ОТ АВТОРА

Сию историю не стоит воспринимать как нечто серьёзное. Конечно же, сюжет старательно выверялся целой командой читателей, однако кое-где всё ещё могут проскакивать огрехи. Пока жив автор – жива и книга!
Идейным вдохновителем истории стал Саша Шишковчук, точнее его книга «Поглощение». Неожиданно мы с командой создали новую литературную вселенную, в которой грядёт объединение настоящих героев, и у каждого из них в реальности появился двойник – тот человек, который живёт, дышит и чувствует мир.
Хочу выразить особую благодарность тем, кто был рядом на недолгом, несложном, но порою грозящем быстротечно завершиться, пути этой книги: дотошному автору иллюстраций Оксане Кочуровской, творческому продолжателю сюжетной линии Симы Марии Исмагиловой, верящему Максу, суетному Дену, долго ждавшей Маше Гришечкиной, долгожданной Наташе, фотокору Жене, Юле и Владу, а также всем тем читателям, кто ждал выхода новых глав. И, конечно же, – моим любящим родителям.
Заходите и на нашу страничку в контакте – в поиске вбивайте «Проклятое будущее», там мы встретимся лично! И, надеюсь, там услышим ваш читательский отклик!

Татьяна Нижниковская 24 окт 2017 
Мне все нравятся! Очень интересные все линии. Батюшка, брутальность и харизма)) Гаишник тоже молодец, он спас свою дочку, ему никак нельзя умирать.

Ольга Верещагина 27 дек 2017
Очень интересное произведение, читала на одном дыхании,забросила книгу которую до этого читала. С нетерпением жду продолжение! Спасибо Виктор!

Анастасия Терзи 21 дек 2017
Виктор, дааа.... мой мозг вспух

Александр Грех 1 дек 2017 
На мой взгляд, ничего менять не нужно, да и персонажи выполняют каждый свою роль. Конечно, хотелось, чтобы дед с бабулей и детишки, оказались в полной безопасности. Но полностью полагаюсь на автора и принимаю так как есть

Лариса Рыскулова 23 дек 2017
Ух, появилось время почитать!!! Ну и закрутили же вы сюжет, сколько рассказов попутно с этим читаю, только здесь все настолько непредсказуемо, аж дух захватывает!!!



ВВЕДЕНИЕ


На часах 10:47. Снова покалывает в левом боку – видать кошмар снился, а я его даже не запомнил… Какое сегодня число? Боже… Недавно же были выпускные? Или наоборот поступление… Ребятишки с цветами несколько дней назад шли в школу… Точно… Почему такие обрывки воспоминаний? Будто не моя жизнь, а чужая книга или сериал с одного из центральных каналов.
Помню, с неба начали сыпаться снаряды, их было не так уж много, но они летели во всех направлениях. Один из них попал в машину – совсем недалеко. Авто откинуло как пушинку, словно на несколько мгновений исчезла гравитация, а потом вернулась с удвоенной силой и сжала металл девятки в металлический комок. Жалко водителя – он, наверное, даже не осознал, что произошло. Полиция бездействовала. Праздные зеваки слонялись по улицам и, выставив телефоны, словно зомби искали следы радиации при помощи актуального приложения в плэймаркете. По сути ничего не изменилось, одни сооружали будущее, а другие слепо шли на заклание.
А на следующий день появились Они. Безэмоциональные, беспринципные, просто бесы, вселившиеся в людей, обуявшие их своим интеллектом или же полным его отсутствием – прошу меня извинить, но я не видел грани между их гениальностью и глупостью. Да, их тела были лучше и мощнее наших, но за действия некоторых, видать, всё ещё отвечали мозги наших соседей по планете, потому синхронизация не происходила Смартлюди просто зависали, не имея возможности осознать, что же происходило с их мутировавшей утробой. И тогда эта утроба брала верх над разумом – и отправлялась жрать других интеллектуалов… или бездарей…
Пить охота, дикий сушняк. Сколько же я здесь проторчал? Лекарство уже не помогает. Она пыталась мне ввести его вчера, но не получилось, сознание вернулось крайне не вовремя – когда из шеи девчонки ударила тягуче-тёплая струя крови… Прости, я правда не хотел. А помнишь как мы с тобой начинали? Тот самый первый букет ромашковых хризантем… Знаю, что пока ещё теплится тот момент, мечтали мы о прекрасном будущем.
Твоя ладонь… Так приятно ощущать её тепло на своей щеке. Ты так на меня смотришь… А я не могу даже пошевелить своей рукой. Всё получится, я тебе обещаю! Главное, сдержать наступление, не дать совершить прорыв. Об одном лишь прошу, верь мне, как и прежде. Не хочу строить планы… Постой, зачем ты достала пистолет? Прошу, не надо, это правда я. Не смотри так! Боже…



ГЛАВА 1
В ЛАБОРАТОРИИ УЖАСОВ


Прорыв действительно был совершён, только это был не Саша. Он ещё продолжал мутировать, попутно вспоминая, как на прошлый день рождения ему подарили синий вертолёт с радиоуправлением. Да, он считал себя уже взрослым, но вертолёт был для него настолько необычной игрушкой, что он просто потерял разум от счастья – вот и сейчас непонятное, постороннее чувство всё время пробивалось в его разум. Казалось, что порой сам Саша думает, а порой думают за него. Но это было достаточно убедительно и вполне естественно. Саше даже нравилось, что он начал приобретать обрывки знаний по астрономии, телекоммуникациям, даже о звёздах и об Альфа–Центавре он неожиданно узнал.

Тем временем профессор Мичкин, устало отмахнувшись от лаборантов, сидел у камеры, наблюдая за процессом инкубации тела за бронестеклом. Оно меняло очертания и переливалось тусклым светом, словно дальние звёздные массы передавали свою материю неким эзотерическим способом.
Тревога всё ещё пиликала надоедливым писком над головой, свет в комнате моргал, а лаборанты, устав предлагать все мыслимые и немыслимые идеи, разбрелись по своим «каютам» – как они называли помещения в лаборатории.

– Да вызовите ко мне, в конце концов, начальника охраны! Где он там вообще? – профессор психанул, крутанулся на кресле и ткнул пальцем в первого попавшегося кандидата.
– Поднимись наверх и узнай, что там вообще происходит!
– Но профессор, нам сейчас нельзя подниматься…
– Я сказал быстро! – взвизгнул мужчина, подскакивая со стула и запахивая полу своего халата. – Почему меня никто не слышит?
– Мы вас слышим! – молодой человек легонько толкнул симпатичную девушку со странной татуировкой на руке.
– Так если слышите, чего вы здесь ещё бозоны гоняете, остолопы! Марш наверх!
– Уже идём, профессор! – Вика переглянулась со Степаном и направилась к лифту.
– Постойте, ребята, я с вами! – отклеился от своего стула Антон – вдруг вы что-то не то натворите, так сказать, интимного характера! – он ухмыльнулся, за что тут же получил смачного леща от девушки.
– Да ты что, Вик! Я же просто пошутил, я ж понимаю, что Стёпа нормальный парень и не будет к тебе приставать здесь, во время глобального апокалипсиса.
– Заткнись уже! – процедила Виктория сквозь зубы, подходя к двери лифта. – Степан, а ты что молчишь? – взяла она его за руку.
– Ну, мы же все коллеги, друзья… – пробормотал он – я не думаю, что нам сейчас даже думать стоит о чём-то другом кроме спасения. Он покосился на неприкрытое халатом декольте. Да и какой душевнобольной может сейчас вообще думать…
– О чём, Стёп? – она улыбнулась, перехватив его взгляд.
– Да нет, забудь, спирт в голову ударил… – тут же покраснел парень. – Да и ты же знаешь – у меня Светка, помнишь её?
Двери лифта открылись. Втроём они зашли внутрь. Антон нажал единственную кнопку, которая была внутри, и могла вынести их на поверхность. Виктория подошла к зеркалу, непонятно для чего висевшему в лифте лаборатории. Степан переместился к ней поближе. Антон, поведя бровью, отвернулся к стене.

– Крыса–а–а!! – нарушил идиллию визг, перекрывший вой сирены. – Откуда? – Вика прижалась спиной к зеркалу, хватаясь за Степана.
Из небольшого отверстия в приборной панели, где раньше была цифра 16, выглядывала милая мордашка с красными глазками.
– Вик, ты чего, успокойся!
Степан прижал девушку к себе, невольно вдыхая запах её тела. Внутри себя он почувствовал подкатывавшее цунами – он вновь в неё влюблялся.
– Это наши, лабораторные. Так вот чего сирена-то выла… Это мыши сбежали и где-то пробили периметр, а я-то уже перепугался… – он отвлёкся от своих ощущений. – Антоха, ты-то как?
– Если бы вы так не реагировали на окружающую обстановку, – расслабил он скривившиеся лицевые мышцы, – я бы уже докторскую защитил…
– Это ты к чему?
– Да ну, объяснять ещё. – Он тоже испугался – не столько мыши, сколько визга почти доктора наук. – Пошли, лифт приехал…
– Стоп, мальчики, зайдём только к охранникам! – отдышавшись, произнесла девушка, стараясь сгладить свой внезапный приступ страха.
– Зачем? – непонимающе посмотрел на неё Антон.
– Ты совсем дурак или притворяешься? У них оружие есть, они просто сильнее чем вы оба…
– А это обидно сейчас было – помрачнел парень, но тут же вернулся в прежнее расположение духа, увидев, что коридор перед ними был свободен и залит яркими лучами света от люминесцентных ламп. – Ну что, товарищи, немного осталось нам до открытия чудодейственного препарата, который излечит весь мир. Прошу, так сказать, к столу – как сказали бы наши инопланетные собратья!
– Дурак ты, и дураком помрёшь! – подытожила Вика и шагнула в коридор.
Лифт захлопнулся позади, но впереди тоже послышался шум. Антон со Степаном переглянулись и взяли Вику с двух сторон за руки. Медленно они пошли к выходу. С другой стороны кто-то пытался пробить дверь – у атаковавших явно не было карточек и кодов доступа…
– Ребята, вы же понимаете, кто там? – произнесла девушка, сжала руки своих спутников.
– Они не могли сюда попасть, – процедил сквозь стучавшие зубы Стёпа, – на постах стоят вооружённые до зубов охранники, в помещениях гермодвери, всё в порядке.
– Солидарен с гением! – произнёс Антон, рука которого начала невольно потеть.
Дверь вылетела от мощного удара, в проёме появился знакомый оскал и короткий смешок:
– О, братва, а тут эти, ботаники!
– Нам не сюда надо было! – в проём просунулся ещё один персонаж с автоматом на плече.
– Ну, кто ещё там? – послышался голос третьего.
– Люди! – обрадованно закричали «ботаники» и бросились к двери.
Кочан, а это был конечно же он, потянул воздух и изумлённо обернулся к Павлу Сергеевичу.
– А чо, ботаники тоже спиртягу хлещут?
– Мужики, некогда разговаривать, – первым пришёл в себя Антон, – вы расскажите, что там, на улице происходит-то и где начальник охраны?
– Да здесь я – осклабился Владимир, перекладывая автомат с одного плеча на другое. – А профессор где?
– Там, внизу, у нас там тело…
– Стоп, нам не нужны ваши премудрости, – вовремя остановил Павел Сергеевич Антона, – лучше скажи, вы там вакцину придумали от этих пакостей?
– Нам не хватает важной одной части, – ответил ему Степан.
– И что же это?
– ДНК взрослой особи…
– Слышь, док, есть у меня тут кусок одной особи и другая особь, страдающая алкашеством, гы-гы! – заржал Кочан, не замечая, что его шутки кроме него самого больше никого не веселят. – Только их тащить придётся, я их это… того малость.
– Ты чего натворил, Кочан? – Павел изумлённо на него уставился, смутно догадываясь, что сделал его напарник с остальными.
– Да не, босс, не кипешуйте, я аккуратненько приложил, там всё чётко, спят они, сны видят.
– Быстро тащи сюда обоих, я с тобой знаешь, что сделаю… – отвернулся он от своего подчинённого. – Так, у вас у всех есть доступ? – обратился он с надеждой на поддержку.
– Я карточку забыла внизу! – Вика испуганно захлопала ресницами, пытаясь придумать отмазку, чтобы не идти к мутирующим существам.
– Всё, значит, Володя, поедешь с девчонкой вниз, а вы, парни, с нами, покажете, что надо.
– Да нам бы желательно всё тело.
– Я вам самый классный кусман отфигачу! – улыбнулся Кочан во все свои пломбированные зубы, и они бросились к двери, стараясь не отставать друг от друга.



ГЛАВА 2
МУЖСКАЯ СЛАБОСТЬ


Павел Сергеевич задумчиво ходил по маленькой комнатушке, бормоча себе под нос слова старой матерной песни. Ему всё никак не получалось связать две мысли – куда же делось начальство и что дальше делать ему, среднему коллектору со среднестатистическим заработком. Последняя мысль заставила его криво ухмыльнуться, и он снова зашагал по комнате, пока не услышал возню в соседних кабинетах.
Слух не подводил, кто-то шёл по коридору прямо к нему. На монстров звуки не были похожи – ещё раньше мужчина отметил, что движения у них мягкие, когти стучат по кафельной плитке… Здесь же будто кто-то спокойно шагал, абсолютно не догадываясь о царящем вокруг беспределе – или всё же слух решил сыграть с ним злую шутку?
Не задумываясь больше ни секунды, коллектор из праздного мыслителя вновь превратился в дышащее только нервами существо – схватил со стола оба пистолета, которые перед этим заботливо протёр ветошью, и резким рывком вышиб дверь, оказавшись лицом к лицу с вероятной угрозой.
– Пал Сергеич, свои! – отчаянно заорал начальник охраны, падая на пол. Только это движение спасло его от неминуемой гибели – Павел едва не нажал на спусковой крючок.
– Какого… Владимир, ты что здесь делаешь? Я же видел, как ты выехал со стоянки!
– Я не смог! Понимаете, Павел… – у мужчины на глазах выступили слёзы. – Я просто не смог, не поймите меня неправильно, я ни разу в жизни такого не видел…
– Стоп, Владимир, ты чего это? – в этот момент Павлу Сергеевичу действительно стало не по себе – взрослый мужик собирался разрыдаться перед ним как какая-нибудь девчонка. – Хватит нюни-то распускать! Что случилось?
– Мне позвонил сын…
– Так это же здорово! А как он умудрился? Связи-то по городу нет!
– У нас с ним есть способ – давний, проверенный. Я его давно научил, сам ещё в армейке использовал – передавал частоты с помощью радиоустройства.
– Так, Володь, ну ты не начинай, правда. Я всё равно в технике-то не особо компетентен… Ты лучше скажи, что случилось-то у вас там?
– Настя, жена моя… понимаете… – мужчина не сдержал слёз и повис у Павла на плече, трясясь и захлёбываясь от накатившего на него чувства. – Нет её больше, никого нет! Эти твари, которых мы на парковке видели, они теперь везде! Я не хотел, правда не хотел спать с той брюнеткой, а жена меня предупреждала, что если когда-то такое произойдёт, то нам конец… – Владимир из начальника охраны превратился в обычного мужичка, который понял, что произошло что-то страшное, и теперь не мог ничего исправить.
– Ну всё, прекращай бредить, ты мне ещё нужен. Берись за голову и забудь про всё, что случилось. Твой сын жив, и мы обязательно его найдём и переколошматим всех этих монстров! И жена твоя тебя простит… там, на небесах. – Павел Сергеевич никогда не был религиозным, но сейчас не мог подобрать слов лучше.

В конце коридора шлёпнула дверь, и в неярком свете мигавшей лампы появилась радостная физиономия Кочана.
– Босс! – заорал он с порога, – я тут вас искать взялся, там эти два придурка чуть мортал комбат не устроили!
– Ну что там ещё произошло?
– Димон нажрался и Генка ему чуть башку не снёс нафиг! О, а что это у вас, гы-гы! Ни разу не видел нашего начальника ужратым.
– Кочан!
– А я чо? Я-то как раз и ничо, всё окей босс, не понял ситуёвины просто.
– Ты бы хоть немного мозгами шевелил порой, горе у человека!
Владимир рукавом смахнул с лица остатки влаги и вдруг твёрдым, даже немного изменившимся голосом продолжил:
– Так, а почему это бойцы ходят у нас с алкоголем по зданию? – Кочан нашпиговал за пояс несколько банок пива на манер пояса шахида. – Быстро давайте все по местам, и пора уже действовать.
– От это я понимаю разговор! Босс, начальник-то у нас, кремень!
– Не иронизируй, Кочан, Владимир прав, нам пора…



ГЛАВА 3
АВИАПОДДЕРЖКА


Было чему умилиться – девочка повисла на шее растрёпанного, ничего не соображавшего в тот момент гаишника и радостно что-то мурлыкала ему на ухо.
Дедок поставил калаш рядом с собой, Ваха перенёс ружьё на плечо и, улыбаясь, смотрел на краткую мизансцену, вырисовывавшуюся у них перед глазами.

– Вах, аксакал, какой харощий атэц! Чэрэз вэс город ехал, шайтанов ложил кругом, думал сам ложил, а он – нет!
– Да, так оно и есть, джигит. Где-то бродит смерть, а где-то жизнь ключом бьёт. Тебя зовут-то как?
– Вахром я, атэц.
– Чем занимаешься, Вахром?
– Продукты туда-суда возил, жена Москва привёз, – Ваха осёкся и пару секунд спустя добавил: дочка хорощий, атэц харощий… как я…
– Ну ладно тебе, не хорони себя раньше времени! – дед подмигнул своему новому напарнику и, крякнув с досады, достал коробочку, которую, выходя из овощной ямы, сунул себе в карман в последнюю очередь.
– Махорку куришь, Ваха?
– Нэт, у мэня эта, как её…
– Непереносимость?
– Та нэт, алэр-р-ргия вот! – раскатисто произнёс толстяк и замер в то же мгновение, недвижимо смотря в одну точку.
На горизонте появились стремительно приближающиеся чёрные звёздочки. Через пару секунд с той стороны, откуда они приближались, послышался треск и невероятный грохот.
– Эй, сержант! – лицо деда порозовело, – хватай дочку и айда с нами, схорониться надо срочно!
– Что случилось? – девочка оторвалась от шеи отца и обеспокоенно посмотрела на старика, который уже обдумывал план отступления. В тайнике всем не спрятаться, только в подвал. А как же бабка, она ж пропадёт, старая…
– Дед, бежим! – вышел из оцепенения Ваха и дёрнул старика за плечо. Ещё мгновение и вся четвёрка рванула назад – в помещение детсада, а чёрные точки превратились в грозные Су–20 с новейшей фазированной антенной решёткой и прицельно–навигационными контейнерами на спец. подвеске.
От звена самолётов отделялись страждущие нанести урон авиабомбы, и в том месте, где они приземлялись, были слышны раскаты смерти и были видны столбы серой пыли.
– Что происходит? Неужели война? Но с кем? – мысли в голове старика не могли собраться воедино, а ноги сами собой несли его в здание. – Неужели правительство решило, что никого не спасти? Есть же выжившие?
В следующее мгновение откуда-то сбоку звенящей тишиной обдала плечо ударная волна, и лишь через несколько секунд послышался клёкот лопастей вертушки – из-за крыш гаражного кооператива вылетел «Ночной охотник» – так прозвали вертолёт нового поколения Ми-28.
Лицо деда озарила улыбка, он вскинул автомат, и дал очередью по мутировавшим существам, выползшим на шум из-за гаражей. Сержант обернулся, но не остановился, а подхватил девочку и юркнул в раскрытую дверь, Ваха же, раскрыв рот от удивления, смотрел на чудо-машину, зависшую над ними в воздухе.
Действие начало разворачиваться чересчур стремительно: из зависшего вертолёта опустилась верёвочная лестница, потом заползла назад и, сквозь мат одного из членов экипажа, заработал громкоговоритель.
– Вниманию выживших, просьба сохранять спокойствие и укрыться в надёжных местах. Идёт операция по уничтожению внеземного агрессора. В медпункте на улице Горького организован штаб по глобальной вакцинации. Если всё получится… – дальнейшие слова нельзя было расслышать из-за отборного мата. Громкоговоритель засвистел, а с крыши соседнего дома неудачно спикировало существо, пытавшееся попасть в кабину. Лопасть лишь слегка коснулась животного, тут же включилась аварийная тревога, однако пилоту удалось выправить железную машину, и та, набрав высоту, вновь стремительно помчалась в сторону, разбрасывая вокруг кассетные бомбы.
– Шюстрей, атэц, нэ памогут они!
– Да как же это? Всю войну прошёл, а здесь бросят?
– Нэ грусти, Ваха малчик били, патом Ваха бил, патом на рынок ходил нащалник ругал, в институт ходил, учитэл ругал, нэ пропадём, Ваха знает!
– Тогда прикрывай. Будет жарко… как в сорок третьем!



