H.I.V.E. Подкидыши Улья.
Дмитрий Крам





Андрей просыпался в этой квартире уже не одну сотню раз. И все шло по одному и тому же сюжету — споры неизвестного вируса проникали в его тело, и оно покорно принимало волю нового хозяина, готовое выполнять все его желания. А желание у него было только одно — убивать и есть. Больше пищи — больше материала для перестройки. Больше материала — больше изменения в теле. А чем больше изменения, тем он сильнее и смертоноснее. А значит, еще больше пищи. Замкнутый круг. Но в этот раз что-то пошло не так, и Андрею повезло в лотерее Улья.




Глава 1. Нетипичное утро


В общем, как ни крути, а на дворе не только
конец марта, а ещё и конец света.
Андрей Круз. Эпоха мертвых. Начало.


Андрей проснулся от странного шума, причем не мог понять, доносится этот звук из подъезда или с улицы. С трудом продрал глаза, буквально руками помогая им отрыться. Повернул голову направо.
Ника спала, взъерошенные пряди закрывали половину лица, а одеяло сползло, аппетитно оголив плечики. Он улыбнулся и дал себе вдоволь полюбоваться этой красотой. Чтобы прервать воистину богатырский для такой хрупкой девушки как она сон, нужно что-то большее чем посторонний шум.
Андрей снова прислушался, после чего заключил, что звук доносится и с улицы, и из подъезда. Да что там такое? Любопытство победило лень, которая часто накатывает после пробуждения, и он заставил себя встать. При этом в голове отдалось такой болью, словно ему провели операцию по замене черепа, и сейчас прекратило действовать обезболивающее.
Они с Никой жили в небольшой однушке на первом этаже в старом трехэтажном доме. Поэтому на выходящих во двор окнах были решетки, а иначе в нашей стране никак. Увиденное Андрею совершенно не понравилось.
Десятка соседа сверху впечаталась в бок синей нивы. Причем, судя по битому стеклу и следам крови тут и там, без жертв не обошлось. Но как такое могло произойти? По узкой дороге, испещрённой колдобинами, не поездишь больше 10 километров в час. Не к добру это все.
В соседнем дворе тоже наблюдалось странное движение. Группа то ли бомжей, то ли просто алкоголиков столпилась у внедорожника с завышенной посадкой и долбила руками по корпусу авто. Стекла машины были затонированы, и Андрей не разглядел, есть ли кто в автомобиле. Но зато он видел, что движения у этих бродяг какие-то неестественные. Словно лупят не руками, а свернутыми мокрыми полотенцами.
Почему никто не вызовет полицию? Андрей предпочитал лишний раз не связываться с блюстителями правопорядка. Он относился к той категории людей, что произносят мусор и мент гораздо чаще, чем полицейский. Номер машины «С 777 СС» говорит о уровне доходов ее владельца. Он конечно не самый правильный парень на свете, но похоже придется переступить через себя и сообщить о происходящем.
Андрей взял телефон и глянул на часы — 6:00. Еще час до будильника. Несмотря на выходной, он не любил позволять себе спать больше 8 часов. И плевать, что они потом с Никой не вылезут из кровати раньше 10, будут нежиться и болтать о планах на будущее или же о всяких пустяках.
Сети нет. Попробовал на мобильном Ники. То же самое. Лампочки на коробке роутера горят как зрачок терминатора, а значит и интернет отсутствует. Так, стоп. Они вообще не горят, то есть электричества тоже нет. «Видимо, показалось» — подумал Андрей.
Как всегда бывает у него в таких ситуациях, откуда-то из глубин сознания требовательно постучалась интуиция. Подсознание уже обработало всю информацию и теперь, что есть мочи, стучит в тревожный гонг.
Андрей привык ей доверять, ведь в последний раз, когда он ее ослушался, произошли самые худшие события в его жизни. Из-за чего он в свои 22 был абсолютно седой. Андрей не догадывался, что это еще цветочки по сравнению с тем, что его ждет впереди.
Он поспешно оделся и умылся. Вода в кране текла маленькой струйкой и без напора. Шевеление в подъезде не прекратилось. Он приложил ухо к двери. Похоже, кто-то с силой долбится в дверь на верхних этажах. Андрей глянул в глазок и отпрянул. Даже сквозь его поцарапанное и затертое стекло можно было разглядеть, что вся лестничная площадка залита кровью и пропитавшимся ею рваным тряпьем.
Так, спокойно. Андрей взял из шкафа складной нож и положил в правый карман джинсов. Если что-то случится, ему нужно защитить не только себя, но и Нику. Его красотка по-прежнему крепко спит, и плевать она хотела на то, что ее парень уже мысленно забаррикадировал дверь и собрал два рюкзака.
Кстати о дверях. Как думалось Андрею, эта современная дверь из прессованной жести лишь создает иллюзию безопасности. Если кто-то и вправду захочет проникнуть в его квартиру, то сделает это без труда, просто вырезав консервным ножом область, где крепится замок.
Андрей приготовил завтрак и пошел будить Нику. Предстоит нелегкий разговор. Он еще не знал, как донести свои опасения до девушки.
— Солнышко, — протянул он ласково, целуя ее в щеку, — пора вставать.
Девушка потянулась, отчего одеяло сползло вниз, оголив спелую девичью грудь. Андрей с трудом отогнал похабные мысли, не подходящие сейчас для этого времени.
Ника глянула на телефон и, подняв на Андрея взгляд прекрасных глаз, спросила:
— Чего в такую рань подскочил?
— Объясню, когда поешь. Поднимайся, я чай уже вскипятил. — Он умолчал, что для этого ему пришлось перерыть всю квартиру в поисках спиртовки.
Ника обожала валяться по утрам, и потому разочарованная подобным ответом девушка уже хотела было обидеться и даже придумала позу, которая будет лучше всего сигнализировать «не подходи ко мне». Но в последний момент передумала, посмотрев в глаза Андрея. Такой взгляд у него был в начале их отношений: настороженный, колючий и холодный. Прошло много времени, пока она не растопила этот холод.
Она молча умылась и оделась, причем сделала это в два раза быстрее обычного. Чувство тревоги и любопытство подгоняют лучше всяких слов.
— У меня голова кружится и подташнивает слегка. — пожаловалась девушка.
— Я тоже себя не очень чувствую, — признался Андрей. Может отравление? — подумал он.
Андрей стоял у окна и аккуратно выглядывая то с одного, то с другого края шторы, и с опаской глядел на улицу. Завтракали они молча, за это время Андрей несколько раз бегал в комнату и поглядывал еще и в то окно.
Все попытки Ники узнать причины его поведения, как и попытки посмотреть в окно самой, пресекались красноречивым: «Надо сначала поесть нормально». Ника доверяла Андрею, за все полтора года их отношений он ни разу не дал повода усомниться в ее выборе. Да и не она его выбирала, а он ее. Но все же его поведение пугало девушку.
Андрей в очередной раз выглянул в окошко и побледнел. Бомжи все-таки добрались до содержимого внедорожника. Тучного мужика выволокли на дорогу и принялись рвать зубами. Буквально вырывая и пережёвывая куски его плоти.
Андрей провернул ручку окна, поставив его в режим форточки. Звуки улицы тут же бесцеремонно ворвались в пространство квартиры. Вой сирен, крики, пыхтение, какая-то неразличимая возня. Хлопок выстрела! И еще, и еще! Где-то совсем рядом, за домом.
— Андрей, что происходит? — закусывая губу, спросила Ника.
Он отпрянул от окна и, уставившись в одну точку, попытался подобрать слова.
— Я пока не знаю. Слишком мало информации. Если кратко, то безумие какое-то. Не бойся. Ты же меня знаешь, я что-нибудь придумаю. А пока, давай соберем рюкзаки, возможно нам придется свалить отсюда.
Глаза Ники покраснели, а в уголках начали скапливаться слезинки.
— Можно мне посмотреть в окно?
— Краем глаза, — вздохнув, согласился Андрей. — Если что, раковина рядом.
— Зачем мне раковина?
— Посмотри, поймешь.
Ника с опаской выглянула на улицу. Ее брови поползли вверх, когда она увидела столкнувшиеся машины. Затем перевела взгляд дальше и, коротко взвизгнув, отпрыгнула от окна, налетев на Андрея. И тут началось то, что он всеми силами оттягивал. Настоящая женская истерика.
Андрей благоразумно не стал сразу успокаивать Нику. Решил дождаться, пока все эмоции выплеснуться наружу, а он в это время соберет рюкзак. Ничего особенного, обычный бюджетный вариант небольшого походного рюкзака на тридцать литров.
Забил его только на половину, положив самое необходимое: запасной комплект одежды, теплые вещи, все консервы, что нашел в холодильнике, двухлитровую бутыль воды и маленькую дедовскую фляжку с водкой, железную кружку, микроаптечку, фонарик, еще один складной нож и коробок соли. Бинт, презерватив вместо жгута, зажигалку и спички позже положит в карман.
Прошло минут пятнадцать, и, судя по звукам, истерика подошла к завершающей фазе. «Мой выход» — промелькнула в голове мысль. Андрей поставил рюкзак в коридор и сверху на него положил мачете. Обычные рабочий инструмент, он его брал в свое время для рубки мяса. Мороженую курицу разрубает на раз-два. С костями черепа тоже должен справиться, в случае чего.
Андрей прилег рядом с Никой на диван и обнял тихонько всхлипывавшую девушку.
— Успокоилась?
— Нет! — обиженно выдала она.
— Они… они…ты видел? — захлебываясь от эмоций, спросила Ника.
— Видел.
— Что происходит?
— Пока рабочая версия — зомби-апокалипсис, а там посмотрим по обстоятельствам.
Пока Андрей собирал рюкзак, он думал о происходящем и, как любитель тематики постапа, пришел именно к такому выводу. Разумеется, как у каждого, кто прочел пару-тройку фантастических книг на эту тематику, у него в голове уже давно созрел план действий на всякого рода ЧП.
— Что мы будем делать?
— Выбираться из города, здесь слишком много народа, а значит, и зомби. Надо уходить в деревню к деду. До нее около ста километров, думаю дня за 3–4 на своих двоих дочапаем.
Девушку такая перспектива явно не прельщала.
— Нельзя уходить, а как же полиция, армия.
— У полиции свои семьи, а крупных военных частей у нас в области нет. Так что не стоит рассчитывать на скорую подмогу. Особенно, если зомбилэнд по всему миру начался. К тому же через пару дней часть выживших начнут мародерить и беспределить по-крупному. А у нас из огнестрельного оружия только твои глазки, они, конечно, валят наповал, но боюсь, сейчас это нам на руку не сыграет. Скорее, наоборот. В таких ситуациях люди голову теряют. Когда людской закон больше не действует, ему на смену приходит закон природы: «выживает сильнейший». Мы пока слишком мало знаем. Но готовиться надо к худшему. Так что не стоит скидывать со счетов версию, что эпидемия с нас началась. Тогда правительство может пойти на радикальные меры. Одна бомба гораздо дешевле, чем весь мир в руинах. К тому же всегда можно отмазаться, мол, технологическая катастрофа. Разбираться что, да как, у нас никогда не любили. Так что валить отсюда надо, и как можно быстрее.
— Но…
— Рюкзак собери. — оборвал ее Андрей. — Положи туда запасной комплект одежды, теплые шмотки и на себя накинь что-нибудь поудобней, в общем не дура вроде, разберешься. Я скоро вернусь.
— Куда ты собрался! — Ника испуганно вскинулась и схватила Андрея за руку.
— Надо подъезд зачистить и с соседями пообщаться, может кто еще выжил.
— Не уходи, Андрей. Не оставляй меня одну. — взмолилась Ника, а в уголках глаз снова начали скапливаться слезы.
— Значит так, я все понимаю, ты привыкла жить в комфорте и без лишних стрессов, а сейчас все резко поменялось. Я вытащу нас из этого дерьма. Но мне нужно чтобы ты взяла себя в руки. Понимаешь?
Ника нехотя кивнула.
— Хорошо. Подъезд обязательно нужно зачистить, не хотелось бы чтоб кто-нибудь укусил тебя за попку, когда мы будем покидать сию обитель. Я ж ревнивый и на твои булки кроме меня зарится никому не позволю. К тому же, кто-то из соседей может что-то по телику видел, до того как электричество пропало. Нам информация нужна как воздух. В теории зомби смертные, нужно лишь повредить им мозг. Вот и проверим. А то вдруг в разгар нашего побега мы обнаружим, что наши бывшие сограждане, ныне представляющие фракцию нежити, прекрасно обходятся без головы, более того, им без нее бегать удобнее. Да и никаких рефлексий тогда точно не предвидится.
— Как ты можешь шутить в такое время?
— Это, Солнце мое, нервное, защитная реакция организма. Юмор помогает пережить проблемы, на то он и юмор. В общем, тебе есть чем заняться, я пошел. Кстати, — Андрей достал из шкафа еще один нож, этот, кажется, друзья дарили, — вот держи. Прицепи на пояс, ножны держи всегда закрытыми, а то может выпасть при беге. Если не вернусь через полчаса, сваливай без меня. Не надо смотреть на меня такими глазами. И реветь снова не вздумай, а то оставлю тебя здесь, а сам найду себе брутальную байкершу, которой мертвяка пришить, что тебе глаза накрасить.
— Глаза красить не так уж и просто.
— Не важно. Все, я ушел. Закройся за мной. — с этими словами Андрей чмокнул девушку в макушку и направился на выход. Хлопнув себя по лбу за забывчивость, вернулся в комнату, где долго копался в шкафу, пока не нашел берцы. Старые, но надежные, как автомат Калашникова.
«Фух, ну теперь вроде все» — подумал он, зашнуровываясь. Похлопал себя по карманам, проверяя на месте ли нож, бинт и прочее. Пару раз крутанул в руке мачете, привыкая к его весу. Щелкнул фонариком — горит, отлично.
Залог выживания в любых экстремальных условиях состоит из трех компонентов: желания остаться в живых — этого у Андрея хоть отбавляй, специальные знания — тут пока голяк, ведь он по сути понятия не имеет, что происходит, и снаряжение — в данной конкретной ситуации это огнестрельное оружие, ведь бояться нужно не только зомби, но и людей, причем последних гораздо больше. Итого, один из трех, ну да ладно, Андрей и при таком раскладе был готов побарахтаться.
— Хоть бы это было так же легко, как в кино. — прошептал Андрей и припал ухом к двери. В подъезде определенно кто-то был, причем этот кто-то явно не совсем адекватен. Андрей сделал три глубоких вдоха, открыл дверь, проклиная создателей замков за столь шумный механизм, и вышел в подъезд.
Дверь за его спиной с грохотом захлопнулась, отрезая путь к отступлению.
Ника несколько раз провернула засов, прижалась спиной к двери и, тихо плача, сползла на пол. За что ей все это? Ведь все было так хорошо. С тех пор, как она сошлась с Андреем. Эти полтора года были самые счастливые в жизни их обоих, а тут такое.
Ника разрывалась на части от противоречий. С одной стороны, ей хотелось припасть к глазку и наблюдать, несмотря на свой атеизм, молиться всем богам, чтобы у Андрея все было хорошо. С другой, она боялась увидеть, как его убьют, и остаться одной в этом кошмаре.
Андрей часто упрекал ее за то, что она всегда представляла худший исход ситуации, так ей проще было принять негативный результат, если все кончится плохо.
Так, все, нужно взять себя в руки. Один раз, ради Андрея. Если он вернется. Тьфу, дура. Когда он вернется, рюкзак должен быть собран. Ника встала и направилась в комнату, напевая дурацкую попсовую песню, лишь бы не слышать того, что сейчас начнется в подъезде.
Андрей дождался, пока провернется засов, и щелкнул фонариком. На верхних этажах площадки освещаются через окна. Но на первом пространство от подъездной двери до квартир находилось в полумраке, к тому же под лестницу свет вообще не проникал.
Непонятные звуки на верху затихли, Андрей осмотрелся, боясь даже пошевелиться. Сцена перед дверью читалась легко, как детская книга, тут явно кого-то схарчили. В обрывках пропитанного кровью тряпья валялись кости. Кровавый след идет в соседскую дверь. На каждом этаже по 4 квартиры, его крайняя справа под номером один, в двух соседних двери были приоткрыты.
«Так же легко, как мороженую курицу. Так же легко, как в кино» — повторял он в голове глупую мантру. Андрею уже приходилось убивать, но то было убийство в состоянии аффекта, он помнил лишь черную пелену, а потом как приходит в себя бредущим по дороге, по локоть перепачканным в крови.
Только он сделал шаг к соседской двери, как сверху раздался дикий гортанный крик, сменившийся урчанием. Кто-то очень быстро спускался с третьего этажа.
Сердце Андрея бешено заколотилось, а мантра в голове ускорилась. Еще секунда, и противник показался на лестничной площадке. Босой мужик среднего роста, в трениках и окровавленной майке «алкоголичке». Сосед со второго этажа, они там все живут от пьянки до пьянки. Самое страшное, что у них у всех дети. В глазу у него торчала вилка, на которой висел кусок колбасы. Видно, обратился прям посреди застолья.
Завидев Андрея, он буквально перепрыгнул через весь пролет и с грохотом влетел в железную дверь, отчего в ней образовалась вмятина, а у мертвяка наружу вылезла ключичная кость. Он попытался подняться, но завалился, видно не рассчитал свои силы, и удар об дверь не прошел бесследно.
Андрей воспользовался заминкой противника и нанес мощный рубящий удар сверху вниз. Лезвие прошло вскользь, срезав часть скальпа и ухо, и вошло в плечо. Мертвяк заурчал и подался вперед. Андрей, что было силы, пнул его в голову. Вырвал мачете и еще приложился по мертвяку. На этот раз более удачно. Лезвие с хрустом разрубило кость. Тело твари безвольно рухнуло на пол и задергалось в конвульсиях.
С грохотом открылась дверь справа от Андрея и переродившаяся соседка, с завидной для старухи прытью, накинулась на Андрея. Тот лишь успел выдернуть лезвие и развернуть корпус, закрывая лицо от зубов монстра. Тварь впилась в предплечье и толкнула Андрея назад. Он больно стукнулся спиной о перила и, выронив мачете, грохнулся на пол.
Зомби мерзко урчало, пытаясь добраться до вожделенной плоти. Андрей пальцами выдавил глаза твари, но это мало помогло. Мышцы постепенно забивались, его силы были на исходе. На лицо ему капала кровавая слюна твари. Еще немного, и его вырвет от этого зловония.
Снова подставив искалеченную правую руку, левой Андрей дотянулся до ножа и, щелкнув кнопкой, всадил клинок под подбородок старухе. Тварь еще дергалась, а Андрей уже отпустил руки, не в силах больше удерживать вес ее тела.
Он пролежал так несколько минут, восстанавливая дыхание. Затем, выбравшись из-под тела, рукавом вытер лицо, подобрал мачете, прислушался. Сердце билось так сильно, что заглушало все остальные звуки. Стараясь медленно и глубоко дышать, выждал еще пару минут.
По всему подъезду бывшие соседи изнутри ломились в двери. Звук схватки привел их в бешенство, и вечный голод еще требовательнее подталкивал к действиям.
Андрей вынул нож и, кое как протерев его об платье мертвой старухи, повесил за клипсу на пояс, чтоб в случае чего не лезть в карман. Он решил, что будет проверять все квартиры по очереди, возможно найдутся еще открытые или те, в которых остались нормальные люди. Начал он с той, откуда вылетела соседка.
Андрей подпер вторую незапертую дверь телами мертвяков, не хотелось бы, чтобы оттуда снова кто-то набросился на него в самый неподходящий момент. А трупы, в случае чего, дадут ему драгоценные несколько секунд, чтобы перегруппироваться.
Андрей резко дернул дверь на себя, в квартире пахло старухами. Этот запах ни с чем не спутаешь. Он быстро прошел по коридору, открыл туалет — пусто. Заглянул в комнату — никого. На кухне та же история. Тогда он вернулся к двери и запер ее на засов.
Зашел в ванну, умылся. Нашел в шкафу чистую простынь и, отрезав тонкий лоскут, замотал им укусы. На первое время сойдет, а как закончит во всем подъезде, займется им всерьез. Сейчас его волновало не это, надо было найти ключи от четвертой квартиры. Андрей знал, что старушки общались, и пару раз замечал их за тем, что одна, не докричавшись до другой, отпирала дверь со своего ключа.
Немного порывшись, он обнаружил искомое. Снова выйдя на площадку, Андрей сначала посмотрел на трупы, лежат на месте. Затем постучал в дверь своей квартиры, закрыл глазок пальцем, выждал пару секунд и сказал:
— Солнышко, это я.
— Как ты? — раздался из-за двери взволнованный голос Ники.
— Да все замечательно, размялся с утра, говорят полезно, только замарался чуток.
— Дурак ты, и шутки у тебя дурацкие.
— Я тебя тоже люблю. Я таймер обновить пришел.
— Чего?
— Ну, я говорил, если не вернусь через полчаса, бла-бла-бла. Ну так вот, теперь снова можешь отсчитывать полчаса. Рюкзак собрала?
— Да.
— Приду проверю, не дай бог найду там розовые тапочки или еще чего в этом духе. Все, я ускакал спасать мир, не смотри в глазок.
— Хорошо.
— Вот и умница.
Ника облегченно выдохнула, но, с секунду помявшись, все-таки не стала смотреть в глазок и отправилась в комнату.
Андрей оттащил тела от третьей квартиры и осторожно потянул ручку на себя, дверь предательски скрипнула. Андрей вошел внутрь и по той же схеме осмотрел квартиру. Хозяина на месте он не обнаружил, видимо, это его останки валялись прямо перед дверью. Андрей бегло осмотрел помещение на наличие полезных вещей и запомнил, что где лежит.
Четвертую квартиру он отпер с ключа. Внутри все тот же запах старух с примесью кошачьего. Кота не было, или он слишком хорошо спрятался, а вот хозяйка нашлась тут же. Лежала в своей постели мертвой. Похоже, просто умерла во сне.
Возможно еще не восстала, а может просто ее время пришло, а может и последствия всего происходящего сказались. Андрей мог лишь строить теории, ведь он пока не знал ничего о причинах текущих событий. Но на всякий случай пробил ей мозг через глазницу найденной в предыдущей квартире отверткой.
Так продвигался от квартиры к квартире, сначала звал людей, чаще всего в ответ доносилось мерзкое урчание. Тогда Андрей высверливал замки дрелью с аккумулятором, без сломанных сверл конечно не обошлось, и успокаивал мертвяка или мертвяков.
Он надеялся найти кого-нибудь в нормальном состоянии или что-нибудь из оружия, серьезней чем его мачете. Пока нашел лишь маленький топорик. Вручит его Нике, если правильно ударить, даже женщина сможет проломить череп.
Пару раз на него накатывали приступы дурноты, Андрей списывал их на реакцию организма на стресс, общее переутомление и переизбыток адреналина.
Две двери он так и не смог открыть, слишком мудреные там были замки. Некоторые зомби покинули свои жилища самым доступным для них способом, просто выбив окно. Ему же лучше, меньше работы. В одной из квартир обнаружил совсем неприглядное зрелище. Двух детей и женщину, все с проломленными черепами, судя по виду, все они были обращенными. Рядом в углу комнаты сидел мужик лет сорока с окровавленным молотком в руках и, смотря в одну точку, что-то причитал и раскачивался.
Андрей окликнул его, но тот никак не реагировал. Да он в абсолютно неадекватном состоянии и может накинуться на Андрея с молотком, но пройти мимо в такой ситуации это не в его стиле. После еще нескольких бесплодных попыток докричаться, Андрей покинул место ужасной драмы. Хорошо, что Ника не с ним. Ее психика точно такого бы не выдержала.
Один раз его чуть не съели. Это было уже в самом конце, когда он зачищал третий этаж. Слишком расслабился после десяти убитых зомби, он достаточно приноровился, и процесс перестал казаться таким сложным.
Зашел в очередную квартиру, внутри явно воняло мертвечиной. Андрей напрягся. Медленно продвигался, в комнате обнаружил следы большого пиршества. По всему помещению были разбросаны кости и потроха. Он насчитал как минимум четыре черепа.
Видами любых человеческих останков его не смутить, он два месяца провел на войне, где только и занимался что перевозкой раненных разной степени тяжести и трупов разной степени разложения, пока его не комиссовали после одного неприятного инцидента. Хотя всю эту войну можно было считать одним большим неприятным инцидентом.
Его удивило, что зомби в комнате он не обнаружил, и окна были целы. Андрей направился на кухню. Там окна тоже не повреждены. В этот момент тварь
выскочила из-за холодильника. Таких резвых до этого ему не попадалось. Он едва успел отпрыгнуть назад и рефлекторно выкинуть руку в сторону угрозы.
Он располосовал лицо монстра, но, судя по отсутствию штанов и запачканным ногам, мертвец не сильно пекся о своей внешности. Тварь повторила рывок и сама насадила себя на лезвие мачете. Ухватив Андрея, она продолжала двигаться на него, а лезвие клинка входило все глубже. Андрей повел клинок вниз, распарывая брюхо мертвеца. Его обдало смрадом разрезаемых внутренностей. От дурного запаха на секунду даже помутнело в глазах.
Но монстр упрямо пытался добраться до вкусной тушки Андрея. Андрей повернул клинок, переведя его в горизонтальное положение. По-звериному закричав, он напряг все силы и начал толкать тварь, пока та не уперлась спиной в стену.
Тогда Андрей нащупал лезвием стык позвонков и еще больше усилил натиск. Наконец мачете уперся в стену, а тварь, растеряв былые силы, рухнула на пол, но продолжала ползти в его сторону. Жалкое зрелище.
Андрей с силой приложился берцем по башке твари, затем еще и еще, и еще. Пока не превратил ее в кроваво-костную массу. Выглядело так, словно блендер поработал. Плевать, что штаны по колено забрызгал. Он вообще боялся смотреть в зеркало. Даже примерно не хотел знать, на что он сейчас похож. Лишь вытер кухонным полотенцем берцы.
Андрей стаскал все трупы в квартиру с выбитыми окнами на третьем этаже. Кто знает, сколько им еще придется просидеть в этом подъезде. Не хотелось бы задохнуться от запаха разложения. Он то привык к подобному, но ему приходилось заботиться не только о себе.
Когда Андрей стаскивал тела, то по возможности осматривал их. Почти у всех зомби на затылке находилось что-то вроде небольшой гематомы. У всех она была разного размера и разной степени твердости. Самая большая была у резвой твари, что набросилась на него из-за холодильника. Надо сказать, у нее имелись и другие существенные изменения. Например, челюстной аппарат как-то странно изменился. Да и зубы больше стали похожи на клыки.
Разумеется, Андрей не удержался и покопался внутри нароста на затылке. К его удивлению там не оказалось того, что можно обычно обнаружить внутри опухолей. Там было сухо, словно он залез не тело живого существа, а в мешочек с черной паутиной, словно состоящей из толченого угля. Внутри у самой страшной твари там было что-то вроде головки чеснока. Он и ее расковырял, но ничего не обнаружил. Надо записать эту странность в свой склерозник. Все это неспроста.
Он разбил в квартире пару бутыльков с одеколоном и плотно закрыл дверь, может хоть немного поможет сдержать запах. Так же сделал и на лестничной площадке третьего этажа. Андрей глянул на часы — уже 11:25.
Затем Андрей порылся по квартирам в поисках чистых вещей. Нашел добротные камуфляжные штаны и плотную кожаную куртку по типу байкерской, будь он в такой, вряд ли тварь смогла бы прокусить плотный материал. В подтверждение своей теории он попробовал материал на зуб и убедился, что был прав.
Наконец дело дошло до его укусов. Раны выглядели лучше, чем ощущалось. Два рваных следа от зубов, один внахлёст на другой. Андрей хорошенько промыл их перекисью, обработал зеленкой и плотно забинтовал. Теперь осталось найти подходящую кофту, чтоб скрывала следы от Ники. Он не хотел, чтобы она лишний раз переживала, для ее психики и так начались непростые времена.
Возможность заражения через укус была 50 на 50, он специально осмотрел все тела на предмет укусов и ничего не обнаружил. Но все-таки такую вероятность не стоит списывать со счетов. Поэтому нужно как можно раньше вывести Нику из города. Возможно, у него в запасе еще несколько дней, а может и часов.
Вечно оберегать Нику не получится, надо потихоньку готовить ее к местным реалиям. Поэтому, спустившись, он в первую очередь вручил ей топор. Быстро соорудив грубое подобие ножен и петлю для крепления на поясе.
— Теперь без него никуда, забыла топор, считай, забыла руки. Поняла?
— Да. Там есть кто-нибудь нормальный?
— Ну нормальным его назвать сложно, по крайней мере необращенный в зомби, это уже хорошо. Сейчас мы пойдем и быстро кое-что сделаем, а затем будем сваливать отсюда. Вот, надень, — Андрей протянул ей кожанку.
— Ты что, ее украл? Не мой размер, великовата.
— Глупенькая, не украл, а позаимствовал. Времена модных вещей кончились, началась эпоха практичных.
Ника тяжело вздохнула и напялила на себя куртку.
— Что нужно сделать?
— Сейчас пойдем мародерить хаты на предмет лекарств и консервов, запасы у нас не ахти, а кто знает, как оно дальше все повернется. На тебе первый этаж, на мне остальные.
— Ну там же трупы! — сморщилась Ника.
— Не боись, нет их там. Все, пошли.
Он понимал, что это нужно сделать. Сейчас она пройдет мимо костей в подъезде, в одиночку походит по залитым кровью квартирам и начнет потихоньку осознавать, что старый образ жизни остался далеко в прошлом, и если он когда-нибудь и вернется, то очень нескоро.
Спустя двадцать минут они снова сидели в своей квартире, и Андрей создавал два набора мини-аптечек. Спешно объяснял Нике, в каком порядке вещи должны ложиться в рюкзак, а на арбузе и футбольном мяче показывал, как именно нужно пробивать черепушку зомби.




Глава 2. Подкидыши Улья


Они уже готовились уходить, когда Андрей в очередной раз подошел к окну, чтоб проверить обстановку на улице. Уведенное там поменяло их планы. Двое вооруженных мужиков, обряженных в какой-то модернизированный камуфляж, явно не для похода за грибами, бежали от толпы мертвяков. Причем сноровисто отстреливались, что говорило о наличие опыта в этом деле. У одного пониже ростом в руках был дробовик, с, внимание, штык-ножом, а за спиной что-то еще. У другого в левой руке было что-то вроде секиры, а в правой пистолет и за спиной сразу два каких-то агрегата, которые отсюда не разглядишь. Ну прям герои фантастического боевика.
Не смотря на их усилия, кольцо зомби все плотнее сжималось, новые мертвяки выходили из подъездов и выпадывали из окон на звук пальбы. Еще пару минут и их полностью окружат.
Ника завороженно смотрела на это действие, когда Андрей принял решение и одернул ее.
— Эй, ты чего?
— Слушать внимательно, возьми рюкзак и спускайся в подвал. Время тоже — если не вернусь через полчаса, сваливай. Я попробую вытащить этих ребят, надеюсь они не окажутся совсем отбитыми, вместе выбраться будет проще.
Ника умоляюще посмотрела на Андрея.
— Не спорь, Солнце, так будет лучше.
Он дождался когда Ника спустится вниз, и закрыл лаз ковром. У сталинских квартир есть несколько интересных особенности. Первая — это высота потолков, обычно около трех метров, для увеличения объема воздуха в помещении. Вторая — возможность оборудования небольшого подвальчика на первых этажах. Андрей там хранил коробки и прочее не нужное барахло. Вот и сейчас он пригодился.
Андрей выскочил в подъезд открыл засов на толстой железной двери и крикнул:
— Мужики, сюда!
Почти сразу после этого он услышал звон стекла и глухие удары падающих тел. Четыре мертвяка выпрыгнули из окон тех квартир, с замками в которых он так и не смог справится. Пока те не вскочили, Андрей по очереди угомонил их уже привычным ударом сверху вниз.
Мертвяки начали сыпаться из окон соседних подъездов. Высота была небольшой, но все же чтобы оправится от падения им нужно было время. Кто-то и вовсе умудрился рухнуть головой вниз и больше не пытался подняться, другие же ползли на переломанных ногах.
Когда мужики уже подбежали, Андрей заскочил в подъезд и держал дверь открытой. Незнакомцы запрыгнули в след за Андреем, и он захлопнул дверь и задвинул засов. И ее сразу сотрясли десятки ударов голодных тел. Но куда там. Незнакомцы побросали рюкзаки и шумно пытались отдышаться. Камуфляж был модернизирован спереди рядами бронепластин. Оружие, которое у них было за спиной оказалось арбалетами. Что еще больше добавляло вопросов к этой странной парочке.
— Фух, спасибо тебе парень. — задыхаясь пробасил тот, что повыше. Бритый под 3 миллиметра, росту в нем не меньше метр девяносто, да и в плечах что тот бабушкин шкаф, примерно того же возраста что и Андрей. — Мы тут по тихой проворничали, как обычно и нарвались на топтуна, хер знает, как он вообще в свежий кластер попасть успел, у нас инфа проверенная, сюда развитые твари не раньше завтрашнего дня только наведаться должны были, вот и пришлось стрелять, а там насобирали паровоз. От души выручил. Я Тафгай, а это Крестный.
— Эм, половины не понял из того что ты сказал, но судя по всему, вы знаете что здесь происходит. Я кстати Андрей. — Он пожал руки обоим.
— А, дак ты из свеженьких. А прикинут бодро, в камуфляжку. Помню, как сам здесь оказался: башка трещит, как будто на колонке в клубе спал, нихера не соображаю. Тут еще чудища всякие. Я думал галюны. Но нашлись люди добрые, выручили, — на этих словах он кивнул в сторону спутника.
— Тафгай я тебе сколько раз говорил, думай прежде чем что-то сказать. — наставническим тоном вмещался тот что поменьше. Среднего роста, но крепко сложен, лет сорока пяти, щетинистое слегка загорелое волевое лицо. — Где ты видел, чтоб у рейдера такой чистый прикид был?
— Вы давайте, на чай проходите, у меня к вам слишком много вопросов. — сказал Андрей и пригласительным жестом указал на дверь.
Необычные новые знакомые убрали оружие и когда они подхватывали рюкзаки, Андрей приставил нож к горлу того, что завет себя Крестным. Тафгай тут же выхватил ствол, слегка потертый АПС, что в его исполинской руке выглядел словно игрушечный. Андрей благоразумно спрятал голову за своим заложником.
— Значит так, мужики, без глупостей. Вооруженных незнакомцев, разбирающихся в обстановке, я в свой дом не пущу. Если дергаться не будете и ответите на мои вопросы, нормально разойдемся. А может и вместе двинем, это уж как добазаримся. — Андрей старался говорить спокойно и уверенно, что с учетом обстановки получалось у него не очень.
Крестный сделал пас рукой, и Тафгай опустил оружие. Андрея удивило подобное хладнокровие заложника и беспрекословное подчинение Тафгая.
— Пистолет отдай! — Тафгай послушно протянул Андрею оружие рукоятью вперед.
Андрей отконвоировал обоих заложников в квартиру и позвал Нику. Девушка выбралась из подвала и испуганно смотрела на происходящее.
— Дорогая, у нас гости, приготовь им пожалуйста стулья, и для удобства скотч.
— Андрей, мне страшно, что происходит? — по глазам девушки было видно, что она снова вот-вот заплачет.
— Все впорядке. Просто мы с ними мило пообщаемся, а потом отпустим только и всего. Поторопись.
Андрей держал их на мушке, когда Ника по очереди. Привязывала скотчем к стулу обоих новых знакомых. Наконец Андрей позволил себе выдохнуть и отпустил ствол.
— Вы мужики не обессудьте. Я вас не знаю, вы меня тоже, но вы при стволах, а я пустой.
— Я знаю, что у вас тут произошло. Сначала кисляк пошел, туман такой зеленый, потом связь и электричество пропали. — Зачастил здоровяк. — Ты бы не дурил, парень. У нас тут дела еще. С каждым часом обстановка все хуже будет. А ты ту мля устроил допрос с пристрастием. Валить надо, а не херней страдать. Есть твари и посерьезней этих безмозглышей, им эту дверь подъездную вскрыть не сложнее, чем тебе коробку молока.
— Не знаю я не про какой туман, я когда проснулся уже вся эта херня началась.
— Тоф, завязывай. — приказал второй пленник. — В рюкзаках брошюрки лежат, — начал подчеркнуто спокойным голосом Крестный, — ты возьми почитай. Если что не поймешь спрашивай, только не части. Понимаю, что интересно, но нет времени на лишнюю болтовню, доберемся до стаба, тогда и сыграем в «Хочу все знать». Смекаешь?
Андрей внял совету Крестного, этот мужик импонировал ему своим невозмутимым спокойствием. Достал брошюры и с первых слов понял, это именно то, чего ему не хватало. Сразу же вручил вторую Нике и сказал:
— Читай внимательно и запоминай.
Андрей быстро прочел книжецу, повторил про себя основные моменты. Теперь он частично понимал суть происходящего. Город, или лишь его часть перенесло в место, которое называется Улей или Стикс. Выхода в свой мир отсюда нет. Весь Улей состоит из так называемых кластеров — кусков параллельных реальностей.
Кластеры бывают стабильные(чаще просто стабы) и стандартные. На стабильных люди строят укрепленные базы и даже целые города. Стандартные кластеры перезагружаются в определенные временные промежутки. То есть через условный месяц кластер Андрея перезагрузиться, и сюда снова прилетит весь его город. А если реальность из которой он дублируется похожа, то и Андрей с Никой. И все начнется по новой.
Если будешь находится на кластере во время перезагрузки, то пападешь под откат. Тогда в лучшем случае мозги вытекут через уши, а в худшем ты на всю оставшуюся недолгую жизнь останешься слюнявым идиотом, по уровню интеллекта уступающим даже хомячку аутисту.
Все попаданцы делятся на две категории, зараженные и иммунные. Андрей как раз-таки относился к последним. Чтобы выжить иммунные должны пить «живчик» — это раствор из спорового мешка тварей. Споровый мешок — это тот самый нарост на затылке. Со временем у монстров образуется там что-то вроде маленьких зеленных виноградин. Каждый выживший получает какой-то дар Улья, особую способность.
Зараженные же в свою очередь всю жизнь проводят в поисках съестного. Со временем мутируя все больше и больше. Особое внимание Андрей уделил классификации зараженных. Шепотом проговаривая их от меньшего к большему: «ползун, пустыш, бегун, лотерейщик, топтун, рубер, элита». Рядом с подписями были небольшие черно-белые картинки. Те которых он сегодня убивал, назывались пустышами. Андрей подозревал, что выскочившая на него из-за холодильника тварь уже могла перерасти в бегуна. Чем дальше тем больше, уродливей и страшнее были твари. О чем говорить, если элита — это чудище весом от полутоны.
Всех выживших можно разделить на несколько основных категорий. Сектанты или килдинги — в большинстве своем поехавшие люди, поклоняются Стиксу или еще чему-либо, часто приносят человеческие жертвоприношения. Институтские — люди занимающиеся изучением Улья, иногда торгующие информацией или своими разработками. Внешники — люди попавшие в Улей по собственной инициативе, через порталы из своих реальностей. Они охотятся на иммунных и в буквальном смысле разбирают их на органы и вывозят обратно в свои миры. Муры — приспешники внешников, ловят для них иммунных. Есть еще атамиты — они вообще не рыба не мясо, облученные радиацией иммунные, что наполовину обратились в тварей, но сохранили человечность и подобие организованности. Рейдеры — это все те, кто ищут что-либо за пределами стабов. Они тоже в свою очередь делятся на сталкеров, специализирующихся на хабаре, трейсеров, их профиль охота на монстров, и стронгов, их удел война с внешниками.
Андрей обратился к «рейдерам», как он теперь понял, это именно они:
— Тут все типа как в книжках у Андрея Круза, чем больше твари жрут, тем сильней и опасней становятся?
— Так точно. — согласился Тафгай.
— Не знаю, как там в книжках. У нашего брата времени на них особо нет. Но суть ты уловил. — спокойно ответил Крестный.
— Я не совсем поняла, что такое мультиверсум? — спросила Ника обращаясь ко всем сразу.
— Это, Солнце мое, совокупность всех параллельных вселенных. Представь, где-то есть мир, где я рыжий, или в квартире у нас нет подвала, или тебя зовут по-другому. Тысячи маленьких отличий. Мир может различаться лишь в чем-то одном, а может совсем быть не похож на наш. Мир где Германия выиграла вторую мировую, где в России нормальные дороги.
— Ну последнее совсем уже из ряда фантастики, но я поняла. То есть мы, это не мы?
— Точные копии нас самих. — сказал Крестный. — А ваши недомогания — это побочный эффект от копирования.
Андрей внутренне слегка расслабился, ведь теперь его греет уголек надежды, что если он здесь все-таки не справится, где-то там в параллельном мире, есть еще один он, которому сегодня не приходилось убивать зараженных. И где-то есть Ника, которой не нужно вникать в реалии нового мира. Она наслаждается старым.
— Получается весь этот мир состоит из кластеров? — продолжала спрашивать Ника.
— Так точно, — подтвердил Тафгай, — они как тетрадные клеточки примыкают друг к другу. Стикс пытается соединять похожие элементы, дорога всегда примыкает к дороге, лес к лесу, горы к горам, а это я вам доложу не так-то просто. Случаются глупые не состыковки, как-то раз видел, как железная дорога переходит в рельсы американских горок.
Казалось он вообще забыл, что привязан к стулу. Как успел заметить Андрей, Тафгай тот еще болтун, а Крестный его полная противоположность, говорит мало и только по делу.
— А от укуса точно нельзя заразиться? — на всякий случай уточнил Андрей.
— Что ципанули? Это у нашего брата частое дело, не ссы, на нас все как на собаке заживает, ускоренная эта, как ее… регенерация. Уверен, у тебя там уже все затягиваться начало, через пару дней и шрама не останется.
Ника укоризненно посмотрела на Андрея.
— Показывай. Быстро. — процедила она сквозь зубы.
Андрей нехотя размотал повязку, и его брови подпрыгнули вверх. Рана выглядела так будто ей уже дня три. Умом он понимал, что оказался в другом мире и здесь другие правила, но все же трудно вот так сходу к этому всему привыкнуть.
— Солнышко вскипяти пару кружек чая, нарубай салатик и разогрей четыре банки тушенки на спиртовке, а я пока наших новых друзей освобожу. — сказал Андрей и тут же вскинул пистолет.
Крестный буквально прошел сквозь материю, оказавшись без скотча и спокойно стоял.
— Не дури парень, хотели бы убить, давно убили. Смысла стрелять в меня нет, если я захочу, то пуля пройдет сквозь меня так же, как скотч. — разминая затекшее тело сказал Крестный.
Раздался хруст и Тафгай тоже освободился от пут, попросту разорвав скотч и попутно сломав стул. Андрей впервые с момента знакомства и правда испугался этих двоих.
— Что это за херня? — дрогнувшим голосом выдал он.
— Это, молодой человек, те самые подарки улья, о которых говорится в брошюре. У вас тоже проснуться в течении недели. Если вы конечно оба иммунные. Смекаешь?
Андрей снова вздрогнул и опустил пистолет, ведь Крестный вслух сказал то, о чем Андрей боялся даже подумать. У него повышенная регенерация, значит он точно иммунный, но вот Ника. В книжице сказано, что процесс обращения может растянуться до четырех дней.
— Какой процент иммунных? — задал он мучавший его вопрос.
— Везде по-разному. Однажды мне довелось пообщаться с одним из институтских, он говорил про кластеры, где вообще не было иммунных.
— А я вот видел семью в одном стабе, их пять человек было и все иммунные. Вот пойди пойми, как что взаимосвязано. — включился в диалог Тафгай.
— Есть способ определения иммунности?
— Так точно, — сказал Тафгай — есть несколько способов. Во-первых, анализ крови, ну это надо прибор специальный, такие институтские цивилизованным стабам продают. Во-вторых, имеется такое умение. Не очень полезное, но если в солидном стабе обитаешь, к делу тебя приставят, будешь при перезагрузках иммунных отыскивать. Это тоже своего рода показатель крутости стаба, если можешь пополнение из новеньких обеспечить.
— Люди в улье расходный материал, расходуется он быстро, поэтому всегда нужно заботится о том, чтоб он не кончался. — добавил Крестный.
— Вы часто бываете в этом кластере?
— Первый раз. С нами еще Кастет был, это его точка, он здесь частенько подогревался. Разный хабар притаскивал, в минусе никогда не был.
- С головой мужик. Меру знал. — согласился с ним Крестный.
— Ага. Мы его с собой на дело брали, вот он и решил нас в ответ отблагодарить. Да и движ солидный намечался в одного такую коляску не вывезешь. Но улей решил, что он свое отбегал. Кстати! — спохватился Тафгай и протянул Андрею фляжку. — На вот выпей, сразу полегчает.
— Это та самая бурда что из спорных мешков добывается?
— Споровых, от слова споры. — пояснил Крестный.
— Потому что иной раз за жемчужину такие споры начинаются, что патроны считать не успеваешь, — хохотнул Тафгай.
Андрей принюхался.
— Чем пахнет? — спросил здоровяк.
— Самогоном на курином дерьме.
— Прям все компоненты угадал. Да ты пей, а не нюхай! — рассмеявшись, хлопнул его по плечу Тафгай.
Андрей приложился к фляжке и сморщившись вернул ее владельцу.
— Ну как? — улыбаясь во весь рот, осведомился здоровяк.
— Раньше я б этой дрянью даже унитаз чистить постеснялся. Но эффект есть, по всему телу тепло, голова не болит, сухость пропала и усталость отступила.
— Чай готов. — донеслось с кухни.
— Солнце, у меня для тебя сюрприз. Я тут лекарство нашел, тебе его нужно выпить.
— Я не за что не соглашусь пить эту гадость. Меня вывернет еще до того как губы коснуться фляжки.
— Юная леди, вам стоит оставить свою привередливость. Живчик — это второй воздух. Через два дня без него вы впадете в беспамятство, и это в лучшем случае. — попробовал повлиять на нее Крестный.
— Не заставите. — гнула свою линию Ника.
— Ты прочла в брошюре о последствиях спорового голодания? — хмурясь спросил Андрей?
— Я. Не. Буду. Это. Пить. — чеканя слова, проговорила Ника.
— Пусть повредничает. Когда прихватит, сама попросит или отрубится и силой вольем. — отхлебнув горячего чая, сказал Тафгай.
Андрей был с ним абсолютно согласен, сейчас не время вести себя как упрямый ребенок.
— Что ты планировал делать? — спросил Крестный, когда с салатом и тушенкой было покончено.
— Для начала нужно сходить на второй этаж, понадобиться ваша помощь. Потом можно валить отсюда. А вы?
— Мы сюда за тачкой пришли. Есть у вас тут один энтузиаст. Как его, типо гонщик по бездорожью. Только вот адрес зае… — Тафгай покосился на Нику, — в общем долго искать, Кастет место знал, а мы только адрес. Такие тачки в цене. Не бронетранспортер конечно, но вездеход четкий.
— Я помогу найти, если до стаба добросите. Даже на долю не претендую, просто вопросов много задавать буду.
— Добро. — кивнул головой Крестный. — У нас новичкам помогать принято. Примета хорошая, я бы даже сказал обязательная. Нормальный ты мужик, без гнили. Я тут по местным меркам уже старожил, да чего там и Тафгай уже старожил, среди разного народа потолкался, так что знаю о чем говорю. Если все выгорит, мы тебе на первое время кое-чего подкинем. Ну и пару советов дадим, как тут дальше двигаться по жизни.
— Их окрестить надо.
— Надо. — тяжело вздохнул Крестный. — Вот ты и крести. Ты мое правило знаешь.
— Знаю, но ведь меня крестил. А они чем хуже?
Крестный снова шумно выдохнул и пристально посмотрел сначала на Андрея потом на Нику.
— Я крещенный, мужики. — решил вмешаться Андрей.
— Старое имя остается в старом мире. Считай это приметой переросшей в правило. Здесь с тобой дел никто иметь не будет, если узнают, что ты Андрей. Женщинам проще, они сами себе имя выбирают.
— Ага, а потом ходят Анжелины да Кейтлин, хотя сама сзади Клава, а спереди Галинка. — заржал Тафгай.
— Ну ты давай не хвастай, кто там и как, спереди да сзади. Не в баре все-таки.
— Не буду я ничего менять. — снова насупилась Ника.
— Тебе и не обязательно, — успокоил ее Крестный. — Никто и не поймет, что ты не перекрещенная. Главное помалкивать об этом.
— А в чем со мной тогда проблема?
— Понимаешь, Андрей, я не самый типичный рейдер. Если я крещу новичка, то я его потом как бы под свою опеку беру, обучаю всему, пока он на ноги не встанет. Улей это понимает и принимает, год я уже новеньких не встречал. Смекаешь?
— Тафгай твой крестник? — догадался Андрей.
— Да, птенец что задержался в гнезде. — сказав это, Крестный улыбнулся впервые с момента их знакомства.
— Потому-то ты и Крестный?
— Да. Это меня уже перекрестили, такое бывает, но редко. Когда в человеке изменения произошли.
— Ага, знаю я одного такого. Звали его Лютый, ну один в один его описывало. Вернулся он как-то из рейда еле живой и голый. С тех пор окрестили его Адамом.
— Не спроста все это. — сказал сам себе Крестный. — Ну да ладно, видать пора, Улей так решил. Отныне имя тебе Седой. Пусть Улей примет новое дитя. — На этих словах Крестный откупорил фляжку с живчиком, отпил и передал ее Тафгаю.
— За тебя, братишка по улью и за тебя сестренка. — Тафгай отсалютовал им обоим фляжкой и передал ее Седому.
— За новую жизнь под небом Улья. — Отхлебнув сказал Седой и посмотрел куда-то на потолок, словно именно там было то небо.
Ника взяла в руки фляжку, понюхав по детски сморщила носик, отхлебнула чуть чуть живчика, закашлялась и тут же запила его чаем.
— За то, чтоб привыкнуть к этому мерзкому вкусу.
Мужики дружно заржали. А Андрей, который теперь Седой, облегченно выдохнул. Живчик она все-таки отхлебнула, значит, не все так плохо, как он предполагал.




Глава 3. Старый друг лучше новых двух


Настоящих друзей, таких больше не завести, их можно только потерять!
Дмитрий Рус. Комэск-13.


— Весь город копируется? — продолжал заваливать гостей вопросами Седой.
— Нет лишь небольшая часть. — ответил Крестный.
— Можешь на карте показать?
— Только если примерно, я карту Кастета один раз видел. Он ее всегда в нагрудном кармане носил. Так что она вместе с ним пропала.
Седой включил мобильный и открыл «2гис».
— Мы вот здесь. — указал он пальцем. — Адрес, что вам нужен, вот тут.
— Барахло ваш кореш мог с торгового центра таскать, там есть пара годных для наших условий магазинов. Но я предлагаю вот сюда заглянуть.
— У Кастета там пометка на карте была, что это?
— Охотничий магазин.
— Опа, живем братцы! Это я вам доложу редкая удача. Ай да Кастет, ай да старый пройдоха. — обрадовался Тафгай.
— Прежде чем двинем, мне нужно кое что сделать. Ваша помощь мне пригодится.
Ника осталась в комнате. А мужчины начали подниматься на второй этаж в квартиру с целым окном, которое выходило бы на заднюю сторону дома. По пути они собирали простыни в опустевших квартирах.
— Седой, а где все зараженные? — спросил Тафгай.
— Мертвы.
— Ты чо весь подъезд привалил?
— Ага, я по натуре интроверт и соседей на дух не переносил, всегда хотел жить в домике в лесу, на берегу реки и чтоб вокруг никого.
— Ну ты монстр. Может тебя монстром перекрестить пока не поздно, а?
— А тебя болтуном. — не остался в долгу Седой.
— Ты не первый кто такое предлагает, так что пожалуй откажусь, идти на поводу у мнения большинства мне как-то не по душе.
Седой принялся связывать простыни между собой. Один конец привязал к батареи. Раскрыл окно и выбросил свободный конец. Бродившие вдалеке пара зараженных пока не заметили его маневр.
— Когда буду возвращаться тените меня как можно быстрее.
— Ну ты нас еще поучи. Не дураки, разберемся. — сказал Крестный.
— А ты чо там забыл то? — спросил Тафгай.
— Башка нужна, не только чтоб ей говорить и в нее кушать. — укоризненно заметил Крестный.
Тафгай еще раз осмотрел место предстоящей вылазки:
— А, понял, он на мусорской уазик позарился. — оправдался тот.
Тем временем Седой тихонько спустился и направился в сторону машины. Их разделяло всего каких-то 50 шагов. Он преодолел уже половину пути, когда услышал с обоих сторон далекое урчание. Это подали голос обычные пустыши, но на их сигнал могут прибежать твари попроворней.
В уазике на заднем сиденье находился пристегнутый полуоблогданный мертвяк. На нем еще можно было разобрать обрывки полицейской формы. Причем, если судить по следам мозгов и характерному отверстию от пули в крыше машины, он явно застрелился. Зараженные так и не смогли вынуть тело из машины, но обглодали то, до чего добрались снаружи.
На полу обнаружилась сильно заляпанная кобура и пистолет, обычный служебный «макаров», как говорится, сойдет для сельской местности. Седой схватил то и другое, также дотянулся до рации «Моторола», лежащей на водительском сидении. В идеале еще бы в бардачке пошарить, но на это нет времени. Обрадованные заветным лакомством пустыши бодро ковыляют в его сторону.
Седой развернулся и помчался в сторону дома. Из-за угла выскочил проворный бегун. Не останавливаясь, он сходу оценил диспозицию и, даже не урча, а взрыкивая, побежал наперерез Седому. Седой понимал, что никак не успевает взобраться по импровизированной веревке. Но и тратить время на поединок с бегуном ему тоже не с руки, так как тогда ему придется вступать в схватку с медленно, но верно подходящими тут и там пустышами.
Седой уже подбегал к простыне. Еще секунда и если он не поменяет направление, его как в регби собьют корпусом и нарушая все правила игры, просто начнут рвать зубами, торопливо проглатывая кровавые куски. Седой уже приготовился резко упасть и подрезать ноги разогнавшейся твари, но в этот миг раздался глухой стук ударного механизма арбалета и резвый зараженный, пробежав по инерции еще пару шагов, завалился.
Седой, перескочив через тело мертвяка, схватился за простынь. Тафгай и Крестный дружно охая вытянули его наверх. А подбежавшие зараженные накинулись на тело погибшего собрата.
Хороший болт на тебя перевел, — наигранно пожаловался Тафгай, — чего хоть раздобыл?
Седой показал трофеи, на что Тафгай брезгливо сморщился:
— Стоило ради этого надрываться, за такое больше двух обгрызенных споранов не получишь. Разве только за рацию что-то выручишь, для использования внутри стаба сгодится.
— На безрыбье и рак рыба. — парировал Седой.
Он оттер кобуру сначала влажными салфетками, потом тряпкой пропитанной водкой, а затем снова салфетками.
— Ну вроде ничего. — придирчиво осматривая находку, сказал он. Затем проверил магазин от пистолета, как Седой и предполагал — всего пять патронов.
— Не густо, — вслух пожаловался он.
— Ну что, ты у нас теперь вооружен и опасен. Двигать пора. — сказал Тафгай.
— Есть у меня еще одно дельце. — Седой достал телефон и открыл «2гис». — Вот этот район тоже прилетел? — спросил он.
— Да, мы через него и бежали. Даже как-то странно, частный сектор, бревенчатые дома и тут бац — торговый центр и многоэтажки. Я сначала даже подумал новый кластер начался.
— Ага, есть у нас тут такое, специфичный городок.
— Ты чего опять задумал? — спросил Крестный.
— До места, что мне нужно в нормальный день ходу минут 10–15, сегодня думаю за два часа точно должен управиться. Если не вернусь за это время, уходите. Ника покажет, где места что вам нужны.
Седой с рейдерами спустился в свою квартиру и вручил Нике пистолет с кобурой. Хорошо, что ей не нужно было объяснять, как им пользоваться. В тире она была, так что представление имеет.
Тафгай взял один из арбалетов и протянул его Седому.
— На вот, может пригодиться, добротный агрегат, Кастетово наследство. Взводить вот так, — он сноровисто оттянул рычаг и взвел арбалет. Седой попробовал несколько раз повторить, получалось секунд на 5 медленней чем у Тафгая. Не удивительно, ведь не всех Улей наградил супер силой.
— Вот эти тупые свинцовые болты, чтоб глушить. Целишься в середину лба и стреляешь, быка на жопу садит. С этой машинки может и лотерейщика удастся вырубить. Но на большее не рассчитывай. Зачем острые нужны думаю, объяснять не надо. — Тафгай дал Седому маленький колчан на 10 болтов. Три из них были с тупыми наконечниками. Седой поблагодарил его и сразу повесил колчан на правое бедро.
Седой отозвал Нику в сторонку и шепотом, чтоб рейдеры не услышали, дал ей последние наставления.
— Я сейчас уйду. Надо проверить, как там Костик. Если не вернусь через два часа, уходи с ними, — он кивнул в сторону рейдеров. — Они ребята вроде ничего, но кто его знает, так что ствол всегда держи наготове. Ну все, не балуй и слушайся дяденек. Дяденьки здесь давно, они выживать умеют.
Он поцеловал начинающую плакать девушку и, отхлебнув на дорожку живчика, вышел в подъезд. Зашел в квартиру, где был единственный выживший. Зрелище даже не пугало, оно вопило о неправильности всего происходящего. Вся семья сидела на диване. Мертвая жена держала на коленях одного ребенка, мужик, вены на руках которого были вскрыты, второго. Дети держались за руки. «Здесь словно поработал сумасшедший художник рисующий людскими жизнями» — подумал Седой.
Он накрыл картину простыней. Не надо никому на это смотреть, безумное зрелище, но личное. Седой проникся горем этого мужика. Смог ли он вот так убить Нику, если бы она стала зараженной? А остался ли в здравом рассудке после этого? А не обратиться ли она, ведь крайний срок еще не подошел? Он проглотил вставший в горле комок и, непонятно от кого пряча поблескивающие глаза, покинул это страшное место.
— Как ты думаешь он выживет? — серьёзно обратился к наставнику, обычно развеселый Тафгай.
— Должен, Тоф, ты видел, что он в подъезде сделал?
— Видел.
— Ты бы так смог, как сюда попал?
— Да ты че, ты ж меня помнишь, шарахался от всего, даром что здоровый как лотерейщик.
— Вот и я о том же. С головой дружит, пропасть не должен.
— А про девку его чо думаешь? Вдруг он не вернется.
— А что про нее думать, сдохнет она в одиночку. Как и 99 % других баб. Не приспособлены они к такому. Если она вообще иммунная. По-хорошему бросить бы ее, тяжело с бабой до стаба добираться будет. Но мы же не звери какие, так что деваться некуда, придется нянчиться.
— Ага, тяжко ей на стабе одной придется. Мордашка милая, такую быстро в бордель определят.
— Странно все это Тоф. — сказал Крестный, смотря куда-то сквозь крестника. Тафгай знал такой взгляд у наставника бывает, только когда он крепко о чем-то задумался. — Очень странно. Кастет расписание этого кластера чуть ли не по минутам знал. Здесь все не так как он описывал, быстрее обычного все происходит. Сказать тебе сколько я до тебя новичков не встречал?
— Говори.
— Три года, пока не созрел. Понял, что смогу крестника взять и в следующий же рейд Улей мне тебя подбросил. А тут он меня не спросил, на мол, водись, поднимай на ноги как хочешь. Вот и думай наказывает он или хвалит.
— А это уж как научишь, так что не загоняйся, время покажет. — выдал Тафгай неожиданно мудрую для себя мысль.
Крестный другими глазами посмотрел на ученика и хлопнув его по плечу улыбнулся:
— Тут ты прав. Пойдем озадачим нашу подопечную, чтоб голову зря себе не забивала. Надо пошариться по дому, может хоть дисков с фильмами или флешек каких насобираем.
— Точняк, чо время зря терять. Это добро всегда на ура заходит. Мне тут Филин рассказывал, как ему принесли партию, где Сталин в главных ролях во всех советских послевоенных фильмах. Так он ее в Озерск отправил и вроде как неплохо с этого подогрелся.
— Ты его слушай больше. Я от него слышал, что в его реальности Анджелина Джоли студентка в мед колледже, и что он на ней почти женился.
Поднявшись на третий этаж, Седой монтировкой сломал маленький, фактический декоративный замок и выбрался на крышу. С собой он тащил все тот же импровизированный трос из простыней. Привязав его к наиболее надежно выглядящей трубе, он под прикрытием кленов аккуратно спустился сбоку дома.
Добрался до соседнего здания, затем взобрался по пожарной лестнице и оценил обстановку с высоты пятиэтажки. Увиденное не очень мотивировало продвигаться дальше. Но Седой просто не мог поступить по-другому.
Он понимал, что шансы крайне малы и вселенского запаса удачи едва ли хватит на то, чтоб Ника оказалась иммунной, но он все же продолжал надеяться, что его лучший друг Костя не похож на одного из урчащего полчища тварей, что бегают по всюду.
Седой не стал искушать судьбу и спустился тем же путем, что и поднялся. Добрался до дороги, засев в кустах. По улице брели десятки зараженных. Как ему пересечь эту открытую со всех сторон местность он пока не представлял. Но другого пути нет.
Если он пойдет по этой стороне, то упрется в торговый центр. А где как не там быть ордам зараженных. Да и не факт, что Тафгай и Крестный единственные рейдеры заглянувшие в его кластер. А куда двинуться рейдеры? Туда где есть все что душе угодно.
Через дорогу находился забор из изрисованных граффити бетонных плит, увенчанных колючей проволокой. Седого всегда волновал вопрос, зачем, ведь было видно, что кроме кустов вездесущего клена, за ним ничего нет.
То тут то там в отдалении слышались крики, выстрелы и взрывы. Слева шагах в двух ста загорелась церковь. И орды зараженных направились на столб дыма, что как маяк звал их на ужин.
Седой тут же воспользовался моментом и перебежал через дорогу. Снял куртку и забросил ее на колючую проволоку, подтянулся на руках и хорошенько обмотал ее. Перебрался на другую сторону, но вот куртку снять не смог. Да и черт с ним, футболка у него тоже цвета хаки. Так что в маскировке не сильно потерял.
Треща кустами, он пробирался почти километр, натыкаясь на бутылки шприцы и прочие украшения заброшенных мест. Пару раз пришлось с помощью мачете успокоить бомжеватых пустышей. С одного из них он снял толстую куртку и взял ее с собой. Добравшись до другого конца забора, он выбрался тем же способом.
Перебравшись на ту сторону, ему тут же пришлось нырнуть под ближайшую машину. Там он пролежал минут пять, пока группа зараженных гоняла по двору таксу. Наконец они поймали бедную забачонку, та лишь успела жалобно взвизгнуть. Такой ораве она на два зуба.
Так он пробирался короткими перебежками от укрытия к укрытию. Наконец пришло время перебегать обратно через дорогу. В этом месте зараженных не наблюдалось. Не удивительно, ведь частный сектор гораздо менее населенный.
Седой пригибаясь, крался в вдоль заборов, пока не добрался до нужного ему дома. Хлипкая деревянная дверца ворот открылась без скрипа. Зрелище внутри ограды не предвещало удачного исхода его пути. Друг держал несколько десятков куриц. Сейчас весь двор был завален сплошным ковром из окровавленных перьев и остатков потрохов.
Седой поправил мачете в ножнах и плотнее прижал к плечу арбалет. Окно было выбито, он обогнул стоящую во дворе газель и медленно направился к нему, дабы заглянуть внутрь. Как только он сделал шаг, жужжащее облако взметнулось вверх. Орды черных мух согнанных со знатного пиршества выдали его присутствие. Остается лишь надеяться, что если твари и есть по близости, они не настолько умны.
Седой подошел к стене дома и стараясь не наступить на осколки стекла аккуратно заглянул внутрь. Отсюда просматривалось не все пространство, лишь одна комната. В ней словно устроили корриду — посуда разбита, мебель разломана и перевернута, все что можно было раскидать, раскидано. Виднелись останки как минимум двух тел.
Седой открыл входную дверь и прошел через сенки в дом. Стоило ему войти, как он услышал приглушенное урчание.
— Ну привет братишка. — дрогнувшим голосом, почти перейдя на шепот, сказал Седой.
Мерзкая скалящаяся тварь стояла на четвереньках. В нем еще угадывались черты лучшего друга, те же волосы, если их отмыть от налипшей от крови грязи. Та же домашняя футболка, в которой он его всегда встречал. Лицо осунулось, одержимый взгляд, глаза почти вылезли из орбит. Не здорово по-звериному дергает головой то в одну, то в другую сторону.
Тварь прыгнула и Седой не целясь, на вскидку нажал на спусковой крючок. Болт врезался в левое плечо и изменил траекторию полета чудища. Зараженный пролетел в считанных сантиметрах от Седого и ударился головой об пол. Резво развернулся, чтобы тут же снова упасть от удара берца.
Седой выхватил мачете из ножен, одновременно делая замах. Лезвие отсекло монстру пару пальцев и бессильно воткнулось в стену. Седой, отпрыгивая, выхватил нож и встал так, чтоб между ним и зараженным оказался стул. Он пнул стул одновременно с тем, как тварь снова прыгнула. Раздался хруст ломающегося дерева, а Седой всадил клинок в скулу монстра.
Зараженный опрокинул Седого на пол. Седой вцепился в нож, но тот намертво засел в лицевой кости. Левой рукой он схватился за торчавший из лопатки наконечник болта. Метал впился в кожу, но он со всей силы дернул и продвинул древко лишь на несколько сантиметров. Затем резко потянул вниз, обламывая наконечник. Перевернул его в руке и всадил в висок монстру.
Зараженный еще стучал ногами по полу, а Седой уже скинул с себя его тело. Все это произошло за несколько секунд, но Седому показалось что прошло не меньше нескольких минут.
Он обессиленно прижался к стене и, смотря на то, что когда-то было его лучшим другом, до крови закусил кулак и закричал. Беззвучно, так чтоб выходил только воздух. Их соединяло семнадцать лет дружбы, а разъединил один день.
— Ты прости братишка. — шёпотом лепетал Седой. — Ты полежи тут пока, ага.
Седой потерял счет времени, в себя пришел лишь от звука взлетающих мух. Та самая природная сигнализация, на которую он обратил внимание. Он мгновенно перекатился, схватил арбалет зарядил болт и выглянул в комнату.
Хрустя стеклом, в окно высунулась морда совсем печального мертвяка. По его лицу будто проехали катком, единственный уцелевший глаз болтался на жгутике нервов. Седой выстрелил, угодив твари куда-то в верхнюю часть головы, голова сразу скрылась в оконном проеме. «Надо будет вынуть болт» — подумал он.
Он тщательно отмыл руки от крови и забинтовался. При этом обнаружил у себя в спине осколок стекла, поэтому пришлось снова повторить процедуру. Посадил мертвого друга в единственно уцелевшее кресло. Слил бензин с газели и облил пол в доме. Затем нашел в квартире свечу и поставил ее рядом с лужей. У него будет пару минут прежде чем там все вспыхнет. «Отдыхай дружище» — мысленно попрощался Седой и покинул дом.
Он едва успел перебежать через дорогу, как увидел столб черного дыма. Обратно Седой вернулся почти без приключений, если не считать того, что за ним увязалась перерожденная собака, но перескочить через забор из бетонных плит она не смогла, так что он отделался легкой отдышкой.
Машины проезжали редко, и во многих случаях недолго. Один раз он видел, как мимо проскочил странного вида грузовик. С увешанной арматурой окнами и дополнительными листами брони. Двигался он в сторону ТЦ. Это явно неместное авто, значит, другие рейдеры шалят.




Глава 4. Вот это я понимаю, парк развлечений!


— Тьфу на тебя, нежить чёртова!
Андрей Круз. Эпоха мертвых. Начало.


