Александр Яманов
Бесноватый Цесаревич



Пролог

Герой живёт в паралелльном мире и попал в альтернативную реальность. Все события и персонажи книги вымышлены. Любое сходство с реальными событиями случайно.

16 июля 2018 года. Российская Федерация, Московская область, N-й район.
С самого утра у меня было какое-то непонятное настроение. Эдакая смесь хандры с ожиданием проблем. Вроде всё более или менее хорошо, а по мелочам раздражает. На улице тепло, но пасмурно. Нормально выспался, но состояние сонное. Французы вчера победили хорватов, да и хрен с ними, не перевариваю ни тех ни других. С учётом того, во сколько обошлось это зрелище нашему народу, то в гробу я видел лягушатников с усташами, заодно с ними и организаторов этого шоу. Но пипл схавал, пипл доволен. А я нет. В общем, Баба-яга против. Против всех и плевать на причину.
Позавтракал. Потупил за компьютером. Стабильности нет. Террористы опять захватили самолёт. Но в нашем Багдаде всё спокойно, под управлением всенародного избранного рулевого. Хотя я не встретил ни одного человека, кто голосовал за плешивого. Кроме соседа-алкаша и маминой подружки, у которой, если когда-то и были мозги, то она забыла, как ими пользоваться. Наверное, проголосовавшие ЗА бояться признаться в собственной глупости? Народ может жить спокойно, жевать своё сено и не выходить из спячки. Уверен, что скоро наши правители придумают какую-нибудь подлянку в виде дополнительных поборов, пока народ до конца не протрезвел. Уроды. И те и другие.
Так дело не пойдёт. Сам себя накручиваю и завожусь. Подумал, чем себя занять. Подруга уехала к родне. Один друг с семьёй в отпуске, второй на вахте и вернётся через месяц. Пообщаться не с кем. Начну день с посещения мамы, как и планировал, а далее посмотрим. Она живёт недалеко от моей новостройки, только в частном секторе. Позвонил, уточнил дома ли моя старушка. Хорошо, что в своё время уговорил её купить домик рядом с квартирой. С трудом достучался на предмет, зачем копить деньги на старости лет. На что? По заграницам она не ездит, бриллианты не коллекционирует. Мы с сестрой не только не бедствуем, но и помогаем. После смерти отца на дачу мама ни ногой. Продали дачу и отцовскую машину, я добавил, и купили вполне себе приличный домик. Её старенькая двушка буквально в пяти минутах ходьбы от дома. Квартиру мама сдаёт, деньги лишними не бывают. Круг общения практически не поменялся, подружки рядом. Человек живёт в гармонии. Все мысли о внуках, а также своих цветочках, петрушке и, конечно, хитрожопой пушистой скотине по имени Боня. Наверное, мама его за мерзкий характер назвала в честь губастой шкуры с ТВ.
Зашёл в Пятёрочку, купил Венский пирог и квас. Рядом с моим домом две Пятёрочки, напротив друг друга. В следующем доме Магнит, а ещё через два дома Фикс Прайс. Страна победившего маразма и ретейла. Сам работаю в этой сфере, маразм – это ещё мягко сказано.
Минут через пятнадцать подошёл к зелёным воротам. Открыл своим ключом. Мама ковырялась на грядке. Пушистая скотина развалилась на качелях, стоящих во дворе. Дом небольшой, зато участок восемь соток.
– Привет фанатам физического труда!
– Здравствуй, Костик. Ты опять торт купил? Я вчера пирожков испекла, зачем деньги тратить? – привычно заворчала мама. На душе сразу потеплело.
– Ты деревья ещё не поливала? Давай я полью, а потом чай попьём.
Начал поливать деревья и газон. Сделал себе отметку, что на следующей неделе надо подстричь траву. Мама закончила свои дела и зашла в дом. Оглянулся, что она не смотрит в окно и брызнул из шланга на расслабившегося кота. Не ожидавший такой подлянки пушистый хулиган подскочил и рванул в угол к кладовке, там я его ещё разик хорошенько окатил. Кот скрылся на соседской территории. Настроение стремительно улучшалось. Отсоединил шланг от крана, скатал и отнёс в кладовку.
Зашёл в дом, разулся, помыл руки в ванной. Смотрю на себя в зеркало. За ночь вроде не изменился. Овальное лицо, высокий лоб, нос тонкий, русые и немного волнистые волосы, голубые глаза. Бороду с усами я сроду не носил и не собирался. С учётом роста метр восемьдесят и худощавого телосложения, мужчина хоть куда. Для своих тридцати семи выгляжу вполне прилично, а то смотреть без слёз на некоторых ровесников невозможно. Взгляд у меня сегодня не особо приветливый, но вообще человек я незлой и неконфликтный. Подмигнул своему отражению и пошёл на кухню. Мама уже заварила чай, поставила на стол пирожки и смородиновое варенье, моё любимое.
Эх, хорошо. Поел пирожков. Пью чай с вареньем. Смотрю на попытки мамы накормить меня поплотнее и улыбаюсь. Постарела она за последнее время. Смерть отца мама переживала тяжело, но постепенно оправилась. Нашла себе увлечение в огороде и вязании. К тому же она всегда была человеком весёлым и позитивным, уныние – это не её любимое состояние.
Рассказывает про мою старшую сестру Ирку. С сестрой у нас разница пять лет. Молодец не забывает про мать. Мне она в воцап пишет по великим праздникам. Всё у неё хорошо, сын не болеет, у мужа на работе порядок. Героического характера мужик. Я бы с таким чудом жить не смог, а он её вроде любит. Ведь не дура и не стерва, но какой тяжёлый человек. Неспособна переступить через своё "Я" и уступить, даже в мелочах. Есть только два верных мнения, это её собственное и неправильное. Ещё на всякой мистике повёрнута. Сама гадает, руны раскладывает, к гадалкам всяким бегает.
Еле выпихнули эту дурынду замуж. Мама ей вообще пригрозила прекратить общаться, если она своего Валеру упустит. Разум победил, хотя не уверен, что сеструха думает головой. У неё с логикой проблема. Скорее всего, нагадала на Таро или сон правильный приснился, что мужика упускать нельзя. Она, наверное, даже в туалет по Фэншую ходит. Пятнадцать лет строила карьеру в Москве и искала своего принца, желательно москвича. В школе историю, скорее всего, не учила. Не знала, что последних принцев большевики шлёпнули не то в 1918, не то в 1919 году. В родной город приезжала как на каторгу, а ведь ехать на «Спутнике» из Москвы всего 30 минут. По итогу в тридцать пять вышла замуж и переехала к мужу в Люберцы. Валера работает на заводе, ещё не загнувшемся и не разорённом от эффективного управления. При этом сестра ранее заявляла, что за МКАД жизни нет. Может, наличие метро, примирило её мающуюся душу. Скорее всего, карты так легли, в буквальном смысле. Против правильного аркана не попрёшь. Выпал какой-нибудь Тёмный император и указал путь на юг, в направлении царства тьмы под названием Люберцы. Приезжает с мужем два раза в месяц, мама от счастья летает, ведь внука привозят. Племянник на удивление адекватный мальчик пяти лет, мамин любимчик.
С кухни переместились в зал, я сел в кресло, а мама на диван. Только расселись, как прибежал рыжий Боня и тоже запрыгнул на диван и начал недобро поглядывать на меня. Кресло – это его законное место и претендую на него только я, когда прихожу в гости. Обсуждаем новость, что моя бывшая отпустит дочек к маме погостить на неделю. Из Греции они вернулись пару дней назад. Оксана, это моя бывшая, наверняка сама рада и хочет отдохнуть от двух очень шебутных близняшек. У неё ещё и от нового мужа дочка есть, забот хватает. Я только ЗА. На встречу с дочками езжу каждую неделю, для меня это праздник. Да и сами близняшки ко мне тянуться, что особенно приятно к моей маме тоже. Приезжают к бабушке с радостью и звонят не только на день рождения. Развелись мы с Оксаной без скандалов и упрёков и по имуществу договорились мирно. Никаких препон по встречам с дочкой она не ставила, за что ей огромное спасибо. Никогда не понимал баб, которые таким образом мстят бывшим, запрещая видеться с детьми.
Пора идти. Скоро начнётся какой-то бесконечный сериал на Домашнем и должна подойти мамина подруга тётя Лена, это которая думать разучилась. За неё теперь думают и решают Соловьёв, Киселёв и прочие сволочи, окопавшиеся на ТВ. Хорошая тётка, очень добрая и неглупая. Бухгалтером всю жизнь в РЖД проработала, сейчас на пенсии. Муж ещё жив и не бухает, что удивительно по нашим временам. Дети в порядке. Но как речь о политике заходит, всё пиздец- тушите свет. Ощущение, что у неё в голове тумблер, который выключает ей мозг при словах – США, Украина и прочие Сирии. А ещё она смотрит ток-шоу Малахова и какого-то педераста в пижаме, который решает чего народу носить, а чего нет. Вроде второго Малахова тоже смотрит, это который рекомендует при геморрое в задницу огурец засовывать, а все остальные хвори лечить исключительно мочой. Интересно, моча только у него целебная? Я бы с радостью одарил этих страждущих, мне не жалко. Также среди её телевизионных авторитетов Роза, бывший десантник и Гордон, шотландец, наверное. Здесь даже здоровый человек умом тронется, чего говорить про обычную пенсионерку. Не, ну нафиг, я кроме футбола и хоккея по телику ничего не смотрю. Иногда даже компьютер боюсь включать, чтобы не впасть в маразм от выборки новостей Яндекса.
Зашёл опять в Пятёрочку, порадовал своими деньгами евреев из X-5 Ретейл, купил продуктов по мелочам. Потом двинул в сторону наливайки, где попросил нацедить три литра типа крафтового пива. Дома закинул в холодильник пиво и суррогат, который нам в последние годы заменяет еду. Включил телик, выдержал минут пять и выключил. Вытащил из холодильника одну бутылку и вышел на балкон. Сделал хороший глоток, грамм эдак на сто. Лепота, прав был Иван Васильевич. Погода начала радовать, выглянуло солнышко. День в самом разгаре, на улице под тридцать градусов, сидеть дома не хочу. Закрутил пробку на бутылке, достал остальное пиво из холодильника и закинул всё в старый рюкзак. Душа потребовала лицезреть природу. Решил дойти до водохранилища, там, около шлагбаума есть место, где можно спокойно посидеть и пивка попить. Был ещё вариант через дырку в заборе пролезть на пляж, но видеть скопление людей не хотелось. Мужик сказал, мужик сделал. Надел кроссовки, бейсболку с ромбиком и перечёркнутой буквой С. Шорты и чёрную майку-алкоголичку, переодевать не стал. В таком виде и выдвинулся в сторону водохранилища.
До шлагбаума дотопал минут за тридцать. Это в горку, обратно быстрее. На улице душновато. Проезжающих машин почти нет, пешеходов и велосипедистов ещё меньше, кто хотел, добрались до водохранилища с утра. Здесь такой район, с одной стороны дороги какие-то предприятия и начинается лес, с другой частный сектор, народа в выходные дни немного. Выбрал себе место под деревом, постелил плед, снял майку и положил рядом рюкзак. Сижу, думаю, как я дожил до жизни такой. В тридцать семь лет жизнь ещё не заканчивается, но моя оказался в тупике. Ладно, в тупике, уже четыре года, по сути, в одиночестве. Жил себе и не предполагал, что всё может разрушиться в течение нескольких месяцев.
После института устроился в транснациональную корпорацию, которая производила и торговала всем, что можно и нельзя. Прошёл путь от простого стажёра, до начальника одного из подразделений. Женился на замечательной девушке, учившейся на курс ниже, с которой встречались три года. Правда на втором и третьем курсах была у меня другая любовь. История стандартная и печальная, оказался героем не её романа. Или любил одну, а женился на другой, смотря с какой стороны посмотреть.
Далее стандартная жизнь офисного планктона или обыкновенного в нынешних реалиях человека. На первых порах честолюбие у меня зашкаливало, что двигало вверх по карьерной лестнице. Это прибавило мне немало врагов, что потом сказалось в дальнейшем. Рождение дочек-двойняшек ещё сильнее подстегнуло меня на поприще впаривания потребителю всякого шлака и движению вверх. Благо, что у нас с женой не было проблемы с жильём, стандартной для многих молодожёнов. У Оксаны была двушка в хрущёвке, оставшаяся от бабушки. Чуть позже продали её и взяли ипотеку. Девять лет если не идиллии, то нормальной семейной жизни. По крайней мере, я эти годы вспоминаю с теплотой.
Но в определённый момент всё пошло под откос. Удивительно, но особых предпосылок для разлада не было. До сих пор не понимаю, когда в наших отношениях произошла трещина. Как оказалось, настоящей любви у нас с женой никогда не было, а в последнее время связывали только дети. Понятно, что сам процесс охлаждения был достаточно долгим. В итоге не стали друг друга мучить и подали на развод. Развелись мирно и расстались если не друзьями, то не врагами. Дети переживали, но со временем успокоились. Оксана года через полтора вышла замуж за своего старого воздыхателя, бегавшего за ней чуть ли не со времён школы. Ставлю себя на его место и не уверен, что смог бы жить с женщиной, у которой двое детей от первого брака. С другой стороны, чужая душа потёмки, может это я какой-то неправильный.
Через год после развода начались проблемы на работе. Пришёл новый начальник, начались перестановки и пертурбации. Поняв, что меня целенаправленно выживают, не стал артачиться. После того как остался один, желание куда-то стремиться и чего-то добиваться сильно поубавилось, если совсем не пропало. Получил отпускные с компенсацией и уволился.
Теперь живу в двадцати пяти километрах от столицы, в родном городе. Главный плюс, что рядом с мамой. Она предлагала перебраться в нашу старую квартиру, но пришлось бы просить съехать квартирантов. Да и не хотел я там жить. Денег на покупку однушки в ипотеку хватило, благо цены на жильё несопоставимы со столичным безумием. На работу помог устроиться одноклассник, дай Боги ему здоровья. Очередная иностранная контора, но теперь ретейл. Работа нервная, но не пыльная. Большой плюс, что недалеко от дома. Минус – это зарплата и ненормированный рабочий день. Но по меркам Подмосковья деньги хорошие, поэтому работаю и не капризничаю.
А вот с личной жизнью до последнего времени были большие проблемы. Либо пассии, роман с которыми длился не более месяца, либо вообще одноразовые встречи. Может человек по душе не попался, или ещё не отошёл от крушения привычной жизни. Не зацепила ни одна, и всё. Неожиданно начался роман с коллегой из соседнего отдела. Вроде дама вменяемая, правда, слегка повёрнута на театре. Для меня культурная программа – это поход на стадион или в кино. Не никакого удовольствия смотреть на разных лицедеев и скоморохов, лучше книжку почитать. Плюс коллега разделяла моё увлечение велопрогулкам. Мы с ней и познакомились, когда чуть не столкнулись в нашем парке на велосипедах. До этого просто здоровались, да и виделись не часто. Посмотрим, во что выльется наш велороман.
Не заметил, как за самокопанием прошло пару часов. Пиво допил, значит, на сегодня хватит, пора домой. Быстро собрал плед, бутылки положил тоже в рюкзак, надо выкинуть в контейнер по пути обратно.
Дошёл до Т-образного перекрёстка. Налево дорога в СНТ или СМП, я в этих аббревиатурах не разбираюсь. В конце девяностых группа граждан отхватила часть леса на берегу водохранилища, в самой что ни на есть природоохранной зоне и построила себе дома. Говорят, что тамошние жители чиновники и персонажи в погонах, в общем, новые хозяева России и лицо современного истеблишмента. Народ, правда, считает, что они никакое не лицо, а натуральная жопа. Но кого сейчас волнует мнение народа? Выборы только что прошли, можно ещё лет пять творить любое непотребство. Потом пообещать каких-нибудь объедков и дело в шляпе. Как пели кот с лисой – Покуда есть на свете дураки, обманом жить нам, стало быть, с руки.
Повернул направо и перешёл шоссе, чтобы видеть едущие навстречу машины. Слева лес, справа частный сектор, скоро мой поворот. Вдруг сзади раздаётся рык мотора вперемежку с громкой музыкой, я оборачиваюсь и застываю на месте. В поворот на большой скорости влетает BMW X-6 вишнёвого цвета. Как её так занесло, я не понял, но машину повело в мою сторону. Удар, резкая боль и полёт. Спиной ударяюсь о дерево. Снова боль, тошнота и лезущее обратно пиво. Звуки долетают, будто я нахожусь под водой. Слышу открывшиеся двери машины и женские голоса.
– Катя, звони быстро папе. Катя, блин. Звони, – голос переходит на крик, – Я пойду, посмотрю, что там.
– Алло, папа. Кажется, я убила человека. Как? Сбила на машине, – кричит в трубку второй голос, через несколько секунд.
– Дай мне трубку, – слышу первый голос.
– Дядя Петя, это Жанна. Не вписались в поворот, нет, мы не пьяные. Выпили, но не очень много. За Анькой поехали, она без машины сегодня. Алкаш какой-то или бомж, одет в рванину и бутылка рядом валяется. Нет, близко не подходила, но он молчит и голова в крови, – очень спокойно и как-то по-деловому произнесла женщина.
– Поняла, возвращаемся домой. Катя, ты в порядке? Дай ключи, я за руль сяду.
Ответа я не услышал. Моё сознание медленно проваливалось в какой-то колодец. Вокруг сплошная чернота и ни звука. И меня охватило состояние покоя, которое я не испытывал уже много лет.



Глава 1

После умиротворяющей темноты открывать глаза не хотелось. Постепенно возвращалось ощущение материальности тела. Какой-то странный и спёртый воздух, с примесью горения. Надеюсь, что Ада не существует, не готов я к вечным мукам. Вместе со зрением и обонянием начала нарастать боль. Болели голова, правое плечо и правая нога. Я не выдержал и застонал. «Вашество» или что-то подобное проорали мужским голосом, раздался топот, и хлопнула дверь.
Я тем временем начинаю рассматривать комнату. Света не хватает, и некоторые детали были в тени, но общее впечатление необычное. Интересный такой потолок, настолько высокий, что тяжело разглядеть лепнина это или резьба, огромная люстра без единой горящей лампочки. Стены тоже в лепнине, картины в половину стены или это такие обои, сложно понять. Два окна, в обрамлении штор. На улице темно и не видно никаких фонарей и других источников света. Комната метров шесть в длину, напротив два старинного вида стула с изогнутыми ножками, рядом стол. Большего рассмотреть не удалось, боль была на грани терпения и головой особо не повертишь. Мне стал понятен неприятный запах, на столе стоял массивный подсвечник, в котором горело несколько свечей.
За стеной раздались шаги, дверь распахнулась и в комнату буквально влетела девушка в длинном платье по моде XVIII века, которое более подходило для какой-нибудь театральной постановки или маскарада. За ней сразу зашёл мужик такого же карнавального вида, в парике, длинном пиджаке, коротких штанах и белых чулках. Я рассматривал вошедших и ждал их реакцию. Тем временем девушка несколько мгновений постояла у входа в комнату, затем быстро подошла и взяла меня за правую руку. Сука, больно же. Не смог ей ничего ответить, горло пересохло и кроме хрипа никаких звуков издавать не могло.
– Вы пришли в себя, муж мой? Все очень переживали и молились о вашем выздоровлении, – проговорила ряженая скороговоркой.
Вблизи девушка показалась мне совсем молодой. Правильные черты лица, рыжие волосы, убранные на затылок в высокую причёску. Складывалось впечатление, что она чем-то испугана. Будто ожидает от меня отрицательной реакции или чувствует свою вину. Но взгляд карих глаз не отводила, и было видно, что действительно переживает. Может это хорошая актёрская игра, не силён я в физиогномике.
Не знаю, чего меня больше всего удивило – рыжая малолетка в качестве жены, карнавальное платье или то, что говорила она по-французски, а я её прекрасно понимал. Сама ситуация была похожа на какой-то театр абсурда с элементами косплея. Если ретроплатье ещё понять можно, то французского я отродясь не знал, английского на работе вполне хватало.
В этот момент рыжая тряхнула меня за руку, наверное, это было выражением глубины её переживаний. Боль в ключице была непереносимой. Спасительная темнота не дала мне объяснить, что я думаю об этой дуре.
Сознание вернулось опять через боль, такое ощущение, будто в ключицу воткнули нож. Обстановка не изменилась, те же ряженые, за окном темень, тусклый свет, значит, времени прошло немного. Очень надеюсь, что мне всё почудилось, и я так выхожу из наркоза. Был пару лет назад подобный опыт с крайне неприятными ощущениями после операции. В себя я приходил долго, а какие странные виде́ния терроризировали мой мозг, до сих вспоминаю с содроганием. Если меня действительно сбила машина, то проснуться я должен на больничной койке. Но реальность или, наоборот, мои галлюцинации, были другого мнения. Только что была темнота и сразу вижу рыжую, у которой хватило мозгов отпустить оставить в покое мою руку. Запах в комнате не больничный, а тот же тёплый воздух с привкусом гари от свечей. Рядом с рыжей стоит пожилой косплейщик, у двери маячит давешний бегун. Одежда у обоих явно сшита на заказ и сидит как влитая. Что за чушь про одежду лезет в голову? Надо сосредоточиться и понять, это бред или всё наяву. Девушку и мужика вижу, голоса слышу, запах от свечей и людей чувствую, а главное, это боль. Сомневаюсь, что во сне можно ощутить такие муки. Значит, молчу как партизан и жду действий со стороны малолетки и пожилого. Только надо попросить попить, жажда невыносимая.
– Ваше Высочество, искренне рад, что вы пришли в себя, – прогудел пожилой по-русски с небольшим акцентом.
В его голосе не было ничего старческого, таким басом на плацу командовать и ворон пугать. Лицо с грубоватыми чертами, крупный нос, голубые и немного поблёкшие глаза, глубокие морщины на лбу, оттопыренные уши. Чем-то похож на бывшего канцлера ФРГ Шрёдера, только в парике и старинном камзоле. Явно немчура. Не люблю я их. Я вообще всяких иностранцев, а особенно пиндосов, подпиндосников, мигрантов и прочую погань не перевариваю. Работал с англичанами и другими европейцами, есть исключения, но в массе своей впечатления неоднозначные и негативные. Бывшая жена любила повторять, что я мизантроп, социопат, социофоб и вообще неандерталец, случайно забрёдший в XXI век. Но лучше не делать скоропалительных выводов, пока не разберусь, куда меня занесло. Обращение Высочество понравилось, а кому не понравилось бы?
– Позвольте, провести осмотр, – попросил пожилой, – Ваше Высочество, не могли бы вы временно покинуть комнату? – врач перешёл на немецкий, обратившись к девушке.
Мои догадки насчёт его происхождения подтвердились. Рыжая вышла, шурша юбками своего ретроплатья. Немецкий, оказывается, я тоже знаю. С учётом моего не самого плохого английского, более 10 лет в британской компании как-никак, я практически полиглот. А может у меня есть знания и других языков, поживём, увидим.
Немец откинул одеяло, и мне удалось немного рассмотреть своё новое тело. Вернее оно точно не моё, о чём я подозревал, но сейчас убедился. Кроме повязок другой одежды не наблюдалось. Сразу обратил внимание, что я нынешний гораздо ниже себя прежнего. Руки-ноги на месте и явно не старик, что уже неплохо. Головой старался не шевелить, итак, еле поймал такое положение, чтобы она болела не так сильно. Осмотр доставшегося тела решил отложить на потом. Доктор действовал аккуратно, но было больно, обезболивающее мне явно не кололи. Размотал повязки сначала на ключице, а затем на ноге. Натёр какой-то мазью и сделал новую перевязку. Вроде комфортно. Далее док занялся повязкой на голове. Резко её дёрнул, чувствую, что полилась кровь. Доктор протёр мне голову мокрой тряпкой и сказал, что нужно побрить вокруг места повреждения. Они меня уже похоронили, что ли, если нормально раны не обработали. Хотя был без сознания, поэтому не стали лишний раз беспокоить.
От врача пахло потом, но терпимо, а ещё духами и табаком. Руки после моего осмотра он не мыл. Грязные тряпки бросил на тумбочку около кровати и махнул рукой слуге-бегуну, или лакею, я в них пока не разбираюсь. Тот вышел и через несколько секунд зашёл с девушкой, которая убрала тряпки и старую повязку. Обратил внимание только на длинное платье и чепчик, более ничего рассмотреть не удалось.
– К счастью рана на голове не загноилась и можно надеяться, что вы быстро поправитесь. Травмы ключицы и ноги не так опасны. У вас больше ничего не болит? – пробасил док.
– Пить, – прохрипел я.
Доктор спохватился и махнул рукой слуге, тот опять выбежал из комнаты и буквально через мгновение залетел со стаканом. Вода была тёплая и приятная на вкус. В несколько глотков осушил спасительный сосуд и понял, что хочу ещё.
Вам что-нибудь ещё нужно? – задал доктор очередной вопрос.
Не успел ответить, что хочу ещё пить и сходить в туалет, как распахнулась дверь. В комнату стремительно вошёл невысокий человек. Он приблизился и встал вплотную к кровати. Гость был одет в длинный мундир чёрного цвета, сапоги до колен, белые обтягивающие штаны и такой же парик как у доктора. Голова очень большая для его тела. Круглое лицо, голубые глаза и вздёрнутый нос картошкой дополняли картину. Новый персонаж был ниже и лакея, и немца. Лицо смутно знакомое.
– Мне донесли, что ты пришёл в сознание сын мой, – произнёс он высоким голосом.
И не дав мне ответить, развернулся к доктору и спросил о моём самочувствии.
Раз есть жена, то почему не быть отцу? Понять бы ещё кто он. Боль немного притупилась, но не давала сосредоточиться и вспомнить, кого мне напоминает новый персонаж. Доктор тем временем закончил краткий доклад о моём состоянии.
– Поправляйся, сын. Солдат не должен обращать внимания на трудности, – произнёс «отец», быстро развернулся и вышел из комнаты.
Что это было? Меня начали одолевать подозрения, кто этот товарищ, которого немец назвал тоже Высочеством. Главное, что говорил он по-русски, а значит это Россия. Понять бы еще, какой год за окном и в кого меня занесло.
Сразу после «отца», в комнату зашла рыжая малолетка. Доктор также отчитался ей о моём здоровье. Затем обратился ко мне и спросил, чего я изволю. Мне хотелось сначала пописать, а потом попить и терпел уже с трудом, но в присутствии дамы о туалете промолчал. Попросил попить и сказал, что хочу спать. Рыжая пожелала мне спокойной ночи и первой покинула комнату. Доктор дал указания слуге и, попрощавшись, вышел следом. Насколько я понял, лакей выполнял обязанности сиделки. После ухода доктора он опять сбе́гал за водой, будто тяжело сразу принести графин. Спросил его про туалет, бегун вытащил из-под кровати горшок и помог помочиться. Тоже проблема в перспективе, придётся отвыкать от привычного для меня комфорта. Мало кого устроит ночная ваза, вместо стандартного ватерклозета. Никогда не понимал любителей всяких походов и ночёвок в лесу, а также ленивых дачников и прочих неокрестьян, которые не могут у себя на участке сделать нормальный септик. А в этом времени наверняка нет ни канализации, ни двухслойной туалетной бумаги, ни душа со смесителем. Про интернет с ТВ придётся забыть в принципе, до электричества ещё много лет.
Спать не хотелось, боль слегка притупилась, главное – резко не шевелиться. Можно полежать спокойно и подумать. Если всё вокруг не бред моего воспалённого сознания, то проблем хватает. Необходимо хоть немного спланировать своё поведение. Проколоться можно на любой мелочи. В первую очередь это современная речь и манера построения фраз, отличающаяся от моего века. Я понимал все, что говорили косплейщики. Вот только сомневаюсь в своих способностях разговаривать таким стилем, ещё и по-французски или по-немецки. Самое плохое, что нет даже намёка на воспоминания из жизни реципиента. Только какие-то эмоции шевелились на уровне подсознания. Например, жена – малолетка вызывала скорее отрицательную реакцию, отец смесь почтения и страха, доктор лёгкий скепсис. А вот лакей и девушка-служанка вообще не вызывал никаких эмоций. Что-то вроде предмета мебели и не более.
Даже не знаю, лучше молчать и ограничиться минимум слов, объясняя это головной болью или вести себя по-иному. Ещё надо разобраться с иностранными языками, с рыжей явно придётся разговаривать не по-русски. С другой стороны, занесло меня не в тело крестьянина или работяги, что уже хорошо. Землю завтра не пахать и показывать навыки владения какой-то специальностью тоже не надо. Судя по обращению, я как минимум князь. Во время перевязки немец вскользь коснулся причин моих травм. На прогулке понесла лошадь, и я свалился с неё на полном скаку. Хорошо, что не покушение, и не ранение на дуэли, обычный несчастный случай. А то всякое бывает, вдруг залезут в окно убийцы или прибегут какие-нибудь заговорщики и поднимут на штыки.
По здравому размышлению, ошибки и прочие шероховатости надо списывать на травму головы. Можно и потерю памяти изобразить. Главное, чтобы не посчитали умалишённым, поэтому с амнезией повременим. Лучше избежать знакомства с местными мозгоправами или какими-нибудь экзорцистами.
Судя по одежде, на дворе XVIII век, точнее вторая его половина. Не носили таких париков как у доктора и моего нынешнего родителя, в начале и середине века. Даже если это иная реальность, то вряд ли обычаи и культура отличаются кардинально. Язык практически идентичен, значит, это моя реальность. Короче, максимум осторожности, а далее буду действовать по ситуации.
Насчёт экзорцистов не знаю, но попы сейчас точно в силе. Православие является главной конфессией, для остальных действовали разного рода ограничения. В Российской Империи это не только привилегия, но и обязанность. Не помню имени, но один из Голицыных женился на католичке, ещё и веру сменил. В результате по приказу Анны Иоанновны получил должность шута. Издевались над ним весьма изощрённо. Поэтому не надо давать лишнего повода, а то решат, что одержимый. Положено молиться и стоять всякие обедни, значит, буду выполнять все требования.
Кстати, немчура что-то пробормотал про необходимость консилиума. Проверим его компетентность, и заодно познакомлюсь другими докторами. По крайней мере, повязки он наложил быстро и профессионально. Надеюсь, консилиум – это не сборище коновалов.
В перспективе сто́ит озаботиться своим здоровьем и профилактикой заболеваний. Зубами и гигиеной в первую очередь. Прививки от оспы начали делать в середине XVIII века, а вот всё остальное весьма в плачевном состоянии. До Пирогова, Пастера и прочих Боткиных ещё далеко. С другой стороны, Екатерина II Великая дожила до весьма преклонного возраста, значит, медицина не так уж плоха. Или здоровье с иммунитетом доживших до взрослых лет при чудовищной детской смертности было настолько крепким, что их уже ничего не брало.
Оставим это на потом, сейчас главное – слиться с реальностью. Элементарно можно проколоться на резкой смене привычек, в том числе вкусовых. Знать бы ещё, какие у меня здешнего привычки. Придётся искать союзника, которому можно будет частично довериться. Первая кандидатура – это жена. Смущают только взгляды, которые она на меня бросала. Мучает меня подозрение, что отношения супругов далеки от идиллии. В любом случае буду ждать, и отталкиваться от информации, которой пока просто мизер.
Надо быстрее узнать какой сейчас год. Теоретически я обладатель послезнания, но есть проблемы с детальной информацией. Историю я люблю, но никогда не погружался в неё очень глубоко. Исторические события и самые знаковые фигуры знаю, но точные даты в лучшем случае одну из пяти. Помню хронологию дворцовых переворотов в России XVIII века и годы смерти правителей. Ещё помню, что независимость америкосы празднуют 4 июля. А вот год их отделения от Англии не знаю, вроде семьдесят шестой или семьдесят восьмой. Точно знаю, что французская революция произошла 1789 году и в 1792-м начались революционные войны, за ними последовали наполеоновские. Хронологию этих войн, основных событий и частично персоналий, думаю смогу вспомнить. Знаю, что в конце лета 1812 года было Бородино. Был у меня товарищ, фанат реконструкций. Один раз почти согласился ехать с ним на мероприятие, посвящённое сражению, на улице был конец августа. Основные события я примерно представляю, а далее посмотрим, насколько всё это пригодится.
Надо не забывать про разницу в календарях. Сейчас в России используется Юлианский стиль и различия с Григорианским аналогом у него дней двенадцать-тринадцать. Другой вопрос, это моя Россия или какая-то параллельная?
Пытаюсь понять, что же произошло. Адекватное и логическое объяснение на ум не приходит. Как материалист, я во всякую мистику не верю, но как не верить собственным глазам и ушам? Всё ещё надеюсь заснуть и проснуться дома в своей кровати, на худой конец в больнице. Соглашусь даже на психушку, лишь бы дома и, чтобы увидеть дочек с мамой. Через какое-то время несмотря на боль удалось уснуть.
Когда проснулся, через окна уже пробивался солнечный свет. Обстановка вокруг не изменилась. Зато удалось рассмотреть многие детали. И надо сказать интерьер впечатлял. Здесь и размах, и роскошь, всё в одном флаконе. Значит, это не сон и не галлюцинация. Или сон, но какой-то многослойный и уж очень извращённый. На стуле дремал давешний лакей. Свечи не горели, и дышалось намного лучше. Даже не знаю, как надо обращаться к челяди и прочим слугам. Изобразил шевеление и громко вздохнул. Человек сразу вздрогнул и вскочил со стула, какой-то он дёрганный. Бегает как ошпаренный.



Глава 2

21 июля 1796 года, Российская Империя, Гатчинский дворец.
– Но вы не можете отвергать того, что добродетель и есть путь к спасению племени людского, – заявила Юля.
Вообще-то, она уже не Юлия. После крещения в православие стала Анной Фёдоровной[1]. Но я заметил, что новое имя ей не очень нравилось. Моё обращение как к Юлии, было ей приятно.
– Добродетель важное свойство. Спорить не стану. Но добродетель в отрыве от иных свойств человеческой натуры и развития общества и его морали в этот исторический момент, просто красивый символ. На сто добродетельных людей найдётся пара деятельных подлецов и отщепенцев, которые извратят и испортят любое благое начинание. В данный момент европейское общество просто не готово стать добродетельным. Должно пройти какое-то время, может, десятилетия, чтобы общество само выдвинуло добродетель или милосердие как непререкаемый постулат своего существования. Хотя я в это не верю. К тому же Руссо[2] противопоставляет добродетель просвещению, что просто глупо.
– Вы такой материалист. Вам просто ближе философия Лейбница[3], признайтесь.
Привыкаю, что могу вести такие сложные беседы по-французски. Реально в шоке, что можно рассуждать о высоких материях на иностранном языке. Меня ещё проверяют на знание популярных персон современности. Не могу же я признаться, что слышал только о Лейбнице – математике, но ни разу о философе. Может однофамилец или родственник?.
В таких беседах проводим уже третий день. Первые два дня самочувствие было скверным и к разговорам не располагало. На третий день стало легче, перестала болеть голова, и доктор Блок[4]разрешил беседы с женой, которая стала исполнять роль дневной сиделки. Несколько раз в день нас прерывали посетители, но в основном разговариваю только с ней. Юля оказывается весьма начитанная особа. Шпарит цитатами из философов как пулемёт. Но наиболее сильно её увлекли Руссо и, конечно, Вольтер[5]. Этот деятель самая обсуждаемая и цитируемая персона среди грамотной публики. Наверное, революция во Франции главная причина такого интереса. Сам я в философах не силён, но какое-то образование получил, плюс всегда много читал. Устраивать экзамен на знания предмета мне никто не собирается, поэтому пока выкручиваюсь. Мы скорее заново знакомимся с супругой. Насколько я понял, для неё моё нынешнее поведение сильно отличается от того, что было раньше. Можно списать изменения в поведении и манере речи на травму, но, похоже, одного человека я точно не смогу обмануть.
Наши беседы были полезны ещё тем, что я не впал в тоску и меланхолию. Очень скучаю по дочкам, маме и вообще своей прошлой жизни. Днём тосковать не давала Юля, доктор Блок и посетители. Ближе к ночи накатывала такая усталость, что лучшего снотворного не придумать.
Кроме общения с Юлей, потихоньку привыкаю к этому миру. Отсутствие электричества, водопровода, телефона, интернета и много чего, предстоит ещё осознать. Плюс мой нынешний статус, жизнь во дворце, слуги, которые готовы исполнить любую твою прихоть. Я к этому не готов от слова совсем. Может, хорошо, что пока лежу и лечусь. Если убрать отсутствие электричества, то считай, нахожусь в сельской больнице, только в одноместной палате с шикарным ремонтом, на кровати напоминающей ложе сказочной принцессы, в придачу личный доктор и пяток слуг, вместо измученной санитарки. А палата реально внушала. Даже предположить не могу, сколько стоила вся эта лепнина, расписанные библейскими сюжетами стены и позолоченная мебель. Высота потолков метров пять, аж голова кружится с непривычки. Это даже не особняк, а самый настоящий дворец.
Я одет в какой-то непонятный наряд типа ночнушки с кружевами, или как эта хрень на груди называется. Необычный материал, скорее всего, шёлк, впрочем, как и простыни. Швы на белье и наволочке явно ручные. Слуги меня протирают влажными полотенцами, зубы тоже помогают чистить. Вполне себе нормальная зубная щётка, только деревянная и мел вместо пасты. Юля в качестве сиделки и собеседницы проводит со мной бо́льшую часть времени. Она носит достаточно простые платья без пышных юбок, с закрытой грудью и длинными рукавами. Свои рыжие волосы повязывает лентой, из украшений только серёжки. Если бы не ретроплатье, то обычная девушка из моего времени. Обсуждаем виновника этой самой простоты, в том числе в одежде. Руссо сильно повлиял не только на мировоззрение нынешних людей, образованных, конечно. Мода тоже изменилась под влиянием его идей. А может, мода изменилась вместе с отрубленной головой французской королевы, которая была большой любительницей всяких пышностей в одежде и причёсках. Не знаток я таких деталей.
За последние пять дней произошло несколько событий. Началось всё с консилиума врачей, где солировал немец с забавной фамилией Бек. Среди них был молодой немец с ещё более смешной фамилией Руль. На самом деле фамилия его звучала Рюль, но я не упустил возможности поиздеваться. Хотя вряд ли кто-то понял, что меня развеселило. Естественно, ни одной русской фамилии среди этой публики не оказалось. Немцы очень плотно оккупировали русскую медицину. Одни Блоки, Рули и прочие Беки с Розенбергами. Но откровенными шарлатанами они не выглядели. Хуже мне не стало, а это уже плюс нынешней медицине или, наоборот, моему иммунитету. Ключицу также фиксировала тугая повязка, ногу перевязали, но шину решили не накладывать. Консилиум постановил, что я отделался сотрясением, ушибами ноги и трещиной в ключице. Голову побрили и удалили из раны всё лишнее. Моё настойчивое желание промыть рану водкой, вызвало удивление врачей. Моим лечащим врачом остался Блок Иван Леонтьевич. На самом деле очень грамотный доктор, зря я относился к нему скептически. Блок в качестве полкового хирурга много лет отслужил в действующей армии. И вообще, оказался человеком приятным и с чувством юмора. Его коллеги были более официальны и подчёркнуто почтительны.
После медиков меня посетила представительная делегация во главе с матерью реципиента и пятью девочками его сёстрами, младшую несла нянька. Отсутствовал старший брат Александр, находившийся в Санкт-Петербурге и младший Николай, которому исполнилось всего несколько дней. Мать реципиента Мария Фёдоровна[6], произвела очень приятное впечатление как внешне, так и в человеческом плане. Чистое лицо без морщин, голубые глаза и ухоженные руки. Несмотря на множество детей, фигура у неё была не расплывшаяся. Видно, что она искренне переживает за здоровье сына, никакого пафоса, просто мать пришла в больницу к больному ребёнку. Сестрёнки сначала стеснялись, но потом раскрепостились, и мы мило пообщались, самая младшая только уснула, и нянька унесла её в кроватку. Мария Фёдоровна была одета в платье с пышной юбкой, сложная причёска, дополняла немного официозный наряд. Возможно, она так постоянно ходит, кто знает. Девочки были одеты проще, в лёгкие платья пастельных цветов и забавные шляпки с цветами. После моего посещения у них была запланирована прогулка по саду и катание на пони. Главное, чтобы не свалились, как недавно моё тело.
В этой реальности меня тоже зовут Константин Романов, только отчество другое. Заодно узнал, что Её Величество, которая присылала гонцов каждый день и справлялась о моём здоровье это моя бабушка. И она ни много ни мало Императрица Екатерина II. Да, та самая София Фредерика, известная у нас как Екатерина II ака Великая. Мой нынешний отец – будущий император Павел I. Жалко, что я мало знал про себя нынешнего. Читал что Константин был не очень адекватным человеком, вроде припадки у него случались. С другой стороны, боевой офицер и генерал, принимал участие в итальянском походе Суворова и сделал для армии много полезного. Но деталей не помню, как не напрягал память. Главное, что вспомнил сразу, от него сбежала жена. Для того, вернее, нынешнего времени, случай вопиющий.
Несколько раз забегал Павел. Мне понятны его переживания за сына и желание поделиться тем, что он считал крайне важным. Но для чего мне сейчас информация о каких-то манёврах, экзерциях, преимуществе прусской формы над русской и подобная белиберда? В первое сегодняшнее посещение Павел обрадовал новостью, что войска несколько дней не будут палить из пушек. Я реально потерял дар речи. Он чего, под окнами своего дворца из пушек палит? Надеюсь, что дворец не обстреливает, уж очень странный у меня «родитель».
Главное, что удалось определиться со временем и своей личностью. Вариант не самый плохой, а вот время для России непростое. С другой стороны, трудно вспомнить, когда в России было спокойно. Хотя именно эти годы были относительно мирные, по сравнению, с тем, что начнутся лет через семь. Европа сейчас бурлила, как растревоженный улей. Французские революционеры, проредив, ряды своего дворянства и друг друга, принялись за соседей. Естественно, они несли соседним народам исключительно идеи равенства и братства. Только европейские газеты писали, что грабили тоже основательно. Сейчас происходил процесс перераспределения материальных ценностей итальянских государств. Суворов как раз возглавлял итальянский поход против французов, но это было уже после смерти Екатерины. Пока Екатерина жива, а до похода ещё года три.
Мы прерывали общение с Юлей только на процедуры, еду и походы в туалет. Кормили меня достаточно скромно. Разного рода кашки, супы и рыба. Доктор решил пока ограничиться лёгкой пищей. К тому же мутило меня периодически, и желания сильно наедаться не было. Еда была хоть и простой, но очень вкусной по сравнению с моим временем. Не могу понять, в чём отличие, может, нет пищевых добавок и всё из натуральных продуктов.
Не хватает детальной информации по реципиенту. Чем занимается, учится или, может, служит? Обычно все Романовы были приписаны к гвардейским полкам. Спросить напрямую, значит, придётся открыться или придумать легенду. Я склоняюсь к легенде. Решено – надо поговорить с Юлей. Если не она, то кто? Необходима какая-то точку опоры в этом мире. Ошибусь – значит не судьба, пойду иными путями, более заковыристыми.
Юля тем временем перешла на события при дворе. Главный упор был на балы, которые начались после окончания поста. Долго описывала какое-то театральное представление с последующими танцами и вздыхала. Намёк понял, девушке скучно. Не знаю, какой из Константина был танцор, но к клубам и прочим дискотекам относился положительно. В прошлой жизни старались с женой дома не сидеть и при первой возможности куда-нибудь выбирались. Ни грамма не лукавя, пообещал Юле посетить бал, сразу после выздоровления. Наверное, опять сломал какой-то шаблон поведения Константина, уж очень удивлённо она на меня посмотрела.
Подошло время процедур. После них был обед. После того как ушёл слуга с подносом и грязной посудой, в комнату зашла Юля и взмахом руки отпустила дежурного лакея. Она не прониклась русским обычаем спать после приёма пищи, в чём я её полностью поддерживал. Не в Испании с Сицилией живём, там сиесту можно оправдать хотя бы климатом.
– Нам надо поговорить, – произнёс я, когда супруга села в своё кресло.
– У меня тоже есть вопросы к вам, муж мой.
– Тогда начну первым. Я практически ничего не помню о своей прошедшей жизни и не узнаю́ никого из окружающих меня людей, – решил не заниматься словоблудием и сразу рубанул сплеча.
Мда. Надо было всё-таки сделать какую-то скидку на возраст и нынешний этикет. Юля точно была не готова к таким откровениям. Её каре-зеленые глаза, конечно, не стали как у героинь аниме, но изрядно округлились. Выглядело это забавно, но я задавил в зародыше желание рассмеяться. Не нужно портить момент, неизвестно, как Юля отреагирует, подумает ещё, что издеваюсь.
– О, мне стало сразу заметно, что вы совсем другой. Но я никому об этом не говорила.
– Если у нас сегодня день откровений. То ответьте, я совсем другой – это лучше или хуже?
Ответ был очевиден, но надо было услышать мнение самой Юли.
– Вы нынешний нравитесь мне гораздо больше, – ответила супруга, с вызовом посмотрела мне в глаза и спросила, – А меня вы тоже не помните?
– Надеюсь, что больше не дам повода к разочарованию во мне новом, – улыбнулся и продолжил, – Вас я совершенно не помню.
– Каково это ничего не помнить? – Юля даже придвинулась ко мне поближе.
Кто же из девушек откажется от сопричастности к самой настоящей тайне. Надеюсь, что мой план не ошибка, и Юля не побежит рассказывать новость всему Петербургу. Девушка она совсем молодая и может поделиться с кем-нибудь по незнанию. С другой стороны, сразу догадалась, что я изменился, но никому не сказала. И мои слова о потере памяти восприняла без удивления, значит, что-то подозревала и ранее.
За окном послышалась барабанная дробь, гвардия Павла возвращалась с манёвров. На самом деле, гвардией эти войска не были. В данный момент с манёвров возвращался батальон пехоты. Знаю из истории, что гатчинские войска не являлись потешным войском. Выучка и дисциплина у них была, чуть ли лучше гвардейских частей. Загадка, почему Павел не смог опереться на верные войска во время заговора. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Пока у нас на повестке дня вербовка агента Юлианы-Генриетты.
Под нарастающую барабанную дробь и топанье сотен ног, кратко изложил наскоро слеплённую легенду. Очнулся, почти ничего не помню, есть какие-то обрывки воспоминаний и эмоций. Добавил немного мистики, что после потери сознания моя душа долго блуждала в темноте. Зачем-то придумал рыцаря на белом коне, который разрубил тьму своим пылающим мечом. Ещё наврал про то, что мой спаситель напутствовал меня словами – «Возвращайся и бейся с силами тьмы». Сам удивился, когда ляпнул подобную дичь. Посмотрел на публику. Публика в лице Юли была в состоянии экстаза.
– Это был Архангел Михаил, – прошептала она, – Перед миропомазанием мы с отцом Серафимом много обсуждали Ветхий Завет. Значит, вас благословил покровитель православных воинов.
Сразу пожалел, что выдумал рыцаря. Не могу ещё привыкнуть, что сейчас конец XVIII века, а не обезображенный цинизмом XXI. Если уж в моё время многие верили снам, всякого рода знамениям и прочей чуши, то, что говорить про время нынешнее. К тому же Юля девушка явно романтического склада, мои слова упали на удобренную почву. Надо разворачивать разговор в мирное русло. Только как? Судя по затуманенному взору, мысли моей супруги были далеко или, скорее всего, высоко. Пора спускать её с небес на землю и приводить в чувство, мне ещё религиозной фанатички рядом не хватало.
Хотя вопросов у супруги были тысячи, решили к мистике пока не возвращаться. Попросил рассказать обо мне, чем вызвал небольшую заминку. Десяти секунда хватило, чтобы Юля собралась и начала рассказ. Я жадно впитывал информацию о нынешнем себе и ситуации при дворе. О наших отношениях она не произнесла ни слова, но ясно, что всё очень сложно. Зато узнал, что я не просто приписан к какой-то армейской части, а целый шеф гренадерского полка, не путать с Лейб-гвардии гренадерским полком, его полковником была сама Императрица. Ещё бы разобраться, какие полномочия у шефа полка, насколько помню, это была номинальная должность.
А также постарался получить максимум информации про брата Александра, наше ближайшее окружение, Императрицу, отца и ещё много всего. Жалко, что не было блокнота с ручкой, больше половины точно не запомню. Про дворцовые интриги она знала мало. С некоторой обидой сообщила, что Екатерина планирует забрать у нас Мраморный дворец, который подарила на свадьбу. И в первую очередь из-за поведения реципиента. Здесь Юля не выдержала и рассказала, почему Императрица недовольна. Стрельба крысами[7] из пушки в черте города действительно очень странное поведение. Было ещё много всякой дикости. Видно, что Юле не очень нравилась рассказывать про весь этот бред. На этом и закончили вечер откровений.
Неделя прошла очень интенсивно. Процедуры, беседы с женой, марширующие и стреляющие за окном гатчинцы, посещение матери и сестрёнок. Я уже начал ходить, опираясь левой рукой на массивную трость. Первое время большие трудности доставлял мой новый рост. В прежней жизни я был сантиметров на пятнадцать выше. Но сложнее всего было привыкнуть к отсутствию электричества и водопровода. Даже не знаю, как к этому вообще можно привыкнуть. А ещё сильнее было отсутствие ТВ и интернета. Подтираться можно тряпочками вместо бумаги, мыться в тазике, а вот как быть с ежедневным отсутствием новостей в стране и мире. Информационный голод терзал меня гораздо сильнее, чем желание принять душ. Я рвался почитать газеты или книги, но натолкнулся на полный запрет от Блока. Выручали сестрёнки[8], читавшие мне газету «Санкт-Петербургские ведомости», которая доставлялась для Павла. Поначалу было смешно слушать все эти речевые обороты, но для получения более детальной информации об окружающем мире очень хорошее подспорье. Юля не знала русского так хорошо, чтобы читать газеты, хотя говорила более-менее прилично с забавным акцентом. А сестрёнки такие смешные, очень серьёзно отнеслись к моей просьбе, заходили ко мне, предварительно прислав лакея. Самые настоящие принцессы из сказки.
Выздоравливаю быстро, головные боли уже не беспокоят, только ключица доставляет постоянный дискомфорт, к которому я уже привык. А вот от душевных мук никуда не деться. Вчера хотелось самым натуральным образом выть от безысходности. Заставить себя не думать о потерянной семье не могу, да и не хочу. Понятно, что человек привыкает ко всему, но у меня получается плохо. С трудом удалось привести себя в чувство и найти скрепу, за которою буду держаться. Если меня занесло в чужое тело и иное время, то кому-то это было нужно. Обратно меня не перенесло, значит, буду жить, и использовать те знания, которыми обладаю. Пусть я теоретик-гуманитарий далёкий от науки и техники, но принести максимальную пользу своей стране это моя обязанность. Только знание предстоящих исторических событий является уникальной информацией. Другой вопрос, с кем делиться этими знаниями?



Глава 3

28 июля- 30 июля 1796 года, Российская Империя, Санкт-Петербург.
Часть-1.
Через неделю после откровенного разговора с Юлей, мы выехали домой, в Мраморный дворец. Мне стало значительно лучше, к тому же пришло письмо от Екатерины с пожеланием видеть внука. Пожелание Императрицы мало чем отличаются от приказа, поэтому тянуть с отъездом не стали.
Возок, весьма комфортный изнутри с мягкими сиденьями, изрядно потряхивало. Дороги тому виной или это у нас такой рыдван, но с транспортом надо что-то решать. Подпрыгивать на каждой кочке, с учётом больной ключицы, удовольствие сомнительное. Ещё и ехали часа четыре. Я проклял всё и вся, зато Юля особого внимания на дискомфорт не обращала. Нас сопровождали несколько вооружённых конногвардейцев. Вещи и слуги, кроме личной служанки Юли и моего денщика, выехали заранее. Думаю, они в дороге провели ещё больше времени.
С интересом смотрю в окошко и изучаю проносящиеся мимо пейзажи. Дорога грунтовка, за которой явно следят и ровняют. Вокруг сплошной лес и нечастые проплешины из лугов и полей. Окно у возка небольшое и мутное, ничего особо не рассмотришь. Поэтому минут через двадцать я прекратил это занятие и оставшуюся дорогу провёл в беседах с Юлей. Ехали без остановок, хотя в конце пути сходить в туалет бы не помешало.
То, что мы въехали в большой город, стало понятно заранее. Возросло количество встречных телег и прочего транспорта. Перед самым въездом пришлось даже огибать небольшую пробку из возков и гружёных телег. Сразу вспомнил московские пробки и членовозы с мигалками, для которых дорожные правила не существовали. Только теперь наша кавалькада была тем самым кортежем, который так ненавидели автомобилисты в моё время. Я не выдержал и прилип к окошку, интересно же посмотреть на Санкт-Петербург этого времени. Много домов в строительных лесах, деревянные тротуары, отсутствие столбов с фонарями, смазывали общее впечатление. Транспорт и публика самая разнообразная – телеги, возки, кареты, всадники и пешеходы спешили по своим делам. Одежда не отличается от моих представлений о моде конца XVIII века. Главное отличие от небольшого городка моего времени это количество людей и шум. Копыта, цокающие по мостовой, гвалт десятков разговаривающих людей, переругивания возниц, всё слилось в раздражающую какофонию. С шумом современных городов не сравнить, Гатчина на фоне столицы вообще выглядела обычной деревней. И конечно совершенно другой воздух. Запах моря я почувствовал ещё при подступах к городу. А главное, никаких выхлопных газов и прочих прелестей индустриальной цивилизации.
Под конец меня так растрясло, что жутко заболела голова и начала ныть ключица. Сам процесс заезда во дворец прошёл скомкано. Я хотел только сходить в туалет и завалиться в койку. Конечно, обратил внимание, что теперь живу напротив Петропавловской крепости, но особых эмоций это не вызвало. Нас встречала целая делегация, но запоминать кого-то было выше моих сил. Управляющий, расфуфыренный дядька в парике, пытался изобразить искреннюю радость и произнёс приветственную речь. Благо речь была короткая, и меня сразу взял в оборот доктор Блок, который приехал раньше нас.
А дворец внушал. Отделка была, чуть ли не роскошнее, чем в Гатчине. Решил в ближайшие пару дней изучить всё более внимательно. Заодно уточню, отбирают его у нас или нет. Аудиенция у Екатерины была назначена на 30 июля, завтра буду приводить в порядок себя и свои мысли, а сегодня только спать. Я бы ещё недельку провёл в Гатчине, но не судьба. По идее нужно было остаться на день рождения сестры Александры. Пообещал сестрёнке интересный подарок, чем вызвал её удивление. Ранее Константин особо не радовал близких людей вниманием и подарками.
Зайдя в свои комнаты, первую делом сходил на горшок, а потом уже денщик помог мне раздеться и умыться. Водопровода во дворце не было, но рукомойник внушал своей монументальностью. Настоящее произведение искусства, выполненное из бронзы. Надо узнать, как обстоят дела с баней, попариться я люблю, особенно если не надо топить самому. Только я умылся, как в комнату зашёл Блок и занялся моими ранами. Голова почти зажила, нога тоже не беспокоила, а вот ключица побаливала. После ухода Блока я лёг на кровать и укрылся лёгким одеялом, продолжая рассматривать своё нынешнее жилище. Спальня как по размеру, так и по отделке отличалась от гостевой комнаты гатчинского дворца как Порше от Лады. Это я слегка загнул, но разница в интерьере была существенная. Находясь в Гатчине, ловил себя на мысли к чему вся эта роскошь? Оказывается, есть куда более роскошные жилища.
Немного позже зашла Юля, которая уже переоделась в домашнее платье. Спали мы, кстати, в разных комнатах, но хоть в одном крыле. От ужина отказался, сказав, что меня растрясло в дороге. Пожелали с женой друг другу спокойной ночи, и я приказал слуге гасить свечи. На слуг и лакеев, уже не реагирую, типа предмет обстановки и не более. В первые дни присутствие посторонних людей, постоянно ухаживающих за мной вызывало смущение. Когда ты привык бо́льшую часть бытовых вопросов решать самостоятельно, то наличие повара, кучера и ещё десятка разнообразных слуг это фактор, к которому я оказался не готов. Если в больнице за тобой ухаживает санитарка, то это вписывается в мою картину мира. Но когда здоровому человеку постоянно помогают одеваться, умываться и даже ходить в туалет, к этому надо просто привыкнуть.
Перевернулся на левый бок, чтобы лечь удобнее и опять запутался ногами в ночной рубашке. С этим странным одеянием пора что-то решать. Пижаму что ли изобрести или трусы с майкой? Может они уже есть в этом времени?
Следующий день прошёл в изучении дворца. Сначала позавтракали с Юлей в малой столовой, где можно было поместить ещё человек двадцать. Стены всё в той же лепнине, фарфоровая посуда, ложки и вилки из серебра. В общем, обычный завтрак принца и принцессы. Зато сама еда вполне себе стандартная – омлет, хлеб, масло, ветчина, сыр.
После утренней перевязки обошли с Юлей основные залы и комнаты. Я с трудом скрывал восхищение от роскоши и размеров моего нового жилища. Одно дело знать, что у тебя есть дворец, и совсем другое увидеть, насколько он шикарен и огромен. Орловский зал действительно был самым настоящим шедевром. А летний сад, а виды на Неву и Петропавловскую крепость? Во дворце была даже собственная церковь. И это всё моё? Нет, никому не отдам. Пусть моё нынешнее жилище больше походит на музей, но это мой музей и точка.
Оказывается, у меня действительно была пушка, из которой я палил во дворце. Это даже не глупые забавы, а самая натуральная дикость. По сравнению с реципиентом, Павел просто чудаковатый и безобидный тип с его пальбой недалеко от дворца. Юля ехидно наблюдала за моим изумлением, открыто не смеялась, но глаза выдавали её настроение. Ничего, пусть получит моральную компенсацию за мои, теперь уже мои, глупости.
Завтра визит к Екатерине, поэтому надо заняться внешним видом. После обеда примерил парадный мундир гренадерского полка. Сюртук чёрного цвета сидел отлично, даже несмотря на перевязанную ключицу. Очень приятная на ощупь ткань, удивительная выделка шерсти с учётом уровня нынешнего производства. Сапоги с голенищем до колен, тоже были из очень качественной кожи и подогнаны под мою ногу. А вот местные штаны, похожие на лосины вгоняли меня в депрессию. Ладно, белые и облегающие, но неужели тяжело было придумать что-то типа ширинки? Шляпа – двууголка примерно из той же серии, что и штаны. Полметра в высоту, с непривычки постоянно сползает. Не понимаю, как в таком убожестве не просто ходят, но ещё воюют. Ордена, которых было немало, решил не надевать, ограничусь знаком полка. Реципиент был любителем посвоевольничать, и сделать всё по-своему, в том числе нарушить этикет. Не знаю, какая последует реакция окружающих, но я решил продолжать эксцентричный стиль Константина. В первую очередь буду продолжать изображать солдафона и взрослого ребёнка, не наигравшегося в солдатиков.
Рассматриваю себя в ростовое зеркало. С первого раза как я увидел своё отражение, ничего не изменилось, разве что синяк на лице сменил цвет с фиолетового на жёлтый. Большая голова, такая же, как у Павла, пухлые губы, тонкий нос, выпирающие надбровные дуги, бульдожьи щёки, массивная челюсть. Белёсые брови и редкие светлые волосы, которые я приказал сбрить, делали меня похожим на альбиноса. Хоть кожа чистая без прыщей и последствий оспы, уже хлеб. Назвать такое лицо красивым может только откровенный льстец или слепой. Совсем другое дело фигура, которая диссонировала с физиономией. Сухощавое строение, немного узкие плечи, но сильные и мускулистые руки. Думаю, реципиент не пренебрегал тренировками с оружием. Дело нужное и я его точно продолжу, путь только плечо заживёт. Мой нынешний рост в районе 170 сантиметров, давно перестал смущать. Павел вообще в районе 160 сантиметров, по меркам моего времени карлик, а здесь не самый низкий из встреченных мною людей. Вообще, нынешний народ значительно мельче, чем в XXI веке.
После примерки приказал лакею накрывать стол в летнем саду и позвать туда Юлю. Мундиром занимался денщик, хотя во дворце хватало самых разных слуг. Пару месяцев назад Константина посетила блажь отказаться от помощи слуг. А может и не блажь, он готовился к походной жизни, а в армию десяток лакеев за собой не потащишь. Выбор пал на Афанасия, сорокалетнего солдата гренадерского полка. До демобилизации ему оставалось чуть больше двух лет. Когда Константин решил заменить слуг на денщика, офицеры полка рекомендовали Афанасия как человека серьёзного и надёжного. Вообще, денщик производил впечатление человека гораздо более грамотного и умного, чем ему положено по званию. Можно сколько угодно изображать из себя тупого служаку, но я не семнадцатилетний юноша, поэтому сразу обратил внимание на некоторые несоответствия. Более грамотная речь, нежели у слуг, явно умный и ироничный взгляд, ну не похож он на дурачка, которого периодически изображает. В обязанности денщика входило помогать умываться, бриться, одеваться, следить за моей формой и оружием. В армии слуг не предусмотрено, поэтому привычка к минимализму весьма полезна. Хорошо, что реципиент не ограничил штат Юлиных служанок одной помощницей. Наверняка она сбежала бы на следующий день, а не через три года как в моей истории.
Переоделся в домашний мундир, захватил бумагу с письменными принадлежностями и пошёл в летний сад. Константин был милитаристом даже в мелочах, даже дома ходил в мундире и сапогах. Я бы одел, что-то попроще и полегче, но шорты со сланцами здесь не поймут. Не нравились мне эти зауженные мундиры, жёсткие воротники и прочие прелести военной моды. С обувью тоже ещё та морока. Мне в сапогах очень жарко, тем более лето на дворе. Пару часов выдержать можно, а далее хочется всё с себя снять и послать к чертям местные обычаи и прочие этикеты.
– Почему именно 108 карт? – спрашивает Юля.
Сидим в летнем саду, пьём чай и обсуждаем мои задумки. Сегодня Юля тоже решила не изменять своему стилю – лёгкое платье голубого цвета без рукавов и лента, перетягивающая рыжие волосы. Никакой парчи и прочих объёмных юбок, которыми любит щеголять Мария Фёдоровна. На каждой руке по браслетику, даже серёжки не надела.
– Пока будем учиться играть простой колодой из 36 карт, а вот далее нарисуем нужные нам для игры символы. Правила игры очень похожи.
– А как называются игры?
– С колодой из 36 карт игра называется 101, а со специально нарисованными символами Уно. От латинского «первый», в процессе всё будет понятно.
Решил начать своё влияние на окружающую реальность не с изобретения автомата Калашникова или РПГ, которые в руках никогда не держал, а с настольных игр. Лото в это время уже известно и очень популярно. Нужно было придумать, что-то универсальное для всех возрастов и слоев общества и Уно показалась лучшим вариантом. В неё мы постоянно играли с мамой и близняшками, когда они приезжали в гости. С памятью у меня проблем нет, так что набросал для начала какие карты входят в игру. Были у меня планы и на другие игры, но пока начну с Уно.
Новые игры я планировал использовать для привлечения внимания к своей персоне. Надо устанавливать или восстанавливать отношения со многими людьми. И в первую очередь с братом Александром и его женой Елизаветой[9]. По словам Юли, у них сейчас замечательные отношения, но эта идиллия продлится недолго. Буду попробовать влиять на ситуацию. Да и Юле нужен свой круг общения. Ранее выходки Константина не способствовали налаживанию нормальных отношений с братом и его супругой, хотя с Юлей они общались очень душевно. Ещё займусь отбором молодых и адекватных людей, которые могут составить ближний круг нашей компании. Здоровое окружение необходимо любому человеку, особенно в моём нынешнем положении. Это необходимо даже не мне, а в первую очередь Юле. Меня сбить с панталыку нереально, а вот повлиять на молодую девушку гораздо легче, я не всегда буду рядом. Планы самые наполеоновские, надеюсь, хоть половину задуманного удастся осуществить.
– Завтра после общения с Её Величеством, постараюсь поговорить с братом и приглашу его с Елизаветой в гости.
– Но мы совершенно не готовы к приёму, – возмутилась Юля.
– Зачем нам приём и толпы людей? Посидим по-семейному. Попрошу Александра не брать никого из окружения. И надо нам приложить все усилия, чтобы сделать эти встречи постоянными. Или они будут приезжать к нам, или мы будем посещать Царское Село.
– Вы наживёте себе врагов в безобидной ситуации. Желающих последовать за Александром будет много, и отказать им значит оскорбить.
– А у меня сейчас нет недоброжелателей? Я не заметил, чтобы Гатчину штурмовали десятки обеспокоенных друзей. Да и не волнуют меня мнение окружения брата.
– Думаю, такое ваше поведение точно никого не удивит. Про недоброжелателей я уже говорила, – со смехом произнесла Юля.
С перерывом на ужин до позднего вчера сидели и возились с картами и новой игрой. Сначала нарисовал ей, какие должны быть символы в Уно и написал пояснения. Поначалу мучился с пером, чернилами и необычной грамматикой, тем более что в основном писал по-французски. Мистика какая-то, не знаю языка, но подсознание само выводит рукой нужные буквы и цифры.
В 101 играли обычной колодой, очень хорошего качества. Вообще думал, что нынешние карты – это картонки с нарисованными от руки символами, но это было заблуждением. Как оказалась, в России есть мануфактуры, которые специализируются на производстве карт. При этом рисунки на русских картах отличаются от прусских или польских. Сейчас при дворе в моде игра Тарок со специальной колодой. Предложенные мной игры вызвали у Юли огромный интерес. Вопросы сыпались как из пулемёта, играли долго и вообще вечер удался. Мне кажется, что для принцессы Юля слишком искренняя и где-то восторженная. Может это издержки молодости и всё это пройдёт после более тесного общения с высшим светом. От меня тоже зависит, чтобы она не превратилась в лицемерную стерву. Постараюсь, чтобы тонкая нить доверия и взаимной симпатии, переросли во что-то более крепкое и серьёзное.
Проснулся рано, потянулся, стараясь не беспокоить ключицу. Спалось на удивление хорошо. Эх, хорошо быть молодым. Немного повалялся, обдумывая предстоящий день. Ничего нового в голову не пришло, значит, пусть всё идёт своим чередом. Дёрнул за шнурок колокольчика, который вызывал слуг. При помощи Афанасия умылся в специальной комнате. То, что помещение для умываний размером с двухкомнатную квартиру и уникальным ремонтом, я уже не замечаю. Оделся в домашний сюртук, парадный решил надеть прямо перед выездом. Ехать до Царского Села часа три, может, немного меньше. Здесь я сам виноват, ну не разбираюсь пока в нынешних раскладах. На лето двор переезжает в Царское Село, а я подумал, аудиенция состоится в столице. Юля забыла про мои проблемы с памятью и решила, что мне срочно нужно в столицу. После Гатчины надо было остановиться на несколько дней в Царском Селе, а потом ехать домой. Впредь буду умнее.
Екатерина назначила приём на полдень. Насколько я помнил распорядок её дня, то с утра Императрица работала с бумагами, далее приём чиновников. Обед, на который обычно приглашали небольшое количество гостей, начинался в 13 часов. Если не оставят на обед, то ничего страшного, поем у Александра или поеду назад голодным. Брату я послал весть накануне, что буду после аудиенции. Я, конечно, не воспринимаю моих нынешних родственников, как близких людей, только с Юлей начали устанавливаться дружеские отношения. Но нужно внедряться в окружающую реальность, поэтому привыкаю к тому, что здесь у меня есть отец, мать, бабушка, братья и сёстры. Вернее, есть люди, которые являются родственниками моего нынешнего тела.
Юля составила мне компанию за завтраком. Она тоже жаворонок, встаёт если не с петухами, то достаточно рано, и вообще очень деятельная особа. В кровати до полудня не лежит, много читает, очень любит конные и пешие прогулки. Обсудили вчерашнюю игру. Ей не терпелось поделиться новостями с Елизаветой, но решили, что я еду один. Подождёт моего возвращения и решения Александра. Пока же она, сгорая от нетерпения, ждёт свою фрейлину Анну Жегулину, чтобы поделиться новинками. Анна посещала нас ещё в Гатчине такая же открытая и весёлая девушка как Юля. В общем супруге есть чем заняться.
– Вы нисколечко не волнуетесь, – произнесла Юля, поставив чашку на блюдце.
Пьём чай в летнем саду, что гораздо приятнее, чем в столовой. Светло, тепло, вокруг кадки с растениями, в том числе экзотическими. Неплохое место для будущих встреч с братом и нашим потенциальным кружком единомышленников. Жалко, что окна выходят во внутренний двор, вид на Неву с другой стороны дворца.
– Почему я должен волноваться? Ничего предосудительного я не совершал. Упал с лошади, с кем не бывает, – улыбаюсь.
Юлия хихикнула. В который раз ловлю себя на мысли, что получаю удовольствие от общения с ней. Может и не писаная красавица, тем более по стандартам моего времени, но вполне себе привлекательная. Не знаю, какой характер у других молодых девушек и женщин в этом времени, но мне явно повезло. И тем сильнее у меня вызывало удивление поведение прежнего Константина.
После чая опять принялись обсуждать игры, которыми Юля была просто очарована и ни о чём другом не могла говорить. Рассказал ей немного про мои планы. Лучше бы я этого не делал, опять был завален вопросами. С трудом остановил этот рыжий натиск. Решили, что действовать будем поступательно, освоим одну игру и далее по списку. Но в общих чертах несколько игр я ей описал. Также попросил её серьёзно заняться изучением русского языка. Меня коробило разговаривать дома по-французски или по-немецки.
Напольные часы пробили 8 часов. Время одеваться и выезжать. Как и планировал, не стал надевать ордена кроме знака полка. Конвой уже ждал меня на улице, кивнул офицеру и сел в возок. Опять эта несносная дорога, тряска и прочие прелести коляски без рессор и дороги без асфальта. В окно особо не смотрел, да и смотреть было не на что. Утро было пасмурным, моросил лёгкий дождик. До Екатерининского дворца доехали часа за три.
Иду по дворцу вслед за лакеем, который встречал меня у входа, и рассматриваю публику. Мужчины в форме и гражданской одежде, несколько дам в пышных платьях. Не поймёшь посетители или просто бездельники, представляющие так называемый двор. Ещё снующие по своим делам слуги и мелкие чиновники, выделяющиеся простым покроем одежды. Молча, киваю встреченным людям, кроме обслуги, конечно. Со мной раскланиваются в ответ. Лица молодые и старые, красивые и уродливые. Если убрать в сторону одежду, то первое, что бросается в глаза, так это всеобщая бледность. Дело даже не в пудре, которую обильно применяли не только женщины. Ну не принято у знати принимать солнечные ванны. Загар – это отличительная черта крестьян и прочей низкой публики. А бледность – это признак высокородности. Вторая отличительная черта – это следы от оспы, особенно у людей постарше. Неприятная картина, на мой вкус.
Не заметил ни одного приветливого взгляда или поощрительной улыбки. Оказывается, можно выражать своё негативное отношение, не прибегая к словам. Моя фигура явно не слишком высоко котируется при дворе. Учту на будущее и запомню наиболее презрительно сморщившиеся рожи. Я человек незлопамятный, но на память не жалуюсь.

Часть-2.
Перед входом в кабинет Екатерины стояли два рослых семёновца[10], которые вытянулись при моём появлении. Насколько я помню, воинского приветствия толком ещё не изобрели, обычно старшего по званию приветствовали поднятием шляп. Но часовые должны были стоять как истуканы и шляпами не махать. Небрежно кивнул гвардейцам и прошёл в открытую лакеем дверь. За столом сидел пожилой секретарь, он поднялся, отвесил небольшой поклон и произнёс:
– Её Императорское Величество ждёт вас.
Остановился на секунду, глубоко вздохнул, открыл дверь и зашёл в кабинет Императрицы. Сделал два шага вперёд, снял чудо шляпного искусства и произнёс:
– Добрый день, ваше Императорское Величество!
Голос вроде не дрогнул. Вообще, держусь пока неплохо, да и внутренне особо не дёргаюсь. Честно говоря, после получения приказа явится на аудиенцию, я порядком струхнул, а сейчас спокоен как скала.
– Здравствуй, внук, – произнесла Екатерина и протяну мне руку для поцелуя.
Императрица сидела за рабочим столом или как называется это произведение искусства. На столе бумаги и письменные принадлежности. Вид самый деловой.
Выглядела она немного хуже, чем её изображения на картинах. Выцветшие голубые глаза, овальное лицо, немного обвисшие щеки. Густые седые волосы зачёсаны назад и закреплены небольшой диадемой. Лицо почти без морщин, за которым явно ухаживает косметолог, не знаю, как здесь называется эта профессия. Может цирюльник? Фигура была полноватой, но точно не дряхлой. Руки тоже ухоженные, с аккуратными ногтями и без всякого намёка на пигментные пятна и прочие признаки старости. Для этого времени Екатерина выглядит прилично, даже лучше своих ровесников из моего времени. Зубы тоже вроде все в наличии, по крайней мере, передние. В данное время стоматологии в понимании XXI века нет даже близко. Поэтому отсутствие зубов после сорока это скорее норма, чем исключение. Достаточно скромное платье голубого цвета без всякого золотого шитья, с закрытой грудью и длинным рукавом и руки в перстнях дополняли образ.
Я приложился губами к руке. Уловил лёгкий аромат духов, странно, если бы его не было. Стою, молчу. Ну не знаю я как себя вести. Подсознание не выдаёт никаких подсказок. Екатерина указала рукой на кресло. Присел и стал ждать начала беседы.
– Ты ещё не наигрался в свои армейские игрушки? – тихо спросила Екатерина, смотря мне в глаза.
Тон вопроса был благожелательный, только взгляд как рентген. Передо мной сидела точно не добренькая бабушка, пригласившая внука на пирожки. Пробрало меня основательно, и я почувствовал признаки подступающей паники. Главное не знаю, о чём конкретно меня спрашивают, то ли о стрельбе из пушки, то ли о чём-то другом. Зато среагировало моё подсознание и наружу полезло, что-то очень нехорошее. Не могу точно описать свои ощущения, потому что это был вроде я и совсем другой человек. Какая-то немотивированная злоба и первобытная дикость, готовая крушить и убивать всех и вся, кто пытается указывать, что мне делать. С трудом удалось совладать с этим странным проявлением сущности Константина. Это точно не мои мысли и чувства, я на людей бросаться не привык. Не, таких демонов надо давить в зародыше, а то реально убью кого-нибудь. Екатерина всё это время смотрела на меня и от неё не укрылась моя внутренняя борьба. Она ждала ответа, и отвечать было нужно, желательно что-то правдивое. Вот ведь, вроде простой вопрос, а чувствую себя как арестованный на допросе. Сильна тётка, если даже меня, циника из XXI века, накрыло этой харизмой, то чего говорить о современниках. Интересно, она такой взгляд тренировала или это врождённое?
– Я не вижу для себя иной стези, нежели служба в армии. Вам это известно. Кроме шефства над полком, я хотел бы пройти реальную службу в действующей армии, – отвечаю и ловлю себя на мысли, что слишком много пафоса для разговора внука с бабушкой.
– Я слышала, что у вас наконец-то наладилось с Анной? – сменила тему Екатерина.
Только что передо мной был следователь и вдруг появилась добрая бабушка. В ответ киваю на заданный вопрос.
– Ты говоришь, что собрался в армию. Но могу ли я тебе верить? Вдруг как поправишься, опять возьмёшься за прежние проделки? Именно из-за них я и пригласила тебя для беседы. Некоторые твои поступки вызывают у меня беспокойство. В первую очередь за твоё душевное здоровье. Кстати, расскажи, что произошло на той злополучной прогулке. Ты хороший наездник и вдруг упал с лошади, – Екатерина окончательно перешла на режим доброй бабушки.
Голос у неё был звонкий и приятный, отнюдь не старческий. Вообще, назвать Екатерину старухой было бы нечестно. Пожилая, молодящаяся, но ничего старческого в ней не было.
– Что-то испугало моего коня. Упал очень неудачно, ещё и распорол голову веткой. Вы наверняка знаете больше деталей, я был в беспамятстве. По поводу моего поведения я сделал выводы. Вести себя как избалованный и злой ребёнок недостойно. Надеюсь, больше я не разочарую ни вас, ни родителей. Сейчас все мои мысли о скорейшем выздоровлении, и ни о каких неуместных выходках я более не помышляю, – выпалил я на одном дыхании.
Взгляд-рентген ненадолго проявился, но сразу уступил место доброй бабушке.
– Мне приятно это слышать. Тогда не буду упрекать, и винить тебя. Решим, что произошли досадные недоразумения. Я хотела уже в качестве наказания временно забрать у вас с Анной Мраморный дворец. Но раз ты говоришь, что больше не будешь чудить, то пока отложим это решение.
– Большое спасибо! Мы с Анной уже привыкли к дворцу, – отвечаю совершенно искренне.
– О чём думаешь, кроме армии? – продолжила допрос Екатерина, – Помнится, ты проявлял интерес к арифметике и геометрии.
– Хочу получить больше знаний о военной науке. Если возможно, то начал бы посещать некоторые уроки в шляхетном кадетском корпусе, если вы позволите? Что касается арифметики с геометрией, то они меня интересует и сейчас. В артиллерии эти науки необходимы.
– Очень достойное занятие. Ты удивил меня, внук. Я поговорю с генералом Кутузовым. Всё-таки шляхетский корпус возглавляет он и надо узнать его мнение.
– Благодарю. Мне было нужно только ваше одобрение. Если вам затруднительно, то я могу сам поговорить с Михаилом Илларионовичем.
– Что же, сегодня ты меня порадовал и внушил надежды на своё исправление. Но прими как должное, что своего решения о лишении тебя звания полковника преображенцев[11] я не изменю. Ты слишком далеко зашёл в своих шалостях. И это даже не шалости, некоторые твои поступки нельзя объяснить плохим воспитанием и дурным нравом, они близки к поведению безумца. Я обдумаю, как далее поступить с твоей службой. Не буду тебя задерживать.
Я встал и ещё раз поцеловал протянутую руку, развернулся и захромал к выходу. Вдруг разболелась нога, о которой я уже начал забывать. Чувствую, что рубашка под мундиром промокла от пота. Перенервничал я изрядно, вот и пошла реакция. Не знаю, какие выводы о нашей беседе сделает Екатерина. Но если она начнёт расспрашивать меня более детально, то сразу поймёт, что я не Константин. Ощущение, что тебя видят насквозь, не покидало меня ни на секунду. Ладно, перелистнули эту страницу и пошли дальше. В любом случае убежать я никуда не смогу и остаётся только ждать. И чего такого ещё натворил реципиент, что его попёрли с полковников гвардии? Надеюсь, каких-то ужасных преступлений не было, раз я ещё не сижу в одном из уютных подвалов Петропавловской крепости.
Обратный путь дался мне с неимоверным трудом. Дело даже не в хромоте, здесь я оказался бессилен, и организм дал небольшой сбой. Нервы тому виной или я сглупил и слишком рано отказался от трости, не суть. А вот делать покер-фейс перед зрителями в лице придворных, которых визуально стало раза в три больше, было тяжелее, чем не морщится от боли в ноге. Но ничего, дохромал до выхода. Даже улыбнулся пару раз симпатичным дамам. Интересные такие экземпляры, для Константина староваты, а вот на мой более зрелый вкус вполне себе употребительны. Настроение сразу улучшилось, и последние метров тридцать я даже забыл о боли в ноге.
Следующим пунктом моей программы шёл Александровский дворец, который был тоже свадебным подарком. Александр получил его только в этом году, потому что он больше строился. Хорошие подарки делала бабушка своим внукам. Доехали до резиденции брата буквально за пять минут. А ничего так братик устроился, хорошо быть любимым внуком Императрицы Всероссийской. Хотя и мне грех жаловаться, дворец в историческом центре столицы. Это у меня уже нервное, начало пробивать на смех. Спустился с подножки возка, немного размял шею и захромал по ступенькам в сторону входа.
– Попробуйте этот паштет, Константин, наш повар обещал сегодня очередной шедевр – произнесла Елизавета.
Приятная девушка и явно относится ко мне благожелательно. Не знаю, почему современники считали её болезненно худой. Может это на мой взгляд из будущего, замыленный всеми этими моделями вешалками, но особой худобы не наблюдаю. Нормальная фигура может не такая широкобёдрая, как у дам, которых я встретил во дворце Императрицы. Очень милое лицо, добрые и немного печальные голубые глаза, светло-русые волосы, аккуратные ушки. С учётом нежного голоса, просто сказочная принцесса, которую надо защищать и оберегать. Не кукла, а просто нежное и возвышенное создание. На Елизавете было зелёное платье с небольшим вырезом, с рукавами до локтей, минимум украшений, наверное, ей тоже не чужды новые веяния моды.
С Александром толком пообщаться не удалось, когда я приехал он обсуждал что-то важное с графом Строгановым[12] и князем Чарторыйским[13]. Немного пообщались с Елизаветой, которая встретила меня в сопровождении нескольких слуг. Далее в выделенных мне комнатах Афанасий помог мне умыться и занялся повязкой на ключице, которая размоталась. Заодно зафиксировал повязкой ногу, а то не хватало упасть и совсем опозориться. Переодел рубашку и выдвинулся в сторону гостиной. В компании родителей и сестрёнок я уже обедал, а вот в компании ровесников ещё нет.
Александр был практически моей улучшенной версией. Выше меня сантиметров на пять – семь, лицо не такое круглое, черты лица более тонике, без моих ужасных надбровных дуг и тяжёлого подбородка. С учётом больших голубых глаз и светлых волос, просто красавец. Я по сравнению с ним выглядел форменным уродцем. При этом, вряд ли, кто-то усомнится, что мы браться. Вот такой парадокс. Одет он был в мундир семёновского полка, на груди орден. За столом, кроме хозяев, присутствовали Строганов с Чарторыйским. В данный момент это ближайшее окружение Александра. Я бы держался подальше от подобных друзей. Один родился во Франции, жил там во времена революции и ещё неизвестно, что у него на уме и какой заразой он пропитан. Второй, польский князь, фанатичный патриот Польши и этим всё сказано. Также за столом сидел граф Салтыков[14], который являлся нашим с Александром воспитателем. У Константина с ним доверительные отношения не складывались, но на Александра граф имел большое влияние. Как по мне, так типичный придворный, ни рыба ни мясо. Ещё и сводник. Хотя этим грешит не только он. Сегодня планировалось какое-то мероприятие в Екатерининском дворце, поэтому гостей было мало, все готовились к приёму.
Старик Салтыков был в камзоле, при орденах в длинном парике старого образца и вообще весь насквозь официальный. Строганов тоже был в гражданском камзоле, только более модного английского покроя и нормальных штанах, а не в коротких кюлотах, которые удивляли меня в первое время. Спрашивается, зачем ходить в шортах и чулках, тем более в России? Поляк был в мундире конногвардейского полка. Не знаю почему, но Чарторыйский считается красавцем в это время. На мой взгляд, он уступал тому же Строганову во всём. Какой-то весь нескладный, с вытянутым лицом, тяжёлым подбородком и мрачным взглядом. Тёмные кудрявые волосы, карие глаза и длинный нос делали его похожим на итальянца или грузина. Строганов же был статен, широкоплеч, круглое и открытое лицо, волнистые тёмно-русые волосы, зелёные глаза, шикарная улыбка. Одень его в мундир с ментиком[15], и вот тебе классический гусар из баллад и анекдотов. Наверняка дамы должны быть в восторге от такого типажа мужчины. Чарторыйскому мундир шёл как корове седло. Плюс эта постоянная гримаса, наверное, должная изображать брезгливость. Может это у него такая реакция на мою персону? Хотя вряд ли, духа не хватит у этого пшека открыто изображать отвращение к внуку Императрицы. Уж больно хитёр и, скорее всего, трус. Плюс знает, что Константин особой куртуазностью не отличался, мог и в глаз дать.
Прошла уже третья смена блюд. Кухня была больше французская, с инородными вкраплениями. Я даже не пытался запомнить все эти супы, рулеты и разные пюре. Главное в приборах не путаюсь, которых на мой взгляд тоже перебор. Сидим за столом уже часа полтора, а ведь ещё не добрались до десерта. Как можно обедать более двух часов? Реципиент в этом плане меня радовал. Константин предпочитал более скромный образ жизни, скорее всего, навеянный влиянием Суворова. Не знаю, что об этом думала Юля, но я сложившуюся ситуацию менять не стал. Есть одну только кашу, не собираюсь, но и готовить на обед с ужином по десять блюд запретил категорически. Ещё планирую разнообразить свой рацион привычным для меня меню из XXI века. Смена из четырёх – пяти блюд, десятки разного рода закусок и соусов на обед это за гранью моего понимания. А ведь это был просто обед. Ужин бывает ещё более разнообразным. Хотя может, это для меня сегодня расстарались. Та же Екатерина, насколько я помню, обходилась на обед двумя сменами блюд.
– Совсем забыл – сегодня знаменательная дата. Ровно четыре года назад на улицах Парижа прозвучала Марсельеза, – с каким-то идиотским восторгом произнёс Чарторыйский.
– Замечательная музыка, а какие слова, – поддержал князя Строганов.
Александр одобрительно кивнул. Салтыков и Елизавета отреагировали очень сдержано. Я же спокойно пропустить такое не мог. Скорее всего, из подсознания лезли демоны Константина, но и меня самого возмутили подобные разговоры. Надо сразу расставить все точки над Ё. Подпевать разного рода либеральным мечтателям, я не собираюсь. И эти два хлыща мне очень не нравились. Особенно поляк, будущий глава польских мятежников. Если учесть, сколько в будущем эта падла прольёт русской крови, то сдерживать себя и играть политесы я не собираюсь. И на посту министра эта блядская курва вредила России, как только могла. Его вообще по возможности надо аккуратно удавить, будет одним лидером у поляков меньше. Эта мысль меня успокоила, и захотелось поиздеваться над пшеком.
– Может, не будем мелочиться, – произнёс я с ухмылкой, глядя на князя, – Давайте сразу выпьем и за 14 июля[16] столь милое для вас событие. Только вы князь перепутали даты, 30 июля во Франции было дней двенадцать назад. Да и живут они сейчас по своему революционному календарю.
Поляк сильно покраснел. Видно, что ему очень хотелось сказать какую-нибудь дерзость, но сдержался.
– Константин, как обычно, со своими солдафонскими шутками, – попытался разрядить атмосферу Александр.
– Может, шутки и солдафонские, но мой разум находится в смятении. Это как такое может быть, что в твоём окружении некто восторгается революционной песней? Дальше что? Будете распевать эту мерзость, взявшись за руки?
– Лучше петь Марсельезу, чем стрелять крысами из пушки в собственном доме, – произнёс Строганов, с вызовом глядя мне в глаза.
Моё мнение о графе сразу изменилось в лучшую сторону. Не трус, уже хорошо. Поляк опять промолчал. Очень характе́рная черта. Начал провокационный разговор и в кусты. Гнилой человек, в отличие от Строганова.
– Слухи о моих успехах в стрельбе немного преувеличены. И я бы не верил на слово петербургским сплетницам, – спокойно ответил я, глядя в глаза Строганову, – Но крыс в любом обличии, буду давить безжалостно.
Строганов после моих слов покраснел, не знаю от намёка на сплетниц или у него на крыс аллергия. Мне плевать. Надо душить такие разговоры в зародыше. Ничего романтического в современной Франции не вижу. Вполне себе прагматичный подход по замене элиты, мешающей торгашам и буржуазии набивать карманы. Дворяне зажрались и расслабились, вот их и отодвинули от власти, особо непонятливых и тупых гильотинировали. Только нашим романтикам таких очевидных фактов не объяснишь. Едут в Париж и восторгаются, что ощущают запах смрада и дерьма, исходящего от столицы Франции, до которой осталось совсем чуть-чуть. Когда прочитал в своё время эти слова Карамзина[17], то подумал это шутка. Оказалось, что нет, многие дворяне обожествляют и идеализируют Европу, в первую очередь Францию. Ещё принижают и откровенно презирают своё Отечество. К сожалению, у достаточно большой части моих современников из XXI века, отношение к Родине мало чем отличается.
– Друзья мои, давайте закончим обсуждение музыки и перейдём к десерту, – постаралась разрядить напряжённую обстановку Елизавета.
Сделала она это с таким невинным видом, что назревающая ссора прекратилась сама собой. Вообще, мне Елизавета нравится всё больше и больше. Ещё и говорила принципиально по-русски, который выучила просто на отлично. Она грамотно перевела беседу в обсуждение предстоящего приёма у Императрицы. После десерта гости с Александром пошли в его кабинет, заканчивать какие-то дела.
Мы сидели с Елизаветой в её гостиной, и пили чай. Я уже привык к обилию лепнины, резьбы, расписных стен и прочим проявлениям роскоши в отделке помещений. Но в комнате Елизаветы чувствовался какой-то уют. Не было картин, удобная мебель, без излишней вычурности и позолоты, несколько кадок с растениями добавляли уюта. Рейтинг жены моего брата стремительно рос, явно она сама занималась обстановкой.
Лакей открыл дверь, в комнату зашёл Александр и сел за стол. Подошедшая служанка налила ему чай в фарфоровую чашку. Елизавета показала служанке взглядом на дверь. Мы остались в комнате втроём.
– Константин, я понимаю твоё неприятие революционных событий, а также философов, проповедующих свободу. Более того, я уважаю твое мнение. Но сегодня ты вёл себя невыносимо. Зачем нужно было вступать в конфликт с Адамом? – немного возбуждённо произнес Александр.
Если не гневный, то возмущённый взгляд его голубых глаз попытался безрезультатно просверлить дырку в моём многострадальном теле. С прежним Константином такое бы прошло, но со мной подобные заходы бесполезны. Тем более сам Александр понимает, что его друзья перешли определённый порог дозволенного.
– Если ты уважаешь меня, то попроси своих друзей не обсуждать подобные темы в моём присутствии. Я понимаю твоё увлечение идеями либерализма, но должен быть какой-то разумный предел. А то можно договориться до одобрения террора, который устроили якобинцы. Или кто у них там рубил головы и расстреливал женщин и детей.
– Ты неверно понял Адама и Павла, – сбавил обороты Александр.
Всё-таки одно дело поддерживать какие-то прогрессивные идеи и совсем другое быть заподозренным в сочувствии палачам. Даже бабушка-Императрица, которая сама любила поиграть в либерализм, может не понять. Законопатит дружков в какой-нибудь Иркутск, при полной поддержке высшего света. А это билет в один конец и, скорее всего, без возврата.
– Как поживает Юлия? – опять на выручку пришла Елизавета, – Мы не виделись в последние недели и я по ней соскучилась.
Нет, ну золото, а не женщина. А ведь Александр скоро начнёт пренебрегать супругой и будет открыто жить с любовницей. Я могу понять наличие любовницы, но зачем игнорировать и откровенно пренебрегать женой? Ему, вообще-то, династию надо продолжать. В моей истории у него с Елизаветой с продолжением рода не получилось.
– Собственно по этому поводу я вас и посетил. Не совсем по этому, – начал я оправдываться, видя, как улыбнулись брат с женой, – Мы хотим пригласить вас в гости. Только вас двоих, без свиты. Проведём время вместе. Обещаем вам новые впечатления, пока секрет какие.
– Саша, мне бы очень хотелось съездить в гости к Константину и Юлии, – произнесла Елизавета и мило улыбнулась, прежде чем Александр придумал какую-нибудь отговорку.
Александр осуждающе посмотрел на жену, но, принял её каприз как данность. Отношения супругов ещё не были испорчены интригами, и к мнению Елизаветы Александр прислушивался. В браке они были почти три года, охлаждение произойдёт примерно через полгода. Надо будет подумать, реально ли спасти их брак, всё-таки будущая императорская чета.
– Да конечно, Лиза. Может, в понедельник?
– Замечательно. Ждём вас в понедельник. Надеюсь, вы у нас останетесь хотя бы на один день? Мы с Юлией постараемся вас не разочаровать, – подвёл я итог.
Пока всё складывалось замечательно. Нужно учитывать и политический резонанс от такого посещения. Мы, конечно, братья, но в последнее время произошло изменение в отношении к Константину, как в высшем свете, так и со стороны Александра с супругой. При этом к Юлии оба супруга относились весьма любезно.
После мы пили чай, обсуждали события при дворе, ситуацию в Европе и новинки литературы. Елизавета, как и моя Юлия, была большой поклонницей чтения. Интересовалась политикой, философией, наукой, участвовала в благотворительной деятельности. Такая активная и здоровая жизненная позиция меня только радовала. Совсем недавно я начал вынашивать план по привлечению женской части высшего света к своим проектам, а тут не просто часть, а самая настоящая верхушка.
Супруги уговаривали меня остаться и посетить приём у Екатерины, я же сославшись на плохое самочувствие, отправился домой.

