Annotation Ð’ Ñборнике «Дым и зеркала» воображение и артиÑтизм маÑтера превращают обычный мир в меÑто, где возможны Ñамые нелепые и Ñтранные вещи: здеÑÑŒ Ñтарушка покупает СвÑтой Грааль в Ñеконд-хенде, американÑкий туриÑÑ‚ попадает в лавкрафтовÑкий городок ИнÑмут, где живут приÑпешники Великого Ктулху, наемные убийцы предлагают Ñвои уÑлуги в «Желтых Ñтраницах», а оборотень пытаетÑÑ Ð²Ð¾ÑпрепÑÑ‚Ñтвовать концу Ñвета. Перевод: Ðиколай Иванов * * * Ðил ГейманПредиÑловие Гадание по внутренноÑÑ‚Ñм Рондель ГалантноÑть ÐÐ¸ÐºÐ¾Ð»Ð°Ñ Ð‘Ñ‹Ð» Цена МоÑÑ‚ Ñ‚Ñ€Ð¾Ð»Ð»Ñ Ðе Ñпрашивай Джека Пруд Ñ Ð·Ð¾Ð»Ð¾Ñ‚Ñ‹Ð¼Ð¸ рыбками и другие иÑтории Триптих: «Съеденный (Ñцены из фильма)», Â«Ð‘ÐµÐ»Ð°Ñ Ð´Ð¾Ñ€Ð¾Ð³Ð°Â», «Королева ножей» Ð‘ÐµÐ»Ð°Ñ Ð´Ð¾Ñ€Ð¾Ð³Ð° Королева ножей Перемены Дочь Сов ШогготÑкое оÑобой выдержки Ð’Ð¸Ñ€ÑƒÑ Ð’ поиÑках девушки И Ñнова конец Ñвета Вервольф Ð”Ð»Ñ Ð²Ð°Ñ â€” оптовые Ñкидки Одна жизнь в духе раннего Муркока Холодные цвета Сметающий Ñны Чужие члены ВампирÑÐºÐ°Ñ ÑеÑтина Мышь Море менÑет Как мы поехали Ñмотреть конец Ñвета. ÐапиÑала Дауни МорнингÑайд, 11 лет Ветер пуÑтыни Хочу Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð¿Ð¾Ð¿Ñ€Ð¾Ð±Ð¾Ð²Ð°Ñ‚ÑŒ Когда животные ушли УбийÑтвенные тайны Снег, зеркало, Ñблоки Гадание по внутренноÑÑ‚Ñм ГалантноÑть ÐÐ¸ÐºÐ¾Ð»Ð°Ñ Ð±Ñ‹Ð» Цена МоÑÑ‚ Ñ‚Ñ€Ð¾Ð»Ð»Ñ Ðе Ñпрашивай Джека Пруд Ñ Ð·Ð¾Ð»Ð¾Ñ‚Ñ‹Ð¼Ð¸ рыбками и другие иÑтории Съеденный (Ñцены из фильма) Ð‘ÐµÐ»Ð°Ñ Ð´Ð¾Ñ€Ð¾Ð³Ð° Королева ножей Метаморфозы Дочь Ñов ШогготÑкое оÑобой выдержки[56] Ð’Ð¸Ñ€ÑƒÑ Ð’ поиÑках девушки ПроÑто еще один конец Ñвета Вервольф Ð”Ð»Ñ Ð²Ð°Ñ â€” оптовые Ñкидки Одна жизнь, Ð¿Ñ€Ð¸Ð¿Ñ€Ð°Ð²Ð»ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ñ€Ð°Ð½Ð½Ð¸Ð¼ Муркоком Холодные цвета Сметающий Ñны Чужие члены ВампирÑÐºÐ°Ñ ÑеÑтина Мышь Море менÑет Как мы ездили Ñмотреть конец Ñвета Ветер пуÑтыни ÐŸÑ€Ð¾Ð±ÑƒÑ Ð½Ð° Ð²ÐºÑƒÑ ÐšÐ¾Ð³Ð´Ð° животные ушли УбийÑтвенные тайны Снег, зеркало, Ñблоки notes1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 * * * Ðил Гейман Дым и зеркала (Ñборник) Ðллен ДÑтлоу и Стиву ДжонÑу Ðо там, где еÑть чудовище, еÑть и чудо. Огден ÐÑш. Драконы теперь Ñлишком редки ПредиÑловие Когда пишешь — Ñловно летаешь во Ñне. Ты вÑе помнишь. Ð’Ñе можешь. У Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð²Ñе получаетÑÑ. И Ñто так легко. Из дневника автора. Февраль 1992. Ð’Ñе дело в зеркалах. Звучит, конечно, банально, но Ñто так. С помощью зеркал, поÑтавленных под углом в Ñорок пÑть градуÑов, показывали фокуÑÑ‹ еще в викторианÑкие времена, больше Ñта лет назад, когда научилиÑÑŒ в маÑÑовых количеÑтвах производить чиÑтые качеÑтвенные зеркала. Ð’ 1862 году Джон Ðевил МаÑкелин начал Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾, что приладил зеркало к платÑному шкафу, и Ñделал Ñто так ловко, что оно Ñкрывало больше, чем показывало. Зеркало — ÑƒÐ´Ð¸Ð²Ð¸Ñ‚ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð°Ñ Ð²ÐµÑ‰ÑŒ. Оно Ñловно бы говорит вÑе как еÑть, Ð¾Ñ‚Ñ€Ð°Ð¶Ð°Ñ Ð´Ð»Ñ Ð½Ð°Ñ Ñ€ÐµÐ°Ð»ÑŒÐ½Ñ‹Ð¹ мир, но Ñтоит его повернуть, и оно Ñтанет так убедительно лгать, что вы поверите, будто некий предмет раÑтворилÑÑ Ð² воздухе, коробка Ñ Ð³Ð¾Ð»ÑƒÐ±Ñми, цветными лоÑкутками и пауками пуÑта, а люди, ÑпрÑтанные за кулиÑой или в оркеÑтровой Ñме, — Ñто парÑщие над Ñценой призраки. Выберите верный угол — и зеркало Ñтанет волшебным окном: оно покажет вÑе, что вы в ÑоÑтоÑнии вообразить, а может, кое-что и похлеще. (Ð’ то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÐºÐ°Ðº дым размывает контуры предметов.) ИÑтории — в каком-то ÑмыÑле зеркала. Они нужны нам, чтобы объÑÑнÑть Ñебе уÑтройÑтво мира и его неÑтроение. Как и зеркала, иÑтории готовÑÑ‚ Ð½Ð°Ñ Ðº грÑдущему дню. Отвлекают от того, что притаилоÑÑŒ во тьме. Ð’ÑÑ Ñ…ÑƒÐ´Ð¾Ð¶ÐµÑÑ‚Ð²ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð»Ð¸Ñ‚ÐµÑ€Ð°Ñ‚ÑƒÑ€Ð° — Ñто, в ÑущноÑти, Ñ„Ñнтези, а Ñ„Ñнтези и еÑть зеркало. ÐеÑомненно, кривое — или, как у фокуÑника, повернутое к реальноÑти под углом в Ñорок пÑть градуÑов, но тем не менее зеркало, и пользуÑÑÑŒ им, мы учимÑÑ Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ð¸Ñ‚ÑŒ о вещах, которых иначе можно и не увидеть. (Волшебные Ñказки , как заметил Г. К. ЧеÑтертон, — Ñто больше, чем иÑтина. Ðе потому, что в них утверждаетÑÑ, что драконы ÑущеÑтвуют, но потому, что в них говоритÑÑ: драконов можно победить[1].) Ð¡ÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð¿ÐµÑ€Ð²Ñ‹Ð¹ день зимы. Ðебо Ñтало Ñерым и пошел Ñнег, который не прекращалÑÑ Ð´Ð¾ глубокой тьмы. Я Ñидел в темноте и Ñмотрел, как падает Ñнег, как блеÑÑ‚ÑÑ‚ и мерцают Ñнежинки, Ð¿Ð¾Ð¿Ð°Ð´Ð°Ñ Ð² полоÑÑ‹ Ñвета, и размышлÑл, откуда берутÑÑ Ð¸Ñтории. О таких вещах обычно задумываешьÑÑ, еÑли зарабатываешь Ñтим на жизнь. Я вÑе еще не убежден, что подобное занÑтие приÑтало взроÑлому человеку, но теперь уже Ñлишком поздно. Тем более что Ñ Ð¸Ð·Ð±Ñ€Ð°Ð» путь, который мне нравитÑÑ Ð¸ Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð´Ð°Ñ€Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð¾Ð¼Ñƒ мне не приходитÑÑ Ñ€Ð°Ð½Ð¾ вÑтавать. (Когда Ñ Ð±Ñ‹Ð» маленьким, взроÑлые предоÑтерегали Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ñ‚ ÑочинительÑтва, предрекаÑ, что Ñо мной Ñтанет, еÑли Ñ Ð¸Ñ… не поÑлушаю. Теперь-то могу Ñказать вполне определенно, что поÑледÑтвиÑ, в общем, таковы: Ñ Ð¼Ð½Ð¾Ð³Ð¾ путешеÑтвую, и мне не приходитÑÑ Ñ€Ð°Ð½Ð¾ вÑтавать.) БольшинÑтво иÑторий в Ñтой книге напиÑаны на потребу издателÑм, которые проÑили Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‡Ñ‚Ð¾-нибудь Ñочинить Ð´Ð»Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾ или иного Ñборника раÑÑказов («Ñборник про СвÑтой Грааль», «…про ÑекÑ», «…Ñказки Ð´Ð»Ñ Ð²Ð·Ñ€Ð¾Ñлых», «…ÑÐµÐºÑ Ð¸ хоррор», «…меÑть», «…ÑуевериÑ», «…Ñнова ÑекÑ»). Ðекоторые были напиÑаны, что называетÑÑ, Ð´Ð»Ñ ÑебÑ, а точнее — чтобы избавитьÑÑ Ð¾Ñ‚ образа или мыÑли, пригвоздив его или ее к бумаге; Ñто ÑÐ°Ð¼Ð°Ñ Ð²ÐµÑÐºÐ°Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ñ‡Ð¸Ð½Ð° из тех, что Ñ Ð·Ð½Ð°ÑŽ: выпуÑтить демонов, дать им полетать. Иные же напиÑаны из прихоти: Ñто капризы и ÑтранноÑти, Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ñ‹Ð¼Ð¸ не удалоÑÑŒ Ñовладать. Однажды Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ð» иÑторию в качеÑтве Ñвадебного подарка друзьÑм — про молодоженов, которым на Ñвадьбу подарили иÑторию. Вышло не Ñлишком обнадеживающе. Уже придумав ее, Ñ Ñ€ÐµÑˆÐ¸Ð», что мои друзьÑ, возможно, предпочли бы тоÑтер, и подарил тоÑтер, а иÑторию так и не запиÑал. И она Ñидит в дальнем уголке моей памÑти в ожидании, когда кто-нибудь из тех, кто готовитÑÑ Ðº Ñвадьбе, Ñможет ее оценить. Мне пришло в голову (теперь, когда Ñ Ð¿Ð¸ÑˆÑƒ Ñто предиÑловие: перьевой ручкой Ñ Ñиними чернилами на лиÑтке блокнота в черной обложке, еÑли вам Ñто интереÑно), что Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐ¸Ð½Ñтво раÑÑказов в Ñтой книге поÑвÑщены любви в том или ином ее проÑвлении, в ней ÑовÑем немного ÑчаÑтливых иÑторий, иÑторий о воиÑтину разделенной любви, которые уравновеÑили бы оÑтальные; а еще что некоторые вообще не читают предиÑловий. Однако у кого-то там в один прекраÑный день вÑе же ÑоÑтоитÑÑ Ñвадьба. Так что тем из ваÑ, кто читает предиÑловиÑ, Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ´ÑтавлÑÑŽ иÑторию, которую тогда не запиÑал. ЕÑли, когда запишу, она мне не понравитÑÑ, Ñ ÐµÐµ вымараю, и вы так и не узнаете, как вмеÑто того чтобы допиÑывать предиÑловие, Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð½ÑлÑÑ Ð¸Ð·Ð»Ð°Ð³Ð°Ñ‚ÑŒ на бумаге иÑторию, заÑевшую в моей голове.) Свадебный подарок ПоÑле вÑех радоÑтей и переживаний, поÑле Ñвадебной магии и безумÑтв (и нелепой речи отца Белинды, ÑопровождавшейÑÑ Ð¿Ð¾ÐºÐ°Ð·Ð¾Ð¼ Ñемейных Ñлайдов), когда медовый меÑÑц в прÑмом ÑмыÑле закончилÑÑ (Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð² переноÑном еще нет), а их Ñвежий загар еще не уÑпел поблекнуть в лучах оÑеннего английÑкого Ñолнца, Белинда и Гордон уÑелиÑÑŒ разворачивать Ñвадебные подарки и ÑоÑтавлÑть благодарÑтвенные пиÑьма за тоÑтеры, полотенца, Ñоковыжималки, чудопечки, Ñтоловые приборы, поÑуду, чайники и занавеÑки. — Ðу вот, — Ñказал Гордон. — С крупными предметами покончено. Что у Ð½Ð°Ñ Ð¾ÑталоÑÑŒ? — Конверты, — ответила Белинда. — Должно быть, чеки. ДейÑтвительно, в конвертах оказалиÑÑŒ чеки, подарочные карточки, а также деÑÑÑ‚Ð¸Ñ„ÑƒÐ½Ñ‚Ð¾Ð²Ð°Ñ ÐºÐ°Ñ€Ñ‚Ð¾Ñ‡ÐºÐ° на покупку книг от Гордоновой тети МÑри, бедной, как Ñ†ÐµÑ€ÐºÐ¾Ð²Ð½Ð°Ñ Ð¼Ñ‹ÑˆÑŒ, но очень милой, приÑылавшей ему такие карточки на день рождениÑ, Ñколько он ÑÐµÐ±Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð½Ð¸Ð». И наконец, в Ñамом низу огромной Ñтопки, они обнаружили большой коричневый конверт Ð´Ð»Ñ Ð´ÐµÐ»Ð¾Ð²Ð¾Ð¹ корреÑпонденции. — Что Ñто? — ÑпроÑила Белинда. Гордон вÑкрыл конверт и доÑтал желтоватый лиÑÑ‚ бумаги, Ñверху и Ñнизу неровно оборванный, на котором виднелиÑÑŒ неÑколько Ñтрок, напечатанных на пишущей машинке, а Гордон уже неÑколько лет не держал в руках машинопиÑÑŒ. Он медленно прочел напиÑанное. — И что же? — повторила Белинда. — От кого пиÑьмо? — Ðе знаю, — ответил Гордон. — От того, у кого ÑохранилаÑÑŒ дома Ð¿Ð¸ÑˆÑƒÑ‰Ð°Ñ Ð¼Ð°ÑˆÐ¸Ð½ÐºÐ°. Оно не подпиÑано. — Ðо Ñто пиÑьмо? — Ðе ÑовÑем, — ответил он, почеÑал Ð½Ð¾Ñ Ð¸ Ñнова принÑлÑÑ Ñ‡Ð¸Ñ‚Ð°Ñ‚ÑŒ. — ÐÑ… вот как! — Ñказала она Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð´Ñ€Ð°Ð¶ÐµÐ½Ð¸ÐµÐ¼ (Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð²Ð¾Ð²Ñе не была раздражена; она была ÑчаÑтлива. Она проÑыпалаÑÑŒ по утрам и проверÑла, так же ли ÑчаÑтлива, как накануне вечером, когда укладывалаÑÑŒ Ñпать, или когда Гордон будил ее по ночам, или когда она будила Гордона. Да, так же). — И что же Ñто? — Что-то вроде раÑÑказа о нашей Ñвадьбе, — ответил он. — Очень мило. Вот, держи, — и протÑнул ей лиÑток. Она пробежала его глазами. Ð’ Ñтот ÑÑный день начала октÑÐ±Ñ€Ñ Ð“Ð¾Ñ€Ð´Ð¾Ð½ Роберт ДжонÑон и Белинда Карен Ðбиндон поклÑлиÑÑŒ, что будут любить, поддерживать и почитать друг друга до конца Ñвоих дней. ÐžÑ‡Ð°Ñ€Ð¾Ð²Ð°Ñ‚ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð°Ñ Ð½ÐµÐ²ÐµÑта ÑиÑла, жених был радоÑтен и взволнован, но держалÑÑ Ñ Ð´Ð¾ÑтоинÑтвом. Таким было начало. Рдальше опиÑывалаÑÑŒ ÑÐ²Ð°Ð´ÐµÐ±Ð½Ð°Ñ Ñ†ÐµÑ€ÐµÐ¼Ð¾Ð½Ð¸Ñ â€” ÑÑно, проÑто и Ñ ÑŽÐ¼Ð¾Ñ€Ð¾Ð¼. — ДейÑтвительно мило, — подтвердила она. — Рчто значитÑÑ Ð½Ð° конверте? — «Свадьба Гордона и Белинды», — прочел он. — РимÑ? Ðичего, что указывало бы, кто отправитель? — Ðичего. — Что ж, мило и оÑтроумно, — Ñказала она. — С чьей-то Ñтороны. Белинда заглÑнула в конверт: вдруг увидит там что-нибудь еще, что они прежде не заметили, запиÑку от друзей (ее, его или общих), но в конверте больше ничего не было. И тогда, Ñо вздохом облегчениÑ, что не надо пиÑать еще одно благодарÑтвенное пиÑьмо, она положила кремовый лиÑток обратно и заÑунула конверт в коробку, вмеÑте Ñ Ð¼ÐµÐ½ÑŽ Ñвадебного банкета, и приглашениÑми, и контрольками фотографий, и белой розой из букета невеÑты. Гордон был архитектором, Белинда — ветврачом. И Ð´Ð»Ñ Ð¾Ð±Ð¾Ð¸Ñ… то, что они делали, было не работой, но призванием. Им было чуть больше двадцати. Они никогда прежде не были женаты и даже вÑерьез влюблены. Они познакомилиÑÑŒ в клинике, куда Гордон привез Ñвою тринадцатилетнюю Голди, золотиÑтого ретривера — Ñ Ñедой мордой, полупарализованную — на уÑыпление. Собака жила у него Ñ Ñамого детÑтва, и он хотел быть Ñ Ð½ÐµÐ¹ до конца. Белинда вначале держала его за руку, когда он плакал, а потом, внезапно забыв о профеÑÑиональном долге, крепко обнÑла, Ñловно желаÑ, чтобы он разом выдохнул боль и горечь потери. Кто из двоих предложил вÑтретитьÑÑ Ð²ÐµÑ‡ÐµÑ€Ð¾Ð¼ в меÑтном пабе, они позднее так и не вÑпомнили. Главное, что Ñледует Ñказать о первых двух годах брака, — Ñто то, что они были безоблачно ÑчаÑтливы. Ð’Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени они пререкалиÑÑŒ, ÑÑорилиÑÑŒ по пуÑÑ‚Ñкам, а поÑле мирилиÑÑŒ — Ñо Ñлезами броÑалиÑÑŒ в поÑтель и Ñцеловывали друг у друга Ñлезы, шепча Ñлова раÑкаÑниÑ. Ð’ конце второго года, через шеÑть меÑÑцев поÑле того, как переÑтала принимать таблетки, Белинда обнаружила, что беременна. Гордон подарил ей браÑлет, украшенный рубинами, а Ñвободную Ñпальню приÑпоÑобил под детÑкую, ÑобÑтвенноручно переклеив обои. Ðа обоÑÑ… непрерывно чередовалиÑÑŒ перÑонажи детÑких Ñтихов: Крошка Бо, Шалтай-Болтай и Тарелка, Ð¡Ð±ÐµÐ¶Ð°Ð²ÑˆÐ°Ñ Ñ Ð›Ð¾Ð¶ÐºÐ¾Ð¹[2]. Из роддома Белинда вернулаÑÑŒ Ñ Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ¾Ð¹ Мелани в переноÑной кроватке, и к ним на неделю приехала ее мать, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ñпала на диване в гоÑтиной. Ðа третий день Белинда доÑтала коробку, чтобы показать матери Ñвадебные Ñувениры и вмеÑте вÑпомнить, как Ñто было. Свадьба казалаÑÑŒ уже такой далекой. Они улыбнулиÑÑŒ при виде заÑохшей бурой веточки, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð°-то была белой розой, и вмеÑте покудахтали над меню и приглашениÑми. Ðа дне коробки лежал большой коричневый конверт. — «СупружеÑтво Гордона и Белинды», — прочла мать. — Ðто раÑÑказ о нашей Ñвадьбе, — Ñказала Белинда. — Очень милый. Там даже упоминаетÑÑ Ð¿Ð°Ð¿Ð¸Ð½Ð° речь Ñо Ñлайдами. Белинда открыла конверт и доÑтала кремовый лиÑток. ÐŸÑ€Ð¾Ñ‡Ñ‚Ñ Ð½Ð°Ð¿ÐµÑ‡Ð°Ñ‚Ð°Ð½Ð½Ñ‹Ð¹ на машинке текÑÑ‚, Ñкорчила гримаÑку и, не Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ñ Ð½Ð¸ Ñлова, вернула лиÑток обратно. — Рможно мне поÑмотреть, детка? — ÑпроÑила мать. — Ðаверное, Ñто Гордон пошутил, — Ñказала Белинда. — Ðо неудачно. Вечером, когда Белинда, ÑÐ¸Ð´Ñ Ð½Ð° поÑтели, кормила грудью Мелани, она ÑпроÑила Гордона, который Ñмотрел на жену и дочурку Ñ Ð³Ð»ÑƒÐ¿Ð¾Ð¹ улыбкой на лице: — Милый, зачем тебе понадобилоÑÑŒ пиÑать такое? — Какое такое? — ПиÑьмо. ПиÑьмо в конверте. Ты знаешь. — Ðе знаю. — ПолучилоÑÑŒ не Ñмешно. Белинда указала на коробку, принеÑенную наверх и поÑтавленную на туалетный Ñтолик. Гордон открыл ее и доÑтал конверт. — Тут вÑегда была Ñ‚Ð°ÐºÐ°Ñ Ð½Ð°Ð´Ð¿Ð¸ÑÑŒ? — удивилÑÑ Ð¾Ð½. — Мне казалоÑÑŒ, тут было напиÑано о нашей Ñвадьбе. — Он вынул из конверта лиÑток Ñ Ð¾Ð±Ð¾Ñ€Ð²Ð°Ð½Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸ краÑми, прочел, и на лбу у него ÑобралиÑÑŒ морщины. — Я Ñтого не пиÑал. Он перевернул лиÑток, Ñловно Ð¾Ð¶Ð¸Ð´Ð°Ñ Ñ‡Ñ‚Ð¾-то увидеть на обороте. — Ðе пиÑал? — переÑпроÑила она. — Правда не пиÑал? — Гордон помотал головой. Белинда вытерла молоко Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ð±Ð¾Ñ€Ð¾Ð´ÐºÐ° малышки. — Я тебе верю, — Ñказала она. — Я думала, что Ñто ты, но Ñто не ты. — Ðе Ñ. — Дай-ка еще раз поÑмотреть. — Он протÑнул ей лиÑток. — Вот Ñтранно! Я хочу Ñказать, не Ñмешно и вообще неправда. Ðа лиÑтке машинопиÑи ÑодержалоÑÑŒ краткое опиÑание двух прошедших лет их ÑовмеÑтной жизни. Ðто были неÑчаÑтливые годы, утверждалоÑÑŒ там. Через полгода поÑле Ñвадьбы Белинду укуÑил за щеку пекинеÑ, да так Ñильно, что рану пришлоÑÑŒ зашивать. ОÑталÑÑ ÑƒÑ€Ð¾Ð´Ð»Ð¸Ð²Ñ‹Ð¹ шрам. Ðо что хуже вÑего — оказалÑÑ Ð·Ð°Ð´ÐµÑ‚ лицевой нерв, и она Ñтала прикладыватьÑÑ Ðº бутылке, возможно, чтобы заглушить боль. Она догадывалаÑÑŒ, что Гордону отныне неприÑтно на нее Ñмотреть, и рождение ребенка, так там говорилоÑÑŒ, Ñтало неудачной попыткой укрепить Ñемью. — Ðо зачем они Ñто затеÑли? — ÑпроÑила она. — Они? — Ðу, те, кто напиÑал Ñто ужаÑное пиÑьмо. — Белинда потрогала щеку: никаких шрамов, кожа гладкаÑ. Она была очень краÑивой молодой женщиной, хоть и выглÑдела ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ñ…Ñ€ÑƒÐ¿ÐºÐ¾Ð¹ и уÑталой. — Почему ты Ñказала «они»? — Ðе знаю, — ответила она, Ð¿ÐµÑ€ÐµÐºÐ»Ð°Ð´Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð¼Ð°Ð»Ñ‹ÑˆÐºÑƒ к левой груди. — ПроÑто не пойму, кто вообще на такое ÑпоÑобен. ÐапиÑать вÑе Ñто, подменить прежнее пиÑьмо, дождатьÑÑ, пока один из Ð½Ð°Ñ Ñто прочтет… Давай, Мелани, вот так, хорошо, Ð¼Ð¾Ñ ÐºÑ€Ð¾ÑˆÐºÐ°â€¦ — Может, выброÑить его? — Да. Ðет. Ðе знаю. Мне кажетÑÑ… — Она провела ладонью по лбу дочурки. — ПуÑть будет. Вдруг понадобитÑÑ ÐºÐ°Ðº улика. Может, Ñто проделка Ðла? — Ðл был Ñамым младшим братом Гордона. Гордон положил лиÑток в конверт, конверт — в коробку, а коробку Ñунул под кровать, и Ñо временем они о ней забыли. ÐеÑколько Ñледующих меÑÑцев оба почти не Ñпали из-за ночных кормлений и непреÑтанного плача: у Мелани болел животик. Коробка вÑе Ñто Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾ÑтавалаÑÑŒ под кроватью. Гордону предложили работу в ПреÑтоне, в неÑкольких ÑотнÑÑ… миль на Ñевер, а Белинда еще не вернулаÑÑŒ на Ñвою работу и в ее ближайшие планы Ñто не входило, так что она Ñту идею одобрила. И они переехали. Ðа мощеной булыжником улице они подыÑкали дом, такой же, как оÑтальные: выÑокий, темный, Ñтарый. Белинда Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени подрабатывала в ветеринарной клинике, лечила домашних животных. Когда Мелани было полтора года, Белинда родила Ñына, которого назвали Кевин, в чеÑть покойного дедушки Гордона. Гордон к тому времени Ñтал полноценным партнером в Ñвоей фирме. Ркогда Кевин начал ходить в детÑкий Ñад, Белинда вернулаÑÑŒ на работу. Коробку они привезли Ñ Ñобой. Она ÑтоÑла в одной из комнат наверху, под накренившейÑÑ Ñтопкой номеров журнала «Ðрхитектор» и «Ðрхитектурного ревю». Белинда Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени вÑпоминала о коробке и ее Ñодержимом, а однажды вечером, когда Гордон уехал в Шотландию конÑультировать реконÑтрукцию фамильного замка, она решила в нее заглÑнуть. Дети уже Ñпали. Белинда поднÑлаÑÑŒ наверх, в неотделанную чаÑть дома. Переложив журналы, открыла коробку, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ (в той ее чаÑти, что не была закрыта журналами) за два года покрылаÑÑŒ заметным Ñлоем пыли. Ðа конверте по-прежнему значилоÑÑŒ «СупружеÑтво Белинды и Гордона», и Белинда уже в Ñамом деле не помнила, была ли надпиÑÑŒ когда-либо другой. Она доÑтала из конверта лиÑток и прочла. Рпотом отложила его и так и Ñидела, в Ñтой пуÑтой комнате, потрÑÑÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð¸ раÑÑтроеннаÑ. Ðа лиÑтке было аккуратно напечатано, что Кевин, ее второй ребенок, так и не родилÑÑ; на пÑтом меÑÑце у нее ÑлучилÑÑ Ð²Ñ‹ÐºÐ¸Ð´Ñ‹Ñˆ. С тех пор Белинда Ñтрадала от приÑтупов Ñ‚Ñжелейшей депреÑÑии. Гордон редко бывал дома, читала она, поÑкольку оказалÑÑ Ð²Ñ‚Ñнут в отвратительную интрижку Ñо Ñвоим компаньоном, Ñффектной, но очень нервной дамой на деÑÑть лет Ñтарше его. Белинда Ñтала больше пить, она ноÑила теперь ÑтоÑчие воротники и шарфы, чтобы Ñкрыть безобразный шрам на щеке. Они Ñ Ð“Ð¾Ñ€Ð´Ð¾Ð½Ð¾Ð¼ мало говорили, и лишь иногда у них ÑлучалиÑÑŒ мелкие пуÑÑ‚Ñчные ÑÑоры, какие бывают у людей, опаÑающихÑÑ ÐºÑ€ÑƒÐ¿Ð½Ñ‹Ñ… ÑÑор, поÑкольку еÑли они Ñкажут то важное, что оÑталоÑÑŒ друг другу Ñказать, Ñто разрушит их ÑовмеÑтную жизнь. Белинда умолчала о поÑледней верÑии их ÑупружеÑтва, напиÑанной на том лиÑтке. Ðо Гордон Ñам прочел нечто подобное неÑколько меÑÑцев ÑпуÑÑ‚Ñ, когда заболела теща, и Белинда уехала ее проведать. Ðа лиÑтке бумаги, который Гордон доÑтал из конверта, было опиÑано примерно то же, что прочла Белинда, правда, там утверждалоÑÑŒ, что интрижка Ñ Ð±Ð¾ÑÑом закончилаÑÑŒ у Гордона разрывом, и ему грозит увольнение. Гордону нравилаÑÑŒ его начальница, но он не предÑтавлÑл Ñебе, что в нее можно по-наÑтоÑщему влюбитьÑÑ. Ему и работа нравилаÑÑŒ, хоть и хотелоÑÑŒ чего-то такого, что бы его вÑтрÑхнуло. Мать Белинды пошла на поправку, и вÑкоре Белинда вернулаÑÑŒ домой, к облегчению и радоÑти мужа и детей. Ð’ канун РождеÑтва Гордон заговорил Ñ Ð‘ÐµÐ»Ð¸Ð½Ð´Ð¾Ð¹ о конверте. — Ты ведь тоже туда заглÑдывала, не так ли? Ð’ тот вечер они на цыпочках прокралиÑÑŒ в детÑкую и наполнили ноÑок Санта КлауÑа подарками. РаÑÑ…Ð°Ð¶Ð¸Ð²Ð°Ñ Ð¿Ð¾ дому, ÑÑ‚Ð¾Ñ Ñƒ Ð¸Ð·Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð²ÑŒÑ Ð´ÐµÑ‚Ñких кроваток, Гордон иÑпытывал Ñйфорию, но где-то в глубине души поÑелилаÑÑŒ печаль: от ÑознаниÑ, что Ñтоль полное ÑчаÑтье не может длитьÑÑ Ð´Ð¾Ð»Ð³Ð¾ и что никому не под Ñилу оÑтановить ВремÑ. Белинда понÑла, о чем он Ñпрашивает. — Да, Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‡Ð»Ð°, — ответила она. — И что ты об Ñтом думаешь? — Ð’ общем, Ñ ÑƒÐ¶Ðµ не Ñчитаю Ñто шуткой. Даже злой шуткой. — М-м-м. Тогда что же Ñто? Они Ñидели в полутемной гоÑтиной, и горевшее на углÑÑ… полено отбраÑывало на Ñтены желтые и оранжевые блики. — Я думаю, Ñто и в Ñамом деле Ñвадебный подарок, — Ñказала она. — Ðа лиÑтке говоритÑÑ Ð¾ том, что Ñ Ð½Ð°Ð¼Ð¸ не проиÑходит. Ð’Ñе дурное ÑлучаетÑÑ Ñ‚Ð°Ð¼, а не здеÑÑŒ, в реальной жизни. ВмеÑто того чтобы вÑе Ñто пережить, мы об Ñтом только читаем, знаÑ, что так могло ÑлучитьÑÑ, но не ÑлучилоÑÑŒ. — То еÑть ты хочешь Ñказать, что он волшебный? — Он никогда не Ñказал бы такого вÑлух, но Ñто был канун РождеÑтва, и в комнате было почти темно. — Я не верю в волшебÑтво, — Ñказала она Ñпокойно. — Ðо Ñто Ñвадебный подарок . И Ñ Ñчитаю, что мы должны бережно его хранить. Ð’ День подарков она переложила конверт из коробки в Ñвою шкатулку Ñ Ð´Ñ€Ð°Ð³Ð¾Ñ†ÐµÐ½Ð½Ð¾ÑÑ‚Ñми, которую запирала на ключ, где тот отныне лежал вмеÑте Ñ ÐµÐµ ожерельÑми, кольцами, брошками и браÑлетами. ВеÑну Ñменило лето. Зиму — веÑна. Гордон чувÑтвовал ÑÐµÐ±Ñ Ð¾Ð¿ÑƒÑтошенным. Днем он работал Ð´Ð»Ñ ÐºÐ»Ð¸ÐµÐ½Ñ‚Ð¾Ð²: проектировал, контролировал работу Ñтроителей и подрÑдчиков, — а ночами делал то, что хотел: разрабатывал конкурÑные проекты музеев, галерей, общеÑтвенных зданий. Иногда его проекты удоÑтаивалиÑÑŒ похвал и их печатали в архитектурных журналах. Белинда Ñтала работать Ñ ÐºÑ€ÑƒÐ¿Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸ животными, и Ñто ей нравилоÑÑŒ, — ездила на фермы, оÑматривала лошадей, овец и коров. Иногда брала Ñ Ñобой детей. Однажды, когда в загоне она преÑледовала козу, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð½Ðµ хотела, чтобы ее ловили, а тем более оÑматривали, у нее зазвонил телефон. Она доÑтала телефон, а коза пÑлилаÑÑŒ на нее Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‚Ð¸Ð²Ð¾Ð¿Ð¾Ð»Ð¾Ð¶Ð½Ð¾Ð¹ Ñтороны Ð¿Ð¾Ð»Ñ Ð±Ð¾Ñ: — Да! — Угадай, что у менÑ? — Привет, дорогой. Хм. Ты выиграл в лотерею? — Ðет. Ðо близко. Мой проект Ð¼ÑƒÐ·ÐµÑ Ð‘Ñ€Ð¸Ñ‚Ð°Ð½Ñкого наÑÐ»ÐµÐ´Ð¸Ñ Ð¿Ð¾Ð¿Ð°Ð» в шорт-лиÑÑ‚. Правда, мои конкуренты крепкие ребÑта. И вÑе же Ñ Ð² шорт-лиÑте! — Вот здорово! — Я поговорил Ñ Ð¼Ð¸ÑÑÐ¸Ñ Ð¤ÑƒÐ»Ð±Ñ€Ð°Ð¹Ñ‚, и она отпуÑтит Ñвою Соню поÑидеть Ñ Ð´ÐµÑ‚ÑŒÐ¼Ð¸. Так что ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð²ÐµÑ‡ÐµÑ€Ð¾Ð¼ у Ð½Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð°Ð·Ð´Ð½Ð¸Ðº. — УжаÑно рада. Люблю тебÑ. Ðу, Ñ Ð¿Ð¾ÑˆÐ»Ð° к Ñвоей козе. Во Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñ‡ÑƒÐ´ÐµÑного