Отведенные Седым для самого же себя два часа уже подходили к концу, поэтому он не удивился, когда увидел дома уже готовившихся выступить рейдеров и забившуюся в угол плачущую Нику, которая категорически отказывалась покидать дом без своего спутника жизни.
Завидев Седого, она бросилась ему на шею и, уткнувшись в плечо, что-то бормотала сквозь слезы, иногда постукивая его в грудь своими крохотными кулачками. Седой не разобрал ни слова, но суть была понятна и без этого. Он лишь улыбался, поглаживал девушку по волосам и приговаривал:
— Все хорошо, Солнце, я дома. Больше никуда не уйду.
— Все дела завершил? — спросил Крестный.
— Да, меня здесь больше ничего не держит.
— Это хорошо, Улей не любит, когда кто-то цепляется за старое. Передохни чуток и двинем. Засиделись мы уже тут.
Седой выпил живца, открыл на телефоне карту и начал обсуждать с рейдерами маршрут. Двигаться в восточном направлении, обогнуть стадион, обойти парк аттракционов, там они загрузятся в машину, а оттуда до охотничьего магазина рукой подать. Они обговорили варианты, если вдруг группе придется разъединиться, а Тафгай даже нарисовал Седому схематичную карту, как в случае чего добраться до двух ближайших стабов.
В отличие от Ники, Седой покидал дом легко, ведь для него дом не место, а состоянии души. Двор был чист, поэтому выбраться они решили через подъездную дверь. Стараясь не хрустеть стеклом, они направились к торцу здания. Впереди шел Крестный, за ним Седой, на расстоянии шага от него держалась Ника, хотя и обговаривалась большая дистанция, девушка инстинктивно жалась ближе к своему мужчине, замыкающим двигался Тафгай.
Они вышли к дороге, пробежали мимо сгоревшей церкви. И, сильно забирая на юг, оббежали стадион. Обогнуть парк не получилось, так как путь им преграждала большая стая тварей. Пришлось переть через него.
Парк как бы представлял собой два круга. Первая часть в диаметре километра полтора, окружена рекой, и попасть туда можно только по трем мостикам с разных сторон. Использовалась обычно для пробежек и прогулок. А вот вторая чуть побольше, и в ней непосредственно находились аттракционы.
На мосту топтались, переминаясь с пяток на носки, четверо пустышей или начинающих бегунов. Крестный показал на арбалет, затем три пальца и на тупой болт, затем четыре пальца и на секиру Тафгая. Спутники синхронно кивнули, поняв, что он от них хочет.
Пространство перед мостиком было заставлено машинами, так что подобрались почти в упор незамеченными. Ника испуганно смотрела то на Седого, то на мертвяков. Она еще ни разу не видела вблизи, как убивают зараженных, и потому слишком боялась их, несмотря на то, что перед ними сейчас была самая низшая их форма.
До тварей оставалось не больше десяти метров. Бойцы взяли на прицел каждый свою цель. Первый хлопнул тетивой арбалет Крестного, за ним почти синхронно выстрелили Тафгай с Седым, затем здоровяк встал в полный рост, двумя руками из-за головы метнул секиру. Мертвяк даже не успел заурчать. Лезвие оружия с чавканьем пробило голову твари, почти полностью расколов ее на две части.
Седой показал большой палец, на что рейдер довольно осклабился. Ника облегченно вздохнула. И судя по расширившимся от удивления зрачкам, она не думала, что расправляться с ними так легко. Крестный дал сигнал двигаться дальше и первым, достигнув валяющихся в отключке тварей, добивал их штык-ножом в висок.
Группа пересекла мост и засела в кустах у продуктового ларька. Крестный припал к биноклю, а затем вопросительно уставился на Седого.
— Лучше на прямую двигать. — шепотом ответил тот на немой вопрос старшого. — Там до следующего моста дорога такая же, вдоль нее сам видишь, живая изгородь и деревья.
— А слева ларьки, да аттракционы.
— Эх, щас бы прокатиться на чем-нибудь, — мечтательно протянул Тафгай.
Диалог прервал приближающийся шум вертолета, Крестный махнул рукой и вся четверка дружно легла на землю, подняв головы в небо. Через минуту показалась вертушка пожарной охраны, такие, бывало, пролетали по два-три раза в день в жаркую погоду.
— Сейчас на звук все твари повылазят. — заметил Крестный.
И действительно, со всех сторон на дороги начали выползать зараженные. А тем временем вертушка приблизилась так, что ее можно было разглядеть в подробностях. Седой непроизвольно проглотил комок. На обеих осях полозкового шасси вертолета висело несколько развитых зараженных. Таких Седой видел только на картинках в брошюре.
Пилот резко наклонял вертолет то в одну, то в другую сторону, пытаясь сбросить тварей, но тщетно. Безбилетники не планировали покидать судно до конца полета. Более того, один из них, самый проворный, уродливый настолько, что больше походил на бронированного мутировавшего варана, держась на одной руке, долбился второй в дверцу и, судя по солидной вмятине, делал он это уже давно.
— Это кто? — решила уточнить Ника.
— В основном, лотерейщики, одного топтуна разглядел, а тот, что дверь долбит, рубер.
— Сколько под небом Улья копчусь, а такую хренотень впервые вижу. Кому расскажи, не поверят. — сказал Тафгай.
— Поверят. — сказал Седой и записал на телефон несколько секунд видео.
— Как он вообще с таким грузом взлетел? — спросил Тафгай.
— К нему еще резервуар тонны на три-четыре цепляется, так что это для него норма. — ответил Седой.
Вот один из зараженных все-таки не удержался и, сорвавшись, рухнул в канал недалеко от мостика. Рубер наконец справился с дверью и, отогнув ее, наполовину протиснулся внутрь. Вертушка как-то нехорошо накренилась на правый борт и стремительно начала снижаться.
— Твою мать! — выругался Крестный. — Уходим влево. Быстро!
Группа поднялась, на бегу оборачиваясь на падающий вертолет. Машина обрубила лопастями верхушки деревьев, клюнула носом об асфальт, отчего лопасти, разлетаясь на куски, полетели в разные стороны, а затем с грохотом рухнула на асфальт. Проскрежетав днищем, проскользила еще метров пятнадцать и уткнулась мордой в столб, и тот со скрипом завалился на нее.
Сейчас на этот звук сбегутся твари со всей округи. Все это произошло в считанных пятидесяти метрах от места, где укрывалась группа, и Седой в подробностях разглядел, как по асфальту размазало парочку зараженных.
— А рубер выжил? — на бегу поинтересовался Седой.
— А чего ему будет, живучие они уроды. — ответил Крестный.
Они уже бежали между рядами аттракционов, когда увидели впереди небольшую стаю зараженных, двигавшихся на звук упавшего вертолета. Крестный дал сигнал спрятаться и запрыгнул в декорированную под бревенчатую избушку будку с надписью «Касса».
Тафгай схватил Нику и затащил ее на платформу аттракциона под названием «Водоворот». Он представлял из себя 5 декорированных в форме морских раковин двухместных кабинок, что крутились по кругу и вокруг своей оси одновременно. Тафгай легко, словно шторки, загнул стальные листы, закупорив раковину.
Седому ничего не оставалось делать, как сбросить рюкзак и лезть в бассейн с прозрачными воздушными шарами, в которые обычно залазили дети и катались в них по воде. Он чуть не вскрикнул, когда сразу всем телом залез в ледяную воду. Он погрузился по самый нос и прижался как можно ближе к борту так, чтоб оказаться в мертвой зоне для пробегающих зараженных.
Седой не видел всего происходящего, но зато слышал топот как минимум десятка пар ног и чей-то непонятный цокот. «Что, копытный скот тоже перерождается? Да не, бред какой-то» — подумал Седой. Ведь он точно помнил из брошюры, что травоядные животные не перерождаются. А из копытных всеядных остаются только свиньи, но они так не цокают, тут что-то другое.
Он уже начал стучать зубами от холода, когда услышал легкий скрежет метала, это Тафгай разгибал листы раковины. Седой рискнул выглянуть и увидел, что Крестный уже протягивает ему руку. Он помог ему выбраться и сразу же вручил фляжку с живцом. Седой сделал несколько больших глотков и с наслаждением почувствовал, как приятное тепло расходится по телу. Он даже не обратил внимания на вкус напитка.
Седой взял Нику за руку и благодарственно кивнул Тафгаю, тот лишь отмахнулся, мол, какие тут могут быть благодарности.
— Норма? — шепотом спросил он девушку.
— Да. Только очень страшно было, все время казалось, что тот рубер вскроет укрытие как вертолетную дверь.
Седой едва успел слить воду с берцев и накинуть рюкзак, как где-то вверху раздался выстрел, а от асфальта на расстоянии ладони от Крестного срикошетила пуля.
Седой с Никой нырнул за холодильник с мороженным, накрыв собой тело девушки. А Тафгай с Крестным за ту же кассу. Прозвучало еще два выстрела, один из которых разбил стекло холодильника, отчего Ника пронзительно взвизгнула.
Вдали раздалось урчание нескольких глоток.
— Вот сука! — выругался Тафгай.
— Он на колесе обозрения засел. — сказал Седой.
Крестный тем временем переснарядил в дробовике картечь на пулю. Высота колеса метров 35, неизвестный противник не в самой верхней кабинке, до него отсюда метров 40 будет, вполне рабочая дистанция для такого стрелка как он.
— Я его на себя отвлеку. Выстрелим вдвоем, чтоб наверняка. — Тафгай согласно кивнул и вынул из набедренной кобуры АПС.
Крестный высунулся с правой стороны кабинки, и тут же раздался выстрел. Пуля прошла сквозь рейдера и бессильно стукнулась об асфальт. Тут же почти дублетом раздались выстрелы Тафгая и Крестного. Фигурка неизвестного стрелка завалилась внутрь кабины, а винтовка выпала из рук и несколько раз стукнувшись об перекладины рухнула на землю, выстрелив от удара.
— Значит, не сломана. — хохотнул Тафгай. И тут же посерьезнел, обернувшись. — Бегите отсюда! Если через час не буду на точке, сваливайте. — на этих словах Тафгай отдал Нике арбалет и колчан от него. Крестный хлопнул его по плечу и, махнув головой в сторону направления движения, приказал Седому с Никой следовать за ним.
Тафгай подбежал к колесу, схватил упавшую винтовку и сжал в руке разбившийся прицел, отчего тот посыпался. Закинул ее за лямку на плечо и под усиливающееся сзади урчание, начал взбираться вверх, подкидывая свое тело рывками мощных ручищ. В очередной раз убеждаясь, что ему повезло с даром Улья.
— Давайте, сукины дети! Я здесь! — орал он во всю глотку. Порядка десятка пустышей и бегунов уже столпились у основания колеса. Тафгай тем временем забрался в ту самую кабинку. Стрелком оказался обычный мужик в охотничьем костюме. Попаданием пули от дробовика ему снесло правую верхнюю часть головы, а выстрел из АПС лишь пробил навылет кисть, хотя оба они целились в грудь.
Тафгай проверил карманы незнакомца, вытащил оттуда россыпь пуль и снял с пояса добротный охотничий нож, явно сделанный под заказ.
— Эй, уроды, чо такие недовольные, голодные что ли? — продолжал он раззадоривать тварей. — Это надолго не затянется, щас я вас свинцом накормлю. — сказал он уже себе, заряжая в магазин АПСа патрон. Проверил подобранную винтовку. «Раньше таких не видел» — мысленно удивился он. «На вид просто мощная болтовка пятизарядка, так что разберемся». Бегло пересчитал патроны, почти под сотню.
— Живееем! — обрадованно заржал он.
Тафгай поднял тело незнакомца и, придав ему ускорение, направил в толпу тварей. Труп влетел в самый центр кучи зараженных, коих накопилось уже больше двух десятков, и сломал шею нескольким из них, других же просто покалечил, а остальные бросились на свежее лакомство, толкаясь, рыча и кусаясь. Словно в клубок голодных змей бросили лишь одну мышь. Сам Тафгай почему-то представил, что такой же эффект будет, если бросить белую жемчужину посреди стаба.
Тафгай, довольный результатом, начал пристреливать винтовку. Примерно с пятого выстрела понял, как целиться, чтоб попадать четко в голову. Наконец на заварушку прибыли настоящие гости. Сначала топтун в окружении нескольких лотерейщиков. А затем заявился и тот самый рубер.
— Пошла жара! — довольно осклабился Тафгай, загнал очередной патрон в патронник и, прицелившись в голову одной из многочисленных тварей, нажатием спускового крючка выбил фонтан кровавых брызг. — Вот это я понимаю, парк развлечений!
Крестный бежал даже не оборачиваясь, оставляя соблюдение его темпа передвижения на совесть остальных членов группы. Ника двигалась следом, держа в руках явно тяжелый для нее арбалет. Замыкал отряд Седой, то и дело подталкивающий непривыкшую к таким нагрузкам девушку. Его напрягал мокрый след, что оставался от него, поэтому он постоянно оборачивался, боясь, что кто-то мог за ними увязаться. Конечно, на солнце вода высохнет уже через две минуты, но все равно расслабляться не стоит.
Сзади еще слышались хлопки выстрелов, Седой насчитал одиннадцать, прежде чем они стихли. Крестный никак не выдавал свои эмоции, сейчас у него была цель — довести группу до машины, и он ее выполнял несмотря ни на что. Седой запоминал каждое действие бывалого рейдера, стараясь его анализировать.
До точки назначения они добрались минут за пятнадцать и засели за одной из машин. Седой всегда держал себя в форме, и пробежки два три раза в неделю для него привычное дело, мокрая одежда, рюкзак и арбалет конечно все осложняют, но в целом терпимо. У Крестного, кажется, даже дыхание не сбилось. А вот Ника со спортом не дружила, и короткий спринт сильно измотал девушку, она припала спиной к машине и шумно дышала.
Перед ними стояла типичная пятиэтажка. Во дворе пустышей не обнаружилось, но закрытая подъездная дверь и множество сохранившихся окон свидетельствовали о том, что они могут быть в доме.
Искомый автомобиль нашелся тут же на парковке.
— Это что еще за агрегат? Чем-то отдаленно напоминает наш УАЗ Патриот. — сказал Крестный.
— Это УАЗ Медведь сильно модифицированный, но узнать можно.
— Не слышал о таких.
— Разница миров.
— Она самая.
Машина впечатляла: высокая посадка, широкие колеса, мощный кенгурятник с лебедкой, на крыше багажник с двумя запасными колесами.
— Машинка и правда зверь, не соврал Кастет. Надо бы ключики найти.
— Какая квартира?
— Двадцать третья. — Сказал Крестный, снял рюкзак с арбалетом и одним ловким движением отправил содержимое сквозь двери внутрь машины, за которой они прятались. Седой без лишних намеков все понял и передал ему свой рюкзак с арбалетом, Ника тоже хотела последовать его примеру, но Крестный ее остановил.
— Ты здесь покарауль наши вещички, а мы за ключами сходим. — девушка испуганно покосилась на Седого. Тот утвердительно кивнул. Тогда она, кусая губы, расстегнула кобуру, сняла пистолет с предохранителя, за что Седой мысленно поставил ей плюсик, затем она неуверенно подала руку Крестному. Он взял девушку и зашел внутрь машины, словно это просто текстуры в игре, а он читер. Назад вернулся уже один. Стекла в автомобиле затонированы, но Седой был уверен, что Ника сейчас смотрит на него, поэтому он подмигнул девушке, вынул мачете из ножен и направился вслед за Крестным к подъезду.
Рейдер, чтобы лишний раз не шуметь, положил руку на плечо крестника и просто прошел сквозь подъездную дверь. Седой даже понять ничего не успел, мир словно перестал существовать, или это он перестал существовать в мире, и через секунду все снова вернулось на круги своя, только он уже стоял перед окровавленной лестницей. Картина схожая с той, что он наблюдал у себя в доме, только в разы хуже.
Переступая потроха и клочья одежды, рейдеры медленно и тихо поднимались на третий этаж. Некоторые двери были нараспашку, и оттуда откровенно несло мертвечиной, хотя стойкий запах разложения витал по всему подъезду, но в такие моменты он еще больше усиливался. Иногда они слышали шаги и прочий шум, свидетельствовавший о том, что зараженные здесь все-таки имелись, но внимание к ним они не проявляли.
Нужная им квартира была заперта. Седой припал ухом к двери и показал традиционный знак «ОК». Тогда Крестный провернул свой любимый фокус, и они оба оказались внутри. Несмотря на то, что день был солнечный, в помещении царил кромешный мрак. Крестный щелкнул фонариком, Седой повторил его действие, и почти сразу с двух сторон раздалось урчание. Крестный пошел налево, в комнату. Седой выбрал правое направление и двинулся в сторону кухни.
Крестный быстро прошел в комнату, откуда на него выскочила мертвячка в халатике, что с трудом скрывал ее выдающиеся формы. Бывалый рейдер отточенным движением всадил штык-нож ей под подбородок и, подхватив тело, аккуратно опустил его на пол.
Седому достался сам хозяин дома, высокий, сильно располневший, усатый мужик в одном исподнем. Он, грузно переваливаясь с ноги на ногу, шел в сторону Седого, вытянув вперед руки, точь в точь как киношные зомби из низкопробных боевиков. Седой крутанул в руке мачете и, стараясь светить зараженному прямо в глаза, с разбега всадил клинок ему в голову.
Тварь что-то простонав, начала заваливаться вперед, Седой только и успел отпрыгнуть. Тело рухнуло с жутким грохотом, а Седой от досады цокнул и покачал головой.
— Мог бы и догадаться придержать. — раздался за спиной голос Крестного.
— Да придержишь тут эту тушу.
— Ладно, проехали, надо быстрее ключи искать, слышишь, как твари в подъезде переполошились.
Седой переоделся в сухое, футболка была на несколько размеров больше, поэтому ее пришлось заправить в такие же широкие камуфляжные брюки с ремнем. На ноги надел кроссовки, благо размер ноги совпадал с хозяином квартиры. Берцы же Седой связал между собой шнурками и прицепил сзади к ремню.
Спустя пять минут Седой с Крестным встретились в коридоре, каждый со своим комплектом ключей. Крестный при этом убирал за пазуху пачку дисков с фильмами для взрослых.
— У вас с бабами вообще туго? — подколол старшего товарища Седой.
— В гробу я видал тех баб, там на каждую бабу ягу пять кавалеров, я лучше по старинке на ручной тяге.
— А если серьезно? — Седому не верилось, что этот матерый выживальщик увлекается фильмами для взрослых.
— Это добро всегда на ура заходит. Если видишь диски или флешки, иногда можешь даже просто жесткие диски с компа вытащить с фильмами, желательно с новинками или из совсем непохожих миров. Если, например, в Титанике корабль из-за проделок инопланетян в айсберг врезался, а вместо Ди Каприо Джеки Чан, тогда смело бери. Был бы тут Тафгай, он бы обязательно вставил историю про своего кореша Киношника. У него коллекция из 130 в корне разных версий этого фильма, не удивлюсь, если и та, что я в пример привел, реально существует.
Седой сразу представил, как перечитывает другие версии своих любимых книг, с новыми героями и сюжетными поворотами, как найдет продолжение законченных циклов и совместные произведения авторов, которые в его мире никогда не работали вместе.
— Чего залип? — вывел его из раздумий голос Крестного.
— Да так, представил, что есть вселенная, где моя любимая актриса-недотрога снимается в одном из тех фильмов, что ты взял.
— Ага, так я тебе и поверил, я у тебя дома вообще-то был. Видел, что книги повсюду. Небось, представлял, как перечитываешь разные их вариации.
— Ну, есть такое дело. Только их и жалко было, когда из дома уходил.
— И на твоей улице перевернется еще грузовик с книжками. Если выживешь, конечно.
— Ага. Валить отсюда надо. — сказал Седой и припал к дверному глазку. На лестнице, ведущей на четвертый этаж, стоял один зараженный. Седой повернул засов и потянул дверь на себя, спрятавшись при этом за ней. Крестный правильно понял его маневр и взял дробовик наизготовку. Тварь ворвалась в квартиру, а Седой захлопнул дверь, в которую тут же кто-то с силой врезался со стороны подъезда.
Тем временем Крестный убил зараженного и дал сигнал повторить процедуру. Седой поймал паузу перед очередным ударом, и мертвяк, чье тело не встретило на своем пути преграды, по инерции пролетел через весь коридор, где и нашел свою смерть от штык-ножа.
В следующий раз в квартиру ворвались сразу две твари. Крестный убил первую, но вторая сбила рейдера с ног, тот упер дробовик в горло твари, не давая ей добраться до своего, в этот момент подскочил Сейдой и ударом мачете размозжил голову зараженного, отчего лицо Крестного стало выглядеть так, словно его специально обрызгали кровью из распылителя.
— Поаккуратнее нельзя было? — негодовал он, вытирая лицо полотенцем. — Вроде маленько почистили. Вниз пора двигать. Я первый.
Крестный открыл дверь и тут же всадил штык в глаз одного из зараженных, вынув нож из глазницы, он пинком отправил тварь через перила и побежал вниз. Так как сверху, падая, спотыкаясь и мешая друг другу, спускались три твари.
Крестный бежал, просто отталкивая выскакивавших из квартир зараженных, Седой же перепрыгивал через опрокинутые тела, иногда отсекая тянущиеся к нему пальцы и руки. Крестный толкнул плечом дверь, и они, наконец, выбрались на улицу. Тут же посыпалось стекло, и два тела изломанными куклами остались валяться там, где они стояли секунду назад.
Седой нажал кнопку на сигнализации, УАЗ послушно откликнулся. Ника выпрыгнула из авто и вытаскивала рюкзаки. Крестный бросился ей помогать. Седой прыгнул за водительское сиденье, и машинка послушно завелась с пол оборота. Твари продолжали сыпаться из окон и выползать из подъезда.
Вот Ника запрыгнула на заднее сиденье, следом за ней залетели два рюкзака. Трое зараженных уже опасно приблизились к Крестному. Седой вырвал арбалет у Ники из рук и, почти не целясь, выпустил болт в ближайшую тварь. Следом Крестный сделал три выстрела из дробовика, угомонив ближайших пустышей, и запрыгнул внутрь.
Седой облегченно выдохнул и вдавил педаль газа. Движок обрадованно рыкнул и уверенно начал набирать обороты, словно волк, которого из клетки выпустили на свободу. Сердце Седого стучало как ударник автомата при стрельбе очередями. От переизбытка эмоций он несколько раз хлопнул ладошками по рулю и, улыбаясь во весь рот, обернулся назад:
— Вырвались!
— Вырвались, вырвались. На вот лучше, хлебни. — протянул ему фляжку с живцом повеселевший Крестный. — Это всего лишь пустыши были, ну может пара бегунов.
— Ну, когда их такая толпа и все на тебя прут, адреналин через край хлещет! Я так только на первых зараженных пугался. Потом легче пошло, а тут как-то накрыло. — задыхаясь от эмоций быстро говорил Седой, то и дело поглядывая на Нику в зеркало заднего вида.
— Ты отхлебни давай. Тебя и попустит.
Седой внял совету старшого и, сделав пару приличных глотков, вернул фляжку. Вкус и запах мигом прочистили мозги, словно прошив все тело разрядом тока, его даже немного передернуло.
— Фух. Ну и гадость, но работает как надо. — прокомментировал Седой. И только сейчас почувствовал, что в спину ему упираются промокшие берцы, на ногах подпрыгивает арбалет, а на соседнем сиденье валяется окровавленный мачете. По пути Крестный перезарядил дробовик, а заодно и арбалет. Ника, брезгливо морщась, протерла мачете.
Кстати, как выяснилось, накануне катастрофы бывший хозяин как раз собирался ехать на рыбалку, иначе как еще объяснить ящик водки, спиннинги, надувную лодку и свернутые в пучки новенькие рыболовные сети.
Подъезжать к парадному входу магазина не стали. Седой остановился у черного, припарковав машину задом, чтоб удобней было грузиться. Затем Крестный вышел на разведку и, вернувшись через минуту, позвал остальных. Внутрь они проникли с помощью все той же магии Улья.




Глава 5. Если ты в охотничьем магазине, это еще не значит, что ты не можешь быть дичью


Мародерка — это святое.
Дмитрий Рус. Чувство долга.


Внутри было темно, как у чернокожего в известном месте. Крестный чем-то щелкнул, затем раздался легкий стук об потолок, и глаза резануло ярким светом. На потолке висел идеально круглый шар, излучающий белое свечение.
— Это что за хрень?
— Да есть у нас один кадр. Химиком зовут, он ксер, только очень своеобразный. С группой Фаната раньше терся, вот и нахватался всякого. А они выдающиеся стронги были. Только после одной из заварушек снесло Фанату крышу, начал он охотиться исключительно на нолдов. А с ними ведь вообще никто старается не связываться.
— Кто такие эти ксеры и нолды?
— Ксеры — это ребята, которые умеют все, что угодно копировать, если им материал подходящий дашь. Типо, в одну руку берет патрон, а в другую свинец, селитру и прочее, а потом бац, и у него два патрона.
— Магия вне Хогрварца. — улыбнулась Ника, наверное впервые с тех пор, как все это началось. «Это хороший знак.» — подумал Седой. — Она самая, — поддакнул он ей.
— А нолды — это внешники, только они из далекого будущего, если видишь технику и бойцов, упакованных как в твоей любимой космической стрелялке, значит это они, и значит тебе пи… — он запнулся посмотрев на Нику, — пилохо очень будет, в общем.
Девушка снова заулыбалась. Честно говоря, Седого крайне удивлял тот факт, что прожженные жизнью в Улье рейдеры не выражаются при его спутнице.
Седой обернулся и увидел решетку, закрытую на замок, а за ней массивную железную дверь, запертую сразу на два замка.
— Гляди, еще кое-чего покажу. — Крестный подошел к двери склада, вынул из кармана маленький белый шарик диаметром сантиметра два и засунул его в замочную скважину. Шарик оказался мягким как жвачка и спокойно пролез в щель, после чего оттуда донеслось шипение, и вырвалась тонкая струйка белого дымка. Замок на глазах начал ржаветь и осыпаться, а Крестный натужно крякнув, толкнул дверь корпусом. В ней что-то щелкнуло, и она послушно отварилась. «Надо будет и для себя такими штуками обзавестись» — подумал Седой.
Наконец он окинул все помещение взглядом и едва сдержал детский порыв наброситься на все и сразу. Глаза разбегались как у закоренелого девственника в борделе. Магазинчик был явно не из рядовых, ассортимент впечатлял.
— Хватайте, что нужно для себя, и пару рюкзаков набейте тем, что помощней да подороже. — скомандовал Крестный и, выбрав рюкзак побольше, сам же последовал своему приказу.
— Попробуй себе подыскать что-нибудь из одежды, — обратился Седой к Нике, — пусть даже великовато будет, не страшно, потом ушить можно. — Ника послушно кивнула и сразу же схватила кепку.
В первую очередь Седой подобрал себе по размеру маскировочный камуфляж, такой, чтоб побольше карманов было. Затем нашел крепкие сапоги своего размера. На складе схватил «Сайгу 12К» и торопливо, рассыпая гильзы, набил два магазина, через каждые две картечины заряжая пулю. Заменил крышку ствольной коробки на redheat «Бастион» и поставил коллиматорный прицел. Взял кучу запасных магазинов и подобрал тройку оптических прицелов, забросил их в рюкзак.
Разбил витринное стекло и взял два макета гранаты Ф1. Один сунул себе в карман, второй отдал Нике. За неимением настоящих пока сойдут и такие, брошенный макет может заставить противника бежать, и тем самым можно выиграть в бою пару секунд. А это уже немало.
На пояс прицепил патронташ с двумя кожаными подсумками по 12 патронов каждый, под 12, 20 калибр, то есть при желании, можно и других туда напихать, и в гораздо большем количестве. Дальше его совсем понесло. Он повесил на плечо ленту на 51 патрон. Закинул в рюкзак универсальный набор для чистки оружия, туда же отправил бинокль-дальномер, прибор ночного виденья, двухместный спальник, палатку, две фляжки и маскировочный костюм. Также набил небольшой рюкзачок радиостанциями «Моторола» и «Мидланд».
Нике он подобрал мелкашку ТОЗ 78, под калибр 5.6, заменил ложе приклада на более удобное и поставил оптику. По весу для нее самое то, тем более стреляет тихо, и отдача чуть больше, чем у воздушки. Рассовал ей по карманам коробки пуль разного типа. Потом нужно пристреляться и проверить, какие лучше. После пары тренировок можно будет убивать слаборазвитых зараженных на дистанции до 100 метров, а если приноровится, то на 200 можно попытаться достать. Так же сорвал со стены один из висящих крест на крест кованных на скандинавский манер коротких топориков. Добротные ножны подобрал от какого-то туристического топора.
— А вот это тебе на вырост. — сказал он, упаковывая в чехол «Вепрь-12-Молот». И кучу комплектующих к нему.
Затем он подал Нике тактическую сумку и сказал:
— Греби сюда всю оптику, планки, сошки и все в таком духе. — А сам взял такую же и начал закидывать все патроны, патронные ленты и патронташи, что попадались под руку.
— ПНВ, только хватать не вздумайте, хер вы кому их впарите. — донесся со склада голос Крестного.
Крестный тоже без дела не сидел, вышел крест на крест обмотанный двумя плечевыми патронными лентами. Одна под 7.62, вторая под 12, 20 калибр. И даже на прикладе патронташ на 5 патронов. В руках все тот же дробовик, а на плече СКС с оптическим прицелом и облегченным складным прикладом.
— Всегда о таких мечтал. — довольно заявил он, показывая на ленты. Затем он снова ушел на склад и появился уже со связкой ружей и карабинов всех типажей, из знакомого Седой разглядел «770 ремингтон».
— А это что? — спросил он, указывая на ружье в чехле.
— Блазер Р93. В кейсе лежал, видно под заказ кому-то пришло. Прибарахлились, и хватит, сваливать пора.
Седой согласно кивнул. А Крестный подошел к дверям и начал отпирать их по той же технологии, что и дверь склада. Затем они вдвоем затащили сумку с патронами, ибо она получилась просто неподъемной. Следом отправились остальные рюкзаки и ружья.
На багажник на крыше водрузили рулон маскировочной ткани и маскировочные накидки.
— Может, еще арбалетов прихватим, места то еще есть? — спросил Седой.
— Точняк, и болтов побольше, этого добра всегда не хватает.
Тройка зашла внутрь, Крестный принялся складывать в сумку арбалеты, а Ника болты.
— И стрелы от луков тоже бери, наши умельцы переделают. К тому же есть у нас один, зовут Робин, думаю, понятно почему. Дак он свои стрелы порой до такой степени замызгает, что смотреть страшно. А так будет ему праздник.
Седой тем временем схватил банальную двустволку горизонталку.
— Ну а это-то зачем? — с искренним недоумением в голосе спросил Крестный.
— Обрез сделаю, пока пистолета нет, будет как запасной огнестрел.
— Ну, как знаешь. — махнул он на это рукой.
Последние сумки уместились в салоне, когда из-за угла послышалось довольное урчание. Седой не обратил на это внимание, ведь они уже грузились, и очень даже зря. Крестный первый почуял неладное, когда тварь так и не вышла. Чуйка опытного рейдера забила тревогу.
— В магазин все, быстро! — заорал он.
Группа послушно побежала за рейдером. В это время твари всех мастей хлынули из-за угла сплошной стеной. Пустыши, бегуны, лотерейщики, забегавший последним Седой успел заметить чью-то мощную фигуру размером с газель.
Крестный захлопнул дверь и закрыл решетку, дергаными движениями наматывая веревку и паракордовые шнуры, в надежде, что это хоть ненадолго задержит тварей.
— Помогай! — крикнул рейдер, Седой принял у него эстафету, а Крестный тем временем побежал к главному входу, где решетка была закреплена на две цепи и два замка. В очередной раз применив свой дар, он как заправский Гудини, снял цепи и прицепил одну к двери, оставшейся без замка, а вторую к решетке.
— Сколько у тебя обойм? — спросил он Седого.
— Всего две.
— Хреново.
— Солнце, будешь перезаряжать мне обоймы.
— Я…Я не умею. — попыталась было отгородиться она.
— Жить захочешь научишься, там все интуитивно просто. — Седой снял наплечную ленту и отдал ее Нике.
— БУМ!
— БАМ! — обрушились на дверь первые удары, от которых на толстом железном полотне остались вмятины разной степени глубины.
— ДОНГ!
— Слушай, Крестный, я все спросить хотел, там в парке я цокот слышал, типо как от копыт, это кто такой издает? — задал вопрос Седой, пытаясь скрыть волнение в голосе.
— А, это топтун. У него на пятках костяные наросты образуются.
— БУМ!
— Ну, буду знать теперь. Я там, кстати, что-то огромное видел. Элитник, наверное.
Чьи-то когтистые пальцы вцепились в дверь и начали отгибать стальное полотно. На что Крестный незамедлительно отреагировал — выстрелил из дробовика. Картечины разнесли кости в клочья, и тварь скуля отпустила дверь. Крестный тут же дозарядил потраченный патрон.
— Ага, матерый, поиграться решил, свиту вперед пустил.
— Может попробовать сквозь стену на верхние этажи уйти?
— ДОНГ! — дверь уже была похожа на скомканный лист бумаги, который снова расправили.
— Неа, запас сил то у меня не вечный, я сегодня слишком часто даром пользовался, не восстановился еще. Если б просто через дверь, без проблем бы провернул, а так боюсь, застрянет кто-то из вас в бетонной плите. Был у меня негативный жизненный опыт, хорошего рейдера тогда лишился Улей, а я без правой руки остался.
— Как же ты без нее остался, если вот она, рукоять дробовика сжимает?
— БУМ!
— Ты недооцениваешь нашу регенерацию, она и не на такое способна.
— Может, все же попробуешь, это какой никакой, но шанс?
— БАМ!
— Не буду я так рисковать.
Снова чьи-то лапища схватили дверь и рванули с такой силой, что звенья цепи чуть разжались, еще немного, и они бы лопнули. Крестный вовремя успел дважды влепить картечью по обеим лапам твари.
— Хотя бы Нику возьми. Вдвоем у вас всяко шансов побольше, а я этих задержу.
Крестный тяжело вздохнул, прислушался к чему-то внутри себя и покачал головой.
— Не смогу. Стандартная толщина плиты 220 миллиметров, прибавь к этому толщину бетонной стяжки, от 30 до 50 миллиметров, плюс напольное покрытие, повезет, если из досок, а если сверху еще линолеум, а над ним еще ковер, к тому же еще сама конструкция потолка. Тут, как минимум, 300 миллиметров, а скорей всего больше. И все из разного материала, чем больше его плотность, тем сложнее сквозь него проходить. Например, через картонную коробку я выберусь и глазом не моргну. Если из деревянного гроба выбираться буду, уже чуть сложнее, ежели меня в цинковом повезут, то тут еще больше затрат сил. Если препятствие из одного вида материала, например, деревянная стена, то пройти гораздо проще, чем если на этой стене будет еще штукатурка, и даже просто обои могут стать той соломинкой, что сломает хребет быку. Смекаешь?
— Хреново.
И тут им стало совсем не до разговоров, события понеслись вскачь. Удерживающая дверь цепь лопнула, как и петли, и толпа зараженных кинулась на решетку. Седой с Крестным открыли огонь, попадая преимущественно в голову. Кроваво-костные ошметки разлетались во все стороны. Даже Ника не удержалась и расстреляла скудный боезапас «Пээма».
Решетка содрогнулась от натиска наваливающихся тел. Твари отпихивали мертвых товарищей и снова пытались прорваться внутрь, их ноги скользили на лужах крови и запутывались в потрохах, но они упорно лезли внутрь.
Седой отстрелял магазин и сунул его девушке. Ника, у которой от ужаса глаза лезли на лоб, схватила его и, судорожно роняя патроны на пол, принялась набивать. А Седой уже снова стрелял, гораздо медленнее, чем в прошлый раз, ведь он понимал, что его вторая половинка никак не успеет доснарядить магазин вовремя.
Наконец, к решетке подобрался матерый зараженный, наросты костяной брони плотно укрывали все уязвимые места. Такому ничего не стоит выворотить решетку, несмотря на все оборонительные ухищрения.
— Бойся! — заорал Крестный и метнул одну за другой две гранаты почти под ноги твари. Седой утянул Нику за прилавок и накрыл ее своим телом. Гулко охнуло, Седой услышал, как пара осколков залетела в магазин и ударилась в стену.
Когда он снова выглянул, то увидел, что устройства сработали как надо, топтун, уже переходящий в рубера, полз к решетке на передних лапах, а его внутренности тянулись за ним. Взрывом так же посекло и мертвые тела, разметав их останки, и других тварей. Многие из них корчились на асфальте или пытались подняться. Вся площадка перед входом была усыпана потрохами и залита кровью. Тела тварей и их потроха сплетались в причудливый узор.
Наконец виновнику торжества надоело ждать, и он решил показаться во всей красе. Огромный кабан с поразительно живыми для зараженного глазами подцепил вогнутую внутрь, держащуюся на последнем издыхании решетку бивнями и отшвырнул так, что она пролета несколько десятков метров и смяла крышу в одной из стоящих машин, отчего у той включилась сигнализация.
— Ну Кастет зараза, встечу на том свете, убью. Тихий кластер, говорил он, здесь всегда верняк. — сквозь зубы, почти прорычал Крестный.
— А как хорошо все начиналось. — обреченно выдавил из себя Седой. Ника же молча вцепилась ему в руку и смотрела на своего мужчину, вот сейчас он что-нибудь придумает, и они спасутся, вот сейчас что-то такое произойдет.
Монстр сделал пару шагов назад, словно для разбега, Ника вжалась в Седого, готовясь к неминуемой гибели. А Седой просто молился, чтоб тот самый дар, что проявляется у новичков в первую неделю, перенес их далеко-далеко отсюда. Или хотя бы одну Нику, чтоб она оказалась где-нибудь посреди стаба.
Крестный торопливо дозаряжал дробовик. Он готовился слить все силы в последней самоубийственной атаке. Да, сам он погибнет, но его новый крестник будет жить, одного сегодня он уже потерял, два будет слишком. Крестный представил, как впадает в состояние бесплотности, проходит сквозь толстый слой защиты твари, всаживает штык нож ей прямо в мозг и выходит в обычное состояние. Если силы останутся, он еще нажмет на курок, чтоб наверняка. Его ноги сами собой понесли тело в разгон навстречу несущемуся кабану.
Перед ним мелькнул чей-то силуэт, раздался глухой стук, словно кувалдой по дереву, и копытный бронепоезд сошел с рельс. Корпус твари резко дернуло влево, и она, пробив стену в нескольких шагах от входа, обрушила на себя гору кирпичей, при этом пол под ногами ощутимо качнуло.
— Твою та мать, сколько бы сала могло получиться! — сказал довольно осклабившийся Тафгай. Его правая рука была разбита, в левой он держал свою сикиру, на спине у него болтался рюкзак и трофейная винтовка. Он подошел к кабану и пару раз врезал ему секирой под колено задней ноги.
— Что залипли, быстро в машину! — скомандовал тут же сориентировавшийся Крестный. Седой, уже готовый к неминуемой гибели, встрепенулся и потащил ничего не соображающую от пережитого ужаса девушку в машину.
Трясущимися руками он с трудом завел автомобиль. Крестный сел рядом и стрелял из окна на стягивающихся со всех сторон зараженных. Тафгай разместился за водительским сиденьем, а рядом с ним села Ника. Седой, в нетерпении поигрывающий газом, наконец тронулся с места.
— На минуту вас оставить нельзя. Тут же вляпались. — улыбался во весь рот здоровяк. — Эй, ну чего такие кислые, как будто элитника увидели. — не унимался он.
Крестный одним махом осушил свою фляжку с живцом и облегченно откинулся на спинку. Оба крестника живы. На лице его было спокойствие, но в душе он ликовал. Улей в очередной раз показал свою милость.
Седой вцепился в руль и гнал как бешеный, не сбавлял скорость, даже когда объезжал зараженных и брошенные машины, его все еще потряхивало. Тафгай протянул ему фляжку со словами:
— Ты обороты то сбавь, вырвались уже. — Седой на собственном опыте убедившийся, что живчик лучшее средство от стресса и адреналинового отходняка, сделал пять больших глотков и только тогда сбавил ход. Ника, все это время безжизненно смотревшая в окно, тоже приложилась к живительному напитку. Затем посмотрела в зеркало заднего вида и встретилась там взглядом с Седым. Она кивнула головой, как бы говоря, что все в порядке, и уставилась в окно, где погибал завоеванный зараженными город. Говорить кроме Тафгая никому не хотелось, всем было достаточно того, что они просто живы.




Глава 6. Безопасный километр


В каждой клетке имеется дверца, иначе существование клетки лишается смысла.
Артем Каменистый. Самый странный нуб.


Седой выехал на главную дорогу города и гнал прочь из родного кластера.
— Дак ты его что убил ударом кулака? — спросила Тафгая немного пришедшая в себя Ника.
— Да не, скажешь тоже. — махнул тот рукой. — Оглушил просто, как тупым болтом в лоб для пустыша.
Седого тоже уже порядком попустило, апатия схлынула и он решил включиться в диалог:
— А как ты руку не сломал? Ведь если помножить силу удара на прочность брони твари, получается, что у тебя кости в труху должно было перемолоть.
— Так точно. Но это в том мире, а в этом Улей заботиться, чтоб твое умение тебя же не убило, и как бы подготавливает наши тела к сверхперегрузкам. Поэтому и отделался только ушибом. — на этих словах Тафгай поднял вверх тщательно забинтованный кулак. Ко всему что касалось следов крови, рейдеры относились через чур педантично. Крестный даже подержал руль, пока Седой оттирал ботинки влажными салфетками, которые нашлись в бардачке машины.
Сейчас Крестный в пол уха слушал разговор, не забывая при этом настороженно поглядывать по сторонам, и потому перемену ландшафта заметил первым.
— Сейчас граница кластера будет. — сказал он. Тафгай не обратил на это внимания, а вот новички вытянулись, пытаясь разглядеть пейзаж вдали.
Но смотреть особо было не на что, просто машина чуток подпрыгнула на стыке асфальта и дорожная полоса стала чуть шире. По обоим сторонам дороги было поле с редкими кустами, иногда попадались полуразрушенные постройки.
Еще одну странность Крестный тоже заметил первым.
— Таф, есть еще порох в пороховницах?
— Уже полчаса прошло, да и живца попил малеха. А чего надо? — подобрался тот.
— Грузовик столкнуть. — пристально осматривая окрестности в бинокль, пояснил Крестный.
— А ну это мы запросто.
— Повнимательней тут. — обратился Крестный уже ко всем. — Чуйка чего-то барахлит. — Крестный не всегда мог объяснить, чем вызвано гнетущее ощущение неправильности происходящего. Но он знал, что лучше его слушать. Вот и сейчас он не понимал, что именно не дает ему покоя.
Седой сбросил скорость до минимума. Машина почти подъехала к стоящему посреди дороги «Газ 53», когда до него дошло, что тут не так. Под колесами ржавого грузовика возможно стоявшего здесь еще с тех времен, как Крестный еще не появился в Улье, лежали полешки.
— Тафгай, пулей вперед! — скомандовал Крестный. — Седой, не тормози!
Здоровяк на ходу выскочил из машины и одним мощным рывком оттолкнул грузовик в сторону. Седой слегка притормозил, давая Тафгаю запрыгнуть. Затем он обернулся на Крестного, но тот просочившись сквозь дверцу, открыл огонь из СКС по выезжающей из-за развалин модифицированной под реалии Стикса буханке. Тафгай высунулся в окно и тоже открыл огонь из дробовика наставника, который тот оставил на своем месте.
Огонь из двух стволов не прошел даром и машина не смогла поднять по крутой насыпи на асфальт и опрокинулась на бок. За то из-за тех же развалин показался еще один грузовик, не опознаваемой модели. Седой узнал в нем тот самый, что направлялся в торговый центр. О чем сразу и сообщил.
Крестный запрыгнул в машину так же неожиданно, как и исчез из нее. Седой едва успел перепрыгнуть на соседнее сиденье, когда увидел, как чья-то рука пролезает через дверь и бесцеремонно выхватывает у него руль из рук.
— Не минуты покоя-я-я-я. Не секунды покоя-я-я-я. — сильно фальшивя, затянул Тафгай известный попсовый шлягер.
Крестный выжимал из машинки все, но при этом погоня все равно стремительно сокращала расстояние, что при ее габаритах было за гранью возможного.
— Это что за чертовщина, у них там движок на ракетном топливе что ли? — первый задал интересующий всех вопрос Седой.
— Может умение какое редкое? — предположил Тафгай.
Вражеский грузовик приблизился метров на 20 и по машине застучали первые одиночные выстрелы.
Тафгай потянулся вперед, пошарил в бардачке и, вытащив оттуда приличный рулон изоленты, примотал к носу трофейной винтовки здоровенный охотничий нож. Затем он дурашливо парадируя боевой клич индейцев, раскрыл дверь и держась одной рукой за корпус так, что от пальцев осталась вмятина в металле от души размахнулся и метнул импровизированное копье. Орудие вошло ровно между арматурин и пробило стекло на уровне водительской груди. Грузовик противника сразу повело в сторону, он скинул скорость, но управление не потерял, видимо, кто-то перехватил руль.
— Тогда план Б. - с этими словами Тафгай вынул из-под разгрузки гранату, все той же изолентой примотал ее к одной из сетей, которые так и забыли выкинуть и, вынув чеку, бросил сеть. Скомканный комок слегка распустился в полете, прицепился к решетке радиатора и раздался взрыв. Грузовик тряхнуло, он подпрыгнул и, потеряв передние колеса, проскрежетал днищем еще метров десять, пока не остановился. Капот задымил, а затем и вовсе вспыхнул.
— Тут как в «Безумном Максе». - прокомментировала его действия Ника.
— Скорей как в безумном Стиксе. — хохотнул в ответ Тафгай.
— Может остановиться, добить их, если кто остался? — предложил Седой.
— Нельзя, лишний риск. Мы не знаем, может там невидимка выжил и только и ждет, что мы подранков добивать пойдем. Смекаешь? — резонно ответил Крестный.
— Ну нет, так нет. — легко согласился Седой, мотая на ус, что и такая способность у иммунных тоже может быть. А в свой склерозник записал, расспросить рейдеров о дарах поподробнее.
Оставшееся светлое время суток ехали без происшествий, пока не доехали до указателя с надписью «Безопасный километр». По дороге Седой успел набить 6 магазинов к Сайге. И столько же к Никиной мелкашке.
— А это что еще такое? — спросил он.
— Остановка наша. — пояснил Крестный и, выкрутив руль вправо, вошел в поворот. — Через час стемнеет, вовремя добрались. Это что-то вроде аномалии, небольшой стаб площадью ровно километр на километр. Мы его зовем просто Квадрат. Его даже институтские приезжали изучать. Пока ты на этом стабе, тебе ничего не грозит. Зараженные сюда почему-то не суются.
— Слышал я историю, — вступил со своей любимой фразы Тафгай, — она еще в стародавние времена случилась. Встала лагерем здесь группа хватов. Это раньше так рейдеров звали. И Сейчас конечно таковые остались, но как говорится, поштучно. Ну так вот, тогда границы другие были и орды с зараженных с запада чаще сюда приходили. Орда — это стая зараженных, от нескольких сотен, до десятков тысяч. Пробегает значит такая орда, а хваты сидят перед костром и шашлык жарят. Все твари на них злобным взглядом косились, но ни одна так и не зашагнула на границу.
— Это тебе Молодой шепнул? — осведомился Крестный.
— Он самый.
— Тогда может и не брехня. Ну про шашлык конечно бред, но в целом вполне может быть правдой.
Крестный остановил машину, слегка заехав за размеченную колышками границу.
— Все выгружаемся. — скомандовал он.
— Тоф, с тебя костер. А я ребятам экскурсию проведу.
— Понял. — откликнулся здоровяк.
— А это не опасно, нас же за километр видно будет? — сказал Седой, выбираясь из машины и повесив Сайгу на грудь, чтобы в случае чего можно сразу было взять ее наизготовку.
— Оружие можешь в машине оставить, здесь самое безопасное место в Улье.
— Да я не зараженных боюсь.
— Люди здесь не нападают друг на друга. Стикс жестоко наказывает тех, кто нарушает это правило. Если когда-нибудь еще здесь окажешься, не удивляйся, что можешь увидеть отряд нолдов на одной стороне Квадрата, а стронгов на другой. Любви между ними конечно не случиться, но даже камень друг в друга кинуть не посмеют.
— Почему так? — спросила Ника.
— За поучительными историями это к Тафгаю.
— Ну это можно. — подал голос здоровяк, притащивший охапку валежника. — В общем, случаев было много, расскажу про самые показательные. Прознали, значит, внешники от муров, что есть такая аномалия и приехали на броне двумя бортами с группой ученных. А тут как раз отряд рейдеров был. Их естественно под прицел взяли, те и дернуться не успели. В чистом поле бротив брони не потанцуешь. Ну и тот, что у внешников главный давай хорохориться. Мол, сейчас развеем глупые суеверия этих грязных дикарей рейдеров. И застрелил одного из пистолета. И что ты думаешь?
— Что? — хором спросили заинтригованные Седой с Никой.
— У него еще дымок из дула не перестал идти, как один из их беспилотников, крутившийся по округе, потерял управление и начал падать, причем упал точно в висок этому внешнику. С тех пор даже эти уроды соблюдают перемирие. Разумеется, не все верили, еще пару раз инциденты были с их стороны, но все же людей терять им тоже не выгодно. Поэтому условный рефлекс они все же выработали, убил здесь кого-то — умер сам.
— Получается в этом месте, водяное перемирие, как в мультике про Маугли.
— Типа того.
— Пойдемте еще кое чего покажу. — сказал Крестный, махнув рукой в направлении движения. Они дошли до небольшой таблички с нарисованной вниз стрелкой.
— Это тревожный ящик. — пояснил Крестный, разгребая ботинком землю, пока не показалась деревянная крышка с железной ручкой. Рейдер потянул за ручку и распахнул подвальчик, размером с небольшую комнату. — Тут есть все, что необходимо нуждающимся. Нам вот живчик нечем разбавить кроме водки. Так что чего-нибудь подыщем. Ну и самим положить надо, благо добра нахапали, будь здоров.
— Я так понимаю тех, кто отсюда берет больше чем ему правда нужно, Улей тоже наказывает? — спросил Седой.
— Да. Как и тех, кому было чем поделиться, и он пожадничал.
— Тогда почему здесь до сих пор никто поселение не организовал?
— Потому что хорошего понемногу. Если злоупотреблять пребыванием здесь без лишней на то необходимости, трясучка начинается уже на третий день. А ежели правда нужда есть, ноги например у тебя неделю заживать будут, то лежи себе спокойно выздоравливай.
— Что такое трясучка?
— Что-то вроде пинка под зад от Улья. Он не любит когда кто-то долго сидит на одном месте. Если ты, скажем, бармен и полгода в одном и том же стабе протираешь бокалы, то со временем тебя начнет потряхивать. Сначала легкий тремор в руках, стакашки выпадывать начнут и мимо рюмки лить будешь. А потом так задергаешься, что даже помочиться без чужой помощи не сможешь.
— И что тогда делать?
— Нужно покататься по просторам Стикса денек другой, пересечь границы нескольких кластеров, и все у тебя снова будет хорошо на следующие полгода.
Группа спустилась вниз, Седой уважительно поджал губы, оглядев ящики вдоль стен. Там было все: оружие, экипировка, всевозможные медицинские средства, еда и даже пара канистр с бензином. Крестный сразу заприметил стеклянные бутылки с кока-колой.
— А ты то откуда здесь родимая? — сказал он, покрутив покрытую пылью емкость в руках. — Радуйся молодежь, сегодня у нас живчик особенный будет. Я такого еще не делал. — сказал рейдер, взяв четыре стекляшки.
— А это что наркота что ли? — спросил Седой, взяв в руки шприцы с оранжевой жидкостью.
— И да и нет. Это спек. Его из янтаря делают. Он регенерацию подстегивает, если тебя сильно приголубило. У развитых зараженных в споровых мешках есть такие желтые и оранжевые нити, вот он из них и делается. От него вставляет конечно, но, как и от любой наркоты потом мозги набекрень, так что с ним поаккуратней надо. А вообще стимулятор хороший, пару раз жизнь мне спасал. Пошли наверх. Барышня, с вас ужин. Котелок вон там в углу. — сказал он, указывая перстом. — А ты, Седой, с нашего хабара сюда гостинцы доставь.
Ника взяла котелок со стойками, закинула в него пачку макарон и подмигнув своему мужчине, выбралась наверх вслед за Крестным. Седой еще раз окинул взглядом помещение и полез за девушкой, любуясь ее задом, который с этого ракурса представал в очень даже выгодном свете.
Тафгай уже развел костер, приволок откуда-то два бревна, чтоб удобней было сидеть, и даже помог Нике установить котелок. Девушка же распечатав, еще из дома прихваченную бутыль воды вылила ее в котелок. Рядом уже дожидались своей очереди макароны и тушенка. Не хитрая, но такая желанная еда.
Седой же достал пару бутылок водки, по коробке патронов всех мастей, патронташ, маскировочный костюм, пару оптических прицелов, бинокль, арбалет и приличный запас болтов к нему. Все это он положил в рюкзак и отнес в тревожный ящик.
Ели молча и быстро, желудок набить хотели все. Даже всегда мало евшая Ника навернула полную тарелку и еще помогла Седому расправиться с добавкой. Такая перемена обрадовала парня. Хороший аппетит показатель здоровья.
Чай же наоборот пили медленно и с разговорами. Сначала Крестный показал, как делается живчик.
— Вот это споран, — он достал из нагрудного кармана шарик, похожий на маленькую зеленную виноградину, — он основная валюта здесь.
Споран со звоном упал в железную кружку. Крестный залил ее наполовину водкой, дал ей настояться несколько минут, процедил через несколько слоев марли. Полученную жидкость залил себе в фляжку и до упора разбавил колой, потом закрыл крышку взболтал и приложившись к горлышку довольно крякнул.
— А ничего так получилось. Вот держите. — он раздал новичкам по одному спорану на каждого. — Теперь сами.
Седой запомнил нехитрые манипуляции и в точности повторил их, разве что водки себе добавил поменьше. На вкус и запах получилось гораздо лучше, чем то, что он пил сегодня в течение дня. Ника тоже приготовила себе живчик, добавив еще меньше водки. «Ну и правильно, женский алкоголизм хуже мужского, а нам с такими раскладами придется синячить до конца дней» — подумал Седой.
Теперь у каждого члена отряда была собственная фляжка с живцом. Седой прекрасно помнил, что в брошюре сказано по поводу спорового голодания. И если сухость, слабость и ломку еще можно пережить, то вот превращение в зараженного, его совсем не прельщало.
Когда с этим было покончено, Крестный продолжил обучение крестников.
— Добыча с тварей бывает нескольких видов. Во-первых, спораны, это вы уже поняли. Затем идет горох, он нужен для развития умений. Его тоже готовить надо по спец рецепту. Растворяешь в уксусе, процеживаешь, добавляешь соды и выпиваешь. Но частить нельзя, не больше одного раза в день.
— А что будет, если переборщить? — задал логичный вопрос Седой.
— Есть шанс превратиться в кваза. А это я вам доложу, перспективка не очень. — вклинился в диалог Тафгай. — Это такие иммунные, которые выглядят как зараженные. У них силы и живучести на пятерых. Увидишь такого в стабе, стрелять не вздумай. А то они и так частенько гибнут по чем зря. Встретишь его в чистом поле и на рефлексах пальнешь. А он, умирая, руку к небу вздымает и говорит: «Что же ты наделал? Я же кореш твой драгоценный, мы ж с тобой с первого дня в Улье вместе были, просто я с горохом переборщил». Такие дела.
— По этой теме вопросы есть? — поинтересовался Крестный.
— А если у тебя споровое голодание то горох поможет? — спросил Седой.
— Ну на какое-то время да, но совсем немного. Все-таки спораны, есть спораны. Следующим по значимости идет жемчужина, она бывает черной и красной. С ней тоже частить нельзя. А то будешь потом красавец, с улыбкой страшнее чем у крокодила. Дальше идет белая жемчужина. Ее добывают из таких тварей, которым элита и в подметки не годится. О них говорить не принято, примета плохая, а в некоторых местах за их упоминание можно и маслину поймать. Тут народ все больше простой, да суеверный. Смекаешь?
— Ага. Слушай, сегодня мы выжили во многом благодаря вашим умениям. А каких они видов бывают, и как ими научиться пользоваться?
— Ну вообще традиционно делят на несколько основных категорий, обобщают так сказать для удобства. Первая, как уже говорил — ксеры. Вторая сенсы — это сокращение от экстрасенсов, чувствуют всякое, могут видеть людей или зараженных на расстоянии, хотя разновидности различные бывают. Дальше идут кинетики — телекинезом владеют, тоже разной степени одаренные люди попадаются.
— Однажды видел, как кинетик броневик опрокинул. Ну он из старожилов был, охрану каравана возглавлял. — громко отхлебнув чай, сказал Тафгай.
— Есть еще нимфы — это чисто женская специализация, могут мужикам мозги задуривать, под контроль брать. За это их нигде не любят и могут даже привалить, от греха подальше. Так, что молитесь, что Нике на этой лотерее выпало что-нибудь другое.
— Говорят самые мощные из них способны даже зараженными управлять, что в прошлой жизни достоинство между ног носили. — снова внес вою лепту Тафгай.
— Следующие идут клокстопперы — они могут время замедлять, вследствие чего ускоряются до запредельных величин. Дальше знахари — люди многофункциональные и общественно полезные, но в основном лечением занимаются. Вообще дар обычно сам просыпается в критических ситуациях, но если возникла беда с умениями, то они помогут разобраться. Ну и наконец, ментаты — столпы законности и правопорядка. Ментаты могут вычислить, говоришь ты правду или ложь и составить твою ментат-карту. Туда записываются все твои данные и прочесть эту карту может только другой ментат. Что-то типо твоего астрального слепка или черт знает, что еще. Главное, что во всех цивилизованных стабах, есть база этих карт. Ну в общем, если ты накосячишь по-крупному в одном стабе, то ментат на входе в другой может тебя по ней вычислить, и будешь ты бедолага слоняться по самым вшивым гадюшникам, где спать придется с открытыми глазами, чтоб последний споран не забрали.
— Кстати, на счет стаба. Тот, в который мы едем, что из себя представляет?
— Нормальный стаб, со своими проблемами конечно, как везде, но получше многих будет. Еще вопросы?
— Что вы думаете о Стиксе. Просто я конечно пока мало во что врубаюсь, но все же прикинул, тут слишком все продуманно, во всем прослеживается баланс. Зараженные охотятся на иммунных чтобы развиваться, мы в свою очередь охотимся на них просто, чтобы добыть спораны для живчика и как ни странно, тоже чтобы развиваться. Внешники охотятся на зараженных ради органов, но у нас есть дар, а у них лишь техника и довольствие. Есть стабы чтобы жить на них и обычные кластеры для пополнения личного состава и ресурсов. Кто-то же придумал этот проект, кто-то у кого есть доступ к такому колоссальному ресурсу, как дубляж кластеров мультиверсума.
— За теориями происхождения это тебе к сектантам или институтским. Я считаю, не важно в каком ты мире, у каждого свою путь и своя цель, если человек без цели живет, он и не живет вовсе, просто существует. Его просто несет в бочке по реке говна, которую он называет жизнью. А человек все равно радуется, ведь можно нос заткнуть и на шоколад похоже. Но если у человека есть цель, то он сам выбирает направления течения. Он одну доску подберет, сделает из нее весло, вторую, третью, и вот он бочку уже в плот переделал, и сам выбирает куда ему плыть. Смекаешь?
— Еще как. — сказал Седой, который и сам придерживался таких взглядов. Можно всю жизнь все делать как все, или как кто-то скажет. А можно не оглядываясь ни на кого, выбрать свой путь и стать счастливым, а если уж очень повезет, то еще и свободным. И не важно в каком ты мире, важны лишь какие шаги ты предпримешь.
— А ты что думаешь? — обратился Седой к Тафгаю.
— А я стараюсь по этому поводу не думать. Какая разница создал это место Бог или Сатана, ты что, если узнаешь правду, сразу перестанешь от живца зависеть, или быть может зараженные за тобой охотится перестанут? Я лучше лишний раз представлю, как дочка ружейника ко мне приходит с бутылкой вина в гости, у меня от этого сон крепче. — Все понятливо усмехнулись, лишь Крестный сказал:
— Батяня ее когда-нибудь не пожалеет на тебя пороха, причем стрелять будет исключительно мелкой дробью, чтоб выковыривать больнее было.
— Вот разбогатею, свататься пойду. — мечтательно протянул Тафгай, как бы не замечая слов Крестного. — Вы бы ее видели, у нас в Улье с бабами беда, но я даже в своем мире таких не встречал.
— А как вы вообще сюда попали? — прервала полет его фантазии Ника.
— Попал я сюда лет пять назад. — начал Крестный. — Я в той жизни работал геологом. Идем значит с группой, нас тогда 15 человек было. Зашли в шахту старой алмазной выработки, представляете, каково было наше удивление, когда пещера сменилась канализацией. Мы конечно привал сделали, давай догадки строить, связь еще пропала, мы группу из трех человек назад выслали.
Они вернулись и говорят тупик там. Начальник экспедиции Василий Иванович, конечно не поверил. Пошли всей группой назад — и точно тупик. Бабы у нас сразу в слезы. Василий Иванович, это дело здорово не любил и как пощечину одной залепит, так все стихли. Пошли, значит, вперед, канализация кончилась, начался туннель метро. Народ уже из сил выбился, да и нездоровилось многим. Мы решили, что это из-за недостатка кислорода, сделали привал.
Тогда-то первый раз на зараженного и наткнулись, вышел к нам простой мужик в спецовке, мы подумали пьяный. Василий Иванович хотел у него спросить, где мы очутились, а тот естественно ему в глотку вцепился, а у нас из оружия только ножи, да сигнальные ракеты.
Ну мы с мужиками всем миром накинулись на этого работягу, заломали его, держим. А я смотрю, глаза не человеческие, ну не может быть у нормального, живого человека такого взгляда. Я не выдержал, ткнул ему ножом под ребро. А ему хоть бы хрен. Я в сердце его — он ноль внимания. Ну тогда я ему висок пробил. Иваныча мы просто курткой накрыли.
И дальше бы не пошли, если б радиостанция радиообмен не уловила. Так и двигались пока не наткнулись на раскуроченный вагон метро, внутри правда людей не было, только следы крови, кишок и кости, горы костей. Нас всех прям там вывернуло. Мы с мужиками какими-то трубами вооружились и вперед подались.
Вышли, можете себе представить, на московскую улицу. После перезагрузки не много времени прошло. Толпы людей бегут от орд зараженных, стрельба, аварии пожары, крики стоны, плачущие дети. Бабы у нас в истериках сразу же забились. Как сейчас помню, плакал, когда увидел, как топтун в туристический автобус запрыгивает, на котором у меня брат водителем работает. — голос Крестного заметно дрогнул. — А мы стоим посреди всего этого хаоса, и нас никто не трогает.
Я тогда подумал, может это просто кошмарный сон, иначе как это объяснить. А потом слышу голос справа, тихий такой, спокойный, пойдемте, говорит, нечего вам на это смотреть. Худой мужик, смуглое лицо, черные дреды до плеч, на шее ожерелье, как я потом понял из когтей скре… — он запнулся, а Тафгай подбадривающе махнул:
— Да не боись, мы же в квадрате. Да и от кого они еще узнают, если не от нас.
— В общем, тварь с которой белая жемчужина добывается, называется скреббер. Это самое страшное существо в Улье.
— Прям, как Волан-де-Морт — тот, кого нельзя называть. — сказала Ника.
— Типа того. В общем, он нам представился Шаманом и повел из города. Никаких тебе перебежек от укрытия к укрытию, просто идет себе. Когда мы кластер покинули, одна из девок наших переродилась, а он дальше чешет. Ну девка встала и пошла прочь от нас. Как оказалось, он был хигтером. Это иммунные, которым в первые день, два пребывания в Улье удалось проглотить жемчужину. Частенько у них лишь одна способность, но у нее множество граней. Шаман умел делать так, чтоб зараженные его не замечали, в тот день он всех нас накрыл своей аурой. Про него поговаривали, что он дитя Стикса.
— Подожди. То есть способностей бывает несколько? — выхватил Седой новое для себя открытие.
— Да. Чем дольше мы обитаем в Улье, тем больше у нас увеличивается сила, скорость и ловкость. Но и количество даров тоже растет, это как награда, за то, что тебе удалось столько протянуть. Сроки у всех разные, ну если 3–5 лет проживешь, считай, еще один дар получил. Еще если жемчужину примешь тот же эффект будет.
«С первым бы разобраться» — подумал Седой.
— А что такое дитя Стикса?
— Дитя Стикса, ребенок Улья, цветок Улья, называй как хочешь, суть не изменится — это все те, кто родились в этом мире. — пояснил Тафгай.
Тем временем Крестный продолжил.
— Шаман, значит, идет так, не спеша, а мы за ним гуськом, как цыплята за наседкой. Дошли до какого-то вагончика-бытовки. Он нам вкратце обстановку описал. Что, мол, на западе мы и в самое страшное пекло угодили. Я у него спрашиваю, а ты то что там делал? А он говорит, за своими любимыми пончиками зашел, а тут мы под руку попались. Достает из рюкзака бумажный пакет с термосом и начинаем уминать такие здоровые пончики с начинкой.
Позже он мне признался, что это Улей сказал ему туда идти и ждать нас, а пончики он по дороге захватил. А потом все из группы перерождаться начали один за другим. Он мне тогда сказал: «За тобой меня Стикс послал, я чувствую. Это твои люди и твое бремя. Освободи их, тогда пойдем дальше» и вручил мне топор. Помню меня тогда искусали знатно, живого места на теле не было.
Я у него первый и последний крестник был. Учил меня Улей слушать и говорить с ним. Помог научиться даром управлять. Я поначалу когда перемещался сквозь всю материю проходил — нырнул в бесплотность в камуфляжном костюме, вынырнул в адамовом. Шаман людей не любил, а они его. Не зря его так звали, сразу понятно, что на своей волне мужик был, а может и есть.
Он на север ушел, с тех пор от нем ничего не слышно. Разное за это время случалось. Я и стабом заведовал и на западе жил и к стронгам одно время пристраивался и в шкуре караванщика довелось оказаться. В общем, помотало меня, всякого насмотрелся. Но все же лучше жить вот так, вольным рейдером, а чтобы не скучал, Улей тебе крестников подкидывает. — все трое крестников заулыбались на этой фразе.
— Ты сказал Шаман ушел на север? А мы сейчас тогда где?
— Так сразу и не скажешь. В теории Улей бесконечно простирается во все стороны. Возможно, так и есть, всей правды никто не знает и вряд ли когда-нибудь узнает. География улья постоянно меняется. Есть мертвые кластеры, мы их зовем попросту чернотой, если увидишь, точно не с чем не спутаешь. Только идти через них не вздумай — сгинешь почем зря.
Так вот, эта чернота бывает перестраивается и тем самым в корне меняет расклады. Сразу говорю, за весь Улей не скажу, поведаю только за наш район. На востоке находится Внешка, то есть то, откуда внешники к нам прут. Перед внешкой обычно владения банд муров. На западе Пекло, туда прилетают мегаполисы, сам понимать должен, что там происходит. На границе с пеклом живут западники — специфичный народец. Не удивительно, учитывая, с чем им приходится сталкиваться.
На юге соответственно южане. Говорят, раньше там бардак полный был, но вроде как последние лет 10 у них там объединение земель началось. А стаб, в который мы движемся, получается южнее и восточнее Центра. Центр — это всем стабам стаб, колыбель местной цивилизации.
А на севере почти пустынные земли, проще самому новый стаб организовать, чем уже существующий найти. Вот и выходит, что на пути от Внешки и с юга, мы самый лучший перевалочный пункт. За счет этого и живем отчасти.
— А ты как здесь оказался? — спросил Седой Тафгая.
— А у меня последние дни контракта были. — начал Тафгай. — Служил в ВДВ, ДШБ. Как раз с учений ехали, колонной на бардаках. Дело уже под вечер было, тут туман откуда-то поднялся, кислятиной запахло. Естественно как всегда бывает в таких случаях, дорогу потеряли. Впереди нихрена знакомого, сзади еще хуже.
Тут психи какие-то за колонной увязались. Ротный наш через раз слова путает, заговаривается. Езжайте, говорит, в часть, что вы тут устроили, под трибунал у меня все пойдете за саботаж. А потом табельное выхватил и ствол на летеху навел. Ну, а тот, не будь дурак, ему очередь на пол магазина в грудь всадил, чтоб не повадно было и командование на себя принял, так сказать, как старший, по законам военного времени. Объявил боевое положение и приказал двигаться вдоль дороги.
На выстрелы зараженные повылазили, ну у нас патронов с запасом было. А летеха наш сразу просек, что они не люди и излишними сомнениями не маялся, отдал приказ — в случае чего стрелять на поражение. А это все я вам доложу, не каждый бы провернуть смог. Мы так и ехали, самых настырных давили. Пару раз таких тварей видели, что приходилось из трех четырех стволов ложить. На ночь встали на территории завода бывшего. Машины внутрь загнали.
Лейтенант приказал всем, кто не на фишке в них спать. Ну это и сыграло злую шутку, когда ребята обращаться начали. Кто-то догадался огонь внутри бардака открыть, положило всех рикошетом. Я сам двоим шеи свернул, одному в кашу голову шлемом разбил. Пулемет на плечо и из люка наружу. А там такая тварь прискакала, я тогда с перепугу чуть в штаны не наложил, элитник каких поискать надо.
Ну в общем, днем то мы нашумели изрядно, да и наследили тоже, вот и пришел по наши души по следу. Он броню вскрыл как яичную скорлупу и давай всех цапать. Меня летеха за шкирку, пулемёт, говорит, брось придурок и тащит. А я взгляд от твари оторвать не могу и ноги как не родные. В общем, спас он меня тогда, нам уйти удалось прилично. Потом споровое голодание началось.
Мы засели на старой дамбе, когда за нами стая увязалась. Решили, что один из нас спастись сможет, если другой с пулемета его прикрывать будет. Разыграли на камень, ножницы, бумага. Я выиграл. ПКМ долго грохотал, потом еще калаш пару раз долбанул, а потом тишина настала. Так я и брел, сам не зная куда. Башка без живца уже ничего не соображала.
Когда муров увидел, даже не распознал что они люди. В спорт магазине спрятался, вооружился клюшкой. Одному по башке заехал, клюшка в щепки, ну и он двухсотый. А второй мне ногу прострелил и уже вязать собрался, когда Крестный подоспел. Спас меня, с тех пор и двигаемся вместе.
— Ага, как щас помню, как представил, что эту тушу на себе тащить до стаба придется, подумал, что лучше б и не вмешивался вовсе. — все дружно заржали.
— А ты кстати как выбрался из той передряги в парке? — спросил Седой Тафгая.
— О, это история достойная того, чтоб о ней слагали легенды. — Тафгай уселся поудобней, поставил секиру и принялся ее натачивать, попутно рассказывая. — Я когда в кабинку залез, у мужика там патронов под сотню нашел, ну думаю, сейчас вдоволь настреляюсь, как в тире. А там снизу пустышей с бегунами уже собралось десятка два. Ну я мужика выбросил им на головы, парочку уложил.
— А мужик из наших был или из свежих? — прищурившись, спросил Крестный.
— Свежак, однозначно. Непонятно правда нахера он стрелять начал. Может в списке на перерождение был, и кукуха ехала, а может просто перепугался. Не суть важно, главное, что к заварушке тот самый рубер из вертушки подтянулся и парочка топтунов. Рубер сразу вверх полез, тварь не из простых, броня спереди такая, что пули просто рикошетили. Там только если в глаз попадать, так он тебя по запаху найдет.
В общем, хитрый план я придумал. Выбрался на крышу кабинки и крепления расшатал, аттракцион у вас древний, так что большого труда это не составило. Выждал момент, когда тварь прыгнет прям на кабинку и вдарил посильнее. Конструкция отправилась в свободное падение, я остался болтаться на трубе. Рубер попробовал в полете спрыгнуть, да куда-там. Ему этой железякой хребет переломило. Я в другую кабинку перебрался.
Топтуны тоже попробовали было залезть, я одному секирой лапу обрубил, он упал и ноги об асфальт сломал. А второй не дурак соваться не стал. А потом я засел тихо и стал выжидать. Твари что попроще товарищей доели да и пошли новую добычу искать, а матерые попрятались, думали спущусь, да хрен им.
Я выждал больше часа, даже подремал чуток. А потом быстро спустился и в охотничий припустил. Один лотерейщик правда меня все-таки караулил, но я ему башку снес. Подбираться к вам начал, смотрю элитник с компанией. А там рядом небольшой магазинчик двухэтажный, я туда на крышу забрался и давай из винтовки вам помогать.
— Даже та-а-а-к. — удивилась Ника и перевела взгляд на Седого, как бы спрашивая, ты знал? Седой покачал головой. А Крестный лишь хмыкнул, словно что-то подобное и предполагал.
— Конечно, часть стаи на себя перетянул, ну у меня позиция выгодная, лестницу я оторвал и наверх затащил, чтоб им не забраться было. Находились конечно умельцы, но я их своей красоткой, как огуляю, одна половина туда, вторая сюда. — на этих словах он ласково погладил древко секиры.
— А я из-за нашей пальбы даже твоих выстрелов не слышал. — сказал Седой. — До сих пор в голове не укладывается, что ты вот так одним ударом уложил такую махину.
— Знай наших. — ухмыльнулся Тафгай, незаметно для новичков подмигнув Крестному. Наставник сразу понял, что крестнику пришлось обколоться спеком, чтоб провернуть подобный трюк и тут же не свалится с ног. Может он бы и смог это делать в самом начале их рейда, когда запас сил умения максимальный, но как тут теперь проверишь.
Компания еще посидела у костра, Седой с Никой немного рассказали о себе, пока девушка откровенно не начала клевать носом. На часах к тому времени было почти двенадцать, так что для всех это стало сигналом идти спать. Седой расстелил двухместный спальный мешок и они благополучно уснули. Так кончился самый длинный и тяжелый день в жизни Седого, наверное, если б его волосы были нормального цвета, то он снова посидел.