Интерлюдия-1.
Екатерина смотрела на дверь, в которую только что вышел её внук. Благообразное выражение лица сменилось на задумчивое. Она машинально постукивала заточенным карандашом по столешнице. Через некоторое время решение было принято, Императрица повернула голову в сторону потайной двери, расположенной за ширмой, и произнесла:
– Зайди.
Из-за ширмы вышел невысокий человек лет сорока. Простое, даже простоватое лицо, без каких-либо примет. Одет в камзол, который носили служащие средней руки. На голове парик. Какой-нибудь сенатский регистратор, посетивший дворец по делам своего ведомства. Увидишь такого и забудешь через несколько мгновений. Главное – не заглядывать ему в глаза, сразу изменится первое впечатление, и мелкий человечек не покажется таким безобидным.
– Ты слышал разговор? – обратилась к человеку Екатерина и после его кивка продолжила, – Меня очень удивляет поведение внука. Ранее ты докладывал, что мой внук изменился. Теперь я поняла, что он не просто изменился. У меня ощущение, что я разговаривала с другим человеком, более взрослым и рассудительным, а не юным грубияном и невеждой, коим является мой внук. Кто из твоих людей находится в окружении Константина?
– Служанка Анны Фёдоровны и гофмейстер Мраморного дворца. Они не совсем мои люди, общаюсь через посредника. Других людей нет, просто не было причин их заводить. Денщик Афанасий Суслов от сотрудничества отказался, сделав вид, что не понимает, умён, шельма. Давить на него не стали, могло дойти до вашего внука. Но если вы прикажете, то мы заставим денщика рассказывать всё что нужно, – ответил человек.
– Не надо никого заставлять. Но мне необходимо знать, что происходит с моим внуком. Думаю, ты справишься без лишнего шума. Он всегда был излишне самостоятельный, не нужно его злить и возбуждать подозрения. Константин и меня-то особо не слушается, оттого и подозрительно его нынешнее поведение, слишком уж покладист. Разные мелочи из его жизни не нужны, обращай внимание на главное – необычные поступки, разговоры и поведение. Докладывать будешь один раз в неделю, начиная с сегодняшнего дня. Если будет, что-то очень необычное, то обратишься через кабинет-секретаря. Ступай.
Незаметный человечек кивнул и вышел через потайную дверь.
Интерлюдия-2.
Елизавета сидела в своей спальне перед зеркалом и расчёсывала гребнем волосы. Приём недавно закончился, служанка помогла ей переодеться в халат и ушла. Рядом в кресле сидел Александр, который тоже сменил мундир на халат, а сапоги на домашние туфли. Елизавета смотрела на задумчивого сегодня Александра и улыбалась.
– Мне кажется, ты зря так переживаешь из-за поведения Константина. Он всегда был резок и порывист, – начала разговор Елизавета.
– Дело не в его резкости. У меня сложилось впечатление, что передо мной другой человек. Он очень сильно изменился. Не может человек измениться за несколько дней.
– Много всего произошло в последнее время. Во-первых, он сильно поранился и был на краю гибели, пусть от несчастного случая. Два дня он был в беспамятстве. Такое событие должно отразиться в поведении человека. Во-вторых, в последнее время мы не так часто общались. Новости о нём и Юлии мы получали больше от других людей. А твой брат ещё совсем юн, он взрослеет, и его привычки могут меняться.
– Надеюсь, твои привычки не изменились за последние дни, – Александр подошел к жене и нежно обнял её.



Глава 4

31 июля -1 августа 1796 года, Российская Империя, Санкт-Петербург.
Вчера вернулся достаточно поздно. Есть не хотелось, поэтому сразу позвал доктора Блока, тем более что нога не переставала болеть. По словам немца, всё не так уж и плохо, требуется покой и ещё пару дней ходить с тростью. После осмотра доктора и смены повязки подвергся массированной атаке своей супруги, которая просто завалила меня вопросами. За день она порядком извелась, нужно было удовлетворить информационный голод страждущей девицы. Рассказал ей свою версию посещения бабушки и брата. Когда вопросы пошли по третьему кругу, решил заканчивать эту карусель. Сослался на тяжёлую дорогу, что в моём состоянии было абсолютной правдой, и что хочу спать.
Сквозь сон услышал, что открылась дверь, раздались тихие шаги, шорох одежды и ко мне прижалось обнажённое девичье тело. Я не забывал, что женат. Но никак не мог морально переступить через свои принципы, уж слишком молодая была Юлия. Вёл себя с ней больше как с хорошей знакомой, чем с объектом вожделения. Оказывается, её мои терзания не волновали. Да и новое тело отреагировало на Юлю весьма положительно. Решил передать управление природным рефлексам и не думать о возрасте девушки. В конце концов, мне нынешнему самому всего 17 лет. Определённый дискомфорт доставляли повязки на ключице и ноге, но как-то нашёл баланс, благо опыта у меня было больше, чем у Константина. К тому же сама Юлия была сильно возбуждена и особых предварительных ласк не потребовалось. В момент, когда я скажем так, был в завершающей стадии, началась какая-то дичь. Я почувствовал непреодолимое желание укусить или начать царапать стонущее подо мной девичье тело. С трудом заставил себя не причинять боль Юле, и в следующий момент меня накрыла волна наслаждения. Юля тоже особо не сдерживала своих эмоций. Для первого раза в новом теле, я думаю, всё прошло отлично. Но демоны Константина опять полезли наружу, что совсем не радовало.
Некоторое время лежали и молчали. Юля прижалась к моему левому плечу. Я же размышлял, что же произошло и не это ли является главной причиной страха, который испытывала Юля в первое время, как я очнулся. То, что Константин был, не совсем здоров психически я знал по историческим произведениям. Но теперь ощутил это буквально на себе. Надо будет давить в зародыше такие порывы.
– Вы изменились ещё сильнее, чем я думала, – произнесла Юля.
– Надеюсь, изменения только в лучшую сторону?
– Лучше не бывает, – рассмеялась она.
Затем прильнула к моим губам, быстро накинула халат и покинула спальню.
Теперь можно сказать, что процесс вселения и адаптации прошёл успешно. Пора начинать менять этот мир.
С утра вместе со всем населением дворца отстоял молебен. Я в церковь не хожу, но отклониться от воскресной службы это уже не моветон, а граничит с вызовом общественной морали. В первый день по приезду для меня было шоком узнать, что церковь расположена во дворце. Таких подробностей о Мраморном не слышал. Хорошо, что поп был приходящий, а то вряд ли смог бы терпеть рядом с собой подобного персонажа. Молились вместе с многочисленными работниками и их семьями. Я и не знал, что их так много, толпа человек в сто. А вообще, надо прекращать этот балаган. Рядом есть какая-то церковь, вот туда и перенаправим всех особо религиозных. Вместо церкви лучше что-то полезное устрою, например, больницу или школу для тех же слуг и их детей.
– Вы уверены, что Александру и Елизавете понравятся игры, которые мы приготовили? – спрашивает Юля уже не в первый раз.
Сидим, завтракаем. Я продолжаю гнуть свою линию за разумное количество еды подаваемой на стол. Раньше бы с десяток блюд приготовили, ныне ограничиваемся двумя – тремя. С трудом удалось пресечь эту вакханалию. На меня даже управляющий дворца начал косо смотреть. Ещё и повар прибежал в расстроенных чувствах, думал, что его стряпня не устраивает. Человек столько лет учился и тут вдруг моё неудовольствие. На управляющего плевать. С поваром договорились, что сократим количество блюд, так как мы с Юлей даже пятой части не съедаем. Заодно обрадовал его, что есть для него новые рецепты. Человек ушёл окрыленный, как мало надо некоторым людям для счастья.
– У меня в запасе есть ещё одна идея, – отвечаю, – Сегодня преступлю к её реализации.
– А, почему я не знаю о вашей идее? И что это за идея? – сразу отреагировала Юля.
Всё-таки она ещё ребёнок. Не умеет контролировать чувства, сразу повелась на мою маленькую провокацию.
– Хочу сделать сюрприз вам всем. Так интереснее.
– Хорошо. В последнее время вы один большой сюрприз, – произнесла Юля и покраснела.
Сначала не понял о чём она. Потом до меня дошло, что речь о прошедшей ночи. Я улыбнулся, глядя на неё, отчего Юля покраснела ещё сильнее.
– Скоро должен прийти мастер. Хочу проверить, правильно ли он сделал образец. Как закончу, присоединюсь к вам. Нам нужно хорошо изучить все игры, о которых я рассказывал.
В первоначальных планах у меня внедрение Уно и Мафии, только для второй надо придумать другое название. Я знаю много игр, так что на какое-то время заинтересую Александра с супругой. Ссорить его со своим окружением не собираюсь, но и делиться влиянием на будущего Императора, ни с кем не планирую. Недаром я посвятил столько лет жизни маркетингу с рекламой, уж чего, а внимание привлечь внимание к моей персоне не сложно. Для Елизаветы игры и общение, для Александра у меня много интересных идей. Никуда они не денутся.
Ещё одну свою задумку я начал осуществлять давно. Будучи в Гатчине, послал Афоню в столицу для поиска нужного специалиста. Снабдил его чертежом с описанием размеров шаров, которые мне были нужны. Сегодня Кондрат Федулов, так звали медника, которого нашёл Афоня, представил образцы шаров и не разочаровал. Мужик попался грамотный и сразу понял, что от него требуется. Конечно, качество не сравнить с моим временем, но тоже неплохо. Договорились о нужном мне количестве. Мастер обещал успеть ко вторнику. В приподнятом настроении пошёл искать Юлю.
Погуляли с ней в саду, вернее, по дворцовому парку. Никак не могу привыкнуть, что все эти гектары земли в центре столицы моя собственность. После прогулки весело провели время, осваивая новые игры. После обеда Юля ушла читать, я же решил заняться кадровыми вопросами.
– Значит, говоришь, нашёл замену? – спрашиваю Афанасия.
– Так точно. Петька Дугин справный солдат. Сам он хочет занять моё место, – отвечает денщик.
– Вызови завтра часам к семи утра. Посмотрим, что за птицу ты мне сватаешь.
Афанасий ещё до падения с лошади, попросил Константина отпустить его в отставку. Разболелись старые раны и срок службы приличный. Зачем полковник рекомендовал его в качестве денщика, непонятно. На Афанасия у меня были свои планы, о которых он не догадывался, но дал разрешение искать замену. Объяснил, какие у меня требования к новому денщику. Не думал, что Афоня так быстро найдёт кандидата.
– Будет тебе ещё поручение. Найдёшь мануфактуру, которая изготавливает кареты. Самую лучшую, – уточняю.
– Так лучший мастер Иоганн Букендаль, с царского каретного двора.
– Не важно. Найдёшь этого Борменталя, но сам немец мне без надобности. Поспрашиваешь, кто у него лучший ученик. Даже не лучший. Должен быть на такой мануфактуре ученик-затейник, выдумщик, в общем, мечтатель. И постарайся найти русского, а то меня от немецких рож уже тошнит.
– Простите, Вашество, – протараторил Афоня, – Откуда вы про Ваньку Силантьева знаете? Это он карету вашу недавно чинил, но я о нём не говорил. Ванька и есть главный выдумщик в мастерской Букендаля. А над его задумками все смеются и считают Силантьева юродивым.
Мой денщик посмотрел на меня с подозрением.
– Иван Силантьев, значит. Разыщи и приведи. Только не хватай его и не волоки как вора, вежливо объясни, что есть к нему дело. Лучше завтра с утра, – приказал я, не став объяснять, что ни о каком Силантьеве не ранее не слышал.
Свою супругу нашёл в библиотеке, сидящей в кресле и смотрящей в окно, на коленях лежала раскрытая книга, вид самый что ни есть романтичный, хоть картину пиши. Юля услышала мои шаги, посмотрела не меня и улыбнулась. Снова подумал, каким же Константин был идиотом. Как можно было издеваться над таким чудом? Мне трудно объяснить, всё-таки я не так давно её знаю, но Юля, как и Елизавета, очень светлая девушка. Есть в ней и жене Александра какая-то природная доброта́. Это тем более удивительно, что они представители императорской семьи. Хотя может всё дело в молодости, ещё успеют измениться в худшую сторону.
– Костья, – спрашивает Юля, которую я попросил называть меня по имени, – Ты читал роман месье Дидро[18] «Жак фаталист»? Это просто удивительно!
– Надеюсь, это не какой-нибудь очередной памфлетист, воспевающий идеи свободы, равенства и прочей чуши?
– Нет. Фаталист очень глубокий и практически философский трактат. Только читается легко, но поднимает очень серьёзные вопросы. Это ода философии детерминизма, – ответила Юля.
Блять. Слишком умная, ещё и образованная баба – это не есть хорошо. Перебор даже в моём веке. А ей ведь ещё пятнадцати нет. Что будет дальше – подумать страшно. Надо срочно направлять её энергию в иное русло. Вот нет у меня никакого желания читать всех этих Дилдо и прочих Шуллеров. А потом ещё тратить время на обсуждение всего этого бреда.
– Не читал, и честно говоря, не собираюсь. В ближайшее время я планирую изучать только книги по военному делу и фортификации, – отвечаю.
– Фи, это так скучно. А что мы будем делать сегодня? – спросила Юля и покраснела.
– Я предлагаю до ужина и после него продолжить изучать новые игры. Завтра мы не должны путаться. А то о чём ты подумала, будет позже, – расхохотался я.
– Пошляк и солдафон, – ответила Юля с улыбкой.
После ужина решили в карты не играть. Или прогулка забрала все силы, или просто надо было сделать перерыв, но это было обоюдное желание. Сначала я вымылся в металлической ванне, затем доктор Блок, провёл стандартные процедуры. А далее решил сам посетить спальню супруги.
Ночь прошла очень бурно. Если вчера всё было неожиданно, и перемотанная ключица доставляла дикий дискомфорт, то сегодня я провёл работу над ошибками. Поза наездницы и сзади, стали для Юлии откровением. А мне было удобно и плечо не болело. Потом ещё повторили, в общем, успокоились ближе к утру. Уснули в обнимку.
Проснулся от аккуратного стука в дверь. Юля спала, прижавшись к моему левому плечу. Встал, чтобы не потревожить супругу, накинул халат и подошел к двери. За дверью стояли Юлина служанка и Афанасий. Я показал им знаками молчать и вышел, закрыв за собой дверь. Прошли в мои комнаты. За умыванием, Афоня рассказал, что его потенциальный сменщик ждёт меня в библиотеке. Библиотека ныне это типа кабинет начальника. Есть у меня мысли насчёт полноценного кабинета с приёмной, но это в будущем.
Пётр Дугин был молодым человеком, высоким и худощавым. Немного вытянутое лицо с тонкими чертами, светлые волосы, голубые глаза с явными признаками интеллекта. На крестьянского сына он точно не походил. Смотрел он прямо и взгляда не отводил. Никакого подобострастия, принятого у нижних чинов и слуг, которое меня выводило из себя. Я ответил на приветствие посетителя и кивнул на кресло.
– Времени у меня мало, поэтому сразу к делу. Афанасий говорит, что ты метишь на его место. Расскажи о себе и зачем тебе должность денщика? – задал я интересующий меня вопрос.
– Родился в деревне Дугино Смоленской губернии, из крепостных графа Панина. Четыре года назад отдали в солдаты. Участвовал в польской компании. Далее вместе с адъютантом полковника Эссена Вяземским, при коем состоял денщиком, перевёлся в санкт-петербургский гренадерский полк. Поручик Вяземский недавно отбыл на лечение, в связи с открывшимися ранами. Меня же вернули обратно в полк. Знаю грамоту и счёт. Должность денщика при вашей персоне это лучше, чем в простых солдатах.
– Кратко, ёмко и весьма откровенно. А ещё, Пётр Дугин, ты полон загадок, грамотен и неглуп. Тебя не в денщики, а в секретари брать надо. Но мне нравится такой деловой подход. Не люблю, когда люди ходят вокруг да около или откровенно врут. Решено, Афанасий выступает твоим поручителем. В ближайшие дни оформим твой перевод ко мне в подчинение. Ступай.
Дугин мне сразу понравился. Для нынешнего времени грамотный выходец из крепостных не был редкостью. Многие дворяне, как для дела, так и для развлечений, учили своих крестьян не только грамоте, но и иностранным языкам, актёрскому мастерству и много чему. Только таких ценных кадров в солдаты не забривали. Выясню со временем, что у него произошло, случай очень неординарный. Также я понял, на кого он так похож, надо будет проверить свои догадки. Если пасьянс сложится правильно, то можно получить преданного, и неглупого человека в свою команду. Команду, которой ещё не было, но которую нужно создавать.
Следующим посетителем был ученик каретного мастера Иван Силантьев. Невысокий бородатый мужичок лет тридцати, который кланялся, чуть ли не после каждого моего слова. Первый раз вижу человека с длинной бородой, да и одет не в европейский кафтан, а во что-то близкое к моим представлениям о русской одежде. Штаны, заправленные в сапоги, перепоясанная рубаха и длинный пиджак, на голове странная цилиндрическая шапка. С ним разговор был короткий. Объяснил задачу и передал свой корявый чертёж. Иван сначала завис, изучая схему и мои пояснения, но идею уловил моментально. Задал несколько вопросов, на которые я попытался ответить в меру своих невеликих знаний. Ученик даже перестал кланяться как болванчик, что навевало на мысли, не издевался ли он надо мной таким образом. А то вытащили человека из мастерской и важный господин начал объяснять мастеру, как ему правильно работать. Мне кажется, что Силантьев как раз тот человек, который нужен. Явно фанатик своего дела и энтузиаст-новатор, судя по характеристикам Афанасия. Иван схватил схему, сунул за пазуху своего кафтана и теперь без боя никому точно не отдаст. Идею-то я ему подкинул очень интересную.
Отправил с ним Афанасия для решения вопроса с Борменталем или как там звать эту немчуру и поиска помещения для предстоящих работ. Денщика предупредил, что как только будут решены все организационные вопросы и Силантьев начнёт работать, то сразу помогу ему с дембелем. Мне кажется это наилучший стимул. Сделал отметки в своих записях и проставил предполагаемую дату готовности. Нужно было делать что-то с блокнотом или заказать папку для бумаг. Можно самому сшить несколько листов, получится типа блокнота на первое время. Ещё надо озаботиться местом хранения своих записей. Значит, надо приобрести сейф или несгораемый шкаф. Не забыть уточнить у гофмейстера про эти предметы мебели.
Разобрался с делами ближе к завтраку. Сегодня у нас творожные оладьи, идея моя, а исполнение повара. Юля ранее такого блюда не пробовала, но судя по довольному виду, полностью одобряла. Ели мы их со сметаной, мёдом, несколькими видами варенья и запивали чаем. Настроение у нас было просто отличным. Что-то типа нового медового месяца. Решили после завтрака немного прогуляться, благо погода позволяла. Комнаты для брата с супругой были готовы. План развлечений обсудили накануне. Ждали только самих гостей.



Глава 5

1–8 августа 1796 года, Российская Империя, Санкт-Петербург.
Александр приехал без своих друзей, но количество сопровождающего его народа внушало. Роскошная карета, десятки возков для слуг и вещей, чуть ли не эскадрон охраны и прочего сопровождения. Хорошо, что управляющий дворцом человек опытный и для него это не проблема. Думаю, мы спокойно разместим всю эту орду во дворце. Хорошо, что хоть сопровождение отбыло в свои казармы.
По сравнению с Александром, я аскет или нищеброд, кому как нравится. У нас с Юлией был всего один комфортный возок и пара возков для слуг и багажа. Меня больше волновало отсутствие профессиональной охраны, а не внешние атрибуты. Полагаться на солдат гренадерского полка или каких-нибудь гвардейцев я не хотел. Хотя царей и прочих вельмож ещё не стали отстреливать, как в тире, но подумать о безопасности необходимо заранее. Александра охраняли семёновцы, он являлся шефом их полка и выбор был очевиден. Конное сопровождение обеспечивали кавалергарды[19]. Как по мне, так никакой защиты от покушения такое сопровождение не гарантировало. С учётом того, что я много кому собираюсь перейти дорогу, а многих взять за глотку или вообще отправить на тот свет, то вопрос охраны стоит, чуть ли не первом месте.
К обеду все разместились и привели себя в порядок с дороги. За стол сели в районе 13 часов. Александр, как и я, жил по распорядку Екатерины, так у нас повелось с самого детства. Подъём в районе 7–8 часов, далее насыщенный учёбой, тренировками и работой день. Мне нравилось, что Александр не был лентяем и сибаритом, наоборот, всегда стремился к знаниям и Константина подталкивал. Екатерину он очень уважал и брал пример с её работоспособности и погружению в детали управления страной. Несмотря на сомнительный уровень личности Салтыкова, обучение Александра и Константина были очень грамотным и даже передовым. Некоторые учителя были излишне передовыми как Лагарп[20], например.
Повар сегодня расстарался. Несколько смен блюд и все эти пюре с соусами и прочая французская муть. Чую не обошлось без саботажа Юли и управляющего, которые не оценили моё пристрастие к простоте. В принципе мне всё равно, расходы на содержание дворца шли из казны. Я в эти дела лезть не собирался, хотят разнообразия переходящего границы разумного, возмущаться не стану.
Пообедали достаточно быстро для нынешнего времени. Всего четыре смены блюд. Обсуждали в основном новости двора. Вернее, Александр с Лизой делились новостями с Юлией. Далее перешли в летний сад, где был приготовлен стол и колоды карт. Сели за стол и я объяснил правила. Сначала Александр с Лизой отнеслись к новой игре скептически, но потом постепенно втянулись.
– Не поверю, что мой брат мог придумать такую забавную игру, – произнёс Александр, – Давно я так весело не проводил время.
Мы играли сначала в 101, а затем в «верю не верю».
– Ещё не вечер, – отвечаю, – После ужина у нас будет не менее интересная игра. Думаю, она понравится вам больше.
– Костья придумал несколько игр, – похвасталась Юля, – И не только карточных.
– На следующей неделе будет готова игра Уно. Думаю, она станет известна по всей Европе, – хвастаюсь уже я, – Заодно предлагаю сразу создать мануфактуру с монополией на производство карточных и настольных игр.
– Тебе не хватает средств, которые выделяет бабушка? – поддел меня брат.
– Я практически не трачу деньги на себя, – отвечаю, – Дворец содержит казна. Юля так же получает выплаты, утверждённые Императрицей. Хорошо, что ты напомнил, надо посчитать, сколько средств у меня в распоряжении. Есть задумки, куда их употребить. Монополию я предлагаю не для обогащения. Вырученные деньги можно отправить на содержание сирот, немо́щных и убогих. Приюты, больницы для бедных, помощь калекам, особенно бывшим солдатам, одиноким матерям. В России не счесть нуждающихся в помощи, к моему сожалению. Главное – не помогать всяким юродивым и прочим побирушкам с паперти. Надо организовать какое-нибудь благотворительное общество или фонд. Юля и Елизавета могли бы его возглавить. Важное достоинство этого прожекта в том, что не надо тратить деньги из казны. К тому же покупающий игры и книги человек будет понимать, что бо́льшая часть денег идёт на помощь нуждающимся. Люди будут чувствовать сопричастность к богоугодному делу.
– Как ты сказал, благотворительный фонд? – переспросил Александр, – Забавное название.
– Назовём так, как нам будет удобно – фонд, общество или орден вспомоществования. Название неважно, главное суть. К тому же у меня много планов на производство новых игр. Также можно придумать, что-то ещё – заняться издательством журналов для детей и юношей, хотя они уже есть, но новые лишними не будут. Сейчас происходят значительные изменения в науке и механизмах, с чем тоже необходимо знакомить подрастающее поколение. Елизавета с Юлией и другие прогрессивные молодые особы, могут взять на себя ответственность по управлению и развитию фонда. Я считаю надо активно привлекать женщин к общественной работе. Кому-то нравится только посещать балы, приёмы и проводить время в неге. А кому-то ближе литература, обществознание или искусство. Возьми наших сестёр, у Александры склонность к литературе, а Елена явно увлечена науками. Так зачем мешать таким порывам, если они идут только во благо державы?
– Это очень необычно и вряд ли осуществимо. В Европе не принято, чтобы женщины руководили фондами, как ты их назвал, – произнес Александр.
Он тут же понял свою ошибку, потому что на него уставились две возмущённые девушки. Вот Лизе и Юле мои предложения явно понравились. Теперь у Александра нет шансов помешать супруге заняться фондом, дело практически сделано.
– Мы не Европа. Я вообще не понимаю пиетета перед другими странами. Мне всё равно, как живут в Европе, тем более что о нас там подумают. В этом столетии на российском троне женщины сидели чаще мужчин. То есть править огромной империей женщине можно, а руководить благотворительным обществом, нет? – задал я провокационный вопрос.
– Всё, более не спорю. Судя по бросаемым на меня взглядам, в ближайшее время меня просто заклюют разгневанные дамы, – рассмеялся Александр.
– Это очень достойное дело, которое ты придумал Константин, – произнесла Лиза, Юля поддержала её кивком, – Но почему ты предлагаешь возглавить этот прожект женщинам?
– Не просто женщинам. А умным, образованным, желающим сделать, что-то для своей страны и особенно нуждающимся в помощи людям. К тому же уверен, что вы с Юлией не будете воровать, и дадите по рукам тем, кто захочет это сделать.
– Ты, как всегда, прям и грубоват, Константин. Но полностью согласна с твоим предложением, – произнесла Лиза и посмотрела на Юлю.
– Я тоже. Тем более Костья обещал новые игры. А ещё мы можем сами придумывать игры. Это так интересно, – эмоционально выпалила Юля.
Мы трое перевели взгляд на Александра.
– Да будет так, – улыбаясь, произнёс брат, – При встрече с бабушкой, обязательно расскажу об этом. Я уверен, что она одобрит это начинание. Императрица всегда проявляла заботу о сиротах и нуждающихся.
После ужина, у нас по плану была «девятка». Суть игры Александр с Лизой ухватили сразу. Играли до полуночи. С трудом оторвались от новой забавы и разошлись по своим покоям.
Ночь у нас с Юлей прошла не менее бурно, чем предыдущая. Гормоны бушуют, ничего не могу собой поделать. Моральный аспект забыт и заброшен куда подальше, в конце концов, это моя законная супруга.
После завтрака пригласил честную компанию выйти на улицу. Прямо на площади двора, где позже водрузят статую Александру III, были расчерчены два прямоугольника. Рядом слуги заранее расставили стол и стулья. На них лежал кофр с шарами и стоял графин с морсом. Около стола, изображая караул, стояли Афоня и лакей. Мои спутники заинтересованно посмотрели на меня.
– Эта игра имеет провансальские корни. Но я частично изменил правила. Предлагаю пока называть её «игра в шары» или «русские шары». Название можно придумать и позже. Французы называют ее петанк, но отличия существенные.
Оказывается, об этой игре здесь слышали, и не только отзывы были неоднозначные. Петанк считался игрой простолюдинов, был грубой забавой и не воспринимался знатью. Зато далее, когда мои подопечные разобрались в правилах, началось веселье. Наверное, все слуги собрались перед окнами, наблюдая, чем это развлекаются внуки Императрицы со своими жёнами. Я больше чем уверен, что завтра сарафанное радио разнесёт новости о новой забаве по всему Питеру. Начали играть втроём, где я выступал арбитром и объяснял правила. Далее разбились на пары. Еле-еле уговорил увлёкшихся игроков пройти на обед. После обеда все ринулись переодеваться. Изначальное предложение одеться в более удобные одежды, прошло мимо высокородных ушей. Через какое-то время игра продолжилась.
Александр с Лизой остались на ночь, но на следующий день, сразу после завтрака, уехали к себе. Я передал им заранее подготовленные правила для всех игр. Также передал комплект шаров, которые накануне привёз медник. Договорились, что через неделю мы с Юлей приедем к ним в гости, заодно привезём напечатанные карты для Уно. Особо просил Александра, чтобы он не приглашал много гостей, намекнул на конфликт, который был с его друзьями. Надеюсь, он меня понял. Заодно поддержу образ капризного и невоспитанного человека, мол, рассорился из-за пустяков с окружением брата.
Первый этап моего плана полностью удался. Менее чем через неделю намечен ответный визит к Александру.
Далее события понеслись вскачь. Следующие шесть дней я прожил в бешеном ритме XXI века. Местные жители всё делали более медленно и степенно. Мягко сказано, что меня такой ритм очень раздражал. В результате загонял как себя, так и Астафьева с денщиками. Доктор Блок ворчал и пробовал отговорить меня мотаться по Питеру как угорелого. В один из дней жутко разболелась голова, так что пришлось снизить темп.
Заготовки для Уно уже были размещены в типографии. Далее занялись Мафией. Афоня нашёл хорошего столяра, который изготовил маски без прорезей для глаз. Маски было легче изготовить из дерева, нежели из металла. Игру предварительно решил назвать «Воевода и разбойники». Не называть же её полицейский и воры. Уверен, что обе игры произведут фурор, не устоит мозг жителя XVIII века перед такими развлечениями. Значит, будет и благотворительный фонд. И главное возникнет кружок молодых людей, которые увлекутся идеями фонда. Со своей стороны сделаю всё, чтобы в этой компании были люди нужные и цельные, а не разные прихлебатели и охотники за расположением Александра. Слишком дорого заплатил наш народ за идеи всех этих Негласных комитетов[21] и прочих масонов. С масонами надо будет тоже что-то делать. Тут двух мнений быть не может – давить как тараканов, но пока у меня руки коротки.
Ещё решил заняться совершенствованием своих воинских навыков. Начал с поиска учителя фехтования. О швабе Карле Руппрехте мне рассказал Дугин, который сейчас принимал дела и помогал Афоне. Проблем с переводом Петра в качестве моего денщика не возникло. Сразу загрузил его поиском, вышедшего в отставку офицера, с репутацией хорошего рубаки. Именно военного рубаки, а не учителя классического фехтования. Не знаю, где Дугин узнал про немца, но он оказался именно тем человеком, который был нужен. Невысокий и кривоногий бывший драгун, жил в Питере уже пару лет. Давал частные уроки фехтования офицерам и другим желающим. Лицо Карла пересекал жуткий шрам, отсутствие левого уха он скрывал париком, в общем, живого места на нём не было. Но при этом явно был в хорошей форме. Очень быстро договорились, что начнём занятия, как только заживёт моё плечо.
Со вторым нужным человеком познакомился в тюрьме. Вернее, это он сидел в долговой тюрьме, а я его оттуда вытащил. Купец III гильдии Семён Астафьев был родом из Новгородской губернии. Имел ли он отношение к знаменитому новгородскому клану Астафьевых, купец не знал. В тюрьму Семён попал по глупости. История печальная и характерная не только для этого времени. Купца банально подставили, воспользовавшись административным ресурсом. Замешаны были в этом люди Зубовых. Занимался Семён лесом и прочим продуктами лесной промышленности типа поташа и дёгтя. В результате махинации, его товар под надуманной причиной конфисковали. Сначала его посадили в простую тюрьму. Далее вылезли долги перед петербургским компаньоном и Семёна перевели в долговую тюрьму. Ещё и штраф назначили за махинации с поташом, который, считался стратегическим товаром. Теперь Семён сидел в долговой тюрьме и ждал, пока его младший брат соберёт нужную сумму. Дело очень мутное и явная подстава. Обложили его грамотно, вытянут все деньги и заставят продать своё дело. Мне о Семёне рассказал один из офицеров на обеде в полку, которые я начал посещать с недавнего времени. Брат офицера служил в суде и рассказал о купце, попавшем в тюрьму, как о забавном случае. Я ничего забавного в подобном не видел, но у офицеров свой взгляд на ситуацию. Устранение конкурента и захват бизнеса при помощи административного ресурса никого не смутило. Рейдерство придумали точно задолго до лихих девяностых.
С Астафьевым договорился быстро. Человек он неглупый и сразу понял перспективы. Да и выхода у него особого не было. Купец практически разорён, к тому же вернуться в прежний бизнес будет сложно, да и не факт, что рейдеры позволят. Штраф и долг две тысячи двести рублей я оплатил. Очень большая сумма в этом времени. Для сравнения, жалование полковника было в районе 320 рублей в месяц. Полковник в нынешние времена фигура значимая и его оклад немалая сумма. Комизм ситуации в том, что 300 рублей шли на мундиры и прочие одеяния. В гвардии на обмундирование тратили гораздо больше.
В общих чертах объяснил, что я хочу от купца. Заставлять человека заниматься нелюбимым делом не хотелось, но Семён сразу заинтересовался моими проектами. Мне нужна своя мануфактура и грамотный человек, купец вроде это понял. Дал ему день на приведение себя порядок и сразу поручил найти приличное помещение под магазин. Семью он решил вызвать немного позже, отправив весть через знакомых новгородцев. Астафьев показался мне человеком немного авантюрного склада, в данном случае это плюс, а потом посмотрим. Был он мелкий, сухощавый, светловолосый и бородатый, не мудрено обрасти в тюрьме. Если бы не добротная одежда, то Астафьев был похож на приказчика средней руки. Я уже окунулся в среду местных купцов и мастеровых, начал различать сословные отличия, в том числе в одежде.
Интерлюдия.
В роскошной гостиной Зубовского флигеля Царскосельского дворца собралась семья, которая уже более пяти лет оказывает влияние на судьбу России. Хозяин флигеля Платон Зубов[22], а по совместительству, любовник престарелой Императрицы, вальяжно развалился на софе. За столом сидели его братья Николай, Дмитрий и сестра Ольга Жеребцова. Отсутствовали ещё одна сестра Анна, проживавшая с мужем в Малороссии, и Валериан, возглавлявший русские войска в персидском походе. Также присутствовали бессменные секретари Платона, Грибовский и Альтести.
Братья и сестра были очень похожи, темноволосые, с правильными чертами лица, худощавые. Недаром как мужская, так и женская часть семьи Зубовых пользовалась успехом у противоположного пола. Тот же Платон вполне обоснованно ревновал своего брата-красавца Валериана к Императрице. По слухам, именно он настоял на том, чтобы Валериана отправили в действующую армию.
– Ольга, к чему вся эта спешка? Для чего нужно было собираться именно сегодня? – произнёс старший брат.
Он всем видом изображал вселенскую скуку. Платон единственный, кто был в домашнем халате, братья были в официальных мундирах, Ольга в роскошном платье, выгодно подчёркивающем её фигуру. Судя по сложной причёске и обилию украшений, сестра после встречи с братьями собиралась на бал или приём.
– Можешь нам рассказать, что за сближение произошло между внуками Императрицы? Об этом, уже который день говорит весь двор. И почему около Александра начали виться эти вольнодумцы Строганов и Чарторыйский?
– Это ты сама додумалась или твой Уитворт[23] подсказал, – хохотнул Платон.
Ольга никак не отреагировала на намёк брата. Только немного сморщилась, как от неприятного запаха.
– Подожди, Платон. Ольга просто так беспокоиться не будет. Плохо, что нет никаких данных, о чём договорились братья – произнёс Николай.
Несмотря на то, что многие считали его пустым и необразованным человеком, дураком зять Суворова не был. Его очень насторожил визит Александра в Мраморный дворец. Тем более что не было никаких достоверных сведений, о чём разговаривали братья. Не верить же этой чуши про какие-то удивительные игры.
– Мы слишком размякли и успокоились. Милость Императрицы не вечна, как и она сама. Павел неуправляем и непредсказуем. Он явно испытывает ко мне симпатию, но рассчитывать на его милости глупо. Сколько времени потрачено на налаживание отношений с Александром? И чего греха таить, нам удалось отвернуть его от брата грубияна. Вдруг оказалось, что братья начали общаться, и наши усилия бесполезны. К тому же Александр находится под влиянием двух новых друзей, которые появились из ниоткуда. Тут ещё Константин влез, и никто не знает, как ему удалось вернуть расположение брата. Неужели вы верите, что они два дня провели за новыми игрушками? – поддержала сомнения Николая Ольга.
– А что мы можем сделать? Напроситься на следующую встречу? – спросил Платон, – Это будет не так легко. Многие придворные уже пытались попасть на встречу братьев, но Александр отказал, сославшись на брата. К Константину же подходить боятся, а то, как пальнёт в гостя из пушки, – опять засмеялся Платон, – И не кажется тебе, что ты беспокоишься зря? Александр всегда хорошо относился к нашей семье.
– Если надо, я сама съезжу к Александру, или его жене. К Константину точно не поеду, ты правильно заметил, что он не совсем здоров. Но кто-то из нас обязан присутствовать на встрече братьев. И нельзя допустить, чтобы Строганов и Чарторыйский стали единственным окружением Александра.
– Что ты предлагаешь? – уже серьезно спросил Платон.
В итоге семейный совет решил, что в окружение Александра надо вводить своего человека. Сошлись на кандидатуре Валериана, как самого молодого. К Константину решено было подвести Дмитрия, как служаку и далёкого от двора и интриг человека. Самого́ Дмитрия с трудом уговорили, ибо тот собирался в действующую армию и хотел быть подальше от придворного болота.



Глава 6

9-12августа 1796 года, Российская Империя, Санкт-Петербург.
Часть-1.
Едем в Царское Село. Я постепенно начал привыкать к дорожной тряске и черепашьей скорости передвижения. Всю дорогу говорили с Юлей об играх и моих задумках. Идея с новыми играми и фондам полностью увлекла её. Развлечений в этом времени мало, для женщин особенно. Юля же натура деятельная, для неё это не только забава, но и возможность заняться полезным делом. Когда я рассказал ей общие сведения об игре «Вокруг света», то она надолго задумалась. А затем ответила, что ей не хватит знаний придумывать вопросы. Правильная мысль, я тоже решил, что это лучше поручить кому-нибудь из Академии Наук. Ещё одна проблема, надо искать подступы к немцам из Академии.
Доехали до Александровского дворца часам к 11. Пока приводили себя в порядок и устраивались, уже наступило время обеда. Вообще, мы изначально хотели встретиться в Гатчине, так как 9 августа день рождения у нашей сестрёнки Александры. Но гонец ещё два дня назад передал весть, что Александра заболела, и семейные торжества откладываются, поэтому поехали сразу в Царское Село.
К моей радости, Строганова с Чарторыйскими не было, зато присутствовали другие гости. Фрейлина Елизаветы княжна Наталья Шаховская, молодая и очень приятная девушка. Ещё обращала на себя внимание графиня Варвара Головина, оказавшаяся приятельницей Елизаветы. Очень красивая женщина лет тридцати. Думаю, она со своими роскошными формами, идеальными чертами лица и пронзительными голубыми глазами, не затерялась бы и в моём времени. В процессе общения выяснилось, что графиня ещё весьма образованная и остроумная особа. Поймал себя на мысли, что слишком сильно пялюсь на Головину и в принципе не прочь продолжить знакомство с ней в более интимной обстановке. Главное, чтобы Юля не заметила, мне ещё семейных скандалов не хватало. Хотя сомневаюсь, что члены императорской фамилии должны оправдываться перед жёнами. Домострой никто не отменял, и жена пока находится на уровне домашнего животного.
Француженка герцогиня Луиза де Тарант, подруга Головиной, была полной её противоположностью. Худощавая брюнетка с некрасивыми чертами лица и отсутствием даже намёка на грудь. Она была больше похожа на португалку или южную итальянку. Крайне неприятный типаж, меня европейки возбуждают, а не всякие цыгане и прочий сброд. С учётом вечно недовольного выражения лица француженка производила просто отталкивающее впечатление.
Сильно удивило присутствие на встрече Марии Нарышкиной[24], в будущем многолетней любовницы Александра. Неужели у него с Елизаветой уже всё так плохо или я даты путаю? Нарышкина оказалась милой и весьма скромной особой, где-то даже тихоней. Может она и считается красивой по меркам нынешнего времени, но точно не для меня.
Ещё одна гостья немного выбивалась из нашего молодого состава, за исключением француженки. Графине Браницкой[25], камер-фрейлине Екатерины было сорок два года. Для этого времени уже почтенная женщина. Но даже для XXI века она выглядела как интересная дама в самом соку. Меня она напрягала, похлеще француженки. Непонятна её роль, скорее всего глаза и уши Императрицы. К тому же я испытывал к ней чувство некоторой брезгливости, всё-таки племянница Потемкина, не скрывавшая своей любовной связи с дядей. Я не ханжа, но такая вещь, как инцест, находится за гранью моего понимания.
Мужскую часть гостей представляли князь Александр Салтыков[26], сын нашего с братом воспитателя, и его сослуживец по Семёновскому полку Пётр Кикин[27]. Оба были креатурами Александра. Про Кикина я позже вспомнил, что он станет секретарём Александра. В данный момент это был простой прапорщик гвардии, если гвардейца можно назвать простым. Салтыков младший был в чине камер-юнкера, наверняка звание получено по протекции родителя. В отличие от своего отца, который носил прозвище «паркетный фельдмаршал» и не выделялся умственными способностями, сын был человеком иного склада. В процессе общения выяснилось, что младший Салтыков очень образованный и грамотный молодой человек.
Обед занял чуть больше часа, это какой-то местный рекорд. Хозяева явно хотели приступить к сражению в петанк и скомкали сложившийся ритуал по неспешному приёму пищи. После обеда прошли во двор, где были расчерчены прямоугольники. Лакеи заканчивали расставлять столы со стульями, в перерыве у нас было запланировано чаепитие.
Игра удалась, я, грешным делом, не ожидал такой позитивной реакции. Сначала играли два на два, затем три на три. Даже француженка сменила вечно недовольное выражение лица на более адекватное. Не удержалась правда от лекции, про «правильный» петанк. Чтобы не выслушивать пустопорожний трёп герцогини, коллективно решили назвать игру "русский петанк". Я от себя добавил, что если кому-то не нравится, то он может не играть. Лучше всех игра удавалась Салтыкову и Юлии. Граф не отличался какими-то выдающимися физическими данными, наверное, просто хороший глазомер от природы. Юля ещё в первый раз проявила свои таланты именно к этой игре. Бились с переменами на небольшой отдых и чаепитие. Под вечер сильно уставшие, но безумно довольные разошлись по комнатам переодеваться к ужину.
Ужин прошёл легко и весело. Обсудили игру и смешные моменты. Даже тихоня Нарышкина включилась в беседу. После ужина сели играть в Уно. Примерно полчаса заняло объяснение и изучение правил. А вот потом пошло веселье. Уно даже для моего времени достаточно интересная игра, в которую играют взрослые и дети. Здесь же эмоциональное состояние игроков постепенно менялось от удивления к восторгу. Нужно ещё учитывать, что большая часть присутствующих были молодыми людьми, часть даже юными. А Головина с Кикиным оказались весёлыми компанейскими людьми, которые своими шутками и подначками усиливали общее настроение праздника. Закончили ближе к часу ночи. Пообещал подарить каждому из участников колоду с правилами, а на завтра удивить ещё более интересной игрой. Попытки узнать, что будет завтра, я пресёк на корню, пусть помучаются. Уровень интереса был такой, что все гости решили остаться ещё на день, хотя изначально планировали с утра разъехаться по домам. Для себя решил, что нельзя останавливать процесс внедрения новых игр. Убиваю сразу двух зайцев, привлекаю к себе внимание нужных людей, заодно и денег заработаю.
Сегодня спал один. Устал как физически, так и морально. Думаю завтра, будет не менее весёлый денёк. Главное, чтобы к нам не полезли толпы придворных, ведь почти вся эта паразитарная публика сейчас находится в Царском Селе. В четверг, когда гости разъедутся, надо будет серьезно пообщаться с Александром. Очень меня напрягает его будущий разлад с Лизой, если он уже не наступил. Надеюсь, сегодняшнюю ночь он провёл не в спальне Нарышкиной и её присутствие пока ничего не значит.
Завтракали поздно. Вся компания собралась часам к десяти. Я к этому времени успел поработать с бумагами. Практически с первых дней, как мне стало лучше, я взял за правило записывать свои мысли, и не только по играм. Иногда в голову приходили фамилии современников, вспоминал разные события, в первую очередь связанные с войной и наукой. С датами всё так же путался, но вспомнил много интересного. На основе своих воспоминаний предложил дамам создать костюм для игр. Императрица любила носить мундирные платья. Но такие наряды были разрешены только особам царской крови. Я же им предложил пойти дальше и придумать мундир для игр. Попросил только не увлекаться и не внедрять женские штаны или какие-нибудь обтягивающие платья. Это была провокация с моей стороны. Дамы начали все вместе возмущённо мне выговаривать, что я пошляк и, конечно, солдафон. Вот только по задумчивому виду Головиной и Елизаветы и горящим глазам Юлии, было понятно, что зёрна упали в нужную почву. Потом набросаю Юле какие-нибудь интересные варианты типа шаровар или юбку-брюки. Я им ещё устрою революцию в нарядах. Нет больше сил, терпеть это издевательство над здравым смыслом под названием современная одежда. Хотя бы для игр и спорта надо упрощать как одежду, так и обувь. Ладно, женская одежда, но меня уже порядком достали штаны без ширинки. И ходить постоянно в сапогах та ещё проблема.
Второй день игры в русский петанк был не менее весел. Некоторые дамы во время перерыва пожаловались на боли в мышцах. Прочитал им небольшую лекцию, что это от отсутствия практики и неподвижного образа жизни. Кроме прогулок, необходимы ещё дополнительные нагрузки, мои слова восприняли как откровение. Ну не принято здесь у дам заниматься спортом или физкультурой.
В обед, как я и предполагал, во дворец пытались попасть некоторые придворные. Особенно настойчива была некто Ольга Жеребцова. Предвидя подобное, по приезду сразу предупредил распорядителя и гофмейстера дворца никого не пускать. Репутация у меня была очень нехорошая, однажды Константин какому-то престарелому графу сломал руку, просто решил побороться с дедом. Моё предупреждение, что я сломаю им не только руки, но и ноги, если нам кто-то помешает, оба приняли очень серьёзно. Заодно дал приказ Дугину следить и докладывать, если что-то пойдёт не так. Часовым также дал прямой приказ никого не впускать без моего личного одобрения, если это не официальное лицо, уполномоченное Императрицей. Посетителям же просил передавать, что мы очень заняты, но если кто-то настаивает, то я лично выйду и объясню, что не нужно нас беспокоить. Удивительно, но никто не захотел со мной пообщаться. Репутация, однако.
Не пустили во дворец даже фрейлин Елизаветы, сестёр Голицыных. Наверняка побегут жаловаться Императрице и не только они. Двор сейчас должен походить на растревоженное осиное гнездо. На такой результат и был расчет. Интерес к новым играм обеспечен. Надо только ускорить производство карт и шаров, все наборы, которые я привёз для Александра и его гостей, уже разобраны. Хватило не всем, но я тут уже не причём, рассчитывал на компанию более малочисленную.
Мануфактура Астафьева была ещё в проекте, пока открыли только лавку. Типография и медник трудились уже несколько дней, так что небольшой ассортимент готов к продаже. А то, что продажи будут, сомнений у меня не осталось. Конкурентов среди местных купцов я тоже не опасаюсь. Здесь административный ресурс на моей стороне. Патентного права в классическом виде ещё нет, а есть какие-то привилегии, в которых ещё предстоит разобраться. Но кому надо, Астафьев объяснит, кто окучивает этот бизнес. А позже оформим привилегию. В любом случае основные права на производство игр пойдут в фонд, так что моральных терзаний у меня нет.
Перед ужином немного отдохнули, всё-таки нагрузок с впечатлениями хватит и для человека из XXI века. Тем не менее, все с нетерпением ждали обещанную новинку. Когда лакей принес деревянные маски и очередную колоду, то на лицах гостей появилось некоторое разочарование. Наверное, подумали, что будет какой-то мини-карнавал.
– А теперь просыпаются разбойники, – произношу в полной тишине.
Играем уже часа два. Как всегда душновато и попахивает гарью от свечей, но к этому я давно привык. Название Мафия заменил на Разбойники, но смысла это не меняло. Глаза открыли Салтыков и Нарышкина. Серьёзный и весь такой правильный граф и тихоня полячка. Идеальные разбойники, чувствую, победа будет за ними. Сказать, что игра увлекла компанию, значит, не сказать ничего. Разбойники просто сразили всех присутствующих наповал. Ничего, это только начало, я вспомнил с десяток популярных игр, которые буду планомерно внедрять.

Часть-2.
Завтрак опять был позднее, уменьшилось только число гостей. Ранним утром нас покинули Салтыков с Кикиным, службу никто не отменял. Также не было Браницкой, наверняка побежала на доклад к Императрице.
– Константин, ты понимаешь, что уже не только двор и Царское Село, но и весь Санкт-Петербург говорит исключительно о новых играх? Ещё мы устроили игру в заговорщиков и закрылись от внешнего мира на два дня, – с улыбкой произнёс Александр. – Как теперь отбиваться от желающих поиграть в новые игры?
– Отбиваться не надо. Завтра пост и подобные развлечения запрещены, – улыбаюсь в ответ, – Самым нетерпеливым твой гофмейстер передаст карточки с адресом купца Астафьева, у которого можно приобрести новинки. Кто успеет, тот купит. Я не знаю, какое количество колод карт, масок и шаров готово, но думаю, хватит не всем. Заодно предлагаю после завтрака обсудить наш фонд. Теперь я думаю, нет сомнений в его успехе?
Головина и Шаховская с больши́м энтузиазмом восприняли идею фонда. Нарышкиной понравились игры, но фонд оставил её равнодушной. Мнение француженки мне было неинтересно. Остальные присутствующие, кроме неё, согласились сделать взнос для развития производства. В первую очередь решили приобрести типографию. Обсудили структуру организации, как будет распределяться прибыль и кому в первую очередь помогать. Объяснил, что лучше минимум половину доходов вкладывать в развитие производства. Также озадачил новоиспечённых организаторов кадровыми вопросами. Для начала нужен был нормальный управляющий. С одной стороны, в столице было много образованного и знающего народа, с другой проходимцев тоже хватало. Подал идею, что лучше создавать все заведения по типу учебно-производственных общежитий. Это касалось в первую очередь сирот и детей бедняков. Для калек и стариков предложил выкупить землю и построить, что-то типа дома престарелых с собственным небольшим хозяйством. Как вариант в Эстляндии, народу там мало, и можно дешёво приобрести землю, а может какое-нибудь поместье. Ещё предложил использовать опыт солдат-калек. Потерянная рука или нога не лишала человека разума и навыков. Отличные работники прозябают на паперти, спиваются и умирают от голода. А так мы имеем готовых воспитателей, пусть и низшего звена. Многие мои предложения были новаторскими для этого времени. Не раз ловил на себе недоумённые взгляды Александра, он точно не верил, что после удара головой, его братик превратился в титана мысли. О детальной проработке схемы функционирования фонда никто не задумывался. Написали, что типа устава и общих тезисов. Обсуждение было жарким и эмоциональным. Уже в процессе поняли, что нам необходим секретарь-делопроизводитель, а в будущем и целый штат помощников. Пока роль секретаря на себя взяла Шаховская. Александр собирался завтра ознакомить Императрицу с нашей идеей и получить её одобрение. Если Екатерина откажет любимому внуку, то даже не знаю, как быть.
После обеда продолжили обсуждение, но большинство вещей было согласованно, поэтому перешли на самые разные темы. Конечно, не обошли стороной политику. Сидим, пьём чай в гостиной, окна открыты, погода солнечная, почему бы не почесать языками на общие темы. Для начала обсудили последние события при дворе, от которых я был очень далёк. Далее перешли к обсуждению событий в Европе. Я не скрывал своего критического отношения, как к Европе, так и к ярым поклонникам всего европейского.
– Почему вы так негативно относитесь к европейской культуре и обычаям, особенно к Франции, – задала вопрос Головина, – Наверное, всему виной все эти революционные события? Ведь подлинная французская культура не имеет никакого отношения ко всем этим ужасным якобинцам.
Недаром я целый день провоцировал её французскую подругу. Вот она и встала своей аппетитной грудью на защиту воблы-герцогини и её Родины. Надо не отвлекаться на шикарные полушария, распирающие лиф красного платья Головиной. Под европейской культурой она наверняка подразумевала и католическую веру. В моей истории Варвара перешла в католичество, что не сделало её счастливой, это как минимум. Такие кадры, как графиня нужны в России, сделаю для начала попытку оставить её дома, а далее дело техники. Именно Варвара подала несколько дельных советов по организации фонда, чувствуется, что есть у неё опыт управления поместьем. Пусть приложит свою кипучую натуру к делу помощи русским людям, чем живёт в иммиграции.
– Ничего не имею против чужой культуры. Но восхищаться выгребной ямой, под названием Париж? Соглашусь, что часть его архитектуры красива, но не более чем ещё у десятка европейских столиц. Превозносить город, который пропах зловонием и распространяет его на десятки вёрст вокруг, увольте. Уважать обычаи французского дворянства, которое моется в лучшем случае два раза в неделю, а чернь даже не знает, что это такое? Восторгаться людьми, изображающими из себя главных ценителей прекрасного и одухотворённого, при этом являются просто разодетыми в шелка лавочниками, которые за грош продадут родную мать? Я не спорю, в этом веке Франция дала миру большое число мыслителей, философов, писателей. Но может, они появились именно вопреки той ущербной морали, нравственному разложению и грязи, как телесной, так и духовной? А ещё всеобщему лицемерию, которым уже много лет поражено французское общество. Эдакий противовес всеобщей вакханалии и упадку, который далее закономерно перерос в революцию. А во что превратилась их церковь? Да и когда она была образцом совершенства?
– По-вашему, только французское общество поражено всем тем ужасам, о которых вы рассказываете? – в разговор вступила Шаховская.
Она явно намекала на весьма свободные нравы при дворе Екатерины. Приятно общаться с умными людьми, не все присутствующие поняли, о чём спросила фрейлина.
– В других странах, восставший народ не казнил монарха вместе с семьёй. И «благодарный» народ других стран, не отправил на эшафот десятки тысяч высокодуховных носителей культуры и морали. Предвосхищая ваш вопрос, скажу, что элитам некоторых стран хватило ума не доводить ситуацию до кровавого безумия. Просто там взяли и поделились властью с купцами и промышленниками. А у англичан дворяне и есть главные купцы с промышленниками. Они тоже казнили своего монарха, но там была иная ситуация, замешанная на религии. В нашем же случае, всё ещё впереди. Русское дворянство просто не выродилось и не разложилось до такой степени как во Франции и некоторых других монархиях. Но элита Империи уже одной ногой стоит на пути, по которому пошли французы. И второе, у России третье сословие пока не имеет достаточного уровня влияния и денег, чтобы изменить существующий строй. У наших правителей хватает разума давать дворянство и титулы наиболее известным и богатым промышленникам. Таким образом, талантливые и деятельные люди были приняты в элиту Империи. Сейчас же никто не будет пенять Строгановым или Демидовым, на то, что их предки были низкого происхождения и дворянство заслужили не на военной службе?
Герцогиня белая как мел хотела, что-то сказать против моих слов, но видать не могла собраться с мыслями. Её опередил Александр.
– Ты считаешь, что нас ждёт такая же участь как несчастного Людовика[28]? – спросил он.
– Не нас, а скорее наших внуков или правнуков. Чем меньше мы будем копировать худшие обычаи французской знати, тем больше шансов, что этого не произойдёт. Но перемены давно назрели. И если их не замечать, то они никуда не денутся.
– Я не замечала за вами ранее таких революционных взглядов, – произнесла Елизавета, – Вы никогда не обсуждали политику.
– Если стране нужны перемены, то это не причина приближать их революционным путём. Это я к тому, что нужно признать и осознать необходимость перемен. Не надо рушить существующий порядок, его надо грамотно улучшать. Если в России всё было так плохо, то это не мы бы сломали хребет Карлу, маршировали по Берлину, уничтожили старых врагов Польшу и Крымское ханство, не добрались до Западного побережья Америки, подчинив огромные пространства. Последние сто лет наша нация и страна находится на подъёме, и оттого я не понимаю преклонения перед странами, которые этого точно не заслуживают. Но останавливаться на достигнутом нельзя. Восстание Пугачёва и бегство тысяч крестьян на Дон, Терек и в Сибирь, показывает, что не всё так замечательно у простого народа. Необходимо сделать выводы из ошибок и направить развитие Империи по другому пути. И делать это нужно не завтра и даже не через год, время ещё есть. А вот думать об этом нужно начинать сейчас. Военные победы – это отлично, но, кроме армии есть ещё образование, торговля, промышленность и наука. В этом направлении наши успехи гораздо скромнее. Хотя надо признать, что Императрица провела глобальные реформы, которые укрепили государство. К сожалению этого мало.
Не сдержался, понесло меня в область политики и экономики, а ведь хотел потроллить француженку и зародить сомнения у Головиной. Прежний Константин, кроме армии ничем не интересовался, в общем, спалился по полной. Давно заметил, что в эмоциональном плане прежняя личность реципиента иногда берёт вверх над моей более спокойной натурой. Может тому виной возраст и бушующие гормоны, но факт имеет место быть. Александр смотрел на меня с нескрываемым удивлением. Впрочем, как и все остальные. Только Нарышкина не переменилась в лице и мне кажется, особо не обращала внимания на мои пассажи. С другой стороны, подобный разговор когда-нибудь должен был состояться, почему не сегодня. Мне необходимо иметь влияние на брата, вот и посмотрим, что из этого выйдет.
– Отчего вы так негативно отозвались о католической вере, – не успокаивалась Головина.
Хорошо эта французская сучка задурила голову графине. Аж засветилась, услышав вопрос. Наверное, думает, что дело сделано, и можно гордиться своей работой. Я здесь распинаюсь, а очень умная и образованная дама, вычленила из моего монолога только критику католических попов. Ох, чувствую, сейчас меня понесёт, вот понимаю разумом, что надо остановиться, но не могу.
– Просто задайте себе вопрос. Может ли нести что-то хорошее и доброе в мир церковь, которая организовала Крестовый поход[29] против таких же, как они христиан и уничтожившая сотни тысяч простых французов, каталонцев и итальянцев? «Бейте их всех, ибо господь распознает своих!» призывал аббат Арнольд при захвате Безье. А как можно относиться к захвату Константинополя[30]? Тысячи убитых при штурме и умерших от голода и болезней христиан. Ещё многие тысячи братьев во Христе проданы в рабство магометанам и прочим агарянам. Именно католическая церковь является причиной того, что сейчас в святом для каждого христианина Храме Святой Софии, звучит призыв муэдзина к намазу, вместо звона колоколов. Католики уничтожили Византийскую империю, на чьих руинах вырос жуткий монстр под названием Оттоманская Порта. Государство, которое утопило в христианской крови огромные пространства. Кровь миллионов убитых, искалеченных, изнасилованных, уведённых в рабство или превращённых в живой скот греков, сербов, болгар, венгров, австрийцев, итальянцев, валахов, армян, грузин, русских, поляков, малоросов на руках Папы и его приспешников. Османы это итог его предательства. Понятно, что поход оплатили венецианские торгаши, но зачем Папа назвал его крестовым? Византийская империя веками сдерживала натиск восточных орд, но именно братья-христиане, одержимые жаждой наживы и власти, воткнули ей нож в спину. И страдания наших братьев во Христе продолжаются в эту самую минуту. У матерей отнимают сыновей, чтобы сделать из них безжалостных янычар или евнухов. Янычары, которые не просто льют христианскую кровь, а упиваются этим. Сколько собственных отцов и матерей были убиты отнятыми у них и воспитанными в дикости сыновьями? Сколько сестёр было изнасиловано и продано в рабство своими же братьями? А ещё самым верным и последовательным союзником Порты всегда была Франция. Очень забавный союз, никто не находит? Но, то дела политические, мы, то ведём речь о церкви.
У меня пересохло горло, и я сделал глоток остывшего чая. Лица моих собеседников выражали разнообразий спектр эмоций. В основном изумление. Герцогиню самым натуральным образом перекорёжило. Я между тем продолжил, обращаясь к Головиной.
– Как можно нормально воспринимать церковь, которая создала институт инквизиции? Десятки тысяч сожжённых заживо, а до этого изуверски пытаемых людей. Вина этих несчастных была только в том, что их заподозрили в ереси или колдовстве. Основанием для обвинения женщины в колдовстве могла быть просто её красота. Но странно, что хватали и пытали в основном простолюдинок. Спросите позже у своей подруги-француженки, что такое пытка женщины под названием «Бдение». Заодно спросите, где в Святом писании указано, что женщин-еретичек необходимо пытать именно так. И где вообще написано, что еретиков надо пытать и сжигать на костре? Также спросите её, откуда появился целибат. Про девятилетних епископов, которым сан передавался по наследству. И про фактически узаконенную содомию среди иерархов церкви и монахов. А уничтожение православия в Литве? Но здесь надо сказать спасибо иезуитам и подобным католическим подонкам. Не будь их деятельности направленной на подчинение и уничтожение православных, может, и не было бы сейчас сильной России. Литву разрушили изнутри и сделали это папские прихвостни. Наверное, стоит упомянуть и про миллионы замученных дикарей Америки. Вся вина, которых была в том, что они не могли оказывать сопротивление и воспринимали европейцев как посланцев богов. Вся история католической церкви это ложь, предательство, лицемерие и цинизм. Я могу долго описывать преступления и подлость католических попов. Этот список бесконечен. Нет ни одной заповеди, ни одного преступления перед Богом и человеком, которые бы не нарушили и не совершили католические иерархи. Более тысячи лет Рим, прикрываясь красивыми словами, творит откровенное зло. Зло в чистом виде. У меня складывается впечатление, что они давно поклоняются Дьяволу, а не Богу.
Не может мозг человека XVIII века противостоять информационной атаке демагога из XXI века. Просто нет ещё такой подачи исторических событий, основанных на системном подходе или как это правильно обозвать. К тому же я говорю правду или почти правду. Зря я выдал такую речь на неподготовленную публику, но Остапа понесло. Народ был впечатлён. Герцогиня даже не пыталась сказать, что-то в защиту.
Александр явно не понимал, откуда у его брата такие мысли и почему он раньше молчал. Лиза, Юля и Шаховская восторга точно не выражали, они были под впечатлением от моих слов про изуверства католиков. Клерикализм обличать начали ещё до меня, но такую сжатую оценку преступлений церкви они ранее не слышали. Головина стала бледной как мел. Всё-таки у повышенной эмоциональности есть обратная сторона, по крайней мере, Варвара точно легче внушаема. Я решил её добить, раз уж начал весь этот концерт в честь её персоны.
– Вы, наверное, зададитесь вопросом – не выгораживаю ли я православную церковь? Не буду говорить за греков, там всякое бывало, преступлений тоже хватало. Но я не слышал, чтобы православные массово сжигали людей, убивали десятки тысяч отклонившихся от генерального пути или пытали своих женщин за природную красоту. И ещё не помню, чтобы православные начинали религиозные войны. Я вам так скажу про нашу церковь. В своё время церковь была едина с народом. И именно православие сохранило наш народ, нашу культуру и наши обычаи. Именно вера позволила нам избавиться от ига татар, поляков и много кого. Но наша церковь никогда не крестила народы огнём и мечом, – продолжаю я, глядя в глаза Головиной.
– Падение и разложение нашей церкви тоже имело место и сейчас всё не так гладко как бы хотелось. Никон[31], одержимый жаждой власти и подталкиваемый греческими интриганами, многие из которых были агентами Рима, просто уничтожил нашу церковь. Именно так. Раньше наша церковь была в первую очередь русской, а только потом православной. Но кому-то это мешало. Теперь разрушена русская церковь, а русское православие в расколе. Тысячи людей бежали на Дон и Волгу или в другие страны. И с этим необходимо, что-то делать в ближайшее время. Но при всём при этом, наша церковь не оскотинилась до такой степени, чтобы призывать уничтожать собственный народ.
Под пристальными взглядами всех присутствующих делаю ещё глоток чая. Чувствую, что наговорил минимум на выволочку от Екатерины, но продолжил.
– Я не призываю вас завтра начать креститься двуперстно, – говорю, глядя на Головину, – Но вы достаточно образованная и самое главное не бедная женщина, чтобы добраться до источников. Может, вместо того, чтобы увлекаться иностранными веяниями вроде масонства и прочей мистической чуши, подумать о собственной стране? Очень легко поддаться чьим-то увещеваниям и принять сторону католичества. Но почему не попробовать изучить свою собственную историю, в том числе церкви?
Занавес. Штирлиц откровенно провалился. Никогда Константин не поднимал такие вопросы и тем более выступал в роли пламенного оратора. Плюс фактор возраста, совсем забыл, что мне сейчас семнадцать лет, а не сорок. Не может быть у юнца такого багажа знаний и чёткости суждений. Слухов и пересудов теперь не оберёшься. К скверному характеру Константана привыкли и относились снисходительно, а может, даже презрительно. Но потерпят ли все придворные группировки, ещё и иностранные державы деятельного и грамотного Константина, с явным уклоном в патриотизм? Переборщил я с высказываниями, и это, мягко говоря. Плюс занесло меня на чужую поляну. Тема церкви была очень скользкой. И чего я перескочил на историю сам не пойму. В конце выступления, логики в моих словах было в разы меньше, чем пафоса.
Посмотрел на своих слушателей. Могу сказать одно, в каждом из присутствующих я зародил какие-то сомнения, может кроме Нарышкиной. В конце концов, один из присутствующих, выслушавших мой монолог, это будущий Император России. И если мои слова не оказали на Александра такого же действия как на девушек, то отношение ко мне изменится сильно. Моя речь показала, что я уже не просто чудаковатый младший брат. Сблизимся ли мы или я начну свою игру, зависело в первую очередь от Александра. Он всегда был слишком хитер и расчётлив, чтобы не заполучить такого союзника в свою команду. Значит, буду ждать его решения.



Глава 7

12–15 августа 1796 года, Российская Империя, Санкт-Петербург.
За окном возка мелькают пейзажи летнего почтового тракта. От столицы до Гатчины дорога не только хорошо охраняется, но за ней явно следят ремонтные команды, которые не позволяют ей превратиться в болото. Всё-таки основная участок, по которому часто ездит Императрица. Это мне в первый раз с непривычки дороги показались ужасными, а так вполне себе грунтовое шоссе. Проезжаем заставы, называемые рогатками, трактиры, почтовые станции, деревни и усадьбы. Строения в массе своей выглядят неплохо, думаю, следят не только за дорогой, но и чтобы взоры Императрицы не омрачали признаки нищеты и убогости. Показуху придумали не вчера и даже не сто лет назад. Даже избы, которые сильно отличаются от привычных для меня домов современной российской деревни, издалека имеют вполне себе пристойный вид.
Что интересно – движение правостороннее, достаточно интенсивное, конечно, для этого времени. Толком разглядеть простой народ не получается. Ну, люди как люди, только бородатые и одеты в русские кафтаны и забавные шапки, похожие на цилиндры. Понимаю, что я ещё не встречал толком простых людей. Аристократия, военные, служащие разных департаментов и прислуга это основное моё окружение. Несколько выездов в Петербург, когда выкупал Астафьева и проводил осмотр выбранного им помещения под лавку, не дали никакого впечатления о простых людях. И кто бы их ко мне подпустил? Надо будет устранить этот пробел, посмотреть, чем живёт народ. Думаю хорошего мало, если даже высшая аристократия по уровню бытового комфорта живёт хуже какого-нибудь нищеброда из XXI века.
Под неспешную беседу с супругой не заметил, как доехали до Гатчины. Вот и Мозинские ворота, далее под копытами лошадей застучала брусчатка, и карету стало меньше подбрасывать по неровностям. Решили посетить родителей и сестёр. Несмотря на пост, думаю, поиграем как в настольные игры, так и в петанк. Наверняка слухи уже дошли до Гатчины и сестрёнки точно обидятся, если я им не подарю комплекты игр. Ещё необходимо поддерживать нормальные отношения с Павлом, он очень хорошо относился к Константину в моей истории. Глупо этим не воспользоваться, поэтому сразу после Александра выдвинулись к родителям.
Как я и ожидал, сестрёнки уже с нетерпением ждали новые игры. Тринадцатилетняя Александра и двенадцатилетняя Елена были практически взрослые. Ну, по крайней мере, они себя таковыми считали и вели соответственно, не показывали явного интереса. Их выдавали только глаза, горящие от предвкушения чего-то необычного. Сразу после обеда приступили к петанку. Весь налёт серьёзности сестрёнок мигом слетел, когда началась игра. Обычные дети, ничем не отличимые от ровесников моего времени. Насмеялись и напрыгались от души. Мы с Юлей ничем не отставали от остальных. Несмотря на вздорный характер, у Павла отличные дети. Он сам тоже подошёл к нам и сыграл партию. Судя по довольному виду, петанк ему понравился. Вечером была более взрослая и многочисленная компания, к нам присоединился Малый двор Павла. И Уно и Разбойники были встречены с восторгом. Раздал в качестве подарков все наборы, которые у меня были с собой. Хорошо, что гостям Александра отдал только часть, а то было-бы крайне неудобно перед сестрёнками.
Серьёзного и обстоятельного разговора с Павлом не было. Встречались несколько раз, в беседах перескакивали с темы на тему. В основном слушал про его прожекты и хвалебные оды гатчинскому полку. Я согласен, стране необходимы реформы. Но сомневаюсь, что при нынешнем уровне и качестве государственного аппарата, реально начать и главное довести до конца, например денежную реформу. А ещё нужна воля сильного руководителя, на которого Павел точно не походил. Административная и религиозная реформы, были ему вполне по силам, но резко вмешиваться в жизнь дворянства и крестьянства, я бы не стал. Надо иметь очень хорошую поддержку в армии и среди служивого дворянства, чтобы покуситься на привилегии аристократии. Такой поддержки в моей истории у Павла не было, вернее, поддержка была, но он сам её растерял и не смог правильно воспользоваться. Своё мнение на происходящее в стране я уже начал формировать, но пока помалкивал и собирал информацию. Да и Павел не тот человек, который будет выслушивать критику. Его маниакальное желание переодеть русскую армию и чиновников в мундиры прусского образца, было за гранью моего понимания. Зачем плодить врагов на ровном месте? Армия – это последний институт государственной власти, в который сейчас надо лезть. В этот исторический момент русская армия просто сильнейшая в мире, во главе с Суворовым уж точно. Навести порядок в полках, где процветает воровство или улучшить медицинское обслуживание, вот с чего надо начинать изменения в армии. Не мешает поднять жалование младшему офицерскому составу, но страна в долгах и денег просто нет.
Удалось рассказать Павлу про фонд. Идею он встретил очень положительно, пообещав выделить денег из своей казны. Ещё получилось договориться, что доктор Блок теперь работает на меня. Самому Блоку тоже было интересно со мной, я подкинул ему несколько идей, которые пока неизвестны в медицине. Человеком он был прогрессивным и захотел проверить всё на практике. Поэтому решили, что он переезжает в Мраморный дворец на постоянной основе.
Повезло, что Мария Фёдоровна ещё не оправилась от родов. Очень боялся, что именно мать Константина вычислит подмену. Виделись мы с ней нечасто и долго не беседовали. Зато сестрёнки были в полном восторге и не отлипали от меня ни на минуту. Я тоже наслаждался их обществом. Они напоминали мне собственных дочек и глушили периодически подступающую тоску. Во дворце так же были дети окружения Павла, в общем, было весело. Поляна, расчерченная под игру в петанк, не пустовала. Взрослые не отставали от детей. А вечером наступало время Уно и Разбойников, в которые играли сразу за несколькими столами. Жалко, что с освещением я пока ничего сделать не могу. В отличие от аборигенов, запах гари от многочисленных свечей вызывал у меня стабильное отторжение.
И вдруг в воскресенье вечером прибывший фельдъегерь, вручает мне письмо от императрицы с указанием в понедельник к одиннадцати утра прибыть в Царское Село. Кроме Павла никто особого внимания на это не обратил. Он встречал в штыки любое действие матери. Я же сразу понял, будет серьёзный разговор. И не факт, что по его итогу я не отправлюсь в уютную камеру какой-нибудь крепости, типа Шлиссельбурга.
Опять Царское Село и Екатерининский дворец. Всё-таки архитектура впечатляет. Доехал быстро и без особого дискомфорта. Может зажившее плечо тому причина, но тряска в пути перестала меня раздражать. Эмоций особых не испытываю, не вижу смысла себя накручивать. Только на этот раз во дворец заходить не пришлось. Присланный лакей отвёл меня в беседку в саду. Пустой стол, два кресла и графин с водой. Лакей сразу удалился. Я сел в кресло и начал рассматривать окрестности вокруг беседки. Ближайшие кусты и деревья располагались метрах в тридцати. В общем, идеальное место для разговора без возможности подслушать. Ситуация становится всё страньше и страньше. В отдалении заметил несколько солдат, они явно перекрывали территорию вокруг беседки.
Екатерина подошла минут через тридцать. Я за это время попил водички и обдумал развитие игр. О предстоящем разговоре старался не думать.
Если опоздание было способом заставить меня нервничать, то он не сработал. На удивление я был абсолютно спокоен, просто ждал запоздавшего участника переговоров. Рабочий момент. Императрица не изменяла своему рабочему стилю – простое синее платье с длинным рукавом и без выреза. Из украшений какой-то орден, которые в этом времени носят практически все. Если бы не взгляд-рентген, то обычная добрая бабушка, пригласившая в гости внука-сорванца. Я же продолжаю держать покер – фэйс, надеюсь, мне это удаётся. Вскочил и поздоровался с подошедшей императрицей, присев после её кивка. Сегодня целовать руку не пришлось, может тоже какой-то посыл, не совсем понятный для меня. Несколько секунд Екатерина смотрела на меня, в ответ я смотрел на неё, не опуская глаз.
– Догадываешься, зачем вызвала?
– Да, Ваше Величество.
– Хочу услышать правду. Что произошло с моим внуком? Ты не мой внук, – спокойно заявила Екатерина.
Легче мне от её спокойствия не стало. В принципе я уже продумал, что буду говорить на случай такого разговора с Императрицей. Вопрос меня как-то расслабил, постоянное напряжение от возможного разоблачения, начинало порядком давить. Я откинулся на кресло, устроился поудобнее и ответил:
– Я ваш внук. Меня не подменили и вы это знаете. После удара головой я потерял память. Не полностью, отдельные воспоминания о прошлой жизни у меня остались. Вспоминаю близких людей, помню некоторые события, сохранилось знание языков и умение писать. Но это не меняет сути – я в какой-то мере младенец в этом мире.
– Это не всё, – после недолго молчания произнесла Екатерина.
– Я вижу будущее. Вернее, мне известно, какие события произойдут в будущем. Меня посещают видения, будто я живу в другом мире, отстоящем от нас на двести с лишним лет. Меня переносит в тело человека, который живёт в Москве будущего. Он есть, пьёт, любит и ненавидит. Но главное, я имею доступ к его знаниям. Не уверен, что это за страна, но судя по окружающей реальности это наш мир только в будущем. По крайней мере, все события, о которых помнит этот человек, полностью совпадают с тем, что было в нашей истории. Думаю и будущие события так же мне ведомы, если резко не изменить текущую ситуацию в Европе.
На этот раз молчание было долгим. Несколько раз императрица хотела прикоснуться к ордену, но резко себя одёргивала. В результате она сложила руки на столе, как школьница. У неё точно больше опыта держать маску на лице, но здесь не получилось. Екатерина явно не ожидала такого ответа. Не знаю, испытала она шок или нет, но я точно выбил её из колеи. Через пару минут дыхание выровнялось, лицо приняло первоначальный вид, без всякого намёка на растерянность. Всё-таки передо мной сидела, не просто женщина, а властительница огромной Империи. Опыт держать удар, она приобретала десятилетиями.
– Когда? – произнесла Екатерина одно слово.
Я сразу понял, о чём речь. Врать не было смысла.
– Примерно через три месяца.
Не зря всё-таки даже враги отдавали должное этой женщине. Узнать, что тебе осталось жить три месяца и на этот раз сохранить полное спокойствие, дано не каждому. Думаю, она мне поверила. Понятно, что не полностью, но поверила.
– Расскажи мне, что ты видел.
Примерно полтора часа рассказывал в календарном порядке о событиях, которые произошли после её смерти. Про Павла ничего не говорил. Историю XIX века она выслушала, практически молча, задала только несколько вопросов по Крымской войне и освобождению Балкан. Про некоторые вещи типа железной дороги, автомобили, самолёты, автоматическое и ядерное оружие, радио и телевидение, расспрашивала подробно. История Первой и особенно Второй мировой войны повергла её в шок, вернее, количество жертв и зверства против военнопленных и мирного населения. По мере моего повествования лицо Екатерины становилось всё мрачнее и мрачнее.
Также рассказал ей о подписании в августе этого года договора о союзе между Францией и Испанией. Знать об этом нынешний Константин не мог, так как договор готовился в секрете. Думаю, в ближайшее время эту новость узнают и русские посланники в Европе, которые сразу передадут такую важную информацию. Вспомнил, что в августе генерал Моро[32]последовательно разобьёт две армии австрийцев и их союзников в Германии, а Наполеон добьёт их в Италии. Бавария выйдет из войны, но Австрия продолжит сопротивляться. Это как окончательное доказательство правдивости моих видений, на случай, если Екатерина мне не поверила.
– Значит, династия не удержалась? Как в большинстве стран, где монархии тоже пали. В России народ как жил плохо, так и живёт. Чиновники как воровали, так и воруют. Пруссаки развязали две страшнейшие войны, которые их практически похоронили. Англичане всё так же действуют из-за спин других стран и продолжают грабить весь мир. Французы надорвались и больше ничего собой не представляют. Самая сильная страна в мире это бывшие североамериканские колонии. Шведы превратились в подобие людей и утратили даже право называться мужчинами. Австрия развалилась на десяток стран. Порту почти уничтожили, но она через век опять подняла голову. Константинополь и проливы до сих пор у них. Магометане набрали силу и опять угрожают христианскому миру. Христиане достигли больших успехов в науке, даже полетели в космос. Но вместо того, чтобы построить общество всеобщего благоденствия, как описывал Лорд Мор[33], страны продолжают грызться между собой. А миром уже не скрываясь, правят ростовщики. Бо́льшая часть населения погрязла в неге, довольстве, пьянстве, разврате и не видит для себя иной жизни, прямо как в Древнем Риме перед его падением? Вся европейская цивилизация это и есть Рим перед захватом варварами? – делает краткую выжимку из моего диалога Екатерина и вопросительно смотрит на меня.
– Примерно так. Есть определённые силы, которым это не нравится. Достаточно много людей понимают гибельность пути, куда движется европейская цивилизация, но нет объединяющего фактора. Нет лидеров. Несмотря на мнимую демократию и свободу, народы являются марионетками и идут на заклание как бараны. Силы, управляющие миром, не позволяют объединяться странам, которые хотят идти своим путём. Россия последняя пробовала это сделать, но тридцать лет назад была предана и разрушена, потеряв половину земель. Сейчас у власти в стране находится ставленник иноземцев, пусть и не явный, но сути это не меняет. Вся его власть держится на лжи и штыках верных ему войск. Самый ужас в том, что англосаксонский капитал сросся с жидовскими ростовщиками и именно жиды играют ведущую роль в этом дуэте. Мир катится в ад, который искусственно создают жидовские кукловоды. И Россия одна из первых стран, которая рухнет и исчезнет в этом безумном падении. Меня успокаивает одна мысль, что человек предполагает, а Бог располагает. Верю, что рухнувший в тартарары мир, погребёт под собой кукловодов.
– Ты не рассказал про Павла и как его сменил Александр, – судя по вопросу, Екатерина окончательно мне поверила.
– Его убьют заговорщики через четыре года после вашей смерти. Слишком смелые и не подготовленные были его реформы. Он хотел изменить всё и сразу, но так не бывает. Кроме того, не было у него верных сил, на которые можно было опереться. С армией и чиновниками он рассорился сразу, как сел на трон. Народ его любил, потому что видел попытки облегчить участь простых людей. Но кого волнует мнение народа?
Далее рассказал, что вспомнил. Какие реформы Павел начал претворять в жизнь. Заострил внимание, что многие реформы назрели и в итоге они всё равно дали положительный результат. До ума их довёл Александр, только не все.
– Мне печально слышать эти слова, но я так и предполагала. Не просто так я хотела сделать наследником внука. Но Александр на троне в обход Павла, грозит империи ещё большими потрясениями, – Екатерина сделала паузу и задала, наверное, ключевой вопрос, – Что будешь делать ты? Ведь не только забавные игры у тебя в планах? Твоя идея с фондом мне по душе, дело благое. Я одобрила привилегию, ещё и приказала внести тридцать тысяч рублей серебром[34] от себя. Но, то дела женские. А ты всегда бредил армией, что ты решил для себя?
– Глупо оказаться в моём положении и обладая знаниями из будущего, ничего не делать. Я обязан хотя бы попытаться оградить Россию от потрясений, которые ждут её в ближайшие двадцать лет. Если получиться, то продолжить ваши реформы и начать новые. Как могу, буду помогать отцу и брату. Думаю, я уже повлиял на ход истории, пусть и незначительно. На основании моих знаний можно будет строить планы на несколько лет вперёд, что оградит Империю от ошибок и излишних потерь. Дальше всё может пойти совсем по другому пути, но знания научных и технических открытий останутся со мной. Это огромный потенциал для развития промышленности и земледелия. Но всё в ваших руках, Ваше Величество.
– Что ты намереваешься сделать в первую очередь? – Екатерина продолжила допрос.
– Хочу прослушать лекции в кадетском корпусе. Познакомиться с деятельными и умными людьми, как военными, так и гражданскими. Далее у меня есть много задумок, которые могут принести пользу в первую очередь армии. Мои новинки дадут толчок развитию мануфактур и прочих производств, казна получит хороший доход. Через год хочу пойти в армию. Но не в звании полковника, возглавив какой-нибудь полк, а хочу начать поручиком и посмотреть, как наша армия выглядит изнутри. Лишних знаний не бывает. Вообще, давно пора отменять глупую практику записи в армию младенцев и присвоение высоких чинов юношам, ничего в военных делах не смыслящих. Нужно личным примером показать необходимость начала службы с самого низа. Буду поддерживать добрые отношения с Александром и хочу стать ему опорой. Мне очень не нравится его нынешнее окружение. От всех ошибок я его не огражу, но приложу все усилия, чтобы их было меньше. И очень многое будет зависеть от вас. Если вы начнёте какие-то новые шаги в политике, то мне будет сложнее реагировать на изменившиеся события, – произнёс я заранее заготовленную речь.
– Достойные мысли. Мне нужно подумать. Очень хорошо подумать. Значит, ещё три месяца, – усмехнулась Екатерина.
И в её усмешке не было ни грамма страха. Железная женщина.
– Скажи мне вот ещё что. Как ко мне относятся потомки? – задала Императрица вопрос, которого я не ожидал.
– На удивление ваше правление одинаково оценивают практически все историки. Критикуют за крепостное право, дворянские вольности, траты на фаворитов и ещё много за что. Но все называют вас Великая, а ваша эпоха называется екатерининская. Хвалят за укрепление и расширение государства, уничтожение исконных врагов и многие реформы, которые вы начали и довели до конца. Думаю после Петра Великого, вы вторая по популярности правительница среди монархов России, если не первая. Только многие из них не знают, что вы оставили долгов на пятьдесят миллионов, и именно после вас Россия попала в кредитную кабалу, – добавил я дёгтя в бочку мёда.
– Приятно слышать такую оценку. Я ещё не до конца осознала, что ты мне рассказал, но как обещала, буду думать. Ответ получишь на балу в честь именин твоей жены в сентябре. Ступай.
– Можно задать вопрос. Вернее, два? – спрашиваю императрицу.
В ответ Екатерина кивнула. Мысли её явно находились уже далеко, и она думала уже о чём-то ином.
– Чем я себя выдал в первый раз? Игры это понятно. Но я старался сделать так, будто идея игр шла не только от меня, а от нас с Юлией. Понятно, что наговорил лишнего у Александра, но это тоже можно объяснить.
– Мои внуки никогда не называют меня Ваше Величество, – улыбнулась Екатерина, – Наедине уж точно. Я слишком всех вас люблю, вы это знаете и пользуетесь моей добротой. Ты же всегда называл меня «бабуля», а за глаза «старуха». И, конечно, твоя речь у Александра убедила меня окончательно. Константин был слишком груб и прост, для таких мыслей.
– Ваш орден. Вы хотели его коснуться, но одёрнули руку. Это знак стрелку? Но нынешнее оружие очень ненадёжное, стрелок мог промахнуться.
– Умный мальчик, – произнесла Екатерина и ещё раз улыбнулась, – Кроме ружей, есть очень надёжное, древнее и тихое оружие. Хороший лучник бьёт на двести шагов и не промахивается. Ступай.
Пока шёл к карете, ещё раз подумал, что тётка реально крута. Стрелок не стрелок, но я мог нож метнуть и успеть выстрелить. Оружия у меня не было, но при входе никакой осмотр не предусмотрен, так что хоть пушку заноси. Кстати, не знаю, как пойдут события дальше, и какое решение примет Императрица, но собственной охраной пора обзаводиться. Жизнь мне, скорее всего, сохранят и в тюрьму не упекут, это самое главное. Пока же уду доводить до ума те дела, которые уже начал. Давно пора начать заниматься фехтованием и вообще приводить своё тело в порядок, для чего я и нанял Руппрехта. Далее всё будет зависеть от Екатерины. Если она сделает какие-то шаги, которых не было в моём мире, то всё может кардинально измениться. Сейчас у России очень выгодное положение в Европе.
В данный момент мы в союзе с Австрией, Пруссией и Данией. Голландцы кредитуют Екатерину, считай союзники. Зачем-то ввязались в бессмысленную войну с Персией, которая наш исторический союзник против турок. Пётр в своё время уже испортил отношения с Персией из-за одного армянского афериста, зачем было наступать на те же грабли? С турками сейчас мир и скоро будет даже союз против французов. Но насколько я помню, всё закончиться войной в начале XIX века. Будет ещё и война со Швецией. Англия сейчас настойчиво предлагает дружить против Франции, но я сделаю всё, чтобы никакого союза с ними не было. Нейтралитет в условиях большой войны в Европе это единственный способ накопить силы. В моей истории Павел сам разочаруется в Англии после постоянных подлостей эскадре Ушакова[35]. Далее последует Австрия, которая предала наши войска в Европе. В свою очередь, буду внушать Александру, что надо подальше держаться от таких «друзей». Давно надо избавляться от Польши и жидов, которые достались нам в наследство от раздела Речи Посполитой. Императрица Елизавета Алексеевна уже выселяла жидов, значит, пойдём по её пути. Даже принятие православия не может быть гарантией лояльности этой нации. Придётся организовать выселение, другого пути просто нет. Но всё в руках Екатерины, поэтому остаётся только ждать.



