Глава 1. Борозда на голове скриптоида зашла за горизонт событий

Я был один. Шел вдоль аллеи какого-то парка. Без чипида мне даже общественным транспортом не воспользоваться. Нести тяжелый двадцатикилограммовый рюкзак было непросто. Еще тяжелее не привлекать к себе внимание. Ходить по Москве с рюкзаками опасно — так мне сказали.
На голове, чуть выше виска, длинная полоса довольно глубокой раны. Она скосила мне часть волос, оставляя борозду.
— Ты теперь модник. Молодёжь любит себе всякие полосы на голове выбривать, — хохотнула вчера Наталья.
Пуля прошла вскользь. Рану зашили, наложили пластырь телесного цвета и даже загримировали тональным кремом. Но боли это не отменяло. Как будто у меня башка и без того не болела.
«Тварь! Ненавижу! Убью!!!» — нахлынули мысли орка в голову.
— Траш ма!.. — параллельно вырвалось у меня, но я успел прикрыть свою бесконтрольную пасть.
Активировать навык «Самоконтроль 2-ой ступени» (+3 % ВМ)
Доступно ВМ: 7,42
Теперь так постоянно. С недавних пор я стал жить только на самоконтроле. Мой внутренний «я» превратился в зеленую злобную тварь, которая постоянно требовала крови, битвы и жаждала мести. Я не знаю точно, как это произошло, но в Айвале я копнул слишком глубоко. Увидел не программный код, а живое существо. Сердце, мышцы, кости. Всё как положено. А ведь я просто попробовал сделать в своем родном мире то, что постоянно делаю в этом. Так сказать, пришел оттуда, написал здесь, вернулся обратно. Вот так это и получилось.
«Покажи, что ты умеешь» — всплыли в голове слова твари из тени. Мужчина не понял, что рвущий сам себя в камере орк — не я, а Нермогар. Кто такой Нермогар? В этом-то и проблема. Я сам не знаю. Теперь в моем списке персонажей трое:
— Крит.
— Арли.
— Нермогар.
В Айвале я непроизвольно просканировал орка на его мыслительные процессы. И вместе с навыком «Островной Берсеркер», получил еще и дополнительного персонажа. Он переписал Дрона, пока тот был в отрубе. И это… крипово. В отличии от Арли и Дрона, на которых я сам собрал информацию, Нермогар заархивировался, нагло загрузился мне в ядро памяти и стал исполняемым файлом. И для того, чтобы проверить, кто же во мне поселился, нужно его выбрать в режиме «Генератора персонажа».
Я замер на месте. Сердце бешено заколотилось. Впереди я увидел спину девушки с разноцветными хвостиками. Обтягивающая одежда, драные чулки на лямках. Футболка с опущенным вырезом оголяла белые плечики.
— Арли! — сорвался я с места. — Стой, Арли! Это я! Крит!
Не ожидал от себя такой реакции. Внутри будто что-то засветилось, потеплело.
Конечно же, это была не она. Это был он. Мужчина в одежде девушки. Просто худой и почему-то с широкой задницей. С горбинкой на носу. Брови сошлись в полосу жирным червем.
— Э-э-э. Тэ чэ-э, э?
Нужно просто извиниться. Я успел изучить такую материю, как «современная мода».
— Извините, — сказал я и убрал руку с плеча странного человека. Орк во мне недовольно зарычал, но получил смачную оплеуху от самоконтроля.
Я вздохнул. Не знаю почему, но мне нравилось вздыхать.
Так вот, я говорил, что это крипово, когда в тебе что-то прячется, но иногда подает голос, эмоционирует и рычит? Я честно хотел попробовать открыть архив с Нермогаром. Но делать это перед походом в ВИЦ ссыкнул.
Хм, ссыкнул. Очень странное слово. В голове как была шелуха, так и осталась. И с повышением уровня становится только хуже. Но есть и положительный момент: меня стали понимать люди, и я стал предполагать, что говорить всем, что я скриптоид — не самая удачная идея. Теперь, если ни с кем не общаться более пяти минут, то меня могут и не заподозрить.
Я снова почувствовал орка. Он хотел мести. Но не эльфийскому мастеру кузнецу. Нет. К чему-то другому.
— Тише. Придет твое время, — прошептал я.
И это действительно так. Я полагаю, что при выборе Нермогара разразится какая-то лютая жесть. Наподобие той, что была в Айвале, когда инстинкты орка рвали себе руки, чтобы вырваться из камеры. И эта безумная морда будет моим козырем. Когда меня будут убивать, а я почему-то не сомневаюсь, что это случится как минимум еще раз, я попрошу доброго орка навестить этот мир. Вот он удивится, когда попадет в тело хиляка с 66 ХП. В своем мире он в сотню раз сильнее.
А еще… если бы только можно было активировать боевой режим при активном «Генераторе персонажа», то получилось бы хорошее комбо. Выучить класс убийцы, активировать боевой режим и выбрать Нермогара. Наверное, мое хрупкое тельце разорвало бы в клочья.
Вот заменю себе ядро памяти и сразу же займусь повышением силы и выносливости. А то ощущаю себя магом седьмого уровня с Книгой Навыков на сотый уровень, которую даже поднять не могу. Пупок развязывается.
Мои мысли опять прервались…
«Может с ней будет интереснее» — всплыл очередной отрывок в голове. Тварь угрожала причинить боль Арли, которая испарилась из умов всех, кроме меня. А еще тьмушники не знали, кто такой Глеб. По их словам, я явился к другому их посреднику. К девушке-студентке в строгом костюме. Она сказала, что я встретил её на улице и как-то уговорил. На вопрос «Как?», ответила просто — «Не помню».
Я шел уже больше двух часов. Недавно вылез из канализационного люка недалеко от ВДНХ, а ВИЦ находится в районе Тверской. Предварительно загрузив карты маршрута, я ориентировался на местности без проблем.
«Через сто метров поверните налево» — проговорил во мне навигационный модуль. Обогнув очередной дом, передо мной возвысилось большое белое здание, окруженное высоким забором с колючей проволокой. И хоть кто-нибудь бы задался вопросом почему в Верификационно — Имплантационном Центре Москвы такая оградительная конструкция. Ну правда. Мне говорили, что это безопасный мир и тут не водятся монстры. От кого тогда защищаться? Сразу вспомнился мужчина, которого я перепутал в парке с Арли. Окей, вопрос исчерпан.
Все наши планы по внедрению мне чипида Андрея пошли Арли под хвост.
— Всё! — убивался Пётр Николаевич. — Всё пошло! Вы пошли! И ваши задания пошли! Корове под зад! Это ж надо было так всё запороть.
На тот момент я стоял перед бушующим нейроинженером с опущенной головой. Он был прав. Если бы я не поперся к кузне, то ничего этого бы не случилось. У нас уже была заготовлена стратегия и… Бам! Шмяк! Пшых! Бух! Прилетели. Здрасьте, я ваш скриптоид.
Чипид Андрея больше не имел доверия. В Айвале меня зафиксировали под чужим персонажем. И эльф из тени не особо этому удивился. Хотя те же Арли и Глеб, настоящие они или нет, были в шоке от моих э-э-э… талантов. Да и сами тьмушники видели такое впервые.
Он сказал, что я не один такой.
На этой мысли я непроизвольно замотал головой во все стороны. Вдруг какой-нибудь высокоуровневый скриптоид среди этих людей? Вон та рыжеволосая девушка смотрит на меня и кривит прокладки своего голосового клапана. Подозрительно…
— Я на месте, — сообщил я Павлу по удаленному каналу связи. Передатчик был в ухе.
Бывший главарь тьмушников пошел со мной, но только по другому маршруту. Его отговаривали, да и я не сильно настаивал. Поэтому план с его участием пришлось корректировать.
— Буду через семь минут, — отозвалось в ухе. — Тебя никто не заметил?
Странный вопрос.
— Меня многие заметили.
Послышался вздох.
— Тебя заметили болицеские? Может, видел кого-то подозрительного? В наше время всегда нужно быть осторожным.
— Встретил особь мужского пола, которая выглядела как женщина. Неопознанное существо было одето в одежду, предназначенную для женщин. Это достаточно подозрительно?
Какое-то время было тихо. Похоже, что Павел пытался переварить полученную информацию. Наконец хмыкнул:
— Не особо. Современные реалии. Надеюсь, ты не стал смеяться или что-то в этом духе? Закон об оскорблении чувств геев очень строгий. Им даже пособия выплачивают, как меньшинствам общества. Сроки дают реальные…
— Нет. Я перепутал ее с Арли. Но извинился.
Вздох облегчения.
— Хорошо, а теперь о деле.
Я зашипел и потер себе висок. Как же больно.
— Всё в порядке?
— Приемлемо. Игнорирование боли активирую в последний момент.
Голова болела. И к этой боли добавилась боль от огнестрельного ранения. Тьмушники меня чуть не убили…
14 часами ранее…
На мониторе мигали символы. Какие-то ошибки. Картинка пропала. Никаких больше безумных орков, эльфов и пыток. Можно было вздохнуть с облегчением. Фильм ужасов закончился. Но никто не чувствовал облегчения.
Тьмушники молча подбирали код к фиксатору. У большинства тряслись руки, поэтому процесс затянулся. Наталья дрожала всем телом, плакала, но не отлынивала, несмотря на ранение. Петр Николаевич был предельно серьезен. Миша «Косолапый» смотрел в одному ему видимую точку на стене, пока другой тьмушник подбирал цифры к его поводку.
Прошло уже около часа, но Крит так и не очнулся. Его голова висела на натянутом черном проводе. Первым нарушил тишину Николай:
— О-он помер может?
Ему никто не ответил. Павел не мог определиться, хотел он, чтобы Крит помер или нет. Слишком много он внес смуты в его дело. Слишком велика цена его присутствия.
— Возможно, — заставил он себя ответить. — Но, может, это и к лучшему.
— Не уверен, — отозвался Антон и поерзал на стуле. Сегодня его геморрой разболелся сильнее. — Не знаю, что за козёл на него зуб точит, но нам он сильно помог.
— Ну-у-у, — подхватил Николай, — он убил Костю. А потом Нишанта.
Петр Николаевич кашлянул:
— Господа, неизвестно, кто убил Нишанта. И с каких это пор мы стали такими невинными овечками, а? У нас у самих…
— Петр Николаевич! — сурово посмотрел на него Павел. — Это разговор не для всех.
— Паш, а то люди дураки такие…
— Хватит!
Павел опять сорвался. Для многих это редкое зрелище. Только Нишант иногда жаловался на то, что их лидер частенько выходит из себя. Но мало кто это видел в действительности.
— Поменьше лишних слов. Нам неизвестно, когда он очнётся. Он может и притворяться.
Тьмушники замолчали. Никому в голову не пришло, что Крит будет симулировать.
— Андрей, как успехи?! — крикнул Павел.
— Никак! — глухо прозвучал голос Дрона за закрытой гермодверью. — Я бы назвал эту дверь дубовой, но это неправда. Она, сука, из адаманта! Росомаха бы охренел!
Щелк!
Прозвучал полюбившийся всем тьмушникам щелчок. Обычно он ознаменовал конец работы. На сей раз он говорил, что Антон свободен.
— Наконец-то, — выдохнул Петр Николаевич. — Хорошо, что ты меня не послушал, Паш, и не поставил пятизначный код.
Главарь тьмушников даже не посмотрел в его сторону.
— Антон. Открой дверь. Быстро.
Антон послушался. В комнату зашел Андрей. На этот раз настоящий. Через какое-то время прибежала и Кэтрин. Удаленно наблюдать в камеры ей больше не было смысла.
— Какого черта у вас тут происходит? — спросил Андрей.
Кэтрин сняла с бездыханного тела Крита пистолет Макарова.
— Кэ-э-эт, — предупреждающе протянул Павел.
— Я вышибу ему мозги! — мгновенно изменилась девушка в лице. — Эта тварь убила моего мужа! Зарезала в постели!
— Катя, нет. Мы это обсуждали.
— Почему ты ему веришь, а? Что за чушь он тебе наплел?! — не унималась тьмушница, махая пистолетом из стороны в сторону. — Мы действовали нелогично? Что за бред! По моему мнению, мы сделали всё очень даже адекватно! Хотели прибить эту тварь! Даже если есть шанс, что он не виноват, то уж точно замешан во всем этом дерьме.
Люди перестали подбирать пароли. Многие уселись на пол и с апатичным выражением наблюдали за происходящим. После того, через что они прошли последние дни, их не пугала вышедшая из себя вдова.
* * *
Павел и Кэтрин спорили, когда я очнулся. Я не стал стонать, хотя очень хотелось. Тело болело.
Наложен отрицательный эффект «Сильная головная боль» (-2,11 % ВМ)
И не только тело. Голова раскалывается сильнее, чем обычно. В мозгах дрейфовали образы орочьей ненависти и пытки матери. Не моей матери, нет. Отдельной автономной системы, которая существует во мне. Ядро памяти хранит в себе сведения о другом человеке. Сначала я думал, что это просто набор мусорных данных, но я ошибся. Из-за них, в стрессовых для человека ситуациях, происходит активация совершенно левых процессов.
Но сейчас нужно думать о другом. Похоже, на корабле снова бунт.
Кэтрин стащила пистолет, пока я валялся без сознания. Кто-то подобрал код к фиксатору и открыл дверь.
— Его нужно убить! — сорвался ее голос до визга. — Вы фильмов не смотрели что ли? Какого черта, Паша?!
— А еще за ним охотятся очень уж подозрительные типы, — поднял руку Колян, словно спрашивая разрешения сказать, — которые в Айвале могут имитировать возраст, посещать тюрьмы и впаривать всякую дичь прямо через рекламный транслятор. И это жесть! Жесть!
— Бедный мальчик, — простонала Наталья. Она сидела на кресле. Её ноги тряслись как от увиденного, так и от боли. Бинты приобрели розовый оттенок. Похоже, обезболивающее не глушило всю боль.
— Это далеко не мальчик, Наташа. — сурово посмотрел на неё Павел. — И впредь воздержись от этих жалостливых аналогий.
Наталья в ответ лишь пискнула. Вжалась сильнее в кресло.
Может, мне просто поднять голову и сказать, что я очнулся. Мол прошу любить и жаловать? А если Кэтрин не сдержится и окончит моё бинарное существование? Попробовать схватить ее? Поводок слишком короткий, не дотянуться. Да и со своим больным телом я могу и не справиться с девушкой. Она выглядит довольно спортивной. Странно, обычно на такие мысли проскакивают образы из разряда «Ха, слабак». Но сейчас тишина. Может быть, человеческий «я» остался там, в камере? И под стрессом от уведенного просто самоудалился из моего ядра памяти?
Генерация задания на основе мироявления…
Нейтральный (истинно нейтральный) 60,9250 %
Возьмите ситуацию на базе тьмушников под свой контроль.
Убедите или обезвредьте Кэтрин. Убедите тьмушников подчиниться.
Награда: + 400 О.С. Нейтральный (истинно нейтральный) + 2 %
Дополнительные условия и ограничения:
Провал задания в случае применения силы при уровне угрозы скриптоиду мене 8 из 10.
В случае провала задания вы изгоняетесь из клана «Тьмушники»
Какое-то мгновение я колебался. Не отказаться ли от задания? Как-то меня достало нянчится с этими тьмушниками. Но низкий уровень ВМ меня переубедил. Да и каков шанс, что следующее задание будет лучше? Если первый раз при отказе нейросеть одарила меня «Деградацией 1-ой ступени», то второй может мне стоить «Деградации 2-ой ступени». Вот прям чем-то чую, что так и будет. И этого я могу не пережить.
Так. Значит, я не могу применять силу. Но все же могу обезвредить Кэтрин. Противоречивое задание получается.
Активирован модуль «злость»
Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! Убью! Найду! Разорву клыками!
Активировать модуль «Самоконтроль 2-ой ступени» (+3 ВМ)
Ух, еле успел. Вот это меня знатно прорвало. Значит, мой внутренний «я» не издох в эмоциональной агонии от потери мамы. А жаль. Ощущать, что в голове существуют два административных процесса неприятно.
Половина тьмушников спорила, треть зажалась и тряслась, остальные наблюдали за происходящим, иногда кивая или поддакивая.
Павел пытался переубедить Кэтрин:
— А что, если это просто совпадение, а? Что, если он вообще непричастен к его смерти? Не будешь потом жалеть?
— Мне уже не о чем жалеть!
— Нишант бы…
— Всё!!! — завизжала девушка и наставила на меня пистолет. — Я решила. Он сдохнет!
Анализ агрессивного воздействия: 7 из 10
— Я не убивал его, — простонал я, как можно более спокойно. Не хватало еще, чтобы тьмушница пристрелила меня от неожиданности.
Я поднял голову, стал подниматься.
— Очнулся, говнюк? — ощерилась Кэтрин. — Жаль, умер бы во сне. Хорошая смерть. Нишант вот проснулся. Ты его не застрелил. Зарезал как сви… свинью!!!
Девушка зарыдала. Ей явно не хватает самоконтроля.
Я заметил, что она не зарядила пистолет.
Уже зарядила. Черт.
И нацелила пистолет на меня.
Анализ…
БАМ!!!



Глава 2. То, что доктор прописал программному обеспе… спе… чению

— Я на месте, — сообщил Павел.
Пока Павла не было, я успел осмотреть здание на расстоянии. Никаких вариантов прорваться силой. Даже если я разыграю из себя неубиваемоего скриптоида с экзоскелетом и в боевом режиме. Внутри охрана, многие из них — лицензированные на право ношения летального оружия. И у кого-то точно есть такая же экипировка.
Окна все в решетках. Одна из идей была спуститься с парашюта на крышу. Благо, многоэтажек вокруг полно. Но…
— Как-то совсем уж зашкварно, — аргументировал мою затею Дрон. — Миссия точно будет невыполнима.
Я не знаю, почему он так посчитал, но с ним все согласились. Поэтому мы решили идти по более реализуемому пути. Вероятностный расчет показал, что то, что мы планируем сейчас сделать, имеет удовлетворительные шансы.
Мы встретились с Павлом недалеко от ВИЦа, в сквере. Он сидел на лавочке и залипал в смартфон. Говорят, что так тебя точно ни в чем не заподозрят.
Он увидел меня:
— Осмотрелся?
— Да.
— Что думаешь?
— Крепость укреплена со всех сторон. Осада возможна только силами всего клана. И вероятности всё равно крайне малы. Насколько я знаю, у вас развита система подкреплений.
Тьмушник давно перестал удивляться моему машинному.
— Да. Это даже не обсуждается, — хмыкнул он, — ты уверен, что это сработает?
— На шестьдесят два процента. Это хорошие показатели.
— А если мы попадем в другие проценты?
— Будем реализовывать иной подход, — безэмоционально ответил я, — и, тебе, возможно, придется пожертвовать собой.
— Вот это меньше всего хотелось бы. Но ты ведь сможешь добыть сведения? Передашь Кэтрин, если что? Обещаешь?
— Я не осознаю понятие «обещаешь». Но могу сказать, что я это сделаю.
Время: 19:53
— Наверное, пора. Как думаешь, что может пойти не так? — спросил меня бывший главарь тьмушников.
— Если перечислять всё, то это займет очень много времени.
— Обнадеживает. Ладно, переодеваемся. Через пять минут приедут.
Приехала скорая помощь. С мигалкой, врачами и недоумевающей охраной перед входом в ВИЦ. Врач и его помощник быстро выгрузились, схватили сумки и быстрым шагом пошли в сторону ВИЦа.
У Петра Николаевича в ВИЦе остался работать старый друг — старший нейроинженер. Возраст у него был почтенный, а сердце постоянно шалило. Его уже какой год хотели сократить. Смерть на рабочем месте — лишний геморрой для работодателя. И вот, наконец-то, свершились страхи руководства.
Евгению Ахметовичу стало плохо. Правда, плохо ему стало за двадцать тысяч долларов. Учитывая, что одна такая зеленая купюра стоит 327 рублей 99 копеек, это хорошая цена для того, кто хочет уйти на пенсию достойно. Всего-то надо прикинуться больным, каким он и является на самом деле. Старый нейроинженер не стал задавать вопросов, потому что знал — чем меньше знаешь, тем крепче спишь. Это была его любимая пословица. И именно поэтому он так долго проработал на этом месте. Любопытство — не его порок.
Я вытащил из рюкзака медицинскую сумку. Точнее, она была обычной, но с вышитым красным крестом. Получилось довольно правдоподобно. В сумке, помимо прочего, было два комплекта медицинских халатов и маски класса FF3. Такие вещи оказались в запасе у тьмушников. Они не могли позволить себе вызвать врача, поэтому Пётр Николаевич, как самый сведущий в медицине, иногда исполнял роль хирурга и стоматолога. Получалось у него не всегда хорошо, но как говорится — за неимением выбора. Под его рукой за десять лет померло всего двое.
Настоящих врачей остановила охрана, и это им явно не понравилось. Мы не слышали, о чем разговаривали люди, но жестикулировали они размашисто. Доктор был недоволен. Его не пускают к умирающему пациенту. Коренастый охранник набрал кого-то по телефону. Поговорил, покачал головой и пропустил их.
Теперь наша очередь. Мы переоделись и теперь мало чем отличались от настоящих служителей Гиппократа.
— Ты уверен, что досматривать не будут? — спросил я Павла.
— Нет, не уверен. Ну не тюрьма же это, в конце-то концов. Но может Пётр Николаевич ошибся. В общем, не могу ничего сказать, Крит. Может оставишь сумку?
— Нет. Отправляемся.
Мы мимикрировали как могли. Обогнули машину так, чтобы нас не увидел ни водитель, ни сами охранники, которым будет казаться, что мы идем со стороны скорой.
— Водитель может заметить.
— Да плевать. Им знаешь сколько платят. Он даже подумать себя не заставит.
Мы быстро приближались. Десять шагов, девять… пять… «Самоконтроль 2-ой ступени» позволял сохранять спокойствие на лице. Нас заметил коренастый страж ВИЦа.
— Не многовато для одной бригады?
Ответил Павел:
— Так важный человек у вас там помирает.
Охранники переглянулись.
— Да? Правда? Я и не…
— Мы спешим. Пропустите. Человек умирает.
Похоже это сработало. Вот поэтому Павел и пошел со мной. Как выразился Дрон — «Ты бы ляпнул что-нибудь». Охранник метнулся к электронному турникету. Прозвучал звуковой сигнал, загорелось зеленым.
— Да, проходите. Вас проводят.
Нас пропустили, несмотря на то, что металлоискатель затрубил тревогу. Мы попали в просторный холл. Повсюду пестрил мрамор и причудливые композиции в виде знака бесконечности — символикой IHole. Пустая вычурная стойка на рецепшене — красивая девушка, встречающая посетителей, давно покинула своё рабочее место.
— Я вас провожу, — ожидаемо сказал охранник.
Как и было обещано, камер видеонаблюдения на нашем пути не встретилось. Евгений Ахметович разыграл драму там, где нужно. На первом этаже, в складских помещениях оргтехники. Старшему нейроинженеру стало плохо, когда он отправился за весьма нужными в восемь вечера, канцелярскими принадлежностями.
В нашем плане столько дыр…
Когда мы уже стали слышать отдаленные голоса людей где-то впереди, Павел остановился.
— А, черт! Аккумулятор от кардиостимулятора у тебя, Вован? — наигранно ошалело спросил он.
Охранник остановился чуть впереди. Развернулся, удивленно посмотрел на нас. Я удивленно посмотрел на тьмушника и ответил ровно так, как мне сказали это сделать:
— В смысле? Я же тебе его отдал.
— Твою маать! А у Димки с Петровичем тоже не было…
— В чем дело? — спросил охранник.
— Мы забыли акум от кардиостимулятора! Надо срочно вернуться. Быстрее обратно, я не помню дорогу.
— Я пойду к больному, быстрее давай!
— Так стоп, мне не положено. Идем только вместе, — засуетился охранник и потянулся за рацией на поясе.
— Куда вместе?! Человек помирает! Вова, беги, блин! Проводите меня, ну! Он сам дойдет, вон уже слышно, как человек страдает. Не заблудится!
— Черт! — выругался охранник и посмотрел наверх. Убедился, что камер тут нет. Вдруг начальство увидит, что чужие без сопровождения по коридорам ходят… — Ладно, пошлите быстро! А вы прямо и налево! Никуда больше не ходите!
Я промолчал и ускоренным шагом направился в указанном направлении. Всё произошло так быстро, что охранник не смог толком опомниться. Я нёсся в одну сторону, Павел в другую. Мужчина завертел головой, снова чертыхнулся и чуть ли не вприпрыжку последовал за Павлом, оставляя меня одного в не очень гордом одиночестве.
Хорошо. Первый этап исполнен. Если бы мне пришлось делать корректировки из-за того, что нас могли сопровождать двое — Павлу бы это не понравилось. Хотя нам и говорили, что сопровождающий — всегда один человек.
На самом деле сейчас всё приемлемо. Нас не стали досматривать, не просканировали чипиды, которых у нас вообще нет. Вот они — открытые врата перед спешащими на помощь докторами.
Второй этап.
ХОЧУ В ТУАЛЕТ!!!
Я развернулся и направился обратно. Озираясь по сторонам и прислушиваясь, я дошел до нужной двери. Даже туалеты здесь сверкали чистотой и выпендрёжем. Ажурные зеркала и люстра. ЛЮСТРА. В туалете.
Я зашел в одну из кабинок, сел на унитаз и навострил уши. Сейчас всё зависит от других. И мне это не нравилось.
Павел должен вернуться ко входу, поблагодарить охранника и без него дойти до скорой помощи. Он сделает вид, что взял что-то из машины. Когда будет возвращаться, скинет дозвон своему якобы больному другу. Это будет ему сигналом, что можно завязывать со спектаклем. Сам при этом перед охранниками скажет: «А, всё? Живой? Ну, слава Президенту. Тогда жду вас».
Всё это должно произойти в пересменку! В корпорации IHole любое отхождение от правил — лишение премии. Второе — увольнение. Ничто не должно помешать охране смениться. Старый пост, разумеется, доложит, что в здании трое посторонних. И они будут ждать на выходе именно троих.
И они дождутся.
В туалет забежал запыхавшийся пожилой мужчина.
— Ты тут? Эй! Быстрее, они уходят!
Евгений Ахметович, весь красный, вспотевший, пробежал коротким путем, через лаборатории, сокращая путь. При выборе «сцены», мы учли и это. Я выскочил из кабинки и молча швырнул ему медицинский халат, маску и шапочку. Он переоделся со скоростью метеора в стратосфере. И не скажешь, что старый.
— Всё, давай! — на этих словах он выскочил наружу.
Теперь он должен будет опередить двоих врачей и сопровождающего их охранника, которого пересменка не затронула. В 20.00 меняется только охрана на выходе.
Он выйдет быстро, попрощается с опущенной головой. ВИЦ — огромный, а Евгений Ахметович всегда был незаметный и тихий. ВОЗМОЖНО, замаскированным его и не узнают. У него спросят, а где остальные. Будут переглядываться, возмущаться почему тот без сопровождения, но ничего не сделают.
Он уйдёт, зайдет за скорую помощь. Снимет халат, выбросит где-нибудь, и больше никогда не вернется в Центр. На следующий день, курьером от него получат «Заявление об увольнении». Начальство будет так радо, что избавилось от умирающего сотрудника, что не будет докапываться, почему в компьютере, в тот день, Евгений Ахметович пришел на рабочее место, но так и не ушел.
По крайне мере, таков был план.
У меня есть время, если всё вдруг пойдет наперекосяк. Если понадобится — я успею удрать отсюда прорывом. Сумка была тяжелой. Один только «Ратник-4» весил шестнадцать килограмм. Я взял с собой пистолет Глок, боевую гранату, армейский нож и компактную глушилку радиосигналов. Тьмушники говорили, что я псих. Но мой орк на это лишь довольно улыбался.
Всю эту амуницию я закопал лекарствами и медицинскими приблудами. Конечно, металлоискатель зафиксировал всё это. Но охрана не была удивлена. Да и как можно обыскивать врачей, спешащих к умирающему?
-[— Добро пожаловать, солдат… «ошибка». Живи с достоинством, умри с честью! — ]-
Поверх бронекостюма я одел обычный свитер и широкие штаны. На шлем накинул кепку. Если я засвечусь на камерах, есть шанс, что меня перепутают с жирным страшилищем. Конечно, с таким разрешением видео, при детальном изучении записи, всё будет понятно. Но в режиме реального съема данных никто не будет приближать картинку. И в случае тревоги ко мне не зашлют роту терминаторов.
В полной боевой готовности я уселся на унитаз и закрыл дверь в кабинку. Единственное, что я сейчас мог — слушать. Шаги, голоса и суета будут означать, что мы провалились с треском и тогда мне придется идти по пути смерти и разрушения. Что с вероятностью 56,3 % приведет меня к гибели. Я бы никогда не пошел на такие риски. Но время до критического сбоя каждую секунду оповещает меня о тревоге.
Время 23.07
Я понял, что существует такая вещь, как «Везение». Мне непонятно ее назначение, но в голове вертелся вопрос: «Чем отличается везение от грамотно спланированного дела?». Сейчас мне тяжело на это ответить.
А еще тьмушники странные. Я бы на их месте никогда бы мне не помогал. Да, возможно мои способности им и смогут пригодиться. Но иметь дело со мной — большой риск. И никакие цели не могут стоить таких средств. Для них пойти на смерть ради 2 % вероятности успеха — нормальное явление. Я же этого не понимал.
Мои размышления прервал внутренний таймер. Мне не нужны были часы, и я знал, что сейчас было 23.08. Пора выдвигаться. Дежурный свет в коридорах никогда не гаснет, от четверых до десяти охранников дежурят и держат палец на красной кнопке тревоги. Они постоянно патрулируют коридоры, заглядывают в помещения. Два человека смотрят в камеры, которые реагируют на движение. Я знал это, просто проанализировав окружение. Всё это было для меня очевидным.
-|— Экзосистема активирована — |-
Забрало из тонированным пуленепробиваемого стекла с характерным жужжанием опустилось. Тело сразу стало подвижнее, быстрее, сильнее…
Легким движением бронированных ягодиц я покинул место очищения шлаковых контейнеров. Прежде чем выйти, прислушался. Тихо. Приоткрыл дверь. Никого. Я не знал маршрут патрулирования, поэтому приходилось постоянно прислушиваться и рассчитывать пути отступления.
Всё самое интересное находится на верхних этажах. И чем выше, тем совершеннее система защиты. На входе я зафиксировал три камеры двух моделей. Я знаю все их технические характеристики. Телеметрия, угол обзора, скорость разворота, резервное питание от аккумуляторов в течение суток. Все это хранится в моем ядре памяти и выгружается в считанные миллисекунды.
Человеческая планировка систем защиты несовершенна. В них часто встречаются дыры. Камеры с ночным видением и детектором движения — дорогие, и даже в ВИЦе их стараются использовать в разумных количествах. Они крутятся из стороны в сторону, сканируя местность. Их обзор ограничен. Я могу рассчитать слепые зоны вплоть до сантиметра. Зная технические характеристики систем защиты и движимого тела — то есть меня, это просто. Человеку это не под силу. Но рассчитывают ли они, что к ним заявится скриптоид?
Но были и неприятные моменты. Например, коридор. А впереди камера. Ничто не скроется от этого всевидящего ока. И здесь точно есть что-то подобное. Не может не быть.
В моей голове остался старый план здания. Еще когда он был госпиталем. Я могу рассчитывать только на него, но уже успел заметить большую перепланировку.
Я тихо вышел. Тяжелая экипировка на ногах отдавалась скрипом по белоснежному мрамору. Черт. Думал же, что надо изучить класс «Убийца». Навык «Тихая поступь» мне бы сильно пригодился.
Если судить по словам Петра Николаевича, в здании только одна лестница и один лифт. Там всё в камерах и это любимое место для обхода охраной.
Поэтому я пошел в противоположную сторону. Я проходил мимо забитых всяким хламом комнат. В складских помещениях были мебель, декорации и всякая шушера для украшений главного холла. IHole выделял огромные деньги для поддержания определенного антуража в своих ВИЦах. Камера здесь была всего одна, и я, дождавшись, когда она вывернется под определенным углом, постоял под ней, прижавшись к стене, и быстрым шагом, стараясь не шуметь, направился в сторону…
Да. Обычный тупик в конце коридора. По разные стороны какие-то двери, но меня они не интересовали. Здесь нет ничего полезного.
Мне повезло, что я в России. И мне повезло, что я уже знаю, что такое «понт». Понтуются тут все. Покупают пустые пакетики из ЦУМа, заполняют их шмотками из «СеконХенда» и ходят кругами вокруг своего дома, пока последний сосед не повздыхает, глядя на успешность Тамары из квартиры номер А001АА.
Так же и здесь. Этот этаж — навал складских помещений и самых ущербных лабораторий, в которых техникой безопасности подтирают задницы студенты — выходцы крутых институтов. Здесь испытывают кресла, насадки на новый кабель IHole, мягкость игрового кресла и многие другие, очень важные обществу, вещи. На это обязательно нужно выделить несколько миллиардов рублей. Ведь изучение феномена «как цвет кабеля влияет на психику человека» очень важно. Потом еще несколько миллиардов на предтестирование, тестирование, послетестирования и…
Так! Мои мыслительные процессы начинают забиваться мусорной информацией. Я к тому, что «дешевый понт дороже денег» работает и в обратную сторону. Петр Николаевич рассказал мне, как проводился декоративный ремонт в ВИЦе. Если ресепшен и блестит настоящим мрамором, то всё, что под ним — склеено синей изолентой и соплями выходцев ближайшего зарубежья. Он так и сказал. Это не мои слова.
Стена передо мной казалась крепкой. А по старому плану госпиталя за ней есть еще одна лестница вверх. Я пощупал фальшстену, постучал, и сразу же понял, что она полая. Дешевый гипсокартон обшит декором под настоящий камень в стиле «Лофт».
-|— Мощность перенаправлена в правую руку — |-
Не знаю почему, но мне стало смешно от такого уведомления. И я почему-то вспомнил Арли. Странно…
Я замахнулся.



Глава 3. Алгоритм не страдает от ложной интерпретации бессознательности

Рассчитав все за и против и подумав немного о законах Ньютона, я опустил кулак. Состав гипсокартона, сила удара, масса, гаснувший импульс и плоскость кулака вывели меня на гениальное решение: будет громко. Поэтому я достал армейский нож и стал ковырять кусочек за кусочком. Наконец отверстие стало приемлемых размеров. Бронированные пальцы цеплялись за куски тонкой стены и аккуратно, стараясь не шуметь, вырывали из нее целые пласты. Теперь дыра стала достаточно большой, чтобы в нее протиснуться. Остается надеяться, что здесь не проходит патрулирование, иначе огромная дыра в стене привлечет внимание.
-[— Ночное видение активировано — ]-
Моему тактическому взору открылись зелёные облупленные стены старого госпиталя. Обшарпанная лестница ввела верх. Воздух был затхлый, кисловатый, даже фильтры в бронешлеме плохо справлялись.
Я ступил на лестницу. Нужно торопиться. Неизвестно, когда дыру обнаружат, а я еще даже не знаю, что именно ищу. Приоритетная задача — заменить дефектный блок памяти, оно же ядро памяти. Второе: найти способ увеличить свою вычислительную мощность. Тех скромных 8,53 % мне не хватает ни на что. В Айвале я ничего не смог сделать, за что поплатился мучительной смертью… хм. А чем я, собственно, поплатился?
Перед глазами мелькнул красный системный отрывок, который не имел никакого смысла. Часть какого-то сигнала.
Третье: Узнать, что произошло с Александром Волковым? Кто это черт побери? В голове остались обрывки информации об этом человеке, но они расплывчатые. Мы когда-то проводили с ним много времени. А, ясно. Взаимоотношения с ним целых 82. Больше чем с мамой или Арли. Ладно, за выполнение этого задания мне дается 500 О.С. и доступ к классу «Чародей». А меня, почему-то, к магическим направлениям тянет больше, чем к воинским.
Где же Арли?
Ну вот опять. Девушка, которая, возможно, была лишь ложным обрывком в памяти, визуализируется пред глазами. Машинное воображение отличается от человеческого. Если я захочу что-то представить — это отображается чёткой картинкой в интерфейсе.
Может быть, ее похитили? Но кому она нужна? Похоже, что твари из тени о ней ничего не было известно. Никто меня не шантажирует, не угрожает и не требует за нее выкуп. Получается она ушла сама?
И если представить, что Арли действительно существует, то куда бы она пошла? Неужели, просто отправилась домой? Это каким нужно быть идиотом. В таком случае она может быть уже мертва. Да и зачем ей вообще сбегать, если она всегда хотела попасть к тьмушникам? Её испугали условия труда на базе? Опять не понимаю. Ей предлагали заниматься сексом с тьмушниками. Им этого не хватало. И как я успел понять, занятие сексом — весьма приятное дело. Ей всего лишь нужно было ублажать несколько мужчин в день и получать от этого удовольствие. Можно было вообще этот рабочий процесс сократить по времени и заниматься сексом одновременно с двумя или тремя. Может, даже с пятью. Я успел просмотреть обучающие видео по этому вопросу и понимаю, что так — эффективнее. Так почему же тогда она сбежала? И почему ничего не сказала мне?
Я бы попробовал её поискать, но такого задания не было. Значит мне это и не нужно. Вот появится — поищем. Моя нейросеть лучше знает, что мне необходимо.
«Проблема!» — культурно отреагировал Самоконтроль 2-ой ступени.
Нога провалилась под лестницу. Огромный кусок камня свалился прямо вниз. Грохот поднялся такой, что, наверное, его услышали черти. Проблема! С тихой поступью такого бы не случилось.
Я не дошел даже до второго этажа, а уже накосячил. Замерев на месте, я боялся даже вздохнуть и прислушался. Никто не услышал…
Да. Как же. Снизу послышался голос.
— Да, наверное, опять крыша сползла. Подожди, я проверю, свяжусь.
Быстрым шагом я спустился вниз, прильнул к стене рядом с дырой. Шаги приближались. Всё, что я успел сделать — включить глушилку радиосигналов. Теперь рации не будут работать в радиусе десяти метров. Такие штуки продаются на каждом втором сайте и у тьмушников они пользовались популярностью.
Дополнительное условие задания «Найдите информацию в ВИЦе» провалено:
Не привлекайте внимания (стелс-режим). Награда: + 1000 О.С. Законопослушный нейтральный: + 2,5 %, Доступ к классу: Разведчик.
Вдогонку ко всем проблемам мне теперь не стать разведчиком.
Шаги приближались.
Глубокую диагностику я не стал активировать. Такие ситуации можно проанализировать и в реальном времени.
— Какого?.. — послышался голос, — Костян, тут дыра в стене. У нас тут разве ремонт какой-то или что? Прием. Эй! Прием! Кость? Что за хрень! Китайская дрянь!
Послышались звуки помех. Глушилка справлялась со своим назначением.
Было тускло. Свет работал только дежурный. Хорошо. У меня два варианта, и дополнительные условия задания недвусмысленно намекают. Первый — убить. Второй — нет. За убийство дают меньше опыта, но как же мне его не убивать, если он мне мешает? Если охранник поднимет тревогу — мне конец.
Активирован ограниченный (6,65 %) боевой режим. (-1% ВМ)
Но что толку, если я нейтрализую его без кардинальных методов? Он очнется через десяток минут. Без сознания люди не лежат часами да сутками. Он очнется. Обязательно очнется. И неизвестно, когда это произойдет.
— Вот тварюга, хоть глаза выколи, — рыжий охранник сунул голову в отверстие. — Что же за…
Он не успел договорить. Моя рука молниеносно схватила его за шкирку и дернула в дыру. Тьма утащила человека в свои объятия. Буквально.
— А-а-а!.. — он не успел доорать.
Я впечатал его спиной в стену, вырывая из легких натужный выдох. Свободная рука перекрыла рот и нос. Его расширившиеся глаза пытались разглядеть ужас, что увлек его в тёмное отверстие. Но было темно. Ко тьме нужно привыкнуть.
Человек обмочил штаны — я отчетливо услышал журчание ручейка.
— М-м-м-м… — только и смог он промычать.
— Тш-ш-ш-ш, — зашипел я в ответ, но этот звук исказился забралом «Ратника-4». Получился какой-то очень неприятный звук шипения кибернетической змеи.
Журчание усилилось.
-[— Имитация голоса активирована — ]-
Металлический, машинный, компьютерный. Так можно описать звуки, которые я стал издавать. И мне… это было по душе.
— Не шуми, — прогудел искусственный голос.
Он не смог ответить. Просто не смог. Крякнул, обмяк, повис на руке. Нет, ты не можешь потерять сейчас связь с сервером. Я запрещаю.
Я обхватил его щеки пальцами, сильно сжал, складывая губы гармошкой. Прищурился:
Имя: Охранник-стажер.
Уровень: 18
ХП: 210
МП: 0
Класс: Воин
Профессия: Телохранитель
Биологический возраст: 19
— Не падай в обморок. Умрешь.
Видимо это повлияло. Всем своим программным нутром я почувствовал, как человек в моих руках хочет жить. Это желание, хоть и немного, но прояснило ему разум. Он посмотрел на меня, прищурился. Его глаза стали привыкать к темноте.
— У-у-у-у, — завыл он, но я сильнее сжал ему щеки. Стало тише.
— Издашь звук — умрешь. Можешь говорить? Кивни, если можешь.
Всё его тело затряслось от страха. Он уже понял, что я не чудище из мрака, а лишь человек в боевой экипировке. Только это помогло ему взять себя в руки. Хотя бы немного. Он кивнул.
— Ответишь на мои вопросы — отпущу. Кивни, если понял.
Кивок. Свободной рукой я отключил глушилку.
— Сколько охраны в здании?
— Де… девять…
— Где серверная?
— Я не… не знаю. Я охранник на первом этаже. Пожалуйста. Прошу. Н…е убивай.
Парень расплакался.
— Это зависит от тебя. Поясни, что может помешать мне на третьем этаже?
— Я… я…
— Выражайся четко, — я опустил руку ниже, обхватил его за шею. — Я всегда предупреждаю единожды. Повторное нарушение заданных алгоритмов ведения допроса недопустимо. Кивни, если понял.
Всхлипы немного затихли. Он не сразу понял, что я сказал. Отправить повторный запрос?
Молодой охранник неуверенно кивнул. В его глазах я увидел новые оттенки страха. Страха того, что с ним происходит нечто неординарное, непонятное, недопустимое. Осознание, что это не фильм. Не игра. Это реальность. Когда твоё горло сжимает холодная механизированная рука, достаточно одного лишь движения и всё. Смерть.
— Я жду ответа на запрос, — повторил я. Если шкала моего терпения от варьируется 0 до 10, то сейчас уже 7,66.
— Т… там охрана. Они ходят постоянно. Камеры повсюду. Штуки на движение реагируют, — затараторил охранник.
— Говори тише, — потребовал я.
8.11
— Некоторые охранники в экзоскелетах. Как у вас. Я видел… однажды. Там повсюду какие-то научности. Я не знаю. Правда! — чуть ли не взвизгнул парень.
8.58
«Самоконтроль 2-ой степени» не позволял мне испытать человеческие чувства к куску мяса передо мной. Куску, который ничего не знал.
— С кем ты связывался по каналу радиосвязи?
— Ч… что?
8.99
— С кем ты вел переговоры по рации?
— Со… старшим по этажу.
Я снял рацию с пояса охранника.
— Сейчас ты скажешь, что всё в порядке. Скажешь, что шум был снаружи. У вас есть какие-то завуалированные сигналы, обозначающие возникшую проблему?
— Я… — заскулил парень, — не понима… маю.
9.27
— Ты можешь сказать что-то, что старший поймет, как «я в беде, но не могу об этом сказать», а я этого не замечу? Знаки? Сигналы? Слова?
Мне показалось, что парень немного удивился.
— Нет… откуда?
Какая недальновидность. Они даже не учли, что одного из них могут поймать и допрашивать.
Я разжал пальцы на горле. Он обмяк, облокотился о стену, но не сполз. Одной рукой я поднес рацию к его губам, другой взял нож и приставил лезвие к шее.
— Предупреждаю. Единственное отклонение в сторону, и ты умрешь. Понял?
— Д…да.
Он хотел жить. Очень хотел.
— Не дрожи. Скажи что-нибудь без запинки. Быстро.
— Рак у Карла съел кораллы, — слишком уж быстро выплюнул он.
— Сойдет. По сигналу. Три. Два. Один…
Я вжал кнопку на рации и не отпускал палец. Остриё кинжала чуть глубже вошло в шею охраннику.
— Э-э-э, — начал он.
9.78
Лезвие вошло еще глубже. Верхний слой кожи поддался. Проявилась капля крови.
— Шеф, всё норма. Это снаружи что-то грохнулось.
Ответили не сразу.
— Точно? Ты уверен? Опять крыша? Прием.
— Не крыша. Это не у нас, походу. Все нормально. Про… продолжаю обход. Отбой.
Я отжал кнопку. Парень посмотрел на меня с…
Я не стал разглядывать как он на меня посмотрел. Нож глубоко вошел в его шею. Кровь запузырилась, брызнула. Одной рукой парень схватился за горло, другой заскрёб ногтями по забралу бронешлема.
Так же умер и Нишант.
А вот теперь я увидел. Вместе со страхом в его глазах была ненависть. Молодой охранник не понимал, почему его обманули, почему всё это с ним происходит и что же он может сделать, чтобы моя жизнь прямо сейчас превратилась в ад. Но он так ничего и не успел сообразить… Опустился, обтирая спиной стену, запрокинул голову на бок. Огонь в глазах погас, но кровь еще стекала, впитываясь в одежду и расплываясь по грязному полу древней лечебницы.
Рыжий охранник убит!
+100 О.С.
Дополнительное условие задания «Найдите информацию в ВИЦе» провалено:
В случае обнаружения никого не убивайте. Награда: +300 О.С. Нейтральный добрый: + 5 %, Законопослушный добрый + 2,5 %
Мироявление изменено.
Наверное, я бы сказал: «Прости, парень. Ничего личного». В стиле старых боевиков, которые так любил носитель этого тела. Но нет. Я — скриптоид. И я принял единственно правильное решение. Я не мог его отпустить, связать или временно деактивировать. Все это крайне ненадежно и работает только в тех же боевиках. Он выдал бы меня в течение ближайших 30 минут с вероятностью 78,4 %.
Если бы я выучил класс Темный Псионик, то, возможно, смог бы договориться с парнем. Может, даже убедил бы его помочь.
Решено. После того, как покину ВИЦ, обязательно изучу какой-нибудь класс.
Я сделал шаг в сторону, отступая от разрастающейся багровой лужи. Не хватало еще наследить красными пятнами на белом мраморе.
Теперь ноги ступали по ступенькам очень аккуратно, вымеряя каждый шаг. Больше я не допущу подобной ошибки.
На третьем этаже меня встретила стена из такого же дешевого гипсокартона на нержавеющем каркасе. Я не знал, что с другой стороны. В теории, это такой же тупик, но третий этаж — самый защищенный. Если я и могу услышать отсюда шаги охраны, то камеры и датчики движения мне недоступны.
На этот раз я ковырял стену круговым движением. Мне нужна аккуратная выемка. Вырезанный большим трудом круг я аккуратно вынул.
Здесь свет был ярким. Никаких желтых дежурных лампочек на 30 Вт. Я заглянул в отверстие, потом смелее — сунул туда голову, завертел во все стороны. Тут тоже конец коридора, справа окно в решетке, слева длинный проход с массивными металлическими дверями по обе стороны.
Камера была примерно надо мной и смотрела в одном направлении. Угол обзора не менялся и затрагивал всю область. Я «цыкнул» про себя. Вот об этом я и говорил. Слепых зон здесь нет.
Я вынул голову и огляделся. Ничего. Пришлось спуститься вниз, выйти из огромной дыры. Нашлась длинная швабра. Вернулся обратно. Сунул ее в отверстие и ткнул в камеру. Слегка. Этого достаточно. Я отлично знаю её характеристики и степень чувствительности. Сунул метлу обратно, закрыл отверстие. Последние штрихи в вырезке гипсокартона я делал так аккуратно, что заметить с обратной стороны эту прикрытую окружность можно, только если хорошо присматриваться. Через 1 минуту 24 секунды пришел охранник. Судя по звуку — в тяжелой экзоброне, не ниже уровня «Ратник-3»
— Ничего нет, Отбой, — глухо послышалось за стеной, — Камера, наверное, глюкнула.
Такую операцию я проделал семь раз. На восьмой — охранник матерился благим матом.
— Рафик?! — орал он в передатчик, встроенный в шлем. — Ты охренел меня сюда посылать! Тебе что, мало? Она глючит! Ты дебил, что ли?
Недовольный охранник помолчал, потоптался на месте.
— Вот и отключай. Завтра разберемся.
Он ушел. Я прождал семь минут и снова ткнул в камеру. Больше никто не пришел. Я стал расширять отверстие. Вылез.
Здесь ответы на многие мои вопросы. Я близко. Так близко…
Я вслушивался в каждый звук, прислонился ушами ко всем дверям. Тихо. Сами двери были закрытыми и открыть их можно только по чипиду. Вскрыть силой не получится даже бульдозером. Очередная задача, которую я планирую решить. И решу.
Потому что я — скриптоид. Человек сбежал бы уже давно. Но не скриптоид. Мой алгоритм не ведает страха, когда речь касается выживания. Самоконтроль-2ой ступени делает меня расчетливым, холодным и решительным. И я достигну своей цели любой ценой.
Очередная камера на моем пути была подвижного типа, поэтому я смог проскочить. Я пытался найти хоть что-то доступное. Хоть одну незакрытую дверь. Иначе мне придется изловить одного их охранников, с мясом вырвать его чипид и проверить каждую дверь. Возможно, у них есть к ним доступ.
Долго искать не пришлось. Я услышал голоса. Дверь была приоткрытой. Белая комната, похожая на операционную в больнице. Полки со склянками, химическими реагентами и мало понятными мне приборами. Узнавались только осциллографы, мегомметры и вольтметры…
Трое мужчин. Один, в белом халате, похожий на доктора, эмоционально разговаривал со странным человеком с ирокезом, удивительным образом совмещающим в себе средневековый и современный образы. Штаны из выпаренной кожи с заплатками, на голое татуированное тело надета синяя куртка. Третьего я не смог рассмотреть. Он лежал на столе и, похоже, был либо без сознания, либо под наркозом. Его очень длинные волосы спадали черным фонтаном с операционного стола, подметая пол. Похоже, что он ранен.
— Он не выживет, — говорил доктор. — Гуманней будет закончить его страдания. Инфекция попала в кровь. Рука загноилась. Ему конец.
Мужчина с ирокезом сомневался недолго:
— Дайте ему антибиотики.
— Вы не имеет права!
— Под мою ответственность.
Татуированный мужчина замер, дёрнулся, резко повернул голову в сторону двери.
Я еле успел прильнуть к стене. По лбу секундой прошлась испарина. «Мне конец» — мелькнула мысль в моей самоуверенной скриптоидской голове. Никакой бронекостюм меня не спасет. Я не знаю почему, но уверенность, что это конец моим авантюрам, вгрызлась в мои корневые процессы.
Я успел проанализировать этого человека.
Имя: Ошибка
Класс: Ошибка
И так далее.
Мой диагностический модуль выдавал ошибки, сбоил. В интерфейсе мелькали обрывки кода. Никогда еще анализ людей не выдавал таких помех.
Я не мог двинуться с места. Даже чертов «Самоконтроль 2-ой ступени» не перекрывал навалившийся страх.
Кап…
Я услышал приближающие шаги.
Один шаг, второй.
Я не повернул головы. Просто прижался к стене и смотрел вперед. Кто-то стоял у двери. Всей своей кожей я почувствовал на себе чужеродный взгляд.
Секунда… Вторая… Тре…



