишь договор — он натравит на тебя законников. Думаю, именно поэтому к нам прислали этого типа.
— Забавно посмотреть, как он будет оформлять контракт на мою поимку, — развеселился я, — контрабандист, тайно проникший на планету, втихую заключивший сделку с колонистом, не доволен, что его кинули. Что, меня законники начнут искать?
— Начнут, — серьезно и без тени улыбки ответил Кийко, — если Гринберг хорошо заплатит, среди законников найдутся те, которые смогут «организовать» тебе преступление. За которое потом и начнут ловить.
— Обалденно, — буркнул я.
Мы поднялись в арендованный номер, и Кийко тут же упал на свою кровать и задремал. Я даже позавидовал ему — я тоже устал и тоже хотел отдохнуть. Но дело прежде всего.
Итак, пора мне заняться отчетом.

«Статус:? Временно присвоен статус «колонист».
Системный модуль: АСИ
Ранг: 8?(Система требует подробного отчета для присвоения статуса и рангового типа)
Опыт: 23/70
Навыки:
Владение огнестрельным оружием: 48 %
Владение Энергетическим оружием: 54 %
Ружья/дробовики: 23 %
Умения:
Свежевание: 84 %
Кожевничество: 19 %
Легкая специализированная броня: 18 %
Дополнительные умения: Сушка в полевых условиях с использованием «НКВД»
Основы работы колонизаторских сетей и ИИ-контролеров
Обнаружено более 50 различных баз. Идет идентификация. Список опознанных баз прилагается
«Полезность»: 0,3
Цена активации клона: 1450 кр
Счет: 1330 кр
Карма: 0»

«Готов предоставить отчет» — набил я сообщение и отправил системе.
Тут же пришел ответ:
«Базы данных, специализированная броня, оружие, система АСИ. Каким образом получены?» — вот так, Мать не разменивалась по мелочам и решила взять быка за рога, прояснив все интересующие ее моменты.
«Найдены» — отбил я, понадеявшись, что Мать удовлетворится таким ответом. Но нет, не прокатило.
«Координаты находки? Опишите, каким образом удалось обнаружить данные предметы» — беспристрастно приказала Мать.
— Вот ведь, любопытная сучка… — прошипел я сквозь зубы, чтобы не разбудить уже успевшего заснуть на соседней кровати Кийко.
Я кратко изложил свою историю, назвал все находки (ну, или почти все), а вот координаты так и не сказал.
Но система была непреклонной.
«Координаты Форта» — потребовала она.
«Личная собственность. Не обязан называть» — отшил ее я.
«Данное строение принадлежит сторонней корпорации. В данный момент планета является собственностью корпорации «Гарден» и Форт идентифицирован, как незаконно возведенное строение на территории, принадлежащей корпорации «Гарден» — заявила Мать.
— Ну, железяка! — вновь прошипел я и принялся строчить ответ, мол, я колонист корпорации «Гарден» и согласно пункту устава колонистов и подписанному мной с корпорацией контракту имею право на…бла-бла-бла…
В этот раз система не спешила с ответом, явно подбирая вариант или ища лазейку, как вновь прижать меня и заставить назвать координаты.
«Корпорация «Гарден» готова передать колонисту 3–27 участок земли в постоянное пользование, а также право собственности на участок и все имеющиеся постройки»
Вот так вот! Неужели столь совершенный искусственный интеллект, которым является Мать, решил, что меня можно так легко обмануть?
«Согласен на следующих условиях: координаты частной собственности не будут переданы сторонним (колонистам, работникам по контракту и т. д.), данные не будут переданы офицерам гарнизона и сотрудникам СБ. Данные о владельце и точных координатах участка будут доступны лишь колонизационному ИИ планеты Хруст и штабу корпорации «Гарден». В свою очередь готов предоставить любую информацию касательно форта и найденных в нем предметов, устройств»
ИИ размышлял минуты три, не меньше. А затем выдал:
«Условия приемлемы. Интересующая информация: данные о других объектах, структурах корпорации «Арматек»
«Координаты форта: 728.541. Данных о других объектах в инфохранилище форта не обнаружено»
«Требуются служебные логи терминала форта» — не сдавался ИИ.
«При посещении форта служебные логи будут скопированы и при подключении к сети «Гарден» переданы»
«Принято»
Так, кажется, с системой я таки сторговался. И сторговался неплохо. Выхватил кусок земли, причем совершенно бесплатно, исключил возможность отправить к моему форту экспедицию (мне только вояк там не хватало). А впрочем, вряд ли они смогли бы к форту подойти, турели бы их попросту разобрали, а главное…Кстати, о главном.
«Причина отмены статуса и ранговой идентификации»
«Блокировка снята. Статус восстановлен, ранг восстановлен»
Ну, сейчас проверим.

Статус: егерь
Системный модуль: АСИ
Ранг 8: разведчик
Опыт: 23/70
Навыки:
Владение огнестрельным оружием: 48 %
Владение Энергетическим оружием: 54 %
Ружья/дробовики: 23 %
Умения:
Свежевание: 84 %
Кожевничество: 19 %
Легкая специализированная броня: 18 %
Дополнительные умения: Сушка в полевых условиях с использованием «НКВД»
Основы работы колонизаторских сетей и ИИ — контролеров
Обнаружено более 50 различных баз. Идет идентификация. Список опознанных баз прилагается
Владелец территории В–1151(кадастровый номер 93258329.2)
«Полезность»: 1
Цена активации клона: 1550 кр
Счет: 413 кр (было произведено снятие средств системой при оформлении сделки: удержание налога при покупке объектов недвижимости или участка земли на планете). Доступен кредит в размере 3000 кр
Карма: 1.
«Внимание! Статус «Егерь» приравнивается к чину сержант»
«Внимание! Значение кармы «1» позволяет подписать контракт для перехода в состав гарнизонных сил»
«Внимание! Значение «полезность» выше 1. В совокупности с вышеуказанными значениями вам присвоено офицерское звание»
«Внимание! Без подписания контракта на службу в гарнизоне колонист с офицерским званием приравнивается к сотрудникам СБ ИИ планеты Хруст). Ваш куратор: куратор отсутствует. Сотрудник СБ ИИ планеты Хруст, колонист 3–27 подчинен непосредственно ИИ планеты Хруст»

Я присвистнул. Вот так-так…
И статус вернулся, и ранг. Да еще какие! Нет, ранг «разведчик» мне ни о чем не говорил. Хотя нужно посмотреть в справке список доступных навыков. Что-то мне подсказывало, что там может быть масса полезного и интересного. А вот статус егеря порадовал.
Это что же получается? Система, наконец, раздобрилась и наградила? Выходит, что так. Как там Строгов подмечал, что он не какой-то там «колонист», а «егерь»! А «егерь» — это почти скаут.
В принципе, я пока слабо понимал, какие с этого у меня будут плюсы, как и со статуса «скаута». Нет, ну понятно, что система к тебе будет относиться по-особенному, благосклонно. Но какие другие преимущества подобного статуса? А черт его знает! Надо у Строгова поинтересоваться на этот счет. Как-никак, теперь мы оба егеря, и я не думаю, что он откажет собрату в совете.
К слову, вряд ли система просто так, из щедрости присвоила мне эти ранги. Ну-ка, проверим в справке…
Да, так и есть — статус егеря получают колонисты, обладающие либо крайне специфическими и крайне полезными для системы навыками, либо колонисты, существенно продвинувшиеся в изучении навыков обычных. Я, как ни крути, подхожу под оба эти параметра. И специфические навыки у меня есть (владение энергооружием или использование скаутской брони), и в обычных я продвинулся довольно далеко (не знаю насчет огнестрела, но вот шкуры я снимаю, как заправский мастер, и вряд ли на Хрусте найдется много людей, способных сравниться со мной в профессионализме). Так что звание егеря вовсе и не награда, а вполне себе обыденная констатация фактов, признание моих успехов системой.
Ладно, со статусами и рангами понятно (по первому ‒ спрошу у Строгова, по второму — разберусь сам через раздел помощи в интерфейсе).
А вот полезность в единицу будет очень кстати — теперь у меня есть доступ к более продвинутым видам оружия, брони, к той же вояковской столовке…
Хотя, можно подумать, я туда ходить буду. У Кэса и цены плюс-минус такие же, и качество. Так чего по столовкам шарахаться, когда можно в баре перекусить и тут же отправиться отдыхать в комнатушку, которая находится рядом?
Но вот что такое «карма»? Интересно назван данный параметр. Я тут же полез в справку и выяснил, что «карма» показывает, насколько хорошо или плохо ко мне относятся администрация, вояки и другие колонисты. Почему-то мне кажется, что у того же Строгова карма должна быть минусовой, раз он с гарнизонными не ладит. Или личные отношения тут вообще ни к чему? Сделаем еще одну зарубку в памяти — об этом моменте также стоит задать вопрос Строгову.
Теперь идем дальше по пунктам. Я владелец земли на Хрусте. Бурные продолжительные аплодисменты. Не сказал бы, что это прямо уж такое большое достижение, тем более в нынешнем положении и при текущей раскладке сил. Но все же. Если колонизация пойдет по плану, если я доживу до момента формирования нормального общества, можно сказать, что я добился успеха, у меня уже есть своя территория.
Тут же я поморщился, вспомнив, что находится форт у черта на куличках, среди леса. Фермерствовать там вряд ли получится. Хотя…если будет нормальная техника, расчистить землю не составит труда, и тогда все…
Стану зажиточным крестьянином, найму работников, которые должны будут прибыть вместе со следующей волной, а я буду валяться на шезлонге, попивать холодный мохито и бубнить, что сегодня слишком жарко, и как я устал от всего этого дерьма…
Хорошая картина получается. Но до нее еще дожить нужно. Поэтому не будем пока об этом.
Тем более приобретение земли мне все же вышло боком — система списала со счета все деньги, что были.
Ну, мне поздно сетовать — деньги сняты, я теперь официальный и, возможно, первый землевладелец Хруста. Даже если планета станет Свободной, я на ней останусь чуть ли ни единственным официальным жителем — во всяком случае, во всех базах именно я буду проходить как житель Хруста.
А теперь обратная сторона всех этих прыжков с приобретением земли — чего ИИ так уперся в мой форт? Зачем ему логи? Он в курсе, что на этой планете может быть тайник «Арматеха»? Вполне может быть. И именно поэтому он пытается найти информацию о нем, легко соглашаясь не распространяться насчет моего форта. Наверняка он пошел на мои условия не по собственной воле, а как раз наоборот — эту свою цель (поиск объектов «Арматеха») проводить самостоятельно или с участием минимума посвященных. И, судя по всему, за счет того, что я нашел такой объект, мне и упали все плюшки в виде статуса, ранга, участка.
И, наконец, последнее изменение в статусе — это воинское звание и должность сотрудника СБ при Матери. Звучит так, будто я в стукачи записался.
Не совсем хорошо, так как если об этом узнают другие колонисты — меня начнут сторониться. Впрочем, я ни с кем особо и не контактирую, помимо людей своего отряда, Толяныча и еще пары человек (к примеру, Строгова или Кузьмы).
Но есть и плюс: такая должность легко позволит слать вояк с КПП с их проверками, решать массу бюрократических вопросов или…
Пришедшая мне в голову мысль прямо-таки была гениальной, не иначе:
«Заявление о нападении мародеров-изгоев»
И я принялся строчить текст. Описал две засады, которые уничтожили Строгов, Кийко, Литвин и Шендр, описал нападение маров на нашу пещеру, наше нападение на их караван. Написал и о том, что было найдено в качестве груза каравана (не забыв упомянуть, что все найденное является нашими законными трофеями, чтоб ИИ даже рот не открывал на золотишко с брюлликами).
Закончив заявление и внимательно перечитав его, я, довольный собой, отправил его Матери.
Спустя пару минут получил от нее ответ.
«Данная информация является спорной и идет вразрез с данными, полученными от патрульных отрядов. Нужны подтверждения»
Они есть у меня!
В этот раз у меня был ВЗОР. Так что, принимай, Мать, данные.
Указав, по каким из описанных эпизодов у меня есть доказательства, я отправил сообщение.
«Предоставленные вами материалы подтверждают лишь часть из описанных эпизодов. Предоставьте данные по прочим» — попросила система.
Я честно отписал, что других данных у меня нет, так как на тот момент вообще не имел ВЗОРа либо события происходили без моего участия (атака на марские засады, к примеру), но на ВЗОРе есть кадры, где мои компаньоны щеголяют в сбруе, которую не могли купить в Речном.
Подобный ответ, судя по всему, устроил систему.
Ну и славно! В текущем противостоянии маров и колонистов последним очень бы пригодилась помощь гарнизонных вояк. Ведь мары были вооружены лучше и колонистам, собственно, было сложно с ними воевать.
Я, вполне довольный собой и сделанными делами, тут же развалился на кровати. Черт, зря сэкономили — надо было взять отдельные номера. Но ведь сам решил пока не тратить деньги. Потому придется слушать храп Кийко. Впрочем это лучше, чем общая казарма…
Я проверил счет. Своих денег осталась ровно сотка. Ну и ладно. Оживление в кредит будет, если что. А там, очухаюсь в клоне и сразу на склад к Толянычу, кредит закрою.
Так, ладно, буду спать — завтра, чувствую, будет трудный день…
***
Полковник Айден, он же комендант планеты Хруст, фактический наместник владельца планеты, корпорации «Гарден», с трудом разлепил глаза. Что там опять случилось? Он взглянул на часы и тяжело вздохнул — два часа ночи. Что могло еще приключиться, почему чертов ИИ его разбудил?
Последние дни у Айдена выдались очень тяжелыми: мары во главе с Дьяком разбушевались, фактически начав самую настоящую войну. Айден пытался их утихомирить, но Дьяк наотрез отказался успокаиваться. Видите ли, у него украли «нечто ценное», что он намерен «вернуть и наказать виновных».
На все попытки Айдена узнать, что же именно украли у главаря маров, Дьяк принципиально уходил от ответа. Айден уже понял, что потерянные вещи представляют собой нечто такое, из-за чего, узнай это сам Айден, у Дьяка могут начаться дополнительные трудности. Что же там такое, что Дьяк не хочет говорить?
Айден уже практически догадался и сам. Скорее всего, некие ценные минералы, которые Дьяк начал продавать сам, через контрабандистов, и уже не отстегивая долю Айдену, как было оговорено изначально. Ведь в последнее время поставки добычи из шахт существенно упали.
Айден прекрасно это понимал, но закрывал на это глаза. Попытки мирно договориться с Дьяком не проходили, и теперь единственным выходом для Айдена было бы начать полноценную атаку на маров. Однако Айден сомневался, что сил его гарнизона хватит для того, чтобы справиться с этой разросшейся бандой изгоев.
М-да…запустил он это дело. Ну, кто знал, что кучка ренегатов разрастется до целой армии, еще и споется с контрабандистами и сможет неплохо вооружиться. Айден сам виноват, что все дошло до такого…
Нет, теоретически вояки могли перебить маров, но ведь и потери будут таковыми, что ИИ однозначно отправит отчет в штаб квартиру, там начнут задавать вопросы касательно происходящего на Хрусте и, с большей вероятностью, Айдену дадут пинка под зад. А он этого допустить не мог — до закрытия контракта осталось всего ничего. Кроме того, те, кто заплатил ему просто баснословные деньги за то, чтобы на планете развивалось все так, как развивается, вряд ли будут рады, если Айден начнет что — то исправлять. Не за это ему платили…
Поэтому, когда он будет свободен и ничем не связан с «Гарден», когда сможет улететь с этой вонючей дыры, вот тогда и пусть делают все, что им взбредет в голову. Пусть воюют с марами, вычищают территорию от местных тварей, восстанавливают пути сообщения с Северным, да и сам Северный отстраивают. Айдену это нахрен не нужно. Тем более, у «Гарден» наверняка начнутся проблемы с тем, кто сейчас просто платит полковнику за фактический провал проекта колонизации.
Главное — успеть свалить отсюда до того, как эти самые проблемы начнутся. Айден даже прикрыл глаза, мечтая об этом счастливом времени. Он будет жить не абы где, а на одном из Золотых миров, на котором он уже присмотрел небольшое ранчо, рядом с озером. Отличное место, чтобы провести старость. Денег ему хватит на все, с лихвой…
Айден устал от Хруста, от корпораций, войн и всего прочего. Фактически ему уже было 140 лет, он сменил уйму клон-тел и переносить сознание в новое не намеревался. Когда живешь дольше отмеренного тебе природой срока, ты устаешь. Тебе все надоедает. Ты не хочешь ни приключений, ни испытаний, ты хочешь лишь покоя. Наверное, зря люди мечтали о бессмертии — вот оно, бери его. Но как-то не хочется…Длинная жизнь утомляет, надоедает. Хочется просто тишины и покоя. Вот, как сейчас. Но не судьба — его разбудил чертов ИИ.
Айден открыл интерфейс и принялся читать текст.
Черт! Черт! Черт!
«Оружие, которое было доставлено в обход корпорации «Гарден»…организованные и крупные бандформирования…нападения на колонистов…добыча полезных ископаемых, их последующая продажа в обход корпорации «Гарден»…»
Черт подери! Откуда ИИ это все узнал? Как?! Ведь Айден специально установил максимальный уровень недоверия к колонистам. Любое заявление от них рассматривалось крайне щепетильно, предвзято, и с вероятностью в 100 % заявление будет отклонено, если колонист не предоставит доказательств. А доказательств он не предоставит, так как все ВЗОРЫ, с помощью которых система могла услышать и увидеть НЕЧТО, Айден самолично изъял со склада и благополучно продал Гринбергу. Равно, как и все приличное стартовое оружие, предназначенное для колонистов третьей волны. А к чему оно им? Все равно подохнут, все равно эта планета не будет принадлежать «Гарден».
И тут такое…
Айден попытался было узнать, откуда ИИ получил сведения, но был, мягко говоря, послан. ИИ все же был не примитивным компьютером двадцатого века и уже прекрасно понял, кто виновен в сложившейся ситуации…
И тут до сонного Айдена дошло, что подразумевается под «добыча полезных ископаемых и вывоз их в обход корпорации..». Это ведь наверняка тот самый груз, который ищет Дьяк и который у него увели колонисты! Что же там за ископаемые?
Айден попытался узнать это у ИИ, и в этот раз система дала ответ, от которого Айден прямо-таки остолбенел.
«Золото и драгоценные камни»
Черт!!!
Айдена подкинуло с постели, и он принялся мерить комнату шагами, отчаянно матерясь и шипя сквозь зубы.
Черт! Черт! Черт!
Чертовы мары таки нашли шахту с драгоценностями и решили продавать их в обход его, Айдена. Это сколько денег он потерял? Надо было, надо было давить эту шайку дегенератов тогда, когда он штурмовал Шахты. Не нужно было договариваться! Теперь мало того, что он потерял уйму денег, которые все, до копейки, могли быть его, без всякого дележа с всякими Дьяками и прочей швалью, так еще и система об этом узнала. И чем это грозит?
Да тем, что теперь Мать является комендантом планеты. ИИ объявил чрезвычайную ситуацию и зациклил на себе все управление. На целых три дня. Благо, система пока не поняла всей глубины ситуации и ограничилась тем, что будет уничтожать маров, оттеснять их от Речного.
Айден ухмыльнулся. Что же, не все так плохо. Есть вероятность того, что через три дня бразды правления снова перейдут к нему. А главное, что система не успела отправить свой собственный отчет в штаб квартиру. А впрочем, даже если отправит — ничего страшного, Айден не зря отстегивает мзду шишкам из штаба «Гардена», да и его теневой наниматель уверял, что полковника прикроют «сверху», когда он начнет губить проект колонизации…
Айден успокоился и начал писать сообщение своему куратору…




Глава 12 Шпионское ремесло


Утро началось просто великолепно. Я не утрирую, оно действительно оказалось просто великолепным.
Едва я продрал глаза, как перед ними появилось сообщение:
«С сегодняшнего дня делами планеты Хруст заведует ИИ корпорации «Гарден», приказы коменданта считаются недействительными»
И следом:
«Введен режим особого положения. Всем колонистам установлена первоочередная задача: уничтожать изгоев»
«За каждого уничтоженного изгоя полагается награда 300 кр и повышение значения «полезность»
Вот это да! И с чего вдруг система решила так рьяно взяться за маров, интересно?
Почему-то мне казалось вполне логичным, что сегодняшние сообщения стали последствиями моего вчерашнего отчета, с помощью которого система смогла самой себе обосновать наличие массы проблем — высокую смертность колонистов, невозможность освоения новых поселков, отсутствие возможности вести добычу полезных ископаемых и т. д.
Что же, это очень хорошо.
О, а вот и сообщение от Толяныча.
«Видел, что происходит? Нам позарез нужно выполнить то, о чем мы вчера говорили. Действуйте»
Ну, естественно, Толяныч оживился — такой кипиш, по которому ИИ наверняка отчитается штабу «Гардена». И если вместе с отчетом ИИ придут еще и несколько записок от Толяныча, сюда точно прибудет инспектор. Что же…
Кийко был отправлен мной в клон-центр, так как из нас двоих только ему требовались услуги этого заведения. Я же спокойно дожидался его в баре Кэса. Если все пойдет, как задумано — моя помощь вообще никак не потребуется, Кийко сделает все сам. Я ждал сообщения, в котором он сообщит, когда ему будут готовы провести процедуру.
Хоть моя помощь и не требовалась, подстраховать Кийко я должен был. Поэтому, как только получу сообщение, также выдвинусь к клон-центру и в случае проблем буду выручать Кийко. Очень надеюсь, что этот самый «план Б» нам не пригодится — устраивать бучу и бежать из города очень не хотелось, тем более, когда я стал так цениться системой (напомню: и егерь, и разведчик, и кредит мне дали, и полезность с кармой подняли). Короче, потерять все это будет очень обидно и глупо.
В баре я просидел минут тридцать, но так и не получил сообщение от Кийко. Поэтому решил идти к клон-центру сам.
Войдя в помещение, я оказался в холле или в комнате ожидания — как хотите, так и называйте. Практически все диванчики и стулья для посетителей были заняты. Забавно, все присутствующие выглядели на одно лицо — клоны, что с них взять. Отличались они только одеждой. С горем пополам мне удалось обнаружить товарища: Кийко сидел с понурым видом, опустив голову и разглядывая пол.
— Ты что, еще и не заходил? — спросил я у него.
Кийко вскинул голову, увидел меня и с тяжелым вздохом ответил:
— Не-а, не заходил. Клон-центр перегружен и, видите ли, даже записать на прием не могут — сами не знают когда возможно. Ждем вот, когда администратор начнет запись.
М-да…что скажешь — попали. А самое прискорбное, что перед Кийко было еще человек восемь. Если принимать во внимание, что каждый из этой очереди будет находиться на приеме минимум час, а то и два, то выходило, что сегодня нам сюда не попасть. А ведь нам позарез нужно!
— Привет! — сказал я, подойдя к стойке и поздоровавшись с девушкой администратором.
— Добрый день, — ответила она, даже не подняв на меня глаза.
— А скажите, правда ли, что сегодня на прием не попасть? — поинтересовался я.
— Клон-центр загружен — многих колонистов вчера и сегодня ночью убили. Пока их не перенесут в клоны приема не будет, — ответила девушка, все так же не поднимая на меня глаз.
— А можно ли, — начал я, — ну, в качестве исключения…и с преогромнейшей благодарностью от моего друга, прямо-таки мучающегося в своем теперешнем состоянии…
Девушка, наконец, соизволила посмотреть на меня.
— Я сказала — центр перегружен. Мы никого не принимаем, — и добавила, — ваша пара сотен кредитов в качестве взятки не поможет.
— Кто говорил о паре сотен? — начал, было, я, но вдруг понял: даже если я предложу пару тысяч, этой персоне будет все равно. Поэтому решил сменить тактику. — Скажите, а вы видели какие тут закаты, особенно возле реки?
Девушка просто фыркнула и с нескрываемым сарказмом поинтересовалась:
— Вот ты сейчас это серьезно?! Думаешь, я тут сижу и прямо мечтаю, чтобы какой-то м… — она явно хотела сказать другое слово, но все же решила поправиться, — …колонист потащил меня в дебри любоваться местными достопримечательностями? И это при условии, что сейчас идет настоящая война — не только колонистов мары убивают, но и военных.
Она поглядела на меня пару мгновений и, наконец, закончила свою речь:
— Пошел вон!
М-да…А я то думал, что давно уже научился говорить со всякими администраторами-бюрократами любых возрастов и полов. Ан, нет!
Мы вместе с Кийко вышли из клон-центра и облокотились на перила крыльца.
— Что делать будем? — мрачно поинтересовался он.
— Понятия не имею, — проворчал я.
— Простите! — я дернулся от сильного толчка в спину. Какой-то тип выскочил на крыльцо, явно не ожидая, что тут кто-то торчит, влетел прямо в меня, буркнул извинения и попытался убежать дальше, по своим делам.
— Дик! — позвал я, узнав в типе лошадиномордого работника клон-центра, который пытался развести меня на дополнительные услуги во время первого моего пробуждения в клоне.
— Знакомы? — тип притормозил и прищурился, пытаясь лучше меня разглядеть и понять, кто я такой и откуда его знаю. Ага, конечно, узнаешь ты меня!
— Я 3–27, ты меня в клон перенес, — тут же попытался напомнить ему я.
— А-а-а… — тут же потерял ко мне интерес Дик. — Простите, я очень спе…
— Ты говорил, к тебе можно обратиться, если будет необходимость, — перебил его я, — деньги есть, а вот платить некому…
В глазах лошадиногомордого загорелся алчный огонек. Ой, не зря он нам именно сейчас попался.
— Так, клон-центр сейчас работает на полную катушку, вообще никого не принимаем, — завел он уже знакомую нам пластинку.
— Да мы понимаем, — усмехнулся я, — и готовы оплатить время, которое на нас потратят вне очереди.
— И в какую сумму вы оцениваете наше время? — усмехнулся уже Дик.
— Это вы нам скажите, — ответил я, — мы то ваших расценок не знаем…
— Ну, насколько я помню, ты очнулся в обычном Альфа-клоне. Был лысый, как коленка, а теперь вон, шевелюру отпустил, да и вообще…
«Черт! — подумал я. — Я ведь совершенно забыл, что выгляжу не как клон!»
— Да и вообще, — меж тем продолжил Дик, — если уже проводили у нас процедуры, обращались бы к тому специалисту, который вами и занимался. У нас не приветствуется, если пациент переходит к другому работнику. Каждый ведет своего.
— У меня особый случай, — тут же попытался вывернуться я, — у меня не было возможности выбирать. Сделали именно в то время и тот специалист, которые были удобны тому, кто все это и оплачивал. Я спрашивал про тебя, но сказали, что ты выходной.
— М-да? — с подозрением спросил Дик.
— Конечно, — попытался я развеять его сомнения, — если бы я мог выбирать, то, конечно, обратился бы сразу к тебе. Даже если ты выходной был — ничего страшного, подождал бы день. Да и вообще, сейчас не мне помощь нужна, а моему другу.
Я указал на Кийко.
— Вот как раз и узнал, что ты сегодня работаешь, потому и пришли, — закончил я, — если со мной в тот раз не получилось, то хоть друга к тебе приведу. Ты ведь обещал скидки устроить.
— Ну да, ну да, — кивнул Дик, — ладно, тогда слушайте. Сегодня приема не будет по любому. Некогда, не успеваем клоны активировать, чего уж про процедуры говорить. Так что, если хотите попасть к нам, могу принять вас в обед. Если, конечно, вы мне его компенсируете…
Ну, понятно, никто и не сомневался…
— Тысячи хватит? — поинтересовался я. Почему-то сразу понял, что за меньшую сумму Дик не захочет браться.
Тот скривил недовольную гримасу и я тут же добавил:
— Обед с нас. Как раз и принесем.
Казалось бы, цена обеда ‒ сущие копейки, однако Дик тут же согласился. Ах, это сладкое слово ‒ халява.
— А что вообще надо делать? — поинтересовался он у Кийко.
— Да вернуть индивидуальные особенности телу, — ответил тот.
— А модификации? — с надеждой спросил Дик.
— Давай уже по месту обсудим, поглядим, что предложить сможешь, — ответил я за Кийко. Тратить деньги, которых у нас сейчас нет, было глупо, однако и отвечать прямо Дику было нельзя — я уже понял, что этот жадный и падкий до денег тип может начать артачиться.
— Ну, хорошо, — согласился он. — Тогда жду ровно в час. Только подходите на служебный вход.
— Окей.
Скоротать время до обеда решили по уже успевшей устояться традиции — в баре у Кэссиди. Мы сидели и просто болтали ни о чем, а затем я словно бы ощутил взгляд на своей спине. Сделав вид, что я собрался просто отойти в сортир, я встал со стула и, отходя от стойки, быстро и внимательно оглядел зал.
Благо он был, как обычно в такое время, полупустой и посетителей было раз-два и обчелся. Скорее всего, сверлил меня взглядом тип за крайним столом у самой стены. К сожалению, там вечно царил полумрак, поэтому разглядеть лица я не смог. Да и тип, когда я отходил от стойки, явно успел потерять ко мне интерес — продолжил пить свое пиво из бокала, что-то втолковывая своему приятелю, сидящему ко мне спиной.
Когда я вернулся и поинтересовался личностью типа за столиком у Кэса, то получил ответ, до которого, если честно, уже и сам успел дойти.
— Да Костик Ящерица. Не узнал, что ли? — ответил Кэс.
Странно. Чего это Ящерица на меня уставился? Ведь не должен был узнать — я ведь сейчас не как клон выгляжу. Хотя, как-то он меня по морде, с которой каждый второй щеголяет, идентифицирует? Раньше-то понятно — по Литвину и Шендру узнавал. А теперь и морда у меня другая, и рядом Кийко, который как раз выглядит, как один из только что вышедших из клон-центра.
Ага! Тут меня осенила догадка. Наверняка он меня раньше не видел и теперь рассматривал, раздумывал, стоит ли пытаться наехать на меня? Вполне может быть. Так почему не наехал? А черт его знает. Может, лень, может, решил, что не стою я того. Как бы то ни было, не начал создавать проблем, потерял ко мне интерес, и ладушки.
Мы спокойно просидели в баре до обеденного времени и, наконец, отправились в клон-центр.
Как и было договорено, Дик впустил нас через служебный вход. А дальше все пошло вообще, как по маслу. Мы отмазались от всех дополнительных опций, которые пытался навязать Дик, и он, наконец, с постным и обиженным лицом принялся за работу — возвращать прежний вид Кийко, уже успевшему залечь в капсулу вместе с устройством-взломщиком.
На все про все понадобилось чуть больше часа времени. Я сидел, как на иголках, ожидая окончания процедуры и боясь, что все в любой момент может сорваться, испортиться. Вот прямо сейчас Дик запаникует, отключит капсулу, начнет вопить на тему того, что мы тут все сломали. Но обошлось.
Когда Кийко вылез из капсулы (к слову, такой Кийко, к какому я привык за время наших приключений, в том плане, что выглядел он не как безликий клон, а вполне привычно), первым делом он показал мне оттопыренный большой палец.
Я облегченно вздохнул. Кажется, все идет так, как и было спланировано. Я уже успел испугаться, что устройство не смогло справиться с задачей, и мы попросту слили деньги, оплачивая Кийко возвращение прежнего внешнего вида.
— Все окей? — спросил я, когда мы вышли из клон-центра.
— Да, устройство выполнило задачу и успело отправить данные, — ответил Кийко, — я из капсулы вылезти не успел, как оно самоуничтожилось.
— Чего? — удивился я.
— Да вот, — Кийко показал мне сплавленный шарик из пластика и металла, — задачу выполнило, и все…
— Ну и славно, — кивнул я, — дело сделано, улик никаких. Пошли в больницу?
— А смысл? — уныло ответил Кийко. — Мы ведь так ничего и не придумали. На «авось» рассчитываешь?
— Почему нет? — пожал я плечами. — Других вариантов у нас и нет.
— Я вот думаю, что… — начал было Кийко, но мы оба отвлеклись и повернулись на то ли стон, то ли вздох, донесшийся откуда-то от забора, отделявшего внутренний квартал вояк от всего остального города.
Сначала мне показалось, что я увидел кучу тряпья, лежащую на земле, а затем понял — это человек. Грязный и оборванный.
— Пошли отсюда, — с брезгливой гримасой предложил Кийко, — что за люди, даже здесь умудрились оскотиниться…
— Погоди-ка… — от лежащего не несло алкоголем или запахом давно не мытого тела, который обычно и источают подобные персонажи. Более того, почему-то мне он даже пьяного не напоминал.
Я подошел и аккуратно перевернул лежащего на спину.
— Твою мать! — констатировал Кийко, стоявший у меня за спиной.
Перед нами лежал Строгов. Его было сложно узнать — лицо опухло, покрыто ссадинами, синяками и грязью, залито уже успевшей засохнуть кровью. Но это однозначно был Строгов.
— Вот и повод для больницы нашелся, — пробормотал я. — Эй, ты как?
— Х…херово… — прошипел-просипел Строгов.
— Кто тебя так? — спросил Кийко.
— С-сослуживцы…бывшие, — прошепелявил Строгов одними губами.
— Млять, да они ему челюсть еще сломали… — возмутился Кийко.
— Помоги! — бросил я ему, хватая Строгова за рваные края бывшей некогда добротной одежды.
Мы вдвоем подняли Строгова. Подняли и потащили в сторону больницы.
— Эй, это чего? Это что? — встрепенулась медсестра, едва мы только вошли в здание. — У нас мест нет, нечего сюда всякую алкашню тягать!
— Это не алкаш, — вступился я за Строгова, — человеку нужна помощь, его избили сильно.
— Бухать надо было меньше! — был мне ответ.
— Значит так, мадам! — вступил в разговор Кийко. — Этот человек — егерь. Ему сильно досталось, и он имеет право на медпомощь. За которую, к слову, он еще вам и заплатит. Так что меньше текста, больше дела!
— Егерь! — ахнула тетка. — Это Строгов, что ли? Батюшки…
Она всплеснула руками.
— Это где ж ему так досталось? Мары, наверное?
— Как раз нет, — ответил Кийко, — в город он пришел на своих двоих и во вполне себе здоровом виде.
— А кто тогда? Колонисты, что ли? Вот ведь, сволочи. Понавезут всяких каторжников и шпану, и она…
— Вояки это, — перебил я словесный понос.
— Какие вояки? — не поняла тетка.
— Самые обычные, гарнизонные, — ответил я.
— Да кто же это? Да за что? — удивленно замямлила медсестра.
— Вот вы его сейчас подлечите, челюсть вставите на место, и мы узнаем, кто и за что, — ответил Кийко, — а потом к вам доставим, и вы тогда узнаете, кто это был.
— А к нам-то зачем? — не поняла тетка.
— Лечить, естественно, — хмыкнул Кийко, — давай, тетя, не тяни время — зови врача!
— Сейчас-сейчас, — забормотала тетка.
Не прошло и пары минут, как появился врач.
— Что тут такое? — начал, было, он.
— Егерь, травмы, — тут же сказал я, чтобы не разводить заново демагогию на тему «не принимаем алкашей, идите отсюда». Все-таки Строгов, мягко говоря, выглядел действительно непрезентабельно — весь грязный, оборванный.
— Так…на каталку его, — приказал врач медсестре, и та тут же бросилась в подсобное помещение.
— Да к черту каталку, — сказал я, — давайте я его так доставлю. Показывайте куда.
— Тогда идем за мной, в конец коридора и направо, — приказал врач и двинулся вперед.
Я перехватил Строгова, подмигнул Кийко и поволок больного вслед за врачом.
Кийко остался на месте.
Выскочившая в вестибюль медсестра с каталкой удивленно озиралась, не понимая, куда успели деться Мик, Строгов и, собственно, врач, пославший ее за каталкой.
— В процедурную они пошли. Врач сказал туда ему каталку отвезти, — подсказал ей Кийко.
— Ой, дружок, а не отвезешь ли? — спросила медсестра. — Я ведь на посту…
— Да я знаю, что ли, куда надо? — пожал плечами Кийко. — Еще и грязный весь. Мне как раз по больнице шариться! Отвезите сами.
— А вдруг кто появится и начне…
— Да я успокою, объясню ситуацию. И вообще, что за пару минут изменится? Везите каталку, я тут покараулю.
— Ну, хорошо, — кивнула медсестра и двинула вперед.
Едва она скрылась за поворотом, Кийко запустил руку в карман, выудил миниатюрное устройство и воткнул его в порт стоящего на посту терминала.
Как и в прошлый раз, взломщику понадобилось секунд двадцать, чтобы сделать свою работу. Он мигнул зеленым диодом, сигнализируя, что работа выполнена, и тут же начал с нарастающей скоростью мигать красным, показывая, что до самоуничтожения остались считанные секунды.
Кийко перегнулся через стойку поста, вытащил устройство и бросил себе в карман. Вот и все, дело сделано.
Он дождался медсестру, сообщил ей, что никого не было, отправил сообщение Мику. Дождавшись ответа, он попрощался с теткой на посту и вышел из больницы, зашагав в сторону бара Кэссиди.
Кийко не заметил, что на уже начавшей темнеть улице, буквально в нескольких метрах от входа в больницу затаились трое.
— Он, не он? — спросил один из них у главаря тихим шепотом.
— Не. У того ствол был такой…энергетический, в кобуре. И с ним второй тип был — клон. А этот, видишь, нормальный и один.
— Тогда ждем. Рано или поздно он из больницы выйдет…
Врач сделал свою работу качественно и быстро. Вкатил Строгову обезболивающее, вставил челюсть на место, наложил гипс на поломанную руку, обработал ушибленные места. Конечным аккордом стал укол нанитами.
— Ну вот, — сказал он, — в порядке будет ваш егерь. Не обещаю, что завтра, но послезавтра точно, как новенький станет!
— Поговорить с ним можно будет сегодня? — спросил я.
— Вряд ли, — покачал головой врач, — обезболивающее как вкололи, он тут же и отключился. Думаю, до утра проспит. Да и не стоит его сейчас тревожить.
— Ну, ладно, — кивнул я, — до утра потерпим как-то…
— Вот и славно, — согласился врач, — помоги-ка мне его на носилки перенести. А то пока санитаров дождемся, сами тут заснем.
Мы осторожно переложили Строгова с кушетки на каталку, и врач толкнул ее в коридор.
— Куда его? В отдельную или в общую? — поинтересовался он у меня.
Я задумался.
— Давайте в отдельную, если проснется и будет буровозить, я утром приду и оплачу его палату.
— Не вопрос, — пожал плечами врач, — тогда он будет в одиннадцатой. Если что, утром туда и подходи.
— Хорошо, спасибо, — кивнул я, — тогда до встречи.
— До свидания, — ответил врач и покатил Строгова дальше по коридору.
Я же отправился на выход.
— Ну, как там, нормально с ним все? — окликнула меня медсестра на посту.
— Да, жить будет, — ответил я, — врач сказал, завтра-послезавтра как новый будет.
— Ну, и слава богу, — облегченно вздохнула тетка, — а твой дружок ушел уже…минут пятнадцать назад.
— Да, знаю. Я ему написал, чтобы не ждал, — ответил я.
Я действительно предложил Кийко подождать меня в баре. Зачем ему торчать в больнице? Тем более, если я правильно понял по его сообщению, здесь взломать сеть и украсть данные тоже удалось. Все сложилось удачно.
Я толкнул дверь и вышел на улицу. Уже совсем стемнело, хотя время было относительно ранее — около 18 часов. М-да…осень, что сказать. Тут, на Хрусте, световой день зимой, наверное, будет еще короче, чем на Земле…
— Он, точно он! — донеслось до меня откуда-то сзади.
Я попытался повернуться и тут же получил удар по голове. Я успел разглядеть летящую мне навстречу плитку, украшавшую крыльцо больницы.
Больно ударившись об нее лицом, я все же нашел в себе силы попытаться встать.
Однако мне не позволили.
— Ну что, клоун, нравится? — послышался злобный шепот. А затем мне под дых ударили так, что в глазах потемнело, грудь просто взорвалась от боли. Я попытался вдохнуть, но не получилось ‒ я раскрывал рот, словно выброшенная на берег рыба, будучи не в состоянии вдохнуть или выдохнуть.
— Мразь! Я ведь не забыл тебя! — вновь послышался голос. — Думал, моську сменил, и я тебя не знаю? А, хрен тебе!
В этот раз удар пришелся прямо в лицо. Жесткий носок ботинка разбил мне нос и губу, я тут же почувствовал во рту привкус крови.
— А знаешь, как я тебя узнал? — говоривший схватил меня за волосы и вздернул голову, заглядывая в лицо. Вот только я его разглядеть не смог — в глазах плавали черные пятна, сфокусироваться никак не получалось.
— А узнал я тебя по твоему сраному стволу, — не дождавшись моего вопроса, продолжил незнакомец, — ведь говорил — отдай по-хорошему. Но нет…каждая шавка считает себя крутой…
Новый удар в лицо. На этот раз кулаком. За ним еще один, и еще.
О чем он вообще говорит? Какой еще ствол? И тут до меня дошло! Ствол! Это он про энергопистоль. Несмотря на то, что мой внешний вид кардинально изменился (раньше-то я в теле клона лазил, и лишь недавно вернул себе свой первоначальный внешний вид), кто-то смог меня опознать. Причем кто-то из тех, кто явно мне не приятель. Кто это может быть? И тут, словно бы вспышка — я понял.
«Отдай по-хорошему» — мой пистоль пытался забрать только один человек. И сегодня именно он пялился в мою сторону, пока мы сидели в баре Кэса. Костик Ящерица. Сраный урод, мстительная сволочь. Подкараулил все же. Ой, правы были Литвин и Шендр — этот скот так легко не отстанет и такие ничему не учатся. Пока ваву в голове не сделаешь, не угомонятся.
Злость придала мне сил, и я попытался подняться на ноги.
— Ты смотри, какой живучий! — удивленно прошипел новый голос. А затем мне пребольно ударили по голове и свет померк.