Глава 8

16 августа – 23 сентября 1796 года, Российская Империя, Санкт-Петербург.
Двор в этом году вернулся в Петербург раньше обычного. Собственно причина этих изменений ехала сейчас со мной в Зимний дворец. Императрица решила дать приём и бал в честь дня рождения Юлии, 15 лет как-никак. Бедная именинница вся извелась и издёргалась. Чего нервничать я не пойму? Платье ей заранее заказала сама Екатерина, украшений тоже хватало, надарили до и после свадьбы. Но куда там, затерроризировала всех окружающих от служанок до гофмейстера, ещё и мне досталось. Пришлось, чуть ли не в приказном порядке попросить не беспокоить меня разговорами о нарядах. Обиделась не на шутку, до сих пор дуется.
Ехать до Зимнего дворца было три минуты. Лучше пешком дойти, но боюсь, что такой поступок точно бы никто не понял. Прозвище Костя – дурачок, гарантировано навсегда.
Приехали заранее, думал пообщаться с Александром и Лизой, хотя виделись с ними теперь регулярно. Фонд стал реальностью, особенно после одобрения Императрицы. Постепенно у дам сложился свой круг, который планировал и претворял в жизнь идеи фонда. Пока всё ограничивалось созданием новых игр и изготовлением петанка, Уно и Разбойников. Эти три игры пользовались ажиотажным спросом, даже каким-то безумным. Для петанка оставили название «русские шары», с Уно и Разбойниками вопросов по названию не было. Управляющим хозяйства фонда назначили пока Астафьева. Казначея в приказном порядке получили от Екатерины. Она внесла самую большую сумму и её опасения, что деньги уйдут не по назначению, были понятны. Присланный немец Иоганн Хофманн выглядел как бухгалтер и вёл себя как бухгалтер. Дело своё знал на отлично, что сразу почувствовали наши дамы, не знакомые ранее с грамотной организацией рабочего процесса. Кроме Головиной, конечно, но Варвара сейчас впала в иную крайность, под названием русская история, и особо в дела управления фондом не вникала.
За прошедшие дни получилось осуществить часть своих планов. Самое главное, начал посещать кадетский корпус. Достаточно быстро удалось убедить Кутузова, который руководил корпусом, что в этом нет никакого подвоха и мне действительно нужны знания. Ранее не было принято, чтобы представители правящего дома учились в корпусе. Неординарный человек Михаил Илларионович, его лекции по военному искусству впечатлили даже меня. Чёрт, но какой он подхалим. Понятно, что время такое и не один Кутузов этим грешил, но светлый лик великого полководца был смазан. Ещё сильнее напрягало навязчивое внимание кадетов, несколько раз чуть было не нахамил особо навязчивым. Постепенно привык, и самое главное привыкли ко мне. Ни с кем близко общаться не начал, пока присматривался. Вёл себя скромно, попросил называть меня кадет Романов. Сначала преподаватели не поняли такого фамильярного подхода, особенно Кутузов. Не вписывалось это в их монархические скрепы.
Параллельно развивали бизнес с Астафьевым. Взвалил я на него много всего и Семён показал, что не зря я его выбрал. Работу типографии он наладил моментально. Оборудование приобрели у голландского купца, коих в столице тьма. Голландцы вроде как примкнули к французам в их противостоянии с Англией, но это не мешало им торговать со всем миром. В России вообще ничего не изменилось, они своих позиций не потеряли и не собирались. Лавка, которую я планировал преобразовать в букинистический магазин, начала давать доход сразу. Продукции на полках практически не было, заказы расписаны на несколько недель вперёд и Астафьев больше контролировал процесс отгрузки. Желающих подсуетиться и урвать лишнее с целью перепродажи, было хоть отбавляй, но мы их сразу отсекали. Решили остановиться на нескольких купцах, торгующих в разных городах, проверим их в деле, и можно будет работать через них. Товар им пока не отгружали, его просто не было в нужном количестве. Было несколько подходов от иностранных купцов, к чему мы подготовились заранее. В печати уже были карты с описанием на нескольких языках. Так же напечатали инструкции для игры в Разбойников и русские шары.
А вот работа с нашими дамами стала для Астафьева серьёзным испытанием. Благо я сразу запретил, чтобы его вызывали в Царское Село, а то затаскают по пустякам. Это мне плевать на личности правящего семейства и высшей аристократии, но для купца они были небожителями, попробуй сказать что-то поперёк. Постепенно Семён приноровился и даже начал спорить, когда понимал абсурдность идей оппонентов.
Все обсуждения шли у нас в Мраморном дворце, заодно общались чаще с Александром. Идей у актива фонда в лице Юли, Лизы, Шаховской, Жегулиной, Натальи Голицыной, Головиной и примкнувшим к ним Анне Толстой[36] с фрейлинами Лизы, было очень много. Хотели запустить сразу игры, журнал и много чего. Пришлось направить их энергию в мирное русло, ибо они зашли в тупик. Увлёк всю компанию разработкойигры «Вокруг Света». Работы там действительно много, заодно переводили игру на французский, немецкий и английский. Если бить, то сразу по площадям. Определённую пенку собёрем, а далее как получится. В любом случае англичане и прочие немцы начнут копировать наши игры, от этого никуда не деться.
Я тоже ускоренно внедрял свои прожекты. Достаточно быстро организовали с Астафьевым производство канцелярских товаров. Блокноты, тетради, скрепки, ножницы, а главное – папки для документов с металлическим зажимом. Только с дыроколом для папок решили не мудрить, шило тоже неплохой помощник в документообороте. После того как народ осознал преимущества канцелярских новинок, то с прилавков смели всё, что мы успели изготовить. Мануфактура изначально планировалась с учётом расширения, но я не ожидал, что придётся делать это буквально через неделю после начала работы. Сделали подарочные версии блокнотов для Екатерины и участников нашего кружка. Из канцелярии императрицы сразу пришёл запрос на папки и скрепки. Наши дамы тоже оценили удобство новинок, но наибольший ажиотаж вызвал личный дневник производства мануфактуры Астафьева. Специальные дневники для девушек уже были в ходу, но единого формата и внешнего вида пока не внедрили. Мы же стандартизировали размер, сделали красивую обложку, разлиновали страницы, вложили закладку. Получилось очень красиво и необычно. Это натолкнуло меня на мысль, что нужно браться за изготовление ежедневников, но пока просто не было нужных кадров. С форматом бумаги мудрить не стали. Взяли за основу длину листа в английский фут, тетради и дневники форматом в полфута, получилось, что-то типа А-4 и А-5. Далее время само всё расставит на свои места. Астафьев подключил к работе своего брата, он просто физически не мог успеть за всеми работами. На канцелярское направление нужно было ставить отдельного человека и расширять ассортимент. Пока дела вёл сам Семён, но решили искать управляющего, который хоть немного разбирается в производстве. А вот с такими людьми в нынешней России был самый натуральный дефицит. Посоветовал Астафьеву просто переманить нужного человека, предложив более высокий оклад. По мнению Семёна, такие действия были чреваты ответной реакцией от купцов и дворян. Кому понравится, когда у них уводят ценного сотрудника. Он всё никак не мог понять, что не нужно бояться происков и обид конкурентов, когда ты работаешь на внука Императрицы. Мне на недовольство работодателей было плевать, от хорошего хозяина работник просто так не уйдёт.
Пока шёл поиск помещений, начали подбирать персонал для приютов. К моему удивлению, с поиском кадров и вообще многими организационными вопросами помогла Браницкая. Понятно, что сама она собеседования не проводила, но присланные ею люди были в высшей степени полезны и компетентны. Я сначала думал, что мадам будет только шпионить и докладывать Екатерине, но я ошибался. Браницкая была кем угодно, но не дурой, и пройти мимо такого начинания, с учётом состава участников, было глупо с её стороны. Графине просто нравилась наша компания, что я понял уже позднее. Александра Васильевна сама не на шутку увлеклась русскими шарами, и привела в наш кружок свою старшую дочь Екатерину, которая тоже оказалась поклонницей игры. Приняли дочку Браницкой хорошо, хотя она была моложе всех в нашем кружке. Вообще, у дам на удивление всё складывалось как-то душевно, без дрязг и обид. Наверное, потому – что Лиза с Юлей были особами позитивными и не злыми, а главное, лишёнными политических амбиций. Ещё и Браницкая как представитель Императрицы очень помогала сглаживать острые углы. Всякая придворная шушера быстро поняла, что влияния и денег в фонде не заработаешь и постепенно исчезла.
Надеюсь, что в следующем году запустим газету. Сначала я предложил издавать журнал для детей. Актив фонда мои инициативы не одобрил, и после бурных прений постановил издавать обычную газету, но с приложениями для разной публики. Им виднее, это их эпоха. Поиском кадров для издательства решили пока не заниматься, у меня была своя кандидатура. По моей рекомендации Александр попросил у Екатерины амнистии для Новикова[37], с условием, что он будет работать в издательстве фонда и под присмотром Тайной канцелярии. В любом случае лучше работать на свободе, пусть под надзором, чем сидеть в тюрьме. Заодно я оценил идею шарашек, созданных при Сталине, гениально и, главное, дёшево. Талантливых людей, находящихся в конфронтации с властью всегда хватало, вот и будем черпать из них кадровый резерв. Люди будут заниматься любимым делом, меньше работы для Тайной канцелярии, а фонд в плюсе во всех отношениях. В перспективе надо будет подумать, кого из вольнодумцев и потенциальных заговорщиков отправить на каторгу. После приговора можно предложить им выбор – работа под надзором или ссылка. Думаю мало, кто согласится на путёвку в солнечный Нерчинск[38]. А вот идейных борцов и дураков, которые откажутся не жалко, Сибирь тоже надо заселять.
Прочитал несколько номеров журнала «Трутень», издававшегося ранее Новиковым и понял, что с сатирой и критикой в это время был полный порядок, лишь бы авторы не впадали в крайности. В столице печаталось несколько газет и журналов, понятно, что тиражи несопоставимы с моим временем, но потребность в прессе и книгах была высока. Литература ныне находилась в поре расцвета, что не могло не радовать. Реформа образования дала результат, и количество грамотных людей в стране выросло в несколько раз. Важно, что выросло количество людей, интересующихся литературой. Я, конечно, знал и частично читал Фонвизина, Державина и Сумарокова, но никогда не слышал ранее о таких авторах как Херасков, Дружинин, Майков, Коваленский, Муравьёв, Княжин или Рубан. Но это далеко не весь перечень, писателей и поэтов. Плохо, что большинство из них были увлечены разного рода мистическими течениями и прочими тайными обществами. Познакомился с Крыловым и получил огромное наслаждение от общения с неординарным человеком. Обсудили концепцию журнала для детей и юношей. Тем более Новиков уже издавал подобный журнал до ареста, и это не было новинкой. Будущий классик встретил эту идею с воодушевлением и желанием присоединиться к проекту. Вообще, меня радовало количество людей, увлечённых идеями просвещения.
Очень полезный разговор состоялся с Головиной. Дама она впечатлительная и теперь была увлечена историей русской церкви. Французская приживалка нашла себе новых спонсоров. Варвару же я убедил, чтобы она занялась не только церковью, но и историей Руси. Ну не нравились мне все эти слухи про Миллера[39], который по приказу Екатерины вроде как организовал подтасовку русской истории. Головиной предложил начать с фольклора, собрать сказки, сказания, былины, пословицы и поговорки и издать их для широкой публики. А под прикрытием этой деятельности собирать и другую информацию, которую вроде как стараются скрыть от русского народа. Здесь увлечение тайными обществами сыграло мне на руку. Организовали с графиней что-то типа тайного ордена любителей истории и фольклора Руси нашей матушки. Посоветовал ей найти грамотных людей в Академии наук. Обсудили с ней то, что огромное количество старинных рукописей может находиться в исторических центрах Древней Руси, которые сейчас сошли с политической сцены, такие как Владимир, Суздаль, Волоколамск, Тверь, Псков, Великий Новгород, города Западной Руси, недавно присоединённые к Империи. Весомая часть находится в монастырях, что являлось дополнительной трудностью. Работы там не на год и даже не на пять лет. Но дама она деятельная и пробивная, лучшей кандидатуры сложно придумать. Да и к фольклору я бы не стал относиться снисходительно, сказки и былины тоже неплохой источник информации.
Головина опять была в весьма откровенном платье. Не пойму, она недавно чуть-ли не монахиню из себя строила, а теперь выставляет грудь на всеобщее обозрение. Ей Богу, были бы наедине, не сдержался и проверил её прелести на ощупь.
Вчера Афанасий принёс радостную весть. Каретных дел мастер Иван Силантьев изготовил образец, и рессоры должны быть готовы к зиме. Я в это верю с трудом, там ещё испытаний на много месяцев, но успехи не могли не радовать. Афанасий, после выполнения задачи, отправился по делам земельным. Мы договорились, что теперь он работает моим порученцем. Ничего не изменилось, только теперь он лицо гражданское и с хорошим жалованием. Вместе с ним поехал поручик Алексей Харламов, который уволился из гренадерского полка по состоянию здоровья. Афоня описал мне капитана, как перспективного кадра, других вариантов всё равно не было. Где ещё черпать ресурсы, как не в подшефном мне полку? Особых капиталов Харламов к своим 42 годам не нажил, зато имел пять дочерей и разбирался в земледелии, так как вырос в деревне и помогал матери управлять имением. В общем, готовый специалист с колоссальной мотивацией заработать дочкам на приданое. Направились они в Воронежскую и недавно расформированную Белгородскую губернии, там я решил застолбить земли под будущие хозяйства. Покупать землю, будучи внуком императрицы, я не собирался, разве что за условную цену. В качестве охраны с ними, ехали уволившиеся со службы солдаты гренадерского полка. Ещё не старые и крепкие мужики, которых совместно выбрали Афанасий с капитаном. Перед поездкой Харламов и Афоня много времени провели в Межевом департаменте. Меня интересовали крупные участки пахотных и незанятых земель.
Никак не получалось обзавестись своей охраной. Просто не знал, в каком направлении искать. Были мысли о своей службе безопасности, но пока это только мечты. Вообще, кадровый вопрос стоял первым в повестке дня. Скверный характер Константина и отсутствие шансов на трон, были причиной того, что как серьёзная политическая фигура он не воспринимался. В друзья к нему особо никто не рвался, что может и к лучшему. Поэтому я и находился практически в одиночестве. Имелись у меня некоторые планы на кадетский корпус, но это дело времени. Там всё очень сложно, если уж будущий генералиссимус откровенный подхалим, то, что говорить об обычных подростках, в массе своей из небогатых семей. Разобраться в талантах и полезных качествах кадетов можно, но это потребует времени, которого нет.
Намедни озадачил Дугина поиском людей, которые смогли бы организовать во дворце нормальный водопровод и канализацию. Нужного специалиста нашли быстро, голландец Ян Мартенс был неплохим инженером, занимался как раз водопроводами у себя на Родине. Вопрос упирался в производство труб и насос. Но Ян брался за дело, тем более что нормально устроиться в Питере у него не получилось. Теперь надо будет сломить сопротивление управляющего, который подчинялся канцелярии императрицы. Там весьма прохладно отнеслись к моим идеям перестроить дворец, только из-за того, что я хочу организовать подачу воды и смыв дерьма по трубам. Содержание такой махины, итак обходилось в немалую сумму, а здесь ещё дополнительные траты. Мартенс пока занялся расчётами и изучением производственных мощностей столицы. Я идейный противник против покупки труб в Европы, поэтому подожду, когда мы сможем изготовить их России.
Очень негативно в Зимнем дворце отнеслись к моим увлечениям утренними пробежками. В прежней жизни я предпочитал велосипед, хотя периодически бегал и ходил зимой на лыжах. В новом теле решил не изменять своим привычкам. За неимением велосипеда остановил свой выбор на утренних пробежках, тем более лишняя выносливость в армии не помешает. Бегать я начал сразу, как перестала беспокоить ключица, нога давно уже не болела. К фехтованию и разного рода гимнастическим упражнениям у высшего света никакого неприятия не было, а вот бегать почему-то нельзя. Здесь опять за меня сыграла репутация не совсем адекватного человека. Заодно решил вопрос с более удобной одеждой. Штаны и рубашки для занятий мне пошил собственный портной, а ботинки на шнурках заказал у сапожника, которого нашёл Дугин. Не скажу, что полусапожки со шнуровкой были похожи на кроссовки, но для начала пойдёт. А вот более широкие штаны, тем более с ширинкой были прорывом. Надо их протестировать и потом буду постепенно внедрять, надоело выглядеть как балерин.
Ещё мы достаточно близко сошлись с доктором Блоком. Он уже не вызывал у меня прежнего скепсиса, было понятно, что для своего времени это специалист высшего класса. В свою очередь, мои рассуждения о гигиене очень заинтересовали дока. Так же по моим рекомендациям он заказал у знакомого химика опиумную настойку для операций, которую начал активно применять. Это не наркоз, но болевые ощущения снижались на порядок. Я попросил Блока заняться здоровьем персонала дворца, что в этом времени было исключительным явлением. Доктору объяснил, что это для наших экспериментов по кипячению инструментов, мытью рук и прочих протирок ран спиртом. Блоку понравилась идея с ведением статистики и постоянному наблюдению над подопечными. Я ему даже специальный журнал для записей подарил, разлинованный и в шикарной обложке, мастера Астафьева постарались.
Доктор сделал несколько операций и помог с более лёгкими недомоганиями обитателям дворца и их чадам. Одному из лакеев вырезал рожу, конюху удалил раздробленный палец на ноге, дочери Юлиной служанки наложили шину на сломанную руку. Моё недоумение, почему накладывается шина, а не гипс вогнали дока в ступор. Блок вытянул из меня всё, что я смог вспомнить про гипс и решил немедленно провести эксперимент. Надеюсь, он никому руку или ногу ломать не станет. До сих пор не могу привыкнуть, что естественные для меня вещи, по меркам этого времени практически прорыв в науке. Пациенты тем временем активно шли на поправку, а мой рейтинг среди слуг резко пошёл вверх. Заодно озадачил Блока поиском известного акушера, для продвижения гигиены в его практике. В это время смертность среди рожениц и младенцев была какая-то ужасающая. Постоянно в беседах слышал упоминания, что умерла такая-то или Бог забрал ребёнка у тех-то. И это у дворянства, чего говорить о простых людях, которые о медицине даже не слышали. Док рекомендовал некоего Максимовича – Амбродика[40], по его словам чуть ли не новое светило русской медицины. Я попросил Блока передать свои наблюдения по обработке инструментов и гигиены акушеру. Если мои рекомендации помогут спасти хотя бы несколько человек, то меня уже не зря перенесло в это время.
На одной из встреч с Александром обсудили события в Европе. Ранее брат в беседах со мной не касался политических вопросов. Значит, теперь я включён в список его доверенных людей, что не может не радовать. От него узнал, что сейчас в самом разгаре черногорско-турецкая война. Все эти увлечения созданием греческого королевства со мной во главе, завоеванием проливов и помощи христианам, желательно безвозмездной, меня не особо увлекали. Кто нам даст просто так завоевать проливы? Особое внимание Александра привлекали события в Италии. Там уже всходила звезда Наполеона, известного пока как генерал Бонапарте. Александр считал успехи французов временными, я же предложил ему пари, что австрийцы будут разбиты в ближайшее время. Также обсудили бессмысленную войну с Персией. Реляции оттуда шли самые восторженные. При дворе тоже с повышенной экзальтацией обсуждали эти мнимые победы, тем более что командующим там был Валериан Зубов, брат фаворита императрицы. Александр согласился со мной, что наш главный враг в Азии это Порта и лучше иметь Персию союзником, нежели врагом.
Прокручиваю в уме прошедшие события, параллельно как бы со стороны наблюдаю за сегодняшним праздником. Машинально здороваюсь, улыбаюсь, киваю и говорю какие-то банальности и комплименты. Сам приём, слился для меня в бесконечный поток новых лиц и одинаковых поздравлений моей супруги. Как всегда напрягала духота, исходящая от сотен людей и тысяч горящих свечей, при полном отсутствии кондиционеров. Все гости обвешаны орденами и прочими украшениями и напоминают мне новогодние ёлки. Парики и высокие причёски, бархат и парча, золотое и серебряное шитье, открытые и закрытые платья. Если не брать в расчёт более низкий рост присутствующих, то мне опять вспомнился косплей-карнавал моего времени. Наконец закончилась вступительная часть, Императрица поздравила именинницу и дала отмашку начинать праздник. Мы со светящейся от радости Юлей, открыли бал менуэтом. Далее танцевали уже с разными парами. Второй танец у меня был с Лизой, которая загадочно улыбалась и была не менее радостная, нежели Юля. Я очень опасался за танцевальную часть программы, но тело как-то само включалось при звуке музыки и всех этих полек, вальсов и кадрилей. Юля была в центре внимания и явно наслаждалась праздником. Следующий танец был с Шаховской и опять с Юлей. После восьмого захода на блестящий паркет, я понял, что запыхался и нужен перерыв и подошёл к столику с напитками у окна. Только пригубил бокал с морсом, как появившийся лакей и пригласил меня в комнату, где находилась Императрица. Екатерина тепло приветствовала Юлю, а далее оставила развлекаться танцами более молодую часть публики, удалившись играть в карты со своей компанией.
Сегодня за карточным столом Императрицы были очень интересные партнёры. Если Зубов с Салтыковым старшим мне были особо неинтересны, то князь Безбородко[41] и граф Остерман[42]очень нужные люди. Это, по сути, одни из главных лиц в правительстве Екатерины. Но более всего моё внимание привлёк сухенький и невысокий старичок, с морщинистым лицом и большими голубым глазами. Суворов был очень похож на свои портреты, разве, что черты лица более резкие. За всё время моего пребывания в теле Константина, меня ни один человек особо не тронул за душу. Было ощущение, что я участник какого-то исторического фильма. Даже Екатерина, которая производила сильное впечатление, по большому счёту оставила двойственные впечатления. Я перенервничал и вообще был близок к провалу, но сама личность Императрицы меня не вгоняла в трепет. Может это наследство реципиента, который вообще мало кого уважал. Но здесь я почувствовал необъяснимый восторг, будто подросток перед своим поп-идолом. Опять полезли эмоции прежнего Константина, который был изрядным милитаристом и поклонником великого полководца. И моих собственных эмоций хватало, я тоже большой поклонник личности Александра Васильевича. С трудом удалось удержать свою стандартную маску, но внутри меня всё бурлило. Фельдмаршалов в мире было много, только Суворов был один.
– Как тебе приём, Константин? – задаёт вопрос Императрица.
Публика почтительно внимает. Сегодня Екатерина при полном параде – пышное платье, диадема, колье, на руках браслеты и перстни. В общем, владычица Руси во всей своей красе, только скипетра не хватает.
– Спасибо, Ваше Величество. Всё замечательно, Анне тоже очень нравится.
– Такая милая девочка, мне в радость сделать ей маленький подарок, – изображает добрую бабушку Екатерина, – вот только ты всё меньше и меньше радуешь меня.
На выпад в мой адрес решил не отвечать. Публика, почувствовавшая назревающий конфликт, с явным удовольствием наблюдала за этим спектаклем. Мне тоже было интересно узнать, что задумала Екатерина.
– Откуда эти странные выходки? Бегаешь в непотребном виде по парку и пугаешь народ, носишься с каким-то безумным прожектом водопровода. Ещё ведёшь крамольные беседы и бросаешь тень на матушку нашу церковь, – Екатерина перекрестилась, и за ней повторили все присутствующие.
Я молчал, и принципиально креститься не стал. Ждал продолжения этого шоу.
– Ты хочешь, чтобы тебя считали безумцем? Или бесноватым? Может, ты решил стать почётным водовозом? А что? Внук Императрицы Российской по прозвищу Водовоз. Как обрадуются в Европе, когда узнают, – Екатерина произнесла это с саркастической улыбкой и многие присутствующие дружно заулыбались и захихикали, – Ты совсем отбился от рук. Я решила, что тебе нужно покинуть столицу и привести в порядок свои мысли. Поедешь служить. И не в гвардию, а в простой пехотный полк в небольшом чине. Посмотрим, годишься ли ты хоть на что-то.
Умом понимаю, что это театральная постановка, но не могу сдержать своих эмоций. Чувствую, как кровь прилила к лицу, наверняка морда у меня сейчас красная как помидор. Ещё и не очень недобрая усмешка, которую я не могу убрать, дополняет мой образ. Это точно наследие взрывного характера реципиента. С другой стороны, глядя на моё злое лицо, никто не подумает, что перед ними ломают комедию.
– Александр Васильевич, – обратилась Екатерина к Суворову, – Посоветуй, в какой полк отправить этого неуча.
Публика уже не сдерживалась и начала смеяться. В залу подтянулся ещё народ, от чего стало совсем душно.
– Отправь матушка его в Выборгский мушкетёрский полк. Командует им подполковник фон Миллер. Вояка он справный и служба у него поставлена получше многих. Полк квартирует в Новгороде, всего вёрст двести от столицы. С одной стороны Константин Павлович под присмотром, с другой вызвать его в столицу можно быстро, – Суворов говорил спокойно и без эмоций, но у меня складывалось впечатление, что он мне сейчас подмигнёт.
– Если Александр Васильевич хвалит полк, то дело там действительно поставлено правильно. Решено. Даю тебе неделю на сборы и отправляйся служить в звании прапорщика, как положено выпускникам кадетского корпуса, – произнесла Екатерина и посмотрела на Суворова.
– Слышал я, что Константин Павлович имеет склонность к наукам, в том числе и воинским. Генерал Кутузов отзывался о кадете Романове весьма лестно, – улыбнулся Суворов, – Может, отправим его матушка поручиком? А далее коль себя проявит, то можно давать капитана и на роту ставить, а то и на батальон.
– Да будет так! Поручик Выборгского мушкетёрского полка Константин Романов звучит неплохо. Ступай, – посмотрела на меня грозно императрица.
– Стой, – слышу уже в спину приказ Екатерины и оборачиваюсь, – Даже ненароком не смей больше хулить церковь, как католическую и тем более православную. А теперь иди.
Это как раз понятно. Екатерина очень много сделала, чтобы сгладить последствия раздела Речи Посполитой. Многие поляки получили посты и прочие милости. Было заключено немало браков между польской и русской аристократией. И здесь я весь такой борец с католичеством. А поляки, австрийцы с испанцами и есть оплот этого самого католичества. Австрийцы вообще наши главные союзники уже семьдесят лет, что для истории чуть ли не рекорд, хотя я в гробу видел таких союзников. Понятно, что это пассаж предназначался больше для австрийского посла и польских дворян.
В полной тишине выхожу из залы, которая уже заполнилась под завязку. Расталкивать никого не пришлось, публика сама организовала мне коридор, но горячее дыхание, стоящих вплотную людей ощущал буквально всем телом. Ухмылки и откровенное злорадство на многих лицах не вызвали у меня никакой реакции. А вот полные слёз глаза Юли и бледная как мел Лиза, резанули как ножом по венам. Александр стоял рядом с ними, но по его лицу нельзя было прочитать никаких эмоций.
– Я пройдусь пешком до дворца. Вам лучше остаться, пока не закончится праздник, – произнёс я с улыбкой Юле.
Воспитание не позволяло ей разрыдаться, но она была близка к срыву. Я немного покрутил головой, показывая, что нельзя проявлять эмоции. Юля девушка умная, поймёт. Кивнул Лизе с братом и пошёл далее, сквозь ещё более уплотнившийся коридор из придворных.
Дорога к выходу показалось мне бесконечной. Десятки лиц, яркая одежда, спёртый воздух с запахом духов вперемежку с потом, перешёптывания и презрительные взгляды, нервный смех. Я не обращал внимания ни на что. С трудом душил и прятал внутри себя бешенство, которое меня просто распирало. Странная реакция, опять лезет подсознание прежнего Константина. Я с пониманием отношусь к обструкции от Екатерины. Зарвался инаговорил много лишнего. Она обязана была отреагировать. У выхода понял, что не помню, где моя шляпа. Но тут как джинн из бутылки, возник Дугин с моей двууголкой. Вышел на улицу, вздохнул свежий сентябрьский ветер, отмахнулся от кареты, дверцу которой уже распахнул лакей и медленно пошёл в сторону Мраморного дворца. Постепенно успокоился и начал анализировать прошедшие события.



Глава 9

30 сентября – 11 октября 1796 года, Российская Империя, Санкт-Петербург-Гатчина – Великий Новгород.
На фоне приёма и скандала, спровоцированного Екатериной, день рождения Павла прошёл скромно. Посетить торжество я планировал и до приказа отбыть в армию. Мы с Юлей приехали ближе к вечеру. Вот нет у меня никакого желания несколько часов наблюдать за муштрой гатчинцев, другие развлечения редко увлекали Павла. А так приехали прямо к ужину, прекрасно пообщались со всеми, особенно сестрёнками. Кроме, семьи и нескольких приближённых Павла, за ужином никого не было. Больше всего напрягала мерзкая рожа Кутайсова[43]. Послушали музицирование сестрёнок с Марией Фёдоровной, очень умилительное зрелище. Сама атмосфера была добрая, будто это обычная семья, а не представители правящей династии. Павел шутил и был необычайно любезен, складывалось впечатление, что он сегодня просто переродился.
На следующее утро я отбыл в Новгород. Юля планировала задержаться на несколько дней в Гатчине. Уж очень на неё насели сестрёнки, которые хотели пошептаться о последних новостях. Это даже хорошо, пусть немного отвлечётся, тем более ей самой нравилось общаться с девочками.
Отъехав буквально на десяток вёрст от тесного мирка дворцов и особняков, начал понимать, какая пропасть лежит между столицей и провинцией. И ещё большая пропасть между жизнью дворян и простого народа. К внешнему виду, общей убогости простых людей и их жилищ я привык сразу. Но многие вещи не переставали меня раздражать. И в первую очередь это запахи. Если на запах конского пота я давно перестал обращать внимание, то всё остальное заставляло постоянно морщиться и дышать через платок, пропитанный Кёльнской водой[44]. Запах гари от свечей и печей, с готовящейся пищей на почтовых станциях. Смрад немытых тел и нестиранной одежды большинства людей, грязные руки, ужасные ногти, нечесанные и свалявшиеся волосы. Ощущение, что каждый второй мается желудком и отсюда ужасный запах изо рта, это без учёта запаха чеснока и лука. Про амбре туалета я вообще молчу, здесь лучше сравнить с химическим оружием. Даже нелепый стульчик из моего дворца, который исполняет роль унитаза, казался величайшим изобретением в истории человечества. Надо будет довести до конца дело с нормальной канализацией и фаянсовым ватерклозетом во дворце. Заодно бумагу в рулонах, что ли придумать. Поход в туалет это целый процесс. Мужчинам ещё нормально, а вот как мучились дамы. Не проще было ли оборудовать дворцы нормальной канализацией, тем более что она была давно известна. В дороге вообще кошмар. Дамы таскают с собой бурдалю[45]. Когда увидел первый раз, ржал как конь. Юля на меня тогда жутко обиделась. А если приспичит по большому?
Ещё с одеждой надо решать, особенно со штанами. Ширинки нет, штаны и мундиры узкие, с неудобными воротниками, шляпы что треуголки, что двууголки какой-то ужас. Первые несколько дней ношения этих убожеств, были поиском баланса, чтобы шляпа не свалилась с головы. Как в такой одежде умудряются воевать, причём успешно? У Павла вроде был пунктик по поводу треуголок, кроме них ничего носить было нельзя. Надо обдумать, как повернуть армейскую моду в сторону комфорта и простоты. Хотя бы разделить полевую и парадную форму. Заодно и женскую моду подтолкнуть к более простым решениям. Нижнее бельё ничем не лучше одежды. Мужчины носят длинные кальсоны, а женщины надевают какое-то безумное количество нижних юбок. Понятно, что речь идёт о дворянах. Что носят крестьяне, я даже думать не хочу.
Чем хорошо дорога, так это возможностью нормально подумать. От кареты я отказался принципиально. Ехал верхом налегке, небольшую часть вещей везли запасные лошади. Возок с гардеробом и прочими нужными вещами, должен был прибыть через пару дней. Со мной выехали Дугин, Руппрехт и сопровождение из десятка Лейб-гвардии Конного полка под командованием вахмистра Васильчикова[46]. Дмитрий Васильевич, будучи всего на год старше, оказался интересным собеседником, человеком лёгким и с хорошим чувством юмора. Сначала он явно был не рад, свалившейся на него миссии. Репутация Константина была сомнительная, да и фактическая ссылка тоже играла свою роль. Но постепенно разговорились и проводили в беседах большую часть пути. Я аккуратно вытягивал из Дмитрия информацию о конногвардейцах и вообще чем живут в других полках. Ещё он был чутким и тактичным человеком, когда видел, что я ухожу в свои мысли, не докучал мне и отъезжал в сторону. Руппрехта я нанял как личного учителя фехтования, плюс были у меня на него ещё планы по использованию его талантов. Немного позже в Новгород должен был выехать Блок, который решил сопровождать меня в ссылке.
А подумать было над чем. Всё-таки Екатерина гений, одним махом решила все мои проблемы. Мой авторитет у Павла вырастал автоматически, так как я теперь стал неугоден Императрице. Для Юлии, Александра, Лизы и нашего небольшого кружка я становился жертвой, которая пострадала от несправедливости, что тоже было только в мою пользу. Для многих сановников и лиц приближённых к трону, я перестал существовать как серьёзная политическая фигура. Ссылка в Новгород убирала меня с глаз, как света, так и разного рода иностранных шпионов. По большому счёту, мне дали добро на любые действия, о чём я и помыслить не мог. Вряд ли кто-то понял суть интриги. Ведь таким образом Екатерина давала понять, что поверила мне. В противном случае ссылкой в полк дело бы не ограничилось.
Ещё я сам подставился со всех сторон. Вломился как слон в посудную лавку со своими идеями, не учитывая неспешный ритм окружающего мира. Ладно, рассуждения о политики и критика церкви, здесь как раз нет ничего необычного. Молодой и категоричный юноша, начитался всяких философов и проявляет бунтарский дух. А вот с играми я поспешил. Надо было привлечь Юлю как-бы к процессу создания, и получился бы наш совместный проект. Если петнак и Разбойники достаточно простые игры, то с Уно вышла откровенная промашка. Благо, что сейчас выпуском игр займётся фонд, и идеи будут идти от коллектива авторов. Кому надо, могут обратить внимание на несоответствие интеллекта прежнего и нынешнего Константина. Это и остановило меня при создании мануфактуры с Астафьевым. Для окружающих именно Семён являлся главным изобретателем и вообще отцом русских канцтоваров. Я же типа покровителя, что не типично для нынешней России, но не выбивается из шаблона. Решено, изображаю из себя вундеркинда только в своём кругу. В остальных случаях генераторами новых идей будут подставные люди. Хорошо бы создать предприятие вроде конструкторского бюро, подкидывать им новые идеи, а самому выступать в роли организатора и не более.
Вспоминаю события после приёма. Вернувшись из Зимнего дворца, Юля дала волю чувствам. Ребёнок ещё, что поделаешь, слёзы лились рекой. Еле-еле объяснил, что это наилучший вариант, а в армию я сам давно хотел. Далее обиделась, что хочу оставить её одну. Объяснил, что до Новгорода двести вёрст и в приказе Императрицы не было запрета на посещение меня супругой. Пообещал, что как обустроюсь, пришлю весточку, чтобы она могла приехать в гости. В данный момент Юля нужна мне в Питере, это мои глаза и уши в окружении Александра. Уж с Лизой они точно будут видеться каждый день. К тому же Мраморный дворец стал штаб-квартирой фонда, я сразу выделил часть помещений для казначея, гостей и совещаний.
Следующим паникёром оказался Астафьев. Купец прибежал на следующий день с утра пораньше. Здесь всё было проще, объяснил, что в любом случае свяжу свою судьбу с армией, просто пришлось начинать раньше, чем планировал. Семён переживал, что могут начаться проблемы с мануфактурой и типографией. Панику я пресёк сразу. Выдал ему заранее написанные инструкции. Связь решили поддерживать через его брата Василия, который перебрался в столицу, но будет ездить в Новгород.
Вслед за Семёном приехали Александр с Лизой и её бессменной попутчицей Шаховской.
– Я сегодня же постараюсь переговорить с бабушкой, – начал Александр с порога, едва поздоровавшись, – Это какая-то ошибка. Ты не сделал ничего предосудительного. К тому же это унизительно, получить звание поручика.
Не знаю верить или нет в его искренность, но, надеюсь, что мы вернули прежнее доверие. В искренности Лизы и её фрейлины я ничуть не сомневался, они обе девушки открытые, без всякого двойного дна.
– Не нужно этого делать. Ты прекрасно знаешь, что я давно мечтал об армии. Гвардия и шефство над гренадерами это совсем не то, что мне нужно. Надо начинать служить и познавать науку с самых низов. И звание поручика даже лучше, чем бы я получил чин подполковника и стал командовать полком, ничего не зная о службе.
– Но эти обидные слова. Про ваши занятия гимнастикой и ваши проекты по усовершенствованию дворца, – произнесла Лиза.
– Я действительно бегаю по парку в непотребном виде. А что касается водовоза, то бабушка могла обозвать меня и похуже, говновозом например.
Александр засмеялся над таким незамысловатым юмором, девушки же моей шутки не оценили.
– Всё что ни делается, то к лучшему, – продолжаю.
– А как же фонд? – продолжила Лиза.
– Я вам уже без надобности. Мы давно утвердили проект развития фонда, нашли нужных людей и здания. С учётом пожертвований можно уже в этом году открыть приют для сирот и инвалидов. Главное быть в курсе всего, что будет происходить в приютах. И не позволить людям нечистым на руку, жестоким или просто дуракам, превратить наш проект в тюрьму или каторгу для обездоленных детей и калек. Подробные инструкции я написал. Приют не тюрьма – это основной девиз нашего фонда. Далее никаких нищих с паперти и подобных проходимцев. В приюте, как мальчики, так и девочки должны получить не только кров и еду, но и освоить рабочий навык, который пригодится им во взрослой жизни. Калеки, которые обладают каким-нибудь мастерством, и есть готовые учителя или работники мануфактур фонда. Если человек двадцать лет чинил сапоги, то почему он не может делать это в приюте для детей и обучать их этому? С одной ногой или из-за возраста, его навыки никуда не денутся.
В течение часа в Мраморный дворец приехали все основные участники нашего кружка. Настроение у всех, кроме Браницкой, было упадническое. Целый день мы посвятили систематизации работе фонда. Мне понравилось, что наши дамы очень серьёзно отнеслись к проекту. Утвердили управляющих сиротского дома и дома для калек. Также утвердили бюджет и штат. По итогам работы первого приюта решили подумать о строительстве уже своего здания. Браницкая продолжила помогать фонду, заодно и её дочь вошла в круг самых знатных дам страны. Умная тётка, но и пользы от неё действительно много.
Немного курьёзный случай произошёл через день. Вернее, сначала курьёзный, далее сильно повлиявший на многие события в моей нынешней жизни. По утрам я бегал в сопровождении тройки конных гвардейцев, двое в авангарде и один в арьергарде. Со мной бегал Дугин, вернее, пытался это делать. Пётр сильно отставал и присоединялся к нам, когда я бежал обратно. Но человеком он оказался упорным и с каждым днём делал успехи. Моё нынешнее тело тоже было абсолютно не готово к бегу. Пришлось заставлять себя через не могу. На обратном пути издалека увидел стоящего на коленях человека. Конники рванули к нему галопом, мы с Дугиным подбежали через полминуты. Гвардейцы успели о чём-то переговорить с заросшим светлой бородой мужиком. Так как, гнать они его не стали, значит, и я выслушаю.
– Прояви милость, Великий князь, – произнёс мужик хрипловатым голосом, – Спаси дитя невинное.
Речь у него была достаточно грамотная, да и взгляд не как у забитого крестьянина. Одет как горожанин средней руки, но вместо шляпы папаха, которую он держал в руках.
– Ты, случайно, не ошибся? Причем здесь я и какое-то дитя?
– Не ошибся я, Великий князь, – продолжал мужик, – Только ты и твой доктор можете помочь. Но без твоего решения к немцу меня никто не допустит. А дочь моя уже совсем плоха. Прояви милосердие, прикажи доктору хотя бы посмотреть, что с Машей. Она у меня одна-единственная, мать её померла недавно. Я все деньги отдам и отслужу, но спаси дитя, ради Христа, – говорил проситель спокойно, но было видно, что каждое слово давалось ему тяжело. Выдержка, конечно, у мужика железная.
– Что с ребёнком?
– Два дня назад начал болеть бок. А сегодня с утра совсем плохо. Встать не может и стонет от боли.
– Куда ехать?
– Так не надо никуда. Я её на телеге привёз. Здесь недалеко, – засуетился мужик, сразу вскочив с колен.
– Михайлов, – обращаюсь к старшему сопровождения, – Давай быстро одного бойца к доктору, пусть готовит инструменты, а второго отправь с мужиком. Ну и пусть обеспечит въезд телеги с ребёнком. Как тебя звать-величать? – спрашиваю просителя.
– Иван Первушин Николаев сын, из свободных людей, – представился мужик.
– Беги за всадником.
Минуты через три я был у входа во дворец, там меня уже ждала делегация, состоящая из Блока, гофмейстера, управляющего, гвардейца и несколько слуг.
– Доктор, надо помочь человеку. Я иду переодеваться и мыться. Вы готовьте операционную, опиумную настойку и водку, есть у меня подозрения, что случилось с ребёнком. Николай, – говорю гофмейстеру, – Как придёт подвода, девочку на одеяло, возьмете с четырёх сторон и осторожно несите к доктору.
Я быстро последовал в свои покои. Дугин принёс кувшин с тёплой водой для умывания. Душ бы не помешал, но пока моюсь, как позволяют условия. Через некоторое время в комнату влетела Юля.
– Что случилось? Почему половина слуг толпится во дворе?
– Я тоже хотел бы знать, почему слуги во дворе. У них, наверное, работы нет. Потом проведу беседу с гофмейстером. А шум из-за больной девочки. Сейчас её привезут.
– Девочка из какой-то знатной семьи? – спрашивает Юля, – Ты проявляешь такое участие.
– Нет. Просто русская девочка, которой нужна помощь, – ответил я и вышел из комнаты.
В комнатах Блока был сам доктор, его помощник Яков Блинд из семьи обрусевших голландцев, Первушин и девочка лет одиннадцати, которая лежала на софе. Бледная и осунувшаяся.
Блок уже расспросил девочку и начал осмотр, слегка надавил ей на правый бок. Особой реакции не последовало.
– Надавите на левый бок, – предложил я.
Крик боли, и ребёнок схватился за бок. Отец попытался броситься к ребёнку, но я его остановил.
– Всё ясно, – произношу, – Это, скорее всего, воспаление червеобразного отростка[47]. Готовьте операционную, – обратился к Блинду, – И позовите служанку, надо протереть ребёнка водкой. Нам нужно убрать всю грязь с тела.
– Я тоже так думаю, – отвечает Блок, – Херр Гейстер[48] дословно описал сиё заболевание. Но я никогда не делал таких операций. Вы уверены, что у нас получится?
– Выхода всё равно нет. Иначе девочка умрёт в муках. Иван, даёшь добро на операцию? Только сразу учти, что неизвестно, как всё обернётся, – обращаюсь к Первушину.
– Все в руках Божьих, Великий князь. Спасибо тебе, что проявил участие. Раз надо, значит, режьте.
Удивительно, но во время операции меня не стошнило. Я крови не боюсь, но смотреть, как режут человека, пусть и на операции, совсем другое дело. Заметил за собой такую черту, что в некоторых моментах я переключался на восприятие окружающего мира реципиентом. Иначе давно помер бы от культурного шока. В принципе Блок был очень опытным хирургом, тридцать лет в действующей армии как-никак. Я только дал в своё время ему несколько советов по дезинфекции и гигиене. Мы надели белые халаты, которые док заказал по моей рекомендации. Первушина из комнаты выгнали. Ребёнка напоили опиумной настойкой и привязали к операционному столу, который Блок тоже заказал по моему совету. Операцию делали Блок и Блинд, я только присутствовал в комнате и помогал по мелочам.
Часа через полтора мы вышли из комнаты. Девочку аккуратно перенесли в комнату, с ней остался отец и прикрепленная служанка. Она уже имела опыт помощи пациентам Блока, после проведенных операций. Сняли халаты, умылись и решили посидеть в зимнем саду, где к нам присоединилась моя супруга. Я, Блок и Блинд пили вино, а Юля чай.
– Поздравляю вас доктор, не знаю как в Европе, но в России вы точно первый, кто сделал подобную операцию. Теперь главное, чтобы ребёнок выжил.
– Вы льстите мне, Ваше Высочество, наверняка такие операции уже делали, – ответил доктор, но моя похвала ему явно понравилась.
– Я не слышал о подобном. Если девочка поправится, то необходимо написать заметку в Ведомостях. Также вам необходимо взять ещё несколько учеников. И вообще, пора озадачить нашу Академию Наук созданием лаборатории, а лучше целого медицинского института. И в нём не только готовить новых докторов, но и систематизировать все знания по медицине, известные в данный момент. Нужны преподаватели и самое главное – учебники. Деньги на институт я постараюсь найти. Факультет, готовящий докторов, в московском университете есть. Но судя по тому, что девять из десяти докторов в России иностранцы, работает он плохо. Мы же должны сделать упор на исследования и дополнительную подготовку докторов.
– Это очень сложная задача. Я много лет пытался донести до академиков свои мысли, которые есть продолжение моей многолетней практики. Но всё тонет в пустых разговорах. А создание института это неосуществимая мечта, – вздохнул Блок и сделал хороший такой глоток из своего бокала.
Я вообще сначала хотел с ним водки выпить, но уж очень непредсказуемая реакция была у меня нынешнего на крепкий алкоголь. А выпить после недавнего зрелища мне было необходимо, руки до сих пор подрагивают.
– Напишите мне список тех академиков, кто стоит на пути прогресса. У меня есть верный метод убеждения всяких ретроградов, – улыбнулся я.
Судя по нахмурившимся лицам Юлии и Блока, они подумали о моих намерениях в отношении Академии что-то плохое. В принципе, доля правды в этом есть, но рассказывать о своих намерениях я не стал. Придёт время, возьму кого надо за жабры.
– И вообще, вам пора задуматься об освещении своих успехов и о просвещении населения. Сколько людей в год умирают от элементарного несоблюдения гигиены. Тиф, холера, чума, нома, цинга, чахотка – это заболевания, которые практически нельзя излечить. Но ведь их можно предотвратить. Одно только кипячение воды, правильное питание, регулярное мытьё рук и вывоз нечистот воспрепятствуют эпидемии, – продолжил я свои мысли, – Завтра же напишу бабушке о ваших успехах и медицинском институте. Вы со своей стороны готовьтесь, напишите развёрнутый проект. Предлагаю начать с лаборатории, а далее уже можно думать о расширении до института.
– Это очень сложная для меня задача. Боюсь, что я не смогу написать такой проект.
– Ничего страшного. Посоветуйтесь с коллегами. И лучше, чтобы во главе лаборатории стал хороший организатор, не обязательно, чтобы он был доктором. И ещё хотел с вами посоветоваться по девочке. Думаю не нужно ей давать питьё хотя бы день, а далее три-четрые дня ей нельзя есть жёсткую пищу, только бульоны. Всё-таки мы затронули кишки, надо дать ране немного зажить. Вдруг питьё и еда создают дополнительное давление на кишечник.
Блок не стал задавать вопросов. Он давно понял, что мои познания в медицине гораздо шире, чем должны быть у семнадцатилетнего балбеса, пусть и внука Императрицы. Юля же смотрела на меня как на какое-то чудесное явление. Наверняка подумала, что все знания в меня вложил архангел Михаил.
Беседы с Васильчиковым и мои раздумья, помогли более спокойно реагировать на отвратительную дорогу. Ещё при Петре Великом признали необходимость мостить дорогу камнем, предварительно засыпав её щебнем. Но до сих пор, кроме, отрезка от столицы до Гатчины, дорога вымощена брёвнами. С учётом того, что октябрь на дворе, морозов ещё не было и дожди шли часто, дорогу основательно развезло. В Новгород въехали ближе к вечеру.
Думаю встречи с руководством губернии не избежать. Губернатор сейчас непотопляемый Пётр Митусов, вошедший в историю как надсмотрщик опального Суворова, который жил в Кончанском. На одной из рогаток дежурил отряд, который сразу отправил гонца в город, чтобы предупредить губернатора. Ограничусь краткой официальной частью, объясню, что приехал действительно служить, а не проводить время на бесконечных приёмах. Так же пресеку сразу паломничество разного рода «лучших людей, но может его не будет, я то фактически в ссылке.
С грехом пополам доехали. Изначально решил не скромничать и поселиться в Путевом дворце. Место очень удобное, напротив, через Волхов новгородский Кремль. Казармы моего полка примерно в двух верстах на Нервской стороне. Дворец окружён парком, значит, шума и толп прохожих под окнами не будет.
К моему удивлению, и радости, никаких пышных встреч и кавалькад не было. На подъезде к городу меня встречали несколько офицеров, в том числе моего полка и адъютант губернатора. Решили, что я сначала еду в Путевой дворец, далее к губернатору, благо дворцы расположены рядом, буквально в двухстах шагах друг от друга. Отсутствие губернатора среди встречающих можно рассматривать двояко. Или решил подстраховаться, учитывая мою ссылку, либо просто опытный человек и понимает, что мне нужно привести себя в порядок после долгой дороги по грязи и слякоти. Лучше с умным потерять, чем с дураком найти. Надеюсь Митусов умный человек, а не перестраховщик и лизоблюд.



Глава 10

18 октября – 22 октября 1796 года, Российская Империя, Великий Новгород.
– И вы меня тоже поймите, Ваше Высочество, – полковник фон Миллер никак не хотел называть меня поручиком, особенно в приватной беседе, – У солдат полка сложился свой порядок. Часть несёт службу согласно уставу, но остальные находятся на отхожих промыслах[49] и занимаются работами по устройству города.
Второй раз за последние два дня обсуждаем с командиром полка один вопрос. Если кто-то думает, что в конце XVIII века бравая и непобедимая русская армия в мирное время занималась исключительно подготовкой к будущим походам, то он глубоко заблуждается. Использование солдат для разного рода работ на стороне, придумали не вороватые генералы моего времени. Тот же Миллер, сдавал солдат на работы новгородским чиновникам с горожанами и наверняка не бесплатно. И сами солдаты не чурались отхожих промыслов. Деревня, а не армия. Но для солдат это была хотя бы необходимость, заработки шли в артельные кассы. Также нужно учитывать, что у многих старослужащих солдат были семьи и их надо кормить. Но как понять офицеров? Трети списочного состава не было в расположении полка. Отпуска, выдуманные или реальные болезни и прочие причины. В моём батальоне вообще не было более половины офицеров, командир роты тоже отсутствовал. Само расположение полка в городе вещь условная. Казармы, оказывается, были только в столице у гвардейский полков. Наш Выборгский располагал полковым двором из десяти больших изб похожих на склады и нескольких хозяйственных построек. Рядом располагалась слобода, где жили унтеры и старослужащие солдаты, многие с семьями. В полковом дворе жили в основном обер-офицеры, унтеры, фельдшеры и писари. Также одна изба исполняла роль административного здания. Штаб-офицеры и офицеры побогаче жили отдельно и снимали жильё у чистой публики. Большая часть полка была разбросана по всему городу и соседним деревням. Думаю, собрать весь полк по тревоге заняло бы минимум три дня. Это без учёта отсутствовавших офицеров.
Меня зачислили в четвёртую роту второго батальона. В батальоне четыре роты были мушкетёрскими, а пятая гренадерской. Полк состоял из двух батальонов по пять рот, который в военное время разворачивался в двенадцать рот. Я хотел собрать всю роту и провести смотр с проверкой готовности. С учётом того, что командир роты капитан Боур находился в столице, то старшим офицером оказался я. Но мои хотелки разбились о суровую правду жизни. Учения, стрельбы и прочие экзерциции проводились летом. Дисциплина, конечно, соблюдалась, но и говорить о боевой готовности при таком подходе к обучению, было глупо. Новобранцев, которых в моей роте было двадцать человек, первое время обучали старослужащие солдаты. И при этом фон Миллер действительно был хорошим офицером, за красивые глаза Суворов никого хвалить бы не стал. Просто полк не был в боевых походах с 1775 года. Молодые офицеры использовали полк как некий трамплин, прослужив какое-то время, и далее переводились в действующую армию или столицу. У кого была протекция, переводился в гвардию. Солдаты в основном были возрастные, либо совсем новички. Можно сказать, что полк был в некотором роде учебным центром. На мой взгляд, это был не учебный полк, а какой-то трудовой профилакторий. Это меня не устраивало, но начинать службу с конфликтов в корне неверно.
– А также надо учитывать, что форма и башмаки солдатам выдаются на определённый срок. Если вы будете постоянно занимать их экзерцициями, то форма быстро придёт в негодность. Отвечу сразу на незаданный вопрос, интендант новую форму не выдаст. Она просто не предусмотрена.
– А как проводятся экзерциции, как солдаты познают военную науку? – я решил не лезть со своим уставом в чужой монастырь.
Делать выводы после пяти дней нахождения в расположении полка неразумно.
– Основное обучение идёт поздней весной и летом. Далее патрулирование, караулы в городе и на рогатках. Осенью и зимой приведение в порядок обмундирования, пополнение продовольствия и боеприпасов, обучение новобранцев командам и освоению оружия. Зимой работы в городе и в полковом хозяйстве. Солдат должен быть занят, в противном случае будет полное падение дисциплины. Советую заняться обучением новобранцев вашей роты после наступления морозов. Сейчас в дождь и слякоть делать это затруднительно. Что касаемо вашей задумки по егерям, то здесь я ничем помочь не могу, не знаю о чём речь.
– Я вас понял, господин подполковник. Буду следовать устоявшимся в полку традициям, – слегка поддел я подполковника.
Но он, похоже, с юмором не дружил, принял мои слова как должное. Егеря эта была моя возможность обзавестись собственной военной силой. По моей задумке это будет спецназ с задачами и навыками ближе к моему времени. Понятно, что саму идею я буду позиционировать как новый вид войск, типа пластунов и разведчиков. То, что они будут подчиняться лично мне, никому знать не нужно.
– Это очень верный подход, Ваше Высочество. Сегодня городской голова даёт небольшой приём, все с нетерпением будут вас ждать, – перескочил на другую тему подполковник.
– Я непременно буду, Карл Карлович.
После встречи с фон Миллером, решил доехать до полкового двора. Дугин следовал за мной. Оформил ему перевод, и теперь Пётр рядовой в моей роте. Ехали на встречу с обер-офицерами роты, о которой договорились вчера.
Во дворе меня дожидались подпоручик Томас Фитцнер и прапорщик Степан Крапачёв. Кадет Николай Ушаков отбыл с каким-то поручением и не мог присутствовать. Фитцнер происходил из большого, но бедного остзейского рода. Крапачев был из дворян Ярославской губернии. Ушаков приходился дальним родственником прославленного адмирала. Все трое были весьма молодыми людьми, Ушаков всего на год меня старше. Командующим нашей ротой был капитан Александр Федорович Боур. От судьбы не уйдёшь. Насколько я понял, он был младшим братом того самого Карла Боура, который в моей истории начинал адъютантом Потёмкина. По слухам, именно он пытал, а потом убил женщину, которая отказала Константину в близости. Надеюсь, подобного со мной не случится, вот не тянет меня на изнасилования и пытки. Повезло, что капитан отбыл в столицу, ходатайствовать о своём переводе. Оно и к лучшему, надо подальше держаться от этой семейки. Хотя отец у них был достойным человеком и являлся одним из создателей Генерального штаба.
Фитцнер служил в полку уже 3 года, а Крапачёв недавно получил звание прапорщика и прибыл в полк. Надо было налаживать отношения с сослуживцами. Пригласил их к себе на обед и получил полное одобрение. Я всё время думаю об этикете и прочих приличиях, что неудобно приглашать к себе офицеров. Но забываю, что воспринимаю своё нынешнее положение как обычного дворянина, а это в корне неверно. Я внук императрицы и приглашение ко мне на обед – это честь по нынешним временам, для простых обер-офицеров уж точно.
Повар Мраморного дворца остался в Питере. Но мне достался его помощник, который был точно не хуже. Вообще, управляющий прислал мне целый штат слуг, в том числе повара и портного. Управляющего Мраморного буквально перед моим отъездом заменили. Новый начальник АХО дворца был явно из военных. Звали его Павел Некрасов, лет ему было под сорок. Порядок он начал наводить в первый же день и слуги у него забегали как наскипидаренные. Думаю, и присланные помощники были сугубо его инициативой. Я никого, кроме Дугина и Руппрехта брать с собой не собирался. Но опять забываю о своём статусе. Через два дня прибыло несколько возков со слугами и вещами. Руководил ими гофмейстер, назначенный Некрасовым. Я в эту кухню не лез, нужно, значит, нужно.
Пообедали быстро, не растягивая процесс на три часа. Первое, второе и несколько салатов. Наверняка мои сослуживцы сильно удивились такому скромному столу. Зато сытно и вкусно. Далее перешли в гостиную, где решили распить недавно привезённую бутылку вина.
– Вы зря обижаетесь на нашего командира, Константин Павлович, – продолжил начатый за обедом разговор Фитцнер, – Подполковник действительно хороший служака. Солдаты у него одеты, обуты, сыты и не болеют. А то, что половина полка на отхожих промыслах, ничего страшного. Это приработок в артельную казну и дополнительное продовольствие солдатам. Могло быть намного хуже. Есть полки, где просто чудовищно воруют, солдат держат впроголодь, запрещают промыслы или заставляют большую часть денег отдавать полковнику и вообще условия жизни там ужасные. Солдаты дезертируют, мрут и болеют. У нас же почти благодать. Надо учитывать, что для большинства офицеров полк – это временное место службы. Многие ожидают здесь повышения или перевод в гвардию. Унтеры и солдаты с большим сроком службы ждут приказа на увольнение. При этом новое пополнение готовится на отлично. Да и с офицеров наш подполковник требует весьма строго.
– Я не обижаюсь. Просто мои ожидания от армии немного не совпали с реальностью, – улыбнулся я, Томас и Степан улыбнулись в ответ, – Другой вопрос, что по моим ощущениям в полку не хватает до трети солдат, а многие офицеры просто отсутствуют по выдуманным причинам.
– А что вы прикажете делать Карлу Карловичу? Запретить представителю знатной фамилии посещать своих родных? Недобор солдат имеет место, но штат мирного времени отличается от военного.
Фитцнер нравился мне всё больше и больше. Обстоятельный, где-то излишне педантичный, но очень здравомыслящий молодой человек. Крапачёв более поверхностный и эмоциональный, но он и младше на четыре года. Радовало, что оба моих сослуживца не лебезили, но держали определенную дистанцию. А то насмотрелся я на некоторых жополизов при дворе, просто тля в людском обличии.
– Соглашусь с вами, ибо такие тонкости мне неведомы.
– Вы слышали о происшествии с бароном фон Толем[50]? – задал вопрос Крапачёв, – Говорят, он получил назначение в качестве командира нашего полка. Но приказ был отозван. И вообще, ходят слухи о новом указе Её Величества об изменениях воинского устава. Скажу я вам, там много нового и не только в уставе. Особенно это касается записи детей в гвардейские полки, а также назначению на командные должности. Императрица отменила запись детей в гвардию, а для назначения на любую командную должность нужен обязательный воинский ценз. Фон Толь как раз ценза не имеет. Его хотели сразу из кадетов, выпустившихся из шляхетского корпуса, поставить командовать полком. Есть ещё изменения, но эти самые важные. И также вместе с цензом вводится Вопросник. Теперь невозможно попасть в офицеры без экзамена, если ты получил домашнее образование. Экзамен будет принимать комиссия при шляхетском корпусе. Сам экзамен будет проходить в открытом виде, чтобы публика могла убедиться в его честности. Это очень забавное нововведение. Многим неучам и бездарям придётся готовиться к экзамену или поступать в шляхетский корпус, в противном случае можно оконфузиться на глазах у общества. В ближайшее время хотят организовать несколько кадетских и шляхетских корпусов, куда будут записываться дети дворян, решивших связать судьбу с армейской службой.
Значительное изменение ждёт ожидающих повышение офицеров и чиновников. Теперь вводится обязательный срок между повышением в звании, минимум в два года. Срок в производстве может быть уменьшен только в условиях войны. Интендантов и прочих, нестроевых офицеров это не касается, у них будет особый ценз. Только по представлению командующего и в случае подтверждения всеми офицерами полка, офицеру положено повышение. То же самое касается наград. И главное, что военные награды будут отделены от гражданских. Теперь не будет двадцати летних генерал-аншефов, и паркетных фельдмаршалов, увешенных орденами, ни разу не нюхавших пороха. Для подтверждения полученных ранее званий необходимо отслужить в армии не менее двадцати лет, в противном случае ни одно из званий не должно признаваться. Исключение только для тех, кто уволился из армии по ранению. Все, кто в действительности не служил и вышел в отставку в звании капитана, майора или подполковника, будут лишены военных чинов и пенсии. Ещё создаются какие-то аттестационные комиссии для уже действующих офицеров, претендующих на командные должности. Будет открыто отдельное учебное заведение для повышения знаний офицеров выше майора. Это не просто очередной указ Её Величества, это коренные преобразование армии и флота.
– Откуда такие подробности, – спрашивает взволнованно Фитцнер, – И можно ли верить таким слухам?
– Приказ пришёл сегодня. Я разговаривал с адъютантом полковника, завтра нас ознакомят с содержанием.
– Это значит, приказ был уже готов, когда я выезжал из столицы, – произношу взволнованно, – Но до меня не доходили никакие слухи.
Меня на самом деле переполняли эмоции. Свершилось, Екатерина мне полностью поверила и решила начать важные изменения в стране. Значит, будет дан старт и другим реформам. Новые указы Екатерины отводят от Павла недовольство, тех, кто лишается привилегий, чем сильно облегчает ему будущее правление. Другой вопрос, сможет ли он этим воспользоваться.
– Скорее всего, проект разрабатывался давно. А держали его в тайне, чтобы разные просители не попытались внести изменения.
– Думаю, не просто так Суворова вызвали в столицу в августе. Я видел его на балу, но прибыл он гораздо раньше, – продолжаю разговор.
– Авторитет и влияние Александра Васильевича будут залогом успешного утверждения и исполнения изменений в армии. К самим реформам он наверняка тоже причастен, – произносит взволнованно Фитцнер, – А ведь это колоссальные изменения и они давно назрели. Многие служилые дворяне и бедные офицеры недовольны как гвардией, так и случайными людьми в армии, единственное достоинство которых, их происхождение и влиятельные родственники. И ладно был бы просто невеждой, так дураков с самомнением каждый второй. Простите за такие слова Константин Павлович, но это правда. Вреда от таких офицеров в армии зачастую больше чем от противника.
Не ошибся я в Фитцнере. Умён и умеет мыслить глобально. Сразу уловил суть реформ. Ещё один кандидат в мою команду найден, только он пока об этом не знает.
– Я полностью с вами согласен, Томас Богданович. Теперь я понимаю, почему Императрица отправила меня в полк в таком низком чине. Ранее мне дали бы минимум подполковника.
Распрощался с гостями поздно вечером. Фитцнер и Крапачёв мне понравились, нормальные такие служаки без особых перспектив. Для них только война является возможностью подняться по социальной лестнице. Передо мной не заискивали и говорили, что думают, хотя наверняка я для них шанс. Не у каждого в роте служит внук Императрицы. Посмотрю на них дальше, но мне кажется, что сработаемся.
Иду по торговым рядам Гостиного двора. Вспоминаю начало службы и ржу. Вчера с отделением солдат выдвинулся в караул, вернее, на рогатку, которая представляет собой что-то типа блокпоста на въезде в город. Караул менялся каждые шесть часов, было ещё патрулирование города, что входило в обязанности офицеров. Впечатления средние. Сменили десяток солдат стоящих у рогатки и простояли полдня до смены. Грелись в небольшой избушке, построенной для караула. Десяток крестьянских телег и пара возков вот все события моего первого дня службы. Ещё и мерзкий дождик, периодически напоминающий о себе.
Решил пройтись по торговым рядам, а то чую, грозит мне скука великая. Сегодня суббота как таковых выходных дней в это время не было, но в воскресенье активность снижалась в разы. Запланировал прогуляться с утра и посмотреть, что продают купцы и чем дышит народ, благо живу в пяти минутах ходьбы от торговых рядов. Дождя сегодня нет и пешая прогулка в радость.
Разномастная публика направлялась по своим делам. В целом народ выглядит неплохо, откровенных оборванцев не заметил. Иду в зелёном мундире Выборгского полка, который накануне пошил мой портной. За мной следует Дугин и Руппрехт, решивший составить компанию. Надеюсь, немец своей рожей людей не распугает, хотя нынешний народ видал и не таких оригиналов. Дорога вымощена камнем, дома тоже все каменные, грязи почти нет, солнышко светит, лепота. Местный народ в курсе, кто живёт в Путевом дворце, но пока делегаций не было и на улице, с просьбами никто не беспокоит. Может, не узнают или опасаются, ведь я формально в опале, а скорее всего, просто народ тактичный. Разве что местное высшее общество замучило с приглашениями на приёмы. Пока посетил только дом губернатора и городского головы. Остальным отказал, сослался на занятость и сообщил особо настойчивым, что буду выходить в свет только после Великого поста.
Новгород производит странное впечатление. Какой-то сплав церкви и базара. Случайный путешественник может подумать, что местные жители только и делают, что молятся и торгуют. Иначе, чем объяснить десятки церквей и торговые ряды, занимающие с четверть города? Это я погорячился насчёт четверти, но церквей и монастырей многовато для семитысячного городка. С другой стороны, торговые и культурные традиции здесь даже не вековые, а тысячелетние. Новгород хоть и потерял своё прежнее влияние, но стоит на тракте, соединяющем две столицы. Паломников тоже хватает. И содержать всё это церковное имущество нужно немало людей и денег. Наверняка реальное количество людей, находящихся в городе на работах и проездом раза в два больше чем непосредственно жителей.
После обнародования указа Екатерины об изменениях в воинский устав, я не перестаю восхищаться этой женщиной. «Великая» её назвали явно за дело, в отличие от того же Петра. Ну не являюсь я фанатом девиза «Цель оправдывает средства». Не такими затратами, особенно людскими, надо осуществлять свои реформы, будь ты хоть трижды Император. Екатерина вычленила из моего долгого рассказа главное и моментально приняла решение. Уверен, что изменения коснулись не только устава, но и финансов, системы управления и образования, надо дождаться вестей из столицы. Как бы Екатерина ни относилась к Павлу, но она явно решила облегчить ему правление, после её ухода. Обнародование указов, которые напрямую затрагивают в первую очередь правящий класс, и уменьшает его привилегии и вольности это уже полдела. Павлу бы довести до конца начатое, но зная его характер, он точно не оценит подарок матери. главное, Хватило бы ещё ума не отменять новые указы. Хотя в моей истории он начал претворять в жизнь похожие реформы. Интересно, в этой реальности Павел наделает такие же глупые ошибки или мать как-то повлияет на него? Он не глупый, просто очень нетерпеливый и непоследовательный. Ещё его мелочность, переходящая во что-то нездоровое, не имеет никаких границ. Посмотрим, сколько времени он удержится на троне. У меня свой план, буду его придерживаться. Главное, чтобы никто не мешал.
Иду по рядам, присматриваюсь. Волнующее во всех смыслах ощущение, оказаться на старейшем торжище Руси. Наслаждаюсь самими процессом созерцания народа, рядов, слушаю язык, который сильно отличается от питерского говора, смотрю на товары. Так потихоньку подошли к каменным лавкам. Астафьева младшего я узнал сразу, очень похож на старшего брата. Лавка в Гостином дворе это показатель состоятельности купца.
– Ваше имп..- начал Астафьев.
Но я сразу остановил его взмахом руки.
– Поручик Романов, а вы значит брат Семёна?
– Так и есть. Василий Астафьев, а это наш младший брат Григорий, – указал он на высунувшегося из двери молодого парня.
– Значит так, Василий. Сегодня у меня нет никакого желания, что-то обсуждать. Жду тебя завтра часам к семи вечера. Обсудим дела наши скорбные, – Астафьев сразу напрягся, надо осторожнее с шутками, – Это присказка такая, ты не переживай. Дела наши вроде как идут хорошо.
– Так точно, дела налаживаются, – отвечает, чуть ли не по-военному.
Хорошо, что шапку не ломает и не кланяется как китайский болванчик. Брат наверняка предупредил, что я этого не люблю. Но заметно, что готов на колени рухнуть при первом намёке на моё неудовольствие. А ведь из семьи купцов, не последних в Новгороде. Не могу я пока привыкнуть к такому самоунижению.
– Кстати. Расскажи, как продаются новинки в Новгороде?
– Первая партия разошлась не сразу. Но как прочитали в газете, что внуки императрицы и высшие сановники увлеклись играми, то сразу прибежали люди от губернатора и дворян. Вторую партию везли уже под заказ, забрали всё в первый же день. Сейчас заказали в разы больше. Но сомневаюсь, что Семён отпустит такое количество, уж больно спрос велик. Ко мне уже купцы из Твери и Торжка подходили. В Москву-то отдельно повезут другие купцы. И считай окромя столицы, Новгорода и Москвы игр нет нигде. Брат говорил, что немцы тоже начали скупать все игры. Ещё очень хорошо покупают предметы для письма, особенно папки. Секретарь губернатора лично приезжал, смотрел товар и сделал большой заказ. Купцы так же для себя покупают, товар почти не задерживается.
– Это замечательно. Тогда до завтра, – отвечаю и иду дальше по рядам.
Долго думал и решил не передавать торговлю играми и канцелярскими товарами в одни руки. Первую партию товара в Москву повёз Василий Щукин[51], известный в бывшей столице купец. Это я поручил Астафьеву найти какого-нибудь московского купца. Главным условием поиска поставил, чтобы не был откупщиком и не торговал водкой, ненавижу ростовщиков и любителей спаивать наш народ. В столице по делам оказался основатель в будущем известной династии, вот на него и вышел Астафьев. Человеком Щукин был основательным и неторопливым, но свою выгоду понял сразу. Для торговли в Нижнем и Казани я поручил уже ему самому найти порядочного купца. Наверняка приведёт такого же, как и он старообрядца. Но религиозные предрассудки нынешнего времени, волновали меня мало. Главное, чтобы не жид, не армян, не ростовщик и не откупщик. А так пусть хоть Светлоликому Мумба-Юмбе поклоняется.
Заметка в газете была моей идеей. Реклама двигатель торговли. Я вообще хотел указать в заметке, что императрица лично каждый день играет в наши игры. Александр с дамами сначала впали в ступор от такого наглого вранья и цинизма, но потом принялись меня стыдить и отговаривать. Я согласился на упоминание членов нашего кружка, что тоже было немало. Эффект всё равно колоссальный. Спрос на игры принял ажиотажный характер. Ничего, я ещё познакомлю местных неискушённых потребителей с рекламными и маркетинговыми приёмами XXI века. Средства информации в умелых руках, пусть даже такие, как газеты и журналы, страшная сила. А врагов России я планирую познакомить со всеми аспектами гибридной войны. Они ещё не знают меня с плохой стороны, но скоро узнают.



Глава 11

23 октября – 18 ноября 1796 года, Российская Империя, Великий Новгород.
Тяжело мне до сих пор полностью вжиться в этом мир. С одной стороны, живу в Путёвом дворце. Вокруг нет роскоши, как в Мраморном, но это дворец, а не какой-нибудь сарай. С другой стороны, нет нормального туалета и душа. Чтобы искупаться, слуги заранее греют воду для большой лоханки. Электричества тоже нет, и отсутствие нормального освещения просто бесит. Темнеть начало рано, даже большие оконные пролёты и обилие свечей не дают достаточного света. Пришлось перенести чтение и работу с бумагами на утро, сажать зрение в мои планы не входит. Ещё и запах гари от свечей. На улице к стандартным запахам навоза и амбре туалетов, прибавился запах сжигаемых дров, осень на дворе и вовсю топятся печи. Множество мелочей, на которые жители XXI века просто не обращают внимания. А ведь по уровню комфорта, качеству медицины, доступности любых продуктов питания и информации, житель XXI века живёт лучше любого современного короля. А главное я не знаю, как бороться со скукой и тоской. И ладно информационный голод. Читаю я много и это настоящее спасение. Вечерами на меня находит жуткая тоска. Скучаю по своей прежней жизни, по дочкам, по маме, поэтому стараюсь в течение дня максимально себя нагружать, чтобы к вечеру не оставалось никаких сил.
Мой распорядок дня практически не изменился, только добавилась служба в полку. С утра бег, далее лёгкий завтрак и служба. Если была моя очередь идти в караул и патрулирование, то это занимало целый день. В любом случае я каждый день появлялся в полковом дворе, так как выполняю обязанности командира роты. Хватало как хозяйственных дел, так и обычной текучки. Если бумажной работы было немного, то я посвящал весь день штудированию устава и чтению военной литературы. Также писал письма Юле и Александру. Они в ответ завалили меня письмами с первых же дней прибытия в Новгород. Чтение я разбавлял длительной тренировкой в фехтовальном зале. Руппрехт был рубакой с кучей разного рода грязных приёмов, а не адептом классической школы фехтования. Впрочем, грязными его приёмы считались у чистюль и романтических дурачков. Ведь одно дело дуэль, а совсем другое рубка на войне. Константин был неплохим фехтовальщиком, поэтому освоение новых навыков шло успешно. Я уже давно слился с рефлексами и навыками своего нового тела. Фехтование, верховая езда, знание языков, целые пласты памяти о прочитанных книгах были мне доступны. А вот памяти о событиях в жизни Константина не было, от слова совсем. Может оно и к лучшему.
Ещё я осваиваю местный огнестрел. Здесь тоже помогла мышечная память. Регулярно стреляю из пистолета. Жуть конечно. Два раза устроили с Дугиным и сослуживцами стрельбы из фузеи. Она тоже не внушила мне особого доверия. Дугин раздобыл штуцер, которыми были вооружены егерские роты. В Выборгском полку штуцеров на вооружении не было. Оценил стрельбу из нарезного оружия, подготовка к выстрелу гораздо дольше, чем у гладкоствола. Вроде стреляет дальше, но нужно сравнить на учениях. А с этим как раз была проблема. Просто так порох жечь не дадут. Но это ещё не всё – шоком для меня было то, что солдат практически не обучали приёмам штыкового боя. Для себя решил, какой бы порядок службы в мирное время не был в полку, но весной начну гонять солдат. По мундиру тоже было много мыслей. Как в этом умудряются не только ходить, но ещё и громить врагов, для меня до сих пор загадка. Отдельный разговор о головных уборах, как рядовых, так и офицеров. Были мысли по форме и обуви для тренировок, хоть какой-то полосе препятствий, брусьях, турнике, гирях и ещё много всяких мелочей, которые всплывали в моей памяти. Я хоть в армии и не служил, но теоретических знаний хватало. Да и спортом я всегда, занимался пусть и с перерывами.
Через неделю после моего приезда в Новгород перебрался Блок. Он взял себе ещё трёх учеников. Старик решил не мелочиться и действительно оставить о себе след в науке. Двоим из учеников, было лет по тридцать. Но, ни Блока, ни их самих это не смущало. Док разделил учеников по направлениям медицины – хирургия, травматология и заболевания желудка. Деление было условным, но это уже прогресс. Блинд остался в Питере, где начал серьёзно изучать офтальмологию. Спецификация врачей сейчас достаточно размыта, Блинд например, является хорошим хирургом. Он и ранее интересовался проблемами со зрением. Недавно Яков провёл операцию по удалению катаракты, очень распространённого в это время заболевания. Для России это было настоящим прорывом медицине. Я пообещал голландцу финансирование его работ и подкинул пару советов. Через немецкого купца Блинд заказал труды какого-то доктора Хирна. Заодно купцу дали задание переманить в Россию самого Хирна или кого-нибудь из его учеников.
Блок по приезду сразу погрузился в эксперименты с гипсом и чуть ли не с колёс начал делать операции. Нескольких больных я нашёл ему из солдат моего полка. Под нужды медицины пришлось выделить чуть ли не пятую часть дворца, но на благое дело не жалко. Принципиально не собирался устраивать никаких приёмов, поэтому нечего помещениям пустовать. Мне хватало спальни, гостиной, столовой и тренировочного зала. Подкинул Блоку идею сортировки раненых и организации военно-полевых госпиталей. Статистика смертей от ранений была просто чудовищная. Врачи, конечно, и сейчас оказывали помощь раненым, но организация медицинской службы была отвратительной. Идея доктору понравилась. Блок давно перестал удивляться моим советам и воспринимал их как должное. В самом начале нашего сотрудничества я объяснил, что помогаю ему советами по медицине, а он, в свою очередь, не задаёт вопросов. Как только доктор понял, что мои советы – это не просто голословные утверждения возомнившего о себе юнца, он ни разу не возвращался к нашему разговору. Советы проверял на практике и писал какой-то труд.
Но более неожиданным гостем оказался Первушин. Дочь его быстро поправлялась. Блок снял швы, никаких проблем не было. В Мраморном остался Блинд, поэтому Блок со спокойной совестью выехал в Новгород. Дочка Первушина пока оставалась в Мраморном, а сам он выехал вместе с доктором. Разговор с ним состоялся на следующий день после приезда.
– Рассказывай Иван Первушин, зачем пожаловал? – настроение у меня было хорошее, поэтому спросил в шутливом тоне.
Я сидел в гостиной, пил морс и радовался новому лицу. Местное захолустье начало меня изрядно напрягать. Хоть какое-то развлечение. А то с нынешним ритмом жизни и отсутствием информационных потоков XXI века, можно отупеть и не заметить.
– Хотел сказать спасибо, вам Великий князь. А также исполнить своё обещание, готов отслужить за спасение дочери, – Первушин моего шутливого тона не принял.
– Расскажи о себе. Только говори правду. Мне все твои грехи знать без надобности. Нужно понимать, что ты за человек и будет ли от тебя польза.
Раз человек решил послужить, то глупо отказываться. Своей команды у меня пока не было.
Рассказ меня удивил. Я думал, что Первушин сын какого-нибудь казацкого старшины и большая часть его жизни была связана с Диким Полем. Оказалось, что он литвин, то есть белорус. Ещё и родился в униатской семье. С самого детства служил порученцем у гетмана Михаила Огинского[52]. Отец его был хорошим воином из личной дружины гетмана и сына тоже воспитал бойцом. Иван получил неплохое образование, знал несколько языков и периодически доставлял переписку гетмана в разные страны. Он так и с матерью Маши познакомился, приехав в Питер с корреспонденцией. Далее много лет жил в Европе, когда гетман после восстания добровольно эмигрировал. Но это дело ему начало надоедать. После какой-то ссоры покинул гетмана и нанялся в отряд наёмников. Повоевал за австрийцев против турок, за черногорцев опять против турок. Потом оказался на Дону и Кубани. Думаю, там он тоже занимался не преподаванием изящных искусств. Пару лет назад посетил Питер и узнал, что у него есть дочь. Начал жить мирной жизнью в столице. Через год родами умерла мать Маши. Иван окончательно осел в Питере, устроившись работать на польского купца. Понятно, что многое он мне не рассказал. Думаю зовут тоже не Иван, а какой-нибудь Ян или Янош. Но не чувствовал я в нём гнили. Видно, что человек не простой судьбы, но не душегуб и отморозок.
– Иван, я освобождаю тебя от любых обязательств. Деньги мне тоже не нужны. Я бы в любом случае помог твоей дочери.
– Вот потому я и хочу отдать вам свою саблю и жизнь, Ваше Высочество, – Иван говорил вполне серьёзно.
Честно говоря, от ситуации попахивало пафосом и каким-то рыцарским романом.
– Службу я твою принимаю, если ты сам так решил. Жизнь мне твоя не нужна, на смерть никого посылать не собираюсь. Но глупо отказываться от бывалого человека. Объясни только по твоему решению. Не совсем понял, что тобой движет.
– Ваше Высочество, я бывал во многих странах, при многих дворах, видел жизнь высокопоставленных вельмож и правителей. Но нигде я не встречал внука императрицы, который приказал своему доктору сделать операцию простой девочке из низшего сословия. Более того, ни один из этих людей не помогал бы доктору делать операцию. Знаю, что царь Пётр любил дёргать зубы и делать операции. Вы меня простите, но он делал это точно не из-за доброго нрава или заботы о людях.
– Здесь я согласен. Пётр был любителем всего нового и брался за многое сам. И столярное мастерство освоил и зубы людям дёргал, – с улыбкой произнёс я, – Но ты не ответил на вопрос.
– Я попробую объяснить. Много вы знаете знатных дам, которые будут читать простой девочке сказки, рассказывать разные истории, играть с ней в игры и всячески помогать оправиться от операции?
– Юлия? – я уже понял ход мыслей Первушина.
Юля вообще была девушкой доброй, ещё и я на неё повлиял. И смотрела она на все мои поступки со святым убеждением, что направляет меня архангел Михаил. А моё нестандартное поведение убеждало её всё больше и больше.
– Не только Анна Фёдоровна, – удивил меня Первушин, – Также Елизавета Алексеевна и её фрейлина Шаховская. Вот я и говорю, где можно повстречать такое отношение к безродной девочке, от внука императрицы и его жены. И все дамы в один голос утверждают, что это именно вы повлияли на них. Что вы предложили создать Фонд помощи больным и убогим. И что вы сподвигли их посмотреть на тяжкую жизнь простого народа и начать помогать ему. А ещё вы обязали своего доктора лечить слуг и их детей. И ещё много чего удивительного рассказывают о ваших идеях.
– Да, здесь я оконфузился. Взялся помогать простому народу. А надо было его пороть, а то совсем от рук отбились, – улыбнулся я.
– Вы слуг не наказываете, это уже весь Петербург знает. Управляющий Мраморного дворца Некрасов человек серьёзный, но и он в порке слуг не был замечен. Ещё ваша супруга открыла во дворце школу для слуг и их детей. Наняла учителей и выдала всем ученикам бумагу, чернила, перья и тетради, которые есть не у каждого вельможи.
– Странно, почему я про школу ничего не знаю?
Я уже и забыл про тот разговор с Юлей, она как оказалось нет. Идею школы предложил ей шутки ради, но она восприняла всё серьёзно.
– И как школа?
– Школа открылась недавно. Дети учатся усердно. И не только детки, многие взрослые тоже. Более того, из Зимнего дворца дети начали ходить в школу. Управляющий это только приветствует, говорит, грамотные люди всегда нужны. Анна Фёдоровна также учредила подарки для особо усердных учеников. Плюс кормят всех дополнительно, кто же от такого откажется? Как бы всех желающих теперь разместить.
– Богатые люди и власть, предержащие как хотят, так и развлекаются. У меня вот такая блажь.
– Вам виднее. Мне такая блажь по нраву. Только вы не понимаете, что этим сильно разозлите высший свет. Слухи уже ходят самые разные.
– С чего ты решил, что я боюсь разозлить всех этих придворных паразитов? Уж на чьё мнение мне плевать, так на всех этих трутней и прожигателей жизни. Мнение человека дела, хоть купца, мастерового и даже простого крестьянина, для меня дороже какого-нибудь паркетного генерала или придворной шлюхи, будет они хоть трижды князьями и графьями.
– Вот потому и прошусь к вам на службу. Я вам не только обязан жизнью дочери. Для вас главное человек, а не его происхождение. Такому человеку служить в радость.
– Не буду тебя разубеждать. И служба может показаться не такой радостной, как ты думаешь. Обещаю, что скучать тебе не придётся. Ступай к Шульцу, это мой управляющий делами. Согласуешь с нимсвоё жалование, я ему вчера о тебе уже говорил. Управляющий дворца выделит тебе комнату, насколько я помню, свободные ещё есть.
– Ваше Высочество, – Первушин остановился у выхода и как-то нерешительно посмотрел на меня, – Правда, что вас благословил Архангел Михаил?
Приехали. Нет, всё-таки баба она и в Африке баба. Русским языком попросил Юлю не болтать. Не прошло двух месяцев, как о моём сне, но уже в своей интерпретации, знает Первушин. Наверняка узнал через дочь, которой Юлия и рассказала этот бред в виде сказки. Мне только религиозного культа своей личности не хватало. Первушину я объяснил как есть – сам не знаю, что произошло и кто это был. Отправил его устраиваться и попросил меньше верить в бабские сказки.
Больше значительных событий не происходило. Служба шла также неспешно. Выпал снег и ударили первые морозы. Перемещение по дорогам стало приятнее, всякое дерьмо с грязью не текло по некоторым улицам, в общем, почти лепота. Особенно хорошо было в караулах. Зимний лес с изумительным воздухом это какая-то сказка. В городе всё-таки попахивало гарью от печей. Я переложил все бумажные и хозяйственные дела на Фитцнера, который не был фанатом природных красот, и почти через день заступал в караул.
В караул я выходил после обеда. Особого потока днём не было. Крестьяне из близлежащих сёл и деревень приезжали в город рано утром. Пассажиры, едущие по тракту, наоборот, ближе к вечеру. Солдаты располагались в избе рядом со шлагбаумом, который я приказал установить. На ночь дорогу перегораживали рогатками. Местных крестьян и купцов особо не проверяли. У транзитных пассажиров и разного рода паломников спрашивали дорожные документы, только если они казались подозрительными. Но таких случаев при мне не было. Кареты и возки останавливали, заглядывали внутрь, не проверяя даже вещи.
Я старался брать в каждый выход половину солдат из новобранцев. Потихоньку приучал их к простейшим командам налево, направо, штыки примкнуть. Зачитывал и объяснял простым языком параграфы устава. Ещё особое внимание уделял гигиене. Приказал вырыть яму и срубить нормальный туалет. А то территория вокруг избушки была основательно загажена. Также при полковых избах заставил решать вопрос с туалетами, мусором и регулярным посещением бани.
Более менее регламентировал процесс обучения новоприбывших солдат. Старослужащие солдаты обучали новобранцев разного рода бытовым вещам. Но этого было мало. Держать строй, знать элементарные команды, обращаться с ружьём – всё это обязаны вдалбливать офицеры, которых не хватало. Приходилось помогать Фитцнеру сотоварищи. Особо не зверствовали, ограничивались парой часов занятий в день. Это не армия, а какой-то курорт.
Беседовал с купцами и местными дворянами. Расспрашивал про дорогу, нет ли разбойников. Так как до столицы было двести вёрст, то охрана путешественников была организована неплохо. Только ходили слухи о пропавшем ещё весной караване тверского купца. Заметил, что некоторые купцы и дворяне старались ездить по своим делам во время моей смены. Останавливались поговорить и засвидетельствовать своё почтение. Вёл себя со всеми вежливо, даже на особо глупые вопросы старался отвевать корректно. На многочисленные намёки о бале у губернатора, никак не реагировал.
Слухи о тверском караване, пропавшем где-то в районе Торжка, настораживали. Хотя фон Миллер и убеждал меня в том, что было проведено тщательное дознание и более таких случаев в этом году не было, я решил провести своё расследование. Хоть какое-то развлечение. Заодно проверка Первушину, которому решил поручить это дело. Дураком он не был, сначала взял все материалы по пропавшему купцу в канцелярии губернатора. После ознакомления с бумагами и расспросами причастных к поиску людей, Первушин попросил меня выделить ему денег и сопровождение для поисков. Вникать в тонкости расследования я не стал. Дал в сопровождение отделение солдат с толковым унтером, пару телег и выделил денег из своей казны. Также взял бумагу у губернатора о том, что Первушин действует официально. Заодно попросил его найти несколько человек с определёнными воинскими навыками, он обещал подумать.
Вечерами обычно играли с компанией врачей и офицеров в петанк и шахматы. В русских шарах не было равных Фитцнеру, а в шахматах Николаю Ушакову. Я не гроссмейстер, но играю весьма неплохо. Ушаков обыгрывал меня в одной партии из трёх. С учётом того, что остальные игроки были очень слабые, в основном играл с кадетом. В настольные игры нашего фонда сейчас играли во всех приличных домах. По словам Крапачева, который был в курсе всех новгородских новостей, Уно и Казаки были абсолютным хитом. На приёме губернатора я объяснил правила Уно и сам сыграл с его семьёй и гостями. На фоне отсутствия нормальных развлечений наши игры были как отдушина.
На неделе через Астафьевых собрал нескольких новгородских купцов. Вместе с Василием пришло семь человек. Предложил им провести после Рождества праздники, совместить народные гуляния с ярмаркой. Идея купцам понравилась, может просто не стали перечить. Тем более что часть затрат на организацию гуляний я взял на себя. Заодно предложил несколько новинок типа качелей, ледяных скульптур, Деда Мороза и прочих забав. Купцы тоже пообещали внести деньги и договориться с городским головой и даже церковью, чтобы не было вопросов по Деду Морозу. Ответственным за праздники, которые решили назвать Рождественские гуляния, назначили Василия Астафьева, которому пришлось задержаться в Новгороде. Я с ним потом несколько дней делился своими идеями. Судя по энтузиазму и встречным дельным предложениям, Василий не подведёт. А то надоела мне общая камерная обстановка. Балы и приёмы в это время такая скука, что меня от них просто мутит. Устроим карнавал по-русски, душа требует праздника.
В пятницу, 18 ноября, наша компания проводила время в гостиной Путевого дворца. За специальным столиком я и Ушаков играли в шахматы. Рядом, за большим столом шло сражение в Уно. Было весело и душевно, присутствовали офицеры и Блок с учениками. Док оказался человеком компанейским, к тому же имел большой авторитет в офицерской среде. Его ученики тоже были вменяемыми людьми. Из офицеров было шесть человек. Кроме Уно играли в шашки и, конечно, обсуждали последний указ императрицы. В принципе основная масса офицеров понимала необходимость реформ в армии. Среди офицеров из обедневших столбовых и служилых дворян, указ имел полную поддержку. Представители более богатых, знатных и влиятельных родов относились к указу по разному. Именно их привилегии пострадали в первую очередь. А ведь ещё планировались аттестации и экзамены. Это не могло радовать тех, кого с младенчества записывали гвардию и годам к шестнадцати – семнадцати новобранец уже имел звание сержанта гвардии, а то и выше. Не думаю, что это выльется в какие-то проблемы для страны. Довольных офицеров было в десятки раз больше чем недовольных.
В комнату зашёл Дугин, явно чем-то взволнованный.
– Разрешите доложить, Ваше Высочество? – обратился ко мне, – вас ожидает гонец.
– Идём, раз ожидает.
Гонцом оказался достаточно взрослый кавалергард.
– Вам пакет, ваше императорское высочество.
Письмо было от Павла. В принципе я догадывался, что там написано. Точную дату смерти Екатерины я не помнил, но ожидал её в ближайшее время. Павел в своей странной манере сообщал о смерти матери и приказывал срочно явиться в столицу.
– Приношу вам свои соболезнования, – произнёс гонец.
– Спасибо, братец. За службу и что так спешил. Дугин, – обратился я к Петру, – Гонца накормить, напоить и спать уложить. И прикажи на завтра готовить коней. С утра пораньше выезжаем. Поскачем налегке. Возьмём с собой только лакея, которого прислал Некрасов, ну ты понял о ком я.
– Есть.
Ну что? Началось. Теперь придётся вести себя максимально осторожно. Павел такой человек, что и собственного сына может отправить в ссылку. И законопатит в такую дыру, по сравнению с которой Новгород покажется южным и тёплым городом. С другой стороны, расклады в российской политике поменяются кардинально и мне надо заявить о себе как о фигуре. Торопиться не буду и форсировать события тоже, но и отсиживаться это не мой путь. Я уже подготовил достаточно много предложений по изменениям в армии. Проблема в том, что у Павла было своё специфическое мнение. И вместо контроля за осуществлением нужных указов и реформ, он занимался откровенной дуростью. Придётся вступать с ним в определенную конфронтацию. Надеюсь, что Павел не так безнадёжен, как оказался в моей истории. Тем более что Екатерина сделала для него огромный объём работы, взяв на себя ответственность за весьма революционные указы. А пока в путь.