праздничного ужина они выпили Ñлишком много шампанÑкого. Рночью в Ñпальне, когда ÑнÑла Ñерьги, Белинда вдруг Ñказала: — Может, поÑмотрим, что нам там понапиÑали? Гордон был уже в одних ноÑках. Он поÑмотрел на нее без улыбки: — Мне не хочетÑÑ. Ð¡ÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¾Ð¹ день. Зачем его портить? Она убрала Ñерьги в шкатулку и заперла ее на ключ. И ÑнÑла чулки. — Ðаверное, ты прав. Могу Ñебе предÑтавить, что там напиÑано. Я — пьÑница, и у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð´ÐµÐ¿Ñ€ÐµÑÑиÑ, а ты — жалкий неудачник. Рмы между тем… Ðу, Ñ Ð²ÐµÐ´ÑŒ и вправду в подпитии, но Ñ Ð½Ðµ об Ñтом. Он лежит у Ð½Ð°Ñ Ð½Ð° дне Ñщика, Ñтот конверт, ÑовÑем как «Портрет Дориана ГреÑ»[3]. — «И только по кольцам на руках Ñлуги его опознали». Да. Помню. Он был в школьной программе. — Знаешь, чего Ñ Ð½Ð° Ñамом деле боюÑÑŒ? — Ñказала она, Ð½Ð°Ð´ÐµÐ²Ð°Ñ Ð½Ð¾Ñ‡Ð½ÑƒÑŽ рубашку. — Что то, что там напиÑано, — Ñ€ÐµÐ°Ð»ÑŒÐ½Ð°Ñ Ð¸ÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð½Ð°ÑˆÐµÐ³Ð¾ брака, а то, что еÑть у наÑ, — вÑего лишь краÑÐ¸Ð²Ð°Ñ ÐºÐ°Ñ€Ñ‚Ð¸Ð½ÐºÐ°. Что там вÑе правда, а у Ð½Ð°Ñ â€” наоборот. ПоÑлушай, — она говорила внÑтно и Ñерьезно, потому что была немного пьÑна, — тебе не приходит в голову, что у Ð½Ð°Ñ Ð²Ñе Ñлишком хорошо, чтобы быть правдой? Он кивнул. — Иногда приходит. Ð¡ÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð½Ð°Ð¿Ñ€Ð¸Ð¼ÐµÑ€. Она вздрогнула. — Рможет, Ñ Ð¸ в Ñамом деле пьÑница Ñо шрамом на щеке, а ты трахаешь вÑе, что движетÑÑ, и Кевин так и не родилÑÑ, и вÑе оÑтальные ужаÑÑ‹ тоже Ñ Ð½Ð°Ð¼Ð¸ ÑлучилиÑÑŒ? Он вÑтал, подошел и обнÑл ее. — Ðо Ñто неправда, — твердо Ñказал он. — Реально вот Ñто вÑе. Ты, Ñ. Ðа Ñтом лиÑтке запиÑана проÑто иÑториÑ. То еÑть проÑто Ñлова. И он поцеловал ее, и прижал к Ñебе, и больше они не произнеÑли ни Ñлова. Через долгих полгода проект Гордона был признан победителем, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð² «ТаймÑ» его назвали «агреÑÑивно модерновым», в Ñпециальных журналах признали Ñтаромодным, а один из членов жюри Ñообщил в интервью «Санди телеграф», что Ñто «единÑтвенный компромиÑÑный проект, за который готово было проголоÑовать вÑе жюри». Они переехали в Лондон, а дом в ПреÑтоне Ñдали художнику Ñ Ñемьей, потому что Белинда ни за что не хотела его продавать. Гордон Ñ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ð¾Ð¹ ушел в работу над Ñвоим проектом. Кевину было уже шеÑть, а Мелани — воÑемь лет. Мелани в Лондоне было Ñтрашновато, зато Кевин его любил. Правда, оба они поначалу переживали из-за того, что им пришлоÑÑŒ оÑтавить друзей и школу. Белинда нашла работу на полÑтавки в Кемдене, где три Ð´Ð½Ñ Ð»ÐµÑ‡Ð¸Ð»Ð° в клинике домашних животных. Ðо ей не хватало ее коров. Дни в Лондоне перетекли в меÑÑцы, а меÑÑцы — в годы, и Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени возникали проблемы Ñ Ð´ÐµÐ½ÑŒÐ³Ð°Ð¼Ð¸, Гордон был по-прежнему воодушевлен. ПриближалÑÑ Ð´ÐµÐ½ÑŒ начала Ñтроительных работ. Однажды Белинда проÑнулаÑÑŒ Ñлишком рано и долго Ñмотрела на ÑпÑщего мужа в бледно-желтом Ñвете уличного фонарÑ. У него уже поÑвилиÑÑŒ залыÑины, и волоÑÑ‹ на макушке поредели. Белинда подумала, что еÑли бы она вышла замуж за лыÑого, Ñто бы мало что изменило. Ð’ принципе они ÑчаÑтливы. Ð’ принципе вÑе хорошо. И ей захотелоÑÑŒ узнать, что ÑталоÑÑŒ Ñ Ñ‚ÐµÐ¼Ð¸ , в конверте. Она чувÑтвовала их приÑутÑтвие, как что-то гнетущее и Ñухое, там, в дальнем углу Ñпальни, где они были заперты подальше от греха. И ей внезапно Ñтало жаль Белинду и Гордона, оказавшихÑÑ Ð² том конверте и ненавидÑщих друг друга и вÑе вокруг. Гордон захрапел. Она нежно поцеловала его в щеку, приговариваÑ: «Ш-ш-ш». Он перевернулÑÑ Ð¸ переÑтал храпеть, но не проÑнулÑÑ. Она прижалаÑÑŒ к нему, а вÑкоре и Ñама заÑнула. Ðа Ñледующий день поÑле ланча, во Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ð° Ñ Ð¿Ð¾Ñтавщиком тоÑканÑкого мрамора, Гордон вдруг удивленно поднÑл руку к груди и Ñказал: — Мне ужаÑно жаль… Колени у него подогнулиÑÑŒ, и он упал. К тому времени, когда приехала «ÑкораÑ», он был уже мертв. Ему было тридцать шеÑть. Ð’Ñкрытие показало, что у Гордона от Ñ€Ð¾Ð¶Ð´ÐµÐ½Ð¸Ñ Ñлабое Ñердце, и оно могло оÑтановитьÑÑ Ð² любой момент. Первые три Ð´Ð½Ñ Ð¿Ð¾Ñле его Ñмерти Белинда ничего не чувÑтвовала, практичеÑки ничего. Она утешала детей, разговаривала Ñо Ñвоими и его друзьÑми, Ñо Ñвоими и его родÑтвенниками, мÑгко и вежливо принимала ÑоболезнованиÑ, как принимают ненужные подарки. Она Ñлушала, как другие оплакивают Гордона, а Ñама никак не могла заплакать. Она вÑе делала правильно, но не чувÑтвовала абÑолютно ничего. Мелани, которой уже иÑполнилоÑÑŒ одиннадцать, как будто ÑмирилаÑÑŒ Ñ ÑƒÑ‚Ñ€Ð°Ñ‚Ð¾Ð¹, а вот Кевин заброÑил и книги, и компьютерные игры, не выходил из Ñвоей комнаты и только молча Ñмотрел в окно. Ðа Ñледующий день поÑле похорон родители вернулиÑÑŒ к Ñебе за город, забрав Ñ Ñобой детей. Белинда ехать отказалаÑÑŒ, ÑоÑлавшиÑÑŒ на дела. Ðа четвертый день поÑле похорон, заÑÑ‚Ð¸Ð»Ð°Ñ ÐºÑ€Ð¾Ð²Ð°Ñ‚ÑŒ, на которой Ñпала вмеÑте Ñ Ð“Ð¾Ñ€Ð´Ð¾Ð½Ð¾Ð¼, она наконец заплакала, мощные Ñ€Ñ‹Ð´Ð°Ð½Ð¸Ñ ÑотрÑÑали ее тело, а Ñлезы капали прÑмо на покрывало, и из ноÑа текли Ñопли, и она вдруг Ñела на пол, как марионетка, у которой обрезали нити, и Ñидела так почти целый чаÑ, оÑознав, что никогда его больше не увидит. Она вытерла лицо, отперла Ñщик Ñ Ð´Ñ€Ð°Ð³Ð¾Ñ†ÐµÐ½Ð½Ð¾ÑÑ‚Ñми и доÑтала из него конверт. Вытащив из конверта кремовый лиÑток, пробежала по нему глазами. Та Белинда, напившиÑÑŒ, разбила машину, и у нее должны были отобрать права. Они Ñ Ð“Ð¾Ñ€Ð´Ð¾Ð½Ð¾Ð¼ почти не разговаривали. Он потерÑл работу полтора года назад, и теперь коротал Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð² их доме в Солфорде. Ðа жизнь зарабатывала одна Белинда. Мелани отбилаÑÑŒ от рук: как-то, Ð¿Ñ€Ð¸Ð±Ð¸Ñ€Ð°Ñ Ñƒ дочери в комнате, Белинда обнаружила заначку из пÑти— и деÑÑтифунтовых купюр. Мелани не пожелала объÑÑнÑть, откуда взÑлиÑÑŒ деньги у одиннадцатилетней девочки, она лишь Ñмотрела на родителей, поджав губы, а затем удалилаÑÑŒ в Ñвою комнату. Ðи Гордон, ни Белинда не Ñтали дальше раÑÑпрашивать, боÑÑÑŒ того, что могло обнаружитьÑÑ. Дом в Солфорте был Ñырым и темным, Ñ Ð¿Ð¾Ñ‚Ð¾Ð»ÐºÐ° огромными куÑками отваливалаÑÑŒ штукатурка, и они, вÑе трое, поÑтоÑнно болели. Белинда их пожалела. Она положила лиÑток обратно в конверт. Ей Ñтало интереÑно, каково Ñто, ненавидеть Гордона, и чтобы он ее ненавидел. И каково жить без Кевина, никогда не видеть его риÑунков Ñ Ñамолетами, не Ñлышать, как ужаÑно он фальшивит, что-то напеваÑ. И откуда Мелани, не ее Мелани, а, благодарение Богу, та, другаÑ, взÑла Ñти деньги, и Ñ Ð¾Ð±Ð»ÐµÐ³Ñ‡ÐµÐ½Ð¸ÐµÐ¼ подумала, что ее Мелани, кажетÑÑ, мало чем интереÑуетÑÑ, кроме балета и книжек Ðнид Блайтон[4]. Ей так не хватало Гордона, у нее в груди Ñловно заÑтрÑло что-то оÑтрое, кол, точнее ÑоÑулька, материализованный холод одиночеÑтва и Ñознание того, что она никогда уже не вÑтретит его на Ñтом Ñвете. Она отнеÑла конверт в гоÑтиную, где за каминной решеткой горел огонь — Гордон любил открытый огонь. Он утверждал, что когда разжигают камин, комната оживает. Белинда не любила топить углем и в тот вечер разожгла камин бездумно, по привычке и еще потому, что не разжечь его означало бы в глубине души допуÑтить, что Гордон уже никогда не придет домой. Какое-то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð‘ÐµÐ»Ð¸Ð½Ð´Ð° Ñмотрела в огонь, Ñ€Ð°Ð·Ð´ÑƒÐ¼Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð¾ том, что было в ее жизни, и о том, от чего отреклаÑÑŒ, а еще о том, что хуже, любить человека, которого больше нет, или не любить того, который еÑть. И наконец, небрежным жеÑтом, броÑила конверт на угли и вÑе Ñмотрела, как ÑворачиваетÑÑ, чернеет и занимаетÑÑ Ð¾Ð³Ð½ÐµÐ¼ бумага, Ñмотрела, как желтые Ñзыки плÑÑали в Ñинем пламени. Ð’Ñкоре конверт превратилÑÑ Ð² черные Ñ…Ð»Ð¾Ð¿ÑŒÑ Ñажи, которые поднÑлиÑÑŒ вверх, как пиÑьмо Санта КлауÑу, и их уноÑило в трубу, а из нее — в ночь. И тогда Белинда откинулаÑÑŒ на Ñпинку Ñтула и прикрыла глаза, ожидаÑ, покуда шрам раÑцветет на щеке. Ðту иÑторию Ñ Ð½Ðµ подарил Ñвоим друзьÑм на Ñвадьбу. ХотÑ, конечно, Ñто не та иÑториÑ, что Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð´Ð° придумал, и даже не та, что ÑобиралÑÑ Ð½Ð°Ð¿Ð¸Ñать еще неÑколько Ñтраниц назад. ИÑториÑ, которую Ñ Ñ…Ð¾Ñ‚ÐµÐ» напиÑать, была гораздо короче, она гораздо больше походила на Ñказку, и у нее был другой конец. (Я уж не помню, как она заканчивалаÑÑŒ прежде. КакаÑ-то концовка была, но по мере того, как Ñ Ð¿Ð¸Ñал, нынешнÑÑ Ñтала неизбежной.) БольшинÑтво раÑÑказов в Ñтом Ñборнике многое объединÑет. То, к чему они ведут, вовÑе не Ñовпадает Ñ Ñ‚ÐµÐ¼, к чему Ñ Ð²ÐµÐ», когда принималÑÑ Ð¸Ñ… пиÑать. Порой Ñ Ñ‚Ð¾Ð»ÑŒÐºÐ¾ и мог понÑть, что иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð·Ð°ÐºÐ¾Ð½Ñ‡Ð¸Ð»Ð°ÑÑŒ, когда у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð°ÐºÐ°Ð½Ñ‡Ð¸Ð²Ð°Ð»Ð¸ÑÑŒ Ñлова. Гадание по внутренноÑÑ‚Ñм Рондель Издатели, которые проÑÑÑ‚ у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸Ñтории неважно о чем (ЧеÑтно. Вообще о чем угодно. Давай, напиши иÑторию, которую вÑегда хотел напиÑать ), редко что получают. Ð›Ð¾ÑƒÑ€ÐµÐ½Ñ Ð¨Ð¸Ð¼ÐµÐ»ÑŒ обратилÑÑ ÐºÐ¾ мне Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñьбой напиÑать Ñтихотворение, которое предварÑло бы Ñборник иÑторий о предÑказании будущего. Он хотел, чтобы Ñто было нечто Ñ Ð¿Ð¾Ð²Ñ‚Ð¾Ñ€ÑющимиÑÑ Ñтроками, вроде вилланели или пантуна[5], чтобы уÑилить ощущение предрешенноÑти нашего будущего. Так Ñ Ð½Ð°Ð¿Ð¸Ñал ему рондель[6] об удовольÑтвиÑÑ… и опаÑноÑÑ‚ÑÑ… гаданиÑ, предпоÑлав его Ñамой мрачной шуткой из «ÐлиÑÑ‹ в Зазеркалье». Почему-то Ñто показалоÑÑŒ мне прекраÑной отправной точкой Ð´Ð»Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¾Ð¹ книги. ГалантноÑть У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ñ‹Ð´Ð°Ð»Ð°ÑÑŒ ÑÐºÐ²ÐµÑ€Ð½Ð°Ñ Ð½ÐµÐ´ÐµÐ»Ñ. Сценарий, который должен был напиÑать, заÑтрÑл на меÑте, и Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð²Ð¾Ð´Ð¸Ð» дни, вперившиÑÑŒ в пуÑтой Ñкран, Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени Ð½Ð°Ð±Ð¸Ñ€Ð°Ñ Ñлово, пÑлÑÑÑŒ на него чаÑами, а потом медленно, буква за буквой, удалÑÑ Ð¸ вмеÑто него Ð½Ð°Ð±Ð¸Ñ€Ð°Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð¾Ðµ Ñлово. И в конце концов выходил из программы, ничего не Ñохранив. Тут позвонил Ðд Крамер и напомнил, что Ñ Ð´Ð¾Ð»Ð¶ÐµÐ½ ему иÑторию Ð´Ð»Ñ Ñборника раÑÑказов о СвÑтом Граале, который он ÑоÑтавлÑл вмеÑте Ñ Ð²ÐµÐ·Ð´ÐµÑущим Марти Гринбергом. И понимаÑ, что ничего другого мне не оÑтаетÑÑ, тем более что Ð¾Ð±ÐµÑ‰Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ Ð¸ÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ ÑƒÐ¶Ðµ ÑложилаÑÑŒ в моей голове, Ñ Ð¾Ñ‚Ð²ÐµÑ‚Ð¸Ð»: «Ладно». Я напиÑал раÑÑказ за выходные, благодарение богам, как никогда легко и вдохновенно. Я Ñловно Ñовершенно переменилÑÑ: Ñ ÑмеÑлÑÑ Ð² лицо опаÑноÑÑ‚Ñм, и творчеÑкий заÑтой был мне нипочем. РпоÑле еще Ñ Ð½ÐµÐ´ÐµÐ»ÑŽ мрачно взирал на пуÑтой Ñкран, потому что боги тоже умеют шутить. ÐеÑколько лет назад, на автограф-ÑеÑÑии, кто-то подарил мне ÑкземплÑÑ€ Ñтатьи в научном журнале, поÑвÑщенном феминиÑÑ‚Ñкой теории Ñзыка. Ð’ ней ÑравнивалиÑÑŒ и противопоÑтавлÑлиÑÑŒ Ð¼Ð¾Ñ Â«Ð“Ð°Ð»Ð°Ð½Ñ‚Ð½Ð¾Ñть», «Леди Шалот» ТенниÑона и пеÑÐ½Ñ ÐœÐ°Ð´Ð¾Ð½Ð½Ñ‹. ÐадеюÑÑŒ, когда-нибудь Ñ Ð½Ð°Ð¿Ð¸ÑˆÑƒ иÑторию под названием «Вервольф миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€Â», и мне уже теперь интереÑно, что за Ñтатью о ней напишут. Когда читаю Ñо Ñцены, Ñ Ð¾Ð±Ñ‹Ñ‡Ð½Ð¾ начинаю Ñ Ñтой иÑтории. Она очень задушевнаÑ, и Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð»ÑŽ читать ее вÑлух. ÐÐ¸ÐºÐ¾Ð»Ð°Ñ Ð‘Ñ‹Ð» Каждое РождеÑтво Ñ Ð¿Ð¾Ð»ÑƒÑ‡Ð°ÑŽ открытки от художников. Они их риÑуют или пишут краÑками. Ðто образчики прекраÑного, памÑтники вдохновенному творчеÑтву. Каждое РождеÑтво Ñ Ñ‡ÑƒÐ²Ñтвую ÑÐµÐ±Ñ Ð½Ð¸ÐºÑ‡ÐµÐ¼Ð½Ñ‹Ð¼, поÑрамленным и беÑталанным. Ðо однажды Ñ Ð½Ð°Ð¿Ð¸Ñал Ñту иÑторию, к Ñамому РождеÑтву. Дейв МакКин аккуратно ее перепиÑал каллиграфичеÑким почерком, а Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð¾Ñлал вÑем, кого вÑпомнил, как Свою Открытку. ИÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ ÑоÑтоит ровно из Ñта Ñлов (из Ñта двух, Ð²ÐºÐ»ÑŽÑ‡Ð°Ñ Ð½Ð°Ð·Ð²Ð°Ð½Ð¸Ðµ[7]) и впервые была опубликована в «ГрÑзный-2», Ñборнике коротких раÑÑказов из Ñта Ñлов. Вообще-то Ñ ÑобираюÑÑŒ подготовить еще одну рождеÑтвенÑкую открытку, но вÑпоминаю об Ñтом не раньше 15 декабрÑ[8] и вÑÑкий раз откладываю до Ñледующего года. Цена Мой литературный агент, миÑÑ ÐœÐµÑ€Ñ€Ð¸Ð»Ð¸ Хейфец из Ðью-Йорка, милейший человек, лишь однажды Ñама предложила мне напиÑать книгу. Ðто было какое-то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð½Ð°Ð·Ð°Ð´. «ПоÑлушайте, — Ñказала она, — ангелы вообще-то крупные, но людÑм вÑегда нравилиÑÑŒ книги о кошках, и Ñ Ð¿Ð¾Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ð»Ð°, что было бы здорово, еÑли бы кто-то напиÑал книгу о кошке, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° ангелом, или ангеле, который был кошкой, или что-то в Ñтом роде». Я Ñказал, что Ñто ÑÐµÑ€ÑŒÐµÐ·Ð½Ð°Ñ ÐºÐ¾Ð¼Ð¼ÐµÑ€Ñ‡ÐµÑÐºÐ°Ñ Ð¸Ð´ÐµÑ Ð¸ Ñ Ð¾Ð± Ñтом подумаю. К Ñожалению, к тому времени, когда Ñ Ð½Ð°ÐºÐ¾Ð½ÐµÑ† закончил думать, книги об ангелах Ñтали чем-то уÑтаревшим-еще-в-прошлом-году. Однако Ð¸Ð´ÐµÑ Ð¾Ð±Ñ€ÐµÐ»Ð° Ñвою почву, и в один прекраÑный день Ñ Ð½Ð°Ð¿Ð¸Ñал Ñту иÑторию. (Что любопытно: однажды Ð¼Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð°Ñ Ð»ÐµÐ´Ð¸ влюбилаÑÑŒ в моего Черного Кота, тот ушел к ней жить, а когда Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ» его в поÑледний раз, он был размером Ñ ÑовÑем небольшую пуму, и ÑейчаÑ, наÑколько мне извеÑтно, вÑе еще раÑтет. Через две недели поÑле того как от Ð¼ÐµÐ½Ñ ÑƒÑˆÐµÐ» Черный Кот, ÑвилÑÑ Ð±ÑƒÑ€Ñ‹Ð¹ полоÑатый и направилÑÑ Ð¿Ñ€Ñмо к нам на веранду. СейчаÑ, когда пишу Ñти Ñтроки, он поÑапывает на Ñпинке дивана в неÑкольких футах от менÑ.) Хочу воÑпользоватьÑÑ Ð²Ð¾Ð·Ð¼Ð¾Ð¶Ð½Ð¾Ñтью поблагодарить моих близких за то, что позволили раÑÑказать о них в Ñтой иÑтории, но главное — за то, что оÑтавили в покое, пока Ñ ÐµÐµ пиÑал, а также за то, что порой заÑтавлÑли выйти Ñ Ð½Ð¸Ð¼Ð¸ поиграть. МоÑÑ‚ Ñ‚Ñ€Ð¾Ð»Ð»Ñ Ðта иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð½Ð¾Ð¼Ð¸Ð½Ð¸Ñ€Ð¾Ð²Ð°Ð»Ð°ÑÑŒ в 1994 году на World Fantasy Award, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð½Ð°Ð³Ñ€Ð°Ð´Ñ‹ и не получила. Я напиÑал ее Ð´Ð»Ñ Ð°Ð½Ñ‚Ð¾Ð»Ð¾Ð³Ð¸Ð¸ «Белый Ñнег, краÑÐ½Ð°Ñ ÐºÑ€Ð¾Ð²ÑŒÂ», ÑоÑтавленной Ðллен ДÑтлоу и Терри Уинлингом, где были Ñобраны Ñказки, переÑказанные Ð´Ð»Ñ Ð²Ð·Ñ€Ð¾Ñлых. Я выбрал Ñказку «О трех козлах»[9]. ЕÑли бы Джин Вульф[10], один из моих любимых пиÑателей (и кÑтати, еще один человек, запрÑтавший одну из иÑторий в предиÑловии), не иÑпользовал Ñто название много лет назад, Ñ Ð½Ð°Ð·Ð²Ð°Ð» бы Ñказку «Ловушка»[11]. Ðе Ñпрашивай Джека Лайза Ð¡Ð½ÐµÐ»Ð»Ð¸Ð½Ð³Ñ â€” замечательный Ñкульптор[12]. Ðту иÑторию Ñ Ð½Ð°Ð¿Ð¸Ñал о первой ее Ñкульптуре, в которую влюбилÑÑ, едва увидев: Ñто был демоничеÑкий Джек-из-табакерки. Она подарила мне копию и говорит, что Ñкобы завещала оригинал. ÐšÐ°Ð¶Ð´Ð°Ñ ÐµÐµ Ñкульптура как иÑториÑ, заÑÑ‚Ñ‹Ð²ÑˆÐ°Ñ Ð² дереве или гипÑе. (Ðа моей каминной полке Ñтоит Ñ‚Ð°ÐºÐ°Ñ Ð¸ÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð¾ крылатой девочке в клетке, предлагающей прохожим Ð¿ÐµÑ€ÑŒÑ Ð¸Ð· Ñвоих крыльев, пока ее похититель Ñпит; предполагаю, что Ñто роман. Ртам поÑмотрим.) Пруд Ñ Ð·Ð¾Ð»Ð¾Ñ‚Ñ‹Ð¼Ð¸ рыбками и другие иÑтории ПроцеÑÑ Ð¿Ð¸ÑÐ°Ð½Ð¸Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð°Ð²Ð¾Ð´Ð¸Ñ‚. Ðту иÑторию Ñ Ð½Ð°Ñ‡Ð°Ð» в 1991-м. ÐапиÑал три Ñтраницы, но затем, чувÑтвуÑ, что материал мне Ñлишком близок, отложил. Рв 1994-м решил закончить ее Ð´Ð»Ñ Ñборника, который издавали Джанет Берлинер и ДÑвид Копперфилд. Я пиÑал ее наÑпех на убитом нетбуке, в Ñамолетах, автомобилÑÑ… и гоÑтиничных номерах, беÑпорÑдочно, урывками запиÑÑ‹Ð²Ð°Ñ Ð´Ð¸Ð°Ð»Ð¾Ð³Ð¸ и вÑтречи, пока не убедилÑÑ, что запиÑал вÑе. Тогда Ñ Ñ€Ð°Ñпределил материал по порÑдку и был удивлен и обрадован тем, что из Ñтого получилоÑÑŒ. РаÑÑказанное в ней — отчаÑти правда. Триптих: «Съеденный (Ñцены из фильма)», Â«Ð‘ÐµÐ»Ð°Ñ Ð´Ð¾Ñ€Ð¾Ð³Ð°Â», «Королева ножей» ÐеÑколько лет назад, в течение меÑÑцев, Ñ Ð¿Ð¸Ñал три ÑпичеÑких поÑмы. ПерваÑ, «Съеденный (Ñцены из фильма)», возникла в моей голове в мае 1993 года в результате оÑмыÑÐ»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾, как одни люди воÑпринимают других людей; и оÑмыÑÐ»ÐµÐ½Ð¸Ñ ÐºÐ¸Ð½Ð¾, его Ñзыка и его возможноÑтей; порнографии и ее низких Ñтандартов; Ñзыка киноприемов и ÑценариÑ; и взаимоÑвÑзи между едой и ÑекÑом. Правда, началоÑÑŒ Ñто еще в 1984 году, когда однажды в ночном кошмаре Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¶Ð¸Ð²ÑŒÐµÐ¼ Ñъела Ð¿Ð¾Ð¶Ð¸Ð»Ð°Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ð°-ведьма; она держала Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñƒ ÑебÑ, чтобы ÑъеÑть, заÑтавлÑÑ ÐºÐ°Ðº зомби вÑюду Ñледовать за Ñобой. ÐœÐ¾Ñ Ð»ÐµÐ²Ð°Ñ ÐºÐ¸Ñть и предплечье предÑтавлÑли Ñобой коÑти Ñ Ð·Ð°ÑтрÑвшими куÑочками недожеванной плоти. Тогда Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ²Ñ€Ð°Ñ‚Ð¸Ð» Ñтот Ñон в иÑторию, но некоторые детали вÑе не отпуÑкали, начали медленно развертыватьÑÑ Ð² другую иÑторию, и Ñти перламутровые образы наÑлаивалиÑÑŒ и ÑраÑталиÑÑŒ, вращаÑÑÑŒ вокруг чего-то такого, чего у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸ в помыÑлах не было. Когда читаю Ñценарии и когда их пишу, Ñ Ð²Ñегда мыÑленно говорю: «инт» или «ÑкÑт», именно так, а не «интерьер» и «ÑкÑтерьер». Я был удивлен, обнаружив, когда показывал кое-кому Ñвое Ñтихотворение, что другие так не делают. Однако «Съеденный» — очень буквальное Ñтихотворение, и там так же фигурируют Ñти Ñлова, как у менÑ. Второе Ñтихотворение было переÑказом Ñтаринных английÑких народных Ñказок под названием Â«Ð‘ÐµÐ»Ð°Ñ Ð´Ð¾Ñ€Ð¾Ð³Ð°Â». Оно Ñтоль же необычно, как иÑтории, на оÑнове которых напиÑано. ПоÑледним Ñ Ð½Ð°Ð¿Ð¸Ñал Ñтихотворение о моих бабушке и дедушке по матери и о магии Ñцены. Оно не Ñтоль необычно, однако, надеюÑÑŒ, Ñтоль же впечатлÑюще, как два предыдущих. Я гордилÑÑ Ð²Ñеми тремÑ. Так ÑложилиÑÑŒ обÑтоÑтельÑтва, что вÑе они были опубликованы в разное Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¸ каждое попало в антологию лучших раÑÑказов года (вÑе три Ñразу были опубликованы в американÑком Ñборнике лучших раÑÑказов года в жанре Ñ„Ñнтези и хоррор, одно — в английÑком ежегоднике лучших раÑÑказов хоррор, а одно — к моему удивлению — удоÑтоилоÑÑŒ войти в Ñборник лучших ÑротичеÑких произведений мира). Ð‘ÐµÐ»Ð°Ñ Ð´Ð¾Ñ€Ð¾Ð³Ð° СущеÑтвуют две иÑтории, которые годами преÑледовали и тревожили менÑ, иÑтории, притÑгивавшие и отпугивавшие Ñо времен моего детÑтва. Одна из них — иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð¡ÑƒÐ¸Ð½Ð¸ Тодда[13], «демона-Ð±Ñ€Ð°Ð´Ð¾Ð±Ñ€ÐµÑ Ñ Ð¤Ð»Ð¸Ñ‚-Ñтрит». Ð”Ñ€ÑƒÐ³Ð°Ñ â€” Ñто Ñказка о миÑтере ФокÑе, английÑкой верÑии Синей Бороды. При переÑказе Ñ Ð²Ð´Ð¾Ñ…Ð½Ð¾Ð²Ð»ÑлÑÑ Ð²ÐµÑ€ÑиÑми Ñказки, которые нашел в изданном в «Пингвине» Ñборнике английÑких Ñказок под редакцией Ðейла Филипа «ИÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð¼Ð¸Ñтера ФокÑа» и примечаниÑÑ… к ней, и в одной из редакций Ñказки под названием «МиÑтер ФокÑ», где Ñ Ð¾Ð±Ð½Ð°Ñ€ÑƒÐ¶Ð¸Ð» белую дорогу и отметки, которые оÑтавлÑл преÑледователь девочки на дороге, что вела к тому Ñтрашному дому. Ð’ иÑтории миÑтера ФокÑа уныло повторÑетÑÑ Ñ€ÐµÑ„Ñ€ÐµÐ½ «Ðо ведь Ñто не так, да и не было так. И не дай ГоÑподь, чтобы было так!», помимо перечиÑÐ»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð²Ñех ужаÑов, которые невеÑта миÑтера ФокÑа Ñкобы видела во Ñне. Ð’ конце она броÑает то ли окровавленный палец, то ли руку, которую унеÑла из его дома, и доказывает, что вÑе, о чем говорила, правда. Так Ñффектно заканчиваетÑÑ ÐµÐ³Ð¾ иÑториÑ. ÐœÐ¾Ñ Ð¸ÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ ÐµÑ‰Ðµ и обо вÑех Ñтих Ñтранных китайÑких и ÑпонÑких народных Ñказках, в которых вÑе в конце концов ÑводитÑÑ Ðº лиÑам[14]. Королева ножей Ðта иÑториÑ, как и мой графичеÑкий роман «МиÑтер Панч»[15], очень близка к правде, хоть мне и пришлоÑÑŒ при Ñлучае объÑÑнÑть некоторым родÑтвенникам, что ничего такого на Ñамом деле не было. Ðу, то еÑть вÑе было не ÑовÑем так. Перемены Однажды мне позвонила Лайза Таттл и попроÑила иÑторию Ð´Ð»Ñ Ð³ÐµÐ½Ð´ÐµÑ€Ð½Ð¾Ð³Ð¾ Ñборника. Я вÑегда любил научно-фантаÑтичеÑкие пророчеÑтва, и когда был молод, не ÑомневалÑÑ, что в будущем Ñтану научным фантаÑтом. Ðо Ñ Ð¸Ð¼ не Ñтал. Когда почти деÑÑть лет назад у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ð¿ÐµÑ€Ð²Ñ‹Ðµ поÑвилаÑÑŒ Ñта идеÑ, она предÑтавлÑла Ñобой Ñобрание коротких иÑторий, которые должны были объединитьÑÑ Ð² роман, поÑвÑщенный иÑÑледованию мира гендерных рефлекÑий. Ðо ни одной из Ñтих иÑторий Ñ Ð½Ðµ запиÑал. И когда Лайза позвонила, мне пришло в голову, что Ñ Ð¼Ð¾Ð³Ñƒ взÑть придуманный когда-то мир и раÑÑказать о нем так же, как Ðдуардо Галеано[16] раÑÑказал иÑторию Ðмерик в Ñвоей трилогии «ПамÑть огнÑ». Закончив работу, Ñ Ð¿Ð¾ÐºÐ°Ð·Ð°Ð» иÑторию подруге, и та заметила, что она читаетÑÑ, как преамбула к роману. Мне оÑтавалоÑÑŒ только воÑхититьÑÑ ÐµÐµ провидчеÑким даром. Лайзе Таттл иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñ€Ð°Ð²Ð¸Ð»Ð°ÑÑŒ, а значит, мне тоже. Дочь Сов Джон Обри, Ñобиратель и иÑторик Ñемнадцатого века, — один из моих любимых пиÑателей. Ð’ его ÑочинениÑÑ… ÑодержитÑÑ Ð¼Ð¾Ñ‰Ð½Ð°Ñ ÑмеÑÑŒ Ð»ÐµÐ³ÐºÐ¾Ð²ÐµÑ€Ð¸Ñ Ð¸ Ñрудиции, анекдотов, воÑпоминаний и догадок. Ð§Ð¸Ñ‚Ð°Ñ ÐžÐ±Ñ€Ð¸, ты Ñловно Ñлышишь Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð¶Ð¸Ð²Ð¾Ð³Ð¾ человека, дошедшего к тебе через века, чрезвычайно приÑтного и интереÑного. К тому же мне нравитÑÑ ÐµÐ³Ð¾ правопиÑание. Прежде Ñ Ð½ÐµÐ¾Ð´Ð½Ð¾ÐºÑ€Ð°Ñ‚Ð½Ð¾ запиÑывал Ñту иÑторию, но вÑÑкий раз оÑтавалÑÑ Ð½ÐµÐ´Ð¾Ð²Ð¾Ð»ÐµÐ½. И тогда мне пришло в голову напиÑать ее в Ñтиле Обри. ШогготÑкое оÑобой выдержки Ðочной поезд из Лондона до Глазго — Ñто зыбкий Ñон, от которого пробуждаешьÑÑ Ð¾ÐºÐ¾Ð»Ð¾ пÑти утра. Ð¡Ð¾Ð¹Ð´Ñ Ñ Ð¿Ð¾ÐµÐ·Ð´Ð°, Ñ Ð¿Ñ€Ñмиком отправилÑÑ Ð² Ñтанционный отель. Я намеревалÑÑ ÑпуÑтитьÑÑ Ðº Ñтойке админиÑтратора, ÑнÑть номер, еще немного поÑпать, а когда вÑе уже обо вÑем договорÑÑ‚ÑÑ, в течение двух дней поучаÑтвовать в конференции научных фантаÑтов, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ñ‚Ð°Ð¼ проводилаÑÑŒ. Я должен был оÑвещать ее работу Ð´Ð»Ñ Ð¾Ð´Ð½Ð¾Ð¹ из центральных газет. Ðто было в 1985 году. По дороге к Ñтойке админиÑтратора Ñ Ð¿Ñ€Ð¾ÑˆÐµÐ» мимо