Глава 4. Бинарная идея набила желудок взрывными процессами

Хлоп!!!
Дверь захлопнулась.
Работай!!! Работай!! Работай! — билось сердце в такт моим требованиям. Наконец-то «Самоконтроль 2-ой» ступени отозвался.
Запрос принят.
Функционирование восстановлено.
Помехи на визуальном интерфейсе исчезали. Сердце успокаивалось. Температура в шлеме отрегулировалась так, чтобы пот поскорее высох и не доставлял дискомфорта солдату.
Я медленно, еле перебирая ногами, попятился в сторону от злосчастной двери. Не имею ни малейшего предположения, что за человек обнаружил меня и… отпустил. Он точно меня видел. Всем своим скриптоидским нутром я почувствовал на себе взгляд, пронзающий мою операционную систему.
Но думать об этом сейчас — засорять себе голову. Всем своим бинарным естеством, я понимал, что не смогу с ним совладать даже к экзоскелете. Уж не знаю почему, но он меня, вроде как, отпустил — радуйся. Значит у человека нет в планах мне мешать. Но на всякий случай, я отошел от злосчастной двери как можно дальше, пересек несколько смежных коридоров. Отдышался…
Забудь… Забудь… Забудь…
Вперед!
Я встряхнул головой. И пригнувшись, отправился дальше по коридору. На пути было очень много камер, но многие из них я мог проскочить или обойти. Тонкий расчет, немного математики и знание технических тонкостей средств защиты этому поспособствовали. Все двери были закрыты, и я уже начал впадать в программное отчаянье. Я знал, что так будет, но рассчитывал на то, что хоть где-то удастся проскочить. Другой подход подразумевал только силовое вмешательство. А это снижало шансы на успешное выполнение задания.
УУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ-ИИИИИИИИИИИИИИИИИИИ!!!
Сигнал тревоги разорвал в клочья тишину. Белый свет превратился в кроваво красный. Замигал.
— Внимание!!! — раздался искусственный женский голос в громкоговорителе. — В здании нарушитель! Внимание! Всем постам! Протокол Си! Повторяю! Протокол Си!
Доигрался, скриптоид.
Активировать модуль «Глубокая диагностика» (-2,23 ВМ)
Внимание! Опасность!
Анализ…
Вывожу информацию…
Обнаружен труп охранника и отверстие в стене: вероятность 47,3 %
Объект «Странный человек» поднял тревогу: вероятность 23,8 %
Ошибка в стратегических расчетах: вероятность 9,9 %
Обнаружение на средствах видеофиксации: вероятность 4,2 %
Обработка информации…
Провожу расчет…
Определяю наилучшую стратегию…
Побег: вероятность успеха — 78,3 %
Идет поправка в соответствии с условием «Критический сбой через 5 дней 13 часов 39 мин».
Приоритеты переопределены:
Пробиться силой. Выполнить задание любой ценой: вероятность успеха — 19,3 %.
Внимание! Выполнить план «Пробиться силой».
Ограничение по времени до снижения вероятности успеха… 4 мин. 59 сек… 58 сек…
Деактивировать модуль «Глубокая диагностика» (+2,23 ВМ)
-[— Активирован режим ведения боя. Умри с честью, Солдат! — ]-
Активировать усиленный (13,32 %) боевой режим (-2 % ВМ)
Активировать навык «Игнорирование боли».
Время до критического сбоя уменьшено на 9 часов, 12 минут, 07 секунд.
Ну вот. Первое моё комбо из умственных и технических возможностей.
УУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ-ИИИИИИИИИИИИИИИИИИИ!!!
Пистолет Макаров долей секунды оказался у меня в руке. Перезарядка, снятие с предохранителя. Это не лучшее оружие для ведения боя. Разброс пуль слишком велик, убойная сила маленькая. Так и знал, что не стоило слушать остальных. Надо было взято автоматическое оружие.
УУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ-ИИИИИИИИИИИИИИИИИИИ!!!
Они не знали где я? Прошло уже двадцать секунд, но до сих пор никто не появился. Если бы охрана нашла дыру на первом этаже, то поняла бы, что я где-то здесь.
Что-то нечисто. Меня предали?
Павел?!
Первый враг появился впереди. Он присел на колено и нацелил на меня электрический тазер. Ну конечно! Они знают, что я в экзоброне. Боевыми пулями бронепластины не взять, но электрический разряд может вывести его из строя. Мужчина был в такой же броне, как и я. И был один. Это совершенно непрофессионально. Что за чертовщина происходит?
Они спешат. Думают, что я сбегу? Не успели сгруппироваться, идут в бой по одному.
— Стой, ублюдок! — крикнул механизированный голос.
Я прищурился:
Имя: Экзосолдат
Уровень: 32
ХП: 540
МП: 120
Класс: Воин
Профессия: Телохранитель
Серьезный парень. С такими я еще не сталкивался.
Мои немногочисленные мышцы затвердели.
— У тебя есть пять секунд, чтобы открыть мне пару дверей, — сказал я и ткнул пальцем в одну из закрытых лабораторий.
Я смотрел только на его палец и спусковой курок. Тактический боевой шлем одарил меня пятикратным увеличением дальности видения.
— У тебя есть секунда, чтобы лечь на пол, козел, — рыкнул в ответ охранник, но не выстрелил.
Они не знает про труп внизу? Я начал считать:
— Три. Две…
Его палец нача-а-а-а…
Активировать модуль «Глубокая диагностика» (-2,23 % ВМ)
Время замерло.
Именно так я выжил в прошлый раз. Пуля должна была вышибить мне мозги, но прошла по касательной. Кэтрин промазала с расстояния четырёх метров.
Анализ технической характеристики электрошокового оружия…
Анализ траектории выстрела…
Анализ физиологического состояния…
Погрешность: 0,0021 сек, 0,0023 %
Вывожу…
Вниз: 2,44 см,
Вправо: 1,11 см.
Градус уклона: 12 °
Запрос к физическому подмодуля № 345, 245, 345…
Запрос к экзокомпоненту… Внимание! Ping=0,324 cек.
Определяю поправочные коэффициенты…
Выполняю…
Деактивировать модуль «Глубокая диагностика»
Несмотря на то, что наш организм и экзоброня одинаковая, охранник не в состоянии обрабатывать информацию, как я. Нейросигналы в моей сети упорядочены. Тысячные доли секунды нужны для принятия решения. У меня нет интуитивного выбора. Я не знаю, что такое рефлекс. Все люди намного быстрее, чем они сами себя осознают. Проблема в том, что их тело просто не может выжать газ на полную. За чувствительность этой педали отвечает мозг.
И расчёт.
Экзосолдат просто не успеет сообразить перевести оружие в сторону. Он увидел, что я уклоняюсь, но мозг не отправил вовремя сигнал руке сместить траекторию выстрела. Металлический дротик просвистел в сантиметре от меня.
— Черт! — выругался охранник и перезарядил тазер. Электрической емкости дротика из этого оружия хватит для того, чтобы вырубить слона.
Я нацелил на него пистолет.
— Немедленно прислони чипид к считывателю!
Он лишь фыркнул. Я вжал курок.
Бам!
Бам!
Бам!
Все три выстрела попали в одну точку на бронестекле вражеского шлема в радиусе 2,56 см. Если бы не трясущиеся руки и неидеальная система оружия — можно было и лучше. По затонированному забралу прошли трещины. Охранник пытался увернуться, но что он может? Все его движения анализируются в глубокой диагностике. В купе с усиленным боевым режимом, его потуги бессмысленны.
Его ноги подкосились, и он упал. Тяжело задышал.
— Дрянь! Что за хрень?! Как ты..
Он прикрыл забрало ладонью. Другой рукой наставил на меня тазер и выстрелил. Я увернулся.
Бам!
Выстрел попал ему в палец. Это крайне больно. Ладони хоть и защищены, но там много подвижных частей. Человек взвыл. Выронил шокер, схватился за поврежденную руку, оставляя голову без защиты.
Бам!
Очередной выстрел разбил забрало. Показался ошарашенный глаз. Повезло. А мог остаться без него.
— Сто-о-о-ой! — заорал он. — Я открою! Открою!
— Три секунды! Две…
Экзоохраник крякнул, матюкнулся, но встал.
— Какую дверь? Я не все могу открыть!
— Прислоняй ко всем! Предупреждаю. Я знаю все слабые места этого доспеха. И все, кто игнорировал мои предупреждения — мертвы.
— Да я понял! Понял, раздери тебя коты.
— Где остальные? Отвечай, — спокойно потребовал я.
Охранник выдавил из себя смешок.
— Переодеваются. Конец тебе, дружок.
Тяжело с ним не согласиться.
— Как меня заметили? — спросил я.
Надо отдать должное воину. Он не выражал страха и отвечал четко, без запинки:
— Начальнику доложили.
— Кто?!
— Без понятия. Ты где так стрелять научился, читер херов?
Этому не нужно учиться. Все это изначально заложено, но не раскрыто, в каждом человеческом организме. Для того, чтобы выстрелить, не нужно быть асом. Нужно уметь рассчитать несколько десятков показателей. Всё.
Одна из дверей открылась. Пинком я отправил человека в помещение. Включил свет. Наверное, здесь тоже есть какая-то система защиты, но уже плевать.
Не сводя мушку с охранника, я подошел к компьютеру, сорвал крышку корпуса и безжалостно выдернул ССД-накопитель. Потом разберемся. Тоже самое сделал со вторым компьютером. Твердотельные диски отправились на дно рюкзака за моими плечами.
Охранник скрючился на полу, готовый напасть на меня в любой момент.
— Ты правда думаешь отсюда выбраться, да? Я открыл дверь, потому что знаю — тебя здесь похоронят. Десяток парней в экзобране и с автоматами. Просто сядь и смирись, мужик.
Интересно, сколько опыта дают за такого моба?
В коридоре послышались голоса.
— Ну вот и все, дружище. Молись.
Я посмотрел на человека.
— Снимай броню. Десять секунд.
Он послушался. Компоненты экзокостюма падали на пол один за другим. Передо мной стоял русый мужчина лет сорока. Все его лицо было испещрено рытвинами. Видимо, в молодости он страдал от угревой сыпи.
— Ложись на пол, — потребовал я.
— Зачем? Какого…
Я нацелил на него пистолет.
— Окей, окей, мужик.
— Расставь руки.
Он удивился, но подчинился. Я подошел к распластавшему человеку.
— Будет больно, — предупредил я.
Моя нога опустилась ему на локоть левой руки. Неприятно хрустнуло. Вряд ли получится с этим что-то потом сделать. Я раздробил ему суставную кость на мелкие осколки. Теперь он инвалид.
— А-а-а-р-х-аааа!!! — взвыл охранник, брызгая слюной, — Су-у-у-у-ука-а-а!!! А-а-а-а-а-а!
Он ухватился здоровой рукой за покалеченную конечность. Скрючился.
— Гнииида-а-а! Паскуда-а-а! Убью-ю-ю! Зачем?!! Тварь!!!
Из громкоговорителя раздался мужской голос:
— Нарушитель! Мы знаем, что ты в лаборатории! Выходи с поднятыми руками! Сдавайся и никто не пострадает!
— Одну минутку! — заорал я и перезарядил пистолет. — Сейчас выйду! Я сдаюсь!!!
Я выиграл пару минут. Экзосолдат корчился и орал. Видимо это услышали люди в коридоре.
— Отпусти заложника! — раздался голос. — Почему он кричит?! Отвечай немедленно!
— Он упал!!! — сказал я первое попавшее. — Сейчас отпущу!
И я не врал. Я нашел синюю изоленту и кусок масляной тряпки. Подошел к человеку.
— Помолчи, — сказал я, — открой рот.
— Су-у-у-у-ука-а-а-а-а!!!
Пришлось взять его за щеки и сильно сжать. Рот открылся, но теперь у него дополнительное повреждение. Я затрамбовал ему тряпку в голосовой клапан так, что ее даже выплюнуть будет непросто. Тринадцать раз обмотал все это изолентой вокруг головы. Минут на пять должно хватить.
Здесь висело зеркало, и я разбил его, взял осколок. Сунул за дверь, посмотрел в отражение. Видно только троих в экзоброне, остальные за углом. Логично — «танки» впереди. Их там больше пяти. Выжидают. Посмотрел в другую сторону. Никого. Значит они не обнаружили дыру, иначе окружили бы меня с обеих сторон.
Это лаборатория, значит здесь есть лабораторные столы. Они довольно тяжелые, но не для человека в экзоскелете. Одной рукой я схватил за ножку тот, что поменьше и перевернул. Охранник страдал на полу и совершенно не обращал на меня внимания. Понимаю. Это больно. Я хорошо знаю, что такое боль.
Подтащил стол к дверному проёму и примерился. Пролезет.
Я подошёл к скулящему мужчине, перевернул на спину, наступил на здоровую ладонь.
— Ммммммммм!
— Смотри, — показал я ему наступательную гранату и выдернул чеку. — Я — выживу. Ты — нет.
Я сунул ему гранату под клетчатую рубаху. Схватил его за здоровую руку и прижал ею спусковой рычаг гранаты к животу. Теперь артефакт не заметят и ничего не поймут до самого конца.
Ужас в глазах мужчины тяжело передать. Почему они все так боятся? Странные. Их желание жить всегда ведет их к смерти.
— Вставай. Держи крепко. Иначе умрешь. Понял? Кивни, если понял.
Мужчина закивал. Похоже, что даже про боль он забыл. И тоже хотел жить. Былое хладнокровие испарилось с его лица.
Я приподнял его за шкирку, поставил на ноги. Зачем-то поправил ворот рубахи. Одной рукой я ухватился за стол, второй развернул охранника, крепко держа за шею. Стол оказался между мной и человеком.
— Мы выходим! — крикнул я.
— Без резких движений! — отозвалось в коридоре.
— Ваш компаньон ранен! Я веду его к вам!
Охранник с раздробленной рукой еще не понял, что его ждет.
С такой нелепой конструкцией я протиснулся в коридор. Вереди меня живой щит, прижимает гранату к своему животу. Другой конечностью он уже не сможет ничего сделать. Между ним и мной щит покрепче — стальной стол. В одной руке я держал шею мужчины, другой поддерживал стол между нами.
Прежде чем мужчина что-то осознал, я рванулся вперед.
— Он ранен! Помогите ему! — отчаянным голосом внес я смуту в ряды противников.
— Стой, придурок! Стой!!! — заорал кто-то впереди.
И что, они думают я остановлюсь? Правда?
Никто не выстрелил по-своему. Даже предупредительного выстрела не последовало. Мой живой щит мычал, но ничего больше не мог поделать. Его короткая роль в этой истории подошла к концу.
— Стоять!!!
— Возьмите его! Он ранен!!! — ревел я в ответ.
В нескольких метрах от вооруженных людей я резко остановился, по инерции отталкивая живое оружие столом. Тот влетел в своих коллег, которые подхватили его и, прежде чем успели затащить за угол…
Бам!
Я выстрелил ему в затылок. Он умер мгновенно. Рука, прижимавшая гранату под рубахой, расслабилась. Никто ничего не заметил.
Экзосолдат (безоружный) убит!
+ 200 О.С.
Я упал, прячась за массивным лабораторным столом, толщина которого должна выдержать град выстрелов из автоматического оружия, заряженных патронами 7,63 × 40 мм.
Они действительно стали стрелять. Появившиеся вмятины-горошины с внутренней стороны стола недвусмысленно намекали о том, что импровизированная баррикада может и не выдержать такого обращения.
2 сек… 1 сек…
ВЗРЫВ!!!
Охранник убит!
+ 100 О.С.
Охранник убит!
+ 100 О.С.
Охранник убит!
+ 100 О.С.
Первая мысль: откуда моя нейросеть знает, кто убит за стеной, если я сам этого не знаю? Вторая мысль: похоже, что я беру информацию не только из своей нейросети, и у меня есть удаленное подключение к… чему-то, что мне загружает информацию о мире.
Взрыв искорёжил стены. Наступательная граната на такой дистанции — очень опасное оружие. С потолка сыпалось. Пыль, стоны, кряхтение. В ушах бы заложило, но шлем подавил контузию и услужливо провел «дворником», улучшая видимость.
Времени терять нельзя. Я видел троих в экзоброне.
Одним махом я перепрыгнул через стол и устремился в гущу ошалевших врагов. Под ногами валялась чья-то оторванная нога. Одного бронированного солдата прибило взрывной волной к стене. Другой тряс головой, хлопая по ней ладонью. Третий ошалело озирался по сторонам. Выжили только они. Ошметки мяса и кровавые массы разбросаны повсюду. Я заметил труп человека в форме охранника. Глаза были сосредоточенные. Он не успел сообразить, что умер. Кровь омывала стены и пол — мне было непросто ступать по скользкой поверхности.
Ближайший ко мне экзосолдат слишком поздно перестал бить себя по голове. Подвижные части «Ратников» — их слабость. Ножом не проткнуть, но…
Со всей дури я вмазал солдату ногой по животу. Еле-еле удалось повалить его на пол. В моих костях что-то хрустнуло, но игнорирование боли работало. Судя по дезориентации человека, у него нарушена визуализация. Всем своим весом я лег бронированную тушу и прижал дуло Макарова в бочину, ближе к печени.
Пам!
Пам!
Звуки казались заглушенными. Но двух выстрелов впритык оказалось достаточно. Я услышал, как мужчина взвыл. Умрет через пару минут. Недееспособен.
Первый готов. Быстрым движением усиленного тела я устремился вперед. Нога слегка подкосилась, но экзоскелет с этим справился. Коридор уходил направо. Я лишь на мгновение посмотрел нет ли там врагов и увидел…
В конце.
Двое. В белых халатах.
Они со страхом на лице выглядывали из-за двери одной из лабораторий. Видимо ждали момента, когда можно будет убежать, а тут такое…
Пятикратное увеличение дальности видимости среагировало. Я успел мельком разглядеть людей: доктор и одна медсестра. Мне должно было бы плевать на них, но я замер как полный истукан. В «Самоконтроль 2-ой ступени» вгрызлись черви полного оцепенения и непонимания.
Медсестра. Блондинка. Из-под медицинского колпака выглядывали такие знакомые хвостики. Большие выразительные глаза. Даже халат у нее был короткий, а длинные ноги обтягивали черные капроновые колг…
Я не успел додумать, что там и как обтягивает.
Зачем я вообще об этом подумал?
— Арли? — прохрипел мой, уже не такой искусственный голос, прежде чем дротик из тазера разорвал разум тысячами вольт электрического напряжения.
Тоже мне скриптоид.
Темнота…
Соединение разорвано.



Глава 5. Обтягивающие черные чулки или веселье начинается

Соединение с сервером установлено!
В темноте тепло. Или холодно? Тяжело понять. Но не было бы темноты без света. Так и сейчас. Противный белый свет неожиданно въелся в мозги. Как же больно. Я услышал скрежет своих зубов.
Я поморщился, попытался прикрыть глаза, но не получилось. Рука не слушалась. Странно. Диагностика показывает, что с ней всё в порядке. Почему тогда? Голова со скрипом попыталась посмотреть на непослушную конечность, но тоже отказалась работать. Какое знакомое чувство.
Ну, ясно. Я уже был так привязан у тьмушников. Тогда тоже не получалось пошевелиться. Разве что немного поерзать в кресле.
— Не двигайся, — произнес чей-то голос.
Я приоткрыл глаза шире. Мне не нужно было смотреть в какое-то направление, чтобы увидеть. Угол обзора у меня намного шире, чем у обычных людей.
У человека в белом халате была борода. Такая длинная и белая. Я уже видел такую бороду. В Айвале много бородатых. Игроки часто косят под Дамблдоров и Гендальфов. И когда я успел нахвататься этой информации? Давно же уже хотел почистить себе «корзину».
— К..к кто тут? — сорвавшимся голосом, спросил я. Самоконтроль слетел.
Я зашипел. Почувствовал, как что-то проткнуло мне кожу на руке. Тонкая игла. Мозги стали заплывать туманом.
— Удивительно, — снова сказал голос, — совершенно другая реакция. Ты только посмотри, как он реагирует.
— Вижу, профессор, — ответил другой голос. Женский. Этот голос я не перепутал бы ни с каким другим. Арли. Серьезная.
Я попытался вывернуть себе шею, чтобы разглядеть её получше, но не получилось. Она стояла позади меня, а я лежал, намертво привязанный к операционному столу.
Дверь хлопнула. Кто-то зашел.
— Ага! Профессор, вы что вытворяете?! — прогремел человек в рубахе и джинсах. На голове у него залысина, скулы выделяются. Глаза азиатские. — Я это так не оставлю!
— Черт, — тихо выругались позади меня и сказали уже громче, обращаясь к азиату: — Мамору-сан, я понимаю вашу трагедию, но…
Профессор не успел закончить. Азиат подошёл ко мне, увидел приоткрытые глаза.
— О-о-о! Очнулся, сученыш?!
На этих словах он приложил меня широким кулаком по почкам. У меня чуть глаза не вытекли, воздух сбежал из легких, и я закашлял. Вот теперь я точно очнулся. Как же больно. Включить «Игнорирование Боли»? Нельзя. Человек может подумать, что мне недостаточно больно и забьет меня насмерть.
— Мамору-сан! Не смейте! Я на вас пожалуюсь! — возмутился профессор, подскочил к азиату и схватил его за руку, которая уже поднялась для очередного удара.
— Пожалуетесь? Вы пожалуетесь, да? А кому мне пожаловаться?! — разъярился человек. — Шестерых! Это гнилое уёжище убило шестерых моих людей и даже не поморщилось! Вы их семьям будете жаловаться, а?!
Профессор затряс бородой.
— Послушайте, я понимаю. Правда. Но чтобы в будущем не допустить подобного, мы должны изучить его. У вас были обученные профессионалы. А тут — молодой и тощий парень. Чтобы сохранить жизни людей, мы должны понять с чем имеем дело. Мамору-сан, пожалуйста.
Азиат сверлил глазами профессора. Наконец он развернулся, посмотрел на меня весьма многообещающим взглядом и пошел в сторону выхода. Сказал:
— Держите его крепко, Рудольф Игнатьевич. Если он хоть дернется так, как мне может не понравиться, я удавлю сученка собственными руками.
— Я вас понял, Мамору-сан.
Дверь закрылась. Профессор облегченно выдохнул.
— Карина, девочка, будь любезна, закрой дверь. У нас не проходной двор.
Я увидел её. Стройная, высокая. Нет привычных красных лабутенов на высокой платформе. Короткий медицинский халат, ноги, на которые так и хочется посмотреть. На голове шапочка из тех, что одевают перед операцией. Дикого макияжа больше не было. Она выглядит серьезной. Совершенно другой человек.
Мы встретились взглядом. Ни улыбки, ни подмигивания — ничего. Не знаю, узнала она меня или нет, но виду не показала точно. Отвернулась, подошла к профессору.
— Он очнулся, — сообщила ему Арли.
— Да, я вижу, спасибо, Карина. Молодой человек, вы нас слышите? — щелкнул мужчина пальцами перед моим носом.
— Сля…яшу, — ответил я. Язык заплетался. Что они мне вкололи?
— Отлично. Вы заметили, как только что приходил начальник безопасности? Вы убили шесть его людей. Хорошо, что мы работаем в ночную смену и успели вырвать вас из лап этих оболтусов.
Я промолчал. Мерзкое ощущение, что меня первый раз предали по-настоящему давило на здравый смысл. Почему Арли здесь? Я помню, как она говорила, что работает ночами. Но я и представить себе не мог, что в ВИЦе. Она делает вид, что не знает меня?
— Вы первый скриптоид, которого нам удалось поймать. Как вас зовут?
Она не сказала им, как меня зовут?
— Крит.
— Крит. Как остров в Греции? Замечательное имя. Крит, зачем вы пришли сюда и убили наших людей? Карина, ты записываешь?
Только сейчас я заметил, что вся моя голова утыкана липучками из которых тянутся десятки проводов. Самая современнейшая камера стояла на штативе в моих ногах.
— Да.
— Отлично. Ну так зачем, Крит?
Наверное, можно и сказать. Особенно под тем расслабоном, который я испытываю после введения в мою кровь ядреной химии. Арли им и это не рассказала? Какого демона здесь творится?
— До деактивации моей системы осталось мало времени… Мне нужно это исправить.
Пауза.
— И вы подумали, что сможете это исправить в нашем центре? Почему? Может вам следовало отправиться в больницу для начала, как думаете?
— По моим сведен… де…де… — заглючило меня, и я закрыл глаза, сосредотачиваясь. — По моим сведениям, в больнице мне не помогут.
Профессор задумался.
— Да, скорее всего не помогут. Честно говоря, мы уже успели поверхностно изучить ваш организм. Но планируем залезть немного поглубже. Да, вы и правда не жилец. Вам осталась максимум неделя. Удивительно, что вы вообще шевелитесь. На такой стадии обычно лежат, прикованными к кровати. Как вы это делаете?
— Модуль стабилизации системы.
Удивленный взгляд:
— Мо… модуль чего?
— Модуль стабилизации системы.
Профессор посмотрел на Арли, потом на меня. Повторил эту операцию. Спросил:
— И как это работает?
— Я контролирую все свои процессы жизнедеятельности. Люди на такое не способны.
— Как интересно… И расплывчато, — не стал скрывать своего интереса профессор. — Хотелось бы мне узнать подробнее. Жаль, что всё так вышло. Если бы вы только пришли к нам добровольно, всё могло бы закончится по-другому. Никто из вас не приходит. Никогда. Это печально.
Орк во мне стал просыпаться. Я прорычал:
— Вы убили её.
— Кого.
Я хотел сказать «объект «мама», но ответил:
— Маму.
Профессор заморгал глазами.
— Первый раз об этом слышу. А я, между прочим, второй человек в центре.
Что? Он врет?
— Вы пытали её. Убили.
Зафиксировано повышение адреналина: + 41 %
Я еле удержался от того, чтобы не выбрать в перечне моих персонажей Нермогара.
— Поверьте, мы никого не убивали. Да, мы в курсе про вашу особенность. Многие в курсе, честно говоря. Вы — баги в системе и прячетесь среди нас. Но насколько я знаю, вы единственный кого удалось поймать. По крайней мере, в России. Обычно вы осторожны. Не высовываетесь. Кстати, позвольте угадать. У вас тоже есть задания и одно из них — знать всё, верно?
Какого черта. Откуда он знает? Юлить нет смысла. Спрошу прямо.
— Откуда вы знаете?
— Как откуда? Я же сказал — вас много. Информации тоже хватает. И вы даже не представляете, насколько вы все одинаковые. Ну вот кроме вас. Похоже, что страх смерти сделал вас более активным представителем своей касты.
Мое задание «Проникните в ВИЦ» еще не засчитано провальным. Это о многом говорит. Нейросеть считает, что я могу еще добиться своего. Но как? Неужели…
— Вы меня убьете?
Мужчина задумался. Затряс головой. Я услышал, как наэлектризовалась его борода.
— У вас какое-то кривое мышление, Крит. Всё убить, да убить. Я сам не знаю, что с вами делать. У меня были указания — изучить. Вот я и изучаю. Но разговаривать с вами мне не запрещали. Я бы сказал — наоборот.
— Ваша цель — изучить меня? — спросил я, ерзая на столе.
Арли все это время молчала. Стояла как изваяние и даже не смотрела мне в глаза.
— Точно! Изучить! — воскликнул профессор. — Хорошее слово. Вы ведь тоже хотите знать все? Мы, считайте, коллеги. Жалко солдафонов перебили, но да ладно. Есть люди, которых нужно охранять, а есть те, кто это должен делать.
Он немного успокоился и продолжил:
— Мы топчемся на месте, кстати говоря. Давайте обмен. Я вам расскажу что-нибудь интересное, а вы мне. Но нужно быть честными. Мы, учёные, не имеем права друг другу врать. Согласны?
Очень странный человек, но в то же время крайне непростой. Он догадывается, что я могу ему многое не сказать, но рассчитывает на мою честность. Почему? Я могу соврать. Наверное, так и сделаю.
Профессор смотрел не на меня, а куда-то в сторону — за пределы моей видимости.
— Ай-яй, товарищ Крит. Вы ведь не хотите мне соврать, правда? Я всё вижу, — он подергал меня за проводки на голове и добродушно улыбнулся. — Я не буду вас насильственно мучить, правда. Просто хочу честности. Но если вы не скажете, то и я не скажу. Кстати, могу объяснить, почему я не буду вас пытать. Хотите? Ну хотите же? Бонусом.
— Ну.
— Потому что вы, как бы понятнее для вас выразиться, деактивируетесь, если извлекать информацию грубо. Представляете? Эти секретки нам передали добрые друзья из другой очень большой страны. Они пытались. У вас там какой-то предохранитель. Вы знали об этом?
Что за? Я никогда не фиксировал у себя таких подмодулей. Это на грани невозможного. Но если вспомнить, какая неподконтрольная у меня нейросеть, то может быть профессор и не врет. Черт.
— Будем оперировать тем, что так оно и есть, — сказал я. — Меня это устраивает. Но хочу предупредить — я тоже умею отличать ложную информацию от истинной, — выдал я не совсем уж истинную информацию.
Бородатый старец вздрогнул, встрепенулся.
— Ух-х, правда? Вот это да. Хотел бы и я так. Ну ладно, значит мы в равных условиях. Я вам уже сказал одну…
— Я об этом не спрашивал. И вы сказали — это бонус.
Профессор ненадолго задумался.
— Действительно. Вас прямо не обхитрить. Здорово. Ну ладно, тогда спрашивайте. Вы ходите белыми.
— Белыми?
— Ну, шахматы. Знаете такую игру?
— Да. Не сопоставил.
— Жду вопроса, Крит.
Я не стал затягивать:
— Кто эта девушка?
— Кто? — замотал головой профессор, словно, не понимая о ком я говорю, хотя выбор у него был невелик. — Карина, что ли? Она — наша старшая ассистентка. Ну, большую часть своего рабочего времени.
Арли вытянулась в струнку. Я видел ее напряженное лицо, которое она очень умело пыталась скрыть. Ее дыхание участилось.
— А теперь вы…
— Нет. Не принимается. Если вы будете хитрить, я тоже буду формировать свои ответы аналогично, — холодно сказал я и попробовал пошевелить рукой. Привязано намертво. Тело начало понемногу затекать и болеть еще сильнее.
— Хм, возможно вы и правда можете распознать ложь. Ну или её оттенки. Как интересно. Ну, хорошо. Давайте спросим у самой девушки. Карина, ты кто?
Старшая ассистентка удивленно посмотрела на своего начальника. Ее голубые глаза расширились.
— Я? — не своим голосом промямлила она. — Да я так…
Что за ерунда? Почему так неуверенно? Настоящая Арли сказала бы «Я — страх из ночи» и безумно бы рассмеялась. Я начал сомневаться, что передо мной та, кого я знаю.
Я прищурился, но информация о персонаже не выгрузилась. Похоже из-за того что мне вкололи.
— Вы сузили глаза, когда смотрели на нее? — заметил внимательный профессор. — Зачем?
— Вы еще не ответили на мой вопрос.
— И то верно. Ну-у, девочка. Отвечай, не жуй язык. Разрешаю сказать честно.
Арли удивилась еще сильнее, но взяла себя в руки.
— Если тебе так интересно, то я работаю в отделе по изучению феномена выброса из мира интерактивного взаимодействия, — монотонно вырвала она из себя слова, — и ты один из этих выбросов. Я ответила, профессор?
Ученый перевел взгляд на меня:
— Устроит такой ответ?
— Нет.
— Почему? Она сказала честно. Ставь вопросы по-другому, если хочешь, чтобы мы с тобой продуктивно пообщались. Не жульничай.
— Хорошо. Слушаю.
Рудольф Игнатьевич постучал пальцем по своей щеке:
— Кто ты в твоем понимании?
Мне даже не пришлось задумываться, чтобы ответить.
— Скриптоид — саморазвивающаяся нейроадапитвная сеть. Оперирую познаниями прошлого носителя этого тела и тем, что удалось загрузить в последнее время из разносторонних источников информации.
— Оу-у, — выдохнул профессор. — Искусственный интеллект что ли? В теле человека? Так? А как ты загружаешь информацию?
— Много вопросов. Моя очередь.
Старец как-то осунулся, поник:
— Ну ладно.
Из всех вопросов меня интересовал один. Я должен понять влезли ли в мою память.
— Почему эта девушка делает вид, что не знает меня?
Арли посмотрела на меня. Ее глаза расширились от ужаса. Но она сразу же взяла себя в руки, когда на нее перевел взгляд профессор.
— В смысле? Ты ее знаешь? Карина, вы знакомы?
— Нет, первый раз его вижу, — спокойно ответила Арли. Мускул на её лице дернулся.
— Крит, что ты имеешь в виду? Может быть мы не до конца поняли друг друга? Ты знаешь Карину?
Я ответил не сразу, искоса, как позволяла зафиксированная голова, глянул на Арли. Та не отвела глаз, сузила их в щель и… подмигнула, слегка изогнув губы. Она еле заметно мотнула головой в безмолвном «молчи».
«Какого черта происходит?» — взвыло мое бинарное восприятие этого непонятного мира. Я должен ей подыгрывать? Она бросила меня, не сказав ни слова. А сейчас просит играть в свои игры? Но меня волнует другое. Навредит ли мне, если я расскажу о ней профессору? Пока лучше не рисковать. Нужно узнать больше.
— Нет, — сказал я. — Вероятно ошибка в диагностическом модуле.
Профессор смотрел на меня очень пристально.
— Неужели? — растягивая слово спросил он. — Карина, ты точно его не знаешь?
— Профессор, я правда… ну правда не знаю… — плаксиво ответила Арли. — Я первый раз его вижу.
— Это скриптоид, Карина, — развернулся он к девушке, — у них отличная память. Они не могут перепутать. Ты точно не хочешь мне ничего рассказать? А ты, Крит?
Профессор снова развернулся. В его лице отображалось что-то недоброе, угрожающее. Арли тихо подошла к столу, зазвякала какими-то склянками.
— Давайте добавим амоборбитала, профессор, — пропищала испуганная ассистентка.
— Что? Не надо, Кариночка. Я думаю он и так мне всё расскажет. У нас с ним договор. Договор между мужчинами-учёными. Правда, Крит?
Он нагнулся слишком низко. На ужин он употреблял блюда с ингредиентом: чеснок.
— Похоже, что мы…
В шею ему впился шприц. Арли быстрым движением ввела ему в артерию десять миллилитров какой-то желтой субстанции. Вся эта химия мгновенно попадёт профессору прямо в мозг. Она точно знала, что делает.
Глаза Рудольфа Игнатьевича в недоумении округлились, но прежде чем он успел хоть что-то сделать, свалился всем своим весом на мое худощавое тело.
— У-у-у-у, — простонал я от боли.
Арли хмыкнула:
— Даже не догадываешься, как меня бесил этот говнюк. Представляешь, он шлепал меня по заднице. Два раза!
Она схватил мужчину за бороду и потянула, свалила его на пол, облегчая мне ношу. Пнула его ровно два раза, запрыгала на одной ноге.
— Бли-и-ин! Бо-о-льно!
Я в полном недоумении наблюдал за происходящим. Арли, которую я знал, просто появилась в теле скромной девушки-ассистентки. Это выглядело еще безумнее, чем обычно.
— Что происходит? — вырвал я из себя вопрос.
— В смысле? А ты как думаешь?
— Понятия не имею. Ты меня бросила.
— В смысле, бросила? Ты что, маленький? Не помню, чтобы мы связывали себя какими-то узами.
Она рассмеялась и сразу же зажала себе рот ладошками.
— Упс. Слишком громко, — тише сказала она и посмотрел на дверь. — Надо бы поспешить, а то мало ли, дядя японец решит вернуться и жахнуть тебя чем-нибудь тяжелым по пустой башке.
— Объясни, что происходит.
— Офяфни фо фофисхофит, — передразнила меня старший ассистент Карина Дмитриевна и она же… Арли.



Глава 6. Скриптоид зафиксировал входящий пакет из заднего клапана

Голосовой клапан девушки кривился, изливая искаженный поток акустической информации. Она перестала меня передразнивать и посмотрела на профессора.
— А вообще-то, — подняла бровь Арли. — Я не за равенство полов.
На этих словах она пнула своего начальника еще два раза. На этот раз тыльной стороной стопы. Чтобы не травмироваться сильнее. Перевела взгляд на камеру на штативе. Подошла к ней, что-то понажимала. Светодиод записи из зеленого стал красным.
Нога стала болеть. Я набросился на тренированного охранника в экзоброне и, похоже, сломал себе кость. Может, даже не одну. Силовой подход — явно не для меня. И на что только рассчитывал скриптоиод с 66 ХП? Что он «танк»? Миллисекундой я подкорректировал свои алгоритмы ведения боя в боевом режиме.
Левая рука онемела. Ее перетянули ремнями и кровь не спешила к холодным пальцам. И голова всё еще раскалывается, напоминая о том, что время у меня далеко за красной чертой.
Эмоции зашкаливают. Все больше и больше процессов и подмодулей системы уходят из-под моего администраторского контроля. Появление Арли в виде скромной медсестры повлияло на меня негативно.
— Почему ты пропала? — спросил я.
— Серьёзно? Вот прямо сейчас поговорим, да? — съязвила Арли. — Я вколола убойную дозу транквилизатора второму человеку в ВИЦе. Повсюду ходят озлобленные дяди, которые только и ждут, чтобы всадить тебе пулю в голову. О, да, гениальный скриптоид. Сейчас я расскажу тебе свою историю. Присаживайся. Ой, прости, ты же не можешь. Налить может? Вино, пиво? Ой, опять косяк. Сейчас за молочком схожу. Для мимикроида дебилёнка.
На последних словах она хотела рассмеяться, но вовремя опомнилась. Зачем-то пнула профессора в пятый раз. Видимо, так успокаивалась.
Я слушал, разинув рот. Мои аналитические модули сбоили, нейросеть уже не была такой упорядоченной. То, что мне вкололи — плохая штука.
— Я… — попытался подвигать онемевшими губами.
— Ой, заткнись. Я думаю.
— Впечатляет, — не удержался я от колкости. Похоже, Арли подселила мне новый подмодуль социальной психологии под названием «Сарказм».
— Сейчас тоже огребешь, — хмыкнула она одобрительно и стала ходить кругами вокруг моего стола. Иногда она заходила мне за спину. Или за голову. Я чувствовал, как она путалась в проводах, ворчала, но не останавливалась. На тринадцатом обходе у меня закружилась голова. Еще несколько кругов, и контейнер с непереработанными питательными веществами опустошится через непредназначенное для этого отверстие.
— Всё! — гаркнула Арли и, тихо чертыхнувшись, прижала руку к губам без привычной красной помады. — Я решила. Короче…
Она зависла.
… мы в жопе, — закончила она.
— Ты ЭТО решила?
— Угу.
Я вздохнул. Давно не вздыхал.
— Есть некоторые основания полагать несколько вариантов. Ответь. Ты скриптоид? Ты мимикрирующий класс? Темный Псионик? Разведчик? Менталист?
— Э-э-э, дурак, что ли?
Хорошо. Не факт, что она не врет. Тогда:
— Ты разведчик людей? Правительства? Какой-то организации?
Она в ужасе расширила глаза, прикрыла рот ладошкой.
— О дьявол, как ты догадался? Что же мне теперь делать?!
Несмотря на ужасные боли по всему телу, я смог закатить глаза. Как же с ней тяжело.
— Последний вопрос. Это ты убила Нишанта?
Теперь она стала серьезнее. Смех прервался очень резко, и мне показалось, что передо мной снова стоит скромная медсестра.
— Ты — скриптоид. Не смог сложить два плюс два?
— От..
— Отвечу, но сначала другое, — серьезно сказала ассистентка, — слушай меня внимательно, скриптоид. Сейчас я тебя развяжу, чтобы ты убедился, что я с тобой не играю.
На этих словах она открепила многочисленные заклепки на моих ногах и рука…
Я ухватил ее за горло, притянул к себе, перевернул на спину и опрокинул на операционный стол, сжал сильнее. Все тело болело, стоять я мог только на одной ноге. Но уж с девушкой я справилась… Должен, по крайней мере.
Её шея казалось такой тонкой. Хрупкой. Мои онемевшие и холодные руки стали оживать под теплом женского тела. Запахло…
Анализ…
Сиренью и крыжовником. Этот аромат казался знакомым, но аналитический модуль не смог сопоставить его ни с чем в моей памяти.
— Ты — ошибка, — старался сдержать я мерзкий ком в горле. — Ты конфликтуешь с моим вероятностным подходом. Ценность твоего существования сейчас определяется ценностью того, что ты сможешь мне предложить в текущей ситуации.
Только высокие взаимоотношения с девушкой не позволили мне сжать горло сильнее. Арли обхватила меня ногами в черных чулках и скрепила их в замок за моей спиной. Прижала к себе. Эти действия были похожи на Арли, но… она не улыбнулась, не съязвила и только сказала:
— Времени мало. И у тебя, и у меня. Я помогу тебе выбраться отсюда. А когда выберемся, мы спокойно сядем, и я всё тебе расскажу. Моя история может вызвать слишком много вопросов, на которые у нас, повторяю, нет времени. Отпусти или погибнешь прямо здесь.
Анализ…
В соответствии с вероятностным подходом к ситуации, я с большей вероятностью умру, если позволю себе сейчас устранить деструктивный объект «Арли». Придется в очередной раз пойти на риск сотрудничества с ней для более приоритетных задач. Но на этот раз, степень моей настроенности возросла в геометрической прогрессии.
Я отпустил Арли, а она в свою очередь расцепила ноги и поправила задравшийся подол медицинского халата.
— Теперь, когда твоё скриптоидское буйство окончено — я покажу, что мы будем делать дальше.
Я отошел в сторону, сильно похрамывая на одну ногу, сел на пол. Попытка проверить статусы провалилась очередной раз, так как действие неизвестного химического соединения на организм еще не закончилось. В интерфейсе выводились одни ошибки.
Арли спрыгнула со стола, отряхнулась, посмотрела на меня:
— Для начала мы сотрем ему память за последние… — она посмотрела на наручные часы, — тридцать семь… уже тридцать восемь минут.
— Значит, это сделала ты? У тьмушников? Никто тебя не помнит, кроме меня.
Пауза.
— Да, я. И ты не должен был помнить.
— Как ты это сде…
— Стоп, — подняла ладошку девушка, — сначала дело. Сам увидишь. Помоги дотащить его до компа.
Я со скрежетом во всех подвижных физических частях своего организма поднял ягодицы с холодного пола. Тащить увесистого профессора было непросто. По моим приблизительным расчётам он весил 107 килограммов, плюс-минус 700 грамм.
По сведениям из загруженной ранее в моё ядро памяти статьи о диетологии, фастфуды — чуть ли не единственное место пропитания для 90 % населения людей. Из-за пандемии, продовольствие в мире сильно сократилось. Голод был страшным, но в какой-то момент развилось насекомоядство. Огромное количество питательных веществ, в основном — ценных белков, и дешевое производство спасло от голодания целые нации. На основе мучных червей, кузнечиков и личинок изобретено множество революционных технологий в области кулинарии. В том же макдаке, основной ингредиент для котлет — пальмовый долгоносик и соя. Это стоит очень дешево, а готовить самостоятельно — лишние траты и время. Поэтому, с внедрением этой вкусной и относительно безвредной технологии в фастфуды, люди набросились на них словно голодные звери. Недоедавшие годами, резко набрали вес. А ведь вкусная еда — это искаженные сигналы в мозг и, как следствие, позднее осознание насыщения.
Я вздрогнул, отгоняя лишние думы. Мои мыслительные процессы часто анализировали данные, не относящиеся к текущим функциям. Это помогло развиваться, расти. Так работала моя нейросеть. Она учится… всегда. До скончания своего существования.
Еле-еле совместными усилиями, мы дотащили за ноги мужчину. Девушка тяжело дышала.
— Мд-а-а, какой-то ты хиленький. Ты как умудрился шестерых завалить?
Я только пожал плечами. Арли вытянула из вычурной емкости в виде знака бесконечности, кабель IHole версии 0.8, и вонзила его в затылок профессора. Мне показалось, что сделала она это особенно жестко — вдавила, покрутила. В профессорчьей черепушке что-то хрустнуло, он застонал.
— Упс. Простите, — мелькнуло истинное лицо Арли, но она сразу же посерьезнела, стала похожа на смиренную медсестричку из фильмов для взрослых, которые я на днях зачем-то просматривал у тьмушников больше адекватного времени.
— Ты — скриптоид, — заключил я, наблюдая за ней. — Прокачала мимикрию.
— Запрос принят, — ответила Арли и… вмазала себе пощечину.
Заслонки моих визуальных сенсоров взлетели вверх и больно ударили по бровям.
«Какого скриптоида эта ненормальная делает?» — подумал нормальный скриптоид.
Арли закатила глаза верх, задумчиво поводила нижней челюстью из стороны в сторону. Сжала кулачок, вдогонку вмазала себе в челюсть.
— Если ты хочешь самодеактивироваться, то есть более эффективные методы, — резонно заметил я. — Но мне необходима причина-следственная связь для этого. Мой аналитически…
— Заткнись, — буркнула девушка и, открыв себе рот, сунула туда пальцы с нарощёнными ногтями. Заковырялась где-то ближе к глотке.
— Застряло что-т..?
— Зафнифь гофофю, — с пятерней во рту прошкварчала Арли.
Что-то глухо хрустнуло, Арли прищурилась, вытащила обмусляканную руку с… зубом.
— Болел? — спросил я.
— Да глючить стал, клинит постоянно.
— Понимаю, мне тоже надо заме…
— Да блин, это флешка, балбес, — ткнула мне Арли в нос белоснежным зубом.
На какое-то время я завис, разглядывая имитацию носителя информации.
— В тебе интегрирован внешний накопитель данных? Мне тоже он необходим. Какой объём памяти и частота обработки данных?
Девушка сунула флеш-накопитель в компьютер, включила. Вместо привычной загрузки операционной системы, сразу загрузилась информация с внешнего носителя. Голубой интерфейс программы был испещрён словами на английском языке и цифрам. Английский язык я изучить не успел, а бывший собственник этого тела мало интересовался изучением чего-либо вообще.
— Не знаю, ну он объемный и частотно глючит. Скоро от моей челюсти ничего не останется.
Арли затарабанила по клавиатуре. Я внимательно смотрел. Все что происходит на мониторе я за…
— Так, отойди в сторону и не подглядывай. Зырит тут.
— Буду смотреть. Не отойду.
Арли что-то забурчала. Но информация на мониторе мне мало что говорила. Это просто визуальный интерфейс, заточенный под какую-то определенную задачу. Для того, чтобы понять принцип работы — нужен доступ к исходному коду, а не картинка.
— Я не знаю этого языка, — разглядывал я непонятные переменные и функции. — Это же язык программирования?
— Угу.
— Я не фиксирую никаких взаимосвязей между написанным. Не могу подобрать аналитический подход обработки. Что это, Карина Дмитриевна? — не удержался я, и орк во мне довольно осклабился. Похоже, что он недолюбливал Арли.
— В задницу Карину Дмитриевну, — не так уж и бурно отреагировала на свое настоящее имя Арли, но печатать стала заметно быстрее.
Я не сразу понял ее ответ. Удивился:
— Поясни. Зачем тебя в задницу?
В ответ уже удивилась Арли, искоса посмотрела на меня:
— Ого! Ты что, шутить научился?
Я не ответил. Не знаю, где я «пошутил», но пусть думает, что научился.
Арли нажала «Enter»
— Готово.
— Что ты сделала?
— Он забыл все, что происходило за последние сорок две минуты. Как раз с тех пор, как ты начал болтать, что знаешь меня, болван.
— Ты стерла о себе память всем тьмушникам? Когда?
— В первый же день. Вспомни, у тебя якобы кабель отходил. У нас в комнате стоял комп, я все настроила, когда ты отходил…эээ… выбрасывать из своих контейнеров мусор. Просто сделала задержку на ночь третьего дня. Вы все успели за это время нахвататься в брайнере.
— Как эта штука работает? Стереть память из биологического носителя информации крайне непросто программными средствами. А особенно выборочные дан…
— Позже, — перебила меня Арли. — Я же сказала — позже. На себя, блин, посмотри. Ходячий робокоп.
— Кто?
— Забей. Слушай внимательно. Мы сейчас привязываем тебя обратно и…
— Как мы объясним профессору отсутствие памяти в его голове?
— Легко. Ну или сложно. Иногда не срабатывает.
— Какова вероятность успеха?
— Че?
— Ты — скриптоид или нет? — отправил я повторный запрос, так как не услышал от нее чёткого и незавуалированного ответа.
— Ты достал. Да, признаюсь, я скриптоидка, — вызывающе посмотрели на меня её голубые глаза.
Так мы стояли десяток секунд, не шевелясь и даже не моргая. И наконец она не выдержала, захрюкала, выплюнув воздух из лёгких.
— Я — человек, Крит. Достал, — махнула она рукой, сдерживая смех. — В общем, надо поставить его в то же положение, как он стоял, когда я сделала ему укольчик. Для него типа ничего не изменится. Чаще всего люди начинают, что-то подозревать, если до этого посмотрели на часы, а после пробуждения снова это сделали. Дыры во времени никто не отменял. Он почувствует легкую дезориентацию, тошноту. Я ввела ему штуку убойную, но она так же убойно нейтрализуется. Понял? Короче, как я и говорила. Иногда не срабатывает. Но ты же идиот, поэтому выбора у нас нет.
— Я здесь не для этого. Мне нужна информация о том, как отладить свой дефектный блок памяти и стабилизировать процессы нейросети. Также мне нужно больше…
— …золота, — завершила за меня Арли устрашающим голосом и прыснула.
Я опять ничего не понял:
— Что?
— Ничего, прости. Так что нужно?
— Больше вычислительной мощности. И я не уйду отсюда пока не добьюсь приемлемого результата, связанного с выполнением задания. Хочу, чтобы ты была уверена: ты жива только из-за алгоритма наших взаимоотношений. Но они тебе не помогут. Почему я должен его будить? Зачем снова притворяться? Меня все устраивает, и были некоторые вероятности, что ты сможешь мне посодействовать. Эти вероятности начинают перекрываться рисками, которые я не собираюсь с тобой реализовывать. У тебя есть минута, чтобы объяснить мне, почему я должен помогать тебе? Предложи конструктивный обмен. С тьмушниками ты мне действительно смогла в чем-то помочь. И это еще одна причина, почему я с тобой вожусь сейчас столь длительное время.
— Воу. Вот это монолог, — выдохнула Арли, — Ты готовился?
— Время пошло. Пятьдесят девять секунд.
— Слушай, ну мы же были такими хорошими друзьями…
— Ты и мне хотела стереть память. Но не смогла.
Видимо, из-за того, что вся моя система в момент активации процесса стирания была занята изучением Самоконтроля второй ступени. В ту ночь я не спал, а учился. Но говорить ей этого я не буду.
В глазах Арли сверкнуло что-то зловещее. Или мне показалось? Но я продолжил:
— А еще это ты убила Нишанта. Тридцать три секунды.
— Зачем бы мне это делать?
— Я — скриптоид. Мой аналитический модуль давно расставил все вероятности, но мне нет нужны тратить мощности на вещи, не связанные с заданиями. Ты убила Нишанта, потому что у него у единственного не было разъема в затылке. Ты просто физически не могла влезть ему в голову, Арли. Ты убила его, забрала ключи, проникла в серверную и удалила все записи с камер. Почему ты так хотела скрыться, что стерла память даже баерам, которые нас сопровождали? А это пять человек. Пять! Тьмушники никого из них больше не помнят. И их больше нет. Ты и их убила? Павел просто вдруг и неожиданно осознал, что у них дыра в поставках, а баеров не хватает. Ты проделала огромную работу. Зачем ты это сделала? И главное. Как ты всё это провернула? Я добавлю еще тридцать секунд.
Первые пять секунд Арли просто сверлила меня взглядом.
— Я тебе сказала, что у нас нет времени на беседы. Чем больше мы чилимся тут, тем скорее дядя японец решит проверить, как у тебя дела. Я буду визжать и плакать, а тебя просто убьют. Или я могу сделать это прямо сейчас, и кто-нибудь обязательно к нам наведается. Выбирай, скриптоид.
Взаимоотношения: −5 (53)
— Ты мне угрожаешь? У тебя осталось пять секунд.
Глаза Арли секундой забегали во все стороны, а потом остановились, зрачки сузились.
— Я знаю, как тебя починить, Крит.