Глава 13 Жадность фраеров сгубила


Я пришел в себя. И даже прежде, чем успел открыть глаза, ко мне вернулись воспоминания всего того, что со мной совсем недавно произошло.
Я открыл глаза, и каково же было мое удивление, когда вместо серых стен клон-центра либо внутреннего корпуса клон-центра я увидел кусочек серого осеннего неба, траву и чьи-то ноги, обутые в тяжелые, прочные боты.
«Это что за хрень? И где я?» — промелькнули в голове вопросы.
Вообще, когда произошло нападение, и когда я понял, кто именно на меня напал, не было никаких сомнений, что меня собираются банально убить и ограбить.
Тем более реплика одного из нападающих, а точнее, конкретно Костика Ящерицы, который наверняка в этой компании был за главного, ясно дала понять, по поводу чего я получаю по морде.
Если коротко, то за нанесенные этому самому Ящерице обиды. Ну, а если зрить в корень, то дело в желании Ящерицы получить в личное пользование мой энергопистоль.
В тот момент, когда я уже лежал на земле неподалеку от больницы, в моей голове вертелись всего две мысли — на кой хрен я сказал Кийко идти в бар и почему я не догадался оставить энергопистоль в ячейке хранения, где лежали моя броня, «Винчестер», лэптоп и многое другое полезное барахло. Неужели ОСЗ недостаточно для защиты в городе? Не догадался, не догадался…
Впрочем, даже тот факт, что броня и «Винчестер» не достанутся этим упырям, грела мне душу. А вот энергопистоль мне было жаль…
Впрочем, как я сейчас уже убедился, нападавшим было нужно не мое оружие. Или не только оно. Куда меня тащат?
— О! Очухался? — раздался рядом голос.
Я повернул голову, силясь увидеть говорившего, но ничего не получилось. Я даже не смог понять, как меня тащат или на чем.
— Бросайте его на хрен, — приказал все тот же голос, — пусть на своих костылях дальше двигает. Еще тащить его.
Долго просить не пришлось, я практически сразу оказался на земле, пребольно ударившись спиной о какой-то камень.
Но были и плюсы — я смог разобраться, что вообще происходит, и где я вообще нахожусь. Ну, хотя бы приблизительно.
А находился я явно за пределами Речного. Наверняка эти типы вытащили меня из города. Но зачем? Чтобы убить? Не проще ли было сделать это в Речном? Ведь все равно система должна была зафиксировать нападение на меня, урон, нанесенный мне? Даже если эти уроды убьют меня — я все равно оживу в клоне и накатаю на них заяву. И ведь система их жестко накажет. Если учитывать еще и тот фактор, что я егерь, можно не сомневаться, Мать вжучит Ящерицу и его дружков так, что мало не покажется.
Но все же…зачем они вытащили меня из города?
Тем временем мне развязали ноги, позволив наконец-то подняться и сесть.
— Ну что, козлина, — рядом присел сам Ящерица, — готов к встрече с марами? Вот они ‒ готовы, и давно тебя ждут.
А-а-а! Так вот оно что! Ящерица решил срубить денег.
— С чего вдруг они меня ждут? — сделал я вид, что удивился.
— Не юли, — осклабился Ящерица, — я знаю, что ты — один из тех, кого они ищут. Им нужен лучник. И я видел, что он был в твоей компании.
Ага. Вот и торг пошел.
— И что? — я продолжал тянуть время.
— Есть у тебя два варианта, — почти мирно сказал Ящерица, — либо мы сдаем тебя марам и они сами допытываются, где твой дружок-лучник, либо ты рассказываешь нам. Мы берем лучника и отдаем марам, а тебя отпускаем. Как тебе такой вариант?
Я чуть не заржал в голос. Ну да-а-а, отпустят они меня. По морде Ящерицы было понятно, что никого и никуда он не отпустит. Более того, еще попытается выжать максимум из ситуации. Вон, обобрал до нитки. Ничего в карманах не оставил. Если бы я сдал ему Литвина, то Ящерица никого бы не отпустил, тащил бы нас к марам обоих. Еще бы по дороге и стебался, мол, какой я наивный, поверил, что меня отпустят, что Ящерица сдержит свое обещание. Вот только озвучивать все эти мысли я не собирался. Более того, у меня в голове уже созрел план. Хитрый и коварный. Впрочем, не стоит себе льстить — очень простой, но от этого не менее действенный.
— Какие гарантии, что ты меня отпустишь, если я сдам тебе лучника? — мрачно поинтересовался я.
— Да какие гарантии? — пожал плечами Ящерица. — Моего слова достаточно?
О, да! Прям, более чем достаточно! Я мысленно расхохотался. Этот тип действительно считает всех вокруг тупыми и наивными. Да если бы он просто ко мне подошел с любым предложением, то был бы послан в пешее эротическое без всяких предисловий. Ну, есть такие люди, у которых на морде написано, что они хитросделанные и дел с ними нельзя иметь вообще никаких.
— Ладно, — кивнул я, тяжело вздохнув, создавая видимость тяжести принятого только что решения, — где мы находимся?
— Какая разница? — не понял Ящерица.
— Ну, если тебе нужен лучник, то нужно к нему отвести?
— Ну да… — не понял Ящерица.
— Я знаю, где схрон, но не знаю, в какую сторону идти. Где мы вообще?
— А-а-а, — осклабился Ящерица, — возле реки, в роще, куда идти надо?
— В «Туманку», — ответил я.
— В «Туманку»? — повторил Ящерица. — Куда именно?
— Ну, как я тебе объясню? — хмыкнул я. — Идем в «Туманку», там будет овраг, вдоль оврага на север, потом будет приметное дерево, от него чуть правее градусов на десять, потом холм, его нужно обойти справа и…
— Так, ладно, — перебил меня Ящерица, — я понял уже. Поведешь нас. Но смотри, если попробуешь выкинуть какую-то хрень — тут же получишь пулю в лоб.
Я тут же мысленно рассмеялся. Ну, идиот, чего с него взять? Если получу пулю в лоб — очнусь в клоне в Речном. А эти имбецилы останутся ни с чем. Еще и от системы отхватят, когда вернутся в город.
— Тогда подъем и вперед, — меж тем приказал Ящерица, — время — деньги.
Я с кряхтеньем поднялся, огляделся, пытаясь сориентироваться, в какой стороне река, и в какую сторону нужно идти, и двинулся вперед. За мной тут же последовали сам Ящерица и двое его дружков.
Даже прежде, чем мы успели перейти реку, Ящерица успел трижды напомнить мне о том, что случится, если я попытаюсь «выкинуть чего-нибудь». Эти его запугивания меня очень забавляли, но я виду не подавал. Неужели он действительно не понимает, что помереть для меня сейчас — отличный вариант? Или он рассчитывает, что у меня денег на клон нет? Может быть.
В любом случае, к марам попадать я не собирался. Наслышан, что бывает с теми, кто приходит к ним гости. Вот там-то точно можно забыть о переносе в тело клона. Для начала из меня вытрусят все деньги, в этом я уверен. Затем начнется обработка, которая исключит все желания умереть или сбежать. Уж не знаю, как это все работает, но раз рабы в Шахтах продолжают добывать для маров ценности, значит их методика работает. И проверять ее на себе не было никакого желания.
Собственно, если бы сейчас Ящерица не согласился идти за Литвином, пришлось бы импровизировать: либо напасть на кого-то из «конвойных», попытаться завладеть их оружием и прикончить если не всю эту троицу троглодитов, то хотя бы себя, либо же просто начать их провоцировать. Абсолютно уверен, что мозгов тут не было отродясь, поэтому можно добиться того, что они в порыве праведного гнева забьют меня насмерть.
Впрочем, оба эти сюжета оставим на потом. Пока есть более интересная мысль — привести их к форту.
Мы брели уже несколько часов, за которые Ящерица мне успел изрядно надоесть: он чередовал угрозы с нытьем и постоянными вопросами, долго ли нам еще идти.
Один раз он смог вывести меня настолько, что я даже вышел из своей роли обреченного пленника, рявкнув ему, что мы даже до «Туманки» дойти не успели.
Ящерице такой ответ не понравился и, как он наверняка всегда поступает в таких случаях, я был наказан — попинали пару минут, чтобы «знал свое место» и понимал «кому и что вякаю». Я перенес побои, не издав ни звука. Меня успокаивала мысль, что этот поход закончится далеко не так, как планирует Ящерица. Потом, когда я вернусь в город, я его найду, и будет уже мой черед его пинать. А я уж попинаю, можете не сомневаться.
Правда, была надежда на то, что у Ящерицы не хватит денег на оживление в клоне и его гибель возле моего форта окажется, так сказать, окончательной.
Интересно, с какого расстояния я смогу подключиться к сети моего форта? Сеть Речного уже, конечно же, давно не доступна. И отправить сообщение своим соратникам я не мог. Главное — успеть их предупредить при приближении к форту. Нельзя, чтобы они маячили на виду, привлекая внимание моих «конвоиров». Я хотел, чтобы до последнего они не знали, что и как их прикончит, чтобы они даже форт не успели рассмотреть.
Шагать было скучно, и я решил развлечь себя разговорами.
— Костик, ты вот мне объясни, зачем тебе сдавать лучника марам? Сейчас же началась глобальная война между ними и колонистами. Они ведь просто вас прикончить могут.
— Не прикончат, — покачал головой Ящерица, — да и не бабки мне нужны.
— А что тогда? — удивился я.
— Давно хотел к ним перебежать, — ответил Ящерица, — но их главный, Дьяк, заявил, что нужен первоначальный взнос.
— Чтобы стать маром? — спросил я.
Ящерица рассмеялся.
— Ну да-а-а, — протянул он, — чтобы стать маром. Прям так и вижу, как отдаю деньги Дьяку и он мне выдает форму мародера!
Он вновь рассмеялся.
— На место в его клон-центре.
— У маров есть клон-центр? — вновь удивился я. Нет, об этом уже говорили, но как-то слабо мне верилось, что мары смогли оборудовать в Шахтах подобное. Впрочем, почему нет? Уверен, если Гринберг смог доставить им оружие, какое-никакое оборудование для шахт, то притащить клон-капсулы для него вообще не составляет труда.
— Конечно, есть, — кивнул Ящерица.
— Зачем тебе вообще уходить к марам? ‒ спросил я. — Тебе, вроде, и в Речном неплохо живется.
— Пока, — хмыкнул Ящерица, — пока…
— В смысле?
— Ты совсем, что ли, дурак? — улыбнулся Ящерица. — Или не понимаешь, что скоро, очень скоро «Гарден» соберет вещички и свалит отсюда. Колонизация планеты провалилась. И когда корпа свалит, планета станет Свободной, тогда именно Дьяк будет полновесным ее хозяином. А с хозяином лучше дружить. Как-то не хочется мне на шахте вкалывать.
— Ну да, — хмыкнул я.
Как-то упустил из вида, что большинство колонистов уверены в том, что колонизация провалена, и что вояки скоро отсюда свалят. Это мы нашей небольшой группкой надеемся изменить ход событий. Вон ведь, не зря же Толянычу данные добывали из больницы и клон-центра? Очень надеюсь, что этого хватит для того, чтобы на Хруст явился аудитор. Впрочем, судя по утренним новостям, уже даже ИИ понял, что комендант планеты не справляется со своими обязанностями. Главное чтобы аудитор принял решение продолжать колонизацию, иначе все насмарку…
Пока я размышлял, Ящерица продолжал разглагольствовать на тему того, какая сладкая жизнь у него начнется, если он вольется в дружные ряды мародеров, и как начнет шиковать, когда корпорация уйдет с планеты.
Ну да, начнется…Он наверняка даже не понимает, что насколько бы властным и сильным не был Дьяк, но он будет всецело зависеть от Гринберга. Скорее именно Гринберг станет хозяином планеты. При условии, что я знаю все, и у Дьяка нет никакого козыря в рукаве. Впрочем, какой козырь может побить карты Гринберга? Наверное, только наличие у Дьяка собственного корабля, который позволит торговать с освоенными мирами в обход Гринберга. Если корабль есть, то тогда да, именно Дьяк будет править планетой. Вот только я сильно сомневался в том, что у маров есть собственный звездолет. Откуда?
— И вот когда я всю вашу компашку притащу к Дьяку… — продолжал разглагольствовать Ящерица, явно войдя во вкус и несколько потеряв связь с реальностью.
Я постарался не подать вида, что заметил эту его фразу, что придал ей значение. Но, все же, видимо, как-то изменился в лице, раз Ящерица осекся и решил поправиться:
‒ В смысле, этого вашего лучника…
Ну да, ну да, «этого нашего лучника». Мои мысли касательно жадности Ящерицы нашли подтверждение, хотя я и не сомневался, что он не собирается меня отпускать, и как только поймает Литвина, потащит к марам нас обоих. Но, естественно, акцентировать на этом внимание я не стал. Пусть думает, что я или поверил, или не понял.
Ящерица же заткнулся, наверняка сообразив, что во время своего словесного поноса уже успел наговорить лишнего, и если не остановится, может наговорить еще больше.
Меж тем мы уже шли по «Туманке». Пару раз на нас нападали волки. Однако отбились мы от них легко и просто — все-таки мои провожатые вооружены были неплохо. Разве что меня удивило то, что убив волков, они даже не стали снимать с них шкуры. Не захотели или не умеют? Скорее, второе. Наверняка даже не пытаются научиться хоть какому-то ремеслу. Зачем? Проще ведь обдирать колонистов…
Я резко остановился, когда перед глазами вспыхнуло уведомление подключения к сети форта. Дом, милый дом.
— Что? — уставился на меня Ящерица, удивленный моей внезапной остановкой.
А, черт! Ну и зачем так было реагировать? Все дело в том, что я уже минут двадцать поджидал, когда же появится сеть форта, и даже начал переживать, что заблудился, или что покрытие слишком маленькое, срабатывает только непосредственно возле форта. Хотя и успокаивал себя тем, что когда мы с Мундалабаем шли к пещере, покрытие держалось, наверное, с километр. Лишь потом пропало.
Наверное из-за этих переживаний, из-за того, что сам себя накрутил, и получилось то, что получилось. Все трое сопровождающих уставились на меня с немым вопросом в глазах. Нужно было как-то выкручиваться из ситуации.
— Там… — сказал я, указав в дебри чуть левее и впереди нас, — что-то шевелилось.
Несколько секунд эти олухи вглядывались в кусты, силясь разглядеть, что же именно там могло быть.
Я же, воспользовавшись моментом, полез в настройки форта. Нужно было изменить параметры безопасности. В частности, я хотел, чтобы турели теперь не выскакивали из своих контейнеров, как только обнаруживали потенциальную цель. Теперь же они будут дожидаться, пока цель не окажется в зоне прицельного огня, будут сидеть тихо, и лишь когда противник подойдет достаточно близко, турели активируются и тут же откроют огонь. Короче говоря, я приготовил эдакий сюрприз. Да и вообще, подобное поведение турелей следовало настроить сразу — зачем предупреждать кого-то, пугать и т. д.? Заперся на мою территорию и сразу умер, даже не поняв, что именно случилось. К чему мне люди, которые знают, что здесь есть нечто ценное, нечто такое, что охраняется турелями?
Кроме настройки турелей я еще отправил сообщение Шендру и Литвину, чтобы они сидели тихонько и носа наружу не показывали. И, естественно, никоим образом не выдавали свое присутствие в форте. Конечно, можно было попросить их занять удобные позиции и расстрелять Ящерицу и его прихлебателей еще на подходах. Однако я был уверен в том, что турели справятся и сами. А вот наличие человеческого фактора в этом процессе может сыграть далеко не лучшую роль — еще помешают мои подельники турелям расстреливать врагов. А оно мне надо?
Меж тем мои конвоиры уже успели успокоиться.
— Нет там ничего, — сказал один из них.
— Может, показалось… — предположил я.
— В следующий раз, как покажется, пойдешь сам смотреть, — предупредил меня второй.
Ага, конечно. Я про себя хмыкнул. Ну и идиоты! Я ж сейчас для них самая большая ценность, а они меня в разведку собрались отправлять. Дурачье полное. Не зря я решил их тут всех положить. Туда и дорога.
Спустя пару минут Ящерица дал отмашку, и мы вереницей двинулись вперед.
Как только места пошли более-менее знакомые, во всяком случае, я начал их узнавать, то начал забирать влево, чтобы привести своих конвоиров с той стороны, с которой увидеть форт будет достаточно сложно. А вот сами мы должны были находиться на пустом пространстве — спрятаться просто негде, турели должны будут отработать по целям, как в тире. Помнится, после случая с Мундалабаем, я несколько изменил их настройки — хоть зарядов было более чем достаточно, теперь они стреляли одиночными. Хоть скорость стрельбы у них такая, что… Главное, чтобы не промахнулись как по Мундалабаю (вот ведь везучий сукин сын).
Мои провожатые словно бы учуяли опасность, резко сбавили темп, постоянно оглядывались по сторонам. Чувствуют задницами, что проблемы близко.
— Не спеши. Не нравится мне здесь, — прошипел Ящерица, озираясь по сторонам.
— Место как место, ничего особенного, — пожал я плечами.
— Сколько еще нам идти?
— Где-то с километр, — соврал я. На деле идти было от силы метров сто.
— Ладно, двигаемся, — вздохнул Ящерица, — но без спешки и потихоньку.
— Как скажешь, — пожал я плечами.
— Как хоть выглядит этот ваш схрон? — спросил один из сопровождающих.
— Землянка под высоким деревом, — не моргнув глазом соврал я на ходу.
— Ну а приметы какие-то есть особые?
— Да как я тебе обозначу приметы? — удивился я. — Ну, раскидистый куст рядом, чуть левее ствол дерева поваленный. Вот и все приметы.
— Как-то мне… — начал один из провожатых, и тут все мы отчетливо услышали щелчок. Все трое тут же начали озираться, водить стволами в разные стороны, пытаясь найти источник шума. Но было уже поздно.
Тут же послышался еще один щелчок и еще. Турели уже выскочили из своих нор.
Я рухнул на землю практически одновременно с послышавшимися щелчками, ведь я знал и понимал, что если цель будет закрыта моим собственным телом — турель стрелять не будет. Но! Во-первых, зачем им мешать? Во-вторых, никто не застрахован от случайности. И в-третьих, не развалюсь, полежав на земле минуту. Так, на всякий случай.
Бах! Бах! Тра-та-та!
Ящерице снесло полголовы. Тело еще пару мгновений стояло на ногах, а затем очередной крупнокалиберный снаряд, выпущенный турелью, разворотил ему грудь, ударив так, что тело отлетело метра на три назад.
Одному из подельников Ящера повезло еще меньше — длинная очередь игольчатыми снарядами буквально разрезала его пополам.
А вот третий оказался неимоверно удачливым и вертким. Похоже, врожденная тупость хоть как-то компенсируется прямо какими-то животными инстинктами и повышенной интуицией. Еще до того, как турели открыли огонь, этот тип упал на землю и начал ползти назад.
Но мне на него было плевать — турели закончат начатое. Сам же я бросился к телу Ящерицы — нужно было забрать свое оружие.
Энергопистоль снова оказался у меня в руках, и только после этого я повернулся к последнему противнику. Вообще-то я ожидал, что противника, как такового, уже не было. Я был уверен, что турели успели его либо пошинковать на куски, либо же просто изрешетить.
Каково же было мое удивление, когда я увидел мелькающую за деревьями спину. Да как он умудрился сбежать? Как он смог увернуться? Как турели промазали?!
Вот уж, действительно, правду говорят — дуракам везет.
Я бросился за ним. Позволять ему уйти было верхом глупости. Как уже говорилось — я надеялся, что у этих идиотов банально не хватит денег на оживление в клоне и наша сегодняшняя схватка поставит жирную точку во всех наших спорах. Короче говоря, я искренне надеялся, что убийство этой троицы станет окончательным, и больше я их никогда не увижу.
А отпускать одного из них в мои планы не входило — он знает, где мой тайник. Во всяком случае, знает, что здесь есть турели. И этой информацией могут заинтересоваться те, кто знает, как эти самые турели обмануть. И, соответственно, эти заинтересованные лица могут начать стягиваться сюда в больших количествах, так как будут надеяться, что обманув турели, смогут найти нечто дорогое или хотя бы полезное. В ином случае, зачем защищать лесную поляну турелями? Однозначно что-то ценное здесь должно быть. И ведь будут недалеки от истины — форт и является немалой ценностью, отдавать которую кому-то я не намерен.
Также этот сбежавший тип может оживить Ящерицу и второго бандюка. К примеру, насобирает денег (обдирая колонистов), или как-то умудрится кредит взять. А надо ли мне вновь столкнуться нос к носу с Костиком Ящерицей? Нет. Этот подлый тип не забывает обид и из кожи вон лезть будет, пытаясь подложить мне свинью.
Руководствуясь всеми этими мыслями, я бросился вдогонку за беглецом.
Его спина мелькала метрах в пятнадцати впереди меня. Однако попасть в него было делом сложным, да я и не пытался. Гнался за ним, дожидаясь удобного момента.
Внезапно спина исчезла, как сквозь землю канула. Бурлившие в моей крови азарт погони и адреналин не помешали мне сообразить, что беглец спрятался и может открыть по мне огонь.
Поэтому, превозмогая свое дикое желание приблизиться еще, я заставил себя нырнуть в укрытие — за один из широченных стволов местных деревьев.
Оказалось — это правильное решение.
Всего мгновение спустя раздалась длинная очередь, и я услышал, как просвистели пули. Не спрячься я, продолжи погоню — и точно бы всю очередь поймал своей тушкой.
Я высунулся и выстрелил в сторону, где, как мне казалось, находится противник. Ошибся.
Зато противник тут же отстрелялся в ответ. Он тоже не понял, где я нахожусь и стрелял наугад, далеко в сторону от того места, где я залег.
Очень глупо с его стороны. Мне эти выстрелы не нанесли никакого урона, даже не напугали. Наоборот, позволили приободриться — противник потерял меня из виду, стреляет наобум, что уже хорошо. А еще лучше то, что этими самыми выстрелами он выдал свое положение. Тоже за деревом спрятался, шельмец.
Естественно, он был уверен в том, что если он не может пристрелить меня, прячущегося за огромным стволом местных деревьев, то и я не смогу достать его.
А вот и нет!
Я заставил себя не спешить и тщательно целился. Дождался, когда разнервничавшийся противник вновь откроет огонь, отстреляется и спрячется за свое укрытие. Как только он нырнул обратно за ствол, я начал стрелять.
Уже на третьем выстреле раздался вопль. Достал-таки!
Жаль только, заряд в энергопистоле закончился. Ну, ничего! Есть еще «Щелчок», доставшийся мне от Ящерицы.
Держа револьвер наготове, я двинулся вперед. В любой момент я ждал, что противник выскочит и либо попытается убежать, либо начнет поливать меня огнем.
Но ни того, ни другого не случилось.
Я подкрался к укрытию беглеца и заглянул за ствол. Мой противник лежал на спине, обеими руками закрывая дыру в груди. Его оружие лежало рядом.
Он поднял на меня глаза и попытался что-то сказать.
— По…Помо… — попытался прошептать он.
— Помочь? — догадался я.
Он медленно опустил веки, словно бы подтверждая мою догадку.
— Сейчас, — ответил я, наведя револьвер ему прямо в лоб.
Револьверный выстрел ударил громко и сухо, напугав птиц, начавших метаться в кронах высоких деревьев.




Глава 14 Новости


Я охлопывал карманы мертвеца, когда услышал позади себя шаги. Резко повернулся, вскинул только что добытый автомат, готовясь встретить противника.
Я все еще был на взводе, именно поэтому вовремя не сообразил, что врагов вокруг уже и не осталось, и тот, кто шел ко мне, является мне другом.
Однако, как я уже говорил, азарт погони и перестрелки взял верх, адреналин просто зашкаливал, и я еле успел сообразить, кто могут быть те двое, что сейчас подходили ко мне.
— Тихо, тихо, — сказал один из них голосом Шендра, — свои!
Я опустил оружие и облегченно вздохнул. Вот ведь, дурак дерганный, чуть не шмальнул…
— Это что тут сейчас было? — спросил второй, в котором я без труда узнал Литвина.
— Ящерица с компанией, — ответил я.
— И какого хрена ты их вел к форту? — удивился Литвин.
— Чтобы сдать тебя и отвести к марам!
— Чего?! — ошалел от подобного заявления Литвин.
Я еще раз вздохнул и коротко рассказал о своей эпопее.
Шендр только хмыкнул, а вот Литвин рассмеялся.
— Вот ведь, идиоты. Да мары бы их перестреляли, как только увидели бы.
— С чего вдруг? — не понял я.
— Ты ведь из города только. И не знаешь, что происходит? — удивился в свою очередь Литвин.
— Ну, знаю, что мары с нашими воюют. Но вот что они расстреливают тех, кто ведет им пленников ‒ для меня открытие.
— Да тут такое дело…
Оказалось, Литвину и Шендру очень быстро наскучило сидеть в форте, и они решили прогуляться.
Инициатором, естественно, выступил Литвин, заявивший, что жрать НЗ в виде консервов он не желает. Почему бы не прогуляться в лес и не попробовать поймать или подстрелить какую-нибудь живность?
Шендр, похоже, особо и не сопротивлялся. Даже наоборот — всецело поддержал идею товарища (это ж насколько отвратными должны быть консервы, раз мои компаньоны так воротят от них нос?).
Так вот, эта парочка принялась бродить по окрестностям, ставить ловушки и силки. Умудрились подстрелить некую разновидность земного оленя, из чьего черепа и раскидистых рогов Мундалабай исхитрился сделать шлем, который стал носить и считать себя «защищенным Духом Леса». Не знаю, как долго они промышляли подобным, но, в конце концов, они умудрились выйти к дороге, на которой разгорелось самое настоящее сражение.
Четверо маров пытались перестрелять шестерых колонистов. Несмотря на численное превосходство, колонисты проигрывали. Ну, естественно, что можно было сделать с ОСЗ против пусть и старого огнестрельного оружия черт знает какого века, но все же вполне себе функционального и не в пример более дальнобойного, чем то самое ОСЗ?
Короче, итог сражения был плачевным — между моментом, когда Шендр, Литвин и рогатый Мундалабай подоспели к месту боя и моментом, когда они решили вступить в него, прошла всего пара минут. Однако и за этот короткий промежуток времени мары умудрились перебить большую часть колонистов, при этом потеряв только одного своего.
Мои подельники без всяких проблем, с безопасного расстояния и, так и не будучи замеченными, прикончили оставшихся маров (а Мундалабай, по уже устоявшимся в нашей группе правилам — провел контроль). Однако колонистам это помогло мало — в живых остался только один, второй истек кровью буквально за несколько секунд и помочь ему не успели. Остальные погибли еще раньше.
Естественно, у Шендра и Литвина возник вполне себе логичный вопрос к выжившему — какого хрена они вообще с марами устроили перестрелку? Почему не захотели просто сбежать?
И последний выживший поведал весьма интересную историю.
Предложение маров было вполне себе щедрым: две тысячи за некоего «лучника». Вот только проблема была в том, что лучника найти так и не смогли. Более того, по Речному начала гулять информация, что тот самый, нужный марам «лучник», уже давно успел из города слинять. При этом оставив с носом «Угловых», которые как раз и являлись первоисточником этих самых слухов. Где искать лучника ‒ было непонятно. А вот получить деньги все же хотелось.
Более того, некоторые смекалистые колонисты, которых оказалось достаточно много, пришли к другому умозаключению: две тысячи ‒ это, конечно, хорошо. Однако что такое эти самые две тысячи? Два-три ствола, причем далеко не лучших. А что такое 2–3 ствола для группы из 5–6 колонистов? Лишь частичное перевооружение.
В то же время неплохое оружие было у самих маров. Часть оружия была наследием, оставшимся от первой и второй волны, часть вообще являлась настоящим богатством (отличные стволы, привезенные на планету контрабандистами, в обход официальных лиц). И, конечно, у кого-то из самых отчаянных созрел вполне себе достойный план. В частности, первопроходцами стали те самые «Угловые» во главе с Квартником — их лидером.
Марам была назначена встреча, и они на нее явились. Трое маров уже были готовы забрать предъявленного «лучника», когда сценарий внезапно изменился: всю троицу в упор расстреляли из ОСЗ, оружие забрали. Да чего оружие, колонисты не погнушались даже порванными разгрузками и продырявленной одеждой.
Затем подобный «обмен» был произведен еще раз и еще раз. Мары достаточно быстро поняли, что происходит, и халява прекратилась. Даже за тот короткий промежуток времени их успели солидно проредить. Те же «Угловые», заполучив нормальные стволы, умудрились перещелкать две крупные марские банды. И теперь «Угловые» являли собой достаточно серьезную силу. Еще бы: пара дальнобойных винтовок, десяток автоматов, пара комплектов старой, но все же брони. Это не говоря уже про несколько дюжин древнего, века эдак двадцатого, но полностью рабочего оружия.
Мары воспылали праведным гневом, и именно «Угловые» были выбраны в качестве козла отпущения. Вот только тем подобная роль не пришлась по вкусу, и мары получили по зубам еще раз. Хотя в этот раз и у «Угловых» были потери — четверо убиты, трое ранены.
Одно но: если мары далеко не всех своих бойцов могли оживить в клонах, «Угловые» своих членов «поднимали» всех до одного. Т. е. по факту пара таких столкновений принесла «Угловым» еще немало нового оружия, которое они даже начали продавать другим колонистам. При этом сами «Угловые» «подняли» и вернули в строй всех своих бойцов до единого, еще и вооружив в разы лучше, чем до гибели. Более того, благодаря продаже «лишнего» оружия «Угловые» смогли если и не полностью, то уж наверняка по большей части компенсировать затраты, возникшие из-за необходимости пробуждать в клонах своих боевиков.
А затем и гарнизонные бойцы подтянулись к творящейся вакханалии…
Место схватки, к которой вышли Литвин и Шендр, было глупой попыткой колонистов, до которых слишком поздно дошел новый способ заработка для добычи себе оружия.
Мары, естественно, были готовы к повороту, когда окажется, что «лучник» на деле ‒ липовый и даже более того: один из этих самых колонистов, и никто никому никого передавать не собирался. Поэтому и завязалась перестрелка, во время которой предприимчивых, но слишком запоздало реагирующих на изменившуюся конъюнктуру рынка колонистов попросту перестреляли. Если бы не Литвин и Шендр cМундалабаем, то с большей вероятностью ни одного из колонистов в живых не осталось бы — мары положили бы всех.
Но произошло так, как произошло.
Оставшийся в живых колонист сердечно благодарил за помощь, но при этом не забывал канючить о трофеях, которые ему крайне необходимы, ведь с их продажи он надеялся оплатить клоны своих друзей.
Шендр и Литвин то ли поддались на уговоры (в чем я сильно сомневался), то ли в качестве трофеев действительно был один хлам, раз уж они побрезговали его брать, но, как бы там ни было, оставшийся в живых колонист ушел к Речному крайне довольным, таща на себе практически все, что было у уже покойных маров.
— Даже не думал, что человек в состоянии утащить столько и сразу, — смеялся Литвин, вспоминая, как мужичок, обливаясь потом, тащил непосильную ношу.
— Я б, наверное, зажал и ничего бы не отдал, — глубокомысленно заявил я, — вы всех постреляли, значит, и трофеи ваши.
— Да черт с ним, — отмахнулся Шендр, — там действительно одно барахло было. Разгрузки бы забрали, так сами же их и попортили — живого места на них нет.
— Все зашить можно, — проворчал я.
— Да на хрен надо эти лохмотья, — вновь отмахнулся Шендр, — у нас и так хватает. А вот мужик нам много чего интересного рассказал…
Оказалось, что попытки устроить засады на маров ‒ это лишь вершина айсберга. На Хрусте начался самый настоящий беспредел — те колонисты, которые не успели реквизировать у маров оружие начали пытаться отбирать его у более удачливых коллег.
Подобные столкновения уже были не редкостью: во всяком случае, спасенный колонист знал о трех подобных случаях. Более того, когда их небольшая группа шла на встречу к марам, то чуть не попала в засаду, устроенную другими колонистами. Перестрелка не состоялась по той простой причине, что «засадники» увидели ‒ особо и грабить-то нечего, ОСЗ уже за оружие не считалось и в качестве достойного трофея не котировалось.
Сейчас же мужик, сопящий и пыхтящий под ношей своих многочисленных трофеев, пер не напрямую к Речному, а делая огромный круг, дабы как раз на одну из таких засад не нарваться. Пусть оружие было старым и, по мнению Шендра с Литвиным, никуда не годилось, другие колонисты это мнение могли и не разделить.
Короче говоря, еще позавчера на нас охотились и мары, и колонисты, вчера у них начался некислый такой междусобойчик, а уже сегодня идет война всех против всех. В принципе я о подобном читал и слышал. На некоторых планетах колонисты начинали войну между собой. Однако в тех случаях, если можно так сказать, игра стоила свеч — речь идет о последних этапах колонизации, когда большая часть колонистов успела отхватить земельные участки, и развязывала локальные войны ради расширения своих территорий или получения ресурсов соседа. А вот так, только ради оружия…
Впрочем, чего еще ожидать от Хруста? Здесь все идет не по шаблону. Вполне возможно, что эта «оружейная» война рано или поздно сойдет на «нет». А может, наоборот, продлится как раз до периода выдачи участков (если таковой наступит) и разразится с новыми силами.
— Короче говоря, — подытожил я рассказ Литвина и Шендра, — вы постреляли всласть и совершенно ничего не получили. Зря только башкой рисковали.
— Ну почему же, — хмыкнул Шендр и, достав из кармана нечто небольшое, протянул мне.
— Это что такое? — поинтересовался я, принимая в руки нечто.
— Колонист решил нас отблагодарить, — усмехнулся Шендр, — начал втирать какую-то дичь о том, что в районе болота он напоролся на нечто странное — старый командный «Проходец», вездеход, до отказа набитый трупами. Помародерствовать он не успел, так как местная живность, кошки, и так гнали его по тем местам. Он несколько минут проторчал возле «Проходца», не смог его открыть, а затем плюнул и сбежал. Вернуться назад он сам так и не решился. Потом уже, став частью команды, которую сегодня положили мары, он собирался вновь отправиться туда и уже более вдумчиво осмотреть находку.
— И что ему помешало?
— Как я понял, надуть маров они решили именно из-за этой вылазки, — пожал плечами Шендр, — и как раз для этих целей хотели раздобыть оружие.
— Тогда с чего вдруг он тебе все это рассказал? — хмыкнул я.
— Все просто, — ответил Шендр, — доставшиеся ему сегодня трофеи пойдут на продажу в большинстве своем. Ему нужно оживить товарищей. Часть оружия останется, однако он уже понял, что с марами им не повезло — оружие просто дерьмо. Идти с ним в болото — смертный приговор. Второй раз пытаться надуть маров они уже не решатся, как-то по-другому добыть оружие они смогут, но вот когда — это еще вопрос. И он очень боялся, что за это время «Проходца» успеют обчистить. Поэтому рассказал нам, как его найти. Не забыв понамекать, что было бы неплохо, если бы мы поделились добытыми трофеями.
— А оно нам надо? — проворчал я. — Это вполне может оказаться ловушкой. Оживит товарищей и будет там сидеть, ждать, пока мы явимся. Сам ведь сказал, что оружие у них ‒ дерьмо. А ваши стволы он видел, наверняка слюной изошел, мечтая себе их заполучить.
— Согласен, стволы у нас неплохие, — кивнул Шендр, — за все время, пока мы были с ними, я неплохо прокачал себе «Стрелка», «Владение огнестрельным оружием» и «Снайпера». Да и вообще, пользоваться ими — одно удовольствие. Но наши стволы далеко не идеал, есть и получше…
— Получше того, что можно взять с рядовых маров, ‒ хмыкнул я.
— Это да. И, тем не менее, ты хоть знаешь, что такое болото? Организовать там засаду просто нереально. Мы с Литвином попытались туда сунуться, и еле ноги унесли, ‒ заявил Шендр.
— А этот тип как там выжил? Еще и уйти целым и невредимым смог? — поинтересовался я.
— Хрен его знает, — пожал плечами Шендр, — сказал, что по глупости поперся, пошел в том направлении, заблудился и еле вернулся назад. ‒ Как выжил? Ну, ты ведь знаешь, дуракам и новичкам везет.
— Знаю, — улыбнулся я, вспомнив, как сам, в одиночку, после того, как меня кинул Иваныч, брел к Речному, а вместо этого вышел к посту, где смог заполучить оружие и первые кредиты. Правда, меня тогда сожрали все-таки, но это уже нюансы. По факту первую деньгу я заработал именно так, на дурака — просто повезло.
— И что ты предлагаешь? — спросил я. — Выдвинуться туда и попытаться притащить «Проходца»?
— Думаю, «Проходец» уже тащить нет смысла. В условиях болота ему уже давно пришел конец. Хотя…я в этом деле профан. Да и как давно «Проходец» там — мы не знаем. А вот поживиться тем, что осталось на трупах, можно. Наверняка там может быть пристойная броня и оружие. Не зря же им выдали «Проходца»? Думаю, какая-то разведгруппа это была. А их обычно оснащают самым лучшим.
— Заманчиво, — протянул я. И, наконец, взглянул на предмет, который мне дал Шендр.
— «Жук–4» — прочитал я вслух название устройства.
— Это военное устройство, — сказал Шендр, — я такие только на картинках видел. Хоть и давно устаревшая модель, на смену которой пришло новое поколение, о котором нам даже думать было запрещено, все равно вполне себе действующее и актуальное. Главной особенностью является то, что оно полностью способно работать самостоятельно. Изначально устройству задаются критерии поиска информации и далее его необходимо подключить к целевому узлу. «Жук» сам найдет нужную информацию, передаст адресату и самоуничтожится. Вообще, насколько я помню по учебному курсу, подобный девайс предназначался для взлома особо сложных сетей. В частности, корпоративных. И выдавали эти девайсы исключительно спецам. Рядовой боец такое устройство хоть и изучает, но лишь в теории. Мне, во всяком случае, до сегодня его в руках держать не приходилось…
Я хмыкнул.
— И кого такими девайсами оснащают?
— Специальные отряды, — пожал плечами Шендр. — Вообще, как объяснял нам препод, особо завравшиеся корпорации, которые насолили государству, начинают получать ощутимых пинков, и все их скелеты в шкафу начинают вылезать наружу после того, как на объекты корпы высаживается спецура. Думаю, такими игрушками сети корпоратов и взламывают, вытаскивают на свет компромат. На с этими девайсами знакомили шапочно — чтоб знали что это. В руках в жизни не держал.
— А здесь оно откуда взялось? — поинтересовался я.
— Вывод один, — ответил Шендр, — если эти девайсы априори не могут быть на рынке, даже на черном, значит здесь, на Хрусте, проходила спецоперация.
— Думаешь, эти, в «Проходце», спецназеры? — поинтересовался Литвин.
— Похоже на то, — кивнул Шендр, — вот только что они забыли на Хрусте? И что им понадобилось от «Гардена»? Так-то вроде корпа как корпа…А если учесть, что «Проходец» застрял на болоте, черт знает где от Речного…
— Их целью мог быть и не «Гарден», — предположил я.
— А кто тогда? — удивился Шендр.
— Ты не забыл, что форт здесь уже был, когда «Гарден» начал осваивать планету?
— Ну да, — кивнул Шендр, — вполне может быть, что спецура искала объекты «Арматеха».
— Угу, — согласился я, — но почему именно на болоте?
— Черт его знает, — пожал плечами Шендр, — надо будет туда сходить и выяснить. Может объект где — то в том направлении, но за болотами и они туда не доехали. Или наоборот, попали в оборот на обратном пути. Вариантов много. Надо идти и выяснять.
— Значит, сходим и попытаемся прояснить ситуацию, — подвел итог я, — нам, я думаю, объекты Арматеха тоже интересны будут…
— А! Еще момент! — встрепенулся Литвин, — мы ж антенну нашли!
— Какую еще антенну? — не понял я.
— Меня все время удивляло, по твоим словам, — начал Шендр, — насколько большая зона покрытия сети твоего форта.
— Не понял.
— Ну, то место, где ты сцепился с марами, спасая Кийко, оно ж километрах в трех, а то и пяти от Форта, — пояснил Шендр.
— И что?
— Насколько я знаю, собственная сеть форта работает в пределах пары километров. Не более того.
Ага! Тут до меня дошло, о чем толкует Шендр. Действительно, в тот раз я «ожил» в форте. А если бы был за пределами действия его сети — то полетел бы в клон — центр Речного. И это в лучшем случае.
Ведь в том месте, где мары поймали Кийко вообще нет покрытия никакой сети. Иначе говоря, мои данные поступили бы в клон центр Речного лишь тогда, когда Кийко попал бы в зону действия сети. А я сильно сомневаюсь, что при текущих раскладах мары бы его туда потащили. Мне вообще кажется, что таскать «кошельки» они перестали.
А вот потом меня проняло — если сети нет, Кийко не дали бы попасть в сеть, то лежала бы моя тушка, пока не сгнила. Очень сомневаюсь, что рядом появился бы другой колонист, который бы затем смог вернуться в Речной, тем самым позволив мне «ожить» в клоне. С большей вероятностью моя тушка гнила бы, ее бы растаскали по кускам зверьки, а чип самоуничтожился, или разложился (я так и не понял, что с ним происходит в мертвом теле по прошествии длительного периода времени)
— Может у Арматеха более совершенное оборудование, — парировал я.
— Да, я по — началу тоже так решил. Но пока мы тут лазали, напоролись на «УСМ».
— Что за «УСМ» такой? — не понял я, а потом вспомнил, что эта аббревиатура мне знакома еще по учебе. Знание из той, старой жизни, — Ааа! Усилитель сигнала? А что такое «М»? Мобильный?
— Ага, — кивнул Шендр, — так вот, этот усилитель не просто рабочий, а активный.
— То есть, ты решил, что именно он является причиной, почему мой форт своей сетью покрывают такую большую территорию?
— Именно, — снова кивнул Шендр, — и даже более того, думаю — их в округе несколько.
— Хм…интересно, — протянул я.
— Предлагаю их найти.
— Зачем? — не понял я.
— Ну…их ведь могут найти и другие. Выключат и унесут и продадут.
— А, ты в этом смысле…
— Ну да…Тот что мы нашли, уже отнесли назад в форт. Пусть лежит. Думаю их еще минимум два должно быть. Предлагаю их тоже отыскать и оттащить в форт.
— Сначала надо шкуры в город отнести, — поправил я его, — и еще медведя найти. Контракт надо закрывать. Эти антены тут стояли черт знает сколько и еще, думаю, постоят, ничего с ними не случится. Та, что вы нашли — наверняка ведь спрятана была?
— К дереву привязана, метра четыре над землей. Мы совершенно случайно заметили, — подтвердил мои догадки Шендр.
— Вот. То есть остальные, если они есть, мы будем искать долго и нудно. И, считаю, делать это надо в нормальной броне и с нормальным оружием. За броней мы в Муравейник собирались. Не забыл?
— Да помню…а в Муравейник идти — надо денег, что б у Толяныча купить огнеметы.
— Кстати, об этом. Денег на огнеметы нам не так много надо. Часть нам Толяныч так отдаст, — я вкратце рассказал о наших с Кийко приключениях, о договоренностях с Толянычем про огнеметы. Не забыл упомянуть и об избитом, доставленном в больницу Строгове, и о дальнейших своих злоключениях. В частности, как меня подкараулил Ящерица со своими дружками.
— Ну, зачем Толянычу понабились данные из клон-центра и больницы, я догадываюсь… — глубокомысленно протянул Шендр. — Строчит отчет для начальства, подкрепляя его неоспоримыми доказательствами — количество поступивших раненых колонистов, характер ран, статистика клон-центра, включающая в себя причину и место гибели колонистов. Это все понятно и логично. Но вот как вы добыли эти данные, даже не представляю.
— С помощью вот таких вот штук, — я поднял «Жук–4» и продемонстрировал его Шендру.
— Как? Откуда? — опешил тот. — Все-таки успели распотрошить тех, на болотах?
— Не знаю, — пожал я плечами, — нам «Жуков» выдал Толяныч.
— Ну, если кто распотрошил «Проходца» на болотах, естественно все добытое притащили к Толянычу, — сказал Литвин, — какие тут загадки? Все понятно.
— А кто настроил «Жуков» на поиск нужной информации в больничной сети и сети клон-центра, умник? — поинтересовался у него Шендр.
— Тут еще есть один интересный момент, — перебил я собиравшегося что-то сказать Литвина.
— Какой? — хором поинтересовались и Литвин и Шендр.
— Толяныч поручил именно нам добывать информацию, «так как люди, которые бы с этим справились, исчезли», — процитировал я Толяныча.
— Так… — Шендр крепко задумался. — Сопоставим факты: есть или, скорее, была на планете группа, которая является армейским спецназом. Так?
— Это ты по «Жуку–4» так решил? — полюбопытствовал Литвин.
— Да, — согласился Шендр.
— Может, его все-таки можно достать на черном рынке? — вновь спросил Литвин.
— Допустим, даже и так, — вновь согласился Шендр, — но зачем покупать девайс, который стоит кучу денег и отправлять его на какую-то захудалую планету, вроде Хруста. Да еще отдавать в руки рядовых колонистов? Это если предположить, что экипаж «Проходца» ‒ не вояки.
— Да черт его знает, — пожал плечами Литвин.
— Ладно, этот момент пока забудем, — заявил Шендр и добавил, — во всяком случае, до момента, пока не сможем добраться до этого самого «Проходца». Спецназ даже в тылу противника, даже будучи глубоко законспирированным или работающим под прикрытием, не будет использовать ненадежное оружие. Если это все-таки спецназ, а я в этом уверен на 90 %, то мы найдем в «Проходце» очень интересные стволы…
— Чем интересные? — не понял Литвин.
— Своей необычностью, — ответил Шендр. — Спецназовцы — это профессионалы своего дела. Они работают только с надежным и дорогим оборудованием. Ширпотреб даже на самое плевое дело не возьмут…
— То есть там могут быть и классные стволы, и хорошая броня? — у Литвина загорелись глаза.
Шендр кивнул.
— Но туда сначала нужно добраться, — напомнил он Литвину, моментально остудив его пыл, — и вот еще что…
— Что?
— Меня смущает такой момент — вы получили «Жуков» уже полностью настроенных на взлом сети корпоратов и кражу определенной информации.
— Ну, и? — не понял я.
— Кто-то настроил девайсы.
— Не понимаю, что… — начал было я, но Шендр меня перебил.
— Чтобы настроить «Жука», нужно быть специалистом. Причем, не просто специалистом, а еще и обладателем очень редких баз знаний. У гражданских их быть не может. И это, кстати, одна из причин, почему «Жуки» не только сложно найти, но они еще и практически бесполезны.
— Не понял, — уставился на Шендра Литвин, — почему бесполезны?
— Потому что настроить их может только действующий вояка. Да и то, далеко не каждый. Меня когда разжаловали, так часть данных из башки изъяли. Думаю, что те, кто уходит на покой, не избегают такой же процедуры.
— Так, погоди, — остановил его я, — ты сейчас подводишь к чему? Что на планете есть вояка-спецназер? Причем действующий?
— Угу, — кивнул Шендр, — выполняющий задание под прикрытием. Думаю, если погибшая на болотах группа состояла только из оперативников, то в Речном сидит их координатор. Кто это, говорить надо?
— Толяныч! — ответил я.
— Почему именно он? — вмешался Литвин.
— Потому, что ему понадобилось получить данные из корпоративной сети, — объяснил Шендр, — и он использовал для этого «Жуков». А чтобы их использовать, их нужно было предварительно настроить. Думаю, он это и сделал.
— Вполне возможно, что он знаком с этим самым координатором, — предположил Литвин.
— Нет, — покачал головой Шендр, — координатор не будет афишировать, кто он и что он. Так что самое простое и логичное объяснение — наш кладовщик является действующим оперативником. И ни фига он не на пенсии!
— Ого! — только и смог сказать Литвин.
— Угу, — кивнул я. — Но что воякам здесь надо?
— Как ты и говорил, ищут следы «Арматеха».
— А кто тогда убил тех, в «Проходце»?
— Не знаю, — пожал плечами Шендр, — надо посмотреть вживую. Но не кошки, точно. Даже с их силой и когтями не пробить кабину «Проходца». Да даже если бы и смогли, наш друг, о вездеходе рассказавший, вряд ли бы увидел трупы — животные их бы вытянули и разорвали давным-давно.
— Так что делать будем? — спросил Литвин.
— А что делать? С чем? — задал ему встречный вопрос Шендр.
— Ну…с Толянычем!
— Да ничего не будем делать, — пожал плечами Шендр. — Ну, оказался человек спецурой, и что?
— Мы ведь не знаем, чего от него ждать.
— Он пытается вывести коменданта на чистую воду ‒ раз, — начал загибать пальцы Шендр, — нам это выгодно? Да! Он хочет выбиться в местные начальники ‒ два. Нам это надо? Думаю, да. Мы ведь с ним в дружбе, и наверняка нам будет только в плюс дружба с сильными мира сего. Он вояка на спецоперации ‒ три. Это тоже нам в плюс. Если его план с аудитором не выгорит, наверняка Толяныч, будь он разведчиком, попытается улететь с планеты. А мы можем попытаться свалить вместе с ним. Так что все мы знаем, чего от него ждать. Единственное, в чем я не уверен, так это в том, стоит ли ему рассказывать о наших умозаключениях.
— По обстоятельствам, — хмыкнул я.
— Тоже верно, — кивнул Шендр, — еще бы понять, когда наступят эти самые «обстоятельства»…
— Разберемся, — ответил я, — а сейчас, как и говорили, у нас есть свои планы.
— Ты о чем? — поинтересовался Литвин.
— О том, что медведя надо искать. И, насколько я помню, нам, как артели охотников, система предлагала найти и уничтожить опасных животных. Почему бы этим и не заняться? Тем более что координаты одного из них не так уж далеко от нас. И к слову, Гринберг прислал весточку. Мол, время на исходе, жду свой товар. Очень толсто намекал, что медведь водится как раз в этой точке, что сейчас рядом с нами и больше нигде в округе медведей не видели.
— Ну что же, значит, идем за медведем!