Глава 12

19 ноября – 30 ноября 1796 года, Российская Империя, Санкт-Петербург.
Часть 1.
Как и планировали, выехали рано утром. Накануне заехал к фон Миллеру, подполковник выразил соболезнования и дал мне отпуск. Темп держали такой, чтобы не загнать коней. Ближе к почтовой станции вперёд выдвигался лакей, чтобы предупредить о смене лошадей и организации перекуса. Хорошо, что скакали с заводными конями, не на каждой станции было нужное количество лошадей, хотя нас было только трое.
Погода для поездки приемлемая, сильные морозы ещё не ударили, и снега тоже было в меру. Кони шли легко, обгоняли редкие телеги и кареты. С детства любил путешествия и поездки, есть в этом что-то сакральное. Лошадь это не автомобиль или поезд, но всё равно нравилось мне скакать по зимней дороге. Заодно обдумывал сложившуюся ситуацию. На ближайшие дни особых планов строить не стал. Решил просто наблюдать, как будут развиваться события. По моим воспоминаниям, в первые дни правления Павла ничего глобального не случилось. Но Екатерина своими последними указами внесла очень большие изменения во внутреннюю политику и существующие расклады. Не удивлюсь, если были какие-то изменения и во внешней политике. Поэтому трудно предсказать реакцию знати, может, уже созрел заговор, разных группировок около трона хватает, к тому нельзя не учитывать внешний фактор, особенно влияние англичан. Павел не пользуется авторитетом ни в армии, ни у гражданских служащих. Плохо, что Екатерина одно время хотела назначить наследником Александра. Это один из факторов нестабильности, который надо учитывать. Какие сейчас настроения в обществе, для меня загадка.
Сама поездка продлилась почти два дня. К середине дня 20 ноября прибыли в столицу. По дороге заехали в Гатчину, но там уже никого не было, все отбыли в Питер. Особого усиления на подходах к городу не было, все те же разъезды и две рогатки. Столица встретила нас ветром и снегопадом, что точно не подняло мне настроение. Заскочил в Мраморный помыться и переодеться. Слуги сообщили, что Юля находилась в Зимнем дворце, куда я и направился.
Зимний был под охраной семёновцев, разбавленных гатчинскими войсками. Подъезды к дворцу были запружены просто неимоверным количеством карет и прочего транспорта, хорошо, что я был верхом. Внутри дворца была просто тьма народу. Наверное, всё дворянство, которое было в городе, заглянуло на огонёк, чтобы напомнить о себе любимых. Раскланиваясь и отвечая на соболезнования знакомых и совсем незнакомых людей, двинулся в крыло, которое занимал Павел. Но в это время шло совещание, и адъютант попросил меня подождать. Я решил пока навестить Александра. Опять ловлю себя на мысли, что надо решать вопрос с освещением и вентиляцией. Может местную публику, устраивает такая духота и разнообразные запахи, то меня они достали по самое не могу.
– Ты не успел к прощанию с Её Величеством, – начал печально и с каким-то упрёком Александр, после приветствий, – Сейчас с телом работают медики. Наверное, только завтра подданные смогут увидеть бабушку и попрощаться с ней. Умирала она долго и выглядело это страшно. Отец и все мы были свидетелями смерти. Лиза до сих пор не может оправиться от пережитого.
По самому Александру было видно, что он находится в очень подавленном состоянии. Бледный, с мешками под глазами и какой-то потерянный взгляд, сильно контрастировали с тем молодым человеком, которого я видел пару месяцев назад. Он действительно был любимым внуком Императрицы и платил ей взаимностью.
Мы расположились в крыле, занимаемом Александром, когда он приезжал в столицу. Кроме него в гостиной присутствовали моя супруга, её фрейлина Жегулина, оба брата Чарторыйские, Строганов и Кикин. Лиза слегла от нервного потрясения, с ней находилась Шаховская. Обстановка в зале действительно была тяжёлая. Поляки явно не расстроились кончине Императрицы, но усиленно изображали вселенскую скорбь. Наверняка даже рады, что умерла Императрица, которая поставила крест на польской государственности. Ничего, будет день и будет пища, вернее придёт расплата, пусть пока позлорадствуют.
– Летать люди ещё не научились. Гонец доставил весть за один день. Я же добирался почти два дня, на середине пути начался снегопад, и передвигаться стало сложнее. Проститься с бабушкой я успею. Главное, что у нас в душе, а не внешние проявления почтения и изъявления любви. Думаю те, кто ещё вчера рыдал у ложа умирающей императрицы, уже сегодня припадают к ногам совсем другого человека, – произнёс я с усмешкой.
– Ты неисправим, Константин. И твои солдафонские шутки неуместны. Тысячи подданных стекаются в столицу, чтобы проститься с нашей бабушкой, – осуждающе произнёс Александр.
Судя по бросаемым на меня взглядам, остальные присутствовавшие его поддерживали. Хотя, пшеки со Строгановым и до моих слов, не пылали ко мне особой страстью.
– Заметил я этих «расстроенных» подданных. В Зимнем протолкнуться от них невозможно. Что удивительно, основная часть этих кисломордых кучкуется ближе к покоям батюшки. Оставь императрица завещание в твою пользу, так они штурмовали бы твои покои с усердием мух летящих на мёд, – продолжал я надсмехаться над сложившейся ситуацией.
Мне было смешно смотреть на этот фарс, к тому же надо было отыгрывать свою роль, недалёкого и грубого солдафона. Судя по реакции публики, роль была отыграна на пять с плюсом.
– Константин, это переходит все границы приличий. Мало того что ты грубо отзываешься о подданных империи, так ещё ведёшь крамольные речи. Наследником и новым императором является наш батюшка, иначе быть не может, – воскликнул Александр.
– Не может, значит, не может. Зачем так волноваться. Думаю нам с Юлией пора домой. Увидимся завтра, когда все приведут свои чувства в спокойное состояние. Каюсь, наговорил лишнего, – произнес я.
В карете мы с Юлей молчали. Разговаривать начали только за ужином.
– Зачем было говорить такие двусмысленности? И я знаю тебя лучше других, ты сделал это не просто так. И точно не раскаялся в сказанном, – произнесла Юля, после того как слуги оставили нас.
Её зеленые глаза смотрели на меня осуждающе, и было понятно, что её расстроило моё поведение.
– Терпеть не могу всё это лицемерие и лизоблюдство. Александру тоже пора иначе взглянуть как на своё окружение, так и на тех, кто сейчас начнёт пытаться попасть к нему в ближний круг. Он человек осторожный, но сейчас чувства обнажены, и можно наделать ошибок. Я предпочитаю сразу очертить границу, за которую посторонним людям вход запрещён.
– Костья, нельзя быть таким прямым и грубым. Я и Александр с Лизой понимаем тебя. А для окружающих это выглядит как проявление неуважения не только к ним, но и к памяти Императрицы.
– Мне не интересно мнение большинства людей, которые сейчас расталкивают друг друга локтями, чтобы засвидетельствовать своё почтение отцу. И давай прекратим этот разговор. Лучше расскажи, как обстоят дела в вашем фонде? Может, нужна ли помощь с моей стороны?
Не сразу, но удалось переключить Юлю на тему нашего общего начинания. Тем более что дела фонда полностью поглотили её и ничем другим она не занималась. Долго рассказывала про новости и успехи. За креативную часть можно быть спокойным. Наши девушки останавливаться не собираются и планомерно работают над новыми играми. Финансовую часть я потом обсужу с Хоффманом. Далее обсудили будущую газету, у наших активных дам возникли свои предложения. Новиков получил амнистию ещё до смерти императрицы и готов приступить к работе. Надо буде познакомиться и пообщаться с ним перед отъездом. Оборудование для типографии закуплено и нанята часть работников. С этой стороны всё идёт по плану.
На этом вечер не закончился. Прибывший гонец вызвал меня к Павлу. Зная о его бессоннице, я особо не удивился. Верхом в сопровождении кирасиров, присланных из Зимнего, каждый из которых держал по факелу, прибыл во дворец. Я бы и пешком дошёл, меньше шансов коням ноги переломать, но опять-таки не поймут. Народу во дворце и на подступах, уже не было, только посты охраны и слуги, которые заняты уборкой.
Павел встретил меня в одной из гостиных, которая была превращена в кабинет. Рабочую приёмную Екатерины он занимать не стал. Столы были завалены бумагами, обстановка самая рабочая. Сам будущий император был в мундире гатчинского полка, в парике и при орденах. Выглядел он излишне дёрганным даже для себя обычного.
Я поздоровался и принёс свои соболезнования. Зная, что Павел терпеть не мог Екатерину, был краток. Некоторое время он молчал. Затем вскочил и несколько раз прошёлся вокруг стола. Остановился в полуметре от меня и посмотрел мне в глаза.
– Здравствуй, Константин. Объяснись, почему ты первым делом не доложил о своём приезде?
– Я доложил вашему адъютанту, что прибыл. Но по его словам вы были заняты и запретили вас тревожить. Когда я покидал Зимний, то ещё раз обратился к адъютанту, но вы были заняты уже следующим делом.
– Это так. Но ты мой сын, а не какой-то проситель, – произнёс Павел и опять начал нарезать круги по комнате.
Смотрелось это забавно, но я не собирался улыбаться даже мысленно. Это разговор, наверное, один решающих моментов в моей нынешней жизни, после достопамятного диалога в беседке с Екатериной. Мне нужно расположение Павла. Понятно, что он истеричный и непоследовательный человек, но другого Императора в России пока нет. Придётся работать с тем, что есть.
– Субординация и дисциплина – это первое чему учит армия, – произнёс я с максимально серьёзным лицом, – Если все ваши дети будут забегать к вам в кабинет по поводу и без, то это будет походить на балаган. Всё должно быть в строгом соответствии с уставом, иначе не будет никакого порядка.
Павел чуть не подпрыгнул от восторга. Подбежал ко мне и обнял. Потом схватил меня за руку и усадил в кресло, сам сел рядом.
– Сын, я всегда знал, что ты моя опора и надежда. Никогда не верил всем глупым сплетням про тебя. Именно порядок и строгое выполнение всех правил спасёт нашу империю. Сегодня мы как раз занимались обсуждением важных законов. Законов, которые облегчат жизнь людей и поведут нашу державу к подлинному величию. И в первую очередь будут введены мундиры по гатчинскому образцу. Также сегодня мы согласовали будущий закон о запрещении перехода крестьян с места на место. Порядок должен быть во всём. Хватит всей этой вольницы.
Честно говоря, я растерялся и это мягко сказано. Думал, что Павел не будет начинать своё правление с глупого указа, который разозлил буквально всех, а особенно военных. И если окончательное закрепление крестьян было подачкой дворянству, абсолютно не нужной, с моей точки зрения. То все эти прусские мундиры, косы и букли были самым настоящим бредом. Русское общество гордилось и любило свою армию. Поэтому переодевать своих солдат на прусский манер, было несусветной глупостью. Я надеялся, что Екатерина провела какие-то беседы со своим сыном. Так как я ей достаточно много рассказал о его непоследовательности и ошибках, приведших к убийству. Вот только не учёл упрямый, переходящий в мнительность характер Павла.
– Отец, я не настолько хорошо знаю законы о крестьянах. Но не стал бы торопиться. Всегда полезно иметь какой-то козырь в торге с дворянством. Дать им сейчас, чуть ли не в первый день правления, какие-то привилегии, значит, показать свою неуверенность.
Павел опять вскочил и начал быстро ходить по гостиной. Потом резко остановился и вернулся в кресло.
– А ты повзрослел, Константин. Правильная мысль. Все эти нахлебники могут подумать, что я решил их умаслить. Что ещё можешь сказать?
– Деньги.
– Что деньги? – спросил Павел, подавшись вперёд.
– Оставила ли тебе бабушка в наследство много денег? И перекроют ли доходы этого года расходы?
– Ха-ха, – нервно хохотнул Павел, – Будто ты не знаешь её щедрую натуру и привычку дарить подарки всяким проходимцам. Скажу тебе по секрету, у нас долгов перед голландскими кредиторами более чем на сорок миллионов золотых рублей, чистый доход казны будет едва больше одиннадцати.
Таких деталей истории правления Екатерины я не знал. Ничего себе у них дефицит бюджета. Тем более странным выглядел указ о переходе на форму прусского образца. Тут надо двадцать четыре часа финансами заниматься, а он собрался армию переодевать. Плюс это огромные дополнительные расходы. Речь же не только о смене цвета мундиров. Надо будет поспрашивать, кто получит подряд на пошив нового обмундирования. Ну, вот такой я скептик и не верю в душевные порывы нового императора. Наверняка эти порывы подогревает кто-то из его окружения, желающий набить карманы на военных подрядах.
– Может, с обмундированием тоже стоит повременить? – произнёс я и, видя готовящегося вскипеть Павла, быстро продолжил, – Зачем менять форму всей армии? У нас есть гвардейские полки, коих в столице достаточно. Надо начать с одного из них, посмотреть достоинства и недостатки нововведений, а потом переодевать и переобувать армию. Нужно подумать о разнице в погоде между нами и Пруссией, у нас гораздо холоднее. Вдруг прусская епанча совсем не греет, башмаки жмут или рейтузы жопу натирают, – добавил я грубоватого юморка.
Павел, который был сначала готов взорваться от возмущения, начал ржать как конь. Я подумал, что он сейчас с кресла упадёт. Но потихоньку Павел успокоился, достал платок и вытер выступившие слёзы. В гостиную заглянул адъютант, но Павел махнул ему рукой, успокаивая ретивого служаку.
– Узнаю тебя, сынок. Ты неисправим, но в твоих словах есть правда. Переоденем пока один из полков и посмотрим, как они примут изменения. По епанче ты не угадал. Есть уже замена, называется шинель[53]. Думаю, она придётся всем по душе.
Шинель вещь необходимая, спорить глупо. Далее выслушал планы Павла по обустройство армии. Что интересно, новый устав и указ о цензе с аттестацией, он менять не собирался. Наоборот, хотел дополнить их дополнительными ограничениями. Здесь я с ним был полностью согласен. Хорошо, что его в этом поддерживал генералитет. К чести генералов, они согласились не на все нововведения отца. Павел пожаловался, что Суворов резко отрицательно выступил против формы прусского образца, но зато одобрил шинель. Выслушал его мнение и по кадровым вопросам. Кстати, отменять указ Екатерины о назначении Суворова командующим Западной армией, самыми крупными и дееспособными частями, Павел не стал. Насколько я понял из сумбурной речи Павла, Суворов сам хочет в отставку, надо его срочно убедить, что это ошибка. Также Ушаков остаётся командующим Черноморским флотом с дополнительными полномочиями. Павел Чичагов[54] получивший чин контр-адмирала, мой протеже, и далее будет командовать Балтийским флотом. Я удивился, когда Екатерина сделала такое рискованное назначение. Утвердить командующим флотом двадцатидевятилетнего, пусть и талантливого моряка, шаг рискованный. Адмиралтейств-коллегией оставался руководить Иван Кутузов[55], которого также недавно назначила Екатерина. Моряк он был средний, зато человек грамотный и честный. Плюс Павел его очень уважал. Его заместителем остаётся Василий Чичагов, отец нового командующего, толковый адмирал, которого в моё время очень рано отправили в отставку. Думаю, Кутузов получил от Екатерины приказ всячески поддерживать молодого командующего. Надеюсь, при такой поддержке, бездари типа Кушелева[56] с Шишковым[57] не смогут навредить флоту. Значит, у Чичагова есть несколько лет на реформы, которые он запланировал. Судя по всему, Императрица сделала выводы по комплектованию и управлению флотом. В остальном идеи Павла по военным городкам, созданию военных округов, реформированию полков, ограничению сроков службы солдат и офицеров, и многое другое я полностью поддерживал. Заодно решил свой вопрос, по организации дополнительного взвода, который, надеюсь, со временем станет прообразом специальных войск. Заодно, будет у меня своя маленькая гвардия, что в нынешних реалиях вопрос жизни и смерти.
– Отец, есть у меня просьба. Разреши создать в моей роте дополнительно один взвод. Хочу попробовать организовать взвод летучих егерей. Вот бумага с моими мыслями о структуре и задачах взвода. Если можно, то посодействуй в издании такого приказа по военному ведомству и дополнительному финансированию, – я передал Павлу два листа бумаги, где кратко описал предполагаемые задачи, которые будут стоять перед мобильными егерями и примерную смету.
Задачи взвода в записке были размытые, чтобы разного рода агенты не обратили внимания на новую игрушку неадекватного Константина, то есть меня. В описании больше напирал на разведывательный характер подразделения. В реальности я панировал создать отряд диверсантов, пластунов или спецназовцев, кому как угодно. Понимаю, что моих теоретических знаний не хватит даже на то, чтобы почувствовать разницу между диверсантом и спецназовцем, но свой отряд мне нужен. Посмотрим, что получится в итоге. Павел любил всё, что было связано с войной, поэтому в его одобрении я не сомневался.
– Хорошо. Я ознакомлюсь с твоими идеями. Ступай. Завтра после обеда будет расширенное заседание Сената и коллегий. Я решил, что тебе тоже необходимо присутствовать.
В Мраморный вернулся уже за полночь. Ещё раз вымылся и решил хорошенько выспаться. Но сразу выспаться не получилось, супруга ждала меня в кровати.
Часть-2.
Провалялся почти до полудня. Устал за последние несколько дней как физически, так и морально. Самое главное, что мои идеи начали обретать практическое воплощение. История точно пойдёт иначе, с меня словно свалился тяжёлый груз. Очень приятно осознавать, что твоя работа приносит пусть промежуточный, но результат. Значимой фигурой на политической арене я не стал, собственно к этому и не стремлюсь, но определённый авторитет у Павла заработал. Это без учёта указов Екатерины, которые она издала после получено от меня информации. Странно, что она сразу мне поверила, но скорее всего, дождалась депеши об франко-испанском союзе, который подтвердил мою правоту. Окружающие могут до сих пор считать меня скоморохом или юродивым, главное, что будущий Император имеет на этот счёт другое мнение. Плохо, что своё мнение он может поменять несколько раз в день.
После позднего завтрака погуляли с Юлей в саду. Лёгкий морозец, отсутствие ветра и солнечный день, практически идиллия. Именно такой вариант русской зимы мне по душе. К сожалению, в столице такие дни редкость.
Расширенное заседание Сената сначала запланировали в Большом кабинете Зимнего, затем перенесли в Малый тронный зал, из-за множества участников. Само заседание было очень плохо организовано. Я не мог понять, зачем было загонять на совместное совещание гражданских, армейских и флотских руководителей, ещё за компанию с ними окружение Павла и нас с Александром. Думал, сдохну от духоты и скуки. Но большинство сановников сидели, потели в своих париках и делали вид, что так и нужно. Железные люди.
Тем не менее, этот балаган продлился два дня. Далее до Павла дошло, что это просто потеря времени, и он разделил присутствующих по ведомствам. Я времени даром не терял. Очень плодотворно пообщался с Суворовым, которого убедил не уходить в отставку. Заодно получил от него очень полезные советы по внутреннему устройству полка и организации службы. Фельдмаршал одобрил мои идеи по внедрению полосы препятствий, тем более он сам использовал нечто похожее. Про турник, брусья и прочие гантели я промолчал, долго объяснять. Суворов в жизни сильно отличался от того образа, который закрепился за ним в книгах и картинах. Не было никакого сухонького и странного дедушки. Был крепкий старик, с волевым лицом и отнюдь не добреньким взглядом. Никакого пиетета перед Павлом он не испытывал и в вопросах армии аргументировано отстаивал свою позицию, при полной поддержке других военных. Понятно, что никакой ругани не было, субординация соблюдалась. Было видно, что Павла эта ситуация бесила, несколько раз он срывался, но быстро брал себя в руки. В итоге ситуация осталась патовой. Косметические изменения коснутся гвардии, остальную армию пока переодевать и переучивать на прусский манер не будут.
Ещё я весьма полезно пообщался с Иваном Кутузовым, Ушаковым, Безбородко и Павлом Чичаговым. Остальные присутствующие в данный временной отрезок мне были неинтересны. И я банально не знал всех раскладов при дворе, к тому же скоро Павел начнёт перетряхивать как Сенат, так и коллегии.
Церемония сокоронования Екатерины и Петра прошло примерно так, как описывали современники. Жуткое зрелище. Сначала возложение короны на скелет, затем на забальзамированный труп Екатерины. В психическом здоровье Павла я и раньше сомневался, но после всей этой некровакханалии, убедился, что всё гораздо хуже. Почему никто не выступил против этого идиотизма, для меня загадка. Моя мотивация ясна, мне нужно расположение Павла любой ценой. Но Александр? Куда делась вся его любовь к бабушке? Многие соратники покойной Императрицы ни чем не лучше. Плакали, но участвовали в этом мерзком зрелище. Стоит задуматься о личностных качествах подобных товарищей.
Более приятными моментами были общение с Юлей, Лизой и их кружком, курирующим фонд. В основном просто беседовали, так как траур не позволял проводить время в веселье. Обсудили новые игры, которые начал выпускать фонд. Я предложил присутствующим назвать его в честь Екатерины. Несмотря на то, что многие боялись реакции Павла, моё предложение было встречено положительно. Я передал активу наброски новых игр, но Юля с Лизой набросками не удовлетворились и буквально выпотрошили меня, заставив более детально описать правила. Договорился с этими фуриями, что идеи игр исходят от них. А то хватит мне лишнего внимания.
Интересный разговор, который сильно повлиял на дальнейшие события, состоялся на приёме у Александра. Сами события произошли позже и я не сразу смог связать их с разговором. Круг присутствующих был достаточно большой, в общей сложности человек тридцать. Александр теперь наследник престола и вокруг него начались свои закулисные игры. Благо меня никто не трогал. Имидж солдафона и грубияна я старательно поддерживаю и лелею.
– Скажите, Ваше Высочество, а что вы думаете про вторжение французов в Италию? – спросила меня неугомонная Ольга Жеребцова.
Род Зубовых, к которому она принадлежала пока не в опале. Но придворные и разного рода подлизы уже почувствовали изменения к этому семейству и перестали посещать дом Жеребцовой. Эту новость мне рассказала мой личный шпион в высшем свете и по совместительству собственная супруга. Но Ольга оказалась дамой неглупой, после организации фонда приняла участие в его деятельности и попала в круг общения Александра и Лизы. Хотя она была старше основных участников, но умудрилась стать для них своей. Разница была не такая и большая. Ольга была дамой красивой, по местным стандартам конечно, и отнюдь не дурой. Обсуждать политику первая начала именно она. Тема была животрепещущая и народ её активно поддержал. Я же спокойно пил разбавленное вино и слушал эти наивные, в массе своей, рассуждения. Меня эта тема тоже волновала, поэтому решил ответить на заданный вопрос.
– Французы выбьют австрийцев из Италии в следующем году. На Рейне их успехи будут скромнее, но и там они оттеснят войска коалиции. Далее будет мир в пользу Франции и её завоеваний. На море будут господствовать англичане. Они не будут подписывать мирное соглашение. Как всегда, под шумок ограбят тех, до кого смогут дотянуться, в первую очередь испанцев. И далее англичане начнут создавать новую коалицию, чтобы воевать чужими руками. Для них союз Франции, Испании и Голландии подобен смерти. Три-четыре года без войны и их начнут теснить уже на море. Не потребуется даже войны, просто перекроют доступ их товаров в Европу и испанские колонии, а это крах для английской торговли и промышленности. Значит, будут продолжать грабить и попытаются втянуть в войну Россию.
– Вы не любите англичан? – воскликнул присутствующий на вечере Павел Чичагов, являвшийся страстным англофилом.
– Я не люблю, когда мою Родину втягивают воевать за чужие интересы. А в данный момент у России нет никаких интересов в этой войне. Наши враги – это Порта и Швеция. Нам нужно окончательно решить вопрос с угрозой для столицы со стороны шведов. Не мне вам рассказывать, как закончилось Роченсальмское сражение[58]. С турками сложнее и одновременно проще.
При упоминании позорного поражения шведам, которое произошло всего шесть лет назад, Чичагов сильно покраснел. Но к его чести, справился с эмоциями и никаких глупостей не наговорил. В разговор вклинилась Жеребцова.
– Но вы так резко и несправедливо высказались по англичанам. Почему вы считаете их разбойниками?
– Поседение двести сорок лет своей истории, англичане занимаются только тем, что грабят соседей, их колонии и лезут во внутренние дела чуть ли не всех стран Европы. К тому же это нация торгашей. На месте своего отца я бы держался подальше от союза с ними.
– Не буду спорить с вами по грабежам. Но войны Испании и Англии в первую очередь носили религиозный характер. Вы же не будете спорить, что торговля является успехом развития любого государства. Без торговли нет никакого развития. Англия и Голландия – это пример двух стран, которые добились наибольших успехов в развитии своих стран и всё благодаря торговле, – опять вступился за англичан Чичагов.
– Не путайте торговцев и купцов с торгашами. Торгаши, как их не ряди и не называй, давно правят Англией. Торгашество, а не христианство – это нынешняя религия английской элиты. Если надо будет продать союзника, предать его в важном сражении или плеснуть яду какому-нибудь неугодному монарху, они сделают это без колебаний. Нет такого преступления, на которое бы не пошёл английский торгаш ради ста процентов прибыли. А ради трёхста процентов они продадут вам своих детей, матерей и даже заложат свои бессмертные души Диаволу. При этом я не отрицаю их успехов, как в развитии флота, так и в использовании научных открытий. Этому поучиться у англичан не мешает. Учиться надо всегда и у всех, в том числе у непримиримых врагов. Но учиться и заимствовать какие-то новинки это одно. Вступать в союз с подобной страной совсем необязательно. В итоге нас всё равно обманут.
После моих слов в зале воцарилась тишина. В этот исторический момент не принято вести такого рода беседы, тем более публичные. Мне же было плевать на все эти политесы. Я привык называть вещи своими именами. И сейчас делал это сознательно. Свои дела в столице я почти закончил, и пора было отправляться на службу. Нынешний разговор передадут Павлу, и реакция с его стороны последует незамедлительно. Надеюсь, он отправит меня в полк, от греха подальше. Этот клубок змей и скорпионов у трона мне порядком надоел. Нормально работать в Питере не дадут. Павел таскает нас с Александром на все эти бессмысленные заседания и мероприятия. Я дома только сплю, даже Юля перестала нырять ко мне в койку, потому что сразу отключаюсь. И ладно бы от всего этого судорожного движения был толк, так ведь нет, в итоге просто ноль. А в Новгороде тишь да гладь. Есть время подумать, потренироваться, да и сама служба мне очень нравится. Понятно, что здесь превалировали эмоции реципиента, сам я фанатом военной службы не был. Главное не ляпнуть чего-то уж совсем крамольного, а то вместо Новгорода, поеду на Кавказ или в Тобольск.
– Я опять не буду с вами спорить. Но ведь невозможно добиться таких успехов без передовой системы управления мануфактурами и эффективности законов, – всё никак не успокаивался Чичагов.
– Если под передовой системой управления вы подразумеваете переход от ручного труда к использованию механизмов и замену цеховых объединений на мануфактуры, то я согласен. А если вы имеете в виду огораживания[59], когда со своих земель были согнаны сотни тысяч крестьян, многие из которых умерли от голода, то я бы поспорил. Менять человеческую жизнь на мешок шерсти это как-то противоречит моим понятиям о христианской добродетели. Можно было не гнаться за сиюминутной прибылью и уменьшить людские потери от огораживания. Что касается их прогрессивных законов, то просто почитайте про Кровавое законодательство против бродяг и нищих. Особенно прогрессивно по этим законам вешают детей за кражу репы или куска хлеба. То есть сначала людей согнали с их земель, а потом их детей вешают за бродяжничество и попрошайничество. Благо, что есть Америка и Австралия, куда этих несчастных тысячами вывозят на каторгу. Про ирландцев я думаю все тоже в курсе. Англичане держат этот народ за скот и продают в рабство согнанных с земель и разорённых крестьян. В России много недостатков, некоторые так называемые прогрессивно мыслящие люди, попрекают нас крепостным правом. Но мы не вешаем голодных детей и не продаём их в рабство. Мы не выгоняем крестьян из своих домов, чтобы освободить земли под пастбища, и не обрекаем сотни тысяч людей на голодную смерть, – произношу спокойным тоном и делаю глоток из бокала.
– Вы показали такую ужасную картину, – произнесла Жеребцова, – по вашему мнению, Россия должна порвать все связи с Англией?
– Наоборот, надо с ними усиленно торговать. Необходимо извлечь как можно больше пользы и прибыли из нынешней ситуации. Английскому флоту нужна пенька, дёготь и лес, а народу надо что-то есть. Шерстью людей не накормишь, хлеба англичане сеют мало и покупают его у нас. Поднятие цен на лес и хлеб напрашивается само собой. Пусть воюют себе на здоровье, главное не забывать платить золотом за наши товары.
– Это очень цинично, – произнес Чичагов.
Наверняка он хотел много чего мне сказать, но промолчал. Что делает ему честь. Я понимаю, что он англофил и собирается жениться на англичанке, но нужно, же обладать хотя-бы зачатками критического мышления. За ширмой мнимого благополучия и передового государства скрываются сотни тысяч трупов, если не миллионов собственных граждан. Я всё-таки попытаюсь зародить в адмирале ростки сомнения.
– Поверьте, англичане поступают так постоянно. Цинизм и лицемерие – это не просто часть их политики. Это уже неотъемлемая часть их души. Поэтому я считаю, что торговать можно с кем угодно, а вот воевать за чужие интересы пора прекращать. Ещё раз повторюсь, учиться надо даже у самых наших непримиримых врагов. Если англичане лучше всех обрабатывают шерсть, голландцы лучше всех строят корабли, шведы выплавляют самый чистый металл, то нужно брать с них пример. Но учиться предавать, нарушать своё слово и бить в спину нет никакой необходимости. Мы русские, а не какие-то английские торгаши. У нас нет таких традиций, надеюсь, что они никогда не появятся.
Интерлюдия.
В этот раз клан уже бывшего фаворита собрался в урезанном составе в особняке Жеребцовой, куда временно перебрался Платон. Не было секретарей, а также Дмитрия. Он и ранее сторонился интриг, а теперь совсем отстранился от семейных советов. Валериан был ещё на войне.
– Ольга, ты опять спешишь. Нет никаких оснований для беспокойства. Понятно, что прежнего влияния у нас не будет, но и об опале говорить рано. Павел обещал мне должность инспектора артиллерии и особняк в подарок. Николаю тоже ничего не угрожает. Я слышал, что есть слухи по отзыву армии с Кавказа. Но у Валериана там одни победы и тоже нет причин для расстройства, – обратился Платон к сестре.
Сегодня он был в мундире и при орденах. На встречу к сестре Платон прибыл из Зимнего, где у него была аудиенция у Павла. Ольга была в простом домашнем платье. Николай был в обычном мундире своего полка.
– Платон, ты не видишь дальше своего носа. Павел не так прост, как хочет казаться. И ещё, он крайне переменчив в своих решениях. Сегодня ты обласкан, а завтра в опале. И Николая не спасёт даже родство с Суворовым. Павел верит только своему окружению, с которым он провёл последние годы фактически затворником в Гатчине. Если будет надо, они и Суворова отправят в отставку. Я о вас забочусь, мне самой мало чего угрожает. Павел всегда был ко мне неравнодушен, да и сейчас я в хороших отношениях с Александром и его кругом. Но не это главное.
– А что главное? И чего ты вообще предлагаешь? Переворот или заговор? Ты, случайно, не повредилась рассудком? Императрица оставила завещание – трон переходит к Павлу. Никто даже в мыслях сейчас не держит хоть какое-то неповиновение. Наоборот, все начали дружно соперничать в изъявлении Павлу своего почтения, – произнес, молчавший до этого Николай, – Мы многое потеряем, но лучше потерять часть влияния и денег, чем голову. Сегодня Платон был у Павла. Император подтвердил, что никаких претензий к нашей семье нет. Посмотрим, что будет дальше, но пока беспокоиться не о чем.
– Я сейчас не о Павле. Зная его характер, не удивлюсь, если уже через несколько месяцев он настроит против себя весь двор, гвардию и сановников. И заговор станет только вопросом времени. Вам сейчас необходимо получить расположение Александра. И сделать это нужно в ближайшее время. Я сама посодействую к сближению, но меня беспокоит Константин.
– Этот смешной и глупый мальчик, который хочет стать великим полководцем? – рассмеялся Платон, – Не пугай нас этим любителем стрелять крысами. Водонос, как метко назвала его Екатерина.
– Этот смешной мальчик опасен, – не думала соглашаться с Платоном Ольга, – За короткий срок, он полностью восстановил отношения с братом и теперь оказывает на него сильное влияние. Александр очень осторожничает в суждениях и поступках, но меня не обмануть. Он находится под влиянием брата. Более того, Константин смог объединить множество влиятельных дам с идеями этого фонда помощи убогим. Даже старая шлюха Браницкая, попала под его влияние. А она точно не похожа на восторженную девушку, начитавшуюся рыцарских романов. Но это ещё не всё. Есть слух, что в Новгороде он встречался с несколькими влиятельными купцами. Успех его предприятия, которым управляет купец Астафьев, очень привлекает деловые круги. Мануфактуре нет ещё трёх месяцев, но за её товаром выстроилась очередь как из наших, так и европейских торговцев. Для чего он встречался с купцами неизвестно. Но я думаю, он предложил им какое-то дело. А это значит, что ему для чего-то нужны купцы и их связи. В деньгах он не нуждается. Купцы – это выход на старообрядцев, другие мысли мне в голову не приходят. И ещё, он имеет влияние на Павла, что должно вас насторожить в первую очередь. Это Константин убедил отца не торопиться с новым обмундированием по прусскому образцу. Именно он сейчас заседает в Сенате. Ещё четыре месяца назад подобное было невозможно. Более того, его всерьёз воспринимают Суворов и Ушаков. Говорят, что Александр Васильевич хотел подавать в отставку, но передумал после разговора с Константином.
– Мальчик придумывает детские игры и решил поиграть в сенатора. Как он может быть нам опасен? – задал вопрос Платон, – И не забывай, что это сын Павла. Александр тоже заседает в Сенате, так захотел будущий Император.
– Александр человек скрытный, но предсказуемый. А Константин опасен именно своей непредсказуемостью. Вы просто не слышали его рассуждений. Не знаю, откуда у него столько знаний, но он умеет расположить к себе собеседников. Поймала себя на мысли, что сама готова поверить его словам. И ещё он ненавидит Англию. Мне вчера с трудом удалось сдержаться и не надерзить, когда он всячески чернил англичан и их законы. Константин доказывал, что необходимо поднять цены на товары, закупаемые английскими купцами, воспользовавшись войной. Это низко и точно не должно заботить сына будущего Императора. Но именно потому, что это произнёс сын Павла, к его советам прислушаются. А вчера у Александра было достаточно людей, которые владеют мануфактурами и продают своё зерно в Европу. Ещё и эти его заигрывания со слугами. Изображает эдакого просвещённого вельможу, лечит слуг, открыл для них школу. Очень многие тайные и явные сторонники перемен, сделали свои выводы. Думаю, скоро мы услышим про больницы и школы для черни в каком-нибудь Смоленске или Владимире. Дурной пример заразителен. И все подражатели будут ориентироваться на него, и поддерживать его начинания. По отдельности они смешные чудаки, играющие в либерализм, а все вместе сплоченная сила по всей Империи. Константин уже не просто смешной мальчик и внук Императрицы. Это сложившийся мужчина и если кто-то забыл, он второй в списке наследников, – произнесла Ольга.
– С этого и надо было начинать, – со смехом произнес Николай, – Ты из-за своего Уитворда переживаешь. Может ему заняться своими обязанностями посла, чем слушать женские сплетни? Это надо же, Константин опасен для Англии. Над тобой будет смеяться весь двор. А если цены на наши товары поднимутся, то это замечательно. Больше золота получим от зарубежных купцов. Для страны полезно, да и мы сами можем заработать. А то, что он устроил из своего дворца помесь госпиталя и школы для слуг как раз признак отсутствия ума.
– Я вам рассказала про свои опасения. Считаю, что они обоснованны. Англия наш союзник и главный торговый партнёр. Нельзя в такое тяжёлое время наживаться на беде наших друзей. Константин не просто опасен сам, он завоёвывает союзников. Многие люди при дворе внимательно слушают его речи. И я вам скажу, его речи по многим нраву. Если вы не видите угрозы в этом безумце, то я буду действовать сама.



Глава 13

1 декабря – 6 декабря 1796 года, Российская Империя, Царская дорога, Новгород.
Часть-1.
После возвращения в столицу всё слилось в какой-то непрекращающийся калейдоскоп. Картинки разные, но суть одна – кручусь как белка в колесе. Даже в прошлой жизни, когда у меня на работе были разного рода авралы, такие периоды случались не каждый месяц. Заседания в Сенате и коллегиях, приватные беседы, посещения Александра, составление плана дальнейших работ с Астафьевым, подготовка выпуска новой газеты. И всё это менее чем за десять дней. Далее уже привык, и стало полегче. Часть заседаний я посещать перестал, ввиду их абсолютной бесполезности. Но кулуарные беседы продолжал, и тайны из них никто не делал. Очень угнетал постоянный моральный пресс, что Павел взбрыкнёт и отошлёт меня куда подальше, чтобы не мутил воду. И такие предпосылки у него были. Стукачей и прочих «доброжелателей» хватало, один мерзкий Кутайсов чего стоил. В результате всё равно пришлось собираться в Новгород раньше, чем я запланировал. Потому что следующую неделю я провёл ещё более активно, продолжая воздействовать на умы дворян, и превысил свой лимит доверия у Павла.
Первой причиной неудовольствия моим поведением стало то, что я заступился за Лизу. Оказывается, поводом её недомогания была не только смерть Екатерины. Случайно или по доброте душевной, она вмешалась в интригу со сватовством шведского короля. Вроде как она предложила юному Густаву в качестве невесты свою младшую сестру. А сватовство к Александре Павловне, моей сестре, не было оформлено юридически. Все понимали, что причиной разрыва со шведами был вопрос веры и интриги третьих стран, плюс недоработки дипломатов. Но Павлу и моей здешней матери нужен был крайний. Мария Фёдоровна всегда плохо относилась к невестке, грех было не воспользоваться таким удобным поводом. Александр, как оказалось, уже в открытую начал жить с этой коровой Марией Нарышкиной. Ещё и не удосужился заступиться за Лизу. Я всё понимаю, нравится тебе другая женщина, с кем не бывает, хотя выбор очень сомнительный. Но надо соблюдать какие-то приличия и не унижать законную супругу. К тому же бросить её в такой момент, граничит с подлостью. Александр всегда отличался двойственностью натуры, переходящей в двуличность, но всему есть предел.
Я высказал свои претензии, как ему, так и Павлу. С братом разговор был короткий и жёсткий. Он не ожидал от меня такой реакции. Не знаю, насколько сильно Александр обиделся, но два дня мы не разговаривали. С отцом применил иную тактику. Надавил на его рыцарские чувства, на молодость провинившейся и то, что мы, как семья должны быть монолитом в такое трудное время. Отдавать кого-то на потеху придворной стае признак нашей слабости. Что там закрутилось у него в голове я не в курсе, наверняка вспомнил, как над ним годами надсмехались с подачи Екатерины. Но после нашего разговора, с Лизой он стал вести себя исключительно любезно и ласково. Двор сразу почувствовал перемены, и сплетни с насмешками прекратились вмиг. Женский актив нашего фонда, а особенно Юля с Шаховской быстро поняли, кто стал причиной изменений в отношении Павла к невестке. Мой рейтинг среди актива вырос ещё на несколько пунктов. Но у других участников травли Лизы, было иное настроение, в том числе у Марии Фёдоровны. Значит, очернение меня перед Павлом будет только расти.
Второй причиной был мой разговор с Алексеем Орловым и то, что я убедил его остаться в России. Павел понимал, мою правоту, но не мог переступить через свою ненависть к одному из убийц своего отца. Ещё попы подсуетились и пожаловались на деятельность Головиной, которая вроде как действовала с моей подачи.
– Константин, я всё более сомневаюсь в том, что доверил тебе право заседать в Сенате. Твои последние поступки меня настораживают. Объясни, о чём ты разговаривал с графом Орловым[60]? – так Павел начал разговор, вызвав меня опять чуть ли не ночью.
– Отец, я буду откровенен. Вы имеете полное право ненавидеть графа. При этом нельзя не признать, что он не какой-нибудь паразит и придворный бездельник, а человек, который многое сделал для России. Да, он в отставке, но еще способен на многое.
– И на что же он способен? – спросил Павел, судя по тону, он начал злиться.
– Вы знаете, каким капиталом располагает граф?
– Меня смущает, что ты так много говоришь о деньгах. Богатство графа известно всем и я ни в коей мере на него не претендую. Но он должен был испытать всё унижение, на которое я его обрёк при похоронах моего батюшки, – произнёс Павел и вскочил со стула.
Он сделал несколько шагов, будто не зная, что делать дальше и остановился у окна.
– Я завёл речь о деньгах, потому что граф хотел уехать за границу. Сейчас в Европе неспокойно, а он ещё собрался взять в поездку свою дочь, которая является его единственной наследницей.
– Не понимаю, причём здесь дочь Орлова? – всё так же глядя в окно, проворил Павел.
– Зачем отпускать в Европу богатейшего человека страны? Мало того что он будет тратить заработанные в России деньги во всяких Германиях и Австриях, так ещё неизвестно как пребывание за границей отразиться на его дочери. Может, вырастит в ненависти к России. Или выйдет замуж за какого-нибудь польского или французского проходимца. Я же убедил графа остаться, он возвращается в Москву. Самое главное, Алексей Григорьевич со всем старанием продолжит работу на собственном конном заводе. Там уже добились огромных успехов и вывели несколько пород скакунов. До решения покинуть Россию, граф хотел продолжить и расширить своё дело. Разве нашей кавалерии не нужны хорошие скакуны? Или нашим обозам не нужны российские битюги. Или купцам не нужны тягловые лошади? И заметьте, всё это граф осуществит без малейших затрат для казны. Заодно сделает много полезного для Москвы. Он и раньше жертвовал деньги на благотворительность, но в основном на церковь. Я убедил его, что храмов в стране достаточно, а вот школ, больниц и библиотек почти нет. Если граф на свои деньги построит и будет содержать хотя бы одну школу, приют или больницу, то это уже огромная польза государству.
Павел долго думал, всё так же стоя у окна. Это было не похоже на его порывистую манеру поведения. Потом он развернулся, подошёл ко мне и обнял.
– Спасибо тебе Константин. Ненависть и желание унизить графа затмило мне разум. Ты поступил правильно, но в следующий раз сначала посоветуйся со мной, когда захочешь провести подобную беседу. А то я уже начал сомневаться в твоей лояльности.
Я не ожидал от Павла такой взвешенной позиции. Надолго ли хватит его адекватности, наверное, знает только он сам.
– Скажи мне, зачем ты лезешь в дела церкви? Ты итак, показательно не религиозен, не соблюдаешь посты и почти не посещаешь службы. Но зачем тебе ссориться с попами? Даже я стараюсь не вмешиваться в их дела.
– Я посещаю воскресные службы, правда, не всегда. Остальное моё личное дело, молиться или нет. Что касается вмешательства, то вам, наверное, нажаловались на Варвару Головину. Она оказалась очень настойчивой в поисках исторических свитков и здесь я полностью на её стороне. В архивах и библиотеках церкви гниёт история России. Именно церкви и монастыри смогли сохранить письменное наследие наших предков. И если грекам и прочим иностранным агентам, окопавшимся в церкви, не нравится, что у нашего народа и вообще славян была своя история, культура и даже письменность до крещения Руси, то я буду с этим бороться. Нет подлинного величия страны и народа без знания своей истории. Пусть эта история не всегда выглядит красиво, особенно с точки зрения потомков. Но не этим мракобесам в юбках решать, достойная ли была история у русов во времена Святослава, Игоря, Олега, Рюрика, Гостомысла или князя Словена. Это наша история и попам нет до неё никакого дела. По приказу Петра немцы давно начали переписывать нашу историю, а многие и рады стараться отринуть исконное наследие Руси.
– Далёк я от таких подробностей и не ожидал увидеть в тебе такое увлечение всякими древностями.
– Причём здесь древности? Я понимаю, что историю пишут победители, но какое отношение к этому имеют попы? На определённом этапе становления русского государства церковь очень помогла. В первую очередь как духовный оплот, вокруг которого сформировался народ московский и далее русский. Более того, она и сохранила значительную часть нашего наследия. Но сами попы участвовали в разрушении культуры славян, перекраивая её под греческую веру и обычаи. Истории Руси гораздо больше тысячи лет и не были наши пращуры варварами и неумехами. Потому и важно сохранить как можно больше старых летописей. Именно по ним потомки будут делать выводы, был ли Рюрик норманном или полабским словеном. И зачем греки придумали нам кириллицу, если славяне уже имели своё письмо? Были ли половцы природными врагами или, наоборот, частью русского государства. И был ли Киев словенским городом до завоевания его варягами или хазарским, населенным неизвестным народом. И таких вопросов сотни. Варвара и её последователи, как из Академии Наук, так и обычные любители старины, хотят сохранить все эти тексты для потомков. Свою прямую обязанность я вижу в том, чтобы всячески ей помогать. И делаем мы это без ущерба для казны. Я выделил часть Мраморного дворца под работу архивариусов, вся работа оплачивается за наш счёт. Надо поместить древние летописи под стекло и напечатать как можно больше копий. А в будущем эту практику надо распространить и на историю других народов империи. Те же татары, черемисы, мордва, башкиры и чуваши такие же подданные Империи, как и русские. И сохранение письменных источников и разных преданий, сказаний, былин тоже будет полезно для потомков. А по-хорошему нужен государственный архив исторических летописей и находок. Можно музей открыть, назвать его Исторический. Пусть собирают древние летописи. Документы и артефакты, Заодно можно учредить архивный отдел, который займётся сохранением и дублированием нашего наследия.
– Тебе с женой не тесно в собственном дворце? – спросил Павел и засмеялся, – То фонд, то больница со школой, а теперь архивы. Ещё и сказки инородцев хочешь для потомков сохранить. Скоро в своём парке юрту поставишь и туда жить переедешь? – Павел опять начал смеяться.
Уф, кажется, пронесло. Император не такой дурачок, каким его изображали в моё время. Образования и широты взглядов ему хватало, только всё портил нервический и мнительный характер. Раз не зарубил все наши проекты, то дело теперь сдвинется и удастся сохранить часть истории, уничтоженной и пропавшей в моей реальности.
– Для фонда и архива выделено четыре комнаты, школе хватает трёх. Доктора Блинда и его ученика я переселил во флигель. Места хватит ещё и на батальон гренадер, – с улыбкой ответил я, – Нам нужна ваша помощь. Обещаю, что никаких книг, порочащих или бросающих тень на церковь, мы печатать не будем. Они могут выделить своего человека для согласования таких вопросов.
– Я издам указ о полном доступе к церковным архивам, это дело действительно нужное. А то привыкли всякие французы с поляками и шведами попрекать нас варварством и невежеством. Заодно пусть наши академики поработают на благо сохранения и изучения подлинного русского наследия. Создание музея тоже дело нужное, дам поручение, чтобы занялись этим непременно и подготовили доклад.
– Думаю лучше открыть музей в Москве. Там, где зарождалась наша держава, – делаю я предложение, – Финансирование мы возьмём на себя.
– Так тому и быть, – соглашается Павел, – Но финансировать музей будет казна. Теперь это дело государственной важности.
Павел, как всегда, быстро изменил своё мнение. Хорошо, что в нужную мне сторону. Сам не ожидал, что из очень непростой беседы выйдет столько пользы. Главное – не переборщить с просьбами. Но начало работы с церковными архивами это огромный шаг для русской исторической школы. Этого мало, много важных документов хранится в частных руках. Дам объявление в Ведомостях и пообещаю вознаграждение для тех, кто будет передавать свитки из личных архивов. А может, получиться обойтись без лишних затрат. Учредим какие-нибудь памятные награды, грамоты или почётные звания, с обязательной публикацией в Ведомостях и в нашей будущей газете. Историческое приложение к газете будет обязательно. В нём можно печатать фамилии меценатов, взгляды историков-любителей и много всего интересного. Страна, вернее, образованная часть публики, давно массово увлечена историей. Надо направить это полезное для страны увлечение в нужное русло, дабы не расплодились всякие криптоисторики и прочие любители подделок. А то Куликовская битва вроде была, а самого Куликова поля вроде как нет.
Несколько раз встречался с Астаховым. В основном занимались формированием ассортимента канцелярских товаров на ближайшие месяцы. Очень познавательные разговоры были с Ушаковым и Чичаговым. Интересно было услышать мнение адмиралов о состоянии флота и перспективах его развития. Хорошо, что у командующих сложились рабочие отношения. С армейцами особо не пересекался, пока нет в этом необходимости. Суворов уже отбыл в Западную армию, остальных генералов я знал плохо. В отставку его не отправили, что было огромным плюсом для армии и не только. Ушаков планировал уезжать после окончания Великого поста. Полномочий он получил много, а вот денег и прочих ресурсов ему пока выдали не в полном объёме. Обычная ситуация – планов громадьё, только забыли поддержать их деньгами.
Мы с Юлей почти каждый вечер посещали Александра. Перезнакомился со многими сановниками и придворными, куда же без них. Реципиент большинство этих людей знал, а мне приходилось запоминать десятки лиц. Что бы я делал без Юли?
Ещё один разговор, не предвещавший особых проблем, дался мне жутко тяжело. А ведь мне нужно было просто обсудить фигуру Деда Мороза, которого планировали задействовать на гуляниях в Новгороде и отношение к этому церкви. Митрополит Гавриил[61] оказался отнюдь не добрым и плюшевым карманным попиком. Человек очень умный и начитанный, член Академии наук и жутко влиятельный, к которому прислушивается даже Павел. Ещё он имел ко мне много вопросов и претензий. Насилу отбрехался, почему демонстративно игнорирую церковные службы. За длинный язык и непристойное поведение получил дополнительный список претензий и епитимью. В выражениях он особо не стеснялся, и я услышал несколько интересных речевых оборотов, которые забыты в моём времени. Также мне досталось за Головину, которая по его словам, нацелилась на разорение церковных архивов. В этой реальности меня ещё не отчитывали как нашкодившего школьника, но большая часть претензий была по делу. Впрочем, для Гавриила я этим самым школьником и являлся. Дед реально был крут и убедителен. Проняло меня хорошенько. Очень похожие ощущения были после общения с Императрицей.
Зато мои идеи с фондом, митрополит полностью одобрил и пообещал прислать своего человека для помощи. Оказывается, церковь тоже в меру своих сил помогает нуждающимся. Сейчас такие времена, что попы необходимы. Дед Мороз не вызвал у него никакого неприятия. Это же типа Святой Николай, наоборот лишняя пропаганда, которая церкви не повредит. Удивительно, но после моих рассказов о пользе бега, полностью одобрил моё увлечение. Как оказалось, Гавриил являлся сторонником гимнастики и физических упражнений. С этой стороны пообещал мне всяческую поддержку, ибо в здоровом теле, здоровый дух. В самом конце спросил про Архангела Михаила, оказывается, какие-то доброхоты уже успели донести. Рассказал сжатую версию в шуточном варианте, но Гавриил моего настроя не поддержал. Сказал, что не нужно шутить с такими вещами, даже если они привиделись. Прав он, забываю я о том, где нахожусь. Если в моём времени хватало религиозных фанатиков, готовых на любые жертвы и преступления, то чего говорить о нынешней эпохе.
В общем, расстались если не друзьями, то в некотором роде союзниками. Кто бы знал, сколько это отняло у меня сил, как моральных, так и физических.
Часть-2.
Всё-таки гормоны молодого тела дают о себе знать. Слишком я эмоционален и несдержан. Вроде юноша только по внешнему виду, внутри обитает человек в два раза старше, но заносит постоянно, и ничего не могу с собой поделать. В один из вечеров у Александра меня опять прорвало. Гостей было много, публика самая разнообразная. В основном беседовали, и наши дамы хвалились новыми играми. Траур и Великий пост не поощряли развлечений, поэтому ограничились показом и описанием новинок. Никто не собирался доводить ситуацию до абсурда, чтобы совсем перестать развлекаться. А разные ханжи держали своё мнение при себе. В этот день я больше общался с Павлом Чичаговым. Уж очень мне импонировали его идеи по преобразованию флота. Радовало, что адмирал не был идеалистом, а вполне себе приземлённым материалистом. Он не испытывал заблуждений о состоянии русского флота и предстоящих усилий по исправлению этого безобразия. Человек сам служил, воевал и по собственной инициативе поехал учиться в Англию. В свою очередь, я впитывал полученную информацию и дал адмиралу пару дельных советов по медицине, гигиене и питанию. Цинга была бичом современного флота, а сбалансированный рацион помогал её избежать. Англичане успешно борются с цингой при помощи лаймов, за что и получили это прозвище. У нас нет возможности обеспечить лаймами и лимонами весь флот. Но никто не мешает употреблять некоторые виды рыбы, чеснок, капусту, лук, яблоки, клюкву и пить заваренный шиповник. Сослался, конечно, на рекомендации доктора Блока. Этот вопрос очень заинтересовал Чичагова, он решил сам посетить Блока и получить более подробную информацию. Надо мне дока предупредить, что он теперь у нас ещё и эксперт по профилактике цинги, вот он обрадуется. Обсудили перспективы русского торгового флота и причину его фактического отсутствия. Александр сидел рядом и внимательно слушал наши разговоры. Что характерно, Нарышкина шарахалась от меня, как от огня и старалась со мной не пересекаться.
Мне очень понравилась оценка, данная Чичаговым, что без нормального торгового флота развитие флота военного есть сплошные убытки. Боеспособный военный флот есть продолжение флота торгового, который его полностью содержит, так видят ситуацию англичане. Александр удивился такой постановке вопроса. Зная его натуру, можно быть уверенным, что он рассмотрит ситуацию и обсудит с кем-нибудь из адмиралов. Только Чичагов забыл уточнить, что для мощного торгового флота нужны рынки сбыта, куда нас точно никто не собирается допускать.
Думаю, народ ждал от меня очередного развлечения, балов сейчас нет, и публика скучает. Как оказалась, моя трактовка английских законов и особенностей островной культуры, вызвали очень бурное обсуждение при дворе и в салонах. До дипломатического скандала не дошло, но Павел в присутствии Безбородко сделал мне замечание и попросил в таком тоне не высказываться.
В этот раз застрельщиком выступил князь Александр Куракин[62], который сейчас активно совал везде свой длинный нос. Нос у князя был действительно большой, умом же сей персонаж не блистал. Вообще, он больше похож на итальянца или грека, нежели на славянина. Будучи высланным в своё время Екатериной, узнал о её кончине и примчался в столицу чуть ли не быстрее меня. Павел буквально завалил своего старого друга званиями и подарками. Бог с ним, ордена, производство в тайные советники и даже должность вице-канцлера. Павел много кого осыпал наградами и прочими преференциями, но того же Ростопчина[63] хоть за дело, грамотный и неглупый человек. Но зачем, а главное, за какие заслуги надо было отдавать тысячи крестьян, земли и колоссальные рыбные промыслы в Архангельске этому пустому человеку? И ведь подобных фигур сейчас было немало. Мне не понять такой щедрости. Стоит признать, что собеседником князь был интересным и быстро вписался в компанию, собиравшуюся у Александра. Может, шпионил для Павла, а может, ему действительно было интересно. Сегодня все речи вращались вокруг тайных обществ и масонов. Князь был руководителем какой-то ложи и втянул в масоны даже Павла. За это его Екатерина и отправила в деревню. Я бы его отправил поближе к северным промыслам, которые ему подарил Павел и там тихонько прикопал. Но Екатерина была человеком гуманным, для своего времени даже слишком.
– Константин Павлович, интересно узнать, что вы думаете о нашем разговоре? – начал князь, – Мы уже обсудили и тайные общества и вольных каменщиков[64], а вы всё молчите.
Судя по подобравшемуся и переставшему разговаривать народу, все ждали моего выступления. Хотят шоу, они его получат.
– Я бы всё-таки разделил тайные общества и болтунов, в них играющих. Есть люди, которые борются за свои убеждения или защищают страну и народ с оружием в руках. Например, ассасины служили своему шейху, розенкрейцеры боролись за просвещение, а гайдуки на Балканах воюют с турками, казаки являются нашим заслоном перед дикими народами. Вас же наверняка интересует моё мнение о масонах?
– Не только. До меня дошли слухи, что у вас очень необычный взгляд на многие вещи.
– Начну с масонов. Можно отнестись ко всем этим ложам и прочим балконам спокойно. Собираются взрослые люди, обсуждают насущные проблемы страны, увлекаются мистикой и прочей алхимией. Маются дурью от безделья и пресыщенности, всякое бывает.
При словах о балконе и бездельниках часть присутствующих начала улыбаться. Князь и некоторые гости, наоборот, почему-то сразу посмурнели.
– Но меня смущает две вещи. Это подчинение наших масонов английским и прусским ложам. Я ещё могу понять безродного пустобрёха Елагина[65], который сам был паяцем и много сделал для скоморошьего дела в Империи. Нравилось Ивашке играть во всяких магистров, мистических пророков и прочую чушь, дело житейское. Не наигрался в детстве, может, игрушек в доме не было или батька не порол.
После такого захода в гостиной начали сдержанно хихикать, особенно женская часть присутствующих. Куракин сначала побледнел, потом покраснел, но молчал и не перебивал. Я специально использовал обращение Ивашка, к уважаемому в среде масонов Елагину. Пусть почувствуют, что я отношусь к нему как к холопу, коим он и являлся.
Сделал ещё глоток своего стандартного разбавленного вина и продолжил уничтожение князя и его соратников.
– Но зачем это нужно природным русским князьям и прочим боярам? Какая такая доблесть и честь находиться в подчинённом положении у вонючих английских лавочников или немецких бюргеров? Вы же не будете спорить, что европейские ложи, назначают вам капитанов или как они там называются? Потому что, ваши провинциальные балкончики и находятся в подчинении лож европейских. Для меня понятно, когда ложей руководит шведский король, хотя подчинятся ему просто невместно для любого русского человека. Но когда из смердящей клоаки, под названием Лондон, к вам приезжает какой-нибудь мистер Жопп или капитан Смрадфилд, у которого вы оказываетесь в положении лакеев, то это за гранью моего понимания.
В этот раз народ смеялся открыто. Князь покраснел ещё сильнее, хотя куда больше. Ну не любят в высшем свете выскочек, которые буквально за день получают целое состояние. И единственная их заслуга в том, что они приближены к телу Императора. К масонам многие так же относятся скептически.
– Вторая причина, которая меня в корне не устраивает, проистекает из первой. Пока во главе ваших лож стояли люди типа Елагина и прочих болтунов, в этом не было никакой крамолы. Даже Новиков, который использовал ваши ложи для продвижения своих идей, в принципе человек безобидный. Обществу нужен диалог, наши проблемы никуда не денутся, если мы перестанем их обсуждать и обращать на них внимание. Тем более ничего крамольного Николай Иванович и его товарищи в своём Трутне не выдвигали. Всё это Императрица знала и без его подсказок. Но кто знает, во что превратятся ваши ложи лет через двадцать или тридцать. Хорошо, если они выродятся в таких же болтунов как жирондисты. А если они превратятся в якобинцев или каких-нибудь кровожадных сектантов и утопят Россию в крови? Кто-то из ваших соратников задумывался об этом, князь? А если учесть, что ваши руководители, пусть и формальные, обитают в Лондоне, Париже и Берлине, то картина получается совсем нехорошая.
– Но позвольте Ваше Высочество, идеи вольных каменщиков противоречат любому насилию. Поиск истины это есть наша наипервейшая задача, – от волнения князь начал заикаться.
Князь начал протирать вспотевшее лицо платком. Судя по лицам гостей, мало кто испытывал к нему сочувствие. Я решил его добить.
– Я не сомневаюсь в вашем здравомыслии и законопослушности, князь. Как и в здравомыслии князей Трубецких, Воронцова и прочих масонов. Но и первые христиане были кроткими овечками, мечтающими о добре и справедливости. А христианство распространялось исключительно добровольно, Крестовые походы были уж потом. В результате большая часть мира завоёвана или контролируется христианами, теми самыми потомками кротких овечек. Про религиозные войны, инквизицию, жуткие секты и прочее мракобесие я даже говорить не хочу. Нет, я не выступаю против христианства. Просто привожу вам пример, что любое начинание можно повернуть в любую сторону.
Я замолчал, приложился к бокалу и посмотрел на притихших гостей. Масоны выделялись повышенной бледностью и растерянностью. Вряд ли они ожидали, что я сразу начну им шить статью по измене Родине. Меня же ситуация веселила, но нужно было держать серьёзное лицо. Грех не воспользоваться удобным поводом и прищемить хвосты всяким придуркам.
– Я уже вам говорил про диалог в обществе. Для того чтобы обсуждать недостатки нашей страны и тем более начать их исправлять, не обязательно создавать тайные общества, мистические ордена и секты. Не нужно надувать щёки и на каждом углу вещать, как достичь всеобщего благолепия, благополучия и благонравия. Надо просто честно служить, кому-то в армии, а кому-то в коллегиях. Если человек не на государевой службе, то никто не мешает ему служить в частном порядке. Строй больницы, школы, театры, библиотеки или создавай мануфактуры. Главное меньше трепи языком и больше делай. Зачем тянуть к нам из Европы всякую гадость? При этом организовать, что-то полезное в голову нашим радетелям о благе государственном, почему-то не приходит. Не нравится служба, не устраивает жалованье? Значит, не сиди на месте и постарайся изменить этот мир. Бери семью, единомышленников и направляйся на Юг или Восток страны. Империя сейчас бурно развивается и ей необходимы деятельные и образованные люди. Но я не заметил, чтобы потоки радетелей за благо Руси направлялись из столицы на бескрайние просторы Империи. Отчего-то нескончаемый поток направляется в обратную сторону, поближе к столице и желательно к трону.
– А если вы совсем не можете без пафоса и мистики, – продолжи я, – То кто вам мешает создавать ордена и общества с уклоном в православие и опорой на наши русские культурные особенности? Например, Орден Святого Георгия Победоносца, объединяющих отставных военных и помогающий увечным и оказавшимся в затруднении служивым людям. Или Общество Николая Чудотворца, куда могут вступить не только моряки, а небезучастные к страданиям христианских душ и также помогать обездоленным. Да хоть Орден Романа Сладкопевца, который могут создать любители пения и музыки. Никто не мешал нашим дамы, которые создали фонд помощи сирым и убогим и хотят назвать его честь усопшей императрицы Екатерины, царство ей небесное, – я перекрестился, что сразу повторили все присутствующие, – Но это будут русские и православные общества, князь. Вы можете вводить там свои цензы, внутренние правила и тешить свою склонность к мистике как угодно. Но ваши общества не будут пусть и формально подчиняться государствам, являющимися нашими противниками, а иногда и врагами.
Князь так и не смог мне ответить на мои слова, а по сути обвинения. Куракин больше напоминал рыбу, выброшенную из воды. Как-бы его удар не хватил, а то обвинят ещё в убийстве друга Императора. Разговоры постепенно перешли на другие темы, но думаю, обсуждения поднятых мною вопросов будут самые жаркие. Главное, чтобы мой посыл дошёл до думающей части публики. Хватит бездумно копировать всё, что идёт к нам из Европы. Это не только неумно, но и часто приносит вред собственной стране.
Удивительно, что моя очередная пламенная речь, не имела последствий на следующий день. Хотя с утра я принял участие в очередном заседании Сената. Возможно, Павел сам не был в восторге от количества расплодившихся масонских лож. Может разговор ему передали в разных трактовках, и он сам запутался, казнить меня или помиловать.
По словам Юлии, которая постоянно общалась с дамами из фонда и знала самые свежие сплетни, на Куракина мои слова произвели неизгладимое впечатление. В его особняке начались какие-то обсуждения среди русских масонов. К его чести, Павлу он на меня не жаловался. Хочется верить, что хотя-бы часть его сторонников сделает выводы, и перестанет заниматься чушью.
Как я и подозревал, настроение Павла меняется каждый час. Наверное, про моё очередное выступление он услышал несколько раз и не мог не отреагировать. Пока он не показывал своё явное неудовольствие, но попросил меня прекратить посещение вечеров у Александра. Просьба меня особо не расстроила, дела я почти закончил, все, что нужно сказал и надеюсь, кому надо меня услышали и сделали выводы. Буду действовать поступательно. Главное, что зерно сомнений брошено, позже подумаю о сборе урожая. Народ в это время впечатлительный, особенно разного рода бездельники, пусть и на государевой службе.
Встреча с Новиковым прошла как-то буднично. Не стал приглашать его в Мраморный дворец и встретился с ними в Зимнем. Александр с Лизой присутствовали на беседе. На людях они сохраняли видимость нормальных отношений, никакой отчуждённости я не заметил. Журналист получили амнистию от Екатерины, но с некоторыми оговорками. По сути, он был рекрутирован в газету, ещё и под надзором. Александр обсудил этот вопрос с отцом и никого послабления этот мутный персонаж не получил. Хотя после смерти Екатерины, Новиков бросился к Павлу просить полного прощения. Но тот не являлся почитателем таланта разного рода либералов и указ менять не стали. Осадочек от этого «борца за счастье народное» у меня остался. Вообще, чем больше я узнавал радетелей за реформы и перемены, тем большее недоумение они у меня вызывали. Вроде образованные и неглупые люди, но даже не знаю, как назвать большинство их них. Это даже не идеализм, это какое-то помешательство. Чем-то напоминают либералов из моего времени.
Рабочее название нашей газеты было Вести. Коротко и ясно. Планировали начать с еженедельных изданий и ежемесячных приложений. План у меня был в принципе готов. Поначалу скептически настроенные челны фонда прониклись моими идеями. Посмотрим, что получится в итоге. Но издание приложений, я буду стараться контролировать даже из Новгорода. Ещё бы найти надёжного человека, который сможет рецензировать материал. Александру с Лизой идея газеты понравилась, к тому же денег на её содержание хватало, и сам факт организации издательства выглядел очередным развлечением. Газета у нас планировалась больше просветительская, поэтому гладко вписывалась в выстраиваемую структуру фонда. Осталось только нанять часть работников. Пока особой спешки не было, до первого номера ещё месяца три. Решили, как запустим типографию, напечатаем несколько книжек по гигиене и вообще с полезными советами и упором на медицину. В первую очередь о пользе чистки зубов, обязательного мытья рук и тела, кипячения воды и подобных азов. Книжки будут с рисунками, типа комиксов.
Часть-3.
Самый интересный разговор состоялся в моём собственном доме. Я давно подозревал, что управляющий дворца Некрасов, человек не простой. Он лично и подтвердил мои подозрения. Управляющий встретил меня у входа во дворец, после моего возвращения с вечернего заседания. В этот день дебаты в Сенате особенно затянулись. Опять обсудили много вопросов, сумбурно и в итоге с минимальной пользой. Меня такая постановка работы государственного аппарата начала порядком раздражать. Я уже традиционно решил пройтись пешком, что давно перестало смущать мою охрану.
– Ваше Высочество, разрешите обратиться, – начал разговор Некрасов.
– Обращайся Павел, я вроде тебя слушаю и никуда не бегу.
– С вами приватно хочет встретиться один человек. Поверьте, это очень важно. Он ждёт вас в кабинете, отданном фонду.
– Важно, значит, выслушаем. Веди меня, Сусанин.
Отдал мокрую от снега шубу лакею и последовал за управляющим. Некрасов с Дугиным остались за дверью кабинета, я же прошёл в залу. Гостем оказался невысокий человек в одежде чиновника средней руки, коих в столице сотни. Света свечей не хватало рассмотреть его лицо более внимательно, но мне они и не требовались. Я может не великий физиономист, но сотрудника конторы могу узнать при любом освещении.
– Сергей Иванович Волков коллежский асессор, – представился гость, – Прошу простить за ночное вторжение, но дело действительно важное.
– А по какому ведомству вы проходите? – решил уточнить я.
– Я из ведомства Генерал-прокурора.
Интересный товарищ. Звание у него соответствует майору пехоты, невелика птица, но уже гарантия личного дворянства. Плюс очень интересное ведомство представлял ночной гость. Генерал-прокурор при Екатерине заведовал и юстицией и финансами, контролем над ними уж точно.
– Я чем-то заинтересовал графа Самойлова[66]?
– Никак нет. К графу это не имеет никакого отношения. Прошу вас ознакомиться с этим письмом, – произнёс Волков и передал мне запечатанный конверт.
Я придвинул поближе подсвечник и взял конверт. Сразу не обратил внимание, но потом понял, что оттиск на сургуче – это личная печать умершей Императрицы. Всё страньше и страньше. Текст письма был ещё более чудесатее. Прочитал во второй раз и задумался. Почерк принадлежал Императрице, здесь сомнений не было. На интригу или какую-то игру вельмож не похоже.
– Я всё верно понял? Её Величество не перепутала цифры, нолик например, лишний дорисовала.
– Всё прочитанное вами верно. Чеки и векселя у меня с собой. Деньги и документы, которые указаны в письме, переданы мной Некрасову, – ответил Волков.
– В письме указано, что я могу рассчитывать на некоторых людей. Кроме вас, Некрасова, казначеев Хоффмана с Шульцем и этого лакея Михаила, который совсем не лакей, кто ещё?
– Есть два человека в невысоких чинах. Один служит в ведомстве Безбородко, а второй у Макарова Александра Семёновича[67]. Другие фигуры малозначительные, но могу предоставить вам список.
Очень интересно. Волков в казначействе, второй в дипломатическом ведомстве, а третий в Тайной экспедиции.
– Разрешите вопрос, Ваше Высочество? Как вы догадались насчёт Михаила Ильина, это который лакей. У Некрасова выправка армейская, здесь понятно и немцев-казначеев вам практически навязали. Но Ильин в армии не служил и хорошо справляется со своим обязанностями.
– Повадки у него как у зверя. Двигается мягко как ласка и глаза выдают. Даже не знаю, какой величины кладбище за его плечами.
– Вы меня опять несказанно удивили, – ответил Волков и продолжил, – Я сам наблюдал и докладывал Её Величеству о странностях, произошедших с вами. Но не разглядел, что вы изменились ещё более значительно. Узнать по некоторым движениям, что человек опасен, сможет не каждый. А ведь Михаил действительно обучался лакейским премудростям и просто так себя выдать не мог.
– Какие ваши дальнейшие планы? – я решил не обсуждать с посетителем моих детективных навыков.
Кстати, Михаила вычислил Дугин, здесь моих заслуг нет. Пётр далеко не так прост, как можно подумать о простом солдате.
– Я буду подавать в отставку. Уволился бы ещё три года назад, после смерти своего покровителя и учителя князя Вяземского[68], но был оставлен Императрицей в должности и продолжал служить ей. При новом Императоре мне там делать нечего.
При упоминании фамилии Вяземского, Волков как-то посмурнел. Понятно, что тот был для него не просто начальником.
– В письме указаны вы и два агента в Европе. Немец и голландец, как обстоят дела у них? – задаю следующий вопрос.
– Купец из Бремена Клаус Иоганн Боде, продолжатель дела своего отца. Его отец сделал много полезного для империи и лично Её Величества, поверьте, это не просто слова. Сейчас Клаус испытывает некоторые затруднения. Из-за войны доходы от торговли упали. К тому же Ганновер подчиняется англичанам. И в любой момент курфюршество может оказаться под ударом.
– Бремен же вольный город, им чего переживать?
– Город тесно связан со всеми окрестными землями. И ганноверцы и голштинцы, имеют очень большой финансовый интерес в городе. А французы разбирать не будут, захватят всех вместе.
– У нас большой интерес в Бремене?
– Значительный. И в случае захвата Бремена или гибели Боде, убытки будут весомые и не только в деньгах.
– А голландец, что за птица?
– Он не совсем голландец, а фриз. Фризы – это…
– Я знаю, кто такие фризы, продолжайте.
– Ян Вирсма, из уважаемой семьи торговцев рыбой. Работал на торговый дом де-Смет, который ведёт финансовые дела России на амстердамской бирже.
– Насколько я понял там он и попал вам на глаза, а далее информировал о финансовых делах и как торгуются русские облигации на голландской бирже? – уточняю.
– Вы опять меня удивляете, Ваше Высочество, – в словах Волкова я не услышал ни грамма насмешки.
К лести я равнодушен, поэтому не стал комментировать пассаж гостя. Подумав секунд тридцать, задал ему вопрос:
– Вы можете подождать моё решение до завтра? Мне нужно подумать. Лучше всего встретимся в это же время. Если хотите, то можете остановиться здесь, Некрасов вас устроит.
– Спасибо. Мне завтра на службу. После неё буду у вас.
Волков ушёл. Я же заказал себе в кабинет чай, и пока он готовился, смотрел в окно и обдумывал разговор. Выпив чаю, долго сидел и читал переданные бумаги. Кого я обманываю? То, что Волков мне нужен, и упускать такого человека глупость, я понял сразу. Мне необходимо было изучить бумаги и составить план. Человек он серьёзный и надо сразу дать ему чёткие указания. И эти указания должны нести пользу государству, а не просто быть прихотью переволновавшегося юнца. Шутка ли – в общей сложности вместе с векселями и пятью сундуками монет, я оказался обладателем восьми миллионов золотых рублей. Потому и переспросил про лишний нолик. Понятно, что не все эти деньги можно сразу перевести в золото, а часть их была в русских же облигациях, но сумма внушала, восемьдесят процентов от годового дохода государства как никак.
Но главным были даже не деньги. Я получил в свои руки контроль над личной разведкой покойной Императрицы. Ещё и список, скажем так друзей и лояльных людей, из разных европейских стран. Целая агентурная сеть. Главное – я понял, что пути назад нет. Деньги потому и переданы мне, а не Павлу или Александру, что Екатерина мне полностью поверила. Не удивлюсь тому, что у Волкова есть приказ на моё устранение, в случае неверной реакции. Такими деньгами и информацией не шутят.
Следующий день я пытался не думать о ночном посетителе, но мне это слабо удавалось. Более-менее рабочую модель использования полученных денег и людей я придумал сразу, как получил информацию. Весь день потратил на внутренний спор с самими собой. Обмусолил все за и против, но ничего другого в голову не приходило. На мою задумчивость обратили внимание в Сенате. Наверное, подумали, что я переживаю из-за неудовольствия Павла. Кретины.
Встретились, как и договаривались вечером. Волков был в том же образе мелкого клерка.
– Перед тем как я оглашу свои планы, задам вопрос. Будете ли вы так же верно служить мне, как делали это покойной императрице?
– Я дал клятву Её Величеству всячески помогать вам и поддерживать во всех деяниях, – произнёс Волков.
– Тогда к делу. Дайте весть в Бремен и Амстердам. Пусть оба наших агента продают своё имущество и перебираются в Норвегию.
Если Волков и удивился, то не подал вида. Я продолжил давать инструкции.
– Наверное, лучший вариант это город Берген. Норвежцы сейчас в унии с Данией, но из-за войны и английской блокады практически замкнуты в себе. Страна неразвитая и захолустная. Особых минералов у них нет, земля родит плохо, и народ живёт рыбной ловлей и контрабандой. Зато для нас это идеальное место. Порт, близость, как к Копенгагену, так и к Амстердаму с Дувром и главное, это отсутствие какого-нибудь серьёзного надзора. Никто не обратит внимания на то, что в Берген переехали семьи известного бременского купца и малоизвестного голландца, кроме самих жителей города. Они должны переселиться в разное время и не показывать, что знакомы. Можно открыть торговые дома в Швеции, но работать из Норвегии под шведским флагом. Так даже лучше, шведы с англичанами в хороших отношениях и не будут лишний раз нападать на их суда, в отличие от датчан.
– Первостепенная задача для обоих это обосноваться в новом городе. Война как раз является оправданием переезда. Вирсма может изобразить из себя монархиста, чтобы придать правдивости своему образу, ведь Голландия сейчас республика. Заодно можно привлечь для сотрудничества влиятельных голландских купцов и знать, кто сочувствует идеям монархии. Боде должен открыть кредитную контору или лучше сразу банк. Можно купить какой-нибудь норвежский банк. Если в этой дыре нет банков, то надо купить разорившийся банк в Германии, перевести его в Берген или открыть там филиал. Старое имя в финансовой сфере значит очень много. Вирсма же займётся семейным делом. Его задача купить хорошее судно, лучше несколько, и организовать ловлю, соление и продажу сельди, трески и что там ещё ловят в Северном море. Ситуация очень благоприятная, англичане, с одной стороны, блокируют европейское побережье, с другой – сами нуждаются в продовольствии. Армию и особенно моряков нужно кормить. Лучше не покупать несколько судов, не стоит привлекать к себе излишнего внимания, но это на усмотрение голландца. Через некоторое время у нас должна быть своя рыболовная флотилия.
– Вы хотите вложить деньги в рыболовную компанию. Для меня это понятно. К тому же свой рыболовный флот это еще разведка с контрабандой, тоже дело нужное. Но зачем банк? Берген город маленький, финансировать там некого.
– Мы и не будем финансировать норвежцев. Боде займётся торговлей. Его задача купить судно, а лучше несколько и начать формирование русского торгового флота, пусть пока под чужим флагом. Я недавно обсуждал тему торгового флота с адмиралом Чичаговым. Вот и поможем России в создании такого нужного дела. Думаю через Чичагова можно поискать экипажи для наших судов. Но это не главное, будем подбирать людей не спеша. Одна из главных задач – это налаживание поступления товаров, которые перестали завозить в Россию из-за блокады или сильно подорожавшие. Банк – это прикрытие и возможность переправлять деньги в другие страны. Плюс придётся финансировать и другие проекты.
Основной задачей Боде, будет создание каперской организации. Сначала нужно определиться с портом, куда могут заходить каперы и продавать призы, лучше чтобы это был не Берген и вообще не Норвегия. Далее помощь в вербовке экипажей, обеспечение их оружием и продовольствием под будущие призы. Уверен, что среди голландцев, немцев, датчан и шведов хватает капитанов, которые не прочь заняться пиратством. Главное, чтобы сам Боде никак не был связан с каперами. Лучше создать цепочку посредников, чтобы на него было невозможно выйти. Вирсма же будет дополнять, и помогать Боде. Рыбный промысел очень удобное прикрытие для шпионажа. Заодно контрабанда и поиск и моряков для каперов.
– И чьи корабли будут захватывать каперы? Французы и испанцы, сейчас редкие гости в тех водах.
– Зачем нам французы? Они наши естественные союзники. Нападать каперы будут на английские суда. Если будут попадаться, то ещё на португальцев и других союзников Англии. Но основная цель – это нарушение коммуникаций и морской торговли Англии.
Здесь Волков немного растерялся. Но быстро взял себя в руки.
– Англия никогда не простит пиратства против своих подданных. И базу пиратов они определят очень быстро.
– Хорошо, что вы не задали вопрос, почему французы наши союзники, – я не выдержал и улыбнулся, уж больно серьёзное лицо было у Волкова, – А вот по остальным делам мы будем с вами крепко думать. Начало каперства возможно только года через два, когда наши агенты обоснуются на местах и организуют компании. Но и тянуть с этим нельзя. Надо продумать, как будет работать организация, наладить связь, а также решить вопрос с кораблями и оружием. Как вариант база каперов должна быть в каком-нибудь французском или испанском порту. Наша задача собрать максимальное количество авантюристов и пиратов Северного моря и Балтики, и перенаправить их активность против Англии. А там уже и с других стран народ подтянется. Вы не имеете возражений?
Возражений Волков не имел, хотя вопросов у него было много. Но в принципе с мою идею он одобрил. Обсуждение у нас затянулось почти до утра. Я предложил Волкову работать в нашей газете, после его увольнения со службы. Не доверяю я Новикову, а так присмотрит за ним и получит возможность общаться с множеством разных людей, не привлекая внимания. Плюс его перемещения по городу и стране не вызовут ни у кого подозрений. Решили, что быть ему помощником главного редактора по хозяйственной части.
После обсуждения и выработки примерного плана, дал ему ещё несколько поручений.
– Сергей Иванович, вы имеете какие-то сведения о том, как обстоят дела на востоке империи и в нашей части Америки?
– Что вас конкретно интересует, Ваше Высочество? – Волков явно удивился моему вопросу.
– Не что, а скорее кто. Насколько я слышал после смерти Григория Шелихова[69], дело его не развалилось, а наоборот, находится в надёжных руках? И ещё у него был какой-то затяжной спор и чуть ли не война с другими купцами.
– Так и есть. Дело Шелихова возглавил зять, но совместно с компаньонами. Недавно как раз обсуждал эту историю со знакомым чиновником. А спорили они с купцом Лебедевым-Ласточкиным[70] и его компаньонами. Но иркутский губернатор и многие участники событий дали показания против Лебедева. Я немного знаю, о чём суть спора, так как читал бумаги.
– Вот и славно. Организуй мне встречу с представителями компании Шелихова и отдельно с Лебедевым-Ласточкиным. Забавная фамилия, – видя замешательство Волкова, я продолжил, – Вы так не переживайте, я понимаю, что дело – это долгое. Думаю, через год-полтора, люди приедут, но постарайтесь не позже.
– Сделаю всё, что в моих силах. Пошлю весть как можно быстрее. Караваны по Сибирскому тракту уже пошли.
– Ещё будет просьба. Мне нужен учёный, который хорошо разбирается в рудах и минералах. Рудознатец или как правильно его назвать. Главное условие, что он должен быть фанатиком от науки и готов выехать в любую экспедицию, хоть к чёрту на рога.
– У моего товарища есть племянник, обучался в Саксонии. Кроме своих камней и руд, ни о чём ином говорить не может.
– И по мелочам. Дело не очень срочное, но и тянуть с ним не нужно. Постарайтесь поспрашивать и найти хороших механиков и оружейников. Главное, чтобы люди были увлечённые и не признанные коллегами. Ещё нужен не просто механик, а человек, увлечённый паровыми машинами и подобными идеями. И нужен, наверное, даже не оружейник, а артиллерист. Я уверен, что за последние годы хватало разного рода энтузиастов, которые предлагали какие-то новинки в артиллерии. Вот найти бы такого мастера, главное не болтуна, чьи мысли летают в небесах, а человека приземлённого, желательно служившего и увлечённого артиллерией.
– Артиллерист на примете есть, очень грамотный человек. Только он в отставке и живёт в имении, но я ему непременно напишу. С механиками будет сложнее, но приступлю к поискам.
– Также не стесняйтесь в найме помощников. Нужные люди пусть и далее работают в своих коллегиях. Но вам одному будет тяжело. Мыслей и проектов у меня много, поэтому готовьте сразу помощников и порученцев. Кого-то устроим в газету, кого-то к купцу Астафьеву и может в новою мануфактуру.
– И последнее поручение, вернее два, – устало улыбаюсь, – Вы знаете, где сейчас живет князь Голицын?
– Дмитрий Александрович[71]?
– Именно он. Постарайтесь найти его и убедить в сотрудничестве с нами. Игнорировать знания такого человека, как минимум глупо, а по сути форменное предательство интересов России. Я уверен, что своих связей князь не растерял, и мы ими будем пользоваться. Вторая просьба, установите постоянный контакт с Францией. Я внимательно изучу список Императрицы, может там есть нужная нам кандидатура. Года через три, мне понадобиться выход на одного французского генерала, лучше приготовиться заранее.
Волков не понял, чего-то это так загадочно улыбаюсь. Ему пока такие знания без необходимости, расскажу, как придёт время.
– Вы играете в шахматы, Сергей Иванович?
– Играю и тешу себя надеждой, что неплохо, – отвечает Волков, нахмурившись, – Но какое отношение шахматы имеют к нашим делам?
– Найдите мне Голицына, договоритесь с ним о сотрудничестве и мы с вами начнём игру против очень умного и коварного противника. Противника, которого пока никто не воспринимает всерьез, а когда люди поймут, исходящую от него опасность, то будет поздно. Мы, Сергей Иванович, начинаем с вами Голландскую партию, – опять улыбаюсь.
Главное, чтобы Волков не начал сомневаться в моём психическом здоровье. Опять прут эти чёртовы гормоны и излишняя эмоциональность.
Волков ушёл задумчивый и загруженный поручениями, а я ещё некоторое время делал заметки и анализировал наш разговор. Думаю, мы с ним сработаемся. Посмотрим, конечно, на то, как он выполнит мои задания. Но дурак не смог бы получить такую должность. Ещё меня беспокоило наличие в доме огромной суммы денег. Опять встал вопрос по сейфу или тайнику. Хранить дома и практически без присмотра такие суммы и важные документы небезопасно. Может целую комнату в подвале под сейф выделить? Озадачу завтра управляющего.