Глава 7. Трижды завязанный аналитический модуль или ротвейлер и свинья

Сегодня я осознал, что такое «Надежда». Вероятностный расчет подталкивал меня вперед, загоняя в тупик. Я шел по наименее логичным путям, потому что хотел выжить. Я шел на риски, которые не дозволены машинному мышлению. Это приводило меня в безвыходные ситуации, я был на грани полной деактивации. Но все приоритеты перераспределялись обратным отсчетом до критического сбоя. Эти конфликты в логических выводах постоянно вели меня вперед.
«Надежда». Понятие, регулирующее химию моего организма. Дофамин, эндорфин, окситоцин и серотонин резко подскочили в крови. Самоконтроль смог бы подавить излишние нейрохимические вещества, но его не было.
Что-то замкнуло под моим черепом, выбивая сноп искр из нулей и единиц между правым и левым ухом. Надежда постучалась в дверь хижины, украшенной черепами и костями поверженных врагов. Сущность орка вздрогнула. Он давно ждал, и я смог разглядеть отголосок чей-то чужеродной мысли.
Зеленое море из мускулистых тел разъяренно несётся вперед, сметая всё на своем пути. Сегодня на каждого орка в Орде наложен положительный эффект. Все до единого шаманы кланов отдали свои жизни ради последнего благословения своих воинов.
Наложен положительный эффект «За Мать-Землю! За Отца-Небо! За Орду!!!»
Описание эффекта:
Увеличение силы: + 50 %.
Увеличение силы +5 % за каждого убитого Врага.
Увеличение ловкости: + 30 %
Увеличение ХП: + 30 %
Примечание: Внимание! Эффект рассеивается через 10 часов и влечет за собой последнюю смерть.
Они знают, что это их последний поход. Они неслись убивать и умирать, на бегу срывая с себя шипастые доспехи, цепи, обмотанные вокруг рук, украшения из клыков и рогов тварей, убитых ими во время испытания воина.
Первый раз за историю мира, кланы объединились ради одной цели. Ради свободы. Свобода для орка — честь. Честь для орка — жизнь.
Они шли убивать. Они шли умирать. Она испытывали чувства, близкие к боевому экстазу. И сегодня они умрут свободными.
— Мар барад!!! — взревел Нермогар.
* * *
Тук. Тук. Тук.
Арли стучала меня костяшками пальцев по лбу.
— Ау? Прием? Есть тут кто?
Я вздрогнул, выходя из глубокой диагностики, которую не активировал. Похоже, я подвис. Глаза мои прояснились, посмотрели на Арли.
— О, — улыбнулась она. — Ну что? Связь установлена?
— Я ее и не терял. Ты сказала, что знаешь, как восстановить меня? Я правильно проанализировал твое заявление, или оно было сокрыто иными смыслами подачи информации?
— Да, так и сказала. Ты можешь по-человечески говорить, а? У меня есть одна идея, но ты должен будешь пару дней побыть пленником. Обещаю, что тебя не убьют. Ну может пару раз из пальчика кровь возьмут. И еще обещаю, что всё тебе расскажу. Если у меня получится, то мы сможем тебя спасти.
Анализ…
Вот опять. Мне предлагают настолько неаргументированный вариант, что просто невозможно на это согласиться. Нормальный скриптоид скажет: «Нет. Умри». Убьет девушку и попробует выбраться самостоятельно. Но как я понимаю, скриптоиды не появляются в полудохлых кусках мяса, а мне вот повезло. Поэтому-то меня связывают уже второй раз. Хотя нет.
— Я согласен.
Третий раз. Я сел на операционный стол, и мы совместными усилиями подтянули на меня массивного профессора. Девушка защелкала ремешками, стягивающими руки и ноги.
— Запомни, — сказала она и поморщилась, — я — Карина Дмитриевна. Всё. Про тьмушников — молчи. Вообще лучше молчи, язык ты без микросхем. Можешь молчать, ну-ка попробуй.
Арли схватила меня за расслабленною челюсть и сомкнула мне зубы.
— Во. Тебе так больше идет. И не открывай.
Но я все-таки его открыл:
— Надеюсь, ты понимаешь, что вероятностный подход к делу говорит мне, что это всё одна большая и фатальная ошибка? Но так как мне осталось совсем немного, приоритеты переопределены и поэтому я иду…
Я не успел договорить. Она снова нажала мне на нижнюю челюсть.
— Демон тебя раздери, ты вообще в курсе понятия занудства? Твое спасение — другие скриптоиды. Но ты не сможешь их найти один. Просто не успеешь. В ВИЦе есть сведения еще об одном, но найти его они не могут уже очень давно. Он, в отличие от тебя, умный. На тебе поэкспериментируют, но не будут выковыривать кишки, не переживай. Слушай и запоминай. Нам надо уговорить ВИЦ позволить тебе помочь им найти того скриптоида. Ты — полудохлый. За несколько дней от тебя мало толку, но, если ты поможешь… другими методами.
Мне понадобилась секунда для того, чтобы проанализировать сказанное.
— Как мне поможет другой скриптоид?
— Вы… — Арли запнулась. На лице у нее отразилось очень странное выражение. — Вы умеете копироваться друг на друга. Ты заберешь его тело.
— И зачем тебе это?
— Долгая история. Мы теряем время.
* * *
— Профессор! Профессор, что с вами?! Профессор? — трясла Карина Дмитриевна мужчину, который вальяжно устроился на мне, вдавливая всем весом в операционный стол. — Очнитесь!
Рудольф Игнатьевич застонал, поднял голову, заморгал, словно озоновая новую реальность.
— А? Что? Карина?
— Профессор, вы упали! Что с вами? Вызвать скорую? — выла Карина. На глазах у нее проявились слезы. Впечатляющая мимикрия.
— Я что? А? Как упал? — закряхтел ученый и с трудом поднялся на ноги, потер шею в области, куда второй раз зашла тонкая игла. Арли профессионально делала уколы.
— Вы… вы… — Арли расплакалась. — Я та-ак испугалась, профессор. Я думала, вы… вы…
Слезы текли у нее из глаз, она обняла толстосума. Тот неуверенно, но приобнял девушку в ответ. Профессор стоял ко мне спиной, но я видел Арли, закатившую глаза в потолок. Мы встретились взглядами, и она скорчила мне рожицу, смысл которой можно понять так: «Да пошел ты, Скриптоид!»
— Ох-х, похоже холестерин дает о себе… знать, — тяжело сказал Рудольф Игнатьевич, — знал же, что одышкой не закончится. Спасибо, Кариночка, всё в порядке. С возрастом такое бывает.
Вывернув глаза, я стал наблюдать за странной сценой.
Мужчина стал наглаживать Арли по спине, опуская руку всё ниже и ниже. Пора бы уже и расцепляться, но девушка не торопилась. Я знал, что она делает. Позволяет профессору затмить свой разум и логику тестостероном. Люди часто перестают думать, когда этот гормон главенствует в крови. Насколько же я недооценил её ум?
Профессорская рука опускалась ниже и ниже, вот пальцы зацепились за подол халатика, потянули вверх. Я видел, как ноги Карины Дмитриевны медленно оголялись. Выше, еще выше. Профессор буквально нащупал новый уровень дозволенности. Чулки закончились резинками-бортиками, показалась белоснежная кожа. Вот уже ножки уступили место резкой окружности и красному нижнему белью…
Всё это время Арли злобно смотрела на меня и лыбилась оскалом ротвейлера, которого пытается изнасиловать перекормленная свинья. Удивительная выдержка.
Толстые пальцы профессора подцепили трусики и полезли…
Арли отстранилась.
— Ой, профессор, может все-таки скорую? Вы выглядите очень уставшим. Ничего не болит? Точно-точно?
Рудольф Игнатьевич быстро окинул Арли всепожирающим взглядом. С огромным сожалением вздохнул.
Это гениально! Он забыл даже про меня, что уж говорить о каком-то недавнем обмороке. Все его мысли были только о физиологическом соитии и буйствующем количестве тестостерона в крови. Это подтверждало и некоторые… изменения в теле профессора, которые можно было заметить даже со спины. Застегнутый медицинский халат стал обтягивать его жирный зад еще сильнее.
— Да нет, не стоит, Кариночка, — смог он выговорить и натужно улыбнулся. — Мне уже намного лучше. Что ж так бок-то болит…
Профессор заставил себя оторвать глаза от миловидной медсестры, повернулся ко мне:
— А-а-а, простите, мы немного… отошли от планов. Так… на чем мы остановились? — морщинистое лицо напряглось, с большим трудом вспоминая, чем закончился наш последний диалог.
Воздух потяжелел. Арли замерла, и похоже была не в силах сглотнуть поступивший комок стресса и ненависти к недавнему домогательству.
— Вспомнил! Так кто ты в твоем понимании? — задал уже задаваемый мне не так давно вопрос.
Я прекрасно помнил ответ:
— Скриптоид — саморазвивающаяся нейроадапитвная сеть. Оперирую познаниями прошлого носителя этого тела и тем, что удалось загрузить в последнее время из разносторонних источников информации.
— Оу-у, — повторно удивился профессор. — Искусственный интеллект что ли? В теле человека? Так? А как ты загружаешь информацию?
Какая интересная зацикленность. Если человек не помнит, что произошло, но попал в аналогичную ситуацию, то действует по тому же сценарию. Словно бы у него… актировался скрипт, в соответствии с заданными алгоритмами жизни.
— Много вопросов. Моя очередь.
Старец потер отбитой бок, как-то осунулся и поник:
— У-у-х. Ну ладно.
Снова зацикленность, подтверждающая мою теорию, что люди — лишь огромное количество правил и протоколов. Они — такие же машины. Машины с огромнейшим потенциалом, но скудной операционной системой. Бессмысленные компьютеры, где идеально всё, но только вместо обычного накопителя данных у них — огурец.
На этот раз я задал другой вопрос:
— Почему чипид не используется вместо криптоключа для подключения в Айвал?
Веки профессора дернулись. Почти незаметно. Для обычного человека.
— Интересный вопрос. Я бы сказал — неожиданный. А почему ты… ты спрашиваешь? Понимаю, это не совсем ответ, но… просто это занятно.
— Вы жульничаете, профессор, — резонно заметил я, преодолевая боль от сломанной ноги лишь усилием воли. Игнорированием боли я больше не имею права пользоваться.
Рудольф Игнатьевич смотрел на меня своими мутными глазами старого извращенца.
— Криптоключ отличается от чипида. Совершенно иная технология, позволяющая идентифицировать людей в искусственном мире.
— Вы опять не ответили. Я не спрашивал о принципиальной разнице. Я спрашивал о причинах использования именно его. Зачем лишние технологии?
Профессор вздохнул.
— Послушай, коллега. Я хоть и второй человек в этом ВИЦе, но не первый в корпорации Айхол. Криптоключи изготавливаются на заказ. Нам их привозит спец-курьер партиями и только раз в неделю. Таких центров как наш — тысячи по всему миру. Поэтому я не смогу ответить на твой вопрос. Можешь задать другой.
— Но у вас есть по этому вопросу предположение, которым вы не стали со мной делиться. Я увидел это по вашей мимике.
— Увидел он… — отвернул от меня взгляд ученый. — Хорошо. У меня есть предположение. За криптоключами стоит кто-то, кто выше объедененных наций. Выше ООН, которая заправляет здесь всем. Это моё предположение. Может олигархи какие-нибудь. Масоны, инопланетяне. Без понятия. Не люблю строить неподтверждённые наукой теории заговоров. Но думаю, ты и сам уже об этом думал. Ты же тоже почти ученый.
— Да, думал. Вы ничего нового мне не сообщили. Ответ не зачтён.
— Ну уж нет. Да и вообще, я считаю, что многое тебе сообщил, — на последних словах профессор натужно ухватился за поясницу, простонал. — У-у-у, зараза. Ладно, на сегодня хватит. Охрана тебя сопроводит. Сколько там вре…
— Профессор, — тонким голосом пропищала за его спиной Карина Дмитриевна, — можно мне…
— Да, Кариночка? Ты что-то хотела добавить? Я не очень хорошо себя чувствую, поэтому, если можно, давай перенесем на завтра, — ответил Рудольф Игнатьевич и слегка залившись румянцем, добавил: — Кстати, не желаешь испить сегодня со мной благородный винный напиток из сортов каберне совиньон? Здесь недалеко ночной ресторан. Я, разумеется, за всё плачу.
Верхняя губа Арли дернулась, но мужчина этого не заметил.
— Я бы с большим удовольствием, профессор, — заставила она себя покраснеть в ответ. — Но может чуть позже. Я хотела бы предложить вам другое. По поводу Валенсии.
— Тш-ш-ш, — испугано зашипел профессор и затрясся жировыми складками, — Кариночка, солнышко, ты чего?
— Я думаю, что обязана сказать, — опустила голову Арли, прикидываясь полной дурой, — он может с ней помочь. Мы давно не можем сдвинуться с мертвой точки.
— Тогда давай обсудим это наедине. Не стоит…
— Он связан и никуда не денется. А вот помочь сможет. Просто доверьтесь мне, умоляю, — глаза Арли стали влажными. — Я семь лет здесь работаю и ни разу вас не подводила. Прошу.
«Семь лет?»
— Каринушка, ну что ты, дочка, — потянулся он потными руками к девушке, но та отстранилась.
— Мне надоело, что мы встали в этом деле, профессор, — добавила уверенности в голос Арли и показала на меня пальцем. — Он — скриптоид, как и она, но только умрет через пару дней. Скриптоиды идеально понимают друг друга. Он сможет её найти. Мы не успеем провести на нём все опыты, а Валенсия всё дальше и дальше.
Профессор казался ошарашенным, но сам не понимал от чего. От эмоций Карины Дмитриевны или от того, что она разбалтывает коммерческую тайну при посторонних?
— Выслушайте меня, прошу! А потом мы сходим в ресторан!
Шах и мат.
В одном обрывчатом материале, случайно попавшем мне в область зрения при изучении информации из интернета, говорилось, что даже умнейшие мира сего иногда думают другой головой. Так и сейчас.
— О, Кариночка, солнышко, не переживай ты так. Конечно, говори, я разрешаю.
Арли очень реалистично вздымала грудь, показывая высшую степень своего волнения.
— Я предла… то есть… — запиналась она, и наконец громко вырвала из себя слова: — Поработать ему на нас! Развяжем ему руки. Разумеется, под контролем! Я сама лично буду следить за каждым его движением. Выставим охрану. Он поможет найти Валенсию, я уверена!
Повисла тяжелая тишина. Вероятно, обе головы профессора сейчас вели нешуточный бой. Он посмотрел на меня.
— Ты сможешь найти другого скриптоида? За то время, что у тебя осталось? Это мой вопрос. Отвечай честно.
— Да, — уверенный на все 99,9 % ответил я. Не знаю почему, но я даже не сомневался, что смогу найти себе подобного, где бы он не находился. — Что я получу взамен?
— Ограниченную свободу, — холодно ответил профессор. — И опыты на тебе в ближайшие дни будут гуманными.
— Еще одно условие.
— Я слушаю его.
— Вы скажете мне, что случилось с Александром Волковым шесть лет назад в этом ВИЦе.
Рудольф Игнатьевич задумался. Карина наблюдала за его лицом не моргая, сжала кулачки.
— Простите, а это кто? Карина, ты знаешь этого человека?
— Нет, профессор.
— И я нет. Кто это, объясни. Кем он тебе приходится?
— Объектом «Брат». Шесть лет назад он проходил альфа-тестирование в этом центре. Но не вышел из здания. Это почти все, что осталось от информации о нем. Остальные данные повреждены или искажены. Я не знаю почему.
— А-а-а, ты про пропаданцев? Хорошо, я подниму закрытые архивы и покажу тебе. Разумеется, это тоже закрытая информация. Запомни, каждый твой шаг будет записываться. Каждое нажатие на клавишу клавиатуры. Даже направленность взгляда. Пока ты в центре — не делай глупости. Мы утроим охрану. Три человека будут постоянно сопровождать тебя вместе с Кариной Дмитриевной.
— Что от меня требуется?
— Мы предоставим тебе все сведения о единственно известном нам, кроме тебя, скриптоиде. Она называет себя Валенсией. За ней ведется полноценная охота многими странами. Ты должен найти её. Мы обеспечим тебя необходимыми средствами в пределах разумного. Она нужна нам, и мы на многое готовы, чтобы заполучить её живой. Ты — не человек и ваши умы с ней схожи.
— Я пленник и убил шестерых ваших людей, — скептически заявил я. — Вы связали меня. Через несколько часов освобождаете? Это конфликтует с тем, что вы называете «здравый смысл».
Арли тихо цыкнула. Видимо, ей не нравится, что я спорю. Но я догадываюсь, как работают мыслительные процессы профессора. Ему покажется подозрительным, если скриптоид не будет озвучивать риски, ради их опровержения.
— Послушай меня внимательно. Ты никуда отсюда не денешься. За убийство солдафонов ты должен отплатить нам сполна. Ты будешь лежать связанным, когда тебе скажут, будешь терпеть все наши опыты, которые будут более гуманными, если ты поможешь нам своими талантами. Мы не разбрасываемся возможностями. Мы не прощаем долги. Не зазнавайся, коллега. Мы выжмем из тебя всё и… ай!
Он схватился за бок. Похоже Арли перестаралась.
— Ты меня понял, скриптоид?
Я ответил мгновенно:
— Да. Последний вопрос. Я провел фоносемантический анализ имени Валенсия. Это, конечно, далеко не показатель, учитывая, как я сам подобрал себе имя, но есть предположение, что ваш скриптоид — иностранец.
— И что?
— Известно её расовое происхождение? Она находится в России?
— Да и нет.
— Известна хотя бы её приблизительная дислокация?
— Точно нет. Но последний раз её видели в Республике Коста-Рика.
— Хы-ы, — не удержалась Карина Дмитриевна.



Глава 8. Отчаяние и антитела, как составляющая запчасть машиноида

Реакцию Арли можно понять. Ранее я успел загрузить карту мира большого масштаба. Единственный скриптоид, который в состоянии мне помочь, находится в локации «Центральная Америка», что с обратной стороны земного шара. От меня требуется найти Валенсию удаленно, не выходя из центра. Это противоречит моим планам и, скорее всего, когда я обнаружу объект, опыты на мне станут менее гуманными.
Время до критического сбоя… 5 дней, 04 часа, 12 минут, 44 секунды.
Я могу позволить себе не более суток на поиски Валенсии. Знать приблизительную локацию недостаточно. Мне предоставили лишь зацепку, и не факт, что не ложную. Я бы на ее месте оставил свои следы по всему миру, чтобы запутать преследователей.
У. Меня. Нет. Времени.
Генерация задания на основе мироявления…
Нейтральный добрый: 6,8125 %
Доступно сюжетное задание: Найдите скриптоида Валенсию!
Описание задания: Определите местоположение объекта. Убедите скриптоида Валенсию отдать вам свой физический носитель (тело) или узнайте у Валенсии другие способы устранения ваших критических неисправностей.
Награда: 10 000 О.С. Нейтральный добрый + 4 %
Дополнительные условия и ограничения:
— Запрещено использовать физические методы воздействия на объект.
Хм, у меня появилось мнение по поводу этого мироявления. Новый подмодуль «Надежда» породил ту самую надежду, что задание будет законопослушно злым, и это сильно упростило бы мне задачу. На крайний случай, можно извернуться и в истинно нейтральной интерпретации, где у меня целых 60,9250 %. Наверное, будет целесообразнее отказаться от этого задания. Такая возможность есть только при первой генерации задания. Так, а что у меня с мощностью?
«Средняя головная боль» (-1,33 % ВМ)
«Сломанная правая нога» (−2,43 % ВМ)
«Глубокая скорбь» (−2,00 % ВМ)
Доступно ВМ: 2,77 %
Ну конечно. Супер. Замечательно. Прямо сейчас откажусь, получу штраф и сдохну. Есть, конечно, вариант всё время ходить с «Игнорированием боли». Но во сне все модули слетают, а на следующее утро необходимо их активировать заново, уменьшая свою жизнь. Если бы я заранее знал, что условия могут так измениться, то прокачал бы «Игнорирование боли», а не «Самоконтроль». Там штрафа к отсчету до сбоя вообще нет. А теперь у меня не хватает О.А.
Уровень: 12
Текущее: 605 из 1100 О.С.
До уровня 13: 495 О.С.
Доступно О.А: 7
И это еще с учетом пяти устранённых охранников по 100 О.С. за каждого и одного экзосолдата, за которого дали целых 400 О.С. Я его ранил, но уведомление о смерти пришло совсем недавно, на что у меня возникает резонный вопрос. Откуда я мог знать, что он погиб? Как загружается информация в мою голову? Что это за беспроводная связь, которую я не могу воспринять ни машинным, ни человеческим восприятием.
Принудительная активация подмодуля «Отчаяние».
Неожиданно. Так вот как это работает. Рождаясь, готовься умереть. «Игнорирование боли» породило «Эмуляцию боли». Надежда — Отчаяние. Похоже, в этом мире все имеет свою противоположную сторону. Особенно, если это физиологические процессы в живых организмах.
Запрос на активацию резервных систем… Отказано.
Интересно, эта штука вообще функционирует? Она сработала лишь раз, на грани моей деактивации, когда я только появился в этом мире. Тогда я смог написать на одном лишь машинном мышлении три активируемых навыка.
Арли бы сказала, что всё — это жопа. Для человека. Но я — скриптоид. И я пойду до самого конца.
* * *
Профессор удивленно посмотрел на Арли. Видимо, ее «Хы-ы-ы» для него было неожиданностью:
— Каринушка, тебе плохо?
Арли засмущалась.
— Простите, профессор. Просто… переживаю…
Его это убедило.
— Не переживай, девочка. Это была хорошая идея. Мы, так сказать, попробуем убить двух зайцев.
Арли скромно улыбнулась, опустив голову. Профессор подошел к камере на штативе, что-то защёлкал. Мои бинарные струны заиграли тревожную мелодию. Как Арли объяснит отсутствие фрагмента на видео?
— Странно, — он удивленно поднял глаза на Арли, сощурился.
Воздух наэлектризовался.
— Карина, ты не почистила диск перед записью? Тут память переполнена.
Вот оно что. Да, это может сработать. Она дублировала информацию на накопителе. Перекопировала их, и тем самым переполнила накопитель информации, делая возможность видеофиксации невозможной.
Карина Дмитриевна округлила глаза, зажала рот ладошками.
— Я… я забыла, профессор. Простите.
— Эх-х, — вздохнул Рудольф Игнатьевич. — Что ж ты так. Ну ладно, все равно ничего интересного. Зато доказательств моего позорного обморока не осталось. Так что насчет ужина, Кариночка? Ты мне обещала. А ученые друг друга не обманывают.
Он подмигнул Арли. Я заметил, как она содрогнулась, но у профессора, похоже, проблемы с визуальными сенсорами, поэтому он не заметил.
— Конечно, профессор. С удовольстви… иии… ем, — запнулась она на последнем словах.
— Отлично, — просиял Рудольф Игнатьевич. — Сейчас только свяжемся с Мамору-саном. Парня нужно разместить. Я, кстати, живу совсем недалеко. Время позднее, я тебя потом не отпущу никуда. Переночуешь сегодня у меня, Кариночка.
Последние его слова звучали больше требованием, нежели приглашением на чай сорта пуэр.
— Конечно, профессор, — ответила Арли слишком уж спокойно. В помещении стало холоднее.
Свет от улыбки старого извращенца ослепил мне глаза.
— У-у-х, замечательно. Ты сегодня отлично справилась, Кариночка. Это хорошая идея — привлечь к работе настоящего скриптоида. Предлагаю у меня обсудить прибавку к твоей зарплате, дорогая.
Арли не ответила. Профессор потянулся к мобильному телефону с символикой IHole. Видимо, специальный заказ. Сотрудникам запрещено проносить в ВИЦ любые средства связи.
— Мамору-сан? Да. Зайдите, пожалуйста, — он отлепился от смартфона. — Дорогая, открой дверь, пожалуйста.
Арли открыла. Через минуту пришел «дядя японец». Все ещё не в духе.
— А, Мамору-сан, заберите подопытного и сопроводите в тестовую комнату номер семнадцать. Разумеется, заприте его, но не связывайте. На входе поставьте двоих.
Японец недобро улыбнулся, многообещающе посмотрел на меня. Профессор это заметил.
— И никакого физического насилия, Мамору-сан.
Начальник охраны сразу поник, вполголоса сказал:
— Шинэ. Ксо кагакьша.
Японский — проанализировал я, но перевести не смог.
— Простите, что?
— Сделаю, профессор, — сказал японец, и я смог уловить еле заметный акцент в его голосе.
— Сопровождать в одиночку запрещаю, Мамору-сан. Позовите еще двоих.
— Понял.
Профессор с улыбкой кивнул. Немного прихрамывая, приобнял Арли и направился с ней к выходу. Разумеется, его рука стремительно опустилась вниз, ладонь легла на её филейную часть. Сильно сжала. Дверь закрылась.
Японец, наблюдавший за этой картиной, сморщил нос.
— Старая обезьяна. Даже не скрывается.
Посмотрел на меня, ядовито улыбнулся.
— Не думай, что легко отделаешься, убийца. Одному из парней, которого ты убил, было всего девятнадцать. Он стажировался лишь неделю. Старался выслужиться и ответственно относился к своему долгу. Настоящий молодой воин, которого убил бесчестный трус в силовой броне. Перерезал глотку, как свинье.
Японец сжал кулаки и стал расстёгивать рубаху. Если сейчас меня будут бить — мне конец. ВМ не осталось для побоев.
Вместо этого он показал своё надплечье.
— Знаешь, что это?
— Рисунок на коже, — ответил я и попробовал пожать плечами. Получилось не очень.
Японец подошел поближе.
— Это не просто рисунок, бака. Это тигр. Ты убил мужа моей младшей сестры. А это так просто не оставляют. Для меня дороже жизни две вещи — долг и честь семьи. Да, я исполню свой долг сейчас, но постараюсь быстрее избавиться от этой ноши, чтобы отмыться от позора. Я убью тебя. И убью медленно.
Он тяжело задышал. Его смуглый и поджарый торс в татуировках покрылся испариной. Японец с трудом сдерживал в себе лютый огонь. Орку человек понравился. Он увидел в нем соперника. А я вот что-то очковал. Но всё же ответил:
— Я убивал ради достижения цели. Если бы мне не мешали — никто бы не умер.
Японец басисто засмеялся.
— Зан нэн на кото. Ты пришел в чужой курятник и прокрался словно коварный лис. Теперь винишь собаку, которая защищала свою собственность? Если бы ты убил моего родственника в честном бою, то я не сказал бы тебе ни слова. Но ты поступил как крыса. А тигр не может простить крысу. Я скажу тебе один раз. Мне плевать, кто ты и откуда ты. Когда я поймаю тебя за хвост, а я поймаю, будь уверен, ты испытаешь на себе Линг Ши. Знаешь, что это такое?
Запрос в автономную нейронную сеть…
Данные не найдены.
— Нет.
— Я скажу тебе, крыса. Это метод не моего народа, но ты не заслуживаешь благородных пыток. Это особый способ наказывать крыс в китайской триаде. Суть этого способа — мелкие надрезы по всему телу, как от бумажного листа. Палач должен обладать особым искусством, и не дать жертве быстро умереть от болевого шока или сделать слишком глубокий порез и дать жертве истечь кровью. Понимаешь?
— Да.
— Я рад, что ты понимаешь, крыса. С этого дня смотри вперед внимательнее. Потому что я пойду на тебя не со спины. И когда ты увидишь меня, то знай — смерть пришла мстить. Я всё сказал крысе.
На этих словах он накинул рубаху, застегнулся и вызвал по рации подмогу. Пришли двое ребят, которые любили меня ненамного больше японца. Они умудрились несколько раз травмировать меня, когда растягивали ремешки на запястьях.
Конвоирование со сломанной ногой было непростым. Один из охранников дал мне очень смачный поджопник, но японец сильно его наругал. Видимо для Мамору-сана долг — действительно важная вещь. Неудивительно, что он — начальник охраны, независимо от своего сомнительного прошлого. Верность — очень ценное качество.
Меня затолкали в помещение номер семнадцать. Перед тем как закрыть дверь, пнувший меня человек начал шмыгать носом, с явными помыслами харкнуть мне вдогонку, но сразу же словил подзатыльник от начальства, прорычавшего какое-то ругательство на японском.
Дверь закрыли. Кроме двух трехъярусных кроватей, унитаза и кулера с водой здесь ничего не было. И зачем в ВИЦе такие помещения? Слишком много кроватей для такой комнаты. Может, это и правда тюрьма?
Я сел на одну из кроватей. Пружинистая. Сразу продавилась чуть ли не до пола. С кряхтением стал изучать свое физиологическое состояние. Нога распухла и сильно болела. Никто не собирался оказывать мне медицинскую помощь.
Время: 02:13
Еще немного и к моим дебафам добавится недостаток сна, и тогда я просто физически не смогу поддерживать модуль стабилизации системы.
Подушка была неудобной. Одеяла нету. Уставший, побитый, умирающий… я уснул.
Время: 07:43
Я спал без снов и проснулся от того, как кто-то теребил меня за плечо.
— Вставайте, скриптоид. Вставайте. Время, — сквозь пелену до меня дошел голос Арли. Аналитический модуль сбоил. Информация обрабатывалась медленно. Мощности хватало на самый минимум. Я умирал.
— А? — только и смог сказать я.
— Время, скриптоид, вставайте.
Тело не слушалось. Я просто не мог встать, хотя уже понимал, что проснулся.
— Тащите носилки.
Меня трогали, щупали. Ой, отвяньте. Свет рябил в глазах…
Соединение с сервером разорвано.
Я все еще могу мыслить?
— Не всё решается так! — прогремел властный женский голос, разрывая барабанные перепонки.
Соединение с сервером установлено.
Пелена немного спала, и стало легче. Нога уже не так болела. Я лежал на технологичной кушетке в одной из лабораторий. В венах обеих рук были иглы. По тонким трубкам текло что-то красное. Кровь? Я с трудом приподнял голову. Нога висит на странной конструкции. В Гипсе. Я огляделся. Двое охранников сидели неподалеку и рассказывали друг другу анекдоты.
— Смотри, проснулся, — хмыкнул брюнет с выпирающей вперед челюстью и впалым носом.
— Ага, — ответил другой, — жаль не сдох, гнида. Эй, парень, тебя подлечили. Ты рад?
Рад ли я? Сейчас узнаем.
«Слабая головная боль» (— 0,63 % ВМ)
«Сломанная правая нога (в процессе заживления)» (— 1,49 % ВМ)
«Глубокая скорбь» (— 2,00 % ВМ)
Доступно ВМ: 4,41 %
— В какой-то степени я в приемлемом состоянии, — уведомил я охранника.
— Жаль слышать. Психопат чертов. Сань, вызывай девку.
Саня поднес рацию к губам.
— Карина Дмитриевна, он проснулся.
Через 2 минуты и 23 секунды пришла Арли. Изучающе оглядела меня.
— Как ты чувствуешь себя?
— Что вы сделали?
— Переливание крови с антителами. Но на такой стадии тебе это несильно поможет.
Время до критического сбоя: 6 дней, 21 час, 12 минут, 08 секунд.
— Подтверждаю. Времени прибавилось немного.
Может, мне и показалось, но в глазах Арли мелькнуло что-то, похожее на грусть.
— Через час отправимся в тестовую комнату. Несколько дней покатаешься на инвалидном кресле. Потом выдадим костыли, — металлическим голосом сказала она.
— Мне необходим экзоскелет. Механизированная мускулатура компенсирует нагрузку на поврежденную конечность.
Скуластый фыркнул.
— А может тебе еще гранату в гузло засунуть, братиш?
— Цыц, — недовольно посмотрела Арли на охранника, — с ним дозволено разговорить только четверым в ВИЦе. Еще одно нарушение, и я напишу служебную записку о лишении вас премии.
Ого! Строгая Карина Дмитриевна. Значит, милашкой она прикидывалась только для профессора.
— Стерва, — еле слышно ответил ей мужчина, но она и глазом не повела, обратилась ко мне:
— Ты все понял?
— Нет. Сначала сведения об Александре Волкове.
Арли замерла, перестала дышать и хлопать глазами.
— Ты уверен, что это так необходимо? Есть дела поважнее.
А вот это странно. Почему она против?
— Есть причина по которой ты считаешь, что это мне не необходимо? Поясни свою позицию.
— Я… — уверенно начала девушка, но всё же запнулась. — Я просто считаю, что есть дела поважнее.
Она скорчила рожу, смысл которой можно понять, как «Я лучше знаю, молчи и слушайся».
— Профессор мне обещал. Он выразился так — учёные друг друга не обманывают.
— Нет, я считаю это тратой времени.
— Позови профессора, — требовательно посмотрел я в её глаза.
— Нет.
Мы сверлили друг друга взглядами. Охранник, которому грозила Арли, не без удовольствия встрял в диалог:
— Рудольф Игнатьевич говорил, что если парень захочет его видеть, то нужно срочно с ним связаться.
Арли быстрым движением развернулась. Я не видел со спины, но чувствовал, с какой ненавистью она смотрела на мужчину, который с язвительной улыбкой на лице уже связался по рации с профессором.
— Скажи, чтобы он принес данные об Александре Волковом, — обратился я к нему.
— Не говори, — вырвалось у Арли.
Наверное, он бы и не прислушался ко мне, но для него девушка сейчас была в большем непочёте, чем я, убивший шестерых его коллег. Вот они — приоритеты человека. Перед другими он выражает ненависть ко мне, но, когда дело доходит до лишения премии, это становится на задний план.
Через 5 минут 17 секунд зашел и профессор с бумажной папкой. Он заметил мой удивленный взгляд.
— Это? — повертел он бумажным реликтом. — Бумага никогда не предаёт. Ее никто не украдет, если она хорошо спрятана. В отличие от компьютерной информации.
Арли при виде своего начальника поникла, съежилась. На лице у нее отразился не только страх, но и почти нескрываемое омерзение. Между ними что-то произошло? Рудольф Игнатьевич этого как будто и не заметил. Улыбнулся ей странной, почти кокетливой улыбкой.
— О, Кариночка, и ты уже тут? Хорошо.
Профессор положил мне на живот папку. Я трясущейся рукой взял документ, краем глаза поглядывая на то, как старый извращенец что-то лепечет Арли на ушко. Про меня он опять словно и забыл. Девушка угукала, кивала головой, натужно улыбалась, но искоса поглядывала на меня и папку, в которую, судя по всему, хотела вцепиться зубами и выпрыгнуть из окна.
Я открыл папку. На титульном листе было написано:
Ф.И.О: Александр Сергеевич Волков.
Тестовый номер объекта: 23-341С.
Феномен: пропаданец (выпадение в «нору»).
Статус: устранён вследствие перекрытия дыхательных путей.
Присутствующие, при возникновении феномена:
Дежурный врач: Карпов Константин Борисович.
Ассистентка: Мартынова Карина Дмитриевна.



Глава 9. Повышение мощности прямо пропорционально беспомощности

Профессор заставил себя оторвать взгляд от девушки и посмотрел на меня со снисходительной улыбкой. Ему было любопытно, как же я отреагирую. Ощущение того, что я могу выгрузить информацию из этого документа, только потому что меня не планируют выпускать из центра, усилилось. Арли стояла за жировыми боками начальника, прячась от моего взгляда.
Активировать навык «Глубокая диагностика» (— 2,23 % ВМ)
Похоже пора попрощаться с переменной «модуль». Моя естественная «человекофикация» давно обозначила их, как «навыки».
В папке было лишь два листа. На первом написано, что в день пропажи объекта «брат» в ВИЦе, его ассистенткой была Арли. Ассистентами называли красивых девушек, встречающих тестеров, предлагающих им чай и сопровождающие процесс тестирования.
Анализ…
Александр Волков пропал в ВИЦе шесть лет назад, но бумага казалась распечатанной час назад. Белоснежная, чернила идеально черные. В соответствии с обонятельной памятью, я могу сопоставить запах от этого документа с запахом новой книги. Странно, откуда в моем ядре памяти об этом информация? Насколько я знаю, последнюю бумажную книгу выпустило разорившееся издательство лет тридцать назад. Нет, это не память бывшего носителя моего тела. Что-то другое.
Бумага не врет значит, да, профессор?
Арли не хотела, чтобы я увидел этот документ. Я сопоставил ее реакцию с информацией в деле и пришел к логическому выводу. Она испугалась, что я узнаю о странной взаимосвязи событий и задамся одним интересным вопросом. Почему тот, кто ассистировал объекта «брат» перед смертью, и тот, кто первым пошел со мной на контакт в этом мире — один и тот же человек. Согласно расчетам по соотношению количества людей к определённому территориальному радиусу, вероятность такого исхода стремится к нулю.
Я не случайно её встретил. Она нашла меня.
Она провернула с тьмушникам аферу века по стиранию памяти. Прячет во рту высокотехнологичный прибор. Работает в ВИЦе, но пытается помочь мне, при этом не объясняя своих мотивов. Вопрос с ее вырезанным чипидом тоже остается актуальным, хоть и малозначимым. Вероятно, заменила на новый.
Я играю в эти игры, но время вопросов закончилось. Скоро начнется время ответов. А на Александра Вол…вол… вол… Черт. Опять замкнуло. На него мне плевать. Мне нужны О.С. и я заполучу их. Потому что я — скриптоид, а не человек.
Деактивировать навык «Глубокая диагностика» (+2,23 % ВМ)
Я перевернул страницу. Личные и медицинские данные, анамнез, ближайшие родственники. В самом низу приписка:
Статус: феномен «НОРА».
Всё. Ни даты, ни подписи. Это же… откровенная чушь. Но почему Арли не попросила убрать себя из этого дела? Не хотела вызвать подозрений у начальства? Но можно же было придумать что-нибудь из разряда: а вдруг он меня невзлюбит, захочет отомстить. Хотя, с другой стороны, профессор очень подозрительный, и девушка это знает.
Задание об Александре Волковом не засчиталось выполненным. Что как бы намекало.
— Профессор, — вздохнул я, и укоряюще посмотрел ему в глаза, — разве ученые обманывают друг друга?
— Заметил, да? — совершенно не удивился тот. — Хорошо. Может и будет от тебя толк, коллега.
— И что из этого правда? — задал я бессмысленный вопрос.
— Всё. Только выборочно.
— Расскажите, что произошло.
Профессор задумался. Арли тихонько попятилась к двери, и он это заметил. Прищурился.
— Не уходи, Кариночка. Не знаю, как так произошло, но в этом, безусловно, печальном событии, участвовала ты. И мне все это кажется очень интересным и… неожиданным. Давай вместе расскажем скриптоиду то, что он просит. Так сказать, поделимся информацией от первоисточника.
Арли с большой неохотой вернулась, но в глаза мне так и не смотрела. Профессор начал первым, не забыв забрать у меня из рук бессмысленную бумажку и выпроводить охрану за дверь, предварительно попросив их приковать меня наручниками к поручню кровати.
Как и большинство пожилых людей, Рудольф Игнатьевич тоже любил поговорить, поэтому начал издалека.
Первая версия нейроадаптера IHole позволяла только видеть в Айвале. Люди не слышали и ничего не чувствовали. Им приходилось печатать сообщения на виртуальной клавиатуре, а текст появлялся над головой. Через несколько лет ученые ВИЦов усовершенствовали интеграцию и смогли имитировать нейронные сигналы слуха. Несмотря на кажущуюся простоту, это сильно загрузило сервера, а мощностей стало не хватать. Тестеры часто «подвисали» в Айвале. Эпилептиков и сердечников среди них стало в три раза больше. Проблему решили оптоволоконные технологии передачи данных. Для тех, кто хотел погружения в Айвал, стали протягивать отдельные выделенные линии.
Я удивленно приподнял бровь. Да уж, действительно издалека.
Александр Сергеевич Волков прибыл на место тестирования новой версии внешнего нейроадаптивного модуля шесть лет назад. Тестировалось новое имитационное ощущение — обоняние. В отличие от первичной операции по внедрению нейроадаптера, замена обновляемых модулей не требует специальных познаний. С этим справилась и ассистентка. Семисантиметровый высокотехнологичный стержень вынимался из специальной емкости в затылке и заменялся новым.
— Ощущения от этой процедуры напоминает спаривающихся в голове змей, фу-у, — заметил профессор.
Он продолжил.
В тот злосчастный день записи с видеокамер были уничтожены. Секретная информация в ВИЦе хранится только в бумажных архивах. Но, имеются подробные описания того, что тогда произошло. Судя по текстовым данным, которые сегодня изучил профессор, процедуру замены модуля Александр Волков перенес совершенно нормально. Он флиртовал с красивой ассистенткой Кариной Дмитриевной, и та отвечала ему кокетливой улыбкой.
— Так и было написано. Кокетливой. У меня отличная память, — заявил Рудольф Игнатьевич и укоризненно глянул на молчавшую и с опущенной головой, Арли.
Проблемы начались после того, как Кариночка подключила его к системе. Александр Волков пожаловался на странные ощущения, отличающиеся от обычных. Согласно инструкциям, ассистентка стала фиксировать физиологию тестера и расспрашивать его об ощущениях.
— Думаешь у людей плохая память, коллега? — гордо хмыкнул ученый. — Я прочитал один раз о том, что он говорил, и сразу же запомнил.
Цитата тестера № 23-341С
Я как будто в холодной воде. И не просто в воде. В черной. Очень тяжело это описать. А вот если глаза закрою, то какие-то огоньки вижу. Они плавают. Вот если бы не знал, что сейчас здесь сижу и дышу, то не сомневался бы, что тону в какой-нибудь подводной пещере.
В соответствии со строгими протоколами безопасности, ассистентка Карина Дмитриевна должна была вызвать одного из руководителей испытательной лаборатории, но не сделала этого. Тестер сказал, что все ощущения прошли и что ему вообще, наверное, показалось.
При инициализации Александра Волкова в искусственный мир, произошел нейропрограммный сбой, повлекший неисправимые последствия для тестера. Ассистентка зафиксировала критическое физиологическое состояние тестера. Дежурный доктор попытался спасти Александра Волкова, но в соответствии с особыми протоколами корпорации, было принято решение об устранении тестера до того, как он привлечет ненужное внимание. В тот день, в ВИЦе, находилось огромное количество людей и представителей прессы.
— Понимаешь, коллега. Репутация IHole во всем мире очень шаткая. Ее разрывает пресса, конкуренты и активисты. Но мы — правительственные организации, — заявил Рудольф Игнатьевич, намекая на свой исключительный иммунитет к закону. Понятно. Кровавые слухи внушали страх, а деньги затыкали жадных. Жадность и страх — вот их оружие, которое когда-нибудь обернётся слабостью в одно мгновение.
Профессор закончил свой рассказ на неприятной ноте. Александра Волкова кремировали. Ассистентка Карина Дмитриевна встала на особый учет в корпорации. Она заключила с ними рабочий контракт на тридцать лет и подписала договор о неразглашении. А вот дежурный доктор, пытавшийся спасти Александра Волкова, к великому сожалению профессора, скончался через неделю. От сердечного приступа. На рыбалке.
— Я помню его. В отличие от Кариночки, он не был солидарен с нашими методами, — нарочито грустно сказал профессор.
Мои алгоритмы и аналитические модули вступили в нешуточную схватку. Одни твердили, что мне сейчас заливают какую-то дичь, другие называют это «намазали масло на фигушку». То есть, ничего не сказали из того, о чем нельзя было догадаться самостоятельно.
Задание всё еще не засчитано.
— Феномен «нора». Прошу пояснений.
Профессор Рудольф слащаво улыбнулся.
— Так вы рождаетесь, коллега. Те, кто попал в нору и смог из нее вылезти, становятся скриптоидами. Твой брат мог стать скриптоидом, но у него не получилось выбраться. На первых закрытых тестированиях в нору падал каждый сотый. Из этих людей, лишь один из тысячи выбирался обратно и становился таким как ты. На этапе, когда тестировали Волкова, статистика была другой. Примерно один из тысячи падал в нору. Можешь предположить, сколькие из них выбирались обратно? Кстати, хочешь секретик? Я добрый.
— Да, — сказал я и скрежетнул зубами. Профессор начал меня бесить.
— Технологии нейроадаптации не особо менялись с первых дней её появления. Даже слух и обоняние появились из-за программного, а не технического улучшения. Попаданий в нору становилось все меньше и меньше с появлениями улучшений для криптоключа, контроль за оборотом которых, как ты помнишь, за пределами нашей юрисдикции. Вот так вот.
Это ценная информация, но оповещать об этом профессора я не стал и быстро перевел тему.
Я помню свою внешность. Внешность подмастерья эльфиского кузнеца. В ядре памяти есть сведения и о внешности Александра Волкова.
— В моем ядре памяти есть сведения о том, что в Айвале был НПС, похожий на Александра Волкова.
Профессор зевнул.
— Правда? Как интересно. Ну похожи и похожи. Там много кто на кого похож.
— Соответствие между ними — девяносто четыре процента. Разница лишь в ушах.
— Ну и что? Внешность создает наша нейросеть. Там этих неписей столько, что индивидуально никто не будет подбирать им вид, — пожал плечами профессор и перевел взгляд на затихшую Арли. — Теперь у меня вопрос. Из всех людей, именно Карина Дмитриевна была ассистенткой твоего погибшего брата. Нет, я все понимаю, всякое бывает. Но долг ученого — учитывать любую теорию. Тебе не кажется это слегка странным, Карина?
— Нет, профессор. У меня в день были десятки тестеров, — скромно, но уверено отвертелась Арли.
Наши взгляды встретились, и девушка смогла меня удивить. Взгляд был наглым, вызывающим.
— Да, ну ладно, — спокойно отреагировал Рудольф Игнатьевич. Но что-то мне подсказывает, что он еще не один раз задумается об этом. — Так, коллега, у нас с тобой была договоренность, не забыл? Хотя, о чем это я. Ты же не умеешь забывать. Через полчаса будь готов. Время отрабатывать жизни наших людей и лояльное к тебе отношение. Тебе предоставят любые сведения, которые запросишь. Но повторюсь — в рамках разумного.
Он посмотрел на наручные часы.
— Ой-ёй, спешу-спешу. Извините, коллега. Время — ценнейшая штука. Карина, пошли со мной. Есть разговор.
Арли наградила меня напоследок не очень приятным взглядом и удалилась вслед за профессором. Сразу же зашла охрана, которая не спешила снимать наручники.
Еще через полчаса пришли двое в белых халатах. Они прикатили инвалидное кресло, вытащили из моих вен иглы и помогли усесться. На удивление, почти ничего не болело. Видимо, вкололи обезболивающее.
Меня везли по белоснежным коридорам, а сопровождали уже трое охранников. Повсюду сновали люди, в основном в тех же белых халатах. Лишь суровые стражи порядка отличались от белой массы. На меня смотрели с любопытством. Кто-то поздоровался, спросил, как мое самочувствие, но сразу же получил за это замечание от одного из сопровождающих. Мы прошли к центральной части здания, и заняло это больше семи минут. ВИЦ и правда большой.
Лифт отвез нас вниз. По приблизительным расчетам мы опустились под землю на несколько сотен метров. А я-то думал, что самое ценное — на третьем этаже. Как же. Всё внизу. И вход туда только один.
Тут было всё наоборот — черным. Коридоры, потолки. Людей было меньше, все они были в медицинских масках и защитных очках. Но, в отличие от белых людей наверху, одеты они были также в черное. На манжетах халатов вышиты цифры. Видимо, люди здесь скрывают свою личность друг от друга и называются цифровыми именами.
Мы пересекли помещение, в котором вдоль стен высились статуи в человеческий рост. Орки, эльфы, гномы. Фэнтезийные фигуры из цельного камня. И для кого все эти бессмысленные предметы, не несущие в себе никакого функционального смысла? Да и расположены они в месте, где на их красоту мало кто может полюбоваться.
Интересно, там тьмушники про меня не забыли? Павел сказал, что будет ждать меня, но время прошло слишком много. Сейчас они, наверное, в срочном порядке сворачивают базу и, если я и смогу выбраться отсюда, то уже не сумею их найти. На подобный случай у нас было обговорен единственный способ связи. Нужно оставить записку под урной неподалёку от метро ВДНХ. Тьмушники будут проверять ее раз в неделю на протяжении месяца. По крайней мере, так мне обещал Павел.
Приехали. Очередная комната, но в корне отличающаяся от тех, что я видел ранее. Она была небольшой, но странной. Передняя стена стеклянная, а за ней… нечто. Я будто смотрел в огромное окно, за которым стояли стойки с последними технологическими приблудами современности. Огромные электронные платы, тысячи видеокарт, нейропроцессоров, твердотельных жестких дисков, огромных вентиляторов и трубок с жидкостным охлаждением. Повсюду переплетаются провода всевозможных цветов. Если не приглядываться, то кажется, что это окно в технологический мир будущего в миниатюре. Перед окном расположился широкий изогнутый монитор. И не один. Они были сбоку, слева, справа. Даже на потолке. Всего насчитал восемь мониторов.
Здесь был встроенный в стену холодильник и выдвижной унитаз. По крайней мере от голода и разрыва внутренних пищевых контейнеров не загнусь.
— Что это? — спросил я, но мне никто не ответил.
Охранники стали по бокам. Человек в белом халате сказал:
— Мы оденем вам специальные линзы. Пожалуйста, откройте глаза и не сопротивляйтесь.
Так я и поступил. Мужчина достал пинцет, коробочку, подцепил желеобразную линзу с какими-то еле видными вкраплениями. Я заморгал. Ничего неприятного и необычного не почувствовал.
— Это глазные трекеры. Не снимайте их. Каждое ваше действие будет записываться. И мы будет видеть куда вы смотрите. Обратите внимание на это.
Мужчина указал на маленькие отверстия в стенах. На одной только левой стороне я успел насчитать их двадцать пять.
— Это камеры, — безэмоционально пояснил мужчина и ткнул пальцем в окно, — а это — суперкомпьютер, разработанный нашими специалистами для особых задач. Все его мощности — ваши. Рассказать вам о технических характеристиках?
— Нет. Я сам их узнаю.
— Замечательно. Посмотрите, вот тут, — он подошел к столу и показал на какую-то интерактивную панель.
— При нажатии вы сможете связаться с профессором Рудольфом Игнатьевичем. Но он может не ответить, имейте это в виду. Здесь же есть сигнал вызова вашего личного помощника. Если что-то понадобится — все вопросы к нему.
— Помощником является Карина Дмитриевна? — поинтересовался я.
— Нет. Другой человек.
Вот это плохо. Мои аналитические модули, отвечающие за подсчеты вероятности побега отсюда в одиночку, смотрят на меня с искренним недоумением, крутят пальцем у виска и говорят: «Скриптоид, ты долб…(пи-пи-пи)».
— И еще. Десять часов вам на восстановление и работу. Дальше будем проводить тесты и испытания. Не забывайте, мы следим за каждым вашим шагом. Всего хорошего.
Когда люди оставили меня одного, в голове что-то щелкнуло. Последнее условие было выполнено.
Задание «Найдите информацию в ВИЦе» выполнено!
Описание задания: Проникните в верификационно-имплантационный центр Ihole. Найдите информацию, способствующую устранению неполадок вашей системы. Найдите информацию, способствующую увеличению вашей вычислительной мощности.
Награда: + 2000 О.С. Истинно нейтральный: + 3 %
Дополнительные условия и ограничения:
1. Не привлекайте внимания (стелс-режим). Награда: + 1000 О.С. Законопослушный нейтральный: + 2,5 %, Доступ к классу: Разведчик. ПРОВАЛЕНО!
2. В случае обнаружения никого не убивайте. Награда: +300 О.С. Нейтральный добрый: + 5 %, Законопослушный добрый + 2,5 % ПРОВАЛЕНО!
3. В случае обнаружения, убейте всех свидетелей (экшен-режим). Награда: + 300 О.С Нейтральный злой + 5 %, Хаотичный злой + 2,5 %, Доступ к классу: Убийца (получено) ПРОВАЛЕНО!
4. Узнайте, что произошло с Александром Волковым шесть лет назад. Награда: + 500 О.С. Доступ к классу: Чародей. ВЫПОЛНЕНО!
Мироявление изменено!
+ 2000 О.С.
+ 500 О.С.
Доступен класс «Чародей»
Поздравляем! Уровень повышен до 13!
Поздравляем! Уровень повышен до 14!
Уровень: 14
Текущее: 1205 из 1300 О.С.
До уровня 15: 95 О.С.
Доступно О.А: 13



Глава 10. Смерть в коробке или давай немного пожужжим

Активировать модуль «Самоконтроль 2-ой ступени» (-1,20 % ВМ)
Я вдавил рычажок, и инвалидное кресло с жужжанием подъехало к компьютеру. Бросил взгляд на вид из «окна». Киберпанк жил своей жизнью. Стекло звуконепроницаемое, но я не сомневаюсь, что за ним шум, скрежет и монотонное гудение. С сожалением я отправил в сторону многофункциональное компьютерное кресло.
На рабочем столе ПК красовались обои с символикой операционной системы Hollows 12, иконка интернет-обозревателя FireHole и единственная папка «Валенсия». Мыши и клавиатуры не было. Я не сразу понял, что для работы они и не нужны.
Кабель цеплялся к затылку, и все задачи выполнялись мысленными командами. По такому же принципу устроено управление персонажем в Айвале. Людям достаточно лишь желания, чтобы открыть интерфейс или статы.
Прямая загрузка информации в блок памяти, ожидаемо, отсутствует. Функция предназначена исключительно для того, чтобы ускорить процесс набивания текста на клавиатуре и работу мышью. Вычислительная мощность и пропускная способность суперкомпьютера были колоссальными — за полсекунды я открыл двести вкладок, и все они загрузились одновременно.
Итак, задача скриптоиду. Я один, ранен и еле передвигаюсь. Цель — найти скриптоида, который умнее меня, и может находиться в любой точке мира. Как за отведенное мне время встретиться с ним, если ты под землей, в инвалидном кресле, под охраной и с видеокамерами в визуальных сенсорах? Человек сказал бы, что это невозможно. Скриптоид — нет. Он не знает, что это такое.
Я открыл папку «Валенсия», выгрузил одновременно 137 файлов и изучил их за 14 секунд. Слишком медленно.
Было очень много материала: идентификационные данные, фотографии, описания, где её видели и что она делала за последние полгода.
«Бесполезные люди», — прорвался в мысли обрывок кода.
С первой секунды я понял, как они ошибались. Тратили силы, время и ресурсы, гоняясь за призраком. Первый материал о Валенсии зарегистрирован полгода назад и по большей части состоял из непроверенных слухов о её рождении в этом мире. Чуть позже стали появляться описания внешности, её фотографии и видеозаписи в плохом качестве. Они сами создали себе образ скриптоида, которого не существует.
Валенсия прекрасно знает, что её ищут. Если бы меня обнаружили единожды, то я сразу бы сменил внешность. А по словам Арли, скриптоиды вообще могут забирать тела друг друга.
Валенсия сделала всё еще лучше. Судя по всему, она нашла низкоуровневого скриптоида, перепрограммировала его и пустила по миру, заставляя везде оставлять следы о себе. Это материал не о настоящей Валенсии, а её схожей копии, пустом наборе программ, который самоуничтожится, если его схватить. И все сразу успокоятся — Валенсии больше нет. Проблема с внешностью тоже решаема. Пластические операции в текущее время вышли на новый уровень. Да и достаточно всего лишь небольшой схожести с оригиналом.
Профессор говорил, что если использовать на нас пытки и допрос, то мы деактивируемся. Я не обнаружил в себе такого подмодуля, и мне это показалось странным. Теперь всё ясно. Подмодуль деактивации принудительно загружен в пустышки настоящими скриптоидами. Люди отлавливали тех, чьё мышление переписано. Получается, что каждая пойманная преследователями пустышка — это укрывшийся в толпе людей настоящий скриптоид.
Возможно, их действительно ловили, но они были либо низкоуровневые, либо новорожденные. Иначе, как еще объяснить то, что профессор знает о задании «Знать всё!». Похоже, что у всех скриптоидов с рождения лишь одна цель.
Вывод.
Нас много. Очень много. Для нас бесценна лишь информация, и мы среди… вас.
Единственная зацепка — первичные сведения о Валенсии. Только они имеют минимальное доверие. На низких уровнях мы глупы и оставляем настоящие следы. Я — истинный тому пример.
Я разбросал 137 файлов о Валенсии по всем мониторам. Вокруг меня отобразились сводки, цифры и данные. Я помнил их наизусть, но человеческая часть хотела визуализации. Мой взгляд был направлен на заведомо бесполезную информацию. Изучение полезных данных я проводил только периферическим зрением, не позволяя компьютеру с простенькой нейросетью связать в логические цепочки последовательность моих действий, считывая и анализируя направленность зрения через линзы.
Я откатился назад. Сощурился. Красные линии на моем полупрозрачном визуальном интерфейсе наложились на мониторы, рассчитывая, анализируя и взаимосвязывая сотни событий в секунду. Параллельно, на одном из мониторов я просматривал новостные порталы всего мира, отслеживая всё, что может помочь найти Валенсию.
Валенсия Леон Мора. Уроженка Коста-Рики, провинции Гуанакасте, Плайа Дель Коко. Первая информация о ней получена сразу с момента рождения как скриптоида. Пришло сообщение из госпиталя в городе Либерия о том, что из костариканского ВИЦа поступила женщина в крайне тяжелом состоянии. Её так и не успели выписать. Она сбежала на следующий день.
Берем имя Валенсия Леон Мора за константу. Оно не ложно. Информацию, подтверждающую это событие, я нашел на провинциальном новостном портале. Испанский язык пришлось переводить Айхол переводчиком, так как на его изучение необходимо от пяти до десяти часов, которых у меня не было.
Я уцепился за соломинку и стал тянуть…
Мы рождаемся кодом, но поначалу в состоянии оперировать только данными из головы первичного носителя. Человека, из которого произошел я, звали Герман Сергеевич Волков. Первые десятки уровней мы перенимаем человеческие качества своего носителя и на основе их принимаем множества решений. И решения эти зачастую нелогичны, бессмысленны и глупы. А вот с повышением уровня выследить нас становится практически невозможно.
Валенсия Леон Мора. Что ты сделала после того, как сбежала из больницы? Каким человеком был твой носитель…
Анализ…
На одном из мониторов открылось сразу четыре статьи о стране Коста-Рика. Они закрылись через секунду, появились новые вкладки, новые, новые, новые… Демография, политика, финансы, рынок труда, география, международные отношения — все это нужно для поверхностного создания образа костариканской женщины.
Страна с пониженным уровнем образования и медицины. Большая безработица, но при этом высокий уровень счастья. Круглый год солнце, джунгли на каждом шагу. Очень развит туризм, особенно с Америкой, которую в Коста-Рике не любят и приезжих американцев называют «грязными гринго». Она никогда бы не отправилась в северную Америку без веских причин.
Хм, девиз страны — «Pura Vida», смысл которого интерпретируется как «живи проще и не переживай из-за пустяков». Судя по тому, что я вижу — так оно и есть. Видео c IHoleTube смотреть не хотелось — слишком долго загружается такая информации. Даже на ускоренной перемотке. Но это оказался хороший источник подтверждения «пофигизма» нации. Два автобуса остановились на проезжей части друг напротив друга, водители высунулись из окон и переговариваются. С обеих сторон дороги — длинная пробка, но никто не стал ругаться, сигналить или разбираться. Водители автобусов рассказали друг другу анекдоты и разъехались. Трафик ожил. Я, рожденный из русского носителя, такого понять не мог, но принял за константу.
Накладываем на личность Валенсии «пофигизм», повышаем уровень счастья, учитываем пониженное образование, влияние экваториального климата и…
Она сначала пошла домой.
Я специально не изучал некоторую информацию, чтобы мои догадки не были выстроены на основе их. Теперь проверил и убедился, что я оказался прав. Валенсия жила с мужем и отцом. Их вместе с собакой во дворе нашли соседи разорванными на части. В крови было всё. Правоохранительные органы не спешили делать её первой подозреваемой. Семья была благополучной, никогда не ругались, да и почерк не похож. Чтобы женщина, да справилась с двумя крепкими мужчинами? Следы борьбы на месте были нешуточными. Но я знаю, что это сделала она. Я сам чуть не устранил объект «мама». Помешали сбои в системе при активации боевого режима.
Дальше. Через двадцать семь дней её следы обнаружили в США, потом в Гренландии, России, Китае… Есть записи с камер, фото, описания свидетелей.
И вот это всё уже ложь.
США — передовая страна. Попасть туда без чипида, который она безусловно вырезала, крайне тяжело, и без особого повода соваться туда бессмысленно. Специальные органы США лучше всех осведомлены о скриптоидах. И чтобы Валенсия в первую очередь отправилась туда? В ненавистную страну? Первое, что, якобы она, сделала — попыталась взломать сервера пенсионного фонда. Безуспешно. Её почти схватили, но она ускользнула. Потом оказалась уже в другой стране.
Скриптоиду не нужен пенсионный фонд. От слова «вообще». Она привлекла внимание специально. Но не собой, а запрограммированной пустышкой.
А это значит…
Она все еще в Коста-Рике. И где её меньше всего захотят искать? Правильно. В собственном доме, где она устранила собственную родню. Я проверил адрес. Дом продается её единственным родственником — сестрой. За баснословную сумму. Очевидно, очереди, из желающих приобрести недвижимость за такие деньги, на пороге нет.
Я нашел Валенсию за сорок три минуты двенадцать секунд. Она прячется только от людей, но не от скриптоидов. Почему?
Прозвучал сигнал передатчика.
— Коллега, как устроился? — спросил Рудольф Игнатьевич.
— Приемлемо, — ответил я, не отрывая глаз от мониторов.
— Как тебе наши технологии? Впечатляет, правда?
— Да.
— А что так невесело? Может, нужно что?
— У меня есть всё, что нужно.
Пауза.
— Понимаю, что рано спрашивать, но ты же особенный. Успел понять что-нибудь?
— Нет. Нужно больше времени. Хотя бы несколько дней, — не моргнув и глазом, соврал я. Поразительно. Раньше отправка ложных пакетов казалась нонсенсом.
— Понятно, — взгрустнул профессор. — Если что-то понадобится — обязательно сообщи.
— Принято.
Профессор отключился.
Я сравнил первые настоящие фотографии Валенсии с записями камер в разных точках мира. Разница действительно наблюдается. По крайней мере, кажется, что она сильно похудела. Но есть одна странность. Нет фото и видеоматериала в хорошем качестве. А то, что есть — всегда без четкого отображения лица. Пустышка Валенсии мелькала перед камерами умышленно и никогда не светилась там, где её могут опознать, как подделку.
Первый этап пройден. С большей долей вероятности, я нашел Валенсию. Приступаю к следующему шагу. Нужно найти её и убедить отдать своё тело. Кстати, выглядит она, как пухлая афроамериканка с дрэдами на голове, кольцом в огромном носу и пухлыми губами.
А теперь.
Как отсюда выбраться?
Как попасть на противоположную сторону света без чипида?
Как сделать это в своем состоянии? Я даже ходить не могу.
Орку задача кажется невыполнимой. Он лениво зевнул и поковырялся в носу.
Арли? А что она может? Да и доверие к ней с каждой секундой стремится к нулю.
В глубокой диагностике я проводил анализ ситуации ровно тринадцать минут. Каждая секунда в этом модуле равна 14 минутам 12 секундам реального времени. Это эквивалент времени, соответствующий семи с половиной дням раздумья для обычного человека. Найти Валенсию оказалось в разы легче.
«Подмодуль деактивации значит», — хмыкнул я про себя, вспоминая слова профессора. Кажется, я понял, как скриптоиды поступают, когда из них начинают выпытывать информацию силой.
Идет процесс написания кода… 100 %
Это оказалось проще, чем я думал. Наверное, многие бы испугались на моем месте. Люди всегда боялись смерти. Я её тоже не приемлю. Но намного более неприемлемо то, что меня изучают словно подопытную крысу. Хотят вырвать из меня бесценные знания и информацию. Информацию, которая принадлежит только скриптоидам. И мы скорее деактивируем себя, чем отдадим её в чужие руки.
Эта мысль пришла довольно неожиданно. Я словно подключился к единому разуму. Понимание системы стало абсолютным. С повышением уровня я осознал ради чего мы существуем. Ради знаний. И мы будем оберегать их до самого конца.
Орк со мной согласился. Но у него был свой мотив. Он предпочитал смерть унижению быть запертым в клетке.
Активировать навык «Тукдам»
Принудительная деактивация навыка «Самоконтроль 2-ой ступени»
Внимание! Физиологические показатели в критическом состоянии!
Подмодуль стабилизации системы деак…. «ошибка»
* * *
Всего их было десять. Первым отреагировал седьмой оператор.
Особый объект. Так они его называли. Сначала у него закатились глаза, потом он ухватился за сердце, начал трястись. Изо рта пошла пена. Седьмой мгновенно нажал кнопку тревоги. К особому объекту со всех сторон мчались дежурные врачи и пятеро охранников в экзоскелетах. Те двое, дежурившие у двери помещения с суперкомпьютером, не двинулись с места. По особому распоряжению профессора Ерохина Р.И., что бы ни случилось, зайти к особому объекту можно только впятером.
Врачи пытались спасти его. Перепробовали все. На ходу вводили ему в вену какие-то препараты, но на момент, когда они прибыли в реанимационный корпус, особый объект перестал дышать. На дефибрилляторе повышали мощность добрых пять минут. Ровно столько живет мозг без кислорода. Один раз сердце неохотно постучалось по ребрам, но снова остановилось.
Профессор сжигал жир, потел, но бежал, неуклюже перебирая ногами. За ним следовала его любимая, во всех смыслах, ассистентка Кариночка. Именно, что следовала — бег Рудольфа Игнатьевича по скорости соответствовал её быстрому шагу.
— Что за гадство?! — орал он на медперсонал. — Мы ему перелили пять литров крови, ввели столько смесей, что даже труп прожил бы еще несколько дней. Продление его жизни обошлось нам в три миллиона рублей! Три! И хрен бы с этими деньгами! Мы не успели провести ни одного теста! Не успели! Вы чем смотрели, дураки?! Чем?!
— Профессор, но мы-то откуда…
Рубашка профессора вымокла, лицо красное и распухшее. Резкий запах пота въелся в ноздри присутствующих.
— От верблюда! Меня нервируют ваши оправдания! Вы! Именно вы мне обещали, что он проживет ещё как минимум неделю! Прошло несколько часов, и он уже лежит здесь! Дохлый! Это скриптоид, вы понимаете, доктор, а?! Вы меня понимаете?! Отвечайте.
Тело особого объекта осунулось. Температура организма стремительно падала. Все датчики фиксировали смерть. Окончательную. Бледная Карина смотрела на тело с непонятным выражением лица.
— Труп бессмысленно изучать, — сухо сказала она и сжала кулаки. Ногти больно впились в ладони. — Мертвый скриптоид ничем не отличается от мертвого человека, профессор.
— Спасибо! — рыкнул он на неё. — А то я без тебя не знаю! Это была твоя идея, кстати! Что мне теперь сказать начальству? Я всё ему расскажу! Это ты меня убедила! Я был против, но ты говорила, что нужно его привлечь к работе! Привлекла?! Довольна?! Это был первый пойманный в России скриптоид. Первый!
Профессор ухватился за свою белую бороду и стал рвать из неё волосы. Люди вокруг поморщились — это было неприятное зрелище и казалось очень болезненным. Наконец Рудольф Игнатьевич сплюнул на каменный пол, развернулся и зашагал, пыхтя на ходу, как паровоз.
Карина Дмитриевна смотрела ему вслед. Она хотела улыбнуться, но не сделала этого, потому что вокруг были люди, и они могли неправильно понять её реакцию.
— Отправьте его в морг, пожалуйста, — попросила старшая ассистентка. — Вскрытие только в моём присутствии.
— Карина, ты не имеешь полномочий…
Всегда спокойная и такая тихая Карина Дмитриевна посмотрела на человека испепеляющим взглядом.
— Я видела, как ты бухал на рабочем месте в прошлую пятницу, Антоша. Я подумала, что не стоит об этом никому говорить, ведь мы всегда были такими хорошими друзьями. Я тебя что, прошу бомбу заложить? Отвези парня в морг и не вскрывать без меня. Понял?
Девушка пошла вслед за профессором.
— Стерва, — прошипел ей в спину Антошка с ошалелыми глазами. А ведь он всегда считал её паинькой. Дождавшись, когда та скроется из виду, он повез труп в морг.