ГЛАВА 4
БЛАГОСЛОВЕНИЕ СВЫШЕ


– Всем докажу! Я сейчас всем докажу! – нутро Лёхи ликовало – он сумел добежать до шоссе! Сейчас он залезет в машину, развернётся и сумеет уйти от своих инопланетных преследователей! А Танюха уж точно его простит и забудет, если те раньше не сожрут её.
Прыгнув в девятку, он утробно заржал, одновременно пуская сопли и слюни, как вдруг почувствовал, как в его ухо цепляется что-то страшное и воющее на неземном языке.
– Дядя, выйдите, пожалуйста, из машины, здесь уже занято! – в следующую секунду он услышал голосок ангела, не иначе – ведь когтистое нечто уже раздирало его тело. – Сима, вернись на место! – парень пришёл в сознание и понял, что есть его пока никто не собирается. Бегло глянув в зеркало заднего вида, он встретился взглядом с курносой девчонкой с запутанными волосами и ошарашенно завыл.
– Скажи ему, забери его-о-о…
– Нельзя, дядя, залазить в чужие машины. Скажите, что вы больше не хотите вредить никому!
– Не хочу-у-у, только убери это животное!
– Сима, – она взяла кота за тельце, – Сима хватит, ты у меня большой молодец!
– Ты кто, девочка? – Лёха схватился за ухо – оно теперь нестерпимо ныло, и из него хлестала кровь.
– Алиса. Но вообще с незнакомыми людьми знакомиться не положено, тем более если это плохие люди, – авторитетно заявило милое создание.
– А где твои родители?
– Они остались дома, – Алиса вспомнила страшные звуки из спальни и поёжилась, – но со мной есть друг.
– Друг – это хорошо… – сказал Лёха и забавно качнул головой – в следующую секунду его тело самостоятельно вылетело наружу на глазах Алисы, и показалась другая голова – на этот раз это был Серёга.
– Ёптать, мелкая, ты чего это всякую шушеру конопатишь тут? – его лицо было явно встревоженным, испуганным и, одновременно, грозным и свирепым.
– Серёжа, он хотел уехать!
– Я в курсах! Но не до него! Ты физкультуру в школе уже бегала?
– Бегала!
– Стометровку мчишь за сколько?
– Ну…
– Кароч, мотаем отседова!
– Мы больше сюда не вернёмся?
– Не знаю, малая, быстро дуй к Стасу! Я ща догоню!

Пока девочка бежала к снайперу, стрелявшему по прибывавшим со стороны аэропорта существам, Серёга любовно огладил приборную панель, вытащил ключи из замка зажигания и засунул в задний карман.
– Увидимся ли ещё, ласточка моя? – парня пробило на эмоции, словно он разговаривал с девушкой. – Скока ты мне подарила радости… Эх, йопана, ты это, прости меня, может на том свете свидимся, родная? – он вытащил кассету из магнитолы и, для верности прихлопнув дверцу, бросился обратно на поле боя.
– Слышь, музыкант! Твой аппарат, зуб даю, этих тварей расфигачит только так! Давай, погнали дальше, надо к лётному полю выбраться, там полюбас самолёт есть или ещё дичь какая, неча патроны шмалять налево и направо!
Стас уже провернул в голове несколько вариантов: рисковать в данной ситуации стоило, в небе было спокойнее, чем на земле, но вот кто поведёт? Управлению самолётом он научиться за жизнь свою не успел. Однако додумать мысль так и не получилось.
– Да ниспошлёт благословение Господь на тебя, сын мой! – прозвучал приближающийся раскатистый церковный баритон. – Стас не был крещёным, но в данной ситуации пришлось оторваться от прицела и оглядеться – может быть он в пылу сражения не заметил, как его уже негаданно отправили на тот свет?
Нет, это всего лишь бородатый мужик в кожанке бежал к его машине, держа за руку странную девчонку, похожую на среднестатистическую «тэпэшку»…
– Всего лишь батюшка с бабой? Какого чёрта здесь происходит? – Стас не смог скрыть своего изумления – сюрпризы на сегодняшний день не переставали удивлять его, привыкшего ко всему профессионала.
– Не чертыхайся, анафема! Лучше сопроводи священнослужителя в келью свою на колёсах.
С другой стороны послышался дикий ржач – это Серёга, приближаясь к машине, услышал последние слова Танюхиного спутника.
– Ох, ну вас нафиг, вы это, по-русски говорите, а то я щас сдохну от смеха. Слышь, отец, не задолбаешься грехи мне отпускать? А то я б хотел немного покаяться-на! В рай охота… Тока ты эту, канделябру забыл!
– Кадило!
– Да хоть кадилу, ёптать, хоть мудилу…
– Молодые люди, угостите ружьецом-то али дубиной какой? – не моргнув глазом продолжил мужчина, обращаясь уже к Стасу.
– Вы обращаться с оружием-то умеете? – тот снова вернулся к отстрелу.
– А то! Даже медали были по молодости…
– Ну, забирайтесь! – Стас мотнул головой – существа прекратили погоню и бросились в другую сторону, поняв, что здесь им не прорваться. – А у них есть разум! – заметил Стас мельком и спрыгнул с крыши, возвращаясь за руль Гелентвагена.
Все уместились в салоне, Алиса вновь взяла кота на руки – тот, обезумев от происходящего, тихо на всех шипел и то и дело втягивал и доставал вновь свои когти.
– Тише, Симочка! Тише!.. Скоро мы уже будем в безопасности. Дяди нас вывезут…
– Куда путь держим, молодцы? – вновь пропел Танюхин защитник.
– В аэропорт, – коротко ответил Стас, выруливая на обочину и пробивая остатки ограждения – как раз в паре-тройке сотен метров от того места, где остался лежать погрузчик – видно было как неземные создания буквально облепили его всей своей массой и жевали остатки тел.
– Али водить самолёт умеете? – прищурился батюшка, отряхивая свою кожанку от грязи и вездесущей слизи.
– Нет, но и пути иного нет, – коротко ответил Стас.
– Неисповедимы пути Господа нашего… Веди машину к тому ангарчику! Я заприметил вертолёт, авось вывезу вас отсюда.
– О, так ты, поп, ещё и в авиации сечёшь? – Серёга аж подпрыгнул на месте, почувствовав себя на секунду ущербным.
– Отец Афанасий, попрошу…
– Хокей, Афоня, чую забубеним мы каникулы этим уродцам.

Алисе было спокойно – она знала, что Бог всегда присматривает за людьми, но она не думала, что священники умеют бегать быстро, что они умеют разговаривать даже с такими как Серёга, – она всегда думала, что служители церкви умные, слегка полноватые и никуда не спешат, ходят по церкви и прикладываются к иконам, целуя их образа. Сама Алиса была на службах уже несколько раз – бабушка водила её причащаться на церковные праздники. Поначалу было странно: все женщины в платочках, как бабушки старенькие; все стоят, крестятся, молятся и нельзя играть или подпевать песенкам – сразу же начинали шикать соседние старушки – и делали очень грозные глаза. Этот же батюшка не шикал на Серёгу, он наоборот был каким-то грубоватым и мужественным – конечно, ему было далеко до дяди Серёжи, тот был вообще практически уже принцем для девочки. Но вот странная девушка вызывала сомнения у Алисы – батюшки же вроде дают обет безбрачия и не должны появляться рядом с такими…
Её сомнения прервал дикий мат Серёги и визг Татьяны. Стас вёл машину прямо на толпу голодных монстров, нёсшихся им навстречу. Батюшка истово крестился, бормоча себе под нос что-то отдалённо напоминавшее молитвы, а Серёга высунулся в окно и стрелял очередями из автоматов, неизвестно когда переложенных с заднего сиденья.
– Экономнее расходуй патроны! – сжав губы произнёс негромко Стас.
– За дорогой следи, брателла! Там вон впереди менты местные, тормознуть тебя хотят, хе-хе!
– Держитесь все! – произнёс коротко водитель и врезался в клубок склизких мутирующих существ. Во все стороны полетели конечности, по стеклу растеклась фиолетовая лужица – тут же заработали дворники и стеклоомыватель.
– Ну, ёпта, а они не такие уж и костлявые – я погляжу! Как прям бананы у нашей ларёчницы – хохотнул Серёга и вновь приложился к заботливо припасённой упаковке пива.
– Дядя Стас, вертолёт! – Алиса подскочила на сиденье и заворожённо стала наблюдать за тем, как из бокового ангара едет им наперерез, бешено вращая лопастями, неуправляемая техника.
Серёга фыркнул – пиво полилось у него даже из носа, и отчаянно закашлялся – из двери вертолёта, которая вела в кабину, торчала обглоданная нога несостоявшегося пилота, а сама машина теперь была отдана на волю случая и катилась по инерции, набирая обороты.
– Ну что, Афанасий чудотворец, кху-кух, спасай нас, уже вертолёты вон – катятся, а не летают! – не до конца прочистив горло, проговорил Серёга и окончательно зашёлся в надсадном кашле. Татьяна подобралась к нему поближе и, опустив его голову, похлопала по спине.
– Как же вы, мужики, пить-то любите! Ну что вам в этой гадости?
– Это не гадость, мамзель, это наша как бы радость… – ответил ей Серёга и откинулся на кресло.
Стас тем временем выхватил пистолет и, держа руль правой рукой, левой стрелял по остаткам бушевавших мутантов – казалось, что у них начал проявляться коллективный разум, и они хотели отомстить за своих сородичей, размётанных недавно в клочья. Машина приближалась к набиравшему обороты вертолёту, тот и не думалостанавливаться…



ГЛАВА 5
ОДИН НА ДОРОГЕ


– Что за фигня? – сознание медленно, но верно возвращалось к Лёхе. Вместе с ним возвращалась и память. – Как же так? Я же уже был в машине! – он приподнялся и уселся на дорожное полотно. Голова кружилась, ухо распухло, лицо болело. – Кажется, ещё и зуб шатается, – подумал про себя парняга и постарался встать. Это у него получилось не сразу – организм был явно истощён после всех свалившихся на него злоключений.
Попытавшись открыть дверцу стоявшей на приколе «девятки», он понял, что машину кто-то замкнул. Тихо простонав, он опустился на колени, обхватив голову, прислонился лбом к колесу стоявшей машины и завыл.
В голове было пусто, не было воспоминаний о прошедшем выпускном, где он стоял у микрофона и говорил слова благодарности родителям, сумевшим его воспитать, и декану, вручившему диплом с золотым тиснением. И лишь отголоски воспоминания о коротком, но сильно сломившем его моменте начали постепенно выходить из глубины его подсознания.

В тот день он пришёл в гости к родителям, чтобы познакомить их с Таней, своей любимой, но дверь никто не открыл – он звонил в домофон, снова и снова, но казалось, что сигнал звонка пропадал где-то в электрических сетях пожилого дома. Тогда ему открыла соседка, вышедшая выкинуть мусор, она же его и огорошила первой фразой «Ой, Алёшенька, как тебе непросто-то теперь» – больше старушка ничего не добавила и быстро усеменила к мусорке. Таня тогда удивлённо взглянула на него и крепче сжала ладонь. Вдвоём они поднялись на четвёртый этаж, и Лёха собрался было позвонить в дверной звонок, но Таня первой взялась за ручку и приоткрыла дверь. В квартире было непривычно тихо.
– Мам! – позвал Лёха, предчувствуя приближающуюся беду. – Мам, вы где? Слышишь?
Ему никто не ответил, и он, разувшись и оставив девушку в коридоре, прошёл в комнату. Полина Сергеевна сидела, поджав ноги, у кровати и смотрела на стену – в одну точку. Она явно сидела в этой позе уже не первый час.
– Ма… Что случилось? – сердце парня тогда точно так же ушло куда-то глубоко вниз, казалось, что даже воздуха стало меньше, чтобы дышать. – Где отец?
Женщина повернула голову в его сторону и пустым, ничего не выражающим взглядом, пробила его насквозь – Лёха затрепетал и почувствовал, что то, что случилось, намного хуже, чем поломанный в детстве компьютер – он запомнил этот момент на всю жизнь – сидел за новеньким компьютером в 12 лет, решил его «разогнать», как писали в интернете. Что-то где-то загудело, щёлкнуло. В системнике что-то хлопнуло, и он выключился, больше не подавая признаков жизни. Тогда маленькому Лёше показалось, что весь мир рухнул, понял, что его теперь точно не выпустят на улицу очень долгое время, и ещё понял, что значит терять дорогое.
Однако этот момент повторился, именно тогда, когда мать рассказала отрешённым голосом о несчастном случае, который произошёл у отца на работе – Таня тогда испекла блины и кое-как привела их обоих в чувство алкоголем. Это же чувство подкралось и урчало дыханием неизбежности и сейчас, только дыхание это было каким-то зловонным и всё усиливалось.
Лёха поднял голову и взглядом встретился с синеватым пульсирующим существом – это не был зверь или человек, это была биомасса, передвигавшаяся как гусеница или, скорее, как огромная змея. Лёха понял, что на него не нападают только лишь потому что у него, у Лёхи, сейчас не было никаких чувств и эмоций, и в ту же секунду у него в голове словно шар разорвался, он схватил валявшийся рядом с машиной баллонный ключ – и откуда он только там взялся – и, подскочив, зарядил им прямо в сгусток – туда, где сквозь синеватую материю сквозил белёсый твёрдый материал, напоминавший человеческий мозг.
Существо заревело, странным образом копируя недавний вой Алексея, и растеклось по земле.
Лёха, не теряя времени, локтем разбил стекло в двери многострадальной «девятки», завывшей от обиды всей громкостью своей сигнализации, и открыл дверь. В следующее мгновение он уже залез под руль и использовал некогда подсмотренный у соседского пацана лайфхак: проверив, что передача стоит на нейтралке, он снял чехол с рулевой колонки и на секунду замер – в связке проводов не было красного (видимо, Серёга даже момент угона продумал и поменял электропроводку). Собравшись с мыслями, парень отодвинул коричневый провод и скрутил остальные вместе, затем на подсосе выжал сцепление, двигатель зафырчал небесной музыкой и заглох. Ещё одна попытка – и вдруг Лёха всем позвоночником ощутил, что к нему приближаются другие существа, оставшиеся в живых. Он мог поклясться, что склизкая жижа, которую он пробил баллонником, тоже начала восставать, вбирая в себя то, что было неподалёку и создавая из камней и осколков вполне увесистую дубину.
Животный страх обуял парня, но он не был готов ещё умирать. Это поняла и Серёгина машина, и мотор всё же не подвёл человека. Машина завелась, и Лёха с победным кличем Маугли рванул на всех парах по проторенной Гелентвагеном «тропе», оставляя позади вопящих от гнева существ, пытавшихся объединить свои «тела» воедино.
Через пару минут Лёха плавно нажал на тормоз, не отпуская педаль сцепления – он не хотел, чтобы заглох двигатель, но и картина, открывшаяся перед ним, не оставляла ему возможности продолжить движение: прямо навстречу ему по взлётной полосе двигался вертолёт. Он не взлетал, а именно катился, как при «самолётном» подъёме, и на его борт перепрыгивали люди из чёрной угловатой машины, являвшейся для Лёхи символом свободы и независимости. Но не люди и даже не вертолёт привлекли его внимание – он увидел блеск волос, знакомых ему до боли в шатающемся зубе.
– Танюха! – к нему вновь вернулись все чувства, наспех забытые за животными инстинктами. – Неужели же вы не видите?!
А люди действительно не видели, как к ним стремительно подбиралась группа, которой явно командовало одно особо выделявшееся синевато–фиолетовое существо с переформированным скелетом и новыми конечностями.
Лёха надавил на сигналку и потянул на себя стояночный тормоз, одновременно потихоньку выжимая две педали. Люди обернулись в его сторону – ему даже показалось, что девушка вскрикнула и схватила бородатого мужика за рукав его кожанки, но обернулись и существа, и в следующий момент Лёха отпустил тормоз. «Феррари» Серёги рванул вперёд, сметая всё на своём пути и, врезавшись в толпу, неожиданно подскочил и встал на два колеса. Лёха выпал из сидения – он явно не готовился к такому повороту событий и даже не пристегнулся. Зеркало заднего вида больно стукнуло по голове, и в следующую секунду мир начал крутиться перед глазами парня, медленно останавливаясь и превращаясь в огромный цветной комок.
Последнее, что он почувствовал, было прикосновение крыла ангела – он мог бы поклясться в этом. Только ангел вот дёрнул его слишком резко из окружавшего металла, присовокупив несколько выражений, которые Лёха не мог расслышать, смахнул волосы с окровавленного лба и потащил в небытие.



ГЛАВА 6
МИМИКРИЯ ИЛИ ЧУДЕСНОЕ ИСЦЕЛЕНИЕ?


В комнате как в каком-то дешёвом фильме ужасов мерцала лампа. Не было слышно ни звука, да и не могли существа миновать пост охраны – там все были вооружены до зубов. Павел Сергеевич нахмурился – он очень не любил, когда всё казалось идеальным. Правду ведь говорят, что затишье всегда к буре…
Кочан стоял в углу, любовно оглаживая собственное оружие – сейчас он себя ощущал если не Сильвестром Сталлоне, то уж явно героем какого-нибудь крутого американского боевика. Только Степан с Антоном не разделяли его уверенности и с ужасом смотрели на тела, лежавшие на полу. Нет, в Димоне не было ничего необычного – он просто «отдыхал» после удара Коляна, а вот с Генкой творилось что-то невообразимое – кожа на его лице приобрела нежно-розовый оттенок – такого цвета бывают внутренности у некоторых ракушек-жемчужниц. Нос его провалился, и сейчас вместо него осталось лишь два небольших отверстия. На руках появились перепонки, а растительность помалу стала занимать всё большую часть лица.
– Ну чего стоим, товарищи студенты, давайте, обследуйте пациента! – Павел Сергеевич кашлянул и обернулся к парням – им даже на секунду показалось, что это профессор Мичкин неожиданно помолодел и теперь снова ими командует.
– У нас с собой ничего нет такого – все материалы внизу, – ответил бледный как полотно Антон.
– Я попробую, – отозвался Степан и достал из карманов синие перчатки.
– Аккуратнее будь! Если что, будем стрелять на поражение, – глухо прокомментировал Павел и отошёл в сторону, дёрнув рычажок предохранителя на своём автомате.
Степан подошёл к телу и постарался перевернуть его на спину – это ему удалось, Генка неожиданно захрипел и дёрнул рукой.
Антон, стоявший рядом, вскрикнул и бросился к стоявшему у стены офисному дивану. Непонятно каким образом он умудрился отодвинуть тяжеленную мебелину, но через секунду он уже был за этим самым диваном, трясясь от страха.
Кочан с удивлением проследил за коротким спринтом лаборанта и от всей души заржал, Павел Сергеевич лишь покачал головой, возвращая предохранитель на место.
Генка тем временем, начал что-то бормотать – ему явно снился сон, и рука потянулась к носу, чтобы его почесать. Степан отодвинулся от тела и завороженно наблюдал за передвижением перепончатой кисти. Рука достигла заветного места, но – видимо – ничего не нащупав, принялась ощупывать ноздри. Ещё через мгновение Генка чихнул и открыл глаза – Степан на всякий случай немного отодвинулся.
– Вот это я здорово выспался! – произнёс Генка, поднимая тело в сидячее положение. – Пал Сергеич, а вы чего такой… так странно на меня смотрите? Колясик? А это что за шибздик?
– Ген, ты как себя чувствуешь? – как-то по-отечески ласково обратился к нему Павел.
– Да норм всё. Что, перегаром воняет, да? – он поднёс руку ко рту и внезапно заорал, подскакивая на месте.
– Чего это со мной? Я что, уже неживой? Какого вообще?
– Тише, успокойтесь, пожалуйста, – Степан взял испуганного человека – если Генку ещё, конечно, можно было назвать человеком – за руку и заглянул в глаза, которые стали разноцветными и словно излучавшими свет мириад звёзд вселенной. – Скажите, как вы сейчас себя ощущаете?
– А ты что, доктор?
– Геннадий, отвечай на вопросы молодого человека… пожалуйста! – Павел Сергеевич уселся на диван и похлопал по плечу сидевшего за подлокотником Антоху.
– Тебе может пописять? Я те щас вазу вон дам, гы-гы! – осклабился довольный Кочан – он в первый раз видел мутанта вживую, но Генка ему явно был приятен – не то что те чудовища, которые бегали по улице, посиневшие не то от холода, не то от асфиксии. К тому же ему было вдвойне кайфово от того, что не пришлось убивать товарища.
– Очень весело! – развёл руками Генка и покосился в сторону. – А чего это Димон? Это я его что ли?
– Куда тебе! Эт я его… это самое… тип того, а то б он тебя грохнул за милую душу. Босс, можно я сам тогда отойду, а то после водички душу рвёт, а?
– Иди уже, только аккуратнее, пожалуйста, ещё не хватало, чтобы тебе там что-то откусили.
– А чо, прикольно, я тогда вон тоже напьюсь хоть и розовеньким стану, как свинка. А то всё время сидишь, смотришь как эти бухают вон…
– Иди уже!
Степан держал два пальца на шее Генки и сосредоточенно отсчитывал биение сердца. Девяносто–восемь, девяносто–девять, сто… Да не может быть… – пробормотал он себе под нос.
– Ну что там, Склифосовский? – негромко отозвался Генка.
– Да тише ты, Склифосовский вообще хирургом был, брюшную полость изучал и ещё кой-чего…
– Ну, мы-ж необразованные… Так что там такое, у меня? Всё, гроб заказывать?
– Хм, я бы наоборот сказал… Организм превратился, по его состоянию в пятилетнего ребёнка, если не меньше…
– Это что же, мне опять придётся в садик ходить? – хохотнул Генка.
– Ну, в садик-то может и нет, а вот к нам, в лабораторию точно сгонять придётся. Тебя как звать?
– Геннадий…
– Ну а меня, Степан, будем знакомы. Так, ходить можешь?
– Щас попробую… – Гена передвинул ноги и покачнулся. – Ого, реально как в первый раз пошёл! Ну, бегать не смогу, а так зато тащить меня не придётся.
– Так, ребята, вы тогда давайте, назад в лабораторию с Генкой, а мне ещё тут кое с чем разобраться надо, – Павел Сергеевич вздохнул и поднялся с дивана.
– А как же ваш напарник? – отозвался вылезший из-за того же дивана Антон. Перспектива оставаться втроём с Генкой его явно не прельщала.
– Кочан своё дело знает, не пропадёт, – как-то хитро улыбнулся Павел и пошёл к выходу из кабинета.
Степан пожал плечами и повернулся к Антохе.
–А с этим что делать будем? – кивнул он на Димона.
– А что с ним делать? Сделай ему искусственный массаж, поцелуй в конце концов! Что за день-то сегодня! – Антона, наконец, прорвало, и он, виня себя за минутную слабость, разозлился сам на себя и на весь мир. – Пошли уже обратно, там тебя Викуся ждёт…
– Успокойся, ты опять начинаешь нести чушь. Геннадий, прошу к нашему, так сказать, шалашу… Под локоточек?
– Да уж, спасибо, сам я не справлюсь, чувствую. Надеюсь, меня там резать-пытать не будут?
– Там есть кого пытать… Думаю, тебя не тронут больше того, что полагается. Ну что, поспешим?
Генка ненадолго замешкался.
– А может, пока не поздно, зайдём, покуролесим немного на улице?
– Чего это так?
– Что-то уж больно не хочется мне, честно сказать, на стол к вам сразу так ложиться, хочется опробовать своё новое тело, оно такое лёгкое и одновременно прочное, так и рвётся душа что-нибудь сварганить.
– Например?
– Ну, не знаю, можно лазанью с соусом тартар, можно винишка…
– Простите, что?
– Сам не знаю, откуда у меня это всё в голове… Но сейчас я могу наизусть прочитать легенды древних египтян и вычислить скорость вращения Сириуса.
– Скорость вращения чего?
– Ну, звезда такая…
– Так, стоп, кто здесь учёный, простите…
– Да не парься, учёный, в рассоле промочёный, от тебя вон до сих пор спиртягой тянет от самого…
– Может и вправду, мне всё это мерещится? – задумался Степан, и в следующую секунду в комнате внезапно погас свет и включились аварийные огни…