Глава 14

11 декабря – 14 декабря 1796 года, Российская Империя, Царская дорога, Великий Новгород.
В результате моей активности и той волне, которую поднимала, чуть ли не каждая произнесённая мною фраза, итог был очевиден. Хвосты я отдавил многим, и мне указали на дверь. Приличия, конечно, были соблюдены. Павел приказал возвращаться на службу и сослался на недавно изданный Екатериной указ. В принципе, я его полностью поддерживаю. Если сын Императора, пусть ещё не коронованного, не соблюдает новый указ, то почему остальные должны вести себя иначе. Масса молодых и не очень офицеров с чиновниками вдруг засобиралась по местам службы.
С Александром договорились, что он посетит Новгород после Рождества. Вот губернатор «обрадуется» такому сюрпризу. С Юлей прощание было очень бурным, последние две ночи толком не спал. Ещё она в категорической форме потребовала назвать дату, когда ей можно будет перебраться ко мне в Новгород. Убедил её ограничиться пока коротким посещением, и далее обсудить всё детально. Надо учитывать, что в марте придётся ехать в Москву на коронацию и это займёт около месяца. Сейчас нет никакого смысла обсуждать переезд в Новгород. И не нужен ей этот переезд, но она слишком молодая, чтобы это понять.
Возвращался в Новгород тоже верхом, вещи везли заводные кони. Скоро буду знать каждую кочку почтового тракта, на отрезке из столицы до Гатчины точно. Еду с Дугиным и выразившим моё сопровождение Васильчиковым. Наверное, желающих было не очень много. С одной стороны, можно было выслужиться перед Павлом, а с другой – испортить отношения со мной и Александром. Дмитрий был фигурой компромиссной, который ранее меня уже сопровождал, вот на его кандидатуре и остановились. Багажом я не обременён, поэтому не стал затягивать отъезд. Неожиданно ко мне в попутчики напросился подпоручик Адольф Вебер со своим слугой. Он недавно добился перевода с повышением из Выборгского полка и ехал забирать вещи. Ещё нас сопровождал десяток конногвардейцев, лакей Михаил с двумя родными братьями Кузьмой и Саввой, которых навязал Некрасов. Изображали они слуг, но вряд ли кто-то из опытных людей им поверит. Ухватки и пластика движения, как у натренированных бойцов. Братья были очень похожие – сухощавые, немногословные и было ещё в них что-то такое опасное, как у диких зверей. По крайней мере, Васильчиков как увидел братьев, хмыкнул и пробормотал что-то про душегубов.
Заночевали в Любани. Световой день сейчас короткий, но смогли часов за десять проехать под девяносто вёрст. С утра перекусили и выдвинулись, как только стало светлее. Мороз был несильный, дорога пустая в оба направления, лошади шли легко, ехал и наслаждался природными красотами и чистым воздухом. Это не пролетать километры в машине, ощущения несравнимые. Передо мной в авангарде скакала пятёрка конногвардейцев, далее за ними Вебер со слугой. Рядом со мной ехал Васильчиков, остальные за нами.
Мы были в дороге уже часов пять, наш небольшой караван растянулся метров на сто или больше. Вдруг, на одном из поворотов со стороны нагромождения из поваленных сосен раздался грохот. Сначала я не понял, что это были выстрелы. Через пару секунд всё взорвалось какофонией разных звуков – ржание и топот лошадей, крики людей. Справа, со стороны Васильчикова, что-то сильно ударило моего коня, я не удержался в седле и полетел в сугроб на обочине. Раздалось ещё несколько выстрелов, в это я время выбирался из снега. Что удивительно, не заметил, как выхватил палаш. Пистолет остался в чехле, притороченном к седлу. Кто-то подбежал ко мне и повалил на землю.
– Лучше пока полежите, Ваше Высочество, – сказал Михаил Ильин, – Вдруг стрельнут и с другой стороны.
Хорошо, что я не пырнул Ильина, разобравшись в ситуации. Заметил, что особо не нервничал, скорее, наоборот, присутствовал какой-то охотничий азарт и желание принять участие в заварухе. Рядом ржал, и бился в конвульсиях конь Васильчикова, от которого в этот момент Ильин оттаскивал его хозяина. Из нескольких ран на боку несчастного животного обильно выплескивалась тёмная кровь. В лесу с противоположной стороны раздались крики и выстрелы. Ильин не обратил на них никакого внимания. К нам подбежал Дугин, в руках которого был пистолет.
– Ран никаких нет. Ногу придавило и рёбра ушиб, надо смотреть внимательно, нет ли переломов. Повезло корнету, может, ещё на балу спляшет, если не охромеет. Дугин, не ототходи от князя, – бросил уже на ходу Ильин, который успел осмотреть корнета и, перебежав через дорогу, нырнул в лес.
– Ты как разговариваешь с офицером гвардии, холоп, – завёлся с пол-оборота Васильчиков.
Видно, что корнет держится исключительно на силе воли. Приложило его знатно и боли его мучают не слабые. Двууголка куда-то улетела, епанча была разорвана, но оружие было при нём.
– Дмитрий Васильевич, не злитесь. Мой человек не сказал ничего предосудительного. Наоборот, сразу после меня, вытащил вас из-под коня, – я попытался успокоить корнета, – Пётр, ты понял, что произошло? – спрашиваю Дугина.
– Чего тут понимать – засада это. Только не понять в вас метили или в корнета. Вернутся наши охотники, расскажут. Но нападение организовал человек знающий. Видите, как положили дерево, сучьями в сторону дороги, так что в лес не сразу попадёшь. А стреляли через просвет среди деревьев. Дали залп из ружей, потом, скорее всего, пальнули из пистолей. Пока мы тут кувыркались, отошли, перезарядили фузеи, и сейчас взять их с наскока тяжело. Одна надежда на Мишку и его ухарей.
Дугин оказался прав. Я ещё раз убедился, что человек он грамотный и гораздо умнее, чем хочет казаться. Пора повышать его из денщиков, а то такой талан пропадает.
В итоге ситуация получилась следующая. Три выстрела попали в несчастную лошадь Васильчикова, которая и ударила моего коня. Одна пуля задела мою папаху. В перестрелке погиб один конногвардеец и двоих ранило, но это уже в лесу, когда началось преследование. Раненым в руку оказался слуга Вебера, но рана была лёгкая. В результате в лес первыми вбежали Вебер со своим слугой, которые не растерялись, сразу спешились и начали стрелять в нападавших. Вслед за ними начали действовать конногвардейцы из авангарда. Двое слуг, которых прикрепил Некрасов, тоже среагировали быстро, но им помешала свалка, возникшая после второго залпа. Они забежали с другого фланга и помогли конногвардейцам с Вебером. За ними побежал уже Ильин. Они и решили ход схватки. Всего стрелков было четверо. Ещё один человек ждал стрелков примерно метрах в трехстах от места засады. Двоих нападавших убили сразу, как только в бой вступили братья с Ильиным. Третьего застрелили, когда он перезаряжал пистолет. Четвёртый воспользовался неразберихой и успел оторваться от преследования, но он явно был ранен, судя по кровавым следам. Через какое-то время по следам вышли на место, где стрелки оставили коней. Там же лежал раненый, в которого зачем-то выстрелил Вебер и добил его. Организатор или просто связной бросил подельников и ускакал по замёрзшему руслу ручья, который разбойники использовали как тропу. Засаду начали готовить минимум за один день до нападения, об этом говорил шалаш и следы от костра. В качестве трофеев нам досталась тройка коней. В притороченных сумках ничего, кроме еды, разной мелочёвки и пороха не нашли. Оба брата, пошли по следам, остальные в это время выносили убитых и раненых.
Ильин помогал конногвардейцам перевязывать раненых. Я же рассматривал убитых стрелков. Одеты нападавшие были вполне себе прилично, никакой рванины. Тулупы, шапки, все в добротных сапогах. Бородатые и русоволосые, с обычными русскими лицами. Из вооружения кремневые фузеи, пара пистолетов, кинжалы и ножи. Смущало множество огнестрела, а так обычная охрана какого-нибудь купеческого каравана. По словам Михаила, стрелки как раз похожи на купеческих приказчиков или охрану.
Далее вдаваться в детали не стал, надо было срочно ехать к ближайшему поселению. Перевязали раненых, мёртвых привязали к крупам коней и двинулись в путь. Двух конногвардейцев заранее послали вперёд, чтобы они приготовили помещение для раненых. Еще двоих отправили в столицу, чтобы для доклада в Тайную экспедицию о происшествии. Как проводятся следственные мероприятия в это время я не в курсе. Наверняка кого-то пришлют для разбирательства.
С грехом пополам уже в темноте добрались до Чудово. По дороге переложили раненых на сани, которую в нашу сторону отправили гонцы. В самом селе остановились на почтовой станции. Раненым обработали раны, промыв их водкой и перевязали, как могли. Никакого йода, антисептиков и похожих лекарств пока не изобретено, больше полагаются на Божью помощь и крепкое здоровье больных. Рано утром, до нашего отъезда, в Новгород поскакали гонцы, чтобы предупредили Блока о раненых, а фон Миллера о происшествии.
До Новгорода добрались достаточно быстро. На рогатке нас встречала целая делегация во главе с фон Миллером. Люди военные, суеты и лишней паники не было. Сани с ранеными направили в город. Я же обрисовал ситуацию подполковнику. Фон Миллер дураком не был и понимал, что при некоторых раскладах его могут обвинить в недобросовестном несении службы. Покушение на сына Императора случай вопиющий. Он быстро собрал конный отряд и выдвинулся нам навстречу. Выслушав мою краткую речь, подполковник отправил командира первой роты с отрядом, осмотреть место нападения. Я попросил взять с отрядом Кузьму, чтобы тот указал место засады. Мёртвых стрелков мы оставили в Чудово, поручили смотрителю положить тела в холодный сарай, наверняка следователи захотят осмотреть убитых. Поймать кого-то спустя два дня будет проблематично, но может, найдут какие-нибудь новые следы. Вариантов отхода у разбойников не так много. Через несколько минут большой кавалькадой выдвинулись в Новгород.
Как только мы добрались до Путевого дворца, Блок поручил одному из своих учеников заняться моим осмотром. Кроме пары ссадин и синяков тот ничего не обнаружил, голова тоже не пострадала. Васильчиков так же отделался ушибами, но тугую повязку на грудь ему наложили. Остальных прооперировал Блок. По его словам, нет поводов для переживаний, раны не тяжёлые, организмы молодые, должны выздороветь. После разговора с Блоком отправился в спальню, хватит всей этой кутерьмы, надо отдохнуть.
Выспался просто отлично. Вот что значит молодой организм, плюс отмороженность Константина и мой цинизм из XXI века. Я воспринял ситуацию как рабочий момент, ну напали и напали. Буду искать нападавших, а главное заказчиков и наконец-то займусь созданием своей охраны. Для большинства окружающих происшествие стало сродни катастрофе. А для глубоко провинциального Новгорода вообще сущий потоп, в чём я убедился сразу после завтрака. Не успел проверить раненых и обсудить с Блоком их состояние, как началось настоящее паломничество. Губернатор с супругой, городской глава, офицеры моего полка и прочие высокопоставленные жители города. Благо, что управляющий дворцом оказался человеком бывалым и вовремя подсуетился. Всех гостей поили чаем с вареньем и прочими плюшками. Нужно учесть, что никто из присутствующих не успел принести соболезнований в связи с кончиной Екатерины, чем они тоже занялись в порыве своих верноподданнических чувств. Несколько раз пришлось пересказывать не только историю нападения, но и похороны Екатерины, только опустил совсем дикие подробности. Далее обычная светская болтовня, надо же народу узнать столичные слухи от первого лица, ещё и такого высокородного. Благо, что не расспрашивали про нынешнюю моду и прочую чушь. Ближе к полудню меня всё это утомило не столько физически, сколько морально. Но троице своих сослуживцев я искренне обрадовался. Предложил им отобедать в обществе Васильчикова и Блока с учениками.
Корнет, кроме излишней бледности, ничем не выдавал своего состояния. За обедом происшествие особо не затрагивали. Блок, как всегда, был индифферентен. Завидую я его спокойствию, мне приходится постоянно гасить свои порывы и контролировать эмоции. Далее уже за чаем, я кратко пересказал, как произошло нападение.
– А ведь вы Дмитрий Васильевич не только родились рубашке, но и мне жизнь спасли, – обращаюсь к Васильчикову, как только лакей разлил чай по чашкам.
– Полноте, Ваше Высочество. Это было просто везение.
– Не скажите, – отвечаю, – Вы ехали немного позади меня и вдруг оказались сбоку и закрыли своим телом. Сознавайтесь, как это произошло.
Все присутствующие посмотрели на смущённого корнета. До этого он ни слова не произнёс о нападении.
– Мне показался странным завал из деревьев и что в кустах кто-то есть и я вижу пары от дыхания. Поэтому пришпорил коня, хотел вас предупредить. Но далее очнулся уже, когда ваш хам-лакей, тащил меня от раненой лошади.
– Я хочу выразить вам мою благодарность, Дмитрий Васильевич. Отцу я отдельно напишу про ваш поступок. Думаю, он не забудет проявленную вами храбрость. И не беспокойтесь за убитых гвардейцев. Жизнь я им вернуть не смогу, но думаю, отец наградит семьи и обеспечит их достойными пенсиями. Также вы сами позже доведите до семей убитых, если им будет нужна какая-то помощь, то чем могу, помогу. К вам это тоже относится.
– Я право делал это не из-за ожидания награды. У меня был приказ сопроводить вас в Новгород, я его выполнял. Я считаю, что любой русский офицер поступил так на моём месте, – произнёс окончательно смущённый Васильчиков.
Судя по серьёзным лицам, троица моих сослуживцев полностью поддержала корнета. И окажись на его месте, поступили бы точно так же. Понятие долга и офицерской чести в нынешнее время были, чуть ли не эталонными. Трусов в обществе не терпели и буквально отказывали им от дома.
После обеда совершенно не хотелось ничем заниматься, а может организм не отошёл от стресса, в общем, я поспал ещё часа два. Навестил раненых, вроде состояние стабильное. Пообщался с Блоком о некоторых своих задумках. После ужина вызвал в кабинет Ильина. Во дворце Михаил изображал из себя жутко занятного лакея, выполняя функции моего телохранителя, и далеко не отходил. Савва поступил в его распоряжение и помогал в организации охраны. Оба брата явно служили, но непонятно как их в возрасте примерно лет тридцати двух, уволили из армии. Дезертиров Некрасов ко мне бы не прикрепил. Сейчас Савва командовал установкой будки для охраны и занимался осмотром внешней части дворца. Практика показала, что надо всерьёз отнестись к своей безопасности. Озадачу управляющего оградой и пропускной системой.
– Рассказывай, Михаил, что думаешь о происшествии.
– Виноват я перед вами, Ваше Высочество. Подумал, что десяток конных гвардейцев это сила и никому в голову не придёт нападать. Я сам должен был неустанно находиться возле вас и Кузьма с Саввой тоже. Если не прогоните, то на будущее буду осмотрительнее. Еще надо бы людей для охраны нанять, – Ильин говорил спокойным тоном, но играющие желваки, выдавали внутреннее напряжение.
– Гнать тебя не за что. Кто мог ожидать такого? А вот насчёт дополнительной охраны не соглашусь. Для Новгорода хватит десятка солдат и вас троих. Также есть один человек, который сейчас выполняет моё поручение. Как он вернётся, будем вместе думать. Сейчас, когда все встревожены и разбойников ищут по всей губернии, ожидать нападения не стоит.
– У капитана Некрасова будет другое мнение о моей промашке. Но приятно слышать, что вы нас не осуждаете.
– Оставим это на будущее. Расскажи мне, тебе ничего не показалось необычным?
– Очень правильно подготовленная засада. Убить хотели вас, Васильчиков просто оказался перед стрелками. Готовились заранее, огородили место деревьями и ветками так, что не со всех сторон подберёшься. Уходили тоже правильно, поддерживали друг друга стрельбой. Если бы не мы с братьями, то перестреляли ваших гвардейцев как куропаток. И сами разбойники не простые. Лица и тела чистые, носы не красные как у выпивох и не гнилые от болезней. Не похожи они на лесных татей и даже казаков. Но и на переодетых солдат тоже не похожи. Бороды и волосы длинные, оружие очень хорошее, одежда добротная. Не могу понять кто они такие.
– А Вебер?
– Вы тоже обратили внимание? – Ильин подался вперёд и начал говорить более эмоционально, – Я его в самом бою не видел, а расспросить некого. Двух выживших из авангарда он в столицу отправил. Смущает меня, что Вебер раненого застрелил. Не было в том необходимости. Ещё и перед самой засадой вас обогнал саженей на двадцать, хотя мы договаривались плотной колонной идти. А вы, почему на него подумали?
– Хорошего человека Адольфом не назовут, – произнёс я и улыбнулся, чем вогнал Ильина в ступор, – Ладно. Ступай. Завтра с утра обсудим, как быть с Вебером.
– Так я уже того, – начал Михаил.
– Убил его что ли? – удивлённо произнёс я.
– Упаси Господь. Как можно, ещё и без вашего приказа? Человека местного приставил. Пусть наблюдает и нам докладывает.
– Это правильно. Иди уж, шутник.
Тут за дверью раздался шум. Ильин вытащил кинжал и пистолет, хотя непонятно как он мог их спрятать в наряде лакея. В комнату ворвался растрепанный и красный с мороза Первушин, за которым маячил Савва. Я отпустил Михаила жестом. И показал Ивану на стул.
– Здравствуй, Иван. Что за шум и толкотня, на ночь глядя? До завтра подождать не мог?
– Доброй ночи, Ваше Высочество. Так ведь нашёл я его, – произнёс Иван, прямо полыхающий эмоциями.
– Кого?
– Убийцу, который грабит купеческие караваны. Это помещик Арцыбашев. А помогает ему местный купец Емельянов. И убили они не одного и даже не двух, а чуть-ли не десяток купцов, – вывалил довольный Первушин.
Приплыли.



Глава 15

Глава-15.
15 декабря – 21 декабря 1796 года, Российская Империя, Великий Новгород.
На следующий день, после тренировки и завтрака, собрал свою небольшую команду в кабинете. Дугин в форме Выборгского полка, Первушин в своём полуказацком наряде и Ильин в одежде лакея. Забавное сочетание, хоть картину пиши. Эта троица друг о друге в курсе, может уже выработали какую-то стратегию сотрудничества. Нужно выстроить их работу так, чтобы они не мешали друг другу. Поздоровался и приказал всем садиться, Дугин попытался отнекиваться, но посмотрел на остальных и присел на краешек стула.
– Представлять вас друг другу не надо, поэтому предлагаю внести ясность в ваши обязанности, чтобы каждый занимался своим делом. Михаил, на тебе в первую очередь охрана дворца, у тебя есть братья и солдаты, которых прислал фон Миллер, – Ильин согласно кивнул, – На улице мне не нужна толпа сопровождающих, думаю, пока я Новгороде опасности нет. Хватит Дугина и Первушина. Если Ивана не будет, то его заменяет один из братьев. Михаил, тебе лучше оставаться в личине лакея. В любом случае будем набирать еще людей, но без спешки. В таком деле ошибаться нельзя. Есть вопросы или возражения?
Оба моих новых телохранителя посмотрели друг на друга, а потом на меня. Первушин отрицательно мотнул головой, Ильин повторил за ним.
– Этот вопрос решили. По финансам обращайтесь напрямую к казначею Шульцу. Если нужны будут крупные суммы, то обсудим вместе. Дугин, теперь с тобой, – Пётр при моих словах вскочил, – Садись, не мельтеши. Найдёшь в полку надёжного и хозяйственного солдата, но не семейного. Поговори со старослужащими, кто держит артельную казну. Там народ бывалый и дурного не посоветует. Сдашь ему дела и объяснишь обязанности моего денщика. Твоё увольнение постараюсь решить быстро, переходишь на должность секретаря при моей персоне. Бумаг и дел становится всё больше, держать всё в голове я не могу. Если будет нужен помощник, то начинай искать заранее. Абы кого к бумагам допускать нельзя. Лучше вообще самому помощника воспитать. Моя супруга организовала школу для детей слуг, вот у неё и узнай, есть ли толковый юноша.
Вначале Дугин напрягся, но когда понял, что его не выгоняют, успокоился. Молча, выслушал мои слова и кивнул в знак согласия.
– Теперь давайте разберёмся с нападением и новостями, которые привёз Иван. Рассказывай, – обратился к Первушину.
Если вычленить суть из длительного рассказа Ивана, то ситуация следующая. Двадцать лет назад, по состоянию здоровья, со службы уволился подпоручик Арцыбашев Иван Петрович. И вернулся в родной Крестецкий уезд, где поселился в небольшой деревеньке рядом с селом Дубки, которое принадлежало его матери. Арцыбашевы род разветвлённый, в том числе много их в Новгородской губернии. Наш герой жил бедно. Какое-то наследство ему принесла женитьба. Через два года судился с матерью за луг и выпасы. Суд благополучно проиграл. Потом начинается череда непонятных событий. Мать подпоручика скоропостижно скончалась, и он вступил в наследство, за которое судился с братом. Суд выиграл, по слухам не обошлось без мзды. В промежутке между смертью матери нашего героя и судом, была обнесена Крестовская питейная контора, в чём обвинили тамошнего управляющего. Примерно через год пропал некто Зиновьев, помещик, который накануне продал Арцыбашеву земли, граничащие с Дубками, которыми ныне владеет отставной подпоручик. Что странно, но жить он продолжает в своей небольшой деревеньке. По мнению следователя, Зиновьев провалился под лёд болота. Утонул Зиновьев вместе с деньгами и документами. В эту же весну пропал караван из трёх саней, который вёз товары из Торжка в столицу.
– Далее всё был тихо, Арцыбашев себя не проявлял. Несколько судов вызванные оскорблениями соседей, избиение чужих крестьян, хищение сена и леса, не в счёт. Обычная жизнь провинциального помещика, – продолжил свой монолог Первушин.
– Откуда такие подробности?
– Все события описал отставной секретарь уездного суда Савелий Кузнецов. В армии он был писарем в полку, уволился по ранению и был принят в уездный суд, где служил его бывший командир роты. Так и проработал более двадцати лет. Выполнял работы по осмотру мест происшествий, составлял описи и писал протоколы суда. Сейчас Кузнецов в отставке, владеет лавкой в Крестцах. Очень бодрый старик. Разъезжает по соседним уездам, продаёт скобяные изделия и покупает у помещиков продукты.
– А заодно наблюдает и собирает новости? – спросил я.
Так и есть, – отвечает Первушин, – Я в точности последовал вашей рекомендации найти какого-то необычного человека. Сначала ничего не выходило. Но надо сказать, что Кузнецов сам нашёл меня. За Арцыбашевым начал наблюдать ещё прежний уездный судья, но он давно представился, новый этими делами не интересовался. А может был в сговоре. Кузнецов наблюдения продолжил и добился в этом деле больших успехов. Я его слова частично проверил, посмотрел документы. Да и нет у него повода врать.
Далее в хронологическом порядке получалось, что в течение пятнадцати лет южнее Новгорода пропали караваны смоленских купцов под Старой Руссой, два каравана тверских купцов под Вышним Волочком, караван купцов под Осташковом, были ограблены пять богатых поместий ближе к Пскову. И это то, до чего смог добраться Крестецкий Шерлок Холмс. Караваны, конечно, одно название. Обычно несколько саней или повозок, которые перевозили компактный и дорогой товар. За это время выловили пару разбойничьих шаек в окрестных лесах. На них и списали купцов. Грабежи усадеб повесили на шайку дезертиров, которую ликвидировали сами помещики. Народ ещё не выродился, умеет держать в руках оружие и с разной сволочью особо не церемонится. Дезертиры сдаваться не собирались и постреляли много народу, который собрали окрестные помещики. Всех их убили при аресте, что удивительно, отряд по поимке разбойников возглавлял Арцыбашев.
Финансовые дела нашего героя явно шли в гору, хотя он это не афишировал. По словам Кузнецова, помещик покупал дорогие вина, посещал ювелира в столице, ездил на породистых лошадях, чего не могла позволить его мать, владевшая Дубками. Но Арцыбашев свой достаток напоказ не выставлял и деньгами не сорил. Тайно держал лавку в Новгороде и Пскове на паях с купцом Емельяновым. Вернее, владельцем считался купец, сам помещик своё участие не показывал. Арцыбавшев выдал дочь за соседа Мусин-Пушкина, представителя такого же разветвлённого в губернии рода. Говорят, дал хорошее приданое. Старший сын у него служил в Малороссии, ещё один жил с вместе ним. Перемещался помещик обычно в сопровождении тройки вооружённых слуг.
– Очень занимательную историю ты поведал, Иван. Про Арцыбашева больше никого не спрашивай. Надо узнать про купца Емельянова, благо есть у кого. Михаил, давай рассказывай про нападение на меня, – обратился к Ильину.
– Отряд с Кузьмой пока не вернулся. Вебер собирается отбыть уже завтра с купеческим обозом. Слуга его ранен более серьёзно, чем показалось сначала, поэтому поедет на санях. Про странности его поведения я уже говорил.
– Пётр, вызови ко мне Василия Астафьева. Михаил, пойдёшь с ним, заодно познакомишься с купцом и расскажешь ему про нападение. Иван, а ты останься.
– Стоит ли ожидать людей, о которых я тебя спрашивал? – спросил Первушина, когда Дугин с Ильиным вышли.
– Трудно ответить, Ваше Высочество. Я послал весточки на Дон и в Литву. Но сколько времени займет путь и смогут ли передать вести, мне неведомо. Если приедут, то не раньше весны. Ежели не откликнется никто, то я и сам чем могу, помогу. Да и Михаил с Саввой, судя по ухваткам, люди непростые.
После летучки с моим силовым блоком навестил Васильчикова, который пропустил завтрак. Чувствовал он себя сегодня плохо, поэтому я быстрее свернул посещение. Далее вместе с Ильиным вышел на улицу, где обсудил с Саввой вопросы охраны. Решили, что одной будки и шлагбаума на въезде хватит. В сарае недалеко от въезда начали обустраивать помещение для караула. Часть караула будет совершать обход со стороны фасада, обращённого на Волхов, другая будет у шлагбаума и обходить дворец по периметру с другой стороны. Надо будет организовать работы по регулярной уборке снега, чтобы солдаты не проваливались по колено, вытаптывая тропинку. Лопата по уборке снега элементарная вещь, а в этом времени её просто нет. Озадачу Астафьева, чтобы сделал несколько штук для обслуги. Предложил Савве подумать о сторожевой собаке, с которой можно совершать обходы. Тот обещал подумать и поискать псаря, я и забыл, что сейчас так называются кинологи. Надеюсь, имя у псаря будет не Парамошка.
Вскоре прибыл Василий Астафьев. Опять собрались в кабинете, но уже впятером. Купец явно удивился такой разношёрстной компании. Я быстро в ввёл его курс дел. Выяснилось, что Астафьев отправляет в столицу сани с товаром в составе каравана. Решили послать с ним Первушина, которого Вебер не видел. Заодно Иван передаст корреспонденцию и повидает дочь.
Василий укрепил наши подозрения в отношении купца Емельянова. Появился из ниоткуда, вроде был мелким, чуть ли не уличным, торговцем в Твери. В Новгороде торговал всем подряд. Был постоянно в разъездах, лавка как-бы работала, но ассортимент был скромным. Ещё у него был большой участок, где располагался аналог караван-сарая. Там останавливались купцы средней руки и небогатые путешественники. Неплохое место для сбора информации и переправки сомнительных грузов. Емельянов и его компаньон начали интересовать меня всё больше и больше.
Астафьев сообщил, что мои личные заказы почти готовы. Испытания решили провести на следующей неделе. Дополнительно озадачил его изготовлением лопат для уборки снега, сразу набросав карандашом пару вариантов. Василий сначала завис, глядя на лист с чертежом, а потом аж весь засиял. Судя по всему, ассортимент мануфактуры Астафьевых в ближайшее время расширится. После летучки посетили поле около Кремля, где монтировались карусели, качели, горки и шло приготовление к рождественским гуляниям. Рубить и тащить ёлку из леса не стали, нашли красавицу недалеко от места будущей ярмарки. Нарядим перед торжеством, чем я тоже загрузил Василия. Астафьев рассказал, что будут изготовлены основания для лавок и шатров. Праздник праздником, а торговать надо, ведь это Новгород. Вообще новгородские купцы производили самое приятное впечатление. Хваткие и своей выгоды не упустят, но не было в них гнили и желания навязать товар любым путём. Про продажу бракованного товара или прочего откровенного обмана, даже речи идти не могло. Это скорее было присуще моему времени, когда торгаши-барыги пропитались вирусом общечеловеческих ценностей и принялись обманывать свой народ с каким-то нездоровым рвением.
Через два дня вернулся отряд, посланный фон Миллером. Сам подполковник, в сопровождении командира первого батальона премьер-майора Резвого Павла Петровича заехал сообщить о результатах. Забавная ситуация, я вроде как поручик, но командир полка приезжает ко мне на доклад. Ничего они, конечно, не нашли. Кузьма, которого расспросили ещё раньше, тоже ничего необычного не заметил. Уже на месте засады, Резвый встретил посланных из столицы людей из Тайной экспедиции. Отряд чиновника Тайной экспедиции пошёл по следам пятого разбойника. Выяснилось, что тот ушёл через лес и далее направился, скорее всего, в сторону Луги. Сам чиновник прибыл в Новгород и начал проводить опрос участников, попавших в засаду. За исключением меня, конечно.
Моя жизнь постепенно возвращалась в прежнее русло. Я возобновил свои тренировки с Руппрехтом. Бегать по морозу пока не стал, зато очень интенсивно тренировался в зале. Пока меня не было, в подвале слуги оборудовали и вычистили помещение, где можно было совершать даже небольшую пробежку. Возобновил службу опять в качестве и.о. командира роты, сам командир ещё находился в столице. Один раз пришлось посетить ужин у губернатора. Благо Великий пост, а то затаскали бы по балам. Отдельно встретился с Астафьевым, где мы с ним скрупулёзно обсудили перспективы торговли канцелярской продукцией. Перспективы вырисовывались хорошие. Он начал продавать товар в Твери и Пскове. В Москву, как и договаривались, товар шёл через купца Щукина.
На неделе произошло ещё одно важное событие. В полк вернулись братья Фицтнеры, средний Герман поручик и младший Богдан прапорщик. При этом Томас Фитцнер не думал скрывать, что это была его инициатива. Именно он убедил обоих отозвать рапорта о переводе и продолжить службу в Выборгском полку. Братья сделали ставку на меня и не думали этого скрывать. Мотивация представителей бедного остзейского рода вполне понятна и обычная для нынешнего времени. Если средний вернулся замом во вторую роту моего батальона, то младший умудрился попасть вообще в мою роту. Без разрешения фон Миллера явно не обошлось, ибо желающих служить со мной в одной роте хватало. И здесь блат, немцы поддерживают друг друга.
С братьями встретился за нашими вечерними посиделками. Если Герман был похож на Томаса, вернее, наоборот. Оба высокие, широкие в кости, круглолицые и курносые, более славянского типа, чем германского. Богдан же был невысоким, узким в плечах, лицо с тонкими чертами лица, каштановые волосы, более венгерского или французского типа. Как потом выяснилось, мать Фитцнеров имела в роду испанские корни. Познакомились, пообщались, обсудили изменения, которые сейчас внедряются в армии. Мне браться понравились. Понятно, что они хотят через меня сделать карьеру, но не было в них подобострастия и гнили, на которые я уже достаточно насмотрелся при дворе. Соратники и сторонники нужны любому человеку, а у меня планов громадьё, без помощи верных людей никак не обойтись. Отсиживаться в тени я не собирался и планировал самым непосредственным образом влиять и вмешиваться в дела страны. Сослуживцы были самым оптимальными кандидатами. Заодно проверю их в деле и присмотрюсь получше.
Наконец-то обрадовал Астафьев. Вернее, мастера, которых он нашёл и озадачил моими заказами. В общем, решил я увлечь народ лыжами и коньками. На лыжи планировалось поставить в первую очередь своих егерей, а далее уже армейские части, у которых возникнет потребность в таком средстве передвижения. Возможно, позже новинки оценят охотники, промысловики, а, возможно, энтузиасты зимних прогулок на природе. На коньки у меня были исключительно мирные планы. Судя по тому какой эффект вызвали как петанк, так и настольные игры, дефицит в развлечениях был огромный. Я был принципиальным противником карточных игр на деньги, а ещё всяких балетов, опер и тем более любительских театров. Поэтому решил увлечь народ вещами, которые были популярны в моё время и пережили не одну эпоху. Зимы в России долгие, развлечений, совсем мало, разве, что театральные представления и кулачные бои. Понятно, что эти развлечения были у публики попроще, аристократия жила в своём мире. Я же решил внедрить их во все слои общества. Когда новинки более-менее завоюют своих почитателей, буду через фонд и женский актив внедрять их в массы.
В Россию коньки привёз Пётр I, но после его смерти это увлечение забылось. Даже образцы современных версий коньков найти не удалось. Мастера при изготовлении намучались с металлическим лезвием. Сейчас вместо лезвия использовалась металлическая трубка. Но местным умельцам удалось сделать нормальное лезвие, более похожее на моё время. Далее деревянная стелька и кожаные сандалии. Всё гениальное просто, как сказал один немецкий доктор.
С лыжами было проще – они были известны уже не одну сотню лет. Я внёс изменения в размеры, чтобы они стали удобны для скольжения. В данный момент лыжи использовались как снегоступы, в основном лесниками и охотниками. Для меня было откровением, что нынешние лыжники не использовали палок или палка была в единственном экземпляре, похожая на посох. Данный пробел мы устранили и изготовили крепкие палки по паре к каждым лыжам. Усовершенствованию подверглись и крепления. Понятно, что металлические крепления пока недоступны, решили сделать универсальное крепление одинаковое на лыжах и коньках. Ещё столяр намучился с кольцами для лыжных палок, не делать же их из металла, по нынешним временам это расточительство. В свою очередь, я заказал у кузнеца несколько вариантов металлических колец, как для себя, так и в подарок.
Ещё вчера в парке был залит участок примерно тридцать на двадцать метров. С утра его подмели от снега. На тест-драйве присутствовал не только Астафьев с младшим братом, но и Фицтнеры, Крапачёв, Ушаков и моя охрана. Присев на услужливо поставленный стул, надел коньки и попробовал прокатиться. Что можно сказать? Это было замечательно. В прошлой жизни я не был фанатом коньков, но кататься умел. На удивление скольжение было отличным, коньки крепко держались на моих беговых ботинках. Сделав десяток кругов, предложил опробовать новинку присутствующим. Как оказалось, Первушин ранее катался коньках. Он сразу оценил преимущество лезвий, перед трубками. Далее попробовали все, благо была запасная пара. Развлекались часа два, насмеялись на месяц вперёд. Особой неуклюжестью отличался Крапачёв, он и падал больше всех и вообще двигался с грацией коровы.
Сделали паузу на приведение себя в порядок и обед. Заодно и согрелись. Спиртным никто не злоупотреблял, все уже поняли, что я этого не одобряю. Пить в будни на службе, тем более в обед, для меня было дикостью.
Лыжи вызвали меньше восторга. Но все оценили как новый вид передвижения, позволяющий скользить по снегу и наличие двух палок. Лыжи так же опробовали все присутствующие, но реакция была разная. Если коньки понравились всем, то к лыжам наибольший интерес проявили младшие представители Фицтнеров и Астафьевых. Пообещал показать каждому пару уроков правильного хода. Нужно будет озаботиться трассой, но это после окончания поста. Я итак, в церковь не хожу, зачем лишний раз дразнить попов. Сейчас все заняты исключительно спасением своей бессмертной души и сидят углеводной на диете. Развлекательные мероприятия не одобряются в принципе. Даже половые отношения в пост были под запретом. Я же, как и мой здешний отец, себя такими предрассудками не ограничивал, итак, молодая жена живёт отдельно. В Питере мы с Юлей совсем забыли про наступление поста. Кто же знал, что любить друг друга можно только по церковному календарю?
С Астафьевым обсудили вопрос создания мануфактуры по производству коньков и лыж. В первую очередь решили сделать упор на коньки. Василий, сразу озаботился закупкой материала и договорился о размещении заказа с кузнецами и кожевниками. Деловая хватка у него была в порядке, и будущую выгоду он почуял моментально. Времени было мало, поэтому решили не экономить и привлечь как можно больше мастеров.
Последние несколько дней я полностью сосредоточился на подготовке праздника. Тем более ожидались очень интересные гости. Накануне прибыл гонец, подтвердивший, что Александр точно прибудет в Новгород. Представляю лицо губернатора и городского главы, когда они узнают о приезде таких персон. Пора оповестить их, а то вдруг Кондратий хватит уважаемых людей.
Когда губернатор услышал, что после Рождества Новгород посетит наследник престола с супругой, он действительно чуть не свалился в обморок. Но постепенно удалось объяснить, что визит будет короткий и без большой свиты. Заодно обговорили план гуляний. А вот супруга губернатора обиделась на меня не на шутку. Не знаю, чего они там запланировали своим небольшим новгородским обществом, но все планы, похоже, придётся менять кардинально. Фон Миллер и городской голова Лухин, присутствующие на совещании, тоже не обрадовались.
Ознакомил публику с предстоящим планом гуляний. Чем поверг их в очередной шок, ну не принято по нынешним временам, что дети Императора гуляют рядом с простым народом. Рассказал губернатору про разговор с митрополитом Гавриилом, что нет никаких препон на проведения гуляний в карнавальном стиле. Дед Мороз это Святой Николай, а сам факт гуляний после поста церковью не запрещается. Главное – знать меру и не впадать в языческие и прочие богохульные дела. В общем, напряг губернатора и новгородское высшее общество. Это я их ещё пожалел, не рассказав про Снегурочку и некоторые мои задумки.
Незамеченным прошёл приезд в Новгород отряда Тайной экспедиции, который занимался обеспечением безопасности Александра. Профессионалы во все времена действуют грамотно. В свете покушения на мою персону, вопрос безопасности теперь чуть ли не первостепенный. По словам неприметного чиновника, посетившего меня с докладом и сообщившем последние новости, дело зашло в тупик. Может для них это тупик, зато у нас есть ниточка, которую надо будет размотать.



Глава 16

Глава-16.
22 декабря – 7 января 1796 года, Российская Империя, Великий Новгород.
Часть-1.
Как я не хотел отстраниться от организации гуляний в честь визита Александра, но не тут-то было. Губернатор[72], городской голова, фон Миллер и особенно жена губернатора Мария Степановна[73], были совершенно иного мнения. Пришлось включаться в процесс организации, забросив все остальные дела. И если в Путевом дворце давно был порядок и все комнаты готовы к приёму большого числа гостей, то о размещении сопровождающих Александра слуг и охраны, я не подумал.
Штаб по организации приёма Александра и гуляний переместился из дворца губернатора ко мне в Путевой дворец. Туда-сюда сновали посыльные и слуги, оба брата Астафьева, на которых я возложил ответственность за Ледовый городок, так назвали площадку, где пройдут сами гуляния. Прибегали вестовые от фон Миллера, который выделил чуть ли не половину личного состава полка в помощь губернатору. А Мария Степановна практически перебралась к Путевой, и именно она руководила всем процессом. Сначала эта невысокая и хрупкая женщина не вызывала у меня ничего кроме раздражения. Но в процессе общения, я сильно изменил своё мнение. Деловых качеств и рассудительности у неё было на десятерых. Не удивлюсь, если губернией реально управляла жена губернатора. В шок меня повергло, когда я увидел, что представитель Тайной экспедиции вытянулся во фрунт при встрече с Митусовой и готов был бегать как вестовой с её поручениями. Как оказалось, она дочь Степана Шешковского[74]. Человек тридцать лет, до самой смерти, руководил Тайной экспедицией. Здесь комментарии излишни. Я навёл справки и сам чуть в осадок не выпал, дядька был местным Берией, только умер своей смертью. Это хорошо, что меня с ним не свела судьба.
– По поводу музыкантов вы можете не переживать, Ваше Высочество, у нас в Новгороде замечательный оркестр, который создан с местными дамами, – продолжала макать меня мордой в грязь Митусова.
Конечно, Мария Степановна делала всё вежливо, но от этого мне лучше не становилось. Заодно урок на будущее, что моё разгильдяйство и несерьёзное отношение, могло вылиться в очень большой конфуз. Заодно я бы сильно испортил отношения со всеми жителями Новгорода, а мне здесь ещё служить. Поэтому выслушивал советы и нотации Митусовой стоически. Со своей стороны предложил несколько идей, например, провести небольшой турнир по шашкам с новыми правилами и несколько вариантов конкурсов для детей. Хотя Рождество к тому времени пройдет, но вряд ли кто-то на это не обратит внимание. Есть Крещение и вообще мы страна северная, как хотим, так празднуем.
– А, зачем отдельные конкурсы для детей? – интересуется Митусова.
Две сопровождающие её дамы согласно кивнули.
– Рождество – это ожидание чего-то необыкновенного, волшебства и чуда. Взрослые не так трепетно относятся к этому, в отличие от детей. Так давайте сделаем детям приятное. Кроме подарков, организуем им разные конкурсы, чтобы они надолго запомнили этот чудесный праздник. С учётом того, что среди гостей будет наследник, дети будут счастливы вдвойне, – произношу я, ничуть не лукавя.
Судя по потеплевшим взглядам трёх дам, мне удалось изменить негативное отношение к своей персоне.
– Я набросаю сегодня вечером несколько вариантов конкурсов и ознакомлю вас с ними завтра. Несколько экземпляров шашек уже готовы, плюс есть уже известная всем игра Уно. Думаю, будет весело, – продолжаю зарабатывать себе висты.
– Но вы говорили, что ваш брат приедет с небольшим визитом. Как нам совместить приём, гуляния, посещение монастырей и ещё детский праздник?
– Ничего страшного. Попрошу брата остаться на несколько дней больше, – отвечаю на вопрос Митусовой.
Судя по изумлённому выражению лиц присутствующих дам, такого поворота они не ожидали. Это я со своей простотой иногда вгоняю всех в ступор, забывая об этикете и прочих условностях. Зато расстались с Митусовой и её компаньонками практически друзьями. Буду думать, какие конкурсы придумать к завтрашнему дню для детей местных дворян.
Далее пришлось вникать практически во всё, вплоть до репертуара Деда Мороза. Даже Рождество и все церковные мероприятия пролетели как-то незаметно. Вымотался я не на шутку. На будущее дал себе зарок, более никаких инициатив по организации подобных мероприятий. Я лучше каждый день по десять километров буду на лыжах бегать, чем такие нервотрёпки.
Утро 27 декабря я решил начать с лыжной прогулки. Всё-то что можно мы уже сделали, а доделывают пусть без меня. Приказ проторить мне лыжню в парке, я отдал накануне. Нужно же хоть как-то пользоваться своим положением, а то в последние дни у меня сложилось впечатление, что я чей-то слуга, а не страшный и ужасный тиран.
Мороз и солнце, день чудесный. Насчёт дня я, конечно, приврал, ещё только начало светать. Наматываю круги по парку, наслаждаюсь отличной зимней погодой. Небольшой морозец, наверное, градусов семь, хрустящий снежок, изумительной чистоты воздух. Но всё хорошее когда-то заканчивается. Добежал до входа, отдал лыжи слуге и пошёл мыться. Не успел одеться, как Ильин сообщил, что прибыл фон Миллер.
– Доброе утро, Карл Карлович, – поздоровался я в ответ на приветствие своего непосредственного начальника, – Предлагаю вам позавтракать и после всё обсудить.
– Поражаюсь вашему спокойствию Константин Павлович, отвечает полковник, – Мне совсем не до еды.
– А чего вам переживать? Всё что нужно мы обсудили. Манёвры и парады устраивать не нужно, зима на улице, да и цель визита моего брата иная. Солдат мы будем использовать сугубо в мирных целях. Думаю, часа через два прискачет гонец и мы с вами, в сопровождении небольшого отряда спокойно выдвинемся навстречу Александру. Поверьте, мой брат не какой-нибудь самодур или привереда. Организовали мы всё замечательно, и уедет он довольный, заодно сообщит батюшке, как хорошо его встретили в Новгороде. И вас упомянуть не забудет, не переживайте.
– Мне бы вашу уверенность, – грустно ответил полковник и занялся омлетом.
Как я и предполагал, часа через два гонец сообщил о приближении целого каравана из повозок и всадников. Мы с полковником выдвинулись в сторону тракта, где встретили группу офицеров нашего полка, среди которых были Томас Фитцнер и Ушаков. И уже все вместе поскакали навстречу гостям.
Офицеры были в основном в восторженном состоянии, особенно молодые. Не каждый день простому офицеру удаётся увидеть наследника престола. Навстречу нам попадались возки и кареты. В Новгород спешили как крестьяне, так и дворяне. Вести о предстоящем визите Александра облетели всю округу. Простой народ не отставал от дворян, развлечений ныне мало и приезд таких гостей это память на всю жизнь.
Авангард каравана в лице десятка конногвардейцев мы увидели минут через тридцать. Возглавлял авангард мой старый знакомый Васильчиков, который успел уехать в столицу и вот опять вернулся. Наш пострел везде поспел. Тепло поздоровались, уточнили, как прошла дорога. Васильчиков вместе с нами выдвинулся навстречу каравану, десяток остался ждать команды на продолжение движения.
Минуты через две встретили уже сам караван. Александр пересел на коня и скакал в окружении конногвардейцев. Из его обычного окружения присутствовал только Кикин и Александр Салтыков, что был крайне удивительно. Здесь или наш воспитатель подсуетился, или брат послушал моего совета и приблизил младшего Салтыкова. Надеюсь, что поляков Александр за собой не потащил. Немного позже я узнал, что вместе с караваном прибыл Новиков, который хотел согласовать выпуск нашего первого номера газеты.
Караван остановился. Приветствие и представление сопровождающих, как меня, так и Александра офицеров, заняло несколько минут. Я заодно поздравил Александра с прошедшим Днём Рождения. Он хохотнул и сказал, что это надо было умудриться родиться в последний день поста. И вообще, не праздновал свои именины потому, что готовился к дороге и последние дни прошли в суматохе. Присутствующие начали поздравлять Александра, я же воспользовавшись остановкой, подъехал к карете, в которой ехали Лиза, Юля и Шаховская. Спешился, поздоровался с дамами и переместился в начало каравана к брату.
Александр рассказал, что ехали немного дольше из-за повышенных мер охраны. В сопровождении у каравана был целый эскадрон и наверняка разные агенты Тайной экспедиции. Мне пришлось опять рассказывать историю с нападением.
Кроме авангарда, перед караваном двигался ещё десяток конногвардейцев, которые останавливали встречные повозки и перемещали их на обочину. Благо навстречу попалось всего пара саней. К безопасности действительно отнеслись очень серьёзно.
У рогатки нас встретила делегация во главе с губернатором. Часа в три, под колокольный звон и большое скопление народа въехали в Новгород. Оцепление осуществляли солдаты Выборгского полка. Александр очень приветливо кивал и улыбался народу, народ кланялся и восторженно приветствовал наследника престола. Явление самого сказочного царевича. Сомневаюсь, что простой народ испытывал прямо-таки восторг. С другой стороны, для крестьян это возможность расторговаться своим нехитрым товаром при большом скоплении людей, плюс развлечение для тех, кто привёз семьи. Возможно, это я излишне циничен.
Далее последовал небольшой сумбур с размещением гостей в Путевом дворце, хорошо хоть подготовились мы основательно. Основная часть конногвардейцев разместилась в Кремле. Только часам к десяти удалось собраться на ужин в гостиной. Кроме Александра с Лизой и Юлии, присутствовали Шаховская, Софья и Елизавета Голицыны, Браницкая с дочкой, Анна Жегулина, Анна Толстая, Варвара Головина, Васильчиков, Кикин и Салтыков. Я удивился, что Александру удалось привезти такой маленький состав гостей. Спрошу позже у Юли, как ему это удалось.
Ужин прошёл быстро. Особо не рассиживались, все устали с дороги. Примерно часа через полтора все разошлись по своим комнатам. Не знаю, какая будет реакция у Александра, но я приказал разместить их вместе с Лизой. Апартаменты у них были из трёх комнат, но спальня общая. Если что, сошлюсь на множество гостей. Юля против одной кровати не возражала, мы тянуть не стали и сразу опробовали, усталость нам не помеха.
– Мне было очень страшно. Ваш отец был в жутком гневе, хотел отправить на поиски разбойников гвардию после того, как гонец доставил новость о нападении, – начала рассказывать Юля о событиях в столице, положив голову мне на левое плечо, – Еле удалось его убедить, что ты жив и пусть Тайная экспедиция займётся этим вопросом. Сначала Император не хотел даже слышать о нашей поездке. Но потом изменил своё мнение. По его словам, наследник престола не должен чего-то бояться в собственной стране и начал настаивать на обязательном посещении Новгорода. Александр тоже сильно переживал, но мне показалось, что хотел отложить поездку, если я правильно поняла Лизу. Постепенно все успокоились, хотя до сих пор это главная новость в столице.
Узнаю непостоянный характер Павла. Хорошо, что он не послал на поиски нападавших половину армии, вот бы смеху было. Также резанули слова Юлии о сомнениях Александра. Ей-то было неоткуда знать, что весь такой из себя рыцарь и красавец, на самом деле трусоват и это проявится в будущем на полях Аустерлица. Вернее, теперь не факт, что проявится. Нужно учитывать в будущем, как честолюбие Александра, который мечтает о лаврах полководца, так и полное отсутствие у него предпосылок чего-то добиться в армии.
– А как Александру удалось отказать желающим ехать в Новгород вместе с ним? Наверняка таких хватало, – спрашиваю и начинаю легонько поглаживать Юлин живот плавно переходя на грудь.
– О, – восклицает моя супруга, – Нам всем пришлось выдержать самую настоящую осаду и несколько штурмов. Но Александр был непреклонен – едет только его ближайшее окружение и конногвардейцы. Говорят, Его Величество запретил ехать Чарторыйским и вообще всем, кто сейчас находится на службе. Поэтому из мужчин поехал только Салтыков, Кикин и Васильчиков как командир конногвардейцев. Думаю, у них прибавилось врагов при дворе и в гвардии. Нам с трудом удалось отстоять Браницкую, её чуть было не отправили в ссылку. Но мы с Лизой умоляли оставить её как очень полезную для фонда и Его Величество согласился. Что ты делаешь, Костья? – хихикнула Юля.
Что я делаю? Соскучился как по близости с женщиной, так и по своей здешней супруге. Постепенно она стала занимать очень важное место в моей жизни. Долго мы ещё не могли успокоиться. Угомонились ближе к утру.
Проснулся часов в семь, может, немного раньше. Не выспался, но куда деваться? Утреннюю пробежку решил пропустить. Сделал небольшую разминку. Юля уже проснулась, но вставать не собиралась и наблюдала за моими упражнениями. Я быстро оделся в соседней комнате, предупредил Юлю, что день у нас сегодня насыщенный и пошёл в кабинет, который стал штабом по подготовке гуляний. Там меня уже ждали Астафьевы, дежурный офицер присланный фон Миллером и секретари губернатора и городского головы. Обсуждение и согласование последних вопросов предстоящих мероприятий заняли часа полтора.
На завтрак немного опоздал, все уже расселись и приступили к трапезе. Зашёл в столовую, поздоровался и сел на своё место. Судя по недовольному виду Александра и отстранённому поведению Лизы, ночь они провели не так весело, как мы. Но ничего, расселять я их не планирую, возможно, наладят свои прежние отношения. За завтраком особо не разговаривали. После того как поели, все начали собираться к поездке в город. Предупредил всех, чтобы слуги взяли запасные комплекты верхней одежды. Это вызвало много вопросов, но я отвечать не собирался, чем заинтриговал всех ещё сильнее.
– Ааааа, – мимо пронеслись санки, с отчаянно визжащими от счастья Лизой и Юлей. Ниже ближе к Волхову их осторожно поймали дежурившие солдаты.
А начиналось всё чинно, благородно и где-то даже скучно. Место для гуляний выбрали недалеко от Кремля напротив безымянного островка. На постаменте собрались губернатор, городской голова со своей свитой и предводители губернского дворянства, напротив них расположился Александр со своей свитой. Сцену приветствия придумал я, в чём меня полностью поддержала Мария Степановна. Постамент был оцеплен солдатами, вокруг него столпились сотни людей. Впереди стояла чистая публика, а далее мастеровой люд и крестьяне. Все внимательно слушали речь губернатора и ответное приветствие Александра, с восторгом встретив его слова о начале гуляний. Александр со свитой обошёл и осмотрел все наши придумки, задал несколько вопросов. Судя по лицу, настроение у него стремительно улучшалось.
Далее началось самое интересное. На разукрашенных санях, запряженных тройкой скакунов, подкатил самый настоящий Дед Мороз. Народ был в лёгком шоке, такого шоу здесь не видели никогда. Одетый в красный халат, с длинной белой бородой, посохом и мешком за плечами просто классический Дед Мороз. Для местного народа это было не просто в новинку, а сродни настоящему волшебству. Дед сошёл с саней, подошёл к постаменту, рядом с которым специально поставили кресло, накрытому медвежьей шкурой и развернулся к зрителям. Народ замолчал. Это для меня ситуация была стандартная, а вот местная публика прониклась моментом. Дед Мороз, а вернее, переодетый Томас Фитцнер, произнес:


Я – весёлый Дед Мороз,
Я подарки вам привёз.
Я привёз вам море смеха,
Море счастья и успеха!
С Рождеством вас поздравляю,
И всем вам я пожелаю
Долго-долго в счастье жить,
Понапрасну не тужить,
Много вам здоровья, счастья,
И живите без ненастья!


Народ после недолгой паузы, взорвался приветственными криками. Даже я что-то выкрикнул, типа спасибо дедушка за моё счастливое детство.
Фитцнер сел на кресло, поднял вверх руку, добиваясь тишины, и обратился уже к Александру.
– Царевич-королевич, не стесняйся, подходи к Дедушке Морозу за подарком.
Кто бы знал, чего мне стоило сначала уговорить Томаса сыграть Деда Мороза. Затем были не менее тяжёлое разучивание стишков. Но самое сложное это было убедить обращаться ко всем, в том числе к сыну Императора, в фамильярном стиле. Но вроде репетиции даром не прошли. А голос у Фитцнера, конечно, отменный, густой и какой-то обволакивающий бас. Ему бы в опере петь.
Удивлённый Александр подошёл к Фитцнеру, который встал с кресла и достал из мешка подарок, завёрнутый в холстину и перевязанный бечевой. Александр развязал бечёвку и развернул обёртку, внутри был искусно вырезанная игрушка «Медведь кузнец». Не знаю, делают ли их уже богородские мастера[75], но Астафьев нашёл мастеров и в Новгороде. Александр начал двигать палочки с фигурками и счастливо заулыбался, став похожим на ребёнка.
Далее подарки получили Лиза с Юлей как царевны-королевны. Обоим достались искусно выделанные и расписанные деревянные шкатулки. А потом настало время детворы. Под надзором Германа Фитцнера и парочки солдат детвора встала в очередь и подходила к Деду Морозу. Для каждого у него были слова поздравления и игрушка. Мальчикам свистульки, лошадки на колёсиках, фигурки солдат, а девочкам разнообразные куклы. При этом в очередь за подарками встали как дети дворян с купцами, так и простого народа, которых было большинство. Но главное это восторг и радость в детских глазах. Многие из них в жизни не видели нормальных игрушек. А может вообще не знают, что это такое. Дети радуются, а у меня ком подступил к горлу и заиграли желваки. Опять из глубины подсознания попёрла звериная ненависть к окружающей несправедливости. Это уже была концентрированная злоба моей личности, удачно наложившаяся на характер прежнего Константина. Страшный коктейль я вам скажу, еле-еле трудом удалось привести свои мысли и чувства в порядок.
Действие по раздаче подарков продолжалось часа полтора. Народ всё это время стоял и слушал стишки и запоминал их. Не знаю, откуда у меня в памяти было столько стишков и прочих прибауток. Фитцнер оказался достойным учеником, добавил ещё и от себя. Я его не просто так выбрал в качестве Деда Мороза. Талант у человека. После окончания раздачи подарков, Фитцнер своим басом объявил, что гулянья объявляются открытыми.
Гуляние начали со штурма зимней крепости, забава давно известная, но от того не мене популярная. Были мысли провести кулачные бои, но ими никого не удивишь, поэтому решили обойтись без мордобоя. Защищали и штурмовали целый оборонительный рубеж из снега, солдаты нашего полка. Это был разогрев. Крики, смех и свист в подаренные свистелки. Не только дети, но и взрослые поддерживали и болели за участников штурма. Периодически народ подходил к навесам, где можно было выпить горячего сбитня. Сбитень был бесплатный и в неограниченных количествах. Так же была разнообразная выпечка за условную стоимость, чтобы не было давки за дармовщиной. Очень повезло сегодня с погодой, градуса два-три, так что никто пока не замёрз. На этот случай у нас были заготовлены костры для простого люда и шатры для дворян с семьями.
Далее пошло просто безудержное веселье. Особенно меня радовал детский смех. Наверное, самое приятное зрелище в мире – это счастливые дети. Карусели, качели, лесенки из дерева и верёвочные, наклонные доски для лазания и много чего, что смог вспомнить. Не только дети, но и взрослые катались на качелях и карусели. Потом пришло время катанию на санках. Санки выдавали всем желающим, изготовили мы их с запасом. Лиза, Юля, Шаховская и Софья Браницкая опробовали все, но от санок их уже было не оторвать. Катались не только самые молодые. По разу скатились и почтенные матроны с седовласыми мужами. Ещё бы, ведь пример всем показали сыновья императора. Кто-то перевернулся, кто-то упал с санок – впечатлений хватало.
Горки для катания на санках сделали нескольких размеров, для детей и взрослых. Часть гостей собралась у навесов с музыкантами, разного рода певцами и частушечниками. Целые очереди выстроились к столам, где проводились незамысловатые конкурсы для детей и взрослых. Чуть позже специально выделенные люди начали раздавать бедно одетым детям пироги. Я обратил внимание, что даже мизерную цену, за которую продавалась еда, была не по карману крестьянам. А может, по своей натуре решили не баловать детишек. Но с меня не убудет, поэтому оперативно организовал детям кормёжку. Отводили их группами под навес, где поили, горячим взваром и кормили пирогами. Каждая детская улыбка – плюсик к моей не самой чистой карме.
Мы покинули гуляния часа в два дня. Народу на ярмарке оставалось очень много. Думаю, веселье продолжится до темноты. Городской глава решил оставить горки на всю зиму, удивительно, что он сам принял решение без моих подсказок. Складирование санок и проживание смотрителя и охранника было предусмотрено рядом в небольшой избушке. Завтра же будем удивлять народ новыми причудами.
Сегодня у нас никаких дел больше не было, поэтому народ с радостью предался послеобеденному ничегонеделанию. Только я посетил губернатора, где обсудили план завтрашних мероприятий и приёма, который очень ждала новгородская публика. Оставшееся время гости посвятили отдыху, купанию и одеванию.
Ужин прошёл в душевной и весёлой атмосфере. Для всех были в новинку подобные развлечения. Эмоции били через край, неравнодушных просто не могло быть. Хотя многие первоначально считали подобные гуляния плебейскими и слишком простыми, но потом все изменили своё мнение.
– Константин, признавайся, где ты нашёл такого колоритного персонажа, который исполнил роль Деда Мороза? Какие стихи, какие шутки, а какой голосище, – восторгался Александр.
– Это мой сослуживец. Завтра на приёме у губернатора я вам всем его представлю. Это действительно очень талантливый человек и хороший офицер, – отвечаю.
Мы ещё долго сидели в гостиной, пили чай и обсуждали смешные моменты сегодняшнего дня. Первый день гуляний удался на славу. Как не просили меня рассказать, что будет завтра, но я молчал как партизан.
Удалось пообщаться с будущим редактором нашей газеты. Новиков грозился написать статью в первый номер о необычной ярмарке. После небольшого обсуждения, решили посвятить большую часть номера посещению Александром Новгорода. Детали с Новиковым буду обсуждать позже. Пока же поручил ему сделать набросок статей. Статья будет разбита на части – дорога, описание Новгорода, гуляния и так далее.
Часть-2.
Следующее утро начал опять с разминки. Еле заставил себя встать, уснули опять под утро. На этот раз Юля не проснулась и тихонько посапывала, закутавшись в одеяло. После разминки и умывания разбудил Юлю и позвал её служанку.
Завтрак прошёл так же быстро, как и вчера. Было видно, что народ ожидает продолжения веселья. Единственный минус – это, так и не наладившиеся отношения Александра с Лизой. Я сделал всё что мог, далее не буду лезть в чужую жизнь. Ну, нравится брату жить с тупой коровой Нарышкиной, дело житейское.
В этот раз главные события были запланированы вокруг Новгородского Кремля. Напротив островка с самого утра веселились дети, а мы собрались с другой стороны ярмарки. Через Астафьева я договорился с местными торговцами, которые обязались кормить и поить детей на постоянной основе. Василий предупредил подрядчиков, что если будут какие-то случаи отравлений и прочие непотребства, то суда над провинившимися не будет. Волхов река древняя и хранит множество тайн. Я пошутил, но по словам Василия купцы очень серьезно отреагировали на предупреждение. После моей просьбы фон Миллер выделил несколько солдат для наблюдения, чтобы дети не мёрзли и отогревались в специальных шатрах. Туалеты также были предусмотрены, с моей подачи конечно. Местные обычно гадили там, где им приспичит. В общем, быть теперь этому клочку земли центром местных гуляний и развлечений. Летом можно будет установить деревянные горки, карусели и прочие приблуды, с меня не убудет, а детям праздник.
– Думаю, многие из вас знают, что такое лыжи. Но сейчас это старейшее изобретение человечества, используется как снегоступы, – начал я объяснять внимательно слушающей меня публике.
Сегодня зрителей было поменьше. Руководство губернии, офицеры, дворяне, самые уважаемые купцы и, конечно, Александр с остальными гостями. Часть публики попроще толпилась вдалеке, но внимательно наблюдала и слушала. Показал всем новый вариант лыжи с закруглённым носом, крепление и две палки.
– Это изменение может быть использовано нашей армией. Очень удобно для быстрой доставки сообщений зимой, а также для лесников, егерей и охотников. Или просто для любителей прогулок на открытом воздухе, – продолжаю я нахваливать свою новинку.
Судя по задумчивому виду фон Миллера, он уже оценил перспективы для быстрого перемещения гонцов зимой.
Сегодня я оделся в штаны по своему дизайну, вместо мундира мне сшили что-то типа лыжной куртки и вязаную шапочку. Подобным образом был одет Богдан Фитцнер и ещё три солдата нашей роты, которые уже усиленно тренировались в освоении лыжного хода. Им также пошили более удобный вариант одежды. На младшего Фитцнера у меня были планы назначить его командующим взводом спецназа, вернее, его бледного подобия. Поэтому он, и выбранные им унтеры начинали тренироваться уже по особой программе. Я скинул епанчу, Фитцнер и солдаты тоже, далее мы цепочкой начали движение. Сделали полукруг вокруг Кремля, и пошли обратно. Особый ажиотаж вызвало, как я скатился с горки на скорости. Затормозить красиво не получилось, но народ всё равно проникся.
В течение двух часов лыжи примерили все желающие. Восторгов сродни катанию на санках, конечно, не было, но многие оценили возможность передвигаться по снегу.
А вот следующая новинка, вернее, улучшение давно известной вещи, было встречено на ура. Залитый участок был ровный и очищен от снега. Я показал новую форму крепления коньков к обуви и сам проехал несколько кругов. Ажиотаж получился жуткий. Астафьев постарался изготовить как можно больше коньков, но всем не хватило. Первыми новые коньки опробовали Александр, Лиза, Юля и губернатор. Далее уже остальные желающие. На удивление лучше всех на коньках стояла Головина, насколько это возможно в современных платьях. Хотя мода и сделал резкий крен в сторону так называемого греческого стиля, но зимой в России, даже под шубу, тунику не оденешь. Варвара, как оказалось, ранее уже каталась на коньках. Эх, какая женщина. Ловлю себя на мысли, что опять нагло пялюсь на графиню.
Через какое-то время площадка была окружена любопытным народом. Некоторые дворяне и купцы подходили к Василию Астафьеву, интересовались на предмет покупки коньков. Наследник престола, увлечённый коньками, лучше рекламы и не придумать. Производство уже работало, ассортимент был достаточно разнообразный. Пусть с завтрашнего дня и покупают коньки с лыжами, они есть на любой вкус. Вчера в Новгород приехал и старший Астафьев, думаю, отправим с ним продукцию в столицу. С лыжами сложнее, но на них и не ожидалось большого спроса. Главная задача обеспечить специальный взвод, как только гости уедут, займусь его подготовкой вплотную.
Вечером был приём у губернатора. Сначала его супруга хотела устроить бал, но я отговорил. После двух таких интенсивных дней устраивать танцы излишняя нагрузка. Может быть, я очень плохо думаю о нынешних русских женщинах, но решил их поберечь. Или помог наоборот мужчинам, а не женщинам. Решили ограничиться ужином и играми. Пообещал Марии Степановне новшество, чем перевесил чашу весов её сомнений. Обговорили с ней, какая нужна мебель. На этом моё участие закончилось, я итак, носился как лось поздние дни.
– Мария Степанова, Пётр Петрович, я просто поражён приёмом, который мне оказали в Новгороде. А сегодняшний ужин просто чудесен, – это Александр расточает похвалы хозяевам.
Дипломат, я так не могу, слишком прямолинеен. Да и моё не самое доброе по жизни лицо, обычно является маркером моих эмоций. А вот Александр силён, так красиво врать и не краснеть мне не научится никогда.
Публике и хозяевам слова наследника престола пришлись явно по душе. Александр же продолжил, похвалы и комплименты достались всем присутствующим. Далее все плавно переместились в комнату, где были приготовлены столы для игр. Кроме Уно и Разбойников, которые сейчас были в обществе играми номер один, я приготовил сюрприз. Два стола были предназначены для игры в шашки. Сейчас строгих правил, известных в моё время, еще не было. Насколько я помню, современные правила внедрил Татищев. Придётся отнять у него лавры реформатора шашек.
– Господа, сегодня у нас знаменательное событие. Наверняка многие из вас знают такую игру как шашки. Но играют в них по разным правилам. Я же хочу предложить вам более простой и быстрый вариант игры.
Александра с Марией Степановной я посадил за один стол, за другой Лизу с губернатором и начал объяснять правила. После нескольких партий пары игроков начали меняться. Кому-то пришлись по нраву новые правила, кто-то после пары партий, перешёл за стол для игры в Уно и Разбойники. Между столами сновали лакеи с напитками и канапе.
Когда образовался круг, кому понравились новые правила шашек, я предложил провести турнир на выбывание и определение лучшего игрока. Сначала провели жребий, который разбил участников на пары, и сразу же приступили к игре. Здесь опять лучше всех себя проявила прекрасная половина человечества. Более того, самая юная его представительница, в лице Екатерины Браницкой. Я выступал в роли судьи и не участвовал в турнире. Всего в игре приняло участие тридцать два человека, практически все гости губернатора. Младшая Браницкая последовательно выбила незнакомого новгородского помещика, Лизу, фон Миллера, Васильчикова и в финале Ушакова, который в своём полуфинале одолел Салтыкова. В шахматах Ушаков был очень силён, но оказался хорош и в шашках. С учётом того, что по словам Екатерины, она ранее в шашки играла всего несколько раз, мы раскрыли самый настоящий талант.
В качестве подарка у меня был заготовлен роскошный набор, состоящий из дневника в кожаном переплёте, ручки с золотым пером, позолоченного же ножа для корреспонденции и лупы в золотой оправе. Всё было упаковано в резную шкатулку тёмного цвета с бархатным ложементом. Наборы ещё не поступили в продажу, было изготовлено всего несколько штук в качестве подарков. Судя по завистливым взглядам, с подарком я угадал и набор будет пользоваться спросом.
Голубые глаза Екатерины просто лучились от счастья. Она ещё ребёнок, так, что все эмоции читались на лице. Старшая Браницкая тоже была очень довольна и города за дочь. И было чем гордиться, явно весьма небесталанная девушка. Ушаков тоже находился под впечатлением личности младшей Браницкой, пришлось его незаметно одёрнуть, дабы не строил планов на такую партию. Бедный дворянин и дочь польского магната могут пожениться и жить счастливо, только в сказке.
– Я предлагаю провести новый турнир в Москве, во время коронации Его Величества, – с пафосом озвучиваю пришедшую мне только что идею, – Описание новых правил, мы разместим в новой газете, которая начнёт выпускаться в ближайшее время.
Новиков, так де присутствующий на приёмы, усиленно закивал головой.
– Я со своей стороны постараюсь уговорить отца, чтобы он благословил наш турнир. А если турнир будет пользоваться успехом, то сделаем его регулярным, – это уже Александр внёс своё предложение.
Политик и манипулятор. Вот этого у него не отнимешь. Завтра все присутствующие будут уверены, что идею турнира предложил именно он. А мне это только и нужно.
– Можно будет провести турнир по петанку, – добавила Лиза, – Мы уже играли в помещении, главное нужна просторная зала.
Теперь уже всё присутствующее согласились и начали выражать полное одобрение такому начинанию. Ещё бы, такие люди предлагают провести турнир.
– Ещё мы постараемся успеть напечатать в том же первом номере, покрой женского платья для игры в петанк. Оно уже почти готово, остались небольшие доработки, – добавила Лиза.
Вот это она зря сказала. Судя по напрягшимся лицам некоторых дам, её рейтинг резко рухнул вниз. Успеть получить номер газеты и по невнятным картинкам сшить платье просто нереально. Значит, придётся ехать в столицу и заказывать там дополнительный наряд. Меня всё это веселило, хотел пошутить над ситуацией, но хозяйка приёма этого явно не заслуживала.
Далее общество разбилось по интересам. Кто-то играл в Уно, кто-то продолжил сражаться в шашки. Играли практически до полуночи. Компания была во всех отношениях приятная. Сначала часть присутствующих тушевалась перед Александром, но постепенно все привыкли. Умеет он расположить к себе людей, это не Павел с его непредсказуемым поведением. Лиза и Юля тоже девушки очень приятные и простые в общении. Ко мне местный народ за два месяца привык и знал, что слухи о моём мнимом безумии слишком преувеличены. Публика была полностью очарована и вечер удался. Мария Степановна просто светилась от счастья, когда провожала нас. Наверняка строила планы по карьерному росту своего супруга. Я со своей стороны помогу, если попросит. Губернатор человек неплохой, что самое удивительное честный. По крайней мере, я не слышал слухов о том, что он заподозрен в мздоимстве и казнокрадстве. Решено, скажу пару слов в его поддержку Александру. С учётом связей Марии Степановны и вообще её личности, то можно приобрести очень сильного союзника.
Сегодня утром опять встал пораньше. Ночь мы провели бурно, не смотря на усталость. Юля бессовестно дрыхла, я же не мог себе позволить подобной роскоши. По плану в первой половине дня были намечены дела с организацией взвода. Вернее, сначала это будет десяток, а далее обрастём людьми. После обеда у нас репетиция завтрашнего детского праздника. У Александра же сегодня был намечено посещение храмов в Кремле и Свято-Юрьева монастыря. Наверняка это займёт целый день. Так сказать, духовная разгрузка или, наоборот, нагрузка. Самое забавное, что я, кроме Софийского собора, больше нигде из церковных заведений не был, хотя в Новгороде уже не первый месяц..
– Не тянитесь, Пётр Яковлевич, присаживайтесь, – указываю на стул вошедшему молодому человеку в форме прапорщика.
Вернее, даже юноше, немного старше меня. Просто небритое лицо и слегка помятый вид, прибавили несколько лет. Мундир гостя тоже был помятым, рубаха не совсем чистая, но всё в пределах разумного. Видал я офицеров и солдат, выглядевших похуже.
Пётр сел на стул и обдал меня запахом перегара. Фамилия моего гостя была Филипс. Но к моему глубочайшему удивлению, происходил он из знатного новгородского рода и был вполне себе русским человеком. Светловолосый, голубоглазый, с явно спортивной фигурой, достаточно высокий для этого времени. Думаю, Филипс разбил не одно женское сердце, на чём, впрочем, и погорел. В общем, залез наш герой в койку жены местного помещика. Более того, был пойман на предмете своего вожделения, разгневанным мужем. Но человеком Филипс оказался неробким и вместо того, чтобы бежать с поля боя, слега поколотил этого самого помещика по фамилии Мартьянов. Сам помещик был человеком не особо уважаемым в новгородском обществе. Склочник и кляузник, вечно с кем-то находящийся в конфронтации. Но именно здесь гнилая сущность помещика сыграла свою роль. И если соблазнение жены Мартьянова, хотя там ещё вопрос кто кого соблазнил, преступлением вроде не является. То избиение дворянина это уже дело наказуемое. Благородный человек вызвал бы Филипса на дуэль. Умный, но трусливый не давал бы ход делу, а решил свои семейные проблемы без огласки. Мартьянов же подал жалобы и губернатору и фон Миллеру. Если бы не приезд Александра, то местная публика обсуждала бы только это комическое событие. Губернатор с полковником обязаны были отреагировать и Филипса посадили на гауптвахту. Судя по опухшему лицу, последние дни он пил. Скорее всего, дело бы закончилось выплатой компенсации рогоносцу и переводу Филипса в действующую армию. Но пока дело повисло, в связи с приездом Александра.
Мне же Пётр был интересен как человек физически очень сильный, более того, сам придумывавший разного рода занятия для повышения выносливости солдат. Старший Фитцнер отмечал, что Филипс очень умный человек с оригинальным мышлением. Но периодически в него вселяется бес и с ним происходят разнообразные истории. Не мог я обойти стороной такого кадра. Вселившиеся бесы – это наше всё!
– Не буду ходить вокруг да около. Есть у меня идея создать особый взвод при нашей роте. В последующем это будет особая рота при батальоне или полку. Основная задача взвода это действие в тылу армии противника, уничтожение обозов, нарушение связи, захват «языков», уничтожение командования противника и прочие диверсии. Дело – это нелёгкое и неблагодарное, с учётом общих настроений среди нашего офицерства. В методах наше подразделение стесняться не будет, поэтому сразу говорю, что разного рода чистоплюям и заражённым идеями рыцарства, с нами не по пути.
По мере моего рассказа, опухшее лицо прояснялось, и Филипс даже подался немного вперёд. Мои идеи явно ему понравились, значит, будет во взводе ещё один офицер. Богдану Фитцнеру, которого я пока назначил временным командиром формирующегося взвода, тоже сразу понравилась идея такого подразделения.
– Здесь даже думать нечего, Ваше Высочество, я согласен, – ответил Филипс.
Голос у него был хрипловатый, но это, скорее всего, от излишнего количества водки, в последние дни.
– Тогда не будем тянуть. Сейчас как раз займёмся тренировкой и заодно составим план дальнейших занятий. И вы не переживайте, вопрос с Мартьяновым я решу. Да, попрошу вас называть меня по званию.
Беседа проходила в одной из изб полкового двора. На улице нас ждали Богдан Фитцнер, три унтера и пятеро солдат. Так же Дугин и Первушин тоже выразили желание тренироваться вместе с взводом.
– С лыжами все знакомы? Кто-то уже пробовал ходить на новых лыжах, кто-то ходил на старых. Ну а кому-то не повезло и придётся начинать учиться, – пошутил я.
Идём быстрым шагом уже минут десять. Пока шли по городу, на нас смотрели все прохожие, раскрыв рты. Вроде уже видели вчера новую забаву, а может, играет роль недостаток развлечений. Ладно бы пялились только бабы или дети, так нет, вполне себе взрослые мужики и явно не крестьяне. Для полноты картины им осталось только начать креститься в попытках отогнать нечистую силу.
Труднее всего идёт Первушин и два солдата. Они сразу отстали, и видно, что лыжи даются им тяжело. Иду последним, подсказываю и поддерживаю морально отстающих. Ничего, привыкнут. Лыжи это только начало. Далее нагрузки будут возрастать. Лыжный забег закончили минут через тридцать у небольшой усадьбы на окраине города. Мне её рекомендовал губернатор. Хозяева умерли, наследников не было. В общем идеальная база. Привели всё в порядок с помощью нанятых деревенских мужиков. Большой плюс, что от чужих глаз подальше. В усадьбу перебрался Руппрехт, который с помощью двух слуг занимался подготовкой зала для тренировок и фехтования. Под зал мы отвели большой амбар, где смонтировали турник, брусья, шведскую стенку и прикрепили канат к потолку. Многие снаряды, такие как гантели и гири, были известны в это время, их просто завезли из столицы. Руппрехт озаботился изготовлением снарядов, о чём я, к своему стыду забыл.
Если кто-то думал, что будет отдых, то он глубоко ошибался. Небольшой перерыв на переодевание в удобные штаны с рубахами, на ноги мягкие сапоги типа ичигов и вперёд наматывать круги по амбару. Далее подтягивания, отжимания на брусьях, упражнения на пресс, гири и канат. В общем-то, народ был неплохо развит физически, да и не планировали их нагружать с первых дней. Просто выясняли уровень подготовки каждого солдата. Я на общем фоне смотрелся неплохо, занятия в своём зале пошли на пользу. Тяжелее всех было Филипсу – с бодуна нагрузки были приличными. Пётр сильно потел, но держался. Вообще понравилось, что ни от кого не услышал даже намёка на недовольство нагрузками.
Далее все разобрали холодное оружие, кому какое удобно, и Руппрехт проверил уровень владения клинками. В перерыве устроил небольшой ликбез, в первую очередь для унтеров и солдат, о задачах формируемого взвода. Белоручек и наивных юношей среди присутствующих не было. Я именно поэтому отказал Николаю Ушакову и ещё двоим молодым офицерам, уж слишком они были правильные, если так можно выразиться. Диверсант – это по сути убийца. И я не могу представить Ушакова, который пытает вражеского офицера, для быстрого получения информации. Младший Фитцнер и Филипс комплексами вселенской доброты не страдали, в них я точно не ошибся. Мне показалось, что младший Фитцнер был не совсем умственно здоров. Как говорится рыбак рыбака, видит издалека. Ещё обсудили планы тренировок на ближайшую неделю. Руппрехт перекроил план по-своему. Единственное на чём я настоял – это лыжи и бег должны быть нормой каждое утро. А позже пообещал добавить бег с нагрузкой, для начала весом в пуд.
Оставив десяток на Руппрехта, который должен был ещё погонять их после обеда, с Дугиным и Первушиным выдвинулись в Новгород. Потом офицеры и солдаты перевезут свои пожитки в усадьбу. Мест ещё хватает, а далее будем думать. Думаю, по весне поставим дополнительные казармы и огородим территорию. Вообще, с казармами получилось интересно. Я уговорил фон Миллера начать строительство военного городка. Объяснил, что скоро будет указ строить городки и казармы всем частям. Он может отчитаться, что первый выполнил указ Императора, хотя указа пока не было. Губернатор полностью меня поддержал и пообещал выделить денег из своих фондов. Митусов понимал, что в любом случае кортеж Павла проедет через Новгород, направляясь на коронацию в Москву. И сам Бог велел отличиться перед начальством. Далее по цепочке прониклись городской голова и купцы, которым пришлось поддержать нашу доблестную армию финансово.
В Путевом было тихо и спокойно. Гости со своей свитой отбыли в монастырь, я даже не интересовался какой. На своём посту был только доктор Блок с учениками. Сегодня он принимал ожидающих своей очереди пациентов. Два дня Блоку пришлось заниматься свитой Александра, хотя и явных больных среди них не было, но какие-то мелкие болячки ему пришлось лечить.
Я же помылся и помчался во дворец губернатора, где у нас должна была состояться генеральная репетиция завтрашнего торжества. Главная роль отводилась опять Фитцнеру в роли Деда Мороза. Но на этот раз разбавили Томаса Снегурочкой, роль которой досталась родственнице губернатора по материнской линии Анне Неклюдовой. Род её был старинный и знатный, но сама она была из небогатой семьи. Молодая и очень милая особа, с роскошными каштановыми волосами и зелёными глазами. Фитцнер сразу утонул в этом зелёном омуте, и мы с Марией Степановной с трудом его оттуда вытащили. Актёрские таланты у Анны тоже явно имелись, когда Томас оклемался, дело пошло быстро.
«Пожелания», «Ни слова правды», «Отгадай загадку», «Поздравления по азбуке», «Рождественский рифмоплёт», «Вырежи снежинку», «Волшебный посох». На самом деле я вспомнил гораздо больше разных конкурсов, но остановились пока на этих семи. Детей должно было быть более двадцати, в возрасте примерно от семи до тринадцати лет. Все должны принять участие в конкурсах. Не удивлюсь, если в конкурсе примут участие и взрослые. Развлечений сейчас мало, а тут ещё праздник в компании наследника престола. Поэтому репетировали очень серьёзно. Пару раз прервались на лёгкий перекус с чаем. Аккомпанировала на фортепьяно креатура Марии Степановы по имени Дарья Семёновна, её компаньонка и дальняя родственница. Дама была невысокая, в теле и напоминала мне мою школьную учительницу музыки. Репетиции и корректировка сценария выжали меня просто наизнанку. А ведь ещё была ёлка, украшение которой тоже повесили на меня.
Домой вернулся часам к восьми. Богомольцы вернулись недавно и приводили себя в порядок перед ужином. Поболтали с одевающейся Юлей. Для неё посещение Кремля, соборов, монастыря и экскурсия вперемежку с проповедью некоего отца Серафима, были в новинку и вызвали бурю эмоций. Она не была особо верующая, но воскресную службу посещала и очень интересовалась историей православия. Здесь на неё повлияла Головина, которая была дамой увлекающейся и полностью погрузившейся сейчас изучением русской истории.
Ужин прошёл в более камерной обстановке, чем обычно. Народ был под впечатлением сегодняшнего дня. Плюс все они отстояли вечернюю службу. Я не стал хохмить над этой ситуацией и расспрашивал подробности посещения исторических мест. Постепенно все включились в обсуждение. Кроме того, что всем понравился сегодняшний день, решили помочь монахам с ремонтом. Понятно, попы не могли не воспользоваться ситуацией и не стрясти денег с таких посетителей. Со мной такой номер бы не прошёл, но я им не судья.
Вечер уже по традиции, которая ещё началась в столице, прошёл с играми, шутками и смехом. Надо ещё организовать вечера пения. Только не всякой французской мути, а озадачить кого-нибудь поисками нормальных русских песен. Не знаю, есть ли уже известные в моё время романсы, но наверняка что-то должно быть. Разошлись опять после полуночи. Похоже, мне не удастся выспаться, пока гости не уедут. Этой ночью мы с Юлей особо не усердствовали, но уснули не сразу. Не сказать, что мы полюбили другу друга, но стали по-настоящему близки, не только в физическом смысле. Ну и физическая близость доставляла обоим вполне себе приятные ощущения.
Часть-3.
Проснулся с каким-то ожиданием чуда и праздника. Вроде взрослый и в чудеса не верю, а праздник вообще сам организовываю для детей, но всё равно настроение соответствующее. Это для местных Новый Год просто дата в календаре, а для меня главный праздник в принципе. И хотя оливье пока не изобретено, но игристое вино, в просторечье шампанское, в наличии имеется, и в полночь я его употреблю. А пока зарядка и ещё раз зарядка. Астафьев мне привёз заказанные у кузнеца гантели и гирю. Грубовато получилось, но меня устраивает. Пока гантели примерно по четверти пуда, гиря пуд, как и было в моё время. Осваиваю железки, тело усиленно сопротивляется новым нагрузкам. Завтра наверняка все мышцы будут болеть.
– Костья, ты просто неутомим. Я просыпаюсь, а ты опять делаешь эту свою гимнастику, – произнесла Юля сонным голосом, – Ещё и какими-то железками машешь.
На самом деле сегодня я проснулся позже. Даже мой молодой и здоровый организм требует отдыха. Делаю приседания и смотрю на эту юную провокаторшу. Юля лежит обнажённая на животе и с улыбкой смотрит на мою зарядку. Делаю последнее приседание и прыгаю на кровать под хохот и жены. В общем, сегодня я разнообразил свою утреннюю зарядку.
Через час мы угомонились и вызвали Юлину служанку. Я по-быстрому умылся в соседней комнате, оделся и пошёл в кабинет. У супруги данная процедура займёт не менее часа. Это я так оптимистично рассуждаю, времена разные, но женщины не меняются.
Дугин был уже на своём посту.
– Пётр, есть что-то срочное и неотложное? – спрашиваю своего уже секретаря.
– Нет, Ваше Высочество. Только Астафьев старший просил уделить ему время. И этот писака Новиков, уже порядком надоел. Всё просит обсудить с ним газету, и когда вы выделите ему время.
– А это очень интересная мысль. Завтра мы как раз и обсудим первый номер. И сделаем это всей нашей честной компанией. Думаю, всем будет интересно соприкоснуться с таким родом деятельности. А то я всё гадаю, чем занять наших гостей.
Далее обсудили хозяйственные вопросы роты. Особых проблем нет. Офицеры не чудят, многие солдаты на отхожих промыслах. Обычная рутина. Ничего, весной я им устрою сладкую жизнь.
– А где Первушин?
– Первушин в усадьбе, там и ночевал. Уж очень его задело, что вчера он был худший на лыжах. Наверняка вчера полдня и сегодня утром осваивал лыжи. Ещё и на турнике он был худшим, – наябедничал Дугин, который в отличие от Первушина и на лыжах и на турнике проявил себя, чуть ли не лучшим.
Первушин, действительно несмотря на явную физическую силу, на лыжах выглядел как корова на льду. С самолюбием у него было нормально, значит, будет усилено тренироваться.
Через час все собрались в столовой. Позавтракали быстро и почти не разговаривали. Дамы попытались выяснить у меня сегодняшнюю программу, но я, как всегда, прикинулся непонимающим. Но пообещал новых впечатлений.
А впечатления действительно были. Классический такой утренник для младших и средних классов моего времени. Банальность для меня и совершенная новинка для остальных. Вернее, для меня обыкновенный новогодний утренник в младших классах с классическим музыкальным сопровождением на фортепьяно. Тут ещё Снегурочка в свите Деда Мороза. Новые стихи, конкурсы, загадки и прочее веселье. И если поначалу в конкурсах приняли участие только дети до десяти лет, то потом втянулись все, в том числе и взрослые. Гвоздём программы сначала стал конкурс «Ни слова правды». Ловлю себя на мысли, что я вообще давно так не веселился. А уж, когда дело дошло до «Волшебного посоха», который держали Дед Мороз и Снегурочка, то началось форменное безумие. И если дамам наряды не позволяли проходить под совсем низко поднятым посохом, то мужчинам и особенно детям никто не мешал. Кто-то падал, кто-то касался руками пола, у кого-то получилось пройти. В общем эмоции били через край.
Далее раздача подарков под шутки и стишки Деда Мороза. В восторге были все присутствующие. Подарки, которые получили все гости, точно не были лишними. Детям подарки приготовили родители, а всем остальными это уже мы с Митусовой постарались. Вроде обычные поделки местных мастеров и простые канцелярские предметы, но все равно приятно, даже если ты сын Императора.
После конкурса у нас было чаепитие и народ начал разъезжаться по домам. Вечером был запланирован бал и народу, особенно дамам, нужно было начинать готовиться. Мы же всей компанией двинулись кататься на коньках на площадке во дворе. Но потом дамы тоже пошли приводить себя в порядок к балу.
Прогулялись с Александром по парку. Серьёзных вопросов не касались. Обсудили коньки, рождественские конкурсы и организацию турнира по шашкам и петанку на коронации. Александр настроился обязательно провести конкурс для наших сестрёнок, так ему понравилось. Я же пообещал написать ему весь сценарий, описание конкурсов и стишки для Деда Мороза. Заодно поделился задумкой провести завтра часть дня в обсуждении первого номера нашей газеты. Александр отнёсся к этому с большим интересом. В общем, разошлись с ним по своим покоям довольные друг другом.
Не знаю, каких усилий стоило Марии Степановне утвердить список приглашённых, и сколько врагов она нажила, но все приглашённые поместились во дворце губернатора. Плюс старшее поколение к танцам было равнодушно и расположилось по другим залам. Ещё и Александр сделал хитрый ход, открыл бал с Лизой, далее станцевал с хозяйкой и переместился в комнату к губернатору и фон Миллеру, где к ним присоединились ещё несколько важных господ. Хорошо, что хоть не играли в карты, а обсуждали последние указы, их исполнение и трудности. Насчёт карт это был мой ультиматум, который рьяно поддержала хозяйка приёма. Наверное, её тоже не нравится, когда её муж спускает деньги за карточным столом. Ещё в одной гостиной играли в новомодные нынче шашки. Мне же пришлось отдуваться за Александра и танцевать практически без передышки. Благо мышечная память сохранилась, да и в столице уже танцевал.
Митусова не обманула и оркестр действительно был хорош. Хотя вся нынешняя музыка для меня звучит убого, но уже привык, и музыканты действительно были профи. Перед началом приёма у меня состоялся интересный разговор с хозяйкой. Пока бал не начался, мы с ней уединились в кабинете её мужа. Снаружи у двери осталась её компаньонка.
– Ваше Высочество, я заметила, что вы не любите всякие экивоки, поэтому буду говорить прямо. Прошу простить за дерзость, но речь идёт о дорогом мне человеке, – начала Митусова разговор.
Я от подобного напора растерялся и почувствовал себя неловко. Вроде ничего особо не натворил. Но вроде речь не о моих промахах, поэтому просто кивнул, чтобы Митусова продолжала.
– Я очень люблю Анну Неклюдову, хотя она моя родственница лишь по мужу, но поверьте, для меня она один из самых дорогих людей. Ей скоро шестнадцать и пора задуматься о её замужестве. Думаю и сваты не за горами. Поэтому мне хотелось бы понять какие перспективы карьерного роста у Томаса Фитцнера?
Я после последних слов Марии Степановны чуть со стула не упал. Логика железная, чисто женская. Ане пора замуж, но станет ли Томас генералом вот в чём вопрос. Пару секунд я переваривал информацию.
– Тогда я тоже не буду ходить вокруг да около. Я не знаю, какие карьерные перспективы у Томаса, потому что он человек военный и в жизни может быть всякое. Он не из богатой семьи и гвардия ему не светит. Путь к благосостоянию и славе, он будет пробивать своей шпагой и мозгами. Со своей стороны, чем смогу, тем ему помогу. Человек он не лишённый многих талантов, что важно очень порядочный. Скажем так, у него есть все шансы стать человеком моего ближнего круга. Но в данный момент это просто слова. Что будет через месяц, через год и тем более через десять лет, известно одному Господу Богу. Если касаться финансового вопроса, то я не думаю, что за Анной будет какое-то огромное приданное. Поэтому может вместо того, чтобы выдать её за какую-нибудь серость и тем более продать, я называю вещи своими именами, какому-нибудь богатому старцу, дать девушке возможность выйти за любимого?
– Я вижу, что вы собираете вокруг себя верных людей, Ваше Высочество. Оттого и спросила про Томаса Фитцнера. А вот ваши последние слова меня удивили. Когда и кого волновали чувства девушки, пусть даже богатой и знатной? – с какой-то грустью произнесла Митусова.
Здесь явно что-то личное. А чему удивляться? Сорокалетние женихи и восемнадцатилетние невесты сейчас норма. Лично меня это удивляет и в корне не устраивает. Но вот в семейные обычаи дворян я точно не полезу. Своим людям помогу, но не более того. Хотя есть мысли, как облегчить жизнь замужним женщинам.
– Жениться надо на ровесниках, или чтобы между женихом и невестой не было большой разницы в возрасте. Да и дети от мужа, которому двадцать лет, мне кажется гораздо здоровее, чем от потрёпанного жизнью и пороками мужчины и тем более старика. Ещё вопрос, сам ли старик этих самых детей делает молодой жене, – я не удержался и спошлил.
– Вы второй раз удивили меня, Ваше Высочество, – улыбнулась Митусова, – Не каждый мужчина поддержит ваше мнение.
– Только я вам этого не говорил. У меня итак, неоднозначная репутация, не хочу дополнительных сплетен и пересуд. Что касается наших подопечных, – на этом раз улыбнулся я, Митусова меня поддержала, – То давайте дадим им надежду. Для Томаса единственный способ получить новое звание, назначение и деньги – это война. Если Анна готова подождать года три, то пусть всё идёт своим чередом. Войн на нашем веку будет много и у Томаса появится возможность проявить себя. В конце концов, такая красивая и умная девушка, ещё и с такой родственницей, сможет выйти замуж и в двадцать лет.
– Я склонялась примерно к такому же решению, но не думала, что вы меня поддержите. Спасибо вам, Ваше Высочество, – с чувством произнесла жена губернатора.
Видно, что Неклюдова действительно ей дорога, – И не сочтите ещё раз за дерзость, но вам нужно быть осторожнее с проявлением чувств к одной особе.
Кровь бросилась мне в лицо. Какое-то время я вообще перестал соображать и с трудом удержался от того, чтобы не вспылить и не наговорить Митусовой чего-то лишнего, если не хуже. Это точно не мои эмоции, а проявление вспыльчивого характера реципиента. Сделал вдох, выдохнул и уже успокоившись, посмотрел на свою собеседницу. Она явно не ожидала такой реакции и слега перепугалась.
– Это так бросается в глаза? – спросил я спокойным тоном, окончательно взяв свои эмоции под контроль.
– Со стороны не заметно, если специально долго не наблюдать за вами, – быстро произнесла Митусова, похоже, испугалась она не на шутку, – Я случайно обратила внимание на один ваш взгляд и сначала не поверила. Хочу попросить у вас прощения, если чем-то обидела. И поверьте, с моей стороны не будет никаких попыток бросить тень на вас и эту особу. Я ещё в своём уме и понимаю, что есть вещи, куда соваться нельзя. Но хотела вас просто предупредить, если заметила я, то могут заметить и другие.
– Спасибо, Мария Степановна. Впредь буду осторожен. Моё отношение к вам и вашему супругу никак не изменится. А скорее наоборот. Приятно иметь дело с умными людьми.
На том и разошлись. Вернее, пошли в зал, где уже всё было готово к танцам. Перед началом танцев я успел шепнуть Фитцнеру, чтобы он не наделал глупостей и не демонстрировал прилюдно своих чувств к Неклюдовой.
Далее начался ад. Юля, Лиза, Шаховская, Екатерина Браницкая, Митусова, Головина и ещё несколько девушек, с которыми мне пришлось танцевать, не дали мне пропустить ни одного тура. Хорошо, что не пришлось танцевать со всеми дамами, присутствующими на приёме.
Обратил внимание, что женские наряды очень разнообразны. Дамы просветили меня, что в столице многие уже перешли на греческо – римский стиль платьев. Более лёгкие ткани, с открытыми руками, не такие пышные и громоздкие юбки. Лично мне новая мода была куда приятнее, да и снимать такое платье наверняка удобнее, чем старые убожества. Про это я, конечно, говорить не стал, но новые фасоны похвалил. У мужчин всё было примерно так же. Кто-то носил кафтаны и штаны старого образца, кто-то переходил на английский стиль, пиджаки, а не кафтаны и нормальные штаны. Кроме разговоров о моде, я был втянут в беседу о новых играх, предстоящем турнире на коронации и рождественских конкурсах. В основном усердствовали новгородские дамы. Ранее я их особо не баловал своим присутствием и долгими разговорами. Пришлось выслушать и ответить каждой, какую бы чушь они не несли.
Фитцнер меня послушал и станцевал с Неклюдовой всего два танца. Да, губа у Томаса не дура, через пару лет Анна станет просто ослепительно красивой. Сейчас ещё заметна некоторая подростковая угловатость, но когда всё нальётся в нужных местах, то это будет просто оружие массового поражения, для мужчин, конечно. Здесь неожиданно нарисовался ещё один Ромео. Молодого Ушакова пленила Екатерина Браницкая. Наверное, сыграла роль её победа в шашках, хотя она была ещё и весьма симпатичной девушкой. Но и вариант богатства её семьи тоже исключать нельзя и в данное время это считается нормальным. Да и в моё время не только девушки искали себе обеспеченную партию, парни тоже разные бывают. На мой взгляд, Екатерина ещё ребёнок, но в здешних реалиях уже девица если не на выданье, то почти. Мама её задумчиво поглядывала на танцующую дочь и на сияющего Ушакова. Сдаётся мне, что уже в ближайшее время у неё будет весь расклад по состоянию, родственным связям и прочим, нужным для правильного жениха компонентам.
Давно я так не уставал. Причём вымотали меня как морально, так и физически. Наверное, никогда я не отвечал на такое количество вопросов, ещё и вперемежку с танцами. Это какая же подготовка у местных дворян, которые без всяких экстази под отвратную музыку готовы отплясывать часов по пять – шесть подряд? Домой вернулся полностью вымотанный. Моих сил хватило помыться, и далее я рухнул в кровать. Первая ночь в Новгороде, когда мы с Юлией обошлись без близости. Похоже, она устала не меньше.
– Костик, ну что случилось? Совсем пропал, не заходишь в гости? А дочкам, почему не звонишь? – задаёт вопрос моя мама.
Сидим с ней на кухне в её доме, как всегда, пьём чай с пирогами. Мама смотрит на меня, подперев рукой подбородок и грустно улыбается. Заметил, что у неё появились новые морщинки и волосы стали совсем седые. Хочу что-то ответить, но не могу, картинка начинает расплываться, будто порванная плёнка в старых кинотеатрах. А затем я остаюсь в абсолютной темноте и самое страшное, что не чувствую своего тела. Будто мой разум заперт в какую-то капсулу. Начинаю задыхаться и пытаюсь закричать, но не могу.
Открываю глаза, делаю пару вздохов, немного успокаиваюсь и сажусь на кровати. Из окна струится лунный свет, за стеной потрескивают дрова в печке. Это сон. Просто сон. Или наоборот, я сплю или лежу в коме в своём мире, а всё что сейчас вокруг меня и есть сон. Подошёл к окну и прислонился к нему лбом. Мне периодически снится мама, дочери, моя прошлая жизнь, но как-то урывками, без конкретики и часто я забываю сон уже через минуту после пробуждения. Прошлую жизнь я помню. О дочках и маме вспоминаю постоянно, но стараюсь задушить тоску и воспоминания в бурной деятельности и физических нагрузках. Сегодняшний сон какой-то слишком реалистичный и я никак не могу успокоиться.
– Костья, что случилось? Тебе приснился плохой сон? Тебе уже было так плохо, когда ты разговаривал с кем-то во сне. Но это было давно, и я думала всё прошло, – говорит подошедшая Юля, которая прижалась к моей спине своим телом.
Отвечать я ей не стал. Постояли ещё некоторое время. Не знаю знак это или нет, но в любом случае я сделать ничего не могу. Буду и дальше действовать по своему плану. О чём думала Юля, не знаю, но вот брожение двух ладошек по моему телу как бы намекали о направлении её мыслей. Развернулся, поднял на руки эту юную провокаторшу и отнёс в кровать. Угомонились мы примерно через час. Даже молодые и здоровые организмы требуют отдыха.
Утром я откровенно филонил. Полноценную зарядку не делал, ограничился небольшой разминкой. Юля спала и не думала просыпаться. Вышел в соседнюю комнату и через неё попал в купальню. Ну, по крайней мере, там был рукомойник с зеркалом, пара тазиков для умывания и деревянная бадья, заменяющая ванну, как ещё обозвать такую комнату не знаю. Надо озаботиться медной ванной, не уверен, что они уже появились на свет. Если нет, значит, озадачу Астафьева производством. Помнится, медник, которого притащил Афоня, справился с изготовлением шаров, пусть займётся ванной, хи-хи. От Афанасия с Харламовым давно не было вестей. Надеюсь, что всё в порядке, мы с ними о связи особо не договаривались и жёстких временных рамок я им тоже не ставил.
Одеваюсь я сам. Матерюсь, правда, как сапожник, особенно над этими рейтузо-лосинами мать их за ногу. Ещё добивает меня местная обувь. Пора начинать одеваться как удобно, а не как принято Подштанники типа семейников я уже ношу, чем очень удивил Юлю. Всё забываю их женской бригаде подкинуть идею нормального белья. Сонная Юля в сопровождении служанки как раз продефилировала умываться.
После завтрака хотели приступить к работе нашей любительской редколлегии, но сразу не получилось. У кого-то слишком длинный язык. Поучаствовать в таком, несомненно, нужном процессе, изъявили желание Митусова с Неклюдовой и, конечно, прибежали два наших Ромео – Фитцнер с Ушаковым. В итоге полчаса потратили на хрен пойми чего, пока я не объявил, что мы с Новиковым начинаем, а остальные по мере сил помогают и не мешают. Либо мы уединяемся в моём кабинете, и тогда нам точно никто не помешает.
А Новиков профи с большой буквы. Я не был знаком с газетчиками в своём времени, но пустозвона и любителя от человека, знающего своё дело отличу. В итоге присутствующие дамы, а особенно Митусова с Бриницкой, кто бы сомневался, дали несколько дельных советов.
В общем, название «Вести» мы так и оставили. Логотип пока не придумали. На первой полосе было небольшое приветствие Новикова, как главного редактора, где он описывал формат газеты. Хотя формата как такового пока не было. Но главное – начать. Также на первой полосе была статья о необходимости начатых реформ. Особо не умничали, а привели примеры, статистику и небольшие выкладки. Конечно, статью ещё придётся согласовать с Павлом или цензурой, которую ввели всего пару лет назад, но получилась доходчиво и необычно для нынешнего времени. Статью предстояло написать мне вместе с Александром, Новиковым, Хоффманом и Шульцем. Хоффман, как оказалось, был непосредственным участником разработки проекта денежной реформы, который начали составлять по приказу Екатерины ещё года три назад.
Далее больше половины полос, которых решили сделать пока шестнадцать, были посвящены поездке Александра в Новгород. Новиков очень грамотно разбил поездку на несколько отдельных статей – впечатления о дороге, встреча жителями Новгорода наследника престола, рождественские гуляния, детский праздник, описание нового вида лыж и креплений коньков, турнир по шашкам с победой Екатерины Браницкой и небольшой пост о приёме у губернатора. Когда он всё это успел написать не знаю, вроде постоянно был с нами, может, ночами работал. Хотя с ним приехал секретарь, наверняка он и делал основную работу. Ещё по совету наших дам решили написать отдельную статью по новым правилам шашек. Там же будет описание новых коньков и женского наряда для игры в петанк. Мне его никто не показывал, даже изображения скрывали заговорщицы. Судя по хитрым лицам Лизы, Юли и Шашковской, готовилась какая-то провокация. Но это их женское дело, надеюсь, что рамки приличий они не переступят. В итоге правила для шашек, описание лыж, коньков, платья для петанка, выйдет отдельным приложением. По совету Браницкой решили, что нужно ещё приложение посвященное детским конкурсам и меня особо попросили напечатать стишки и шутки-прибаутки, которые произносил Дед Мороз. Мы итак планировали детское приложение, но позже. Значит, придётся загрузить Новикова и приложением. Я и сам кое-чего напишу, типа коротких сказок и историй. Для себя решил добавить ещё немного рекламы, описание нового канцелярского набора, а также указать на последней полосе адрес лавки, вернее, уже магазина Астафьева с нашей продукцией. В самом конце обсуждения, Головина предложила написать заметку о посещении Свято-Юрьева монастыря и о его истории. Все присутствующие одобрили эту затею.
Составлению первого номера нашей газеты посвятили почти целый день. Прерывались только на обед. Вечером же нас ждал музыкальный вечер, который организовала Митусова и местные фанаты музыки. Фортепьяно и оркестр я воспринял нормально. Но оперу или что здесь понимают под ней, в исполнении какого-то жеманного типа педерастического вида и толстой тётки, вызвали откровенно негативную реакцию. Об этом меня после окончания концерта спросила Митусова.
– Константин Павлович, – начала она, когда мы сидели в гостиной и пили чай, – Вы не любите музыку и пение?
– Я люблю музыку, правда, немного иного рода, мне ближе военные марши, – после этих слов все присутствующие заулыбались, – А вот по опере я в сомнениях. Зачем мне слушать жуткие вопли на итальянском или французском языке?
Александр начал смеяться, в чём его поддержали Васильчиков и Фитцнер. Остальные же отреагировали по-разному. Особо были возмущены Юля и Головина, как большие любители оперы.
– Я объясню, дабы меня не приняли за невежду. Я живу в России, говорю и думаю на русском и хочу слышать песни тоже на родном языке. И это касается не только оперы, но и театра. Все эти надуманные эмоции и чувства, выдавливаемые как дерьмо при запоре, да ещё на французском, – после такого сравнения Александр уже откровенно ржал, его поддержали все мужчины.
Но женская часть почему-то не веселилась, кроме Митусовой с Бриницкой, которые с трудом сдерживали смех. Молодёжь была искренне возмущена.
– Складывается впечатление, что кроме Мольера[76], Реньяра[77] и немного Сумарокова, в театрах нет другого репертуара. Про стиль актёрской игры я уже сказал. Опера вообще для меня дикость. У нас огромная страна, с разными наречиями и историей. Неужели нет песен на великорусском, малорусском или белорусском языке?
– Но ведь это простонародная и мужицкая музыка и песни. Вы ещё предложите брать пример со скоморохов, – это Головина вдруг вспомнила, что она бывший адепт европейской культуры.
– Уважаемая Варвара Николаевна, если мы и дальше будем делить свой народ и его культуру на простонародный и высокородный, мужицкий и дворянский, то лет через пятьдесят – семьдесят в стране действительно будет жить два абсолютно разных народа. А с учётом того, что ваша культура к русской не имеет никакого отношения, то именно дворяне станут в своей собственной стране инородным телом. Пока простой народ тёмен и неграмотен, а буржуазии как таковой нет, это неопасно. Но по мере возрастания самосознания простых людей и развития промышленности, а также влияния купцов, промышленников и банкиров, инородное тело просто станет лишним. И его просто удалят и выкинут на свалку истории. Пример таких событий вы сейчас можете наблюдать во Франции. Но боюсь, что в нашем случае, казнью нескольких тысяч человек дело не ограничится. Наших потомков просто уничтожат физически, и сбежать удастся единицам. Мужиков банально больше в сотни раз, чем дворян. Это будет нескоро. Но чем больше мы будем считать свой народ говорящими животными, а о собственную культуру вытирать ноги, общаясь между собой на французском, копируя как обезьянки всё, что идёт из Европы, тем сильнее мы приближаем этот самый Судный день.
Народ перестал смеяться и улыбаться. Все молча, смотрели на меня. Что-то опять Остапа понесло. Не отошёл я ещё от сна и нервничаю, вот и утратил контроль. Но нужно закончить свою речь на более позитивной нотке.
– Я не призываю завтра отказаться от оперы, французской или итальянской комедии. Но попробовать создать хор русской песни дело богоугодное. Ещё нужен нормальный русский театр, с русскими актёрами и постановщиками, имеющий в репертуаре спектакли, поставленные по русским произведениям. Более того, театр должен быть общественным, допускаться в него должны все сословия и простолюдины тоже. Господин Новиков может вам рекомендовать десятки неплохих литераторов, которые могут стать драматургами для нового русского театра.
Новиков усиленно закивал. И начал перечислять современных гениев русской словесности и поэзии. Остальные были под впечатлением от моих слов. Через какое-то время, всё начали собираться по домам.