бара, в котором не было никого, кроме Ñмущенного бармена и фаната научной фантаÑтики по имени Джон Джеррольд, которому, как почетному гоÑтю конференции, был открыт Ñчет в баре, чем он и пользовалÑÑ, пока другие Ñпали. Я оÑтановилÑÑ Ð¿Ð¾Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ð¸Ñ‚ÑŒ Ñ Ð”Ð¶Ð¾Ð½Ð¾Ð¼, так и не Ð´Ð¾Ð¹Ð´Ñ Ð´Ð¾ Ñтойки админиÑтратора. Следующие Ñорок воÑемь чаÑов мы провели, болтаÑ, ÑмеÑÑÑŒ, раÑÑÐºÐ°Ð·Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð¸Ñтории и Ñ Ñнтузиазмом раÑÐ¿ÐµÐ²Ð°Ñ Ð²Ñе, что нам удалоÑÑŒ вÑпомнить из «Парней и куколок»[17] до утра Ñледующего днÑ, когда бар Ñнова опуÑтел. Ð’ том баре мне довелоÑÑŒ поговорить Ñ Ð½Ñ‹Ð½Ðµ покойным Ричардом ÐванÑом, английÑким издателем научной фантаÑтики, и Ñтот разговор шеÑть лет ÑпуÑÑ‚Ñ Ð½Ð°ÑˆÐµÐ» Ñвое воплощение в «Ðикогде». Я не очень отчетливо помню, почему мы Ñ Ð”Ð¶Ð¾Ð½Ð¾Ð¼ начали говорить о Ктулху голоÑами Питера Кука и Дадли Мура[18], а также почему Ñ Ð²Ð·ÑлÑÑ Ñ‡Ð¸Ñ‚Ð°Ñ‚ÑŒ ему лекцию о поÑтике Г. Ф. Лавкрафта[19]. Возможно, ÑказалоÑÑŒ недоÑыпание. Ð’ те времена Джон Джеррольд был уважаемым издателем, оплотом британÑкой издательÑкой индуÑтрии. Ðекоторые Ñпизоды Ñтой иÑтории родилиÑÑŒ в том баре, где мы Ñ Ð”Ð¶Ð¾Ð½Ð¾Ð¼ изображали Пита и Дада как героев Г. Ф. Лавкрафта. РМайк Ðшли потом уговорил Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð°Ð¿Ð¸Ñать о них иÑторию. И в октÑбре 1999 года она была номинирована на World Fantasy Award. Ð’Ð¸Ñ€ÑƒÑ Ðта иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° напиÑана Ð´Ð»Ñ Â«Ð¦Ð¸Ñ„Ñ€Ð¾Ð²Ð°Ð½Ð½Ñ‹Ñ… Ñнов» («Digital Dreams»), Ñобранной ДÑвидом Барреттом компьютерной антологии беллетриÑтики. Во многие компьютерные игры Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐµ не играю. Ркогда играл, замечал, что они пыталиÑÑŒ штурмом брать учаÑтки моего мозга. Падали блоки, и крошечные человечки бегали и подпрыгивали у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾Ð´ веками, когда Ñ Ð¾Ñ‚Ð¿Ñ€Ð°Ð²Ð»ÑлÑÑ Ñпать. Скорее вÑего Ñ Ð±Ñ‹ проиграл, даже еÑли бы играл не Ñ ÐºÐ¾Ð¼Ð¿ÑŒÑŽÑ‚ÐµÑ€Ð¾Ð¼, а Ñо Ñвоим мозгом. Так поÑвилаÑÑŒ Ñта иÑториÑ. Ð’ поиÑках девушки Ðту иÑторию заказал «ПентхауÑ» к Ñвоей двадцатой годовщине, которую отмечали в Ñнваре 1985 года. ÐеÑколько предыдущих лет Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ±Ð¸Ð²Ð°Ð»ÑÑ ÐºÐ°Ðº мог, будучи молодым журналиÑтом и Ð±ÐµÑ€Ñ Ð½Ð° улице интервью у знаменитоÑтей Ð´Ð»Ñ Â«ÐŸÐµÐ½Ñ‚Ñ…Ð°ÑƒÑа» и «Валета», двух английÑких ÑротичеÑких журналов, гораздо более жеÑтких, чем их американÑкие верÑии; ÑƒÑ‡Ð¸Ñ‚Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð²Ñе обÑтоÑтельÑтва, Ñто была прекраÑÐ½Ð°Ñ ÑˆÐºÐ¾Ð»Ð°. Как-то Ñ ÑпроÑил одну модель, не Ñчитает ли она, что ее ÑкÑплуатируют. «МенÑ? — переÑпроÑила она. Ее звали МÑри. — Мне за Ñто прекраÑно платÑÑ‚, милый. Значительно больше, чем за ночную Ñмену на БрÑдфордÑкой кондитерÑкой фабрике. Ðо Ñ Ñкажу тебе, кого ÑкÑплуатируют. Ð’Ñех Ñтих типов, что покупают журнал. Дрочат на Ð¼ÐµÐ½Ñ ÐºÐ°Ð¶Ð´Ñ‹Ð¹ меÑÑц. Вот их-то и ÑкÑплуатируют». Думаю, Ñта иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð±ÐµÑ€ÐµÑ‚ начало в том разговоре. Когда Ñ Ð¿Ð¸Ñал ее, она мне нравилаÑÑŒ: Ñто был первый напиÑанный мной раÑÑказ, который похож на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸ в котором Ñ Ð½Ð¸ на кого не пыталÑÑ Ð±Ñ‹Ñ‚ÑŒ похожим. Я вырабатывал Ñтиль. СочинÑÑ Ð¸Ñторию, Ñидел в английÑком «ПентхауÑе» и лиÑтал подшивки журналов за двадцать лет. Ð’ Ñамом первом номере Ñ Ð¾Ð±Ð½Ð°Ñ€ÑƒÐ¶Ð¸Ð» фото, Ñделанное моей подругой Диной Смит. Дина была ÑтилиÑтом «Валета», и оказалоÑÑŒ, что она получила Ñамую первую премию «ПентхауÑа» «Домашнее животное 1965». Я позаимÑтвовал рекламу Шарлотты 1965 года из рекламы Дины «ВозрождающийÑÑ Ð¸Ð½Ð´Ð¸Ð²Ð¸Ð´ÑƒÐ°Ð»Ð¸Ñт» и других. ПоÑледнее, что Ñ Ð·Ð½Ð°ÑŽ: «ПентхауÑ» охотилÑÑ Ð·Ð° Диной по Ñлучаю их двадцатипÑтилетиÑ. Ðо она куда-то ÑкрылаÑÑŒ, и Ñто было во вÑех газетах. Когда Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñматривал вÑе Ñти журналы, мне пришло в голову, что «ПентхауÑ» не имеет абÑолютно никакого Ð¾Ñ‚Ð½Ð¾ÑˆÐµÐ½Ð¸Ñ Ðº женщинам, но зато в нем вÑе поÑтроено на фотографиÑÑ… женщин. И Ñто поÑлужило еще одним поÑылом Ð´Ð»Ñ Ð¼Ð¾ÐµÐ¹ иÑтории. И Ñнова конец Ñвета Мы Ñо Стивом ДжонÑом дружим пÑтнадцать лет. Мы даже вмеÑте ÑоÑтавили Ñборник неприÑтойных Ñтихов Ð´Ð»Ñ Ð´ÐµÑ‚ÐµÐ¹. Ðто означает, что он обычно звонит и говорит что-то вроде: «Я Ñобираю антологию иÑторий, которые проиÑходÑÑ‚ в придуманном Г. Ф. Лавкрафтом городе ИннÑмуте[20]. Ðапиши Ð´Ð»Ñ Ð½ÐµÐ³Ð¾ раÑÑказ». ИÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ð»Ð°ÑÑŒ Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð´Ð°Ñ€Ñ Ð¼Ð½Ð¾Ð³Ð¸Ð¼ вещам, Ñобранным вмеÑте (вот откуда мы, пиÑатели, Берем Ðаши Идеи, еÑли вам Ñто интереÑно). Одной из таких вещей была книга ныне покойного Роджера ЖелÑзны «Ðочь в одиноком октÑбре»[21], чрезвычайно забавнаÑ, Ñо многими перÑонажами из ужаÑтиков и Ñ„Ñнтези: Роджер подарил мне Ñвою книгу за неÑколько меÑÑцев до того, как Ñ Ñ€ÐµÑˆÐ¸Ð» напиÑать Ñту иÑторию, и она мне ужаÑно понравилаÑÑŒ. Примерно в то же Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñ Ñ‡Ð¸Ñ‚Ð°Ð» отчет о Ñуде над французÑким вервольфом, который проходил 300 лет назад. Я понÑл, Ñ‡Ð¸Ñ‚Ð°Ñ Ð¿Ð¾ÐºÐ°Ð·Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¾Ð´Ð½Ð¾Ð³Ð¾ ÑвидетелÑ, что Ñти документы вдохновили Саки на замечательного «ГабриÑлÑ-ÐрнеÑта», а ДжеймÑа Бренч Кейбелла — на новеллу «Белое платье»[22], и что Саки, как и Кейбелл, были Ñлишком хорошо воÑпитаны, чтобы иÑпользовать перепонки на пальцах как оÑновное доказательÑтво на процеÑÑе. Ð Ñто означало, что так могу поÑтупить только Ñ. ÐаÑтоÑщего вервольфа звали Ларри ТÑлбот, именно он вÑтретил Ðбботта и КоÑтелло[23]. Вервольф ЗдеÑÑŒ Ñнова замешан Стив ДжонÑ. «Я хочу, чтобы ты напиÑал Ð´Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ ÑпичеÑкое Ñтихотворение. Ðто должна быть Ð´ÐµÑ‚ÐµÐºÑ‚Ð¸Ð²Ð½Ð°Ñ Ð¸ÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ñ Ð´ÐµÐ¹Ñтвием в ближайшем будущем. Ты можешь воÑпользоватьÑÑ Ð¿ÐµÑ€Ñонажем по имени Ларри ТÑлбот из “И Ñнова конец Ñветаâ€Â». Так ÑлучилоÑÑŒ, что Ñ Ñ‚Ð¾Ð»ÑŒÐºÐ¾ что закончил ÑовмеÑтную работу над Ñценарием фильма по «Вервольфу», Ñтаринной английÑкой ÑпичеÑкой поÑме, и был Ñлегка удивлен чиÑлу людей, которые по ошибке решили, будто Ñ Ñ‚Ð¾Ð»ÑŒÐºÐ¾ что закончил Ñценарий одной из Ñерий «СпаÑателей Малибу». И тогда Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð½ÑлÑÑ Ð¿ÐµÑ€ÐµÑказывать «Вервольфа» как будущий Ñпизод из «СпаÑателей» Ð´Ð»Ñ Ð°Ð½Ñ‚Ð¾Ð»Ð¾Ð³Ð¸Ð¸ детективных раÑÑказов. КажетÑÑ, Ñто было Ñамым разумным, что Ñ Ð¼Ð¾Ð³ Ñделать. ПоÑлушайте, Ñ Ð²ÐµÐ´ÑŒ не предлагаю вам горевать по поводу того, откуда берутÑÑ Ð²Ð°ÑˆÐ¸ идеи. Ð”Ð»Ñ Ð²Ð°Ñ â€” оптовые Ñкидки ЕÑли иÑтории из Ñтой книги раÑположить в хронологичеÑком порÑдке, а не в Ñтранном хаотичеÑком и-так-Ñойдет виде, как Ñ Ñ‚ÐµÐ¿ÐµÑ€ÑŒ их Ñобрал, Ñта иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° бы Ñамой первой. Однажды ночью в 1983-м Ñ Ð·Ð°Ð´Ñ€ÐµÐ¼Ð°Ð», ÑÐ»ÑƒÑˆÐ°Ñ Ñ€Ð°Ð´Ð¸Ð¾. ЗаÑыпаÑ, Ñ Ñлушал об оптовых закупках, а когда проÑнулÑÑ, по радио говорили о наемных убийцах. Вот откуда взÑлаÑÑŒ Ñта иÑториÑ. Я прочел много иÑторий Джона Колльера[24], прежде чем напиÑать Ñту. ÐŸÐµÑ€ÐµÑ‡Ð¸Ñ‚Ñ‹Ð²Ð°Ñ ÐµÐµ неÑколько лет назад, Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñл, что она тоже принадлежит Джону Колльеру. Она не Ñтоль хороша, как другие его иÑтории, и не так здорово напиÑана; и вÑе же Ñто его иÑториÑ, хоть Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾ и не заметил, когда ее пиÑал. Одна жизнь в духе раннего Муркока Когда Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾Ð¿Ñ€Ð¾Ñили напиÑать иÑторию Ð´Ð»Ñ Ð°Ð½Ñ‚Ð¾Ð»Ð¾Ð³Ð¸Ð¸ Майкла Муркока «РаÑÑказы Ðлрика», Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð¿Ð¾Ñ‡ÐµÐ» напиÑать иÑторию про мальчика, очень похожего на менÑ, и про его Ð¾Ñ‚Ð½Ð¾ÑˆÐµÐ½Ð¸Ñ Ñ Ð»Ð¸Ñ‚ÐµÑ€Ð°Ñ‚ÑƒÑ€Ð¾Ð¹. Я ÑомневалÑÑ, что Ñумею Ñказать об Ðлрике, не опуÑкаÑÑÑŒ до Ñтилизации, зато в мои двенадцать герои Муркока были Ð´Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñтоль же реальны, как и вÑе оÑтальное в моей жизни, и даже намного реальнее, чем, предположим, уроки географии. «Из вÑех раÑÑказов Ñборника больше вÑего мне понравилÑÑ Ð²Ð°Ñˆ и Теда УильÑмÑа, — Ñказал Муркок, когда мы Ñлучайно вÑтретилиÑÑŒ в Ðовом Орлеане через неÑколько меÑÑцев поÑле того, как Ñ ÐµÐ³Ð¾ закончил. — Ðо его понравилÑÑ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐµ, потому что там был Джими ХендрикÑ». Ðазвание позаимÑтвовано из раÑÑказа Харлана ÐллиÑона[25]. Холодные цвета Мне много лет довелоÑÑŒ Ñотрудничать Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð»Ð¸Ñ‡Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸ СМИ. Порой люди Ñпрашивают, как Ñ Ð¾Ð¿Ñ€ÐµÐ´ÐµÐ»ÑÑŽ, что именно буду пиÑать. Чаще вÑего Ñто бывают комикÑÑ‹, или фильмы, или Ñтихи, или проза, или романы, или короткие раÑÑказы, или что-то еще. Когда ÑадишьÑÑ Ð¿Ð¸Ñать, обычно знаешь, что Ñто будет. Зато у Ñтой иÑтории Ñначала была идеÑ. Я хотел выÑказатьÑÑ Ð¾Ð± инфернальноÑти машин, компьютеров, о черной магии, а также о Лондоне, который наблюдал в конце воÑьмидеÑÑтых, в Ñпоху финанÑового Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð¿Ð¾Ð»ÑƒÑ‡Ð¸Ñ Ð¸ морального банкротÑтва. Было непохоже, что из нее получитÑÑ Ñ€Ð°ÑÑказ или роман, тогда Ñ Ð¿Ð¾Ð¿Ñ‹Ñ‚Ð°Ð»ÑÑ Ð½Ð°Ð¿Ð¸Ñать Ñтихотворение, и у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½ÐµÐ¿Ð»Ð¾Ñ…Ð¾ получилоÑÑŒ. Ð”Ð»Ñ Ñборника «ЛондонÑкие раÑÑказы», выпущенного журналом «Тайм аут» («The Time Out Book of London Short Stories»), Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ´ÐµÐ»Ð°Ð» его в прозу, чем Ñильно озадачил многих читателей. Сметающий Ñны Ð’Ñе началоÑÑŒ Ñо Ñкульптуры Лайзы СнеллингÑ, изображающей человека, который оперÑÑ Ð½Ð° метлу. Возможно, он был чем-то вроде швейцара. Я задумалÑÑ Ð¾Ð± Ñтом, и так поÑвилаÑÑŒ Ñта иÑториÑ. Чужие члены Еще одна иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð¸Ð· ранних. Я напиÑал ее в 1984 году, а поÑледнюю редакцию Ñделал в 1989-м (поÑпешно наложенный Ñлой краÑки и немного раÑтвора Ð´Ð»Ñ Ñамых возмутительных трещин). Ð’ 1984-м Ñ Ð½Ðµ Ñмог ее продать (научно-фантаÑтичеÑким журналам не нравилоÑÑŒ, что она про ÑекÑ, а ÑекÑ-журналам не нравилоÑÑŒ, что про болезнь). Ð’ 1987-м Ð¼ÐµÐ½Ñ ÑпроÑили, не хочу ли Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð´Ð°Ñ‚ÑŒ ее Ð´Ð»Ñ Ñборника научно-фантаÑтичеÑких ÑекÑ-раÑÑказов, но Ñ Ð¾Ñ‚ÐºÐ°Ð·Ð°Ð»ÑÑ. Ð’ 1984-м Ñ Ð½Ð°Ð¿Ð¸Ñал иÑторию о венеричеÑком заболевании. Ð’ 1987-м та же ÑÐ°Ð¼Ð°Ñ Ð¸ÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° уже как будто о другом. Возможно, Ñама иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð¸ не изменилаÑÑŒ, зато Ð¾Ð±Ñ‰Ð°Ñ ÑÐ¸Ñ‚ÑƒÐ°Ñ†Ð¸Ñ Ð¸Ð·Ð¼ÐµÐ½Ð¸Ð»Ð°ÑÑŒ очень резко: Ñ Ð¸Ð¼ÐµÑŽ в виду СПИД, — и иÑториÑ, хотел Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾ или нет, получилаÑÑŒ о нем. Реши Ñ ÐµÐµ перепиÑать, мне пришлоÑÑŒ бы Ñто делать Ñ ÑƒÑ‡ÐµÑ‚Ð¾Ð¼ СПИДа, но Ñ Ð½Ðµ мог. Ðта болезнь была Ñлишком Ñерьезной, Ñлишком малоизученной и Ñлишком Ñ‚Ñжелой, чтобы Ñказать о ней походÑ. Зато к 1989 году культурный пейзаж вновь переменилÑÑ, ÑделалÑÑ Ð¸Ð¼ÐµÐ½Ð½Ð¾ таким, в котором мне было еÑли не комфортно, то по крайней мере менее некомфортно доÑтать Ñту иÑторию из долгого Ñщика, почиÑтить, оттереть пÑтна и отправить в мир, на вÑтречу Ñ Ð´Ð¾Ð±Ñ€Ñ‹Ð¼Ð¸ людьми. Рпотому когда редактор Стив ÐÐ°Ð¹Ð»Ñ ÑпроÑил, нет ли у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‡ÐµÐ³Ð¾-нибудь неопубликованного Ð´Ð»Ñ ÐµÐ³Ð¾ Ñборника «ПодпиÑи без риÑунков» («Words Without Pictures»), Ñ Ð¾Ñ‚Ð´Ð°Ð» Ñтот раÑÑказ ему. Я мог бы Ñказать, что Ð¼Ð¾Ñ Ð¸ÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð²Ð¾Ð²Ñе не о СПИДе. Ðо Ñ Ð±Ñ‹ Ñолгал, по крайней мере отчаÑти. Ðу а в наши дни СПИД уже Ñтал — хорошо Ñто или плохо — проÑто еще одной болезнью из арÑенала Венеры. Ðа Ñамом деле мне предÑтавлÑетÑÑ, что Ð¼Ð¾Ñ Ð¸ÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ â€” об одиночеÑтве и оÑобоÑти, и возможно, о радоÑти Ð¾Ð±Ñ€ÐµÑ‚ÐµÐ½Ð¸Ñ Ñвоего пути. ВампирÑÐºÐ°Ñ ÑеÑтина ÐœÐ¾Ñ ÐµÐ´Ð¸Ð½ÑÑ‚Ð²ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ ÑƒÐ´Ð°Ñ‡Ð½Ð°Ñ ÑеÑтина (форма ÑтихотворениÑ, ÑоÑтоÑщего из шеÑти Ñтроф; заключительные Ñлова каждого Ñтиха возвращаютÑÑ Ð² каждой Ñтрофе — в менÑющемÑÑ Ð¿Ð¾Ñ€Ñдке, в заключительных трех Ñтроках те же Ñлова повторÑÑŽÑ‚ÑÑ Ð² Ñередине и конце). Впервые опубликована в «ФантаÑтичеÑких раÑÑказах» («Fantasy Tales »), переиздана Стивом ДжонÑом в Ñборнике «ГигантÑÐºÐ°Ñ ÐºÐ½Ð¸Ð³Ð° вампиров» («Mammoth Book of Vampires »), и в течение многих лет была моим единÑтвенным вампирÑким произведением. Мышь Ðта иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° напиÑана Ð´Ð»Ñ ÑоÑтавленного Питом Кроутером Ñборника про ÑÑƒÐµÐ²ÐµÑ€Ð¸Ñ Â«ÐŸÑ€Ð¸ÐºÐ¾Ñновение к дереву» («Touch Wood »). Мне вÑегда хотелоÑÑŒ напиÑать раÑÑказ в духе Раймонда Карвера[26] — ведь он добивалÑÑ Ñ‚Ð°ÐºÐ¾Ð¹ проÑтоты. Пока пиÑал Ñвою иÑторию, Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñл, что Ñто кажущаÑÑÑ Ð¿Ñ€Ð¾Ñтота. БоюÑÑŒ, мне и в Ñамом деле довелоÑÑŒ Ñлышать упомÑнутую в текÑте радиопередачу. Море менÑет Я напиÑал Ñту иÑторию в квартире на верхнем Ñтаже крошечного дома, бывшего каретного ÑÐ°Ñ€Ð°Ñ Ð² Ðрлз-корте. ÐœÐµÐ½Ñ Ð²Ð´Ð¾Ñ…Ð½Ð¾Ð²Ð¸Ð»Ð° ÑтатуÑтка Лайзы Ð¡Ð½ÐµÐ»Ð»Ð¸Ð½Ð³Ñ Ð¸ воÑпоминание о плÑже в ПортÑмуте, когда Ñ Ð±Ñ‹Ð» маленьким: дробный шум, производимый морем, когда волны откатываютÑÑ Ð¿Ð¾ гальке назад. Ð’ то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñ Ð¿Ð¸Ñал поÑледнюю чаÑть «ПеÑочного человека» («Sandman »), которую назвал «Бурей», и обломки шекÑпировÑкой пьеÑÑ‹ Ñ Ð¿ÐµÐ½Ð¾Ð¹ и грохотом откатывалиÑÑŒ назад через Ñту иÑторию точно так же, как и через мое Ñознание. Как мы поехали Ñмотреть конец Ñвета. ÐапиÑала Дауни МорнингÑайд, 11 лет Однажды в Ðортгемптоне мы Ñ Ðланом Муром (одним из лучших пиÑателей и лучшим из извеÑтных мне людей) разговорилиÑÑŒ о том, что неплохо было бы придумать меÑто дейÑÑ‚Ð²Ð¸Ñ Ð½Ð°ÑˆÐ¸Ñ… иÑторий. Ðта иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð¸Ð¼ÐµÐ½Ð½Ð¾ в таком меÑте и произошла. Когда-нибудь чеÑтные и добропорÑдочные горожане Ðортгемптона Ñожгут Ðлана как колдуна, и Ñто будет Ð¾Ñ‰ÑƒÑ‚Ð¸Ð¼Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ñ‚ÐµÑ€Ñ Ð´Ð»Ñ Ð¼Ð¸Ñ€Ð°. Ветер пуÑтыни Однажды мне пришла каÑÑета от Робина ÐндерÑа, больше вÑего извеÑтного как ударник в «Boiled in Lead»[27]. К каÑÑете было приложено пиÑьмо, в котором говорилоÑÑŒ, что он хотел бы, чтобы Ñ Ñ‡Ñ‚Ð¾-нибудь напиÑал к одному из треков. Трек называлÑÑ Â«Ð’ÐµÑ‚ÐµÑ€ пуÑтыни». Вот Ñ Ð¸ напиÑал. Хочу Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð¿Ð¾Ð¿Ñ€Ð¾Ð±Ð¾Ð²Ð°Ñ‚ÑŒ Ðту иÑторию Ñ ÑочинÑл четыре года. Ðе потому, что холил и лелеÑл каждое Ñлово, но потому, что ÑтеÑнÑлÑÑ. Я пиÑал абзац и откладывал ее в ожидании, пока краÑка Ñтыда не Ñойдет Ñ Ð¼Ð¾Ð¸Ñ… щек. И через четыре или пÑть меÑÑцев Ñнова к ней возвращалÑÑ Ð¸ пиÑал Ñледующий абзац. Ðачал Ñ Ð¿Ð¸Ñать Ñвой раÑÑказ Ð´Ð»Ñ ÑротичеÑкой научно-фантаÑтичеÑкой антологии «Ðе Ð·Ð½Ð°Ñ Ð³Ñ€Ð°Ð½Ð¸Ñ†. РаÑÑказы об инопланетном ÑекÑе» («Off Limits: Tales of Alien Sex»), которую ÑоÑтавила Ðллен Датлоу. Дедлайн уже прошел, а Ñ Ð²Ñе никак не мог оÑтановитьÑÑ. СоÑредоточившиÑÑŒ на Ñледующей Ñтранице, Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð¿ÑƒÑтил и Ñледующий дедлайн. Ðаконец однажды Ñ Ð¿Ð¾Ð·Ð²Ð¾Ð½Ð¸Ð» Ðллен Датлоу и довел до ее ÑведениÑ, на Ñлучай моей безвременной кончины, что в моем компьютере еÑть наполовину напиÑанный порнографичеÑкий раÑÑказ, что файл называетÑÑ Ð”ÐТЛОУ, и что в Ñтом нет ничего личного. Прошли еще два дедлайна, когда наконец, через четыре года поÑле того, как был напиÑан первый абзац, Ñ Ð·Ð°ÐºÐ¾Ð½Ñ‡Ð¸Ð» Ñвою иÑторию, и Ðллен Датлоу и ее Ñообщник Терри Уиндлинг помеÑтили ее в ÑоÑтавленный ими Ñборник ÑротичеÑких раÑÑказов-Ñ„Ñнтези «Сирены» («Sirens»). По большей чаÑти Ñта иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð¾Ð±Ñзана Ñвоим поÑвлением удивлению перед тем, что в беллетриÑтике, когда герои занимаютÑÑ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð²ÑŒÑŽ или проÑто ÑекÑом, они вообще не говорÑÑ‚. Мне не кажетÑÑ, что иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð¿Ð¾Ð»ÑƒÑ‡Ð¸Ð»Ð°ÑÑŒ ÑротичеÑкой, но зато теперь, когда она уже напиÑана, Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÑтал ее ÑтеÑнÑтьÑÑ. Когда животные ушли Ðту Ñказку Ñ Ð½Ð°Ð¿Ð¸Ñал Ð´Ð»Ñ Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ñ‚Ð²Ð¾Ñ€Ð¸Ñ‚ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð¾Ð¹ акции общеÑтва «Люди за Ñтичное обращение Ñ Ð¶Ð¸Ð²Ð¾Ñ‚Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸Â» (People for the Ethical Treatment of Animals; PETA). Мне кажетÑÑ, она доÑтигла Ñвоей цели. Ðто единÑÑ‚Ð²ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð²ÐµÑ‰ÑŒ из тех, что когда-либо пиÑал, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð²Ñ‹Ð±Ð¸Ð»Ð° Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸Ð· колеи. Ð’ прошлом году, ÑпуÑкаÑÑÑŒ по леÑтнице, Ñ Ð·Ð°Ñтал моего Ñына Майкла Ñлушающим мой компакт-диÑк. Как раз началаÑÑŒ «Когда животные ушли», и Ñто заÑтало Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ñ€Ð°Ñплох, поÑкольку Ñ ÑƒÑлышал голоÑ, который Ñ Ñ‚Ñ€ÑƒÐ´Ð¾Ð¼ признал. Ð”Ð»Ñ Ð²Ð°ÑˆÐµÐ³Ð¾ ÑведениÑ: Ñ Ð½Ð¾ÑˆÑƒ кожаный пиджак и ем мÑÑо, но Ñ Ð¼Ð»Ð°Ð´ÐµÐ½Ñ†Ð°Ð¼Ð¸ обращаюÑÑŒ очень хорошо. УбийÑтвенные тайны Когда Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ð» Ñту иÑторию, она называлаÑÑŒ «Город ангелов». Ðо к тому времени, когда начал ее пиÑать, на Бродвее уже шло шоу Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¸Ð¼ названием, а потому, допиÑав, Ñ Ð´Ð°Ð» ей новое имÑ. «УбийÑтвенные тайны» были напиÑаны Ð´Ð»Ñ Ð”Ð¶ÐµÑÑи ХорÑтинг из «Миднайт граффити», ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ ÑоÑтавила Ñборник раÑÑказов Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¸Ð¼ же названием, «Полуночные граффити» («Midnight Graffiti»). УчаÑтие Пита ÐткинÑа, которому Ñ Ð¿Ð¾Ñылал факÑом вариант за вариантом, когда пиÑал и перепиÑывал, невозможно переоценить, так же, как его беÑконечное терпение и доброе раÑположение. Ð’ том, что каÑаетÑÑ Ð´ÐµÑ‚ÐµÐºÑ‚Ð¸Ð²Ð½Ð¾Ð¹ ÑоÑтавлÑющей, Ñ Ð¿Ñ‹Ñ‚Ð°Ð»ÑÑ Ð´ÐµÐ¹Ñтвовать чеÑтно. Ð’Ñюду еÑть подÑказки, и даже одна — в названии. Снег, зеркало, Ñблоки Ðто еще одна иÑториÑ, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð»ÑƒÑ‡Ð¸Ð»Ð° Ñвое рождение Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð´Ð°Ñ€Ñ Ñборнику Ðила Филипа «ÐнглийÑкие народные Ñказки» («The Penguin Book of English Folktales»). Я читал ее в ванне, именно там Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‡ÐµÐ» Ñказку, которую, должно быть, читал уже тыÑÑчу раз. (У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð´Ð°Ð¶Ðµ имеетÑÑ ÐºÐ½Ð¸Ð¶ÐºÐ° Ñ Ð¸Ð»Ð»ÑŽÑтрациÑми, которую Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð½ÑŽ Ñ Ñ‚Ñ€ÐµÑ… лет.) Ðо в Ñтот тыÑÑчу первый раз Ñ Ð±Ñ‹Ð» очарован и принÑлÑÑ Ð¾Ð±Ð´ÑƒÐ¼Ñ‹Ð²Ð°Ñ‚ÑŒ иÑторию, в которой вÑе было бы задом наперед ÑовÑем наоборот. Она на неÑколько недель заÑела в моей голове и наконец, в Ñамолете, Ñ Ð½Ð°Ñ‡Ð°Ð» пиÑать ее от руки. Когда Ñамолет приземлилÑÑ, она была готова на три четверти, так что Ñ Ð·Ð°Ñ€ÐµÐ³Ð¸ÑтрировалÑÑ Ð² отеле, уÑелÑÑ Ð½Ð° Ñтул в углу комнаты и продолжил пиÑать, пока не закончил. Она была опубликована «ДримХейвен преÑÑ» («DreamHaven Press») в малотиражном буклете в пользу Фонда юридичеÑкой защиты комикÑов (Comic Book Legal Defense Fund; организации, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð·Ð°Ñ‰Ð¸Ñ‰Ð°ÐµÑ‚ права Ñоздателей комикÑов, их издателей и ретейлеров). Поппи З. Брайт перепечатала ее в Ñвоем Ñборнике Â«Ð¢Ñ‰ÐµÑ‚Ð½Ð°Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð²ÑŒ-2» («Love in Vein II») . Я люблю думать об Ñтой иÑтории как о вируÑе. Прочитав ее, вы уже не Ñможете воÑпринимать оригинальную Ñказку так, как прежде. Я хотел бы поблагодарить Грега Кеттера, Ñ‡ÑŒÑ Â«Ð”Ñ€Ð¸Ð¼Ð¥ÐµÐ¹Ð²ÐµÐ½ преÑÑ» опубликовала некоторые из вошедших в Ñту книгу раÑÑказов в «Ðнгелах и Божьей каре» («Angels and Visitations »), маленьком альманахе беллетриÑтики, рецензий, Ñтатей, и прочего, напиÑанного мною, и кто также издал оÑтальные раÑÑказы в двух небольших брошюрах, напечатанных в пользу вышеозначенного фонда. Хочу поблагодарить множеÑтво редакторов, которые заказали, одобрили и издали иÑтории из Ñтой книги, и вÑех бета-теÑтеров (они Ñами знают, кого Ñ Ð¸Ð¼ÐµÑŽ в виду), кто разбирал мой почерк, получал мои факÑÑ‹ и е-мейлы и кто читал то, что Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ñылал, и говорил мне, чаÑто нелицеприÑтно, о том, что нуждаетÑÑ Ð² доработке. Ð’Ñем им мои благодарноÑти. Дженнифер Херши опекала Ñту книгу, от замыÑла до Ð²Ð¾Ð¿Ð»Ð¾Ñ‰ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð² жизнь, Ñ Ñ‚ÐµÑ€Ð¿ÐµÐ½Ð¸ÐµÐ¼, обаÑнием и редакторÑкой мудроÑтью. Я не могу найти Ð´Ð»Ñ Ð½ÐµÐµ Ñлов благодарноÑти. ÐœÐ¾Ñ Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð´Ð°Ñ€Ð½Ð¾Ñть также Дугу Янгу — за его терпение и помощь. ÐšÐ°Ð¶Ð´Ð°Ñ Ð¸Ð· Ñтих иÑторий — лишь золотиÑтый блик на Ñлучайных вещах, и веÑа в ней не больше, чем в облачке дыма. Они — поÑÐ»Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¸Ð· Страны Зеркал, картинки в бегущих облаках: дым и зеркала — только и вÑего. Ðо мне нравилоÑÑŒ их пиÑать, а теперь нравитÑÑ Ð¼Ñ‹Ñленно предÑтавлÑть их и еще приÑтно думать, что их читают. Добро пожаловать. Ðил Гейман Гадание по внутренноÑÑ‚Ñм Рондель От Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñто не завиÑит, — Ñказала она. — Ð’Ñе раÑтут! Ðе могу же Ñ Ð¾Ð´Ð½Ð° не раÑти! — Одна не можешь, — Ñказал Шалтай-Болтай, — а вдвоем гораздо проще. Позвала бы кого-нибудь на помощь — и к Ñеми годам могла бы уже оÑтановитьÑÑ. Ð›ÑŒÑŽÐ¸Ñ ÐšÑрролл. ÐлиÑа в Зазеркалье. — И Ñкажут: Ñлучай то, удача — или рок, Легли так карты, звезды вÑтали в Ñ€Ñд. И Ñтот Ñчет отдать тебе велÑÑ‚ За лаÑку и за зло, — вÑему Ñвой Ñрок. Ты в будущее заглÑнуть не Ñмог? Я дам ответ, но будешь ты не рад. ПуÑть Ñкажут: Ñлучай то, удача — или рок, Легли так карты, звезды вÑтали в Ñ€Ñд. Я ночью, милый, отыщу предлог, Во Ñне почуешь мой холодный взглÑд. Я чаÑа жду иÑполнить Ñвой обрÑд, Чтоб показать Ñудьбы твоей итог. И Ñкажут: Ñлучай то, удача — или рок. ГалантноÑть МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ нашла СвÑщенный Грааль; он лежал внизу, под шубой. Каждый четверг она отправлÑлаÑÑŒ днем на почту, за пенÑией, хоть ноги были уже не те, и на обратном пути ей приходилоÑÑŒ заворачивать в «ОкÑфам» и заодно покупать Ñебе разную ерунду. Ð’ «ОкÑфаме» торговали поношенной одеждой, безделушками, необычными вещицами, вÑÑким хламом, Ñтарыми книжками в мÑгких обложках, и вÑе Ñто были пожертвованиÑ: обломки чьей-то жизни, чаÑто имущеÑтво покойников. Рдоход от торговли шел на благотворительноÑть. Ð’ магазине работали добровольцы. Ð’ тот день здеÑÑŒ дежурила МÑри, Ñемнадцати лет, немного полнаÑ, Ð¾Ð´ÐµÑ‚Ð°Ñ Ð² мешковатый Ñиреневый джемпер, возможно, здеÑÑŒ же и купленный. МÑри Ñидела за каÑÑой Ñ Ð¶ÑƒÑ€Ð½Ð°Ð»Ð¾Ð¼ Â«Ð¡Ð¾Ð²Ñ€ÐµÐ¼ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ð°Â» и заполнÑла опроÑник «Открой Ñвою потаенную ÑущноÑть». Ð’Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени она заглÑдывала на поÑледнюю Ñтраницу, проверÑÑ, во Ñколько баллов оценен ответ Ð, Ð’ и С, прежде чем Ñамой определитьÑÑ Ñ Ð¾Ñ‚Ð²ÐµÑ‚Ð¾Ð¼. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ ÑлонÑлаÑÑŒ по магазину. Чучело кобры вÑе еще не продано, отметила она. Оно тут пылилоÑÑŒ уже полгода, и его ÑтеклÑнные глаза злобно пÑлилиÑÑŒ на Ñтойки Ñ Ð¾Ð´ÐµÐ¶Ð´Ð¾Ð¹ и витрину Ñ Ð¾Ð±Ð±Ð¸Ñ‚Ñ‹Ð¼Ð¸ фарфоровыми и замызганными мÑгкими игрушками. ÐŸÑ€Ð¾Ñ…Ð¾Ð´Ñ Ð¼Ð¸Ð¼Ð¾, она потрепала чучело по голове. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ прихватила Ñ Ð¿Ð¾Ð»ÐºÐ¸ пару романов издательÑтва «Милд Ñнд Бун» «Ее Ð³Ñ€Ð¾Ð¼Ð¾Ð¿Ð¾Ð´Ð¾Ð±Ð½Ð°Ñ Ð´ÑƒÑˆÐ°Â» и «Ее беÑпокойное Ñердце», по пÑть пенÑов за штуку, — и призадумалаÑÑŒ над пуÑтой бутылкой из-под «Матеуша розе» Ñ Ð´ÐµÐºÐ¾Ñ€Ð°Ñ‚Ð¸Ð²Ð½Ñ‹Ð¼ абажуром, но вÑе же решила, что ей, в ÑущноÑти, некуда ее поÑтавить. Отодвинув Ñильно ношенную шубу, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‚Ð¸Ð²Ð½Ð¾ пахла нафталиновыми шариками, она обнаружила троÑть и раÑкиÑший от влаги «РыцарÑкий роман, или Легенду о галантноÑти» Ð. Ð . Хоупа Монкрифа[28], оцененный в пÑть пенÑов. Ð Ñдом Ñ ÐºÐ½Ð¸Ð³Ð¾Ð¹, на боку, лежал СвÑтой Грааль. К его оÑнованию был приклеен Ñтикер, на нем перьевой ручкой выведено: «30 пенÑов». МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ взÑла пыльный ÑеребрÑный кубок и оценивающе оÑмотрела его поверх очков. — Симпатичный, — обратилаÑÑŒ она к МÑри. Та пожала плечами. — Ðеплохо будет ÑмотретьÑÑ Ð½Ð° каминной полке. МÑри вновь пожала плечами. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ дала МÑри пÑтьдеÑÑÑ‚ пенÑов и получила Ñдачу и коричневый бумажный пакет, чтобы Ñложить в него книги и СвÑтой Грааль. По дороге домой она завернула к мÑÑнику и купила Ñебе немного отличной говÑжьей печени. Изнутри кубок был покрыт толÑтым Ñлоем бурой пыли. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ оÑторожно его помыла и оÑтавила на Ñ‡Ð°Ñ Ð¾Ñ‚Ð¼Ð¾ÐºÐ°Ñ‚ÑŒ в теплой воде Ñ ÑƒÐºÑуÑом. Ей пришлоÑÑŒ долго его полировать, пока он не заблеÑтел, и тогда она поÑтавила кубок в гоÑтиной на каминную полку, между трогательной фарфоровой Ñобачкой и фотографией покойного мужа, Ñделанной на фринтонÑком плÑже в 1953 году. Она оказалаÑÑŒ права: получилоÑÑŒ и впрÑмь Ñимпатично. Ð’ тот вечер миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ поужинала печенью, обжаренной Ñ Ð»ÑƒÐºÐ¾Ð¼ в панировке. Ужин удалÑÑ Ð½Ð° Ñлаву. Следующим днем была пÑтница, а по пÑтницам миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ и миÑÑÐ¸Ñ Ð“Ñ€Ð¸Ð½Ð±ÐµÑ€Ð³ ходили друг к другу в гоÑти. Ð’ тот день была очередь миÑÑÐ¸Ñ Ð“Ñ€Ð¸Ð½Ð±ÐµÑ€Ð³. Они Ñидели в гоÑтиной и угощалиÑÑŒ миндальными биÑквитами и чаем. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ пила чай Ñ Ð¾Ð´Ð½Ð¸Ð¼ куÑочком Ñахара, а миÑÑÐ¸Ñ Ð“Ñ€Ð¸Ð½Ð±ÐµÑ€Ð³ — Ñ Ð¿Ð¾Ð´ÑлаÑтителем, который вÑегда ноÑила Ñ Ñобой. — Очень мило, — Ñказала миÑÑÐ¸Ñ Ð“Ñ€Ð¸Ð½Ð±ÐµÑ€Ð³, ÑƒÐºÐ°Ð·Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð½Ð° кубок. — Рчто Ñто? — СвÑтой Грааль, — ответила миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. — Чаша, из которой пил ХриÑÑ‚Ð¾Ñ Ð½Ð° Тайной вечере. Когда ХриÑта раÑпÑли, в нее Ñобрали Его драгоценную кровь, поÑле того как центурион пронзил Его копьем. МиÑÑÐ¸Ñ Ð“Ñ€Ð¸Ð½Ð±ÐµÑ€Ð³ фыркнула. Ðто была Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ°Ñ ÐµÐ²Ñ€ÐµÐ¹ÐºÐ°, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð½Ðµ выноÑила антиÑанитарии. — Ðе знаю Ñ Ð²Ñего Ñтого, — Ñказала она. — И знать не хочу. Ðо ÑмотритÑÑ Ð¾Ñ‡ÐµÐ½ÑŒ неплохо. Ðашему Майрону такой вручили, когда он победил на ÑоревнованиÑÑ… по плаванью, только там Ñбоку напиÑано его имÑ. — Он вÑе еще вÑтречаетÑÑ Ñ Ñ‚Ð¾Ð¹ милашкой? Парикмахершей? — С БерниÑ? Ðу да. Они подумывают о помолвке. — Как мило! — Ñказала миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ и взÑла еще биÑквит. МиÑÑÐ¸Ñ Ð“Ñ€Ð¸Ð½Ð±ÐµÑ€Ð³ Ñама их пекла и вÑегда приноÑила к чаю: маленькие Ñладкие румÑные биÑквиты, Ñверху поÑыпанные Ñтружками миндалÑ. Они поговорили о Майроне и БерниÑ, о Рональде, племÑннике миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ (Ñвоих детей у нее не было) и об их приÑтельнице миÑÑÐ¸Ñ ÐŸÐµÑ€ÐºÐ¸Ð½Ñ, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð»ÐµÐ¶Ð°Ð»Ð°, беднÑжка, в больнице Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ»Ð¾Ð¼Ð¾Ð¼ шейки бедра. Ð’ полдень миÑÑÐ¸Ñ Ð“Ñ€Ð¸Ð½Ð±ÐµÑ€Ð³ отправилаÑÑŒ домой, миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ приготовила Ñебе на ланч тоÑÑ‚ Ñ Ñыром, а поÑле ланча принÑла таблетки: белую, краÑную и две маленькие оранжевые. Ð’ дверь позвонили. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ пошла открывать. Ðа пороге ÑтоÑл молодой человек Ñ Ð²Ð¾Ð»Ð¾Ñами до плеч, очень Ñветлыми, Ñловно Ñедыми, на нем были Ñверкающие ÑеребрÑные доÑпехи и белый плащ. — ЗдравÑтвуйте, леди, — Ñказал он. — ЗдравÑтвуйте, — ответила миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. — Прибыл Ñюда на поиÑки. — Очень интереÑно, — Ñдержанно ответила миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. — Ðе позволите ли войти? — ÑпроÑил он. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ покачала головой: — Извините, боюÑÑŒ, что нет. — РазыÑкиваю СвÑтой Грааль, — Ñказал молодой человек. — Ведь он у ваÑ? — Рдокументы какие-нибудь у Ð²Ð°Ñ ÐµÑть? — ÑпроÑила миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. Она понимала, что глупо пуÑкать в дом незнакомца без документов, тем более когда ты в возраÑте и живешь на пенÑию. ЗапроÑто могут ограбить или еще что похуже. Молодой человек ÑпуÑтилÑÑ Ð²Ð½Ð¸Ð· по Ñадовой тропинке. К ее калитке был привÑзан огромный Ñерой маÑти боевой конь, Ñмахивавший на Ñ‚Ñжеловоза, Ñ Ð²Ñ‹Ñоко поднÑтой головой и умными глазами. ПорывшиÑÑŒ в Ñедельной Ñумке, рыцарь вернулÑÑ Ñо Ñвитком. Ð’ Ñвитке, подпиÑанном Ðртуром, королем вÑех бриттов, доводилоÑÑŒ до ÑÐ²ÐµÐ´ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð²Ñех лиц любого рода и званиÑ, что податель Ñего, Галахад, рыцарь Круглого Ñтола[29], находитÑÑ Ð² ВоиÑтину Праведном и Благородном ПоиÑке. Ðиже прилагалÑÑ ÐµÐ³Ð¾ риÑованный портрет. СходÑтво вполне улавливалоÑÑŒ. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ кивнула. Вообще-то она ожидала увидеть удоÑтоверение Ñ Ñ„Ð¾Ñ‚Ð¾ÐºÐ°Ñ€Ñ‚Ð¾Ñ‡ÐºÐ¾Ð¹, но Ñвиток был даже более краÑноречив. — Пожалуй, вам лучше войти, — Ñказала она. Ðа кухне миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ налила рыцарю чаю и провела в гоÑтиную. Увидев на каминной полке СвÑтой Грааль, Галахад преклонил перед ним колено. Чашку Ñ Ñ‡Ð°ÐµÐ¼ он аккуратно поÑтавил на бурый ковер. ПолоÑка Ñвета, пробившаÑÑÑ Ñ‡ÐµÑ€ÐµÐ· тюлевые занавеÑки, озарила его благоговейное лицо золотиÑтым Ñветом, превратив волоÑÑ‹ Ñ€Ñ‹Ñ†Ð°Ñ€Ñ Ð² ÑеребрÑный ореол. — ВоиÑтину Ñто СвÑтой Грааль, — Ñказал он Ñпокойно и трижды быÑтро моргнул, Ñловно Ð¶ÐµÐ»Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð³Ð½Ð°Ñ‚ÑŒ Ñлезу, набежавшую на бледно-голубые глаза. И Ñклонил голову в безмолвной молитве. Ðаконец Галахад вÑтал и повернулÑÑ Ðº миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. — Ð‘Ð»Ð°Ð³Ð¾Ñ€Ð¾Ð´Ð½Ð°Ñ Ð»ÐµÐ´Ð¸, хранительница СвÑÑ‚Ð°Ñ Ð¡Ð²Ñтых, позвольте мне теперь отбыть из Ñтой обители Ñ Ð‘Ð»Ð°Ð³Ð¾Ñловенной Чашей, ибо мои ÑтранÑÑ‚Ð²Ð¸Ñ Ð¾ÐºÐ¾Ð½Ñ‡ÐµÐ½Ñ‹, а мой ÑвÑщенный долг иÑполнен. — ПроÑтите? — не понÑла миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. Галахад подошел к ней и взÑл ее ÑтарчеÑкие руки в Ñвои. — ПоиÑки окончены, — Ñказал он. — СвÑтой Грааль предо мной. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ поджала губы: — Ð’Ñ‹ не могли бы поднÑть Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð° чашку Ñ Ð±Ð»ÑŽÐ´Ñ†ÐµÐ¼? Галахад, извинившиÑÑŒ, иÑполнил ее проÑьбу. — Ðет. Я так не думаю, — Ñказала миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. — Мне бы хотелоÑÑŒ, чтобы он оÑталÑÑ Ð·Ð´ÐµÑÑŒ. Ему здеÑÑŒ Ñамое меÑто, между Ñобачкой и фотографией моего Генри. — Возможно, мне Ñледует заплатить вам золотом? Ðе так ли? Я готов принеÑти вам золота, леди… — Ðет. Ðе нужно мне никакого золота, ÑпаÑибо. ПроÑто не хочу и вÑе, — Ñказала миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€, Ð²Ñ‹Ð¿Ñ€Ð¾Ð²Ð°Ð¶Ð¸Ð²Ð°Ñ Ñ€Ñ‹Ñ†Ð°Ñ€Ñ Ðº входной двери. — Рада была познакомитьÑÑ. Конь, упершиÑÑŒ головой в забор, щипал ее гладиолуÑÑ‹. ÐеÑколько ÑоÑедÑких ребÑтишек замерли на тротуаре, наблюдаÑ. Галахад доÑтал из Ñедельной Ñумки пару куÑочков Ñахара и предложил Ñамому храброму из них угоÑтить конÑ. Дети захихикали, и к нему потÑнулиÑÑŒ Ñразу неÑколько раÑкрытых ладоней. Родна девочка поÑтарше погладила ÐºÐ¾Ð½Ñ Ð¿Ð¾ морде. Галахад грациозно вÑкочил на конÑ, и тот зацокал копытами вниз по Хауторн КреÑнт. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ провожала его взглÑдом, пока он не ÑкрылÑÑ Ð¸Ð· виду, и, вздохнув, вернулаÑÑŒ в дом. Уикенд прошел Ñпокойно. Ð’ Ñубботу миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ поехала на автобуÑе в МейрÑфилд проведать племÑнника Рональда, его жену Юфонию и дочек, КлариÑÑу и Диллиан. Она привезла им Ñмородиновый пирог ÑобÑтвенного приготовлениÑ. Ð’ воÑкреÑенье утром миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ отправилаÑÑŒ в церковь. Она ходила в церковь СвÑтого Иакова Меньшего, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° Ñлишком большой («Ðто не проÑто церковь, но меÑто, где радоÑтно вÑтречаютÑÑ ÐµÐ´Ð¸Ð½Ð¾Ð¼Ñ‹ÑˆÐ»ÐµÐ½Ð½Ð¸ÐºÐ¸Â») Ð´Ð»Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾, чтобы миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ чувÑтвовала ÑÐµÐ±Ñ Ð² ней вполне комфортно, но ей нравилÑÑ Ð²Ð¸ÐºÐ°Ñ€Ð¸Ð¹, преподобный Варфоломей, правда, когда он не играл на гитаре. ПоÑле Ñлужбы она хотела было Ñказать ему, что у нее в гоÑтиной Ñтоит СвÑтой Грааль, но передумала. Ð’ понедельник миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ была занÑта в Ñаду за домом. У нее был небольшой травÑной Ñад, которым она ужаÑно гордилаÑÑŒ: укроп, вербена, мÑта, розмарин, тимьÑн и буйные зароÑли петрушки. Ðадев грубые зеленые перчатки Ð´Ð»Ñ Ñадовых работ и опуÑтившиÑÑŒ на колени, она полола Ñвой Ñадик и Ñобирала в полиÑтиленовый пакет ÑлизнÑков. К ÑлизнÑкам миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ проÑвлÑла редкое доброÑердечие. Она отноÑила их в дальний конец Ñвоего Ñада, который граничил в железной дорогой, и выбраÑывала за забор. Она Ñрезала петрушку Ð´Ð»Ñ Ñалата, когда за ее Ñпиной раздалÑÑ ÐºÐ°ÑˆÐµÐ»ÑŒ. Ðто был Галахад, выÑокий и прекраÑный, в Ñвоих Ñверкающих на Ñолнце доÑпехах. Он держал в руках что-то длинное, завернутое в промаÑленную кожу. — Я вернулÑÑ, — Ñказал он. — ЗдравÑтвуйте, — Ñказала миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. Она медленно выпрÑмилаÑÑŒ и ÑнÑла Ñвои перчатки. — Что ж, раз вы здеÑÑŒ, могли бы мне помочь. Она протÑнула ему пакет Ñо ÑлизнÑками и велела выброÑить их за забор. И они пошли на кухню. — Чаю или лимонаду? — ÑпроÑила она. — То же, что и вам, — ответил Галахад. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ доÑтала из холодильника кувшин Ñ Ð»Ð¸Ð¼Ð¾Ð½Ð°Ð´Ð¾Ð¼ ÑобÑтвенного Ð¿Ñ€Ð¸Ð³Ð¾Ñ‚Ð¾Ð²Ð»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¸ поÑлала Галахада Ñорвать веточку мÑты. Еще она доÑтала два выÑоких Ñтакана, оÑторожно ополоÑнула мÑту, положила в каждый Ñтакан по неÑкольку лиÑтиков и налила лимонад. — Ваш конь оÑталÑÑ Ñƒ калитки? — ÑпроÑила она. — О да. Его зовут Гриззел. — И вы, кажетÑÑ, долго Ñюда добиралиÑÑŒ. — Да, очень долго. — ПонÑтно, — Ñказала миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. Она доÑтала из-под раковины Ñинюю плаÑтмаÑÑовую миÑку и наполовину наполнила водой. Галахад Ð¾Ñ‚Ð½ÐµÑ ÐµÐµ Гриззелу, подождал, покуда конь напилÑÑ, и вернул пуÑтую миÑку хозÑйке. — Что ж, — Ñказала она, — как Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ð¸Ð¼Ð°ÑŽ, вы Ñнова за Граалем. — О да, ведь Ñ Ð²Ñе еще ищу его. — Он поднÑл Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð° Ñвой Ñверток, положил на Ñкатерть и развернул. — За Грааль Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð»Ð°Ð³Ð°ÑŽ вам вот Ñто. Ðто был меч Ñ ÐºÐ»Ð¸Ð½ÐºÐ¾Ð¼ длиной почти четыре фута, Ñплошь иÑпещренным изÑщно выгравированными Ñловами и Ñимволами. РукоÑть была отделана золотом и Ñеребром, а в навершии ÑиÑл большой драгоценный камень. — Очень краÑивый, — нерешительно заметила миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. — Ðто Бальмунг, изготовленный Велундом Смитом[30] в Ñтародавние времена. Его брат-близнец зоветÑÑ Ð¤Ð»Ð°Ð¼Ð±ÐµÑ€Ð³[31]. Кто ноÑит его, непобедим в войнах и неукротим в ÑражениÑÑ…. Кто ноÑит его, вÑегда храбр и благороден. РукоÑть меча украшает ÑÐ°Ñ€Ð´Ð¾Ð½Ð¸ÐºÑ Ð‘Ð¸Ñ€ÐºÐ¾Ð½, он защитит Ñвоего хозÑина от Ñда, подÑыпанного в вино или Ñль, и от предательÑтва друзей. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ уÑтавилаÑÑŒ на меч. — Он, должно быть, очень оÑтрый, — Ñказала она помолчав. — Им можно разрубить надвое упавший Ñ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ñ‹ волоÑ. И даже разрезать Ñолнечный луч, — гордо Ñказал Галахад. — Тогда, наверное, его лучше убрать, — Ñказала миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. — Он вам не понравилÑÑ? — разочарованно ÑпроÑил Галахад. — Ðет, благодарю, — Ñказала миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. Ей пришло в голову, что ее покойному мужу Генри меч бы навернÑка понравилÑÑ. Он повеÑил бы его на Ñтену в кабинете, Ñ€Ñдом Ñ Ñ‡ÑƒÑ‡ÐµÐ»Ð¾Ð¼ карпа, пойманного в Шотландии, и хваÑтал бы перед гоÑÑ‚Ñми. Галахад завернул Бальмунг в промаÑленную кожу и перевÑзал веревкой. Он был раÑÑтроен. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ приготовила ему Ñандвичей Ñо Ñливочным Ñыром и огурцом на обратную дорогу, завернув их в плотную бумагу, и дала Ñблоко Ð´Ð»Ñ ÐºÐ¾Ð½Ñ. КажетÑÑ, Галахаду Ñто было приÑтно. Рона помахала ему на прощанье. Ð’ тот день она ездила на автобуÑе в больницу к миÑÑÐ¸Ñ ÐŸÐµÑ€ÐºÐ¸Ð½Ñ, которую вÑе не выпиÑывали, беднÑжку. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ иÑпекла Ð´Ð»Ñ Ð½ÐµÐµ ÐºÐµÐºÑ Ñ Ñ†ÑƒÐºÐ°Ñ‚Ð°Ð¼Ð¸, но без орехов, от которых пришлоÑÑŒ отказатьÑÑ, поÑкольку зубы у миÑÑÐ¸Ñ ÐŸÐµÑ€ÐºÐ¸Ð½Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð¸ уже не те. Вечером она немного поÑмотрела телевизор и рано легла Ñпать. Во вторник в дверь позвонил почтальон. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ как раз была наверху в кладовке, где медленно и тщательно, шаг за шагом, наводила порÑдок, и подойти не уÑпела. Почтальон оÑтавил запиÑку, в которой говорилоÑÑŒ, что он Ð¿Ñ€Ð¸Ð½ÐµÑ Ð¿Ð¾Ñылку, но никого не оказалоÑÑŒ дома. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ вздохнула. Она положила запиÑку в Ñумочку и отправилаÑÑŒ на почту. ПоÑылка была от племÑнницы Ширеллы из СиднеÑ, ÐвÑтралиÑ. Она приÑлала фотографии Ñвоего мужа УоллаÑа и двух дочерей, ДикÑи и Вайолет, а также ракушку, обернутую в вату. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ хранила много таких ракушек в Ñвоей Ñпальне. Ðа Ñамой любимой краÑовалÑÑ Ð²Ñ‹Ð¿Ð¾Ð»Ð½ÐµÐ½Ð½Ñ‹Ð¹ Ñмалью вид на Багамы. Ðто был подарок ÑеÑтры Ðтель, умершей в 1983 году. Она положила ракушку и фотографии в Ñумку, Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð¾Ð¹ ходила за покупками, и заглÑнула в «ОкÑфам»: вÑе равно по пути. — ЗдравÑтвуйте, миÑÑÐ¸Ñ Ð£, — Ñказала МÑри. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ уÑтавилаÑÑŒ на нее. Губы накрашены (возможно, не ÑовÑем подходÑщим оттенком и не очень ровно, но Ñто, решила миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€, Ñо временем придет), и в Ñлегантной юбке. Большое доÑтижение. — Ð, здравÑтвуйте, милочка, — ответила миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. — Ðа прошлой неделе заходил тут один, Ñпрашивал о той вещи, что вы купили. О металличеÑкой чашке. Я Ñказала ему, как Ð²Ð°Ñ Ð½Ð°Ð¹Ñ‚Ð¸. ÐадеюÑÑŒ, вы ничего не имеете против? — Ðет, дорогуша, — Ñказала миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. — И он Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð°ÑˆÐµÐ». — Он такой необыкновенный! Ð’ Ñамом деле необыкновенный, — шумно вздохнула МÑри. — Ð’ такого Ñ Ð¼Ð¾Ð³Ð»Ð° бы влюбитьÑÑ. И он был на большой белой лошади и вÑе такое. Она и Ñпину прÑмее держит, Ñ Ð¾Ð´Ð¾Ð±Ñ€ÐµÐ½Ð¸ÐµÐ¼ заметила миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. С книжной полки она взÑла новый роман «Ее величеÑÑ‚Ð²ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ ÑтраÑть», хоть и не прочла еще два предыдущих, купленных в прошлый раз. ВзÑла она и «РыцарÑкий роман, или Легенду о галантноÑти» и даже его открыла. Ðа нее пахнуло плеÑенью. Ðа Ñамом верху первой Ñтраницы краÑными чернилами было аккуратно напиÑано: «EX LIBRIS Фишера». Она поÑтавила книгу на меÑто. Когда миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ вернулаÑÑŒ домой, Галахад ее уже дожидалÑÑ. Он катал на Ñвоем Гриззеле детишек вдоль по улице. — Я рада, что вы здеÑÑŒ, — Ñказала она. — Мне как раз нужно кое-что передвинуть. Она отвела его в чулан, где он переÑтавил ей Ñтарые чемоданы, и теперь она могла без труда добратьÑÑ Ð´Ð¾ дальнего буфета. Там было очень пыльно. Почти до вечера он двигал Ñ Ð¼ÐµÑта на меÑто вещи, а она убиралаÑÑŒ. Ðа щеке у Галахада был шрам, а одна рука плохо ÑгибалаÑÑŒ. Они немного поговорили, пока она мела и терла. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ раÑÑказала ему о Ñвоем покойном муже Генри; и как Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð´Ð°Ñ€Ñ Ñтраховке удалоÑÑŒ уплатить за дом; и вон Ñколько у нее вещей, а оÑтавить некому, разве что Рональду и его жене, но они-то любÑÑ‚ вÑе Ñовременное. Она раÑÑказала, как познакомилаÑÑŒ Ñ Ð“ÐµÐ½Ñ€Ð¸ во Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð²Ð¾Ð¹Ð½Ñ‹, когда он был в отрÑде противовоздушной обороны, а она неплотно закрыла на кухне шторы; и о дешевых танцплощадках, куда они ходили; и как, когда война закончилаÑÑŒ, поехали в Лондон, где она впервые попробовала вино. Галахад раÑÑказал ей о Ñвоей матери Ðлейне[32], более взбалмошной, чем Ñто вообще возможно и к тому же отчаÑти ведьме; о дедушке, короле ПелеÑе[33], благородном, но немного раÑÑеÑнном; о юноÑти в замке Блиант на оÑтрове РадоÑти; о Ñвоем отце, в извеÑтном ÑмыÑле полном безумце, которого он знал как Ð Ñ‹Ñ†Ð°Ñ€Ñ ÐŸÐµÑ‡Ð°Ð»ÑŒÐ½Ð¾Ð³Ð¾ Образа и который на Ñамом деле был ЛанÑелотом Озерным, величайшим из рыцарей, но ÑкрывавшимÑÑ Ð¸ выжившим из ума; и о том, как, будучи молодым оруженоÑцем, проводил Ñвои дни в Камелоте. Ð’ пÑть чаÑов миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€, обозрев дела рук Ñвоих, решила, что они доÑтойны одобрениÑ; она открыла окно, чтобы проветрить, и они ÑпуÑтилиÑÑŒ на кухню, где она поÑтавила чайник. Галахад Ñел за Ñтол. Из кожаного кошелька на поÑÑе он доÑтал круглый белый камень размером Ñ ÑˆÐ°Ñ€Ð¸Ðº Ð´Ð»Ñ ÐºÑ€Ð¸ÐºÐµÑ‚Ð°. — Ðто вам, Ð¼Ð¾Ñ Ð»ÐµÐ´Ð¸, — Ñказал он, — в обмен на СвÑтой Грааль. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ взÑла камень, который Ñ Ð²Ð¸Ð´Ñƒ не казалÑÑ Ñ‚Ð°ÐºÐ¸Ð¼ Ñ‚Ñжелым, и поднеÑла его к Ñвету. Он был молочного цвета, полупрозрачным, а внутри, в лучах предзакатного Ñолнца, поблеÑкивали ÑеребрÑные иÑкорки. Камень был теплым. И покуда она его держала, ее охватило Ñтранное чувÑтво. Ð’ глубине души она вдруг ощутила мир и покой. БезмÑтежноÑть , пришло в голову верное Ñлово; она была безмÑтежной. Ðеохотно она положила камень обратно на Ñтол. — Очень краÑивый, — Ñказала она. — Ðто ФилоÑофÑкий камень, который наш предок Ðой повеÑил в Ковчеге, чтобы был Ñвет, когда не было Ñвета; он ÑпоÑобен превращать в золото низкие металлы; но у него еÑть и другие ÑвойÑтва, — торжеÑтвенно объÑÑнил Галахад. — И Ñто не вÑе. ЕÑть еще кое-что. Вот. Из кожаной Ñумы он доÑтал Ñйцо и протÑнул ей. Размером Ñ Ð³ÑƒÑиное, оно было блеÑÑ‚Ñщего черного цвета Ñ Ð°Ð»Ñ‹Ð¼Ð¸ и белыми пÑтнами. Когда миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ его коÑнулаÑÑŒ, волоÑÑ‹ у нее на затылке вÑтали дыбом. Ð’ первый момент она ощутила непереноÑимый жар и Ñвободу. Она Ñлышала потреÑкивание далеких огней, и на долю Ñекунды Ñловно воÑпарила над миром, поднимаÑÑÑŒ и опуÑкаÑÑÑŒ на огненных крыльÑÑ…. Она положила Ñйцо на Ñтол, Ñ€Ñдом Ñ Ð¤Ð¸Ð»Ð¾ÑофÑким камнем. — Ðто Ñйцо птицы ФеникÑ, — Ñказал Галахад, — из далекой Ðравии. Ð’ один прекраÑный день из него вылупитÑÑ Ð¿Ñ‚Ð¸Ñ†Ð° ФеникÑ; а когда наÑтанет Ñрок, птица Ñовьет огненное гнездо, отложит в него Ñйцо и умрет, чтобы возродитьÑÑ Ð¸Ð· пламени в другие времена. — Я почему-то так и подумала, — Ñказала миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. — Рв довершение ко вÑему, леди, — Ñказал Галахад, — Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð½ÐµÑ Ð²Ð°Ð¼ вот Ñто. Он доÑтал из Ñумы и отдал ей Ñблоко, вырезанное из цельного рубина, и на Ñнтарной подÑтавке. Ðе без Ð²Ð¾Ð»Ð½ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¾Ð½Ð° взÑла его в руки. Яблоко оказалоÑÑŒ неожиданно мÑгким: пальцы оÑтавили вмÑтину, а по руке побежала Ñтруйка рубинового Ñока. ÐšÑƒÑ…Ð½Ñ Ð½Ð°Ð¿Ð¾Ð»Ð½Ð¸Ð»Ð°ÑÑŒ почти неощутимым, волшебным запахом летних фруктов, малины, и перÑиков, и землÑники, и краÑной Ñмородины. И Ñловно из далекой дали она Ñмутно Ñлышала поющие голоÑа и музыку Ñфира. — Ðто Ñблоко из Ñада ГеÑперид, — тихо Ñказал Галахад. — ВкуÑив от него, можно иÑцелитьÑÑ Ð¾Ñ‚ любой болезни или раны, Ñколь бы глубокой она ни была; Ñнова вкуÑив, можно вернуть молодоÑть и краÑоту; вкуÑив в третий раз, по Ñлухам, можно обреÑти беÑÑмертие. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ Ñлизнула Ñ Ñ€ÑƒÐºÐ¸ липкий Ñок. Ðа Ð²ÐºÑƒÑ Ð¾Ð½ был как тонкое вино. Ðа одно мгновение ей вдруг вÑпомнилоÑÑŒ, каково Ñто, быть молодой: когда у Ñ‚ÐµÐ±Ñ ÑƒÐ¿Ñ€ÑƒÐ³Ð¾Ðµ, Ñтройное тело, которое тебе подвлаÑтно, и ты можешь неприлично Ñкоро проÑто так мчатьÑÑ Ð¿Ð¾ переулку, и когда при виде твоей радоÑти и непоÑредÑтвенноÑти тебе улыбаютÑÑ Ð²Ñтречные мужчины. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ взглÑнула на ÑÑра Галахада, Ñамого краÑивого из рыцарей, который Ñидел на ее кухне, такой прекраÑный и благородный. Она перевела дух. — Ðто вÑе, что Ñ Ð²Ð°Ð¼ принеÑ, — Ñказал Галахад. — И мне не проÑто было их раздобыть. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ положила на Ñвой кухонный Ñтол наливное Ñблоко. Она поÑмотрела на ФилоÑофÑкий Камень, на Яйцо птицы ФеникÑ, и на Яблоко Жизни. Потом пошла к Ñебе в гоÑтиную и взглÑнула на каминную полку: на фарфоровую Ñобачку, и на СвÑтой Грааль, и на черно-белую фотографию покойного Генри, без рубахи, улыбающегоÑÑ, Ñ Ð¼Ð¾Ñ€Ð¾Ð¶ÐµÐ½Ñ‹Ð¼ в руке, почти Ñорок лет тому назад. И вернулаÑÑŒ на кухню. Чайник уже заÑвиÑтел. ОполоÑнув кипÑтком заварочный чайник, она положила в него две и еще одну чайную ложку заварки и залила водой. И вÑе Ñто не проронив ни Ñлова. Ðаконец повернулаÑÑŒ к Галахаду. — Заберите Ñто Ñблоко, — твердо Ñказала она. — Вам не Ñледует предлагать подобные вещи Ñтарым дамам. Так не годитÑÑ. — Она немного помолчала. — ОÑтальное Ñ Ð²Ð¾Ð·ÑŒÐ¼Ñƒ. Они неплохо будут ÑмотретьÑÑ Ð½Ð° каминной полке. Две вещи за одну, иначе Ñ Ð½Ðµ ÑоглаÑна. Галахад проÑиÑл. Он убрал рубиновое Ñблоко в Ñуму, опуÑтилÑÑ Ð½Ð° колено и поцеловал ей руку. — Довольно, — Ñказала миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. Она налила им чаю в чашки из Ñвоего лучшего Ñервиза, который доÑтавала по оÑобым ÑлучаÑм. Чай они пили в молчании. Ркогда Ñ Ð½Ð¸Ð¼ было покончено, перешли в гоÑтиную. Галахад перекреÑтилÑÑ Ð¸ забрал СвÑтой Грааль. МиÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ поÑтавила на его меÑто Яйцо и Камень. Яйцо немного кренилоÑÑŒ на одну Ñторону, и его пришлоÑÑŒ приÑлонить к фарфоровой Ñобачке. — СмотрÑÑ‚ÑÑ Ð¾Ñ‡ÐµÐ½ÑŒ мило, — Ñказала миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. — Да, — ÑоглаÑилÑÑ Ð“Ð°Ð»Ð°Ñ…Ð°Ð´. — Очень мило. — Может, возьмете Ñ Ñобой чего-нибудь? — ÑпроÑила она. Он покачал головой. — Хотите кекÑа? — предложила она. — Может ÑтатьÑÑ, ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð²Ñ‹ решите, что вам его ÑовÑем не хочетÑÑ, а через неÑколько чаÑов будете ему рады. И возможно, вам Ñледует зайти в одно меÑто. Давайте-ка, Ñ Ð²Ð°Ð¼ его заверну. Она проводила его до крохотной туалетной комнаты в конце коридора, а Ñама пошла на кухню Ñо СвÑтым Граалем в руках. Ð’ кладовке у нее оÑталоÑÑŒ Ñ Ð Ð¾Ð¶Ð´ÐµÑтва немного оберточной бумаги, она завернула в нее Чашу и перевÑзала бечевкой. Потом отрезала большой куÑок кекÑа Ñ Ñ†ÑƒÐºÐ°Ñ‚Ð°Ð¼Ð¸ и орехами и положила его в коричневый бумажный пакет, вмеÑте Ñ Ð±Ð°Ð½Ð°Ð½Ð¾Ð¼ и ломтиком Ñыра в ÑеребрÑной фольге. Когда Галахад вышел, она передала ему бумажный пакет и СвÑтой Грааль, а потом поднÑлаÑÑŒ на цыпочки и поцеловала в щеку. — Ты хороший мальчик, — Ñказала она. — Будь оÑторожен. Он обнÑл ее, и она выпроводила его из дома и захлопнула дверь. Ðалила Ñебе еще чашечку Ñ‡Ð°Ñ Ð¸ тихо плакала в бумажный платочек, ÑÐ»ÑƒÑˆÐ°Ñ Ñ†Ð¾ÐºÐ°Ð½ÑŒÐµ копыт по Хоуторн КреÑнт. Ð’ Ñреду миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ никуда не выходила. Рв четверг отправилаÑÑŒ на почту за пенÑией. И на обратном пути зашла в «ОкÑфам». Женщина за каÑÑой была ей незнакома. — Ргде МÑри? — ÑпроÑила миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€. Женщина Ñ Ð¿Ð¾Ð´ÐºÑ€Ð°ÑˆÐµÐ½Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸ в Ñиневу Ñедыми волоÑами и в Ñиних очках, на оправе которых поÑверкивали звездочки, покачала головой и пожала плечами. — Сбежала Ñ Ð¼Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ñ‹Ð¼ человеком, на лошади. Хм. Я Ð²Ð°Ñ Ñпрашиваю. Мне ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð½ÑƒÐ¶Ð½Ð¾ быть в центре, в «ХаÑфилде». ÐœÐµÐ½Ñ Ñменит мой Джонни, пока мы найдем кого-нибудь еще. — Ðу, — Ñказала миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€, — Ñто хорошо, что она нашла Ñебе молодого человека. — Ей-то, может, и хорошо, — Ñказала дама на каÑÑе, — а кое-кому ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð½ÑƒÐ¶Ð½Ð¾ быть в «ХаÑфилде». Ðа полке у задней Ñтены миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ обнаружила Ñтарый, веÑÑŒ в пÑтнах, ÑеребрÑный ÑоÑуд Ñ Ð´Ð»Ð¸Ð½Ð½Ñ‹Ð¼ ноÑиком. Приклеенный Ñбоку ценник ÑвидетельÑтвовал, что он оценен в шеÑтьдеÑÑÑ‚ пенÑов. СоÑуд был похож на гладкий, удлиненный заварочный чайник. Она взÑла еще один роман из Ñерии издательÑтва Â«ÐœÐ¸Ð»Ð»Ñ Ñнд Бун», который прежде не читала. Он называлÑÑ Â«Ð•Ðµ Ð¾Ð´Ð¸Ð½Ð¾ÐºÐ°Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð²ÑŒÂ». С книгой и ÑеребрÑным ÑоÑудом подошла к каÑÑе. — ШеÑтьдеÑÑÑ‚ пÑть пенни, дорогуша, — Ñказала каÑÑирша, взÑв у нее из рук ÑоÑуд и разглÑÐ´Ñ‹Ð²Ð°Ñ ÐµÐ³Ð¾. — Ð—Ð°Ð±Ð°Ð²Ð½Ð°Ñ ÑÑ‚Ð°Ñ€Ð°Ñ Ð²ÐµÑ‰Ð¸Ñ†Ð°, не правда ли? Ðтим утром поÑтупила. — Ðа боку ÑоÑуда и ручке изÑщной вÑзью были выгравированы иероглифы. — Ðто, должно быть, ÑоуÑник. — Ðет, не ÑоуÑник, — Ñказала миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ñ‚Ð¾Ñ‡Ð½Ð¾ знала, что Ñто такое. — Ðто лампа. Коричневой бечевкой к ручке было привÑзано маленькое, ничем не примечательное медное колечко. — Вообще-то, — Ñказала миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€, — Ñ, пожалуй, возьму только книгу. Она заплатила пÑть пенÑов за роман и отнеÑла лампу на меÑто, туда, где ее нашла. Ð’ конце концов, Ñказала Ñебе миÑÑÐ¸Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚ÐµÐºÐµÑ€ по дороге домой, мне было бы некуда ее поÑтавить. ÐÐ¸ÐºÐ¾Ð»Ð°Ñ Ð±Ñ‹Ð» …Ñтарше первородного греха, и голова у него была белее белого. Ему хотелоÑÑŒ умереть. МалороÑлые обитатели пещер Севера не знали его Ñзыка, они говорили на ÑобÑтвенном наречии, напоминавшем птичий щебет, и Ñовершали непонÑтные ритуалы, когда не были занÑты повÑедневной работой. Раз в год, неÑÐ¼Ð¾Ñ‚Ñ€Ñ Ð½Ð° его протеÑты и рыданиÑ, они изгонÑли его в БеÑконечную Ðочь. За одну Ñту ночь он должен был проведать каждого в мире ребенка, оÑтавив возле кроватки один из невидимых даров поÑлавших его карликов, покуда детишки Ñпали в ледÑных объÑтиÑÑ… времени. Он завидовал Прометею и Локи, Сизифу и Иуде[34]. Его наказание было Ñуровее. Ох. Хо. Хо. Цена У бродÑг и бездомных принÑто оÑтавлÑть знаки на воротах и деревьÑÑ… и дверÑÑ…, Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð´Ð°Ñ€Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ñ‹Ð¼ такие, как они, могут понÑть, кто живет в домах и фермах, попадающихÑÑ Ð¸Ð¼ на пути. Мне предÑтавлÑетÑÑ, что кошки тоже оÑтавлÑÑŽÑ‚ подобные знаки; иначе чем объÑÑнить, что именно под нашими дверьми веÑÑŒ год напролет поÑвлÑÑŽÑ‚ÑÑ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð½Ñ‹Ðµ, блохаÑтые, бездомные кошки? Мы даем им приют. ИзбавлÑем от блох и клещей, кормим и отвозим к ветеринару. Платим за прививки и — что, конечно, возмутительно — каÑтрируем и Ñтерилизуем. И они оÑтаютÑÑ Ñ Ð½Ð°Ð¼Ð¸: на неÑколько меÑÑцев, на год или навÑегда. Чаще вÑего они поÑвлÑÑŽÑ‚ÑÑ Ð»ÐµÑ‚Ð¾Ð¼. Мы живем как раз на таком удалении от города, куда городÑкие жители выбраÑывают их, выживать. Больше воÑьми кошек крÑду у наÑ, кажетÑÑ, не живет, и редко ÑлучаетÑÑ, чтобы их было меньше трех. Ð’ наÑтоÑщий момент кошачье наÑеление моего дома ÑоÑтоит из: Гермионы и Поды, ÑоответÑтвенно полоÑатой и черной, бешеных ÑеÑтричек, которые живут наверху, в моем кабинете, и не общаютÑÑ Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð¸Ð¼Ð¸; Снежинки, голубоглазой белой длинношерÑтой кошечки, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð¼Ð½Ð¾Ð³Ð¾ лет жила в леÑу прежде чем отказалаÑÑŒ от Ñвоих диких повадок в пользу мÑгких диванов; и поÑледней, но Ñамой крупной — Фербол, длинношерÑтой черно-бело-оранжевой, похожей на подушку дочери Снежинки, которую крошечным котенком Ñ Ð¾Ð±Ð½Ð°Ñ€ÑƒÐ¶Ð¸Ð» однажды в нашем гараже, придушенную и почти мертвую, так как ее голова запуталаÑÑŒ в Ñтарой Ñетке Ð´Ð»Ñ Ð±Ð°Ð´Ð¼Ð¸Ð½Ñ‚Ð¾Ð½Ð°, и котораÑ, к нашему удивлению, не умерла, но выроÑла и превратилаÑÑŒ в Ñамую покладиÑтую кошку, какую Ñ ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð°-либо вÑтречал. И наконец еще Черный Кот. Другого имени у него нет, проÑто Черный Кот, а поÑвилÑÑ Ð¾Ð½ почти меÑÑц назад. Вначале мы не понÑли, что он ÑобираетÑÑ Ð¾ÑтатьÑÑ Ð·Ð´ÐµÑÑŒ жить: он выглÑдел Ñлишком упитанным, чтобы быть беÑпризорным, Ñлишком взроÑлым и бойким, чтобы ÑчитатьÑÑ Ð±Ñ€Ð¾ÑˆÐµÐ½Ð½Ñ‹Ð¼. Он был похож на маленькую пантеру, а в ночи казалÑÑ Ð¾Ð³Ñ€Ð¾Ð¼Ð½Ñ‹Ð¼ темным пÑтном. Однажды Ñ Ð¾Ð±Ð½Ð°Ñ€ÑƒÐ¶Ð¸Ð» его на нашей Ñтарой веранде: примерно воÑьми или девÑти лет от роду, Ñамец, Ñ Ð¶ÐµÐ»Ñ‚Ð¾-зелеными глазами, очень дружелюбный и невозмутимый. Я решил, что он живет где-то по ÑоÑедÑтву. Ðа неÑколько недель Ñ ÑƒÐµÑ…Ð°Ð», чтобы закончить работу над книгой, а когда вернулÑÑ, он вÑе еще жил на веранде и Ñпал в Ñтарой кошачьей корзинке, которую принеÑли ему дети. И при Ñтом он изменилÑÑ Ð´Ð¾ неузнаваемоÑти. У него было неÑколько залыÑин и глубокие царапины на шкурке. Кончик одного уха был оборван. Под глазом — Ð³Ð»ÑƒÐ±Ð¾ÐºÐ°Ñ Ñ€Ð°Ð½Ð° и порвана губа. Он похудел и выглÑдел измученным. Мы отвезли Черного Кота к врачу, где нам дали антибиотики, которые мы Ñкармливали ему вмеÑте Ñ ÐºÐ¾ÑˆÐ°Ñ‡ÑŒÐ¸Ð¼Ð¸ конÑервами. Ðам было любопытно, Ñ ÐºÐµÐ¼ он ÑражалÑÑ. С нашей прекраÑной белой полудикой Снежинкой? С енотами? С клыкаÑтым крыÑохвоÑтым опоÑÑумом? ПоÑле каждой ночи шрамов ÑтановилоÑÑŒ вÑе больше, и однажды у него оказалÑÑ Ð¿Ñ€Ð¾ÐºÑƒÑˆÐµÐ½ бок; в другой раз живот был раÑполоÑован глубокими царапинами, которые при прикоÑновении кровоточили. Когда дошло до такого, Ñ Ð¾Ñ‚Ð½ÐµÑ ÐµÐ³Ð¾ в подвал, чтобы он мог оправитьÑÑ Ñƒ печи, Ñреди груды коробок. Он оказалÑÑ Ð½Ð° удивление Ñ‚Ñжелым, Ñтот Черный Кот, и в подвал Ñ Ð¾Ñ‚Ð½ÐµÑ ÐµÐ³Ð¾ в корзинке, вмеÑте Ñ Ð»Ð¾Ñ‚ÐºÐ¾Ð¼, едой и водой. Я плотно закрыл за Ñобой дверь. Ркогда поднÑлÑÑ Ð½Ð°Ð²ÐµÑ€Ñ…, мне пришлоÑÑŒ помыть руки, так как они были в крови. Он оÑтавалÑÑ Ð² подвале четыре днÑ. Вначале он был так Ñлаб, что не мог даже еÑть: раненый глаз заплыл, когда ходил, он прихрамывал, и его шатало от ÑлабоÑти, а из рваной губы ÑочилÑÑ Ð¶ÐµÐ»Ñ‚Ñ‹Ð¹ гной. Я приходил к нему утром и вечером, кормил, давал антибиотики, которые Ñмешивал Ñ ÐµÐ´Ð¾Ð¹, обрабатывал гноÑщиеÑÑ Ñ€Ð°Ð½Ñ‹ и говорил Ñ Ð½Ð¸Ð¼. Ð’ довершение ко вÑему у него был поноÑ, и хоть Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñл Ñодержимое лотка ежедневно, от лотка ужаÑно вонÑло. Четыре днÑ, которые Черный Кот провел у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² подвале, были ужаÑными Ð´Ð»Ñ Ð¼Ð¾ÐµÐ¹ Ñемьи: ÐºÑ€Ð¾ÑˆÐµÑ‡Ð½Ð°Ñ Ð´Ð¾Ñ‡ÐºÐ° поÑкользнулаÑÑŒ в ванне, ударилаÑÑŒ головой и едва не утонула; Ñ ÑƒÐ·Ð½Ð°Ð», что от проекта, в который Ñ Ð²Ð»Ð¾Ð¶Ð¸Ð» душу (переработка Ð´Ð»Ñ Ð‘Ð¸-би-Ñи романа Хоуп Миррлиз «Луд в тумане»[35]), ÐºÐ¾Ð¼Ð¿Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¾Ñ‚ÐºÐ°Ð·Ð°Ð»Ð°ÑÑŒ, и у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ðµ было Ñил начинать Ñ Ð½ÑƒÐ»Ñ, Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð»Ð°Ð³Ð°Ñ ÐµÐ³Ð¾ другим каналам или другим СМИ; дочь, ÑƒÐµÑ…Ð°Ð²ÑˆÐ°Ñ Ð² летний лагерь, Ñтала забраÑывать Ð½Ð°Ñ Ð´ÑƒÑˆÐµÑ€Ð°Ð·Ð´Ð¸Ñ€Ð°ÑŽÑ‰Ð¸Ð¼Ð¸ пиÑьмами и открытками, по пÑть-шеÑть на дню, умолÑÑ Ð·Ð°Ð±Ñ€Ð°Ñ‚ÑŒ ее оттуда; Ñын чуть не подралÑÑ Ñ Ð»ÑƒÑ‡ÑˆÐ¸Ð¼ другом, и они больше не общалиÑÑŒ; а жена, возвращаÑÑÑŒ вечером домой, Ñбила оленÑ, который выбежал на дорогу прÑмо перед автомобилем. Олень погиб, машина была разбита, а у жены оказалаÑÑŒ раÑÑечена бровь. Ðа четвертый день кот Ð¿Ñ€Ð¸Ñ…Ñ€Ð°Ð¼Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð±Ñ€Ð¾Ð´Ð¸Ð» по подвалу, в нетерпении Ð¸Ð·ÑƒÑ‡Ð°Ñ Ñтопки книг и комикÑов, коробки Ñ Ð¿Ð¸Ñьмами и каÑÑетами, картинами, и подарками, и прочим имущеÑтвом. Он принÑлÑÑ Ð¼Ñукать, чтобы Ñ Ð²Ñ‹Ð¿ÑƒÑтил его, и хоть и неохотно, Ñ Ñто Ñделал. Он вернулÑÑ Ð½Ð° веранду, где проÑпал оÑтаток днÑ. Ðа Ñледующее утро у него на боках поÑвилиÑÑŒ новые глубокие царапины, а пол веранды был уÑеÑн клочьÑми черной шерÑти. Ð’ пиÑьмах, которые пришли от дочери в тот день, говорилоÑÑŒ, что в лагере не так уж плохо и она продержитÑÑ Ñ‚Ð°Ð¼ еще неÑколько дней; Ñын и его друг разрешили Ñвои разноглаÑиÑ, и Ñ Ñ‚Ð°Ðº никогда и не узнал, что поÑлужило причиной ÑÑоры, коллекционные карты, компьютерные игры, «Звездные войны» или Девочка. ОказалоÑÑŒ, что продюÑер Би-би-Ñи, наложивший вето на «Луда в тумане», брал взÑтки (или «Ñомнительные кредиты») у незавиÑимой кинокомпании, за что был отправлен в беÑÑрочный отпуÑк, а его преемница, о чем Ñ Ñ Ñ€Ð°Ð´Ð¾Ñтью узнал из ее факÑа, как раз и предложила мою кандидатуру на Ñтот проект, перед Ñвоим уходом из Би-би-Ñи. Я подумывал было вернуть Черного Кота обратно в подвал, но не Ñтал Ñтого не делать. Взамен Ñ Ñ€ÐµÑˆÐ¸Ð» выÑÑнить, что за животное каждую ночь приходит в наш дом, и разработать план его возможной поимки. Ðа дни Ñ€Ð¾Ð¶Ð´ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¸ РождеÑтво Ð¼Ð¾Ñ ÑÐµÐ¼ÑŒÑ Ð´Ð°Ñ€Ð¸Ð»Ð° мне гаджеты и прочие дорогие игрушки, возбуждающие мое воображение, но в конечном Ñчете редко покидающие Ñвои коробки. У Ð¼ÐµÐ½Ñ ÐµÑть дегидратор, ÑлектричеÑкий разделочный нож и хлебопечка, а в прошлом году мне подарили бинокль ночного видениÑ. Ðа РождеÑтво Ñ Ð·Ð°Ñ€Ñдил в него батарейки и обошел Ñ Ð½Ð¸Ð¼ подвал — так как не мог дождатьÑÑ Ñумерек, — выÑÐ»ÐµÐ¶Ð¸Ð²Ð°Ñ Ñтаю воображаемых Ñкворцов. (Ð’ бинокль не рекомендовалоÑÑŒ Ñмотреть при Ñвете, чтобы не повредить его, а возможно, и глаза в придачу.) ПоÑле Ñ ÑƒÐ±Ñ€Ð°Ð» его в коробку, и он так и лежал теперь в моем кабинете, Ñреди компьютерных проводов и ненужных вещей. Возможно, подумал Ñ, еÑли Ñто животное, Ñобака или кошка, или енот, или кто-там-еще, увидит Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð° веранде, оно и не ÑвитÑÑ, а потому Ñ Ð¿Ð¾Ñтавил Ñебе Ñтул в кладовке величиной чуть больше туалета, из которой была видна веранда, и когда вÑе в доме уÑнули, зашел на веранду пожелать Черному Коту доброй ночи. Ðтот кот, Ñказала Ð¼Ð¾Ñ Ð¶ÐµÐ½Ð°, когда он поÑвилÑÑ Ñƒ Ð½Ð°Ñ Ð²Ð¿ÐµÑ€Ð²Ñ‹Ðµ, — почти человек. Ð’ Ñамом деле, его Ð¾Ð³Ñ€Ð¾Ð¼Ð½Ð°Ñ Ð»ÑŒÐ²Ð¸Ð½Ð°Ñ Ð¼Ð¾Ñ€Ð´Ð¾Ñ‡ÐºÐ° очень Ñмахивала на лицо: широкий черный ноÑ, желто-зеленые глаза, клыкаÑтый, но дружелюбный рот (Ñо вÑе еще гноÑщейÑÑ Ñ€Ð°Ð½Ð¾Ð¹ на нижней губе). Я погладил его по голове, почеÑал под подбородком и пожелал удачи. ПоÑле чего ушел в Ñвою кладовку, погаÑив на веранде Ñвет. Там Ñ Ñидел в темноте Ñ Ð±Ð¸Ð½Ð¾ÐºÐ»ÐµÐ¼ ночного Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð² руке. Я включил бинокль, и его окулÑры излучали зеленоватый Ñвет. Ð’Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÑˆÐ»Ð¾, было темно. Я развлекалÑÑ Ñ‚ÐµÐ¼, что Ñмотрел в бинокль, учаÑÑŒ наводить фокуÑ, видеть мир зеленых теней. И ужаÑнулÑÑ, увидев, Ñколько наÑекомых роитÑÑ Ð² ночном воздухе: ночной мир напоминал кошмарный Ñуп, в котором ÐºÐ¸ÑˆÐ¼Ñ ÐºÐ¸ÑˆÐ¸Ñ‚ жизнь. Тогда, немного опуÑтив бинокль, Ñ Ñтал Ñмотреть в черно-Ñинюю ночь, пуÑтую, мирную и Ñпокойную. Ð’Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÑˆÐ»Ð¾. Я ÑтаралÑÑ Ð½Ðµ заÑнуть, Ñ‚Ñжко ÑÑ‚Ñ€Ð°Ð´Ð°Ñ Ð¾Ñ‚ отÑутÑÑ‚Ð²Ð¸Ñ Ñигарет и кофе, наÑильно избавленный от Ñтих вредных привычек, которые навернÑка помогли бы не Ñомкнуть глаз. Ðо не уÑпел Ñ Ñлишком погрузитьÑÑ Ð² мир грез и Ñнов, как в Ñаду раздалÑÑ Ð²Ð¾Ð¹, который Ñразу ÑтрÑхнул Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ñ†ÐµÐ¿ÐµÐ½ÐµÐ½Ð¸Ðµ. Схватив бинокль, Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ð½ÐµÑ ÐµÐ³Ð¾ к глазам и увидел вÑего-навÑего Снежинку, белую кошку, пронеÑшуюÑÑ Ð¿Ð¾ палиÑаднику пÑтном зеленовато-белого Ñвета. Она пропала Ñреди деревьев Ñлева от дома. Я был разочарован. И ÑобиралÑÑ Ð²Ð½Ð¾Ð²ÑŒ принÑть раÑÑлабленную позу, но мне пришло в голову поинтереÑоватьÑÑ, что же так напугало Снежинку, и Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð½ÑлÑÑ Ð²Ð½Ð¸Ð¼Ð°Ñ‚ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð¾ оÑматривать окреÑтноÑти, выиÑÐºÐ¸Ð²Ð°Ñ Ð¾Ð³Ñ€Ð¾Ð¼Ð½Ð¾Ð³Ð¾ енота, Ñобаку или злобного опоÑÑума. И вдруг увидел, как по подъездной дорожке к дому движетÑÑ Ð½ÐµÑ‡Ñ‚Ð¾. Ð’ бинокль Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ» вÑе так ÑÑно, Ñловно днем. Ðто был дьÑвол. Я никогда прежде не видел дьÑвола, и Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð°-то пиÑал о нем, еÑли бы Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð¿ÐµÑ€Ð»Ð¸ к Ñтенке, Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð·Ð½Ð°Ð»ÑÑ Ð±Ñ‹, что не верю в его ÑущеÑтвование; он был Ð´Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ð¾Ð¾Ð±Ñ€Ð°Ð¶Ð°ÐµÐ¼Ð¾Ð¹ фигурой, по-мильтоновки трагичеÑкой. Однако то, что теперь двигалоÑÑŒ по дорожке к дому, не было мильтоновÑким Люцифером[36]. Ðто был дьÑвол. Сердце так забилоÑÑŒ в груди, что мне Ñтало больно. Я надеÑлÑÑ, что он Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ðµ видит, что, ÑÐ¸Ð´Ñ Ð² доме и глÑÐ´Ñ Ð² окно, Ñ Ð½Ð°Ð´ÐµÐ¶Ð½Ð¾ ÑпрÑтан. РприближавшаÑÑÑ Ñ„Ð¸Ð³ÑƒÑ€Ð° мерцала и менÑлаÑÑŒ. Одно мгновение она была темной, похожей на Минотавра[37], в Ñледующее — изÑщной и женÑтвенной; потом превращалаÑÑŒ в кота, огромного, покрытого шрамами Ñеро-зеленого дикого кота Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐºÐ¾ÑˆÐµÐ½Ð½Ð¾Ð¹ от ненавиÑти мордой. Ðа мою веранду ведут Ñтупени, четыре некрашенных деревÑнных Ñтупени (Ñ Ð·Ð½Ð°Ð», что они белые, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð² бинокле они были Ñерыми, как и вÑе оÑтальное). Ðа нижней Ñтупени дьÑвол оÑтановилÑÑ Ð¸ что-то крикнул, Ñ Ð½Ðµ разобрал, три-четыре Ñлова на ÑкулÑщем, воющем Ñзыке, архаичном и позабытом, должно быть, еще в древнем Вавилоне; и Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð½Ðµ понÑл ни Ñлова, Ñ Ð¿Ð¾Ñ‡ÑƒÐ²Ñтвовал, как, когда он их произноÑил, у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð° затылке волоÑÑ‹ вÑтали дыбом. И тут Ñ ÑƒÑлышал приглушенное Ñтеклом низкое рычание: Ñто был вызов, и, медленно и нетвердо ÑтупаÑ, Ñтала ÑпуÑкатьÑÑ Ð½Ð°Ð²Ñтречу дьÑволу Ñ‡ÐµÑ€Ð½Ð°Ñ Ñ„Ð¸Ð³ÑƒÑ€Ð°. Ðто был Черный Кот, который уже не напоминал пантеру и шаталÑÑ Ð¸ ÑпотыкалÑÑ Ð¿Ñ€Ð¸ ходьбе, как только что Ñошедший на берег морÑк. Тем временем дьÑвол превратилÑÑ Ð² женщину. Она Ñказала коту что-то нежное и уÑпокаивающее, на Ñзыке, похожем на французÑкий, и протÑнула к нему руку. Он впилÑÑ Ð² руку зубами, и тогда ее губы иÑкривилиÑÑŒ, и она в него плюнула. Тут женщина взглÑнула на менÑ, и еÑли у Ð¼ÐµÐ½Ñ ÐµÑ‰Ðµ оÑтавалиÑÑŒ в том ÑомнениÑ, теперь Ñ Ñ‚Ð¾Ñ‡Ð½Ð¾ знал, что Ñто дьÑвол: в глазах ее горел краÑный огонь, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð² бинокль Ñто и не видно — только оттенки зеленого. ДьÑвол видел Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² окно. Он Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ». Я в том ниÑколько не ÑомневаюÑÑŒ. ДьÑвол, корчаÑÑŒ и извиваÑÑÑŒ, превратилÑÑ Ð² нечто вроде шакала, в ÑущеÑтво Ñ Ð¿Ð»Ð¾Ñкой мордой, огромной головой и бычьей шеей, полугиену-полудинго. Ð’ его шелудивой шкуре копошилиÑÑŒ черви, но он продолжал подниматьÑÑ Ð¿Ð¾ ÑтупенÑм. Черный Кот прыгнул, и, извиваÑÑÑŒ, они принÑлиÑÑŒ кататьÑÑ Ð¿Ð¾ земле так быÑтро, что Ñ Ð½Ðµ уÑпевал ничего разглÑдеть. И при Ñтом не издавали ни звука. Вдали, на проÑелочной дороге, куда выходит наш подъездной путь, загромыхал припозднившийÑÑ Ð³Ñ€ÑƒÐ·Ð¾Ð²Ð¸Ðº, через бинокль его горÑщие фары ÑиÑли, как зеленые Ñолнца. Я убрал бинокль и увидел в темноте Ñлабый желтый Ñвет фар, а затем краÑный — задних фонарей, а потом и они пропали. Когда Ñ Ñнова Ð¿Ð¾Ð´Ð½ÐµÑ Ðº глазам бинокль, Ñмотреть было уже не на что. Только на ÑтупенÑÑ… Ñидел Черный Кот и Ñмотрел в темноту. Я поднÑл бинокль выше и увидел нечто, возможно, ÑтервÑтника, улетавшего прочь. Я пошел на веранду, поднÑл Черного Кота и погладил его, и Ñказал ему много добрых и лаÑковых Ñлов. Он жалобно мÑукнул, когда Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ð¾ÑˆÐµÐ», но очень Ñкоро уÑнул у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð° руках, и Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð¾Ð¶Ð¸Ð» его в корзинку, а Ñам пошел наверх, Ñпать. Рнаутро обнаружил на футболке и джинÑах капельки заÑохшей крови. Ðто было неделю назад. Ðо такое ÑлучаетÑÑ Ð½Ðµ каждую ночь, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð¸ довольно чаÑто: мы знаем об Ñтом по ранам кота и по боли, которую Ñ Ñ‡Ð¸Ñ‚Ð°ÑŽ в его львиных глазах. У него уже не ÑгибаетÑÑ Ð»ÐµÐ²Ð°Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ´Ð½ÑÑ Ð»Ð°Ð¿Ð° и оÑлеп правый глаз. Ðе могу понÑть, чем мы заÑлужили поÑвление у Ð½Ð°Ñ Ð§ÐµÑ€Ð½Ð¾Ð³Ð¾ Кота. И кто его поÑлал. И еще, как ни труÑливо и ÑгоиÑтично Ñто звучит, мне хотелоÑÑŒ бы знать, надолго ли его еще хватит. МоÑÑ‚ Ñ‚Ñ€Ð¾Ð»Ð»Ñ Ð‘Ð¾Ð»ÑŒÑˆÑƒÑŽ чаÑть железнодорожных путей разобрали в начале шеÑтидеÑÑтых, когда мне было три или четыре. РуÑлуги, оказываемые в поезде, Ñвели к минимуму. И ехать теперь можно было лишь до Лондона, а городок, в котором Ñ Ð¶Ð¸Ð», Ñтал конечной Ñтанцией. Мои Ñамые первые Ñркие воÑпоминаниÑ: мне полтора года, мама в больнице, рожает ÑеÑтру, и бабушка ведет Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² центр города на моÑÑ‚, и поднимает на ручки, чтобы Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ» внизу паровоз, который, пыхтÑ, ползет по дороге, похожий на железного черного дракона. Ð’ течение Ñледующих неÑкольких лет пыхтÑщих паровозов ÑовÑем не оÑталоÑÑŒ, а вмеÑте Ñ Ð½Ð¸Ð¼Ð¸ иÑчезли и Ñети железных дорог, ÑоединÑвших деревню Ñ Ð´ÐµÑ€ÐµÐ²Ð½ÐµÐ¹ и городок Ñ Ð³Ð¾Ñ€Ð¾Ð´ÐºÐ¾Ð¼. Мне было неведомо, что паровозы отÑлужили Ñвой век. Ðо к тому времени, когда мне иÑполнилоÑÑŒ Ñемь, они были уже в прошлом. Мы жили в Ñтаром доме на окраине города. Ðапротив было пуÑтое поле под паром. Обычно Ñ ÐºÐ°Ñ€Ð°Ð±ÐºÐ°Ð»ÑÑ Ð½Ð° забор, где читал, укрывшиÑÑŒ в тени какого-то деревца; а когда Ñ‚Ñнуло на приключениÑ, иÑÑледовал окреÑтноÑти нежилой уÑадьбы за полем. Там, над покрытым Ñ€ÑÑкой иÑкуÑÑтвенным прудом, был низко перекинут деревÑнный моÑÑ‚. Во Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¼Ð¾Ð¸Ñ… набегов Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð° не вÑтречал там ни Ñторожей, ни Ñмотрителей и никогда не пыталÑÑ Ð²Ð¾Ð¹Ñ‚Ð¸ в дом. Ðто могло навлечь неприÑтноÑти, а кроме того, Ñ ÑвÑто верил, что во вÑех Ñтарых домах водÑÑ‚ÑÑ Ð¿Ñ€Ð¸Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ½Ð¸Ñ. Я был не то что легковерен, проÑто мне верилоÑÑŒ во вÑе темное и опаÑное. Ð’ моем детÑком воображении ночи были наÑелены одетыми в черное голодными призраками и ведьмами, которых Ñбивает Ñ Ð½Ð¾Ð³ ветер. Вера в обратное уÑпокаивала: днем