Глава 15 Медвежья охрана


Все-таки мы решили изменить свои планы. Идти на медведя с тем, что у меня было с собой — глупо. Ни нормальной брони, ни нормального оружия. Не считать ведь таковым энергопистоль? Шендру с Литвином хорошо — они нормально вооружены и какая-никакая экипировка у них есть. Я же был одет в то, в чем меня Ящерица с друзьями поймал.
— Да тебе-то что? Отсидишься в стороне, мы сами все сделаем, — как всегда беззаботный Литвин попытался меня убедить-таки идти на медведя.
— Нет, — покачал я головой. С медведем вы справитесь, без вопросов. А вдруг еще на кого нарвемся? Что тогда?
— Ну, тогда и разберемся, — пожал плечами Литвин, — на кого мы там нарваться — то можем? Это ж у черта на куличках.
— «Тогда» будет уже поздно, — отрезал я. — Нет, сходим в город, отнесем Толянычу шкуры на хранение, я заберу оружие и броню.
— Так давай в форт? Там ведь тоже есть НЗ на черный день, — предложил Шендр.
— Нет, — покачал я головой, — пусть НЗ будет НЗ, я свой ствол хочу, да и бронька лишней не будет. На форте ведь ничего такого нет? Ну вот. А еще, кстати, в городе Кийко подберем.
На том и порешили.
Провернулись мы быстро. И вот, уже впятером (Я, Шендр, Литвин, Кийко и Мундалабай, привязавшийся к нам, как банный лист и от которого избавляться я передумал) бодро шагали в сторону, где, если верить карте, должен был обитать «опасный зверь». И если верить Гринбергу, зверь этот должен быть медведем.
Если говорить предельно точно, то «бодро шагали» мы минут пятнадцать назад. А сейчас, как раз на протяжении этих самых пятнадцати минут, сидим на месте и обсуждаем обнаруженный Литвином подозрительный след.
Наш отряд разделился на две ожесточенно спорящих друг с другом стороны — Литвин и Мундалабай доказывали, что данный след означает, что здесь поблизости мары и опасно идти валить медведя. Выстрелы могут услышать, и тогда…
Шендр и Кийко скептически отнеслись к находке и придерживались мнения, что след мог принадлежать и обычным колонистам, которые прошли здесь черт знает когда. Да и то, что мы начнем расстреливать медведя, не является такой уж опасностью — пока поймешь, с какой стороны ведут огонь, пока дойдут, мы успеем или уйти, или подготовиться к торжественной встрече.
Я не спешил поддерживать ни одних, ни других. Однако, похоже, пора было вмешиваться в спор, так как аргументы у обеих сторон иссякли, а в дело пошли подначки, шуточки и откровенные оскорбления, общение на повышенных тонах.
— Так, стоп! — я обратил к себе внимание, заставив прекратить спор. — Давайте еще раз все по порядку. Литвин, с чего вы с Пятницей решили, что это след именно мара?
— Отпечаток ботинка, кэп! — ответил Литвин. — Это не стандартная обувка. У нас их всего три или четыре модели. И у всех отпечатки совершенно другие, не такие, как то, что мы видим здесь.
— А какие мы видим здесь?
— Это ботинок военного образца. Такие, скорее всего, таскают наши гарнизонные. Но я сомневаюсь, что кто-то из доблестных вояк решит дойти аж досюда. Они с горем пополам в последнее время окрестности Речного осилили. Да и то, не далее, чем на пару километров от города.
— Да могли выменять у вояк эти ботинки, могли на складе купить. Мало ли! — встрял Кийко.
— Нет, — покачал головой Литвин, — такого добра на складе точно нет. Да и Шендр подтвердит.
Шендр молча кивнул головой.
— И вояки такие боты не отдадут, — продолжил Литвин. — Да и вообще, ты бы сам ношенную обувь выменивал? Короче, просто поверьте мне — такие ботинки могут быть только у маров. Это старые военные модели, давно выброшенные со складов длительного хранения на рынок, которые можно легко купить на любой захудалой планете. И их наверняка скупили оптом и притащили сюда контрабандисты.
— Ну, хорошо, допустим, — согласился Кийко, — но почему в них не мог быть обут колонист?
— Потому, что какой смысл переться колонисту к марам и покупать такую обувашку? Или еще лучше — снимать ее с трупа? Ходим в нашем, и горя не знаем.
— Ладно, пусть будет по-твоему, — согласился Шендр, — с чего ты взял, что мар тут был не один и прошел совсем недавно?
— Дерьмо засохнуть не успело, — вполне серьезно ответил Литвин. — Нам повезло, что он вляпался в оленью кучу. Так бы след могли пропустить.
— А что, он был не один?
— Мары ходить три или больше, — вступил в разговор Мундалабай.
— Так. Ладно, у Литвина следопыт прокачан, а ты то, косорукий, как в индейцы попал? — хмыкнул Кийко.
— Индейцы? Моя не индеец.
— Ему можешь поверить, — вступился за Мундалабая Литвин, — родиться и много лет прожить в джунглях ‒ много стоит.
— Не сомневаюсь, — сухо откликнулся Кийко, — но как он узнал, что маров было несколько? Духи леса подсказали? Или на эти антенны сигнал поступил?
Кийко указал на шлем Мундалабая.
— Там сломан ветка, — указал Мундалабай рукой на ветку позади себя, вообще никак не отреагировав на подначку Кийко, — там, где стоять ты, трава примята, не успеть снова стать.
— И что?
— Шли три, там, тут и там, — Мундалабай по очереди показал на место, где была сломанная ветка, где был обнаружен след, и туда, где сейчас стоял Кийко.
— А чего их следов мы не увидели? — не сдавался Кийко.
— Потому, что куча дерьма тут только одна, — вскипел Литвин, — если бы вся поляна была в нем, мы бы смогли увидеть, сколько именно тут было маров и даже определить, сколько каждый из них весит.
Я уже собрался было вставить свою реплику, тем самым перебив очередной подкол Кийко, но не успел.
— Их было шестеро!
Мы подскочили от неожиданности и резко повернулись в сторону, откуда звучал этот голос.
Метрах в четырех от нас стоял тип в странном одеянии, напоминающем рясу, с накинутым на голову капюшоном. Причем капюшон закрывал лицо, не давая его рассмотреть.
Я тут же понял — это либо тот самый тип, которого я повстречал во время своих блужданий по «Туманке», либо просто еще один, на него очень похожий.
— Катехумен! Приветствуем! — спокойно сказал я, поймав на себе удивленные взгляды соратников.
— И тебе доброго дня, катехумен, — ответил на мое приветствие незнакомец, — вижу, вы идете к хозяину леса? Напрасно. Его уже давно нет.
— А где же он?
— Ушел.
— Куда?
— Туда, куда уйдем все мы, — ответил незнакомец. — Те, что пришли перед вами, уже давно убили его. Неужели вы не слышите запах крови, который все еще витает в воздухе?
На какой-то миг мне действительно показалось, что я ощутил запах свежей крови. Однако спустя секунду это ощущение исчезло.
— Если медведя завалили, нам здесь делать нечего, — со вздохом сказал Кийко.
— Напротив, — отозвался незнакомец, — вы пришли как раз вовремя.
— Вовремя для чего? — осведомился я.
— Для того чтобы очистить это место, — ответил катехумен, — все шестеро, которые прошли здесь, сейчас находятся вон там, в скалах.
Он указал своей клюкой, которую держал в руке, направление.
— Еще двоих я видел в лесу, с другой стороны скалы. И один был на самой скале.
— Зачем вы нам помогаете? — полюбопытствовал Кийко, — и кто вы вообще такой?
— Помогаю потому, что так угодно Хрусту. А кто я такой… — мы, естественно, этого не увидели, но я готов был поспорить, что сейчас незнакомец усмехнулся. — Я ‒ тот, кто был здесь до вас. И тот, кто поведал вам волю Хруста.
Он развернулся и пошел прочь.
— Ну, что я говорил? — торжественно спросил Литвин.
— С чего ты вообще взял, что ему верить можно? — сварливо поинтересовался Шендр.
— Можно, — ответил я, — уже проверено. Меня интересует другое. Если там, на утесе, мары, что они там забыли?
— Шкуру обрабатывают? — предположил Литвин.
— Сомнительно. Тащить с собой «НКВД» ради одной шкуры… — сказал Шендр. — Мне кажется, что они там караулят. Ждут чего-то.
— Кого-то, — поправил его Кийко, — нас.
— С чего ты взял? — удивился Литвин.
— Гринберг в городе прислал законника, чтобы тот напомнил нам о необходимости вовремя доставить шкуры. И был акцент на том, что Гринбергу нужна медвежья шкура. Нам даже сказали, где именно медведя искать.
— Здесь? — хмыкнул Литвин.
— Здесь, — кивнул я.
— Значит, однозначно эти типы пришли по нашу душу, — мрачно подытожил Шендр, — предлагаю вернуться.
— Нет, — покачал я головой, — нападем на них.
— Зачем?
— Причин много. Для начала — у них может быть шкура медведя, которая нам позарез нужна. Во-вторых, я бы хотел узнать, чего именно они от нас хотят. И в третьих — может, все же, они таки приперли ради одной шкуры НКВД. Думаю, нам запасной не помешает…
— Я за, — я даже удивился, что в этот раз вместо Литвина первым мою идею поддержал Кийко. Обычно Литвин за «любой кипишь, кроме голодовки», как он сам говорит.
— Ну, я не против драки, — с сомнением начал Литвин, — но не очень хочется начинать новую катавасию вроде той, с золотом и брюлликами.
— Тут не до брюликов, — сказал Шендр, — Гринберг-то откуда знает, что это мы на караван маров напали?
— По идее, не знает… — подумав, ответил Литвин, — но, мне кажется, вполне мог и узнать.
— Может мары здесь поджидают нас по другой причине. По какой? — предложил я иной вариант.
— «НКВД», — ответил я. — Гринберг слил нас марам из-за него.
— Как-то…слишком просто, — хмыкнул Шендр.
— Других причин просто нет. Смотри, — сказал я и принялся загибать пальцы, — этот отряд маров наверняка сотрудничает с Гринбергом и добывает для него шкуры. Иначе, зачем им валить медведя? Ждали бы нас где-то на подходах. Раз.
Я загнул палец.
— Далее: если это охотничий отряд, им наверняка нужен «НКВД». И если его до сих пор нет, то они могли согласиться помочь Гринбергу завалить нас даже бесплатно, лишь бы заполучить комплект. Это два. Или же они, как и мы, не против получить запасной…
— Подожди-подожди, — перебил меня Литвин, — а Гринбергу-то это все зачем?
— Мы не выполним договор и будем у него в долгу, ну, или же он собьет цену на уже добытые шкуры. Мол, за неустойку плата. Три!
— Вполне может быть, — хмыкнул Литвин.
— Так если уже и так все понятно, есть ли смысл этих трогать? — Шендр кивнул вперед, где, по идее, нас ждал противник.
— Ну, мы ведь не зря сюда плелись? — хмыкнул я. — Да и все мои теории остаются теориями, пока не возьмем языка и не узнаем от него, как все обстоит на самом деле… Так что тут вопрос не в трофеях, а в знании — кто и с какой целью нас «заказал». Узнаем это — будет проще избежать проблем.
— Мы, кажется, сами себе их создаем, проще было уйти, — вздохнул Шендр.
— Ну не — е — ет, — протянул Литвин, — у меня мозоль на мозоле натерся. И ради чего? Чтобы мы перлись назад с пустыми руками?
— Пора борзеть! — поддержал Литвина Кийко, скидывая с плеча свою древнюю «Иву».
***
Наушник зашипел, а затем тихий голос Кийко произнес:
— Кот тут. Вижу руки плюс два. Нет, плюс три.
— Должен быть еще один, — тихо ответил я, разглядывая через оптику кусты, стараясь найти маров, засевших в засаде.
— Не наблюдаю, — откликнулся Кийко.
— Ждем, — приказал я.
Начинать атаку, точно не определив количество противников, было глупо. Впрочем, в любом случае начинать атаку пока было нельзя — позиции заняли только я, Кийко и Мундалабай, его прикрывающий. Остальные все еще двигались на оговоренные точки.
— Факт. Наблюдаю снайпера, — тут же услышал я Литвина. Вот и отлично, снайпера нашли — он для нас представлял наибольшую угрозу. Но где же двое, спрятавшихся со стороны леса…Сидим тут уже столько времени, а они так себя и не обнаружили.
И где еще один, которого не видит Кийко? Или же это катехумен ошибся, и их было пятеро?
— Видишь кого-нибудь? — шепотом спросил я залегшего рядом со мной в листву Шендра.
— Нет, — не отрываясь от окуляра, ответил тот.
— Хреново. Придется выжидать.
— Выждем, нам чего, — хмыкнул Шендр.
— Руки плюс четвертый есть и скорее всего это лидер, — доложился Кийко, — тип в…
— Эй вы, уроды! — в эфире появился новый голос, совершенно мне не знакомый, — какого хрена делаете на этой частоте? Уходим на другой канал!
Ага. Наши переговоры засекли. Интересно, это те, кого мы сейчас караулим, или еще кто вклинился?
— Иди в задницу, — тут же отозвался в канале Литвин.
— Слышь ты! Да я тебя порву на куски! Я тебя…
Тип изгалялся долго и нудно, грозился всевозможными вариантами казни и пыток. Но, вопреки его ожиданиям, все эти угрозы были нам до лампочки.
— Похоже, я вижу одного из лесной засады, — тихо прошептал Шендр, — идет на нас.
Я прильнул к оптике, стараясь отыскать цель, которую засек Шендр. И спустя всего пару секунд увидел его. Парень лет двадцати на вид, а может и младше, расхлебанной походкой, шел, поправляя штаны, одергивая одежду, в нашу сторону. Причем часто останавливался и вытирал подошву правого ботинка о камни. А затем осматривал обувашку. Ну, привет, засранец!
Он подошел к кустам, росшим сразу возле скал.
Похоже, не только мы с Шендром заметили паренька. Кусты зашевелились, и над ними появилась голова. Мар из кустов что — то сказал пареньку и тот, смутившись, принялся еще более интенсивно скрести подошву ботинка.
— Так…засаду нашли, — облегченно вздохнул Шендр.
— Еще кого — то смогли засечь?
— Да вроде нет.
— Ну и славно! Серун мой, вали второго, — облегченно сказал я, громко щелкнул языком, чем прервал поток брани на канале и, воспользовавшись моментом, приказал, — Вперед!
Тут же где-то позади нас дважды тихо хлопнула винтовка Литвина и снайпер противника перестал жить.
Совсем рядом застрекотала ИВА Кийко, захлопал дробовик, который я вновь отдал Мундалабаю.
Шендр дал две короткие очереди в кусты, где прятался мар, я же, тщательно прицелившись, выстрелил в того самого приблатненного паренька, попав ему ровно туда, куда и планировал — в плечо. А затем принялся стрелять по кустам, куда садил Шендр.
— Понеслась! — крикнул Шендр, и первым помчался вперед.
Я закинул винтовку за спину и, выхватив энергопистоль, бросился вслед за ним. Перезаряжать винтовку сейчас было не удобно — противник еще не очухался, его можно брать «тепленьким». Зазеваемся — и придется устраивать перестрелку.
«Засадник» был мертв, а вот тот самый паренек выл и катался по земле, держась за простреленное плечо.
— Замри! И не дергайся! — приказал я ему, и он послушно затих, испуганно уставившись на наставленный на него энергопистоль.
Шендр проверил своего (ну или нашего) «крестника» и медленно, на полусогнутых, держа оружие наготове, двинулся вперед, к скале. Если наши не разобрались с шестеркой маров — Шендр должен был им помочь, ударив с тыла.
Крался он не зря, так как спустя мгновение на него выскочил один из маров, каким-то чудом умудрившийся не попасть под выстрелы Кийко и Мундалабая.
Тип бежал, не разбирая дороги, его ошалелый взгляд был направлен вперед, в лес, в спасительную чащу. Мне даже показалось, что он не заметил ни меня, держащего на прицеле его товарища, ни Шендра, замершего у скалы.
Шендр выцеливал противника. Еще мгновение, и он снимет его короткой очередью.
— Это лидер! Не стреляйте! — отчаянно завопил Кийко, появившийся следом за беглецом.
Шендр (стоит отдать ему должное) сориентировался мгновенно. Вместо того, чтобы выстрелить, он буквально выпрыгнул наперерез удиравшему мару, и со всей дури ударил того прикладом в лицо.
Похоже, и удар был не слабый, да и сам мар, развивший запредельную скорость, не успевший или не пытавшийся затормозить, получил по полной.
Он лишь хэкнул и кулем завалился на землю, держась за разбитое в кровь лицо.
Спустя мгновение к нему подскочил Шендр и еще одним ударом приклада отправил мара спать.
— Все? — спросил я.
— Все, — устало ответил Кийко. Словно бы в подтверждение его слов раздались два пистолетных выстрела — Мундалабай проводил контроль. Полезная привычка, перенятая у Строгова, быстро прижилась у нас. Ну а что? Много времени не требует, а вот шанс получить пулю в спину от недобитка исключает всецело.
***
— Ну что, друг, — я опустил зад на камень, сев напротив пленника, — не хочешь рассказать, что вы тут делали?
Мы оттащили потерявшего сознание командира маров назад, в скалы, подальше от второго пленника и привели его в чувство. Для транспортировки валявшегося в отключке мара даже Мундалабая пришлось звать — уж больно здоровым и тяжелым был пленник. Сейчас же с пленным командиром маров остались только мы с Литвином. Шендр полез на скалу дежурить, Мундалабай обирал трупы маров, собирая с них все ценное, Кийко же занимался раненым мной мародером. Второго языка мы решили взять на всякий случай, вдруг глава маров откажется сотрудничать?
На подобную мысль меня навел Шендр, напомнивший, что если у маров есть свой клон-центр, то пугать пленника будет нечем — умереть он не побоится. Собственно, мы сошлись на мнении, что у главы этого отряда маров, клон вполне может быть. Именно поэтому нам нужна «запаска». Хотя в качестве запаски нам достался молодой парнишка, который вообще может быть не в курсе, чем отряд занимался. Кто его в подробности посвящать-то будет и зачем? Как — то не подумал я, что надо было «запаской» кого — то из бойцов брать.
Ну, а пытать лидера…пытать мы, конечно, могли. Но уж очень не хотелось. Да и, если уж говорить честно, положив руку на сердце, не было среди нас специалистов такого профиля. Так…попугать, побить могли. А вот проводить полноценную экзекуцию, не уверен, хватило бы нам духу или нет. Впрочем, Мундалабай вызвался в качестве добровольца, заявив, что дома, на родной планете, ему приходилось выбивать из пленников правду. Я сильно сомневался в его компетенции, поэтому решил его помощь отложить на потом.
— Ну? Так и будешь молчать? — поинтересовался я у свирепо глядевшего и молчавшего пленника.
— Хрен я тебе чего скажу, — наконец прошипел пленник. Оп — па! Знакомый голос. Это же именно он хаял нас в канале.
— Это мы еще посмотрим, — хмыкнул стоявший рядом Литвин, державший пленника под прицелом своего «Манула».
В принципе, особой необходимости в этом не было — мы прочно связали руки пленнику и ничего он сделать не мог. Но, то ли Литвин решил давить на психику, тыкая под нос ствол, то ли просто решил подстраховаться, но оружие он держал наготове. Как бы то ни было, а командир маров был под прицелом.
— Где медвежья шкура? — спросил я.
— Какая еще шкура? — осклабился мар.
— Медведя, которого вы завалили, — спокойно уточнил я.
— Знать ничего не знаю, — продолжал лыбиться мар, — мы тут с корешами шашлык жарили. А тут, раз — стрельба-пальба, прикладом в харю и все, сижу тут связанный.
— Бедолага, — покачал головой Литвин, — выходит, ошиблись мы?
— Ошиблись, — скалясь, кивнул мар, — но я не в обидах. Бывает, че…
— Кто навел на нас? Что вам было нужно? — спросил я.
— Нам что нужно было? — притворно удивился мар. — Я ведь сказал — сидели тут, природой наслаждались, никого не трогали. А тут вы…
— Ткни его ножом в ляжку, — попросил я Литвина.
Тот лишь на мгновение перестал целиться из «Манула» в пленника, полез за ножом, отвлекся. А в это время только что сидевший на земле мар вскочил. Его руки оказались свободны, в одной из них был нож.
Он тут же бросился на меня.
Не знаю как, но рефлексы сработали как надо. Я просто опрокинулся назад, выставив ноги и приняв на них противника, перекинул его через себя.
Я услышал, как лезвие его ножа чиркнуло по нагруднику, очень близко, прямо-таки неприлично близко от моей собственной шеи.
Мар рухнул на землю, но тут же вскочил, бросился к Литвину и вполне профессионально сделал подсечку. Затем подскочил к рухнувшему противнику и выхватил из кобуры «Глок». И как только умудрился-то? Мне бы так научиться…
Литвин бросился на противника, но я был быстрее: прыгнул к мару, пытаясь схватить его за руку и выкрутить ее, отобрать оружие.
Однако и мар не стоял на месте, он ушел в сторону, увернувшись от моего броска. Я рухнул на землю, проехавшись на собственном пузе метра два, не меньше.
А вот Литвин пытался противника скрутить.
— Брось оружие! Брось, тварь! — прорычал он.
— Да хрен тебе! — весело отозвался мар, рванулся в сторону, освобождаясь из захвата, а в следующее мгновение просто приставил пистолет, который так и не выпустил, к собственной голове.
— Обломитесь! — с мерзкой улыбкой сказал он, и в следующий миг грохнул выстрел.
— Да твою-то мать! — Литвин оказался забрызган кровью и мозгами с ног до головы.
Похоже, я раньше недооценивал этот пистолет — серьезная штука. Бошку разворотило так, что смотреть страшно. Да чего там, черепушка мара лопнула, как спелый арбуз. Странно, почему не попытался стрелять в нас? Понял, что нас много и ему не уйти? Или боялся, что если сможем вновь поймать — таки начнем пытать? Вполне может быть.
— Черт! Как так то? ‒ спросил я.
— Похоже, ножик был припрятан у него, — предположил Литвин.
— Ценное замечание, особенно тогда, когда воочию этот нож видел. Где спрятан то был?
— Да хрен его знает.
Я тихо выматерился. Ну как так-то? Впрочем, шансов выбить информацию из пленника изначально было мало. Чего уж жалеть.
Пока я матерился, Литвин пытался оттереть с лица чужую кровь и мозги, но получалось у него только хуже: лишь размазывал это месиво по собственной физиономии.
— Стоп! Не вытирайся, — сказал я.
— Чего? Почему? — удивился Литвин, но пытаться вытереть лицо прекратил.
— У нас второй есть. Что-то мне подсказывает, что у него клона нет, и пускать себе пулю в башку он не будет.
— Ха! ‒ сообразил Литвин. — Решил мной напугать?
— Угу.
— Ну, идем…
Мы появились из-за скалы и второй пленник, который уже успел прийти в себя, и которому Кийко успел перевязать раны, с ужасом взирал на нас. Точнее, смотрел он исключительно на Литвина, заляпанного чужими кровью и мозгами.
— Ээээ… — похоже, не только пленник, но и Кийко был поражен тем, как выглядит Литвин, и явно хотел поинтересоваться, что, собственно, произошло.
— Он все сказал, — произнес я, обращаясь к Кийко, и повернулся к Литвину, указывая на пленника, — этого в расход.
И того моментально проняло, он задрожал, сжался, с ужасом глядя на приближавшегося к нему Литвина.
— Нет! Нет… — тихо запричитал пленник.
— Что, жить хочется? — осклабился Литвин.
Надо сказать, что эта фраза вкупе с его внешним видом произвела впечатление и на меня: ну вот вылитый маньяк!
Пленный парнишка мелко-мелко закивал головой.
— Ладно. Сейчас, если подтвердишь все, что сказал твой командир — отпустим, — заявил я.
Парень перевел взгляд на меня и вновь закивал, затрясся.
— Как тебя зовут?
— Нивай…
— Как?
— Нива…
— Ага, Нива. Ну-ка, скажи, Нива, чего это вы тут сидели?
— Ждали.
— Чего?
— Должны были явиться какие-то колонисты. Нужно было их поймать.
— Зачем?
— Забрать у них «НКВД».
— А зачем вам «НКВД»? Вы ведь мары. Обитаете в Шахтах, как остальные. Или мары так получили в последнее время по сусалам, что решили охотой заняться?
— Изгои, — поправил меня пленник, — мы — изгои, но не мары. Есть те, кто живут и не в Шахтах, но я не представляю как они выживают. Мы охотимся на животных и так зарабатываем себе на жизнь…
— Да брось мне заливать…
— Нет, — парень поднял руки, словно бы защищаясь, — при мне была только охота на животных. На колонистов не нападали…
— А сейчас что? Решили попробовать?
— Дадди заплатил какой-то тип со смешной фамилией. Сказал, что колонисты с деньгами, экипировка неплохая. Сказал, что у них нужно отобрать «НКВД». А нам он очень нужен — наш сломался… Вот Дадди и согласился.
— Дадди ‒ это командир вашего отряда?
— Да.
— А что за тип это предложил? Фамилию помнишь?
— Как-то…Гринлайт, Гриндерг…
— Гринберг?
— Точно! Гринберг.
— Где медвежья шкура?
— Упакована вместе с волчьими. Тюки рядом с рюкзаками…
Ну, что же…кажется, мы не ошиблись в своих предположениях — Гринберг действительно пытался нас подставить. Вот только немножко не получилось.
Пусть и не получится никак доказать, что именно Гринберг все это организовал, но и отвертеться от закрытия сделки он не сможет. Волчьи шкуры в нужном количестве у нас есть (даже больше ‒ с этих маров-охотников сколько-то шкур нам тоже досталось), медвежья тоже. И по времени мы вписались — все в пределах договора. К слову, НКВД у маров был. И вполне себе рабочий — просто расходники кончились. Точнее — уже кончились. Те шкуры, что мы нашли были обработанными. Просто великолепно.
— Ладно, Нива, — сказал я, — а скажи — ка мне теперь, у твоего командира есть клон?
— Да, он хвастался неделю назад, что смог наконец насобирать денег и купить у Дьяка место в клон — центре.
Тааак. Хорошо. Теперь мы точно знаем, что клоны у маров есть. Значит те, из пещеры, или хотя бы часть из них, могут вновь ожить. Не зря мы оттуда все унесли. Однозначно туда мары наведаются еще раз.
— А скажи — ка. Мары оживают как и колонисты — в обычных клонах?
— Ну, обычно да, — задумался пленник, — хотя один раз видел этого…
— Кого?
— Да один из помощников Дьяка. Неприятный тип, мнит себя то ли дворянином, то — ли аристократом. Ну в общем надутый индюк, вечно таскающий с собой тесак. Как же его…мммм… Де Анти? Точно! Костас Де Анти!
— Не слышал о таком, — покачал я головой, — ну, так и что?
— В общем, когда — то чуть не попал ему под горячую руку. Он был зол, как черт. Говорил что — то о лучнике (ну, слышали ведь, мары искали такого) и его дружках. Мол, поймает их и «на куски пошинкует, сложив в той сраной пещере».
О! Похоже это тот самый, кого Строгов Литвин, Кийко и Шендр у пещеры положили. Жив значит, негодяй. Плохо. Плохо, когда где — то ходит человек, имеющий на тебя зуб. Ну да что поделать?
— Хорошо, — кивнул я, — пожалуй, ты заслужил свободу.
— Я могу идти? — прямо таки с надеждой спросил Нива.
— Иди.
— Но постойте…я ведь сдохну. Тут без оружия не выжить…
Не знаю почему, но мне стало жалко парнишку. В других обстоятельствах можно было бы довести его до Речного. Вот только он изгой и наверняка появись он возле ворот — расстреляют и имя не спросят.
— Ладно, сейчас дадим тебе какой-нибудь ствол и патроны. Но не пытайся зарядить оружие или тем более начать стрелять в нас. Наш снайпер будет следить за тобой. Повернешься — получишь пулю в лоб. Понял?
Нива кивнул.
— Славно, — хмыкнул я.
Литвин бросил ему один из трофейных рюкзаков, в который Кийко по доброте душевной (видимо, тоже сжалился над пленником) положил небольшой запас еды, пару волчьих шкур и три обоймы к старому автомату, который я предварительно разрядив отдал пленнику.
— Все, пошел!
Самим же нам предстоял не легкий путь сначала до Форта, а затем и дальше, в Речной.
В Форте я планировал оставить добытый только что «НКВД» — пусть будет про запас, скинуть часть трофейного оружия (встречались пристойные экземпляры, хоть и недотягивающие по качеству до имеющихся у нас сейчас, но все же в качестве запасных — пойдет). Ну и с самого Форта нужно забрать все лишнее — притащить в город и продать. Чего ему пылиться?
И самое главное — пора идти к Гринбергу и закрывать наш контракт. Дел с ним, естественно, после происшедшего здесь, я больше иметь не хотел.




Глава 16 Согласно нашим договоренностям


(несколько дней будет по 1 главе в день). финиш близок, но слишком много правок надо внести.
В Речной мы добрались буквально пару часов назад. Причем добрались не с пустыми руками — перли шкуры волков, найденные в рюкзаках убитых нами маров-охотников, их оружие, а также оружие, которое не смогли притащить в прошлый раз и которое дожидалось нас в форте. Благо, у нас были бубалы. Как иначе тащить гору всего этого добра — я не представляю.
Едва только мы оказались в зоне действия сети — Мать потребовала данные с форта, которые я незамедлительно и отправил. Естественно, предварительно сам же все и просмотрел — никакой информации касательно других фортов, баз, поселков или городов там не было. Разве что в логах можно было найти упоминания о приеме и отправке пакетов данных. Можно было понять, что адресатов было несколько. Вот только где искать этих самых адресатов — не понятно.
Мать данные забрала и отстала. Наверняка сейчас лопатит, анализирует, крутит и вертит каждую строчку, пытаясь найти хоть — что — то. Впрочем, наверняка найдет. Но точно не координаты других объектов.
Ну ладно, свой егерский долг и данные обязательства, считай выполнил, теперь можно спокойно заниматься собственными делами.
Сообщение Гринбергу я отправил лишь тогда, когда мы не просто добрались до стен города, а сдали шкуры Толянычу. Пусть меня считают параноиком и даже по-дружески подтрунивают надо мной, но я считал, что будет крайне глупо оказаться в ситуации, когда сообщаешь заказчику о том, что товар уже на месте, а затем через пару минут этот самый товар теряешь. Что делать, жизнь учит…
— Да что тут может случиться? Мы ведь уже под городом! — пытался вразумить меня Литвин.
— Мы ведь уже на воротах! Отправляй сообщение Гринбергу… — вторил ему Кийко.
— Вот и Речной! Что тут с нами может случиться? — Даже обычно подозрительный Шендр поддался общему настрою.
Но я был непреклонен.
Может, может и под стенами, и на воротах, и в самом городе случиться. На подходах к городу можно встретить Чистильщиков или маров, ну, или чрезмерно жадных до чужого добра колонистов. На воротах тоже может произойти нечто такое, что совершенно не входит в наши планы, к примеру, вояки изымут добычу. С чего вдруг? А вот мало ли! Да и в самом городе я теперь держался настороже, банда Ящерицы ясно дала понять: даже там, где есть якобы максимальный уровень безопасности, где за тобой, якобы, наблюдает система и ты в числе ее любимчиков, все равно можно найти на задницу неприятностей. К слову, как только мы оказались в зоне действия сети, мне пришло сообщение от Матери. Мол, причинили ли мне вред такие-то колонисты?
Я решил рискнуть значением «полезности» и честно ответил, что они напали на меня безоружного и попытались выкрасть из города.
Честно говоря, я ожидал, что Мать как обычно начнет меня ругать: недотепа эдакий, надо ж осторожней быть! Вот тебе минус в полезность и штраф до кучи, чтоб в следующий раз не был таким растяпой. Ну, как тогда, когда меня ограбил Иваныч или когда я попытался «напрячь» вояк.
Но нет. Система молча схавала мои объяснения, пообещала наказать виновных и мне в качестве компенсации сбросила на счет аж пять тысяч кредитов!
Что ж, подобное решение вопроса мне очень даже нравилось. Впрочем, объяснить его было просто — безопасность колонистов в Речном система гарантирует. А тут, выходит, дала промах. И даже более того, готов поспорить на любые деньги, что теперь начнется разбирательство — как эти самые типы (которых должен был задержать патруль) выскользнули из города? Наверняка еще и вояка, стоявший тогда на посту у ворот, получит втык. Ну и поделом.
— Так что там с Гринбергом? — спросил Шендр.
— Вроде как готов принять товар, — ответил я.
— Угу, а куда ему деваться? — хмыкнул Литвин, — его охотничков мы перестреляли…
— Согласен. Товар ему нужен, — пожал я плечами, — а что не получилось нас нагнуть и «НКВД» отобрать — ну, не получилось, и ладно.
— И зачем вообще было это затевать? — проворчал Шендр.
— Мары опытнее нас в плане охоты, — ответил Литвин, — видел их шкуры? Ни одной дырки. А мы как их бьем?
— Зато обрабатываем качественнее, — с ухмылкой ответил я.
— Это пока, — пожал плечами Шендр, — скоро и мары научатся их обрабатывать не хуже.
— Согласен, — кивнул я.
— Нет, ну мне прямо чертовски любопытно, как же они так умудряются волков ловить, что шкуры остаются целые? — гнул свою линию Литвин.
— Ты у нас охотник-следопыт, — пожал я плечами, — вот и думай. Может, силки какие? Ну, как ты ставил.
— Не-е-е…силки слабенькие. Волк вырвется вообще без проблем!
— Тогда думай, — ответил я, — придумаешь — будем пробовать.
— Подумаю, — задумчиво ответил Литвин, — я вроде видел у Толяныча кое-какие девайсы…надо узнать поподробнее.
— Ты еще свои удочки толком не опробовал. И сети, — напомнил ему Кийко.
— Времени не хватает, — пожал плечами Литвин, — а вообще, вы про SMV слыхали?
— Это пушка, что ли, полицейская? — оживился Шендр.
— Угу, — подтвердил Литвин.
— Так она ж вроде газом лупит…
— Не…там несколько вариантов заряда есть, — покачал головой Литвин, — можно в цель сеткой стрельнуть, можно электроснарядами (они как шокер сработают, но в отличие от шокера дистанция метров двадцать, наверное), ну, или да, газом пульнуть.
— Классная штука, — задумался я, — если у Толяныча есть такое — охота станет в разы прибыльнее.
— Да пофиг, шкуры и так стоят прилично, — отмахнулся Кийко, — мы с этой игрушкой только подставимся когда-нибудь.
— Да нам сейчас за лоскуты платят! — возмутился Литвин. — А прикинь, сколько цельная шкура будет стоить?
— А сколько клон стоит, помнишь? — огрызнулся Кийко. — Нет уж, проще в башку садануть из дробовика и…
— О! Сообщение! — оповестил я присутствующих и полез в интерфейс.
— Гринберг готов забрать шкуры сегодня, — радостно сообщил я, — через два часа встречаемся на складе Толяныча.
— Пойдем все? — поинтересовался Кийко.
— Нет. Пойду я, Шендр и Литвин. Кто еще есть в нашей дружной гоп-компании ‒ ему знать не обязательно. Пусть гадает.
— Да и так его люди нас срисовали уже наверняка, — пожал плечами Кийко.
— Может, — согласился я, — а если нет — зачем упрощать им задачу?
— Тоже верно. Хорошо, тогда сейчас встречусь со Строговым и пойдем к Кузьме, — кивнул Кийко, — переговорю с ним по поводу огнеметов. Да и вообще, предложу ему пойти с нами в Муравейник.
Поход в Муравейник уже был обсужден и согласован. Толяныч уже готов был выдать огнеметы и часть запчастей к ним. Теперь нужно было только собрать все воедино, как и предлагал Кийко. А для этого нам нужен был Кузьма.
И я был уверен, что он согласится влиться в нашу небольшую компанию. Если уж Строгов решился…
Со Строговым, кстати, вроде как все было более-менее в порядке. Он быстро поправлялся и не сегодня завтра должен был выписаться из больницы. Он не стал с нами делиться тем, кто именно его так отделал. Но по всему было видно, что забывать обиды Строгов не собирается. Уж не знаю, что он там задумал, но идти с нами в улей он подписался практически сразу. То ли пока решил просто свалить как можно быстрее и дальше из города, то ли задумал какую-нибудь пакость. Главное, чтобы эта пакость нам боком не вышла. А то устроит тут, в Речном, сюрприз, свалит с нами и потом будут искать уже вояки. Причем и его, и нас. Мол, мы все заодно. Оно нам надо? Я бы сказал, что нет.
А вот все свое трофейное оружие, притащенное в Речной, Строгов попросил Кийко продать. А затем накатал длинный список того, что нужно будет у Толяныча приобрести.
Кийко перебросил мне список, и я с удивлением обнаружил, что Строгов приобретал достаточно дорогую и узкоспециализированную оптику, электронику.
— И на хрена тебе это барахло? — поинтересовался я, навестив больного.
— Те уроды, что так меня отделали, — сквозь зубы ответил Строгов, — должны получить ответку. А мои покупки позволят с этими уродами расплатиться сполна.
Ну, что же…где-то нечто подобное я и ожидал услышать. Но вот как именно Строгов собирается мстить гарнизонным воякам, я пока представлял слабо. Впрочем, это уже его дело. Мне-то чего лезть? Я ж говорю — главное, чтобы нам его месть не аукнулась.
Когда я вошел в здание склада, то сразу понял, что Гринберг уже на месте. Возле входа стояла парочка молодчиков. Всем своим видом они напоминали бодигардов. Словно бы подтверждая мою догадку, один из них выдвинулся вперед, едва заметив меня, и перегородил путь.
— Склад не работает по техническим причинам, — сообщил он мне. Причем вроде бы нейтральная фраза в его исполнении звучала так, будто бы он меня в задницу послал.
— В курсе, — ответил я, — я к мистеру Гринбергу.
— Э… — растерялся бодигард, — можете проходить. Ваши друзья подождут тут.
— Они тоже к мистеру Гринбергу, — ответил я. Интересно, попытка пропустить только меня исходит от самого охранника или это распоряжение Гринберга? И чего он хочет этим добиться? Решил, что если я буду один, то на меня будет проще надавить и сбить цену за трофеи? А вот хрен!
— Мне сказано пропустить главу охотничьей артели, — набычился охранник, — ни про кого другого речи не было.
— Ну ладно, — пожал я плечами, — эта встреча нужна Гринбергу, а не мне…
Я развернулся и двинулся на выход.
— Стой, — окликнул меня второй охранник, наклонивший голову вбок и вслушивающийся в наушник, торчащий у него из уха, — можете проходить…все трое.
Я кивнул и направился вглубь помещения, следом за мной шли Литвин и Шендр.
— А-а-а! Вот и наши охотнички! — радостно поприветствовал меня Гринберг. — Ну-с, и шо, молодой человек, ви таки мне скажете? Только не надо слезно плакать, будто бы вы чего-то там не смогли…
— Да и не собирался, — усмехнулся я, — все уже есть и готово к передаче. Как мы договаривались и строго в срок.
Я специально добавил последнюю фразу, надеясь увидеть хоть какую-то реакцию на его лице. Но нет, он и ухом не повел.
— Та-а-акс, и шо мы имеем? — это вопрос уже адресовался Толянычу.
Тот молча достал один из наших тюков со шкурами и положил на стол.
Гринберг брезгливо двумя пальцами развязал веревки и разложил шкуру на столе.
— М-да…и опять все в дырках. Ви шо, не можете попасть, к примеру, в глаз? Или в ухо? Зачем же так портить товар? — деланно возмутился он.
Ну вот, начались торги, как я и ожидал.
— Качество добытых нами шкур в прошлый раз вас устраивало, — начал было я, — эти ничем не отличаются.
— Так я ж и не спорю, — хмыкнул Гринберг, — такие же — все в дырках. И как с этими людями можно делать деньги? О, Яхве…
Он страдальчески сложил руки в просительном жесте и посмотрел на потолок, словно ожидая от него ответа.
— Как говорил старый Певзнер (это наш мудрый ребе), — сказал Гринберг, а затем доверительно понизил тон, — «Изя! Шо ты хочешь от людей? Скажи им сразу, или они будут не туда думать».
— Изя ‒ это вы? — поинтересовался Литвин.
— Нет, с чего ви себе это выдумали? — возмутился Гринберг.
— Ну, вы ведь сами сказали: «ребе говорил»…
— И шо?
— Ну…я решил, что это говорил ребе вам… — сбился Литвин.
— Если бы он говорил это мне, я бы так и сказал: «ребе говорил мне». Но я сказал: «ребе говорил Изе». Так шо ви делаете странность на ровном месте?
— Так, а кто тогда этот Изя? — вмешался Шендр.
— А я откуда знаю? — возмутился Гринберг. — Если вам так интересно — идите к старому Певзнеру и спрашивайте, какому Изе, шо и зачем он рассказывал.
И Шендр и Литвин ошалело смотрели на Гринберга, вынесшего им мозг своим спичем.
— Вернемся к нашим делам, — я ожидал чего-то подобного, поэтому просто пропустил весь этот словесный поток мимо ушей. ‒ Вы будете оплачивать шкуры?
— Ой, вэй! — запричитал Гринберг. — Шо вы сразу о шекелях? Старый больной человек пытается до вас донести, шо можно было уже таки научиться делать все правильно. А шо на деле? Мы все также имеем дырявые шкуры!
— На какие договаривались, такие и добыли. Как только сможем добыть трофеи лучшего качества, тогда можно будет обсуждать и новую цену.
— То есть ви будете учиться за мой счет, а затем еще заставите платить больше? — возмутился Гринберг. — Не я ли, видит отец наш, дал в ваши руки инструмент, не я ли направил вас? И вот такая благодарность…
— Так вы будете оплачивать товар или нет? — мне надоели эти танцы с бубном, и я пошел в лобовую.
Гринберг тяжело вздохнул, почесал щеку и вкрадчиво произнес:
— А шо мне делать, если ви не даете никакого выбора, — он словно бы задумался, а затем спросил, — а скажите-ка мне, медведя ви тоже смогли достать?
— Как договаривались, — кивнул я, а Толяныч отдал шкуру Гринбергу.
— И шо мы тут видим? — расстелив шкуру медведя поверх волчьей и внимательно рассмотрев ее, спросил Гринберг. — Таки, очень хороший товар. Ни тебе дырок, ни брака. Я доволен. Но, знаете шо?
— Что?
— Почему у меня такое ощущение, шо ви меня обманываете, и эта шкура попала в ваши руки не сразу с медведя?
— Что ее добыл кто-то другой? — усмехнулся я.
— Ви совершенно точно меня поняли.
— Вполне возможно.
— А ви знаете, недавно пропали люди, которые просто феноменально делали свое дело, — сказал Гринберг, — и ми таки выяснили, шо с ними стало.
Я вежливо промолчал, напрочь игнорируя намек, что я должен задать вопрос.
— Их таки убили какие-то поцы, — закончил Гринберг, — убили и ограбили. Бедный мальчик, переживший эту бойню, смог описать нападавших. И знаете шо?
— Что? — в этот раз я решил ему подыграть, дабы не тянуть эту комедию.
— Эти поцы, как рассказывает мальчик, внешне очень похожи на вас.
— Колонистов много. Все мы на одно лицо. Особенно те, кто из клон-центров, — пожал я плечами.
— И ви уверены, шо не нападали на моих людей?
— Точно уверен, — ответил я, — нам только банды встречались. Вот одна, к примеру, была нанята некой странной личностью. Кстати, по описанию, которое мы получили от лидера той банды, вот прям вылитый вы!
— Шо вы говорите!!! — всплеснул руками Гринберг.
Я кивнул.
— Надеюсь, никто из ваших не пострадал?
— Нет, обошлось, — ответил я.
— Слава богу, а то я уже начал переживать!
— Не стоит, — успокоил я его, — так снова вернемся к нашим делам. Вот волчьи шкуры, вот медвежья. Все как договаривались. Так?
Гринберг кивнул.
— Значит, пора закрывать наш контракт? — предложил я.
— Конечно, какие могут быть вопросы, — приторно улыбнулся Гринберг. ‒ Вот только скажите, а не вам ли удалось добыть шкуру белого волка?
— Какого еще белого волка? — я сделал удивленное лицо. Впрочем, и действительно, удивлен был — откуда этот пройдоха успел пронюхать о том, что мы добыли шкуру белого волка (которая, к слову, лежала в тюках с самыми лучшими шкурами, отобранными в наши личные запасы).
— Вполне обичного, только белого, — ответил Гринберг, — я би с удовольствием ее приобрел.
Ага, щас, обойдешься! Пусть лучше лежит до лучших времен, чем ты заберешь ее за бесценок.
— Была у нас одна, но уже нет.
— Таки, отчего так?
— На нее был заказчик. Ему и добыли.
— И кто же это может быть, — удивился Гринберг.
— Он просил не распространяться, — ответил я.
— Очень жаль, — покачал головой Гринберг. — А скажите, не находили ли вы чего-нибудь еще? К примеру, какой-нибудь домик с крышей? А то сами знаете, сколько нынче стоит комната в Речном, а спать на свежем воздухе я, увы, не привык…
Вот ведь, наглый и жадный упырь! Это он что, намекнул про мой форт? И как только пронюхать смог?!
— К сожалению, нет, ничего подобного нам не встречалось, — не моргнув глазом, соврал я.
— Жаль, очень жаль, — вздохнул Гринберг, — ну, что же…пора рассчитываться. Ви, надеюсь, не забыли, что должны мне несколько шекелей?
***
Гринберг вышел со склада, и тут же перед ним, словно бы из ниоткуда вырос человек.
— Это они завалили ребят Дадди, — сказал ему Гринберг, — проверь точно, сколько их и всех…
Гринберг не договорил, но человек его прекрасно понял.
— Есть шеф, сделаем.
— Но в первую очередь нужно выяснить, где их берлога. Нужно вернуть «НКВД», который им достался от Дадди, а лучше не только вернуть этот, но и второй забрать.
— Понял.
Гринберг было двинулся вперед, но резко повернулся к подручному и сказал:
— Забыл, Дадди надо наказать. Он слишком разговорчивый оказался.
— Но ведь он клянется, что никому ничего не рассказывал и сам себя в клон отправил…
— Врет.
— Хорошо, накажем, — кивнул человек, — а что с парнишкой делать?
— Каким парнишкой?
— Ну…который сбежал во время перестрелки. Этот…Нива, кажется…
Гринберг задумался на секунду.
— Сдай гарнизону. Ты ж законник, вот и лови преступников и изгоев.
Человек молча кивнул.
***
Мы вышли на улицу и отправились к бару Кэссиди. Сейчас предстояло заняться очень даже приятным делом — дележом денег, которые мы выручили после продажи трофеев.
— Кажется, у нас будут проблемы, — хмыкнул шедший позади Шендр, — Гринбергу не понравилось, что мы ничего не хотим ему отдавать или продавать.
— Его проблемы, — как всегда беспечный Литвин пожал плечами, — слишком хитросделанный. Вел бы себя по-нормальному, никаких сложностей бы не было. Но нет, он решил, что самый умный? Вот и получил.
— Теперь будет мстить, — сказал Шендр.
— Ну и пусть, — вновь пожал плечами Литвин, — что он нам сделает? Законников пришлет?
— Как вариант.
— Сейчас к нам придраться не получится. Подставить нас надо еще умудриться. А вот нанять головорезов ‒ легко. Или еще какую-нибудь пакость придумает.
— Согласен, — кивнул я, — Гринберг начнет мстить. Уж не знаю, с какой стороны ждать неприятностей. А еще он явно очень хочет заполучить форт. Так что ждем проблем с любой стороны. Может, мары опять на нас начнут охоту, а может и колонисты.
— Было уже это все, — усмехнулся Литвин, — проходили. Марам сейчас не до нас, законникам еще нужно найти причину к нам доколупаться. А с другими колонистами…что-то мне кажется, что ничего из этого не получится.
— Почему?
— Ну, посуди сам — мы лучше вооружены, подготовлены, экипированы. Что нам сделают эти дикари с ОСЗ?
— Не будь таким наивным, — осадил я его, — даже из ОСЗ тебе можно брюхо продырявить.
— Это да, — согласился Литвин, — но мы ведь собрались в Муравейник? Вот как раз там добудем хитин, сделаем нормальную броню, и тогда точно можно никого не бояться.
— Я и так никого не боюсь, — хмыкнул я.
— Естественно, — рассмеялся Литвин, — будь у меня такая броня, я бы тоже всех слал на хер! И Гринберга, и коменданта, и эту тупую железяку — Мать.
— Броня ‒ не панацея, — сказал Шендр, — и с броней можно допрыгаться до проблем.
— Угу, — подтвердил я, — помните, я рассказывал, как меня мар пристрелил?
— Ты запарился с обновлениями, — фыркнул Литвин, — и подох ты тогда очень тупо.
— Как бы то ни было, а подох-то, будучи в броне? — рассмеялся я.
— Эй! Как прошло?
На входе в бар нас встретил Кийко.
— Как и планировали, — ответил я ему, — продали шкуры…
— Хорошо, — облегченно вздохнул Кийко.
— Не очень. Гринберг в курсе про форт и явно хочет его заполучить.
— Хреново! — погрустнел Кийко. — Что делать будем?
— Как что? Отправимся в Муравейник, — ответил я, — сейчас Толяныч освободится, и пойду к нему за огнеметами. А ты нашел Строгова и Кузьму?
— Нашел, — ответил Кийко, — Кузьма уже ждет в баре, а Строгов подтянется только к вечеру.
— Ну, ладно, пусть так, — пожал я плечами, — пошли делить добычу? Сколько ты наторговал?
— Шесть тысяч у Толяныча с утра, — принялся считать Кийко, — на трешку распродал колонистам, «Угловые» обещали через пару часов забрать еще хлама на пару тысяч. Итого, сейчас девять и, возможно, еще две к вечеру будет.
— Одиннадцать тысяч на пятерых…не густо…
— Почему на пятерых?
— А что, Мундалабая не считаем?
— Да ему-то деньги зачем? На пожрать даем, оружие у него есть, шмотки он никакие не хочет. Зачем ему деньги?
— Пусть будут, — заупрямился я, — все же, он их заработал. Тем более со шкур с ним не делимся, шкуры ‒ это сугубо наши трофеи.
Я разбросал деньги, имеющиеся на моем счету товарищам, а затем дождался перевода от Кийко, который так же всем раскидал их доли. Ну что, посмотрим, что тут у нас?