Глава 17

Глава-17.
22 декабря – 7 января 1797 года, Российская Империя, Великий Новгород.
Часть-1.
Это день я решил полностью посвятить службе. Сначала особому взводу, а далее уже роте, командование которой никто не отменял. В моё отсутствие всем распоряжался Томас, но с учётом того, что он постоянно отвлекался, надо посмотреть чего он там накомандовал. Встал пораньше, слегка размялся, умылся и пошёл в кабинет. Там уже был накрыт завтрак. Быстро перекусил под тусклый свет. Надо что-то решать со светом, в зимнее время требуется просто огромное количество свечей. И всё равно, достаточного света они не дают, а вот запах гари и духота это главная проблема, особенно когда скапливается множество людей. В расположение взвода выдвинулись с Дугиным, Первушиным и Филипсом.
В усадьбе была рабочая обстановка, ждали только меня. Пробежались на лыжах, после размялись в зале. Что такое разминка перед началом физических нагрузок уже знали и активно применяли. Немного топорно и по-детски, на мой взгляд, но это дело наживное. Руппрехт, который стал главным по учебной части, внимательно слушал мои замечания. Уверен, что со временем он их переработает и усовершенствует, благо практики у него хватает. Пока я предложил мяч, набитый песком, несколько новых упражнений с палкой и на растяжку.
В тренировочном зале пофехтовали с Карлом на шпагах. По его словам, прогресс есть, но заниматься надо чаще. У десятка была своя программа, разработанная этим фанатиком всего колющего и режущего. Сегодня осваивали метание ножей и нейтрализацию часовых. Во втором виде резьбы по живому, урок преподавал Первушин. Я покинул усадьбу после обеда, десяток же должен был продолжить тренировки на силовые упражнения до вечера. Если не прибудут люди, за которыми послал Иван, то придётся искать других учителей.
Перед отъездом состоялся разговор с Руппрехтом, инициатором, которого был немец.
– Ваше Высочество, это, конечно, не моё дело, но как вы собираетесь решать женский вопрос во взводе? – огорошил Карл.
– Какой женский вопрос? – спрашиваю изумлённо.
– Наша казарма расположена в удалении от города. Пока людей мало, но в скором времени их будет несколько десятков. Насколько я понял, вы создаёте новую часть и рекрутируете молодых людей, как солдат, так и офицеров. К тому же многие из них не отличаются кротким нравом. Если в казарме или близ неё вы поселите семейных работников, которые будут обслуживать людей, то возникнут большие проблемы с их женщинами. Наши ребята все холостые, через пару месяцев такой жизни, начнут бросаться на любую юбку. Маркитанток рядом нет, в город бегать далеко. Поэтому необходимо заранее продумать вопрос с женщинами.
– Вот о бабах я думал в последнюю очередь. Карл, мне нужно посоветоваться с более опытными сослуживцами, а ты со своей стороны тоже подумай. В ближайшее время обсудим и примем решение. Мне здесь насилие и прочее непотребство не нужно.
Вот не знаю, как сейчас обстоит дело с интимной жизнью у солдат и офицеров. Старые солдаты в массе своей семейные. Офицеры же женятся в более солидном возрасте… Как выходят из ситуации молодые солдаты и офицеры? Надо переговорить с фон Миллером, подполковник человек знающий. Надеюсь, он не упадёт в обморок от такого вопроса.
Ещё огромная проблема – это обмундирование. Нет нормальной тренировочной формы. А на улице, даже несмотря на зиму, у нас планируются практически ежедневные тренировки. Такая же проблема с обувью. Если лёгкую форму для помещения сшили, а ичиги нашли у местного купца, торговавшего с Казанью, то с зимней экипировкой сложнее. Здесь хорошую идею предложил Дугин, нанять людей со стороны, в том числе можно найти и выкупить крестьян, владеющих профессией сапожника и по. Или поискать мастеров среди солдат полка, пообещав им деньги с привилегиями и перевести в особый взвод.
– За выполнение предложенного, отвечает советчик, – произнёс я под смех десятка, переиначив выражение про инициативу, – Завтра непременно займись поисками.
В роте всё было спокойно. Часть старослужащих солдат была на отхожих промыслах. Молодые ходили в караулы на рогатку и ночные обходы города. Не стал пока лезть со своими идеями, всё равно времени нет. Занялся бухгалтерией и прочей бумажной работой. Жалованье платили вовремя, деньги на особый взвод уже поступили, происшествий и дезертиров не было. Тишь, да гладь. И уже в сумерках выдвинулись к Астафьеву. По городу я передвигался в сопровождении Кузьмы с Саввой и Дугина. Понятно, что вряд-ли мне угрожает покушение в ближайшее время, но лучше не рисковать. Ильина я прикрепил к Путевому дворцу. Организация охраны, особенно внутри дворца, была полностью на нём. Караул, который состоял из солдат моей роты, также подчинялся ему. Первушин перебрался в усадьбу, но иногда тоже сопровождал меня в поездках.
Чем хорошо Новгород, так это небольшими расстояниями и своей компактностью. До дома купцов добрались минут за десять. В двухэтажном особняке с большим подворьем жили Василий с женой, и пока неженатый Григорий. Семён уже полностью перебрался в столицу и перевёз семью. Комитета по встрече с хлебом и солью не было. Браться знали, что я подобных вещей не люблю, поэтому сразу приступили к делу. Обсуждали всё в гостиной. Там и стол больше и самовар хозяева организовали, всё-таки зима и с дороги самое оно чаю выпить. Деловой мебели в нынешнее время явно не хватает и позволить себе рабочий кабинет может не каждый. Если у Екатерины был достаточно прогрессивный для этого времени рабочий секретер, то купцы использовали обычный стол. Со светом зимой тоже были колоссальные проблемы. Смеркается рано, окна небольшие, множество свечей нещадно чадят и воздух не очень приятный, плюс духота. Я до сих пор к этому не привык, а местным всё равно. С другой стороны, им просто не с чем сравнивать. Во дворце ещё более-менее, там и пространства большие и кое-какая вентиляция присутствует. А вот в других помещениях всё гораздо хуже.
Начали кропотливо обсуждать и записывать все текущие и будущие дела. Если с производством канцелярской продукции всё ясно, то по производству лыж и коньков были вопросы. Василий хотел подмять производство под себя. Я его отговорил, ознакомив с системой кооперативного предприятия. И предложил создать что-то типа артели из нескольких семей мастеров, с условием общего руководства Астафьевых. Огромных денег на лыжах не заработаешь, а так одним маневром возможные конкуренты переходят в разряд компаньонов.
– Ты Василий мысли шире. При производстве любой продукции заработок ниже, чем на её продаже. Зачем мелочиться и плодить недовольных? Всё равно мы не можем запретить мастерам изготавливать лыжи. Лучше привлечь их на свою сторону. А продавать изделия будешь уже сам. И вообще, начинайте привыкать оперировать другими объёмами, – обращаюсь уже ко всем братьям, – Лыжи и коньки это только начало. Создадим работающую артель, далее будем расширяться. У меня очень большие планы на производство мебели. Для начала деловой, вроде всяких секретеров и письменных столов. Ещё государству требуется бумага в огромных количествах, и эта потребность растёт с каждым годом. На артели мы проверим дееспособность такой работы, а в следующем году приступим к производству мебели и ещё других моих задумок. Заодно решим, кто из артельщиков полезен и оправдал доверие. По бумажной фабрике надо начинать думать уже сейчас.
При слове мебель и особенно бумажная фабрика Семён подобрался как кот перед прыжком. Он понимал, что моя персона предполагает выход на главного покупателя бумаги – государство. Решили фабрику по производству бумаги ставить в Новгороде. Сырья хватает, земля не очень дорогая, столица рядом. Вопрос упирался в механизацию производства. Я сразу отмёл идею работать по старинке. Но нюансов производства не знал, ни я, ни братья. Решили найти в столице поставщика готовых станков и в дальнейшем заняться их усовершенствованием.
– Семён, я совсем упустил. Как обстоят дела у нашего Левши?
– У кого? – не сразу понял меня старший Семён, – А, вы про каретника? Перед моим отъездом, он прибегал и сообщил, что у него практически всё получилось. Но сейчас зима и тяжело проверить, как будет двигаться повозка.
– Давай не будем тянуть. Сам я прибыть в столицу не могу. Организовывай приезд, вернее переезд Силантьева со своими поделками в Новгород. С вас организация мастерской и поиски помощников, если они понадобятся, – средний брат кивнул в знак согласия, я же продолжил – Пусть мастер соберёт мне лёгкую повозку, проверим её ход. Поэтому все необходимые инструменты и станки везите сюда, времени искать их в Новгороде не будет. Дело – это нужное и главное очень прибыльное в будущем, – обращаюсь к старшему Астафьеву, – Только ты особо не рассчитывай на привилегии и прочие вкусности. Будем привлекать к каретному делу ещё компаньонов. Нельзя подминать под себя полностью такие направления. Мы не только компаньонов найдём, но и вторую компанию – конкурента создадим. Пусть между собой борются за покупателя. Может, придумают какие-нибудь неведомые доселе в мире механизмы.
Потратил на обсуждение всех действующих проектов и новых задумок часа три. Была ещё одна идея, лежащая на поверхности. Судя по тому ажиотажу, с которым местная детвора встречала простейшие игрушки, их был явный дефицит. Даже Александру понравилась игра «Медведь-кузнец», а он точно не имел проблем с игрушками в детстве. Это направление поручили младшему брату. Сошлись во мнении, что артель из нескольких мастеров это наиболее приемлемый вариант. Больших затрат создание мастерской не потребует, а в случае отсутствия спроса можно быстро свернуть дело.
От ужина и чаепития, предложенного миловидной хозяйкой дома, отказался. Сослался на то, что меня ожидают брат и жена. Тем более Ольга, так звали жену Василия, была месяце на седьмом-восьмом. Для меня было дикостью напрягать женщину, находящуюся в положении. Главное местным об этом не говорить, а то сочтут за психа, сами женщины в первую очередь. Здесь свой взгляд на подобные вещи. Крестьянки вообще чуть ли не сразу после родов начинают работать. И никакого декрета у них нет, во время беременности тоже работают. Мрут, правда, как мухи, но кого это волнует. Наверное, только меня и нескольких докторов во главе с Блоком. Договорились, что следующая встреча в полном составе будет во время приезда Павла, который последует на коронацию через Новгород.
В Путевом было многолюдно и шумно. Ещё при входе обратил внимание на несколько возков, значит, у нас гости. Прошёл в свои комнаты, Дугина послал за слугой, чтобы принесли горячей воды. Через полчаса умытый и одетый в чистый кафтан, дома я в мундире не ходил, зашёл в гостиную.
Сегодня был вечер петанка. Играли прямо в гостиной, где слуги подготовили площадки. Среди гостей были не только Митусова с Неклюдовой, вокруг которой вился Томас Фитцнер, но и почти половина бывших на приёме у губернатора дворян. Поздоровался с теми, кто меня заметил и присел в уголке. После такого насыщенного дня мне было точно не до петанка. Сижу, пью разбавленное вино и наслаждаюсь зрелищем. Тут ко мне подсаживается Александр Салтыков. Я сам давно хотел с ним пообщаться, человек он очень интересный, но пока не получалось.
– Ваше Высочество, разрешите быть откровенным и получить столь же откровенный ответ? – молча киваю в ответ, – Я обратил внимание, что вы не любите всяких словесных кружев, поэтому спрошу прямо. Помогите понять, отчего Александр Павлович очень прохладно относится к моей персоне?
Ну, ничего себе у него вопросы. Этого я ему, конечно, не сказал, а изобразил мыслительный процесс.
– Вы слишком умны, а мой брат противоречив и скрытен. Может он, просто ещё не принял решение приблизить вас к себе. Плюс неоднозначная фигура вашего батюшки. Вернее, его заслуги, которые весьма сомнительны, а желание быть рядом с троном и вершить судьбы людей, излишне откровенны и навязчивы, – думаю, Салтыков не ожидал настолько откровенного ответа – Вы же просили откровенность за откровенность.
– Это было очень неожиданно, – ответил князь.
К его чести, эмоции он контролировать умел. Конечно, из колеи я его выбил, но Салтыков сразу собрался и не показал никакого смущения. Может, слега покраснел.
– Я сам не понимаю, по каким качествам Александр выбирает окружение и вряд ли он мне расскажет. Могу сказать одно, что вы или Кикин, устроили бы меня рядом с братом гораздо больше, нежели два сомнительных поляка и не менее сомнительный Строганов. Что касается вашего батюшки, то давайте называть вещи своими именами. Человек он неплохой, но его заслуги перед Отечеством переоценены. С другой стороны пользы от него больше чем вреда, что не всегда скажешь о многих людях его ранга. Времена, когда ваш отец был нашим воспитателем прошли и многое изменилось. Сейчас мой брат совсем иначе смотрит на личность Николая Ивановича. Думаю, Александр переводит своё отношение к вашему отцу на вас. И сдаётся мне, что брат увлечён вольтеровскими прочими революционными идеями гораздо больше, нежели это положено наследнику российского престола. Он, конечно, перебесится, но пока этим пользуются люди, которые его окружают. А вы этим идеям, насколько я понял, не подвержены или грамотно скрываете. А значит общих интересов у вас меньше.
Эк я завернул. Немного помолчали. Салтыков усиленно думал. И он действительно думал, а не делал вид.
– Большое вам спасибо. Трудно оценить, как вы мне помогли, – произнёс он через несколько секунд.
– Пожалуйста, Александр Николаевич. Лучше с умным потерять, чем с дураком найти, – не знаю, известна ли уже эта пословица, но судя по мимике князя, она его не удивила, – Вы можете всегда рассчитывать на мою поддержку.
– Вы очень добры ко мне. Ещё раз искренне благодарю.
С меня не убудет, а союзники, тем более умные и грамотные, никогда не помешают. Лесть одинаково действует на любого человека. Мне не жалко, а князю приятно.
Тем временем игроки сделали перерыв. Оказывается, играли дуплетом на выбывание. Как всегда, к победе шла моя Юля, у которой просто не было конкурентов. Лиза в их команде выполняла роль статиста. Вскоре должны были состояться полуфиналы и финал. Пока же народ разбился на группки. Александр, игравший в команде с губернатором, был окружён мужской компанией. К нашему с Салтыковым обществу добавились Юля, Лиза и Шаховская. Дамы были разгорячены, румяны и было видно, что игра доставляет им бездну удовольствия. Лакеи разносили напитки и канопе. Кто-то прошёл в уборные. Кстати, я практически в день своего заселения, приказал сделать нормальные туалеты. Не привык я ходить на горшок. В результате в Путевом было несколько вполне себе нормальных уборных, как мужских, так и женских. Понятно, что предназначены они были исключительно для господ, и до нормальной канализации ещё очень далеко. Но первый шажок был сделан. Следующим в списке бытового комфорта, у меня шёл водопровод. Посмотрим что из этого получится, голландский инженер пока только мог порадовать чертежами.
– Как прошёл день? – спрашиваю Юлю.
– О, сегодня у нас был день медика, – отвечает моя жена и улыбается.
Лиза с Шаховской поддержали её улыбками.
– Вы играли в доктора и больного? – не понял я.
В ответ все трое начали надо мной откровенно смеяться. Не скажу, что вид смеющихся симпатичных девушек мне не понравился, поэтому просто ждал пояснений.
– Нет. У нас сегодня были осмотры доктором Блоком, – отвечает Юля, насмеявшись, – ты же увёз лучшего доктора столицы с собой. Вот мы и договорились сегодня обсудить с доктором своё здоровье.
Перерыв закончился, и наши фанаты петанка ринулись на площадку. Как и ожидалось, победу одержали Юля с Лизой, которые в финале победили дуэт Головина – Кикин. Далее стандартный уже ужин в той же компании. После ужина дамы немного помузицировали и все начали расходиться по домам. Назавтра у гостей запланировано посещение Хутынского монастыря. В общем, вставать всем рано. Я же запланировал посвятить весь день взводу.
С утра мне удалось вырваться из Путевого пока все ещё собирались в дорогу. А далее стандартный маршрут до усадьбы, лыжи, разминка, тренировка с Руппрехтом. Поел весьма вкусной каши с будущими спецназовцами. Что понравилось, Богдан Фитцнер и Филипс приняли моё пожелание, не отрываться от своих бойцов. Панибратства никакого не было и в помине, но питаться с собственными солдатами из одного котла стало нормой.
Вообще, мне не понять ситуацию, когда в армии, мало того, что солдат кормят всякими отбросами, так ещё безбожно наживаются на них и морят голодом. Вернее, сама ситуация не нова, удивляет спокойное отношение к ситуации нормальных командиров типа фон Миллера и более высоких чинов. Ладно бы были паркетные генералы, так ведь нет. Многие понимают ситуации, но решать её кардинально не хотят. Может бояться потревожить кого-то высокопоставленного, наживающегося на армейских заказах. Суворов говорил про интендантов, которых надо вешать, но про казни армейских воров я не слышал. Очень много ещё предстоит сделать в нашей армии, чтобы навести элементарный порядок. А сколько рекрутов гибнет и бежит по дороге к месту службы? Сколько солдат умирает от болезней? Меня периодически охватывало бешенство и желание кого-то убить, когда я слушаю все эти истории. Понимаю, что это не мои эмоции, а реципиента, но и меня бесил такой цинизм.
После обеда был час на отдых. Пообщался с десятком, рассказал им про планы на тренировки. Объяснил, что от них по сути зависит, будет ли в России новый вид войск. Предложил подумать об обмундировании и оружии. Что можно добавить, а от чего наоборот отказаться. Народ вроде как проникся. Офицерам льстило, что они могут стать у истоков нового рода войск. А солдаты были польщены, что интересуются их мнением. Надеюсь, чего-то совместно придумают. Хотя народ в массе своей молодой, но многие служат не первый год и успели повоевать. Руппрехт сразу предложил, что необходим хороший интендант. Вопрос, где найти нормального интенданта? Да ещё, чтобы особо не болтал и не пил. Десяток-то мы отбирали не только по физическим навыкам, но и по другим параметрам.
После отдыха опробовал местные гири с гантелями. Надо признать, что всё не так уж плохо. После поднятия тяжестей и короткого отдыха отправились на стрельбы. От души пострелял из ружья и пистолета. После окончания огневой подготовки отправился в Путевой.
На въезде, перегороженным шлагбаумом дежурила пара солдат, вторая пара грелась в сторожке. Во дворце никого не было, только снующие туда-сюда слуги. Накормить, напоить, обстирать, убрать мусор за десятками людей тоже не лёгкая задача.
После умывания прилёг на кровать и не заметил, как уснул. Разбудила меня Юля, которая вернулась с поездки и была переполнена впечатлениями.
– Костья, ты знаешь, что мы были ещё в одном старом русском монастыре? – начала делиться своими впечатлениями Юля, – Есть в русских церквях и монастырях, что-то успокаивающие и величественное. Сразу ощущается духовная связь, дошедшая до нас сквозь века от предков.
Мне вот реально плевать на архитектурные красоты и на духовную связь. Насмотрелся я на этих бородатых и толстопузых связистов в рясах. Жене я об этом говорить не собираюсь, зачем лишний раз показывать себя откровенным циником. Тем более Юля напридумывала себе про Архангела Михаила, было бы нелогично насмехаться над церковью. Да и настоящих духовных отцов сейчас больше, чем откровенных приспособленцев из моего времени. А желание Юли проникнуться русской культурой я всячески поддерживал, поэтому засунул свой скептицизм поглубже.
– Это не только духовная связь. Одно время именно монастыри стали очагами сохранения русской культуры и истории. Многие стали оплотом сопротивления врагам Руси. Я очень рад, что ты так серьёзно относишься к русской культуре и обычаям, – отвечаю Юле.
Мои слова Юле понравились. Заулыбалась и прямо засияла. Хорошая она девушка, надеюсь, и дальше её характер не испортится. Мне пока тяжело полностью осознать, что представляют наши с ней отношения. Брак – это понятно. Я не совсем ориентируюсь в местных реалиях, но мне кажется, что наши отношения более душевные что ли. Может, потому что я вижу в ней личность, а не только инкубатор по производству наследников. И мне кажется, что многие обращают внимание на наши отношения. Наверняка и завидуют. Как бы в будущем не начали гадить, если уже не начали. Юля по молодости может не заметить некоторых нюансов. Надо будет с ней провести потом беседу по выбору правильного окружения. Её фрейлина Анна Жегулина производила приятное впечатление. Но это ко мне бесполезно людей подсылать, всё уже это поняли. А вот если захотят кого-то внедрить в окружении Юли, я проконтролировать не могу.
И мне действительно нравится настрой Юли и Лизы. При поддержке Головиной они всерьёз увлеклись историей России. Благо увлекаться есть чем. С учётом фонда, развитие которого они не переложили на управляющих, а сами следили за всеми процессами, думаю и увлечение историей у них не на один день. Надо подкинуть им идею создания какого-нибудь кружка любителей истории. Желающих принять участие в подобном начинании, наверняка будет немало. Тому же Карамзину ещё только 30 лет.
С Александром удалось поговорить на следующий день. С утра я опять уехал в усадьбу. Хотя встал с трудом. На обед вернулся в Путевой. После обеда у нас были запланированы коньки. Пока народ перемещался к залитой площадке, мы с Александром прогуливались по парку и беседовали. Рядом с площадкой сложены дрова для костров, поставлены кресла, столики и приготовлены пледы.
Под ногами скрипит снежок, на улице лёгкий мороз, день сегодня был пасмурный, но не снежный. Ещё достаточно светло, хотя около площадки слуги уже зажигают факелы, чтобы наши фигуристы не попадали в темноте. Впереди метрах в пятнадцати идёт охрана, в виде четырёх конногвардейцев, которые постоянно сопровождали Александра по Новгороду и посменно ночевали во дворце. В арьергарде топали Савва с Кузьмой. Мы с Александром выглядим так же контрастно, как наша охрана. Он в епанче поверх мундира, двууголке и вообще весь такой официальный. Конногвардейцы также в мундирах и епанчах, хотя холодновато для такой погоды. Я же одет в удобный костюм, типа охотничьего, в белую бекешу и бобровую шапку. Моё сопровождение одеждой больше, похоже, на каких-нибудь зажиточных казаков или гайдамаков. В первую очередь папахами и тёмными бекешами. Это я решил одеть своё сопровождение в подобную одежду, народ не возражал, а, наоборот, с радостью принял обновки. Для особого взвода уже заказал похожее обмундирование вместе с теплыми сапогами и башлыками. Летнюю и осеннюю форму тоже сейчас обсуждаем. Убедился уже прямо на службе, что нынешняя форма очень неудобная. Тем более для особого взвода, нормальная форма и обувь так же важны, как и вооружение.
– Хочу поблагодарить тебя за необычные впечатления. Если быть откровенным, то не могу вспомнить, когда веселился и отдыхал душой, – начинает разговор Александр, – Я рад, что изменил мнение и поддался на уговоры Лизы. Ехать не хотел, да и отец возложил на меня много дел.
Александр сегодня на удивление расслабленный и весёлый. В обед много шутил, особенно над своей неуклюжестью на льду. Возможно, действительно небольшая передышка и отсутствие толп придворных, пошли ему на пользу.
– Иногда полезно сменить обстановку. Плюс много новых впечатлений, связанных с дорогой, новым городом, новыми людьми, – отвечаю.
– Да, впечатлений мы набрались надолго. Но ты хочешь поговорить со мной не для того, чтобы похвастаться новыми играми или конкурсами.
– Скрывать не буду. Есть несколько мыслей, с которыми хочу поделиться с тобой.
Александр развернулся чётко по-военному, даже с некоторой долей позёрства и мы зашагали в обратную сторону. Ну, любит человек покрасоваться в мундире, у всех есть свои слабости.
– Мне нужно, чтобы ты поддержал некоторые мои идеи, – продолжил я, – И в первую очередь это касается дел военных. Я понимаю, что спорить с нашим отцом дело неблагодарное. Но нельзя допустить, чтобы преобразование армии, которое он задумал, не навредило самой армии. Ограничение срока службы солдат и офицеров, прекращение произвола в отношении нижних чинов, новый устав, изменение рекрутского набора, создание новых родов войск, строительство казарм, внедрение шинелей это нужные вещи.
По мере понимания, что я говорю, брови Александра от удивления непроизвольно поползли вверх. Не мог я знать сути готовящихся реформ. По крайней мере, таких подробностей. С другой стороны, сами реформы готовились давно, только Павел их провёл их слишком быстро. Заодно ошибок наделал из-за своей торопливости.
– Так вот, – не даю Александру себя перебить, – Наша задача состоит в том, чтобы всякая сволочь типа Кушелева, которая в жизни пороха не нюхала, не загубила правильные начинания. Я итак, еле отговорил отца от повсеместного внедрения формы прусского образца. Чую, что торчат за этим ушки кого-то из его окружения, кто хотел получить подряд. Это же какой жирный кусок, переодеть и переобуть чуть ли не всю армию. Еле удалось переубедить Суворова не подавать в отставку из-за этой прусской формы. Если бы эти шакалы съели Суворова, то Чичагова убрали бы сразу. На флоте можно украсть даже больше чем в армии. Пусть играют в свои игрушки с гатчинцами и обряжают их хоть в сутаны. Пусть муштруют гвардию, им полезно, а то совсем мхом зарастут. Но загубить действительно нужные реформы, в угоду внешнего лоска, просто преступление. Не менее преступно взирать на это и ничего не делать.
Я сделал паузу, чтобы перевести дух. Александр смотрел на меня уже менее удивлённо. Наверняка прокручивал в голове какие-то расклады. Я совершенно не знал, что сейчас происходит в Совете. Главное не давить на Александра, но и получить от него чёткий ответ, поможет он или нет, необходимо. Собравшись с мыслями, я продолжил.
– Ещё крайне важно привести создать комитет по новым вооружениям. Пока наше вооружение не отстаёт, а в артиллерии даже превосходит европейцев. Но это пока. Англичане, французы, голландцы и пруссаки стремительно шагают в новую эпоху. Эпоху развития промышленности. Мы, в отличие от них, не просто отстаём, а топчемся на месте. Наши спесивые и глупые вельможи до сих пор считают свои состояния в душах крепостных. Основной же источник дохода видят в продаваемом зерне. А надо считать в количестве рудников и выплавляемого металла, произведённых тканях, выпущенных на наших заводах и фабриках готовых изделиях. Мы продаём в Европу зерно, пеньку, дёготь и воск, как сто, двести или триста лет назад. Нам же везут готовые изделия и продают втридорога. Лет через десять – пятнадцать мы отстанем без всяких шансов их догнать. Но в производстве оружия этого допускать нельзя. Надо выделить деньги и испытывать в армии разного рода новинки, пусть самые странные, с точки зрения сегодняшнего дня.
Мы какое-то время шли молча. Александр не тот человек, который будет принимать решение сразу. Пусть хорошо всё обдумает, я только за.
– Ты действительно сильно изменился. Я уже устал удивляться твоим идеям. Но одно дело игрушки и совсем другое армия. Откуда у тебя такие мысли? Не думаю, что несколько молодых офицеров вашего полка, с которым ты общаешься, могли натолкнуть тебя на такие мысли.
То, что за мной есть какое-то наблюдение и информация идёт в столицу, я не сомневался. Странно, если-бы было по-другому.
– Не важно, откуда такие мысли. Мне важно понять, ты со мной согласен? – спрашиваю Александра напрямую.
– Я согласен. И постараюсь оказать поддержку нашим генералам и адмиралам, чтобы отец не менял резко состав, который утвердила бабушка. Она перед смертью, итак, отправила в отставку и заменила многих заслуженных людей. Что касается вооружений, то у меня нет достаточного количества знаний в этом деле. Если ты сможешь, то сделай развёрнутый доклад, как ты видишь работу комитета по вооружениям. Если твои идеи осуществимы, то не вижу повода не поддержать тебя и в этом.
Решили, что я не буду откладывать с докладом и напишу его до отъезда Александра. Была у меня ещё одна тема, которую хотел обсудить с братом. Но нет смысла вываливать на него такой поток информации. Обсудим через пару дней, как напишу доклад.
Когда мы подошли к катку, уже начало смеркаться. Но темнота никак не отразилась на энтузиазме любителей коньков, к тому факелы давали достаточно света. Я и сам накатался от души, заодно дал несколько советов в первую очередь дамам. На ужине наши дамы решили, что обязательно надо залить несколько катков столице. Я с радостью поддержал эту инициативу. Благо коньками все присутствующие были обеспечены. Плюс первая партия уже отправилась в лавку Астафьева. Уверен, что за первой партией последует ещё не одна.
Часть-2.
Каждое утро у меня начало походить на предыдущее. Сначала посещение взвода и уже потом после тренировки, я уделял время гостям. Может для этого времени такое поведение считалось неприемлемым, но я не собирался подстраиваться под чьи-то хотелки. А окружающие уже привыкли к моей эксцентричности и, подозреваю, что мне наплевать.
Дела роты я переложил на Томаса. Тем более, кроме караулов и патрулирования никаких мероприятий не было. Единственное изменение, я приказал осваивать штыковой бой. До меня активных тренировок такого плана просто не проводилось, в нашей роте точно. Выделили нескольких умельцев из старослужащих, которые получили задание возглавить обучение, и рота методично лохматила мешки и чучела из соломы, старыми и непригодными ружьями с такими же штыками. Хорошо быть сыном императора. С полковником и затем с интендантами удалось договориться о выделении всякого неликвида. Не из дерева же макеты ружей вырезать, обучение должно быть максимально приближённое к бою.
Ещё мы с офицерами роты озаботились формой и обувью солдат на весну и лето. Я давно всех предупредил, что как потеплеет, начнём тренироваться, в ответ получил вопрос, как быть с формой и обувью. Она со временем изнашивается и стаптывается. Как оказалось, запасные комплекты солдатам никто выдавать не собирался, оттого и возникали часто проблемы. Солдаты тренировались, чуть ли не в исподнем, всякой рвани и лаптях. Артельная казна, конечно, могла помочь солдату, у которого развалились сапоги или оказалось совсем гнилая форма. Но закупать на артельные деньги амуницию для всей роты никто не собирался. В основном деньги шли на дополнительное питание и необходимые в быту вещи. Мундир солдату выдавался на год, башмаки тоже, тёплая одежда на два. Остальное по мере сил покупалось на артельные деньги. Офицерам было сложнее, они в исподнем и рванине служить не могли, так что на мундиры тратились очень солидные суммы. Такой подход армейского руководства вызывал у меня просто бешенство. Но пока изменить ситуацию я не мог. Вернее, пока мог только в своей роте и особым взводе. Придётся мне тратить на форму собственные средства. Не то, чтобы у меня нет денег, но сама ситуация абсурдна и Шульц опять будет ворчать. Ощущение, что мой казначей воспринимает все траты, как личное оскорбление.
В Путевом никого не было, только сновавшие туда-сюда слуги. Хотел посидеть в кабинете и поработать, но меня прервал Блок, который через слугу предупредил, что хочет поговорить. В последнее время док вообще закрылся в своей части дворца, и появлялся только на ужине, он даже обедал у себя. Ученики его тоже особо не отсвечивали. А здесь вдруг сам решил пообщаться, значит, дело важное.
Мы расположились в креслах моего кабинета. Слуга налил Блоку вина, я ограничился чаем. Доктор выглядел осунувшимся, но как всегда аккуратно одетым, в своём устаревшем камзоле, накрахмаленном жабо и парике, благоухающим одеколоном. С момента нашей первой встречи, когда я открыл глаза в этом мире, ничего не изменилось. Разве кафтан и штаны были другого цвета.
– Ваше Высочество, я хотел бы вернуться к нашему старому разговору про Академию Наук. В данный момент я понимаю, что достиг достаточно больших успехов в хирургии, а мои ученики тоже делают успехи в иных направлениях медицины. Я только начал свой труд, но мне стало ясно, что пора поделиться своими достижениями с коллегами.
– Доктор, ваши коллеги вас не только не будут слушать, но ещё объявят еретиком, шарлатаном и вообще предателем дела Гиппократа. И сделают они это из самых лучших побуждений, – я решил немного пошутить над Блоком.
– Из каких лучших побуждений? – не понял меня доктор.
– Из самых нежных и светлых чувств. Из-за любви, – я делаю паузу, – Любви к деньгам, которых они лишаться, когда вы обнародуете свои работы и публика поймёт, что большая часть ваших коллег ни хрена не смыслит в медицине.
Я думал, что Блоку станет плохо. Он ржал как конь и чуть не скатился с кресла на пол. В приоткрывшуюся дверь заглянул Игнатьев и тут же исчез. Охрана бдит. Блок достал большой кусок ткани, который, заменял ему платок, вытер сначала навернувшиеся слёзы, а потом протёр лысину под париком.
– Вы совершенно правы. Многие из моих коллег будут готовы не только меня оклеветать, но и не удивлюсь, если пойдут на убийство.
– Поэтому, дорогой Иван Леонтьевич, мы поступим по-другому. Откроем в Петербурге отдельную медицинскую академию или восстановим университет с медицинским факультетом. Как вам такая идея? – задаю Блоку провокационный вопрос.
– Я не совсем понимаю, как это будет выглядеть. И главное, какое я буду иметь к этому отношение? – отвечает Блок.
– Я больше склоняюсь к восстановлению университета, который открыли ещё при Петре Великом и после смерти Ломоносова благополучно прикрыли. Медицинская кафедра в любом случае ваша. С неё я бы и начал формирование университета. Есть вы, есть ваши ученики, можно пригласить несколько человек из Европы. Что происходит в московском университете я не знаю, и знать не хочу. В конце концов, грамотные люди нужны нашей державе и чем больше будет университетов и школ, тем лучше.
– Я полностью поддерживаю такой подход. У меня есть знания и главное – силы, чтобы поделиться ими с учениками. За последние несколько месяцев, я очень пересмотрел свои взгляды на многие аспекты медицины, в том числе гигиену. Внедрение новых методов лечения жизненно необходимо для спасения людей, которые умирают от простейших болезней. Если бы только болезней. Люди умирают просто потому, что не моют руки или пьют грязную воду.
– Главное теперь убедить в необходимости университета Александра, а с его помощью отца. Мысли об университете в столице посещают меня постоянно, но думал вернуться к этому позже. Но раз именно вы подняли эту тему, то не вижу смысла затягивать. Напишите докладную записку и через Александра передадим её Императору.
Пока ждали возвращения всей компании с прогулки, мы с Блоком кратко набросали список факультетов. Здесь я удивил Блока, отринув философский и теологический факультеты.
– Доктор, вам не кажется, что окружающий нас мир стремительно меняется и придерживаться догм, не самый лучший способ поспевать за ним? Вместо разного рода гуманитарных факультетов, изучения мёртвых языков, мифов и устаревших сведений, мы сделаем упор на естественные науки. Медицина, физика, химия, механика, математика. Из гуманитарных наук оставим юриспруденцию, и нужно будет организовать факультеты экономики и управления. Чиновников тоже надо готовить. И готовить их хорошо. Нынешний чиновник, распоряжающийся финансами, ресурсами и людскими жизнями, наконец, просто обязан быть разносторонне образованным человеком. У нас в большинстве своём домашнее образование и протекция. За редким исключением, кто-то учился в московском университете или Европе. Благо если среди десятка неучей и невежд окажется один самородок. Так ведь и самородка вместо огранки, задвинут куда подальше, чтобы не мешал людям спокойно жить и обделывать свои дела.
Александра особо убеждать не понадобилось. С прогулки он приехал довольный. Быстро просмотрев наши записи, брат хмыкнул и забрал их с собой. Что мне в нём нравилось, он не принимал решений спонтанно. Наверняка внимательно изучит мои каракули. За два часа, что мы общались с доком, удалось сформулировать перечень факультетов, краткое описание каждого из них и даже немного учебный процесс. Уж очень много сейчас лишних знаний, которые впихивают в студентов. Если латынь необходима медикам и химикам, то зачем она нужна в таком объёме юристам и математикам? Думаю, Александр добавит что-то от себя и что-то исправит. Голова у него светлая, не только в плане цвета волос.
После обеда публика собралась в гостиной, где планировала устроить очередной игровой день. Мы же с Александром, Блоком и Салтыковым, в чьём присутствии я настоял, засели в кабинете. Идея университета оказалась близка Александру, и наверняка брат обдумывал её не первый день. Отказ от большинства гуманитарных факультетов особых споров не вызвал. Только сошлись на необходимости факультета истории. А вот по всему остальному споры были жаркие. В итоге пришли к общему знаменателю, что университет необходим. В первую очередь будут открыты медицинский, юридический и механический факультеты. Просто на эти три факультета можно быстро найти преподавателей. Для медиков будет открыта больница при факультете, где студенты смогу сразу практически начинать осваивать специальность. То же самое будет для механиков. Необходима лаборатория и какие-то прототипы учебных цехов. Далее разобьём факультеты по специализациям. Новые же факультеты будут в ближайших планах. Сначала нужно одобрение Павла, далее финансирование и наём преподавателей. С желающими преподавать и учиться проблем не будет. В Европе неспокойно и не каждому по карману отправлять отпрыска на несколько лет за границу. А неплохих специалистов, сбежавших с той же Франции, можно постараться завербовать. Но это для начала. Перед Академией Наук будет поставлена жёсткая задача – выделить своих людей для преподавания и ещё для подготовки учителей. Талантливых учёных в Академии сейчас хватает, но почему-то они крайне мало передают свои знания ученикам.
В качестве ректора Александр предложил нашего бывшего учителя Петра Палласа[78]. Хоть и немец, но умнейший человек и фанатик науки, сделавший огромный вклад в изучение и описание природы, географии, животного мира России. Александр всегда с большой теплотой вспоминал про уроки Палласа. Но кому-то не понравился такой человек рядом с внуками Екатерины, уволили его под надуманными предлогами. Приставим к нему толкового управленца, и можно быть спокойным за новый университет. С управляющим пока решили не спешить. Я предложил на эту должность человека далёкого от науки. Может, найдём какого-нибудь грамотного военного в отставке или чиновника, обделённого наградами и благосклонностью начальства, но наделённого талантами.
Вопрос дисциплины тоже обсудили. Исключать будем в первую очередь за отсутствие желания учиться и разного рода непотребные дела – прогулы, пьянство, азартные игры. Студенты ныне разные и держать их надо в узде, вне зависимости от происхождения. Так же прошло моё предложение о двух семестрах и обязательных экзаменах по их итогам. Ещё я предложил привлечь наш фонд. Будем оплачивать учёбу наиболее талантливых студентов из бедных семей с выплатой стипендии. Наши дамы идею наверняка поддержат. Я со своей стороны тоже пообещал выделить денег для механического факультета. Промышленности нужны грамотные инженеры, а мы их практически не готовим.
Александру не очень понравилась идея учить совместно детей знати и других сословий. Но я настаивал на своём мнении, в чём меня поддерживал Салтыков. Сословное общество не должно быть кастовым. Социальный лифт необходим, иначе деградация и отставание от передовых стран. Начнём постепенно набирать талантливых детей купцов, мещан и прочих почётных горожан с духовенством. Вопрос пока обсуждаемый, но понравилась поддержка со стороны князя. Не боится высказывать своё мнение, хотя и видел, что Александр не одобряет обучение для всех сословий. Надо потом намекнуть Александру, что это полезное качество. Любителей радостно поддакивать и лизать задницу хватает вокруг любого правителя. А вот грамотного специалиста, который имеет своё мнение, умеет его отстаивать и самое главное – выполнять возложенное на дело и отвечать за него, надо ценить и всячески поддерживать.
Ужинать сегодня начали позже. Мы так увлеклись, что совсем про него забыли. Как я и думал, кураторы фонда с радостью поддержали идею университета. Пришлось после ужина объяснять наши задумки. В основном народ их одобрил, только Головина начала лоббировать идею открытия исторического факультета. Лиза со своей стороны встала на защиту теологии. Это на неё посещение монастырей так подействовало? Надо будет уточнить, кто там из попов такой говорливый и решил воздействовать на неокрепшие молодые умы. Нам ещё возвращения к бесконечным богомольям не хватало, которые ранее практиковала царская семья. Мастеров влезть в душу и вложить всякие мистико-религиозные бредни у попов хватало всегда. Откладывать не стал и дал задание Ильину разобраться. Только попросил сразу не убивать, а просто найти провокатора. Я решил так пошутить, но судя по задумчивому лицу Ильина, такие мыли его посетили в первую очередь. Надо в следующий раз детально ставить ему задачи. А то действительно устроит какой-нибудь локальный геноцид.
Проснулся как всегда с утра пораньше. График был уже стандартный. Сначала лыжи, потом разминка и тренировка. Пока тренировки были общего характера на физическое развитие, холодное оружие и два раза в неделю стрельбы. После усадьбы заехал к Астафьевым. Обсудили дела по недавно созданной артели. Вот чем мне нравятся братья, тем, что у них слова не расходятся с делом. Только утвердили план, а они уже артель создали, с мастерами договорились и начали производство. Не знаю, какие у них там были баталии при обсуждении, но Семён побожился, что всё по-честному и никакого обмана не будет. Несколько человек отказалось, но невелика потеря. От купцов поехал домой, на улице уже смеркалось. Вообще-то, зимой в Новгороде особо не покатаешься. Темно и лучше передвигаться в сопровождении факельщиков. Освещены только Путевой и несколько дворцов рядом, в том числе губернаторский. Плюс горели костры у рогаток и будок, где дежурили солдаты. С наступлением темноты жизнь города полностью замирала. Кроме Путевого дворца, где уже две недели кипела жизнь, в том числе с наступлением темноты.
Вот и сейчас, заезжая во дворец обратил внимание на множество факелов и костров. И что-то уж больно много возков было во дворе. Вокруг костров грелись кучера и сопровождающие гостей. Как только я зашёл в свои комнаты, вслед за мной буквально влетела Юля.
– Костья, гости уже почти собрались. Ждали только тебя. Мы думали ты будешь на обеде, но потом прискакал Первушин и сообщил, что у тебя встреча с купцами, – выпалила моя супруга.
Чёрт. Совсем забыл, что у нас сегодня турнир по шашкам и петанку. Немного неудобно, с другой стороны, могли и без меня начать.
– Ничего страшного, переодеваюсь и через несколько минут буду готов. Бедному собраться, только подпоясаться, – пошутил я.
Юля уже достаточно хорошо понимала по-русски. Но к нашим пословицам она точно не готова и юмора не поняла. Да и не все пословицы сейчас известны, хоть и принято их считать народными. Пару раз окружающие просили меня повторить, что я сказал. Вообще, надо быть осторожнее с выражениями и особенно юмором. Уж слишком сильно нынешний юмор отличается от моего времени. Особенно с учётом пошлости, переходящей границы разумного, привычной для жителя XXI века. Сейчас народ тоже ругается, но боюсь, что анекдоты про поручика Ржевского не поймут даже нынешние офицеры из самых простых и малообразованных. Скорее дадут в морду пошляку и дегенерату.
Фанаты игры действительно ждали только меня. По плану сначала у нас были шашки. Столы были расставлены, игроки провели жеребьёвку. Более того, присутствующие разбились на две части. В первой, состоящей из более слабых и начинающих игроков, были в основном дамы. Во второй были игроки посильнее, куда вошло большинство мужчин и дамы, играющие на более высоком уровне. Я исполнял роль арбитра, сам не играл. Первый турнир выиграла Мария Степановна, которая увлеклась шашками. Её и финалистку, которой оказалась её бессменная компаньонка Дарья Семёновна. Вот уж не ожидал, что именно две эти дамы так продвинутся в шашках.
Турнир на выбывание опять выиграла Екатерина Браницкая. На этот раз в финале она обыграла Салтыкова. Сыграли три финальные игры, и в двух победила Екатерина. Талант у человека, что сказать, но и Салтыков очень сильный игрок. Интерес к шашкам, по крайней мере в Новгороде, очень большой. По словам Астафьевых, заказов на шашки разных ценовых категорий, очень много.
В петанке всё было без изменений. Команда Юли с Лизой, планомерно вынесла всех соперников. Чем народу нравится петанк, так это эмоциональностью. Понятно, что на дворе не XXI век и присутствующие гости не футбольные фанаты, но некий эффект беления имеет место быть. Болельщики создают определённый колорит. Конечно, всё с учётом скидки на время и публику, но, в общем, всё прошло весело и очень душевно. В более простых компаниях, наверняка будет ещё веселее.
Предпоследний день пребывания высокопоставленных гостей закончился. Если честно, то я особо не расстроился. Изначально планировалось, что пребывание Александра и Ко продлится дня три-четыре, но почти две недели выбили меня из колеи. Дел у меня много, но пришлось половину своего времени тратить на развлечения. А вот Юля, похоже, расстроилась. После бурного секса, который у нас уже стал приятной традицией, она спросила меня, надолго ли мы расстаёмся.
Я как-то особо не задумывался об этом. Смирившись со своим нахождением в теле Константина, я решил сосредоточиться на своём плане стать значимой фигурой, влияющей на политику страны. На личную жизнь особо внимания не обращал. Раз прилагается к новому телу жена, значит, будем жить с ней. Забыл, что Юля живой человек, а не декорация. К тому же наши с ней отношения сильно отличались от существующей системы брака. Во-первых, в массе своей между мужем и женой большая разница в возрасте, а мы, по сути, ровесники. Во-вторых, я сразу начал относиться к Юле исходя из реалий своего времени. Нынешняя Россия, конечно, не Англия, где женщина является говорящей мебелью с функцией деторождения, но я, похоже, переборщил с демократией. И не только с Юлей, но и вообще в отношении к другим женщинам. Я реально воспринимал их полноценными членами общества и без всякой задней мысли переложил на них работу фонда. Дамы сначала удивились, но потом прониклись. И насколько я понял, фонд стал эдаким примером и притяжением для деятельных женщин. В качестве шутки предложил издавать приложение для женщин в нашей газете. Но быстро понял, что дамы восприняли всё очень серьёзно. Пришлось набросать план, как я вижу данную новинку. Тезисы быстро накидал, но сразу предупредил, что помогу только на первом этапе, а дальше без меня. Судя по признательным и одобрительным взглядам, мой рейтинг среди женской части вырос ещё на несколько пунктов.
– Костья, ты не хочешь отвечать? – совсем забыл, что Юля всё это время ждала моего ответа.
Повернулся набок, обнял Юлю и прижал к себе. Медленно провёл рукой по весьма аппетитному девичьему телу.
– Ты же прекрасно понимаешь, что значит для меня служба. К тому же приказ отца никто не отменял. Мы увидимся уже скоро, когда поедем на коронацию. Поверь, в данный момент так будет лучше.
Не дав Юле ответить, закрыл её рот поцелуем, она страстно ответила. Далее мы продолжили нашу стандартную программу, угомонились не скоро.
Сегодня я остался дома. Во дворце с утра суетились слуги, которые упаковывали вещи и даже мебель, которую привезли Александр с Лизой. Зачем тащить с собой мебель, для меня так и осталось загадкой. Дамы решили с утра покататься на коньках, вечером же был, запланировал прощальный ужин.
Мы с Александром опять прогуливаемся по парку. Только на дворе утро и ярко светит солнце. Под ногами хрустит снег, я щурюсь от удовольствия, ну красота же. Это моя любимая зимняя погода. Лёгкий мороз, солнечно и нет снегопада. Александр опять в мундире и епанче, я же в прежней бекеше.
– Я посмотрел твой доклад о вооружениях. Только он больше похож на описание состояния российской промышленности. Вернее, её бедственное положение, – усмехнулся Александр.
– Вот об этом я тоже хотел поговорить. Мы отстаём. И с каждым годом отставание будет очевидным. Я не совсем правильно начал с тобой разговор по новым вооружениям. Нужно на базе сестрорецкого завода создать целый комплекс заводов. Вместо того, чтобы строить в Сестрорецке новые церкви и колокольни, лучше бы построили новые домны, наняли новых инженеров и мастеров.
Александр никак не отреагировал на мой пассаж про церковь. Надеюсь, он понимает весь этот идиотизм. Нужен попам храм – пусть строят за свой счёт. В том же Новгороде десятки, если не сотни церквей и это на семь тысяч населения.
– Я подготовил план. Думаю, ты дополнишь его своими идеями. Нам нужен полноценный заводской комплекс, который не только производит оружие. Необходимо думать о будущем. Надо создавать новые образцы оружия, испытывать его и принимать на вооружение действующей армии. Заодно надо узнать, как обстоят дела в Туле и где у нас ещё казённые заводы. Должен быть единый центр, который занимается и курирует разработки всех заводов в стране. Это большой труд, но ты прекрасно понимаешь, что дело крайне нужное.
– Будут ли ещё приказы? – улыбнулся мой брат.
– Да. Обеспечение охраны и тайны. У меня иногда складывается впечатление, что российские чиновники все дружно работают на другие страны. Может, кроме Тайной канцелярии и Иностранной коллегии. Если мы занимаемся разработкой нового оружия, то всё должно проходить втайне и никакие иностранцы и лишние люди не должны допускаться на завод, – не поддержал я шутливого тона.
– Это трудно, но необходимо, – согласился Александр.
– Если удастся получить у отца разрешение на завод, то помогу тебе с охраной. В докладе я написал про организацию некоторых рабочих процессов. Думаю смогу помочь с поиском нужных людей как для управления, так и непосредственно инженеров и мастеров.
Александр опять удивлённо посмотрел на меня. Я не стал углубляться в подробности. В этот момент со стороны катка раздался женский смех, мы оба повернулись в ту сторону. Но за деревьями ничего не было видно. Развернулись и пошли далее по аллее.
– И ещё хотел обсудить с тобой немного другой вопрос. Тебе не кажется, что у нас в державе сложилась какая-то нездоровая ситуация с правящим сословием? – судя по округлившимся глазам, я ещё сильнее удивил Александра, – У меня складывается впечатление, что основная задача нашей знати заключается в том, чтобы пустить пыль в глаза друг другу. Будто они все живут последний день и нужно обязательно потратить как можно больше денег. Это же касается нашей семьи. Как повелось со времён Анны, так и тратим миллионы рублей на никому не нужные карнавалы, сжигаем сотни пудов пороха на фейерверки, дамы шьют себе наряды на один раз, гвардия превратилась в разодетых павлинов.
Я остановился, выдохнул и продолжил.
– Ты сказал, что тебе очень понравилась поездка. Но, кроме всего, она была не скучная. При этом мы ни разу не пальнули из пушки, не выстроили какой-нибудь ледяной замок или устроили театрализованное представление с сотнями участников. И это я ещё молчу про колоссальные суммы, которые проигрываются за карточным столом. Я веду к тому, что пора менять нынешние развлечения на новые. Они должны стать более скромными, но не менее интересными и самое главное менее расточительными. Карточные игры на деньги, заменим на петанк, Уно, шашки и новые игры. Вместо хождения по бесконечным приёмам пора организовывать несколько театров, разного рода клубы по интересам, литературных салонов, заливать катки в конце концов. На лето придумаем ещё развлечения. Тоже самое касается нарядов. Наши дамы, Лиза и Юля в первую очередь, должны показать пример того, что платье шьётся не на один раз. Сначала народ начнёт шептаться и воротить нос. Но кто мешает нашим жёнам объявить чрезмерную роскошь пошлостью? Жена наследника престола, особенно при поддержке самого наследника, могут стать законодателями мод. Тем более что девушки как раз увлеклись созданием новых платьев. И вообще, надо внедрять в сознание людей, что никто из потомков не вспомнит про роскошные приёмы и многолюдные балы с карнавалами. А вот библиотеки, театры, больницы, музеи, названные их именами, останутся потомкам и прославят имена основателей.
Мы остановились у поворота в сторону катка. Александр стоял некоторое время и просто смотрел на небо, явно наслаждаясь моментом и чудесной погодой. Мой сумбурный монолог выглядел как пропаганда пуританства или кальвинизма. Я сам не вижу ничего плохо в здоровой экономии, главное знать меру.
– У тебя очень правильные мысли. Страшно представить какие суммы каждый год буквально выбрасываются на ветер. Константин, но ты никогда ранее не думал о таких вещах. Я очень рад, что ты так сильно изменился. Теперь я чувствую, что у меня есть опора.
Я, конечно, не закричал «Бинго» и не станцевал гопака, но про себя выдохнул. Сделан огромный шаг вперёд. Александр очень скрытный человек, но во лжи ранее замечен не был. А значит, он действительно рассчитывает на меня. А доверие будущего императора, с учётом того, что мы братья, это полный карт-бланш на мои действия в будущем.



Глава 18

8 января-13 января 1797 года Российская Империя, Великий Новгород.
Отъезд Александра и компании вызвал в Новгороде не меньший ажиотаж, чем их приезд. На прощальном приёме у губернатора было не протолкнуться. На этот раз конкурсов и игровых турниров не устраивали. Обошлись обычным балом. Приём был рассчитан больше на местную публику, так как наши столичные жители точно предпочли бы другое развлечение. К сожалению, мне не удалось избежать танцев. Пришлось танцевать с Юлей, Лизой, Головиной и несколькими местными дамами. Александр тоже не избежал внимания местных фанаток и более часа уделил кадрилям и полькам. Далее часть времени пришлось уделить губернатору, уважаемым жителям Новгорода и его окрестностей. Я с интересом послушал мнения о недавно оконченной войне с Персией, про военные и гражданские реформы. Так как народ в массе своей служил, то вспомнили предания старины суровой, покритиковали молодёжь, не забыли траву, которая была раньше зеленее. Но в целом у дворянства было позитивное настроение к грядущим переменам. Или просто побоялись критиковать при нас указы, которые вышли ещё при Екатерине.
Всё когда-то заканчивается. Отъезд, запланированный на раннее утро, затянулся часов до десяти. Огромная толпа, состоящая из всех сословий, вышла проводить кортеж наследника. В общем, всё прошло по канонам. Добрый и благодарный русский народ с радостью приветствовал большое начальство.
Я проводил кортеж до первой рогатки и далее двинул в полковую избу, надо было заняться делами роты. Кстати, фон Миллер прислушался к моим словам, что скоро будут строиться казармы во всей армии, и решил сыграть на опережение. С учётом того, что на коронацию Павел поедет через Новгород, полковник вполне обоснованно рассчитывал на царскую милость. И свободные от службы солдаты, матеря про себя начальство, мешающее зарабатывать деньгу на промыслах, начали заниматься приёмкой и сортировкой леса. В нескольких амбарах пилили лес на доски и шли столярные работы. Трудились как сами солдаты, так и наёмные мастера. У лесоторговцев Новгорода ныне был праздник. Удалось продать весь заготовленный и выдержанный лес, практически без остатка. Да и не только торговцы лесом были в наваре. Большая стройка хороший заработок для многих торговых и рабочих людей. Я отговорил подполковника начинать стройку зимой. Главное же показать, что всё готово к строительству, нарисовать красивую схему и даже сделать игрушечный макет. Макет особо заинтересовал фон Миллера, правильно не факт, что казарму удаться построить вовремя, зато как красиво можно всё оформить виртуально. Времена меняются, а люди всё те же. Хотя зря я насмехаюсь над Карлом Карловичем, он действительно взялся за дело всерьёз и военному городку быть.
Более на строительные вопросы не отвлекался. Не нужно считать предков глупее и лезть с советами в каждую мелочь. Больше всего меня волновали предстоящие тренировки и манёвры роты. Заказ на лапти разместили в окрестных деревнях. Далее через Астафьева нашёлся купец, который взялся обеспечить роту дешёвым сукном. Решил сшить что-то типа гимнастёрок и боле современных штанов. В качестве верхней одежды замены епанчи пока не было. Даже поздней весной бывает прохладно, поэтому запасной и бюджетный вариант епанчи тоже придётся шить. Если бояться испортить обмундирование, значит будут бегать в трениках, что в принципе разумно.
Только я думал, что скинул с себя хозяйственные вопросы, займусь тренировками и вдумчиво приведу в порядок свои записи, как буквально повалили гости. Но не скажу, что это были гости незваные. Как раз наоборот.
Сначала прибыли два человека с Дона, за которыми посылал Первушин. Не знаю, являются ли они казаками, но вот рожи у них точно бандитские. Иван представил своих протеже как Якова Кривого и Анвара Тобета. Яков был невысоким и кряжистым мужчиной немного старше сорока. Блеклые голубые глаза, тёмно-русые волосы, мозолистые руки. Если убрать шрамы на лице, заросшем рыжей бородой и угрюмый взгляд из-под густых бровей, то сойдёт за кузнеца или какого-нибудь мастерового. Его товарищ был моложе лет на десять. Стройный, худощавый, выше среднего роста, светлые волосы, зелёные глаза, весьма приветливое скуластое лицо без шрамов и прочих уродств типа последствий оспы, к которым я уже привык в этом времени. Выглядел он не просто как типичный славянин, а больше похож был на финна или карела, светлый с небольшим монголоидным вкраплением. Если он татарин или ногаец, то я вождь племени Мумба-Юмба. В отличие от Якова, Анвар был гладко выбрит и как-то боле опрятен. Очень интересные прозвища-фамилии у товарищей. По шраму на лице Якова, который закрывал часть глаза, было понятно происхождение прозвища. А вот у нашего псевдостепянка было прозвище, которое переводилось как «волкодав», это мне потом объяснил Первушин. Кривой был одет в бекешу, Тобет в халат. Оба в папахах, при саблях и пистолетах. У заводных лошадей были приторочены ружья в чехлах. Наших гостей сначала не хотели пропускать через пост при въезде, даже бумага с моей подписью не помогла. Я бы сам несколько раз подумал, прежде пропускать таких подозрительных товарищей в мирный город. Но потом на рогатке появился Томас Фитцнер, который был в курсе моих дел и сопроводил донцов в Усадьбу.
По словам Ивана, Яков был мастером широкого профиля, но больше специализировался по засадам. Анвар же был действительно степняком, знал все повадки и хитрости войны в Диком Поле, больше специализировался по налётам и диверсиям. В данный момент оба жили на Дону, но до этого отметились в разных местах и не только в нынешних пределах Империи.
На следующий день, после лыжной пробежки оба донца встречали нас у ворот усадьбы. Вчера я вкратце объяснил, а Первушин с Руппрехтом добавили, какие задачи стоят перед наставниками. Карл как-то сразу нашёл общий язык с Кривым, при этом буквально. Яков неплохо говорил по-немецки. Я даже не предлагал донцам освоить лыжи, да и они не напрашивались.
– Иван эээ Савельевич, – произнес Анвар с едва заметной ухмылкой, а Кривой и не скрывал своей улыбки, – Наш лесной друг не давал о себе знать?
Иван, не отреагировал на явную подначку и просто отрицательно мотнул головой. Но потом произнёс:
– У Прохора Белянина, – Иван кивнул в сторону нашего самого молодого солдата, – Есть подозрение, что кто-то за нами следит. И следит уже дня три. Мы прошлись по округе, но тут сильно натоптано. Чужих следов не нашли.
– Чую, чей-то взгляд, да и видел я кого-то. Темно уже было, сначала думал, померещилось, – подтвердил Прохор.
Я особого панибратства не приветствовал, но отношения внутри десятка были более простые без всяких «вашепревосходительств». В конце концов, каждый из десятка в будущем как минимум взводный, а это уже прапорщик. Если доживут, конечно. Поэтому никто не подбежал, не схватил Прохора за грудки, предварительно дав в морду. И не начал орать ему в лицо, брызжа слюной, что сгноят его или запорют шомполами и кто дал ему право открыть рот без разрешения начальства. Из офицеров, кроме меня, присутствовали Богдан Фитцнер и Филипс. Но они поддержали моё предложение, убрать из общения лишний формализм.
– Значит, Лесок рыщет по округе. Выходи, мы знаем, что ты здесь – крикнул Анвар и, сунув в рот два пальца, громко свистнул.
– И не надо так громко кричать. Всё зверьё распугаешь.
Мы все дружно обернулись в сторону, откуда послышался голос. Метрах в пятнадцати стоял невысокий человек, в белом балахоне и белой же шапке. В руках у него было что-то типа посоха, остальное оружие наверняка было скрыто.
– А хорош этот ваш Белянин, – продолжил Лесок, – Заметил меня, есть навыки у парня. Может ещё не поздно научить по лесу ходить.
– Ты зачем прячешься? Натворил чего-то? – спросил Первушин.
– Нет. Я человек мирный, – ответил Лесок, при этом донцы начали скалиться, явно сомневаясь в мирном нраве гостя, – Решил осмотреться, пока эти двое не прибыли. И как-то неспокойно у вас в лесах. Кто-то по лесу рыщет в паре дней пути от Новгорода, да и явно с пониманием у них человек. Я еле их обошёл.
– Ваше Высочество, – наконец-то опомнился Первушин, – Разрешите представить, Ян Лесков. Егерь и следопыт, человек знающий лес как никто другой.
Ян снял шапку в знак приветствия. Заодно мы рассмотрели интересного гостя. Короткие светлые волосы, голубые глаза, светлая борода, оттопыренные уши. Обычный северно-европейский тип лица.
– Странная фамилия для имени Ян, – говорю я Лескову.
– Я не Лесков, а Лескоу, – отвечает Ян по-немецки со странным акцентом, произнеся фамилию на иной лад.
Ну, прямо сплошные полиглоты. Хотя если народ наёмничал и поскитался по свету, то и знание языков не удивительно.
– Саксонец? – спрашиваю.
– Лужичанин[79], - отвечает Ян.
Странный тип, по-русски говорит без акцента, впрочем, как и по-немецки. Про лужичан я раньше слышал, но не более того. Маскировку Лескова оценил не только я, но и остальные присутствующие.
С сформированным руководящем составом учебки, потратили два дня на обсуждение плана подготовки десятка. Объяснил наставникам, чего я вообще хочу. Они важно покивали головами, затем перечеркнули мой план и начали составлять свой. Решил не лезть с советами, кто я такой против профессиональных убийц и разбойников. Но несколько уточнений по тренировкам удалось внести. Всё-таки система начальной подготовки в XXI веке и сейчас, сильно отличаются в сторону будущего. Я особо настаивал на тренировках выносливости. В принципе наставники были со мной солидарны.
Богдан нашёл ещё пятерых желающих присоединиться к егерям. Вернее, четверо из них не знали, что хотят присоединиться, но подходят нам по навыкам и умениям. А один был самым настоящим добровольцем.
Решили назвать будущих спецназовцев – взводом застрельщиков, дабы не привлекать излишнего интереса. Понятие обтекаемое, заодно шпионы не должны обратить внимание. Можно и пластунами их назвать, но по мнению Якова нашим новичкам до этого звания как до Луны сракой. В чём я с ним полностью согласен.
Не успел обрадоваться, что дела с десятком наладились и с ротой тоже есть подвижки, как народ повалил нескончаемым потоком.
Волков решил не мелочиться и привёз сразу всех людей, о которых я его попросил. Вернее, кроме одного, который должен был прибыть в ближайшее время.
Дворец практически опустел, если сравнивать с тем столпотворением, что творилось совсем недавно. А скоро в столицу собирается перебираться Блок. Оставляет только своего наиболее талантливого в ученика-хирурга, Вольфганга Вольфа. Я этого товарища с волчьим именем и фамилией выпросил строго для егерей. Травм, думаю, будет у них немало. Заодно и сам со своим окружением буду пользоваться.
Вольфганг был молчаливым крепышом немного за тридцать, говоривший с сильным акцентом. Начинал, как и Блок в армии. Нельзя утверждать, что он был полноценным учеником Блока. Правильнее сказать, что врач повышал свою квалификацию у более опытного коллеги. В плане хирургии Вольф был хорош и ранее. У Ивана Леонтьевича он ознакомился с новинками в виде гигиены, обработки инструментов, наркоза, перевязочным материалом и всякими мелочами. По словам Блока, Вольф не просто хороший, а талантливый врач, но ещё авантюрист, независимый и крайне неуживчивый человек. Чего он тогда делал в армии не понятно. Должность доктора егерей Вольф принял без раздумий. Чем мне ещё понравился немец, тем, что взял себе в ученики одного из солдат моей роты, имевшим склонность к лечению. В перспективе хотели обучить ещё несколько человек. Солдат тоже надо лечить, мелких травм в армии хватает. Также к нему в ученики напросился местный парнишка Макар Бахарин. Макар был сыном свободного крестьянина, работал помощником аптекаря в Питере. Парнем он был любознательным и активным, чего в аптеке не ценили. Знаний особо не давали, зато с затрещинами и подзатыльниками дефицита не было. Он ещё в столице напросился к Блоку, а потом как-то перешёл в подчинение к Вольфу. В Новгороде остался с радостью, благо семья живёт здесь же. Отец его перешёл из крестьян в мещане и занимается торговлей.
Гостей разместили в отдельные комнаты, уж этого добра пока хватает. Сначала решил переговорить с Волковым, а потом уже с его креатурами.
Разговор состоялся поздно вечером. Я сегодня ужинал у губернатора и вернулся поздно. Так что гостей не видел, перекинулся только парой слов с Иваном Сергеевичем, который сам посетил усадьбу.
– Ваше Высочество, – начал Волков без предисловий, – Хочу начать по нашим иностранным делам. Я обдумал полученные от вас указания и отправил в Бремен и Голландию человека с посланием и рекомендациями. Сейчас зима и навигации по Балтике нет, поэтому гонец поехал через Пруссию в составе небольшого каравана немецких купцов. Перемещаются они не очень быстро, но надеюсь, к началу февраля гонец доберется до Боде и в середине месяца до Вирсмы. Ответ мы получим уже с началом навигации, скорее всего в апреле.
– Так же хочу сообщить, что я взял на себя смелость и внёс небольшие правки в ваши рекомендации. Яннесу я сразу поручил купить две или три голландские лодки, они называются "palingaak" и перегнать их в Берген. Эти лодки предназначены для перевозки улова. Правда сейчас действует морская блокада со стороны Англии, что создаёт дополнительные трудности. С другой стороны будет проще найти экипажи и не станут англичане гоняться за каждой небольшой лодкой. Они сейчас нуждаются в продовольствие, как вы заметили, и затея с рыболовством должна получиться. Деньги Вирсме так же отправлены. Ему хватит на покупку нескольких лодок, дома в Бергене, найме экипажа и организации производства по солению рыбы. Не будем ограничивать себя торговлей только с Англией, рыба нужна всем и это хороший способ заняться разведкой, перевозить корреспонденцию и запрещённые товары. Дело это не на один год, но я написал Яннесу, чтобы тот не мелочился и сразу начал строить большую компанию.
– Вы сделали правильно, что внесли изменения. Я не совсем разбираюсь в реалиях этого промысла. А что по Боде?
– По купцу я тоже внёс изменения. Не нужно ему открывать банк в Норвегии. Это действительно глубокая провинция, не уверен, что там вообще знают о существование банков. Со временем откроем там филиал. К тому же надо учитывать, что банк привлечёт к себе внимание, а нам нужно поддерживать связь и наших людей будет легко определить. Нужен большой город и желательно в недружелюбной для России стране, чтобы совсем запутать противников. Я предложил Боде перебраться в Стокгольм. Достаточно большой город, там повышенная деловая активность, крупный порт и Швеция наш традиционный враг. И связь поддерживать гораздо проще.
Я выслушал небольшую речь Волкова и начал понимать, какой шикарный подарок сделала мне Екатерина, просто царский. Я получил не только хорошего специалиста, но ещё умного человека, который может взять инициативу на себя. Сергей Иванович тем временем продолжил.
– С самой покупкой банка тоже не всё так просто. Банков в немецких землях сейчас не так много и они в основном принадлежат монаршим домам или жидам. Покупать какой-нибудь итальянский или голландский банк неразумно. Боде получит ваши записи по работе банка, дополненные моими рекомендациями и просто откроет новый банк в Стокгольме. Война уже подбирается к Северной Германии, поэтому он сможет сразу нанять работников для нового банка. Сомневаюсь, что тамошним жителям придутся по нраву французские порядки, ещё и ограбят до нитки. Конечно всё будет под видом братства и свободы, – улыбнулся Волков.
– Мне очень понравилось, что вы самостоятельно приняли такое решение. Приятно иметь дело с умным человеком. Значит, ждём апреля и новостей из Норвегии и Швеции. И меня только что посетила мысль. Если у нас возрастёт объем корреспонденции, то не имеет ли смысл для ускорения её передачи, купить своё судно? Не отвечайте сразу. Обдумайте это дело и позже сообщите ваше решение.
Волков кивнул в знак согласия и продолжил своё отчёт.
– Весточку в Сибирь я отправил обоим интересующим вас людям. Что касается людей, приехавших со мной, как вы и просили, нашёл фанатиков своего дела, – сказал Волков и улыбнулся, – Одному из них даже преклонный возраст не помешал быстро собраться и выехать с вами на встречу.
– Рудознатец Эрик Краузе, – начал говорить Волков и прервался, увидев, что я улыбаюсь, но после моего кивка продолжил, – Родом из Саксонии. Окончил университет в Дрездене, давно на русской службе. Человек образованный и увлечённый работой. После последней экспедиции на Урал был очень холодно встречен в Академии. Пишет какой-то научный труд, подробностей я не знаю. Очень хочет доказать нашим академикам, что его идеи обошли стороной незаслуженно.
– Честолюбие, помноженное на обиду это хорошо. Кто следующий?
– Михаил Фролов, горный инженер. Племянник того самого Козьмы Фролова[80], который построил на Алтае чудо-плотину и ещё множество механизмов на Урале. Был в столице по делам, так же делал доклад в Академии.
– И тоже остался неудовлетворён отношением? – спросил я с усмешкой?
– Нет. Авторитет Козьмы Фролова в горнозаводских и гидротехнических делах столь велик, что не могли они встретить его прохладно. Заслуги Фролова оценены Её Величеством и с его работой знакомы во многих странах Европы, – с гордостью произнёс Волков.
Я слегка завис. Никогда не слышал про такого инженера. Хотя о многих ли наших изобретателях и конструкторах помнят потомки в XXI веке? Эти жертвы ЕГЭ скоро таблицу умножения без калькулятора не смогут посчитать. А на вопрос, кто такой Ломоносов и Менделеев ответят в лучшем случае, что это герои Marvel.
– Ранее я не очень интересовался нашими изобретателями, есть грех. Но если вы говорите, что привезли ученика самого Фролова, то значит, он стоит моего внимания.
– Благодарю за доверие, – видно, что моя лесть Волкову понравилась, – Ещё я имел смелость пригласить инженера Кулибина[81]. Личность противоречивая, в Академии к нему относятся весьма скептически, уж очень он навязчив своими проектами. Да и его манера ходить в русском кафтане с бородой до пояса, кроме, смеха ничего не вызывает. Хотя как-то сделал полезное дело, отремонтировал часы «Павлин», которые граф Потёмкин привёз из Англии. И вообще, умеет удивить своим механическими подделками. Фейерверки у него лучшие, за что и ценят его в столице. Я что-то не то говорю, Ваше Высочество?
По мере того как Волков рассказывал мне историю про «смешного чудака в русском кафтане», мои брови ползли верх, а глаза стали размером как у героев анимэ. Я как-то упустил, что в это время живёт много интересных людей, особенно изобретателей, которые надолго опередили своё время. Особенно обидно, что практически ни одним из изобретений страна толком не воспользовалась. Платили тонны золота, чтобы как дикари покупать у европейцев элементарные вещи. Волков заметил моё состояние и замолчал. Я с трудом подавил зарождающуюся ярость, с которой уже научился бороться. Не знаю, кто распространял слухи о неадекватности Константина, но на несправедливость моё тело реагировало достаточно бурно. Значит, реципиент был как минимум неравнодушен к тому, что происходило в стране. Несколько секунд потребовалось, чтобы окончательно успокоиться.
– Вы сказали, что будет ещё один гость, – произнёс я, будто бы не было заминки в разговоре.
– Так точно, – зачем-то по-военному ответил глава моей разведки, – Александр Данилов, штабс-капитан от артиллерии в отставке. Сын того самого Михаила Данилова[82] изобретателя и фейерверкера.
Про Данилова я узнал уже здесь. В последнее время читал много литературы по военной науке. Так как Константин любил артиллерию, то я не обошёл стороной этот род войск. Очень интересная методичка для начинающих артиллеристов, если говорить языком моего времени, была написана Михаилом Даниловым и издана военной коллегией. С удивлением узнал, что так называемый «шуваловский» единорог, изобрёл именно Данилов. Вот такие выверты системы, орудие назвали не в честь изобретателя, а именем того, кто поставил его на вооружение.
– Недавно прочитал труд Михаила Васильевича, очень познавательно. А главное, написано так, что понятно любому неучу. Я очень доволен проделанной вами работой, Сергей Иванович. Предлагаю познакомиться с гостями перед завтраком, откушаем что Бог послал, а после пообщаемся сразу со всеми инженерами. Не вижу смысла скрывать, чего я хочу от каждого из них. Мне будет интересно узнать мнение Кулибина на мои предложения.
На том и расстались. Хотя Волков явно не понял, от чего я выдел именно изобретателя, который в моём времени стал именем нарицательным. Нагрузил я себя сегодня достаточно и уснул сразу. Благо никаких снов и тем более кошмаров не приснилось.
Кулибин оказался действительно таким, каким его описал Волков. Эдакий старый ретроград, но касалось это исключительно его одежды и бороды. В остальном этот пожилой и невысокий человек, с очень умным и смешливым взглядом, в плане умственного развития даст фору кому угодно. Краузе оказался высоким и немного нескладным мужчиной слега за тридцать, одет в кафтан старого покроя и смешные кюлоты[83]. Фролов был его полной противоположностью. Среднего роста, плотный, светловолосый, одет в английский костюм, который стремительно набирал моду. И вообще, был больше похож на какого-нибудь знатного европейца.
Мы немного пообщались за завтраком. Поговорили о погоде, дороге, в общем, приглядывались и притирались друг к другу. Нужно учитывать мой возраст. Что могут ожидать от высокородного юнца люди, добившиеся много в своей профессии? Наверняка подумают, что предложу какую-нибудь глупость.
После завтрака гости расположились в кабинете, и я сразу приступил к делу.
– Господа, мне попала в руки схема золотодобывающего устройства. Сам я далёк от подобных вещей, поэтому в первую очередь хотел бы узнать ваше мнение, Эрик Альфредович и Михаил Алексеевич.
При слове золото оба названных товарища подобрались как хищники перед прыжком. А немец чуть ли не выхватил у меня схему и описание станка. Я примерно на память вспомнил устройство «Американки»[84], которое было копией нашего станка, изобретённого вроде на Березовских или Уфалейских приисках. Может, чего перепутал, но названия Уфалей, Березовка и Пышма я помню точно. А работу устройства видел в каком-то документальном фильме. Там и о Березовских приисках тоже упоминали. По идее таким способом мыть золото можно и в моём времени.
Судя по скептическому выражению лица Кулибина и Фролова, особого впечатления устройство на них не произвело.
– Но данный механизм не имеет никакого отношения к рудной добыче золота, – произнёс Краузе.
– Вы совершенно правы, Эрих Альфредович. Оставим шахтное золото, тем, кто его добывает без всяких новшеств. У нас иная задача. Читайте, господин Краузе, – я передал немцу второю заготовку.
Краузе впился в записи, в которых я изложил, что смог вспомнить. В первую очередь про добычу россыпного золота и самое главное, указал вполне конкретные места его залегания на Урале.
– Кто писать это? – у Краузе вдруг прорезался акцент, хотя, до этого он говорил по-русски вполне себе чисто, – Не счесть за оскорбление, но я сейчас писать, похожий труд.
Все с удивлением смотрели на очень взволнованного немца, который обычно отличался флегматичностью и спокойствием.
– Не переживайте так Эрик Альфредович. Того, кто писал данный доклад и рисовал устройство давно нет в живых. Но вы признаёте, что доклад имеет право на существование?
– Не только имеет, но, скорее всего, это чистейшая правда, – произнёс уже более спокойным тоном Краузе, который взял себя руки, – Но всё это требует проверки.
– Вы готовы возглавить экспедицию?
– Я готов ехать на Урал хоть сегодня, – ответил Краузе, вскочив с кресла.
– Сегодня никуда ехать не нужно, – улыбнувшись, ответил я немцу, – Но и тянуть с этим мы не будем. Сейчас перед вами стоит главная задача – воспроизвести устройство или улучшить его и провести испытание. Я со своей стороны займусь организацией экспедиции. Чем раньше изготовите и испытаете устройство, тем быстрее поедете на Урал. В качестве мастерской я прикажу выделить вам помещение и насколько это возможно обеспечу инструментами.
Фролов, который прочитал доклад, вслед за немцем, тоже выразил желание присоединиться к экспедиции. Более того, по его словам, что-то наподобие обсуждаемого устройства уже применялось на Алтае, но особого успеха в добыче не принесло. И ещё он обещал помочь в изготовлении «Американки».
– Если вы не против, Ваше Высочество, то я могу помочь молодым людям не только в производстве устройства, но и инструментами. Особых дел в столице у меня нет, и я давно подумывал о возвращении в Нижний Новгород, в свой родной город.
– У меня на вас совсем другие планы, Иван Петрович, впрочем, на господина Фролова тоже. Но если вы поможете с созданием устройства и оборудованием мастерской, то буду вам очень благодарен. Заодно обсудим ваши проекты, насколько мне донесли, вы просто полны идей.
Кулибин был явно растроган и польщён. Я же опять начинал закипать. Попросил Волкова просто наугад найти двух грамотных людей, которые особо не востребованы в столице. В результате не востребованными, оказались гений-изобретатель и очень талантливый геолог, не удивлюсь, что тоже уникум. Это что за государство такое, которое относится к умнейшим и талантливым людям как к мусору? Что в XXI веке, что XVIII, ничего не изменилось.
Думаю, Фролов тоже полон сюрпризов, хотя на финансы явно не жаловался. Судя по тому, что моментально согласился принять участие в нашем предприятии, деньги для него не самое главное. Его боле заинтересовал сам процесс изобретения и внедрения новых станков.
– Какие же у вас на меня планы, Ваше Высочество? – с улыбкой произнёс Кулибин.
Хороший он дядька. Наверняка жизнь его била и не раз, каково это – оказаться на его месте, я даже думать не хочу. Но человек сохранил какую-то природную доброту и вообще излучал исключительно позитив. Глядя на него, я быстро успокоился.
– Раз вы решили присоединиться к нашему предприятию, то не буду скрывать свои задумки. Я хочу, чтобы вы построили паровую машину с большей отдачей, нежели существующие в Европе. Для начала мы начнём применять вашу машину на заводах и мануфактурах. А далее вы должны построить машину, которую можно будет установить на корабли и наземные повозки. Почему англичане и французы могут, а мы нет? Чем русские хуже?
Всё. Кулибин теперь со мной навсегда. На меня никогда не смотрели с такой надеждой и верой, как этот достаточно пожилой человек. Мне аж стало немного не по себе.
Обсудили организационные вопросы, с вызванными Шульцем и Некрасовым, который перебрался в Путевой. В Мраморном дворце на хозяйстве остался его помощник, чему я был только рад. Не уверен, что встреча Александра и размещение гостей прошли бы так гладко без моего управляющего. А ведь были ещё многочисленные выезды, потребности гостей, которые необходимо удовлетворять моментально. Просто организаторский талант у человека, надо подумать, что поручить Некрасову в ближайшее время.
Хозяйственных пристроек у дворца хватало. Тем более что одна уже была готова для Ивана Силантьева. Но каретных дел мастер в Новгород не спешил, поэтому решили передать помещение под механическую мастерскую. Надо было только решить вопрос с отоплением, зиму никто не отменял. Пока изобретатели будут делать макет изделия, успеем подготовить мастерскую и доставить станки. Второе помещение тоже решили приготовить сразу, чтобы потом не терять время. Шульц морщился и ворчал, но выделил денег на переезд Кулибина и зарплаты новым сотрудникам. Произнесённое слово «золотодобыча» резко поменяло настроение моего казначея, который сразу стал адептом нового предприятия. Даже предстоящие траты на новый завод, не смогли испортить его хорошего настроения. Оставалось обсудить ещё один вопрос, к чему я преступил, не откладывая на потом.
– Господа, я надеюсь, здесь собрались взрослые люди, которым не нужно объяснять очевидные вещи. Всё, что обсуждалось сегодня, не должно выйти за пределы круга посвящённых. Это касается предстоящей экспедиции и будущих проектов. Людей, которые с радостью похитят и используют наши разработки, хватает как в России, так и в Европе. Могут просто начать мешать из зависти или глупости. Вопросом обеспечения тайны и охраны займется отдельный человек, я представлю его вам в нужное время. Отряд сопровождения господина Краузе будем формировать из проверенных людей, насколько это возможно. Но даже охране необязательно знать истинной цели экспедиции.
На удивление никто не стал спорить. Далее решили, что Кулибин уже завтра выезжает в столицу и готовит к отправке все станки и инструменты, которые можно перевезти. Ещё наши изобретатели составят список инструментов, которые необходимо приобрести дополнительно. После того как учёные отправились оставлять список, мы остались обсудить детали с Волковым, Некрасовым и Шульцем. Волков сказал, что поедет с Кулибиным и у него есть на примете человек для руководства охраны будущего завода. Некрасов со своей стороны, пообещал написать двоим опытным людям, которые могут согласиться отправится в экспедицию. Шульц поручился, что найдет грамотного минералога, так как мы не собирались ограничиваться только золотом. Нужно было провести грамотную разведку и составить карту.
Порадовал общий настрой всех участников обсуждения. И люди брали на себя обязательства не из-за каких-то гипотетических барышей. Все понимали важность для державы в открытии новых месторождений золота.



