Annotation


Одержав победу в мире эльфов Кузьма “Варлок” Ефимов вернулся домой. Однако его проблемы только начинаются. За доступ к открытому порталу разгорается нешуточная борьба среди молодых империй Земли и аватару антиматерии в ней отведена ключевая роль. Кайзер Максимилиан не забыл своего обещания отдать герою в жёны свою сестру Брунгильду. Да и остальные лелеют матримональные планы, надеясь таким образом получить доступ к богатствам иного мира. А ведь где-то там ещё остались незадачливые спасатели, которых теперь самих надо вытаскивать. А тут ещё по улицам ночной Москвы взяли моду шастать вампиры.



* * *





* * *





Annotation

Одержав победу в мире эльфов Кузьма “Варлок” Ефимов вернулся домой. Однако его проблемы только начинаются. За доступ к открытому порталу разгорается нешуточная борьба среди молодых империй Земли и аватару антиматерии в ней отведена ключевая роль. Кайзер Максимилиан не забыл своего обещания отдать герою в жёны свою сестру Брунгильду. Да и остальные лелеют матримональные планы, надеясь таким образом получить доступ к богатствам иного мира. А ведь где-то там ещё остались незадачливые спасатели, которых теперь самих надо вытаскивать. А тут ещё по улицам ночной Москвы взяли моду шастать вампиры.



Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16+Эпилог



Варлок 6

Пролог





Пролог



Отскочив назад и поймав момент, я высоко подпрыгнул, пропуская под собой быстрый поток мощного пламени, сорвавшийся со ствола похожего на пистолет боевого ПМК безликого мага, которого я оценил как полноценного магистра. Оттолкнулся от воздуха, уходя в обратное сальто, а затем тем же самым приёмом рванул вперёд, уворачиваясь от следующего заклинания… Только для того, чтобы, ощутив рукой воздушную опору, резко крутануться всем телом, расставляя ноги практически на идеальный шпагат, пропуская мимо пару заклинаний. Получившийся «вертолёт» сбил удар ещё одного противника, взвившегося вслед за мною Безликого Воина ранга ротмистр. Его неудачная атака позволила мне ухватить Безликого за одежду и, оттолкнувшись от ещё одного врага, метнуть этого воина во вновь целящегося в меня мага.

Слишком медленные для меня Безликие дружно покатились по земле, пересчитывая телами неровности выступающих из неё геометрических белых кубов, и вместе ухнули в так некстати подвернувшуюся яму. Казалось бы, жалкое зрелище, если, конечно, не учитывать общую картину боя.

Ведь, надо признать, в команде работать мои противники умели и делали это очень даже хорошо. Ибо маг лишь отвлекал внимание на себя, заставляя заклинаниями совершать ошибки. А первый воин вынудил подставиться.

Теперь же раньше просто путавшиеся под ногами бойцы взяли меня в оборот по полной программе, и как бы удачно я ни выступал до этого момента, тот факт, что ещё не вынес никого из противников, говорил о довольно эффективной поддержке остальных членов команды.

До этого, действуя двойками-тройками, меня просто прощупывали и изматывали, я же по определённым причинам не мог использовать свои самые убийственные техники, чтобы закончить это затянувшееся, на мой взгляд, сражение. Вот и приходилось играть по чужим правилам, когда то один, то два воина, связывая меня боем, обеспечивали шанс на результативный удар одному из магов, а оставшиеся безнаказанно занимались поддержкой, заставляя меня шевелить конечностями.

Вообще, считалось, что боевая группа из пяти членов: двух магов и трёх воинов-середнячков плюс-минус ранг, — примерно равна одному хорошо обученному, квалифицированному одарённому на один ранг выше, чем средний по отряду. Как говорится, сантиметр в большую сторону, сантиметр в меньшую — готовую модель, обработать напильником! Последнее, собственно, и означало идеальную слаженность действий команды при атаке цели.

Только вот в моём случае подобная схема работала не так, как положено в эталоне. Всё-таки азмь есмь колдун! А это значит, что при определённой ограниченности именно в магическом даре в связи с невозможностью видеть вязь магических потоков, а значит, целенаправленно влиять на неё, у меня остается неограниченный доступ к энергии Моря Сансары. Тут на одной голой силе можно выехать в большинстве случаев! Однако сегодня у меня не было задачи максимально эффективно угробить своих противников. Учитывая же немного нестандартные результаты попыток Ву Шу через странные ритуалы превратить меня в колдуна-интуита, который, не видя самой магической вязи, тем не менее чувствует её, визуализируя в воображении…

В частности именно поэтому я не применял ничего такого особо убойного из моего арсенала, вместо этого дав втянуть себя в обмен ударами в воздухе с решившими выступить дуэтом бойцами, хотя прекрасно понимал, что так сильно теряю в маневренности и фактически подставляюсь под заклинания оставшегося мага. Впрочем, подловить меня все равно было непросто даже вооружённому боевым ПМК и хорошо натасканному противнику.

Я и раньше был не дурак помахаться, правда, как выяснилось, не совсем адекватно рассчитывал пределы «полезности и эффективности» того или иного действия в конкретных ситуациях, из-за защитного механизма привитого мне паразитической сущностью бывшего наставника. Это трудно объяснить словами, ведь раньше я также вроде бы всё делал правильно и не испытывал каких-либо сомнений в своих действиях, но сейчас во мне словно что-то изменилось, и я это чувствовал.

Сейчас — это после изгнания, ну, или исхода души Варяга из моего тела. Надо ли говорить, что в качестве компенсации за случившееся мне достались и, главное, раскрылись все техники и стратегии рукопашного боя, которыми владел этот знаменитый воевода. Правда, знать и уметь — это, как говорится, две большие разницы! Но кое-что я уже вполне освоил и переосмыслил, в частности из-за того, что теперь по-настоящему наслаждался боем, чувствуя его, а не старался закончить любое сражение максимально быстро и эффективно.

Вот, например, так называемые Липкие руки или Руки-ручейки! Великолепный навык для сверхближнего боя в ограниченном пространстве, а в чистом поле позволяющий связать противника, не позволяя пользоваться удобными для него дистанциями. Это же не просто глупое название, подразумевающее постоянный контакт верхних конечностей двух работающих в одном стиле и стоящих друг напротив друга людей, будь то Вин-чунь чуань, пистолетные каты, показанные в своё время Снегирём, или стиль моего наставника. Ситуация, при которой движения наглядны, и складывается впечатление, что один просто хочет обыграть другого в рисунке, не возможном нигде, кроме схватки между двумя адептами такого искусства!

Нет, ни «винчунист», ни обладатель перешедшего ко мне «по наследству» стиля никогда не уговорят какого-нибудь каратеку, бойца или тайского боксёра просто так играть по нашим правилам! А потому на самом деле Руки-ручейки — это не просто следование за движениями противника, это мощная атака и мягкая защита! Это хватания, рывки и удары, по сути, суровая борьба за доминирование двух ещё стоящих на ногах и перемещающихся людей, в которую по практически тому же принципу могут вступить и нижние конечности. И разлитая по телу сансара только помогает бойцу чутко реагировать и делать то, что были не способны люди до-магического человечества.

Во что сейчас вырождается бой у воинов, адептов липких рук, так и не понявших основной принцип изученных движений? Да в банальное Джит Кун До, созданное пусть великим киноактёром, но всё же обычным человеком Брюсом Ли, даже не дожившим до магической революции в нашем мире. Блок, возможно мягкий, отскок и сохранение якобы безопасной дистанции, на которой апологеты изначально заточенных под неё стилей куда сильнее из-за освоенных техник.

И вот тут взять меня! Думал ли я, владеющий Руками-ручейками, до этого над подобными вещами? Да нет, вёл себя по большому счёту точно так же, как тот же гипотетический «воин», нахватавшийся по верхам вин-чуня и пытающийся изображать из себя каратеку. А задумывался ли я в бою с тем же Ифритом над тем, что Руки-ручейки — прекрасное средство контролировать противника в воздухе?

Ответ очевиден…

Мягко заблокировав локтем на прогиб мощный удар одного из подлетевших ко мне воинов и ногой отведя атаку другого, я, не отпуская противников, раздёргал их так, чтобы сбить им воздушные опоры, и мы кучей-малой посыпались на неровную кубическую землю. Почти тут же, пользуясь движением попытавшегося освободиться Безликого, я, нащупав опору, кувырнулся через голову, чтобы отпрыгнуть от его тела вверх, впечатав ему в грудь удар сразу двух ног. А второго прямо на импульсе во время вращения перехватил за отворот куртки и сейчас в рывке, словно безвольную куклу, швырнул прямиком в потрескивающий от мороза ледяной шар, которым выстрелил в меня маг.

Встретились где-то на середине пути межу мной и землёй. Снаряд при попадании взорвался, мгновенно выморозив весьма приличный объём пространства и всё, что в него попало. Странный ход! Смертоносный удар по площади. Ведь, если судить по подставленному мной воину, чьё тело, упав на землю, разбилось на быстро осыпавшиеся цифровыми вокселями осколки, ради выполнения задачи они готовы были пожертвовать даже своими. А значит, это отвлекающий удар и…

В последний момент, перехватив вернувшегося в бой ротмистра за руку, я рывком вырвал сжимаемый им нож, которым он намеревался ранить меня, и, впечатав ему колено в живот, крутанулся в воздухе, прикрываясь телом врага от атак с земли.

Громыхнуло — и человеческий щит содрогнулся от множества попаданий, а щёку, неприятно обожгло болью. Выбравшийся вместе с быстро рассыпающимся на блестящие частицы воином маг, шарахнул по мне Каменными пулями… По сути, словно из дробовика выпалил дуплетом с зарядом из очень крупной дроби. Совсем неплохой выбор, чтобы если не убить, то подранить птичку в небе, особенно с такого расстояния, если не жалко товарища по оружию. Но я могу лучше.

Метнув изо всей силы нож в только поднимающегося с земли третьего воина и, как ни странно, попав… даже не плашмя или рукоятью, а кликом, смачно и очень правдоподобно сухо чавкнувшим, вонзившись прямиком в лоб Безликого. Оттолкнувшись от того, что ещё осталось от ротмистра, я уже на пике, вытянув руку в сторону мага, привычно сосредоточился, поднимая в воспоминаниях на свою ауру привычную магему. Моё единственное до сих пор дистанционное заклинание Магической Пули.

«Обычная пуля, обычная пуля…» — несколько раз повторил я, запитывая сансарой невидимый рисунок и целенаправленно концентрируя выходной поток энергии на кончиках пальцев.

В принципе, этого можно было бы и не делать. Заклинанию, как, в общем-то, и мне, абсолютно всё равно, в каком месте в относительных пределах моей ауры появиться. Точно так же, как лететь ли ему к цели по прямой или, словно кручёный мяч, заложить дугу. Оно знает только две точки: стартовую и конечную, — а всё остальное не так уж существенно.

Кстати, в последнее время пафосные выстрелы Магической Пулей, запущенные не по прямой, я использовал чуть ли не чаще, чем обыкновенные, прямые. А всё дело в том, что с момента посещения подаренного мне замка в Землях Германской Нации и до выдворения из моего тела духа наставника что-то во мне работало не так, как надо, и известные заклинания получались откровенно кривыми под воздействием необычного аспекта. В результате та же Пуля внезапно материализовывалась шариком антиматерии, которым я к тому же ещё и мог в определённой степени манипулировать, увеличивая размеры, и очень неудобно было, когда эта чёрная, словно дырка в реальности, масса полностью перекрывала врага.

Именно так я оправдывал перед самим собой привычку понтоваться перед публикой крутыми спецэффектами, ведь для пущего результата надо было ещё пафосно разворачиваться и уходить, в то время как выпущенный куда-то в сторону чёрный способный уничтожить что угодно шар, закладывая крутой вираж, нёсся к своей ещё живой, но уже обречённой жертве. Ведь те же Наднебесники, как и эльфы, списывали всё на моё великое боевое мастерство, в то время как заклинание само по себе было самонаводящимся.

Вот только… после удаления духа приживанца-подселенца что-то там сдвинулось в энергетике, и случился очередной раздрай в управлении внешними магоформами. С одной стороны, вернулась возможность творить заклинания с неаспектной сансарой, то есть с полноценно работящими фильтрами в запутываемых магемах, а с другой — стало чрезвычайно сложно контролировать финальный результат.

Вбухаешь больше необходимого для активации заклинания — и вместо обычного сгустка-веретена, свитого из сырой энергии сансары, фильтр окончательно снесёт, и опять получится шар из антиматерии. Причём в первом варианте Пуля тоже могла неслабо бахнуть, стоит только чуть-чуть переборщить с подачей. Так что я в последнее время вне стерильных условий полигона не знал наверняка, взорвётся у меня получившийся результат или нет.

Магическая пуля, вроде бы правильная, сорвалась с указательного пальца и в мгновенье ока преодолев расстояние до цели… бессильно соскользнула с многослойного ячеистого щита, выставленного двумя быстро скооперировавшимися магами. Именно такие совместные действия и делали боевую группу опасной даже для высоких рангов.

Однако сегодня ребятам явно не везло, хотя случившемуся я, четно говоря, был не особо рад. Скользнув вверх по защите, сгусток быстро темнеющей сансарной энергии, словно живой, перелетел через головы и воткнулся в землю уже позади противников.

Никакой мистики, всё в пределах «нулевой» или «эфирной» физики. Наверное… Разность векторов-полюсов или несовпадение частоты вибраций, воплощённыхсансарой объектов, а может быть, просто сам по себе щит имел подобные свойства, не суть важно! Главное, что поведению снаряда не удивился ни я, ни мои противники, а затем пуля рванула, и магов просто стёрло из реальности на мгновение возникшей на их месте неровной кляксой.

Кстати, очень странно, что безликий боец, видимо, проходивший под кодовым именем Холодец, попав под морозную атаку, взял да и разбился вдребезги. Обычно в боевой группе заклинания с объёмным действием конфигурировались так, чтобы не вредить соратникам. Чаще всего воинам выдавались браслеты-преобразователи, нейтрализующие определённое воздействие, завязанное на сансаре своих магов. То есть меня ледяной шар должен был бы неслабо приложить, а затем и подморозить до состояния повышенной хрупкости. Но, видимо, что-то там не срослось. То ли ради некой реалистичности на ситуацию повлиял Великий Казахский Рандом с высоким профессорским званием и труднопроизносимым именем. Либо во время одной из атак я случайно повредил тот самый предохранитель.

Приземлившись под хруст ломаемой от тяжёлого удара белой земли, разлетевшейся в разные стороны мелкими кубиками, я медленно выпрямился. Чуйка подсказывала, что-то здесь не так и бой ещё не закончился, пусть я и перебил уже всю команду противников. Ещё раз внимательно осмотрел белёсый кубический пейзаж, а затем резко сместился назад, уходя от богатырского удара меча вынырнувшего из абсолютно ровной поверхности стены воина.

Шестого! Что уже говорило о полном неканоне выставленной против меня группы. Более того, без потерь я этот удар не пережил! Как-то медленно я среагировал на опасность, и новичок хорошо чиркнул меня своей зубочисткой по груди. Другой вопрос, что вреда он мне не нанес, хоть клинок и был напитан сансарой, разнёсшей в клочки мой несчастный костюм. Технику Алмазной рубашки я отточил до совершенства и мог, наверное, использовать её даже с самой первой открытой чакрой!

Куда больше меня взволновала появившаяся в теле слабость… Заболели суставы, и от следующего взмаха оружия я увернулся с превеликим трудом. Причём чем дальше, тем хуже мне становилось… словно меня взяли и отравили! Или…

Поймав мечника на следующем взмахе, я быстро осмотрел себя, на мгновение включив Третий глаз, задействовав неоговоренную для этого боя шестую чакру, и тут же утвердился в догадках!

Исчезая в пустоте, ко мне тянулись несколько прикреплённых к моему телу тончайших чёрных нитей, видимых только подобным образом.

«Проклятье!» — не то чтобы ругнулся я, скорее, констатировал факт!

Против меня работало не пятеро или шестеро противников, а аж семеро. И последним из них был очень высокоранговый Малефик. С таким типом одарённого я встречался лишь единожды, при точно таких же условиях, и также обнаружил его в самый последний момент.

Малефик не маг и совсем не воин, это очень и очень редкая, чем-то родственная колдуну мутация одарённого, чей резервуар имеет настолько мощный «слив», что забирает практически всю исходящую их чакр энергию, всегда оставляя только два лепестка-потока сансары. Вот только это делает их не обделёнными магией, а природными мастерами сверхтонких неопределяемых манипуляций. Другими словами, проклятий, сглазов, наговоров и гаданий.

Короче, всего того, чем безуспешно пытаются заниматься многие маги-слабосилки с одной чакрой. У некоторых даже получается что-то подобное, вот только, в отличие от этих дилетантов, страшны малефики тем, что не пытаются, а делают это с гарантированным успехом и жутким могуществом, даруемым всего двумя лепестками последней из открытых чакр.

Ещё раз получив удар мечом, вконец сорвавшим с меня куртку, я едва слушающимися руками, почти не сжимающимися в кулаки и болезненно ноющими при каждом движении в суставах, поймал руку воина и с трудом отпихнул её от себя. Проклятье, то ли одно, то ли несколько, не только работало на замедление, но ещё и давало мне полный спектр ощущений человека, страдающего подагрой. Даже дух захватывало от накатывающего бессилия. От понимания, что если я сейчас упаду, то быстро не встану. От того, что каждое движение вызывает тянущую боль, терпеть которую практически невозможно, и от того, что у меня только один шанс победить.

Кое-как оттолкнувшись ногами, которые, казалось, уже забыли, что человек может прыгать, я проехался по неровной кубической земле спиной и оказался в каком-то метре от лежавшего на белой поверхности ножа. Того самого, который внезапно оказался у одного из моих прошлых противников и который я метнул в одного из воинов.

Поражённый моим броском уже исчез, а вот клинок все еще валялся на месте его смерти… только вот дотянуться я до него не мог. Левая рука фактически не работала и дико болела, в то же время воин с мечом уже летел в меня, желая нанести последний, решающий удар по явно поверженному противнику. Я так и не понял, как смог дотянуться правой, уже стонущей от боли кистью до рукояти, и как кинул слабеющей конечностью оружие в то место, где, исчезая, сходились чёрные нити.

Кинул сильно. Вложив в руку немало сансары и всю злость и чувствуя, как с трудом подчиняются неслушающиеся, ослабшие мышцы. Из пустоты, схватившись за живот, выпала безликая женская фигура… но я на нее уже не смотрел. Меня отпустило, и я взметнулся вверх к вновь атаковавшему воину, взорвавшись вихрем ударов, мстя за пережитое.

— Ты дважды использовал шестую ступень… — осуждающе произнёс с небес голос учёного-казаха, когда оба тела безликих развоплотились виртуальными частицами. — Кузьма, мы же договаривались…

— А вы подкинули мне малефика выше третьего ранга! — огрызнулся я, потирая ещё минуту назад вспухшие от подагрической атаки кисти рук, сейчас пришедшие в норму. — Как ещё было мне его обнаружить под отводом глаз?

— Имеющимися оговоренными силами…

— Жаксылык Эргалиевич, — почти прорычал я. — А давайте я вам хвост сломаю! И не отговаривайтесь тем, что у вас его нет…

— Понял, Кузьма… — тяжело вздохнул учёный. — Извини…

— То-то же, — буркнул я.

— Как вообще после… — немного извиняющимся тоном спросил этот экспериментатор.

— Хреново, но для разогрева сойдёт, — проверяя себя, я попрыгал и провёл серию ударов по воздуху. — Давайте по-взрослому. А то у меня не так уж много времени.

— Для тренировок могли бы выделить побольше, — голос, казалось, шёл отовсюду и из каждого камня в отдельности. — В вашем положении, Кузьма Васильевич, манкировать развитием — есть преступная халатность. Не надо, молодой человек, подходить к этому вопросу, спустя рукава!

— А в простой бой с ограничениями квалифицированного малефика пятого ранга пускать, значит, надо! — вновь взъярился я. — Даже не ауктора, а полноценного магистра!

— Почему нет-то? — вновь, как обычно в последнее время, принялся разыгрывать дурачка доктор. — Вот представь, встретится тебе однажды такой в реальности, и что ты будешь делать?

— Захвачу и сдам в зоопарк! Как особо редкий вымирающий вид! — зло ответил я. — И уж точно не буду сдерживаться!

— Кузьма, с таким подходом…

— Жаксылык Эргалиевич, ну кому вы по ушам ездите? — тяжело вздохнул я. — Я же прекрасно знаю, что шансов у малефика полностью раскрыть четвёртую чакру и не умереть от своей же силы практически нет! А переход на пятую так и вовсе что-то сродни особо извращённому способу самоубийства!

Малефики, в простонародье Проклинатели, были, по сути, колдунами наоборот. Ещё более редкой жизнеспособной врождённой мутацией сансарно-энергетической системы мага, чем колдуны. Но если последние вместо сансарного резервуара имели своеобразную «чёрную дыру» или «слив», в который уходили излишки потоков из постоянно работающих чакр, то малефики являлись, пожалуй, единственными из одарённых, у которых полностью отсутствовал этот самый резервуар даже в зачаточном состоянии.

Вследствие этого их тела были буквально перенасыщены фильтрованной под аспект, но не очищенной этим энергетическим органом сансарой, которая истекала в него из деформированных ещё в младенчестве и порой повреждённых меридиан и каналов, отчего малефики часто болели и вообще выглядели явно не очень здоровыми людьми. Вязь они не видели, да и вообще, нормальной магией даже на уровне магем, как и воинскими техниками, не владели. Зато обладали особыми возможностями, называемыми заговорами, проклятьями, сглазами и нашёптываниями.

Грубо говоря, непроизвольно или — после обучения — осознанно могли установить с другим человеком и любым живым существом некую связь. После чего благодаря своим желаниям принести пользу или нанести вред, но исключительно в рамках естественных процессов в организме человека. Например, скрыть себя от посторонних взглядов, фильтруя информацию, идущую от глаз жертвы, замедлить путём снижения проводимости сигналов в нервной системе, или изменить обмен веществ в организме, вызвав вспышку той же подагры.

Вот только если невидимость — вообще высший пилотаж, а замедление доступно многим, то для того, что происходило со мной, требовалось, чтобы проклятье было наложено довольно давно и действовало не один год, провоцируя развитие болезни. Что, кстати, действенно с только обычными людьми, потому как уже вторая открытая чакра при полной квалификации полностью выжигает подобные чужеродные конструкции.

И вот тут, собственно, кроется причина моего недовольства. Малефик-магистр, человек, предположительно способный своими проклятьями обмануть сансару в чужом организме, вызвав не саму болезнь, а её мгновенную и достоверную имитацию, когда собственные силы одарённого резко начинают работать против него — это персона столь опасная и нереалистичная, что в существование таких людей вообще верить не хочется… Ведь ладно подагра… тут ещё хоть что-то я смог сделать, пусть и нарушил ограничения, а если инсульт? Мозг ведь такая штука, что может в него и поверить! Так что, слава Богу, что если такие люди и есть, то их единицы, и вряд ли их можно просто так повстречать!

— …Так что шанс встретиться с таким противником, — продолжил я, приводя этот самый железо-титаново-бетонный аргумент, — всё равно, что столкнуться нос к носу с тиранозавром за углом собственного дома в центре Москвы!

— Вот именно, молодой человек! Вот именно! — радостно воскликнул учёный. — Пятьдесят на пятьдесят! Либо встретишь, либо нет! А вы, мил-человек, развиваться не хотите, всё куда-то торопитесь!

— Ладно… Полностью с вами согласен, Жаксылык Эргалиевич. В этом споре вы победили… — дискутировать дальше не хотелось, и так Ву Шу всю плешь на похожую тему проела…

Вот только в обратную сторону. По её мнению, мне нужно больше сражаться и тренироваться в реальности, а не в Демонической иллюзии, как она называла виртуал. Мол, в нём ни Множественность путей Дао не ощущается, ни Небесный Ляо-шань на макушку не давит, ни Подземный Дань-тянь пятки не припекает! А всё потому, что ей на тестах наваляла её же отсканированная копия, а наша святая — такой человек, что проиграть самой себе для неё то ещё оскорбление, что естественно после стольких-то лет самопознания.

— …Но не всегда мы вольны сами выбирать, что делать, — я в притворном разочаровании развёл руками. — Венценосный тестюшка вызывает на ковёр пред его светлы очи. Приходится повиноваться.

— Уважительная причина, — даже так в голосе казаха слышался скепсис, мол, нашёл отмазку! — Что ж, воля ваша. Тогда действительно не будем тянуть. Готовы?

— Всегда! — я рывком открыл шестую чакру, готовясь встретить нового соперника.

— Тогда поехали! — Мир вокруг мигнул и преобразился.

Вместо бесконечного белого поля из неровно сложенных кубов он вдруг превратился в подобие гигантской арены, на которой вдалеке виднелся чёрный, словно ночь, силуэт человека, в бесконечной черноте которого, казалось, вспыхивали разноцветные искорки.

— Да ладно! — только и успел воскликнуть я, прежде чем меня смёл неописуемый по могуществу поток предвечной тьмы, пущенный взмахом руки копии Савелия Афросьева, заслуженно носящего кличку Мрачный.

Ну, впрочем, как смёл… Как прилетело, так и брызнуло от меня в стороны, потому как для того, чтобы открыть седьмую чакру, мне времени много не нужно. Арена явственно затрещала. Виртуальное пространство, как и реальное, «умирало» от силы моего аспекта Антиматерии. Вот только нынче я знал, что никакого апокалипсиса спустя семь секунд моей работающей Сахасрары не случится.

Всё это — выдумки моего бывшего наставника, Варяга, человека, который реально мне помог, а затем ограничил с единственной целью воспользоваться после своей смерти моим телом и моей же силой, банально завладев ими. Лимит семь секунд — огромное количество времени для пробуждённого Аватара, и именно столько душевный паразит-подселенец мог выжить в моём теле. Как он его вычислил, не знаю, но этот человек, которого я безмерно уважал, капитально запудрил мне мозги, давя на чувство ответственности и предвещая в случае нарушения лимита образование новой Украинской Зоны.

Что такое сражение двух аватаров, даже если один из них не маг, а колдун? Это даже не противостояние с воеводой, и уж точно в нём не той зрелищности, как в противостоянии способных открыть шестую чакру Анджну людей. Мы реально оружие массового поражения, ведь вместо нас самих в бой вступает непосредственно аспект, и, по сути, сражение проходит в стиле стареньких аниме. Вроде того, где собирали шарики дракона, чтобы получить исполнение желания, по нему и сейчас фанатеют дети (впрочем, иногда оно вызывает зевоту, если ты видел хоть что-нибудь интереснее и не страдаешь от ностальгии).

Особенно, если дело происходит здесь, в виртуальности, где мы, по сути, «сферические кони в вакууме», и где нам не нужно заботиться о друзьях, родственниках и любимых, да и просто людях, стоящих на нашими спинами. Но, благодаря этому, можно оттянуться на полную катушку.

К тому же электронному образу противника не проедешься по мозгам. Не разболтаешь его пафосными речами и не устроишь местечковый сеанс психотерапии, остаётся только сражаться. А потому два мужика просто обмениваются мощнейшими ударами из разряда кто кого переживёт. Выясняя, как, например, в данном случае, «тьма» или «антиматерия», какой аспект круче.

Однако я был к тому же колдуном, а потому всей душой стремился к ближнему бою. А вот виртуального Савелия это не устраивало. Он убегал, нанося удары, я атаковал, не забывая отвечать. Так и продолжалось до тех пор, покуда пространство в очередной раз не поглотило невыразимо жутким, куда там ядерному, взрывом антивещества, и мой противник на секунду замер, видимо, не успев защититься. А так как воздействия на меня аспект не имел, удар кулаком просто-напросто снёс кромешно-чёрную голову с искорками внутри, и мой противник развоплотился.

Окружающий мир сразу же пошёл трещинами и осыпался нарочито травянисто-зелёным виртуальным кодом, словно в стареньком фильме «Матрица». Это, в общем-то, дурацкий эффект из послевоенного фильма-эксперимента, снятого в конце девяностых. Режиссёры в нем пытались нереальностью нашего мира объяснить появление одарённых.

Кстати, о виртуальности. Выйдя из нее, я поначалу ощутил себя консервами в банке. Ну а как ещё назвать состояние, при котором висишь внутри гигантской ёмкости, наполненной особой жидкостью, насыщенной сансарой и кислородом до плотности киселя, с толстенными стенками из какого-то особо крутого «чугуниума»?

Да, понимаю, что это необходимо для того, чтобы под воздействием виртуальной реальности я опять не разнёс саму установку, лабораторию и не только её. Может быть, если бы подсветку сменили, поставили голубую там или зелёную, всё казалось бы приятнее. Но красный свет, сделанный даже не для меня, а для обслуживающего персонала, наблюдавшего через камеры и сообщившего, что я вышел и меня следует срочно вынимать… реально заставлял почувствовать себя бычком в томате, причём единственным на всю банку.

Хотя, может быть, дело было не в этом. Третью неделю по возвращении из мира, куда моё тело затащил Варяг, я с сопровождающими жил в изолированном поместье под Белгородом. К нам не подпускали никого, не делая исключений даже для цесаревен. А если избежать встречи не удавалось, то визави обряжался в скафандр высшей степени защиты. Такие использовали в зонах распространения магических эпидемий.

Я не обижался. Ни в коем случае. Скорее уж выбор места для нашего карантина вызывал у меня серьёзные опасения. Всё же не самый маленький город под боком. С другой стороны, терзали смутные сомнения, что наша отсидка связана не столько с попыткой предотвратить распространение иномирских болезней, сколько с тем, что император тупо не знал, что с нами делать. По крайней мере, когда посреди одной из комнат в вихре вьюги вдруг появилась Аська, никто не кинулся сию же секунду вытаскивать её, пока не подхватила какую заразу.

Вернулась доча тоже без проблем, да и потом появлялась каждый день, даже иногда ночевала. И никто, так сказать, «на воле» не пытался её запереть или поместить в герметичный бокс. Конечно, это можно было списать на личную силу отдельно взятой «Юки-Снегурочка-Снежная-Королева-Она»...

С начала моего путешествия Аська стала заметно сильнее, по крайней мере, раньше она не могла перемещаться туда, где нет снега. А теперь сама создавала его в любой произвольной точке исключительно по своему желанию. Да и Иви, запертая вместе со мной, пусть со скрипом, но признала в ней не какую-то там демоницу, а фактически равную себе богиню. Но всё же я не мог избавиться от ощущения, что сейчас решается будущее, прием не только моё и моего окружения, а нашего мира в целом.

Уровень жидкости начал быстро понижаться, и уже через пару секунд я стоял на ногах, откашливая остатки сансарной кислородосодержащей гадости. С прошлого раза она вкуснее не стала, и всё время появлялось ощущение, что неслабо хлебнул чужой крови.

А если говорить прямо, то за две недели опостылела она чуть более чем полностью. Но и сидеть на попе ровно, мучаясь безвестностью, было не по мне. Поэтому я руками и ногами зацепился за предложение уже хорошо знакомого мне казаха-учёного потренироваться в новом комплексе, специально спроектированном под мои возможности. Ну а то, что чуть ли не больше, нежели я, его интересовала Ву Шу и в особенности Иви, стало, можно сказать, бонусом, позволившим мне не остаться в одиночестве с обряженными в костюмы высшей защиты безумными учёными.

С Ивкой фокус не прошел. Богиня то ли в теле Янки, то ли изначально являвшаяся ей и лившая мне воду в уши, виртуальности не поддавалась. Анализы крови у неё забрать тоже не получалось, иглы просто ломались об кожу, в которой не чувствовалось ни капли усиления сансарой. Причём эта девушка «две в одной» вела себя идеально и не качала права… единственное, что я неизменно находил её утром, спящей в моей кровати.

А ещё взбалмошная богиня, воровка водки и фантиков, с трудом признавшая Аську, после недолгого разговора наедине стала безоговорочно слушаться Нину. Так что, например, нужную им кровь учёные-таки получили, вот только не своими шприцами, девушка сама подержала пробирку над запястьем, а затем отдала полную колбу Жаксылыку Эргалиевичу.

Касательно меня и моих будней, должен сказать, что действительно симуляция реальности в этом устройстве была на порядок выше качеством. Да и сам прибор из неизвестного «чугуниума» оказался гораздо крепче предыдущего. Настолько, что даже использование мной антиматерии не несло разрушающих последствий для реальной среды. Более того, единичные проявления вроде той же «магической пули» вообще не оказывали воздействия на реал. Это вызывало неподдельное уважение к гению разработчиков, но и заставляло побаиваться его исследовательского энтузиазма.

— Сегодня вы в ударе, — Жаксылык Эргалиевич поджидал меня у выхода из капсулы. — Прогресс виден… невооружённым глазом.

— Последним противником был Афросьев? — решил уточнить я, так как до этого момента сходиться с Мрачным в поединке мне не доводилось, однако не узнать образ и подконтрольную ему стихию было невозможно. — Я считал его сильнее…

— Ну, будет, юноша, — учёный погрозил с деланой строгостью мне пальцем, — не стоит зазнаваться. Ваши таланты велики, но симуляция есть симуляция, даже такая продвинутая, как наша. В реальности самый слабый противник может преподнести неприятный сюрприз. Зачастую смертельный. А уж Аватарам сам Будда велел иметь в рукаве пару-тройку козырей.

— И в мыслях не было, — поспешил я откреститься от обвинений в звёздной болезни — скорее уж неприятно удивился, слишком легко выиграв. Значит, в полную силу с виртуальным двойником не поспаррингуешь, и особого прогресса не будет.

— Это вы зря, — Жаксылык Эралгиевич, похоже, слегка обиделся за своё детище, — пусть мы не можем воссоздать все способности Аватара, но основной стиль боя всё же скопирован до мельчайших подробностей.

— Я именно этого и боюсь, — и всё же переубедить меня было сложно, — не хочу возводить напраслину на вашу машину, она действительно великолепна, но всегда имеется «но». Вы сами признали, что аватары обычно имеют в загашнике пару фокусов. Вот я и опасаюсь, как бы весь стиль боя не был построен на том, чтобы загнать противника в положение, при котором они будут абсолютно смертоносны.

— Хм-м, — как я и думал, учёный тут же уловил мою мысль, — возможно, вы правы. Но если это так, вам никто не поможет. Вряд ли остальные аватары согласятся раскрыть свои секреты. Однако на мой взгляд, это не повод отказываться от тренировок.

— Даже не собираюсь, — поспешил я уверить казаха, что его работа по-прежнему важна для меня, — только на сегодня придётся закончить…

— От приглашений его императорского величества не отказываются, — согласно кивнул моим словам учёный, — тогда жду вас завтра по графику. Если же что-то поменяется, предупредите, будьте добры. Всё же обслуживание аппаратуры не такое уж простое дело, не хотелось бы гонять её и людей впустую.

Я клятвенно заверил, что так и сделаю, если вдруг обстоятельства изменятся, и пошёл в душ. Вызов император игнорировать было глупо, к тому же это означало конец моего затворничества. Так что, можно сказать, я сам рвался к тестю впереди паровоза. Хотелось расставить все точки над «Ё» и определиться, как мы будем жить дальше. Всё же не каждый день открываются постоянные порталы в новые миры. И, кто знает, что глава государства заготовил для виновника данного события.

Мой кортеж состоял из трёх машин «VIP»-класса, но без сопровождения полицией. Кто-то мог усмотреть в этом знак. Мол, недоволен император-батюшка. Ибо это для мальчишки из маленького сибирского городка такое сопровождение шикарно, а вот для первопроходца и открывателя нового мира чересчур скромно. Однако на лавры Юрия Гагарина я не претендовал и уж тем более вороха конфетти при заезде в город, как любили в либерократии, не желал, тем более что сунулся туда не по своей воле. Да и в целом пусть здорового честолюбия я не был лишён, однако излишней помпезности не терпел.

Может быть зря. Фраза «встречают по одёжке» как нельзя более подходила к аристократии вообще и императорскому двору в частности. Однако, если я правильно понимал, встреча предполагалась исключительно приватная. А пускать пыль в глаза тестю нужды не было. Его дочерей я любил не за происхождение, и, думаю, он в курсе этого… Иначе не видать мне было бы Инки и тем более Нинки как собственных ушей.

К тому же ехать нам предстояло явно не в Москву. Мой статус Аватара позволял использовать даже орбитальный транспорт, не то что самолёт, а если вспомнить о двух герцогских титулах, то «Борт номер два» подогнали бы, не спрашивая моего мнения. На императорский «Номер один» я не претендую, а вот у канцлера уже могу отжать. И не думаю, что откажет. Другой вопрос, что так наглеть мне самому не с руки. Зачем плодить врагов на ровном месте? Тем более официально я пока даже не представлен ко двору, а потому, если бы нужно было куда-то лететь, меня бы уже поджидало знакомое шагающее чудовище с технологией невидимости!

В Белгород мы не заезжали, а вырулили на междугороднюю трассу и помчались по ней с приличной скоростью, легко обходя попутки. Чувствовалось, что наши машины работали не только на бензине, используя дополнительный движитель на сансаре. Слишком уж резвыми они были. Так что не прошло и получаса, как мы оказались в Воронеже. Здесь, как мне подсказал временно приставленный ассистент, находилась так называемая Донская резиденция императора.

Как оказалось, именно туда мы и направлялись.

Сопровождающий пытался ещё чего-то рассказывать про историю, архитектуру, но я уже не слушал. Не потому, что «словил звезду», конечно… за последний год я сильно изменился и уже не был тем пареньком, работавшим подсобником на кухне и позволявшим наёмникам отрабатывать на себе приёмы. Но даже став дважды герцогом не начал ощущать своего превосходства над простыми людьми. Просто предстоящая встреча занимала все мои мысли.

Я не боялся... Хотели бы со мной что-то сделать — не везли бы сюда. Но! Для меня было очень важно сейчас донести своё мнение до императора. Ибо служить родине я был готов, но становиться игрушкой в политической борьбе мне претило.

После путешествия я понял, какая огромная ответственность лежит на том, кому доверились люди. И планировал прежде всего заняться обеспечением достойной, безопасной и комфортной жизни для своей новой семьи. И в этом полагаться на какие-то подачки не собирался. Однако глупо было бы упустить то, что могла предложить мне империя!

Как минимум мне что-то там положено как герцогу и Аватару. Во времена Реставрации аристократы с титулом получали заводы или целые города «на кормление». Сейчас всё уже было поделено, и я не настолько глуп, чтобы намереваться отобрать что-то у других!

Но! Теперь за мной не просто несколько девчонок! Открыв портал домой и приведя за собой народ, я взял на себя ответственность и за эльфов, и за всех остальных, кто мне доверился. Однако ровно так же я мог потребовать долю от доходов, полученных из того мира. А они будут, тут к гадалке не ходи, одни левитирующие камни чего стоят! Осталось только определить процент, какой пойдёт империи, а какой роду Ефимовых в моём лице.

Естественно, это не всё, что меня волновало, однако остальное во многом зависело от финансового вопроса и того, чем «я» и «мы» будем заниматься дальше.

Честно говоря, это меня заботило даже больше, чем деньги. Ибо титулы — это прекрасно, но я уже ясно осознал, что ничего другого, кроме как убивать людей и нелюдей, я, по сути, не умею. Не то чтобы я мечтал стать токарем шестого разряда или поваром, но всё же хотелось бы получить образование, причём такое, которое пригодится в дальнейшем. Короче, вопросов была масса. И мучимый ими, я не без волнения вошёл в открытые гвардейцами двери, за которой меня ждал мой тесть, император.

Глава 1





Глава 1



Комната, скрывавшаяся за высокими крепкими дверьми, слегка сбила серьёзный настрой, и я замер на пороге, не зная, что делать дальше. Всё же готовился к тому, что будущий тесть примет меня в каком-нибудь рабочем кабинете, где я окажусь в роли просителя, ну, или в какой-нибудь библиотеке, дабы поддержать серьёзный деловой тон.

Однако передо мной открылся небольшой зал, который можно было назвать малой гостиной, где вокруг единственного в помещении сервированного столика стояли мягкие, удобные кресла. В двух из них сидели Император с моим дедом, а третье, пустое, явно дожидалось меня.

«Ну да… блин! “Чайный клуб” же!» — подумал я, недоверчиво посматривая на многочисленные чайнички, розеточки и прочие предметы богатого сервиза, расставленного перед мужчинами.

Я как-то уже и забыл, что формально вхожу в это собрание аватаров, по сути, являющееся верховной властью в стране. А заодно оберегающее его величество от приступов самодержавного самодурства.

Меня оправдывает лишь то, что я никогда всерьёз своё участие в нём не воспринимал. Ну, кто на самом деле будет слушать мнение пацана там, где решаются судьбы страны. Так что я считал это скорее данью традиции и этакой вкусной косточкой, мол, видишь, мы тебя ценим, так что будь послушным мальчиком и делай что скажут!

Однако принадлежность к этому клубу, пусть даже ещё не подтверждённая, всё же давала некоторые свободы, о чём я успешно запамятовал.

— Ну что же вы застыли столбом, Кузьма Васильевич? — император мягко улыбнулся и принялся собственноручно разливать чай. — Неужто, правда, ожидали пыточную увидеть? Вроде как я в подобном замечен не был, да и угрожать человеку, способному уничтожить планету… не самый приятный способ уйти из жизни.

— Да будет тебе, Славка, — нахмурился дед, — совсем пацана застыдил. А ты, внучок, проходи, садись. Поговорим о делах наших скорбных.

— Прошу извинить, ваше императорское величество, — придя в себя, я обозначил лёгкий полупоклон. — Просто всё же готовился к немного другому приёму... Конечно, не думал, что меня в камеру допросов потащат. Я вроде бы и не скрывал ничего. Но был уверен, что встреча пройдет в вашем рабочем кабинете.

— Успеем ещё и в кабинетах посидеть, и в залах заседаний, — император поморщился, — после того что ты уже натворил, нахлебаемся полной ложкой. Ты только не подумай, что я это тебе в вину ставлю. И давай уже по имени отчеству, что ли. Не нам с тобой друг друга официально величать. Но если хочешь, можешь звать меня папой.

— Благодарю, но я покачто, пожалуй, воздержусь, — я понял, что государь шутит, но как говорится, в каждой шутке есть доля шутки, — тогда зачем я тут?

— Чтобы понять, как нам жить дальше, — Святослав Андреевич устало откинулся на спинку кресла, и только тогда я понял, насколько он измотан, — и естественно, чтобы мы наконец-то услышали и твои мысли по этому поводу.

— Что? Всё настолько плохо? — никакой вины я за собой не чувствовал, но всё-таки хотелось бы понять, о чём, собственно, речь, потому как разговор после таких вот общих слов мог пойти в какую угодно сторону.

— Пока ты прохлаждался, мы дважды в шаге от новой мировой войны прошли, — влез дед, явно желая направить беседу в нужное ему русло. — Все хотят, ничего не делая, свою долю от жирного пирога получить. Желательно большую!

— Если бы не ты, экспериментатор хренов, ничего этого вообще бы не было, — стараясь оставаться в рамках приличий, что было не так уж и просто, холодно ответил я. — Вы с Варягом — два урода — сознательно ломали мне жизнь. А сейчас, когда я выбрался из всего этого дерьма, ты ещё смеешь меня в чём-то упрекать? Это я значит «прохлаждался»? А ты, наверное, работал в поте лица…

— Я, чтоб ты знал…

— Довольно! — чуть повысил голос император, прибив суровым взглядом вначале меня, а затем деда. — Что случилось — то уже произошло. Сейчас нужно думать, как разгрести последствия! Ответ на первый извечный русский вопрос «кто виноват?» сейчас не так важен, как на второй «что делать?»

— Тогда… я не очень понимаю, зачем вам я? — пожав плечами, я откинулся в кресле с чашкой чая, а злость на деда потухла так же быстро, как и зародилась. — Нет, ясно, что аватары сейчас — доминирующая сила в политике, и ни один лишним не будет. Но всё же не думаю, что моё сугубо дилетантское мнение что-либо значит…

— Кузьма… Давай уже без ложной скромности, — поморщился Святослав Андреевич, — тебе не идёт. Пора уже расти над образом тупого солдафона. Колдун-аватар, герцог двух государств, зять императора, а может быть, и близкий родственник ещё одного. Первопроходец иного мира, связанный близкими отношениями с существами, превосходящими силой любые виденные нами до этого… Просто не может быть обычной пешкой!

— Не будешь сам себя уважать, и другие тебя будут пешкой считать, — в скрипучем голосе деда я явственно услышал обиженные нотки. — Сожрут и не подавятся!

— Спасибо за уточнение, Иван Пахомович, — слегка улыбнулся старику император, а затем вновь обратился ко мне: — Действительно, такой человек либо сам становится «игроком» и действует в команде единомышленников, либо его просто убирают с доски!

Я слегка покраснел под его взглядом, пряча смущение за чашечкой с ароматным чаем.

Да, титулов мне навалили от души. И силушкой не обижен, хотя всегда есть, куда расти и к чему стремиться. Однако правда и то, что при этом я, по сути, остаюсь обычным боевиком, которому «проще и удобнее», когда ему ставят задачу, указывают цель и придают начальное ускорение.

Административные вопросы, да и вообще управление людьми обычно интересовало меня в последнюю очередь, и если была возможность это на кого-то спихнуть, я так и поступал. От политики же я вообще шарахался как чёрт от ладана. Вот только, похоже, она меня догнала и теперь вцепилась бульдожьей хваткой в то место, которое я ей долгое время демонстрировал. Прямо в зад!

Блин, насколько всё проще было в Новосибирске! Таскай себе ящики, чисть картоху да бей морды — и никаких забот. А маячившая после выпуска из физкультурного техникума профессия инструктора по раскрытию первых двух чакр — это не только неплохие по меркам обывателя деньги, но и счастливая жизнь в «цветнике», который зачастую не прочь взять парочку дополнительных углублённых занятий. Впрочем, мне ли теперь на отсутствие вокруг прекрасного пола жаловаться.

— Моих заслуг в том, что вы перечислили, собственно, нет. Я не стремился к своему нынешнему положению, и если бы не случай… Сейчас вполне счастливо жил бы жизнью обычного человека, к тому же я никогда не забывал, с чего всё началось и кто меня во всё это втравил… — Однако поспешил добавить, вспомнив кому и что говорю: — Святослав Андреевич, не смотрите, пожалуйста, на меня волком — как бы мне тогда было завести знакомство с Ниной и Инной? А не зная, чего лишаешься, и не имея этого, вполне можно быть счастливым.

— Умный, — хмыкнул отец, которому я в своей проникновенной речи, пусть и не прямо, чуть было не заявил, что несчастлив с его дочурками. — Считай — выкрутился!

— Вот видите! — в свою очередь чуть грустно усмехнулся я. — И это тоже. Ну не умею я плести словесные кружева! Да, понимаю, что теперь поздно строить из себя святую невинность. Но если честно, совершенно не вижу, чем я с моими куцыми познаниями, кроме непосредственного мордобоя, могу помочь. Хоть и готов это сделать, в первую очередь ради страны и тех, кто мне доверился! Как бы пафосно это ни звучало…

— Знаешь, Кузьма. Морды бить тоже надо уметь, а вообще, вот ты шутишь, а дело это полезное и порой просто необходимое. Вообще, то, что ты жив и сидишь сейчас здесь, само по себе достижение! — Император мягко улыбнулся. — Многие на твоём месте уже давно сдались бы или погибли, а ещё больше людей при тех же стартовых возможностях так ничего бы и не добилось. Насчёт же помощи, будь уверен, ничего невозможного от тебя никто требовать не будет.

— У нас может быть разное представление о невозможном… — аккуратно подбирая слова, начал я прощупывать почву. — В политике я ноль, если не отрицательная величина. Умею только драться, да и то не слишком хорошо… как выяснилось. Разве что вы отведёте мне роль китайского болванчика, кивающего тому, что говорят умные люди.

На это моё «не слишком хорошо» оба собеседника чуть ли не синхронно крякнули и отвели на пару секунд взгляды. Что бы они там ни думали, а я под своими словами готов был подписаться кровью, хотя, возможно, кто-то думал иначе.

— Иногда, Кузьма, дать в морду — это лучшая политика, — подал голос дед, — особенно когда за это берётся аватар. Конгломерат Наций от самой зачуханной подворотни крупного улья отличается только тем, что завсегдатаи одеты не в спортивку, а в костюмы за бешеные бабки. А так — одна кодла.

— Я верю, что подворотни — твой уровень, — процедил я, не глядя на старика, — но откуда тебе знать, что творится наверху.

— Кузьма! — в голосе императора звенела даже не сталь, а булат. — Ты перешёл границы!

— Прошу прощения…

Я и сам понимал, что ляпнул лишнее. Всё-таки дед был никем иным как призраком коммунизма и мог ногой открывать двери кабинетов не только министров, но и самого государя. Но бог знает… Ну, или Иви, она у меня точно знает, как же меня бесит сам голос старого хрыча!

Последняя схватка с Варягом разбередила старые раны. Кроме того, раньше дух воеводы держал мои эмоции в узде бесконечными мантрами успокоения, теперь же горечь осознания того, что всю жизнь меня использовали самые близкие люди, обрушилась, грозя утопить в жалости к себе.

Однако характер у меня был не тот, а потому эти не самые достойные чувства и мысли сами собой трансформировались в ненависть к двум уродам, походя сломавшим мне жизнь. Вот только если наставника я ещё мог понять, всё-таки первоначально он вообще не хотел меня трогать, да и цель у него была не самой поганой, то деду просто оказалось мало талантливого внука. Он хотел гения, а ошибившись и не получив желаемого, выбросил изуродованного ребёнка из своей жизни.

Кто-то мог бы сказать, что я не прав, и в итоге он своего добился. Мол, вот он я, дважды герцог, аватар в неполных восемнадцать лет. Первооткрыватель нового магического мира, сижу за одним столом со своим венценосным тестем-императором, и тот собственноручно наливает мне чай. И я даже соглашусь, да, в какой-то мере это и его заслуга.

Но в целом я выжил и нахожусь сейчас здесь скорее вопреки, нежели благодаря этим усилиям. Аватаром я мог стать и будучи магом аспекта воды. Мне ли, плотно пообщавшись с Жаксылаком Эргалиевичем, не знать, что предпосылки и так были. На удивление прекрасная наследственность, врождённый талант и данные самой энергоструктуры открывали блестящие перспективы. Правда, стал бы я им не подростком, а лет этак в тридцать-сорок. И как по мне, так оно было бы правильней.

То же самое касательно всего остального. И титул, и вхождение в «Чайный клуб» я мог получить гораздо менее болезненно, хоть и позднее, но зато сам! Ну не ощущал я себя в данный момент способным решать не то что судьбу страны, а даже собственную. Точнее, я прекрасно понимал, каких дров могу наломать, если начну действовать по своему разумению. Хотя бы потому, что для полноценного анализа ситуации и прогнозирования последствий мне не хватало опыта и знаний. Я уже много раз пожалел о том, что из-за пропусков вылетел из Пятого Императорского. Хорошее образование — первое, что мне сейчас было нужно.

— Погоди, Славка, — дед после моих слов как-то весь осунулся и словно постарел на пару десятков лет. — Кузьма не прав, но он это знает. Со злости сказанул. Не надо было мне приходить… ты, внучек, прости дурака, если сможешь. Во всём ты прав, два урода мы с Варягом и детства тебя лишили. Если бы мог в прошлое вернуться, удавил бы себя, чтобы мыслей бредовых в голове не заводилось. Но что теперь сделаешь. Пойду я… а ты, Кузьма, знай, ежели чего, я за тебя жизнь положу. Может, хоть так искуплю…

— Сиди, — остановил я собравшегося вставать старика, хотя только Иви, наверное, знает, чего мне оно стоило. — Я действительно был не прав. Ещё раз приношу вам свои извинения. И дело не в твоём раскаянии. Мне от него ни холодно, ни жарко. По крайней мере, сейчас. Но тратить силы и время на ненависть к тебе я не собираюсь. Мне нужно жить дальше, учиться, поднимать свой род. Так что, если хочешь, чтобы я поверил твоим словам, помоги. Докажи делами, что ты изменился.

— Спасибо, внучек, — дед вдруг сморщился, отвернулся и принялся тереть глаза рукавом. — Не ожидал, что услышу это от тебя при жизни. Спасибо. Ужо не сомневайся, не подведу.

Кому-то могло показаться странным моё поведение, но последние мои слова были ещё одним результатом длительных размышлений, времени на которые у меня в последнее время было предостаточно. Да, дед с Варягом испортили мне детство, но что сделано, то сделано — тут император прав. Получил я тоже весьма немало. Это не значило, что я всё забыл и готов взять и простить. Скорее… дать шанс.

Наставнику я уже отплатил сполна, но ведь где-то там, на острове, сейчас орёт и требует мамкину сиську эльфийский младенец с очень даже знакомой мне душой. А дед… он ещё тот хитрый жук, и в искренность его слов я не верил. Но… если дал шанс одному «уроду», то и второму отказывать в нём будет как минимум лицемерием. Тем более что помощь мне сейчас не помешает.

Мне уже рассказали о покушении на Нину. Да я и сам не раз попадал под раздачу. Одни гомункулы чего стоят. Прикрыть всех своих близких сам лично я просто физически не могу. Так что если есть возможность, то лучше иметь под рукой кого-нибудь, кто может устроить нападающим «ад и Израиль» в одном флаконе. Кем бы они ни были. И лучше деда с этим никто не справится.

А что до всего остального — я не собирался откровенничать с ним или подпускать слишком близко. Особенно к возможным правнукам. Хватит одного раза, когда я с ума сходил по «деду Ване». Закончилось всё плохо. Так что с этого момента есть моя семья, внутренний круг и все остальные.

— А ты повзрослел, Кузьма Васильевич, — император, сменив гнев на милость, с интересом разглядывал меня, будто впервые увидел. — Вырос и физически, и морально. Что ж, я только рад буду, если вы действительно найдёте общий язык. Ссоры между собой и так ни к чему хорошему не ведут, а сейчас они просто смертельно опасны. В свете открытия прохода в новый мир мы должны выступить единым фронтом.

— Сделаю всё, что в моих силах, — я кивнул с серьёзным видом и тут же улыбнулся, — но роли болванчика мне всё равно не избежать. Так что командуйте, я готов.

— Прекрасно! — Святослав Андреевич хлопнул в ладоши и потёр руки. — Тогда осталось утрясти пару концептуальных вопросов, чтобы определиться с линией поведения, и мы отпустим тебя домой.

— В поместье или… — я кивнул головой в сторону, где, по моим подсчётам, находилась Москва и мои девочки.

— Домой. Тебя с компанией трижды проверили всеми возможными способами и кроме пары полудохлых кишечных паразитов ничего не нашли, — император ухмыльнулся. — Да и дочки мне уже плешь проели, требуя тебя отпустить. Так что езжай, успокаивай их. Кстати, есть пожелания по расположению родовой усадьбы? А то непорядок, герцог есть, даже с гаремом, а жён привести некуда. Непорядок. Городскую резиденцию девчонки у меня уже выбили, в очень хорошем месте, но по земле решать тебе. И предупреждая глупые вопросы, сразу скажу. Та земля, которую ты выиграл на дуэли, и так твоя, но родовой быть не может, потому как изначально была мною пожалована другим людям.

— Я подумаю, — мысли о собственном доме у меня давно бродили, вот только где его строить я даже не представлял. — Это важный для Ефимовых вопрос, а потому будет неправильно, если я не спрошу мнения у девочек.

Не было места, которое я мог бы назвать малой родиной. Родители часто переезжали, и в итоге оказались в Чулыми, но был ли он мне родным… сложно сказать. Там многое напоминало о Варяге и о времени, когда я был фактически беспомощным. Наверно стоило оставить это позади и идти дальше. К тому же мой сегодняшний статус подразумевал необходимость находиться поближе к императору. Может, имело смысл нацеливаться на окрестности Аркаима? Или же держаться ближе к порталу? Вот потому посоветуюсь с девочками и решу.

— А может, ко мне, на Волгу, переедешь? Помнишь, как тебе там нравилось? — начал было дед, но, наткнувшись на мой взгляд, тут же покладисто съехал с темы. — Нет, так нет. Как хошь. Тогда вон в новую столицу поезжай. Центр силы как-никак. Правда, там за каждый кусок земли дерутся.

— Ну, уж для Кузьмы Васильевича мы место найдём, — улыбнулся император, — так что решай. Понимаю, это вопрос не одного дня. Может, стоит самому съездить посмотреть. Я дам указание, тебе подберут несколько участков на выбор.

— Спасибо, было бы неплохо, — я благодарно кивнул, — хотя, конечно, хочется туда, где потеплей.

— Так никто не мешает дачу или летний домик где-нибудь на югах заиметь, — дед пожал плечами. — А вот родовая усадьба — дело особое. Тут надо, чтобы место было правильное. Чтобы, значит, и дом, и крепость.

— Всё верно, — Святослав Андреевич кивнул и как-то хитро посмотрел на меня, — ну да ладно. С этим решили, теперь давайте по текущей ситуации. Ты, Кузьма, извини, но надолго отпустить я тебя не могу. Каждый день на счету. Послезавтра нам нужно в Риме быть, на большой встрече Консорциума Наций.

— Это из-за портала? — я предполагал, что открытие нового мира повлечёт проблемы, но не думал, что такие. — Что от меня требуется?

— Самое важное для нас сейчас — выработать позицию по юридическому статусу того мира и подкрепить её документами. — Император мгновенно преобразился из улыбчивого, располагающего к себе, ещё довольно молодого мужчины в жесткого, привыкшего повелевать государя. — Другие страны уже хотят урвать себе кусок. Нам нужно навсегда отвадить любителей халявы.

— Наверное, тогда стоило позвать Иви? — я тоже собрался, готовый работать.— Всё-таки она оттуда, к тому же… частично богиня.

— Обязательно. Однако, думаю, для начала стоит обсудить ситуацию наедине. Всё-таки какими бы ни были ваши отношения, ты, прежде всего, остаёшься подданным Российской империи, — император внимательно взглянул на меня. — И должен служить своему государству и продвигать его интересы.

— Никто твоих эльфов обижать не собирается, — влез дед, — но Славка прав. Сначала о себе надо думать, затем о других.

— А если они войдут в подданство Империи? — в принципе, я не сомневался, что эльфам и прочим островитянам ничего не грозит, но всё же было бы неприятно, если бы у них из-за меня возникли проблемы.

— А вот об этом нам и надо поговорить, — государь отхлебнул чая. — Насколько я понял из рассказов твоей богини, все эльфы того мира с ней связаны. А теперь и с тобой, если считать ваш брак официальным. И формально входят в твой род, так?

— Наверно, — я пожал плечами. — Никогда не был силён в юриспруденции. Но что связь есть — факт. Только она какая-то… не могу объяснить.

— Не поклонение, а сотрудничество, — дед с умным видом откинулся на спинку кресла, — не рабы божьи, но дети. Так?

— Типа того. Та же жрица, любовница Варяга, запросто против своей богини пошла, — я поморщился, вспоминая этот эпизод. — Но что это меняет?

— Многое, Кузьма, очень многое. — Император довольно улыбнулся. — Скажи, как ты отнесёшься к тому, что эльфы не будут твоими подданными? И кентавры тоже, естественно.

— В целом положительно, — я и теми, кто ко мне в вассалы попросился, не знал, как командовать, а что делать с толпой нелюдей, к тому же в основном девок, вообще не представлял. — Только как это сделать? И что скажет Иви?

— Это во многом зависит от тебя, — пожал плечами Святослав Андреевич, — из выводов аналитиков явно следует, что прямое подчинение эльфов лично тебе для неё не существенно. Другой вопрос, что сам остров богиня считает собственностью, но на него мы и не претендуем.

— Да? А я думал… — я действительно не ожидал, что государство не попытается отжать место межмирового перехода.

— А для чего нам это? Даже в виде родовых земель он всё равно оказывается в составе Империи, — Император даже не обиделся. — К тому же тут открываются очень интересные возможности с точки зрения международного права.

Я пожал плечами. Лезть в политические дрязги не хотелось, но, похоже, без этого было не обойтись. С другой стороны, меня избавляют от гигантского головняка с почти сотней тысяч подчинённых. Нет, я понимаю, что как-то они самоорганизовывались до этого, и нет причин думать, что сейчас не смогут, но это только если все они остаются на острове, в том мире. При переходе в наш, вся ответственность автоматически падает на меня, как на главу рода. Любой косяк, неважно, по умыслу ли или по незнанию, скажется на мне. И отвечать за него только мне. А проколы будут! Точно… В этом можно быть уверенным!

Ну а политика… я давно понял, что мне теперь не отвертеться. Ещё когда узнал, что бабушка, которую я никогда не видел, это — «Стальной Канцлер» Германии. А уж когда меня признали герцогом Гогенцоллерном и замок подарили, стало понятно, что уже влип по самые уши.

Даже если я прикинусь ветошью, буду сидеть где-нибудь в глуши и не отсвечивать, это сочтут политическим деянием. И внесут в чьи-нибудь расклады. Другой вопрос, что если я срочно не начну учиться быть «игроком», так и останусь пешкой, которую играют все, кто захочет… Вот это будет очень нехорошо.

Возможно, другой на моём месте взъерепенился бы. Мол, не хочу быть дворянкой столбовою, хочу быть владычицей морскою. То бишь, попытался бы стать не «членом команды», по сути, именно об этом говорил император в начале разговора, а замахнуться на то, чтобы считаться «Независимым Игроком». Я бы, возможно, и от подобного не отказался, вот только всегда найдётся сотня-другая «но». Ведь в той же командной игре нужному человеку вполне могут позволить какое-то время, пока он набирается опыта, побыть ценной и неразменной фигурой, а вот для самостоятельного плавания нужно уже сейчас понимать, как тебя играют, кто и на какой доске, да ещё и иметь силы оборвать ниточки кукловода! То есть в любом случае всё опять упирается в образование. Точнее, в знания и опыт, но, по сути, это одно и то же.

Да и склад ума у меня другой. Мне претит сидеть и плести сети, как паук, ожидая, какая из ниточек дёрнется. Вот перевернуть доску, сметя фигуры и кардинально поменяв правила игры, это да, это я могу... Но пока совершить подобное мне под силу только одним способом — попробовав уничтожить планету Земля. Правда, в этом случае надо не забывать, что я не один такой шустрый и далеко не единственный человек с открытой седьмой чакрой! А если говорить серьёзно, то я сам притащил сюда Иви-Яну, существо всё же значительно более сильное, которому претит подобный подход.

Нет, это тоже, конечно, выход — вот только, как я считаю, для слабака. К тому же я слишком люблю жизнь. Особенно сейчас, когда меня окружают красивые девушки, а богатство и власть сами идут в руки. Так что соблюдать правила игры не такая уж высокая плата. А вот какое место я займу в команде Игроков уже зависит от меня самого. Если не буду тупить и начну расти над образом тупого боевика, всё может быть.

— Хорошо, я поговорю с Иви, — кивнул я, соглашаясь. — Тогда какой статус будет у жителей острова? Он же в другом мире, но если будет частью родовых земель…

— Естественно они станут гражданами Российской империи. Уж сто тысяч разумных мы куда-нибудь пристроим. Места хватит, — Святослав Андреевич улыбнулся. — Конечно, понадобится программа адаптации, да и общественное мнение нужно будет подготовить, но в целом ничего сложного в интеграции иномирцев в наше общество нет.

— Так вот почему из каждого утюга сейчас про эльфов да всяких кентавров талдычат, — вскинулся дед. — Телевизор смотреть невозможно!

— Потерпишь, Иван Пахомович, — император вроде пошутил, но сразу стало ясно, что дальнейшее обсуждение закрыто. — Да и давно ты начал «бесовский ящик» глядеть?

— Дык не молодею, постоянно бегать да всех гонять, сил уже нет. К тому же живу один, — дед оскалился, демонстрируя крепкие белые зубы, которым и молодые позавидовали бы, что характерно, полностью свои. — Вот и повадился перед «голубым экраном» вечерять.

— Ну, это мы исправим, — государь внимательно посмотрел на меня, — Кузьма, надеюсь, ты понимаешь, что лучшего защитника для тебя и твоих дам не найти?

Можно подумать, я не понимал, к чему всё идёт. Однако и император был прав. Далеко не всем из моих девчонок требовалась охрана, но покушение на Нину заставило меня пересмотреть взгляды на безопасность.

Так что если раньше я бы сходу послал деда в пешее эротическое, а наверняка это его идея, то теперь был согласен. Более того, если бы они сейчас промолчали, я бы сам предложил. Но и повыкобениваться право имею.

— Хотите сторожевого пса ко мне приставить? — даже не глядя в сторону деда, я чествовал, как он нахмурился, атмосфера в гостиной сгустилась, словно перед грозой, но вдруг всё исчезло, как и не было. — Боитесь, что убегу?

— Дурак ты, Кузька, от ей-богу, — старик, вместо того чтобы оскорбиться, лыбился во весь рот. — Куды ты денешься отседа. А пса… так я пёс и есть. Почитай всю жизнь страну стерегу, так хоть под старость лет чего хорошего для семьи сделаю, как умею.

Я поперхнулся чаем и закашлялся. Вот чего не ожидал, так это подобных слов. Дед всегда был резким и спуску никому не давал. Действительно, что ли, стареет? О семье задумался. Детей-то у него хватает и внуков тоже, только разбежались все, не выдержали паскудного характера. Батя мой — тому пример.

Не просто рванул от отцовской любви, так ещё и фамилию с именем сменил. Про себя я вообще молчу. Ладно, посмотрим. Только пусть не думает, что я сейчас растаю и на шею к нему с благодарностью брошусь. Прощенье, его заслужить надо.

— А ты, Славка, кончай пацана дурить, — дед тем временем повернулся к императору и нахмурился. — Начал по ушам ездить, мол, обузу сниму, землю подарю. А о самом главном ни слова! Запомни, Кузя, главная ценность острова — это портал в наш мир. Остальное — херня. Земля, она, конечно, штука важная, но кто ворота держать будет, тот и станет диктовать условия.

— Портал однозначно переходит в собственность Российской империи, — Святослав Андреевич сейчас выглядел настоящим государем. — Тут двух мнений быть не может. Однако, учитывая заслуги рода Ефимовых, а также месторасположение врат, мы готовы выделить долю из отчислений за переход в размере одного процента.

— От же шь, бисов сын. Мало я тебя порол, ох, мало! — дед аж подпрыгнул, едва не облившись кипятком, но ловко удержал чашку, даже капли не пролив. — Что ж ты делаешь, паршивец?! Прямо без ножа режешь, последнее забираешь! Половину! И не из мзды, а со всего!

— Вы, уважаемый Иван Пахомович, видимо, из ума выжили, — в отличие от старика, император голоса не повышал и вообще вёл себя так, будто ничего не произошло, и не перед ним сейчас в ярости стоял один из сильнейших людей планеты, — путаете личную шерсть с государственной. Два процента, и лишь из уважения к подвигу вашего внука, так и быть, со всех отчислений.

— Два? Да за то, что Кузьма сотворил, вы по гроб жизни обязаны его на руках носить и ноги целовать! — дед хряпнул кулаком по столу так, что чайник и вазочки подпрыгнули на полметра, но при этом встали на свои места, и ни одна не разбилась. — А вы чего творите? Без портков хотите мальчонку оставить, от ей-ей. Сорок пять и копейкой меньше!

— На руках готов хоть сейчас, — Святослав Андреевич с усмешкой посмотрел на меня. — Если, конечно, сам захочет. А за ноги и всё остальное, думаю, три процента хватит.

— Господа, — встрял я в спектакль. — Я не сомневаюсь в ваших актёрских способностях, как и в том, что процент уже определён. Давайте вы мне его скажете, и я поеду к своим девочкам. А вы потом без меня продолжите, раз это вам так нравится.

— Эх, Кузя, ничего ты не понимаешь в правильном торге, — ничуть не смутившись, старик бухнулся назад в кресло. — Вот в молодости, помню, в Калашном ряду ух накричишься, горло сорвёшь, час битый простоишь, но пару копеек скинуть заставишь. А сейчас все бегут куда-то, торопятся… Э-эх…

— Время такое, мастер, — император тоже не расстроился, что я раскусил их игру. — Лошадей сменили орбитальные фуры, приходится соответствовать. В общем, Кузьма, я предлагаю девятнадцать целых семьсот сорок шесть тысячных процентов от всех доходов. Это хорошая цена, с учётом того, что все расходы ложатся на государство. Но с условием! Данные средства будут записаны на дочерей, поровну каждой. И в дальнейшем останутся их детям.

— Я, конечно, может быть, сейчас глупость спрошу, — медленно произнёс я, глядя на будущего тестя. — Но почему не просто девятнадцать или просто двадцать процентов?

— А-а… — мужчина, кажется, подумавший, что я задам вопрос «почему не мне», и приготовившийся объяснять барану, кто тут «прекрасные цветы империи», которые попали в его грязные копыта, слегка завис, а затем, рассмеявшись, ответил: — Не знаю, Кузьма! Это в казначейство нужно обращаться, они мне такую цифру для твоего клана спустили. Наверное, не с потолка взяли.

— Главное, чтобы оставшиеся двести пятьдесят четыре тысячных процента не утекли за здорово живёшь кому-нибудь в пухлый кармашек будущим правнучкам на пожизненное содержание, — хмыкнул я. — А вы что, действительно за тысячные процента торговались бы?

— Не утекут, не волнуйся, — хмыкнул император, проигнорировав мой вопрос.

Нельзя сказать, что я удивился или был недоволен. Наоборот, то был, по сути, аттракцион невиданной щедрости. Тут даже казалось странным, что Святослав Андреевич до сих пор не поднял тему наших отношений с Ниной и Инной. А ведь сразу после возвращения в телефонном разговоре он в сердцах бросил, что, мол, отменяет свой приказ. Что если я из постели вылезать не буду, ублажая свой гарем, то у меня времени на дурость не останется. Тогда я ещё заявил, что мне поблажек не надо и своё слово привык держать. Развивать тему император не стал, только бараном назвал, чего я, в принципе, не отрицал, ибо глупо считать оскорблением свой герб. Однако теперь ситуация поменялась, и упираться дальше было глупо. Да и сам я жутко соскучился по девчонкам.

— В конце августа перед началом учёбы сыграем вашу свадьбу, — захоти государь удивить меня сильнее, у него не получилось бы. — Ты, может, не в курсе, но ваша помолвка с Ниной признана состоявшейся, хоть об этом официально и не объявляли. Я бы подождал, когда вы закончите колледж, особенно девочки, но сам виноват. И так из-за твоей эльфийки придётся поправки в Семейный кодекс вносить. В фаворитки же она не пойдёт. А ссориться с богиней, особенно сейчас, чревато.

— Без меня меня женили? — несмотря на сарказм в голосе, отказываться я не собирался. — Нет, я не против, просто как-то чересчур быстро всё. То даже видеться запрещаете, а то под венец волочёте чуть ли не за ноги.

— Шутки кончились, Варлок, — император резанул меня взглядом, припечатав как-то раз взятым мной прозвищем. — Это пока ты был обычным аватаром, хоть это слово к ним и неприменимо, можно было рассуждать, подходишь ли на роль мужа моим девочкам. Сейчас же свадьба никого не удивит. Даже скорее посетуют, что сами не подсуетились.

— Блин, а кое-кто успел, — я хлопнул себя по лбу. — Германский император! Как его, Максимилиан-чего-то-там-какой-то. Он же заявил, что отдаёт мне свою сестру. Мол, помолвка и всё такое.

— Ага, а ты говорил, забудет, — рассмеялся дед, хлопнув себя по коленям. — Вишь, ни одну бабу не пропустит, даже если её в глаза ни разу не видел!

— Митрофановская кровь, — покачал головой Святослав Андреевич, не особо, впрочем, расстроенный этим фактом. — А вот тут, господин палладин короны Священной Римской империи, не всё так просто. Заявить что, мол, не было такого, — значит оскорбить всю немецкую нацию. Пусть у них кайзер — номинальная фигура, но пользуется любовью простого народа. А мы, получается, выставляем его лжецом.

— Вы-то тут при чём? — я удивлённо поднял брови. — Он же со мной говорил. Как с частным лицом.

— Кузьма, — император вздохнул. — С момента твоего возвращения ты кто угодно, только не частное лицо. Если раньше у тебя даже после брака с Ниной и фаворитизации Инны ещё был шанс остаться в роли никому не нужного консорта, хоть и аватара, то теперь ты фигура геополитической величины. Каждый твой чих рассматривают под микроскопом. И разрыв помолвки с Брунгильдой, пусть ты изначально и не собирался на ней жениться, может оказаться поводом для новой войны.

— Но Нина говорила, что это всё фикция. — Я немного опешил от предстоящих перспектив. — Мол, Максимилиан так укрепляет свои позиции.

— Да ему фон бароны теперь готовы ж… хм, ноги целовать, — осёкся дед под взглядом императора. — Прыгают от счастья, потирая потные ручонки в ожидании наживы. Типа не откажешь же ты родственнику жены в такой малости, как проход в иной мир.

— Вы об эти возможности говорили? — я повернулся к Святославу Андреевичу. — Неужели дадите доступ немцам?

— А почему нет? — пожал тот плечами. — В долю не возьмём, но пропустить пропустим. Целый мир — слишком жирный кусок, чтобы прожевать его в одиночку. И с кем делиться, как не с союзником, особенно, когда это ставит его в зависимое положение.

— То есть мне хоть как от этой Брунгильды не отвертеться? — что-то перспектива стать бараном-производителем меня не прельщала. — Так, может, мне теперь на всех жениться, кто захочет в тот мир пройти?

— Надо будет — женишься, — император вроде и голос не повышал, но мне жутко захотелось подскочить и вытянуться по стойке смирно, еле сдержался, но порыв ни от него, ни от деда не укрылся. — Если потребуется — заведёшь гарем больше, чем у османского султана. Другие за родину жизнь кладут и радуются, а он баб испугался.

— Я не боюсь! — вот сейчас я вскинулся. — Жизнь, хоть сейчас, запросто! Просто с этими жаниханиями чувствую себя альфонсом каким-то. И так перед Ниной за Иви неудобно… так теперь ещё и это!

— Моя младшенькая — девочка разумная, — Святослав Андреевич смягчился. — И прекрасно понимает, что такое государственная необходимость. У нас был уже разговор, так что не переживай, она и Инна станут тебе настоящей опорой.