«Статус: егерь
Системный модуль: АСИ
Ранг 8: разведчик
Опыт: 180/250
Навыки:
Владение огнестрельным оружием: 49 %
Владение Энергетическим оружием: 58 %
Ружья/дробовики: 23 %
Умения:
Свежевание 86 %
Кожевничество: 19 %
Легкая специализированная броня: 24 %
Дополнительные умения: Сушка в полевых условиях с использованием «НКВД»
Основы работы колонизаторских сетей и ИИ-контролеров
Обнаружено более 50 различных баз. Идет идентификация. Список опознанных баз прилагается
Владелец территории в–1151 (кадастровый номер 93258329.2)
«Полезность»: 1.3
Цена активации клона: 1600 кр
Счет: 6212 кр
Доступен кредит в размере 3000 кр.
Карма: 1»





Глава 17 Смена планов


— О! Привет! — я ждал, пока Толяныч обратит на меня внимание минут десять, не меньше. Однако он, судя по всему, был слишком погружен в какие-то свои дела, так как даже не заметил меня, вперившись взглядом в экран терминала. Лишь когда я вежливо кашлянул, он поднял голову.
— Снова привет, — кивнул я, — есть разговор.
— Что, в Муравейник собрались? — улыбнулся Толяныч. — Ко мне за огнеметами и запчастями? Так не вопрос, все уже собрано и приготовлено. А почему ты сам? Там куча всего, один не утащишь…
— Я поговорить, — повторил я и просто выложил перед Толянычем на стол «Жука».
— Оп-па, — хмыкнул Толяныч, — что за хрень? Не самоуничтожился, что ли? Почему? И чего раньше-то не сказал?
Он схватил устройство и принялся его вертеть.
— Это не один из тех, что ты нам давал, — сказал я.
— Уже вижу, — мрачно ответил Толяныч, — серийный номер другой. Где нашел его?
— Это не столь важно, — ответил я, — вопрос в том, что там есть еще.
— И что там есть еще? — мне показалось, или Толяныч напрягся?
— Сначала пара вопросов, если позволишь.
— Ну, валяй…
— Ты говорил, что на тебя работает еще одна группа. Где они?
— Выполняют задание.
— И как долго?
— Достаточно для того, чтобы я начал переживать, справились ли они.
— А если не справятся, в клонах не появятся?
— У них нет кл…денег на клоны.
Кажется, Толяныч оговорился, хотел сначала сказать «нет клонов», но вовремя спохватился и поправил сам себя.
— Значит, они уже давно пропали, и ты не знаешь, что с ними?
— Нет, — покачал головой Толяныч.
— А как они выглядели? Ну, в смысле, какая экипировка, оружие?
— Да, собственно, ничего необычного. Просто колонисты, — уклончиво ответил Толяныч.
— А как насчет этого? — я кивком указал на «Жука», все еще находившегося в руках Толяныча. — Тоже вполне обычная экипировка?
— Чего ты хочешь? — вздохнув, спросил Толяныч.
— Для начала узнать, откуда у тебя «Жуки»?
— С черного рынка, — ответил Толяныч, — купил еще до прилета сюда.
Врет. Как пить дать, врет.
— А кто тебе их настроил? — поинтересовался я.
— Да есть умельцы, — вильнул Толяныч.
— Толяныч! Давай начистоту! — предложил я.
— Так ты скажи, чего надо, я и отвечу. А то устроил мне тут допрос, — вспылил Толяныч, — к чему все эти вопросы?
— Хочу узнать, кто ты, кто была та группа и чего вам вообще надо?
— В каком смысле, кто мы? — осторожно спросил Толяныч, резко сбавив тон. А я сделал себе еще одну зарубку — он сказал «кто мы», значит это не просто наемники. Не просто колонисты. Эта его группа и сам Толяныч действовали вместе. И значит, мои товарищи правы — с большей вероятностью погибшие на болотах — солдаты. А сам Толяныч кто? Агент? Скорее всего. Теперь главный вопрос — что им надо?
— Я знаю, что «Жука» не настроит первый встречный. Это может сделать только действующий офицер, — я выделил последние слова, давая понять Толянычу, что в курсе всех особенностей «Жука».
— И что? — Толяныч сделал абсолютно непроницаемую физиономию.
— И я думаю, что этот офицер — ты, — я решил не ходить вокруг да около и брать быка за рога.
Толяныч ничего не ответил и просто смотрел на меня. Причем смотрел эдаким оценивающим, холодным взглядом. Убить меня, что ли хочет?
— Чего ты на меня смотришь так, будто испепелить взглядом хочешь? — хмыкнул я. — Ну, испепелишь, а дальше что? Очнусь в клоне.
— Можешь не очнуться, — холодно сообщил Толяныч.
Вот как. Пошли угрозы. Просто отлично.
— Могу, — кивнул я, — но есть еще куча людей, которые в курсе о «Жуке». И о том, что с ним я пошел к тебе.
— Этих людей не так уж и много, — вновь холодно сообщил мне Толяныч.
— Послушай, — я тяжело вздохнул, — я тебе не враг. Я не пытаюсь тебя шантажировать.
— Тогда чего тебе надо?
— Похоже, я знаю, где твоя группа, — заявил я.
— Так… — Толяныч задумался. — И где же?
— Не так уж и далеко от города. Но соваться туда просто так мне бы не хотелось — гиблое дело.
— И ты решил узнать у меня, стоит ли рисковать, — хмыкнул Толяныч, — стоит!
— Почему?
— Для начала твой интерес: мои люди были вооружены отлично и экипировка у них была…не чета тому, в чем тут ходят.
— И что же там за броня?
— Скажем так: броня там хоть и уступает боевому скафу скаута, но не намного. А оружие…с теми стволами, что были у моих ребят, вам и огнеметы не надо, — хитин пробивают на ура. За всякие древние бронежилеты вообще молчу. Короче, что такое фазерное компрессионное ружье, знаешь?
— Не-а.
— Ну, спроси у своих консультантов. Уверен, они душу продадут за такую игрушку.
— Даже так?
— Угу, — кивнул Толяныч, — а теперь мой интерес: там должен быть контейнер. Небольшой, черно-желтого цвета. Он мне нужен.
Я уже было расплылся в улыбке, и собрался начать торги, но Толяныч даже не дал мне начать.
— Ты не лыбься, — сказал он, — Гринберг обозлился на вас — вы ему лучших охотников выбили. И «НКВД» сперли. Он теперь наверняка заплатит немалые деньги, чтобы вас грохнули и все имеющееся отобрали. Или же осложнили жизнь настолько, чтобы вы и думать забыли о прогулках за городом. Поверь, денег Гринбергу на это хватит.
— Нечего было пакости устраивать, — проворчал я.
— Пакостить — это удел любого торговца и контрабандиста. Следует всегда это учитывать.
— Да и хрен с ним, — отмахнулся я, — у меня вариантов особо и нет. Что ему, все добытое на халяву отдавать? Обойдется! И вообще, к чему ты его-то сюда приплел?
— К тому, что вам следует вооружиться самым лучшим. А это самое лучшее оружие и броня есть только у моих парней. И все оно залочено. Работает только у владельца. А снять блокировку на этой планете могу только я.
— Да ладно, — хмыкнул я, — а как же умельцы, которые «Жуков» настроили?
Толяныч глядел на меня долгим взглядом, ничего не говоря.
— Ладно, — сдался я, — значит, идея такова — притаскиваем тебе контейнер, а ты разблокируешь броню и оружие?
— Именно.
— Договорились.
— Мик!
— А?
— И все-таки, где ребята мои нашлись?
— На болоте, — ответил я и коротко рассказал историю о спасенном колонисте, о его подарке в виде все того же «Жука».
— На болоте… — выслушав меня, задумчиво протянул Толяныч, — на болоте. Что там могло случиться, кто на них напал?
— Ты меня спрашиваешь? — удивился я. — Я-то откуда знаю? Сам там еще не был, вот только собираюсь.
— Будь осторожнее, — сказал Толяныч, — там ничего нет такого, что могло завалить человека в броне 2 класса, еще и таким оружием. Это точно не зверье.
— Тогда что?
— Не знаю. Будете на месте — сними все на ВЗОР. Будем разбираться.
— Ну, а что за контейнер? Что твои ребята искали и кто они…вы…Кто вы вообще такие?
— Все это тебя интересовать не должно, — отрезал Толяныч.
Я помедлил, ожидая хоть какого-то продолжения, однако Толяныч просто молча смотрел на меня.
— Ладно, — промямлил я, — пойду говорить со своими.
— Забудьте про Муравейник. Он вам сейчас не нужен. Если сможете притащить мне сюда броню и оружие — считайте, вы в шоколаде.
— А, кстати, сколько в отряде было человек? — спросил я.
— Пятеро, — ответил Толяныч.
Выходит, есть броня и оружие для всех нас.
— Что же, ладно, будем собираться и двигать туда, — сказал я.
— Строгова будешь брать с собой?
— Ну да, он, вроде как, с нами теперь.
— Это хорошо, с ним не пропадете, — кивнул Толяныч. — Передай ему, что если справитесь — я подумаю над его просьбой.
— Над какой просьбой?
— Он поймет, и если захочет — расскажет, — ответил Толяныч, — и еще момент: с вами пойдет мой специалист.
— Какой еще специалист?
— Вы в баре Кэса сейчас засели?
— Ну да…
— Значит, пришлю спеца туда.
— Кто это вообще? Я его знаю?
— Не знаешь, — покачал головой Толяныч, — как раз и познакомитесь. И последнее: все, что не сможете забрать, нужно будет уничтожить.
— Там транспорт. И он бы нам пригодился, — заупрямился я.
— У вас есть человек, в этом разбирающийся?
— Думал, Кузьму привлечь…
— Боже…сколько уже человек в твоем отряде? Хоть не весь Речной?
— Это мое дело, — набычился я.
— Советую сначала притащить самое главное — мой контейнер и оружие с броней. Причем сходить за этим всем в, так сказать, малом составе. А уже затем зови кого хочешь.
— Ладно, подумаем…
— Вот и думай.
***
Думать-то я думал. Вот только одна голова хорошо, а две — лучше. Если быть точным — четыре.
— Да что тут думать? ‒ после того, как я пересказал свой разговор с Толянычем всем присутствующим, за столом воцарилась тишина — каждый размышлял над сказанным. Первым прервал молчание Литвин. — Я не знаю, как вы, а я считаю, что бегать со старьем ‒ не вариант. Строгова стволы ‒ это нечто. У меня «снайперское дело» качается по проценту за выстрел. И целиться удобно, и отдачи нет, и вообще… Я так понял, то оружие, что на болоте, классом выше? Ну, еще лучше? И как там Толяныч сказал? «Вам с такими стволами и огнеметы не нужны будут»? Выходит, эти пушки хитин шьют? Значит, они нам нужны. Пусть брони у нас никакой, зато огневая мощь будет ого-го.
— Все так, — кивнул Шендр, — вот только ты забыл один факт.
— Какой?
— Бывшим владельцам эти стволы ничем не помогли.
— Ну, мало ли… — пожал плечами Литвин. — Мы ж не знаем, от чего они скопытились.
— И я о том же, — сказал Шендр, — если их не спасли навороченные пушки, то что сделаем мы со своими пукалками?
— Не такие уж и пукалки, — проворчал Литвин.
— Так, стоп, — влез в разговор Кийко, — а мы ведь и не знаем, от чего та группа передохла? Может и постреляли их, а может…ну не знаю…лихорадку какую подхватили?
— Сразу все? — хмыкнул Шендр. — Так не бывает.
— Это Хруст. Тут всякое бывает.
— Нет уж, так не бывает и на Хрусте, — не согласился Шендр.
— Так что решили? Будем идти на болото? Или ну его в баню, и двинем сначала за хитином? — спросил я.
За столом вновь воцарилась тишина.
— За стволами, однозначно, — изрек Литвин.
— Стоит рискнуть, — поддержал его Кийко, — огнеметы потом толкнем тем, кто тоже решит идти в Муравейник. А может, и сами будем использовать, если эти, как они…
Он нахмурил лоб, вспоминая название оружия.
— Фазерные компрессионные винтовки, — подсказал ему Шендр. — По факту ‒ это мощное энергетическое оружие. А-ля лазерник.
— И что, действительно такое прямо крутое? — хмыкнул Кийко.
— Его и как инструмент можно использовать, — ответил Шендр, — главное, чтоб аккумулятор тянул. Разрежет все, что хочешь.
— И армпласт?
— И армпласт, — кивнул Шендр.
— Я так понял, ты тоже за поход на болото? — поинтересовался я у него.
— Ну, двое за, — ответил Шендр, — ты, я так понял, тоже склоняешься к такому решению. Мое мнение уже не сыграет роли.
— И, тем не менее, озвучивай его. У нас тут не демократия — не голосованием решаем.
— Я считаю, что идти на болото с нашей нынешней экипировкой слишком опасно, — начал Шендр, и прежде чем уже собравшийся возразить ему Литвин открыл рот, продолжил, — но такое оружие и броня (а броня, я думаю, там под стать стволам), нам будут очень кстати. Так что стоит рискнуть.
— Вот и молодец, — обрадовался Литвин, — ну что, решили, значит? Когда выдвигаемся? Когда там этот спец от Толяныча придет? И кстати, спец в чем?
— А черт его знает, — пожал я плечами, — и договорились мы не обо всем.
— А о чем еще? — удивился Литвин.
— Что, будем идти вчетвером? — спросил я.
— Впятером, даже вшестером, — поправил меня Шендр, — еще Мундалабай и этот спец Толяныча.
— А, ну да, — кивнул я, — забыл как-то…
— Ну, тогда шестеро, — кивнул Шендр, — или ты еще кого хочешь позвать?
— Думаю насчет Строгова.
— Ну уж нет! — запротестовал Шендр. — Этот жлоб все себе сгребет или такую цену заломит, что…
— Толяныч кое-что велел ему передать. Думаю, он согласится бесплатно.
— Строгов? Бесплатно? — удивился Литвин, — что ему Толяныч пообещал? Сорок девственниц на вилле в Золотых мирах?
— Не знаю, — хмыкнул я, — но самому интересно. Как раз у Строгова и узнаем.
— Ну, хорошо, со Строговым решили. Значит, семеро, — подвел итог Шендр.
— Я думаю, что стоит взять и Кузьму.
— А его зачем?
— Там, на болоте, стоит ничейный транспорт… — начал я, и Литвин тут же подхватил мою идею.
— Да, вездеход нам не помешает.
— И я о том же, — ухмыльнулся я.
— С чего ты взял, что Кузьма сможет с ним помочь? — спросил Шендр.
— Да слышал о нем, как о неплохом механике, который способен оживить даже старую рухлядь. Ведь так? — я повернулся к Кийко.
— Да, он механ от бога, — кивнул Кийко, — его даже гарнизонный гараж иногда зовет на помощь…
— Прямо чересчур одаренный, — хмыкнул я. — И оружейник, и механик, и…
— Не веришь, спроси у Строгова, — пожал плечами Кийко. — Вон он, кстати, пришел.
В дверях бара Кэса действительно появился Строгов. Он огляделся, увидел нас и тут же двинулся к столику, махнув в качестве приветствия Кэсу.
— Привет. Как дела? — поприветствовал я Строгова.
— Пока не родила, — буркнул тот, — нормально все. Когда в Муравейник собираетесь выдвигаться?
— А ты торопишься? — поинтересовался я.
— Не хочу тут надолго оставаться, — ответил Строгов, — сам знаешь почему.
Ну да, знаю. Уж больно вояки невзлюбили Строгова. Впрочем, он им отвечал тем же. Насколько я знал, он не стал строчить жалобу Матери на тех двоих, что его так лихо отработали. И явно он отказался от жалобы не потому, что боялся их или сомневался, что система вояк накажет. Нет, Строгов явно вынашивал план мести. Так сказать, готовил ответку. Что же, он в своем праве.
— Знаю, — кивнул я, — но у нас тут планы поменялись.
— М-да? — поднял бровь Строгов. — И что вы тут напридумывали?
— Сначала скажи: Кузьма действительно хороший механик?
— Насколько знаю ‒ да. А вы что, транспортом разжились?
— Планируем, — усмехнулся я. — Как думаешь, сможет он запустить вездеход?
— Сможет, — уверенно заявил Строгов, — можешь быть уверен. Если вездеход не разворотили чем-то серьезным и движок работает, то запустит.
— Ну вот, я ж говорил, — сказал Кийко.
— М-да, выходит действительно одаренный, — признал я, — и механик, и оружейник, и…
— Кто оружейник? Кузьма оружейник? — рассмеялся Строгов. — Да какой он оружейник? Так, халтурщик.
— В смысле? — не понял я.
— Да он не знает, с какой стороны за ствол взяться, — продолжал веселиться Строгов.
— Ну не знаю…ОСЗ и «Щелчок» он нормально чистил. Да и энергопистоль мне настроил, — засомневался я в словах Строгова.
— На этом все его возможности заканчиваются, — вновь рассмеялся Строгов, — он у нас энергопушки любит. А вот все остальное — нет. Почистить любой дурак может. А вот поставить приблуды, все настроить, поменять ложе или приклад, так для этого у него руки не заточены.
— Да ладно, — вмешался Шендр, — нормально он мне винтовку переделал. Вон, облегченный приклад поставил и оптику сменил.
— Ты какого лешего оружие испортил? — возмутился Строгов. — Я тебе нормальный ствол отдал, а ты его так изгадил? Ну-ка, дай сюда.
Прежде чем Шендр успел возразить, Строгов схватил его винтовку и принялся вертеть ее в руках, щелкая фиксаторами, переключая режимы прицеливания.
— Блин! Да тут все заново переделывать! — с возмущением заявил он спустя пару минут. — Приклад болтается, оптика смещена. А тут он что начудил?
— Нормально там все, — буркнул Шендр, забирая у Строгова оружие, — меня все устраивает.
— А-а-а! Ну, если устраивает, то другое дело, — протянул Строгов, возвращая оружие владельцу, — но потом не ной, что косить начал.
— Не буду, — пообещал Шендр.
— Так что вы задумали? — поинтересовался Строгов у меня.
— Сходить на болото, — ответил я.
— Удачи, — Строгов плюхнулся на свободный стул и забросил ноги на стол, — я вас тут подожду. Или могу возле клон-центра встретить. Что вы там забыли?
— Нормальную броню и нормальное оружие, — ответил я.
— И что ты имеешь ввиду под «нормальным»? — с издевкой спросил Строгов.
— Фазерные винтовки, — ответил я.
— Повтори! — Строгов моментально посерьезнел.
— Фазерные винтовки, — ответил я.
— Парень! Ты хоть знаешь, что это? — тихо, практически шепотом спросил Строгов. — Это оружие армейского спецназа. Откуда оно здесь, на Хрусте?
— Оно здесь есть. Толяныч подтвердил, — ответил я, глядя на удивленно округлившиеся глаза Строгова. — Так что, ты не передумал?
— Одна винтовка мне, — тут же заявил Строгов.
— Не-а. Винтовки наши, — отрезал я.
— Тогда мне на кой туда тащиться и шкурой рисковать? — поскучнел Строгов.
— Толяныч тебе велел передать, что если справимся — он подумает над твоей просьбой.
Строгов вновь изменился в лице. Никаких шуток-прибауток. Он просто кивнул головой и произнес:
— Ладно, я в деле.
— А что он тебе пообещал-то? — полюбопытствовал я.
— А он не рассказал?
— Нет, — покачал я головой.
— Тогда, если дело выгорит, расскажу, — пообещал Строгов. — Так что, когда выдвигаемся?
— Да вот, ждем Кузьму — с ним еще переговорить надо и подписать на наше турне какого-то спеца от Толяныча.
— Спеца, говоришь… — протянул Строгов. — Давай, не темни. Вы ведь не просто за оружием туда собрались? Что-то и Толянычу там надо?
— Контейнер, — ответил я и вкратце пересказал то, что мне рассказывал Толяныч об искомом предмете.
— Вот оно что… — кивнул Строгов. — А вот интересно…
Но досказать он не успел. Словно из ниоткуда возле нашего столика появился гость.
А точнее, гостья.
То, что это женщина, (пардон, девушка), я понял сразу — высокая, худая, с роскошной копной черных волос, смуглым лицом и холодными, словно бы сделанными из самого синего льда глазами, которые хотелось назвать глазами убийцы. И лишь затем рассмотрел, что она одета в добротную форму (причем сидела она на ней так, словно бы специально под нее и шилась), на бедре кобура, на плече ремень от висящей за спиной винтовки.
— Ты Мик? — вопрос звучал так, будто бы задан был для приличия. А на деле она уже прекрасно знала, кто я есть, и мой ответ ровным счетом ничего не изменит.
— Ну, — промямлил я.
— Меня зовут Анна. Игорь Анатольевич сказал, что вашей группе нужен специалист-сканировщик.
— Кто? — не понял я.
— Не важно, — вздохнула она, словно бы сожалея, что ей придется работать с такими болванами, как мы (точнее, я). — Я помогу вам в поиске м-м-м…объекта.
***
Толяныч вернулся домой поздно. Хотя он как раз наоборот торопился закрыть склад, но не срослось. Колонисты перли, как назло: у того шкуру прими, у того оружие. Тем то продай, тем это. А затем еще пришлось все считать да высчитывать. Эта черная бухгалтерия его уже порядком достала. Впрочем, добытые Миком и его подельником данные уже отправлены в штаб «Гардена» и наверняка дойдут до адресата. Даже при условии, что в штабе сидят люди, которым проплачивает Айден. Толяныч отправил данные по своей линии, и он был уверен, что там нет «проплаченных». Какой смысл коменданту платить взятки ведомству Толяныча? Да никакого.
Так что можно ждать аудитора.
Однако прилет аудитора решал проблемы Хруста. И то, только возможно. Проблемы же и задачи Толяныча это никоим боком не касалось.
Он вернулся домой и первым делом достал из сейфа коммуникатор. Активировал его и проверил статус других устройств на канале. Как и прежде, с момента исчезновения группы активно было только одно устройство. Но как бы Толяныч ни старался, какие бы коды и запросы не отправлял — ответа не было.
Мик не врал, Толяныч это сразу понял. Его ребята погибли…все до одного. Те, с кем он прошел огонь и воду, те, с кем топтали пески горячего Фаэтона — планеты-пустыни, с кем воевали на Кулаке — первой планете, где произошло восстание синтетов, с кем ютились в землянке в лесу, на захваченной чужими Этаре — планете, некогда бывшей процветающим и богатым Золотым миром…
Коммуникатор завибрировал — снова начали приходить служебные сообщения. Так было в прошлый раз и в позапрошлый. Что за запросы, кто их шлет, Толяныч так и не смог понять. Он всегда отключал устройство, как только начинался поток этих сообщений. У него было подозрение, что некто захватил коммуникатор одного из погибших бойцов группы и теперь ищет координатора, то есть его — Толяныча.
Но в этот раз пришло всего два сообщения, и прежде чем Толяныч успел выключить устройство, коммуникатор успокоился — новых сообщений не было.
И что это значит?
Толяныч выключил девайс, вытащил батарею, а затем, достав из шкафа свою верную импульсную винтовку, положил коммуникатор на стол, ударив сверху прикладом.
Мелкие детали, осколки пластика разлетелись по комнате.
Незачем больше включать и тем более хранить одноразовое устройство, работающее только в связке с другими. Тем более, если есть вероятность, что одно из них попало в руки потенциального противника.
Кто он? Кто убил всю группу? Толяныч совершенно не верил, что его бойцы могли проиграть в схватке марам или уж тем более колонистам. Не верил он и в нападение хищных зверей. Пусть здесь, на Хрусте, все они неимоверно агрессивные и отличаются просто огромными размерами — зверье не могло уничтожить всю группу. Толяныч мог допустить гибель одного из бойцов, но не всех…
Эх…кто знал, что так получится? А ведь он первый отказался от идеи легализовать группу — «прописать» своих бойцов как колонистов. Напрасно…
Но кто знал, что элита, бойцы Содружества Объединенных Миров, выжившие на самых опасных планетах, прошедшие не одну битву с чужими, сгинут на колонизируемой заштатной планетке…
Кто же их убил? С ходу Толяныч мог назвать всего пяток вариантов: все те же чужие, которых тут отродясь не было, уж он-то точно это знает, боевые синтеты (которые не могли вылезти из своих систем, иначе пылали бы все планеты), боевики нескольких корпораций (что исключено, им тут делать было нечего), бойцы конкурирующего подразделения (но снова-таки, маловероятно — за все время, что Толяныч находится здесь, они бы выдали себя) или же… или киборги «РоботЭкса».
Толяныч даже поморщился от этого предположения. Скаут «РотоботЭкса» мог справиться с его бойцами. Но киборги давно вне закона, «РоботЭкс» потеряла миллиарды на судебных исках. А впрочем, что такое даже сотня миллиардов для такого монстра, как «РоботЭкс»? Да и Хруст им интересен…
Если уж Толяныч узнал, что здесь может находиться, почему не могли узнать шпики из корпы?
Плохо, очень плохо, если на планете действительно есть скауты этой корпорации.
Впрочем, это все лишь его домыслы…его уже ставшая профессиональной паранойя…
Но нужно внимательно проверить списки колонистов, найти того, кто не обращался в клон-центр и больницу. Таких должны быть единицы. И именно среди них должен находиться киборг. При условии, конечно, что он действительно есть на Хрусте…




Глава 18 Знакомтесь, болото


Болото мне не понравилось совершенно. Может, виной всему мерзкая погода (моросящий холодный дождь, мряка, летящая в лицо, невидимость местного светила, от чего и без того смурной осенний день стал еще темнее, больше напоминая предвечерний сумрак).
Легкая дымка то ли синего, то ли сиреневого цвета затрудняла обзор. Подобный окрас сбивал с толку, даже пугал. Любая тень, любое движение где-то вдалеке воспринимались как угроза.
Усугубляла ситуацию и местность, где мы сейчас шли. Нет, в само болото мы еще не сунулись, но, так сказать, были уже где-то на краю. Под подошвами наших ботинок мерзко чвякало, к самим подошвам постоянно прилипали комья грязи, отчего обувь становилась невыносимо тяжелой.
Стелящаяся по этой грязище трава (или водоросль, черт его знает) бледно-синего оттенка, кажущаяся привыкшим к земной зелени неестественной, искусственной, оказалась крайне мерзопакостной — она буквально прилипала к штанам и к обуви, а чтобы оторвать ее, приходилось прикладывать немало усилий, так как убрать сразу все растение не удавалось — оно рвалось прямо в руках. Кое-кто из нас срывал эту отвратительную траву голыми руками, и руки спустя пару минут начинали нестерпимо печь. Другие были в перчатках. Но это нисколько не спасало — тонкие колоски умудрялись проникнуть сквозь ткань, оцарапать кожу и вызывали не менее болезненные последствия. Перчатки приходилось снимать и тщательно осматривать, выдергивать все застрявшие колоски.
Но даже не в этом проблема. Главной сложностью было то, что собрав на боты грязь вперемешку с травой, передвигаться становилось неудобно еще и потому, что ботинки скользили. И каждый из нас успел рухнуть в мерзкую грязную жижу как минимум один раз. Хотя нет, вру. Строгов, как самый опытный (еще бы, егерь все-таки), все еще был девственно чистым. И я более чем уверен, что вся команда, включая меня, ждала, когда же он, наконец, поскользнется и плюхнется, как и остальные. Ждали для того, чтобы позлорадствовать, отомстить. Ведь сам Строгов не скупился на ехидные реплики и подколки каждый раз, когда кто-нибудь из нас в очередной раз поскальзывался и падал.
Мы уже успели повстречать местную фауну — тех самых шестилапых кошек. Крайне неприятные и опасные существа, к слову. Уж не знаю, земная ли это животина умудрилась каким-то чудом мутировать, начала скрещиваться с местными, или же это неимоверно живучий местный вид. Как бы то ни было, местные болотные коты, которых колонисты прозвали «шипунами», были тварями в разы опаснее волков. Размером они были, наверное, с немецкую овчарку, тело поджарое, мускулистое. Короткая шерсть переливается эдаким зеленоватым оттенком, благодаря чему этих тварей трудно заметить — они прятались в низких кустарниках, обильно разбросанных по всему болоту. И всегда нападали исподтишка.
Ах, да! Интересная особенность: в отличие от земных котов, местные совершенно не боялись воды. Даже более того, они умудрялись в ней прятаться. И окрас шерсти в этом очень помогал — заметить кота, замершего в небольшой луже, было крайне сложно — вымазанный в тине, он прямо-таки сливался с окружением. Выдавали их только яркие желтые глаза с вертикальными зрачками. Эти глазища после первой встречи с шипуном мерещились мне в каждом встречном кусте. Ты идешь, не видя никакой опасности, и лишь случайно твой взгляд цепляется за эти самые желтые глазища, прямо-таки источающие злость и ненависть. Ты не успеешь ничего сообразить, а шипун уже пойдет в атаку.
Мы поняли это, когда чуть не проворонили атаку. Кот прыгнул на нас, словно бы из ниоткуда. Но нам повезло — в качестве жертвы он почему-то выбрал меня. И слава всем богам (местным, космическим или каким-то еще), что произошло именно так, ведь я был единственный, кого защищала броня. Если бы кот набросился на Литвина или Шендра — пиши пропало.
Уже позже, когда кота дружными залпами расстреляли с разных сторон, и он затих на земле, я внимательно осмотрел броню — это ж надо, умудрился царапины оставить! На броне, которая серьезный калибр держит, которую винтовочная пуля не берет. И, к слову, даже стреляя в упор из нескольких стволов, мы умудрялись мазать. Верткий, необычайно быстрый кот мелькал как молния, не давая прицелиться. Лишь по счастливой случайности Мундалабаю удалось зацепить ему лапу. И едва кот сбавил скорость, тут же получил несколько залпов с разных сторон и затих.
Второй кот не стал нападать из засады, а четко себя обозначил: перегородил нам дорогу, вздыбил шерсть и, словно бы подтверждая клику, которую ему дали колонисты, принялся шипеть.
И шипел он, надо сказать, с талантом, с душой. Я бы по громкости сравнил его с пневматическими тормозами на здоровенных старых грузовиках, которые мне довелось видеть на Земле.
Продолжения концерта ждать не стали и расстреляли несчастное животное, которое наверняка просто обозначало наглым чужакам границы своей территории с безопасной дистанции. Позже, когда решили освежевать дохлую животину, были крайне удивлены тем фактом, что стреляли мы все и далеко не одиночными, а на тушке кота было обнаружено всего 2 раны. А мы, замечу, отстрелялись солидно. Шипун должен был выглядеть как решето или же, как минимум, должен был получить полдюжины ранений. Короче говоря — неимоверно хитрые, быстрые и ловкие бестии.
Если присовокупить к этому их мертвую хватку (передней и задней парой лап), неимоверную ярость (с которой они начинают полосовать тело жертвы своей средней парой коротких лап, оснащенных чрезвычайно длинными когтями), то понимаешь, почему опытные люди стараются это место обойти стороной.
После встречи со вторым представителем данного вида я понял одно — болотные коты-шипуны — это вам не цацки-пецки. С ними зевать нельзя. Если с волками можно справиться посредством ОСЗ, то с котами этот номер однозначно не пройдет.
Впрочем, коты и стрельба — это я забежал слишком далеко.
Этот рейд для меня начался с совершенно иного. А точнее, с получения информации. И получал я ее от Строгова.
— Значит, егерь теперь? — хмыкнул он, когда я обозначил свою ситуацию и попросил совета и пояснения по отдельным вопросам. — Ну что же, поздравляю! Статус егеря ‒ это хорошо. Егерь — это первый шаг к переходу в скауты. Ну, а кто такие скауты, сам знаешь.
— Знаю, — кивнул я, — но все еще не понимаю, какие плюхи мне дает статус егеря?
— Да есть несколько привилегий, — ответил Строгов, — для начала ты приравниваешься по званию к младшему офицерскому составу. Нет, приказывать солдатам ты не можешь. Но и они уже не могут борзеть, как делают это с обычными колонистами.
Мысленно я усмехнулся. Статус «егеря» мне в этом плане и не нужен — я теперь сотрудник системы, и уже этот статус дает гораздо больше плюшек. Впрочем, делиться этими мыслями со Строговым я не собирался.
— Статус егеря позволяет приобретать землю, — меж тем продолжал Строгов, — контролировать законников.
Тут он хмыкнул.
— Ты как отдел внутренних расследований теперь. На многих планетах есть такие типы — подставляют колонистов, валят их или сдают системе за вознаграждение. Вот таких уродов мы как раз и ловим.
— Похоже, уже встречал таких, — кивнул я.
— М? — не понял Строгов.
— Встречал законника, который работает на Гринберга. Ну, или выполняет его поручения, черт его знает, — пояснил я.
— А-а-а, — обрадованно закивал Строгов, — вот это, похоже, наш клиент. Потом покажешь мне его, посмотрим, чем дышит, кто таков…Может, за него система денег отвалит.
— Это за что?
— Если сможем доказать, что прикрываясь значком, он мутью занимается, — объяснил Строгов, — за «перевертышей» система дает солидную награду.
— Понял. Значит, покажу его.
— Вот, — наморщил лоб Строгов, — что еще вспомнить? Ах, да, еще егерям доступны различные примочки со склада, которые не выдают обычным колонистам. Да и гарнизонные их могут получить только на спецзадания.
— Это что за примочки такие?
— Устройства наблюдения, контроля, обнаружения, — пояснил Строгов, — всякие там ПНВ, тепловизоры. Еще софт для ВЗОРА. К примеру, анализатор «Память».
— Это что такое?
— «Память»? Программа Анализа Места, Явления, Темпоральности.
— Ни фига не объяснило…
— Ну, смотри, — тяжело вздохнул Строгов. — Допустим, мы с тобой стояли в переулке и поспорили. Затеяли потасовку, закончившуюся перестрелкой. Так вот, с помощью «Памяти» егерь, прибывший на место происшествия, сможет в той или иной степени восстановить хронологию событий. К примеру, во время перестрелки тебя прошила пуля и застряла в стене. «Память», используя базы данных, аналитические возможности ИИ, баллистику, прямо на месте определит, откуда стреляли (в том смысле, с какой точки), из чего. Если хватит данных, сможет даже смоделировать и визуализировать картинку.
— Выдать голограмму стрелка? — поразился я.
— Типа того, — кивнул Строгов. — Следов ВЗОР находит много, поэтому да, сможет определить приблизительный вес, рост, позу стрелка. Возможно, даже восстановить часть действий, например, предшествующую перестрелке драку. Во всяком случае, часть движений точно сможет визуализировать.
— Прикольно, — хмыкнул я, — полезный девайс. У тебя есть?
— Возможно, — уклончиво ответил Строгов. — Штука полезная, но ей еще и пользоваться надо уметь. Тут главное даже не знания, а опыт. Такие штуки детективы в Золотых мирах любят использовать. А вот среди егерей «Память» спросом не пользуется — умельцев мало. Так, что там еще из особенностей. А! Да! Еще есть программа «Инициатива».
— Названия ни о чем не говорят, давай разжевывай! — потребовал я.
— Да все просто. Если ты стал егерем — ты можешь предлагать системе собственные задания. К примеру, нашел опасного зверя — ставишь метку, сообщаешь приметы, и система назначит за поимку или убийство зверя награду. Так охотники получают задания на «опасного зверя». Видел, небось?
— Ага, даже на парочку ходил.
— Вот. Это я размечал, — заявил Строгов. — Того медведя, что вы из пещеры возле озера «выселили» я помечал.
— Крут, — хмыкнул я, — а что еще в эту «Инициативу» входит?
— Да все, что угодно, — пожал плечами Строгов, — можно рейд на маров организовать, можно на разведку податься…
— А чего ты на маров рейды не организовывал? — полюбопытствовал я.
— До последнего времени система, благодаря нашему высоколобому начальству, упорно отказывалась верить, что на изгоев нужно устраивать охоту.
— А теперь?
— А теперь она и так назначила за них награду.
— Слушай, а если мы ей покажем, что изгои захватили Шахты? Она ведь даст миссию на чистку?
— Даст, — серьезно кивнул Строгов, — и я тебе более того скажу — егерь, инициировавший операцию такого масштаба, в случае ее успешного завершения может рассчитывать на повышение. Скаутом, короче, станет.
Я хмыкнул.
— Было бы неплохо.
— Было бы, — пожал плечами Строгов, — вот только нереально это сейчас.
— Почему? — удивился я.
— Потому, что выбить маров у нас не получится. Надо сгонять весь Речной и брать Шахты в осаду. А система столько ресурсов не выделит.
— Почему ты так решил?
— Потому, что даже если мы подберемся к Шахтам и начнем все снимать на ВЗОР, то увидим далеко не всех. Системе ведь не объяснишь, что там куча рабов и надсмотрщиков, что вокруг по лесам шорхается куча маров, которые по первому свисту вернутся в Шахты. Короче говоря, система оценит крайне сложную миссию в лучшем случае как «средняя по выполнению», выдаст задания двум-трем крупным группам колонистов и торжественно свернет, когда они провалят задания. Или же вообще сочтет задачу нецелесообразной, так как миссию никто не примет.
— Вот, значит, как, — протянул я. — И как же решить проблему? Как доказать системе, что Шахты надо атаковать всеми имеющимися силами?
— А хрен его знает, — пожал плечами Строгов, — сам над этим голову ломаю, и пока идей нет.
— Будем думать, — подвел итог я.
— Будем, — согласился Строгов.
Мы прекратили наш разговор, так как подошли к болоту, вернее, к его краю. Именно с этого места и начались наши мучения — хождение по грязи, падения, нападения котов.
Лишь когда мы вновь выбрались на нормальную твердую землю, наш разговор удалось продолжить.
— Слушай, а что за карма такая? — спросил я.
— А…это бесполезная хрень, — ответил Строгов, даже не повернувшись ко мне.
— И тем не менее, — настоял я.
— Показатель честности, по большому счету, — скороговоркой ответил Строгов. — Показывает, кидал ты кого-то, не кидал. Были ли у тебя преступления, нарушал ли ты законы, шакалил на поле боя или наоборот помогал. Эй! Шендр!
— А? — откликнулся Шендр, до этого шедший крайне осторожно и сосредоточено, однако оклик Строгова заставил его отвлечься и сделанный шаг оказался крайне неудачным: Шендр поскользнулся, взмахнул руками и с матами упал под довольное ржание Строгова.
— Может, хватит уже? — поинтересовался Литвин. — Достал со своими приколами! Что тут смешного, мы все уже в грязи выкачались. А он развлекается…
— Э нет, не все, — поправил его Строгов, продолжая ехидно улыбаться, — только те из нас, кто ходить не умеет. Топают, как кривоногие слоны.
— А, ну да, не все, — тут же откликнулся Кузьма, — только ты у нас безгрешен!
— А еще красив, как бог и скромен ко всему! — хохотнул Строгов.
В очередной раз убеждаюсь, что карма неумолима. Именно в этот момент буквально метрах в десяти от нас, в зарослях, отгороженных вполне обычной для этого места лужей с тиной на поверхности, зашипел первый встреченный нами кот. Строгов дернул оружие в ту сторону, однако потерял равновесие, оступился и, взмахнув руками, рухнул в грязь под громкое ржание остальных членов отряда. Впрочем, стоит отдать ему должное, оружие из рук он не выпустил, продолжал целиться в сторону потенциальной опасности. А быть может, он вообще не оступился, как показалось мне и остальным, а специально упал, пытаясь уйти с траектории прыжка болотного кота, которые, как мы знали, чрезвычайно опасны.
— С почином, — отсмеявшись, сказал Кийко.
— Благодарю, — откликнулся хмурый Строгов, поднимаясь на ноги.
Я заметил, что кроме меня не смеялся еще один человек — та самая «спец» от Толяныча — Анна.
Вообще, это крайне странная особа — совершенно не разговорчивая и неприветливая. И Литвин, и Шендр, и Кийко, и даже Кузьма по очереди пытались завязать с ней разговор, пытались подкатывать. Но неизменно получали в ответ лишь молчание и холодный, презрительный взгляд. Казалось, ее голубые глаза совершенно не могут, не умеют выражать другие эмоции, лишь презрение и равнодушие.
Вот и сейчас она с немым укором взирала на нас, с неким презрением или, скорее, пренебрежением, с которым обычно воспитатели смотрят на баловство детей.
— Вы не забыли, где находитесь? — произнесла она. — Мы сюда пришли не веселиться и не в грязи валяться. Ладно по пути сюда вы дурачились, но мы уже на болоте! И с таким настроем нам всем очень быстро придет конец. А я жить хочу. Так что включайте мозги!
Веселье тут же прекратилось. Даже Строгов ничего ей не ответил. Что странно, ведь тот, обычно, в карман за словом не лезет. А тут промолчал. Кто же она такая, что даже Строгов предпочитает с ней не связываться?
А в том, что он ее знает или хотя бы встречался с ней раньше, я был уверен — он единственный из нашей группы не пытался лезть к девушке или с ней поговорить. Я бы даже сказал больше — он делал вид, что ее нет.
Затем нам начали встречаться коты, о столкновениях с которыми я уже рассказал. Разве что упустил один момент.
Третьего кота мы умудрились заметить до того, как он проявил себя. Тварь разлеглась на земле, наивно полагая, что мы не заметим ее среди травы. Могли бы не заметить, но усатая рожа так яростно крутила хвостом, что пропустить такое, не обратить внимания, мог только слепой.
Первым отреагировал Строгов, шепотом приказав остальным не рыпаться, не делать резких движений и не провоцировать зверя.
Сам же не спеша выцелил кота.
Выстрел эхом прокатился по местности.
— Вот это да! — восторженно воскликнул Литвин, — с первого раза прихлопнул.
— Опыт… — хмыкнул Строгов и отправился осматривать трофей.
Кот лежал неподвижно. Рана в груди и залитая кровью шерсть были явными доказательствами того, что животное скопытилось. Однако когда Строгов подошел достаточно близко, кот вдруг вскочил и в отчаянном броске попытался достать его.
Раздались три выстрела и короткая очередь.
Самым быстрым и удачливым оказался Мундалабай — он перебил прыжок смертельно раненного животного. Выстрел из его дробовика попросту снес коту голову. А вот Шендр и Кийко промахнулись. Впрочем, Литвин из своего «Манула» тоже.
— Вот ведь, скотиняка какая! — даже несколько уважительно, без всякой злобы восхитился Строгов. — Ведь почти сдох, но нет, все равно попытался достать.
К сожалению, с этого кота толку было мало, это явно старый самец — облезшая, какая-то бесцветная шерсть, местами настолько редкая, что проглядывала кожа. Все это исключало не только желание, но и смысл снимать шкуру.
— Эй! — мы все повернулись на оклик. Метрах в десяти впереди нас стоял Кузьма и указывал куда-то себе за спину. — Я, кажется, нашел…
Пока мы разбирались с котом и рассматривали его тушку, Кузьма и Анна решили пройти чуть дальше.
Мы нагнали их, обошли небольшую рощицу, а если говорить точно — скопление густого и высокого кустарника посреди болота, и перед нами открылась следующая картина: весь заляпанный грязью, со следами когтей на бортах, стоял вездеход. Неподалеку, метрах в тридцати от машины, в стороне, лежал труп. Кийко успел раньше всех добраться до него и осмотреть.
— Мар, — сказал он, — однозначно мар.
Ну да, кто же еще?
Стекла вездехода были запотевшими и рассмотреть отсюда, что происходит внутри машины, не удалось.
Пока Кузьма возился с дверью, пытаясь ее открыть, все остальные, включая меня самого, откровенно скучали.
Единственным нашим развлечением была стрельба по котам, периодически выходившим из зарослей с целью выяснить, что за чужаки приперлись на их вотчину. К сожалению, раздобыть быстро и легко шкуры нам не удавалось — животные прятались, кружили, не позволяли себя подстрелить.
В конце концов им надоело, и они попросту ушли, то ли поняв, что мы им не по зубам, то ли решив поохотиться на менее опасных и более привычных обитателей болот.
Последний, самый упрямый, не последовавший за своими дружками, таки доигрался и схлопотал пулю в бок. Он зашипел и, припадая на задние лапы, уполз за кусты.
Литвин, Кийко и Мундалабай решили сходить за раненым котом — добить его и снять шкуру. А чего добру пропадать?
Строгов пытался было возражать. Однако если бы кто-то хотел на нас напасть — уже напал бы…А кроме этого упрямца других котов не появилось.
Поэтому мы со Строговым и Шендром прикрывали Кузьму, пока остальные добывали трофей. С нами же осталась и Анна. Вот только девушка даже не сняла винтовку с плеча — все время, пока Кузьма пытался вскрыть вездеход, она пялилась на экран миниатюрного устройства, закрепленного у нее на запястье.
Наконец Кузьма справился со своей задачей и распахнул дверцу. Тут же в нос ударил мерзкий, сладковатый запах мертвечины.
Кузьма, закрыв лицо рукой, заглянул в салон вездехода и тут же выскочил назад.
— Что там? — спросил я его.
— Трупы. Четверо, — ответил Кузьма. — Оружия, кстати, нет.
— Как нет? — удивился я и двинулся к вездеходу.
Превозмогая брезгливость и приступы тошноты, я влез внутрь и тщательно осмотрелся. Здоровенная, однако, машина. Сидячих мест всего шесть, но сзади еще и вполне себе большое грузовое отделение, на стенах которого закреплены лавки. Тут можно гору груза перевезти или же дюжину человек. Причем тесно никому не будет. А вот оружия я действительно не увидел.
Залезший после меня в вездеход Строгов также констатировал отсутствие того, за чем мы сюда перлись.
— Я даже больше скажу, — заявил он, выбравшись наружу, — броня тоже никуда не годится.
— Почему? — удивился я. Не то, чтобы я сильно горел желанием носить броню, снятую с трупов, но все же, если она действительно способна защитить от огнестрела и даже энергооружия, то к черту брезгливость.
— Повреждена, — ответил Строгов, — все нагрудники пробиты. Ни одного целого.
— И починить никак?
— Никак, — покачал Строгов головой, — этот тип броников в теории должен выдержать очередь из станкового пулемета. А тут все три пробиты. Не понимаю, чем можно было их так аккуратно…
— Контейнера здесь тоже нет, — заявила Анна, не отрываясь от своего девайса.
— Охренительно сходили, — проворчал я, — и что теперь? Возвращаемся?
— Во-первых, бойцов должно быть пятеро, а не четверо. И во-вторых, я засекла сигнал маячка, — ответила Анна, — мне нужно несколько минут, чтобы я смогла точно определить если и не координаты, то хотя бы направление, в котором нам нужно двигаться, чтобы найти контейнер.
— Время у тебя есть, — кивнул я, — мы пока машину от трупов освободим…
Минут за пятнадцать мы со Строговым вытащили трупы наружу.
— Фух, — вытирая пот со лба, сказал Строгов, — охренеть! Я на это не подписывался.
— А на что подписывался? — хмыкнул я.
— Да вон, могу как Шендр, посидеть и по сторонам поглядеть, — Строгов кивнул на Шендра, сидящего на крыше вездехода и вертящего головой в разные стороны, стараясь как можно быстрее засечь возможную опасность.
— Или вон, с цацками своими поиграться, — продолжил Строгов, кивнув в сторону Анны, все так же сосредоточенно ковырявшейся со своим загадочным девайсом.
— Лезь сюда, посидишь спокойно, поможешь мне эту развалюху починить, — донесся из вездехода приглушенный голос Кузьмы.
— Э нет, я туда не полезу, — рассмеялся Строгов, — чуть не блеванул от этой вони. Так что сам сиди.
Кузьма вылез из небольшого люка, находившегося в самом центре грузового отсека, выпрыгнул из машины и, сорвав с лица респиратор, вдохнул полной грудью.
— О…глоток свежего воздуха не помешает, — с нескрываемым удовольствием сказал он.
— Давай, чини уже эту развалюху, ты за это аж 5 косарей загнул, — тут же попытался его припахать Строгов.
— Да дай хоть перекурить! — возмутился Кузьма. — Все уже, сделал. Сейчас батареи подключу, и готово. Можем ехать.
— Ну, тогда ладно, — смилостивился Строгов, — кури.
— Вот спасибо! — проворчал Кузьма, выуживая из кармана сигарету и ловко забрасывая ее в рот.
— Я засекла сигнал. Метров пятьдесят в ту сторону, — внезапно объявила Анна, указав рукой нужное направление, и тут же двинулась вперед.
— Э! Куда? — окликнул ее Строгов. — Все вместе пойдем сейчас.
— Так идем, чего тянуть? — не оборачиваясь и нисколько не замедляя шаг, ответила Анна.
— Черт бы побрал эту бабу. Знал ведь, что не стоит с ней связываться, но нет, опять, — проворчал Строгов и бросил мне, — чего стал? Идем!
Мы двинулись вслед девушке. Пока мы ее догоняли, до меня вдруг дошел смысл ворчания Строгова. «Опять» и «знал». Выходит, он уже работал с ней. Интересно, где же они успели пересечься и что, собственно, делали? Кто она вообще такая? И главное — кем все-таки является Толяныч? Слишком много вопросов и слишком мало ответов.
Мы отошли метров на сорок от вездехода. Анна шла, не отвлекаясь по сторонам, лишь периодически поглядывая на экран своего девайса. Мы же со Строговым вертели головами, как могли, стараясь засечь возможного противника.
— Слушай, ты потише будь, и хоть немного смотри по сторонам, — попытался вразумить девушку Строгов, — все-таки не в Речном.
— А вы на что? — ответила она. — У меня своя задача, у вас своя. Вот вы и смотрите.
Строгов глухо что-то проворчал по поводу недалеких и глупых баб, но ничего Анне не ответил.
— Здесь, — сказала она, остановившись возле вполне себе обычной лужи, которых тут, на болоте, была тьма тьмущая.
— Что, «здесь»? — не понял Строгов.
— Контейнер в этой луже, — заявила Анна.
— Отлично, и как его доставать? — хмыкнул Строгов.
— Руками, — пожала плечами Анна.
— Ну, так давай, ищи, — предложил ей Строгов.
— Да щас, разбежалась, — наморщила носик Анна, — я тут для того, чтобы…
— Обнаружить контейнер, — закончил за нее Строгов. — Обнаруживай. А мы здесь для того, чтобы тебя прикрывать. Вот мы и прикроем.
Анна бросила на него такой взгляд, что Строгов должен был воспламениться. Но ничего такого не произошло. И даже более того, с тяжелым вздохом Анна присела на краю лужи, опустила руку и принялась шарить в грязной жиже.
Мне, к слову, показалось, или у Строгова на лице лишь на миг отразилось удовлетворение? Чем же она ему так насолила?
— Кот, Факт, что у вас? — запросил я Литвина и Кийко через гарнитуру.
— В процессе, — тут же откликнулась рация голосом Кийко, — Литвин почти закончил снимать шкуру. А еще нашли трупак. Тоже мар.
— Заканчивайте и возвращайтесь к точке — там только Глаз остался.
— А вы где? — удивился Кийко.
— Отошли, — ответил я.
— Ладно, сейчас вернемся.
— Я что-то нашла. Помогите! — попросила Анна.
Строгов сделал вид, что очень занят рассматриванием кустов, и вообще, окружающего мира. Ну, понятно…
Я присел рядом с девушкой и запустил руки под воду. Практически сразу удалось нащупать нечто, напоминающее мешок или рюкзак. Я потянул находку на себя. Анна сделала то же самое.
Мы тянули и тянули, пока, наконец, нам удалось вытащить находку на свет.
И ею оказался труп. Труп, одетый так же, как и те, в вездеходе.
Вот только этот был вооружен. Нечто непонятное в кобуре на поясе, в чехле на спине винтовка. Неужели удалось найти эти хваленые фазерные винтовки? Точнее, одну из них? Конечно, мы рассчитывали на гораздо более богатый улов, но и одна винтовка много стоит.
Анна же дернула клапан на нагрудном кармане, вытащила небольшой оранжевый контейнер, который в мгновение ока переместился к ней в рюкзак.
И к слову: почему этот товарищ оказался здесь, на дне лужи? Почему не всплыл на поверхность? И почему у этого есть оружие, а у остальных нет?
Впрочем, ответ на вопрос: «почему не всплыл» нашелся быстро — за трупом в воду тянулся ремень. Мы его вытянули, и на другом конце оказалась довольно крупная коряга, которая, как мне кажется, удерживала труп под водой.
Как утопленник умер, тоже стало известно практически сразу — в голове дырка.
Кажется, я более-менее понял, что тут произошло. Ну, или мне так казалось.
На отряд напали, один успел сбежать, залег в этой луже, успев надеть маску для дыхания, закрепил себя на дне. Явно собирался выждать время, дождаться, пока нападавшие отчаются его искать, и лишь тогда покинуть убежище. Но что-то пошло не так. К примеру, преследователи начали обстреливать близлежащие лужи, в надежде, что труп всплывет. С одной стороны, им повезло — попасть-то они попали. А вот затем не повезло — ремень удержал труп у дна и не дал ему подняться.
Я вытер руки о собственные штаны и снова начал вызывать своих.
— Кот!
Рация молчала.
— Кот, на связь! — повторил я.
Так и не дождавшись ответа, я принялся вызвать Литвина, затем Шендра.
Откликнулся лишь Кузьма.
— Вайс тут.
— Где остальные? — спросил я его.
— Да не знаю, я ж в вездеходе, — ответил Кузьма.
— Сиди там и не высовывайся! — приказал я. Это все выглядело крайне подозрительным. Почему ни Литвин, ни Шендр, ни Кийко не выходят на связь? Ответ, как мне кажется, очевиден.
Похоже, к таким же выводам пришел и Строгов.
— Давай к вездеходу! — приказал он и, пригнувшись, двинулся в направлении, откуда мы пришли.
— Что там у вас происходит? — вновь заговорила рация голосом Кузьмы.
— Не знаю, кроме тебя никто на связь не выходит, — ответил я, — будь наготове и не высовывайся, пока мы не подойдем.
— Ясен хрен, я…
— Вайс! Вайс! — позвал я, но теперь молчал и Кузьма.
Спустя пару минут, когда мы обошли густой кустарник и смогли рассмотреть вездеход, Строгов мрачным голосом заключил:
— Никого нет. Твою мать! Нас тут ждали!
— Кто? — спросил я.
— А я почем знаю? — огрызнулся Строгов. — Уходим! Тихо и аккуратно.
— А наши? А вещи?
— Наши уже в Речном, в клон-капсулах плавают, — ответил Строгов, — а вещи — забудь. Они уже не наши.
Я выматерился. А что еще оставалось делать? Строгов ведь прав. Мы не знаем, с кем предстоит воевать, не знаем сколько их. Да и вообще, самые жирные трофеи пока еще у нас. Собственно, их и нужно вытаскивать.
Мы двинулись вдоль кустов, стараясь обойти вездеход по большой дуге.
Точнее, двинулись мы с Анной, а вот Строгов зло на нас зашипел:
— Куда, гуси, почапали? Ползком!