Глава 7. Стаб, милый стаб


Городишко наш дыра. Всегда дырой был и сейчас дыра. Только сейчас, — говорю, — это дыра в будущее. Через эту дыру мы такое в ваш паршивый мир накачаем, что все переменится. Жизнь будет другая, правильная, у каждого будет все, что надо. Вот вам и дыра. Через эту дыру знания идут. А когда знание будет, мы и богатыми всех сделаем, и к звездам полетим, и куда хочешь доберемся. Вот такая у нас здесь дыра…
Аркадий и Борис Стругацкие. Пикник на обочине


Седому снились кошмары, в которых он в той или иной вариации бегал от всевозможных зараженных. Самое обидное было то, что оружие каждый раз подводило его, то давало осечки, то просто не наносило урона. Он проснулся в два часа ночи. Странно, — подумал он — после пережитого, я должен спать как убитый до самого утра. Он проворочался еще полчаса, но так больше и не смог уснуть.
Самое интересно, он чувствовал себя абсолютно выспавшимся, такое ощущение у него было, только если он три дня подряд спал положенные восемь часов, что случалось крайне редко. Это не был «ложный бодряк», как он это называл, когда ты, поспав пару часов, чувствуешь себя бодрым. Но когда приходишь на работу, тебя тут же накрывает, и ты весь день борешься с тем, чтоб не уснуть стоя.
Седой не стал попусту терять время и решил, что пора вставать. Он аккуратно выбрался из спальника, чтоб не разбудить Нику. Немного полюбовался спящей девушкой. Ей все пережитое дается труднее, но вопреки его ожиданиям, она держалась молодцом — ни разу не упала в обморок.
Седой с фонариком побродил по округе, насобирав еще валежника, и подбросил хвороста в тлеющий костер. Подождал несколько минут. Вечно голодное пламя охотно приняло подношение. Сначала оно боязливо облизывало самые тонкие щепки и затем принялось поглощать все целиком, хрустя ветвями.
Седой уселся на бревно, взял удачно забытое Тафгаем точило и принялся подтачивать мачете. Клинку неплохо пришлось поработать за последние сутки. Следить за оружием — это первое дело в таких обстоятельствах. Закончив с заточкой, он отмыл клинок от редких вкраплений запекшейся крови и убрал в ножны. Ту же процедуру повторил с топором Ники. Он конечно кованный, но висел на стене в декоративных целях и не имел боевой заточки.
Затем Седой сходил до машины и нашел там универсальный набор для чистки оружия. Следующей на очереди была «Сайга». Она конечно только с магазина, но это совсем не значит, что добротно смазана, к тому же из нее уже довелось пострелять. Никину мелкашку с «Пээмом» чистка так же не обошла стороной.
Закончив с этим, он нашел в ящике с инструментами ножовку по металлу и принялся отпиливать дуло двухстволки. Когда рассвело, в руках Седой уже держал заряженный обрез. На футболке в районе поясницы, он пришил вертикальные петли и закрепил его там. Примерился, убедился, что в случае чего он быстро выхватит его одним движением.
Ближе к шести утра проснулся Крестный, через пятнадцать минут после него Тафгай. Загремели котелки, кружки. Седой решил не будить девушку и принял на себя ее обязанности по кухне, приготовив нехитрый завтрак. Нику он разбудил, когда все уже было готово.
Перекусив, группа выдвинулась в путь. Ехали они спокойно, за исключением редких остановок для того, чтоб издалека пристрелить тварей способных догнать машину на ходу. Один раз пришлось проехать через только перезагрузившийся кластер какого-то коттеджного поселка. Зрелище противоречивое.
Местные жители еще не поняли, что произошло и с интересом провожали взглядом необычную машину. Все они просто шли по своим делам. Больше всего впечатлила мать, гуляющая с ребенком в коляске. С одной стороны Седому захотелось выпрыгнуть из-машины, уговорить эту женщину поехать с ними, пусть даже под дулом пистолета. А с другой он понимал, что ни ей, ни остальным жителям не помочь, и из всех выживут лишь несколько счастливчиков, что выберет Улей — смертельная лотерея.
— Им не помочь, — словно прочитав его мысли, сказал Крестный.
— Ну может хоть кому-то сообщим, в отделение полиции заглянем, отдадим им брошюры. — взмолилась Ника.
— Они сами к нам сейчас заглянут. — сказал Тафгай, показывай пальцем за спину. Там сигналил проблесковыми маячками типичный ментовской уазик.
— Не дергаемся, — начал инструктаж Крестный, — стволы не прячем, говорить буду я. Брошюрки мне дайте. — Все это Крестный сказал, прижимая машину к обочине.
На расстоянии двух метров от них остановилась полицейская машина. Из нее вышел молодой высокий парень, а второй постарше и по крупнее остался в салоне.
— Здравия желаю, лейтенант Старко, предъявите… — полицейский запнулся в деталях разглядев салон машины и замахал рукой своему коллеге. — так, а документики на весь ваш арсенал имеются?
— А как же, усы лапы и хвост, вот мои документы. — насмешливо ответил Крестный.
— Паясничаем значит! — возмутился литеха.
— Не заводись, Старко. — изображая усталость в голосе, сказал подошедший капитан. — Видно же люди деловые, ты посмотри на каком звере ездят, на охоту небось собрались. Причем судя по арсеналу, не меньше чем на медведя. — капитан почуяв выгоду, явно намекал на взятку. Седой тем временем, аккуратно достал из-за спины обрез и положил его рядом, но так чтоб его не было видно из-за ноги.
— Я пока покурю? — спросил у Крестного Тафгай.
— Валяй.
Тафгай вышел и, сделав вид, что достает из-под куртки сигареты, вынул пистолет. — Закурить не найдется? — обратился он к Старко. Повернувшийся лейтенант замер, испуганно глядя, то на насмешливо улыбающегося Тафгая, то на дуло его АПС.
— Какого х… - возмутился было капитан.
— Тшссссссссс! — пригрозил ему Седой, обрез которого смотрел на живот полицейского.
— Значит так, господа офицеры. — начал вещать Крестный. — Я бы конечно мог дать вам денег. Но дело в том, что они сейчас вам не помогут. Вам поможет, только оружие. Ночью в вашем поселке был странный зеленоватый туман, и пахло какой-то кислой химией. Сейчас в нем отключилось электричество и как многие уже заметили, перекрыли газ. Скоро вы обнаружите, что известной вам дороги нет, и поселок окружает совсем не та местность, что вы привыкли. Предупредите всех граждан, кого только сможете, что из штаба только что сообщили об атаке по вам новым биологическим оружием превращающем людей в сумасшедших зараженных. Вот держите. — Крестный протянул каждому по брошюре. — Сейчас вы мне не поверите, но очень скоро все мои прогнозы начнут сбываться, и тогда спасайтесь сами и попробуйте спасти остальных. Запроси по рации отдел, электричества у них нет.
Оба полицейских все это время спокойно слушавших речь «психа», наконец отошли от ступора, и капитан подал голос:
— А что его запрашивать, мне жена еще утром сказала, ни газа не электроэнергии нет.
— Вот и славно. Тогда мы поехали, а вы не вздумайте за нами гнаться, человеческая жизнь в Улье ничего не стоит.
Тафгай снова сел в машину, все еще держа обоих сотрудников под прицелом. Машина тронулась с места, а полицейские так и стояли, в растерянности поглядывая друг на друга.
— Это все что мы могли сделать. — сказал Крестный.
— В близлежащих к приличным стабам кластерам обычно новичков спасают, так что не везде все так хреново. — заметил Тафгай.
Дальнейший путь был непримечателен, лишь бесконечная череда полей, дорог, лесов, заброшенных построек и бегущих в след за машиной пустышей. К стабу подъехали уже ближе к вечеру.
— Рацию достаньте, пост нас вызывать будет, чтобы опознались. — скомандовал Крестный. И действительно через пять минут их запросили по рации.
— Вездеход неизвестной модели, говорит блокпост.
— Слышу вас, блокпост. — ответил Тафгай.
— Назовите себя и цель визита. Прижмитесь к обочине и не оказывайте сопротивления при досмотре, иначе мы будем вынуждены открыть огонь.
— Это Тафгай, мать вашу. Вы чо там совсем без баб озверели.
В ответ через шипящие помехи раздался смех нескольких глоток.
— А Тафгай, буйвол ты дикий. Извини, не признал, ты же обычно на своих двоих. Я вообще не думал, что ты в машины помешаешься и уж тем более умеешь их водить.
— Сектор, пес беспородный, ты что ли?
— Я, а кто ж еще, другие бы твой голос услышав, сразу скомандовали — открыть огонь.
Тем временем машина подъехала к шлагбауму.
— Вон смотри где прячутся, уроды. — показал пальцем Тафгай.
Седой с трудом разглядел хорошо замаскированную бронетехнику по обоим сторонам дороги. А из дотов по бокам от шлагбаума на них были направленны дула КПВТ.
Из левого дота вышел мужик крепкого телосложения, из-под военной кепи выбивались рыжие волосы, на груди у него болтался «АК 105» с полным обвесом, с ним вышли еще двое с «акаэмами» в руках. Тафгай и рыжий крепко обнялись и начали о чем-то переговариваться, как Седой успел понять, это и был тот самый Сектор, что говорил с ними по рации.
— Ну нихрена вы приборахлились. — сказал Сектор, заглядывая в салон. — А это кто?
— Новенькие. — пояснил Тафгай.
— Ладно проезжайте, я предупрежу, чтоб вас не тормозили. — рыжий махнул рукой и машина снова двинулась в путь.
— Чего это они сегодня такие напряженные? — спросил у Тафгая Крестный.
— Сектор при всех говорить не стал, но судя по всему проблемы какие-то. Надо будет его потом подробнее расспросить. — Крестный согласно кивнул.
По дороге они прошли еще три блокпоста и наконец подъехали к главным воротам.
— Впечатляет. — уважительно поджал губы Седой.
Зажатая в кольцо минных полей возвышалась высоченная стена. Огромные двухстворчатые ворота распахнулись, и машина заехала внутрь. Там к ним подошел мужик в военной форме и, поздоровавшись с Крестным и Тафгаем, осведомился о статусе Седого и Ники.
— Новенькие, Крестники мои. — пояснил Крестный, на что мужик удивленно вскинул брови, после чего спросил:
— Как их оформлять?
— Полная процедура регистрации. Временное гражданство под мое поручительство.
Мужик что-то передал по рации.
— Найдешь нас в гостинице, второй этаж — номера спросишь у управляющего. — дал Крестный последние наставления, и они с Тафгаем поехали дальше.
Седого с Никой развели в две одинаковых комнатки. Из мебели там был лишь простенький стол и два стула по разным его концам. Когда Седой уселся, в комнату за ним зашли два человека. Один в военной форме задавал вопросы, а второй одетый, как типичный офисный работник, лишь кивал головой, подтверждая правдивость ответов Седого. Седой сразу распознал в нем ментата.
Сначала ему задали стандартные вопросы из серии: возраст, имя, как давно попал в Улей. Причем на второй Седой автоматически назвал старое имя, после чего он наткнулся на укоризненный взгляд вояки и насмешливый ментата. Остальные вопросы в основном были направленны на то, чтоб определить, не прибыл ли Седой сюда с целью навредить стабу или его гражданам.
Когда процедура была окончена, Седого сфотографировали, а через несколько минут выдали маленькую ламинированную карточку. В левом верхнем углу красовалось его лицо, словно сошедшее с плаката их разыскивает полиция, рядом была надпись «временный гражданин», затем его новое имя и возраст, а ниже такие же данные поручителя, то бишь Крестного. Еще ему вручили подробную цветную карту города и талон новоприбывшего. Согласно этому талону, он сможет бесплатно снять жилье и получить трехразовое питание в течении двух дней.
Вообще граждане полиса делились на три основные категории: гражданин, временный гражданин и гости. Постоянные граждане имели больше прав, могли в случае чего обратиться в местный аналог полиции, покупать недвижимость, за правонарушения штрафы с них брали в пределах разумного. Временные граждане не могли покупать недвижимость, лишь арендовать, например штраф за дебош с применением холодного оружия мог оставить тебя нищим. За повторное такое нарушение ты терял статус временного гражданина, к тому же твой поручитель тоже получал штраф. Гостям давали лишь лист временной регистрации, а штраф за драку с холодняком мог загнать их в многомесячные долги.
— Полчаса и ты уже временный гражданин. — сказал Седой Нике, вышедшей одновременно с ним.
— Ага, у нас бы чтоб такой статус получить, ты не одну неделю простоишь в очередях.
Седой развернул карту и, отыскав на ней гостиницу, ткнул пальцем:
— Нам вот сюда.
— Пошли. — Ника взяла его за руку, и они направились на поиски гостиницы.
Нужно отдать должное тому, кто занимался планировкой этого города. Судя по всему, здесь был обычный жилой район. Но теперь он напоминал тщательно спланированный проект. Сам городок представлял собой овал с тупыми концами.
Седой с группой попал в него через южные ворота, всего же въездов в город было четыре, по одному на каждую сторону света. Но пользовались только северными и южными. В стабе было две центральных улицы, деливших его на четыре равные части. Южная правая называлась рейдерский район, так как там, в большинстве своем жили или просто пребывали рейдеры. Южный левый прозвали купеческий район, так как именно туда заселялись многочисленные торговцы и караванщики, идущие через город. Правая верхняя была кварталом военных, там обитали вояки, которые занимались внешней обороной и прочими операциями и сотрудники внутренней безопасности. Верхняя левая звалась административной, там проживало и работало руководство города.
В центре была небольшая площадь в форме идеально ровного квадрата. В ее середине стоял памятник неизвестному партизану. Остальная территория площади забивалась все возможными торговыми палатками и превращалась в рынок. По периметру его окружали жилые дома, на первых этажах которых располагались магазины, бары и даже кафе. Место для торговли там получали только самые авторитетные торговцы, своего рода элита среди купцов.
Планировка каждой части старалась почти в точности копировать соседку. Рейдерский квартал, если смотреть от южных ворот начинался с гаражей и ангаров для транспорта рейдеров, ежели такие найдутся. Дальше шли жилые районы для граждан стаба, а по окраинам съемные для залетных. Все как положено, чем ближе к площади, тем жилье дороже. От большего к меньшему так сказать, каждому согласно его достатку. Гостиница нужная Седому с Никой, находилась как раз почти у самой площади.
Квартал торговцев тоже начинался со стоянок для транспорта, коего у них всегда было предостаточно. Затем шли дома, которые варьировались в той же последовательности, что и в рейдерском районе.
Квартал военных, если смотреть от северных ворот, тоже начинался с гаражей и ангаров, где хранился весь транспорт: машины и бронетехника. Затем шли казармы и общежития для военных. За ними стояла столовая, за ней склады. Значительную часть района занимал полигон. За ним шла тюрьма. А потом жилые дома для тех, кто может себе их позволить.
Административный квартал был похож на военный. Начинался он тоже с гаражей. Затем шли жилые дома. Вместо столовой здание администрации. Снова жилые дома и вместо тюрьмы госпиталь.
Пока они шли до гостиницы, Седой все больше радовался тому, как Ника оттаивала. Похоже, наличие толстых стен и погружение в более менее обычную атмосферу города, пусть и такого где каждый второй с оружием, воздействовало на нее благотворно.
Нужное здание они приметили издали по припаркованному рядом УАЗ Медведь. На лобовом стекле было объявление, на котором черным маркером написано: «Продается, дорого. Крестный, Тафгай. Шутникам сломаем ребра» и частота для связи. «А это они толково придумали. Надо будет записать этот метод в свой склерозник» — промелькнула у Седого мысль.
Гостиница оказалась хорошо отделанной пятиэтажкой и называлась «Как дома». За стойкой их встретила управляющая — симпатичная женщина лет за тридцать, одетая в деловое платье с легким декольте и пышными черными волосами. Стоило Седому с Никой войти, как женщина тут же обратилась к ним:
— Здравствуйте, я так понимаю вы Седой, а ваша спутница Ника.
— Совершенно верно.
— Меня зовут Алина, я управляющая этой гостиницей. Ваша квартира под номером шесть, это на втором этаже. Крестный живет в седьмой, Тафгай в восьмой.
— Благодарю. — сказал Седой, взяв ключи. Алина же проводила их изучающим взглядом.
— Видел, как она на нас смотрела? — прошептала Ника, когда они поднимались по лестнице. — Как будто разглядывала редкого зверька.
— Значит, она хорошо знает Крестного и его отношение к крещению.
Тафгай и Крестный обнаружились в седьмом номере. Все честно добытое в охотничьем магазине имущество лежало одной большой кучей на полу посреди комнаты. Сами рейдеры сидели рядом. Они что-то обсуждали, но когда Седой с Никой вошли, резко замолчали, лишь кивнув друг другу.
— Ну что, как вам стаб? — сходу спросил Тафгай.
— Да неплохо, жить можно. Планировка мне понравилась. Даже полный кретин не заблудится. — сказал Седой.
— Мне тоже нравится, тут как в нормальном городе. — добавила Ника.
— Ну и хорошо. — резюмировал Крестный. — Значит так, мы тут с Тофом маленько перетерли, что к чему и решили, что сейчас каждый берет, что ему нужно, а остальное добро продаем и поровну делим на четыре части. Прибыль с машины тоже делим на всех. Мы все же люди немного обеспеченные, а вам еще как-то обустраиваться надо. Решение обжалованию не подлежит.
— Это конечно не честно, мы вам и так за спасение обязаны, ну да ладно.
— Сейчас кстати когда с этим делом разберемся, в душ сгоняете там, кому еще куда надо и давайте подтягивайтесь в бар «Белая жемчужина» называется. Отметим удачный рейд. — сказал Тафгай.
— Хорошо. — кивнул Седой.
Он отобрал рюкзаки, которые они тащили еще из дома, вручил их Нике и отправил ее обживаться в комнате. Сам же взял свою Сайгу, мелкашку и рюкзак в котором лежали все вещи, что он складывал для себя, палатка так и не пригодилась, так что он вытащил ее и бросил в общую кучу. Отдельно Тафгай сгреб все боеприпасы, Крестный же вылавливал оттуда те, что подойдут для его СКС и дробовика. Седой то же присоединился к этому делу.
— Надо бы пересчитать.
Седой считал патроны 12 калибра, Крестный для нарезного, а Тафгай все остальные. Получилось почти пятьсот 12 калибра, из которых примерно 200 были с дробью, столько же с картечью, а остальное пули. Седой и Крестный поровну разделили картечь и пули. А дробь решили отложить до лучших времен, пока кто-нибудь не изъявит желание переделать их во что-нибудь помощнее. Арбалетные болты поделили на четыре части, по одной на каждого и запас на черный день.
Разобравшись с основными моментами, Седой уже хотел идти, но Крестный его остановил. Достал из сейфа две маленьких рации с надписью «S.T.A.B.» и отдал их Крестнику.
— На связи будьте если, что. — пояснил он.
— Местные умельцы клепают что ли? — удивился Седой.
— Да куда-там, модернизируют просто. Специально, для связи внутри стаба. Тут частота автоматически выставлена, включишь и все, на кого-нибудь из нас наткнешься. — Седой, кивнул, что усвоил и вышел.
Ника уже обустроилась в номере. Рюкзаки стояли у стенки, одежда девушки лежала рядом, а сверху на ней пистолет с кобурой. Сама она уже вовсю плескалась в душе. Седой занес в склерозник пометку, устроить ей выговор за то, что оставила пистолет, тоже разделся и зашел в душевую со словами:
— Тебе спинку потереть?
Сбросив стресс и помывшись, пара вышла из душа и достала из рюкзаков запасной комплект одежды. Оба оделись в джинсы и футболки.
— Надо бы кроссовки себе прикупить, — сказал Седой, — не буду же я по стабу в ботинках бегать.
— Вот завтра и сходим, заодно и местный рынок посмотрим.




Глава 8. Местные особенности


Ходить по стабу с огнестрелом в руках строго запрещалось, Седой с трудом поборол желание накинуть куртку и припрятать под ней обрез. Всего за два дня он свыкся быть при оружии, теперь без него вроде как голый.
Они вышли на улицу, время было уже около девяти вечера, начинало смеркаться. Несмотря на поздний час, народу по округе шлялось прилично. Большинство лавок на площади уже закрылись. Седой увидел палатку с одеждой, решил подойти поискать обувь. Кроссовок его размера не оказалось. Зато когда он вернулся к Нике, то обнаружил, что ее обступила толпа рейдеров в пять рыл, и один что-то глупо шутил, остальные хором ржали.
Седой с трудом поборол желание вонзить прихваченный с собой нож в горло ближайшему к нему из компании уродов. Он просто подошел, закрыл Нику своей спиной и задал классическое:
— Какие-то проблемы?
Сильно сутулый, сгорбившийся рейдер среднего роста с кривым шрамом под левым глазом, что был у них заводилой, выдал предсказуемое:
— Опа мля, да у нас тут герой-защитник. Ты кто такой, чо-то я тебя раньше не видел. — голос его звучал, словно он усердно копировал озвучку бандитов из старого доброго «Сталкера».
— Не удивительно, я ведь в гей-клубах не бываю. — спокойно ответил Седой.
Лицо урода перекосило от гнева, отчего шрам под глазом побагровел, правая рука сжалась в кулак, по поверхности которого с легким треском забегали электрические искры. Прихлебалы за ним перестали дебильно ржать и нехорошо уставились на Седого, инстинктивно взяв его с Никой в полукруг. Седой отчетливо услышал щелчок автоматического ножа.
— Это вы удобно встали. — ухмыльнулся Седой, помахав кольцом от гранаты перед лицом у главного. — Всех разом накроет в случае чего.
Лицо со шрамом, как окрестил его Седой, сделал шаг вперед и, презрительно поджав губы, спросил:
— А духу-то хватит, тебя ведь тоже зацепит?
— Знаешь, чем хороший дар Улья отличается от плохого? — придвинувшись вплотную и, глядя исподлобья в глаза оппоненту, сказал Седой. Он хорошо знал, как работает это его взгляд, мало кто мог его выдержать больше нескольких секунд. Большинство конфликтов он решал именно так, просто глядя в глаза противника, в 9 из 10 случаев до драки дело не доходило. — Хороший дар Улья помогает выжить. — на этих словах он криво улыбнулся, отчего и вовсе стал похож на потомственного маньяка в четырнадцатом поколении.
Сутылый хмыкнул, но взгляд не отвел.
— Ты не смотри, что Улей вроде как бесконечный, на деле он гораздо меньше чем может показаться. — делая шаг назад, многообещающе осклабился он.
«Собака сутулая!» — подумал Седой.
— Вот сука. — сказал вдруг сутулый, смотря через левое плечо Седого.
К ним быстрым шагом подошли четверо человек одетые словно штурмовой отряд «ОМОНА» в черную форму, поверх которой были черные разгрузки и черные же налокотники с наколенниками. В руках у всех автоматы цвета антрацита. На правом плече нашивки с надписью «S.T.A.B.». «Похоже внутренняя полиция» — подумал Седой.
— Капитан Кремень. — представился один из четверки. — Что здесь происходит? — каменным голосом спросил он.
— Да вот решили пообщаться с человеком, а он шутки не понял и решил в шахида сыграть, говорит, мне море по колено у меня дар такой, а вас всех к чертям взорву. Мы здесь не при делах, начальник. Отвечаю. — выдал Сутулый словно заученную речь, сделав ударение на последнем слове.
Капитан поморщился, словно от зубной боли и, повернувшись к Седому, сказал:
— Я так понимаю ты из новеньких, иначе не представляю, как тебе могло прийти в голову достать гранату посреди главной площади стаба. Взять его! — приказал он своим людям. — Пусть в управлении сами разбираются. Месяцок покантуется на отработках, мозги прочистит. — А тебе, Кочерга, последнее предупреждение. — обратился он уже к сутулому. — Еще раз у меня порядок нарушишь, я до самого верха дойду с тем, чтоб тебя ко всем чертям отсюда выслали. И не посмотрю на то, какой ты полезный для стаба. Понял?
— Да понял, я понял. — махнул рукой тот.
Двое в форме двинулись в сторону Седого.
— Стоять! — жестко сказал Седой, выставив руку с гранатой вперед. — Во-первых, эти уроды первыми начали. Во-вторых! — Седой бросил гранату, и та звонко брякнулась об асфальт. Все присутствующие, кроме Седого и Ники попадали кто куда, пытаясь укрыться от ожидаемого взрыва.
— Вот собственно, во-вторых. — заржал Седой, подбирая гранату. — Муляж это. Я ж не совсем дебил, чтоб такое посреди стаба устраивать.
Матерясь кто во что горазд, все встали и начали отряхиваться.
— Ну сука! Ты мне еще попадешься! — почти прорычал в лицо Седому Кочерга и, сплюнув ему под ноги, отправился прочь, тяжело при этом дыша.
— Документы предъявите. — хмуро сказал Кремень. — Седой с Никой послушно протянули удостоверение временного гражданина.
Удивленно хмыкнув каким-то своим мыслям, Кремень отдал документы обратно.
— Этот урод мне уже поперек горла стоит. — сказал он, кивнув в сторону стремительно удаляющегося Кочерги. — Но еще раз подобную хрень устроишь, отправишься на сутки в карцер за нарушение общественного порядка. Понял?
— Да что тут непонятного. Вы мужики не серчайте, не смог удержаться.
— И это, ты бы оглядывался теперь почаще, он такого не прощает. — сказал ему в след Кремень.
«Непрощалка у него еще не выросла» — подумал Седой.
— Ну и зачем ты все это устроил? Мы могли просто уйти. А теперь и эти бандиты на нас зуб точат, и патруль обиду затаил.
— Это не бандиты, а беспредельные рейдеры. А на обиженных здесь воду не возят, здесь с ними кое чего похуже делают. К тому же, если б им шутка не зашла, они бы меня сегодня же в карцер отправили. Так что не ссы иммунная, весь стаб наш.
— Дурак. — обиженно толкнула его кулаком в плечо Ника.
Седой лишь довольно осклабился и покрепче обнял девушку.
Нужный бар находился в нижнем правом углу площади, рядом с борделем под названием «Перепехонск». А что, выгодное расположение. Что нужно простому рейдеру, промочить горло чем-нибудь покрепче и поделиться приключениями, а после расслабиться, почувствовав теплую девичью грудь в руке.
Вывеску с надписью «Белая жемчужина» было видно издалека. На крыльце двое вояк курили и рассказывали анекдоты какому-то крупному рейдеру с пивным животом. Анекдот начинался со слов: «заходят как-то в бар внешник и мур…». Дальнейшее Сдой не услышал так как зашел внутрь, но сделал себе пометку в склерозник — ознакомится с местным фольклором.
Внутри бар оказался очень просторным. Слева была огорожена пустовавшая зона для «вип персон» из нескольких столов и диванчиков. Весь остальной зал был заставлен добротными лакированными столиками и стульями. Между рядами сновали симпатичные официантки в черных юбках или коротких шортиках и белых блузках. Тут и там в основном по углам зала сидели посетители всех мастей поодиночке и сбившись в компании. Все о чем-то трепались, играла музыка, раздавался звон бокалов.
В самом конце зала за стойкой стоял сам бармен. Им оказался карлик, Седой ткнул Нику локтем под ребра:
— Не вздумай пялится. — шепотом пригрозил он ей.
Чтобы бармен возвышался над стойкой, пространство за ней было поднято почти на метр.
— Новенькие? — скользнув по ним взглядом, спросил бармен, смешивающий какой-то коктейль.
— Да.
— Я Большой и это мое заведение. — говорил он скучающим голосом, словно преподаватель в тысячный раз читающий одну и ту же лекцию. — Правила простые: девочек не лапать, без их согласия разумеется, стаканы не бить, драки только на улице. Что будете пить?
Ника вопросительно посмотрела на Седого. Она вообще не дружила с алкоголем и те несколько раз, что ей удалось его попробовать, происходили исключительно по инициативе Седого, обычно они сопровождались ужином при свечах, и ничего крепче вина там не было.
Седой тоже не был большим любителем выпить, в компании друзей после баньки он мог пропустить бокальчик другой пива, но не больше. Его и так не радовала перспектива хлебать живчик на алкоголе до конца дней. Тем не менее он чувствовал необходимость расслабиться после всего пережитого.
— Для дамы бокал пива повкуснее и мне что-нибудь с горчинкой. А с едой тут как?
— Горячее, холодное, закуски, что угодно в общем.
— Тогда из горяченького что-нибудь с мясом и сушенного кальмара на закуску.
Большой кивнул и с видом библиотекаря, что забыл где нужная книга, склонился над холодильником с пивом. Седой выбрал место в правом углу зала, так чтобы можно было видеть все пространство. С тех пор как он попал в Улей, режим параноика у него работал беспрестанно.
Официантка принесла заказ. Седой с Никой уже доели мясное рагу и перешли на пиво, когда к ним подсел один из завсегдатаев. Изрядно подвыпивший мужик довольно щуплого телосложения, с растрёпанными волосами и измятой сигаретой за ухом, одетый в камуфляжные штаны и затасканную кофту.
— Я тут каждую собаку знаю, а если я кого-то не знаю, то и знать их вовсе не хочу. — сходу начал он, слегка заплетающимся языком. — Меня Табак зовут. А вот тебя я не припомню. — при этом «тебя», прозвучало как «тяа».
— А меня Седым. — Седой не любил навязчивых людей, особенно, если они уже знатно подпили, но этого кадра он раскусил сходу. Совершенно безобидный малый, эдакий вечно чей-то собутыльник, одному ему почему-то никогда не пьется.
— Из новеньких?
— Что так заметно?
— Да. По походке. Кто твой крестный? — спросил он.
— Крестный.
— Ну да крестный, окрестил тебя кто?
— Крестный. — с трудом сдерживая норовившую наплыть во всю ширь улыбку.
— Ты чо как попугай? Я говорю новое имя тебе кто дал?
— Крестный.
— Да это понятно, что крестный. Звали то его как?
— Крестный.
— Ты чо не понял, Табак, его Крестный окрестил. Который еще с Тафгаем ходит. — подсел к ним мордатый мужик с соседнего столика.
— Да ладно? Заливаешь.
— Заливают тут все остальные, а я покушать зашел. Не веришь дело твое. Ты не прокурор, чтоб я тебе что-то доказывал. — ответил Седой.
Тем временем в зал вошли Тафгай с Крестным.
— Так господа алкоголики и тунеядцы освобождаем посадочные места. — обратился к ним незваным гостям Тафгай.
— Сам. Такой. — сказал Табак, обвинительно тыча пальцем, но все же послушался и пошел искать новые уши для своей болтовни.
— Ну что как вам местечко? — спросил Тафгай присаживаясь.
— Уютненько. Дым столбом не стоит, курят все на улице. — сказал Седой.
— Ага, у Большого с этим строго. Жемчужина вообще лучшее питейное заведение в городе, а это я вам доложу, многое значит. Согласись, Джуан? — обратился Тафгай к подошедшей официантке.
— Конечно, Тофи, особенно после проделанного тобой ремонта. — улыбнулась она. — Тебе как обычно?
— Ой ну вот чо ты начала? — притворно возмутился здоровяк.
— Не понял? — вскинул брови Седой.
— Да забей. — отмахнулся Тафгай.
— Что за тип этот Большой? — не удержалась от вопроса Ника.
— Да нормальный мужик. В местной гильдии торговцев состоит, а туда кого попало не берут.
— Кстати про торговцев, что по нашему товару? — спросил Седой.
— Завтра сходишь с нами, покажем тебе, как дела делаются.
— Тогда еще вопрос, что знаете за Кочергу?
Тафгай с Крестным переглянулись.
— Ты где это с ним познакомится успел? — настороженно спросил Крестный.
— Да тут же на площади. Они к Нике приставали, ну я с ними и закусился. Там на шум Кремень подрулил, в общем разошлись нормально. Говорят, он злопамятный, вот и спрашиваю.
— Дал же Улей крестничков. — тяжело вздохнул Крестный. — К бабам на улицах приставать это у него любимое дело. Все уже привыкли, никто особо внимания не обращает. Кочерга человек с юга. Через него с теми краями вся торговля идет. Благодаря этому на многие его проступки закрывают глаза. Пока с нами можешь не загоняться насчет него, но если один в рейд соберешься, тогда уже думать надо крепко. Кстати, об этом, какие планы на будущее?
— Да потолкаюсь тут среди народа, осмотрюсь, прикину, что да как, пока талон новичка действует, а через два дня поговорим.
— Разумно. Ты не стесняйся, спрашивай, чего интересно.
— Кто управляет городом?
— Совет. В него входят: генерал от вояк, начальник полиции, мэр, главный купец и представитель рейдеров. Все должны быть гражданами стаба.
— И насколько эффективна такая форма организации? Не будет ли тянуть каждый одеяло на себя? Ведь у каждой фракции свои цели и задачи.
— В том то и суть прийти к консенсусу, чтоб всех все утраивало, ну или в крайнем случае большинство. С каждым годом стаб все больше процветает. Тут все начиналось с одной группы рейдеров, а сейчас здесь население три тысячи человек, полторы из которых граждане стаба.
— Серьезно. Я конечно других стабов не видел, но этот внушает доверие. Есть еще вопрос, вот заходят в бар внешник и мур, что происходит дальше?
— А внешнику на входе говорят, с животными нельзя! — Тафгай сразу оживился и начал травить один анекдот из местного фольклора за другим. Затем он принялся доставать из своего бесконечного запаса рейдерские байки. Седой решил, что сегодня можно выпить больше чем обычно и заказал еще пива. Остаток вечера под шутки и разговоры пролетел мгновенно. Казалось, Ника вообще забыла, в каком они очутились мире, и смеялась наравне со всеми. Наконец когда Тафгай в очередной раз заказал добавки, то принесли всем кроме него, более того, официантка забрала его стакан.
— Ну ё мое, уже чтоли? Джоан, радость моя, да я еще как огурчик. Хочешь, пройдусь по линейке или в алкотестер дуну?
— Тоф, ты выжрал уже три литра. — уткнула она руки в бока.
— Для человека моей комплекции, это как один бокал.
— Иди к Большому и ему это доказывай.
— Ну твою та мать. — от досады он стукнул кулаком по столу.
— Это что сейчас было? — поинтересовался Седой. Не уж то тут лимит по количеству выпитого, да вроде не похоже, если судить по остальным посетителям.
— Это мой юный крестник наглядные пример того, почему «белая жемчужина» лучшее заведение в стабе. Строгие правила помогают поддерживать здесь порядок. Каждый посетитель знает, что если он сегодня решить устроить здесь драку, завтра его могут просто не пустить. Тафгай однажды сильно перепил и вошел, что называется, в раж. Обычного рейдера могут просто выставить отсюда, даже если он супер крут, мордовороты здесь с особыми дарами. Да и сам Большой, я тебе скажу, не промах, случалось мне видеть, как он лично успокаивал особо буйных клиентов. Но вот в случае с нашим другом, стандартные методы усмирения не всегда работают, ввиду его богатырской силы. Он в прошлый раз вырубил охранников, устроил массовую драку, из которой вышел единственным победителем, разнес полбара, а самому Большому пришлось прятаться в сейфе, благо комплекция позволяет. Патруль, прибывший на место, был наглым образом выложен в виде квадрата у входа в бар. Чтоб усмирить его, полиция прибегла к помощи нимфы, есть тут одна такая, а это уже сам понимаешь, крайнее меры. В общем, его тогда чуть из стаба не выперли, пришлось подключать все свои связи, обязаться оказать кое кому услугу, влезать в долги, кароче выпутывались мы из этого потом еще три месяца. С тех пор у него в баре лимит.
— Вот так один раз оступился и на тебя всю жизнь будут смотреть как на изгоя. — возмутился Тафгай.
Компания просидела еще полчаса и отправилась в гостиницу. Несмотря на легкое опьянение, Седой все же закрыл дверь и подпер ее тумбочкой — паранойя, она такая. Сайгу он положил под кровать, а обрез сунул под матрас. Так чтоб мог дотянуться до него в мгновенье ока. Ника последовала его примеру и сунула свой «макаров» под подушку.




Глава 9. Дела насущные


Седой опять проснулся среди ночи. Поспал он всего полтора часа. Ему снилось, как огромный Большой, как бы глупо это не звучало, держит за грудки карлика Тафгая, а тот лишь бессильно трясет в воздухе ногами. Он прислушался к ощущениям. «Чувствую себя отлично. Будто спал все 8 часов, да еще и не пиво вчера хлебал, а витаминные коктейли. Чертовщина какая-то» — подумал он.
Седой снова попробовал заснуть, но, как и в прошлый раз из этого ничего не вышло. Тогда он встал и сходил в душ. После этого он принялся составлять план на день. Дел предстояло не мало. Спихнуть хабар в компании Тафгая и Крестного. Посмотреть местные расценки, прикинуть, что можно будет приобрести. Он не знал ценников, но предполагал, что вырученных средств должно хватить на его скромные запросы.
Он планировал посетить оружейный и докупить к Никиному «пээму» патронов и запасных обойм. Также он придумал конструкцию глушителя для мелкашки, и теперь ему не терпелось найти нужные детали и испытать его в деле. Еще предстояло пристрелять оптику и вообще натаскивать Нику во владении оружием. Да и физическую форму им обоим подтянуть жизненно необходимо. Это там он был в относительно неплохой форме, а здесь когда от нее непосредственно зависит твоя жизнь, этого было мало. Здесь быстрый бег залог успеха. Да и пару приемов для рукопашной не мешало бы отработать до автоматизма. А еще надо заглянуть в гости к знахарю, ведь их дары все еще молчат. В общем, день обещал быть насыщенным.
Седой тихонько вышел из номера и спустился вниз. Алины не было за стойкой администратора, вместо нее там стоял какой-то крупный детина в смокинге и с лицом кирпичом. Звали его конечно же Кирпич, и он был при дворе и за сторожа и за грузчика и за вышибалу.
Седой давно отметил незатейливость местных имен. Это с одной стороны играло на руку, ведь во многих случаях ты получал за счет этого дополнительную информацию о человеке. С другой мог что-то сообщить о себе просто представившись, но не в случае Седого.
Он попросил у Кирпича изоленту, и тот покопавшись в подсобке вынес ему попользованный рулон черного цвета. Седой поднялся обратно в номер и связал ей четыре магазина для Сайги, сделав из них две спарки. Еще два магазина он решил оставить одиночными.
До рассвета еще далеко и Седой решил не терять время даром. Снова спустился к Кирпичу и начал выспрашивать парня на тему где бы достать почитать какую-нибудь информацию по Улью. Парень отправил его к некому Профу. Седой бесцеремонно его разбудил. Проф оказался сильно растрепанным мужиком лет за сорок. Сначала он хотел выгнать Седого и даже угрожал ему полицией, но поняв, что такого гостя просто так не выставишь, сунул ему планшет. Довольный Седой отправился обратно в номер и погрузился в чтиво до самого утра.
Наконец Ника проснулась, Седой позволил себе немного понежиться в ее объятиях. Затем они пошли в «Белую жемчужину». В городе были и другие места, где можно перекусить, но вчерашний ужин Седому понравился, поэтому он решил поесть там же.
Когда они закончили завтракать, весящая на поясе рация зашипела голосом Тафгая:
— Прием. Сосна, я береза. Как слышишь? Прием.
— Дуб ты, а не сосна. — засмеялся Седой. — Слышу тебя хорошо. Прием.
— Вы чего дверь не открываете. Мы с Крестным поспорили. Я ставлю на то, что вы там активно занимаетесь картографией родинок и прочих интимных мест друг друга, чтоб на опознание в случае чего проблем не было. А Крестный думает, что вы уже ушли.
— На что хоть спорите?
— На щелбан.
— Готовь лоб. Мы в «жемчужине».
— Ай! — раздался в рации вскрик Тафгая и радиостанцию забрал Крестный:
— Через пять минут встречаемся у машины. — сухо приказал он и отключился.
— Вот видишь, а ты все, давай еще поваляемся. Кончилась спокойная жизнь, поваляться теперь только в снайперской засаде удастся. — обратился Седой к Нике.
— А ты и рад.
— Еще бы, монстры, убийцы с суперспособностями, пришельцы из будущего, что мечтают разобрать тебя на органы. Романтика да и только. Что может быть прекрасней? — все это Седой говорил, проведя по специальному аппарату талоном.
— У всех парни как парни, а у меня маньяк, еще и с дурацкими шутками. — притворно возмутилась Ника.
В указанное время они стояли возле Уаза. Тафгай закидывал в багажник последний мешок. Ника с Седым заняли места на задних сиденьях, и вездеход мощным рывком направил свое тело по дороге.
Нужный магазин находился в верхнем левом углу площади. Как начал догадываться Седой в четырех углах находились четыре самых лучших заведения. И он направляется уже во второе. Добравшись до места, они взяли сумки и рюкзаки, а Тафгай, нахватавший больше всех, вдруг задержался у зеркала на дверце и начал отряхиваться и поправлять разгрузки.
— Чего это он? — спросил Седой у Крестного? — Туда что в грязном не пускают?
— Прихорашивается перед возлюбленной своей. — с легкой улыбкой на лице ответил тот. Седой лишь понимающе кивнул.
Вывеска на входе гласила: «Подбитый элитник». Над входом висела натуральная башка этой твари с дыркой в черепушке. «Вот это заморочились для антуража» — подумал Седой. Он так засмотрелся, что чуть не вписался лбом в дверь.
Внутри магазин представлял собой помещение из трех одинаковых по размеру залов. В центральном, где за стойкой их встретил владелец магазина, на стенах висело огнестрельное оружие всех мастей, видов и моделей. В левом зале место было для снаряжения, от костюмов до камер с датчиками движения. Справа было холодное оружие и мастерская одновременно.
— Глянь, кого Улей ко мне принес. Неужели тебе старперу все еще удается что-то добыть? — засмеялся молодой парень с виду лет двадцати в американских армейских штанах и майке, отодвинув секцию прилавка и вскинув руки для приветственного объятия.
Они с Крестным крепко обнялись и похлопали друг друга по спине.
— Ни всем же ветеранам как ты штаны просиживать, кто-то ведь должен и по Улью бегать. — засмеялся Крестный.
— А это с тобой кто? — парень сощурился, изучая Седого с Никой.
— Крестники мои.
— Ну нихрена себе!
— Седой, — представился он, протянув руку, — а это Ника. — указал большим пальцем себе за спину на девушку.
— Интересно. — задумчиво сказал владелец. — Не часто в этот мир заносит кого симпатичней гибрида кураги и бритой обезьяны. Меня зовут Молодой.
— Кто бы сомневался — подумал Седой и как оказалось вслух.
Все засмеялись. А на шум из подсобки за спиной хозяина вышла молодая девушка того же возраста, что и он сам, одетая в шорты как у Лары Крофт из экранизации с Анджелиной Джоли, тяжелые армейский ботинки и темную армейскую жилетку поверх белой майки, чуть короче средней длинны волосы были собраны в хвост, под банданой. Тафгай завидев ее сразу же заулыбался во весь рот.
— А это моя дочь — Сво.
— Сокращенно от Свобода. — пояснила девушка.
Ника с Седым удивленно переглянулись. А Молодой заулыбавшись явно привычной уже реакции пояснил:
— В Улье многое не такое как кажется, мне уже очень много лет, и Сво родилась здесь.
После этой новости Седой даже немного зауважал этого человека. Чтобы решиться дать росток новой жизни в этом месте, нужно иметь большой запас мужества или глупости. Но глупцом этот мужик не выглядел, скорей даже наоборот. К тому же Седой хорошо помнил лекции Крестного и понимал, что Молодому пришлось добыть белую жемчужину для того, чтобы дочь не переродилась.
— Ну так с чем пожаловали?
Группа побросала на пол рюкзаки.
— Да вот подарочков тебе привезли. Разгребай.
— Так. Интересно. Ага. — Молодой достал блокнот и, водя пальцем, словно все содержимое было не в сумках, а просто лежало на полу, стал записывать количество товаров. — Кронштейны, прицелы, ложе — это хорошо, этого добра всегда не хватает. О, а за это Робин меня расцелует. — он расстегнул сумку, где лежали боеприпасы и вынул оттуда стрелы для лука, сразу же спрятав их под прилавок. — Опа, — а на этого красавца у меня заказ уже два месяца висит. Да он еще и в полном обвесе! — на этих словах он взял кейс с «Блезером R 93» и тоже убрал его под прилавок.
Затем он развернул блокнот Крестному и спросил:
— Все верно?
— Вот как будто мы считали. — пожал плечами Крестный.
Седой вопросительно покосился на него, тот лишь прошептал: «Дар». «Ага типо человек рентген или чего по круче. Интересно, он так все предметы видит или только оружие и только через небольшие преграды?» — Седой перевел взгляд на Нику. — «А не потому ли он завел разговор про внешность женщин Улья, что подробно разглядел все ее прелести. Надо будет спросить Крестного и вообще оставлять Нику в следующий раз на улице».
- Так ну тут считать надо, насколько это добро все выйдет. Тебе прямо сейчас расчет нужен?
— Не принципиально, молодежи бы на карманные расходы дай на первое время, остальное потом отдашь, главное успей до следующего рейда, моя частота у тебя есть, да и где найти нас знаешь. — ответил Крестный.
— Ага, ну молодежь, тогда думаю, сотню горошин и столько же споранов вам на первое время хватит.
— Тогда я сразу часть здесь оставлю. — сказал Седой, довольно потирая руки. — Нужна сотня патронов к макарову, два магазина, две добротных разгрузки, глок 17 к нему две сотни патронов, три магазина, стандартных на 17 патронов и набедренную кобуру.
Седой решил, что «макаров» оставит себе, как оружие последнего шанса, а Ника будет ходить с «глоком». Всего 33 детали, на одну больше чем в ПМ. Он всегда уважал этот абсолютно не убиваемый пистолет. В его мире были образцы, которые делали и по миллиону выстрелов, при этом оставаясь в рабочем состоянии. К тому же этот пистолет очень легкий, за счет замены большого количества деталей на полимерные, для женской руки самое то. Сильнейшие загрязнения не повлияют на качество стрельбы, а Улей, это то самое место, где трудно держать оружие в чистоте. А если заменить возвратную пружину, то можно стрелять даже под водой.
— Слушай, — обратился он к Молодому. Я так понял у тебя товары можно на заказ оформлять.
— Да, что-то конкретное ищешь?
— Да я тут ночью пораскинул мозгами так и эдак, я на ближних дистанциях мачете использую, хороший инструмент, но узкоспециализированный. — он похлопал по рукояти оружия, висящего у него в ножнах на левом бедре. — Вот я и подумал, мне нужна саперная лопатка, но тяжелее обычной, чтоб можно зараженным черепа пробивать и нож метательный тяжелый, чтоб бегуна на расстоянии в случае чего успокоить.
— О, я знаю, что тебе нужно! — сказала Сво и, подхватив Седого под руку, повела его в отдел с мастерской, отчего сразу поймала ревнивый взгляд Ники. — Мы с тобой прям мыслим одинаково, шансовые орудия — это вообще моя страсть! Я периодически над ними работаю, но это мало актуально. Тут все с клювами ходят, эстета редко встретишь. Поэтому — это больше для души. Смотри что есть, — она сняла со стены саперную лопату и дала ее в руки Седому. Удобная рукоять легла в ладонь как влитая. Седой сделал пару взмахов и понял, что это именно то, что он искал, лопатка словно сразу стала продолжением руки. Тем временем Сво расхваливала свой инструмент:
— Это «Cold Steel Special Forces Shove», только в нетипичной вариации. Рукоять стандартная была такая же гладкая, ее пришлось заменить на более удобную, сталь гораздо крепче и на миллиметр толще чем у оригинала, то есть 3 миллиметра. Длина стандарт — 50 сантиметров. Ширина тоже — 15 сантиметров.
— Все, все! Беру, беру! — замахал руками Седой. Надежность и универсальность его сразу же подкупили. Этим можно и башку проломить и яму вырыть и дров наколоть и измерить ей что-нибудь можно и даже как сковородку использовать. В общем, вещь на все случаи жизни. — Я в нее сразу влюбился. У вас тут как, за периметр спокойно можно выйти опробовать?
— Да, спокойно. Только тебе слабого зараженного для этого дела придется не один час караулить. Лучше скатайся на полигон, спроси там Ушлого. Он контейнера держит с пустышами и бегунами. Цены не кусаются.
— В отличие от товара. — засмеялся Тафгай.
— У него часто их скупают, для проверки оружия.
— Вот же придумал бизнес человек. Единственный рейдер, что может добывать спораны из пустышей. — уважительно поджал губы Седой и даже немного позавидовал смекалки этого парня. Затраты фактически нулевые, поехал до ближайшего перезагрузившегося кластера, там насовал под дулом пистолета полный кузов или автобус или в чем он там их перевозит, людей. И привез с стаб, по дороге все обратились — вот тебе и пустыши, бери да продавай. А если повезет, то еще и иммунного вытащишь. Последнюю мысль Седой решил озвучить в слух:
— А иммунные ему в рейдах попадаются?
— Так точно, этому хитрожопому даже премию бывает за каждого такого кадра выписывают. — сказал Тафгай. — Однажды, правда, ему не повезло с таким парнем. Ехал значит Ушлый в рейд, сам на бронированном джипе с пулеметом, как прикрытие и водила с бойцом на автобусе. Пристегнули как обычно всех пассажиров к креслу. Все штатно, приехали, значит в стаб. Заехал на полигон, выходит из машины. Заглядывает в автобус, а там все мертвые, а одно место пустует. А водила с бойцом убиты. Он оборачивается, его ребята уже с порезанными глотками валяются, а ему в лоб ствол упирается. Попался совершенно отбитый, какой-то спецназер бывший или что-то в этом роде. В дороге чуть ли не перегрыз ремни, убил всех зараженных. А когда они остановились, он уже с крыши автобуса на бойцов с ножом спрыгнул и по тихой всех порезал.
— И что потом с этим парнем было?
— Что, что, сначала у него начальником охраны работал, а теперь капитан полиции, Кремень, слышал о таком? — засмеялся Тафгай.
Седому резко захотелось вернуться назад во времени и слегка переиграть эпизод их знакомства.
— Кстати Молодой, новости есть нехорошие — в рейде Кастет погиб. — сказал Крестный.
— Твою медь. — севшим голосом выдал Молодой. — А у меня сегодня буквально Крупье в гостях был, притащил откуда-то полный рюкзак натовских патронов. Ты хоть сообщил куда надо?
— Да, там сказали, что у него завещание было, всех причастных оповестят вечером.
— Ну тогда ждать будем.
Все кроме Тафгая вышли наружу, Крестный отдал ключи Седому и сказал:
— Поедешь к гаражам, что сразу справа от южных ворот, там увидишь автосалон, спросишь Мазута, скажешь, что от меня. Впаришь ему тачку и на сегодня считай свободен. — Седой довольный покупкой, как школьник, которому подарили гироскутер, согласно кивнул и сел за руль.
— Погоди. Кто такой этот Крупье и что за завещание.
— Крупье это крестник Кастета, он ему за место сына был. Тот его еще совсем малым подобрал, когда тому едва четырнадцать исполнилось. А завещание любой человек может в администрации написать. Даже не гражданин, просто для них это дороже. А с нас чисто формальная пошлина.
— А если у человека нет завещания, но он погиб?
— Тогда все имущество уходит в пользу стаба.
Седой задумчиво хмыкнул, тут было над чем поразмыслить.
К нужному месту он подъехал уже минут через десять. Автосалон, который по совместительству был еще и автомастерской назывался «Танки на колесах». К ним сразу же подскочил, загорелый, даже скорей подкопченный ушлый мальчишка лет пятнадцати:
— Вы на ремонт или купить-продать?
— Продать, мы к Мазуту.
— Понял. — сказал парень и убежал в ангар. Через минуту оттуда вышел низкий плечистый мужик с почерневшими от постоянной работы с маслами руками и с перемазанным лицом. Сильно щурясь на солнце, он спросил:
— Чего надо?
— Я от Крестного. Вот этого красавца продать хотим.
Мазут понятливо хмыкнув, обошел машину по кругу, заглянул в салон и под капот, попинал колеса и поковырялся пальцем в дырках от пуль, завел, пару раз рыкнул движком.
— Добро. Ключи Копе отдай. — сказал он и, переваливаясь с ноги на ногу, ушел обратно в ангар.
— Копа это я. — словно материализовался из воздуха мальчуган и, выхватив ключи, забрался на водительское сиденье. Седой вытащил маленькую сумку с покупками и, взяв Нику под руку, хотел было уже отправится в гостиницу, как увидел интересное объявление. Он замахал рукой и уже припарковавший машину Копа подбежал к нему.
— По чем нынче мотоциклы в аренду? — спросил он, указывая пальцем на припаркованные мотоциклы, велосипеды и скутеры. По городку каталось много людей на подобном транспорте, удобно для перемещения по относительно небольшой территории стаба.
— 50 кредитов в день. Если машину брать будете, то споран в сутки.
— Чего? — поднял бровь Седой.
— А, дак ты из новеньких. Ну кредиты, внутристабная валюта. Один споран равен ста кредитам.
— Ага, понял. Удобно придумано. Дайка мне ключи, вот от этого. — Седой кивнул на черный «Урал турист» без люльки.
— Заправлен под пробку. — сказал малец, протирая мотоцикл не весть откуда взявшейся тряпкой. — Новый почти. На нем только от салона до стаба доехали.
— Это ж кто такой смелый был?
— Я. - сказал парень, гордо ударив себя кулаком в грудь.
— Ну ты силен. — похвалил малого Седой и взял ключи. Урал зарычал движком. Седой поигрался газом, включил первую скорость и, медленно отпуская сцепление, добавлял газу. Застоявшийся железный конь начал набирать скорость, упиваясь сопротивлением ветра. Ника обхватила Седого за талию и запрокинула голову вверх, давая потокам воздуха растрепать волосы.
Седой забрал в гостинице мелкашку и все патроны к ней, заехал на рынок прикупил пару вещичек, если вдруг следующая ночь снова окажется бессонной. Затем он поехал к полигону. На въезде их досмотрели и зарегистрировали. Седой направил мотоцикл прямо к стрельбищу. Там их снова досмотрели. Так же он узнал, что им как новичкам посещение бесплатно, но в следующий раз придется выложить споран за порчу мишеней. Для граждан стаба — это бесплатно, как и для тех, кто пришел со своими мишенями.
Седой пристрелял оптику на болтовке и вручил ее Нике вместе с «глоком», провел краткий инструктаж по пользованию, сбору и разбору. Затем взял «ПМ», разместил кобуру под сердцем и потренировался быстро выхватывать. Ника тоже самое повторяла с «глоком», только кобура у нее находилась на правом бедре. После чего они начали тренировку.
Ника попадала довольно сносно, но очень долго целилась, из-за чего ее руки быстро уставали держать оружие на весу. Седой на коротких дистанциях тоже выдавал хороший результат.
— Может усложним? — предложил Седой, слегка улыбнувшись и вопросительно вскинув бровь.
— Фу. Нет. Нет. Нет. Я не хочу. Давай в другой раз. Пожалуйста, нееет! — Ника поджала губы и сморщила носик.
В машине рядом с контейнерами стоял мужик неопределённого возраста в кепке и солнцезащитных очках.
— Ты Ушлый? — спросил Седой. При этом в стену контейнера кто-то гулко ударил изнутри.
— Сам такой. — осклабился тот. — А кто ж еще тут будет. Чего хотел?
— По чем нынче пустыши?
— Один споран.
— Давай пятерых. Только по одному, вон к той мишени, которая на пятидесяти метрах стоит.
— Ваш заказ принят, ожидайте. — снова по дурацки осклабился он и, закурив, откинул засов контейнера. Седой автоматически покрепче сжал рукоять пистолета и обернулся на Нику. Та тоже напряглась и перебирала пальцами по прикладу «Тоз 78».
Внутри контейнера было десятка два зараженных. Все они прикованы за ошейники к стенам ящика так, чтобы между ними мог спокойно пройти человек. Открывшиеся створки вызвали в их рядах оживление — они хором урчали, брызгали слюной, рвались, звеня железом, и тянули бледные сбитые пальцы.
— А ну заткнитесь! — рявкнул на них Ушлый и как ни странно на большую часть это подействовало. — Тот то же. Вот что значит дрессировка. — удовлетворенно пробурчал тот, одновременно выдохнув дым.
Ушлый дунул на кулак, как показалось Седому, тот на секунду засветился, и с размаху ударил в лоб ближайшего зараженного, отчего он сразу обвис и остался болтаться на ошейнике. Ушлый отщелкнул замок и подцепил зараженного приспособой на вроде той, которой ловят собак. После чего волоком дотащил его до мишени, там прицепил его за ошейник к специальному крюку.
— Ну давай. — Седой осторожно подтолкнул Нику. — Долго не целься.
Тем временем пустыш очнулся и заурчал. Он был одет в замызганные джинсы и клетчатую рубашку канадского дровосека, волосы на голове уже слиплись, его бешенные глаза метались от одного человека к другому. Ника глубоко вздохнула и прильнула глазом к прицелу. Голова зараженного так и норовила выпрыгнуть из перекрестия прицельной сетки. Она нажала на спуск. Тварь слегка дернулась, отчего пуля разворотила ему левый глаз и вышла через висок. Зараженный заурчал от боли. Ника зажмурилась и стиснула зубы.
— В боевых условиях это может стоит тебе жизни. — положив ей руки на плечи сказал Седой. — Давай еще раз, но чтоб наповал. Девушка снова глубоко вздохнула, прицелилась и выстрелила. Пуля пробила переносицу и вышла, выбив крохотный фонтанчик крови и мозгов.
— Отлично теперь давай с пистолета.
Ушлый поменял живую мишень. Новый зараженный не реагировал на людей, а лишь пытался дотянуться до мертвого собрата, видать хозяин их не особо кормит. Стреляла Ника уже с расстояния десяти метров. Глок плюнул свинцом и пустыш, дернув головой, нелепо завалился вперед, повиснув на ошейнике.
— Хорошо. Теперь отойди на дистанцию 50 и попробуй поразить движущуюся мишень. — Девушка с сомнением посмотрела на своего спутника.
— Все нормально у тебя еще 16 патронов. Я в тебя верю.
Новый мертвяк очнувшись сначала принялся глодать убитых товарищей. Тогда Седой громко свистнул. Тварь подняла голову и, довольно заурчав, направилась в их сторону. Трижды хлопнул выстрел. Первые две пули вошли зараженному в правую ногу, отчего тот упал, а последняя пробила ему темечко и вышла через горло.
— Умница, вот это я понимаю! — хлопнул в ладоши Седой. — А теперь самая интересное. — Седой указал на топорик висевший у Ники на бедре.
Ушлый привел нового зараженного. Молодая блондинка в мини-юбке и майке. Ее все еще можно было спутать с человеком, если надеть на глаза непроницаемые очки. Ника топчась на месте, покрутила в руке топорик, проглотила вставший в горле ком и отвернулась.
— Не могу. Это слишком. — Седой хотел посмотреть ей в глаза, но она их отвела.
— Хорошо в другой раз попробуешь, тогда давай по непривязанному из мелкашки. — Ника повернулась к нему, закусив губу:
— Может не надо. — произнесла она умоляющим голосом.
— Надо, Солнце, надо. — Я не смогу вечно оберегать тебя. Чем быстрее научишься, тем лучше.
Ушлый оставил пустыша и отбежал подальше. Караульный на вышке сразу взял его на прицел. Седой помотал ему головой. Если что он сам успеет среагировать.
— Не спеши. Дай ему подняться.
Зараженный очнулся, медленно поднялся, завидев добычу, заурчал и побрел в сторону Ники, покачиваясь из стороны в сторону. Девушка выстрела, но промазала. Пустыш после этого оживился и поковылял в два раза быстрее. Ника снова нажала на спуск, пуля попала в плечо монстру, отчего тот лишь слегка качнулся. Винтовка в ее руках начала дрожать.
— Не забывай дышать. Дай себе время прицелиться.
Снова выстрел пуля почти оторвала ухо твари, теперь оно уродливо болталось на куске кожи. Зараженный уже почти бежал. Еще выстрел. Пуля пробила скулу, оголив кость. Урчание зараженного стало похоже на рев двигателя при разгоне. Их разделяло всего десять шагов. Ника выстрелила уже почти не целясь, снаряд попал в грудь пустышу. Снова нажатие на спуск, в ответ лишь сухой щелчок — патроны кончились. Магазин в болтовке был пятизарядным.
Ника бросила оружие и побежала. Седой подскочил и, замахнувшись двумя руками, снес верхнюю часть черепа твари. Зараженный пробежал по инерции еще несколько шагов, уронил Нику животом на землю, вывалил на нее содержимое своей черепной коробки. Девушка завизжала и, дергаясь всем телом, пыталась выбраться из-под твари.
— Обернись. Он уже мертв. — спокойно сказал Седой. — Всегда нужно считать патроны. Не будь меня рядом, ты даже вооруженная уже была бы мертва.
Ника повернула голову, разглядела картину во всех деталях и опустошила свой желудок. Отползла подальше и, свернувшись клубочком, зарыдала.
Седой тяжело вздохнул. И присел рядом.
— Поехали домой. На сегодня хватит. — Она не ответила, ее тело подрагивало в такт всхлипываниям.




Глава 10. Знахарь. Завещание


Когда они приехали в гостинцу, Ника закрылась в душе, сначала она стирала, забрызганные кровью вперемешку с остатками мозгов вещи. Потом мылась, она шоркала себя мочалкой до красноты, ей все казалось, что эта дрянь не смывается. А потом просто плакала под шум воды. Могла и без этого обойтись, ведь Седой слишком хорошо ее изучил и знал, что именно она делает.
Наконец ему это надоело. Он подошел и постучал.
— Выходи надо поговорить.
— Никуда я не пойду!
— Тогда я выломаю дверь, и тебе все равно придется со мной говорить, но мы уже будет должны Алине за ремонт двери.
— Сейчас выйду. — обиженно буркнула Ника.
Они уселись на кровать.
— Успокоилась? — спросил Седой, глядя в ее красные от слез глаза.
— Нет. — надулась Ника. — Как ты можешь быть таким бесчувственным.
— Легко. Просто я, который любит тебя, и я который заботится о тебе, это немного разные люди. И если их не разделять, то ничего хорошего не выйдет. Ведь в этом мире забота равно научить выживать. Поэтому мне приходится переступать через свои чувства и быть жестким. Если я буду сдувать с тебя пылинки, вскоре мне придется сдувать их с твоей могилки. Поэтому завтра мы снова поедем на полигон, и ты будешь стрелять в бегущего мертвяка из мелкашки, пока не научишься попадать.
— Я туда больше не вернусь! — скрестила руки и демонстративно отвернулась, уткнувшись в подушку.
— Послушай, меня, — Седой рыком поднял ее за плечи и развернул к себе, — пока ты балласт, что не умеет себя защитить ни от людей, ни от зараженных. То есть ты не только не сможешь помочь в случае чего, но и подставишь меня и всех, кто будет рядом. Если не хочешь, чтоб я из-за тебя погиб, тебе придется взять себя в руки и задавить в себе маленькую девочку, что ссытся в кровать, потому что до туалета в темноте страшно идти. Я хочу, чтобы ты поняла, я не виню тебя в беспомощности, я желаю, чтоб ты взяла за это ответственность. Вина — это то, кто виноват. А ответственность — кто будет все исправлять. На этом у меня все, проревешься, спускайся вниз, пойдем к знахарю. Узнаем, чем нас Улей одарил. Я пока за кроссовками схожу.
Спустя полчаса Седой вернулся в гостиницу в новых кроссовках, Ника ждала его на ресепшене и о чем-то трепалась с Алиной. Седой занес ботинки в номер, а когда спустился, Ника уже стояла у мотоцикла.
— Хочешь попробовать прокатиться? — спросил он. — По глазам вижу, что хочешь, но боишься. Не переживай, я подстрахую.
Седой топнул, и мотоцикл послушно загудел. Он обхватил руки Ники лежащие на руле своими руками
— Давай аккуратненько поехали.
Ника слишком резко отпустила сцепление и слишком медленно добавляла газ, двигатель не набрал оборотов и заглох.
— Ничего страшного, давай еще разок.
В этот раз девушка тронулась более уверенно, и они медленно поехали на площадь. Подъехали к крыльцу над которым висела вывеска с красноречивой надписью «Знахарь». Седой дернул на себя ручку двери.
— Ну наконец-то. — поднявшись из-за стола и протянув руку для рукопожатия, сказал высокий молодой мужчина в серых брюках, белой кофте и прямоугольных очках. — Меня кстати Данте звать, сокращенно от дантист. Я вас уже заждался.
— Да ладно? — не поверил Седой.
— Прохладно. Ваша четверка фанить начала еще до того, как вы к КПП подъехали.
— А поподробней. Неужели все знахари в стабе почувствовали наше присутствие? — Седой старательно прятал за любопытством насторожённость, ему совсем не нравилось, что кто-то может вычислить местоположение его и Ники.
— Не все, только я. Я особый знахарь. Понимаешь, мы все немного различаемся, не бывает в природе двух абсолютно одинаковых знахарей или ксеров. Какие-то различия есть у каждого. Кто-то лучше раны заживляет, кто-то в умениях помогает. И ксеров тоже, кто-то лучше свинец копирует, кто-то порох и так далее. У знахарей есть что-то вроде школ, типа как у художников. Знаешь, импрессионизм там, классицизм всякий. Так и у нас. Если взять, например, 5 художников и попросить нарисовать их один и тот же пейзаж, то в итоге ты получишь 5 совершенно разных картин. Все видят одно и то же, но по-своему. Вот и у меня есть такая особенность, помимо всего прочего, я вижу ментальную связь крестного и крестника. Такая маленькая голубая ниточка, что протягивается от одного к другому или просто болтается, если один из пары погиб. У кого-то из них собирается целая паутина. А у твоего крестного, Крестного, там такая нить, что по ней группа пьяных канатоходцев спокойно пройдет. А вы еще и все рядом все были. Я такие вещи чую сразу.
— Впечатляет. Тогда тебе вопрос, а людей через тебя искать не пытаются в таком случае.
— Нет. Я таких сразу лесом шлю, я тут вроде как на довольствии сижу. Если какие-то серьезные проблемы меня дергают как штатного знахаря, так что меня особо к ногтю не прижмёшь.
— А если само начальство попросит?
— Да зачем меня дергать, они от меня могут разве что узнать, жив человек или нет. У меня ведь очень огранённый радиус действия в плане определения местоположения. Для этого сенсы есть, они в сто раз эффективнее.
— Тогда еще вопрос, мне тут Крестный сказал, что не знает, жив его крестный или нет, чего он у тебя не спросит?
— А это уже не ко мне вопрос. Боится наверно правду узнать.
— Наверно. — согласился Седой. — Ну так скажи мне, в чем сила брат?
— В правде. — заулыбался знахарь. — Ну а вообще проверить надо, я отсюда кроме вашей ментальной связи нихрена не разберу. Давай ты первый. — он указал Седому на кресло на вроде тех что бывают в парикмахерских. Пару раз топнул ногой, поднял Седого так, чтоб его виски оказались на высоте вытянутых рук Данте.
— Так и на что жалуемся?
— Сон плохой. Точнее очень даже хороший, никогда так хорошо не спал. Но проблема в том, что делаю я это всего по два часа, а то и меньше и чувствую себя при этом прекрасно.
Данте хмыкнул, подышал в ладони, встал сзади Седого и приложил указательный и средний пальцы к его вискам.
— Странно. — сказал сам себе Данте. — Ну хотя…
— Доктор, я умираю?
— Прекрати паясничать, тут и так черт ногу сломит, а за одно и мозг. Не голова, а паутина из пентаграмм, хрен что поймешь. Дайка живца из шкафа, тут без ста грамм не разобраться будет. — последнее предложение он адресовал уже Нике.
Спустя пятнадцать минут Данте сидел за столом и что-то строчил в блокнот, делая паузы на то, чтоб погрызть верхушку ручки. Закончив, он громко захлопнул блокнот и сказал:
— Значит так, если я все правильно понял, то ты у нас везунчик. Твоему мозгу требуется гораздо меньше времени, чтоб вывести все продукты деятельности. Сколько ты этой ночью поспал?
— Полтора часа.
— В будущем это время должно еще больше сократиться. Либо вообще тебе не понадобится сон, либо будешь дремать минут по пятнадцать в день. Слышал, что у самых запущенных квазов такая история. Но дальше больше, твой мозг сильнее чем мой оказывает сопротивление внешним факторам. Например, я попытался тебя усыпить, есть у меня такой полезный в нашем деле дар. Меня даже в Анестезиолога хотели перекрестить, ну звучит стремно. Но как видишь, на тебя это не подействовало, хотя ты в этот момент зевнул. В теории тебя даже нимфы без твоего разрешения под контроль взять не смогут. Если конечно будешь развивать умение.
В смысле без разрешения?
— Ну это же дар, а почти все дары можно выключать и включать. То есть со временем, если захочешь, ты сможешь даже спать нормально. Или наоборот спать раз в неделю и больше не ложиться. Просто тебе нужно потренироваться. Представь, что когда ты закрываешь глаза и глубоко вдыхаешь, ты как бы выключаешь тумблер и прибор, что не дает тебе спать, отключается.
— Круто! — заулыбался во весь рот Седой. Сбылась его мечта. Ему всегда не хватало времени, и вот теперь у него появилась его на треть больше чем у всех остальных людей. «Воистину Улей щедр на дары» — подумал Седой. В семнадцать лет он прочитал книгу Джека Керуака «В дороге» и испытал, что называется катарсис. С тех пор Седой так остро чувствовал ход времени. Он взглянул на себя, словно сорокалетний мужик, что оборачивается на свою жизнь и спрашивает себя, а на что я ее потратил. Тогда он вступил в эту неравную гонку со временем. С каждым годом набирая все больший багаж уловок для борьбы с ним. Он все старался ускорить, даже ролики на ютубе смотрел строго ускоренными на максимум. Если он делал, какую-то механическую работу, по типу ходьбы или приготовления пищи, то всегда включал аудиокнигу, причем ускоренную в три раза. Приложений ускоряющих еще быстрее он так и не нашел. И все равно всех этих приемов было мало. И вот теперь ему выпал карт-бланш — бессмертие в купе с бессонницей. Теперь он не согласился бы покинуть Улей, даже если б внешники предложили ему портал обратно в его мир.
— Теперь твоя очередь. — сказал Данте.
Ника залезла на кресло.
К ее ногам подбежал и начал тереться полосато-серый, похожий на рысь, бесхвостый кошак.
— Ой, какая красота! — воскликнула она.
— Это что, настоящий бобтейл? — спросил Седой.
— Ага, пришел ко мне, как только я в стабе обосновался. Никто его раньше здесь не видел. Кошки в Улье вообще себя странно ведут. Но одно можно сказать наверняка, они становятся гораздо умнее, и у них появляется некая чуйка на опасность. Не скажу за всех, но мой кот точно обладает самым что не на есть настоящим интеллектом, он в силах распознать угрозу и отличить, скажем, мура от обычного рейдера.
— Во дела-а-а. — удивился Седой. Кошак тем временем запрыгнул Нике на колени и затарахтел как заправский трактор.
— Ты чего это, Наглец? — обратился Данте к коту. — Он обычно чужаков не очень-то привечает.
— Интересное у него имя. — заметил Седой.
— Ага, как корабль плыл, так я его и назвал. Посмотрим что тут у нас. — сказал Данте, потянув руки к вискам девушки. — Так, ну случай конечно, не типичный, но вполне читаемый. Ты сенс, малого радиуса действия. Но компенсируется это подробной картинкой. То есть видимость у тебя метров на пятьдесят не больше, но зато даже самая мелкая птичка не ускользнет от твоего радара.
— И когда оно проявится? — спросила, ерзающая от нетерпения Ника.
— Да уже должно, может ты что-то такое видела, но значения не предала. Была смена световосприятия или видела что-то необычное?
— Ну да было. Когда на нас элитник напал, я его увидела в красном цвете, подумала это со страху глючит. А еще серела пару раз картинка. Ну я брошюру читала и там написано, что всякого рода отклонения, это норма для новичков.
— Ну да, неудивительно, что ты не поняла.
— А как мой дар включать?
— Да все также, на начальном этапе лучше завязывать активацию умения на какое-то физическое действие, например, можешь сжимать зубы и представлять, что так ты включаешь прибор, с помощью которого ты можешь видеть сквозь предметы.
— Класс! У меня суперспособность! — по-детски захлопала в ладоши Ника.
— Ну тогда большое спасибо, сколько с нас? — сказал Седой.
— Нисколько, с новичков денег не беру, к тому же с таких как ты. Если вдруг возникнут проблемы с дарами или что-то необычное начнет происходить, обязательно обращайся. Кстати, совсем забыл, ты в этот стаб на постоянку?
— Ну, на ближайшие несколько месяцев точно, а там посмотрим.
— Тогда у меня к тебе предложение, давай, месяца через два встретимся и побеседуем. Я буду изучать динамику развития твоего умения, если ты не против. Не бесплатно конечно.
— И куда ты потом с этим исследованием?
— Ну в кругах знахарей обмен информацией часто происходит, да и с институтскими можно попробовать сторговаться.
— Договорились. Только платы не надо, просто подлатаешь за так, в случае чего. — сказал Седой, и они, пожав руки, попрощались.
Парочка только вышла из лавки знахаря, когда на поясе Седого зашипела рация.
— Седой, слышишь меня. — говорил Крестный.
— Да.
— Подруливайте к монументу в центре площади, вы должны еще кое-что увидеть.
— Через минуту буду.
Когда Седой подъехал, то увидел интересную процессию. Возле памятника стоял какой-то человек в черном костюме с галстуком, тут же присутствовали Крестный, Тафгай, Молодой, Сво и Крупье, оказавшийся одетым в камуфляжку, жилистым парнем среднего роста с заостренными чертами лица.
— Все в сборе? — задал вопрос человек в костюме.
— Да. — хором ответили Крестный и Крупье.
— Тогда приступим. Сегодня мы собрались здесь, для оглашения последней воли Кастета. — человек зашуршал конвертом, вынул оттуда лист и прокашлявшись продолжил. — Если вы это читает, значит, я уже мертв или у вас хватило наглости залезть в чужой запечатанный конверт. — Все сдержанно улыбнулись.
— Старик в своем стиле. — сказал Крупье.
— Настоящей записулькой, я Кастет Виктор Иванович повелеваю вам простым смертным, все еще мучающим своим присутствием эту грешную землю, завидовать мне, счастливому старику, наконец-то отправившемуся на покой самой лютой завистью, что сможете. Ибо я уже в местной извращенной версии рая, а вы все еще как червяки в банке, мучаетесь в ожидании того, кого следующим вытащит веселый рыбак Улей и какая из рыбок клюнет на вашу, извивающуюся на крючке тушку.
Все мною честно награбленное имущество я завещаю передать нескольким наименее безразличным мне людям. Мой дом, все спораны, горох и прочие потроха, что хранятся в сейфе и банке, завещаю своему крестику — Крупье. Не забывай уроки старого ворчуна и проживешь еще дольше меня. Я так и не успел увидеть внуков, но все же надеюсь, что Улей позволит тебе прочувствовать счастье отцовства, как я чувствовал его, когда Он подарил мне тебя.
Молодой, морда ты купеческая, я помню времена, когда говорили, что ты хват хоть куда, надеюсь, они еще вернуться, не гоже старой гвардии вроде нас на заднице сидеть до конца дней. Разрешаю забрать тебе мою долю из нашего с тобой тайника.
Сво, красавица, ты единственная кто всегда выделялась из своры этих диких рейдеров, завещаю тебе свою коллекцию холодного оружия. Пусть эти игрушки радуют тебя, так же как и меня.
Тафгай, ты олицетворение одной очень известной пословицы, но, тем не менее, каким-то образом все еще жив. Возможно, Улей хранит тебя за твое чувство юмора, держись за него, чтобы не случилось, оно поможет не сойти с ума, когда настанут темные времена. Можешь загнать Киношнику мою коллекцию версий «Титаника», там их 12 штук и у него таких точно нет. Я все копил, хотел продать потом подороже, но как видишь, не успел. Ты языкастый, так что стрясешь с него за это дело по максимуму.
Крестный, старый ты пройдоха, если собрать всех твоих тараканов в голове в одном месте, то можно получить орду зараженных, ведь каждый из них весом, гораздо больше 15 килограмм. У тебя особые отношения с Ульем, пусть так останется и впредь. Тебе достается координаты, найденного мной идеально подходящего для стаба места. Там найдешь мой схрон. Можешь продать их, а может самому пригодятся пересидеть плохие деньки или чем Улей не шутит снова открыть свой стаб. Засим откланяюсь, надеюсь, увидимся не скоро.
Человек в костюме закончил речь, и повисла тишина.
— На этом у меня все, акты передачи собственности оформим завтра. — прервал он затянувшуюся паузу.
— Да, конечно…спасибо. — растерянно сказал Крупье.
— Ну что давайте внесем его в мемориал. — сказал Крестный.
На памятнике был изображен мужчина чуть за тридцать с изможденным лицом и перевязанной головой, опирающийся на винтовку. В общем, смахивал на попавшего в передрягу рейдера. Поэтому памятник партизанам в стабе окрестили, как памятник неизвестному рейдеру и как-то так сложилось, что, не смотря на естественность смерти в этом мире, к нему все равно возносили цветы.
Крупье достал из-за пазухи небольшую металлическую табличку, на которой было выведено: «Кастет. Честный хват. Любящий отец и лучший учитель» и вставил ее в пустой слот. Только сейчас Седой заметил что мемориал был окружен стеной в которой были сотни и тысячи этих табличек с эпитафиями. Настоящая доска памяти. Седой пробежался глазами по нескольким надписям.
— Вепрь. Жил как рейдер и погиб как рейдер.
— Хат. Основатель стаба. Лучший стрелок. Годы жизни 1970–2016.
— Битый. Умер при стычке с мурами.
— Лита. Спасла отряд, отвлекая на себя элитника.
— Волк. Всю жизнь был свободным в обоих мирах. Умер в 2013 году.
— Принц. Самый смекалистый стронг, которого знал Улей.
— Райт. Дамский угодник и любитель хорошей драки.
И все в таком духе.
— Такое везде бывает? — спросил Седой.
— Нет, только у нас. — ответил Крестный. — Не поверишь, но многие в этом стабе селятся только из-за мемориала. Чтоб оставить о себе хоть какой-то след. Пусть даже это будет лишь несколько слов.
— Ладно, — хлопнул в ладоши Крупье, привлекая всеобщее внимание, — пойдемте в бар, помянем старину Кастета.
В баре много пили, причем исключительно крепкие напитки. Седой ограничился двумя рюмками, Ника вообще не пила, а вот остальные явно не собирались останавливаться. Даже Тафгаю в этот день сделали поблажку, с предупреждением разумеется, и он заливал наравне со всеми.
К ним, то и дело подсаживались какие-то неизвестные мужики и выпивали рюмку за упокой. Без плачущих женщин тоже не обошлось, судя по всему, старина Кастет был тем еще сердцеедом. О нем рассказали много историй, и Седому даже стало обидно, что он не знал этого человека. Он испытывал к нему чувство некой благодарности, ведь если б не Кастет, то его могло здесь и не быть. По номерам оправились уже далеко за полночь.