— К тому же тебе не обязательно на эту Брунхильду лезть, — встрял дед. — Даже если дело дойдёт до свадьбы, поселишь где-нибудь на отшибе, пущай кукует. Ну, разве что сам захочешь молодого тела, говорят, хороша девка, хоть и немка.

— Это ты у нас любитель людей использовать и выкидывать, — я скрипнул зубами от внезапно обуявшей меня злости. — Жён, детей, внуков, никого не жалко, правда? А я не такой! Своих я до гроба защищать буду! Даже если их мне навязали!

— Прости дурака, — дед понял, что ляпнул и мгновенно пошёл на попятную. — Натура паскудная! Никак не угомонится. Всё верно ты говоришь, всё правильно. Это мы бестолковые, к тебе с общими мерками лезем.

— Работать над тобой ещё и работать, — покачал головой император. — Брал бы вон пример с Афросьева. Ну да ладно, будем учитывать твою щепетильность в вопросе брака. Тем более что пока других кандидаток в жёны нет. Точнее, хотели бы многие, да кто их пустит.

Я пожал плечами. Злость на старого хрыча неохотно отступала. Стать сволочью, похожей на него, считающей семью и близких вещами, которые можно сломать и выбросить, несложно. Но я скорее перегрызу себе горло, чем пойду на такое. И пусть наследственность у меня не очень. И дед, и бабушка, да и отец — те ещё скоты, чего греха таить, но я надеюсь, что в этом пошёл в мать, которая, как бы тяжело ей ни было, никогда от нас не отказывалась.

Кстати. Надо узнать, как у них дела. О том, что они устроены, накормлены и обогреты, мне рассказали в день прибытия. Но заглянуть в гости не помешает. Да и по малым я соскучился. А сейчас улетим на конгресс, когда ещё их увижу. Может, попросить, чтобы привезли к девчонкам, вроде мама с ними поладила? Зная её способность копаться в мозгах, это можно считать практически благословением. Мол, действительно любят меня и камня за пазухой не держат.

— Кстати, ты уже решил, останешься в прежнем классе или, может, перейдёшь к гвардейцам? — сбил меня с мысли император. — До сентября не так много времени, нужно определиться.

— В смысле? — я затупил, не понимая, о чём речь. — Вы про колледж? Так я же вроде вылетел оттуда. Прогулял, считай, целый семестр.

— Ты же вольный агент, — дед зашёлся хохотом. — Практически с лицензией на убийство, как пресловутый нуль-нуль семь. Чего тебе полгода — плюнуть да растереть.

— Экзамены, конечно, сдать придётся, — император тоже улыбнулся. — Но в целом Иван Пахомович прав, формальных признаков для отчисления тебя нет. Разве что печать обновить, но Жаксылык Эргалиевич обещал, что с этим проблем не будет. Данных за эти две недели он собрал с лихвой.

— Блин, а я уж подумал… — я почесал в затылке. — Учиться мне в любом случае надо, а кто лучше Грега умеет вбивать знания в головы недорослей? Я таких не знаю!

— Ну и славно, — Святослав Андреевич хлопнул в ладоши, и дверь тут же отворилась. — Тогда не будем тебя больше задерживать. Время дорого! Твой «Сирин» под парами ждёт хозяина. Иви и остальные уже на борту.

— Мой?

— Ну а чей ещё? — хмыкнул император. — Давай! Дерзай!

Я тут же подскочил и, едва кивнув, прощаясь, кинулся за порог. Наконец я увижу своих девочек! Сердце так и колотилось, стараясь выпрыгнуть из груди. К этому моменту я шёл долгих полгода.





Глава 2





Глава 2



Уже знакомая аппарель, в брюхе медленно и величественно развернувшейся при моём приближении четырёхлапой летающей машины, и я оказался в пассажирском салоне «Сирина», где меня уже ждали остатки команды. Возвращение на Родину и последующий карантин потрепали личный состав Первой межмировой Ефимовской экспедиции, оставив при мне только тех, у кого не было срочных дел, ну, или тех, кому просто некуда было идти.

Так, например, дружный творческий коллектив ансамбля «Берёзка» в лице вывезенных из Наднебесной империи девушек с примкнувшей к ним моей первой ученицей Юнь Ми дружными рядами — с моего позволения и благословления — отбыл в распоряжение Имперского Императорского Института Народов Азии. Там для них не только была подготовлена адекватная программа интеграции в современное имперское общество, но и самих их с нетерпением ждали виднейшие российские научные деятели: историки, археологи и лингвисты, — которых аж потряхивало от желания прикоснуться к знаниям параллельной альт-азиатской протокультуры.

Своих бойцов, после того как врачи дали на то добро, Воронин распустил по домам, сам оставшись с нами. Ну, как с нами, скорее, с Ву Шу, а следовательно, и со мной, потому как покидать меня лаоши не собиралась. Валентина как вассала было решено оставить в реабилитационном центре при научном учреждении, в котором содержали меня под неусыпным присмотром Жаксылыка Эргалиевича. Память к нему постепенно возвращалась, он уже осознавал и себя, и окружение, но все равно иногда терялся между двумя личностями, не понимая, где находится и чего от него хотят.

Там же содержали и «хоббитянку», мало того что категорически отказавшуюся оставлять своего Бурджика, так ещё и в плане научного интереса оказавшуюся не такой уж и интересной для людей в белых халатах. Конечно, если сравнивать с эльфами и кентаврами, потому как хомо сапиенсом она всё же не являлась и к тем же карликам не относилась.

А вот совух наоборот прямо-таки рвался с нами, но лететь ему пришлось отдельным бортом. Оставлять животинку без присмотра я не решился, всё же это был хищник, причём весьма опасный. Поэтому, к вящему её разочарованию, с пернатым медведем в качестве эксперта пришлось отправиться ещё одной брутальной четырёхногой, но уже копытной личности. Совомедведа, безбашенная кентавриха-воительница не боялась от слова совсем, да и он к ней уже притерпелся, а вот с транспортировкой в условиях исключительно гуманоидного мира у черноволосой красавицы возникли некоторые проблемы.

Ну не пользоваться же для перевозки столь гордой личности транспортными боксами-прицепами для лошадей. Тем более что она в такой просто-напросто не влезала. В специализированном самолёте со стойлами тоже возникли проблемы! Всё-таки Греста не кобыла, а разумное существо и, как и человек, не может подобно животному несколько часов неподвижно стоять на одном месте. Ведь это не одно и то же, что и часовым на посту — лошадей фиксируют так, чтобы, испугавшись, они сами себе не навредили, а на кентавра хомут не накинешь! Можно и в глаз получить!

В любом случае скучно Гесте не будет. Просто не успеет соскучиться. К тому же вместе с копытной девушкой за совухом присматривали несколько воинов рангом не ниже Есаула. А также рядом обязательно имелся маг-Ауктор с загруженным в ПМК ловчим заклинанием «Сети», чтобы спеленать, при этом не навредив животине. Впрочем, я всё равно переживал за эту парочку. Ибо кто знает, какими способностями может обладать иномировая зверюга — это раз, и что может учудить бывшая рыцарь-капитан в самолёте — это два! Вдруг ей по старой памяти захочется подышать свежим воздухом, а так как окошко не открывается, она возьмёт, да и высадит его копытом к чертям собачьим!

Ладно. В поместье, где сейчас временно проживали Нина с Инной, Гесте будет где развернуться. Да и совуху приготовили просторный вольер на то время, пока меня не будет рядом. К тому же я попросил ребят из команды Воронина заглядывать проведывать нашего отрядного медведика.

Надо сказать, они за время путешествия привязались к неведомой зверушке, да и совух рассматривал их как членов своей стаи. Ву Шу вообще ездила на нём словно на лошадке. Но Наставница нужна была мне рядом. Прекращать тренировки я не собирался даже во время саммита. Да и сама она не торопилась отпускать меня одного, а остановить бойца её уровня, не травмируя и не уничтожая при этом всё на многие километры вокруг, мог разве что дед, ну, или пара-тройка аватаров.

Другой вопрос, что и незачем было нас разлучать, скорее наоборот, поднебесница, как и Иви, была символом наших достижений и права на владение переходом в иной мир.

Может быть не стоило откладывать разговор с эльфийкой и следовало побеседовать о делах насущных прямо во время перелёта, но, к сожалению, пока я ни о чём, кроме своих девочек, думать не мог. Даже несмотря на то, что сама она теперь вроде как была одной из них. И всё же… Яна-Иви вот она, а остальные — нет!

Полгода — достаточно долгий срок, чтобы соскучиться, к тому же я действительно любил Нину. Это я понял в разлуке невероятно чётко. Правду говорят, что на расстоянии чувства становятся ярче и понятней. И, честно говоря, если бы мне дали выбор, то её одной мне было бы более чем достаточно. Нет, я хорошо относился ко всем остальным девочкам и весьма ценил их, но вот по-настоящему любил всё же одну.

И умница Иви, похоже, это поняла… что тут скажешь — богиня. По крайней мере, она меня не дёргала, а наоборот, была рядом, поддерживая своим присутствием. И когда «Сирин», заложив вираж, рухнул вниз и, мягко приземлившись, закачался на своих лапах, эльфийка сама подтолкнула меня к выходу, иди, мол, чего ждёшь?! Я благодарно кивнул и ломанулся в указанном направлении, не дожидаясь даже, пока полностью опустится аппарель.

Спрыгнуть с полутораметровой высоты даже для неодарённого проблем не составляло, а уж воины, начиная с юнкера, могли хоть вниз головой с пятиэтажки кидаться, сила сансары надёжно защищала их тела от повреждений. Я же, наверно, мог бы и из стратосферы сигануть, даже не поморщившись. Правда, подобный эксперимент был бы бессмысленным, ибо как Аватар я вполне умел летать.

В любом случае ни раскалённый стремительным падением корпус теперь уже моего «Сирина», ни опасность попасть под летающую машину сопровождения преградой для меня не стали.

Буквально в два прыжка я пересёк лётное поле, благо оно тут было совсем маленькое, предназначенное только для вертолётов и машин типа «Сирин», ну и на мотодельтаплане взлететь, наверное, можно. Усадьба была недалеко, но вот идти туда мне не пришлось. На краю посадочной площадки уже стояла куча народа, а чуть впереди всех Нина!

Ослепительно красивая в лёгком летнем платье, чуть развевающемся на поднятом летающими машинами ветру… От чувств у меня перехватило дыхание, и всё, что я смог сделать, это подскочить к ней и, подхватив, словно хрупкую фарфоровую куклу, сжать в объятьях, чувствуя, как тонкие девичьи руки обнимают мою шею, а рубаха становится мокрой от слёз.

Не знаю, сколько мы так простояли. Я только сейчас осознал, что, наконец, вернулся домой, а вот о чём думала моя ненаглядная — было понятно по тому, как она всё крепче и крепче обнимала меня, не желая отпускать. И если бы у меня была возможность, я бы второй раз убил Варяга за то, чего он чуть было меня не лишил. Того старого «Варяга», а не перерождённого эльфийского спиногрыза, к которому не испытывал ровным счётом никаких отрицательных чувств.

Хотя… при этом прекрасно его понимал. Любимая девушка стоит того, чтобы пойти за ней в другой мир, поменять тело и наплевать на саму смерть. Надеюсь, что теперь, после перерождения, он вырастет и будет счастлив…

Оторваться от хрупкого, слегка подрагивающего тельца я смог, лишь когда услышал всхлипывания. Чьи именно, было непонятно, ибо все мои девочки, как одна, решили устроить потоп в Москве, и у них это реально получалось. Даже Касимовы и те ревели в два ручья, хоть при этом и сверкали улыбками. Начинать новую жизнь с чрезвычайного происшествия я посчитал вредным, а потому, не отпуская Нину, повернулся к остальной компании.

— Аська, ты-то чего ревёшь, мы же виделись уже? — спросил я, улыбаясь, а затем демонстративно поманил их рукой. — А вам что особое приглашение нужно?

И тут же оказался стиснут толпой девчонок. А визжащая маленькая юки-она и вовсе повисла у меня на шее, потеснив цесаревен и вопя что-то прямо мне в ухо. Я тоже засмеялся, прижимая к себе девчачьи тела и понимая, как по ним всем соскучился.

Даже по вредной Ленке. Впрочем, время, когда она со мной враждовала, давно минуло, и сейчас младшая Касимова прижимаясь ко мне и визжала, как и все остальные.

Я опять потерял ход времени, растворяясь в ощущении захлестнувшего меня счастья и покоя. И очнулся, лишь когда Нина заворочалась у меня подмышкой, пытаясь выбраться.

Пришлось отпустить её и помочь выпутаться из клубка тел, образованного моими девчонками. Правда, я не сразу понял, куда это она собралась, а увидев, как девушка подходит к одиноко стоящей неподалёку от нас Иви, изрядно удивился.

Хоть император и утверждал, что его дочь всё понимает, да и сам я знал младшую цесаревну как весьма разумную девушку, но подсознательно всё же боялся конфликта. Ведь ту же Инну, свою сестру, она без колебаний железной рукой загнала в фаворитки, фактически поставив в полностью подчинённое себе положение. Да и остальные девицы не оспаривали её лидерства, а тут вдруг появилась та, кто как минимум будет считать себя равной… если не чего похуже. К тому же при этом она имеет все возможности настоять на своём. Всё же без необходимости «Чайный клуб» не стал бы заморачиваться введением нового, восьмого ранга магов ради одной-единственной эльфы.

Так что я опасался, что Нина окажется не настолько рассудительна, хотя бы на волне захлестнувших нас эмоций. Именно поэтому хотел бы сам представить богиню девочкам, чтобы, если что, переправить гнев с эльфийки на себя

Ведь я и правда чувствовал себя виноватым. Но дав волю эмоциям, потерял голову и упустил инициативу, так что оставалось только наблюдать и надеяться. Ибо влезать сейчас — гарантированно сделать хуже для всех.

Я всё же начал аккуратно выпутываться из обнимающих меня рук, но тут Нина, что-то сказав, взяла улыбнувшуюся эльфийку за руку и повела прямо к нам. Более того, даже подтолкнула в спину, запихивая в самый центр нашей кучи-малы, так что Иви оказалась со всех сторон стиснутой остальными. И хоть со стороны такое обращение с фактической богиней могло показаться уж слишком фривольным, я видел, что самой ушастой это очень понравилась. И она, буквально светясь от счастья, прижимаясь ко мне и сама обняла тех, до кого могла дотянуться. А мне стало стыдно за то, что сомневался в своей умнице и красавице невесте.

Нина оказалась гораздо более чуткой и понимающей, чем я мог надеяться, ведь этот жест явно шёл от сердца. В двуличии зайка, хоть и была начинающим политиком, замечена не была, скорее наоборот, держала лицо, не скрывая свои истинные чувства, эмоции и отношение к собеседникам. Так что, если бы ей просто нужно было смириться с присутствием Иви рядом со мной ради блага рода, семьи или государства, она предпочла бы сохранить дистанцию. Не враждовать и не лезть со своей дружбой, а делать так, чтобы ни в коем случае не допустить конфликтов. Разделить сферы влияния и искать компромиссы. Но если уж решила кого-то принять, то удара в спину от неё можно было не бояться.

В общем, у меня с души словно многотонная глыба упала. Так что, когда первые обнимашки прошли, я, подхватив поудобнее так и висевшую на моей шее Аську, окружённый счастливыми девочками, со спокойным сердцем позволил увести себя к особняку.

Вот уже второй раз за сегодняшний день я пил чай, но теперь компания мне нравилась гораздо больше предыдущей. Мы расположились в небольшой светлой гостиной, в, так сказать, «малом кругу». Только я и те, кто уже прямо или косвенно были моей семьёй. Я с Ниной и Инной под боком устроился на диванчике. Аська, явно не собирающаяся с меня слезать, на коленях, одной рукой обхватив так, словно боялась, что я в любой момент могу опять исчезнуть, а другой — таская сласти со стола. Не слишком удобно, но одёргивать ребёнка я не стал, ибо сам слишком по ней соскучился.

Остальные, а именно сёстры Касимовы и Иви заняли кресла вокруг столика, а Адриана и Юля тихонько устроились рядышком на тахте. Наконец наш род был в сборе. И хоть я с удовольствием поговорил бы о том, чем они занимались, пока меня не было, или просто посидел бы, молча слушая, как девочки обсуждают наряды разных миров или последние сплетни из жизни двора или колледжа, сейчас нужно было заняться срочными и неотложными делами. А вот всё остальное, к сожалению, могло подождать моего возвращения с международной Ассамблеи.

— Итак, красавицы, объявляю очередную сессию семейного совета рода Ефимовых открытой! — вместо молоточка я стукнул ложечкой по краешку блюдца и тут же удостоился шутливых аплодисментов, которые после секундной задержки поддержала и Иви. — Девочки, ну, и чья была идея отправить за мной Валентина с компанией?

Я обвёл взглядом тут же притихших красавиц.

— И главное, зачем? Вы настолько мне не доверяете?

— Глупости не говори! — мгновенно вскинулась зайка. — Причём тут доверие? Ты внезапно сорвался и куда-то исчез, а потом мы узнаём, что тебя видели в Украинской Зоне, где ты прошёл сквозь какой-то блуждающий портал. Как прикажешь на это реагировать?

— Естественно отправить туда ещё бестолковых пацанов, не способных даже о себе позаботиться, — может, я был слишком резок, но очень тяжело переживал гибель ребят, а шансов на то, что они, кроме найденного случайно Валентина, живы, практически не было.

— У нас не было выбора, — Нина не собиралась извиняться. — Ни у Валентина, ни у нас. Прости, но про добровольцев я промолчу, потому как это было уже их решение!

— А можно, чуть более развёрнуто? — я не хотел ругаться, но мне нужно было понять, что двигало девочками и моими друзьями в тот момент. — В чём проблема?

— Валя — твой вассал, — зайка твёрдо взглянула мне в глаза. — Его и Ольга обязанность, если понадобится, — умереть за тебя. И когда просили оммаж, они об этом прекрасно знали. Стань они бездействовать, даже если бы ты вернулся целым и невредимым, им был бы закрыт ход в любое более-менее приличное общество. И заметь, Олю мы не пустили, хотя она и рвалась вместе со своим парнем.

— Тут вопрос даже не в том, что случилось бы там за порталом, — тихо произнесла Юля, бывшая, по сути, нашим аналитиком. — Даже по официальной статистике молодым девушкам лучше не приближаться к инфильтрационным пунктам в Зону. К сожалению, у чисто мужской команды шансов без проблем попасть на территорию при всех прочих рисках значительно больше, чем у смешанной.

— Кстати, а где она? — спросил я, нахмурившись. — Ольга ведь в этом году выпустилась?

— Выпустилась, — кивнула Нина. — И даже поступила на Высшие курсы Управленцев. А сейчас она по делам нашего рода в Занзегуре, инспектирует производство.

— Занзегур? — удивился я. — Это же вроде Армения? У нас есть там производство?

— Теперь есть, — кивнула девушка. — Потом подробности расскажу. По твоему же вопросу, не поступи мы так, как поступили, тоже оказались бы в положении светских клоунесс, над которыми тихо посмеиваются все вокруг.

— Цесаревны стали бы париями? — я от удивления чуть не подавился, неверяще посмотрев на любимую. — Ты серьёзно?

— К сожалению, да, — вступила в разговор Инна. — Даже столь незначительный жест на пределе наших сил и возможностей, пусть и оказавшийся бессмысленным, был замечен и благосклонно оценен обществом. И не строй такое лицо, четыре, как ты сказал, «пацана», отправившиеся спасать кто друга, кто сюзерена, — это, может, и смешно, но это поступок! Пусть бессмысленный, но настоящий и серьёзный.

— Так! А кто четвёртый?! — опять нахмурился я. — Я от Вальки только про нашего шамана и Снегиря знаю, а…

— Программист, которому ты карточку с эльфийкой вернул, — ответила фаворитка. — Он сам вызвался, не знаю уж, откуда узнал вообще. Но если я правильно поняла, то только благодаря ему ребята вообще обнаружили нужный проход…

— Карточку с эльфийкой? — удивлённо переспросила Иви.

— Да, — кивнула Нина. — Вообще-то, это для такой особой игры в сражения монстров. Понарошку, не по-настоящему — что-то вроде игр с иллюзиями, понимаешь?

— Ну, примерно, — произнесла богиня.

— Но, ты знаешь, в чём фокус… — продолжила зайка. — Когда вы уже вернулись, и мы кое-что перепроверили, оказалось, что эльфы в той игре выглядят немного по-другому, и дизайн у той расы сильно отличается. А у этого паренька была вполне себе официальная карта, но с девушкой, очень похожей на тебя и твой народ, да ещё и в доспехах, в которых ходят ваши воительницы! Давай я потом тебе материалы по этому делу покажу.

— Хорошо…

— Так вот, — вновь взяла слово Инна. — Кузьма. В лицо нам, конечно, ничего не сказали бы, но… в лучшем случае, если бы ты не вернулся, а мы сидели на попе ровно, нам светила роль дам полусвета. Или пришлось бы идти замуж за особо отличившегося эмерита или комиссара с запретом выходить из его поместья.

— Это из-за того, что вы больше не можете наследовать престол? — до меня, как до того жирафа, наконец, дошло. — Или из-за помолвки со мной?

— И то и другое повлияло, — грустно улыбнулась зайка. — Нет, что-то одно ещё могли простить, но всё сразу…Поверь, даже сейчас, когда ты вернулся да к тому же вместе с Валентином, нам этого не забудут.

— Вы знаете, что в этих подковёрных игрищах я не секу. — Не то чтобы я не доверял девочкам, но подобная ситуация для меня была очень странной, а значит требовалось досконально разобраться. — Но всё же оставим эту авантюру. Я хочу понять вот что. Терзают меня смутные подозрения, что такие мелочи сразу обесценят ваше значение. Пусть ненаследные, но всё же вы цесаревны. Лучший инструмент для карьерной лестницы ещё нужно поискать, как бы цинично это ни звучало.

— Ах это, — Ника легкомысленно отмахнулась. — Те, чьи амбиции не выходят за рамки города, полученного на кормление, и так мгновенно активизировались. Мне проходу не давали, а Инку вон дважды пытались похитить и увезти тайно венчаться. Но это мелочь, не стоящая внимания. Настоящие игроки без тебя нас из своих раскладов просто вычеркнули бы, а так получалось, что мы ещё трепыхаемся.

— А сейчас? — я догадывался, что двор — то ещё кубло, но всё же мне хотелось максимально оградить своих девочек от опасности.

— Ну, во-первых, что бы ни произошло в том мире, для людей, которые держат руку на пульсе событий, и твои, и наши действия увенчались грандиозным, просто ошеломительным успехом. Игнорировать нас уже нельзя ни при каких раскладах. Поэтому, во-вторых, сейчас все выжидают, — Инна потёрлась щекой о моё плечо. — Ждут хода императора, остальных лидеров и пристально наблюдают за тобой. Но то, что ты уже во всех раскладах и мы вместе с тобой — это факт. Иной мир — слишком лакомый кусок, чтобы можно было просто так его проигнорировать. Да и тот же Афросьев не смирится с потерей любимой игрушки.

— Кстати об этом, — я посмотрел на эльфийку. — Иви, нам нужно поговорить. И, думаю, сейчас, когда вся семья в сборе, самое лучшее время, потому как это касается каждого из нас.

Может, кто-то сказал бы, что глупо в восемнадцать лет связывать себя узами брака, да ещё и не с одной, а сразу с четырьмя, и это не предел… Мол, сначала надо нагуляться, а потом уж надевать ярмо, и всё такое. Но лично я семью обузой никогда не считал. А уж с таким количеством девушек, которые принадлежат только мне одному, искать приключения на стороне попросту глупо.

Тут скорее нужно думать, как в перспективе сделать так, чтобы все были довольны и самому остаться при этом живым. И это при моей выносливости! Так что когда называл нас семьёй, я ничуть не лукавил. За каждую, даже за не состоявших со мной в интимных отношениях Лену, Андриану и Юлю я готов был умереть и убивать. Судя по всему, они тоже. Ну, как минимум ребят отправили в неизвестность, глазом не моргнув, но тут я был счастлив, что сами не сорвались!

Да и сейчас мои слова были приняты весьма положительно. Нина с Инной плотнее прижались ко мне, Ленка глянула на них с откровенной завистью, а вот серьёзная и рассудительная Женя покраснела, как помидор, и принялась преувеличенно аккуратно размешивать сахар в чашке чая, что было довольно мило. Уж не знаю, какие там фантазии появились у неё сейчас в голове, но некоторые из них я был готов воплотить в реальность как можно быстрее.

— Речь пойдёт о твоих эм… подданных, ну, или пастве, я не силён в теологии, — я слегка передвинул протестующе пискнувшую Аську, чтобы не мешала. — Короче, об эльфах и остальных жителях острова. Точнее, об их будущем в связи с открытием портала.

— Я так понимаю, ваш… наш император вызывал тебя, чтобы сделать какое-то предложение? — Иви не стала изображать из себя дурочку. — Я бы, конечно, хотела видеть своих сородичей членами твоего рода, но прекрасно понимаю, насколько это тяжело, нести ответственность за сотни тысяч разумных…

— Тут даже не в этом дело, — поморщился я. — Здесь у нас всё же немного другое общество, нежели в твоём мире, и я не могу просто указать им на кусок земли и сказать «обживайтесь». Да даже если бы так и сделал, то ничего хорошего это бы им не принесло — и навыки, необходимые для того, чтобы добыть себе пропитание, будут для них бесполезны. Их всех нужно фактически заново учить тому, как жить. Требуется полный курс адаптации. С тем же языком, пусть благодаря автопереводчикам проблем поначалу, может, и не будет, но всё равно ведь лучше уметь говорить самим. Читать, писать, считать… Да и в остальном… боюсь, тот же простейший калькулятор вгонит что эльфов, что кентавров в ступор. А ведь большинство современных работ вообще компьютеризировано. И так в большинстве отраслей нашей жизни — да в том же сельском хозяйстве, трактор вместо плуга у неподготовленного может вызвать настоящую истерику, а уборочный комбайн, буквально пожирающий колосящееся поле, справляется со своей задачей в тысячи раз быстрее вооружённых серпами и косами людей.

— Я не очень поняла… всё-таки слишком много ты сказал незнакомых слов. Но логику уловила. То, что не сможешь дать моим детям ты, способен дать им император. Ты же к этом ведёшь? — Иви задумчиво кивнула. — Однако если дело только в ресурсах, то их можно взять у нас… Отступая с родных земель, мы забирали с собой самое ценное, и теперь на острове скопилось весьма солидное количество богатств и артефактов. Многие из которых уже потеряли своих хозяев. А если и нет, те с радостью отдадут последнее за возможность жить в безопасности.

— За это можешь не переживать, — поспешил я успокоить эльфийку. — Защита в нашем мире — одна из наиглавнейших функций государства, и платить за неё вам не потребуется. Но чтобы эта защита была обеспечена — необходимо соблюдать те же законы, а твои сородичи могут не знать или плохо понимать, как и что работает.

Богиня опять медленно кивнула.

— При любом раскладе, войдут в мой род или нет, все они станут подданными Российской Империи, и тогда она будет защищать их любыми доступными средствами, — продолжил я. — Другой вопрос, что государство действительно имеет больше возможностей для интеграции жителей того мира, да и социальные лифты никто не отменял. К тому же вряд ли абсолютному большинству захочется быть пожизненными нахлебниками или ютиться исключительно в эльфийских анклавах. И тут возникают тонкости в расселении и отношениях с другими родами и кланами, даже если все эльфы и кентавры войдут в мой род. В общем, я предлагаю свалить все эти моменты на императора, коли он сам предлагает свою помощь. Для него лишние пятьсот тысяч поданных — мелочь, даже если их придётся учить их всему с нуля.

— А что если кто-нибудь не захочет переходить в ваш мир? — Иви крутила чашку, обдумывая мои слова. — Да и что делать с моими жрицами?

— С этим сложностей не будет, — Нина мягко улыбнулась, она явно уже была в курсе поднятой мной темы. — Остров всё равно остаётся твоей собственностью, а значит, и рода Ефимовых, и там, как и здесь, нам потребуется персонал. Программу адаптации им всё равно пройти придётся, это необсуждаемо, хотя бы для того, чтобы не пугаться в наших технологиях, но в целом никто не собирается загонять твоих сородичей сюда силком. Не хотят — не надо. Но подумай сама, стоит ли нам прямо сейчас брать на службу вообще всех? Поэтому, думаю, можно будет ограничиться твоим жречеством, уже готовыми специалистами и административными работниками. А затем уже, когда обычные эльфы и кентавры адаптируются и найдут себя в новой жизни, они вполне могут присоединиться к нашему роду.

— То есть одно не отменяет другого, — Инна поддержала сестру. — Если твои сородичи будут прежде всего гражданами империи, мы всегда можем принять их в качестве слуг рода. Если, конечно, они сами захотят после того, что увидят. А мы сейчас говорим о том, что, если войдут в наш род незамедлительно, пусть тоже получат гражданство, но это серьёзно ограничит их социальные возможности, потому как с этого момента именно мы будем нести ответственность за их жизни и поступки. И просто так собраться и уйти уже не получится. Имей мы полную автономию, оно было бы несущественно, но… в нашем мире мелкие игроки на политической арене не выживают. Сейчас время великих империй. Если не один сожрёт, так другой.

— К тому же чисто с социологической точки зрения, — вставила Юля, — лучше всего будет дать как вашему, так и нашему, народу свободу выбора и возможность безболезненно притереться дуг к другу, нежели создавать очередное замкнутое общество. Пусть определённых проблем не избежать, но это лучше, чем если будут накапливаться «пограничные» конфликты, которые всегда могут перерасти в межэтнические.

— Хорошо, я вроде бы всё поняла, — Иви кивнула. — Но всё же мне хотелось бы иметь возможность помочь соотечественникам и защитить их в случае нужды, даже если они не будут служить роду Ефимовых.

— Тут тоже нет ничего сложного, — пожала плечами зайка, — уже создан комитет по делам граждан иного мира под председательством нашего с Инной отца. Ты вполне можешь занять там одну из важных должностей и лично участвовать в решении проблем. Думаю, это будет лучшим вариантом для всех.

— Да, вполне, — богиня довольно улыбнулась. — Такое решение меня устраивает. Я согласна на ваши предложения. Что от меня требуется?

— Официально как высшая власть своего народа попросить о вхождении его в Российскую Империю. — Нина улыбнулась в ответ. — Насколько я знаю, предварительный вариант хартии уже готов. Его скоро привезут, прочитаешь, если есть вопросы или дополнения, говори, не стесняйся. Когда будет финальный вариант, подпишете с отцом, и в целом это всё. Только это надо сделать быстро, до начала саммита, чтобы на нём мы могли ткнуть носом в документ всех наглых и недовольных.

— Хорошо, только я не умею читать на вашем языке, — эльфийка на секунду задумалась и, улыбнувшись, посмотрела на меня. — Дорогой, ты же позволишь мне прочитать его своими глазами?

— Да не вопрос, — ответил я.

— Хм, это действительно выход. Дополнительный, — кивнула Нина, — но вообще-то документ будет составлен на двух языках. Вашем и нашем. Работа с переселенцами уже давно началась, а потому в вопросах лингвистики с нашей стороны проблема уже решена, кстати, появились даже первые специалисты, прошедшие экспресс-обучение. Но всё равно, Кузя, для подстраховки, чтобы было взаимное доверие, сделаешь то, о чем просит Иви…

Закончить фразу зайка не успела, потому как дверь в гостиную с шумом распахнулась, и на пороге появилась девушка в строгом, но пышном мундире. С первого взгляда я назвал бы её монументальной. Если бы сейчас решили повторить легендарную девушку с веслом, естественно, убрав пару, на мой взгляд, лишних килограммов, присутствующих на советских скульптурах, то именно она бы стала для этого идеальной моделью.

При виде размаха плеч и крутизны бедер на ум приходило только одно слово — валькирия. Ей бы на голову шлем с крыльями, копьё в руку, и смело можно отправлять таскать эйнхериев с поля боя в Вальхаллу. Думаю, она сразу двоих уволокла бы.

И самое главное, при своих размерах и объёмах девица была весьма привлекательна. Тонкая талия. Не как у зайки или Иви, которую при желании можно пальцами обхватить, но вполне гармоничная. Высокая грудь размером не меньше тройки с плюсом топорщилась стенобойным оружием, невольно приковывая взгляд. Бёдра и ножки в белых лосинах и чёрных сапожках тоже выглядели весьма аппетитно. Да и мордашка не подкачала.

Может, черты лица были чуть резковаты, но в целом незнакомка выглядела очень даже миловидно. Особенно с такой причёской. Волнистые локоны цвета спелой соломы, сверху закрученные в фантазийные кудряшки, ниспадали на плечи, оставляя уши открытыми. В сочетании с пронзительно-голубыми глазами это давало убойный эффект. Наверно именно такой типаж когда-то называли истинными арийцами неудачливые завоеватели, покорившие Европу, но споткнувшиеся по дороге к Москве.

Так что у меня даже не возникло сомнений, кого я вижу перед собой, и, должен сказать, что Брунгильда «Наипрекраснейшая» оказалась гораздо лучше моих ожиданий.

— Ихь извеньяться, — девушка элегантно исполнила книксен. — Я нье хотеть мешать, но у фройлен Асья ужье цвёльф минуттен идти урок. Это не есть ордунг!

— Но папа же приехал!!! — дочка буквально взвыла, вцепляясь в меня обеими руками.

— Он есть будет тут и завтра! — отрезала валькирия. — А на фас опьять жаловаться леркрафт арифметика! Ви получить цвай за последний работа!

— Ну, Брунька! Ну, пожалуйста! — захныкала могущественная повелительница снегов. — Пап, ну скажи ей! Я потом сделаю всё, честно-честно!

— Ихь приказать нарезать прутья и приготовить розги, — немка была непреклонна. — Ду есть расбалофанный киндер. И нье можете даже запомнить мой имя! Таких надо пороть!

— Так, а ну тихо всем! — глядя, как глаза Аськи наполняются слезами, я решил вмешаться. — Пороть в этом доме кого-либо имею право только я! Есть возражения?

Все присутствующие мгновенно притихли. Брунгильда вздёрнула было подбородок, но бодаться взглядами не стала, а склонила голову, признавая мою правоту. От Инки послышался восхищённый вздох, а Женька вдруг покраснела, часто задышала и трясущимися руками ухватилась за чашку.

Ух ты, блин! Хотя… именно от неё и стоило ожидать чего-то подобного. Однако сейчас речь шла о другом. Так что я постарался не обращать внимания на Касимову-старшую.

— Властью своей над родом Ефимовых объявляю сегодня и завтра выходными, — припечатал я и тут же вынужден был просить пощады. — Аська, задушишь же! Вымахала, пока меня не было! И не думай, что ты отмазалась от учёбы. За два дня незапланированного отдыха вызубришь темы, которые должны были проходить самостоятельно. Я лично проверю. А за пару по математике остаёшься без сладкого на неделю.

— Но, папа!!! — писк обиженной Снежной королевы перешёл в ультразвук, а в комнате похолодало на пару градусов. — Там Лана Васильевна такой торт приготовила к твоему приезду! «Прагу»! Здоровенный! И мороженое! Так нечестно!

— А двойки получать, значит, честно? — попытался настоять на своём я, но вид огромных глаз, полных слез, не оставил мне и шанса. — Ладно, наказание считать отложенным до конца выходных. Пусти, задушишь же, сластёна.

— Ты лучший папка в мире, — счастье Аськи было безграничным. — Я всё-всё выучу, вот увидишь!

— Ну посмотрим, — улыбнулся я и тут же снял дочку с колен. — Беги посмотри, всё ли готово к праздничному ужину. А мы пока о делах поговорим.

— Бруньку будешь щупать? — ухмыльнулась мелкая ехидна и тут же взвизгнула, получив увесистый шлепок по заднице. — Больно же! Ну, Брунька, я тебе устрою…

Как именно собралась мстить мелкая немке, узнать нам не удалось, ибо торт для бывшей повелительницы морозных гор оказался важнее, и через мгновенье Аськи в комнате уже не было. Девчонки, хоть и пытались сохранить серьёзные моськи, чтобы не обижать немку, всё равно украдкой прыскали в кулаки.

Эльфика же в открытую улыбалась, хоть и не поняла половины того, о чём шла речь. Валькирия строго глядела на меня, взглядом обвиняя в нарушении столь любимого ею «орднунга», но поняв, что на мои таинственные русские три четверти это не действует, глубоко вздохнула и, покачав головой, вновь выполнила лёгкий книксен, собираясь нас покинуть. Однако у меня были другие планы.

— Брунгильда, задержись, пожалуйста, — я позвонил в небольшой колокольчик, лежавший на столе, и попросил мгновенно появившегося в дверях слугу: — Будьте добры, стул даме.

Стайка горничных тут же налетела, словно куча чёрно-белых бабочек, и через мгновенье сгинула, будто это были не люди, а призраки. Если бы не новые приборы и сладости, дополнительный стул и чайник, исходящий паром, я действительно бы поверил в потустороннюю природу местной прислуги.

Хотя Нина говорила, что сейчас существуют целые академии слуг, и одним из условий успешного выпуска является получение ранга корнета. Некоторые даже есаулами выпускаются, и их услуги ценятся весьма высоко. А что? Это очень удобно, всегда дополнительная охрана возле непутёвого чада, да и фамильный фарфор целым останется. Даже юнкер уже мог часами жонглировать, не глядя, парой десятков яиц и не разбить ни одного, что уж говорить о более высоких рангах.

Да что там, те же Касимовы, хоть и не заканчивали подобного заведения, были ярким примером подруги-горничной-телохранительницы. И наверняка сёстры взяли под свой надзор прислугу поместья. Или это работа Брунгильды? Я внимательно посмотрел на немку, степенно устраивающуюся на стуле. Да, пожалуй, у этой даже тараканы будут ходить по кухне строем, колонной по двое и исключительно в тапочках. Кроме характера чувствовалась в ней сила сансары. Но магом она не была. Воин? Возможно, но определить ранг я не мог, хотя ощущал, что он явно выше второго.

— Ихь просить прощенья, — валькирия, сделав маленький дежурный глоток, отставила чашку. — Я не поздрафить вас с возфращением. Я быть рада, что вы живы.

— Благодарю, — я слегка кивнул и решил сделать девушке небольшой комплимент, — вы хорошо говорите по-русски.

— Фы льстить мне, — слегка покраснела Брунгильда. — Я начать учить язык, когда брать сказать о нашей помолвке. Ещё нушно много лернен.

— Всего полгода? — зная, как тяжело даётся изучение языка иностранцам, я действительно восхитился успехами валькирии. — Да у вас талант. Наверняка вы и другими языками владеете.

— Английский, французский, польский, латынь и древнегреческий, — немка гордо расправила плечи. — Я любить учиться.

— Браво, — всегда уважал тех, кто может больше, вне зависимости от сферы деятельности. — Вы настоящий полиглот. Но уверен, ваши таланты этим не ограничиваются. Какого вы ранга? Ротмистр или уже бригадир?

Я бил наугад, но, судя по распахнутым от удивления глазам, попал точно в цель. Офигеть! Пятый воинский ранг до восемнадцати лет! Даже если бы она открыла пятую чакру буквально на днях, а, судя по всему, так и было, ибо её присутствия я почти не видел, всё равно передо мной был гений. Судя по реакции девочек, они тоже не ожидали чего-то подобного. Эмоции во взглядах, устремлённых на немку, варьировались от удивления до зависти с подозрением. Последнее шло от сестёр Касимовых, и в чём-то я их даже понимал.

Как бы ты ни относился к человеку, тяжело не завидовать чужому таланту. Особенно когда сам тяжело работал, чтобы достичь определённых высот. И неважно, что тот, другой, работал в два раза больше, выкладываясь даже не на двести, а на всю тысячу. Ибо развитие воина — это, прежде всего, тяжёлая ежедневная работа, тренировки, после которых с трудом выползаешь из зала, и упорство в стремлении к цели. Брунгильде с её немецкой обстоятельностью вряд ли было проще. На менталитет, характер, отсутствие вдохновения и прочую муру обычно сваливают свою лень. Но при прочих равных такой разрыв может дать только одарённость в данной сфере. И тут удержаться от крамольных мыслей невозможно.

— Макс так легко отдал будущую Воеводу из рода Каролингов, — Нина задумчиво прикусила губу. — Похоже, он сделал ставку на тебя, Кузьма. Пошёл ва-банк. Потерю такого уровня ему не простят, если только она не будет компенсирована чем-то соответствующим.

— Например, доступом в другой мир для кланов Священной Германской Империи, — поддержала сестру Инна. — Только откуда он мог узнать об этом полгода назад? Даже не знаю, Максимка гений или идиот.

— Одно другому не помеха, — пожала плечами зайка. — Скорее всего он делал ставку на аватара и его родство со стальным канцлером. И наверняка это был блеф. Через какое-то время под благовидным предлогом помолвку бы разорвали. Но неожиданно ставка выстрелила, и теперь Макс будет играть её до конца. Вопрос только в том, хорошо это для нас или наоборот. Надо посоветоваться с папой.

— Битте, ждать, — от волнения немка забыла времена, и в её речи прорезался сильный акцент. — Я есть хотеть гофорить. То есть сказать. То есть…

— Не стоит волноваться, — я подлил девушке чая в чашку. — Попей, успокойся. Я внимательно тебя слушаю.

Расчувствовавшаяся девушка разом опрокинула в себя кипяток, заставив всех присутствующих поморщиться. Только открывшуюся пятую чакру таким не проймёшь. Если ад действительно существует, то бригадиры будут чувствовать себя в котлах кипящей смолы, словно на курорте. А воеводы загоняют чертей с требованием поддать парку.

— Я бин сказать, точнее, просить, — после чая валькирия немного успокоилась, но акцент до конца не исчез. — Я понимать, что фы не хотеть наш брак. Брат навязать меня вам. Но я умолять «Варлок» не разрывать помолвка. Я согласна быть младший жена или фаворийтка. Только не возвращать меня дом.

— Внезапно… — я потёр подбородок, скрывая удивление. — Объяснить не хочешь?

— Брат заиграться. Он хотеть власть, настоящую, а не просто быть символ, — девушка глубоко вздохнула. — Но у него… и за ним нет сила. Для Кролинга это быть позор. Он так считать. Поэтому он искать аллииерте.

— А так как, по сути, за душой у Максимки нет ни гроша, он предлагал единственную ценность, что имел, — мгновенно сообразила, что происходит, Нина. — То бишь тебя. Так?

— Я, — Брунгильда вдруг хлюпнула носом, — Максимилиан заключать секретные договоры. Обещать меня вместо помощи. Хотеть быть самый хитрый, обмануть всех, но сам попасть в ловушка. Те, с кем он говорить, узнали друг о друге и объединиться. Они хотеть наказать брата за обман.

— И тут удачно подвернулся я, — до меня дошла суть интриги германского императора. — Родственник вашего Канцлера, дважды герцог и колдун-аватар. Это не говоря о двух цесаревнах. Короче, идеальное пугало.

— Я-а… то есть да. — Немка кивнула. — Потому брат отослать меня сюда.

— Но разве ты сама не хочешь вернуться? — буквально промурлыкала Инна, прижимаясь к моему плечу. — Ведь в таком случае в Священной Германской Империи может появиться императрица Брунгильда Первая?

— Я любить брат, хоть он есть мало-мало думмкопф, — горько вздохнула валькирия. — И не хотеть быть куклой, рожающей по приказ. Я хотеть жить, как сама решу.

— Бедная девочка, — Иви хлюпнула носом. — Кузьма, ты должен пообещать, что не отдашь её этим уродам! Иначе я с тобой разговаривать не буду!

— И я тоже, — зайка показала мне кулак. — Только попробуй, понял? Не волнуйся, Брунька, мы тебя в обиду не дадим.

Мне оставалось только вздохнуть и налить всем ещё чая. Вот уж чего не ожидал, так это подобного исхода. Но и возмущаться не хотелось. Даже не потому, что император ясно дал понять, что ему нужен этот брак.

Просто отдавать девчонку мудаку-братцу и жаждущим власти над аристо было попросту подло. Сделай я так, уподобился бы деду и Варягу, использовавшим меня и выбросившим, когда стал не нужен. А я очень не хотел быть на них похожим.

Глава 3





Глава 3



«Сирин» вновь нёс меня в своём чреве по небу моего родного мира. И должен сказать, отечественная техника была куда комфортней летающих лодок иномирян. Пусть в челноке и не было столько свободного места, всё же это не орбитальная фура, а попытка открыть иллюминатор, чтобы плюнуть вниз, закончилась бы мгновенной ампутацией высунутой в него головы… Но в остальном летающие на воздушных камнях деревянные калоши по всем параметрам проигрывали даже обычному самолёту.

За прошедшие месяцы на палубах и в каютах разнообразных воздухоплавательных кораблей, лодок и джонок я как-то даже отвык от удобств и комфорта, предоставляемого путешественникам современной техникой. Да тот же туалет в санузле челнока после грязных гальюнов с дыркой в бескрайние воздушные просторы воспринимался как маленькое чудо! А уж климат-контроль и подстраивающиеся анатомические кресла, которые можно было разложить, вместо провисших гамаков, на которых хрен выспишься под вопли матросов с верхней и нижней палубы…

Собственно, последним я с успехом и занимался. Точнее, пытался, потому как дома мне поспать не дали. Надо всё же было учитывать как минимум трёх изголодавшихся за полгода отсутствия мужа женщин и одну ушастую богиню, которая быстро спелась с моими девочками и потребовала немедленного исполнения супружеского долга. И не один раз. Так мало того что красавицы друг друга совершенно не стеснялись, так ещё и сказывалось крайне малое количество времени, которое мы могли выделить на любовные утехи.

И тут стоило порадоваться, что сил у меня, как у Аватара, хватало ещё и не на такие подвиги! К тому же я был колдуном, а не каким-нибудь хилым магом или тем более обычным человеком. Впрочем, учитывая наличие под боком такой ядрёной батарейки, как эльфийская богиня, не говоря уже о двух хитрющих магичках и девушке-воине, откопавшей где-то очень интересные древнеиндийские тантрические техники… Такая компания даже неодарённого алкоголика, ни разу в жизни не посещавшего спортзал, мгновенно сделала бы гигантом большого секса. Что уж говорить об Аватаре.

Так что даже сейчас я хоть и пытался подремать, но как-то не особо получалось. Воспоминания будоражили кровь, да и Нина Святославовна, лукаво постреливающая в меня блестящими довольными глазёнками, навивала мысли о том, что в «Сирине» действительно очень удобный и изолированный от остального салона санблок. Как, впрочем, и прилипшая к иллюминатору Иви.

Впрочем, памятуя, что делу время — потехе час, я всё же сдерживал души прекрасные порывы, чем, похоже, очень веселил цесаревну. И всё же следовало помнить, что челнок не летающая джонка наднебесников, в которой можно легко потеряться в каком-нибудь трюме! Он довольно-таки маленький, а в салоне мы с моей эльфийской и будущей человеческой женой были, к сожалению, не одни.

Нина, естественно, оправилась с нами как моя официальная невеста и символ связи рода Ефимовых с Российской Империей. Естественно, к ней прилагалась и верная Леночка Касимова, похоже, слегка обидевшаяся на всех нас за то, что мы не стали её совращать, не позвав ни вчера, ни позавчера ночью девушку к себе в спальню. А ещё Юля, которая официально считалась секретарём Нины, а также неофициально подрабатывала штатным аналитиком клана Ефимовых. Девушка не раз уже доказала всем как свою эрудированность, так и полезность, так что младшая цесаревна даже призналась мне по секрету, что в последнее время она без Юленьки как без рук.

Естественно, не забыли мы и Ивиладу. Ушастая богиня мало того, что уже была моей официальной эльфийской женой, так как ничьего одобрения ей, по сути, вообще не было нужно, так к тому же была той, кто отдал мне в качестве приданного как эльфийский остров, так и вообще доступ в другой мир. Как минимум потому, что наводить порталы туда пока что умела только она.

Ву Шу летела, как моя лаоши и как не знаю ещё кто. Но, похоже, что её карту они с Ниной и императором как-то хотели разыграть простив китайцев. Если, конечно, те вдруг начнут артачиться, ссылаясь на «потерянных сородичей» из Наднебесной Империи. А том, что узкоглазые вполне могут взять да и выкинуть подобный фокус, никто не сомневался.

Ещё с нами был Воронин в качестве личного телохранителя для меня и моих женщин. А также пятёрка сопровождения из тяжеловооруженных осназовцев КГБ, среди которых я был рад встретить своего старого знакомого с позывным Конь.

Остальным девочкам места просто-напросто не нашлось, да и глупо было тащить всех в Рим. Как минимум потому, что там обеспечить абсолютную защиту попросту не получится. Саммит готовился в страшной спешке, и проверить и согласовать каждый чих попросту не успели. А возможности террористов я видел своими глазами и в Новосибирске, и в Америке. Да и покушение на Нинку из того же ряда. Короче, пусть дома сидят, целее будут!

К тому же Инна фактически сейчас управляла имуществом нашего Рода, оставшись за старшую. Ну и, будучи Цесаревной, особо в ватиканскую столицу не рвалась: «Подумаешь, Рим! Чего я там не видела?! Конечно, побывать на таком важном саммите — большая честь, но это сестра у нас международник, а я управленец. У меня дома дел выше крыши!»

Тем более что вчера с утра в поместье заявилась моя мама с сестрами и малыми. По этой мелюзге я соскучился наверно ещё больше, чем по всем остальным, разве что за исключением Нины и Инны. Да и они гроздьями повисли на мне, игнорируя ревнивое шипенье Аськи.

Хотя дулась дочка только проформы ради, и уже через несколько минут детвора вместе носилась по залам, пугая слуг, а затем отправилась мучить кентавриху и совуха. Бедная зверюга уже была знакома с маленькой Юки-оной и боялась её до ужаса, так что позволяла делать с собой что угодно. Мне даже стало его немного жаль, и я попросил Инну через часок забрать ребятню и дать животинке отдохнуть. Ну а моя копытная ученица просто сбежала куда-то и вернулась только вечером.

Сам же я позаботиться о медвежуте не мог, ибо меня в оборот взяли маменька с сестрой, принявшись пытать насчёт похождений по другим мирам, отношений с многочисленными девицами и планов на жизнь вообще. Причём отмазки в стиле «да я только туда и обратно!» не прошли, и рассказывать пришлось обстоятельно и с подробностями. Когда, кого, где и зачем…

Да и девочки тоже подверглись перекрёстному допросу, невзирая на возраст, титулы и личную силу. Разве что Ву Шу подобного избежала. Точнее, наоборот, хитрая наднебесница просто присоединилась к маменьке под предлогом: «Должна же я знать всё о своём ученике!» Короче, спелись две ведьмы!

Точнее, три. Машка, моя младшая сестра, убежала вместе с близняшками и Аськой мучить копытную и несчастного совуха, а вот Анька осталась. И сверлила меня взглядом прокурора в своей любимой манере, вворачивая иногда ехидные замечания. Меня, правда, это скорее умиляло, чем злило. Я впервые за долгое время ощутил себя дома, когда все родные здесь, рядом! Когда тепло и уютно, и любые беды и проблемы кажутся сущей мелочью. А даже если кто ворчит или ругается, то только потому, что любит тебя и переживает.

И тем приятней было узнать, что у моих родных всё в порядке. Мама окончательно осела в Москве, точнее, пока металась между старой столицей и новой. И там, и там у неё, оказывается, уже были личные усадьбы, причём никакого отношения к роду Ефимовых не имеющие.

А всё потому, что маме из-за её способностей взяли, да и пожаловали титул баронессы. Так что сёстры с братьями теперь были титулованны дважды, ибо моё герцогство на них также распространялось, пусть они и были наследниками третьей очереди. Это мгновенно открыло всем дорогу в лучшие школы и ВУЗы страны, так что с нового учебного года дети шли учиться в новые учреждения, соответствующие их нынешнему статусу.

Анька, например, в мой Пятый Колледж, куда она уже подала документы. И дело было даже не в договорённости с Серафимом. Пожелай она попасть в Первый, тот, где раньше училась Инна, её приняли бы туда без проблем. Но сестрёнка твёрдо решила сделать из меня образованного человека, так что намеревалась лично контролировать учебный процесс и докладывать маман, если самой справиться с моей ленью и безалаберностью не получится. Короче, обложили со всех сторон.

Хотя на месте сестрёнки я бы не особо на помощь не рассчитывал. Не то чтобы я перестал слушаться маму, просто раньше той было достаточно залезть мне в голову, чтобы узнать все тайны и секреты. Хоть она старалась подобным не злоупотреблять и использовала только в самом крайнем случае.

Но сейчас и это для нее стало недоступно. Иви наложила на меня свой блок, через который мама просто не могла пробиться. Её это расстроило, ибо она привыкла быть единственной и неповторимой, но зато внезапно убедило в том, что я повзрослел. Ибо до этого меня так и считали малым ребёнком, несмотря на ранг Аватара и пяток девиц в гареме. Вот как понять этих женщин?

Впрочем, признание возраста не помешало мамке вытрясти из меня всю подноготную как путешествия, так и того, что ему предшествовало. Что было после, она и так знала и, судя по всему, едва ли не лучше меня. А вот узнав, что Варяг пробудился от действий бабули, чуть не рванула «объяснить старой калоше, как чужим детям в голову лазить!» Оказалось, они уже были знакомы и не слишком друг друга жаловали. Скорее всего, потому что любимый бабушкин «Воинский гипноз» на маманю не действовал, зато сама она могла так перемешать чужие мозги, что сам в петлю полезешь.

С трудом, но удалось убедить дать старушке «ещё один шанс». Тем более что после отката женщина чувствовала себя весьма неважно. Грубо говоря, ей неслабо прилетело от Варяга, затаившегося в моём подсознании, и даже спустя полгода Стальная Канцлер так полностью и не оправилась от этого удара. И нет, я не пожалел старую ведьму. Просто если мама порвёт её на лоскуты, это будет слишком лёгкое наказание за то, что та со мной натворила. А я ведь не злопамятный, отомщу и забуду. Потом забуду, что отомстил, и ещё раз отомщу.

Это к тому, что не надо беспокоить бабульку раньше времени. Как бы мне ни претило использование девушек таким образом, но Максимилиан очень в тему выпендрился с помолвкой. Ведь если раньше он был куклой на верёвочках в руках канцлерин, то теперь они получаются почти родственниками — это раз, да ещё через меня, у которого на бабульку большой зуб, — это два.

И используя эти два момента, он может на неё давить. В частности, именно с Императором Германской нации я планировал вести переговоры о доступе немцев в мир Иви. Раньше его к такой теме на пушечный выстрел бы не подпустили, ибо это настолько шикарный пиар, что лучшего и представить сложно. А теперь бабульке придётся подвинуться.

Думаю, Святослав Андреевич меня в этом вопросе поддержит. Сам же хотел, чтобы я начинал думать шире, в масштабах государства. Тем более Макс в роли гаранта для нас гораздо более выгодная фигура, чем канцлерин. Начиная с того, что соглашение ему нужнее, чем нам, а значит, это мы будем диктовать условия, заканчивая его долгом лично передо мной за то, что воспользовался помолвкой, чтобы защититься от кредиторов. А усиление его позиций в Империи Германской Нации будет выгодно нам и ослабит влияние бабульки. Это именно то, что мне нужно. Ибо наказать подобных ей можно только одним способом, ударив по самому ценному. По кошельку и власти. Зачастую это одно и то же.

Конечно, кто-то мог бы сказать, что мстить родственникам, да ещё родной бабушке, которая чуть ранее облагодетельствовала, подарив титул вместе с родовым гнездом, как минимум некрасиво. Гнусно, подло и вообще «фу таким быть». Но у меня на это была своя точка зрения.

Ведь пока я был калекой, она обо мне даже не вспомнила. Да и потом пыталась использовать в своих интересах, и только этим объясняется её милость и расположение. Я же хотел показать всем и каждому, что играть мной не стоит. По крайней мере, втёмную. За это буду наказывать и не только в стиле «кулаком в лоб». Хотите интригана — будет вам интриган.

Ведь поговори она со мной начистоту, ничего бы не случилось. По крайней мере, не так резко. А может, я вообще нашёл бы способ противостоять Варягу. Раньше же у него не получалось взять моё тело под полный контроль, и только после вмешательства бабули меня вырубило, а Наставник получил свободу действий.

Короче, как ни посмотри, она виновата. И пусть в результате я получил существенный профит в виде нового мира, где мне принадлежит теперь целый остров, кучи ушастого народа и жены-богини, а также наставницы, что помогла преодолеть застой и начать развиваться… это не так важно. Не верю, что бабулька настолько просчитала ситуацию. Тут скорее надо спасибо говорить моей собственной удаче.

Может, я и ещё придумал бы, как насолить дражайшей родственнице, но тут мы прилетели. Раньше время полёта до Рима составляло около четырёх часов, но «Сирин» уложился в один с небольшим. Оно и понятно, это ведь не самолёт, а техника иного уровня. Кстати, у мамы был свой челнок, один из младших братьев того, что подарил мне император. Не личный, числящийся в ведомстве деда Касимовых, то бишь Комитета Государственной Безопасности, но, по сути, пользовалась им одна мама по своему личному усмотрению. Очень уж высоко глава охранки оценил её способности.

— Выспался? — Нина с улыбкой чмокнула меня в щёку. — Бедный… Замучили мы тебя.

— Глупости не говори, — я крепко обнял любимую. — Как я могу устать, когда вы все рядом. Задумался просто.

— Не волнуйся, — зайка тоже прижалась ко мне. — Всё пройдёт нормально. Я буду рядом, если что, подскажу. Главное, сам никому ничего не обещай. Что бы ни предлагали, говори, что подумаешь. И не верь никому. Даже сейчас все будут улыбаться, а сами планировать, как убрать конкурента и самому хапнуть побольше. И если для этого надо будет убивать, уверяю тебя, они отдатут такой приказ, не переставая так же мило лыбиться.

— Да я понимаю, что политика — это то ещё кубло, — я поморщился. — Поэтому и не хотел во всё это ввязываться.

— К сожалению, зачастую подобное от нас не зависит, — к нам подошла Иви, весь полёт с восторгом разглядывающая небо в иллюминатор. — Если не ты будешь играть, то играть будут тобой. Отсидеться не получится. Это я усвоила на личном опыте.

— Да я всё понимаю, — поцеловал я эльфийку, обнимая её второй рукой. — Но это не значит, что оно должно мне нравиться. Я бы лучше дома сидел, с вами.

— Ну, ничего не поделаешь. Надо — значит надо! — Нина выбралась из моих рук и, оправив платье, направилась к выходу. — Пошли уже, там папа волнуется.

Император нас действительно уже ждал. Да и не он один. В делегацию вошли лучшие дипломатические кадры страны, а также несколько Аватаров с Воеводами. И хоть я никого из них не знал, каждый счёл своим долгом подойти и поздороваться лично, выразить своё почтение и намекнуть на перспективу сотрудничества с ним лично. Честно говоря, я даже половины имён не запомнил. Уже через десять минут лица слились в какой-то нескончаемый водоворот, где я кому-то жал руку, говорил как рад и обещал пообщаться в скором времени.

Хорошо ещё, Нина с Иви оттянули часть на себя. Обе держались с поистине королевским величием и одаривали окружающих редкими улыбками. Впрочем, не слишком приближаясь. К ручке были допущены лишь представители высшего ранга магов и воинов, а также Министр Иностранных Дел. Остальным достались едва заметные кивки, но даже от них облагодетельствованные расцветали, будто выиграли миллион рублей в копеечной лотерее.

Закончился хоровод лиц только с появлением императора. Чиновники и дипломаты тут же приняли чопорный вид, означающий, видимо, высшую степень готовности к работе. Как по мне, они наоборот стали похожи на надувшихся индюков. Хотя, может быть, у дипломатов так и нужно, тем более Аватары и Воеводы общему настрою не поддались. Оно и понятно, на саммите их роль была — демонстрировать силу империи, а нет ничего смешнее пафосно надутой живой бомбы. Вот надменное презрение — другое дело.

— Как долетели? — Святослав Андреевич пожал мне руку, дочку чмокнул в щёку, а Иви поцеловал пальчики, заставив непривычную к подобному эльфу слегка покраснеть. — Уж извините, что отдохнуть не получится, но уже через полчаса запланировано заседание, а потом будет пара-тройка личных встреч. Хотя там присутствие девушек не обязательно, но возможно придётся задержаться.

— Ничего страшного, мы готовы поработать сколько нужно, — переглянувшись с красавицами, ответил я за всех. — Всё же для себя стараемся. Так что говорите, кого куда слать и каким маршрутом, постараюсь ничего не напутать.

— Это завтра, — улыбнулся император. — А сегодня нам нужно кое с кем встретиться. Девочки, устраивайтесь пока в гостинице, постараюсь надолго вашего мужа не забирать.

Кабинет, где должна была пройти встреча, оказался в глубине ватиканского Комплекса Консорциума Наций и совершенно не походил на те, что показывали по телевизору, когда встречались правители двух государств. Хотя и дырой его назвать было нельзя. Скорее обычное рабочее место клерка средней руки, откуда в срочном порядке вынесли офисную мебель и поставили пару мягких кресел, а также небольшой столик.

Гораздо интереснее была личность моего визави, уже ожидавшего нашего прихода. Честно говоря, я не собирался так скоро встречаться с бабушкой, хоть понимал, что избежать этого не удастся. Однако, судя по всему, у неё были другие планы. И ради нашей встречи она не постеснялась даже русского императора завербовать.

Уж не знаю, чего там ему пообещали, но Святослав Андреевич хитро улыбнулся, взглядом показав мне на пустое кресло, затем кивнул Стальному Канцлеру и ушёл, оставив нас наедине. И мне ничего не оставалось, кроме как усесться с независимым видом, мол, «я тут мимо проходил…»

— Дуешься, Космос? — бабуля, как ни в чём не бывало, собственноручно разлила чай. — Зря. Что бы я ни делала, всё было для твоего блага.

— Меня зовут Кузьма, — не повёлся я на дружелюбный тон, — и отмазка так себе. Как говорится, благими намереньями…

— Вот уж не ожидала за тобой набожности, — улыбнулась Стальной Канцлер. — Думала, Ваня да Варяг научили верить только в себя.

— Они много чему меня научили, — я поморщился. — Например, что близкие могут взять и предать. Да, что-то наука мне впрок не идёт. Думал, хоть бабушка нормальной окажется, ан нет. Ошибся. Да так, что ещё чуть-чуть — и другой человек в моем теле бы поселился.

— Варяг был хитрой бестией, но с тобой просчитался, — покачала головой старушка. — Ты с самого детства любил сюрпризы подкидывать, да такие, от которых волосы на всём теле дыбом становились. Ох, намучился с тобой Ванька.

— А! Так вот почему он решил меня изуродовать и выбросить, — с преувеличенным удивлением всплеснул я руками. — Отличный метод воспитания молодого поколения. Ничего не скажешь.

— Старый хрыч тебе так ничего и не рассказал? — бабушка нахмурилась. — Н-да, мне следовало этого ожидать. Вот же упрямый баран. Да и ты весь в него, вон, даже на герб себе эту тварь выбрал.

— Понимаю, что вам хотелось бы видеть там другое животное, — я аккуратно поднял чашку и сделал глоток, держа паузу. — Например, телка на верёвочке. Чтобы водить его, куда душенька прикажет. Извините, что не оправдал ожиданий. А что до деда, слушать его у меня желания нет и вряд ли появится. Впрочем, как и вас, но раз уж Святослав Андреевич лично меня сюда привёл, уважу государя.

— Даже не интересно узнать, почему он сделал это с тобой? — бабка решила бить по больному. — Уверен?

— Я и так знаю, — пожал я плечами, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица. — Потому что мудак. Как выяснилось, это довольно распространённая мутация совести.

— Иногда реальность не то, чем кажется, — канцлер удручённо покачала головой, словно сетуя на внука-оболтуса. — Ты поднялся очень высоко и если не хочешь упасть и потерять всё, пора вникать в суть вещей. Докапываться до основ и причин того или иного поступка. Только тогда у тебя будет шанс остаться собой.

— Я никогда не стремился в политику, — мне надоели словесные кружева, и я решил заканчивать с разговорами. — Терпеть не могу лицемерие и все эти реверансы, когда тебе в лицо улыбаются, а за спиной камень держат. Так что… если есть что сказать — говори. Или я пошёл. Думаю, долг перед императором я уже исполнил.

— Хотел или нет, теперь это неважно. Ты уже стал фигурой международного значения, так что придётся соответствовать, или тебя сожрут, — на бабушку мой спич, казалось, не произвёл никакого эффекта, но видя, что я начинаю вставать, она поспешила добавить: — «Синдром деградации резервуара». Ты заболел им в восемь. Мы водили тебя к лучшим специалистам и в России, и в Германии, но вылечить не смогли.

Я замер, так и не поднявшись с кресла. О СИР я слышал, как и любой одарённый. Это было жуткое ночное пугало для мага, пострашней, чем СПИД, рак и чума для обывателей прошлых веков. Внешне болезнь ничем не проявлялась, но в один совсем не прекрасный момент, резервуар, который наполняла энергия, извлекаемая магом из чакр, вдруг начинал сжиматься. Сначала по чуть-чуть, но с каждым днём всё сильней и сильней. Самое страшное, что маг уже не мог ни закрыть свои чакры, ни делать меньшие «вдохи». Такова уж природа энергетики человека, что в нормальном состоянии она способна только к усилению и расширению. В результате сила океана сансары начинала бесконтрольно вливаться в тело, не сдерживаемая уменьшившимся резервуаром, буквально сжигая его изнутри.

Это колдун типа меня или деда фактически работает на разнице потенциалов, просто зачерпывая сколько нужно из непрерывно проходящего через него потока, плевав на свой отвратительный контроль, из-за которого не видит вязь. Для других же типов одарённых, которым некуда деть излишки, подобный диагноз был приговором и грозил жуткой смертью. И хорошо ещё, если окружающих не заденут её последствия. Были случаи, когда больные СИР в терминальной стадии попросту взрывались, разнося всё на многие метры вокруг.

Чем выше ранг мага, тем тяжелее и опаснее протекала болезнь, и непредсказуемей её результат. Точнее, итог обычно был всегда один — смерть, но вот в каком виде, сгорит ли человек или ещё чего, зависело от множества факторов. Дети иногда тоже болели СИР, но обычно их удавалось спасти. Просто, потому что редко когда у них было открыто больше одной чакры. Её просто принудительно блокировали, и ребёнок оставался жить. Да, обычным человеком, но лучше уж так, чем прямиком в могилу. Однако всегда встречаются исключения. Например, юный гений, который с ходу открыл сразу три чакры…

— Херня! — я помотал головой, запрещая себе об этом думать. — Если бы что-то было, я бы помнил. Или это твоя работа?

— Зачем, когда под рукой есть настоящий менталист, а не тот суррогат, что дает воинские техники, заклинания или наносные магемы, — Стальной Канцлер не обратила внимания на мою вспышку. — Кому как не матери лучше всего знать своего ребёнка.

— Почему… — новости буквально оглушили меня, заставив без сил рухнуть в кресло. — Для чего она сделала это?

— А ты уверен, что хотел бы помнить об этом? — бабушка с непонятной гримасой, застывшей на лице, буравила меня глазами. — Как изо дня в день мучался от постоянно нарастающих болей? Как кричал ночами, не имея сил уснуть, и тебе приходилось колоть мощные обезболивающие, чтобы ты хоть чуть-чуть отдохнул? Я не слишком жалую твою мать, прежде всего за то, что она вышла за Ваську, но, если бы она этого не сделала, я сама стёрла бы тебе память.

— Значит, дед… — Привычная картина мира в очередной раз ломалась в моей голове.

— Он тянул до последнего. Ждал, искал, возил тебя к самым разным специалистам, — Виолетта Семёновна продолжала жечь меня глаголом правды. — Лишь когда стало понятно, что ещё немного — и тебе настанет конец, он согласился. Я ему ассистировала. Жуткий ритуал, разработанный самим Распутиным, Иван модифицировал под твои нужды. Пробивать остальные чакры мы не собирались, только сделать из тебя колдуна. Как видишь, в итоге всё получилось как нельзя лучше. Не сразу, конечно, но это уже неважно.

— Ну да, а то как же, — я выпустил воздух через сжатые зубы, стараясь успокоиться, а затем одним глотком допил остывший чай. — Всего-то каких-то пять лет мучений. Ерунда, не стоящая упоминания. Какого хрена вы просто не заблокировали мне чакры?!

— Не кричи, я тебя прекрасно слышу, — осадила меня бывший Рыцарь Третьего Рейха. — Мы пробовали это сделать и не раз. Ещё когда у тебя только появились первые симптомы «СИР». Иначе ты просто не протянул бы два года. Но ты же у нас «уникум» и любишь сюрпризы. Тебе хватило двух месяцев, чтобы сорвать первую блокировку. С последующими ты справлялся ещё быстрее, дня за три, максимум за неделю.

Я переваривал услышанное, и чем дальше, тем хуже мне становилось. В словах бабушки я не чувствовал лжи, хоть опытный политик — это не тот, с кем мне было тягаться. Казалось бы, после всего, что мне довелось пережить, верить кому-то на слово глупо, но именно поэтому я понимал, что всё сказанное ей сейчас — правда. Ведь я начну копать и проверять, хотя бы для того, чтобы разобраться в своей же собственной жизни.

И если она соврала, это будет последняя наша встреча. Я сделаю всё, чтобы отомстить. Невзирая на родство, титулы и звания. Империя Германской Нации просто лишится своего бессменного Стального Канцлера.

— И что было дальше? — немного остыв, я был готов дальше слушать откровения о своём прошлом. — Допустим, что всё, что ты говоришь, — правда. Тогда почему дед вышвырнул меня, когда понял, что всё получилось? Почему ничего не рассказал мне после?

— Не городи чушь, никто тебя не выгонял, — поморщилась Виолетта Семёновна. — Да, Ивану было тяжело видеть тебя искалеченным. Но решение уехать единолично принял Василий. Мой сын оказался той ещё сволочью. Слишком мало времени я ему уделяла, вот и вырос с ветром в голове. Всё шастал по каким-то сходкам да кабакам. Язык у него подвешен, тут не поспоришь, да вот ума не хватило. И к сорока оказался с женой, выводком детей и голым задом.

— Как-то не слишком ласково о родном-то ребёнке, — мои отношения с отцом всегда были натянутыми, но слышать такое от его матери оказалось неприятно. — Кто ж виноват, что он таким стал.

— А я с себя вины и не снимаю, — в голосе бабушки звякнул металл, — только свою голову другому не приставишь. Ты вон не сдался, хоть пережил куда больше, нежели Васька. А он, как нагулялся, к Ивану прибежал, мол, корми, пои, раз народил! А когда у тебя способности проснулись, старый на радостях тебя наследником всего записал. Тут Васька впервые взбеленился. Ну а когда ты заболел, не придумал ничего другого, корме как обвинить нас в случившемся. Мол, если бы не гены, ты не уродился бы магом и с тобой бы ничего не случилось. Может, согласись тогда дед завещание переписать, он ещё и остался бы, а так сгрёб вас в охапку и, никому ничего не сказав, рванул в Сибирь.

— Прям вот сам, никто его не гнал? — я недоверчиво поглядел на старушку, хотя называть так Воеводу, выглядящую максимум лет на пятьдесят, вслух было глупо, если не смертельно опасно. — Ага, и постриг сам принял…

— Вот насчёт этого ничего не скажу, — бабушка пожала плечами. — Есть у меня подозрение, что он серьёзно задолжал церковникам, а те всегда хотели лапу наложить на наши с Ваней разработки. Да и самих закабалить были бы не против. Но с нами они зубы обломали, а Васька… попал как кур в ощип. Модно в посткоммунистические времена было слыть «религиозным» человеком. Вот его и отправили подальше, чтобы тебя с дедом разделить. Видать, планы на тебя тоже имелись.

Я почесал затылок. Да, так подумать, уши и борода Патриарха прямо-таки торчали буквально из каждого куста. И куратор, когда меня из Чулыма забирал, о чём-то с отцом наедине общался. Да и Варяг какие-то шашни с церковью крутил. В правдивости вернувшихся воспоминаний я не сомневался. А вот то, что в моих мозгах копались все кому не лень, начиная с матери, заканчивая наставником, реально напрягало...

Чего ещё я не помню, какие воспоминания наведены искусственно? Как узнать? Кому вообще можно верить в такой ситуации? Ответы, вместо понимания, лишь несли новые вопросы, ещё больше запутывая ситуацию.

— Хорошо, замнём пока это для ясности, — отложив пока размышления о реальности воспоминаний, я вернулся к нашим баранам, то бишь к деду. — Итак, мне стёрли память о болезни и лечении, отец из-за ревности или там по приказу церковников увёз в Сибирь. Но зачем тогда вы внушили мне, что это старый хр… то есть дед чуть ли не специально меня изуродовал? Не спас, если верить тебе, а наоборот, сломал и выкинул? Для чего всё это было, почему все молчали. Ладно отец, но мать почему мне ничего не сказала?

— Иван решил, что тебе нужен стимул, — бабушка впервые с начала разговора спрятала глаза, уставившись в свою чашку. — Цель, чтобы бороться и жить дальше. А ненависть, она, знаешь ли… сильное чувство. Он взял с нас всех слово, что никто тебе ничего не скажет. Решил, что пусть лучше ты будешь пытаться отомстить и идти вперёд, чем начнешь жалеть себя.

— Вашу ж мать! — я без сил откинулся на спинку кресала, переваривая услышанное. — Да вы вообще нормальные? Блин, ладно память о болезни стёрли, хотя и с этим ещё надо разобраться, но внушить, что родной дед — бездушная скотина, изувечившая и выкинувшая внука, словно сломанную игрушку… нужно быть полными психами. И в этом замешана вся моя семья! Замечательно… Вы точно больные на голову. Вам в Шамбале явно кукуху повредили.

— Космос Басилевс Гогенцоллерн! — а вот сейчас бабулька реально взбеленилась. — А ну прикуси язык! Думаешь, ему это решение легко далось?! Или это он для себя делал?! Неблагодарный щенок!

— Сами таким воспитали, — буркнул я, чувствуя, как щёки начинают краснеть, всё-таки я не привык грубить старшим. — Так что теперь кушайте не обляпайтесь. И это я ещё не уверен, что тебе можно доверять! Судя по всему, в нашем роду любят вешать лапшу на уши, и любые слова нужно проверять дважды, если не трижды.