Глава 19 Хищник


Пожалуй, это были самые худшие полчаса моей жизни. Хоть я и был в практически герметичной броне или, скорее, скафе, мерзкая жижа умудрилась проникнуть внутрь. Вот как? Как?! Ну да, шлем открыт, может подбородком зачерпнул, когда проползали последнюю лужу?
Впрочем, это все фигня. Главное — мы живы.
За эти полчаса проползли мы, в лучшем случае, метров двести, не больше. А всему виной Строгов, часто останавливавшийся и пытавшийся обнаружить противника.
Он не поднимался в полный рост, даже голову старался не слишком поднимать, боясь обнаружить себя. Мы с Анной делали то же самое. Бывало, что могли по нескольку минут оставаться на одном месте.
Но, что странно, противник никак себя не проявлял. Не было слышно шагов, никто не перекликался, и уж тем более, мы никого не увидели. Причем не только врагов, но и друзей. Сколько же противников нам противостоит, если они умудрились так тихо снять троих, не побоюсь этого слова, опытных колонистов? А ведь с ними еще и Мундалабай был. А в нем я уверен — он как зверь слышит и чует опасность за версту. Но именно в этот раз его чутье и интуиция подвели…
Шендра тоже сняли тихо. Ладно, мы не услышали, но ведь и Кузьма ничего не заметил. Да и самого Кузьму сняли прямо во время разговора. А ведь он в тот момент был явно наготове и следил за входом в вездеход.
Кто на нас напал? Сколько их? И что им надо?
Хотя, что им надо ‒ и так понятно. Тот долбанный контейнер, лежавший сейчас в рюкзаке у Анны. Как они узнали, что мы за ним придем? Вот это интересный вопрос…
Я очень сомневался, что те, кто положил бойцов Толяныча, до сих пор находятся здесь. Нашим противникам кто-то сообщил, что мы придем. Но кто? Толяныч? Так он нам сам задание выдал. Анна? Но она, вроде, на Толяныча работает. Впрочем, откуда я знаю, на кого она работает и кто она вообще такая? Но опять же: если бы она была против нас — ей было бы выгодно завалить нас со Строговым или подать знак своим сейчас, когда мы прячемся и пытаемся отсюда уйти. И еще нестыковка — те, что перебили мой отряд, могли привести ее сюда, и она бы нашла для них контейнер. Зачем нас еще втягивать? Нет, вряд ли она нас сдала.
Кто-то из моих? Строгов? Кузьма? Нет. Строгов и Кузьма не знали, куда мы идем. Вернее, Строгов знал, но, как я понял, он был крайне заинтересован в том, чтобы мы задачу выполнили — как раз его ждала какая-то серьезная плюшка за это. Настолько серьезная и важная для него, что он про трофеи и не заикался.
Остаются Шендр, Кийко и Литвин. Но они не могли. Ну, не могли и все!
Нужно Толяныча спросить — может, еще кто был в курсе? Но то, что нас сдали, не вызывало никаких сомнений.
— Двинули! — шепотом приказал Строгов, и мы поползли дальше.
Сколько мы ползли, я не знал — открывать интерфейс сейчас было бы глупой идеей, а глядеть на часы было неудобно. Если же брать в расчет ощущения, то казалось мне, что ползем мы уже несколько часов.
На наше счастье на болото опустился туман. Причем настолько густой, что уже метрах в пяти от нас было невозможно ничего разглядеть.
Я оглянулся на Строгова, ползшего последним. Он явно понял, о чем я хочу спросить, но лишь покачал головой.
Вот ведь, параноик! Туман такой, что ни хрена не увидишь. Нормально бы стали и пошли. Или побежали.
И тут же прикусил собственный язык. Что ж я за дурень такой? А если у противника тепловизор или еще какая дрянь? Да и туман ведь не скроет наши шаги. А шуметь мы будем. Так что да, пока ползем.
К счастью, ползти по лужам не пришлось долго. Выбранное Строговым направление оказалось крайне удачным. Впрочем, быть может, он знал, что если идти именно в эту сторону, болото быстрее закончится. Короче говоря, очень скоро мы ползли уже по вполне обычной и даже несколько сухой земле, приминая пожухлые бледно-синие травинки.
Внезапно из тумана стали появляться деревья, а затем начался склон.
Мы сползли вниз и уже там перевели дух. Я привалился спиной к стволу дерева и облегченно вздохнул — длительное передвижение ползком не прошло даром: спина болела, поясница словно бы задеревенела, а руки дрожали от усталости.
Но это все фигня — живы и, вроде как, выбрались.
Строгов приложил указательный палец к губам, призывая к тишине и начал говорить.
Хотя нет, не так. Он даже не шептал, просто открывал рот, и слова я читал по губам.
— Теперь можем идти. Но идем медленно и аккуратно. Не нужно спешить. Главное — соблюдать тишину. Смотрите, куда наступаете. Ни одна ветка не должна хрустнуть под ногами. Ясно?
Я и Анна кивнули.
Строгов махнул рукой, призывая нас продолжить путь. И мы двинулись дальше.
Минут через десять мы осмелели и прибавили ход. Все-таки двигаться по лесу было комфортнее и, как нам казалось, безопаснее — ведь стволы деревьев нас прикрывают. Да и отошли мы уже достаточно далеко.
— Ну, все, привал, — еле слышно прошипел Строгов, но мы с Анной его услышали и тут же остановились.
— Думаешь, мы ото… — начал было я, как где-то неподалеку что-то треснуло или хрустнуло. Звук был такой, будто бы сломалась крупная ветка.
В следующее мгновение Строгов схватился за грудь, в которой зияла рана. Из-под пальцев тут же показалась кровь.
Он пошатнулся, но я сделал шаг вперед и подхватил его, не дав упасть.
Треск повторился и Строгов дернулся. А затем еще раз.
Я глядел в его тускнеющие глаза, что-то бормоча, сам не понимая что. Нечто о бинтах и перевязке, о мед геле.
А затем кто-то дернул меня за рукав и прямо-таки крикнул в ухо:
— Бежим!
Я еще раз посмотрел в уже стеклянные глаза егеря. А в следующее мгновение послышался этот надоевший, мерзкий треск, и меня развернуло, бросило на землю.
Стволы деревьев закружились, руки выпустили безвольное тело товарища и оно упало на землю, а в следующее мгновение земля стремительно полетела на меня. Я уткнулся в траву лицом, лежал, как бревно, не знаю сколько времени. Может, мгновение, а может и час…А затем в левом плече начала разгораться боль. Нет, БОЛЬ!
— Бежим! — крик полный отчаянья вернул меня в реальность. А затем чьи-то руки вцепились в меня и подняли на ноги.
И я побежал. Побежал со всех сил, какие у меня только оставались.
Впереди меня бежала Анна, постоянно оглядывавшаяся, пытавшаяся увидеть что-то на мне или позади нас…
Деревья резко закончились и мы чуть не влетели прямо в скалу.
Я резко остановился, уставившись во внезапно выросшее препятствие, пока Анна не дернула меня за руку.
— Сюда!
Мы проскользнули в небольшую расщелину и продолжили свой забег. Влезли на холм, а затем с него спустились вниз, по крутому склону.
Прямо перед нами раскинулось озеро.
— Ты как? — спросила Анна.
И этот вопрос словно бы включил меня в реальность. Жутко заболело плечо, и я повернул голову, чтобы рассмотреть, что же с ним не так.
Твою мать! Наплечник смяло так, будто бы по нему молотом ударили, металл весь изогнулся, а в самом эпицентре торчал странный осколок.
Я схватил его и выдернул. Это необдуманное действие привело к новой волне боли, растекшейся по всему телу и едва не заставившей меня отключиться — аж в глазах потемнело.
Я бросил осколок на землю и вновь посмотрел в место попадания (а что это еще могло быть?). Ну да, кровь сочится из отверстия. Что с рукой ‒ совершенно не понять, но шевелить мне ею больно. Сложно представить, насколько серьезная рана, но то, что она кровоточит — очень плохо. Надо снимать броню и перевязываться. А то кровь течет обильно, можно в клон-центре проснуться только из-за этого.
Вот только было ли у нас время на перевязку?
Было. Наверное…
Сама Анна, уже нисколько не обращая на меня внимание, рылась в своем рюкзаке, сначала выудив на свет контейнер (тот самый, за которым мы и брели в это треклятое болото) и некий странный предмет, нечто угловатое и непонятное, окрашенное в цвет местного неба (по-другому передать оттенок и описать его я не могу).
Девушка принялась ловко крутить предмет, нажимая какие-то клавиши, отгибая детали и, в конце концов, я понял что это.
Анна сейчас держала в руках «Оцелот» — небольшой летательный аппарат. Помню, я нечто похожее клянчил у отца на день рождения лет пять назад. Однако модель, которую сейчас собирала Анна, была в разы меньше той, что я хотел, на ней стояли какие-то совершенно непонятные мне приборы или устройства, которые она сейчас явно включала.
«Оцелот» отличался от обычных дронов-квадрокоптеров кардинально. Во-первых, у него была просто-таки поразительная скорость. Попасть в эту машинку было практически нереально. Пролететь она могла колоссальные расстояния. А возможным это стало благодаря миниатюрному антиграву, который с легкостью позволяет поддерживать заданную высоту. Единственная сложность с этим устройством заключалась лишь в том, что запустить его нужно, так сказать, вручную. А если говорить точно — бросить его как можно быстрее, иначе «Оцелот» будет набирать скорость очень медленно.
Впрочем, быть может, то устройство, что я вижу перед собой, является какой-то продвинутой версией…
— Что это? — спросил я.
— «Око» ‒ разведывательный дрон, грузовая модификация.
— Грузовая? — не понял я.
— Что непонятного? — зло бросила Анна. — Может возить грузы.
— Ты хочешь контейнер Толянычу отправить? — наконец дошло до меня.
— Да. Сейчас соберу его и запущу. А ты прикрывай.
— Запускается как «Оцелот»? — задал я вопрос, интересовавший меня в первую очередь.
— Да, — Анна взглянула на меня с уважением, — знаешь, что это?
— В детстве очень хотел такую штуку.
Она кивнула.
— Сколько веса может поднять? — спросил я.
— Килограмм пять, не больше, — ответила Анна, — но мы его нагружать не будем. Главное, чтобы он долетел…
— Хотелось бы и вот это эвакуировать, — я указал на трофейную винтовку, висящую у меня за спиной. Ту самую, которую нашли вместе с «подводником».
— Забудь. Сбрось в траву. Если повезет — вернешься и найдешь, — отрезала Анна.
— Но…
— Некогда спорить. Ты что, не понимаешь, что случится, если нас убьют? ‒ зло прошипела она.
— В клонах очнемся, — ответил я, — чего думать?
— А покрытие сети здесь есть, умник?
Я проверил. Сети не было. А, блин… Вот она о чем. Получается, если нас тут положат, мы не вернемся в клон-центр. Мы вне сети и поблизости вряд ли есть другие колонисты, как мне кажется. Будем тут лежать до тех пор, пока поблизости не появятся другие люди, на чипы которых наши чипы сбросят данные. И только если эти люди вернутся в зону покрытия, мы очнемся в клонах. А когда это произойдет? А черт его знает. Нет, я уверен, что здесь колонисты появляются. Но как часто и когда появятся в следующий раз? Может, через час, может, через день? А может и через неделю…
И все это время мы будем «мертвы». Нет, так не пойдет.
Но стоп, что-то я не понял.
— «Око» способно передать наши данные? — спросил я.
— Да. В нем установлен чип колониста.
— Откуда он у тебя? — поразился я.
Девушка повернулась ко мне и прожгла взглядом своих ярко-голубых глаз.
— Не думаю, что ты хочешь это знать.
Она защелкнула очередную деталь и принялась озираться. Я тоже начал осматривать окрестности. Ничего подозрительного услышать или увидеть не удалось.
Впрочем, когда мы остановились, тоже никого не видели. И даже Строгов, самый опытный из нас, не учуял опасности.
Но если бы и удалось увидеть противника, мы бы все равно сделали задуманное — у нас попросту нет времени.
Нет, я, конечно, в своих силах не сомневался. Если бы мы воевали с марами или волками, я бы предложил отсидеться, подкараулить противника. И перебить подчистую.
Но кто сейчас был нашим противником — совершенно не понятно. Прямо мистика какая-то: большая часть отряда перебита, собрата-егеря пристрелили на моих глазах. Но мы так и не увидели противника. Мы вообще ничего о нем не знали.
— Ну что, готов? — Анна достала из рюкзака контейнер и закрепила на дроне.
— Да, — я уселся за деревом, поднял винтовку, принялся осматривать лес, надеясь успеть заметить противника, появись он.
Анна поднялась в полный рост, побежала к озеру, держа в правой руке дрон. Она, словно дискометатель, готовившийся совершить бросок, отвела назад руку с дроном и…
Раздавшаяся пулеметная очередь подняла фонтаны песка у ее ног, все ближе и ближе к девушке, а затем впилась в ее тело. Анна упала на песок, как сломанная кукла.
Тает под огнем пулемета… Почему мне пришла в голову эта фраза? Ах, да, в детстве я слышал ее в доме деда. Старик говорил, что это очень старая песня и отчего-то она ему очень сильно нравилась. Я же, сколько не вслушивался, постичь ее смысл не мог.
И вот…девушка с глазами из самого синего льда, пулеметная очередь, и она истекает кровью на белоснежном песке.
Черт! Да где же он? Где этот стрелок? Я не только не смог заметить его, даже всполохи выстрелов не увидел. Как такое возможно?
Вот он! Не знаю, как это описать. Я даже не увидел силуэт или тень, я прямо-таки почувствовал шевеление в кустах чуть правее меня. Метрах в сорока отсюда.
Выстрел, еще выстрел, еще! Попал? Да хрен его знает. Еще выстрел.
Пулеметная очередь, длинная, злая, вспахала землю прямо у меня перед носом. Но вреда не причинила. Я успел убраться с линии прицела. Вот и с почином тебя, неведомая вражина! Промазал-таки! Не попал!
Даже не высовываясь, не рискуя, я шмальнул из винтовки пару раз в сторону противника.
Противник сразу же отреагировал — принялся поливать меня таким плотным огнем, что не то, что высунуться, шевельнуться было страшно.
А затем обстрел прекратился. Внезапно и резко.
Патроны кончились? Более чем уверен.
Я дернулся было начать стрелять в противника, но вовремя сообразил, что это мне не поможет — если не смог подстрелить в первый раз, то сейчас, когда он наверняка спрятался и перезаряжается, мне это не удастся однозначно.
Боковым зрением я заметил бездвижную фигуру на песке.
Вот что нужно сделать! Тем более такой момент! Второго шанса у меня точно не будет.
Я отбросил винтовку в кусты и бросился к телу девушки. Схватил дрон, и насколько мог, побежал, одновременно повернув корпус, заведя руку чуть назад для броска.
Я выставил руку вперед, отпустил дрон практически одновременно с длинной очередью, прошившей мое тело вместе с броней.
Боль уже не чувствовалась, было уже все равно. Практически все равно. Картинка попылала, мне стало все сложнее сфокусироваться на дроне, с каждой секундой улетавшим все дальше, набиравшим все большую скорость.
Сзади раздалась отчаянная пальба. Но не по мне — по дрону. Судя по тому, как он начал рыскать, в этой юркой машинке было вшито умение (скрипт, программа?), уходить из-под обстрела.
Еще несколько выстрелов, и все стихло. Наш противник отчаялся попасть в дрон.
Ну, вот и все. Пусть мы оружием не обзавелись, но зато контейнер Толянычу вытащили. Пожалуй, чего-то с него выбить я за это смогу.
И в клонах мы все оживем, переживать теперь не стоит. Конечно, мне было очень жаль потерянной экипировки. Но, что поделать…бывает, случается. Тем более броня превратилась в груду металлолома. Даже выживи я — использовать ее не получится.
Осталось решить лишь один вопрос. Попадать в плен или рабство (один хрен, по сути) я не хотел. Да и не собирался.
Пальцы сами собой нащупали гранату, чинно ждавшую своего часа в специальной нише на поясе.
Я нажал клавишу активации и продолжал держать ее. Теперь бояться нечего — живым меня не взять, а вот увидеть, кто же все-таки нам противостоял, хотелось. Впрочем, сильно с этим затягивать было нельзя — если дрон успеет уйти далеко, я не оживу в клоне. А оно мне надо?
Удар в спину заставил меня опрокинуться на песок. Я уткнулся в него лицом, и тут же почувствовал, как во рту неприятно захрустело.
Я услышал шаги, и вот, прямо возле моего лица появилась нога, обутая во вполне обычный бот. Разве что носок был металлический. Прямо-таки хромированный. Это что еще за щеголь?
Я попытался поднять голову, но мне не позволили — противник надавил мне на шею второй ногой. И тут же на запястье руки, которой я все еще удерживал гранату, я почувствовал чужие пальцы.
Э-э-э нет, друг. Так не пойдет.
Яркий всполох, вспышка боли и темнота.




Глава 20 Умри, но сделай!


Сознание возвращалось медленно и одновременно быстро. Вот заворочались в голове тяжелые мысли, пришло осознание себя. Будто бы старый телевизор включили — пумкнуло, и экран засветился.
Я попытался открыть глаза, однако яркий свет не позволял поднять веки. Он бил так, что было чертовски больно. Но спустя некоторое время (может, секунду, а может и час) я понял, что боли уже нет. И я распахнул глаза, пытаясь разглядеть хоть что-то.
Приходилось ли вам видеть мир настолько размытым? Я знаю, что те, у кого плохое зрение, снимая очки или линзы видят все расплывчато, пятнами. Так было и в моем случае. Однако с каждым мгновением мир обретал четкость.
Я сам того не заметил, как стал видеть практически как обычно. Разве что глаза немного пекли. Еще бы, фактически это были глаза новорожденного (только с той разницей, что конкретно этот новорожденный мог видеть сразу).
Вместе со зрением вернулся и слух. Шипящая тишина наполнялась гулом, шумом, а затем я понял, что слышу голоса. Мужской и женский.
Я старался понять, о чем они говорят, однако не мог разобрать отдельных слов. Единственное, что я смог понять по интонациям (или уловить, скорее даже интуитивно) — что эти двое спорят. Причем спорят на повышенных тонах.
— А я повторяю! Мне нужен этот колонист. Я тебе уже денег заплатила! Так что, давай, вытаскивай! — опять будто бы кнопку нажали или рубильник опустили — внезапно с полной силой включилось осознание речи. Я отчетливо стал слышать, и разобрал, что говорит женский голос.
— А мне все равно! — ответил ей мужской голос. — Деньги прямо сейчас верну! Но этого из капсулы не выпущу, пока не придет патруль! У него чип с браком!
— Мозг у тебя с браком! — зло ответил женский голос. — 3–27 имеет статус егеря. И конкретно сейчас он мне нужен! Я тебе заплатила такие деньги не за то, чтобы ждать патруль, а чтобы ты активировал клон вне очереди и как можно быстрее!
— Да ты, дура, хоть понимаешь, что случиться, если…
— Рот закрой! — рявкнула женщина. — Я тебе не фермерша с захолустного мира, не колонистка, и уж тем более не дура. Хочешь минус в полезность? Считай, заработал! Думай, с кем ты говоришь и что ты говоришь!
— Ты мне вообще-то взятку дала. Так что минус в полезность и я тебе загнать могу, — проворчал мужской голос.
Но я отчетливо услышал, что он явно не хотел продолжать спор и собрался идти на попятную после угроз женщины.
— Попробуй, — с вызовом сказала женщина.
— Вот сейчас патруль дождемся, и попробую, — огрызнулся мужчина.
Так…пора это все заканчивать. Голос женщины я уже опознал. Анна, кто же еще? Мужик, скорее всего, лаборант клон-центра. А его претензии к моему чипу могут объясняться просто: он увидел и идентификатор «Гардена», и идентификатор «Арматеха», но пока еще не понял, что это.
И я не собирался его просвещать в этом вопросе, и уж тем более вояк из патруля.
«Лаборант клон-центра интересуется моим идентификатором и не выпускает из капсулы»
Больше объяснять Матери ничего не пришлось. Вот, что значит ИИ, сместивший коменданта и единолично принимающий решения. С одной стороны насколько проще и легче стало — вот моя проблема решилась, маров наконец-то начали щемить, вояки перестали просиживать задницы. А с другой — это опасно. Мало ли, что ИИ может надумать. Над системой однозначно нужен контролер. Но точно не такой, как полковник Айден.
Оп! А вот и ответ от Матери.
Капсула открылась, и я теперь свободен. А лаборант заткнулся, глядя словно бы сквозь Анну — явно читал пришедшее сообщение от ИИ. Я же за это время успел прийти в себя, оклематься и даже успел убедиться в том, что очнулся не в теле клона, а в своем собственном. вот и отлично, вот и славно.
— Где у вас тут можно поговорить? — спросил я лаборанта, едва только поднявшись и стыдливо прикрывшись предложенным им комбинезоном.
— Э-э-э, что? — не понял тот.
— Комнатушка, где можно переговорить с глазу на глаз, — повторил я.
— А…вон там можете… — промямлил лаборант. К слову, совершенно мне не знакомый — видимо, из другой смены. Жаль, был бы сейчас на работе мой лошадиномордый «приятель», может, как раз бы марафет навел: а то вновь ходить лысым, как коленка и без этого самого…привычного тела — то еще удовольствие, привыкать к которому мне совсем не хотелось.
Забавно, в обычной ситуации лаборант послал бы меня куда подальше с таким вопросом. Даже учитывая, что я егерь. Но сейчас, когда только-только получил «по заднице» от Матери, он был как шелковый. Вот готов поспорить — скомандуй я прямо сейчас вернуть мне нормальный внешний вид — этот тип и думать бы забыл о том, чтобы срубить себе лишнюю копейку.
Впрочем, может и нет. Такие ушлые своего не упустят!
Но проверить свою теорию или же опровергнуть не получится. Именно Анна вытянула меня раньше срока, как я слышал, заплатив за это «такие деньги».
А раз так, значит, я ей очень сильно понадобился. Зачем? Это и нужно выяснить в первую очередь, и желательно без лишних ушей.
— Дрон долетел, раз мы тут разговариваем… — начал было я, но Анна меня перебила.
— Дрон кружит над Речным, и не сядет, пока не получит команду, — заявила она.
— И в чем проблема? Пусть садится, — хмыкнул я.
— Нельзя.
— Почему?
— У меня дома кто-то есть.
— А точка посадки у него — твой дом? — предположил я.
— Да.
— И ты уверена, что дома тебя поджидают?
— Да.
— Так смени точку посадки.
— Не получится, — покачала головой Анна, — сама переписывала программу. Боялась взлома и перехвата управления дроном. Он принимает только команду посадки на указанной точке и больше нигде. Ну или может уйти на резервную точку. Опять же, после соответствующей команды.
— Ну, а нам что еще надо? Пусть на резервную и лети…
— Не долетит, — зло перебила меня Анна, — аккумулятор раньше сядет.
— Хм. Это ж где резервная точка находится, если такой дрон не успеет до нее долететь? ‒ удивился я.
— Неважно где! Далеко, — ответила Анна, — он уже 16 часов кружит над Речным, и я только два часа назад выбралась из капсулы. Эти сволочи, — она кивнула на дверь, явно имея ввиду лаборантов клон-центра, плевать хотели на статус и ранг, оживляют тупо по очереди.
— Ну, не вижу тут никакой несправе… — начал было я.
— У меня не сраный Альфа-клон! — вспылила она. — Я такие бабки плачу не для того, чтобы сутки оживления ждать. Эти бараны даже процедуру провели отвратительно — потеряла больше данных, чем положено. Мне теперь уйму времени нужно тратить на обучение, чтобы достичь того уровня, что был у меня до этой глупой смерти. И уж точно я столько вывалила за клона не для того, чтобы ждать оживления, считай, сутки.
Тут-то до меня дошло, что выглядит она так же, как и на болотах. Нисколько не изменилась. Не то, что я — лысый, похожий больше на детскую куклу, увеличенную в размерах, чем на полноценного человека. Вот я невнимательный. Естественно, у нее какой-то дорогой клон — она бы вряд ли тратила время на восстановление внешнего вида. Значит, сразу в клон-капсуле все индивидуальные особенности восстановили прямо во время активации клона.
Так. Я тряхнул головой, поймав себя на том, что рассматриваю девушку. Делом надо заниматься, делом!
— Так от меня-то ты чего хочешь? — спросил я у Анны.
— Нужно приземлить дрон и забрать контейнер, — ответила она.
— И отдать Толянычу?
— Именно.
— Так его бы и позвала, — хмыкнул я.
— Он будет доступен только через 8 часов, — ответила Анна.
— Во как. Ничего, разбудим ради такого дела, — хмыкнул я.
— Он не спит. Его клон долго активируется. Все таки Игорь Анатольевич — специалист.
— Чего?!
Как Толяныч умудрился помереть? Со скуки на складе, что ли? Уронил на себя ящик?
— Это как? — спросил я. — В том смысле, каким образом он…
— Я не знаю, — покачала головой Анна, — сама узнала от солдат, которые дежурят возле его дома. Кто-то к нему вломился в дом и убил.
— И Мать не отследила, кто это был?
— Нет.
— Как это?
— Да не знаю я! — в сердцах прикрикнула Анна. — Хватит уже вопросов! Надо забрать контейнер!
Я же задумался. Забрать-то его надо. Вот только странные обстоятельства смерти Толяныча (в смысле, его перевод в клон-тело) меня настораживали. Кто смог его грохнуть так, что система ничего не поняла? Не смогла сразу идентифицировать нападавшего? Это точно не мог сделать колонист. Тогда кто? Мары? Может быть. Но как они обманули систему? Ведь тут, в Речном, камеры есть на каждом углу. Они не могли улизнуть незамеченными. Впрочем, и зайти в Речной у них едва ли получилось бы. Там пост вояк. Дали взятку? Ну, допустим. Но как ушли? Ведь система подняла тревогу, наверняка. А может они все еще в Речном? А кто грохнул нас, таких крутых, на болоте? Это ж надо, как мы оборзели — шли и чуть-ли не песни пели. Шуточки-прибауточки травили. И судя по всему всех нас положили. Причем очень профессионально. Вопрос — кто? И не связаны ли наш провал на болоте и убийство Толяныча? Если это так, то я один точно не справлюсь.
— Нет, вдвоем мы за дроном не пойдем, — наконец принял я решение.
— Почему? — требовательно уставилась на меня Анна.
— Тот, кто приходил к Толянычу, наверняка искал контейнер. Нападение на него, уничтожение нашего отряда и отправка контейнера сюда просто не могут быть совпадениями.
— И что?
— А то, что они у Толяныча контейнер не нашли. Следовательно, продолжают его искать. А тут мы с тобой вдвоем.
— Что, боишься? — усмехнулась она.
Вот ведь, сучка, подстегивает, на слабо берет. Ну не-е-ет, я уже хлебнул горя.
— Стараюсь мыслить здраво, — спокойно ответил я ей, — почему-то сильно сомневаюсь, что Толяныча можно вот так вот легко подстрелить. Он ведь бывалый вояка?
Девушка кивнула.
— А я егерь без году неделю, — хмыкнул я.
— И что ты предлагаешь? Ничего не делать?
— Активируем клоны ребят из моего отряда, — предложил я.
— На это масса времени уйдет. Да и денег у меня уже не так много, чтобы лаборанту заплатить. А после тех проблем с тобой, я думаю, он и денег не захочет.
— Мы его убедим, — хмыкнул я, открыл интерфейс и принялся строчить сообщение Матери.
«Причина внеочередной активации указанных лиц»
Ну да, я не думал, что будет легко. Пусть у меня и особый статус, и числюсь я как «шпиён» системы, но в отличие от человека система пользоваться служебным положением просто так не даст. Зато у меня есть аргумент.
«В последнем рейде были обнаружены подозрительные вещи (оружие, броня и банк данных). Предположительно производства корпорации «Арматех». Нужен полный состав отряда для повторного посещения места обнаружения»
Уж от такой заманухи система не откажется, я уверен! Ну а что, соврал насчет банка данных… что делать? Потом скажу, что не нашли. А вот броню нашли и оружие тоже (я был уверен, что система их не заберет, скорее они станут доказательствами того, что я не соврал).
«Доказательства?» — ну вот, как я и думал, система клюнула на приманку.
«ВЗОР» потерян на месте обнаружения предметов»
Система несколько секунд молчала, а затем опять поинтересовалась:
«Обстоятельства?»
«Огневой контакт с противником» ‒ быстро отбил я ей ответ.
«Кто противник?»
Экая любопытная! И что сказать? Мары? Тогда она может просто послать туда вояк. Соврать? А что соврать? Ладно, в этот раз будем честными.
«Противника идентифицировать не удалось»
Система вновь задумалась.
Ну, давай, давай, родная!
«Активация клонов вне очереди одобрена»
Ай, молодца, ай, спасибо!
К сожалению, дождаться активации всех наших было невозможно — в общей сложности это потребовало бы как минимум часа четыре. А столько времени, по уверениям Анны, у нас не было.
Поэтому дожидались, пока придет в себя только один Строгов. Из всех нас только у него был не Альфа-клон.
Когда лаборант помог ему выйти из капсулы, я даже засомневался, что вижу перед собой именно Строгова. Это был совершенно другой человек. Совершенно не тот, к которому я привык.
Этот был гораздо моложе, с волевым лицом, русыми волосами, зачесанными назад и даже более того: клон-капсула воссоздала легкую небритость на лице. На вид ему было не больше тридцати.
Я уж хотел было спросить у лаборанта, не ошибся ли он, однако не стал. Точнее не успел — лаборант буркнул про перерыв и ушел в соседнюю комнатушку.
Ну и ладно, бог с ним. Тем более, что я уже понял, пусть Строгов выглядел не так, как раньше, но это все же был он.
— Как поживают марксисты? — поинтересовался я.
— Готовы все отдать за бутылку пристойного пойла, — откашлявшись, ответил Строгов.
— Извини, трудовой народ требует подвига, — хмыкнул я, — справимся — вон, Анна тебе проставится.
Анна собралась ответить нечто резкое, но почему-то передумала и промолчала.
— Что, черт возьми, там произошло? — вновь спросил Строгов. — Кто по нам стрелял?
— Хрен его знает, — пожал я плечами, — так и не удалось рассмотреть.
— Как вы вообще умудрились сбежать? — Строгов поднял голову и рассмотрел меня. — А…ну понятно. Вы и не умудрились. Кабздец…
— Что?
— Всю экипировку там просрали, — мрачно ответил Строгов, — профукали на раз-два. И даже не поняли, кто нас пересчитал. Как в тире, млять…
— Мары! — влезла в разговор Анна.
— Какие на хрен мары?! — вызверился на нее Строгов. — Девочка, ты видела отверстия в броне тех бойцов из вездехода? Там садили из чего-то такого, чего на этой сраной планетке нет и быть не может.
— Да тех бойцов тоже быть не должно было на Хрусте, — напомнил я ему.
— Это другое, — возразил Строгов, — и тем более ТЕХ бойцов какие-то сраные мары завалить не могли.
— Тогда кто?
— А я почем знаю?
— Так, ну может хватит уже разговоры разговаривать? — снова вмешалась Анна. — Я вас обоих не просто так вне очереди вытащила.
Я хотел было ее поправить, что вытащила она только меня. Ну да ладно.
— О-па! Неожиданность! — улыбнулся Строгов. — А я думал, что просто так. Уж, наивный, решил, что ты, Анька, в коем-то веке благотворительностью решила заняться.
— Не дождешься, — фыркнула она, — нам нужно посадить дрон.
— Какой еще на хрен дрон? — не понял Строгов.
Я коротко описал наши приключения после его смерти, не забыв добавить, что случилось с Толянычем.
— Угу, — кивнул он, — ну все верно. Это все неспроста и никакое не совпадение. Так с дроном-то что?
— Он может сесть только возле ее дома.
— А в моем доме кто-то чужой, — закончила за меня Анна.
— Ну, так давайте отправим…
— У дрона сдохнет аккумулятор, не долетит, — сразу сказал я.
— Че ж так все сложно-то? — вздохнул Строгов. — Ну и пусть сдохнет. Пойдем следом и рано или поздно найдем — где-то ж он упадет.
— Во-первых, — начала Анна, — он летит не по прямой, а во-вторых, его могут найти до нас.
— Кто?
— Да какая разница кто? Кто угодно.
— Нет, подруга, — улыбнулся Строгов, — что-то ты темнишь.
Анна недовольно поджала губы.
— Что в контейнере?
— Данные.
— Какие?
— Это тебя интересовать не должно, — отрезала Анна.
— Ну и добывай свои данные сама, — пожал плечами Строгов, — если я не знаю, кто мне противостоит, я предпочитаю в драку не лезть.
— Ты согласился на это задание!
— И сдох, выполняя его.
— Ну и ничего. Мы ведь тебя оживили? Вот и доведи дело до конца.
— Да не, подруга, — хмыкнул Строгов, — я свое отработал честно. Потерял кучу дорогой экипировки, потратил кучу денег на клон. Так что никуда я не пойду.
— В таком случае, можешь забыть о восстановлении в звании! — выпалила Анна.
Оп-па! Вот значит, что Толяныч обещал Строгову. И если он такие обещания может давать, значит, я был прав — Толяныч работает на правительство и ни фига не в отставке. Что он тут делает в роли интенданта? Работает под прикрытием, что еще. Вот и прояснились все странности. Если предположить именно такой вариант — все становится на свои места.
— Да и хрен с ним, со званием, — пожал плечами Строгов, — я тут подумал, мне и на Хрусте неплохо живется.
Он с усмешкой смотрел на начавшую бесноваться Анну.
— Так что за данные? Может, скажешь уже? — спросил он.
— Объекты «Арматеха», — ответил я. Строгов и Анна удивленно уставились на меня.
— Откуда ты знаешь? — спросила она.
— Догадался, — пожал я плечами. — Толяныч кое-чего рассказывал, там кое-что услышал, там увидел. Сопоставил и понял.
— Арматех, значит? — хмыкнул Строгов. — Ладно уж, пошли за твоим контейнером. Только сначала заглянем в мою берлогу.
— Зачем? — тут же возмутилась Анна.
— Ну не с голыми же руками твоих гостей приветствовать? — улыбнулся Строгов. — Надо подготовиться. И судя по тому, как они нам дали прикурить на болоте — подготовиться основательно.
— Думаешь, у нее дома те же, что и на болоте?
— Может быть, — пожал плечами Строгов, — сколько времени с момента моей смерти прошло? И ваших?
— 16 часов, уже 17, — взглянув на часы ответила Анна.
— Вполне могли с болот вернуться в Речной, — заключил Строгов. — Успели пришить Толяныча и теперь ищут дрон. Они ведь видели, что вы его запустили?
Анна вопросительно посмотрела на меня.
— Да, — кивнул я.
— Хреново, — вздохнул Строгов, — но в этот раз мы хотя бы знаем, где противник.