Глава 11, часть 1. Планы на будущее. Тренировки

Думать надо о хорошем, а мочить кого прикажут.
Сон Седого снова продлился недолго. Они с Никой легли в два ночи, а уже в полчетвертого утра, Седой мчался в сторону полигона. Он заранее продумал, на что потратит бонусные часы бодрствования.
Седой оставил мотоцикл на первом посту и двинулся дальше. На блокпосте возле полигона его ждал караульный, натянувший козырек кепки до самого носа.
— Тебя звезды слепят что ли? — похлопал его по плечу Седой.
— А чего? — встрепенулся тот и уставился на него с недоуменьем. — Ты чо приперся, время видел?
— Видел. На полигон пришел.
— Да я понял, что не в бордель. Хотя, кто вас пришибленных знает, там у Ушлого загончик есть с самыми свежими зараженными, говорят, захаживают к нему любители острых ощущений. Ты случаем не из таких?
— По себе людей не судят. — грубо буркнул в ответ Седой и, оттолкнув парня в сторону, прошел на полигон.
На стрельбище было темно. Седой подошел к будке, где должен быть сторож, но никого не обнаружил. Он посветил фонариком через окно и увидел панель с множеством тумблеров и распределительный щиток. Он глянул на крохотный навесной замок, призванный скорее показать, что работник отсутствует, чем реально уберечь помещение от посягательств. Прикинул, что замок не очень то и дорогой и дважды выстрелил в него из «глока».
Зашел внутрь, пошарился, ключи обнаружились в одном из ящиков, отпер щиток, врубил тумблер. Поигрался с клавишами на панели пока не нашел ту, что отвечает за стрельбище. Врубив свет, он расположился за одним из столиков для разборки оружия и, вывалив содержимое рюкзака, принялся притворять свой замысел в жизнь.
На небольшой полой пластикой трубке он выпилил выемку под мушку. На кончик ствола «мелкашки» присоединил полученную деталь. Взял алюминиевую трубку, нарезав войлок кольцами по ее диаметру, он просверлил в них маленькую дырку и засунул внутрь. Забитую войлоком трубку он навинтил на пластиковую насадку и посадил на специальный клей.
Взглянул на полученную конструкцию, смотрится вроде не дурно, только надо покрасить, а то будет сильно выделятся. Осталось проверить сработает ли этот самодельный глушитель. Седой прицелился и опустошил магазин в одну и ту же мишень. Результат ему понравился, выстрел получался не громче, чем у «духовушки», с точностью тоже все было в порядке.
До полседьмого утра он бросал в мишень саперную лопатку, метательные ножи и обычный тоже, а еще отвертку и Никин топорик. Он решил, что ситуации бывают разные и лучше овладеть всеми доступными видами оружия. Хотя на самом деле занимался он этим, еще и потому что не догадался сразу купить больше двух метательных ножей и чтоб подольше не подбегать к мишени, взял все, что могло полететь и воткнутся.
К концу тренировки его мышцы забились, а руки отяжелели. Так что Седой с довольной ухмылкой покинул полигон. Перед уходом он выключил фонарь и оставил записку в будке, гласящую:
— Вот те два спорана за порченый замок, купишь новый. Я часто по ночам приходить буду, так что либо не закрывай, либо будь на месте.
Седой признаться сам фигел со своей наглости. Раньше он за собой такого не замечал. А сейчас в некоторые моменты его охватывало некое ощущение — кураж, иначе он не мог его описать. Взять хотя бы тот случай, когда он бросил макет гранаты, а ведь ребята и правда могли попасться обидчивые и закатали бы его на пару суток в карцер. Седой оценил риски, но все равно не смог удержаться.
Он уже много раз здесь слышал, что Улей меняет людей, возможно, это первые звоночки его перемен. Но к чему они его приведут пока не ясно. Остается лишь надеяться, что изменения коснуться и Нику тоже, и она начнет приспосабливаться.
В гостинице он сходил в душ, лег рядом с Никой и как ни странно уснул. Проспал минут 15, а проснувшись, чувствовал себя бодрым. Время было уже полвосьмого. Он пошел в ванну, чтобы побриться и сделал одно важное для себя открытие — нашел черный волосок в бороде. Всего один, но это уже что-то. Такими темпами через пару месяцев все его волосы станут нормального цвета.
Седой еще полчаса почитал справочник по Улью на планшете Профа и разбудил Нику. Недовольная столь ранним подъемом девушка заворачивалась в одеяло до состояния кокона и категорически отказывалась подниматься.
— Дело твое, — сказал Седой. — Я пошел поем. Жду тебя внизу 10 минут, потом ухожу.
Спустя 10 минут Ника и правда стояла у мотоцикла. Седой улыбнулся.
— Самые быстрые сборы в твоей жизни.
Девушка не разделяла его оптимизма и широко зевала.
Седой повел ее в примеченный вчера ресторан на центральной площади. Заведение оказалось из тех, которые в той жизни они смогли бы себе позволить, только если копили полгода. А тут оно было доступно, почти каждому кто имеет в запасе пригоршню споранов, а точнее девятнадцать. Именно столько они потратили.
Вернувшись в номер, Седой поставил Нике задачу.
— Значит так, пока не научишься активировать дар из номера не ногой.
— А когда научусь?
— Поедем на полигон, будешь зараженных сквозь контейнера разглядывать. А потом сквозь прорезь прицела.
Седой смерил ее взглядом.
К его удивлению, Ника лишь тяжело вздохнула, села в позу лотоса, закрыла глаза и принялась тренироваться. Седой занялся тем же. Он старался закрепить включение и выключение дара на различные комбинации физических действий и картинок в голове. Через час он все таки подобрал нужную. Сделав глубокий вдох, он представил, что стоит в пустой комнате, а сверху льется свет, он двумя руками с силой потянул на себя большой тумблер, висящий на стене, и свет погас.
Седой с грохотом упал на пол, сильно приложившись головой. Испуганная Ника подскочила и, положив его голову себе на колени, принялась бить его по щекам, пока наконец он не перехватил очередной удар.
— Ну, ну, разошлась.
— Что случилось? Я так напугалась!
— Пустяки. Я дар научился активировать, только вот включать его оказалось чуточку сложнее.
Оставшись в черной комнате без света, Седой порядком растерялся, ведь он оказался в абсолютной всепоглощающей непроглядной тьме, поэтому нащупать выключатель удалось не сразу. И еще он понял одну вещь, если захочет, то сможет оставаться в этой комнате сколько угодно, точнее пока у его организма хватит ресурсов. Полезное знание, только пока Седой не нашел ему применения.
Спустя полчаса Ника вскрикнула:
— Ура! Да! Да! Да! Я поняла! — она подпрыгивала на диване.
— Тише, тише. — обнял девушку, довольный Седой. — Чего видишь?
— Все живое: тебя, соседей, даже птичку, что через стену на проводах сидит. Только картинка скачет, то все как в негативе, а временами становится словно в тепловизере, а местами и вовсе не на что не похоже, просто свечение разных цветов.
— Ну уже что-то.
— Ой, — выдала Ника и раскрыла глаза, — там за дверью кто-то стоит. Стоило ей это сказать, и раздался стук.
Седой взял «глок» и отпер дверь. На пороге стоял Крестный.
— Утро доброе. — сказал Седой.
— Ну такое себе. — поморщился Крестный. — Вы уже завтракали?
— Да.
— Ну и ладно, все равно пошли с нами, перетереть надо о разном. Смекаешь? Вчера как-то не до этого было.
— Ага, — согласился Седой.
— Давайте тогда через пять минут внизу.
Седой кивнул и закрыл дверь.
«Пока благосостояние позволяет, нужно прокачивать дары» — подумал он.
Седой поставил кружки, бросил в них по горошине, залил уксусом, подождал пока содержимое перестанет пузыриться и засыпал содой. Процедил через марлю и вручил одну из кружек Нике. Они чокнулись, Седой произнес символическое: «За дары!» и разом замахнул всю жидкость. Ника последовала его примеру и сейчас сильно морщилась. На вкус пойло было гораздо приятней живчика, но до приемлемого ему далеко.
— Ну что, два дня вышли, какие планы на будущее? — спросил Крестный, когда они вчетвером устроились за столиком в «белой жемчужине».
— Думаю вас нужно держаться. Но за территорию стаба я пока не ногой. Нам надо подготовиться: научиться с дарами управляться, физуху подтянуть, да много чего.
— Тоже верно… — начал Крестный, но его окрикнул Большой и он отошел к стойке.
— Слушай, Тафгай — сказала Ника, слегка пригнувшись к нему и перейдя на шопот. — Я вчера с Алиной разговаривала, это правда, что половина гостиницы Крестному принадлежит.
— Не совсем так. Гостиница полностью Алинина. Но куплена на деньги Крестного. Она теперь потихоньку долг отдает, ну и процент с прибыли, как без этого. Вообще-то я Алину подобрал, когда в рейд в одиночку ходил, а это я вам доложу явление не частое. Крестный тогда с ранением отлеживался. Ну в общем, познакомились они, сразу видно было, что взаимная симпатия возникла. Но за год я ни разу не видел, чтоб Крестный с женщинами был. Я так подозреваю, все его предыдущие пассии погибли или того хуже. Вот он и дистанцируется теперь от женского пола.
— Понятно. — сказала Ника.
— Слушай, — чуть не вскрикнул Седой от внезапно пришедшей в голову мысли, — а ты случайно не помнишь где тот завод, в котором на вас твари напали, в твой первый день в Улье. — спросил он у Тафгая.
— Да куда там. Я ж потом почти два дня от дамбы в беспамятстве шел. А что?
— Да думаю если мы так с Уаза наварились, то что будет если БРДМ притащить.
— Да ты сдурел! Элитник наверное их все разворотил.
— Да даже если так. Пулеметы могли уцелеть, а если нет, крупнокалиберные патроны к нему, оружия сколько всякого. На тебе Геракле можно целый центнер утащить.
— Я как-то и не думал об этом. Ты конечно прав, да только все равно дорогу-то я не помню.
— Ну, Крестный помнит, где тебя подобрал. Не думаю, что оттуда до плотины далеко. Поспрашивать торговцев, что через те места ходили, может они знают. Опять же плотина приметное место, они не на каждом шагу встречаются.
— Даже не знаю, надо с Крестным это перетереть.
Когда Крестный вернулся, они рассказали о своей идеи.
— Обдумать все надо хорошенько, места там плохие. Смекаете?
— Да где они хорошие? — спросил Седой.
— Так оно так, только вот есть одна загвоздка, внешники на том направлении еще больше к нам придвинулись за последние полгода. А вообще идея ничего так. Мы, пожалуй, с Тафгаем разузнаем за это дело, у торговцев поспрашаем, а вы готовьтесь.
— На том и порешили. — заключил Седой. Они с Никой еще немного поседели с рейдерами и отправились на полигон.
Начались изнурительные тренировки. Седой предположил, что если у иммунных сверх регенерация, то и порванные от нагрузок мышечные волокна должны срастаться в несколько раз быстрее. Он проконсультировался на эту тему с Данте и был страшно обрадован своим открытием в отличие от Ники.
Их день выглядел так. Подъем в 7 утра. Упражнения с дарами. Завтрак. Поездка на полигон. Сборка разборка позаимствованных у вояк самых распространенных видов оружия. Уроки стрельбы и метания смертоносных предметов. Закрепление навыков на пустышах и бегунах. Легкая пробежка. Рукопашный бой. Снова пробежка, на этот раз полноценная. Обед. Двухчасовой сон. Изучение всевозможной информации об Улье. Легкий перекус. Упражнения с дарами. Полигон. Стрельба, метание, рукопашка. Пробежка с полной выкладкой. Душ. Ужин. Прием горошин. Отбой в 23:00.
Далее Седой просыпался в 00:00 и снова ехал на полигон на пробежку. Иногда перед ней он заскакивал на стрельбище, чтоб потренироваться на пустышах. Для этого он даже договорился с Ушлым, тот стал оставлять ему дубликат ключей под контейнером. Затем он направлялся в отделение вояк. Там тягал железки и изматывал себя на тренажёрах. Потом его снова ждала пробежка на остатках сил. В 5:30 у него был легкий перекус. А в 6:00 он снова спал.
Так продолжалось ровно две недели. Ночью на четырнадцатый день он как обычно поехал на стрельбище. Завсегдатай «белой жемчужины» Табак работал на полигоне за сторожа и уборщика. На второй же день их посещения полигона он подошел к Седому и спросил, будет ли тот подбирать за собой гильзы. Хитрый рейдер только этим и жил. За день на стрельбище бывало много народу. Так что Табак всегда зарабатывал себе на лишние пару рюмок.
В этот раз его не было в той самой кабинке, где включается свет. Нет, явление это нормальное, Седой уже привык, что этот мужик частенько пренебрегает своими обязанностями и даже выведал у него, где он прячет ключи. Но в этот раз дверь будки была открыта. Такого раньше за ним не замечалось.
Седой привычным движением активировал нужные тумблеры и пошел к контейнеру. Взрыл носком ботинка землю под ним и, вынув один из кирпичей, достал завернутый в полиэтилен ключ. Отпер контейнер и потянул на себя створки. Он уже приготовился копировать интонацию Ушлого и проорать его фирменное «заткнитесь», ведь иногда срабатывало и твари в большинстве своем переставали урчать.
В этот миг глаз сработал на движение. Над ним промелькнула тень. Он едва успел выхватить «глок» из кобуры и понимал, что не успевает развернуться. Чья-то нога мощным пинком отправила его внутрь контейнера. Свет еще проникал внутрь через закрывающиеся створки ворот, и Седой успел разглядеть, что все пустыши без ошейников.




Глава 11, часть 2. Смертельная схватка


Он с грохотом рухнул на железный пол контейнера. Отражающееся от его стен урчание нескольких десяток глоток оглушило Седого. Страх от сознания произошедшего прошил тело Седого током. Низшее зараженные в темноте видят не многим лучше людей, поэтому твари кинулись на звук падения. Седой прополз между ног ближайшего из зараженных и направился в сторону противоположной от входа стены.
Твари толкались, падали, царапали и кусали друг друга, приняв соседа за вожделенную добычу. На Седого наступали, его хватали, стараясь удержать, оставляли борозды глубоких царапин. Несколько раз он был укушен в ноги и плечи, но не издал ни звука, стараясь не выдать свое местоположение.
Он дополз до стены и одним рывком поднялся, одновременно сделав разворот и уперевшись в нее спиной. Направил пистолет на звук урчания ближайшего из пустышей и выстрелил, второй рукой выхватывая сапёрную лопатку.
Звук рубанул по ушам. Вспышка выстрела осветила контейнер, явив мерзкие оскаленные морды. Седой постарался запомнить их расположение и по памяти выстрелил еще раз. Выхватил из кармана фонарик и, включив, бросил его под ноги. Начал снова палить, перемежая частые хлопки «глока» с ударами саперной лопатки.
Зараженные навалились сплошной волной. Ботинки скользили по окровавленному полу. Вот лопатка застряла в одном из черепов и выскользнула из руки. В ту же секунду в руку впились сразу две пары зубов. Выстрел в висок и пуля пробивает насквозь обоих. Метательный нож ложится в искалеченную руку и с плачевной для офтальмолога неосторожностью с чавканьем впивается в глазницы, пока чьи-то зубы не вырывают его из руки вместе с фалангами трех пальцев. Звуки выстрелов и голодное урчание заглушают крик Седого.
Наконец пистолет в последний раз плюнул свинцом и замер. Седой вбил его в рот ближайшей твари. Зараженные уже во всю обгладывали левую руку. Выхватив правой последний нож, он принялся колоть им с частотой и точностью швейной машинки, пока и этот нож не застрял в чьей-то башке.
Тогда обессиленный Седой завалился на спину, сверху его накрыла гора тел. «Сейчас меня съедят» — как-то отстраненно подумал он. Поединок выжал его до капли, у него не осталось душевных сил бояться.
Он не хотел чувствовать, как его разрывают на мелкие куски, поэтому просто активировал дар, вошел в свою комнату внутри головы, дернул рубильник и погрузился во мрак.
Седой не знал, сколько там пробыл. В черной пустоте нет времени. Только ты и твое сознание. Он о многом успел поразмыслить в этот затянувшийся миг перед смертью.
Думал о том, как Ника изменилась за последние две недели. Да супер бойца за такой короткий срок из нее не сделаешь, но по крайней мере теперь ее руки спокойно удерживали оружие, даже в полном обвесе, а несущийся зараженный не вызывал приступ паники как раньше.
С помощью дара она могла отличить человека от монстра, да и слабого зараженного от сильного тоже. Чтобы проверить это они специально выезжали за территорию стаба. Радиус у ее умения расширился с 50 метров до шестидесяти.
Сейчас Седой за нее спокоен, единственное в чем он не был уверен, это сможет ли она убить человека.
* * *
— Седой, слышишь меня? — раздался в комнате голос. «Не может быть, здесь только я» — подумал он.
— Эй, отзовись!
«Ну вот мне уже мерещатся голоса, стоит только один раз ему ответить и я уже беседую сам с собой» — пронеслось у него в голове.
— Парень, ты там как?
— Ты кто? — не выдержал Седой и все же подал голос.
— Рубер в пальто. Вылезай давай.
— Откуда, куда лазить? Я умер?
— Да жив, ты жив. Только в себя не приходишь.
Седой с большим трудом нащупал в черной пустоте рубильник и потянул его вверх.
Свет ударивший в глаза ослепил, словно он в упор глянул на солнце, даже слезы выступили. Он снова зажмурился и открыл глаза уже медленней. Седой огляделся. Он лежал, утыканный капельницами, на койке в маленькой палате. Вокруг него стояло пять человек: Тафгай, Крестный, Ника, девушка в белом халате и заросший мужик в кофте с воротом.
Звуки доходили до него приглушенно. Он видел, что с ним говорят, но не мог разобрать не слова.
— Очнулся все-таки. — наконец донеслось до него.
Седой хотел что-то сказать, но вместо слов у него вырвался лишь хрип. От сухости горло жгло словно он наглотался иголок. Ника, с поблескивающими глазами помогла ему сесть и подала стакан воды. Залпом осушив сосуд, Седой с сфокусировал взгляд на присутствующих.
— Ну и кто из вас мне поведает, почему я все еще жив?
— А вот это еще доказать надо, знаю я одного товарища, он считает что все мы уже давно умерли, а это извращенная версия чистилища. — заржал Тафгай.
Крестный ухмыльнулся и принялся всех выгонять, осталась только Ника. Она молча держала Седого за руку, казалось, она вообще не замечала, что в палате есть кто-то еще.
— Сколько я так уже провалялся?
— Три недели.
— Твою мать! — выругался он.
- А ты чего хотел? Врачи насчитали на твоем теле 34 укуса. Из серьезного, тебе отхватили мочку уха и сняли кожу со скулы. Сильно пострадала левая рука, лишилась трех пальцев, но больше всего досталось предплечью, его почти полностью схарчили. — Седой уставился на свои руки. Оторванные пальцы отрасли, но были меньше своих собратьев на правой. Предплечье тоже значительно уменьшилось в объеме. Кожа на нем была испещрена многочисленными шрамами, буграми и растяжками, словно ему туда пересадили лицо Фредди Крюгера.
— Что касается ног… сделал Крестный паузу, затем снова продолжил. — В общем, тебе дважды повезло, в первый раз, когда тебя привалило телами, поэтому пострадали только ноги. Во второй раз, когда группа рейдеров отмечающих удачную вылазку, как часто бывает в таких случаях, решила пострелять на ночь глядя. По правилам пьяных на стрельбище не пускают, но рейдеры сказали, что караульных не было. Насколько я знаю, виновные уже наказаны и получили по первое число, хотя их вырубили даром. — В этот момент Седой вспомнил спящего стоя караульного с натянутой до носа кепкой.
— Что касаемо тех рейдеров, даже в их состояния ребята сообразили, что стрельба из контейнера — дело нечистое. Пока они с мыслями собирались и контейнер пытались открыть, тебе уже левую почти полностью обгрызли, на правой просто многочисленные укусы. — Седой откинул простынь. На искалеченной ноге не было волос, она была бледная и в диаметре сильно уступала правой.
— И как я остался жив при таких повреждениях?
— Тебя спасло то, что ты заперся в своей комнате и как бы перешел в энергосберегающий режим. Мужики со зрелища внутри контейнера сразу протрезвели. Из двадцати одного зараженного ты только двух в живых оставил. Хорошо, что один из рейдеров догадался в сторожку заглянуть, там по технике безопасности аптечка положена. Вот они тебе спек и вкололи и на руках до больницы дотащили. А там за тебя уже профессионалы взялись, всех местных айболитов вызвали, чтоб они над тобой колдовали. А когда стало понятно, что ты на поправку идешь и в сознание уже два дня как должен был прийти, снова тревогу забили. Прошли еще двое суток, а ты все так же в коме. Да чего с этих докторов взять, хорошо что Данте зашел, он им всем сразу сказал: «вы придурки жопоглазые, не видите, что у него дар активирован?». Он до тебя достучаться пытался, но без толку. А в стабе как назло ни одного телепата не было. Так что пришлось аж до самого Центра ехать, чтоб позвать этого высококвалифицированного мозгоеда.
— Разумеется не бесплатно.
— Само собой. С финансами вообще сложная ситуация выходит. Будь ты гражданин с тебя бы ни спорана не взяли, отчасти это их косяк, что подобное допустили.
— Но раз я не пойми кто и звать меня свежак, то плати сам как хочешь. — закончил за него фразу Седой.
— Не совсем, скидку они сделали, причем неплохую, но поскольку над тобой все знахарили буквально посменно корпели, сумма все равно вышла большая. Мы ваши с Никой доли с рейда отдали, но этого оказалось мало, пришлось свои резервы выгребать.
— В общем, я теперь перед тобой и стабом в неоплатном долгу.
— Угу. А что касаемо виновных…
— Дай угадаю, следов не осталось, подозреваемых нет.
— Ага. Расследование ничего не дало. Кто бы это ни был, сработал он чисто. Табака нашли там же на стрельбище, в его подсобке со швабрами. Его усыпили, так же как постовых. Ушлого тоже с ментатом допросили. Он клянется, что непричастен. Так что следствие зашло в тупик.
— Это Качерга сука! — сжав зубы, прорычал Седой.
— Не пойман не вор.
— Пока не пойман. Я этого так не оставлю!
— Ты не переживай. Это камень был не только в твой огород. Он за пару дней до этого ко мне подкатывал с предложением о покупке места стаба, что Кастет оставил. Видимо кто-то из его шавок подслушал, есть такие дары. Этой выходкой он конкретно берега попутал, вояки люди злопамятные.
— Еще бы. Новость о событии наверно по стабу разлетелась быстрее чем ядерная волна и резонанс у общественности вызвать должна была схожий. Что же это делается, посреди стаба убить могут, а куда смотрит армия и полиция, за что это мы налоги тогда платим?
— Верно мыслишь.
— Крестный, как слышишь? Прием. — зашипела у него рация на поясе.
— Слышу отлично. Прием.
— Тебя к себе начальство требует.
— Понял. Это срочно?
— Так точно.
— В течении получаса буду. Конец связи.
— Что-то серьезное? — спросил Седой.
— Да кто их разберет. — сказал он и вышел.
— А знаешь что? — спросила Ника.
— Что?
— Я не бросила тренировки. — заулыбалась она во весь рот.
В палату вошел Тафгай и помог Седому встать с кровати. Седой, опираясь на стойку с капельницами, сделал несколько коротких шаркающих шагов и прислушался к ощущениям. Левая нога работала со скрипом словно несмазанное колесо телеги.
Крестный вернулся через час. За ним следом зашел Сектор. Тафгай хотел поприветствовать его, но Крестный осадил крестника жестом. Он кивнул вояке и над койкой Седого возник прозрачный купол. Рейдеры не сговариваясь шагнули внутрь, сам же Сектор остался снаружи.
— Это полог тишины. — опередил Крестный еще не заданный вопрос. — Я могу сейчас хоть из пулемета стрелять по ту сторону пузыря никто ничего не услышит. Помните, я говорил, что пришлось обязаться оказать кое-кому услугу, когда Тафгай в «белой жемчужине» накуролесил? Ну так вот, пришло время отдавать долги. Седой, у тебя два дня чтоб оклематься, послезавтра утром выезжаем в рейд.
Вкратце скажу, муры что-то снова оживились. Они нас кусать разучились с тех пор, как им три года назад все зубы повыбивали, так иногда издалека полают и все. Вдобавок в стабе завелся крот и, похоже, не один. Он сливает маршруты патрулей, уже трижды из-за этого ребята в засады попадали. Поэтому никого из своих они на разведку послать не могут. Считайте, что мы как наемники подписались.
— Ага, ЧВК недоделанное. — вставил свои пять споранов Тафгай.
— Не одних нас к этому делу подключили, за день перед нами едет еще одна группа проверенных ребят и несколько одиночек тоже в теме. Не знаю с чем связанны подобные движения муров, слухи разные ходят, одни говорят у них новый лидер, вторые что новый игрок на внешке появился и старые «добрые» америкосы с немцами хвосты поджали и свалили подальше, уступив территорию новому хозяину.
— Нолдами попахивает.
— Всякое возможно. Наша основная задача добыча информации, в идеале координаты новой базы или баз муров и допрос нескольких языков. Выполнение ложится как на всю группу, так и на каждого ее члена. То есть, если мы разделимся или 75 % остального состава погибли единственный оставшийся в живых все равно должен вернуться в стаб с докладом. Это ясно? — спросил Крестный пристально смотря на Нику.
— Ясно. — хором ответили крестники.
Оставшиеся два дня Седой целиком и полностью потратил на реабилитацию. Снова учился ходить и бегать. Предложенный костыль, а потом трость, он проигнорировал и старался сразу обходится без них. Если б не мощные обезболивающие, он бы не смог себе такого позволить.
Выезжали рано. В пять утра они уже погрузились в смешанную колонну. В голове шли торговцы, в центре два БТР вояк, а замыкали обычные рейдеры кто на чем. Седой с удивлением отметил, что один из автомобилей кажется ему смутно знакомым. В самый конец колоны пристроился тот самый «Уаз», что они пригнали в стаб. Только теперь он был усилен листами брони, на его крыше красовалась башня для стрелка с пулеметом, а мощный бампер больше напоминал бульдозерную лопату.
Они ехали на одном из БТР. Рейдеры не стали тратить драгоценные секунды отдыха и завалились спать. Ника тоже последовала их примеру. Седой же разрабатывал отросшие пальцы.
Ехали в целом спокойно, лишь раз пришлось остановиться, чтоб отшугнуть кого-то очень крупного. Через два часа пути колона встала на перекрестке. Рейдеры двинулись направо, торговцы налево, а вояки назад. Ребята подождали, когда все скроются из виду, и направились вперед.




Глава 12. Снова на просторах Улья


«Продолжение отчета добровольца номер девять. День одиннадцатый. Сегодня меня били. Опять. Я в долгу не остался. Спасибо за то, что научили обращаться с ножами различной длины, — пописал многих. Заработал несколько ран. У нас при таких делах больничный на месяц дают, а здесь ставят примочку и говорят, что к службе годен. Насчет зубной пасты и туалетной бумаги я передумал. Не надо на них разоряться. Хочу кевларовый жилет с керамическими пластинами и шлем хороший. И пулемет с парой ящиков патронов. И гранатомет противотанковый. И вертолет, чтобы удрать, если все это не поможет. Взрывайте там что хотите, но пришлите срочно — очень нуждаюсь.
P.S. Пулемет должен быть крупнокалиберным». Артем Каменистый. Девятый.


Группа сразу свернула с дороги в лес. Впереди шел Крестный, за ним Ника, активно сканирующая пространство во всех доступных направлениях, следом двигался Седой, замыкающим выступил Тафгай. Идти с сенсом пусть и таким слабеньким было в разы проще чем без него.
Седой все еще хромал, периодически мышцы левой ноги жгло и кололо. Но он не подавал виду, лишь сжимал зубы и хватался рукой за правый карман камуфляжной куртки, где помимо обычного спека хранилась доза лайт-спека. Крестный лично раздал каждому из своих запасов на черный день. Стоила эта вещь целое состояние, так как делалась из янтаря скреббера.
Еще к стандартному набору инструментов выживания Седого и Ники прибавились две тушки боевых гранат, впрочем макеты они тоже не стали выбрасывать и те самые шарики, которыми Крестный вскрывал двери в оружейном. По сути все их драгоценное имущество они сейчас тащили на себе в рюкзаках, ведь в стабе не осталось ничего кроме комплектов одежды для города.
Крестный тоже добавил к своему дробовику еще и потертую «берету», а у Тафгая за спиной болтался «АК-74М», с оптикой и сложенным прикладом.
Через час пути они дошли до гаража, который врастал в длинный холм. Ника просканировала его на предмет опасности и показала большой палец. Крестный удовлетворительно кивнул и скомандовал:
— Заходим внутрь. Тафгай с Седым первые.
Двойка добежала до гаража и Седой вопросительно уставился на напарника. Тот лишь подмигнул ему и разжал звено цепи на которой болтался тяжелый подвесной замок. Седой тут же включил фонарик и удивленно присвистнул.
Гараж переходил в подземную парковку. Улей склеил два одинаковых по функциям объекта, не считаясь с логикой. Между рядами машин видны были следы человеческого присутствия: валялись пустые консервные банки, бутылки, ботинки, спальники и прочее барахло.
— Это перевалочная база, — тут же пояснил Крестный, изнутри закрывающий ворота на щеколду, — последнее место, где рейдер может перевести дух перед тем как начнутся неспокойные места. Единственный ее минус про нее и беспредельные рейдеры знают тоже, часто здесь подкарауливают нашего брата.
В подтверждение его слов Седой увидел на стенах множественные дырки от пуль, да и некоторые автомобили были насквозь прошиты чем-то вроде «калаша».
Вся компания прошла к одной из машин и Крестный расстелил на капоте большую карту, разбитую на квадраты, разного цвета. Цвет как понял Седой означал степень опасности. Белыми были обозначены стабы, зелеными зона в нескольких километрах от них, обычные участки обозначались желтым или оранжевым цветом, граница внешки была красная, а сама внешка черная.
— Мы сейчас вот здесь, — ткнул он пальцем в зелено-желтый квадрат с рукописной подписью «гараж». — А нужно нам вот сюда. — он провел линию до желто-красного квадрата с припиской «барак». — Это небольшой стаб, чуть ли не единственный в направлении внешки. Если муры активизировались, то там точно должны быть ребята, которые что-нибудь да видели. А там уже действуем по обстоятельствам.
Группа сделала короткий перерыв на обед, ведь не известно когда им удастся перекусить в следующий раз, затем они вышли из гаража и направились в сторону стаба. Седой посмотрел в след сжимающей в руках мелкашку Нике, с наслаждением втянул свежий воздух и заулыбался.
Даже боль в ноге заглохла, отошла на задний план, его накрыло некое ощущение предвкушения чего-то, словно обещание небывалой эйфории. И пусть впереди их ждут орды мутантов и внешников, муры, беспредельные рейдеры, да хоть вся нечисть Улья. Он все равно был рад, если не сказать счастлив. «Последний раз себя так чувствовал, только когда с армии домой вернулся» — промелькнула у него мысль.
Крестный через плечо глянул на замершего с дебильной улыбкой на лице крестника и подмигнул Тафгаю. Здоровяк хлопнул Седого по плечу.
— Что, братишка, накрывает?
— Не то слово.
— Да ты обезболивающих меньше жри! — заржал здоровяк. — Щучу, щучу. Это хорошо, что ты кайфы словил — это, я тебе доложу, правильный знак. Значит, Улей тебя принял. Считай, что ты от него теперь зависим. У таких как мы с тобой долго в стабе сидеть не получается, тянет нас на приключения. А, есть иммунные, которые ни за какой жемчуг даже до ближайшего леса из стаба нос не покажут.
Так они и шли, оставляя за спиной заброшенные хутора, детские лагеря и полуразрушенные фермы и стараясь выбирать участки, где больше всего леса.
— Вижу зараженных. — подала наконец голос Ника. — Кажется двое бегунов и пустыш.
Группа рассредоточилась и заняла позиции на опушке. Посреди небольшой поляны проходила дорога, представляющая из себя просто две колеи, задом к ним на ней стояла красная легковушка, явно иномарка, с распахнутыми передними дверями. Тело человека было растянуто на переднем сидении, двое бегунов головой залезли в салон с обоих сторон и смачно чавкали. А пустыш бегал от одного к другому, пытаясь протиснуться за вожделенной плотью, но удостаивался лишь тычков, затрещин и злобного рычания в свою сторону.
Ника взяла его на прицел. А Седой с Тафгаем, не сговариваясь, под прикрытием кустов пошли по противоположным сторонам поляны. Ника дождалась, когда они займут позиции возле машины, и, поймав пустыша за очередной попыткой протиснуться в машину, выстрелила ему в удачно подставленный затылок.
Пустыш застучал руками по бегуну и его старший товарищ по эволюционной лестнице, увлеченный поеданием свежатины лишь в очередной раз рыкнул и ударил уже почившего зараженного.
Выстрела со своей позиции Седой не услышал, так что-то вроде приглушенного хруста ветки, если не прислушиваться, то и не заметишь.
Желая развить успех Ника прицелилась в следующего, но в момент выстрела, тот как раз повернул голову в ее сторону, словно почувствовал на себе взгляд. Пуля попала твари в зубы, превратив их в кроваво-костное крошево.
Оба зараженных бросились в сторону обидчицы, но Тафгай с Седым выскочили за спиной тварей. Здоровяк махнул свой секирой и отсек монстру голову, его туловище пробежало по инерции еще метра четыре. Седой, не показал чудес скорости, просто вышел из кустов и без лишних затей пустил два метательных ножа. Первый воткнулся в шею бегуна, а вот второй угодил в глазницу. Тварь рухнула лицом в землю, отчего лезвие орудия вылезло с обратной стороны черепа.
Споровые мешки у всех зараженных были пусты, а вот в бардачке машины нашлась бутылка минеральной воды, которую тут же и распили.
Так они шли еще около двух часов, изредка вступая в схватку с низшими тварями и прячась при более крупных. Дважды они укрывались от проезжающих мимо машин. Видно было что бывалым рейдерам местами наскучили местные мрачные пейзажи, а вот Седой с Никой с интересом взирали на каждую поросшую мхом остановку, а вид дерева пробившегося сквозь крышу дома и вовсе вызывал какой-то детский восторг. Седому нравилось торжество природы над человеческими творениями.
Наконец группа вышла к небольшому туристическому городку, судя по всему когда-то стоявшему на берегу моря, но сейчас его границу защищала быстротечная река. Им пришлось еще минут двадцать идти вдоль берега, пока не нашли место, где можно было перебраться в брод. Там поток сужался метров до 10.
Первым прошел Крестный, вооружившись шестом. Назад он кинул веревку, которую они с Тафгаем натянули. Держась за нее Ника пересекла реку. Теперь настала очередь Седого. Честно говоря, он боялся, что нога может подвести его на переходе, ведь видел, что Нику несколько раз чуть не унесло мощным потоком бушующей воды.
В этот момент сзади они услышали урчание нескольких глоток. Крестный испуганно вскинул бинокль и, стараясь перекричать шум воды, проорал во всю глотку:
— Стая, во главе с рубером!
Седой заозирался, но из-за кустов ничего не было видно, к тому же берег Крестного был гораздо выше.
— Не успеем. — сказал Седой и что было сил швырнул свой рюкзак на тот берег. — Теперь давай меня так же. — обратился он к Тафгаю, выхватив веревку у него из рук и обматываясь ею вокруг пояса.
Тафгай лишь пожал плечами и кинул сначала свой рюкзак, а затем Седого, намеренно не добросив его до берега, дабы смягчить падение. Седой рухнул в воду, но веревка натянулась, не дав ему уплыть и сильно наглотаться. Выбравшись на берег он глянул назад. Уже без бинокля было видно стремительно приближающиеся точки многочисленных тварей. Он навскидку насчитал штук двадцать.
Тафгай уже зашел в воду и опираясь одной рукой на секиру, второй держась за веревку прорубал потоки воды словно ходячий волнорез. Он был на середине реки, когда первые зараженные кинулись за ним в воду. Около пяти пустышей и бегунов поток унес словно щепки, они лишь беспомощно хлопали по воде руками.
Остальные замерли на берегу, истекая слюной, урча и подпрыгивая от нетерпения как стая обезьян. А вот вожак, прибежавший последним, был на удивление спокоен, похожий на шипастого бронированного медведя, он внимательно прошелся вдоль берега и рыкнув своему разномастному воинству направился вдоль ручья в поисках более мелкого брода.
Совместными усилиями Тафгая вытянули на берег. Седой в быстром темпе расстрелял магазин из Сайги в спины убегающих тварей, оставив валяться пятерых пустышей, и рванул следом за товарищами.
Туристический городок был просто скоплением небольших домиков, вперемешку с открытыми верандами и ресторанчиками. Разумеется, он не впечатлял наличием удобных позиций для отбития атаки стаи голодных зараженных. Поэтому группа рассредоточилась по трем точкам, чтоб рассеять внимание тварей. У них было в запасе несколько минут, чтоб приготовить парочку сюрпризов.
Тафгай с Никой заняли центральную позицию на крыше клуба. Седой примостился справа от них на одноэтажной хибарке. Крестный соответственно залег слева на двухэтажном домике. Во дворе между машин натянули четыре растяжки.
Седой положил перед собой рюкзак, на него водрузил «Сайгу». Воткнул магазин полностью снаряженный пулями, а рядом положил спарку. Возле нее пристроились арбалет и два метательных ножа. Расстегнул чехол саперной лопатки. Проверил висящий на пояснице обрез. Его немного потрясывало, он не знал, последствия это ледяной воды и последующего марш броска до городка или мандраж перед схваткой от выброса адреналина.
Тафгай занимал самую высокую позицию и увидел тварей первым, да и оружие у него было самым дальнобойным. Так что он сразу открыл огонь, когда до зараженных оставалось еще метров 200. Седой припал к биноклю и увидел, как попадания Тафгая вышибают из тварей кровавые ошметки.
Когда дистанция сократилась до 150 в дело вступила Ника. Вряд ли на такой дистанции можно говорить о частых попаданиях, но незаменимый опыт в стрельбе в боевых условиях тоже неплохо. Ее «мелкашку» вообще не было слышно на фоне АК. Раненые зараженные валились пачками, но все новые твари перли из леса. Похоже то, что команда видела у реки, было лишь головным дозором, а сейчас на них прет вся стая.
Вот вперед вырвалась группа лотерейщиков из четырех особей, и Тафгай, не хватая звезд с неба, открыл огонь им по ногам, перемалывая в фарш коленные суставы. Резвые зараженные попадали один за другим, но не остановились, а продолжили ползти на звуки пальбы.
Наконец показалась тяжелая артиллерия — рубер в окружении двух топтунов. Дистанция до ближайших зараженных стала метров 70 и Седой открыл огонь. Когда он дострелял магазин дистанция сократилась до 40 и в дело вступил Крестный. Его дробовик органично влился в какофонию общих выстрелов.
Поток тварей не ослабевал, теперь они напирали уже не с одного направления. Судя по всему, на пирушку подтягивались все те, кто слышали выстрелы. Зараженные уже ворвались во двор перед строениями и сработала первая растяжка. Седой инстинктивно вжался в крышу, рвануло, по домам ударили осколки. В ушах зазвенело, он снова выглянул из рюкзака, поймал в прицел голову одного из лотерейщиков и нажал на спуск.
Самые резвые из тварей начали пытаться запрыгивать на дома. Седой боковым зрением видел, что Ника уже несколько раз хваталась за «глок» и отстреливала тех, кто запрыгивал на крышу.
Вот рубер заскочил на черный внедорожник и сработали сразу две растяжки. Тварь обдало осколками, тут же с каждой из огневых точек в него прилетело три коктейля Молотова, сделанные из слитого с этих же автомобилей бензина. Рубер взвыл и скатился с горящей машины. Он вопил и метался сбивая остальных зараженных, пока не догадался побежать в сторону воды. Они специально разлили бензин от всех стоящих там авто, поэтому очень скоро во дворе разгорелся настоящий пожар.
Один из топтунов, полыхающий как живой факел, прыгнул на крышу клуба. Тафгай взял в левую руку автомат, а в правую секиру и побежал ему на встречу. На ходу одной очередью разрядив магазин в ногу твари он закинул автомат за спину и с двух рук рубанул секирой по второй. Зайдя за спину полыхающему и обезножевшему зараженному он обрубил ему голову вместе с шеей. Ногой затушил горящую плоть и, вырезав содержимое спорового мешка, не глядя, высыпал себе в карман.
Тем временем Ника уже готовилась спускаться, так как пламя перекинулось на клуб. Крестный тоже спешно паковался. К нему заскочил второй топтун. Но рейдер просто провалился сквозь крышу, оставив того в недоумении озираться. Топтун начал колотить по крыше, проламывая кровлю, в это время Крестный уже был на улице и прицелившись, сделал два выстрела.
Один угодил в спину, а вот второй в ногу твари. Топтун скатился с крыши и грохнулся на песок. Подняться Крестный ему не дал, всадив штык нож в споровый мешок. Он годами наработанным движением вскрыл его содержимое и через секунду уже бежал в сторону крестников.
А вот у Седого ситуация была сложнее. Он достреливал последний магазин на все прущих на его позицию тварей. Вот очередной бегун, уже переходящий в лотерейщика запрыгнул на машину, с нее на крышу ухватившись рукой за ее край. Седой дождался, когда он подтянется на руках и высунет голову. Два голодных глаза уставились на него, но палец выжал спуск и голова монстра взорвалась облаком кровавых брызг.
«Последний патрон» — подумал он и с ужасом перевел взгляд на восемь ладоней вцепившихся в края крыши с разных сторон. Первого Седой свалил вскакивая на одно колено и вкидывая арбалет. Второй удостоился сразу двух метательных ножей. Один вошел пасть, а вот другой в висок. Третьего он встретил саперной лопаткой, расколов ему череп напополам. А вот четвертый уже сбил его с ног, когда дуло обреза уперлось ему в подбородок и снесло половину лица.
Скинув с себя тело и вытерев рукавом кровавое месиво, Седой вскочил и взвыл от пронзившей левую ногу боли. Подхватив рюкзак, арбалет и Сайгу он огляделся. Никого из группы уже не было на крышах. Слева он увидел бегущих и призывно махающих Тафгая с Никой. Седой с горем попалам спустился с крыши и, перехватив покрепче саперную лопатку, рванул в их сторону, то и дело пуская в ход свое грозное оружие в ход. Сзади пылало уже около пяти строений, с каждой секундой пламя отхватывало себе все больше территории.
Из-за поворота вылетел Крестный и вся группа не сговариваясь побежала вдоль узенькой улочки, стрельбу они прекратили, сейчас все зараженные прут на пламя и дым, на них натыкаются лишь некоторые и то по случайности. Тафгай своей секирой легко отмахивался от них, словно от надоедливых мух.
Песок под ногами сменился брусчаткой, а дома стали более основательными. Крестный дал сигнал остановится, за ними увязалась до десятка зараженных, но они были еще вдалеке. Он провалился сквозь асфальт и только теперь Седой заметил, что стоял тот на канализационном люке.
Сквозь крышку высунулась рука и загробастала рюкзак, который ей подал Тафгай, остальные последовали его примеру. Затем Крестный высунулся по плечи и сказал:
— Там воды по пояс, поэтому просто прыгайте.
Первой, естественно, отправили Нику, за ней провалился Седой и последним как всегда был Тафгай. Как только здоровяк рухнул в воду по крышке заколотили с той стороны.
— Не смогут снять. — успокоил всех Тафгай. — Там инструмент специальный нужен. — причем в слове «инструмент», он сделал ударение на «у».
— Зараженных не чувствую. — подала голос Ника.
Они взяли привязанные к лестнице рюкзаки и держа их над головой пошли по широкому подземному коридору. Четыре луча света разрезали пространство, давая осмотреть его во всех подробностях. С потолка свисали обрывки каких-то кабелей. По трубам бегали крысы и пищали при виде непрошенных гостей. Запах стоял ужасный, смесь тухлой воды и разложившейся плоти.
Чем дальше они двигались тем меньше было воды, спустя полчаса они наконец вышли на сухое пространство.
— Чувствую зараженных. Четверо. Нет, пятеро. Бегуны. — шепотом оповестила всех Ника.
Мужчины взяли на изготовку арбалеты, а девушка сняла с плеча свой «Тоз 78». Чем ближе они приближались, тем сильнее тянуло трупной вонью. Группа нырнула за поворот, и лучи фонарей выхватили картину типичного пиршества зараженных. Твари поедали мужиков в синих комбинезонах, видимо сантехников и людей довольно неприглядного вида, похоже, что бомжей.
Судя по белым личинкам ползающим тут и там труппы лежали здесь давно. Между ними сновали крысы и обгладывали кости. Ника пошатнулась и закрыла рукавом рот. Причем дурно ей стало скорей от вида червей, чем трупов.
При виде людей зараженные заурчали и, щурясь от бьющего в глаза света, начали подниматься. Три арбалета щелкнули почти одновременно, с секундной задержкой после них плюнула свинцом болтовка. Остальное довершил Тафгай своей секирой.
Затем он поднял на лесенку и аккуратно высунувшись наружу закрыл крышку люка, через которую зараженные сюда и попали. Быстро поковырявшись в споровых мешках, Седой положил в карман два спорана и они пошли дальше по коридору, пока не уткнулись в земляную стену.
— Тупик. — выдал очевидное Тафгай.
— Не совсем. — поправила его Ника, указывая на торчащие из-под земли обрывки рельсовой дороги.
— Ну здесь и передохнем. — заключил Крестный.
— Тухлятиной вроде почти не тянет. — втянув несколько раз воздух, одобрил идею Седой. Команда побросала рюкзаки и обессиленно рухнула на пол.
— А ничего так, разминка получилась. — хохотнул Тафгай. — Жаль рубер ушел, этот матерый был, вот с него можно было навариться.
Больше никто не проронил ни слова, так они пролежали минут 10. Затем мужики переоделись в сухое и, отвернувшись, дали возможность переодеться Нике. Крестный поставил маленькую спиртовку и все, достав по банке тушенки, принялись по очереди разогревать еду. Запив тушенку живцом, группа подобралась, перезарядила оружие и приготовилась к последнему переходу. К слову, у Седого осталось патронов всего на два магазина.
— Постойте. — сказал Седой, когда они уже собрались идти в обратную сторону и вылезать на поверхность, через люк возле разложившихся трупов. Все вопросительного уставились на него.
— Крестный, можешь сквозь эту стену пройти? — спросил он.
— Должен, если там только земля. — с этими словами он просунул руку сквозь стену и заулыбался. — А ты голова. — похвалил он крестника. — Там толщина сантиметров 40.
Тафгай подошел, размахнулся и вдарил своей секирой по земляной стене. Затем еще и еще. Пока в ней не показался просвет.
К нему на помощь подскочил Седой и впервые использовал свою лопатку, для чего-то еще кроме нанесения несовместимых с жизнью повреждений. Вдвоем они быстро расчистили небольшой проход, ведущий в шахту.
Группа двинулась по железной дороге. Зараженных они не встретили, лишь скелеты десятка шахтеров. Причем лежали они, образовав пятиконечную звезду. Все в касках, с кирками и дыркой во лбу.
— Это что еще за хрень? — спросил Седой.
— Похоже килдинги постарались. — ответил Крестный. — А больше и некому.
— Они здесь уже года три лежат. — выдал свое экспертное мнение Тафгай.
— Ну да, плюс минус лапоть. — согласил Крестный.
Седой с трудом вырвал кирку из рук одного из мертвецов. Все кроме Ники последовали его примеру. Древки у большинства сгнили или рассохлись, так что их просто отламывали, связывая найденной здесь же проволокой в одну кучу. Полученную конструкцию вручили Тафгаю. Как никак почти готовый клюв, слегка только заточить и черенок новый сделать, боезапас то надо на что-то пополнять.
Выход из шахты нашли через минут двадцать. Снаружи, кстати его видно не было, так как он был загорожен сплошной стеной кустарников. Так что пролезли через нее с трудом, решив не ломать, а оставить тропинку незаметной, вдруг еще пригодится.
До самого вечера они шли почти без происшествий, лишь изредка нарываясь на мелких зараженных. Стаб группа увидела когда солнце уже садилось. Чтобы добраться до него пришлось бы пересечь метров двести по открытому полю.
Они выбрались из леса и пошли не от кого не скрываясь по главной дороге. Часовой их заметил и замахал руками. В этот момент сзади раздался дикий рык, от которого волосы встали дыбом. Команда сбросила рюкзаки и припустила, что есть мочи. До спасительного ограждения оставалось метров 100.
На бегу Седой обернулся и увидел того самого рубера, что возглавлял разбитую ими стаю. Он сильно обгорел, по черной от копоти шкуре вздымались огромные волдыри, местами там, где кожи вообще не было, торчали перетянутые канаты мышц. «Да как он нас нашел!» — пролетел в голове Седого вопль негодования.
Крестный вырвался вперед. Тафгай забросил Нику на плечо и начал его догонять. Седой бежал последним, с каждым новым шагом, он все больше хромал. Рубер был шагах в 10 от него. Седой уже слышал, как он дышит, когда со стороны стаба раздался спасительный выстрел.
В этот момент он обернулся и увидел, как пуля зарываясь в плоть выбрасывала наружу куски перемолотой плоти. Переднюю лапу чудища почти полностью оторвало, она болталась на жгутиках нервов, пока зараженный случайно не наступил на нее и не оторвал до конца. Тогда он остановился, взревел и встал на задние лапы, став в высоту метра три с половиной. Затем развернулся и побежал в обратную сторону, что не очень хорошо у него получалось.
Раздался еще один оглушающий выстрел и тварь завалилась вперед, пробороздив землю, словно упавший метеорит. Ее лапы еще скребли дерн, а спина вздымалась. Седой вдруг перестал чувствовать страх перед этой горой мяса. Он подошел к ней и, глядя в один полураскрытый глаз, упер дуло «сайги» в нарост на шее. Одно движение лапой и она переломает ему все кости, но Седой чувствовал, что у нее уже не хватит на это сил. Глаз закрылся и монстр перестал дышать. Тогда Седой вынул лопатку с ножом и принялся вскрывать споровый мешок.




Глава 13. Передохнули называется


— Даже денег не попрошу, хотя моя жаба этого не одобрит.
— Жаба?
— Мой внутренний голос: личный советник по всем финансовым вопросам и заодно казначей — дрессированное земноводное, жадное до изумления.
— Вашему психиатру, думаю, захочется с ней познакомиться…
Артем Каменистый. Девятый.


Похоже, что руберу совсем немного не хватило до перехода в элитника, поэтому добыча порадовала. На руке Седого горкой лежали 23 спорана, сверху на них девять горошины и жемчужина.
— Какая красота! — протянула Ника. И действительно, последние лучи заходящего солнца причудливо переливались на оболочке жемчужины, придавая ей некий волшебный шарм.
— Жемчужина в рубере, это я вам доложу нечастое явление. Может ну его нахрен этот стаб, свалим пока не поздно? — предложил Тафгай.
Вся группа бросила взгляд на стены стаба. Их держали на прицеле пулеметчик, несколько автоматчиков, снайпер и еще один боец не пойми с чем, но очень внушительного размера, вероятней всего он и уложил рубера. Седой с трудом поборол желание закинуть черно-красный шарик в рот и спрятал его в нагрудный карман.
— Если они нас каким-то чудом издали не положат, то облаву устроят. — не согласился Крестный. — А мне что-то не улыбается, сейчас убегать от толпы вооруженных, а самое главное отдохнувших рейдеров. Придется отдать, если повезет пополам поделим.
— Пошли, чему быть того не миновать, а там хоть покормят нормально. — резюмировал Седой, положил руку Нике на плечо и двинулся в сторону ворот.
Их встретила целая делегация. Причем людей из охраны стаба было даже меньше чем простых зевак. В центре стоял толстый мужик с усами и бородой, кудрявыми черными волосами, одетый в черные штаны и кожаный плащ. Он напоминал цыганского борона, или турецкого купца века эдак 16.
Мужик заулыбался во весь рот и раскинул руки в приветственном жесте, словно встречал старых знакомых. Как оказалось, так оно и было.
— Ба, кого я вижу, Крестный, как тебя занесло в наш скромный стаб? Проходите гости дорогие.
— И тебе не хворать Барабас. Не знал, что ты теперь тут главный. — пожал ему руку Крестный.
— А ты заходи почаще, знать будешь. Пойдем потолкуем. И друзья твои пусть проходят. — он призывно махнул рукой.
Справа показался тот самый боец, который стрелял в рубера. За спиной у него болталось оружие по габаритам больше напоминающее противотанковое ружье, а на поясе висели патроны длинной с ладонь. Это ж почти пушка. Он отдал свой агрегат одному из парней и присоединился к толпе.
Под конвоем их провели в большую избу в самом конце стаба. Там все расселись за большой овальный стол. Барабас занял место в изголовье, слева от него примостился убийца рубера, а справа какой-то мордоворот с крестовидным шрамом на правой скуле, таким только в сериалах на НТВ сниматься. Двое охранников встали у двери.
— Ну с чем пожаловали? — спросил Барабас, когда пышная девка в деревенском платье и фартуке спешно накрыла на стол. Гости накинулись на еду, словно стая голодных волков.
— Поесть, выпить, отдохнуть, с людьми пообщаться. — ответил Крестный на последнем слове указав на собеседника вилкой с пельменем.
— Ну это всегда пожалуйста. — сказал Барабас, то и дело косящий масляными глазками на Нику.
— А куда Чопа делся, он же здесь всем заведовал? — спросил Крестный.
— А нет больше Чопы, уехал на стрелку с одними буграми залетными и не вернулся. С тех пор я за старшего.
— А бугры что?
— С ними я все уладил.
Вот это вот «с ними я все уладил» Седому совсем не понравилось.
Когда желудки были набиты, Барабас наконец перешел к главному.
— Ну показывайте, чего у вас там? — и протянул ладошку.
Седой нехотя словно Бильбо Бэггинс, передающий кольцо Фродо, разжал непослушные пальцы и жемчужина скатилась в широкую ладонь Барабаса.
Тот повертел ее на свету и положил на перевернутую тарелку в центр стола. — Ну и что делать будем?
— Пусть отдают жемчужину и делу край! — сказал парень убивший рубера, для убедительности он даже приподнялся.
— Делить надо! — возразил Тафгай.
— Надо. — согласился Барабас.
— Да какой там… — возмутился было парень, но тяжелая ладонь Барабаса легла ему на плечо и он спокойно сел, продолжая буровить гостей недружелюбным взглядом.
— Надо. — еще раз повторил Барабас. — Свалил рубера Кегля, а не кто-то из вас. Поэтому предлагаю так, можете отдыхать здесь сколько угодно, девки выпивка, даже знахарь все за мой счет всегда. А взамен жемчужину отдаете.
— Так не пойдет. — вклинился в диалог Седой. — Мы рубера от самого туристического городка тащили — это раз. Он уже потрепанный знатно был — это два.
— Убил его все равно я — это три! — снова взорвался Кегля, стукнув кулаком по столу.
— Поровну делить надо. — заключил Крестный. — Ты Барабас сам посуди, без нас его у ворот бы не было, а вот без вас мы бы его все равно убили. Не без потерь наверно, но все же убили.
Черные глазки Барабаса бегали по всем членам команды, особенно задерживаясь на Нике. Он промолчал секунд 10 и сказал:
— Будь по-вашему. Насколько я знаю у вас они идут по курсу 2000 споранов за штуку. Но у нас тут места другие, поэтому больше 1700 никто не даст.
— Итого 850 споранов. Добро. — согласился Крестный.
— Мне нужно время, скажем до послезавтра, чтоб все собрать. Вы надолго?
— Дня на два.
— Гхм. — кашлянул Седой, напоминая о себе. — Мне к знахарю надо.
— Тогда на три. — кивнул Крестный.
— На том и порешили. — хлопнул в ладоши Барабас.
Группа вышла из избы и направилась в местный аналог гостиницы. Седой сразу понял, откуда стаб берет свое название. В самом его центре стоял длинный двухэтажный барак, где и снимают комнаты все заезжие рейдеры.
Стойки для администратора там не было, вместо нее в углу слева от входа на обшарпанном диване лежал крупный мужик в трениках и майке алкоголичке и пялился в телик, висящий на стене. Глянешь на такого и кажется, что ты его где-то видел, не то в одном вагоне ехали и он с друзьями всю дорогу водку жрал и смеялся, не то это один из твоих соседей по подъезду, который обычно под окнами орет, чтоб жена его пустила.
Мужик окинул вошедших на удивление внимательным взглядом и, не задавая никаких вопросов, сразу сказал:
— Меня Жуком звать. Комната 5 споранов в сутки. С человека. Что-то не нравится можете искать ночовку в другом месте. Кровать только одна. Вон в ту дверь зайдете, возьмете сколько надо раскладушек и матрасов. — ткнул он пальцем в чулан под лестницей ведущей на второй этаж. — По девкам отдельно договариваемся, хотя я смотрю у вас своя есть. — на этих словах он заулыбался, но наткнувшись на взгляд Седого потупился и продолжил. — Баня два спорана, душ один. Баня напротив бара. Душ один на этаж, последняя дверь прямо по коридору.
Тафгай молча отсчитал 24 спорана, взамен получил ключ от комнаты на втором этаже. Мужчины взяли по раскладушке и матрасу и поплелись вслед за идущей налегке Никой.
Комната была просторной и когда они наконец побросали рюкзаки с раскладушками и уселись на диван, Седой шепотом задал мучавший его вопрос.
— Сваливаем сегодня?
— Да. — подтвердил его догадку Крестный. — Не отпустит он нас. Не тот это человек. К тому же как ты заметил, глаз на Нику положил, он как ребенок, если чего-то хочет будет истерить до тех пор пока не получит. Во время собачей вахты уйдем. А пока занимаемся по плану: душ, одежда, патроны, сбор сведений.
— Разработка плана побега. — добавил Седой.
— Угу. — устало согласился Крестный.
В душе было четыре кабинки, правда без шторок, поэтому мыться пришлось в два подхода. Ника с Седым пошли первыми. Седой любовался обнаженной девушкой и просто наслаждался обжигающе горячей водой, до красноты шоркал себя мочалкой, смывая все невзгоды уходящего дня.
Сразу после этого парочка направилась в лавку одежды, которая представляла собой сарай с прилавком, пристроенный слева от барака. Там они за небольшую доплату обменяли четыре пары старых мокрых ботинок на новые и тут же переоделись. Когда они поднялись обратно в номер Тафгай с Крестным были уже готовы выдвигаться.
— Значит так, — начал Седой, подражая манере Крестного. — Вы тогда в бар идите, а я к знахарю зайду и за патронами, только скажите кому сколько и каких, потом еще кое-где поспрашиваю по нашему делу и к вам присоединюсь.
— Только аккуратно давай. — напутствовал его Крестный, и они разошлись.
Знахаря Седой нашел на самой окраине стаба. Им оказался маленький худой загорелый парень лет семнадцати на вид, голос у него быть под стать внешности. Не пискля конечно, но и со взрослым в жизни не спутаешь. Звали его Суслик.
— Даров. — помахал ему юный знахарь, поставив на паузу какую-то стрелялку. — Будешь? — спросил он кивая головой на второй джойстик.
— Да нет, спасибо. Мне этого дела в жизни хватает. — ответил Седой.
— Ну тогда показывай, чего там у тебя. — сказал Суслик, нехотя вставая с кресла.
— Ну давай уже спрашивай. — сказал он, когда Седой улегся на кушетку. — Я же вижу, что тебе интересно. Хотя нахрен все это, пятнадцать мне. Не бойся. — засмеялся он, когда на лице Седого отразилось явное недоверие. — Не угроблю. Я уже тут такого понавидался, что твою ногу поправлю быстрее чем насморк. — он начал водить руками над ногой Седого.
— Что чувствуешь? — спросил Суслик.
— Тепло, и как будто пузырьки под кожей.
— Это хорошо, так и должно быть. Тебе бы на койке еще повалятся недельку другую, а не по Улью скакать. Так вроде неплохо заживает, искривлений никаких незаметно. Так что покой, покой и еще раз покой.
— Не бесит, что тебе люди не доверяют из-за возраста?
— По началу бесило, а потом вот сюда перебрался четыре месяца назад, когда Барабас здесь главным стал. Когда ты единственный знахарь в стабе, вопрос о недоверии не стоит.
— Нормально там все? — спросил Седой когда начал чувствовать покалывание.
— Нормально. На прошлой неделе пришлось рейдеру веки и язык наращивать, вот это тяжело было, тонкая работа. А тут тупой слив маны на отхил, даже полный нуб справится.
— А кто это его так?
— Говорит муры. Наловили свежаков с нескольких кластеров полный грузовик, и он умудрился им попасться. Они его перед всеми мучали, чтоб запугать. А потом на них элитник налетел, вот он под шумок и смог свалить.
— И частенько у вас муры в округу наведываются?
— Последнее время все чаще, постоянно ребят штопаю, кто с ними в перестрелку попал. Говорят, даже дрон внешников над стабом видели.
— А чего не сбили?
— Не знаю. — пожал он плечами.
— А где их чаще всего встретить можно, случайно не знаешь? Чтоб не нарваться, а то мало ли.
— Возле Свежанки, но последнее время они туда редко, сейчас в основном на Тухлянку перебрались.
— Где?
— А ты ж не местный. Свежанка — на северо-востоке от нас есть группа кластеров, новички к нам почему-то оттуда чаще всего прорываются. В других местах вроде условия те же, а нет, почти никто не доходит. От Тухлянки соответственно добраться у свежаков не получается.
— И куда они потом от вас?
— Раньше как везде, своим ходом двигали кто куда. Одни подальше от внешки, другие в баре с кем сдружаться и вместе в рейд, или пропьются в долги позалезают, потом сами пробуют чего полезного найти. А сейчас почти всех Игнатыч забирает. Он толи купец, то ли хрен пойми кто. Кароче, едет с товаром всегда, у него все местные торгаши закупаются и свежаков он берется подбросить.
— Интересно. — пробормотал себе под нос Седой. — И как часто Игнатыч тут бывает?
— Да каждые недели две, а что?
— Да так, думаю, может мы как раз обратно с рейда придем, вот он нас и подбросит. Когда он последний раз был?
— Дней десять назад, а может и все две недели. Мне то, что, я от его товаров не завишу.
— Все можешь хромать отсюда. — сказал Суслик, вытирая пот со лба спустя пятнадцать минут. — Сорок споранов.
— Сколько? — удивился Седой.
— Сорок. Ты чего хотел, это внешка. Тут ты за спасибо даже бинт в аптеке не получишь.
— Дай тогда хотя бы не бинт, а обезболивающих надорожку, я за рейд уже почти все выжрал.
— Ну это без проблем, такого добра у нас навалом. — он порылся в шкафчике с лекарствами и вручил Седому пачку таблеток.
Седой отсчитал нужную сумму и распрощался со знахарем. После процедуры он направился в оружейным и приятным открытием стало то, что нога перестала болеть, но вот надолго ли.
Там он управился быстро, скидав закупленные патроны в сумку, узнал у торговца, что Игнатыча ожидают со дня на день. Седой унес боеприпасы в номер и спустился к Жуку.
— Слушай, Жук, тут дело такое.
— Да. — сел он на диван и даже выключил звук у телевизора.
— Мне бы девочку, да не абы какую, а самую лучшую.
— А своя что? — хитро прищурился Жук.
— Да поднадоела уже. Это как с машиной, есть у тебя тачка. Ты на нее сам скопил, тебе в ней удобно, комфортно, знаешь в ней каждый болтик, но иногда все равно хочется поездить на чем-то другом.
Жук заржал.
— Понимаю. Самая лучшая у нас Линдси. Хоть куда бабешка, ей богу женился бы, не будь она такой проституткой. — он снова заржал над собственной шуткой. — Она сейчас в баре должна быть.
— Спасибо.
— Но чтоб пальцем ее не трогал. А то такса сильно возрастает. А с теми, кто не платит уже люди Барабаса разговаривают.
— Не, я не по этим делам.
Бар был не чета «Белой жемчужене». Места для всех желающих явно не хватало, табачный дым висел сплошной стеной, громко играл шансон. Тафгай с Никой сидели в дальнем углу в компании каких рейдеров и судя по жестом одного из них рассказ шел о том, что охотились те не меньше чем на элитника. Крестный занял место у самой стойки и общался одновременно с барменшей и каким-то мужиком. Все при деле, вроде бы отдыхают, но на самом деле работают.
Линдси Седой увидел сразу, как только вошел в бар. Вот уж действительно жрица любви, от слова жри. Даму столь внушительных пропорций не заметить было сложно. Тем более в таком вызывающем наряде, подчеркивающем все складочки и грудь размера седьмого, не меньше.
Внешность для Седого было далеко не главное. Он не имел ничего против девушек в форме, по природе своей он любил их даже больше чем стройняшек. Главное, чтоб такая особа сама не комплексовала по поводу своего телосложения и не ныла об этом 24 на 7, как одна его знакомая.
Потом правда той девушке удалось взять себя в руки, и она привести в форму, подошла к этому делу, что называется с толком и без фанатазма. Она так часто повторяла, что лишний вес на 90 % зависит от питания и только на 10 % от тренировок, что Седой даже подумывал прикупить ей на такую футболку.
Пока он дошел до стойки ему два раза наступили на ногу, один раз толкнули и трижды чуть не облили. Он каждый раз стойко сжимал зубы, делал глубокий вдох и продолжал движение.
Седой обратился к барменше, высокой худой девчонке лет двадцати пяти, нос с горбинкой, рыжие волосы с красным отливом собраны в хвост, одета в джинсы и майку с глубоким вырезом.
— Бутылку вина, самого лучшего что у вас есть. И что-нибудь сладкого для дамы. — на этих словах Седой кивнул в сторону Линдси. Крестный чуть не поперхнулся.
Барменша удивленно посмотрела на Седого, но ничего не сказала и, удалившись на склад, вернулась с требуемым, принесла корзинку, в которой с одной стороны бутылки лежали фрукты, а с другой пирожные.
Он взял ее и уверенным шагом направился к Линдси, которая в это время как раз подносила кувшин с пивом к столику за которым сидели Тафгай с Никой. Линдси поставила выпивку, нагнувшись так, что огромные груди коснулись поверхности стола, выпрямилась и поразительно ловко для своего телосложения развернулась одной ноге. Седой заслонил ей дорогу, взял за руку и смотря прямо в глаза сказал:
— Я и не думал, что встречу в этом гадюшнике столь прекрасный цветок. Как тебя зовут чудо?
Дешевый ход, но Линдси уже давно позабыла, а может и никогда не знала, что знаки внимания мужчина может уделять женщине чем-то кроме шлепков по заднице и сованием чаевых в ее безразмерные груди.
Ли…Ли — Она даже немного растерялась, но потом словно вспомнив кто она и где находится, уперлась в Седого бюстом и, стрельнув глазками, наклонилась ему к самому уху и вложив в слова всю сексуальность на которую она способна прошептала:
— Линдси.
Любой другой местный завсегдатай уже бы пришел в неистовый восторг и, одарив избранницу споранами, потащил бы ее в ближайший туалет, но Седой значительно отличался от местной публики, поэтому он молча взял ее за руку и повел в сторону выхода. Напоследок оглянулся на Нику, которая с открытым ртом наблюдала все представление.
— Дождись меня. Мне нужно подменится. — шепнула Линдси, вырвалась и убежала куда-то на склад. Через секунду она вернулась и подхватила Седого под руку. Они направились к выходу. Ника проводила их неверящим взглядом и уставилась на Тафгая, ища поддержки. Тот лишь пожал плечами, мол, а я чего и снова вклинился в диалог с рейдерами.
На входе Седой наткнулся на того самого Кеглю, шедшего из бани. В руке он нес железный ковш с водой, одет был в одно полотенце, из-за чего в глаза бросалось какой он жилистый. Набрался тот знатно, так что даже не заметил перед собой препятствие в виде Линдси. Отпружинив от ее грудей Кегля в недоумении уставился перед собой и попытался сфокусировать взгляд.
— А, Линдси, золотце мое, выходи за меня, последний раз предлагаю, я тебя жемчугом с ног до головы одарю. — он воздел руки к небу расплескав половину ковшика.
— Ты мне это уже сто раз говорил. К тому же у меня на сегодня кавалер. — сказала Линдси, вскинув подбородок.
— Шли нахер этих Валер. — махнул он рукой, разбрызгав остатки содержимого ковша. Наконец перевел взгляд на Седого и в его пьяном взоре на секунду промелькнула осмысленность, тут же сменившаяся гневом. Он так резко взмахнул ковшом, что Седой только успел подумать об уклонении, но справа его держала под руку Линдси, а в левой была корзинка. Ковш со звоном ударил его по голове. И тут же полетел на второй заход. Не обращая внимание на звон в ушах Седой на чистых рефлексах рванулся влево, одновременно ранняя корзинку и выхватывая из нее бутылку.
Не встретив сопротивления, рука Кегли пролетела подав все тело вперед. В этот момент Седой с размаху долбанул ему бутылкой по башке, отчего тот сразу сел на задницу. Бутылка разлетелась, вино забрызгало Седого и Линдси.
Брезгливо переступая через осколки Седой, прошел и поднял корзинку, намереваясь продолжить то, что задумал. Но не тут то было, из бара вывалил народ, со стороны стаба прибежали вооруженные люди Барабаса. Крестный с Тафгаем тут же встали по бокам от них, готовые в любой момент вырвать оружие у тех из рук.
— Кровь.
— Есть кровь.
— До крови ударил. — пронеслись шепотки по толпе.
Кегля тряс башкой и пытался подняться. Наконец двое рейдеров взяли его под руки и поставили на ноги.
— Ну сука. Ну я ему. Линдси моя. И жемчужина моя. Слышишь ты. — вырывался он из рук, слепо шаря взглядом по толпе.
Мордоворот что стоял на охране бара вышел вперед и сказал:
— Кровь есть. Будет дуэль?
— Будет. Я его размажу. Пусти.
— Дуэль! — объявил охранник и толпа радостно загудела.
Седой вопросительно уставился на Крестного, а тот лишь пожал плечами, мол самому интересно что это такое.
— Зовите Кайфолома. — выкрикнул кто-то и толпа снова взорвалась радостными криками.




Глава 14. Мутный дела


Человек предполагает, а Господь рябь какую-нибудь напустит и — конец всему…
Аркадий и Борис Стругацкие. Град обреченный.


Кайфолом был низеньким мужичком лет за тридцать, с брюшком и залысинами. Он излучал недовольство оттого, что его разбудили.
— Ну чего у вас, кого на ноги поднять? — пробурчал он.
Люди расступились, пропуская его к Кегле. Кайфолом грубо взял того за подбородок и наклонил к себе, заглянул в глаза, потер ему уши ладонями и виски большими пальцами, затем залепил звонкую пощечину и удовлетворенно кивнул.
— Все, считай и не помнит вовсе каков алкоголь на вкус. — И действительно, Седой готов был поклясться, что сейчас перед ним стоит абсолютно трезвый Кегля. Зачинщик драки нехорошо осклабившись пялился на него.
— Вы мои расценки знаете. — сказал Кайфолом, подставил две ладони и прошелся по толпе, каждый сунул ему в руку по спорану, набралось прилично, не меньше пятидесяти.
Несколько человек из охраны стаба принесли четыре массивных кола и, вбив их в землю деревянными киянками, пропустили через них веревку. Седой вспомнил, что он уже замечал подобные дыры в земле по всему стабу, да все забывал спросить об истории их происхождения. Как оказалось, этот импровизированный ринг семь на семь квадратных метров возникал на месте стычки.
Согласно новому обычаю, который привнес со своим правлением Барабас, любой, кому в перепалке пролили кровь, имеет право вызвать оппонента на дуэль, кулачную, либо на холодном оружии и расквитаться с обидчиком при всех. При этом тот, кого вызвали, обязан вступить в поединок, в противном случае он должен заплатить откуп равный десяти споранам, два из которых идут в казну стаба. Традиция быстро прижилась и на мордобой регулярно собирались толпы народу. Разумеется, тут же появился тотализатор.
Кегля был известен публике, как завсегдатай подобного рода развлечений. Он позировал и заводил толпу не хуже, чем Конор Макгрегор. Пока ему бинтовали голову, и он надевал трусы, штаны и ботинки, Седой наоборот снял куртку и футболку — оба остались голые по пояс.
В центр ринга вышел молодой парень лет двадцати пяти, одетый в спортивный костюм «адидас», который видимо был здесь за судью.
— На чем будете биться? — спросил он Кеглю.
— На ножах. — хитро прищурился тот и заулыбался, поглядывая на Седого.
— До смерти или до первой крови?
— До смерти. — оскалился Кегля.
Седой лишь пожал плечами, собственное спокойствие пугало его гораздо больше предстоящего поединка. Он воспринимал его как что-то само собой разумеющиеся. Он чувствовал, как меняется день за днем, и однажды изменения дойдут до точки невозврата, и Седой с трудом будет узнавать себя в собственных поступках.
Он обвел взглядом толпу, увидел Линдси посылающую ему воздушный поцелуй. У самого края ринга кучкой стояла его команда. Он подошел к ним.
— Если он тебя убьет, я его на месте застрелю. — процедила сквозь зубы Ника.
— Все будет хорошо. — успокоил он вцепившуюся в канат девушку.
— Ты с ножами как? — спросил Крестный.
— Целых два месяца ходил в школу казачьего ножевого боя.
— О, ну это серьезно, небось и в двух спарингах удалось поучавствовать. — съехидничал Крестный.
— В четырех.
— Ну это все меняет.
— Да ладно тебе. Прорвется он. — сказал Тафгай. — Он тебя на полголовы выше и руки у него длиннее, так что не подставляйся. — обратился он уже к Седому и похлопал его по плечам. «Ага, а еще он гораздо опытнее, плюс у него более развитая реакция, за счет того, что он дольше меня коптит небо Улья» — подумал Седой, но в слух лишь что-то шепнул на ухо здоровяку, отчего Тафгай расплылся в улыбке.
Седой принял у Крестного фляжку с живцом и под видом того, что отпил, незаметно закинул в рот две таблетки убойных обезболивающих. Теперь нога его точно не побеспокоит.
— Ставки сделаны! — выкрикнул через несколько минут судья. — Бойцы, подойдите.
Седой начал медленно приближаться, чувствуя, как с каждым шагом его накрывает какая-то шальная волна. Рот сам собой расплылся в улыбке.
Судья вынул из-за пояса два абсолютно одинаковых ножа. Качественные ножи хорошей работы. Идеальное переплетение красоты и надежности. Рукоять приятная, ухватистая. Лезвие — воплощение смерти в двадцати сантиметрах стали.
Седой покрутил нож в руке, привыкая к его весу, сделал пару пробных взмахов и встал в стойку. Кегля лишь провел тупой стороной лезвия себе по горлу и что-то проорал в толпу. Седой его уже не слышал, он сконцентрировался на будующем поединке.
— Бой! — махнул рукой судья и поспешил смыться из ринга.
Кегля сходу начал разгон и окончившийся колющим выпадом. Седой уклоняясь сделал шаг влево и рубанул в ответ, стараясь попасть по руке. Кегля успел отскочить и тут же контратаковал рубящим в нижнюю часть тела. Седой выставил ногу и мощная подошва припечатала пальцы правой руки оппонента.
Кегля рыкнув от боли и досады, снова отпрыгнул, пятясь, перекинул нож в другую руку и сменил стойку. Седой медленно, но уверенно сокращал дистанцию. Кегля едва заметно дернул уголком губ и начал поигрывать ножом, делать ложные выпады и перекрывать сектора атаки.
«Да он левша!» — осенило Седого — «Сучонок намеренно начал поединок со слабой руки. Он играется со мной, проверяет что я умею, навязывает свой танец боя».
Седой намеренно медленнее чем может начал делать пробные выпады. Кегля легко уклонялся от них и даже сделал Седому несколько порезов. «Все идет как ты хочешь. Давай, ублюдок, начинай контратаку!» — пронеслось в голове у Седого.
Но Кегля не спешил, уйдя в глухую оборону, он дразнил Седого, кричал что-то обидное, раззадоривая толпу. Тогда Седой сделав ложный выпад в ногу, подловил его на ответной атаке и чиркнув по касательной срезал кусок кожи с предплечья.
Лицо Кегли исказила гримаса ненависти. «Вот сейчас, иди ко мне» — подумал Седой. Кегля, кружа вокруг него начал делать десятки выпадов, то и дело дотягиваясь кончиком лезвия и оставляя мелкие порезы. Для пущей зрелищности он умудрился пару раз заехать ему кулаком по морде.
Ника закрыла рот ладошкой и не моргая смотрела на все широко раскрытыми глазами. Ей казалось, если она моргнет, то может пропустить решающий момент. Крестный лишь молча играл желваками, а Тафгай выкрикивал советы. Толпа радостно улюлюкала на каждое соприкосновение лезвия с кожей. В их головах происходящее — это логичный исход поединка.
Кегля сделал очередной колющий выпад и Седой выставил на пути ножа левую ладонь. Нож легко пробил плоть, войдя между костей. Седой сжал зубы от боли и всадил противнику нож в живот. Кегля даже не вскрикнул, он просто пялился неверящими глазами то на Седого, то на нож в животе.
Вот так, в любой стычке нужно действовать наименее предсказуемо. Опытные вояки, обтесавшиеся в сотнях разных боев на подсознательном уровне разделяют любую ситуацию по шаблону и действуют согласно выверенной стратегии. Но Седой пошел еще дальше, поступил так как не поступает никто, пожертвовал малым, ради большого. Человек инстинктивно будет стараться уклонится от лезвия ножа, всегда, даже если под удар попадает лишь кончик пальца, вот сломав этот шаблон он и добился победы.
Правым коленом Седой одним движение отсушил ему передние мышцы бедра. Кегля упал на колени. Седой сорвал левую ладонь с лезвия и, отпустив нож, левым каленом залепил противнику в челюсть. Кегля завалился на спину и стал похож на изломанную куклу. К нему тут же подбежало двое людей, которые водрузили его на носилки.
Седой вышел из ринга пожал руку Крестному и Тафгаю, поцеловал плачущую Нику, с трудом отлепив ее от своей груди, он подмигнул ей, сказал: «верь мне, все будет хорошо», подобрал злосчастную корзинку и кивнул Линдси в сторону барака.
Зрители накинулись на букмекера и Тафгай рванул туда же. Представительница древнейшей профессии прорвалась через толпу рейдеров, расталкивая их своими безразмерными грудями, так же легко как слон раздвигает ветки кустарника. Догнала Седого и по хозяйски сгребла его под руку.
В постоялом дворе Жук понимающе заулыбался и заговорщицки подмигнул Седому. Тот лишь показал за спиной большой палец вверх, мол, спасибо за совет, не девочка, а конфетка.
По лестнице Седой поднялся с трудом. Нога не болела, действовал эффект от посещения знахаря, да и обезболивающие давали о себе знать, но все же некий дискомфорт чувствовался, словно не своей ногой шагаешь, а протез подцепили.
Когда они вошли в номер Седой просто рухнул на койку и, пошарив, наощупь вытащил из рюкзака фляжку с живцом, приложившись он шумно выдохнул. Линдси уже стащила с него ботинки и начала расстёгивать ремень.
— Погоди. — остановил он ее, выставив вперед руку. — Надо сначала раны обработать.
Она понятливо кивнула. На его теле были десятки порезов, в некоторых кровь уже запеклась, но вот из остальных сочилась и стекала маленькими струйками, все больше пропитывая одежду. Седой жестом показал где лежит аптечка. Пышка сноровисто принялась обрабатывать раны, начиная с проткнутой насквозь руки. Даже координировать ее действия не пришлось, Седой понял, что попал в умелые руки.
— Ты где так научилась?
— Я до этого всего медсестрой была. Да и здесь по началу этим же хотела заняться. Да только не нужны они никому, вот если б знахарка была, тогда бы и жизнь моя по-другому сложилась.
— Это да, непросто женщинам в Улье. Тем более красивым. — польстил ей Седой. — А давно ты в этом стабе?
— С тех пор как сюда угодила, месяцев девять уже.
— А чего в другое место не переедешь, с твоими-то данными?
— Как сказал Цезарь, лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме.
«Ага» — подумал Седой, — «вот только сам род Юлиев, знающему человеку в то время сказал бы о его провинциальном происхождении».
— Это ты на работе что ли понахваталась?
— Да, Барабас так все время говорит, когда хвастается.
— А вообще многое изменилось с тех пор как он править начал?
— Многое. Раньше нам с девочками лучше жилось. Мы под Шилом ходили. Он нормальный был. Не бил нас, если реально не накосячим и клиентам никогда не позволял. Все знали, девку ударил, потом дрочить придется или башлять отступные, с которых нам тоже перепадало, да еще и по двойному тарифу долго заказывать будешь. Да и с чаевых Шило только двадцать процентов брал, а сейчас с нас по 60 дерут. Хотя сами тарифы возросли. Здесь на все цены на порядок подскочили. Сейчас все еще процент Барабасу платят за крышу, а раньше только стабовый налог платили раз в месяц.
— А кто над вами теперь главный?
— Да эта сука курносая — Кейтлин. Ты ее видел, в баре за стойкой стоит. — от злости она даже скомкала упаковку бинта. — Тьфу, глаза б мои ее не видели. Сошлась бы я с ней на ринге, раздавила бы так, чтоб кишки наружу полезли. — она разорвала упаковку и разбросала ее содержимое.
— Ой. — вдруг спохватилась она. — Прости, накипело что-то. Нам ведь кроме друг друга и пожаловаться некому.
— Да ничего. Ты продолжай, мне интересно. Правда. — он положил свою руку на ее и посмотрел в глаза.
— Да я даже не знаю, чего еще рассказывать.
— Давно дела переменились?
— Месяца три назад.
— А куда Шило делся?
— Да кто его знает, может уехал куда. Он сильно поссорился с Барабасом, взял своих мордоворотов, содержимое сейфа и уехал. Должен был еще людей подтянуть на разборку, но с тех пор его никто не видел. А потом Барабас эту шкуру привел.
Минут через десять, Линдси закончила перевязку. Седой посмотрел на плотно замотанную левую руку и попробовал пошевелить пальцами. Они худо-бедно сжимались, хотя каждое движение вызывало жжение в центре ладони.
— Ну все теперь ты как новенький. — довольно облизнулась Линдси, сев на него и навалившись грудью, так что Седому стало тяжело дышать.
— Погоди! Погоди! А как же вино, что зря покупал? — просипел он.
— А я и забыла. — заулыбалась пышка.
Вино было хорошим, особенно по местным меркам. Седой лишь раз пробовал нечто подобное, когда его угощали настоящим домашним вином. Тогда он и понял, что такое смаковать каждый глоток. Линдси пила из горла, закусывая пирожными.
— Слушай, а сколько тебе обычно платят?
— Тридцать споранов. Я же лучшая. Есть еще Таша, она двадцатку получает. Остальные в основном за десятку работают.
— Давай так. — Седой перешел на шепот. — Я тебе даю девять горошин. Но секса у нас не будет.
— Почему? — разочарованно протянула Линдси, слегка выпятив нижнюю губу.
— Не пойми меня не правильно, ты красотка и каждый рейдер в этом стабе готов другому за тебя глотку перегрызть, но у меня уже есть девушка, и я ее люблю. Поэтому давай просто поговорим. Я буду задавать вопросы, а ты отвечать, но все это останется только между нами.
— Хорошо. — легко согласилась Линдси.
Седой вытащил набор для чистки оружия, взял в руки «Сайгу» и сказал:
— А расскажи мне, что слышно от рейдеров, мне интересны все изменения за последние три месяца, особенно те, что связанны с мурами, внешниками и тому подобное.
— Да много кто, что треплет. Их послушать, так все герои, по взводу муров в одиночку убивают.
— Ну ты же опытная женщина, должна уметь отличать понт, от фактов.
Она заулыбалась.
— Ну это ясное дело. Говорят…
— Погоди, — перебил ее Седой. — Надо бы изобразить, что мы тут делом заняты, а то подозрительно как-то.
Линдси лишь кивнула, уселась на койку и начала на ней слегка подпрыгивать, отчего вся комната заходила ходуном и продолжила рассказ.
— Говорят, больше муров становится в этих краях, а рейдеров наоборот меньше. Оно и видно, обычно от клиентов отбою нет, а сейчас бывает даже не выдергивают посреди ночи, поспать иногда можно. Капрал месяц назад на Тухлянке с мурами пострелялся, так его группа в окружение попала, только он с Хикой и выбрались. А два месяца назад Курок со своими на Свежанке отряд этих дебилов проредил, так их почти у самого стаба потом догнали и отомстили, наши ушли, конечно не без потерь, ну и технику всю бросить пришлось.
— Угу. — Седой лишь кивал, изредка на нее поглядывая. Когда он закончил чистку оружия, то начал набивать магазины. Линдси все рассказывала и рассказывала, а Седой подмечал и запоминал все мелочи, сплетая в голове десятки историй в одну картину.
— Стой! — он чуть не подпрыгнул, от внезапно пришедшей в головы мысли. — Линдси, а хочешь насолить Кейтлин, так чтобы тебе за это ничего не было? — та даже придвинулась еще ближе.
— Ты должна сделать вот что. — Седой изложил ей свой хитрый замысел, с каждым его словом пышка все больше расцветала и согласно кивала.
— Я все сделаю. — сказала она.
— Тогда за дело, наготовить этого добра надо сейчас.
Через час Седой проводил Линдси до выхода из Барака. Вид у обоих был крайне довольный, так что у Жука не возникло сомнения, чем они занимались.
Седой переоделся в чистое, не заляпанное кровью белье и узнал у Жука, где живет тот самый судья с поединка и, выспросив у него кто делал ножи, нашел мастера. Им оказался бывалый рейдер, он жил в вагончике бытовке, на восточной стороне стаба. Метательных ножей у него не было, но мужик выточил их из заготовок за считанные полчаса. Как подозревал Седой без какого-то дара тут не обошлось.
Когда он вернулся в номер, то вся команда уже была в сборе.
Тафгай с Крестным уселись на пол и принялись чистить оружие. Ника занималась тем же самым на кровати, оперившись спиной на обнявшего ее сзади Седого. Она была на грани истерики, когда Седой ушел в номер с Линдси, но умудренный опытом Крестный, сразу разъяснил ей суть этого мероприятия.
— Ну давайте все пазлики вместе собирать. — сказал Седой. — Кому что удалось узнать?
— Мутные дела здесь происходят, однозначно. — начал Крестный. — На Внешке все еще переменчивее, чем в остальном Улье, но была вещь которая долгое время оставалась неизменной, еще до моего прихода сюда — это Чопа. Все знали, что бы не случилось, этот сукин сын выживет. Как ни крути, а стаб на Внешке всегда Чопа будет держать. Да местоположение стаба могло меняться. Мало ли что случается: орда, разборки, да много чего. Но Чопа всегда выбирался и с нуля начинал создавать новый стаб, десятки раз. И с каждым разом у него все лучше получалось. А вот теперь Чопы нет.
— Может он выжил? — предположил Тафгай.
— Может, да только слабо верится. Был бы он жив, такого беспредела не допустил. За Чопу многие бы впряглись, если б Барабас его силой выдавил из стаба. Если б он был жив, то давно вернулся с братвой и этого шакала жадного над воротами повесил. Да и сами рейдеры его уважали, все местные бы под ружье за него встали и барабасовсих псов передавили как щенков. Я тебе больше скажу, вообще никого из старожилов на должностях в штабе не оказалось.
— Да. — подтвердил Седой. — Барабас своих людей везде поставил. — У них тут знахарем парнишка пятнадцатилетний работает, тот его издалека откуда-то привез. Жук, Кейтлин, да и остальные, не знаю кто тут у них еще за что отвечает, в общем все люди новые. Но самое интересное не это, интересно, то, что все Барабасу башляют. Есть еще непонятки с Игнатычем, кто бы это ни был. Он тут вроде торговцам местным товар поставляет, приезжает каждые две недели и новичков с собой забирает, вроде как подвозит их подальше от внешки. Да только скажите мне, особое разнообразие кто-то увидел на прилавках?
— Да нет. — сказал Тафгай.
— Почти тоже самое, как всегда. — поддержал Крестный. — Ну может теперь не две разновидности «калаша», а три можно найти, да патронов побольше.
— Вот именно. Да и какая выгода с этим стабом торговать? Тут сколько народу в самый пик набирается, сотня, полторы? Не отобьётся небезопасная двухнедельная поездка по Улью ради этого захолустья, даже если он между делом сюда заглядывает. Нормальный купец такой херней страдать не станет.
— Может он этот, больной, как его, — Тафгай запнулся вспоминая слово, — Альтруист.
— Альтруисты здесь в первые семь дней умирают, братишка. — сказала Ника, после чего все на нее удивленно уставились.
— Чего? — засмущалась она. — Я вообще-то уже пообтесалась, поняли? Не свежак зеленый. — она даже бросила шомпол и уткнула руки в бока.
Раздался дружный мужской смех, а Ника показала всем язык.
— Вот что я думаю, — сказал Крестный, — надо последить за этим Игнатычем.
— Не вопрос. — сказал Тафгай.
— Только сначала из стаба выберемся. — добавил Седой. — Игнатыча они со дня на день ждут.
— Ладно, едем дальше, что по мурам? — спросил Крестный.
— Они стали многочисленнее, организованнее и обзавелись военной техникой. — сказал Седой.
— Угу, — подтвердил Тафгай. — приходят откуда-то юго-восточнее Тухлянки.
В этот момент раздался стук в дверь и все замолчали, Ника показала сначала один палец, потом сложила из них букву «М». Рейдеры переглянулись и тихо распределились по комнате так, чтобы, если начнут стрелять через дверь их не зацепило.
Седой держа «сайгу» в одной руке, встал слева от двери и, поддав в голос хмеля, сказал:
— Кого там черти принесли, элитник вас дери?
— Жук это, не буянь. Там к Крестному гостья. — все удивленно покосились на старшого, а тот лишь заулыбался и крикнул:
— Кейтлин?
— Она самая. Спускайся в общем. — сказал Жук и Седой услышал, как он, переваливаясь с ноги ногу и шаркая подошвами, пошел прочь.
— То то я смотрю, ты весь вечер возле нее просидел. — сказал Тафгай.
Крестный резко подскочил, небрежно бросил оружие на кровать и, хлопнув дверью, умчался прочь.
— Чего это он? — спросила Ника.
— Лучше спросить, почему она сама не поднялась? — сказал Седой.
— Может они отдельный номер снять хотят. — пожал плечами Тафгай.
Седой в задумчивости стучал пальцем по прикладу.
— Слушай, Тоф, у Крестного же должна быть еще как минимум одна способность? — задал он давно интересующий его вопрос.
— Так точно. — согласил здоровяк. — Не факт, что она одна, Крестный за все годы здесь мог и жемчужин понаглотаться. Мне ни разу ничего кроме своей бесплотности не показывал, но он не хигтер — это точно. Дар у него средний по силе, да и грань всего одна, никаких дополнительных плюшек. А вот почему он про прочие дары не говорит, не могу знать. Может они слабые, может смешные или даже постыдные. Улей тот еще шутник, мог ему и что-нибудь неприятное подкинуть.
Вдруг дверь снова раскрылась, в комнату вошел Крестный и захлопнул ее Его взгляд Седому сразу не понравился. Крестники переглянулись и в этот момент Крестный наставил маленький черный пистолет с глушителем на Седого.
— Жемчужину сюда. Быстро! — крикнул он и требовательно протянул руку.