— Осторожность ещё никому не вредила, — пожала плечами взявшая себя в руки Виолетта Сергеевна. — А уж если ты забрался в бассейн с акулами, то учись отличать правду от лжи, иначе тебя сожрут за несколько секунд. Так что проверяй, тем более что возможности у тебя теперь есть. Думаю, Касимов не откажет мужу внучек в такой малости.

— Буду я к нему обращаться, как же, — я ехидно поглядел на невозмутимую бабку. — Чтобы мне опять хрен знает чего наплели? А то я не знаю, что он с дедом корешится.

— Вот видишь, на глазах умнеешь, — тепло улыбнулась Стальной Канцлер. — Глядишь, и получится из тебя человека сделать, а не барана на верёвке. А ты ещё спрашиваешь, зачем Иван так поступил. Начинай думать своей головой, раз назвался главой рода.

— Ну так с такими-то учителями… — я наигранно восторженно уставился на бабушку. — Один вроде жизнь спас, а сказал, что наоборот. Другая мозги перемешала, так что я теперь не знаю, что правда, а что внушили. А третья вообще чуть овощем не сделала. Кстати, всё хотел спросить, а зачем тебе это понадобилось? Неужели ты была настолько против нашей помолвки с Ниной, что решила, что пусть внук будет зомби, чем это? И знаешь, что я тут подумал… как ты учила. И понял, что почему-то я тебе ни хрена не верю. Поступки, они сами за себя говорят.

— Ну-ну, обидели маленького, конфетку отобрали, — Виолетта Сергеевна ехидно оскалилась. — Да больно надо мне в твои постельные дела лезть. Жамкай кого хочешь, хоть, как у османского султана, гарем собери. Сколько у него там сейчас? Пять тысяч? Не сотрёшься?

— Постараюсь, — я ответил такой же улыбкой. — На крайний случай сейчас наука далеко шагнула, можно какой протез привинтить.

— Жаль только, мозги пересаживать не научились ещё, — продолжила издеваться бабушка. — Может, удалось бы тебе серого вещества добавить. И ты Максимилиана слушать бы не стал. Знаешь уже, поди, как он тебя с этой помолвкой подставил? Только сейчас ты фигура видная, тронуть не посмеют, а то уже собирались одному не в меру шустрому Аватару крылышки подрезать. И хорошо, если в живых бы остался.

— И ты решила масла подлить с замком, — я кивнул, прокручивая в голове полученную информацию. — Чтобы наверняка, так сказать.

— Замок — мелочь, — фыркнула бабуля, — лишь предлог, чтобы к твоему проживанию в империи германской нации вопросов не было. Пожил бы в нём тихонько, под присмотром, вместе со своими девками пару месяцев… ну, может, полгода. А я пока самых резвых бы укоротила да Максимке мозги вправила. Кто ж знал, что Варяг, скотина такая, своё сознание в тебя переместил. Убила бы гадёныша!

— А просто рассказать о происходящем нельзя было? — в который раз за сегодня внутри закипел гнев. — Я, между прочим, живой человек, а не марионетка, которую вы привыкли за ниточки дёргать. И привык сам решать, что мне делать, а что нет. И этим вашим фонам-баронам вполне мог мозги вправить, подручными, так сказать, средствами.

— Именно этого я и боялась! — грохнула ладонью о стол Стальной Канцлер. — Что ты полезешь разбираться и сложишь дурную голову. Думаешь, всё можно решить мордобоем? Это не детский сад! Пусть ты будешь трижды прав, но тебя выставили бы кровавым маньяком, напавшим на добропорядочных бюргеров. И Славка был бы вынужден сам отдать приказ о твоей ликвидации, чтобы не допустить международного конфликта.

Мы замолчали, буровя друг друга взглядами. При этом умом я понимал, что в словах бабушки есть… определённая логика. И действительно не знал о политической ситуации, сложившейся в империи германской нации, да и силу информационного воздействия не умалял. Ведь не важно, что на самом деле произошло, важно, как преподнести это людям.

И чёрное станет белым, а убийца — жертвой произвола полиции. Плавали, знаем. Правда, я не верил, что наш император решился бы меня ликвидировать, но что авторитет государства был бы подорван — это факт. Но, блин, как обидно ощущать себя полным лохом, которым крутят, как хотят опытные напёрсточники.

— Послушай меня, мой мальчик, — голос и взгляд бабушки смягчились. — Ты уже взрослый и играешь в Высшей Лиге. Учись извлекать из произошедшего урок и не давать волю чувствам. Пищу для размышлений я тебе дала. Захочешь — сам проверишь мои слова. Что делать дальше — решать только тебе. Но запомни, всё, что мы делали, было тебе на благо, пусть даже это неочевидно. И если ты когда-нибудь позовёшь — мы придём на помощь, даже если весь мир будет против тебя.

Глава 4





Глава 4



Разговор со Стальным Канцлером продлился ещё около часа, прежде чем в двери тихонько поскреблись, и, получив разрешение, в комнату для переговоров заглянула миловидная девушка. Сказав что-то на немецком языке, она практически сразу же испарилась, ну а родственница уведомила меня о том, что наше время закончилось, и через пятнадцать минут её ждёт представитель Союза Океании для так называемых «консультаций».

Заметив мой вопросительный взгляд, уж больно много яда было в последней произнесённой фразе, Виолетта Семёновна улыбнулась и пояснила своё явное недовольство. Оказывается, правитель «Союза Океании», или по-другому Империи Маджапахит, принц Сингасари Виджая Пятый был не очень приятным в общении человеком.

В общем-то, эта проблема касалась практически всех относительно малых государств Индокитая и Океании. После периода Реставрации, случившегося по завершении Третьей Мировой Войны, во многих государствах пали как искусственно поддерживаемые демократические, так и коммунистические режимы, на смену которым пришла естественная монархия. Причём, как со своими плюсами, так и с минусами, проявившимися в этом регионе куда сильнее, нежели во всём остальном мире.

Маленькие, но очень гордые бывшие Лаос, Бирма, Тайланд, Камбоджа, Вьетнам и прочие объявили свои территории чуть ли не колыбелью человеческой цивилизации и естественно прародителями государственности. Ну и исторически так сложилось, что высшая власть в этих странах фактически обожествлялась, так что не прошло много времени, прежде чем новая патриотическая общественность наделила своих правителей соответствующим статусом и некоторым количеством культурных извращений.

Вот и в Империи Маджапахит, бывшей Индонезии, в результате короткой, но кровопролитной войны, захватившей соседние острова и Папуа-Новую Гвинею, принц Сингасарии Виджая Пятый стал этаким Богом-королём. И ему теперь невместно было разговаривать напрямую с простыми смертными, а потому за него это делали так называемые «Лица Брахмы», четыре человека, толкующие соответственные Веды и оглашающие добрую, злую, надменную и вежливую речь своего живого божества. Что было очень неудобно во время переговоров и чрезвычайно раздражающе.

Но основная проблема была не в том, что неприятно разговаривать с конкретным человеком, в то время как он молчит, а четыре накрашенных клоуна говорят за него, постоянно меняясь в зависимости от того, какой эмоциональный окрас должна нести речь правителя. Самое неприятное заключалось в том, что все эти корольки только надували щёки, играя в независимость, в то время как сами плотно лежали под Китаем, покорные политической воле их Великого Кормчего. Так что какие-либо консультации с ними были пустой тратой времени, однако они всё равно запрашивали встречи на высшем уровне при любой удачной возможности и очень болезненно реагировали на отказ.

На этой ноте наш разговор и завершился. Виолетта Семёновна отправилась по своим делам, а я был перехвачен представителем русской дипломатической миссии и усажен в роскошный лимузин с имперскими флажками. Оказалось, что хоть девушки уже и уехали в забронированную для нас гостиницу, но меня всё равно дожидались некоторые высокопоставленные представители нашей делегации.

Сидя у окна и любуясь на красоты древнего города Рим, я всё никак не мог выкинуть из головы прошедший разговор, дабы насладиться-таки чудесными видами «почти» столицы Папской Республики. Кстати, это «почти» вытекало из того, что Ватикан, перестав значиться государством, сохранил статус города, что делало весь остальной Рим, по сути, его предместьем.

Обижаться на тестя императора за подстроенный разговор с бабушкой было глупо. Особенно в свете открывшейся мне информации. «Обида» сама по себе, тщательно лелеемая в душе, — вообще вещь не самая конструктивная и, по словам Инны, недостойная главы рода. На моем нынешнем уровне или не допускают ситуаций, при которых может возникнуть подобное чувство, или заставляют принести извинения, или запоминают, а затем мстят. Пусть не сразу, со временем… Но в обязательном порядке. Однако нынче был не тот случай, который можно было бы даже расценивать как «подставу». Просто отец моих супруг заранее купировал мою возможную неадекватную реакцию, не более того.

Разговор заставил меня взглянуть на своё прошлое под совершенно иным углом. Говорила ли Виолетта Семёновна правду или нет, ещё предстояло выяснить. Верить на слово я уже отучился даже самым близким людям. Ибо кроме Нины да Аськи все остальные в какой-то момент уже пытались меня либо как-то использовать или обмануть. Даже Иви не только строила на мой счёт матримониальные планы, но ещё и стащила бутылку водки, а также этикетку от кетчупа. Причём до сих пор не призналась, зачем это сделала и куда дела сорокаградусный алкоголь.

Другой вопрос, почему день откровений произошёл именно сегодня… Мне лично на ум приходила только одна причина, и имя ее «Новый мир». Земли Германской Нации хотят урвать свой кусок сладкого пирога, и винить их за это трудно.

Естественно, если я как хозяин домена буду настроен к ним благожелательно, то и Иви не станет возражать, а кусок окажется больше и вкуснее. С другой стороны, возможно, это была попытка выбить меня из равновесия, хотя вероятность этого крайне невысока. И дело даже не в том, что я такой весь непрошибаемый, с нервами толщиной с руку и крепостью стальных канатов, просто мне не раз уже намекали, что моя личность — очень даже перспективный «мостик» к возможному союзу двух далеко не маленьких империй. И это при том, что на самом деле моя роль как в данных планах, так и на текущем мероприятии, по сути, сводится к такой же, как у «свадебной куклы» на капоте роскошного загсовского лимузина. Красиво, у всех на виду, однако только и делает, что сидит молча, ничего не решает и даже сбежавшую из-под венца невесту остановить не в состоянии.

К тому же возникли определённые нюансы, о которых я не догадывался ещё этим утром. Если бабулька права, то и мстить ей не за что. Ну да, не спросили моего мнения! Как будто оно у восьмилетнего меня в описываемом состоянии вообще могло быть… Впрочем, так поступает девяносто девять процентов родителей, считающих, что им виднее, что нужно ребёнку и как это обеспечить. А его дело — послушно выполнять всё, что говорят, и не пытаться поступать самостоятельно.

С одной стороны, если так посмотреть, в моей ситуации это очень неприятно. Особенно из-за того, что копались у меня в мозгах. Однако злиться на это глупо, но и идти у кого-то на поводу я вовсе не собираюсь… даже если мои планы таким образом хотели смягчить. Так что отсылать Брунгильду в любом случае не стану. Пусть проходит пока по категории «выгодных приобретений». Но вот в их разборках с Максимкой следует быть более гибким. Так что мы ещё посмотрим, кого стоит поддержать, а кому сунуть палки в колёса. Он, судя по всему, тоже жук, и в итоге нехило так меня подставил. К тому же, даже если её рассказ содержит лишь крупицы правды, из разговора я вынес, что какой бы там бабушка ни была, она всё же оставалась мне роднёй, в отличие от совершенно незнакомого немецкого парня с древней фамилией.

Но окончательное решение я ещё не принял. Отложил на время, пока не проверю полученную информацию и не посовещаюсь с девочками. Тем более что сегодня мне было чем заняться, а завтра начинался саммит Консорциума Наций, где должна была решиться судьба мира Иви.

Ну, или как минимум оформиться и официально огласиться позиции других государств, а там «будем посмотреть». Так-то было понятно, что мы не собираемся отказываться от такого подарка и готовы защищать его от чужих загребущих лап. А вот как это будет выглядеть, озвучится завтра в Соборе Святого Петра.

Собственно, тех самых «дел», которыми следовало заняться, оказалось вагон и маленькая тележка. Так что в гостинице «Grand Hotel Plaza» я появился разве что для того, чтобы полюбоваться на «Императорский люкс маэстро Пьетро Масканьи». Спешно переоборудованный под проживание трёх человек, а точнее, двух человек и эльфийки, путём трансформации кровати из «King size» в «Grand King size» путём добавления лишнего комплекта подушек. После чего мы сразу же выехали в посольство империи, и весь остальной день прошёл в бесконечных консультациях, переговорах и брифингах с представителями нашей делегации.

В любом случае то была психологическая усталость, которую легко смыло волной удовольствия в тот самый миг, когда я, Нина и Иви вернулись в свой номер и, оставшись одни, смогли наконец-то опробовать старинную, ныне трёхместную кровать не совсем по прямому назначению. Мебель Прекрасной эпохи оказалась на удивление качественной и с честью выдержала все испытания, которые проводились вплоть до четырёх часов ночи. Только тогда, спохватившись и вспомнив про время, мы наконец-то угомонились, и после того как богиня немного поколдовала, проснувшись в восемь утра, чувствовали себя просто великолепно.

Девочки так вообще буквально сияли и освещали раннее римское утро своими таинственными и очень довольными улыбками. Так что, покуда они, пригласив Ленку и других служанок из делегации, наводили марафет, я просто сидел за столиком и, попивая кофе, любовался ими, как одним из самых прекрасных зрелищ, которое вообще видел в своей жизни. Впрочем, жалостливые глазёнки Касимовой, словно у незаслуженно побитого и выброшенного щенка, которыми она иногда на меня посматривала, тоже доставляли некоторое удовольствие. Правда, это было какое-то явно нехорошее и тёмное чувство, которое апеллировало не к самой лучшей стороне моей натуры.

Надо сказать, в создании дополнительной красоты моя эльфийка так же принимала в самое непосредственное участие, а не просто позволяла профессионалам делать свою работу. Как по мне, так ушастая, а ещё и богиня, Иви, вообще не нуждалась в какой-либо косметике, просто потрясая своей естественной красотой. Да и Нина, хоть и была человеком, но будучи магом, тоже не сильно от неё отставала… Правда, это было сугубо варварское, то бишь мужское мнение, а вот мои женщины почему-то были уверены, что им жизненно необходимы все эти бутылочки, баночки и прочие кремы с пудреницами!

А вообще, я, честно говоря, мало что знал о моде и понятиях «красоты» у эльфов. Как-то всё было не до того. Поднебесники носили платья, весьма похожие на традиционные китайские, а порой корейские наряды, ацтеки тоже одевались довольно затейливо с неким индейским колоритом. А вот с эльфами всё было не так-то и просто.

Первые две нации людей казались мне довольно простыми в этом смысле. Одни имели земные корни, а другие явно когда-то засветились с взаимопроникновением культур. Но длинноухие, как и кентавры, местные хоббиты и прочие ходячие птички-цветочки, были совсем уж аборигенами того мира, и развитие костюма у них шло своим особым путём.

Опять же, я видел, что носили на себе как эльфийки в военном представительстве, где мы нашли Валентина, так и на корабле, и даже в их городе. Вот только все эти, похожие на «вечерние», платья с подолом до земли и длинными рукавами, а также наоборот короткие на удивление откровенные подпоясанные туники матросок были совсем не тем, что нравилось моей эльфийской супруге.

В последнее время я вообще не видел её в национальных одеждах детей Эллуры, так что даже не представлял, во что сегодня нарядится Иви. Ещё когда мы были в карантине, моя богиня успела обзавестись приличных размеров гардеробом, в том числе и для официальных выходов. Да и косметика совершенно неожиданно привела её в абсолютный восторг, хоть она и жаловалась на обилие в ней химии, в то время как девичьи заклинания для красоты подобного эффекта на неё не произвели.

Однако, к счастью, мне и не было нужды ломать над всем этим голову, как, впрочем, и над тем, подойдёт ли то, что я надену, под наряды моих красавиц, или нет. Не то чтобы, по их мнению, это было неважно, просто они уже всё решили за меня. А так как в предложенном костюме всё было по строгой классике, и отсутствовал, например, шотландский килт или пляжные шлёпанцы, то и возмущаться подобному самоуправству я особого смысла не видел. Всё равно в вопросах, связанных с тряпками, мне женщин не переубедить.

В результате моя длинноухая красавица нарядилась в такой же строгий женский брючный костюм чернильно-чёрного цвета, что вкупе с кипенно-белой сорочкой и блондинистыми волосами давало просто сногсшибательный эффект. А кроме того, несло скрытый смысл, дескать, эльфы не дикари, у которых получится за пригоршню бусин и зеркальце купить землю.

Так мы и вышли из номера. С одной стороны Нина в шикарном платье цвета морской лазури, с другой — Иви. Ну и я посредине — весь из себя такой элегантный, будто булгаковский Воланд, поддерживая своих красавиц под локотки, но, в отличие от остальных мужчин, собравшихся в фойе отеля, вынужденный из-за наличия двух спутниц отказаться от принятой на совсем уж великосветских тусовках трости. Впрочем, никогда не любил эти палки, даже зная, что в девяноста девяти процентах случаев в них либо спрятаны скрытые клинки, из-за ношения которых, собственно, и вернулась такая вот мода, либо они являются аналогом нининого зонтика, от которого та не отказалась и сегодня.

Рим — красивый и древний город, полный как памятников, пришедших к нам из античных времён, так и построек времён Возрождения. Когда ещё это государство именовалось Италией, а Ватикан был отдельным государством в государстве, не существовало каких-то особых правил того, как следует въезжать на территорию нынешней столицы Папской Республики. Да и кому нужен был тогдашний Папа Римский? Разве что некоторым лидерам и известным людям, желающим ради развлечения публики встретиться с самой значимой фигурой католического мира.

Теперь же всё было не так, и кортеж совершил достаточно серьёзный крюк по просыпающемуся городу, чтобы, проехав мимо Дворца Боргезе, перемахнув по соседнему с ним мостику реку Тибр и уменьшив скорость, чинно проехать мимо массивного и какого-то приплюснутого Замка Святого Ангела, отличительной особенностью которого был массивный цилиндр центрального донжона.

— Не так впечатляет, как в первый раз, когда я его видела, — со вздохом произнесла Касимова, глядя на крепостные стены в окошко, и, опять стрельнув на меня жалобными глазёнками, добавила: — И вообще, у нас в Германии замок лучше. И намного выше…

— Леночка, в Риме до сих пор действует «закон Купола», — произнесла Нина, мягко улыбаясь и незаметно пожимая мою руку. — Здесь просто не могут построить здание выше, нежели Собор Святого Петра, хотя сам Мавзолей Адриана был возведен намного раньше. Печальный Замок, как его ещё называют, на самом деле не только крепость, которая в своё время защищала территорию Ватикана от варварских набегов, но и усыпальница Римских Императоров вплоть до Каракаллы, и печально известная тюрьма, в которой шесть лет провёл в заточении Джордано Бруно.

Она ещё раз аккуратненько пожала мне руку, и когда Лена вновь посмотрела в окошко, состроила хитрую мордочку, показав глазами на свою подругу-горничную. Кажется, мне сейчас очень даже непрозрачно намекали, что уже достаточно повеселились, наблюдая за метаниями Касимовой, и теперь строят определённые планы на следующую ночь и одну фиолетововолосую девушку, которая, в общем-то, давно уже стала неотъемлемой частью нашей семьи.

Вообще, я ещё со времён поездки в Америку заметил, что всем моим женщинам очень нравится подкалывать и смущать стесняшку Касимову-младшую. Помнится, на «Борту номер два» Инна с оставшейся в Москве Ниной из хулиганских соображений втайне от меня подначивала девушку лишиться девственности прямо на борту самолёта. Благо в хвостовой части имелась целая настоящая спальня. Тогда у них, правда, ничего не получилось, потому как попытавшаяся соблазнить меня Ленка не только не справилась с поставленной задачей, но ещё и полезла драться. Кстати, к моему большому облегчению.

Не то чтобы Касимова-младшая мне не нравилась. Наоборот — очень даже! Просто ну очень неудачное время и место выбрали для этого девочки. Да и, сказать по правде, не готов я был тогда к покорению новых вершин, более всего на свете опасаясь, что Нина обидится или подумает обо мне невесть что. Пусть даже она самолично подложила под меня свою сестру и слова не сказала, когда к нам присоединилась Женечка, но я, воспитанный среди обычных людей, всё равно тяжело воспринимал саму концепцию фафориток. Ну и видел, конечно, что моей любимой девушке это не очень приятно.

А сейчас — сейчас привык. И Нина тоже привыкла, а уж когда её отец по моем возвращении чуть ли не в приказном порядке загнал нас двоих в постель… В общем, можно сказать, что много чего изменилось с тех пор, и вот теперь, похоже, Нина решила, что пора окончательно привязать к нам её давнюю подругу, приковав ещё цепями, которые будут понадёжнее, нежели простая клятва верности.

Пока я размышлял, наш кортеж выехал на довольно узкую улочку, зажатую между двумя рядами домов, в конце которых через лобовое стекло можно было наблюдать громаду Собора. Ещё пара минут — и мы выехали на Площадь Святого Петра, где наше появление приветствовали воинскими салютами выстроившиеся полукругом традиционные для Ватикана «Швейцарские Гвардейцы».

Что я могу сказать о том, что видел, выходя из лимузина на красную ковровую дорожку и галантно подавая руку моим дамам? В том числе и зардевшейся от подобного знака внимания горничной, узнать которую сегодня в Касомовой-младшей, одетой в чёрно-серебряное вечернее платье, было попросту невозможно. Так это то, что это одно из самых красивых и грандиозных мест как минимум в нашем мире, в котором я когда-нибудь бывал.

Колоннады крыльев, охватывающих площадь полукругом, украшенные многочисленными скульптурами, огромная стела посередине, увенчанная католическим крестом, и сам собор, на первый взгляд, какой-то маленький и сильно уступающий, например, тому же Исаакиевскому Собору в Питере, но вместе с тем величественный и потрясающий. Особенно если немного отойти от его фасада, так, чтобы был виден огромный купол. При этом Нинка ещё успела шепнуть мне на ушко, что построено это здание было очень хитрым способом с использованием обратной перспективы на окружающих его колоннах, так, чтобы издалека само здание выглядело больше и грандиознее, нежели вблизи!

Жаль, но полюбоваться на красоты, открывшиеся нам, как только мы вошли в базилику, времени не было. Если я правильно понимаю, человек в красной сутане, которого по-итальянски приветствовала Нина, был кардиналом. Он же и отвёл нас в зал, в котором иногда происходили заседания Консорциума Наций, которые далеко не всегда собирались в Ватикане.

Сам Зал собраний выглядел скучным и предельно функциональным, хоть и очень древним. Особенно это было наглядно после встретившего нас великолепия, которое мы увидели, войдя в ворота Собора. Посредине был установлен большой стол в форме подковы. Стандартная концепция «круглого стола» с мнимым равенством участников, заодно позволяющая всем заседающим видеть выступающего, даже если тот вдруг заговорит с места. Однако непонятно зачем, но прямо по центру была установлена довольно убогая деревянная парта, словно украденная из какой-то дореволюционной сельской школы. Хотя… я почему-то был уверен, что помимо непонятного мне функционала эта рухлядь ещё и несла в себе какой-то скрытый смысл и была, например, столом-побратимом того, который использовался на «Тайной вечере». Ну, или что-то типа того.

За столами для заседаний располагались в три ряда кресла для сопровождающей главные лица делегации. Помощников, советников, переводчиков и прочей полезной братии. В пустом промежутке подковы, ориентированная прямиком на странную парту, стояла кафедра, которой пользовались для выступлений докладчиков, частных лиц, или при заслушивании дел наднационального порядка. А вот за ней на возвышении стоял самый что ни на есть настоящий трон. Принадлежать он мог только одному единственному человеку. Этакому старичку, который откликался на погоняло «Папа Римский» и своим присутствием в этом зале подтверждал легитимность принимаемых решений как постоянный председатель встреч в «Римском формате»

Вообще, как рассказала моя умненькая зайка, изначально этот зал использовали для собраний кардиналов, съезжавшихся в Рим со всей Европы, однако теперь он нужен исключительно для «Римского формата» Конклава Наций, проводимого без объективов, надоедливых журналистов и вообще лишних свидетелей. Однако именно тут, на «Римских встречах», принимались многие самые важные для Планеты Земля решения. А в больших и пафосных «Центральных залах» так называемой Ассамблеи Конклава Наций, один из которых был расположен так же в Риме, но в новом здании из стекла и бетона, они лишь озвучивались. И понятно, что до этого момента было ещё весьма далеко.

Впрочем, меня всё устраивало. Не скажу, что я чужд тщеславия, но излишнего внимания всегда старался избегать. Мне было достаточно, что знают те, кому надо. А остальные… я не клоун и не неведомый зверёк в зоопарке, кривляться на потеху толпе. И пусть такой подход для публичной персоны, коей я теперь являюсь, был не совсем правильным, но у меня имелись свои резоны. Как минимум я хотел защитить близких. В свете последнего покушения на Нину лёгкая паранойя лишней не была.

И ещё! В общем-то глупо рассчитывать на то, что все забудут, кому обязаны открытием нового мира, но чем меньше мы сейчас засветимся на экранах, тем проще каждому из нас будет впоследствии просто выходить из дома. Ведь слава, она, к сожалению, палка о двух концах, где с одной стороны недоброжелатели, а на другой — яростные фанаты. Так что порой ещё непонятно, кто из них хуже.

Стоило нам войти, как взгляды всех собравшихся в помещении людей тут же скрестились на нашей троице. Благо, наша часть делегации, те, кто всё же ночевал в своём номере в гостинице, а не остался на ночь в посольстве, целенаправленно прибыли чуть позже.

Я никогда не был эмпатом, но сейчас даже мою толстую шкуру пробил поток эмоций самой разной направленности. Впрочем, возможно, что в подобной чувствительности была виновата супруга Богиня, которая сейчас элегантно держалась за мою левую руку. Причём, разнились выплёскиваемые эмоции от восхищения до лютой ненависти. Источник последней я даже сумел определить, только вот человек, который меня так самозабвенно ненавидел, был мне на первый взгляд совершенно не знаком.

Хотя после рассказанного бабушкой я не удивился бы, что это мой злой брат-близнец, с которым нас разлучили в детстве. Например, его вполне могли продать цыганам, дабы получить таинственное лекарство от моего недуга! Правда, сидел он в секторе польской делегации, но мало ли как у него жизнь сложилась!

Бред, конечно, но уж больно ситуация, в какую я попал, напоминала бразильские сериалы. То-то мама их так любит смотреть. Наверное, не раз видела себя в одной из главных ролей.

Тем временем зал внезапно разразился аплодисментами, и более того, люди начали вставать. Иви судорожно вцепилась мне в руку, видимо, у эльфов подобное выражение эмоций было не в ходу, да я и сам поначалу немного опешил. Хорошо, Нина тут же сориентировалась, с мягкой улыбкой потянув нас вперёд, лёгкими кивками головы приветствуя знакомых.

Видя реакцию подруги, эльфийка быстро успокоилась, нацепив на мордаху маску вежливой благодарности. Я же, хоть и не ожидал подобного, но старательно удерживал «умное», по мнению девочек, выражение лица. Так что мне осталось лишь подвести девушек к нашим местам, располагавшимся прямо за Святославом Андреевичем, который тоже поднялся, чтобы нас встретить, и более того, расцеловал девушек в щёчки, прежде чем самолично усадить их. А мне пожал руку, похлопал по плечу, а затем и вовсе обнял, шепнув заодно: «Хорошо держитесь!»

Это вызвало цепную реакцию, и следующие десять минут мы с девчонками потратили на то, чтобы поздороваться почти со всеми присутствующими в зале монархами, премьерами и президентами. В том числе и с мужиком из бывшей Индонезии, который реально был в компании четырех стариков в забавных одеждах с накрашенными лицами, двое из которых говорили, глядя на нас, а другие двое молчали, отвернувшись в разные стороны.

А вообще, глав государств было не так уж много. Несмотря на то, что после «Первой магической» произошло массовое возрождение империй, и многие мелкие страны просто оказались ими поглощены, чаще всего под лозунгом восстановления исторической справедливости, всё равно на планете сейчас насчитывалось больше ста двадцати официальных якобы независимых государств. Вот только здесь и сейчас, в самом сердце римского представительства Консорциума Наций, собрались самые сильные из них. Те, кто реально определял будущее планеты.

Некоторых я даже знал лично, как того же Максимилиана. Этот жук меня чуть не удавил, кинувшись обниматься. Видимо, от радости, что я не отправил его Бруньку назад, совсем мозги потекли. Ну, я тоже его пару раз по спине похлопал, надо же понимать, что я уже очень давно не закрывал свою шестую чакру, так что эффект был очень даже заметный. Впрочем, у Нины вышло куда изящнее. Когда бедный парень взялся целовать ей ручку, его величество случайно толкнуло в спину какое-то другое величество из толпящихся сзади, вот она и элегантно шлёпнула его по губам костяшками пальцев. Причём, оба инцидента произошли совершенно незаметно для окружающих, так что честь Максимки практически не пострадала.

В общем, на своё место Император Германский Император ушёл какой-то грустный и задумчивый. Видимо, осознавал, что за дело страдает, а где накосячил — так и не понял. Хотя, может быть, это бабушка ему мозги немного вправила, ибо посматривал он на нас таким же жалобным взглядом, как и Камсимова на меня нынешним утром.

«Только я надеюсь, что это не значит, что он, как и она, хочет присоединиться к нашим ночным развлечениям!» — от подобной мысли меня аж передёрнуло!

Остальных правителей мне доводилось видеть только на новостных сайтах да по телевизору. Хотя с той же дочкой президента Либерократии судьба меня уже сводила. К счастью, сегодня вредной девки здесь не было, а сам Энтони Джеди держался весьма непринуждённо. Пожал руку и хлопнул по плечу, лыбясь во все тридцать два ненатурально белых зуба. Да ещё успел речугу двинуть, мол, так держать, парень, настоящий «хороший парень», ковбой, можно сказать! Практически уже шериф! Мы твои подвиги в нашей стране никогда не забудем! И спасибо, что дочку спас, она, кстати, тут о тебе спрашивала.

Чего именно хотела эта ехидна, я уточнять не стал. И вообще, чтобы активизировался мой задний детектор возможных неприятностей, хватило одного упоминания о том, что эта мегера вдруг начала учить русский язык! А вообще, может, для самого Энтони Джеди ковбои и были показателем мужественности, но вот весь остальной мир после потока голливудских фильмов о крепкой мужской «больше, чем дружбе» американских пастухов относился к ним с большим недоверием.

Османский султан, напротив, руку жать не стал, а смачно облобызал в обе щёки, завывая через толмача, как он рад, наконец, лично увидеть горячо любимого зятя. Видимо, я в этот момент выглядел настолько ошарашенным, что даже наш император был вынужден вмешаться и объяснить, что, мол, я только из карантина… А потому ещё не имел счастья познакомиться с щедрым даром правителя Блистательной Порты, а именно его любимой дочерью и кучей подаренных мне наложниц.

Оказывается, их привезли, пока я зажигал у эльфов, и все они сейчас жили в Ильинском у Нины. А со мной её не познакомили, потому что времени не было.

«Или, — добавил я про себя, — чтобы, не дай бог, испугавшись, куда-нибудь не свалил. Мне и Брунгильды, как совы-светильника, уже за глаза… А тут ещё куча непонятно кого!»

На остальных, кто подходил поздороваться и поздравить, я глядел с заметным подозрением. Мало ли чего случилось, пока меня не было! Да и сейчас… вот отвлечёшься на мгновенье — и уже ещё раз женат.

И это в лучшем случае! Разве что Папа Пий Бенедикт Третий, сухонький старичок и хозяин сегодняшней встречи, а заодно и правитель Ватиканского Папского Престола, государства, возникшего на месте Италии, именуемого ещё Папской Республикой, у меня особого опасения не вызывал. Во всяком случае, по этому вопросу, потому как, даже если ему и придёт в голову подарить мне какой-нибудь женский монастырь, вряд ли тот будет битком набит развратными монашками из какого-нибудь аниме.

Зато по другим вопросам я параноил в своё удовольствие. Церковники, пусть и вроде бы как «наши», православные, слишком уж часто мелькали в моём прошлом и настоящем, чтобы вот так вот относиться к людям от религии легкомысленно. Ведь хрен его знает, какие они там с нашим Патриархом шашни крутят!

Вот, например, на хрена он несколько раз перекрестил мою удивлённую супругу-богиню? Надеялся, что задымится или закричит от боли, как натуральная демоница? Короче с этими ребятами, гордо носящими разнотипные крестики, нужен глаз да глаз. Как минимум до того момента, когда окончательно не станет ясна их роль в нашей истории.

Наконец череда желающих нас потискать иссякла, и мы сумели усесться на свои места. В зале тут же началось шевеление, и буквально через полчаса более-менее воцарилась тишина.

С одной стороны — бардак! Организация мероприятия явно хромала. То же паломничество к нам с Иви явно выбивалось из всякого протокола. Но с другой — обычно подобные саммиты готовятся за несколько месяцев, а то и за полгода. Согласовывают, расписывают не только «кто», «куда», «зачем» и «как», но и порой точное количество шагов высчитывают, которое должен сделать какой-нибудь королёк, прежде чем заговорить, дабы не быть приниженным в глазах Старейшины племени Тумба-Юмба.

Так что можно считать, что раз никто никого не убил и у меня не украли ни одну их жён, то в итоге всё прошло хорошо, и организаторы сделали всё, что могли. Всё-таки трудно угодить толпе правителей и куче одарённых шестых и седьмых рангов, которых первые притащили вместе с собой.

— Объявляю внеочередной саммит Консорциума наций в Римском формате открытым! — на правах председателя слово взял Пий Бенедикт Третий, поднимаясь со своего мега-кресла, опираясь на папский посох. — На повестке дня у нас сегодня один вопрос! А именно, Новый мир, доступ в который открыл для жителей Земли герцог Ефимов-Гогенцоллерн, и откуда прибыла наша очаровательная эльфийская гостья. Представители Российской Империи просили предоставить им слово. Учитывая обстоятельства, я не вижу причин отказать. А потому — прошу!





Глава 5





Глава 5



— Благодарю за оказанную мне честь, Ваше Святейшество Председатель, — ровным, достаточно дружелюбным тоном произнёс Российский Император, при этом искусно подчёркивая голосом, что с одной стороны, его слова не пустая формальность, а с другой — он здесь всё же один из первых среди не совсем равных. И только после этого поднялся со своего места. — Начну, пожалуй, с главного! Того, ради чего мы все здесь собрались. Мы, Император и Самодержец Всероссийский Святослав Андреевич Вершинин, рады сообщить почётному собранию о том, что десятого июня две тысячи тридцать шестого года от рождества Христова герцогом Российской Империи первопроходцем Кузьмой Васильевичем Ефимовым был открыт иной мир, пригодный для жизни человека!

После этих до предела формальных слов, произнесённых торжественным голосом, тесть выдержал мастерскую театральную паузу. В зале в этот момент воцарилась бы идеальная тишина, если бы не прекрасно слышимый стук пальцев по клавишам ноутбуков и приглушённое попискивание планшетных клавиатур. Главные же действующие лица внимательно вслушивались в свои авто-переводчики, дожидаясь окончания вступительной речи Его Величества.

Правда, не все сохраняли на лицах спокойствие. Так, например, благодаря открытой шестой чакре, дарующей «Третий Глаз», я заметил, что американскому президенту явно не понравилось, что вступительное слово было отдано русским. Скорее всего, всё дело было в подковёрных договорённостях с Папским Престолом, возможно, он хотел сам начать это заседание, поведя его в ключе, выгодном для национальных интересов Американской Либерократии. Ведь даже я знаю, что первый докладчик во многом формирует дальнейшую повестку любого заседания.

А вот Максимке было, похоже, всё равно, но ровно до тех пор, пока моя бабушка не прошептала ему на ухо что-то, после чего он слегка насупился. Ну, тут всё было понятно — Виолета Семёновна явно прореагировала на то, что не было упомянуто моё двойное герцогство, да и имя моё она упорно произносила на германский манер, а тесть исключительно на русский.

Реакция же остальных была, в общем-то, не очень-то и важна. Разве что китайский Кормчий, румяный невысокий мужичок, чему-то мягко улыбался, привычно щурясь словно с агитационного плаката. Ну и польский король явно дёрнулся, когда Святослав Андреевич назвал меня «первопроходцем».

— Над загадкой того, чем же, собственно, является этот новый мир, — продолжил свою речь Император, обращаясь к собранию уже куда менее формально, — другим измерением нашей вселенной, какой-то иной реальностью или, может быть, планетой Млечного Пути или иной галактики, нам пока не известно. Однако над этим вопросом уже работает новый Институт Иных Миров, спешно сформированный на основе Российской Императорской Академии Наук, и первых результатов их исследований мы ожидаем в ближайшем будущем. Однако!

Многие дёрнулись от громкого восклицания Императора, эхом разнёсшегося по залу, прежде чем тот продолжил:

— Сегодня и сейчас беру на себя честь прилюдно объявить, что ныне человечество наконец-то нашло один из ответов на давно мучившие его вопросы! Земляне! Мы не одни! Новый мир населен не только представителями вида «Homo», но и различными гуманоидными разумными, а также магическими существами, причём упоминание многих из них можно встретить в нашем земном фольклоре!

Его Величество замолчал, и вот это вот его заявление было встречено бурными аплодисментами, быстро переросшими в настоящие овации. Да ещё при этом большинство уставилось на нашу тройку. Получив легонький незаметный тычок под рёбра от Нинки, я был вынужден вставать и слегка поклониться присутствующим. Не скажу, что мне это было неприятно. Всё же то, что я совершил, можно сравнить разве что с первым полётом в космос. Ну ладно, со вторым, если вспомнить, что Варяг там тоже побывал и вернулся… Но ведь он молчал об этом в тряпочку, так что достижения своего бывшего Наставника я приравнивал к полёту «Белки» со «Стрелкой». Да и не удалось ему установить портал, несмотря на поддержку первожрицы. В те времена в наглую пользовавшейся возможностями Иви.

— Спешу так же сообщить, что во время своего путешествия Герцогу Ефимову удалось выйти на контакт с несколькими представителями нового мира! — подождав, пока все успокоятся, Император продолжил своё выступление. — И более того, наш молодой Аватар между делом сумел вступить в династический брак с одной очень высокопоставленной особой!

В этот раз, как и договаривались ещё в посольстве, мы поднялись уже вместе с моей ушастой супругой, которую я нежно держал за руку. Причём я изобразил лёгкий кивок, а эльфа, пусть и была в брючном костюме, — изящный книксен, которому её явно научили мои девочки.

— Я не удивлён, — с улыбкой произнёс Его Величество. — Этот талантливый молодой человек и у меня сам сразу двух дочерей увёл и даже добился на это родительского благословения! Скорее уж, недоумеваю, почему после своего выдающегося подвига Кузьма Васильевич привёз домой только одну супругу, а не целый хоровод прекрасных принцесс, по одной из каждого посещённого государства! — с улыбкой произнёс Его Величество и высокопоставленные особы, явно будучи в курсе большей части нашего «грязного белья», благодушно отреагировали на шутку.

Кроме сжавшего челюсти Испанского Короля. Забавно, но подобная шпилька-шутилка в торжественной речи тестя была, насколько я знал, вставлена спичрайтерами намеренно. Фактически, чтобы прилюдно «обелить» наши с Ниной и Инной взаимоотношения. Это нам с супругами, в общем-то, плевать, как, впрочем, и тем, кто занимался «риал-политикой». Но вообще, при нынешней политической конъектуре тот способ, благодаря которому мы сошлись с моими девочками-цесаревнами, наследницами суверенной монархии, бросал ну очень серьёзную тень на их безупречную до этого репутацию! Особенно у Инны из-за разрыва подписанного ранее брачного контракта с какой-то там Испанской Шишкой.

Это у нас КГБ бдит за слишком уж свободной прессой касательно чести Цесаревн, да в Землях Германской Нации «Штрази» ну очень неравнодушно к тем, кто желает бросить пятно на репутацию некоего Космоса Басилевса Гогенцоллерна. А вот в других странах, особенно в обиженной Испанской Короне, подобных сдерживающих факторов не имеется, а потому в СМИ регулярно, пусть и завуалированно, называют моих девочек шлюзами, а порой и открыто пишут о том, что мои красавицы чуть ли не с младенчества ноги перед любым мужиком раздвигали.

Посольства, естественно, реагируют, издательства потом приносят извинения, пишут опровержения, а через какое-то время всё повторяется. В данном же случае Его Императорское Величество как бы между делом сообщил всему миру о том, что в Москве и Аркаиме всё спокойно, и девочки стали моими не из-за закулисного скандала или залёта, а потому что их отец десять раз подумал и решил, что я куда лучший вариант. Даже с учетом резкого ухудшения дипломатических отношений с Испанской Короной. Этакая прилюдная оплеуха их Королю за чёрный пиар в нашу сторону.

Естественно, что до всего этого я дошёл не сам! Я вообще не читаю иностранную прессу. Что-то рассказала вчера зайка, что-то было прямым текстом доведено работниками дип-ведомства, ну а до чего-то я всё-таки додумался. Не такой уж и тупой.

— Хотя в выборе Герцога Ефимова количество ничто перед качеством! — громко возвестил Его Величество. — Уважаемые дамы и господа! Леди и джентльмены! Жители планеты Земля! Позвольте мне с огромным удовольствием представить вам Ивиладу Ефимову! Воплощённую богиню детей Эллуры и первого в нашем мире одарённого с подтверждённым восьмым рангом «Воплощение»!

Опять пришлось встать вместе с Иви и передать ручку жены тестю, который вывел её чуть вперёд, к самому столу. Тоже ранее объяснённый мне жест. Таким образом нео-монархи обычно представляют высочайшему собранию своих собственных детей, достигших определённого возраста. Был бы это официальный первый наследник, Святослав Андреевич посадил бы его рядом с собой до конца заседания. А так, это очередной политический жест, обозначающий, что для него эльфийская богиня по семейному статусу всё равно, что дочь. И брак с моей ушастой супругой он одобряет на том же уровне, что и с Ниной. Последнюю, кстати, также выводили на прошлом заседании, пока я был в другом мире, а вот Инна подобной чести была лишена как моя фаворитка.

На этот раз аплодисменты были поистине оглушающие и длились гораздо дольше. Ладно я, вроде как подвиг совершил, но мало ли таких людей. А вот существо иного мира, да ещё богиня — совсем иное дело. Опять же единственный в мире восьмой ранг! Пусть другие государства потом, скорее всего, откажутся его признавать.

Тут даже Папа соизволил подняться, опираясь на посох, хоть ему-то по роду службы положено в иных богов не верить и клеймить их детьми Сатаны. Но так можно и без сладкого остаться!

Хочешь не хочешь, а выразить уважение пришлось, к тому же… религия — это «такая штука»! Взять, например, наше прошлое, когда все древнегреческие и римские боги единым махом превратились в демонов средневекового крестьянства. Так что мешает в просвещённой современности взять и объявить Иви новым архангелом «Ивилаиилом», который, если что, может взять и стать «падшим» и очень-очень плохим.

— Как официальная «эльфийская» супруга Герцога Ефимова Герцогиня Ивилада Ефимова уже приняла российской гражданство! А также попросила о том же для своих многочисленных подданных, — возвестил Его Величество.

Тут даже я понимал, что во всей речи был один очень тонкий момент. Дело в том, что по закону многожёнство у нас вроде как запрещено! Супруга может быть только одна… и дофига фавориток, которые как любовницы не учитываются. Некоторым другим странам на это пофиг, а вот для нас это было достаточно важно в культурном и моральном плане.

В любом случае наши крючкотворы нашли-таки некую лазейку, которая в свете притока в страну лиц ушастой национальности позволила внести некоторые изменения в «Семейный Кодекс Российской Империи», в частности, из-за моего прецедента.

Где-то в две тысяче девятнадцатом-двадцатом году страна столкнулась с некоторыми толерантными и не очень тенденциями нет-нет, да и накатывающими из-за рубежа, и, в частности, из Либерократии и, к сожалению, из Японской Империи. Так из САЛ массово начала распространяться популяризация как однополых семей, так и браков с животными, что как-то совсем уж не зацепилось на нашей земле. Из Японии же одна за другой шли новости о том, как яростный самурай взял да и женился на своей фамильной катане. Кто-то вступал в брак с игровыми приставками, мягкими игрушками и подушками-обнимашками. А целая череда свадеб между неработающими «молодыми людьми среднего возраста» и популярными цифровыми персонажами затронула даже нашу Империю в лице эпатажного актёра Кира Пистолетова, избившего свою невесту на собственной свадьбе, после чего сбежавшего к союзникам и женившегося на анимешном персонаже Микоку Тацуне. Правда, потом выяснилось, что всё это банальная постановка, но штамп в паспорте имелся.

В общем, один печально известный и часто высмеиваемый в те годы депутат «Думы» нашей нижней палаты парламента взялся бороться за традиционные семейные ценности. Естественно, его прожекты даже в верхнюю палату не попали, не то что в Канцелярию, а затем на стол к моему тестю! Однако кое-что ему сделать-таки удалось: так в «Семейном Кодексе Российской Империи» появилось чёткое определение, что «супруг или муж, человеческий мужчина, состоящий в браке…», ну а «супруга или жена, человеческая женщина…»

За это быстренько зацепились, чуть-чуть подкрутили и повертели формулировки, и позавчера экстренная комиссия одобрила изменения. Вот и получилось, что начиная со вчерашнего дня в особых случаях «супруга» или «супруг» могут быть не только «человеческого», но и «эльфийского» происхождения. Следует только подать прошение в Особую Комиссию по делам Эльфов. Что мы вчера и сделали прямо в посольстве и с человеческой стороны получили подпись Императора о том, что я не сбрасываю с себя обязательства перед Ниной и с эльфийской, Иви сама себе разрешила быть моей супругой, невзирая на наличие зайки.

Другой вопрос, что семья — это прежде всего дети. Логично, что объявить династический брак исключительно ради секса никто не даст. И тут, в общем-то, даже Иви не могла дать стопроцентных гарантий, что конкретно с землянином все получится естественным путём без её непосредственного вмешательства. То есть, по-другому говоря, мне она детишек хоть каждый месяц может рожать, изнашивая своё воплощение, покуда оно не умрёт, или ей всё это дело не надоест! Чего ни Иви как возможной «фабрике-свиноматке», ни мне как дорожащему своей ушастой красавицей мужу, ни Нине из женской солидарности не хотелось! А вот вообще с эльфийками — это вопрос, требующий времени и экспериментов.

Выручил, как ни странно, уже имеющийся у нас на руках прецедент! Да ещё какой! В виде разъярённого Савелия «Мрачного» Афросьева! До сих пор было не очень понятно, каким образом он наложил свою волосатую лапу на трофейную эльфочку сталкеров, всё же напрямую копать под грозного Аватара из могучего клана не самая лучшая идея. Но дело всё в том, что попавшая к нам в руки девушка уже была беременна полукровкой, и развитие плода проходило без каких-либо проблем.

А Император тем временем продолжал свою возвышенную речь:

— …Сейчас жители государства Эллуриан подвергаются жестоким гонениям и геноциду, — Святослав Андреевич обвёл зал взглядом, — ситуация настолько серьёзная, что на данный момент почти вся территория страны находится под контролем захватчиков. Лишь небольшой остров стал пристанищем для остатков детей Эллуны, эльфов, как мы их называем, а также других разумных рас. К счастью, именно туда и удалось пробить проход. Поэтому, основываясь на «праве народа на самоопределение», мы приняли решение выполнить просьбу и принять государство Эллуриан в состав Российской Империи со всеми вытекающими правами и обязанностями в виде воссоздания «Элурианского Автономного Края»!

Вот тут я слегка прифигел, хотя и старался держать морду лица интеллигентным кирпичом. Нет, я слышал о планах противостояния с ацтеками и о том, что из-за моих выкрутасов с посольством у Российской Империи появился легитимный казус-белли по отношению к поднебесникам. Но, честно говоря, не ожидал подобного поворота событий…

— Отец всё правильно делает, — прошептала мне на ухо Нина, видимо, заметив, как я напрягся. — Это ещё не объявление войны кому бы то ни было, но прямое послание всем присутствующим. В первую очередь о том, что у нас серьёзные планы, и это не просто «варварская» экспансия, которую можно просто так взять и официально осудить, что в ином случае обязательно сегодня попытались бы сделать! Теперь же как минимум на этом заседании от подобных претензий постараются воздержаться. Вон, глянь на американского президента.

Действительно, мистер Джеди не выглядел так уж радостно. Вполне возможно, что, взяв первое слово, он и хотел сразу же разыграть карту необоснованной агрессии, ну и, естественно, сам сделать некоторые исторические заявления. Хотя, может быть, я и ошибаюсь.

— Территория нового субъекта Империи определена по границам, зафиксированным в имеющихся у нас архивных документах Эллуриана на момент начала вторжения, — жёстко произнёс Император, и Иви, к моему удивлению, грациозно кивнула, подтверждая его слова. — Однако мы понимаем, что война — это всегда трагедия! Поэтому те из проживающих на указанных территориях резидентов иных государств, кто примет легитимную власть и гражданство Российской Империи, после расследования и амнистии сохранят свой статус и имущество! Остальным же мы предлагаем добровольно покинуть земли Эллурианского Автономного Края. А также оставляем за собой право действовать максимально жёстко по отношению к любым группам террористов и комбатантов, организациям, угрожающим жизни и благополучию наших граждан!

По залу прокатилась волна перешёптываний, зачастую довольно-таки возмущённых. Судя по всему, всем было понятно, что заявление про нежелательность войны здесь и сейчас было сделано вовсе не из человеколюбия, а потому что «так надо»! Да и не для жителей того мира, которые практически не присутствовали на заседании, а для правителей других государств Земли. Действительно, этакий жирный намёк не только на имеющиеся официальные претензии на территории в том мире, а ещё и предупреждение! Мол, если вы попытаетесь организовывать на нашей территории разные сепаратистские движения и революции, мы будем давить их нещадно. И если сами попадёте под раздачу — не обижайтесь!»

— Господа! Перед нами лежит новый неизведанный мир. Со своими законами и правилами. Уже сейчас известно, что и иные, в том числе и человеческие расы, например, те, что называют себя Поднебесниками, возможно, используют иной тип магии, очень может быть, не основанный на сансарном нуль-элементе! — произнёс Император, возвращая мне Иви.

Я удержался от того, чтобы недоумённо нахмуриться! Неужели Император решил выдать массам дезу? Да у тех же эльфов не чакры, а единый источник — но ведь он не может не знать, что Иви проходила тестирование у Жаксылыка Эргалиевича и пока что не сломала его мега-агрегат — всё работало не хуже, чем у любого одарённого! И у неё точно была именно сансара! И у моей Аски тоже сансара, пусть она и юки-она.

Впрочем, Его Величеству виднее, что и как, а также кому что говорить. А моё дело — сидеть и не удивляться, с чем я вроде бы справился.

— И это лишь малая часть того, что нам ещё предстоит узнать, — мой тесть продолжил, не отвлекаясь на поднявшийся в зале лёгкий шум. — И потому, зная ситуацию, сложившуюся в том, другом, мире, я призываю нести мир, но не меч! В нашей истории достаточно примеров, когда в погоне за наживой уничтожались целые цивилизации и их великолепные самобытные культуры. Сейчас же мы находимся в уникальнейшей ситуации, когда можем позволить себе не разрушать, но сохранять! Ибо на данном этапе нет нужды сносить древние города и вырубать вековые леса, пытаясь добраться до полезных ископаемых! Успехи в освоении космоса дали нам ключ к его баснословным богатствам. Но нигде более мы не отыщем такой девственной живой природы и культурных ценностей. Поэтому давайте беречь их с самого первого дня в новом мире! Спасибо, Ваше Святейшество Председатель! У меня всё.

И снова зал огласила волна аплодисментов, правда, совершенно дежурных, без огонька. Никто не хотел палиться на том, что на чужую культуру ему так-то плевать, пока она не приносит непосредственный доход. А также не хранится в музеях и частных коллекциях.

Аплодировал и я, в первую очередь тому, как изящно тесть выкрутил речь так, что оказалось, будто мы, хоть и собираемся отвоёвывать ту же эльфийскую территорию на континенте, уже веками принадлежавшую ацтекам и поднебесникам, но всё равно несём «мир, дружбу, жвачку»! И все такие за сохранение экологии, но это касается жадных корпораций, которые хотели бы оседлать удобные места разработки, вместо того чтобы возиться с астероидами.

Ну а мы, что нужно, приобретём у тех же гномов. Ведь… гномы любят копать? Естественно, любят! Гномы не могут не копать, а их шахты, к которым мы вас вряд ли подпустим, очень экологичны и вообще часть их культурного наследия, которые вы непременно разрушите. Во всяком случае, именно так я понял последний пассаж.

А вот с древними городами и тому подобным всё сложно. Магия в том мире существует гораздо дольше, чем у нас, а потому многие аспекты жизни, в том числе и культурные, и религиозные, были завязаны на неё. Что в свою очередь приводило к простым мыслям: во-первых, кто наложит на неё руку — там, тот в значительной степени выиграет в текущий момент развития земной цивилизации — здесь! Особенно, когда одарённые высших рангов являются силой сдерживания. А потому бездумно пускать в те же руины тех, кто в поисках силы и древних знаний будет разрушать всё, что, пусть и связано с магией, но самому ему не интересно… Это всё равно, что стрелять самому себе в колено! Типа сбил древнюю фреску, за которой сканером просветился тайник, а вдруг на ней был записан рецепт какого-нибудь зелья, превращающего обычного человека в мага? Или дана подсказка для супер-заклинания. Мог бы править миром, а так сам себе злобный буратино, да ещё и остальным людям подгадил!

Да и про космос Святослав Андреевич упомянул неспроста. Человечество действительно двигалось туда семимильными шагами, и в скором времени даже планировалось строительство первых Орбитальных лифтов. Топливо на нуль-элементе и новые технологии позволили выстроить огромные пустотные станции, в которых жило огромное количество людей, и приступить к заселению Луны… Вот только просто так, без гидропоник и прочих ухищрений, жрать было нечего ни там, ни на Марсе, чья колонизация была в самой ближайшей перспективе. И вопрос производства качественных и экологически чистых продуктов питания стоял весьма остро.

А тут такой великолепный тёплый и пригодный к обитанию полигон, который можно взять и испоганить добычей полезных ископаемых, как в своё время старушку-Землю! И на нас хватит и пра-пра-пра-правнукам будет, чем поживиться! А космос — ну его, без постоянных пинков не так уж он пока и привлекателен. Именно в опасности регресса, замедления, а то и вообще остановки космической программы видел Святослав Андреевич основную проблему, связанную с открытием нового мира. Именно по причине того, что многим может показаться куда более привлекательной идея использовать его ресурсы, вместо альтернативы в виде тяжелого и затратного освоения космического пространства.

Поэтому Русский Император видел будущее мира Иви не как ещё одну новую ресурсную базу, всё то же самое можно приволочь из ближайшего пояса астероидов! Не как новые территории с кучей жителей, которые можно загадить бесчисленными заводами, производящими всё необходимое для новых мегаполисов. Он усматривал в нём будущую огромную рекреационную зону и житницу, способную обеспечивать высококлассными продуктами питания не только пустотные станции, Луну или Марс, но и будущие колонии на других планетах и спутниках Солнечной Системы. А также место для отдыха будущих первопроходцев, если удастся научиться наводить порталы непосредственно в нужную точку пространства!

Опять же! Как по мне, шаг — и ты не на земле, а в другом мире, ещё шаг — и ты на Луне или на Марсе — что может быть перспективнее…

— Благодарю Святослава Андреевича за напоминание о нашей общей ответственности. Я полностью с ним согласен и также призываю избегать применения излишней силы. И действовать максимально осторожно… — Папа Пий Бенедикт третий не упустил возможности для проповеди.

— Ты как? — шепнул я почему-то вдруг насупившейся Иви.

— Великолепно… — ответила она мне так же тихо.

— А чего тогда мордочку морщишь?

— Да так… — она опять нахмурилась. — Я чувствую чьё-то присутствие… кого-то знакомого. Вот только не могу понять кого…

— Сансарный эгрегор? — предположил я.

— Эм… прости?

— Ну… скажем так, «Земного Бога»! — объяснил я, одарённый сын священника, немного посвящённый в некоторые причины сохранения власти церкви в нынешнюю магическую эру. — Здесь всё-таки не просто часовенка. Это Ватикан, можно сказать, точка фокуса коллективной веры миллионов людей.

— А, нет... — отмахнулась Богиня. — С Ним у меня всё хорошо. Я ему просто не интересна. Ему на меня плевать с самого первого момента появления в этом мире.

— Э-кхм… — я чуть было не закашлялся от такой новости. — Эгрегор… что? Разумный?

— Кузьма, — она ласково прикоснулась к моей щеке, — не забивай себе голову! Вы, земляне, очень любите задавать вопросы, ответы на которые вас никак не касаются. Поверь, от того, что ты будешь знать, разумен этот… эг-регр или нет, совершенно ничего не изменится. Ну, разве что тебе, наверное, стоит знать, что мы с Ним разные, и ему совершенно всё равно, есть я здесь или нет. Я чувствую… кого-то другого.

— …Помните, что культура и традиции могут кардинально не совпадать с принятыми у нас. И чтобы избежать недопонимания и ненужных жертв, стоит для начала изучить их, — продолжал тем временем старик, на которого недовольно посматривали заседающие за главным столом президенты и монархи. — Тем более что, насколько мне известно, Российская Империя уже разрабатывает программы адаптации для новых подданных, а значит, вскоре можно будете напрямую пообщаться с представителями цивилизации того мира. Но продолжим… Слово предоставляется президенту Северо-Американской Либерократии.

— Добрый день, дамы, господа и прочие гендеры, — папашка знакомой мне Мери-Джейн наверняка понимал, что за такое обращение дома на него, возможно, выльют ушат помоев на всех каналах, но перечислять всех зарегистрированных «гендеров», которых насчитывалось триста сорок восемь, включая «боевые полиэмрионные вертолёты» и «бананосексуалов» не стал, за что лично я был ему весьма благодарен. — Мы вместе со всем миром аплодируем подвигу первопроходца. Как и его соотечественник, Джордж Гагарин, он первым шагнул за пределы известного нам мира. Раздвинул горизонты, открыв человечеству новую эру!

В отличие от вступительного слова Русского Императора, говорил президент, не поднимаясь со своего места и при этом скупо жестикулируя руками.

— …Однако насколько мы восхищаемся деянием конкретного лица, настолько и возмущены поведением правительства Российской Империи! По какому праву они присвоили себе портал и решают, кому дать доступ, а кто обойдётся?! — Джеди продолжал заливаться соловьём, а мы с Нинкой переглянулись.

— Он явно импровизирует! У него точно была другая повестка, — прошептала Цесаревна, слегка улыбаясь. — И вообще, обычно Джеди читает гладко вылизанную речь с прозрачного экрана…

— …Да ещё при этом… предъявляют права на огромный кусок территории, которую даже не контролируют… — политик явно хотел бы сказать что-то другое, но попытался ловко уйти от неудобной для него в данный момент повестки. — Да, нам они рассказывают про геноцид и угнетение… но я задаю вам вопрос, с каких это пор русских волнует судьба других народов? Отступили ли они в Свободном Казахском Ханстве, когда тысячи и тысячи гордых людей храбро подняли головы, потребовав независимости? Не они ли под надуманным предлогом депортировали в Сибирь жителей прибалтийских стран, когда те попытались сказать решительное «нет» дальнейшей оккупации своих стран!

Ну да, любимый конёк любого политика из либерократии: русские обижают бедных повстанцев всех мастей, периодически десантируемых на нашу территорию из-за океана. Ну и, конечно, про «кровавую депортацию прибалтов» просто обязательно нужно вспомнить. Правда, о том, как поступили сами либерократы с теми же канадцами, особенно квебекскими и гренландскими датчанами, заселяя ими прерии внутренних штатов, вспоминать они обычно не любят.

— …И не случится ли подобное с этими несчастными эльфами, доверившимися по незнанию русской монархической гидре? Не являются ли их слова ширмой, чтобы скрыть истинное положение дел от мировой общественности и Конклава Наций? Мы, Северо-Американская Либерократия, всегда стояли и будем стоять на пути защиты истинных демократических ценностей, а также свободы и порядка! Мы не можем допустить подобного, поэтому требуем передать представителей эльфийского народа нам, тем, кто сможет о них действительно позаботиться. Так же требуем, чтобы портал и территории за ним были незамедлительно переданы в ведение международных сил под председательством САЛ вместе с размещением на подконтрольной территории нашего ограниченного контингента для контроля и защиты прохода в иной мир. Спасибо, Ваше Святейшество Председатель!

— Это что сейчас было? — чуть ли не прошипела Иви, хорошо ещё, себе под нос. — Это кого это им передать…

— Тише, — шепнула ей Нина. — Ничего такого страшного он не сказал. Речь, конечно, сама по себе ужасная — Джеди никогда не был мастером импровизации, но в остальном — просто куча требований в надежде получить хоть что-то. Если не нахрапом, по после смягчения своей позиции.

— Святослав Андреевич, прошу, — предоставил ответное слово нашей стороне Папа Римский.

— На каком основании, хотелось бы узнать, вы вообще выдвигаете какие-то требования? Мистер Джеди? — мой тесть на столь наглое заявление никак не прореагировал и остался спокойным, как удав. — Портал находится на территории, принадлежащей Российской Империи как правопреемнице СССР. Ведёт он на остров, ныне являющийся родовыми землями герцога Ефимова, так что это вопрос доступа к внутренним территориям. При этом мы ни разу не заявляли, что в дальнейшем будем отказывать в проходе группам иностранных наблюдателей, за которые вы сейчас ратуете. Однако на данный момент это закрытые территории, доступ к которым будет оговариваться после составления чёткого регламента в двустороннем порядке с каждой заинтересованной стороной. Его ещё, к слову, только предстоит выработать. Но свободный доступ, а тем более передача прохода под чей-либо контроль даже не рассматривается!

После ответной речи Его Величества слово взяла Виолета Семёновна как представитель Земель Германских Наций. Общий смысл речи Стального Канцлера можно было охарактеризовать как: мы во всём сегодня поддерживаем русских, а об остальном будем договариваться в частном порядке!

Выступившие позднее французы и бриты были куда менее категоричны, хоть и осудили агрессивную позицию САЛ, взятую на этих переговорах. По словам Нины, их точка зрения вполне укладывается в общую внешнюю политику этих стран, уже которое десятилетие пытающихся купировать влияние Либерократии, постоянно пытающейся вернуть Европейский регион под крыло так называемого «Атлантического содружества». В общем-то, они бы даже могли поддержать американцев, вот только все прекрасно понимают, что последним всё равно ничего в данный момент не обломится. Зато после подобного шага успешно договориться с русскими будет проблематично уже им самим.

Вообще, несмотря на все вопли мистера Джеди, военную и экономическую мощь, позиция у Либерократии на данных переговорах была, пожалуй, одной их самых слабых. Российская Империя не то государство, которое можно просто так взять и запугать, да и навязать сотрудничество на приемлемых для них условиях просто так не получится. А ведь следует помнить ещё и инцидент с моим участием, и сколько бы ни нахваливал меня сейчас их президент, тогда они явно дали понять, что мы нежелательные гости на их территории.

К тому же все прекрасно осознают, что вооружённые иностранные контингенты мы на свою территорию никогда не запустим. Вот и получается, что в то время, как одни игроки имеют определённые шансы выгодно договориться, наиболее могущественные государства в вопросах освоения иного мира являются явными аутсайдерами, что заставляет их занимать наиболее агрессивные позиции.

— Мы поддерживаем позицию САЛ за исключением того, что председательство в международной коалиции следует передать представителям китайского народа! — заявил Великий Кормчий, то бишь генеральный секретарь народной партии Цао Юньцзинь. — Доступ в новый мир не может принадлежать одной нации и тем более одному человеку. Поэтому предлагаю уважаемому Ефимову незамедлительно и добровольно передать свои так называемые «родовые земли» под управление международной группы, которая и будет обеспечивать контроль и охрану этих территорий.

— Хочу напомнить уважаемым китайским товарищам, что только они не ратифицировали соглашение о родовых землях, — взяв слово, с усмешкой произнёс Император Франции, традиционно именуемый Наполеоном Бонапартом за номером девять, хотя это был скорее титул, имелось у этого человека и настоящее имя.

В общем-то, в стремлении поддеть китайца не было ничего неожиданного. Французы с представителями этого азиатского гиганта далеко не бескровно бодались сейчас в Африке, куда и те, и другие стремились за ресурсами, а потому взаимоотношения между странами сохранялись на очень низком уровне.

— Иначе вы бы знали, в нём прописано, что родовые домены неотторгаемы и уж тем более нет возможности выделения их из государства, — с кривой ухмылкой продолжил коллега моего тестя. — Советую хотя бы ознакомиться с этим документом. Многое для себя узнаете…

— Мы не признаём неофеодальную систему, — китаец в долгу не остался. — Даже капиталисты не решались на открытое порабощение, но вы шагнули гораздо дальше. Но это не значит, что все должны идти по вашим стопам…

— Господа, я бы попросил соблюдать регламент, — вмешался в перебранку Пий Бенедикт третий, осаживая разошедшихся соперников, — спорить о путях развития общества можно и в свободное время. У нас же оно ограничено, так что давайте более конструктивно.

Народ немного притих. Слово взял представитель Испанской Короны, государь которой лично не сумел приехать, но его особо никто и не ждал. Потеряв всех Аватар после происков Франции, Испания откатилась на вторую, а то и третью линию политического влияния. Не Африка, конечно, с её шаманами и банановыми корольками на неделю, но ушла недалеко.

Лично мне гораздо интереснее было слушать Нину, объяснявшую нам с Иви хитрости китайской политики. Вот уж где были прожженные жучары! С одной стороны, пропагандирующие социализм и прочие коммунистические идеи, а также коллективную собственность… А с другой — негласно, но вполне явно отдающие своим одарённым седьмых рангов целые провинции на кормление. И там те были даже не первыми после бога, а именно что богами!

Собственно, про президента либерократи Нина тоже кое-что рассказала, особенно, когда он, довольно раздражённый, вновь взяв слово, опять затянул песню про угнетаемые народы русского юга, севера, востока и запада. Но слушать про извращенцев было не так интересно. Точнее, просто противно. Нет, я прекрасно понимал, что есть часть людей «не таких, как все». Однако американцы довели это дело до реального абсурда. Вот и папанька Мэри-Джейн, хоть и был счастливым отцом, считался неким «Аффектугендером». То есть в зависимости от настроения причислял себя то к мужскому, то к женскому полу и совершенно не стеснялся, например, заглянуть «по делам» в дамскую туалетную комнату, громко возмущаясь реакцией других посетительниц.

А затем кто-то и вовсе влез без очереди к возмущению всех присутствующих. Однако вместо связной речи автопереводчик вдруг захрипел и внезапно принялся чеканить рублеными, грубыми фразами.

— Ничтожные кортесосы… вы делить шкуру живого ягуара. Защищаете ушастых, чья судьба — возлечь на мою пирамиду. Как смеете…

Все обратили свои взгляды на представителей резко занервничавшей польской делегации. А затем я узнал говорившего, хотя видел его всего пару раз, а сегодня и вовсе как-то не замечал. Да и вообще, не ожидал его здесь встретить!

Это точно был Володырь, родственник Валентина, по его словам, вроде как оставшийся у ацтеков, и по собранным ребятами Воронина слухам, предположительно имевший доступ ко второму порталу. И этот человек сейчас расслабленно сидел здесь, в кардинальском зале Ватикана, одетый в очень дорогой современный костюм, и глаза его горели алым потусторонним огнём.

— Кетцалькоатль! — аж задохнулась Иви, подавшись всем телом вперёд и вцепившись мне в руку.

— Пернатый змей? — удивлённо спросила у неё Нина.

— Я прошу прощения за нарушение регламента, но как Король Речи Посполитой я хотел бы сделать заявление, — польский монархо-президент не поддался поднявшейся в его делегации панике, а остался на своём месте. — Речь Посполитая ныне выступает представителем Империи Науа и заявляет о необоснованности претензий России на её территории! Государство Эллуриан добровольно оставило их, после чего уже пустые земли и были заняты подданными Науа. Посему…

— Это ложь! — Иви вскочила с места, отпустив мою ладонь. — Вы пришли даже не как захватчики! Вы убивали всех, кого могли поймать! Даже женщины и дети лишались сердец на твоих кровавых пирамидах!

— Молчи, пища! — Володырь, или уже, видимо, Кетцалькоатль в его теле, тоже потерял весь свой лоск и моментально оказался на ногах. — Всё, до чего дотягиваются мои крыла, моё! И ты, Ивилада, разделишь участь Ярхе и Атоса, став моей пищей. Все вы умрёте!

— Ах ты, тварь! — Иви явно слетела с катушек после упоминания других богов, погибших в бою со Змеем. — Я уничтожу тебя! Где бы ты ни находился!

От излучаемой божествами силы у всех, находящихся в зале, волосы на головах зашевелились. Я встал рядом с моей супругой, закрывая собой Нину и отстраняя рукой Императора к себе за спину. Надо отдать должное нашим Воеводам, их с зайкой почти мигом убрали из ставшего опасным зала. И только тогда я отпустил свою силу, открыв седьмую чакру. Воздух мгновенно загустел ещё сильнее, древние плиты пола пошли трещинами, стол хрустнул, расколовшись, и в воздухе появились медленно поднимающиеся чёрные искры.

Володырь ощерился и зашипел, словно самая настоящая змея, глядя уже не на Иви, которую я, пусть и с трудом, но отодвинул за своё плечо, а прямо на меня. И сколько ненависти было в этом взгляде. Ненависти и, как ни странно… страха?

Ну, или, скорее, неуверенности, ведь я был совсем не один. Явно уже провалившийся саммит готовился в спешке, так что каждый президент, король или император в качестве весомого аргумента и для безопасности привёз с собой одного-двух Аватаров. Если, конечно, таковые имелись в наличии. У нас, кроме меня, был ещё Никита Михайлович Волконский, дальний потомок того самого Дмитрия Михайловича Пожарского, что выбил ляхов из Москвы. И полностью соответствуя фамилии предков, он был Аватаром аспекта «огнь». Османский Ифрит этому человеку и в подмётки не годилась.

В годы войны он опустошал целые фронты, просто выжигая всё живое. Да и характер имел взрывной, словно порох. Вот и сейчас, стоило ему услышать угрозы в адрес соотечественников, как он мгновенно призвал стихию, став похожим на живой факел. Как, впрочем, и вставший рядом со мной Александр Викторович Серпухов, ныне напоминавший кусок клубящегося изнутри голубого льда. Мгновение — и разъярённая, но так же и удивлённая Иви оказалась отрезана от своего врага нашими спинами.

Другие Аватары, присутствующие в зале, также начали призывать свой аспект, оборачиваясь фигурами, состоящими то из воды, то из света, то из дыма или камня, и взоры большинства из них были обращены на начавшего медленно отступать от нас, всё ещё шипящего Крылатого Змея. Тем временем Воеводы буквально за шкирку вытаскивали из зала правителей из числа тех, кто седьмого ранга ещё не достиг, а также простых представителей делегаций, порой даже не разбирая, свои это или чужие. Другие, напротив, разминали кулаки, облачаясь в свои телесные доспехи, явно готовясь к грандиозной драке, которая точно останется в истории как «Последний День Рима». Если, конечно, не самой Италии как полуострова

И все, в напряжении ожидая того, что неминуемо должно было случиться, слишком поздно обратили внимание на то, как в зале вдруг повеяло холодом. Признаться, я вообще подумал, что это от стоявшего рядом со мной Серпухова так потянуло, и тут на парте, стоявшей посреди зала, буквально из ничего вырос сугроб, на который, кружась, из пустоты опустилась маленькая девочка лет десяти-двенадцати, и я чуть не взвыл.

Казалось, что ребёнок делает там, где через секунду в смертельной схватке могут сойтись два десятков сильнейших магов на планете, каждый из которых способен в одиночку уничтожить армию? Но Аська даже не заметила сгустившейся атмосферы. Она быстро огляделась своими сияющими глазёнками, заметила меня, потом Володыря с его горящим взглядом, нахмурилась и топнула ножкой. И тут же температура в зале упала градусов на десять.

Подул холодный ветер, в воздухе закружились снежинки, а мне показалось, что вместо моей вредной дочери посреди зала собраний стоит высокая голубовато-белая фигура, излучающая одновременно ужас и величие. И, судя по тому, как опасливо начали поглядывать на неё могущественные Аватары, подобное ощущение сложилось не только у всех.

Даже Кетцалькоатля проняло, он слегка притушил фонари в глазах Володыря, впрочем, хватило его ненадолго. Взревев, Пернатый змей в образе метнулся вперёд, явно собираясь напасть на мою Аську.

Вот этого я уже терпеть не собирался! Пусть даже дочь влезла во взрослые разборки без разрешения и права, но наказывать её могу только я. А уж бить, так и вообще никому в жизни не позволю. Любого, кто хотя бы попытается пальцем тронуть, разорву, как Тузик грелку!

И потому уже через тысячную долю секунды я оказался прямо перед дочерью, приняв на предплечье предназначенный ей удар странной кроваво-красной энергии, клубящейся туманом руке с растопыренными пальцами. Окружающий меня цветной огонь зашипел, разбрызгивая белые искры, и хоть удар был очень силён, он не нанёс мне каких-либо особых повреждений, а вот я был готов ответить так, чтобы от Володыря, или кто он там теперь, и воспоминаний в этом мире не осталось. Антиматерия появилась на моей отведённой ладони и…

Только что-либо ещё сделать мне просто не дали. В дело вступила никем не учтённая сила, а точнее, тот, о ком просто забыли, так и оставив старика в белых одеждах сидеть на своём крутом мега-кресле.