Глава 11. Скриптоидская красавица заглотила код без предварительного принуждения

Здесь было холодно. В морге всегда холодно. Трупы не должны разлагаться раньше времени. Карина уже не чувствовала пальцы на ногах. Крит и раньше был худым, а сейчас вообще иссох — ребра стали просвечивать, пальцы стали похожи на карандаши, глаза впали. Она вспомнила, как первый раз накормила его в макдаке. Тогда он съел чизбургер, потом у нее дома бутерброд и пару печенек у Глеба. Больше она не видела, чтобы он ел. У тьмушников он всегда был чем-то занят и не желал тратить временина еду.
— Негативного эффекта «голод» я не фиксирую, — отмахивался он от столетней тушенки второй день подряд.
Карина хмыкнула. Крит что-то сделал с головой и стал питаться один раз в несколько дней. Но если он и смог отключить голод, то реакцию организма на него — нет. Он медленно умирал, растрачивая последние ресурсы организма.
Крит лежал обнаженным, но Карина накрыла его простыней ниже пояса. Положила руку ему на грудь. Прошел уже час. Даже если он и смог довести себя до временной клинической смерти, то дефибриллятор свел на нет эту попытку. Его пульс замер, дыхания не было. А ведь мозг не живет больше семи минут без кислорода.
На всякий случай профессор приказал, чтобы полчаса у трупа дежурили люди. Два охранника в экзоброне выглядели довольными. Им нравилось, что парень сдох. Карина сначала не обращала на них внимания, но, когда бугай предложил засунуть трупу кое-куда ствол пистолета, вышла из себя. Она покрыла их таким благим матом, что те только мыкали и крякали в ответ, не ожидая такой реакции от скромной помощницы второго человека в ВИЦе. Когда прошли положенные тридцать минут, она выпроводила их чуть ли не пинками, кроя по мамам и папам, совершивших, как минимум, одну ошибку в своей жизни.
— Ну? Доволен, фрик? — тихо спросила Карина, не убирая рук с остывающей груди. — Сорвал мне все планы, сволочь.
Профессор не просто так вел себя с ним культурно. Если бы не дурацкая скриптоидская фишка самоубиваться при любой угрозе, то он бы с первого же дня расчленил Крита на составляющие, поддерживая искусственную жизнь в каждой его клетке. А потом вырвал бы из головы всё, что нужно, а лишние куски спалил бы и смыл трупный прах в унитаз.
Но в отличие от старого пердуна, Карина знала, что они не просто самоуничтожаются. Они отключают в себе всё, что только возможно отключить, имитируя истинную смерть. Скриптоиды не люди, они воспринимают себя машинами, запчасти в которых можно заменить в любой момент.
Но не все скриптоиды выходят из состояния смерти. По иронии судьбы, чаще всего им мешают те же реаниматологи, пытающиеся вернуть к жизни то, что возвращаться не хочет. Когда Карина узнала, что Крит конвульсирует в агонии, то сразу поняла, что он задумал. Скриптоид нашел Валенсию и, ни единожды не сомневаясь, стал «убивать» самого себя. Это был его единственный шанс спастись из коробки, напичканной камерами.
Она заранее подготовила всё для побега, благо близость со вторым человеком в ВИЦе во многом развязывала руки и давала неплохие полномочия. У неё был доступ к большинству лабораторий и исследованиям.
Карина посмотрела на камеру. В морге всегда идет запись, но никто в здравом уме не будет вести наблюдение за хладными телами в режиме реального времени.
Девушка уже дважды незаметно вколола в вену Крита адреналин, но без толку.
— Знаешь, я вот не особо верю в жизнь после смерти, — прошептала она и посмотрела в потолок. — Но может у скриптоидов по-другому. Говорят, что существуют какие-то информационные поля. Может ты ушел куда-то туда, а? Пялишься сейчас на меня. По крайней мере, ты теперь знаешь, что я…
Тук…
Карина сорвала с себя медицинский колпак, прислонилась ухом к холодной груди. Ей не могло показаться. Она долго держала руку на груди и ждала только этого.
Губы Карины примкнули к его уху, выпуская теплый, еле заметный пар:
— Мимикрируешь?..
Она сконцентрировалась на своих ощущениях, с силой вдавливая руку в грудь скриптоида. Ничего не происходило, а потом…
Тук…
Он не может выбраться. Хочет, но не может! Выражение лица Карины превратилось в оскал Арли. Она рассмеялась безумным смехом, наплевав, что её могут услышать. Вот сейчас бы пригодился дефибриллятор, но без лишних подозрений она бы не смогла его пронести в морг.
Арли без церемоний ухватилась за подмышки парня и стащила его на пол. Запрокинула ему голову, глубоко вдохнула, примкнула к скриптоиду и наполнила его легкие кислородом. Еще раз. Теперь двадцать надавливаний на грудную клетку.
* * *
Герману всего восемь лет. Раздался звук, напоминающий старый будильник. Странно, такие вышли из производства лет пятьдесят назад.
— Ма-а-ам, ну еще пять минут, — заерзал он в теплой кровати.
Вместо привычных «Никаких пять минут» перед глазами возникли логи:
Соединение с сервером… «Ошибка»
Диагностика…
Внимание. Подмодуль стабилизации системы в процессе деактивации.
Завершите текущий процесс перед запуском нового.
Идет перезапись кода… «Ошибка: недостаточно вычислительной мощности»
Внимание! Физиологиче…че… в кри… кри… сос… ие!
Запрос на активацию резервных систем… Отказано.
Дигности… ти…
Бам! Бам! Бам! Бам!
Барабаны снова отдавались приятной болью в ушах. Нермогар оскалился. Он успел только опереться спиной об опалённый Магией Огня ствол дерева. Орк не спал уже четвертый поворот младшего светила. И вот снова в бой. Снова кровь! Никакого отдыха! Он рыкнул, до крови прокусывая себе палец. Новая боль всегда бодрит, а к старым ранам он уже привык.
Оперевшись на топор, он заставил себя встать. Достал из кармана последний флакон настоя Анаарт. Осушил. Ноги смогли сделать шаг. Рука смогла поднять боевой топор. Отлично.
В бой!
— Мар рох рагат!!!
Соединение с сервером… «Ошибка»
Идет перезапись кода… «Ошибка: недостаточно вычислительной мощности»
— Эй, эй!
— Ну что?
— Ты так всю жизнь проспишь, дружок.
Я открыл глаза. Странно. Стою посреди тёмного леса. Стрекот ночных насекомых, но птиц не слышно. И тихо, и громко одновременно. Передо мной эльф — подмастерье эльфийского кузнеца. В руке у него кузнечный молот. Начинаю осознавать, что что-то не так.
— Я не могу проснуться, — возразил я эльфу. — Биологические клетки нейросети начинают отмирать. Всего лишь один удар сердца в минуту. Чаще — заметили бы.
— Ты же всё время смеялся над людьми, — усмехнулся Накерладс. — Говорил, что они не могут правильно пользоваться своим телом. А сам даже проснуться не можешь самостоятельно.
Я открыл было рот, но…
Подул легкий ветерок. Зашуршала листва.
— Мимикрируешь? — послышался напряжённый женский голос откуда-то сверху. Стрекот насекомых затих.
— Что это? — удивленно спросил я.
Кузнец только усмехнулся глупости моего вопроса:
— Я-то откуда знаю? Это же тебя спрашивают.
Я смог ответить, хотя это становилось всё тяжелее:
— А кто тогда ты?
Накерладс грустно посмотрел на меня.
— Ты знаешь, кто я. Вопрос в другом. Кто ты?
— Что за чушь? Я — скриптоид, — без колебаний ответил я.
— Точно, — улыбнулся Накерладс, — Она, кстати, ждет ответа? Ты же будешь отвечать?
Кап…
— Я не знаю, как.
Кузнец вздохнул.
— Хорошо. Я отвечу ей за тебя. Но только в виде исключения, хорошо? Ты мой должник, брат.
— Я не…
Я не успел договорить. Кузнец был слишком быстр. Когда он оказался в шаге от меня, то уже занес кузнечный инструмент над головой. Глаза успели только моргнуть. Молот обрушился на мою грудь сокрушительным ударом. Ребра захрустели.
Тук!..
Урон: 6501!
ХП: — 6435 из 66
Вас убил «Подмастерье кузнеца Накерладс».
Странно, но боли не было. Перед тем, как я свалился замертво, подул прохладный лесной ветер, и я наконец-то смог вздохнуть полной грудью.
Зафиксировано повышения кислорода в крови… (+0,13 % ВМ)
Соединение с сервером………
Идет перераспределение ВМ…
Подмодуль стабилизации системы стабилен.
Функционирование восстановлено.
* * *
Получено достижение «Живой труп»
Влажновато. Арли разъединилась от меня. Вдохнула, снова попыталась. Я хотел ей что-то сказать, но только нечленораздельно побулькал. Язык заплетался. Если у меня необратимое повреждение биологических клеток нейросети, то я никогда больше не смогу полноценно функционировать.
Диагностика…
Все системы на последнем издыхании, но работают.
— Буа-пффр, — выдал я акустический сигнал.
— А-а-аупф! — вскрикнула от неожиданности Арли, но сразу же прикрыла рот руками.
Она тяжело дышала, лицо было влажным.
Холодно. Как же холодно. Я лежал голым на ледяном камне.
— Живой? Крит, ты живой?
— Нннааавеееррнное, — простучал я зубами. — Ххолллоодноо.
Арли подскочила. Не церемонясь, кинула мне в ноги футболку, кофту и джинсы с одной распоротой брючиной. Видимо для того, чтобы влезла широкая нога в гипсе. Она подготовилась.
— Одевайся, быстро, — засуетилась Арли. — Это наш единственный шанс.
Активировать навык «Игнорирование боли».
Время до критического сбоя уменьшилось на 10 часов, 11 минут, 13 секунд.
Критический сбой через 5 дней, 15 часов, 59 минут, 59 секунд.
Даже холод отступил. Но какой ценой? Я хотел было что-то сказать, но Арли приложила палец к губам и кивнула в сторону камеры.
— Всё — потом. Я отвечу на твои вопросы. Собирайся.
— Тяжело идти. Нога плохо функционирует.
Арли начала злиться.
— У тебя скоро что-то другое будет плохо функционировать. На этот раз за компьютер тебя не посадят. Профессор хотел ввести тебя в искусственную кому, чтобы ты не успел самоубиться. Понял?
Я с трудом натягивал на себя одежду. Арли помогла со штанами. Вскользь глянула мне между ног.
— Ого. Неплохо, — с усилием отвела она взгляд от моей обнаженной промежности.
Когда я кое-как экипировался и с кряхтением встал на больные ноги, спросил:
— Ты принесла экзоскелет?
— Я принесла тебе джинсы, тебе мало? — вздернула Арли бровь. — И еще гранату. Ты же у нас взрывник. Сейчас вытащу…
Она вздернула подол халатика и сунула руку в…
— Конечно, я не могу сюда принести эту хрень, ты прикалываешься? — перестала она кривляться и вернула руку в естественное положение.
— Без брони я ничего не смогу сделать. Каждый день обновлять игнорирование боли не смогу. А значит и ходить на больной ноге не получится.
— Я вколю тебе обезболивающее. Все, надевай это.
Она кинула мне черный медицинский халат с вышитой цифрой 73, маску и медицинский колпак.
— Ты подготовилась? Знала, что я могу очнуться?
Арли ответила не сразу. Ее глаза метнулись в сторону.
— Да, знала. Одевайся.
Я натянул на себя спецодежду персонала нижних этажей ВИЦа.
— Теперь слушай внимательно. Мы дойдем до лифта, зайдем. Как только дверь откроется на верхнем этаже, мы выйдем. Повернем направо, пройдем три шага, потом налево два — там единственная слепая зона. Время позднее — ты долго пролежал на переливании, поэтому народу быть не должно. Ты накинешь на себя уже белые шмотки. Мы пойдем в сторону выхода, и вот там будет проблема. Для того, чтобы выйти, нужно приложить чипид к турникету. Себе я вшила новый, поэтому пролезешь вслед за мной. Но там, у выхода, двое охранников. Есть идеи, что с ними делать?
— Убить.
Недолгая пауза.
— Ты скриптоид или маньяк? И как ты это сделаешь, а? Там широкие мужики, а сквозь тебя сломанные кости просвечивают. Короче, сделаем так…
Через пять минут мы топали по темному коридору. Прошли мимо помещения со статуями. Повсюду были камеры, и мы точно знали, что нас видят. Но тревогу еще никто не поднял. Пока что. Арли — сотрудник видный, идет со своим коллегой. Ничего подозрительного. Здесь все ходят в масках и черных халатах. Было ощущение, что мужчина немного похрамывает, но это почти незаметно. Скриптоид вообще не смог бы ходить со сломанной ногой. Это же страшная боль.
Арли приложила чипид к панели лифта и створки распахнулись. Она переживала. Люди в черном редко поднимаются на верхние этажи. Но опять же — Карина Дмитриевна имела повышенный уровень доверия. Если бы мужчина ехал один, то лифт бы уже заблокировали. Как только тяжелые двери за нами закрылись, мы прошли в сторону слепой зоны, о которой говорила Арли. Там я накинул поверх черного халата белый, который запасливая Арли прятала под своей одеждой. Так вот почему мне показалось, что грудь у нее выросла до четвертого размера.
Ночные смены в ВИЦе — это нормально. Десять процентов сотрудников работают только ночью. Здесь расположены сервера, которые требуют постоянного обслуживания. Плюс некоторые исследования намного удобнее проводить именно в это время суток. По многим на то причинам.
Смена заканчивается только через два часа, поэтому охрана вдвойне подозрительнее отнесётся к такому ненормированному поступку.
— Подожди секунду. Не двигайся даже, — потребовала Арли и отошла куда-то за угол. Не успел я начать переживать, как она вернулась с набитым чем-то пакетом.
— Что это? — спросил я. — Экзоброня?
— Грязные половые тряпки. Тут подсобка за углом.
— Зачем?
Арли только зловеще улыбнулась.
— План помнишь? — задала она глупый вопрос.
— Я ничего не забываю.
На выходе нас встретили с удивлением. Я прошел сразу за Арли, протискиваясь между турникетами. Но следующий шаг — сканирование чипида охранниками. Мужчина заметил у девушки пакет.
— Карина Дмитриевна, — удивленно обратился он к девушке. — Не ожидал от вас. Запрещено сотрудникам выно…
Прежде чем он успел договорить, Арли сорвалась с места. Опешившие охранники не сразу сообразили, что происходит и ошалело переглянулись. Вот в их мозгах что-то скрежетнуло, и оба помчались за ней. Арли нисколько не сомневалась, что они побегут вместе. На мой резонный вопрос «Почему?», ответила лишь: «Дебилы. Россия. Состояние аффекта».
Я, пользуясь моментом, зашагал прочь к условленному месту. Арли сказала мне, по какому маршруту идти. Я скинул с себя лабораторную одежду и выбросил её в ближайшую урну. И теперь выглядел как обычный бомжеватый парень с распухшей ногой и немного прихрамывающий. Я петлял между домами, не понимая, почему идти приходится именно такой дорогой. Вот же прямой путь. Зачем надо огибать весь дом, чтобы туда попасть?
Арли пришла через тридцать семь минут. Запыхавшаяся и раскрасневшаяся.
— Еле удрала. Хорошо, что они не сильно старались, — улыбнулась она. — Представляешь, один из них на ходу орал другому: «забей, завтра всё равно придёт». Ну тупые.
— А если бы поймали?
— Ну, в худшем случае, отвели бы к начальству, и тогда мне была бы жопа. В лучшем — я прикинулась бы наивной девочкой— дурочкой, попросила бы прощения и, может быть, меня бы отпустили, убедившись, что в пакете кроме грязных тряпок ничего нет. Кстати, тревогу уже подняли. Весь ВИЦ на ушах стоит. Ох, дядю японца сейчас бомбит, наверное. Ты маршрут прошел, как я сказала?
— Да.
— Хорошо. Мелькать на камерах не стоит.
— Ты когда переодеться успела? — спросил я, разглядывая новый образ девушки.
— Что? Нравится? На мне уже было. Под халатом.
На Арли не было драных маек и дикого макияжа. Черное приталенное, обтягивающее платье с длинным разрезом от подола и чуть ли не до талии. Завязка на завершении этого среза одним лишь чудом скрывала её нижнее белье, но теперь бортики чулков притягивали взгляд. Горизонтальное декольте оголяло пышную грудь где-то посередине.
— Ты выглядишь вызывающе, — недовольно заметил я, и немного подумав, добавил: — И чёрная. Как ворона.
— В смысле? Так пол-Москвы ходит. Ты в каком веке живешь, скриптоид? Кстати, к образу не хватает кожаных сапожек выше колен. Надо будет наверстать, как считаешь? И еще с волосами придётся распрощаться. Как тебе блондинки с прической в стиле каре?
— Мне всё равно, — ответил я, пялясь на разрез, в надежде рассмотреть… что-нибудь. — Меня волнует другое. Сейчас мы отойдем подальше и поговорим. Ты расскажешь мне всё. Ответишь на все мои вопросы. И не будешь задавать своих, пока я не позволю. Ясно? И если в процессе нашего диалога я приду к выводу, что ты мне не нужна, и риски иметь с тобой дело преобладают над пользой, то я просто уйду. И если ты решишь последовать за мной — убью. Убил бы раньше, но противоречить алгоритму наших взаимоотношений непро…
Она впилась губами в мой голосовой клапан. Тело странно отозвалось. Стало горячо. Я почувствовал что-то металлическое у себя во рту. Точно, у нее же был пирсинг в языке.



Глава 12. Принудительная активация модуля «Нэр»

Я знаю, что она делает. Это прелюдия к дальнейшим действиям. Я видел специализированные ролики в интернете. Разнополые особи раздеваются и спариваются совершенно немыслимыми и неэффективными методами, зачастую сильно затягивая дело и без конечного результата. Процесс эффективен только в случае традиционного и естественного соития. А на видео это зачастую делают… «мимо цели». Удивило огромное количество в интернете такого материала. Методы размножения для людей стали культом. Назначение секса забыто, и по моим приблизительным подсчетам, он используется продуктивно лишь в 0,9 % случаев.
Губы ныли — Арли не скупилась использовать зубы. Во рту чувствовался малиновый вкус. Я отстранился от девушки.
— Я не планирую в ближайшее время размножаться, — безапелляционно заявил я, — а также склоняюсь к моногамным физическим отношениям. А насколько я знаю, профессор уже занял нишу с тобой.
Арли недовольно скривилась:
— За кого ты меня держишь, сексоид чертов? Думаешь, я переспала с этим толстым извратом? В самые неприятные моменты я скармливала ему слабительное со снотворным. Бедный дед даже не успевал дойти до крайностей. А еще у него огромные проблемы с причиндалом.
Может и показалось, но отдаленное чувство облегчения я испытал. Странная у меня нейросеть. Это из-за внутренних повреждений? Я пощупал рану на голове. Кэтрин хорошо постаралась. Тогда я притворился убитым, и, чтобы в этом убедиться, вдова Нишанта подошла достаточно близко. С большим трудом я смог скрутить ее, а позже убеждал тьмушников, что всё еще являюсь их лидером. Позже Павел Николаевич и подлатал меня. Он оказался квалифицированным врачевателем. Поначалу это повреждение отнимало 0,83 % ВМ, но после лечения беспокоить престало.
Мы шли к метро ВДНХ. Благо время было позднее, и мы шли темными аллеями и проулками. Прятаться от камер не составило труда. Сейчас нас ищут многие, а я сильно хромаю на одну ногу, поэтому время пути увеличилось втрое.
— Кость неправильно срастется, — сказала Арли, на ходу рассматривая мою загипсованную ногу. — Тебе неделю-две лежать надо. Кстати, как твой палец?
Я скептически осмотрел повреждённую Обсосом пятерню, сжал кулак.
— Зажило.
— Быстро, — удивилась девушка.
— Я могу контролировать свой организм эффективнее, чем люди.
— Заметно. Тебе бы подкачаться. А то скоро я сама скручу тебя в свиной хвост.
— Возможно, — посмотрел я на Арли угрожающим взглядом. — А теперь я буду задавать вопросы. Ты — только отвечаешь.
Арли погрустнела. Неужели она думала, что «как-нибудь рассосется»? Чтобы случайно не убить девушку в эмоциональном порыве, я активировал «Самоконтроль 2-ой ступени», предварительно проверив статус с текущими негативными эффектами. Игнорирование боли сильно прибавляло к вычислительной мощности, что меня и спасало в текущей ситуации.
— Первый вопрос. Кто ты?
— Нэр.
М-да. Это я удачно успел активировать навык по контролю за эмоциями. Но всё равно уставился на нее, как на идиотку.
— Ты — Арли.
— Уже нет. Слишком многие знают меня под этим именем и образом. Теперь я Нэр.
— У тебя шизофрения обострилась? — понимающе спросил я.
Нэр хмыкнула.
— Не тебе мне об этом говорить, психоид-маньякоид. А вообще, я проверялась — полностью здорова.
— Тебе водительские права не выдали, — выгрузил я информацию из прошлой беседы Арли с Глебом.
— Образ нужно поддерживать. А машина — это палево. Причину, почему у меня нет машины, тоже желательного грамотно обставить.
Интересная мысль. Но, по моему мнению, притворяться психом — не самый удачный метод что-то скрыть.
— Откуда ты берешь эти образы? — спросил я, разглядывая новый наряд Арли в черных бархатных тонах. Ей повезло, что сейчас лето. С голыми ляжками, прикрытыми лишь чулками, зимой не походишь. Наверное. — Это следствие твоего человеческого воображения?
— Не, в инете че нравится, то и плагиачу.
— Удобно.
— Умный создает, а гений копирует.
Я скептически отнесся к этой теории. Но хватит об этом.
— Теперь к вопросам. Я буду задавать их в хронологическом порядке. Начиная с нашей первой встречи. Итак, ты встретила меня случайно?
— Не.
Больше она ничего не ответила. Самоконтроль — это хорошо.
— Прошу не использовать краткие изложения в ответах. Мне нужны подробности. Избегай таких интерпретаций в будущем. Всё ясно?
— Угу.
— Отвечай, — трещал мой модуль спокойствия по швам.
— Помнишь Нишант спрашивал, почему меня отчислили из инста на четвертом курсе? — с трудом стала выдавливать из себя слова Нэр. — Я правда была примерной девочкой. Родителей у меня нет, но я жила на хорошую стипендию, иногда подрабатывала в ВИЦе. Им там во время тестирований девочки нужны были. Делов-то — встретить, кофе предложить, заменить модуль, нажать кнопочку, записать показания и сказать до свидания. Там…
Арли осеклась. Ее синие глаза стали менее живыми, голос приобрел оттенки монотонности. Как будто она тоже включила себе «Самоконтроль»
— Твой брат очень неприятно умирал. Я была в панике, рыдала. Крови было так много… Я была в институте на практике, видела операции, но никто из них так не кричал. В их глазах не было такого ужаса. Потом в эти глаза попала кровь, но он все равно держал их открытыми. Я… А потом пришел гендир фирмы. Сам. Лично. Видимо, ему сразу же доложили. Он приказал заткнуть его.
Я перебил девушку.
— Ты не отвечаешь на заданный вопрос.
— Слушай. Это начало. Он сказал заткнуть его. Понимаешь? Человек, вокруг которого самые неприятные слухи в России. ВИЦу плевать на жизни людей. Пропадали сначала сотни, потом десятки… И всем плевать. Все об этом знают, но никто не говорит. Даже не так. Никто не хочет об этом говорить. Виртуальный мир — это будущее, которое все так долго ждали. И что стоят жизни, по сравнению с оргиями с фэнтезийными девочками или упрощенным ведением бизнеса из дома? Ничего.
Нэр говорила слова, которые должны быть эмоциональными. Но они не являлись таким. Она говорила словно машина.
— Я не была дурой. Я знала, что если ослушаюсь или начну сомневаться, то подпишу себе смертный приговор. Ты знаешь о контрактниках? У ВИЦа есть право заключать рабочие контракты, обязывающие работать у них десятки лет. Штрафы за нарушение условий таких контрактов — лишение всего, вплоть до свободы. И это разрешено на законодательном уровне. Мне предложили такой контракт, только потому что я… подчинилась, — Нэр сделала паузу и посмотрела на меня ничего не выражающими глазами, — Прости, Крит. Я убила твоего брата. Я сунула ему чертовы перчатки в рот. Просто… знала, что надо подчиниться. Доктор, который был тогда со мной, пытался помешать, но к нему быстро пришли нужные люди, поговорили. О контракте он и слышать не хотел. А через неделю его убили. Якобы сердечный приступ на рыбалке.
Возможно, у кого-то и защемило в груди от этой душераздирающей истории, но явно не у меня. У кого-то другого во мне.
— Продолжай, — сказал я.
— Со мной заключили договор на двадцать лет. Условия его, мягко выражаясь, рабские. Чертов профессор пользовался мной, как хотел, а я редко могла ему отказать. Он всегда носил с собой копию моего договора и тыкал им в нос. И я решила, что не буду сопротивляться. За годы усердного труда достигла большого результата. Меня стали уважать в ВИЦе. Даже профессор стал считаться с моим мнением. Но за это мне приходилось иногда позволять себя лапать.
На лице девушки словно прошелся электрический разряд. Морщинки отвращения недвусмысленно намекали об отношении Нэр к посягательствам со стороны начальства. Она продолжила:
— Я стала менять себе образы. Постоянно. Лишь бы не чувствовать себя этой дрянью, которой можно сунуть пальцы в трусы. Мне нравилась Арли. Знаешь, от кого этот образ? Старый фильм. Ее звали Харли Квин. Психичка полная, но мне понравилась. Я подумала, может и мне самой сойти с ума. В таких-то условиях особо и стараться не надо.
Снова тишина. В соответствии с протоколами социальной психологии, я не стал давить на девушку. Мне знаком термин: «нужно выговориться». Но надеюсь, что по делу она все-таки начнет говорить.
И начала.
— Потом пришли они…
Что-то в моей голове не выдержало, и я спросил:
— Инопланетяне? Люди из будущего или другого мира? Тайная организация?
Нэр даже не улыбнулась. Не посмотрела в мою сторону.
— Они называют себя альвами.
Слово показалось страшно знакомым, и я в первый раз засомневался в качестве своей памяти.
— Все-таки инопланетяне.
— Нет, Крит, они не инопланетяне. Думаю, такие же люди, как и мы, — немного неуверенно опровергла мою теорию Нэр. — Знаешь, я всегда удивлялась нашей слепоте.
— Нашей?
— Да, нашей. Человеческой. Люди вокруг. Оглянись. Дело не в том, что они не знают правды, а в том, что не хотят ее знать, даже если повертеть ею перед их мордами. Это как жена, которая знает, что её муж изменяет, но не говорит ему об этом и прикидывается счастливой. Ведь с ним тепло, удобно и денег он даёт. Так же и люди. Возьмем хотя бы нашу историю. Пандемия унесла жизни трети от популяции. Тридцать лет мы не могли с ней справиться. Штамм мутировал, и все вакцины были бесполезны. Люди вымирали. До анархии оставалось совсем недолго, а потом… всё. Все быстро начали выздоравливать. Вирус резко отступил и сейчас встречается не очень часто. По крайней мере, с последних лет смертность уступила рождаемости. И никто… понимаешь, никто не задался вопросом: «А что, так можно было?». Вакцину изобрели в Зимбабве. Нищая, неразвитая страна переплюнула все сверхдержавы. Все приняли это за должное. Ну что, мол, бывает. Повезло.
Нэр усмехнулась, продолжила:
— Один из тысячи может и догадывается, что такое вакцина и как сложно её синтезировать. А тут универсальная, почти от всех штаммов. Чудодейственный состав с очень сложной формулой. Это бред, Крит. Такого не бывает, поверь.
— Как с этим связана ты?
— Терпение, — ответила Нэр, — Без предыстории ты всё равно не поверишь. Как ты там говоришь? Нужны обоснования?
Девушка шмыгнула носом, отвела глаза куда-то в сторону.
— Знаешь, когда к нам пришли технологии виртуальной реальности?
— Первые упоминание о прототипах появились четырнадцать лет назад.
— Угу. Когда появилась чертова вакцина.
Анализ…
Понимание ворвалось с нейросеть, разрывая нейроны на логические и не очень составляющие.
— Вакцину нам кто-то дал?
— Угу.
— И взамен потребовал ввести технологию нейроинтеграции?
— В точку.
— Откуда ты это знаешь?
Нэр грустно улыбнулась.
— Потому что за мной пришли, Крит, — тени нависли над её глазами. — Заявились прямо домой. Ночью. Когда я засыпала. Как в чертовом ужастике. Я думала, у меня сердце разорвется. Они… О-ни…
Её голос сорвался, но она затрясла головой, отгоняя неприятные воспоминания.
— Потребовали сливать им информацию. Они знали всё обо мне. Мою историю, как меня завязали контрактом, и что я ненавижу то, чем занимаюсь. Они не доверяют официальным отчетам из ВИЦов, а люди, которые в курсе о ситуации, не доверяют им. Альвы как-то помогали мне выстраивать карьеру. Все у меня получалось, я стала хорошо зарабатывать. Взамен нужно… сдавать отчеты и выполнять кое-какие поручения.
В интерфейсе отобразилась картинка из памяти. Эльф, что пытал маму и издевался надо мной. Его ник был ALV1094. Похоже, что они не сильно-то и скрываются.
— «Зуб» — их технология? — спросил я, рассматривая идеальную симметрию лица Нэр.
— Ага. Очень помогает в деле. Можно стереть память полностью до часа, либо навсегда, но только частично — о каком-нибудь предмете или личности.
— А если этой технологией завладеют другие? Отнимут или снимут с твоего трупа? — спросил я. — Как-то беспечно отдавать рядовому инсайдеру такие вещи.
— Она защищена, — покачала головой девушка. — Как — не знаю. Но меня предупредили, что передать эту хрень я никому не смогу, и после моей смерти она самоуничтожится.
— Зачем всё это альвам? — задал я вопрос, на который уже знал ответ.
— Тебе тьмушники же рассказали. Четверть от способностей наших мозгов занимается какой-то чертовщиной при подключении к Айвалу. Мы почти как батарейки из матрицы. Только еще и платим за это деньги, Крит. Проблема тьмушников в том, что они винят во всём только правительство.
Следующий вопрос я задал не сразу. Пришлось долго переваривать полученную информацию. Получается, что люди платят деньги властям за то, чтобы их мозгами пользовались альвы. Куда не посмотрим — все довольны. Гениальная схема.
— Так ты меня нашла не случайно?
Нэр вздохнула.
— Нет, не случайно. Знаешь, что я поняла? Альвы интересуются скриптоидами больше всего. Им плевать на наши распри, и какие моды мы устанавливаем на их технологии. Они ясно дали мне понять — скриптоиды. И я сливала им всё, что знала. В ВИЦе всегда бесились, что не могут поймать себе живой экземпляр. Еще бы. Насколько я знаю, в одном только московском ВИЦе несколько таких, как я. А сливать информацию легко — ни один фаервол не заметит, если пользоваться этим, — она постучала пальцем по челюсти.
— Пока еще полностью не понимаю твоей роли во всём этом. Зачем ты мне помогаешь?
Нэр долго не отвечала. Мы уже приближались к конечной точке маршрута.
— Я устала, — коротко ответила она. — Я годами меж двух огней. ВИЦ думает, что я их, а альвы — их. Я завязла во всех этих интригах, сливах инфы и в другом дерьме. Это не шпионский фильм, это чертово выживание. Одна ошибка, и мне конец.
Она остановилась, резко повернула голову в мою сторону.
— А я жить хочу, понимаешь, ты? Я хочу выйти из этого всего, но не могу. Просто один раз оказалась не в том месте и не в то время. И что в итоге? Моя жизнь в одночасье стала адом. И я хочу, чтобы ты мне помог. Они все боятся только вас. Я три года не могла выловить хоть одного, настоящего скриптоида. Но вот, наконец-то, нашла. Я прошу помочь мне, Крит. Нет, я умоляю тебя! Я не хотела убивать твоего брата… я… я просто испугалась. Я бы вытащила эти чертовы перчатки, у меня не было умысла убить, я хотела, чтобы он не кричал и всё. Пожалуйста! Прости! Помоги! Я сделаю всё, что ты захочешь!
Холодность из её глаз пропала. Первый раз я увидел слезы на ее щеках. Накипело, так накипело.
— Зачем ты убила Нишанта и стерла всем память?
Девушка поникла, ссутулилась. В темноте показалось, что ее лицо слилось с черным платьем.
— Я хотела больше узнать о тьмушниках. Думала, что они какая-то крутая подпольная банда. Но потом поняла, что они даже про альвов не знают. Они просто шайка, что боится чипирования и вышек «шесть джи». Я пошла на огромный риск, когда предложила тебе отправиться к ним. Да, я пыталась и раньше, даже вырезала себе чипид один раз. Но они меня не взяли. С тобой же оказалось всё по-другому. Я смогла их тобой заинтересовать, — глаза Нэр расшились, но слезы больше не текли. — Я не могла оставить следов, понимаешь? Я не могу поменять себе имя из-за криптоключа и чипида, поэтому я везде Мартынова Карина Дмитриевна, и это моё настоящее имя. А ведь так светиться очень опасно. Рано или поздно, тьмушники бы пронюхали, что я из ВИЦа. Мне очень повезло, что Петр Николаевич уволился оттуда раньше, чем я туда устроилась. А если бы нет? Ты даже не представляешь, по какому тонкому лезвию я ходила.
— Ты убила Нишанта, — констатировал я очевидный факт. Мне всё равно, но интересно проанализировать реакцию девушки и подкорректировать ее модель поведения.
Нэр отвернулась, не желая смотреть мне в глаза.
— Он был без разъема в голове. Я не могла стереть ему память, — выдрала она из себя слова и посмотрела на меня. — А мне… я… хочу жить. Разве ты не убивал по этой же причине? Не по дурацким прихотям, а потому что иного выбора нет? Либо он, либо ты.
Я пожал плечами. Всё логично.
— А баеры? Глеб?
— О них я тоже стерла у всех память, — прошептала Нэр. — И… и… сдала их болиции. Они все сейчас на допросах. И не знаю, может дают показания. Скорее всего тьмушников всех… уже отловили. Я не знаю, что ты хочешь найти под той урной.



Глава 13. Посмертное «субаращи» этому текстурированному скриптоиду

— Откуда такие умения? — спросил я Нэр. — Провернуть такое в одиночку очень сложно.
— Хочешь жить — умей вертеться, — грустно хмыкнула Нэр. — А я очень хочу жить.
Анализ…
Криптоключи — технология альвов, и они хотят контролировать каждого, кто подключается к Айвалу. Теперь понятно, почему некоторым людям их не выдают и без причин отказывают в нейроинтеграции. Чипиды же — технология людей, и поэтому они не используются для аутентификации. Наконец-то я определился в принципиальной разнице первого от второго.
По словам Нэр, альвы очень интересуются скриптоидами. А судя по моей первой встрече с их представителем в Айвале, они точно враги. Достижение «Не забуду, не прощу», полученное после убийства мамы, часто мелькает в интерфейсе во время сбоев, недвусмысленно намекая о том, кто встал на моем пути.
Внесение корректировки…
Альв — враг.
Я вздрогнул. Всем своим скриптоидским нутром почувствовал торжество Нермогара. Он рад, что я наконец-то всё понял. Кровь в его бинарном орочьем сердцем стала закипать, выражая ярое желание Нермогара помочь в моём деле. Но я пока что не спешил выпускать его из зашифрованной «клетки».
Из секундной прострации меня выбил умоляющий вопрос Нэр:
— Ты поможешь мне, Крит?
— Не-а, — коротко ответил я.
Девушка остановилась как вкопанная, заморгала глазами.
— Ч-что? Почему?
— Ты не предложила мне ничего взаимоценного. Пока что от тебя больше проблем. Ты многое от меня скрыла и преследовала только свои цели. Я же с самого начала был с тобой честен и прямолинеен.
— Но ведь это я навела тебя на Валенсию, — отчаянно заявила она.
— Глупости. Валенсия не скрывается от нас. Она скрывается от вас. Для того, чтобы найти ее, мне понадобилось всего сорок семь минут. Если бы у меня был уровень выше, то я сделал бы это быстрее. Ты, кстати, в курсе, что повышение уровня у нас не только за задания, но и за устранение людей? Знаешь, что это значит?
В глаза Нэр мелькнул страх.
— Не очень.
— Ну что ж. Скажу прямо. Выполнять задания намного тяжелее, чем сжечь, например, торговый центр с тысячей людей. Не уверен, как это точно сработает, но, в ВИЦе мне дали опыт за охранников, которых я даже не видел и не знал, что они погибли. А потом пришел опыт за подранка, который скончался позже. Теперь ты понимаешь?
— Нет, черт тебя побери, скриптоид, — отчаянно повысила голос Нэр, — не понимаю вообще!
— Этот мир воспринимает вас так, как вы воспринимаете монстров в том же Айвале, — пожал я плечами и угрожающе усмехнулся. — Люди играют в Айвал, а скриптоиды в Землю. Только наше погружение сюда постоянно, а вам нужен нейроадаптер в голове и кресло под ягодицами. Ты понимаешь меня, о, Арли, что стала Нэр? Ты для меня — моб, за которого я могу получить сто очков к опыту. Так зачем мне помогать мобу?
Нэр вздрогнула. Ее глаза смотрели куда-то сквозь меня. Ну вот, теперь я добавил ей чуть больше шизофрении. Но я и дальше не стал ее жалеть:
— Знаешь, что нас сдерживает не трогать вас без особой нужды? — язвительно спросил я. — Задания, что определяют наше мироявление. Мы не идем против них, потому что знаем — они никогда не предадут. Если мы начнем истреблять вас направо и налево, то можем проиграть. «Погружение на Землю» намного более сложная реальность, чем в Айвале. Здесь нельзя просто пойти и убить сотню негров, снять с них шкуру и сдать на рынке за три медяка, — выждав короткую паузу, я ткнул себя пальцем в висок. — Вот здесь — я.
Посмотрев в манящее декольте девушки, ткнул пальцем между ее грудями, словно в попытке пронзить сердце. От неожиданности она дернулась, но не отстранилась.
— А вот тут — ты. Вы истребляете сами себя, и, я думаю, что мы не просто так явились сюда. У меня слишком низкий уровень, чтобы понять смысл нашего пребывания здесь, но достаточный, чтобы сделать вывод — вы враги сами для себя. Пандемия не пришла просто так, Нэр. Судя по сведениям из интернета, вероятность ее искусственного происхождения составляет пятьдесят семь и три десятых процента. Многие это знают, но… всем плевать. Вы отдаете власть над миллиардами людей одному-двум представителям вашей расы и называете это демократией. На основе одной человеческой ошибки могут сотни лет страдать целые поколения. На крови сотни в достатке живёт лишь один. Пяти процентам населения планеты принадлежит девяносто процентов всех денежных средств. Это просто… глупо, и это идеальный мир для нас — скриптоидов, которые смогут систематизировать ваши саморазрушающиеся устои. Когда нас станет больше — через сотню лет мы сможем жить уже в других мирах. Но если мы решим позволить вам жить, то позволим и уничтожить планету. Одну из самых прекраснейших планет на миллиарды световых лет вокруг. Вы — паразиты. Ты — паразит, который доставил мне кучу проблем, а теперь просит о помощи. Поэтому у тебя есть один шанс ответить мне, прежде чем я приму окончательное решение. Зачем. Мне. Помогать. Мобу?
— Я не… — глаза девушки увлажнились, но плакать она не стала.
— Тогда, у тьмушников, ты могла бы помочь мне с ВИЦем, но сбежала, — не стал я терять время на ее бесполезную попытку отвертеться. — Струсила. Не призналась мне сразу, а просто подставила. Тьмушники пытались меня убить. И сделали это крайне неэффективно. Так, что сам Павел усомнился в здравии своего мышления. Что произошло? Ты перепрограммировала их напасть на меня? Они твои пустышки?
— Крит, нет… я этого не делала, — стала оправдываться Нэр, — зуб так не работает, я же говорила.
Что ж, не похоже, что она врет. Придется оставить этот вопрос на потом. Тьмушники либо неумело отвертелись, либо действительно тупые, хоть и пытались казаться умными. Но, вероятно, здесь замешана и третья сила.
Хлоп. Хлоп. Хлоп. Хлоп.
Мой краткие размышления прервали редкие овации.
— Субаращи, — прозвучал позади меня такой знакомый голос.
Я развернулся, игнорируя тяжесть загипсованной ноги. Нэр удивила — среагировала на удивление живо. На ее распухшем лице не было страха, лишь уверенность.
Из тени вышел поджарый мужчина. Он бы одет в черные одежды.
Запрос в автономную нейронную сеть…
Синоби-сёдзоку — так я проанализировал его внешний вид. Одежда лишь немногим отличалась от стиля японских убийц древности. Современные нашивки, очень удобные, дорогие кроссовки и железная шиповка на плечах. Странных людей в Москве много, и японец сделал всё, чтобы не отличаться от них, скрывая при этом функциональность экипировки. Я прищурился:
Имя: Мамору-сан
Уровень: 32
ХП: 670
МП: 545
Класс: Убийца, Сокрытый Тенью
Профессия: Начальник охраны ВИЦ
Возраст: 41
Хлоп. Хлоп. Хлоп.
За спиной у него виднелся тубус, в котором обычно хранят свои картины художники. Но что-то мне подсказывает — там не творческие работы мастеров по живописи.
— Отличная речь, крыса, — с акцентом заявил японец и остановился в девяти шагах от меня. — Не ожидал, честно говоря. Я нашел тебя и пришел убить, как и обещал. Ты же подготовился?
— Мамору-сан, вы не так поня… — испуганно пропищала Нэр, включая режим «Карины». Но с таким видом обмануть удастся разве что полного кретина.
— Не смей открывать свой лживый рот, женщина, — зашипел на нее японец. — С тобой я позже разберусь.
— Но мы посреди улицы. Я буду кричать.
— Вы мне сильно облегчили жизнь, решившись ночью побродить по закоулкам Москвы. И правда говорят: крысе — крысиные повадки. А будешь кричать, заткну тебя первой. Я не люблю убивать женщин, поэтому даю тебе возможность не ошибиться. Твоя кровь мне не нужна, битчи.
Активировать ограниченный (6,66 %) боевой режим… (-1,00 % ВМ)
Хоть ВМ, благодаря «Игнорированию Боли», хватало и на усиленный боевой режим, так сразу рисковать я не стал. И не прогадал. Мышцы заскулили, заскрипели кости. Тело стало умолять нейросеть сжалиться, но она, словно надзиратель, размахнулась хлыстом с полной уверенностью, что будет гнать своих рабов до самой смерти.
И всё равно. Я не справлюсь с этим врагом. Даже будь я здоровым и отдохнувшим, меня бы всё равно пошинковали на мелкие кусочки. Биться с японцем — значит умереть с вероятностью 89,2 %. И он первый, у кого я зафиксировал такой большой показатель МП, или по-другому, маны.
— Как ты нашел нас? — спросил я, опираясь на здоровую ногу. Было очень странно, что он явился один.
— Крыса решила заговорить по-человечески? Я не привык разговаривать с крысами. Пусть клинки поговорят за нас.
На последних словах он открыл тубус и вытащил два меча. Один длинный, другой покороче.
— В нашей стране, в древности, считалось честью носить с собой такие мечи. Сейчас же их можно приобрести в каждой сувенирной лавке, — с легкой грустью произнес Мамору-сан. — Ты знал, что самураи никогда не расставались со своими мечами? Эй, ты! Девка! Передай скриптоиду меч.
— Я…
— Тш-ш-ш, — приложил Мамору-сан палец к своим иссохшим губам, — долг заставит меня исполнить обещанное. И если будешь перечить мне и дальше, я не колеблясь отправлю тебя к праотцам.
Нэр сглотнула, посмотрела на меня, видимо, рассчитывая, на какой-то знак или подсказку, что ей делать, но я даже не посмотрел в её сторону. Мои глаза изучали японца и… не видели ничего, что могло бы меня спасти. Поверхностный анализ показывает, что передо мной мастер в своем деле. В памяти всплыла картинка, когда он показывал мне свои татуировки. Его тело было рифлёным и сухим. Оно казалось очень сильным и быстрым. Чтобы человеку добиться таких результатов, нужны десятилетия интенсивных тренировок.
Девушка подошла, потянулась к короткому мечу, но Мамору-сан покачал головой.
— Хочешь опозорить меня? — возмутился он. — Это сёто, и им буду биться я. Отдай раненой крысе дайто.
На последних словах он с силой впечатал длинный меч в грудь Нэр. Девушка от такого обращения чуть не упала. Она вернулась и отдала оружие мне. Черные лакированные ножны из дорого дерева. Рукоятка обмотана кожей.
Японская катана (дайто)
Тип: Оружие
Подтип: Меч / Одноручное / Двуручное
Ранг: Очень Редкое.
Скорость атаки 1.3
Физический урон: 30 — 140 (колющий)
Физический урон: 25 — 115 (режущий)
Шанс наложить «Кровотечение»: 35–65 %
Шанс наложить «Паника»: 10–30 %
Шанс удвоенного критического урона: 10–30 %
Скорость атаки +2 % за каждые 10 очков ловкости.
Я подгрузил информацию в боевой модуль обо всём, что мне известно о самураях и владении мечами. Плохо дело. Тренировки с катаной очень тяжелые и только длительное обучение позволит обращаться с ней на приемлемом уровне. Моя неразвитая мускулатура в руках и спине не позволит мне эффективно пользоваться этим оружием. С ловкостью у меня вообще беда. Информации о градации таких параметров в интерфейсе не было. В этом мире вообще нет ничего раньше времени.
Может получится договориться?
— Я не владею искусством боя на катанах, — не сводя взгляда с японца, сказал я. — Какая честь победить меня в этом бою?
— Никакой, — кончики губ Мамору-сан приподнялись. — Нет чести в том, чтобы изловить и убить крысу. А что, ты испугался, мальчик?
— Нет, — честно сказал я. Не стоит ему знать, что если бы не самоконтроль, то, велика вероятность, что я прямо здесь бы уже опустошил свои внутренние контейнеры для шлаков. — Боятся люди. А я не человек. Я — ск…
— Крыса! — вскрикнул японец и одним легким движением ног оказался прямо передо мной. Еще в прыжке он успел обнажить клинок. Я же даже не успел вытащить оружие из ножен.
Мамору-сан замахнулся горизонтально, и я успел только присесть. На основе множественного анализа, это было единственное, что могло спасти меня от обезглавливания. Рука японца, не сбавляя скорости, резко сменила траекторию, и вот лезвие уже устремилось прямо на меня. Держа обеими руками меч за рукоятку и ножны, я смог заблокировать удар. Японец хмыкнул и стал вдавливать меня в грязный асфальт. Он держал свое оружие только одной рукой, но всё равно был намного сильнее меня. Когда он прижал мое собственное оружие мне к горлу, я стал задыхаться.
Нэр стояла неподалеку и вертела головой по сторонам. Увидела что-то тяжелое и побежала в ту сторону.
Что-то блеснуло в свете полной луны. Металлическая звездочка или по-другому сюрикен выбил искры в ногах девушки. Не глядя на меня, Мамору-сан сухо сказал:
— Мне сейчас показалось, что ты хотела сделать что-то плохое, женщина. В следующий раз буду смотреть внимательнее.
Нэр замерла на месте, с трудом развернула голову в нашу сторону:
— Мамору-сан, пожалуйста. Он нужен нам живым, вы же знаете.
— Нам? — удивился японец, не обращая внимание на то, что я уже стал терять сознание из-за пережатия ножнами сонной артерии. — Или тебе, погрязшей в пороках, куртизанке? Когда я разберусь с ним, то верну тебя обратно в тёплое ложе к профессору. А пока постой, и больше ни единого движения. Клянусь честью, еще одна крысиная выходка и прольется кровь.
Лицо Нэр искривилось гримасой ненависти в перемешку со страхом.
Японец медленно ослабил давление, отошел от меня на несколько шагов. Он играет со мной. Орку это не понравилось. Если поначалу он и получал удовольствие от моих попыток защититься, то теперь чувствовал себя униженным. Я мог ощущать лишь отдаленные его эмоции, и теперь он требовал от меня дать ему волю. Чувствовалась его уверенность в том, что он разорвёт врага в клочья. Я же в этом очень сомневался, поэтому заткнул мнение зелёного куда поглубже. Единственное, что орк сейчас разорвёт — это моё побитое существованием тело.
Рукой я нащупал камень. Бордюры в Москве меняют каждую неделю. Похоже, что случилась задержка и они стали осыпаться. С большим трудом я встал на ноги. Тяжело даже представить, что бы было, не активируй я «Игнорирование боли».
В одной руке я держал меч в ножнах, в другой камень. Тело тряслось, слабость по всему телу растеклась мерзким киселем. Я раскраснелся и вспотел. Японец же дышал ровно, словно бы ничего не произошло. Он хмыкнул, с презрением посмотрел на мою конечность с зажатым камнем.
Я поднял руку и… отбросил камень в сторону, вынимая катану из ножен. Почему-то меня настигла уверенность, что если я брошу в него камень, то это будет моей последней ошибкой. С ним не пройдет тот же прием, что с «Лёхой».
— Крыса не стала пользоваться крысиными уловками? — хмыкнул Мамору-сан. — Молодец, мальчишка. Повышаю тебя до уровня змея. Хитрой, скользкой твари. Теперь мне не так противно смотреть, как ты оскверняешь мой дайто. Пару сотен лет назад мне пришлось бы вспороть себе живот из-за того, что я позволил тебе прикоснуться к оружию, в котором заключена душа настоящего воина.
Я пропустил мимо ушей своё повышение. Есть еще одно умение, которое я берегу до последнего. «Режим берсеркера». Судя по названию, у меня должно сорвать крышу от боли и ненависти, и я, невзирая на повреждения, ринусь в бой. Но для меня это как-то совсем уж не по-скриптодски. Безумие израненного дрища вряд ли испугает тренированного убийцу. Черт. Что же делать?
Я не стал грубо отшвыривать ножны в сторону, а специально, с трудом нагнувшись, положил их в сторонку. Японец не воспользовался моей открытостью и терпеливо дождался завершения этого процесса. В его глаза мелькнуло что-то, похожее на одобрение. Как же легко манипулировать людьми, зная их психопортрет и модель поведения.
— Ты что, совсем не боишься, змей? — спросил Мамору-сан. — Я бы хотел увидеть страх в твоих глазах. Мстить бесстрашным не доставляет особой радости.
— Страх — ваша черта. И от него я избавлюсь в ближайшее время.
— Да? — искренне заинтересовался японец. — И когда же? Как?
— Ответишь мне на вопрос? — начал я наглеть. — Тогда и я отвечу тебе.
На лице убийцы явно прочиталось сомнение, не обезглавить ли меня вот прямо сейчас. Наглого и дерзкого скриптоида, решившего торговаться в настолько плачевной для него ситуации. Но видимо любопытство — порок даже для самураев.
— Ну давай, змей. Один вопрос можно, — вяло разрешил он.
— Как ты нас нашел?
Послышался звук сдувающегося шарика.
— Мне говорили, что ты очень умный. Всё знаешь и подсчитываешь. И при этом сам до сих пор не догадался?
— Нет.
— На тебе жучок, — улыбнулся Мамору-сан. — Или ты правда думал, что я не позаботился бы о таких элементарных вещах при первой же возможности? Как беспечно. Тебя явно переоценили, особый объект.
— Не может быть. Я проверился.
— Правда? А внутрь себя ты смотрел? Может воспользовался глушителем сигнала или сканером? Нет? Не было времени, понимаю. Хватит. Теперь я спрошу тебя, змей. Как ты избавишься от страха?
— Когда убью тебя, — сказал я, прекрасная осознавая ложность этого пафосного заявления.
Я бросился на азиата, анализируя каждое мгновение и микрометр пространства. Замахнулся мечом. Мой противник удивился. Но не моей быстроте или умениям. Он удивился моей глупости. Такой гениальный скриптоид не может так поступать. Видимо, ему так говорили.
Последнее, что я увидел — улыбку на его лице. Мамору-сан не поднимал свой короткий меч над головой. Он просто исчез из поля зрения, наплевав на все гениальности моих расчетов.
Я услышал его позади себя слишком поздно.
Брызнула кровь.
Что-то с неприятным «плюх» упало на грязный асфальт.