Глава 15. Побег


В конце концов, у нас впереди подвиги, а это отличное лекарство для больных и отличная болезнь для здоровых!
Генри Лайон Олди. Герой должен быть один.


— Старшой, ты чего? — вскинул руки Тафгай. Страшная догадка промелькнула в голове, но он не мог просто взять и наброситься на Крестного.
— Забирай, только никого не трогай. — сказал Седой, стрельнув глазами в Нику. «Давай же думай, Солнышко, думай!» — пронеслось в голове, а в слух он выдал:
— Она в моем рюкзаке, в магазине от «ПМ».
Ника недоумевающие смотрела на Седого, не понимая, чего он хочет. Затем, наконец, до нее дошло, она на секунду закрыла глаза и еле заметно кивнула, указав пальцем на дверь. Крестный краем глаза уловил движение и повел стволом пистолета в ее сторону. Седой резко рванул с места, кидая в Крестного один за другим два ножа. Рейдер ушел в бесплотность и железки с глухим стуком бессильно воткнулись в дверь.
Ника выхватила из кобуры пистолет, но Тафгай влепил ей пощечину тыльной стороной ладони, девушка пролетела через всю комнату и врезалась в стену, от удара с потолка посыпалась штукатурка.
Седой схватил с пола автомат, но не успел выстрелить, так как в этот момент на него уже летел Тафгай с секирой. Седой отпрыгнул, одновременно вскидывая автомат, чтоб защититься. Лезвие двуручного топора скользнуло по магазину, разрубило его, и на пол посыпались патроны.
Седой крикнул «Прости!» и залепил здоровяку между ног прикладом. Тафгай упал на колени, а пытающийся прицелится в Седого Крестный наконец открыл огонь, Седой нырнул за тело здоровяка, пули врезались в стену, со свистом вышибая щепки из дощатого покрытия.
Седой долбанул здоровяка прикладом по уху и, перехватив автомат за дуло, метнул в Крестного. Тафгай упал, а Крестный отпрыгнул в сторону, завалившись на груду раскладушек и выронив пистолет. Седой бросился на него, одновременно выхватывая нож. Рука рейдера уже нащупала оружие, когда лезвие ножа прибило ее к полу. В этом время Тафгай начал подниматься. Седой выхватил пистолет из пробитой руки, залепил Крестному с колена в скулу и, направив ствол на дверь, всадил туда остатки магазина.
Тафгай и Крестный рухнули на пол, словно работы оставшиеся без энергии. Седой подхватил Никин «глок», рывком распахнул дверь наставил его на валяющуюся справа от входа Кейтлин. Одной рукой она зажимала дыру в левом боку, а второй судорожно пыталась выхватить из кобуры пистолет. Седой ударил ее рукояткой по голове, уткнул ствол в висок и прошипел прямо в ухо:
— Тольки пискни, сука, я тебе мозги вышибу, и ничего мне за это не будет!
Кейтлин заскулила, зажмурилась, из ее глаз полились слезы. Седой схватил ее за волосы и затащил в комнату, приложив по дороге башкой об косяк, отчего она отрубилась. Затем он связал ее, обыскал и запихал в рот носок.
У нее нашелось еще два магазина к бесшумному пистолету и два к ее собственному, оказавшемся старым добрым «ТТ», необычный выбор для девушки. Впрочем, она и не обычная девушка, а нимфа, к тому же практикующая, так что в большинстве мест отношение к ней будет хуже, чем к зараженным.
Разобравшись с трофеями Седой подбежал к Нике, половина лица у нее разбухла, пощупал пульс. Собственное сердце колотилось так, что он с трудом почувствовал чужое биение. Привел ее в чувства. Вырвал нож из руки Крестного и перебинтовал ему ладонь. Перезарядил бесшумный пистолет, и пока Ника затирала в коридоре следы крови Кейтлин, Седой следил, чтоб никто не появился в проходе, готовый обезвредить любого свидетеля. К счастью обошлось без лишних глаз.
В номере Седой наложил Кейтлин повязку, рана оказалась сквозной, так что жить будет. Затем он дал указание Нике следить за пленницей и вырубать ее прикладом при малейших признаках прихода в чувства.
Затем он вышел из номера и направился на первый этаж. Глаза Жука удивленно расширились, когда он увидел спускающегося Седого. Рука потянулась куда-то в подклад дивана и явно не за пультом от телевизора. Седой вскинул пистолет.
— Завалю! — угрожающе процедил он сквозь зубы, и рука Жука послушно легла на диван. Седой уже жалел, что всего лишь воткнул нож в живот Кегле, и того скорей всего спасут. Надо было распороть его как поросенка от паха до подбородка. Все они из одной поганой шайки и дорога им на тот свет.
— Встал! Мордой в стену, руки поднял! — скомандовал Седой. — Без глупостей, я сегодня не в настроении. — он достал из нутра дивана потертый револьвер и сунул его за спину. В этот миг Жук дернулся, выставив в его сторону руки, с которых начали срываться языки пламени. Седой дважды нажал на спуск, пистолет плюнул свинцом и грузное тело Жука завалилось назад. Седой отвернул голову от огня, но выпущенная струя все же достигла его лица и опалила ухо и волосы с левой стороны.
— Твою мать! — выругался он. — Сука, да сколько можно!
Седой завернул тело управляющего гостиницы в покрывало, отнес его в кладовку с матрасами и запер ее, найденными у него же в кармане ключами. Кровь он затирать не стал, а просто бросил на это место коврик. Дождался, пока двое рейдеров дотащили в усмерть пьяного товарища до комнаты и вышли. Поднялся в номер, обессиленно скатился спинной по стенке и уронил голову на колени.
— Ты как? — спросила Ника. Седой потер лицо руками, поднялся и сказал:
— Нормально. Я Жука завалил. Ладно, сейчас не до рефлексий, надо ребят поднимать.
Седой подошел к Тафгаю и начал бить его по щекам. Здоровяк сфокусировал на нем взгляд и морща лоб спросил:
— Что случилось?
— Все потом, Тоф, давай сначала Крестного подымем.
— Угу. — согласился тот, закряхтел, с трудом встал. Согнулся от боли в паху. Ухо у него было красным, заметно раздалось и походило на раздавленный пельмень. — Чо за хрень?
— Извини, приятель, тебя бугая только антиманьячным ударом можно было уложить.
— Дак это ты меня что ли?
— Ага. Что последнее помнишь?
— Как Крестный дурака погнал и волыну на нас наставил.
— А потом и ты под контроль попал.
— Нимфа? — догадался тот, кивая в сторону Кейтлин.
— Она самая.
— Надо привалить сучку! — зарычал он и принялся глазами искать свою секиру.
— Обожди. Сначала допросим.
— Носки хорошие попортил. — наигранно сокрушался Тафгай, глядя на кляп во рту Кейтлин.
Седой лишь улыбнулся и покачал головой. И где он только силы находит на юмор в таких ситуациях.
Крестный в себя пришел быстрее Тафгая, да и объяснять ему ничего не пришлось, он лишь спросил:
— Все целы?
— Частично. — сказал Седой, указывая перемотанной рукой себе на обожженное ухо.
— Где тварь?
Группа расступилась, давая разглядеть пленницу.
— Еще не допрашивали?
— Нет, тебе ждали.
— Хорошо. — осклабился он. — Сейчас мы из этой стервы все выбьем.
— Только аккуратней надо. Видимо она очень сильная нимфа, раз смогла взять Тофа под контроль, даже не видя его.
— Да. — согласился Крестный. — А тебя я так понимаю дар спас?
Седой кивнул.
— Как думаете, она по приказу Барабаса действует или решили себе скрысить жемчужину? — подала голос Ника.
— А чего гадать, сейчас мы у нее и спросим. — сказал Тафгай.
Когда все окончательно пришли в себя, в чем сильно помог живец, Седой начал приводить Кейтлин в чувства. Как только она открыла глаза в ее затылок уперся глушитель.
— Даже не думай провернуть свой фокус. — пригрозил Седой. Она испуганно обвела глазами помещение.
— Мы спрашиваем ты отвечаешь, тогда обойдемся без пыток. Мы не муры, кайфы с такого не ловим, но если надо, замараемся. Поняла? — на последнем слове он сильнее вдавил пистолет ей в затылок. Нимфа застонала и согласно закивала.
— Когда ты из бара уходила Барабас со своими уже там был? — Седой вынул кляп.
— Да.
— Хорошо. — ухмыльнулся он.
— Мы чего-то не знаем? — спросил Крестный.
— Линдси должна им ядовитых хлопьев со споранов в еду и напитки подмешать. Так что считайте, если они чудом не померли, то должны загибаться.
— А ты, братишка, хитер. — сказал Тафгай. — Так им сукам и надо, раз такую тварь под боком пригрели. — Он замахнулся на Кейтлин секирой, отчего вскрикнула и сжалась в комок.
— То то же. — удовлетворенно сказал Тафгай.
— Тебя Барабас послал? — спросил Седой.
— Да. Это все его затея. — затараторила она. — Он сказал, надо сделать так, чтоб все подумали, типо вы между собой за жемчужину поцапались и друг друга привалили. Тогда все ваше имущество в пользу стаба бы ушло.
— И жемчужина в том числе. — закончил за нее мысль Крестный. — А скажи мне, милочка, как ты познакомилась с Барабасом и что делала для него?
— Я наложницей была у Хана, в маленьком стабе у братвы. Не муры, просто блатные. Барабас там частый гость был, не знаю чо у них за дела друг с другом были. Только вот захотел его Хан подчинить и подписать на падляну одну, а у него возьми и иммунитет окажись, сопротивляемость к нимфам. Он Хана завалил прям при всех и никто ему ничего не сделал, когда правда вскрылась. Меня с собой забрал, сказал, что заживо скормит зараженным. А сам сюда привез к делу приставил.
— Дай угадаю, произошло это три месяца назад? — сказал Седой.
— Да
— И чем ты тут занималась?
— Да ни чо такого, просто заставляла рейдеров все что есть в баре оставлять и девочек заказывать, даже когда они не хотят. Выручка в несколько раз поднялась.
— Мы все что нужно узнали, валить ее надо. — сказал Тафгай.
— Да погоди. Ты выбираться из стаба как собрался? — спросил его Седой.
— Можно чтоб Крестный всех перетащил сквозь забор. Или я могу его просто выломать.
— А 200 метров по открытому полю, под прицелом часовых ты как преодолевать собрался? — резонно заметил Крестный.
— Можно щит сколотить и обвешать его бронежилетами. Я тащить буду, а вы прятаться.
— Угу, как долбанут с крупняка и никакой щит не поможет. Это если не учитывать, что у нас броников, как у лысого вшей на голове. — сказал Седой. — Вот что сделаем, берем ее с собой, — он кивнул на пленницу, — она нас проведет, а мы взамен пообещаем ее не убивать. Что скажешь, жить охота? — обратился он к нимфе.
Ее глаза судорожно забегали, она спешно прикидывала, что лучше, призрачный шанс, что Барабас ее не убьет за отравление и провал задания или возможность сбежать из стаба и помочь рейдерам, в надежде что они сдержать слова и сохранят ей жизнь. В итоге, выбрав меньшую из двух зол, Кейтлин закивала головой с частотой автомобильного болванчика, если его поставить в гоночный болид.
— Сколько человек ты одновременно можешь взять под контроль? — спросил Крестный.
— Не знаю. Пять может меньше или больше. От людей тоже многое зависит.
— А с какого расстояния?
— Если одного, то шагов с пятидесяти, а с группой даже не знаю.
— Хорошо. — сказал Крестный и посмотрел на часы. — Три ноль три, через час выступаем. Давайте собираться.
За пятнадцать минут группа была готова к выходу. Тафгай с Крестным переглянулись и на полчаса завалились спать. Ника не последовала их примеру. Она еще не до конца научилась использовать такие короткие перерывы.
— На что похоже, когда тебя нимфа пытается под контроль взять? — спросила Ника. Кейтлин все это время пялившаяся в одну точку, вышла из транса и прислушалась к разговору.
— Если физиологически, то это как зуд в центре лба. А если более абстрактно, то я почувствовал, как будто к моему рубильнику, отвечающему за дар, потянулась чья-то рука. Я ударил по ней и она исчезла.
— Интересно. А какой бы ты хотел второй дар?
— Да я еще первым не овладел до конца. А вообще что-нибудь боевое, чтоб даже если у тебя и ржавого гвоздя в запасе нет, ты все равно мог слаженную группу головорезов положить.
— Губа не дура. А я бы хотела летать. — мечтательно протянула Ника.
— От меткого стрелка далеко не улетишь.
— Зато от зараженных можно.
— Это да. — согласился Седой.
Когда Тафгай с Крестным проснулись часы показывали 3:45. Все еще раз проверили снаряжение. Седой развязал Кейтлин и, уперев пистолет ей в бок сквозь карман, сказал:
— Не вздумай шалить. — в ответ та лишь кивнула.
Тафгай выдал нимфе плащ дождевик, чтобы скрыть повязку, и следы крови на одежде, он был ей великоват и доходил до самых ботинок.
Крестный глянул свозь пол, комната под ними оказалась свободна. Он перетащил всю группу вниз, и они выбрались на задний двор барака через окно. Там, стараясь держаться в тени, они направились в сторону ворот. Кейтлин сильно хромала, поэтому всей группе приходилось подстраиваться под ее темп, из-за чего еще больше нарастало напряжение.
Вот наконец они вывернули на главную улицу перед самими воротами и пошли как ни в чем не бывало. Двое часовых сидели в маленькой будочке у самих ворот и резались в карты. Еще один стоял на стене.
— Опа, кого это на ночь глядя за ворота понесло? — поднял голову один из игроков, одетый в джинсы и белую майку, он передал недокуренную сигарету товарищу, закинул автомат за спину и вышел из будки.
— Кейтлин, здарова, чо за дела?
— Барабас приказал этих за ворота выпроводить и чтоб ноги их здесь больше не было.
— Типо все дела с ними уладил.
— Угу. — угрюмо кинул Тафгай.
— Ну валите, скатертью дорога. — махнул рукой мужик.
— Погоди, а как там Барабас, Хорек сказал споровыми хлопьями траванулся, между прочим в твоем заведении. — подал голос второй часовой вышедший из будки и обвинительно тыкнул пальцем в Кейтлин.
— Виновных ищут. — сказала Кейтлин, нервно крутя пуговку на плаще. — Похоже кто-то растворил споран в бутылке, а вот почему не процедил и не закончил живун делать, это уже другой вопрос. Своих девочек, я уже наказала. Теперь все бутылки будут проверяться.
— А как же компенсация ущерба, — снова подал голос тот что в майке, — я вообще-то тоже сегодня у тебя был, повезло, что Кеглю сегодня этот щегол уложил, и я за него на вахту заступил. — часовой презрительно сплюнул, глядя в глаза Седому.
— Насчет компенсации, это наше с Барабасом дело. — отрезала Кейтлин.
— Ну ваше так ваше. Я и не настаиваю. — вскинул он руки. — А кто мне компенсирует лишнюю смену? Слышь, седавласый, я к тебе обращаюсь.
«Силу почувствовали, суки. Если при власти, так можно творить, что хочешь?» — заиграл желваками Седой.
Часовой сделал шаг в его сторону и вдруг все трое дозорных замерли. Руки опущены, губы слегка приоткрылись, взгляд ясно дает понять, что сознание владельца тела, вышло погулять и когда вернется неизвестно.
В это время на улицу вывернул еще один из людей Барабаса.
— Какого… — возмутился было он и потянулся к автомату на плече, но «мелкашка» Ники щелкнула в ночной тишине громче обычного и боец рухнул на спину.
— Быстрее! — скомандовал Крестный и Тафгай бросился к пульту управления от ворот. Раздалось тарахтение, створка ворот с железным лязгом начала подниматься вверх.
— Эй мужики, чо за дела? — выскочил мужик из вагончика, где стоял генератор. Седой вскинул бесшумный пистолет и трижды нажал на спуск. Две пули угодили в грудь, а одна в горло. Мужик схватился за шею, захрипел и завалился на спину, задергавшись в конвульсиях.
Когда створка доползла до середины Тафгай нажал спуск и группа пробежала под опускающимися воротами. Рейдеры рванули что есть мочи. Раненная Кейтлин плелась сзади. Когда они уже забегали в лес, Седой глянул через плечо, нимфа пробежала едва ли половину расстояния до заветного укрытия. Прожектор высветил ее маленькую фигурку, видимо эффект оцепенения с часовых спал. Раздался грохот пулемета и Кейтлин изорванной куклой рухнула посреди дороги.
— Ходу! Ходу! — заорал Крестный. И действительно, пулеметчик перевел огонь туда, где они были секунду назад, и выдал длинную очередь, выбивая фонтанчики земли и срезая молодые деревца. Группа попряталась за массивные стволы деревьев до них пули недолетали, но мало ли. Береженого Улей бережет.
Спустя пятнадцать минут марш броска, Седой заорал:
— Стойте! Стойте!
Все скинули рюкзаки и попадали них сверху. Седой с Никой задыхались как астматики на беговой дорожке. Крестный держался лучше, а вот по Тафгаю вообще не скажешь, что он бежал на пределе сил.
— Они не погонятся. — отдышавшись сказал Седой. — Некому просто.
— Это сейчас, а наутро точно вышлют кого-то вдогонку. Может даже проштрафившихся рейдеров, отрабатывать долги. — сказал Крестный.
— Далеко уходить нельзя. Надо же еще за Игнатычем проследить. — заметил Седой. — Укрытие надо найти, вам бы поспать.
Крестный растянул на рюкзаке карту и сказал:
— Делимся на пары. Мы с Тафгаем уходим вот сюда. — он указал пальце на маленькую белую точку. — Нормальный схрон, если о нем знаешь, не запалишь. — А вы обходите стаб по дуге и караулите вот здесь. Встречаемся вот тут в 12:00.
Седой кивнул. Пожелал удачи рейдерам, и мотнув головой в направлении движения позвал за собой Нику.
— Как нога? — спросила девушка?
— Нормально. — соврал Седой.
Он несколько раз выходил на асфальтовую дорогу, чтоб сбить преследователей, если вдруг среди них будут опытные следопыты. Добрались почти без происшествий, мелких зараженных Ника прекрасно успокаивала из «мелкашки».
Позиция, которую указал Крестный была что надо. С вершины холма через бинокль стаб казался каким-то игрушечным, словно снежный домик в стеклянном шаре.
Ника забралась на ближайшее дерево, привязала себя к ветке и мгновенно уснула. Седой заулыбался глядя на подобную картину. Подумать только, совсем недавно он и представить себе такого не мог — Ника в походе, просто неслыханно, а сейчас. Он откинул прядку с ее лица, чмокнул девушку в лоб и, спустившись на землю, полез на соседнее дерево.
Ника проспала до самого прихода Тафгая с Крестным. Пока рейдеры обсуждали план действий, девушка завтракала разогретой на спиртовке тушёнкой. Отек с ее лица спал, осталась лишь небольшая припухлость,
— Что видно? — спросил Крестный, протягивая ладонь для рукопожатия. Повязки уже не было, лишь два шрамика с обоих сторон. А вот у Седого с аналогичной рано дела обстояли куда хуже, поэтому на его руке красовался пока что белый бинт.
— В семь утра выслали погоню, штрафники судя по всему. Пять человек.
— Не серьезно. — сказал Тафгай.
— Через час еще семеро вышли, уже из охраны стаба.
— Уже интересней. — снова высказался Тафгай.
— Какие планы? — спросил Крестный.
— А откуда ты знаешь, что у меня есть план? — сощурился Седой.
— Оттуда, что пока нормальные люди спят, мутанты вроде тебя дежурят и башку всякой всячиной забивают.
— Так оно. — заулыбался Седой. — В общем у меня три варианта. Первый придется тебе исполнять. — он ткнул пальцем в Крестного. — Подползаешь в упор к воротам под прикрытием маскировочной накидки, не торопясь, метр за метром. Там дожидаешься колоны Игнатыча и цепляешься за дно или проникаешь сквозь в какой-нибудь свободный контейнер с оружием или что там у него будет и следуешь за ними, а мы рядышком страховать будем.
— Так, вижу боевиков ты в детстве смотрел в достаточных количествах. — хмуро сказал Крестный. — Что еще есть?
— Второй поинтересней. Просто перехватаем Игнатыча на обратном пути, так чтоб подальше от стаба и садимся как попутчики, а там уже действуем по обстоятельствам.
— Уже лучше.
— Третий, мне больше всех нравится. Устраиваем ему засаду на дороге и вдумчиво спрашиваем, что да как.
Крестный задумался.
— Соединим все три варианта вместе. Вы втроем садитесь как попутчики, а я уж постараюсь как-нибудь незаметно запрыгнуть. Едите, общаетесь, как только хоть что-то кажется подозрительным, любая деталь, начинаем крошить свиту Игнатыча. Потом общаемся. Главное чтоб охраны у него не слишком много было.
— Хотите загадку? — спросил вдруг Тафгай.
— Ну давай. — отозвался Седой.
— Полезное, но опасное, лечит и уродует, одаряет и наказывает.
— Эм… Жизнь? — неуверенно предположил Седой.
— Улей! — выпалила Ника.
Тафгай рассмеялся.
— Хорошо, даю подсказку — маленькая и черная.
— Аааа. — Седой хлопнул себя по лбу. — Точно и чего с ней делать будем?
— Надо чтоб сейчас кто-то съел, а то мало ли что. — сказал Тафгай.
— Как делить будем? — спросила Ника.
— По логике, конечно, надо бы его Нике скормить, хороший сенс ценнее всех прочих. Но все же давайте на камень, ножницы, чтоб все по-честному было. Смекаете? — сказал Крестный. — На счет три. — начал он. — Раз, два…
— Кто трясет, тот ху… — хотел выдать детский стишок Тафгай, но получил подзатыльник от Крестного и заткнулся.
— Три!
У Седого выпала бумага, а всех остальных ножницы, так что он сразу выбыл.
— Раз, два, три! — у Тафгая был камень, а у Крестного с Никой бумага.
— Раз, два, три! — у обоих ножницы.
— Раз, два, три! — Крестный — ножницы, Ника — камень. Девушка взвизгнула от радости и запрыгала. Тут же спохватилась и закрыла рот ладонями.
— Ой, простите.
Седой глянул на ехидно улыбающегося Крестного и положил жемчужину ей на руку. Он знал, что Ника играет в камень, ножницы, бумагу хуже некуда, ее смог бы обыграть даже ребенок, а значит Крестный сознательно сделал ставку на команду и решил развить ее способности сенса.
— Теплая. — завороженно глядя на нее, сказала она и закинула черный шарик в рот, запив живцом из фляжки.
— Что чувствуешь? — спросил Седой.
— Тепло по всему телу.
— Теперь у нас в команде будет самый симпатичный кваз в Улье. — заржал Тафгай.
— Да ну тебя. — пихнула его в плечо Ника.
— А думаешь, почему среди квазов нет женщин, у них шанс переродится гораздо выше, вот они и не рискуют. — продолжал издеваться Тафгай.
— Меня Седой и такой любить будет. Правда ведь? — обратилась она к нему.
— Да. Да. Разумеется. — наигранно согласился он. — Уж лучше с Линдси постель делить, чем с квазом. — прошептал он, но так, чтоб все услышали.
Все заржали.
— Еще одна причина почему девушки квазами боятся быть. Мужик кваз, он себе все равно бабу найдет, а вот женщина… — не отставал от нее Тафгай.
— Если я стану квазом, я смогу тебя побить, понял? — она наставила на Тафгая указательный палец.
— Не сможешь. — авторитетно заявил Крестный.
— Был у меня случай, я с Камазом на руках боролся, а это я вам доложу, самый здоровый…
— И уродливый. — добавил Крестный.
— Так точно, самый здоровый и уродливый кваз в нашей части Улья. Вот мы тогда на ставках наварились. Кста-а-а-ти — протянул Тафгай, вот твоя часть выигрыша. — Седой ловко поймал тканевый мешочек, в котором на ощупь было десятков пять горошин.
— Не хило. — подкинул он его на руке.
— Ну, а ты как хотел, ты ж темная лошадка в том поединке был.
— Так, собрались! — скомандовал Крестный. Седой припал к биноклю и увидел, как из леса выезжает техника.




Глава 16. Автостопом по Улью


Я предпочитаю допрашивать мертвых — они честнее.
Генри Лайон Олди. Герой должен быть один.


— Это что еще за ошибка автомеханики? — спросил Седой.
Первым в колонне шел бронированный грузовик, с длинным кузовом, причем броня на нем была в несколько раз толще чем на БТР.
— Не знаю, первый раз такое вижу. — сказал Крестный.
Следом катило нечто похожее на бронированный багги, причем кузов больше напоминал яйцо.
— Вот этот агрегат уже доводилось видеть. — сказал Крестный. — Уж не знаю за счет чего, но в общем, у нее центр тяжести смещен так, что как бы она не упала, все равно на колеса переворачивается из любого положения.
— Занятно. Надо бы самим такими обзавестись.
— Может и обзаведемся. — потер руки в предвкушении Тафгай.
Замыкающим была маленькая юркая почти игрушечная машинка.
— Да это ж лего! — воскликнул Тафгай.
— Она самая. — подтвердил Крестный.
— А поподробней? — сказал Седой.
— Был раньше стаб такой, назывался Лего. Там к ним завод из интересной реальности прилетал, все технологии блочные почти лего. Они на его базе и принялись клепать вот эти машинки. Блоки прочные, но легкие, даже винтовочные пули вязнут. Да и крупняк не всякий возьмет. К тому же машинка маневренная, попробуй по ней еще попади.
— А чего их делать перестали?
— Да там заварушка случилась крупная, долбанули чем-то весомым, теперь там владения атамитов. — пояснил Тафгай.
— Печально.
— Ладно, хорош лясы точить. — Крестный снова расстелил карту. — Если они с этой стороны подъехали, то пройти могли только вот здесь. — он указал пальцем на линию дороги, цвет которой менялся с белого на оранжевый по мере удаления от стаба.
— А если они вот здесь свернули? — ткнул Тафгай пальцем в ответвление.
— Займем две позиции, все равно они на расстоянии взгляда через бинокль друг от друга. Вперед!
Группа двинулась на точку, стараясь не выходить на открытые участки. Без приключений миновали парочку заброшенных кластеров, обогнули недавно перезагрузившийся поселок, переплыли на рыбацкой лодке речушку и нарвались на небольшую стаю, прущую в свежий кластер, там пришлось разделиться и добираться порознь. Седой с Никой прибыли на место первыми. Спустя полчаса явился Крестный и сразу отправился на позицию у второй точки. Следом за ним показался Тафгай, морда красная, сам весь в иле и болотной тине.
— Как водичка? — спросил Седой.
— Да иди ты. — отмахнулся здоровяк и отправился за Крестным.
Его фигура не успела достаточно отдалиться, когда с вершины бывшей водонапорной башни им замахал Крестный. Рейдеры не сговариваясь пошли в его сторону. Он просто так панику разводить не будет. Крестный топтался у подножия башни рядом с телом уже распотрошённого лотерейщика.
— Чего здесь? — спросил Седой.
— Пошли. — махнул он рукой ничего не объясняя. Группа дружно поднялась в след за ним. На крыше башни в луже крови лежал мертвец. Крестный, морщась от запаха, перевернул труп. По всему телу видны были рванные раны, тут явно поработал пулемет, даже бронежилет оказался пробит в нескольких местах.
— Ну и чо мы, жмуров не видели? — спросил Тафгай.
— Это Билет, он в группе Чеснока был, помнишь такого?
— Помню, низенький такой, ходил всегда в развалочку.
— Он самый. Только вот группу Чеснока выслали с тем же заданием за день до нас. Смекаете? — Крестный подобрал гильзу, валяющуюся здесь же. — Это от СВД. Пять штук таких нашел. — он по хозяйски убрал гильзу в нагрудный карман.
— Труп обшмонали, даже разгрузки все поснимали. — заметил Седой.
— Ладно хоть ботинки и пробитый броник оставили. — сказал Тафгай.
— Идем дальше. — скомандовал Крестный.
В овраг у дороги были свалены четыре расстрелянных тела, которыми уже лакомились двое бегунов. Тафгай разрубил первого напополам словно полено, а второму снес башку, как заправский Дункан МакЛауд, только вот вместо меча была секира.
— Чеснок здесь же. — сказал Крестный. — Двоих не хватает, не помню, как их по именам, но группа у него точно из семи человек была. Что думаете?
— Будь они все в кучу свалены, я бы еще подумал, но снайпер на позиции — это говорит о многом. Скорей всего они тоже Игнатыча выпасали и решили его здесь подловить. — поделился выводами Седой.
— Аккуратней надо с этим Игнатычем. Чеснок был далеко не прост. Давайте по местам. Я себе нычку уже подыскал, откуда удобно будет незаметно подбираться.
Группы замаскировались и поглядывали друг на друга в бинокль. Тафгай засел в развалинах элеватора, а Седой с Никой заняли позицию в опрокинутом, полностью заросшем броневике неизвестной модели, который издали больше походил на небольшую кочку. Спустя час ожидания Ника задремала, а Седой не стал терять времени даром и, достав трофейный револьвер Жука, принялся его чистить. «Эх, патронов бы к нему» — промелькнула в голове мысль.
Через два часа все тело затекло, и Седой несколько раз выходил из укрытия на прогулку. В одну из таких вылазок ему попался бегун, обогативший его на один споран. И пусть в мешочке у него было гораздо больше, добытое своими руками все равно грело душу. Спустя три часа Ника проснулась, а Седой уже отчаялся и хотел сигналить Тафгаю с вопросом, а не завершить ли операцию, но именно в этот момент вдали показался авангард колоны.
«Лего» была за головной дозор и шла первой. Тафгай выбежал на дорогу и издали замахал привязанной к секире белой тряпкой. Машина остановилась, из крохотного оконца, скорей напоминавшего бойницу, высунулось дуло неизвестного орудия. Здоровяк остановился шагов за тридцать от автомобиля и о чем-то перекрикивался со стрелком. Водила вышел из тачки, а Тафгай махнул рукой Седому с Никой.
Они, никого не опасаясь, пошли прям по дороге. Остальные машины подтянулись к «лего», в середину колоны пристроился броневик и замыкал шествие багги. Народ воспользовался задержкой и явно обрадовался внеплановой остановке. Кто-то вышел справить нужду, другие же просто размять ноги. Подобранные Игнатычем в стабе новички выделялись на фоне его людей также явственно как прыщи на лице фотомодели во время модного показа. Бойцы торговца отличались на редкость криминальными рожами, почти все бритые под ноль, да и партаки на руках проглядывались у многих.
Вокруг Тафгая уже образовался кружок, и здоровяк занимался своим любимым делом — травил байки. Седой, подходя к автомобилям, все силился высмотреть подкрадывающегося Крестного, но так и не заметил ничего подобного. Может оно и к лучшему, если он не увидел, хотя ждал его, тогда и другие не обратят внимание.
К троице подошел мужик с седыми усами в камуфляжных штанах, распахнутой куртке поверх тельняшки и черной кепи.
— Игнатыч. — протянул он руку. — Вам до куда?
— Да подальше отсюда, а там сами разберемся. — сказал Тафгай.
— Тогда в моей крошке поедите. — показал он пальцем себе за спину на грузовик. — Граблями лишний раз не махайте, а то ребята у меня нервные, выбросят прям на ходу.
— Да какие проблемы, командир.
— Ну и ладушки. — хлопнул в ладоши Игнатыч.
— А как твоя машинка называется?
— А шут ее знает. Я ее черепахой кликаю. Ползет медленно, но зато содержимое хер выковыряешь. Давайте, прыгайте внутрь. — сказал он. — По коням! — скомандовал уже всем остальным, и народ быстро разбежался по машинам.
Кузов оказался довольно просторным. Вдоль трех стен буквой «П» были прикручены лавки, что немаловажно, обитые брезентом, под которым чувствовался приличный слой поролона. Тут же были ремни безопасности, чтоб пассажиры не летали по салону во время езды по пересеченной местности как шарики в погремушке. Сверху имелись поручни как в автобусах. Окна заменяли узкие бойницы, встречающиеся через каждый метр с обоих сторон. По центру крыши находился люк, к которому крепилась выдвижная лестница.
Шестеро новичков сидели по центру, трое с каждой стороны. Тафгай уселся между ними у правого борта. Седой с Никой сели напротив него. Трое мордоворотов Игнатыча разместились спиной к кабине и оценивающе пялились на неожиданных попутчиков. Еще двое заняли места ближе к выходу напротив друг друга. Получалось, что пассажиры как бы невзначай оказывались в окружении.
Свежаки были одеты кто во что горазд и вооружены так же, чем Улей послал. У одного имелся одноствольный обрез и топор. Второй с наганом и кустарно заточенной монтировкой. Третий с арбалетом и новеньким клювом сделанным из кирки. Остальные и вовсе были без оружия, лишь ножи на поясе.
— Пс, парень, ты случаем не в Бараке этот клюв приобрел? — спросил Седой у незнакомца, одетого в камуфляжную панаму, белые кроссовки, спортивные штаны и зеленную кофту с закатанными рукавами.
— В Бараке, а чего? — насторожился тот. — Честно выиграл в карты. Не воровал, зуб даю.
— Да не боись. — заулыбался Седой. — Просто это мы заготовки в стаб притащили. Оперативненько они их в оборот запустили.
— А, ну тогда ладно. — расслабился парень и даже позволил посмотреть оружие.
— Помню, как я в свое время таким вот клювом… — затянул свою любимую пластинку Тафгай. Новички слушали здоровяка разинув рот и заваливали его вопросами. Изредка даже мордовороты Игнатыча не могли удержаться и вворачивали пару словечек. Машина то выезжала на асфальт, то снова шпарила по грунтовке, грохоча на колдобинах, отчего постоянно приходилось менять громкость голоса от обычного до крика.
Ника же помимо того, что самим фактом своего здесь присутствия привлекала всеобщее внимание, во всю отыгрывала роль неумехи в обращение с оружием. То «глок» выронит, якобы при попытке проверить сколько патронов в магазине, то прикладом «мелкашки» врежет по колену одному из свежаков, то Седого стволом зацепит. Он же в свою очередь изображал сонливость, клевал носом, засыпал, снова просыпался.
Седой был не силен в ориентировании, но почему-то его не покидало чувство, что едут они не на запад как говорили, а на юго-восток в сторону Тухлянки. Прошло около двух часов, когда Ника зевнула, потянулась, вкинув руки в вверх, правая была зажата в кулак, а на левой пальцы растопырены. Это значит, что ехавший сзади багги обогнул грузовик и теперь находился спереди.
Седой сделал вид, что ноги затекли, ударил сначала одной, потом другой пяткой в пол.
— Я уже в туалет хочу. — шепнула девушка на ухо Седому.
— Мужики, а когда ближайшая остановка, природа зовет, так сказать. — обратился он к охранникам.
— Уже скоро. — как-то странно улыбнулся один из мордоворотов.
— Тогда надо бы пожрать чего-нибудь. — сказал Седой и полез в рюкзак, где нащупал холодную рукоять пистолета с глушителем.
Ника взяла в руки «мелкашку» и со словами «поддержи» положила ее на колени соседу слева. А затем неожиданно для всех нажала на курок. Пуля угодила точно в пах одному из охранников. Тафгай метнул секиру в грудь его соседу и разрядил магазин из «АПС» по последнему из этой тройки.
В этот же момент Седой потянул на себя соседа справа и, выхватив пистолет, открыл огонь по сидевшему за ним противнику. Он даже не успел повернуть голову, когда из нее вылетели кровавые брызги, а тело просто слетело, ударившись о двери кузова.
Охранник напротив убиенного обладал завидной реакцией, и пока Седой наводил орудие в его сторону, тот уже открыл огонь из своего пистолета. Тело свежака задергалось в такт попаданиям пуль. Седой поймал противника в прицел, нажал на спуск, но в ответ раздался лишь сухой щелчок. Тогда он что было сил толкнул труп в сторону мордоворота и одновременно с этим выхватил из-за спины обрез. Противник отпрыгнул от тела, и в этот момент дуплетный выстрел отбросил его на стену, оставив на месте груди кроваво-костную воронку.
Седой обернулся, Тафгай на всякий случай добивал всех в голову из пистолета. Никто из свежаков даже не подумал схватиться за оружие. Они вжались в лавку и старались не отсвечивать, ошалело взирая на происходящее действо.
У одного из них это получалось лучше других, и он в буквальном смысле слился со стенкой.
— Гляди, молодняк так обгадился, что у него дар прорезался. — заржал Тафгай. — Не боись, солдат ребенка не обидит. — выдал он старую как мир поговорку.
— М…м…мужики, а чо происходит? — наконец спросил тот, что с клювом.
В этот миг грузовик начал сбрасывать скорость, а сквозь перегородку разделявшую кабину и кузов вынырнул Крестный, он уронил мордой в пол Игнатыча, уткнул ему дробовик в затылок и сказал:
— Муры это поганые! Я его всю дорогу допрашивал, он мне все выдал, сука. Уходить отсюда надо. Багги и лего вперед ушли к остальным. А комитет по встрече там будь здоров.
Смысл сказанного дошел даже до свежаков. Грузовик тем временем ехал все медленней.
— Я ему руль зафиксировал, чтоб мы никуда не улетели, там дорога прямая и ровная как граница кластера. — ответил Крестный на немой вопрос. — Прыгать надо, там сейчас мост через болотинку будет.
Один из свежаков оказался догадливей прочих и, подхватив автомат муров, начал отпирать двери кузова. Седой услышал что-то вроде ультразвука и все свежаки попадали как домино один за другим. Ника вытянула руку в попытке опереться на Седого, но не дотянулась и завалилась на одного из новичков. Тафгай рванул дверям кузова, но его ноги подкосились и он рухнул, сильно ударившись головой.
Седой снова почувствовал зуд во лбу, и неведомая сила снова потянула рубильник в его комнате вниз. Он вцепился в него что есть мочи, начал поднимать уже до середины опустившийся выключатель. Крестный перевел на него взгляд разом отяжелевших век, левой рукой он целился в затылок Игнатыча, а правой схватил Седого за грудки и швырнул его сквозь кузов.
В полете он успел расслышать выстрел и увидеть, как глаза Крестного закрылись, а тело начало заваливаться. Седой вылетел с моста, но вместо болота угодил на склон, скатился по нему на берег в заросли ивы и камыша. Ноги до колен ушли в ледяную воду.
Теряющий скорость грузовик опрокинул багги, та пролетела метров десять, сделала несколько оборотов и снова встала на колеса, а «черепаху» Игнатыча от удара повело влево, она врезалась в БМП, столкнула его с дороги и только тогда наконец остановилась, уткнувшись боком в БТР.
Седой замер, боясь даже вдохнуть полной грудью. Хотя судя по ноющей боли в ребрах, у него еще долго не получится так сделать. Муры, матерясь на разные лады, повылазили из техники.
— Морф, ну ты вообще попутал, нахрена ты Игнатыча вырубил? — послышался чей-то голос.
— Ты базар фильтруй! Я чо, не знаю кого глушить, ты меня за оленя держишь или как?
— Заткнулись оба! — рыкнул третий неизвестный, судя по всему главный. — Кабан, проверь, чо там.
— В кабине голяк. — отозвался Кабан. Скрипнули петли. — В кузове семь жмуриков. Всех наших минусанули и одного попутчика.
— Вот суки!
— Мужики, тут девка! Симпатичная-я-я-я. — в предвкушении протянул Кабан.
— Вяжите груз и барахло заберите. Если девку кто тронет до приезда на базу, привяжу к бэтэру за яйца и тащить до самого стаба буду. — скомандовал главный.
Вот это «до приезда на базу» Седому совсем не понравилось.
— А трупы куда? — спросил все тот же Кабан.
— Выкиньте к хренам! Или тебе лопату выдать, могилы рыть пойдешь?
— Да не, я так спросил, мало ли.
— Много ли. Шевелите булками!
— Эх мля, были бы холодильники с собой, а так сколько товара зря пропадает. — вздохнул кто-то.
— Смотри как бы самого не разобрали. — ответили ему.
Седой медленно повернул голову и слегка раздвинул листву. Он увидел лишь как два черных силуэта раскачивали труп за ноги и за руки и скидывали их со склона. Мертвецы скатывались в те же кусты, в которых залег Седой. Последним кидали тело Игнатыча. Старик кубарем покатился со склона и уткнулся мордой в ботинок мертвого мура.
— Гэррррххх. — захрипел он и попытался подняться, но снова упал.
«Вот же живучий ублюдок!» — подумал Седой. — «Ну ничего сейчас они уйдут, мы с тобой пообщаемся».
— Погоди. — окликнул товарища один из муров на склоне. — Игнатыч живой!
«Черт!» — мысленно выругался Седой и вжался в землю насколько это было возможно. Муры спустились на берег, встали буквально в двух шагах от Седого и подхватили Игнатыча под руки. Неудивительно, что его поначалу спутали с мертвецом. Скулы и челюсти с правой стороны у него не было вместо них болтались лишь обрывки кожи, сквозь которые просматривались зубы. Седой закрыл глаза, чтоб не смотреть в спины недругов. Не хватало еще чтобы кто-то из них почуял на себе его взгляд.
— А старый-то еще жив. — отчитался один из муров.
— Чо ты лыбишься, дебил? — спросил главный. — К Лепиле тащите его. В темпе!
— Щеглец, за руль черепахи! Череп, Вандал, Бутыль в кузов! Остальные по машинам! — скомандовал главный. Седой услышал, как захлопали дверцы и крышки люков, заревели двигатели и колонна начала удаляться, увозя за собой его любовь и единственных близким ему в этом мире людей.
Он с трудом сдержался, чтобы не взвыть от бессилия, подавил вспышку гнева и выполз из зарослей. Стопа правой ноги оказалась неестественно вывернута.
— Ну твою та мать! Только этого мне и не хватало. — выругался он и ударил несколько раз в землю кулаком. «Ничего ребята, я вас вызволю, вы только держитесь там. Только держитесь. Я вас вытащу, обещаю!».
Взяв себя в руки, Седой провел инвентаризацию собственного имущества. Револьвер с шестью патронами, «Пм» с восьмью, два магазина от «Сайги» в разгрузке, фонарик, обычный нож и два метательных, пачка обезболивающих, бинт. Все остальное и даже фляжка с живцом осталась в грузовике.
— Не густо. — вслух заключил он и принялся вдумчиво мародерить трупы, вдруг муры чего пропустили. Благодаря этому он стал обладателем еще одного ножа, с дозой спека в рукояти и двух горошин, спрятанных внутри четок.
Он вкинул сразу три таблетки обезболивающих и вколол в ляжку правой ноги спек. Сердце забилось с частотой поршня. Волна уверенности в собственных действиях смыла все сомнения. Прижав левой ногой правую, он резко вправил вывих. Боль почти не чувствовалась, злоба и желание убивать перебивали все остальное.
Седой смыл кровь с разодранных локтей и коленей, снял мокрые сапоги с носками и забросил их подальше в болото. Незачем лишние улики оставлять. Туго замотал бинтом место вывиха. Стащил с одного из трупов штаны с носками, благо нашлись незапачканные в крови и испражнениях. С другого ботинки, правда на размер больше чем у него, но не страшно. Он напихал в них мха, чтоб сгладить это неудобство.
Нужно было поскорее покинуть злосчастный мост, а то зараженные, которые бежали на звук за колонной муров, скоро отстанут и пустятся по округе в поисках пищи, а тут шесть свежих трупов. Это не считая того, что Игнатыч может очухаться и сказать, что был еще один пассажир.
Седой согнувшись пробежал по полю в ближайший лес. Надо по максимуму использовать заряд спека и пока действует стимулятор найти убежище и ингредиенты для живца на первое время. А там можно будет подумать о планах на будущее. Он уже привык работать в команде, а теперь Улей решил, что хватит с него, и вырвал из зоны комфорта на соло выживание.
Он попытался вспомнить карту Крестного. «Если двинусь на юго-восток, то Тухлянку точно не проскочу. Но вот как там искать базу муров уже другой вопрос» — подумал он, глубже заходя в чащу.
Спустя десять минут смешанный лес сменился бором, даже на земле была четко видна граница кластера. Идет себе земля с травой и вдруг бац, песок, усыпанный сухими сосновыми иглами. Седой вышел на опушку и увидел вдали сломанный шлагбаум на въезде в заброшенный поселок.
Он долго изучал округу на предмет опасности. «Эх как бинокля сейчас не хватает» — поморщился Седой от досады. Не заметив ничего угрожающего, он подполз к ближайшему дому. Травы было по пояс и она надежно скрывала визитера. Седой перемахнул через забор, ведущий на задний двор добротной избушки и снова замер прислушиваясь. «Вроде тихо» — подумал он и, сжав зубы от скрипа ступенек на крыльце, вошел внутрь дома, держа наготове нож и револьвер. Судя по слою пыли, дом заброшен уже давно, никак не меньше года.
Он задержал дыхание, проходя мимо холодильника и вошел в первую комнату. Видно было что здесь уже побывали до него. Ну и что, трупы своих муры тоже уже обыскали, а все равно нашлось чем поживится. Порывшись в шкафах, Седой нашел детский рюкзак с Микки Маусом, потом может что поприличней найдется, а пока нужно же в чем-то носить вещи. В другой комнате набрал запас нижнего белья и носков. В шкафу на кухне обнаружился лишь пакет с пакетами. Кто-то выгреб отсюда все подчистую, даже крупы и воды не оставил.
Уже выходя из дома, он замер перед холодильником. «На сколько я там мог дыхание задерживать?» — задумался он, почесав затылок.
— А, была не была. — он напялил на руки целлофановые кульки в два слоя, задержал дыхание и отпер дверь в мир смрада и разложения.
«И здесь борьба за ресурсы» — мысленно прокомментировал он увиденное. Колонии черной, зеленной и белой плесени конкурировали друг с другом за остатки еды. Седой нащупал банку каких-то консервов и забросил ее в пакет. «Потом посмотрю что-там» — промелькнула в голове мысль. Он выбежал на улицу и сделал глубокий вздох.
Деревушка оказалась не очень щедра на полезные вещи. В следующем доме ему посчастливилось найти небольшой топор. Еще через дом нашел двухлитровую пластиковую бутылку и набрал в нее из колодца плохо пахнущей воды. Также ему попалась пачка соли. Но самая большая находка ждала его на последнем участке, весь огород которого был заставлен деревянными ульями на ножках.
— Ульи в Улье. — заржал он над глупым каламбуром. — Вот это удача!
В детстве у него была аллергия на мед, но после 14 она испарилась, не оставив и следа, и с тех пор, если была возможность он наворачивал это чудо природы ложками. Седой открыл первый улей и по детски заулыбался во весь рот. Одна рамка с сотами была заполнена полностью, а вторая только наполовину. Седой отрезал пустую часть и, бережно сложив сладкое богатство в пакет, убрал его в рюкзак.
«Хоть что-то хорошее за сегодняшний день» — подумал он, облизав ножик и закатив глаза от удовольствия.
Но он допустил самую главную ошибку — расслабился. Когда Седой потрошил второй ящик, то услышал вдалеке мерзкое урчание. Он обернулся и увидел группу измазанных в крови зараженных, идущих в точности по его следу. Видимо полакомились мурами у моста и почуяли запах его крови.
Глаза Седого судорожно прыгали с одной фигурки на другую.
— Тринадцать. — прошептал он. «Завидеть бы их чуть раньше, сумел бы подготовиться. Патронов четырнадцать, но кто бы еще дал прицелится и расстрелять их как в тире».
Седой бросил рюкзак, схватив по дороге вилы, закинул их на крышу гаража пасечника и полез следом.




Глава 17. Выживание в одиночку


Даже в самых дурацких книгах, которые мне подсовывал Ваня, первые встреченные героями люди (или нелюди) далеко не всегда были настроены дружелюбно. И я прекрасно понимал их авторов — они, как и я, не верили в то, что в другом мире принципы гуманизма всех победили и человек человеку стал братом.
Артем Каменистый. Девятый.


Зараженные не успели его увидеть и рассыпались по деревне в поисках добычи. Наследил он знатно, так что им приходилось заходить в каждый дом. Они мешались друг другу, сталкиваясь в проходах и ломали все что попадалось им под руку.
Седой ждал, затаив дыхание. Матерый бегун, уже переходивший в лотерейщика, первым добрался до пасеки и начал крушить ульи. «Ну что ж ты делаешь, сволочь?» — возмутился про себя Седой, поймал затылок зараженного в прицел «ПМ» и выжал спуск. Пистолет легонько дернулся в руке, а медовый вандал завалился на один из ящиков и засучил ногами по земле.
Раздалось многоголосое урчание остальных тварей, и они бросились на звук выстрела. Сразу двое бегунов ворвались во двор. Выстрел! Первый падает с дыркой во лбу. Выстрел! Второго слегка повело от попадания в грудь.
— Черт!
Выстрел! Пуля попадает в глаз и выходит сзади вместе с остатками затылочной кости.
Еще двое пустышей появились с разных сторон, но ни силы, ни ловкости выкурить человека с гаража им не хватило. Поэтому они лишь бились руками в железную дверь и мерзко урчали. Следом за ними один за другим повыскакивали шестеро бегунов.
Седой выстрелил два раза подряд, попал в колено одной из самых резвых тварей и та, растеряв былую прыть, упала пробороздив носом землю, но тут же поднялась на руках и поползла в сторону добычи. Еще один зараженный прыгнул, уцепился пальцами за крышу гаража и начал подтягиваться.
Рейдер тут же рубанул бегуна по руке, но он успел перехватиться второй и уже высунул голову над краем крыши. Со скалящейся пасти капала слюна, от одержимого бегающего взгляда маленьких зрачков Седого передернуло, он выстрелил почти в упор, и тварь рухнула обратно.
Рейдер высунулся над краем гаража и всадил еще две пули в голову ближайшего урода. Первая раздробила зубы и, пробив челюсть, вошла в горло, а вторая попала в переносицу и навсегда упокоила монстра. Седой метнул пустой пистолет в прыгнувшего бегуна, тот не долетев буквально полметра до края гаража, завалился на так и топчущихся пустышей.
В этот миг сразу три бегуна начали запрыгивать на крышу с разных сторон. Седой рубанул по темечку первого, долбанул по пальцам второго, но третий уже полностью забрался и сбил его с ног. Рейдер завалился на спину и удержал в руках топор, а потому кинувшийся на него зараженный впился зубами не в теплю плоть, а в холодное лезвие орудия.
Он разрезал себе рот, но продолжал стучать зубами о метал, словно не понимая, что пытается жевать не то, что надо. Седой сбросил с себя тварь, оказавшись сверху, правой рукой придавил ее горло топором, в то время как левая уже выхватила нож и всадила клинок в висок.
Последний из тройки бегунов снова заскочил на крышу. Седой схватил вилы и, проткнув ему живот, повел инструмент вправо, а затем резко дернул на себя. Зараженный по инерции продолжил двигаться и слетел с гаража. Тут же еще одна оскаленная пасть показалась над краем крыши, рейдер снова пустил в ход вилы и проткнул твари шею, после чего она засипела и свалилась. Седой бросил окровавленные вилы и выхватил револьвер.
В это время одна из секций забора с треском разлетелась, и здоровенный лотерейщик скачками направился к Седому. «Не уж то ждал сука, когда у меня патроны кончаться? А вот хрен тебе!» — успел подумать Седой и два раза подряд выстрелили по оттолкнувшейся от земли, перетянутой мышцами фигуре. Револьвер ощутимо подпрыгнул в руке, а зараженный, поймав две пули в грудь, завалился навзничь.
Он тут же соскочил и, не взирая на две кровоточащие дырки, раскидал путавшихся под ногами пустышей и подранков и с разбега врезался плечом в двери гаража. Створки ворот смялись, одна из петель лопнула, не выдержав такой нагрузки. Седой выстрелил еще раз, целясь в лоб. Пуля отскочила от массивной надбровной дуги и со свистом выбила крошево из кирпича. Лотерейщик лишь потряс головой.
«Эх, Жук, ну не мог ты „Дезерт Игл“ под матрасом хранить?» — как-то обреченно подумал Седой. Неутомимый зараженный, поняв тщетность первого удара, взял разгон для нового, но прежде чем живой таран врезался в кирпичную кладку, рейдер успел сделать три выстрела ему в правую ногу. Две пули увязли в безразмерных мышцах бедра, но третья нашла заветную цель и впилась в колено.
Уже набравший скорость лотерейщик, оступился, но по инерции пролетел еще метр и врезался в стену, осыпав часть кирпичной кладки. Седой попытался развить успех и целясь в споровый мешок ударил вилами по загривку твари. Лотерейщик ловко вскочил на одну ногу, поймал орудие и дернул на себя. Рейдер успел разжать руки и не улетел с крыши. Раздосадованный зараженный развел крайнее зубья в стороны, с легкостью их обломив, он отбросил инструмент и принялся крушить гараж.
Мощные кулаки врезались в стену и разламывали ее так легко словно это был не кирпич, а пенопласт. Каменное крошево летело во все стороны. Стена уменьшалась на глазах, превращаясь в груду строительного мусора. Поняв, что не долго ему осталось тут сидеть, Седой отполз к дальнему краю крыши и тихонько спустился. Никого из зараженных с этой стороны не было.
Седой вжался в стену гаража в ожидании подходящего момента. Разбушевавшийся лотерейщик уже до средины разнес третью стену, когда наконец накренившаяся плита крыши не выдержала и рухнула на зараженного, придавив его по пояс.
Тварь начала поднимать плиту, в это время Седой выскочил из-за угла и выстрелил, целясь в левый бицепс монстра. Оглушительно грохнуло, пистолет вырвало из руки, по кисти словно ударили молотком, а запястье отозвалось дикой болью. Рука твари выше локтя буквально взорвалась, а приподнятая было плита рухнула обратно.
Седой вынырнул из облака пороховых дымов и тут же швырнул в оставшуюся целой конечность монстра два метательных ножа. Не взирая на повреждения, попавший в ловушку лотерейщик попытался дотянуться до рейдера когтями. Засевшие руке два ножа сделали свое дело и Седой успел отпрыгнуть, в ответном выпаде рассек твари предплечье до кости. Оббежал его сзади и несколько раз ударил по затылку.
Рейдер отскочил от завалившейся на спину туши Лотерейщика. «Восьмой!» — мысленно крутанул он счетчик. Еще трое раненых бегунов и двое вполне себе здоровых пустышей, стоявшее в сторонке, чтоб не попасть под горячую лапу лотерейщика, заурчали и бросились на Седого.
Рейдер перескочил через забор, затем еще через один, пересек улицу и забежал во двор, где набирал воду. Отцепив ведро, он сбросил вниз цепь и держась за нее, ногами уперся в одну стену, а спиной в другую и начал аккуратно спускаться в колодец. Достаточно спустившись, он, насколько позволяла цепь, прикрыл за собой крышку и весь обратился в слух.
Зараженные потеряли след человека и урча на разные лады носились по деревне. Рейдер даже дышать перестал, когда один из бегунов прошелся в шаге от колодца, задев ногой отцепленное ведро.
Спустя десять минут, чтобы не стучать зубами Седому пришлось закусить ворот куртки. Пальцы рук утратили чувствительность, мышцы забились, а из-за прижатой к стене спине почки начали пульсировать. «Еще воспаление схватить до кучи не хватало» — подумал Седой. Он уже не был уверен, что сможет выбраться из колодца.
После того как звуки стихли Седой выждал еще десять минут и только тогда решился выбраться наружу. Сначала он подергал цепь, так что она слегка позвенела. Удовлетворившись тишиной в ответ, он наконец попытался выбраться. Закоченевшие конечности слушались с трудом, ноги скользили по стенкам. Несколько раз он чуть не сорвался. Этот несчастный метр до поверхности, показался ему подъемом на Эверест.
Седой кряхтя перевалился через борт колодца и так и остался валятся на спине. Ему было плевать есть ли поблизости твари. Сил на сопротивление у него все равно не осталось. Он пролежал так несколько минут, бездумно пялясь в небо, пока пришедшая в голову мысль не кольнула его иглой в мозг.
«Тебе нельзя подыхать, приятель, у тебя друзья в плену». Осознание этого факта как-то разом придало ему сил. Он подобрался и, встав, аккуратно выглянул со двора.
«Ага, вот, они голубчики». По обоим сторонам длинной улицы, насквозь прошивающей всю деревню стояли зараженные. По двое с каждого края. Покачиваясь с пяток на носки, они дергано вертели башкой в разные стороны. «А где же наш инвалид?» — подумал Седой, не заметив среди них раненого в ногу бегуна.
Рейдер направился к двойке слева и, заняв позицию у забора на входе во двор ближайшего к ним дома, еле слышно свистнул. Один из бегунов дернул головой и урча как бы себе под нос, словно мурлыкающий кот, направился на звук. Второй, по собачьи наклонив голову, с интересом наблюдал за товарищем.
Лезвие топора полетело именно в тот миг, когда зараженный должен был ступить во двор. Оно с хрустом проломило череп и бегун, упав на забор, медленно сполз по стенке. Второй, с дырками от граблей на горле, попытался заурчать, но лишь просипел. Седой врезал ему топором по ноге, отчего тот упал на одно колено, и всадил нож в глазницу.
Пока пустыши с другого края деревни бежали к Седому, он успел выпотрошить своих жертв и стал богаче на один споран. Оставшиеся в живых двое зараженных не смогли оказать сопротивления. Рейдер переступил через трупы и направился к месту злосчастного побоища.
По пути туда он обнаружил, что множество заборов было напрочь смято, видимо на звуки стрельбы здесь пробежался кто-то очень крупный. Остается надеяться, что он не стал задерживаться.
У развалин гаража Седой наткнулся на последнего из чертовой дюжины зараженных. Раненный бегун трезво оценивал свои шансы полакомится свежим мясом, поэтому решил не ловить звезд с неба и довольствоваться плотью поверженных собратьев. Чавк стоял такой, что Седой не переживал по поводу того, что зараженный может услышать его шаги.
Как оказалось, напрасно. Как только рейдер шагнул на пасеку бегун подхватил в зубы окровавленную руку и резво пополз к ближайшей дыре в заборе. Седой догнал гада и наступив ему на раненную ногу вонзил топор в основание шеи. Рейдер уже вытер лезвие орудия и заткнул его рукоять за пояс, а поверженный противник все еще скреб пальцами землю в предсмертной судороге.
Вынув нож, Седой принялся потрошить споровые мешки. Удалось разжиться еще одной горошиной и шестью споранами. «Еще бы алкоголя найти» — с досадой подумал рейдер.
Затем он подобрал валяющийся в нескольких метрах тела лотерейщика револьвер и откинув барабан сказал:
— Ага, ну так я и думал.
Пять гильз не отличались друг от друга, но вот донце шестой имело маркировку «ВГ».
— Что же ты такое? — сказал Седой, задумчиво глядя на буквы.
Каким-то чудом рюкзак Седого уцелел в суматохе боя, никто даже не наступил на него. Закинув револьвер внутрь рейдер принялся шарить в поисках второго пистолета, но его нигде не было, видимо завалило кирпичами. Рыться в завалах рейдер не стал.
Не особо надеясь на удачу, Седой на всякий случай заглянул в развалины гаража. На уцелевшей стене висела полка с канистрами. Седой не веря собственным газам схватил одну из них с надписью «БФ», протерев ее от пыли, открутил крышку и принюхался.
— Ну точно, Борис Федорович, родимый! Только тебя мне и не хватало! — вслух обрадовался рейдер. Он нашел пустую тару и перелил клей в литровую бутыль. «Может еще чего интересного найдется?» — подумал он и начал вскрывать одна за другой остальные бутыли и емкости.
Нашлась еще пластиковая полторашка с бензином. Седой разлили ее по трем «чебурашкам» и, обернув тряпкой чтоб не брякали, сложил пожитки в рюкзак. Хлопнув себя по лбу, вернулся в один из домов и взял небольшое ручное точило.
«Ну вроде все» — подумал он, подбирая поломанные вилы.
С рюкзаком на спине и вилами в руках Седой пригнувшись пробежал по полю и скрылся в лесу. Почти сразу вилы доказали свою полезность. Рейдер использовал их на манер пики и атаковал зараженных на расстоянии, попадая в глаз или под подбородок. К счастью, никого крупнее бегунов не попадалось.
Двигался он быстро, ему не терпелось найти укрытие и сделать живчик. Первые симптомы спорового голодания уже давали о себе знать — сушняк накатил такой, словно вчера он знатно погулял и пил исключительно домашний самогон, принципиально не закусывая и уж тем более не запивая.
Он старался не выходить на открытые участки, лишь один раз пренебрег этим правилом, когда пришлось пресечь железнодорожную насыпь.
Кластеры с районами городов Седой принципиально обходил стороной. И дело было не столько в зараженных, сколько в людях, с которыми он мог там пересечься. Хотя в тоже время ему хотелось встретить группу нормальных рейдеров и рассказать о своих злоключениях, предупредить о том, что творится в Бараке.
Доказательств у него конечно не было, но кому надо, тот задумается. А там глядишь и слухи пойдут. А слухи имеют свойства очень быстро превращаются в факты, впрочем и в обратную сторону этот закон работает.
В этом деле была еще одна загвоздка, как ты издалека отличишь нормальных рейдеров от беспредельных. Все они на одно лицо — преимущественно в комуфляже и вооружены. Честно говоря, если б Седой увидел себя со стороны, тоже бы предпочел обойти стороной. Щетина делала его и без того угрюмый образ еще более недобрым.
Один раз он наткнулся на военную часть, и хотя соблазн разжиться чем-то огнестрельным был велик, услышав звук мотора, рейдер все же не стал искушать судьбу и обошел ее стороной. Спустя пару километров от нее, Седой вышел к элитному поселку. Он издали приметил похожие на дворцы, обнесенные забором особняки, один краше другого.
Уже начинало смеркаться и Седой подумал, что стоит попытаться найти в нем место для ночлега. Прежде чем соваться в туда, он по обыкновению решил сначала осмотреться. Поросшие молодыми деревцами холмы вокруг поселка прекрасно для этого подходили. Не заметив никакой нездоровой активности рейдер начал подкрадываться к поселку.
Он уже понадеялся найти дорогого алкоголя и бросить наконец осточертевшую за день бутылку клея, пробка которой постоянно упиралась в спину. Но стоило ему зайти на территорию первого особняка, как он расслышал стремительно приближающийся звук мотора. Причем, если слух его не обманывает, того же самого, что и у военной части.
Ворота гаража были опущены на криушу розового тонированного лимузина. Седой пригнулся и попал внутрь. В гараже стояло еще несколько машин. Традиционный черный тонированный внедорожник и пестрый монстр из линейки «БигФут», почти один в один как фильме «Няньки». В общем, все автомобили являлись аналогом пятисотого «Smith and Wesson», только от мира автолюбителей.
Седой открыл дверцу лимузина и сел на водительское место. Он еще не успел оценить мягкость кресла, как на горизонте показалась машина. Укрепленный по моде Улья микроавтобус, с пулеметом на крыше. Водитель остановил машину, заглушил двигатель и на улицу повыскакивали трое бойцов в разномастном камуфляже. Левый край гаража закрывал Седому обзор, и ему пришлось пересесть на соседнее сиденье.
— Расслабьте булки. — подал голос вышедший последним водитель, одетый в черную форму и с «СКС» в руках. — Я ж говорю нет здесь зараженных.
— Таймер, чо скажешь? — спросил самый крупный из них, лысый мужик лет под 40, вооруженный чем-то из линейки «калашниковых».
— Кластер каждые тридцать дней перезагружается. Последний раз было пятнадцать дней назад. — ответил рейдер с «мосинкой» в руках.
Бойцы опустили оружие и уставились на здоровяка.
— Чо вылупились? Правила знаете, полчаса у вас на все про все. Встречаемся у машины.
— А если встретим кого? — спросил самый тощий из команды, парнишка лет 17, держащий в опущенных руках маленький арбалет.
— Кипр, объясни ему. — раздраженно прикрыл глаза здоровяк. — Бидон, мать твою! — пнул по корпусу машины. — Не спи, зарежут! — В люке для пулеметчика показалась круглая физиономия, а удовлетворенный главарь пошел прямо по улице. Остальные последовали его примеру.
— Правила у нашей ватаги на этот счет простые. — начал объяснять Кипр, положивший на асфальт обрез, чтоб завязать шнурок на ботинке. — Если засек группу чужаков, потеряйся и не отсвечивай, потом по тихой греби к нам и сообщай. Если одиночку мужика, валишь на глушняк, если кишка не тонка.
— Не тонка! — потряс парень арбалетом.
— Часть того что взял, отдаешь в общаг, часть идет боссу. Если чо-то скрысил, лучше сразу сам себе в жопу болт засунь, потому что, если это сделает наш главнюк, тебе ее уже не один знахарь потом не заштопает. Сечешь?
— Угу. — кивнул парнишка. — А бабы попадаются?
— А как же. Только по тихой ее трахнуть не вздумай. Босс всегда пробу первым снимает, потом ты как нашедший, а остальные уже на цу-е-фа решают.
— Круто. Вот бы бабу найти! Ладно я полетел, там вон в лимузине наверно шампуня дорогущего море.
— Ну и нахрена тебе эта шипучка? — бросил уже в спину убежавшего парня Кипр.
Седой, все это время слушавший рейдеров, уже успел обыскать преступно маленький бардачок и распихать по карманам спички с зажигалкой и пачку жвачки. Он вытащил из рюкзака револьвер и приготовился к встрече.
Пацан подлез под створкой ворот и окинул взглядом помещение.
— Крутяк! — заулыбался он во все тридцать два.
«Диснейленд себе нашел» — поначалу раздраженно подумал Седой, но потом гнев сменился горечью — «Он же еще ребенок».
Парнишка раскрыл дверь лимузина и не успел даже раскрыть рот от удивления, как схлопотал в солнечное сплетение. Он начал падать на колени, но пальцы сработали сами собой и арбалет выстрелил. Короткий болт пробил стекло и воткнулся куда-то в обшивку салона.
Седой подскочил к опешившему парню с шумом хватавшему ртом воздух и ткнул пистолет в затылок.
— Тшшшссссс! Ни звука засранец, а то остатки мозгов растеряешь! — прошипел ему в ухо Седой.
— Малой, чо там у тебя? — раздался голос, видимо не успевшего далеко отойти Кипра.
Седой сильнее вдавил ствол.
— Отвечай, придурок. — шикнул он на него.
— Нормально все. — не слишком уверенно выдал тот.
— Точно? — раздался куда ближе чем в прошлый раз обеспокоенный голос Кипра.
— Черт! — выругался про себя Седой. — Полезай в машину. На заднее.
Парень послушно уселся и Седой тюкнул его рукояткой пистолета по голове. Расположил тело так, чтоб со стороны выглядело будто он шарит в салоне, а сам спрятался за внедорожником.
— Эй, Малой, ты там как? — спросил вошедший Кипр, водя обрезом из стороны в сторону.
«Как будто тебе это поможет» — как-то равнодушно заметил Седой. Не было никакого волнения, только собранность. «У меня есть цель, мне подыхать нельзя. Еще не все долги отдал» — звучала в голове придающая сил мантра.
— Малой, ты там в уши долбишься что ли? — спросил Кипр, шагая к приоткрытой дверце лимузина. Седой вынырнул из-за угла в тот момент, когда рейдер заглядывал в салон. Демонстративно щелкнув курком, Седой скомандовал:
— Не дергайся, я сегодня нервный! Обрез разряди и в машину закинь.
Рейдер послушно переломил обрез, вынул патроны и забросил оружие в салон, закрыв дверь.
— Повернись!
Рейдер развернулся и выбросил вперед кисть. Револьвер вырвало из рук Седого. На ходу он перевернулся и влетел в ладонь Кипру. Улыбнувшись он выжал спусковой крючок, в ответ лишь щелкнуло. Глаза рейдера расширились от ужаса, когда острие вилы вошло ему под подбородок.
Седой аккуратно чтобы не заляпать одежду вынул орудие из раны и приложил к ней тряпку. В салоне лимузина нашлась одна единственная початая бутылка шампанского. Седой обмыл ей вилы и руки, переоделся в форму Кипра и, зарядив обрез, начал будить паренька.
Малой очнулся и испуганно шарахнулся от вида стволов, смотрящих ему прямо в глаза.
— Не ссы. — успокоил его Седой. — Поможешь мне, будешь жить. Понял?
— Какие гарантии?
— Ты дурак или прикидываешься? — сняв обрез с предохранителя, спросил Седой.
— Ладно, ладно! — поднял он руки вверх. — Чо сделать то надо?
— Сыграть свою роль. — как-то нехорошо улыбнувшись произнес Седой.