Глава 19

14 января-26 января 1797 года Российская Империя, Великий Новгород.
Александр Данилов разминулся с Волковым, который поехал сопровождать Кулибина, всего на один день. Капитан в отставке прибыл на собственном возке с одним пожилым слугой и кучером. Невысокий и худощавый, одет в гражданскую одежду старого покроя, но без парика. Только когда он начинал двигаться, было заметно, что Данилов прихрамывает и скособочен на правый бок. Массивная трость и ботфорты выше колен, дополняли колоритный образ отставника.
За ужином у нас собралась большая компания. Вернее, компания воссоединилась, после отъезда высокопоставленных гостей. Офицеры полка и Блок с учениками с интересом отнеслись к Данилову. Не каждый день есть возможность пообщаться с таким человеком, сын самого изобретателя единорога, да и сам Александр весьма интересный рассказчик. Общались они ещё перед ужином, за ним и продолжили. Я не был сторонником говорить за едой исключительно о погоде и прочей глупости, в чём меня поддерживали офицеры и врачи.
После ужина, мы с Даниловым прошли в кабинет, где уже стояла бутылка вина, графин с водой и бокалами. Компания моих сослуживцев устроила шашечный турнир на выбывание, который недавно вошёл в моду. Было очень приятно, что молодые люди, в первую очередь офицеры, начали играть в шашки, а не в карты. Постепенно, особенно личным примером, внушаю окружающим молодым офицерам, что азартные игры – это пошло и развлечения для малообразованных людей с плебеями. Ссылался на Петра Великого, Тамерлана, Карла 12-го, Ивана Грозного и, конечно, Суворова, которые очень уважали шахматы. Шашки же я преподносил как более лёгкую и быструю версию шахмат. Мои усилия были не напрасны, если уж среди новгородских дам шашки стали популярными, то чего говорить об офицерах. Пока шашки были только в лавке Астафьевых. Но думаю ненадолго. После выхода первого номера нашей газеты, где будет информация про турнир в Москве, продажи возрастут в несколько раз. А это значит, что производством займётся много мастеров и мануфактур.
Надоел мне тусклый свет и постоянный запах гари. Ко всему я привык в этом времени, даже к отсутствию душа и интернета, но к этому никак. Пред отъездом напомнил Волкову про химика, которого он мне обещал привезти, но пока нужной кандидатуры не было. Обещал помочь Кулибин, которому я объяснил свои мысли по улучшению освещения. По его словам, в Академии есть только один толковый химик, некто Товий Ловиц[85], с которым он хорошо знаком. Может он поможет подобрать грамотного человека или сам согласится помочь. На мой вопрос, не жид ли это Ловиц, Кулибин ответил отрицательно. Товий – это немецкое имя Тобиас на русский манер. Уже хлеб, а то как-то не хочется делиться информацией и вводить в ближний круг представителя этого племени.
– Александр Михайлович, хотел задать вам вопрос, как специалисту в области артиллерии. Что бы вы улучшили в первую очередь в полевой артиллерии, поручи вам заняться этим делом? – задаю вопрос своему гостю.
Интересно послушать мнение профессионала. Со специалистами в области вооружений я ещё не разговаривал.
– В первую очередь я бы уменьшил вес артиллерийских передков и зарядных ящиков. Если возможно лафетов, так же не мешает уменьшить вес армейских фур. Которые используются не только артиллерии, но и во всей армии.
Данилов смог меня удивить. Я-то думал, что он затронет тему зарядов и качества самих пушек. Кстати, перевооружение на единороги нового образца уже идёт. Форсировала его Екатерина перед смертью. А Павел даже подстегнул артиллерийское ведомство, чуть ли не на первом совещании с коллегиями. Палить из пушек он любил не меньше, чем устраивать парады. Палить из пушек это вообще какая-то нездоровая черта у семейства Романовых, Пётр I не даст соврать.
– Можете объяснить более детально? Мои познания в артиллерии ограничиваются прочитанной литературой и трёхфунтовой пушкой, из которой я любил пострелять. Был у меня такой грех, – задаю вопрос Данилову и чувствую, как краснею. Про мои стрельбы прямо во дворце знали наверно все дворяне в стране.
– Давайте немного разбавим нашу компанию. Среди гостей есть и артиллерийский офицер, поручик барон фон Рентелень Георгий Евдокимович. Он мне показался знающим офицером, заодно послушаем и его мысли.
Упомянутый поручик как-то естественно влился в круг офицеров, с которыми я общаюсь в Новгороде. Очередной немец, но куда без них сейчас в русской армии? Да и не только в армии. Послал за поручиком слугу, вызванного звоном колокольчика.
Фон Рентелень появился буквально через несколько секунд. От него так и несло нетерпением и некоей сопричастностью к тайне. Данилов понимающе улыбнулся и начал рассказывать.
– Нынешний вес полупудового единорога порядка сорока – сорока двух, а лафета тридцати пяти пудов. Для перемещения орудия на марше используется передок, вес которого порядка семнадцати пудов. С учётом необходимых для боя инструментов и комплекта для шести выстрелов, общий вес всей системы более ста пяти пудов. Обычно используется упряжка с шестью, а лучше с восемью лошадьми. Также к орудию прилагается зарядный ящик весом восемнадцать пудов, если прибавить ядра, порох и гнёзда для ядер, то это ещё сорок пудов и упряжка из трёх – четырёх лошадей. Прибавьте к этому, артиллерийскую кузницу, весом в семьдесят пудов и тройку лошадей. Наковальня и инструменты перевозятся в специальном полуфурке, а уголь в специальной фуре. Он так и называется кузнечный обоз и состоит, как я уже сказал, из трёх специальных повозок. У меня есть с собой расчеты и полная выкладка по всем весам, я передам вам её завтра же.
Я сидел, слушал Данилова и медленно охреневал. Книжек я прочитал немало, но вот таких деталей там не объясняли. А ведь логистика – это половина успеха в любой войне.
– Это сколько же лошадей обслуживает всего одно орудие и какое количество фуража необходимо, чтобы кормить такую прорву скотины. А ведь ещё есть фуры для вещей солдат, провиантские фуры, санитарные и сапёрные.
– Вы совершенно правы, Ваше Высочество.
Здесь Данилов поморщился и поменял позу в кресле. Судя по всему, раны его беспокоят постоянно. Надо будет направить его на осмотр к Блоку. Не думаю, что при нынешнем уровне медицины можно кардинально помочь со старыми ранениями, но попытаться нужно. Данилов тем времени продолжил, сделав пару глотков вина.
– Потому я ответил на ваш вопрос именно так. Уменьшение веса повозок, да и самого орудия, я считаю главным требованием в современной войне. Быстрое перемещение артиллерии в условиях манёвренной войны, это половина успеха в сражении. Я не знаю, как сейчас обстоят дела во французской или австрийской армии, но в нашей армии дела сейчас обстоят именно так. Пока это не сильно заметно, но в будущем, приведёт к обидным поражениям и ненужным потерям. Наши орудия пока лучшие, но враги не стоят на месте и наверняка делают работы над ошибками.
Я сначала подумал, что Данилов тоже попаданец, как и я. Уж очень его манера изложения отличалась от современников. Плюс говорил он без всякой казуистики и называл вещи своими именами, что тоже не свойственно большинству людей, с кем я успел пообщаться. Но потом отмёл эту мысль, просто человек кратко и при этом ёмко формулирует свои мысли. Фон Рентелень вообще смотрел на Данилова как на какого-нибудь ожившего святого.
– Понятно, что для меньших калибров используются более лёгкие повозки и меньшее количество лошадей, но это не меняет сути. Не менее важным недостатком является качество оси самого орудия. Сорок лет назад, когда орудие ставили на вооружение, это было не так заметно. Но сейчас настала необходимость замены осей, изготовленных из более качественного железа. Оси часто ломаются, что в условиях боя просто беда. То же самое касается повозок. Они недолговечны, часто ломаются, и это сильно уменьшает скорость передвижения армии. Если брать сами орудия, то я пока не слышал о каких-то новых образцах пушек, превосходящих единороги. Но мысли по улучшению существующих пушек у меня есть. Этим занимался ещё мой отец, и я продолжаю его изыскания. К сожалению, у меня нет достаточных средств для самостоятельных изысканий, а артиллерийское управление на мои письма не отвечает.
Опять двадцать пять. Умный человек, который может принести пользу развитию артиллерии в стране, сидит в своём имении, ещё и с мизерной пенсией. Понятно, что пока наша армия самая передовая в мире, но нет предела для совершенства. Задела, который сделала Екатерина, хватит ещё на долгие годы, за что ей честь и хвала. Императрица любила не только коллекционировать фаворитов, при ней с полководцами, которые не только били врага, но и продвигали военную науку вперёд, тоже был полный порядок. Застой начнётся гораздо позже, при позднем Александре и достигнет полной деградации при Николае I, очень надеюсь, что в этой реальности он к власти не придёт. Но при всём при этом наша артиллерия никогда не уступала лучшим европейским аналогам. Просто не все понимают необходимость начала работ по усовершенствованию оружия, с учётом развития научного прогресса. Новые станки и машины, позволяют сейчас производить более качественный металл и сложные изделия. А самое главное изготавливать их массово. Не научились ещё наши генералы и министры думать о будущем. Или враг ещё не заставил.
– Как вы относитесь к тому, чтобы заняться созданием повозки нового вида? Дело в том, что в ближайшее время в Новгород должен приехать каретных дел мастер Иван Силантьев. Недавно он изобрёл совершенно новый вид креплений для колёс, который облегчит передвижение в каретах. Приезжает он в Новгород, чтобы открыть здесь мануфактуру. Сначала будут проведены испытания, а затем будет начато производство. И кто нам мешает заняться повозками для артиллерии?
– Я готов приступить к работе хоть завтра. Семьёй я так и не обзавёлся. Управлением моего хозяйства занимается старшая сестра. Я ей напишу письмо и передам с нарочным.
– Это замечательно, Александр Михайлович. Барон, вы в деле? – обращаюсь к поручику.
– Яволь, – заорал вскочивший фон Рентелень.
Сначала смеяться начали мы с Даниловым, потом к нам присоединился и сам поручик. Обстановка стала более душевная и менее формальная.
– Только давайте сразу договоримся. Мы с вами начинаем работу для российской армии. Сохранение тайны должно являться основным условием нашего сотрудничества. Тайна должна распространяться на всех людей, в том числе на сослуживцев и старинных приятелей. У меня есть одна задумка, которую мы обсудим позже. И об этой задумке нельзя знать ни нашим врагам, ни нашим союзникам, да и нашим генералам-фельдмаршалам тоже пока знать без надобности.
Люди собрались военные и неглупые. Возражений не последовало.
– Вы, господин Данилов обустраивайтесь, можете жить во дворце. По все вопросам обращайтесь к управляющему. И пусть вас больше не беспокоят финансовые вопросы. Поручик будет отвечать за полевые испытания повозок под вашим руководством.
Возражений не последовало. После этого мы присоединились к нашим игрокам.
День открытых дверей продолжился. Через два дня в усадьбу, где я был на очередной тренировке, прискакал слуга из Путевого. Меня ожидает какой-то купец, который якобы явился по моему требованию. Записку написать Ильин не удосужился, а посыльный был туповат и больше ничего толком объяснить не мог.
Вместо полковой избы пришлось ехать в Путевой дворец. Ехали сложившимся порядком – впереди Кузьма с Саввой, далее я с Дугиным, за нами пара слуг, которых прикрепил ко мне Ильин. Он отобрал двух человек из бывших солдат, которых сам постоянно тренировал. Телохранители из них, конечно, не ахти, но как сопровождение пойдёт. Одеты мы были примерно одинаково, в бекеши и меховые шапки. Я предложил такой вариант. Это могло запутать потенциальных убийц, и было полностью одобрено Первушиным и Ильиным.
В Новгороде было гораздо оживлённее, чем в декабре. Нельзя сказать, что город бурлил, но перестал быть похожим на сонную деревню. Фон Миллер со строительством казарм и Астафьевы с новыми артелями, стали причиной локального экономического бума. Вернее, пока его предвестника. Так как для стройки нужны не только плотники и дерево, то город наводнили разные мастера и купцы. Завозили дерево, инструменты, работали лесопилки и кузни. Артелям требовался материал, который везли из близлежащих деревень и городов. Плюс всю эту братию надо было кормить, поить и обстирывать. Думаю, весной начнётся строительство новых трактиров и постоялых домов. Разного рода проходимцев и разбойников отлавливали очень тщательно. С учётом того, что отряд Тайной экспедиции до сих пор рыскал по окрестностям и не поймал покушавшихся на меня разбойников, никто не снижал бдительности. И уж тем более никто бы не проник в город за взятку, таких персонажей солдаты с радостью арестовывали на рогатках, так как получали за это премии, которые я назначил из своих средств. Каждого приезжего рассматривали буквально под микроскопом. И надо сказать, что удалось поймать нескольких преступников, и идея себя полностью оправдала. С учётом того, что Новгород буквально вычистили от всех подозрительных личностей перед приездом Александра, то это сейчас был самый спокойный город в Империи.
Путевой дворец и прилегающая территория были образцом порядка в слегка разгильдяйском облике города. Вычищенные от снега и посыпанные землёй дорожки радовали глаз. По моему приказу вдоль ограды и на будке были повешены масляные фонари, которые зажигали на ночь. Глядя на меня, многие высокопоставленные и богатые люди города стали копировать новинку. По нашей части города теперь можно было перемещаться и ночью. Расположенная с другой стороны Волхова площадка с качелями и горками теперь не пустовала и до темна, там тоже повесил фонари. Там фонари повесили уже по указанию градоначальника, без всяких подсказок. Более того, они стали местом встреч местных жителей, в основном публики попроще. Расположенный далее участок, который залили водой, увеличили в несколько раз. Место для катания на коньках превратилось в целое поле, тоже освещаемое в тёмное время суток. Его регулярно чистили от снега и следили за льдом. Там собиралась более чистая публика, коньки пока были дорогим удовольствием. Но я видел в городе уже несколько небольших площадок, залитых льдом, на которых катался простой народ, часто на самодельных деревянных коньках.
Гостем оказался купец первой гильдии Павел Лебедев-Ласточкин. С виду весьма благообразный мужчина лет сорока. Хотя с привычкой купцов носить бороды, иногда определить возраст было затруднительно. Из доклада Волкова, узнал, что человек он деятельный и весьма авантюрного характера с очень непростой биографией. Да и не может сибирский купец и воротила в это время быть добрым и пушистым.
После процедуры знакомства, я по своей привычке, сразу приступил к делу.
– Говорить буду прямо, поэтому предлагаю не воспринимать мои слова как оскорбление. Если я в чём-то не прав, то поправьте меня.
Если гость и был удивлён, но постарался этого не показывать.
– Вы полностью проиграли Шелихову и его наследникам и вас уже вытеснили из Сибири. В Сенате благосклонно относятся к идее объединить деятельность купеческих компаний в одну для дальнейшего освоения Аляски и Америки. А это значит, что в ближайшее время будет основана Русско-Американская компания по типу английских и голландских Ост-Индийских компаний. Заправлять в новой компании будут наследники Шелихова и их компаньоны. Значит, и из Аляски вас скоро вытеснят.
Гость опять остался беспристрастным. Умеет владеть собой, этого у него не отнять. Разве что заходившие желваки на скулах, выдали его внутреннее напряжение.
– Вы же для чего-то хотели меня видеть, Ваше Высочество? Значит не всё так плохо, – произнес Лебедев-Ласточкин с улыбкой.
Голос у него был глубокий и приятный. Наверняка поёт он тоже хорошо. Обаятельный делец, что можно сказать. Насколько я понял из доклада, кредиторов сейчас у него хватает. Раз не убили, то как-то умудряется балансировать между весьма непростыми людьми, которыми являются сибирские купцы.
– Как вы относитесь к золотодобыче, Павел Сергеевич? – задаю провокационный вопрос.
– Я хорошо отношусь к золоту и его добыче. Но ранее золотодобывающих шахт не закладывал и с этим металлом дела не имел. Моя стезя-это пушнина и другая торговля.
– А мне и не нужно, чтобы вы добывали золото. Сейчас расскажу, как я вижу наше дальнейшее сотрудничество. Только попрошу, если вы откажетесь, то наш разговор останется в этом кабинете и далее не пойдёт.
– Я не привык трепать языком, Ваше Высочество. Можете быть уверены, что от меня никто ничего не узнаёт.
Далее я выдал гостю теорию о том, что на золотой лихорадке состояния заработают не старатели, а торговцы припасами, инструментами, одеждой и перевозчики. Когда я в общих чертах обрисовал схему и озвучил примерные объёмы золота, которое можно добыть в ближайшее время и сколько можно на этом заработать, он впал в прострацию. Человек очень неглупый, раз из простых приказчиков, смог пробиться в купцы первой гильдии. Золото в Сибири добывали давно, но в очень небольших количествах. И он примерно знал, как обстоит дело в этом секторе.
– Перекупщиков золота не будет, так как государство является единственным скупщиком золота по фиксированной цене. Производителем и продавцом наиболее современного устройства для мытья породы будет моя мануфактура. Порядок на дорогах и самих приисках будет самый жёсткий. Никакой вольницы, ватаг разбойников и прочих контрабандистов я не потерплю. Остаётся только доставить людей, продать им продукты и инструменты и вернуть обратно живых и здоровых. Ничего так не двигает людей вперёд, как зависть при виде золота в кармане соседа. Через несколько месяцев, как первые удачные старатели доберутся до России, начнётся настоящая золотая лихорадка, – закончи я свою долгую речь.
– Я с вами, Ваше Высочество. Когда вы хотите организовать компанию? – произнёс гость вдруг осипшим голосом. – И лихорадка это очень правильное слово. Скольких людей она сгубила, даже подумать страшно.
Он ещё и философ. Глаза купца пылали самым светлым и прекрасным чувством в мире. Чувством, которое двигало людей в джунгли и тайгу, заставляло их рушить империи и добираться до самых далёких мест на Земле. В глазах Лебедева-Ласточкина пылала алчность, готовая буквально выплеснуться наружу.
– Точно не сегодня, – ответил я и начал смеяться, уж очень забавно выглядел купец.
Он сначала обиделся, но потом понял, что выглядит странно и поддержал меня смехом. Отсмеявшись и сняв возникшее напряжение, Лебедев-Ласточкин перешёл к деловой части, вопросов у него было много.
– Основная наша задача заключается в создании компании с несколькими подразделениями. Но главной её задачей, как я вам уже говорил, будет доставка людей и грузов. Я понимаю, что очень легко поддаться желанию быстрого обогащения и начинать добывать золото, и этим мы тоже займёмся, но позже. Думаю, лет через пять, когда старатели перероют все реки Сибири, можно будет открывать добычу шахтным способом. На тот момент капиталы позволят открыть даже не один, а несколько заводов. И почему обязательно золото? Думаете на железе, меди или олове нельзя заработать? А ведь в России есть залежи серебра, а этот металл необходим нашей стране, чуть ли не больше золота.
Лебедев-Ласточкин всё понимал и очень хотел заработать. И готов был ждать и работать на перспективу. При более близком общении выяснилось, что им движет не только жажда наживы, не надо впредь мерить людей по меркам моего времени. Купцу просто не даёт спокойно жить непомерное честолюбие. Он хочет не только разбогатеть и передать состояние потомкам. Для него важно оставить след в истории Сибири. Родившийся в Якутске в небогатой семье, будущий купец всегда мечтал о славе Пояркова[86], Хабарова[87] или Дежнёва[88]. Именно это желание подвигло простого приказчика бросаться в разные авантюры, добраться до Аляски и сколотить неплохое состояние. Но почти все реки и озёра были уже открыты первопроходцами, а быть одним из сотен безымянных героев своего века он не хотел. К тому же более богатые и успешные купцы не горели желанием заполучить конкурента и поэтому всячески вставляли палки в колёса.
Я не стал оставлять купца в Путевом, а отправил его в усадьбу. Лишние слухи мне не нужны. Благо самого купца перехватил Фитцнер, когда тот заезжал в город. Надеюсь, ни у кого не возникнет вопросов, зачем ко мне приехал сибирский купец. Всего Лебедев-Ласточкин пробыл в Новгороде три дня. За это время мы с ним более детально обсудили дальнейшие действия и решили особо не спешить. В любом случае, организация транспортной компании без нового вида повозок, была нереализуемым проектом. Купцу очень понравилась моя идея организации истерии в обществе, после того как Краузе найдёт золото. И так же создание ажиотажа, который будет толкать людей на поиск новых месторождений.
Пока же купец срочно возвращался домой, где должен был продать свои доли в пушных промыслах. И ещё продумать размещение логистических хабов нашей компании в Тюмени, Кузбассе и Енисейском уезде. Примерные местоположения приисков я знал. Вернее, я знал названия некоторых рек. Думаю, поисковые парии найдут золото, а далее уже в эти районы будут устремляться сотни старателей. Также купец должен был начать подбирать адекватных людей для новой компании. Понятно, что они будут разбавлены моими креатурами. Было ещё две задачи, поставленные перед купцом. Первая – найти людей, готовых провести разведку Уссури и если получится достигнуть озера Хасан. По словам Лебедева-Ласточкина, Онуфрий Степанов[89] уже доходил почти до истока Уссури, но особой информации об не сохранилось. И вторая, подготовить к весне в Тобольске людей, которые будут сопровождать небольшую экспедицию.
– Ваше Высочество, разрешите вопрос? – спросил меня мой новый компаньон уже перед самым отъездом.
– Конечно, Павел Сергеевич.
– Зачем вам это? Вы сын Императора, даже при самом благополучном исходе, прибыль компании не будет для вас большим доходом. Я должен понимать, для чего вам это всё.
– Очень просто. Вам нужны деньги и слава, а я хочу видеть нашу державу среди передовых стран мира. Для этого нужна мощная промышленность, а для неё необходимо сырьё. Самые богатые недра у нас на востоке. Если на Урале дела идут удовлетворительно, то Сибирь нужно развивать, причём ускоренно. Нынешняя ситуация, когда мы используем в лучшем случае сотую часть тамошних земель и тысячную часть богатств, не может устраивать нашу державу. Отдать всё в казённые руки, значит истратить огромные деньги и получить фигу на выходе. А жадность и жажда наживы это самые действенные способы двинуть на Урал и в Сибирь большие массы людей. При этом они не просто поедут в Сибирь за свой счёт, так ещё и заплатят за это. Вслед за старателем пойдет купец и другой народ. Единицы разбогатеют и вернуться назад, кто-то погибнет, но основная часть людей останется на месте или двинет далее на восток. Моя основная задумка, чтобы как можно большая часть этих людей осела в Сибири. А чтобы им было чем заняться, мы и другие купцы с промышленниками, будем строить заводы и мануфактуры. Государство будет нарезать желающим бесплатную землю. Так что готовьтесь к очень длинному, но насыщенному пути. И если получится осуществить хотя-бы пятую часть моих задумок, в конце вас точно будет ждать не только богатство, но и признание современников и возможно потомков.
На том и распрощались. В следующий раз я ждал его почти через год. На крайний случай у Шульца лежал пакет с пятью тысячами рублей ассигнациями и примерным указанием месторождений золота в Енисейском бассейне. Там всё равно, куда ни ткни, в любой речке есть золото. Мало ли что со мной произойдёт, а человек распродаёт все свои активы. Это будет ему компенсация за беспокойство.
Уже 24 января вернулись наши изобретатели, да не одни. Вместе с изобретателями приехали Силантьев и медник Кондрат Федулов. Если первого я вызывал и ждал с нетерпением, то второй, по словам Волкова, сам напросился. Кроме нескольких подвод со станками, инструментами и вещами, Кулибин привёз целую лабораторию, над которой трясся при разгрузке над каждой вещью и сопровождал двух слуг, выполняющих роль грузчиков, от телеги до комнаты.
Вечером на коллективном собрании решили, что пока мастерские и лабораторию откроем в Путевом. Для мастерских приспособили одну из пристроек, а лаборатория пока будет в самом дворце. Надеюсь, Кулибин не разнесёт дворец во славу науке, открыв какое-нибудь новое взрывчатое вещество. Он же обнадёжил меня, что наконец-то сдвинулось дело с химиком. Если всё получится, то через недели три должен прибыть человек, который проживает в Риге.
Наибольшее внимание я уделил общению с Силантьевым. Как оказалось, он не только смог изготовить рессоры, но уже активно их испытывал на возке. Более того, этот возок выдержал дорогу из столицы до Новгорода. Хотя это участок, наверное, был самым оживлённым в стране, и за дорогой следили со всем старанием, но зимой ездили больше на санях.
– Что я могу сказать, Иван Агофонович – порадовал ты меня.
Силантьев вскочил с краешка кресла, на котором он примостился, и бухнулся на колени. Хоть не стал кричать классическое – «Не вели казнить», и то хлеб. Потом вспомнил, что я этого не люблю, встал и посмотрел, не меня чуть – ли не с собачьей преданностью. Меня аж внутренне передёрнуло. Это вторая вещь, после отвратного освещения, к которой я не могу привыкнуть. Если люди, которые уже становились моим окружением, быстро адаптировались к тем требованиям, которые я предъявлял, то с остальными было сложнее. Причём, касалось это как дворян, так и низшие сословия. Одно дело дистанция и соблюдение субординации, но добровольное желание бухаться на колени и бить поклоны за гранью моего понимания. Дворяне на колени не бухались, но их заискивающая манера общения злила не меньше. Я ещё ладно, из-за образа человека злобного и не совсем адекватного, меня особо не донимали. А вот как Александр умудрялся сохранять душевное равновесие в этих потоках лжи, я не знаю.
– Твоя задача сейчас усложняется. Мнится мне, что рессора твоя в изготовлении дорогая и ты использовал самые лучшие сорта железа.
Судя по изменившемуся лицу мастера, я угадал.
– Набирай помощников, запрашивай нужные сорта железа и дерева. Твоя задача к лету изготовить рессоры и телегу. Лучше сразу телегу и фуру. Не стесняйся, если нужен совет или помощь, обращайся к Кулибину Ивану Петровичу. Слышал о таком?
– Кто же о нём не слышал, – Силантьев даже обиделся такому вопросу.
– Тем лучше. Я хочу, чтобы он возглавил будущий завод. Вернее, это будет не завод, а экспериментальная мастерская. Там будут конструироваться, и проходить испытание новинки. А изготавливать их будут на других производствах. Также внимательно выслушай Данилова Александра Михайловича, у него есть полезные замечания по недостаткам армейских повозок. Одно другому не мешает, попробуете улучшить и эти повозки. Если нужно закупить образцы, то закупайте. Но лучше уточнить у полкового интенданта, наверняка всего этого достаточно в полковом хозяйстве. Вместо того чтобы их покупать, пообещай ремонт. Интенданты люди не глупые, поймут выгоду от такого сотрудничества.
Разговор с Федуловым состоялся немного позже. Мастер после успеха в изготовлении шаров для петанка, не испытывал нужды в деньгах. Фонд регулярно заказывал мячи, а Астафьев разместил у него заказы на несколько видов канцелярских принадлежностей. Федулов мелочиться, не стал и организовал мануфактуру, нанял работников. Использовал систему похожую на артель, послушав моих советов ещё полгода назад. Сейчас мануфактурой руководил его брат, а сам Кондрат заскучал. Он был больше мастером и художником, а вот поточное производство было не его стихией.
– Твоя задача изготовить лампу для освещения, – ставлю задачу, после того как выслушал мастера, – И не просто лампу, а целое устройство. В качестве топлива в лампе пока будем использовать спирт, благо он есть в больших количествах. Само топливо, ещё необходимо изготовить. Но можешь поискать в Новгороде. Только действуй не напрямую, а через управляющего Некрасова. Не нужно лишний раз показывать, к каким предметам у нас есть интерес.
– Так может оно, топливо это, будет для освещения не пригодно? – начал обсуждение Кондрат, – Знаю я про этот спиритус. Света от него едва ли ка кот лучины. Может лучше масло, а ещё можно ворвань из тюленнего или китового жира. Ворвань и копоти даёт меньше, а свету чуть ли не в десять раз больше масла.
– Ты это правильно заметил. На спирту у нас будут самые первые твои работы. Как только изготовишь рабочую лампу, будешь переделывать её под другое топливо. Не найдём достаточного количества спирта, так используй масло или ворвань. Я намедни разговаривал с Кулибиным и узнал от него много занятных вещей. Он мне рассказал про белую нефть. Астафьев узнал у местных купцов, что наш русский заводчик Прядунов[90] производил её ещё 50 лет назад. Но завод закрылся за неимением спроса. Спрос мы обеспечим такой, какой никому не снился. И зависеть это будет от тебя. Вот примерная схема лампы, – передаю листок Кондрату, – Лампу изобрёл один немец, который давно помер. Схема нарисована с чужих слов. Но лампа работала, значит, и у тебя получится. Стеклянный колпак, металлическое основание и рычажок, регулирующий подачу топлива.
Кондрат схватил бумагу и впился в мои каракули, изображающие керосинку, так как я её помнил. Как-то в деревне у родственников, ещё по детству, с интересом рассматривал лампу. Что смог, то изобразил, хотя художник из меня от слова худо. Было у меня для мастера ещё одно задание.
– Кондрат, будет для тебя ещё работа. Ты же медник, – дождавшись кивка мастера, продолжил, – Мне нужно, чтобы ты начал делать самовары. Я знаю, что уже целые мануфактуры и заводы делаю разные самовары. Мне не для продажи. Ищи мастеров, посылай гонцов в Тулу, Ярославль, но к лету, чтобы изготовил или доставил стофунтовый самовар. А далее чем больше по объёму, тем лучше. Можно и двухсотфунтовый.
Кондрат сначала впал в ступор. Подобные бандуры с учётом местного уровня станков, изготовить очень сложно. Жёстких сроков я не ставил, а ещё предложил договориться с производителями и заказать у них готовую продукцию. Здесь мастер повеселел, всё-таки не самому мучиться с производством.
Организационные вопросы решили примерно за три дня. Благо у меня для всяких мелочей есть управляющий. Но вопросы возникали постоянно. Кулибин почему-то решил, что я знаю секрет паровых машин. Краузе от него не отставал и требовал пояснений по золотомоющей машине. Даже Федулов с Силантьевым, когда дело касалось их вопросов, были очень настойчивыми и плевать хотели, что достают сына Императора. Просвещённый абсолютизм, мать его.
Только я подумал, что начались спокойные деньки и займусь делами особого отряда, как объявились два путешественника, Суслов с Харламовым. И приехали они в составе целой делегации. В принципе это приятные хлопоты, но хотелось бы забыть про всякие хлопоты дня на три-четыре. Но покой нам только снится.



Глава 20

27 января-3 февраля 1797 года Российская Империя, Великий Новгород.
В последние несколько дней я совсем забросил службу. Разве, что в полковой избе появлялся и один раз меня вызвал фон Миллер. Так как мне захотелось приступить к осуществлению всех планов сразу, то быстро выяснилось, что это чистейший авантюризм. Я не мог разорваться, мне не хватало опыта организации, да и мои знания техники были на очень низком уровне. Изобретатели оккупировали Путевой дворец и превратили, выделенные им две комнаты в смесь КБ и мастерской.
Первым на ситуацию обратил внимание Ильин. Именно он занимался безопасностью дворца и постоянные хождения разного рода поставщиков материалов, работников, ищущих место и вообще посторонних людей, сильно выводили его из себя. И если к пациентам Блока и его учеников он давно привык, плюс посетили, были в основном по записи, то с изобретателями конфликт возник сразу. Некрасов тоже выразил завуалированное недовольство, на предмет, что дворец превращается в дурдом.
Точку в моих метаниях и зреющем недовольстве окружения, поставил Шульц. Я и сам хотел обсудить финансовые дела, а здесь и сам казначей попросил аудиенцию.
– Ваше Высочество, не примите мои слова за дерзость, но вы делаете ошибку, – начал Шульц, посмотрев на меня своим печальным взглядом.
Если бы не чисто европейская внешность и голубые глаза, то Шульц временами напоминал классического еврея из анекдотов. Разве что не картавил. Только персонажем анекдотов он точно не был. Думаю, кроме, филигранного владения цифрами он и шпагой умел махать.
Удивительно, что Шульц начал разговор без длинных вступлений, чем грешил раньше. Наверное, виной моё поведение, я привык говорить сразу по делу и беречь своё и чужое время. Вот и моё окружение начало перенимать подобную манеру общения.
– Если вы дальше продолжите сами хвататься за все дела, то ничего хорошего из ваших проектов не выйдет, – продолжил Шульц.
– Ваши предложения Герман Карлович?
– Вам нужен грамотный управляющей. Если я правильно понял, что ваш проект долговременный и будет заниматься созданием разных механизмов и устройств, то управляющему понадобятся помощники. Что касается помещений для мастерских, то найти приемлемое строение в Новгороде не представляется возможным. Значит, нужно строить своё.
– Соглашусь с вами. Я уже сам понял, что бьюсь головой об стену. Вы же не просто так начали разговор, предлагайте ваши варианты.
– Я имел наглость написать одному знакомому, который работал на Урале. Он инженер и хороший управляющий. Ещё сам увлекается изобретательством, поэтому сработается с вашими учёными. Что касается места, то лучше всего разместить мастерские подальше от чужих глаз, поближе к воде, так как наверняка мастерам понадобится водяное колесо, и чтобы было не далеко от Новгорода. Лучше всего выкупить землю и сразу побольше. За усадьбой течёт речка Веряжа, места там нелюдные и в отдалении от трактов. Я обсудил вопрос с секретарём губернатора вопрос с землёй. Разрешение получено. Всё равно там земли практически пустуют.
– Спасибо, Герман Карлович. Я совсем запутался.
– Ничего страшного, всё приходит с опытом. И опять не сочтите за дерзость, выселяйте всю эту учёную братию из дворца как можно быстрее. Видя ваше увлечение всеми этими новинками, сядут вам на шею и завтра устроят плавильных цех прямо в бальном зале. У нас итак был не дворец, а наполовину больница, так сейчас стал ещё наполовину завод. Я договорился об аренде пустующего дома, как раз в нужной нам стороне. Пусть перевозят туда своё оборудование, пока не начали работать. Как построим новые помещения, так и переедут окончательно. А вы по пути к усадьбе можете посещать наших изобретателей.
Я был полностью согласен с Шульцем. Странно, что я человек из другого вмени с немалым опытом, пусть я и не занимался производством, наделал ошибок как юнец. С другой стороны, в этом есть позитив, многие дворяне посматривают на меня с подозрением. А тут такой конфуз. Заодно взвод или солдаты роты возьмут новостройку под охрану.
– Тогда перекладываю все эти вопросы на вас и будущего управляющего. Но вы хотели обсудить ещё что-то.
Ещё что-то, оказались моими финансовыми делами и заняли у нас несколько часов. Всё было не так плохо, но и поводов для радости пока нет. В общей сложности мои проекты, организацию праздников, расходы на подарки, новую одежду, обувь, жалованье моего окружения съели более ста тысяч рублей. Всего на момент найма Шульца у меня было около двухста тысяч. Все доходы от канцелярской продукции, игрушек и прочих коньков принесли не более двадцати тысяч. Очень помог Павел, который выплатил мне и Юле по сто тысяч после коронации. Деньги не пахнут, потому взял, ни минуты не сомневаясь. Есть ещё ежемесячные выплаты что-то около десяти тысяч и казна оплачивает содержание Мраморного дворца. Расходы на Путевой дворец оплачиваю я, и это составляет сумму, сопоставимую ежемесячным выплатам. Школу в Мраморном Юля, как оказалось, содержит из своих денег. Екатерина выплатила ей двести тысяч перед нашей свадьбой. Павел тоже не забыл и о моей супруге, выплатив ей пятьдесят тысяч. Юля оказалась по-немецки бережливой и скромной в быту. На всякую мишуру деньги не тратила, пышные выезды мы не содержали и приёмы не давали. Чудо, а не жена.
Шульц долго гремел счётами, мы примерно прикинули стоимость строительства экспериментального завода, организацию экспедиции на Урал и вложений в сельское хозяйство. Пока денег хватало, но нужно было придумывать, где их взять для новых проектов. Казначей начал разговоры на предмет получения прибыли деятельности фонда, но я их сразу пресёк. Заработки фонда идут только на содержание обездоленных и убогих. В общем, состоялась у нас очень полезная беседа. Самое главное, я постоянно забываю, кто я такой. Не бегают сыновья Императора решать мелкие организационные вопросы и крупные тоже. Они приказывают, а подчинённые исполняют. Благо Шульц понял, что меня начало заносить и направил всё в нужное русло. Фонтанировать идеями мне никто не запрещает, вот только погружаясь в производственные вопросы так глубоко, я выгляжу нелепо. Пётр I правда тоже любил и на станке поработать и чуть ли лично не плотничал, но он-то Великий.
Во дворце опять началось броуновское движение. Кто бы знал, как мне это надоело. Изобретатели начали паковать вещи и переезжать в арендованный дом. Параллельно готовился к отъезду Блок. В принципе мы всё с ним давно обсудили, как и договаривались, с нами остаётся Вольф, связь будем поддерживать постоянно. Юля, Александр, Лиза и Астафьев писали мне минимум раз в неделю, как собственно я им. В качестве гонца я использовал одного из помощников Астафьева, который сопровождал готовую продукцию в столицу.
Спутники Харламова с Сусловым точно не ожидали вместо жилища особы императорской фамилии, увидеть какой-то филиал базара с табором. Повозки с санями приезжали и отъезжали, внутри бегали слуги и стоял шум. Я с утра наконец-то поехал в усадьбу, терпеть этот бардак не было никакого желания. По словам Некрасова, встретившего меня вечером при входе, гостей было трое, некие Болотов[91], Полторацкий[92] и Ливанов[93]. Из этой троицы знакома мне была только фамилия Ливанов, но не уверен, что это был предок актёров из моего времени. Они вначале отказывались побыть моими гостями и вообще вели себя очень скованно, но постепенно успокоились. Быстро нашли общий язык с Кулибиным, которого неплохо знали.
За ужином обсуждали общие темы, ничего конкретно не касаясь. Я приглядывался к гостям, заодно переваривал информацию о них, которую мне выдал Харламов. Андрей Тимофеевич Болотов помещик из Серпуховского уезда, Дмитрий Маркович Полторацкий помещик из Калужской губернии и Михаил Егорович Ливанов, профессор и тоже агроном, ныне проживающий в Николаеве. Все едут в столицу по разным делам. Харламов, заехал к Болотову для консультации по подсолнечнику, там встретился с Полторацким и Ливановым, которые приехали к хозяину, чтобы вместе выдвинуться в столицу. Поручик уговорил всех троих посетить меня в Новгороде, всё равно по пути.
После ужина мы переместились в гостиную. Так как я планировал обсуждать сельское хозяйство, то особых секретов не было, и собрались практически все обитатели дворца.
Пожилой мужчина с мясистым лицом, с коренастой фигурой, явно физически крепкий, одетый в парик и сюртук старинного покроя был ни много ни мало светилом русской агрономии. По сути, он и являлся основателем русской агрономии как науки. Интересы Болотова простирались и на ботанику, лесоводство, философию, ещё он слыл неплохим писателем. Я в своём времени, слышал только о Мичурине, Вавилове и Тимирязеве и ни слова о своём сегодняшнем госте. Странно. Судя по его словам, он регулярно печатался в Экономическом магазине[94], издаваемом нынешним главредом Вестей Новиковым. А ещё он управляющий личного имения Екатерины в Богородицке[95]. Собственно по вопросам этого имения он и направляется в столицу. Императрица умерла, усадьба требовала определенных средств на содержание и непонятно, кто теперь её хозяин. Я сразу понял, что унаследовать такой интересный дворцовый комплекс может только один человек. Здесь необходим просвещенный, прогрессивный и неравнодушный к сельскому хозяйству человек. И зовут его Константин.
Второй гость был полной противоположностью первого. Вдвое моложе, тонкий в кости, с правильными чертами лица, одет в кафтан, явно из дорого сукна и пошитый у хорошего портного. Он более походил на придворного из столицы, чем на провинциального помещика. На поверку Дмитрий Полторацкий тоже оказался агрономом. Но не это самое главное. Это был новатор и адепт введения в российском сельском хозяйстве самых передовых технологий. И не просто копирования западных наработок, а полноценное изучение собственных земель, внедрение современных инструментов и отказ от устаревших форм хозяйствования. Дмитрий много путешествовал по Европе, где детально изучал самые успешные немецкие и английские методы хозяйствования и технику. Начал разводить новые породы коров и занялся коневодством. Кстати, он был в хороших отношениях с Алексеем Орловым, который уже перебрался в своё имение и по словам Полторацкого, «принялся хозяйствовать со всем радением». Оба гостя были ещё фанатами картофеля, если можно так выразиться. В моём лице они нашли полное понимание и поддержку. Заодно пообещал им на завтра блюдо из картофеля, в приготовлении которого, мой повар достиг большого успеха.
Я думал меня уже сложно чем-то удивить в нынешней России, но третьему гостю это удалось. В молодости он учился в Англии, осваивал передовые достижения агротехники. Отправлен он туда был по инициативе Потёмкина, который хотел принести опыт английского земледелия на новые земли. После окончания учёбы Ливанов и его сокурсник поступили в подчинение бывшего фаворита. Профессор сделал очень много для развития сельского хозяйства и садоводства в Новороссии. Но не менее успешно он занимался поисками полезных ископаемых. Насколько я понял, он открыл месторождения железа, меди, угля, каолина и много всего чем богаты недавно присоединённые земли. Ещё более удивительными были новости, что планировавшиеся сталелитейный и фаянсовый завод так и не были открыты. А со смертью Потёмкина, который своей энергией в одиночку дал толчок развитию этого богатого края, всё заглохло. Судя по описанию, завод хотели открыть на месте, где в моё время располагалась Криворожсталь. Совпадения, конечно, возможны, но сомневаюсь, что есть два города с названием Кривой Рог. Разговор с Ливановым я аккуратно перевёл на перспективы земледелия в регионе и получил в ответ развёрнутый анализ того, что землю эту надо заселять и обрабатывать. По сути, делается всё спустя рукава, и переселение идёт достаточно слабо, деньги в промышленность и сельское хозяйство почти не вкладываются.
После мы выслушали небольшую лекцию Полторацкого о необходимости внедрения новых видов плугов, борон, сеялок и прочих молотилок. По его словам, в Древнем Риме были куда более совершенные инструменты для обработки земли.
Я как-то не вникал так глубоко в проблемы сельского хозяйства. Просто обратил внимание на отсутствие привычного для меня подсолнечного масла и очень дорогой сахар. Оказывается, подсолнечник знали давно, но не культивировали. Сахар же был тростниковый и везли его с Нового Света.
Договорились, что завтра проведём более детальное совещание со специалистами в сельском хозяйстве. Для себя же решил, что Ливанова никуда не отпущу. Сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться. Единственный негатив в том, что мне не понравился желтоватый цвет его лица. Надо будет проконсультироваться с Блоком. Такие кадры на дороге не валяются. Шутка ли, человек владеет практически всей известной информацией по полезным ископаемым Донбасса и Криворожья на данный момент. Насколько я помню, сталелитейные заводы были ещё в Запорожье и Днепропетровске. Буду уточнять по карте у Ливанова.
На следующий день более детально пообщался с гостями после обеда. С утра они поехали в какой-то монастырь, ну надо людям помолиться или пройтись по святым местам, мне этого не понять. Я же посвятил первую половину дня обсуждению отчёта о поездке Харламова и Суслова. Слушая отчёт о проведённой работе, я понимал, как же мне повезло с отставным поручиком. Человек обстоятельный и серьёзный, плюс с явными талантами в управлении, он правильно воспринял ситуацию. В преклонном по нынешним меркам возрасте ему выпал шанс и он им полностью воспользовался. Удалось не только провести разведку на местности, но были выкуплены и застолблены участки в Тамбовской и Воронежской губернии. Южнее пока решили не соваться, ближе земли хватает. Более того, Харламов уже договорился с несколькими разорившимися помещиками, о выкупе крепостных. Заодно нашёл двух перспективных людей, знающих тамошние земли и работавших управляющими. Суслов больше занимался сбором информации среди более простой публики, что тоже немаловажно. Ещё через Афоню легче общаться и объяснять крестьянам перспективы. Я принципиально решил создавать артели, где сначала крестьяне будут наняты как наёмные рабочие, а потом получат свои паи. Процесс это нелёгкий и думаю не быстрый. Но любой участник нашего предприятия должен быть в курсе для чего всё делается, и какие лично он может получить выгоды.
Договорились, что завтра поедем смотреть, как устроена работа артели, производящей игрушки. К моему удивлению, незамысловатые деревянные игрушки, начали пользоваться какой-то бешеной популярностью. Небольшая мануфактура из двух мастеров резчиков и девушки, которая расписывала поделки, буквально за две недели превратилась в целый кооператив из двух десятков работников. Я подкинул Астафьеву идею разделения труда, так что каждый человек занимался своим делом, и производительность выросла в несколько раз. Сейчас как раз шло освоение производства матрёшек, ну не мог я пройти мимо такого направления. Я думал, что матрёшки уже известны, но Семён сильно удивился, когда я описал ему концепцию игрушки. Пока доводили до ума производственную часть. С художественным оформлением всё было в порядке. Купец сразу уловил уклон в народный стиль, сделали несколько вариантов росписи и решили пока остановиться на двух. В общем, было, что показать Харламову.
После обеда собрались более узким кругом – Харламов, Болтов, Полторацкий, Ливанов и в качестве консультанта по механизмам Кулибин.
Гости внимательно рассматривали мой кабинет. Мне недавно изготовили классический стол для совещаний и более простые стулья, не такие вычурные, какие сейчас в моде. Стол примыкал к деловому бюро с выдвижными ящиками. На широкой столешнице располагалась вертикальная подставка для бумаг с бортиками. Также в комнате был обыкновенный шкаф типа стенки как в моём времени, без всяких вычурностей и пока без стеклянных дверей. Но это дело наживное. Элементарные конструкции, но как, же долго мучились два лучших мастера Новгорода, выполняя мой заказ. Как таковой фанеры в классическом понимании в России ещё не было. Мастера методом проб и ошибок, в итоге смогли изготовить, то, что я хотел. Свежий запах дерева перебивал надоедливую гарь от свечей, благо ещё было светло и пока их не зажигали. Гости расселись за столом, на зеленной скатерти перед каждым лежало несколько листов бумаги и карандаш. Что тоже вызвало у всех присутствующих, кроме Кулибина, искреннее удивление.
– Дмитрий Маркович, – обращаюсь к Полторацкому, – Вижу, вам приглянулся мой секретер, который называется деловой стол. Не стесняйтесь, можете посмотреть внимательно.
Любопытство победило, и все гости внимательно осмотрели стол, выдвигали ящики. Естественно, никто не сел за мой стул, который был похож на стул для посетителей, только с обивкой. Далее ознакомились со стенкой, где располагались как книги, так и некоторые образцы фарфора.
– До меня доходили слухи, что вы придумали забавную игру петанк Ваше Высочество. Должен признать, что слухи безбожно лгут. Я уже сталкиваюсь, не знаю, каком по счёту вашим изобретением, – наверное, решил польстить мне Болотов.
– Всё придумано до нас, Андрей Тимофеевич. Вчера господин Полторацкий рассказывал нам, что древние римляне использовали для обработки земли более совершенные инструменты, нежели мы через две тысячи лет. Я просто стараюсь смотреть на вещи с иной точки зрения. Часто бывает, что стоит изменить небольшую деталь и меняется, чуть ли не суть изделия или конструкции. Возьмите те же лыжи, закругляем нос, вместо одной палки используем две и пожалуйста, на них можно бегать по снегу, а не только ходить. С петанком или коньками такая же история. Я просто хотел развлечь супругу и брата. Немного изменили правила, и в результате получилась замечательная игра, в которую могут играть люди всех возрастов. Думаю, если вы завтра обратите на какое-нибудь явление в интересующей вас сфере, то можете удивиться, что очевидное решение находится на поверхности.
Меня перебил слуга, который принёс вино, графин с водой и бокалы. Дождавшись, когда бокалы будут полны и слуга нас покинет, я продолжил.
– В продолжение моего метода приведу пример из вашей стихии, господа. Только у меня будет условие, что вы не воспользуетесь подсказкой без моего разрешения. У меня очень большие планы на эту культуру.
Господа немного обиделись, что их честность поставлена под сомнение. Не могу я ещё привыкнуть, что здесь с такими вещами лучше не шутить. После заверений, что наш разговор останется в этой комнате, я продолжил.
– Возьмём обычные семена подсолнечника. Что вы можете о них рассказать?
– Насколько я знаю, семена можно высушить и есть, – ответил Полторацкий.
– А ещё семена можно поместить под пресс и выжать из него масло. В итоге мы получим более дешёвое и доступное масло, нежели конопляное. Думаю, его можно будет использовать и в производстве разных мазей, лака и смазок для механизмов. Пока это догадки и сама технология получения не механизирована, чтобы говорить об этом так категорично. Но масло из семечек можно жать. Более того, после переработки любой культуры остаются отходы. В этом случае никто не мешает попробовать кормить остатками скот или птицу.
– Это требует проверки. Но если вы правы, то это открытие сопоставимое с началом культивации картофеля, который пока не оценили в России, – воскликнул Болотов.
– Не буду спорить. Насчёт увеличения посевов картофеля мы с вами тоже поговорим. Для того чтобы народ оценил этот полезный продукт нужен пример. Недавно у меня был с визитом брат, и он был удивлён, что из такого продукта получаются очень вкусные блюда. Поверьте, через год весь высший свет будет, есть картофель, а через пять вся страна. Ваша же задача, как агрономов создавать новые сорта, дающие больший урожай. Для меня загадка, почему в наших северных широтах не культивируется картофель. Весной на полковых полях будет посажен картофель. Полковник фон Миллер сразу оценил полезность сего продукта, а главное его дешевизну и неприхотливость в хранении. Для армии это крайне важно, не мне вам объяснять, Андрей Тимофеевич, вы отслужили не один год.
Мои слова о картофеле встретили полное одобрение. Болотов и Полторацкий были его фанатами, если можно так выразиться.
– Ваше Высочество, извините, что вмешиваюсь, – вклинился в начавшееся обсуждение достоинств картофеля Кулибин, который до этого что-то сосредоточенно рисовал карандашом на лежащем перед ним листе бумаге, – Могу ли я получить сырьё этого самого подсолнечника?
Я перевёл взгляд на молчавшего до этих пор Харламова.
– Так точно, – по-военному ответил тот, – Мы привезли целую телегу семян. И не только подсолнечника.
– Тогда я не вижу никаких преград в создании пресса. Пресс, скорее всего, не единственный потребный механизм. Я имел ранее дело с механизмами для выжимки конопляного и льняного масла. Думаю за два месяца можно изготовить и испытать станок, – произнёс Кулибин.
– Тогда производство станка для отжима масла также ложится на ваши плечи, Иван Петрович. За финансированием к господину Шульцу и не стесняйтесь набирать помощников. Ваша задача не только изобретать, но и обучать следующее поколение инженеров и механиков. Надо будет дать объявление в газете, что вы теперь работаете в Новгороде и ищите талантливых и увлеченных механикой людей. Так и наберём вам учеников и помощников.
Было видно, что Кулибин доволен, а, может, даже счастлив. Эмоций он особо не скрывал. Столько лет практически в забвении и вдруг получает несколько проектов и становится главным конструктором экспериментального объединения, если выражаться языком моего времени. И это объединение находится под покровительством влиятельного лица с практически неограниченным финансированием.
– И вторая культура, которую я хотел с вами обсудить – это свекла. Если быть точным белая свекла.
– Вы, наверное, поверили в теорию пруссака Франца Ашара[96], Ваше Высочество, что из свеклы можно производить сахар? Вынужден вас огорчить, если бы всё было так просто, то этот метод давно бы открыли, – произнёс Полторацкий со скепсисом в голосе, – Так он ещё какой-то семафор изобрёл, который никому не нужен, – продолжил помещик.
Я сделало стойку на слове семафор. Что-то начинаю припоминать про это изобретение.
– Наверное, я читал его труды. А можно ли пригласить этого Ашара в Россию? – задаю вопрос Полторацкому.
– Зачем вам этот иностранец? Яков Есипов[97] московский дворянин уже, который год мечтает изобрести способ. И вроде сделал очень много в этом направлении, но пока безрезультатно. Яков Степанович ограничен в средствах, поэтому не может довести свой эксперимент до конца.
– Семафор, но более прогрессивной конструкции я изобрёл ещё два года назад, – добил меня Кулибин.
Пару минут я переваривал полученную информацию. Нет, кто-то точно проклял Россию, посылая раз за разом неумех и вредителей ей в правители. Здесь не картофель надо выращивать, а учёных и изобретателей. С другой стороны, может такое количество толковых людей и есть ответ на придурошную и вороватую власть.
– Это хорошая новость, что и в нашей стране есть такие люди, – отвечаю и перевожу взгляд на Харламова, – Алексей Борисович, на обратной дороге обязательно отвезёт от меня письмо Якову Есипову.
Не стал пока ничего говорить Кулибину, с семафором надо ещё разобраться, а я плохо представляю, что это такое.
– Господа, – продолжил я, – Про свёклу я бы тоже попросил вас не распространяться. Понимаю, что сейчас эта теория выглядит сказочной. Но только на миг представьте, какие барыши потеряют торговцы сахаром, если это правда. За такие деньги могут и убить.
Я намеренно сгустил краски. В это время вопросы конкуренции не решались таким кардинальным способом, в Европе уж точно. Но судя по нахмурившимся лицам моих собеседников, не всё было так гладко. Убить не убили бы, но палки в колёса могли воткнуть размером с баобаб.
Далее разговаривал о развитии сельского хозяйства, необходимости его механизации и низкой производительности в России относительно Европы. Затронули проблемы ведения хозяйства в северных губерниях. Вообще, приятно поговорить с умными людьми, которым от тебя ничего не нужно, полностью погруженных в своё дело. И не просто умными, а первопроходцами, которые методом проб и ошибок проторили путь для потомков. Потомки, правда, всё это просрали через двести лет. Зато в моей России есть какая-то диверсификационная экономика, которую никто не видел, но о которой постоянно трындит один плешивый товарищ. Даже некоторые бабушки-пенсионерки после ста повторений и сорока пузырьков валокордина выучили это страшное заклинание.
Слуги уже давно зажгли свечи, принесли ещё вина и кваса. А мы всё обсуждали новые и новые темы. Полторацкий договорился с Кулибиным завтра осматривать какое-то устройство, которое он вёз с собой в столицу. Вообще, я рекомендовал ему ознакомиться с изобретениями Кулибина, может, найдёт что-то полезное для хозяйства. В самом конце я решил немного загрузить гостей ещё одной идеей. Крепостное право мы в беседе обходили стороной, но все люди умные, прекрасно понимавшие необходимость его отмены. Потому я и предложил двум помещикам подумать над новинкой.
– Господа, – обращаюсь я к помещикам, – Для меня загадка, почему вы с большим энтузиазмом перенимаете все прогрессивные европейские новинки, но забываете про передовые формы хозяйствования. Вы можете привезти новые механизмы и сорта пшеницы из Европы, но все ваши начинания так и останутся в виде одного успешно работающего хозяйства.
Оба адепта сельского хозяйства подобрались как хищники перед прыжком. За короткое время они поняли, что моя внешность и слухи обо мне, не соответствуют содержанию.
– В современных условиях только объединение нескольких крупных хозяйств может дать полноценный эффект и хорошую прибыль. Либо большие финансовые вложения и всё равно организация работы в нескольких направлениях. И, конечно, наёмный крестьянский труд. Ещё можно использовать паевое артельное хозяйство, которое я и планирую в перспективе организовать.
– Можно подробнее по паевому хозяйству, – уточнил Болтов.
– Для того, чтобы наёмные крестьяне не просто трудились на совесть, а работали как для себя родимых, нужно раздать им паи. Пусть это будут небольшие доли от всего предприятия. Предположим всего паёв тысяча, из них двести принадлежат вашим работникам, а остальные вам. Никто не просит вас раздавать паи бесплатно, можно продать их за деньги или передать их в рассрочку. Начинать же мы будем просто с наёмных рабочих или крепостных, с которыми составим договор на освобождение от крепости, но с обязанностью отработать пять лет. Чтобы не отпугивать крестьян, на первых порах каждая семья получит бесплатный надел под огороды. Думаю, для людей будет тяжело привыкнуть, что большую часть времени мужик работает за оплату, могут подумать об обмане. Если же дать возможность семьям заниматься огородом, то у мужика будет меньше сомнений. На самом деле проект пока не утверждён, в нём много дыр и белых пятен. Я бы с радостью принял советы от таких опытных и известных в России земледельцев как вы.
Кто в здравом уме откажет сыну Императора в помощи. К тому же оба помещика сами были сторонниками всего нового, и для них это было сродни вызову.
– Ещё вопрос Ваше Высочество. Артель, о которой мы так много слышали, работает по такому же принципу, что вы хотите использовать в сельском хозяйстве?
– Принцип похожий. Но в земледелии возникнут свои особенности. Что касается артели по производству игрушек, я сам не ожидал того как быстро она будет развиваться.
Ужин сегодня был позднее обычного, слишком долго мы засиделись в кабинете. Говорили на общие вопросы, обсуждаемую тему артели и паёв больше не затрагивали. Объём информации, который я вывалил на помещиков, большой даже для моих современников. Им нужно всё переварить и обдумать. Харламову же я поручил установить с обоими помещиками наиболее доверительные отношения. Очень надеюсь, что ему ещё с ними сотрудничать не один год. К тому же Болотов служил, и было видно, что благосклонно относится к поручику в отставке, решившему сменить сферу деятельности. И про усадьбу Екатерины я помню, буду отжимать её в свою пользу.



Интерлюдия

Интерлюдия-1.
Хозяин кабинета старался не работать дома, считая, что все дела нужно оставлять за его порогом. Поэтому его личный кабинет был больше похож на библиотеку с комнатой отдыха. Несколько высоких стеллажей с сотнями книг, небольшой стол, огромный глобус на отдельной подставке, диван и несколько кресел составляли всю обстановку. Огромный камин, в котором пылало целое дерево и несколько свеч давали достаточно света, чтобы хорошо рассмотреть лица и реакцию гостей на его слова.
Все трое присутствующих были чем-то неуловимо похожи, но в тоже время абсолютно разные люди. Двое из них были ровесникам, один старше, но всех их сближала какая-то аура уверенности. Уверенность, которую нельзя приобрести, с ней можно только родиться. Никто бы не усомнился, глядя на каждого из присутствующих в его праве приказывать и повелевать. Много десятилетий, а может столетий, их семьи с разной степенью успеха составляли элиту их любимого острова. Так было и так будет, потому что иначе просто не может быть.
Они давно знали друг друга и при личном общении предпочитали обращаться по имени. После приветствий и обязательного обсуждения погоды, похвалив качество виски, которое разлил бесшумный слуга, началась беседа.
– Джон[98], я пригласил вас на беседу, чтобы расспросить о вашем протеже, – начал нынешний премьер-министр Уильям Питт[99].
– Уильям, если вы расскажите о ком идёт речь, то я всегда готов помочь такому талантливому юноше, как вы, – ответил с улыбкой Джон Саквилл.
Судя по небольшой тени, проступившей на лице хозяина кабинета, шпилька попала в цель. Очень многие представители английской знати считали Питта выскочкой и с удовольствием напоминали ему об этом.
– Речь идёт о вашем хорошем знакомом Чарльзе Уитворте, который сейчас находится в России, – в разговор вступил ещё один Уильям[100], присутствующий в кабинете.
– Это же твой подчинённый, Уильям. Ты и должен лучше всех знать своих сотрудников, – Саквилл продолжал издеваться.
– Из России приходят достаточно противоречивые слухи. Недавно Уитворт прислал доклад о тамошних событиях. Вот мы и хотели поинтересоваться у вас Джон, можно ли полностью доверять Чарльзу? Спрошу откровенно, способен ли он начать какую-то свою игру? – тон Питта был серьёзен, несмотря на попытки гостя отделаться шутками.
– О, из старины Уити весьма дерьмовый игрок в крикет, – продолжил улыбаться герцог и потом резко сменил тон, – Вы сомневаетесь в чести и порядочности английского офицера, который всю свою жизнь с малых лет провёл на службе Его Величества?
– Никто не думал сомневаться в настоящем английском джентльмене, – ничуть не смутившись резкости гостя, ответил Питт, – Обстоятельства, указанные в докладе Чарльза, требуют самого детального подхода. И если мне нужно будет завтра расспросить его брата или даже старого дворецкого, то я это сделаю, ни минуты не сомневаясь.
Может премьер-министр и был молод, но в его умственных способностях не сомневались даже его враги и политические соперники.
– Уити хитёр и никогда не делает ничего просто так, десять раз не продумав свои действия. Я, может, и не силён в дипломатических играх, но вижу, сколько пользы он принёс, находясь в этой дикой России. И ни минуты не сомневался его преданности Англии и Его Величеству[101]. Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство, джентльмены?
– Джон, ваше мнение крайне важно для принятия решения. Вы нам очень помогли, – ответил Гренвиль и, глядя на довольное лицо герцога, не удержался от ответной шпильки, – Скажите, что за безумие охватило высший свет в последний месяц? Какая-то французская игра, да ещё переделанная русскими сейчас заняла умы всего Лондона. Говорят, что народ забыл про крикет и ринулся играть в русские шары.
По мере того как до Саквилла доходило, что над ним издеваются, его лицо наливалось краской. Герцог с трудом, сдерживая себя, ответил провокатору.
– Барон, разве варвары и дикари способны изобрести, что-то дельное? Обыкновенная мода, которая пройдёт через месяц. Крикету уже двести лет и я не сомневаюсь, что через такое же срок он будет главной игрой для англичан.
Через некоторое время герцог попрощался и уехал на какой-то приём. Два Уильяма продолжили беседу.
– Зачем было звать этого пьяницу и развратника? – уже не в первый раз спросил Гренвиль, – Герцога давно занимают исключительно крикет, шлюхи и вино.
– Вы тоже считаете графиню Дерби[102] шлюхой, Уильям, – Спросил Питт с непроницаемым лицом.
И увидев заминку собеседника, начал смеяться. Тот понял, что его разыграли, поддержал оппонента. После небольшого перерыва премьер-министр продолжил разговор.
– Я собирал информацию из разных источников и Джон её только подтвердил. Уитворт хитёр и иногда забывается, но никто и никогда не усомнился в его верности. Российское направление сейчас становится едва ли не главным в нашей политике. И очень многое будет зависеть от нашего посла. Французы, скорее всего, разобьют австрийцев в этом году и выбьют их из Италии. Так же Вена потеряла Нидерланды[103], как и всякую германскую мелочь. Даже при помощи Пруссии австрийцы могут не выстоять, что для нас неприемлемо. Русские штыки нам нужны не менее чем русский лес и пенька. Меня совсем не устраивает неопределённость, которая возникла в России после смерти Екатерины. Мы приложили много сил на сближение с Павлом и его старшим сыном. Вдруг наш посол присылает отчёт, который может изменить все планы, которые готовились последний год.
– Я бы не сказал, что наши планы могут сильно измениться. Руководство иностранной коллегии России за сближение с Англией. Большая часть русской знати продаёт нам своё зерно с лесом и заинтересованы в расширении торговли, – ответил министр.
– Павел крайне порывист и непредсказуем. Никто не знает, сохранят ли завтра свои посты лояльные нам люди. Екатерина перед смертью отправила в отставку множество сановников, плюс Павел наверняка будет ставить свои креатуры. А здесь ещё появляется ненавистник нашей страны, который в открытую поливает грязью Англию и призывает продавать нам товары по завышенным ценам, но не вступать, ни в какие союзы. Если бы это был какой-нибудь юнец из мелких дворян, под влиянием революционных идей, нашедший в нашем лице причину всех мировых бед. Но это сын Императора, который оказался хорошим оратором и буквально за несколько месяцев смог навредить нам больше, чем любой многолетний враг. Ладно бы он только придумывал игрушки, которые, кстати, стоят каких-то безумных денег. Но он лезет в политику и имеет влияние на отца и брата.
– Что мы решим и какие рекомендации отправим в Петербург?
– Уитворт пишет, что Константина отправили служить подальше от столицы. Значит, его основная задача продолжить работу по сближению наших стран. И мы даём своё согласие на создание коалиции из недовольных Павлом дворян. Герцог подтвердил наше мнение, что Чарльз умён и умеет продумывать свои действия. Он много лет живёт в России и ему виднее, что делать. Напишите, что мы даём ему полную свободу действий и увеличим финансирование. Основная его задача – это заключение военного союза, каким способом не важно.
– Как быть с его предложением по Константину? – задал министр щекотливый вопрос.
– Всё на усмотрение Уитворта. Благополучие Англии выше всяких моральных запретов и тем более жизни какого-то дикарского князька.
– Да будет так.
Интерлюдия-2.
В роскошном кабинете хозяина Кушелевой дачи, собрались три человека, которые определяли вектор внешней политики Российской Империи в данный момент. Формально Коллегией иностранных дел руководил граф Остерман, но умные люди прекрасно понимали, что он говорящая голова и не более того. После смерти Екатерины и отстранения от власти семейства Зубовых и князя Барятинского[104], влияние этих трёх человек только усилилось. Вернее, один из них восстановил его после небольшой опалы, а двое недавно его приобрели.
Граф Безбородко смотрел в окно, и его лицо озаряла счастливая улыбка. Прямо во дворе усадьбы был залит каток, на котором его дочь, любимая Наташенька под присмотром матери и нянек осваивала модные ныне коньки. Даже из окна Александр Андреевич видел радостные улыбки, которые не покидали лиц дочери и любимой женщины. Но постепенно мысли о сегодняшнем разговоре настроили его на деловой лад и, обернувшись, спросил одного из гостей:
– Расскажите подробней, Гавриил Петрович[105], что в итоге предложив Уитворд и ваше мнение о его предложении?
Вопрос был адресован рыхловатому мужчине лет пятидесяти, с явственными следами порока на лице, одетому в гражданский камзол, с множеством орденов. В данный момент он не занимал никакого поста, кроме должностей сенатора и члена Императорского совета, которые являлись синекурой. Но человеком он был деятельным и неглупым, его устремления, в том числе затрагивали иностранную коллегию. А с учётом близкой дружбы с Петром Лопухиным[106], гость имел огромное влияние при дворе и на Павла. Торговые вопросы, особенно международные, всегда интересовали князя Гагарина, что сблизило его с графом Безбородко.
– Ничего нового сей интриган не предложил. Англия настойчиво ищет союза с Россией и сэр Чарльз добивается расположения сил, которые помогут быстрее заключить его к взаимному удовольствию обеих сторон, – ответил Гагарин, – В противном случае посол будет искать иные пути для достижения своих целей.
– Так бы сразу и сказал, что будет действовать через этого выскочку Ростопчина, – воскликнул князь Хованский[107], который был третьим участником встречи.
Будучи на десять лет младше Гагарина, обер-прокурор был подтянут и не имел склонности к ношению множества орденов, ограничившись одним Владимиром третье степени[108].
Безбородко мысленно поморщился. Ему не приносило никакого удовольствия общаться ни с масоном и торгашом Гагариным, ни с грубияном Хованским. Но сложившаяся ситуация требовала идти на сближение с людьми, которых при покойной Императрице он бы и на порог не пустил. В нынешнее смутное время, когда множество верных соратников Екатерины лишились постов и попали в опалу, а граф, наоборот, вернул прежнее влияние в коллегии, другого пути не было.
– Не горячитесь, Василий Алексеевич, никуда наш английский торопыга не денется. Умный человек вряд ли захочет иметь дело с «сумасшедшим Федькой»[109], который метит на должность председателя иностранной коллегии.
Граф сел на одно из кресел и взял в руки бокал с вином, который стоял на маленьком столике работы Гамбса[110]. Гагарин выпил уже почти бутылку, когда как Хованский еле ополовинил свой бокал. Безбородко не просто так упомянул прозвище Ростопчина, которое имело хождение при дворе. Ему нужна была реакция гостей, и она его не разочаровала.
Больше всех смеялся Хованский, второй гость от него не отставал. Отсмеявшись, разговор продолжил Гагарин.
– Повеселил ты нас Александр Андреевич. Особую пикантность ситуации придаёт то, что Никита Панин[111], который придумал прозвище Федьке, ныне приписан к иностранной коллегии, – Гагарин опять начал смеяться и был поддержан Хованским.
– Есть ещё одна персона, к которой может обратиться наш герой, – произнёс Безбородко и посмотрел на улыбающегося князя.
– Вы зря так переживаете, граф. Нас с вице-канцлером Куракиным сближают общие убеждения, но он не тот человек с кем можно всерьёз обсуждать государственные вопросы, тем более приватно. Завтра об этом будет знать не только Император, но и весь двор.
Безбородко потому и выбрал этих двоих в союзники, что несмотря на множество недостатков дураками они не были и умели держать язык за зубами. Поэтому когда граф узнал, что английский посол начал активно интриговать при дворе, то отправил к нему на встречу именно Гагарина. Хованский же был нужен как дополнительная поддержка в ещё одном щекотливом деле.
– С другой стороны, Куракин имеет большой пиетет перед Англией, поэтому может оказаться полезен в убеждении Его Величества, если мы примем предложение Уитворда, – добавил Гагарин.
– Вы не ответили, Гавриил Петрович, к какому решению склоняетесь лично вы? – задал вопрос Безбородко.
– Я за союз с Англией, – ни секунды не раздумывая, ответил князь, – Это наш главный торговый партнёр и прибыли от этого решения будут гораздо выше, если мы пойдём на сближение с Францией.
– Никаких якобинцев и прочих революционеров. Я тоже только за Англию, другого решения просто нет, – поддержал князя Хованский.
– Отчего же нет? – решил спровоцировать Безбородко, – Константин Павлович предложил третий путь – полнейший нейтралитет. Мы все присутствовали на заседании Совета, когда он предложил эту идею. При этом очень грамотно сослался на Вооружённый Нейтралитет[112], который принёс России сплошные выгоды. Император до сих пор находится под влиянием этой идеи и переубедить его будет непросто. Константин привёл очень хорошее доказательство пользы такого решения. Пусть наши враги воюют, а мы будем с ними торговать, укреплять своё влияние и обогащаться. Война потребует много ресурсов, и Россия может обеспечить ими воюющие стороны.
Гагарин задумался, а вот Хованский ответил сразу.
– Я своё мнение уже высказал. Не должна Россия сотрудничать с революционерами, тем более что Франция последние сто лет была нашим врагом и вредила как могла.
– Полностью поддерживаю ваше мнение Василий Алексеевич. Союз с Францией для нас неуместен. И дело не только в их революционном правительстве. Россия потеряет гораздо больше, если откажется от прямого предложения Англии о союзе. Слишком сильно наша торговля привязана именно к этому острову. Значит, мы принимаем предложение Уитворта, – подвёл итог Безбородко.
– Откуда у него такие мысли и это в семнадцать лет? Ещё год Константин не мог произнести связанно нескольких фраз. И вдруг почти оратор. Я сам чуть было не попал под обаяние его речей. Неужели все эти слухи про одержимость, правда? – задал вопрос Гагарин.
– Юноши в этом возрасте достаточно быстро развиваются. А всяким глупостям я бы верить не стал, – ответил Безбородко и перешёл ко второму вопросу, – Предлагаю обсудить, что произошло с архивом.
– Не только с архивом, но с д..- начал говорить Гагарин, но увидев возмущённый взгляд хозяина кабинета, резко замолчал.
И у стен бывают уши. Есть вещи, о которых лучше не говорить вслух, особенно когда эта вещь несколько миллионов рублей золотом. Князь контролировал свою речь, но выпитое вино играло свою роль. У всех свои недостатки. У Гагарина это было вино и любовь финансовым авантюрам, которые привели его к банкротству.
– Второй вопрос как мне кажется, тоже связан с нашим юным герой. После беседы с кем Императрица резко изменила составы коллегий, запустила реформы, которые долго оттягивала? Ещё и оказала перед смертью поддержку Павлу, что ранее было немыслимо, – продолжил свои рассуждения Гагарин.
– Наш пострел везде поспел? Князь, вы считаете, что Екатерина передала архив Константину? Мне кажется, вы демонизируете юношу. А, почему не Александру? – задал вопрос, задумавшийся Безбородко.
– Я не отрицаю такой возможности. Но Константин напрашивается в первую очередь. Слишком много событий завертелось вокруг него и много новых людей появилось в его окружении.
– То же самое можно сказать про Александра. Его окружение выросло ещё больше и там есть весьма достойный человек, вернее семейство, которому Императрица благоволила и могла доверить архив или сделать их хранителями при молодом наследнике, – парировал граф.
– Вы про Салтыковых? Не уверен. Хотя молодой Салтыков очень умён и весьма неожиданно оказался приближённым Александра, который ранее весьма прохладно к нему относился. К тому же в канцелярию наследника перешло сразу несколько человек из нескольких коллегий. Кто-то из них может быть порученцем Императрицы.
– Я бы не стал вычёркивать из списка Федьку, – произнёс молчавший Хованский.
Оба его собеседника не смогли скрыть улыбок, зная о давней ссоре князя с Ростопчиным.
– Вы зря улыбаетесь господа. Если нужно, что-то спрятать, то лучший способ сделать это на видном месте. Перед смертью Императрицы граф получил Анну третьей степени[113]. Сразу после смерти Императрицы был обласкан Его Величеством и получает Анну уже второй и первой степени. Затем перепрыгивает сразу через два звания, и он уже генерал-майор. Это полностью противоречит последнему указу Екатерины о званиях, которые Павел с радостью поддержал. Сотни молодых людей вынуждены были начать служить с званий подпоручиков и поручиков, вместо ожидаемых подполковников и полковников. Ещё большее число заслуженных представителей знатных фамилий лишились своих армейских чинов, под надуманным предлогом, что у них нет нужного ценза. И вдруг какой-то отставной бригадир, который в армии толком мне служил, получает производство в нарушение указа. Что это за заслуги спрашивается? За разработку нового Устава, формы прусского образца и командование гатчинским потешным войском?
На этот раз задумались все собеседники. Безбородко пригубил бокал вина, к которому не притрагивался с начала беседы.
– Умеешь ты озадачить, Василий Алексеевич, – произнёс граф через некоторое время, – Федька и есть доверенной лицо Императрицы. И ведь никому в голову подобное не придёт.
– Предлагаю остановиться на трёх кандидатах. Мне нужно проверить одного человечка, который был замечен рядом с Константином. К сожалению, доверенный слуга покойницы, который отвечал за её встречи с некоторыми людьми, скоропостижно скончался. Что так же вызывает у меня определённые подозрения. Вы, граф ближе общаетесь с Ростопчиным, на вас наблюдение за его поведением. А вы, князь, постарайтесь присмотреться к окружению Александра и изменению в его окружении, – вдруг начал командовать Хованский.
Хозяин кабинета должен был оставить последнее слово за собой, чтобы всякие солдафоны особо не командовали, и резко наклонился к гостям, которые о неожиданности отшатнулись.
– Хочу напомнить всем присутствующим, что к архиву прилагались люди. Очень грамотные и обученные люди. Если мы совершим ошибку и выдадим свою заинтересованность, то можем последовать за слугой Императрицы, который слишком много знал, – граф решил нагнать немного жути на собеседников.
После ухода гостей, Безбородко ещё долго сидел в кабинете и задумчиво смотрел в окно. Вот тебе и Хованский, вот тебе и грубиян. Так повернул разговор, что чуть не начал раздавать приказы. Очень не прост князь, а главное умён и умеет это скрывать. Теперь уже непонятно, кто руководит их триумвиратом. С другой стороны, лучше работать с умным человеком, тем более интересы всех сторон никак не пересекались по службе. Это требовало осмысления, могли возникнуть весьма полезные совместные проекты. Граф пригубил вино и погрузился в размышления.