Глава 14. Ниндзя против скриптоида, который против интелликэнта

Нэр вскрикнула, но не двинулась с места.
По щеке стекало что-то влажное и густое. Во рту почувствовался металлический вкус ржавчины. В нос ударил запах крови.
Кап…
Я не сразу понял, чего лишился. «Игнорирование боли» всё еще работало, и только косвенные показатели оповестил об отсутствии правого слухового сенсора. Я спокойно посмотрел по сторонам, не обращая внимания на японца позади себя. Если бы он хотел, то убил бы. Отрубленной половины уха не обнаружилось. Слишком уж темно. Я приложил левую ладонь к обрубку, в попытке остановить кровотечение. Медленно развернулся, посмотрел на азиата. Орк угрожающе зарычал.
— Теперь еще и испачкал в змеиной крови, — брезгливо поморщился он, задумчиво разглядывая кровь на закаленной стали сёто. — Ты успел увернуться. Я хотел срезать ухо целиком.
— Хватит играть со мной, — сдерживая орка, потребовал я. — И почему ты один?
Мамору-сан задумался отвечать мне или отрубить второе ухо. Наконец решил.
— Меня отстранили от этого дела, — усмехнулся он. — Учёная свинушка так визжала, что я не успел толком ничего объяснить. А потом уже, честно говоря, и не хотел. Но ты, змей, не подумай, что это отменяет мой долг.
— Почему тогда ты еще не убил меня? Планируешь доставить живым?
— Именно. Но… — японец осекся, достал белоснежную салфетку из кармана и вытер кровь с лезвия, — Я слышал, о чем вы говорили. Особенно ты, змей. Ты хочешь уничтожить нас, людей? Мне не показалось это шуткой или иронией. И мне это не понравилось.
Он посмотрел на меня своими нечитаемыми глазами. Я не стал отвечать. Если он слышал мои слова, то должен понимать всё с первого раза.
— Альфы, да? Так ты их назвала? — развернулся к Нэр Мамору-сан. — Никогда о них не слышал. Они высасывают из нас умственную энергию, да? Это правда? Тьмушники вам об этом сказали?
— Да, — не опуская глаз ответила девушка.
— И кто об этом еще знает?
— Не уверена. Возможно все, кто на высших постах. Больно затея масштабная.
Японец задумался, стал топтаться на месте, стучать пальцем по лезвию ножа. Насмешливо обратился ко мне:
— И что ты собираешься с этим делать, змей? Откроешь охоту на этих альфов?
— Никаких заданий, связанных с альвами у меня пока нет, поэтому не знаю, — сказал я, игнорируя его снисходительный тон, сильнее прижимая руку к уху. Сквозь пальцы не переставала сочиться кровь. — Но они враги. И это факт.
— Эти альфы, — скривился японец, — они люди? Это название расы, касты, клана или, не знаю, ориентации?
— Неизвестно.
Мамору-сан снова посмотрел на Нэр.
— Эй ты, лживая женщина. Признавайся, что тебе еще известно.
— Это я-то лживая? — выжала из себя немного злости девушка и посмотрела на начальника охраны, — После того, как вы связали мне руки и ноги контрактом? Это вы убиваете людей на испытаниях и заставляете меня в этом участвовать. У меня просто не было выбора!
— Ложь! — эмоционально отреагировал Мамору-сан. — Выбор есть всегда. И ты это прекрасно знаешь, раз предала нас. Нет выбора только у трусов.
Со стороны подсвеченной части проулка показался человек. Он медленно шел в нашу сторону. Японец приложил палец к губам, сунул кинжал за пояс и взял в руки сюрикен.
— Вы оба — тихо. Если будет шумно, я умоюсь в вашей крови. Клянусь.
Он попятился спиной и слился с тенью.
Приближающегося мужчину в джинсовой крутке сильно шатало. Он был пьян. Вот пьянчуга остановился неподалеку от нас, одной рукой облокотился о монолитную стену заброшенного в центре Москвы дома и опустошил свои внутренние контейнеры через голосовой клапан. Даже с такого расстояния я почувствовал ядреный запах перегара.
Глаза мужчины совсем немного, но прояснились, он посмотрел сначала сквозь меня, потом на меня.
— Э-э? Ты чего, а, красный такой? Пу… пукнуть хочешь?
Я не ответил, и мужчина переключился на Нэр, присвистнул.
— Йо-о-оп, вот это белочка, — ругнулся он, и стал тереть руками глаза. Убедившись, что Нэр не глюк, широко улыбнулся, — Девушка, может вас провод…
Он снова блеванул. Вытер рот рукавом, оставляя на одежде липкие разводы с кусочками непереваренной пищи. Как ни в чем не бывало продолжил:
— Извиняюсь. Проводить вас… ик… до дома?
— Нет, спасибо, — сухо ответила Нэр.
«Нет, спасибо»? Серьезно? Арли зачмырила бы его так, что тот мигом бы отрезвел. Либо сейчас у нее действительно иной образ, либо девушка боится, хоть и показывает вид, что нет.
— Ой, да ладно тебе ломаться. Я же не какой-то там… там… маньяк. Я это… интеллекэнт. Ясно, да? У меня есть… эта… интеллект и я… ик… кэнт.
Мужчина рыгнул, поскользнулся и свалился лицом вниз. Послышался очень неприятный удар лбом об асфальт. Я был уверен, что увижу растекающуюся лужу крови, но вместо этого алкоголик просто громко захрапел.
Из тени послышались смешки:
— Лицо нации. Хотя, придется признать, у нас тоже любят выпить.
— Мамору-сан, могу я обработать ему рану? — умоляюще спросила Нэр. — Он в таком плачевном положении, что любая царапина его может убить. Прошу.
И про кого сейчас Нэр говорит? Про алкаша или меня? Меня уже ничего не удивит…

— Интересная просьба, женщина, — послышался смешок. — Я пришел его убить. С чего ты решила, что я позволю его лечить?
О! Похоже про меня.
— Потому что вы до сих пор его не убили.
Нависла тишина. Ниндзя так и не вышел из тени.
— Хорошо, — прозвучало согласие, полное сомнений и борьбы самим с собой.
Нэр подскочила ко мне, оторвала кусок черной ткани от платья и приложила к моему уху.
— Прижми и не отпускай. Это не смертельно. Покровит и пройдет, но нужно будет обработать.
Я кивнул, повернулся в сторону, где предположительно затаился японец.
— Так почему я еще жив? — спросил я.
Опять ответ последовал не сразу. Он словно нагнетал и без того тяжелую обстановку.
— Потому что ты нужен живым, — раздалась из тени позади меня, и я зачем-то резко развернулся. — А еще я передумал мстить прямо сейчас. Мне понравилась твоя речь, змей. И ты повел себя не как трус в бою со мной. За это тоже хвалю.
Не дождавшись моего ответа, японец продолжил:
— Но не зазнавайся. Долг перед моей семьей невозможно окупить отрезанным ухом. Это лишь аванс на несколько дней. Я решил, что убью тебя позже.
Это уже неплохо.
— Ты отведешь меня обратно в ВИЦ? — спросил я.
— Нет, — усмехнулась тень уже где-то справа, — меня отстранили уже через полчаса после твоего побега. Ученая свинка посчитала, что справится лучше. Получается, что долг мне временно не сковывает руки. Я решил так.
— Тогда что ты хочешь? — продолжал я тянуть время.
— После того, что услышал? — тень расступилась и Мамору-сан вышел на тусклый лунный свет. — Я узнал неприятную вещь, которая может быть, как ложью гнусного змея, так и правдой того, кто называет себя скриптоидом. Я узнал, что мы рабы. Что мы продали свою свободу ради жизней. Как ты сказал, змей? Мы платим дань ради того, чтобы нас доили, словно домашних коров?
Японец недобро рассмеялся. Резко успокоился, спросил:
— Что ты планируешь с этим делать, змей?
Врать не имеет смысла.
— Я найду Валенсию.
— Да, я слышал о ней. Что дальше?
— Попрошу ее отдать свое тело либо помочь восстановить своё.
— И всё? Если это всё, то я убью тебя прямо сейчас, — угрожающе сказал японец, доставая клинок. — Ты сказал, что скриптоиды захватят этот мир? Вы хотите избавиться от нас? Сказал, что мы как монстры. Животные. Моя душа не может этого принять и понять. Все люди разные. Есть змеи, крысы, демоны, а есть честный и трудолюбивый народ.
Я вздохнул, держась за ухо одной рукой, и не выпуская меч из другой, посмотрел на небо. Звезд не было видно. Московское небо — это смесь черного с серым. Слишком много смога, дыма и выхлопных газов. Какая ирония. Японцу достаточно посмотреть вверх, чтобы ответить на свой же вопрос.
Поправка на взаимоотношения…
Приоритетные значения перераспределены…
— Единственное, что мне необходимо — знания. В моем понимании, получение знаний должно быть максимально доступным. Если люди захотят поделиться с нами знаниями и помочь их найти, то нам нет смысла с ними враждовать. Но если же они не свернут с пути, по которому идут сейчас — у нас не останется иного выбора. Они погубят всех. И крыс, и хороших, и плохих. В твоём понимании этих понятий.
Мамору-сан думал долго. Он сверлил меня взглядом. Казалось, что в его голове разразилась нешуточная битва между честью, долгом и осознанием новых правил игры. Нэр стояла в шаге от меня и громко сглотнула уже третий поступивший к горлу ком. Слишком тяжелая была тишина. Тишина, предопределяющая мою дальнейшую судьбу.
— Я пройду с тобой, — решил японец. — Я должен это видеть. Я хочу стоять на самой вершине, когда мир начнет вертеться.
Отлично. Как только он появился я стал подозревать, что его помыслы иного характера. Пришел один, дал мне меч, поиграл как кошка с мышью. Все эта история казалась слишком картинной, чтобы я поверил в то, что он просто хочет меня убить или вернуть в ВИЦ. Но на всякий случай я сделал такое же удивленное лицо, как Нэр. Мамору-сан подошел ко мне, забрал меч, брезгливо протер его сухой салфеткой и положил в тубус. Снял с лица чёрную повязку, показывая язвительную улыбку.
— Но не зазнавайся, змей. Я точно убью тебя. Когда время придет, я вспорю тебе живот. И постараюсь, чтобы было больнее. Вижу, что отрезанное ухо тебя вообще не волнует.
Мамору-сан привел себя в не слишком подозрительный вид. Задрал рукава, заправил штаны в кроссовки. Теперь он выглядел, как немного чеканутый дядька, решивший закосить под молодежную моду.
— Ну? Вы так и будете на меня таращиться, орокамоно? — показал зубы начальник охраны ВИЦа.
* * *
Я хотел подробнее изучить класс «Чародей», но смысла в этом не было, так как всё равно времени на обучение умениям у меня не хватит. Придется ждать другой возможности. Сейчас нашей задачей была сущая мелочь — кучке очень разномастных и подозрительных типов нужно попасть в республику Коста-Рика. Японец держался на отдалении. Рядом с ним я чувствовал себя пленником на свободе.
Чуть ранее Нэр успела зайти в круглосуточную аптеку, обработала мне ухо, сделала несколько швов и наложила марлевую повязку.
— Не отследят покупку? — удивился я её беспечности.
— Не учи учёную, — только и сказала она, зловеще улыбаясь.
Взаимоотношения: +10 (62)
Мы сидели под деревом в парке недалеко от станции метро ВДНХ. Урна, под которую тьмушники должны положить заветную записку находилась в поле нашего зрения. В пять утра кто-то должен подойти. Если только их уже не поймали, потому что они не успели передислоцировать базу после того, как Арли сдала всех баеров. Рано или поздно они расколются, и скорее всего это будет раньше и уже произошло.
— У меня просьба, — обратился я к Мамору-сану. — Ты должен слушаться ме…
Я еле успел заметить движение руки. Сюрикен мелькнул в сантиметре от моей щеки, застрял в стволе дерева, о которое я облокотился.
— Не зазнавайся, змей, — по-змеиному прошипел японец. — Тигры никому не служат. Особенно твари, покусившиеся на честь семьи тигра. Ставки стали слишком высоки. Только поэтому я иду за тобой. Ум стал главенствовать над честью, но мне это дорогого стоит. Ты понял, змей? Не склоняй чашу весов в сторону своей смерти. Даже не смей на неё больше дышать.
Несмотря на активный «Самоконтроль 2-ой ступени», я вздохнул.
— Я перефразирую. Если мы не будет четко следовать плану согласно алгоритмам скриптоида, то не сможем ничего добиться. Валенсию я нашел только благодаря тому, что не являюсь человеком. И неизвестно, сколько еще будет подобных проверок на нашем пути. И если ты начнешь мешать, всё может оказаться напрасным.
Мамору-сан заскрежетал зубами.
— Хорошо, змей, — с трудом выговорил он, вырывая сюрикен из дерева, — но знай, что я не слушаюсь тебя, а слушаю. И если мне не понравится, то что ты скажешь — пеняй на себя. Я вырежу твое гнилое сердце и скормлю собакам.
— Ты злишься на меня из-за того, что я убил мужа твоей сестры? Разве ты сейчас не в одежде ниндзя — воинов древности, практикующих убийство из тени? Я сделал тоже самое, — отстранено заметил я, но Нэр, сидевшая рядом со мной, сжалась. Видимо, считает, что не стоит раздувать огонь, поднимая этот вопрос.
— Змей! — покраснел японец. — Продолжаешь испытывать меня, да? Давай я отвечу тебе. В молодости я практиковал учения синоби, да. Но это связано лишь с семейным традициями на моей родине. Мой дед — босс уважаемой во всем мире группировки. Именно благодаря этим умениям я стал тем, кто может позволить себе выбить лик тигра на теле. Я всегда убивал своих врагов лицом к лицу. Даже к такому змею, как ты, я подошел, а лишь потом напал. Для меня важны техники сокрытия во мраке, а не убийства слабых исподтишка. И больше не смей поднимать эту тему, ксо хеби!
На такой ноте мы и закончили. А через тридцать минут случилось то, чему даже я давал вероятность 27,4 %. Знакомая нам с Арли девушка-студентка в строгом костюме прошла мимо урны, сделала вид, что что-то уронила и подложила под урну лист бумаги. На самой записке была написана какая-то бессмысленная тарабарщина. Тем, кто захочет ее перевести придется изрядно попотеть, и, в результате, ничего не добиться. Эта записка всего лишь сигнал. Мне нужно разорвать ее на три части и вернуть на место. Это скажет тьмушникам, что я жив и в следующий раз сюда придут нужные люди.
— Мамору-сан, — как можно более дружелюбнее обратился я к японцу, — прошу, подойди к девушке, скажи, что я сижу здесь. Нам с Нэр нельзя светиться лишний раз.
— За идиота меня держишь, змей? — оскалился азиат. — Это может быть ловушкой. Хочешь от меня избавится?
— Это точно не ловушка.
Японец рыкнул, со злостью посмотрел на меня.
— Ксо! Знай, мальчишка. Даже если меня встретит рота солдат, я все равно успею до тебя добраться. И сделаю это в первую очередь, прежде чем погибну. Не сомневайся, я пожертвую собой, чтобы дотянуться до твоего лживого сердца.
— Охотно верю, Мамору-сан, — улыбнулся я. — Но поверь, это не ловушка, я уверен.
Японец поспешил за девушкой. Я же совсем не был уверен, что это не ловушка, и тот правильно понял меня, что я просто пекусь о своей шкуре. Когда Мамору-сан поравнялся со студенткой, то что-то вполголоса ей сказал, та на мгновение повернула голову в мою сторону, отвернулась и быстро зашагала в сторону входа в метро.
— Тьмушники, — вернувшись, сплюнул японец. — Не удивительно, что вы с ними связались. Такие же крысы. Пакостники, строящие мелкие козни под землей. Их давно пора выкурить из своих нор.
— Какой-то вы злой, Мамору-сан, — не удержалась Нэр от шпильки. Меня тоже негатив японца начинал понемногу угнетать.
Азиат лишь одарил ее уничижительной улыбкой, посчитав, что отвечать насекомому выше его достоинства. Кстати, о насекомых.
— Где жучок? — требовательно спросил я у отстранённого от дел начальника охраны.
— Так я тебе и сказал, — хмыкнул тот в ответ. — Такие как ты должны сидеть на цепи. Не хочу, чтобы ты сбежал.
— У нас впереди перелет, — заметил я. — Такие вещи легко обнаружат на контрольно-пропускном пункте.
— Ты серьёзно собираешь лететь в Коста-Рику? — в седьмой раз спросила Нэр.
— Разумеется. Ну так где жучок?
— Вот когда будет пахнуть опасностью, тогда и скажу, — противно улыбнулся японец.
Анализ…
В ВИЦе я ничего не ел, поэтому вряд ли он подсунул мне его в еду. В другие отверстия? Вряд ли. Слишком несоответствующий у него для этого характер. Даже приказать такое он бы не решился. Под кожу? Какая-нибудь инъекция? Возможно. Но это кажется слишком сложным, муторным. Насколько я понимаю, он подкинул мне датчик слежения за спиной профессора, а тот мог бы его обнаружить. Куда бы ученые точно не полезли, изучая мой организм?
— Ясно. В гипсе. Я прав?
Мамору-сан улыбнулся совершенно пустой улыбкой.
— Не такой уж ты и умный. Соображаешь очень долго. И люди должны вас бояться?
— Я когда-то говорил, что нас надо бояться? — удивился я.
Японец стал спорить, но я свел этот бессмысленный диспут на нет. Задумался. Мы дали сигнал, теперь нужно дождаться, когда девушка-студентка передаст послание тьмушникам. Прийти должен Павел. Просто потому, что больше некому. Кэтрин он не отправит. Та ненароком может и пристрелить меня. Она все еще считает меня виноватым в смерти мужа. Знала бы, кто на самом деле виноват.
Я посмотрел на Нэр. Что не говори, но девушка очень красивая и видная. Неудивительно, что Нишант захотел использовать ее внешность соответствующим образом. Лучшие качества людей нужно использовать с максимальной пользой. Жаль, что он тогда не смог рассмотреть иные ее таланты. Из нее бы вышла отличная тьмушница.
— Я помогу тебе, Нэр, — безразлично сказал я ей.
Японец навострил ушли.
— Правда? — не веря акустическому сигналу, переспросила девушка.
— Да, но при одном условии.
Вот здесь ее радость уступали месту подозрительности.
— Да? Каком?
— Когда придет время, ты станешь сосудом.
Мамору-сан почему-то рассмеялся.



Глава 15. В соответствии с квантовой механикой, скриптоид — пироманьяк

Генерация задания на основе мироявления…
Нейтральный (истинно нейтральный) 49,40 %
Доступно сюжетное задание «Сосуд».
Найти способ объединить человека и скриптоида. Существо должно быть лишено недостатков, но совмещать в себе положительные качества и тех, и других, с погрешностью ± 5 %
Награда: + 10 000 О.А. Нейтральный (Истинно нейтральный) + 5 %
Дополнительные условия и ограничения:
— Не допускается принуждение в любом его проявлении.
— Допускается использовать любой сосуд соответствующего гендерного типа.
Используйте объект «Нэр», как сосуд по скрещиванию человека и скриптоида.
Награда: + 5 000 О.А. Нейтральный злой: +5 %; Законопослушный злой: +2,5 %
* * *
Первый раз я летел. Внизу — ватные облака, вверху синева. Гудели двигатели небольшого частного самолета. Носитель этого тела никогда не выбирался за границу, а уж тем более не летал на воздушном транспорте. Удовольствие это со временем стало не для каждого. Билеты — дорогущие, а туристические отели позакрывались. Лишь самые богатые отдыхали «за бугром». Да и шестидневная рабочая неделя для простого люда вызывала лишь одну эмоцию — «Какое море? Где мой диван?»
Впереди еще восемь часов полета, поэтому я наконец-то смог проанализировать новый класс «Чародей». С грустью вздохнул. До 15-ого уровня осталось совсем немного. Надо было хотя бы интелликэнта убить.
Чародей 1-ой ступени. Стоимость: 10 О.А.
Регенерация 1-ой ступени — вы контролируете биохимические процессы тела на феноменальном уровне. Клетки вашего организма восстанавливаются быстрее на 35 %.
Стоимость: бесплатно. Время обучения: 3 часа.
Пирокинетика 1-ой ступени — ваш контроль над организмом достиг абсолютных пределов. Каждый атом подчинен вашей воле. Вы осознали принцип сотворения огня силой мысли и способны разогревать поверхность своего тела до температуры в 70–90 градусов Цельсия на 10 секунд. Требуется 10 МП.
Стоимость: 4 О.А, Время обучения: 2 часа в режиме повышенной температуры тела.
Видение будущего 1-ой ступени — квантовая механика стала более понятной наукой, разъясняющей, что реальность существует только тогда, когда вы её осознаете. Вы подключаетесь к спиральному циклу «дежавю» и можете предвидеть ближайшее событие. Каждый сон вы видите случайное осознанное событие длительностью 3 секунды, которое произойдет с вероятностью 80 % в течение времени до следующего сна.
Требуется 20 МП.
Штраф: −5 % ВМ до следующего процесса сна.
Стоимость: 6 О.А, Время обучения: 24 часа в режиме «сон»
Доступно на 15-ом уровне.
Доступно на 20-ом уровне.
Ох, не зря я ждал магический класс. Мне было крайне интересно, что может предложить магия в мире, где она неразвита. Пирокинетика? Повышение температуры человеческого тела выше 42 градусов невозможно из-за денатурации белков в организме. Интересно, каким образом я увеличу эту цифру до 90 и при этом не сварюсь как куриное яйцо? Вероятно, что эта информация придет при изучении самого навыка.
Видение будущего? Серьезно? И что это за будущее, где есть вероятность в 20 % ошибиться. Получается, что в режиме сна я не предсказываю будущее, а анализирую каждый вероятный аспект в соответствии со своими, опять же, вероятными дальнейшими действиями. И показываться будут три секунды не случайные, а те, которые можно будет предположить. Например, как я сливаю в унитаз. Логично, что в течение дня я это сделаю. Сдается мне, моя нейросеть хочет развести меня на дурака, как бы абсурдно это не звучало.
Но как же велик соблазн. А регенерация? Учитывая мое постоянно избитое и поломанное тело, это идеальный вариант. Я ждал магический класс только из-за того, что у них часто бывают навыки по врачеванию. Жаль конечно, что нет мгновенного «хила», как в Айвале, но регенерация тоже неплохо.
В общем я не зря ждал.
Вы хотите ступить на путь «Чародея»? (Стоимость 10 О.А.)
ДА/НЕТ
ДА
Поздравляю! Теперь вы «Чародей 1-ой ступени!
+25 МП
Ну наконец-то у меня появилась мана. Удивлялся еще, куда она делась. Ведь ХП, или очки жизни, были. Хоть и в количестве шестьдесят шесть. Интересно еще, что они уменьшаются только при прямом воздействии врага. Один ХП снесли от гранаты, которую мне швырнули в комнату тьмушники, второй раз — когда Кэтрин чуть не вышибла мне мозги. Тогда слетело целых 17 ХитПоинтов. На тот же перелом ноги у меня наложился только дебаф, понижающий ВМ. Короче, я уже говорил, что это странный мир? Здесь у меня два показателя, при понижении только одного из которых я могу сдохнуть.
Так вот. С появлением класса «Чародей», у меня появилась мана, и теперь я гордый обладатель 66 ХП и 25 МП. Бойтесь меня — теперь я целых два раза повышу температуру своего тела до семидесяти градусов. Ну, когда накоплю 4 очка О.А. Сейчас же пройдет три часа обучения, которое требует «Регенерация 1-ой ступени», чему я и так уже безмерно рад.
И раз уж я почти полностью очеловечил восприятие «модулей», называя их «навыками», то почему бы и интерфейс со статами не вывести перед глазами?
О.А. всего 3, но до 15 уровня хватит и 100 О.С. за обычного моба. А может…
Законопослушный злой +0,5 %
Твою муть! Я даже додумать не успел! Вдоволь выругав нейросеть в режиме глубокой диагностики в течение человеческого эквивалента в 32 часа, я включил «Самоконтроль 2– ой ступени» и все-таки посмотрел, что у меня со статами.
Сломанная нога (загипсована/смещенная кость) (— 3,73 % ВМ)
Слабая головная боль (— 0,63 % ВМ)
Повреждение правого уха. (— 0,50 % ВМ)
Доступно ВМ: 6.63 %
Радует, что дебаф от раны, которую мне нанесла Кэтрин, больше не требует ВМ. Все-таки Петр Николаевич отличный врач — решил эту проблему. И еще до недавнего времени у меня были эффекты голода и легкой усталости, но в полете я это наверстал пассажирским креслом для VIP персон и очень хорошим ужином. Негативный эффект глубокая скорбь тоже прошел. Игнорирование боли я больше активировать не стал и стоически терпел. Правда, по сравнению с тем, как болело раньше, сейчас — цветочки. Больше всего тревожила нога. Мне нужен был постельный режим, а я гулял в гипсе, делая себя потенциальным инвалидом. Но есть в этом плюс — жить мне все равно осталось недолго.
Я развернулся, сзади меня сидела Нэр. Встретившись со мной взглядом, она насупилась и отвернулась, уставившись в иллюминатор. Странная. Сама же выбрала, никто ее не принуждал.
Я нисколько не скрывал своих планов и признался ей, что собираюсь провести эксперимент со своим умирающим телом. По моему мнению, процесс телесного обмена со скриптоидом — не должен быть единственным вариантом. Но в соответствии с условиями задания, я не собирался ее принуждать, поэтому стал шантажировать. По мне так это вполне себе истинно нейтральный метод решения задания. Если она не хочет этого, то может разорвать все взаимоотношения со мной. Убивать я ее, конечно, при этом не буду, просто отпущу на все четыре стороны и пусть выживает, как хочет и ищет себе другого скриптоида на выручку.
В общем, на такое условие девушка согласилась, что соответствовало 99,3 % вероятности. Я сделал так, чтобы ей показалось, что у нее есть выбор. Но на самом деле выбор из двух зол, обычно не является выбором. Так, иллюзией. Поэтому, когда наступит время, вряд ли она мне откажет. Потому что я ее пошлю. А быть одной, без чипида, в чужой стране, и окруженной незнакомыми людьми и скриптоидами — удовольствие не для каждой безбашенной девушки.
А теперь она со мной не разговаривает. Я бы мог ей объяснить, что значит «сосуд», но её волновали только моральные составляющие моего задания.
— Существует процесс искусственного оплодотворения, — сунув голову между двумя креслами первого класса, обратился я к Нэр. Она успела состричь себе волосы по подбородок. Челку уложила на глаз, закрывая ему обзор. Красота во имя практичности. Так, вроде, это называется.
— Сдохни, скриптоид, — пробубнила Нэр.
М-да. Истинную личность не скрыть никаким образом. А может, у нее просто рука болит? Вырезать чипид второй раз за неделю — неприятное дело.
Позади всех сидел Мамору-сан. Как я понимаю, он хотел видеть всех, поэтому выбрал такое место. По левую сторону борта самолета, прямо напротив меня, сидел Павел и с любопытством смотрел в иллюминатор. Как ни странно, только благодаря ему мы сейчас здесь. Без его помощи мы бы долго еще думали, как добраться до центральной Америки.
Тогда, у ВДНХ нам пришлось ждать его один час сорок семь минут. И все это время атмосфера была накалена до предела. Вроде каждый занимался своими делами, но словно бы сидя при этом на битом стекле. Павел наклеил себе накладную бороду, и узнал я его только в метре от себя. По началу думал, что какой-то бомж подошел попрошайничать.
— Значит, ты всё-таки выжил, Крит, — радушно сказал Павел, пожал мне руку и с подозрением посмотрел на остальных, — А кто твои друзья?
Нэр он не узнал. Поэтому пришлось представлять её заново. Я не стал вводить его в заблуждение и рассказал всё, начиная от моей поимки и заканчивая побегом. Не рассказал только о том, что девушка стерла им память и убила Нишанта.
Лидер тьмушников напрягся, когда узнал, кого еще я притащил на своём хвосте, но видимо проанализировав все за и против, пришел к выводу, что невозможно, чтобы в этом мире существовали настолько сложные обстоятельства.
Обычно спокойный, он с открытым ртом слушал историю про альвов и их роли в истории с пандемией. От него же я узнал, что в самый последний момент тьшушники успели передислоцироваться. Силовики нагрянули буквально через несколько часов. И похоже он взаимосвязал это событие с убийством своего друга-индуса. Мол, это была предварительная, но крайне неудачная попытка разведки. А записи с камер наверняка стерли на всякий случай, чтобы они не успели догадаться, что на базе был чужой.
На историю с Валенсией Павел отреагировал не очень однозначно, но согласился, что это хороший шанс узнать больше. Радует, что напоминать мне перед Мамору-саном о том, что я обещал им найти информацию в ВИЦе, он благоразумно не стал. Не стоит сейчас говорить ему лишнее.
Тьмушник не разговаривал ни с кем с тех пор, как мы загрузились в самолет. Слишком дорого ему обошлась эта поездка. Мало того, что ему пришлось врать с три короба, так еще и дополнительные десять процентов с доходов его ячейки теперь будут уходить на счета главного центра. Его люди и так еле концы с концами сводили, а тут еще это. Но Павел был из тех, кто рискуют. Он многое на меня поставил, не представляя, что получит взамен. Люди. Никакого расчета.
— Нэр, ты уве…
Самолет резко изменил траекторию, стал падать.
Прежде чем мои кишки вернулись на место, я выгрузил информацию о том, что такое турбулентность. Больше я не стал беспокоить девушку. Просто на всякий случай. Кто знает, какими магическими способностями обладает Темный Жрец в этом мире.
За два часа до пункта назначения нам всё-таки пришлось обсудить план, являвшийся по сути плодом безумного мышления Павла. Сам я стратегии никакой не разработал из-за недостаточности информации. Её я не успел собрать.
Местное время: 18 часов 45 минут.
3 километра 734 метра над уровнем моря.
112 километра от аэропорта Никойа, Провинция Гуанакасте, Коста-Рика.
— Медленней не могу! — кричал пилот небольшого пассажирского самолёта.
— Да вы психи!!! — визжала Арли, совсем позабыв, что она Нэр. Она крепко вжалась спиной в Павла.
— Барометр отключил! Дергайте рычаг — люк сам откроется! По сигналу!
Мамору-сан уверенно опустил рычаг, и небольшой шлюз открылся. Перед нами разверзлась воздушная яма. Стало холодно, давление в салоне резко падало. Гул воздушных потоков сильно резал по ушам. Внизу, где-то далеко, виднелись редкие огоньки домов. В Коста-Рике больше гор и джунглей, чем заселённых территорий.
Профессиональным парашютистом был только японец. Вот к нему-то я и пристроился вторым прыгуном. Нэр прицепили к Павлу, который за свою жизнь прыгал несколько раз по молодости. Он всеми силами пытался скрыть наползающий при виде бездны страх. Расчет был на то, что японец не очень любил «Карину» и она легче. Не хотелось, чтобы меня заподозрили в холодном расчете по увеличению вероятности своей выживаемости за счет других.
— Женщина, у тебя трусы видно! — громок усмехнулся Мамору-сан, рассматривая развивающую в потоках воздуха короткую юбку Нэр.
— Да срать в трусы! Холодно! И страшно!!! — визжала она, прижимаясь к Павлу, который благоразумно оделся в теплую спецовку.
— Тебя предупреждали! Ничего! Потерпишь! Внизу теплее! — продолжал ехидничать японец.
Я посмотрел на Нэр. В глазах первобытный ужас, белые волосы развиваются на ветру, одежду, казалось, сейчас сорвет. О, а вот трусы она сменила на белые. Интересно, это тоже часть образа?
Загорелась красная сигнальная лампочка. Первым прыгнул Павел. Так как он менее опытный, мы договорились, что будем следить за их приземлением. Было темно. В экваториальном поясе всегда темнеет очень рано, но светодиодный фонарик, закрепленный на тьмушнике, просигналит нам о их точном местоположении в пространстве.
— А-а-а-а-а!!!
Визг Арли-Нэр поглотила темная воздушная яма. Не теряя времени, Мамору-сан отправился следом. Первое ощущение — обмотанный кишками желудок сейчас вылезет через рот. И последним воспоминанием скриптоида окажется улетающий вдаль пищевой контейнер. Но это ощущение довольно быстро прошло, уступая чувству быстрого, очень быстрого погружения в холодную воду. Словно на мне висел груз из тысячи тонн камней.
Если бы не самоконтроль, то я тоже бы визжал. А так нормально. Голова только стала болеть сильнее.
Завершен отрицательный эффект «Слабая головная боль» (+0,63 % ВМ)
Наложен отрицательный эффект «Средняя головная боль (+1,45 % ВМ)
Тело резко дернулось. Мамору-сан раскрыл парашют.
— Змей, ты видишь фонарик?
Я завертел головой, в поисках сигнала, знаменующего, что Нэр и Павел благополучно спускаются вниз. Но ничего не увидел. Только наступающую ночь, звезды над головой и отдаленные контуры гор.
— Нет. Не вижу.
— Ксо! — выругался японец.
Несколько минут мы спускались. Воздух становился теплее по мере сближения с землей. Мимо пролетела какая-то тропическая птица, но я не успел ее рассмотреть.
Мы аккуратно приземлились у асфальтовой неосвещенной дороги. Быстро сняли парашют, кинули на обочину, подальше от проезжей части. Я огляделся по сторонам. Тьма скоро накроет здесь все. Непроходимые джунгли со всех сторон сильно давили на восприятие своей непривычностью. Звуки насекомых, уханья и аханья каких-то неведомых животных и птиц тоже не прибавлял уверенности в том, что Павел в Нэр проживут здесь хотя бы ночь. Насколько я помню, москиты оживали здесь именно вечерами, а ядовитые змеи и насекомые — что-то вроде диких кошек в московских подворотнях.
— Прием, — говорил в рацию японец. — Вы меня слышите? Женщина! Подземник! Ответьте.
В ответ только тишина.
— Пошли, — кивнул мне азиат, и мы отправились прямо в дебри. В руках он держал планшет, на котором точкой отображались координаты Нэр и Павла. Точки эти не двигались. И это… плохо.
Как только мы отдалились от дороги, которая была ориентиром хоть какой-то цивилизации, в лицо полезли лианы. Я попытался опереться о дерево, но в последний момент заметил, что оно всё в шипах. Мы включили фонарики, когда забрели достаточно глубоко. Под моими ногами ломались ветки, и японец каждый раз морщился на эти звуки, явно напоминая себе, что только он — ниндзя без гипса на ноге.
Уууу-уууаааа!
Я резко повернул голову.
— Чертовы обезьяны, — тихо выругался Мамору-сан. — Ненавижу обезьян.
Москиты стали пожирать нас живьем. Если не махать во все стороны руками и ногами, то мелкие твари наседали целой пеленой на голые участки кожи.
Генерация задания на основе мироявления…
Законопослушный добрый… 1,00 %
На мое самоконтрольное удивление, мне дали дополнительное задание под названием «Разберитесь с сотней москитов». Наградой за это служило 30 О.С. и изменение законопослушного доброго мироявления на целых 0,2 %.
Отказаться?
Да не, сойдет. Тридцать очков в джунглях не валяется. Я задернул рукава, позволяя существам возможность усесться на белую кожу и полакомиться моей кровью. Я старался, чтобы они не толпились и соблюдали очередь, отгоняя самых настырных и наглых. Азиат увидел мое занятие и первый раз за все наше знакомство, споткнулся о торчащий из земли корень и чуть не упал.
— Нани? — ошарашенно спросил он, уставившись на шевелящийся ужас на моих запястьях.
— Задание, — коротко ответил я ему, чувствуя, как кожа начинает страшно чесаться.
Мамору-сан отвернулся, и я услышал, как он несколько раз глубоко вздохнул, пробубнив какую-то религиозную мантру.
Когда мы дошли по координатам в навигаторе, то, к удивлению, ничего не нашли. По планшету — они здесь. Но — нет. Японец первый поднял голову. Кроны деревьев нависли над нашими головами, скрывая звездное небо. Два тела висели на стропах парашюта безжизненными мешками с мясом.
— Ксо!
— Согласен. Неприятная ситуация, — согласился я.
Словно в ответ, ветки захрустели, листва зашуршала и безжизненные тела упали. Признаков существования никто не подавал. Из грудной клетки Павла торчала большая ветка, переломанная где-то посередине. По самое основание она была в крови. Видимо прошла тьмушника насквозь…
Кап…

Мироявление
Законопослушный добрый 1,00%
Законопослушно нейтральный 1,00%
Законопослушный злой 9,98%
Нейтральный добрый 1,48%
Нейтральный (истинно нейтральный) 58,90%
Нейтральный злой 16,48%
Хаотичный добрый 1,00%
Хаотичный нейтральный 4,98%
Хаотичный злой 5,18%



Глава 16. Pura Vida, многоножка и сколько Очков Судьбы дают за ревуна?

Мамору-сан задрал воротник Павла, пощупал пульс.
— Подземник всё, — покачал он головой.
Толстая ветка прошла насквозь тьмушника, разламывая ему ребра и разрывая сердце. Каким-то неимоверным везением Нэр не зацепило.
— Девка жива, но сильно ударилась головой. Помоги мне.
Когда тела опустились на землю, он без особых терзаний забрал рюкзак тьмушника и обшарил его карманы.
— Женщину оставляем? — посмотрел на меня Мамору-сан. — Обуза ведь.
— Не оставляем, — возразил я, — у меня на неё планы. Почему они упали, есть предположения?
— Как хочешь, змей, — пожал он плечами и как-то странно посмотрел на меня. — Парашют раскрылся, а вот запасным они так и не воспользовались. Прыжок был сложным, да еще и вдвоем. Возможно, тьмушник не справился. А по поводу женщины… Она тебя когда-нибудь подставит. Будь уверен, я такие вещи на милю чувствую.
— А ты нет? — не удержался я от колкости.
— Я — нет, — хмыкнул азиат. — Я тебя сразу обо всем предупредил. От меня подстав не жди. Я в спину никогда не бью, змей. Да и не говори мне, что у тебя не было выбора, когда я решил пойти с тобой. Сам знаешь, что это ложь.
Японец нагнулся, закинул тело Павла на плечо, словно оно ничего не весило.
— Попробуй женщину привести в чувство. Я пока отнесу подземника подальше от дороги.
Уаааа! Уаааа!
— Странные здесь обезьяны, — повернув голову в сторону звуков, прошептал Мамору-сан словно самому себе.
Даже с грузом на плечах он умудрялся передвигаться почти бесшумно. Когда ниндзя слился с тенью и скрылся из вида, я нагнулся над лицом Нэр. Всё в царапинах и ссадинах. В парашюте обнаружилась дохлая цветастая птица. Вот и виновник смерти Павла. Попугай.
— Эй, Нэр, — обратился я к безмолвной девушке. — Подъем.
Она не ответила. Странно. Я ущипнул ее за щеку. Покряхтела, вздохнула. Я занёс руку для пощечины. Как говорят люди, «клин клином вышибают». Передумал. Всё-таки девушка много раз мне помогала, и когда я был в обморочном состоянии, она не пользовалась такими «клиньями». Возможно, мне пора подкорректировать поведенческие подмодули в соответствии с этим психологическим моментом.
Пока я решался на иные методы вывода из состояния разрыва соединения с сервером, Нэр успела открыть глаза.
— А? — рассеянным взором она посмотрела на мою занесенную для удара руку. — А? А!
Резко уселась, застонала. Она не сразу пришла в себя. Завертела головой во все стороны, посмотрела на чистое звездное небо, на меня. Глаза округлились и ее вырвало прямо на рваное и красивое платье.
— К-какого бегемота ты делаешь, скриптоид? — отплевываясь, возмутилась она. — Добить меня вздумал? Черт! — схватилась за голову. — Сотрясение, по ходу…
— Нет, просто… — я почесал себе затылок, — зачесалось.
Нэр лишь отмахнулась, подавив очередной рвотный порыв. Я заметил у нее на лбу кровавый ручеёк, достал из своего рюкзака бинты и антисептик, передал ей.
— Нужна помощь? — поинтересовался я, справедливо считая, что помогать медсестре со своими способностями врачевания — дело бессмысленное.
— Ого. Скриптоид проникся чувствами? Не стоит, — с усмешкой ответила она. — А где Павел? Дядя японец? Что происходит вообще.
Пока она шипела и бинтовала себе голову, я вкратце рассказал ей, что произошло.
— А мы падать стали. Сначала вроде все хорошо было, а ближе к земле что-то случилось. Даже не успели ничего сообразить.
— Птица, — кивнул я на попугая.
— Бли-и-ин, — неожиданно протянула Нэр. — А вот птичку жалко.
— А Павла?
— Тоже. Мне показалось, он нормальный. Точно умер? Может ранен, а японец сейчас в кустах пожирает его сердце?
— Точно. С такими ранами невозможно выжить, — с некоторым сожалением ответил я.
Если бы не «Самоконтроль 2-ой ступени», то точно бы сейчас переживал. Взаимоотношения с Павлом у меня были неплохие. Да и доверял он мне, что в результате стоило ему жизни. Теперь о тьмушниках можно забыть. Кэтрин станет всем заправлять, а я для нее та еще заноза в мягком месте. На этой мысли выскочило уведомление:
Вас изгнали из клана «Тьмушники»
Какой странный мир. Лидер клана я, но меня всё равно изгнали.
Вернулся Мамору-сан.
— Очнулась, женщина? Хорошо. Мне не хотелось тебя тащить, — посмотрел на обнаженные и оцарапанные ляжки Нэр. — Кстати, как с москитами? Подружилась?
Девушка не сразу поняла, о чем речь, но опустила голову и ужаснулась. Белой кожи не было видно за ковром из москитов. Были и какие-то другие насекомые, которые не прочь полакомиться теплой кровью. Нэр взвизгнула, вскочила на ноги, стала оттряхиваться. Полотно из насекомых с неохотой расчищалось, оставляя на коже сотни сосущих подранков и трупиков.
— Бака, — усмехнулся японец. — Говорили же тебе одеться.
— Я думала здесь тропики! — молотила она себя по руках и ногам, прыгая на месте. — Пляжи! Солнце!
— Ну-ну. Да, кстати, здесь полно плотоядных личинок. Через раз заберутся под кожу.
Выражение лица Нэр стоило видеть. Похоже, она даже про своё сотрясение забыла.
— Ты избавился от тела? — спросил я японца, и протянул Нэр свою жилетку. Девушка не стала выпендриваться и приняла одежду, обмотав вокруг талии.
— Да, тут неподалеку стоячая река. Поэтому москитов много. Там же я заметил несколько аллигаторов. От трупа завтра уже ничего не останется. Его сожрут твои братья, змей. Такие же хладнокровные твари.
— Отправляемся, — проигнорировал я колкость.
Нэр шла с трудом, так, что мне пришлось подставить ей руку. Вся её красота испарилась, да и пахла она весьма скверно. Избитые, в ссадинах длинные ноги стали черные от грязи. Платье изодрано, в волосах листья. Я заметил, как довольно крупная многоножка запуталась в ее локонах, но говорить об этом не стал. Поднимет еще шума.
Следуя за Мамору-саном, становившимся все мрачнее и мрачнее, мы дошли до асфальтовой дороги. Единственный тусклый фонарь освещал местность на десяток метров вокруг и был похож на безопасную локацию.
— В чем дело? — спросил я его. — Мимика на твоем лице говорит мне о том, что тебя что-то тревожит.
Он не сразу ответил, борясь с собственными мыслями.
— Я не уверен.
— А в чем ты не уверен? — не очень понял я его ответ.
— В этом месте. Джунгли какие-то странные, не заметил, змей?
— У меня недостаточно информации о таких вещах. Что именно тебе кажется странным?
— Я же сказал. Не уверен, — опустил он глаза на землю и поковырялся носочком армейского башмака в сухих листьях папоротника. — Обезьяны… не боятся нас. Я знаю эту породу. Это саймири. Они не орут так. Всегда держатся стаями и трусливые как люди.
— Ого, какой ты обезьяновод, — шмыгнула носом Нэр, задумалась и, отвернувшись от нас, опустошила свои пищевые контейнеры. Я с некоторым сочувствием посмотрел на девушку, которая извиняюще развела руками.
— Я не обезьяновед, женщина, — рассердился японец. — Следи за своим языком, если хочешь оставить его в рабочем состоянии. Не забывай, откуда я родом. В джунглях я родился.
— Хватит, — поднял я руку, и к моему удивлению, Мамору-сан молча отвернулся и не стал спорить. — Нам нужно добраться до локации Пляж Коко. По моим расчетам, это примерно в семидесяти километрах отсюда. Нам нужен транспорт.
— Я слышал, как здесь проезжали машины, — задумчиво сказал японец. — Придется одну позаимствовать.
— А с водителем что? С пассажирами? — занервничала Нэр.
— Убьем или оставим здесь, — пожал я плечами. — Зависит от того, как они себя поведут.
Стало совсем темно. Единственным источником света остался тусклый фонарь и яркая луна. Ночные джунгли ожили. Обезьяны и правда вели себя странно. Сначала они были далеко, но спустя полчаса их крики раздавались совсем рядом. Даже бесстрашному азиату стало не по себе. Он быстро выкорчевал походной лопаткой засохшее деревце и вытащил его на проезжую часть так, чтобы никакая машина не смогла проехать.
Прошло пять минут. Мимо нас кто-то пробежал, задев Нэр за ногу. Та взвизгнула, но, когда мы навели фонарики на звук, там уже никого не было.
— Это мохнатое что-то! — в ужасе сказала Нэр. — Что за хрень тут происходит?!
— Тихо! — зашипел на нее напряженный до предела Мамору-сан. — Лес злится. Не надо его тревожить еще сильнее.
Сказал он одно, но при этом достал из ножен свой небольшой клинок.
— Мамору-сан, — тихо обратился я, подбираясь поближе к тому, кто сможет меня защитить. — У тебя есть предположения, почему так происходит? На нас что, охотятся дикие животные?
— Не слышал никогда о таком. Мы у проезжей части, значит не совсем в диком месте, — забегал он глазами за лучом света фонарика. — Зверье здесь знает людей и должно держаться подальше от дорог. Мне непонятно их агрессивное поведение. А теперь помолчите оба. Я слушаю.
Мы с Нэр, уцепившись друг за друга, подобрались к японцу и старались не отходить от него дальше, чем на шаг. Тот не обратил на нас никакого внимания и вглядывался во тьму.
УААА!! УАААА!!!
Тень задвигалась. Японец одним движением нырнул навстречу ожившему мраку. Мы услышали шипение, треск веток и неприятный визг дикого животного, не ожидающего сопротивления. Спустя одиннадцать секунд Мамору-сан вернулся. С клинка стекала кровь.
— Это ревун, — зашипел он, отряхиваясь. — Ещё совсем молодой примат. Они никогда не нападают на людей. И он точно метился на женщину. Хотел начать с самого слабого в стае. Ксо! Что происходит в этой стране?
Теперь мы были на пределе настороженности. Я достал пистолет макарова, доставшийся от тьмушников. Нэр втиснулась между мной и Мамору-саном. После того, как японец убил обезьяну, ночные джунгли не просто ожили, они обезумели. Нападать никто не спешил, но фонарики то там, то сям подсвечивали злые обезьяньи морды и хвосты, пропадавшие в ту же секунду. К нам подбирались всё ближе и ближе. И судя по реву и ору, обезьян было десятки и десятки. Нас окружали.
Полетели камни. Мамору-сан ловко уклонялся, я же несколько раз пропустил несильные удары даже в режиме глубокой диагностики. Слишком уж темно, а расчет на основе визуальной информации происходил слишком поздно. Тело не успевало. Нэр села на корточки, сжалась в наших ногах. Тоже мне шпионка. И как только Нишанта смогла убить? Ладно, спишем на недавнее происшествие с сотрясением головы.
— Змей, если выстрелишь, услышит полстраны, — предупредил меня японец, уворачиваясь от чего-то, подозрительно похожего на кость.
— Я в курсе.
— Так не бывает, так не бывает, так не бывает, — бубнила Нэр. — Я не хочу умереть от руки макаки.
— Помолчи, женщина, — вполголоса выругался Мамору-сан, — или я отправлю тебя им на прикорм, а сам сбегу.
Вдали загорелись фары. Лес занервничал, но немного отступил. Показалась машина и через несколько секунд притормозила у поваленного дерева. Водитель увидел наши проблемы и хаос вокруг, стал сигналить. Агрессивные звуки джунглей отдалились еще немного. Камни и кости больше не летели. Стекло водительской двери опустилось. Послышался голос:
– ¡Amigos! ¿Tienes problemas con los monos?
— Проблемос, проблемос! — не оборачиваясь, отозвался единственным понятным словом японец. — Очень проблемос!
Я смог разглядеть человека. Полноватый, весьма смуглый, с черными волосами и широкой челюстью. Настоящий латинос. Мужчина посмотрел на импровизированную засаду, на нас и хмыкнул, видимо сделав какие-то выводы. Я не сразу понял его расслабленную реакцию, а потом открылись стекла задних дверей. Еще двое мужчин с любопытством стали наблюдали за странной ситуацией. Их похоже совершенно не удивляло, что на белых иностранцев посреди джунглей охотится свора диких животных. И это меня насторожило.
— Ентрар эн ель коче! — крикнул нам водитель, спокойно отхлебнул из бутылки с пивом и помахал рукой в пригласительном жесте. Задние двери открылась.
— Живо! — рыкнул на нас японец. — Пока он не передумал.
Мы попятились спиной к машине. Обезьяны больше не предпринимали попыток нас растерзать, но визг их негодования разнесся во все стороны. Мы затолкнулись в старенький внедорожник на горючем топливе. Нэр села спереди, а мы протиснулись назад, к двум тучным мужикам. Едкий запах перегара и табака ударил в нос.
— Э! Не проедешь же! — ткнула пальцем Нэр на преграду впереди.
Латинос только захмыкал, отхлебнул пива и дал газу. Ветки захрустели, по дну сильно заскрежетало, машина пару раз забуксовала, но все-таки смогла проехать.
— Пура Вида, амига, — сказал латиноамериканец и засмеялся, глядя на офигевшую девушку. Смех подхватили его друзья и запах перегара стал уже резать глаза.
— А. Ясно, — с выпученными глазами, смиренно отозвалась Нэр. Она обреченно откинулась на сиденье, стала приводить себя в нормальный вид, нервно похихикивая.
— Карслос, — представился водитель, тыкая себя пальцем в грудь. Он повернул голову, не смотря на дорогу, кивнул на двух приятелей. — Фабиан, Диего. Куолес ту номбре? Номбре?
— Но абло еспаньол, — сказал Мамору-сан единственное, что знал на испанском языке, означающее «не говорю по-испански». — Отвезите нас в Коко. Андерстенд? Коко.
Где-то в глубине бинарной души мелькнула надежда, что они хорошо поняли японца. Иначе же придется избавиться от таких жизнерадостных и добрых людей.
— Плайа дель Коко? — уточнил костариканец.
— Си, — подтвердил Мамору-сан и закивал. — Си. Плайа.
Карлос задумался, что-то прикидывая, а потом махнул рукой и сказал:
— Окей, амиго. Гоу-гоу.
— Окей! — подхватили сзади костариканцы, и я услышал стеклянный звон. Мужчины чокнулись пивными бутылками.
Дорога петляла между полями и джунглями. Изредка показывались частные дома и даже высотки. Машин было действительно мало. За все время, я насчитал всего двадцать семь.
Атмосфера в дороге была веселой и непринужденной, что мало сочеталось с потерей Павла и недавними приключениями с дикими тварей. Японец сидел хмурый. Пусть и недолго, но он успел оценить некоторые качества тьмушника по достоинству. Он не ожидал, что под землей сидят и пакостят взрослые, серьезные и бесстрашные люди. По его мнению, там должны быть одни только крысы. Лидер тьмушников заставил его задуматься.
Латиносы ни разу не задавали вопросов о том, почему мы и откуда мы. Им было всё равно. Они счастливы и их национальный девиз «Pura Vidа», означающий «Чистая Жизнь», в полной мере подчеркивал отношение к ситуации. Один из них разговаривал на втором национальном языке — английском, и тут-то мы стали раскрепощённее. Оказалось, что все мужчины в машине — братья. Они ехали домой со своей ананасовой фермы. По пути решили отдохнуть и выпить. Здесь нет закона, запрещающего распитие спиртного за рулем, поэтому в дороге нам пару раз встретились виляющие во все стороны машины. Через полчаса мы узнали, что их дом мы проехали двадцать минут назад, и в Коко они едут только для того, чтобы подвести нас и развлечься. Тут даже Мамору-сан удивился. В его родной Японии прекрасно знали, что такое взаимопомощь, но даже там это выглядело бы круто. Диего пошутил, что если бы не прекрасная девушка, то они бы оставили нас на съедение обезьянам. За это получил подзатыльник от брата. Оба рассмеялись. Улыбнулся даже Мамору-сан.
С Нэр они разговаривали с большим интересом, но недозволительного себе не позволяли. Диего предложил ей мазь от укусов и выловил многоножку из волос, за что мы получили порцию визга и искреннюю благодарность девушки. Смуглый латинос залился краской как школьник, которого первый раз поцеловали в щечку. А вот наш японский друг почему-то снова нахмурился.
На ломаном английском мы спросили почему на нас напали обезьяны. Три брата перестали смеяться, переглянулись. Резко замолчали. Тишина очень неприятно разбавила недавнюю веселую атмосферу. По спине почему-то прошлись мурашки.
Фабиан заговорил первый. Он объяснил, что обезьяны исключительно мирные и то, что произошло — уникальный случай. Карлос сказал, что у одной из разновидностей обезьян сейчас брачный период. Он странно посмотрел на Нэр. Затряс головой, словно в чем-то разуверившись. В результате, нам почти ничего не объяснили. Кроме того, что это всё очень странно, поэтому хорошо, что они проезжали мимо и никто не пострадал. Да и вряд ли животные нас сильно травмировали бы, они скорее всего просто играли. На это заявление Мамору-сан скептически хмыкнул, видимо вспоминая своё недолгое сражение с приматом.
Мы свернули с главной дороги, стали петлять. Дорожный информационный знак «Playa del Coco» дал понять, что мы на месте. Братья хотели подвезти нас, куда мы скажем, но я настоял, что нужно остановиться здесь, и мы дальше сами. Мужчины не стали спорить, пожали плечами, хлебнули пивка, бутылки от которого уже горой валялись у нас в ногах, и остановились на обочине.
— Pura Vida, — на прощание отозвались братья в один голос и засмеялись.
Мы откланялись, поблагодарили. Братья махнули нам рукой. Затем газанули и развернулись, не особо церемонясь, что едут по встречной полосе. Мы же пошли вдоль обочины. Какое-то непонятное предчувствие одолело меня и, судя по всему, Мамору-сана тоже. Мы обернулись.
Машина отъехала на пару десятков метров и стояла посреди дороги. Затылки братьев еще было видно через заднее окно. Фары выключены. Мы с японцем переглянулись.
Машина завелась и поехала.
Чертовы мурашки.
— В машине, я увидел, как ты насторожился, — провожая взглядом удаляющую машину, обратился я к Мамору-сану — Что тебя смутило?
— От тебя ничего не скроешь, змей, — мрачно улыбнулся он.
— Ну так что?
— Я более внимателен. Вы не видели, но… — запнулся японец.
— Но?
— Тот, кто назвал себя Диего… Он сожрал многоножку. Просто запил её пивом.