Глава 18. Убить, убить и еще раз убить


Человек отродясь был зверем и зверем остался, без кнута он быстро вспоминает свою сущность. Вот убери кнут и дай человеку свободу полную, он что, творить великие вещи начинает? Шедевры создавать? Другие звезды покорять рвется? Нет, он тут же начинает лезть под юбки сестрам и дочкам, курить и нюхать все что можно и нельзя, устраивать на голове стрижку облезлого павиана, искать возможность подцепить сифилис, приставать к заднице товарища, требовать бесплатной кормежки и взамен чтобы ничего не делать…
Артем Каменистый. Чужих гор пленники.


- Вздумаешь что-нибудь учудить, картечь в потроха мигом схлопочешь. — предупредил Седой паренька напоследок.
— Да понял я, понял. — буркнул тот.
Они стояли у выхода из гаража. Седой надел кепку и глянул на улицу через обломанное зеркальце заднего вида. Часовой за пулеметом сидел на крыше микроавтобуса, свесил ноги в люк и с аппетитом наворачивал уже третий по счету батончик.
— Все, пошел! — скомандовал Седой и вручил парнишке свой рюкзак.
Малой послушно подлез под створкой ворот и, делая вид что прихрамывает, побежал в сторону машины. Седой последовал за ним, развернувшись спиной к пулеметчику и целясь в нутро гаража.
Услышав топот ног по асфальту, стрелок мигом спрыгнул в люк и направил пулемет в сторону лимузина.
— Чо за нах? — спросил он с набитым ртом у подбежавшего первым паренька.
— Мы багажник открыли, а там… — замахал руками Малой.
— Чего там? — спросил стрелок, не моргая пялясь в прицел.
Седой открыл дверцу, запрыгнул внутрь машины и молча всадил лезвие ножа прямо в сердце пулеметчика. Он завопил и вскоре крик сменился булькающим хрипом, который заглушила пулеметная очередь.
— Твою мать! — выругался Седой, ударив кулаком в корпус машины и выскочив на улицу.
— Рюкзак сюда, живо! — прикрикнул он на парнишку и полез на водительское кресло. Малой сунул рюкзак в окно. Ключ зажигания был переделан под тумблер на манер военных автомобилей. Седой щелкнул выключатель, и движок послушно загудел. Седой врубил заднюю и начал разворачиваться. Парнишка побежал за машиной и начал махать руками.
— Чего тебе? — раздраженно проорал Седой в окно.
— А как же я, они ж меня убьют. — чуть не плача простонал парнишка, до которого только сейчас дошла вся сложность ситуации.
— Ааа, черт с тобой, запрыгивай. — поморщившись махнул рукой Седой. Парень уже заскочил внутрь, когда по корпусу машины застучали пули. Стреляли судя по всему из СКС.
— Было ваше, стало наше! — проорал Седой, вдавливая педаль газа. — Вставай за пулемет! — скомандовал он нежданному попутчику.
— Я не умею. — отозвался парень, вздрагивающий при каждом попадании.
— Лезь, сказал, а то на ходу выброшу! — перекрикивал Седой рев мотора и стук пуль. К размеренному огню из карабина присоседилась частая стрельба «калаша» и гулкое уханье винтовки Мосина, от каждого попадания которой и сам Седой подпрыгивал на месте. Если огонь из первых двух кустарная броня худо бедно держала, то «мосинка» уверенно прошибала творение неизвестных мастеров.
«Нам бы только в горочку подняться» — сжав зубы и припав к рулю, взмолился Седой. Наконец загрохотал пулемет. О точности стрельбы речи не шло, парень просто жал на спуск и пытался удержать дергающийся как бешенный пес на цепи пулемет. Не по его габаритам игрушка. «От такой стрельбы только звон в ушах, а толку ноль» — подумал Седой.
Как назло, перед подъемом на холм дорога поворачивала вправо и Седому пришлось развернуть микроавтобус боком к противникам. Задние колеса были пробиты и машина с трудом вписалась в поворот. Лента в пулемете кончилась и оглушающий грохот стих.
Малой словно контуженный плюхнулся на соседнее сиденье.
— Куда? На пол ложись! — заорал Седой, но парень его не слышал. Малой явно пребывал в шоковом состоянии, он вжался в спинку кресла и обхватил голову руками. Зарешеченное стекло с его стороны взорвалось осколками. Пули ушли в лобовое и превратили панель в пластмассовое крошево. Правое колесо, тоже приказало долго жить и без того плохо идущий в гору микроавтобус начал сбавлять скорость. До спасительной вершины холма остались считанные метры.
— Все, отъездились! — ударил ладонями в руль Седой, вынул из рюкзака коктейль Молотова, схватил вилы и открыл дверь. — Ходу! — скомандовал он и, не глядя, потащил Малого за воротник.
— Нас сейчас из-за тебя положат! — взорвался Седой на не спешащего покинуть мишень на колесах парня и обернулся. Дело было вовсе не в шоке, как подумал Седой, от уголка рта Малого стекала струйка крови, а на груди расплывалось красное пятно.
— Уроды! — процедил сквозь зубы Седой. «Я вас еще достану» — мысленно добавил он, поджог тряпку и метнул бутыль на крышу микроавтобуса. Вспыхнуло, и от расползшегося пламени вверх взметнулись клубы черного дыма.
Под прикрытием огня Седой пробежал последние метры. Оказавшись по ту сторону холма, он свернул с дороги в припустил во все лопатки. Стрельба стихла, но не стоит обольщаться, вряд ли преследователи оставят его в покое. К тому же одному Улью известно, какие умения припасены у недругов в запасе.
В сгустившихся сумерках приходилось вглядываться в землю под ногами, чтоб не зацепиться за корень или поваленное дерево. Седой спустился с холма и поднялся на следующий, но тут позабытая уже боль в ноге снова дала о себе знать, он слегка споткнулся, но на такой скорости, к тому же при движении по крутому склону и этого хватило, чтоб полететь кубарем вниз.
Во время такого экспресс спуска он отбил себе все что можно было отбить. С трудом приподнявшись на руках, Седой в недоумении уставился на предмет левой ладони. Голове тоже изрядно досталось, так что он не сразу сообразил, что это те же вилы, только от старого черешка остался лишь тридцати сантиметровый огрызок. Он отбросил в сторону ненужную деревяшку и перевел себя в сидячее положение.
Затем, держась за молодую сосенку, рейдер встал на ноги и хотел поставить ступню на дряхлый, поросший мхом пенек, чтоб впихнуть пятку в немного слетевшись ботинок. Но вдруг земля ушла из-под ног, и его понесло вниз.
Несколько секунд полета и он почувствовал, что падение начало переходить из стадии скольжение в стадию полет. Седой активировал дар и за секунду до того, как его тело рухнуло на пол, оказался в своей комнате и дернул рубильник вниз.
Он погрузился во тьму, в безвременье. «А здесь хорошо. Ничего не болит, никуда не надо бежать. Никто не пытается тебя убить. Может пока остаться тут, немного перевести дух?» — подумал Седой. «Ага, а Ника с Крестным и Тафгаем сами из плена выберутся» — тут же одернул он себя, нащупал во выключатель и потянул рубильник вверх.
Поначалу ему показалось, что ничего не изменилось, вокруг все также была темнота. Седой даже испугался, что оказался заперт в своей голове, но постепенно ощущения начали возвращаться. Стало холодно, появился привкус крови во рту. Затем снова заболела нога, а когда он попытался вздохнуть поглубже, то заныли ребра. Рейдер приподнялся на руках и правое запястье тут же свело судорогой. Он почувствовал, как что-то мокрое и липкое стекает по лицу и услышал, как жидкость капает на пол. Тут же начала пульсировать височная область с левой стороны.
«А здоровье мое не очень. То лапы ломит, то хвост отваливается» — всплыла в голове подходящая цитата. «А на днях я линять начал» — вспомнил он о том, что седина начинает сдавать позиции.
В месте где Седой очутился, было слишком пыльно, и он начал кашлять в кулак. Рейдер не знал, куда попал и потому старался не производить лишнего шума, мало ли кого он может привлечь. Хотя грохот, с которым он сюда провалился трудно было не расслышать.
Кряхтя, он скинул с плеч рюкзак, встал на четвереньки, пошарив по полу, нашел обрез, сел на задницу и включил фонарь. Он находился ровно в середине давно заброшенной комнаты метров шесть в длину и четыре в ширину.
Шкаф, полки, стол, плакаты на стенах, какие-то ящики, деревянная койка, подвешенная к потолку лампочка Ильича, тянущиеся вдоль стен провода и генератор в правом углу, говорили о том, что когда-то она была неплохо обжита.
Вдруг что-то проскакало по полу и Седой инстинктивно пополз назад. Уткнувшись спиной в ботинок, он резко развернулся и выжал оба курка, но выстрела не последовало. Оно и к лучшему, потому что перед рейдером был не живой человек, а мумия. Мертвец сидел, прислонившись спиной к стене. Истлевший черный камуфляж, пробитый в нескольких местах бронежилет, берцы и автомат на коленях явно выдавали в нем не простого гражданского.
Седой встал и принялся шарить по помещению в поисках какого-нибудь источника освещения. На столе он нашел несколько свечных огарков в широкой стеклянной баночке. Он зажег один из них и поставил рядом с мертвецом. В дальнем углу снова прошмыгнула тень, но на этот раз рейдер успел ее разглядеть — всего лишь крыса.
«Так, посмотрим что тут у нас» — подумал Седой и в первую очередь снял с трупа разгрузку и бронежилет. Обшарив карманы, рейдер нашел пропуск охранника и паспорт на имя Бойцова Виктора Александровича, выданный в 2027 году. Больше ничего найти не удалось. Тогда он перешел к самому интересному.
Автоматом оказался потертый «АК74» с разбитым прикладом. Несколько пулевых попаданий не пощадили дерево. Рыжий магазин старого типа был с вмятиной и наполовину пуст.
В стоящей рядом видавшей виды тряпичной сумке нашлась лишь всякая походная утварь: котелок, железная кружка, алюминиевая фляжка, ложка, термос, охотничьи спички и набор таблеток сухого горючего.
Вдруг Седого качнуло от приступа головокружения и накатила невыносимая жажда. Он достал из рюкзака наполовину пустую бутылку воды и, не чувствуя вкуса, сделал несколько больших глотков. Пересилив себя, рейдер оторвался от бутылки. «Надо приготовить живчик, а то составлю компанию вон тому товарищу» — подумал он, глядя на мумию.
Седой поставил на стол железную кружку, положил в нее алюминиевую ложку, достал из рюкзака бутылку клея и пачку соли. Налил клей в кружку, добавил соли и воды и принялся мешать содержимое ложкой. Пошла реакция и спиртовая часть начала отделяться от клеящей. Клей налипал на ложку и спустя какое-то время Седой выловил желтый шарик.
В оставшуюся мутную жидкость он бросил споран и дал настояться пару минут. Марли у него не было, но в одном из ящиков стола нашлась аптечка и сложенный в несколько раз бинт спас положение. Седой перелил полученный раствор из кружки во фляжку. Затем зажег пару таблеток сухого горючего и, распаковав драгоценные запасы меда, положил пару ложек в кружку, залив водой. Когда содержимое чуток согрелось и мед растворился, рейдер вылил его все в туже фляжку, взболтал и приложился к горлышку.
На вкус пойло вышло гадкое, мед едва перебивал запах клея, а уж амбре от споранов всегда выходило такое, что хоть нос затыкай. Но зато сухость сразу отступила, в голове прояснилось, боль притупилась, а в животе заурчало.
Проблема номер раз решена. — сказал он и, вспомнив про банку неизвестных консервов, вытащил ее на свет. Протерев упаковку, он выругался. На выцветшей и изъеденной плесенью обертке все еще можно было разглядеть силуэт собаки. Он с сомнением посмотрел на банку, прислушался к урчанию в желудке и все же открыл крышку ножом. Принюхался к содержимому и в раздражении отбросил банку — «Лучше уж с голоду пухнуть!».
Две жирных крысы тут же накинулись на нее. «Здоровые, однако» — пригляделся он к ним. «Если в котелке костерок развести, то их можно и на лезвии ножа поджарить или на проволоке, если таковая найдется. Тьфу ты, да что же это такое» — снова одернул он себя.
— На натур продукте проживем. — сказал Седой, достал из рюкзака соты и устало плюхнулся на ящик, заменявший здесь табуретку. Поплевывая воск в кружку, он сгреб одну из многочисленных бумажек, лежащих на столе. Его привлекла знакомая стилистика советских агит плакатов. Он вгляделся в рисунок, мужик, одетый как типичный партизан, поставил ногу на задницу, лежащему на земле толстому маленькому человечку во фраке, а ниже красовалась надпись: «Долой буржуазию, поднимем с колен Россию!».
Он перевернул лист и увидел текст гласящий:
«Падение Советского Союза не было крахом социализма в целом. Если вспомнить историю, то десятки попыток построить рыночную экономику окончились гораздо хуже. Например: английская буржуазная революция 1640–1660 г., великая французская революция 1789–1799 г., буржуазная революция в России 1905–1907 г. и многие другие.
В связи с всеобщей роботизацией и автоматизацией производств 60 % населения осталось без работы. Власти бросили нас на произвол судьбы. Хватить прозябать в трущобах, пора взять реванш у буржуазных правителей. Вступай в „Новый Союз“, возьми власть в свои руки!»
— Во дела-а-а-а. А у меня то реальность еще ничего была. — удивился Седой и принялся рассматривать остальные бумаги и плакаты на стенах, представлявшие собой в основном изображения побед на роботами и олигархами. Тут же нашлись труды Маркса и Ленина. Но больше всего его заинтересовала черная папка, первым листом в которой шла подробная карта коттеджного поселка из которого он недавно сбежал. Почти все дома были обведены в кружок, а часть еще и зачеркнута. И ниже подпись: готовность 80 %.
Следующими файлами шли карты подземных коммуникаций города. Затем чертежи каждого из домов, с красными крестиками нарисованными в основном в подвалах.
Затем Седой решил проверить ящики у стен. И шарахнулся от первого же из них. «Хорошо, что фонарик взял, а не свечу» — подумал он. На дне ящика лежал динамит, причем не в очень пригодном к пользованию состоянии, того и гляди рванет от очередной упавшей пылинки. В других ящиках обнаружились перемотанные свертки с неизвестной взрывчаткой, схемы провода, в общем полный набор юного шахида.
— Да вы, сударь, у нас террорист. — обратился Седой к мертвецу. — И ведь половину города заминировал. И как только не попался. Хотя… — Седой снова глянул на валяющийся на полу бронник. — Видимо все-таки попался.
Рейдер снова уселся на ящик и принялся накидывать карандашом на обратной стороне одной из листовок план задач.
Основные:
1) Вызволить друзей.
2) Вернутся в стаб и сообщить руководству, все что удалось разузнать.
Вспомогательные:
1) Разведать местонахождение баз противника и количество личного состава.
2) Убить Барабаса.
3) Убить Игнатыча.
4) Убить встреченных беспредельных рейдеров.
Из области фантастики:
1) Убить главаря муров.
2) Убить всех муров.
3) Убить всех внешников.
— Убить, убить и еще раз убить. — Седой скомкал листок, поджег от свечки и бросил в банку догорать. «Слишком уж спокойно ты стал относится к подобный вещам, приятель. Хотя, если учесть сколько смертей ты видел за последние сутки, не стоит воспринимать это как тревожные звоночки, по-другому здесь не выжить» — мысленно добавил он.
Он еще раз обыскал все помещение и нашел походный рюкзак. С его старым вышла беда, оставшиеся две бутылки чебурашки с бензином разбились во время падения и теперь рюкзак не был пригоден к использованию. Как и куртка, которая насквозь пропиталась едким топливом, благо в этом же шкафу ей нашлась замена. Седой снова переоделся, уже сбившись со счету в который раз за последние 24 часа.
Закончив с одеждой, он превратил остатки клея в спирт. После этого подточил ножи и топор. Вспомнив о рассеченной голове, обработал рану спиртом и налепил пластырь, так же протер все старые ссадины и порезы, чтоб наверняка перебить запах крови.
Разобрал автоматный магазин, вправил вмятину и проверил как досылается патрон. Результат его удовлетворил и он начал чистить оружие. Когда добрался до обреза, вынул не выстрелившие патроны, снятые с Кипра, расковырял их, высыпал порох горкой и поджог его.
— Что и требовалось доказать. — заключил он, когда вместо того, чтоб разом вспыхнуть, гранулы серого порошка полыхнули лишь в нескольких местах, а большая часть, так и осталась не прогоревшей. Скрепя зубами Седой выбросил все патроны, доставшиеся с мертвого рейдера.
Повесив автомат на плечо, а топор, ножи и фляжку на пояс, рейдер взял рюкзак и начал собирать его. На дно уложил пакеты с пластидом, несколько катушек проволоки для растяжек и запалы, в хозяйстве все сгодится. На них разместил бутыль спирта, медовые соты и револьвер. Подумал и оставшиеся место в рюкзаке забил пластидом. Обрез разместил во внутреннем кармане куртки. Подогнал ремни, попрыгал, поприседал, чтоб ничего не бренчало.
— Ну вроде все. — сказал он. — Осталось найти отсюда выход.
Седой начал простукивать стены, но пустот так и не обнаружил. Тогда он пошел другим путем и принялся отодвигаться мебель от стен.
— Так я и думал. — сказал рейдер, когда при сдвигании шкафа вместе с ним отъехала часть стены. Напоследок Седой глянул на мертвеца.
— Спасибо, за приют. Может еще увидимся. — махнул он рукой и вернул кусок стены на место. Вход в убежище оказался замаскирован, и если случайный прохожий вдруг зайдет в подземный тоннель, то подумает, что он кончается тупиком.
Седой щелкнул фонарем и вышел на улицу, оказавшись у подножия холма. Рассвет только-только вступал в свои права, и первые лучи солнца робко отгоняли тьму. Рейдер с наслаждением втянул ноздрями свежий воздух.
Дослав патрон в патронник, он поставил автомат на предохранитель и потихоньку начал подниматься на холм. На вершине он нашел место, где провалился. Теперь стало понятно, почему преследователи потеряли его след.
Со стороны место выглядело как небольшая нора. Когда он провалился, пень рухнул в образовавшуюся пустоту и почти полностью заткнул собой спуск. Тем более когда все случилось бледное солнце улья уже пряталось за горизонт и разглядеть такие подробности как яма в земле просто не представлялось возможным.
Седой вышел к остову сгоревшего микроавтобуса и, бросив печальный взгляд на обгорелые останки Малого, взял курс на юго-восток.




Глава 19. Лагерь муров


Даже самый слабый человек под давлением обстоятельств может вбить что-нибудь в голову с такой силой, что всем миром не выковырять.
Артем Каменистый. Стикс. Человеческий улей.


Броневик катил в составе колоны. Связанные пленники все еще не пришли в себя. Когда машина подпрыгивала на выбоинах, их тела подбрасывало, и они катались по салону. Череп и Вандал, похожие как братья близнецы, одетые в одинаковые кожаные куртки, ставили на них ноги как на подставку и травили друг другу анекдоты. Рядом с собой на лавку они усадили Нику. Уже больно им не хотелось, чтоб ее мордашка пострадала от такой трясучки, как никак оба уже настроили себе планов на ее тело.
Бутыль пересел в салон к Щеглу и трепался с ним о произошедшем с бригадой Игнатыча.
— Да я тебе говорю, зажрались они внатуре, вот и расслабились. Все знают, что у Игнатыча самая халява была. — в десятый раз завел свою пластинку Бутыль, одетый в черную безрукавку и с «М4» на коленях.
— Слушай, завали уже трещалку, чо ты меня грузишь? Как говорила моя бабка, завидуешь, завидуй молча. Там теперь пять вакансий, вали. Кто тебя держит?
— Возьму и свалю.
— Вот и вали, задолбал, внатуре.
В этот миг над машиной пролетел беспилотник.
— Гляди, — сказал Бутыль, — птички летают низко, значит Лагерь близко.
— Угу. Вон уже и тухлые на горизонте всплыли.
Из поворота на дорогу выехали возвращавшиеся из рейда с Тухлянки две буханки и Газ 66. Спустя еще час колонна проехала первый заслон и начала маневрировать меж минных полей. Машина с раненым Игнатычем обогнала все остальные, водитель вдавил педаль до упора и авто быстро скрылось из виду. На втором блокпосту осталась вся крупная техника, вперед двинулись лишь машины с пленниками.
Командира группы сопровождения звали Маршал. Бывший прапор отличался крепким телосложением и крутым нравом, поэтому подчиненные его боялись. На первый взгляд он производил впечатление тупого солдафона, но это было отнюдь не так. Он один из немногих среди муров, кто умел думать и видел дальше своего носа. Именно таких людей нынешний главарь ставил на руководящие должности. Маршал, как и связанные люди в кузове «черепахи», когда-то прибыл в Лагерь в качестве пленника.
Он был начальником охраны у некого Хана. Но после его смерти началась кровопролитная борьба за власть. Маршал сумел подавить междоусобную бойню и взял бразды правления в свои руки. Но ему не долго удалось пробыть главой стаба, муры воспользовались ситуацией и напали на ослабленное воинство Маршала. Как он позже узнал сделали они это по наводке Барабаса.
Впрочем, командир группы сопровождения ни капли не жалел о случившимся. Он быстро растет по карьерной лестнице. Так что грех жаловаться. Вот только инцидент с Игнатычем не давал ему покоя. Что-то было в этом деле не так. Ведь придуманная им с Барабасом схема ни разу не давала сбоя. А вот теперь Маршалу приходилось подбирать в голове слова для отчета перед начальником.
Бронемашина подъехала к главным воротам и скрипнула тормозами, муры повыскакивали наружу. Высоченные толстые стены окружали Лагерь со всех сторон. Мощные створки ворот медленно распахнулись.
— Морф, буди гостей. Кабан, проследи, чтоб все чисто было. Этих, с черепахи, с остальными не смешивай. Их еще допрашивать будут. — раздал указания Маршал.
— Все будет чики-пуки! — козырнул в ответ Кабан, Маршал лишь тяжело вздохнул, закрыл глаза и потер лоб ладонью, маскируя под этот жест традиционный фейспалм, и направился искать начальство. Ему предстоял не легкий разговор.
Пленников выволокли на улицу, обыскали и уложили в рядок. Морф сцепил пальцы в замок и развернул руки ладонями к лежащим штабелями людям, костяшки хрустнули, а мур часто задышал, а затем сжал руки в кулаки, и его лицо исказила гримаса гнева, он выглядел как накачивающий себя перед боем адреналином боец.
Пулеметчик на башне поправил ленту и навел дуло на лежащих людей. Муры разошлись веером и взяли пленников на прицел.
Жертвы заворочались и начали приходить в себя. Крестный первый разлепил глаза и, сходу оценив ситуацию, прикинул тактику поведения. Он подполз к Нике и Тафгаю и быстро заговорил, так чтоб слышно было только им:
— Прикидываемся шлангами. Говорим, что муры первые рыпнулись, к Нике приставали, поэтому мы их завалили.
Еще не пришедшие в себя до конца спутники с трудом разобрали слова Крестного, но все же общий смысл сказанного до них дошел.
Кабан вышел вперед и начал орать:
— Тишину словили! Кто рот откроет, по хребту получит. Кто дернется, того сразу в расход пустим! Без лишних телодвижений, делайте чо говорят и тогда останетесь в живых.
Всех, кто ехал в черепахе согнали отдельно, а остальных пинками и затрещинами сбили в общую кучу. Перед воротами обе группы заставили выстроиться в цепочку и разрезали путы на ногах.
— Ничего не бойся, в итоге все будет хорошо. — шепнул Крестный на ухо Нике. Это действие не прошло мимо конвоира, толстого лысого мужика, и рейдер схлопотал прикладом промеж лопаток. Он стиснул зубы, чтобы не застонать и рухнул на колени.
Тафгай помог ему подняться и недобро зыркнул на мура. Ему очень хотелось пойти в последний и решительный. Одно движение и путы лопнут, а автомат урода окажется в его руках. Можно успеть натворить дел. Удерживало его от этого шага только невозмутимое спокойствие Крестного. Наставник пока не планировал умирать, а значит, надежда есть. Поэтому Тафгай лишь презрительно сплюнул в сторону конвоира и, гордо подняв подбородок, зашагал вслед за Крестным.
— Смотрите, какой важный курица. — засмеялся лысый.
— По крайней мере не петух, как ты. — буркнул Тафгай в ответ.
Мур замахнулся прикладом целясь в висок рейдера, но здоровяк предусмотрительно сделал шаг назад, конвоир, не встретив сопротивления, по инерции пролетел мимо и запнулся о заботливо выставленный сапог Тафгая. Лысый грохнулся в грязь, а рейдер насвистывая классическую «я здесь не пре делах», переступил через тело и пошел дальше как не в чем не бывало.
Остальные муры заржали. Раскрасневшийся конвоир соскочил и уткнул «калашников» в грудь здоровяку. Тафгай спокойно выдержал его взгляд и насмешливо глядя в ответ загнул верх ствол автомата. Разъяренный толстяк выхватил из кобуры пистолет, но его руку перехватил Кабан.
— Осади. — спокойно сказал он.
— Кабан, чо за беспредел, внатуре? Ты видел чо он сделал? Таких борзых сразу обламывать надо! — замахал руками оскорбленный мур.
— Так-то оно так, только ты башку включи. Товар бабок стоит. Если ты его грохнешь, сам будешь потом перед Маршалом ответ держать.
— Ну, сука, мы с тобой еще не закончили! — пригрозил Тафгаю мур и, не с первого раза попав в кобуру, убрал пистолет.
— Не нарывайся. Лишнее это. — шепнул Крестный. Тафгай лишь смиренно кивнул.
Во внутреннем дворе стаба их ждали трое сидящих за длинным столом человек. Первый слева низкий загорелый коренастый мужик в полувоенной форме, Гном, как окрестил его у себя в голове Крестный, недобро мазнул взглядом по пленникам и выкрикнул:
— Бригада?
— Макарова. — выйдя вперед, отозвался один из муров. Высокий широкоплечий и с бородой до груди.
Третий из заседающих, худощавый, в прямоугольных очках, похожий на типичного офисного клерка парнишка записал имя в графе какого-то формуляра.
— Количество? — продолжил допытываться Гном.
— Четверо. — клерк снова сделал пометку.
— Давай по одному. — скомандовал мужик.
Бородач подтолкнул к столу первых четырех пленников.
Стоящий впереди парень был голый по пояс и с разбитой головой.
— Возраст? — спросил Гном.
— 24. - сказал он с явным волнением в голосе.
— Как давно в Улье?
— Три месяца.
— Все верно. — подтвердил сидящий между Гномом и клерком мужик, одетый в черные джинсы и черную рубашку.
— Имя?
— Индеец.
— Какой у тебя дар?
— Вижу в темноте. — ментат покачал головой, Гном лишь кивнул бородачу и тот врезал парню носком ботинка под колено. Пленник упал, а Гном подался вперед, навалившись на стол, и, буравя его взглядом, сказал:
— А теперь еще раз и правду.
— Телекинез. — болезненно морщась сказал парень.
Гном удовлетворенно кивнул и посмотрел на остальных пленников.
— Это всех касается, если кто не знает, этот человек ментат, и он видит когда вы врете. — При этих словах пленники, те что из свежаков, начали переглядываться. — Следующий! — меж тем продолжил Гном.
Следующий пленный оказался полноватый мужичок, он теребил в руках шапку и то и дело приглаживал волосы вокруг проплешины на голове.
— Возраст?
— С…С…Сорок. — с трудом выдавил из себя дрожащим голосом мужик.
— Как давно…
— Погоди. — оборвал его ментат. — Макаров, чо за дела? Ты нам фуфло толкаешь, товар-то паленый.
— Чего? — вскинул брови бородач.
— Я говорю, он не иммунный.
— Ну дак, на нем не написано. — развел руками Макаров. — Три дня после перезагрузки прошло.
— Ладно проехали. — пробурчал Гном, вынул из кобуры пистолет и навел на мужика, плешивый выставил вперед шапку, словно она могла защитить его от пули. Грохнул выстрел, стоящего следующим в очереди парнишку лет шестнадцати забрызгало кровью, а мужик завалился на землю и задергался в конвульсиях. Кто-то из свежаков вскрикнул, кого-то вырвало, один и вовсе завалился в обморок.
— Тело сторожам на кормежку отнесите. — скомандовал Гном. Двое бойцов у ворот подбежали к мертвецу, уложили его на тачку и потащили куда-то в глубь стаба. — Следующий. — невозмутимо продолжил Гном, так, словно ничего и не случилось.
Когда все четыре пленника Макарова прошли процедуру, клерк поставил печать на каком-то бланке и вручил его муру. Бородач махнул своим бойцам и они отправились вслед за командиром.
— Бригада? — снова задал вопрос Гном.
— Кайла. — сипло отозвался худой бритый под машинку мужик лет за сорок, с одного взгляда на которого становилось понятно, что он всю жизнь по лагерям промотался.
— Обожди Кайло. — вклинился беседу Кабан. — Нам бы по-быстрому оформится. Этих еще на допрос поведут.
— Ну давай. — согласился Гном.
— Бригада? — поднял голову клерк.
— Получается, что Маршала. — усмехнулся Кабан.
Крестный подтолкнул вперед Нику и прошептал: «Все нормально».
Гном откровенно пялился на девушку, Ника робко шагнула вперед.
— Возраст? — заулыбался Гном.
Девушка глубоко вздохнула и, прогнав дрожь из голоса, сказала:
— 21.
— Самый сок. — не сдержался от комментария Кабан.
— Как давно в Улье?
Поджав губы и подняв вверх глаза, Ника сделала вид, что подсчитывает.
— Примерно два месяца.
— Имя?
— Ника.
— Слышали, — заржал Кабан, — Не Анжелина и даже не Марго, а Ника.
— Между прочим, так звали древнегреческую богиню победы. — вставил свои пять копеек клерк.
— Пиши давай! — толкнул его локтем в бок ментат.
— Дар?
— Сенс.
— Опа! — Гном перевел взгляд на ментата, тот кивнул.
— Сенс — это хорошо. — сказал Гном. — Сразу отсигналь куда надо. — обратился он к соседу по столу. Ментат отошел к одному из бойцов и, сняв у того с нагрудного кармана рацию, начал о чем-то переговариваться. Гном дождался когда он вернется, затем продолжил.
— Следующий.
Крестный был сам на себя не похож. Он вразвалочку вышел вперед. Правый глаз слегка прищурен, на лице ухмылка.
— Возраст?
— Тридцать три. — сказал он первую пришедшую в голову цифру.
— Сколько в этом мире?
— Тринадцать месяцев.
Тафгай с Никой переглянулись, но ментат молчал.
— Имя.
— Сугроб
— Какими способностями владеешь?
— Могу обманывать ментатов. — Гном покосился на коллегу, но тот лишь улыбался.
— Паясничаем, значит. — напрягся Гном. Кабан шагнул вперед, чтоб проучить Крестного, но тот отскочил от замахнувшегося прикладом мура и замахал руками.
— Да ладно, мужики, вы чо, я ж пошутил.
— Какой дар? — еще раз с нажимом спросил Гном.
— Чувствую, когда приближается моя смерть. — Гном лишь хмыкнул, а ментат кивнул.
— Следующий.
— Тафгай. Тысяча девятьсот девяносто пятого года рождения от Рождества Христова. — расплылся в улыбке здоровяк. Гном тяжело вздохнул, а Кабан выписал рейдеру знатный пендаль и щелкнул предохранителем автомата, дабы пресечь ответные поползновения на свое здоровье.
— Двадцать три мне. Уже 14 месяцев как сюда попал. — сказал Тафгай.
— Дар?
— Суперсила. — Гном с ментатом переглянулись.
— С этим на сортировке разберутся. — сказал Гном, а ментат лишь согласно кивнул.
— Значит так, здоровяк, вздумаешь нарушать режим, будут страдать твои друзья. Усек? — Предупредил его Кобан, тыча стволом в поясницу.
— Да что вы, что вы, гражданин начальник, я по красной масти пойду.
— Не паясничай! — хлопнул ладонью по столу Гном. — Следующий!
Остальных пятерых прогнали быстро. Кабан получил бланк с печатью и, шагая во главе конвоя, повел пленников по территории. Они зашли в ангар, слева находилось закрытое помещение похожее на контейнер с дверью, а в центре стоял высокий загончик из сетки рабицы с колючей проволокой поверху. В него пленных и загнали.
— Погоди. — схватил Кабан Нику за локоть. — Ты сенс, тебе на собеседование надо.
Девушка вопросительно уставилась на Крестного, он кивнул. Кабан завел ее в закрытое помещение. Там за столом с бумагами сидел молодой парень лет семнадцати на вид.
— Потеряйся отсюда! — рыкнул на него Кабан.
— Но… — хотел было возразить парень, сославшись на документы.
— Ты чо тупой? — начал злится Кабан. Парень схватил забитую файлами папку и пулей выскочил наружу. Кабан расплылся в улыбке и, грубо схватив, Нику за плечи развернул лицом к себе.
— Ну что, девочка, выбирай, по-хорошему или по-плохому?
Ника, поняв к чему идет дело, попробовала кинутся к выходу, но мур перехватил ее за руку и рванул на себя, поймав девушку в объятия. Ника ударила его коленом в пах и, как учил Седой, вбила костяшки пальцев в кадык. Кабан закашлялся и упал на пол.
Ника добавила ему носком в бок, выхватила из кобуры тяжелый пистолет. Сняла оружие с предохранителя, уткнула ствол прям в промежность мура и прошипела ему в лицо:
— Назови мне хоть одну причину, почему я не должна нажать на спуск?
Прокашлявшись Кабана сказал:
— Тебе это с рук не сойдет. Не будь дурой! Я ж как лучше хотел. Без покровителя здесь бабам тяжко. Все сначала целок из себя строят, поломаются недельку, а потом все равно к кому-нибудь прибиваются.
Ника истерически рассмеялась.
— Не сойдет с рук. Ты серьезно? Вы привезли нас сюда, чтобы разбирать на органы. Ты хоть понимаешь, как смешно звучит твоя угроза?
— Сенсы под нож редко попадают. Вы редкий товар, вас к делу приставляют.
— К какому делу?
Ответить Кабан не успел, дверь распахнулась и внутрь влетели Череп с Бидоном. Ника развернулась, но не успела вскинуть оружие. Ударом ноги Череп выбил пистолет из рук девушки.
— Чо, Кабан, развлекаешься, а друзей не позвал. — заржал Бидон, помогаю ему подняться.
Череп в это время уже повалил Нику на стол. Девушка отбивалась, но справится со взрослым мужиком, еще и имеющим изрядный опыт в различных силовых операция насильственного характера, все же не могла.
— Отпусти, меня, урод! Седой придет за мной, он вам всем кишки выпустит, выродки! — кричала она.
— А пусть приходит. Мы и ему вдуем. — сказал уже пришедший в себя Кабан, остальные муры дебильно заражали в ответ.
Дверь снова распахнула и в комнату заглянул Щеглец.
— Заканчивайте. — сказал он.
— В очередь. — осадил его Кабан.
— Шел бы ты отсюда, мы девку первыми забили! — поддержал его Бидон.
— Сдалась мне эта вобла. Я помясистее люблю. Ее на собеседование вызывают, так что думайте сами. — Сказал Щегол и хлопнул дверью.
Бидон разочарованно застегнул ширинку. Кабан бесцеремонно схватил растрепанную девушку за руку и вытолкал из комнаты в ангар. Там Нику передали на руки двум мордоворотам, которые увели ее в неизвестном направлении.
Пока Ника сражалась за свою честь, Тафгай подозвал остальных бедолаг и, хрустя костяшками, начал им доходчиво объяснять, что нужно будет сказать на допросе. Свежаки кивали головой, оставалось надеяться, что им хватит благоразумия не сдать бывалых рейдеров. Ведь с мурами они будут видится реже, чем с коллегами по несчастью.
* * *
Если хочешь, чтоб все работало, нужно держать руку на пульсе, так считал Зверь, вчитываясь в присланный отчет. Он быстро пробежался по тексту, пропуская объемы вырезанных органов и количество вырученных средств. Глаза его задерживались лишь на основных цифрах. За день погибло семеро доноров. На базу прибыло двадцать пленников. Пятеро бойцов не вернулось с рейда, а новобранцев сегодня не было.
С ума сойти, отчет. Когда три с небольшим года назад его впервые приняли в банду, он и подумать не мог, о том, чего сможет достичь и кем станет. Свое имя он получил не просто так. Перекрестили его уже муры.
В том мире его звали Виктором и был он простым бойцом ОМОНА. Так что попав в Улей, не растерялся. Встретил парня по имени Федор и вместе с ним пробился к оружейному складу, где прибарахлился по полной. Груженный как мул, он покинул родной кластер. Но далеко уйти не удалось, их след взял топтун. Зараженный был в считанных шагах, когда его голова взорвалась. Тогда то Виктор и встретил своего крестного. Добродушного мужика звали Клин.
Он оказался неплохим снайпером, хоть и утверждал, что прет винтовку на продажу. Окрестил Виктора Мулом, а Федора Помпой и по дороге до ближайшего стаба обучал премудростям выживания в этих суровых краях. Узнав, про такой лакомый кусочек как оружейный склад, Клин предложил вместе выгребать эту точку.
Очень скоро их дела пошли в гору. Накопленное добро перестали сдавать торговцам, а вместо этого открыли свою лавочку. Со временем они обзавелись транспортом и командой, колесили между кластерами.
Все было хорошо, пока их группа в очередной раз не нарвалась на элитника. Казалось бы, рядовой случай, пару выстрелов из пушек и готово. Но не тут то было. Тварь оказалась на редкость хитрой и подкараулила шедший караван, спрятавшись в одной из бензоколонок, когда к ней подъехали, чтоб заправится.
Запас топлива пришлось отдать воякам, у которых как обычно случилось ЧП. Места были знакомые, до стаба оставались считанные пять километров. Поэтому когда стена здания разлетелась, выскочивший элитник перевернул одну из машин и сцапал парочку бойцов, никто не успел ничего сделать. Мул был мощным пиромантом, так что сразу вступил в схватку с монстром.
Тварь оказалась матерой, и справится с ней, как получалось несколько раз в аналогичных ситуациях не вышло. И пока Мул отвлекал внимание на себя, остатки каравана рванули в сторону стаба. Он ждал что, сейчас ударит пушка и элитник завалится, одарив отряд еще несколькими жемчужинами. Но ничего не произошло. Колонна просто уехала. Клин, человек заменивший ему отца, а Помпа старшего брата, просто бросили его на растерзание чудовищу.
Мула спас новооткрывшийся дар, по традиции сработавший в критической ситуации. На развитие его пиромантии жемчужин не жалели, так что он имел еще несколько бесполезных даров, и вот Улей проявил свою щедрость и дал что-то стоящее.
Когда элитник схватил Мула, рейдер больше всего на свете хотел оказаться в другом месте. Так и произошло. Как выяснилось позже, его перенесло на сотню километров. Он был сильно ранен, и потому стал легкой добычей для банды муров. Но обстоятельства сложились так, что они попали в заварушку и Мул помог им выбраться, фактически став своим.
Главарь банды со странным именем Ра, был через чур жаден, к тому же плотно подсел на спек. Как начали поговаривать боевые товарищи, стал жить не по понятиям и путать берега. В общем, когда Мул заживо сжег Ра и всех его замов, протестующих нашлось не много. Совершив переворот, новоиспеченный лидер ватаги в первую очередь решил отомстить.
Он знал все маршруты следования каравана. Поэтому подготовить засаду не составило труда. Мул хотел поймать Клина и Помпу живым, чтоб посмотреть им в глаза и спросить, почему они его бросили. Но как говорится, хочешь насмешить богов, расскажи им о своих планах.
Клин ушел, к тому же ранил самого Мула, но зато в плен попал Помпа. Вот на нем Мул и оторвался.
Банду изрядно потрепало в этой стычке, но на это и был расчет, так как в основном погибло тупое мясо, которое без дозы спека даже имя свое не вспомнит. Мул был этому только рад. По-настоящему толковых людей были единицы. Главарь решил, что пора ехать в Черный Город. Так называлась столица муров в тех местах.
Там Мул ввел новое правило, любой, кто попадался со спеком вылетал из банды. Большая часть муров после этого покинула его ватагу, но слухи расходятся быстро и спустя несколько дней многие из бандитов, кто еще дружит с головой, присоединились к его воинству. В итоге списочный состав его людей вырос как по количеству, так и по качеству.
Со временем они себя зарекомендовали и стали хоть и не самой многочисленной, но точно самой сильной группировкой в Черном Городе, разумеется, не считая личную гвардию самого Смотрящего, главы всего этого безобразия. С рейдов они привозили больше всех пленников и хабара. Они выделялись на общем фоне как стая волков среди дворняг.
Управлялся Черный Город советом, в который входили лидеры самых сильных группировок, и конечно Мула довольно скоро позвали в совет. Это не понравилось многим и завистливые коллеги неоднократно пытались его убить. Но Мул слишком хорошо знал людей, тем более людей, почувствовавших власть и безнаказанность. Поэтому он оставался в живых, чего не скажешь о тех, кто перебежал ему дорогу.
Мул не участвовал в интригах и не обсуждал за спиной деятельность Смотрящего. Наоборот, он всячески доказывал свою преданность и показывал, что знает свое место. Поэтому лидер всех муров, вопреки науськиваниям других глав банд, не видел в нем угрозы.
Черный Город становился сильнее, его интересы все чаще пересекались с ближайшим крупным стабом, поэтому очень скоро вопрос об открытой конфронтации встал на совете. Мул был сторонником войны. И старался по максимуму участвовать в разработке планов полномасштабной операции по захвату города.
Он ожидаемо стал главнокомандующим правого фланга. Но вот только в его настоящие планы совсем не входило участие в войне и тем более победа в ней. Мул слил информацию о нападении и намеренно завел всех в ловушку. Всех, кроме своих людей, его банда уцелела в полном составе. Ведь по легенде они нарвались на выдвинувшиеся к Черному Городу силы противника и поспешили на базу дабы эвакуировать остатки людей и оружия.
Так оно и вышло, армия стаба выжгла Черный Город дотла. Остатки разбитого воинства муров собрались на одном из дальних форпостов. Растерянные, изнуренные и раненные муры представляли из себя еще более жалкое зрелище чем обычно. И тогда Мул понял, что пора сыграть свою главную роль.
Он обвинил во всем случившемся Смотрящего, народу нужен был козел отпущения, обида от поражения требовала выхода. Мул по старой доброй традиции сжег Смотрящего и всех его приспешников заживо. Тогда кто-то из толпы сказал:
— Ну ты и зверь! — с тех пор новое имя намертво прилипло к его личности, как грехи прилипают к душе.
Первая часть его плана была исполнена. Он прекрасно понимал, что систему не изменить, ее можно только сломать и построить новую, поэтому он и затеял всю эту игру, став новым главарем всех муров. Он решил сделать из них не просто банду отбросов, жалких подпевал на поводке у внешников, а отдельную силу, способную вступить в противостояние с кем угодно. Зверь решил показать им иной путь.
Сначала он нашел место для нового стаба. Обустроил его, превратив в изуродованное Стиксом подобие Лас-Вегаса: казино, бары, бордели, бани, сауны.
Затем он ввел новую систему платы за пойманных пленников. Теперь за каждого человека начислялись очки рейтинга, в зависимости от его качества. За свежака с бесполезным даром, ты получал одно очко рейтинга, а за матерого рейдера, который пробыл в Улье уже три года, и к тому же его дар позволяет найти нужный предмет, ты получаешь уже 8 очков рейтинга.
Пленников с полезным даром не пускали на органы, а продавали за те же очки рейтинга в одну из ватаг. Больше всего спросом пользовались сенсы и знахари, но они были слишком редки, к тому же без должного присмотра намеревались сбежать. Поэтому те, кто мог себе позволить таких пленников как правило быстро выбивались в лучших ловцов.
Еще очки можно было тратить на поход в Лас-Вегас, покупку отпуска, более мощного транспорта, выкуп понравившейся пленницы, холодильника для органов и даже жемчужин. Те, кто хотел жить от дозы до дозы так и никогда не выхолили из категории тупого мяса и гибли как тараканы. Другие же, кто осознавал, что можно стремится к лучшей жизни, обзаводились топовым транспортом, наложницами и прочими прелестями жизни.
Зверь понимал, что нужно действовать более тонко и, выстраивая свою систему, не забывал про связи. Он в течении нескольких лет высылал своих людей в стаб. Теперь его кроты были повсюду. Недавно почти полгода переговоров с атамитами, на территории бывшего Лего принесли свои плоды, и они согласись поддержать его в атаке. Мутировавшие уроды не понимают, что они всего лишь расходный материал, пешки которых пустят на убой.
Если все пойдет по плану, то южане тоже должны помочь ему достичь своих целей. Союз с Барабасом, был одним из последних его достижений. Всего то и нужно было, что убрать легендарного Чопу. Вот только этот инцидент с Игнатычем ему совсем не понравился. Нужно самому проследить за ходом расследования.
Стук в дверь прервал его размышления. Миловидная секретарша зашла в комнату.
— Кофе со сливками, как заказывали.
— Спасибо, Мила. — улыбнулся он ей.
— Пришли данные по свежим донорам. Среди них девушка сенс, но она как-то замешана в деле Игнатыча. Так же есть кадр с суперсилой. В центре распределения его на стройку хотят отправить. Еще Маршал ожидает в приемной.
— Пусть заходит.




Глава 20. А почем свежатинка?


Мужайся, парень. Я знаю, у вас, русских, всё всегда серьёзно. Я знаю, вы поссорились. Потом была эта история с патрулем… Короче, твоя подружка доигралась. Хотелось бы верить, что просто по глупости. Но… короче, я тебе всё сказал, обер-ефрейтор. Надеюсь, что ты не станешь делать глупости. Надеюсь, ты не забудешь присягу и не полезешь её освобождать. Я не хочу терять толкового обер-ефрейтора.
Ник Перумов. Череп на рукаве.


Седой шел уже третий час. Солнце окончательно прогнало тьму, и чудом выжившие в бешенной суматохе перезагрузок птахи оглашали лес своим разноголосым пением. Рейдер тщетно пытался заглушить голод, жуя соты и поплевывая воском в разные стороны. Это слабо помогало, организм быстро перетапливал углеводы и настойчиво просил чего-нибудь посущественней.
Но как назло безопасных на вид кластеров не попадалось, возле каждого была какая-то нездоровая суета: то элитник гоняет ментовской уазик, то недружелюбно выглядящее рейдеры выносят магазины, попутно расстреливая еще не успевших обратится жителей, если те пытаются им помешать. Радовало, что обезвоживание его не мучило. По пути попался родник, вода в нем была такая, что от холода заломило зубы, но все же Седой напился вдоволь и набрал запас в дорогу.
Рейдер замер на лесной опушке, в очередной раз сожалея об отсутствии бинокля, он до рези в глазах всматривался в кусок города, стоящий посреди леса. Хорошо отделанные трехэтажные и пятиэтажные дома выделялись посреди зелени так же как оазис в пустыне.
Перезагрузка произошла совсем недавно, Седому удалось разглядеть парочку прохожих и несколько автомобилей покинувших город. Одна из машин вскоре вернулась. Рейдер решил, что стоит попытать здесь свое счастье, найти продуктовый, или чем Стикс не шутит оружейный.
Седой выбрался из леса и под прикрытием кустов подошел к городу. Еще раз огляделся. На улицах было пусто, жители либо еще не проснулись, либо уже попрятались по домам. Лишь бомж сидел на своем рабочем месте и тянул попироску возле банки в которой, несмотря на ранее утро и отсутствие прохожих лежало пару монет.
Седой снял куртку и обмотал ей автомат. Обрез же он сунул за пояс и накрыл его футболкой. Он не рискнул идти по центральной улице и свернул во дворы, где наткнулся на пару местных алкоголиков, которые сидели на трубе и пили пиво.
— Здарова, мужики! — подошел к ним Седой. — Не подскажите, где у вас тут продуктовый и охотничий магазины.
— Здоровей видали. — хрипло отозвался один из них. — Не местный что ли?
— Неа. В гости к брату приехал, он еще не в курсе, вот думаю, купить подарок ему.
— Кароче, выходишь щас на главную, на первом повороте налево, там увидишь продуктовый, а охотничьего у нас в городе нет.
— Спасибо. — поблагодарил их Седой и направился в сторону арки, меж двух домов.
— Погоди, закурить есть? — крикнули ему в спину.
— Не травлюсь. — ответил он, даже не обернувшись.
Седой прошел как сказали, он буквально чувствовал взгляды направленные на него из окон. Нужный ему магазин находился между аптекой и ремонтом обуви и назывался «24 часа». Рейдер потянул дверь на себя и вошел внутрь. Продавщицы за кассой не обнаружилось, с двух сторон стояли стеллажи высотой по грудь, услышав шорох, Седой выглянул из-за полки с шоколадками и увидел на полу жилистого мужика в майке, который лежал сверху на молодой девчонке, приставив ей нож к горлу, он уже успел стянуть с нее трусы.
Секунду они молча переглядывались, затем мужик резко вскочил швыряя в Седого нож и потянувшись за лежащим позади него арбалетом. Седой уронил на пол сверток с автоматом, не обращая внимание на больно ударивший в шею обух ножа, выдернул из-за пояса обрез и пальнул по очереди сначала левым, потом правым курком.
Выстрелы оглушительно ударили по ушам. Девушка взвизгнула и свернулась клубком, закрыв голову руками. Пуля угодила мерзавцу в плечо и откинула его на спину, а картечь повредила обе руки вместе с зажатым в них арбалетом.
Рейдер подбежал к корчащемуся от боли уроду и ударил его топором по голове, в последний момент мужик вскинул израненные руки, топор соскользнул с черепа и, срезав ухо, впился в шею. Седой замахнулся еще раз и вогнал топор в тоже самое место, до хруста позвонков.
Переломив обрез, рейдер убрал стреляные гильзы в карман и вставил новые, обе с картечью. Перекрикивая звон в ушах, он обратился к девушке:
— Сколько их тут?
Она даже не шевельнулась.
Он одернул руку у нее с головы и спросил еще раз.
— Сколько их было?
— Не надо, пожалуйста не надо! — рыдала она, закрыв лицо руками.
— Да никто тебя не тронет! Сколько их было? — прикрикнул он на нее.
— Один. — выдавила она из себя, натягивая трусы. Седой немного расслабился и позволил себе осмотреться в помещении. Небольшой торговый зал с невысокими стеллажами и длинный прилавок, за которым виднелась дверь на склад. Рейдер перевел взгляд на девушку. Короткие светлые волосы, синий рабочий фартук поверх блузки и юбки, хорошенькая не смотря на размазанный макияж.
— Есть пленка, большая? — спросил у нее Седой.
— Да, — кивнула она, сквозь всхлипы и указала пальцем на дверь склада.
Седой вернулся с рулоном, обыскал насильника, из ценного нашел горошину и три спорана и начал обматывать пленкой труп. Еще не хватало, чтоб запах крови привлек к магазину лишнее внимание, обращение могут начаться в любую минуту, да и твари из других кластеров вскоре заглянут на огонек.
— Что вы делаете? — спросила девушка. — Нужно полицию вызвать!
— Забей. Нет уже твоей полиции. — отмахнулся от нее Седой. Он не собирался тратить время на объяснение всей ситуации потенциальному пустышу. — Кровь затери, воду из бутылей возьми и потом еще водкой обработай.
Не успела девушка открыть рот для возражений, как Седой наставил на нее обрез.
— Кароче, барышня, я тебя спас и в благородство играть не буду. — выдал он всплывшую в голове цитату и мысленно добавил: «Выполнишь для меня пару заданий — и мы в расчете». — Мне тут некогда с тобой нянчиться, я сказал, ты сделала! Поняла?
Девушка кивнула и пошла на склад.
— Зовут то тебя как? — крикнул ей в спину рейдер.
— Маша.
— А меня Седой. Слушай, Маш, а какая тушенка тут самая вкусная?
Седой жадно уплетал разогретую на сухом горючем тушенку, закусывая хлебом и запивая соком. Маша уже привела себя в порядок, вытерла пятна крови и помогла рейдеру упрятать труп в один из холодильников, поэтому на полу теперь валялась гора мороженного. Ключи, чтоб запереть магазин новая знакомая не нашла, поэтому Седой сидел на прилавке с обрезом на коленях, готовый в любой момент метнуться на склад и уйти через запасной выход.
Продавщица выставила две бутылки самого дорогого коньяка, что нашелся в магазине, и делала живчик с колой, следуя советам рейдера. Седой расправился с едой и выложил из рюкзака полученный из клея спирт, вылил старый живец и выполоскал фляжку. Затем он перелил коньяк в пластиковую тару и убрал ее внутрь вместе с запасом еды и воды. Попробовав сделанный девушкой живчик, он крякнул и занюхал кулак.
— Сойдет. — сказал рейдер, выдохнув. — Ну все, прощай.
— Я так и не поблагодарила за спасение. Спасибо.
— Да пустяки. Если вдруг твои сограждане начнут жрать друг друга, а тебе хоть бы хны, значит, ты иммунная. Тогда обзаведись оружием и сваливай из города, никому не верь, иди на запад. Удачи! — махнул он рукой на прощанье и открыл дверь, но стоило ему выглянуть наружу, как из-за поворота метрах в тридцати начал показываться кто-то одетый в камуфляж. Седой тут же юркнул обратно в магазин.
— Встань за прилавок! — скомандовал он продавщице. — Меня здесь не было! Поняла? — Маша кивнула.
Схоронившись за стеллажом слева от входа, Седой принялся спешно, готовится к приходу неприятелей. Автомат снял с предохранителя и перевел в режим стрельбы очередями. Вывалил на пол пакеты с пластидом и начал приматывать их к груди пленкой, вставил запал и примотал к кольцу короткий кусок проволоки.
Дверь распахнулась и внутрь вошли четверо рейдеров. Впереди шел усатый мужик лет за сорок в военной полевой форме и «Вепрем» в руках.
— Привет, красавица. — обратился он к продавщице.
— Водку, коньяк, пиво крепкое, все что есть, консервы и шоколад. Ты покажи, где что находится, мои ребята сами возьмут.
— Платить будете наличными и по карте? — пытаясь не терять самообладание, что довольно непросто, когда люди с оружием уже третий раз за утро вваливаются в магазин, сказала Маша.
— Наличными. — заулыбался усатый. — Ты показывай давай.
— Слушай, Сыч, может ее с собой возьмем, вдруг иммунная. — подал голос самый мелкий из группы, стоявший позади всех с «Heckler&Koch MP5».
— В принципе можно. — прищурился Сыч, рассматривая девушку. — Только ведь сцепитесь вы из-за нее.
— Да нет, не первый же раз замужем. — продолжал настаивать коротыш, который теперь подошел к прилавку. — А почем свежатинка? — спросил он у Маши, наставив на нее пистолет-пулемет и указывая пальцем на лежащий в холодильнике труп.
Седой вынырнул из-за стелажа с автоматом в правой и обрезом в левой руке. К большому пальцу была примотана проволока, уходящая к запалу в пластиде.
— Без резких движений! — предупредил он их. — У меня полный рюкзак этого добра, рванет так, что вас только по анализу ДНК потом опознать смогут.
— Да это ты у нас резкий, а мы люди спокойные. — ничуть не испугался низкорослый. — За что ты так, паренька упаковал?
— У нее вон спроси. — сказал Седой, мотнув стволом обреза в сторону девушки.
— Он меня изнасиловать хотел. — сказала она, промокнув полой фартука, вновь выступившие слезы.
— Ну тогда ладно. — махнул рукой парень и опустил ствол пистолета-пулемета.
— Тебя как звать? — спросил усатый, который был здесь за главного.
— Седой.
— Я Сыч. Это Бомбер. — указал он на низкорослого. — А эти двое Штат и Ловчий.
— Ты откуда к нам залетел. Мы тут уже не первый месяц пасемся, а тебя раньше не видели, не в стабе не на просторах.
— Ты про Барак? — спросил Седой.
— А про что же еще.
— Не совались бы вы туда, мужики. Барабас с мурами повязан.
Все четверо переглянулись, а Бомбер высказался.
— И этот туда же.
— Не понял? — вскинул брось Седой.
— Да встретился нам один. — напряжение между рейдерами развеялось, все убрали оружие и защелкали предохранителями. К магазину подъехала машина, но Сыч успокоил Седого.
— Наши это, не сцы. Давай ты нам загрузится поможешь, а мы тебе распишем, что да как.
— Ну давай.
Пока они закидывали в кузов модернизированного «Газ 53» с кунгом продукты, Сыч рассказывал.
— Были мы в самом центре Тухлянки, там кластер один интересный есть, верняк кароче.
— А сейчас мы еще не в Тухлянке
— Не, ты что. — засмеялся усач. — Даже не у границы еще. Мы обычно в центре хабар нагружаем, а сюда уже за продуктами заезжаем, чисто чтоб свободное место забить, перед тем как в стаб ехать. Там любое добро с руками оторвут, кушать то все хотят.
— Угу. — согласился Седой, передавая ящик водки Ловчему.
— Все как обычно, выносим сейф у одного мужика, тут стрельба началась, нарвались на муров. Они нас видимо в прошлый раз засекли и выпасали, иначе я не знаю, как такую грамотную засаду могли организовать.
— Ага, чуть по самые не засадили. — подтвердил Бомбер.
— С двух сторон зажали, суки. — продолжил Сыч. — Ловчий уже хотел героически остаться нас прикрывать с севера, чтоб мы попробовали прорваться в южном направлении. Тут слышу выстрелы далекие, гулкие такие. С СВД кто-то нам помогать начал. Ну нас два раза приглашать не нужно. Кароче вырвались из окружения — отделались легким испугом. Стрелок нас потом выцепил и рассказал, про то, как его ребят Игнатыч покрошил. А мы между прочим пару раз с ним торговали, хоть он мне и не понравился.
— Это потому, что он тоже с усами. — снова вклинился в диалог Бомбер.
— Ну все вроде. — сказал Сыч, когда последняя коробка с едой уместилась к кузове.
— Слушайте, а не подбросите до границы с Тухлянкой? Я заплачу.
— Да мы уже загрузились. Не вариант с хабаром назад возвращаться. — сказал Сыч.
— Пластид на дороге не валяется. — не сдался Седой.
— Сыч, давай поможем человеку. — сказал Бомбер.
— Да черт с вами. Поехали. — махнул рукой Сыч.
— А бабу возьмем? — спросил Бомбер.
— Давайте и бабу. Можно еще и собак или кошечек бездомных полный кузов напихать. — толи разозлился, толи просто по привычке заворчал Сыч. — Если не иммунная, сам застрелишь! — пригрозил он пальцем Бомберу.
Ехать Маша конечно же отказалась, поэтому была связана и посажена на лавочку в кунге. Ловчий обрисовывал ей ситуацию и знакомил с новыми реалиями. Для пущей убедительности, он давал ей посмотреть в бойницы, когда проезжали заброшенный кластер или зараженных. Седой уселся рядом с Бомбером и напротив Сыча и делился с рейдерами своими приключениями. Он и сам не осознавал, как ему необходимо было выговорится.
— Если все так, как ты говоришь, то плохи наши дела. — выслушав его рассказ, заключил Бомбер.
— На запад валить надо. — добавил Штат.
— В стабе обсудим. Нужно все обдумать. — сказал Сыч.
Так они ехали около часа, Бомбер схематично накидал на листке карту Тухлянки и объяснял, где самые безопасные проходы между кластерами. Седой вцепился в край лавки, когда машина затормозила.
— Станция Березай, пластид гони — и вылезай! — сказал Бомбер.
Седой как договаривались отдал две пачки взрывчатки и еще две в обмен на которые, он выторговал две гранаты «Ф1» и два магазина к калашу, да еще пятнадцать патронов россыпью. К сожалению, лишнего бинокля у них не было. Довольные друг другом рейдеры распрощались. Седой проводил взглядом удаляющийся автомобиль и хлопнул себя по лбу, ведь забыл спросить у них про маркировку «ВГ» у револьверного патрона.
Он глянул на лист с картой и, добил полупустой магазин патронами и направился в сторону ближайшего кластера. Выстрелы он услышал еще до того, как увидел город. Подойдя ближе, рейдер распластался в кустах и осмотрел округу. Черный грузовик, на манер тех, что развозит спецназ стоял посреди дороги. Возле него группа вооруженных людей вела перестрелку с засевшими в магазине людьми.
Около двух десятков тел зараженных разной мутации валялись на асфальте, остальным хватало ума не лезть на рожон к сильному противнику и они, истекая слюнной, выглядывали из темных подворотен.
Лучше было обойти место стороной, но вот магазин, в котором засели стрелки, назывался «Все для туризма», то есть там можно было разжиться заветным биноклем, да и более удобный рюкзак не помешал бы. Седой решил подождать исхода противостояния.
Тех, что у машины было шесть человек и они явно выигрывали сражение. Ответные выстрелы из магазина звучали все реже. Двое под прикрытием припаркованных машин подобрались ближе и закинули внутрь четыре гранаты. Когда прогремели взрывы, они тут же ворвались внутрь. Раздалось еще несколько выстрелов и наружу выволокли четыре тела и три рюкзака.
Одному картечью снесло пол головы, другого посекло осколками до состояния фарша. А вот двое других еще были живы. Безголового затащили в машину, а раненых начали спешно латать. В этот миг глаз Седого уловил смазанное движение. Что-то огромное перескочило с крыши на крышу.
Один из муров, а в том, что это были именно они, сомневаться уже не приходилось, поднял тревогу. Первого раненного закинули в салон, а вот второго пришлось бросить, так как рубер уже спрыгнул на асфальт и большими скачками направлялся к банде.
Грузовик стартанул с места, муры открыли беспорядочную пальбу. Пули в большинстве своем рикошетили от брони чудища. Тварь уже нагоняла их, когда задние двери раскрылись и из кунга раздался сдвоенный хлопок подствольных гранатометов, а следом ударил пулемет. Рубер запнулся, по инерции перекатился и врезался боком в корпус полицейской машины, пулемет вышибал куски брони и зараженный был вынужден укрыться за углом здания.
Грузовик скрылся из виду, а раненный рубер припадая на две лапы подошел к магазину, ухватил самое истерзанное осколками тело и поволок его внутрь.
Седой мысленно выругался, проклиная всех муров и внешников. «А с другой стороны, рубер же ранен, а у меня взрывчатки полный рюкзак» — подумал он. Рейдер подобрался к магазину с черного входа. Он ожидаемо оказался заперт. Тогда Седой прилепил прям по центру двери пакет пластида и подцепил к нему растяжку. Он постучал в дверь и сказал:
— Кыс, кыс, кыс! Кушать подано!
И тут подбежал к пожарной лестнице, он успел забраться метра на четыре, когда озверевший от такой наглости рубер одним ударом снес дверь и встал на нее сверху, оглядываясь по сторонам. Раздался взрыв. Тварь подбросило, она ударилась о стену здания и обсыпала на себя часть кирпичной кладки. Седой тут же метнул еще один пакет, запал там был с таймером на 3,2 секунды. Монстр выбрался из-под завала и потряс головой, когда раздался второй взрыв.
Осколок кирпичной крошки больно впился Седому в ногу. Рубера снова швырнуло в стену. Рейдер спустился, стараясь не вдыхать облака поднятой пыли, он подбежал к все еще живой твари. Передние лапы ей оторвало начисто, грудь тоже была разворочена. Но зараженный все еще шевелился. Седой пальнул дуплетом в рану на груди и лишь тогда приблизился к туше твари.
Судороги уже прекратились. Рейдер с помощью ножа и топора раскрыл споровый мешок и не глядя ссыпал его содержимое во внутренний карман куртки. Затем он забежал внутрь и схватил самый дорогой бинокль. Выглянул на улицу. Зараженные, видели, как сюда вошел рубер и боялись приближаться к магазину. Оно и к лучшему.
Седой выбежал на улицу, по дороге выбросив тело недоеденного бедолаги, и проверил пульс у так и валяющегося раненного мужика лет тридцати с легкой щетиной и рассеченным осколком лицом. Рейдер затащил его внутрь. Мужик начал приходить в себя.
— Тебя как звать?
— Компас. — еле слышно просипел тот.
— А меня Седой. Жди здесь. — сказал он ему и удалился на задний двор. Там отрубил башку руберу и вернулся к раненому. Он затащил мужика в туалет и положил его на подстилку из спального мешка и нескольких курток. Вручил свою фляжку с живцом. Выложил пару споранов, отлил в найденную в магазине же непроливайку коньяка, выставил пару банок тушенки, полбулки хлеба и бутылку воды. Еще занес пару туристических аптечек.
— Ну все, сиди тихо. Залечится тут тебе хватит. Я башку рубера под дверь положу. Твари тебя не должны учуять.
Компас хотел что-то сказать, но у него вырвался лишь хрип, он закашлялся, приложился к фляжке с живцом, откинулся на куртки и закрыл глаза. Седой вышел из туалета, прикрыл дверь, схватил с витрины новую фляжку и рюкзак.
Он отнюдь не был героем, просто старался помочь по мере сил. Ради выживания можно пойти на многое, но ты всегда должен оставаться человеком, иначе, зачем тогда вообще жить.
Седой уже собрался уходить, но подумав, вернулся и завалил туалет разным хламом, типа рюкзаков, свернутых палаток и спущенных надувных лодок. Когда Компас придет в себя, то сможет без проблем их разгрести, а вот зараженные, увидев препятствие, не факт, что полезут его разбирать, зная, что там пахнет рубером.
Он вышел через запасной выход и побежал к лесу. За ним увязалась пара пустышей, но они быстро потеряли его в густых зарослях. Седой обогнул этот кластер с запада, перешел через железнодорожную насыпь. Затем как советовал Бомбер с километр брел в камышах вдоль речушки и так вышел очередному городку, который больше походил на районный центр.
Ветхие трехэтажки соседствовали с коттеджами и классическими избушками. Название соответствовало внешнему виду. Перед въездом стояла типичная белая табличка, на которой черными буквами было выведено «Аскрапотки».
Глядя в бинокль Седой приметил уже знакомый по прошлому кластеру грузовик.
— Одни и те же на манеже. — прокомментировал он про себя увиденное.
Муры ходили по домам и выгоняли некоторых людей на улицу. Таких «счастливчиков» накопилось уже трое. Подъехавших ментов они расстреляли, еще до того, как стражи правопорядка успели затормозить.
Где-то справа раздалась пулеметная очередь. Седой сместил обзор туда и понял, почему не смотря на большое количество кластеров и частые перезагрузки здесь так мало по-настоящему крупных тварей.
Элитник бежал по полю, а следом за ним неслись два беспилотника. Один поливал монстра свинцом, а второй выпускал небольшие ракеты, которые взрывались рядом с зараженным, когда тот хотел свернуть в лес. На встречу ему летел третий аппарат, он одну за другой выпустил три ракеты, каждая около полуметра в длину.
Первая врезалась в невидимый барьер окружающий тварь и заставила монстра сбиться с шага и завалится на бок. Вторая ударила элитника в спину, взорвалась, разметав куски брони. Третья вошла туда же куда вторая, но взрыва не произошло, она насквозь прошила монстра и высунулась у него из груди.
Элитник поднялся и попробовал выковырять мерзкую железяку. Он был похож на Халка, что пытается почесать лопатку. Но в этот момент снова ударил пулемет и ракета взорвалась, разделив монстра на две части.
Один из муров прислушался к рации, подошел к машине и что-то сказал водиле, указывая на место недавнего сражения техники и чудища. Водитель нехотя выбрался, закинул автомат за спину, чуть не огрев им своего товарища и побежал в указанном направление.
Седой решил воспользоваться моментом. Муры рассредоточились по деревне. Можно и пошалить. Он подкрался к автомобилю, прилепил под днище кусок пластида и протянул растяжку на покрышку колеса с внутренней стороны. Стоит только машине тронуться и останутся ребята без транспорта, а если повезет, то еще и без водителя.
Седой вернулся в укрытие и продолжил наблюдение. Отбор жителей продолжался около часа, затем один из муров подошел к десятке отобранных и брал их за руку. Оставив в итоге четверых, достал пистолет и расстрелял шестерых, не прошедших отбор.
Пленников погрузили в кузов. Загремел движок. Машина начала трогаться. Седому даже показалось, что он слышит, как ударник запала врезается в капсюль. До него не сразу дошло, что звук этот раздался со спины и был больше похож на щелчок предохранителя.




Глава 21. Партизаны


Но не переживай, со мной не пропадешь, я человек нормальный, меня не раз в дурдоме проверяли.
Артем Каменистый. Практикантка.