ГЛАВА 7
ОН НАЗВАЛ ИХ ПРОКЛЯТЫМИ

– Падажды, слюшай! Ваха савсэм устал! – мужчина остановился, опершись на дверь одного из кабинетов, и тяжело задышал – за последние пару часов он уже несколько раз чувствовал сильные боли под рёбрами, но старался всё это списать на стресс и плохую экологию.
– Ты чего это, родной? Ну-ка… – дедок остановился, перехватил лямку рюкзака поудобнее и взял мужчину за плечо. – Ну-ка, посмотри-ка мне в глаза! Та-а-ак! Совсем они у тебя жёлтые. Непорядок, ой непорядок-то! Давно в больнице был?
– Балныца–шмалныца… Прости, атэц, Ваха знает. Там сестра работает. Доктор адын савсэм старый, мудрый как сава, а остальной – бабỳшки и дэвочки. Ничто савсэм нэ хотят, толка канфэты кущают. Нащалник ходит, бабỳшки ругается, потом бабỳшки на дэвочка рядом со входа ругается. Дэвочка савсэм бедный стоит, плачэт. Нэ люблю балныца.
– Эх, какой ты чувствительный-то у нас, оказывается. Давай, посмотрю что-ли, что там у тебя.
– Нэ надо, потом… Там дэти, играть будэм, – Ваха улыбнулся и, перехватив ружьё поудобнее, пошагал к стоявшим в конце коридора девочке и сержанту.
– Ну ладно, меня не ждите, сейчас догоню. Если что, не возвращайтесь… – дедок сунул руку в карман с заветной махоркой и крякнул с досады. – Это как же? Ужель обронил? – он похлопал себя по карманам. – Вот же яка напасть-то! – обернувшись, он расслабленно вздохнул – коробочка лежала у окна.
Поддёрнув рюкзак повыше на плечо, старик подошёл к окну и нагнулся – как раз вовремя. Тут же задребезжало стекло, разваливаясь на куски, и в пробитый оконный проём ворвался человек с изменившимся до неузнаваемости лицом синего цвета. Не лицо это было даже, а животная морда со звериным оскалом на ней. Когти на лапах – ибо эти лапы невозможно было назвать руками. Твёрдые треугольные наросты на спине, прорывавшиеся сквозь лохмотья кожанки, и хищный мощный хвост, торчавший из разорванных брюк. И всё же это был раньше человек, который теперь превратился в зверя.
– Проклятый! – вырвалось у старика, когда он услышал звон стекла и надсадный обиженный вой зверя, который врезался в торчавшую из рюкзака железяку. Со стороны не было видно – то ли это была антенна радиоприёмника, то ли другая какая-то запчасть, – но именно она сейчас сберегла несколько мгновений для действий старого вояки.
– Вот же ж зараза такая! Зря я сказал ребятам не возвращаться! – он поднялся, а синетелый зацепился за рюкзак, и на мгновение стороннему наблюдателю бы показалось, что происходит какое-то невероятное соревнование между двумя расами. – Не брошу! – рявкнул старик и сдёрнул с плеча автомат, одновременно выхватывая из правого кармана гранату. – Ну что, выбирай! Помрём вместе или по одному! – с этими словами он вынул чеку, осторожно зажав наконечник, и замер в боевой позе, не решаясь кидать снаряд не видя противника.
Противник вырвался и попятился, словно осознавая смертельную угрозу своей жизни. Старик повернулся и удивился данному обстоятельству, однако не дал чувствам охватить себя и бросил гранату, а затем, перехватив автомат, дал очередью по проклятому – два выстрела и осечка. «Щёлк-щёлк» – осечка за осечкой.
– Патроны кончились! – холодок пробежал по позвоночнику, однако существо упало на пол и не шевелилось. – Ну хоть на этого хватило! Нужно поспешить…
Сбросив рюкзак, старик поковырялся в боковом отсеке и достал россыпь патронов. – Успею ли? – он перевёл взгляд с рожка на патроны. – Нет, ну не пустым же бежать… Эх, молодость моя, Белоруссия… – он замурлыкал себе под нос старый знакомый мотив, одновременно заслав патрон в магазин и передёрнув затвор.
– Так, ну теперь можно и дальше продолжить! – он вытащил патронташ из отсека и выгреб остававшиеся ещё в нём патроны, положив их сверху ткани. Шустрыми, отработанными по молодости движениями загнал патроны в патронник. Оставалось три или четыре штуки, когда проклятый вдруг заурчал и начал подниматься с пола, тряся головой. Не поднимаясь, старик поднял автомат и выстрелил с колена. Одного единственного патрона, засланного ранее, хватило, чтобы отправить тело обратно на тот свет.
– Странно, а что граната? – промелькнула вдруг запоздалая мысль, когда дедок уже приставил рожок на своё место. – Неужели учебные взял по рассеянности? Или отсырели внизу? Беда…
И вновь звон стекла – только на сей раз он застал ветерана врасплох. Чёрные глазницы существа уставились в самую душу поднявшего голову дедка, и в следующий момент на этой планете прекратил существование ещё один представитель человечества.
Может он был и не лучшим представителем, но весьма способным в своё время. Сиживал частенько за столиком, попивая чай с родными, травил забавные байки, смотрел со всеми телевизор, был весьма неплохим работником, даже по дому мог практически всё сделать самостоятельно, позже – в тот самый злополучный день, когда разверзлись все хляби небесные и вместо дождя на землю низверглась инопланетная биомасса, ходил в магазин за покупками. – Сейчас части его тела, изрядно изменившегося за последнее время, дожидались Страшного Суда, ведь он был атеистом и не верил в существование Бога, а потому для него, равно как и его души, не существовало ни рая, ни ада…
А рядом ухмыляясь и надсадно хохоча стоял над первой своей жертвой человек в излохматившемся жилете с пожарным топориком в руке.
– Спасибо, сержант! – выдохнул дедок, вставая с колена.
– Игорь я, просто Игорь.
– Семён Степанович… просто Степаныч, – дедок протянул руку и приобнял спасшего только что ему жизнь человека. – Где дочка?
– В надёжных руках! – Игорь кивнул в сторону дверей и подхватил дедовский рюкзак.
– Он тяжёлый! – предупредил тот, улыбнувшись.
– Ничего, я тоже не мышонок.
– Да уж, куда тебе, – расхохотался Семён Степанович и мельком взглянул на тело, вторично ставшее трупом – впервые после начала всеобщего конца он почувствовал прежнюю радость и влечение к жизни.



ГЛАВА 8
ВЗЛЁТЫ И ПАДЕНИЯ

– Выворачивай к вертолёту! – мужественная рука властно опустилась на плечо Стаса. Снайпер машинально пошевелил плечом, чтобы сбросить её с себя. Привычка с армии была: если кто-то кладёт руку – потом вообще на шею садятся. – Основное сделано, дальше я вас вывезу, – уверенно проговорил Афанасий.
– Ну смотри, отче, не подведи, – ухмыльнулся водитель и крутанул баранку, подъезжая к стрекочущей машине. – Серёга, бери девчонку и дуй быстро в грузовой отсек, я за вами. Угодник, за руль давай!
– А тачка? – резонно заметил Серёга.
– Я позабочусь, давайте! – ответил ему Стас.
– Ладно, братэлла, не меньжуйся, свидимся ещё, того рот наоборот!
– За словами хоть иногда бы последил – девчонка маленькая ещё.
– А я её удочерить собираюсь ваще!
– Чего это? – Стас усмехнулся, не поверив своему непрошеному напарнику.
– Да так, отцовские чувства проснулись! – бросил он недопитое пиво в окно и открыл дверь. – Сигай, братва! Такси на Мандельштрассе! Ждать будет только ансамбль сосулек!
– Это чего ты на фене заговорил? – резко обернулся к нему священнослужитель.
– А ты чё, сечёшь что ли?
– Упаси Господь…
– Ну-ну, поп спалился!
– Давай уже, на посадку пора, – остановил его Стас, – рейс до Адлера ждать не будет.
– Почему до Адлера-то?
– А там тоже всякого к берегу прибивает порой барахла.
– Да пошёл ты, – беззлобно рассмеялся парень и первым перескочил в грузовой отсек.
Афанасий подхватил Алису вместе с котом и легонько перекинул её в руки Серёги, следом пошла Танюха. Когда батюшка обхватил её, чтобы помочь перескочить, она невольно зажмурилась, но всем телом вздрогнула, ощутив грубоватое мужественное прикосновение ладоней к её бёдрам. В полёте через пропасть между машинами она даже не поняла, от чего зашлось больше сердце.
– Скорее давай! – Стас, не поворачивая головы, подхлестнул словом церковнослужителя, и тот подтянулся к ручке кабины, но в этот момент колесо вертолёта наскочило на булыжник, и машина затряслась, накреняясь в сторону Гелика.
– Вот же анафема… – не сдержался батюшка и отшатнулся, рискуя быть задетым лопастями.
– Не очкуй, батька, прыгай давай, не очень тут далеко – «подбодрил» его Сергей, высунувшись из раскрытой двери.
Ещё мгновение, и Афанасий уже выпрыгнул из машины и уверенно приземлился практически на сиденье. Выбросив ненужные запчасти, оставшиеся от пилота, прежде всего Афанасий захлопнул дверь и глянул на ручку «шаг-газа» – она уже была на взлётном режиме. А вот ручка управления была задета откушенной ногой и грозила опрокинуть машину, не дав ей взлететь. Наспех пристегнувшись, мужчина толкнул её от себя и прожал педаль, винт сразу же заработал как бешеный и вертолёт вышел на заданную для взлёта скорость. Только в этот момент Афанасий взглянул на полосу.
К вертолёту неслась толпа существ синего цвета с огромными клыками и зародышами хвостов. Некоторые из них уже передвигались на четырёх конечностях и стали походить на животных. Мужчина замер, забыв вытянуть ручку на себя. На лбу выступили капли пота.
Словно из ниоткуда на полосе появилось произведение советского автопрома и протаранило тех, кто не успел отскочить в сторону.
– Да что сегодня творится-то, Господи! – мужчина отёр лоб и переключил тумблеры. Позади послышался женский крик.
Танюха стояла у порога и собиралась спрыгнуть. Когда «девятка» перевернулась – Серёга не успел даже её схватить. Девушка выпрыгнула из движущейся машины, чуть не попав под колёса гелентвагена, всё ещё ехавшего следом, и бросилась к груде искорёженного металла.
– Не пущу я тебя, рано ещё на тот свет собрался! – подскочила она к водительской двери, и в её груди всё сжалось от самого светлого чувства. – Живой ещё! Выберемся! – она потянула парня за руку, вытаскивая из покорёженного «зубила», а Лёха продолжал что-то бормотать, явно не ощущая связи с реальностью.
– Как же тебя так-то! И я, дура! Нет, не брошу! Тогда, у свекровки, одного не бросила, и сейчас не брошу! – она взвизгнула и, отпустив одну руку, сбросила туфлю и швырнула её в сторону убегавшего зверя.
– Бегите! Нечего лезть к нам! Будете знать!
– Какая смелая женщина! – подумала Алиса про себя. – Хочу быть на неё похожей!
Сима ласково потянулся и, что-то промурчав на кошачьем, перевернулся на спину. Он был в безопасности. Ему было плевать на перемены как в женщинах, так и во всём окружающем мире, но он начинал чувствовать, что хочет есть и спать. Первое выполнить было пока невозможно, но вот второе было сейчас как нельзя кстати. Он поуютнее устроился в руках девочки и монотонно засопел, оставаясь самим собой, настоящим котом.



ГЛАВА 9
ТОВАРИЩ ПОЛКОВНИК…

– Я сказал вам всех собрать, дубины вы стоеросовые! – подтянутый седовласый мужчина лет пятидесяти пяти с отметинами усталости на лице и небритой щетиной хлопнул ладонью по столу и откинулся на спинку кресла. – Где Кочуровская? Где Мария с Алисой? Где этот ваш Фабиа Капелла? В конце концов, где Евгений с Денисом? Я что, один должен сейчас выступать перед этими журналюгами? Что ж их-то в первую очередь не сожрали-то, микрофонщиков этих, а?
– Товарищ полковник, наши силы итак на исходе, ситуация сложилась критическая и все люди на своих фронтах…
– Я вам щас дам, критическая! – вскочил мужчина из-за стола и навис над молодцеватым мужчиной в форме майора. – Какого… я тебя спрашиваю… вообще происходит в моём городе? Распустились, сволочи, говорил я вам, что не за горами тот день, когда вас всех отдам под трибунал! Распоясались, пеняги вшивые! Да как так можно было, в самый разгар поставить под угрозу существование не то что гражданских… Про полицейских я вообще молчу, чем они там занимаются… Поставить под угрозу всю операцию! Я сказал собрать всех, а они там геройствуют, понимаешь, на своих фронтах! Посрываю погоны как с липок! Что там с вертолётом этим несчастным?
– Виталий Андреевич, вертолёт наш, но управляют, получается гражданские… – нарушил молчание стоявший рядом усатый мужчина в форме капитана.
– Что?! Что ты сейчас сказал? Как гражданские смогли поднять в воздух боевую технику? Какого лешего вообще этот вертолёт делал на гражданском аэродроме?
– Ждали отправки груза на Донбасс, не успели…
– Подожди, ты сейчас сказал… Ты сам понял, что ты сказал?
– Да, Виталий Андреевич, на борту вертолёта кроме боеприпасов есть и ядерные боеголовки, – снял фуражку майор и, не спросив разрешения, присел на стул.
– Господи, за что! – поднял руки к потолку полковник и вновь плюхнулся в своё кресло. – Ну что я делал не так, почему именно за полгода до пенсии?
– Есть одна почти хорошая новость… – капитан переступил с ноги на ногу.
– Почти хорошая? Ну, наверное, главнокомандующего сожрали, и мне теперь не придётся к стенке вставать?
– Нет, слава Богу, главнокомандующего эвакуировали ещё три часа назад, там генералы сейчас своим головняком заняты, пытаются его оттянуть от попыток сбежать на фронт, повоевать ему захотелось. Я по поводу вертолёта…
– Ну, удиви меня, Ефанов…
– Вертолётом управляет наш коллега из службы безопасности.
Полковника словно в кипяток макнули – он застыл, взглянув на не менее удивлённого майора, словно не веря своим ушам, потом хрястнул кулаком по столу. Часы на правой руке разлетелись вдребезги, позвякивая стёклышками по столу. Вскочил с места, опять бухнулся в кресло и безмолвно задвигал челюстью.
– То есть, ты хочешь сказать, – наконец обрёл он дар речи, что… Чем это может обернуться, Ефанов?
– В боевых условиях техника может быть передана в особые отделы, даже без письменного разрешения, но если будет нанесён ущерб…
– Ущерб?! Он снаряды разбрасывает по городу, уничтожает здания, транспорт!
– Боюсь, вы немного преувеличиваете. Пилот действует умело, уничтожаются лишь те единицы техники, которые имели непосредственный контакт с иноземными существами.
– В смысле контакт? Какой контакт техника может иметь с этими тварями? Они что, самосвалами бросаются друг в друга? Или фуры оживают и людей жрать начинают?
– Мутировавшие существа начали наедаться и приобрели новые способности.
– Что за способности? Они что, начали металлом что ли обрастать? Покрышки на себя надели, майдан решили устроить?
– Да нет, конечно, Виталий Андреевич, это же бред, – хохотнул было майор и тут же осёкся, уловив взгляд своего начальника, – хотя и в ваших устах!
– Существа начали управлять транспортом и техникой, они быстро учатся, – продолжил капитан.
– Что же мы имеем? Борьбу человечества с заразой или изменённый инопланетный разум?
– Этого я пока сказать не могу, нет связи с лабораторией!
– Так восстановить! Где, вашу мать, все связисты? Почему когда надо, их работу снова не видно?
– Ребята делают всё возможное, на связь вышли уже Лента–17 и Вереск–26, они докладывают, что в их направлении сектора зачищены, и угроза вторжения снижена до уровня ниже критического.
– Лезвие на связи?
– Нет, к сожалению, на командный пункт мы выйти не можем. Боюсь, там никого не осталось.
– Так, связиста ко мне, станцию настроить на третью волну, общение только через позывные. Ввести красный режим, жёлтый режим отставить.
– Есть! – майор козырнул и привстал со стула.
– Да сиди, ты то чего ескаешь, капитан вон пускай побегает! Всё, всем разойтись, ты, Гришин, останься.
– Виталий Андреевич, что делать будем?
– А что делать, майор, пора и нам стариной тряхнуть. Деды воевали, а мы что, хуже?
– Вы думаете, что мы сможем справиться? Командование вон до сих пор не может отдать чётких приказов. Как бы вообще не кончили всё ядерной зимой.
– Что, испугался?
– Да нет, Виталий Андреевич, просто за семью беспокоюсь, они в городке остались, а там сейчас тоже неспокойно – после того как в лазарет нескольких солдат увели – вы же знаете…
– Нет, я не в курсе, а что там случилось?
– Так это, двух медсестёр же сожрали, пришлось перестрелять их там всех…
– Ну это уже перебор.
– Знаю, товарищ полковник, а что делать? Был жёлтый режим, частичная боеготовность, приказано было стрелять на поражение…
– Подчистили там?
– Да, РХБЗшники поработали – вроде без последствий.
– Значит переживаешь?
– Ну да…
– А я, думаешь, не переживаю! – вдруг снова заорал полковник, капая слюной на стол. Я им ствол-то в дуло засуну, я им все лопастя переломаю, майор, веришь?
– Верю, товарищ полковник, разрешите идти?
– Да уматывай уже, тоже мне, друг называется… – полковник подошёл к окну и выглянул на улицу – там было пусто, солдаты уже зачистили территорию и сейчас охраняли стратегические объекты – госпиталь, склады с провиантом и сухпаями, некоторые другие объекты. Техника стояла в готовности на дорожках – по особому приказу было велено вывести МТЛБ и БМП из парка. К ним наскоро прицепили гаубицы, одиноко глядевшие теперь расчехлёнными стволами в серевшее сентябрьское небо. Из урны рядом с курилкой поднималась струйка дыма – кто-то снова перепортил кучу бумаги, наскоро перепечатывая документацию и приказы и, видимо, как обычно решил припрятать концы, чтобы синие печати больше нигде не засветились.
Во входную дверь постучали.
– Зайдите! – властным тоном приказал полковник и вернулся к столу. В комнату забежал щупленький сержантик с рацией за плечами и запасными аккумуляторами вместо разгрузки.
– Тащ пакойник, рашите обратиц!
Виталий Андреевич невесело усмехнулся, подумав про себя: «Действительно скоро покойником стану вместо полковника».
– Ну, обращайся, сержант.
– Сержат Типпель ля сеанса связи прибыл!
– Да понял я уже, сержант ниппель.
– Я Типпель, тащ паковник!
– Да шучу я, шучу, шуток что ли не понимаешь?
– Так точ, тащ паковник, понимаю. Ха-ха!
– Не строй из себя идиота, сержант, связь мне с Лезвием установи. Ах да, – вспомнил он, что связи с ними нет, – тогда с Лентой. И где, в конце концов, журналюги эти?
Сержант достал радейку из сумки, включил тумблер, и она запищала монотонным писком.
– Сержант, ну твою ж макаронину! Что, сразу батарейки не мог вставить?
– Винат, тащ паковник! Счас заменим!
Он сорвал аккумулятор и отделил нижний отсек рации. В дверь снова постучали.
– Заходите уже, коченожки вихрастые, чтоб мои глаза вас не видели!
– Товарищ полковник, к вам тут люди…
– Ну ёк-мандраж через тело! Ещё бы ко мне твари эти пожаловали. Я б с ними тут переговоры межгалактические устроил. Давай, зови всех этих гуманоидов!
Через полсекунды в комнату завалились несколько нечёсаных операторов с видеокамерами, поразительно похожих друг на друга и внешне и по манере поведения, следом заскочили несколько девчонок с разной степенью открытости их ног – в зависимости, видать, от их кривизны.
– Так, мне рассказывать или вы сами своими вопросами меня штурмом возьмёте?
– Газета «Мещанские вести». Скажите, пожалуйста, товарищ военный, правда, что угроза миновала, и наша армия нас бережёт?
– Какое у вас название-то интересное. Скажу следующее: угроза находится в стадии устранения. Представители армии зачищают районы…
– Скажите, а правда, что внеземные существа предприняли попытки угнать военную технику и вступить в бой с регулярными войсками?
– Ну кто вам сказал такую чушь? Они передвигаться-то нормально не могут…
– У нас имеются другие данные! Видели как одно из существ прыгало по фонарным столбам, развивая бешеную скорость – на шее у него висело ружьё.
– Ну и что? Он что, стрелял из него?
– Нет, не стрелял, но ведь есть угроза?
– Угрозы нет, скоро мы восстановим связь, сейчас же все сообщения можно получать при помощи радиосети и прочих электронных устройств, имеющих выход к общим сетям телекоммуникаций.
– Имеете ли вы ввиду интернет и мобильные сети?
– Нет, я не имею ввиду интернет и мобильные сети – передразнил полковник журналиста. – Я имею ввиду нормальные средства связи, проверенные в многолетнем использовании, вроде армейского тапика.
Вопросы сыпались один за другим ещё четыре минуты, а потом пол затрясся и где-то невдалеке раздался взрыв, за ним ещё и ещё. С потолка посыпалась штукатурка.
– Это новая бомбардировка! Бежим! – завизжала одна из девиц.
– Отставить панику, все в укрытие! – заорал полковник и указал на дверь. Через несколько секунд в комнате уже никого не осталось.