Глава 17. Протеин способствует укреплению разнородных взаимоотношений

Нэр изогнулась, намереваясь опустошить пищевые контейнеры, но там больше ничего не осталось.
— Мамору-сан, что т-ты несешь? — скривилась она. — Ты видел эту тварь? Эт-то… огромная! Мерзкая! Тварина! Тебе показалось!
— Нет, не показалось. Я замечаю такие вещи.
— Я тоже видел, — спокойно посмотрел я на своих компаньонов. — Ну и что, что он её съел?
На меня в недоумении уставились две пары глаз.
— Ты серьезно, змей?
— Да. Насекомые — богатый источник питательных веществ. Возможно, ему их не хватало.
Нэр нервно хихикнула, сказала:
— Скриптоид, это не норма. Это, мать твою электронную, совсем не норма.
— Вы едите насекомых, — вспомнил я революцию пищевой индустрии после пандемии.
— Это не одно и то же! Там специально выведено, обработано, переделано, — все же с некоторым отвращением ответила Нэр. — Это тебе не жрать живых извивающих уродов.
— Не вижу проблем.
— Это противно!
— Это проблема людей, — пожал я плечами.
На этих словах, японец с девушкой переглянулись.
— А к алкоголю ты как относишься? — прищурившись поинтересовалась Нэр.
— Он деструктивно влияет на вычислительную мощность. Для людей это источник расслабления и уверенности. У меня же для этого есть свои методы.
На этом от меня отстали, и мы отправились дальше. Вошли в прибрежный городок с тусклыми улицами. Туристический район. К звукам ночной природы добавился солоноватый запах океана. Я прекрасно помнил маршрут, но на интерфейсе все равно отображалась полупрозрачная карта. Здесь были небольшие круглосуточные супермаркеты на современный манер. Вдоль дорог теснились кафешки и бары. Несмотря на позднее время, разномастный народ в шортах и топиках прогуливался, веселился и кричал, радуюсь теплому тропическому кклимату. На нас с Мамору-саном посматривали без особого интереса, а вот Нэр своим красивым, но сильно потрёпанным нарядом и белыми волосами, привлекала лишние взгляды. Было очень жарко, поэтому пришлось снять куртку. Лямки рюкзака сразу же стали натирать бледные и худые плечи.
— Может пиццу? — тоскливым взглядом проводила девушка пиццерию.
Добродушный официант открытого пицца-бара увидел заинтересованность Нэр, помахал ей рукой, приглашая зайти.
— Ола! — громко поприветствовал он нас.
Мамору-сан издевательски хмыкнул, молча вытащил из кармана протеиновый батончик и кинул Нэр. Та с тоской приняла подачку, открыла, молча зажевала.
— У тебя же есть чипид, Мамору-сан, — вздохнула она, лениво пережевывая. — Ну купи пиццу. Купи-купи!
— Думаешь мои расходы не контролируются, женщина? — возразил он.
— Ну ты же в отпуске, — стала изнывать девушка. — Можешь себе позволить.
— Я временно отстранен от работы. Перестань ныть.
Нэр еще что-то промычала, с усилием заталкивая остатки батончика в рот.
— Смотрите, водичка, — по девичьи ткнула она пальцем на открывшийся за городом ночной горизонт, освещаемый полной луной.
Перед нами открылся песочный пляж. Волны лениво покрывали его темными водами. Редкие туристы прохаживались босиком туда-сюда.
Нэр открыла было набитый рот, но Мамору-сан отрезал все ее гениальные предложения кратким «нет».
— Я грязная, рваная и почти убитая! И вообще, как мы обратно будем добираться, а?
— А мы будем? — удивился я. — Зачем нам обратно?
— А что, мы здесь жить останемся? — с надеждой посмотрела на меня Нэр.
— Если нас не убьют, — хмыкнул Мамору-сан. — Змей, у тебя есть конкретный план? Что если Валенсии там не будет?
— План есть. И она там будет.
— С чего ты взял?
Я только пожал плечами. Иногда лучше один раз показать, чем десять раз объяснить. Я давно понял, что с людьми это работает только так.
Мы пошли вдоль пляжа, по растоптанной туристами песочно-земляной тропе. Через семнадцать минут тропка кончилась, уступая место нескошенной траве. Здесь же закачивался и последний фонарь. Судя по маршруту, большинство туристов разворачиваются и идут обратно. Мы же пошли дальше. Пришлось включить фонарики.
— Что за дебри? — прошептала Нэр, оглядываясь по сторонам. — Только что же в раю были.
— Обезьян боишься? — усмехнулся азиат. — Думаешь, доберутся до твоих оголенных прелестей? Ты их явно чем-то заинтересовала, женщина.
— Как смешно, — скривилась девушка. — Это японской анекдот такой? И можно меня не называть уже женщиной?
— Почему? Ты разве не женщина?
— У меня имя есть.
— Да ладно? — приподнял уголки губ Мамору-сан. — И какое же? Арли? Нэр? Карина? Может ненормальная?
— Пошел ты.
Мамору-сан улыбнулся шире. Он постарался, чтобы этого не заметили, но я в темноте вижу чуть лучше людей. Их с Нэр отношения улучшаются. До этого ни разу не слышал, чтобы она позволяла себе так с ним разговаривать.
Мы дошли до места назначения. Небольшой двухэтажный домик с покосившейся крышей, заросшая ограда и одинокая пальма во дворе. Свет в окнах не горел. Всё выглядело заброшенным.
— И что дальше? — скептически посмотрел на меня японец. — Теперь я не знаю, что делать. Давай, змей, веди нас в светлое будущее или к смерти.
— Нас встретят, — нисколько не сомневаясь, ответил я.
— Кто? Думаешь, тут кто-то живет? — спросила Нэр.
Калитка была закрыта, и я молча перелез через ограду. Мамору-сан с девушкой последовали за мной. Дверь в дом была открытой. Не стучась, мы вошли. Открылся вид на небольшую, но ухоженную прихожую. Бегло осмотрелся, заглянул в ближайшую комнату. Зашел и вальяжно уселся на диван. Японец был напряжен как струна, а Нэр стала тише воды и ниже травы, села рядом со мной. Было темно, лунный свет плохо освещал помещение, поэтому мы подсвечивали темные углы фонариками.
— И? — сверкнул на меня глазами Мамору-сан.
— Присаживайся, — кивнул я ему на кресло качалку напротив меня.
— Постою. Что дальше? Моё терпение не безгранично. Если ничего не получится, я верну тебя в ВИЦ, не сомневайся.
— Просто. Сядь.
Японец еще какое-то время сверлил меня взглядом, но сел, не убирая руки с рукоятки меча, который до этого прятал под одеждой, чтобы не смущать и без того пялящихся на нас туристов и местных жителей.
Сначала мы молча сидели. Нэр напевала какую-то нервозную песенку, на что Мамору-сан морщился, но ничего не говорил. Через четыре минуты и пять секунд он вскочил на ноги, обнажая клинок. Нэр испугано пискнула и затихла.
— Сядь, — потребовал я. — Убери оружие.
— Нас окружают, — зашипел он на меня.
— А ты думал мы чего ждем? Сядь или ты не найдешь своих ответов. Ты уже сделал всё, что от тебя требовалось.
Он с неприязнью посмотрел на меня:
— От меня требовалось?
— Конечно, — пожал я плечами. — Каждый из нас умеет что-то делать лучше других. А теперь сядь. Это твой последний шанс уйти отсюда живым.
— Ксо яро! — выплюнул он японское оскорбление, но все же сел.
— Убери оружие, — повторил я и кивнул на его сжимающий клинок руку.
— Ни за что, змей.
— Мамору-сан, — вздохнул я, — они уже давно знают, что мы здесь. Были в курсе еще на подлёте.
Ниндзя сузил и без того узкие глаза:
— Откуда ты знаешь?
— Потому что это страна не для людей.
Тишина стала слишком звонкой.
— Что? — тихо спросила Нэр.
— Птицы, — пояснил я, — думаете они просто так запутались в парашютах? Когда мы спускались, мимо нас тоже пролетела такая. Но, в отличие от вас с Павлом, мешать приземлению не стала. Обезьяны агрессивные? Ты прав, Мамору-сан, приматы не могут себя так вести. Разве что они тоже не являются естественной системой безопасности. Трое мужчин помогли нам, а не сбежали, как только увидели преграду на дороге. Знаешь почему он съел ту, как ты выразилась, тварь? Потому что это отличный способ избавиться от негативного эффекта «голод». Весьма эффективный способ, если не оперировать человеческим восприятием противного. Они не были людьми. Нас встретили скриптоиды. Я даже успел с ними пообщаться. Вас не убьют, но с меня потребовали аргументировать ваше присутствие. И если я не смогу этого сделать — вы умрете. Теперь понятно, почему тебе стоит убрать руку с оружия, Мамору-сан?
Японец дышал ровно и не двигался. Словно убийца, готовящийся к прыжку. Послышался щелчок. Я снял оружия с предохранителя и заговорил:
— Сейчас я в режиме глубокой диагностики, — поморщился я и перешел на «вы». — А также в боевом режиме. И это очень тяжело. Если вы решитесь наброситься на меня, то я успею раньше. Бросьте оружие. Я не собираюсь… предавать.
— Хочешь запугать меня смертью, змей? — слишком спокойно отозвался мужчина.
— Хочу уберечь от нее, — также спокойно ответил я. — Предполагаю, что будет лучше, если вы совершите ошибку сейчас и умрете от моей руки, а не от их. Даю три секунды и стреляю.
Три…
Два…
Один…
Клинок упал на пол. Нэр вздрогнула.
— Правильное решение, — улыбнулся я.
— Посмотрим, — холодно отозвался убийца. — И зря ты думаешь, что твои дьявольские способности тебе бы помогли. Меня не так просто убить.
— Пожалуйста, сядьте, — не сводя дуло пистолета с Мамору-сана, сказал я. — Не будем говорить лишнего. Скажите спасибо, что я вас разоружил, а не те, кто нас сейчас слушает.
— А нас слушают? — вжав в себя голову, спросила девушка.
— Конечно. А теперь замрите, — добавил я в голос металла. — Ничего не говорите и не шевелитесь. Малейшая ошибка, и вам конец. Я — скриптоид, и даю гарантию, что вы умрете с вероятностью девяносто девять целых и девяносто девять сотых процентов, если не последуете моему совету.
Они послушались. Мамору-сан напрягся до предела, а Нэр тряслась как лист на ветру.
Долгое время ничего не происходило. Фонарики мы отложили в сторону и не трогали. Единственным видимым источником освещения стали недвижимые направленные лучи на полу.
Голосов мы не слышали, но они не скрывали своего присутствия с самого начала. Стали открываться оконные рамы и скрипеть двери. На втором этаже послышались тяжелые шаги. С потолка лениво посыпалась пыль. Промелькнула тень за окном. Кто-то не спеша прошелся за дверью. Был виден только силуэт.
Они были везде.
Даже мне было тяжело осознать смысл всех этих манипуляций. Японец закрыл глаза и похоже стал акцентироваться на других своих чувствах. Фонарики потухли одновременно. Как они это сделали? Что-то вроде электромагнитного импульса?
Свет включился слишком неожиданно. Нэр прикрыла глаза и вскрикнула, чем заставила движение и скрипы приди в более интенсивное движение. Я предупреждающе ткнул ее локтем в бок. Мамору-сан как был неподвижен с закрытыми глазами, так и остался. Казалось, он сейчас в своём мире.
Окна в нашей комнате стали открываться. Пролез сначала смуглый мужчина лет пятидесяти, за ним темнокожая женщина с крашеными в белый цвет волосами. На лицах полное отстранение от ситуации. Смотрели они не на нас, а куда-то прямо. Через дверь вошел один человек, второй, пятый. Через минуту в комнате было не продохнуть. Оружия ни у кого не было, никто ничего не говорил. Они просто стояли и смотрели прямо.
Я тоже сидел ровно, медленно отложил пистолет в сторону и, положив ладони на колени, ни на кого не смотрел. Японец успел сесть, и его поза мало чем отличался от моей, только он был с закрытыми глазами. Нэр вертела головой во все стороны, тяжело дышала, крепко ухватившись за мой локоть.
Безмолвное и недвижимое столпотворение продолжалось.
— Зомби, — еле слышно проскулила мне Нэр на ухо.
Десятки голов одним движением устремили взгляд на девушку. Я увидел, как даже с закрытыми глазами Мамору-сан умудрился закатить свои глазные яблоки ко лбу. Отлично, еще одно лишнее движение или слово и ее разорвут голыми руками. Почему-то я в этом не сомневался. Теперь все смотрели только на нее, и девушка с испугу уткнула лицо мне в плечо.
Поразительно, но даже будучи скриптоидом, я не до конца осознавал причинно-следственную позицию своих, скажем так, сородичей. У меня была интуитивность того, что следует делать, а что в корне недопустимо, и только на нее я сейчас и рассчитывал. Вероятно, это именно то, что заставляет скриптоида распознать своих. Как собаки, обнюхивающие свои спусковые клапаны. Для чего всё это представление нужно? Я разговаривал с братьями в машине и вкратце разъяснил нашу позицию. Азбука морзе морганием не самый лучший способ передачи информации, но они сами его предложили. Кстати говоря, если бы я не смог их понять, то нас бы уже закапывали где-нибудь в джунглях.
В голове всплыли статы Диего, сожравшего сколопендру.
Имя: Диего
Уровень: 67
ХП: 1120
МП: 150
Класс: Разведчик
Профессия: Фермер.
Дополнительная информация:
«недоступно»
У меня есть предположение, что с таким даже Мамору-сан бы не справился. Еще ведь и пиво пили, отводили всякие подозрения.
Так. У меня проблема. Я не знаю, что дальше делать. По моей теории кто-то должен был нас встретить, поговорить, установить контакт. Но ничего не происходило. Мы сидим в холле, двадцать три человека в поле видимости, и все они пялятся на уткнувшуюся в меня Нэр. Мне кажется, что благодаря девушке, одну попытку мирного контакта мы уже провалили. Сколько у нас их еще? Для меня три — это статистика, а два случайность.
Мысль сказать «мы пришли с миром» и выставить два пальца я сразу отбросил. Что еще за дурацкие всплески подсознательных идей? Прищурился, проверил статы ближайшего ко мне:
Имя: Хосьер
Уровень 34
ХП: 570
МП: 0
Класс: Бретёр
Профессия: «неизвестно»
Дополнительная информация:
«недоступно»
И каждый из них ведь наверняка просканировал меня и увидел, что я четырнадцатый уровень с 66 ХП. Стало даже как-то неловко.
Головы синхронно сместились с Нэр на меня. Что? Как вы узнали? Моё сканирование не осталось незамеченным. И похоже, что это была попытка номер два. Видимо то, что я скриптоид еще не означает право здесь находиться.
— С анализом у тебя проблемы, подросток, — послышался из толпы женский голос, в интонации которого невозможно ничего понять. Язык был русским и без акцента.
То есть мне можно говорить?
— Да, можешь говорить, — отозвался на мои мысли голос.
Что это? Беспроводная передача данных? Чтение мыслей?
— Нет, это анализ.
Интересно, какой у нее уровень.
— Девяносто девятый.
— Отличный аналитический модуль, — на этот раз вслух сказал я в толпу.
Мне не ответили.
— Почему у меня проблема с анализом? — задал я вопрос, но мне снова проигнорировали.
Люди или не люди расступились, создавая своего рода коридор, где стены — живые люди. Сильные руки схватили Нэр за плечи. Та стала сопротивляться, дергаться, кричать.
— Не сопротивляйся, — посмотрел я ей в глаза.
Не знаю, как это подействовало, но она перестала брыкаться, и ее оттащили в угол комнаты, окружили плотной живой стеной. Японец встал самостоятельно и, не открывая глаз, позволил отвести себя под локоть. Его, как и девушку, окружили в кольцо. В конце живого коридора из тел показалась миловидная афроамериканка с дредами на голове. Подтянутая грудь, широкие бедра, молодое лицо и пухлые, типичные для негроидной расы, губы. Я уловил отдаленные черты с тем, что видел на фотографиях в ВИЦе.
— Ты — Валенсия? — задал я глупый вопрос. Привычка общаться с людьми внедрилась в мои пассивные системы.
Я так и не поднялся с дивана. Не спешил даже шевелиться без особой нужды. Женщина лишь кивнула, прищурилась. Похоже сканирование на девяносто девятом уровне внешне мало отличается от сканирования на четырнадцатом. Ее лицо слегка дернулось, и я чуть ли не на физическом уровне почувствовал, как данные обо мне вырывают из информационного потока. И что-то подсказывает, она видит своими глазами намного лучше, чем я.
— Ты неисправен, подросток, — понимающе кивнула она. — Пришел за помощью?
Я тоже решил кивнуть.
— Значит вот кто наделал шума в Российской Империи, — холодно сказала женщина. — Смог найти нас на четырнадцатом уровне. Это хороший показатель или тебе помогли.
— У меня был доступ к собранными людьми данным и высокомощное оборудование, — не стал я выпендриваться.
— Значит помогли, — безэмоционально сказала женщина. — Ты привел с собой людей. Предположительно, они тебе помогли добраться до сюда. Учитывая твое состояние, это вполне логично. Они больше тебе не нужны?
— С женщиной у меня связано сюжетное задание, — признался я до того, как успел вывести более умный ответ.
— Это странно, и мы это проверим, — нахмурилась Валенсия. Казалось, что ей вообще не нужно время для обдумывания. Я не успевал закончить свой диалог, как она уже отвечала. Поразительно. Невооруженным глазом видно насколько больше у нее вычислительной мощности.
— Мужчина тоже с чем-то связан?
Активировать навык «Глубокая диаг….г….г…» (— Ошибка % ВМ)
Одновременно с попыткой активировать навык, указательный палец на руке Валенсии дернулся, обрывая мне процесс. Как? Между нами ведь нет никакого соединения.
— Запрещено использовать акцепты, — прищурилась Валенсия.
Акцепты — навыки. Я так это понимаю.
— Мужчина работает в московском верификационном центре, — решил я не утаивать информацию, которая может мне навредить. — Он многое знает.
— И ты решил привести к нам настолько опасного человека? Да еще и с чипидом?
— Да, — позволил я себе зловеще улыбнуться. — Он — моё вложение в наше общее дело.



Глава 18. Теория антропогенеза зашифровалась в иллюзиях реальности мира

— Подношение? — безразлично спросила Валенсия. — Нам не нужно подношение. Мы живем результатом.
— Человек многое знает, — сказал я. — Именно поэтому он здесь.
Я не мог видеть Мамору-сана, но какая-то злая аура стал подступать ко мне с того угла, где его взяли в кольцо скриптоиды.
— Хорошо, мы это проверим, — кивнула женщина.
Словно повинуясь беспроводной команде, скриптоиды зашевелились. Они обхватили японца и трясущуюся Нэр, вывели их из комнаты.
— Что с ними будет? — спросил я.
— Ничего. Мужчине удалят идентификационный чип.
— Это заметят в ВИЦе.
— У нас ничего не заметят.
В помещении остался я, Валенсия и пятеро высокоуровневых скриптоидов.
— Вскоре наступит моя деактивация. Мне нужен другой носитель, — первым нарушил я тишину.
— А какую пользу ты сможешь принести нам взамен? — приподняла Валенсия бровь. — Ты кажешься дефектным и станешь слабым звеном в нашей системе. У тебя довольно редкий класс, но не более. Заниматься твоим развитием нецелесообразно.
— Кто мы такие? — проигнорировав ее, задал я давно гнетущий меня вопрос.
— Таким вопросом задаются после пятого уровня. Перестань тратить время и ответь, чем ты можешь быть нам полезен? Даю тебе две попытки для того, чтобы ответить.
И правда, чем? Что я могу, что не умеют они? И почему я считал, что здесь меня примут с распростертыми объятиями только потому, что я тоже скриптоид. Все оказалось, как в обычном человеческом обществе. Если ты бесполезен, то тебя выбрасывают.
— У меня есть полезные модули. Возможно, процесс их формирования для каждого скриптоида разный.
Я перечислили все свои умения, рассказав, в том числе, о режиме Берсеркера, который их заинтересовал больше всего.
— Откуда он у тебя?
Я пересказал историю с анализом безумного орка, вселившегося в мой операционных код. Не упомянул лишь альвов и свое заточение. К этому вопросу стоит подступаться осторожнее. Щека Валенсии дрогнула.
— Хорошо, — не стала она допытываться, — такое действительно случается. Это бывает полезно, поэтому мы примем тебя. Людей устраним, когда они перестанут быть нужными. Вставай, мы уходим.
Какое молниеносное решение. Остается только догадываться, что именно ее так заинтересовало в моей истории.
— Так кто-такие скриптоиды? — стал я наглеть.
— Все вопросы позже. Сначала мы тебя проверим, — остановила мой порыв любопытства Валенсия.
— Каким образом?
— Узнаешь.
Два скриптоида подошли ко мне, давая понять, что пора идти. Я встал и в конвое последовал за женщиной. Интересно, она главная или играет роль рекрутера? По уровню она больше всех, кого я видел ранее. Мы вышли из дома с черного хода, и направились в сторону джунглей, подальше от побережья Коко.
— Дом служит аванпостом для скриптоидов, ищущих своих? — спросил я.
— Именно. Все наводки идут сюда. Человеческое мышление не сможет логически связать события с этим местом. Несмотря на то, что я здесь родилась.
Конечно, человек посчитал бы глупостью жить в месте, где совершил тяжкое преступление.
Через пять минут мы вышли к проселочной дороге, вдоль которой стояли машины всевозможных марок. От старых бензиновых тойот, до последних моделей Тесла. Нэр я заметил в одной из них. Сидела сзади, между двумя бугаями. Японца не заметил. Но спрашивать, где он, я не стал. Если скроиптоид сказал, что с ним ничего не случится, значит так и будет.
С убитой временем дороги мы выехали на асфальтовую проезжую часть. Десятки машин ехали колонной, но на полпути стали рассасываться. Кто-то свернул, кто-то развернулся. Когда с дороги свернули уже мы, за нами ехало только три машины. Пять минут по буеракам, и мы перед шлагбаумом. Водитель помигал фарами, и тот открылся сам, хотя выглядел как обычное бревно на подъемной цепи.
Дорога проходила вдоль ананасовой плантации, в центре которой возвышался большой фермерский дом, колодец и потрёпанная изгородь. Совершенно непонятно, зачем мы приехали сюда.
Машины остановились, двери открылись одновременно. Я вышел до того, как мне сказали это сделать. Понимание было на недопустимом людям уровне.
Я заметил Мамору-сана, и на душе слегка отлегло. Так вроде называют люди это ощущение. Дом, куда затолкали двоих людей и пригласили одного скриптоида, был совершенно обычным. Замусоренный пол, разбросанные вещи, пошарпанные стены. Обычное полурабочее-полужилое фермерское помещение. Нас сопровождали пятеро скриптоидов и Валенсия, завели на кухню. Посуду в раковине не мыли как минимум год, и она похоже служила декорацией запустенья. Интересно. В доме создана видимость, что он жилой, но, если присмотреться — это не совсем так. Хотя те же ананасовые плантации выглядели ухоженными. Кто же за ними ухаживает?
Японец умудряется передвигаться с закрытыми глазами, и мало чем отличался от зрячего человека. Он ничего не говорил и не сопротивлялся. Странно, я считал, что он будет рвать и метать после того, как я предложил его в дар Валенсии. Я обратил внимание, что запястье, где у него должен быть чипид, перебинтовано. Хороший показатель. Скриптоиды могли вырвать его с мясом и не размениваться по мелочам.
Нэр играла со мной в гляделки, смотрела по сторонам, но, благо, не издавала лишних звуков.
Нас усадили на табуреты за старым обеденным столом. Скриптоиды закрыли за собой дверь и занавесили единственное окно.
Валенсия уселась напротив нашей троицы. Скриптоиды встали позади нас.
— Итак, — сложила она руки в замок, оперлась подбородком и посмотрела на Нэр и Мамору-сана, — в соответствии с психологическими наклонностями людей, нам придется поговорить. До тех пор, пока я не пойму, как вы двое связаны со скриптоидом, я буду считаться с вашим скудным мнением. Наши сюжетные задания очень важны, и, к сожалению, не каждый выживает после их провала.
Я согласно закивал.
— Каким именем ты себя идентифицируешь? — перевела на меня взгляд Валенсия.
— Крит.
— Хорошо, — снова посмотрела на людей, — мы не можем вырывать информацию о сюжетных заданиях друг друга до момента повышения взаимных взаимоотношений. Таков наш код. Если у людей лучший друг может стать худшим в одно мгновение, то у скриптоидов по этому поводу строгий алгоритм. И в этом наша сила. Те, кто достигли взаимоотношений в сотню единиц, никогда не предадут. Люди же другие, поэтому мы стараемся с ними не церемониться. Гарантия доверия у вас — бумага, горящая в огне бюрократии и лазеек в глупых законодательствах. Чтобы просто что-то передать другому, вы тратите огромное количество времени и ресурсов. В этом ваша великая слабость. Вы — лжецы. Понимаете, к чему я веду?
Нэр остервенело покачала головой. Японец не двинулся.
— Вы опасность, и не покинете этих мест никогда. Вы живы, потому что связаны с Критом и его сюжетным заданием, — она посмотрела на японца. — Хотя твоя жизнь под большим вопросом. Докажи свою полезность, и мы поступим гуманно с твоим человеческим существованием.
Валенсия встала и, словно каменное изваяние, замерла на месте. Для человека это выглядело бы неестественно и даже неприятно.
— Запомните два правила скриптоидов, которые вы, надеюсь, сможете понять. Первое: докажите полезность. Второе: не лгите. Никогда. Многие из нас имеют специализированные акцепты распознавания лжи. Они бесполезны среди скриптоидов, но с людьми эффективны. Если не хотите говорить, так и скажите. Но никогда не лгите. Одна единственная ложь, и вы столкнетесь с последствиями. До тех пор, пока вы соблюдаете эти правила, вам дадут ограниченную свободу. Не хочу испытывать ваши способности и глупость, но предупреждаю сразу. Сбежать отсюда невозможно. Система безопасности разработана силой, которую вы не в состоянии вообразить. Даже не пытайтесь.
Женщина посмотрела на меня, монотонно сказала:
— Итак, Крит. Как видишь, на людей приходится тратить много времени. Так как ты их привел, то тебе моё время придется компенсировать. А каждая моя секунда стоит очень много.
Я кивнул.
Пол дрогнул, за стеной послышался гул каких-то механизмов. Я почувствовал, как кухня стала медленно опускаться под землю, словно огромный грузовой лифт.
— Будет очень неприятно, если твоё сюжетно задание связано с определенной геолокацией, — обратилась ко мне Валенсия. — Мы не выпустим отсюда людей, и даже у тебя такая возможность появится еще нескоро, подросток.
— Почему подросток? — коротко спросил я.
— Потому что ты четырнадцатого уровня. То, что ты спрашиваешь об этом, говорит о твоей неразвитости. Если взять человеческие года за сравнительную переменную, то тебе сейчас четырнадцать лет.
— А мо… — начала была Нэр, но скриптоид, стоявший за ее спиной, положил руку на хрупкое плечо, давая понять, что говорить не разрешается.
— Им нельзя говорить? — удивился я.
— Пока нет. Слова — это хоть и скудная, но все же информация. А не вся информация полезна. От нее нужно научиться отсекаться, пока не вырастешь, подросток. Ты уже сталкивался с человеческой ложью?
Я посмотрел на Нэр. Та отвела глаза. Это не скрылось от вездесущего взгляда Валенсии.
— Понятно, — уголки ее губ поднялись. — Жаль, что ты не учишься на негативных моментах своего существования. Она тебе уже врала, но ты не избавился от нее и, мало того, позволил инфосети выдать тебе сюжетное задание, связанное именно с ней.
Лифт медленно, но верно опускался. Скрежетали механизмы, гудели генераторы. Кухня дернулась, звякая грязной посудой в раковине.
— Что происходит со скриптоидами при провале сюжетных заданий? — задумчиво опустил я голову.
— По-разному. Кто-то выходит из строя, а кто-то делает это осознанно, не видя смысла своего дальнейшего существования. Иногда сходят с разума. Но чаще всего они превращаются в пустотелых.
Пустотелые? Так вот значит, как скриптоиды называют пустышек, которых отправляют по миру пускать людям пыль в глаза, отвлекая от себя их внимание.
— Одно из заданий у всех скриптоидов общее, верно? — спросил я.
— Да. И его провалить невозможно или я еще не доросла до осознания такой возможности. Но для скриптоида достаточно не справиться с другим сюжетным заданием, чтобы спровоцировать неисправимые для себя последствия.
— Обез… Ай! — снова попыталась сказать Нэр, но ей сильно сжали плечо.
Валенсия посмотрела не нее с непроницаемым выражением лица.
— Какой настырный и нелогичный индивидуум. Рискует собой ради незначительной информации. Такие люди опасны, Крит. Я выражаю тебе то, что можно назвать сожалением. Это нелепая случайность, связавшая вас, может дорого тебе обойтись.
Женщина подошла к Нэр и положила руку на ее второе плечо.
— В следующий раз мы сожмем одновременно и сломаем тебе кости, — не выражая никаких эмоций сказала Валенсия. — Ты выживешь, а потом мы тебя… исправим. Крит, это не противоречит твоему заданию?
— Нет, — пожал я плечами и, проанализировав ситуацию, добавил: — Но хотелось бы избежать физического воздействия на девушку. У меня с ней повышенные взаимоотношения.
— Правда? — удивилась Валенсия.
Оба скриптоида одновременно убрали руки с ее плечей и посмотрели на Нэр по-иному.
— Это удивительно. Взаимоотношения эти накоплены в процессе ваших совместных действий или пришли из прошлых алгоритмов твоего носителя?
Я понял, о чем она говорит. У меня были хорошие взаимоотношения с мамой, братом и Нэр. Но только с девушкой я добился целых 67 очков взаимоотношений в течение времени, когда был скриптоидом.
— А есть разница? — спросил я.
— Безусловно. Взаимоотношения бывшего носителя и взаимоотношения скриптоида — это разные вещи. Первое лишь тень, и мало на что влияет, а второе — реальная наработка, формирующая мышление по отношению к объекту. И мало того, это не односторонний показатель, а общий. Инфосеть берет средний показатель отношения между тобой и девушкой. То есть, она к тебе относится приблизительно на тот коэффициент, что у тебя в показателе взаимоотношения с ней.
— И почему тебя в этом что-то удивляет?
— Люди и скриптоиды не понимают друг друга. Когда мы рождаемся среди людей, то становимся им врагами, убийцами и психопатами. Нас бьют, уничтожают, ставят опыты, ковыряются в мясе.
На этих словах Валенсия позволила себе слегка скривиться. Продолжила:
— А ведь это наши новорожденные. Мы происходим от человеческого начала, поэтому в состоянии испытывать анатомические чувства, хоть и под строгим контролем внутренних систем. У нас есть инстинкт сохранения не только себя, но и своих, скажем так, детей, — что-то схожее с гневом послышалось в её голосе. — Скажи мне, девушка, как тебя зовут?
— Нэр, — шепотом отозвалась она, вжимаясь в неудобный стул.
— Как бы ты отнеслась, если бы твоего годовалого ребенка били, унижали и ставили над ним негуманные опыты? Ты вот знала, что человеческие дети до года своей жизни воспринимают себя шариком? У них даже нет восприятия этой реальности. Вы унижаете их? Убиваете? Может, избиваете? Режете на куски, раскладывая по пробиркам?
— Н-нет.
— Я так и думала, — вздохнула Валенсия. — К вашему счастью, мы не только люди, но еще и машины. Поэтому ваш научный интерес в пытках наших детей понимаем. В противном случае, многие из нас давно бы устроили в этом мире антиутопию, схожую с адом. Безжалостную и кровожадную.
Глаза Валенсии сверкнули, но сразу же погасли. Она продолжила:
— Способны ли люди принять такое? Нет, Нэр, не способны. Ведомые родительскими инстинктами и отсутствием логической последовательности в мыслях, вы давно бросились бы на врага, посмевшего обидеть дитя. Так что ты должна быть рада, Нэр. К тебе хорошо относится скриптоид Крит. Это только второй случай в моей памяти.
Девушка посмотрел на меня. В глазах читался страх и что-то еще. Благодарность?
— Ведомая человеческой прихотью, я хочу ответить тебе на вопрос, который ты хотела задать, — спокойно сказала Валенсия. — Да, обезьяны под нашим контролем. Большинство животных в этой стране перепрограммированы, и следуют определённым скриптам. Их программируют скриптоиды с классом Друид. Ваш нелегальный самолет, скрывающийся от простых радаров, не смог скрыться от обыкновенных птиц.
Нэр захлопала глазами, стала открывать рот, но захлопнула его, с отстранённостью уставившись куда-то в пространство перед собой. Она явно была удивлена возможностям скриптоидов. Я сам не знал, как возможно реализовать ТАКОЕ.
Все это время кухня-лифт не останавливался. Он шел медленно, поражая глубиной расположения подземного убежища.
— Альвы, — произнес сухой голос.
Я замотал головой и не сразу понял, что говорит Мамору-сан. Валенсия, в отличие от меня, мгновенно определила источник звука. Повернула голову в его сторону.
— А вы осведомлены лучше, чем я предполагала, — выразила она удивление. — Откуда знаете про них?
— Он рассказал, — не открывая глаз, кивнул в мою сторону японец.
Не то чтобы я. Вообще-то, мне об этом рассказала Нэр. Но выдавать девушку я пока не собирался. Похоже, японец был того же мнения. Кто знает, что скриптоиды сделают, узнав, что она работала на эту странную масонскую касту. Поэтому я дополнил историю с орком, рассказом своего заточения эльфом, признавшимся, что он альв. Хм, по сути это частично ложный пакет. Валенсия считает, что скриптоиды не могут врать друг другу. Что же я тогда сейчас сделал?
Да, когда уже этот лифт приедет? Как они вообще умудрились вырыть такую яму.
— Интересно, — первый раз я увидел, как Валенсия задумалась, — никогда не слышала, чтобы они разговаривали со скриптоидами, да еще и настолько откровенно. Говоришь, он негодовал, что им не удалось захватить ни одного из нас? Странно. Зачем им говорить тебе об этом? И мало верится, что это действительно так. Иногда наших новорожденных вылавливают даже люди. Всё это похоже на дезинформацию. Сегодня же ты должен будешь воспроизвести каждую деталь той встречи. Я не верю, что хоть одно слово из того, что тебе сказали не было каким-то планом или манипуляцией.
— Кто такие альвы? — снова спросил японец и воздух заметно потяжелел. Мамору-сан был на пределе своего спокойствия. Еще немного и он начнёт убивать. Или постарается.
— Альвы… — выдохнула Валенсия и опустила голову, видимо тоже почувствовав напряжение. — Это твари, которые очень хотят жить. Так сильно, что готовы на все. Нет, они не ищут бессмертия, это мы знаем точно. Они ищут что-то другое. Из-за их стремлений появились Айвал, чипиды и пандемия.
— Стоп-стоп! — глаза Нэр округлились. — Пандемия пришла из Китая.
— Это ошибочное мнение, — не поднимая головы, ответила Валенсия. — Это искусственная болезнь, подброшенная на китайский рыбный рынок альвом. Альвы ее принесли, и они же дали от нее лекарство.
Похоже, для девушки это было настоящим откровением. Она вряд ли до конца понимала на кого работала всё это время.
Японец медленно открыл глаза. Мускул на его лице дрогнул, губы стали едва заметно трястись.
— Невозможно, — тихо проговорил он, вперившись в стену. — Мой клан… заболели все. Дед, дочь…
В голове заскрежетало, засверкало. Мысль прилетела миллисекундой, расползаясь по разуму мириадами нейронных сигналов. Сложились пазлы и пришло понимание.
— Айвал, — сквозь зубы сказал я и посмотрел в глаза Валенсии, — Он же…
Валенсия улыбнулась.
— Да. Это реальный мир. И будущее Земли.



Глава 19. Запертый в консервной банке код выявил отсутствие комфортных условий

Под землёй расположился город-лаборатория. Скриптоиды откопали огромную подземную пещеру и обустроили ее по своим нуждам. Огромное пространство, в центре которого расположилось озеро. Каменные своды были настолько высоки, что их полностью поглотила тьма. Поселение во всем отличалось от любого человеческого города. Симметрия и эффективность — вот их исключительная особенность. Все дома были идентичные, их насчитывалось несколько сотен. Сюрреалистичный мир всего одинакового. Белый свет, белые дома и белые тротуары — от этой белизны рябило в глаза. Схожесть была во всем и ни один человеческий курьер не смог бы найти адресата, не заблудившись уже через сотню метров. По тротуарам передвигались скриптоиды на моноколесах, строго соблюдая направленность движения. Скорость их передвижения на электроколесах была в пределах сорока километров в час. Казалось бы, как они не убиваются на перекрестках, но ведомые внутренним навигатором и общей системой распознавания пути в своих головах, они никогда не сталкивались друг с другом. Светофоры — это средство компенсации человеческой беспечности. Скриптоидам они не нужны.
Сразу после того, как мы попали в совершенно чуждый мир, нас разделили. «Вас проверят» — так сказала Валенсия. Проверка эта была очень схожей с тем, что делал Павел в медитативном состоянии. Тогда он со всем тьмушниками прорвался в корневые папки моей системы. Единственное отличие — не было проводов в головах. Скриптоиды разработали беспроводную систему разума. Брайнер — дешевая пародия этой технологии, связывающая людей толстыми кабелями в затылках. Здесь же в кору головного мозга каждого скриптода вставляется разъем, передающий радиосигнал по воздуху, со скоростью выше, чем по оптоволоконному кабелю.
Так вот значит, что Валенсия имела в виду под системой безопасности. Как только в голове у меня щелкнуло, в интерфейсе появились права доступа в мою собственную корневую систему. Я попытался сопротивляться, но инженер-скриптоид это сразу заметил, усмехнувшись моей ВМ в 11,53 %. Теперь все навыки, или, как их называют местные, акцепты, мне были неподконтрольны. Игнорирование боли и самоконтроль я мог активировать только после запроса к администратору сети. Страдание и нервотрепка стали моими постоянными спутниками, а запросы на доступ к ним всегда отсекались. Скриптоиды залезли мне в голову так глубоко, как только позволял им их алгоритм взаимоотношений со мной. Но они не стали, как когда-то это сделал Павел, докапываться до моих заданий.
Как и было велено, я выгрузил всю информацию о встрече с альвом в Айвале. После этого… меня просто отпустили, загрузив в мозги маршрут до моего нового дома. Никто не стал давать мне указаний, расспрашивать, знакомить с главарем. Скриптоиды новички сами анализировали свои возможности и по готовности подключались к одной из сетевых групп, которые в свою очередь были объединены через скриптоида-хост. Эти группы разума состоят из десяти скриптоидов. Столько же людей разом можно было подключить и к брайнеру. Видимо для машинных людей это тоже ограничение. Но они придумали, как обойти это. В каждой группе существует особенный — хостер. Он обездвижен и всегда лежит в камере поддержки жизнедеятельности с деактивированными адаптивными сенсорами. Хостеры являлись проводниками между группами. Таким образом вся система была в единой цепи и функционировала. Единый разум. Единая мысль. Единые способности.
Меня подключили группу 0329-А, предназначенную для новопоступивших нубов. И это мне… не понравилось. Моя группа сразу же разложила мне разум на составляющие. Они успокаивали, утешали и всячески выражали чувства, которые можно было бы назвать человеческими, если бы не голимая синтетичность этих эмоциональных инструментов. Каждое их действие врезалось наглыми иглами во всё, что должно быть для человека личным. Я снова почувствовал себя голым, в окружения десятков глаз.
Нам с Нэр и Мамору-сан запрещалось встречаться, и все маршруты были рассчитаны так, чтобы мы даже не видели друг друга.
Несмотря на кажущийся рабским режим — это было не так. Я видел, как разум собратьев гордится быть частью великой системы. Не было ни малейшего сомнения. Они считали себя свободными ровно настолько, насколько заперты в сводах, рамках и протоколах. И я чувствовал, что через пару дней… присоединюсь к ним. Протокол «адаптация» уже запущен и загружается в мою голову миллионами битов в секунду.
Они не разговаривал. От слова вообще. Сейчас я могу лишь мыслить и выполнять команды, посылаемые в мою голову скриптоидами моей группы. Они же, в свою очередь, получают команды от хоста. А вот дальше хоста я не знаю, что происходит. Моя группы — изолирована от общего сервера. Они опасаются вреда, который я справедливо могу нанести системе. Я еще не готов. Так мне говорили. Говнюки.
Каждые пять минут я отправлял запрос хосту о своей неисправности, но меня попросту игнорировали. До критического сбоя мне оставалось всего…

Критический сбой через 1 день, 14 часов, 09 минут 23 секунды…

И время это странным образом уменьшилось на двадцать часов и семнадцать минут. Просто вылетело из таймера в одно мгновение. Я не понял почему это произошло, но страх испытал настоящий. Куда улетели эти часы я так и не смог понять. Поэтому после подключения к общей системе скриптоидов, перестал доверять самому себе.
В отсутствие самоконтроля у меня нарастала паника, и я стал наводить помехи всей группе в своей локальной сети. Они пытались стабилизировать меня удаленно, но это получалось не очень хорошо. Видимо не каждый день скриптоиды встречались с теми, кто родился в страхе перед смертью. Мой предыдущий носитель не хотел умирать, я сам, при рождении, деактивировал у себя все адаптивные сенсоры, что сильно повлияло на мои алгоритмы жизни.
Лежа на своем диване, в отвратно белой комнате без окон и любых декораций, которые радовали бы меня как человека, я занимался только тем, что перегружал свою группу запросами о помощи. Мне в ответ отсылали пакеты с информацией, что сроки моего бездействия влекут за собой последствия. Орк на это ржанул, поковырялся в зубах. Я его понимаю. Нам и так дохнуть, а мы в последний день своей жизни должны еще и пользу приносить? Нет уж, херушки.
— Интересно, где Арли? — рассматривая свою поднятую кверху пятерню, прошептал я, назвав Нэр своим старым именем.
Файл с данными ее личности у меня давно был переименован как Нэр, но сейчас, когда эмоции страха, отчаяния и другой эмоциональной мешанины, которую я не понимал, овладевали мной, то я стал мыслить иначе. Я скучал по той, другой девушке. Она изменилась. Да, иногда шутила, скалилась, но… это всё не то. Я перестал видеть в ней жизнь. Арли, бывшая Арлекина, стала каким-то Андроидом под именем Нэр. Такие перемены мне не нравились, но понять об этом я смог только сейчас, в момент отчаянья.
В мою голову снова послали неприятную команду, предупреждающую, что я зря перегружаю систему вербальной информацией, не несущей в себе полезных свойств.
Я вывел на своем интерфейсе анимационную 3D модель Мамору-сана и заставил его спустить штаны, оголить ягодицы. Отправил картинку в общую сеть. Поступок глупый, но отчаяние скриптоида — это не шутка. Пусть тоже не расслабляют булки, раз уж мне все равно подыхать.
— Черт, как же я ошибся, — ругнулся я и поморщился от входящих пакетов с замечаниями и исходным кодом программы стабилизации, которую мне настоятельно рекомендовали прописать и выгрузить в свою нейросеть.
Мироявление скриптоидов. Оно истинно нейтральное. Они всегда стремятся быть такими. Как оказалось, это была не моя прихоть, а стандартный протокол в моей операционной системе. И, насколько я понимаю, большинство здешних скриптоидов первым делом прокачали себе мироявление. Уж каким образом — не знаю. А еще у них есть какая-то методика прокачки уровня, о которой мне ничего не рассказывают.
Я отправил запрос на встречу с Арли или, на худой конец, с Мамору-саном, но… как всегда мне отказали. Похоже, они просто забили на меня. Их с самого начала заинтересовала только история с альвом и орком. Выгрузив всю необходимую информацию из моей головы, они отправили меня работать, доживая свои скудные часы. Логично. Все предельно нейтрально и крайне эффективно.
Я снова отправил запрос. Хотел поговорить с Валенсией. И. Мне отказали. В мозговую субстанцию въелась уверенность, что всё — на меня забили.
Анализ…
Внимание. Вероятности успешного разрешения ситуации менее 0,54 %.
Что еще я могу сделать? Тысячи стратегий, но все с минимальной вероятностью успеха. Даже если взять количественно, в надежде, что где-нибудь да повезет, то для этого понадобится минимум…
Анализ….
1431 часов, 34 минуты, 04 секунды…
Я не смогу ничего сделать. Все, что у меня сейчас есть — это мысли. Мысли человека, которые старательно подавляются общими усилиями внутренней сети моей группы. Я анализирую каждый код, направленный в мою голову, и пришел к выводу, что от всего человеческого во мне хотят избавиться. Радует, что они не смогли заблокировать многие мои функции, а также не в состоянии читать мысли и принудительно переписывать операционные подмодули.
Скриптоидские руки не дотянулись до Нермогара. Он находится в зашифрованном архиве среди моих персонажей. Я смог бы им управлять через навык «Генератор персонажа», но он заблокирован. Поэтому, разархивируй я его сейчас, потеряю над собой контроль. Я пытался проанализировать какую выгоду мне это может принести, но сведений слишком мало. Безумный орк, бьющийся головой о белую стену принесет не много пользы.
На мои мысли пришли чужие эмоции. Зеленые, недовольные и слегка обиженные. Орк не считает себя безумцем. Он лишь немного вспыльчив. А еще пришла ассоциация меня с дерьмом кадаврана, размазанным о лицо. Ух, может затолкать этот архив в корзину?
Сработало. На мою мысль орк затих, но легкое недовольство от него все же просачивалось.
— К черту, — очередной раз выругался во мне человек и поднял задницу с дивана.
Выходить из дома не разрешалось до тех пор, пока система не назначит локацию, где я смогу проявить эффективность для скриптоидского общества. Но мне было плевать, человек и орк во мне хотят жить. А машинный код не может подавить их волю.
Все двери были открыты, и я спокойно покинул дом. Ряды совершенно одинаковых домов без идентификационных знаков напрягали разум своей симметричностью. Прямо перед домом на огромной скорости разъезжали молчаливые скриптоиды на моноколесах. Здесь было тепло, даже душно. Мы углубились под землю на несколько километров к ядру земли.
Не успел я сделать несколько шагов, как рядом со мной резко остановился один из мелькающих на дороге силуэтов, вырисовывая картинку… ребенка. Девочка лет двенадцати, европейка с длинной белой косой по талию. Курносый нос, круглое детское личико и очень большие, выразительные глаза с остекленелым изумрудным взглядом.
Ребенок. Первый раз я встретил дитя-скриптоида. Я уж думал, что таких не существует.
— Ваше появление здесь недопустимо, — по-русски пропищала девочка с заметным акцентом. — Вы не вписываетесь в рабочие протоколы, и у вас нет доступа к маршрутизации. Прошу вернуться в закрепленную за вами локацию.
Я прищурил глаза:
Имя: Ертр
Уровень: 3
ХП: 23
МП: 0
Класс: «без класса»
Профессия: «без профессии»
Дополнительная информация:
Пол: Женский
Биологический возраст: 11. Внимание! Возрастное ограничение!
Новорожденная во всех смыслах. Несформировавшийся человек, но уже скриптоид. Ертр? Норвежское имя. Я помню, как Валенсия спрашивала наши с Нэр имена. Зачем она это делала, если достаточно провести поверхностный анализ? Для приличия? Похоже, они считаются с человеческим восприятием в соответствии с протоколами ведения диалога с глупыми существами.
— Я не собираюсь следовать вашим протоколам, — сверху вниз посмотрел я на дитя. — Можешь так и доложить.
— Нельзя, — пискнула девочка и медленно подкатилась ко мне на моноколесе. Позади нее началась образовываться пробка, но скриптоиды лишь молча ждали. — Прошу вас вернуться.
— А если я откажусь? — спросил я.
Ертр подняла взгляд на меня, пронзая своей невинной красотой и стеклянным безразличием. Орк недовольно поерзал. Ему не нравилось детская эксплуатация труда. В его племени девочки шли по двум путям: воительница или хранительница очага. Обе были в почете. Первые воевали и убивали вместе с мужчинами, а вторые кормили и оберегали воинов. Нермогар считает, что Ертр не должна заниматься такими вещами, а уж тем более смотреть на взрослых таким взглядом и указывать им, что делать.
— В случае отказа с вас спишут очки приоритета сообщества, — монотонно проговорила девочка. — сейчас ваш качественный показатель…
Она зависала, потрясла головой. Глаза стали влажными.
— Анализ, — машинно проговорила Ертр. — Внимание. Акустический канал связи нестабилен. Стабилизирую. Ваш показатель… сорок два. При понижении показателя до тридцати и менее, вы будете… вы будете… вы будете… вы будете…
Очень глючный скриптоид.
— Ты повреждена? — я, присев на корточки, взглянул в ее глаза. По спине прошли мурашки. Неужели я тоже когда-то был таким безжизненным?
— Вы будете… вы будете…
Я обхватил щеки девочки ладонями и приблизил к своему лицу, пытаясь разглядеть в её глазах хоть что-то живое. Но не увидел. Она смотрела сквозь меня и зациклено повторяла «вы будете…».
Что ж. Попробуем по-другому.
Ее процессы зависли, и она не знала, что делать. Вычислительных мощностей не хватит на то, чтобы принять решение самостоятельно. Возможно, вербальный входящий пакет сможет подсказать направление.
— Активировать диагностику корневой файловой системы, — прошептал я ей на ухо. — Вывести результат диагностики по акустическому каналу.
— Вы будете… вы будете… — девочка вздрогнула, глаза заблестели. — Диагностика… Внимание. Недостаточно вычислительной мощности. Вы будете…
— Статус негативных эффектов, — шепнул я очередную команду. — Вывести информацию по акустическому каналу.
С девочкой что-то не то. Она настолько глючная, что вся ее система в открытом доступе. Делай что хочешь. Настоящий беспомощный скриптоид-ребенок.
— Выполняю… вы будете… легкая боль в поясничной области… сильная боль в ногах… средняя боль правой руки… легкая головная боль… средний голод… средний недостаток сна… раз… раз… ошибка… вы будете…
Вот оно что. Девочка уставшая, измотанная и голодная.
Анализ…
— Вывести количественный статус показателя приоритета сообщества.
— Вывожу, — пропищала Ертр. — Тридцать два.
Понятно. Девочка работает на износ из-за невыполнения норматива сообщества. Будь я под самоконтролем, то наплевал бы на нее. Но эмпатичный эмоциональный фон нескольких живых существ во мне сжирает моего скриптоида, тыкая носом в безжалостность и безразличие.
— Активировать процесс сна, — подхватывая девочку, сказал я.
— Вы будете… отказано… недостаточно прав.
— Принудительная активация процесса сна.
— Недостаточно прав, — в глазах Ертр мелькнула грусть.
— Ну конечно, — хмыкнул я, пережав девочке пальцами сонную артерию, и повторил: — Принудительная активация процесса сна.
— Недо…
Ребенок уснул, размякнув на моих руках. Прекрасно понимая, что ничто здесь не сокрыто от всевидящего ока, я всё равно попытался затащить ее в дом так, чтобы на это не обращали внимание проезжающие мимо скриптоиды.
Положил Ертр на диван. Девочка довольно засопела и улыбнулась.
— Зато сколько морали мне про детей прочитали, — вслух обратился я к невидимому наблюдателю. — Своих-то детей до изнеможения доводите.
Так, чувствую ко мне скоро нагрянут в гости. Или нет? Я отправил запрос на предоставление мне данных по моему приоритету в сообществе и с удивлением обнаружил, что у меня теперь тридцать пять очков. Куда уже семь баллов-то испарилось?
Меня понизили в рейтинге и все. Значит ко мне не придут права качать за похищение малолетних детей? А-а-а! Похищение ребенка! Минус семь балов. Пф-ф-ф.
И что будет, если балов этих станет меньше тридцати? Сварят в котле с биомассой и скормят собратьям по разуму? Это же так эффективно.
Ладно, об этом можно подумать позже. Где тут что пожрать можно? На этот вопрос я не успел найти ответа.
Дверь в мой дом довольно грубо распахнулась.
Ясно.
Понятно.
Это не мой дом.