Раздался взрыв, грузовик подбросило, передние колеса оторвало ударной волной, он проскрежетал днищем об асфальт и замер. Открылась пассажирская дверь кабины, и оттуда вывалился мур. Он закашлялся и потерял сознание, уронив бритую башку на асфальт. Водитель лежал головой на руле.
— Не дергайся! — приказал голос за спиной. — Рюкзак сними, оружие откинь в сторону!
Седой послушно снял с плеч рюкзак и бросил рядом с собой, сверху положил автомат. Полез под куртку за обрезом и вместе с ним вынул гранату. Невольно морщась от такого обращения с оружием, кинул обрез на автомат, замаскировав под звук удара вынимание чеки. «Слишком часто я стал использовать этот прием» — подумал он.
— Кто такой и что здесь забыл? — спросил незнакомец.
— Седой. Мимо проходил, а тут смотрю дяди злые да вооруженные. Дай, думаю, спрячусь, от греха подальше, а они возьми да взорвись.
— Складно лепечешь. Повернись, руки держи, чтоб я видел!
Седой повернулся, показывая зажатую в руке гранату. Его собеседник был одет в маскировочную накидку, украшенную ветвями и листьями, лицо измазано в черно-зеленый цвет, многодневную щетину было видно и через краску, висевшая на плече «СВД» тоже была замотана, как и подобает настоящему снайперу. В руках он держал «ПСС», он же «Вул», этот маленький бесшумный шестизарядный пистолет, сложно было не узнать, так как аналогов ему было не много.
— Ситуация патовая. — прервал затянувшееся молчание снайпер. — Я видел, как ты взрывчатку заложил. Все планы мне порушил. Я их в этом кластере давно караулю. Позицию нашел, чтоб прижать можно было грамотно, а тут ты влез. Собственно, поэтому и подошел, сказать, чтоб ты не путался под ногами, а ствол, это так — меры предосторожности. — он убрал пистолет. Седой последовал его примеру и поставил чеку на место.
— Враг моего врага — мой друг. — ухмыльнулся Седой и протянул руку.
— Тайга. — представился снайпер. — Ты с группой прикрытия или просто через чур смелый.
— Теперь без группы, потому и смелый.
— Понятно. Ну удачи. Будешь возвращаться в Барак не заходи, тамошний глава с мурами вась вась.
— Вкурсе. Не ты случайно группу Сыча из окружения вытащил?
— Я. Он тебе про Барак рассказал?
— Нет. — Седой кратко пересказал ему свою историю.
— Значит вы нашли моих товарищей. — помрачнел собеседник.
— Ты из группы Чеснока. — догадался Седой.
— Да. Мы так же, как и вы, в стабе покрутились, поняли, что к чему и решили Игнатыча по пути в Барак перехватить, чтоб свежаков шальной пулей не задеть. Позиции с двух сторон от дороги заняли. Показалась колона, помимо тех машин, что ты видел, с ними еще БТР ехал. Тубус у нас за гранатометчика был. Он по броневику Игнатыча выстрелил.
— И чего? — спросил Седой, не припоминая свежих следов копоти на «черепахе».
— И нихрена. Не сработал заряд. Болванка просто об корпус брякнулась и не разорвалась. Наши огонь по маленьким машинам открыли. И тоже ноль эффекта. У всех осечка! Кроме меня. Я пять раз выстрелить успел, не знаю убил кого нет. Но все пули точно в бойницы легли.
— Теперь понятно в чем дело. Мы когда в салоне перестрелку устроили, у меня тоже пистолет не выстрелил. Значит, был у них одаренный. Только почему он нам всем стволы не застопорил?
— Может растерялся и не успел, а может дар не перезарядился.
— Ну да, наверно. А тебе как выбраться то удалось?
— Чеснок скомандовал отход. По моей позиции огонь из пулемета открыли. Наводчика моего Кипаря убили. Я сколько мог щит держал, так и свалил. Вернусь в стаб, надо будет всем парням таблички заказать.
— Щит?
— Да, дар у меня. Могу сделать так, чтоб некоторые предметы телепортировались. Например, кидаешь ты в меня нож, а он бац и исчез.
— И где появился?
— А черт его знает. Может на другом конце Стикса, а может и вообще в глубинах космоса. Мне так-то похер. Боюсь только, что однажды вся эта куча телепортированных вещей разом свалится мне на голову из пространственного кармана. Там одного свинца несколько пудов. А ты что можешь, если не секрет?
— Не спать.
— Вечный караульный.
— Ага. Значит, с тех пор ты в одиночку тут партизанишь?
— Да. Правда патронов к моей крошке не много осталось. Ну да я что-нибудь придумаю. А у тебя какие планы?
— Задание выполнить. Своих вызволить и вернутся в стаб. Надеялся ты мне поможешь, в обмен на пару пачек пластида.
— Нет, спасибо — я не смертник! Максимум что могу предложить, это проводить тебя до границы Тухлянки и указать направление откуда муры прут. И то при условии, если мы всю эту шваль, что по дороге попадаться будет, раздавим. А дальше сам.
— И на том спасибо. Кстати, вас же двое с группы должно было остаться.
— Еще Мант выжил. Они его в Бэтэр погрузили и увезли.
Сзади раздался хлопок выстрела, а затем еще несколько. Муры пришли в себя, до них не сразу дошло, что взрыв не следствие снаряда гранатомета и дальнейшего обстрела из пулемета не предвидится. Они вылезли из машины и пристрелили парочку зараженных, рассредоточились, взяв под прицел всю округу и выводили пленников.
— Что делать будем? — спросил Седой, глядя на удаляющиеся фигурки муров.
— Преследовать. Думаю, им не с руки пешкодрапом да еще и с пленниками до базы чесать, они попытаются к своим прорваться в соседний кластер.
— Логично. Значит, их надо перехватить по пути.
— Есть там одно место, мимо которого они не пройдут.
— Мост. — догадался Седой, вспоминая карту.
— Он самый. Обогнать засранцев труда не составит, они такой толпой, да еще и с балластом долго тащится будут, главное на беспилотники не нарваться.
— Согласен. Показывай дорогу.
Седой едва поспевал за новым товарищем. Его спутник умело маневрировал между деревьев, перепрыгивал овраги и рытвины, переходил в брод ручьи и незаметно проползал мимо зараженных. Седому в этом плане было гораздо труднее, и он несколько раз пожалел, что у него нет такого же маск халата.
Когда они наконец добрались до места, Седой завалился на спину и успокоив дыхание спросил:
— Я так понимаю ты не первый раз в этих краях?
— Ага. Мы с Чесноком частенько здесь бывали, поэтому нас и подрядили на это задание.
— Оно и заметно. А ты снайпером еще там был или здесь уже стал?
— Не. — ответил Тайга, припадая к биноклю. — Там я биатлоном занимался, из-за этого в спорт роту попал, ребят тренировал. В армии травму получил, о большом спорте пришлось забыть. Занялся спортивным ориентирование и страйкболом. Вот на очередных сборах меня сюда и забросило. Выхожу весь такой Рэмбо в камуфляже с разгрузками на толпу рейдеров с арбалетами, да обрезами. А у меня немецкий автомат с оптикой. Стой, говорю, кто такие, стрелять буду, всех положу. Они конечно испугались, не надо мужик, мы тебе все объясним, куда ты попал, и что происходит. Надо было видеть их рожи, когда до них дошло, что оружие пульками заряжено. Ребята нормальные попались. Даже до стаба помогли добраться, правда уже там обчистили до нитки. С тех пор и кручусь как могу. Вот же гадство, через букву бля!
— Что такое? — спросил Седой, успевший немного перевести дух.
— Сам посмотри.
На мосту длинной метров пятьдесят стояло несколько десятков брошенных машин между ними топталась целая толпа слаборазвитых зараженных. Легкий противник, если не брать в расчет нескольких лотерейщиков.
— Теперь хер ты там, не наследив, засаду устроишь! — раздраженно процедил сквозь зубы Тайга.
— Это почему же? Всего то и нужно, что выманить их оттуда. Ты у нас бегаешь быстро, да и маскируешься хорошо, думаю справишься, а я пока заминирую мост.
— Самый умный, да! — фыркнул Тайга и полез в рюкзак. — На вот, минер, не облажайся. Пользоваться то хоть умеешь? — снайпер протянул ему две зеленных прямоугольных коробочки, чем-то напоминающие «МОН 50».
— Нет. Это что за чудо техники?
— МОН 111. - терпеливо начал пояснять Тайга. — В моем мире такой не было, в твоем, как я понял, тоже. Их под заказ один из ксеров клепает. Будешь смеяться, но количество поражающих элементов 666 штук.
— Да что-то как-то не смешно.
— Смотри. — он развернул мину не выпуклой стороной. — Эта пленка снимается, под ней гель-клей. Лепишь на него. Самое главное не забудь антенну вытащить, а то может сигнал не поймать. Понял?
— Да чего тут не понять.
Снайпер снова полез в рюкзак и подал Седому три похожих на штопоры предмета. — Это электровзрыватели. Вставляешь в пластид, нажимаешь вот эту кнопку сверху и все, они начинают принимать сигнал. Сработают одновременно с «монками». Ну и самое главное. — он вручил Седому похожую на кнопочный телефон с антенной штуковину. — В Улье ее дальность всего 70 метров. Тут все настройки выставлены, ничего лишнего не трогай. Жмешь черную, затем красную и будет БУМ! — Тайга развел руками изображая взрыв.
— И откуда у снайпера такое добро?
— Ну ты даешь. А кто подходы к позиции будет минировать, чтоб выиграть драгоценные несколько минут, необходимые для отхода? Вообще этим конечно Кипарь занимался, ну теперь приходится самому. — вновь погрустнел Тайга. — Давай за работу!
— Погоди. — остановил его Седой, вытаскивая из своего рюкзака пакеты с пластидом.
— Восьми хватит. — прервал его снайпер, погрузил взрывчатку в свой рюкзак, вместе с СВД засунул его поглубже в кусты. С собой он взял только малую пехотную лопатку и пистолет. Седой дождался когда товарищ скроется из виду.
Он не видел, где и как Тайга перешел на тот берег небольшой речушки. Если бы не активизировавшиеся зараженные, рейдер даже и не заметил в бинокль фигурку снайпера. Новый знакомый увлек за собой почти три десятка зараженных и растворился в зелени леса.
Седой короткими перебежками приблизился к мосту. Затем от машины к машине добрался до его середины. Там как раз в проходе между двумя рядами автомобилей была подходящая колдобина в асфальте. Седой поставил в ней одну из монок, присыпал ее щебнем и мусором коего на дороге хватало. Хлопнул себя по лбу. Разрыл, мину, вытащил антенну и снова замаскировал.
Второй сюрприз он установил в семи метрах от первого. Прятать его было негде, поэтому рейдер начал шарить по машинам. В багажнике красных жигулей он нашел несколько ведер яблок. Одно из них он рассыпал посреди дороги и заложил «МОН 111» фруктами.
Отошел подальше, оценил зрелище издали. Вперемешку с брошенными бутылками, разбросанными журналами, битыми стеклами и кусками окровавленной одежды рассыпанные яблоки совершенно не бросались в глаза. Посередине, между двумя минами, Седой поставил пластид на внутренней стороне затонированных окон внедорожника. Разлетевшиеся стекла должны добавить урона.
Не успокоившись на этом, он нашел топливный шланг и слил бензина. Затем расплескал его в салонах машин стоящих по обе стороны прохода в месте взрыва. Закончив с этим, Седой пошел назад, искать позицию для укрытия.
Подобных мест было не много. Либо салон машины, а тонированных там было всего две, либо кузов грузовика, либо накрытый тентом прицеп пикапа. Седой выбрал третий вариант. Тем более что потертая «Тайота» как раз стояла задом к мосту. И Седой мог видеть передвижение противника. Расстояние правда было предельное, и он не знал дотянется ли сигнал передатчика до электродетонатора.
Рейдер занял позицию, и когда спустя пятнадцать минут после этого в шаге от себя он услышал голос Тайги, то чуть с перепугу не пальнул сквозь тент.
— Все сделал?
— Твою мать! Я и так седой, еще ты пугаешь! — вырвалось у него. — Ты чего подкрадываешься?
— А чтоб ты не расслаблялся. — заглянув под тент, товарищ наставительно поднял палец вверх. — А если б это муры были?
— Ладно, не грузи. Ты как так тихо подобрался?
— Профессиональная тайна.
— Это уже профессиональная деформация.
— Не умничай. Где поставил?
— Видишь, между красной семеркой и черным ниссаном. Там воткнул монки, направил друг на друга. А по бокам еще пластида зафигачил. Надеюсь отсюда сигнал добьёт.
— Грамотно все сделал. Дотянет, не переживай. Без команды только не жми. Вот держи. — снайпер вытащил из кармана накидки рацию и наушник на проводке. — Это Кипаря раньше была. Без связи с наводчиком трудно бывает, разделятся при отходе часто приходится. Один пшик — они идут. Два пшика — жми. Три пшика — отходим. Если что-то пойдет не так, то место встречи на следующем кластере. Там есть болото, мимо не пройдешь, указатель стоит, если следы увидишь, значит я уже на месте. Если нет, значит жди меня, там ненавязчиво веточки надломлены вдоль тропы.
— Понял.
— Ну все, не подведи.
План был прост как первый уровень тетриса. Ждать муров в засаде. Когда группа втянется в проход между двух мин, взорвать их. Тайга добьет оставшихся из «СВД». Если кто-то попытается сбежать, Седой отрежет пути к отступлению.
Спустя почти час, наушник в ухе Седого зашипел. За это время на мосту снова скопился почти десяток зараженных. Рейдер надеялся, что они перетянут на себя внимание муров, главное, чтоб «монки» не раскрыли. А то несколько раз его сердце замирало, когда кто-то из них проходил в считаных сантиметрах от мин.
Прошло еще десять минут пока Седой наконец не услышал шаги, бренчание оружия и тяжелое дыхание. Сквозь щель в тенте он увидел, как цепочка муров прошла мимо него. Двое двигались впереди, за ними шагах в десяти следовали еще четверо, потом плелись измученные пленники, коих осталось уже трое и, подгоняя их пинками, шел замыкающий.
Двойка спереди разглядывала противоположны берег в бинокль. «Ну-ну глядите. Удачи!» — подумал Седой. Зараженные заурчали при виде добычи. Цепочка муров втянулась на мост. Идущие в голове отряда отстреливали тварей. Они пробежали мимо «монок», потоптавшись по яблокам.
Следующая за ними четверка втянулась ловушку. Раздалось двойное шипение рации и Седой выжал сначала черную кнопку, потом красную. Громыхнуло знатно. Следом размеренно застучала СВД. Полыхающие машины застлали обзор черным дымом. Но все же Седому удалось разглядеть, что двойка спереди была мертва. А вот из четверки в эпицентре зацепило только троих. Остальных двух муров и пленников накрыл какой-то полупрозрачный защитный купол.
Седой видел, что пули попадая в него просто пружинят и отлетают в сторону. Купол спал, когда пленники попадали за одну из машин, а муры заняли огневые позиции и короткими очередями расстреливали все подозрительные по их мнению места, где бы мог укрываться снайпер.
Седой выбрался из прицепа, положил автомат на капот ближайшего автомобиля и всадил короткую очередь из трех патронов в спину одному из противников. Второго тут же накрыл защитный полог. Он открыл огонь и Седому пришлось укрыться, в надежде, что если пуля и пробьет корпус, то в движке должна застрять.
Рейдер сбил обратной стороной топора боковое зеркало и аккуратно высунул его. Предмет тут же вырвало из рук, и он разлетелся на множество пластмассовых осколков, но Сейдой успел разглядеть, где прячется противник. Он снял куртку, вытащил из разгрузки «Ф1», зубами вырвав чеку и кинул куртку. Противник открыл огонь, превращая ткань в лохмотья, а Седой в этот момент метнул гранату.
Противник снова оказался в «мыльном пузыре». «Давай, трать ману, запас-то не вечен» — думал он, меняя позицию и укрывшись за грузовиком. Ему нужно всего лишь подождать, пока мур не допустит ошибку. Тайга тоже, надо думать, не сидит на месте. Рано или поздно высунется и тогда кто-то из них его зацепит.
Седой, не вынимая чеки, закатил последнюю гранату прямиком под машину, где прятался бандит. Мур начал перебегать к другой машине, а Седой открыл огонь одиночными, к нему присоединился Тайга. Рейдер буквально чувствовал, как сопротивление защитного купала слабнет, еще пару попаданий и магическая завеса порвется, дав свинцу вволю напиться свежей крови. Но снова не повезло. Враг успел нырнуть за десятку, укрывшись от огня Седого, а от Тайги его закрывал мост.
Помощь пришла откуда не ждали. Прострекотал автомат и Седой увидел, как тело мура выпало из-за автомобиля. Он в недоумении уставился на мост. Один из пленников, расстрелял списавшего их со счетов мура.
— Не стреляйте! — закричал Седой и аккуратно высунулся из укрытия.
Девушка шла, опираясь на плечо, того коренастого лохматого мужика с бородой и автоматом. Седой подбежал и подхватил ее под свободное плечо.
— Что с третьим? — спросил Седой.
— Мертв! Пуля дура! — проорал в ответ мужик. Похоже взрывом его оглушило знатно. — Что происходит? Это война? Откуда взялись те монстры?
— Потом. Все потом. С трупа все собери, я сейчас. — сказал Седой и нырнул под машину, куда закинул гранату и сунул ее обратно в разгрузку. Тайга уже переплыл к ним на берег на большой надувной лодке. «Дак вот как он перебирался через реку!» — дошло до Седого.
Свежаки легли на дно, а Тайга с Седым работая в два весла проплыли метров триста. Затем снайпер приказал править в заводь. Они свернули направо и схоронились в камышах.
— Если сейчас пойдем, такой паровоз насобираем, потом на берег не сойти будет. — прошептал Тайга и начал тихонько срезать камыши и укладывать их сверху на новичков.
— Не учуют? — спросил Седой.
— Не должны. Сейчас везде гарью воняет. Да и крови там пролили не мало. Пару часов обождем, потом двигать можно будет. Помогай давай. — сказал Тайга, указывая ножиком на камыши.
— Это от беспилотников? — догадался Седой.
— Ага. Если по близости есть, обязательно на дым заявятся.
За десять минут два рейдера замаскировали лодку так, что никакая камера беспилотника без детального рассмотрения каждого кадра не засекла бы их. Они пролежали в лодке около двух часов. Тайга оказался прав, и послушные механические пташки внешников несколько раз пролетали над мостом. Слышно было как работает пулемет. Наверно зачищали место от зараженных.
Свежаки на удивление спокойно перенесли новость о том куда они попали. Может пока от шока не отошли или еще осознание не докатилось. Тайга с Седым как могли за два часа передали им весь свой опыт выживания в Улье.
Мужик оказался предусмотрительный и стянул с трупа мура не только автомат и разгрузку, но и фляжку с живцом, ботинки, клюв и засапожный нож. В рюкзаке у бандита было все что нужно для выживания в реалиях Стикса. Тайга долго сокрушался, что это был не тот мур, который обыскивал элитника. Еще бы, с черной жемчужиной открыты многие дороги.
Лодка тронулась и прошла по реке километров пять, когда Тайга сказал:
— Вот здесь хорошее место. Одни деревни на пути.
Свежаки сгрузились на берег. Седой подарил им свой топор, пару горошин и сбагрил пустой револьвер.
Ответственность за крещение он переложил на Тайгу. Тот понимающе усмехнулся, видимо вспомнив кто крестил самого боевого товарища. Снайпер прозвал мужика Выстрел, а девушку за длинные ноги и светлые волосы Блонди. Они тепло попрощались и отчалили от берега.
— Думаешь выживут? — спросил у снайпера Седой.
— Ты не забыл, почему это место называется Тухлянка? — Седой лишь тяжело вздохнул в ответ.
Дальше плыли молча. Говорит никому не хотелось.
— Кстати, а что маркировка ВГ на револьверной гильзе значит? — оживился Седой, когда они уже готовились пристать к берегу.
Снайпер рассмеялся.
— Что неожиданный эффект?
— Ага, как петарда в сигарете.
— Вырви глаз называется. Вот смотри. — он протянул ему ПСС. Седой выщелкнул все патроны из магазина и увидел, что на последнем была та же надпись. Тайга протянул патрон от СВД с той же гравировкой. — Есть один ксер, его так и зовут Вырвиглаз. Он такие вот патроньчики под любой калибр клепает. Оружие правда не всегда выдерживает, отсюда и прозвище. В 10 % случаев либо отдачей получишь, либо вообще к хренам все разлетится и кусок затворной рамы тебе в глаз воткнется. Но зато в остальных 90 — это может спасти тебе жизнь. Еще есть с маркировкой ВГ2 — это вообще гарантированное смертоубийство. Держишь такой патрон в патроннике. Если сам стрелять вздумал, то разряжай, а если у тебя оружие украли, то вора легко опознать по оторванным рукам.
— Еще удобно, если в плен попал.
— Во-во, шаришь. — сказал снайпер, маскируя лодку в камышах. — Дальше по болотам пойдем. Ступай шаг в шаг. Если скажу не стрелять, значит не стрелять. Твой левый, мой правый. — указал он на двух подкарауливших их у берега зараженных. Седой по привычке потянулся к топору на поясе, но вовремя вспомнил и одернул себя, приготовив к бою два метательных ножа.
Тайга подрубил зараженному ногу саперной лопаткой и незатейливо проломил ему череп. Седой швырнул оба ножа в ногу твари, один пролетел мимо, а вот второй воткнулся в ляжку, зараженный запнулся и начал скатываться с полого склона. Седой не дал ему подняться, продырявив висок ножом.
— Сейчас не удивляйся. — предупредил снайпер и начал расчленять один из трупов.
— Это нахрена?
— Увидишь. — сказал Тайга, пакуя туловище в один герметичный пакет, а остальные части тела в другой. Каждый взял по пакету.
Седому все эти загадки совершенно не нравились, но он покорно плелся за своим проводником. Они несколько часов нарезали круги по болотным тропам. В некоторых местах вода начинала пузыриться, и на поверхность всплывали трупы, в других трясина затягивала зараженных по грудь и они не могли выбраться, лишь бессильно урчали вслед проходящим путникам.
— Пришли. За ствол хвататься не вздумай. — прошептал Тайга. Они по бревнышку проследовали на островок площадью метров тридцать. Посреди него был след от костра, рядом с которым лежали дрова. Снайпер открыл один из пакетов и бросил руку на дальний край острова. Раздалось хлюпанье и чавканье болотной жижи, камыши в том месте раздвинулись пропуская нечто массивное. Существо роняя на землю тину, водоросли и сгустки ила выбралось на берег.
Седой не поверил своим глазам. «Черепаха! Гигантская мать ее черепаха!» — звучало в голове.
— Это Леонардо. — сказал Тайга.
— А я без повязки и мечей как-то не признал. — выдавил из себя Седой, все еще пораженный зрелищем. Ростом черепаха была метра два, а в длину все четыре. Покрытая броней шея, шипастая голова и стройный ряд клыков говорили, что она уже давно перешла исключительно на мясную диету. Лео принюхался к лакомству и заглотил его хрустя костями.
— Лео у нас страж болота, точнее санитар. Пожирает все что сюда забредет. Если конечно с ним не познакомится как следует, говорят, он тут уже не один десяток лет. Это мне Чеснок показал, у него дар был с зараженными ладить. Вот он всю команду с этим красавцем и познакомил. Держи, ноги в руки и иди представься, а то схарчит тебя пока ты спишь. — он в буквальном смысле сунул Седому ноги в руки и подтолкнул вперед.
Рейдер проглотил подступивший к горлу ком и маленькими шашками начал приближаться к черепахе. Почуяв еду, Лео вытянул шею и часто втягивал ноздрями воздух. До черепахи оставалось буквально три шага, Седой бы и отсюда смог дотянутся и передать ногу, но Тайга сказал: «Ближе». Седой подчинился. В конце концов, если снайпер хотел его убить, то мог это сделать сотни раз куда более простым способом.
Лео вырвал ногу из рук Седого и принялся ее пережевывать. Затем он повернул голову, заглядывая в глаза рейдеру. Седой стойко выдержал взгляд болотного стража, хотя в душе у него уже играл похоронный марш. «Вот сейчас не понравится ей мой взгляд, и она откусит мне башку» — думал рейдер.
Он сжал кулаки, когда чудище принялось его обнюхивать с ног до головы, из огромных ноздрей вырывался пар, а из пасти несло еще не зарытой ямой с трупами чумных животных. От смрада закружилась голова, и Седого чуть не вырвало. Черепаха забрала вторую ногу и улеглась, разжевывая ее.
— Можешь отойти. — похлопал его по плечу Тайга. — Он тебя запомнил.
Седой облегченно выдохнул и пошел назад, все же не рискнув повернуться к Лео спиной. Черепаха съела руку, не жуя проглотила голову, а вот туловище утащила с собой в болото, где тщательно его разжевывала, чавкая добрых полчаса.
Привыкший к подобному снайпер лишь улыбался, глядя на то, как Седой гипнотизирует банку тушенки в ожидании, когда Лео перестанет хрустеть костями и рейдер сможет нормально поесть.
— Откуда ты знал, что он здесь будет?
— Как темнятся начинает, так он сюда приходит.
Чавканье наконец прекратилось, остался лишь треск костра, Седой погрел банку тушенки и застучал ложкой об жестяной корпус. Тайга достал железную кружку и заварил чай. Они передавали друг другу кружку, наслаждаясь обжигающе горячим напитком.
Тайга выложил себе лежанку из сухого камыша и улегся.
— Дежурить не надо. Лео посторожит, так что ложись спать. — сказал снайпер и отвернулся спиной к костру.
— Спасибо воздержусь. — ответил Седой. Он положил под голову рюкзак и, глядя на звезды, придавался воспоминаниям, как когда-то они с Никой гуляли ночью и любовались небесными светилами.




Глава 22. Усы лап и хвост, вот мои докУменты


Люди потеряли рассудок и орут «свобода, свобода», не понимая, что есть цена, которую нельзя платить даже за свободу.
Ник Перумов. Череп на рукаве.


Седой отогнал грустные мысли и по привычке решил сначала почистить автомат, хоть и немного, но все же пришлось пострелять. Когда он закончил, то подумал, что нужно избавится от разбитого приклада, прежде чем соберёт оружие, толку от него все равно не много, в плечо не упрешь, да и в лоб никому хорошенько не заедешь.
Сначала рейдер хотел выкрутить шурупы и вынуть приклад. Потом до него дошло, что если его вытащить останется дырка, через которую внутрь будет попадать мусор, к тому же деревяшка там обычно посажена намертво, поэтому он просто стащил у спящего Тайги поясной нож, обратная сторона лезвия которого была выточена под пилу.
Рейдер битый час пилил приклад, пока наконец чертова деревяшка не упала на влажную землю островка. Седой бросил ее в костер и вернул нож снайперу. Тот спал как убитый и даже не пошевелился. Седой уставился на свое творение. «Вот тебе и укорот» — подумал он, целясь в пустоту.
Остальную часть ночи рейдер провел за поддержанием костра, сушкой одежды и прокручиванием различных вариантов того, как он собирается проникнуть на базу муров. Большинство из возникших в голове картин заканчивались тем, что он попадет в плен.
«Да и черт с ним, на месте разберусь!» — пронеслась в голове мысль, когда солнце уже начало показываться из-за горизонта. Лео зашевелился и, ломая камыш, поплыл по своим делам. Тогда Седой наконец позволил себе заснуть и отключился на целых пятнадцать минут.
Проснувшись, он подбросил в костер пару полешек, заварил чай, погрел тушенку и поднял напарника. Они доели последние хлебные корки и перешли на галеты. После завтрака собрали пожитки, затушили костер и отправились в путь.
Тайга вел Седого совсем не теми тропами, которыми они пробирались к ночной стоянке. Через час рейдеры уже покинули болото, и булькающая жижа под ногами сменилась твердой почвой.
— Какие планы? — спросил Седой.
— Нужен кластер, который недавно перезагрузился, чтоб люди еще обратится не успели. Там можно нормальную позицию занять и караулить муров.
— Согласен.
Поиск нужного кластера затянулся до обеда. Беспилотники трижды пролетали над головой, заставляя путников прятаться в кустах. Седой даже подумывал, а не сбить ли их, но Тайга его отговорил, аргументируя это тем, что тогда еще больше крылатых разведчиков сядет им на хвост. Согласившись с доводами напарника, Седой отбросил эту идею.
Рейдеры замерли в траве на обочине дороги.
— И что просто так возьмем и войдем в город, обвешанные оружием? — спросил Седой.
— А почему нет, что они сделают, полицию вызовут? Не смеши меня. Пошли, хватить разлеживаться! К тому же обедать пора.
Город жил своей обычной жизнью. Перезагрузка произошла буквально час назад. Пройдет еще несколько часов, прежде чем шарманка сарафанного радио раскрутится на полную мощность и разнесет весть о случившимся даже до глухонемого. А пока всего лишь отключили электричество и воду, подумаешь, может авария какая, тем более воняло какой-то химией.
Седой с Тайгой шли по городу, собирая на себе столько взглядов, сколько не каждый сканер сетчатки глаза видел. Они завалились в ближайший ресторан и уселись за соседний столик, с мужчинами в пиджаках и дамами в платьях. К ним тут же подошел администратор. Высокий худощавый парень с черными прилизанными волосами.
— Простите, к нам в таком виде нельзя.
— Слушай… — Тайга присмотрелся к бейджику. — Анатолий, мы с четырех утра на съемочной площадке, не грузи, дай пожрать по-человечески. Если я все это сниму, представляешь, сколько часов гримёру понадобится, чтоб все восстановить. — Он очертил указательным пальцем овал вокруг своего лица.
Администратор помялся, но все же подозвал официанта и сказал ему обслужить их. Каждый навернул по тарелке борща, пюре с котлетой и оливье. Еще рейдеры опрокинули в себя по кружке кофе со сливками и откинулись на спинки стульев. После консервной диеты они с трудом смогли прервать свое обжорство, ведь им еще предстояло работать. Седой погладил живот и сказал:
— А все-таки есть в жизни счастье!
— Да-а-а-а. — довольно протянул Тайга. — Вот вроде обычная еда, а сколько удовольствия.
Покидать ресторан не хотелось, этот уголок спокойствия, который еще не затянуло в безумную мясорубку Улья. Администратор пристально поглядывал на подозрительных посетителей.
— Счет, пожалуйста. — объявил Тайга.
Седой недоумевающе уставился на него. Он ожидал сцену с прямым в челюсть официанту и спешным бегством из заведения, но Тайга достал из-под полы накидки пачку банкнот, демонстративно отсчитал несколько пятитысячных купюр и сунул их в меню.
— Откуда у тебя деньги? — спросил Седой, когда они вновь вышли на улицу.
— Всегда с собой ношу на всякий случай. Причем желательно нал из разных реальностей иметь, водяные знаки могут отличаться.
Седой внял совету приятеля и предложил взорвать банкомат, на что Тайга покрутил пальцем у виска.
— Вон в любой магазин зайди и возьми сколько тебе надо.
Глаза рейдера заскользили по вывескам. «Одежда, вейпшоп, разливные напитки — это все не то. О, вот оно!» — его взгляд остановился на надписи «Комиссионный». Седой отдал автомат товарищу и зашел внутрь, сходу щелкнув предохранителем обреза. Посетителей в магазине не было. Продавцом оказался молодой парень лет девятнадцати. Он оторвал взгляд от ноутбука и замер с открытым ртом.
— Бабки гони, и тогда я тебе башку не снесу. — спокойно проговорил Седой.
Парень трясущимися руками отпер кассу и так же молча протянул пачку банкнот. Седой выбрал пятитысячные и тысячные, а остальные оставил. Уже на выходе он обернулся и сказал:
— Если люди начнут обращаться в зомби, вооружись и сваливай из города. Тогда у тебя будет шанс выжить.
Наверное, этими словами он создал себе образ законченного психопата, но когда начнется заваруха, до парня должна дойти вся серьезность слов грабителя.
— Как прошло? — спросил Тайга.
— Как по учебнику. Словно всю жизнь только этим и занимался. — Снайпер лишь усмехнулся.
Спрашивая дорогу у прохожих, они дошли до главной площади. Было заметно, что беспокойство горожан нарастало, людей на улицах поубавилось. На удивленье ни одной патрульной машины они не встретили.
— Может в этой реальности нет полиции? — предположил Седой.
— Да все может быть. Я вон там позицию займу, весь город как на ладошке. — Тайга указал пальцем поверх головы вождя мирового пролетариата на здание высотой не меньше сорока этажей.
— А я по ситуации сориентируюсь тогда, если что на связи. — Рейдер похлопал рукой по карману с рацией.
Но едва он хотел свернуть во дворы, чтоб подыскать укромное не простреливаемое местечко, как услышал визг и скрежет метала, а затем знакомый цокот. Топтун бежал по улице и играючи, словно он просто забавлялся, разрывал немногочисленных прохожих. Седой встретился с тварью взглядом, и из всех людей на улице, хищник посчитал за добычу именно его.
Рейдер забежал в ближайшую подворотню и подумал было о том, чтоб подстрелить бродячую собаку и этим отвлечь внимание зараженного, но сходу отмел эту мысль. Такого он бы себе не смог простить. Цокот приближался, а единственным укрытием был мусорный бак. Седой отбросил брезгливость и нырнул в контейнер. Крышка опустилась, и рейдер остался во тьме.
По сравнению с дыханием Лео здешний смрад разложения был слаб, даже не вызвал приступ рвоты. Седой слышал, как тварь забежала во двор, покрутившись и потеряв цель из виду, она промчалась дальше. Затем Седой услышал несколько выстрелов снайперской винтовки товарища, после которых зашипела рация.
— Ты там как? Прием. — спросил Тайга.
— Порядок. Ты его убил? Прием.
— Смертельно ранил. Прием.
— Понял. Пошел добивать. Слушай, тебе там с твоей жердочки не видно нигде магазинов одежды или баню. Прием.
— Я еще до верха не добрался, пришлось с форточки третьего этажа стрелять. Займу позицию, гляну. Отбой.
Седой выбрался из бака и побежал искать зараженного. Тварь обнаружилась через парочку домов. Она ползла к одной из своих жертв. За ней тянулся кровавый след, на спине в районе поясницы зияла дыра размером с богатырский кулак, а правая нога была перебита в колене и тащилась на одних сухожилиях, брякая костяными наростами об асфальт.
Рейдер начал догонять зараженного. Топтун обернулся и попытался ускорится, но на одних руках далеко не убежишь. Седой дважды влепил картечью из обреза в рану на пояснице. Тварь заурчала от боли и уже перестала пытаться уползти. Седой приблизился на расстояние семи шагов, снял с плеча автомат и выстрелил в споровый мешок очередью в три патрона.
Топтун неловко дернулся и замер. Рейдер расковырял споровый мешок, оттащил тварь с тротуара к проезжей части и засунул труп под припаркованную машину.
— Дело сделано. Прием. — сказал он по рации.
— В двух кварталах к северу есть магазин спецодежда. Баню не вижу. Прием.
— Понял. Конец связи.
Найти указанный магазин не составило труда. Спрятав оружие в рюкзак, рейдер зашел внутрь. В нем нашлась как рабочая одежда, от медицинских халатов, до формы пожарного, так и большой ассортимент камуфляжных костюмов. Седой быстро переоделся в самый дорогой костюм и, честно расплатившись, вышел на улицу.
Там его ждал сюрприз. Седой бросил старую форму в урну, а когда поднял глаза, то увидел черный уазик, на котором белыми буквами было написано «Полиция». Из салона выскочили два молодых сержанта в черной форме, подошедшей бы больше настоящим силовикам, чем простым Ппсникам. Следом за ними вылез старшина низенького роста и с животиком, который появляется у мужиков при сидячей работе.
— Молодой человек, разрешите ваши документы? — сказал один из сержантов.
— Ты сначала по форме представься. — огрызнулся Седой.
— Что у тебя за игрушки? — не обратил внимание на его реплику старшина, указывая пальцем на рацию и подсумки с магазинами.
— Реквизит, фильм снимаем. Некогда мне, мужики, я одежду порвал, вот пришлось новую покупать, а ее еще загримировать надо.
— Что за фильм? — продолжал допытываться старшина, сузив маленькие низкопозаженые глазки.
— Фантастика, про апокалипсис с нашествием мутантов. Я главного героя играю.
— Странно, нам ничего такого не сообщали. — не отставал старшина. — Так все-таки документы можно посмотреть? — причем документы он произнес с ударением на «У».
— Усы лап и хвост, вот мои докУменты. — не растерялся Седой. — Еще раз говорю, по форме сначала представься, свои докУменты мне предъяви, потом уже что-то требуй.
Старшина принял правила игры и, вынув из внутреннего кармана корочки показал их Седому.
— Старшина Дубко Юрий Владимирович. Еще вопросы?
— А остальные?
Полицейский кивнул сержантам, и они покорно представились.
— Простите, а вот нож у вас на поясе, это тоже реквизит? — с наползающей на лицо ухмылкой начал докапываться Дубко.
— Так точно.
— А вы вкурсе, что ваш так называемый реквизит, относится к категории холодного оружия.
— Да с чего бы это, я конечно, сейчас сертификат не найду, но согласно таким критериям как длина и толщина лезвия, угол соприкосновения обуха и лезвия, отклонение при поперечном изгибе, твердость стали и прочим, данный агрегат не является холодным оружием.
— Ну мы же не можем поверить вам на слово. Нам придется изъять нож для экспертизы.
— Хорошо. Тогда давайте составлять протокол изъятия в двух экземплярах, при понятых, с моим несогласием занесенным в протокол.
«Шах и мат!» — подумал Седой. В 99 % случае этого простого заявления хватало, чтоб позарившиеся на твое добро полицейские переставали цепляться, но это был тот самый 1 %.
— Ну если вы настаиваете. — расплылся в улыбке старшина, который был похож на объевшегося зазеркальной сметаны Чеширского Кота. По обреченным рожам сержантов, рейдер догадался, что Дубко тот еще упертый баран и уже не раз из чистого упрямства проворачивал подобные вещи. И возится с протоколами и понятыми предстоит его подчиненным.
— Я могу их снять. — раздался в ухе голос Тайги.
— Не надо. — сказал Седой.
— Сам их положишь? Прием.
— Типо того. Ни в коем случае ничего не делай! Конец связи.
Конечно, Седой мог спокойно прирезать или застрелить этих троих еще до того, как они сообразят, что их начали убивать, дотянутся до обреза в рюкзаке или ножа на поясе не составляет никакого труда. Но видимо он недостаточно зачерствел и убить трех человек просто за то, что те выполняют свою работу он не мог. Да, эти полицейские потенциальные зараженные и их шансы оказаться иммунными не больше чем выучить наизусть «Войну и мир» на японском, но все же они есть и сейчас перед ним не пустыши и не внешники, а просто люди, скорей всего и не самые добросовестные, но все же люди.
— Да забирайте вы его! — психанул Седой и протянул одному из сержантов ножны. В конце концов, уж чего, а нож он себе добудет.
Старшина удовлетворенно хмыкнул.
— Ну, а теперь можно ваши документы посмотреть? — спросил он.
— Да чего вы привязались к этим документам? Ну нет их у меня с собой. В фургоне на съемочной площадке все оставил, а она за городом. Что они вам дадут?
— По базе пробьем.
— Без электричества-то?
— В таком случае, можно ваш рюкзак к осмотру? Вдруг у вас там еще холодное оружие есть.
— Слушайте, мне правда некогда. — сказал Седой. — Давайте на месте все вопросы решим. — Он вынул из внутреннего кармана пачку банкнот и протянул ее сержанту, который вопросительно покосился на старшего по званию.
— Да тут у нас не только ношение холодного оружия, а еще и дача взятки должностному лицу при исполнении. Пройдемте с нами в отделение.
— Да откуда ты такой гавнистый свалился на мою голову! — взорвался рейдер.
— Взять его! — скомандовал старшина.
Один из сержантов ухватил его за рукав, но Седой не стал упираться, а наоборот подался на рывок и впечатал менту коленом в пах.
— Сопротивление аресту! — чуть ли не радостно выкрикнул старшина. Второй сержант пытался передернуть затвор весящей на плече «ксюхи», но Седой оказался возле него и ударом ноги отшвырнул того на капот «Уаза». Когда он развернулся к старшине, то уставился в дуло табельного пистолета. По глазам Дубко Седой понял, что тот выстрелит, стоит ему только дернуться.
— Руки вверх! — приказал старшина.
— Да пожалуйста. — разом перестал упираться Седой и поднял руки.
— А я имею права хранить молчание?
— Молись, чтоб здоровье сохранить, урод. — сказал получивший в пах сержант. — Юрий Владимирович, может он нам сильнее сопротивлялся? — с надеждой в голосе спросил он.
— Даже не сомневайся, бился как японский самурай, а когда сражение было проиграно попытался сделать себе харакири, разбив голову об машину.
Второй сержант тоже поднялся и расчехлил дубинку, а затем Седого били со всей отчаянной силой, которую только вселяет в тебя вседозволенность и чувство превосходства. Но рейдеру было все равно, волшебный рубильник он дернул после первого попадания пинка в живот, а потом боль ушла. До него доносился лишь приглушенный звук ударов дубинок по его телу. В себя он решил прийти только после того, как услышал хлопок дверцы патрульной машины.
Он с трудом разлепил глаза, точнее только один из них и сразу невольно застонал. Болело все тело. Тупая пульсирующая боль волнами перекатывалась от пяток к голове и обратно. Где-то она уже начинала утихать, а других местах лишь разгоралась с большей силой.
Седой ощупал голову и насчитал четыре шишки, а если брать в расчет фингал под левым глазом, то все пять.
— Смотрите-ка, наш террорист в себя пришел. — издевательски протянул Дубко.
— Террористы — это твои родители, ибо создать подобное — преступление против человечества. — не остался в долгу Седой.
— Ты хоть понимаешь на сколько потянет содержимое твоего рюкзака?
— Не знаю, не взвешивал, килограмм на двадцать пять наверное, может даже больше.
— Ну-ну. Паясничай, пока можешь.
— Слушайте, мужики. Хотя после таких бабских ударов, я уже сомневаюсь в вашей половой принадлежности. А вот когда полицию гей парад разгонять отправляют на вас потом ваши парни не обижаются?
— Заткнись, а!
— Вы имели ввиду, что я все-таки имею право хранить молчание?
— Можешь.
— А все что я скажу, будет использовано против меня в суде?
— Смейся, смейся, в отдел приедем, там по-другому запоешь.
— Запеть я и здесь могу. — сказал он и начал горланить во всю глотку классику шансона. — Эх, Шарик, я как и ты был на цепи, Шарик, рубал хозяйские харчи, Шарик, и по ночам я видел сны, всё как и ты, всё как и ты.
Элитник наступил Седому на ухо еще задолго до того, как он попал в Улей, так что даже глухой с ангинной исполнил бы эту песню во много раз лучше. Но похоже известный в его вселенной шансоновый шлягер был здесь в новинку, поэтому первые три раза полицейские даже вслушивались в текст, но вот остальные семь не прошли так безболезненно для их слуха и психики.
Несмотря на побои, ему было весело, ведь это не зараженные, не муры, а всего лишь менты, так что он воспринимал этот инцидент, как небольшую передышку перед настоящими проблемами. Но одиннадцатый раз рейдер спеть не успел, машина подъехала к участку, и сольный концерт пришлось завершать. Седого выволокли из уазика и завели внутрь, заперев в обезьяннике с парочкой криминальных на морду типов.
— Дубко. — обратился к старшине Седой, когда тот уже собирался уходить. — Думаю ты сразу побежишь хвастаться уловом перед начальством. Если ты или твой начальник захочет узнать, почему ваш город отрезало от электричества и воды, откуда взялся зеленый туман и куда подевались знакомые вам дороги, то знаешь где меня найти.
Старшина задумчиво глянул на него, но ничего не ответил и ушел.
— За что тебя так? — спросил один из сокамерников, одетый в трико и майку мужик лет тридцати пяти с красноречивой надписью на костяшках рук — «моря» на правой и «к» на левой.
— Пропаганда гетеросексуального поведения, я так понял у них это больная тема.
Мужик заржал, его смех подхватил лежавший на лавке второй задержанный, бомжеватого вида парень лет двадцати пяти.
Седой уселся на пол, подстелив куртку под задницу и откинулся спиной на стену. Он решил, что регенерация лучше во сне и отключался раза четыре минут на пятнадцать. Сейчас он все равно не может сделать ничего более полезного, остается только ждать, когда Тайга придет его вызволять или когда полицейское начальство решит разобраться в ситуации.
Когда он в очередной раз открыл глаза, то понял, что голоса неумолкающих все это время сокамерников стихли. Один из них так и валялся на лавке, а вот второй медленно поднимался, наконец он распрямился и уставился на рейдера. Седой слишком хорошо знал этот голодный взгляд.




Глава 23, часть 1. Ипотека на свободу или сдавай органы, если не смог оказаться полезным


Мир сложен и прост одновременно, человек такое неприхотливое создание, что быстро привыкает ко всему.
Артем Каменистый. Практикантка.


Зверь с карандашом в руках стоял перед весящей на стене картой территории. Если прошлая база муров носила зловещее название Черный Город, то теперешняя звалась просто Лагерь. За три года их стаб не хило разросся. Окруженный огромной стенной и минными полями по периметру, он представлял из себя комплекс разномастных сооружений.
С южных ворот завозили пойманных иммунных. Там располагался пункт учета и распределения пленников. Чуть севернее и ближе к центру находился сам лагерь, где заключенных содержали.
В самом центре стаба стоял медицинский комплекс внешников, или как звали его муры «мясокомбинат». Не сложно догадаться, чем занимались за его стенами. Западные и восточные ворота полностью принадлежали внешникам. Люди Зверя пользовались ими лишь в крайних случаях.
В северо-восточном углу стаба располагался Вегас. Дикая смесь настоящего Лас-Вегаса и печально известной Тортуги, местный аналог рая на земле. Слева от него стояли склады с техникой и вооружением, здесь же находилась больница, и квартировал сам Зверь.
А в северо-западном углу строился жилой квартал. С каждым месяцем, он все быстрее разрастался. Система устройства стаба предполагала не только моральных уродов и тупых головорезов, в ней было место и простым клеркам, знахарям, автомеханикам и многим другим. Бывало, что кто-то из рабов в команде сборщиков умудрялся скопить достаточно средств и выкупал себя. Они тоже не желали делить кабак с и так осточертевшими рожами напарников.
К тому же в последние годы некоторые из муров обзаводились женами, а кто-то даже детьми. Разумеется, селить их нужно было отдельно, подальше от пахнущих алкоголем и женскими духами борделей Вегаса. Так и родился этот квартал, состоящий в основном из панельных двухэтажных коттеджей. Его прозвали попросту Домашний.
Зверь дорисовал в углу этого района маленький квадратик.
— Еще один дом построили. — сказал он вслух. Сидящий перед столом начальника Маршал воспринял это как знак к началу разговора.
— Может и мне там домик прикупить?
— Прикупи. Рейтинга тебе должно хватить. — ответил Зверь. — Хочу там котлован выкопать и рыбу туда запустить. Скучаю, знаешь ли, по рыбалке.
— А я вот по охоте не скучаю. На работе адреналина хватает, так что через край хлещет. — сказал Маршал и в очередной раз попытался влить в пересохшее горло кофе, но в рот упала лишь пара капель, он поставил давно опустевшую кружку и вновь уставился на босса.
— Ты хотел бы иметь детей? — спросил Зверь.
— Ну да, наверное. В том мире у меня был сынишка… Если б не белая жемчужина. — залепетал ошарашенный таким вопросом Маршал.
— Вот. Вся загвоздка в них. — кивнул Зверь и начал расхаживать туда-сюда вдоль доски с картой. — А если я скажу, что мы наладили торговлю с южанами и очень скоро сможем получать столько белых жемчужин, сколько нам потребуется?
— Это впечатляет.
— Да. Как много мест в Улье, где ты можешь получить белый жемчуг?
— Да я о таких даже не слышал.
— И снова правильно. Представь, что у тебя ребенок, сколько неизвестных тебе рейдеров ты бы отправил под нож, чтобы получить белую жемчужину?
— Столько, сколько потребуется.
Зверь ухмыльнулся и закивал. Он уселся на свое место и посмотрел в глаза Маршалу.
— Вот в этом и суть задумки. Ты один из первых кто узнал, остальным сообщу новость на следующем совете. Ты не глупый человек Маршал, на что по-твоему похоже то, что мы пытаемся здесь создать?
— На нормальную жизнь. — пожал плечами начальник группы сопровождения.
— В точку. — поднял Зверь палец вверх. — Так как по-твоему, в нормальной жизни возможно, что при рядовом выезде за беспомощными свежаки вдруг погибает пять человек! — заорал Зверь, подавшись вперед, его лицо исказила гримаса гнева, а карандаш в руке буквально рассыпался.
— Да мне что с ними в черепахе теперь ездить? — развел руками Маршал. — Виновные уже в допросной, отсюда я сразу к ним, будем разбираться, как так получилось.
Зверь встал из-за стола и, шумно дыша, глядел в окно, уперев кулаки в подоконник.
— Будем. — успокоившись, сказал Зверь. — Еще как будем.
* * *
Два мордоворота грубо схватили Нику и вывели из ангара. Там ей надели на голову мешок и повели в неизвестном направлении. Она хотела сказать: «Я сенс, критины», но все же сдержалась. Ей было страшно, но лучше уже так, чем быть изнасилованной. Внутреннее зрение подсвечивало ауры людей и не только. В одном месте, где возникла заминка с отпиранием дверей, она услышала урчание нескольких десяток глоток зараженных. А когда воспользовалась даром, то обнаружила множество слаборазвитых тварей.
Наконец ее завели какое-то помещение, где пахло табачным дымом, усадили на стул и сняли капюшон. Ника огляделась. Маленькая комнатка, похожая на типичную допросную из голливудских фильмов, даже окно, замаскированное под зеркало имеется. Дар услужливо подсветил три фигуры укрывшиеся за ним.
Дверь распахнулась, и внутрь вошел человек похожий на шерифа с дикого запада. Зачесанные назад светлые волосы доходили до плеч, он снял плащ и повесил его на спинку стула, на стол положил пыльную шляпу и остался в коричневой кожаной жилетке поверх джинсового костюма.
— Приветствую, меня зовут Адвокат. — он слегка наклонил голову и протянул ладонь для рукопожатия. — А ты, значит Ника.
— Да. — отозвалась девушка, сделав вид, что не заметила его жеста.
— Вот, это тебе. — он снял с пояса крохотную фляжку и поставил ее на стол.
Ника схватила ее и жадно присосалась к горлышку. Слабость и обезвоживание мигом отступили.
— Не дурно. — сказала она, поставив фляжку на стол.
— Так и думал, что тебе понравится. Рецепт моей жены, она столько всего туда мешает. Знаешь, зачем ты здесь?
— Понятия не имею. — скрестила Ника руки на груди.
— Чтобы ты о нас не думала, мы не типичное объединение банд муров. Среди нас найдется место каждому, особенно, талантливым людям вроде тебя. Моя задача объяснить тебе плюсы сосуществования с нами, чтобы мы пришли к взаимовыгодному соглашению.
— Ты меня типа вербуешь? — вкинула она одну бровь.
— Хм, можно сказать и так.
— И что, мне надо будет помогать ловить иммунных?
— Не совсем. Если ты примешь мое предложение, тебя вычеркнут из списков доноров и отправят на торги.
— Вы меня продадите с молотка как рабыню?
Ковбой рассмеялся.
— Я предпочитаю формулировку ограниченно свободная. Считай, что ты просто устраиваешься на работу. Ты будешь получать долю, поначалу урезанную, но со временем, если зарекомендуешь себя и, не станешь пытаться сбежать, начнешь получать как все и даже больше. У сенсов повышенный оклад. Тебе выдадут комнату. Если захочешь, то сможешь поднакопить и выплатить потраченную на тебя сумму главарю ватаги в которую тебя направят и налог на освобождение. И вуаля, ты снова сама себе хозяйка.
— И я должна поверить, что вы вот так запросто всех отпускаете?
— Не отпускаем, ты останешься в стабе, но уже будешь вольна выбирать свой путь.
— И много таких, кто смог выкупится?
— Достаточно. Например, моя жена из таких. У нее дар искать полезные вещи, теперь она не батрачит за ставку, а нанимается на рейд, к тем, кто больше платит. Мы на дом себе копим.
— Ой, как это мило, щас расплачусь. Ты еще фото ваших детишек мне покажи. Даже если все, что ты сказал правда, где гарантии, что меня не будут насиловать всей бандой в течении пяти лет, пока я не выплачу вашу ипотеку?
— Уже попытались, да. — понимающе усмехнулся Адвокат. — Собственно, для этого я и здесь. Вот прочти. — он выудил из папки документ, положил его на стол и продолжил:
— Наш главарь не глупый человек, он прекрасно понимает, что его подчинённые не самые интеллигентные люди на свете и зачастую импульсивны в своих поступках. Поэтому существует надзорный орган, который следит за тем, чтобы все условия, указанные в соглашении соблюдались, и если выявляются нарушения, то тебя изымают из ватаги и снова выставляют на торги. Главари тоже не совсем кретины, им не с руки терять такую сумму, только потому, что они не смогли обуздать либидо своих головорезов. Так что, тебе не о чем беспокоится.
— А что будет с моими друзьями?
— Понятия не имею, это не в моей компетенции.
— А оружие мне выдадут?
— Боюсь, первое время максимум, на что ты можешь рассчитывать — это нож. — Адвокат дождался, когда Ника прочтет соглашение и спросил:
— Ну так что, ты согласна?
Ника закусила губу. «А какие альтернативы?» — спросила она себя «Это хоть какой-то шанс дождаться Седого». В том, что возлюбленный придет за ней, она ни капли не сомневалась.
— Да. Где тут кровью расписаться?
— Отлично. — потер руки Адвокат и указал пальцем на место в документе. Ника поставила подпись. Ковбой попрощался с ней и вышел из допросной. Вместо него вошли трое разномастно одетых людей и уселись напротив нее.
— Ну здравствуй, Ника. — бросил тот что слева, крепко сбитый сурового вида мужик. — Меня зовут Маршал, а это Зверь. — указал он рукой на сидящего в центре. — Он здесь самый главный. Не удивляйся. Ваш случай крайне необычный и сильно нас заинтересовал. Не бойся, тебе ничего не угрожает, если, конечно, ты будешь говорить правду. Но на всякий случай мы взяли с собой ментата. — Сидящий справа низкого роста похожий на хиппи чернявый парень с дредами перебирал четки, он на миг оторвался от своего занятия и поднял руку в индейском приветственном жесте.
— И что вам от меня нужно? — спросила Ника, пытаясь, справится с захлестнувшим ее волнением.
— Расскажи, нам, как так получилось, что вы убили шестерых прекрасно подготовленных бойцов, при этом на самих ни царапинки?
Волнение куда-то ушло. Ей вдруг вспомнился Седой. Она представила, как он бы начал паясничать и, грустно улыбнувшись, сказала:
— Ну, щепотка удачи и немного женского обаяния.
Мрачная тройка переглянулась, а ментат лишь пожал плечами.
— А поподробней, с самого начала, что вас привело на Внешку?
— То же, что и всех. Жажда наживы и шило в одном месте. Мой парень был сильно ранен, и на его лечение ушли все сбережения, поэтому нашему крестному пришлось влезть в долги и чтобы их отдать, мы пошли на Внешку.
Ментат кивнул.
— Продолжай. — сказал Маршал. Ника смотрела в стол, ей не комфортно было поднимать глаза из-за тяжелого взгляда Зверя, который буквально придавливал ее.
— Мы получили черную жемчужину, и Барабас решил ее отобрать, а нас убить. Мы сбежали ночью из стаба, узнав про Игнатыча, решили прокатиться с ним. Эти его охранники пялились на меня всю дорогу, в общем, так вышло, что я из мелкашки одному в пах пальнула, а там уже слово за слово. Мой парень как-то сбежал из грузовика, а мы все очнулись уже здесь.
— То есть, это вы все начали?
— Я, если быть точнее. Но я не хотела ни чьей смерти. Просто, если прозвучал выстрел, уже ничего не исправить.
— Девчонка говорит правду. — сказал ментат.
— Что было дальше, как Игнатыч оказался в кузове?
— Его Крестный притащил, сказал, что надо сваливать, а потом всех вырубило.
— Вы знали, что Игнатыч один из нас, до того как сесть в машину? — спросил Маршал.
— Нет. — сказала Ника. «Знать и предполагать — это разные вещи» — подумала она.
— Вы хотели убить его людей, перед тем как сели в машину?
— Нет.
Ментат лишь кивнул.
— Бойцы из других машин говорят, что за несколько часов до встречи с вами на них была устроена засада, тебе об этом что-нибудь известно?
— Да. Мы нашли тела убитых рейдеров.
— Ты знала их?
— Нет.
— Вы вместе работали?
— Нет.
Ее доставали вопросами еще с полчаса, интересуясь подробностями боя. Затем вызвали Тафгая, который, увиливал, паясничал, пару раз получил по роже, но худо-бедно ответил на вопросы.
— Мертвые рейдеры, ты их знал?
— Да, пересекались в стабе пару раз.
— Что можешь о них сказать?
— Да обычные мужики. На Внешке всегда работали.
— Ты ожидал, что придется стрелять, перед тем как сесть на попутку?
— Господин прокурор, суд снимает этот вопрос, так как считает его идиотским. Это Улей, здесь всегда нужно этого ожидать.
Звук удара, заваливающиеся со стула тело Тафгая, занавес.
Затем, допросили парочку свежаков, которые подтвердили, что девчонка выстрелила первая, а потом за пару секунд перестрелка была окончена со счетом 5:0.
— Все здесь ясно. Заканчивайте без меня. Жду с отчетом. — сказал Зверь и вышел из-за стола. Остальных свежаков спрашивали уже без него. Наконец очередь дошла и до Крестного, ныне Сугроба.
— И так. — сказал Маршал. — Выходит, что вы первые открыли огонь и положили пятерых матерых бойцов за пару секунд.
Крестный вальяжно развалившийся на стуле, лишь пожал плечами.
— Горло что-то пересохло и курить так хочется, что аж покушать не помешало бы. А то у меня в таком состоянии мысли путаются.
Маршал хотел было приподняться, чтоб отвесить наглецу смачную пощечину, но ментат его остановил, достал из внутреннего кармана куртки закрытую пробкой пробирку с ядовито желтой жидкостью и протянул ее Крестному.
— Это что? — с сомнением глядя на нее спросил рейдер.
— Напиток оживляющий. — расплылся в улыбке хиппи.
Крестный вытащил крышку с громким «чпок», словно открыл бутылку шампанского. Принюхался к содержимому, пахло поприятней, чем его собственный живец. Он залпом опрокинул содержимое и попытался сфокусировать разбегающийся взгляд на Маршале. Ментат заржал и сунул ему в руку сигарету, Крестный затянулся и четыре фигурки снова соединились в две.
— Даже не хочу знать, что ты туда намешал. — сказал Крестный, с трудом сдерживающийся, чтобы не встать и не начать расхаживать по комнате туда сюда.
— Ближе к делу. — потребовал Маршал.
— Не знаю, как все началось, я в кабине был. Потом услышал выстрелы. Ну, а там, где заговорили пули, людям со своей болтовней уже делать нечего, пришлось реагировать.
— Твои спутники говорят, что не видели, как ты попал в машину.
— Я прицепился за днище, а потом перебрался в кабину.
— И зачем ты это сделал?
— Простые меры предосторожности. Я всегда подстраховываюсь.
— И как Игнатыч к этому отнесся?
— С пониманием. Проворчал что-то себе в усы и успокоился. Я ж вооружен был.
— Ты в него стрелял?
— Да.
Когда допрос кончился, всех пленников завели в большую комнату, где у них взяли кровь. А затем каждому специальным пистолетом всадили подкожный жучок в основании шеи.
— Сбежать даже не пытайтесь. — объявил один из конвоиров. — Во-первых вас вычислят, во-вторых взрывчатки в этом крошечном устройстве хватит, чтоб вам оторвало башку.
Нику увели в северную часть лагеря и разместили в крохотной комнатке, рядом со складом. Адвокат принес ужин, подробно расспросил про ее дар в присутствии ментата и рассказал, что завтра днем состоятся торги.
Тафгая отправили в Домашний район и поселили в вагончике с еще пятью рабочими. Крестного же заселили в тюрьму в комнату с еще двумя пленниками.
Возле здания, где содержали пленников был дворик, и иногда некоторым донорам разрешалось гулять. Сама территория ограждалась двойным забором, внутри которого бродили зараженные. Все их звали сторожами, а кормили этих ребята убитыми донорами. Когда требовалось кого-то запустить или выпустить, дежурный жал кнопку и из-под земли поднимались створки заграждения, образуя коридор между проходами.
Как поведали Крестному сокамерники, заключенных не всегда держали в камерах. Частенько их под конвоем гоняли убираться на территории стаба. Круче всего, если тебя отправили в Вегас, там иногда удается перехватить объедков. А хуже всего, если кормишь сторожей.
Спустя пару дней в одну из таких уборок, когда Крестного назначили на уборку строительного мусора в Домашнем, он и встретился с Тафгаем.
* * *
Зверь услышал стук в дверь и отложил папку с документами в сторону.
Маршал зашел и устало плюхнулся на стул.
— Ну и? — уставился на него Зверь.
— Надо допросить Игнатыча. Они думают, он копыта откинул. Пока понятно только, что ребята эти крутые, хоть и старательно это скрывают. Надо их к себе переманивать. Главное их пока подальше друг от друга держать. А Барабас кретин, из-за какой-то жемчужины так подставился. Он вообще выжил?
— Игнатыч в себя придет только через пару дней. Девка уже соглашение подписала. Бугай пусть пока на стройке побатрачит, с забором крови через день, а этот третий, пусть месяцок как обычный донор поживет, промаринуется так сказать. А потом можно и с предложением подкатывать. С Барабасом я уже связывался, они половину его ребят перестреляли, а вторую половину потравили. Он просит людей в подмогу выслать.




Глава 23, часть 2.


Проснулась Ника задолго до того, как пришел Адвокат и принес ей завтрак. Девушка быстро перекусила, погруженная в свои мысли она не чувствовала вкуса еды, просто механически отправляла пищу в рот.
Адвокат проводил ее в пустой ангар, заставленный лавками. Нике указал место на небольшом деревянном помосте, а сам встал за кафедру. Через несколько минут помещение заполнили несколько десятков муров. Рассаживаясь по кучкам, они галдели и ржали. Девушка услышала в свой адрес уже больше дюжины пошлых шуток. Еще она заметила, что все вошедшие были без оружия.
— Все собрались? — спросил Адвокат.
— Да. — нестройно ответило несколько голосов из толпы.
— Тогда начнем. Первый и единственный на сегодня лот! Прекрасная особа по имени Ника! В Улье уже два месяца. Сенс малого радиуса, но с очень подробной картинкой.
— Итак, начальная цена — двести очков рейтинга.
— Да ты попутал!
— Чо за дела?
— Когда это расценки так подскочили? — раздались в зале возгласы негодования. Одна группа и вовсе покинула помещение.
— О, — ничуть не растерялся Адвокат, — А я разве не упомянул, что она на днях проглотила черную жемчужину.
Заслышав эту новость, муры пошептались и успокоились.
— 205! — выкрикнул кто-то.
— 207! — тут же ответили ему.
— 215!
А дальше начался спор, с криками и руганью. Два раза вспыхивала массовая драка. Страшно представить, чтобы произошло, если б присутствующие были вооружены.
Адвокат, оказавшийся кинетиком, разводил руки в стороны, раскидывая правых и виноватых, муры разлетались на две равные кучки и больше не пытались рваться в бой. Становилось понятно, почему именно его назначили на эту должность. В итоге она ушла с молотка за 246 очков рейтинга.
— А чек выдаете? — спросила девушка Адвоката, когда тот вручал ей ключ от ее нового жилья.
— Все не так плохо, как тебе кажется. Ты отправляешься в бригаду Беса, они хорошие ловцы, с ними ты быстро накопишь нужную сумму. Вот, не потеряй, в нем теперь вся твоя жизнь.
Ника повесила на шею похожее на кредитную карточку на шнурке удостоверение. В левом углу красовалось ее фото, срок пребывания в Улье, справа стояла дата с припиской «от н.с.н.с.», а ниже надпись «ограниченно свободная».
Она медленно приближалась к скалившимся в предвкушении знакомства группе из шести муров. Ника подошла и снизу вверх уставилась на главаря банды. Худощавый, среднего роста, загорелый, лысый, он бы ни чем не отличался от половины встреченных ею здесь бандитов, если б не этот бегающий взгляд бесоватых глаз.
Бес потянул к ней руки, чтоб приобнять за плечи, как вдруг стена из тел разомкнулась и меж них протиснулась девчонка примерного Никиного возраста, низкого роста в джинсовке и темных шортах, с гладкими черными волосами чуть ниже плеч.
— Руки убрал! — рявкнула она на него. — А то пальцы по плечи откушу! — И как будто бы в подтверждение своих слов она оскалилась, обнажив ровные белые зубы, с аккуратными маленькими клыками. Муры заржали, развернулись и потащились к выходу.
— Не боись, подруга, я тебя в обиду не дам. — сказала девчонка.
— Ты ее в обиду, не дашь, а она мне даст. — обернувшись сказал похожий на татарина парень.
— С каких пор, импотентов интересуют бабы? — не растерялась девчонка.
— Да ты достала! Да прошло все у меня с тех пор, как сюда попал. Не веришь? Пошли проверим!
— Я тебе потом проверю. — недобро покосился на него, крупноватый мужик в кожаной безрукавке.
Группа вышла на улицу и, подойдя к столу начала выискивать в контейнерах сданное оружие.

— А мы сейчас сразу в рейд? — шепотом спросила Ника у пацанки.
— Нет, ты чо гонишь. Сначала отмечать покупку и только потом в рейд. Я кстати Билли.
— Типа как боксер.
— Ага, сломала своему крестному нос при встрече. — улыбнулась девчонка.
Ника с сомненьем посмотрела на ее хрупкую фигурку, но говорить ничего не стала.
— Встречаемся где обычно через два часа. — сказал Бес. — Билли, покажешь нашей новой сучке, где ее конура.
«Когда буду сбегать, пристрелю ублюдка!» — подумала Ника.
Группа разделилась, растворившись в толпе спешащих по своим делам муров.
— Ну и куда тебя определили? — спросила Билли и, не дождавшись ответа, выхватила у Ники из рук ключ, вчиталась в бирку и сказала:
— Улица Пустышей, дом 13, комната 26. Тот еще клоповник, но на первое время покатит.
— Улица Пустышей? — переспросила Ника.
— Ага. Пошли. — потянула ее за руку Билли. — Все улицы в Вегасе названы в честь зараженных. Чем круче тварь, тем улётней место.
— А где находится бар в который мы пойдем?
— На улице Топтуна.
— А что такое от эн эс эн эс? — спросила Ника, указывая на странную приписку на удостоверении.
— От начала существования нового стаба.
— А почему Вегас?
— О, это долгая история, но ты сама все поймешь, как только там окажешься.
Ника с трудом поспевала за новой знакомой, очень быстро они дошли до сетчатого забора, со шлагбаумом. Ника пропустила мимо ушей подкаты двух часовых, а вот Билли наоборот остановилась и прогнала им долгую тираду с кучей заковыристых выражений, смысл которой был в том, что оба они плод любви их неблагочестивой матери и ее умственно отсталого отца, поэтому им следует впредь совокупляться только друг с другом, чтобы не продолжать свой род во имя блага всего человечества.
— Лихо ты их! — сказала Ника.
— Проживешь тут с мое и не такое сможешь.
По пыльной дороге они дошли до первой улицы и быстро наткнулись на нужный дом. Двухэтажный деревянный барак, был воплощением понятия «ветхое жилье».
Ника с недоверием глянула на полусгнившие ступени крыльца и уставилась на Билли.
— Чо встала? — спросила та, и первая пошла внутрь, ступеньки отзывались скрипом на каждый ее шаг. Первый этаж тускло освещала лампочка Ильича. За вахтершу тут была похожая на проститутку на пенсии дамочка лет за 45, она курила тонкие сигареты и смотрела какую-то мыльную оперу.
Билли помахала ей перед лицом биркой и указала пальцем на считывающие карты устройство. Ника приложила свое удостоверение, и они поднялись на второй этаж. Билли сунула ключ в замок, но дверь и без этого распахнулась.
— Мама дарагая. — протянула она, когда заглянула в комнату.
Ника выглянула из-за ее плеча и брезгливо скривилась. На полу покрытые солидным слоем пыли валялись: бутылки, обрывки одежды, использованные презервативы и прочие прелести, которые можно встретить в бомжатниках вроде этого.
Билли пощелкала выключателем — без толку. Зашла в ванну и безуспешно попыталась открыть воду.
— А знаешь что, подруга, давай-ка ты первое время поживешь у меня.
— Всецело за. — согласилась Ника.
Они снова вышли на улицу. По дороге пара обдолбанных бродяг попыталась впарить им «ТТ» и две обоймы к нему, в обмен на пару доз спека. Билли выслала наркош подальше и продолжила рассказ о местных достопримечательностях.
— А вот это тату салон «Клеймо Стикса».
— А разве в Улье организм не выводит краску из-под кожи?
— Еще как выводит, хоть и медленно. Но тут парень работает со специальным даром. Так что очереди к нему на месяцы вперед расписаны. Если захочешь, забивай заранее.
— Нет уж, спасибо, воздержусь.
— Как знаешь. — пожала плечами Билли.
И чем ближе к центру они приближались, тем больше Вегас оправдывал свое название. Строения становились все больше и цветастее, музыка все громче, а проститутки все симпатичнее.
— Это ты его еще ночью не видела, тогда начинается самый разгар веселья. Я хоть и девчонка, но не могу отрицать, что место классное.
Они добрались до Улицы Лотерейщика и свернули направо. Уперлись в трехэтажный кирпичный домик и зашли внутрь. Комната Билли была на первом этаже. Нике понравилась эта просторная однушка. Она приняла душ, а когда вышла из ванны новая знакомая подала ей комплект чистых вещей.
— Твои тряпки я выбросила, ими только пол мыть.
— Спасибо. — искренне поблагодарила ее Ника.
— А мне вообще обязательно туда идти? — спросила она, одевшись.
— От этого никак не отвертеться.
Девушки успели попить кофе с конфетами и отправились в бар.
— Знаешь в чем твоя проблема? — спросила по дороге Билли.
— В том, что мне кажется неправильным ловить людей и отправлять их на органы?
— Неа. Ты не знаешь как себя вести. Ты боишься их. Каждого прохожего, они для тебя враги.
— Так и есть.
— Чушь. Выживание вот, что главное. Уж поверь мне, я знаю о чем говорю. В той жизни я была зоологом и немного палеонтологом. Слушай меня внимательно, подруга, чтобы выжить среди этих засранцев ты должна подстроиться. С твоим образом девочки-целочки они постоянно будут цеплятся. Мне проще, у меня есть Жатец. Иногда и он может словечко замолвить, и они отваливают. Тебе надо замутить с кем-то. Бес в принципе нормальный. Непросто удерживать такую свору в кулаке, ну он справляется.
— Ну уж нет. На такое я никогда не соглашусь. К тому же у меня есть парень, мне нужно только дождаться его.
— Уууу, подруга, да у нас тут запущенный случай. Ладно, не буду вторгаться в твою страну фей и волшебства. Просто дождемся, когда время расставит все по своим местам. Есть еще вариант. Притворись лизбушкой. Точняк! — обрадовалась Билли собственной идее. — Когда придем в бар, пялься на официанток, подкатывай к ним.
— А это ещё больше их не спровоцирует? Они же все разом захотят меня излечить от лесбиянства.
— Ага, но это только на словах. На деле Бес не допустит того, чтоб у комиссии по надзору за ограниченно свободными возникли претензии. Как бы тебе объяснить попроще. Представь, что ты приматолог.
— Кто, кто?
— Ученный, занимающийся изучением обезьян. Чтобы выжить среди приматов, тебе нужно повторять их повадки.
Тем временем они подошли к бару, большому сияющему вывеской «От заката до рассвета» зданию в стиле дикого запада, даже характерные распахивающиеся в обе стороны двери присутствовали.
В помещении было сильно накурено, играла музыка, висели разноцветные лампы. Между столами сновали официантки в коротких шортиках и юбках, едва закрывающих зад. Народу было не протолкнутся. Слева в дальнем углу устроилась их команда. Билли помахала им рукой и протащила Нику за собой к барной стойке. Они уселись на высокие стулья, и новая знакомая продолжила свой рассказ.
— На чем мы остановились, ах, да. Все что в них есть — это их крутость, и они всяческие стараются её поднять в глазах друг друга: словами, жестами, поступками — эта целая система ритуалов. Ты должна делать как они и тогда сойдешь за свою. — она развернулась к бармену. — Две бутылки светлого, на твой вкус.
— Я не пью. — возразила Ника.
— Что я тебе говорила про обезьян? Гориллы не обременены интеллектом. Есть безалкогольные? — обратилась она к бармену. Он кивнул. — Только этикетку оторви. Слушай, приятель, запомни эту крошку, когда она будет заказывать себе что-нибудь выпить, это всегда должно выглядеть как алкоголь, но быть безалкогольным. Понимаешь, меня?
Он снова кивнул. Билли взяла выставленные на стойку бутылки и провела по аппарату картой.
— И еще один важный аспект. Ты ни в коем случае не должна показывать им свою слабость. Как бы не было тяжело — терпи. Ночью можешь уйти в лес и хоть все глаза выплакать, главное, чтоб этого никто не видел и не слышал. Не ставь их выше себя, не выказывай неуважения, не дай подумать, что ты всерьез считаешь их ничтожествами. В тайне мечтай убить каждого из них и даже можешь это сделать, если у тебя будет железное алиби, но не показывай им этого в открытую. Поняла?
— Ну вроде ничего сложного.
— Просто делай как я. — подмигнула ей Билли, высунув кончик языка.
В этот момент к стойке подошел подвыпивший парень.
— Привет, красотка, за сколько ты готова помочь мне сбросить напряжение после рейда? — спросил он.
— Может лучше нижние ребра себе удалишь? Пока они отрастают, ты столько раз успеешь себе отсосать, что забудешь иной способ удовлетворения. И рейтинг сэкономишь — сплошные плюсы.
Парень не нашелся, что сказать и свалил. Но его место тут же занял новый.
— Ух, ты сенс, да еще и девушка, да еще и красивая. Очень редкое сочетание и насколько у тебя подробная картинка?
— Я, конечно, не намекаю на то, что тебе нравятся большие пушки, но похоже тебе холодно, приятель. Такой ответ тебя устроит?
— Оу, как жестоко. — притворно оскорбился парень и пошел искать цели полегче.
— Схватываешь на лету. — заулыбалась новая знакомая. — А ты что, правда видишь…
— Да нет, конечно.
Брюнетка рассмеялась и, подхватив Нику под локоть, повела ее за стол.
— Слушай, тут же столько проституток, какого черта они к нам подкатывают?
— Одно дело, когда ты стреляешь по домашним овечкам и совсем другое, когда ты подстрелил косулю на охоте. Должны же они как-то удовлетворять свое эго.
Билли подвела ее к столу и начала по очереди всех представлять.
— Это Бес — наш главарь. Мой парень — Жатец. Татарин, Битый, Фантом, Пушкарь.
— Ну что ты уже определилась, кто из нас будет греть тебя холодными ночами в рейде? — спросил Битый.
— Я бы вручила тебе приз за самый худший подкат в истории, но к сожалению уже отдала его парню, подходившему к нам за стойкой. Не думала, что его кто-то сможет переплюнуть.
Муры заржали.
Ника стойко терпела пошлые шутки и грубые ухаживания, она до суха вычерпала свой запас остроумия, отбиваясь от наглых подкатов. Роль лесбиянки ей далась на удивленье легко, она просто представляла, как будет рассказывать эту историю Седому и вот уже вместо робкого похлопывания, официантка получала ощутимый шлепок по заднице. Все бы ничего, но одна из подавальщиц, начала отвечать Нике на знаки внимания. Но в целом все прошло лучше, чем она ожидала.
— Так все. Детское время вышло, пора чистить зубки и спать. Сбор в 6 утра, где обычно. — объявил Бес, как только стукнуло 23:00. — Если кто опоздает, лишу половины оклада за рейд. Новенькая, тебя это особенно касается.
Он все еще намеренно не звал ее по имени и не назвал место встречи. Ника со всеми попрощалась, ответив на парочку предложений провести ночь не у себя в комнате банальным «Да пошел ты!». Фантазии на что-то другое у нее уже не хватало. Они с Билли вышли на улицу, и Ника закрыла глаза и с наслаждением втянула носом не пропитанный табаком и женскими духами воздух.
— Какая красотища! — сказала она, крутя головой во все стороны. В ночной темноте зазывно мигающие неоновые вывески были особенно красивы и заставляли усомниться в реальности происходящего. Даже совсем не азартную Нику Билли пришлось одергивать, не давая ей зайти в казино.
Когда они поднялись в квартиру Билли, Ника с облегчение скинула ботинки и устало завалилась на кровать.
— Надо бы тебе обувку для стаба прикупить. — заметила подруга.
— Ага. Как только заработаю на нее. Сколько обычно длится рейд?
— По-разному, смотря где рыбачить будем, обычно от одного до трех дней.
— И как мне себя вести, когда вы будете стрелять в рейдеров или ловить их?
— Геройств от тебя никто не ждет. Просто хорошо выполняй свою работу сенса и не более.
— Так и передам своей совести.
— Подруга, отбрось этот рудимент и не парься. Все будет хорошо. А сейчас свали с моей подушки, я сплю справа. И держи руки при себе, не надо мне тут твоих лесбийских штучек.
— Да пошла ты! — рассмеялась Ника и пихнула подругу локтем в бок.
* * *
В первый раз, когда Тафгай встретил Крестного, который с парочкой других пленников прибыл на уборку мусора, они лишь обменялись взглядами, возможность поговорить им так и не представилась.
Прошло уже десять дней с момента их прибытия в Лагерь, и вот они увиделись снова. Бригада Тафгая как раз пошла на перерыв, а группа уборщиков ждала, когда пригонят «Камаз» для вывоза мусора.
Здоровяк с трудом опознал своего крестного в толпе пленников. Он заметно сдал за эти дни: слегка прихрамывал на одну ногу, похудел, теперь Крестный был лысый с густой черной бородой и повязкой на левом глазу.
Тафгай отозвал его в сторону, они крепко обнялись.
— Как ты? — спросил у него Крестный. Всегда румяное сытое лицо здоровяка осунулось, под глазами появились синяки.
— Нормально. Спим по пять часов, баланду три раза в день подают, каждые три часа перерыв пятнадцать минут. Профсоюзов только нет и больничный не оплачивается, а так все как у людей. С кровью вот только что-то зачастили, последние три дня без перерыва отхлебывают, может хоть значок почетный донор дадут. А у тебя, что за смена имиджа?
— На второй день мне половину печени вырезали. А на пятый глаз. Кровь тоже через день берут. А это типа маскировка. Помнишь мура, который командовал, когда нас сюда привезли?
— Так точно. Его Кабан зовут.
— Вот-вот. Я эту свинью уже встречал в компании человека, пересечься с которым мне бы очень сейчас не хотелось. Смекаешь?
— Не очень вообще-то.
— Помнишь, я говорил, что у меня до тебя крестников не было три года. Ты, наверное, заметил, я всегда избегал этой темы. Потому, что чувствую вину за те события. Случилось это в те времена, когда я носил другое имя, звали меня тогда Клин.
Все началось банально, втретил двух парней, окрестил их Мулом и Помпой. Была у нас одна точка, с которой всегда верняк. Поднялись мы со временем до купцов, катались караванном, как положено и все дела. Мул был мощным пиромантом, а над Помпой Улей словно подшутил и подарил ему палец-зажигалку. Завидовал Помпа ему крепко, я замечал, но значения особого не придавал.
Однажды нарвались мы на элитника. Меня корпусом машины приложило, я отрубился, а когда очнулся, то узнал, что остался у меня один крестник. Мул как всегда первый в драку полез. А Помпа на себя командование принял и приказал не стрелять, сказал Мула все равно уже не спасти.
Да только выжил Мул, и когда он снова вернулся, то был уже не в настроении диалог вести. Попал наш караван в засаду к мурам, прижали нас крепко. Я один только и выбрался, а Помпа в плен попал.
Я за ними потом еще следил. Тело Помпы нашел, изувечили его с фантазией, всяких мертвецов повидал, но та картина до сих пор из головы не выходит. Вот там я Кабана и видел.
— Ну дела. Думаешь, Мул до сих пор жив?
— Возможно.
— Это, я вам доложу, крайне хреново. Надо скорей сваливать отсюда. Есть мыслишки по этому поводу?
— Кое-какие соображения имеются.
— Кстати, у меня для тебя тоже новость, мне кажется, я видел Седого.