Я вдруг снова ощутил себя калекой, что не может даже шагу сделать сам. А сверху на плечи ещё и бетонную плиту положили. Не выдержав, я рухнул на одно колено, не в силах пошевелить даже пальцем. Антиматерия развеялась, будто её и не было… впрочем, «Пернатого Змея», да и остальных Аватаров и Воевод приложило также неслабо. Тех, кого я мог видеть, вышибло из состояния слияния со стихией, и многие из них сейчас просто лежали на полу. А вот Воеводы держались получше, но и они не могли двигаться, разве что головой покрутить. Только Аська и Иви неподвижно стояли на своих местах, и над всем этим сиял яркий белый свет, заливая зал собраний.

— Успокоились? — безмятежный голос Папы Пия Бенедикта третьего звучал ровно, будто секунду назад здесь не собиралась вспыхнуть Вторая Магическая Война. — Прошу всех взять себя в руки. Я может быть и сентиментальный старик, но слишком люблю Рим и это место, чтобы дать его кому-то разрушить. Мы собрались здесь, чтобы решать проблемы, а не создавать их... Но случилось то, что случилось. Представителям Речи Посполитой как Председатель встреч в Римском формате хочу вынести замечание за создание провокационной ситуации. Такие вопросы, как появление агрессивной иномировой сущности, должны указываться заранее при подготовке. Или вы будете отстранены от заседаний. Объявляю Саммит закрытым.

Свет вспыхнул, заливая всё помещение, и погас, ощущение давления сразу пропало. Я поднялся, наконец, на ноги, поймав ожившую и с писком чуть не свалившуюся с заснеженной сколькой парты, Аську в лёгком домашнем платьице. После чего осмотрелся, прижимая всхлипывающее, чуть подрагивающее к себе тело испуганной героической девочки.

Кругом вповалку валялись люди. Как Аватары, так и дипломаты, вывести которых из зала просто-напросто не хватило времени. А вот Володыря, ну, или Кетцалькоатля, нигде поблизости не наблюдалось, и я был совершенно не уверен в том, что же, собственно, с ним случилось. Однако повернувшись и прижимая к себе девочку, благодарно поклонился Папе Пию Бенедикту Третьему. Как сильнейшему существу на планете в это время и в этом конкретном месте

Глава 6





Глава 6



Игорь Николаевич Свержин, в миру больше известный как Володырь, наёмник, сталкер, человек сомнительных достоинств, по совместительству ещё и продавец подержанных расходников и оборудования к «Summoning Monster Cards», а ныне к тому же избранный Великого Крылатого Змея пребывал в состоянии бешенства. Только благодаря последнему факту он вообще смог спастись из того помещения, где на него обрушилась сила эгрегора под управлением главы католической церкви.

Так как сейчас он являлся чем-то много большим, нежели простой человек, ему и удалось ускользнуть, совершив то, что в этом мире на данный момент считалось практически невозможным. Использовав силу Древнего Бога, он банально телепортировался прямиком в отведённый ему номер в небольшой гостинице, расположенной в предместьях Рима. И с тех пор как здесь появился, Володырь — а точнее, существо, временно занимавшее его тело, — методично разносил в щепки всё, что подворачивалось под руку, вымещая кипевшую в душе злобу.

Больше всего на свете ему сейчас хотелось бы схватить этого ненавистного старика, этого так называемого «Папу» и бросить его на свой алтарь! Вскрыв грудную клетку обсидиановым ножом, вырвать ещё трепещущее сердце и сожрать его так, чтобы тот увидел это пред самой смертью.

О! Кем бы ни был человек, занимающий это место, воплощённый в Володыре Кетцалькоатль ненавидел из всех. Всех этих «римских понтификов», с чьими словами на устах, да к тому же благословлённые мощью христианского эгрегора и так уже давно давившего на древних богов, из-за большой воды с востока приплыли в своё время корабли кортесосов!

Тогда магия, даже такая сильная, как та, что была завязана на крови, уже практически полностью покинула этот мир. И он тоже был вынужден уйти. Бросить всё! Бежать с меньшим, чтобы получить в итоге всё! И он сделал это!

Ирония заключалась в том, что здесь и сейчас силы тоже оказались слишком уж неравны, и он опять позорно бежал перед лицом своего старого врага! В том месте эгрегор давал Папе Римскому силу, намного превышающую возможности Володыря как воплощения Кетцалькоатля.

Да и сам Пернатый Змей в своём старом мире внезапно оказался значительно ослаблен, а кроме того, это тело не слишком-то для него подходило, из-за чего много энергии тратилось впустую. Для подобного вселения идеальным был бы жрец, особенно старших рангов, или один из старших рыцарей-ягуаров. Однако сейчас древнему атцекскому богу требовался именно этот смертный, а потому приходилось терпеть неудобства.

Проклятые кортесосы опять вторглись на земли мешика! Так же, как и пять веков назад. Но если тогда Пернатый Змей был слаб, предпочёл затаиться, а затем и вовсе бежать в иной мир, собрав с помощью гектакомбы энергию для открытия портала… То сейчас он решил действовать хитрее. Благо в новом доме у него было время для того, чтобы научиться кое-каким трюкам!

Зачем самому драться с пришельцами, когда можно заставить их воевать между собой?! Куда проще натравить одних на других, и пусть уничтожают друг друга, пока в один момент не придёт он и не сожрёт всех, кто останется! И вот, даже нашёлся человек, под чьей личиной это можно было проделать. Более того, он даже не назвал бы этого картесоса глупцом, ведь смертный не только проявил сообразительность и не сопротивлялся неизбежному, но и вообще, добровольно принял его. Не это ли признак ума у этих бесполезных насекомых?

Только вот Кетцалькоатль не ожидал увидеть в мире предков эту эльфийскую шлюху Ивиладу. Пусть в старом мире она и была слабее его самого.

О да… старый Змей многому научился и у кортесосов, и у жителей другого мира. Сейчас в его новом доме совсем не многие помнят, как на самом деле началось великое восхождение Империи Науа. Жестокость и непобедимость их воинов родила миф о том, что бесчисленные орды краснокожих воинов, внезапно появившись на западной оконечности континента, буквально смели могущественное королевство Высших Людей, а затем принялись за остальных.

Но на самом деле всё было не так. Пернатый змей многому научился у кортесосов, и в том числе умению ждать! Когда-то народ Ивилады, как и люди Бога-Кузнеца, радушно приняли на своих землях кучку испуганных и растерянных беглецов… Они учили их, оберегали и позволили встать на ноги, чтобы затем оказаться на его, Великого Кетцалькоатля, алтарях.

Их кровь и сердца, ещё живыми вырванные из груди, щедро насыщали Пернатого змея силой. Её пряный, пьянящий вкус, каждую его каплю бог ацтеков помнил до сих пор, хоть теперь высшие люди и вовсе пропали, а ушастые стали совсем уж редкими гостями на его жертвенных пирамидах. Но на пике напитанный энергией от тысяч и тысяч жертв Кетцалькоатль сразил и будущего мужа, и родного брата Ивилады, Ярхе и Атоса, а затем пожрал их сущность.

Однако самой богине удалось каким-то образом сбежать на далёкий остров, и достать её у него до сих пор никак не получалось. Даже спустя пять веков Змей не мог далеко удалятся от напитанных кровью пирамид, отчего на всех вновь завоёванных территориях первым же делом появлялись именно эти величественные и пугающие сооружения.

Сегодня новые союзники и носитель уговорили Кетцалькоатля явиться на собрание правителей мира предков, чтобы заявить о своих правах. Империя Науа должна была занять достойное место… Однако появление эльфийки вывело Змея из себя. И как бы носитель ни сопротивлялся, бог ацтеков всё равно был сильнее и попытался напасть на длинноухую шлюху. Кто ж знал, что именно в этом месте окажется фокус эгрегора, да ещё с такой ужасающей силой.

Дома Пернатый тоже мог использовать похожую силу. И размазал бы наглую девку и её защитника в кровавую кашу. А скорее всего, лично вырвал бы у них сердца, чтобы перед смертью осознали весь ужас своего положения. Но на Земле он был слишком слаб. Настолько, что после побега его сил не хватало, чтобы остаться в теле носителя на значительное время. Даже злобу выместить толком так и не получилось. Точнее, Володырь смог сопротивляться влиянию бога настолько, что не позволил тому никого убить, ограничить разрушением гостиничного номера.

Через полчаса, когда ничего целого внутри уже не осталось, Кетцалькоатль наконец-то ушёл, оставив лишь далёкое, едва ощущаемое чувство собственного присутствия, а сам Володырь, сидел на полу, отходя от вспышки ярости божества, в дверь тихонько постучали. А затем она и вовсе приоткрылась, и в образовавшуюся щель, просочился Кшиштоф Буковски, Король Речи Посполитой, имевший за душой ещё множество титулов, каждый из которых притязал либо на русские земли, либо на территорию Германской Нации.

Не самый сильный польский одарённый, зато всё-таки маг, а не воин. А свои пятьдесят три едва добравшийся до ранга Ауктора Кшиштоф был, несомненно, одним из самых хитрых в своём государстве, раз уже двадцать лет восседал на троне Королевства, где бунт против правительства являлся неотъемлемым правом аристократии, как то было заведено ещё предками.

— Ваша божественность, вы позволите… — согнувшись в раболепном полупоклоне, Буковски замер, преданно поедая глазами скрюченную у стены фигуру.

— Можешь не лебезить, — буркнул Володырь, откинувшись спиной на стену, а затем и вовсе прикрыл глаза. — Он ушёл. Потратил много сил на прыжок. Сейчас ничего не видит и не слышит.

— Что ж, чудно, — выражение лица короля мгновенно изменилось на привычно надменное. — Эй, кто там?! Ну-ка обед сюда нам с Игорем Николаевичем!

Тут же в номере зашуршали слуги, разгребая осколки, устанавливая стол и сервируя его по высшему разряду. Кшиштоф уселся на услужливо подвинутый ему стул, приоткрыл крышку на парящем судке, втянул носом запах и, довольно крякнув, собственноручно разлил по бокалам сливовицу, до которой был великий охотник.

— Присаживайтесь, друг мой, — улыбнувшись, Кшиштоф показал глазами на пустой стул. — Нам есть, что отпраздновать.

— Наш эпический провал? — Володырь скептически скривился, но всё же поднялся и тяжело плюхнулся на стул.

— Ну что вы, — поляк, напротив, прямо лучился довольством. — Какой же это провал?! Знаете, в большой политике как в подворотне. Продемонстрируй силу — и с тобой будут считаться. Покажи при этом каплю безумия — и тебя начнут бояться, сделай при этом вид, что у тебя всё под контролем — и тебя начнут уважать! И наш пернатый друг великолепно с этим справился.

— Ну да. Только ещё секунда — и меня даже не размазали бы, а просто аннигилировали, — Володырь поморщился. — Не ожидал, что этот сопляк, Варлок, свяжется с эльфийской богиней.

— Да, это было неприятно, но не смертельно, — отмахнулся Кшиштов. — Папа обещал неприкосновенность и у него хватит силы, чтобы сдержать своё слово. А насчёт той девки… ну так это нам на тоже на руку.

— В смысле? — Володырь удивлённо поднял брови. — Чего хорошего в том, что они монополизировали проход?

— То, что у нас есть свой, конечно же, — король всплесну руками, — И сила его удержать. И в этом ракурсе вспышка Змея произошла очень и очень удачно. Нам, можно сказать, достался чужой журек в хлебе, а нашим оппонентам — многочисленные и незаслуженные обвинения. Пока вы тут бесились, со мной уже связались представители девяти государств. И руку даю на отсечение, что в течение недели объявятся и остальные. Включая немцев, французов и турок.

— Политика, — проворчал Володырь, подхватывая бокал со сливовицей со стола. — Никогда в ней не разбирался. Ваше здоровье!

— Nazdrowie! — бокалы со звоном сошлись над столом в разгромленной комнате.



* * *



Высокий стоячий воротник, стянутый шёлковой лентой, неприятно резал шею. Я потянулся его поправить и тут же получил по рукам от Нины.

— Давит — жуть, — наткнувшись на возмущённый взгляд любимой, я скорчил максимально жалостливую рожу. — Да и неудобно как-то…

— Неудобно, ваша светлость, справлять естественные надобности в почтовый ящик и предаваться плотским утехам в гамаке, — Нина не повелась на мимимишную моську. — А награды положено носить согласно статута и делать это с почтением и честью!

— Что-то вы, юная леди, больно подкованы в вопросах плотских утех, — буркнул я, раздосадованный неудачей. — Прям даже подозрительно как-то…

— Исключительно теория, ваша светлость, — мурлыкнула зайка, стрельнув в меня масляным взглядом. — Ожидая мужа, перечитала кучу развивающей литературы. И составила список того, что нужно непременно попробовать на практике.

— Значит, позавчера…

— Пункты пять и шесть, — Нина облизнула губки розовым язычком, заставив меня сглотнуть. — С вариациями.

— А всего сколько? — дышать вдруг стало тяжело, и кроме воротника вдруг начали давить ещё и штаны. — Ну, это я, чтобы знать к чему готовиться.

— Что-то около семидесяти или восьмидесяти пунктов, точно не помню, — легкомысленно отмахнулась зайка. — Не трогай, кому говорю!

Я снова получил по рукам, которыми, пытался ослабить проклятую удавку. После возвращения с саммита в мою честь был устроен большой императорский приём, на котором мне вручили высшую награду Российской Империи, орден Святого апостола Андрея Первозванного. Почётная и безумно редкая награда, кавалеров которой на данный момент можно было пересчитать по пальцам одной руки. И в целом я был весьма доволен, поскольку к почестям прилагалось ещё и немало льгот, в том числе и для рода.

Вот только таскать платиновую звезду, украшенную бриллиантами, согласно статуту, нужно было либо совместно со специальной перевязью, либо с толстой, богато украшенной цепочкой, к которым крепился сам крест на двуглавом орле. Я же Герцог Империи, а потому конкретно для меня требовался ещё и особый крой парадного мундира, являющегося частью награды. Вот на нём-то как раз, несмотря на всю красоту и изящество, и имелась та самая лента, которая с каждой минутой всё туже стягивала воротник, так что я уже начинал задыхаться.

Понятное дело, это был банальный психологический эффект. Скорее всего, от того, что я считал данную награду немного незаслуженной. Ведь первопроходцем я стал по нужде, когда Варяг затащил меня в иной мир. И всё, чего я хотел, это вернуться домой. Вот тот же Валька и остальные ребята — они, да! В моих глазах все они были героями. По своей воле пойти туда, не знаю куда, с весьма немалым шансом или голову сложить, или назад дороги не найти, это ли не подвиг? А сам я ничего, по сути, не сделал. Но остальные считали иначе, и девочки мои отнеслись к награде как к чему-то само собой разумеющемуся.

— Готовы? Полчаса осталось! — в гардеробную вихрем влетела Анька. — Кузя, ты опять не готов?!

— Так, а ну-ка брысь отсюда! — рявкнул я на наглую сестру, а затем повернулся к Нине. — Давайте уже выходить, а то она сейчас мне плешь проест.

— Не ругайся на неё, — зайка смахнула с мундира невидимую пылинку. — Аня просто переживает, вот и нервничает. Ты же взрослый уже, сам должен понимать. К тому же мы готовы. Как раз успеем доехать.

И действительно, в холле нас уже ждали. Инна с Женей в этом году так и остались на должности послов, поэтому жили с нами в своём прежнем доме. Просто теперь тот официально принадлежал роду Ефимовых и имел статус личного владения. То бишь на его территории не действовали официальные правила Большой игры, а потому любого проникшего можно было убить по-настоящему. Ну а места хватало не только мне с девочками, но и вдруг появившимся вассалам и прочим членам рода. Даже кентаврихе комната нашлась, пусть для её оборудования и пришлось проломить наружную стену и построить специальный пандус.

Но вообще, сказать по правде, Гереста стала, пожалуй, самым проблематичным первогодком за всю историю Пятого Магического Колледжа. Мало того что далеко не везде кентавриха могла в помещения, так ещё и возникла куча вопросов довольно интимного характера. Ведь полулюди не какие-нибудь там обычные лошади, а вполне себе культурные существа, вовсе не привыкшие справлять естественные потребности прямо на ходу у вех на глазах. Да и навозом от них не воняет!

Впрочем, я, честно говоря, даже задумываться не хотел, как на самом деле она это делает. Благо, что и саму Гересту подобными вопросами никто не смущал. Среди эльфов имелось множество специалистов и в частности в области строительства для кентавров, а потому я просто, как и все, принял к сведенью, что у нас теперь, как в Либерократии, будет три типа туалетов. Только там они для: мужчин, женщин и среднего пола. А у нас: для мальчиков, девочек и для Гересты.

Кивнув всем собравшимся, я под ручку с Ниной и Иви вышел на крыльцо. Перед домом стояло три шикарных лимузина, а я в этот момент с какой-то затаённой грустью вспомнил свой любимый «Каратель». Сейчас я с куда большим удовольствием погрузил бы в него всех девчонок, а затем рванул, сжигая шины, нежели в очередной раз чопорно тащился бы на этих неповоротливых крокодилах, которым нормально развернуться и то большая проблема. Да и внимания они привлекают гораздо больше, нежели мой навороченный броневик.

— Садись уже, — Нина подтолкнула меня к открытой дверце. — Пешком мы не пойдём. И верхом тоже! Устав колледжа запрещает студентам ездить на других студентах, даже если у тех и четыре ноги. Всё понятно, Гереста?

Кентавриха, обряженная в спешном порядке в специально для неё спроектированную форму, обижено фыркнула. Она действительно крутилась рядом, ненавязчиво демонстрируя, что может домчать дорогого учителя куда быстрей, чем эти жуткие металлические чудовища. Даже после многочисленных поездок и перелётов они им не доверяла, о чём все собравшиеся были многократно извещены. Так что разгадать смысл её телодвижений было не так уж и не сложно.

Кроме Гересты, техники до ужаса боялась Мануська, хоббитянка, ну, или правильно будет называть ей хорфингом, вновь увязавшаяся-таки за Валькой. Впрочем, это были уже его проблемы, они, как известно, шерифа не касаются. Точнее, их, проблем, у этой странной парочки как раз и не было. Мелкой хитрой девице достаточно было, чтобы любимый «Бурджик» держал её за руку во время поездки в пузе железного монстра, и тогда с ней всё будет хорошо. К чести парня, придя, наконец, в себя и вернув память, он не отдалился от полурослички, а наоборот, взял на себя заботу о ней и её адаптации к новому миру. Ольга немного ворчала, но особо не возражала, тем более Мануська мгновенно и безоговорочно признала её главенство и даже слова не думала сказать поперёк.

А вот Ву Шу, наоборот, по достоинству оценила комфорт современного транспорта. В отличие от всех остальных иномирян, зачисленных в колледж по программе адаптации, она сразу же стала преподавателем! Серафим признал её способности и уцепился руками и ногами за возможность испытать их при развитии неврождённых одарённых, то бишь воинов. Правда, первую группу лаоши набрала себе исключительно из девочек-магов минимально возможного возраста с одной-единственной чакрой. Но ректор всё равно был полон надежд и чаяний припахать новоявленную Воронинову к тренировкам именно неврождённых одарённых.

И я его прекрасно понимал. Я сам год отучился по специальности «Специалист по открытию первых двух чакр» в Новосибирском колледже физической культуры и сознавал, что за стопроцентно работающую технику Серафима по шею засыплют деньгами. А финансирование никогда лишним не было, особенно, когда нужно с нуля разработать программу адаптации для жителей другого мира.

Сейчас одетая в потрясающей красоты красное ципао, расшитое золотыми драконами, с разрезом почти до пояса, обнажающим стройную ножку Ву Шу элегантно садилась в машину, дверцу которой придерживал её ныне законный муж. Честно говоря, я думал, что они разбегутся после перехода в наш мир, всё-таки слишком разными были и силы, и характеры. Но нет, наоборот, за прошедшее время отношения парочки вышли на новый уровень, а затем и вовсе стали предельно официальными. Причём майор даже в отставку попытался выйти. Естественно, его никто не отпустил, но одобрили перевод в охрану, и теперь он отирался возле своей супруги, имея на то полное право. А заодно и конкурентов гонял, имя которым, даже не смотря на обновившийся статус, был «легион», ведь Ву Шу всё равно оставалась чрезвычайно видной женщиной.

Церемония открытия в этом году ничем не отличалась от прошлой. И от позапрошлой, ну и так далее… Порядок проведения был строго регламентирован и не предполагал вариаций. Да и чего там можно было поменять, я себе просто-напросто не представлял. Скучные, из года в год одинаковые выступления на тему: «Приложим все силы к учёбе!» — и прочая официальная лабуда, радовавшая разве что самых законченных формалистов. Однако наша компания вносила в привычно унылую атмосферу заметное оживление.

Сказать, что на нас косились, было бы в корне неверно. На нас откровенно пялились, не отводя взгляд ни на секунду. То, что происходило на сцене, почти никого в зале уже не интересовало. Ведь одно дело — слухи, что теперь с ними будут учиться пришельцы из другого мира: настоящие эльфы, хоббиты и даже кентавры. А другое — их живое подтверждение.

Мне даже немного неловко стало перед Яной, которая вела церемонию. Впрочем, председатель студенческого совета колледжа прекрасно держала лицо. Видя интерес к иномировым гостям, девушка поспешила вновь обратить на себя внимание присутствующих и объявила о создании экспериментального факультета адаптации граждан Российской Империи иномирового происхождения.

Новость встретили бурными аплодисментами, а мне потом ещё и пришлось вставать и раскланиваться, потому что Яна, не стесняясь, сдала виновника нововведения. Она, правда, задвинула весьма патриотическую речь про величие Пятого Колледжа и необходимость поддерживать его славу и прочее, но сути это не поменяло. Зато я воочию увидел, насколько у председателя прокачан навык оратора, и как она может управлять толпой, за секунду сместив вектор внимания на себя. Это было реально круто, и именно такому я и хотел научиться. А то с ростом количества подчинённых мне всё чаще приходилось с ними общаться.

По завершении я не стал задерживаться. С Яной мы могли поговорить и позднее, тем более что у неё сейчас по графику была церемония у третьего курса. А вот на встречу к Серафиму опаздывать не стоило. Ничего не обходится так дёшево и не ценится так дорого, как вежливость. Золотые слова. И пусть сейчас мы были в одном статусе, оба герцоги и члены чайного клуба, я всё ещё оставался студентом. И элементарные правила приличия требовалось соблюдать.

Другой вопрос, что тащить к ректору всю нашу немаленькую компашку я тоже смысла не видел. Тем более что кое-кто просто не поместится в лифте нашего ректората. Поэтому волевым решением отправил домой всех, кроме Иви и Ву Шу. Даже Нина была на этой встрече лишней, и она, как и Инна с Касимовыми, это прекрасно понимала. Поэтому зайка сама потащила остальных на экскурсию по кампусу, пообещав заскочить в «Костромских курочек» и взять на ужин столь любимых мной острых крылышек.

Заходя в здание ректората, я усмехнулся, вспоминая, как попал сюда в первый раз. Тогда у меня как раз случился конфликт с Ромушевым, который позволил себе вольности по отношению к Катерине Федосеевой. Но сейчас всё это казалось вознёй в песочнице двух детишек, не поделивших формочки и лопаточку. Даже как-то стыдно, что принимал её близко к сердцу. Жаль, Олег так ничего и не понял. Надо бы найти его, хотя Катя говорила о том, что он куда-то пропал.

Сделав себе зарубку уточнить этот момент, я открыл дверь в приёмную, пропуская девушек. Уже знакомая мне секретарша, Лариса Ивановна, если я правильно помнил, та самая, которой было плохо во время моего первого визита, едва завидела нас, подскочила с места с такой улыбкой, будто ей сообщили, что она выиграла миллион в бесплатную лотерею. Ну, или император лично пришёл просить её руки. Причём я его понял бы. Такие формы нужно в палате мер и весов держать. Впрочем, туда же можно поместить многих окружающих мня девушек, чтобы потом разработать точные меры женской красоты.

— Ваша светлость, Андрей Иванович готов вас принять, — сверкая белыми зубами, красавица походкой от бедра прошествовала к двери кабинета, лично распахнув её для нас, ну и демонстрируя свои стати — Прошу. Чай, кофе?

— Благодарю, — слегка кивнув в ответ, я решил сделать вид, что не заметил выставленных напоказ прелестей. — Чай, зелёный, всем.

— Будет сделано, — последнее прозвучало с таким придыханием, будто я попросил её нарядиться в БДСМ-костюм и отхлестать меня плёткой.

Или наоборот. Почему-то у меня именно такие ассоциации всплыли от интонаций секретарши.

Андрей Иванович Сафронов, в миру больше известный как русский Аватар под прозвищем Серафим, встречал нас на пороге. Расцеловав дамам ручки, он, буквально лучась довольством, стиснул меня в объятьях, хлопая по спине. Немного необычно было видеть таким всегда строгого и чопорного ректора, но в целом мне понравилось. Хотя на панибратство я не рассчитывал.

— Спасибо, что пошли навстречу и позволили досдать экзамены за первый курс, — начал я, когда мы уселись в кресла, а Лариса принесла заказанный чай. — Ну и за возможность организовать курсы по адаптации соотечественников Иви.

— Мы вам очень благодарны, — эльфийка сверкнула своей самой красивой улыбкой. — Для нас здесь столько нового, что сами мы никогда не разберёмся.

— Ну что вы, — отмахнулся Серафим, — наша главная задача — помогать согражданам, учить и направлять. Кто, если не мы, за это возьмётся. К тому же всем вместе вам будет гораздо легче. И ты, Кузьма, молодец, что взялся за ум и решил сдать экзамены. Хотя, честно говоря, не ожидал, что у тебя всё получится.

Я невольно вздрогнул, вспоминая время после саммита. Само собрание закончилось после выходки Володыря, а точнее, занявшего его тело Кетцалькоатля. Поляки, правда, успели заявить о союзе с Империей Науа и о непризнании границ, обозначенных Святославом Андреевичем, но это было последнее официальное выступление. Павда, по словам Нины, закулисные переговоры только начинались и обещали быть гораздо масштабнее, чем прошедшее заседание, но это уже не мои проблемы. Я с девочками вылетел домой сразу же, как это стало возможным.

А вот там меня ждал неприятный разговор с матерью. Снимать блокировку она наотрез отказалась, мотивируя тем, что, во-первых, там не о чем помнить, а во-вторых: «Оно тебе вообще не надо?» В-третьих, же была опасность шока и возобновления фантомных болей. Дальше я не помню, но было и в-седьмых, и в-десятых, пока я не устал и не махнул рукой, решив вернуться к вопросу попозже. Шок там или ещё чего — плевать. Я хотел назад свою память, какой бы она ни была: хорошей или плохой.

Второй неприятный момент — это моё возвращение на учёбу. Для себя я твёрдо обозначил важность образования, вот только ехать для этого в Аркаим не собирался. Официально я всё ещё числился студентом Пятого Колледжа и не видел причин уходить оттуда. Тем более что там же была Нина, а Инна значилась постоянным почётным послом. Короче, слово за слово мне пришлось пообещать, что я до начала учебного года сдам экзамены за прошлый год. Доказав тем самым самостоятельность.

Это сейчас я понимаю, что меня попросту развели, и ничего страшного бы не случилось, пойди я опять на первый курс. Но тогда попросил найти мне репетиторов. Лучших. Два месяца в меня буквально вбивали знания, засыпая, заливая, утрамбовывая при необходимости. Я ложился, зубря тактику и стратегию, а вставал с учебником матана или физики. Под конец мне казалось, что, если сильно тряхнуть головой, из неё полетят предписания и уставы вперемешку с интегралами и логарифмами, а также прочей ерундой. Но в итоге я всё сдал. Пусть непрофильные предметы и не на отлично, но на четвёрки точно.

— Ну да ладно, — Сафронов хлопнул в ладоши. — Это уже прошлое, а нам нужно двигаться в будущее. В частности, разрабатывать систему адаптации, которая позволит представителям всех рас и видов плавно влиться в гражданское общество. Для этого приглашены ведущие социологи и педагоги Империи. И я лично буду держать ситуацию на контроле. Поэтому, Ивилада, прошу вас и как студента, и как лицо, обличённое властью и доверием, если что-то случится, сразу обращаться ко мне. Нам нельзя допустить срыва или тем более вспышки расизма или шовинизма.

— Непременно, — кивнула Иви, отставляя чашку. — Я полностью с вами согласна в том, что между нашими народами не должно быть ненависти. И пусть мы сильно пострадали от действий империи Науа, надеемся, что здесь найдём новый дом, в котором будет комфортно жить вне зависимости от вида или расы.

— Именно! — Серафим поднял палец вверх. — Про это я и говорю. Поэтому работать нам нужно в плотном контакте, отслеживая малейшие колебания. Я вам больше скажу, наш факультет — лишь малая частичка компании по интеграции. Но едва ли не самая важная. Пусть общественным мнением занимаются другие, на нас лежит задача не просто обучить новых сограждан пользоваться благами технической цивилизации, но и суметь жить всем вместе, уважая обычаи и традиции друг друга. Значение подобного опыта сложно переоценить. Как и ваше участие в нём, госпожа Ивилада. Боюсь, что без вас сложность задачи увеличилась бы на несколько порядков.

— Вы преувеличиваете… — начала было отнекиваться Иви, но её перебила лаоши.

— Вы совершенно правы, Андрей Иванович. — Ву Шу настолько элегантно держала чашку, что сложно было догадаться, что раньше она пользовалась исключительно пиалами, а подобную конструкцию с ручкой увидела только три месяца назад в нашем мире. — Поданные всегда копируют поведение повелителя. И готовиться следует не к тому, что девочек будут ненавидеть за форму ушей, а к тому, что, если не принять меры, они поголовно забеременеют в первые же месяцы. Разве что кентавры устоят, и то не факт, если судить по тому, что я видела в том, что вы называете «сетью интернет».

— Хм. С этого ракурса я проблему не рассматривал, — Серафим на секунду смутился, но взял себя в руки. — Думаю, мы решим эту проблему. Современная медицина обладает широкими возможностями контрацепции. Надо только провести исследования, какие методы подходят для иномирян, а какие использовать не стоит. И, кстати, госпожа Ву Шу, а девочкам из вашей группы подобное разве не требуется? Ваши методы… как бы помягче сказать. Не отличаются сдержанностью.

— До парной культивации им ещё далеко, — отмахнулась лаоши. — Наоборот, первое время ученицам нельзя разбавлять свою Инь мужским Янь. А когда придёт время, они будут в состоянии сами позаботиться об отсутствии нежелательных последствий. Или никогда не достигнут вершин самосовершенствования.

— Эдакий фильтр, отсеивающий слабых, — покивал головой Серафим. — Понимаю, однако это нам не совсем подходит. Но пока оставим этот вопрос. Вернёмся к нему, когда девочки созреют для, как вы это назвали… «парной культивации»? Думаю, что подбор партнёров тоже будет иметь огромное значение.

— Всё верно, — лаоши поставила чашку. — Спешить здесь нельзя. Но приглядывать кандидатов я начну уже сейчас. Их тоже нужно будет подготовить.

— Как вам будет угодно, — кивнул Сафронов. — Только держите меня в курсе. Родителям детей может не понравиться вмешательство в их личную жизнь, так что нужно получить их разрешение. Но, если результаты будут положительные, не думаю, что они воспротивятся. И, глядя на вашего ученика, я не сомневаюсь, что у вас всё получится. Кстати, Кузьма, ты не забыл, что всё ещё являешься моим агентом для особых поручений?

— Как можно, Андрей Иванович? — поспешил откреститься я, хоть это полностью вылетело у меня из головы во время прошлых перипетий. — Я, как советский пионер, всегда готов! Кого будем бить?

— Пока никого. Но работа для тебя есть, — Серафим поморщился. — Понимаешь, последние две недели в кампусе и окрестностях начались нападения на людей. Уже зафиксировано шесть случаев. Полиция этим плотно занимается, но я хочу, чтобы и ты присмотрел за ходом расследования. Пройдись по местам, погляди свежим взглядом, ознакомиться с делом тебе дадут. Может, мысли какие появятся.

— Раз вы считаете, что я могу помочь, тогда конечно, — мгновенно став серьёзным, я отставил чашку и кивнул, — насколько сильно пострадали жертвы?

— К счастью, студентов это не коснулось, но я боюсь, что только пока, — Сафронов сжал губы в гневе, — все пострадавшие — работники кампуса, взрослые люди. Четверо мужчин и две женщины. Погибших нет, но порвали их достаточно сильно. Большая потеря крови. Такое ощущение, что их драл дикий зверь. Вот только характер повреждений, по словам криминалистов, таков, что можно однозначно заявить: нанёс их человек.

— Псих? — такое уже случалось, так что я ничуть не удивился. — Воин-маньяк? Берсерк? Что говорят сами жертвы?

— В том-то и дело, что ничего, — Серафим от досады хлопнул себя по колену. — Все, как один, твердят, что ничего не помнят. Ты понимаешь, какой будет скандал, если это всплывёт? Все начинания вылетят в трубу! Поэтому я тебя и прошу. Походи, посмотри. Возьми сестру. Она же унаследовала некоторые способности вашей матушки. Пусть пообщается с потерпевшими. Вдруг чего сможет увидеть. Я не хочу и не буду использовать её через твою голову, но прошу, помоги!

— Сделаю что смогу, Андрей Иванович, — серьёзно кивнул я, проникнувшись ситуацией, — и Анька тоже. Обещаю!



Глава 7





Глава 7



Из кабинета ректора я вышел задумчивым, размышляя над его словами, и, честно говоря, всё происходящее мне не очень нравилось. Сразу вспомнилось, как почти год назад Валька в составе полицейских сил колледжа по настоятельной просьбе со стороны сил правопорядка так же участвовал в облаве на какого-то маньяка, появившегося в соседнем с нами районе Москвы.

Кстати, о результатах той операции я так и не узнал, хоть поинтересоваться и стоило бы… Но вот как-то замотался, а потом Америка, Германия и другой мир, так что было уже не до подобных мелочей. Так что, поднапрягшись, я попытался вспомнить детали того разговора, случившегося то ли в прошлом ноябре, то ли уже в декабре. Что, впрочем, не суть важно.

«Хреново выглядишь… — сказал я тогда приятелю, появившемуся в Костромских крылышках в боевой броне военного колледжа с полицейскими идентификационными знаками. — Замучили на факультете?»

«Если бы. — Парень, помнится, тогда присосался к моей газировке и махом уполовинил стакан. — В Строгино маньяк-кровосос появился. Уже четыре полностью обескровленных трупа — и все молоденькие девочки».

«Что, кого-то из наших подозревают?»

«Нет, проверяют, конечно, по ориентировкам, но это либо кто-то из аборигенов, поклонников графа Дракулы, да к тому же со спонтанно пробудившимся даром, замешанном на аспекте “кровь”. Либо реальный вампир откуда-то выпочковался. Вот нас, по просьбе администрации района, и поставили под ружьё как усиление для местных дружинников».

«А я думал, что вы у нас “игровые”, только по кампусу работаете».

«Игровые-то игровые, да только сам понимаешь, что может натворить такой маньяк в густонаселённом районе. По нему, конечно, одиннадцатый отдел вовсю работает, но людям-то, пока идёт следствие, на улицу выходить не запретишь. К тому же граждане у нас ответственные, вот и организовались в патрульные дружины. — Валька тогда явно был очень уставшим и немного на нервах. — Вот Колледж и попросили включить в их состав одарённых с обмундированием, а то… много ли невооружённые мужики, если что, смогут сделать. Так что я уже полторы смены на ногах».

Да, всё происходило как-то так, решил я, пропуская перед собой женщин в лифт и сам заходя последним, чтобы нажать кнопку первого этажа. Ну а, чтобы не теряться в догадках, я просто вытащил из внутреннего кармана свой мобильный, а точнее, «Персональный Магический Компилятор», который я в силу своих особенностей использовал исключительно в качестве трубки и активировал контакт своего вассала.

— Алё! Валь, это Ефимов, — произнёс я, когда мелодия, поставленная у парня вместо гудка, сменилась голосом Старикова. — Ты говорить сейчас можешь?

— Алоха, Кузьмище! — откликнулся приятель, а затем слегка извиняющимся тоном ответил: — Ну, если только по-быстрому. У нас тут общая летучка в участке. А я и так втык успел получить за то, что ребёнка на работу притащил. Ксенья вообще лютует не по-детски…

— Погоди! Какая Ксенья? И какого ребёнка ты там уже успел похитить? — остановил я его словесный поток.

— Да… Ксенья Зверева, моя новая начальница, занявшая место Ольки. Ты её не знаешь, она из другого участка перевелась, но поверь, фамилия у неё говорящая. Очень хорошо характер описывает, — ответил он заговорщицким шёпотом. — Потом вас как-нибудь познакомлю. А за ребёнка она Мануську приняла. Сам знаешь, она от меня ни на шаг не отходит… Слушай, Кузьмище, ты мне сразу признайся! Ты в этом году в турнире участвовать собираешься?

— Нет, — честно сказал я. — Даже не думал об этом! На кой чёрт он мне сдался?

— Ну, слава богу! — облегчённо выдохнул Валентин.

— Оп-па! А я плюшку получила! — в тот же самый момент удивлённо произнесла Иви, повернувшись к Ву Шу. — Кто-то из местных людей меня восславил…

— К-хем… — слегка кашлянул я, услышав подобную новость. — Так к чему такой вопрос с турниром?

— Да тут спор возник. Сразу тебя победителем объявлять и не заморачиваться с проведением, сосредоточившись на празднике. Или, если ты всё же запишешься, обратиться к ректору, чтобы тот запретил тебе участвовать, — усмехнулся парень в трубку. — Так что сейчас я народ обрадую. Халява отменяется. Кстати, сестра тут твоя прибегала…

— Что, одна?

— Одна, одна… Ты, может быть, не знал, но она у тебя девушка бойкая и очень самостоятельная! Кстати, а…

— Так! Ты мне на сеструху не засматривайся! — фыркнул я. — А то я тебя знаю! Всё Ольге расскажу!

— Предупреждению внял! — быстро отреагировал Валька. — Правда, я хотел сказать, что она как раз на турнир записалась. Сказала, что обязана пойти по твоим стопам, и коли она из вас двоих самая умная и красивая — наголову превзойти глупого старшего брата! Псевдоним себе взяла Акелла.

— Ну, что я могу сказать… — мне только и оставалось, что покачать головой. — Ты «Приключения капитана Врунгеля» смотрел?

— Только современный фильм.

— Неважно! Короче: «Как вы яхту назовёте — так она и поплывёт!» — процитировал я классику. — Если она ещё у вас…

— Ага, у нас! Она, пообщавшись с Ксенией, полицейской решила стать, — ещё раз сдал Аньку приятель. — Ну а так как мы с первого курса народ к себе официально не принимаем, записалась добровольцем в патрули. Начнёт ходить с нами сразу же, как прочипуют.

— Час от часу не легче, — тяжело вздохнул я. — Короче, Склифосовский! Передай ей следующее: промахнётся — пусть домой не приходит!

— Э-э-э… Ок? Это, я так понимаю, что-то должно значить? — выдал Валентин. — Ты прости, Кузьма, но я Шекспировскую «Акеллу» в школе не читал. У нас только «Гамлет» был: «Пить или не пить! Бить или не бить…» И всё такое!

— Валь, у Шекспира «Отелло», — заржал я. — А Акелла — это волк из «Маугли»! Детская книжка о мальчике, выращенном в джунглях волками.

— Эм… с «Мауглями» у меня тоже того — туго. Я только «Тарзана» знаю, — ответвил Стариков. — Так чего ты звонил-то?

— Валь, я узнать хотел, — начал объяснять я, вместе с девушками выходя из лифта в огромный холл первого этажа ректората. — Ты помнишь, зимой прошлого года, когда ты ещё меня попросил Волдырю подсобить, вас, полицейских, в Строгино гоняли сопровождать дружинников и ловить какого-то маньяка-кровососа?

— Ну да… — аккуратно ответил парень, явно думая, что дело как-то опять связано с его бедовым дядей. — Помню…

— Слушай, чем у вас там всё закончилось? — задал я, наконец, интересующий меня вопрос. — Каковы вообще итоги операции?

— Кузьма, ну… я, конечно, помню, что я твой вассал и обязан… — начал было Стариков, но я его перебил:

— У тебя что? Подписка?

— Да, неразглашение, — облегчённо произнёс Валя. — Даже не настоящее, а на Большую Игру завязанное… так что, сам понимаешь!

— Ты так говоришь, будто оно важнее настоящего! — хмыкнул я. — Расслабься. Не забывай, что я в колледже официально сейчас стажёр одиннадцатого отдела. Ну и о моей «Бонданиане»? Так вот, сейчас ректор…

— …Ксюха, отвали! У меня ГБ на трубке, — услышал я чуть отдалённый голос Валентина. — Да наше… Из «Большой», по делу… Эй! Отда…

— Здравствуйте, с кем я говорю? — раздался требовательный, надменный и ледяной женский голос.

— А вы, простите? — я остановился, кивнув Иви и Ву Шу, чтобы подождали, и отошёл от выхода из здания чуть в сторону, чтобы не мешать другим людям.

— Графиня Ксения Олеговна Зверева, — представилась девушка. — Полковник Дисциплинарной Комиссии, временный начальник четвёртого полицейского участка кампуса. Лейтенант Комитета Безопасности Колледжа. Так с кем имею честь?

— Герцог Кузьма Васильевич Ефимов…

— А! Наш «Неуловимый Капитан»! Что ж, очень рада, что я тебя таки поймала! — обрадовалась чему-то нахальная девушка.

— Слабо понимаю, о чём вы, собственно, сейчас говорите, — довольно резко отбрил я её.

— Спокойствие, специальный агент Ефимов, — хмыкнула, не меняя тона, собеседница. — Я отошла от лишних людей, и никто не греет уши.

— И у стен они бывают, — буркнул я, лишь бы что-то сказать, хотя не очень понимал происходящее.

Капитан… Специальный агент… за исключением того, что данные звания как-то связаны с моей бонданианой, других идей не было. Впрочем, я никогда не интересовался подробностями порученной мне Сафроновым работы и знал только, что с каждого курса в ней участвует как минимум один человек, представляющий интересы ректората в Игре.

— Это да! — легко согласилась собеседница. — Но я почти сразу активировала глушилку и установила кодировщик. Агент, ну вы же не думаете, что мы в Комитете совсем уж мышей не ловим? Так, когда вы нас всё-таки посетите?

— А я должен это сделать?

— Ага, должны, — фыркнула девушка, — были. Ещё в ноябре прошлого года! И вообще, вы обязаны регулярно посещать рабочее место! В вашем кабинете уже сантиметровый слой пыли скопился. Как минимум, господин Ефимов, это неуважительно по отношению к нам, вашим коллегам. Мне, как и вашему нынешнему непосредственному начальнику, очень интересно, как, собственно, вы оказались в нашей структуре?!

— Последнее — закрытая информация, — нашёлся я. — Основываясь только на словах, я не могу быть уверенным в вашем уровне доступа. Да и вообще, это как минимум не телефонный разговор! В остальном можете считать, что я был на длительном задании.

Ну не говорить же, что я до этого момента вообще был не в курсе, что официально состою в местном КГБ. Честно говоря, я даже не подозревал о существовании в колледже подобной организации! И вообще, я же вроде как преторианец! Свободная птица! Разве не должны в подобной организации состоять наши соседи с сорок пятой по сорок девятую учебные группы, которых целенаправленно обучают для службы в одиннадцатом отделе?

И уж конечно Сафронов забыл сообщить о том, что у меня уже год как есть свой кабинет. Из очень даже непыльного дельца работа секретного агента ректората с каждой подобной новостью превращалась в довольно обременительную рутину! Ну а, если меня ещё заставят писать рапорты, я вообще взвою! Пусть даже и немного обучен этой нудной бюрократии лично Гремом Фишшином.

— Непременно появлюсь в ближайшее время, — закончил я, мысленно добавив: «Как только вообще выясню, где именно находится ваше учреждение!»

— Чем очень нас порадуете, господин Неуловимый Капитан! — с подколкой в голосе ответила мне девушка. — Думаю, вам будет интересно услышать, что в прошлом году все представления нашего начальства, взбешённого вашим систематическим непосещением рабочего места, о вашем немедленном исключении и административном взыскании разбивались о барьеры, возводимые ректоратом и кабинетом самой госпожи Председателя. Мы долго гадали, по какой причине это происходит, до тех пор пока не появились новости о вашем героизме из Османской Империи. А сейчас мы узнали о ваших последних реальных подвигах из летней прессы и теперь буквально жаждем познакомиться с вами, секретный агент. Тем более что нам есть, что обсудить касательно безопасности нового факультета нашего колледжа.

— Скажите, а вот связаться как-нибудь со мной лично вам что? Целый год религия не позволяла? — вернул я собеседнице шпильку, а внимательно прислушивавшаяся к нашему разговору Иви звонко фыркнула. — Я вроде бы ни от кого не прятался! Далеко не весь учебный год болтался незнамо где, и вообще, вёл вполне публичную жизнь, не раз и не два появляясь на страницах полисных газет! Я, простите, даже в тюрьме и на исправительных работах в местной зоне успел почалиться!

— Да об этом прискорбном факте нам также известно, — голос в трубке звучал не очень довольно. — По этому поводу нами было проведено отдельное расследование, и несколько чиновников Дисциплинарной Комиссии получили административные взыскания и записи в личное дело.

— Это всё замечательно, — продолжил я переть буром. — Но если вам так срочно нужно было связаться со мной, есть просто телефон! Ок, я даже могу предположить, что «такой» организации, как ваша, не удалось за полгода раздобыть мой личный номер… Но ведь существует кампусная почта, а у меня, как и у любого студента, имеется ученический планшет!

— Господин Ефимов, ну право слово, что вы хотите от мен услышать? — устало произнесла игрушечный полковник, тяжело вздохнув в трубку. — Я сама, признаюсь, удивлена. И не могу знать о мотивах, которыми руководствовался ваш бывший руководитель Игорь Побежайло. В этом году он закончил своё обучение и больше у нас не работает, а я абсолютно уверена, что ваш новый начальник…

В этот момент планшет, про который я только что говорил, болтавшийся у меня на поясе в специальном противоударном чехле, издал звуковую трель, и я, прижав ПМК плечом уху, достав, активировал экран.

— Елена Апина, я так понимаю? — спросил я, быстро прочитав сообщение. — Подполковник КБК.

— Да, это она, — немного удивлённо ответила собеседница. — А вы, простите, знакомы с Алёной?

— Не доводилось, — усмехнулся я. — Но она только что прислала мне приказ явиться сегодня к шести вечера к ней на ковёр.

— Ну, вот видите, как оперативно работает ваша новая начальница! — обрадовалась Ксения. — Возможно, там и увидимся, у нас сегодня вечером совещание у руководства КБК, посвящённое началу нового игрового года. Так что я там буду, господин Неуловимый Капитан.

— Как мы уже выяснили, — буркнул я, — эта кличка сродни Неуловимому Джо. Никто меня не ловил, потому как я, судя по всему, нахрен никому там у вас не сдался!

— Оставим эту тему, если вы не против, — засмеялась девушка в трубке. — Итак, могу ли я поинтересоваться, какие такие вопросы у представителя нашего ведомства к моему временному подчинённому с далеко не самым лучшим послужным списком и репутацией? Или это дела личного характера?

— Ну, за исключением того, что он мой официальный вассал…

— Мои соболезнования!

— Спасибо. Так вот, признаться, мне всё равно, кто предоставит информацию, — продолжил я. — Вы или Валентин… Меня интересуют результаты полицейской операции в Строгино. Проводившейся в ноябре-декабре прошлого года нашими учащимися из Дисциплинарной Комиссии совместно с добровольцами от местного населения. По запросу то ли городских властей, то ли органов правопорядка — я, честно говоря, не в курсе. Ребята тогда усилили безоружные отряды местной самообороны, и они совместно патрулировали район из-за угрозы нападения какого-то маньяка-кровопийцы. И на это дело, как я понял Валентина, у нас наложен гриф секретности.

— По правилам, у нас любые дела, связанные с участием силовых подразделений кадетов и студентов вне участия в «Большой Игре», в обязательном порядке засекречиваются, — пояснила Ксения и добавила: — Но для вас я не вижу особой проблемы. Пошлите в Комиссию официальный запрос от нашего ведомства, и вам предоставят материалы…

— Графиня, тут такое дело, это вопрос не праздного любопытства, — сказал я, поморщившись из-за упоминания необходимости в очередной раз заполнять какие-то бумаги.

«В конце концов, я даже не знаю, как вообще подаётся этот «запрос»! Но вам лучше не знать, что крутой Джеймс Бонд нашего колледжа — полный профан в подобных делах», — подумал я, заодно решая непростой вопрос: можно ли разглашать имеющуюся у меня информацию или нет.

Господин ректор как фигура государственного масштаба в очередной раз, похоже, просто не обратил внимания на некоторые, скорее всего, несущественные, с его точки зрения, детали. Например, такие, как: являются ли случившиеся нападения тайной, или данный факт не скрывается? Всё-таки подобные новости вполне могут вызвать панику среди обычных учащихся, и ничего хорошего из этого не выйдет.

Конечно, Сафронов сказал, что полиция этим занимается, вот только забыл уточнить — какую именно «полицию», имел в виду. Однако я всё же сомневался, что подобное дело поручили именно Дисциплинарной Комиссии. Наконец, решив, что, не будет особой проблемы в том, что ребята, занимающиеся пусть «игровыми», но при этом достаточно реальными вопросами безопасности нашего кампуса, окажутся в курсе происходящего, продолжил:

— Ситуация опять выходит за рамки «Большой игры», — сказал я, оглядываясь по сторонам.

Ву Шу, видимо, догадавшись о том, что я высматриваю, не подслушивает ли кто, достав из-за пазухи какую-то бумажку, видимо, амулет, быстрым движением надорвала её. Нас троих тут же окружила полупрозрачная, едва заметная усечённая сфера. Мобильный сигнал мгновенно ухудшился, однако на качестве связи этого не сказалось, и я, с благодарностью кивнув своей лаоши, вернулся к разговору.

— Информация, скорее всего, секретная, но я не получал от ректора никаких прямых указаний на эту тему, — продолжил я. — В последние две недели произошли реальные нападения на людей, но на этот раз в непосредственной близости от кампуса и на его территории. Пострадавшие — шесть человек — не студенты. Взрослые люди. Как я понял, летняя, не игровая обслуга колледжа. Все получили серьёзные ранения и были госпитализированы с сильной кровопотерей, однако смертей удалось избежать. Откровенной схожести с почерком маньяка-кровососа из Строгино, судя по всему, нет, но мне хотелось бы возможности вообще исключить вероятность того, что это действует один и тот же человек! Поэтому мне и нужна как можно более полная информация о той операции. Если тогда маньяка не поймали, то, пользуясь своим положением, мне придётся обращаться в официальные государственные инстанции, чтобы понять, что там вообще происходило, и чем всё закончилось.

— Это… уже серьёзно… — произнесла после недолгого молчания Ксения чуть изменившимся голосом. — Судя по всему, наверху не посчитали достаточно компетентными, чтобы даже поставить в известность о произошедшем. Ваша светлость, я просто обязана сообщить об этом своему руководству, потому что, пусть даже это не игровая ситуация, но она напрямую связана с безопасностью студентов!

— Абсолютно согласен, — произнёс я, отметив для себя, как изменился тон и отношение девушки, когда вопрос вышел за рамки «Большой Игры», где она была старше меня по званию, и коснулся реальности. — Игровые или не игровые, но многие из наших силовиков, особенно старшекурсники, неплохо обучены в своих областях, хоть и не дотягивают до реальных специалистов. Так что, если нападения продолжатся, думаю, что лучше будет, если не только нормальная полиция, но и мы будем к ним готовы.

— Ваша светлость, могу ли я понимать так, что вы получили какое-то личное распоряжение от Герцога Сафронова касательно этого дела? — осторожно поинтересовалась девушка.

— Именно так, графиня, — подтвердил я. — Просто у меня имеется некоторый опыт… отличающийся от имеющегося у обычных студентов.

— Я всё понимаю! Кузьма Васильевич, немедленно отправляюсь в главное управление и сама подготовлю для вас все необходимые документы, чтобы вам не возиться с игровыми формальностями.

— Буду премного благодарен, — ответил я. — И всё же не думаю, что есть необходимость в особой спешке. Всё-таки этим делом уже занимаются профессионалы. Так что спокойно заканчивайте свои дела в участке. Ведь, как я понял, у вас сейчас должно быть совещание.

— Как скажете, — покладисто согласилась она. — Что ж, тогда, я думаю, следует попрощаться. Вам ещё нужен Валентин?

— Нет, пусть работает.

— В таком случае до скорой встречи, ваша светлость.

— И вам всего хорошего, Ксения Олеговна, — попрощался я, отключая трубку, и в небольшом раздражении потёр переносицу.

Вот как знал, что вся эта «Большая Игра» в один момент может превратиться в один огромный тормоз для каких-нибудь важных дел. Нет, я прекрасно понимаю, по какой причине сократятся все вопросы, связанные с нашими силовиками и «внешним миром». Всё-таки в том же деле маньяка-кровопийцы присутствовали реальные трупы, вот и стараются сделать так, чтобы участники поменьше трепались, баламутя студенческое сообщество.

Ву Шу щёлкнула пальцами — и окружавший нас купол, замерцав, испарился. Иви, видя, что я закончил свои дела, тут же пристроилась рядом, обхватив руками мой левый локоть, и мы втроём молча направились прямиком к трамвайной остановке. Причём явно понтующаяся святая под удивлёнными, восхищёнными и даже завистливыми взглядами студентов не шагала рядом с нами как нормальный человек, а левитировала, стоя на клубящемся под её ногами, словно игрушечном облачке.

Я же опять размышлял обо всём услышанном сегодня. Объявление о создании в колледже факультета, нацеленного на адаптацию и интеграцию иномирян в наше общество, наверняка давно не новость для всех заинтересованных в этом вопросе лиц. Это студентота могла прохлопать ушами и лишь сегодня узнать о чём-то таком грандиозном. Однако принципиальное решение о подобном социальном эксперименте для молодёжи из обоих миров было принято даже не вчера. А одна только перестройка нашего кампуса под нужды достаточно габаритных кентавров просто не могла остаться незамеченной.

Это сейчас наша Гереста здесь одна-одинёшенька. Но моя вторая ученица в этом вопросе — вообще уникальная личность, к тому же четвероногая девушка пыталась самостоятельно учить русский язык ещё на эльфийской океанической галере, или это была трирема… в общем, не суть важно!

Факт в том, что к самому официальному старту «Большой Игры» для первокурсников к ней присоединится… так и хочется сказать «стадо» копытных юношей и девушек, прошедших первичную адаптацию и на должном уровне научившихся говорить, читать и писать по-русски. А та же считать в нашей десятеричной системе, потому как эльфы пользовались шестнадцатеричным счётом, а те же наднебесники — двенадцатеричным. Ну и, конечно же, эта экспериментальная группа должна так же обучиться использованию девайсов, гаджетов и бытовой техники и приспособиться к прочим премудростям современной российской действительности и быта.

Подобная задержка была связана не только с необходимостью дать возможность специалистам закончить начатое обучение иномирян, но и с тем, что пока конкретно у нас не всё так хорошо подготовлено для комфорта и приемлемых условий копытных россиян. Беда поначалу была во всём, начиная с вопросов транспортировки полулюдей, заканчивая отсутствием банальных удобных для них лежанок как мягких для сна, так и таких, которые можно было бы выставить, например, для занятий в классах.

Как я уже говорил, кентавры не лошади, пусть даже нижние части тела у них очень похожи. Однако наши эскулапы совместно с группой каких-то шибко умных копытных мужей-философов, заполучив из-за портала две недавно умершие вследствие каких-то проблем со здоровьем особи: мужскую и женскую, — и покопавшись в них, уже доказали, что кентавры и настоящие лошади — вообще даже не родственники.

Их внешняя схожесть, по сути, — продукт конвергентной эволюции, то есть приобретение внешне схожего строения тела вследствие аналогичных условий развития. Различия же были практически во всём, начиная с того, что новые подданные империи были всеядными, как и люди с эльфами, испытывали проблемы с желудком при питании подножным кормом и очень даже уважали кусман хорошо прожаренного ароматного мяса.

Или, например, копыта у коняшек были одним-единственным мощным пальцем, а у кентавров оказались сросшейся четырёхпалой кистью с единым опорным «ногтем». Позвоночник у них был хоть и сильным, но куда более гибким и по своему строению в животной части скорее напоминал кошачий. Именно благодаря ему и сильным мышцам «верхней» спины и шеи, новорожденный кентаврёнок вполне мог держать свою головку, хоть и не способен был бегать и даже ходить из-за слабых ножек. Этим же анатомическим фактом обуславливалось то, что, извернувшись, правда, лёжа, кентавр без проблем мог дотянуться руками до собственного паха и анального отверстия. В то время как у особи в стоячем положении горизонтальная часть позвоночного столба, расположенная между двумя тазовыми костями, естественным образом укреплялась и, фиксируясь мышцами, теряла большую часть гибкости.

Живот в человеческой части тела оказался одной большой группой мышц, похожих на капюшонные, прикрывавших и защищавших пищевод и огромные лёгкие, не помещающиеся исключительно в «верхней» грудной клетке. Так что о кубиках на нём кентавру-культуристу оставалось только мечтать, однако пупок располагался именно там, что объяснялось большей близостью к голове плода, а также к сердечной мышце. Вторая же группа лже-рёбер таковыми не являлась и развилась, судя по всему, в процессе эволюции из особых, мягких при рождении кентаврёнка хрящей, прикрывающих от травм собственными мощными мышцами этой области сдвинутые в «лошадиную грудину» значительно увеличенные печень и почки. А также дополнительную четырёхкамерную кровогонную мышцу, которую назвали «насосной».

Ну а в настоящей брюшине и крупе отличия от других млекопитающих были фактически незначительными, кроме отсутствия там пупка и молочных желёз. Ну и, наверное, важный для кого-то факт: детородные органы у женщин были очень похожи на человеческие и эльфийские. В то время как мужики вполне могли похвастаться перед настоящим конём длинной своего эрегированного достоинства. Которое в спокойном состоянии пряталось под специальной кожаной складкой.

В общем, совершенно другое и куда более естественное строение, нежели у признанных ныне «псевдо-кентаврами» или «кентавридами» магических существ, уже встречающихся в нашем мире. Те действительно представляют собой слепленное тело человека без ног и паха и лошадки, хотя зачастую, скорее, пони, у которой отрезали голову и шею. У этих, по сути, практически зверушек, разве что единая нервная и кровеносные системы, да половая отдельно — под хвостом. Остальные же органы, в том числе и лёгкие, к которым ведёт одна из ветвей раздвоенной трахеи, два раза дублированы. Включая ещё одно полноценное сердце и второй «накопительный» желудок, в который поступает не умещающаяся в «человеческом» пища. Так что жрёт эта тварюшка как не в себя и переваривает всё практически подчистую. Поэтому заднее отверстие у неё на случай, если будет съедено нечто, не перевариваемое в обоих желудках, или, если надо прочистить организм.

Забавный факт, но община кентавров была вовсе не против подобных исследований тел своих мёртвых представителей. Их беспокоило толькое, не собираются ли часом господа академики употреблять трупы в пищу, потому как у них это табу. Но, узнав, что на подобные эксперименты племя научных работников не пойдёт, и у нас вообще есть кентавров — архи-табу, успокоились и даже активно помогали.

В отличие от эльфов, которые только после вмешательства своей богини наконец поняли, как, вообще, медицина для живых может быть связана с препарированием и исследованием тел покойников. После чего они сами быстренько выделили группу из особо признанных «мудрых дам», которые также присоединились к нашим учёным в их изысканиях на благо своего народа.

Впрочем, внутри ушастики оказались куда менее интересными, нежели их копытные соседи. По большому счёту те же люди. Разве что небольшие отличия в геноме, строении мышц и скелета. А также, естественно, в ушных хрящах. Результаты же были вполне ожидаемые, и ознакомиться с ними можно было в любой фэнтези-литературе, кроме тех пасквилей, в которых они были либо во всём лучше, чем человек, либо, наоборот, хуже.

Ву Шу же и прочие девушки, привезённые нами из другого мира, оказались человеческими женщинами, но всё же не «Homo Sapiens». Какой-то совершенно другой вид человека, который пока что назвали «Homo Celestial», то бишь «Человек небесный», из-за того, что живут они на летающих островах, парящих в небесах. А вот если бы они обитали с нами на земле, то их предки, по идее, должны были разойтись с нашими ещё на уровне «Человека умелого». Но тем не менее они очень мало от нас отличались, к тому же, основываясь на нескольких веках опыта пограничного сожительства представителей ацтекской Империи Науа, которые, по сути, ничем от нас не отличались и обитателей поднебесной части Наднебесной Империи, можно было сказать, что у нас возможно не только общее, но и способное к размножению потомство.

На все вопросы антропологов к Иви как к свидетельнице человеческой эволюции та только пожимала плечами и отвечала, что, мол: «Когда я родилась, эльфы уже были такими же, как сейчас. А люди — люди, да, были немного другими, и ещё существовали третьи, которые потом куда-то исчезли. Одни люди стали такими, как сейчас, а другие как-то превратились в тех, кого мы назвали «Высшими людьми», ну и их потом убили краснокожие. Так о чём вы хотите узнать…» Другими словами, помощник из неё оказался хреновый, потому как в древности она как богиня интересовалась только своим народом, а на других просто не обращала внимания.

Тот же факт, что предки Вы Шу вовсе не были ещё одними гостями из нашего мира в незапамятные времена, а появились и развивались самостоятельно, неопровержимо доказывало полное отсутствие чакр в их энергосистеме при наличии одного большого ядра. Что было характерно и для других аборигенов: эльфов, кентавров, даже у хоббита Мануськи имелось такое же ядрышко, и, по словам моей супруги, если бы она не прозябала на ферме, а отправилась учиться, вообще-то стала бы могущественной магессой. Впрочем, теперь у нее есть все шансы, и, надо сказать, девушка это поняла и, пусть продолжала липнуть к Вальке, но настроена на учёбу была очень серьёзно.

Однако имелось и кое-что необычное, что, честно говоря, поставило большую часть имперского научного мира на уши и заставило зарыться в научную литературу, засесть за срочные исследования и забаррикадироваться в своих исследовательских центрах. А всё дело в том, что если вопроса о совместимости с эльфами, в общем-то, не стояло, их уже тоже активно пытались куда-нибудь пристроить в эволюционную картину как очередных «Homo», то новость о том, что от людей и кентавров редко, но бывает совместное потомство, буквально шокировала генетиков. Факт подтвердили как сами копытные, так и эльфы, и даже наднебесницы. Последние, впрочем, только слышали портовые байки воздушных матросов о том, как эльфы безостановочно сношаются со своими человеко-лошадями. Не более.

В общем, в то время как наука семимильными шагами двигалась вперёд, решался и вопрос с обустройством кентавров. Повторюсь, они не лошади. Пусть могут долго и быстро скакать, как человек или эльф, начинают испытывать трудности, длительное время находясь в неподвижности. Да и просто так лежать на жёстком полу им неудобно. Так что, если единоразово вопрос с их перемещением с полигона возле портала в товарных вагонах и фурах для скота и был решён положительно, а они согласились потерпеть, то всё равно осталась проблема со специализированными транспортными средствами. Не только способными их перевозить, но и с подходящими системами управления.

Поломав копья, решили делать специализированные модели на основе знаменитой «Булки», а точнее, «УАЗ-45000», чьи габариты, если немного поднять крышу, вполне подходили под размер взрослых кентавров. Вариации же задумались делать трёх видов: «А» — человеко-эльфийское водительское место плюс пассажир и две кентаврские лежанки сзади. «Б» — кентавр за рулём и два человека-пассажира. «В» — два кентавра, водитель и пассажир. А также удлинённую «Г», которая, скорее всего, получит в итоге народное название «Говняшка», под четырёх кентавров или двух плюс вместительный багажный отсек.

Не то чтобы кентавры так прямо мечтали о собственных транспортных средствах. Вовсе нет! Они, наоборот, как и Гереста, предпочитали скакать сами и очень не доверяли «уродливым телегам». Однако вопрос был в скорости, и по этому параметру тягаться с машинами даже такие живые существа не могли. Так что сейчас на «Ульяновском автомобильном заводе» особо храбрыми и безбашенными из кентавров, почти поголовно оказавшимися женщинами, за исключением одного представителя мужского пола, буквально влюбившегося в человеческую технику, заканчивалась серия испытаний экспериментальной партии машин «УАЗ-450123-А» и «Б». Тех самых, что и привезут копытных студентов в наш колледж.

Кстати, о Гересте. Моей четвероногой ученице по пути в колледж представился шанс познакомиться с земным сородичем. Точнее, с кентавридом, питомцем очень удивлённой нашим появлением девушки. Полуразумное магическое животное, то ли призванное, то ли естественного происхождения, как и феи, вернувшиеся в наш мир с изнанки, разочаровало мою копытную подругу.

По дороге от резиденции императора, куда мы на целый день заехали по пути из Нининого особняка в колледж, копытная девушка всё же уломала меня прокатиться именно на ней. Всё доказывая, что она лучший транспорт, чем «эти вонючие телеги!» Так что в то время, как Нина и Инна, а также остальные покатывались со смеху в салоне шикарного микроавтобуса, я гордо скакал на кентавре по улицам Москвы, периодически получая по морде затянутыми в хвост шикарными волосами ученицы. И, сказать по правде, очень хорошо, что я сидел на ней, когда появилась эта прогуливающаяся парочка.

Поставь меня рядом с самым умным шимпанзе, и это будет то же самое, что высокая, стройная и красивая черноволосая Гереста, подошедшая к испугавшемуся появления «такой» женщины пегенькому лошадёнку. Разве что обезьяна вообще не может говорить, а этот знал слов двадцать и мог их правильно использовать. Золотоволосый кудрявый мальчик лет двенадцати-тринадцати с верхним телом и ангельским личиком попятился и выронил дудочку, которую держал в руках. Ну и моя особо ловкая и моя ученица случайно на неё наступила.

Пришлось слезать со спины, извиняться перед хозяйкой. Которая так восторженно и застыла, глядя блестящими глазами на величественную экс-капитана магических рыцарей Эллурии. Одетую сейчас в пошитую специально для неё школьную форму Пятого Императорского Магического Колледжа. Да что уж там говорить, у нашей красавицы имелись даже белые чулочки на всех четырёх ногах! А копыта были обуты в похожие на форменные ботинки специальные полурезиновые накладки, похожие на форменные туфли, правда, естественно, без каблука.

Познакомились, и Гереста в качестве извинений даже разрешила девушке немного покататься на себе, ну а музыкальный инструмент я обещал прислать с курьером, а какой конкретно приобрести предложил выбрать самой хозяйке кентаврида. Она явно была не в курсе, кто я такой, и уж тем более не знала, что подошедшие к нам чуть позже студентки одна другой именитее. А может быть, и узнала цесаревен, но просто не поверила, что некто подобный может вот так подойти и поговорить с ней.

И тут оклемавшийся и заревновавший поняш устроил натуральную истерику! Он прыгал, размахивал руками и ржал дурным голосом. Я, кстати, вообще ни разу не слышал, чтобы наши кентавры издавали подобные лошадиные звуки или, например, всхрапывали, как кони. Наоборот, у них очень чистые и громкие голоса, а боевые кличи женщин-воительниц так и вовсе зычные и очень даже красивые. К подобным же звукам их горло, похоже, приспособлено не более, чем у людей. Что, впрочем, неудивительно, если они действительно к лошадям не имеют никакого отношения.

Пришлось успокаивать маленького копытного, а кентаврид действительно оказался почти детёнышем. Всего-то шесть лет, что для этих магических существ не возраст, однако таким большим, как Гереста, по словам хозяйки Евы, он никогда не вырастет. Был он куплен за большие деньги у официального заводчика в подарок от родителей дочке на шестой день рождения. Хоть она, вообще-то, просила пони, благо условия жизни позволяли.

Однако взрослый тогда ещё кентавр не просто считался умильной зверушкой, но и, обладая неким разумом, был верным спутником, а с возрастом и защитником. Правда, учить подобное создание чему-либо, кроме кулачного боя, было строго запрещено, но лягался копытцами он чисто на инстинктах, что и постарался продемонстрировать, желая отогнать Гересту от своей хозяйки.

Я даже и не знал, что у нас есть организации, занимающиеся разведением и продажей подобный тварюшек. Впрочем, откуда бы мне это знать? Магические существа в питомцах — вообще удел особо богатых людей, а я до недавнего времени был грузчиком в новосибирском ресторане. «Адам», а именно так, по словам Евы, назвали родители питомца, вообще-то, очень спокойный и даже меланхоличный малый, просто он за всю свою полусознательную жизнь впервые видел кого-то, столь похожего на себя. Вот и разнервничался.

Кстати, Иви его, похоже, понимала за пределом лимита выученных им слов. Но ничего особо осмысленного он не говорил, повторяя только то, что Гереста — страшная, и им с хозяйкой нужно бежать. А вот хозяйка кентаврида вновь впала в благоговейный ступор, когда ушастая сняла свою широкополую шляпку и начала ею обмахиваться, поняв, что, помимо обычных девушек, разговаривала с самой настоящей эльфийкой. Всё-таки последний день августа в Москве выдался жарким, а моя супруга ещё не привыкла к особенностям наших каменно-бетонно-стеклянных джунглей.

Глава 8





Глава 8



Возвращаясь же от этой истории к вопросам иномировых студентов. Чуть раньше кентавров в колледж прибудет эльфийская делегация. С ними всё значительно проще, но они также заканчивали свою первичную адаптацию и не успели к первому сентября.

А теперь внимание — шок! Во всяком случае, сам я слегка прибалдел, когда мне об этом сказали. Вместе со своими светлыми родственниками на новом факультете будут учиться аж тридцать тёмно-эльфийских студенток. Кстати, тоже нынче уже подданных Российской Империи, в первую очередь, по той причине, что наши чиновники не стали разбираться в расовых вопросах и распространили прошение Иви среди всех доступных ушастых как по эту, так и по ту сторону.

Команда пиратского тёмно-эльфийского корабля, состоявшая из беловолосых угольков и шоколадок, среди которых оказалось немало юных пираток, впервые вышедших в море и сразу попавших под мой артобстрел, оказывается, тоже затесалась в ряды тех, кто прошёл на эту сторону. Ситуация у них, надо признать, была непростая. Так как вся светло-эльфийская верхушка сгинула во время цунами, домой возвращать их было просто-напросто некому. Оставаться сидеть и киснуть на острове, полном озлобленных и претерпевших очередную трагедию белоухих, показалось женщинам этаким изощрённым самоубийством.

А тут появился огромный портал, и началась какая-то движуха. Ушастые угольки и шоколадки быстренько подсуетились, выяснили, что к чему, да и отправились искать новой жизни. В то время как капитан захватившего корабля позаботиться о них не мог, был ещё один… человек, на котором лежала обязанность это сделать. То бишь я, которому они, по их же собственным темно-эльфийским понятиям, вообще-то принадлежали как рабы, так как именно я раздолбал их кораблики и сразу не убил, позволив спасти. На этом основании и пролезли, тем более что отправляющиеся в новый мир их светлые сородичи особо не возражали.

Ну а у нас в стране рабства нет, что даже немножко их расстроило, потому как, по словам Иви, успевшей понахвататься умных слов, тёмные — немножко мазохисты. А так их бог остался где-то там, а вот Ивилада, по мнению тёмноухих, вполне нормальная замена: «Ни чё так, короче! Но слишком добренькая, братец был бы лучше!»

Забавно, но сказывались и различия в менталитете. Если светлые эльфы были чаще всего собраны и серьёзны, а изменения в своей жизни, как и трудности, воспринимали стоически, то в их тёмных сородичах преобладала вовсе не жестокость, как фантазировали наши земные авторы, а натуральное кошачье любопытство вкупе с совершенно безбашенной храбростью. Залезть куда-нибудь, где, хрен его знает, опасно или нет. Уплыть куда-нибудь к чёрту на рога с огромными шансами никогда не вернуться. Схватить что-нибудь, чтобы получше рассмотреть, пусть даже это смертельно опасно.

Собственно, именно по этой причине они в древние времена так и не захватили свою планету, а после падения светло-эльфийского государства куда чаще, нежели воюющие собратья, оказывались на жертвенных пирамидах ацтеков. Вот и новый мир казался им чем-то ну очень интересным. А узнав, что у нас женщины имеют равные права с мужчинами, так и вовсе назначили для себя русских почётными тёмными эльфами.

Кстати, нынешний либерократический Северо-Американский феминизм третьей и четвёртой волны поначалу понравился этим детям изначального матриархата куда больше. Вот только затем, узнав, что он не просто связан с властью женщин, а идеологически завязан на лесбиянстве и превращении мужиков в бесполых женоподобных созданий с кучей непонятных гендеров — сразу же потеряли к нему всяческий интерес.

По словам одного из бывших капитанов, угольков и шоколадок, посещавших для встречи со мной Нинино поместье: «Это не путь настоящих женщин! И вообще, резать мужикам-рабам яйца, а потом беситься без наличия крепкого, высоко стоящего члена в плавании и сосаться друг с другом — удел светлоухих неженок, не умеющий удержать свою…»

В общем, предыдущая часть была самой приличной из её монолога, потому что дальше она углубилась в грубой форме в женскую половую физиологию, однополые отношения и пристрастие светлых эльфиек к кентаврам, что мужского, что женского пола. Ну и уже известную мне игру матросок в «похить, спрячь, а потом затрахай до смерти всей командой дварфа» не забыла. А их и в их новой стране всё устраивает! Так что спокойно эту её речугу выслушала только улыбающаяся Иви, а вот остальные мои девочки сидели красными аки раки.

В общем, я понимал, по какой причине Комитет Безопасности Кампуса желает срочно обсудить возможные проблемы при образовании нового факультета. Скорее всего, это уже привлекло в колледж массу шпионов как из других школ, участвующих в Большой игре, так и настоящих, работающих на правительства разных стран. И не надо кивать на возраст или статус студента. Если это очень нужно государству, то и афро-китаец гонконгского происхождения, натуральный мачо, десантник-ветеран под пятьдесят, Всунь Вынь Ивысуши, превратится за пару месяцев в будущую студенточку Катеньку из-под Рязани. Технологии и магия позволяют творить чудеса с человеческим телом.

Правда, в итоге подобные изменения через пару лет критически ударят по здоровью. Но что такое для гипотетического вышколенного и натасканного Всунь Выня с промытыми мозгами скорая смерть перед возможностью исполнить веление Великого Кормчего и долгом патриотизма.