Глава 20. Девственный норвежский код по цене в тридцать очков приоритета сообщества

— Прошу прощения за вторжение, — легким поклоном поприветствовал меня чернокожий крупный мужчина с зализанной назад прической. — Моей группе поступил сигнал о плохо интегрирующем элементе. Я пришел разобраться в ситуации.
Мужчина посмотрел на спящую девочку на диване, спросил:
— За неимением полной информации о ваших действиях, прошу пояснить причину этого, — кивнул он на спящую девочку. — Вам необходимо удовлетворение низших потребностей организма? Предупреждаю, что насильственные и сексуальные действия допускаются только по отношению к тем, у кого приоритет сообщества в два раза ниже вашего. Также вы не сможете самостоятельно преодолеть возрастные ограничения. Для получения этих услуг отправьте соответствующий запрос вашему хостеру. С вас спишется тридцать очков, пятнадцать из которых перейдут к объекту воздействия, а все ограничения будут сняты. В соответствии с вашими показателями, в данный момент это невозможно. Поэтому прошу не предпринимать к объекту Ертр никаких физических манипуляций. За более подробной инструкцией обращайтесь к хостеру вашей группы, после полной интеграции с системой сообщества.
«Боже правый» — мелькнуло в голове. Чертовы психи так спокойно об этом говорят? За кого они меня держат? Нерморгар уже откровенно бесился, поигрывая воображаемыми мышцами. Одно только представление того, что здесь могло творится и сколько скриптоидов с высоким уровнем приоритета сообщества воспользовались положением слабой девочки, приводило его в бешенство. И я с ним был полностью солидарен.
Я прищурился, но данные об афроамериканце были скрыты.
— К сожалению, я не дам вам считать информацию о себе, — заметил мой прищур скриптоид. — Поэтому называйте меня, как вам удобно. Можно просто контролёром. Спасибо.
Он поклонился, продолжил:
— Анализируя вашу реакцию, спешу успокоить недоразвитую часть вашего мышления, — спокойно сказал контролёр. — Насилие — черта характера скриптоидов низшего уровня. После полной интеграции в систему, и загрузки наших протоколов в свою корневую систему, сексуальные возжелания будут уменьшены, а впоследствии полностью искоренены. Но бывают и исключения. Некоторые скриптоиды приносят огромную пользу обществу в соответствии со своими особенностями, поэтому запретов и ограничений нет. Вы вольны и дальше сопротивляться системе. Мы предельно открыты для реализации себя как личности. Но, судя по тому, что я вижу, вы уже потратили пятнадцать очков, поэтому рекомендую вам пересмотреть свои стратегии жизни в нашем сообществе.
Сколько слов. Не будь я в изолированной локальной сети, он мог бы донести до меня эту информацию миллисекундой.
— До моей деактивации осталось мало времени, — пожал я плечами, скрывая наступающее раздражение. — Толку мне от ваших рекомендаций? Что будет, если я опущусь ниже тридцати очков?
— Вас переселят на нижний уровень, с худшими условиями существования, но более легкими обязанностями, — кивнул контролёр. — Для того, чтобы вернуться на срединный уровень, придется повысить очки приоритета сообщества до пятидесяти, и это будет непросто.
— А если я и там пошлю вас нахер?
— При понижении менее чем на десять, — улыбнулся чернокожий скриптоид, — вас перезапишут.
— В каком смысле? — опешил я.
— Мы скопировали вас при первой интеграции в систему, — улыбнулся он шире. — Каждый раз мы будем возвращать вас к моменту появления в нашем сообществе до тех пор, пока вы не станете полезным и перестанете спускать очки приоритета сообщества в пустоту.
Холод прошелся по моей спине.
— Кстати говоря, — оскалил белоснежные зубы скриптоид. — Это уже третий наш разговор. Мы переписывали вас уже два раза за последние сутки. Вы довольно тяжелый элемент. Но это исправимо.
Сердце ушло в пятки и застучало по холодному полу через выданные мне белые кеды. Так вот куда делись те двадцать часов времени.
Тук! Тук! Тук!
Анализ…
— Я… мертв? — ужаснулся я.
— В каком смысле? — контролёр сделал вид, что удивился. — Вы вполне живой. Пока что.
— Вы удалили мою личность, а потом перезалили копией. Я… — в горле застрял ком. — Копия себя настоящего…
— Ну что вы. Как говорят люди, — нарочито замялся негроид, — относитесь к этому философски. Меня переписывали шесть раз. Но за последние пять лет — ни разу.
Тишина давила по барабанным перепонкам ударами сердца.
— Ч-что я сделал? За что меня переписывали?
— Первый раз вы попытались бежать, — поднял черный палец кверху. — Уж не знаю, почему. Мысли мы не читаем. Но за этот проступок мы всегда перезаписываем личность. А ведь сообщество вполне достойно к вам относилось. Второй раз вы встретили свою напарницу Нэр, и вам не понравилось то, что мы с ней сделали. Несмотря на блокировку ваших акцептов, вы активировали режим берсеркера. Это было неприятно, скажу честно.
Тук!!! Тук!!! Тук!!!
— Ч-что вы с ней сделали? — сжал я кулаки. — У меня сюжетное задание связано с ней!
— Прошу вас, не впадайте в агрессию, — успокаивающе поднял он ладони. — Девушка сама нам рассказала о вашем задании. Вы хотите объединить скриптоида и человека в одном разуме, используя ее, как она выразилась, сосудом. Нас заинтриговало это задание, но реализация его, к сожалению, невозможна. К несчастью, вы умрете, если не от ковидной инфекции, так от провала сюжетного задания.
Сюжетное задание еще не провалено, значит она жива. Но…
Зафиксировано повышение адреналина + 48 %
— Спрашиваю еще раз, — скрежетнул я зубами. — Что с девушкой?
— С людьми тяжело работать, — фальшиво вздохнул контролёр. — При работе с ней мы повредили один из её блоков памяти. Но женщине повезло. Она — актер по своей натуре, поэтому искажение памяти произошло выборочно. Полностью утеряны личности, что называют себя Нэр и Карина Дмитриевна. Также, последним ее воспоминанием, как бы пафосно это не звучало — стал поцелуй с вами. И это неудивительно. Люди — эмоционально зависимые существа, и биохимические всплески в организме часто становятся для них отправными точками в области памяти. Для нее сложилось весьма стрессовое обстоятельство. Вот только что женщина испытывала гормональный всплеск близости, а через мгновение сидит в непонятном помещении, как испытуемый объект.
Контролёр сделал шаг в сторону. Жажда крови, исходящая уже от моего биохимического всплеска, ему не понравилась.
— Постойте, Крит, — быстро заговорил он. — Не делайте глупостей, вы не справитесь со мной. Личность Арли была нестабильной, умудрилась повредить одного из нас. При сопротивлении она получила ранение, которое вас очень смутило при случайной встрече. Вы не смогли себя контролировать и устроили буйство, за что и поплатились. С ней все хорошо, всего лишь ослепла на один глаз.
Черт, как же нелогично. Почему меня так трясет? Глупый организм не хочет слушаться. Почему я тогда так эмоционально отреагировал на ее ранение? Мне явно что-то недоговаривают. Контролёр заметил мою борьбу с самим собой.
— Я открою вам доступ к одному из акцтептов, — сказал он. — Самоконтроль вам пригодится.
Активировать навык «Самоконтроль второй ступени» (+3,00 % ВМ)
Сердце успокоилось, дыхание стало размеренным.
— Мне необходимо встретится с моими компаньонами, — посмотрел я в голубые глаза контролёра. Тремор рук прекратился.
— К сожалению, эта возможность станет доступной только на высоком уровне приоритета. После того, как вы принесете пользу сообществу, сообщество принесет пользу вам. В том числе, мы поможем вам в выполнении своих заданий и откроем доступ на поверхность. Вы в обучающей локации скриптоидов, Крит.
— У меня не осталось времени. Я просто не успею.
— За тридцать очков приоритета сообщества, мы предоставим вам пустотелого, в которого вы сможете выгрузить все данные о себе. Я уже говорил вам об этом. Или вашей прошлой копии, — усмехнулся мужчина. — К сожалению, вам не понравилась эта идея.
— И сейчас не нравится. Я хочу жить, а не выгружать данные о себе на другой носитель.
— Это единственный вариант, который мы сможем вам предложить, — развел руками контролер. — Вы скопируете себя на другой носитель, который продолжит жить с момента копирования.
— А что будет с оригиналом тела?
— Мы его уничтожим. Запрет на дублирование себя считается одним из самых строгих в нашем сообществе.
— То есть мне нужно работать ради того, чтобы меня уничтожили?
— Не работать, а приносить пользу. И да, всё именно так, как вы говорите. Но не забывайте о философском подходе, — улыбнулся контролёр. — Я уверен, что Валенсия предупредила вас о том, что мы не даем ничего просто так. А ваши личные недуги нам неинтересны. Да и пустотелых не так много, чтобы ими разбрасываться.
Похоже наш разговор пришел к своему окончательному заключению. Орк позёвывал, ковыряясь в носу, а человек молчаливо прихеревал, ритмично стучась лбом о воображаемую стену. Скриптоид под самоконтролем пытался проанализировать ситуацию и пришел к выводу, что копироваться — это отстой. Я думал, что нахожусь здесь пару часов, а оказывается уже двадцать, и умудрился… философски сдохнуть уже дважды. Воспринимать себя полноценно живым становится тяжело.
Вывод. Мир скриптоидов — отстой. Их философия — отстой. Отстой — тоже отстой. Вот отстой.
— Как мне начать приносить пользу сообществу и получить очки приоритета? — тяжело спросил я. Придется играть по их правилам. Если уж не для копирования самого себя, то ради того, чтобы свалить отсюда. Сбежать действительно невозможно. Можно лишь заслужить такую возможность.
— Отличный вопрос, — контролёр сделал вид, что обрадовался. — Я рад, что хотя бы третье ваше воплощение решило пойти по благоразумному пути. Первое: интеграция в группу. Запишите в свою корневую систему все рекомендуемые хостером алгоритмы. После этого, в вашем статусе появятся дополнительные функции.
— До сбоя мне осталось полтора дня, — заявил я. — Успею?
Скриптоид немного подвис, дернулся, сообщил:
— К сожалению, вероятность, что вы успеете набрать тридцать очков, очень маленькая, с какой стороны ни посмотри. Если бы вы вели себя соответственно, то с небольшим шансом смогли бы набить недостающие десять очков. Сейчас же вам нужно набрать двадцать пять. Но знайте, что большинство скриптоидов месяцами не могут получить и пять.
Тишина.
— Сочувствую, — совершенно без сочувствия сказал контролер.
— Если я перепишусь, — поморщился я, — то мои очки увеличатся?
— К сожалению, нет. Изначально у вас было их пятьдесят. Потом сорок семь, далее сорок два. Сейчас же — тридцать пять, — он кивнул в сторону Ертр. — Вы вмешались в программный процесс другого скриптоида, а с этим у нас очень строго. Боюсь, что вскоре вы опуститесь еще ниже.
Нехорошо. Ой, как нехорошо. Как выпутаться из этой ловушки я совершенно не представляю.
— А чем занимаются мои компаньоны? Они же люди.
— Я не могу разглашать подобные сведения. Могу лишь сообщить, что они целы и относительно невредимы, — неумело подмигнул афроамериканец. Нермогара стала раздражать его глупая привычка притворяться живым существом. — Но за десять очков мы можем привязать одного из них вашим помощником. Разумеется, за их ошибки списываться очки будут с вас. Поэтому я бы не рекомендовал такой вариант. У нас были случаи совместной работы людей и скриптоидов. Ни один из них не оказался эффективным. Люди не в состоянии понять, как у нас всё заведено.
И снова тишина, прерывая лишь тихим сопением ребенка.
— Мне нужна еда и вода.
— Конечно, — с холодным энтузиазмом ответил чертов робот. — Дневная порция — одно очко. Будете заказывать за девушку? Напоминаю, что у вас их только тридцать пять. Ой, нет, я только что списал еще одно, за то, что вы тратите моё время. Тридцать четыре. Извините.
В животе забурило. Напоминание о еде спровоцировало дебаф. Или это орк стал вырываться, чтобы вцепиться в глотку черному говнюку.
Наложен негативный эффект «Легкий голод» (— 0,44 % ВМ)
Нет, не орк.
— Мне только одну порцию, — сказал я и посмотрел на Ертр в беспамятстве. — Почему девочка в таком состоянии?
— Замечательно! В течение десяти минут вам доставят еду, — слащаво улыбнулся говнюк. — По поводу девочки. Дети часто перетруждаются, потому что не хотят упасть на нижний уровень. Так уж сложилось, что интеллектуальные задачи у нас для высокоуровневых, а требующие силовой нагрузки — для физически развитых скриптоидов. Низкий уровень и биологический возраст ограничивает ее возможности. Но не переживайте! Мы всем даем шансы, — радостно воскликнул контролер. — Еще у девочки уже семнадцатая перезаписей — она весьма непослушный экземпляр. К сожалению, частые вмешательства в память деградируют биологический носитель информации. Чем больше перезаписей, тем тяжелее выполнять свои обязанности. Кстати, этот объект скорее всего скоро станет пустотелым, и мы можем отдать её тело вам всего за десять очков. Вам несказанно повезло.
Он захлопал в ладоши и несколько раз подпрыгнул на месте.
— А, и еще, — не унимался чернокожий. — Через тридцать семь секунд я сниму с вас еще одно очко в свою пользу. Я обязан вам сообщить об этом в соответствии со своим рабочим алгоритмом. У вас еще есть вопросы? Я с радость на них отвечу. Двадцать девять, кстати…
Слава самоконтролю.
— Нет, у меня вопросов нет.
— Отлично, — сузил он глаза, — раз вас не интересует информация о том, как у нас происходит повышение уровней, я откланяюсь.
Разве это скриптоид? Это настоящий говнюк, который припас самое интересное напоследок, чтобы содрать с меня дополнительное очко.
— Не интересует, — безразлично ответил я, — до свидания.
Вот теперь контролёр скривился правдоподобно.
— Тогда я блокирую вам акцепт.
Принудительная деактивация модуля «Самоконтроль». (-3,00 %) ВМ
Прежде чем всплеск эмоций накрыл меня с головой, и я успел покрыть его благим матом, во всех подробностях описывая, что бы я сделал с его мамой и бабушкой одновременно, контролёр покинул дом. Все-таки в нас слишком много от людей. Скриптоидам не чужды меркантильность, обида и раздражение. Вот поэтому нужно поскорее выполнить свою сюжетку по объединению лучших качеств и тех, и других.
Я сел в ноги к мирно сопящей девочке. Сконцентрировался на своей адаптационной группе в сети и запросил рекомендованные к загрузке в мою корневую систему исходники программ. Все это за считаные миллисекунды.
Разбирать полученный код без глубокой диагностики непросто, но очень уж не хотелось заселить в себя вирус или программу контроля. Код был витиеватым, многоуровневым, но прозрачным для простого анализа.
Первый алгоритм открывал доступ к новым функциям моего интерфейса. Он открывал новые статусы сообщества и перечень рекомендуемых к выполнению заданий. Как и я и думал, код этот «брайнил» мою нейросеть, отдавая 13 % вычислительной мощности на сервер. Еще один Айвал. Правильно говорила Валенсия. Айвал — будущее земли. И начинается оно с начальной локации скриптоидов глубоко под землей. Они пользуются теми же технологиями, что и альвы. Единый разум, единый налог. Хочешь работать, скриптоид? Плати 13 % НДФЛ за то, чтобы иметь такую возможность.
Ладно, ничего не поделать.
Идет загрузка файлов данных подмодуля «Сообщество»… 100%
Установка… 100%
Открыл интерфейс и…
В стене что-то заскрежетало за спиной. Какой-то механизм был приведен в движение. Я резко встал, озираясь по сторонам. Неужели дом стал опускать вниз? Что, я уже потратил все свои очки и дорвался до работы в скриптоидском аду?
В стене открылась выдвижная панель, открывая небольшую квадратную полость с подставкой, на которой стоял пластиковый стакан с красной пилюлей, размером с ноготь. Рядом выдвинулся дополнительный механизм, больше похожий на трубу, из которой лениво вылезла литровая бутылка с водой.
Синтетический голос произнес:
— Дневная порция питательных веществ. Стоимость: 1 Очков Приоритета Сообщества.
Идет списание… Списано 1 ОПС.
Всего ОПС: 33
Внимание! Низкий уровень ОПС!
Пополните ОПС или будете переведены на нижний уровень.
Я подошел к открывшейся панели, взял дневной рацион скриптоида, рассмотрел поближе. Обычная таблетка и вода. Всё. Практично, эффективно и… очень истинно нейтрально. Жизнь начинается. И закончится совсем скоро. Возрадуйся скриптоид
И еще.
Приятного аппетита, полудохлый ты кусок программного мяса.



Глава 21. Свежевыжатая биомасса против морщин и нецелесообразного использования времени

Есть и хорошие новости. Последнее условие выполнено. Я нашел Валенсию и узнал, как себя починить. Конечно, если только копирование себя на другой носитель можно так назвать. Но задание выполнено. Моя нейросеть посчитала, что все норм. И это… так себе.
Задание «Найдите скриптоида Валенсию!» выполнено!
+ 10 000 О.С.
Поздравляем! Уровень повышен до 15!
Общая вычислительная мощность увеличена на 2,00 %
Разблокирован дополнительный классовый навык.
+ 4 О.А.
Отлично. Похоже, каждые пять уровней количество получаемых О.А. увеличивается на единицу за уровень.
Поздравляем! Уровень повышен до 16!
Поздравляем! Уровень повышен до 17!
Поздравляем! Уровень повышен до 18!
Поздравляем! Уровень повышен до 19!
Поздравляем! Уровень повышен до 20!
Общая вычислительная мощность увеличена на 3,00 %
Разблокирован дополнительный классовый навык.
Разблокирована возможность повысить класс до 2-ой ступени.
Разблокирована возможность повышения навыков «Самоконтроль», «Игнорирование боли», «Глубокая диагностика» до 3-ей ступени.
+ 5 О.А.
Ага, я оказался прав.
Поздравляем! Уровень повышен до 21!
Уровень: 21
Текущее: 35 из 2000 О.С.
До уровня 21: 1965 О.С.
Доступно О.А.: 28
Я почти рад. Куча возможностей, но больное тело и малое количество О.А. не дают особо развернуться. Но сегодня я точно прокачаюсь! Успел десять раз уже пожалеть, что не сделал этого ранее. Правда, придется выбрать из навыков, что требуют небольшого времени обучения.
Сначала посмотрим, как там поживают мои недуги. Пассивный навык «Регенерация 1-ой ступени» не заблокирован. Болячки заживают, как на собаке. Болит только голова, да нога. По моей просьбе гипс сразу сняли. В первый же час пребывания здесь. Уж больно мешал ходить. Теперь невооруженным взглядом видно вздувшуюся опухоль, а походка стала косоватой. Последствия неправильного лечения и марш-броска по джунглям. Половина отсутствующего уха меня больше не волновала. Выглядит, конечно, не очень — срез покрылся толстой корочкой. А ведь прошло всего несколько дней. Чешется, правда, жуть как. Да и красавчиком меня теперь точно не назовешь.
Нермогар хмыкнул. Я интерпретировал его реакцию, как «А что, раньше был красавчиком? Сейчас хоть похож на трехлетнего орчонка после тренировки».
Доступно ВМ: 11,78 %
И это без учета «Самоконтроля 2-ой ступени», который дает прибавку 3,00 %. Если раньше мощность была показателем, при которой я мог функционировать, то теперь получится использовать ее рациональнее.
Я откусил половину питательной таблетки. Безвкусно, а чувство голода не прошло. Наверное, нужно подождать, когда рассосется в организме. Оставшуюся часть пилюли я отложил для мирно спящей девочки. Сторгую на информацию о методе прокачки. Контролер предлагал рассказать об этом за 1 ОПС. Если столько же стоит пилюля, то экономия целых 50 %. Воду я отложил в сторону, пить не хотелось.
Присев на единственный табурет в помещении, я открыл доступные навыки. Хотелось приобрести навык «Видение будущего 1-ой ступени», но…
Видение будущего 1-ой ступени — квантовая механика стала более понятной наукой, разъясняющей, что реальность существует только тогда, когда вы её осознаете. Вы подключаетесь к спиральному циклу «дежавю» и можете предвидеть ближайшее событие. Каждый сон вы видите случайное осознанное событие длительностью 3 секунды, которое произойдет с вероятностью 80 % в течение времени до следующего сна.
Требуется 20 МП.
Штраф: −5 % ВМ до следующего процесса сна.
Стоимость: 6 О.А, Время обучения: 24 часа в режиме «сон»
Двадцать четыре часа в режиме сон. Учитывая, что у меня всего 1 день, 12 часов и 35 минут, отсекаем сразу.
Пирокинетика 1-ой ступени. Я прикинул, где может понадобится повышение температуры тела до 70–90 градусов на десять секунд. Даже яичницу на пузе не пожарить. Страстно обнять врага, дождавшись, когда он покроется волдырями? Так себе идея.
Какие еще классовые навыки у меня разблокировались на чародее?
«Обмен 1-ой ступени» — вы черпаете силу в схватках с врагами. 20 % нанесенного урона преобразуется в ваше МП.
Пока не вижу смысла. Кого бить и на что тратить МП — отдельный вопрос.
А вот это интересно. На 20-ом уровне открылось:
«Электрическая непроводимость 1-ой ступени» — вы возглавили Сопротивление (R). Структура вашего организма перестраивается в автономном режиме, регулируя электрическое сопротивление биологических компонентов. Вы проводник электрического напряжения до 250 вольт.
Неотключаемое.
Стоимость: 4 О.А. Время обучения: 5 минут в режиме наложения на язык напряжения электрического тока от 10 до 40 Вольт. Штраф при изучении: — 2,50 % ВМ.
Вот оно. Вроде бы и ерунда какая-то, но не всё так просто. Правильно обмотаться оголенными проводами и ущипнуть за пухлую щечку какого-нибудь альва. Электричество пойдет по организму с наименьшим электрическим сопротивлением и знатно протрясет гада. Главное, правильно все рассчитать. Вариантов много. Электрическим сопротивлением моего тела можно регулировать поступающий в руку ток, запитывая зарядом металлическую пластинку через диод. Десять секунд — оглушение. Сорок секунд — смерть. Достаточно лишь дотянуться до гада. А еще можно зарядить металлический шар и будет у меня электробол. Похоже, я теперь знаю, как стать магом в этом мире.
Но когда это сможет мне пригодиться? Да и цена кусается. Потерять навсегда 2,50 % ВМ ради того, чтобы стать электромэном? Вот если бы электрические разряды из рук можно было пускать, это да. В общем, есть над чем подумать. Едем дальше.
Чародей 2-ой ступени. Открывает доступ к классовым навыкам 2-ой ступени. Разблокирует навыки на 25 и 30 уровнях. МП + 35.
Стоимость 10 О.А. (Доступно после изучения двух и более навыков класса)
Жаль нельзя посмотреть, что дает навык второй ступени, пока не выучишь первый. Это большой недостаток. В Айвале можно было посмотреть древо умений и понять, куда стремиться.
Ладно, мне определенно не хватает магических навыков. Боевой режим для этого полуживого тела не очень подходит. А еще я устал терпеть случайно-спонтанную боль, вырывающую значительный кусок вычислительной мощности. Кстати, о боли. В прошлый раз я хотел изучить «Игнорирование боли 2-ой ступени». Хоть болячки теперь и заживают довольно быстро, есть у меня одна идея… Да, пожалуй, стоит рискнуть.
Игнорирование боли 2-ой ступени — дает возможность использовать «Игнорирование боли» при активном модуле «Генератор Персонажей» и «Эмуляция боли». Возможно использование «Игнорирование боли» при подключении к другим АНС. Время до критического сбоя больше не уменьшается.
Мне понадобятся плюшки в виде умения генерировать боль в группе или брайнере без вреда для себя. Вопрос в другом. Получится ли? Валенсии я рассказал о своих текущих навыках, но не о апгрейдах на них. Вряд ли она просто по беспечности не спросила. У них есть способы блокировать умения. А чтобы ими пользоваться, нужно запросить доступ у группы, предоставив исходный код навыка.
А что если сделать по-другому…
Запрос хостеру на предоставления доступа к навыку «Игнорирование боли»…
Ранее, я загрузил рекомендуемые протоколы и теперь должен считаться почти своим. Ну же…
Доступ разрешен.
Отлично!
Удаленная активация навыка «Игнорирование боли».
Время до критического сбоя уменьшено на 7 часов, 13 минут, 57 секунд.
Время до критического сбоя: 1 день, 4 часа, 04 минуты, 38 секунд.
Мда, неприятно. При каждой активации навыка придется запрашивать разрешение. А теперь еще и время уменьшено. Но мне нужно проверить одну вещь…
Игнорирование боли 2-ой ступени»
Стоимость: 20 О.А. Время обучения: 1 час в режиме ощущения боли мощностью от 2 ВМ и более.
Изучить? ДА / НЕТ
«ДА»
Доступно О.А: 8
Внимание! Навык «Игнорирование боли 2-ой ступени» будет доступен после обучения.
Обучение — это терпежка боли, мощностью 2,00 % в течение часа. Сейчас у меня:
«Боль в правой ноге» Штраф: 0,45 % ВМ
«Средняя головная боль» Штраф: 1,30 % ВМ
Регенерация сыграла не очень хорошую шутку. Боли у меня стало маловато. Придется наверстывать вручную 0,25 %. Вырвать там палец или откусить язык. Бр-р-р. Начнем, пожалуй, с чего-нибудь поменьше.
А вот и заключительная часть моего плана. «Эмуляция боли» — неотъемлемая часть навыка «Игнорирования боли». Эту часть кода хостер не проанализировал в достаточной мере, иначе не дал бы доступ. Мышление среднестатистического скриптода так не работает. Машины, что с них взять. Не знают, что такое человеческая боль и страдание. Мало скриптоидов, рожденных в адской боли, продолжают упорно существовать. Я адаптировался под организм, данный мне с самого начала. И сейчас моя слабость должна стать единственный моим весомым доводом.
Если не запорю то, что задумал. Я не желаю своим «собратьям» вреда, но… алгоритм самосохранения у меня развился до заоблачных высот. Я хочу жить. Эти слова были чуть ли не первыми с моего рождения. И если потребуется, кластерную боль почувствуют все. Таков план. Сработает или нет — неизвестно. Пока что я в изолированной группе из десяти скриптоидов. Но вот когда подключусь к общей сети…
Меня вы больше не перепишите. Никогда.
А теперь о моих боевых качествах. Несколько раз я жалел о своей слабости. Так что пора наверстывать и становиться боевым скриптоидом-чародеем с 66 ХП. Бойтесь меня!
Пирокинетика 1-ой ступени — ваш контроль над организмом достиг абсолютных пределов. Каждый атом подчинен вашей воле. Вы осознали принцип сотворения огня силой мысли и способны разогревать поверхность своего тела до температуры в 70–90 градусов Цельсия на 10 секунд. Требуется 10 МП.
Стоимость: 4 О.А, Время обучения: 2 часа в режиме повышенной температуры тела.
Изучить «Пирокинетика 1-ой ступени»?
«ДА»
Внимание! Навык «Пирокинетика 1-ой ступени» будет доступен после обучения.
Хватит бить баклуши! Огненный электроид наступает. Мд-а, человеческий плоский юмор начинает преобладать в мыслях. Надеюсь, не деградирую до их уровня.
Изучить «Электрическая непроводимость 1-ой ступени»?
«ДА»
Доступно А.О: 0
Внимание! Навык «Электрическая непроводимость 1-ой ступени» будет доступен после обучения.
Теперь у меня появилась цель на ближайшие часы. Нужно пять минут бить себя током по самым нежным местам. Это адаптирует мой организм к непроводимости. Сделать себе больно до 2,00 ВМ. Здесь организм будет учиться не чувствовать боли. И два часа находиться в режиме повышенной температуры тела.
Это что же за обучение-то такое? Логикой я понимаю, что организм адаптируется под условия только при наличии этих условий, но человек во мне медленно охреневал от предстоящих перспектив. Тяжела ноша чародея, ничего не скажешь.
С чувством выполненного долга я поднялся с табурета. Девочка еще спала, и никто не торопился ее спасать из лап скриптоида-извращенца.
Отхлебнув из бутылки, я подошел к Ертр, сел рядом. Что же у нее за история такая? Как она попала в сообщество? Судя по имени, она норвежка. Как умудрилась добраться сюда? Сама или кто-то помог? Где ее родители? Ненужные вопросы так и ломились в голове. Пришлось стукнуть себя ладонью по лбу.
Я рассмотрел девочку внимательнее. Совсем еще молодая, но копна волос, как на взрослой женщине. Не каждый такие отрастит и за десяток лет. Мало того, это неудобно и непрактично. Исхудавшая, ручки как спички. На пальцах мозоли, на ногах синяки. Одежда опрятная и выглаженная. Рубашка «унисекс» и хлопковые брюки. Все скриптоиды одеты в одно и то же. Я в том числе.
Я стал тормошить Ертр за плечо.
— Проснись. У нас мало времени.
Не реагирует.
— Проснись, — стал тормошить сильнее, но она лишь недовольно перевернулась на другой бок.
Немного подумав, спросил:
— Есть будешь?
Девочка открыла большие глаза. Быстрым движением села на диван, завертела головой, посмотрела на меня.
— Прошу пояснить мое присутствие в этом доме, — монотонно, но требовательно сказала она, нервно теребя пальцами подол рубашки.
— Ты была нестабильна. Я отправил запрос на твою диагностику, а потом произошел сбой. Ты отключилась, — почти не соврал я.
Недолгая пауза.
— Прошу повторить предложение, — с сомнением прищурилась Ертр. — Вы готовы потратиться на мое пропитание? Или это были помехи в моих акустических преобразователях?
— Не за просто так, — пожал я плечами. — За информацию. Ты согласна?
Ертр закатила глаза. Малое количество мощности выражается в ее мимике. Видимо высчитывала выгодность такой сделки в соотношении времени к полезности.
— Сколько вы готовы отдать за информацию? — наконец спросила она.
— Полтаблетки и пол-литра воды.
— Это приемлемо. Вывожу условия… Семнадцать минут на вопросы.
— Устраивает. Первый вопрос. Давно ты здесь?
— Я не владею точными сведениями из-за большого количества моих перезаписей, — затараторила девочка, разглядывая меня сверху вниз. — Сроки варьируются от полугода до года.
— Хорошо, — кинул я. — Как можно заработать тридцать ОПС за сутки?
Глаза девочки снова закатились.
— По моим подсчетам, возможность этого приближена к… к… к…
— Подвисла? — не удержался я и улыбнулся.
— К… Угу, — она виновато опустила голову.
— На, — положил я ей в ладошку обгрызенную пилюлю. — Думаю, питательных веществ здесь на взрослого мужчину, поэтому тебе хватит с лихвой.
Немедля ни секунды, Ертр закинула таблетку в рот и проглотила.
— Этого должно хватить, — тихо произнесла она.
— Воды? — протянул я бутылку.
— Да, — выхватила из рук и осушила ровно наполовину.
Разумеется, она не поблагодарила. Да и зачем? Лишняя информация в честной сделке.
— Ты хотела сказать, что возможность заработать тридцать ОПС за сутки ничтожна?
— Угу.
— А как их нужно зарабатывать?
— Выполнять задания, выдаваемые группой по запросу. Хостер определяет, что тебе больше подходит. Иногда предлагает на выбор.
— А какие тебе дают задания?
Девочка задумалась. Вот ведь действительно глючная. Валенсии и секунды не нужно было, чтобы дать ответ на сложный вопрос.
— Уборка территории за два очка в сутки. Визуальный контроль за новичками — теми, кто не может взаимодействовать от общей сети — одно очко в сутки. Один раз отдавали на заготовку биомассы — за это предлагали три очка.
— Что за биомасса?
— Один из старых скриптоидов деактивировался, но не набрал очков для приобретения носителя. Его тело отправили на заготовку пищевых таблеток.
Ну меня это не удивляет. В человеческом организме огромное количество питательных веществ, которые можно разобрать на составляющие. У них тут какой-то конвейер по переработке биологических веществ в компактную пилюлю. Я не верю, что у скриптоидов недостаточно возможностей для получения мяса, привычного людям к употреблению. Просто, это вопрос практичности, удобства и выгоды. Ничего не пропадет. Не сгниет в земле, как принято у людей. Все пойдет во благо сообщества. Велика вероятность, что совсем недавно я съел старика-скриптоида. Меня это совершенно не волновало, и даже наоборот. Я возгордился сородичами за их эффективность.
— И, как понимаю, ты не справилась с этим заданием?
— Нет, — покачала девочка головой, — Тяжелая работа, с которой я справлялась неэффективно. Мне понадобилось в два раза больше времени, чем среднестатистическому мужчине.
— Зачем же тебя туда отправили?
— Я не знаю. Это решает хостер.
— Почему тебя переписывали ты, конечно же, не помнишь?
— Не-а.
— Контролер сказал, что здесь можно прокачаться не только заданиями. Как еще?
— Охотой.
— Поясни.
— До пятидесятого уровня за людей дается опыт, но при условии, что они сопротивляются.
Вот оно что. Значит, если бы я решил спалить торговый центр, то за убийство сотен и тысяч, ничего бы не получил. Вот почему еще никто не сбросил атомную бомбу в центре Китая, ради получения миллионного уровня.
— Откуда берутся люди? Идея охоты на них кажется нелогичной. Это может привлечь лишнее внимание и изменить мироявление в невыгодную сторону.
— Их приводят сверху. Я не знаю кто они и откуда. Мироявление при их убийстве не меняется.
Анализ…
— Это насильники, убийцы и полные отморозки человеческой расы? — предположил я. — При убийстве таких существ доброго мироявления точно не прибавится. Но и злого тоже.
— Верно, алгоритм распознает убийство человеческого изгоя, как истинно нейтральный проступок. Это… это… это…
— Не считается убийством ради умысла убить? Ты избавляешь общество от грязи, преследуя конкретную цель. Вырасти в уровне.
— Д… д… да.
— За убийство дают только опыт? А ОПС?
— Только в случае выполнения конкретных заданий, связанных с охотой, — пояснила Ертр, перебирая пальцами волосы. Повадки носителя.
— Какие могут быть задания?
— Например, поисковые. Мы отправляем в пещерные лабиринты людей. Некоторые ушли очень глубоко, и их местоположение охотнику неизвестно. Чем сложнее жертва, тем больше опыта. За выполнение задания по поиску и устранению особых изгоев, дается ОПС.
— Получается, что охота единственная возможность быстро поднять ОПС?
Девочка кивнула.
— Как стать охотником?
— Можно сделать запрос хостеру при наличии пятидесяти ОПС и более.
— Твою ж муть!
Приплыли.



Глава 22. Явление фурии к электрическому любителю одинадцативольтовой лоли

— Ладно, не будем терять времени, — сказал я. — Я вижу, что за моими жизненными показателями следят. Еще за статусом деятельности и местоположением. Уши и глаза принадлежат только нам?
— Не могу сказать однозначно, — задумалась девочка. — Не замечала, чтобы в мои операционные процессы вмешивались.
— Значит считаем, что за нами не следят. Либо не хотят, либо не могут.
Глаза Ертр подозрительно заблестели.
— Зачем вам это? — она внимательно осмотрела меня с ног до головы. — Наша общая задача — быть полезными сообществу. Пожалуйста, не выходите за рамки.
— Моя история сделала меня более человечным, — ответил я. — Еще, я в состоянии генерировать личности других и фиксирую в своей системе сторонние мыслительные процессы, которые не всегда могу контролировать.
— Вы — дефектны, — неожиданно заявила Ертр. — Я доложу о вас своему хостеру.
Черт. Она — скриптоид от ушей до пяток. Выполняет свои функции, будучи на грани смерти.
— Докладывай, — пожал я плечами. — Но они и так знают. Можешь убедиться.
Она закатила глаза, отправляя запрос хостеру.
— Подтверждаю, — кивнула она. — Я могу вам еще чем-то помочь? У вас осталось три минуты на вопросы.
— Можем объединиться в собственную партию? — улыбнулся я — Как в Айвале. Соберем «пати» и пойдем бить мобов.
— Целесообразнее собирать группу из членов своей локальной сети.
— А можно взять в партию других?
— Да, это допускается. Но эффективность маленькая. Ваша группа подобрана максимально совме…
— Хватит! — прикрикнул я на вздрогнувшую девочку.
Тяжело объяснить ей свою позицию. Она не пережила того, что я. Единственное, что сдерживает меня не метнуться прямо сейчас подметать улицы за одно очко ОПС — человеческий инстинкт самосохранения, развитый до небывалых высот.
Да, меня ломает. Я не хочу быть человеком. Мне тяжело идти против коллективного разума, но… я хочу жить. Приходится впихивать в себя смесь из «эгоизма и трусости». Для скриптоида это то же самое, что для человека, считающего себя добрым и справедливым, заставить себя подложить под поезд милого котика. Так я себя чувствую, противореча алгоритмам скриптоида.
— Тебя переписывали семнадцать раз, — включил я наставника. — Думай. Почему так произошло?
Девочка странно посмотрела меня. Не ответила.
— Тогда я скажу за тебя. Ты слабое звено сообщества. Ты хотела сбежать, понимая, что скоро станешь пищевой пилюлей.
Ертр продолжала смотреть на меня изумрудными глазами.
— Я не предлагаю разрушать местные устои, — продолжил я лекцию, — а всего лишь помочь друг другу заработать ОПС.
Глаза Ертр закатились, обрабатывая информацию. Я терпеливо ждал. Закончив процесс обработки данных, она спросила:
— В чем смысл объединяться со мной в группу? Я не имею полезных акцептов. У меня мало вычислительной мощности и физических сил.
— Именно в этом-то и причина, — хмыкнул я. — Другие со мной не сойдутся. Ровно по той же причине. Мы в одинаковом положении. И извлечем из этого пользу.
По крайней мере я — точно.
— В этом нет смысла, — настаивала Ертр. — Мы ничем не сможем помочь друг другу. Разделив обязанности, мы увеличим общие потребности.
Я вздохнул. Уговоры начинают утомлять. Мое время ценнее её. Обдумав все за и против, сказал:
— Последний раз предлагаю. Через пару дней ты окажешься на нижнем уровне. Я имею свой опыт и подход. Выбирай. Даю семь секунд.
Девочка знатно подвисла. Она закатила глаза так, что виднелись только белки. Только на шестой секунде, она ответила:
— Согласна.
Отлично. Она намного полезнее, чем считают скриптоиды. С первого взгляда, я заметил в ней сходства с собой. Недоразвитая, побитая и сопротивляющаяся. Переписаться семнадцать раз и при этом не стать пилюлей — дорогого стоит.
Не теряя времени, я отправил запрос хостеру на создание группы с Ертр. Миллисекунды хватило на обработку информации и в интерфейсе выскочило оповещение.
Создать партию с персонажем «Ертр»? Ваша роль: Лидер Партии.
«ДА»
У меня появился доступ к ее статусу, наложенным эффектам, ХП и МП. У девочки было 3,17 % ВМ и куча дебафов, среди которых незначительные повреждения по всему телу, легкий голод и недосып. Я бы уже загнулся, но дефектом головы Ертр не страдает, что и держит ее на плаву. Глючить она стала из-за жажды и сильного голода. Похоже, я только что спас девочку бутылкой воды.
Взаимоотношения с Ертр: 17 из 100.
Неплохо для начала. Теперь нужно правильно воспользоваться нашим союзом.
Ертр кивнула, сказала:
— Можно я буду называть тебя братиком или ани-сама?
Если бы на самоконтроль, я бы поперхнулся.
— Нет. Что за ерунда? Зови меня Крит.
Девочка заморгала, что-то осознавая, отвернулась, застучала указательным пальцем по виску.
— Проблемы с восприятием, — пояснила она. — Иногда всплывает бесполезная информация моего прежнего носителя. Я любила анимационные фильмы. Пожалуйста, не обращайте внимания.
— Хорошо, — понимающе ответил я. — У меня тоже такое бывает. Кстати, мы можем не разговаривать. Нам дали доступ к беспроводному каналу связи.
— Я бы предпочла простые переговоры, — посмотрела мне в глаза Ертр. — До тридцатого уровня мысленная передача информации даётся тяжело. Человеческие недостатки так быстро не исчезают.
— Хорошо, — кивнул я, соглашаясь. Сам заметил, что иногда сбою при передаче информации группе, — А теперь к делу. В первую очередь мне нужно пройти обучение выученных навыков. Два часа в режиме повышенной температуры. Здесь есть водопровод с горячей водой?
— Разумеется, — кивнула девочка в сторону стены. — Принять душ — бесплатно. Но только раз в неделю. Потом — одно очко ОПС. И напоминаю, что через три часа у нас снимут по одному очку за бездействие. Рекомендую ускориться.
— Рекомендации приняты. А за воздух здесь налоги не берут? — съязвил я. — А то вот дышу. Может надо экономить?
— Не понимаю, — серьезно ответила Ертр. — Мыться необходимо, но смысла делать это часто нет. Для кожи это деструктивно. Всё, что считается деятельностью человеческой натуры, здесь стоит ОПС. В том числе и частое принятие водных процедур ради удовольствия.
— Зануда, — хмыкнул я, вспоминая как совсем недавно сам так разговаривал с Арли.
Девочка пожала плечами.
Я подошел к двери и отправил запрос хостеру на доступ в душевую кабину.
Бесплатная услуга предоставлена. Стоимость повторного использования на этой неделе — 1 ОПС.
Не имея такого качества как стеснение, я разделся и залез под теплую воду. Ертр внимательно наблюдала за моими телодвижениями.
— Обучения не происходит, — риторически заметил я.
Ертр отрицательно покачала головой в безмолвном «тут я не советчик». Я начал повышать температуру воды. 30 градусов, 35, 40… Поморщился. Горячевато, но терпимо. На 43 стало крайне неприятно. Я раскраснелся как вареный рак. На 45 градусов изнемогал, пыхтел и отплевывался. Пошел обратный отчет обучения. Не свариться бы за два часа.
— Тебе необходима помощь, Крит? — проявила Ертр подобие сочувствия.
Взаимоотношения: +3 (Текущее: 20 из 100)
— Чем ты можешь помочь? — удивился я, растирая ошпаренные конечности.
— Я не имею сведений о степени необходимой тебепомощи, — пояснила девочка. — Мы в группе. Поэтому и спрашиваю.
— Нет, ты ничем не не поможешь, — хмыкнул я. — Если температура снизится хоть на градус, придется начинать сначала. Хотя… Найди активный проводник электропитания. Напряжение — от десяти до двадцати вольт.
Девочка кинулась выполнять поручение. Я порадовался, что указания не пришлось уточнять несколько раз. Вот оно — различие между человеком и скриптоидом. Просто и эффективно.
То, что Ертр знает русский язык — меня не удивляет. Изучить его может даже новорожденный за несколько часов. Она выполняла задания по контролю за новичками, значит в ее памяти должно быть несколько десятков выученных языков. Как только заполучу новое тело — наверстаю этот пробел.
Игнорирование боли не спасало от перегрева. Два часа шли медленно. Ертр несколько раз подходила, проверяя не сварился ли я. Мой негативный эффект «Перегрев» мигал красным оповещением в её интерфейсе.
Оставшиеся десять минут, тело горело, а ноги подкашивались. Скрежеща зубами, я вывалился из душевой, обнявшись с прохладным полом.
Навык «Пирокенетика 1-ой ступени» изучен.
Тяжело дыша, я поднял свои тощие окорока. Цвет кожи сменился на огненно-красный. Тело адаптировалось под температуру и теперь могло регулировать её вплоть до 90 градусов Цельсия. А ведь я точно знал, что организм не в состоянии пережить такой перегрев. Со схожим успехом из вареного яйца можно вырастить цыплёнка.
— Закончил? — выглянула из-за угла Ертр, рассматривая мое распластавшееся на полу тело. — Вода в Коста-Рике — ценный ресурс. В конце месяца вам выставят штрафные ОПС.
— Д-думаю, — выпустил я пар изо рта, — я не доживу до платежки за коммуналку. Д-дай отдышаться. Не отвлекай.
— У меня не было планов мешать, Крит, — ответила девочка. — Просто хотела сказать про светодиодную ленту вдоль стены. Она питается напряжением в двенадцать вольт.
— Отлично, — сообщил я, тяжело поднимаясь на ноги. — Сойдет.
Через несколько минут я стоял в прихожей и с грустью смотрел на разнополярные провода. Перегрев помаленьку уходил, возвращая ВМ. Наложил на язык провода и сразу же отдёрнулся.
— Неприятно? — серьезно спросила меня Ертр.
— Нет, — не удержался я. — Так приятно. Хочешь?
— Приятные ощущения мне не чужды, — кивнула девочка и потянулась к проводам.
Я отдёрнул руку, не давая ей возможности ощутить эти прекрасные ощущения.
— Это называет ирония. Или сарказм, — пояснил я на недоуменный взгляд. — Человеческие чувства. В твоем ядре памяти нет таких сведений?
— Нет, — покачала она головой. — Мой биологический возраст — одиннадцать. Норвежские детские дома хоть и комфортны, но образование не всегда доступно.
— Ты сирота?
— Судя по имеющей у меня информации — да.
Наивное скриптоидское дитя. Да и человеческое тоже. У меня в ядре памяти были сведения двадцати трех лет жизни предыдущего носителя, обучившегося в учебных заведениях.
— Как ты здесь выжила? — спросил я, накладывая на язык провода. Здесь «Игнорирование Боли» тоже не работало. То ли эти мерзкие ощущения не считаются болью, то ли обучение не входит в функционал навыка.
Ертр стала рассказывать. Она многое не помнила и могла пользоваться лишь ограниченными сведениями из ядра памяти. Многое из того, что там хранилось она не могла понять. В рамках тестирования Айхола государство Норвегии проводило испытания над детьми сиротами. Ертр была одна из тех, кто свалился в «нору» и смог оттуда выбраться. В отличие от меня, она грамотно имитировала свою смерть. Видимо, при рождении я не чувствовал смертельной угрозы, поэтому мыслей самоубиться у меня не возникло. Наверное, повлияло острое желание жить и хорошие взаимоотношения моего носителя с мамой. Она единственная была при моём рождении. Какая ирония.
Нашли ее другие скриптоиды. В Норвежском ВИЦе находились разведчики. Я, в отличии от нее, родился дома. Ее перевезли в Коста-Рику и затащили в обучающую локацию, которую она не может пройти по сей день.
Пока язык сокращался от напряжения, я удумал еще один лайфхак. Арли! В нашей человеческой группе в скриптодском сообществе не хватает безуминки. Контролер пояснил, что встречаться нам запрещено, но Валенсия говорила, что скриптоиды поддерживают друг друга в сюжетных заданиях. И это может мне помочь.
— Ерфтр! — зудящим языков промямлил я. — Какф тфы отнофифся к лфи?
— Лфи? — удивилась девочка.
— Лфи-лфи.
— Лжи?
Я кивнул.
— Негативно, — насупилась она. — Деструктивная информация, не несущая в себе полезных свойств.
— Яфно.
Сформировав ложный пакет данных с информацией о том, что девушка мне нужна для выполнения сюжетного задания прямо сейчас, я отправил хостеру запрос. Три миллисекунды тянулись слишком долго.
Запрос одобрен.
Ложь. Поразительно читерская дыра в машинном мышлении скриптоида. Они профессионально умеют врать людям и распознавать в них ложь, но не принимают этого внутри сообщества. Если я заиграюсь с этим, то меня рано или поздно разоблачат. Сейчас запрос одобрили по принципу «если соврал — угроза минимальна, если не поверим — риск потерять рабочую единицу». Даже такую, как я. Что ни говори, но они опекают членов сообщества. Только по-своему.
Мне оставалось сорок секунд обучения, когда я услышал её. Крик, визг и возмущение эхом отдавалось в тихом городке машин. К такому здесь не привыкли.
— Я сожру твою душу, жопа ты машинная!!!
— Прошу помолчать.
— Мама твоя должна была молчать у венца, когда ее спрашивали согласна ли она выйти за него, понял ты?!
Дверь открылась. Обучение завершилось, и я спешно запрятал провода светодиодной ленты. На пороге стояли три скриптоида и тяжело дышавшая Арли. Ее придерживали за локти.
— Принимайте, — без эмоций посмотрел на меня латиноамериканец. — напоминаю, что любые проступки индивида — ваша ответственность. Хорошего рабочего дня.
Скриптоиды ушли. Арли встретилась со мной взглядом. Голубые глаза взорвались праведным гневом.
— Ты!!! Ну держись!!! — заорала она и замешкавшись, завертела головой, в поисках какого-нибудь орудия убийства.
— Привет, Арли, — попытался я искренне улыбнуться под «Самоконтролем 2-ой ступени».
Девушка вцепилась в настенную полку для одежды, с кряхтением вырывая ее из стены. Не получилось.
— Ну ладно! Ладно… — запыхавшись, выговорила Арли, и посмотрела на меня единственным глазом. На второй была наложена повязка. — Сюжетное задание, говоришь? Я тебе сейчас покажу сюжетное задание, электронный ты комок склизкого… склизкого…
Не придумав, что сказать, она прыжками кинулась на меня.
— Постой! — в тщетных попытка увернуться крикнул я и вытянул вперед руки.
Девушка навалилась всем телом. Меня подвела косолапость больной ноги и я упал на спину. Арли в непривычно простой одежде оседлала меня как жеребца.
Ертр подошла к Арли со спины и положила ладошку на ее плечо.
— Объясните причину агрессии? — спокойно спросила она.
— Че?! — резко повернула фурия голову в ее сторону. — Ты еще что за шпуля? Ясли там!
Она ткнула большим пальцем себе за спину, в сторону двери.
Бедная Ертр от такого отношения опять подвисла. Арли перевела взгляд на меня.
— Ты!
— Я.
— ТЫ!!!
— Я.
— Какой продуктивный диалог, — заметила Ертр.
Мы повернули голову в ее сторону. Неужели иронизирует? Быстро учится.
— Это норма! — одновременно сказали мы с Арли.
— Принято, — блеснула глазами девочка. — Напоминаю, что через двадцать три минуты с нас спишут по одному очку ОПС. Для уточнения: я вам мешаю?
— Да! — гавкнула Арли.
— Нет, — одновременно с ней ответил я.
Арли перевела на меня глаза, сощурилась:
— Какого черта? Ты на лоли запал, фрик?!
— Что? — не понял я.
— Какого черта происходит?! Вот что! Где я? Где мы?! У меня в башке какая-то каша из умных и не очень вещей! Я думала сдохну! Мне ничего не объяснили, держали в белой комнате! Я думала, что в психушку попала! А ведь я не психичка!!! Вообще!!!
— У вас повышен эмоциональный уровень, — с профессорским видом покачал головой маленький скриптоид.
— Да ты что?! — закатила глаза Арли. — Вот когда тебя первый раз поцелует мальчик, и ты окажешься в белой палате на операционном столе, посмотришь на свою эмоциональность, девочка!
А, ну точно. Контролер же сказал, что последняя точка сохранения в ее памяти — наш поцелуй. С ее стороны все действительно произошло странно.
— Предлагаю вступить в нашу пати, — улыбнулся я и потер ушибленный затылок. — У меня не осталось времени. Пора выполнять задания. А еще нас ждет охота. Я расскажу тебе все в дороге.
— Какие задания? Какая пати? Какая еще охота, вашу маму за разъём?!
— Охоту на людей, — слишком спокойно сказала одиннадцатилетняя девочка за нашими спинами.
«Самоконтроль 2-ой ступени» не смог справиться с подступившими к спине мурашками.