Глава 21 Обновление задания


Строгов вооружил нас, точнее себя и меня. Анна от оружия отказалась, хоть Строгов и настаивал.
Она просто пожала плечами и заявила:
— У меня есть пистолет. Если вас двоих убьют, мне не поможет ни винтовка, ни автомат. Так зачем они мне?
— Наводить ужас на противника безостановочной, неприцельной стрельбой, — ответил Строгов и протянул ей автомат весьма потрепанного вида, — на, говорю!
Анна вновь скорчила недовольную гримасу, но оружие взяла.
— Задолбали, философы эти… — буркнул мне Строгов, проверяя свое оружие.
В качестве такового он выбрал пистолет-пулемет (или же я определил тип оружия именно так), нечто очень похожее на оружие, которое до недавнего времени таскал с собой Литвин. Этот, как его… «Манул». Разве что экземпляр, который сейчас вертел в руках Строгов, был несколько больше, с громоздким прикладом, длинным магазином.
Мне же Строгов выдал ружье. Пардон, дробовик. Скорее всего ‒ модификация «Реми» (очень уж похож). 7 Патронов, сбоку фонарик — вот и все, что на нем было. Даже марки и модели не нашел. Наверняка какая-то поделка или неимоверно древнее ружье. Настолько древнее, что все надписи стерлись. Впрочем, пусть оно хоть в ледниковом периоде сделано — лишь бы стреляло. А в этом были сомнения.
— Может, чего получше дашь? — поинтересовался я.
— Этого хватит с головой, — ответил Строгов, снаряжая уже третий магазин к своему ПП, — точность нормальная, отдача небольшая. И ствол надежный, не переживай.
— Я бы предпочел автомат, — пробурчал я.
— Ага, и как начнешь сыпать направо и налево! Щас! — хмыкнул Строгов. — Нет уж, хватит с тебя ружья. Тем более для помещения автомат ‒ не лучший выбор.
— Ну, как скажешь, поверю на слово…
— Что? — Строгов заметил, что я не проявляю особого энтузиазма, касательно предстоящего дела.
— Да вот задумался тут…
— О чем?
— Твой интерес понятен. А мой?
— В каком смысле? — не понял Строгов.
— Ну Толяныч хотел контейнер — мы его нашли и он в городе, — начал объяснять я, — в качестве оплаты мне были обещаны стволы его погибших бойцов и перебивка настроек этих самых стволов на нас, как на новых пользователей.
— И?
— Что и? Стволов мы не нашли. Один разве что, и тот про…потеряли.
— Это ваши проблемы, что потеряли, — заметила Анна.
— Согласен, — кивнул я, — контейнер у вас, мы стволы прощелкали. Все вроде правильно. Так зачем мне сейчас переться с вами?
Анна, похоже, опешила от такого заявления.
— Тебе ведь Игорь Анатольевич объяснял, насколько этот контейнер важен? Ты ведь, как я понимаю, хочешь, чтобы Гарден остался на планете, чтобы прибыл аудитор и навел тут порядок?
— Короче, я должен идти во благо мира и счастья во всем мире, — хмыкнул я, — не особо мотивирует. Тем более ради этого самого мира и счастья я уже не мало сделал. Для Толяныча в частности.
Анна тяжело вздохнула.
— Я думаю, как только Игорь Анатольевич будет в норме, и если мы сможем получить данные с контейнера, то как с тобой рассчитаться, чтобы ты не был обижен, он сможет.
— Двукратное похлопывание по плечу и грамота, что ты молодец, — хохотнул Строгов.
— Не вдохновляет, — отрезал я.
— Есть оборудование, которое станет достойной оплатой, — вздохнув, сказала Анна.
— Хочу подробностей! — потребовал я.
— Я не вправе с тобой торговаться, — отрезала Анна.
— А я не хочу рисковать башкой не понятно за что, — в тон ей ответил я.
— А черт! — в сердцах девушка даже кулачки сжала, — гравицикл тебя устроит?
Хо! Быстрый и небольшой транспорт, способный передвигаться где угодно, хоть по лесу, хоть по воде, хоть по снегу. Она еще спрашивает.
— А ты сможешь мне такой достать? — вкрадчиво поинтересовался я, — комендант явно не будет рад отдать подобный агрегат какому — то колонисту.
— При чем тут комендант? — возмутилась девушка, — это мой личный гравицикл.
— Согласен, — тут же поспешил я дать ответ. Гравицикл — отличная штука и нам однозначно пригодится. А если еще с болот удастся забрать «проходца» и его не отберет комендант — вообще отлично. Кстати!
— А «проходец» тоже был личный? — поинтересовался я.
— «Проходец» принадлежит колонии, — покачала головой Анна, — думаю, вам не позволят его оставить себе.
— Ну это мы еще посмотрим, — хмыкнул я.
— Нам на болота еще добраться надо, — напомнил Строгов, — а сейчас, раз ты все — таки сторговался и геройствовать согласился во благо мира во всем мире, может уже пойдем?
Речной, как я уже замечал и отмечал ранее, был поделен на несколько зон. Самая большая — общая. Она же окраина. Здесь могли ходить все: и контрактные специалисты, и гарнизонные вояки, и колонисты. Именно здесь располагался склад, столовка, бар Кэса, здание, занятое геологами, больница, клон центр и многие другие. Хоть колонисты здесь ходили свободно, в некоторые здания (вроде здания геологов) просто так зайти они не могли. Ну или в столовую гарнизонных. Впрочем, я или Строгов туда уже могли зайти без всяких проблем.
Далее, ближе к центру города, находились кварталы. К примеру квартал вояк, где жили они сами, их дети и жены(коих было сравнительно не много), был абсолютно закрыт для посторонних. Причем не нужны были никакие заборы — сами здания ими и являлись. Самое низкое окно располагалось на высоте как минимум трех — четырех метров. Вход в этот квартал из общего сектора был всего один и там всегда дежурили солдаты. Но, как я знал, из этого квартала можно было легко попасть в соседние: где жили наемные специалисты, спец зона (где находились посадочные площадки для Орнибасов, здоровенных дур, предназначенных для перевозки людей и грузов) старенькие джет — птериги (небольшие разведывательные кораблики, выглядящие как самолет с одним крылом), и рапидусы — получившее свое названия из — за огромной скорости, которую может развить это чудо техники. Вообще, помнится, в детстве я собирал детализированные модели этих самых рапидусов. Помнится, был у меня Фалкон — К. Эта машина была идеально приспособленной для полетов в атмосфере, могла идти на бреющем полете, могла зависнуть в воздухе, исполнить практически любую сложную фигуру высшего пилотажа. А главное — отлично себя чувствовала и в космосе. Все благодаря необычной конструкции — пилот фалкона мог регулировать длину и положение крыльев, их наклон относительно корпуса корабля, земли, да чего угодно. Уникальная машина, аналога которой так и не придумали. Нет, новые модификации были, однако назвать их новой версией как — то язык не поворачивался. Насколько я знал, сейчас на Хрусте находились два рапидуса. И, если говорить честно, я бы даже тысячу кредитов не пожалел, лишь бы взглянуть на это рукотворное совершенство вживую. Раньше то видел только на картинках, голограммах, в фильмах, ну и в качестве той самой модельки у себя на столе…
Впрочем увидеть их в ближайшее время мне не светило — я не то что в спец зону, где и стояли эти малышки, зайти не мог, но даже в квартал вояк.
Среднее кольцо как раз таки и состояло из этих трех зон. А вот в самом центре находилось, так сказать, сердце колонии — вычислительный центр ии, здание администрации, в котором восседал сам комендант Хруста, и центр связи — единственная соломинка связывающая Хруст с обитаемым космосом.
Мы же сейчас направлялись в квартал специалистов. По идее колонистов здесь не должно быть. Первый же патруль должен был бы нас завернуть назад и выдворить в общую зону. Вот только мы со Строговым не были обычными колонистами, да и сопровождал нас таки житель этого квартала.
Я был здесь впервые, поэтому озирался по сторонам. Хоть никогда в таких местах мне бывать не приходилось — все мне было знакомо. А как иначе, столько фильмов пересмотрел в свое время про колонизаторов и скаутов.
В квартале военных все домики были одноэтажными, причем у каждого был общий участок, впрочем там можно было найти парочку зданий в два — три этажа, с обычными миниатюрными квартирками. Подобная архитектура объяснялась просто — многие гарнизонные, подписываясь на проект колонизации новой планеты планируют в будущем на ней и остаться. Если все пройдет нормально — они переквалифицируются в полицейских, или даже охотников, будут жить в растущем городе, прямо в самом его центре и наслаждаться всеми прелестями нового, строящегося мира. Те же из них, кто не планирует остепеняться и готов лететь по приказу корпорации на другую планету — ютятся в квартирках. Насколько я знал, за такие квартирки специалисты и вояки ничего не платили. Из серии «жилье предоставлено работодателем».
Так вот, квартал специалистов состоял как раз из таких «квартирных домов общажного типа». Специалисты крайне редко оставались на планете. Чаще всего они были выходцами с Земли, заключившими разовый контракт с корпорацией. Поэтому по его окончанию возвращались назад. Или же спецы были работниками корпорации и их дом вообще находился на каком — нибудь из Золотых миров. Так что для них квартал строился именно из таких зданий.
Когда мы дошли к дому Анны, уже стояла глубокая ночь. Причем было настолько темно, что даже лампы (которых, по идее, должно быть более чем достаточно для освещения улицы) не справлялись со своей задачей.
— Где твои окна? — спросил Строгов.
— Вон, третий этаж, самые левые, — отозвалась Анна.
Ее дом представлял собой небольшое, всего в три этажа, здание, ничем не отличающееся от стоящих рядом… Нечто похожее мне доводилось видеть в фильмах, поэтому я более-менее представлял планировку и подъезда, и квартир. Квартир здесь должно быть по 4 на этаж. Одно и двухкомнатные.
Так как мое знание таких зданий и их внутренней планировки черпалось исключительно из фильмов-вестернов о колонистах, скаутах и прочих, я предположил, что здесь, как и в фильмах, здание должно иметь несколько уровней безопасности. А если так — попасть в такой дом не так уж и легко. Дня начала трудность составляет замок, который разблокирует дверь, только считав идентификатор чипа. Посторонний зайти в подъезд не может. К тому же (и опять же из фильмов), на первом этаже должен быть пост охраны, как в здании геологов. Поэтому я справедливо решил, что проникнуть сюда постороннему будет ой как сложно. Обо всем этом я и поспешил поведать своим спутникам.
— Охрана жилья ‒ это сказки, — усмехнулся Строгов, выслушав меня.
— А вот замок действительно открывается только по идентификатору, — сказала Анна, — только в нашем подъезде замок никакой — если сильно дернуть дверь, то она откроется.
— Технологии меняются, а методы взлома остаются прежние, — развеселился Строгов. — Дерни посильнее и откроется. И чего дверь не сделать? Стукнули бы Матери.
— Да кому это надо? — отмахнулась Анна. — Мне некогда, остальным жильцам глубоко плевать — это ж не в квартиру дверь, а в подъезд.
— В квартиру такие же замки? — уточнил Строгов.
— Да.
— Тогда залезть к тебе в квартиру не так-то и легко, — заметил я.
И Строгов, и Анна уставились на меня. Строгов с улыбкой, Анна с недоумением.
— Ты серьезно, что ли? — спросила она с удивлением. — Эти замки обходят на раз-два!
— Как это? — удивился теперь я.
— А вот так, — ответила она, — это тебе не кино. Мы на дерьмовой планете с дерьмовым оборудованием. И специалисты, которые живут в здании, в основном геологи, биологи и прочие. Они никому не упали. Вот комендант и пожадничал — поставили самое старое и самое отвратное, что только нашли на складе. Ты бы видел, что у меня на кухне…
— А что?
— Газовая печь на баллоне! — ответила Анна. — Электрическая сломалась на той неделе, так эти уроды из ремонтной службы приперли мне это…это…
Она явно не могла подобрать слово, которое в полное мере охарактеризовало ее мнение и отношение к «замене».
— Так, ну хватит трепаться, — перебил ее Строгов, не дав закончить предложение, — с чего ты все-таки решила, что к тебе в квартиру пробрались посторонние?
— Еще когда светло было, разглядела, что на окне штора висит криво.
— И что?
— Она не может так висеть. Ее задели и не заметили. Или же кто-то выглядывал в окно.
— Уверена?
— На сто процентов.
— Ладно, будем отталкиваться от худшего…
Открыть дверь в подъезд оказалось действительно проще некуда — Строгов попытался ее потянуть на себя, а затем просто дернул, и дверь распахнулась. Я успел заметить погнутый язычок замка — видимо, дверь дергали не раз и не два. Причем, скорее всего, это делали сами же жильцы дома. Впрочем, я помню входной замок в нашем доме, на Земле. Прислоняешь карточку и ждешь, пока устройство считает данные, пока подумает…
Это бесит. Похоже, здесь замок тоже не шибко быстро соображал и жильцов это раздражало. Зато теперь не раздражает — никаких ключей, чипов и карт не надо — сильнее дерни дверь на себя, и все дела.
Мы вошли в коридор, держа оружие наготове.
— Тут всегда такая темень? — спросил Строгов у Анны шепотом.
— Нет, обычно свет есть, — ответила она.
Мы медленно двинулись вверх по ступеням. Строгов успел научить меня правильно контролировать пространство, показал, как в закрытом помещении действуют несколько бойцов. Наверняка у меня получалось не очень, но что поделать — опыта-то нет. Все же я старался контролировать те зоны, которые не контролировал Строгов, и не лезть на его территорию. Пока и так хорошо. А дальше… дальше все придет с опытом. Хотя я очень сомневался, что опыт зачистки помещений мне на Хрусте пригодится.
Мы поднялись на третий этаж, и Строгов проверил, что все другие двери (кроме ведущей в квартиру Анны) закрыты. Будет очень неприятно, если окажется, что наши противники устроили засаду не только в квартире Анны, но и в соседней (воспользовавшись отсутствием хозяев или же схватив их (я сильно в этом сомневался — ведь Мать тут же увидит, что с горожанином произошла беда), но Строгов в этом вопросе был непреклонен). Закончив, Строгов замер возле двери, показав мне жестами, чтобы я готовился.
Этот момент мы тоже обговорили предварительно, чтобы не шептаться сейчас, не привлекать к себе внимание. Идея состояла в том, что первым заходил в потенциально опасное помещение я. Мне это не особо нравилось, но такой план был наиболее логичным — у меня дробовик, и на данной дистанции (в пределах комнаты) мне будет сложно промахнуться по противнику. Строгов же будет прикрываться мной, как щитом, и в случае, если я дам маху (и, соответственно, получу пулю от противника), у него будет небольшое преимущество.
Мои шансы на выживание гарантировали выданные Строговым старенький бронежилет и каска (шлем, если уж говорить правильно) с прозрачным забралом. Строгов замер слева от двери, я стал напротив нее, а Анна взялась за ручку.
Строгов начал отсчет, показывая пальцами: три…два…раз…
Начали!
Анна разблокирует замок, Строгов распахивает дверь, и я двигаюсь вперед, держа оружие наготове, готовый выстрелить во что угодно, если оно пошевелится.
Как учили, контролирую наиболее опасные участки, поворачиваюсь боком к двери (скорее всего, ведущей в ванную), не спускаю с нее глаз и направляю туда ружье. Жду, пока это направление не начнет контролировать Строгов. Есть! Двигаюсь дальше — гребанная квартира-студия: вроде и состоит из одной комнаты, однако она Г-образной формы, поэтому что или кто за углом мне еще не видно. Боком выхожу из-за угла, сквозь прицел обшариваю комнату взглядом. Никого.
У-у-у-х…Сердце выскакивает из груди, руки слегка дрожат. Я заметил, именно такая реакция у моего организма, если я знаю, что предстоит перестрелка. Но, что интересно, именно перед перестрелкой я не замечаю всего этого, лишь после. А впрочем, может перед боем у меня просто мандраж, как у любого нормального человека? И я попросту не замечаю всего этого, так как сосредоточен на другом? Вполне может быть.
— Никого, ‒ озвучивает уже известный мне факт и Строгов, успевший заглянуть в санузел.
Я опускаю ружье и тут же мгновенно слышу, как удары сердца замедляются, дрожь уходит из рук. Я возвращаюсь в спокойное состояние.
Хм…а после перестрелки меня дубасит минут пять, как минимум.
Анна включает свет в комнате, и мы озираемся. Ну и срач…
— У тебя всегда так? — хмыкнул Строгов.
— Нет, — холодно ответила девушка, — тут все перерыто. Сам, что ли, не видишь?
— Ну, мало ли, — пожал плечами Строгов, — для некоторых это норма.
— Не для меня, — все тем же тоном сказала Анна.
— Нет ‒ так нет, — Строгов уже переключился на серьезный лад. — Давай, не тяни, опускай дрон, забирай контейнер. Куда его еще тащить?
— Уже никуда, — ответила Анна, — если бы Игорь Анатольевич…
— Если бы бабушка была дедушкой… — перебил ее Строгов. — Толяныч в клон-центре. Другие варианты?
— Тогда подключаем контейнер к моему терминалу и с него перебросим в хранилище.
— Как знаешь.
Девушка бросилась к окну, распахнула его настежь, а затем отпрянула в сторону, сообразив, что стоять вот так, на виду — глупая идея. Ее стеклянный, отсутствующий взгляд сразу же подсказал мне, что девушка полезла в интерфейс. Наверняка дрону команду дает.
Спустя пару мгновений она вернулась в реальность, а спустя секунд десять в небольшой ящик с землей и растениями, закрепленный за окном, мягко плюхнулся дрон. Девушка схватила его, рывком втащила в квартиру, бросила на пол и сама присела рядом.
В пару движений она освободила контейнер и с ним бросилась к терминалу, сиротливо притаившемуся в углу.
— Не взломали и, похоже, даже включать не пытались. Вообще не трогали, — хмыкнула она, когда на экране загорелось приветственное окно. Интересно, почему она не пользуется новой моделью, которая транслирует изображение прямо в голову? Никаких экранов и дисплеев не нужно. А впрочем, некоторым людям эта инновация не нравилась. И я в том числе был не в восторге от нее, было удобнее и привычнее работать по старинке.
— Сколько времени тебе надо? — спросил Строгов.
— Минут пятнадцать, — откликнулась Анна, — сначала дешифровка, потом копирование с носителя и перенос на наше хранилище.
— Так что за данные-то? — поинтересовался я.
— Не могу сказать, — покачала головой Анна. — У Игоря Анатольевича спросите. Захочет — ответит. А я не имею права.
— Ох уж эти шпионы… — проворчал Строгов. — Ладно, Мик, иди сюда, надо подготовить оборону…
Шпионы? Что он имел ввиду? Толяныч и его люди ‒ не просто военная разведка, а оперативники какой-то тайной службы? А почему нет — необычное оружие, девайсы…Что же они тут ищут? Бункер «Арматеха», о котором Толяныч рассказывал? Не иначе. И если так трясутся над этим контейнером — не там ли инфа про бункер?
Впрочем, есть ли мне до этого дело? Никакого. Главное, чтобы Толяныч, получив данные, не свалил отсюда. Но я в этом сомневаюсь. Если бы только в данных дело было — он бы не затевал весь этот сыр-бор вокруг аудитора. Да и нас бы не стал посвящать во все эти дела. И, кстати, а зачем же он мне про «Арматех» рассказывал, если это тайна? Ищут что-то другое, что-то вкуснее бункера? Может быть…
Похоже, нужно с ним поговорить по душам… Не уверен, что это даст результат, но попытка, как говорится — не пытка.
Пятнадцать минут, а то и более, мы со Строговым провели в буквальном смысле на взводе — я сторожил входную дверь, которую мы забаррикадировали мебелью, Строгов же находился возле Анны, готовый в любой момент прикрыть ее и терминал от внезапного нападения.
Но внезапного нападения не случилось, да и не могло быть — забаррикадировали мы не только дверь, но и окно. Даже если кто-то захочет к нам сюда влезть — ему еще предстоит помучиться и пошуметь.
— Ну что там, долго еще? — проворчал Строгов, когда прошло не пятнадцать минут, а целых полчаса.
— Сама не понимаю и не знаю, — удивленно протянула Анна, — копирование в хранилище что-то долго идет, как будто я копирую не пару сотен терабайт а…
— Что?
— Не знаю, — пожала она плечами, вглядываясь в экран, — такое ощущение, будто…а, черт!
— Что?!
— Кто — то перехватывает пакеты! Вот почему копирование идет так долго!
— На интерлигве, пожалуйста?
— Кто-то ворует данные!
— Вычислить, кто и откуда, можешь? — спросил Строгов.
— Сейчас…секунду…м-м-м… — она принялась перебирать пальцами в воздухе, периодически делая жесты, будто что-то хватает или от чего-то отмахивается. Со стороны это казалось бы странным, но я-то знал, как выглядит операционка и ее интерфейс, и даже смог понять, что именно она делает. Вот остановила текущее действие и начала новое, вот задает какую-то команду (только по движению пальцев трудно понять, какую именно), вот что-то увеличивает, чтобы рассмотреть детали.
— Так…я отменила копирование и пустила просто небольшой фрагмент по циклу. Они не должны ничего понять.
— Славно. Так кто ворует данные? — нетерпеливо спросил Строгов.
— Это наш коммутатор, — удивленно ответила Анна. — И он неподалеку…
— Точнее, — потребовал Строгов.
— Сейчас-сейчас, — забормотала она, снова начав двигать пальцами, — уже почти…так…это блок 44, сектор 3…а что это за строение? М-м-м… Это, кажется, дом, который выкупил этот…как его…ну, еще бар открыл и гостиницу сделал…
— Бар Кэса, — догадался я, — внутри здания его можешь засечь?
— Нет, — покачала Анна головой, — да и зачем? Я могу отключить этот коммутатор, и все.
— Но часть он успел украсть? — нахмурился Строгов.
— Небольшую…
— Этот фрагмент может быть важным. Нужно попробовать поймать вора.
— К черту вора! — возмутилась Анна. — Главное скопировать данные в хранилище.
— Так копируй! Или для этого нужно отрубить вора?
— Да нет… я могу пустить другим каналом, а его оставить на текущем, продолжая слать один и тот же фрагмент данных.
— Он не заметит?
— Сразу нет.
— А через сколько?
— Ну, я бы заметила минут через 15–20. А через сколько странность заметит вор и заметит ли вообще — я не знаю.
— Значит, у нас есть минут 15–20? Отлично. Сколько копирование по второму каналу займет времени?
— Минут пять.
— Отлично. Копируй.
— Да уже давно начала. Что ты задумал, Строгов? — нахмурилась Анна.
— Поймать вора.
— Может, сообщить Матери? — предложил я.
— Нет! — хором ответили мне Анна со Строговым.
— Матери об этой информации знать не нужно, — объяснила Анна.
— А от гарнизонных толку мало, — добавил Строгов, — ждем…
— Минута, — взглянув на экран сообщила Анна, — 40 секунд, 30, 20, 10… Все!
— Бегом! — сказал Строгов. Пока проходила эта последняя минута, мы успели освободить входную дверь и тут же ломанулись наружу.
Позади нас послышался легкий хлопок — Анна уничтожила контейнер с носителем и тут же бросилась за нами.
Мы неслись со всех ног. Когда уже были возле бара — дышали, как загнанные лошади. Взмыленные, мы буквально ворвались в помещение. Строгов с оружием наперевес тут же рванул в зал рассматривать посетителей, я же направился к стойке.
Бар был полупустой — ну да, логично, время-то уже позднее. Большинство гуляк успели сделать, что хотели, и отвалили баиньки. Остались только самые опытные и бывалые. Впрочем, нет, парочка из таких "бывалых" уже мирно посапывала, кто мордой на столе, кто в собственной тарелке со жратвой.
— О! Мик! Легок на помине! — поприветствовал меня Кэс.
— Привет, Кэс, — хрипло поприветствовал я его, — слушай, тут такой вопрос…
— Подожди-подожди, — перебил меня Кэс, — дай я скажу, пока не забыл: тут твой друг объявился.
— Какой друг? — не понял я.
— Ну, колонист, ты мне его описывал и просил сказать, если увижу.
Я удивленно уставился на бармена. О ком это он?
— Ну, такой мужик в возрасте, плешивый, — принялся описывать Кэс.
Я наморщил лоб, и тут до меня дошло, о ком говорит Кэс.
Иваныч!!!
— Слушай, мы тут за… — вмешался подошедший Строгов.
— Подожди, — остановил я его и повернулся к Кэсу, — так что с этим моим «другом»? Где он?
— Да вчера снял комнату. Что-то бегал туда-сюда, а часа два-три назад поднялся с каким-то еще одним типом в номер и больше не появлялся.
— Каким типом? — заинтересовался Строгов.
— Да клон, — отмахнулся Кэс, — сам понимаешь, они все на одно лицо…хотя…
— Чего?
— Ствол у него серьезный был. Я даже удивился. С таким стволом, и ходит без яиц. Давно бы уже в клон-центре внешность восстановил. Там, конечно, очередь, но…
Очень странное совпадение — номер сняли вчера, то есть прибыли в Речной в это же время, скорее всего. Как раз когда мы очухались в клон-центре, эти типы засели в своем номере и носа наружу не показывали. Анна сказала, что воры здесь, у Кэса. В зале их нет, иначе бы Строгов меня позвал. Значит, они в одном из номеров. Совпадение? Не думаю…
— Сколько у тебя номеров сейчас занято, Кэс? — спросил я.
— Четыре, — ответил он, — два за «Угловыми», но они все еще где-то бродят. Один уже недели две снимает законник, вы вроде знакомы — Тэкс зовут. Еще один парочка на ночь сняла…
— Какая парочка? — насторожился Строгов.
— Да есть тут одна, — поморщился Кэс, — вояк обслуживает. Уж не знаю, почему не у себя, а ко мне прутся…но…
— Шлюха, короче? — подвел итог Строгов. — Часто номер снимает?
— Ну да…постоянный клиент, — ответил Кэс, — да чего вы хотите — то? Что за допрос?
— Где этот мой «друг»? В каком номере? — я понял, что остальные на подозреваемых не тянут. Разве что «Угловые»…Но клон и Иваныч выглядят подозрительно. С них надо начинать, а дальше видно будет.
— Второй номер, — сказал Кэс и нахмурился. — Так, ребята! Никакой стрельбы у меня тут!
— Да мы просто поговорить, Кэс, — заверил я бармена и отправился к двери, находившейся в конце бара и ведшей в коридор гостиницы.
— Я вас предупредил! — крикнул мне вслед Кэс, явно понявший, что дело идет к нехилой заварушке.
— Не переживай, если что — компенсируем, — попытался успокоить его Строгов, шедший за мной.
— Нет уж, нахрен мне такая компенсация! — крикнул нам вдогонку Кэс, — я вызываю патруль и предупреждаю — если что испортите — будете платить по двойному тарифу!




Глава 22 Привет от Иваныча


Дежавю: мы поднялись на этаж, и не спеша, с оружием наготове подкрались к нужной двери.
Строгов замер, показав мне жестом, чтобы я был готов, когда он откроет дверь. Анне, шедшей последней, Строгов указал на дверь, откуда мы пришли. Мол там будь и не мешайся.
Я вжал приклад дробовика в плечо и замер, ожидая.
Строгов потянул ручку, и дверь стала медленно отворяться на нас. Вот-те раз! Я уж думал, выбивать придется.
Внезапно он остановил дверное полотно, даже ногу подставил, чтобы дверь не открылась еще больше.
Я же продолжал целиться, правда, несколько недоуменно наблюдая за его манипуляциями: он просунул руку в образовавшуюся щель и принялся вращать кистью, словно бы отматывая что-то, имевшееся на ручке.
Проволока! Но зачем?
Впрочем, долго размышлять, зачем она нужна, мне не пришлось. Тем более, мне уже доводилось видеть ловушки, которые ставил сам Строгов. Готов спорить — на двери была растяжка. Правда, поставленная впопыхах — я бы, наверное, натянул проволоку сильнее, чтобы вырвало чеку еще тогда, когда дверь сдвинется на пару-тройку сантиметров. С другой стороны, граната взорвется слишком рано, не достанет жертву, все еще находящуюся и защищенную этой самой дверью.
Или расчет был, что мы выбьем дверь, резко ее распахнем и вскочим внутрь?
При таком раскладе да, нас бы накрыло взрывом.
Вот интересно, почему Строгов тогда, у квартиры Анны, и сейчас использовал разную тактику? Там мы буквально ворвались, а здесь идем аккуратно, тихо. Как он определил, что здесь нужно действовать именно так? Опыт? Чутье? Интуиция?
Как бы то ни было, но все он сделал правильно. Самому бы еще так научиться…
Я двинулся вперед. Перешагнул порог и повернулся вправо — никого, сдвинулся в ту сторону, чтобы начать выходить из-за угла по длинной дуге. Если там засел противник — я его успею увидеть и заскочу обратно. Может, даже шмальнуть успею. А вот если я просто высунусь из-за угла, то наверняка схлопочу в лоб. Если там есть враг — он как раз и целиться в точку, откуда должна была бы появиться моя любопытная голова.
Парадокс: в фильмах такие сцены показывались как раз неправильно. Лишь только по причуде сценариста, благосклонности фортуны к герою (а как иначе?), тому удавалось выжить. А я в клон центр больше не хочу, пора действовать аккуратнее.
Блин! Вот что за привычка строить так комнаты? Почему просто не сделать четыре угла, и все? Зачем эти Г-образные помещения? Впрочем, понятно, зачем ‒ ¼ часть номера являлась сортиром с душевой кабинкой. А что, отличное решение — дешево и сердито. Номер пристойный и не маленький, есть санузел. Чего еще надо? All inclusive, так сказать.
Я шагнул было дальше, но заметил блеск на полу, а точнее чуть выше пола, и тут же сзади послышалось запоздалое шипение Строгова:
— Замри!
— Вижу! — отозвался я и аккуратно сдвинул ногу назад. Присел, пытаясь разглядеть, что именно привлекло мое внимание.
Проволока. И тянулась она на полом через всю комнату. Я вернулся к столу, на котором стояла ваза с местными бледно-зелеными цветами и синими листьями, присел и оглядел ножки — ну, точно, на одной из них была граната. Вот ведь, неугомонные! Двери мало было, что ли? А тут еще и такое западло — мало того, что граната взорвется, еще и стол в щепки разнесет. Они ж полетят, как долбанные стрелы. Нет уж, нахрен нам такие подарки…
Строгов аккуратно перешагнул через натянутую проволоку и выглянул в распахнутое окно.
— Смылись! — мрачно произнес он. — Мы не успели.
— И не могли успеть, — успокоил я его, — у них было времени более чем достаточно, вон, сюрпризов нам наоставляли.
— Это да, — согласился Строгов, — а ты что, знаешь постояльца?
— Да, похоже, это тот урод, что меня кинул и ограбил. Я, во всяком случае, других старых плешивых пердунов кроме этого на Хрусте не встречал.
Строгов хмыкнул.
— Что, так насолил?
— Не так, чтобы очень, но мне было неприятно.
— Вот что я тебе скажу, — заявил Строгов, — не стоит заморачиваться с местью. Она до добра не доведет. Если подвернется случай — грохнешь его. Если же нет — ну что ж, повезло засранцу.
— М-да? — хмыкнул я. — А сам-то мстить не будешь? Тоже будешь ждать, пока подвернется подходящий случай?
— Я этот случай тщательно подготовлю, — без тени улыбки ответил Строгов. — И поверь, никто даже не поймет, что я к этому причастен.
— Вот и я просто хотел воспользоваться случаем, — сказал я. — А если этот хорек еще и с кражей данных замешан, то сам бог велел его в клон-центр отправить. А оттуда встретить с распростертыми объятиями.
— Злой ты, — хохотнул Строгов, — оп — па, смотри ка…
Строгов указал на терминал, скромно стоявший в углу комнаты.
— Анна! — громко крикнул он. И быстрым шагом направился к гранате, закрепленной у стола. Пара быстрых движений и ловушка оказалась разряженной.
— Ну что там у вас? Поймали? — послышался женский голос из стороны двери, и затем быстрые шаги. — Вы где?
— У черт! — Анна спотыкнулась о проволоку, — это что еще такое? Убрать не могли.
— У нищих нет слуг, — фыркнул Строгов.
Анна же направилась к терминалу и попыталась его включить. Однако экран даже и не думал загореться.
— Что за черт? — пробормотала она, — терминал ведь работает…
Она опустилась на колени и заглянула под стол.
— Ага! — победно произнесла Анна, держа в руке кабель питания, — отключили зачем — то. Еще и зацепился за что — то…черт…
У меня в голове промелькнула догадка, зачем это сделали и за что мог зацепиться провод. Судя по лицу Строгова, отошедшего к окну и пытавшегося подкурить сигарету, у него тоже. Но было уже поздно.
МЫ все трое услышали легкий щелчок, звон от упавшей чеки.
— Беги! — Заорал Строгов дурным голосом и практически молниеносно выпрыгнул в окно.
Вот это у человека рефлексы — секунда дела, и он уже в безопасности. Не то, что я. Забавно, когда знаешь, откуда придет смерть, и знаешь, что ждать ее недолго, время словно бы замирает, останавливается. Мысли становятся необычайно точными, быстрыми. Эх, если бы научиться так думать и в обычной обстановке…
У меня все еще был шанс спастись — я мог просто последовать за Строговым. Не так изящно и грациозно выпрыгнуть, словно обезьяна, а скорее выпасть, как мешок. Впрочем, имеется ли разница в том, как именно свалить отсюда? Главное, что я смог бы уйти от взрыва.
Однако я поступил иначе.
Вместо того чтобы спасать собственную шкуру, как собственно и должен делать порядочный и уважающий себя колонист, я бросился к замершей, ничего не понимающей Анне. Прямо на бегу я схватил ее и поволок к двери, фактически взвалил на себя, и, не снижая скорости, скорее даже пытаясь ее набрать, бросился к двери, прочь из номера.
Но как бы не был быстр мой рывок, как бы быстро я не отреагировал на звук вылетевшей чеки — времени у меня было мало, и я уже понял, что не успеваю.
Не знаю, как я исхитрился, но на бегу умудрился швырнуть Анну вперед, прямо в дверной проем, попытался выскочить и сам, но не успел. Немного, но не успел.
Грохот, свист, боль в спине, шее, ногах. Адская боль, будто бы в тебя воткнули толстенные иглы, а затем начали их шевелить из стороны в сторону. Или же будто бы гигантские разъяренные птицы вцепились в тебя своими лапами с длинными когтями и рвут плоть, разрывают тело.
Я прямо-таки чувствую, как мое тело пронзают тысячи этих когтей-игл. Боль такая, что ты готов сам себя убить, лишь бы это все закончилось.
И все закончилось. Темнота навалилась на меня, поглотила…
***
Земля мягко толкнула в ноги. Строгов приземлился легко и просто. А что тут прыгать? Второй этаж всего. Годы, проведенные в десантуре, приучили и к более жестким «приземлениям». К примеру, на Алисе, когда пришлось прыгать прямо в воду, причем с высоты нескольких десятков метров. А ведь тогда он был экипирован не в пример тяжелее. Так мало того, что сигать в воду с большой высоты пришлось, так еще и плыть потом к берегу. Тогда это казалось чем-то нереальным. Но и сам Строгов тогда едва вышел из учебки. Затем были другие операции, было сложно, было легко, но он справлялся.
И вот, решил, наконец, спустя несколько десятилетий участия в войнах остепениться и осесть. Выбрал вполне заштатную планетку, которой владела ничем не выделяющаяся на фоне других корпа, обычно выводящая свои планеты до уровня аграрных и на этом останавливающаяся.
Все начиналось просто великолепно — пару лет в гарнизоне, получение в качестве премии земли, постройка на собранные за много лет службы сбережения небольшого ранчо или даже деревушки и воплощение в жизнь собственной мечты — построение общества таким, каким он его видел сам. Пусть и в пределах всего одной деревни.
Строгов планировал ввести нормы и идеи, которые существовали на его родной планете, его родине. Однако хотел устранить все те недочеты, которые там были. Например, вот эта вот «коллективность», эти собрания, порицание всем коллективом «виновника торжества» или глупое усреднение всех под одну гребенку.
Работаешь больше других? Хочешь большего комфорта? Почему нет — стремление, а главное твои результаты и достижения должны идти на благо, должны помогать достичь желаемого. А не так, как случилось у него — «скромнее надо быть», «зачем оно тебе»? Строгов хоть и был ярым приверженцем идей Маркса, однако видел в них слабые места, которые не хотели признавать другие. Идея — как механизм. Он может быть совершенен, но это не значит, что его нельзя улучшить, модифицировать. Всегда есть что-то, что можно изменить, заставить это работать быстрее, эффективнее или, как считал сам Строгов, «правильно».
Правда, вся его великолепная идея и мечта практически разбилась. А всему виной то, что вместо спокойной планеты он умудрился попасть на Хруст. И все пошло кувырком. Как только он это понял, попытался поднять сослуживцев, предлагал написать совместный рапорт в штаб-квартиру. Тогда и обрел врагов в лице офицеров гарнизона, которых ситуация полностью и всецело устраивала.
А затем и сослуживцы стали обходить Строгова стороной. Еще бы, им ведь кинули кость, предложили заработок помимо жалования. Все уже поняли, что остаться на Хрусте не получится, и теперь активно рвали задницы, пытаясь заработать как можно больше. Никто не хотел и не пытался изменить ситуацию, вернуть все в нормальное русло. Те немногие, кто был солидарен со Строговым, лишь разводили руками — мол, что мы можем сделать против коменданта?
Но Строгов был упрям. И это его упрямство привело к тому, что он вынужден был уйти в колонисты. Пусть и не в рядовые, став егерем.
Однако хрен редьки не слаще. Вместо спокойной размеренной жизни наступили времена, мало чем отличающиеся от тех, когда он служил в ВКС.
Вот, например, сейчас. Мог ли он подумать, подписывая контракт с «Гарден», что ему придется выпрыгивать в окно, чтобы избежать взрыва гранаты?
А что придется выживать, умирать, восстанавливаться в клоне? Когда он в последний раз попадал в клон-центр? Лет двадцать назад, наверное…
Это ж надо, в самых горячих точках, в сражениях с чужими, на диверсионных и разведывательных операциях выживал, а здесь, на Хрусте, где из противников только всякий сброд, одни колонисты — сдох. Парадокс…
Над головой грянул взрыв.
А, черт…
Строгов развернулся и бросился к двери служебного входа.
Повинуясь привычкам, выработанным за время службы, он притормозил на углу и аккуратно выглянул.
Оп-па!
В слабо освещенном переулке мелькнули несколько теней. Трое или четверо заскочили внутрь помещения, один остался возле входа.
Это еще что за «чуды-юды»?
Строгов выждал несколько секунд, давая возможность тем, кто уже заскочил в помещение, отойти подальше. Затем поднял ком земли и бросил в сторону.
«Часовой» тут же уставился туда, куда и целился Строгов. В это время он сам медленно, не спеша подобрался к противнику, взял на удушающий.
Часовой попытался вырваться, задергался, однако это ему не помогло — Строгов слишком часто применял этот прием, слишком отработаны были все движения, и шансов вырваться из его захвата не было даже у более натренированного противника.
Строгов осторожно опустил тело на землю и проверил пульс. Жив, дурик. Хо! Так он его знает! Это ж Хэдшот (прим. автора: сленговое название попадания в голову, выстрел в голову с летальным исходом).
Строгов знал этого типа. Один из вечных дружков Костика Ящерицы. Свою кличку он получил как раз благодаря посильной помощи Строгова. В один из вечеров, во время посиделок в баре Кэса, Ящерица и компания пристали к парочке колонистов. Стандартная схема: кто такие, угости пивком, и далее по накатанной.
Колонисты оказались не из робкого десятка и предложили гопникам прогуляться на свежий воздух и там, в переулке, разобраться по-джентльменски.
Ящерица принял предложение. Однако, прежде чем выходить из бара, Хэдшот вернулся к своему столику и взял припасенный там кусок трубы.
Строгов, к тому моменту уже успевший изрядно «нагрузиться», решил, что подобный ход конем не является честным, и поэтому пошел следом.
Когда он появился в переулке, уже шел жесткий махач. Один из колонистов валялся с проломленной башкой, второго Ящерица с дружками активно пинали ногами.
Строгов пинком в спину отправил Ящерицу в полет, а одного из его дружков взял на свой любимый прием. Хэдшот же не стал дожидаться, пока Строгов придушит его дружка, и кинулся вперед с трубой наперевес, намереваясь размозжить голову придурку, вмешавшемуся в столь славную битву, причем практически выигранную.
Труба опустилась на голову, по переулку разнесся отвратительный хруст. Вот только Хэдшот попал не по Строгову, а прямо по башке своего дружка, которого Строгов и подвел под удар.
Строгов отпустил уже мертвое тело, и оно упало ему под ноги.
Растерявшийся Хэдшот тут же получил удар ногой в брюхо и заскулил, сидя задницей на земле и держась за ушибленное туловище.
Подскочивший к Строгову с чертыханиями и пришедший в себя Ящерица тут же был отправлен к дружку ударом кулака точно в нос.
Хрен его знает, как так получилось, однако падая, Ящерица умудрился стукнуться головами с Хэдшотом. К удивлению Строгова Ящерица тут же и затих — сознание вышибло ударом. А вот Хэдшот пытался подняться на ноги.
Строгов схватил его за шиворот и с разбега, словно бы тараном, ударил о мусорный бак. Башка гопника так громко бахнула о бачок, что, казалось, от нее ничего и не осталось. Однако когда Строгов присмотрелся, то увидел, что башка этого типа целая, а вот на металлическом корпусе бачка осталась солидная и глубокая вмятина.
Уже ничего не соображающий гопник, ошеломленный ударом, распластался на земле.
— Хэдшот! — объявил Строгов, и пьяной, шатающейся походкой, побрел прочь.
И вот, теперь этот самый Хэдшот стоял у входа в гостиницу. Раз он здесь, значит наверняка один из пробежавших внутрь — Ящерица. Что им тут надо?
Строгов схватил Хэдшота за ноги и отволок в сторону, в кусты. Уже там он тщательно связал ему ноги и руки. Авось, пригодится, если другие общаться не захотят.
Поднявшись на второй этаж, Строгов аккуратно заглянул в коридор. Возле двери номера, в который они недавно вломились, лежали два тела и возле них сидели четыре человека. Строгов попытался их разглядеть, хоть света в коридоре было мало. Двое — это точно Ящерица с компаньоном. Лиц не видно, но слишком уж знакомые фигуры.
Еще один был освещен лучше, и его удалось разглядеть — пожилой лысоватый мужик, на вид лет пятидесяти. Рядом с ним ничем не примечательный клон — такой же, как и десятки или даже сотни других, трущихся в Речном.
Строгов вскинул ПП и открыл огонь. Первая же очередь достала дружка Ящерицы. Пожилой мужик завалился на пол (Строгов так и не понял, зацепил его или тот просто от испуга упал). Ящерица развернулся и принялся палить в ответ. А вот клон-колонист поразил своей практически мгновенной реакцией. Едва только Строгов начал стрелять, как тот в отчаянном прыжке скрылся в открытом номере.
Строгов попытался высунуться, однако противник открыл прямо-таки шквальный огонь.
Снизу на лестнице послышался топот — шли двое, а то и трое.
Строгов приготовился встречать нового противника — вскинул ПП, и собрался было открыть огонь, как снизу послышался крик:
— Патруль Речного! Бросить оружие или стреляем на поражение!
Строгов убрал оружие. Патрульных конкретно сейчас раздражать он не хотел. Может, с их помощью удастся поймать эту троицу, засевшую в коридоре.
Первый идущий по лестнице навел свое оружие на Строгова, но тут же убрал.
— Сфен? Что за херня тут происходит?
Строгов узнал его — бывший капрал ВКС, с которым ему часто приходилось пересекаться по службе.
— Мерзкий, ты? — на всякий случай уточнил Строгов.
Мерзкий был редкостным уникалом. Во время боя он напоминал машину — никаких лишних эмоций, никаких лишних движений. Зато в свободное время превращался в балагура и весельчака, обожающего черный юмор и анекдоты особого тошнотного типа, способные испортить аппетит даже самому небрезгливому. За такой юмор и получил кличку, ставшую позывным.
— Я, кто ж еще? ‒ отозвался Мерзкий. — Так что тут произошло?
— Долгая история, Дим, — ответил Строгов. — Там, в коридоре засели странные типы, которых неплохо бы было взять живьем.
— А в чем странность?
— Девайсы у них необычные, — ответил Строгов. — Хочется узнать, откуда такое взялось.
— От маров, откуда ж еще, — хмыкнул Мерзкий.
— Есть сомнения, — ответил Строгов.
— Ладно, — кивнул Мерзкий, — тогда подвинься.
Он стал на место Строгова и аккуратно высунулся из-за угла.
И тут же голову спрятал, так как из коридора вновь понеслась стрельба.
— Ну окей, умники, ‒ хмыкнул Мерзкий и произнес в гарнитуру: — Правый! Заходим по хлопку! Как понял?
— Принял! — отозвался невидимый Строгову «Правый».
Мерзкий достал «Хлопок» — гранату, используемую полицейскими для борьбы с митингующими, дернул чеку и метнул ее в коридор. Спустя пару секунд там громко хлопнуло, и Мерзкий вместе со своими бойцами бросился в коридор.
Вот только там уже никого не было…




Глава 23 Домыслы и теории


Серые стены и небольшое окошечко прямо перед лицом. Твою мать! Я опять в клон-капсуле? Что-то в последнее время я слишком часто стал сюда попадать.
Впрочем, раньше я здесь оказывался по собственной глупости, невнимательности, неопытности. Теперь же это был мой осознанный выбор, так сказать.
Нет, я, конечно, надеялся выжить, но все же понимал, что шансов у меня практически нет. Так и случилось. Зато спас Анну.
Хотя, если подумать, никого я и не спас. Сэкономил Анне денег, скорее. Только сейчас до меня дошло, насколько глупо я поступил. Ломанулся спасать девушку, которая все равно ожила бы в клоне. И зачем я это сделал? «Ты мой герой, заплатил за новый клон, чтобы я не платила» — голосом Анны произнесло мне мое воображение.
Тьфу ты, черт.
И ведь действительно — зачем я это сделал? Почему не сиганул вслед за Строговым? Ну, напоролась Анна на растяжку, ну, взорвалась бы, подумаешь…
Но нет, злость на себя самого, эта неестественная для меня прагматичность, шедшая вразрез с установками и принципами, воспитываемыми во мне родителями, быстро ушла без следа.
Черт с ним со всем! Я все сделал правильно.
Отец всегда говорил: «Женщинам, старикам и детям нужно помогать, особенно если они в опасности. И даже ценой собственной жизни. Ты молод, ты здоров, ты можешь выкарабкаться. А они нет. Женщина априори физически слабее тебя, старики уже просто не имеют сил для борьбы, дети даже не знают, как именно следует бороться. Если ты им не поможешь, они обречены».
И кто бы что ни говорил — все именно так.
Пусть здесь я не спас жизнь Анны, но все же помог ей. Она ведь говорила, что оживление в клоне серьезно откинуло ее назад как специалиста. А меня?