И да, я помнил, что в прошлом году многие студенты и курсанты с нашей необъятной родины к этому моменту уже провели здесь месяц-полтора. Но всё же инфильтрация в качестве летних работников взрослого возраста была куда проще. Вот только иностранным агентам, что тем, что другим, совершенно без надобности нападать на персонал. Скорее, наоборот, чем меньше они светятся, тем больше шанс внедриться и добыть ценную информацию. Либо оставить полезные закладки для Всунь Выня, потому как лето быстро закончится, и все их места должны будут занять студенты.

Я, честно говоря, верил, что большая часть серьёзных дядь и тёть просто засели в Москве. Собирают данные по открытым каналам, сливают их своим аналитикам. А этим кидаться и кусать поваров и уборщиков тем более незачем. Но тогда кто? Ещё один маньяк или всё тот же самый, из Строгино?

А вообще, с одной стороны, можно было просто забить на всё это дело и не ломать себе голову. Несмотря на просьбу ректора, это не моя работа, ни как студента, ни как герцога. С другой — в последнее время я крайне болезненно реагировал на разные непонятки вокруг себя. И так не знаю, что со своим прошлым делать. Мама упёрлась, и это надолго. Переубедить её в том, что она считает правильным, ещё никому не удавалось.

Я ломал голову над тем, кто виноват и что делать, всю дорогу домой, периодически листая дело, что передал мне ректор. Несмотря на то, что количество атак уже равнялось полудюжине, ничего особого пока накопать не смогли.

Видеозаписей нет, никто ничего не видел, жертвы ничего не помнят. Из-за того, что потерпевшие, как и нападавший, не участвовали в «Большой Игре», у них не было чипов, и с этой стороны тоже никакой информации получить не удалось. Короче, сплошной мрак, «ад и Израиль»!

Как и кого-то лично мне искать в подобных условиях я не представлял и, честно говоря, прямо сейчас надеялся на информацию по делу маньяка из Строгино, но, чтобы её получить, придётся, скорее всего, задействовать Нину, Инну и сестёр Касимовых. Не следует всё же забывать о том, кем был их дедушка.

И тем не менее я действительно, как и предлагал Сафронов, собирался вместе пройтись по местам преступлений, да и в больничку к пострадавшим сходить не помешало бы. Кстати, здесь не было написано, куда их, собственно, увезли. С графиней Ксюшей мне, судя по всему, удастся найти общий язык — на удивление разумная девушка. А потому получится, скорее всего, привлечь Вальку, а то и ещё кого помощнее. У них всяко больше опыта в подобных делах, чем у меня. Ну и у Аньки, может быть, удастся что-нибудь вытащить из их мозгов. Сеструха, конечно, послабее родительницы будет, но привлекать Мамку однозначно не стоит. Это будут только лишние проблемы на мою задницу, она ведь упорно видит в нас исключительно детей, которых надобно оберегать!

Себя я не обманывал. Причина, по которой я зацепился за предложение ректора, была не гипотетической заботой о репутации колледжа, желанием угодить старшему товарищу или страхом, что в итоге вся идея с факультетом адаптации просто не выгорит. Если первое ещё можно было запятнать опасностью для студентов, а второе просто было мне выгодно, то уж третье являлось делом государственной важности. И ничего порочащего это благое во всех смыслах начинание до общественности гарантированно не дойдёт.

Просто расследование было для меня способом отвлечься от рутины. Вот так вот. Мне — уже! — было скучно!

Привыкнув в последнее время, что жизнь бьёт ключом, очень тяжело было вновь вернуться на рельсы обыденности и включиться в обычный для остальных студентов график. В то время как после реальной опасности и адреналина «Большая Игра» резко отходила на второй план и казалась обычной развлекухой и играми в песочнице. Впрочем, я изначально, в отличие от Нины и Инны, не был её фанатом.

Так что, думается мне, «Серафим», а скорее всего, штат психологов: его личный, моего тестя или при «Чайном Клубе», — считал так же. И чтобы я однажды не взбрыкнул, они и подкинул мне действительно важное и относительно опасное дело. Мол, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы тупым, тяжёлым предметом по голове никого не било.

Вот помню ещё в Чулымской школе я на своей каталке и мой тогдашний приятель-одноклассник, с которым мы плотно общались пару лет, пока мальчикам не начали нравиться девочки, а дружить с калекой стало не зазорно для «настоящего пацана», начитавшись детских детективов, решили стать таковыми. Уж больно похожи были персонажи из американских книг девяностых годов прошлого века на нас.

Один — инвалид в соответствующем кресле, а второй — рыжий балбес, который вначале делает, а потом думает. Правда, там главных героев было четверо, и остальные в какой-то мере обладали не только мозгами, как у калеки, но и кулаками, как у рыжего, а также хорошими связями. А ещё они постоянно ездили на лимузине «Роллс-ройс» на консультации к кинорежиссёру, продюсеру и сценаристу Альфреду Хичкоку…

Мы же были в то время одиночками-изгоями для своего класса, у нас не имелось крутой базы с кучей самодельных гаджетов в виде корпуса старого автобуса, зарытого на свалке старых машин, бывшей семейным бизнеса одного из американских мальчиков. Своего кинорежиссёра мы также не имели, и я как командный «умный» инвалид не выигрывал ежемесячно в лотерею право пользоваться крутым автомобилем. Да и Лос-Анджелес всё-таки не Чулым, у нас своего Голливуда как-то не завезли, и ездить на нём было бы некуда.

Ну и под конец мой вспыльчивый рыжий был не «верным» ирландцем О'Нилом, который дрался только с вредящими команде плохишами из школы, а хохлом по фамилии Сергейчук, который имел на всё своё — единственно правильное — мнение. А впав в ярость, мог и мне в морду дать. От школьных же хулиганов он драпал первым, бросив меня им на растерзание. Зато потом неизменно удивлялся, почему я с ним не разговариваю.

Надо ли говорить, что с тех пор я не очень-то люблю рыжих, если, конечно, это не девушка, и её не зовут прекрасным французским именем Андриана. Забавный момент, я год назад так быстро просёк о её поле, что даже чуть менее рыжего Ваську не успел вспомнить!

В общем, подвернулось нам дело! Кто-то выломал дверь в одну из классных комнат на первом этаже. Естественно, в школе, где мало что происходит, это показалось событием, достойным расследования. И мы его начали: осмотрели дверь, записали в тетрадь и зарисовали якобы «улики». Я даже поговорил с завучем, правда, не снимал, как в книге, показаний, а был вынужден оправдываться, объясняя, по какой причине мы здесь крутимся. А затем Сергейчуку это надоело, и он объявил, что: «Дело закрыто!» Я же не мог ничего с этим поделать, так и закончился весь мой личный детективный опыт.

Недавнее же происшествие с опять же Андрианой не считается! Я там фактически ничего не сделал, а выступал как ударная сила страшной мощи. Основную же работу выполнили Конь с Дроном, эксперты-криминалисты и вовремя подоспевшая журналисточка с королевой фей.

В общем, я о чём… а о том, что Шерлок Холмс из меня, как из фекальной массы пуля для рельсотрона! Вот в нынешней ситуации зачем привлекать пацана, не обладающего специальными знаниями и умениями, а только и умеющего, что аннигилировать всё вокруг, там, где требуется не тупая сила, а умение шевелить мозгами? А так, пусть бегает, ищет… Нет, может быть и найдёт. Может, большие дяди даже помогут, когда сами обнаружат вражину.

Выведут бестолковыша на него. Ну а чего, свои медали и премии они так и так получат, а малышу радость. И ведь самое смешное, что в нашем болоте я с радостью буду бегать и даже прыгать, если понадобится!

Ну а чего? Я всё это понимал и тем не менее отказываться не собирался. Пусть эрзац, но это хоть какое-то приключение в череде уже начавшихся однообразных будней. И надо говорить честно — если занять их исключительно сексом со своими многочисленными прекрасными дамами, то в очень недалёком будущем и этот очень и очень приятный процесс просто приестся! А если это произойдёт? Что дальше? Лезть в политику? Начать вязать сети интриг? Или, не дай то Бог, на парней начать заглядываться да коняшкам под хвост лазить?

— Ой! — аж подпрыгнула Иви и пожаловалась нам: — Что-то совсем большая ватрушка прилетела! Кто-то из людей, думая обо мне, нехорошие мысли отогнал! Вы это… Не обращайте внимания, я просто к людской вере не привычна ещё. Она… немного другая на вкус. Но скоро перестану так реагировать!

Я промолчал, не желая выдавать, судя по всему, себя любимого и ту гадость, о которой подумал. В общем, резюмируя, мне нужно было отвлечься от учебного марафона. К тому же расследование для меня было делом непривычным, а значит, участвуя, можно было узнать что-то новое. Получить определённый опыт и, возможно, полезные знания.

Они могут никогда в жизни больше не пригодиться. Но я всегда руководствовался мыслью, что лучше знать, чем нет.

Размышляя, с чего бы начать, и помня, что следует ещё явиться на свидание со своей новой начальницей, я вошёл в особняк, галантно пропустив вперёд дам, и услышал голоса из гостиной. До ужина оставалось ещё часа два, а это значило, что у нас гости. И я даже предполагал, кто это мог быть.

Так что, ничуть не сомневаясь, распахнул дверь и вошёл, ведя за собой Иви и Ву Шу. Расположившиеся за чайным столиком цесаревны и гостья, что-то активно обсуждавшие до этого, повернулись на звук, и буквально в то же мгновение Иви рванулась вперёд, загораживая меня своим прекрасным телом.

— Кузя, осторожно! — эльфийка подобралась, словно перед схваткой. — Незнакомка не человек! Я чувствую воплощённое божество!

— Тише, спокойней, — поймал я воинственную ушастую. — Ты же её уже видела сегодня!

— Мы незнакомы и были далеко друг от друга! — посопротивлявшись для порядка в моих объятиях, чуть обмякла девушка. — А теперь я чувствую…

— Иви, позволь мне представить тебе нашего уважаемого Председателя студенческого совета Яну Малышеву, — произнесла Нина, улыбнувшись и махнув Леночке, чтобы принесла ещё чашки. — Она же воплощение богини Иштар, центрального женского божества акадской мифологии давно исчезнувшей цивилизации. А заодно мою подругу детства!

— Признаться, я сама так до конца и не могу поверить в нечто подобное, — тоже улыбнулась Яна и поморщилась. — Особенно, знаете ли, трудно ассоциировать себя с этой жениной. Та ещё шлюха и вообще неприятный персонаж!

— Я, когда мне об этом рассказали, с тобой ещё не встретился. И вообще, сомневался, — пояснил я эльфе. — Из того, что я знал об эгрегоре, трудно сделать вывод о реальности чего-то подобного. Но раз ты что-то почувствовала, так оно и есть. Примем как данность.

— Вот как… Прошу прощенья! — смущённо произнесла Иви, поняв свою промашку, покраснела и, выскользнув из объятий, спряталась у меня за спиной. — А воплощение действительно есть. Только… оно будто бы спит.

— Ну и слава богу, — улыбнулась председатель.

— Ой… — пискнула Иви. — Опять. И ещё сильнее!

— Иштар та ещё стерва была, — не обратив внимания на писк смущённой богини, продолжила председатель. — Кузьма, я безумно рада тебя видеть. Ты молодец, что сумел вернуться и Валентина вытащить.

— Вот только его одного и смог, — я скривился от боли в душе. — А парни так и пропали. И Снегирь…

— Они сделали свой выбор, и нам остаётся лишь достойно принять его, — Яна серьёзно поглядела мне в глаза. — То, что ты переживаешь за судьбу ребят, прекрасно, но не забывай, что у каждого свой долг. У них он, возможно, был в том, чтобы отдать за тебя жизнь. У тебя — принять их жертву и быть её достойным!

— Ладно, хватит меня уговаривать, — я вновь скривился. — Чай не маленький, всё понимаю. И тоже рад тебя видеть, Яна. Должен заметить, что пока меня не было, ты только похорошела! Думаю, совет по-прежнему пускает слюни и пляшет под твою дудку? Да и не только он.

— Так и есть, — рассмеялась Инна, — я тут встречалась с послами других колледжей. Ты бы видел их остекленевшие глаза. Я боялась, что они полопаются от спермотоксикоза и меня забрызгают.

— Фу! Ты такая пошлая, — Нина отчитала сестру, но тут же рассмеялась. — Но по сути так и есть. Очередные самцы пубертатного периода пали жертвами скрытой божественной сексуальности нашего дорого председателя. Боюсь представить, что будет, когда она выйдет в большой мир.

— Я надеюсь, что ваша светлость не даст случиться катаклизму, — Яна мурлыкнула, выстрелив в меня жарким взглядом из-под ресниц. — Уверяю, я буду очень полезным сотрудником.

— Не сомневаюсь, — на меня её чары не действовали, благо красавиц, что были только мои, вокруг хватало. — И, думаю, мы найдём применение твоим талантам. Правда, Нина?

— Несомненно, — зайка даже не думала ревновать, скорее потешалась, глядя на потуги подруги детства охмурить меня-любимого. — Как там Андрей Иванович?

— Велел вам кланяться, — я удобно устроился в кресле, обнимая одной рукой усевшуюся на подлокотник Иви, а другой — подхватив чашку с чаем. — Навалилось на него, конечно, с нашим появлением. С другой стороны, и престиж немалый. Хотя и ответственность тоже. Меня вон уже припахал очередного маньяка ловить.

— Это того, кто на персонал нападает? — Как я и думал, Яна была в курсе всего, что творится в кампусе. — Так это великолепно! А я уже собиралась просить о привлечении специалистов со стороны.

— Ну, я бы особых надежд на себя не возлагал, — энтузиазм в голосе председателя мне не очень понравился. — Всё же я боевик, а не сыскарь. Так что помощь нам пригодится. Кстати, почему наше КБК оказалось не в курсе случившегося?

— Хм… вообще, я не хотела, чтобы они пока что отвлекались от «Игры», — тяжко вздохнула госпожа председатель. — Начало сентября всегда трудное время. Если что-то ещё произойдёт, они в любом случае узнают. А если нет, то и слава богу.

— Мамочки… — тихо пробормотала Иви, опять слегка вздрогнув. — Как лимончик разжевала. Я, кажется, к этому никогда не привыкну.

— Так чем тебя так радует моё участие? — вновь перевёл я внимание удивлённой словами богини Яны на себя.

— Понимаешь, в чём дело, — Яна закусила губу, словно размышляя, говорить или нет, затем, решившись, вздохнула и продолжила: — Способных вести расследование людей у нас и так хватает. Ты, наверно, не в курсе, потому что делами колледжа мало интересовался, но на юридическом факультете несколько групп целенаправленно готовят на должности следователей и прокуроров. Проблема в другом. Следов преступника найти так и не смогли даже настоящие полицейские. А по кампусу уже второй год ходят слухи о вампирах, персонал ещё не выехал полностью со своих мест, и сейчас они только усиливаются.

— А чего не об оборотнях? — усмехнулся было я, но поперхнулся под строгим взглядом председателя. — Не, ну серьёзно, бред же. Ожившие трупы, блин…

— Слетай в Египет и расскажи им, что мертвецы не могут ходить! — Яна экспрессивно взмахнула руками. — У нас есть маги, воины, теперь вот эльфы с кентаврами и хоббитянкой. А ещё шесть жертв, подранных с большой кровопотерей, которые в одни голос утверждают, что напали на них из тумана. Это ранним вечером-то! Когда его просто быть не могло! А ещё прокушенные шеи и отсутствие крови на земле! И что прикажешь думать?

— Спокойней, спокойнее, — я взял разошедшуюся девушку за руку, — Я просто пошутил! Неудачно. Ян, а вот в папочке, переданной мне Сафроновым, о прокушенных шеях нет ни слова, как и про туман. У жертв куча ран, потеря крови — и понимай как хочешь. Жертвы ничего не помнят — точка! И что это все значит?!

— Без понятия, — пожала девушка плечами. — Хочешь, я уточню? Но скорее всего, кто-то особо ретивый и в погонах просто удалил всё связанное с возможными намёками на оккультизм.

— Но мать его! И ты мне так спокойно втираешь о магах и хоббитах! Это ж явная улика! — воскликнул я, заметив, как пальцы Яны словно сами собой переплелись с моими. — Ты помнишь операцию наших полицейских по поиску маньяка-кровопийца в прошлом году в Строгино? Несколько осушённых полностью трупов девушек. Неужели не похоже?

— Нет! — нахмурилась девушка. — Даже не в курсе. Я выясню! Но, похоже, некто в полиции с большими погонами просто позаботился о своих сданных, но на самом деле не раскрытых «палках»!

— Возможно, — кивнул я. — Кстати, что там против вампиров работает? Лук, чеснок, серебро, осиновый кол, крест, святая вода? Иви, ты можешь сделать нам святую воду?

— Эм-м-м… Пописать, что ли? — удивлённо посмотрела на меня эльфа, а собравшийся за столом женский коллектив грохнул со смеху, глядя на явно не понимающую, в чём дело, ушастую девушку.

— Похоже, концепция «святой воды» у эльфов отсутствует, — фыркнула покрасневшая щёчками Инна. — Но вообще, это обычная вода, с ионами серебра, облучённая сансарой, пропущенной через Эгрегор.

— А так, серебро — это от оборотней, — добавила всё ещё похихикивающая Нина, задумчиво водя пальцем по краю чашки и взглядом экспериментатора-патологоанатома глядя на наши с Яной переплетённые пальцы, так что я поспешил освободиться. — А может, просто маг аспекта крови? Или вообще, псих какой? О! А может, ацтека поляки пропустили? Ты, Кузьма, рассказывал, что они те ещё затейники!

— Я это в прошлом году про мага и психа ещё предполагал, — пожал я плечами. — А ацтеки кровь из прокуса в шее не пьют…

— Первым делом проверили остаточные эманации моря сансары. Аспект крови на территории кампуса не задействовали, да и вообще, на местах преступления было на удивление чисто в этом плане, — Яна покачала головой, подперев ручкой подбородок. — Разве что собирает про запас… но тогда откуда туман, и почему жертвы ничего кроме этого не помнят? Да и кусать тогда зачем? С психом же сложнее… При трудоустройстве все проходят весьма серьёзное медицинское обследование, включающее психологические тесты. При малейшем отклонении в работе отказывают. Без учёта, что в летний период учащихся мало, и контакт минимален.

— Студент? — Инна высказала самую явную версию.

— Может быть, — кивнула председатель. — Но на момент первого нападения студентов было в кампусе не так уж и много. Всех, конечно, ещё не проверили, но, думаю, через пару дней закончат. Пока результата нет.

— Я понял, — со вздохом кивнул я и припечатал ладонью о столик. — Хорошо. Я и так собирался заняться этим делом, но теперь берусь не откладывая. Выцеплю с собой Вальку и точно привлеку Воронина. Посмотрим завтра места преступлений. А Аньку попрошу зайти к потерпевшим, и, Нин, отправь с ней Юльку. У девчонки не голова, а золотой слиток на ножках. Глядишь, и правда вдвоём чего нароют. Ву Шу у тебя дела завтра есть?

— Хорошо, — покладисто кивнула зайка, а вот лаоши ответила, что занята в течение всего дня, так что в результате после короткого обсуждения решили отправить с сестрой ещё и мою первую ученицу.

От серьёзной угрозы мелкая поднебесница, так же пока что обитающая в особняке, которая была на пару лет младше Ани, не защитит. Но от воина первокурсника, как и мага — уже отмахается. Всё же тренировал я в последнее время её серьёзно, а девочки и на это не способны.

— И Гересту тоже возьмите, — вставила Иви, внимательно слушавшая наше обсуждение, но до этого смущённо молчавшая, понимая, что мало что смыслит в местных реалиях. — Она имеет опыт расследования преступлений, да и свежий взгляд не повредит. Я сомневаюсь, что нападения связаны с нашим появлением, но если вдруг, она будет полезна.

— Логично. Пока нам мало что известно, так что ни одну версию отбрасывать нельзя, — я согласился с доводами эльфики. — Надо будет только ей внушение сделать, чтобы повежливей была. Здесь вам не тут… Кстати, к слову, Яна?

— Ау?

— А где у нас КБК располагается-то? — задал я важный вопрос, потому как время приближалось уже четырём дня, и вообще, надо было выдвигаться.

— А ты разве не знаешь? — удивлённо посмотрела на меня госпожа председатель.

— Меня в прошлом году забыли предупредить о том, что я числюсь там в штате!



Глава 9





Глава 9



В поход к «текущему месту работы» я отправился не в гордом одиночестве, а под ручку с внезапно подхватившей меня под локоток Инной. Так уж сложилось в нашей жизни, что именно в компании со старшей цесаревной мне чаще всего приходится общаться с различными серьёзными силовыми структурами. У Инны, можно сказать, талант к общению с обличёнными властью людьми с васильковыми просветами на погонах, так что мы решили не изменять устоявшейся традиции.

К тому же с госпожой Ефимовой-Вершининой нам в последнее время редко удавалось побыть наедине. Как пелось в песне: «Если б я был султан, я б имел трёх жён! И тройной красотой был бы окружён. Но с другой стороны при таких делах столько бед и забот… Ах, спаси Аллах!» Так вот, гипотетического султана, о судьбе которого страдал в «Кавказкой пленнице» персонаж Юрия Никулина, я уже превзошёл.

У меня четверо, а пятая в лице Касимовой-младшей, что называется, «активно готовится», а по-другому говоря, отчаянно трусит перед своим первым разом, стесняется предстать передо мной голышом. Но я, в общем-то, не тороплю и не настаиваю, дозреет — тогда всё и случится, правда, в этом сложном процессе ей активно мешает, нервирует и сбивает с толку очередь остальных «кандидаток в гарем», выстроившаяся в каком-то сложном, одним девочкам ведомом порядке. И Касимова, можно сказать, мнущаяся у прилавка, сильно тормозит жаждущих любви и моего тела дам и, вообще, ведёт себя как собака на сене: никак не может решиться, но свои позиции сдавать не хочет и вперёд себя никого не пускает.

Но я в эти дела не лезу. Сами разберутся — так и ревности в семье меньше будет, пусть даже негативные чувства как-то притупляются магией после ритуала «Фаворитки». Сам я от отсутствия женской ласки не страдаю — и ладно! Но пусть я не султан, а очень даже герцог, что в моём случае как бы не покруче будет, окружённый четверной красотой, проблемы испытываю похожие. Девочки, они девочки и есть. Им нужно внимание, а не только секс, так что зачастую им хочется побыть со мной наедине. Даже нашей Богине, которая в этом отношении оказалась ничем не отличимой от земных женщин!

Пусть «Каратель» и потерялся на просторах другого мира, а с получением нового транспортного средства в Пятом Магическом у меня возникли определённые трудности, без средства передвижения я, как ни странно, не остался. Четвероногого, двух-трёхместного с интегрированным автопилотом, а заодно и водителем. Которое, уже успело вернуться домой со своего вступительного дня на новом факультете и теперь било копытом, желая поноситься по кампусу. Однако пока слабо ориентировалось в нашем учебном Полисе, так что опасалось заплутать, отправившись гулять в одиночку.

Естественно, я о Гересте, моей второй ученице, которую даже просить доставить нас по нужному адресу не понадобилось. Сама прибежала, заметив, что мы с Инной отправились к остановке трамвайчика, да ещё и возмутилась, что мы, вместо того чтобы позвать её, собрались ехать куда-то в гремящей и позвякивающей «уродливой коробке»!

Как известно, у богатых свои причуды, а шофёр, видимо, не совсем человек, а антропоморфный придаток к машине, резко повышающий комфорт передвижения, которого вроде бы и нет, так что можно расслабиться и особо не стесняться. Поэтому наличие Гересты, никак не отразилось на пожеланиях Инны «побыть только вдвоём», к тому же, расположившись по-дамски спереди и обхватив мою шею руками, цесаревна просто балдела от верховой конной прогулки, явно чувствуя себя волшебной сказочной принцессой в объятиях своего рыцаря на белом коне… вернее, чёрной кобыле.

Ну… в общем-то, она была даже права! Так-то моя супруга — неслабый маг, так что с этой стороны «сказочность» была соблюдена. Ну а я как её кавалер в Землях Германской Нации щедрой рукой Максимки был возведён в паладины, это там покруче любого рыцаря будет. Ну а то, что не в доспехах, в общем-то, легко поправимо. Они в нашей спальне в кофре лежат… Вот только если бы я надел их, то стал бы похож не на благородного героя со своей дамой, а на демона, похитившего невинную… точнее, уже опороченную им деву.

Я тоже особо не переживал, пусть даже седла у Гересты не было. Девчонки, проектируя наряды для кентаврихи, прекрасно продумали этот момент, сделав на её пиджачке сзади, на уровне лопаток, специальную шлёвку, за которую вполне можно было держаться, не опасаясь сверзиться самому или, что куда хуже, уронить на скаку Иннку.

Доставив нас к парадному входу в немалых размеров здание КБК, прямиком к ошарашенным нашим появлением постовым, Гереста поинтересовалась, нужно ли будет нас забрать, и, узнав, что нет, вильнув чёрным как ночь хвостом, приготовилась умотать. Что-то она там по дороге увидела, что-то захотела. В общем, у копытной девушки вдруг резко появились свои дела, и вообще, путь домой она запомнила, а кентавры, как показывала практика, — существа почти такие же любопытные, как кошки.

Ну, два дебила — это сила! Я, собственно, о нас с ученицей, потому как моя супруга — умница-разумница, а кто в этом усомнится, тому уже от меня не поздоровится. Одна, четвероногая, догоняя нас, вылетела из дома «как есть», естественно, не наработав пока привычку к ношению гаджетов, оставив свой ПМК, планшет и всё остальное (включая карточку с деньгами) аккуратно сложенным на тумбочке возле своей кровати-лежанки. Последнее, в общем-то, даже понятно, за свою сознательную жизнь привыкнув таскать на поясе мешочек с тяжёленькими монетами, трудно быстро перестроиться и поверить, что вот этот вот лёгонький кусочек пластика может быть эквивалентом целого состояния.

А я, в свою очередь, просто не подумал о том, что наша «кентаврилла», в отличие от куда легче адаптирующихся эльфиек и наднебесниц, в чём-то тот ещё ребёнок. Хорошо хоть Инна её притормозила и проконтролировала, а затем выдала одну из своих реальных дебетовых карт, быстренько через планшет оформив её как временную-гостевую, подходящую для Большой Игры и скинув некоторое количество эрзац-валюты на только что созданный поверх реального «игровой счёт». Как я понял, теперь, даже если кто-нибудь украдёт её у Гересты, ничего страшного не случится, потому как пока сама Инна не отменит нынешнее состояние, лежащие на ней реальные деньги будут заблокированы.

Записав на бумажке адрес нашего дома, а так же свой, Валькин и Нинин телефоны, супруга велела в случае чего ловить первого попавшегося студента и «вежливо» попросить его позвонить на один из указанных номеров. И не стесняться спрашивать у других студентов, если что-то непонятно или из-за размеров для кентавра трудноосуществимо. Всё-таки девушка она у нас красивая, но габаритная, а Полис только начал перестраиваться под нужды новых копытных подданных Империи.

Пообещав не бедокурить, рестораны, магазины и прочие заведения не ломать, в истории не вляпываться, и вообще, быть очень осторожной и просто паинькой, покрасневшая от смущения Гереста ускакала-таки прочь. Я бы сказал, поднимая копытами пыль, однако в замощённом брусчаткой и асфальтированном Кампусе, а тем более почти в самом его центре, трудно было найти столь загаженную дорогу. Так что эффектного шлейфа у ученицы не получилось.

Проводив своё средство перемещения, мы за ручку с супругой зашли в прохладный холл здания нашей игровой полисной охранки, где нас тут же тормознули охранники, с ходу поинтересовавшись, что, собственно, нас сюда привело. Моя ученическая карта подействовала как зелёный свет светофора, и нас пропустили, правда, тут же пришлось расстаться, потому как у меня были дела в закрытой для посещения обычными студентами зоне, а с Инной тут же возжелал пообщаться кто-то из управления.

— Опять будут вербовать, — улыбнувшись и поцеловав меня, произнесла девушка, прежде чем пройти за вызвавшейся сопроводить её студенткой. — Ты уж намекни там где надо, что это не очень красиво со стороны вашего полиса, я, даже если бы и хотела, ничем вам помочь бы не могла. Власти-то, как и доступа к секретной документации, у меня теперь нет.

Всё было именно так, как и сказала Инна. Она продолжала числиться в Первом Императорском Магическом Колледже. Обвешанная различными подписями о неразглашении, с титулом «Постоянного Посла» и невнятными должностными инструкциями госпожа Ефимова-Вершинина оказалась просто-напросто свадебным генералом, в то время как реальная работа была возложена на её бывшего заместителя.

Логично со стороны их Дип-миссии. Глупо верить, что женщина в её условиях будет играться в игры, полностью отстранившись от мужа, сестры и друзей. Ну а тем более, если вдруг случится межполисная война между Первым и Пятым, она в любом случае останется здесь, а не отправится, как другие дипломаты, в свою альма-матер. А так на ней просто сбросили организацию совместных мероприятий, выставок и прочую академическую принудительно-добровольную студенческую ерунду, которой всё равно кому-то следовало заниматься.

Встреча с «начальницей», не особо эффектной на фоне моих красавиц, но умной девушкой-старшекурсницей, прошла без особых эксцессов. Хоть, судя по всему, на программу запланированной выволочки, изначально предполагавшей наличие у меня вазелина, резко повлияло то, что я занимаюсь куда более важными делами, нежели межколледжные студенческие бодания. Люди в КБК собрались умные и прекрасно понимали, что игры играми, но коли ректорат повесил на меня, а не на них такую важную задачу, то следует отойти в сторону и не лезть. А ещё лучше всеми силами помогать «Новому Имперскому Герою» ради успешного завершения дела.

Так что заветную папку с грифом «Секретно. Для служебного пользования» я таки получил практически сразу же после взаимных приветствий и расшаркиваний. Причём, как оказалось, вся эта суета и секретность не просто так. А по той причине, что материалы, хранившиеся в Дисциплинарной Комиссии, не только относились к задачам, поставленным перед патрульными студентами и курсантами, а были, пусть неполной, но копией реального дела. Оказывается, это часть учебного материала для некоторых старшеклассников, выбравших в пятом году соответствующий факультатив и уже работающих с такими вот серьёзными документами, касающимися реальных преступлений.

И даже Елене не хватило её уровня допуска, чтобы получить на руки эти бумаги. Пришлось задействовать уже её начальство самого высокого уровня, после того как мы расстались, в дело вмешалась наша госпожа Председатель. И только когда Яна высказалась по этому поводу, в кабинете Апиной появились хмурые ребята из Дисциплинарного Корпуса с этой самой папкой в спец-кейсе.

И там же, в кабинете, подписав необходимые документы, мы совместно с начальницей ознакомились с содержимым. После чего дружно схватились за голову! Пусть дело и происходило в Строгино, но отголоски слышались и у нас, в Ильинском, причём фигурировали очень даже знакомые мне люди! Видимо, именно поэтому к материалам было так сложно подобраться.

Касательно ближайшего района Москвы, где действовал маньяк, получивший имя «Строгинский упырь». Девятнадцать трупов, найденных в течение двух месяцев, а также пропавшая без вести девочка одиннадцати лет. В основном молодые неодарённые девушки, к которым в официальных бумагах приравнивались в том числе и неврождённые одарённые вплоть до третьего уровня, не подпадающие под категорию «воин». Как у несостоявшегося профессионального тренера по открытию нижних чакр вопросов к подобным формулировкам у меня не было ровным счётом никаких.

Воин, пусть этот термин зачастую и применяется ко всем неврождённым одарённым, но на самом деле это человек, вставший на путь саморазвития именно для сражений. Ну, или банальных кабацких драк, что не суть важно. Однако боевые искусства — вовсе не единственный способ раскрытия чакр и освоения их потоков. Йога, гимнастика, лёгкая и тяжёлая атлетика, фигурное катание, плаванье, в том числе и синхронное, всё это, включая тот же футбол и баскетбол с волейболом, и многие другие спортивные и оздоровительные практики при минимальных знаниях выравнивают базовую энергетику и открывают тело человека для океана сансары. Главное, заниматься методично и регулярно, улучшая себя.

Многие люди и чаще всего девушки и молодые женщины, ничего не смысля в сражениях и даже не желая учиться драться, тем не менее становятся неврождёнными одарёнными. Кто просто для здоровья, как, кстати, моя мамка в своей лихой юности, потому как то было в её годы очень модно. Кто ради искусства и красоты, а кто целенаправленно, чтобы повысить шансы родить уже настоящего мага.

Пример от обратного — Зона, но не Украинская, а та, эфемерная, население которой отбывает наказание за свои преступления. «Кузница» низкоранговых воинов для криминала. Причём методы там, пусть и те ещё, но отработанные и зачастую эффективные. Или другой пример — вооружённые силы. Тоже плавильня, но уже для солдат-срочников, многие из которых попадают туда заплывшими жирком маменькиными сынками, быстро прогрессируют, а уйдя на гражданку, теряют наработанные за это время чакры, становясь офисным планктоном. Такие потом так и прыгают туда-сюда, то открывая, то закрывая первую Муладхару. Так же и сами скачут с рабочего кресла в качалку к длинноногой инструкторше, а оттуда в пивной паб за литром-другим светлого или тёмного разливного «Franziskaner».

Возвращаясь же к заветной папочке. Часть жертв, особенно из обнаруженных ранее, почти полностью обескровлена. Возможно, даже что именно выпита, судя по гематомам в местах двойных прокусов на шее. В простонародье — засосам. Тела, найденные позже, уже несли на себе следы каннибализма.

Особенно в этом смысле пострадали четверо детей. Два мальчика, один из которых не вернулся домой с вечерних курсов, а второй был найден утром, растерзанным в собственной спальне. Как и обглоданная практически до скелета трёхлетняя девочка, проживавшая с бабушкой в тридцать первом доме по Крылатской улице Крылатского же района. Соседнего со Строгино.

Дети были найдены с разницей в день, последней же жертвой тоже стал маленький мальчик. Брат пропавшей девчушки. Они стали последними подтверждёнными жертвами Строгинского Упыря. Последними, но не единственными… Потому как, судя по результатам расследования, в соседнем парке маньяка, уносившего свою жертву, встретил патруль из двух офицеров полиции, которых он прикончил, разодрав им чем-то глотки. Причём, судя по тому, как лежали найденные утром офицеры, одновременно.

Последний факт, а также странные проникновения в закрытые квартиры, заставил перевести подозреваемого из категории «обычного человека» в «одарённые». К делу подключился одиннадцатый отдел КГБ, но Строгинский Упырь словно под землю провалился. Нападения прекратились, пока через какое-то время в деле не начал фигурировать наш родной Колледж.

А также, знакомые мне люди: покойный ныне Саша Снегирёв, вполне здравствующая Катенька Федосеева и внезапно оказавшийся тоже пропавшим без вести Олег Ромушев. Понятно, почему первые двое молчали как партизаны. На них, пришедших проведать Олега и обнаруживших в его новой квартире настоящую мясобойню с ещё двенадцатью уже порядком испорченными телами неодарённых гражданских, навешали кучу обязательств по неразглашению. Вот только кто бы ни устроил это в жилье Ромушева, финальные выводы следователей, перед тем как дело полностью отдали одиннадцатому отделу, классифицировали его самого как потерпевшего.

Дело в том, что пропал парень, судя по опросам друзей и соседей, намного раньше, чем в квартире могли появиться тела. Сам он был, путь довольно талантливым, но магом воздуха, а не крови. А воздействия этого аспекта на трупах не зафиксировано. Ну и, наконец, замок двери, распотрошённый пистолетами Саньки, не открывался почти три месяца, в то время как в квартиру проникали исключительно через окна. Перед этим незаметно пересекая периметр кампуса, который, кстати, охраняется как режимный объект.

Причём предположительно действовал не маг, а воин или колдун с аспектом крови, слетевший с катушек и возомнивший себя настоящим вампиром. Нас, колдунов, не так уж и много, а потому рассматривались также другие схожие гибридные мутации одарённых, которые встречаются ещё реже. Но всё оказалось без толку.

Как в сердцах сказала моя новая начальница: «Пиз…» — присовокупив ещё несколько крепких выражений касательно женских половых органов, а также процесса соития, точно характеризуя ситуацию в целом. Так что я был с ней даже согласен… учитывая, какие дела творятся рядом, в то время как богатые детишки самозабвенно играются в политику и войнушку.

В результате их начальственное совещание отложили, а в кабинет набилась целая куча народа. Ну и после подписания соответствующих бумаг у явно прочухавших из-за наплыва народа всю поганость ситуации курьеров из Дисциплинарного и Корпуса чтение заветной папочки повторилось.

Признаться честно, меня абсолютно не трогает, когда люди ругаются матом. В том числе и девушки, которые в силу своего пола заворачивают обычно особо звонкие перлы об органе, обладательницами которого являются. Но в этот раз уши закручивались в трубочку и у меня, и у всего мужского коллектива, потому как злые, что черти, старшекурсницы в выражениях вообще не стеснялись. Не у одного меня сорвалось сегодня свидание.

В результате почти часа обсуждений хоть какой-то план действий да выработался. Инна, кстати, вызвав такси, по моей просьбе не стала ждать, а поехала домой. Пусть и расстроилась девочка, ибо были у нас планы на романтический ужин при свечах, да и остальные всё понимающие дамы нас сегодня не чаяли увидеть. Однако ситуация действительно была не такова, чтобы просто взять, раскланяться и уйти.

Так что, исписав кучу бумаги и обложив Дисциплинарников тоннами мата за то, что сидят на важных документах и молчат, мы пришли к какому-то решению. Лезть без санкций в расследование КБК не будет, чревато… но я со своим зашибись статусом занимаюсь тем, что мне велели. То есть по мере сил играю в Шерлока Холмса, а если нужно, мне помогают советом, аналитикой и так далее.

В свою очередь мои, оказывается, коллеги тоже не сидят без дела. Слишком серьёзная ситуация, чтобы полагаться на меня одного, а внешняя полиция — неодарённые и в любом случае уступают нам в возможностях. Когда ещё они допетрят и вновь передадут дело в одиннадцатый отдел, а пострадать могут студенты, и КБК бездействовать, по общему мнению, просто не имеет права.

Поэтому в кампусе вводится план «Йети». Игровой сценарий, разработанный на тот гипотетический случай, когда в рамках Большой Игры в Пятый Магический кем-то засылался агент, у которого… скажем так, неправильно работал чип, или он был вооружён реальным боевым оружием. Другими словами, некто, по имеющимся оперативным данным, реально опасный для окружающих. Студент, способный случайно убить своего противника не по-игровому, а взаправду, но при этом личность его неизвестна, а сведенья не имеют чёткого подтверждения, потому не стоит пока сообщать о подозрениях судьям.

Другими словами, все информаторы и нужные люди предупреждены и начеку. Бойцы осназа колледжа в готовности, а все остальные работают по заданной теме.

В Пятом Магическом это был первый в истории случай, когда принималось подобное решение. Но вообще взята схема была не с потолка, а разработана после реального убийства Президента Кембриджского МТИ из Либерократии, случившегося шесть лет назад. Во время войны игрок из Эмиратов оказался со сломанным (усилиями агентов из Индонезии) чипом. В результате чего, положившись на мнение о невозможности подобного случая, спецы действовали сугубо стандартными схемами и прохлопали покушение, в результате чего погибла молодая девушка.

И всё же основным поводом для разработки плана «Йети» стало использование убийцами реального огнестрела, а также самоделок. Первый известный случай произошёл пятнадцать лет назад, когда вьетнамец Нгуен Ти Ча самолично разрядил сделанный из трубки, набитой резанными гвоздями, дробовик в лицо Ле Фиету.

Парни… в общем, они были гомиками: азиат — клиентом, а француз — проститутом, что в некоторых Полисах считается вполне нормальной работой. Ле Фиет, уже взяв деньги, отказался обслуживать вьетнамца, потому что тот был заражен какой-то болезнью, из-за чего весь причиндал его покрылся язвами. Как результат: один труп, — и это был только четвёртый год игры.

А за всё время скопились сотни подобных случаев, когда что-либо стреляющее не проходило через руки оружейников, и в результате случалась трагедия. В том числе и самопальные ловушки на театре военных действий, вроде самострелов, кольев и прочего. Ставить-то их учили всех, но на играх они были запрещены.

Домой я приехал только в час ночи. Поговорив с ещё не спавшими Иви и Ниной, рубящимися в шахматы в синей гостиной, объяснил ситуацию и, переодевшись в домашнее, направился прямиком в собственную комнату Инны. Это у меня, простите, была только наша общая спальня, а вот каждая из девочек обладала своим углом, мне же такой роскоши не полагалось! Такова вот судьба единственного мужчины в доме, полном особ женского пола.

Постучавшись и не дожидаясь ответа, я вошёл внутрь и сразу же увидел, что моя девочка действительно расстроилась из-за сорванного вечера. Даже Касимову-старшую прогнала и сидела в одиночестве возле окна. Под лучами полной луны, поблескивающими искрами на влажных дорожках слёз, пересекающих прекрасные чуть пухлые щёчки.

— Кузьма, — произнесла Инна, когда я приблизился. — Скажи, только честно. А ты меня действительно любишь? Или я всего лишь придаток к Нине… Красивая… да-да я знаю, что я красивая, но какова моя функция, просто раздвигать пред тобой ноги? Ты скажи, я всё пойму…

— Инна, — мягко произнёс я, опускаясь перед ней на колени.

— Нет, ты скажи правду, — усмехнулась девушка, а затем, протянув руку, потрепала меня по голове. — Сиськи, писька и ничего более, или ты хоть что-то ко мне чувствуешь? Скажи, Кузьма, почему даже с Женькой ты проводишь больше времени, чем со мной? Мне всего-то и хотелось сегодня…

Она тихо заплакала, а я, подавшись вперёд, сгрёб её в охапку и прижал к себе. Вот же… женщины! И ведь она меня любит, но далеко не так сильна, как её сестра, и страдает от того, что не одна у меня. Нине тоже порой плохо от необходимости делиться, но боль только укрепляет её уверенность, что она всё делает правильно, а вот Инна. Инна как нежный цветок, которому нужен постоянный уход.

— Инна…

— Что… — выдавила она между всхлипами.

— Я люблю тебя… не так, как Нину, Женю и Иви, — произнёс я и, не дав сказать ни слова, продолжил. — А как Инну! Мою маленькую отравительницу!

— Отравительницу, значит! — фыркнула она и вдруг хихикнула. — Медичи или Борджиа?

— Не, — улыбнувшись, продолжил я. — Как Ефимову, которая не хотела чего-то подобного и тем более сделать мне плохо. Просто я всех вас люблю одинаково сильно, но по-разному! Ну могу я позволить себе такую блажь?

— Нет, — буркнула девушка, зарывшись лицом в мою грудь, майка на которой быстро пропиталась слезами. — Ты сам говорил, что я тебе не просто какая-то там «супруга в магии», а настоящая жена!

— Естественно жена! — честно ответил я, потому как не рассматривал Инну как кого-то иного.

— Так почему? Почему я всё время одна, а ты где-то бродишь? — произнесла она, отрываясь от меня и глядя прямо в глаза. — Вот чем ты сегодня занимался с этой начальницей?

«Ага, вот в чём дело!» — подумал я, а затем рассказал то, что узнал, и почему вынужден был задержаться.

Пофиг на подписки, семейное счастье дороже, а статус цесаревны перекрывает любые возможные последствия. Ну а по мере моего рассказа серьёзность ситуации быстро доходила до умной девочки, и в глазах её через какое-то время стояли уже не слёзы, а настоящий страх. Так что обида была забыта, как и ночнушка, незаметно расстёгнутая ловкими девичьими пальчиками и как-то сама собой соскользнувшая с молочно-белого тела.

Я целовал свою супругу и гладил её груди, чувствуя, как из девушки прямо-таки на глазах выветривается напряжение. Потом мои руки дошли до бёдер и того, что скрывалось между ними, а затем и меня самого избавили от лишней уже одежды.

Эта ночь была только для нас двоих. Для меня и предпоследней дочки Императора Всероссийского, которой нужно было подтверждение, что она для меня не просто ещё одна носительница вульвы, грудей и красивого личика. И я очень старался доказать ей это, правда, как обычно в подобных случаях всё у женщин сводилось к этому самому. Но кто их поймёт?

Нина между тем была не против — её откровенно тяготило ухудшающееся изо дня в день настроение сестры, да и вообще, по ей словам, я её слегка… ну, в общем, девушка подустала и желала хоть ночку отдохнуть в одиночестве. Иви как богиня и существо вне рамок нашего понимания и, наверное, даже времени проблем не имела, а Женя…

Всё же она в некотором роде вуайеристка. А потому, пока Инна не издала последний громкий стон, после долгого марафона доказательств бессильно расслабившись подомной, а затем, обняв руками и ногами, словно большого плюшевого мишку, не заснула, я прекрасно слышал, как госпожа Ефимова-Касимова-старшая рукоблудила под нашей дверью. Мешать чему я не стал — тоже жена, как-никак. Пусть забавляется, коли нравится.

Ну да, Женька, она такая, почему-то счастье Инны возбуждает её куда больше, нежели своё, когда мы этим занимаемся. И ведь ни капельки не лесбиянка, просто верная своей подруге-хозяйке до одури, ну и немного извращенка.

Утро началось с того, что меня бодрая и, надеюсь, забывшая вчерашние горести Инна выпихнула из кровати учиться. Заодно в приказном порядке велела немедленно раскрыть порученное мне дело, а то отстранит от тела, и буду спать даже не в своей комнате, а в зелёной гостиной на самом неудобном диване. После чего, накинув мою рубашку на голое тело, умотала к Нине. Судя по всему, разглашать подписанную мной Полисную тайну.

Правда, уйти мне просто так не дали, измаявшаяся и не удовлетворившаяся за ночь Евгения Ефимова-Касимова поймала меня и, затащив к себе в комнату, срочно потребовала своё. Девушка она специфичная, встаёт рано, одевается всегда с иголочки и, скажем так, знает некоторые мои слабые места… А потому, не обнаружив под эротично поднятым ею платьем даже намёка на трусики, я был просто вынужден старательно выполнить свой супружеский долг, в то время как Женька, не стесняясь никого, практически орала. Что, впрочем, было её естественной реакцией.

Похоже, живущие дома девушки решили свести меня с ума и измотать прямо ранним утром. Потому как стоило мне вырваться из цепких лап Касимовой-старшей и оказаться в ванной, как вроде бы закрытая мною дверь распахнулась, и, сжимая кулачки, на меня начала надвигаться Касимова-младшая. В чём масть родила и чепчике горничной.

Мы с Инной, а комната цесаревны расположена прямо над её, спать, видите ли, не давали. И ванную, которую она хотела занять, я уже оккупировал. Именно по этой причине следовало врываться к голому моющемуся мужику в таком интересном виде. А затем это чудо природы взяло и разрыдалось! Мол, ты, подонок, всех трахаешь, а не видишь, как я страдаю, не можешь просто взять и изнасиловать! А я уж и так и этак, и вообще…

Пришлось вначале успокаивать, а затем, обернувшись полотенцем, идти звать Женю и таки согласиться «насилосвать». Шокировав по пути до стеклянного взгляда выскочившую из своей комнаты Юлю, когда открытая ею дверь неудачно зацепила висевшее на моих бёдрах полотенце. Заодно получил впрыск животворной энергии от найденной по ходу Иви, которая была вроде как в этом деле сейчас не заинтересована, но, судя по вбуханному в меня количеству силы, сложилось впечатление, что это заговор!

Женя же, которая уже готовила завтрак, мне нужна была даже не потому, что по очереди могла провести ритуал «Фаворитки». А потому как ставить контрацепцию я просто не умел. В результате голенькая Ленка была поймана всё в той же ванной и тут же начала брыкаться. Вот только она меня успела достать, сегодня же… вот прямо только что. Так что была оттащена в комнату к старшей сестре.

Ну и она дала мне бой. Мелькали кулаки, ноги, некоторые органы, создающие прекрасные виды, но, наконец, момент был пойман, пара приёмов из арсенала борьбы победила ударную технику, и Касимова-младшая оказалась подо мной на кровати сестры, быстро превратившись в паиньку и только поблескивая глазёнками в ожидании.

Печать поставили, Ленка опять начала брыкаться, но это было даже забавно для разнообразия, а потом она стала моей третьей фавориткой Ефимовой-Касимовой-младшей. И, боже мой, верещала куда громче сестры. Естественно, не от боли, потому как старшенькая позаботилась о том, чтобы та не ощутила никаких отрицательных эффектов от потери девственности.

— Ну вы совсем охренели орать по утрам! — прокомментировала моя мелкая дочь, потирая глазки, когда мы с жалующейся на то, что я ей всё там поломал и порвал, Леной, голодными, выбегали из дома, уже опаздывая на занятия. — Что, не могли устроить свой спарринг на улице? Спать же людям хочется!

В общем, несмотря на то, что мелочь — вообще-то древняя Ледяная Королева, я, залившись краской, только порадовался, что в этом возрасте она столь наивна. Моя же новая супруга, красная как помидор, и вовсе неслась, обгоняя скачущую рядом весело смеющуюся Гересту, низко нагнув голову и не глядя по сторонам.



Глава 10





Глава 10



Чего Леночка совершенно не умела, видимо, вследствие полного отсутствия опыта в отношениях с противоположенным полом, так это скрывать от любопытной общественности подробности своей интимной жизни. Нинины секреты надёжно укрывались ею, словно прятались за каменной стеной! Да что там какой-нибудь гранит, за нуль-стально-пластиковым, угле-титановым пирогом бронещита, пробить который не сможет прямое попадание ядерной бомбы. А вот в личных вопросах душа у девушки была нараспашку, хоть языком она, естественно, и не трепала.

Просто… привыкнув к близкому общению с изначально чрезвычайно женственными Ниной и Инной, немного крутой норовом извращенкой, но всё же леди, Касимовой-старшей, а также, конечно же, с нашей божественной Иви, я ранее никогда не задумывался над реальностью существования альфа-омега отношений. Пацанка Леночка же, как зверёк, будучи по своему желанию, но всё же фактически взята грубой силой, довольно резко изменила своё поведение, быстренько определив своё место в нашей «стае». Естественно, где-то за Нинкой, может быть пропустив вперёд эльфу, потому как побаивалась её, но явно приготовившись к бою за лидерство с другими фаворитками.

Не то чтобы это доставило мне какие-то проблемы, всё-таки она теперь была моей официальной «супругой в магии», однако её понимание своей роли меня немножко напрягало. Если Ефимова-Вершинина была любящей супругой, но при этом всё равно гордой и независимой девушкой благородных кровей, а Ефимова-Касимова-старшая и вовсе как была предельно сосредоточенной горничной, так везде, кроме спальни, таковой и оставалась. То младшенькая, стоило нам только пересечь порог учебного корпуса, тут же повисла на моей руке и пыталась личиком изобразить полную покорность своему мужу. Одновременно грозно зыркая по сторонам и взглядом телеграфируя всем лицам женского пола, имевшим неосторожность приблизиться к нам на десять метров: «Моё! Не трожь — убью!»

В общем, о долгожданном изменении статуса наших отношений в преторианской группе узнали ещё до того, как мы вошли в аудиторию. Тайны личной жизни тайнами, однако, несмотря на то, что оформлять какие-либо бумаги для ритуала фаворитизации не требовалось, администрации следовало в обязательном порядке сообщить об изменившемся семейном статусе одной из учениц.

Всё-таки чисто с бюрократической точки зрения, Елена Павловна Касимова и Елена Павловна Ефимова-Касимова — это два разных человека. Первая — графиня из аристократического рода Касимовых, ранее наперсница цесаревны Нины Святославовны Вершининой… всё-таки мы с Зайкой пока что официально только обручены, пусть и без моего непосредственного участия. Теперь же Леночка у нас барыня высокого полёта. прокси-герцогиня Елена Павловна Ефимова-Гогенцоллерн-Касимова, фаворитка герцога двух Империй Кузьмы Васильевича Ефимова-Гогенцоллерн. Хотя на территории Российской Империи мы с девочками дружно договорились не ломать язык длинной фамилией и не поминать всуе германский герцогский титул, как и саму фамилию.

И да, я как-то никогда об этом не задумывался, но сёстры-Касимовы аристократки и наследственные графини. Ну не вязалось у меня обычное поведение Ленки с подобным титулом! Хоть Женечку в чём-то подобном и можно было бы заподозрить!

Если бы, конечно, она, как и сестра, большую часть времени не носила платье горничной, словно пришедшее даже не из викторианской Англии девятнадцатого века, а из какого-то проходного аниме. С популярным ныне сюжетом про жизнь русских аристократок, в которую врывается наглый паренёк из деревни. С моими похождениями оригинал был как бы не связан, и там парень устраивался работать дворецким в какой-то выдуманный род. А вот в его многочисленных последователях-плагиаторах этой популярной истории, в произведениях которых менялся в основном только главный герой, бывший то русским, то японцем, ну и работающий уже не дворецким, главные героини уж больно были похожи на очень близко знакомых мне цесаревен.

Всё-таки надо сказать, что дочери императора всероссийского, особенно трое младшеньких, одной из которых я пока ещё даже не был представлен, личности на островах Восходящего Солнца ну очень популярные. Есть у них там такое понятие: «Айдол». Обычно это юные девушки, певички ртом и эстрадные сиськотряски, однако встречаются и модели, и киноактрисы и даже так называемые «Сейю», по-нашему «актёры озвучения».

Так вот, армия узкоглазых фанатов-недосамураев, размахивающая флагами и бамбуковыми шинаями и клянущаяся в любви и девственности во славу моих супруг, по размерам не уступает таковой у популярнейших айдолов. Я уж молчу о количестве маек, плакатов, фигурок и прочего мерчандайза с мордочками моих девочек, легально и нелегально выпекаемого ежегодно на островах.

И когда ехидный донельзя мистер Фишшин на первой в этом году перекличке вызвал «Ефимову-Касимову, Елену» особого ажиотажа в классе не произошло. Разве что сидевший рядом со мной тёска Кузьма покивал и молча пожал руку. Мол, молодец, мужик и всё такое… А вот сама Ленка в этот момент о чём-то оживлённо шушукалась с вернувшейся в колледж и отпустившей волосы Сашенькой Бельской и на свою новую фамилию, которую привыкла ассоциировать со старшей сестрой, быстро не отреагировала. За что тут же получила напитанным сансарой силиконовым шариком в лоб.

В общем-то, уроки, две пары, прошли вполне гладко. Пусть я за полгода отвык вот так вот сидеть за партой, летний марафон по запитке моего мозга полезными знаниями не прошёл бесследной, так что я был вполне настроен на рабочий лад. И даже практически не пялился в окошко на прыгающих по площадке с сеткой теннисисток в коротких спортивных платьицах и беленьких трусиках.

Почему-то в прошлом году не задумывался, зачем именно под окнами нашего корпуса Военной Кафедры делать теннисные корты! Не плац, не полигон и даже не спортивное поле, а именно их… И почему, в то время как мы занимаемся, на них всё время скачут какие-то девицы! И так изо дня в день, пока на улице тёплая погода!

Места, что ли, другого не нашлось? У нас же вроде бы режимный объект! На территорию Военной Кафедры гражданских студентов в учебное время не пускают! Кстати, за исключением некоторых представителей нового факультета для иномирян, потому как та же Гереста воевала, можно сказать, с детства, как и многие эльфийки. Глупо считать её мирным некомбатантом!

Я меланхолично поймал силиконовый шарик, вновь практически не почувствовав удара содержавшейся в нём живицы, и положил к уже имевшимся у меня четырём.

— Кузьма! Опять ты на баб пялишься! — рыкнул Гремм, вперившись в меня взглядом. — Смотреть на меня надо! Хочешь на баб смотреть, вот Каси…

— Мистер Фишшинг? — перебил его я. — А можно вопрос не по теме?

— Хм… — хмыкнул он. — Ну, давай послушаем!

— А почему у нас под окнами вообще расположены теннисные корты? — произнёс я, и все в молодые преторианцы, в том числе и Ленка, до этого сверлившая мой затылок ревнивым взглядом, дружно повернулись в указанную сторону. — Не какая-нибудь полезная для нас полоса препятствий, не стрельбище или поле для отработки тактики взаимодействия групп с разными специализациями. А именно площадки для игры в теннис?

— А действительно, почему? — медленно произнёс мой тёска, разглядывая аппетитные попки регулярно демонстрирующих трусики девушек с ракетками.

В классе послышались согласные шёпотки, а пытавшийся прожечь меня взглядом Грем моргнул и как-то недоумённо посмотрел в окно. А затем и вовсе подошёл к нему.

— Х-м… — произнёс препод, также разглядывая красоток, которые прыгали столь активно, а платьица у них были столь коротки, что, в общем-то, они могли бы их и не надевать. — Хороший вопрос… Как-то никогда на эту тему не задумывался.

— И вот ещё один, — добавил я вдогонку. — А кто это вообще такие? Гражданским доступ на территорию Кафедры в учебное время запрещён. А у кадетов сегодня вступительные уроки и все должны находиться в своих аудиториях! Про какой-нибудь теннисный клуб у нас в корпусе, к которому относится и эта земля, я ни разу не слышал, в то время как прыгают эти козы прямо с первой пары. Только раз менялись…

Вместо ответа Фишшин открыл окно, а затем заколотил кулаком по стене, отделяющей нас от соседнего класса, в котором учились будущие ГБ-исты. Вновь, как и в прошлом году, послышался грохот и звук разбившегося об пол глиняного горшка.

— Грем, скотина! — донёсся до нас донельзя возмущённый голос Инги Ивановны. — Я тебя убью! Мой любимый фикус!

— Я тебе новый куплю, — пообещал мужчина. — Инга, дорогая, а скажи-ка мне, солнце моё! Что это за голозадые вертихвостки у нас под окном всё-время в теннис гоняют?

— Э-э-э… — женщина, судя по длительному молчанию, слегка подвисла от такой постановки вопроса. — Ну… теннисистки! А что, это важно?

— Скажи, дорогая, а где сегодня по правилам должны быть курсанты? — ехидно поинтересовался учитель. — А если это не курсанты, то тогда кто?

— Без понятия… — тихо ответила женщина. — А когда вообще у нас корты построили?

— Вроде бы три года назад, — неуверенно произнёс мистер Фишшин.

— Погоди, сейчас разберёмся.

А примерно через десять минут мы могли наблюдать сюрреалистическую картину. После недолгого разговора с группой из десяти учащихся соседнего сорок девятого класса, а все ребята из ГБ-групп, как я теперь знал, в обязательном порядке работали в нашем КБК и были, по сути, моими коллегами, эти самые «теннисистки» на них просто-напросто напали! Девица, видимо, главная внезапно заехала одному из парней маваши гери, начисто вырубив его с одного удара, а затем, оттолкнувшись и крутанувшись в воздухе, врезала в челюсть другому, отправив студента в недолгий полёт.

В следующее же мгновение, забросив любую игру, фанатки спорта уже прицельно отстреливались из рукоятей ракеток, прижав кольца с сеткой к плечу, и быстро положили оставшихся. После чего начали тактически грамотно отступать к дальнему забору, паля по любым целям в форме Пятого Магического, в том числе и по окнам корпуса. При этом двигались они как натуральные осназовцы.

Я уже подумывал что-нибудь метнуть в них… например, парту, потому как откровенно опасался использовать свою магию и особенно антиматериальные пули на других студентах, пока научный отдел Академии не скажет, что это безопасно для участников Большой Игры. Но в этот момент громыхнул выстрел крупнокалиберной снайперской винтовки — и одна из фигурок в беленьком спортивном платьице упала на землю с начисто оторванной правой ногой.

— Есть! — радостно воскликнула Ленка, не отрываясь от прицела, и вновь нажала на спусковой крючок, отправляя следующую цель с развороченной грудью катиться по земле.

Из окон других классов тоже послышались частые выстрелы. Жахнула серия взрывов фаерболлов, накрыв сразу трёх спортсменок. Да и вообще, народ очухался, и шторм из различных дальнобойных заклинаний накрыл корты, и «теннисистки», потеряв сразу ещё несколько человек, развернувшись, драпанули к забору, спасая свои игровые жизни. Впрочем, уйти получилось далеко не у всех, но двое, лихо с ходу перемахнув через ограждение, сумели-таки свалить.

Не ушли бы и они, если бы все обучающиеся в корпусе студенты были должным образом вооружены. Однако автоматы, как и винтовки, к открытому ношению в полисе были запрещены, а теми же пистолетами пользовались далеко не все воины, что уж говорить про магов. Да и далековато было для такого типа оружия.

— Ты откуда винтовку вытащила? — поинтересовался я, подойдя к супруге.

По дороге на занятия её у девушки с собой не было. Да и в некоторых, в том числе и чисто женских местах, она её точно не прятала — я утром сам проверял.

— Хе-хе! Вот! — девушка с гордостью продемонстрировала мне небольшую и довольно красивую булавку. — Нинка на день рождения подарила, пока ты в другом мире шлялся! Там карман свёрнутого пространства, небольшой, но «Малышка» влезает!

— Понятно, — кивнул я, в то время как народ всё ещё шумел, а Грем о чём-то переговаривался с зашедшей к нам в класс Ингой Ивановной.

В общем, к концу сегодняшних занятий ситуация прояснилась, благодаря единственной выжившей пленной. Той самой, которой первым же выстрелом Ленки оторвало ногу. Но девушку успели стабилизировать прибежавшие старшекурсники, сдав через видео-конференцию экспресс-экзамен по «военно-полевой хирургии» спешно собранной на медицинской кафедре комиссии. После чего радостно угробили её во время допроса, не ответив на какой-то уж больно заковыристый вопрос наблюдателя.

Но главное прояснилось. Это Корпус. Девчат-теннисисток-разведчиц посменно третий год тренировали таким образом сливаться с окружением, периодически меняя состав. Параллельно при помощи специальной шпионской аппаратуры они успешно снимали звуковую информацию со стекол учебных аудиторий нашего здания, в котором учился первый, второй и третий курс кафедры. То есть тупо подслушивали, в то время как остальная часть группы изображала бурную спортивную деятельность.

Дурацкое, если подумать, прикрытие оказалось необычайно эффективным. Курсанты просто не обращали внимания на теннисисток, а то и любовались открывающимися под вздымающимися юбочками видами, в то время как разведчицы делали свою работу, зарабатывая Корпусу игровые очки. Теннис и теннис! Что тут такого?! В каждой школе в теннис играют! Вот на них и не обращали внимания.

Естественно, все, кому надо, за исключением непосредственных классных руководителей учебных групп, были в курсе. Последние, пусть и не участвуют в Большой Игре, но всё же изображают руководителей своих учеников. Вроде того как Грем рулил нашей преторианской конторой пятидесятой группы, передавая заодно свои знания о том, как организовывать людей нашей профессии, группе старшекурсников разных годов обучения, с которыми мы должны были познакомиться в этом году.

Ну да, мы обычные работники. Мясо коллектива и его расходники. Однако в следующем году кто-то из моих одноклассников, я так подозреваю, что Сашенька, помимо работы с нами начнёт в составе такой же межвозрастной команды учиться руководить преториками из пятидесятой группы нынешнего первого года. А ведь помимо этого есть механики, штат юристов, медики и бухгалтерия, с которыми, начиная с этого года, мы будем плотно взаимодействовать.

А так всё было сделано исключительно в рамках Большой Игры. Действуя по правилам, Корпус на имеющиеся очки успешно разыграл сценарий «Подкуп чиновника». Навыки учащихся были признаны экзаменаторами достаточными для успеха, и на интересующей руководство Корпуса территории нашим ректоратом был возведён «тематический» полигон, необходимый для тренировки разведчиц в условиях, приближенных к боевым.

Инфильтрация проводилась так же, похожая на реальность, но игровая. Девушки, устроившие сегодня пальбу, официально числились курсантками второго года обучения, разбросанными по разным классам, но в них, естественно, не значащиеся, так что преподы о них не имели никакого понятия. Как и студенты этих групп, на чём девицы сегодня и погорели, представившись будущим ГБ-шникам Инги их одногрупницами.

А так они вполне нормально учились, вливались в наш студенческий коллектив и даже заводили друзей. Всё же «Игра» игрой, а получения образования никто не отменял. Причём, надо признать, деньги на всё это дело вовсе не были потрачены впустую. За время, прошедшее с момента строительства кортов и домика для отдыха и складирования инвентаря, где и располагалась считывающая аппаратура, и играть научились, и хорошо поработали, и навыки получили.

Вообще, если бы мне сегодня в голову не стукнула несуразность трясущих юбочками девчонок во время уроков на режимном объекте, ещё неизвестно, сколько бы подобный тренировочный полигон ещё просуществовал. А сейчас он будет демонтирован и превращён обратно в полосу препятствий. Девушки уже уехали к себе в учебное заведение отбывать посмертную повинность, а двух беглянок будут искать. Естественно, личности их остались в секрете, так что вся надежда на камеры наблюдения.

По завершении уроков, переговорив с Гремом и обрисовав ситуацию, я вдруг нашёл полное понимание со стороны руководителя преторианской компании. Мистер Фишшин пообещал договориться с ректоратом и оформить как надо порученное мне дело, чтобы в Большой Игре у меня шла официальная практика, в то время как я буду заниматься порученным мне делом. И, соответственно, временно освободил меня от выполнения разнообразных заказов, поинтересовавшись только, буду ли я привлекать к работе супругу.

Планов на Ленку у меня пока что не было, так что я сказал: «Потом, если понадобится!» — и это вполне устроило Грема. Единственное, мне велено было сдавать отчёты по ходу расследования, потому как полезная практика. В этом году все будут писать отчёты, ведь водить девушек в магазин, таскать пакеты и выгуливать собак — прерогатива свеженьких преторианцев первого года обучения, а у нас дела будут куда серьёзнее, завязанные на Большую Игру.

Ну и, конечно, вопрос, поставленный передо мной Сафроновым, — это уже не игрушки, и если он, Фишшин, будет в курсе происходящего, то всегда сможет мне помочь. Где надо делом, а если понадобится советом. И не потому, что это обязанность руководителя компании преториков, а по объективной необходимости побыстрее разобраться с виновником нападений.

Так что в качестве первого устного отчёта я отправил его в Дисциплинарную Комиссию ознакомиться с папочкой по делу «Строгинского упыря». Он же заверил меня, что его доступа как преподавателя хватит, чтобы прочитать любой документ, имеющийся на территории кампуса. Я могу не волноваться по этому поводу. И сразу же обрадовал тем, что любимый «Каратель», оказывается, не потерян на просторах иного мира, а был оставлен на хранение в на Федосеевском пропускном пункте в Украинскую Зону, служившем базой для подконтрольной группы сталкеров «Коловраты». А сейчас, являясь собственностью Колледжа, был перегнан в общий ангар для техники. И как только мы, а точнее, Нина и я как владетель вассалов и муж фавориток оплатим положенные штрафы и простой техники на сталкерской стоянке, машину вернут, но опять же в собственность пятидесятой группы преториков второго курса.

Потянувшись и размяв кости, я прошёл мимо памятника «Русскому танку, давящему китайского червяка». Героическая машина Т-90 «Владимир» Трижды Героя Российской Империи капитана Василия Потапкина и мага Ауктора Генадия Серебринского всё так же нещадно прессовала своими разорванными треками извивающегося под ними и явно издыхающего Императорского Дракона на своём законном месте, слегка наклонённом пьедестале прямо перед выходом в гражданскую зону, посреди длинной лестницы, ведущей к главному зданию Военной Кафедры.

Забавно, но для китайских студентов, порой толпами приезжающих к нам в Ильинское, это была чуть ли не главная достопримечательность. Перед ней они в обязательном порядке фотографировались, непременно с печальными выражениями на лицах, а затем гладили уже сверкающий полированной бронзой нос и язык раскрывшего в предсмертной агонии рот змея.

Но куда ярче в солнечных лучах сверкало натёртое миллионами, а то и миллиардами прикосновений переднее левое ведущее колесо самого танка. В сессию, вместо того чтобы, как в некоторых местах, орать ночью из окна: «Халява приди!» — к памятнику стягивались студенты, организуя настоящее паломничество! Кампусная молва гласила, что танк непременно принесёт удачу на любом экзамене, как принёс её в боях на китайском направлении, ведь легенда гласила, что после подрыва штаба седьмой армии ККСР именно на это колесо намотались кишки легендарного генерала Сянь Хи Лао. Которого, собственно, и символизировал в этом памятнике погибающий дракон.

И именно перед этой величественной композицией сейчас стояла задумчивая Ву Шу, внимательно разглядывая, как императорско-коммунистического змея, так и не менее императорскую, но уже монархическую боевую машину. Заметив меня, женщина махнула рукой, а когда я подошёл, кивнула на мемориал и сказала:

— Сурово вы… — внезапно для меня в её голосе не прозвучало ни тени неодобрения, а ведь похожий дракон был у Наднебесников Верховным Божеством. — И на гербе ваших главных городов всадник тоже змея убивает.

Действительно, на гербе Аркаима, новой столицы Империи, также был изображён Георгий Победоносец. Только не канонический, скачущий справа налево, а движущийся в обратную сторону. Да и своим копьём он протыкал чудовище, не извивающееся на земле, а парящее перед ним в воздухе.

— Так традиция у нас уже, — пожал я плечами. — Историческая реалия такая. На нас то с востока орда придёт завоёвывать, то с запада припрётся. И пока по шее очередному покорителю мира не надаёшь, уходить не желают.

— Хорошая традиция для воинов, — с лёгкой улыбкой кивнула женщина.

— Так нас в Китае так и называют — Джандоу минцу, — ухмыльнулся я в ответ, а затем крякнул, — ну, или как-то так. Я их языка не знаю…

— Прости, но для меня ты только что сказал какую-то тарабарщину про золотоносный горох, который там чего-то строит, — хихикнула моя лаоши.

Ну да, лингвисты уже выяснили, старательно распотрошив мой верный автопереводчик, что мне в своё время просто-напросто повезло. Да, в Китае есть какой-то там диалект, очень напоминающий язык наднебесников, за библиотеку которого, собственно, и зацепился примитивный искин девайса. Однако на самом деле ничего общего там нет, и говорят наднебесники на своём собственном, совершенно не похожем ни на один из наших языке. Хотя для русского уха и звучит очень похоже.

— Называют они нас, говорю, Боевой нацией, ну, или Воинственным народом, — также засмеялся я. — В дополнение к Рыжеволосым дьяволам и Великанам бородатикам-волосатикам.

— В любом случае, — ещё раз хихикнула Святая, — приедь к нам послы от Императора Наднебесной — им эту скульптуру лучше не видеть!

— Обидятся? — поинтересовался я. — Вроде на вашего-то Дракона этот не очень похож, хотя, если вот с этой стороны посмотреть…

— Испугаются, — уверенно заявила женщина, прихватив вознамерившегося сменить угол обзора меня за шиворот и вернув на место. — Не то чтобы они дураки, наоборот, чиновники, учёные мужи, — люди априори умные…

— Нам бы таких и побольше, — буркнул я.

— …Но для них это явный символ, послание о мощи «нашей» страны. Позволь подобное себе кто-то ещё, это было бы оскорбление, брошенное в лицо всему моему народу, но после того, что я уже видела на моей новой Родине, это явный символ, проигнорировать который не сможет ни один уважающий себя ляо! Даже мне, признаюсь, страшновато!

— Менталитет?

— Угу! — кивнула Ву Шу. — По нашим поверьям, Небесный Дракон занимает полнеба, а вторую половину скрывает его хвост! А теперь вообрази, какого размера должна быть эта ваша машина?

— Э-э… М-да! — признал я, сам представив титаническую картину и очень даже проникшись. — Ладно, пойдём уже, что ль? Где, кстати, Гереста? Она с нами не пойдёт?

— Нет, — покачала головой женщина, заскользив на своём облачке рядом со мной по направлению к автобусной остановке. — К кентаврихе ещё утром специально оружейник приходил. В общем-то, привычное холодное оружие она и сама лучше всех знает и в нём разбирается, а с вашими стреляющими штуковинами хочет вначале познакомиться, а только потом выбирать, полагаясь на мнение профессионалов.

— Ага, я её понимаю, — опять засмеялся я. — Кентавр с автоматом Калашникова наперевес и с пусковыми ракетными коробами, закреплёнными на крупе, — страшная сила.

— Вот ты шутишь, — укорила меня лаоши строгим взглядом. — А ведь, уже немного зная эту девочку, я с Иваном абсолютно уверена, почитав про ваше оружие, что-нибудь подобное она себе и навоображает! Она ж милитаристка от носа и до кончика хвоста…

— Да ладно тебе, кто бы… — начал было я, а затем в памяти мелькнула наша первая встреча с обвешанной автоматами, словно ёлка новогодними игрушками, Леночкой, да ещё и с крупнокалиберной «Малышкой» за спиной. — Знаешь, я с тобой полностью согласен! Надо бы попросить Ивана проконтролировать… А то как бы у неё одна фанатка стрелкового оружия из нашего особняка в добровольных консультантах не завелась. И тогда описанные мною ракетные установки покажутся нам всем цветочками по сравнению с реальными ягодками.

— Проконтролируем… — тяжело вздохнув, согласилась Ву Шу.

Направлялись мы, собственно, не ловить преступника, как я планировал для себя вчера, а в павильон к уже знакомому мне оружейнику.

Честно говоря, со всеми этими треволнениями я совсем забыл про важнейший атрибут Большой игры. Ну а сегодняшнее шоу со стрельбой из замаскированных под теннисные ракетки крафтовых пистолетов-пулемётов, думаю, что это были именно они, а также с громкоголосым ответом супруги, произведённом из крупнокалиберной снайперской винтовки, напомнили мне, что, в отличие от остальных, я гол как сокол.

Ножи? А ножи радостно сломались! Как и мечи, что мой, купленный ещё у наднебесников, что оружие Святой. И в том числе, шпажка Иви, тогда ещё Ян Селис, которой эльфа разжилась в посольстве её народа в городе людей-деревяшек. Мы и внимания-то на это не обратили, пока уже здесь, в империи, в карантине не оказались. А произошло это, по словам Иви, ещё в храме во время их противостояния с Первожрицей Вива и моего с Варягом.