безопаÑно. Днем вÑегда безопаÑно. У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ñ‹Ð» ритуал: в поÑледний день занÑтий перед летними каникулами, по дороге домой, Ñ Ñнимал ботинки и ноÑки и, держа их в руках, вышагивал по камениÑтой тропинке Ñвоими нежными розовыми ÑтупнÑми. ПоÑле, вÑе лето, Ñ Ð½Ð°Ð´ÐµÐ²Ð°Ð» ботинки только еÑли заÑтавлÑли. И упивалÑÑ Ñвоей боÑоногой Ñвободой, пока в ÑентÑбре вновь не начиналиÑÑŒ занÑÑ‚Ð¸Ñ Ð² школе. Когда мне было Ñемь, Ñ Ð½Ð°ÑˆÐµÐ» в леÑу тропинку. Был жаркий и Ñолнечный летний день, и Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð°Ð½ÐµÑло довольно далеко от дома. Я чувÑтвовал ÑÐµÐ±Ñ Ð¾Ñ‚ÐºÑ€Ñ‹Ð²Ð°Ñ‚ÐµÐ»ÐµÐ¼ новых земель. ÐŸÑ€Ð¾Ð¹Ð´Ñ Ð¼Ð¸Ð¼Ð¾ уÑадьбы, Ñ ÐµÐµ заколоченными Ñлепыми окнами, миновал незнакомый леÑ. СпуÑкаÑÑÑŒ по крутому Ñлону, Ñ Ð¾ÐºÐ°Ð·Ð°Ð»ÑÑ Ð² тени, в гуÑтых зароÑлÑÑ…, на тропинке, по которой прежде не ходил; Ñквозь лиÑтву пробивалиÑÑŒ зеленые и золотые пÑтна Ñвета, и мне показалоÑÑŒ, что Ñ Ð¾Ñ‡ÑƒÑ‚Ð¸Ð»ÑÑ Ð² волшебной Ñтране. Вдоль тропинки пролегало руÑло тоненького ручейка, который ÐºÐ¸ÑˆÐ¼Ñ ÐºÐ¸ÑˆÐµÐ» крошечными прозрачными головаÑтиками. Я выловил одного, долго Ñмотрел, как он дергалÑÑ Ð¸ извивалÑÑ Ð½Ð° моей ладони, и броÑил обратно в ручей. Я шел вниз по течению. Совершенно прÑÐ¼Ð°Ñ Ñ‚Ñ€Ð¾Ð¿Ð¸Ð½ÐºÐ° зароÑла невыÑокой травой. Ð’Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени Ñ Ð½Ð°Ñ…Ð¾Ð´Ð¸Ð» отличные камешки: ноздреватые, оплавленные — коричневые, и пурпурные, и черные. ЕÑли поÑмотреть через них на Ñвет, можно было увидеть вÑе цвета радуги. Решив, что они невероÑтно ценные, Ñ Ð½Ð°Ð±Ð¸Ð» ими карманы. Так Ñ Ð²Ñе шел по золотиÑто-зеленому коридору, и никто мне не повÑтречалÑÑ Ð½Ð° пути. Я не был голоден и не иÑпытывал жажды. Мне проÑто хотелоÑÑŒ узнать, куда ведет тропинка. Она вÑе еще была прÑÐ¼Ð°Ñ ÐºÐ°Ðº Ñтрела, и Ñовершенно ровнаÑ. Ðа вÑем пути тропинка оÑтавалаÑÑŒ прежней, в отличие от меÑтноÑти окреÑÑ‚. Вначале Ñ ÑˆÐµÐ» по дну оврага, крутые Ñклоны которого гуÑто зароÑли травой. Затем — по гребню, и, глÑÐ´Ñ Ð²Ð½Ð¸Ð·, мог видеть верхушки деревьев и редкие крыши далеких домов. Тропинка оÑтавалаÑÑŒ плоÑкой и прÑмой, а Ñ ÑˆÐµÐ» по ней через долины и плато, долины и плато. Ð’ конце концов, в одной из долин, Ñ Ð²Ñ‹ÑˆÐµÐ» к моÑту. МоÑÑ‚ был поÑтроен из Ñрко-краÑного кирпича, и виÑел надо мной огромной аркой. С одной Ñтороны к нему вели вырубленные в камне Ñтупеньки, а на Ñамом верху Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ» маленькие деревÑнные ворота. Я был удивлен, увидев здеÑÑŒ Ñледы приÑутÑÑ‚Ð²Ð¸Ñ Ñ‡ÐµÐ»Ð¾Ð²ÐµÐºÐ°, ведь Ñ Ð½Ðµ ÑомневалÑÑ, что тропинка имеет природное проиÑхождение, как вулкан. Скорее из любопытÑтва, чем по какой-то иной причине (в конце концов, как мне предÑтавлÑлоÑÑŒ, Ñ Ð¿Ñ€Ð¾ÑˆÐµÐ» уже Ñотни миль и мог оказатьÑÑ Ð³Ð´Ðµ угодно ), Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ð½ÑлÑÑ Ð¿Ð¾ Ñтупенькам и прошел в ворота. Я был незнамо где. Вверху моÑÑ‚ был вымощен глиной. По обеим его Ñторонам проÑтиралиÑÑŒ полÑ. С одной Ñтороны — пшеничное, Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð¾Ð¹ — пороÑшее травой. Ð’ заÑохшей глине виднелиÑÑŒ Ñледы огромных тракторных колеÑ. Я переÑек моÑÑ‚, чтобы удоÑтоверитьÑÑ, что здеÑÑŒ и вправду никого. Мои боÑые ноги беззвучно Ñтупали по земле. Ðа мили вокруг Ñ Ð½Ð¸Ñ‡ÐµÐ³Ð¾ не увидел, кроме Ð¿Ð¾Ð»Ñ Ñ Ð¿ÑˆÐµÐ½Ð¸Ñ†ÐµÐ¹, травы и деревьев. Я Ñорвал колоÑок, выÑыпал Ñладкие зерна, покатал на ладони и принÑлÑÑ Ð·Ð°Ð´ÑƒÐ¼Ñ‡Ð¸Ð²Ð¾ жевать. И тут Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñл, как проголодалÑÑ, и ÑпуÑтилÑÑ Ð¿Ð¾ Ñтупенькам на заброшенный железнодорожный путь. Пора было возвращатьÑÑ. Я не заблудилÑÑ; мне Ñледовало вернутьÑÑ Ð¿Ð¾ той же тропинке, вот и вÑе. Под моÑтом Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¶Ð´Ð°Ð» тролль. — Я тролль, — Ñказал он. И немного помолчав, добавил, будто поÑÑнÑÑ: — Тролль, кроль, профитроль . Он был огромен: его макушка доÑтавала до Ñвода моÑта. Он был почти прозрачным: хоть и Ñмутно, Ñ Ð¼Ð¾Ð³ видеть Ñквозь него кирпичи и деревьÑ. Он был плотью и кровью моих ночных кошмаров. У него были огромные крепкие зубы, и ужаÑные когти, и Ñильные волоÑатые руки. ВолоÑÑ‹ длинные, как у одной из плаÑтиковых кукол моей ÑеÑтры, и глаза навыкате. Он был гол, и его член ÑвиÑал из куÑтиÑтых зароÑлей между ног. — Я Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ñлышал, Джек, — прошептал он голоÑом ветра. — Я Ñлышал, как ты топал по моему моÑту. Ртеперь Ñ Ñъем твою жизнь. Мне было вÑего Ñемь, и Ñто было днем, и Ñ Ð½Ðµ помню, чтобы Ñ Ð¸ÑпугалÑÑ. ДетÑм не Ñтрашно ÑталкиватьÑÑ Ð»Ð¸Ñ†Ð¾Ð¼ к лицу Ñ Ð³ÐµÑ€Ð¾Ñми Ñказок, они знают, как Ñ Ð½Ð¸Ð¼Ð¸ обходитьÑÑ. — Ðе ешь менÑ, — Ñказал Ñ Ñ‚Ñ€Ð¾Ð»Ð»ÑŽ. Ðа мне были ÐºÐ¾Ñ€Ð¸Ñ‡Ð½ÐµÐ²Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð¾ÑÐ°Ñ‚Ð°Ñ Ñ„ÑƒÑ‚Ð±Ð¾Ð»ÐºÐ° и коричневые вельветовые штаны. ВолоÑÑ‹ у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‚Ð¾Ð¶Ðµ были коричневыми, а одного из передних зубов не хватало. Я как раз училÑÑ ÑвиÑтеть через Ñту дырку, но пока не преуÑпел. — Я Ñъем твою жизнь, Джек, — повторил тролль. Я Ñмотрел ему прÑмо в лицо. — Скоро Ñюда придет Ð¼Ð¾Ñ ÑÑ‚Ð°Ñ€ÑˆÐ°Ñ ÑеÑтра, — Ñоврал Ñ, — она намного вкуÑнее менÑ. Лучше Ñъешь ее. Тролль понюхал воздух и улыбнулÑÑ. — Ты ÑовÑем один, — Ñказал он. — Ðа тропинке больше ничего нет. СовÑем ничего. — Он наклонилÑÑ, и его пальцы пробежали по мне: так прикаÑаютÑÑ Ñлепые — точно бабочки порхают у лица. Он понюхал Ñвои пальцы и покачал Ñвоей огромной головой. — У Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð½ÐµÑ‚ Ñтаршей ÑеÑтры. Только младшаÑ, а она ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð³Ð¾Ñтит у подружки. — И вÑе Ñто ты узнал по запаху? — поразилÑÑ Ñ. — Тролли могут чуÑть радугу, и звезды, — прошептал он печально. — Тролли могут чуÑть Ñны, которые ты видел, когда еще не родилÑÑ. Подойди ближе, и Ñ Ñъем твою жизнь. — У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² кармане очень ценные камни, — Ñказал Ñ. — Возьми их вмеÑто менÑ. Смотри. — И Ñ Ð¿Ð¾ÐºÐ°Ð·Ð°Ð» ему чудеÑные оплавленные камни, что нашел по дороге. — Шлак, — Ñказал тролль. — МуÑор, который оÑталÑÑ Ð¾Ñ‚ паровоза. Ð”Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ð½Ð¸ ценноÑти не предÑтавлÑÑŽÑ‚. — Он широко раÑкрыл рот. У него были оÑтрые зубы. Рего дыхание пахло перегноем и изнанкой вÑех вещей. — Хочу еÑть. СейчаÑ. Он ÑтановилÑÑ Ð²Ñе крепче и реальнее, а внешний мир ÑделалÑÑ Ñ‚ÑƒÑклым и призрачным. — Подожди. — Я чувÑтвовал под ногами влажную землю, шевелил пальцами, цеплÑÑÑÑŒ за реальную жизнь. Я Ñмотрел в его огромные глаза. — Ты не хочешь ÑъеÑть мою жизнь. Ðе ÑейчаÑ. Мне вÑего Ñемь. Я еще и не жил. Ðе вÑе прочел книги. Ðе летал на Ñамолете. Ðе научилÑÑ ÐºÐ°Ðº Ñледует ÑвиÑтеть. Почему бы тебе не отпуÑтить менÑ? Ркогда Ñтану Ñтарше и выраÑту, и тебе будет что еÑть, Ñ Ð²ÐµÑ€Ð½ÑƒÑÑŒ. Тролль поÑмотрел на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð³Ð»Ð°Ð·Ð°Ð¼Ð¸, похожими на паровозные фары, и кивнул. — Вот тогда и возвращайÑÑ, — Ñказал он. И улыбнулÑÑ. Я повернулÑÑ Ð¸ пошел обратно по прÑмой тропинке, оÑтавшейÑÑ Ñ‚Ð°Ð¼, где была Ð¶ÐµÐ»ÐµÐ·Ð½Ð°Ñ Ð´Ð¾Ñ€Ð¾Ð³Ð°. Рпотом побежал. Я неÑÑÑ Ð¿Ð¾ тениÑтой тропинке, Ð¿Ñ‹Ñ…Ñ‚Ñ Ð¸ отдуваÑÑÑŒ, пока не почувÑтвовал оÑтрую боль в боку, и так, держаÑÑŒ за бок, побрел домой. Пока Ñ Ñ€Ð¾Ñ, полей оÑтавалоÑÑŒ вÑе меньше. Один за другим, Ñ€Ñд за Ñ€Ñдом, выраÑтали дома и дороги, названные в чеÑть полевых цветов и популÑрных пиÑателей. Ðаш дом, Ñтаринный обшарпанный викторианÑкий дом, был продан, и его ÑнеÑли, а на меÑте Ñада поÑвилиÑÑŒ новые дома. Дома возводили повÑюду. Однажды Ñ Ð´Ð°Ð¶Ðµ заблудилÑÑ Ð² новом квартале, выроÑшем на меÑте пуÑтырÑ, где Ñ Ð·Ð½Ð°Ð» каждую травинку. Правда, Ñ Ð½Ðµ оÑобенно огорчалÑÑ Ð¾Ñ‚Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾, что Ð¿Ð¾Ð»Ñ Ð·Ð°Ñтроили. Старую уÑадьбу купила транÑкорпорациÑ, и повÑюду вокруг уÑадьбы тоже выроÑли дома. Через воÑемь лет Ñ Ð²Ð½Ð¾Ð²ÑŒ оказалÑÑ Ð½Ð° заброшенной железной дороге, и не один. Мне было пÑтнадцать; к тому времени Ñ Ñменил две школы. Ее звали Луиза, и она была моей первой любовью. Я любил ее Ñерые глаза, пушиÑтые каштановые волоÑÑ‹ и неуверенную походку (как у олененка, который учитÑÑ Ñ…Ð¾Ð´Ð¸Ñ‚ÑŒ, — звучит банально, за что прошу извинить). Когда мне было тринадцать, Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ», как она жует резинку, и запал на нее как падает Ñ Ð¼Ð¾Ñта Ñамоубийца. Ð“Ð»Ð°Ð²Ð½Ð°Ñ Ð½ÐµÐ¿Ñ€Ð¸ÑтноÑть заключалаÑÑŒ в том, что мы были лучшими друзьÑми и оба ходили на ÑÐ²Ð¸Ð´Ð°Ð½Ð¸Ñ Ðº другим. Я никогда не говорил ей о любви, Ñ Ð´Ð°Ð¶Ðµ не говорил, что она мне нравитÑÑ. Ведь мы были приÑтелÑми, только и вÑего. Ð’ тот вечер Ñ Ð±Ñ‹Ð» у нее: мы Ñидели в ее комнате и Ñлушали первый диÑк группы «Stranglers», который называлÑÑ Â«Rattus Norvegicus»[38]. Панк тогда только начиналÑÑ, и вÑе было таким волнующим: возможноÑти в музыке и во вÑем оÑтальном казалиÑÑŒ беÑконечными. И вот, когда мне пора было возвращатьÑÑ Ð´Ð¾Ð¼Ð¾Ð¹, она решила Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð²Ð¾Ð´Ð¸Ñ‚ÑŒ. ДержаÑÑŒ за руки, невинно, как добрые друзьÑ, мы неторопливо шли к моему дому. Луна Ñветила Ñрко, и мир был видимым и беÑцветным, а ночь — теплой. Ð”Ð¾Ð¹Ð´Ñ Ð´Ð¾ дома, мы увидели в моих окнах Ñвет и оÑтановилиÑÑŒ. Мы говорили о группе, которую Ñ Ñколотил, но в дом так и не вошли. Рпотом решили, что теперь Ñ ÐµÐµ провожу. И пошли обратно. Она раÑÑказывала о ÑÑорах Ñ Ð¼Ð»Ð°Ð´ÑˆÐµÐ¹ ÑеÑтрой, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ñ‚Ð°Ñкала у нее коÑметику и духи. Луиза подозревала, что ÑеÑтра уже занимаетÑÑ ÑекÑом Ñ Ð¼Ð°Ð»ÑŒÑ‡Ð¸ÐºÐ°Ð¼Ð¸. Сама она была девÑтвенницей. Оба мы были девÑтвенны. Мы ÑтоÑли на дороге у ее дома, под желтым уличным фонарем, и Ñ ÑƒÐ»Ñ‹Ð±ÐºÐ¾Ð¹ Ñмотрели друг на друга, на черные губы и бледно-желтые лица. Рпотом Ñнова куда-то шли, Ð²Ñ‹Ð±Ð¸Ñ€Ð°Ñ Ñ‚Ð¸Ñ…Ð¸Ðµ улицы и безлюдные тропинки. Тропинка в одном из новых кварталов вывела Ð½Ð°Ñ Ðº леÑу, и мы не Ñтали Ñворачивать. Тропинка была прÑÐ¼Ð°Ñ Ð¸ очень темнаÑ, и только огни далеких домов Ñветили нам, как звезды, а луна оÑвещала путь. Мы вздрогнули, когда перед нами что-то заÑопело и фыркнуло, и прижалиÑÑŒ друг к другу, а когда увидели, что Ñто барÑук, заÑмеÑлиÑÑŒ и продолжили путь. Мы неÑли вÑÑкий вздор о том, что нам ÑнитÑÑ, и чего мы хотим, и о чем мечтаем. И вÑе Ñто Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñ Ñ…Ð¾Ñ‚ÐµÐ» ее поцеловать, и коÑнутьÑÑ ÐµÐµ груди, а может, даже раздвинуть ей ноги. Ðто был мой шанÑ. Мы как раз дошли до Ñтарого кирпичного моÑта и оÑтановилиÑÑŒ. Я прижалÑÑ Ðº ней, и ее губы раÑкрылиÑÑŒ навÑтречу моим. Ðо она вдруг заÑтыла, Ñловно окаменев. — Привет, — Ñказал тролль. Я отпуÑтил Луизу. Под моÑтом было темно, и вÑÑŽ темноту заполнила его тень. — Я ее заморозил, — Ñказал тролль, — так что мы можем поговорить. И Ñ Ð³Ð¾Ñ‚Ð¾Ð² ÑъеÑть твою жизнь. Мое Ñердце подпрыгнуло, и Ñ Ð·Ð°Ð´Ñ€Ð¾Ð¶Ð°Ð». — Ðет. — Ты обещал вернутьÑÑ. И вернулÑÑ. Ты научилÑÑ ÑвиÑтеть? — Да. — Хорошо. Я вот ÑовÑем не умею. — Он принюхалÑÑ Ð¸ кивнул. — Я доволен. Ты выроÑ, набралÑÑ Ð¾Ð¿Ñ‹Ñ‚Ð°. Больше еды. Больше менÑ. Я Ñгреб в охапку Луизу, поÑлушную, как зомби, и подтолкнул к нему. — Ðе ешь менÑ. Я не хочу умирать. Возьми ее. БьюÑÑŒ об заклад, она вкуÑнее. И на два меÑÑца Ñтарше. Почему бы тебе не ÑъеÑть ее? Тролль молчал. Он обнюхал Луизу Ñ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ñ‹ до ног, втÑÐ³Ð¸Ð²Ð°Ñ Ð½Ð¾Ñом воздух возле ее Ñтупней, и внизу живота, возле груди и волоÑ. Потом поÑмотрел на менÑ. — Она невинна, — Ñказал он. — Рты нет. Я ее не хочу. Я хочу тебÑ. Я вышел из тени и взглÑнул на звезды. — Ðо на Ñвете еще много такого, чего Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð° не делал, — Ñказал Ñ Ð¾Ñ‚Ñ‡Ð°Ñти Ñамому Ñебе. — Вообще никогда. Я никогда не занималÑÑ ÑекÑом. Ðикогда не был в Ðмерике. Я… — Я помолчал. — Я не уÑпел ничего Ñовершить. Еще не уÑпел. Тролль не ответил. — Я мог бы еще раз вернутьÑÑ. Когда Ñтану Ñтарше. Тролль вÑе молчал. — Я точно вернуÑÑŒ. Обещаю. — ВернешьÑÑ ÐºÐ¾ мне? — ÑпроÑила Луиза. — Почему? Разве ты уезжаешь? Я обернулÑÑ. Тролль иÑчез, и Ñо мной под моÑтом ÑтоÑла девушка, которую, как мне казалоÑÑŒ, Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð¸Ð». — Ðам пора домой, — Ñказал Ñ. — Пойдем. Ð’ÑÑŽ обратную дорогу мы молчали. Она Ñтала вÑтречатьÑÑ Ñ ÑƒÐ´Ð°Ñ€Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð¼ из моей группы, а много позже вышла за кого-то замуж. Однажды мы вÑтретилиÑÑŒ, в поезде, когда она уже была замужем, и она ÑпроÑила, помню ли Ñ Ñ‚Ñƒ ночь. Я Ñказал, что помню. — Ты тогда мне очень нравилÑÑ, Джек, — Ñказала она. — Мне казалоÑÑŒ, ты ÑобираешьÑÑ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾Ñ†ÐµÐ»Ð¾Ð²Ð°Ñ‚ÑŒ. И предложишь вÑтречатьÑÑ. Я бы ÑоглаÑилаÑÑŒ. ЕÑли бы ты предложил. — Ðо Ñ Ð½Ðµ предложил. — Да, — Ñказала она, — ты не предложил. ВолоÑÑ‹ у нее были очень коротко подÑтрижены, и Ñто ей не шло. Больше мы Ñ Ð½ÐµÐ¹ не вÑтречалиÑÑŒ. Ð¡Ñ‚Ñ€Ð¸Ð¶ÐµÐ½Ð°Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ð° Ñ Ð½Ð°Ñ‚Ñнутой улыбкой ничем не напоминала девушку, которую Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð¸Ð», и разговор Ñ Ð½ÐµÐ¹ был мне неприÑтен. Я переехал в Лондон, а потом, через неÑколько лет, вернулÑÑ Ð½Ð°Ð·Ð°Ð´, но город, в который вернулÑÑ, не был похож на тот, что Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð½Ð¸Ð»: там не оÑталоÑÑŒ ни полей, ни ферм, ни камениÑтых тропинок; и как только Ñмог, Ñ ÑƒÐµÑ…Ð°Ð» оттуда в крохотную деревушку в деÑÑти милÑÑ… от города. Я переехал вмеÑте Ñо Ñвоей Ñемьей, так как был уже женат и у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ñ‹Ð» маленький Ñын, в Ñтарый дом, который когда-то, в прежние времена, был железнодорожной Ñтанцией. Шпалы выкопали, и ÑупружеÑÐºÐ°Ñ Ð¿Ð°Ñ€Ð°, Ð¶Ð¸Ð²ÑˆÐ°Ñ Ð½Ð°Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‚Ð¸Ð², выращивала на том меÑте овощи. Я Ñтарел. Однажды Ñ Ð¾Ð±Ð½Ð°Ñ€ÑƒÐ¶Ð¸Ð» у ÑÐµÐ±Ñ Ñедые волоÑÑ‹; в другой раз, ÑÐ»ÑƒÑˆÐ°Ñ Ð·Ð°Ð¿Ð¸ÑÑŒ Ñвоего голоÑа, понÑл, что он Ñтал таким же, как у моего отца. Работал Ñ Ð² Лондоне, в крупной звукозапиÑывающей компании. Обычно ездил в Лондон поездом, а вечером возвращалÑÑ Ð½Ð°Ð·Ð°Ð´. Мне пришлоÑÑŒ ÑнÑть там крошечную квартирку; трудно было вÑÑкий раз возвращатьÑÑ Ð´Ð¾Ð¼Ð¾Ð¹, поÑкольку группы, которых мы запиÑывали, выбиралиÑÑŒ на Ñцену не раньше полуночи. Ðто также означало, что еÑли хотел, Ñ Ð»ÐµÐ³ÐºÐ¾ мог занÑтьÑÑ Ñлучайным ÑекÑом, а Ñ Ñ…Ð¾Ñ‚ÐµÐ». Я думал, что Ðлеонора, так звали мою жену, мне Ñледовало Ñказать об Ñтом раньше, ничего не знает о других женщинах; но однажды зимним днем, вернувшиÑÑŒ домой поÑле двухнедельной увеÑелительной поездки в Ðью-Йорк, Ñ Ð¾Ð±Ð½Ð°Ñ€ÑƒÐ¶Ð¸Ð» Ñвой дом пуÑтым и холодным. Она оÑтавила мне пиÑьмо, не запиÑку. ПÑтнадцать Ñтраниц, аккуратно отпечатанных, и каждое Ñлово в нем было правдой. Ð’ÐºÐ»ÑŽÑ‡Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð¿Ð¸Ñку: «Ты ведь ÑовÑем Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ðµ любишь. И никогда не любил ». Ðадев теплое пальто, Ñ Ð²Ñ‹ÑˆÐµÐ» из дома, ошеломленный и оцепенелый. Снега не было, но Ð·ÐµÐ¼Ð»Ñ ÑмерзлаÑÑŒ, и лиÑÑ‚ÑŒÑ Ñ…Ñ€ÑƒÑтели под ногами. Ð”ÐµÑ€ÐµÐ²ÑŒÑ Ñ‡ÐµÑ€Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸ Ñкелетами ÑмотрелиÑÑŒ на фоне хмурого зимнего неба. Я шел вдоль шоÑÑе. Мимо проезжали машины, в Лондон и из Лондона. Один раз Ñ ÑпоткнулÑÑ Ð¾ ветку, не заметив ее в груде замерзших лиÑтьев, порвал брюки и оцарапал ногу. Так Ñ Ð´Ð¾ÑˆÐµÐ» до ÑоÑедней деревни. Дорога под прÑмым углом переÑекала реку и тропинку, которую Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð° прежде не видел, и Ñ Ð¿Ð¾ÑˆÐµÐ» по тропинке, глÑÐ´Ñ Ð½Ð° наполовину замерзшую речку. Вода в ней журчала, плеÑкалаÑÑŒ и пела. ЗароÑÑˆÐ°Ñ Ñ‚Ñ€Ð°Ð²Ð¾Ð¹ тропинка вела через полÑ; она была прÑмой как Ñтрела. Ð’ одном меÑте Ñ Ð½Ð°ÑˆÐµÐ» приÑыпанный землей камень. Я взÑл его, очиÑтил от грÑзи. Ðто был куÑок оплавленной породы краÑноватого цвета Ñо Ñтранным радужным блеÑком. Я положил камень в карман пальто и держал в руке вÑе времÑ, пока шел, Ð¾Ñ‰ÑƒÑ‰Ð°Ñ ÐµÐ³Ð¾ надежное тепло. Река Ñильно петлÑла, а Ñ Ð²Ñе продолжал идти. Я шел примерно чаÑ, когда наконец увидел новые маленькие квадраты домов вверху на набережной. И тут Ñ Ð¾Ð±Ð½Ð°Ñ€ÑƒÐ¶Ð¸Ð» моÑÑ‚ и понÑл, где Ñ: Ñнова на Ñтарой тропинке, проÑто вышел к моÑту Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð¾Ð¹ Ñтороны. Сбоку на моÑту были граффити: БЛИÐ; БЕРРИ ЛЮБИТ СЬЮЗÐРи даже преÑловутое ÐФ — Ðародный фронт. Я ÑтоÑл под моÑтом краÑного кирпича, где валÑлиÑÑŒ обертки от мороженого, хруÑткие пакеты и одинокий иÑпользованный презерватив, ÑтоÑл и Ñмотрел на Ñвое дыхание, на холодном воздухе превращавшееÑÑ Ð² облачко. Кровь на ранке уже подÑохла. По моÑту над моей головой проезжали автомобили; Ñ Ð´Ð°Ð¶Ðµ Ñлышал, как в одном громко играло радио. — Привет! — Ñказал Ñ Ñпокойно, немного Ñмущенный тем, как глупо звучу. — Привет! Ответа не было. Только ветер шуршал муÑором и лиÑтвой. — Я вернулÑÑ. Я ведь обещал. И вернулÑÑ. Привет! Молчание. И Ñ Ð·Ð°Ð¿Ð»Ð°ÐºÐ°Ð», нелепо и беззвучно. ЧьÑ-то лапа коÑнулаÑÑŒ моего лица. — Я не думал, что ты вернешьÑÑ, — Ñказал тролль. Теперь он был моего роÑта, а вÑе оÑтальное оÑталоÑÑŒ прежним. Спутанные длинные волоÑÑ‹ Ñ Ð·Ð°ÑтрÑвшими лиÑтьÑми, огромные печальные глаза. Я пожал плечами и вытер рукавом лицо. — Ðо Ñ Ð²ÐµÑ€Ð½ÑƒÐ»ÑÑ. Ðад нами, веÑело крича, пробежали трое мальчишек. — Я тролль, — Ñказал тролль очень тихо и иÑпуганно. — Тролль, кроль, профитроль . Его трÑÑло. Я протÑнул руку и взÑл его за огромную когтиÑтую лапу. — Ð’Ñе нормально, — Ñказал Ñ. — Правда. Ð’Ñе хорошо. Он кивнул. Тролль повалил Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð° землю, на лиÑтьÑ, на обертки и иÑпользованный презерватив, придавив Ñвоим телом. Рпотом поднÑл голову, открыл рот и Ñъел мою жизнь, Ð¶ÑƒÑ ÐµÐµ Ñвоими крепкими оÑтрыми зубами. Когда закончил, он вÑтал и отрÑхнулÑÑ. Сунул руку в карман Ñвоего пальто и доÑтал ноздреватый оплавленный камешек. Шлак. И протÑнул мне. — Ðто твой, — Ñказал тролль. Я поÑмотрел на него: Ð¼Ð¾Ñ Ð¶Ð¸Ð·Ð½ÑŒ ему прекраÑно подошла, Ñловно он ноÑил ее многие годы. Я взÑл у него камешек и понюхал. ПочуÑл запах паровоза, Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð¾Ð³Ð¾ он выпал когда-то очень давно. И крепко зажал в Ñвоей волоÑатой лапе. — СпаÑибо, — Ñказал Ñ. — Удачи, — ответил тролль. — Ðу да. Конечно. Тебе тоже. Тролль уÑмехнулÑÑ Ð¼Ð½Ðµ в лицо. Рпотом повернулÑÑ ÐºÐ¾ мне Ñпиной и двинулÑÑ Ð¿Ð¾ тропинке, по которой Ñ Ð¿Ñ€Ð¸ÑˆÐµÐ», к деревне, к пуÑтому дому, из которого Ñ Ð²Ñ‹ÑˆÐµÐ» в то утро; он шагал и наÑвиÑтывал на ходу. И Ñ Ñ‚ÐµÑ… Ñамых пор Ñ Ð·Ð´ÐµÑÑŒ. ПрÑчуÑÑŒ. Жду. Я — чаÑть Ñтого моÑта. Из тени Ñмотрю, как мимо проходÑÑ‚ люди: как они выгуливают Ñобак, говорÑÑ‚, в общем, живут Ñвоей жизнью. Порой люди заходÑÑ‚ под моÑÑ‚, поÑтоÑть, попиÑать, занÑтьÑÑ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð²ÑŒÑŽ. Я на них Ñмотрю, но молчу; и они Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ðµ видÑÑ‚. Тролль, кроль, профитроль. Я намерен оÑтатьÑÑ Ñ‚ÑƒÑ‚, где вÑегда темно. Я Ñлышу, как вÑе вы ходите, как топаете и громыхаете по моему моÑту. О да, Ñ Ð²Ñе Ñлышу. Ðо Ñ Ð²Ð°Ð¼ не покажуÑÑŒ. Ðе Ñпрашивай Джека Ðикто не знал, откуда игрушка взÑлаÑÑŒ, кому из предков или дальних родичей принадлежала прежде чем ее отдали в детÑкую. Ðто была Ñ€ÐµÐ·Ð½Ð°Ñ ÑˆÐºÐ°Ñ‚ÑƒÐ»ÐºÐ°, раÑпиÑÐ°Ð½Ð½Ð°Ñ ÐºÑ€Ð°Ñным и золотым. Ðет Ñомнений, она привлекала внимание и, во вÑÑком Ñлучае так Ñчитали взроÑлые, возможно, предÑтавлÑла ценноÑть как предмет Ñтарины. К Ñожалению, замок проржавел, а ключ потерÑлÑÑ, и выпуÑтить Джека не предÑтавлÑлоÑÑŒ возможным. И вÑе же шкатулка была замечательнаÑ, Ñ‚ÑжелаÑ, Ñ€ÐµÐ·Ð½Ð°Ñ Ð¸ Ñ Ð¿Ð¾Ð·Ð¾Ð»Ð¾Ñ‚Ð¾Ð¹. Дети Ñ Ð½ÐµÐ¹ не играли. Она лежала на Ñамом дне Ñтарого деревÑнного Ñщика Ñ Ð¸Ð³Ñ€ÑƒÑˆÐºÐ°Ð¼Ð¸, такого же Ñтарого и огромного, как пиратÑкий Ñундук Ñ Ñокровищами. Джек-в-табакерке был погребен под куклами и паровозиками, клоунами и бумажными звездами, и магичеÑкими фокуÑами, и Ñломанными марионетками Ñ Ð±ÐµÐ·Ð½Ð°Ð´ÐµÐ¶Ð½Ð¾ запутанными нитÑми, в нарÑдных платьÑÑ… (вот обрывки Ñтаринного подвенечного платьÑ, а вот Ñплющенный временем черный цилиндр), украшенных бижутерией; Ñ Ñ‚Ñ€ÐµÑнувшими обручами и елочными макушками, Ñ Ð»Ð¾ÑˆÐ°Ð´ÐºÐ°Ð¼Ð¸ на палочке. Подо вÑем Ñтим и лежала шкатулка. Дети Ñ Ð½ÐµÐ¹ не играли. ОÑтавшиÑÑŒ наверху одни, они перешептывалиÑÑŒ. Ð’ паÑмурную погоду, когда ветер завывал в трубе, а дождь барабанил по крыше и по карнизам Ñ ÑˆÑƒÐ¼Ð¾Ð¼ бежала вода, они раÑÑказывали друг другу иÑтории о Джеке, хоть никогда его и не видели. Один утверждал, что Джек — злой волшебник, помещенный в коробку в наказание за преÑтуплениÑ, Ñлишком ужаÑные, чтобы о них раÑÑказывать; другой (Ñ ÑƒÐ²ÐµÑ€ÐµÐ½, Ñто была одна из девочек) ÑклонÑлÑÑ Ðº мыÑли, что шкатулка на Ñамом деле — Ñщик Пандоры, и Джек Ñидит там Ð´Ð»Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾, чтобы не дать плохим вещам Ñнова выйти наружу. Они даже не прикаÑалиÑÑŒ к шкатулке, но Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени кому-то из взроÑлых вдруг ÑлучалоÑÑŒ вÑпомнить Ñтарого доброго Джека-в-табакерке и, доÑтав из Ñщика, водрузить шкатулку на каминную полку, вот тогда, набравшиÑÑŒ храброÑти и выждав немного, дети Ñнова прÑтали ее на Ñамое дно. Дети не играли Ñ Ð”Ð¶ÐµÐºÐ¾Ð¼-в-табакерке. Ркогда они выроÑли и разъехалиÑÑŒ из большого дома, Ñтарую детÑкую заперли, и о ней почти позабыли. Ð¥Ð¾Ñ‚Ñ Ð½Ð° Ñамом деле было не так. Дети вÑÑŽ жизнь помнили, как поодиночке, в Ñинем лунном Ñвете, боÑиком поднималиÑÑŒ в детÑкую. Ðто было Ñродни лунатизму: беззвучные шаги по деревÑнным ÑтупенÑм и затертому ковру. Они вÑпоминали, как открывали драгоценный Ñщик, как, перерыв кукол и одежду, доÑтавали из него шкатулку. Когда мальчик или девочка каÑалÑÑ Ð·Ð°Ð¼Ð¾Ñ‡ÐºÐ°, крышка откидывалаÑÑŒ, медленно, как воÑходит Ñолнце, и тогда начинала играть музыка и поÑвлÑлÑÑ Ð”Ð¶ÐµÐº. Он не выÑкакивал из табакерки, потому что у него не было пружинки, но медленно и неотвратимо поднималÑÑ Ð¸ манил ребенка, чтобы тот наклонилÑÑ Ðº нему, и улыбалÑÑ. И тогда, в лунном ÑиÑнии, он говорил им вещи, которые они не могли ни запомнить, ни позабыть. Старший мальчик погиб на войне. Младший, когда родители умерли, унаÑледовал дом, однако тот у него отобрали, так как однажды ночью его нашли в подвале Ñ Ñ‚Ñ€Ñпьем, парафином и Ñпичками: он ÑобиралÑÑ Ñжечь большой дом до тла. Его отвезли в дурку, и возможно, он вÑе еще там. Другие дети, то еÑть когда-то девочки, а