ГЛАВА 10
ВОЗВРАЩЕНИЕ «ДИНОЗАВРОВ»

– Профессор, профе-е-ессор! – заблеял лаборант, стараясь разбудить пожилого человека, тронув его за плечо и слегка потормошив.
– А?! Да, я… – Мичкин встрепенулся и открыл глаза.
– Кажется, вам нужно малость отдохнуть бы, а?
– Да нет, коллеги, вы давайте, выгружайте данные, м-дась… все данные, значит, по образцу V16P3, будьте предельно собранны! – невольно голова профессора опустилась. Чтобы привести себя в чувство, он несколько раз хлопнул себя по щекам.
– Принесите ещё энергетика.
– Профессор, вам стоило бы перейти обратно на кофе, хотя бы… От энергетиков ваша нервная система будет истощена.
– Нет, мне ничего больше не надо! Я на пороге вселенского открытия межгалактического масштаба. Только вот нужно на пять минуток прилечь и прикрыть глаза, – он встал, наконец, со стула и пошёл к себе в комнату.
Тем временем за стеклом происходили странные вещи. Сашка, ошалев от непрекращающихся электрических разрядов, собрал все свои силы в кучу, и перед его взором открылась невероятная картина – словно вырванная из пособия по выживанию в инопланетной системе.
Он бегло изучил «подсказку» и вновь напряг свой мозг. Рука – точнее то, что было ею раньше – стала более гибкой, и он смог высвободить её из металлических оков, сдерживавших его ранее. То же он проделал и со второй. Потом – это было уже потруднее – но он сделал то же самое с ногами. Казалось, что даже кости, изменив структуру, стали «резиновыми». Оставался сдерживавший его отражатель импульсов, приделанный в области живота. Подогнуться или вылезти из-под него было невозможно – Сашка немного растолстел, видимо, на вводимых ему инъекциях.
Он вспомнил, как в детстве лазил с друзьями по водосточной трубе в лесу: труба была проложена под дорожным полотном, и через неё пробегали разные звери, через неё же стекала и излишняя вода с более высокой части дороги. Тогда один из его товарищей крепко-накрепко застрял в одном из ответвлений, как в том самом мультфильме про Винни-Пуха, и его пришлось вытаскивать с помощью взрослых. Колька потом хвалился, что его полили маслом из нескольких бутылок, и он буквально выскользнул из западни. Или на самом деле этого не было, а Сашка читал подобное в одном из пабликов?
– Вывернуться бы, и мороженку с кровью… Странное желание… Хотя почему? Все любят с клубничным сиропом, а я хочу с кровью! Ну что тут такого? Ханжи все, кровь не любят, в обморок падают, она же внутри течёт! У каждого. Она, наверное, такая вкусная! Только вот интересно, если кровь свежая, она же тёплая. Значит мороженку растопит? А если не растопит, значит она… эм-м-м, о чём я вообще думаю? Надо выбираться отсюда! Стоп, а кто это сюда идёт? – Сашка замер от удивления и прекратил попытки освободиться – он слышал где-то вдалеке биение сердца, и его начал охватывать страх, настоящий животный страх. Сашка испуганно задёргался, с ещё большей силой, пытаясь выбраться на свободу. Где-то ближе были другие, неопасные, а вот тот, единственный, был реальной угрозой для Сашки. Он втянул живот и невероятным усилием согнул тазовую кость, выскочив из-под гнёта.
– Ура, я на свободе! Да я теперь всех ваших мамок топтал! Голыми руками не возьмёте! – мальчишка, захлёбываясь от восторга, сдирал с себя ненавистные провода. Сигнализация по неизвестной причине не подавала виду, что происходит нечто внутри опытного помещения.
– Скорее бы поесть! Как я соскучился по настоящей еде, сейчас бы бургер заточить или крылышки, свежие, похрустеть хрящиками и обсосать все косточки до единой! Как дальше выбраться-то? – мальчик свесил ноги, собравшись слезть со стола, на котором он лежал, но это было сложно сделать.
– Странно, чего это я? – он взглянул на покрытые чешуёй и синеватой слизью лапы с ровными гладкими коготками на концах. – Вот это здорово! А я и не заметил, что сплю. Надо бы пробежаться! – он встал на четвереньки и увидел себя в отражении на стене. На него глядело странное существо, напоминавшее одновременно игуану, черепаху и цератопса – последнего в сильно уменьшенном масштабе.
Лицо вытянулось – от носа остались лишь ноздри – и приобрело голубовато-бирюзовый оттенок. Из пасти слегка торчали два острых зуба, закрученных внутрь – как у змеи, на тот случай если добыча попробует вырваться. Язык был, наоборот, очень коротким и плотно прилегал к нижней полости рта, практически с ней сливаясь. Сразу за языком чувствовалась некая мембрана, которая по желанию Сашки перекрывала доступ в пищевод.
На морде – чуть выше – были глаза, находившиеся не по бокам, а сверху головы, как у крокодила, только открывались они не сбоку, а сзади, на манер того как открываются фары Мазды RX-8, если бы они открывались до конца, открывая обзор на 360 градусов – Сашка много играл в компьютерные гонки. Собственно поэтому он так удивился, что видит всю комнату панорамно, а не как раньше. Не потому, что много играл, а потому что глаза были не на своём месте.
Снизу морды торчала непонятная бородка – как у петуха.
Далее голова сразу переходила в тело – без шеи, и это тело как раз-таки напоминало цератопса и анкилозавра одновременно – шипы на спине, мясистый хвост с такими же наростами на конце, брюхо, желавшее лишний разок отобедать. Всё тело – с кучей бородавок и наростов, служивших цельным подвижным панцирем для защиты тела. Мясистые лапы – как у игуаны – только они перестали гнуться и как будто даже закостенели, когда Сашка подумал об этом.
– Вот это да! Получается, мне снится, что я вселился в динозавра! Только вот что это за порода такая? Вот почему мне так хочется есть? Мясо… Где же достать нормального мяса? – он раскачался на месте как большая черепаха и стукнулся в стекло – оно даже не вздребезднуло.
Ещё одна попытка – и в ту же секунду хлопнула дверь. В зал вошли двое непохожих друг на друга.
– Вот она, еда! Сама пришла! – завопил Сашка, но вместо этого изо рта, точнее сказать из пасти, выдавилось глухое протяжное рычание с перекатами.
Один из вошедших обернулся и замер, хватаясь за руку другого. В следующее мгновение его визг заполнил всё слуховое пространство Саши, и он тщетно попытался закрыть плохо гнущимися уже лапами уши, которых не было – он слышал телом…



ГЛАВА 11
С ЗАБОТОЙ О ПАССАЖИРАХ

– Разворачивай вертушку, Афоня! Разворачивай, туды ж твою меть через китайскую стенку!
– Сам собирался! – пробухтел голос из-за переборки.
Послышался скрежет металла, тряхнуло машину в воздухе. Неожиданно бахнуло – где-то совсем рядом – и прошелестело в сторону. Через пару секунд внизу раздался жуткий грохот.
– О, батя терминатора включил! Давай, колдыбась по еретикам, святоша, арг-кха! громко кашлянул Серёга и с улыбкой на лице пронаблюдал за ошмётками синеватой слизи, растекавшейся по уцелевшему асфальту взлётно-посадочной полосы.
– Ну ты дал, с первого раза грохнул их там!
– Дык там сложно не попасть! – хохотнул вошедший в раж батюшка и потянул на себя штурвал. Ещё две ракеты прошелестели выше положенного. Одна из них влетела в бетонную стену и разнесла добротный кусман. Лишь осколки и каменья разлетелись вокруг. Послышались визги, вопли. Кажется, сквозь эти звуки пробрался отборный женский мат.
Вторая ракета влетела через окно в здание аэропорта, вызвав целую серенаду. Сработали системы сигнализации, завопила пожарная тревога.
– Кажись подушки безопасности пропорол, едрёш! Гляди-ка, внизу там! Что-то жёсткое!
– Вижу, огонь баба!
По пожарной лестнице спускалась внушительных размеров бабища, придерживая в одной руке огнетушитель. Этим прибором она колотила высовывавшихся из окон существ. Следом за ней спускались ещё четверо. Среди них был малыш в зелёной футболке и серых штанах, мужик в спецовке и две женщины в похожих платьях.
Один из монстров вытянулся из окна на полкорпуса и постарался зацепиться когтистой лапой за штаны вооружённой красной штукой бабенции.
Она молча повернулась и шваркнула того по морде облачённой в лёгкий сапожок ножищей. У монстра с головы свалилась подранная шляпа, невесть каким образом там застрявшая, и он, словно потрёпанный пёс, скрылся в окне.
Тётка осмотрелась и полезла дальше. Мальчишка последовал за ней, но в следующее мгновение монстр неожиданно резко вновь появился из окна и ухватил ребёнка обеими лапами.
Звуков не было слышно, но было видно, что женщины сверху перепугались и полезли обратно – вверх. Тётка, однако, не растерялась и со своего личного брандспойта окатила пытавшегося скрыться монстра. Тот, не ожидая отпора от миновавшей его опасности, разжал лапы. Мальчуган выпал и полетел вниз. Стукнувшись головой об один из выступов, неестественно завис на мгновение, перевернулся, и, стукаясь в полёте то ногами то головой, шлёпнулся об асфальт, где на него тут же набросились отвратительные существа.
– Так, пора и мне игруху заюзать, мля! – подскочил Серёга к странному сооружению, на котором был закреплён пулемёт, причём настоящий – станковый…
Смертоносные металлические пчёлы отправились в сторону здания аэропорта.
– Кучнее клади, сын мой!
– Погодь, батяня, ща пристреляюсь, а то переконтачу жируху!
– Что ты там говоришь?
– Ничего, держи – говорю – по ветру, щас шашлычку забубеним!
Тётка замахала огнетушителем, приветствуя Серёгу – тот остервенело тараторил из орудия по мельтешившим внизу монстрам, разрывая пулями синеватые тела.
Женщины быстро-быстро спустились по ступенькам, чуть не сев мужику в спецовке на голову, и побежали по дорожке.
***
Отец Афанасий вполне неплохо для своей профессии управлялся с вертолётом. Отстрелявшись, он слегка повернул ручку и вертолёт, зависнув в воздухе на полторы секунды, продолжил набор высоты. Слегка дав крен, батюшка повернул влево и понёсся к единственному знакомому ему военному госпиталю на улице Горького. Почему именно на Горького он и сам не знал, этот адрес для него ровным счётом ничего не значил, но лететь нужно было хоть куда-то. Сопляк истекал кровью. В принципе, парня было совсем не жаль, но ведь тот рискнул жизнью, пробивая вертолёту дорогу.
– Слышь, Танюха, ты своему френду плесни чуток, а то загнётся! – Серёга достал из-под тельняшки тонкую флягу. Казалось, он никогда не стремился оставаться трезвым, даже после потери упаковки пива, о которой, впрочем, он не сильно горевал.
– Спасибо! – девушка и сама отхлебнула немного прямо из горла, утомившись за день, но тут же закашлялась.
– Ты чё, совсем тупая что ли, там чистый спирт!
– Поняла уже! – она отмахнулась и, снова отпив, пшикнула спиртом на Лёху – прямо изо рта.
– Да какого… хули ты вообще творишь! – Серёга не мог стерпеть такого обращения со своей флягой и отобрал её у девушки, задвинув при этом шестиэтажный мат. Тут же отпил из неё сам и удовлетворённо облизнулся. – Вот это заборочка! Ух, вштырило! Ах да, я же в вертушке, ха-ха, а я и думаю, чего это у меня всё кружится. Всё, ну его так выкрутасить, подзапарился как-то…
– Сергей! – Танюха с укором посмотрела на него.
– Чё тебе?
– Перестаньте материться сейчас же, вы на кого вообще похожи?
– О-ба-на, а ты чё мне сеструха чоли?
– И всё же я бы попросила… Это некультурно, и вас могут услышать…
– Кто?! – заржал парень. – Кто меня здесь услышит? Ты сама подумала, чё ляпнула?
Танюха укоризненно покачала головой и отёрла пот со лба Лёхи. Его понемногу потряхивало – видимо, начиналась лихорадка.
– Лады, – Серёга тоже заметил состояние парня, – ты, подруга, не обижайся, я просто по жизни такой, ты пойми. Да чо я тебе объясняю ваще…
Машину неожиданно качнуло, и Серёга ударился о переборку, звучно украсив воздушную среду новыми наименованиями химических и физических соединений, которые не знала сама природа. Вертолёт стал снижаться, заходя на посадку. Под ними была крыша госпиталя.
Афанасий не заглушил мотор и выскочил из кабины.
– Пацана бери! – обернулся он к Серёге.
– Только, попец, давай по-быстрому, лады? Мне ещё нужно к Алиске успеть, а то вдруг наш музыкант там вторую сонату Шопена сбацает в миноре?
– Чего? – брови мужчины удивлённо поползли вверх.
– О, дерёвня! – присвистнул парень. – Ты чо, в школах не обучался? Ну загугли, как интернет появится… Долго объяснять, понесли!



ГЛАВА 12
ДЕТСКИЙ САД

Сержант ДПС Игорь Ползунков часто в этой жизни врал. Даже не так. Он обманывал, недоговаривал. Слегка приукрашивал. Чутка привирал. Порой объегоривал и обмишуривал. Всё это он считал постыдным. Но какой же кайф испытал он от первого в жизни убийства! В руках дрожь. Топор залит кровью. Он привык к лютому презрению, к неприкрытой ненависти. Даже молчаливое презрение больше не заставляло его чувствовать беспокойство. Но сейчас в глазах человека была благодарность. Он убил нечто, и никто не был против. Он почувствовал себя настоящим героем.
– Эй, орёл! Не отставай! – старик махнул рукой от дверей и скрылся в проёме коридора.
– И как у него силёнок хватает? АК, ружбайка в машине с деревянным прикладом. Ещё и пистолет за поясом. Я вон с рюкзаком его уже себя чувствую черепахой.
Вдалеке раздался грозный рёв. Игорь вздрогнул и поспешил убраться с места убийства.
– Как думаете, куда нам теперь? – догнал он деда.
– Сейчас? К дочке. Потом… Всех взять. Надо выбираться, – словно отстреливаясь короткими фразами ответил ему Семён Степанович.
– Да куда же этот таджик провалился? – в сердцах воскликнул он.
– Здэс мы! – голос прошипел откуда-то из-за угла.
Семён Степанович подскочил к двери кабинета. На ней красовалась табличка с намокшей надписью. Каб… инфо… Остальные буквы было не разобрать.
– То что надо! – ухмыльнулся ветеран и, дав знак своему спутнику, протиснулся в приоткрытую дверь. – Компьютеры работают?
– Да, камандира! Ором шавед!
– Отлично! Сейчас попробуем выйти на связь с одним моим другом.
– Боюсь, у вас ничего не получится! – из-за спины вынырнул дпсник.
– Это ещё почему? – удивился Семён Степанович.
– Интернета нет. Связь не ловит.
– Это на телефонах у вас нет, а кабель-то пока ещё работать должен! Если его не сгрызли. А сгрызть не должны. Там более вкусная еда ещё. Ты топор-то свой убери! Я же ПМ у тебя видел.
– Там патроны кончились.
– А, вон чего ты с топором бегал! Я-то думал, испугался мне что-нибудь отстрелить, салага!
Недолго поковырявшись в компьютере, старик открыл почтовый ящик. Там было всего одно письмо. Однако Семён Степанович тут же посерьёзнел.
– Так, парни, ну-ка по периметру рассредоточились! За окнами следите!
Сам же он ещё раз огляделся и открыл мигавшее непрочитанным сообщение. Тут же на экране появились графики, схемы и странная таблица. Семён Степанович с удивлением присвистнул.
– Плохо дело, ребята! Надо срочно уезжать из города!
– У мэня гарючки на двацать, на трицать киломэтров в грузовике.
– Должны дотянуть до бункера!
– Докуда? – изумился Игорь.
– Дотуда! – съязвил Семён Степанович. У нас за городом есть небольшой, но довольно вместительный бункер, где можно спрятать пока детей.
– Э-э-э, Ваха город знает. Ваха дворник был. Ваха таксист был. Тэпэр Ваха продукты возил. Худое, бубахш маро… Убийца есть.
– Ну, не грусти, Ваха! Всё будет теперь хорошо… Сонечка, ты где там? Пошли, дедушка тебя выведет! Ребята, идём в подвал!
– Не надо, я тут другой ход видел, через лестницу! – улыбнулся отец Сони.
– Хорошо, тогда скорее туда, пока нас не слопали!
Семён Степанович вынырнул из-за дверей, вскинув ТТ наизготовку. «Бах-бах» – две пули сразили одного из Проклятых, кравшихся по лестнице. Ещё две сразили наповал второго. Осталась ровно половина запаса.
– Надо экономнее – подумал Семён Степанович и прошмыгнул к решётке – на ней висел замок.
– Игорь, давай топор свой!
Спустившись в подвал, мужчины встретились с заведующей и двумя воспитательницами, смотревшими за детьми.
Одна из них, увидев спасителей, так обрадовалась, что бросилась на шею к сержанту, даже несмотря на то, что у него в одной руке был топор, а на плече висел рюкзак.
От прикосновения девичьей щеки Ползунков вздрогнул, и лямка рюкзака сползла по плечу.
– Эй, сержант! Осторожнее! – дедок резво подскочил к осоловевшему молодцу и перехватил своё богатство. – Чуть не подорвал нас всех! Так, дамы, у кого ключи? Отворяйте замок по команде!
Ваха с помповым ружьём, сам дедок со стареньким АК и последним магазином, сержант с перезаряженным ПМ-ом и две воспитательницы – с топором и кухонным ножом встали вокруг двери, чтобы отбиться от возможного нападения, а старенькая заведующая трясущимися руками и с какой-то отчаянной решимостью на лице подошла к двери.
– Знаете, я прожила долгую жизнь! – произнесла она севшим вдруг голосом. – И многое видывала. Обнищание целой страны, разорение крупных организаций, испытание ядерных…
– Вы это к чему, уважаемая? – перебил её Игорь.
– Я?! – женщина подняла голову и оглядела мужчину. – К тому, что если уж и принимать смерть, то я хотела бы, чтоб меня не хоронили… – она подняла палец, заметив, что её вновь хотят перебить. – Но и не сжирали как говядину какую. Я успела побывать в Индии и в Непале… Красивые места… М-да… Гора Кайлас, священное и уникальное место, где сходятся все миры в одну точку… Два озера, одно из которых вечно штормит, а второе – вечно спокойное… в общем, – старушка окинула взором всех присутствовавших, – если получится, сожгите мои косточки, а прах развейте по ветру… Хочу ещё раз, хотя бы частично побывать там…
– Ладно уж вам, будет, Валентина Израилевна, ещё и нас переживёте! – вздрогнула одна из воспитательниц, всё ещё державшая Игоря за руку.
– Смотрите, я с вас взяла обещание! – грустно произнесла старушка и, наконец, выбрала из связки нужный ключ. Вставив его в замок, она устало вздохнула и повернула металлическую пластину. Скрипнула пружина. Дверь приоткрылась.
Семён Степанович вышел первым и одиночными выстрелами упокоил сразу нескольких зверёнышей. За ним вышли Ваха и сержант. Дверь захлопнулась.
– Быстро, к машине, подгони фуру как можно ближе!
– Слющай, атэц, нэ нэрвничай, да! Всё будет чики-брики!
– Гляди, чтобы фура на колёса только не встала, а то тоже может оживёт! – Игорь представил себе эту картину и хохотнул.
– Ваха, знаешь, где улица Рябиновая, Спасский или Лопатинский проезд? – тем временем снова начал «дознание» дедок.
– Нэт, атэц, иначи говори!
– Короче, в сторону Видновского кладбища!
– А, так сразу и говори! «Сказка востока» там!
– Какая ещё сказка?
– Ваха покажэт, Ваха угостит! – таджик улыбнулся и подмигнул. Доэхать быстра можна!
– Ну и отлично. Давай, Ваха, на тебя вся надежда. Как в августе сорок четвёртого!