Именно таким было последнее прости-прощай от её дражайшего братца, мёртвого эльфийского бога войны, своей сестре, когда Янка при помощи своей богини сломила волю его Первожрицы. Так называемое эльфийское «Прощание клинков», ритуал отказа эльфийского воина от себя, своего мастерства, семьи и всего прошлого. Ну а так как своего оружия у давно сожранного Кетсалькоатлем моего воинственного Шурина не было, то частичка его силы, хранившаяся и передававшаяся от Первожрицы к её преемнице, и воспользовалась тем, что имелось у меня. Ну а заодно и у ближайших окружающих.

Теперь те осколки хранятся в Оружейной Палате Кремля, как, можно сказать, божественные артефакты. Точнее, Божественный лом, а ведь оружие было обязательно к ношению на территории кампуса. И если Нина с Инной всё так же таскали свои модернизированные ПМК с заклинанием стихийного клинка, а Иви, подсмотрев правильную вязь, сама научилась творить такую магию. То я остался ни с чем.

Да и остальная моя команда не лучше. Указать же на столь вопиющее нарушение Дисциплинарный комитет просто боялся. Ну как можно оскорбить героя даже не страны, а всей планеты, открывшего новый мир? К тому же второкурснику, который уже сам всё знает! Думаю, что сейчас, даже если бы я устроил на главной площади кровавую оргию, мне всё равно бы ничего не сказали. Наоборот, или присоединились бы, или помогли жертв держать, оттаскивая в стороны желающих поучаствовать в любой роли, но ещё нечипованных первокурсников.

Не то чтобы мне совсем не нравилось всеобщее внимание и прочее… но зачастую откровенный фанатизм, особенно среди новичков этого года, нехило напрягал. И не только меня.

Даже Иви, уж насколько была привычна к поклонению и преклонению, и то ёжилась под влюблёнными взглядами не только парней, но и некоторых барышень. Что уж говорить о других девочках... даже четвероногих.

Однако, что с этим делать, я не представлял. Оставалось лишь стараться меньше отсвечивать и ждать, что само пройдёт. Вот объявит нам войну какой-нибудь «Кара сыйкыр Кыргыз падышалык институту» — и о нас хоть немножечко подзабудут. А чтобы не светиться, я, к вящему возмущению Гересты, попросил Воронина достать что-нибудь не такое заметное, как лимузин, ибо ещё не достиг того уровня пафоса, чтобы ездить в булочную на таком крокодиле.

Старый «Каратель», как мне думалось, сгинувший в мире эльфов и нашедшийся в штраф-ангаре нашего Колледжа, конечно, нельзя было назвать незаметным. Но, если честно, пригони майор ещё один такой же, я никогда бы не отказался.

Уж больно прикипел душой к этому угловатому, но грозному монстрику. Пусть это даже не автомобиль, а броневичок, что делало его только лучше. Да и воспоминания о времени, проведённом в нём с Ниной, тоже были для меня важны. Но, к сожалению, спецназовец подошёл к делу слишком основательно и вчера вечером, пока меня ещё не было, пригнал невзрачный отечественный электро-хэтчбэк, который дожидался на стоянке позади особняка возле внешнего входа в кентаврьи апартаменты.

Правда, судя по оставленной на пассажирском сиденье документации, начинка никак не соответствовала внешнему виду. И ходовая, и двигатель были основательно модернизированы, а кузов бронирован, и потому авто теперь ничуть не уступало по скорости и надёжности арестованному «Карателю». Ну а ряды безликих кнопочек под защитными колпачками на передней панели над магнитолой заставляли задуматься от огнемётах, пилах и ракетах под бампером.

В общем, быстренько осмотрев утром это чудо сумрачного славянского гения, я махнул рукой. Отзвонившись майору, дал добро оставлять этот колёсный агрегат. В общем-то, потому мы сегодня и опоздали, да к тому же своими криками, поторапливая друг друга, окончательно подняли из постели ребёнка.

А так этот апгрейженный продукт возрождённого в двадцатых «Руссо-Балта» — самое то для незаметных выездов. Ну, а «Каратель» я всё равно выкуплю!

Так что за новым оружием мы отправились большой компанией. К нам присоединился Валька, который посеял свой шест где-то на просторах иномировой хобитянии и хотел получить новый. И Ву Шу, которой я звякнул с просьбой организовать всех наших «безоружных». Впрочем, как выяснилось, Сестра и Гереста решили поиграть в самостоятельность, ну и пусть с ними.

Сама же Святая решила сходить со мной и, собственно, перехватила меня у памятника, на месте встречи же поджидал майор Воронин, решивший не отставать от супруги. Причём оба заявили, что помогут мне не лажануться. Мол, сам ты в этом деле лошара знатная и ничего не шаришь! На мои же попытки оправдаться лишь обидно рассмеялись.

Я думал было взять, да и психануть, но ещё немного помозговав, успокоился. Ведь, действительно, по сравнению с их опытом, я мог считаться даже не новичком, а так, эмбриончиком в первый день после зачатья. Особенно если дело касалось Ву Шу и холодного оружия. Да, шестом и ножами я владел вроде бы неплохо… но не более. К тому же это было всё же заимствованное мастерство, а из-за способа, которым я его получил, оно ещё и не развивалось.

К тому же они не вписывались в мой новый стиль, ни в тот, который мне преподавала Ву Шу, ни в тот, что я в тайне мастерил сам для себя, ломая застывшие знания о рукопашной, переданные мне Варягом, и насыщая их новыми элементами.

Про огнестрел мне вообще следовало молчать! Моё знакомство с ним было коротким и быстро закончилось. Даже в нашем походе по ацтекской Империи Науа я передал автомат эльфе Янке, чтобы она хоть как-то могла защитить себя, саж же полагался на кулаки и свою магию. Так что было бы просто глупо отказываться от помощи двух таких крутых экспертов.

Глава 11





Глава 11



В окружённом зеленью павильоне при мастерских нас встретил уже знакомый мне седой оружейник. И с каждым разом я всё больше убеждался, что он ну очень похож на античную статую Зевса. Ту самую, которая из Олимпии и считается третьим Чудом Света, восстановленную по историческим описаниям новым Греческим Королём.

Он хмуро окинул взглядом нашу компанию и слегка скривился.

— Что? Опять посох сломал? — даже не здороваясь, буркнул мастер и принялся копаться в каких-то железяках.

— Да нет, — я пожал плечами, чувствуя себя первоклассником на ковре у директора. — Вроде цел. Валяется где-то в старой квартире, надо, кстати, не забыть забрать.

— Так на кой ты припёрся? — в голосе мастера промелькнуло раздражение. — Будто у меня без тебя дел нет. Вон первокурсников толпа, каждого надо вооружить и сопелки подтереть. Так мало того что большинство сами не знают, чего хотят, так ещё амбиций немерено. Аристократы, ети их в душу! Шпаги им подавай и непременно с вязаной витражной гардой. А то, что они ими как граблями машут, плевать. Ладно, мне-то что! Хотят позориться — флаг в руки. Тебе поди тоже шпагу?

— Прошу прощенья за своего ученика, уважаемый мастер, — не давая мне более и рта раскрыть, вперёд выступила Ву Шу, сложив руки перед собой, и довольно низко поклонилась, что у Наднебесников означало крайнюю степень уважения. — Он ещё молод и глуп. А потому не в состоянии разглядеть настоящее искусство. Это ведь ваши творения? Они потрясающие. Даже у Наднебесного Императора в сокровищнице найдётся всего два или три меча, способных составить им конкуренцию.

Я с недоумением поглядел на стену, куда указывала лаоши. Там висели мечи, шпаги и рапиры разных форм и размеров. Конечно, я не был специалистом в оружейном деле, но мне они казались одинаковыми… Хотя, должен признать, выглядели некоторые весьма неплохо.

Даже не отказался бы помахать парочкой, но… последний раз я держал что-то отличное от моих ножей и наднебесного клинка ляо во время дуэли за Инну. Да и творимое там можно было назвать разве что размахиванием кочергой. Если бы меня тогда увидел какой-нибудь фанат фехтования — инфаркт был бы ему гарантирован.

— О! Хм… Так это ж всё барахло… — угрюмо буркнул оружейник, слегка покосившись на выставленное оружие, но его голос при этом едва уловимо смягчился. — Да… сталь неплохая. Мозаичный дамаск, сам соотношение подбирал. Ну и присадки, как без них. Но без нуль-элемента. Так что для настоящего боя не годится.

— Но мастер наверняка сумеет подобрать что-то стоящее? Под руку моему ученику, — слова Ву Шу прямо-таки сочились патокой, а мне в бок прилетел весомый тычок вместе с шипением: — Кланяйся балбес-с-с.

— Ну, посмотреть чего можно, — оружейник сгрёб с верстака тряпку, принявшись особо тщательно вытирать промасленные пальцы. — Шпагу или саблю желаете? Или вам показать китайские мечи? Катаны?

— Если не затруднит уважаемого мастера, — слегка улыбнулась лаоши, — будет интересно сравнить творения так называемых «Китайцев» с теми, что делают соплеменники из моего родного мира.

— Ха… так вы это… оттуда? — мастер махнул куда-то рукой, а затем зарылся в один из ящиков и достал пару тряпичных свёртков. — Чисто китайских у меня нету. Все новоделы. Но пропорции выдержаны и стиль сохранён. Вот глядите, это «цянь». Прямой обоюдоострый меч, рукоять одноручная, длина — семьдесят пять сантиметров, вес — восемьсот грамм…

— Шестьдесят джао и шестьсот пятьдесят чоуней, — быстро перевёл для своей супруги меры длины и веса Воронин с наших на те, которыми пользовались наднебесники.

Не то чтобы Ву Шу сама не соображала, просто с нашей десятеричной системой возилась изрядно. Да и гением в математике Святая вовсе не была.

— …Сталь инструментальная L6, закалка в масле с последующим отпуском, — продолжил тем временем оружейник, с пониманием отнёсшийся к тому, что его перебили. — А это «люедао». Меч, фальшион или сабля, уж как кому удобней. Однолезвийный клинок. Сталь та же. Чуть длинней и тяжелей, но в целом размеры сопоставимы. Если нужен двуручный «дадао», то сейчас их у меня нет, спрос высокий, быстро разбирают. Но за пару дней сделаю. Или вам что-то экзотическое требуется, типа «шуангоу»? Тогда придётся подождать, возни много. За неделю управлюсь.

— Нет, нет, уважаемый мастер, — Ву Шу, хотя вроде ещё говорила с мастером, сама уже прикипела взглядом к мечам. — Этого будет более чем достаточно! Позволите ли вы…

— Конечно, — оружейник, уже совсем растерявший свою ершистость, отошёл в сторону, жестом приглашая женщину к верстаку. — Смотрите, пробуйте. Как уже говорилось, работа современная, но, думаю, я ни в чём не отошёл от канона.

— Абсолютно с вами согласна! — лаоши уже сцапала цзянь и чуть ли не облизывала его, исследуя каждый миллиметр лезвия. — Чудесная работа. Отличная сталь. А как поёт…

Женщина слегка щёлкнула по клинку, вызвав продолжительный звон, будто то было не орудие убийства, а настоящий камертон. А затем, когда звук ещё не утих, мгновенно выполнила несколько взмахов, со свистом распоров воздух.

И опять замерла, прислушиваясь. Мы с Ворониным переглянулись. Майор глядел на свою «молодую» супругу с лёгким снисхождением, но хорошо это прятал. Мол: «Чем дитя не тешилось, лишь бы взрослым не мешало». Я тоже считал, что все эти ритуальные танцы с мечами в современном мире лишнее... Оружие должно решать прикладные задачи, а значит и относится к нему, следует как к инструменту. Да, качественному и надёжному, но не обладающему душой или чем-то таким.

Ву Шу же выглядела так, будто нашла давно потерянного родственника. Она гладила меч кончиками пальцев, чего-то шептала и вообще явно была потеряна для мира. Однако ни мы, ни оружейник её не торопили.

И оказались правы. Нашептавшись с клинком, лаоши вышла на свободное место в мастерской и начала выполнять какой-то комплекс. Поначалу медленный и плавный, он набирал темп, и вскоре движения женщины просто не воспринимались взглядом, настолько они стали стремительны. Я открыл седьмую чакру, но даже в этом состоянии с трудом мог уследить за поворотами и выпадами.

Пластаемый воздух уже даже не стонал, а именно пел. Вокруг женщины кружились и не исчезали шлейфы сансарной энергии, сплетаясь в причудливые узоры и чутко повинуясь её движениям. Звуки от ударов и взмахов складывались в замысловатую мелодию, обладающую каким-то гипнотизирующим действием.

Ву Шу словно рассказывала историю, и мне показалось, что ещё немного — и я пойму, о чём она, собственно, говорит. Услышу голос мастера, когда-то создавшего этот комплекс, узнаю, о чём он хотел сообщить своим потомкам и последователям. Но чего-то не хватало. Даже мне, полному профану в холодном оружии, было понятно, что меч недотягивает по качеству. И поэтому не удаётся выложиться на сто процентов. Судя по скривившемуся лицу оружейника, он это тоже понимал.

— Прекрасный клинок, — сделав последний взмах, которым закружила и, рассекая, развеяла энергетические потоки, лаоши застыла на секунду в странной позе, стоя на одной ноге и вытянувшись вверх, а затем расслабилась и с поклоном протянула меч оружейнику. — Слегка непривычная гарда — у нас делают два небольших выступа по бокам. Центр тяжести уходит к середине клинка, наши же мастера стараются перенести его ближе к рукояти, но в целом это именно то, что я искала.

— Нет уж, извините, — мастер небрежно сунул меч в ножны и бросил на верстак, — вам он не подходит! Настоящий мастер и оружие должен иметь соответствующее. А я, видать, и вправду постарел, раз сразу ваш уровень оценить не смог! Ну-ка, взгляните вот на это. Делал ещё мой учитель, специально для одного воеводы из Китая. Того потом где-то в Африке шаман уконтропупил. А клинок так и остался лежать, не успел он его забрать. А то, может, сейчас был бы жив. Вот, прошу, примерьте к руке!

Рассказывая, оружейник копался на одном из многочисленных стеллажей, занимающих пространство Арсенала. А когда вернулся, у него в руках был прямоугольный ящик, простой с виду, но при этом прекрасный своей лаконичностью, если так можно было сказать о деревянной коробке.

Ничего лишнего, только текстура, то ли лакированная, то ли вощёная, словно сияла изнутри. И я явственно ощущал силу затаившейся в его недрах сансары. Да и не только я. Глаза Ву Шу пылали, когда она открывала крышку. А уж покоящийся на бархатной подложке меч брала так, будто перед ней новорожденный младенец.

— Заказчик был мастером внутренней школы «Удан», — оружейник довольно кивнул, глядя, как бережно моя лаоши держит клинок. — Ну и меч делали под него, но по классическим канонам. Длина — три чи, вес — шестьдесят лян…

Он замолчал и покосился на Воронина.

— Восемьдесят джао и две тысячи тридцать одна с четвертью чоуней, — не ударил лицом в грязь русский супруг Святой.

— Хм… наверное правильно, — пожал плечами оружейник. — В метрической системе это метр и два с половиной килограмма соответственно. Тяжеловато, конечно, но для воина смех один. А вот вам как?

Наднебесница ничего не ответила, лишь вновь вышла в центр комнаты, и мы во второй раз увидели комплекс упражнений с мечом. Только теперь он разительно отличался. Движения стали ещё быстрее и точнее, а песня рассекаемого воздуха уже не фальшивила. Энергия бесчисленными змеями извивалась вокруг мечницы и, казалось, сама пела в тон воздуху и клинку.

Она звала, рассказывала и манила, я лишь усилием воли заставил себя скинуть её очарование. А вот Валька, например, не смог и так и застыл истуканом. Даже слюну пустил. На Воронина и оружейника песня стали тоже особого впечатления не произвела. Причём если в майоре я не сомневался с самого начала, всё же осназ не из простых… и всё такое, то вот откуда такая устойчивость у обычного академического служащего, было непонятно. Как, впрочем, и откуда в Колледже вообще появилось такое чудо… Но хоть с расспросами я не полез, сделал себе зарубку информацию о нём поднять. Так, на всякий случай, особенно, если учитывать, что он и варяжские ножи как-то слишком быстро узнал.

— Это великолепный меч, — закончив комплекс Ву Шу, уже не просто разрубила, а словно втянула её в лезвие и, вложив клинок в ножны, с поклоном двумя руками протянула его оружейнику. — Сотворивший его мастер поистине достиг совершенства! Столь гармоничного сочетания силы и гибкости я не видела даже у лучших мечей величайших воинов и героев из родов ляо, расположившихся у самого трона Императора Наднебесной!

— Ну и забирайте, — мужчина слегка, но очень нежно оттолкнул от себя оружие. — Нечего ему пылится без дела. Другого мастера подобного вам я вряд ли ещё когда увижу, а отдать его недоучке будет позором для славного клинка и моего учителя!

— Это слишком дорогой подарок…

— Вот только давайте без этого! — раздражённо оборвал оружейник начавшую отнекиваться Ву Шу. — Я понимаю, церемонии, всё такое, восток… ну, ваши летающие острова — дело тонкое… но и я вижу, что это ваш меч! Так что берите! Оружие должно служить, а не лежать в ящике.

— Благодарю уважаемого мастера, — прижав клинок к груди, Ву Шу ещё раз низко поклонилась. — Обещаю не опозорить сей славный меч. И, если позволите, мой ученик возьмёт тот, что вы показали первым.

— Ну, если ему герцогская честь позволит, бога ради, — усмехнулся оружейник. — А то я уже наслушался, что невместно аристократу таскать обычную железяку. Да и у Варяга знатные ножи были, после них на другое и смотреть не будешь.

— Да мне, собственно, без разницы, — я пожал плечами. — Спеси за собой никогда не замечал, а «Тор» и «Перун»… я, честно говоря, даже не знаю, где оригиналы. Да и плевать, собственно! Не моё это, я уже понял.

— Ну-ну, — мастер остался невозмутим, но голос выдавал сомнение, — гляди-ка, на артефактные клинки ему плевать. Ладно, бери тогда цянь, пусть тебе наставница хоть немного ума вобьёт. Может, и выйдет толк. Ещё чего надо? Опять… «автоматик»? Сейчас «Абакан» принесу.

— Погодите, уважаемый, — мгновенно вклинился Воронин. — Я всё понимаю и обещаю, лично вставлю этому оболтусу знатный пистон, но сейчас нам нужно нормальное оружие.

— А чего не так? — я с недоумением посмотрел на майора. — Вроде нормальный автомат.

— Ты с ним воевал? — осназовец глянул на меня как на идиота. — Или для красоты на стену повесил?

— Ну, когда с турками заруба была, пришлось пострелять, — я пожал плечами. — Правда, мне его ещё до этого Абакан, один из наших студентов-дипломатов, фаерболом расплавил… Была, короче, там с Ниной история. А на войне мне вместо него Калаш сто пятый из арсенала выдали. Но я из него даже не стрелял, посеял где-то, дальше уже пришлось так добивать, чем придётся. Ну, точнее, «Steyr AUG» трофейными в основном. Он, кстати, как дротик замечательно метается!

Оружейник закашлялся, а Воронин только тяжело вздохнул.

— То-то и оно… что «метается». Знаешь, как говорят, хочешь, чтобы солдат затра… — Воронин покосился на сладко улыбнувшуюся ему лаоши и исправился. — Замучался — дай ему «Абакан». И это правильно. «АН-94» — оружие мощное, но весьма капризное и сложное в уходе. Да и его возможности, я бы сказал, избыточны для обычного солдата. Ты, Кузьма, у нас, конечно, весь из себя колдун, Аватар и всё такое… но с огнестрелом практически не знаком. Он у тебя подсобный инструмент к остальным возможностям... ну, или, как ты говоришь, дротик. А значит, и смысла нет в специфическом вооружении. Тот же «ШАК-1212» тебе, в принципе, не нужен, как и «Абакан».

— Так что, уважаемый, — майор обратился уже к оружейнику. — Будьте добры, АК-408, пару цинков, обвес, если есть, какой. А на закуску ПЛ-24 и двести патронов для начала. Будем вбивать азы обращения с оружием.

— Сразу видно специалиста, — оружейник дольно крякнул. — Сейчас всё принесу.

Бурча о том, что такие бы мозги да студентам, мастер скрылся в подсобке. Не было его довольно долго, но в итоге мужчина появился, толкая нагруженную оружием тележку. Остановившись возле нас, принялся выкладывать все на верстак.

— Итак. Штурмовая винтовка «АК-408» под патрон 7,64х54, — на стол лёг непривычно длинный автомат с пластиковой ствольной накладкой и скелетным прикладом. — Дура мощная и надёжная. Автоматическая стрельба из неё рекомендуется воинам рангом не ниже Есаул, но ты, твоя светлость, должен легко справиться. К нему комплекс «Одёвка». Засранцев снабжают самым лучшим, а они не ценят!

Рядом с оружием оказался весьма объёмный пластиковый чемоданчик. Воронин тут же сунул туда нос и восхищённо присвистнул. На поролоне, в специально вырезанных гнёздах, лежал самый разный обвес для калаша. Начиная со сменного приклада и заканчивая разными прицелами, некоторым из которых я даже названия не знал. А вот майор глядел, будто на давно потерянного родственника. Разве что слезу умиления не смахивал.

— Далее у нас пистолет Лебедева, модель двадцать четвёртого года, — на столешнице появился пистолет с весьма внушительной рукоятью. — Питается патронами девять девятнадцать, а вот магазины сразу увеличенные потребляет. Потому как автоматическая стрельба присутствует. Хорошая машинка, надёжная. К ней комплектов обвеса нет, но я тут кое-что подобрал, так что выберете. Ну и патроны ко всему этому богатству. Забирайте. Вот сумка, чтобы в руках не тащить. Возвращать не надо, их нам каждый год оптом привозят, чтобы на всех оболтусов хватило.

Я благодарно кивнул и принялся укладывать оружие и патроны в брезентовый баул, простой, но крепкий, явно предназначенный для того, чтобы таскать тяжести. При этом обратил внимание, что на тележке осталась лежать ещё одна такая же, а также автомат с пистолетом. Остальные тоже отметили этот момент, но тут оружейник махнул рукой, подзывая Вальку.

— Так, Стариков. Ты ведь тоже табельное оружие прое… пролюбил? — покосившись на Ву Шу, улыбнувшуюся ему не менее мило, чем Воронину, мастер всё же исправился. — Ну так получай давай. Штатный набор патрульного. Или ты ушёл из Дисциплинарного?

— Никак нет, служу, — замотал головой Валентин. — Я только по шесту хотел поговорить…

— У дружка твоего видел телескопический? — оружейник показал глазами на меня. — Такой сойдёт? Он под твой размер сделан, короче, чем у его светлости. Берёшь? Ну, тогда держи и манатки свои забирай. А то мне работать надо. И так с вами сколько времени потерял.

— Эм… Одна только просьба, мастер… — Все удивлённо посмотрели на меня, а я обратился к майору: — Иван Ивановичь, мы с Ву Шу вам по поводу Гересты говорили…

— А! Точно! — Воронин, подтверждая, что помнит, кивнул. — Уважаемый. Тут, может, к вам нагрянет одна четвероногая особа, студентка-кентавр. И если она что-нибудь эдакое запросит, гоните её с этими идеями прочь. И пусть без меня не возвращается! Дитя войны, фантазия у неё на тему оружия нездоровая.

— Да легко, — кивнул оружейник. — Я вот сегодня одну такую, кстати, однофамилицу вашу, герцог, уже завернул! Сама первогодка, а ей, понимаешь, рельсотрон Никонова подавай — и всё тут. И катану длинную. Чтобы с неё ростом. А откуда я их возьму? «Ник» у нас вообще отродясь не бывало, а нормальная нодачи — штука сложная…

— Анка… — простонал я. — Сестра это моя! Знал же, что следить и контролировать нужно.

В общем, мы получили даже больше, чем хотели, а потому поспешили откланяться. Так что, быстренько покидав оружие и патроны в сумки, подхватили их и ретировались к пригнанному Ворониным «Руссо-Балту». Багажник оказался весьма вместительным и ракетных коробов для отстрела преследующий автомобилей вроде бы не содержал. Зато обновки без труда туда поместились.

И только Ву Шу отказалась выпускать меч из рук, так и ехала со здоровенным деревянным ларцом, любовно прижимаемым к груди, словно боялась, что её прелесть исчезнет, или её кто украдёт. Ну, у каждого свои тараканы, и такой фанатизм выглядел даже мило… пока человек не начинал резать других, в том числе друзей и родных. Потому что, Фростморн жаждет крови!

Однако пока лаоши выказывала исключительную моральную и психологическую устойчивость, так что за неё я не особо переживал.

Честно говоря, я рассчитывал закинуть добычу домой и отправиться-таки осматривать места преступлений, однако пришлось потратить какое-то время на то, чтобы переодеться. Просто Ву Шу в один голос с Ворониным и Ниной с Инной заявили, что безоружным я из дома не выйду!

Пришлось искать наплечную кобуру и перевязь для меча. Оружейник их, конечно, положил, но там были самые простые и не совсем удобные для повседневного ношения. А моя старая ременно-плечевая система была заточена на ножи и для пистолета не очень-то подходила.

К счастью, в кои-то веки моя популярность сработала в плюс. Едва в специализированном магазине узнали, кто заказчик, нас буквально облизали, в переносном смысле. Хотя, судя по взглядам девочки-кассира, она явно не отказалась бы сделать это и в «прямом», а если мы ненадолго удалимся в служебное помещение, меня будет ждать множество открытий чудных и вообще райских наслаждений. И многочисленные зрители её ничуть не смущали.

Только присутствие Ву Шу и останавливало от прямого предложения заглянуть в комнату персонала на чашечку чая, пока готовится мой заказ. Лаоши очень по-доброму улыбалась, глядя на истекающую слюной девицу, отчего у людей бежали мурашки по спине и отнимались ноги. По себе эту улыбку знаю…

За всеми этими заботами начать расследование получилось только вечером. Да и то лишь формально. Я прикинул, что одного Вальки мне будет мало, а потому решил привлечь ещё пару человек, один из которых был докой в поисках нужной информации. А второй — как-то незаметно взял, да и исчез с горизонта, и тут я с удивлением узнаю, что он чуть ли не оборвал все связи!

Вот только доскакав до забегаловки на Гересте в назначенное мною же время, за несколько домов от неё я услышал:

— Герцог Ефимов! Я заявляю, что вы подлец, гнида, лжец и трус! — выкрикнутое звонким, дрожащим от собственной храбрости голосом.

Гереста аж чуть на задницу не села, затормозив на полном скаку и копытами проехавшись по мостовой. Я впервые в жизни видел, как медленно разворачивается очень удивлённый кентавр, сам же, естественно, пусть и не являлся великим наездником, но легко усидел на удобной спине ученицы и уже рассматривал самоубийцу.

— Ты вообще кто, болезный? — поинтересовался я у светлокудрого не по росту карикатурно раскачанного парня, у которого даже на носу и пятках, похоже, имелись мышцы, а уж бугрящиеся натуральные «банки» прекрасно видно было через его узкие, но элегантные одежды.

— Я… — он, кажется, удивился. — Да как ты посмел меня не узнать, холо… В смысле герцог! Я граф Валерий Петрович Лапушкин! И однажды ты уже был бит моей рукой, позорно бежав с места нашей дуэли!

— Чего… Лапушкин? Эм… Певец-ртом? Протеже старушки Пугачихи? — переспросил я, спрыгивая со спины кентаврихи, потому как слышал уже эту фамилию и тут вспомнил златокудрого худенького «Аполлончика», Нинкиного ухажёра, которого встретил в прошлом году, когда в первый раз наведывался встречать ее у учебного здания дип-корпуса. — Графин! Ма-а-ать! Ты что, чудик, с собой сотворил? Кстати, а когда это я «был бит твоей рукой»? Ты сам в прошлый раз свалил, только узнав от Нинки, что я учусь на военке!

— Ха-ха-ха! — заливисто рассмеялся уродец, в которого превратился красивенький мальчик. — Я же говорил, что ты лжец! Это ты тогда сбежал, испугавшись сражаться! Но это ничего! Ты больше не спрячешься на своей военной кафедре, потому что я, Валерий Лапушкин, усердно тренировался и теперь сам состою на Военной Кафедре! И не в каких-то там паршивых преторианцах, а в третьей гвардейской группе! И бросаю тебе вызов на дуэль за руку и сердце прекраснейшей и несравненнейшей…

Я тяжело вздохнул. Неужели этот чудик думает, что я, во-первых, его не отпиннаю, а во-вторых… Ну это каким идиотом нужно быть, чтобы считать, что мой будущий тесть позволит расстроить планы на нашу с Ниной свадьбу?! Это что же, у него все родственники такие? Не могли объяснить это пародии на человека…

— …Великолепнейшей и умнейшей, прекраснейшей…

— Повторяешься, — ещё раз вздохнув, вставил я.

— …Гересте! — с придыханием закончил он. — Так что дуэль, герцог! Только дуэль во славу моей любви!

— Чего… — хором со слегка офигевшей от такого поворота ученицей воскликнули мы.

— О любовь всей моей жизни! — почти пропел качок, бухаясь на одно колено перед попятившейся от него кентаврихой. — Едва увидев вас, скачущей по полям возле моей усадьбы, я сразу понял, что это судьба. Ваши развевающиеся чёрные как смоль волосы, стройные ноги и прекрасное платье… Любовь с первого взгляда поразила моё сердце, и оно больше не может биться. А сейчас, когда я увидел, как вы везёте на своей прекрасной спине этого человека, я просто не мог больше сдерживаться!

Слушая разглагольствования Лапушкина, я глядел на отступающую задом Гересту, что для неё, как, вообще-то, и для настоящей лошади дело не простое! Даже после всех наших тренировок.

Если подумать, один из особняков Лопатиных, бывший этим летом резиденцией моей Зайки, действительно находится неподалёку от имения Лапушкиных. А моя копытная ученица, едва её доставили вместе с совухом к нам в дом, охренев от качества и силы современных блочных луков, а особенно от дорогих охотничьих образцов, развлекала себя тем, что днями носилась по лесам и полям. Изображая из себя то ли Артемиду, то ли Диану, а может быть, обоих этих дам вместе взятых, благо вроде бы это одна и та же личность. Зато на ужин у нас этим летом почти всегда была свежая дичь! В компании с магессами, а особенно с богиней никаких паразитов или инфекций можно было не опасаться.

Кстати, Иви, вооружившись полюбившейся ей мощной пневматической винтовкой «BaikalMP-888SSniper», иногда присоединялась к этим забавам. И тогда они уже на пару с ушастой изводили зверушек поистине промышленными темпами. Совершенно не понимая, по какой такой причине остальные девочки не испытывают ровным счётом никакой страсти к охоте. И как это вообще может быть «птичку жалко…»

— Учитель! Спасите меня от этого гномо-орка! — возопила, наконец, копытная, в панике попытавшись спрятаться за меня. — Я его сейчас… копытом!

— Не возражаю, — устало произнёс я, качая головой.

И она действительно, выпрыгнув из-за своего укрытия, постаралась аккуратненько лягнуть Лапушкина передней ногой. Вот только… я даже с интересом вздёрнул одну бровь, когда кажущийся неуклюжим качок ловко поймал копытце и смачно так поцеловал. Словно старый извращенец ручку барышни на очередном приёме. Мои девочки, которым часто приходилось терпеть нечто подобное на званных раутах, таких кадров особенно не любили и постоянно мне жаловались.

Не ожидавшая ничего подобного Гереста завизжала, как маленькая девочка, а не суровая воительница. Вырвала ногу из рук и, лихо, одним прыжком развернувшись, идеально провела классический приём «Никогда не подходите к лошади сзади!» То есть банально лягнула идиота.

Вспыхнул магический щит, в который, собственно, и ударились копыта. Но парня всё равно снесло и впечатало в ближайшую стену. Так что он сполз и остался лежать на земле, глупо чему-то улыбаясь. Собравшиеся же на концерт зрители дружно зааплодировали моей четвероногой спутнице.

— Розовые… — пробормотал Лапушкин.

— Ах! — звонко воскликнула Гереста, словно обычная девушка, попытавшись дотянуться до своего крупа руками, и круглыми глазами глядя на меня, выдохнула. — Он видел мои трусики!

— Либо забей… либо добей покуда не сопротивляется, — пожал я плечами, стараясь ничем не демонстрировать того, что даже не догадывался о том, что она носит нечто подобное.

— Вот ещё, марать об такое копыта, — фыркнула девушка, подходя ко мне.

— В общем, если хочешь дуэль, будет тебе дуэль, коли домогаешься моей ученицы, — холодно сообщил я всё ещё расслабленно валяющемуся и улыбающемуся Лапушкину и почувствовал, как руки девушки нежно легли на моё плечо. — Присылай письменный вызов с секундантом. А так мне на твои оскорбления наплевать. Радуйся, что правда марать руки не хочется.

Тело махнуло рукой. Мол, понял, ну а я вместе с поспешившей за мной Герестой отправился в ближайшие «Костромские курочки», где у меня была назначена встреча. причём уже довольно давно. Неудобно получилось, но я не рассчитывал, что мы задержимся. Однако надеялся, что интерес дела компенсирует неудобства.

Пара расположившихся в углу девушек привлекала внимание своим контрастом. Одна высокая, рослая брюнетка с волосами, убранными в конский хвост, явно чувствовала себя свободно. Она скользила по посетителям внимательным, цепким взглядом, отчего те чувствовали себя неуютно, словно девице удавалось заглянуть им прямо в душу и увидеть скелеты, запрятанные в самых тёмных и незаметных шкафах.

Другая же, невысокая худенькая рыжуля со слегка вьющимся каре, наоборот, смотрела только в свою чашку и вообще чествовала себя не в своей тарелке. Предпочитая отмалчиваться и тихонько пить свой латте. Первая же предпочитала американо и, судя по чашкам на столе, уже выпила если не ведро, то половину точно.

— Прошу прощенья, непредвиденные обстоятельства, — я плюхнулся к ним за столик на свободный стул, — Андре, София. Рад вас видеть! Пять минут — и я весь ваш!

Это время, мне, собственно, понадобилось, чтобы как следует устроить ученицу. Острого кентаврам, к сожалению, нельзя, такой уж у них организм, но просто горячую курочку в хрустящей панировке Гереста очень даже уважала. Тем более что, когда она нервничала или переживала, как сейчас, в большом теле девушки просыпался самый настоящий голод.

А вообще, там, где взрослому человеку, чтобы наесться, нужна одна стандартная порция. Ну максимум две! Кентавру от двенадцати до пятнадцати. Так что «Баскетов L» с куриными бёдрами пришлось прикупить аж шесть штук, дабы успокоить страдающую от домогательств Лапушкина «лошадку». Ещё и прихватить с собой пакеты, потому как ела девушка вполне цивилизовано, а не жрала, как какое-нибудь животное, не различая кости и мясо. А потому процесс это был небыстрый, и вкусняшку придётся ещё везти домой, благо неизбалованной Гересте, большую часть жизни проведшей на фронте, не столь важно, горячее кушанье или холодное. Главное, что вкусно — а остальное настоящего солдата не волнует.

К тому же и остальным девочкам, уж Аське-то точно, надо будет что-нибудь взять. Иначе ребёнок точно обидится! Как и Ленка, которая порой, казалось, от дочери недалеко ушла…

Пусть широкие двери ресторана и не стали для нас проблемой, но пришлось всё же раздвигать некоторые соседние столики, чтобы копытная девушка могла удобно стоять возле нашего стола. И в то время, пока я проделывал все эти манипуляции, Андре старалась не смотреть на нас, а вот София, наоборот, с любопытством изучала уже начавшую деликатно есть свою курочку кентавриху, постоянно вытиравшую салфеткой ротик и пальчики. Одним словом, на удивление чистоплотные создания при их-то размерах!

Она так увлеклась, что аж вздрогнула, когда я приземлился на стул рядом и задал дежурный вопрос: «Так почему не звоним? В гости не заходим?» Обращённый, кстати, именно к ней. Потому как с рыжей беглянкой у меня планировались совершенно другие разборки!

— Ну, так вы, ваша светлость, теперь слишком высоко летаете, — журналистка закатила глаза. — Кто ж пустит скромную кильку пера на такие вершины.

— Ты, Софья, не килька, а пиранья диктофона, — я усмехнулся, вспоминая, сколько информации она нарыла на меня в прошлом. — Так что не прибедняйся! К тому же мы вроде как друзья? Или уже нет?

— Друзья! — тут же выпалила девушка и, показывая хватку Керчина, затараторила: — Только коли мы друзья, тогда с тебя эксклюзивное интервью! И с твоей эльфийки с… эм…

— Знакомьтесь, кто не знаком, Гереста, — вспомнив, что, забыв о вежливости, не представил копытную девушку, поспешил исправиться я. — Моя вторая ученица!

— И с Герестой тоже, как и с «первой» ученицей! А ещё…

— Воу, воу, полегче, — оборвал я разошедшуюся журналистку. — Меня пытай, девчонок не тронь. Если сами согласятся, тогда да… но будешь доставать! Лучше не надо. А насчёт эксклюзива поговорим, если поможешь мне в одном деле. Кстати, ты всё ещё работаешь в своём журнале?

— Конечно… — слегка смутившись, ответила девушка. — На той же должности.

— Могу подкинуть свежий скандальчик, — ухмыльнулся я. — Гереста, ты не против?

— Давай-давай! — засуетилась журналистка, и словно по волшебству перед ней появился блокнот.

— О чём ты? — немного стеснённо спросила кентавриха, отрываясь от еды.

Ну, это, в общем-то, и понятно. У их народа поглощение пищи — процесс интимный, а ранее и вовсе на религию был завязан. Происходить он должен в кругу друзей и родных. Ну, или в одиночестве. Но никак не рядом с незнакомцами в шумной забегаловке. Так что к нашим традициям копытные подданные только-только привыкают.

— Я о твоём новоявленном ухажёре! — ухмыльнулся я.

— Ого! — воскликнула килько-пиранья пера.

— Чем этому хуже — тем мне лучше… — буркнула Гереста, возвращаясь к еде.

— Окей! Слушай тогда, — и я рассказал девушкам о только что произошедшем инциденте. — Ну ты только сделай так, чтобы моя ученица в максимально выгодном свете и…

— Не учи учёную… — перебила меня журналистка, яростно строча в блокнотике.

— С правилами эксклюзивных интервью, договорились?

— По рукам! — чуть не подпрыгнула Софья, ставя точку в последней строчке. — А что за дело?! Опять кого-то спасать? Так, мне срочно нужна экшн-камера! У Борьки вроде была новая…

— Осади, бешеная, — я усмехнулся. — Пока всё более-менее спокойно. Но камеру достань… на всякий случай. Будем ловить скорее всего вампира. Андре, я тебя тоже прошу помочь. И извини, что не смог тебя выловить... Как-то замотался, честное слово, как белка в колесе целыми днями.

— Да… Я всё понимаю, — тихо и грустно ответила француженка и залилась румянцем. — Ничего страшного.

— Нет уж! Но всё же это не только мой косяк, но и твой! Ты зачем из особняка Нины сбежала? Девчонки тебя обыскались, испереживались все! И я в том числе! — При этом чувствовал я себя очень неудобно, потому что совсем забыл о девушке и даже не заметил её исчезновения, вернувшись из Рима и с головой погрузившись в занятия, но не прописать целительный пистон просто не имел права. — Между вами что-то случилось? Она тебя чем-то обидела? Или кто это сделал?

— Нет, нет, — вскинулась Андре. — Ничего подобного! Их высочества и все остальные очень хорошо ко мне относились... Просто…

— Просто? — я покосился на греющую уши Софью, но решил её не прогонять, поскольку уже давно объяснил, что, если что-то из внутренних дел моего клана попадёт через неё в прессу, мы тут же прекратим всяческие отношения. — Почему ты ушла?

— Понимаешь… — девушка помялась, но собралась с духом и продолжила: — Просто я лишняя. Я бесполезна. Все стараются, чего-то делают, пытаются принести пользу клану Ефимовых, а я… я ничего не умею. Силы у меня особой тоже нет. Я лишь балласт, который мешает остальным двигаться дальше. Только продукты на меня переводят…

— Тьфу ты, дура! — я облегчённо выдохнул. — Я-то уже себе навоображал. А у тебя обычный кризис самоопределения и куча подростковых комплексов прорезалась!

— Эй! — покраснев, вспылила девушка, ну тут же понуро опустила голову.

— Вот! Это уже ближе к Жанне Д’Арк и той Андриане, которую я знаю! Итак? Ты никому ничего не сказала, попрощалась, будто на прогулку уходишь, собрала вещи, села в автобус для слуг и уехала? И не стыдно?

— Да… Стыдно… — Андре опустила голову так, что волосы закрыли лицо, — но…

— Ты где хоть жила-то? — я не собирался давать её времени на самокопание и самоуничижение. — Никто тебя не обижал?

— В гостинице, — хлюпнула она носом. — Не обежал…

— А знаешь, в чём ты ещё ошиблась? — продолжил я, видя, что рыжая помотала своими отросшими волосами, которые шли ей куда больше, нежели «одуванчик» унисекс, а затем притянул уже всхлипывающую девушку к себе. — Я не цесаревны. Да и вообще, по сути, не аристократ, как бы сейчас меня ни обзывали! Это у них принято, чтобы человек проявлял себя и сам же со своими тараканами справлялся, выказывал навыки, характер и всё такое. А вот среди наёмников, с которыми я одно время тусовался, всё было по-другому. Не хочешь — заставим, не умеешь — научим, хочешь быть полезной — только скажи и будешь пахать от забора и до обеда! Там сержанты пинками гнали молодых в светлое будущее, вбивая прописные истинны в головы через задницу. И «бесполезных» там не было, каждому находилось дело. Так что с этой минуты я буду так же поступать с тобой, раз сама ты не можешь найти свой путь.

— Тоже через… попу?! — буркнула она, и на меня уставились влажные, немного испуганные зелёные глазищи. — Но, говорят, это больно…

— Тут главное, чтобы смазки много было, — авторитетно заявила Софья и, глядя на наши обалдевшие лица, добавила: — Чего? Я просто статью писала про половые отношения и извращения богемы. Вот и консультировалась со специалистами… Ну там… БДСМ-практики, игрушки всякие…

— Стоп! Без подробностей, — я указал глазами на абсолютно красную Андре, опять вжавшуюся в меня. — Или кое-кто сейчас стол подожжёт. Тем более, другое имелось в виду… К тому же вы обе нужны мне для расследования! Слышали про нападение в кампусе, когда жертвы оказались сильно обескровлены?

— И-и-и-ху-у-у! — журналистка подскочила с диким воплем, сделав победный жест и испугав задумчиво потреблявшую курочку Гересту. — Я знала, что этот день настанет! Ты обратился по адресу! У меня огромный объём информации по этому и схожим делам. Я давно уже пытаюсь пропихнуть материал, но редактор, зараза, на корню всю работу режет.

— Тебе-то это нах… зачем? — я нехило удивился, позволяя вытирающей слёзы француженке нормально сесть на своё место. — Ты же по светской хронике специалист.

— А ты что думаешь, что я всю жизнь собираюсь там просидеть? — тут же ощерилась Софья. — Расписывать, что барон М. стал трижды рогоносцем за один вечер. Князь С. под наркотой перепутал шкаф с уборной, и как грациозно блевала графиня Н., перепивши шампанского с «ледком». Достали! Видеть уже эти рожи не могу. Аристократия, блин, да они похлеще любого быдла бухают, нюхают и трахают всё что шевелится. Думаешь, кому ещё могла понадобиться статья об сексуальных извращениях? Да это единственное, что их интересует!

— Это не вся аристократия, — тихо произнесла вдруг Андриана. — Это худшая её часть! Есть множество тех, кто работает не покладая рук, и их большинство. А эти — отрыжка, которая всю жизнь будет заниматься именно такими вещами. Но они громкие, называют себя «богемой» и люто ненавидят тех, кто сам добивается хоть чего-то в своей жизни.

— Знаю… — уныло кивнула Софья. — Но наш журнал пишется про таких и для таких! И порой мне кажется, что и нужен то он только для того, чтобы оправдать их образ жизни! Показать, что именно он элитарный и единственно правильный для тех, у кого есть титул и всегда будут деньги... Естественно будут. Пока «эти» гуляют, вкалывают их отцы. Уйдут они, сотни управляющих бизнес-империями, акционеров и прочих заинтересованных просто не дадут упасть их доходам.

— Так почему не уйдёшь? — я не глумился, мне действительно было интересно. — Зачем продолжаешь копаться во всём этом дерьме?

— Потому что я журналист! Да, сейчас мне приходится рыться в грязном белье, но это ненадолго, — девушка не собиралась смущаться или оправдываться. — У меня уже есть кое-какое имя. Я дважды была на игровых войнах. Так что после выпуска стану стингером, если не получится в штат серьёзного издания устроиться. Буду по горячим точкам ездить.

— Да, ты что-то такое говорила, — припомнил я наше знакомство. — Значит, ты готова помочь?

— Конечно! Но только на условиях эксклюзивности, — Софья твёрдо взглянула мне в глаза. — Мне нужен этот материал, понимаешь?

— Давай скажем так, Софья, — немного осадил я её. — Я попытаю сделать всё о меня зависящее, чтобы тебе разрешили его напечатать. Скажу только два названия, чтобы ты поняла всю серьёзность: КБК и ректорат.

— Вот, значит, как…

— А интервью со мной тебя уже не интересует? — я усмехнулся. — Настоящее?

— Да, если уж это режется, то кто о другом мире мне даст написать, — грустно хмыкнув, пожала журналистка плечами. — Безопасники его так искромсают, что там одни предлоги останутся. Думаешь, почему ещё орды моих коллег не штурмуют особняк, где ты живёшь в надежде сделать хоть одно фото Ивилады? Да нам всем хвосты прижали, сказали, если хоть слово просочится, следующее интервью будем брать у белых медведей да тюленей. Так что маньяк — это вернее… был бы. Тут и историю душещипательную можно сварганить. И ужасу нагнать. То, что надо, но если и здесь…

— А давай ты напишешь материал. Только хороший! По нашему делу, — подкинул я приманку. — А уже с ним я схожу к кому нужно и попробую сделать так, чтобы мне не отказали.

— Ну… если чтобы не отказа-а-али, — задумчиво постучала пальчикам по алым губкам Софья, явно что-то складывая в уме.

— Только если хороший. Кстати, а почему ты считаешь, что это именно маньяк, а не какой-нибудь вполне осмысленный маг крови? — я заинтересовался брошенной девушкой фразой. — Вон народ вообще на вампиров грешит.

— Да я тебя умоляю, — скривилась Софья. — Какие вампиры в средней полосе России? У нас упырей в легендах и то днём с огнём не найдёшь. К тому же ваша светлость…

— Кузьма!

— Кузьма, — поправилась она. — Реально? Это же сказки Брема Стокера!

— Алиса, познакомься, это кентавр! — я двумя руками указал на удивлённо посмотревшую на меня Гересту. — Кентавр, познакомься, это Алиса!

— Э… Здравствуй, Алиса… Но учитель, ты же говорил, что она Софья?

— Это Кузьма цитату из сказки одной переделал, Гереста. Не обращай внимания, — помахала журналистка рукой, и копытная девушка, просто пожав плечами, снова сосредоточилась на курочке. — Но я поняла, что ты хочешь сказать. Если существуют где-то кентавры. То и вампиры вполне себе могут. И всё-таки у нас здесь не Валахия и тем более не Трансильвания. У нас вроде как один дедушка Ленин был, и того сожгли, как поднялся. А вот психов всяких разных по городам с избытком бродит. Так что я всё же в эту сторону подумала, ещё когда в Строгино нападения были в прошлом году.

— А поподробней? — я подобрался, словно гончая почуявшая след, потому как очень было интересно, что она выяснила. — Где, кто, когда? Я как раз вчера ознакомился с официальной версией. Сама понимаешь, под кучу подписок. Но вот, если что совпадает, я в экран и пальцем могу случайно ткнуть!

— У меня в ПМК не весь материал, — девушка тоже загорелась. — Я сейчас мигом всё принесу! Пять минут!

— Стоять! — тормознул я рванувшую к выходу журналистку. — Убьёшься ещё. Значит так, сейчас спокойно идёшь к себе, берёшь всё что нужно и подъезжаешь ко мне в особняк. Там спокойно всё посмотрим, чтобы десять раз не повторять для каждого. Охрану я предупрежу.

— А мне что делать? — подала голос Андре.

— А с тобой, красавица, мы сейчас оседлаем Гересту и отправимся к тебе в гостиницу. Заодно поможешь пакеты с вкусняшками довести, — я сделал паузу и, полюбовавшись на румянец, вновь заливший щёки француженки, продолжил. — Там ты соберёшь свои вещички, захватим твоих фей и поедем домой. Побегала — и хватит! А малявки твои, как и твой опыт, нам всегда пригодятся. Сумеешь с роем управиться? Мне нужны любые улики, вплоть до волосков и перхоти.

— Да, конечно, — девушка так кивнула головой, что я побоялся, та оторвётся. — Я, то есть они, то есть я… мы тебя не подведём.

— Вот и славно, — я хлопнул в ладоши и посмотрел на Гересту. — Ну, тогда по коням?



Глава 12





Глава 12



— Это бессмысленно, — произнёс я, привалившись спиной к стене, в очередной раз глядя как Воронин и Валя почти обнюхивают место преступления. — Иван Иванович, а вы уверены, что мы не можем получить сохранённые слепки?

— Уверен, — мрачно ответил майор, подходя. — Даже на мой запрос ответили отказом.

— А если надавить моим статусом? — предложил я.

— Пробовал уже, — отмахнулся мужчина. — Кто-то сверху нас активно блокирует.

— Пособники? — предположил я.

— Хуже, — невесело хохотнул Воронин. — Твои политические противники.

— Не знал, что таковые уже завелись! Надо, видимо, чаще мыться, — криво шутканул я. — Ну что мне к будущему тестю, что ль, обращаться… Или к деду Касимовых?

— Боюсь, Кузьма, что этого, собственно, они и добиваются, — покачал головой Валентин, также забросив бессмысленные поиски непонятно чего. — Так ты только покажешь свою несостоятельность, а если они помогут, будет повод для крупного скандала. Кумовство и всё такое! Не забывай, расследование у нас совершенно не официальное, а материалы дела, в том числе и магические слепки с места преступления, — сугубо рабочая информация следственных органов.

— Парень прав. Ловушка очевидная, — кивнул майор. — Вонь поднимется до небес, и даже если Касимова и его величество тронуть не посмеют… а мы найдём преступника. Тебя всё равно сто раз умоют как бесящегося от безделья мажора, вместо того чтобы учиться, свихнувшегося на своей славе и силе и лезущего туда, куда не просят. Только мешающего профессионалам. Нужна тебе такая слава?

Я только вынужденно кивнул. То, сё, пятое, десятое… а на следующий день после встречи с журналисткой и возвращения беглой Андрианы домой зарядили осенние ливни. Так что, если и оставались на месте нападений какие-нибудь следы и улики (как в плохих детективах: незамеченный растяпами-полицейскими эксклюзивный бычок с элитной штучной помадой на нём, оброненный платок с инициалами или чёткий след от ботинка, на который никто не обратил внимания), всё на фиг смыло прорвавшимся из небесных хлябей. Да никто из нас, впрочем, и не надеялся найти что-нибудь по прошествии такого-то времени.

В остальном же все места, где происходили нападения, были совершенно разными, без признаков какой-то зависимости. Одна из оживлённых улиц, где женщину порвали примерно в два ночи. Проулки разной степени посещаемости. В них атаки происходили в течение светлого времени суток. Подворотня, найденная в которой жертва была слегка пожрана и позавчера скончалась в больнице. И двое раненых: работница столовой и таджик-дворник, найденные в парковых зонах, где нынче вообще, кроме как на кусты и деревья, смотреть было не на что.

Идея с феями тоже забуксовала. Малявки просто не могли летать под дождём. Пусть даже воду они любили и обожали купаться, ливень для них был подобен горному обвалу для человека. Причём падающему прямо на голову.

Вот и вспомнилось тогда, как мы вместе с Мариной, которую я не видел уже целую вечность, по приезде в Москву в прошлом году попали в неприятности. Тогда нас ещё забрал барон Стоцкий, Анатолий Борисович, проректор колледжа по научной работе, пересекаться с которым мне с тех пор также не приходилось. Тогда на месте драки он задействовал некое заклинание, которое позже в телефонном разговоре назвал «Об-ил».

То есть «слепок» или «объёмная иллюзия» пространства, зафиксированная в момент использования соответствующего заклинания. Впрочем, как оказалось после посещения сегодня уже третьего место преступления, я не самый умный в нашей маленькой команде, а наоборот, самый неподготовленный к подобной работе, потому как Воронин с Валькой об этом уже подумали. И столкнулись с бетонной стеной, возведённой кем-то настолько влиятельным, что не сработал даже мой героическо-герцогский статус, очень популярный сейчас в нашей Империи.

Впрочем, пусть я и согласился с Валькой, что именно прямая помощь императора и главы КГБ могут сыграть против меня, определённой хитрости от Нины и Инны я уже нахватался. Так что о выставленных препонах непременно сообщу как через невесту, так и через «супругу в магии», а там уж пусть влиятельные родственники на важных постах берут на заметку! И сами разбираются, кто там такой умный готов жертвовать подданными императора, мешая мне, а заодно, не запасшись вазелином, считает, что на его задницу не найдётся болта покрупнее.

Старшие господа куда лучше меня знают кухню. И сумеют наказать зарвавшихся аристо так, чтобы я был вроде как ни при делах. Девочки за лето успешно выбили из меня сохранявшиеся до сих пор, привитые в своё время то ли родителями, то ли наставником, я уже запутался, пролетарские убеждения относительно того, что действовать всегда нужно исключительно своими силами. Ибо упомянутое Валькой «кумовство» — это плохо. А надо использовать все имеющиеся у тебя рычаги и возможности, чтобы добиться нужных результатов.

— …А Иви не может помочь? — поинтересовался Валентин. — Показать, что здесь случилось… ну, или я не знаю…

— Я спрашивал не може…

— Не может, я спрашивал, — хором ответили мы с Ворониным и переглянулись, а затем я улыбнулся и добавил: — Но я знаю, кто теоретически может нам помочь!

— Кто? — нахмурился майор, а Валька с интересом посмотрел на меня.

— Проректор колледжа по научной части, — ответил я и добавил: — Анатолий Борисович Стоцкий. Он год назад сам настаивал, что у него передо мной долг, так почему бы не востребовать… коль такие пироги.

— И как он поможет? — непонимающе спросил мой блондинистый приятель.

— Ну, тогда он снял на «Объёмную иллюзию» места преступления и оправил в колледж, а затем велел оператору связаться с одиннадцатым отделом, — пожал я плечами. — И с позиции сегодняшнего дня выглядело это как отработанная схема. А вспоминая папочку с делом «Строгинского упыря», не вижу по какой причине в нашем Ильинском может не оказаться резервной копии с мест нападений.

— Сомневаюсь, — покачал головой Воронин.

— Попытка не пытка, Иван Иванович, — хмыкнул я.

Собственно, в том же центре, куда в своё время пришла иллюзия с нашей совместной с Мариной проблемой и куда не пустили нас с Валькой, действительно нашлась копия полицейской фиксации! Правда, проректор попытался не узнать меня и вообще остался очень недоволен.

Всё-таки одно дело, распушить свой аристократический хвост перед красивой, юной женщиной, втирая безродному юнцу о благородстве с далеко идущими планами на молодую учительницу. А совсем другое — когда необходимо что-то реально делать. Особенно, когда вы и помнить забыли спустя год. И тут к вам приходит студент и требует удовлетворения ранее поспешно взятых на себя обязательств.

Короче… Всё это было написано у Стоцкого на лице.

Ну не ожидал проректор в то время, что я решусь испросить долг. А с моим нынешним статусом просто так послать меня он уже не мог.

Так что, хоть он и попытался отклониться, но помог. И через час мы стали счастливыми обладателями нужных иллюзий, сохранённых на сервере отдела службы безопасности. И я даже закрыл глаза на то, что вошел в его кабинет, шибко удалённый от ректората, против воли уж больно многочисленных секретарш.

— Что скажете? — спросил я, стараясь отвлечься, когда мы внимательно просмотрели накопитель с полученными иллюзорными данными. — Вы оба в любом случае опытнее меня.

— На самом деле, — произнёс Воронин, потирая подбородок. — Я вначале хотел бы услышать твоё мнение.

— Хм… — я на мгновение задумался. — В первую очередь нападения всегда происходили сверху… отбрасывая в сторону мистику и предположения, я бы сказал, что атакующий был вооружён «когтями» вроде китайской «Тигриной лапы».

— Почти согласен, — кивнул Воронин. — Как минимум в том, что полосовали жертв сверху вниз. А вот с выбором оружия я бы поспорил. Раны неравномерные, так что тут скорее последователь «Фредди Крюгера» с его перчатками, а не то, о чём ты сказал. Ну, это, конечно, если отбрасывать мистику.

— Что за хрен такой? — нахмурился Валька, и я согласно кивнул, также не зная кого-то с подобным именем.

— А это маньяк-убийца такой…

— Когда его взяли? — тут же поинтересовался мой приятель. — Девяностые?

— Не торопись, — усмехнулся Воронин. — Он с середины восьмидесятых прошлого века не пойман.

— В смысле?

— Он персонаж кино-ужастиков, — пояснил мужчина. — Призрак с жуткими острыми когтями, закреплёнными на пальцах-перчатках.

— Ты думаешь, мы ловим «призрака», — усмехнулся я.

— Да Бог с тобой! Ну, или твоя эльфийская жена, — рассмеялся майор. — Я просто к тому, что порезы на жертвах ровные, но не однородные. Причём именно порезы, а не драные раны, которое может оставить животное вроде большой кошки. Словно действительно Фреди полосовал.

— Думаешь, кто-то…

— Или реально какой-нить «вампир» с бритвенно-острыми когтями, — произнёс Иван Иванович, после чего откинулся на спинку дивана. — Тут можно гадать до бесконечности… Вот только какая надобность кровососу наносить резаные раны?

— Значит, всё же маг крови? — пробормотал Валентин.

— Господа, ваш заказ! — с улыбкой подошла к нам студентка-второкурсница с гражданки, ловко снимая с подноса и расставляя на столике заказанные нами на обед блюда. — Спасибо, что зашли к нам…

— А… девушка, а можно ещё хлеба, — ярко улыбнулся Валентин, — и ваш телефончик!

— Хлеб — четвертак про прайсу, — улыбнулась брюнетка в беленьком фартучке. — А насчёт телефончика — я подумаю. У меня через пятнадцать минут заканчивается смена, так что вы вполне можете меня куда-нибудь пригласить и уговорить…

Валька чуть не заскулил, взглянув на меня глазами побитого щенка. Ольга далеко, да и вообще, после её последнего визита в Москву отношения у них были… да их практически уже и не было, пусть Валька оптимистично не признавал, что всё кончено.

Была у него, конечно, ещё претендующая на что-то хорфинг. Естественно, на выглядевшую как пухленькая девочка лет девяти Мануську мой Валька, будучи нормальным мужиком, в таком плане никак не реагировал. Там имелись, похоже, какие-то братские чувства. Да и трудно вообще было воспринимать её как полноценную женщину. А вот сама коротышка, обычно хвостиком следовавшая за парнем, ревнивой тигрицей отпугивала от него любых девушек в кампусе.

Ну… точнее, выглядела она в такие моменты обычно как взъерошенный обиженный котёнок и у «соперниц» вызывала лишь раздражение, тщательно маскируемое под умиление «маленькой миленькой сестрёнкой, заботящейся о братике!» Потому как далеко не все студенты, даже несмотря на заострённые ушки, сразу же понимали, что перед ними не ревнивый ребёнок, а очень даже взрослая «нечеловеческая» женщина.

— Гуляй, рванина! — сказал я ему, хлопнув по плечу. — Всё равно идей пока нет. Но если… как тебя зовут?

— Оля, — мило улыбнулась официантка.

— Короче, судьба у тебя такая! — засмеялся я. — Если Оля мне потом придёт жаловаться…

— Ой, а вы же… — ахнула девушка, вдруг узнав меня.

— Не только я, но и он тоже! — перебил её я. — Со мной был! Плечом к плечу! И вообще исключительно героическая личность!

— А…

— Только для вас моя госпожа, Валентин! — подхватив, начал обработку приятель. — Что позволено, расскажу!

— Мне бежать надо, — посетовала девчушка, поймав недовольный взгляд четверокурсника, заведовавшего рестораном.

— Тогда я вас жду! — галантно привстав и подхватив её ручку, поцеловал пальчики Валя.

— Ой! — покраснела девушка и убежала.

— Эрзацы нужны? — спросил я, косясь на посмеивающегося Воронина.

— Ага… — признал мой приятель.

Да, у нас, Ефимовых, уже была семья. Даже для «Большой Игры» странно было бы, если бы не имелось возможности девочкам поддерживать меня, а мне — девочек. А вот весь бюджет моего патрульного-вассала за полгода, пока его не было в Полисе, сожрали долги. На которые никто не мог повлиять.

— Ты мой спаситель, мой лорд, — тяжело выдохнул Валька.

— Вот тока обижать меня не надо, — грозно сказал я и заржал. — Ты меня ещё герром или фюрером назови! Тогда точно в глаз получишь!

— Да уж прикольнуться нельзя! — наигранно возмутился Валька.

— Ага, ну очень весело, когда меня с гомиками и прочими извращенцами сравнивают! — фыркнул я. — И ладно бы либерократы, но «нагличане»!

Воронин только усмехнулся в пригубленную кружку. А Валентин, нагнувшись вперёд и навалившись на стол, шёпотом спросил:

— А что оно, правда, что ль? — и хмыкнул. — Ну, про британских лордов?

— Мне Инна рассказывала во время поездки в Америку, — также тихо ответил я. — Пусть они и закрыли страну, но сам понимаешь…

Парень кивнул. Естественно, острова наблюдать было сложно. Слишком могущественную магию в своё время применили Британцы в попытках оградить себя от остального мира, что плохо работало само по себе. Но ещё мешали и строгие таможенно-пограничные барьеры, в первую очередь от Либерократии, нашей империи и китайцев. У нынешнего их короля, Мерлина, был параноидальный пунктик, завязанный на том, что мы объединимся и растопчем Великобританию.

При этом, забив болт на реальную историю, там проповедовалось, что именно Туманный Альбион является родиной магии и первым местом на земле, где была максимально сконцентрирована сансара, а также нуль-элемент.

Забавно, но это утверждение не так уж и неверно. Но немножко в другом контексте. Даже наши учёные ныне признают, что магия в тринадцатом веке окончательно покинула наш мир, дольше всего продержавшись именно там. И из-за того же, проплывая ныне в международных зонах, можно видеть и неких скачущих по побережью рыцарей и летающих в небесах драконов.

Однако в «Большой Игре» бриты участвуют. А потому в их лучших колледжах и академиях регулярно появляются «наши» люди. Так что многие тайны их внутренних взаимоотношений для наших студентов таковыми не являются.

Мало того что, как рассказывала Инна, в учебные заведения, вроде нашего Колледжа, там принимают с пяти лет исключительно на основе пансионата. И в большинстве своём они разделены по принципу: мальчики — налево, девочки — направо. И так и учат там до семнадцати, после чего выпускники объявляются совершеннолетними.

В общем, можно сказать, что на Альбионе живут самые молодые и, соответственно, беззубые участники «Большой Игры». Их так и называют «Детскими Полисами», и соревнуются они в основном с Датской Короной и среднеобразовательными академиями Японии. Наши дальневосточные союзники в своё время подали не одну стандартную заявку, а две независимые: для учебных заведений до семнадцати-восемнадцати и Высших Учебных Заведений.

Объяснялось это культурными аспектами, взращёнными в двадцатом веке. И тут Инна прямо утверждала, что виноваты не самурайские традиции, а аниме. Главные герои которых в течение нескольких десятилетий почти всегда находились в возрастных группах от десяти до семнадцати лет. Так что политическое руководство страны посчитало приемлемым участие выпускников своих средних и старших школ для одарённых детей в академической «Большой Игре».

Именно таким образом наши соседи желали одним махом добиться сразу нескольких целей: насадить патриотическое образование и поддержать героическо-приключенческий дух в молодом поколении. Снизить зашкаливающий уровень реального школьного насилия и самоубийств среди учащихся. Ну и заодно нанести серьёзный удар по подростковой преступности. Ведь ещё с середины восьмидесятых годов прошлого века молодёжные банды стали настоящим бичом для как крупных, так и мелких, городов этой страны. А в поствоенный период ситуация только ухудшилась.

И, надо сказать, что у наших союзников всё получилось! Мало того что массовое чипирование школьников сделало практически бессмысленной всю криминальную романтику, так привлекавшую молодёжь. Так ещё и появились вполне законные возможности вымещения агрессии, что, как ни странно, резко снизило общий накал страстей, сделав бессмысленным простое бодание между хулиганами в кровавых битвах школа на школу.

Не осталось подобное незамеченным и для остальных участников «Большой Игры». За десятилетия выработались негласные правила, разделившие «Детские Полисы» и обычные. Ведь даже совсем отморозку понятно, что набить морду пятнадцати-семнадцатилетнему наглому школотрону для учащегося-первокурсника Высших Магических Заведений ещё куда ни шло…

То вот связываться с английской или датской пятилетней пигалицей в беленьких чулочках уже откровенно за гранью добра и зла! Точно так же, как на полном серьёзе предложить нашей госпоже-председателю Яне крутить политику с… Ну, например, леди Блюскай, двенадцатилетним послом в нашем полисе от какой-то там британской магической академии.

Возвращаясь же к Альбиону, как рассказывала Инна, «там», особенно в однополых учебных заведениях, которых на островах процентов восемьдесят, вообще очень своеобразные порядки. Так, например, мальчиков и девочек уже на середине первого года обучения начинают привлекать в некие тайные общества. Поначалу это интересно и захватывающе: тайны, некие знания и прочее, — но с возрастом всё сводится к принятию однополой любви как естественной небольшой шалости, позволительной как леди, так и джентльменам. И в особенности приемлемой для будущих лордов, при условии, конечно, что это грязное бельё не будет попадать на суд к ничего не понимающей в благородных традициях черни.

И это не веяние моды, пришедшей из Либерократии, проповедующей отсутствие половых ролей и свободный выбор гендера. Но суровая британская традиция, корнями уходящая в глубь веков!

Когда у мужа и жены раздельные спальни в разных крыльях особняка и чёткое расписание встреч не чаще, чем раз в месяц, вплоть до рождения наследника. И ничто другое людей, завтракающих на противоположенных концах десятиметрового стола и перебрасывающихся дай Бог парой слов в неделю, совершенно не волнует. Вплоть до тех пор, пока один из них не заподозрит своего супруга в компрометирующих физических сношениях с особой противоположенного пола.

— Такие дала, — произнёс я, разводя руками, а Воронин, соглашаясь с моими словами, подтверждающее кивнул.

— Жуть, — Валька передёрнул плечами. — А я, честно говоря, думал, что брехня всё это…

— А что ты хотел, — хмыкнул майор. — Там вновь цветёт и пахнет благородный институт «договорного брака». О будущих супругах отцы договариваются зачастую ещё до их рождения. Примерно тогда же, когда будущему мальчику приобретают его первое военное звание или чин, который он получит после совершеннолетия. А для девочек существует целый «Кодекс поведения благородной Леди», которому они неукоснительно следуют. Так, если женщина от рождения не маг, то становиться воином ей «от природы» невместно! А поставь рядом наших их высочеств цесаревен Нину и Инну с её высочеством принцессой Аргентой-Морганой или дочерями ведущих членов палаты лордов их парламента… И британки покажутся вам чопорными холодными куклами со стервозным характером, гипертрофированными манерами и отсутствием какого-либо уважения к собеседнику. Если, конечно, за его спиной нет пяти-шести поколений английской аристократии. Впрочем, ты даже и поговорить с ними не сможешь, потому как любое общение с дамами, кроме ничего не значащих приветственных и прощальных комплементов, — уже оскорбление для их мужа или отца.

— А простой народ? — нахмурился Валентин.

— А что простой народ? — пожал плечами Воронин с таким видом, будто не понял вопроса. — А с чего ему, простому народу, от нашего кардинально отличаться? Живут, любят, страдают, бухают… Кстати, куда покруче нашего!

— М-да, — я хмыкнул. — А говорят, это мы самая пьющая страна…

— Так англичане ж и запустили этот стереотип в середине девятнадцатого века. Мол, русские уже просыпаются пьяными и за завтраком только догоняются, — усмехнулся майор. — Как, собственно, и про медведей и генерала Мороза. Испугались тогда лорды, что наши предки великую армию Наполеона побили, а потом Париж взяли. Вот и начали гадить…

— Ну, про водку точно могу сказать, что врут! — хохотнул Валька, хлопнув меня по плечу. — А во всём остальном Кузьма Васильевич у нас «настоящий русский»! И медведя выгуливает и свою собственную «генеральшу Морозову» уже вовсю растит! Да блин! Аська меня как видит, так сразу строить начинает! Я её уже боюсь!

— А это потому, что ты просто не можешь сказать женщине «нет». Даже такой маленькой, как Ася! — ответил я, и мы с Ворониным дружно рассмеялись.

— Маленькая-то маленькая, а командир покруче своего папочки… — слегка покраснев, пробурчал парень, а затем, не выдержав, тоже рассмеялся.

Мы посидели ещё с десяток минут, и улыбчивая официантка, закончив работать и переодевшись, утащила Валю на свидание. Не то чтобы у меня были причины завидовать длинноволосому блондину, я и сам женским вниманием не обижен, но всё же популярность моего вассала у противоположенного пола была немного другого сорта и вызывала определённое восхищение.

Я, пусть и не урод, однако до встречи с Ниной не был особо популярен у девушек, да и с теми, кто входит сейчас в мой ближний круг, познакомился и прикипелся далеко не из-за красивой внешности и умения очаровывать дам. Валентин — другое дело! Он, словно инкуб, привлекает как студенток, так и вполне взрослых женщин, и ранее только отношения с его бывшей начальницей в кампусной полиции удерживали его от разгульной жизни. Всё же, несмотря на то, что ведёт себя Валька порой как натуральный бабник, он предельно честен в подобных вопросах.

Сейчас же… с Ольгой у них вряд ли что-нибудь дальше будет. Конечно, так как они мои вассалы, я вполне мог бы хлопнуть ладонью о стол и в приказном порядке отправить парочку в ЗАГС, особо не считаясь с их мнением и чувствами. Вот только я такого никогда не сделаю, потому как не желаю лезть таким образом в чужую личную жизнь.

Впрочем, опять же с их статусом она, эта жизнь, не очень-то и личная. И Валя, и Оля прекрасно осведомлены, что вольную я им не дам. Просто вассалитет — это не презерватив, чтобы, попользовавшись, в любой момент можно было выкинуть, когда стало «неудобно». И, соответственно, оба, а в особенности Ольга как носитель, пусть ещё невеликих, но всё же клановых секретов, в курсе, что любые более-менее длительные контакты на стороне будут рассматриваться и фильтроваться специально приставленными людьми из КГБ. Пока наша собственная Служба Безопасности, которую после присяги планомерно начал выстраивать Воронов, находится в зачаточном состоянии.

Валентин, скорее всего, проведёт сегодня очень даже приятную ночь, а может быть и не одну, с милой официанточкой. Чтобы через неделю-другую полюбовно разойтись, оставаясь хорошими друзьями. Таких тихих гаваней, в которых его фрегат может переждать одинокую холодную бурю, у него в кампусе множество. Коллекционировать их он начал ещё на первом курсе и сейчас успешно обновлял старые контакты.

Ну а, как докладывала мне Юля, вплотную занятая обработкой, сортировкой и анализом поступающей информации по клану для Нины, Ольга, находящаяся сейчас по нашим делам в армянском Зангезуре, всё куда серьёзнее. Для начала она не компрометирует себя случайными партнёрами, потому как, в отличие от Вали, она там именно работает, а не учится или отдыхает и, соответственно, находится на виду.

Девушка после короткого визита в Москву, случившегося, после того как мы вернулись из Рима, поддалась-таки на ухаживания некого Чурова, Павла Борисовича, сорока шести лет отроду. Вдовствующего имперского дворянина, ротмистра и капитана-десантника в отставке. Милостью предыдущей владелицы, оставившей моей зайке в наследство весь свой гранатово-винодельческий бизнес, владеющего сейчас наибольшей «неконтрольной» долей в теперь уже наших гранатовых садах.

Валентин об этом ещё не знает, но там вроде как большая любовь, пусть и с такой разницей в возрасте. Единственной же преградой для похода к алтарю пока что является то, что Ольга поклялась в верности мне, то есть роду Ефимовых, а Павел Борисович был вассалом Ларионовых.

И так очень недовольных тем, что по прихоти бывшей владелицы, в соответствии с последней волей, у них не только уплыл из рук прибыльный бизнес, но и к тому же он был отторгнут от их «Северная Венеция Групп». Финансового объединения, которое после трагической смерти Екатерины Ларионовой, по мнению Нины, потеряло для нас свою привлекательность.

Соответственно, и переговоры по передаче вассалитета для Чурова предстояли тяжёлые. Тем более что если текущая ситуация была статусом-кво, ибо на данный момент формально бизнес принадлежал именно Нине, а не Ефимовым, и Ларионовы сидели как мышки, то после нашей свадьбы складывалась устраивающая уже их и не устраивающая нас ситуация, при которой они на вполне законных основаниях могли вставлять палки в колёса, претендуя на значимую часть будущего урожая или приказав своему вассалу, сместить которого нельзя ещё десять лет, вообще саботировать работу садоводческого хозяйства.

Они, конечно, — всего лишь баронеты, а мы — герцоги. Но в бизнесе титулы играют не такую значимую роль, как на светских раутах.

И тут ещё эта любовь вчерашней выпускницы маг-колледжа и взрослого состоявшегося взрослого мужчины!

Тяжело вздохнув, я забрался в позвякивающий трамвайчик, размышляя о том, что в первую очередь у этого Чурова губа не дура. Возраст не возраст, а я прекрасно понимал, почему этот провинциальный дворянчик включился в войну с местной молодёжью за сердце приезжей московской красавицы.

Да что уж там говорить! Можно долго разводить драму на тему объективной реальности, при этом радостно увеличивая собственный гарем, но инстинкты, они и есть инстинкты. И если бы сложилось всё немного по-другому, если бы Валька не был моим другом, то Ольга давно бы уже стала украшением именно моего цветника.