«Статус: егерь
Системный модуль: АСИ
Ранг 8: разведчик
Опыт: 205/250
Навыки:
Владение огнестрельным оружием: 47 %
Владение Энергетическим оружием: 54 %
Ружья/дробовики: 21 %
Умения:
Свежевание: 82 %
Кожевничество: 17 %
Легкая специализированная броня: 22 %
Дополнительные умения: Сушка в полевых условиях с использованием «НКВД»
Основы работы колонизаторских сетей и ИИ-контролеров
Обнаружено более 50 различных баз. Список опознанных баз прилагается
Владелец территории в–1151 (кадастровый номер 93258329.2)
«Полезность»: 1.3
Цена активации клона: 1650 кр
Счет: 5212 кр
Доступен кредит в размере 3000 кр
Карма: 1»

Хм… На удивление навыки откатились совсем чуть-чуть. Это все не страшно — быстро наверстаю, если больше не буду дохнуть на каждом шагу. Единственное, что неприятно — это откат «свежевания». Уровень владения достаточно высок и качается очень медленно. Теперь шкур двадцать, наверное, нужно будет снять, чтобы вернуть параметру прежнее значение.
Так…а что у меня со счетом? Почему так мало денег сняло? И откуда их появилось больше, чем было?
Просмотрев историю счета, я удивился. Причем два раза.
Во-первых, за восстановление в клоне я платил только один раз. Во-вторых, неразбериха с деньгами исчезла — это Кийко сбросил за реализацию стволов, видимо, сторговался-таки с «Угловыми». Плюс система немного накидала за маров (я, кстати, ей слил с ВЗОРА всю запись, как вызволял Кийко, но Мать рассмотрела и оплатила только сейчас). Эх…ВЗОР. Что же с ним стало? Очень хотелось верить, что он остался на болоте. Но как бы он там остался, если я подорвал гранату? Там не то, что от ВЗОРа, там и от моего тела ничего не должно было остаться. Зато был шанс, что остался и трупик нападавшего (если его не забрали подельники).
Пусть покореженный, но все же по нему можно понять, кто на нас напал. Жаль, что тут, в городе, нам не удалось поймать Иваныча.
Вот еще загадка… Он тут каким боком? И который уже раз он мне дорогу перебегает? И ведь, везучая сволочь — я почти прибил его в лесу. Еще бы немного, и….
Так, что-то меня унесло. Как там Строгов говорил: «Мстить надо с холодной головой». Ну, может и не прямо так говорил, но подразумевал.
Я попытался пошевелиться и вдруг понял, что в этот раз все не так, как обычно.
В смысле, я нахожусь не в клон-капсуле. Или, скорее, не в обычной клон-капсуле. Она заполнена жидкостью!
Как же я тогда дышу?
Времени разобраться в этом мне не дали. Внезапно жидкость куда-то стремительно откачивается и я, пытаясь уцепиться хоть за что-то, просто сползаю по стене капсулы. Миг, и я уже сижу на полу. Дверь распахивается, и чьи-то руки меня вытаскивают наружу.
— Ну что, очухался? — голос знакомый, но не могу понять, кто это.
— Где я? — просипел я.
— В больничке, — ответил Строгов.
— Я что, не умер? — удивленно прохрипел я.
— Как видишь. Вместе с патрульными дотащили тебя до больницы, закинули в медицинскую капсулу. Заштопали, подлатали. Ты как новенький теперь!
Я застонал, осознав, во сколько мне выльется лечение в медкапсуле. Однако Строгов сообразил, чем я недоволен, так как быстро добавил:
— Лечение за счет корпы, тебя ведь в городе подстрелили. Обычно Мать с виновника снимает деньгу на лечение или оживление пострадавшей стороны в клоне. Но так как Матери не удалось установить, кто же именно виноват, оплата осуществилась со счета «Гардена». Так что не боись!
Я облегченно вздохнул. Вот и славно, а то я уже представил, в какую сумму мне бы обошлось лечение. Проще бы было застрелиться и в клоне ожить — все равно дешевле. И плевать, что опять часть навыков уйдет в минус.
— Так, давай, вставай. У нас много дел.
***
Я сидел в маленькой кухоньке, закутанный в плед, и жадно хлебал горячий, прямо-таки обжигающий чай, приготовленный собственноручно Анной.
Она все же выжила. Мой глупый недогеройский поступок был не напрасным — девушке не пришлось вновь восстанавливаться в клоне, она не потеряла часть своих драгоценных знаний.
Я, конечно, на многое с ее стороны не рассчитывал, но «спасибо» все-таки дождался.
— Ну, теперь-то очухался? — спросил Строгов, глядя с нетерпением на меня, попивающего чай.
— Да вроде как, — я нисколько не соврал. Чувствовал себя уже гораздо лучше, а главное ‒ озноб практически пропал.
— Ну, тогда слушай…
Строгов коротко рассказал мне о том, что произошло после того, как граната взорвалась.
— Интересно, — хмыкнул я, выслушав его, — судя по твоему описанию, один из этих «странных» ‒ действительно Иваныч.
— Угу, — кивнул Строгов, — вот только я успел раскидать запросы Матери. И этот твой Иваныч уже черт знает сколько не появлялся в Речном.
— Еще более странно, — повторил я, — я описал его Кэсу и он его узнал, ты тоже его видел, а Мать говорит, что его тут не было?
— Я тебе более того скажу, — хмуро произнес Строгов, — если верить Матери — я никого видеть не должен был.
— Как это?
— А вот так. Не было никого в коридоре гостиницы возле ваших тел. Не было, и все.
— Да быть этого не может! — возмутился я.
— Конечно, не может, — согласился Строгов, — я привык верить своим глазам. И я их видел. К тому же кто-то ведь стрелял по патрулю, прибывшему по сигналу тревоги? А Мать говорит — никого не было.
— И что это за фигня?
— Не знаю, — пожал плечами Строгов, — но я собираюсь это выяснить.
— Каким образом?
— А…я ж самое главное не рассказал! Один из этих, кого «не было», сейчас сидит в укромном месте и маринуется в ожидании, когда я приду опять.
— Не понял…
Строгов коротко рассказал о взятом им «часовом».
— Тут еще и Ящерица с дружками?! — поразился я. — А им-то что надо было?
— Думаю, они нужны были в качестве разнорабочих, — предположил Строгов. — Либо для того чтобы тела отнести, либо спрятать, либо еще чего. Наш друг, томящийся сейчас «в темнице», мало что знает — туп, как пробка, да и не посвящал его никто в планы. Но о чем он знает точно — что некто умеет стать невидимым для системы. И этой возможностью он расплачивается с Ящерицей, а Ящерица в ответ выполняет для этого «некто» различного рода поручения.
— А кстати, — подала голос Анна, — чего им от меня надо было?
— А черт его знает, — пожал плечами Строгов, — если бы это были военные, я бы сказал, что чип.
— А чип-то зачем? — удивилась Анна.
— С него можно выудить какую-никакую информацию, — ответил Строгов. — Еще скажи, что понятия об этом не имеешь и не знаешь, как это сделать!
— Имею понятие, — Анна вздохнула, — и как сделать представляю. Вот только сделать-то как раз и не могу. И раньше для меня это было сложным, а теперь, когда все умения и навыки откатились назад…
Она горестно махнула рукой.
— Ничего, восстановишь еще свои навыки, — успокоил ее Строгов.
— А что бы случилось с Анной, если бы они чип смогли изъять? — спросил я.
— Ожила бы в клоне, — пожала плечами Анна.
— Причем неизвестно, в каком состоянии, — дополнил ее Строгов.
— А? ‒ не поняла она.
— Изъятие чипа приводит к серьезным нарушениям в работе мозга. Причем изменения фиксируются чипом как м-м-м…новые данные. Короче говоря, в клоне ты могла очнуться счастливая и всем довольная, как овощ. Ходила бы под себя, пускала слюни и радостно гыгыкала.
— Да ладно! — удивился я.
— Угу, вон, гляди — до нее уже дошло, что я прав, — Строгов кивнул на Анну.
Девушка же побледнела и зажала себе рот руками. В глазах у нее читался испуг. Похоже, все действительно могло пойти по описанному Строговым сценарию. И она поняла, чем это могло для нее закончиться.
Сейчас она не выглядела тем «специалистом», каким позиционировала себя при первом появлении.
Внезапно она вздрогнула, и взгляд ее расфокусировался. Что там? Сообщение?
Я тут же заметил, что у меня тоже мигает значок входящего письма. Ну-ка…
«На меня напали. Я не знаю, кто он, выглядел как обычный клон. Но это точно не обычный колонист или мар. Это профессионал. Мне удалось лишь зацепить его — ранил в руку. Это примета, и теперь есть шанс вычислить его. Я знаю, вам удалось найти контейнер раньше этого человека, и вы успели сбросить данные в хранилище. Я единственный, кто имеет туда доступ и уверен, что нападавший попытается достать меня снова. Поэтому я отменяю активацию клона и перехожу в гибернацию на трое суток. Будьте в клон-центре в момент моей активации. Им нужны добытые вами данные, и я уверен, что ждать помощи от гарнизонных бесполезно. Собери отряд и вооружи его. У меня дома в тайнике есть ключи к винтовкам, с их помощью вы сможете снять привязки к идентификаторам моих бойцов и перебить винтовки на себя. Кроме того, если все пройдет хорошо — с меня причитается бонус за помощь.
Будьте осторожны — думаю, наемник, напавший на меня, не один. Должны быть и другие. Жду вас через трое суток в 13.00 в клон-центре»
Я пересказал текст сообщения Строгову.
Тот нахмурился, желваки на лице заходили и, наконец, он заявил:
— Чушь! Не может тут быть наемников, ни разу не прилетал чужой корабль. Кузьму и Гринберга мы засекли, но больше никого. Разве что десантный бот ВКС мог проскочить. Но он не наемников возит. А ведь ВКС не будет действовать против вас, не так ли?
Он повернулся к Анне.
— Не будет, — уверенно подтвердила она.
— Следовательно, — продолжил Строгов, — если никакие корабли не прибывали, наемники должны были занять места колонистов. Только так их протащил бы на планету комендант. В принципе, возможно…но я не знаю ни одного наемника, который согласится на это. Они выбрасывают уйму денег на сверхновые чипы, и ни за какие деньги, ни для какого контракта не поменяют их на обычные, какие таскают колонисты. Нет, это все чушь.
— Ты не веришь Игорю Анатольевичу? — спросила Анна.
— Верю, — ответил Строгов, — но здесь он ошибся.
— Как нам это проверить? — поинтересовался я.
— Для начала нужно вернуться на болото и все внимательно осмотреть, — заявил Строгов, — наемники не оставляют своих мертвецов. Если есть возможность — забирают, нет — уничтожают. А там, насколько я помню, мы видели тела маров. Так?
— Ну…
— На нас напали мары. Не удивлюсь, если Гринберг привез им хорошее оружие и экипировку. Да и у Дьяка найдутся бойцы, умеющие с подобным оружием обращаться.
— Вряд ли это мары, — покачал я головой, — они тебя сняли так, что я даже не заметил, откуда. Да я вообще не видел нападавших!
— А трупы маров возле «Проходца» ты видел?
— Видел. Но не факт, что это они напали на бойцов Толяныча. Уверен, что у них не получилось бы их всех так аккуратно положить…
— В колонисты идет не только сброд, мальчик, — усмехнулся Строгов, — есть среди них и опытные бойцы. Но это точно не наемники. У тех иной стиль. Им незачем прятаться и скрываться. При желании пара десятков этих ребят могли бы вырезать весь Речной — в нашем гарнизоне одни списанные вояки. Никаких серьезных имплантов или модификаций. Мы бы им просто не смогли бы ничего противопоставить. Под «мы» я подразумеваю всех — и гарнизон, и колонистов, и маров.
— Что, так круты? — удивился я.
— Про «Черепов» слышал? — усмехнулся Строгов.
— Это те, что подавили революцию на Эхо-2? — наморщив лоб, спросил я. — Слабо помню, мне ж тогда было лет восемь. Хотя трубили об этом по всем каналам, и не одну неделю.
— Еще бы! — хмыкнул Строгов. — «Черепа» высадились на планете, их было всего-то три сотни рыл. Так они за двое суток в пух и прах переколошматили гвардию революционеров, перевешали кучу всякого рода деятелей, успели ограбить военные склады и дать деру до того, как прилетели ВКС.
— Ну, ВКС их бы размазали, — вмешалась Анна.
— Естественно, — хохотнул Строгов, — что могут сделать три сотни «Черепов» против десантного наряда? Впрочем, если дать им такие же экзоскелеты, как у ВКС, и выставить одинаковое количество бойцов, то я не знаю, кто победит.
— Еще скажи, что какие-то наемники опытнее ветеранов ВКС, — фыркнула Анна.
— И скажу. ВКС всегда действует крупными силами, а наемники предпочитают тактику малых групп. И я тебе с уверенностью скажу, что наемник «Черепов» на голову превосходит ветерана ВКС. Если примут закон о частных военных компаниях, и те же «Черепа» получат импланты и оборудование последнего поколения — можешь не сомневаться, ваш ВКС будет выть и рыдать.
— Да прям-таки… — усмехнулась Анна.
— Так…ВКС и «Черепа» ‒ это очень интересно, — решил прервать я их спор, — но что делаем? Из языка ты ничего путевого не выбил. Надо пробить больницу — обращался ли к ним колонист с такой раной.
— Уже проверил, — ответил Строгов, — сделал запрос через Мать. За последние трое суток с раной такого плана никто не обращался.
— Хм…значит, что нам остается… — задумчиво протянул я. ‒ Во-первых, надо найти и потрусить за шкирку Ящерицу — он однозначно что-то сможет сказать. В гостинице он был, с Иванычем и этим странным типом общался. Он может о них что-то рассказать или даже сдать, где они прячутся. И, кстати, они ведь меня когда оглушили и вытащили из города, Мать толком и не почухалась меня спасать. Думаю, это странность из этой же копилки.
— Возможно, — согласился Строгов.
— Значит, с этого и начнем.
— А раненого искать не будем? — спросила Анна.
— Будем, — ответил я, — но не в Речном.
— А где?
— У маров, — ответил я.
— Как ты у маров это узнавать собрался? — поразилась она.
— Есть идея, — хитро улыбнулся я.
***
Начали мы все же не с пленника. Меня посетила мысль, что следует наведаться в клон-центр. Пусть Мать и утверждает, что Иваныча в Речном не было, но мы то точно знаем, что он здесь был!
Лаборант, конечно же, совершенно не помнил человека, похожего на Иваныча. Даже после того, как Анна перекинула ему определенную сумму денег, память у лаборанта не прояснилась. Впрочем, полученные деньги он отработал честно — связался со сменщиками и узнал у каждого, не было ли такого посетителя.
К сожалению, в клон центре нам ничего нового узнать не удалось.
Следующая зацепка — это бар Кэса. Кто-то ведь заплатил за номер, в котором обитал Иваныч? Кэс поначалу не особо хотел с нами откровенничать, однако мы со Строговым сбросились ему на ремонт номера, и Кэс растаял. Оплата за номер была произведена от Иваныча.
К сожалению, этим фактом мы лишь подтвердили собственные догадки, а вот для системы это не являлось доказательством ее «неправоты» — Иваныч мог сбросить деньги Кэсу, даже находясь за пределами Речного, но в пределах сети. Так что Мать не нашла бы никакого противоречия в том, что человек снял комнату, и при этом в городе не был. Снял да не пришел: планы изменились, мало ли…
Впрочем, Строгов заявил, что от Матери здесь мало что зависит — у патруля, явившегося в гостиницу, были ВЗОРы. Перестрелка была ими зафиксирована. Однако Мать все спустила на тормозах…или же ее заставили это сделать.
Совсем забыл упомянуть — когда нас убили на болотах, пока мы возрождались в клон-капсулах произошло еще одно неприятное событие — система вернула полномочия коменданту. Как и почему — мне неизвестно. Но факт остается фактом. Так что, если Толяныч прав, если предположить, что невидимость и неуловимость наших противников объясняется "крышеванием" со стороны коменданта, то систему и гарнизоннных действительно можно считать потенциальным врагом. Во всяком случае, действовать они будут против нас.
Что очень хреново.
Получается, добыть хоть какую-то информацию мы можем всего двумя путями: через пленника, который совершенно ни хрена не знает, или же пришедшим мне на ум способом. Впрочем, мой способ скорее позволит подтвердить, что на нас напали мары, чем идентифицировать нападавших…
***
— Патрон… — в дверь заглянул один из телохранителей.
Гринберг с неохотой поднял на него глаза, отрываясь от чтения книги. В коем-то веке ему выпала возможность отдохнуть, расслабиться и заняться тем, что всегда его умиротворяло, успокаивало, позволяло забыть о реальности и уйти в мир авторских фантазий. Он как раз начал новую книгу и дошел до интриги: девушка Лесса вот-вот должна была воплотить в жизнь свой план, отомстить коварному врагу, который перечеркнул жизни ее родных, превратил в ад ее собственную, и вот…
— Чего тебе? — буркнул Гринберг.
— Патрон, вас хочет увидеть какой-то колонист.
— Что ему надо?
— Говорит, что дело огромной важности, и ему нужно с вами поговорить. Что-то про «НКВД».
— «НКВД»? — Гринберг поднял бровь.
На этой планете все шло кувырком. Подумать только, он даже представить себе не мог, что нужно было взять с собой это дешевое барахло. Здесь «НКВД» были самым настоящим дефицитом, и за ними вели жесткую охоту. Еще бы, ведь обработанные с помощью этого устройства шкуры любых зверей ценились в разы дороже…
Если бы Гринберг знал, то взял бы с собой на Хруст десятка три этих устройств и расходников к ним. С их помощью он не только бы поимел кругленькую сумму, но еще и давно бы забил трюм своего корабля. Ну, кто же знал…
Из-за дефицита НКВД он вынужден был сидеть на Хрусте уже несколько недель, и сидеть ему еще неизвестно сколько… Впрочем, виной тому были вовсе не «НКВД» и шкуры. Причиной задержки стало то, что Дьяк и его болваны умудрились профукать партию золота и драгоценных камней. На караван напали колонисты и просто отобрали все ценности. При этом Дьяк так и не смог вычислить виновников. Более того, его неуемный характер, вспыльчивость, привели к тому, что началась серьезная война между изгоями (марами ‒ людьми Дьяка) и колонистами. Пока Гринберг ждал новую партию, начал собственное расследование и был уверен, что в скором времени найдет и грабителей, и груз. Естественно, в случае обнаружения груза сообщать об этом Дьяку он не собирался.
Гринберг вновь поднял глаза на охранника. Тот даже не шелохнулся, пока патрон размышлял.
— Ладно, веди его сюда, — решил Гринберг, — узнаем, что там.
К его удивлению, спустя пару минут охранник привел молодого паренька. Его звали Мик, кажется. Тот самый, испоганивший Гринбергу массу идей — люди этого Мика умудрились перебить лучший отряд трапперов, добывавших для Гринберга шкуры. Впрочем, Гринберг не был зол: бизнес есть бизнес, он сам просчитался. Хотел загнать Мика в долги, руками трапперов забрать у него «НКВД» и так жестоко поплатился за жадность — ни трапперов, ни «НКВД». К тому же паренек умудрился узнать, что именно Гринберг был заказчиком.
Если бы не форт, который нашел этот Мик, Гринберг давно бы отдал команду своим псам, и уже сейчас на одного колониста (или даже на целый отряд колонистов) на Хрусте стало бы меньше. Но действовать столь прямолинейно Гринберг не любил. Убить человека можно всегда, а вот получить от него информацию после этого будет, мягко говоря, затруднительно.
Гринберг не спешил, к чему это? Есть и другие дела. Этим Миком занимаются специально обученные люди — рано или поздно паренек сделает ошибку, и вот тогда…
Впрочем, вот он пришел к Гринбергу сам. Интересно, зачем? Он ведь ясно дал понять, что больше сотрудничать не желает…
— Чем обязан? — холодно поинтересовался Гринберг…
И гость рассказал.
Получалась довольно интересная картина. В болотах на отряд колонистов напали. Перестреляли всех бойцов этого Мика, включая его самого, отжали «НКВД» и кучу шкур болотных котов (в которых Гринберг, к слову, очень нуждался, и готов был платить за них бешеные деньги).
Мик утверждал, что одного из нападавших им удалось подстрелить. Этот самый мар выглядел, как клон.
— Так чего вы хотите от меня? ‒ поинтересовался Гринберг.
— Хочу, чтобы вы помогли мне найти тех, кто забрал «НКВД».
— Хм…а взамен?
— Насколько я знаю, вам нужны шкуры котов?
— Ну, допустим…
— Насколько я знаю, в болота колонисты не хотят идти?
— Ну, допустим, — Гринберг усмехнулся. Он уже понял, к чему клонит этот Мик.
— Как насчет такой сделки: вы поможете вернуть нам «НКВД», а мы доставим вам кошачьи шкуры. И, кстати, мы придумали способ, как получить шкуру целой, без дырок от пуль.
— Очень интересно… — хмыкнул Гринберг. — Но я не готов ответить прямо сейчас. Мне нужно подумать…
— Конечно…
Когда колонист покинул апартаменты Гринберга, тот тут же связался с Дьяком. Примет, конечно, было маловато. Но все же, шансы найти нападавших были. Единственное, что Гринберга смущало — у этого Мика и его команды должен был быть второй «НКВД», который они отжали у отряда Дадди. Куда он делся? Что-то тут не сходится…Впрочем, посмотрим.
***
Хэдшот смог выбраться. Он не воспринимал это как чудо. Скорее, как результат собственной удали и смекалки. Чертов Строгов его мутузил добрых полчаса, затем еще угрожал битой бутылкой. Вот только Хэдшот ничего ему не сказал. Потому что и не знал.
Он сам считал, что влезать в дела Костика ‒ себе дороже. Да и зачем? Пусть у Костика голова болит от всей этой чепухи. Хэдшот должен был заниматься другим. И он этим «другим» занимался с душой: вытрясти деньжата из перепуганного колониста, выбить дерьмо из несговорчивого, дать по куполу в темном переулке опасному…это он умел и любил.
Хэдшот славился тем, что из любой драки мог выйти с наименьшими потерями (в отличие от коллег), практически всегда он оставался единственным, кто либо не пострадал, либо пострадал минимально. Но вот в последний раз ему не повезло. Чертов егерь таки смог к нему подкрасться и вырубить.
Но на этом его невезение закончилось. Хэдшот даже удивился, насколько может быть тупым егерь. Он раньше воспринимал этих ребят, как весьма опасных и хитрых. А тут ему практически ключ на волю оставили: Хэдшот перерезал веревки разбитой бутылкой, открыл окно и был таков.
Ему даже в голову не пришло, что это все может быть неспроста. Именно поэтому он не стал кружить по Речному, а сразу направился в берлогу Ящерицы.
Он подошел к двери и постучал три раза. Выждал, и стукнул еще два раза с длинной паузой. Только такой условный знак позволял понять тем, кто находился внутри, что пришел «свой».
Едва только дверь открылась, как Хэдшот влетел внутрь, получив ускорение от удара сзади.
Он растянулся на полу, тряхнул головой, приходя в себя, и повернулся, желая рассмотреть того, кто так подло ударил в спину.
— Сраный егерь, — успел прорычать он, прежде чем получил кулаком в зубы.




Глава 24 Что делать и кто виноват?


Черт подери!
Кузьма очнулся в клон-капсуле не просто в плохом настроении, он был взбешен.
Это ж надо было так вляпаться?! Простой поход на болото в составе большой группы, причем вроде как с неплохими трапперами и опытными колонистами (даже егерями), превратился в самое что ни на есть тупое мочилово. Причем не врагов, а их самих!
То, что от Речного до болот бойцы шли налегке, с шутками-прибаутками, без предварительной разведки, без охранения, без передового дозора уже вселяло сомнения. Но Кузьма решил не лезть в чужой монастырь со своим уставом — мол, ребята и сами все знают, умеют. Ведут себя так вольготно — значит, знают, что ничего им не грозит.
На самом болоте они стали аккуратнее, достаточно уверенно отбивались от котов, однако Кузьма понял — малейшая ошибка, и их порвут на лоскуты. Он-то как раз знал, что если видишь парочку котов, вовсе не обязательно, что это все противники. Вполне возможно, другие подбираются с тыла.
Вообще Хруст в этом плане поражал — животина тут совершенно ничего не боялась, была злющая и прямо-таки экстремально агрессивная. У тех же волков, как казалось, вообще отсутствует инстинкт самосохранения — они бросаются в атаку без всякого страха. При этом не всегда идут в лобовую. Чаще всего стая окружает жертву, парочка животных отвлекает на себя внимание, а остальные атакуют с флангов и тыла.
Коты действовали аналогичным образом. Впрочем, на этом схожесть заканчивалась. Кузьма слышал о крайне опасных и действующих в одиночку небольших зверьках, обитающих в красных горах. Однако те как раз не выказывали агрессии и нападали лишь тогда, когда человек сам их провоцировал.
Так же было и с Муравейником — гигантские насекомые, никоим образом не напоминавшие земных, а скорее всего являющиеся пережившим терраформирование местным видом, четко соблюдали границу и нападали на тех колонистов, кто осмелился войти на территорию улья. Хотя нет, здесь были исключения — те же ктыри (гигантские мухи) могли напасть где угодно и когда угодно. Неимоверно живучие и опасные твари. Впрочем, справиться с ними все же было возможно — ктыри предпочитали охотиться в одиночку, в отличие от волков и котов не пытались мудрить и всегда перли напролом.
Но не о том речь.
Хруст был опасен, и группа, в составе которой Кузьма согласился идти, оказалась неимоверно беспечной. И это учитывая тот факт, что среди них был Строгов, которого сам Кузьма считал вполне компетентным в подобных вопросах.
На болоте группа совершила очередную ошибку — разделилась. Часть ушла добывать шкуры, часть за контейнером. А его, Кузьму, бросили ковыряться с «Проходцем». При этом прикрывал его всего один боец.
В принципе, ничем страшным это закончиться не должно было, но законы подлости сработали как всегда — ровно тогда, когда очень бы хотелось, чтобы не сработали.
И вот результат: работа не выполнена, куча денег потеряна. А главное — утащить «Проходца» не удалось. Нет, Кузьма знал, что отряд Мика не ставил себе главной задачей привести в чувство и увезти из болот «Проходца», у них были иные цели. А это лишь второстепенная. Но почему тогда было не заняться в первую очередь главной задачей, и лишь после ее выполнения распыляться — прикрывать его, Кузьму, во время починки «Проходца», собирать трофеи, снимать шкуры?
Придется списать на неопытность. Все-таки трапперы — это не военные. И руководил ими не Строгов, а обычный колонист, которому и лет-то всего ничего, и опыта боевых действий фактически нет (не считать же опытом несколько пересечений с марами?).
Кузьма несколько подуспокоился — все-таки по деньгам он не просел, даже наоборот. А вот уровень владения навыками несколько упал. Но не критично — это потому, что у Кузьмы был не Альфа-клон…
Вот что ему не нравилось, так это то, что придется вновь идти на болото. Он был уверен, что группа Мика на это решится. И позволять им идти без него, Кузьмы, он не собирался.
Причиной тому стала находка в «Проходце»: слишком дорогой и полезный девайс, который, к слову, может стать ключом к огромным деньгам для него самого. Кузьма был уверен, что пользоваться в полной мере таким девайсом не сможет никто, кроме него. Разве что кладовщик. Но тому подобное занятие будет неинтересно — у него свои доходы, и тратить время еще и на это он не будет.
Отряду же этот девайс будет крайне полезен. Но только если будет человек, умеющий им пользоваться. Может быть, Кузьма и забрал бы девайс себе. Выкупил бы у группы Мика или даже украл. Вот только просто так сидеть на таком сокровище глупо. И еще более глупо с его помощью пытаться построить бизнес — очень быстро найдутся те, кто захочет его крышевать. И Кузьма был уверен, что сам он ничего не сможет противопоставить «крышевателям». Даже более того, если очень сильно «повезет», то крыша так закрутит гайки, что себе бы на жизнь заработать, не то, что думать о богатстве. Знаем, уже проходили, из-за того, что действовал гордым одиночкой, потерял корабль и из контрабандистов вынужден был переквалифицироваться в колонисты.
Сейчас он направлялся в бар Кэса, который облюбовал сам (бронировал за собой столик и использовал как офис для общения с клиентами), и который также был точкой сбора для бойцов отряда Мика.
Кузьма открыл дверь и шагнул внутрь помещения. Как всегда в такое время зал пустовал. Клиентов практически не было, но за одним столиком сидела парочка. Они были похожи, как братья близнецы — идентичные черты лица, телосложение, полное отсутствие волос, как на голове, так и на лице. Одним словом — клоны.
Кузьма направился к ним. И лишь у столика сообразил, что наверняка не знает, те ли это люди, которые ему нужны.
— Присаживайся, — развеял его сомнения один из «братьев», — я — Шендр, это Кийко. Остальные, думаю, скоро подтянутся.
Кузьма все еще сомневался, а Шендр, поняв его, добавил:
— Я тебя прикрывал возле «Проходца».
Вот. Теперь совсем другое дело. Посторонний об этом знать не мог. Впрочем, даже если бы и узнал, по ходу беседы обман будет обнаружен в любом случае.
Не успел Кузьма присесть, как рядом возник еще один посетитель бара. Выглядел он не как клон, и Кузьма без всяких проблем узнал Литвина.
— Привет, однояйцевые! — весело поздоровался он с Шендром и Кийко, кивнул Кузьме.
— Ты чего при параде? — буркнул вместо приветствия Шендр.
— Что? — не понял Литвин.
— Морду, говорю, зачем восстановил?
— А чего такого? Я не хочу ходить так, — Литвин кивнул подбородком в сторону самого Шендра, — и вообще, мое дело.
— Лично мы с Кийко собираемся назад на болота, — пожал плечами Шендр, — хрен знает, как там все пойдет. Вдруг опять откинем копыта? Тогда восстанавливать внешность сейчас — напрасная и глупая трата денег.
— Ну и пусть, — возразил Литвин, — зато мне комфортно и удобно, не надо к телу клона привыкать. А чего вы решили на болота идти? Тоже жаба душит из-за стволов и шмоток?
— Есть такое, — кивнул Шендр.
— Да, думаю, их уже и след простыл, — хмыкнул Литвин, — нас положили, и трупики обобрали.
— Маров ведь не трогали до нашего прибытия? — не согласился Кийко.
— Что, кстати, странно, — поддержал его Шендр. — Короче, мы тут обмозговали все и пришли к выводу, что наши вещички там так и лежат. Кто бы нас там ни караулил — ему ничего кроме этого сраного контейнера не надо.
— А где стволы бойцов Толяныча? — хмыкнул Литвин. — Насколько я помню, в «Проходце» на трупах их не было?
— Стволы могли и забрать, — согласно кивнул Шендр, — но там стволы такие, что грех было оставлять. А наши…наши ни в какое сравнение не идут с ними. Может, и побрезговали. В любом случае, я уверен — хоть что-то да осталось. И хотя бы за этим нужно сходить.
— Согласен, — кивнул Литвин.
— Есть там еще кое-что, за чем стоило бы сходить, — вступил в разговор Кузьма.
Все взгляды тут же обратились к нему.
— И что же это? — поинтересовался Литвин.
Однако Кузьма не успел ответить, так как прямо возле их стола появилась женщина — чернокожая и весьма крупная, с прямо-таки выдающимися формами и габаритами.
— Ни хрена себе официантка! — пробурчал Кийко.
— Угу, Кэс, видать, решил сэкономить, и нанял официантку и вышибалу в одном лице.
— Будьте любезны, — обратился к женщине Шендр, — нам бы чего поесть организовать.
Официантка кивнула и удалилась. Она шла через зал, словно ледокол через лед, сдвигая своей широкой костью стулья, а иногда и столы. При этом она совершенно не обращала на это внимания, перла напролом к бару и застывшему в недоумении Кэсу за барной стойкой.
— Так о чем речь? — спросил Литвин, когда официантка удалилась на достаточное расстояние.
— Там ПМС, — ответил Кузьма.
— Чего-чего там? — переспросил Кийко.
— Девайс такой, — ответил вместо Кузьмы Шендр, — и очень даже полезный.
— Что-то я о таких девайсах не слышал, — хохотнул Литвин. — Нет, что это такое ‒ я знаю, но…
— Это действительно устройство, — перебил его Кузьма. — Полевая мобильная станция. Фактически это диагностическое устройство, с помощью которого можно устранить поломки в энергетическом оружии. Или же модифицировать его, перенастроить. Вообще к ПМС должны быть еще два блока. Один ‒ нечто вроде 3D принтера, на котором можно сделать, скажем, ручку или приклад, а второй блок — это сборщик-тестировщик.
— Прикольно, — хмыкнул Литвин, — нам такое точно пригодится. А с обычной кинетикой этот девайс работает?
— Если набор софта установлен, — пожал плечами Кузьма, — но не со всеми пушками. Только с более-менее новыми. ОСЗ, к примеру, в базе точно нет. Его придется тестировать, чтобы ПМС вообще понял, с чем имеет дело, и предложил варианты модернизации.
— И как можно модернизировать ОСЗ? — хмыкнул Кийко. — Что-то тяжело представляю.
— Очень даже зря! — не согласился Шендр. — Приклад можно присобачить, ствол удлинить, какой-нибудь девайс для ускорения зарядки прилепить. Была бы фантазия — варианты найдутся.
— Не вижу в этом смысла. Кому надо возиться с дерьмом вроде ОСЗ? Проще нормальный ствол купить! — стоял на своем Кийко.
— Я тебе так скажу, — вмешался Литвин, — если бы в ОСЗ влезало патронов 6, и можно было быстро его перезарядить, то для близкой дистанции мне ничего другого и не надо. Дешево и сердито, садит вражину наповал. Чего тебе еще нужно?
— Речь не о модификациях, — перебил их Кузьма, — с таким оборудованием мы сможем сами делать себе боеприпасы, другим настраивать оружие. Это деньги!
— Согласен, и штука полезная, и денег может дать, — кивнул Литвин.
— Насчет полезности я бы поспорил, а вот деньги — это хорошо, — сказал Кийко.
— А вот я как раз в первую очередь за то, чтобы иметь эдакий стенд для испытания оружием, — сказал Шендр.
— То есть, оставим его, не будем продавать? — подытожил Кузьма.
— О, как ты быстро пристроился! — хохотнул Литвин.
— А вы ПМС не сможете сами запустить, — заявил Кузьма. — С уверенностью могу сказать, что я чуть ли не единственный, кто сможет работать с таким оборудованием.
— Прямо-таки! — не поверил Литвин.
— Вполне возможно, — подтвердил слова Кузьмы Шендр. — Слишком уж специфическое оборудование. Тут даже вопрос не в знаниях и допусках, а в опыте и умении обращаться с ним.
— Так что? — повторил вопрос Кузьма.
— Мы-то не против, — со вздохом сказал Шендр, — но сами тоже принять решение не можем. Нужно ждать остальных.
— Кстати, а где они? — оживился Литвин. — Я думал, егеря и специалист (ну эта, Анна), оживут раньше нас.
— Так и есть, — согласился Шендр. — Думаю, они уже давно вышли из клон-центра и чем-то заняты.
— Интересно, чем?
— Без понятия, — пожал плечами Шендр. — Придут — спросим. О!
К столу, держа в руках два подноса, набитые тарелками с едой, курсировала недавняя официантка.
Она, нисколько не стесняясь, подвинула задницей Литвина и поставила подносы на стол.
— Спасибо, — сказал ей Шендр.
Официантка молча кивнула, а затем все так же молча заграбастала одну из тарелок и плюхнулась на свободный стул.
Литвин удивленно на нее уставился, Кийко замер, глядя на подобную наглость, даже обычно апатичный Шендр подобный поступок пропустить не мог.
— Сударыня, — обратился он к официантке.
Та, продолжая поглощать пищу, все же подняла на него глаза.
— Сударыня, ‒ повторил Шендр, — не скажу что мы не рады вашему обществу, но не хотите ли покинуть наш столик? Мы свои дела тут обсуждаем.
— Без посторонних! — добавил Кийко.
Официантка поглядела на них своими выпученными глазами, но никаких намерений покинуть стол с ее стороны не замечалось.
— Иди, тебе говорят, отсюда! — не выдержал Литвин.
Это сработало. Во всяком случае, женщина поставила тарелку на стол и удивленно уставилась на Литвина.
— Моя не мешать! — заявила она. — Мундалабай просто хотеть есть.
— Ну, так…чего? — Литвин осекся, только начав очередную тираду, нацеленную на изгнание незваного сотрапезника.
— Мундалабай просто хотеть есть, — повторила женщина.
— А где же Мундалабай? — вкрадчиво поинтересовался Шендр.
— Я тута! — женщина осклабилась, радостно хлопнула себя ладонями по жирным бокам.
— Так…Мундалабай? — ошарашенно переспросил Шендр.
Женщина энергично закивала.
— Что за хрень? — удивленно буркнул Кийко.
— Вот сейчас и узнаем, — ответил Шендр, и вновь обратился к женщине: — А скажи-ка, у тебя был шлем?
— Да! — с серьезным видом заявила женщина. — Дух леса!
— А как он выглядел?
Женщина изобразила рога у себя над головой.
— А как тебя зовет Мик? — встрял Кийко.
— Пятница, — ответила женщина, вновь вернувшаяся к трапезе.
— Охренеть, — хохотнул Литвин, — что за херня происходит?
— Без понятия, — отозвался Шендр, — но надеюсь, что сейчас узнаем. Мундалабай, ты чего так выглядишь?
— Мундалабай должен так выглядеть, — отозвалась женщина.
— Почему?
— Человек из белой комнаты обещать, что если Мундалабай так будет ходить, то у него быть такой женщина.
— Человек из белой комнаты? — нахмурился Шендр, и тут же сообразил, о чем речь: ‒ Ага! Клон-центр! А ну-ка, давай поподробнее, чего там тебе человек сказал?
— Мундалабай открыть глаза, а человек говорить: «Чего ты хотеть?»
— И чего же ты хотеть? — улыбнулся Литвин.
— Ну, моя народ считать, что дом, жена — это надо хотеть.
— Ну, допустим. И что ты ему сказал?
— Так и сказать.
— А он что?
— Человек из белый комната сказать, что дом Мундалабай покупать и строить себе сам. Человек просить, что Мундалабай хотеть другое.
— И ты пожелал стать женщиной? — удивился Литвин.
— Моя сказать, что хотеть женщина.
— И лаборант согласился?
— Человек говорить, что так нельзя, — ответил Мундалабай, — но Мундалабай уже знать, как говорить. Мундалабай давать деньги, и человек делать, как хотеть Мундалабай.
— Ты ему еще и заплатил? — к тому моменту за столом уже хохотали, но после последнего вопроса Литвина все уже начали откровенно ржать.
Женщина-Мундалабай недоуменно глядел то на одного, то на другого соратника, совершенно не понимая, что же их так развеселило.
— Ох, блин…не могу, — простонал Литвин, вытирая слезы, — я вообще не знал, что пол можно сменить.
— Ну, в клонах-то мы вообще бесполые, — напомнил ему Шендр.
— Так ведь в личных данных пол прописан. Все наши уникальные данные там есть. Как лаборант-то на такое пошел?
— Ты ж слышал, Мундалабай ему взятку дал, — напомнил Кийко.
Новый взрыв хохота за столом заставил Мундалабая смутиться. Он все еще искренне не понимал, что происходит.
— Так, подожди, — еле выдавил из себя Литвин, — еще вопрос: а сам-то ты что, не заметил, что с тобой произошло?
Он указал на просто-таки необъятные груди Мундалабая.
— Моя думать, что человек дать Мундалабаю то, что хотеть, если Мундалабай пройти испытание.
— М-да… — мрачно произнес Литвин. — Ладно, пошли развеивать чары.
— Мундалабай не хотеть развеивать, — запротестовала Мундалабай, — моя выдержать!
Кто-то громко фыркнул, кто-то снова захохотал, а Литвин лишь устало вздохнул и сказал:
— Никто тебе ничего не даст. Человек в белой комнате спрашивал тебя, что ты хочешь сделать со своим телом. Ты мог сделать себе зрение, как у птицы или стать ловким, как волк. А ты…ты сказал ему, что хочешь быть женщиной, судя по всему.
— Я так не говорить! — возмутился Мундалабай.
— Значит, он тебя так понял! — пожал плечами Литвин.
— Ух, коварный сын Ымбылбума! — зло прошипел Мундалабай. — Я отрезать ему голова и носить на правый плечо!
— Тогда навсегда останешься женщиной, — порадовал его Литвин.
— Не хотеть! Хотеть назад быть Мундалабай! — заявил Мундалабай. — Моя убить человека из белый комната, и магия не работать. Мундалабай опять воин!
— Тут твой Ымбылбума не поможет, — сказал Литвин, — и магию так не отменить. Надо идти назад в белую комнату и просить человека все вернуть назад.
— А он делать? — с надеждой спросил Мундалабай.
— Ты уже знаешь, как его убедить и уговорить, — хохотнул Литвин, — денег дашь.