ГЛАВА 13
ИГРЫ РАЗУМА

– Не понял?.. – послышался в темноте голос Степана. Ответом ему повисла жуткая тишина. – Анто-о-оха, – затравленно просипел он в темноту и постарался передвинуться в сторону – там где-то должна была быть стена. – Хватит прикалываться, я так не шучу! – произнёс он и переступил ещё на пару шагов. Стена, наконец, нащупалась в темноте. Аварийные лампы добавляли тревоги. Красный свет не мог осветить ничего вокруг себя. – Вы чего, с ума меня решили свести? Так я не боюсь! – облокотился он о стену. Стена поддалась его напору и разошлась в стороны – вверх и вниз. Степан вскрикнул от ужаса и, падая, приземлился на что-то мягкое, влажное и холодное.
Парень замер на несколько мгновений. Потом приподнялся и сунул руку в карман. Рэйзор серебристым кирпичиком скользнул в руку.
– Давай, родной, не подведи! – он раскрыл телефон и набрал привычным движением руки пин-код из четырёх цифр. Белое свечение дисплея вырвало из темноты картину довольно странную для того места, где он думал, что находился. Комната была небольшая. Это была даже не комната. Степан не мог понять, что это вообще было такое. Стены и потолок сливались в одно целое, образуя некое синеватое цилиндрическое помещение. Всё вокруг было мягким и пульсировало в определённом ритме. Изредка с потолка капала вязкая жидкость. Тянуло непривычным запахом. Это была смесь из запахов сероводородной воды, лимона и ещё чего-то столь знакомого, но вырывавшегося из подсознания, не позволяя определить своей сущности. В углу стоял старенький телевизор на тумбочке.
– Где я? – Степан поднялся и осмотрелся, насколько это ему позволяло свечение телефона. – Могу поклясться, что я…
***
– Ты чего это? – Антон отпрыгнул в сторону и с ужасом наблюдал за тем, что происходило с его спутниками.
Генка остановился, и из его глаз в потолок метнулся поток розового света. Это было завораживающее действо. Словно мириады мельчайших искр или даже розоватых светляков взмыли вверх и растворились в белизне потолочных плит.
Ещё через мгновение Степан как-то неестественно шагнул в сторону и заговорил на непонятном языке. Всего пару шагов, и он на ровном месте споткнулся и упал на землю. Это было неестественно, жутко и довольно необычно.
Однако что происходило дальше, Антон уже не видел. Он мчался, буквально прошибая своим телом двери, только бы скорее добраться до лифта.
Как ни странно, его никто не преследовал. Только очутившись за последней дверью и нажав на стрелку, он смог немного отдышаться и провёл ладонью по лбу. На руке остался серый след, словно от пороха или сажи.
***
Павлу Сергеевичу не спалось. Он поворочался немного на своей постели и перевернулся на левый бок. Кочан уже пускал пузыри, сопя на угловой койке. Так полюбившийся ему пулемёт дремал под ним.
Из окна лился нежный свет луны – время было осеннее, и луна была сейчас нарастающей. Её серебристый свет успокаивающе действовал на мужчину, и он сейчас вспоминал о чём-то своём.
Внезапно закололо в левом боку.
– Ну ёшкин кот, – поморщился Павел и перелёг на спину. Что-то рано старость подкрадываться начала. Интересно, как там сейчас моя Наталья?
В последний раз он виделся с бывшей женой не так давно. Месяца три-четыре назад она пришла к нему домой и стала трясти какими-то бумагами. Кредитов он не брал, детей у них тоже не получилось, вообще вся жизнь как-то шла наперекосяк. Тогда он и слова ей поперёк не сказал, подписал бумажки и выставил вновь за дверь. Сейчас ему почему-то вновь вспомнился запах её волос и кудряшки на голове. Нет, в тот день она не была такой. И волосы у неё были выпрямленные, но вот когда всё было хорошо…
Мысли мужчины были прерваны самым наглым образом – где-то на этаже послышалось громкое гудение и испуганный крик. Это гудение не было похоже ни на что из того, что приходилось слышать коллектору ранее. Вскочив с койки, он подобрал из ящика стола верного «орла» и, вылетев в дверь, бросился в сторону источника шума, успев, однако, заранее пнуть Кочана.
– Босс, вы чего? – продирая глаза, не успев обидеться, ухватился за свою мякину Кочан. Дверь хлопнула, заставив задребезжать оконное стекло.
– Понял! – ответил он сам себе и бочком съехал с койки, захватывая пулемёт. – Щас мы этим хрюнам понашпигуем в сало картечи, ха-ха! – подбодрил он сам себя и бросился вслед спешившему куда-то начальнику. Проскочив несколько кабинетов, Кочан нагнал Павла Сергеевича.
Тот, однако, остановился и, обернувшись, бешено завращал глазами и приложил к губам палец. Следом он поднял руку, сжатую в кулак, и вертикально ею задвигал, после чего перенёс её за голову.
– Кочан всё понял и осторожно пошёл вслед за отделившимся от стены боссом, взяв оружие наизготовку.
Павел осторожно подкрался к углу, из-за которого было заметно странное розоватое свечение. Взяв пистолет наизготовку, он присел и ловким прыжком выскочил к месту событий, нажав на спуск. Пистолет дал осечку – в стволе остался недостреленный патрон. Однако он и не понадобился. Вместо того чтобы перезаряжать оружие или хотя бы взвести курок, бывший коллеткор завороженно наблюдал за мигающими светлыми точками, превращавшимися в единый поток, окутывавший шедшего к нему по коридору человека с ножом в руке…



ГЛАВА 14
ГОСПИТАЛЬ

16:37
Афанасий приспустил рукав кожанки. Часовая стрелка перевалила за четвёртое деление. Скоро должен был наступить вечер, а он всё ещё не думал о том, где переждать следующую ночь. Мужчина огляделся и напряжённо повёл носом, словно хищный зверь, чуявший опасность со всех сторон. Госпиталь был для него незнакомым местом и долго оставаться он здесь не собирался.
Нести Лёху в руках не пришлось – Серёга заметил брезентовые носилки, прикреплённые к задней нише. Под ними стоял крепкий ящик из сероватого металла.
Лёха всё ещё никого не узнавал. Он бредил, постоянно упоминая какого-то Изверуса. Таня положила ему на лоб смоченный в спирте носовой платок и нежно взяла за руку.
– Так, Танюха, слиняй-ка по-бырому отсюда, ща твоего героя будем носиловать… – сделал Серёга акцент на первом слоге.
– В смысле? – опешила девушка, не поняв шутки Серёги.
– В смысле – в смысле… шортики вон свисли! На носилках его тащить будем – не дотумкала чо ли?
– Так, давай берись уже! – отвлёк его священнослужитель. – И-раз! Понесли! – мужчина перехватил носилки поудобнее и отправился к торчавшему на плоскости крыши сооружению, издалека смахивавшему на жилище гномов.
– Хрена се он тяжёлый! – Серёга даже приуныл немного. – Мля, хоть бы эскалатор проложили. Тоже мне, хоспиталь! На что мои налоги идут?
– А ты типа работаешь? – не оборачиваясь ухмыльнулся Афанасий.
– Да я вообще этот, почётный работник месяца-на! Знаешь, сколько чувырл всяких переловил за месяц?
– Это где ты этих «чувырл» ловишь-то?
– Где-где, да в гнезде! – повёл головой парень. – Где их там выводят – в супермаркете – мне-то не докладывают!
– И что, правда работаешь?
***
– Да вот те крест ещё один подгоню! Бабки реально за дело получаю.
– Стой! – вдруг затормозил Афанасий. – Медленно опусти носилки!
– Чего там? Грыжа что ли даванула? Тока это, на массаж не рассчитывай. Вон, Танюха если… – из-за спины ему не видно было, что происходило впереди.
Буквально через мгновение начался настоящий поединок. Церковник выпустил носилки и быстрым как молния движением выхватил из-за пазухи «Гюрзу».
Самозарядник Сердюкова навылет пробил голову одному из нападавших – если это вообще можно было назвать головой – и задел ещё одного – бежавшего позади, свалив за один выстрел двух существ. Из-за соседних укрытий на крыше к бородачу неслись и другие твари, отливавшие синевой и обильно покрытые слизью. Они передвигались мощными пружинистыми скачками. «Бах» – раздался выстрел. Одно из существ опрокинулось в полёте. «Ба-бах» – ещё один споткнулся и врезался в торчавшую на крыше антенну. Мгновения не хватило – другой клыкастый монстр набросился на мужчину и повалил его на пол. Два тела сцепились в клубок, стараясь изничтожить друг друга. В порыве высвободиться, Афанасий глухо зарычал, ничуть не уступая существу по характеру рыка. Проклятый удивлённо отступил. Следом сухим треском прозвучала автоматная очередь. Это Серёга схватился за верный калаш и, улучив момент, попал прямо в шею прожорливому мутанту.
Предсмертный вой инопланетянина пронёсся над крышами. От этого воя по телу пробежали мурашки. Ещё мгновение, и если бы Афанасий не отпрянул за железную решётку для кондиционера, страшилище бы пробило когтями его грудную клетку.
Другие существа на мгновение замерли, оценивая ситуацию.
– Танька, того душу, к вертолёту, быром! – Серёга продолжил стрельбу одиночными выстрелами.
Священник медленно продвигался к двери, вёдшей внутрь госпиталя.
– Отставить! Татьяна, ко мне! За спину и не высовываться! – резкими сухими фразами проговорил он.
– Та-дах! – синешерстный выломал антенну и бросил ею в мужчину. Тот успел пригнуться и выстрелил в ответ, попав прямо в глаз трупотелому.
– Эх ты, Афоня, балаболка ты конкретный, вот ты кто! А ещё мне что-то там калякал о профессии… Сам-то не в спецназах горбатился?
– Заткнись сейчас же и быстро за мной!
– А Лёха?
– Носилки брось! Пробиваемся к двери!
Бах! Ещё одна пуля размозжила башку взявшемуся из ниоткуда клыкозубу. Однако их меньше не становилось.
– Дзинь – последняя пуля против всех законов физики сбивает замок на двери, и Афанасий открывает проход, одновременно выбрасывая использованный магазин в сторону. Другой магазин перекочёвывает к нему в руку откуда-то изнутри куртки.
Заскочив в помещение, мужчина проверил ход – всё было чисто.
– Хватайте Лёху и сюда, быстро!
Танюха с Сергеем схватили носилки и побежали внутрь. Священнослужитель вскинул пистолет на вытянутой руке и уверенным движением расстрелял патроны в замерших вдруг монстроидов. Они, однако, не спешили погибать, видимо, потеряв своего вожака.
Метнувшись следом за спутниками на чердак, Афанасий тут же захлопнул дверь изнутри и засунул валявшуюся здесь совковую лопату в проём для ручек.
В помещении был дежурный молочно-белый свет, освещавший небольшой коридор к лестнице, спускавшейся вниз… Там было ничуть не ободряюще тихо.



ГЛАВА 15
РУССКИЕ ЖЕНЩИНЫ ПРО МУЖЕЙ НЕ ЗАБУДУТ…

Татьяну уже давно не называли по имени. Для всех она была бабой Таней, доброй, милой и такой по-старушечьи мягкой и тёплой. Сейчас она чистила картошку, стоя на кухне у раковины.
– Ох уж, старый… Куда чёрт-то тебя понёс? – беззлобно ругала она своего мужа, промывая чищеную картофелину. – Сбрендили что ли все эти журналюшки? Всякую чушь пишуть, показують! И что им не сидится в обыденном мире-то… Насочиняли какой-то гадости, а моему только бы повоевать лишний раз… Ох, умаялась что-то… Баба Таня присела на аккуратную табуреточку, украшенную выжженным узором. – Ах, да что же это я, совсем запамятовала, старая! Надо же было сказать, чтоб из подвала-то капустки принёс, закончилася уся ужо! А как мне суп готовить без капустки? Ох, не додумаится же без меня…
С такими мыслями баба Таня вышла на балкон и поняла, что поступила опрометчиво – без очков-то она уже давно перестала видеть, а очки сейчас лежали на полочке шкафа. Во дворе кто-то быстро бегал, передвигаясь на четырёх конечностях.
– Сем-ё-ёо-н! – неожиданно громко крикнула бабуся, и несколько существ остановились и подняли головы. – Семён, где ты! Отзовиись!
Проклятые медленно подошли к стене дома и один из них встал на задние лапы. Второй тут же с разбегу вскарабкался по его телу на бортик первого этажа над подъездной дверью.
– Ну вот! Придётся за очками возвращаться! – пробормотала бабуля и вернулась в комнату, оставив балкон раскрытым.
– Ещё и воду закрыть запамятовала, вот растяпа-то, а! Так, где тут моя табуреточка? Надо на балконе занавесочки поснимать да состирнуть малость…
Надев очки, баба Таня взяла табуретку и пошла обратно на балкон. Внизу послышались странные царапанья и кряхтения.
– Это хтой-то там! Опять ты, Маклаковский, надребезденился? Прально Саша не пускаить! Ну-ка давай отседова! – кряхтения не прекратились, а даже усилились. Старушка подошла к окну и высунулась. На неё смотрела пара глаз, находившихся на морде странного уродца. Баба Таня замерла – замерло и то нечто, смотревшее на неё. Через мгновение, однако, старушка отшатнулась и ухватилась за табуретку. Проклятый подтянулся до уровня окна, чтобы тут же выхватить промеж своих новых глаз.
– Я-те покажу! Ишь моду взяли людей пугать! Что за костюмы понацепили! Ещё и пекардами своими стреляють! Чай не новый год на дворе! Там бабахают, здесь бубухают… Житья нету! Милицию вызову! Оглоеды проклятые! Батюшки, Сёма… – старушка наконец увидела своего мужа, спешившего к машине с автоматом наперевес и каким-то незнакомым ей полноватым мужчиной нерусской внешности.
– Куда же ты! Сё-ма! – баба Таня спешно прикрыла балкон и ринулась к шкафу.
– Да чтой-то я! Что творится-то! Так, бежать надо! А что надеть? Не буду же я… А, ладно–ть… Где моя шаль? Мусор прихватить надо! Сёма, ну как же… надо же лекарство принять! – всё–таки в голове женщины в любом возрасте проскакивает столько мыслей, сколько у нормального мужика и за полчаса не соберётся.
Прихватив лекарство для мужа и мусорный пакет, в котором были картофельные очистки и пара стеклянных бутылок, баба Таня бросилась к выходу из квартиры.
– Ах да, хотел же ещё и железяки эти выкинуть! Вот пенёк старый! Сказала же, возьми с собой! – она подхватила обрезки металлических труб и выбежала в подъезд.
***
Фура осторожно подъехала ко входу. Послышался выстрел из ружья – Ваха приоткрыл дверь и пальнул по наступавшим тварям. Они словно почуяли свежее молодое мясо.
Старик тут же перескочил к кабине и схватил свой винторез – в следующее мгновение он развернулся и бросился к невысокому порожку. Устроив из него своеобразный бруствер, он стал избирательно отсеивать нападавших. которых было не так уж и много.
Сержант с глупой улыбкой скакал у входа, размахивая топором. Казалось, что он был мальчишкой, который хочет показать всем вокруг, как он умеет обращаться с палочкой, которая сейчас служила для него настоящей булавой.
Воспитательницы стали быстро выводить детей. Один из мальчиков, который раньше сидел у входа, вдруг бросился из общего строя детей и побежал к выходу из детского садика.
– Митя, стой! Нельзя туда! – бросилась следом воспитательница, чтобы успеть догнать ребёнка. Навстречу уже неспешно шагал один из Проклятых – он знал, что добыча сама придёт к нему. Эта добыча была мала, но следом бежало блюдо посочнее. Казалось, что у зверя даже появилась на морде благожелательная усмешка.
– Нэт, дэвушка! – Ваха заметил в боковом зеркале разворачивавшееся действо с противоположной стороны машины и перекатился к двери. Трёхглазое существо дёрнулось с места и ринулось к ребёнку. Воспитательница завопила, стараясь добежать быстрее. И это ей почти удалось. Чудище остановилось перед ребёнком, злобно оскалилось в сторону девушки и рыкнуло на неё. В следующую секунду голова мальчишки исчезла в разверзшейся пасти. Чудище схватило зубами парнишку, перекусив тельце надвое и, подняв голову, тут же заглотило его, словно это был кусок курятины, а пожиратель был вараном или анакондой. Девушка замерла от ужаса. Кровь забрызгала её почти до самой груди. Проклятый отбросил вторую половину в сторону и подступил к ней. Она не шевелилась. Молча смотрела в глаза смерти. Рептилоид обошёл вокруг, словно смакуя момент и, высунув длинный язык, прошёлся по ноге добычи. Та, наконец, отмерла, но тут же упала в обморок, сбив с толку зверя. Этих секунд хватило другому человеку, оказавшемуся неподалёку. Молниеносным движением он бросил оружие, которое держал в руке. Топор пронёсся по воздуху, но поменял траекторию и врезался в голову существа не лезвием, а обухом. Существо, рассвирепев, зарычало и тут же дёрнулось назад, чтобы наказать своего обидчика, однако меткий выстрел из-под колёс фуры успокоил пожирателя навсегда. Дедок в очередной раз утёр пот со лба. На сей раз он не сумел спасти ребёнка, зато спас других двоих и перекатился к задней части машины, чтобы успеть помочь подсадить вторую воспитательницу, которая ещё осознавала реальность и забрасывала детей одного за другим внутрь машины.
– Скорее, родные мои! Скорее! – Семён Степанович подсадил последнего ребёнка. Дпсник подхватил девушку и подбежал с ней к дедку. – Скорее, запрыгивай! Держи автомат! Умеешь управляться?
– Да, – коротко ответил патрульный, которому сейчас было уже совсем не всё равно, что будет дальше.
– Всё, Ваха, езжайте!
– Погодите! А вы как же?
– А я не могу! У меня бабка дома одна осталась, сбегаю, ещё надо узнать, как она картошку там начистила. Если опять кубиками, я ж ей устрою! – улыбнулся он беззлобно и махнул рукой.
– Паслюшай, дарагой! Ну какая бабка! Она же ужэ того…
– Не спеши, джигит, она у меня ещё о-го-го!
– Сёма!! – словно в оправдание его словам заголосил кто-то впереди.
– Неужто послышалось? – удивился Семён Степанович и бросился в сторону кабины.
– Ты чего это, старая! – он изумлённо наблюдал, как баба Таня железяками отбивалась от небольших существ, видимо переродившихся из настоящих животных.
– Брысь! Брысь, сказала! Сёма, собачки-то совсем одичали! – присеменила она и обняла своего старичка.
– И не говори, милая! Прикормили их соседки-то наши!
Их объятия прервал настойчивый сигнал клаксона – Ваха настойчиво приглашал пару проследовать в кабину.
– Вах, какой женшына! – поцокал он языком, когда старушка забралась на сиденье. – Настоящий русский бабушка!
– Да, это моя Танюша! – старик улыбнулся и расслабленно откинулся на спинку. – Давай уже, Ваха, поехали! Нас ждут…
Таджик нажал на педаль, грузовик осторожно сдвинулся с места.
– Ну всё, теперь-то они уже нам не помеха!
– Нэ думаю, атэц! – невесело покряхтел Ваха и тут же в крышу кабины врезались острые как бритва когти и заскрежетали по металлу.
– Только этого ещё не хватало! – старик глянул в зеркало – с крыши здания на отъезжавшую машину спрыгивали начинавшие оперяться существа…



ГЛАВА 16
НЕМНОГО О ХАОСЕ СРЕДИ УЧЁНЫХ…

Степан уже немного пообвыкся в новой для него обстановке. Ещё минуты две назад он заметил странность. В конце этого своеобразного тоннеля мерцал свет. Он не был суеверным или религиозным, но был уверен в том, что он всё ещё жив и ни на какой другой свет его не собирались приглашать. Поэтому он просто приподнял телефон и, светя им перед собой, двинулся к источнику света. Вокруг были слышны крики и шум, напоминавший драку или бой животных друг с другом. Внезапно эти шумы прекратились, и некий голос в голове сказал ему: «Стёпа, тебя поджидает угроза – возьми вот этот нож и постарайся её избежать!» – перед ним тут же в воздухе материализовался стол о четырёх ножках, на котором лежала, слегка поблёскивая серебристыми бликами, «Вишня». Конечно, для Степана это был обычный нож с красивой рукояткой, однако для любого хорошего разведчика это был бы больше чем «просто нож»…
Парень взял оружие с появившегося из ниоткуда стола. Стол сразу же исчез обратно – в никуда. Однако впереди появились два новых персонажа – они появились из-за угла и сейчас хищно оскалились, заметив Степана. В руках у них было нечто напоминавшее оружие, а сами они выглядели ужасающе – длинные тонкие лапы с когтями и шишковатыми наростами, небольшие тела с бородавками и вытянутые головы, напоминавшие страусиное яйцо. Оба этих существа замерли. Однако Степан не растерялся и бросился на них с ножом. Существа удивлённо переглянулись и отступили в сторону, словно издеваясь над парнем. Они явно считали себя сильнее и проворнее. Степан рассердился не на шутку и бросился к тому, что был немного побольше. Взмах руки, в которой был зажат нож, и сильная боль в районе плеча.
Существа стали растворяться. Сквозь поблекшую пелену Степан успел заметить, что он снова переместился в помещение банка. А рядом с ним стоит задумчиво хмурясь какой-то мужчина в чёрных брюках и жилетке.
Генка понял, что его затея провалилась и поспешил убраться отсюда по следам Антона. Сейчас он чувствовал, что где-то внутри этого здания есть Питомец, и этот Питомец был не один – вокруг были люди. Сейчас основной целью Генки стал поиск этого существа.
Лифт открылся почти сразу же, Генка заскочил внутрь и вобрал своими новыми ноздрями воздух, который был внутри кабины. Пахло помётом лабораторных крыс, нашатырём и лежалой шаурмой.
Последний запах заставил Генкины глаза прослезиться, и он зашёлся от надсадного чиха, который прошёл как только дверь открылась, и он вошёл в помещение.
У стеклянного куба столпилось несколько людей. Среди них был один со странной причёской, которого здесь все слушались – как в своё время его – Генку. Или не совсем его. В общем, в памяти вырисовался момент, когда ему поклонялись многие.
Он стоял на краю сооружения. Вокруг были его подданные, выглядевшие совсем иначе – статные, мощные, загорелые, но в цепях и металлических ошейниках. Тогда он провозглашал манифест о свободе от оков тирании, о конце грандиозной стройки, которая выжимала из его почитателей последние силы, но приносила существенные доходы…
Вот и сейчас один из подобных забегал по импровизированной клетке и замер в почтительном полупоклоне, встав на полусогнутые лапы.
Генка этот жест оценил, однако остальные почему-то не собирались ему поклоняться. Он заглянул в душу каждому – у всех у многих из них были добрые сердца и полные благостных намерений помыслы, но вот их главный явно задумывал что-то нехорошее.
Генка вскинул руку, и стеклянный куб раскололся на сотни мельчайших осколков.
Сашка, наконец, выбрался из своего плена и тут же бросился на ближайших к нему мучителей. Он не особо хотел есть. Он просто наслаждался тем, как хрустят в его пасти крепкие кости этих двуногих. От одного из них – упавшего только что на пол, пошёл отвратительный запах. Тут же от его живота стала растекаться лужица желтоватого цвета. Саня брезгливо поморщился и набросился на другого лаборанта, убегавшего в сторону кубриков. Оторвав ему руку, Саня яростно зарычал и вцепился в бок несчастного. Тот постарался отбиваться, пребывая в шоковом состоянии, однако против Саниного панциря его кулак и зубы были бессмысленны.
Генка стоял в центре творившегося хаоса и с загадочной улыбкой наблюдал за действиями Питомца. Через пару минут Саня подвыдохся – казалось, что его тело стало слишком тяжелым для передвижений, а веки будто налились свинцом. Он с ужасом взглянул на своего правителя, стоявшего по-прежнему у стены, и провалился в забытье…