Другое дело, что девушка она неглупая и очень даже хитрая. Так что нужно ещё понять, чем же этаким привлёк её новый кавалер. Потому как я очень сомневаюсь, что там дело в банальной влюбчивости или обычной похоти. А если уж вообще ударяться в конспирологию, то из этого дела и вовсе торчат два длинных блондинистых хвостика… И тут появляется вопрос уже не о том, чем же привлёк Ольгу Чуров, а о том, чем таким Нина соблазнила нашу валькирию, чтобы она легла под человека, годящегося ей в отцы…

И от некоторых возникающих у меня предположений я пару лет назад, не поварившись ещё в аристократической кухне, пришёл бы, наверное, в откровенную ярость. Ну как же… в фэнтези-книгах авторы часто описывают схожие ситуации, и герой, неважно, девственник он, гаремодержатель на сто голов или завсегдатай публичных домов, неизменно должен возмущаться, что, мол, он: «Не племенной бычок!»

«Да? Правда? А кто, например, тогда я? Баран, но всё равно племенной? — хмыкнул я своим мыслям. — Потому как если не он, то все эти фаворитки и Нинино самопожертвование просто теряют смысл и превращаются в обычный фарс…»

За окном медленно тянулись фасады зданий, занятия давно уже закончились, и по хорошей погоде множество студентов предпочли свежий воздух своим квартирам и комнатам в общагах. А потому трамвайчик постоянно позвякивал, разгоняя народ с проезжей части. Машин в полисе было всё же не так много, а потому многие мелкие улицы считались полностью пешеходными, да и крупные по большому счёту тоже.

Многоквартирный домик, в котором жила репортёрша Софья, располагался на Дубовой алее, был он четырёхэтажным с несколькими подъездами, в каждом по четыре квартиры на этаж. Только уже нажимая кнопку домофона, я вдруг понял, что совершенно забыл отписаться или позвонить девушке. Предупредить, что скоро буду.

Не то чтобы она меня не ждала. Наоборот, сама утром позвонила и просила подъехать вечерком. Что-то она там накопала, однако редакция внезапно загрузила её работой после какого-то особенно громкого скандала в ресторане «Провансаль», расположенного на верхнем этаже памятного мне «Виктори-тауэра» с римской цифрой «5», ну, или с английской буквой «V» на крыше. Именно напротив него мне в прошлом году, словно в шпионском боевике, тайно передавали ключи и документы от моего «Карателя». Да и сама машина дожидалась на Vip-стоянке именно этой высотки.

В любом случае приехать к нам Софья не могла, ну а мне прогуляться и проветрить мозги было нетрудно. И, видимо, как итог, то ли я пришёл не вовремя, то ли наша пиранья пера срочно куда-то уплыла, виляя бумажным хвостом… потому как динамик чирикал в холостую противным звуком вызова, но никто не отвечал.

— Да! Ни на что подписываться я не буду! Уходите! — вдруг резко ожил через пять минут экранчик, и на нём вместо лого появилась лицо девушки с полотенцем, намотанным на голову.

— Эм… Это я… — произнёс я и даже приветственно помахал рукой в камеру. — Прости, что позвонить забыл.

— А, Кузьма… — девушка чуть покраснела, а затем, помолчав пару секунд, сказала как-то чересчур уверенно. — Заходи! Третий этаж.

Не успел я подняться по лестнице, потому как лифтов в подъезде не было, да я ими и не пользовался никогда, как, щёлкнув, открылась нужная мне довольно массивная дверь. Софья в мягких домашних тапочках, ультракоротком халатике и действительно с полотенцем, намотанным на мокрые волосы, выглянула на пролёт. Судя по всему, я выдернул её прямо из душа, и она даже не успела вытереться как следует.

— З-заходи быстрее! — чуть взволнованно произнесла журналистка, осматривая пустой подъезд. — А то завтра в моей же колонке уже про саму меня и одного национального героя кто-нибудь напишет!

— Всё так серьёзно? — хмыкнул я, закрывая за собой дверь и не без удовольствия оглядывая стройные ножки, едва прикрытые почти ничего не скрывающим подолом, и крупную крепкую грудь, проступающую под махровой тканью халата.

— Лучше тебе не знать, — со вздохом отмахнулась она. — Некоторые господа из нашей студенческой богемы, похоже, решили, что я их враг номер один, и так и мечтают поймать меня на чём-нибудь горяченьком.

— А что ты подписывать отказываешься? — вновь спросил я, продолжая любоваться девушкой.

— Да… Ходят в последнее время тут всякие «активисты»… — фыркнула она. — Подписи непонятно на что собирают. И вообще! Кузьма Васильевич! Ведите себя по-джентельменски, вы практически раздели бедную, невинную меня взглядом! Могу ли я считать это за предложение?

— Пока не можешь, — усмехнулся я. — И я никогда не говорил, что я джентльмен!

— Ах! Я так и вижу заголовки! «Самый популярный студент Российской Империи не джентльмен!» «Герцог Империй насилует работницу прессы взглядом!» Это будет сенсация! — рассмеялась Софья. — Хоть нравится?

— Очень даже, — ответил я. — А «заголовков» не надо! Не стоит оно того… И да, прости, что не предупредил.

— Ну, раз «нравится», то действительно обойдёмся без «заголовков»! — хихикнула журналистка. — Ты уж подожди несколько минут, я хотя бы трусики надену.

— А вот эти подробности можно было бы и не сообщать!

— Ну уж нет! — крикнула девушка уже из комнаты. — Вы, твоя светлость, сами виноваты, что не предупредили! Так что теперь терпите! Не одной же мне смущаться… право слово!

Глава 13





Глава 13



«Девушки всё же странные создания…» — подумал я, стоя в коридоре и прислушиваясь к шуму, доносящемуся из единственной жилой комнаты.

— Ты на кухню проходи! Только ботинки сними, а то мне пол мыть лениво! — крикнула мне журналистка, а затем на секунду из дверного проёма высунулась, сверкая обнажённым плечиком и прикрывая рукой немаленькие груди. — Да! Кофемашину там включи! Пользоваться умеешь?

— Ну, ты, блин, совсем голой уже выйди! А то я ещё не всё видел! — воскликнул я, пытаясь понять: это Софья со мной флиртует, или такое поведение является для неё нормой.

— Ободёсся! — фыркнула девушка и, звонко рассмеявшись, спряталась за стеной. — Вот позовёшь меня, твоя светлость, к себе в гарем — тогда и смотреть будешь! Так умеешь пользоваться-то?

— Надо больно… — буркнул я, а потом ответил: — Умею.

— Да не парься ты, Кузьма! Шучу я! Почти… — она вновь вылезла, прикрываясь косяком и задорно сверкая глазами, уставилась на меня. — Не, ну может же девушка попытаться устроить свою личную жизнь? Вот сейчас соблазню, ты на меня накинешься, а затем как честный человек и аристократ будешь вынужден взять в наложницы…

— И закрыть на десять замков в самой высокой башне своего особняка! — перебил её я. — Вот поверь, я тоже не железный! Доведёшь до беды, пеняй на себя — специально такую построю и туда посажу. А то за тобой, судя по всему, глаз да глаз нужен.

— Эм-м-м… Поняла… — сообщила она и опять исчезла. — Хотя, знаешь, не самая плохая перспектива, если так подумать!

— Интернета и вообще компа там не будет! — сообщил я, заходя в маленькую, два на три метра, кухоньку. — Только прялка и ночной горшок… с подогревом!

— Эй! Ну зачем так радикально-то? — запротестовала девушка. — И вообще, это старомодно! Вот сейчас новой тенденцией является «Умный пояс верности» из особых трансформирующихся материалов с искусственным интеллектом.

— Знаешь, по-моему, башня — куда менее средневеково! — хмыкнул я, быстро осматривая рабочую панель незнакомой мне кофемашины. — И вообще, откуда ты это выкопала? Ну, про пояса.

— Да, на самом деле, случайно узнала. Позавчера у нас здесь, в Виктории, на званом рауте у Барона Горцевича благородные господа изволили упороться какой-то дурью и устроить оргию, — отозвалась журналистка, перекрикивая заурчавший кофемолкой аппарат. — Так вот, некая Княгиня Нино Арчиловна Кохташвилли, соизволившая в невменяемом состоянии перепробовать в ту ночь почти весь мужской коллектив, проснувшись поутру, обнаружила на себе «стринги верности». Это так господа аристократы над ней пошутили вкупе с почти трёхчасовым порно-роликом, отснятым на ПМК, который они додумались выложить на вьютуб. Там сейчас такой скандал идёт — ты не поверишь!

— Княгиня? — с сомнением и удивлением произнёс я, к тому же имя слегка резануло схожестью с тем, которое носила моя любимая зайка.

— Так, Кузьма, это ж грузины! — отозвалась Софья. — Там, куда ни плюнь, везде в «князя» попадёшь. А так, дели на десять. В Империи официально она виконтесса дворянского происхождения!

— Это как вообще?

— Ну а вот так у них! Папня военный дворянского звания, выслужился, получил милость просить восстановления титула… — Из комнаты девушки послышался грохот падающих вещей и сдавленные ругательства. — Ну блин… Так о чём я? Естественно, «князей» им не дали, не тысяча восемьсот первый год поди! Но виконтов детям не пожалели. Ну а то, что представляются они князьями, так это по их местности, подобное запретить трудно, да и не нужно, в общем-то. Потому она и известна как княгиня Кохташвили, а не виконтесса. Ну что? Будешь набрасываться и насиловать?

Я повернул голову на голос, опасаясь худшего. Но Софья была вполне одета. Красная кофточка, чёрные лосины, поверх них по японской моде узкие джинсовые шортики, а на ногах тапочки-панды.

— Мило выглядишь, — сделал я комплемент.

— Не быть мне герцогской наложницей! — Софья комедийно заломила руки и схватилась за сердце, а затем спокойно добавила: — Ну и ладно! У меня всё равно парень есть. А мы так и запишем: «Герцог Ефимов брезгует женщинами не первой свежести!»

— Хей! Вот это что там про «свежесть» было? — угрожающе прорычал я, протягивая журналистке чашечку кофе.

— Ну… — она вдруг резко залилась румянцем, но дымящийся напиток приняла и забормотала себе под нос: — Мне уже девятнадцать… говорю же, есть у меня мужчина. И вообще! Откуда мне тогда было знать, что я через год целых два раза встречу герцога?!

— Ты так говоришь, — нахмурился я, — как будто я тебе что-то предлагал помимо сотрудничества…

— Кузьма! — перебила меня девушка. — Ты реально не понимаешь, как действуешь одним своим присутствием на женщин? Хотя да… Андриана говорила, что ты в этом вопросе дуб дубом, а отхватив себе Нину Святославовну, вообще по сторонам почти не смотришь!

— Но…

— Кузьма, — мягко улыбнулась моя собеседница, усаживаясь за кухонный столик и разворачивая лежавший на нём планшет в голографическое подобие ноутбука. — Давай я тебе объясню то, чего не скажут ни твои принцессы, ни эльфийские богини. Ни тем более обычные девушки. Я про Касимовых. Ты не красавец. На самом деле, если так смотреть, тебя можно назвать обычным.

— Ну спасибо!

— Погоди, не обижайся! — остановила меня Софья. — Как бы тебе объяснить… Любовь любовью, но с начала времён женщины желали потомства от сильных мужчин. Вот сейчас у меня в трусиках натуральная «Ниагара», спасает только правильная прокладка и то, что у меня действительно есть парень. Ведь ты совершенно не сдерживаешь свою ауру, да и не можешь, и это действительно бьёт по мозгам противоположенному полу… Ощущения в присутствии «такого» мужчины сродни наркотику, особенно для магесс и воительниц. А тот факт, что это позволяет почувствовать себя настоящей слабой женщиной, находящейся под чьей-то защитой…

— Извини… — я, честно говоря, даже помыслить не мог, что кому-то в моей компании так вот некомфортно. — Я сейчас закрою чакры и…

— Не надо! Поверь, Кузьма, — перебила меня журналистка. — Это нормально… и даже приятно. Мы же всё-таки не животные, чтобы прямо-таки поддаваться инстинктам! Ну… большинство! Давай лучше к делу…

В этот момент во входной двери прощёлкал замок, и в коридор ввалился высокий рыжий парень.

— Дорогая, я дом… О! — в этот момент он увидел меня и сидевшую напротив девушку, заулыбавшись, сбросил ботинки и быстро вышел на кухню, прямо на ходу протягивая мне ладонь. — Ваша светлость!

— С кем имею честь? — ответил я на рукопожатие, поднявшись с табурета.

— Кир Стажевский! Журналист международник по Большой Игре! — произнёс он. — А я вот, принёс…

И он поставил на стол объёмистый пакет, который Софья деловито и быстро распаковала. Внутри оказался большой пластиковый… казан, наверное. Не знаю, как по другому назвать эту посудину, полную разномастных пельменей А затем Кир, попросив меня подержать всю конструкцию и чуть отстраниться, резко рванул рычажок, обхватывавший донышко.

Пыхнуло и дунуло паром! Посудина заполнилась бульоном, который тут же вскипел. По кухне разлился одуряющий аромат. А за столом с моим участием на некоторое время завязалась непринуждённая беседа. После откровений Софьи казалось неудобным сидеть рядом с её парнем, но стыдиться мне было всё же нечего.

— Кир, ты принёс то, что я просила? — спросила моя знакомая у своего парня, бешеным темпом набирая что-то на превратившемся в клавиатуру планшете.

— Ага, — Стажевский протянул ей носитель, похожий на древний «MicroSD».

— Супер! Ты лучший, сразу же после его светлости! — воскликнула девушка, порывисто чмокнув его в щёку и вставив карту в свой планшет, забарабанила по нему пальцами ещё быстрее.

Парень хмуро посмотрел на меня. Учитывая поведение журналистки, понятно, о чём он подумал, однако я просто покачал головой: «Не было ничего у нас!» Это её личные бредни.

А заодно задумался. Вот как жить, зная, что любимая женщина может взбрыкнуть в любой момент и выкинуть фортель? Ответов я в себе не нашёл, но тут заговорила Софья:

— Смотри, Кузьма! Вот график всех происшествий на интересующей нас территории за несколько лет! — она погладила руку Кира и добавила: — Всех вообще. И не спрашивай, как это добыто!

— Не буду, — усмехнулся я, подхватывая специальными пластиковыми щипчиками пельмень из бурлящего тазика.

Формально это были не «пельмени». Начинки там были самые разные, от картошки с луком, что можно бы было назвать «вареником», до бекона с обжигающим язык и горло перцем. Этакая «сборная солянка» в тесте, пришедшая к нам с японских островов. Вот только в оригинальной версии этого блюда, а заодно и развлечения, каждый из сидящих за столом гостей сам готовил и приносил пельмени-гёдзё с теми начинками, что ему пришли в голову, а их потом сваливали в один котёл, вокруг которого устраивалась своеобразная лотерея.

Никто не знал, кто что приготовил, а извлечённый пельмень мог быть с мерзкими или несочетающимися с заварочным бульоном вкусами, а то и вовсе с клубком волос внутри.

В нашем же случае всё было офигенно вкусно! Потому как блюдо оказалось ресторанное и глупым шуткам в нём просто не имелось места. Одновременно с этим стоило всё равно соблюдать осторожность, ведь в одном из пельмешей находилась не начинка, а пластиковый призовой купон ресторана.

Прожёвывая нечто свиное с непонятной приправкой, я внимательно всматривался в отзеркаленное окошко с экраном, которое Софья подняла прямо передо мной со своего крутого планшетика. Голограмма была довольно прозрачной, но тем не менее разобрать как карту, так и сопроводительный текст не составляло особо труда.

Можно было даже пощёлкать чекерами, фильтруя происшествия по нескольким параметрам, отсеивая раскрытые и выделяя группу из тех, что были похожи на события в кампусе. Что я, собственно, и сделал, параллельно внимательно слушая выводы, сделанные Софьей, и последовательно поднимая, пусть и неполные, явно неофициальные данные о тех событиях в хронологическом порядке.

Картина в итоге получалась следующая: в две тысячи девятнадцатом году происходит несколько кровавых убийств в Строгино, есть место преступления, много крови, но нет трупов. Затем уже в двадцатом, в Войковском, Левобережном, Головинском, Западном Дегунино и в Восточном, а также в Отрадном. Почерк один и тот же, но ничего не ясно и никого найти не могут.

И в то же время появляется городская легенда о «Дракуле» из Ховринской Больницы. Ещё советский долгострой, заброшенный в середине восьмидесятых, а если быть точным, в восемьдесят пятом, быстро стал объектом разнообразных сплетен. Даже не учитывая слухов, там регулярно гибли подростки и обнаруживались трупы, а местные жители обходили огромный недостроенный комплекс десятой дорогой.

В девяносто первом, после развала СССР, территорию и само здание постарался прибрать к рукам некий олигарх Обрамцев. Но не успел! Грянула Контрреволюция, две мировые войны и, наконец, Ренесанс, после которого недострой, как и прилегающий к нему Грачёвский парк, отошли в вотчину рода Платоновых. А уже через полгода глава рода умирает от какой-то неизвестной болезни крови, и испуганные наследники сразу же распродают два участка, практически не торгуясь.

И вот, Грачёвский парк отходит графу Салазину. Последний славился как плейбой, меценат и просто харизматическая личность, поговаривали, что он не просто эксцентричен… а немного не от мира сего. Вот и в этом случае новый владелец не стал мелочиться, а создал на месте бывшего парка единственный в Москве готический вернисаж, стилизовав его под мрачный английский погост викторианской эпохи.

Это место до сих пор пользуется просто бешеной популярностью как у ценителей мрачной атмосферы, так и просто у любителей острых ощущений, ведь посещение вернисажа считается связанным с настоящим риском для жизни! Как уже говорилось, граф Салазин был очень эксцентричным человеком и умел добиваться желаемого. А своё детище он искренне любил и всячески развивал, в частности выбил у властей разрешение на превращение бывшего Грачёвского парка в частное кладбище, совмещённое с выставкой картин под открытым небом.

Там его, собственно, и похоронили, прямиком в центральном мавзолее в окружении журчащих фонтанов, рычащих львов и плачущих ангелов. А всего за эти годы на «Готическом вернисаже» помимо бутафории появилось порядка двухсот могил. В основном сподвижников и людей, разделяющих мрачные пристрастия бывшего хозяина парка. Однако, по мнению завсегдатаев форума с официального сайта этого странного места, вернисаж забрал жизни почти двух тысяч человек. И это считали только тех, кто не прожил и недели после его посещения.

Впрочем, Софья их безжалостно отсеяла. Всё это были естественные смерти, самоубийства, покушения и тому подобное, в общем, никак не относящиеся к нашим заморочкам случаи. Куда интереснее оказалось для неё то, что произошло с бароном Крюковым, выкупившим почти одновременно с графом соседнюю недостроенную больницу и прилегающую к ней территорию.

Бывший военный врач, заслуживший титул на полях Первой Магической, после приобретения Ховринского долгостроя уже спустя год был найден мёртвым на квартире своей давно почившей родительницы. И вот тут мнения разнятся. Официально он покончил с собой от безысходности. Дело в том, что, хотя к его титулу прилагались земли, отданные так сказать «на кормление», Крюков был ими недоволен.

К тому же стало известно, что, не будучи москвичом и желая сделать благое дело, а именно, открыть многопрофильный госпиталь для разных слоёв населения, лечиться в котором можно бы было в том числе и бесплатно, он влез в кредиты под залог лучшей части своих родовых земель. Однако проведённая позже детальная экспертиза показала, что здание больницы находится в намного худшем состоянии, чем это было отражено в документах. Фактически куда проще было всё снести и построить заново, чем приводить в порядок этот реликт советской эпохи. Вот только если на это и хватало денег, то на отделку и закупку всего необходимого, в том числе и дорогущего оборудования, уже нет!

Кредиторы встали в позу, требуя для продолжения финансирования контрольный пакет акций будущего предприятия. Что сразу же ставило крест на идее бесплатной медицины для населения. Да и не хотел барон делиться! Госпиталь должен был стать основой и трамплином для финансового и репутационного благополучия его рода. В частности, по этой же причине ему отказала и Имперская Канцелярия. После чего у мужчины случился нервный срыв.

Однако в версию самоубийства не особо укладывались некоторые факты, чуть позже просочившиеся в прессу. Так, после смерти барона появились интервью, взятые у пожелавших остаться анонимными понятых, где упоминался почти мумифицированный труп барона, который они обнаружили, войдя с полицейскими в «нехорошую» квартиру.

Что само по себе невозможно, учитывая, что хватились аристократа менее чем через месяц после его смерти. Причём то, что он был магом, никоим образом не могло стать объяснением. Даже я с невеликими познаниями в области медицины знал, что сансара, какого бы аспекта она ни была, наоборот, препятствует деструктивным изменениям в мёртвом теле. Кстати, именно по этой причине сильных одарённых как врождённых, так и нет, зачастую кремируют, дабы не плодить нетленных покойников.

Касательно же больницы… Родственники ни продавать, ни тем более использовать территорию, на которой она находится, не пожелали. Они давно уже переехали на остатки родовых земель и отстроили небольшой посёлок для себя и вассалов. А за московскую собственность продолжали держаться в первую очередь потому, что это престижно. Ведь не обязательно всем и каждому говорить, что именно является твоей частной собственностью! В то время как упомянуть в разговоре о наличии недвижимости в бывшей столице сам Бог велел! Тем более что это не менее солидно, чем наличие домика где-нибудь под Аркаимом.

Так что якобы «проклятая» больница стоит до сих пор, медленно разрушаясь. Даже то, что это строение уже давно находится в аварийном состоянии, мало кого интересует. У города просто связаны руки, а то, что дом находится на частной территории, целиком и полностью снимает любую ответственность с мэрии и губернатора, да и к Крюковым просто так не прокопаешься. Нынешний барон, младший брат покойного врача, с семьёй родом из Приамурья и в бывшей столице ни разу не был. Так что обвинить его можно будет разве что в халатности, и то, если громада несостоявшегося госпиталя возьмёт да и рухнет, например, на тот же «Воронов вернисаж». Ну, или просто за пределы их выкупленной земли, в противном случае это личное дело их рода, в которое власти просто так лезть не имеют права! Быть может, Крюковым эти руины нужны именно в таком состоянии за какой-нибудь надобностью!

И тут такое дело, если кто-то там обосновался да бедокурит, то не только Крюковы виноваты, что не охраняют свой же объект, но и руководство города, допустившее проникновение на «закрытую территорию»! А так как первые — дворяне, а вторые — наёмные служащие и дворяне, то мутить воду последним очень даже невыгодно.

— И вот! В мае, двадцать пятого, больничка начинает фигурировать в деле «Душегуба из Ховрина»! — Софья аж раскраснелась, возбуждённо излагая мне свои, но сделанные, судя по всему, коллективно выкладки. — А в него объединяют все убийства с пятнадцатого по двадцать пятый! Причём некоторые из них ну очень похожи на действия «Строгинского Упыря»!! А здесь вот, посмотри!

Кир, похоже, ожидал, что фотографии испортят мне аппетит, а потому посматривал с неким ехидством. Ну естественно, я моложе, а тут такое кровавое месиво перед глазами вылезает, что и нормальный человек в годах тут же помчится в сортир извергать из себя всё съеденное. Но что мне его чаянья и надежды? За последний год я повидал и не такое!

Софье вообще было, по-моему, наплевать на картинки. Уплетала «пельмяши» она не медленнее меня, но ещё и говорила при этом чисто и ровно даже с набитым ртом, что намекало на серьёзную работу с дикцией, которую в своё время провела для себя журналистка.

Впрочем, выверты женской психики зачастую не поддаются объяснениям. Море крови и груды изуродованного человеческого мяса могут одну красавицу отправить в глубокий обморок, а другую — заставить попросить ещё один бифштекс. В то время как свинское поведение кого-нибудь за столом намертво отобьёт у неё желание продолжать трапезу!

Хмыкнув, я подхватил ещё один мешочек из теста с неизвестной начинкой и отправил в рот. Отчего в свою очередь побледнел сам парень моей знакомой. Я же внимательно сравнивал архивные фотографии с тем, что видел на отпечатках, снятых с местности в кампусе.

В общем-то, и там и там были искромсанные тела. Будто когтями. Только в нашем случае пострадавшие остались живы, а вот жертвам более чем десятилетней давности не так повезло. Другое дело, что наших словно действительно рвало какое-то животное, а вот на картинках я разглядел чёткие ровные порезы. Как от оружия, именуемого «Тигриные когти», ну, или перчатки а-ля «Фредди Крюгер». Благо сделать лезвия с молекулярной заточкой можно было уже в двадцатых годах.

— Не очень похоже, — вынес я свой вердикт. — Кстати, а почему «Дракула»? Здесь же скорее натуральный «Кошмар с улицы Вязов».

— А потому что… Эм… Кир! — возмущённо воскликнула девушка. — А где папка с фото из больницы?

— Макс не смог достать, — развёл руками парень. — Там всё под грифом! Даже его звание не помогло!

— Ну, бли-и-и-ин! — расстроилась Софья, а затем, тяжело вздохнув, объяснила: — В общем, этот гад действительно пил кровь своих жертв и ел вырезанные органы. Доказательство этого полиция нашла в его логове, расположенном именно что в Ховринской больнице! Ну что? Поехали?

— Куда? — я удивлённо посмотрел на девушку.

— Куда-куда?! — возбуждённо произнесла личинка журналиста. — В Ховрино!

— Хм-м-м, — я задумчиво покачал головой. — Твоя версия, конечно, интересна…

— Я уверена, что это один и тот же человек!

— …тем более что, пока единственная, — закончил я. Но в больницу мы прямо сейчас не поедем!

Ну а чего, собственно, самому себе врать? Не детективный у меня склад ума оказался, наверное, потому я подобной литературой только в детстве увлекался. Посмотреть, прикинуть, сложить «два плюс два» и сделать собственные выводы — это всегда пожалуйста. Могу, например, принять финальное ответственное решение, вот как сейчас. Но целенаправленно копаться в тоннах информации, предлагать гипотезы и выстраивать логические цепочки в полноценные версии, это всё же не для меня.

Не Шерлок Холмс я и даже не доктор Ватсон. Скорее уж бобби из группы силовой поддержки детектива Лестрейда. Ведь всё до банального просто: пожелания герцога Сафронова «Кузьма сходи-ка и посмотри!» не отменяют того, что я, сходив и посмотрев, просто не представляю, что, собственно, делать дальше. Меня этому не учили! А рояля в кустах, вроде уникального окурка сигарет элитной марки, производимой исключительно на заказ под паспортные данные, или спичечного коробка из VIP-клуба с именем и фамилией преступника на этикетке, я на месте преступления не обнаружил!

— Почему? — как-то потешно и по-детски удивилась Софья, явно настроившаяся на «Большое Приключение».

«Потому что гладиолус! — мысленно ответил я ей. — А если говорить конкретно, то из-за тебя, красавица! А точнее, всё дело в том, что Воронин уехал в свою контору, а я без прикрытия с тобой в такое опасное место на ночь глядя потащусь только в самом крайнем случае! Я себе-то шею свернуть не боюсь, а вот тебя по недосмотру угробить мы там можем на раз! Валька занят, Ву-Шу на работе, Женечка Касимова с Цесаревнами, а Ленку привлекать себе дороже!»

— Потому что для начала я хочу проехаться по местам, где были найдены жертвы Строгинского Упыря, — ответил я. — «Слепков» у нас, конечно, нет, но всё же… Лишним не будет. Я бы и туда, где происшествия, связанные с Ховрино, съездил, да только столько лет уже прошло…

— Так и здесь без малого год уже, — вставил Кир, с сомнением глядя на меня. — Что ты там найти-то думаешь? Там и без тебя небось тьма спецов за это время побывала…

— Честно сказать, не знаю! — усмехнулся я и со значением постучал себя по лбу. — Но вот «третий глаз» может быть что-нибудь и эдакое выцепит.

Сказать по правде, я ни на что особо не рассчитывал, куда больше надежд возлагал на нынешний визит Воронова в его родную контору и помощь оттуда. Я же в свою очередь хотел показать нашему дорогому ректору, что: «Смотри, дядя, я работаю! Ты попросил и вот, видишь, как я стараюсь. Теперь ты, можно сказать, мне должен!»

— Я с тобой! — тут же вскочила со своего места Софья.

«Я не сомневался…» — подумал я.

— А мне на работу нужно… — уныло произнёс её парень, поглядывая на часы.

— Тогда собирайся! — хмыкнул я, проводив взглядом рванувшую в свою комнату журналисточку, сам же между тем вытащил свой ПМК и набрал на нём номер Нининого особняка. — Алё… Асенька? Привет, доча! Слушай, метнись-ка по-быстрому к окошку на задний двор и глянь, дядя Воронов машину нашу оставил или так на ней и уехал? Стоит! Вот спасибо.

Собственно… одной проблемой меньше. Поедем на своих колёсах, а не городским транспортом. Благо блатные права мне оформили и передали вместе с электрокаром, даже несмотря на то, что я с моей непростой студенческой картой и так мог спокойно водить машину. Но всё же с официальной бумажкой было как-то проще общаться с представителями власти, а конкретнее, с не всегда адекватными личностями из Госавтоинспекции.

Минут через десять слегка запыхавшаяся Софья вновь влетела на кухню, где сейчас медленно и как-то вяло протекал мой разговор с Киром. Парня интересовала жизнь нашей Военной кафедры и отличается ли чем-нибудь «Игра» на гражданке, ну а я верхами поспрашивал его о текущих событиях, имевших место в последнее время в «Большой Игре». Журналист-международник как-никак.

Касательно его вопросов, в общем-то, мы оба быстро пришли к мнению, что для силовиков «Игра» куда интереснее, чем для студентов мирных специальностей. У нас, на кого бы ты ни учился, по сути, проводится этакая глобальная бесконечная «Зарница» для взрослых. Да с отчётами, нудной караульной службой и тому подобной обязаловкой, но при этом со взрывами, перестрелками, драками, погонями и различными военно-спортивными мероприятиями вроде тех же войн.

Нечто подобное, также со своими интригами, играми и противостояниями, можно выделить и у административно-политического руководства игрового полиса. Но там, в вотчине Яночки Малышевой, Нины и Инны, куда те активно затаскивают и других моих девчонок, идёт в основном кабинетная возня. Войны стратегий, тактик, интеллекта и бюрократии, где оружием являются слово и юридические документы, ну а, если противостояние вдруг перетекает в не очень-то мирную стадию шпионажа и политических убийств, вновь возникаем мы с фаерболом и автоматом наперевес.

Третьей группой игроков можно было бы выделить полицейских, журналистов и ребят, решивших открыть какой-нибудь бизнес. У них свои заморочки, и не сказать, чтобы им было скучно. Тот же Валентин. Он не на военной кафедре, он учится на юриста, там же, куда в своё время меня хотел запихать Федосеев старший. Однако вместо того, чтобы просиживать свои штаны в затхлом офисе небольшой профильной конторки, или устроиться в штат к одной из групп тех же преторианцев, выбрал службу в правоохранительных органах, а точнее, в Дисциплинарной Комиссии. Здесь тебе и приключения, и дело для Полиса полезное, и вообще не заскучаешь.

Однако есть ещё и те, кто учится перекладывать бумажки и так в будущем и будет их тасовать из одной стопки в другую до самого конца жизни. Утрирую, конечно, да и немного уничижительно отзываюсь, однако «игровая» жизнь девяноста процентов студентов гражданских специальностей мало чем отличается от того, какой она будет после выпуска из Колледжа.

Повара так и будут трудиться на кухнях. Финансисты — работать в своей сфере, а бухгалтеры — в своей. Конечно, сейчас многие из них пробуют себя и в нетипичных ролях. Кто-то стоит за прилавком, кто-то разносит еду в ресторанах, а некоторые и вовсе размахивают метлой, моют улицы на специальных машинах и шкрябают лопатами снег в зимний период. Но это не от хорошей жизни, а потому что игровой рынок труда не резиновый, а необходимость зарабатывать эрзац-валюту самому, в отрыве от финансовых вливаний сердобольных родителей, заставляет студентов крутиться и подыскивать приемлемые варианты личного обогащения.

Что же касаемо международной ситуации в «Большой Игре», так мы сейчас находимся в некотором фаворе. Частично это связано с прошлогодней неожиданной победой над Полисом Сабанджи. Всё-таки Ильинское, то бишь мы, не демонстрировали никаких особых успехов, кроме первого прерванного матча, в котором, когда все уже нацелились на закономерный итог, османы взяли да и капитулировали по непонятным причинам.

Частично это связано с тем, что в Пятом Магическом учусь я. И вовсе не из-за всеобщей любви к «Первооткрывателю Другого Мира», а скорее даже наоборот. С нами сейчас просто опасаются связываться, потому как пока не придумали способа нейтрализовать полноценного Аватара. Ведь далеко не у каждого есть свой игрок уровня «Ифрита», в то время как мне здесь ещё учиться и учиться!

— Я готова! — воскликнула Софья, поправляя рюкзачок и приобнимая со спины своего парня, в то время как «умный манипулятор» на её плече в автоматическом режиме с тихим жужжанием изогнулся, наводя ракурс камеры на меня и почти опустошённую миску с пельменями.

Помнится, в нашу первую встречу, когда пропала Андриана, а нам срочно нужно было избавиться от трупа наёмника, журналистка появилась примерно с таким же агрегатом, привлекая внимание как мое, атак и помогавших нам осназовцев. А вообще, насколько я знал, эта штуковина, отслеживала интересующие оператора объекты, ориентируясь на мозговые волны пользователя, снимаемые специальной гарнитурой, видимо, спрятанной под пышными локонами Софьи. Так что девушка вполне могла одновременно выполнять работу оператора и как журналистка вести репортаж, при этом у неё оставались свободными руки, а само устройство стоило не так уж и дорого. В особенности если сравнивать манипулятор с настоящими левитирующими камерами.

— Замечательно! — я поднялся из-за стола и пожал руку так же вставшему Стажевскому, заверив его: — Верну в целости и сохранности.

— Уж постарайтесь, ваша светлость, — усмехнулся тот.

Ещё через полчаса мы, соскочив с трамвайчика, быстрым шагом вошли на территорию Нининого особнячка. Всё-таки полис у нас не такой уж и большой, полседьмого вечера, ещё не час пик, коих у нас не два, а целых три. В полвосьмого утра, когда все едут на занятия, с шестнадцати до семнадцать часов, когда у основной массы народа заканчиваются занятия, и вечерний, по окончании основного четырёхчасового рабочего дня на многих фирмах и в Полисных учреждениях.

После этого студенты либо разбредаются по Ильинскому, выискивая себе развлечения по душе, либо спешат по домам и общежитиям, ведь Большая Игра вовсе не отменяет самоподготовку. Это мне, можно сказать «хорошо». Всегда найдётся красавица, которая, видя, что я занимаюсь «нифига-не-деланьем», возьмёт за ухо и усадит за уроки. А заодно объяснит и проконтролирует, а кому-то приходится грызть гранит науки в полном одиночестве, потому как репетиры берут очень даже немало честным трудом заработанных кредитов.

— Знакомься! — воскликнул я, нежно хлопнув по капоту «Русо-балта». — Наши колёса на сегодня!

— Не то чтобы я против, — слегка удивлённо произнесла моя спутница, оглядывая выглядевший совершенно обыкновенным отечественный хэтчбек, да ещё и старой модели. — Но мне почему-то думалось, что герцоги ездят на чём-то более…

— Крутом? — усмехнулся я. — Признай, ты тоже влюбилась в мой «Каратель»?

— Ну… да! — Софья гордо вздёрнула носик. — Та поездка была… Ты ведь знаешь, что своим появлением на том монстре задал моду на броневики и огромные внедорожники среди молодых аристократов Империи? Сейчас многие тебе подражают…

— Ну, тогда ты, наверное, обрадуешься, узнав, что этот малыш только с виду такой… Скорее всего, я, правда, пока не знаю как, он может стрелять анигилирующими лазерами из фар и ставить из выхлопной трубы дымовую завесу с последующим объёмным подрывом, — прихвастнул я, открывая перед девушкой дверь. — Прошу.

— Бра-тик! — раздался от отдельного входа в спальню Гересты вкрадчивый голосок, заставивший меня вздрогнуть. — А куда это ты собрался? Да ещё и в компании очередной девицы?

Глава 14





Глава 14



— Эм… Привет, Аня, — улыбнулся я младшей сестре. — Познакомься, это Софья. Журналистка…

— Ах, журнали-и-истка, — протянула эта противная девчонка, медленно приближаясь, словно готовящаяся к прыжку хищница. — И куда же это ты с журнали-и-исткой намылился? Да ещё и на машине дяди Ивана.

— Вообще-то это моя машина, — возразил я родственнице, слегка подталкивая заинтересовавшуюся нашим диалогом акулу пера. — Софья, это моя родная сестра Аня. Можешь не обращать на неё внимания! Залезай давай.

— Вот, значит, как! — надулась Анька. — Вот ты как!

— Ань, не бухти, у нас дела! — ответил я, подходя к водительской двери и садясь за руль.

Тихо заурчал электромотор, стоило только приложить подушечку безымянного пальца к сканеру, расположенному там же, где обычно устанавливался замок зажигания. Машина хоть и была предоставлена мне, а в «Большую игру» вообще включена, можно сказать, незаконно, но считалась у нас условно «семейным автомобилем», и завести её таким образом могли не только я или Воронин, но и обе Касимовы, а также Юлька.

К моему большому удивлению, Инна с Ниной сами водить машину не умели и не шибко-то горели желанием научиться. При том, что я точно знал: моя будущая супруга умеет управлять самолётом, а фаворитка даже участвовала в позапрошлом году в гонках на сверхлёгких вертолётах и заняла почётное третье место. А вот с колёсным наземным транспортом любовь у них как-то не сложилась.

Хлопнула задняя дверь автомобиля, и я, обернувшись, увидел, как Анька с ехидным выражением лица умащивает свою попку на сиденье.

— И как это понимать? — вздёрнув бровь, поинтересовался я.

— Самым прямым и естественным образом! — ответила мне эта язва. — Я еду с вами!

— Послушай, мы не развлекаться едем! Мы…

— Маме расскажу!

— Что?

— Всё! — гордо выпятила грудь сестра. — Она велела мне за тобой следить! Вот я и слежу! А расскажу, что ты с очередной бабой спутался! Дела с ней какие-то непонятные крутишь! И это мама ещё про Асю твою всей правды не знает!! Вот она обрадуется внучке…

— Скажи честно, тебе просто скучно сидеть дома! — я укоризненно посмотрел на девочку.

— Ну… не без этого.

— Ань, так пойди погуляй! С другими студентами познакомься… я не знаю!

— Брат! Ты, блин, эгоист, каких поискать! Я тебя, можно сказать, два года не видела! Уже даже сюда приехала, и всё равно ты только мелькнёшь и куда-то убегаешь! Всё у тебя какие-то важные «дела»! — последние слова быстро раскрасневшаяся Анька практически прокричала, а затем резко успокоилась и, сдув сбившуюся на глаза чёлку, упрямо сплетя руки на своей небольшой ещё груди, спросила: — Итак, куда едем?

— Мы-то едем осматривать место убийства, — ответил я, глядя на быстро округлившиеся глазёнки сестры. — Ты точно уверена, что хочешь с нами?

— У… убийства? — сглотнув, переспросила девочка. — Н-настоящего?

— Ну да, — кивнул я, добавив в голос ехидства. — Работа у меня, Анечка, такая! Или ты думала, мы кутить в ночной клуб едем? Нет, дорогая, то, чем мы будем заниматься, очень и очень скучно! Тем более что произошло всё не сегодня и не вчера, а почти год назад. Ну так что? Всё ещё хочешь с нами?

— Всё равно хочу! — ответила сестра, хоть в голосе её уже и не слышалось былой уверенности.

— Хорошо, — покладисто согласился я, отворачиваясь и щёлкая рычажком автоматического открытия ворот особняка. — Но, если что, считай, что сама себе злобная Буратина!

— А ты уверен, что первокурсницу с нами выпустят с территории? — подала голос молчавшая всю перепалку Софья.

— Нет, — ответил я, выезжая со стоянки и выруливая на улицу. — Ну, если охрана не пропустит, позвоню Гересте. Знаешь, собственный кентавр — это довольно удобно. И до дома довезёт, и присмотрит…

Хотя в последнем я был не так чтобы уж очень уверен. За моей копытной ученицей за самой нужен глаз да глаз, в отличие от вполне самостоятельной сеструхи. Так что скорее Анька будет выступать нянькой для четвероногой подруги, несмотря на разницу в возрасте, нежели наоборот, даже учитывая, что моя ученица на самом деле очень серьёзная девушка. Просто порой у меня складывалось впечатление, что она воспринимает нашу реальность… как некую сказку! И пусть очень старается «вписаться», но всё равно иногда словно превращается… наверное, не в «ребёнка», а всё же в «жеребёнка».

Именно с мыслями о порой очень ветреном состоянии ума Гересты, мы в молчании и доехали до КПП. На удивление, моя студенческая карта с красным задником мгновенно сняла все вопросы охраны, которые могли возникнуть к нашей компании. Но, только выехав за ворота, я притормозил, а затем и вовсе остановился, съехав на обочину.

— Ты чего? — спросила Аня, да и Софья смотрела с некоторым удивлением.

— Девушки, вы реально думаете, что я Москву как свои пять пальцев знаю? — задал я риторический вопрос, доставая свой ПМК и быстро открывая приложение с разнообразными программами. — Я по ней всего раз в жизни ездил. На экспроприированной полицейской машине, а там навигатор, вмонтированный в приборную панель, имелся. Как, собственно, и в «Карателе».

С этими словами я ткнул на иконку пакета программ «Азьдекс» и кликнул на загрузку соответствующего приложения. После чего вскрыл неприметную заглушку на панели, ту, где обычно хранились штатные держатели для смартфонов, и даже слегка цыкнул от глупости ситуации.

Из-под пластиковой крышки, стоило ей только отойти в сторону, словно живой, вылез манипулятор с довольно-таки навороченным навигатором. Да ещё и тут же сам занял позицию, чтобы мне было удобно видеть его и дорогу одновременно.

— Ну… — поймав ехидный взгляд Софьи, произнёс я. — Говорю же, он и лазерами из фар стрелять может! Я просто пока не знаю, как именно…

— Какие-то проблемы, ваша светлость? — наша внезапная остановка не осталась без внимания охраны на пропускном пункте, и к машине подбежал один из сотрудников безопасности кампуса.

— Нет, — я потряс ПМК, который всё ещё держал в руке. — Мне тут просто позвонили, а я не настолько больной, чтобы разговаривать по телефону и одновременно вести машину с сестрой и подругой на борту.

— А… Это вы правильно, — кивнул мужчина. — Приятной поездки.

— Ага, спасибо, — ответил я, мои спутницы промолчали, и я вбил первый из интересующих меня адресов в навигаторе.

Пусть и не самый близкий к нам случай, но для начала решил отправиться на Крылатскую улицу Крылатского района Москвы. Дом тридцать первый. Там когда-то жила трёхлетняя девочка с бабушкой, и у меня имелись точные данные, что после жуткой смерти внучки старушка никуда оттуда не переехала. В отличие от родственников другой жертвы, сменивших место проживания после случившейся трагедии.

Я вел машину на трассу «А-109», а где-то минут через двадцать мы уже были в Крылатском, где вновь пришлось остановиться и сделать на этот раз настоящий телефонный звонок. Можно было бы, конечно, просто так взять и завалиться к бабульке на квартиру, вот только не по-человечески это как-то!

Куда правильнее вызвать нам в сопровождение городового! Человека, которого старая женщина, пережившая такую страшную трагедию, знает, и который сможет ей объяснить, что мы не просто любопытствующие юнцы, а действительно заняты делом. К тому же попасть в саму квартиру так будет проще, нежели сами объясняться, стоя под дверью.

— Лазарь Васильевич? — спросил я, выбравшись из автомобиля, моложавого мужчину лет сорока в форменной одежде, дожидавшегося нас возле подъезда рядом с аккуратно припаркованным скутером.

— Да, это я, — кивнул городовой, пожимая протянутую руку и обводя нашу, скажем прямо, не очень представительную компанию хмурым взглядом. — С кем имею честь, и какие у вас могут быть дела к Марье Семёновне?

— Герцог Ефимов, — ответил я, показывая студенческую карту. — Кузьма. А это мои спутницы: Софья и моя сестра Анна.

— Оу… — только и произнёс мужчина, отсканировав прибором мои данные и удостоверившись, что я тот, за кого себя выдаю. — Даже не знаю, что сказать. Ваша светлость, считаю за честь встретиться с вами…

— Лазарь Васильевич, прошу вас, давайте опустим расшаркивания, — попросил я. — Мы здесь по делу, порученному мне Герцогом Сафроновым, и, как мы думаем, связанному с трагическими событиями, произошедшими почти год назад на вашей территории. Вы уведомили Марью Семёновну?

— Да, — тяжело вздохнув, произнёс городовой. — Бедная женщина. Внучка была для неё всем. Можно сказать, единственным смыслом жизни после трагической смерти сына и самоубийства матери девочки.

— А… можно поподробнее? — подала голос Софья.

— Софья Керчина из дворянского рода Керчиных, — более полно представил я девушку и добавил: — Моя помощница. И да, в материалах дела о родителях девочки не было ни слова.

О том, что не будем упоминать журналистскую деятельность девушки, мы договорились ещё в машине. Незачем лишний раз нервировать людей, всё же эта братия, сующая нос в любой частный вопрос и, случись что, умело запугивающая население, особой популярностью не пользуется. Во всяком случае, как только дело касается личной жизни конкретного человека любови к журналистам у него резко убавляется.

— Да тут тайны особой нет, — пожал плечами городовой. — Отца девочки, Фёдора Игнатьевича, сбила машина, когда он переходил вот эту самую дорогу. Был суд… похожий на фарс и…

— Секунду, — остановил я мужчину и достал ПМК. — Вы не против, если я это запишу? И, пожалуйста, с самого начала. С именами, если можно.

— Да не против, — хмыкнул городовой, а я незаметно нажал на кнопку записи. — Если это что-то изменит, во что я, уж простите ваша светлость, не верю. Фёдора Игнатьевича на полной скорости…

— А фамилия у него какая была?

— Юрьевы они. Так вот, его сбили здесь, прямо перед подъездом. На глазах у жены и ребёнка, когда он открывал дверь своего автомобиля. Был суд, но судья…

— Как звали судью, знаете? — спросила Софья.

— Играсова Еремея Павловна, — ответил наш собеседник. — После рассмотрения дела присудила семье Юрьевых выплатить штраф за порчу автомобиля баронета Кафродова. Потому как, по её мнению, мужчина переходил дорогу в неположенном месте. То же, что водитель был под наркотой или пьяный, и вообще, его быстро увезли отсюда охранники отца, даже не рассматривалось. На месте остался только семейный адвокат, и так всё завертелось. А через пару месяцев и Катерина Юрьева взяла, да и спрыгнула с моста в Москву-реку. Вот только до этого она упорно и целенаправленно боролась с несправедливостью, и тут самоубийство…

— Понятно, — я нажал на «стоп» и переслал получившийся файл Инне, после чего сам позвонил своей красавице.

— Ало, Инна, привет…

— Мог бы дать дослушать, — раздался в трубке недовольный голос фаворитки. — Я как раз на Лубянке, и кое-кого эта запись уже очень… Очень заинтересовала!

— А что ты там делаешь? Я думал, ты в кампусе!

— Да по нашему заводику вопросы решаю, — мурлыкнула старшая Цесаревна. — Знаешь, твоя идея с консервированным спайс-суши оказалась на удивление востребованной! Да, мы и технологию переработали и специальную упаковку сделали, но сейчас даже армейцы хотят себе это блюдо в ИРП. Как минимум в «офицерский» набор!

— Это всё замечательно… — хмыкнул я, — …но лучше поговорим об этом дома. Я немного занят.

— А где ты сейчас, собственно?

— В Крылатском. На Крылатской улице. Там, где в прошлом году ребёнка съели, — ответил я. — С Софьей. И Анька за нами увязалась.

— Хм… Привет журнашлюшке… — игриво прочирикала цесаревна.

— Та запись, кстати, как раз по родителям этой самой девочки, — добавил я. — Сама понимаешь, тут уже дело даже не в справедливости или порядочности, а в банальной ответственности. Коли уж согласился стать аристократом…

— Фрол Юрьевич, — услышал я в трубке чуть отдалённый от микрофона, а потому приглушённый голос своей фаворитки. — А не скажете ли мне, кто у нас Крылатское своей «вотчиной» объявил? Вот даже как! У трёх нянек дитя без глаза? Ну а на саму эту «Крылатскую» улицу кто претендует? Вавиловы…. Даже не знаю таких.

— Алё!Инн? — произнёс я, надеясь привлечь внимание цесаревны.

— Да, дорогой, — ответила мне супруга и тут же заверила: — С этим делом разберутся! А ты, я так понимаю, всё по приказанию Сафронова носишься?

— Не то что по приказанию, — поморщился я, зная, что Инна неодобрительно отнеслась к инициативе нашего ректора организовать таким вот образом мой досуг. — Скорее по настоятельной просьбе, которой было трудно отказать. И не «ношусь»…Ну, в общем, мою позицию ты знаешь!

Я действительно уже озвучил своим девочкам, что, по моему мнению, особого толка от моих телодвижений в любом случае не будет, и компетентные органы разберутся с нападениями куда лучше. Но тем не менее изображать хоть какую-то осмысленную активность необходимо! Потому как под подобными пожеланиями не кого-нибудь, а самого «Серафима» вполне может скрываться второе, третье и четвёртое дно. Возможно, даже связанное с «Чайным клубом».

Нина тогда со мной согласилась. А вот её сестра выразилась в том ключе, что, если я думаю, что мне нечего делать, лучше бы обратил внимание на дела нашего рода, а не тратил время на разную ерунду. Но всё же в итоге со скрипом признала, что, во-первых, это всё же моя роль в «Большой Игре», а потому ректор — руководитель и имеет право послать меня хоть к чёрту на рога, пока дело касается Кузьмы-студента, а не Ефимова-аристократа. Ну и, во-вторых, Герцог Сафронов вообще на удивление хорошо к нам относится! А предыдущие полгода старательно прикрывал меня от клейма злостного прогульщика и оберегал от немедленного отчисления из Колледжа. Потому возникать сейчас против его «просьб» будет верхом неблагодарности.

— Ты дома поздно будешь? Может быть, тебе транспорт прислать? — уже заканчивая разговор, спросила Инна.

— По времени не скажу, но лучше ложитесь спать и не ждите, — ответил я. — А так, мы на колёсах. Я «Русо-балтик» взял.

— Хорошо, — услышал я из трубки. — Тогда, как домой вернусь, тебе наберу, если не забуду. Пока!

— Да, давай, — ответил я, отключая ПМК, и обратился к внимательно прислушивавшемуся к моему разговору городовому. — Ну что же, Лазарь Васильевич, давайте уже поторопимся к Марье Семёновне. Объясните ей, кто мы, успокоите, ну, вы и сами знаете…

Собственно, ни сам дом, ни подъезд, в котором жила старушка, не производили какого-то особенного впечатления. Старая, ещё советская типовая многоэтажка, судя по внешнему виду, капитально ремонтировалась в последний раз ещё лет десять назад. Хозяева же «вотчины», то бишь аристократический род, объявивший о том, что будет заботиться об этом кусочке города вместо мэрии так, словно это его родовые земли, похоже, не считал необходимым беспокоиться как о дармовых благах для местных жителей, так и о повышении комфорта их жизни.

Кем бы там ни были эти Вавиловы, они, судя по всему, ограничились тем, что наняли толкового городового, а также заключили контракт с клининговой компанией. В подъезде было относительно чисто, не пахло, и ярко светили лампы на светодиодах. Собственно, если не считать разномастных цветочков на окнах межлестничных пролётов, бывших, скорее всего, народным творчеством аборигенов, сложилось ощущение, что мы провалились на сорок лет в прошлое.

Всё вокруг казалось каким-то сереньким и унылым. Облупившаяся же краска покрывала стены причудливыми узорами из трещинок, дырок и вздутий, перемежавшихся с безвкусными граффити в стиле: «Школьники дорвались то толстого чёрного несмываемого маркера и теперь строят из себя крутых американских Нигга!» Местами битые, а то и вовсе отсутствующие плитки на полу первого и второго этажа хрустели под ногами, хотя тот, кто вернул их на место и насадил на цемент, неаккуратно замазал пустоты и дырки со сколами.

Ну а калейдоскоп разнообразных дверей: от новеньких, сияющих свежим лаком и красным деревом, до старых, совково-дощатых, обтянутых дырявым и латанным дерматином, из под которого торчали куски когда-то белой набивки, — и вовсе производил гнетущее впечатление. Как, в общем-то, и видавший виды грузовой лифт с треснувшим мутным зеркалом, парой выковырянных кнопок для отсутствующих верхних этажей и помаргивающей лампой, внешний оголит плафона которой кто-то неоднократно пытался прожечь зажигалкой.

— Как-то тут у вас… — выразила общую мысль Анька, никогда не умевшая вовремя прикусить язык, и неоднозначно поболтала рукой, так и не найдя нужного определения.

— Ну а что поделаешь, — вздохнул слегка покрасневший городовой и сказал таким тоном, словно девочка сообщила о том, что у него не застёгнута ширинка. — Делаем, что можем… а уж там дальше господа виконты решают.

Имя женщины было Марья Семёновна Пшештренко, именно по этой причине я удивился, когда узнал, что родители девочки звались Юрьевы, видимо, после их ранней смерти бабушка сменила внучке фамилию, дав ей собственную. Сама Мария Семеновна оказалась сухопарой женщиной на вид лет шестидесяти. Невысокая, с прямой, словно по линейке начерченной, спиной и когда-то каштановыми, а ныне седыми волосами, собранными на затылке в пучок, закреплённый искусно вырезанной короткой спицей.

Одетая в чёрное, словно и не снимала траур по внучке, она на удивление быстро выяснила у Лазаря Васильевича, кто мы, собственно, такие и чего от неё хотим. И, не высказав особых восторгов, тем не менее пустила нас в квартиру.

В общем-то, женщину понять было можно. Титулованные особы не принесли в её семью и жизнь ничего, кроме горя, а тут какие-то юнцы, какое-то расследование… Вот и подумала, видимо, что мы здесь исключительно ради острых ощущений, ну, или чтобы поиздеваться над её бедой. Однако присутствие городового, вроде как делало наш визит официальным, так что, проживая в аристократической «вотчине» при ответственном лице, не пригласить нас в дом она не осмелилась.

Или, возможно, квартира просто не была у неё в частной собственности, ведь далеко не каждый после войны имел возможность выкупить свои квадратные метры у Канцелярии. А после введения «Закона о жилых владениях», который позволял аристократическим родам объявить своей «вотчиной» часть городской территории, договариваться нужно было уже не с государством, а с новыми хозяевами или с управляющим, которому перепоручен сам дом.

Это только говорится, что кто-то там чего-то «объявлял». На самом деле, аристо именно что выкупали у города принадлежавшие ему площади с пятидесятипроцентной скидкой, становясь дольщиками во владении строениями и прилегающей территорией на паях с Канцелярией Императора.

Выгнать кого-либо, снести жилые дома или взвинтить стоимость коммунальных услуг хозяева вотчины не могут, да по большому счёту это им и не нужно. Такие территории в городской черте являются своего рода примером целевой благотворительности, этакой визитной карточкой рода и способом показать своё богатство и щедрость по отношению к простым людям. Так что бедственное состояние, какое мы застали здесь, в Крылатском, было скорее исключением из правил, нежели общей тенденцией.

— Вот здесь. Я сюда практически не захожу, только прибираюсь иногда. Так что почти всё сохранилось так же, как и было... Тогда, — слегка побледнев и поджимая губы, произнесла Марья Семёновна, в то время как дрожащими скрюченными пальцами открывала одну из дверей небогатой квартирки. — Это комната Дашеньки, здесь всё и случилось… Я той ночью… как обычно, спала за соседней стенкой и, можете мне не верить, ничего не слышала. А утром… когда зашла сюда…

На глазах у старушки выступили вызванные страшными воспоминаниями слёзы, так что Софья, с городовым, поспешила успокоить её, покуда чего плохого не случилось. Ведь по большому счёту, конкретно её рассказ о событиях годичной давности нас не особо интересовал. Так что покуда, моя спутница вместе с Лазарем Васильевичем хлопотали вокруг женщины, мы с Аней тихо проскользнули внутрь, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Детская спальня. Пара стеллажей с мягкими игрушками и куклами, столик с аккуратно расставленными стаканчиками, полными цветных карандашей и дешёвых пластиковых мелков. Удобный стульчик для трёхлетнего ребёнка, обои с забавными картинками, поверх которых приклеены листочки с милыми каракулями: мама, папа, бабушка, а с ними девочка. Домик с трубой, цветочками и деревцем с красными яблоками…

Отдельно от всего остального мой «третий глаз» сразу же выцепил пустую кроватку, один только каркас без матраса и постельного белья, а также паркет возле неё. Судя по всему, раньше поверх него лежал мягкий пушистый ковёр, но его давно уже выбросили. Кто бы здесь ни убирался сразу после трагедии, ему пришлось очень постараться, чтобы избавиться от крови, брызги которой, похоже, разлетались чуть ли не по всей комнате.

Сейчас заметить их можно было разве что с помощью специальной аппаратуры, или, как я. Пятна хоть и старательно затирали, а всё равно едва видные бурые потеки остались и были прекрасно видны шпарящей на полную мощность чакре «Анджна».

К сожалению, здесь, как и на местах нынешних нападений, не нашлось ни автографа преступника, ни каких-то явных следов, оставшихся незамеченными специалистами вначале полиции, а затем и одиннадцатого отдела. Хотя на само деле глупо было надеяться, что я найду что-то этакое. Даже небольшие, казалось бы, незаметные царапинки, словно сделанные алмазом с внутренней и внешней стороны оконного стеклопакета, были обнаружены ими и зафиксированы в деле.

И, естественно, я так же, как и маститые работники органов правопорядка, терялся в догадках, как, собственно, убийца проник в закрытую комнату, а затем выбрался из неё! Что бы здесь ни случилось, а магия злоумышленником точно не применялась. Тогда сансарные следы не были найдены, и сейчас я тоже их не видел, хотя, поднапрягшись, должен ощутить хоть какие-нибудь остаточные эманации.

Можно сказать, это «запах магии». Их на самом деле не видно, но они есть. Когда творится та или иная волшба, неважно, воинское искусство или заклинание, остаётся привкус «аспекта», и пусть рассасывается он довольно-таки быстро, открытая «Анджна» помогает сильному одарённому почувствовать его даже спустя довольно длительный период времени.

Здесь ничего подобного не ощущалось. Вообще. Как, кстати, и на местах нападений в кампусе. Что вообще-то не отменяет предположений, что действовал сумасшедший маг с аспектом «Кровь». Просто не доказывает этого со стопроцентной вероятностью. Вот недоброй памяти «Рыцари ягуары» ацтеков. Эти ведь совершенно не скрывались, как и их повелитель на недавнем саммите в Ватикане. А здесь никаких «видимых» доказательств.

Следователи, работавшие в квартире, выдвинули в итоге версию, что преступник проник в неё не через окно в детской, а через входную дверь, филигранно отомкнув замок. Что-то сделал со старушкой, так что она проснулась только утром, а затем уже прошёл в комнату девочки. Но подъездные камеры не зафиксировали в ту ночь посторонних, а с тремя попавшими в их объективы припозднившимися жильцами была проведена очень серьёзная работа и…

— Ку-узь, — окликнула меня Аня. — А почему здесь так холодно? И как-то… мутно всё.

Сестра, нахмурившись, стояла посреди комнаты, потирая подушечками пальцев виски. А затем зажмурилась, быстро проморгавшись, прищурилась, глядя на меня.

— Холодно? — слегка обеспокоившись, я, быстро подойдя к девушке, положил ладонь на её лоб. — Не хватало ещё, чтобы ты у меня затемпературила тут! У тебя голова болит?

Температура у неё вроде бы была нормальной. Примерно тридцать шесть и шесть. Я даже сансары в руку немного подал, чтобы лучше прочувствовать кожу. Жара точно не было, но симптомы…

— А это что такое? — ахнула Аня, хлопая глазами на окно. — Ты это видишь? Видишь?!

— Ты чего раскричалась? — шикнул я, убирая руку. — Нет там ничего!

— Да нет! Вон! — и она ткнула пальцем прямо в закрытые створки. — Исчезло… А ну-ка дай сюда!

Сестра схватила мою руку и шлёпнула ею себе по лбу. После чего какое-то-время вглядывалась в пейзаж за окном, а затем вдруг заявила:

— Ты что-то сделал?

— В смысле? — не понял я. — Я ничего не делал!

— Нет! Сделал! — Аня даже ножкой топнула. — Ты сделал, и я увидела серую дымную фигуру! Едва-едва видимую, она из окна выглядывала! А затем ты руку убрал, и она почти сразу же исчезла…

— М-да? — я недоверчиво посмотрел на сестру, а затем аккуратно пустил ток сансары в ладонь.

— Вот! Вот! Вот она! Опять выглянула. Вниз головой висит! Словно либерократский Человек-паук.

— Я ничего не вижу, — нахмурился я, глядя в ту сторону, куда Аня тыкала пальчиком, а затем вновь посмотрел на сестру.

Если так подумать, теоретически сейчас я своей сансарой стимулирую её закрытую «Анджну». Но у меня-то она рабочая! А мой «третий глаз» не видит того, о чём она говорит.

— Вот он спустился, — продолжала возбуждённо вещать девочка. — За раму держится! Ой?

— Что? — тут же спросил я.

— Оконная ручка. Она словно… повернулась. Только не она сама, а как будто дымок. А теперь окно открылось… Тоже прозрачное, едва видимое, а этот внутрь залез — стоит осматривается.

Сестра схватила меня за руку, не позволяя отпустить её лоб и потянула в сторону, шёпотом сообщив:

— Он сюда идёт! — а затем почти закричала. — Смотри! Смотри! Вон там! На кроватке. Тоже силуэт, только маленький. А теперь… не очень понимаю. Много дыма летит в разные стороны и… большой, словно бы… маленького. Ой! Кузь… мне страшно!

Я не ответил, пытаясь сообразить, что здесь вообще происходит. На глупую шутку было как-то не похоже. Девочка она, конечно, с характером далеко не сахарным, но вот дурить мне голову подобным образом сестра точно не стала бы. Хоть я и могу обзывать её мелкой, но девочка она уже почти взрослая, да, острая на язык и несдержанная, но совсем не дура.

Решившись на эксперимент, я отнял руку от её лба, и через пару мгновений она сообщила:

— Исчезли… И всё равно здесь холодно и как-то мутно. Кузь, что со мной?

— Не знаю, — тихо ответил я и вновь положил руку ей на лоб. — Видишь кого-нибудь?

— Нет… — а затем вдруг воскликнула. — Вон! Выглядывает! Ой! Он… оно опять в комнату лезет.

Отпустив Аню, я медленно подошёл к окну и, открыв его настежь, запрыгнул на подоконник и выглянул на улицу. Упасть я не боялся. Всего-то седьмой этаж, даже если сорвусь, ничего страшного со мной не случится.

Оглядевшись, я принялся внимательно осматривать вначале раму с внешней стороны, а затем саму стену, покрытую местами декоративной тёмно-коричневой плиткой. А затем тихо выругался, почти мгновенно углядев «третьим глазом» едва различимые бурые пятна на немногих сохранивших светлых линиях замазки, которой строители закрывали швы между керамическими прямоугольниками.

Кровь это или не кровь, понять было уже практически невозможно. Снег и дожди данным давно всё смыли. Быть может, это ржавчина или вообще чей-то помёт. Выяснить можно только после экспертизы.

Но вот то, что дальше на уровне между восьмым и девятым этажами и чуть в стороне еле уловимо ощущались миазмы практически исчезнувшего сансарного следа аспекта «Воздух», я мог сказать точно. Кто-то использовал там либо магию, либо воинское умение, и это было неоспоримо. Если бы сюда откуда-то снизу случайно прилетел «Ветряный кулак», ну, или какое-нибудь такое же дальнобойное заклинание — остались бы разрушения. Хоть какие-нибудь! А их не было. Это я уже «видел» предельно ясно.

Одарённый, сотворивший что-то прямо на стене, не особо-то и старался скрыть своё присутствие. Но спецов, похоже, сумел обмануть. Не могу сказать точно, не знаю, но, скорее всего, проверялась версия о спуске с крыши при помощи верхолазного снаряжения. Результатов она не дала, следов неких неизвестных заклинаний, позволяющих спокойно лазить, а то и ходить по стенам, ни вокруг окна, ни на парапете крыши не обнаружили и отбросили подобный вариант проникновения. Возможно, и заметив этот след, но приписав его появление каким-нибудь естественным причинам. Ну, или как-то так!

Я спрыгнул с подоконника, закрыл окно и сурово посмотрел на сестру. Аня гулко сглотнула и сделала несколько шагов назад, глядя на меня как кролик на удава.

Как там в классике говорилось? «Используй “Силу”, Люк!» Вот и Сафронов, можно сказать, прямым текстом сказал прибегнуть к помощи сеструхи. Я же в начале на это забил, а потом и вовсе забыл, привычный к тому, что это надоедливое, язвительное чересчур умное создание — просто моя младшая родственница, а заодно очень слабый маг. Уж куда ей до богинь и цесаревен!

— Кузь! — тонким голоском проблеяла моя будущая подопытная с актуальным (начиная с сегодняшнего дня) грузинским позывным «Делай-чо-сказали!» — Что бы ты нам ни удумал — знай! Я против! Кузь, я маме пожалуюсь… ну, Кузя!!!



Глава 15





Глава 15



Какой бы грандиозной ни задумывалась мной ранее экскурсия по памятным местам происшествий, связанных то ли с одним и тем же, то ли с разными маньяками, но после произошедшего в квартире Марьи Семёновны я свернул все дальнейшие приключения. Девчонки, причём обе, были взяты в охапку и быстренько запиханы в мою машину. Старушке ещё раз были высказаны запоздалые соболезнования, городовому вынесена благодарность за помощь, и уже через сорок минут я въезжал на территорию нашего кампуса.

Сестра, естественно, обиделась. Полученных только что острых впечатлений ей оказалось маловато. Вот только если надувшаяся Анька думала, что я везу её домой, то она на этот счёт крепко заблуждалась. Более того, что-что, а «незабываемые приключения» на ближайшие несколько часов я мог ей гарантировать.

Не знала наивная чулымская девочка, куда я вознамерился её немедленно сдать! Не поняла она этого и в тот момент, когда на одном из перекрёстков я подобрал чуть взволнованную Нину, срочно вызванную мною в качестве авторитета, тяжёлой артиллерии и вообще умной женщины. Занервничала же сеструха, когда наш автомобиль, притормозив, въехал на территорию больницы при факультете «Магических и нуль заболеваний». Той самой, в которой я лежал после того, как Инна траванула меня концентрированной «любовной» дрянью.

Тут ведь какое дело. Анька, конечно, та ещё заноза, но она моя сестра, и я её люблю. Так что рисковать её здоровьем не собираюсь и ей не дам. Это, по её мнению, «ничё такого» не случилось, в то время как я, взрослый и ответственный старший брат, прекрасно осознавал, насколько это «ничё такого» может быть опасно.

Я не врач и особым знатоком в данной области не являюсь, однако ещё в Новосибе вполне успешно осваивал специальность инструктора по открытию нижних чакр, а потому сейчас действовал строго по ранее заученным инструкциям. Параграф первый, пункт первый, жирным шрифтом так, чтобы даже идиот заметил, прочитал и запомнил: «В случае проявления нестандартных реакций энергетической системы, необычных способностей и некаталогизированных сансарных реакций организма срочно прекратить занятия и лично доставить клиента в ближайшее медицинское учреждение».

Дело всё в том, что «Тонкие структуры человека» — понятие, к которому относятся и чакры, и энергосистема, и аура, и эфирное тело. И это очень сложная и пока ещё малоизученная часть человеческого организма. С одной стороны, она в значительной мере защищена от внешних воздействий, и повредить её довольно трудно. Но с другой, «Тонкие структуры», особенно при развитии, сильно подвержены внутренним повреждениями и мутациям, которые зачастую являются патологиями. Пусть и предоставляющими одарённому какие-то необычные способности.

Далеко ходить не надо. Я сам прекрасный пример вышесказанному. Родившись уже необычайно сильным магом с аспектом воды, я, как выяснилось, стоило мне подрасти, был болен считающейся неизлечимой болезнью. Скорее всего, вызванной той самой врождённой аномалией нескольких открытых ещё в младенчестве чакр.

Не знаю, что сделали со мной дед с бабкой, родственники молчат как рыбы, но меня как-то превратили в могущественного колдуна, сохранив жизнь, однако в итоге значительную часть детства я повёл в инвалидной коляске! И в ней бы и остался, если бы не попал каким-то образом в поле зрения церковников и одного беспринципного воеводы, желавшего обмануть свою смерть.

Что касается Ани, которая у нас тоже маг-водник, только пока что очень слабенький, но с неплохими, как говорят, перспективами, то произошедшее с ней — это та самая «некаталогизированная сансарная реакция». Хрен его знает, что там да как, но вообще, это как бы так не работает! Даже прямая передача сансары подобным образом от человека к человеку — уже своего рода нонсенс! И дело не в том, что закачать в чужое тело силу просто так нельзя — нет, это-то как раз легко, причём добиться можно как положительного, так и отрицательного физического влияния.

Но вот то, что полученная таким образом энергия будет использована с какой-то конкретной целью, да ещё и инстинктивно, при не развитых «Тонких структурах»… это уже что-то с чем-то. Я о таком даже и не слышал никогда…

Впрочем, волнения мои за здоровье сестры оказались напрасными. Проколупавшись в больничке почти до двух часов ночи, мы получили на руки дующуюся на весь мир, как мышь на крупу, Аньку и заверения, что она здорова, как… В общем, здорова, потому как девушку с «быком» сравнивать как-то некорректно, а на «тёлок» и «коров» они обычно обижаются.

Из диагноза следовало, что единственное отклонение от нормы — повышенная мозговая активность, вызванная вливаниями чужеродной сансары. То есть процесс, вызванный конкретно моими действиями, что, впрочем, совершенно безопасно, а потому в госпитализации, даже временной, пациентка не нуждается.

Увиденные же сестрой «галлюцинации» врачи объяснили буйной фантазией девочки, наложившейся на стресс от первых дней в колледже и начало активной магической практики при работе с ПМК и вязью. Ведь, в отличие от меня, Аня именно что маг и постоянно пользуется своим новеньким супернавороченным девайсом, при том, что опыта в создании заклинаний у неё меньше полугода. Вот на месте преступления у девушки и случились глюки.

Впрочем, помня слова Сафронова, я в подобных выводах сомневался. Появилась у меня одна теория, но вот проверить…

— Ань, — окликнул я сестру, когда мы, подбросив Софью к её подъезду, вернулись, наконец, домой.

— Что тебе надо, предатель?! — буркнула девушка, но остановилась и хмуро уставилась на меня.

— Иди за мной, — произнёс я, медленно поднимаясь на третий этаж.

Туда, где располагались личные жилые комнаты проживавших в особняке девушек. Как я и говорил, это мне своего угла положено не было, зато у каждой из моих красавиц имелась собственная уютная спаленка.

— Как ты себя здесь чувствуешь? — спросил я. — Тепло, холодно или, может быть, жарко?

— Да как обычно, — нехотя ответила всё ещё обиженная сестра. — В этом коридоре вообще всегда было прохладно…

Мы с остановившейся рядом со мной Ниной переглянулись. Температура во всех помещениях этого дома поддерживалась автоматической системой климат-контроля и была одинаково комфортной. Да и по своим ощущениям, сказать, что здесь хоть немного прохладно, я не мог.

Поэтому решился на второй этап эксперимента и, подойдя к сестре, положил ей руку на голову, пустив лёгкий ток сансары. Аня букой посмотрела на меня и хотела было стряхнуть ладонь, но остановилась, нахмурилась, а затем, резко повернувшись, уставилась в противоположенный конец коридора.

— Ты что-то видишь? — вновь задал я интересующий меня вопрос.

— Д-да… — дрожащим голоском произнесла девушка, а затем воскликнула: — Стоп! Это же…

Со слов сестры, некая туманная фигура выскочила из комнаты Андрианы, едва видимая копия двери в которую была распахнута настежь, и побежала в сторону так и не используемого нами рабочего кабинета бывшего хозяина дома, передавшего особняк Нине в качестве игрового наследства. В какой-то момент силуэт дёрнулся, после чего рухнул на пол, где и остался лежать. На том самом месте, где почти год назад завершил свой земной путь убитый заклинанием-шокером Нины пробравшийся в дом польский наёмник, на свою беду неосмотрительно перепачкавшийся в пыльце фей.

На этом, собственно, эксперименты я решил считать завершёнными. Мне требовалось подумать над выводами, хотя казалось, что они очевидны, а потому сестра была отправлена спать, да и мы с Цесаревной поспешили прямиком в мою спальню. Вот только ничем этаким мы сегодня не занимались. Просто, сделав свои дела, забрались под одеяло и быстро уснули, не позаботившись даже о том, что никто из нас сегодня не ужинал.

Над сложившейся ситуацией я размышлял уже на следующий день, сидя на занятиях и лениво переписывая с экрана-доски в тетрадь примеры уравнений дифференцирования матриц. Душа у меня к алгебре, а теперь уже высшей математике не лежала от слова совсем.

Я вообще слабо представлял, как в будущем может пригодиться умение решать интегральные уравнения и находить суммы производных от матриц. И что в школе, что здесь, в колледже, это была по большому счёту основная причина того, что данные предметы меня мало интересовали. Да я при необходимости зубрил материал и, покуда формулы и последовательность действий не выветрились из головы, вполне пристойно мог решить то или иное уравнение. Вот только зачем мне нужно знать нечто подобное, если я всё равно всё забуду, — ответ на этот вопрос от меня всегда ускользал.

Нет, то, что это полезно для общего кругозора и вообще развития — понятно. Вот только увлечь чем-то подобным человека можно в первую очередь, показав ему необходимость применения подобных знаний на практике, а вот этим в школах обычно и не заморачиваются. Понятно, что все эти интегралы и матрицы нужны учёным или, например, программистам, но я-то не собирался становиться ни тем ни другим! И тем не менее данный факт не отменял ни самого наличия вышки в учебной программе преторианцев, ни того, что зачёт в зимнюю экзаменационную сессию по этому предмету сдавать всё равно придётся.