Глава 25 От нашего стола вашему


Как Строгов говорил, так и получилось. Хэдшот привел нас к логову Ящерицы. Вообще-то я очень надеялся последнего никогда уже не увидеть. В том плане, что после расстрела возле моего форта был уверен в том, что этим упырям попросту не хватит денег на оживление. Ан нет, хватило. Сколько ж раз их грохнуть надо, чтобы, наконец, они не коптили воздух Хруста?
Ждать нам пришлось намного дольше, чем ожидалось изначально. Нет, я, конечно, понимал, что этот Хэдшот не особо сообразительный и ловкий тип. Но ждать целый час, пока он допрет до мысли, что можно сбежать и освободиться — это слишком. Причем на сам процесс освобождения у него ушло от силы минут пятнадцать. Все остальное время он просто сидел и тупил. У меня уже даже закралась мысль подсказать ему, как сбежать из нашей «тюрьмы», так как казалось, что он никогда сам до этого не додумается. Впрочем, зря время я не терял — успел смотаться к Гринбергу…
И лишь за время, пока меня не было, тупость противника сдалась под натиском логики (что в случае с Хэдшотом можно было считать не просто невероятной, а просто-таки эпической победой). Он смог догнать, что можно использовать острые края стекла, чтобы разрезать веревку (из которой выпутаться было не так уж сложно — Строгов сделал все, чтобы Хэдшот смог от нас «убежать», даже несколько вариантов побега для него подготовил). Я успел как раз вовремя к началу «побега».
Мы проследили за Хэдшотом и прошли за ним весь путь. Причем поначалу пытались прятаться, меняться, чтобы он не учуял слежки. Но метров через триста поняли, что он не просто ее не учует, он был твердокаменно уверен в том, что не только виртуозно сбежал, но и следить за ним не смогут. Он не пытался кружить по городу, не пытался хитрить. Просто пер к конечному пункту назначения напрямую.
Мы позволили ему постучаться в двери (ну ни фига себе, условный сигнал, чтобы открыли, вот это они конспираторы!), после чего «помогли» войти Хэдшоту, а уже затем зашли сами. В логове были обнаружены три организма — Хэдшот, Ящерица и их третий подельник, имени которого я не помнил, а может и не знал.
Двоих из них (Хэдшота и второго из ларца) Строгов вырубил. А вот с Ящерицей мы долго и обстоятельно беседовали. Начал беседу Строгов, или, если говорить точно, Строгов прервал монолог Ящерицы, сыпавшего проклятиями и угрозами.
— Да вы хоть знаете, на кого лезете, фуфелы? Знаете, что с вами сделают? Вы ж не жильцы, вас ведь…
Точный удар в нос заставил Ящерицу на несколько секунд прерваться, но затем монолог продолжился.
— Если это за этого лоха, — кивок в мою сторону, — так сам подставился, и…
Очередной удар.
— Всегда тащился от того, как это работает, — Строгов сделал паузу, давая возможность Костику размазать юшку по лицу, а сам с улыбкой продемонстрировал мне кулак. — Будто бы режимы переключаешь. Только что грозился, и вот, спустя пару переключений уже начинает сотрудничать. Смотри, сейчас настроим его в режим диалога.
Последовал удар в нос.
— Да хорош! — прогнусавил Ящерица. — Че тебе надо-то? Я ни хрена не знаю!
Опять удар по многострадальному носу.
— Все! Все! Хватит! — взмолился Костик. — Все скажу, все!
Строгов скорчил страшную рожу, затем гаркнул в лицо Ящерице:
— Что делал в гостинице? С кем был? Зачем?
— Да не был я ни в какой гостинице, — залепетал Ящерица, — начальник, путаешь что-то…
— Мик! — обратился ко мне Строгов. — Тащи наручники и пакет. Сейчас мы ему «Слоника» сделаем…
— Э-э-э! Какого «Слоника»? — Костик испуганно глядел на Строгова и периодически косился на меня, делающего вид, что ищу в рюкзаке требуемые Строговым вещи.
— Сейчас узнаешь, — ухмыльнулся Строгов, а Костик замолчал и явно побледнел.
— Погоди-погоди! — забормотал Ящерица. — Ладно! Ладно! Был я в гостинице…
В гостинице они действительно были, причем по приглашению моего старого знакомого, Иваныча. Задачей Ящерицы и его друзей было забрать наши тела в случае, если у загадочного клона «не срастется». Что именно не срастется ‒ Ящерица не знал. Но мы со Строговым смекнули, что речь идет либо об изъятии чипов у меня и Анны, либо же об изъятии с них определенной информации. К счастью для меня и для Анны, у них не получилось ни первого, ни второго, ни третьего — чипы не достали, инфу не украли, и даже наши тела унести не удалось.
А теперь и подавно не удастся — я так понял, что тогда попал под раздачу случайно. Целью была Анна. Наверняка они надеялись, что мы со Строговым подорвемся на растяжках. Либо подорвемся все трое, и тогда они преспокойно смогут изъять чипы. А может быть, все это вообще получилось случайно (в плане того, что появилась возможность изъять чип или данные), и они решили этим воспользоваться. Как бы то ни было, свой шанс они профукали. Теперь Анна сидит в казарме вояк под присмотром того самого Мерзкого, приятеля Строгова, пока мы решаем свои дела. И достать ее никак не получится.
Строгов продолжил допрос, однако более ничего полезного выудить не удалось. С Ящерицей все переговоры вел исключительно Иваныч. Второй, тот самый клон (Ящерица подтвердил, что он действительно выглядит как обычный колонист, только что вышедший из клон-центра), в диалоги не вступал. Все задания Ящерица получал от Иваныча, с его же счета производилась оплата.
После того, как Ящерица понял, что его «партнеры» имеют возможность прятаться от сети, даже более того — могут прятать и других (как например тех же Ящерицу с друзьями, выполнявших поручение Иваныча), Костик начал активно ныть, что, мол, тоже не против получить такую возможность в личных целях. Однако напоролся на отказ. Впрочем, не категорический.
Если он предварительно сообщал Иванычу, когда и как долго их чипы не должны быть видны системой, где именно нужно отключить системы контроля и наблюдения Матери, то Костик получал желаемое. Пользовались подобной возможностью редко (к слову, именно так они и утащили меня из города, собираясь сдать марам), так как Иваныч чаще отказывал, чем соглашался устроить «маскировку».
Вообще крайне странно, что такой продвинутый ИИ, как Мать, не замечает этих моментов, не пытается их отследить. К тому же я заметил, что ожидал от ИИ более радикальных действий, когда был смещен комендант. А на деле что?
Ну, назначила за маров награду, ну, подняла гарнизон в ружье, и что? Вновь отдала полномочия Айдену. Короче, что-то тут нечисто. У меня сложилось впечатление, что ИИ на этой планете работает как-то…не в полную силу, что ли? Вот если представить, что есть некие ограничители, стопоры, то все сразу становится на свои места.
Но кому и зачем мешать работе Матери? Айдену? Он-то в принципе как раз и делает все, чтобы колонизацию провалить. Но я не верю, что ему под силу изменить установки ИИ корпорации. Значит, есть кто-то повыше и явно могущественнее Айдена, кому такое по силам. Но кто это? Вряд ли это кто-то из руководства «Гарден». Быть может, конкурирующая корпа? Ее шпион на высокой должности в «Гарден»? Вполне возможно. Но мне зачем эти тайны, интриги, расследования? Вот прилетит аудитор — пусть он над этим всем голову и ломает.
Когда он еще, правда, прилетит…
Допрос Ящерицы закончился тем, что Строгов его тоже вырубил. Все что могли, мы узнали. Жаль, завалить эту троицу было нельзя — мы-то системе видны, и если подобное устроим, то быстро вылетим в изгои.
Другой вариант требовал времени — я закинул крючок Гринбергу. Была еще мыслишка: показать ему золото с брюлликами, мол, у нападавших нашли, но это слишком опасно. Какой дурак такой информацией будет делиться? Как раз наоборот, будет тщательно скрывать. Впрочем, я точно знал, что Гринбергу нужны кошачьи шкуры, а колонисты все как один отказались идти на болота (рискованно и невыгодно).
Доставлять Гринбергу обычные шкуры дураков не было — игра не стоит свеч. Пусть шкуры котов и стоят дороже волчьих, но и риска тут больше. А вот обрабатывать шкуры колонистам было сложно — «НКВД» остались только у моей группы и у «Угловых». Причем «Угловые» предпочитали бить волков, а шкуры продавать воякам. Даже в обход Толяныча. Вообще Квартник (лидер «Угловых») оказался неимоверно предприимчивым типом. Сейчас в городе «Угловые» выкупили небольшое здание (или арендовали его, мне неизвестны подробности) и оборудовали его в…как бы правильно выразиться? Торговый дом? Рынок? Торговали там шкурами, добытым оружием и экипировкой, выкупали у других колонистов необработанные шкуры и многое другое. В общем, молодцы, ребятки, развернулись не на шутку.
Так вот: один «НКВД» был у них, и об этом знал весь Речной. Второй «НКВД» был у нас. Об этом, по идее, знали единицы (к сожалению, в их число входил Гринберг). Где еще 3 комплекта — неизвестно. Конечно, судьбу одного из них мы знали — он у нас в форте лежит в качестве запасного. А вот где еще два — оставалось тайной. Впрочем, чего там гадать: оба ранее принадлежали группам колонистов, которых в пух и прах разбили мары. Значит, и «НКВД» были у маров.
Гринберг сам себе сделал западло — да, ему добывают шкуры изгои. А вот колонисты — нет. Некому. «Угловые» с ним принципиально не работают (кстати, интересно, почему?), а у других банально нет «НКВД». Вручную сушить шкуру никто не хочет — это долгий и муторный процесс, который, к тому же, не может гарантировать хороший результат. Уже наслышан я, сколько шкур было испорчено при попытках «ручной» обработки.
Мой крючок, заброшенный Гринбергу, должен был сработать — он должен был заинтересоваться тем фактом, что у маров появился еще один «НКВД», и должен был задаться вопросом, почему поставки шкур от маров не увеличились. Я надеялся, что если он и не сдаст мне искомый объект (того самого клона, который является виновником многих наших бед), то я смогу понять, что противник все же среди маров. Если же такого человека среди маров не будет…Что же, будем искать дальше.
Сейчас, посовещавшись со Строговым, мы решили отправиться в бар Кэса, где нас уже должны были поджидать другие члены группы. Предстояло убедить их в том, чтобы еще раз сходить на болото. Я очень надеялся, что напавшие на нас не нашли винтовку, которую я успел скинуть в кусты. Но в первую очередь мне, как и Строгову, хотелось забрать «Проходца», да и, быть может, какие-никакие наши вещи там остались.
Впрочем, о своих вещах я предпочел не думать. После взрыва гранаты в моей руке можно смело забыть про броню. Но, может, стволы остались? Тоже вряд ли: наверняка нападавшие их забрали. Я бы так сделал, чего добру пропадать?
Тем не менее, вернуться туда стоит. И в этот раз можно не бояться засады — смысла в ней нет. Ну, а на случай, если я ошибаюсь (и враг таки ждет, когда мы придем и попытаемся забрать свои вещички), то в этот раз командовать нами будет по моей же собственной просьбе Строгов. Он выслушал мои аргументы в пользу такого решения и согласно кивнул. Правильный подход позволит нам избежать повторения глупостей, которые были допущены в прошлый раз.
Мы обсудили детали предстоящего похода по пути, направляясь в бар. Однако возле клон-центра я притормозил, заметив знакомое лицо.
— Литвин! — позвал я.
Товарищ обернулся и радостно ухмыльнулся.
— Здорово! Вы где пропадаете? Мы уже в баре вас заждались.
— Долго рассказывать, — отмахнулся я, — сейчас в бар придем и все расскажу. Стоп! А ты чего тут?
Только сейчас я заметил, что рядом с Литвином трется некая странная особа.
— Подружку нашел? — поинтересовался Строгов у Литвина, заметив странную спутницу, как и я.
— Это Мундалабай, — ответил Литвин.
— Пятница? Это действительно ты? — спросил я, ошарашенно осматривая женщину солидных пропорций.
— Моя! — кивнула она.
— И зачем ты его в это превратил? — поинтересовался Строгов у Литвина, и тут же поспешно добавил: — Впрочем, нет, не надо рассказывать. И знать этого не хочу! Фу, мать вашу!
— Да угомонись! — прикрикнул на него Литвин. — Я тут ни при чем! Этот полудурок сам заказал себе такое тело.
— Ты что, из этих? — в этот раз Строгов обратился уже к спутнице Литвина.
— Да нет же! — вновь встрял Литвин. — Черт! Это тоже долгая история. Короче, сейчас я его сдам назад лаборанту и выйду к вам. По пути в бар все расскажу.
— А Мундалабая ждать не будем? — поинтересовался я.
— Нет, он там на пару часов застрянет точно. Договорился, чтоб его без очереди взяли, — ответил Литвин, — короче. Погодите пару минут. Сейчас его сдам и к вам выйду, все расскажу.
— Ну, давай, ждем, — с улыбкой сказал я. Ох, чую, ждет меня презабавнейшая история.
***
Мы со Строговым поржали от души. Мундалабай отчудил. Впрочем, для него это было нормой. Литвин сам плакал от смеха, рассказывая, как шипел и матерился лаборант клон-центра, объяснявший Литвину, как все произошло.
Во-первых, у Мундалабая в личной карте в графе «Пол» была метка: «пол: Ж». Почему — не понятно. Во-вторых, лаборант даже запись Литвину показал, где он, как мог, отговаривал Мундалабая от процедуры, но тот стоял на своем: «Хочу женщина. Такой» ‒ и разводил руки в разные стороны. Лаборант даже пожаловался, что для придания нужных размеров пришлось потратить уйму расходников — человеческий жир, оказывается, в цене!
В общей сложности Мундалабай умудрился слить все деньги, что мы ему перечислили. После превращения в женщину своей мечты и обратно у него на счету должны были оставаться сущие копейки. Но мы решили всей командой сброситься ему на оживление — жаль будет его потерять. Он у нас прямо талисман, причем забавный!
По пути в бар мы все трое завернули к камерам хранения, где мы с Литвином выгребли из общей ячейки (которой могли пользоваться все мои люди) оружие. Не с пустыми же руками идти на болото?
Кроме того Строгов захватил оружие для себя. Мне сначала показалось, что это одна из модификаций «Ивы», но нет, ствол оказался от другого производителя и более навороченный. Корпоративная разработка, предназначенная для наемников. Такой дурой далеко не каждый мог бы и хотел бы пользоваться ‒ слишком массивная и слишком сложна в эксплуатации.
Однако Строгов заверил, что как раз он с таким стволом обращаться умеет. И именно этот ствол станет лишним шансом в случае, если мы опять столкнемся с противником.
В целом он прав — ствол оснащен тепловизором, ночным окуляром, каким-то аналогом сонара (как объяснил Строгов — целится на звук) и еще кучей всевозможных наворотов.
Что ж, если этот ствол будет полезен, и Строгов уверен в том, что он нужен — то почему бы его не взять? Тем более, ствол-то Строгова, и он за него отвечает. Мне какая разница, по большому счету?
Когда все трое с оружием наперевес вернулись в бар, Строгов развил бурную деятельность — принялся опрашивать каждого, кто что видел, заметил, услышал на болоте.
К сожалению, ничего нового мы для себя не почерпнули.
Шендра снял снайпер. Он помнит последние моменты жизни так: разглядывал окрестности, миг, и уже проснулся в клоне.
Кийко расстреляли в спину, однако, лежа лицом в мокрой траве, он успел услышать, как расправлялись с другими. Тем не менее, нападавшего разглядеть не успел — с большей вероятностью попал под «контроль».
Литвин снимал шкуру с кота, услышал шум, повернулся. Успел увидеть труп Кийко и обезглавленное тело Мундалабая. Далее очнулся в клоне.
Вернувшийся Мундалабай как всегда рассказал эпичную историю: пока Литвин снимал шкуру, сам Мундалабай заметил кота невдалеке и следил за ним. Потом повернулся на шум, услышал свист рассекаемого лезвием воздуха, а дальше:
— Потом Мундалабай видеть небо, землю, небо, землю. Трава. Мундалабай видеть человек белый комната.
— Что за херню он сейчас промел? — поинтересовался Литвин у остальных.
— Башка катилась по земле, — ответил Шендр, — вот и видел небо и землю.
Литвин тихо выматерился.
Эпично убили и Кузьму. Он засел в «Проходце» и собирался пришить любого, кто сунется внутрь. Впрочем, он понимал, что шансов у него немного. Если противник не дурак, то попросту швырнет ему гранату, и дело с концом.
Однако произошло иначе, Кузьма детально описал произошедшее с ним. А было так: выстрел, звук рикошета, и все, он в клон-центре.
— Вы понимаете? — повторил он. — Эта скотина убила меня рикошетом!
— Ты уверен? — переспросил Шендр. — Ладно бы очередь пульнул, тогда верю…но один единственный выстрел, и срикошетил в голову?
— Почему решил, что именно в голову? — удивился я.
— А куда еще ему попали, если сразу откинулся? — ответил Шендр. — Честно, не верю, нелепица какая-то. Быть такого не может.
А вот Строгов сидел молча, погрузившись в собственные мысли.
— Нет, блин, быть не может, — наконец со вздохом сказал он.
— Что не может? — полюбопытствовал я.
— Человек, даже стрелок от бога, не сможет так сделать. Нужно точно знать, где Кузьма находился. А тут… Нет, про нечто подобное я слышал, но черт знает когда. И то, это только слухи были…
— А что за слухи? — тут же заинтересовался Литвин.
— Да хрень… Мол, «Роботэкс» начала использовать людей, как основу для создания своих юнитов. Киборгов, проще говоря. Сначала в это вообще не верили, а потом…
— Что потом?
— Потом был длительный судебный процесс, на котором «Роботэкс» потеряла миллиарды и схлопотала запрет на ведение исследовательских работ в области кибернетики.
— Раз схлопотала, значит что-то подобное делала? — спросил Кийко.
— Без понятия. Я «подобного» не видел. Да и столько лет с того момента прошло…
— Думаешь, мы на болоте с таким «киборгом» столкнулись? — предположил я.
— Не знаю, что бы он тут забыл? — пожал плечами Строгов. — Да и уничтожены они все. Вроде как.
— Почему? — спросил Литвин.
— Ну, «издевательство над самой природой человека, результаты незаконных исследований и т. д.» — процитировал Строгов. — Впрочем, тогда только отгремела война с восставшими синтетами, так что на любых роботов или не роботов велась охота. Тогда прямо помешательство было. Спецотделы создали.
— Какие еще спецотделы?
— Иначе как инквизиторами их и не назовешь. Ловили синтетов и им подобных.
— Короче, ты думаешь, что киборг до наших дней не дотянул бы? ‒ подвел итог Шендр.
— Нет, более чем уверен, — покачал головой Строгов. — Да и опять же: тут он что забыл?
— А что тут забыла разведка ВКС? — спросил я.
— Какая еще разведка ВКС? — удивился Шендр.
Пришлось рассказать группе о наших мытарствах после болота.
— М-да…все веселее и веселее, — хмыкнул Литвин. — Думаете, Толяныча завалили те же, что и нас на болоте?
— В свете рассказа Строгова я теперь задумался на тему того, «те же» это или «тот же», — заметил я.
— Да ладно, — не согласился Литвин, — завалил нас, и потом побежал в город? Ты ж его гранатой подорвал. Хрен бы он выжил.
— Тоже так думаю, — кивнул я, — это единственный аргумент в пользу того, что нам противостоит группа. А так и до сего момента все указывает на то, что их максимум двое. О других неизвестно.
— Может, на болоте был Ящерица с друзьями? — предположил Кийко.
— Вряд ли, — не согласился Строгов, — они бы нас точно так быстро и аккуратно не положили. Эти кретины в подворотне карманы гулякам могут выворачивать да втроем одного пинать. А в чистом поле завалить вооруженный отряд… Нет, не смогли бы.
— Надо идти на болото, — резюмировал я, — вполне возможно, что там сможем хоть что-то найти и понять. Тем более, пока есть время. Нам еще Толяныча прикрыть надо, когда он в клон-центре активирует свой клон.
— Значит, опять пойдем на болото, тем более там кое-что вкусное должно быть, — поддержал меня Литвин.
— Что? — не понял я.
— Кузьма, рассказывай, — толкнул Литвин локтем нашего «наемника». — А что это у тебя?
Тот не влезал в разговор и молча ковырялся с какой-то непонятной штукой.
— Вы не заметили, как коты на свет реагируют? — ответил вопросом на вопрос Кузьма.
— Нет… — дружно ответили мы все.
— А я вот заметил, что когда стреляли, котам вспышки очень не нравились, они морды воротили.
— И что?
— Решил тут из переносных фонариков сделать эдакую гранату. Включаешь, подкидываешь в воздух, и она дает мощную вспышку.
— «Слепу», что ли, мастеришь? — уточнил Строгов.
— Угу, из подручных материалов, — кивнул Кузьма.
— Хорошая штука, пригодится, — кивнул Строгов. — Так что там по находке?
Кузьма повторил все то, что до этого говорил Шендру, Литвину и Кийко.
— ПМС, говоришь? — задумчиво протянул Строгов. — Эта штука нам пригодится. Хотя я сомневаюсь, что она там осталась. Наверняка утащили.
— Она, так-то, тяжелая, — не согласился Кузьма, — даже вдвоем нести тяжко. А вот на «Проходце» — в самый раз.
— Хм… — Строгов задумался. — М-да! Если я до этого сомневался, стоит ли опять на болото соваться, то теперь…
Наш разговор прервал шум возле входной двери и недовольный окрик Кэса:
— Валите на хер отсюда.
— Остынь Кэс, мы имеем право тут находиться! Мы такие же колонисты, как и другие! — откликнулся пока невидимый нам посетитель хриплым голосом.
— Вы сраные психи! Валите отсюда!
— Да успокойся ты! Выпьем по бокальчику пива и уйдем. Что ты завелся так?
— Предупреждаю сразу: начнете лезть к посетителям — сразу вызову патруль.
— Договорились.
Новые посетители, наконец, зашли в зал, и мы смогли их рассмотреть. Ну, вот блин, только этого не хватало — Чистильщики…
Прибывшие тоже нас заметили, и тут же направились к столику, за которым мы сидели.
Одного из Чистильщиков я узнал — тот самый пожилой мужик с седым ежиком и шрамом на лице. Когда я видел его в последний раз (встретились по пути в Речной) он командовал небольшим отрядом. Сейчас отряд явно увеличился.
— Это он? — спросил мужик, ткнув на Шендра.
— Они все на одну рожу, магистр Вырай, — ответил один из Чистильщиков и плюнул на пол, — лысые крысы…
— Так он или нет?
— Ствол похож, — ответил Чистильщик, — но немного не такой.
— Чем-то помочь? — поинтересовался я.
— Выжги скверну, что рядом с тобой, — ответил «магистр», указав на всех «клонов» за столом, злобно сверкнув глазами. Затем развернулся и отправился в другой конец зала. Вся его «свита» отправилась следом.
— Что это было? — спросил Литвин.
— Ищут кого-то, — пожал плечами Строгов.
— Интересно, кого?
— Да без понятия, — вновь пожал плечами Строгов, — в любом случае я желаю ему удачи. Похоже, он здорово насолил этим психам. Если бы еще этого магистра прихлопнул, то вообще здорово было бы.
— А что за магистр? — поинтересовался Кийко.
— Шишка в их сраном культе, — ответил Строгов. — И, насколько я знаю, немалая. Удивительно, что он вообще появился на Хрусте.
— Почему?
— Обычно магистры отправляются на новые планеты, только если уверены, что колонизация пройдет успешно. Сбивают себе паству, обустраивают базу, и затем, уже оттуда, начинают миссионерство.
— Какое еще миссионерство?
— Боевиков отправляют на другие планеты, — ответил вместо Строгова Кузьма. — Всегда считал, что этих уродов надо просто перестрелять.
— Согласен, — кивнул Строгов, — ну да хрен с ними, полудурками. На чем мы там остановились?
— Я говорил, — продолжил Кузьма, — что ПМС надо вытащить из болота. Вместе с «Проходцем». Там, в вездеходе, один из грузовых отсеков был закрыт. Не успел вскрыть его. Почему-то мне кажется, что там есть нечто…
Он прервался, так как мимо нашего столика в сторону туалета проследовали двое Чистильщиков, которые громко обсуждали «недолюдей» и необходимость очистить от них мир, причем очистить так, чтобы «нелюди» визжали от боли.
— …нечто ценное, — закончил мысль Кузьма, когда Чистильщики скрылись за дверью сортира.
— Вполне возможно, — согласился Строгов. — Значит, решено, утром выдвинемся на болото. Но в это раз командую я!
— С чего вдруг? — возмутился Литвин.
— Переговорили с Миком и решили так, — ответил ему Строгов. — Формально он ведь лидер нашей группы?
— Ну, да…
— И он считает, что недостаточно компетентен для подобной…операции. Поэтому и попросил меня все организовать и контролировать. Чтобы нас опять не перебили, как в прошлый раз.
— Ну, если ты действительно уверен, что сможешь нас так…м-м-м…подготовить, то я не против, — согласился Литвин. — Дохнуть снова вообще никакого желания нет.
— Согласен, в прошлый раз мы вели себя, как идиоты, — кивнул Шендр.
— Вот, — кивнул Строгов, — первая проблема решена. Я думал, придется доказывать и обосновывать, что именно в прошлый раз мы делали не так. Теперь к делу: Шендр, ствол я тебе дал не просто так. Вы с Литвином пойдете передовым дозором, и с помощью ствола ты сможешь пробить всю округу. Если где-то кто-то спрятался — ты его засечешь в любом случае…
Я ошибся, решив, что Строгов взял тот блатной ствол для себя. Вот, значит, в чем дело. Он решил вооружить «разведчиков» нашего отряда.
— Далее: двое должны контролировать котов. Кузьма, эти твои «слепы» точно работают? Сколько собрать сможешь до завтра? Без фанатизма, конечно.
— Да штук десять соберу, — ответил Кузьма, — вот только проверить бы их надо. Будет обидно, если не отработают как надо…
Возле нашего столика появились двое Чистильщиков, недавно прошествовавших в клозет.
Они грохнули на наш стол два бокала, налитых до края. Вот только не пивом, а, судя по запаху, мочой.
— От нашего стола вашему столу! — с мерзкой улыбкой сказал один из них и отправился к своим. Второй заржал и пошел следом.
Вот ведь, уроды! Меня разбирала такая злость, что просто хотелось взять оружие и положить их всех.
— Кажется, я нашел, на ком испытать твою «слепу», — заявил я, — сколько времени у нас есть после нажатия кнопки?
— 3–4 секунды, — ответил Кузьма.
Я схватил устройство и направился к бару, за которым стоял Кэс.
— Мик! Мик! Эй! — попытался было меня остановить Строгов, но было уже поздно — выбесили меня эти уроды.
— Я уже вызвал патруль, — заявил мне Кэс, когда я подошел к стойке.
— Очень плохо, — вздохнул я, — налей-ка бокал пива, Кэс.
Кэс быстро нацедил бокал пива и поставил на стойку.
— Кэс, а ты не мог бы отвернуться на пару минут от зала?
— Ты охренел, что ли? Разнести мне бар хочешь? — возмутился Кэс. ‒ Хватит уже того, что вы мне с номером и коридором сделали…
— Кэс, ну все же оплатили, как обещали. И в этот раз, клянусь, никакой порчи имущества. Просто отвернись.
— Мик, мать твою! Если ты…
— Просто поверь мне. Ты же знаешь, если что — я не буду отнекиваться, и все оплачу.
— Хрен с тобой, может, отучишь этих уродов от моего бара, — махнул Кэс и полез за стойку.
Там он принялся шуршать, делая вид, будто бы что-то ищет.
Я взял бокал с пивом и направился к столику Чистильщиков. Они же словно специально игнорировали меня, не обращали внимания. Ну, что ж, их проблема.
На подходе к столику я активировал «слепу» Кузьмы, бросил ее в бокал, а сам бокал поставил на стол Чистильщиков.
— Ответный подарок, — сказал я и отвернулся. Все за нашим столиком, следящие за мной, тут же, словно по команде, отвернулись. Только Мундалабай, ничего так и не понявший, сидел и пялился в мою сторону. Вот ведь…Мундалабай!
Сзади вспыхнуло, и тут же послышался отчаянный мат и крики.
Я развернулся. Ой, какой приятный результат — все Чистильщики трут глазки, кто-то валяется на полу и орет, кто-то мечется по залу, сшибая столы и стулья.
Первого же подвернувшегося я наградил ударом в ухо. Второго не успел — подскочивший Шендр встретил его прикладом.
Буквально за несколько секунд мы отходили их всех. А затем Строгов и Кузьма подхватили молодого Чистильщика, которого магистр привел к нашему столику для «опознания», и потащили его на выход.
Литвин и Кийко тащили Мундалабая, который, как и Чистильщики, тер глаза, пытался проморгаться, но, естественно, у него ничего не получилось.
Мы всей гурьбой вывалили на улицу и двинулись к углу дома, в тень, в переулок.
Там Строгов первым делом дал под дых Чистильщику, и грубо, без предисловий поинтересовался:
— Кого ищете, ущербные?
— Клона…кхэ…убил…кхэ-кхэ…наших… — с натугой, кашляя, хватая воздух ртом, просипел Чистильщик.
— Как выглядел?
— Ствол… вроде вашего…броня самодельная…блестит…
— Еще что?
— Да ничего… — Чистильщик немного отдышался. — Наколенники у него тоже хромированные, на руках такие щитки. На ботинках вставки металлические, и…
— Стоп! — прервал я его. — Ботинки обычные, только носки металлом обитые?
— Да я мельком его видел, — признался Чистильщик, — в оптику. Может и обитые, может, и нет…
— Где видели его в последний раз? — спросил Строгов.
— С неделю назад и видел. С тех пор ищем.
— Ясно, — Строгов резким ударом отправил Чистильщика в нокаут.
— Как ты узнал, что… — начал было я.
— Их заинтересовал ствол, — ответил Строгов, — этот ствол я собирал сам, и знаешь, на что он издалека похож?
— На фазерную винтовку… — догадался я.
— И откуда он ее взял? — спросил Строгов.
— Думаешь, это наш клиент? — задал я встречный вопрос.
— Слишком много совпадений. Этот тип крошит Чистильщиков направо и налево. Помнится, меня нанял Тэкс, и мы брели к…ну, короче, тогда-то этот тип с Чистильщиками и сцепился. Как же его…
— Тэкс его Тапком звал, — припомнил я. — Может, Тэкс о нем что-то знает?
— Сейчас и спросим. Сообщения зачем нужны? — хмыкнул Строгов.
— Так…и что мы тут делаем? — раздался голос со стороны улицы.
К нам приближался сержант патруля.
— О! Сержант! — обрадовался Литвин. — Вы-то нам и нужны! Идем тут, гуляем, видим — человек лежит, плохо ему…
— Очень смешно, — хмыкнул сержант, — это чье?
Он продемонстрировал самоделку Кузьмы, которая все еще светилась. Правда, свет был слабым — батарейки сдохли. Хо! Зато, получается, слепа у нас многоразовая. Активировал, сменил батарейки и по новой. Главное, чтобы лампочки или диоды (не знаю, что там Кузьма всунул) выдержали.
— Мое, — заявил я.
— А колонист… — на секунду сержант расфокусировал взгляд, устанавливая мою личность, и в следующую секунду поправился, — а егерь разве не знает, что в Речном применение оружия запрещено?
— А это и не оружие, — вмешался Кузьма, — просто очень мощный фонарик.
— Угу, — хмыкнул сержант, — там десяток этих сраных Чистильщиков лежит. Охают и ахают, проморгаться от этого фонарика не могут. Короче так, в этот раз вам повезло, но в следующий раз…
Сержант бросил мне «слепу», развернулся и отправился обратно в бар.
— Так…похоже, на болото придется выдвигаться прямо сейчас, — заметил Шендр.
— Ага, пока эти не проморгались, — согласился Строгов. — Впрочем, нам же лучше. Рано утром будем на месте. В такое время, если там засада осталась, нас легко могут пропустить…




Глава 26 Расплата


Айден в прямом смысле был в панике. Как это могло произойти? Как?
То, что система лишила его полномочий, было весьма неприятно. Однако он не боялся последствий, так как знал — его прикроют. И все прошло так, как он и ожидал — спустя три дня система вернула ему полномочия. Ну, а ее отчеты? Все ее отчеты либо были перехвачены Айденом, либо уничтожены в штабе корпорации теми, кому платил заказчик.
И вот, такой сюрприз.
Первым звоночком стали запросы обо всякой мелочи — опись выданного оружия, маршруты патруля, расход медикаментов и прочее, прочее…
А затем Айден получил сообщение, что через 34 минуты будет вызов от представителя корпорации, назначенного аудитором планеты Хруст.
В принципе, это было не смертельно. Неприятно, но не смертельно. Аудит уже проводился, и стараниями Айдена, заказчика и нанятых (подкупленных) последним менеджеров «Гарден» проверка прошла удачно.
И вот, опять.
По прошествии 34 минут, которые Айден прождал в своем кресле, на экране появился…
Появился Серж Хёгель — один из владельцев «Гардена».
— Приветствую вас, Айден.
Айден несколько растерялся, однако быстро взял себя в руки.
— Добрый день, мистер Хёгель. Чем обязан?
— Видите ли… — Хёгель задумался на секунду, словно размышляя, что именно сказать, а затем продолжил: — Видите ли, Айден. Мне недавно на глаза попались некоторые документы по Хрусту. И я хотел бы у вас уточнить несколько моментов.
— Конечно, мистер Хёгель.
— Для начала я хотел бы с вами поговорить о Хрусте.
Айден просто смотрел на Хёгеля, ожидая вопросов.
— К примеру, эти волки…неужели они действительно столь агрессивны, как вы отражаете в отчетах?
— Да, сэр, — кивнул Айден, — они действительно неимоверно агрессивны и опасны.
— Интересно, почему подобное поведение встречается только на вашей планете?
— Сэр! Вы ведь знаете, как происходит процесс подготовки планеты к колонизации?
— К сожалению, Айден, мои интересы распространяются в несколько иных сферах. Поэтому представление имею лишь общее. Если вы просветите меня в сжатой форме, буду крайне благодарен.
— Процесс подготовки планеты включает в себя два этапа — непосредственное терраформирование, а затем формирование новых форм флоры и фауны. В качестве базовых элементов используются земные формы жизни. Для каждой новой планеты подбирается несколько видов животных и растений. Формируется, так сказать, простейшая пищевая цепочка.
— Так. Об этом в курсе, — кивнул Хёгель.
— Так вот, — продолжил Айден, — как правило, наши умники допускают ошибки. Впрочем, каждая планета уникальна и на каждой процесс формирования животного и растительного мира происходит по-разному. Где-то травоядные начинают доминировать, хищников не хватает. Где-то наоборот. Как правило, для процесса колонизации это проблемой не является — вид, нарушающий пищевую цепочку, попросту уничтожается.
Хёгель молча кивнул.
— На Хрусте произошло следующее: учеными «Арматеха», которые и производили предварительную подготовку, была допущена ошибка. Не знаю, на чем они строили свои теории, однако обычный земной волк был ими существенно модифицирован. Модификант обладал повышенными показателями агрессии, предпочитал действовать в стае, инстинкты самосохранения затуплены.
— И зачем были эти модификации? — поинтересовался Хёгель.
— К сожалению, нам этого не узнать, — вздохнул Айден. — Как вы должны знать, штаб квартира «Арматеха» подверглась нападению чужих и была полностью уничтожена. Данных по Хрусту не осталась.
— Да, конечно, я это знаю, — кивнул Хёгель, — как раз из-за этого мы и получили возможность купить Хруст. Если нет точных сведений, я бы удовлетворился вашими предположениями.
— На мой взгляд, — начал Айден, — подобные модификации были необходимы для того, чтобы уничтожить или же существенно сократить популяцию одного местного вида.
— Этот вид был так опасен для колонизации?
— Для всего: посевов, домашних животных, человека. Зверек небольшой, размером с домашнего пса, но неимоверно проворный и в разы более опасный. Даже человек с огнестрельным оружием с большей вероятностью проиграет ему в схватке.
— Это что же за тварь такая?
— Нечто вроде нашего медоеда.
— Хм…и что, волки смогли удержать этих медоедов?
— Да. Насколько нам известно, волки смогли уничтожить большую часть этих зверей. Сейчас небольшая их популяция осталась на маленьком участке — это так называемые Красные горы. Там волкам попросту не достать этих тварей. Однако и еды там не много. Медоеды животные-одиночки, в поисках еды они выходят из своей «резервации», и тогда попадают в лапы волков.
— Говорите, одиночки? Еще и размером с собаку? — хмыкнул Хёгель. — Зачем же было делать волков столь агрессивными и большими?
— Не знаю, сэр. Возможно это побочный эффект модификации. Возможно, так и планировалось. Но поверьте, эти «медоеды» в схватке один на один способны уничтожить волка. Возможно, даже двоих-троих.
— Но, как я понимаю, решив одну проблему, получили другую — волки расплодились, и сами стали угрозой?
— Именно так.
— Причем угрозой такого уровня, что с ней не смогли справиться две волны колонистов?
— Да, сэр.
— Хм… — Хёгель посмотрел куда-то в сторону, а затем сказал: — Интересный момент, Айден…
— Да, сэр?
— Ваш Хруст не уникален в этом вопросе. Вот, смотрите. Наша корпорация смогла колонизировать планету Ватан — третью в системе Легуш. Слышали о такой?
— Никак нет, сэр.
— Я вам расскажу о ней. Там наши ученые тоже решили использовать модифицированных хищников для борьбы с местными видами. Ватан-3 являлась уникальной планетой, она не требовала проведения терраформирования и даже более того — практически по всем параметрам являлась идентичной Земле. Но проблемой являлись местные крупные животные. Они не были опасными для людей, зато стали настоящей напастью для фермеров — поля и сады уничтожали, словно саранча. При этом охота на них была затруднительной — слишком крупные животные, слишком крепкая шкура. Ручное оружие оказалось неэффективным. Знаете, каким было решение?
— Запустить на планету модифицированное животное?
— Да, Айден, вы правы, — кивнул Хёгель, — в качестве базы для модификации мы использовали медведя. Но, как вы правильно заметили, ученые что-то не рассчитали. А быть может, животное так адаптировалось к местным условиям. В общем, суть в том, что сделанные нами медведи оказались неимоверно плодовитыми. А в силу того, что мы специально ускорили период их взросления, то очень быстро столкнулись с проблемой огромного их количества. Медведи решили вопрос с травоядными, однако сами стали проблемой. И в отличие от местного вида, предпочитали пожирать не урожай фермеров, а самих фермеров.
— И как же решился вопрос?
— Комендант планеты начал выдавать колонистам наземную технику, вооруженную крупнокалиберным оружием. К тому же гарнизоны всех трех городов, имеющихся на планете, начали вести патрулирование с воздуха. Достаточно быстро им удалось оттеснить хищников от городов и деревень, а затем и вообще перебить всех медведей. Сейчас Ватан-3 стал одной из самых перспективных наших планет. Уверен, лет 30–40, и его можно будет назвать одним из Золотых миров — уж очень там красиво…
— А вы не подскажете, сэр, как много там лесов? Какая их площадь?
— Лесов там немного, — пожал плечами Хёгель, — я бы назвал Ватан-3 планетой-степью.
— Тогда понятно, почему колонистам так легко удалось справиться с хищниками.
— Я бы не сказал, что легко, — хмыкнул Хёгель, — но вернемся к Хрусту. Вы пробовали применить аналогичную тактику?
— К сожалению, здесь она не будет эффективной.
— Почему?
— Густые леса, труднопроходимая местность…
— Вы хотите сказать, что с воздуха невозможно найти волков?
— Это очень сложно…
— И что, тепловизоры, детекторы массы, не знаю…что там еще есть? все бесполезно?
— Даже если удастся обнаружить волка, как подстрелить его сквозь листву, деревья?
— Я не знаю, это вы мне скажите, — хмыкнул Хёгель. — Короче говоря, вы подводите меня к мысли, что намного проще бороться с волками самыми обычными средствами, коими являются колонисты, вооруженные винтовкой или автоматом?
— Да.
— Хм…а скажите, Айден, есть какая-то специфика охоты на волков? К примеру, их шкуру пробивает только винтовочная пуля, или же бить нужно в некое слабое место?
— М-м-м…насколько мне известно, никаких ограничений нет. Волка можно убить даже из «Щелчка». Это сложно, но возможно.
— Что такое «Щелчок»?
— Револьвер. Очень простая конструкция. В свое время это оружие было популярно среди колонистов.
— А сейчас?
— Сейчас есть более современные образцы.
— И они эффективнее? — вкрадчиво поинтересовался Хёгель, а Айден напрягся. Ему показалось, что сейчас и наступает тот самый момент, ради которого Хёгель с ним связался, и ради которого и был начат весь этот разговор.
— Да, конечно эффективнее.
— Тогда скажите, Айден, а почему ваши колонисты из третьей волны все поголовно получили ОСЗ в качестве основного оружия?
Айден опешил. Подобная информация нигде не отражалась, и отражаться не могла. Хёгель об этом знать просто не мог. Или мог? Но каким образом?
— Колонисты часто приобретают ОСЗ, — осторожно начал Айден, — однако не в качестве основного, а в качестве запасного оружия. Видите ли, это оружие очень дешевое, но на близкой дистанции более чем эффективно.
— Хм… — хмыкнул Хёгель. — А вот количество проданных боеприпасов говорит об обратном. Единоразовая выдача большого количества патронов различных калибров, в том числе для ОСЗ, и затем постоянный, не падающий спрос именно на патроны для ОСЗ. В то время как остальные боеприпасы покупали редко. Как так?
Вот ведь, мать его! Айден старался сохранить непроницаемое выражение на лице, однако внутри его распирала ярость. Эту информацию мог сбросить только интендант колонии. Только он, и больше никто.
— А еще у меня созрел такой вопрос, — буравя взглядом коменданта, продолжил Хёгель, — отчего в последнее время возрос спрос на медицинские препараты, использующиеся при получении огнестрельных ранений. Ваши волки стали применять огнестрел?
Айден молчал.
— Следующий вопрос, — Хёгель словно бы очередной гвоздь вбивал, — почему в последнее время ваш клон-центр работает практически круглосуточно? За последний месяц количество активированных клонов возросло в несколько раз по сравнению с прошлыми месяцами. Что же вы молчите, Айден?
Айден не знал, что сказать. Если изначально он подумал, что данные слил кладовщик, то теперь он был не уверен в этом — Хёгель владел данными по больнице и по клон-центру. Откуда? Как? Все трое — и кладовщик, и главврач, и начальник клон-центра сговорились и написали рапорт, прикрепили свои реальные отчеты, вместо (как было договорено) фиктивных? Вряд ли. Айден платил им более чем достаточно, чтобы эти данные никогда не вышли на поверхность. Но тогда как? Как вся эта информация попала к Хёгелю?
Айден понимал, что если бы не прикрытие в штабе, его давно бы уже сняли с должности. Однако заказчик, предложивший Айдену просто огромную, неприлично огромную сумму за провал колонизации Хруста, подкупил и куратора, контролирующего работу Айдена, и менеджеров, проверяющих отчетность, и даже службу безопасности корпорации, которая всегда совала свой длинный нос куда нужно и куда не нужно. Так где же произошел сбой? Кто слил данные прямо в директорат «Гардена»?
— Айден! Вы ломаете голову совершенно не над тем, — с ухмылкой сказал Хёгель, наблюдавший за метаниями (пусть и тщательно скрываемыми) коменданта.
«Он что, мысли читает?» — мелькнуло у Айдена предположение в голове.
— Видите ли, — со вздохом сказал Хёгель, — «Гарден» — пока еще сравнительно небольшая корпорация, и мы боремся за каждую планету. Да, статистика показывает, что далеко не все могут пройти терраформирование, не всегда удается колонизировать уже прошедшую подготовку планету. Однако случаи, когда колонизация не удалась из-за животных, тем более животных земных, пусть и модифицированных, можно пересчитать на пальцах. Лично я помню всего пару случаев, да и то, там животные были не модификантами, а местным видом. Помню случай, когда местные, как нам казалось, дикари, остановившиеся на этапе племени, боготворящие свою планету как некое живое существо, смогли дать отпор — они попросту уничтожали наши орнибасы и рапидусы, сборщики-харвестеры. Причем уничтожали луками и копьями.
— Как дикари могли сбить рапидус? — хмыкнул Айден.
— А они использовали местных летающих рептилий как ездовых животных, — ответил Хёгель. — По большому счету это не важно. Данный случай является уникальным и планета уже давно объявлена заповедником. Но здесь, у вас, на Хрусте вполне себе обыденная ситуация. И какой результат? «Гарден» терпит убытки. И знаете, что мне кажется?
— Что?
— Что вы это делаете специально.
— Я не…
— Вы специально выдавали дерьмовое оружие колонистам, вы повысили цену за клонирование вопреки политике корпорации (причем не просто повысили, а попросту уничтожили все МОИ программы, подразумевающие не просто низкие цены на клон, но даже единоразовый кредит). Даже не буду упоминать те факты, что вы в буквальном смысле изуродовали совершенный механизм — ИИ корпорации. К чему все эти запреты и ограничения? Почему ИИ работает как обычная программа? Она ведь принимает не просто бездарные или глупые решения, они иногда попросту противоречат логике!
— Я не… — вновь попытался оправдаться комендант.
— Айден! — Хёгель упер в коменданта свой холодный, прямо-таки обжигающий взгляд.
— Да, сэр?
— Заткнитесь!
Несколько секунд Хёгель буравил полковника взглядом, а затем продолжил:
— Не смейте меня перебивать, пока я не закончил и не позволил вам говорить.
Айден было вскинулся, и собрался бросить в лицо начальнику нечто оскорбительное, высокомерное, однако тот моментально пресек эту попытку:
— Что? Хотите мне напомнить, что вы офицер, что у вас блистательная карьера? БЫЛА, Айден! Именно была. Когда вы сели в лужу, именно я помог вам просто выйти в отставку без последствий, и даже предложил неплохой контракт. Если бы выполнили работу, то в золоте, конечно, не купались бы, однако жили бы на широкую ногу. И на новой планете вы были бы первым! Первым после бога. А что на деле? Вы рушите все! Две волны колонистов благодаря вам стали изгоями, вы позволили им захватить добывающий центр, практически уничтожили третью волну. Я хочу узнать от вас всего пару моментов, Айден! Кто вам платил за все, что вы тут творили, и кто именно из менеджеров моей корпорации вас прикрывал? Куратор, это понятное дело. С ним уже работает наша СБ. Кто еще? Ну, вам есть, что мне сказать?
Айден молчал.
— Ладно, — кивнул головой Хёгель, — у вас будет время подумать. Мой корабль уже в вашей системе и всего через несколько часов будет на орбите. Даю вам время поразмыслить.
Хёгель отключился, оставив Айдена наедине с собственными мыслями. Все как всегда, главными были всего два вопроса — кто виноват и что делать?
Проверять, есть ли возможность связаться с заказчиком — глупо. Если Хёгель не соврал, и его корабль действительно на подходе, то нечего и пытаться. У владельца корпорации есть все ключи доступа, есть все необходимое, чтобы не просто перехватывать сообщения, он даже ответ может подделать. Значит вариант «посоветоваться» отпадает сразу.
Тогда далее: нужно вычислить того, кто слил информацию директору. Тут либо кто-то из штаба, либо кто-то с Хруста. Айден был уверен, что Хёгель блефовал насчет куратора — менеджеры такого уровня всегда на виду и СБ не решится допрашивать его жестко. А по-другому искушенный в интригах менеджер ничего не скажет. Все же Айден был уверен, что стукач находится на Хрусте. Кто же он? Кладовщик? Главврач? Начальник клон-центра? Все трое?
Но даже будь это все трое — Хёгель обладает информацией, которую не могут знать даже эти трое.
«Вы получили мою посылку?»
Айден даже вздрогнул, когда увидел уведомление входящего сообщения. Отправлено оно было тем самым исполнителем заказчика. Очень странный и явно опасный тип. Айден по одному взгляду на него понял — этот человек не просто опасный, он ‒ сама смерть. Если возникнет такая необходимость — исполнитель уничтожит и его самого, Айдена, как сделал это тогда…с тем инженером.
Айден поморщился при этом воспоминании. Да, он бывший военный, да, он принимал участие во многих компаниях. Однако никогда, ни разу в жизни ему не приходилось лично убивать человека. И в этот раз не пришлось. Однако как это сделал исполнитель по его, Айдена. приказу…Бр-р-р…
То ли дело майор Виллис. Ему тоже приходилось получать от Айдена приказы на устранение неугодных. Однако Виллис никогда не отчитывался о проделанной работе ТАК.
Айден отогнал неприятные воспоминания и вернулся в настоящее. Посылка. Какая посылка? Ах, да! Буквально полчаса назад личный помощник принес ему нечто. Однако Айдену было не до распаковки «подарков», а свете произошедшей беседы с Хёгелем посылка вообще вылетела из головы.
Теперь же, видимо, настал черед заняться ею. Айден размотал бумагу, сорвал клейкую ленту и осторожно заглянул внутрь, опасаясь увидеть нечто такое, отчего желудок попытается исторгнуть все наружу, как было в тот раз…
Вопреки опасениям, ничего такого страшного там не было. Айден извлек из коробки небольшое устройство. Он прекрасно знал, что это такое, однако даже будучи действующим офицером, пользоваться подобным ему не приходилось. Ну так он ведь не диверсант, не разведчик и не спецназовец. Зачем ему, начальнику снабжения, коменданту города, такой девайс, как «Жук»?
Айден быстро отбил ответ исполнителю.
«Откуда это у вас?»
«Нашел у одного из ваших подчиненных» — гласил ответ.
Вот и разгадка на все вопросы. Крот ВКС (а кто еще мог пользоваться «Жуком», скажите на милость?) накопал компромат на него, Айдена. И затем слил Хёгелю. Причем информации было более чем достаточно, чтобы Хёгель проверил и начал копать глубже, удостоверился в правдивости полученной информации и прилетел на Хруст. Зачем это кроту? Чем-то Айден его не устраивал, чем-то мешал. Но чем?
Впрочем, какая разница. Вокруг этой планеты слишком много суеты — заказчику что-то нужно, также, как выяснилось, ВКС что-то тут ищет. Оно ему, Айдену, надо? Нет…Его главной задачей сейчас было выжить (а после разговора с Хёгелем эта задача стала прямо-таки ярко выраженной) и, в идеале, сбежать с деньгами на Золотой мир. И чтобы все эти задачи выполнить, Айдену уже в прямом смысле жизненно необходимо сотрудничать с исполнителем заказчика, оказывать ему помощь во всем.
«У кого вы нашли это?» — спросил Айден.
«Кладовщик» — последовал ответ.
Айден хмыкнул. Все-таки Анатольевич. Впрочем, он именно на него и подумал — Хёгель начал именно с темы склада и оружия, которыми Анатольевич и заведовал.
«Мне необходимо активировать его в клоне и допросить» — пришло сообщение от исполнителя.
«Нехрен было его убивать» — подумал Айден. Сначала завалил его, создав кучу геморроя, который Айдену пришлось долго устранять и успокаивать разбушевавшуюся систему (она вновь попыталась отобрать полномочия у коменданта), а теперь еще и активируй ему клон. Угу, жди…
«Не получится. Активация клона будет произведена по указанному самим кладовщиком времени»
«Когда?»
«Без понятия. Будем узнавать» — отбил ответ Айден.
«Необходимо устранить этих людей» — пришло новое сообщение от исполнителя, и следом коды, позывные и идентификаторы колонистов.
Ух, какой кровожадный. Устранить ему надо. Тебе надо, ты и устраняй. И вообще — чем они его не устроили?
«Причина?» — спросил Айден.
«Данные лица непосредственно работают с кладовщиком. У одного из группы обнаружен «Жук». Предполагаю, что кладовщик им его и передал»
Ага. Вот оно как…Вот и сложился пазл. Эти типы достали данные из больницы и клон — центра. Оперативники ВКС? Вероятно. И они копают под него, АЙдена. Что же, в этот раз можно пойти на встречу исполнителю. И эту группу нужно срочно убрать из города, а затем ликвидировать. Причем сделать это как можно быстрее. До того, как на планете появится Хёгель.
«Предлагаю перевести их в разряд изгоев»
«Принимается» — соблаговолил согласиться исполнитель, и следом: «Необходимо устранить этих людей».
Вот ведь, настырный какой…Ладно.
Айден вызвал Виллиса.
— Да, сэр, — Виллис всегда выглядел так, будто бы и не уходил со службы. Всегда готов сделать все, что скажет непосредственный начальник.
— Майор, у меня список изгоев третьей волны, которые невероятно опасны, и которых нужно уничтожить. Причем как можно быстрее.
Майор Виллис пробежался глазами по строчкам, козырнул и спросил:
— Разрешите приступать?
Айден кивнул, и майор покинул кабинет.
М-да…жаль его. Толковый был бы помощник. Айден даже задумался, может, все же взять его на Золотой мир?
Нет…Комендант поморщился. Виллис сам по себе опасен, а если добавить к этому ту уйму компромата, которая майору известна…
Нет! Очень жаль, но, похоже, подошло время отправлять Виллиса на отдых.
«Майор Виллис устранит этих людей. Как только он справится с задачей, вы должны будете устранить полковника Виллиса».
«Принял» — исполнитель не отличался многословием, однако и вопросы не задавал.
На секунду у Айдена мелькнула мысль, что исполнитель, вполне возможно, имеет приказ от заказчика на устранение его самого. И вне зависимости от результата — удастся ли забрать планету у «Гарден» или же «Гарден» сможет все вернуть на круги своя, Айден этого уже не увидит…
Стоит подумать над тем, как сбежать с Хруста и забыть навсегда и о «Гардене» и об исполнителе с заказчиком, черт бы их подрал, и о Виллисе, и об этих сраных колонистах. Забыть, и спокойно дожить свою длинную, богатую на события жизнь…
Айден вздохнул и сел за свой рабочий терминал. Теперь нужно было выполнить ту часть дела, которая была под силу только ему, коменданту планеты Хруст.

«В связи с нарушением множества пунктов кодекса колониста и свода правил корпорации «Гарден» (пункт правил 3.784 «Присвоение собственности корпорации») следующие колонисты лишаются статуса (с последующей деактивацией чипа и запретов на посещения объектов корпорации):
3-615, позывной: Литвин
3-14, позывной: Шендр
3-666/2, позывной: Мундалабай Хулой Абудеми Думбаку
2- 55, позывной: Кийко
1–313, позывной: Кузьма
Е5114, позывной: Строгов
3–27, С715-АТ2384561, позывной: Мик

Система несколько секунд думала, а затем сообщила:

«Деактивация чипов указанных колонистов завершена. Статус изменен. Текущий Статус: Изгой».





Конец второй книги.