ГЛАВА 17
ШАШЛЫК НА ДАЧЕ

Стас старался теперь работать в одиночку. Он ненавидел работать в команде. Даже присутствие другого человека его раздражало с профессиональной точки зрения. Каждый раз, когда он выходил на охоту один, его шансы выжить зависели целиком и полностью только от него. Когда у него был напарник, приходилось рассчитывать на этого человека, а также продумывать возможные способы отхода для обоих. Последние четыре заказа его преследовал настоящий рок. Все его коллеги тем или иным образом возносились на небеса – один из них даже в прямом смысле.
Тогда на Стаса вышел крупный заказчик, нужно было ликвидировать сразу троих «клиентов», собиравшихся на даче в отдалённом посёлке.
Стас продумал всё до мелочей – сделал в лесу недалеко от посёлка схрон, поставил там растяжки и пару противопехотных мин, бережно упаковал в чехол свою «Альпину», сложил её в деревянный короб и накрыл плёнкой. Несколько гранат и три пистолета разместились неподалёку друг от друга. Цинк с патронами на сей раз также не пустовал.
Напарников было двое – в тот день Стас залёг в лесополосе на пригорке, выбрав крайне удобную для прицеливания точку – «Альпина» смотрела прямо в беседку, где уже были расставлены приборы. Неподалёку поднимался лёгкий ароматный дымок – владелец дачи позаботился о шашлыке из баранины.
Первый джип гранд–чероки WK–2 подъехал – как в далёкие девяностые – в сопровождении тёмно–синего БМВ F–30 на дизельке. Машина грациозно проехала к воротам дачи, которые тут же распахнулись, впустив обе машины на крытую стоянку – Стас не мог видеть, что там происходило дальше. Однако он знал, что гости сейчас переместились в «предбанник», где хозяин предусмотрительно расставил необходимые с дороги приятности вроде аперитива и лёгких закусок.
Второй гость всё не появлялся. Стас спокойно ждал его появления – время встречи не было оговорено поминутно, однако «клиент» явно запаздывал. Несколько раз срабатывала рация – менее терпеливый коллега старался выйти на связь, но Стас убрал громкость, чтобы не «палить» себя раньше положенного времени.
Зелёная «нива» появилась неожиданно – замерев на мгновение перед спуском, машина качнулась и понеслась вниз с возрастающим ускорением.
Стас нажал на тангетку.
– Всем оставаться на местах! «Наседку» нельзя спугнуть! Ждём третьего. Отбой!
– «Сторож» принял! – отозвался нетерпеливый голос.
– «Семёрка» на связи! – вышел в эфир второй. – Он несётся в мою сторону…
– Места дислокации не менять! Он свернёт.
Однако машина и не думала останавливаться – она неслась прямо к забору.
– «Семёрка», уходи вбок!
– Принял!
На пригорке показался «Хендай» красного цвета. «Нива» продолжала нестись на забор.
– Клиент прибыл, полная гото…
– Ба-бах! – его голос прервал оглушительный взрыв. Забор разметало в клочья. «Нива» исчезла под огромным облаком огня и пыли. Стасу на мгновение показалось, что в воздух взлетело несколько кусков мяса – возможно это было подготовленное для шашлыка животное. Или же..? Спину прошиб холодный пот.
– Фьюьююю! Фьюю! – просвистело с пригорка.
– Ух! Ух! – тут же отозвались два разрыва снарядов на месте беседки. Заверещали сигнализации на машинах. Шашлык и столовые приборы теперь было бы очень сложно найти – только в радиусе ста–ста пятидесяти метров.
– Ж-жах! – последний снаряд угодил осколками в стоявшие во дворе автомобили. БМВ пискнул прощальным зовом, взлетая на воздух, и разорвался как хороший салют на Новый Год, полыхнув огнём из заполненного бензобака. Раздался треск автоматных очередей с крыши усадьбы.
Стас с удивлением наблюдал за разворачивающейся картиной боевых действий. Он по звуку угадал, что стреляли вначале «Танином», потом добавился «Осколок», поэтому неудивительно, что от бани практически ничего не осталось. Кирпично–блочная усадьба всё ещё держала оборону.
– Отходим! Срочно, отходим! – Стас нажимал на тангетку, но не слышал даже шипения.
– Я приказываю вернуться на позицию для отхода! – строгим голосом произнёс он в отверстие, стараясь не терять самообладания.
– Тра–да–да–дах! – с другой стороны забора сработали заложенные «Сторожем» мины.
– Ну всё, – Стас быстро собрал «Альпину» и перекатился к соседнему дереву, стараясь оставаться незамеченным.
«Хёндай» принял влево, приближаясь к его позиции. Водитель не видел, что сейчас за ним наблюдала пара цепких снайперских глаз.
«Глок» взметнулся в руке хозяина, когда до замаскировавшегося Стаса оставалось не больше тридцати метров. Две пули: тело и контрольный в голову – водителю, ещё две – пассажиру. Машина потеряла управление и, наехав на кочку, крутанула колёсами, вырулив к обрыву. Ещё пара метров и «Хёндай», задев колёсами пустоту, опрокинулся в песчаный карьер, словно покачнувшийся канатоходец на тросе. Стас прикрыл уши, однако взрыва не было – это только в фильмах машины взрываются от попавшей в бензобак пули и от минимального удара о дерево или стену.
Тем временем в стороне усадьбы боевые действия продолжались – от соседнего строения отделился мирно дремавший ранее жёлто–грязный грейдер и покатился к незамеченному Стасом в пылу боя УАЗику. Откуда-то бахнуло ещё раз, и крыша усадьбы взметнулась в воздух, разбрасывая куски кирпичей по всей округе.
УАЗ дал задний ход. Из его чрева отчаянно трещали одиночные выстрелы «ТТ» и «Макарова». Внезапно грейдер странно завихлял и, набрав скорость, врезался в уткнувшийся в дерево УАЗик. Из кабины грейдера вылетели два зеленоватых небольших предмета, похожие на недозрелые лимоны, и внедорожник российского производства превратился в груду пылающего металлолома.
Дальнейшего Стас уже не видел – он собрал свои тяжеловатые пожитки и бросился к железнодорожному полотну, находившемуся прямо за лесополосой – там стояла неприметная «копейка» красно–ржавого цвета. Именно она вынесла своего хозяина с поля боя целым и практически невредимым.
***
Сейчас Стас ехал по шоссе удивляясь тому, что оно было полупустым.
– Дядя Стас, а почему вы решили Серёгу с нами не брать? – отвлёк его от раздумий голос девочки, сидевшей рядом.
– Серёгу мы не взяли, потому что он нужен больше в вертолёте!
– Но он ведь такой классный! Он будет моим будущим мужем!
– Кто? – Стас усмехнулся, невольно возвращаясь в реальность и оглядывая свою спутницу. – Девочка, ты ещё слишком мала!
– И ничего, я вот подрасту, и буду ему борщи готовить, рубашку гладить, а он меня замуж возьмёт за это! Мне мама говорила – мужчине надо чтобы у него рубашка была поглажена и суп был сварен.
Стас на секунду задумался, и на его серьёзном лице появилась заблудившаяся, но искренняя улыбка.
– А она не сказала тебе, что рубашки-то у мужчины… Их больше одной!
– Ничего, вторую я в шкаф повешу, чтобы он её только по праздникам надевал, а эту каждый день ему гладить буду! – наивным детским голоском пропела девочка.
– Ну–ну, молодец! Только нам ещё до укрытия добраться нужно!
Неожиданно запищал пробудившийся сотовый.
– Да ну! – Стас сунулся в бардачок и достал оттуда «Икспирию» 2105. На дисплее появилось сообщение со скрытого номера. – А вот и старые друзья-товарищи. Ну что, невеста, поехали в бункер!
– Ой, а это далеко?
– Не дальше, чем до твоего садика!– улыбка вновь сошла с лица снайпера.
***
Боковым зрением он увидел приближавшуюся слева опасность.
– Это ещё что за хрень! – Стас крутанул руль вправо, чуть не перевернув машину – гелентваген притёрла к обочине мчавшаяся на всех парах фура с открытой задней частью. Страшная картина предстала перед глазами наших героев – несколько монстров синеватого цвета зацепились за ткань, прикреплённую к остову машины и теперь пробирались внутрь, прогрызая её насквозь. У края тента лежали изглоданные детские трупики…



ГЛАВА 18
НЕ ОСОБО ВАЖНАЯ

– Где, мать вашу за ногу, командир батальона? – полковник навис над молоденьким парнишкой, стоявшим на тумбочке и сейчас старавшимся слиться со стеной.
– Я здесь, товарищ полковник! – отвлёк его полноватый мужчина, спешно застёгивавший пуговицы на бегу.
– Так, Веденяпин, врубай красную! Действовать согласно боевой обстановке. Выкатывай личный состав. Началось! – с радостной усмешкой полковник снял с головы фуражку и, осторожно протерев лоб платочком, быстрым шагом поспешил к выходу – негоже во время войны полковникам сеять панику.
На улице творилось нечто невероятное. Со стороны соседнего полка к части приближались четыре «Тигра» с открытыми отсеками для ПТРК «Корнет–Д1». Хотя до части оставалось ещё километра полтора, захваченные комплексом цели поражались с завидной точностью. Полковник обезумевшим взглядом смотрел на то, что творилось вокруг.
Первая ракета пролетела по касательной к казарме, и БМП 2–й роты разорвало на месте – личный состав даже не успел ничего сообразить. Соседние БМП сдвинулись с места через несколько секунд. Командиры экипажей связались друг с другом и приняли решение двигаться в сторону нападающих, чтобы обезвредить зону поражения.
Вторую машину снесло лобовым попаданием ракеты в цель. Толщина брони не позволила мехводу уцелеть – заглохшая машина остановилась не отъехав и двадцати метров.
Тем временем по тревоге развернули САУшки. Также завели и Т–90 – гордость части и основную движущую силу всех учебных танковых районных и краевых сражений.
Снаряды летели, сбивая всё на своём пути. Солдаты спешно подтягивались к основным пунктам сбора, из пирамиды доставались автоматы и цинки с патронами. Первый выстрел из 2С19 МСТА–С навёл больше шороху, чем реального действия. Снаряд пролетел рядом с целью и разорвавшись, чуть не перевернул одного из «Тигров», однако машины упорно продолжали движение.
– Где Типпель? – заорал полковник, запрыгивая на ходу в подъехавший УАЗик. – Где мой связист, завалялся что ли где-то под чёртовым ковриком?
– Он, ка-кажется, о–о–остался там, в ка-казарме… – ответил ему водитель, немного заикаясь.
– Ты чего это?
– За–за–заикаться не–немного начал, то-то..
– Понял, гони давай к штабу! Вот молодцы командиры! Толково организовали всё… Кто же там, за рулём броневиков-то? Связиста ко мне как только найдётся! Пока действуем по боевой обстановке, обезвреживаем противника.
– Есть, то-то-товарищ полковник! – водитель надавил на педаль газа, и машина умчалась к штабному домику, одиноко торчавшему на приколе почти что с самого краю части.
***
Младший сержант Беляев сегодня не спал почти полночи. После объявления боевой готовности ему совсем не спалось. Он не боялся войны. Не боялся младший сержант и внеземного нашествия – он до сих пор считал всё это раздутой журналистской «уткой». Уж кому как не ему было знать об отсутствии внеземных цивилизаций – ведь его дед, Павел Иванович, был славным космонавтом, настоящим героем не только космоса, но и настоящих боевых действий. О нём можно было бы рассказывать долго, но его внуку сейчас было не до рассказов о деде. Он знал, что грядёт что-то страшное. И он не ошибся. Первым он запрыгнул в Т–90. И талант мехвода сейчас пригодился ему в полной мере.
Танк выкатился на позицию, пробив плиту забора, отделявшую часть от небольшой речушки, протекавшей через поле. Через несколько мгновений Беляев почувствовал опасность и вывернул машину резко влево. Ракета прошла по касательной к броне, задев гусеницу. Мотор резко фыркнул, но танк продолжил движение – всё обошлось. А впереди уже показались кремово–чёрные точки – это «тигры» неслись на всех парах, расстреливая имевшийся боезапас. Первый выстрел из ствола попал прямо в цель – ефрейтор Семёнов знал своё дело, наводчика ему дали явно не зря. Машина противника перевернулась и полыхнула огненно–рыжим пламенем.
Остальные машины притормозили и, выпустив ещё по паре ракет, стали отходить – Беляев мог бы поклясться, что за рулём были не люди, а какие-то розоватые существа со склизкими щупальцами на голове.



ГЛАВА 19
ТАЙНЫЕ ХОДЫ

– Слушай, и что, мы спускаться будем туда? – Татьяна пожала плечиками, боясь даже заглядывать через перила.
– Ну, подруга, не ссыкуй, прорвёмся! – гоготнул Серёга и первым рванул вниз – на этаже было непривычно обыденно – туда–сюда сновали люди в белых халатах, никто не паниковал и никуда особо не спешил.
В одной из палат медсестра нависла над пациенткой и ставила ей на грудь какие-то приборчики.
– О–ба–на, камрады, вы тёте тити сильно-то не мните! – Серёга в привычной ему манере общения забрёл в помещение – с автоматом наперевес.
– Немедленно выйдите из палаты! – медсестра аж взвизгнула. – Вы кто вообще такой?
– Я-то? Ваш ангел–спаситель ну или пророк, ёма–на! Вы чо, совсем не вкурили, чо у вас происходит там, наверху?
– Молодой человек! – из-за спины послышался мерный баритон. – Я попрошу вас выйти из палаты для разговора, так скажем тет–а–тет…
Серёга развернулся и встретился взглядом с солидным мужчиной в докторской шапочке.
– Вот это ручищи! – присвистнул он. – Треньки посещаете?
Мужчина продолжил смотреть на него не моргая.
– Понял, начальник, урезонили зарвавшегося юнца! Признаю, хуле…
Начальник госпиталя, а это был именно он, не изменился в лице, не заорал и не топнул ногой – однако Серёга всё равно почувствовал себя как побитый щенок и вышел в коридор.
– У нас пациент вам имеется, товарищ дохтур!
– У него травмы серьёзные – «батюшка» появился из ниоткуда совершенно неожиданно, и доктор перевёл свой взгляд уже на него. – И ещё – лично от меня, сын мой, – там отроковица… За ней бы тоже присмотреть, а то ситуация…
Главврач, наконец, улыбнулся и заговорил:
– С тобой, отец, разберёмся позже. Молебен бы нам не помешал. А сейчас тащите сюда вашего болезного и мотайте на все четыре стороны. Правда не до вас.
Сергей не заметил как главврач подмигнул «батюшке» и незаметно улыбнулся. Лёху определили в одной из соседних палат на этаже.
– Ну что, пора нам и честь знать… – молвил недавний пилот вертолёта.
– Да уж, манать того в дупель… – отозвался Серёга, указывая на дверь наверх.
– Нет, туда мы больше не вернёмся, идём к другому выходу! – «батюшка» двинулся по белому коридору. Лампы дневного света освещали ему дорогу и казалось, что сам Господь идёт по больничным палатам в образе сына своего, освещаемого со всех сторон лучами небесного света.
Но совершенно неожиданно свет начал мерцать и исчез вовсе. Серёга чертыхнулся про себя, и свет вновь появился, но несколько ламп продолжили моргать как в старом фильме ужасов.
– Вот она, живительная сила мата русского! – усмехнулся парень и пошёл следом за своим спутником. Из палат доносились скрипы и попискивания аппаратуры. Кое–где слышались тихие разговоры и хрустенье пережёвываемых печенек.
Но не было б рассказа, если б среди этого мирного царства не раздался раздирающий самое нутро души вопль – в ту же секунду свет окончательно погас. В темноте в глубине коридора мелькнула пара красных огоньков…



ГЛАВА 20
ОТРЕЗОК ПУТИ ДЛИНОЮ В ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ ЖИЗНЬ

Воспитательницу звали Ниной. Ей было всего 29, совсем ещё молоденькая. Сейчас она прижалась к мужественному сержанту, крепко сжимавшему в руках топор. Автомат лежал неподалёку, чернея складным прикладом на дощатом полу грузовика. Однако на него никто не обращал внимания.
Дети сидели на импровизированной лавочке – вдоль бортов – и держали друг друга за маленькие ручоночки. Девочки смотрели на мальчиков, а те гордо выпячивали свои грудки. Никто из них не хотел показывать своего страха. Вторая воспитательница и заведующая сидели у края тента. Заведующая что-то бормотала себе под нос и порой начинала истово креститься, а вот девушка наоборот сидела и смотрела на убегавшее вдаль полотно дороги безучастным взглядом. Она видела как страшное животное перекусило ребёнка пополам. Она видела, как её коллегу забрызгало кровью и как та упала, потеряв сознание. Но сейчас она хотела оказаться на месте того мальчика.
– Быстро и не больно! – прошептала она. – Главное только чтобы с головы, тогда и думать нечем будет!
Машину тряхнуло – видимо наехали на кочку. Сверху вновь послышался жуткий гул – эти звуки начались сразу после того как они отъехали от садика. Кто-то старался пробраться сквозь ткань и дощатый материал фуры. И этот некто был крайне настойчивым…
– Вы толко паглядите! Машина нэт, луди тожи нэт. И животный нэт. Как харашо, да дарагой? – Ваха расслабленно крутил баранку и изредка поглядывал в зеркала.
– Да, молодой человек, всё хорошо. Вы только за дорогой следите! – отозвалась баба Таня, устроившаяся позади сиденья – там была небольшая ниша, где отдыхал водитель, если у него был сменщик.
– Одно мне невдомёк! – проронил молчавший ранее Семён Степанович. – Я же ясно слышал скобление когтей по кабине… Неужели они так просто бросили то, что им причитается?
– Нэ пэрэжывай! Ваха вывезэт! Ваха шашлык–машлык сдэлает, палчики оближэш!
Внезапно на дороге показалась огромная дворняга. Она безучастно повернула голову в сторону машины. На морде псины было начертано только одно чувство, это было явное желание умереть.
– Осторожно! – вздрогнул дед. Машина врезалась в собаку–самоубийцу. Колёса подпрыгнули, проехав по мягкому.
– Эта собака же..? – Ваха посмотрел на деда, не зная что сказать.
– Будем надеяться, что нет, – нервно отмахнулся Семён Степанович и, отвернувшись, уставился в окно. Что-то странное, однако, затрепыхалось на краю его сознания, оформившись в картину, ухваченную боковым зрением. Несколько мгновений – и картинка оформилась окончательно. Он резким движением ноги буквально вышиб дверь и высунулся из кабины, не забыв прихватить свой пистолет.
На натянутом брезенте нежились на сквозившем ветру не меньше десятка окрылившихся существ с разными оттенками синего цвета. Сейчас они были похожи на оживших горгулий, слетевших с крыш зданий викторианской эпохи.
Не заметив вылазки ветерана, они продолжали заниматься своими делами: некоторые трепыхали крыльями походу движения. Двое усердно дрались друг с другом, а некоторые рвали когтями тент, стараясь пробраться внутрь обтянутой тканью деревянной конструкции. Кажется, кому-то из них это удалось.
Изнутри послышался визг и детские крики. Дед не раздумывая пальнул по ближайшим к нему крылоносцам, но двух патронов, оставшихся в запасе, оказалось недостаточно.
Клювоносые обернулись, отложив свои дела, и ему пришлось спешно ретироваться обратно в кабину, чтобы произвести перезарядку.
Казалось, что взгляд Игоря уже долго кричал, а теперь охрип – и именно таким севшим взглядом он сейчас смотрел наверх – через дыру в потолке на него глядела отвратительная морда с пятисантиметровыми клыками. Морда эта усмехнулась и, заурчав, втянула за собой всё тело целиком. Следом скользнула ещё одна клыкастая тушка и сразу схватила своими когтями маленькую девочку в сером платьице. Лапой сдавив шейку, монстр поднял ребёнка в воздух. Девочка замерла, не имея возможности даже пискнуть, и с мольбой в глазах уставилась на Игоря.
Мужчина подскочил с места, отбросив в сторону девушку, которая только что его крепко обнимала, и бросился на противника, вскинув топор. Расстояние оказалось небольшим. Мерзкая птаха не ожидала такой реакции, и её голова оказалась разрубленной пополам. Из-за болевого шока тело существа сжало шейку бедной девочки ещё сильнее. Раздался противный хруст, и голова девочки, сохранив на лице взгляд, молящий о спасении, покатилась по дощатому полу. Игорь завыл нечеловеческим голосом и, обернувшись, ударил кулаком ещё одного врага, не в силах вырвать своё оружие из кровоточащей жидкой слизью пасти.
«Горгулья» удивлённо развернулась, зашипела и боднула Игоря в живот так, что он отлетел на пару метров, ударившись о борт машины. Нина бросилась к нему, подхватив автомат.
Игорь лежал без сознания. Нина перекинула лямку через плечо и нажала на спусковой крючок – выстрела не последовало. «Предохранитель!» – мелькнула запоздалая мысль – хищница её опередила. От сильного удара девушка перелетела почти в самый конец фуры – никто не успел ей помочь – вторая воспитательница казалось не замечала ничего вокруг, а заведующая сражалась с ещё одним монстром.
Нина успела уцепиться за край тента. Двери, видимо, забыли запереть. Естественно, в момент крайней необходимости они подвели и распахнулись, словно приглашая всю нечисть внутрь.
Не обращая внимания на висевшую непонятно на какой «ниточке» девушку, оперившиеся демоны бросились к своему лакомству. Дети от ужаса завизжали и бросились в угол, стараясь спрятаться от захватчиков в пустых ящиках, валявшихся здесь же. Однако Проклятые с лёгкостью ломали досточки ящиков – и с не меньшим наслаждением перемалывали косточки детишек, высасывая всю кровь до последней капли.
Одно из кошмарных чудищ выбило из рук заведующей нож. Обезумевшая женщина вцепилась своими зубами и ногтями в плоть Проклятого. Тот оцепенел от неожиданности и громко зарычал от боли. Размахнувшись, он постарался отцепиться от терзавшей его женщины. Заведующая, однако уже осознавала, что выжить ей было не суждено. Через мгновение шейная артерия выстрелила синеватой слизью прямо в рот женщине – та, наконец, упала, а хищник повалился на пол в предсмертных судорогах, стараясь закрыть смертельную рану своими когтистыми лапами.
Фура затормозила слишком резко – этого не ожидали ни зверёныши, ни висевшая ещё над дорожным полотном Нина – она просто залетела по инерции в фургон, больно ударившись плечом о что-то металлическое.
Через несколько секунд пиршество было окончено. Два стрелкá – один с автоматом, второй – с ружьём залетели внутрь и расстреляли обезумевших хищников – всех до единого. Оставшиеся в живых дети плакали. Некоторые, наоборот, лежали не двигаясь. Потребовалось чуть больше времени, чтобы понять, что они были в безопасности. У них был психологический шок.
Дед похлопал Игоря по щекам, качнул головой и достал из кармана пузырёк с резко пахнущей жидкостью. Поднёс её к лицу мужчины и аккуратно махнул ладошкой, чтобы пары вещества проникли в носоглотку, активировав раздражение слизистой. Игорь очнулся и замотал головой, не понимая, что происходит.
– Я ещё жив? – наконец пришёл он в себя.
– Как ни странно, друг мой… Как ни странно… – произнёс ветеран.
– Где Нина? – он помотал головой и увидел кипевшую вокруг кровь и куски тел. – Я.. Что же это… Почему я жив, а они…
– Их нужно похоронить… – Семён Степанович приподнялся и подошёл к закатившемуся за ящик детскому трупику. На милой головке торчал обрывок бантика, окроплённого багровыми каплями. Дед молча провёл по личику ладонью, прикрыв глазки усопшей. Плечи невольно затряслись Из глаз потекли горькие безнадёжные слёзы. – За что же это так, Господи! Детей-то… Не должно быть так! Ведь так не было даже в сорок втором…