теперь женщины, вÑе как одна отказалиÑÑŒ вернутьÑÑ Ð² дом, в котором выроÑли; окна в доме закрыли ÑтавнÑми, а на двери повеÑили огромные замки, и ÑеÑтры приезжали Ñюда так же редко, как навещали могилу Ñтаршего брата и то ÑущеÑтво, что некогда было их младшим братом, а точнее Ñказать, никогда. Шли годы, девочки Ñтали Ñтарухами, а в их детÑкой Ñвили гнезда Ñовы и летучие мыши, и Ñреди забытых игрушек обоÑновалиÑÑŒ крыÑÑ‹. Звери без интереÑа ÑмотрÑÑ‚ на поблекшие картинки на Ñтенах, оÑтавлÑÑ Ð¿Ð¾Ð¼ÐµÑ‚ на том, что некогда было ковром. Рглубоко в Ñщике, в шкатулке, вÑе еще Ñидит Джек. Он улыбаетÑÑ Ð¸ ждет, и ÑвÑто хранит Ñвою тайну. Он ждет, когда придут дети. И может так ждать целую вечноÑть. Пруд Ñ Ð·Ð¾Ð»Ð¾Ñ‚Ñ‹Ð¼Ð¸ рыбками и другие иÑтории Шел дождь, когда Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð»ÐµÑ‚ÐµÐ» в ЛоÑ-ÐнджелеÑ, и Ñ Ð²Ð´Ñ€ÑƒÐ³ почувÑтвовал, что оказалÑÑ Ð² мире черно-белого кино. Ð’ аÑропорту Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¶Ð´Ð°Ð» водитель в черной униформе, в руке он держал белую картонку, хоть и Ñ Ð¾ÑˆÐ¸Ð±ÐºÐ¾Ð¹, но Ñ Ð°ÐºÐºÑƒÑ€Ð°Ñ‚Ð½Ð¾ выведенной моей фамилией. — Я отвезу Ð²Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ñмо в отель, ÑÑÑ€, — Ñказал водитель. КажетÑÑ, он был Ñлегка разочарован тем, что у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ðµ оказалоÑÑŒ багажа, и ему нечего было поднеÑти до машины, кроме видавшей виды дорожной Ñумки Ñ Ñ„ÑƒÑ‚Ð±Ð¾Ð»ÐºÐ°Ð¼Ð¸, бельем и ноÑками. — Ðто далеко? Он покачал головой. — Минут двадцать пÑть — тридцать. Бывать здеÑÑŒ доводилоÑÑŒ? — Ðет. — Ðу так Ñ Ð²Ð°Ð¼ Ñкажу, в ЛоÑ-ÐнджелеÑе вÑе в тридцати минутах. Куда бы вы ни отправилиÑÑŒ. Тридцать минут, не больше. — Он заÑунул мою Ñумку в багажник лимузина, который назвал рыдваном, и открыл мне дверцу. — И откуда вы приехали? — ÑпроÑил он, когда мы вырулили на Ñкользкие, мокрые, в неоновых пÑтнах улицы. — Из Ðнглии. — Из Ðнглии? — Ðу да. Ð’Ñ‹ там бывали? — ÐеÑÑ€. Ð’ кино видел. Ð’Ñ‹ артиÑÑ‚? — ПиÑатель. Он потерÑл ко мне интереÑ, лишь Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени вполголоÑа коÑтерил вÑтречных водителей. Крутанув руль, переÑтроилÑÑ Ð² другой Ñ€Ñд, и мы обогнали четыре машины, заÑтрÑвшие в нашем прежнем Ñ€Ñду. — Когда в Ñтом городе вдруг начинает накрапывать дождь, вÑе тут же забывают, как водить машину, — Ñказал он. Я вжалÑÑ Ð² Ñпинку ÑиденьÑ. — У Ð²Ð°Ñ Ð² Ðнглии вÑе Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð´Ð¾Ð¶Ð´Ð¸, Ñ Ñлышал. — Ðто было утверждение, не вопроÑ. — Иногда. — Что значит иногда! Ð’ Ðнглии дожди идут каждый день, — заÑмеÑлÑÑ Ð¾Ð½. — И еще гуÑтой туман. Очень, очень гуÑтой. — Я бы не Ñказал. — Чегой-то вы бы не Ñказали? — Он был озадачен. — Я в кино видел. Мы помолчали, пробираÑÑÑŒ Ñквозь голливудÑкий дождь; но очень Ñкоро он не выдержал: — ПроÑите номер, где умер Белуши[39]. — Что вы Ñказали? — Белуши. Джон Белуши. Как раз в Ñтом отеле. Передоз. Слыхали? — Ð, ну да. — О его Ñмерти ÑнÑли кино. Ð’ главной роли какой-то толÑÑ‚Ñк, ничуть не похож. Ðо никто правду так и не Ñказал. Ви-те, он был не один. С ним еще двое. КинокомпаниÑм не захотелоÑÑŒ копатьÑÑ Ð²Ð¾ вÑем Ñтом дерьме. Ðо когда водишь лимузин, много чего уÑлышишь. — Правда? — Робин УильÑÐ¼Ñ Ð¸ Роберт Де Ðиро. Они Ñ Ð½Ð¸Ð¼ были. УнюхалиÑÑŒ в хлам. Возле Ð·Ð´Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¾Ñ‚ÐµÐ»Ñ â€” белого шато в пÑевдоготичеÑком Ñтиле — Ñ Ð¿Ð¾Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‰Ð°Ð»ÑÑ Ñ Ð²Ð¾Ð´Ð¸Ñ‚ÐµÐ»ÐµÐ¼; региÑтрируÑÑÑŒ, Ñ Ð½Ðµ Ñтал проÑить номер, в котором умер Белуши. Я добралÑÑ Ðº моему шале под дождем, Ñ Ñумкой и ÑвÑзкой ключей, которыми, как объÑÑнил портье, мне придетÑÑ Ð¾Ñ‚ÐºÑ€Ñ‹Ð²Ð°Ñ‚ÑŒ множеÑтво дверей и ворот. Ð’ воздухе пахло мокрой пылью и, как ни Ñтранно, микÑтурой от кашлÑ. Было Ñумрачно, почти темно. Вода текла отовÑюду. Она Ñбегала ручьÑми через внутренний двор, Ñ ÑˆÑƒÐ¼Ð¾Ð¼ заполнÑÑ Ð½ÐµÐ±Ð¾Ð»ÑŒÐ½Ð¾Ð¹ пруд, примыкавший к задней Ñтене ограды. Я поднÑлÑÑ Ð² небольшую Ñырую комнатку. Слишком убогое меÑто Ð´Ð»Ñ Ð·Ð²ÐµÐ·Ð´Ð½Ð¾Ð¹ Ñмерти. ПоÑтель была Ñлегка влажной, а дождь вÑе выбивал Ñвой ÑумаÑшедший ритм по коробу кондиционера. Я немного поÑмотрел по телевизору повтор Ñериала «Будем здоровы!», незаметно перешедшего в «ТакÑи», которое, Ñтав черно-белым, превратилоÑÑŒ в «Я люблю ЛюÑи»[40], и наконец отправилÑÑ Ñпать. Мне ÑнилиÑÑŒ безоÑтановочно бьющие в ударные ударники в тридцати минутах езды. Рразбудил Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‚ÐµÐ»ÐµÑ„Ð¾Ð½. — Ð-ге-гей! Как уÑтроилÑÑ, неплохо? — Кто Ñто? — Джекоб Ñо Ñтудии. Мы ведь завтракаем вмеÑте, Ñ-гей? — Завтракаем? — Ðу и ладно. Я к тебе заеду через тридцать минут. Столик уже заказан. Ðу и ладно. Ты получил мои ÑообщениÑ? — Я… — Вчера вечером отправил по факÑу. До Ñкорого. Дождь кончилÑÑ. Солнце Ñветило Ñрко и горÑчо: наÑтоÑщим голливудÑким Ñветом. Я дошел до главного зданиÑ, ÑÑ‚ÑƒÐ¿Ð°Ñ Ð¿Ð¾ ковру лиÑтьев Ñвкалипта, излучавших тот Ñамый запах микÑтуры от кашлÑ. Ðа Ñтойке админиÑтратора мне передали конверт Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ñланными по факÑу моим графиком на ближайшие неÑколько дней и приветÑтвенными поÑланиÑми Ñ Ð½Ð°ÐºÐ°Ñ€Ñбанным на полÑÑ… «Ðто будет блокбаÑтер!» и «Что-что, но Ñто будет круто!» Ð¤Ð°ÐºÑ Ð±Ñ‹Ð» подпиÑан Джекобом Клейном, человеком из телефона. Ðикогда не имел никаких дел Ñ Ñ‡ÐµÐ»Ð¾Ð²ÐµÐºÐ¾Ð¼ по имени Джекоб Клейн. К отелю подъехала Ð½ÐµÐ±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐ°Ñ ÑÐ¿Ð¾Ñ€Ñ‚Ð¸Ð²Ð½Ð°Ñ ÐºÑ€Ð°ÑÐ½Ð°Ñ Ð¼Ð°ÑˆÐ¸Ð½Ð°. Из нее вышел человек и помахал мне рукой. Я подошел. У него была Ð°ÐºÐºÑƒÑ€Ð°Ñ‚Ð½Ð°Ñ Ð¿ÐµÐ³Ð°Ñ Ð±Ð¾Ñ€Ð¾Ð´ÐºÐ°, вполне Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ²Ð¾Ð´Ð¸Ð¼Ð°Ñ Ð² денежный Ñквивалент улыбка и Ð·Ð¾Ð»Ð¾Ñ‚Ð°Ñ Ñ†ÐµÐ¿ÑŒ на шее. Он показал мне ÑкземплÑÑ€ «Сынов человечеÑких». Ðто был Джейкоб. Мы пожали друг другу руки. — РДÑвид тоже будет? ДÑвид ГÑмбол? ДÑвидом ГÑмболом звали человека, Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ñ‹Ð¼ Ñ Ð¾Ð±Ñуждал по телефону мою поездку. Он не был продюÑером. Я вообще точно не знал, кем он был. Он предÑтавилÑÑ ÐºÐ°Ðº «учаÑтник проекта». — ДÑвид больше не имеет Ð¾Ñ‚Ð½Ð¾ÑˆÐµÐ½Ð¸Ñ Ðº Ñтудии. Можно Ñказать, теперь курирую проект Ñ. Хочу, чтобы ты знал, поÑле твоей книги Ñ Ð½Ð° взводе. Ð-гей. — Ð Ñто хорошо? — Мы Ñели в машину. — И где будет проходить вÑтреча? Он покачал головой. — Ðто не вÑтреча, — Ñказал он. — Ðто завтрак. — Я был озадачен, и ему Ñтало Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¶Ð°Ð»ÑŒ. — Ðто как бы предварÑÑŽÑ‰Ð°Ñ Ð²Ñтречу вÑтреча, — поÑÑнил он. Мы отправилиÑÑŒ в молл примерно в получаÑе езды от отелÑ, и Джейкоб по дороге поведал, как ему понравилаÑÑŒ Ð¼Ð¾Ñ ÐºÐ½Ð¸Ð³Ð° и как он ÑчаÑтлив, что Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð½Ð¸Ð¼Ð°ÑŽ теперь учаÑтие в проекте. Он Ñказал, Ñто была его Ð¸Ð´ÐµÑ Ð¿Ð¾Ñелить Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² Ñтом отеле. — Ðто добавит тебе ощущений от Голливуда, каких ни за что не получишь во «Временах года» и «Ма мÑзон», не так ли? — и поинтереÑовалÑÑ, дали ли мне шале, в котором умер Джон Белуши. Я ответил, что не знаю; Ñкорее вÑего, нет. — Ртебе извеÑтно, Ñ ÐºÐµÐ¼ он был в тот вечер? Они Ñкрывают Ñто на Ñвоих ÑтудиÑÑ…. — Ðет. С кем же? — С Мерил и ДаÑтином. — Мы говорим о Мерил Стрип и ДаÑтине Хоффмане? — Ðу да. — Роткуда тебе Ñто извеÑтно? — Люди говорÑÑ‚. Ðто ж Голливуд. Понимаешь? Я кивнул, как будто понимаю, но на Ñамом деле ничего не понÑл. Люди говорÑÑ‚, что книги пишутÑÑ Ñами по Ñебе, и Ñто ложь. Сами по Ñебе книги не пишутÑÑ. Ð”Ð»Ñ Ñтого требуютÑÑ Ð¸ мыÑли, и поиÑки, и ломота в Ñпине, и заметки в блокноте, а времени и работы — вообще немерÑно. Правда, к «Сынам человечеÑким» Ñто не отноÑитÑÑ; Ñта книга была напиÑана Ñама по Ñебе. Ðам, пиÑателÑм, непреÑтанно задают вопроÑ: «Откуда вы берете ваши идеи?» Ответ на него таков: из вÑего Ñразу. Вещи находÑÑ‚ друг друга. И внезапно, когда ÑоединÑÑŽÑ‚ÑÑ Ð²ÐµÑ€Ð½Ñ‹Ðµ компоненты, получаетÑÑ â€” абрракадабра ! ÐачалоÑÑŒ Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾, что практичеÑки Ñлучайно Ñ Ð¿Ð¾Ñмотрел документальный фильм о Чарльзе МÑнÑоне[41] (он был запиÑан на видеокаÑÑету, которую мне передал друг, где, помимо него, были вещи, которые Ñ Ð´ÐµÐ¹Ñтвительно хотел поÑмотреть): там была запиÑÑŒ первого ареÑта МейÑона, когда вÑе думали, что он невиновен и что правительÑтво проÑто придираетÑÑ Ðº хиппи. И там, на Ñкране, был человек Ñ Ñ…Ð°Ñ€Ð¸Ð·Ð¼Ð¾Ð¹, краÑивый оратор-меÑÑиÑ. Ради такого не то что в ад боÑиком побежишь — ради такого убьешь. ÐачалÑÑ Ñудебный процеÑÑ, и через неÑколько недель краÑавец превратилÑÑ Ð² еле волочащего ноги, Ñ Ð±ÐµÑÑвÑзной речью, похожего на обезьÑну человека Ñ Ð²Ñ‹Ñ€ÐµÐ·Ð°Ð½Ð½Ñ‹Ð¼ на лбу креÑтом. Как бы то ни было, Ð³ÐµÐ½Ð¸Ð°Ð»ÑŒÐ½Ð°Ñ Ð»Ð¸Ñ‡Ð½Ð¾Ñть иÑчезла, ее не Ñтало. Ðо ведь прежде была. Далее было показано, как бывший Ñокамерник Ñ Ñ‚Ñжелым взглÑдом говорил: «Чарли МÑнÑон? ПоÑлушайте, да Ñто же поÑмешище. Ðичто. Мы над ним потешалиÑÑŒ. Понимаете? Он ничто!» И Ñ ÑоглаÑилÑÑ. Рведь было времÑ, когда МÑнÑон еще не был харизматичным лидером. Я подумал о благодати, о чем-то данном Ñвыше, чего он вдруг лишилÑÑ. Я жадно доÑмотрел документальный фильм. И тогда, ÐºÐ¾Ð¼Ð¼ÐµÐ½Ñ‚Ð¸Ñ€ÑƒÑ Ñ‡ÐµÑ€Ð½Ð¾-белые кадры, человек за кадром что-то Ñказал. Я перемотал, и он Ñказал Ñто Ñнова. Так пришла идеÑ. Так поÑвилаÑÑŒ книга, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð²Ð¾Ð·Ð½Ð¸ÐºÐ»Ð° Ñама по Ñебе. Ð Ñказал он Ñледующее: младенцы, рожденные женщинами «Семьи» от МÑнÑона, были разоÑланы по детÑким домам, и по Ñуду каждому дали имÑ, конечно же, ÑовÑем другое, не МÑнÑон. И Ñ Ð¿Ð¾Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ð» о дюжине двадцатипÑтилетних Ñыновей МÑнÑона. О даре Ñвыше, полученном ими, вÑеми одновременно. Двенадцать юных МÑнÑонов, во вÑем Ñвоем великолепии, Ñо вÑего мира направлÑющихÑÑ Ð² ЛоÑ-ÐнджелеÑ. И одной дочери, тщетно пытающейÑÑ Ð¿Ð¾Ð¼ÐµÑˆÐ°Ñ‚ÑŒ им объединитьÑÑ Ð¸, как будет Ñказано на четвертой Ñтороне обложки, «оÑознать их ужаÑающее предназначение». Я пиÑал «Сынов человечеÑких» как одержимый: через меÑÑц Ñ Ð·Ð°ÐºÐ¾Ð½Ñ‡Ð¸Ð» книгу и отправил Ñвоему агенту, которую здорово удивил («Ðу, Ñто не ÑовÑем то, что вы обычно пишете, дорогой мой», — ободрÑюще Ñказала она), и ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð²Ð¿ÐµÑ€Ð²Ñ‹Ðµ продала мою книгу Ñ Ð°ÑƒÐºÑ†Ð¸Ð¾Ð½Ð° много дороже, чем Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð¿Ð¾Ð»Ð°Ð³Ð°Ð». (Гонорара, вырученного за оÑтальные книги, три Ñборника изÑщных, полных аллюзий Ñтранных иÑторий о призраках, едва хватило, чтобы оплатить компьютер, на котором они были напиÑаны.) Рзатем, вновь на аукционе, права на ее Ñкранизацию были куплены Голливудом. Книгой заинтереÑовалиÑÑŒ три или четыре Ñтудии: Ñ Ð·Ð°ÐºÐ»ÑŽÑ‡Ð¸Ð» договор Ñо Ñтудией, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð»Ð¾Ð¶Ð¸Ð»Ð° мне напиÑать Ñценарий. Я чувÑтвовал, что фильма не будет, что они Ñ Ñтим не ÑправÑÑ‚ÑÑ. Ðо тут из моего аппарата Ñтали извергатьÑÑ Ñ„Ð°ÐºÑÑ‹, Ñто было поздно вечером, и большинÑтво были подпиÑаны неким ДÑйвом ГÑмболом; наконец однажды утром Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ð¿Ð¸Ñал контракт в пÑти ÑкземплÑрах, увеÑиÑтый, как кирпич; а неÑколько недель ÑпуÑÑ‚Ñ Ð¼Ð¾Ð¹ агент Ñообщила, что пришел первый чек и билеты в Голливуд, на «предварительные переговоры». Ðто было похоже на Ñон. Билеты были в бизнеÑ-клаÑÑ. И в тот момент, когда их увидел, Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñл, что Ñто не Ñон. Так что в Голливуд Ñ Ð¾Ð¿Ñ€Ð°Ð²Ð¸Ð»ÑÑ Ð² первом Ñалоне аÑробуÑа, Ð¶ÑƒÑ ÐºÐ¾Ð¿Ñ‡ÐµÐ½ÑƒÑŽ лоÑоÑину и Ð¸Ð¼ÐµÑ Ð¿Ñ€Ð¸ Ñебе еще тепленьких «Сынов человечеÑких» в твердом переплете. Итак, завтрак. Мне Ñказали, как понравилаÑÑŒ Ð¼Ð¾Ñ ÐºÐ½Ð¸Ð³Ð°. Имен Ñтих людей Ñ Ð½Ðµ уловил. У вÑех мужчин либо борода, либо бейÑболка, либо и то и другое; женщины на удивление привлекательны, но в каком-то абÑтрактном ÑмыÑле. Заказ делал Джейкоб, он же и платил. Он объÑÑнил мне, что предÑтоÑÑ‰Ð°Ñ Ð²Ñтреча — проÑÑ‚Ð°Ñ Ñ„Ð¾Ñ€Ð¼Ð°Ð»ÑŒÐ½Ð¾Ñть. — От твоей книги мы без ума, — Ñказал он. — Рзачем было покупать права, еÑли бы мы не хотели ÑнÑть по ней фильм? Зачем заказывать тебе Ñценарий, еÑли не ради того ÑвоеобразиÑ, какое ты можешь привнеÑти в проект? Твоей ÑамоÑти . Я очень Ñерьезно кивнул, Ñловно Ð»Ð¸Ñ‚ÐµÑ€Ð°Ñ‚ÑƒÑ€Ð½Ð°Ñ ÑамоÑть была результатом моих целенаправленных длительных уÑилий. — Такое придумать. Такую книгу напиÑать. Ты проÑто уникум. — Один из Ñамых-Ñамых, — Ñказала то ли Дайна, то ли Тайна, а возможно, Динна. Я поднÑл бровь. — И что от Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾Ñ‚Ñ€ÐµÐ±ÑƒÐµÑ‚ÑÑ? — ВоÑприимчивоÑть, — Ñказал Джейкоб. — И позитивноÑть. Дорога на Ñтудию занÑла примерно полчаÑа. Ðа маленькой краÑной машине Джейкоба мы въехали в ворота, и Джейкоб принÑлÑÑ Ð²Ñ‹ÑÑнÑть Ð¾Ñ‚Ð½Ð¾ÑˆÐµÐ½Ð¸Ñ Ñ Ð¾Ñ…Ñ€Ð°Ð½Ð¾Ð¹. Я решил, что он тут недавно, и у него еще нет поÑтоÑнного пропуÑка. Ркогда мы въехали на территорию, выÑÑнилоÑÑŒ, что у него нет и парковочного меÑта. Я и ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð½Ðµ понимаю, почему: ÑÑƒÐ´Ñ Ð¿Ð¾ его же Ñловам, меÑто Ð´Ð»Ñ Ð¿Ð°Ñ€ÐºÐ¾Ð²ÐºÐ¸ так же непреложно ÑвидетельÑтвует о ÑтатуÑе на Ñтудии, как подарки от императора определÑли ÑÑ‚Ð°Ñ‚ÑƒÑ Ð¿Ñ€Ð¸Ð´Ð²Ð¾Ñ€Ð½Ð¾Ð³Ð¾ в древнем Китае. Мы проехали по улицам Ñтранно плоÑкого Ðью-Йорка и припарковалиÑÑŒ перед огромным Ñтарым банком. Еще деÑÑть минут пешком, и Ñ Ð¾ÐºÐ°Ð·Ð°Ð»ÑÑ Ð² конференц-зале, где Джейкоб и вÑе, Ñ ÐºÐµÐ¼ мы завтракали, ждали кого-то еще. Ð’ Ñуматохе Ñ Ð½Ðµ уловил, кто Ñто был и чем он или она интереÑен. ДоÑтав ÑкземплÑÑ€ Ñвоей книги, Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð¾Ð¶Ð¸Ð» ее перед Ñобой, как оберег. Кто-то вошел. Ðто был выÑокий, оÑтроноÑый, Ñ Ð¾Ñтрым подбородком человек Ñо Ñлишком длинными волоÑами, Ñловно, похитив кого-то много моложе ÑебÑ, он Ñтащил у него волоÑÑ‹. Как ни Ñтранно, родом он был из ÐвÑтралии. Он Ñел. ПоÑмотрел на менÑ. — Давай, — Ñказал он. Я глÑнул на Ñвоих новых знакомых, но ни Ñ ÐºÐµÐ¼ не вÑтретилÑÑ Ð²Ð·Ð³Ð»Ñдом, они отводили глаза. И тогда Ñ Ð½Ð°Ñ‡Ð°Ð» говорить: о книге, о Ñюжете, о концовке — взрыве в ночном клубе, где Ñ…Ð¾Ñ€Ð¾ÑˆÐ°Ñ Ð´Ð¾Ñ‡ÐºÐ° МÑнÑона подорвала вÑех оÑтальных. Или думает, что подорвала. О том, что вÑех Ñыновей МÑнÑона мог бы Ñыграть один актер. — И вы в Ñто верите? — Ñто был его первый вопроÑ. Ðа него было легко ответить. Ðа Ñтот Ð²Ð¾Ð¿Ñ€Ð¾Ñ Ð¼Ð½Ðµ уже приходилоÑÑŒ отвечать по меньшей мере двум дюжинам британÑких журналиÑтов. — Верю ли Ñ, что Чарльз МÑнÑон одержим некоей ÑверхъеÑтеÑтвенной Ñилой, и Ñта одержимоÑть теперь передалаÑÑŒ его многочиÑленным детÑм? Ðет. Верю ли Ñ, что произошло нечто Ñтранное? Думаю, мне ничего другого не оÑтаетÑÑ. ЕÑли коротко, возможно, дело было в том, что его безумие оказалоÑÑŒ в шаге от Ð±ÐµÐ·ÑƒÐ¼Ð¸Ñ Ð²Ð½ÐµÑˆÐ½ÐµÐ³Ð¾ мира. Ðе знаю. — М-м-м. Ðтого парнишку МÑнÑона. Может его Ñыграть Киану Ривз? ГоÑподи, нет , подумал Ñ. Джейкоб перехватил мой взглÑд и отчаÑнно кивнул. — Почему бы нет? — ответил Ñ. Ð’Ñе Ñто мне только мнилоÑÑŒ и не имело Ð¾Ñ‚Ð½Ð¾ÑˆÐµÐ½Ð¸Ñ Ðº реальноÑти. — Мы ведем переговоры Ñ ÐµÐ³Ð¾ командой, — задумчиво кивнул Ðекто. И Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ñ‚Ð¿Ñ€Ð°Ð²Ð¸Ð»Ð¸ пиÑать Ð´Ð»Ñ Ð½Ð¸Ñ… Ñценарный план. Под ними , как Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñл, имелÑÑ Ð² виду тот авÑтралиец, впрочем, Ñ Ð½Ðµ вполне уверен. Прежде чем Ñ ÑƒÑˆÐµÐ», мне вручили 700 долларов, за которые Ñ Ñ€Ð°ÑпиÑалÑÑ: Ñуточные, за две недели. Два Ð´Ð½Ñ Ñ Ð¿Ð¸Ñал Ñценарный план. Я ÑтаралÑÑ Ð¿Ð¾Ð·Ð°Ð±Ñ‹Ñ‚ÑŒ о книге, предÑтавив Ñебе иÑторию как кино. Работа ÑпорилаÑÑŒ. Я Ñидел в Ñвоей маленькой комнате Ñ Ð½Ð¾ÑƒÑ‚Ð±ÑƒÐºÐ¾Ð¼, приÑланным Ñо Ñтудии, и раÑпечатывал Ñтраницу за Ñтраницей на Ñтруйном принтере оттуда же. Ел Ñ Ð¿Ñ€Ñмо в номере. ПоÑле Ð¿Ð¾Ð»ÑƒÐ´Ð½Ñ Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð³ÑƒÐ»Ð¸Ð²Ð°Ð»ÑÑ Ð¿Ð¾ бульвару СанÑет и доходил до «почти круглоÑутчного» книжного, где покупал газету. Потом на полчаÑа ÑадилÑÑ Ð²Ð¾ дворике Ð¾Ñ‚ÐµÐ»Ñ Ð¸ читал. Рполучив Ñвою дозу Ñолнца и Ñвежего воздуха, шел обратно в Ñумерки, переделывать Ñвою книгу в нечто ÑовÑем другое. Очень Ñтарый афроамериканец, Ñлужащий отелÑ, мучительно медленно каждый день проходил в Ñто Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñ‡ÐµÑ€ÐµÐ· двор, поливал раÑÑ‚ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¸ кормил рыбок. ПроходÑ, он вÑегда улыбалÑÑ, а Ñ ÐºÐ¸Ð²Ð°Ð» в ответ. Ðа третий день, когда, ÑÑ‚Ð¾Ñ Ñƒ пруда, он рукой доÑтавал из него муÑор: неÑколько монет и пачку из-под Ñигарет — Ñ Ð²Ñтал и подошел. — Привет! — Ñказал Ñ. — СÑ… — ответил он. Я хотел было попроÑить его не называть Ð¼ÐµÐ½Ñ ÑÑром, но не Ñмог придумать, как Ñто Ñделать, чтобы он не обиделÑÑ. — КраÑивые рыбки. Он кивнул и заулыбалÑÑ. — Декоративный карп. Привезли Ñюда прÑмо из КитаÑ. Мы Ñмотрели, как они плавают в маленьком пруду. — ИнтереÑно, не Ñкучно им? Он покачал головой. — Мой внук, он ихтиолог, знаете? — Рыб изучает? — Угу. Он говорит, у них памÑти хватает примерно на тридцать Ñекунд. Вот они плавают в пруду, и им вÑе тут внове, типа, ой, Ñ Ñ‚ÑƒÑ‚ и не был никогда. РвÑтретив рыбку, которую Ñто лет знают, они Ñпрашивают: «Кто ты, чужак»? — Ð’Ñ‹ не могли бы попроÑить вашего внука Ñделать кое-что Ð´Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ? — Старик кивнул. — Я где-то читал, что продолжительноÑть жизни карпов неизвеÑтна. Они Ñкобы не ÑтарÑÑ‚ÑÑ, как мы. Умирают, когда их убивают люди, или хищники, или болезни, но не ÑтарÑÑ‚ÑÑ Ð¸ не умирают Ñами по Ñебе. То еÑть могут жить вечно. Он кивнул: — Я Ñпрошу. Ð’ Ñамом деле интереÑно. Что до Ñтих трех, вот Ñтого Ñ Ð½Ð°Ð·Ð²Ð°Ð» Призрак, ему года четыре-пÑть. Ðо два других, они-то приехали прÑмо из КитаÑ, когда Ñ Ð½Ð°Ñ‡Ð°Ð» здеÑÑŒ работать. — И когда же Ñто было? — КажетÑÑ, в одна тыÑÑча девÑтьÑот двадцать четвертом году от РождеÑтва ГоÑпода нашего. Ðу, Ñколько бы вы мне дали? Я не мог ответить. Его Ñловно вырезали из Ñтарого дерева. Больше пÑтидеÑÑти, но моложе МафуÑаила. Так Ñ Ð¸ Ñказал. — Я родилÑÑ Ð² 1906-м. Богом клÑнуÑÑŒ. — И где же, в ЛоÑ-ÐнджелеÑе? Он покачал головой. — Когда Ñ Ñ€Ð¾Ð´Ð¸Ð»ÑÑ, на Ñтом меÑте была апельÑÐ¸Ð½Ð¾Ð²Ð°Ñ Ñ€Ð¾Ñ‰Ð°, очень далеко от цивилизации. Он раÑÑыпал корм по поверхноÑти воды. Ð›Ð¾Ð²Ñ ÐµÐ³Ð¾, вÑе три ÑеребриÑто-белые рыбины выÑкакивали и Ñмотрели на Ð½Ð°Ñ â€” или так казалоÑÑŒ, — а их круглые рты вÑе открывалиÑÑŒ и закрывалиÑÑŒ, Ñловно они говорили Ñ Ð½Ð°Ð¼Ð¸ на Ñвоем беÑÑловеÑном, тайном Ñзыке. Я указал на того, о котором он говорил: — Ðто Призрак, да? — Призрак, верно. Ртот, под кувшинкой, вон, хвоÑÑ‚ торчит, видите? Его зовут БаÑтер, в чеÑть БаÑтера Китона[42]. Китон как раз оÑтанавливалÑÑ Ð·Ð´ÐµÑÑŒ, когда привезли Ñти двух, поÑтарше. Ð Ñто наша ПринцеÑÑа. ПринцеÑÑу легко было отличить от оÑтальных. Она была нежно-кремового цвета, Ñ Ñрким темно-краÑным пÑтном вдоль Ñпины, что очень ее выделÑло. — КраÑотка. — Да, в Ñамом деле. Ð’Ñе при ней. Он глубоко вздохнул и принÑлÑÑ ÐºÐ°ÑˆÐ»Ñть, и хриплый кашель ÑотрÑÑал вÑе его хрупкое тело. Ð’ тот момент Ñ Ð²Ð¿ÐµÑ€Ð²Ñ‹Ðµ раÑпознал в нем девÑноÑтолетнего Ñтарика. — С вами вÑе в порÑдке? Он кивнул. — Да вÑе, вÑе хорошо. Старые коÑти, — Ñказал он. — Старые коÑти. Мы пожали друг другу руки, и Ñ Ð²ÐµÑ€Ð½ÑƒÐ»ÑÑ Ð² Ñвой Ñумрак, к Ñценарному плану. Я раÑпечатал допиÑанный текÑÑ‚ и отправил его факÑом на Ñтудию, Джейкобу. Ðа Ñледующий день он приехал ко мне в шале. Вид у него был раÑÑтроенный. — У Ð²Ð°Ñ Ð²Ñе в порÑдке? Проблемы Ñо Ñценарным планом? — ПроÑто черт знает что. Мы ÑнÑли кино Ñ… — и он назвал Ð¸Ð¼Ñ Ð¸Ð·Ð²ÐµÑтной актриÑÑ‹, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð¿Ð°Ñ€Ñƒ лет назад Ñыграла Ñразу в неÑкольких уÑпешных фильмах. — Ðе прогадали, а? Только она уже не молода, как прежде, а наÑтаивает, чтобы ее ÑнÑли обнаженной, и там проÑто не на что Ñмотреть, поверь. Ðу а Ñюжет такой: один фотограф умеет уговаривать женщин обнажитьÑÑ Ð´Ð»Ñ Ð½ÐµÐ³Ð¾. И тогда он их трахает . Только никто не верит, что он Ñто делает. И вот шеф полиции, которого играет миÑÑÐ¸Ñ Ð”Ð°Ð¹Ñ‚Ðµ-Я-Покажу-Вам-Голый-Зад, приходит к заключению, что она Ñможет его ареÑтовать только еÑли прикинетÑÑ Ð¾Ð´Ð½Ð¾Ð¹ из Ñтих женщин. Короче, она Ñ Ð½Ð¸Ð¼ Ñпит. И получаетÑÑ Ñ‚Ð°ÐºÐ¾Ðµ дело… — Она в него влюблÑетÑÑ? — Ðу да. И понимает, что женщины вÑегда будут завиÑеть от мужÑкого взглÑда на женщин, а чтобы доказать Ñвою любовь, когда Ð¿Ð¾Ð»Ð¸Ñ†Ð¸Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ñ…Ð¾Ð´Ð¸Ñ‚ его ареÑтовывать, она поджигает фотографии и погибает вмеÑте Ñ Ð½Ð¸Ð¼Ð¸. Ðо Ñначала на ней Ñгорает одежда. Как тебе? — Ðикак. — Мы тоже так подумали, когда поÑмотрели. Уволили режиÑÑера, Ñократили фильм и Ñделали доÑъемку. Теперь у нее под одеждой ÑпрÑтан микрофон. Ркогда она начинает в него влюблÑтьÑÑ, выÑÑнÑетÑÑ, что он убил ее брата. Ей ÑнитÑÑ Ñон, что на ней Ñгорает одежда, а проÑнувшиÑÑŒ, она едет Ñ Ð³Ñ€ÑƒÐ¿Ð¿Ð¾Ð¹ на задержание. Ðо в Ñто Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÐµÐ³Ð¾ убивает ее Ð¼Ð»Ð°Ð´ÑˆÐ°Ñ ÑеÑтра, Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð¾Ð¹ он тоже трахалÑÑ . — Ðу и чем Ñто лучше? Он качает головой. — Да, барахло. ЕÑли бы она дала нам ÑнÑть в обнаженке дублершу, возможно, результат был бы иной. — Рчто вы думаете о моем Ñценарном плане? — О чем? — О Ñценарном плане, который Ñ Ð²Ð°Ð¼ поÑлал. — ÐÑ… да. Сценарный план. Очень понравилÑÑ. Ðам вÑем. Он клаÑÑный. ПроÑто потрÑÑающий. Мы в шоке. — И что дальше? — Ðу, когда вÑе уÑпеют его пролиÑтать, мы ÑоберемÑÑ Ð¸ обÑудим. Он похлопал Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾ Ñпине и ушел, оÑтавив Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñкучать в Голливуде. Я решил напиÑать раÑÑказ. МыÑль мне пришла еще в Ðнглии, до отъезда. ИÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð¾ маленьком театре на пирÑе. Когда идет дождь, там показывают волшебные фокуÑÑ‹. Ðо публика не в ÑоÑтоÑнии отличить волшебÑтво от иллюзии, и Ð´Ð»Ñ Ð½ÐµÐµ не имеют никакого Ð·Ð½Ð°Ñ‡ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¸Ð»Ð»ÑŽÐ·Ð¸Ð¸, ÑтановÑщиеÑÑ Ñ€ÐµÐ°Ð»ÑŒÐ½Ð¾Ñтью. Ð’ тот день, во Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð³ÑƒÐ»ÐºÐ¸, Ñ ÐºÑƒÐ¿Ð¸Ð» неÑколько книг о волшебных фокуÑах и викторианÑких иллюзиÑÑ… в «почти круглÑуточном» книжном. ИÑториÑ, точнее, Ñама Ñуть иÑтории так или иначе уже жила в моей голове, и Ñ Ñ…Ð¾Ñ‚ÐµÐ» кое-что уточнить. Я приÑел на Ñкамейку во внутреннем дворике и проÑмотрел книги, решив попытатьÑÑ Ñоздать в раÑÑказе оÑобую атмоÑферу. Я читал про фокуÑников, карманы которых были набиты