Поэтому, пока руки работали, а уши слушали объяснения препода, я думал совсем о другом. Мысли мои вертелись вокруг странных способностей сестры и того, как это связано и имеет ли вообще отношение к телепатии моей матушки? А соответственно, знал ли об Аниных видениях Герцог Сафронов, или сделанное в его кабинете предложение задействовать в расследовании младшую Ефимову было всего-навсего удачным выстрелом наугад. Ну и, конечно же, передо мной стояла дилемма: впутывать ли мою шебутную родственницу в эти далеко не детские проблемы или постараться обойтись своими силами?

Уже по окончании последней пары, на которой суровый техник монотонным голосом объяснял нам строение карбюратора автомобиля, я решил плюнуть на всё и сделать Аньке предложение, от которого она не сможет отказаться. Хочет сестра приключений — она их получит! Вот только мне следовало позаботиться о том, чтобы с ней, как, в общем-то, и с Софьей, от которой теперь не отвяжешься, ничего этакого не приключилось.

Проблема в том, что в то время, как я сам был занят этим делом и таким образом участвовал в «Большой игре», все мои возможные помощники также не сидели на месте и не могли срываться с места по первому же свистку. Иван Иванович здесь официально работал, и отвлекать его стало бы совершенно неразумно. Ву Шу была загружена на своём факультативе, а Валька…

Последнего я всё же выцепил, благо в его отделении кампусной полиции начальником сейчас была моя коллега из КБК, знавшая о важности поставленных передо мной задач, а потому согласившаяся войти в положение. Софья появилась после первого же звонка, однако проблемы пришли оттуда, откуда я их и не ожидал. Сеструха, за ночь чего-то там себе нафантазировавшая, вдруг встала в позу и категорически отказалась мне помогать.

С одной стороны, понять её было можно. Знать, что ты видишь «мёртвых», — сомнительное удовольствие! Вот только я уже разогнался, и её отказ меня совершенно не устраивал. К тому же, как по мне, видела она не духов покойников, а нечто совершенно другое.

Пришлось ехать всей компанией к её факультету, затем вылавливать эту вертихвостку с подружками в ближайшем кафе и уговаривать, объяснять и даже подкупать, пока она, пусть нехотя, но всё же согласилась сотрудничать. Теория, которую я изложил Ане, конечно же, держалась на соплях и так и недоказанном ещё существовании у планеты некой «ноосферы», но, как по мне, имела право на существование.

Так вот, то, что видела моя сестра, по моему мнению, являлось отпечатком эфирных тел. Этаким «следом», оставленным живыми существами и записанным в эту самую ноосферу благодаря резкому выбросу «эмоциональной энергии».

Существование последней давно не подвергалось сомнению даже маститыми учёными, ведь по сути это была та самая сансара. Даже закрытые чакры человека пропускали сквозь себя некоторое количество энергии, жизненно необходимой для существования организма. Конечно, это были совсем не «потоки», характерные для одарённых… А общеизвестный факт, что иногда находящиеся на эмоциональном пике люди совершают нечто совершенно невозможное для обычного человека.

Более того, эти самые «видеоролики» со смертями, на мой взгляд, были просто-напросто самыми «яркими» записями ноосферы. А потому легко читаемыми. Боль, паника, страх, переходящий в ужас, предвидение неминуемого конца и нежелание умирать. Всё это было мощными примитивными чувствами, имеющимися у любого живого существа, завязанными фактически на инстинктах. И, вполне возможно, именно поэтому тем, что легче всего считывалось Анечкой.

В перспективе же, если развивать данное умение (врачи подтвердили, что оно опасности для сестры оно не представляет), вполне возможно, она сможет увидеть значительно больше. Читать следы событий прошлого или выслеживать людей по эфирному следу. Да и вообще, если задуматься, пред сестрой открываются такие перспективы, что просто дух захватывает!

Главное, научиться активировать её самостоятельно. Ну и, конечно же, необходимо развивать этот дар, что, кстати, было ещё одним моим аргументом. Той самой соломинкой, что сломала хребет слону. Если, конечно, не считать кучи обещанных мною сестре подарков.

Впрочем, уже к середине моей проникновенной речи, которую, помимо сестры и Софьи с Валькой, приоткрыв рот, слушали ещё три магички-первокурсницы, подружки моей сеструхи, которых я не стал прогонять, Аня явно успела поменять своё мнение. Как я уже говорил, факт взаимодействия с мёртвыми пугает! Тем же патологоанатомом может стать далеко не каждый десятый студент медицинского училища, а ночным охранником в морге добровольно пойдёт работать не любой военный отставник, пусть даже он одарённый.

Естественно, Анька напугалась своих необычных способностей! Она вообще с самого детства мёртвых побаивалась, и когда отец в нашем храме отпевал очередного покойника, ещё несколько дней к церковной территории даже не подходила! А тут я взял и обрисовал её страхи с совсем другой стороны, мол: не медиум она никакой и не некромант из фантастики, а человек способный считывать «записи» с некой глобальной ноосферы.

А если знать, ну, или хотя бы верить что то, что видишь не реальные души мёртвых, а своеобразное трёхмерное кино, то это и не страшно вовсе. Тем более для современной девушки из техномагической эры!

Забавно, но я о призраках и духах применительно к проблеме сестры даже не задумывался, видел их в покинутом древнем городе Высших Людей иного мира. А Аньку на мысли о некросущностях, оказывается, натолкнуло воспоминание о холоде, который она ощущала в местах, где происходили её видения. Мол, потусторонний холод и всё такое, о чём любят писать в ужастиках и фантастике.

И тут уже подключившаяся Софья, внимательно слушавшая мои рассуждения, и, опираясь на мою теорию, предположила, что эти ощущения — следствие оттока энергии в пространство. Что физически куда более естественно, нежели обратный эффект с нагреванием, а значит, совершением какой-то «работы», ведь сама по себе температура тела не поднимется. Так что в данном случае окружающая среда просто-напросто таким естественным образом предупреждает обладателя способности, что конкретно в этом месте есть «запись», которую можно просмотреть.

В общем, я потащил всю нашу компанию в те точки в кампусе, где случились нападения на работников… и почти сразу же меня постиг грандиозный облом! Выстраивая свои теории, я как-то не учёл, что все пострадавшие выжили, никто из них не умер прямо на месте преступления. Соответственно, и Аня, хоть и ощущала некий дискомфорт из-за лёгкого холодка, ничего так и не смогла увидеть. Что-то, по её словам, чувствовала, очень старалась, но результат всё равно оставался нулевым.

По результатам, сдаваться и опускать руки я не стал и, немного пораскинув мозгами, решил заглянуть на бывшую квартиру Ромушева. Только для того, чтобы обнаружить огороженный пустырь, на котором ещё недавно стояла многоэтажка общаги. Информационный щит, закреплённый перед импровизированными воротами, затянутыми зелёной синтетической сеткой, сообщал, что весной следующего года на данном месте в качестве практики инженерно-строительного факультета начнётся возведение нового жилого корпуса. Причём не просто так, а по конкурсному командному проекту, предложенному на этот учебный год старшим курсам архитектурного факультета.

Софья быстренько выловила нескольких студентов из проживающих неподалёку и выяснила, что у этой общаги и так была не шибко хорошая слава, а после событий прошлого года жить в ней даже бесплатно желающих практически не наблюдалось. Вот только данный объект считался в рамках «Большой игры» частным и имел своего хозяина. Некоего Семикурова, которому в этом районе принадлежало ещё несколько зданий.

Понятное дело, что студента, бизнес которого строился на сдаче в аренду жилых площадей другим учащимся, категорически не устраивала убыточная собственность. Так что он, успешно сдав несколько профильных экзаменов, получил право оформить документы на снос «плохой общаги».

Ректорат принял дело к рассмотрению и довольно быстро нашёл спонсора как для сноса, так и для строительных работ. Того, что им выступил барон Ромушев-старший, с которым я столь неудачно познакомился в прошлом году, никто и не думал скрывать. Его фамилия большими буквами была написана прямо на информационном щите. Да и наша журналистка пояснила, что подобная финансовая помощь Колледжу — вполне нормальное явление, потому как «игра игрой», а за нашей эрзац-валютой крутятся реальные деньги и притом очень серьёзные! Ведь всё, чем пользуется наш студенческий городок Ильинское, а также другие магические учебные заведения мира, идёт извне. То есть закупается ректоратом и уже потом распределяется по кампусу в соответствии с потребностями студенческого коллектива.

В общем, и здесь мы пролетели. Так что, погрузившись в машину, я повёз всю честную компанию в Строгино, а конкретно в лесопарк Троице-Лыково, где в прошлом году маньяк совершил несколько нападений на женщин и девушек.

Найти нужные нам места преступлений оказалось довольно сложно. Особенно потому, что, несмотря на мой статус, машину в зелёную зону не пропустили. Однако мы справились, благо нужные координаты имелись у меня в ПМК, а у Вальки оказалось совершенно феноменальное для городского жителя чувство ориентации в лесной местности. Впрочем, навигаторы на девайсах и планшетах стояли практически у всех, и не промахнулись бы мы в любом случае, роль же моего приятеля в итоге сводилась к тому, чтобы провести не имеющих воинских навыков девчонок по парку так, чтобы те не особо запачкали ножки.

Впрочем, лесопарк этот был не такой уж и большой. После минут двадцати блужданий меж деревьев, продираясь сквозь кусты и форсируя овраги, мы оказались на небольшой полянке. Той самой, на которой в прошлом году неизвестный напал на гулявшую девушку. Вот только… как и у следователей, у меня возникли большие сомнения в том, что она здесь, в чащобе, просто «гуляла».

Что, собственно, подтвердила и моя сестра, которой я опять опустил ладонь на макушку. Как показали эксперименты, главное было вкачивать сансару в её черепушку, а что уж там на самом деле работало: какая-то из чакр или пружинка, удерживающая у женщины уши, — не суть важно. Главное, что театр туманных образов запустился, а вот дальнейший сестрёнкин рассказ заставил меня нахмуриться. Образы на этом месте Анька видела, по её словам, более чёткими, нежели ранее, а потому могла различить кое-какие детали.

Так она утверждала, что «вонзил что-то вроде кривого ножа в грудь» девушки, а точнее, молодой женщины, мужчина, пришедший с ней на эту поляну со стороны дороги. А затем он словно растаял в воздухе, уступив место другой фигуре, которая, подойдя со спины, словно обняла подрагивающее тело.

Собственно, по словам Ани, «первый» появился ещё только раз, в похожей ситуации, которую мы, точнее, она, чуть позже наблюдали уже в одном из жилых микрорайонов. Вот только, приведя и убив жертву, он не исчез, а некоторое время стоял рядом, по словам сестры, то ли просто кивая своей дымной головой, то ли что-то объясняя также обнявшему девушку «второму».

В остальных случаях действовал исключительно последний и всегда в одиночку. Причём если иногда сцены были похожи на любовные объятья, после которых другая тень просто падала на землю безвольной куклой, то в некоторых случаях это было нападение, словно атака безумного зверя, буквально рвущего свою жертву на куски. Причём Аня, кое-как освоившись, с определённой уверенностью утверждала, что действует один и тот же человек.

Другое дело, что мне уже после посещения третьего места преступления было не очень понятно, как это нам поможет. Да, Аня что-то видела и подробно, как могла, описывала происходящее. Вот только единственное, что мы узнали нового, так это то, что иногда убийца несколько раз делал своё чёрное дело вместе с неким компаньоном.

И всё! Образы, видимые сестрой, оставались совершенно нечёткими, да и из деталей Аня упоминала разве что нож, которым совершались некоторые убийства. Причём это касалось исключительно тех жертв, которые позже были найдены обескровленными. В других же случаях клинок иногда тоже использовался, но уже для нанесения резаных ран, однако иногда маньяк словно сходил с ума и начинал в буквальном смысле рвать своих жертв руками, хотя Софья, например, выдвинула предположение, что у убийцы имелись перчатки с накладными когтями.

В общем, всё это, конечно, было хорошо и если бы не повод, то даже занимательно, но практически бесполезно. «Практически» по той причине, что в доступных мне через КБК материалах делах отсутствовало заключение патологоанатома, проводившего вскрытие жертв «Строгинского упыря». Да даже если бы они там и были, то вряд ли с моим уровнем знаний в данной области я много бы понял, продираясь через все эти медицинские термины.

Имелась, правда, ещё и выписка из первичного обследования судмедэкспертами прямо на месте преступления, в которой утверждалось, что обескровленные умирали именно от кровопотери. И только потом им наносился удар по сердцу колюще-режущим предметом. Аня же утверждала, что всё наоборот, а так как знать о подобном она заранее не могла, приходилось принимать её слова на веру.

В то же время, как я размышлял, подрабатывая батарейкой для сестры, Софья яростно стенографировала на своём планшете то, о чём рассказывала Анька. Задавала дополнительные вопросы и уточняла какие-то детали. Валька, скучая, бродил неподалёку, периодически осматриваясь и зевая.

— Это он! — неожиданно захлопнув защитную крышку экрана, громко заявила наша журналистка, глядя на меня сверкающими от энтузиазма глазами.

— Кто «он»? — уточнил я. — Ленинградский почтальон?

— Э-э-э… А! Шутку поняла, — серьёзно кивнула Софья и пояснила удивлённо хлопающей глазами Ане: — Это из детского стихотворения Маршака «Почта»: «Кто стучится в дверь ко мне с толстой сумкой на ремне, с цифрой пять на медной бляшке, в синей форменной фуражке? Это он! Это он! Ленинградский почтальон!» Вы вроде в школе должны были проходить…

— Я не очень литературу люблю… любила, — покраснев, потупилась сестра.

— Но в любом случае я не про него! Точнее, про «него»! Про «Душегуба из Ховрина!» — продолжила журналистка. — Я абсолютно уверена в том, что моя теория верна!

— Эм… — я нахмурился и переглянулся с подошедшим к нам Валькой. — А… как бы ничего, что Аня описывала маньяка как довольно молодого парня спортивного телосложения.

— С молодым ты махнул, конечно, — фыркнула старшекурсница, вновь открывая экран своего планшета. — Она всего лишь сказала, что он «кажется» ей моложе своего подельника. Впрочем, я сейчас говорила не о нём.

— А о ком тогда? — вздёрнул бровь мой приятель.

— О «первом», конечно! — безапелляционно заявила Керчина. — О том человеке, который фигурировал как минимум в двух убийствах!

— В полицейском отчёте о нем, кстати, не было написано ни слова, — заметил я, с сомнением поглядывая на обеих девушек. — Там утверждалось, что преступник работал в одиночку.

— Вот! — Софья назидательно подняла указательный пальчик к небу. — В доступных материалах по «Душегубу из Ховрино» также указывается, что маньяк таинственным образом не оставлял никаких следов! Но даже это не главное!

— А что главное? — тут же переспросила Анька.

— А главное то, что у него был нож! — гордо заявила журналисточка и, поймав на себе наши с Валькой скептические взгляды, попыталась объясниться: — Общеизвестно, что «Душегуб» орудовал особым серповидным ножом, похожим на коготь с заточкой на внутренней стороне! Об этом сообщил некий Дмитрий Птапов пятидесяти трёх лет отроду. Один из немногих мужчин, на которых совершались нападения. И единственный из пострадавших, выживший после встречи с преступником.

— По описанию похоже на банальный керамбит, — пожал плечами Варька. — Его в любой лавке, торгующей сувенирной клинковой продукцией, приобрести можно. Сталь там, конечно, дрянная, но хоть как-то заточить её можно.

— К тому же нас интересует в первую очередь тот, который рвал людей голыми руками, — добавил я. — Или ты считаешь, что, найдя одного, мы выйдем и на другого?

— Точно! — улыбнулась Софья. — Я думаю, что «Душегуб», ведь его так и не поймали, залёг на дно и теперь воспитал «Упыря» как своего приемника!

— Знаешь, Керчина, — с сомнением покачал головой мой вассал, — из всего того, что нам преподавали касательно серийных преступников… твоя теория тянет на откровенную революцию в криминалистике. Как бы не бывает у маньяков учеников! Подражатели — да, но ученики… Была бы это какая религиозная секта или оккультная организация, я бы, возможно, и согласился. Но серийный маньяк, воспитывающий себе «достойную» смену… Это как минимум странно. По логике, учитывая, что от убийств он должен получать удовольствие, переждав и почувствовав себя в безопасности, маньяк вновь выйдет на улицы. Но никак не остепенится, передав эстафету преемнику.

— Короче, — резюмировал я. — Думаю, развивать новое умение и полезно для Аньки, но мы, конкретно мы трое, занимаемся ерундой. Предлагаю сворачиваться и возвращаться в Ильинское! Утром Иван Иванович звонил. Они там совместно с одиннадцатым отделом КГБ что-то такие нарыл, но по телефону раскрывать детали не стал. Вернётся после завтра, тогда и будем думать, что дальше делать.

— Ну, Ку-у-узь! — очаровательно надула губки журналисточка. — Ну вот что нам стоит съездить на места нападений «Душегуба из Ховрино»! Пусть Анечка посмотрит там, что да как? Если ничего — так ещё и не вечер совсем! Что нам в кампусе делать?

— А потом на ещё одно, а потом на ещё одно… Ты просто хочешь затащить нас ночью в ту жуткую больницу-недострой! — прямо и без обиняков высказал я журналистке всё, что думал об её «версии» и желании заниматься ерундой.

— Больницу-недострой? — переспросила Аня.

— Ну… эм… А если я права?! — слегка зардевшись, Софья вздёрнула носик. — Ты сам просил меня о помощи! Вот — я выдвинула «версию», а у тебя вообще никаких нету! А теперь ты даёшь задний ход!

— Что за жуткая больница? — ещё раз вопросила сестра, но её все проигнорировали.

— Я не даю задний ход, — отрезал я. — Просто…

— Неужели Великий Герцог Ефимов просто боится? — перебила меня девушка, лукаво прищурившись.

— Ну, ты меня ещё на слабо попробуй взять… — хмыкнул я, покачав головой.

— Эй! — вдруг прямо мне в ухо громко крикнула Анька, да так звонко, что даже немногочисленные прохожие на нас обернулись. — Не игнорируйте меня! Что за жуткая «больница-недострой»?

Переглянувшись с Софьей, я пожал плечами и позволил нашей спутнице объяснить сестре всё, что она знала про страшную Ховринскую больницу и её историю. Плюс Валька добавил пару известных ему городских баек на эту тему.

В общем-то, мне было всё равно. Зная сестру, я был уверен, что, только услышав о том, что там якобы обитают призраки, девочка сразу же потеряет весь интерес к этому месту. Мне же откровенно не хотелось убить ещё несколько часов, на в общем-то бессмысленное занятие, которое уже и так показало свою относительную бесполезность.

— Кузя… А ведь мне свои новые способности развивать надо, — неожиданно для меня заявил мелкая. А тут такой шанс! К тому же, если Софья действительно права… Да и вообще! Я же вижу, что тебе самому интересно!

— Анечка, ты случаем не заболела? — поинтересовался я, вглядываясь в сестринскую наглую мордашку. — Ты же у нас «мёртвых» боишься? Даже помогать совсем недавно отказывалась, а там, разве не слышала? Там призраки живут!

— Ой! Вот не надо мне! — фыркнула сеструха. — Призраки-шмызраки! Я покойников боюсь! А в призраков вообще не верю! Вот! Ну брати-и-ик! Ну пожа-а-алуйста! Ты же обещал выполнить моё желание, когда просил меня тебе помочь? Вот считай — я хочу!

В поисках поддержки я посмотрел на Вальку, но этот предатель только пожал плечами и заявил, что у него сегодня вечер свободный и ему всё равно, в кампусе болтаться или ещё куда с нами съездить.

В общем, понятно, что обложили меня по всем фронтам, и я действительно обещал Софье «отработать» её версию. Да и перед Анькой успел подставиться, и ведь не откажешь, сославшись на то, что это небезопасно. Специально вассала от работы для этого оторвал. Крякнув и шаркая, как старый дед, я потащился к нашему автомобилю. Да ещё и походу выслушивая дополнительные условия к желанию Ани, заключавшиеся в том, что в «Жуткую Больницу» ехать надо непременно после заката. А иначе неинтересно!



Глава 16+Эпилог





Глава 16



— Ах вернисаж, ах вернисаж. Какой портрет, какой пейзаж! — мурлыкал я себе под нос, плетясь в хвосте нашей маленькой группки, продирающейся сквозь толпы праздно шатающейся по бывшему Грачёвскому парку публики. — Софийка, а ты не говорила, что это место так популярно! Я думал, здесь просто место тусовки отбитых на всю голову неформалов…

— Я бы сказала, что для нашей страны это вообще довольно уникальное место, — оглянулась на меня девушка, вынужденная временно снять камеру с плеча и, сложив манипулятор, спрятать её в сумочку. — Тематический клуб, выставка и при этом кладбище. И всё с закосом под викторианскую эпоху! Естественно, подобное необычное сочетание привлекает и московскую молодёжь, и туристов.

— Не! Ну а чё? Атмосферненько так! — высказала своё мнение сестра, остановившись возле очередного стенда с картинами, подписанными как творчество некой Л. Ю. Елиной.

Кажется, такой стиль назывался «импрессионизм». Хотя я мог и ошибаться, потому как, насколько помнил, там художества обычно были яркими, красочными и солнечным, а данная дама рисовала в основном жутковатые развалины замков под лунным светом и, что называется, «постбатальные» сцены. Те, в которых тела мёртвых воинов лежат то тут, то там в траве среди корней многовековых дубов какой-то богом забытой дубравы.

Но в любом случае выглядело это не противно, а нарисовано было здорово! Большего я сказать с моим неразвитым художественным вкусом не мог, а экспертов в живописи и знатоков прекрасного, коих у нас дома было пруд пруди, мы с собой не захватили, так как я вообще не рассчитывал на культурную программу.

Девушка же, в тёмном платье и шляпке с траурной вуалью, бывшая, судя по всему, автором данных произведений и восседавшая за небольшим ажурным столиком с чашечкой чёрного кофе прямо перед стендами, в ответ на комментарий Аньки только загадочно улыбнулась. Приветствовать нас и вступать в разговор она явно не собиралась — детишки в форме вряд ли известного ей колледжа не походили на богатых покупателей, меценатов или заказчиков. А на простых посетителей вернисажа здешние завсегдатаи, видимо, давно уже привыкли не обращать внимания. У них здесь своя жизнь, своя субкультура и свои правила.

А вообще, тут действительно была какая-то «необычная» атмосфера. Высокие тенистые деревья, сквозь которые едва пробивались редкие лучики закатного солнца, памятники и мемориалы, гробницы и бесчисленные беседки. В-последних можно было как просто посидеть, посмотреть на журчащий фонтан или искусственный ручеёк, так и заказать себе какой-нибудь горячий напиток.

Перед следующим открытым павильоном с картинами мы приостановились, чтобы полюбоваться на очередной мавзолей. Укрытый склонёнными к его крыше тяжёлыми ветвями могучего дуба и окружённый чуть покосившимися могилами, каждая из которых могла бы претендовать на зевание произведения искусства, он был, по сути, бутафорским сооружением, как и окружающие надгробия. И тем не менее увиденное впечатляло, а если присмотреться внимательнее, можно было заметить небольшие, но приметные латунные таблички, сообщавшие о том, что то или иное место уже имеет своего будущего постояльца и теперь только дожидается неизбежного.

— Не понимаю я, как можно вот так самому себе могилу купить… — пробормотал Валька, остановившись неподалёку от меня.

— Ну… тараканы в голове у всех разной длины, толщины и усатости, — пожал я плечами. — А потому каждый сходит с ума по-своему! Но, как по мне, уж лучше здесь пару часиков помотаться, чем изображать из себя великих детективов ползая по подворотням и тратя кучу времени, чтобы найти нужное место.

— Мы как минимум удостоверились, что версия Софьи имеет право на жизнь, — усмехнулся Валентин, хлопнув меня по плечу.

— Нет, мы всего лишь удостоверились в том, что мужчина похожей комплекции использовал похожий кривой нож, — ответил я и, помолчав с пару секунд, добавил: — Что мы, собственно, и так знали. Так что даже второй заход был лишним.

Ну да, а ещё самым интересным в том плане, что мы нарвались-таки на какую-то дворовую гопоту, которой не понравилось, что мы вынюхиваем что-то в их дворе. Вот это вроде не «Улей» какой-нибудь! То бишь «район сверхуплотнённой застройки», каковые в качестве временной меры появились в наших городах во время Первой Магической Войны. Впрочем, как показывает история, всё «временное» всегда стремится стать «постоянным».

В том же Новосибирске, пострадавшем от китайских обстрелов и бомбардировок ещё в течение Третьей Мировой, в короткие сроки был отгрохан Толмачёвский район, расположившийся западнее Ленинского. Так называемый «Новосибирский улей», где многие ещё советские нормы жилищного строительства были принесены в жертву быстровозводимой однотипной эрзац-капитальной застройке на минимальной территории под концентрированной магической защитой.

Именно туда заселяли как лишившихся жилья горожан, так и беженцев. В маленькие квадратные ячейки квартир двенадцатиэтажных домов. В тесноту, но зато со всеми удобствами и, главное, мед и мале обслуживанием. Что помогло уберечь уйму ни в чём неповинных людей как от разнообразных эпидемий, так и от массовых проклятий, насылаемых китайскими одарёнными.

Война закончилась, горожан расселили по новостроям, а районы сверхуплотнённой застройки остались. Их просто решили не сносить, благо качество зданий оказалось отменным, селили же туда бедные слои населения, то есть тех, кто желал переехать в город на постоянное место жительства, но не имел финансовых возможностей приобрести более достойное жильё. Так что «Ульи» стали, с одной стороны, своеобразным спасением для городов с их быстро растущим населением, а также источником дешёвой неквалифицированной рабочей силы, а с другой — вечной головной болью администрации и неиссякаемым источником мелкого криминала и гопоты.

Так что я даже удивился, когда к нам «руки-в-брюки», вразвалочку подкатили пятеро парней, сходу, лениво и нагло выдвигая какие-то предъявы. Впрочем, я едва не заржал, когда они, брякнув «Звинямс!», синхронно развернулись на сто восемьдесят градусов и так же неспешно начали уходить, стоило на моей руке появиться шарику антиматерии. При этом сваливали они не просто так, а обсуждая на ходу нечто вроде «теории струн для чайников», при этом неизменно называя друг друга не иначе как «каллеками».

Забавный, в общем-то, эпизодик резко напомнил, насколько насыщенной была моя жизнь тогда, когда я ещё скрывал свою силу. Сколько было таких вот случайных встреч, которые ну никак не могли закончиться миром, пусть и являлись игрой в одни ворота!

Нет, я вовсе не сожалел о снижении концентрации гопоты в моём окружении, да и интересы у меня ныне другие, не по статусу целому герцогу морды дворовой шпане бить. Но вот какая-то ностальгия всё же проклюнулась. Захотелось ненадолго снова побыть простым русским парнем, приехавшим в Новосиб из Чулыма, обучавшимся в заштатоном физкультурном колледже и разгружавшим на заднем дворе ресторана ящики с импортной «Пе-Ко Колой».

Вот после ухода этих гавриков я, собственно, и велел сестре на пару с Софьей заканчивать маяться дурью, изображая трудовое рвение. Хотят сходить ночью на эту чёртову стройку — сходим. Я обещал и держу своё слово! Однако тратить ещё несколько часов, оставшихся до заката, на бестолковые мотания по району мне откровенно не хотелось. Вот я и предложил им на выбор сходить в ресторан или кино, чтобы по-человечески убить время.

Именно тогда и возникла идея посмотреть на бывший Грачёвский парк. Пусть «Готический вернисаж» и оказался довольно-таки популярным культурным объектом, однако вряд ли кто-нибудь из нас в любое другое время соблазнился бы посещением кладбища-музея. Где к тому же за совсем не маленькие деньги можно было приобрести мрачные картины непризнанных авторов с трупами, руинами, чудовищами и разорёнными погостами.

Время, надо сказать, пролетело на удивление быстро. С восходом луны вернисаж стал ещё более загадочным и мистическим, чем прежде. Появился явно искусственный туман, стелящийся под ногами и хлопьями расплёскивавшийся при каждом шаге. В глубине парковых насаждений вспыхнули загадочные огни, а памятники и мавзолеи затопила искусно наведённая дизайнерская подсветка.

Не обошлось и без спецэффектов, я даже не сомневался, что с приходом тёмного времени суток здесь появятся «призраки» или ещё какая-нибудь костюмированная нечисть. И организаторы вернисажа не разочаровали. Не знаю уж, сколько по бывшему парку было понатыкано голопроекторов, но получилось у них красиво.

Впечатление не портил даже тот факт, что это были стандартные двухмерные голографические экраны, потому как о полноценной «3D» технологии много говорили и писали, но массовых коммерческих образцов следовало ожидать минимум лет через пять. Фокус же был в том, что наблюдать за «призраками» можно было только с определённых позиций. Из беседок, с мостиков и на специальных смотровых площадках. И каждая сценка была очень тщательно режиссирована и просчитана.

Девчонки, да и мы с Валькой, так увлеклись, что на какое-то мгновение я уж было понадеялся, что прекрасный пол удовлетворится культурной программой, перенасытится впечатлениями, и ни в какую больницу мы уже не пойдём. Тем более что я уже получил вполне заслуженный втык по телефону от остального женского коллектива, несказанно расстроенного тем, что, отправившись в столь интересное место, я не подумал о них.

Другими словами, спать мне сегодня в гордом одиночестве и не в собственной спальне, а на неудобном диванчике в малой голубой гостиной на первом этаже. Чтобы не забывал о нуждах любимых женщин! И не рассчитывал на то, что если живу в общей спальне, то автоматически имею иммунитет к крайнему проявлению недовольства супругом в благородных семьях!

Обломали меня в тот момент, когда я уже практически успокоился. Около часу ночи. Оказывается, наши спутницы ни о чём не забывали, а наоборот, рассчитали всё так, чтобы интереснее было. Если перефразировать грубоватую пословицу, то девочки надумали: «И рыбку съесть, и на трамвайчике прокатиться!» И ведь особо хитрюг и не приструнишь. Во-первых, я сам, когда было на то желание или необходимость, плевать хотел на то, какой там час ночи. А во-вторых, согласно уставу Колледжа и правилам «Большой игры», комендантский час в невоенное время распространяется только на студентов и кадетов, проживающих на режимных объектах. То бишь учащихся начальных курсов, которые ещё не вырвались в Полис на вольные хлеба из своих «бесплатных» общежитий и казарм.

К территории Ховринской больницы, огромному, слегка заросшему лесом пустырю, обнесённому высоким — под три метра — бетонным забором после недолгих размышлений направились пешком. Дабы не беспокоить полицию, периодически патрулирующую близлежащие улицы, автомобиль решили оставить на стоянке при вернисаже, который всё равно работал всю ночь и закрывался исключительно в утренние часы.

Скорее всего, внушающая уважение ограда была по всему примеру дырява похлеще иного решета, но лично я искать в темноте лазы особого смысла не видел. Как и ломиться с главного входа, мимо которого мы благополучно прошли, потому как там, скорее всего, точно расположены какие-нибудь сигнальные датчики. А вот здесь даже камер наружного наблюдения не было. Специально проверил. Так что, подождав, пока мимо не проедет очередной ментовский «Тигр», я просто запрыгнул на вершину забора. Убедился, что с другой стороны особой опасности нет, и только после этого мы с Валькой быстро переправили девушек через преграду.

Со стороны ярко освещённой дороги огромная туша мёртвого недостроенного здания напоминала тёмную бесформенную глыбу. С частично освещёнными лунным светом стенами, усеянными дырами оконных проёмов и ярко выделяющимися рёбрами балконов на концах блоков.

Какое-то время мы пробирались по тёмному неухоженному лесу, выросшему вокруг недостроя за почти пять десятилетий, прошедших с того момента, как здание было заброшено. Может быть, поначалу, ещё в советское время, территорию и зачищали, но после того, как она перешла в частную собственность, заниматься этим было уже некому. Так что, можно сказать, что посреди одного из крупнейших мегаполисов в мире разросся настоящий кусочек неухоженного, медленно погибающего и обновляющегося из-за близости с Грачёвским парком бурелома…

Вздохнув, я ещё раз отказался от предложенного Софьей заклинания «Светлого взора». В отличие от спутников, у меня был открыт «Третий глаз», что давало даже лучший эффект, светящиеся, словно автомобильные фары, глаза. К тому же Анька, ещё только оказавшись в темноте за стеной, сразу же полезла в свой ПМК и наколдовала два летающих светляка направленного вектора. В общем-то, это был пока что её предел, но то, что она уже овладела всеми четырьмя потоками первой чакры, внушало уважение.

Причём я не преминул пошутить на тему того, что мы вообще всё делаем неправильно! А по заброшкам ночью не ходят! Какой смысл идти в такое место, да ещё в щекочущее нервы тёмное время суток, врубив магическую иллюминацию на полную катушку? Знатоки руин и ценители острых ощущений непременно берут с собой исключительно слабенький фонарик, так, чтобы его тусклый луч болтался туда-сюда в трясущихся ручонках.

Ну и, конечно же, осознавая, что здесь может быть небезопасно, правильные исследователи посещают такие места исключительно безоружными! А не сжимая, как Софья, в бледных пальчиках левой руки ПМК с подготовленными и взведёнными боевыми заклинаниями, а в правой уже призванную огненную рапиру. И, естественно, боевого колдуна-аватара вместе с воином неслабого ранга в страшные места с собой не зовут, потому как мы всю романтику нафиг одним своим присутствием отшибаем!

Впрочем, как говорится, свинья грязи найдёт! Мы ещё и полпути до ближайшего больничного блока не преодолели, когда Анька вдруг издала совершенно дикий визг на пределе ультразвука.

Естественно, дальнейшее произошло буквально в считанные доли секунды. Валька выдернул и прикрыл верещащую сестру воинским щитом, Софья впала в ступор, а я уже был готов уничтожить любого супостата, покусившегося на мою родственницу, однако потребности в этом не было уже никакой. Человек, так напугавший Аню, собственно, и не собирался ни на кого нападать вследствие того, что был давно уже мёртв и оживать в ближайшее время не собирался.

Мужчина, точнее, парень явно в форменной одежде какого-то незнакомого мне ВУЗА или ПТУ, судя по всему, совершил здесь самоубийство, сунув голову в петлю из бытовой капроновой верёвки. Он не болтался на ветке дерева, как то можно было представить. Скорее всего, ему просто не хватило духу сделать один решительный шаг. Вместо этого он предпочёл уйти, просто «уснув» от нехватки кислорода, и его тело так и осталось почти стоять, привалившись к стволу, чуть покосившись на подогнувшихся ногах.

Время, птицы и окружающая среда не пощадили труп, а потому вид тканей мертвого лица, словно стекших с белеющего, покрытого волосами черепа на грудь, был просто омерзителен. Судя по состоянию одежды, успевшей выцвести и задубеть, находился он здесь никак не меньше года. Под ногами у него так и осталась лежать чёрная, раскрытая сумка, наплечная лямка которой была намотана на и ссохшуюся кисть правой руки.

Всё это я увидел за какое-то мгновение, благодаря «Третьему глазу», в то время как сам, как и остальные, наблюдал за совершенно иным зрелищем. К нам, выйдя из-за деревьев, медленно, становясь постепенно всё чётче и чётче, покачиваясь, приближался серый дымный силуэт. С десяти метров он стал очень даже хорошо видим, и в нём без проблем можно было опознать самоубийцу, чьё тело находилось неподалёку.

Вот он приложился к бутылке, судя по всему, водки, а затем резко отбросил её от себя. Дрожащей рукой достал из внутреннего кармана пиджака прямоугольник, оказавшийся конвертном, раскрыл и некоторое время читал письмо. А затем упал на колени, запрокинув голову и явно издав в далёкое небо беззвучный крик. Прозрачные бумаги выпали из его рук и скользнули куда-то под слой листвы, но он даже не заметил этого, поднявшись, огляделся.

Достав из сумки моток верёвки, путаясь в заплетающихся ногах, полез к ближайшей ветви дерева, под которым лежал мертвец, неумело наматывая непослушными руками удавку на явно тонкий для такого дела сук. Через несколько минут и одну неудачную попытку подёргавшись, он обмяк и, почти слившись с висящим телом, исчез. А через секунду из-за дальних деревьев, пошатываясь, вышел дымный силуэт…

— Аня… — позвал я уж давно переставшую визжать сестру, но та не ответила, неотрывно глядя на то, как обрётший чёткость силуэт отбрасывает прочь бутылку и вновь достаёт письмо. — Ан…

Я обомлел, глядя на свою младшую родственницу. А всё потому, что только что она была магом первого ранга с одной отрытой чакрой. А сейчас в её теле светились, помимо нижней «Муладхары», ещё и «Свадхистхана» с «Манипурой». Можно сказать, что за одно мгновение, судя по всему, испытав шок от встречи с мертвецом, сестра из неофита, перескочив аколита, превратилась в адепта.

Насколько я знал, это не хорошо, но и не плохо. Подобный прогресс реально осложняет жизнь магу, вместо последовательного освоения двух дополнительных потоков из второй чакры ей придётся возиться сразу с шестью. Зато были и плюсы, её пока что маленький резервуар быстро расширится! К тому же неподконтрольные потоки от каждого вдоха, не желающие течь в уже полный резервуар, уже сейчас в значительной мере насытили её энергетику, что тоже полезно, как тренировка астрального тела, энергоканалов и ауры.

— Ань! — повторил я и, подойдя, дал ей лёгкую пощёчину, от которой она, вздрогнув, тупо и обижено уставилась на меня, а извлекающий из сумки верёвку прозрачный самоубийца просто растворился в воздухе. — Пришла в себя?

— Д-да… спасибо… — она медленно повернулась к покойнику и, взвизгнув, спряталась у меня за спиной. — К-к-к-кто это?

— Да я-то почём знаю? — пожал я плечами, обменявшись взглядами с хмурящимся Валькой. — Я, признаться, его даже не заметил, пока ты не заорала…

— А разве «Третий глаз»… — начал было мой приятель, но замолчал, не закончив вопроса.

— М-м-м… «Третий глаз» — это не локатор постоянного функционирования, сонар и камера объёмного слежения в одном лице, — ответил я. — Он так не работает. Это энергетический вспомогательный модуль для реальных органов чувств, отзывающийся на концентрированное внимание одарённого. Я, знаешь ли, мертвецов не искал, а опасности для нас выглядывал. Вот он жмура и проигнорировал. Если бы тот вдруг пошевелился — тогда да. Я бы сразу его засёк… а так, пока не сосредоточишься на чём-то конкретном, совершенно не важно, покойник это или пенёк.

— Понятно… — отозвался парень, вновь разглядывая мертвеца.

— В любом случае убери его! — ударила кулачком меня по спине сестра. — Я его боюсь!

— Куда я тебе его уберу? — возмутился я даже не самой бредовостью подобного требования, а идеей о необходимости касаться руками тела в таком состоянии. — Тем более что сюда полицейских нужно вызывать! И вообще…

Я хотел было уже задвинуть мысль о том, что: «Хватит с тебя острых ощущений! Домой пора, нагулялись!» — как меня перебил тихий возглас Софьи:

— Я… сняла…

— Что, прости? — переспросил я, и в этот момент мне в нос буквально ткнули планшетом, на экране которого прозрачный самоубийца вновь отбрасывал в заросли злополучную бутылку водки.

— Я «это» сняла! — повторила журналистка. — Анька! Это же офигенно круто! И да! Поздравляю!

— С чем это? — хмуро буркнула сестра, всё ещё продолжая прятаться за моей спиной. — Я, конечно, не тупая. Поняла, что вы «это» тоже видели… но что-то мне опять это умение не очень нравится.

— Да нет же! — воскликнула Софья. — А… ты ещё, наверное, не почувствовала! Теперь ты тоже адепт! Как и я! Только не обученный! Ты открыла аж две чакры сразу! Думаю, именно поэтому мы и смогли увидеть то, что видишь ты!

— Правда, — сеструха отлипла от моей спины и бочком, бочком подобралась к старшей девушке. — Нет, правда, что ли?

Я же задумался. Предположение Софьи по поводу энергонасыщенности, вполне вероятно, было не так уж и далеко от истины. Я-то в голову сестры, опасаясь навредить, подавал совсем крохи сансары. А сейчас у неё собственная подпитка в десятки раз мощнее образовалась.

— Кузьма, — позвал меня Валька, привлекая внимание. — По поводу полиции…

— Что?

— Не думаю, что стоит нам прямо сейчас к ним обращаться, — вновь нахмурившись, произнёс парень. — Скорее всего, в этом лесочке немало подобных сюрпризов найти можно. Тут такое дело, это частная территория, и мы здесь сейчас находимся нелегально.

— И?

— Даже у тебя с твоим статусом будут проблемы, — пожал плечами Валентин.

— Точнее, проблемы в любом случае будут у родственников барона Крюкова, которые класть хотели на свою московскую собственность, — добавила уже взявшая себя в руки Керчина, продолжая водить пальцами по своему планшету. — А вот ты знатно себя подставишь. Это всё же не вотчина, в которую вхож любой желающий. Этого, конечно, может и не произойти, но всегда есть шанс, что подобная мелочь, раздутая до размеров слона, всплывет в самый неподходящий момент.

— Другими словами, лучше не попадаться… — кивнул я. — Запишем геолокацию, а потом толкнём анонимку?

— Именно! Заканчиваем здесь дела, а там всё сделаем без шума и пыли, — серьёзно кивнул, а затем ухмыльнулся Валя. — На самом деле, Кузьма, ты не поверишь, сколько народу даже у нас в колледже поступают именно таким образом. Особенно, когда чувство ответственности свербит, а роль в Полисе ну совсем не та, чтобы имя даже в положительном смысле всплывало в полицейских отчётах.

— Да всё равно, — отмахнулся я. — Те, кому нужно, и так всё знают.

— На то «они», — усмехнулась Софья, — и есть «те, кому нужно»! Эти при необходимости и на ровном месте проблемы устроить могут.

— Ок, — я кивнул. — Тогда сейчас дружно топаем на другую сторону, чтобы не следить лишний раз, к машине и…

— Какой «к машине»?! — тут же взвилась сестра. — Ты обещал!

— Ань, — я серьёзно посмотрел на сестру и махнул рукой в сторону трупа. — Тебе вот его разве не хватило? У тебя только что открылось сразу две чакры, тебе нужно отдохнуть…

— Да ты просто трусишь! Вот… — ткнула в меня пальцем эта заноза, в глазах которой плескалась обида, щёчки раскраснелись, а страх перед мёртвыми, похоже, вымылся из головы лёгким энергетическим опьянением.

— Кузьма, — подёргала меня за рукав журналистка и прошептала на ухо: — Я, конечно, всё понимаю. Ты за сестру переживаешь и вообще, вся эта моя идея с «Душегубом из Ховрино» тебе как кость поперёк горла. Я же не дурочка… вижу, что влезла в твои дела немного не так, как ты хотел бы. И всё же на Аню сейчас давить не стоит. Ты просто не понимаешь, она всё-таки маг, а у нас с колдунами реакции разные…

Я хотел сказать, что я всё «понимаю» и как бы тоже маг… был. Но осёкся, потому как все знали, что я именно колдун и раскрывать свою тайну чужим большим желанием не горю.

— У меня, когда вторая чакра открылась, — продолжила тем временем Софья, — я дня два как на энергетиках сидела. И когда третья — тоже бегала как ужаленная! А у неё сразу две… Вы сейчас с ней только поссоритесь из-за пустяка.

Не сказать, что охотно, но я всё же согласился с мнением Софьи. Как минимум по поводу того, что Анька в нынешнем её состоянии к моим словам не прислушается — можно гарантировать. А потом ещё и мамке нашей наябедничает… дури у неё хватит. Я же в результате по шапке получу за всё вместе: и что сам не учусь, а ерундой маюсь, и что сестре мешаю, и что вообще её сюда потащил… в общем, проще дать что хочет. Показать, что в руинах нет ничего интересного и тогда уже с чистой совестью увести домой.

— И эта хрень ещё не рухнула… — пробормотал я, снизу вверх глядя на выщербленные водой и ветром железобетонные стены полувековой давности, местами разрушенные корнями проросших в швах растений, покрытые мхом и какой-то склизкой гадостью. — Вы, дамы, конечно, пипец храбрые, если реально думаете, что какой-то маньяк стоит того, чтобы туда лезть…

И журналистка, и сестра, которая всё же была вполне вменяемой девочкой и скорее всего просто не представляла, какая нас ждёт неприглядная задница, одновременно отрицательно покачали головами. Лезть в эту братскую могилу действительно было изощрённым способом самоубийства. Как минимум для не сверх одарённых.

Даже не особо напрягаясь, можно было услышать постоянный надрывный скрежет и стон. Не нечто мистическое, а вполне естественные звуки для перенапряжённых и давно готовых рухнуть конструкций огромного и запущенного здания полувековой давности. Может быть, в каком-нибудь две тысячи девятнадцатом этот недострой ещё и был относительно безопасен для посещения. Но сейчас даже находиться рядом с ним было смертельно опасно. А если эта хрень возьмёт, да и сложится…

Да долбанный вернисаж расположен практически впритык к этой мине замедленного действия под названием «1й корпус Ховринской больницы»! Если владельцы бывшего парка не озаботились какой-нибудь техномагической защитой своего участка, то при обрушении его непременно накроет осколками и обломками, как шрапнелью из пушки!

— Знаешь, Кузьма… — произнесла Софья чуть подрагивающим голосом. — Похоже, ты всё это время был прав, а я просто занималась дурью! Но… по всем документам, после смерти барона остаток оплаченных по контракту средств был потрачен нанятым подрядчиком на укрепление внутренних несущих конструкций, перекрытий и стен! Да и ребята там лазают… я читала…

— Может быть, они чего-то и укрепили, — высказал своё мнение Валька, — но, скорее всего, просто положили разницу в карман. А то, что встречаются непуганые идиоты с атрофированными мозгами, так это клинический факт! Знаете, сколько ежегодно гибнет придурков, на спор пытающихся перепрыгнуть пути прямо перед несущимся на полной скорости магнитным поездом? Вот…

— Ну что, Ань… — Кровь отлила от лица, потому как, повернувшись, я увидел спину сестры, вбегавшей в чернеющий зев входа в блок больницы, который мы только что рассматривали. — Что за…

Я даже не почувствовал, как она отошла! Ведь только что стояла рядом, а это метров двадцать пять, не меньше! Мгновение — и сестра скрылась в темноте старого недостроя, словно проглотившего и девушку, и наколдованные ею фонарики. Но, что самое главное, вовсе не я один прохлопал ушами! Софья и Валя выглядели столь же шокированными и испуганными произошедшим.

Крикнув, чтобы они ждали нас за пределами территории, я рванул за сестрой. Для меня четверть стометровки не расстояние, и через мгновение я влетел в широкий дверной проём, попав в небольшой зал. Точнее, загаженную бетонную коробку, которая когда-то должна была бы стать этим самым залом.

Грязь, строительный мусор, какие-то непонятно откуда взявшиеся здесь вещи… и топот удаляющихся шагов, донёсшийся до меня из бокового коридора. Все они были здесь совершенно одинаковые, разнилась только степень достойности, а местами разрежённости. Помещения, дыры в стенах, непонятные проходы, я, хорошо тренированный и очень быстрый колдун, бежал со всех сил, но всё никак не мог догнать пренебрегавшую тренировками сестру.

А ещё никак не мог понять, что с ней вдруг случилось. Ей же не пять лет, чтобы вдруг надумать таким вот образом пошалить! Она младше меня всего на год! Аня взрослая и разумная девушка, да и на сансарное опьянение подобные выкрутасы не спишешь!

Но вот мигнёт за поворотом отблеск светляка. В недостроенной стене на мгновение мелькнёт силуэт сестры. Простучат по лестнице каблучки её сапожек, а в следующий миг до меня донесётся её голос. И вот, наконец, я догнал её! Скажу по-другому… В подвале где-то глубоко под больницей она просто стояла спиной ко мне в одном из непонятных помещений, имевших аж пять выходов.

— Аня… — произнёс я, подойдя и положив руку на плечо. — Что ты твори…

Шаткая конструкция из камней и мусора, прикрытая ветошью и какой-то гнилой тряпкой, развалилась от моего прикосновения. Гулко, словно колокол, зазвенел по бетонным плитам пола ржавый металлический чайник, который я каким-то неведомым образом принял за голову моей сестры.

И в этот момент по подземелью пронёсся звонкий детский смех, заставив пробежать по спине неприятны холодок. В соседнем помещении прошлёпали по полу босые ножки. Хлопнула дверь — и наступила тишина…

— Кузьма? — раздался прямо за спиной голос сестры, отчего я чуть было не подпрыгнул.

Эффекта неожиданности добавил и внезапно вспыхнувший магический свет наколдованных прожекторов, тут же разогнав видимый мной «Третьим глазом» полумрак и отбросив на противоположенную кирпичную стену мою расчетверённую тень. Я медленно развернулся, готовый к любым неожиданностям, потому как за мгновение до этого никого не ощущал поблизости от себя.

— Брат! Что за дурацкие игры? Ты же сам сказал, что здесь опасно!

— Аня? — я в упор посмотрел на насупленную сестру, незнамо как оказавшуюся в этом чёртовом подвале всего в нескольких метрах от меня. — Это ты?

— А кого ты ещё увидеть хотел? — зло крикнула сеструха и, расплакавшись, с кулаками набросилась на меня. — Три дебила великовозрастных! Бросили меня одну! А знаешь, как я испугалась?! А они… вы, то есть! Уроды! Ещё издеваются! Позовут и со смехом убегают! Кто я, по-твоему? Собачка?

— Тихо, тихо, тихо! — поборов сопротивление, я обнял рыдающую сестру и прижал к груди. — То есть ты хочешь сказать, что всё это время бегала за мной?

— Ну да! Дурак! — всхлипнула девушка. — А за кем ещё?

— А вот я и не знаю, — пробормотал я, поглаживая её по шелковистым волосам. — Потому как я побежал сюда за тобой…

— Вот ещё! Что мне тут делать?! — она отстранилась и со всей невеликой силы ещё раз ударила меня кулачком в грудь. — Вечно у тебя шутки дурацкие!

— Мда… — я нахмурился, ещё раз внимательно осматривая помещение, в котором мы оказались. — Ну, потом у Вали с Софьей спросишь… я отправил их дожидаться за территорию, когда увидел, что ты вбегаешь в дверь…

— Какую ещё дверь?! — буркнула, немного успокаиваясь, сестра. — Вы меня через окно заставили залезть…

— Чертовщина какая-то… — признал я, взлохматив себе волосы, а затем, схватив Аню за руку, крепко сжал. — Знаешь, что… не нравится мне всё это! Давай-ка выбираться отсюда…

— Какая-то клишированная фраза! — фыркнула девчонка, но ладошку отнимать не стала.

— Всегда мечтал сказать нечто подобное, — отшутился я.

В этот момент в дальнем углу что-то с громким стуком упало. Словно булыжником о булыжник ударили изо всех сил. Лучи как из Аниных глаз, так и от светляков, тут же высветили покрытый мелким строительным мусором пол и частично отштукатуренную стену, но я и так уже знал, что там ничего нет.

Сам я смотрел в дальний коридор, где из-за угла виднелось нечто, что я мог бы назвать не иначе как мужским силуэтом, чёрной кляксой выделявшимся на фоне непроглядной тьмы подвала, развеваемой для меня «Третьим глазом». А в следующую секунду Аня повернула голову, и магические световые лучи на мгновение скользнули по незнакомцу, тут же поспешившему юркнуть за укрытие.

— Там! — тут же среагировала девушка, ткнув указательным пальцем свободной левой руки в тот самый проход.

— Угу, — кивнул я, поигрывая шариком антиматерии на правой ладони, и громко приказал: — Покажись, или хуже будет…

Ответом мне была тишина. И пусть инстинктивным желанием было метнуться за незнакомцем, отпускать руку Аньки я не решился, боясь вновь потерять её. Шутка с разваливающейся кучей мусора, которую я вдруг принял за сестру, болезненно резанула как по нервам, так и по самолюбию. Кто такой странный здесь прячется, что способен щёлкнуть по носу пусть не обученного, но аватара?

В том то и дело, что иллюзии на меня так не подействуют. Неучтённый малефик? Они, конечно, могут запутать сознание так, что поверишь и в то, что за сестрой по всей больнице бегал, и во много чего ещё… но при этом трудно мыслить логически. Да и скорее куча мусора превратится в жуткую кракозябу, нежели под таким мороком кто-либо обманется, приняв её за родного или знакомого человека. К тому же мороки штуки сложные и энергозатратные, а потому обычно идут на прикрытие от внезапной атаки настоящим проклятьем. А если бы на меня такое наложили, я бы почувствовал.

А тогда кто ещё? Новое неучтённое божество? Вроде той же Председательницы Яны? Она там Иштар, а тут какой-нибудь Локи-дибилоид? Ещё какой-нибудь шутник-затейник? Если честно, то не верится в подобное!

Размышляя, я не терял бдительности и вместе с сестрой медленно приближался к тому месту, где коридор утыкался в перпендикулярный. Надо сказать, хоть я и не рассчитывал, что незнакомец дожидается нас там, но все равно соблюдал осторожность, и, как оказалось, не напрасно, тот действительно никуда не ушёл. Просто не мог! Потому как был обычным чёрно-белым граффити, нанесённым на отштукатуренную стену метрах в двух за поворотом.

То есть рисованный то ли шахтёр, то ли анархист пялился на нас из-за угла, потому как с той точки видеть его картинку мы просто-напросто не могли. А стоило на него посветить — сбежал на положенное место!

В общем, той ещё поганью оказалась эта недостройка. И самое главное, я так и не мог понять, кто же это так с нами играется. Хлопали несуществующие двери. Билось стекло, кто-то шептал прямо в уши, а иногда откуда-то из глубины здания доносились совершенно безумные предсмертные крики и словно читались латинские литургии. Что-то регулярно падало, хлопало, чавкало. На нашем пути встречались и отрубленные человеческие конечности, и какая-то требуха из органов, свисающая со стены. И мертвые животные разной степени разложения, как просто аккуратно уложенные на видном месте, так и вкупе с какими-то самодельными капищами.

Анька то и дело пыталась споткнуться или поскользнуться на ровном месте, доносился грохот обвала, от которого реально начинал трястись пол. Но моим фаворитом стал длинный дуговой коридор на минус втором этаже, где нам навстречу с гудением и перестуком колёс вдруг выкатил на полной скорости поезд московского метрополитена модели годов этак две тысяче двадцатых.

Я аж седьмую чакру от испуга отпустил, тут же покрывшись пламенем аватара. Настолько реалистичное было наваждение. И тут же всю эту чертовщину словно корова языком слизала. Вот только тут же натужно заскрипевшие перекрытия потолка напрягли меня ничуть не хуже подвижного состава из подземки, который нам предлагалось принять на грудь.

И почти в тот же момент, как я закрыл «Сахасрару», потому как даруемая сила Аватара уже готова была уничтожить всё вокруг, от нас с плачем убежал невидимый ребёнок. Шлёпая по бетонному полу босыми ножками, оставлявшими при каждом шаге кровавые следы. Были ли они настоящими, я, честно говоря, не знал и знать не хотел, и уж тем более никогда в жизни не решился бы проверять нечто подобное способом из американских кинобоевиков. То бишь на вкус.

Ну и, конечно же, особые минуты удовольствия нам за всё это путешествие доставили Анины новые способности. Контролировала она из пока плохо, а потому «видеозаписи» запускались сами собой. Слоило только сестре почувствовать дуновение неестественного холода, при том что в подземельях недостроя было тепло, хоть и сыро.

Началось всё возле одних из лифтовых шахт сразу же после стеснительного граффити с шахтёром. Анька почувствовала холодок, которого я подтвердить не успел, а через мгновение рядом шлёпнулось полупрозрачное тело паренька лет тринадцати. Не просто, как пишут в книгах, «изломанной куклой», от удара его располовинило в пояснице, он умудрился приземлиться на непонятно зачем вмурованную в стену горизонтальную балку. Причём умер далеко не сразу и ещё какое-то время хлопал глазами и раскрывал рот.

Видели мы и бомжей, убивавших одного из своих, дымные фигуры сектантов, а в круглом помещении, заходить в которое не стали, много ещё чего нелицеприятного. А всё потому, что, стоило свернуть с какого-то определённого маршрута, проложенного невесть кем, мы, сделав круг по комнатам, словно зачарованные возвращались на то же самое место.

Закончилось всё это также неожиданно. Мы как раз свернули в один из коридоров и почти сразу же остановились, потому как метрах в десяти от нас возле входа в очередную типовую заготовку под то ли процедурную, то ли ещё какое медицинское подвальное помещение, стояла маленькая девочка лет шести-семи.

Не дымная или полупрозрачная фигура. Не неподвижная иллюзия, как та, на которую я купился в подвале, и вовсе не обманка, исчезавшая под лучами магического света. Я бы сказал, обыкновенная, вполне живая и даже дышащая… если бы, конечно, она отбрасывала тень. То, что вместо глаз у ребёнка были прижжённые дыры, а когда она улыбнулась, в провале рта отсутствовали какие-либо намёки на зубы, заставило внутренне содрогнуться.

Девочка некоторое время смотрела на нас, а затем вытянула руку и пальчиком показала в глубь помещения, рядом с которым стояла. А через мгновение, моргнув, исчезла, и тут же послышались уже знакомые шлепки босых ножек, а прямо от того места, где она стояла, в указанную сторону протянулась дорожка кровавых следов.

Вздохнув, я потёр переносицу, а затем потащил слегка упирающуюся, но при этом клещами вцепившуюся мне в локоть Аньку за собой. В общем-то, только дурак не понял бы, что что-то тут не так. Вереница кровавых отпечатков вела прямиком в довольно-таки неаккуратную старую кирпичную кладку, которой без особых ухищрений был заделан дверной проём. Собственно, чтобы разбить её, не пришлось даже прикладывать особых усилий: несколько ударов кулаком — и мы легко смогли войти внутрь небольшой комнатки, из которой Аня тут же выбежала, едва сдерживая рвотные позывы, не выдержав пахнувшего в лицо смрада и вида очередного, на сей раз детского, мумифицированного трупика.

Я же, хотя и поморщившись, остался стоять, глядя на установленный посреди помещения… ну, пусть будет «алтарь».

Этакий большой бетонный блок, явно бывший когда-то куском одной из несущих колонн, в котором кто-то выдолбил углубление. Что-то вроде неровной чащи, в центр которой была воткнута метровая деревянная жердь, на которой, собственно, было насажено тельце, растянутое на деревянной, похожей на звезду, раме.

«…Граф Дракула любил пировать, наблюдая за муками посаженных на кол жертв…» — всплыла в памяти строчка из какой-то прочитанной давно книги, пока я наблюдал за тем, как на дальней стене появляются написанные кровью слова:

«Московская область. Гаврилково 1б»

Честно говоря, происходящее мне очень не нравилось. И стало нравиться ещё меньше, когда алтарь с его страшной жертвой вдруг сам по себе ожил, благодаря странной силе моей сестры, которая так и не вернулась в комнату. Наблюдать за мгновениями мучениями путь ипризрачного, но ребёнка, было отвратительно. Понимать, что всё это было проделано ради какого-то дурацкого ритуала, — ещё хуже, а видеть в наполнившейся серебристой кровью чаше алтаря уже относительно знакомый призрачный серповидный нож…

«Ну что, Кузя, хотел окурок элитной клубной кубинской сигары или выброшенный коробок с записанными на обратной стороне инициалами убийцы? — мысленно хмыкнул я. — Получите, распишитесь. Реальность пытается делать вид, что откликнулась на твои чаяния… И вот скажи, пожалуйста, почему тебе это не нравится?»

Минут через пять мы с Аней наконец-то покинули территорию больницы, не встретив на своём пути какой бы то ни было чертовщины. Собственно, в первую очередь потому, что, поднявшись, наконец, на первый этаж, я просто-напросто не стал искать якобы человеческий выход. Подхватив сестру на руки, просто выпрыгнул из ближайшего окна, а уж добраться до периметра и перемахнуть через забор, когда отпала необходимость рассчитывать на кого бы то ни было, кроме себя, было и вовсе делом техники.

** *



Спустя ещё минут двадцать, после того как молодой выскочка-герцог спешно покинул больницу, а затем и территорию, принадлежавшую баронам Крюковым-Харитоновым, тени в углу одной из комнат зашевелились. Через мгновение из них словно соткался невысокий полненький мужчина лет пятидесяти пяти в защитном комбезе и каске с маской-респиратором. Которые, если особо не присматриваться и убрать цвета, делали его образ очень похожим то ли на шахтёра из глубокого забоя, то ли на анархиста-революционера, сбежавшего с массовых площадных акций протеста за всё хорошее против всего плохого, иногда до сих пор гремевших в банановых королевствах даже не третьего, а четвёртого мира. В общем-то, всё зависело от того, что именно дать ему в руки: отбойный молоток или коктейль «Молотова».

Впрочем, ни того ни другого у этого неприметного на первый взгляд человечка с собой не было. Зато имелся табельный пистолет в кобуре на боку, с прикрученным к нему насквозь нелегальным профессиональным глушителем, а также очень необычной формы ПМК с Г-образной боковой рукоятью и толстым шлейфом, подключённым прямиком к довольно изящным и дорогим очкам дополнительной реальности.

Сняв каску, мужчина с тяжёлым вздохом вытер новеньким одноразовым платком лоб, до сих пор покрытый бисеринками пота, хотел было выбросить его себе под ноги, но, вспомнив о чём-то, смял и засунул в карман. Не то чтобы Геннадию Анатольевичу было особо жарко в его высококлассной, пусть и не выглядящей презентабельно артефактной униформе. Просто сама необходимость не просто находиться рядом с таким вот монстром, а ещё и активно дурить ему голову, да ещё и в столь опасном месте, подкосит кого угодно. А сердце у Геннадия Анатольевича, каким бы высококлассным специалистом он ни являлся, было уже далеко не так здорово, как в дне юности.

Раскусив ампулу со специальным лекарством и крякнув, когда обжигающе горькая смесь попала под язык, мужчина неторопливо поднялся на второй этаж больницы и, выйдя на один из балконов, глубоко втянул лёгкими прохладный ночной воздух. Оставалось только отзвониться и отчитаться о завершении операции, а затем можно было собирать ретрансляторную и записывающую аппаратуру и, сдав её на хранение, отправляться домой. Ну, или, что лучше всего, заночевать прямо на базе, а уж утром, на свежую голову всё почистить и закинуть Палычу, чтобы претензий никаких потом не было.

Классическая мелодия в динамике прервалась, и сильный уверенный голос влиятельного и повсеместно узнаваемого аристократа сказал: «Слушаю». Всегда приятно, когда руководство ценит и уважает сотрудников. Понятное дело, что в обычные дни к такому человеку, как его этот, маленькая сошка, вроде Геннадия Андреевича, никак не дозвонится, но вот сегодня первую скрипку играл именно он, а потому уважаемые люди явно ждали его звонка.

Занервничав, мужчина быстро облизал губы.

— Ваша светлость! Это Плюбетский вас беспокоит. Специалист ментоинженер! — как можно более важным голосом произнёс он.

— А да… Плюбетский… А! Геннадий Антонович, если не ошибаюсь…

— Анатольевич, ваша светлость! — поправил его специалист, в лёгком шоке от того, что такой человек помнит его имя.

— Да, да… Я вас слушаю.

— Спектакль со скрипом, но отыграли, — отчитался мужчина, едва не вытянувшись в струнку. — «Зрителя» и «Зрительницу» отработали. Хотя для того, чтобы успешно подловить их, пришлось попотеть. Доклад и собранные материалы с утра будет у вас на столе.

— Хорошо, — на той стороне повесили трубку.

Геннадий Анатольевич Плюбетский, маг «Ауктор», специалист полевого ментального-заклинательного воздействия, вновь тяжело вздохнул. Как бы он ни уважал его светлость, но в то время, как аристо играют в свои игры, такие винтики, как он сам, тяжело работают, зачастую за гранью собственных сил. И вдруг только что проделанная работа становится откровенной ерундой, не стоившей ни затраченных на неё сил, ни денег, ни его нервов! А ведь он по этой чёртовой больнице уже какие сутки ползает! Чуть ли не с тех самых пор, как агент-осведомитель в ближнем круге сопливого героя сумел протолкнуть идею с «Душегубом из Ховрино».

Кто бы подумал, специально какое-то время назад завербованный агент для сопливого же недогерцога! И кто этой ерундой занимается? Такие спецы, да что там, зубры, как, например, он Пюбетский, Томский, Чермышов, Николаев, Карась, Губарев и другие! Все ради какого-то там говнюка носом землю рыли, только бы никто и ничего не заметил и не заподозрил.

Впрочем, уж точно не ему критиковать планы его светлости! Как раньше говорили. партия сказала «надо», комсомол ответил «есть!»

Придётся, конечно, упомянуть в докладе, что аномальных ментальных волн от девчонки аппаратура не зафиксировала. Это его светлость расстроит, в конторе давно уже поговаривают, что, прознав про возможности её мамаши, его светлость начал присматриваться к дочурке. По его приказу несколько прикидочных планов захвата и похищения уже составили… Ведь спрятать-то можно кого угодно, и никогда никто на герцога не подумает. Вот только сопляк не знает, насколько на самом деле его светлость мстителен.

Касательно же девчонки, родовые земли обширны, а чтобы на них попасть нужно иметь доказательства. Но даже если так, имеются не один и не десять хорошо спрятанных бункеров, о которых очень мало кото знает. А во многих ведь уже давно содержат… «желанных гостей», которых очень хотел бы видеть у себя герцог и которых КГБ безуспешно ищет уже сколько лет! Впрочем, на эту информацию в голове у допущенного к тайне сотрудника СБ стояла такая сложнонавороченная психоментальная блокировка, что Геннадий Анатолиевич даже думать об этих секретных тюрьмах побаивался, опасаясь срабатывания триггера, который немедленно превратит его в овощ.

Но всё же держать подобную информацию в голове приходилось. Особенно теперь, когда эта девчонка, скорее всего, станет одной из «приглашённых» его светлости. И именно он принесёт новости о её необычных возможностях!

Надо бы только исключить из доклада тот факт, что всё прошло успешно исключительно по той причине, что выскочка никогда ранее не сталкивался с родовыми магами-специалистами, кроме примитивных боевиков. Иначе непременно обнаружил бы морочащие ему головы поточные каскадные заклинания. Не скрыть её, а завуалировать. Так, на всякий случай, чтобы в итоге его случайно не отодвинули подальше от кормушки во время последующей раздачи плюшек.

А вот чего Геннадий Анатолиевич не знал, так это всех подробностей, деталей и мотивов его светлости касательно паренька, которого он, как верный хозяйский пёс, иррационально презирал. Да ему и не интересно всё это было! Он делал свою работу и делал её хорошо. Велено было скормить во вскрытой камере сопляку некий адрес, и он это сделал, а кто там живёт и почему Томский дал именно его, подобных вопросов он привычно не задавал. Хоть и удивился тому, что за кладкой, к которой велено было привести выскочку, на самом деле обнаружился вполне реальный детский трупик.

Насвистывая весёлую мелодию, Плюбетский, специалист мозгокрут, направился собирать ранее любовно расставленную по всей Ховринской больнице специальную аппаратуру. Включив в наушниках своих навороченных очков дополнительной реальности любимую музыкальную подборку пусть не полностью, но слегка расслабился. А потому совершенно не обратил внимания на то, как по перекрёстку за его спиной, звонко смеясь и шлёпая босыми ножками, пробежала маленькая, слегка прозрачная девочка.

Эпилог

Старик, умудрённый опытом и убеленный сединами, потомственный Белый Чародей и Великий Волшебник, Волхв Высшей Категории Тристейн фон Альберт дер Крауфильд, облачённый в сияющую мантию со звёздами и широкополую шляпу-колпак, величественно восседал в своём «Салоне», ожидая скорого прихода очередной богатой клиентки.

Вообще, Великие Волшебники, конечно, не должны никого ждать, а уж в его-то почтенном возрасте суетиться и вовсе было невместно. Однако даже Белые Чародеи хотят есть, к тому же им положено жить красиво и на широкую ногу. Что довольно трудно, ведь Волхв Высшей Категории Тристейн фон Альберт дер Крауфильд получал очень маленькую пенсию, не отработав в своей жизни ни единого года.

Тем более что на самом деле выплаты от империи шли не на почтенного длиннобородого старца, судя по имени, имевшего корни в Землях Германской Нации, а на некоего Полюкова Демьяна Максимовича. Бомжа, перебравшегося из Минской Губернии в Москву три года назад. Вот только конченый пропойца, настоящий хозяин имперского удостоверения личности, которым Белый Чародей уговорил поделиться, благодаря магии клофелина в привокзальной забегаловке, так же был не первой личностью Великого Волшебника.

На само деле он уже и не помнил всех этих Кахотиных, Ивановых, Джебраиловых и прочих, под личиной коих умудрённый годами старец скрывался последние десять лет. Ровно с тех самых пор, как, прекратив свой крестный поход против сил зла, отринул Чернокнижие и стал, наконец, тем, кем хотел быть всю жизнь, настоящим Добрым Волшебником. Великим, естественно.

Тристей фон добавил бы к своему званию ещё и слово маг, но именно магом он и не был. Именно эта несправедливость и толкнула в своё время Дмитрия Ивановича Потапова, безработного с диагнозом «шизофрения», на путь чёрной волшбы. Через жертвы и ритуалы он как мог боролся с заполонившим мир злом, ну а в том, что жертвами его кривого волшебного ножа становились обычные неодарённые люди, зачастую женщины и дети, Потапов долгое время видел исключительный сакральный смысл.

Ведь как бы его ни искали, он неизменно уходил от слуг зла, вознамерившихся прервать его великую миссию. И однажды всё-таки чуть не попался, но, видимо, высшая справедливость, за которую он так долго и с таким трудом боролся, помогла выкрутиться и на этот раз. Следователь явно подозревал его в чём-то, но, благодаря общественному мнению и широкому резонансу в прессе, ему так и не предъявили никаких обвинений, а даже наоборот, записали в потерпевшие. Тем более что он честно как мог описал напавшего на него с кривым ножом Чернокнижника, сам поверив в то, что всё так и было.

Тогда-то и появился Великий Волшебник и Белый Чародей! А затем он понял, что настоящее волшебство не в хлещущей из раны крови и не в так называемой «магии», которой он несправедливо был лишён от рождения! Оно в загадочных ритуалах, таинственных наговорах и непонятных символах. Оно в красоте бурлящего над артефактной горелкой котла, полного подкрашенного желатина. В необычных одеждах и длительных пасах руками, а также в том, что всегда найдутся дураки, которые готовы за всё это платить.

И они находились! В мире стремительно шагающих в будущее технического и магического процесса обделённые силой обыватели охотно верили в могущество таинственных древне-шумерских практик, во всеведенье карт Таро. В ритуалистику Авалона и наговоры волхвов Гардарики и Гипербореи… Которые были им ближе и понятнее, нежели заумные речи учёных мужей, двигавших вперёд науку и настоящую проклятую магию!

Ну а располагающая внешность чуть чокнутого, но доброго старичка и хорошо повешенный язык, благодаря которому можно было оправдать любую неудачу, позволяли престарелому шизофренику успешно дурачить своих «клиентов». Хотя… видит Мерлин, порой после всей этой белой ворожбы Тристейну фон Альберту дер Крауфильду так хотелось достать из заповедного тайника свой старый верный волшебный нож и снова, как и прежде, пустить его в дело.

Вот и сегодняшняя клиентка была из той самой породы развратных красавиц, которые ещё десять лет назад становились его законной добычей ради борьбы с поглотившим мир злом. Красивая, яркая и совершенно бесстыжая. Она слушала его, открыв рот и внимая каждому слову, а он говорил, говорил, говорил и, видимо, поглощённый силой волшебства, даже не помнил о чём.

А затем почтенный старец, Белый Чародей и прочее, и прочее просто уснул, чего обычно с ним не случалось, даже несмотря на немалый возраст. Он так и дремал, посапывая над столом с таинственно мерцающей пентаграммой, значение которой менялось из раза в раз, ибо сам уже не помнил, для чего рисовал её изначально. Но вообще, он вроде бы просто делал так, чтобы она выглядела красивой, а всё остальное его тогда не интересовало.

Посетительница, очаровательная сотрудница одиннадцатого отдела КГБ, мягко улыбнувшись, спрятала безыгольный инъектор обратно в сумочку и, добравшись со входной двери в «Салон», а на самом деле в обычную московскую съёмную двухкомнатную квартиру, впустила дожидавшихся на лестнице врача с санитарами и представителей полиции. Кивнув заодно своему молодому спутнику, временно оформленному как практикующий стажёр.

— Так вы, ваша светлость, значит, всё-таки не верите в мистику? — спросила она его чуть позже, передав записанные на микрофон откровения «почтенного» старца.

— Знаете, Виктория Павловна, — усмехнулся молодой человек. — Когда у тебя жена богиня, трудно не верить в нечто подобное. Впрочем, когда она же начинает бить тревогу из-за того, что тебе кто-то основательно проехался по мозгам непонятным видом магического воздействия, верить в то, что ты недавно мог воспринять как «мистику», откровенно глупо.

— Именно по этой причине вы предпочли не пороть горячку, а связаться с нами? — чуть выгнула бровь женщина.

— А я вообще в последнее время стараюсь её не пороть, — пожал молодой человек плечами. — Причин на самом деле было несколько. Во-первых, кто-то зачем-то пытался скормить мне тот адрес, узнав, что это пустующий со времён нераскрытого преступления частный дом. А во-вторых, как вы знаете, у моей сестры прорезались некие способности. Потому мы на семейном совете решили форсировать ситуацию, не привлекая при этом общественного внимания к талантам моей родственницы. Ведь мало ли когда собранный при помощи её материал может понадобиться как железобетонная улика! Подумав ещё, мы не стали своевольничать и обратились напрямую к его высочеству, ну а он однозначно ткнул персом в сторону вашей конторы. А точнее, в сторону другого моего родственника. Вот как-то так.

Женщина с юношей замолчали, потому как именно в этот момент санитары в торжественной остановке вынесли спелёнатого и пристёгнутого к носилкам Великого Волшебника и знаменитого в прошлом серийного маньяка.



Седьмая книга https://author.today/work/80073