ГЛАВА 21
ГОРЕ ОТ УМА

Профессор Мичкин радостно потирал ладошки, наблюдая за разворачивавшимся внизу действом. Его довольная ухмылка вселяла ужас в находившихся неподалёку лаборантов.
– Всё как я и предполагал! Образец регенерировал ткани доисторического существа! Это прорыв в области археологии, зоологии и психосоматики! Так и запишем… Внеземная форма жизни оказалась на самом деле дремавшим долгие годы вирусом, заставившим мутировать человеческую ДНК. А это значит, что динозавры не вымерли. Они мутировали, превратившись в другие формы жизни… – последние слова профессора были уже не слышны – он стал бормотать их себе под нос, изредка подскакивая на месте словно от электрического разряда.
– Кажется, вы, профессор, забываете одну важную деталь! – отвлекла старика от пафосных мыслей девушка в белом халате, стоявшая неподалёку.
– Да, милочка, вы что-то хотите мне сказать?
– Метеориты… точнее, так называемые небесные тела… они упали на Землю. Они прибыли из космоса и не имеют земного происхождения. То есть мы имеем дело с внеземными формами жизни.
– Что ещё раз подтверждает мой постулат! Все формы жизни развиваются по определённому сценарию. Отдельные виды являются источником пищи для других. В данном случае мы имеем образец подчинения, назовём его Питомцем и образец «Венера» – это его хозяин. Как мы видим, Венерианец имеет особые телепатические и телекинетические способности… кхм… особенности. Он способен изменять форму бытия и сознания. Он способен произвести революцию в области того, что ранее мы считали…
– Профессор… – вновь прервала его размышления девушка. – Вы скажите, нам-то теперь что делать?
– Наблюдать! – спокойным голосом ответил Мичкин.
– Наблюдать? Вы с ума сошли? Они же сейчас убили нескольких наших коллег!
– Дорогая вы моя, – Мичкин покачал головой, и блики света, отразившись от очков, пробежались по столу, утонув в мутноватой жидкости в одной из колб. – Это всего лишь биоматериал. Приманка, если хотите… Я хочу, чтобы мои творения чувствовали себя свободными, оставаясь при этом…
– Вы бредите! – девушка скрестила руки и строго посмотрела на профессора. – Они не ваши творения!
– Милочка, вы многого не знаете. Вам также уготована особая роль. Прошу вас, наблюдайте за этими существами, мне нужны все показания.
– Но… но я просто не могу! – собеседница развела руками и, переступив с ноги на ногу, покосилась на табуретку, стоявшую неподалёку. – Мы же знаем, что ваши «венерианцы» могут управлять разумом! Подстраивают психологические пики под эмоции человека.
– Ну и что?
– В смысле что! – встрепенулась девушка.
– Вам-то это не грозит!
– В смысле? – осеклась она на полуслове.
– В прямом, милочка, в прямом! – профессор подошёл к стоявшему в углу водонагревательному аппарату, достал из кармана небольшую пробирку с зеленоватой жидкостью и, сняв полупустую бутыль, капнул в неё несколько капель. Вода тут же забурлила, словно в ней соединили сразу и соду, и уксус, приобретя на несколько мгновений оттенок болотистой тины, а потом вновь вернулась в своё первоначальное состояние.
– Я же… – Вика отшатнулась и схватилась за горло, вспомнив, что с утра хлебнула стаканчик этой воды. – Что вы подмешали?
– Не беспокойтесь. Это всего лишь нейтрализатор. Как вы могли уже понять, катализатором реакции, запускающей процесс, для человеческой ДНК является CH2OOH. В определенных дозах, конечно же. Потому… к сожаленью ли или к счастью, но у нас, в России, наблюдается повышенный процент «венерианцев». Профессор подошёл к компьютеру и, щёлкнув мышкой, открыл графики. А вот «питомцев» заметно меньше. Но они являются основной, так сказать, животной массой. Катализатором данной мутации стал СО2, который выделяется человеческим организмом. По этой самой причине не могут мутировать растения, не могут мутировать рыбы – они углекислый газ не выделяют.
– А как же птицы? Они же тоже потребляют кислород и выделяют углекислый газ?
– С ними проще – в их организме происходит активное выделение азотсодержащего вещества. Это вещество вступает в реакцию с внеземным элементом и нейтрализует действие вируса.
– То есть вы можете вывести антидот на основе азотных оснований?
– Пока ещё нет. Я точно не знаю, какой из элементов органической системы является доминантным. Может дело и не в азотсодержащих…
– Проще, получается, что вы не разобрались, какой ген может быть пересажен человеку?
– Ну почему пересажен? Введён… внутримышечно желательно, либо внутривенно. Мне нужно поэкспериментировать. А у меня лишь один образец молодой особи.
– Будет вам ещё образец! – начальник охраны, до этого незаметно сидевший в уголке, подошёл к профессору и положил ладонь ему на плечо. – Только тогда вакцину нужно срочно будет передать в госпиталь.
– Что вы себе позволяете? – постарался сбросить с себя руку Мичкин.
– Не более того, чем позволили себе вы, профессор, кивнул Владимир головой, указывая на творившееся внизу пиршество Проклятых…
Саша выбрался из клетки и теперь носился по комнате. Им управляла лишь одна мысль – отомстить. Он теперь не делал различия в людях. Для него они больше не были живыми существами. Они были извергами, пытавшими его, юного ребёнка, пусть и в теле этой ящерицы.
Вот он – первый! Один из лаборантов споткнулся и растянулся на полу – Саша тут же набросился на него и перекусил ему ногу, затем проделал то же с одной и второй рукой. Всё, теперь не убежит. Молчит, почему-то, но точно не двигается. Ещё один: ух, как он визжит, эти звуки начали Сашу раздражать. Надо откусить ему ногу, чтобы так не орал. Исполнено. Всё, теперь забрызгал своей кровью всё Сашино лицо.
Генка молча смотрел на то, как беснуется, прыгая на лаборантов, ящероподобное синеватое существо. Он был спокоен – эта тварь его точно не тронет. Не было жаль и метавшихся людей, старавшихся спасти свои жизни – они были недостойны своего нового повелителя. Генка думал – вспоминал… Ему лишь хотелось выпить чего-нибудь терпкого – вроде хорошего стаканчика текилы с лаймом. Ну или, на крайняк, просто водки с огурцом – алкоголь его сейчас притягивал намного сильнее чем кровавое месиво, бултыхавшееся под ногами. Взглянув ещё раз на бойню, Генка чертыхнулся и пошёл к выходу из комнаты. Сашка Существо продолжал носиться взад–вперёд, уничтожая всё живое на своём пути. Генка, не задумываясь особо, свистнул и оглянулся – ящер перестал скакать и послушно двинулся следом за ним, на ходу перетирая зубами кусок живой плоти…



ГЛАВА 22
СЕРЁГИНЫ ЗАГОНЫ

Свет погас. Но Серёга не вздрогнул. Он даже не испугался. Он ждал чего-то подобного. Странно было только одно – в госпитале-то должны были быть резервные источники.
– Слышь поп, ты там где? Сдох что ли? – парень передвинулся в ту сторону, где была раньше стена, и осторожно прошёлся по ней пальцами. – Куда вы все делись там? Только ж звуки были…
– Я здесь, – ответил ему Афанасий. – Странно, почему вырубился свет?
– А я чо, апостол, за светом следить? Какого вообще ляда здесь происходит? Чо со звуком?
– Не ори, сейчас разберёмся! По идее, аппараты должны были вырубиться – вот и звуков нет, а люди…
– Кто-нибудь там! Врубите, наконец, свет! – послышался голос сбоку. Почти сразу в палатах вспыхнули бледные лучи и послышался лёгкий гомон. Казалось, что загорелись маленькие земные спутники, словно Луна разбросала свой свет по загашникам, а теперь озаряла мёртвенно–бледным светом окружающее пространство.
– Точно, телефоны! Я уже и забыл – нафиг они, если связи всё равно нет! Где там моё полешко?
Серёга достал из кармана старенький «Сони Эриксон» и включил на нём фонарик. Яркая вспышка выхватила пространство коридора, вычищенного до дыр в стенах, небольшой огнетушитель, стоявший в красном коробе у стены, больничную лавочку с коричневатой стандартно прокорябанной седушкой и сжавшееся в углу существо. Оно было похоже на облезлую кошку. Только животное чем-то болело – это было явно по нему заметно. Оно лежало не двигаясь, а вокруг были рассыпаны клочья шерсти, таявшие в густой субстанции, напоминавшей кисель из голубики.
– Ну ёж твою мать–тану! – Серёга светанул в сторону своего «напарника». – Только вот котов–мутантов нам и не хватало! Давайте ещё подавайте крыс–людоедов…
– Хватит уже, крысы и так людей жрут, безо всяких мутаций.
– Да ну на… Так, святоша, доставай свою кадилу, будешь фейячить окаянных..
– Чего делать?
– В фей превращать… Не заставляй меня в голос материться!
– Да остановись ты, разошёлся! Видишь, с животинкой что-то не так… Не переродилась она окончательно! «Батюшка» достал из нагрудного кармана чёрный предмет со стёклышком и прицепил к своему пистолету. Чёрный подствольный фонарь осветил ярким светом пространство, едва лишь не уступив лампочке телефона. В углу действительно страдала кошка. Её живот вздрагивал. Она боялась людей, но не могла передвигаться. Во взгляде крылись сразу несколько чувств: страх, боль, отвращение и желание скорее умереть.
– Не трогайте эту лишайную! – из соседней палаты вышел человек в докторском халате, трениках и пакетом в руке. – Достали уже, сейчас уберу! – он подошёл к животному и нагнулся.
Афанасий держал пистолет в прежнем направлении. Фонарь освещал дорогу к бедному животному.
Успел он осветить и неожиданно метнувшееся к доктору нечто. Оно бросилось из-за угла, словно пытаясь защитить своего зверька. Три выстрела подряд, однако, не дали ему осуществить своё намерение. Бросок получился хороший, но неудачный – врач остался цел и почти невредим. Струи розовой склизкой жидкости из тела нападавшего всё–таки испачкали его халат.
– Что за… – мужчина обернулся. Яркий свет его на секунду ослепил. – Оружие в госпитале запрещено!
– Слушай, да пошёл ты на хутор дальний! – отозвался тут же Серёга, забыв про правила приличия и этикета. – Тут зомбехрен ему чуть бебики не потушил, а он ещё и носяру воротит! Всё, баста! Я отчаливаю…
Парень двинулся дальше по коридору, освещая пространство вокруг и на всякий случай перехватив автомат за цевьё и поставив его на одиночные.
– Осторожней там, – Афанасий последовал за ним, не опуская пистолета.
– Чё, за мной попёрся, думаешь, меня тут без тебя не отмудохают?
– Вот потому и пошёл, что жалко тебя, артист…
– Ну надо же, как мы заговорили… Тёлку-то здесь оставишь? Она ж такая ничо себе, симпотная…
– Ну, хватит – священник вдруг покраснел. Видимо, в помещении стало жарко.
Неизвестно чем бы закончился диалог, но Серёга споткнулся обо что-то мягкое и упал во что-то мокрое.
– Ну йо–о–оперные форели! – пробормотал он, поднимаясь. – Эта дрянь теперь везде будет что ли? И чего я на той неделе пацана спустил с кёрхером по лестнице – сейчас бы явно пригодился!
– Тише! – прошептал священник и кивнул, обратив внимание Серёги на угол комнаты – прямо позади лестницы.
Там висели несколько огромных коконов, покачивавшихся на сквозняке.
– Вот это, твою ж едрить-колотить, бэтмэнов налетело! Форточку закрывать надо было! – он перевёл рычажок и дал очередью по коконам. Из них брызнула синеватая жижа, стёкшая на пол и превратившаяся в сухую пыль. На нижних этажах послышался дикий визг и рычание. Судя по топоту – к лестнице рвануло целое стадо Проклятых…



ГЛАВА 23
ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

Степан перенёс вес с одной ноги на другую и перехватил нож поудобнее. Монстры не исчезали, однако и не предпринимали попыток напасть.
– Да что же это я? – подумал он про себя. – Надо нападать первым… Это же как персонажи в игре: пройдёшь мимо – и получишь в спину. Как будто во сне всё. Странно так вокруг.
Степан продолжил идти по трубообразному коридору, сильно напоминавшему пищевод огромного существа. Стенки продолжали ритмично сокращаться. Под ногами хлюпала иссиня–чёрная слизь.
– Странно, запахи знакомые. Я думал, что здесь вонять должно…
Кочан стоял посередь коридора. Павел Сергеевич отошёл к стене. Человек, окутанный розовым сиянием, подошёл к нему на расстояние чуть дальше вытянутой руки и склонил голову набок, словно впервые увидел человека и теперь рассматривал его более внимательно. Павел не знал, что следует делать дальше и осторожно приподнял пистолет.
– Молодой человек, мы на вашей стороне! Прошу не предпринимать резких движений! Нож опустите.
Степан вернул голову в прямое положение и удивлённо поднял брови. Услышав первые слова из уст Павла, он отступил на пару шагов и выставил свой нож вперёд, словно предупреждая о чём-то, и издал непонятные гортанные звуки, отдалённо напоминавшие человеческую речь. Звуки переросли в глухое рычание. Павел на всякий случай отступил к стене и повернулся к Кочану. В эту же секунду Степан резко рванулся к нему и воткнул нож в плечо. Кочан вскинул пулемёт.
– Нет! – успел крикнуть Павел и, перехватив свой пистолет левой рукой, ударил нападавшего металлической рукояткой чуть ниже затылка. Парень упал на пол, Павел тут же уселся на него сверху и замер – вязать было нечем. Плечо, как ни странно, не ощущало пока признаков появления в нем постороннего предмета, однако лёгкий холодок уже начал распространяться – вены были явно задеты.
– Босс! Ну как же вы так! – Кочан участливо опустился рядом и для верности шмякнул трепыхавшегося лаборанта в ухо. – Давайте, вытащу нож!
– Нельзя! – Павел поморщился. – Нужно срочно транквилизатор достать. Где наша аптечка?
– Под койкой должна быть.
– Тащи! И верёвку прихвати, вязать будем это творение…
***
Степан подошёл к монстру – тот бешено вращал глазами, торчавшими из глазниц не манер усиков улитки, и переминался с ноги на ногу. Точнее с обугленного отростка, напоминавшего щупальце, на другое такое же щупальце. От него несло смесью острых запахов пота, хорошего виски и машинного масла.
– Странно! – подумал Степан. – Воняет прям как от пары моих однокурсников бывших.
– Гарр–ба–гух–ба–гу–гаар! – заговорил вдруг монстр шевеля щупальцами. Одним из них – заметил Степан – чудище держало некий предмет, отдалённо напоминавший оружие.
– Так, ты это, успокойся! – Степан выставил нож. – Я сейчас положу это, и мы поговорим, лады? – ничего подобного он делать не собирался. Лучшая защита – когда-то говорила ему Вика, когда они небольшой компанией ходили в кафе, – это нападение.
Как ни странно, несмотря на обстановку, в голове парня со скоростью света промелькнули кадры из того дня.
Степан был ещё юнцом, безусым практикантом. Учился в медицинской академии. Несколько человек с потока собирались пойти гульнуть. Кажется, отмечали чей-то день рожденья. Степана пригласил его друг, с третьего курса. Имени сейчас этого друга он вспомнить бы точно не смог. Кафешка была средней убогости с претенциозным наименованием «Дайкири». Что значило это слово для молодого учёного тогда было загадкой. В принципе, оставалось ею и по сей день. Но не суть… Когда они вдвоём зашли, за столиком уже сидела небольшая компашка. Две гогочущих девицы в полной боевой раскраске, одетые в похожие платья синеватого оттенка с блёстками на груди. Только у одной были «плечики», а платье второй держалось на «невидимках».
По левую сторону от стола сидел Макс. Макс тоже был Стёпиным однокурсником, но раньше они особо не пересекались. Сейчас он подливал девушкам мутно–зелёную жидкость из квадратной бутылки, стоявшей на столе, и, судя по всему, рассказывал какой-то страшно смешной баян про пса, которому было плевать на людей во времена апокалипсиса.
В дальнем углу стола сидел ещё один парень. Он был одет в колючий свитер, столь привычный для прошлых десятилетий. Этот свитер был здесь также неуместен как и золотые запонки на чёрной рубахе Макса.
– Степан, – протянул руку парень.
– Пётр Павлович! – парень в свитере вздрогнул, словно был погружён в некое другое измерение, и сейчас его оттуда выдернули. – Для знакомых и друзей просто Пётр Палыч. Только сейчас я не особо намерен знакомиться, просто хочу научиться правильно побухивать.
– Понятно, – не нашёлся что ответить Стёпа и присел с другом ближе к Максу, – этот странноватый тип не внушил ему особого доверия. Непонятно было даже, что он вообще здесь делал.
Вика появилась через пару минут. Девушка, чьи волосы тогда были подлиннее, была одета в светло–бежевое платье. Только что она приоткрыла стеклянные двери кафешки и зашла внутрь, даже не заметив устремлённого на неё взгляда. Степан сразу обратил на неё внимание и оценил причёску, взгляд и фигуру. В ту же секунду он подавился коктейлем, который до этого тянул через трубочку, и другу пришлось его срочно хлопать по спине. Одна из девиц снова загоготала, а вторая участливо спросила, не требуется ли ему помощь.
– Куда спешишь, дружище! Я понимаю, что коктейли сегодня за мой счёт, но это не значит, что надо пузыри пускать от счастья! Девочки, а ещё у меня есть лимузин… – Макс продолжил вешать лапшу на уши длинноногой и уже через пару минут отошёл с ней из-за стола.
А пока же Вика подошла к их столу и беззаботно поздоровавшись с девчонками, опустилась рядом со Степаном.
– А тебя я не знаю! – запросто заговорила она с ним.
– А я, меня не все знают… Я Степан, младший научный работник на кафедре, учусь…
– Понятно, Стёпа, угостишь даму? – она мотнула головой в сторону пачки с соком.
– Ну да, конечно, – он ещё держал бокал с коктейлем в руках и сейчас собрался поставить его на стол, но промахнулся, и стакан жалостливо продребезжал, рассыпаясь на мелкие кусочки.
– Извините, не выспался сегодня.
– Да ничего, давай я сама лучше! – улыбнулась девушка. Она была простой и душевной, хотя и выглядела сногсшибательно. Лёгкий макияж лишь подчёркивал её естественную красоту, серёжки в ушах были очень скромными, платье тоже было не четой тем, что нацепили девицы. Но вкупе образ действительно обворожил паренька. Может быть, он даже и влюбился с первого взгляда – тогда он точно не мог дать себе полного отчёта.
Сейчас же он обнюхивал пол, стараясь прийти в себя. На нём верхом сидел какой-то мужик. Монстры исчезли. Исчез и прежний мир… Точнее он не мог сказать – голова жутко гудела и казалось, давление выдавит глазные яблоки из глазниц.
– От–пу–сти–те! – промычал он, сплёвывая кровь.
– Что, очнулся? – мужик привстал и нагнулся.
– Наверное… У вас нож из плеча торчит…
– Да ты что, ушлёпок хренов! – не сдержался ранее сдержанный коллектор. – А не ты ли мне его засадил?
– Я?! Нет, я спал…
– Ах ты спал… Ну, сейчас мы разберёмся, сейчас я тебя сам на опыты отнесу. Кочан, где ты там запропастился? Иди сюда скорей. Тут прынцесса очнулась…