Глава 21

4 февраля-11 февраля 1797 года Российская Империя, Великий Новгород.
Организация работы артели по производству игрушек произвела на помещиков сильное впечатление. Не было пока ни огромных помещений, сотен людей и десятков механизмов. Просто несколько мастеров и их учеников объединили в единый производственный цикл, располагавшихся в двух бывших складах. Разве что хорошо отапливаемое и освещённое. Глупо экономить на элементарных вещах, тем более на топливе, когда работаешь с деревом. До конвейера было далеко, но разделение труда ускоряло процесс и увеличивало объём производимой продукции.
– Очень необычно у вас выстроена работа, Василий Иванович, – обращается Полторацкий к Астафьеву, при этом хитро посмотрел на меня.
Астафьев явно нервничает, человек он молодой, а здесь ситуация похожая на сдачу экзамена или дипломной работы. А экзаменаторы люди непростые. Я одобрительно кивнул Василию.
– Вся работа разбита на части. В артель объединены несколько мастеров. Каждую работу делает группа работников. Одни обрабатывают заготовки, другие делают из них детали, третьи очищают и выравнивают уже готовые части, четвёртые покрывают лаком, а пятые собирают. Помимо оплаты, каждый мастер имеет свой пай в артели и получает деньги от продаж игрушек. Примерно так всё и работает.
Судя по вспотевшему Астафьеву, эта короткая речь далась ему не просто. Ничего, пусть привыкает. Ему придётся общаться с разными людьми, а я ему не наседка. Может ещё Павел на экскурсию заедет, вот будет потеха.
Гости обошли оба цеха. Удивились тому, что у рабочих ещё и общий кошт. Люди начинали работать в одно время, кушали так же в одно время, ещё я ввёл несколько небольших перерывов. Сначала для местных перерыв воспринимался как дикость, но потом осознали их пользу. Человек отдыхал как физически, так и психологически от монотонной работы. Ещё больше гости удивись тому, что росписью у нас занимались в основном девушки. После того как Астафьев сказал, что девушки тоже имеют свой пай, гости удивляться перестали.
Далее помещики поехали осматривать хозяйство Кулибина. Там пока всё было в процессе организации, но думаю, они найдут для себя что-то интересное. Я же перехватил Ливанова, и мы вернулись в Путевой. По дороге домой заметил, что в городе появились работники, которые стали чистить снег и убирать навоз, мелочь, а приятно. Перед приездом Александра, я предложил губернатору и городскому голове ввести в городе регулярную чистку снега. Вывоз снега с улиц, сначала посчитали излишеством, но потом согласились и несколько телег с рабочими постоянно отвозили снег и сбрасывали его в Волхов. Не знаю, как было раньше, но горожане полностью одобрили нововведение, даже никто не возмущался небольшому налогу на этот аналог коммунальщиков. Весной и летом работы тоже будет немало, я уже предложил губернатору задуматься об открытии подобной службы на постоянной основе. Нужно проложить хотя-бы деревянные тротуары, систематизировать вывоз нечистот и много всего. Митусов дураком не был, понимал от кого исходит предложение и обещал посоветоваться с городским головой.
Я пригласил присоединиться к беседе Шульца с Волковым. Если присутствие казначея Ливанова не удивило, то «советник по общим вопросам» явно не вписывался в его картину мироздания.
Зато глинтвейн после мороза, был принят на ура, даже Шульцем, который из дома не выходил. День сегодня солнечный и через большое окно пробиваются лучи. Лепота, так бы просто сидел и попивал глинтвейн, читая книжку. Но покой нам только снится.
– Михаил Егорович, – начал я разговор, когда все расселись и принялись потягивать напиток, – Вы наверняка догадались, по какой причине я пригласил вас на беседу.
– Думаю, вас интересует моя деятельность, которую я выполнял по поручению Светлейшего князя Потёмкина.
– Вы совершенно правы. Не использовать открытые вами залежи железа и угля, я считаю преступлением против нашей державы, пусть это и звучит пафосно. Но мы до сих пор завозим металл из-за границы, а это позор. При этом сами чуть ли не живём на целых горах железа. Насколько я понял, вы сейчас служите в Академии Наук?
– Совершенно верно. Но скорее уместно употребить слово служил. Я еду получить расчёт, так как моя дальнейшая деятельность признана ненужной. И главную роль здесь сыграло то, что я занимался изысканиями по просьбе Потёмкина, – с нотками горечи произнёс Ливанов.
Это, наверное, был завуалированный упрёк в мою сторону. Вернее, в сторону Павла. Он с каким-то остервенением начал увольнять людей, связанных с бывшими фаворитами Екатерины. Более того, начал закрывать проекты, которые могли бы принести пользу стране. После короткой паузы Ливанов продолжил.
– Более всего меня беспокоит судьба моей сельскохозяйственной школы. Мы уже несколько лет обучаем прибывающих колонистов, как обрабатывать местную землю, какие сажать новые культуры и многому другому.
Насколько я понял из рассказа Ливанов, он организовал первое сельхоз училище в Новороссии. Его собственных средств на содержание такого проекта не хватит, и училище придётся закрыть. Явление обычное для нынешней России, что обиднее всего оно стало обычным и в моём времени. Но ничего, мы ещё пободаемся.
– За финансирование школы не переживайте, – произнёс я, не обращая внимания на осуждающий взгляд Шульца, – Но это только полдела. Я напишу письмо брату, уверен, что он поймёт необходимость научного подхода к освоению новых земель и Академия продолжит сотрудничество с вами. Более того, попрошу его проследить, чтобы вам выделили не только средства, но и молодых людей для обучения их на месте и с перспективой преобразования вашей школы в полноценное училище.
Болезненно-желтоватое лицо Ливанова постепенно меняло краску на более здоровое и возникало ощущение, что с каждым произнесённым мною словом, к человеку возвращалась жизнь. По крайней мере, появилась надежда, что его дело не умрёт.
– С вашей стороны мне нужно максимально развёрнутое описание открытых вами месторождений, географию тех мест, пути доставки материалов и вывоза продукции. Нужно будет строить дороги и порты. Я уже молчу, что сотни и тысячи рабочих нужно кормить и снабжать товарами. Подготовьте доклад на имя Его Величества, надеюсь, мы найдём понимание в его лице, ведь глупо не использовать такие ресурсы. Если казна не захочет строить заводы и шахты, то образуем частное акционерное общество. Ваш опыт и знания в любом случае будут востребованы.
– Я готов приступить к написанию доклада уже сегодня, – произнёс окрылённый профессор.
Все присутствующие заулыбались. Обстановка стала какой-то домашней. Ливанов рассказал нам в общих чертах о перспективах развития региона. Шульц задавал конкретные вопросы и был впечатлён потенциалом, особенно залежами железа и угля. Отец Шульца был инженером на сталелитейном заводе в Руре и после переезда в Россию работал на Урале. Поэтому мой казначей лучше всех представлял, какой огромный потенциал у Новороссии.
– Михаил Егорович, вы не могли бы порекомендовать какого-нибудь увлечённого агрономией человека. Наверняка в ваших поисках работала целая экспедиция. Вы же не только искали залежи полезных ископаемых, но и изучали почву. Главное, чтобы это был не диванный учёный, а человек, по-настоящему увлечённый и не боящийся этих самых экспедиций.
– Какое интересное словосочетание «диванный учёный», – Ливанов грустно улыбнулся, – Очень верное понятие и оно относится ко многим нашим академикам и прочим трутням. Разрешите поинтересоваться, какие задачи будут поставлены перед искомым человеком?
– Экспедиция в Южную Сибирь, поиск земель пригодных для земледелия и животноводства. Это если кратко. На самом деле задачи более глобальные. Отправка в Сибирь через три месяца, – улыбнулся я.
– Могу порекомендовать своего сокурсника и друга профессора Прокоповича Василия Прокофьевича. Мы не только вместе учились в Англии, но и участвовали почти во всех делах, порученных нам князем Потёмкиным. Он разбирается не только в агротехнике, но и силён в свойствах минералов, о чём имеет научные труды. У него недавно случилось несчастье, умерла от лихорадки супруга, – Ливанов перекрестился, – Его дочерей взяла на воспитание сестра, которой Бог не дал детей. А сам Василий сейчас без дела и боюсь, что пропадёт у него вкус к жизни. Долгая экспедиция и к тому же с такой важной целью, буквально созданы для него.
– Пишите вашему другу и отправляйте сегодня же письмо с нарочным, заодно передадите денег на дорогу, их вам выдаст господин Шульц. В марте Прокопович должен быть в Москве, где получит от меня инструкции. Я напишу рекомендательное письмо, а то попасть в Москву будет тяжело из-за коронации. Отряд сопровождения сейчас подбирает Сергей Иванович, – я кивнул на молчавшего весь разговор Волкова, – Вместе с ним он отправится в Тобольск, где их будут ждать проводники.
– Разрешите поинтересоваться, какая необходимость сейчас в развитии земледелия в Сибири, если у нас в Новороссии практически безлюдно? Селим там всяких греков, болгар, сербов да немцы начали понемногу приезжать. Ещё и кубанские земли недавно присоединили, а там земля не менее богата чернозёмом.
Хороший вопрос задал Ливанов. В нынешней ситуации не получается нормально заселить Дикое Поле. Виной тому крепостное право и инертность крестьян. Ещё со смертью Потёмкина, многие его проекты приостановили или по русской народной традиции бюджет разворовали, отчитавшись о великих свершениях. На Кубань переселили пока запорожцев и прочий криминальный элемент, от которого толку в земледелии не так много. И там ещё долго закрепляться из-за постоянного конфликта с горцами. Готовятся несколько дополнительных переселений, так как разбойный народ надо убрать с Запорожья и Гетманщины. В итоге новые губернии заселять некем.
– Земли за Уралом толком не изучены. Но если объединить информацию, которая у нас есть, то это богатейшая земля. Я даже не могу представить, какие богатства могут находиться в недрах Сибири. Если мы не начнём осваивать Сибирь в ближайшие годы, то через несколько лет это начнут делать другие. Те же англичане или голландцы могут заходить в устья наших рек и делать там, что им заблагорассудится. В центральных губерниях уже наблюдается небольшой недостаток пахотных земель и излишки населения. Большая их часть будет переселяться на юг. Но ещё часть я планирую организованно переселять в Сибирь. Там нужно строить дороги, заводы, мануфактуры, открывать шахты. Главный недостаток нынешней Сибири это отсутствие обрабатываемых земель и собственного зерна. Рабочих нужно кормить. Если мясо можно получить у киргиз-кайсаков[114], монголов или у северных народов, то хлеб и овощи везти далеко и дорого. Лучше их выращивать на месте. Завозить такое количество продовольствия неразумно и расточительно. Прежде чем строить заводы, надо начать выращивать хлеб. А перед распашкой целины, нужно изучить местность и почву. Агроному виднее, что нужно изучать и на что обратить внимание.
Я сделал несколько глотков глинтвейна и продолжил свою речь.
– Есть у меня мысли, как заселять новые земли. Крепостного права в Сибири нет, и потребуются свободные или освобождённые люди. Придётся выкупать крестьян, давать свободу и отправлять за свой счёт. Предварительно заключим с ними контракт, предположим на десять лет. Я собираюсь осваивать земли артельным способом. Крестьяне привыкли жить общиной, вот и будет у них что-то вроде общины, но не с такими жёсткими законами и на паевой основе. Необходимо заранее подготовить строительный лес, инструменты, семена и продовольствие на год или два. Если крестьяне не будут тратить время на обустройство быта и постройку домов, то уже через два года одна артель сможет кормить несколько сотен человек. И основной упор придётся сделать на картофель. Получится ли сразу получить хороший урожай зерна неизвестно, а картофель растение неприхотливое и не даст переселенцам помереть от голода. Так же нужно обратить внимание на овёс и ячмень, как самые неприхотливые культуры. И не забывать про гречку, так как это ещё и мёд. Но вашему однокурснику виднее.
Присутствующие начали очень подозрительно на меня посматривать. Не должен семнадцатилетний сын Императора знать такие подробности. Да и Бог с ним, одержимый я или нет.
Далее начали обсуждать детали организации экспедиции. Ливанов в этом плане оказался просто незаменимым советчиком. К разговору подключился Волков, который тоже видать проехал не одну тысячу километров по необъятным просторам России.
Я же краем уха слушал беседу и переваривал информацию о лихорадке, которая, скорее всего, является малярией. А ведь есть ещё скарлатина, корь, дифтерия, чума, холера, да и от оспы народ мрёт со страшной силой. Чего говорить, от банальной дизентерии умирает несчётное количество людей. В армии потери от этой болезни составляли иногда до трети личного состава. С дизентерии мои мысли переключились на холеру. Эта болезнь на долгие годы станет бичом юга России, унёсшей сотни тысяч жизней. Пора заранее задуматься о карантинных мероприятиях для купцов и путешественников с юга, которые заносят в Россию чуму и через несколько лет завезут холеру. Холеру завезли из Персии или Турции, возвращающиеся с войны солдаты. Значит нужно создавать какие-то профилактические службы в армии уже сейчас. Антибиотиков нет, и не предвидится, но пить кипячёную воду, соблюдать правила гигиены, бороться с педикулёзом можно начать уже сейчас. Также надо завозить хинин, для этого времени лекарство сродни антибиотикам, по крайней мере, лихорадку лечит. Начал делать пометки в свой блокнот. Озадачу Блока ещё одной работой, подготовим доклад Императору от его имени. Через несколько минут понял, что в кабинете наступила тишина, и все смотрят на меня. Видать, я надолго погрузился в свои размышления.
– Задумался, – говорю присутствующим и разминаю отёкшую шею, – Михаил Егорович, вам будет ещё одно поручение. Посетите, не откладывая доктора Блока. Очень мне не нравится ваш цвет лица. Я не великий доктор, но вижу, что у вас какие-то проблемы с внутренними органами. И без возражений – это приказ.
Хорошо быть сыном Императора. Ливанов даже не подумал отнекиваться.
Позже всего у меня состоялся разговор с Даниловым. Я присматривался к нему несколько дней и то, что видел, мне очень нравилось. Капитан наверняка тоже присматривался к моей деятельности и, надеюсь, не разочаровался.
В последнее время я порядком устал. Давно уже у меня не было столько интенсивных переговоров. С другой стороны, языком молоть не мешки ворочать. Но я бы поменял все эти переговоры на лыжные прогулки или катание на коньках. Погода в последние деньки была солнечная, мороз не очень сильный, а у меня нет ни одной свободной минуты. Сначала думал пообщаться с Даниловым в парке, но потом вспомнил о его ранениях, и опять всё действие состоялось в кабинете.
– Александр Михайлович, хотел задать вам вопрос по вашему профилю, – после кивка артиллериста продолжаю, – Насколько я понимаю, то сейчас основным снарядом для поражения вражеской пехоты является картечь и гранаты?
– Гранаты бывают разные, но, в общем, вы правы. В ближнем бою используется картечь, для поражения на расстоянии применяются гранаты. К сожалению, системы гранат не совершенны и не все разрываются, нанося урон врагу.
– Как вы смотрите на то, чтобы создать гранату, разрывающуюся в полёте? – задаю провокационный вопрос.
Данилов молчал секунд двадцать. Явно быстро прокрутил в голове варианты. Затем посмотрел на меня, наверное, ожидал, что я ему сейчас передам схему гранты.
– Это стало бы грозным оружием, Ваше Высочество. Против картечи давно научились маневрировать, а граната взрывается не всегда, ещё ею надо попасть в нужное место.
– Берём гранату, начиняем её пулями и порохом, вставляем запальный шнур и стреляем во врага. Граната взрывается над наступающей пехотой или кавалерией, вражеские потери будут огромными. Вопрос, как всё это совместить и сделать так, чтобы граната взрывалась после определённого времени. Обучить расчёты это уже дело десятое.
– Это очень непростая задача. Но я бы взялся над её осуществлением, – отвечает Данилов.
Он, наверное, уже перестал удивляться творящимся вокруг меня чудесам. Но проект русской шрапнели, явно заинтересовал его более чем переделка лафетов.
– Необходимыми материалами я вас обеспечу. В ближайшее время в распоряжение господина Кулибина должен прибыть химик. У него будет своя задача, но думаю, он не откажет и вам в поиске нужного состава для заряда. Пушки есть в полку, я попрошу фон Миллера выделить одну для испытания. Надо будет посвятить его в наше начинание, но немного позже. Про тайну, которую необходимо соблюдать, вы знаете лучше меня. Так что, с Богом!
Гости отбывали в столицу ранним утром 8 февраля. Вместе с ними уезжал Блок со своим хозяйством и учениками. Я вышел проводить ставшего мне очень близким пожилого немца. С утра ударил сильный мороз. Вдохнул обжигающий лёгкие чистейший воздух, выдохнул и улыбнулся. Эх, как же хорошо. Рассмешили меня возницы, которые в своих объёмных тулупах были похожи на больших нахохлившихся воробышков. Остальной народ тоже утеплился. Помещики с Ливановым были в шубах. Блок же оделся в бекешу, которую я начал вводить в моду, и песцовую шапку. Смотрелось забавно, но Болотов заинтересованно поглядывал на наши одеяния. У меня ещё балы шапка похожая на ушанку, только из чернобурки. Недавно пошили, до этого я носил обычную соболиную шапку без наушей. Уверен, что через год это будет самая модная зимняя шапка.
По словам Блока, надевать шубу для возка, в котором у него была неплохая печка, нет смысла, а то весь взопреет. А бекеша хорошо греет и не такая объёмная. Её и снимать легче и она не занимает столько места.
Всё уже было обговорено, я пожелал доктору и остальным доброго пути. Народ начал рассаживаться в свой транспорт. Кроме двух возков, где ехал доктор с учениками, у них набралось ещё четыре подводы с вещами. В общем, с учётом транспорта помещиков, в столицу отправился целый караван.
Харламов, которому предстояло уже весной начинать наш сельхоз-проект, получил последние инструкции. Мы составили с ним документ об организации артели. Пока пайщиками были я, сам Харламов и Суслов. Шульц, присутствующий на всех переговорах порекомендовал обзавестись грамотным бухгалтером. Бывшего поручика назначили управляющим новой компании, в поисках бухгалтера обещал помочь Шульц. Сам будущий управляющий почти всё время проводил в артелях, где наблюдал, как люди выстраивают рабочий процесс. Вечером обсуждали детали плана будущих земледельческих артелей. Я решил не экономить на здоровье людей, отказался от землянок и предложил для начала построить несколько бараков. Через год можно будет уже заняться индивидуальным строительством, и обеспечить жильём всех крестьян. Сразу рекомендовал своим компаньонам продумать постройку кирпичного завода, вдруг доставка леса обойдётся дороже кирпича. По идее можно попробовать строить избы из саманного кирпича. Пусть решают уже на месте, я в такие детали лезть не собираюсь. Главная задача на данный момент-это посадить подсолнечник и свёклу. Посевы под пшеницу будут минимальными, только чтобы прокормить артель. Каждая семья также получит наделы для огородов и семена для овощей. Всем жителям артели, включая детей, была положена порция хлеба, круп и сала. Ещё будет закуплена домашняя птица и свиньи на развод. По животноводству это тоже на усмотрение бывшего поручика, может там овцеводство лучше подойдёт.
Далее путь компаньонов лежал в несколько соседних волостей, где их ждут готовые к продаже крестьяне. Для меня сама постановка фразы звучит дико и вызывает отторжение, но других вариантов просто нет. Как таковой рынок наёмного труда в нынешнее время просто напросто отсутствует. Есть и свободные крестьяне и мещане, но большого количества наёмных рабочих не найти. Те же крестьяне в зимнее время отправляются на отхожие промыслы и составляют значительную часть рабочих и строителей. Заниматься торговлей им тоже никто не запрещает. Многие крепостные зарабатывают деньги на выкуп и переходят в мещане, и даже купцы. Бывают, конечно, неадекватные хозяева, которые не дают вольную или вымогают за выкуп семьи баснословные деньги. А были случаи, когда отнимали все деньги с имуществом. Или просто издевались потому, что так хотелось господам-барам. Мразей хватало во все времена. Ненавижу. Периодически такие уроды оказываются зарубленными или насаженными на вилы, а Дон, Яик или Сибирь принимает новое пополнение.
Павел, насколько я понял, готовит указ, в том числе по выкупу. С моей подачи там должна быть прописана конкретная сумма для крестьянина и членов его семьи. Чтобы указ не обновлять каждый год, решили ввести индексацию. Но что в итоге получится из указа, я не знаю. Советчиков, заинтересованных в том, чтобы держать свой народ в рабстве хватает.
На следующий день после отъезда Харламова, у меня неожиданно состоялся разговор с губернатором и его супругой. Слуга принёс приглашение на ужин от губернаторской четы. Грех было отказываться и хотелось пообщаться с интересными людьми.
До дворца решил прогуляться пешком. Надо же поддерживать своё реноме слегка неадекватного типа. Тем более вечерний Новгород, по крайней мере, на нашей стороне Волхва, мало чем отличался от какого-нибудь городка века двадцать первого. Только у нас света поменьше как на улицах, так и в окнах. Сейчас в Новгороде снег чистили не только на Никольской и Большой Московской улице, которую наш небольшой отряд пересёк по пути к губернатору. Но эти две улицы были самыми убранными и освещёнными. Под ногами скрипит снег, небо сверкает тысячами звёзд, причудливые тени от фонарей. Хорошо, что решил пройтись пешком. А то застоялся как лошадь в стойле. С завтрашнего дня надо возобновить регулярные тренировки с десятком.
Дворец губернатора охранялся похуже, чем Путевой, только сторож на входе. Среди слуг была ещё пара крепких лакеев, явно люди обученные, я на них обратил внимание ещё в прошлые посещения. В прихожей лакей помог снять мне бекешу с шапкой, затем забрал перевязь со шпагой, подбежавший мальчик смел снег и протёр сапоги. Губернатор лично встречал меня в прихожей, после приветствия прошли в гостиную. Моя охрана расположилась в комнате у входа.
Митусов был при полном параде – мундир, ордена, парик, всё как положено по этикету. Я своим привычкам не изменял. Ходил в мундире полка, слегка мною переделанном, без орденов и тем более без парика. В ближайшее время должны быть готовы несколько вариантов штанов. Посмотрим, что в итоге исполнят местные мастера нитки с иголкой. Кроме губернатора в гостиной была только его супруга, значит, будем обсуждать какие-то личные вопросы губернаторской четы.
Портные супруги губернатора работали явно быстрее моих. Мария Степановна была в новомодном платье греческого стиля. Легкие ткани, никаких необъятных юбок, открытые плечи и причёска по новой моде без всех этих монументальных шиньонов. Минимум украшений, только небольшое колье и серьги. Выглядела она весьма прилично. Для нынешнего времени так вообще красавица. Совсем забыл, что ей всего тридцать, родами она не измучена, второго ребёнка родила год назад. Ещё любит себя подать и быть в центре внимания. Забываю постоянно об огромной разнице в возрасте многих семейных пар и поэтому не могу привыкнуть, что жена сорокасемилетнего губернатора младше его на семнадцать лет.
– Вы очаровательны, Мария Степановна, – произношу, целуя ухоженную ручку.
– Мы с супругом рады видеть вас Ваше Высочество, – отвечает Митусова без всякого кокетства, – Вы, наверное, проголодались за день? Прошу пройти в столовую. Наш повар сегодня обещал сделать блюдо именно для вас.
– Голоден как волк. И готов к подвигам на ниве поедания всяких вкусностей.
Повар у Митусовых был хорош. Супруги явно решили сделать мне приятное. Изучили мои вкусы и повадки, что делает им честь. Несколько салатов и паштетов, отличная уха на первое и жареная картошка с мясными котлетами. По местным меркам ужин для каких-нибудь нищебродов. Будь за столом другие гости, пришлось бы терпеть пять, а то и семь смен блюд. А так вполне душевно поели, без идиотского ритуала. Губернатор меня полностью поддерживал и наворачивал картошку с хлебом за милую душу. Его супруга поковырялась в супе и салатиках, наверное, фигуру бережёт. После чая с десертом, мы переместились обратно в гостиную, где лакей уже наливал вино в бокалы.
– Угодили вы мне дорогие хозяева, передайте повару от меня искреннюю благодарность.
Губернаторской чете моя похвала понравилась, Мария Степановна даже немного порозовела от удовольствия.
– Мы прислушались к вашим словам о полезных свойствах картофеля. И могу признать без всякой лести, вы правы. На вкус весьма приятный продукт и для выращивания в наших суровых краях с бедной почвой, сей клубень может стать просто спасением в голодные годы. Сто лет как Пётр Великий начал заставлять выращивать картофель, а мужик наш всё не хочет понять, что для него стараются, – произнес со своей солдатской прямотой губернатор.
Он мне этим и нравился. Может и не ума палата, у них в семье это было по части Марии Степановны, говорил как есть, не льстил и не унижался. Честный такой служака, но не тупой исполнитель, своей головой губернатор тоже думать умел. Если видит полезные вещи, то внедряет и контролирует исполнение. Та же чистка и вывоз снега, уборка навоза, освещение, места для прогулок зимой, наведение порядка в торговых рядах наверняка его инициатива. Городской голова только исполнял.
– А может, Петру не надо было заставлять крестьян? – кидаю провокационный вопрос.
При этом моё лицо максимально серьёзно. Мария Степановна улыбнулась и поднесла бокал к губам, чтобы муж не увидел. У её супруга на лице отразилось нешуточное недоумение. Пора выручать дядьку, а то ещё удар его хватит, не принято в это время критиковать Петра, который Великий. Монархов вообще критиковать не принято, им принято служить.
– Вы не подумайте, что я осуждаю своего предка. Просто Пётр Алексеевич понял, что продукт полезен и необходим. Приказал распространять картофель. Как всегда, всё упёрлось в исполнителей рангом ниже. Мужик живёт своим укладом, без всяких перемен уже лет пятьсот. Намедни профессор Болотов рассказывал, что нынешняя соха, не менялась почти тысячу лет. И как вы заставите крестьянина завтра сажать картофель? А может и посадил мужик картофель, а собрал не корешки, а вершки как в сказке.
– В какой сказке? – оживилась Мария Степановна.
Рассказал сказку про мужика и медведя. Посмеялись. Ещё одна проблема. С учётом местной медицины зубы человека за пятьдесят скажем так, далеки от идеала. По крайней мере, жёлтые зубы сорокасемилетнего губернатора, сильно контрастировали с белизной улыбки его тридцатилетней супруги. К запахам местным я постепенно привыкаю, но стараюсь держаться от собеседников на расстоянии. Губернатора это не касается, но дыхание многих людей в возрасте просто смердит.
– Вот здесь с вами полностью соглашусь, Ваше Высочество, – отсмеявшись, произнёс губернатор, – Могли, и вершки вместо корешков съесть. Наверняка и чиновники сами не знали, как картофель выращивать.
Не знали, значит, надо было спросить. У Петра чуть ли не половина деяний из области «хотелось как лучше, но получилось как всегда». Только людей положили не счесть, а ресурсов ещё больше. Один только флот чего стоит. Что на Дону, что на Балтике. А ведь нужно было только планировать и продумывать свои действия. У него и людей грамотных хватало. Но говорить этого губернатору я этого не стал. Судя по всему, для него фигура Петра сакральная, сродни какому-нибудь религиозному символу. Пока не принято критиковать деяния первого Императора. Может кто-то и понимает ошибочность многих решений Петра, но помалкивает и правильно делает. У Империи должен быть символ. Я тоже не планирую делиться своими критическими замечаниями.
– Ваше Высочество, – начала Митусова, понимая, что лишний трёп я не люблю так же, как десять видов паштетов на столе, – Мы с Петром Петровичем, хотели получить от вас совет по неким вопросам.
– Если это не затрагивает безопасности державы и чьей-то чести, то с радостью отвечу.
Мария Степановна мою шутку оценила улыбкой и приступила к сути.
– Вы за короткий срок добились просто поразительных успехов во многих делах. А купец Астафьев, работающий на вас, готовится переходить сразу в первую гильдию. Вот мы и хотели спросить у вас совета, в какое предприятие лучше сделать вложения и можно ли стать вашим компаньоном?
Я такого разговора не ожидал. Думал, будет просьба о поддержке губернатора перед Павлом. Все прекрасно понимают, что он поедет в Москву на коронацию через Новгород. Судя по лицу самого губернатора, данный разговор ему удовольствия не доставлял, и это была инициатива его супруги.
– Вас какие вложения интересуют, уважаемая Мария Степановна, долгосрочные или с быстрым оборотом? Вам более близки земледелие, торговля или мануфактуры?
Если Митусова и растерялась, то вида не показала.
– Вложения интересуют не только меня, но и ещё несколько достойных семейств. Мы не купцы и промышленники, земледелие нам ближе, но от чего не попробовать себя и в торговле, – улыбнулась Мария Степановна.
Муж её был отнюдь не весел, в его голове явно не укладывалось, зачем дворянам заниматься торговлей, и тем более, как это можно обсуждать с сыном Императора. Я же, наоборот, был рад такому откровенному интересу не последнему человеку губернии к экономике. Капиталов купцов просто физически не хватит на развитие страны. Основные деньги пока в руках дворян. И крайне важно, чтобы эти капиталы вкладывались не в покупку заморских диковинок, а собственную страну. Пора менять саму ментальность дворян. Слишком они зациклены на количестве крепостных и не хотят видеть ничего иного.
– Это очень хорошие новости, что ваша семья и другие достойные семейства проявляют участие к коммерции. Лично я не только не вижу в этом ничего плохого. Меня удивляет наше дворянство, которое до сих пор считает своё состояние в крепостных душах. А ведь времена меняются и то, что было главным источником дохода сто лет назад, давно не приносит реальных прибылей.
У губернатора был явно слом шаблона. Он думал наверняка иначе или вообще не мог понять, о чём я говорю. Пока Митусов переваривал информацию, я приступил к конкретике.
– Через некоторое время, постараюсь предложить вам вложение средств в интересные проекты. Там возможны очень хорошие доходы, но не сразу, а предположим лет через пять. Будет создана акционерная компания, а может несколько, и вы сможете купить пай. Речь идет о мануфактурах и рудниках. Но повторюсь – это не ближайшее время. Если брать именно Новгород, то могу предложить вам два перспективных направления. Это развитие молочного животноводства и производство валенок.
– А кому продавать валенки? Крестьяне их сами валяют, а остальным они без надобности, – произнёс губернатор.
Я сначала не понял о чём речь, и кто там валяет валенки. Как оказалось, валенками сейчас назывались крестьянские шапки. И вполне естественно, что крестьяне делали их сами. Пришлось объяснять супругам про зимнюю обувь и перспективы этого направления. Отсутствие валенок в этом времени, было для меня откровением. Были какие-то кустарные изделия, больше похожие на бабушкины тапки из моего времени, но страшные и убогие. Нарисовал супругам несколько вариантов обычных, укороченных и валенок на жёсткой подошве. Я кстати заказал для себя и в качестве подарков войлочные тапочки. Мои уже были готовы, и я носил их с удовольствием. А над тапочками для Юли и дам из их фонда сейчас трудились вышивальщицы. Мне и без вышивки хорошо, а вот для девушек важен внешний вид. Отправлю в столицу, как будет готово, а то вещь элементарная и очень нужная для нашего климата. Но дворяне предпочитают мёрзнуть в лёгких тряпочных или кожаных тапках.
Мария Степановна оказалась дамой очень знающей и рассказала интересную новость. Как оказалось, сейчас в Ярославской губернии был настоящий «овечий бум». Тамошние помещики начали выращивать какую-то морозоустойчивую овцу. И кроме неё не было недостатка войлока, его всегда можно было приобрести у нижегородских и астраханских купцов. Разговор приобрёл деловой характер. С моего позволения Митусова вызвала своего управляющего. Этот достаточно пожилой человек был кладезю информации про цены на сырьё и не только.
– Вы, наверное, уже слышали, что в Новгород переселился изобретатель Кулибин, – присутствующие синхронно кивнули, – Я думаю, для него не составит труда изготовить для вас устройство по производству валенок. Понятно, что самый простой путь это посадить сотню крестьян и пусть работают. А если ещё и в качестве оброка так вообще сказка для помещика. Но я сразу хочу предостеречь вас от такой идеи. Если организовывать мануфактуру, то лучше ставить новые станки, выпускать изделия не штучно, а сразу сотнями и тысячами. А по несколько штук пусть производят разные однодворцы. Если начинать новое дело, то нужно сразу оставить позади всех конкурентов. Понятно, что сначала лучше изготовить несколько вариантов обуви для улицы и для дома. Но мне кажется, эту обувь ждёт большой успех. Более того, будет перспектива продавать их для нужд армии, а это уже другой уровень. Это потребует очень детальной проработки организации мануфактуры.
Управляющий что-то быстро чиркал по блокноту. Наверное, дословно, записывал мои мысли. Кстати, блокнот у него был нашего производства и точно не дешевый. Митусова на полезных людях не экономила, что ещё раз характеризовало её как умную женщину. Сама хозяйка тоже внимательно меня слушала. Думаю, они ещё не один раз обсудят полученную информацию.
– Тоже самое касается животноводства. Хлеб в этих землях не растёт. Зато сам Бог велел разводить коров.
– Куда девать столько молока? Да и нет в наших краях хороших пород коров. На мясо немного разводим, но не более того. Придётся везти из Голландии и Германии, а это дорого, – управляющий задал правильные вопросы.
– Из молока можно делать масло и сыр, а ещё это мясо и шкуры. Предвидя ваш вопрос, что этого никто не делает и не знает как, опять вернёмся к Кулибину. Найти устройства производства европейских мастеров и усовершенствовать для наших условий не так трудно. А может, Иван Петрович придумает что-то новое, получше всяких немцев с англичанами. Животноводство не тот проект, который даст вам доход в ближайшее время. С другой стороны, никто не мешает вам в течение нескольких лет наладить выпуск лучшего в России масла с сыром и стать поставщиками Императорского двора. Только представьте, Митусовское масло и Митусовские сыры. Через сто лет потомки забудут о большинстве нынешних фигур, даже о тех, кто решал судьбы Империи. Но поверьте, шуваловские единороги, ломоносовский фарфор, орловские рысаки пережили и переживут своих создателей на десятки или может сотни лет. И никто лет через двести не вспомнит об открытиях Михайло Васильевича, но будет пить утренний кофий из чашки с завода его имени. Да, завод будет Императорский, но фарфор будет именно ломоносовский.
Глаза Марии Степановны затуманились, ну наконец-то удалось найти слабости в характере этой неординарной женщины. Честолюбие может и не грех, но многие люди подвержены к нему как какие-нибудь наркоманы из моего времени.
Разговаривали ещё долго. Я объяснял хозяйке и её управляющему выгоды наёмного труда и артельного хозяйства. Управляющий постепенно привык, что можно общаться и даже спорить с сыном Императора и задал много грамотных вопросов. Но он никак не мог понять мою приверженность к наёмным работникам. Решил провести небольшой ликбез.
– В данный момент, эффективность наёмных хозяйств примерно в два или три раза превышает отдачу от поместий, использующих крепостной труд. Более того, в случае неурожая именно на помещика и частично государственные магазины ложиться забота о крепостных крестьянах. Теперь давайте считать. Мало того, что помещик получает в два раза меньше прибыли, он периодически несёт убытки. Так же убытки несёт казна. А теперь давайте представим иную форму организации хозяйства. Вы нанимаете крестьян, которые будут обслуживать стадо ваших коров. Каждая семья получает заработную плату и хлеб. Я бы на месте разумного хозяина ещё выделил крестьянам землю под огороды. Пока мужик обслуживает вашу скотину, его семья сажает овощи и занимается личным хозяйством. А если вы ещё выделите мужику небольшой пай, то он будет работать на вас, как никогда не работал в крепости, и вы дополнительно получите верных людей.
Я сделал пару глотков из бокала и продолжил.
– Для пресечения конфликтов в будущем, крайне важно, чтобы государство стало гарантией между нанимателем и работником. И жестоко карало тех, кто решил, что наёмный работник это новая форма рабства.
Митусова некоторое время молчала и буквально огорошила меня вопросом.
– Ваше Высочество, данные о разнице между крепостным и наёмным хозяйством, вам случайно представил не Герман Шульц?
– В основном я ориентируюсь на его доклады. А вы знаете Германа Карловича? – задаю вопрос Митусовой.
– У моего батюшки был помощник по финансовым вопросам с такой фамилией. И он весьма ценил этого талантливого человека. Оттого и задала вопрос.
Ай да Шульц, ай да сукин сын. Быть финансовым советником местного Берии и изображать из себя жадного бухгалтера какой-нибудь купеческой лавки. Ладно, расспрошу его попозже, может, подскажет ещё чего-то интересного. Ну, служил по молодости в Тайной экспедиции, с кем не бывает. И Митусова тоже молодец, ткнула меня аккуратно носом в какашку, что я даже о своём окружении ничего не знаю. Сильна, что я могу сказать. Надо исключительно дружить с таким личностями и перетаскивать их на свою сторону.
Губернатор скучал, в отличие от его супруги и управляющего. Видно было, что эта парочка сработана и понимает друг друга с полуслова. В конце я решил дать губернаторской чете совет. Надеюсь, полезный.
– Дам вам небольшой совет Пётр Петрович, – обратился к губернатору, хотя предназначался он больше для его супруги, – Доведите до ума ваши начинания с казармами для полка, организацией новой службы по очистке в городе. Можно ещё улучшить работу полицейской службы. Я вам передам свои записи по этому вопросу. Организуйте в губернии значительное изменение в сторону увеличения мануфактур, артелей и других промыслов. И только потом стройте дальнейшие карьерные планы. Сейчас у трона находится окружение моего отца, сложившееся ещё со времён Гатчины. Тяжело вам будет пробиться, да и нет пока никакого смысла вам получить какую-то должность в столице, которая окажется синекурой. Вы как, человек государственного ума, должны понимать, что кому-то надо и в губерниях работать. А года через три – четыре, ваши таланты будут оценены по достоинству. Столица рядом, вы на виду. Никуда хорошая должность от вас не денется. А вот войти в историю, как государственный деятель, который стал основателем в России целой отрасли, дано единицам. У вас такая возможность есть.
Судя по затуманившимся глазам Митусова, он уже примерял на себя звание первопроходца в области валяния или уборки снега. У супруги взгляд был немного подозрительный, она явно не полностью поверила моей пафосной речи. Ну не рассказывать же ей, что я немного знаю историю. Поэтому мне удалось предотвратить опалу Суворова и её муж не будет обласкан Павлом как надзиратель великого полководца. Невелика честь, как по мне. Даже если тебя сделают потом сенатором и дадут пару орденов.
А на следующее утро я слёг. Меня натурально покинули силы, как будто вышел воздух из пробитого шарика. Началось всё с высокой температуры, а далее я вообще начал периодически выключаться. Впадал в беспамятно, если выражаться языком этого времени. Вольф поил меня какими-то микстурами, когда я приходил в себя. Но никакой пользы они не приносили. Может моя небольшая командировка в это время закончилась, и пора возвращаться в своё? Или пора отправляться туда, где я должен был оказаться сразу после того, как меня сбила машина. Удар я получил сильный, ещё и в дерево влетел, по идее с таким травмами долго не живут.



Эпилог

Эпилог.
Очнулся утром в своей новгородской спальне. Вернее, просто проснулся и чувствую себя нормально. В комнате было светло, будто за окном не февраль в Новгороде, а июль в тропиках. Организм сигнализировал, что нужно освободить кишечник от плодов его жизнедеятельности. Аккуратно сел на кровати и начал искать взглядом тапки. В принципе, можно и босиком пройтись, в комнате тепло, просто привычка. Сунул ноги в недавно сделанные по моему заказу войлочные тапки «бабушкина радость». Встал на прикроватный коврик, меня слегка качнуло, аж в глазах потемнело. Облокотился на стоящий рядом с кроватью стул и пошёл в смежную комнату, где располагалась уборная.
Не знаю, сколько я провалялся, но тело затекло и меня слегка пошатывало. Сделал свои дела, вымыл лицо и вернулся в кровать и накрылся одеялом. Одежды на мне не было, под простынёй ощущалась какая-то плотная ткань, типа пелёнки, наверное. На полке перед зеркалом лежало несколько писем, перетянутых шнуром и большой бумажный свёрток. Тут в дверь кто-то сначала поскрёбся, а потом она начала медленно открываться. В проёме появилось заспанное лицо Первушина, которое тут же озарилось улыбкой.
– Очнулись, Ваше Высочество, – не то спросил, не то констатировал Иван и буквально влетел в комнату.
Следом забежал также улыбающийся Дугин, а за ним Некрасов с Ильиным. Приятно, чёрт возьми, что есть люди, которые искренне за тебя переживают. Чувствую, что сам начинаю улыбаться в ответ. Только у Ильина улыбка больше похожа на оскал, лицевые мышцы явно не знают, что это такое и выглядит он диковато.
Самый последний в спальню зашёл Вольф с учеником, который растолкал всех остальных и подошёл к кровати. Доктор сел на стул, поставил на столик свой чемоданчик и пристально посмотрел на меня.
– Судя по всему, чувствуете вы себя лучше. Жар спал ещё вчера, сегодня мы и ожидали улучшения. Как же вы всех испугали, Ваше Высочество, – произнёс Вольф, – Давайте я вас послушаю, но сразу рекомендую строгий постельный режим, до окончательного выздоровления.
– А сколько я пролежал?
– Три дня, Ваше Высочество, – чуть ли не прокричал Дугин, перебив Вольфа, который хотел ответить, – Прямо извелись все, ждали, когда вам станет лучше.
– Вот прямо-таки все извелись? – с улыбкой спрашиваю Петра.
– Так точно, – отвечает тот по-военному, – Посыльные от губернатора, полковника, городского головы почитай каждый час прибегают. А ещё от купцов, господа офицеры заходят и не только они. И от господ изобретателей и от помещиков, да и простые горожане подходят и у охраны спрашивают о вашем здоровье.
Не буду врать, но приятно слышать подобное. Не испытываю заблуждений по поводу людской натуры, но хочется верить, что хоть десятая часть людей волнуется искренне, а не из-за шкурного интереса.
– Как вы себя чувствуете? – прервал монолог Дугина доктор, перестав слушать меня через трубочку, – Шумов в грудине нет, пульс равномерный. Жара нет.
– Слабость и небольшая ломота в теле. Доктор, а что со мной произошло?
– Тогда три дня попрошу не покидать постель, пить чай с лимоном и вареньем. И поменьше посетителей, – произнёс Вольф, глядя на толпу, стоящую у двери. Там уже и Савва с Кузьмой появились, – А случился с вами упадок физических и эмоциональных сил. Ещё и простуда, которая стала причиной жара. Организм у вас молодой, но и он требует отдыха. И вы совсем забыли о травмах, которые были получены летом. А ушиб головы может сказаться и через несколько лет, уж поверьте моей практике.
– Учту ваши пожелания, доктор. Пётр, прикажи подать мне поесть, а то я голоден как волк, – обращаюсь к Дугину.
Народ сразу засуетился и начал выходить, судя по топоту, кто-то из слуг побежал на кухню.
В спальне остались Вольф, его ученик Макар и Дугин.
– Пётр, потом расскажешь, как обстоят дела. Вижу на столе письма, а рядом это то о чём я думаю?
– Так точно, Ваше Высочество. Это и есть первый номер газеты «Вести», – отрапортовал Дугин.
– Замечательно. Как поем, ознакомлюсь, что же получилось у Новикова.
После приёма пищи сразу почитать не получилось. Началось паломничество посетителей. Первым примчался губернатор. Понять его можно, смерть сына Императора, да ещё при таких загадочных обстоятельствах – это как минимум конец карьеры. Плохо я думаю о людях, а ведь может Митусов искренне за меня переживает, у нас с ним установились практически приятельские отношения. После появился полковник фон Миллер, за ним потоком пошли офицеры полка. В итоге после криков разъярённого Вольфа, которого немного испугался даже я, всех посетителей выставили за дверь и обязали три дня меня не беспокоить. Не думал, что флегматичный немец умеет так орать и быть таким страшным в гневе.
Немного позже пришёл Дугин и привёл дебелую тётку из служанок, которая протёрла меня ароматной водой. Следом зашла служанка, которая быстро поменяла бельё, и я наконец-то смог приступить к чтению. Пётр распечатал письма и вытащил из свёртка газету, положил на столик и вышел.
Сначала прочитал письма. Очень интересные новости пришли из столицы. Надо их проанализировать и подумать, как далее выстраивать своё поведение.
Развернул свёрток с газетой. Пахнуло свежей типографской краской. Бумага желтоватая, но всё остальное почти не отличается от изданий моего времени. Кроме самой газеты было ещё два приложения. Мы сразу решили отказаться от немного суховатой подачи, принятой в это время, когда в газетах в основном печатались указы, военные реляции, новости и осторожные мнения журналистов на какие-нибудь события. Наша газета должна быть менее официальной. Основная задача, чтобы со страниц могли обращаться государственные деятели, разъяснять детали указов и реформ, в будущем планировалась полемика. Такого понятия, как интервью пока не было, по крайней мере, в русской прессе я его не встречал. Надо будет попробовать напечатать интервью с каким-нибудь интересным человеком. Сам я хотел начать с кого-то нейтрального, как вариант с Кулибина. Приложения должны были стать не менее популярны, чем сама газета. Мы обсуждали несколько приложений, но пока ограничились двумя.
Газета меня откровенно порадовала. Всё-таки Новиков мастер. Не зря вытащили его из тюрьмы. Приезд Александра в Новгород был описан реалистично и без лишнего пафоса. Были тут и восторженные жители, и описание красот Новгорода. Особенно детально были описаны гуляния, рождественские праздники, посещение монастырей с краткой исторической справкой по ним, турнир по шашкам и петанку, новые вариации коньков и лыж. Насколько я понял, помощник Новикова был ещё и художником. Вполне себе приличные и понятные изображения Александра и его свиты, счастливые дети на санках, я катающийся на коньках, губернатор с праздничной речью. Талант у человека, а ведь рисовал не с натуры, а по памяти. Надо будет написать письмо и похвалить главреда, работа проделана действительно колоссальная. А ещё, какая реклама петанку, шашкам и конькам.
Кроме описания новгородского вояжа была очень грамотная статья от Александра, в очень понятном стиле объясняющем необходимость реформ. Для первого номера была выбрана денежная реформа[115], которая уже шла полным ходом. В отличие от моей истории, реформу начала Екатерина перед смертью, причём подготовка была основательная, думаю, проект обсуждался не один год. Павел, по сути, продолжил реформу матери и не шарахался из стороны в сторону, как в моём времени. Хочется верить, что он доведёт реформу до логического конца. Показательно не сжигали миллионы ассигнаций, не изменялся размер монет. Наоборот, ассигнации были признаны необходимостью, с последующим переходом на кредитные билеты. Серебряный стандарт[116] начали водить более чем на сорок лет раньше. Теперь моя задача заключается в том, чтобы найти залежи серебра и перестать закупать его за рубежом. Реформа была поручена князю Куракину[117], который являлся не самой плохой кандидатурой. В отличии от своего брата масона и сибарита, Алексей Куракин был человеком талантливым и деятельным. На саму реформу отводилось пять – семь лет. Александр в статье также агитировал дворян и купцов открывать больше мануфактур и прочих производств. Была проведена статистика, насколько выгоднее и прибыльнее вложения в промышленность. С точки зрения современной политэкономии, статья детский лепет, а для этого времени прорыв. Не думаю, что в какой-то газете наследник престола обращается к читателям и описывает необходимость реформы, заодно объясняя, зачем всё делается. С Павлом статья была согласована, общие тезисы написал я, но Александр внёс существенные изменения. Брат кто угодно, только не дурак и судьба России его волнует не меньше чем меня.
Моя заметка о пользе картофеля и необходимости его культивации, особенно в северных губерниях, никого не удивит, но надеюсь заинтересует. Особый упор я делал на то, что картофель можно использовать как корм для скота и его неприхотливость. Кому надо поймут, а самых непонятливых будем со временем душить экономически. Головина написала статью о старейшем русском монастыре в Новгороде. Как по мне, немного пафосно, но для нынешнего времени пойдет. Ещё Новиков написал статью о перспективах войны в Европе, вернее, написал её я, а он отредактировал и добавил немного от себя. Так как в статье предсказано поражение Австрии и Сардинии с другими итальянскими государствами, то мог возникнуть конфликт с послами. Австрия была многолетним союзником и могла воспринять статью как некий демарш России. А так это просто мнение журналиста Новикова, которого можно и выпороть за самодеятельность. Хотя Павел как раз недавно отменил запрет на телесные наказания дворян.
Больше всего меня порадовало то, что Новиков возродил «Детское чтение для сердца и разума»[118], которое вышло в качестве приложения. До своего ареста он не один год издавал приложение, и оно пользовалось просто колоссальным успехом. Я этот момент немного упустил. К следующему номеру напишу, что-то от себя. Нельзя игнорировать воспитание молодёжи. И обязательно начнём издавать книги для детей и юношей в правильной идеологической обработке. Хватит нам засилья всяких западных идей и восхищения дешёвыми помойками под названием Париж, Лондон и прочее говно. Есть Россия и надо прививать читателям с детства гордость за свою державу, историю и культуру. Решено, выделю дополнительно средства на создание детско-юношеского отдела в Вестях и лично займусь утверждением кадров. Нам не нужны всякие перевёртыши, которые за деньги напишут что угодно. Сразу вспомнил о Крылове, напишу ему отдельно, такие люди на дороге не валяются.
Женское приложение получилось тоже очень приличным. Эдакая помесь Бурды[119] и Крестьянки[120], со скидкой на высокопоставленную публику, конечно. С очень хорошими картинками и продуманной подачей материала. Мода, обсуждение литературы, советы хозяйкам и кулинария были основными темами.
В общем, неплохая газета получилась. И это только начало. Думаю, Новиков проанализирует мои замечания, и следующий номер будет интереснее, да и количество приложений прибавится. Тираж можно сразу увеличивать в разы, конкурентов у газеты просто нет.
Отложил газету и задумался о своём влиянии на эту реальность. Я здесь семь месяцев. С одной стороны, сделано многое. С другой, я прекрасно понимаю, что это только наметки и первые шажки. Мои главные достижения – это влияние на армейскую реформу и медицину. Хотя реформа армии планировались давно, ещё Екатериной. Так же к мои заслугам можно отнести назначение адмирала Чичагова и полный карт-бланш на Чёрном море для Ушакова. То, что Суворов не отправлен в ссылку не обошлось без моего участия. Ещё удалось отговорить Павла от введения новой формы прусского образца, пока в ней будет мучиться только часть гвардии. Корректировки денежной реформы, серебряный стандарт и ставка на кредитные билеты это второе моё достижение. И главное – удалось заинтересовать Александра участием в обеих реформах и контролем за их проведением. Влияние на медицину, наверное, самое существенное, что удалось сделать за такой короткий срок. Здесь главная заслуга Блока, его коллег и учеников. Приятно, что изменения шли по нарастающей. Столичный университет даст приток кадров и значит, будут сохранены десятки и сотни тысяч жизней. Остальное всё мелочи, которые пока кардинально не повлияли на саму историю. Важным лично для меня было создание благотворительного фонда. Может глобально фонд ни на что не повлияет, но спасёт тысячи жизней. Заодно удалось заинтересовать и привлечь к работе женскую часть аристократии. Только ради этого стоило сюда перенестись. Меня всегда бесили в моём времени объявления с просьбой собрать денег на необходимую операцию очередному несчастному ребёнку или репортажи как искалеченные на войне ребята брошены государством и вынуждены выживать, как получится. И это в богатейшей ресурсами стране. А государство, в лице главного бенефицианта от искалеченных солдатских жизней, на которых он и сделал себе рейтинг, каждый год рассказывает народу сказки, как наши корабли бороздят космическое пространство. Если народ сомневается, то добавим сказок про мифические девяностое, вставание с колен и обязательно про внешних врагов. Чем врагов больше, тем лучше. Или что он там обычно несёт, я давно перестал смотреть этот бред. Главное, что у его друзей и соратников всё хорошо, а народ сам как-нибудь выживет. А если не выживет, то дело житейское – завезём новый народ из Средней Азии. В этой реальности я поставил себе задачу, что раз выпал такой шанс, то необходимо сделать хоть что-то для простых людей. И фонд является первым шагом в этом направлении.
Спецвойска ещё в зачаточном состоянии. Новые игры, коньки с лыжами, канцелярское производство, артели по производству игрушек, организация экспериментального производства во главе с Кулибиным тоже можно занести себе в актив. Но всё это не повлияет глобально в целом на страну. А вот мои задумки в сельском хозяйстве и будущая золотая лихорадка очень перспективные направления. Они могут дать сильный толчок развитию экономики и освоению Юга России с Сибирью. По идее, эти процессы уже запущены, и моё отсутствие лишь увеличит время на их реализацию, но не остановит. Не менее важно влияние на умы грамотных и деятельных людей, таких как Головина, которая принялась яростно бороться с переписыванием истории. Это тоже плюсик к моей карме. За Головиной последуют многие любители истории. А вот Орлов и Полторацкий и без меня добьются больших успехов, я только немного помог.
Хотелось сделать гораздо больше, но, что получилось, то получилось. Я не гений управления и организовал работу в меру своих скоромных сил. Есть ещё одно важное моё деяние, если можно так выразиться. Я вернулся к письмам и повторно их перечитал.
Первое письмо было от Александра. Немного напрягало его многословие и велеречивость, но суть я уловил. Главное, что Александр будет держать в Сенате сторону военных во главе с Суворовым и поддерживать Чичагова. Это очень важно и трудно пока оценить позитивное влияние в исторической перспективе. Плюс Павел поручил ему войти в комитет, который будет заниматься реформами в армии. Сам Павел этот комитет и возглавил. До создания комитета по вооружениям и его материально-производственной базе, речи пока не идёт, но первый шажок уже сделан. Александр будет участвовать в проведении военной реформы и не даст всяким проходимцам ограничиться только внешними изменениями. Хотя та же шинель спасла десятки тысяч солдатских жизней и была инициативой Павла. В том числе, под присмотром Александра есть шансы, что украдут меньше и сделают больше. Очень хорошая новость, что Павел одобрил открытие, вернее, возобновление работы столичного университета. Для своего времени Император был достаточно прогрессивным человеком и понимал важность образования. Значит, санкт-петербургскому университету быть. Надо будет написать Александру, чтобы не забыл про разного рода училища, например медицинское, чей штат преподавателей можно перевести в университет. Заодно напишу об этом Блоку, талантливых учёных и грамотных людей в стране хватает, надо только их искать и давать возможность проявить себя.
Следующее было письмо от Лизы. В своей спокойной и немного педантичной манере, она описала успехи фонда. Количество заказов росло. Дом для инвалидов и сирот в Эстляндии уже работали и был практически заполнен. В ближайшее время планировалось открыть ещё как минимум один приют. Так же в предместьях столицы заработал приют для совсем маленьких сирот и одиноких рожениц. Лиза лично контролировала всё, что там происходит, значит, можно быть спокойным за несчастных.
Последнее письмо было от Юлии. В отличие от Александра с Лизой, она писала по-французски. Тоже описывала своё участие в работе фонда. Похвасталась, что они всей компанией участвовали в финальном обсуждении газеты. Перескакивала с темы на тему, перемешивая всё со свежими новостями столичной жизни. В общем, Юля была в своём репертуаре. Мне показалось, но я не уверен, что в её интонациях начали проявляться какие – то новые эмоции, может, даже чувства. Наши отношения немного выходили за рамки современных семей. Но я бы не сказал, что нами двигали какие-то любовные порывы. Мной они точно не двигали.
Самое главное, она оставила на потом и ограничилась всего несколькими словами. Я положил письмо на столик и задумался. В моём мире про Константина ходило много слухов, но он точно был бесплоден. Возможно, именно это и позволило мне перешагнуть через свои принципы и заниматься сексом фактически с подростком. Да вокруг иное время и законы, в интимном плане я как-то переключался на эмоции старого Константина, для которого Юля была просто женой, а не чужой совсем юной девушкой. Но Юля написала, что беременна, и это многое меняет. Если убрать в сторону мои самокопания, то у Павла будет внук. В моей истории он дожил до внучки[121], чьё происхождение было сомнительным, и которая умерла в возрасте одного года. А вот мой ребёнок – это совсем иные расклады в политическом плане, особенно если родится сын. Павел ещё не издал указ о престолонаследии, и теоретически даже моя дочь имела прав на престол чуть-ли не больше чем Николай[122], это в случае смерти самого Павла, Александра и меня. Может, я и ошибаюсь, но это очень интересный расклад на политическом поле России. Надо будет присмотреться к окружению Юли, особенно к новым лицам. После недолгого раздумья решил, что этот вопрос согласую с Браницкой. Дама она умная и вычислит разного рода присланных манипуляторов. К тому же, я ей в качестве союзника нужен гораздо больше, чем она мне.
Но сейчас меня больше заботили другие вещи. Первое – это здоровье Юлии. Рожать в шестнадцать лет опасно и в двадцать первом веке. Сейчас это лотерея, причём часто со смертельным исходом для матери и ребёнка. Надо написать Блоку, чтобы он подключил своего знакомого акушера, с которым был в постоянной переписке. По его словам, это светило русского акушерства, как всегда, не признанное в родном Отечестве. Тот с энтузиазмом воспринимал все рекомендации по гигиене и другие инновации от Блока. В итоге смертность среди рожениц резко снизилась. Главное – уберечь Юлю от местных коновалов, выдающих себя за врачей. И второе, что ни на миг не давало мне покоя – я не любил Юлю. Для этого времени подобные переживания могут быть приняты за бред, но я же из другой эпохи. Она мне нравилась и вообще была очень лёгким и приятным человеком, но не более того. В это время чувства девушек и женщин в принципе никого не волновали, разве что в любовных романах описывались какие-то фантастические истории, для того и существуют сказки. Замуж девушек выдавали точно не по любви. Могли, конечно, спросить мнение невесты, но далеко не всегда. Это не значит, что все браки были несчастливые, просто иное время, которое мне не понять. Я смотрел на брак и отношение к женщинам сквозь призму двадцать первого. В моё время было не лучше, просто иначе. Для меня чувства к женщине, с которой ты живешь и тем более растишь детей, имели первостепенное значение. Раньше я как-то не воспринимал всерьёз свою нынешнюю жизнь и особо не задумывался о Юлиных переживаниях. А вот сейчас пришлось серьезно задуматься. Надо учитывать, что наш ребёнок может стать наследником престола.
И ладно бы я просто не любил Юлю. Я теперь точно понимаю, что люблю другую женщину. Подобное чувство было у меня только один раз, в студенческие годы. Счастливого конца у той истории не получилось. И вот опять ситуация повторяется, только в другом теле и ином времени. Не знаю, как я буду выкручиваться из сложившейся ситуации, но меня непреодолимо тянуло к этой женщине, и мне сложно, что-то изменить. Чувствам не прикажешь.
Ладно, пойдём по пути одной американки, и не будем думать об этом сегодня. Завтра желательно тоже об этом не думать. Буду решать проблемы по мере из появления.




Примечания



1

Анна Фёдоровна (урождённая принцесса Юлиана-Генриетта-Ульрика Саксен-Кобург-Заальфельдская; 12 сентября 1781/11 сентября 1781 года, Кобург – 12 августа 1860 года, поместье Эльфенау, ныне в черте Берна, Швейцария) – великая княгиня, супруга цесаревича Константина Павловича.



2

Жан-Жак Руссо(28 июня 1712- 2 июля 1778) – франко-швейцарский (родился в республике Женева) философ, писатель и мыслитель эпохи Просвещения.



3

Готфрид Вильгельм Лейбниц (21 июня 1646 – 14 ноября 1716) – немецкий философ, логик, математик, механик, физик, юрист, историк, дипломат, изобретатель и языковед.



4

Иван Леонтьевич Блок (Иоганн Фридрих; 1734–1810) – российский медик, родоначальник рода Блоков в России.



5

Вольтер (21 ноября 1694 – 30 мая 1778) там же; имя при рождении Франсуа- Мари Аруэ – французский философ-просветитель XVIII века, поэт, прозаик, сатирик, трагик, историк и публицист.



6

Мария Федоровна – София Мария Доротея Августа Луиза Вюртембергская (14 октября 1759, Штеттин -24 октября 1828, Павловск) – принцесса Вюртембергского дома, вторая супруга российского императора Павла I. Мать императоров Александра I и Николая I.



7

Константин Павлович, которому в момент свадьбы было шестнадцать лет (его жене четырнадцать), стрелял в помещениях дворца из пушки живыми крысами и всячески издевался над своей женой. Например, однажды он посадил Анну Федоровну в одну из огромных ваз в Мраморном дворце и начал по вазе стрелять из пистолета.



8

Великие княжны Александра Павловна (9 августа1783, Санкт-Петербург – 4 марта 1801, Вена), Елена Павловна (13 декабря 1784, Санкт-Петербург -12 сентября 1803, Людвигслюст, Мекленбург-Шверин) и Мария Павловна (4 февраля 1786, Санкт-Петербург – 11 июня 1859, дворец Бельведер под Веймаром, Тюрингия).



9

Елизавета Алексеевна (урождённая Луиза Мария Августа Баденская, 13 января 1779, Карлсруэ, Баден – 4 мая 1826, Белёв, Тульская губерния) – российская императрица, супруга императора Александра I.



10

Лейб-гвардии Семёновский полк – полк Российской Императорской гвардии.



11

Лейб-гвардии Преображенский полк – полк Российской Императорской гвардии, один из старейших и наиболее известных гвардейских полков, созданных Петром Великим.



12

Граф Павел Александрович Строганов (7 июня 1774, Париж – 10 июня 1817, близ Копенгагена) – генерал-лейтенант, генерал-адъютант из рода Строгановых. Во время Французской революции числился членом якобинского клуба («гражданин Очер»). Фаворит Александра I.



13

Князь Адам Ежи Чарторыйский (14 января 1770, Варшава – 15 июля 1861, под Парижем) – русский и польский государственный и политический деятель, глава княжеского рода Чарторыйских, которого в течение долгой жизни борцы за независимость Польши не раз прочили в короли.



14

Граф (1790), затем (с 1814) светлейший князь Николай Иванович Салтыков (31 октября 1736 – 12) мая 1816) – видный царедворец своего времени, официальный воспитатель великих князей Александра и Константина Павловичей, родоначальник княжеской ветви Салтыковых.



15

Ментик (от венг. mente – плащ, накидка) – гусарская накидка с вышивкой, короткая одежда вроде куртки, обложенная мехом.



16

14 июля 1789 года в ходе Великой французской революции была взята штурмом (и впоследствии разрушена) крепость-тюрьма Бастилия.



17

Николай Михайлович Карамзин (1 декабря 1766, Знаменское, Симбирская губерния – 22 мая1826, Санкт-Петербург) – историк, крупнейший русский литератор эпохи сентиментализма, прозванный «русским Стерном». Создатель «Истории государства Российского» (тома 1–12, 1803–1826) – одного из первых обобщающих трудов по истории России.



18

Дени Дидро (5 октября 1713 Лангр – 31 июля 1784, Париж) – французский писатель, философ-просветитель и драматург, основавший «Энциклопедию, или Толковый словарь наук, искусств и ремёсел» (1751). Иностранный почётный член Петербургской академии наук (1773).



19

Кавалергарды – гвардейская тяжёлая кавалерия Российской империи, созданная в XVIII веке путём реформирования особых воинских формирований, созданных для выполнения функции почётной охраны императрицы Екатерины I.



20

Фредерик Сезар Лагарп (6 апреля 1754, Роль – 30 марта 1838, Лозанна) – швейцарский генерал и государственный деятель, в русской истории известен как учитель Александра I, стремился привить ему руссоистские идеалы.



21

Негласный комитет – неофициальный государственный совещательный орган, работавший в начале правления Александра I. В него входили ближайшие приближенные царя, знакомые ему с юности: граф П. А. Строганов, князь В. П. Кочубей, князь А. Чарторыйский и Н. Н. Новосильцев.



22

Граф (с 1793), светлейший князь (с 1796) Платон Александрович Зубов (15 ноября 1767 – 7 апреля 1822, замок Руэнталь, Курляндия) – последний фаворит Екатерины II.



23

Чарльз Уитворт (19 мая 1752 – 13 мая 1825) – английский дипломат конца XVIII века, исполнявший обязанности посланника Великобритании в России с 1788 по 1800 годы, во Франции – с 1802 по 1803 годы. Любовник Ольги Жеребцовой



24

Мария Антоновна Нарышкина, урождённая княжна Святополк-Четвертинская (2 февраля 1779, Варшава – 6 сентября 1854, Штарнбергер-Зе) – фрейлина, жена обер-егермейстера Д. Л. Нарышкина, фаворитка императора Александра I.



25

Графиня Александра Васильевна Браницкая, урождённая Энгельгардт, известная как Санечка (1754 – 15 сентября 1838, Белая Церковь) – племянница и любовница Григория Потёмкина, супруга коронного гетмана Польши Ксаверия Браницкого. Камер-фрейлина и доверенное лицо Екатерины II.



26

Светлейший князь Александр Николаевич Салтыков (1775/1776–1837) – товарищ министра иностранных дел Российской империи, тайный советник, гофмейстер, действительный камергер.



27

Пётр Андреевич Кикин (27 декабря 1775, Алатырь, Симбирская губерния -18 мая 1834, Санкт-Петербург) – генерал, Георгиевский кавалер, статс-секретарь Александра I, меценат.



28

Людовик XVI (23 августа 1754, Версаль, – 21 января 1793, Париж), после 21 сентября 1792 официально именовался Луи Капет – король Франции из династии Бурбонов, сын дофина Людовика Фердинанда, наследовал своему деду Людовику XV в 1774 году. Последний монарх Франции Старого порядка. При нём после созыва Генеральных штатов в 1789 году началась Великая Французская революция. 21 сентября 1792 года низложен, предан суду Конвента и вскоре казнён на гильотине.



29

Альбигойский крестовый поход или Катарский крестовый поход (1209–1229 годы) – серия военных кампаний, инициированных Римской католической церковью, по искоренению ереси катаров в области Лангедок. Во время этого крестового похода, длившегося 20 лет, был уничтожен по меньшей мере миллион человек. Альбигойский крестовый поход сыграл решающую роль в учреждении Ордена доминиканцев, а также инквизиции как мощного средства борьбы католической церкви с инакомыслием.



30

Взятие Константинополя (13 апреля 1204 года) войсками крестоносцев было одним из эпохальных событий средневековой истории и имело далеко идущие последствия для всей Европы. Взятию предшествовали две довольно напряжённые осады – осада 1203 года и 1204 годов, в ходе которых свои усилия объединили венецианский флот и западноевропейская (преимущественно французская) пехота. стал простым монахом, хотя его реформы были продолжены.



31

Патриарх Никон (мирское имя Никита Минин 7 мая 1605 – 17 августа 1681) – московский патриарх, с 25 июля 1652 года по 12 декабря 1666 года с титулом «Великого Государя». Церковные реформы патриарха Никона, которые он начал в 1650-х годах, были направлены на изменение существовавшей тогда в Русской Церкви обрядовой традиции в целях её унификации с современной греческой. Они вызвали раскол Русской церкви, что повлекло возникновение старообрядчества. В 1666 году он был извержен из патриаршества и стал простым монахом, хотя его реформы были продолжены.



32

Жан Виктор Моро (13 февраля 1763 – 2 сентября 1813) – генерал Первой французской республики, главный противник Суворова в Итальянском походе.



33

Сэр Томас Мор (7 февраля 1478, возможно Лондон – 6 июля 1535, Тауэр-Хилл) – английский юрист, философ, писатель-гуманист. Лорд-канцлер Англии (1529–1532). В 1516 году написал книгу «Утопия», в которой показал своё понимание наилучшей системы общественного устройства на примере вымышленного островного государства.



34

К концу XVIII – началу XIX века курс ассигнаций сильно упал. Военные затраты России в дальнейшем оказались настолько велики, что выпуск ассигнаций пришлось вести нарастающими темпами, и к 1814–1815 годам их курс опустился ниже 25 копеек серебром за рубль ассигнациями.



35

Фёдор Фёдорович Ушаков (13 февраля 1745 – 2октября 1817) – русский флотоводец, командующий Черноморским флотом (1790–1798); командующий русско-турецкой эскадрой в Средиземном море (1798–1800), адмирал (1799), знаменитый на всем Востоке непобедимый «Ушак-паша».



36

Графиня Анна Ивановна Толстая (урождённая княжна Барятинская; 5 декабря 1772 – 12 апреля 1825) – сестра действительного камергера князя И. И. Барятинского, жена гофмаршала Н. А. Толстого; близкая приятельница императрицы Елизаветы Алексеевны и мемуаристки графини В. Н. Головиной.



37

Николай Иванович Новиков (27 апреля 1744 -31 июля 1818) – русский просветитель, журналист, издатель, критик и общественный деятель, собиратель древностей, одна из крупнейших фигур эпохи Просвещения в России. Арестован и посажен в Шлиссельбургскую крепость.



38

Нерчинск – город в Забайкальском крае России. Административный центр Нерчинского района, образует городское поселение Нерчинское. Долгое время Нерчинск был местом политической каторги и ссылки.



39

Герхард Фридрих Миллер (29 октября 1705 – 11 октября 1783) – русско-немецкий историограф, естествоиспытатель и путешественник. Действительный член Императорской Академии наук и художеств в Санкт-Петербурге.



40

Нестор Максимович Амбодик-Максимович (27 октября 1744 -24 июля 1812) – российский учёный-медик, биолог и переводчик; статский советник. Один из основоположников российской акушерской и педиатрической школ. Автор первого русскоязычного руководства по фитотерапии.



41

Граф, затем светлейший князь Александр Андреевич Безбородко (14 марта 1747, - 6 апреля 1799) – русский государственный деятель украинского казацко-старшинного происхождения, фактически руководивший внешней политикой Российской империи после ухода в отставку в 1781 году Никиты Панина, главный директор почты Российской Империи. Один из инициаторов разделов Речи Посполитой. Хозяин Слободского дворца в Москве. За два года до смерти удостоен Павлом I высшего по тем временам ранга канцлера Российской империи.



42

Граф Иван Андреевич Остерман (23 апреля 1725 – 18 апреля 1811) – русский дипломат, занимавший с 1775 года пост вице-канцлера, а с ноября 1796 по апрель 1797 года – канцлера Российской империи.



43

Граф (1799) Иван Павлович Кутайсов (около 1759, Османская империя или Грузия, Имеретинское царство -9 января 1834, Рождествено) – камердинер и любимец Павла I, турок, взятый в плен в Бендерах, по другой версии грузин, спасённый под Кутаиси от турецкого плена и подаренный Павлу в его бытность престолонаследником. Родоначальник графов Кутайсовых, создатель подмосковной усадьбы Рождествено.



44

Одеколон (фр. eau de Cologne – кёльнская вода) – парфюмерно-косметическое средство в виде раствора, содержащего не менее 60 % спирта, воду и не менее 1,5 % (по массе) душистых веществ.



45

Бурдалю (фр. bourdalou) – женское подкладное судно для мочеиспускания (утка), продолговатой формы с одной ручкой, по форме напоминающее соусник.



46

Дмитрий Васильевич Васильчиков (1778–1859) – действительный тайный советник (1858), генерал от кавалерии (1858), обер-егермейстер (1838), камергер (1799), член Государственного совета, председатель Совета заведений общественного призрения в Санкт-Петербурге. Брат Иллариона и Николая Васильчиковых.



47

Аппендикс (синоним: червеобразный отросток, appendix vermiformis, придаток) – придаток толстой кишки.



48

Лоренц Гейстер (19 сентября 1683 – 18 апреля 1758) – немецкий ботаник, профессор ботаникитомии и хирургии, основатель немецкой хирургии.



49

Отхожий промысел. Временная, чаще всего сезонная работа крестьян в Российской империи вне места постоянного жительства, когда нужно «отходить», уходить из села или деревни.



50

Граф Карл Фёдорович Толь (1777; мыза Кесквере, Эстляндская губерния – 23 апреля 1842; Санкт-Петербург) – российский генерал от инфантерии (1826), участник войн с Наполеоном, генерал-квартирмейстер во время Отечественной войны 1812 года (участвовал в совете Филях), с 1833 года – главноуправляющий путями сообщения и публичными зданиями.



51

Василий Петрович Щукин (ум. 1836), уроженец города Боровска Калужской губернии. Основатель известной купеческой династии.



52

Михаил Казимир Огинский (1729–1800) – государственный и военный деятель Речи Посполитой из княжеского рода Огинских. Поэт, писатель, композитор и драматург. Владелец Неборова, Дукоры и Бобра.



53

Шинель – форменная одежда, носимая с конца XVIII века. До этого схожую по покрою одежду называли кафтаном. В Русской армии шинели введены Павлом Первым в период военной реформы как забота о простом солдате.



54

Павел Васильевич Чичагов (27 июня 1767 – 20 августа 1849) – русский адмирал, сын адмирала Василия Яковлевича Чичагова, морской министр Российской империи с 1802 по 1809 год (официально по 1811 год).



55

Иван Логгинович Голенищев-Кутузов (1 сентября 1729 – 10 апреля 1802 г) – русский военно-морской деятель, адмирал (1782), литератор. С июня 1797 по октябрь 1798 президент Адмиралтейств-коллегии.



56

Граф (с 1799) Григорий Григорьевич Кушелев (1754–1833) – русский государственный и военный деятель, адмирал (с 24 ноября 1798 года). В правление Павла I осуществлял фактическое руководство российским флотом.



57

Александр Семёнович Шишков (1754 – 184) – русский писатель, литературовед, филолог, мемуарист, военный и государственный деятель, адмирал (1824). Государственный секретарь и министр народного просвещения. Один из ведущих российских идеологов времён Отечественной войны 1812 года, известный консерватор, инициатор издания охранительного цензурного устава 1826 года. Президент литературной Академии Российской.



58

Второе Роченсальмское сражение – морское сражение в ходе Русско-шведской войны (1788–1790), произошедшее 28–29 июня 1790 года в проливе Роченсальм. Шведские военно-морские силы нанесли тяжёлое поражение русскому флоту, что привело к почётному для шведов окончанию практически уже выигранной Россией войны. Второе Роченсальмское сражение явилось последним крупным сражением гребных флотов и крупнейшим в истории сражением на Балтийском море.



59

Огораживания (англ. enclosure, inclosure) – насильственная ликвидация общинных земель и обычаев в Европе на раннем этапе развития капитализма. Данная практика приводила к обнищанию сельского населения и его выселению в города, обезлюдевшие сельскохозяйственные угодья отдавались под выпас скота.



60

Граф (с 1762 г.) Алексей Григорьевич Орлов-Чесменский (24 сентября 1737 – 24 декабря 1807) – русский военный и государственный деятель, сподвижник Екатерины II, младший брат её фаворита Григория Григорьевича Орлова. Генерал-аншеф (1769), подполковник лейб-гвардии Преображенского полка. Был одним из основателей Вольного экономического общества и первым его выборным председателем. На Хреновском конном заводе в Воронежской губернии, принадлежавшем графу Орлову, была выведена одна из самых известных в мире русских пород лошадей – Орловский рысак, а также первая в России верховая порода лошадей – Русская верховая.



61

Митрополит Гавриил (в миру Пётр Петрович Петров-Шапошников; 1730–1801) – епископ Православной Российской Церкви;, с 1770 года – архиепископ Санкт-Петербургский и Ревельский, с 22 сентября 1783 года митрополит. Богослов и проповедник, член Российской Академии. Брат архиепископа Тобольского Варлаама (Петрова-Лавровского).



62

Князь Александр Борисович Куракин (1752–1818) – русский дипломат из рода Куракиных, вице-канцлер (1796), член Государственного совета (1810), сенатор, канцлер российских орденов (1802), действительный тайный советник 1-го класса (1807).



63

Граф (с 1799) Фёдор Васильевич Ростопчин (в «Войне и мире» Л. Н. Толстого упоминается как Растопчин) 1763–1826) – русский государственный деятель, генерал от инфантерии, фаворит императора Павла и руководитель его внешней политики. Московский градоначальник и генерал-губернатор Москвы во время наполеоновского нашествия.



64

Название «масон» или «франкмасон» происходит от фр. franc-maçon (в старофранцузском masson, англ. freemason), употребляется также буквальный перевод этого названия – вольный каменщик.



65

Иван Перфильевич Елагин (1725–1794) – русский государственный деятель, историк, поэт, философ. Обер-гофмейстер Екатерины II. Великий мастер Провинциальной великой ложи в Санкт-Петербурге. Директор Императорских театров (1766–1779).



66

Граф Александр Николаевич Самойлов (1744–1814) – российский государственный деятель, племянник Григория Потёмкина, генерал-прокурор Правительствующего сената (1792–1796).



67

Александр Семёнович Макаров (1750 – 26 января 1810) – российский государственный деятель, тайный советник, сенатор, последний руководитель Тайной экспедиции при Правительствующем Сенате с 1794 по 1801 гг.



68

Князь Александр Алексеевич Вяземский (1727–1793) – один из доверенных сановников Екатерины II, в качестве генерал-прокурора Сената следивший за расходованием казённых средств и имевший репутацию неподкупного.



69

Григорий Иванович Шелихов (1747–1795) – русский исследователь, мореплаватель, промышленник и купец из рода Шелеховых, с 1775 года занимавшийся обустройством коммерческого торгового судоходства между Курильской и Алеутской островными грядами. В 1783–1786 годах возглавлял экспедицию в Русскую Америку, в ходе которой были основаны первые русские поселения в Северной Америке.



70

Павел Сергеевич Лебедев-Ласточкин – российский купец из Якутска, один из основателей пушного промысла на Дальнем Востоке и первых русских поселений в Америке.



71

Князь Дмитрий Алексеевич Голицын (15 мая 1734, Петербург – 16 марта 1803, Брауншвейг) – русский дипломат, тайный советник (1779), действительный камергер, посол, химик, минералог, вулканолог. Зять фельдмаршала Шметтау, отец католического миссионера Д. Д. Голицына, прозванного «апостолом Аллеган».



72

Пётр Петрович Митусов (09.12.1750–04.11.1823) – генерал-майор, губернатор, действительный статский советник, президент Санкт-Петербургского городского правления, тайный советник и сенатор.



73

Мария Степановна Шешковская (1765–1841), дочь тайного советника, обер-секретаря тайной экспедиции при Правительствующем сенате Степана Ивановича Шешковского.



74

Степан Иванович Шешковский (20 ноября 1727–1794) – руководитель российской политической полиции (Тайной экспедиции) в течение 30 лет (с 1764 года). Доверенное лицо Екатерины II: тайный советник, состоявший «при особо порученных от её императорского величества делах».



75

Богородская резьба (Богородская игрушка) – русский народный промысел, состоящий в изготовлении резных игрушек и скульптуры из мягких пород дерева (липы, осины). Его центром является посёлок Богородское Сергиево-Посадского района Московской области России.



76

Жан Батист Поклен, театральный псевдоним – Мольер (15 января 1622- 17 февраля 1673) – французский комедиограф XVII века, создатель классической комедии, по профессии актёр и директор театра, более известного как труппа Мольера.



77

Жан Франсуа Реньяр (1655–1709) – французский драматург.



78

Пётр Симон Паллас (22 сентября 1741 – 8 сентября 1811) – немецкий учёный-энциклопедист, естествоиспытатель и путешественник на русской службе (1767–1810). Прославился научными экспедициями по Сибири и Южной России, внёс существенный вклад в становление и развитие биологии, географии, этнографии, геологии и филологии, является одним из основателей биогеографии и экологии.



79

Лужичане, лужицкие сербы, серболужичане (в. – луж. Serbja – «сербья», н. – луж. Serby – «сербы», в. – луж., н. – луж. Serbski lud, нем. Sorben – «сорбы», Wenden – «венды») – западнославянский народ.



80

Козьма Дмитриевич Фролов (1726–1800) был одним из лучших во второй половине XVIII в. знатоков горнозаводского дела и гидротехники. В 1760 г. он построил на Урале машину для извлечения из руды золота. В 1763–1765 гг. Фролов соорудил на Алтае, на р. Корбалихе, водоподъемную плотину, направляющую воду в деривационный канал. Один и тот же поток приводил в действие водяные колеса на расположенных здесь предприятиях. Фролов изобрел и применил первые внутризаводские рельсовые пути с ходившими по ним саморазгружающимися вагонетками.



81

Иван Петрович Кулибин (10 апреля 1735, Подновье, Нижегородский уезд – 30 июля 1818, Нижний Новгород) – русский механик-изобретатель из мещан, прозванный «нижегородским Архимедом».



82

Михаил (Кузьма) Васильевич Данилов (1722–после 1790) – русский изобретатель в области артиллерии и пиротехники, мемуарист, автор мемуаров.
Сын бедного дворянина из рода Даниловых, в 1737 г. был определён в артиллерийскую школу. В 1743 г. он вышел из неё фурьером и поступил на службу, заключавшуюся в приготовлении военных разрывных снарядов, фейерверков, иллюминаций и т. д. С 1756 г. совместно с М. Г. Мартыновым и другими офицерами и техниками занимался конструированием артиллерийских орудий, были созданы орудия, известные под названием шуваловских единорогов (по имени генерал-фельдцейхмейстера П. И. Шувалова).



83

Кюлоты (фр. culotte, от фр. cul – «зад») – короткие, застёгивающиеся под коленом штаны, которые носили в основном только аристократы. Кюлоты носили с чулками и башмаками с пряжками. Вошли в моду во Франции в XVI веке и с видоизменениями дожили до XIX века.



84

Станок-американка (бутара) для промывки золотоносных песков, отличался применением ложного дна, снабженного отверстиями с присоединением пространства под дном к трубе, подводящей под давлением воду.



85

Товий Егорович (Иоганн Тобиас) Ловиц (1757 – 7 декабря 1804[) – русский учёный-химик, академик Санкт-Петербургской Академии наук (с 1793).



86

Василий Данилович Поярков (1597–1668) – русский землепроходец XVII века, «письменный голова». Происходил из служилых людей города Кашина.



87

Ерофей Павлович Хабаров-Святитский (1603–1671) – русский землепроходец; происходил из крестьян из-под Великого Устюга. В честь него назван город Хабаровск.



88

Семён Иванович Дежнёв (1605–1673) – русский путешественник, землепроходец, мореход, исследователь Северной, Восточной Сибири и Северной Америки, якутский атаман, торговец пушниной. Первый мореплаватель, прошедший Берингов пролив, отделяющий Азию от Северной Америки, Чукотку от Аляски, причём сделал это за 80 лет до Витуса Беринга, в 1648 году, по пути посетив острова Ратманова и Крузенштерна, находящиеся посередине Берингова пролива.



89

Онуфрий Степанов (1610–1658) – «служилый человек», сибирский казак, исследователь реки Амур. Продолжатель дела Ерофея Хабарова. Участник Русско-маньчжурских пограничных конфликтов.



90

Федор Савельевич Прядунов (1694–1753), первый русский нефтедобытчик. В 1745–1746 годах Прядунов организовал кустарный нефтяной промысел в бассейне реки Печора, на реке Ухта. Собрав с речной поверхности 40 пудов нефти, Прядунов в 1748 году доставил ее в Москву и в лаборатории Берг-коллегии осуществил перегонку, получив керосиноподобный продукт.



91

Болотов Андрей Тимофеевич (1738–1833) – русский писатель, мемуарист, философ-моралист, учёный, ботаник и лесовод, один из основателей агрономии и помологии в России. Внёс большой вклад в признание в России помидоров и картофеля сельскохозяйственными культурами.



92

Дмитрий Маркович Полторацкий (1761–1818) – русский помещик из рода Полторацких, получивший известность успехами в ведении сельского хозяйства. Сооснователь Московского общества сельского хозяйства, устроитель усадьбы Авчурино.



93

Михаил Егорович Ливанов (1751–1800) – российский агроном, геолог, профессор земледелия, надворный советник. Искал металл и уголь на Донбассе и в Кривом Роге.



94

«Экономический магазин», или Собрание всяких экономических известий, опытов, открытий, примечаний, наставлений, записок и советов, относящихся до земледелия, скотоводства, до садов и огородов, до лугов, лесов, прудов, разных продуктов, до деревенских строений, домашних лекарств, врачебных трав и до других всяких нужных и небесполезных городским и деревенским жителям вещей. В пользу российских домостроителей и других любопытных людей образом журнала издаваемый – российский сельскохозяйственный журнал, выходивший в 1780–1789 гг. в Москве. Журнал выходил в виде приложения к газете «Московские ведомости»; за 10 лет издания вышло 40 выпусков.



95

Богородицкий дворцово-парковый ансамбль – усадьба Бобринских в городе Богородицке Тульской области. Ансамбль строился по проекту начинающего архитектора Ивана Егоровича Старова в 1770–1783 гг. в качестве императорской усадьбы Екатерины II на месте обветшавшей и развалившейся деревянной Богородицкой крепости, сооружённой в 1660-х годах XVII века.
После смерти императрицы принадлежал её внебрачному сыну, графу Алексею Бобринскому, который фактически являлся первым владельцем усадьбы.



96

Франц Карл Ашар 1753–1821) – немецкий (прусский) физик, химик, биолог, разработавший технологию производства сахара из сахарной свёклы. В 1794 году Ашар построил оптический телеграф между Шпандау и Бельвю за год до изобретения аналогичного устройства Клодом Шаппом.



97

Есипов Яков Степанович (дата и место рождения не неизвестны – 1805, Санкт-Петербург) – российский изобретатель в области свеклосахарной промышленности. В 1799‒1801 разработал технологию получения сахара из свёклы в промышленных условиях.



98

Джон Фредерик Саквилл (1745–1799)-3-й герцог Дорсетский прославился как страстный поклонник крикета. Был послом Великобритании во Франциис 1783 по 1789 год, перед самым началом Французской революции.



99

Уильям Питт младший (1759–1806) – второй сын Уильяма Питта. На протяжении в общей сложности почти 20 лет был премьер-министром Великобритании, причём впервые возглавил кабинет в возрасте 24 лет, став самым молодым премьер-министром Великобритании за всю историю страны.



100

Уильям Гренвиль, первый барон Гренвиль (1759–1834) – 19-й премьер-министр Великобритании, находившийся в должности в 1806–1807 годах. В 1791–1801 годах был министром иностранных дел в кабинете Питта.



101

Георг III (Георг Уильям Фредерик) (1738–1820) – король Великобритании и курфюрст (с 12 октября 1814 король) Ганновера с 25 октября 1760, из Ганноверской династии.



102

Елизавета Смит-Стенли, графиня Дерби (1753–1797) – английская аристократка, старшая дочь 6-го герцога Гамильтон, в 1774 году вышла замуж за Эдварда Смит-Стенли, 12-го графа Дерби, родила от него троих детей. Состояла в любовной связи с Джоном Саквиллом.



103

Австрийские Нидерланды – территории Южных Нидерландов (за исключением Льежского княжества-епископства), находившиеся под властью австрийских Габсбургов с 1713 по 1794 год. Территориально большей частью соответствовали нынешним Бельгии и Люксембургу.



104

Князь Иван Сергеевич Барятинский (1740–1811) – российский дипломат екатерининской эпохи, посланник в Париже, генерал-поручик (1777). Брат князя Ф. С. Барятинского.



105

Князь Гавриил Петрович Гагарин (1745–1808) – русский писатель, сенатор и министр из рода Гагариных. Действительный тайный советник (1800), при Павле I – член Императорского совета, при Александре I – министр коммерции. Один из крупнейших деятелей масонского движения в России.



106

Светлейший князь (1799) Пётр Васильевич Лопухин (1753–1827) – русский государственный деятель, действительный тайный советник 1-го класса (1814), председатель Комитета министров Российской империи в 1816–1827 гг. Особенно возвысился при дворе, когда его дочь Анна Гагарина стала фавориткой Павла I.



107

Князь Василий Алексеевич Хованский (1755–1830) – русский государственный и военный деятель из рода Хованских, обер-прокурор Св. Синода (1797-99), сенатор. В 1796 году назначен обер-прокурором в учрежденный временный департамент казенных дел Правительствующего Сената, а в 1797 году – обер-прокурором Святейшего Синода. В 1799 году отставлен от службы и выслан на жительство в Симбирск.



108

Императорский орден Святого равноапостольного князя Владимира- орден Российской империи в четырёх степенях за военные отличия и гражданские заслуги. Учреждён в честь князя Владимира Святого в 1782 году и являлся до 1917 года наградой для широкого круга военных в чине от подполковника и чиновников среднего ранга.



109

Прозвище Ростопчина.



110

Генрих Даниэль Гамбс (1765–1831) – мебельный мастер родом из прусского городка Нойвид, работавший в Санкт-Петербурге. Основатель большой семьи мебельных мастеров, продукция которых получила в России обобщённое название: гамбсова мебель.



111

Граф Никита Петрович Панин (1770–1837) – русский дипломат из рода Паниных. Благодаря знатному происхождению и связям в 24 года был генералом, в 25 – губернатором и в 29 – вице-канцлером. В 31-летнем возрасте попал под запрет появляться в Москве и Петербурге. Последующие 35 лет жизни провёл в опальном положении в имении Дугино Сычёвского уезда Смоленской губернии.



112

Первый вооружённый нейтралитет – союз России, Дании и Швеции, а также ряда других государств, сложившийся в 1779–1783 годах во время войны североамериканских колоний за независимость, направленный на защиту судоходства нейтральных стран. К вооружённому нейтралитету 4 января 1781 года присоединились Нидерланды, 8 мая 1781 года – Пруссия, 9 октября 1781 года – Австрия, 13 июля 1782 года – Португалия и 10 февраля 1783 года – Королевство Обеих Силиций. Франция, Испания и США также признали принципы вооружённого нейтралитета, хотя формально к нему не присоединились. Из крупных морских держав лишь Великобритания не признала вооружённый нейтралитет. После заключения Версальского мирного договора 1783 года первый вооружённый нейтралитет распался.



113

Императорский орден Святой Анны – орден, учреждённый в 1735 году как династическая награда герцогства Гольштейн-Готторпского, и 5 апреля 1797 года введённый указом императора Павла I в наградную систему Российской империи для отличия духовных лиц, военных, гражданских и придворных чинов, а также иностранцев.



114

Киргиз-кайсаки – этноним, в рамках которого объединялись проживавшие на территориях (краях, странах) Российской империи все носители "киргиз-кайсацкого языка" – казахи и большая часть киргизов.



115

Финансово-монетная реформа 1796–1798 годов – неудачная попытка преобразования денежной системы в России, предпринятая императором Павлом I. В 1769 году из-за роста военных расходов и нехватки серебра императрица Екатерина II ввела в России Ассигнационный рубль. Он разменивался только на медные монеты. До конца царствования императрицы основное хождение имели ассигнации и медь. Золото практически не встречалось широком обращении: его использовали при дворе, при внешнеторговых расчетах. Серебро (за исключением мелкой монеты) также не имело широкого хождения. Из-за активной эмиссии ассигнации перестали обеспечиваться серебром и к 1796 году обесценились до 70 копеек серебром за рубль ассигнациями, возросла инфляция.



116

Серебряный стандарт – денежная система, основанная на серебре. Серебряный стандарт распространился после падения Византийской империи и господствовал вплоть до XIX века. После открытия в XVI веке крупных месторождений серебра в Серро-Рико около Потоси международный серебряный стандарт оказался связанным с испанским песо. Эти серебряные испанские доллары, играли роль мировой валюты в международной торговле в течение почти четырёх сотен лет.



117

Князь Алексей Борисович Куракин (1759 – 829) – российский государственный деятель, действительный тайный советник 1-го класса (1826), который занимал ряд высших постов в царствования Павла I и Александра I. Прямой предок всех последующих князей Куракиных.



118

«Детское чтение для сердца и разума» – первый детский журнал в России. Журнал издавался в 1785–1789 гг. в университетской типографии издателя и общественного деятеля Новикова Николая Ивановича еженедельно как бесплатное приложение к газете «Московские ведомости». Номера за квартал объединялись в книжки. За пять лет вышло 20 таких книг. Журнал пользовался большой популярностью, сохраняя интерес читателей на протяжении нескольких десятилетий, о чём говорят два его переиздания: в 1799–1804 и 1819 гг.



119

«Бурда» – немецкий журнал о моде и шитье, издаваемый на русском языке с 8 марта 1987 года. Центральный офис расположен в Мюнхене.



120

«Крестьянка» – советское и российское периодическое издание, выходившее с 1922 года по 2015 год.



121

Мария Александровна (18 мая 1799 год, Павловск – 27 июня 1800, Царское Село, похоронена в Благовещенской церкви Александро-Невской лавры).



122

Николай I Павлович (1796–1855) – Император Всероссийский с 19 ноября 1825 по 18 февраля 1855, царь Польский (единственный коронованный польский монарх из числа Всероссийских императоров) и великий князь Финляндский. Третий сын императора Павла I и Марии Фёдоровны, родной брат императора Александра I, отец императора Александра II.