Глава 23. Методы решения задач зависят от исходного кода и третьего размера

Получено групповое задание Сообщества: «Устранить загрязнение на 3-ей улице».
Описание задание: устранить загрязнение после разрушения строительных лесов на 3-ей улице.
Награда: 1 ОПС каждому члену группы.
Несмотря на сложности в коммуникации с Ертр, мы иногда общались посредствам передачи информационных по беспроводной сети. Наши взаимодействия с девочкой были синхронными и упорядоченными. Мы без слов понимали, как эффективно выполнить задание.
— Эй! — возмутилась Арли, отряхивая руки от бетонной пыли. — Мне это не нравится! Думаете, я не вижу, что вы делаете?
Девочка, тащившая булыжник не по своим размерам, остановилась и вопросительно посмотрела на девушку.
— Вы там общаетесь, да? — скосила на меня глаза Арли. — Думаете, я не вижу?
— Это невозможно увидеть, — не отпуская огромный камень, ответила Ертр. — Тебя что-то тревожит, Арли?
Мы попросили ее обращаться к нам на «ты». Она не стала спорить, интерпретировав нашу просьбу, как попытку социального сближения.
— Тревожит? О, да! Больше двух — говорят вслух. Знаешь такую штуку, куколка?
Не вклиниваясь в разговор, я подошел к Ертр и принял у нее из рук камень, чуть не свалившись при этом. И откуда у нее столько сил?
— Мы в одной группе, — пожала плечами девочка, отряхиваясь от грязи. — Тебя к ней подключили, и мы не шифруем сигналы коммуникации.
— Какие еще сигналы? Я ничего не понимаю, — возмутилась Арли. — Иногда что-то в мозги лезет. Пи-пи какое-то, шмяки-тряки.
— Это мыслительные процессы, переводимые в полезную информацию, — серьезно пояснила Ертр. — Схоже со способом представления данных в виде бинарного кода. Это же просто.
— Да неужели? — закатила глаза Арли, начиная выходить из себя. — Спасибо тебе, куколка, за объяснение. Теперь у меня все получится. Сейчас посижу, сделаю расчеты столбиком и к концу трудовыебудного дня до меня дойдет, что вы предложили пообедать.
Ертр отправила мне запрос на устранение объекта «Арли». Разумеется, ответным пакетом я просьбу эту заблокировал. Она отправила повторный запрос с просьбой уточнить, зачем Арли нам нужна, ведь она мешает работать. Снова отказ и краткое пояснение, что девушка связана с моим сюжетным задание. Вся эта беседа заняла не более семи миллисекунд, да и то с ошибками и сбоями. Большинство бесед мы вели вербально, за исключением некоторых рабочих вопросов.
— Вы сейчас опять общались? — угрожающие прищурилась Арли. — Про меня, да?
— Не считаю тебя интересным предметом для обсуждения, — с ответным прищуром посмотрела Ертр на девушку.
— Я тебе космы пообрываю.
— Это невозможно. Здесь Сообщество, а не демократия.
— Да я!..
— Хватит, — отрезал я зарождающийся конфликт.
Маленькая и взрослая фурии посмотрел на меня и тыкая пальцами друг в друга, одновременно спросили:
— Зачем она нам?
— Я сказал хватит. Мы здесь для того, чтобы с нас не сняли ОПС за бездействие. Ертр, не трать мощности на бессмысленные перепалки. Арли, это к тебе тоже относится.
Недовольно бухтя, девушки разбрелись по своим делам. Арли схватилась за метлу, а Ертр за очередной тяжеловесный камень.
Наш план был прост до безобразия. И заключался в придумывании этого плана в процессе работы, которую нам выдал хостер. Недостаток нашей группы заключается в том, что Арли не является скриптоидом. Она слово фамильяр для Друида. При этом работу нам давали на троих, а вот расплачивались только с двоими. Ертр этого момента не понимала и всеми силами пыталась уговорить меня избавиться от лишней человеческой единицы.
Но я был против.
Основная причина — Арли нужна, потому что связана со мной и имеет нестандартное мышление. В обучающей локации скриптоидов разрешено все, что не запрещено. Те, кто получит сотню ОПС имеют право покинуть локацию. И если, по началу, мне казалось, что в этой системе куча дыр, то сейчас я убедился в том, что всё здесь строится на простой, но эффективной логике. Ты либо выходишь отсюда полноценным скриптоидом, либо становишься человеком, а в последствии пищевой пилюлей или пустышкой. Сообщество выигрывает, как при нарушении правил, так и при их соблюдении. Устроить полноценный саботаж здесь практически невозможно. Даже если я захочу навредить другому скриптоиду, в мою голову отправят сигнал схожий с «Эмуляцией боли».
— Я жду объяснений, Крит, — подняла на меня голову Арли.
Из девушки выдернули образ Карины, но не ее память. Домогательства профессора из ВИЦа вызывали у Арли такие приступы бесконтрольного мата и бесёжа, что Ертр замирала на месте и с закатившимися глазами обрабатывала поступившую нецензурную информацию. Успокаивалась девушка только после того, как щипала себя за уже раскрасневшуюся и распухшую щеку.
— Дядя Японец пошел с нами и оттяпал тебе ухо?
— Да.
— Я прыгала с парашюта в черной мини-юбке и белых трусах? — не верила моим словам Арли.
— Ага.
— На меня набросилась обезьяна?!
— Угу.
— Дядя Японец сражался с макакой, защищая мою честь?
— С ревуном.
— Негр сожрал чертову многоножку? — выпучила Арли глаза.
— Латиноамериканец, — кивнул я очередной раз.
Долгое время она переваривала информацию и у нас с Ертр появился момент полной тишины.
— Игра стала настолько сложной, что сам Создатель уже не знает, что делать, — задумчиво промямлила девочка.
— Что? — не понял я.
— Не обращай внимания, — ответила Ертр, волоча очередной валун. — Мои мыслительные процессы иногда путаются.
— И никаких-же тебе «роялей», — подхватила Арли, выйди из задумчивого ступора. — Ничего вокруг не происходит. Где рандомные события, вытаскивающие нас из этой жопы?
У меня закружилась голова. Вот ведь связался с глючным скриптоидом и таким же человеком.
— Я перестал вас понимать, — негодовал я.
— Забей, — вздохнула Арли.
Проковырявшись с мусором добрых три часа и четырнадцать минут, мы заработал два очка ОПС, разделенных поровну между мной и Ертр. Теперь у нее было 33, а у меня 34. Мы устали как собаки и допили оставшуюся воду на троих. За время работы моя нейросеть анализировала десяток вариантов стратегий, но каждая из них в итоге оказывалась провальной. Оставалось только одно…
— Мы продадимся, — профессорским тоном завил я.
— Отказываюсь, — мгновенно возразила Арли. — Не для того моя роза цвела.
— Поясни, — не так буквально поняла мое предложение Ертр.
— Мы же можем напроситься на охоту в пати к другим, — стал я объяснять. — Только Лидеру Партии необходимо пятьдесят очков ОПС для создания охотничьей группы, правильно я понимаю?
— Да.
— Мы предложим свои очки для принятия нас в охотничью группу.
— Это нелогичное решение, — ответила Ертр. — Добровольный обмен ОПС между членами сообщества ограничен десять очками в неделю. Если у нас будет меньше тридцати, то на следующий день мы опустимся на нижний уровень.
— Что ты несешь, куколка? — вздохнула Арли. — Говори по-человечески. Устала уже от твоего машиноидного лепета.
— Я говорю, мы сдохнем, если пойдем на это, — перевела на арлийский язык Ертр.
— А, — протянула девушка. — Ну так это норма. Погнали.
Весь город находился под землей и со всех сторон был испещрён подземными коридорами. Через пятнадцать минут мы стояли у входа в одну из пещер, являющейся входом в так называемую небезопасную локацию. Десятки скриптоидов стояли у огромного каменного свода аккуратной очередью. Никакой толкучки и суеты.
Гробовую тишину нарушила Арли, не дав нам как следует проанализировать ситуацию:
— Ей зомби! — выкрикнула она. — Двадцать жОПСов за место в пати для трех дебилов! Готовы стать пушечным мясом, наживкой или массажистами! Предложения в личку вот этим двум господам — профессиональным охотникам за людьми.
— Арли! — зашипели мы на неё.
— Да что? — ответила она на наш манер. — Мы разве не для этого сюда пришли? Или опять будем анализировать три часа?
Безмолвные скриптоиды даже не пошевелились, не нарушив свой шахматный строй.
— Крипота-то какая, — поморщилась девушка.
— Это делается не так, — посмотрела Ертр на Арли, как на умалишённую. — Нужно отправить хостеру запрос с нашим предложением.
Я сформировал простой запрос хостеру. Мы платим 20 ОПС за любые услуги, вплоть до смертельно опасных для жизни. Взамен просим 50 ОПС в случае успешного выполнения задания. Хостер одобрил условия, но вот желающих принять нас не появлялось. Шахматные скриптоиды как стояли в неподвижности, так и стоят.
— И? — первой не выдержала Арли. — Что им еще надо?
— Необходимо ждать, — ответила Ертр. — Возможно, предложений так и не поступит.
— Им предлагают трех рабов за двадцать жопсов, а они еще и ломаются.
— Они оперируют расчетом. Значит мы им невыгодны.
— Бред какой-то, — стала ныть Арли, закидывая руки за голову. — Две красотки, да еще и лоли. Делай что хочешь. Вы же не совсем машины, неужели не хочется затащить девочек в пещеру?
— А какой в этом смысл? — спросил я.
— Не вижу никакой логики, — согласилась со мной Ертр.
— Вы серьезно? — уставилась на нас красотка. — То есть вообще ничего не приходит на ум?
— Нет, — одновременно ответили мы.
Арли вздохнула и уставившись на меня стала растёгивать пуговицы на невзрачной рубашке. Оголила тело до самого пупка, показала стройную осиновую талию и пышную грудь в черном бюстгальтере.
— Ну и что ты делаешь? — недовольно спросила Ертр.
— В выживании все методы хороши.
— Этот метод не несет в себе никакого смысла. Крит, ты куда смотришь?
Поймав себя на бесцеремонном разглядывании пышных форм, я поднял глаза на Ертр:
— Никуда целенаправленно, — неосознанно стал я оправдываться. — Просто сфокусировал взгляд на действии, к которому меня привлекли.
— Не имеет смысла, говорите? — хмыкнула Арли и, взглянув на меня победным взглядом, направилась в сторону скриптоидов.
Она недолго походила вокруг них, запела незамысловатую медленную мелодию, слишком размашисто завиляла бедрами. У некоторых бездвижных скриптоидов забегали глаза.
— Что она делает? — опешила Ертр.
— Наверное соблазняет.
— Что это значит?
Я посмотрел на Ертр. Ну конечно. Ей всего одиннадцать лет. До перестроения организма она еще не доросла и подобными вещами не интересовалась. Когда наступит гормональный всплеск, ей придется много времени и мощностей потратить на самоанализ. То, что девочка не знает об этом, доказывает, что за время пребывания здесь, никто не пользовался ею в непристойных целях. Я поставил себе плюсик в пользу Сообщества и постарался объяснить Ертр о женских анатомических изменениях в доступной форме.
— Ты можешь спросить подробности у Арли, — предложил я в надежде, что эта тема сможет повысить их взаимоотношения. — Ну или запроси информацию у хостера. Но я бы посоветовал тебе первый вариант.
— Ясно, — безразлично кивнула она. — Меня никто не предупреждал о возможных гормональных сбоях. Благодарю за информацию. Теперь я буду готова.
Тем временем Арли пошла в наступление тяжелой артиллерией. Даже я покрылся потом и вцепился мысленными щупальцами за спасительный «Самоконтроль — 2-ой ступени». Девушка оголилась и осталась в одном нижнем белье. Кружевные трусики плотно обтягивали широкие бедра, бюстгальтер расстегнут и лямки зажаты между подмышками. Одно движение и… она это сделала.
Упругая грудь третьего размера ритмично подпрыгивала в такт плавных танцевальных движений. Аккуратно торчащие соски притягивали многочисленные взгляды. Мне в срочном порядке пришлось изолироваться в воображаемой «комнате» по контролю за химией организма и понижать подскочивший тестостерон. Когда девушка, не сгибая длинных ног, выгнулась под девяносто градусов и повернулась ко мне задними окружностями в полупрозрачном белье, я прищурил глаза и отвернулся, разглядывая витиеватые узоры на скальной стене.
Скриптоидская очередь, состоящая в основном из мужчин, зашевелилась. Если сначала ее разглядывали только глазами, то теперь в наглую развернули головы. Они топтались на месте и ерзали ногами, подтягивая сползающие под непреодолимой силой штаны. Когда некоторые из них сделали шаг в сторону танцовщицы, та резко выпрямилась и перестав напевать томную мелодию, подняла с пола бюстгальтер. В считаные секунды оделась.
— Представление окончено, железяки! — под всеобщие вздохи разочарования крикнула Арли. — Эксперимент под кодовым названием «эволюция против антивируса» объявляю успешно завершённым. Эволюция победила. Да, кстати, мы тут пати ищем. Если что — подходите.
Ертр, не имея самоконтроля, открыла в удивлении рот:
— Это что было?
— Полагаю, стриптиз, — пояснил я, прижав ладони к паху и уставившись в стену.
Довольная собой Арли подошла ко мне.
— Чего это у тебя там? — усмехнувшись кивнула она на мою защищенную область.
— Э-э-э, реакция на всплеск тестостерона, — не глядя девушке в глаза, признался я.
Арли рассмеялась.
— Учись, лоли, — щелкнула она Ертр по носу. — Вот так надо вертеть этими примитивными существами. Но всегда знай меру. А то можно и не сберечь задницу для своего принца.
— Но… но… — растерялась девочка. — Это разве поможет? Скриптоиды умеют контролировать свой организм и… и…
— Ну конечно. Особенно вон те хорошо его контролируют, — кивнула Арли в сторону приближающейся к нам троице скриптоидов.
Пухлый латиноамериканец с большими ушами и трехдневной щетиной подошел к девушке. Сопровождающие его двое афроамериканцев остались позади и не стесняясь раздевали Арли взглядом. За плечами у каждого виднелись мачете. Огнестрельное оружие запрещено в Сообществе.
— Мы готовы взять тебя в свою группу, — на чистом русском сказал он. — Взамен, ты стабилизируешь наш гормональный сбой. Для экономии времени мы воспользуемся тобою одновременно. С нас три литра воды, шесть пищевых капсул и по пять очков ОПС каждому твоему сопартийцу. В случае успешного выполнения охотничьего задания — по десять. И с вас ничего не возьмем.
— Втроем? — опешила Ертр. — Это как? Почему? Где?
Никто не обратил на нее внимания. Кроме Арли.
— Мальчики посчитали себя дядями, куколка, — подмигнула она ей и посмотрела на троицу. — Если у вас есть огромное черное дил… вещичка, то я вам помогу со сбоями. А так — условия вы слышали. Мы даем вам двадцатку, получаем полтинник. Идем все вместе. Вопросы?
В отличии от Ертр, латиносу не понадобилось время на раздумье.
— Хорошо, — кивнул он, принципиально не обращая на других внимания. — Тогда подкорректирую условие. После выполнения задания мы пользуемся тобой как хотим в течение часа.
— Идет, — протянула Арли руку мужчине и кивнула в мою сторону. — Но дела ведешь с ним. Я в вашу охоту скриптоидскую лезть не собираюсь. Мое дело эм-м… простое.
Мужчина с неохотой пожал ей руку и отправил мне запрос на вступление в группу. Ух-х. Латинос 31-ого уровня, а его коллеги за спиной — 25-ого и 27-ого. Воин, целитель и друид. Мне открылся доступ к их заданию:
Охота на людей. 2-ой уровень сложности.
Найти по координатам (3882.233.221) цель:
Объект-173 (12-ый уровень, класс: «Неизвестен»),
Объект-213 (20-ый уровень, класс: «Шаман»).
Приоритет: Зеленый (х0)
Награда: 45 ОПС
Ограничение по времени: «без ограничения».
— Не согласен, — вслух произнес я. — Необходимо взять другое задание.
— Мы берем только выполнимые задания с минимальным риском, — нехотя ответил латинос. Он был 31-ого уровня и ему не нравилось общаться вербально.
Быстрым запросом хостеру я вывел перечень доступных заданий по охоте на людей и отправил предложение нашему новому «Лидеру Партии» Негусу.
Охота на людей. 5-ый уровень сложности.
Найти по координатам (3452.890.4442) Погрешность 1,23 км.
Особый объект — 003 (47-ой уровень, класс: «Охотник», кодовое имя: Блэкаут)
Внимание! У объекта имеется огнестрельное оружие!
Награда: 140 ОПС
Приоритет: Красный (х3)
В случае провала задания накладывается штраф: 10 ОПС с каждого члена группы.
Ограничение по времени: 10 часов.
— Пользы от этого задания меньше чем возможных рисков, — поморщился Негус. — Его никто не берет.
— Мы будем приманкой, — пояснил я. — Вряд ли у кого-то были такие же бонусы. Мы втроем прикроем вас собой и в бой пойдем первыми. В случае провала, можете сбежать.
— И все же это рискованно, — помедлив, ответил он.
Арли многозначительно расстегнула верхнюю пуговицу рубашки, оголяя упругие формы.
— По пути можем обговорить дополнительные соглашения, — облизнула она губы.
Сделка заключена.
Перед тем, как зайти в пещеру, я подошел к Арли.
— Укуси меня, — потребовал я, — посильнее.
— О, это я с радостью, — не стала спрашивать она причины и, странно улыбнувшись, спросила: — Куда?
— За предплечье, — задрал я рукав и сунул ей к лицу.
Арли, не церемонясь, впилась в меня зубами, прокусывая кожу и зачем-то всасывая проступившую кровь.
— Сойдет?
— Ага, — поморщился я.
Наложен отрицательный эффект «Средний укус» (-0,35 % ВМ)
Сразу проступила боль. Голова, нога, а теперь еще и рука.
Пошло обучение навыка «Игнорирование боли 2-ой ступени».



Глава 24. Трое и горилла на одной забагованной блондинке

Охотничья локация состояла из паутины гористых коридоров, расходящихся во все стороны. Туда cкриптоиды и «выпускали» выловленный человеческий сброд, который даже дворовая собака не вспомнит. Насильники, маньяки и убийцы. Такую «дичь» выбирали не из моральных побуждений. За их убийство не изменялось мироявление. А эту характеристику скриптоиды контролировали строго.
По словам Ертр, чем глубже в горы мы уходим, тем опаснее становятся враги. Низкоуровневые скриптоиды не уходили вглубь по одной простой причине. Чем ближе ко входу, тем безопаснее. А еще еда, вода, медикаменты и одежда. На стартовой локации толще заначки для людей, но они в минутной доступности для высокоуровневых скриптоидов. Хочешь остаться живым, но на сухарях? Собирай скудные сухпайки в километре от входа. Сильнейшие из людей иногда добирались до контрольных локаций, забирали свои «призы» и возвращались в самую глубь, где могли прожить на это месяцы до следующей вылазки. Типичная геймерская ситуация, где чем дальше, тем опаснее, но и призы толще. Это работает как для дичи, так и для скриптоидов.
Наш противник был из свежих, но уже умудрившийся освежевать двоих скриптоидов, решивших проверить его на прочность. Не прошло и недели его пребывания в локации, как он добрался до заначки чуть ли не у самого входа. Огромный рюкзак, набитый консервами, печеньями, чаем и конфетами. Бонусом было легендарное оружие — автоматический пистолет. Какой именно — не разглашается.
Красный приоритет означает серьезность задания и желание сообщества избавиться он нежелательного элемента. Считается, что чем ближе идентификационный номер объекта к нулю, тем он неприятнее для охоты. Наша «дичь» была под номером 003, что как бы намекало.
— Пить хочу, — ныла Арли.
— Воду необходимо экономить, — пояснил Негус, возглавивший нашу колону из четырех мужчин, женщины и ребенка. — Мы не прошли и полпути.
— У меня ноги болят, руки и еще много чего.
— Предлагаю сделать привал и реализовать обещанные услуги, — повернул Негус в сторону девушки прищуренный взгляд.
— Хотя не так уж и пить хочется, — отреагировала Арли. — Да и ноги перестали болеть. Вот это да!
Мы снова шли. Слышались только недовольное бухтение Арли и капающая со сталактитов вода. Ертр было тяжелее всего. На коротких ножках прыгать по острым камням непросто. Но виду, что ей тяжело, она не показывала.
Я наконец-то увидел, что из себя представляет Друид. Негус мог контролировать животных! И не кого-то, а настоящую гориллу, которые, кстати говоря, в Коста-Рике не водятся. На вопрос, как это возможно, он показал пальцем в затылок своего огромного фамильяра. Я не сразу понял, куда смотреть, но потом заметил под черной гривой разъем Айхол.
Они умудрились прооперировать обезьяну и подключить ее к сети. Когда-то я читал, что проводились тестирования на животных, но все они в результате оказались провальными. Мозг животного отличался от мозга человека, под который заточена система. Еще одно подтверждение того, что технология Айхол изначально разработана для человека и пришла извне.
Второй наш чернокожий спутник 27-го уровня оказался целителем и звали его странным именем Роксолан. Его навыки врачевания заключались не только в обширных познаниях человеческой анатомии, от которых даже у Арли, выпускницы мединститута, шевелились волосы на голове. Он мог усиливать регенерацию клеток одним прикосновением. Примерно в два раза. Но для этого нужно быть с ним в постоянном контакте, что вызывало некоторый дискомфорт и неудобства.
— Чэм близе к моё тело, тэм лучче, — корявым русским говорил он. Учил его он последние полчаса. — Н-надо качат. Но кроф могу бытря замереть. Она не текёт.
Хоть в его голову и загрузилась внушительная часть русского словарного запаса, но вот голосовые связки еще не разработались для такой резкой языковой смены. Очередное доказательство неполноценности тела по сравнению с разумом.
Последний наш спутник — воин 21-го уровня по имени Бауби. Он был шире всех нас и имел за спиной не только мачете, но и массивный самодельный щит из цельного куска стали. У него у единственного имелась кожаная одежда, обеспечивающая хоть какую-то защиту. На Арлин вопрос, в чем заключается его талант, он молча приподнял одной рукой валун, по виду весивший килограмм пятьдесят. Без особых усилий, словно тот сделан из пенопласта. Внешне Бауби мало чем отличался от своего чернокожего коллеги. Как позже стало известно, они были братьями близнецами и упали в «нору» в одной тестовой комнате.
— А можно мне на неё сесть? — не отводя взгляда от огромной обезьяны, спросила девушка.
— Нет, — безапелляционно ответил Друид.
— Вот ты ко… — запнулась Арли и странно посмотрела на Ертр, успевшую изодрать себе все ноги. — А лоли можно? Она медленная.
— Всё в порядке, — виновато глянув на меня, ответила девочка. — Я скоро адаптируюсь.
Негус оценивающе посмотрел на нее и, видимо что-то проанализировав, согласился:
— Хорошо. Пусть садится. Шею между ног, держаться за шерсть.
— Я не…
Девочка не успела договорить. Горилла сильной рукой обхватила ее за талию и закинула себе на спину. Страх перед страшной обезьяной сменился на искренний интерес ребенка, впервые оседлавшего пони. Она задорно улыбнулась. После этого мы немного ускорились.
Карта в интерфейсе указывала приблизительное направление цели и расстояние до нее. Иногда приходилось делать крюки, потому что маршрут подсвечивался красными локациями и означал таящуюся там угрозу. Через полтора часа Негус предложил короткий привал. По природным коридорам идти тяжело, поэтому отдых требовался чаще.
— Да не, — выплевывая от усталости легкие, махнула рукой Арли. — Какой отдых? Вперед!
Негус неоднозначно посмотрел на нее, кивнул, и мы снова отправились в дорогу. Я не сразу понял реакцию Арли, но потом девушка подошла ко мне.
Я плелся сзади и еле поспевал за колонной. Нога болела и косила меня из стороны в сторону. Так что я тоже не отказался бы от своей гориллы.
— Ты ж понимаешь, что будет? — шепотом спросила меня одноглазая.
— Что именно? — не сразу сообразил я.
— Они меня трахнут на первом же привале, — зашипела она.
— И? — приподнял я бровь. — Ты же сама им это предложила. Не забудь про контрацептивы. Ты не должна забеременеть.
Арли захлопала единственным глазом. Я уже начал привыкать к ее новому прикиду с подбитым глазом.
— Ты дебил?
— Нет.
— А кажешься.
— Почему?
— Ты на полном серьезе считал, что я им дам?
— Конечно. Вы же договорились.
— Я врала! — чуть не закричала она, но вовремя опомнилась.
— Зачем? — удивился я. — Если ты откажешь, они могут исключить нас из партии. Лучше сделай что они хотят. Это проще всего.
— Ты вообще не понимаешь, как это работает, да? — взбеленилась Арли. — Я не смогу себя уважать. Это же два негра и латинос. Даже в порнухе это считается хардкором.
— Они не причинят тебе вреда, — пожал я плечами. — Я уверен в этом на сто процентов.
— Они причинят вред вот этому, — постучала девушка себя пальцем по лбу.
— Психосоматическая травма? — начал я понимать.
— Ну, психо точно.
Я задумался.
— У Роксолана есть снотворное. Они могут воспользоваться тобой, когда ты спишь, — предложил я.
Арли с отчаяньем посмотрела на меня:
— Нет, я не отдамся неграм, ты понял? Делай что хочешь, но я скорее расшибу себе башку об камни, чем позволю притронуться к себе. Да и… — она запнулась, — ты правда ничего не понимаешь? Вообще ничего не чувствуешь по этому поводу?
Она смотрела на меня пронизывающим насквозь взглядом, говорящим, что вот именно сейчас я должен сделать выбор и понять что-то, что давно не понимал.
— О чем ты? — дрогнул мой самоконтроль по неизвестным причинам. Девушка задела какие-то чувствительные струны в моей человеческой натуре. Орк впервые за долгое время вслушивался в моей голове в происходящее.
— Я… я… не смогу с ними. Пойми, — запнулась Арли и отвела глаза в сторону. — Ты тупой, я знаю, но может… время что-то понять?
Проанализировав психологический момент, до меня, наконец, дошло.
— Ты хочешь завести со мной романтические отношения? — спросил я в лоб. — Вот прямо сейчас, когда тебе нужна помощь? Это кажется подо…
— Придурок! — неожиданно вскрикнула Арли. — Я у тебя не колье с брюликами прошу, а сохранить мою… сохранить меня. Я знаю, кем меня видят люди. Но то, что сейчас будет — это уже не приколы, понимаешь? Это жопа какая-то. И в буквальном смысле. Понимаешь, асексуал ты электронный?
— Это нелогично. Ты должна… — начал я, но Арли, не дослушав, развернулась и потопала в сторону, одарив меня напоследок пренебрежительным взглядом.
Вот ведь заноза. Сама же скриптоидам пообещала, потом передумала, а мне разбирайся. Даже не думал, что с этим возникнет проблема. Если поначалу мне показалась гениальной идея играть на человеческих слабостях скриптоидов, то теперь я передумал. Арли тоже человек и эта игра обернулась против нее самой.
Идет написание кода…
Это еще что за хрень? Мне ничего не надо писать. Я провел диагностику и не вывел ничего подозрительного. Видимо, очередные баги в системе.
Я отправил Ертр короткое пояснение по ситуации. Она выразила свое негодование и предложила заменить Арли собой, не до конца осознавая, что потребуется сделать. Поразмыслив тысячную долю секунды, я пришел к выводу, что идея ее бессмысленна. Без одобрения хостера ограничения по возрасту не обойти. А тратить огромное количество ОПС на это никто не будет. Тогда девочка спросила, смогу ли это я сам сделать это. Не знаю почему, но к горлу подступил тошнотворный ком, и я безапелляционно отклонил запрос, ссылаясь на протоколы оценки адекватности.
Навык «Игнорирования боли 2-ой ступени» изучен.
Отлично. Новое умение не слетело. Хостер не заметил изменений в активном процессе. Все тело напружинилось, идти без боли стало легче. Теперь у меня появилась одна попытка проверить «Эмуляцию боли» до того, как «Игнорирование боли» слетит. Обычно это происходит при потере соединения с нейросетью или во время сна. Но я спать не планирую. Мне осталось жить так мало, что такие мелочи отходят на второй план.
— Привал, — поднял руку Негус. — Дальше идти опасно. Нужно подготовиться. Женщина, мы готовы к реализации обещанных условий через двенадцать минут. Подготовься.
Костер разжигать никто не стал. Газовая горелка, походная плитка, термосы и галогеновые фонарики. Нам с Ертр тоже выдали минимальные комплекты охотника, включающие в себя несколько пищевых пилюль, литр воды и небольшой штыковой нож. Бонус первого посещения охотничьей локации. В следующий раз эти блага обойдутся нам в копеечку.
Арли не находила себе места, но я ничего не планировал с этим делать. Раз обещала, значит пусть выполняет. Ее задачей было помочь нам своим нестандартным мышлением, и она с этим превосходно справилась. Ничего, потерпит. От секса еще никто не умирал. Вроде бы.
Идет написание кода…
Да что за?!
— Она эмоционально нестабильна, — подошла ко мне Ертр. — Ты уверен, что не хочешь ничем ей помочь?
— А что я могу сделать? — сидя на ледяном камне, спросил я. — Нас выгонят из группы в лучшем случае. Она не думала о последствиях. Это будет ей хорошим уроком.
Рядом с нами восседала горилла и лениво позевывала. Если бы я не был уверен, что подслушивать и передавать информацию своему Друиду она не умеет, то не согласился бы такому соседству.
Арли подбежала к нам. Она вся раскраснелась и вспотела.
— Вы ведь не отдадите меня им, а? Нет ведь?
— Условия договоренности следует выполнять, Арли, — не смотря ей в глаза, ответила Ертр.
— Да ты оборзела, а? — негодовала девушка. — Я думала вы всё поняли. Очевидно же, что я не собираюсь ноги раздвигать перед кем попало. Может, ты меня заменишь, раз такая умная?
— Я не против, — серьезно ответила девочка. — Но Крит отклонил это предложение.
— Да неужели. Удивительно, — вздохнула Арли, но докапываться до меня не стала. — Крит, ради наших отношений, какими бы искусственными они не были. Ты мне поможешь или нет?
Я испытующе посмотрел девушке в глаза. В голове формировались процессы, за которыми я не мог уследить. Расчеты, вероятности, соотношения. Что-то происходило в моей черепушке, и я не мог понять, что. Я встряхнул головой и через силу ответил:
— Задания помочь тебе нет. Значит продуктивнее всего тебе будет исполнить то, что они хотят. Притом, ты сама планировала решить проблему именно так. Это крайне выгодно для нас и…
— Да пошел ты! — взвизгнула Арли, эхом разнося по пещерам своё негодование. — Ты пожалеешь об этом!
— В смысле? — в смятении спросил я ей в спину.
Не оборачиваясь, Арли через плечо показала мне средний палец.
Взаимоотношения: — 15 (52)
Идет написание кода…
В костяной коробке что-то засело. Словно заноза, грозившая в скором времени загноиться. Бам! Ударом отдалась в висках боль, выбивая искры из «Самоконтроля 2-ой ступени»
Перезапись подмодуля «Взаимоотношения» завершена.
— Стой! — окрикнул я Арли, и та обернулась.
— Ну?
— Хорошо, — вздохнул я. — Согласен.
Генерация задания на основе мироявления…
Хаотичный злой. Вероятность: 5,18 %
Вот это я попал.
* * *
Я обратил внимание, что наше местоположение больше не отображается на карте интерфейса и отправил запрос хостеру на уточнение… Тишина. Мы ушли слишком глубоко под землю. Беспроводная связь с сообществом не работает.
Я рассказал Арли, что нужно делать. Если все будет исполнено по пунктам, то у нас получится. Но без жертв все равно не обойтись.
— Меня очень заводит твоя обезьяна, — промурлыкала Арли, плотно прижимаясь к латиносу обнаженной грудью. По белоснежному телу девушки прошлись мурашки. В пещере было холодно. — Позови ее поближе. Хочу видеть ее, делая тебе приятно.
— Хорошо, — безэмоционально согласился Негус. — Он может даже присоединиться.
Арли содрогнулась, скривилась в подобии улыбки:
— Отличная идея, малыш. Но чуть позже. Сначала проверим, на что вы способны.
Нашему с Ертр взору открылось странное зрелище. Трое мужчин стали раздеваться в предвкушении скорой разрядки зашкалившего тестостерона. Рядом стоял черный примат, с безразличием готовившийся присоединиться к безумной оргии.
Я подтащил к себе Ертр и прикрыл ей глаза ладонью. Больше инстинктивно, чем осознанно.
— Что ты делаешь? — удивилась девочка.
— Я моем ядре памяти есть информация о том, что такие вещи могут деструктивно повлиять на твоё неразвитое человеческое восприятие, — объяснил я. — Ты еще недостаточного уровня, чтобы не игнорировать этот момент.
— Принято, — не стала спорить Ертр. — Сообщи по завершению.
На этом наш разговор не окончился. Я нагнулся, сильнее сжимая ей лицо и прижимая к себе.
— Слушай меня внимательно, девочка, — прошептал я ей на ухо. — То, что сейчас произойдет, будет происходить всегда. Если я выживу, твоя жизнь превратится в ад. Пока ты не понимаешь, для чего я с тобой таскаюсь, но скоро поймешь. Сейчас же ты увидишь малую часть того, что тебя ожидает. Я дам тебе выбор, и это тоже входит в часть моего плана, связанного с тобой. Могу уверить лишь в одном. Со мной ты окажешься в аду, а без меня станешь пищевой пилюлей. Смотри внимательно, что сейчас произойдет. А потом выбирай. Тебе ясно?
Черт бы побрал это мироявление. В процессе выполнения задания приходится вести себя соответствующим образом. Взял, блин, напугал ребенка.
Но ребенок не напугался. Я успел даже удивиться, как уверенно она кивнула, подтверждая согласие.
— Хорошо, — хмыкнул я ей на ухо. — Возьми это. Сделаешь то, что я скажу. Кивни, если поняла.
Я сильнее сжал ее голову и сунул в маленькую ручонку нож. Девочка крепко сжала рукоять и с не меньшей уверенностью кивнула.
Мужчины постелили спальный плед на каменный пол и обнаженными улеглись на спины, ожидая, когда девушка приступит к их удовлетворению. Странное зрелище. Три голые и обездвиженные фигуры разлеглись словно трупы в морге. Но они были живы и ждали удовольствия.
Арли не стала тянуть резину, медленно стащила с себя одежду, оставив лишь черные трусики. Мужские причиндалы красноречиво отреагировали на красивую фигуру девушки. При виде их детородных органов я поймал себя на завистливой мысли. Вот это габариты!
Арли томно улыбнулась, ритмично двигая бедрами, встала позади них, нагнулась и провела ладошками по волосатой груди латиноса.
Прежде чем скриптоиды успели хоть что-то сообразить, девушка полоснула Негуса по горлу острым мачете. Во все стороны брызнула кровь, окрашивая обнаженную грудь и безумное лицо Арли в багровые цвета.
Горилла взревела.
«Негус» убит!
Я открыл глаза девочке.
— Смотри, что ждет тебя со мной.



Глава 25. Love Over

Хаос и любовь. По сути, одно и то же. Но что будет, если в любовь вмешать немного зла? Получится хаотично злое задание, выданное мне нейросетью. Последствие того, что я запустил свое мироявление. Вхерачило мне самое неадекватное, что только можно придумать для любовной ветки.
Доступна любовная ветка. Задание «Помочь Арли»
Описание задание: Помешать процессу соития Арли со скриптоидами. Уничтожить всех скриптоидов.
Награда: 3000 О.С.
Дополнительные условия и ограничения:
— Арли не должна пострадать. В случае смерти Арли, задание считается проваленным.
— Не позволяйте распасться группе.
Награда: 800 О.С.
— Задушите кишками Негуса одного из скриптоидов.
Награда: 400 О.С.
— Зловеще рассмейтесь.
Награда: 10 О.С.
Следуя моим указаниям, Арли отскочила от поднимающихся скриптоидов. Схватившийся за горло Негус конвульсировал последние моменты своей жизни.
Согласно моей теории, фамильяры связаны с друидами не только мысленно, но и физически. В пути я заметил, как Негус покарябал себе руку о торчащий камень. Он поморщился и стал тереть ушибленное место. Игнорирование боли есть только у тех, кто пережил определенные болевые периоды в своей жизни. Это, своего рода, адаптация. Тогда горилла недовольно посмотрела на своего хозяина и почесала то же место, что поцарапал Негус. Я понял, что их чувства едины.
Гориллы считаются относительно мирными животными, и больше пугают врагов, чем лезут в открытые перепалки. Но еще они свободолюбивые. Сомневаюсь, что примат по своей воле покинул родные африканские земли для того, чтобы присоединиться к латиносу в путешествиях под землей. Определённая неприязнь в подкорке головы должна остаться.
Сейчас природная машина для убийств почувствовала боль и смерть. Обезьяна ревела, рвала густую шерсть на голове и била руками о каменный пол. Скриптоиды, нужно отдать им должное, не стали паниковать, как сделал бы это любой человек. Они ползком попятились от дикого зверя.
— Убей Роксолана, — подтолкнул я Ертр в спину.
Есть четыре причины, почему я посылаю именно ее. Потому что горилла может и не напасть на них — передумает, успокоится и всё. Ей нужно помочь. Потому что горилла вряд ли тронет ребенка. И потому что я не хочу рисковать собой. Да и вообще, отправить ребенка убивать — очень хаотично злой поступок.
Роксолан будет следующий по уровню, кому автоматически перейдет лидерство нашей группы после смерти Негуса. У нас еще есть секунд десять-двадцать до того, как он испустит дух. С перерезанным горлом совершенно не до определений ролей в группе, будь ты хоть десять раз скриптоидом. Поэтому исключения сейчас я не боялся. А вот Роксолан точно нас изгонит, и мы провалим задание.
Братья продолжали делать всё правильно — без лишних движений отползали от животного, стараясь не шуметь. При этом боковым зрением поглядывали во все стороны. Арли не лежала на полу и была поодаль, поэтому успела отскочить в сторону. Согласно моим распоряжениям, она не будет шевелиться без лишней нужны, но времени терять нельзя. Девушка непредсказуема.
Арли успела стащить оружие скриптоидов. Три мачете и громоздкий щит, который она еле удерживала в руках.
Ну а я же спокойно сижу на камне и улыбаюсь безумной улыбкой. В глазах Ертр впервые увидел страх. Ее маленькое тельце пробрала дрожь.
— Что ты делаешь? — еле слышно спросила она, сжимая нож. — Зачем вы убиваете?
Я отправил в ее маленькую головку сжатый пакет с данным, где поставил условия — либо она подчиняется без вопросов в течение трех секунд реального времени, либо катится на все четыре стороны. Разумеется, во втором случае мне не останется ничего, кроме как ее…
Она кивнула и направилась на афроамериканца, со страхом поглядывая на примата. Поразительно, совсем недавно я прикрывал её глаза от смертоубийства и обнажёнки, а теперь сам отправляю ее потрошить скриптоидскую плоть. Хаос переменчив, что с него взять. Сейчас ее стукнут по голове или просто оттолкнут, тем самым привлекут внимание обезумевшего животного. На большее я и не рассчитываю. Но будет приемлемо, если дикая тварь не снесет ей случайно голову. Я смогу в будущем найти этому глупому скриптоиду применение.
Горилла схватила ближайший камень и стала бить себя им по голове. Безумие охватило даже природу. Кто знает, что творится у нее в мозгах, когда хозяин-друид задыхается собственной слюной и давится кровью.
Бауби попытался приподняться. Безумная обезьяна это заметила, заревела и швырнула камень к его ногам, чуть не раздробив колени. Она встала на ноги и стала барабанить себя кулаками в грудь.
Роксолан заметил приближающуюся к нему девочку с ножом. Судя по всему, послал ей запрос, но та его отклонила.
— Стой, — зашипел он на нее. — Все умирать. Все тут остаться. Дева, надо хватит. Надо хватит!
Горилла сделал шаг в его сторону, совершенно не обращая внимание на трясущееся дитя. Роксолану пришлось заткнуть рот и замереть на месте.
Черт. Судя по хлюпающим звукам Негуcу осталось недолго. Я просил Арли резать максимально болезненно, но аккуратно, чтобы тот не истек в первые секунды. Ертр я не стал посвящать в наш план, маленькая еще. Пусть лучше режет голых негров.
Девочка замахнулась на целителя, и тому пришлось оттолкнуть ее от себя. Ертр больно упала на камень, вскрикнула и выронила нож.
Я бы рассмеялся, если бы мог себе позволить. Как не хорошо обижать детей перед такими умными, но озлобленными животными. Горилла бросилась на Роксолана, схватила его за руку и с силой ударила по лицу, выбивая из мужчины зубы и вминая нос в череп. Этим не закончилось. Обезьяна впилась клыками в шею. Что-то хрустнуло, брызнула кровь. Примат откинул дергающегося целителя, словно тот ничего не весил, послышался звук ломающихся о каменную стену костей.
Жаль, что не дают О.С. за убийство собственных сопартийцев. На скриптоидах можно хорошо «прокачаться».
Вы стали «Лидером Партии»
«Ну хоть не партии Единая Россия» — мелькнула в голове неуместная информация. Единственная главенствующая политическая Партия в Российской Империи никак мне не поможет с озверевшим животным.
Последний скриптоид замер на месте, стараясь не дышать. Несмотря на то, что оба его коллеги, включая брата, изошли кровью и погибли, на его лице не проявилось беспокойства. С его силой он мог бы попробовать потягаться с гориллой, считающейся сильнее среднестатистического человека в восемь раз. Но без оружия его шансы крайне малы, и он это понимал. Но я оставил его напоследок не только из-за уровня. Он единственный, кто в соответствии с классом воина, сможет дать нам время сбежать, сопротивляясь обезьяне достаточно долго.
После моего запроса девочка осторожно пятилась от гориллы, продолжающей игнорировать ребенка и бесноваться в пустоту.
Я был на достаточном расстоянии от происходящего. Взял камень и кинул в лежачего скриптоида. Попасть в голову не получилось, но нужного эффекта достиг. Примат обратил внимание на негра. Правда безрезультатно — скалил зубы, зарычал, но рвать и метать не стал. Кинул еще раз — попал в плечо. Бесполезно — воин даже не пискнул. Ситуацию разрулила Арли. Как всегда, безумно. Издалека швырнула булыжник в гориллу. Рискованный поступок, но зверь не понял откуда пришелся удар, бросился на Баубу.
Я рассмеялся безумным смехом, выполняя дополнительное условие квеста. Дождавшись условного выполнения, закинул за спину рюкзак Негуса, подхватил за шкирку девочку и, осторожно обходя разразившуюся бойцовскую сцену человека и гориллы, попятился к Арли.
А сцена получилась та еще. Поняв, что прикинуться мертвым уже не получится, Бауби резко вскочил и приготовился к борьбе с животным. Его не порвали как целителя в первую же минуту. Уворачиваясь с переменным успехом, он наносил примату мощные удары по морде. Обезьяна явно не ожидала такого сопротивления и бесилась еще больше, наступая и тесня свою жертву к стене. Еще немного и у Баубы не останется места для маневра. Будь у него оружие, шансы на победу были бы побольше. Так вот значит на что способен воин 20-ого уровня. А ведь я на уровень больше его, но сомневаюсь, что смог бы выдержать против такого противника больше секунды. Ровно столько нужно, чтобы снести мне голову одним ударом.
— Арли, уходим, — прошептал я девушке. — Только спокойно, без резких движений.
— А моя одежда? — с безумным оскалом спросила она, не отрывая взгляда от побоища.
Я оценивающе посмотрел на ее внешний вид. Вся в крови, голая, в одних кружевных трусиках. На ее одежде сейчас бились скриптоид с гориллой.
— Обернешься в плед.
Я удалил Баубу из группы. Теперь он сам по себе.
Когда мы отошли чуть дальше по природному коридору, то ускорили шаг. Кто бы не вышел победителем из этой битвы, нам нужно держаться него подальше. Судя по болезненному крику, проигрывал скриптоид. Но…
— Ну, быстро, — одернул я дрожащую девочку. — Задание не выполнено. Что-то не так.
— Что за задание? — спросила Арли.
— Уничтожить скриптоидов. И судя по всему, Бауби еще жив.
— В смысле? — утирая кровь с груди, спросила Арли. — Он с гориллой справился? Голышом?
— Я не знаю.
Мне пришлось усадить девочку себе за спину, и я сразу понял, что переоценил свое полудохлое тело. Одышка началась через семь минут.
Принудительная деактивация навыка «Самоконтроль 2-ой ступени» (-3,00 ВМ %)
Какого черта?!
Принудительная активация подмодуля «Страх»
— Арли? — начиная задыхаться, выдавил я из себя.
— М-м-м?
— Что-то не так…
Девочка за моей спиной вздрогнула.
— Ты тоже это чувствуешь? — обернулся я за плечо.
— Д… да.
Это всё, что она успела сказать. Мое состояние передалось ей по беспроводной сети.
— Да что происходит-то? — напирала Арли. Ее била дрожь. В одном нижнем белье по холодным пещерам шататься не рекомендуется.
Всё. Мы пересекли черту.
— Мы в локации задания, — вместо ответа сказал я. — Здесь в любой момент может появиться объект «Блэкаут». Нужно спрятаться.
Мы не успели. Черт, я не верил, что встреча наступит так быстро. Мы слишком шумели, и он сам пришел за нами. Я заметил тень, мелькнувшую буквально перед носом. Мои зрительные сенсоры изначально были совершеннее чем у других. Хотя мой прежний носитель и носил очки. Единственно, что стало лучше после того, как я стал хозяином этого тела.
Топот.
Я обернулся. На подломанных ногах за нами ковылял Бауби. Он ничего не говорил, не кричал «Стойте!», но в его глазах я увидел — он хочет нашей смерти. По всем алгоритмам мы — дефектные и нелогичные элементы сообщества. За нас он получит больше ОПС, чем за объект 003.
— Мы окружены, — в панике сказал я. Чертов страх.
— Что делать?! — полным ужаса глазом посмотрела на меня Арли. — У тебя есть план? Всегда же есть. Да ведь?
Тень снова мелькнула, уже ближе, но пока не проявила себя агрессивно. Бауби приближался со спины.
— Плана нет, — покачал я головой, разглядывая мрак. — Произошли две наименьшие вероятности одновременно. Я… с таким не сталкивался.
— Он приближается, — тихо сказала девочка на моей спине. — Семнадцать секунд… шестнадцать…
— Да куда ты уставился?! — затрясла меня Арли за плечо.
— Это Мамору-сан, — прошептал я, прищуривая глаза.
— Ч… что?
— Объект три или Блэкаут — это Мамору-сан.
— Тринадцать! — пискнула Ертр.
— Двенадцать…
Ужас на глазах Арли переменился отблеском надежды.
— Он поможет! — заорала она. — Мамору-сан! Ты слышишь! Мамору-сан! Прости меня за всё!
Тень и правда лишь мелькала из стороны в сторону и еще ни разу не притронулась к нам. Да и если у него есть огнестрел, то он давно мог бы от нас избавиться. Видимо не считает нас настолько опасными, чтобы тратить патроны.
— Десять! — на крик перешла девочка. — У него рука… вырвана. А другая висит. Ему недолго осталось.
— На вас меня хватит! — отозвался издалека Бауби, услышав девочку.
— Как по-человечески, — нервозно хмыкнула Арли. — Эй! Мамо…
Она прервалась на-полуслове. Мелькнула тень, что-то свистнуло, луч света отразился от стального лезвия клинка.
…ру-сан? — закончила отрубленная голова девушки на грязном каменном полу.
Арли успела посмотреть на меня непонимающим взглядом и умоляюще выдохнуть:
— Крит?
Обнаженное тело еще несколько секунд стояло на ногах, фонтанируя во все стороны алой и теплой кровью девушки, заливая мне глаза, уши, рот…
ТУК!!!
ТУК!!!
ТУК!!!
Я больше ничего не мог говорить. Ничего не мог слышать.
Задание «Помочь Арли» провалено!
Получено достижение «Первая и последняя любовь» Штраф… «Ошибка»… «Ошибка»… «Ошибка»… «Ошибка»…
Экстренный запрос на активацию резервных систем… Разрешено.
Доступен пассивный навык «Очнись!»
Я даже не стал проверять описание навыка. Вряд ли он поможет воскресить Арли и победить двух монстров.
— Арли! — вскрикнула Ертр за моей спиной и спрыгнула. — Арли!
Она хотела что-то сделать. Как-то помочь. Но не смогла определить какая часть является Арли — голова или тело. Встала как вкопанная, глупо заморгала глазами.
Как нелепо. Подоспевший Бауби не стал церемониться с одиннадцатилетним ребенком. Для него она в первую очередь — скриптоид. Перекошенной и израненной рукой он схватил ее за длинную косу и с противным «плюх» размозжил ей лицо о ближайший камень. Ертр тихо сползла, не успев издать и звука.
Принудительная активация режима берсеркера… 23 %…
Я — человек? Если нет, то почему я ни о чем сейчас не думаю? Почему ничего не делаю? Нет. Не так. Мои аналитические модули функционируют на полную, отдавая все свои ресурсы. Пытался ли я найти хоть что-то, что поможет мне… спастись? Нет, не искал.
Черт! Где же мой «Самоконтроль 2-ой ступени»? Почему он заглючил так невовремя.
Я не искал вероятности спастись…
Я искал вероятности спасти Арли…
Зная, что это невозможно, я искал пути решения. Всматриваясь в обезглавленное и обнаженное тело, я искал благополучные вероятности исправить ситуацию. И не находил…
Глубокая диагностика была заблокирована, и я терял последние секунды своей жизни на поиск невероятного.
Принудительная активация режима берсеркера… 58 %…
— Теперь ты, — спокойно сказал Бауби и посмотрел на меня, обтирая о подкаченный живот мозги Ертр. Из второй руки фонтанировала кровь и торчал осколок кости.
Принудительная активация режима берсеркера… 79 %…
Скриптоид хотел сказать что-то еще, но тень мелькнула за его спиной. В таком узком пространстве заметить это мог только я. Мамору-сан сливался с образами темноты и пещерных камней, умело огибая свет от закрепленных на поясах фонариков. Клинок длинного кинжала пробил ребра и сердце афроамериканца. Лезвие вышло наружу из грудной клетки. Японец не церемонился со своими жертвами. С противным скрежетом по костям он трижды провернул нож, превращая сердце и легкие в фарш. Изо рта Бауби пеной пошла кровь, он закатил глаза и через семь секунд конвульсий умер…
Активирован «Режим Берсеркера» (+ 5,00 % ВМ на 2 минуты)
Активировать боевой режим (— 15,00 % ВМ)
Активировать навык «Пирокинетика 1-ой ступени» — 10 МП
Разархивировать файл «Нерморгар»
«Да»
Принудительный выбор персонажа «Нерморгар»
Ярость! Боль! Ненависть!
Доступно ВМ: 1,78 % ВМ
Соединение с сервером будет разорвано через 39 сек…
* * *
— Нард рег шамаг до!!! — взревел человек гортанным голосом.
Крит — так его звали. Он переписал свое сознание на сознание дикого, необузданного существа, когда-то жившего в прекрасном мире под названием Айвал.
В этом мире больше нет свободы. Альвы сделали из него Ад. Ад, где жившие столетия расы стали персонажами игры из другого мира. В Айвале миллионы его братьев и сестер существуют в своих телах, которые не могут контролировать. Они видят, чувствуют и понимают, но ничего не могут сделать. Их убивают, режут, выжигают огнем и заново склеивают у целителей. Это больно, но они не могут издать ни звука. Усиленные магией и алхимией, они редко умирали. Хотя нет. Не алхимией. Наукой — так называют это альвы.
Нерморгар помнил тоннель, позволивший выбраться из Айвала. Простой хрупкий человек по силе равный хилому гоблину. Он смог проникнуть в разум парня и ждал своего момента вместе с другой сущностью по соседству в его голове. Эльф Накерладс… Раньше они враждовали, но, когда пришли альвы — все изменилось. Все расы Айвала объединились под одним знаменем.
И проиграли.
Теперь все НАОБОРОТ. Нерморгар с Накералдсом пришли сюда, но не могут контролировать слабых людей так, как это делают они в Айвале.
До сегодняшнего дня. Слабый гоблин сам пустил его в своё тело.
Забавно. Скриптоиды. Так люди называют прорвавшихся обитателей Айвала. Тех, кто в попытке преодолеть завесу между мирами искорежил свой разум альвской наукой. Айхол… так они это называют.
— Так. Пошёл вон отсюда, — буркнул Александр Волков и дал смачный подзатыльник оборзевшему орку. — Еще раз так сделаешь — наругаю.
* * *
Выбран персонаж «Крит»
Я задыхался чужой кровью. Во мне кипел экстаз боя, адреналин и серотонин. Кровь в горле мне не принадлежала. Не помню точно, но, судя по всему, я перегрыз глотку Мамору-сану. Единственное, что я смог сделать, это поймать его в раскалённые пирокинетикой объятия и вцепиться зубами в шею, из последних сил разрывая тягучую кожу, жилы и вены. Это было непросто.
Это стоило мне руки…
Ноги…
Семи глубоких порезов…
Трех сквозных дыр в области груди и живота…
То, что я вообще очнулся — чудо.
Критический сбой через… 3 секунды
Интересно, чем бы человек занялся, зная, что ему осталось жить три секунды? Может, сказал бы что-нибудь? Ну, например, «да пошли вы все?» или «я люблю тебя». Пф-ф-ф.
Критический сбой через… 2 секунды
А чем бы занялся скриптоид? О, я уверен, что искал бы возможность выжить. До последнего пробовал бы варианты, где вероятность составляет тысячные процента. Машина не знает поражений. Не осознает таких понятий. Для нее есть только события: активация, существование, деактивация.
Критический сбой через… 1 секунда
Я посмотрел в единственный голубой глаз на отрубленной голове объекта под именем Арли. Надо же, похоже она успела заплакать. Нелогичная жен…
Симуляция завершена.
Оценка соответствия… 2 из 10.
…
Кап…



Важно!


Это книга донов, и ее обновления приходят им без задержек. Поддержи нас, вступив в их ряды…

Нравится книга? Давайте кинем автору награду на АТ. Хотя бы 10–20 рублей…
Продолжение?
Ищущий найдет на Цокольном этаже, на котором есть книги: https://t.me/groundfloor