ГЛАВА 24
ПРИБЫТИЕ ПОДКРЕПЛЕНИЯ

– Ваха! Дружище, что с тобой! – Семён Степанович не на шутку перепугался. Мужчина сидел за рулём бледный как полотно. Левой рукой он держался за левый же бок и боялся пошевельнуться.– Что, опять прихватило?
– Колэт! – как-то по-детски, с жалобой в голосе прохрипел мужчина и начал заваливаться в сторону двери.
Фуру повело в сторону.
– Держи руль! – вскрикнула баба Таня, выбираясь из закутка.
– Ты что же это! – ветеран перехватил баранку и переместился поближе к сидению, бросив перезаряжать оружие. – Руль держи! Да что там, сам живи! Ну как же так! – он отодвинул Ваху насколько это было возможно и дал по тормозам. – Слышь, бабка, смотри за болезным, я сейчас. Детишки заждались, кажется. – Он схватил Вахино ружьё и выскочил через дверь. Позади послышался скрип колёс и рядом с грузовиком очутился невесть откуда появившийся внедорожник. Оттуда выскочил мужчина с автоматом наперевес и бросился к открытым дверям. Семён Степанович подоспел вовремя, и они вдвоём взялись расстреливать тех монстров, которые забрались в машину.
– Куда детей везёте? – проронил молчавший до этого «гость».
– В безопасное место! – ответил дедок, не особо распространяясь и залез в машину, добив остававшихся в живых существ.
В стороне лежал без сознания Игорь. Вокруг была кровь и тёмно–синяя слизь. У ветерана закружилась голова, и он достал из кармана неизвестно зачем засунутый туда нашатырь.
– Как знал, что пригодится! – подумал он про себя и лизнул чуть–чуть, потом опустился перед Игорем и дал ему немного.
– Где Нина? – тут же подскочил мужчина.
– Здесь она… Где Соня?
– Вот, а я сразу говорил… Ещё эти антидепрессанты, она же подсела на них… Светофор на четырнадцатом километре не работает, сказали же, что придётся регулировать… – Мужчина скривился в злорадной ухмылке и начал нести какой-то несвязный бред. Старик оглянулся и подошёл к ящикам – там лежала окровавленная голова девочки.
– Господи, да как же так! – подумал дед, и на глаза его навернулись слёзы.
– Вот это бойня здесь… – присвистнул стоявший позади Стас. – Дети, вы спите, вам снится страшный кошмарик, но вы скоро проснётесь, а это – представьте, что это просто карамельные игрушки.
Дети Стаса почему-то не послушали – они всё ещё сидели за ящиками и боялись пошевельнуться.
– Мда, друг, теперь их так просто не отогреешь! – помотал головой дед и побрёл к выходу. – Не успел! Снова! Целый взвод… – кажется, он тоже начинал бредить.
– Так, дети! – словно гром среди ясного неба раздался нежный голос воспитательницы. – Собираем вещи, и быстро – в машину к дяде! Он сейчас повезёт нас в волшебную страну, где на самом деле нет этих ужасных существ! Ну-ка, кто у нас самый добрый и смелый? Кто выведет всех девочек и мальчиков, пока взрослые дяди боятся это сделать?
Из-за ящиков вышел один мальчик, держа за руку девочку, опасливо переступавшую ручейки крови. Следом потянулись и остальные детишки.
– Нина, это не наши дети! – заголосил вдруг Игорь и подскочил к ней, стараясь отгородить от ребятишек. Стас оказался рядом вовремя и, перехватив сержанта за плечи, хорошенько его встряхнул.
– Так, мужик, быстро собрался и давай дальше…
–Да пошёл ты! – Игорь замахнулся для удара, но тут же почувствовал резкую боль – Стас молча ударил того под дых и опустил у бортика.
– Не надо так! – Нина бросилась к Игорю и нежно погладила по щеке. – Он только что дочь потерял…
– Извини, не знал. – Стас потерянно оглянулся по сторонам – в такой ситуации он ни разу не был, и его начало раздражать то, что он не может сделать хоть что-нибудь из того, что ему раньше помогало.
Снайпер вернулся к машине в сопровождении нескольких детей.
– Ой, а кто это? – удивилась Алиса, когда они подошли ближе – всей кровавой бойни она не могла видеть – машина остановилась сбоку от тента, и только по выстрелам можно было догадаться, что взрослые дяди играли в войнушку.
– Ой, а можно его потрогать! – потянулась к Симе одна из девочек.
– Только осторожнее, он вчера знаете сколько пережил! – девочка не отрывая котика от груди давала гладить его детишкам.
Сима мурчал и ласково кивал головой, словно одобряя внезапно свалившееся на него внимание. Девочки тискали его в руках, стараясь погладить именно по головке. Мальчики стояли в стороне – но по их горящим глазам было видно, что им тоже хотелось потеребить животинку. Симе нравилось, он мурлыкал от удовольствия. Но резкий звук откуда-то сверху заставил его сжаться в клубок и выскочить из рук девочки. Шерсть его встала дыбом. Он яростно зашипел и бросился к машине, стараясь забраться как можно выше. Словно это могло помочь ему, обыкновенному коту, снова спасти целую стайку маленьких человечков…
Баба Таня повозилась ещё немного и тоже вышла из машины – она взяла с собой дедов автомат – благо он успел его перезарядить – и подошла к краю тента. Бой уже был окончен, но её привлёк неожиданный шум сверху.
– Батюшки, да что же это деется, милаи! – она схватилась за платок, защищавший её голову от ветра, и стянула его, распустив роскошные седые волосы, растёкшиеся водопадом по плечам. – Никак совсем конец пришёл!
Тут же словно в подтверждение её слов прозвучало тихое шипение и громкий хлопок. Женщина обернулась – водительскую кабину пожирало зеленоватое пламя, грозившее в любую секунду перекинуться на брезентовую обшивку фуры…



ГЛАВА 25
ТЮРЕМНОЕ ЗЛОКЛЮЧЕНИЕ

– Ну всё, заводи «Отче наш», приплыли, батяня! – Серёга посмотрел вниз, услышав приближающийся топот, однако вместо очертаний монстров он увидел лишь несколько тёмных человеческих силуэтов.
Чёрные тени бросились к лестнице, и в глаза Серёге брызнул яркий свет. Прижав руку к лицу, он попытался позажмуривать глаза, однако уже в следующий момент кто-то заломил ему руку за спину. Кремовая кафельная плитка больно ударила по носу, тут же за спиной щёлкнули наручники.
Афанасий заученными движениями стал раскидывать нападавших. К нему было сложно подступиться. Один из атакующих достал из кармана небольшую чёрную коробочку. В следующее мгновение адская боль, пронзившая весь организм до кончиков пальцев, свалила его на пол – как раз рядом с Серёгой.
– Внимание, птички пойманы! – заговорил один из людей в бронежилетах. Судя по всему в его шлем было встроено передающее устройство.
– Слезь с меня, чёрт вафельный! – Серёга аж слюной изошёл от переполнявших его чувств.
– Лежи спокойно! Вы кто вообще такие? – заговорил оседлавший парня тип.
– Это вы кто такие? Чё за фигня здесь творится? Вы за своими крысами-то летучими присматриваете?
– Успокойся, говорю тебе последний раз! Хуже будет!
Священнослужитель лежал молча, хотя было совсем непохоже, что он отключился.
– Так, вы оба, встали и пошли за мной! – командир отделения взял за шкирку вырывающегося Серёгу и с трудом заставил его подняться.
– Вы чё, волки позорные! Вы, гниды, совсем страх потеряли! Вы лучше продолжайте гуманоидов месить!
– И с ними разберёмся! – грубо пихнул его в спину второй боец, подталкивая к выходу.
Афанасий не проронил больше ни слова и молча последовал за своими «охранниками».
Спустившись вниз по коридору, наши герои видели разбитые на этаже окна, наспех заколоченные листами ДВП. Кое–где были видны следы крови и чёрной запёкшейся слизи.
Сопровождавшие их люди совершенно не обращали внимания на обстановку. Кстати сказать, несколько коридоров были просто пустыми – даже двери здесь были заколочены, и не было слышно ничьих голосов.
Подошли они к металлической двери с решётчатым окошком – Серёгу аж передёрнуло – уж больно она был похожа на тюремную камеру. Командир достал из кармана связку ключей и отомкнул дверной замок. Серёга с Афанасием последовали внутрь, замок за ними скрежетнул и защёлкнулся.
В комнате стояли три деревянные койки с зелёными матрасами и узкими подушками. В углу висела раковина с крючковатым краном. Ржавая полоса тянулась к центру – вода потихоньку покапывала в слив.
– Э, а жратва-то будет, мусора? – Серёга подскочил к закрывшемуся окошку.
– В шкафу посмотри! Что найдёшь – всё твоё… – послышалось оттуда.
Любитель алкоголя развернулся – никакого шкафа он не увидел.
– И где ваш трёпаный шкаф?
– На стену посмотри, – не отрывая взгляда от потолка произнес Афанасий, уже успевший улечься на кушетку.
Серёга подошёл к желтоватой стене. Из неё торчали две круглых ручки. Парень потянул за одну из них – открылась дверца.
– Ахренеть, отче. Кажется, твоими молитвами, наконец пожрать можно! Слушай, а нас закрыли тут или на заслуженный отдых отправили?
– Чего там? – не меняя позы пробормотал Афанасий.
– Ну сам гляди! – он достал из шкафчика бутылку водки и коньяка, следом палку копчёной колбасы, пару апельсинов.
– Хорошо… – не меняя эмоций ответил его сокамерник.
– Хорошо и всё? Хавать будешь, спрашиваю?
– Завтра, сегодня спать пора…
– Ну, как знаешь, а я голодный, на одном пивасе ноги протянешь! – Серёга откусил колбасы и отпил из бутылки.
– Слушай, а ты ведь никакой не поп, правда же? – ему никто не ответил. – Да ладно, не сцы, я уже давно знал об этом, не выдам. Эх, пора и мне в объятия к Морфеусу фигакнуться.
– К Морфею, болван! – послышалось со стороны кровати батюшки.
– Ну вот, хоть побазарим! Как ты вообще относишься к рыбалке? Э, батяня… Ты отвечать будешь, не?
Ответом ему прозвучал густой негромкий храп.



ГЛАВА 26
ОБЪЕДИНЕНИЕ


В небольшое окошко светило осеннее неприветливое солнце. У изголовья койки стояла тарелка с мерзопакостно вонявшей субстанцией, отдалённо напоминавшей гречневую кашу. Серёга перевернулся с боку на бок и подвигал затёкшей шеей.
– Ну вот, слава Богу, поспали, живые, а больше ничего и не надо. – Афанасий уже давно встал и сейчас изучал узор, выведенный на стене.
– Время сколько? – не разделил его оптимизма Серёга.
– Третий час уже.
– Фигасе! И мы ещё здесь сидим?
– А ты бы хотел на волю, к этим рептилоидам?
– Ну да, здесь хоть поваляться можно… А если они и наших… того?
– Чего «того»?
– Ну, сожрут?
– Броники невкусные, подавятся.
– Тогда какого…
Серёга не успел договорить. Пол затрясся, и с потолка посыпалась штукатурка. Следом послышались звуки сирены и автоматные очереди.
– Ох и долго до них доходило! – присвистнул Серёга, и тут же зажмурился – странный сгусток зелёного цвета пролетел мимо окна и где-то неподалёку раздался оглушительный взрыв такой силы, что стёкол в ближайших домах попросту не осталось.
– А вот это уже интересней… – пробормотал Афанасий и отошёл на всякий случай к дальней от окна стене.
За дверью послышались крики и топот нескольких ног. Замок натужно скрипнул, дверь открылась. В проёме показался запихнувший их вчера сюда боец.
– С оружием обращаться умеете?
– Ну ты, гад, спросил! Сам как думаешь, фуфырик помойный?
– Давай, шустрей. Держи!
Сергей с удивлением рассматривал оказавшийся у него в руках новейший автомат АН–94 с подствольным гранатомётом, заряженным светозвуковыми снарядами. Афанасию досталась потрёпанная винтовка АСВК.
– Ну чо, кажись у ребят проблемы, Афоня! Пора на охоту!
***
Генку в колледже никогда особо не любили. Девчонки проходили мимо и даже сторонились. Парни не особо жаловали его в своей компании. Даже учителя не замечали в нём особенных талантов. Мальчишка рос, родители его не молодели. В один день, когда он вернулся домой, родителей не оказалось дома. Когда он пришёл домой, хотелось ужасно есть. Это чувство он помнит до сих пор – может потому что голод впервые стал у него ассоциироваться с близкой гибелью… В холодильнике было хоть шаром покати. Да и в куртке было немного двуглавых орлов, ещё не поднявших тогда крылья.
– Блин, нафига сиги покупал, когда дома жрать нечего, – подумал он про себя и пошёл к соседу снова одалживать сотку на хлеб с кефиром.
Соседа тоже дома не было. Однако в ларьке ему повезло больше – в тогдашнюю смену была молоденькая продавщица, и она сжалилась над Генкой, и отпустила ему хлеба и даже кусок колбасы в очередной долг, зачеркнув прежде долг предыдущий в огромной тетради с мятыми уголками, и записав новый.
Вечером вернулась мать. Генка впервые увидел её напившейся буквально «в хлам». Женщина мало что соображала, не разговаривала и, стесняясь своего сына, осторожно – по стеночке – пробралась в свою спальню. Генка тогда полночи просидел под дверью, слушая, как она рыдала в голос, страшно скрежеща зубами. Он уже понял, что случилось что-то непоправимое. Только он не хотел принимать то, что ввинчивалось в мозги раскалённым шурупом. Он не хотел верить в близкую смерть. Раньше она изредка посещала дальние уголки его жизни, но теперь она оказалась совсем рядом и забрала его отца. Хотя, если уж говорить по-честному, отца у него уже давно не было. Вместо него был сжавшийся поседевший стручок, похожий на человека лишь отдалённо. Однако Генка его всё равно любил.
Сейчас, выходя из банка, он почему-то вспомнил именно этот момент из своей жизни. Остановившись у фонарного столба, он опёрся на металлическую опору и невидящим взглядом уставился на сопровождавшего его Сашку.
– Ну и что ты как собачонка за мной носишься?
– Я не знаю, – прохрипел Сашка. – Просто вы мне как отец…
– Не вздумай! – Генка вдруг рассвирепел. – Никогда не вздумай называть меня так! Ты мне никто! Просто щенок, понял?
– Понял, мой господин! – сознание обоих людей странным образом трансформировалось, поменяв не только внешнюю оболочку, но и внутреннюю форму.
– Вот, тогда побудь хотя бы разок в своей никчёмной жизни нормальным помощником!
– Я не хочу сейчас умирать! – Сашка словно прочёл Генкины мысли.
– А с чего ты взял, что ты умрёшь?
– Ну как же? Вы же сейчас подумали о том, чтобы выйти на связь с кораблями?
– Ты меня слышишь?
– Да, всем своим телом.
– Но этого не может быть! У меня была такая связь только с…
Генка изменился в лице и совершенно неожиданно взмахнул руками, направив огненно–розовый луч в Сашку. Тот взвизгнул и метнулся в сторону, успев увернуться.
– Даная, я чувствую твоё присутствие. Только ты меня могла всегда чувствовать на расстоянии!
– Ты сумасшедший! – остатки разума Сашки возобладали над второй частью его рассудка. Превратившийся в небольшого динозавра мальчик метнулся к стоявшей у тротуара машине и спрятался за ней.
– Я тебя достану! – взревел Генка и метнул луч света в другое существо, в непонятках глядевшее на невероятное для него светопреставление.
Невольная жертва заскулила как приличная собака и стала обрастать зеленоватыми огненными языками.
Что-то прохрипев на непонятном Генке языке, «собака» жалостливо взглянула на своего мучителя и испустила дух. В прямом смысле. Зеленоватая субстанция в виде сгустка энергии метнулась из стороны в сторону и зависла неподалёку от Генки…
***
– Может ну его, Павел Сергеич? Бросим тут и сами пойдём, по своим делам, а? – со слабой надеждой в голосе проговорил Кочан, явно не надеясь на положительный ответ.
– Ну уж нет, тащи давай! Мне ещё операцию вон делать! – коллектор достал из принесённой Кочаном аптечки транквилизатор, воткнул его в плечо чуть выше ножа и выдернул металлическое лезвие из плеча. Кровь хлынула из раны, Кочан лишь успел приложить кусок бинта.
– Ну нифигасе хлещет! Как из поросёнка, гы-гы! – заулыбался мужчина.
– Ну ты дал… Я тут загибаюсь, а ты гогочешь!
– Да ладно, шеф, это же как комарик. Сейчас вон и боль пройдёт! Под кайфом оно знаете как кайфово, прям кайфунчики! Гы-гы!
– Ну ты и дурак, однако же…
– Ну чо сразу дурак, я вас развеселить пытаюсь, а вы…
– Ну только не обижайся, бери инвалида этого и пошли в лабораторию… Где-то же должны эту заразу вывести?
***
– Товарищ начальник, вы не могли бы со мной проследовать из этой комнаты? – Вика переступила своими ножками, не преминув качнуть бёдрами, и вышла из помещения с охранником, оставив сумасшедшего профессора в одиночестве.
– Постойте, это куда вы собрались? – не остался незамеченным её выпад.– Я же сказал, что вы будете играть главные роли! Видите ли, я уже послал сигнал нашим коллегам из внеземного мира о том, что нас не стоит считать агрессорами, что мы мирные продолжатели рода человеческого, перешедшего – по теории эволюции – по наследству от другого рода млекопитающих.
– Профессор, вы просто сумасшедший псих!
– Благодарю, милочка, это значит, что мой талант вышел за границы познанного вами! Но это ничуть не умаляет всех ваших достоинств. И вы, кстати, будете весьма ценным приобретением для нашего исследования.
Где-то неподалёку послышался гомон.
– Володя, вы долго будете тут стоять? Пойдёмте!
– Там ещё кто-то шарится. – Владимир отправился к соседней стене, выглянул из-за угла. – Ба, Пал Сергеич, и вы явились. Ну, давно пора, а то тут у нас экстренная ситуация.
– У меня тоже экстренная, Володь. Тут у этих докторов хоть один хирург есть, умеющий штопать?
Вика выглянула наружу и бросилась к Кочану, державшему на плече Степана.
– Что вы с ним сделали? – она кулачком ударила Кочана в грудь.
– Ты это, отойди лучше! А то этот молодой особист с тобой тоже что-то сделает… – Видишь как вон Сергеича порезал?
– Я знаю Стёпу. Он такого не сделал бы.
– Ну, как видишь, сделал… Давай, помогай лучше начальника зашивать!
***
Сима продолжал шипеть, стоя на крыше потрёпанного гелентвагена. Баба Таня бросилась в сторону от фуры, отбежав с дороги. Из кабины вылетел зелёный сгусток и подлетел к Семёну Степановичу, всё ещё державшему в руках ружьё. Стас вскинул автомат.
– Постой, не надо! Попадёшь в кого-нибудь! – дедок отстранил его руку. – Ваха, друг ты мой дорогой. Это правда ты? – он протянул руку к сгустку, тот дёрнулся в сторону и, ударившись о дверь фуры, тут же превратил её в тающий как сосулька металлический объект.
Засвистело сверху, и ещё три разрыва ухнули позади. Дед обернулся – несколько машин мчались позади, объезжая кипевшие от температуры отверстия в асфальте.
Что-то вдруг перещёлкнуло в голове, и свет начал меркнуть. Над головой зависло огромное нечто, напоминавшее вращающуюся воронку, из которой тянулся свет далёких звёзд – среди ясного неба. Сознание медленно, но верно уходило из тела.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Пять минут восьмого. Вроде жив. Странно всё это. Бабка, сгорающая заживо в фуре. Какие-то синие существа, зелёные сгустки, Земля катится в тар-тарарах. Фу, привидится же такое. Жрать охота снова. Сколько спал-то? Нужно подняться! Ах ты ж, кевлар тебе на… Фш-ш-ш, аргкх.. Даже наступить больно! Что со мной? Кто-нибудь здесь? Не слышите, черти? Где же трубка опять! Вечно, когда надо, её нет в кармане. Ну да, лежит себе вон, на столике – сейчас доползу до него, подтянусь – вот так… Последние контакты… Замигал, один процент зарядки. Да что за непруха-то такая. Как будто в игрухе какой на повышенном уровне сложности.
Давай, успей позвонить! Ле-е-еррич, это я! Не перебивай, у меня зарядка садится, у самого есть что тебе сказать, дружище. Я, кажется, всё понял, это совсем другая вселенная. Здесь три мира, в одном из них мы во снах, в другом в реальности, а в третьем… Постой-ка, это землетрясение или у меня голова кружится с бодуна? Неужели всё начинается снова?
Только не говори, что у тебя сейчас то же самое, нет… Зачем ты это сказала! Лер, мы должны помочь этому миру! Говорят, что угробленное не починишь, только окончательно сойдёшь с ума, но вместе… Как думаешь, мы справимся?