Глава 24. Снова свежак


Люди. Спешат, мечутся. Зачем, спрашивается? Жизнь, говорите, скоротечна? Хотим успеть? Ну да, конечно. Всякое копошение ищет себе смысл. Иначе и суета не в радость…
Генри Лайон Олди. Внук Персея.


До того как обратившийся сокамерник кинулся на Седого, рейдер успел соскочить и подобно матадору выставил перед собой куртку. Зараженный бездумно метнулся вперед, свежеобращенные довольно медлительны, так что Седой успел отпрыгнуть в сторону, а пустыш с курткой на голове влетел в стену.
Рейдер тут же оказался возле упавшего противника и опустил ботинок ему на голову. Затем еще раз и еще, пока куртка не пропиталась кровью, и хруст не сменился чавканьем.
Седой подбежал ко второму сокамернику, который только начал подниматься со своего места. Он дернул лавку на себя и зараженный свалился. Рейдер схватил лавочку и с размаху долбанул ею пустыша. Противника откинуло на решетку, и Седой впечатал ботинок ему в грудь.
Пустыш снова ударился об решетку. Рейдер нанес еще один удар прямо в голову, и башка зараженного проскочила сквозь прутья. «И так сойдет» — подумал Седой и оставил противника в покое. Зараженный барахтался и урчал, но так и не смог выдернуть голову. Урчание не прекращалось, так что рейдеру пришлось засунуть в рот твари его же носок.
Седой поставил лавку на место и улегся на нее. Сейчас, когда адреналин пошел на убыль, рейдер снова почувствовал боль во всем теле. Он несколько раз отрубался. А когда в дверь сознания постучалось споровое голодание, то и вовсе перешел на энергосберегающий режим, открывая глаза лишь на пару секунд, дабы убедится, что ничего не изменилось.
В таком режиме прошло двое суток, он уже плохо соображал, а возвращение в реальный мир с каждым разом давалось все тяжелее. К тому же запах разложения стоял такой, что он тут же снова активировал дар и погружался во мрак заветной комнаты.
Наконец, когда в очередной раз ему показалось, что снаружи раздались звуки, он с трудом разлепил глаза.
— Открой уже сраную дверь! — раздался за стеной хриплый голос.
— Да не подходят эти ключи! — ответили ему.
— Дак найди те, которые подходят! Ты чо тупишь, внатуре?
Седой мигом подскочил. Голова закружилась, он покачнулся, но устоял, оперевшись на стену. По характерному говору, с вероятностью 90 % можно определить, что скорей всего это муры.
Рейдер подошел к снова задергавшемуся при его появлении пустышу, стянул с него штаны и надел их на себя, повезло, что они не были обгажены. Напялил на зараженного брюки мертвеца, а на труп свои собственные камуфляжные. Ботинки поменял на кроссовки. И последний штрих натянул на голову валяющийся на полу жиганский кипарик одного из сокамерников.
— А с какого перепугу я должен их искать, я в шестерки не записывался.
— Слышь, картежник, я тебе щас двойку пропишу, а потом туз порву, и ты из вольта в даму переобуешься. Понял?
— Как вы меня оба достали! — вклинился третий голос. — Еще раз между собой закуситесь, обоих в расход пущу!
— Метнулись оба, кто не принесет ключи, тому очко распинаем всей бригадой. — Раздался топот двух пар ног и все тот же голос произнес:
— Во дебилы. — затем с металлическим лязгом ключ несколько раз провернулся в замке и дверь распахнулась. Внутрь вошел одетый в черную военную форму бандит с перечеркивающим острое лицо шрамом.
— Братан, братуха, братишка! Не уходи! Я здесь уже два дня, братишка. Тут, тут, вон зомби! Все как в кино, братан. Не веришь сам посмотри. — прикинувшись шлангом, залепетал Седой.
— Заткнись. — оборвал его мур, закрыв нос от запаха разложения. — Кто такой? Как зовут? — гнусаво проговорил он.
— Ан…Андрей. — Седой заметил, что уже и позабыл, свое старое имя.
— Чо тут произошло и откуда здесь вон то тело в комуфляже?
— Загребли его, как и всех. Как я из базара понял, у него с собой целый рюкзак оружия был. Я подумал у него приход знатный. Он все твердил за какой-то Стикс и про то, что мы все пустыши. Я такое уже видел и не раз. А потом он как накинется на второго мужика. Башку ему между решеток запихал и на меня попер. Ну я его сначала вырубил. А он очнулся и опять за старое. Ну кароче, я чет психанул, остановится не смог и уработал его по полной.
Мур подошел к клетке и, порывшись в связке, нашел нужный ключ и отпер дверь. Седой выскочил из камеры.
— Благодарствую, братан, век не забуду! Пацанам своим всем скажу, они для тебя такую поляну накроют! Если будешь когда в Медвежьем, скажи что меня знаешь, тебе все двери открыты будут. — продолжал ломать комедию Седой.
— Но-но-но. Нет уже твоей братвы. — осадил его мур, уткнув пистолет в живот. — Ты дистанцию пока держи и вопросами не грузи. Мой человек тебя посмотрит, потом уже и поговорим. Шагай давай.
Седой пошел вперед, двое головорезов метались по участку в поисках ключей. Завидев рейдера и его конвоира, они замерли.
— Чо встали, дебилы? На выход! А раз ключи из вас никто не нашел, жопу распинываем обоим.
Все вышли на улицу, где еще один мур грузил оружие в кунг бронированного «Урала». Рейдер разглядел среди тюков свой рюкзак. Он с наслаждением втянул свежий воздух, не пропитанный миазмами разложения.
— Это чо за пугало? — спросил грузчик.
— Слышь, ты базар фильтруй! — наигранно оскорбился Седой. — Думаешь, если при своей братве, тебя за слова не подтянут?
— Осади. — остановил его мур со шрамом. — А ты Вампир, базар фильтруй внатуре, он походу не лох печальный, а авторитетный среди своей братвы человек был. Рейдеру, чей рюкзак из вещь доков вытащили башку в лепешку превратил. Проверь его.
Мур подошел и взмахнул невесть откуда взявшимся ножом-бабочкой, сделал он это так ловко, что Седой не сразу понял, почему из его руки течет кровь. Вампир присосался к порезу и, покатав во рту кровь, словно именитый сомелье, сплюнул и сказал:
— Иммунный.
— Отвечаешь? — спросил тот, что со шрамом.
— Зуб даю.
— Живца лучше ему дай. Значит, нам снова карта идет. — задумчиво сказал лицо со шрамом. — Слушай, мужик, ты эту дуру водить умеешь? — обратился он к Седому и похлопал рукой по борту кунга.
Рейдер припал к протянутой Вампиром фляжке и ощутил, как по всему телу расходится живительная влага, словно годами иссыхавший старый дуб, что попал под ливень. Недомогания исчезли, Седой вытер рукавом губы и сказал:
— Еще бы, на войне баранку крутил, на чем только не пришлось поездить.
— Не ну точно фарт попер. Кароче, меня Коготь звать. Полезай в кабину, Чугун тебе по дороге все расклады объяснит. Только это, шмотки смени, твои тухлятиной провоняли, задохнетесь там.
— А чо сразу Чугун? Утюг еще есть.
Коготь ударил болтуна под дых, ухватил его рукой за шею, нагнулся и прошипел ухо:
— Потому что я так сказал! Еще, сука, хоть раз мой приказ начнешь обсуждать, я тебя запру той камере, откуда мы свежака и вызволили и буду наблюдать, как ты подыхаешь от спорового голодания.
Вампир, даже ухом не повел, словно все идет своим чередом, он выбросил из кунга комплект вещей и Седой снова переоделся в привычный комуфляж.
— Защита спадает! — сказал Коготь. — Скоро твари заявятся.
Седой уже поставил ногу на подножку, когда главарь шайки окликнул его.
— Ты больше не Андрей запомни, почему скоро сам поймешь. Довезешь нас как надо, получишь новое имя.
Седой изобразил растерянность, мол, вообще не врубаюсь, о чем ты говоришь и залез в кабину. Чугун уже устроился на своем месте.
— Ну так чо тут за дела творятся, типа война? — спросил Седой, заводя машину. Мощный двигатель затарахтел, и рейдер ощутил расходящиеся по корпусу вибрации. Он пару раз газанул и направил колесную махину в указанную Чугуном сторону.
По дороге он усердно отыгрывал роль свежака, выспрашивая у мура подробности происходящего. Даже делал вид, что не верит, пока по дороге им не начали попадаться зараженные. Чугун поведал ему историю отряда и сразу стало понятно, почему ему определили не роль пленника, а посадили за руль.
Во-первых — это крайнее опасное занятие и смертность среди водителей в Улье больше, чем у всех остальных. Во-вторых, утром группа попала в засаду какого-то снайпера и лишилась беспилотника и четырех человек. Седой усмехнулся про себя, узнав почерк старого знакомого. К тому же машину они берут в аренду и с каждого рейда обязаны поставлять в уплату двух пленников некому Гюнтеру.
Так что возвращаться без добычи им никак нельзя, а то за такой косяк, потом накапают проценты, а если долг не отдать, то и тебя самого могут определить в «мясо», то бишь в доноры органов. Значит, Седому было необходимо приложить все силы, чтобы себя зарекомендовать и проникнуть на базу муров в составе этой группы, а не в роли пленника. Но как быть с тем, что ради спасения друзей, ему, возможно, придется помочь бандитам поймать пару-тройку бедолаг, он пока не знал.
Спустя пару часов пути они прибыли на место. Седой протаранил заросли кустов и выскочил к заброшенному автопарку, который теперь превратился в кладбище для автомобилей. Чугун дал знак остановится и рейдер загнал «Урал» между сгнившим «Камазом» и школьным автобусом.
— Ну чо Чугун тебя просветил, о местных раскладах. — спросил Коготь.
— Угу. — кивнул Седой.
— Да не то слово. Он меня достал своими вопросами, аж башка загудела. Я даже не представлял, что столько всего знаю о Стиксе.
Седой снял огромный аккумулятор и сныкал его в указанном Вампиром месте, метров за двести от автомобиля в кузове сгнившего пикапа. Когда они вернулись, то выезд «Уралу» преградила ржавая «шестерка», а на переднем колесе был блокиратор.
— Зачем столько предосторожностей? — спросил Седой.
— Затем, что он чужой. И стоит гораздо дороже наших жизней. — сказал Коготь. — Пойдем через лес. — махнул он рукой в сторону чащи.
— Может лучше другим путем? — предложил Утюг, там в два раза короче. Мы и так измотались за день. Тем более, братва базарила, что на лесной тропе кусач поселился. В прошлый раз бригада Кайла еле отбилась, а Байкер и вовсе двоих потерял.
— Что-то я не слышал о таком. — задумчиво протянул Коготь. — Ну давай срежем, раз такие дела.
Автопарк сменился автосвалкой. Ряды отживших свое машин возвышались над людьми, образуя коридоры. Муры шли расслабленно, а вот Седой был весь как на иголках. Говорить во время передвижения по Улью, не следовало, тем более в полный голос.
— Ты чо кипишуешь свежак? — спросил Утюг.
— Да после всего, что мне рассказали как-то неспокойно.
— Чо, очко жим-жим. — заржал бандит. — Не ссы, это наша тропа, сюда зараженные редко забредают.
Не успел он договорить фразу, как откуда-то слева донеслось урчание. Ему ответили справа. А затем звуки начали доносится со всех сторон. Группа как раз стояла на перекрестке.
— Чо за хрень? — завертел головой Утюг.
— Вперед! — скомандовал Коготь. — Не хватало еще за три кэмэ от нычки сдохнуть.
Далеко уйти им не удалось. Спустя сто метров из-за поворота им на встречу вывалил отряд пустышей и бегунов во главе с лотерейщиком.
— Вали жрача! — заорал Коготь и дал короткую очередь в грудь монстру. Тот даже не покачнулся.
— Дайте мне оружие! — заорал Седой, но его не слышали. Муры палили из всех стволов. Лотерейщик рухнул и другие зараженные пробежались по его телу на встречу к добыче.
— Сзади! — крикнул Седой. С другой стороны на них наплывала еще одна волна зараженных, в разы больше той, что спереди.
— Это что стая? — с паническими нотками в голосе спросил Чугун.
— Вперед! Не тупим! — орал Коготь, на ходу опустошая рожок. Седой по тихой подрезал у Утюга поясной ножик и, когда она из тварей дорвалась до него, он привычным движением засадил лезвие клинка ей под подбородок. Спереди больше не осталось тварей преграждавших путь. Отряд, уворачиваясь от рук, лежащих на земле раненых тварей нырнул за поворот.
— Все ко мне! — приказал Коготь, вжимаясь в стену из автомобилей. Вампир первый занял место рядом с командиром и положил руку тому на плечо. По другую руку встал Чугун, повторив жесть товарища. Седой и Утюг прижались спереди. Коготь положил им руки на головы.
Вынырнувшие из-за поворота десятки тварей рассыпались по коридору из авто, урчали и принюхивались. Они проходили в считанных шагах от группы, но не замечали их.
Так неподвижно они простояли около десяти минут. За это время большинство зараженных разбрелись по свалке. Седой обернулся на Когтя, лицо его покраснело, жилы на шеи напряглись, а лоб покрылся испариной, словно он уже битый час удерживает над головой гирю.
Коготь шумно выдохнул и упал на колени. Вампир и Чугун подхватили комнадира под руки. Защита спала, а те зараженные, что еще остались заурчали и бросились на добычу. Седой сделал шаг вперед и всадил нож в висок ближайшей твари.
Спустя пять минут, Коготь оклемался и смог сам бежать. Сплошная стена авто сменилась обычными грудами железного хлама. За ними снова была погоня, но на этот раз гораздо менее многочисленная. Зараженные растянулись в цепочку, так что если найти укрытие или баррикаду, их можно будет перебить.
Впереди среди ржавых остовов замаячила зелень леса. Седой разглядел отблеск и успел крикнуть «В сторону!», раньше чем до него дошло, в чем собственно заключается опасность.
Муры кинулись вправо и припали куче обломков. Дорога по которой они только что бежали взорвалась фонтанчиками от попаданий. Коготь обернулся и дал очередь по коленям нагоняющего их лотерейщика.
По ним продолжили обстрел, пули со звоном выбивали искры из листов железа.
— Утюг, давай вспышку. — Сказал Коготь, но бандита нигде не было видно. — Вот дерьмо! — выругался он и полез в рюкзак. Все это время Вампир и Чугун отстреливали преследующих их зараженных.
Командир вынул две дымовых гранаты и кинул их как можно дальше вперед собой. Вампир повторил его жест и долбанул из подствольника, по предполагаемой позиции противника. Густой дым начал затягивать пространство спереди, и Коготь полез на груду обломков, желая перебраться на другую сторону завала. Остальные последовали за ним. Стрелок в лесу начал бить вслепую.
Пару раз пули пролетали совсем рядом. Чугун вскрикнул и скатился вниз. Седому показалось, что его фигуру окутало голубоватое пламя, он подобрал его автомат, вставил новый магазин и, подхватив мура за ворот куртки потащил за собой. Но тот начал брыкаться и сам вскочил на ноги.
— Нормально все! — огрызнулся он и выхватил у Седого из рук автомат. — У меня типа броня. — он похлопал себя кулаком в грудь, и там снова вспыхнуло голубоватое пламя. Рейдер лишь пожал плечами и побежал вслед за Когтем. Тот, петляя между куч мусора, вскоре вывел их к опушке леса. Стрельба прекратилась. Противник явно потерял их из виду. По дороге их нагнал Утюг.
— Ты где мать твою потерялся? — сходу наехал на него командир.
— Вот именно, что потерялся, вы от выстрелов все вправо нырнули, а я влево. Еле вас догнал. Уроды мне в шею попали. — Он показал на красную повязку, с левой стороны шеи.
— Не ной. — рыкнул на него Коготь. — Все валим, пока они снова на след не сели.
— Но схрон в другой стороне. — сказал Утюг.
— Вот именно. Там нас и ждут.
Группа пробежала по лесу еще около двух часов и когда начало смеркаться, они наконец остановились. Седой насквозь взмок. Хорошо, что у него не было за плечами ни рюкзака, ни оружия, хотя от того же «калаша» или на худой конец пистолета, он бы совсем не отказался. Утюг кстати, в суматохе боя, так и не заметил пропажу ножа, а Седой спрятал оружие за пояс, дабы лишний раз не напоминать об этом.
— Вон на ту сопку заберемся и там заночуем. — сказал Коготь.
— А это безопасно? — обеспокоенно спросил Седой.
— Не ссы, у нее высота метров пятьсот. Ни одна тварь из любопытства туда не полезет. Да и на камнях следов меньше.
К этому времени уже сильно стемнело, так что подъем оказался занятием не из легких. Один раз Седой сорвался и лишь чудом кубарем не улетел с горы, застряв между двух молодых сосенок. Спустя полтора часа все оказались наверху.
Они поели холодной тушенки и запили ее водой.
— Ну и кто это был? — спросил Вампир, когда прием пищи был окончен.
— Кто-то из своих. — уверенно заявил Коготь. Там наше место, больше некому. Пасут нас всерьез. Сначала снайпер, теперь еще эта засада. Только непонятно откуда там зараженные взялись. Некогда их в тех краях не было.
— А вы не заметили обрывки веревок на некоторых из них? — спросил Седой.
— Внимание не обратил, может и были. — ответил Чугун.
— Не, ни чо такого не припомню. — сказал Утюг. — А у меня глаз алмаз.
Коготь погрузился в задумчивое молчание, а затем посмотрел на Седого.
— Надо тебя окрестить. — заявил он. — Держался ты неплохо. Чугун тебе объяснил, чем мы занимаемся, и тебя все устраивает. Так что считай, что с этого дня ты в нашей ватаге и звать тебя будут Урал, раз уж ты у нас за баранкой.
«Как оригинально» — подумал Седой и с трудом удержался, чтоб не закатить глаза. Вместо этого он лишь кивнул.
— Как я понял, тут все заживает как на собаке. Тогда скажи мне почему у тебя шрам какой был, такой и остался?
Коготь усмехнулся.
— А ты внимательный. Есть один жемчужник, ходили слухи, что в нем не черная и даже не красная жемчужина, а белая или вообще золотая. Но только была одна проблема, не залечиваются травмы после него. Типа плодит инвалидов. Кто только не пытался его убить, да вот не у кого не выходило. У меня банда когда-то большая была. Двадцать рыл.
Взяли мы заказ на эту тварь у институтских. Три недели ее выслеживали. Думали обычный элитник, только через чур крупный. Да только непохож он был не на элиту, не на… — он запнулся. — Не на еще одну тварь покрупнее. Гибкий сука, как кошак, язык как у ящерицы вылетает, хвост как у… — он снова замялся подбирая слова. — Знаешь, типа как у динозавра, с костяным наконечником.
Мины на него не сработали, от гранотометных выстрелов он увернулся. Пушка БМПэшная ему хвост перебила — вот и все чего удалось достичь. Покрошил он всех, меня полоснул только, я легко отделался. Забился чью-то нору, весь животным дерьмом провонял. Когда хруст костей прекратился, я выбрался. Из всех моих ребят только один выжил — Картежник. Тварь ему позвоночник перебила, тот так и не восстановился. Он теперь в стабе сидит, только игрой и зарабатывает на существование. Так что слухи — это не всегда слухи. Ладно харэ базарить. Подъем с рассветом. Ты, Урал, дежуришь первые два часа. Дальше по очереди вахта по часу. — он снял с руки часы и кинул их Седому.
Муры расстелили у кого что было и улеглись спать. Седой задумчиво посмотрел на спящие тела бандитов, но все же поборол желание прирезать их всех во сне. Он, погруженный в невеселые мысли, честно отстоял свою вахту. Затем разбудил Утюга, улегся на его место, так как своего спальника у него не было, и сделал вид, что уснул.
Утюг выждал минут пятнадцать, а затем потянулся к поясному ножу, когда того не обнаружилось, он вынул засапожный клинок и склонился над телом Чугуна. Закрыв рот рукой, он навалился на него всем телом и перерезал ему глотку.
Надо признать, сделал он это довольно профессионально, так как даже Седой, если б не видел, что происходил, подумал бы, что кто-то просто ворочается во сне.
Он прикрыл глаза, когда Утюг повернулся в его сторону. «Странная логика, свежака надо убивать в последнюю очередь или обиду за нож затаил?» — пронеслось в голове у Седого. Мур в нерешительности замер над его телом. Видимо думал, а не сменить ли цель. Но затем склонился над жертвой. И когда его рука легла на рот рейдера, Седой резко вскинулся и полоснул бандита своим клинком по руке с оружием.
Мур вскрикнул и обронил нож. Вторая рука рванулась к кобуре, но Седой уже стоял возле него, уперев лезвие ножа ему в кадык. Глаза головореза расширились от ужаса.
— Не по плану все пошло? — улыбнулся Седой.
Остальные муры уже взяли их обоих на прицел.
— Чо за хрень? — спросил Коготь.
— Он Чугуна убил и меня хотел. — тут же нашелся Утюг.
— А ты что скажешь? — обратился к Седому главарь, скосив взгляд на неподвижное тело мертвеца.
— Тоже самое, только наоборот.
— Мое слово, против его. Коготь, ты кому больше веришь мне или свежаку залетному? — спросил Утюг.




Глава 25. Значит, в муры подался?


Как сказано в одной мудрой старинной книге, «насилие разрешило больше конфликтов в человеческой истории, чем все остальные методы, вместе взятые».
Ник Перумов. Череп на рукаве.


— Вампир, нам нужна твоя криминалистическая экспертиза. — заключил Коготь.
Вампир подошел, грубо выхватил нож у Седого и поднял упавшее орудие мура, провел языком по лезвию обоих клинков, затем присосался к ране Утюга, сплюнул кровь и сказал:
— На ноже Урала, кровь Утюга. Значит, Утюг Чугуна грохнул. Жмура я проверять не буду. Я вам не падальщик какой.
Коготь зло ощерился.
— Урал, можешь отойти и волыну у него забери. Да и вообще обшманай его.
Седой отцепил пояс с кобурой и ножнами и надел на себя. Затем обыскал бандита и вытащил из рукавов пару заточек.
— Коготь, я тут не при делах в натуре. Меня Картежник за долги на это подписал. Он тебе так и не простил того случай, а когда ты его при всех обыграл — это последней каплей стало. Репутация и игры — это все, что у него осталось. Он сказал, либо так, либо на мясо меня пустит. А ты знаешь, его амбалы, сначала делают, потом думают.
— Вот урод! Я его на себе до стаба дотащил, а он обиделся как целка малолетняя. Завалю выродка! — Коготь потряс автоматом. — После тебя конечно.
— Не надо Коготь! Я все отработаю, я ради тебя горы сверну, это все Картежник. — взмолился Утюг. — Хочешь я его сам завалю? Грохну его для тебя. — мур пополз на коленях в сторону Когтя. Главарь шайки лишь брезгливо отпихнул предателя ногой и навел на него автомат.
— Жил как дерьмо и подохнешь также. — сказал Коготь. Потом опомнился и убрав «калаш» за спину, вынул нож и двинулся к Утюгу. Бывший подчиненный пополз назад, пока не уткнулся спиной в ноги Седого.
— Не убивай его, Коготь. — сказал рейдер.
— Да, да, не убивай. — заискивающе смотрел на него Утюг, вцепившись в ногу своему спасителю.
— Отвали, слизняк. — откинул его ногой Седой и вырубил рукоятью пистолета.
— Вамп, последи тут. — сказал он муру и на всякий случай отвел Когтя в сторону.
— Ну и? — выжидающе уставился на него главарь, скрестив руки на груди.
— Нельзя его убивать. Это как минимум слишком гуманно. Нас только трое осталось, а пленников наловить все еще надо.
— Ну допустим.
— Если его берем, уже, считай, половина залога за машину отбито. К тому же мы его даже толком не допросили: имена, явки, пароли и все в таком духе. Снайпер, который по вам бил, я думаю здесь не при делах, это кто-то из рейдеров шалит.
— С чего ты взял? — прищурился Коготь.
— Я в ваши расклады до конца еще не врубился и за терки местные не вкурсах. Но сам посуди, если я вас покрошить хочу, то нахрена беспилотник сбивать, он рейтинга стоит и на дороге не валяется, а случайно его никак не зацепишь — машинка быстрая. К тому же, те, кто выживут, скажут, что по ним долбили с такого-то агрегата. А я не думаю, что у вас со снайперкой каждый пятый гоняет. Шансы небольшие, но опознать могут. Так что это палево ни к чему.
Коготь кивнул.
— Едем дальше. Утюг выполняет работу, заводит вас в ловушку и дальше он не нужен, его убирают как лишнего свидетеля. Но фраерам, которые по нам стреляли нужно чем-то платить. Скорей всего вашим имуществом и пленниками, это объясняет, почему они уверенны были, что положат нас. Ты бы весь отряд не накрыл защитой.
— Не накрыл. — подтвердил Коготь.
— Вот. А такая толпа нас бы в клочья порвала. А по тем, кто выжил, уже стрелки отработали бы.
— К чему-ты клонишь?
— К тому, что в урале добра дохрена осталось. Саму машину не возьмут, она слишком приметная. Думаю, это немец как его там.
— Гюнтер.
— Ага. Он их потом по головке не погладит. А время позднее было, значит, они тоже где-то сныкались до рассвета.
— Я даже знаю где. Там у нас типо стоянка организованна. Со складом и прочими делами. Их много таких по территории раскидано. Если кому надо переночевать или раненных где-то скинуть, мы в таких местах останавливаемся. Как раз к нему и шли.
— Если выйдем сейчас, к утру туда успеем?
— Должны. Да ты псих. Нас трое осталось, а их хрен знает сколько! Не стоит ради хабара так рисковать. Я молчу про то, что ночью идти по Улью — это самоубийство.
— Ты не понял, Коготь. Я их живыми взять хочу. А кого мы еще втроем тебе наловим? А если снова на снайпера нарвемся — все пиши пропало. Мы щас наш электрический прибор допросим и узнаем все, что нам нужно. Ну так как, ты в деле?
Коготь тяжело вздохнул.
— Сначала с этой швали все вытрясем, а там видно будет.
Допрос длился не долго. Утюг сходу все выложил, лишь бы его оставили в живых. Догадки Седого подтвердились. Зараженных наловили в ближайшем кластере и привезли на свалку, заперев в контейнерах.
Наемников было семеро. Один с помощью своего дара контролировал зараженных, чтоб они не напали на наемников, еще четверо, с каждой стороны перекрёстка, должны были добить тех, кто выжил бы после атаки тварей, а оставшиеся двое караулили в лесу, на случай, если кто прорвется по прямой.
Но случилось так, что людей в группе было всего пять и Коготь смог всех укрыть. Противники не смогли подобраться к ним из-за разбежавшихся зараженных, которые вышли из-под контроля и попытались сцапать бандитов.
Муры кстати оказались из шайки некого Боксера. Как сказал Коготь:
— Тупой бык, но вот зам его — Шип, в натуре голова. Только за счет этого и тянут. Братва за ними серьезная, так что полюбас в стабе терки будут. Ну не беда, как-нибудь затележим.
На том и порешили. Утюгу связали руки, в предстоящем спектакле ему отводилась важная роль. Седому досталось все его имущество, а именно «Вепрь-12 Молот» и немецкая компактная машинка «MP-5», две гранаты «РГД-5», светошумовая «Заря-2», это не считая разгрузки и рюкзака. Вещи Чугуна поделили примерно поровну на три части. Все лишнее барахло сгрузили на Утюга, который теперь нес на себе два рюкзака.
Отряд спустился с сопки. Тяжелей всех конечно пришлось предателю. Так что Коготь выписал ему пару ободряющих пинков, и группа двинулась к цели. Идти по ночному Стиксу оказалось не так страшно, когда знаешь, что в команде есть баласт, который в любой момент можно бросить как приманку.
Но к рассвету, как планировали, они все равно не успели. Большинство местных элитников днем прячется от беспилотников и выходит на охоту только ночью. Поэтому им часто приходилось подолгу пережидать опасность. Коготь постоянно врубал свой дар, укрывая группу от взора очередной твари.
Добрались до места они только к семи утра. Им повезло. Наемники все еще были там. Незнающий человек никогда бы не заметил замаскированную в густых ивовых зарослях дверь в бункер. В упор вход в убежище выглядел как бетонная кабинка туалета с бронированной дверью.
Отряд спрятал рюкзаки, в последний раз проверил снаряжение и занял позиции. Седой расположился прям на крыше будки. Утюг подобрался к двери и начал в нее барабанить.
— Боксер, это Утюг, открывай!
Спустя пару минут массивная створка отворилась, оттуда высунулось дуло автомата, и чей-то грубый голос приказал:
— Два шага назад сделал!
Мур подчинился.
Из бункера высунулась большая лысая башка, со складками на затылке, она внимательно осмотрела округу и уставилась на Утюга.
— Лось, здарова!
— Здоровей видали. Чо приперся?
— Времени нет, Лосяра. Веди к боссу. — затараторил предатель. — Я всех своих кроме Когтя ночью прирезал. А сам он ушел, к «Уралу» поперся, хочет в стаб свалить.
— Кто там? — раздался снизу чей-то голос.
— Утюг приперся, говорит, к Боксеру базар срочный.
— Оружие отдай. — обратился Лось к незваному гостю.
Утюг покорно снял с плеча автомат без патронов и нож с пояса. Лысый громила небрежно обыскал визитера, запустил Утюга внутрь и потянул на себя массивную створку. В это время предатель всадил ему в бок спрятанную заточку и закрыл рот, а спрыгнувший с крыши Седой полоснул здоровяка по горлу, чуть не оттяпав Утюгу мизинец и воткнул нож в сердце.
Они вдвоем придержали тело Лося. Из кустов вынырнули Вампир и Коготь. Группа двинулась вниз по крутой лестнице, едва освещенной тусклой лампой. Утюг шел первый, за ним Седой, Коготь и Вампир.
Они спустились на один пролет и повернули налево в узкий коридор, который привел их в квадратное помещение, с тремя дверьми. Одна спереди и две по бокам. Вампир и Коготь, не сговариваясь, направились каждый в свою сторону. Левая была заперта, а вот правая оказалась туалетом, Коготь приложил кого-то прикладом по затылку и подхватил тело. Вампир тут же связал пленника и запихал ему в рот кляп.
— Здарова, братва. — расплылся в улыбке Утюг, открывая дверь. Муры сидели на лавках за круглым столом в центре небольшой комнатушки. Брошенные Седым и Когтем светошумовые вылетели из-за плеча Утюга с задержкой в две секунды между друг другом. Дверь захлопнулась, Утюг отпрыгнул за стену. Раздались хлопки. Затем Седой снова распахнул дверь, высунул из-за поворота руку, метнул туда по очереди две «РГД», а Коготь добавил две дымовых и захлопнул дверь.
Рейдер закрыл уши и открыл рот. Дважды бабахнуло. Пол дрогнул. Стены убежища тряхнуло так, что посыпалась штукатурка и мигнули лампочки. Группа выждала секунд двадцать и Коготь в шелку двери заорал:
— Чо крысы позорные, еще не сдохли?
В ответ слышались лишь хрипы, кашли, стоны и матерщина. Группа выждала еще минут пять. И Седой прокричал:
— Есть кто живой?
— Чо надо, уроды? — раздался чей-то хрип, быстро сменившийся булькающим кашлем.
Утюг пробил двойку по воздуху, намекая, что говорит Боксер.
— Слышь, Боксер, за базаром следи! Если хотите жить, разрядите стволы и по полу катните к двери. Иначе мы эту светомузыку со спец эффектами повторим. Если какой фокус выкинешь, то мы вас всех тут просто перестреляем как собак.
— А какие гарантии?
— Слово мое гарантия, я за базар отвечаю. Ты не в том положении, чтоб права качать.
— Куда волыны кидать, не видно нихрена. Ваши шашки тут все затянули, а вентиляция не вытягивает толком.
— А ты на звук голоса. Давай, ты мальчик умненький, справишься, мы в тебя верим.
Раздалось какое-то копошение. В дверь прилетел пистолетный магазин, затем покрытый позолотой пистолет неизвестной Седому модели.
«Понтатрез неочемный» — подумал Седой и сам себя мысленно одернул. Он в шкуре мура всего второй день, а уже начал деградировать. Следом прилетел дробовик, Седой узнал в нем пятисотый «моссберг» без приклада. И еще один пистолет, классическая «Беретта».
— А ножи?
Два клинка звякнули о дверь. Тем временем Вампир успел сбегать наружу и принес длинную палку. Он подтянул ей все брошенные предметы.
— Так, а теперь выползайте по одному. — скомандовал Седой и группа отбежала обратно в коридор, взяв дверь на прицел.
Первым выбрался Боксер, оказавшийся широкоплечим полноватым лысым мужиком лет за сорок с опухшим лицом и толстенной золотой цепью на шее. Он аккуратно отворил дверь и выглянул. По блуждающему взгляду было понятно, что глаза у него сильно пострадали. Он продолжал ползти на четвереньках, оставляя дорожку красных капель на полу. Его куртка в районе груди была пропитана кровью. Утюг подбежал к нему и, отозвав подальше от двери, связал.
— Следующий! — крикнул он.
Спустя несколько минут на брюхе выполз еще один мур. Лицо, правую ногу и руку ему искалечило осколками. Остальные бандиты видимо пострадали слишком сильно, так как никакой ответной реакции от них добиться не удалось.
Утюг вытащил их по одному. У двоих была контузия, многочисленные рваные раны и обильная кровопотеря. А еще одному повезло меньше других, осколки пробили ему легкие, и он захлебнулся кровью. Боксера спасло то, что когда влетели гранаты, он успел завалиться и опрокинуть стол.
Всех пленников наскоро перевязали, вкололи им спек и вырубили тех, кто сам не отключился. Затем предстояло самое интересное — пригнать грузовик и сгрузить добычу. В бункере обнаружилась необычная находка. За запертой дверью нашлась хрупкая светловолосая девчонка лет семнадцати. Она испуганно пялилась на вошедшего Когтя.
— Шалава нам не помешает. Стресс снимать будем. — заржал Коготь.
— Кто такая, как давно здесь? — спросил Седой.
— Маша. Со вчерашнего дня. Можно мне попить?
— Угу. — сказал Седой и, сняв с пояса у одного из пленников фляжку с живцом, бросил ее девушке. — Пей, не нюхай. Сразу полегчает. Есть будешь?
Маша часто закивала. Седой зашел в задымленную комнату и фактически наощупь отыскал там две банке тушенки, открыл их ножом, поставил перед пленницей и закрыл дверь. «Это пока все, что я могу для тебя сделать» — отправил он ей мысленное послание.
— А ты, я смотрю, добрый парень. — сказал Коготь, смерив Седого изучающим взглядом.
— О товаре забочусь, как бы не откинулась от спорового голодания.
— Ну-ну.
— Кто со мной за машиной пойдет? — спросил Седой.
— Я. - ответил Коготь. — Перекур пятнадцать минут и за дело.
Седой пополнил запас гранат, подобрал клюв, отхлебнул живца и по-быстрому заточил банку рыбных консервов.
— Я наверху подожду. А то тут дышать нечем. — сказал он и вышел из бункера. На улице рейдер несколько раз глубоко вздохнул, прочищая легкие и залег в кустах.
Коготь поднялся через пять минут.
— Как обстановка? — спросил он.
— Пока все тихо.
Они пошли к нужной точке по натоптанной тропе.
— Тропа демаскирует. — заметил Седой.
— Нам здесь боятся некого. Это наша территория.
До свалки добрались без происшествий. Перед самой свалкой наткнулись на тело изорванного в клочья топтуна.
— Беспилотник отработал. — пояснил Коготь.
Седой заметил, что перед ним Коготь не рисуется, если и вплетает блатные слова, то по минимуму и скорей рефлекторно, чем осознано. Седой отвечал ему тем же и они оба соблюдали это негласное соглашение.
По пути к грузовику встретили нескольких зараженных. Когтю пришлось активировать свой дар, чтобы подобраться к ним на расстояние удара незамеченным.
— А у вас ничего бесшумного нет? — спросил Седой, нарочито неуклюже пытаясь вскрыть споровый мешок лотерейщика.
— Не, мы ж не рейдеры какие. Нам оно без надобности. Редкого энтузиаста можно встретить с арбалетом, да и то, если он к нам из сталкеров переметнулся.
Они быстро преодолели коридор из машин и добрались до «Урала».
— Я пока блокиратор сниму, а ты за акумой топай. — сказал Коготь. — Я защиту поставлю, к этому месту твари минут пятнадцать не подойдут.
— Угу. — хмуро отозвался Седой. Ощущение чужого взгляда давило, и обостренная паранойя настойчиво намекала на поиск укрытия. Пригибаясь, Седой короткими перебежками добрался до нужного пикапа. Он хотел подойти, откинуть рванный брезент и взять аккумулятор, но знакомый голос сказал:
— Не советую подходить так близко. Там мина. Вас ждали.
Седой резко обернулся, но никого не увидел.
— Прямо перед тобой. — подсказал голос.
Рейдер вгляделся в кучу железа шагах в десяти от него и с трудом различил в ней глаза. Тайга поднялся и, не опуская пистолет, подошел к Седому. Зеленную накидку он сменил на ржавую, с кусками проволоки.
— Значит, в муры подался? — спросил он.
— Это единственный способ попасть к ним на базу.
— И много честных рейдеров уже переловил?
— Ни одного. А вот муров целую группу. Откуда знал, что я здесь буду?
— Дошло, что у них должны быть схроны. Начал выпасать, следить. Нашел это место. Видел, как на твой отряд засаду готовят. Думал когда шумиха начнется под шумок всех положу, но тут твоя морда в прицел попала. Пришлось делать так, чтоб до тебя зараженные не добрались.
— Дак вот оно в чем дело. Ну спасибо.
— Считай, это плата за то, что кинул тебя в мусарне. Ты правда считаешь, что дело выгорит, думаешь твоя девка все еще жива?
— Я тебе про нее ничего не говорил.
— Да брось, стал бы ты так рвать жопу, если б дело было в одних только друзьях.
— Чего ты хочешь?
— Вот, держи, я тут парой интересных игрушек обзавелся. — снайпер протянул Седому миниатюрную рацию.
— Каналы настроены. Только не забывай переключать на новый, после каждого сеанса. Если что-то пойдет не так, я прикрою. Буду тут неподалеку ошиваться.
— Спасибо. — сказал Седой и протянул ему руку. Тайга крепко ее пожал, молча развернулся и скрылся за одной из множества брошенных машин.
Рейдер обошел кузов пикапа с другой стороны, вынул аккумулятор и потащил его к грузовику.
— Чо так долго? — наехал на него Коготь.
— Заметил мину, пришлось все проверять.
— Ааа. — понимающе протянул Коготь. — Я тут тоже две растяжки обезвредил.
Седой установил аккумулятор. Они вместе с Когтем отодвинули блокирующую проезд машину и выехали с кладбища автомобилей. На «Урале» до бункера домчали всего за полчаса.
Сначала сгрузили в кунг пленников. Пристегнули их наручниками к специальным перилам и закрыли выдвигающуюся решетку, разделяющую кузов на две части. Затем перетащили все барахло. Когда самая тяжелая работа была закончена, то Седой с наслаждением пробил Утюгу хук в челюсть. Коготь и Вампир запинали его, а затем связали и отправили к остальным заключенным.
— Девку регистрировать не будем. — сказал Коготь.
— Как так? — спросил Седой.
— Стресс снимать надо? Надо. Дак нахрена тогда рейтинг тратить, когда есть бесплатный вариант. Все сделаем по красоте.
Коготь выволок девчонку за локоть. Она сильно щурилась от света.
— Что происходит? Кто вы? Что это за место? — попыталась завалить его вопросами Маша.
— Заткнись и сожри вот это. — Коготь протянул ей пригоршню разноцветных таблеток и бутылку воды.
Девушка с сомнением посмотрела на таблетки и покосилась на Седого. Но он сделал вид, что не замечает ее взгляда. Маша начала по одной закидывать капсулы в рот. Она проглотила четыре из них, выронила бутылку и упала на землю.
Седой невольно поморщился. «Мог бы и поймать» — подумал он. Коготь закинул девчонку на плечо и затащил в кунг. Внутри Вампир уже поднял плиты пола, и Коготь аккуратно уложил Машу в тайник. Вампир остался в кузове, а главарь полез в кабину.
— И часто вы такое мутите? — спросил Седой, заводя машину.
— Неа. Бабы в Улье, явление редкое, так что при всем желании часто не получится.
— А что будет, если запалят?
— Ну спишут чуток рейтинг — не страшно. Я ж ее для благого дела укрыл. Так и так она на панель попадёт. А какая разница раньше или позже? Вот приедем, пойдем в Лас-Вегас отмечать, тогда то ты и поймешь, что даже в этом мире, есть место, где можно кайфануть от души. Трогай, давай.
Седой внимательно следил за дорогой, пытаясь запомнить каждую деталь маршрута. Чем ближе к стабу, тем чаще попадались беспилотники и другие муры.
— Во, на главную трассу выезжаем. — сказал Коготь, когда они поднялись в горку и выехали на широкую полосу асфальта. Спустя 10 минут их догнал «БТР» и знакомая уже лего в компании пары буханок.
— Не одни мы с промысла возвращаемся. Но только мы не лохи печальные. Этот мусор на буханках постоянно дохнет. Мало кто из них в авторитетных людей выбиться успевает. — вещал Коготь. — Поддай газу, уже в кабак забиться охота.
Первый блокпост миновали без проблем. Чтоб пропустить незнакомую рожу Седого постовому хватило лишь нескольких фраз Когтя.
— Это близкий мой.
— Чо то я его раньше не видел. — сказал постовой.
— А он новичок.
— Новичок, а уже близкий?
— Вот так бывает в Улье, братан.
— В натуре. — согласился мур и пропустил их дальше.
А вот на втором блокпосту возникла заминка.
— Чо за дела, Коготь? — наехал один из муров. — Какого хера у тебя Боксер на положении мяса?
— Не лезь не в свои дела. Если я этого дебила печального опустил до мяса, значит, было за что.
— Старшие будут недовольны.
— Со старшими, я как-то разберусь.
И едва блокпост скрылся из виду, им навстречу вылетело несколько грузовиков.
— Твою мать! Крыса на посту была. Это братва Картежника.
Седой снял с предохранителя пистолет-пулемет и расстегнул кобуру с «ТТ». Машины перегородили проезд, и на дорогу вывали вооруженные боевики. Рейдер опустил стекло, открыл дверцу и прицелился с «Вепря» в одного из бандитов.




Глава 26. Конец пути


Я пришел сюда бороться за свободу моей планеты и моего народа так, как я это понимаю. Я не собираюсь покупать победу гекатомбами невинных жертв. Высокопарно звучит, но что поделать. Мы излишне стесняемся «высокопарных» слов и выражений. Хотя именно они отражают наши самые и чистые стремления.
Ник Перумов. Череп на рукаве.


— Чо за беспредел Коготь? — выкрикнул один из головорезов, выйдя вперед.
— Не ваше собачье дело! — огрызнулся он.
— Не по понятиям с авторитетным человеком так обращаться.
— Ты фуфло не гони! А пытаться своего завалить не западло? Вот щас мы к старшим поедем и порешаем, чьи понятия имеют вес.
— Ты походу считать разучился. Отдавай Боксера с братвой, и разойдемся по-хорошему.
— Хер вам, а не Боксер! Если попробуете его силой взять, мои кореша всю эту шваль просто изрешетят, и делайте потом с этим фаршем чо хотите. Это мое последнее слово, остальное пустой базар. А щас свалите с дороги, пока никто маслину не словил.
Ситуация была патовая и противник растерялся. Главный из банды переговорил с кем-то по рации и снова вышел вперед.
— Сколько ты хочешь, чтобы дело замять? — спросил он.
— Передай Картежнику, что мне с этим чертом переговоры вести западло. — сказал Коготь, захлопнул дверь и кивнул в сторону бандитов.
Седой тоже хлопнул дверцей, поднял окно, втянул голову в плечи и, направив «Урал» в самый центр преграды на стык двух машин, утопил педаль газа. По кабине тут же застучали пули. Бронированные стекла покрылись паутиной мелких трещин. Рыча как разъяренный зверь, грузовик въехал в баррикаду и столкнул одну из машин на обочину и прорвался сквозь заслон.
Седой распрямился. Все колеса оказались пробиты, рейдер вцепился в руль, чтоб удержать машину на дороге. Бронированная махина едва плелась, а следом за ней уже бежали разъяренные муры. Коготь приоткрыл дверцу и выбросил пару гранат. Зеленые тушки подпрыгивая, покатились по асфальту, заставляя, преследователей залечь.
Они уже оторвались от головорезов метров на сто, когда один из них резко вырвался вперед, догнал грузовик за считанные секунды, запрыгнул на подножку, распахнул дверь и потянул Седого на себя. Все это произошло так быстро, что рейдер едва успел выдернуть из кобуры «ТТ».
Он не целясь несколько раз выжал спуск. Но мура там уже не было, он оббежал грузовик и, раскрыв другую дверцу, закинул внутрь гранату. Коготь и Седой испуганно переглянулись и выпрыгнули наружу.
Седой прокатился по асфальту, услышал взрыв и как «Урал» во что-то врезался. Над ним промелькнула чья-то быстрая тень, а затем часто застучали выстрелы, и раздалась серия взрывов. Он попытался уползти, скатится с асфальта. Но тут его накрыло взрывом и отбросило с обочины.
Когда он пришел в себя: в ушах звенело, голова кружилась, а во рту был привкус железа. Седой попробовал подняться, замечая, что с его лица ручьем льется кровь. Послышались чьи-то голоса, он почувствовал, как его пытаются поднять, все тело отозвалось жуткой болью, и рейдер активировал дар.
Он очутился в уютной темноте. Кто победил? Что теперь с ним будет? Все это было здесь не важно. Седой попытался вслушаться в звуки снаружи, но не смог различить ни слова среди хора голосов. «Да и пошло оно все» — подумал он и просто закрыл глаза.
Впервые за долгое время, ему снова снился сон. Он видел дверь своей квартиры. Снова и снова Седой стучался в нее, но ему никто не открыл. Рейдер проснулся, но по привычке не спешил подавать признаков того, что пришел в себя.
Прислушался, вокруг тишина, лишь в паре шагов раздавалось чье-то сопение. Он открыл глаза и огляделся. Обзору что-то мешало. Седой притронулся к лицу. Оно было замотано бинтами. Рейдер приподнялся на локтях. Он находился в обычной больничной палате. С той лишь разницей, что в ней имелся балкон. За окном уже стемнело.
Его койка стояла справа от входа. В самой двери наверху имелось небольшое прямоугольное окошко, чтоб персонал мог посмотреть на пациента, не заходя в комнату. Рядом с кроватью в кресле спал Коготь, от которого несло водкой, в его руке торчала предназначавшаяся Седому капельница. Рейдер потряс Когтя за плечо — не помогло. Тогда он пошлепал его по щекам, тоже безрезультатно. «Ладно, черт с тобой» — подумал Седой и встал с койки.
На прикроватной тумбочке стоял граненый стакан с мутно коричневой жидкостью. Седой принюхался, воняло так, что сознание мигом прочистило, словно нашатырем. «Однозначно живец» — мысленно заключил он и сделал несколько больших глотков. Напиток был настолько дрянным, что у него аж слезы вышибло из глаз.
Седой вышел на балкон. Он оказался длинным, сразу для двух палат. Прохладный воздух приятно обдувал лицо. И рейдер стоял так несколько минут приводя мысли в порядок. Рейдер заглянул в соседнюю палату и не поверил своим глазам. Сердце забилось как бешенный пес в клетке при виде кошки.
На койке лежал Игнатыч и пялился в висящий на стене телевизор. Седой с трудом узнал его. Дальнейшее действия он выполнил словно в трансе. Как персонаж игры, которым управляет игрок.
Рейдер открыл балкон и шагнул в палату. Мур с опозданием обернулся на звук и Седой уже приблизился к койке.
— Узнаешь меня, сука?
Зрачки Игнатыча расширились от ужаса. Он хотел закричать, но у него вырвалось лишь сипение. Седой выхватил подушку у него из-под головы и набросил ее ему на лицо, навалившись всем телом. Мур дергал конечностями, пока наконец его руки не повисли плетьми.
Рейдер взбил подушку и подложил ее под голову мертвецу. Взял с прикроватной тумбочки яблоко и наткусил зубами Игнатыча. Бросил яблоко на пол, а кусок запихнул поглубже в глотку. Затем он вернулся в свою палату, лег на койку и дернул рубильник.
Провалившись во мрак, Седой воспроизвел в голове произошедшее. «Безумие какое-то. Я даже осознать ничего не успел. А ведь я в Улье только два месяца. Что же будет дальше?» — подумал он. Рейдер просидел в своей комнате еще какое-то время, осмысливая произошедшее, пока снаружи не раздались голоса.
— Очнись, придурок. Коготь, мать твою! Ну ладно, ты меня вынудил. — раздался электрический треск.
— А? Что? Бледный, ты чо попутал? — заплетающимся языком сказал Коготь.
— Это ты походу попутал. Он не зарегистрирован, если начальство узнает, они меня в позу так поставят, что потом не разогнутся будет. Мы с тобой договаривались, что я его по-быстрому штопаю и вы сваливаете.
— Базара нет, извини, братан, чет меня разморило. Тяжелый рейд был. Можешь его разбудить?
— Без проблем. — снова раздался звук разряда.
Седой понял, что пора приходить в себя и потянул вверх рубильник. Дальше он отыграл, только что проснувшегося после ранения человека, снова отпил живца, и вместе с Когтем покинул храм медицины, заверив знахаря, что никто никогда не узнает, об их появлении здесь.
— Чем все кончилось? — спросил Седой, когда они вышли на улицу.
Коготь был изрядно пьян и шел слегка покачиваясь.
— Налетели беспилотники, начали все взрывать, ну так, чтоб никого не зацепить, типо чисто разнять. А тебе не повезло ракета рядом упала и осколками морду разворотила. Бледный сказал, у тебя еще сотрясение было, контузия и внутренние кровотечение. Но зато потом повезло, тебя с дороги аккурат между четырех мин бросило. Чтоб твою задницу вытащить, пришлось кинетика дергать.
— А с этими беспридельщиками чо?
— Зарвались дебилы. Зверь в бешенстве был. Терки на территории стаба запрещены. Картежника и всех его прихлебал в мясо отправили, чтоб другим неповадно было. Там нашего брата ох как любят. Такую романтику им устроят, что лучше уж сторожам на съеденье отдали. Кто с полезными дарами, тех конечно обратно выкупят.
— Кому на съеденье?
— А неважно, поймешь. — махнул рукой Коготь. — Надо себя в порядок привезти. Оформить тебя и отметить удачный рейд.
— Удачный?
— Еще бы. Мы ж живые вернулись. Да еще и с прибылью. Нам отвалили прилично. К тому же компенсацию выплатили за счет имущества этих чертов опущенных. Да и пацанов помянем.
— А с девкой что? — спохватился Седой.
— Нормально все с ней. «Урал» сначала на край дороги отодвинули, чтоб он проезду не мешал. Я договорился, его внутрь стаба затащили, я девку по-тихой вывел, сныкал пока у себя на хате. А тачку на ремонт отдал. Должны починить, как новенькая будет.
Теперь, когда он так близко к цели, волнение брало вверх. Всю дорогу Седой вглядывался в каждого прохожего, особенно в девушек. Он надеялся увидеть кого-то из своих. Даже неоновые вывески Лас-Вегаса не смогли перетянуть на себя его внимание.
— Не пали так на баб, дырку просверлишь. Потерпи, до дома, там у нас собственный десерт. — сказал Коготь, по своему интерпретируя его поведение.
Жил Коготь за северной границей Вегаса, в окруженном забором деревянном доме с верандой и баней. Отсюда открывался воистину прекрасный вид на местную версию города-казино.
Только что пришедший из парилки Вампир с раскрасневшимся лицом в трусах и майке блаженно развалился в одном из кресел на веранде и попивал пивко из прозрачного пластикового стакана. Он приветственно кивнул Седому.
— Он вообще разговаривает? — спросил рейдер, когда они с Когтем вошли в дом. Внутри пахло пельменями и водкой.
— Редко. Только если у него самого что-то спросить. Щас девка из бани выйдет, и ты шуруй. Чистые вещи уже в предбаннике лежат. Бритву и прочее там же найдешь.
— А есть чем голову побрить?
— А, как же. — Коготь ушел в комнату и вернулся оттуда с машинкой для стрижки.
Они успели выпить по две рюмки и съесть полтарелки пельменей, когда Маша вошла в дом с полотенцем на голове. Седой с сожаленьем отложил в сторону вилку и пошел в баню.
Первым делом он бросил в угол свои вещи. Окровавленные и обгорелые, они скорей напоминали половые тряпки. Оставшись в чем мать родила, Седой подошел к зеркалу и размотал бинты с лица.
— Ну у тебя и рожа. — сказал он своему отражению. Гематомы по всему телу, сломанный нос и синяки под глазами были лишь верхушкой айсберга. От правой брови до левого края лба тянулся глубокий до самой кости разрез. А появившийся на левой стороне лица от челюсти до глаза шрам был похож на вырезанный ножом китайский иероглиф.
Учитывая, что все лицо было залито кровью, неудивительно, что Коготь подумал, что повреждения гораздо более серьезные, чем есть на самом деле и доставил его в больницу.
Седой сбрил волосы под три миллиметра. Корни у его волос стали полностью черные и без седины. Теперь его было не узнать, и он вполне мог сойти за своего среди этих уголовников. Подумав, он не стал сбривать щетину, лишь слегка подровнял ее и избавился от усов.
Затем он наконец отмылся, не обращая внимание на жжение в поврежденных участках кожи. Вышел из парилки, растерся полотенцем и оделся в черную военную форму. В голове было приятное покачивание.
— Как будто заново родился. — Протянул он, усевшись в кресло напротив Вампира и с наслаждением присосавшись к холодному бокалу пива. Они дождались пока Коготь выйдет из бани. Затем уже один Седой ожидал, пока муры по очереди попользуют Машу. Похоже, девушка смерилась со своим положением и решила, что лучше уж обслуживать троих, чем весь стаб.
— Не пойдешь? — спросил Коготь, выйдя из дома и застегивая штаны.
— Нет, не в моем вкусе. В городе шалав побольше, там кого-нибудь получше присмотрю. — сказал Седой, упускать шанс пообщаться с таким источником информации как проститутки он не собирался.
Наконец они отправились в Вегас. Там почти час ходили от одного бара в другой в поисках знакомого Когтю ментата. Правда нашли они его только в стриптиз клубе. Похожий на хиппи парень с дредами сидел в затянутой дымом марихуаны приватной комнате. Перед ним отплясывала дивица с азиатскими чертами лица.
— Погуляй пока. — грубо бросил ей Коготь. — Здарова, дитя Будды. — обратился он уже к хиппи. — Дело есть срочное. Это мой крестник, к утру у него должны быть оформлены документы, осталось только проверку на живом полиграфе пройти.
— А я то здесь причем? — улыбаясь, растягивая слова и продолжая смотреть в то место, где была стриптизерша, ответил ментат.
— А кого мы еще среди ночи найдем. Все остальные на расследовании с нашим замесом у ворот, один ты свободен.
— Я занят. Я провожу важные исследования, связанные с влиянием психотропных веществ на нейронные связи иммунных.
— Да хоть в жопу долбись. Отпроси пацана, и я от тебя отстану.
— Рейтинг есть?
— Есть.
— Тогда забашляешь за меня. И считай что договорились.
— Добро.
— Садись передо мной. — сказал растаман Седому.
— Прибыл ли ты сюда, чтоб нанести вред нам или нашей базе?
«Я прибыл, чтоб вызволить друзей, а уж если кто под горячую руку попадет, это уже не мои проблемы» — подумал он, а вслух сказал:
— Нет.
— Желаешь ли ты убить кого-нибудь из присутствующих на базе людей.
— Да.
Ментат слегка наклонил голову и поднял одну бровь.
— У нас же седня замес у ворот был. Он им их косяки не простил. — пояснил Коготь.
Хиппи удовлетворенно кивнул и продолжил.
— Прибыл ли ты… — растаман замялся, на его лице читалось, что он усиленно пытается вспомнить остальные проверочные вопросы из списка. — А похрен, бумажульку давай. — требовательно протянул он руку. Коготь вручил ему какой-то листок. Ментат извлек из внутреннего кармана небольшую коробушку и поставил печать.
— Понабрали хер пойми кого. Не то, что раньше. — заворчал Коготь, когда они вышли из клуба.
— А вот в мое время, трава была зеленее, пустыши добрее и вообще путевку обратно в свой мир через портал по выходным давали. — передразнил его Седой.
— Да иди ты. Свежак зеленый, а все туда же. Топай паспорт получай.
Коготь объяснил ему, как добраться до здания администрации и где его найти по возвращению. Седому пришлось топать через весь Вегас почти до самой больницы. Цитадель местной бюрократии оказалась ничем не примечательным административным зданием.
Седой зашел в маленький, похожий скорей на кладовку кабинет, отдал одному из клерков листовку с печатью. Серый худой человечек долго смотрел на рейдера, о чем-то раздумывая, затем застучал по клавишам компьютера и через пять минут уже выдал ему местное удостоверение.
— Оно временное, когда лицо заживет надо будет сфотографироваться и мы его переоформим. — сказал клерк, с такой миной, будто Седой сейчас накинется на него за подобный ответ.
— Благодарю. — бросил Седой и, забрав документ, отправился в кабак, в котором они с Когтем условились встретиться. Он с трудом вычислил его среди десятков одинаковых на рожу муров. Подсев к нему за столик, рейдер сказал:
— Я тебя только по шраму и опознал в этой толпе.
— Рыбак, рыбака. — Рассмеялся Коготь.
— Какой план?
— Надо поработать.
— Я думал отдохнуть.
— Одно другому не мешает. Вот что я тебе скажу, ты в расклады сразу врубаешься, надо базарить по фене — базаришь по фене. Надо воевать — воюешь. Уж не знаю, кем ты был до этого, но фишку подсекаешь четко в натуре. Сначала ты меня даже обманул, я реально повелся, что ты из какой-то местной братвы. Уже потом огрехи замечал начал. Кароче, я к чему веду, надо искать бродяг на следующий рейд. Потолкаться среди людей, со шлюхами побазарить аккуратно, может, кто без работы из именитых кадров остался. Мы нашумели знатно, о нас многие знают. Я клич кинул, что команду ищу, но сам понимаешь не все то боец, что автомат держать умеет. — перефразировал он известную поговорку. — Но смотри аккуратно, ты человек новый, если кто качалово разводить будет, сразу в драку не кидайся, мало ли чей он близкий.
— Базара нет. — сказал Седой. — Вычислять нормальных пацанов, от которых не ждешь выстрела в спину, по ходу дела отдыхать душой и телом. — на последней фразе, он кивнул в сторону одной из официанток в преступно короткой юбке.
— Угу.
— Слушай, а как у вас тут с радиосвязью. Если, например, в заваруху угодил, откуда помощь можно запросить. Связь далеко бьет. Через институт внешников все проходит у них там на крыше какая-то мега антенна стоит. да и по близлежащей территории они вышек наставили. Только каждый месяц надо батареи менять и ремонтировать иногда, если зараженные сломают.
Дальнейшие несколько дней превратились для Седого в один сплошной загул по кабакам, казино и борделям, только вот хорошего в этом было мало. Он порядком устал от однотипных расспросов из подтяжка и если болтовню с местными жрицами любви, еще можно было с натяжкой считать приятным занятием, то вот разговоры с подвыпившими мурами, уже подбешивали его.
С каждой новой рюмкой он все виртуозней избавлялся от ее содержимого. Дошло до того, что он мог вылить содержимое своего стакана в стакан соседа и тот ничего не замечал. В общем команду они с Когтем подобрали, причем довольно неплохую. Все парни были прошаренные и без гнильцы, насколько это вообще возможно в здешних условиях.
Так же он узнал, где находится каждый из его друзей и разработал два плана побега. Несколько раз он в тихую наблюдал за ними. Но его никто не узнал, не удивительно, лысая башка, еще не до конца затянувшиеся шрамы и отросшая борода — это неплохая маскировка. Когда он увидел Нику, то с трудом сдержался, чтоб не подойти и не заговорить. Но побоялся, что это может испортить дело, так как она всегда была в компании какой-то бойкой черноволосой девицы.
Отъезд назначили на пятый день их возвращения в стаб, он же 11 день с момента, когда его друзей взяли в плен. Ника как раз вернулась с рейда, и у нее было три дня отдыха. Седой уговорил Когтя нанять ее на один рейд. Под предлогом того, что команда неслаженная и страховка в виде сенса не помешает. Тем более, что по слухам рейды ее ватаги проходят в разы удачнее, чем до приобретения такой полезной пленницы.
Коготь ломался, мол, большие затраты, башлять надо самому сенсу и главарю банды. Седой скопил небольшую сумму на игре в покер и предложил отдать все средства с его личных денег и в счет будущей доли в походе. Еще намекнул, что запал на девчонку и намерен взять ее в оборот. Коготь лишь хмыкнул, но свое добро все же дал.
Маша свыклась с новой ролью и полностью взяла на себя быт. Хотя не проходило и дня, чтоб Седой не слышал ее тихого плача в подушку. Грузовик починили, и Седой должен был обкатать его и проверить, как он в дороге. Выехал, за территорию стаба, проехал еще километров пять и повернул в обратную сторону.
Выехать в рейд на рассвете, как планировали, не удалось, так как двое новобранцев ушли в загул, и их пришлось разыскивать по всему Вегасу. В итоге нашлись они только после обеда. Никто кроме Седого не знал, что одного из них опоила проститутка, а второго избили, спрятали в подвале, двое спустившихся на самое дно наркоманов, за пару доз спека.
По легенде они пытались выбить из него место схронок, но пытали они не слишком усердно, ему все-таки в рейд идти, поэтому ничего узнать так и не удалось. А там его уже нашел Коготь и освободил. Возможно, когда-нибудь эти торчки и попадутся и все ему расскажут, но это уже будет не важно, так как спросить за такую подставу уже будет не с кого.
* * *
— Кстати, у меня для тебя тоже новость, мне кажется, я видел Седого.
— Что значит кажется?
— Значит, проезжал мимо на урале, похожий на него мужик, только лысый, бородатый и весь в шрамах. По фене шпарил как закоренелый сиделец. Может, конечно, мой мозг выдает желаемое за действительное.
— Есть еще вариант злого двойника.
— Так точно.
В этот момент подъехал мусоровоз и требовательно крякнул клаксоном. Пленники начали закидывать мусор. Спустя полчаса Тафгай легко, словно выбрасывает старую новогоднюю елку, а не разломанный бетонный стоб с торчащими в разные стороны кусками арматуры, забросил последний кусок.
— Слушай, дружище, мне бы твоего Геракла и вон того в кепке, того в адидасе и бородатого хлопца в пару. — подал голос водила, одетый в оранжевую жилетку и синюю кепку. — А то у меня гидравлика полетела, не выгрузить будет, а в мастерскую раньше вечера никак не попасть.
— Забирай. — махнул рукой прораб. — Только давай в темпе.
— Базара ноль.
Тафгай сел в кабину, а остальные три пленника разместились в кузове, на куче мусора.
— Ну здарова, братишка. — осклабился Седой.
Здоровяк расплылся в улыбке.
— Я знал, знал, что твою рожу в стабе видел! Ну ты и красавец теперь. Хуже половины местных головорезов.
— Я старался, думаю, надо будет любимую как-то впечатлить. — заржал Седой.
— Ты ее видел, как она?
— Все хорошо. Работает в ватаге, копит рейтинг, чтоб купить свободу.
Они обогнули жилой квартал и выехали через недавно сделанные специально для вывоза мусора и завоза строй материалов ворота. Добрались по грунтовке до свалки и полчаса выгружали содержимое кузова. Крестный улыбался и косил взглядом на крестника за рулем «Камаза».
Когда работа была закончена, Седой подозвал к себе двух пленников, Тафгай и Крестный сходу сообразили, что к чему и как бы невзначай встали позади них. Крестный взял на удушающий одного, Тафгай пнул под коленно другого, после чего тот отправился спать от хука Седого.
— Ну ты кадр! — сказал Крестный обнимая крестника. — Что дальше делаем?
— Дальше самое интересное. — Седой вытащил из кабины сумку. Развернул небольшой хирургический набор, вынул из него скальпель и с глазами безумного доктора спросил:
— Ну, кто первый?
Крестный шагнул вперед и развернулся спиной к Седому.
— А они не взорвутся при извлечении? — спросил он.
— Взорвутся, если не иметь вот этого. — Седой вынул из кармана черный прибор с разноцветными кнопками. Крестный и Тафгай уже неоднократно видели подобный у каждого конвоира. — Жмешь желтую кнопку и все. Их же должны как-то извлекать, когда пленники отработают свое.
— Они что их потом в другого человека переставляют? — сказал Тафгай.
— Ага, это тебе не презерватив, чтоб после каждого использования менять.
Седой выбрал на радаре прибора точку Крестного и отключил его датчик. Затем вколол ему в шею обезболивающие из стандартной походной аптечки муров и аккуратно сделал разрез. Вынул датчик с тянущимися за ним щупальцами проводов. Наскоряк зашил разрез и залепил его пластырем. Ту же процедуру он повторил с Тафгаем.
Датчики Седой воткнул в пленных, которые оказались из бывших муров, так что ему их было совсем не жалко. Одного из них усадили в кабину, а второго в кузов. Четыре точки на радаре выехали, четыре приехали.
— Разбирайте игрушки. — сказал Седой, указывая на сумку, в которой лежали черная военная форма муров и оружие. Пока рейдеры переодевались, он инструктировал их о дальнейших действиях.
— Переберетесь через эту насыпь, там ей тропа меж минного поля. Муры по ней ходят элиту потрошить, когда та взрывается. Но все равно аккуратней. Когда выберетесь, вас должен встретить человек, зовут Тайга. Дальнейшие инструкции получите у него. Все, мне пора. — он попрощался с друзьями и завел «Камаз».
Едва он проехал ворота, как двигатель заглох. Рейдер усердно отыграл расстроенного водителя, который из-за поломки выбивается из графика. Он вызвал одного из постовых, одолжил у него машину и попросил присмотреть за мусоровозом, пока он съездит за инструментами и механиком.
В машине Седой переоделся в свою обычную форму. Сбор их ватаги был у северных ворот. Он сныкал транспорт в одном из темных подворотен и пешком дошел до места.
— Где тебя черти носят? — зашипел на него Коготь.
— У нас тут одно чп за другим. То один в передрягу попал, то другой. Я ж думал и ты туда же.
— Нормально все. Просто не все игроки за столом понимают фразу, я выхожу из игры. Некоторые очень настойчиво пытаются не дать уйти с их выигрышем.
— Проблемы будут? — тут же насторожился Коготь.
— Нет. Все решилось миром.
— Заводи машину. И хватить пялится на эту бабу.
Ника точно узнала его еще издали. Она закусывала губу и всячески пыталась скрыть охвативший ее ураган эмоций. Седой подошел к ней и, похлопав по плечу, сказал:
— Не ссы новенькая, не обидим. — и подмигнул так, чтоб никто не видел.
Ника отвернулась от всех, чтоб спрятать наплывшую на лицо улыбку.
Седой с Вампиром забрались в кабину, дождались, когда хлопнет дверца кунга, и тронулись с места. «Осталось совсем немного, почти получилось!» — думал Седой. Он лыбился как дебил и пристукивал руками по рулю. Вампир то и дело косился на него, но по обыкновению ничего не сказал.
Едва они отъехали от дальнего блокпоста пару километров, как произошла поломка. Двигатель сам собой заглох, да как назло в таком месте, где лес совсем близко подходил к трассе, так что все члены группы, кроме Ники покинули автомобиль и заняли круговую оборону. Седой с озабоченным видом начал рылся под капотом «Урала». Он искусно изображал починку, пока рация в его кармане не пшикнула.
— Бум! — раскатистым эхом разнесся выстрел из «СВД». Один из бандитов вскрикнул и рухнул на землю с пробитой грудью.
Муры поспешили укрыться за кунгом, но в это время у них за спиной загрохотало два автомата. А с боку в них разредил свой «МР-5». Кто-то попытался запрыгнуть в кузов, но оттуда донеслась стрельба, и очередной мур изрешеченный пулями рухнул на асфальт. Двери кунга захлопнулись.
Бой был окончен за считанные секунды. Седой вынул «ТТ» и сделал шесть контрольных выстрелов в голову.
Раненный Коготь лежал, используя ногу одного из мертвецов как подушку. Вся его форма покрылась озерцами темных пятен, а ото рта к краю подбородка протянулась кровавая полоса. Он смотрел на Седого и хрипло засмеялся, захлебываясь кровью.
— Ничего личного да?
— Ничего личного. — кивнул Седой. — Просто пришел за друзьями. — указал стволом «ТТ» на выбравшихся из кустов Тафгая и Крестного.
— Я знал, что с тобой что-то не так. — просипел он.
— А чего ж ты не послушал свое чутье? — спросил Седой, наставив пистолет на мура.
— Потому что ты не был до конца поглощён Стиксом. Сопротивлялся, такие вещи чувствуются, понимаешь?
Седой протянул пистолет подошедшей девушке. Маша переняла оружие и навела его на бывшего насильника. Коготь снова рассмеялся захлебываясь кровавыми пузырями и девчонка нажала на спуск. Мозги мура разлетелись по асфальту, а Маша бросила пистолет и, зарыдав, уткнулась в грудь Нике.
— Тише, тише, это все позади, теперь все будет хорошо. — толи себе толи ей бормотала Ника поглаживая девушку по волосам, у нее тоже текли слезы.
Группа быстро убрала трупы с дороги в кусты и, погрузившись в «Урал», поехала прочь. Крестный вел грузовик, Тайга показывал ему короткий путь. Тафгай заговаривал зубы Маше, благодаря чему истерика у нее закончилась. Седой закрыл тайник в полу и подсел на лавочку к Нике, прижавшись губами к щеке, он вдыхал запах ее волос. Им обоим все еще не до конца верилось в реальность происходящего.
Хлопнув себя по лбу, он постучал по перегородке между кабиной и кузовом. Грузовик затормозил. Седой по быстрому произвел операцию по извлечению датчика и, выбросив его на дорогу, дал сигнал двигаться дальше.
Вопреки ожиданиям им на хвост не сели ни беспилотники ни сами муры. Их это не насторожило, они просто были счастливы, что вырвались из плена и не представляли какие трагические события грядут впереди.




Эпилог


Мы любим приписывать Чужим неимоверное, невероятное могущество. Чудесное оружие, непредставимая техника, материалы, всё такое прочее. Но это не так. Совсем не так. Космос состоит из одних и тех же элементов: что наша галактика, что Туманность Андромеды. И нарушить существующие законы Бытия не можем ни мы, ни Чужие. В этом, собственно говоря, и состоит наша надежда
Ник Перумов. Череп на рукаве.

* * *
Что я понимал, сопляк-дурачина, в мои детские годы? Зависть была для меня всего лишь словом. Если я и завидовал кому-то, я делал это по-ребячьи: ух ты, вот бы мне, ну и ладно, бежим дальше! В самых острых случаях помогало спасительное: не больно-то и хотелось! Я же не знал, как это больно, нестерпимо, мучительно больно, когда хочется — и не можется. Никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах. Мне еще только предстояло выяснить, что это за боль, взглянуть ей в глаза, назвать по имени.
Хорошо, что я еще не вырос. Был бы взрослым, пришлось бы на похоронах всё время торчать.
Генри Лайон Олди. Сильные.
Выслушав доклад о побеге трех пленников, Зверь с трудом сдержался, чтобы не спалить его заживо. Когда запах паленого дерева ударил в нос, он поднял ладонь со стола, он глянул на обугленный след пятерни и спокойно приказал подчиненному покинуть кабинет. Еще бы секунда и он сильно пожалел об этой вспышке гнева. Пленников будут тысячи, а такой толковый вояка у него всего один. Тем более он ладит с Маршалом, а у Зверя были большие планы на их тандем.
Вдруг изображение подернулось, и перед ним материализовался облаченный в смесь экзоскелета и брони штурмовиков из звездных воин человек. Зверь вздрогнул, он так и не привык к подобным его появления. Ему понадобилось пару секунд, чтоб взять себя в руки. Он посмотрел в свое отражение в глазных пластинах нолда и спросил:
— Чем обязан, внеплановому визиту?
— Мы провели новые расчеты. Дальнейшее ожидание неприемлемо. — сказал он. Синтезатор речи исключал какую либо эмоциональную окраску слов, и потому у Зверя всегда возникала ассоциация, что он говорит с роботом. Впрочем, может так оно и было, ведь он никогда не видел, что у него под шлемом.
— Но у меня же был в запасе еще год.
— Вы должны приступить к реализации третьей стадии плана немедленно. — как только прозвучало последнее слово, нолд сначала стал полупрозрачным, а потом и вовсе исчез.
* * *
Маршал был в бешенстве. Когда он в очередной раз объезжал с конвоем территорию, то обнаружил группу зараженных кормящихся чем-то в кустах. Оказалось, что они поедали трупы семерых человек.
Он еще не придумал, как помягче доложить об этом начальству, после тех разборок у ворот, Зверь чуть самого Маршала не отправил на органы вместе с этой кучкой дебилов.
И в этот же день скончался Игнатыч. Старый придурок подавился чертовым яблоком. Подумать только в Улье сотни, нет тысячи способов погибнуть, каждое второе существо пытается тебя убить. И из всего этого многообразия смертей старик выбрал задохнутся от куска еды застрявшего в горле. Эта байка обязательно разойдется по всему Стиксу. Это просто смешно.
А вот не смешно было, то, что его так и не успели допросить. Осколок пули повредил Игнатычу гортань, а при падении со склона, когда его перепутали с мертвецом, у него оказались сломаны еще и шейные позвонки. Старый хрыч не мог даже головой мотать, отвечая на вопросы.
Впрочем, это уже не важно, ведь вся эта группа что уничтожила группу Игнатыча теперь тоже сбежала. Маршал готов был поставить свою жизнь на то, что те семь трупов их рук дело. Первый за время их существования побег. Даже во времена бандитской анархии смотрящего такого не было.
Зверь убьет его. Сожжёт при всех Маршала и всех остальных своих замов, иначе, зачем он созвал срочный совет.
Запыхавшийся Маршал ворвался в зал заседаний. За круглым столом сидели все замы Зверя и еще несколько доверенных лиц. Все они вопросительно посмотрели на него, он лишь покачал головой. Маршал, как и они, понятия не имел, зачем их собрали.
Зверь вошел в комнату, прокашлялся и, заняв свое место сказал:
— Господа, я не думал, что это произойдет так скоро, но обстоятельства сложились так, что мы начинаем массированные военные действия по захвату новых территорий. Думаю, что станет нашей приоритетной целью, ни для кого не является загадкой.

Конец.





Благодарность

Текст предоставлен сотрудниками ООО «ЛитHет» (LITNET CY LIMITED).

Данная книга в формате фб2 сделана при содействии Аlex, сотрудника службы поддержки библиотеки Литнет.
Свою благодарность вы можете высказать ему по адресу https://litnet.com/ru/feedback