вÑÑкими мелкими вещицами, какие только можно Ñебе предÑтавить, и которые могли доÑтать из них вÑе, что попроÑите. Ðикакой иллюзии, проÑто доÑÑ‚Ð¾Ð¹Ð½Ð°Ñ Ð²Ð¾ÑÑ…Ð¸Ñ‰ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¾Ñ€Ð³Ð°Ð½Ð¸Ð·Ð¾Ð²Ð°Ð½Ð½Ð¾Ñть и прекраÑÐ½Ð°Ñ Ð¿Ð°Ð¼Ñть. Ðа Ñтраницу упала тень. Я поднÑл голову. — Привет еще раз, — Ñказал Ñ Ñтарому афроамериканцу. — СÑ, — ответил он. — Прошу, не называйте Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‚Ð°Ðº. Я ÑпохватываюÑÑŒ, что не надел коÑтюм и вÑе такое, — и Ñ Ð½Ð°Ð·Ð²Ð°Ð» ему мое имÑ. Рон в ответ: — Праведник ДундаÑ. — Праведник? — Я не был уверен, что верно раÑÑлышал. Он гордо кивнул. — Иногда да, а иногда — нет. Так Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¼Ð°Ð¼Ð° назвала, хорошее имÑ. — Да. — И что вы здеÑÑŒ делаете, ÑÑ? — Сам толком не знаю. КажетÑÑ, от Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¶Ð´ÑƒÑ‚ Ñценарий. Во вÑÑком Ñлучае, Ñ Ð¶Ð´Ñƒ, когда мне Ñкажут, что пора начинать его пиÑать. Он почеÑал ноÑ. — Тут вÑе киношники оÑтанавливаютÑÑ, еÑли бы Ñ Ð¿Ñ€Ñмо ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð½Ð°Ñ‡Ð°Ð» называть имена, до Ñледующей Ñреды перечиÑлил бы лишь половину. — Ркто вам больше нравилÑÑ? — Гарри ЛÑнгдон. Он был джентльмен. Джордж СандерÑ. Ðнгличанин, как и вы. Скажет бывало: «Ð, Праведник. ПомолиÑÑŒ за мою душу». Ð Ñ ÐµÐ¼Ñƒ: «Ваша душа на вашем попечении, миÑтер СандерÑ», — и вÑе-таки Ñ Ð·Ð° него молилÑÑ. Реще Джун Линкольн[43]. — Джун Линкольн? Ð’ его глазах вÑпыхнули иÑкры, и он улыбнулÑÑ. — Она была королевой Ñкрана. Она была лучше, чем Ð»ÑŽÐ±Ð°Ñ Ð¸Ð· них: МÑри Пикфорд или Лилиан Гиш, или Теда Бара, или Луиза БрукÑ… Она была Ñамой лучшей. У нее Ñто было. Знаете, что Ñ Ð¸Ð¼ÐµÑŽ в виду? — СекÑапильноÑть. — Ðе только. Ð’ ней было вÑе, о чем можно мечтать. Когда вы видели ее фото, вам хотелоÑь… — Он замолчал, риÑÑƒÑ Ñ€ÑƒÐºÐ¾Ð¹ маленькие круги, точно пытаÑÑÑŒ поймать уÑкользающие Ñлова. — Даже не знаю. Может, вÑтать на колено, как вÑтает перед Ñвоей королевой рыцарь в Ñверкающих доÑпехах. Джун Линкольн, она была лучше вÑех. Я раÑÑказывал о ней моему внуку, он пыталÑÑ Ð½Ð°Ð¹Ñ‚Ð¸ что-нибудь поÑмотреть, но не вышло. Ðичего не оÑталоÑÑŒ. Она живет только в памÑти Ñтариков, таких, как Ñ, — поÑтучал он Ñебе по лбу. — Должно быть, она была необыкновенной. Он кивнул. — Рчто Ñ Ð½ÐµÐ¹ ÑталоÑÑŒ? — ПовеÑилаÑÑŒ. Говорили, вÑе потому, что Ð´Ð»Ñ Ð·Ð²ÑƒÐºÐ¾Ð²Ð¾Ð³Ð¾ кино она бы не подошла, но Ñто не так: Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ñƒ нее был такой, что вы бы запомнили, еÑли б хоть раз уÑлыхали. Гладким и темным был ее голоÑ, как ирландÑкий кофе. Ðекоторые утверждают, что ее Ñердце было разбито мужчиной — или женщиной, — а еще что она играла на деньги, или ÑвÑзалаÑÑŒ Ñ Ð³Ð°Ð½Ð³Ñтерами, или пила. Кто знает? Времена были такие. — Я так понÑл, что вы-то ее Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ñлышали. Он уÑмехнулÑÑ. — Она Ñказала: «Мальчик, ты не поÑмотришь, куда подевалаÑÑŒ Ð¼Ð¾Ñ Ð¿ÐµÐ»ÐµÑ€Ð¸Ð½Ð°?» — а когда Ñ ÐµÐµ принеÑ: «Ты хороший мальчик». Рмужчина, что был Ñ Ð½ÐµÐ¹, Ñказал: «Ðе дразни приÑлугу, Джун», — и тогда она мне улыбнулаÑÑŒ, дала пÑть долларов и Ñказала: «Он не против, правда, мальчик?» — и Ñ Ñ‚Ð¾Ð»ÑŒÐºÐ¾ затрÑÑ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ð¾Ð¹. Рона Ñделала так губами, знаете? — Муа? — Типа того. И Ñ Ð¿Ð¾Ñ‡ÑƒÐ²Ñтвовал Ñто вот здеÑÑŒ, — он похлопал ÑÐµÐ±Ñ Ð¿Ð¾ груди. — Ðти губы. Из-за них вÑе на Ñвете позабудешь. Он прикуÑил нижнюю губу и ÑоÑредоточилÑÑ Ð½Ð° вечноÑти. Я не знал, где он ÑейчаÑ, в какой Ñпохе. Ðаконец он Ñнова поÑмотрел на менÑ. — Хотите видеть ее губы? — Ð’ каком ÑмыÑле? — Идемте за мной. — И что Ñто будет? — Я уже предÑтавил Ñебе отпечатки губ, заÑтывшие в бетоне, как отпечатки ладоней перед КитайÑким театром Граумана[44]. Он покачал головой и Ð¿Ð¾Ð´Ð½ÐµÑ Ñвой корÑвый палец к губам. Молчи . Я закрыл Ñвои книги. Мы переÑекли двор, а когда добралиÑÑŒ до маленького пруда, он оÑтановилÑÑ. — ПоÑмотрите на ПринцеÑÑу, — Ñказал он. — Ðа ту, что Ñ ÐºÑ€Ð°Ñным пÑтном, да? Он кивнул. Рыба напомнила мне китайÑкого дракона, такого же мудрого и бледного. Рыба-призрак, белаÑ, как ÑÑ‚Ð°Ñ€Ð°Ñ ÐºÐ¾Ñть, еÑли не Ñчитать алого пÑтна на Ñпине, длинного и изогнутого. Она затаилаÑÑŒ в пруду, Ñлегка покачиваÑÑÑŒ и как будто размышлÑÑ. — Вот, Ñмотрите, на Ñпине, — Ñказал он. — Видите? — Я не ÑовÑем понимаю. Он помедлил, глÑÐ´Ñ Ð½Ð° рыбу. — Может, вам лучше приÑеÑть? — Я Ñам не ожидал, что так проникнуÑÑŒ возраÑтом миÑтера ДундаÑа. — Мне платÑÑ‚ не за то, чтобы Ñ Ñидел, — Ñказал он очень Ñерьезно. Рпотом добавил, Ñловно объÑÑнÑÑ Ð¼Ð°Ð»Ð¾Ð¼Ñƒ ребенку: — Ð’ те времена, казалоÑÑŒ, вÑе Ñто были боги. Ртеперь Ñплошь телевизор: мелкие герои. Мелкие людишки в Ñщике. Я кое-кого из них здеÑÑŒ вижу. Мелкие людишки. Звезды в былые времена — Ñто были гиганты в ÑеребриÑтом Ñвечении, огромные, как дома… а еÑли вы их видели живьем, они вÑе равно были как дом а . Люди в них верили. ЗдеÑÑŒ уÑтраивали вечеринки. ЕÑли ты тут работал, ты не мог вÑе Ñто не видеть. Подавали и Ñпиртное, и травку, и такое там творилоÑÑŒ — вы не поверите. Как-то была тут вечеринка… фильм называлÑÑ Â«Ð¡ÐµÑ€Ð´Ñ†Ð° пуÑтыни». Слыхали о таком? Я покачал головой. — Один из лучших фильмов 1926 года, нарÑду Ñ Â«Ð§ÐµÐ³Ð¾ Ñтоит Ñлава» Ñ Ð’Ð¸ÐºÑ‚Ð¾Ñ€Ð¾Ð¼ МакЛагленом и Ð”Ð¾Ð»Ð¾Ñ€ÐµÑ Ð´ÐµÐ»ÑŒ Рио и «Ðллой СиндерÑ» Ñ ÐšÐ¾Ð»Ð»Ð¸Ð½ Мур[45]. О них-то вы Ñлышали? Я Ñнова покачал головой. — Ðу а о Вагнере БакÑтере? Белле Беннетт? — Ркто они? — О, Ñто были наÑтоÑщие звезды в 1926-м. — Он минутку помолчал. — «Сердца пуÑтыни». Они уÑтроили вечеринку здеÑÑŒ, в отеле, когда закончилиÑÑŒ Ñъемки. Подавали вино, и пиво, и виÑки, и джин, — Ñто были времена Ñухого закона, но Ñтудии полицию, можно Ñказать, купили, и те Ñмотрели Ñквозь пальцы; и еда была вÑÑкаÑ, и развлечениÑ; в вечеринке учаÑтвовали Рональд Кольман и Ð”ÑƒÐ³Ð»Ð°Ñ Ð¤ÐµÑ€Ð±ÐµÐ½ÐºÑ Ð¾Ñ‚ÐµÑ†, не Ñын, и вÑе занÑтые артиÑты и ÑÑŠÐµÐ¼Ð¾Ñ‡Ð½Ð°Ñ Ð³Ñ€ÑƒÐ¿Ð¿Ð°; им играл джаз-банд, они раÑположилиÑÑŒ вон там, где ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ ÑˆÐ°Ð»Ðµ. Ð’ тот вечер Джун Линкольн была в центре вÑеобщего вниманиÑ. Она играла в фильме арабÑкую принцеÑÑу. Ðрабов тогда принÑто было Ñчитать ÑтраÑтными и похотливыми. Ртеперь… ну, жизнь не Ñтоит на меÑте. Я не знаю, Ñ Ñ‡ÐµÐ³Ð¾ вÑе началоÑÑŒ. Говорили, будто Ñто был Ñпор или пари, а может, проÑто она была пьÑна. Я тогда подумал, что она пьÑна. Ð’ общем, она вÑтала, а джаз-банд в Ñто Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¸Ð³Ñ€Ð°Ð» что-то медленное и нежное. Она подошла Ñюда, где Ñ ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ñтою, и опуÑтила руки прÑмо в пруд. Она ÑмеÑлаÑÑŒ, ÑмеÑлаÑÑŒ, как заводнаÑ… МиÑÑ Ð›Ð¸Ð½ÐºÐ¾Ð»ÑŒÐ½ поймала подплывшую к ней рыбку и зажала в обеих руках; а когда вынула руки из воды, она держала рыбку прÑмо перед Ñобой. И тут Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð²Ð¾Ð»Ð½Ð¾Ð²Ð°Ð»ÑÑ, потому что рыбок Ñтих только что привезли из КитаÑ, и ÐºÐ°Ð¶Ð´Ð°Ñ Ñтоила двеÑти долларов. Ðу и мне, конечно, поручили за ними приглÑдывать. Правда, у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸Ð· зарплаты за них бы не вычли. Ðо вÑе же двеÑти долларов — Ñто была куча денег в те времена. Рпотом она вÑем нам улыбнулаÑÑŒ, и, наклонившиÑÑŒ, медленно так поцеловала рыбу, прÑмо в Ñпину. Рта даже не дернулаÑÑŒ, проÑто лежала в ее руке, а она целовала ее Ñвоими губами, краÑными, как коралл, а вÑе, кто там был, заÑмеÑлиÑÑŒ и одобрительно закричали. Она пуÑтила рыбку обратно в пруд, и какое-то мгновение та как будто не хотела от нее уплывать, заÑтыла на меÑте, тычаÑÑŒ ртом в ее пальцы. Ðо тут началÑÑ Ñ„ÐµÐ¹ÐµÑ€Ð²ÐµÑ€Ðº, и она уплыла. Ее помада была краÑно-краÑно-алой, и на Ñпине у рыбки оÑталÑÑ Ñлед ее губ. Вон, видите? ПринцеÑÑа, белый карп Ñ Ñрко-краÑной отметиной на Ñпине, шевельнула плавником и двинулаÑÑŒ в очередное тридцатиÑекундное путешеÑтвие вокруг пруда. КраÑÐ½Ð°Ñ Ð¾Ñ‚Ð¼ÐµÑ‚Ð¸Ð½Ð° в Ñамом деле напоминала отпечаток губ. Он броÑил щепотку рыбьего корма в воду, и вÑе три рыбины, Ð²Ñ‹Ð¿Ñ€Ñ‹Ð³Ð¸Ð²Ð°Ñ Ð¸Ð· воды, кинулиÑÑŒ его пожирать. Я отправилÑÑ Ð¾Ð±Ñ€Ð°Ñ‚Ð½Ð¾ в Ñвое шале, Ñо Ñвоими книгами о давних иллюзиÑÑ…. Телефон звонил: кто-то Ñо Ñтудии. Со мной хотÑÑ‚ поговорить о Ñценарной заÑвке. Машина приедет через тридцать минут. — РДжейкоб тоже будет? Ðо Ð»Ð¸Ð½Ð¸Ñ ÑƒÐ¶Ðµ была мертва. Ð’ÑтречалÑÑ Ñо мной Ðекто Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð¾Ñ‰Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð¼, очкариком в коÑтюме. Ðто был первый здеÑÑŒ Ð´Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‡ÐµÐ»Ð¾Ð²ÐµÐº в коÑтюме, а очки у него были Ñрко-Ñиние. КажетÑÑ, он волновалÑÑ. — Где вы оÑтановилиÑÑŒ? — ÑпроÑил Ðекто. Я Ñказал. — Ðто не там, где Белуши? — КажетÑÑ, там. Он кивнул. — Он был не один, когда умер. — Ðеужели? Он потер пальцем Ñвой оÑтрый ноÑ. — Ðа вечеринке были еще двое. Оба режиÑÑеры, из Ñамых на тот момент извеÑтных. Имена вам ни к чему. Я узнал об Ñтом, когда занималÑÑ Ð¿Ð¾Ñледним фильмом про Индиану ДжонÑа. ПовиÑло неловкое молчание. Мы Ñидели за огромным круглым Ñтолом, Ð½Ð°Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð¾ только трое, и перед каждым лежал ÑкземплÑÑ€ напиÑанного мной Ñценарного плана. Ðаконец Ñ ÑпроÑил: — И что вы об Ñтом думаете? Ð’ ответ оба кивнули, почти Ñинхронно. РпоÑле попыталиÑÑŒ, приложив немало уÑилий, объÑÑнить мне, наÑколько он им не по нраву, ÑтараÑÑÑŒ при Ñтом не произноÑить Ñлов, которые могли бы Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ð³Ð¾Ñ€Ñ‡Ð¸Ñ‚ÑŒ. Ðто был очень Ñтранный разговор. — У Ð½Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð±Ð»ÐµÐ¼Ð° Ñ Ñ‚Ñ€ÐµÑ‚ÑŒÐ¸Ð¼ актом, — Ñообщили они, неопределенно намекаÑ, что ни Ñ, ни мой Ñценарный план, ни даже третий акт здеÑÑŒ ни при чем, и вÑе дело только в них. Им хотелоÑÑŒ, чтобы люди были поÑимпатичнее. Чтобы Ñвет был Ñрче, а тень темнее, и никаких оттенков Ñерого. Они хотели, чтобы Ð³ÐµÑ€Ð¾Ð¸Ð½Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° героичеÑкой. Я кивал и делал пометки. Ð’ конце нашей вÑтречи Ñ Ð·Ð° руку попрощалÑÑ Ñ ÐвÑтралийцем, а его помощник в Ñиних очках проводил Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‡ÐµÑ€ÐµÐ· путаницу коридоров, чтобы Ñ Ð²Ð½Ð¾Ð²ÑŒ обрел внешний мир, и мою машину, и моего водителÑ. Пока мы шли, Ñ ÑпроÑил, нет ли на Ñтудии фото Джун Линкольн. — Кого? Как выÑÑнилоÑÑŒ, его звали Грег. Он доÑтал маленький блокнот и что-то в нем черкнул карандашом. — Звезды немого кино. ЗнаменитоÑти 1926 года. — Она ÑнималаÑÑŒ у наÑ? — ПонÑÑ‚Ð¸Ñ Ð½Ðµ имею, — призналÑÑ Ñ. — Ðо она была знаменитой. Более знаменитой, чем Мари ПровоÑÑ‚[46]. — Кто? — «Победитель, которого Ñъела Ñобака». Одна из Ñамых Ñрких звезд немого кино. Умерла в нищете, когда поÑвилÑÑ Ð·Ð²ÑƒÐº, и ее объела ÑобÑÑ‚Ð²ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ñ‚Ð°ÐºÑа. Ðик Лоу напиÑал о ней пеÑню[47]. — Кто? Я процитировал первую Ñтрочку, а потом Ñказал: — Ð’ общем, Джун Линкольн. Может кто-нибудь найти Ð´Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ ÐµÐµ фото? Он еще что-то запиÑал в блокноте. И кивнул. Мы уже вышли на Ñолнечный Ñвет, где Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¶Ð´Ð°Ð»Ð° машина. — КÑтати, — Ñказал он, — вам Ñледует знать, Ñто вÑе полное дерьмо. — ПроÑтите? — То, что он говорит. С Белуши были вовÑе не Спилберг Ñ Ð›ÑƒÐºÐ°Ñом, а Бетт Мидлер и Линда Ронштадт. У них была ÐºÐ¾ÐºÐ°Ð¸Ð½Ð¾Ð²Ð°Ñ Ð¾Ñ€Ð³Ð¸Ñ. Об Ñтом вÑе знают. Он говорит полное дерьмо. Рего проÑто из милоÑти взÑли младшим аÑÑиÑтентом продюÑера на фильм про Индиану ДжонÑа. Будто Ñто его фильм. Придурок. Мы пожали друг другу руки, Ñ Ñел в машину и вернулÑÑ Ð² отель. Ð’ ту ночь Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð°Ñтигла разница во времени, и Ñ Ð¿Ñ€Ð¾ÑнулÑÑ, окончательно и беÑповоротно, в четыре утра. Я вÑтал, помочилÑÑ, натÑнул джинÑÑ‹ (а Ñпал Ñ Ð² футболке) и вышел на улицу. Я хотел видеть звезды, но огни города были Ñлишком Ñркими, а воздух — Ñлишком грÑзным. Ðебо было грÑзно-желтым и беззвездным, и Ñ Ð²Ñпомнил вÑе ÑозвездиÑ, какие можно видеть над небом Ðнглии, и впервые вдруг глубоко, глупо затоÑковал по дому. Мне не хватало звезд. Я ÑобиралÑÑ Ð¿Ð¾Ñ€Ð°Ð±Ð¾Ñ‚Ð°Ñ‚ÑŒ над раÑÑказом или продолжить пиÑать Ñценарий. РвмеÑто Ñтого заÑел за второй вариант Ñценарного плана. Я Ñократил чиÑло младших МÑнÑонов Ñ Ð´Ð²ÐµÐ½Ð°Ð´Ñ†Ð°Ñ‚Ð¸ до пÑти и Ñделал более очевидным Ñ Ñамого начала, что один из них, в Ñтом варианте мужÑкого пола, — неплохой парень, а вот оÑтальные четверо — определенно негодÑи. Со Ñтудии мне приÑлали журнал. От него иÑходил запах Ñтарой дешевой бумаги, а на обложке ÑтоÑл фиолетовый штамп Ñ Ð½Ð°Ð·Ð²Ð°Ð½Ð¸ÐµÐ¼ Ñтудии и Ñловом «ÐРХИВ» внизу. Ðа обложке краÑовалÑÑ Ð”Ð¶Ð¾Ð½ Берримор в лодке. Одна из Ñтатей была поÑвÑщена Ñмерти Джун Линкольн. ОказалоÑÑŒ, что мне трудно ее читать и еще труднее понÑть: наÑколько Ñ Ð¼Ð¾Ð³Ñƒ Ñудить, ÑÑ‚Ð°Ñ‚ÑŒÑ Ñодержала намеки на греховные приÑтраÑтиÑ, приведшие ее к гибели, но напиÑана была так, Ñловно Ñодержала шифр, ключ к которому уже неизвеÑтен Ñовременному читателю. Рможет ÑтатьÑÑ, подумалоÑÑŒ мне, автор некролога вовÑе ничего не знал и его намеки не имели под Ñобой оÑнований. Зато много более интереÑными и понÑтными были фотографии. Целую Ñтраницу занимал обведенный траурной рамкой Ñнимок женщины Ñ Ð¾Ð³Ñ€Ð¾Ð¼Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸ глазами и нежной улыбкой, курившей Ñигарету (дым был пририÑован Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð¾Ñ‰ÑŒÑŽ ретуши, на мой взглÑд, очень неумело: неужели люди когда-то покупалиÑÑŒ на Ñтоль неудачные подделки?); на другом Ñнимке она была запечатлена в театральных объÑтиÑÑ… ДуглаÑа ФÑрбÑнкÑа; еще небольшой Ñнимок, где она Ñтоит на подножке машины, Ñ Ð´Ð²ÑƒÐ¼Ñ ÐºÑ€Ð¾Ñ…Ð¾Ñ‚Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸ Ñобачками на руках. Ð¡ÑƒÐ´Ñ Ð¿Ð¾ фото, ее краÑота была неÑовременной. Ей не хватало отÑтраненноÑти Луизы БрукÑ, ÑекÑапильноÑти МÑрилин Монро, раÑпутной ÑлегантноÑти Риты Хейуорт. Она была звездочкой двадцатых, Ñтоль же туÑклой, как и оÑтальные. Я не ощутил тайны в Ñтих огромных глазах и коротко Ñтриженных волоÑах. У нее были превоÑходно накрашенные пухлые губки. И Ñ Ð½Ðµ мог Ñебе предÑтавить, как бы она выглÑдела, доживи до наших дней. Ðо Джун Линкольн была реальна; она жила на Ñвете. Перед ней преклонÑлиÑÑŒ, ее обожали зрители в кинотеатрах. Она поцеловала рыбку и бродила по территории моего Ð¾Ñ‚ÐµÐ»Ñ ÑемьдеÑÑÑ‚ лет назад: Ð´Ð»Ñ Ðнглии Ñто не Ñрок, Ð´Ð»Ñ Ð“Ð¾Ð»Ð»Ð¸Ð²ÑƒÐ´Ð° — вечноÑть. Когда Ñ Ð¿Ñ€Ð¸ÐµÑ…Ð°Ð» Ñнова обÑуждать мой Ñценарный план, на Ñтудии не было никого из тех, Ñ ÐºÐµÐ¼ мы вÑтречалиÑÑŒ прежде. ÐœÐµÐ½Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð²ÐµÐ»Ð¸ к очень молодому человеку в крошечном офиÑе, который, ни разу не улыбнувшиÑÑŒ, Ñообщил, как ему понравилÑÑ Ð¼Ð¾Ð¹ Ñценарный план и как он рад, что ÑÑ‚ÑƒÐ´Ð¸Ñ Ð²Ð»Ð°Ð´ÐµÐµÑ‚ правами на Ñкранизацию. Он Ñказал, что, по его мнению, оÑобенно мне удалÑÑ Ð¾Ð±Ñ€Ð°Ð· Чарльза МÑнÑона, и что, возможно, «как только его удаÑÑ‚ÑÑ Ð¿Ð¾Ð»Ð½Ð¾Ñтью отмаÑштабировать», Ñто будет еще один Ганнибал Лектор. — Ðо. Хм. МÑнÑон. Ðто реальный человек. Ð¡ÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ñидит в тюрьме. Ðто его люди убили Шерон Тейт. — Шерон Тейт? — ÐктриÑу. Звезду. Она была беременна, а ее убили. Она была женой ПоланÑки. — Романа ПоланÑки? — Да, режиÑÑера. Он нахмурилÑÑ. — Мы готовимÑÑ Ð·Ð°ÐºÐ»ÑŽÑ‡Ð¸Ñ‚ÑŒ Ñ Ð½Ð¸Ð¼ контракт. — Ðто хорошо. Он хороший режиÑÑер. — Он об Ñтом знает? — О чем? О книге? О фильме? О Ñмерти Шерон Тейт? Он покачал головой: Ñ Ð½Ðµ угадал. — Мы ведем переговоры о трех картинах. Там фигурирует и Ð”Ð¶ÑƒÐ»Ð¸Ñ Ð Ð¾Ð±ÐµÑ€Ñ‚Ñ. Так вы говорите, ПоланÑки не знает о вашем Ñценарии? — Ðет, Ñ Ñ…Ð¾Ñ‚ÐµÐ» Ñказать… Он поÑмотрел на чаÑÑ‹. — Где вы оÑтановилиÑÑŒ? ÐадеюÑÑŒ, Ð²Ð°Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð¼ÐµÑтили в хорошем отеле? — Да, ÑпаÑибо, — Ñказал Ñ. — Я в паре шале от номера, в котором умер Белуши. Я ожидал, что уÑлышу еще парочку звездных имен и что Джон Белуши в тот вечер приказал долго жить Джули ÐÐ½Ð´Ñ€ÑŽÑ Ð¸ миÑÑ ÐŸÐ¸Ð³Ð³Ð¸ Маппет. Ðо Ñ Ð¾ÑˆÐ¸Ð±ÑÑ. — Как Ñто умер? — ÑпроÑил он, наморщив юный лоб. — Белуши не умер. Мы Ñнимаем фильм Ñ ÐµÐ³Ð¾ учаÑтием. — Ðто был его брат, — объÑÑнил Ñ, — который умер много лет назад. Он пожал плечами. — Похоже, что дыра, — Ñказал он. — Ð’ Ñледующий раз Ñкажите им, что хотите оÑтановитьÑÑ Ð² «Бель Ðр». Может, перевезти Ð²Ð°Ñ Ð² другой отель? — Ðет, ÑпаÑибо, — ответил Ñ. — Я к Ñтому уже привык. Так что наÑчет Ñценарного плана? — ПуÑть пока полежит. Я увлекÑÑ Ð´Ð²ÑƒÐ¼Ñ Ñтарыми театральными иллюзиÑми, которые нашел в Ñвоих книгах: «Мечта художника» и Â«Ð—Ð°ÐºÐ¾Ð»Ð´Ð¾Ð²Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ Ñтворка окна». Ðто были метафоры, которые не вызывали у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñомнений; но иÑторию, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð¸Ñ… проиллюÑтрирует, Ñ ÐµÑ‰Ðµ не придумал. Я напиÑал неÑколько предложений, из которых никак не ÑоÑтавлÑлиÑÑŒ начальные абзацы, и неÑколько абзацев, из которых никак не ÑкладывалиÑÑŒ первые Ñтраницы. ПоÑкольку пиÑал на компьютере, Ñ Ð²Ñ‹ÑˆÐµÐ» из программы, ничего не Ñохранив. Я ÑтоÑл во дворе Ð¾Ñ‚ÐµÐ»Ñ Ð¸ Ñмотрел на карпов, двух белых и одного белого Ñ ÐºÑ€Ð°Ñным пÑтном. Они были похожи на тех рыб, что риÑует Ðшер[48], и Ñто Ð¼ÐµÐ½Ñ ÑƒÐ´Ð¸Ð²Ð¸Ð»Ð¾: мне никогда не приходило в голову, что в его риÑунках еÑть что-то Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð±Ñ‹ отдаленно похожее на реальноÑть. Праведник Ð”ÑƒÐ½Ð´Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‚Ð¸Ñ€Ð°Ð» лиÑÑ‚ÑŒÑ Ñ€Ð°Ñтений. У него была бутылка Ñо Ñпециальным ÑредÑтвом и трÑпка. — Привет, Праведник. — СÑ. — ПрекраÑный денек. Он кивнул, и закашлÑлÑÑ, и поÑтучал кулаком в грудь, и Ñнова кивнул. ОтвлекшиÑÑŒ от рыб, Ñ ÑƒÑелÑÑ Ð½Ð° Ñкамейку. — Почему Ð²Ð°Ñ Ð½Ðµ отправили на пенÑию? — ÑпроÑил Ñ. — Разве вы не должны были выйти на пенÑию много лет назад? Он продолжал Ñвое занÑтие. — Да нет же, Ñ â€” меÑÑ‚Ð½Ð°Ñ Ð´Ð¾ÑтопримечательноÑть. Они ведь проÑто утверждают , что в Ñтом отеле оÑтанавливалиÑÑŒ вÑе мировые звезды, зато Ñ Ñ€Ð°ÑÑказываю про них вÑÑкие небылицы, что, мол, заказывал на завтрак Гари Грант. — Ð’Ñ‹ и Ñто помните? — Черт, нет же. Да кто ж Ñто проверит! — Он Ñнова закашлÑлÑÑ. — Рчто вы пишете? — Ðу, на прошлой неделе Ñ Ð¿Ð¸Ñал Ñценарный план Ð´Ð»Ñ Ð¾Ð´Ð½Ð¾Ð³Ð¾ фильма. Потом переделывал. Ртеперь… мне чего-то не хватает. — Ртеперь-то что пишете? — РаÑÑказ, который никак не получаетÑÑ. Про магичеÑкий Ñ„Ð¾ÐºÑƒÑ Ð²Ð¸ÐºÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ð°Ð½Ñких времен, который называлÑÑ Â«Ð“Ñ€ÐµÐ·Ð° художника». Ðа Ñцену выходит художник Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐ¸Ð¼ холÑтом, который он уÑтанавливает на мольберт. Ðа холÑте изображена женщина. Он Ñмотрит на Ñвою работу и Ñтрадает, что у него нет таланта иÑтинного художника. Ðаконец он заÑыпает, полотно оживает, женщина Ñходит Ñ Ð½ÐµÐ³Ð¾ и велит ему не ÑдаватьÑÑ. Ðе оÑтавлÑть уÑилий. И предрекает, что однажды он Ñтанет великим художником. Рпотом возвращаетÑÑ Ð¾Ð±Ñ€Ð°Ñ‚Ð½Ð¾. Свет гаÑнет. Он проÑыпаетÑÑ Ð¸ видит проÑто картину… — …а Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð°Ñ Ð¸Ð»Ð»ÑŽÐ·Ð¸Ñ, — раÑÑказывал Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ðµ на Ñтудии, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð² начале вÑтречи поÑтупила недальновидно, изобразив ко мне интереÑ, — называлаÑÑŒ Â«Ð—Ð°ÐºÐ¾Ð»Ð´Ð¾Ð²Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ Ñтворка». Ðад Ñценой виÑит окно, и в нем возникают лица, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð¾ кругом нет. Мне кажетÑÑ, Ñ Ð¼Ð¾Ð³Ñƒ уÑтановить Ñтранную параллель между Ñтим окном и, положим, телевизором: в конце концов, ÑходÑтво очевидно. — Я люблю Ñмотреть «Сайнфелд»[49], — Ñказала она. — Ð’Ñ‹ Ñмотрите Ñтот Ñериал? Вообще ни о чем. То еÑть прÑмо целые выпуÑки Ñовершенно пуÑтые. Реще мне нравилÑÑ Ð“Ð°Ñ€Ñ€Ð¸ Шендлинг до того, как он Ñтал веÑти новое шоу и ÑделалÑÑ Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‚Ð¸Ð²Ð½Ñ‹Ð¼. — Иллюзии, — продолжал Ñ, — как вÑе великие иллюзии, заÑтавлÑÑŽÑ‚ Ð½Ð°Ñ Ð·Ð°Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ñ‚ÑŒÑÑ Ð¾ природе реальноÑти. Ðо они также обозначают игру Ñлов, а еще выводÑÑ‚ на мировой уровень проблему того, чем обернутÑÑ Ñ€Ð°Ð·Ð²Ð»ÐµÑ‡ÐµÐ½Ð¸Ñ. Фильмы ÑущеÑтвовали до кино, а телек — до телевидениÑ. Она нахмурилаÑÑŒ. — Ðто что, кино? — ÐадеюÑÑŒ, что нет. Ðто раÑÑказ, еÑли у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾Ð»ÑƒÑ‡Ð¸Ñ‚ÑÑ ÐµÐ³Ð¾ напиÑать. — Тогда давайте поговорим о кино. — Она пролиÑтала Ñтопку заметок. Ей было лет двадцать пÑть, и она была одновременно привлекательной и беÑполой. Я предположил, что Ñто одна из женщин, которые были тогда на завтраке, то ли Динна то ли Тайна. Вдруг она на чем-то ÑпоткнулаÑÑŒ и прочла: — «Я знал невеÑту, когда она танцевала рок-н-ролл»? — Кто Ñто напиÑал? Ðта фраза из другого фильма. Она кивнула. — Короче, должна вам Ñказать, что ваш Ñценарный план… можно назвать Ñпорным. Ðта иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð¿Ñ€Ð¾ МÑнÑона — мы не уверены, что она прокатит. Мы можем обойтиÑÑŒ без него? — Ðо в Ñтом-то вÑÑ Ñуть. Я хочу Ñказать, что книга называетÑÑ Â«Ð¡Ñ‹Ð½Ñ‹ человечеÑкие», и она поÑвÑщена его детÑм. ЕÑли выброÑить МÑнÑона, мало что оÑтанетÑÑ, не так ли? Ведь вы купили права на Ñкранизацию именно Ñтой книги. — Я протÑнул ей книгу, Ñвой талиÑман. — ОтказатьÑÑ Ð¾Ñ‚ образа МÑнÑона, не знаю, Ñто вÑе равно что заказать пиццу, а когда ее привезут, Ñетовать на то, что она плоÑкаÑ, ÐºÑ€ÑƒÐ³Ð»Ð°Ñ Ð¸ покрыта Ñыром и томатным ÑоуÑом. По ней Ð½ÐµÐ»ÑŒÐ·Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð¾ определить, Ñлышала ли она хоть что-то из того, что Ñ Ñказал. Она ÑпроÑила: — Как вам название «Головорезы»? — Ðе знаю. Речь о фильме по моей книге? — Мы бы не хотели, чтобы люди решили, что речь пойдет о религии. Сыны человечеÑкие . Звучит так, Ñловно фильм антихриÑтианÑкий. — Ðу, можно Ñказать, Ñ Ð´ÐµÐ¹Ñтвительно подразумеваю, что Ñила, которой обладают дети МÑнÑона, в извеÑтном ÑмыÑле от дьÑвола. — ÐÑ… вот как? — Я говорю об Ñтом в книге. Ей удалоÑÑŒ изобразить жалоÑтный взглÑд, из разрÑда тех, каким ÑмотрÑÑ‚ только люди, знающие, что книги — в лучшем Ñлучае права на вольную Ñкранизацию, которой можно одарить оÑтальное человечеÑтво. — Ðу, Ñ Ð½Ðµ думаю, что ÑÑ‚ÑƒÐ´Ð¸Ñ Ñочтет Ñто приемлемым, — Ñказала она. — Ð’Ñ‹ знаете, кто Ñ‚Ð°ÐºÐ°Ñ Ð”Ð¶ÑƒÐ½ Линкольн? — ÑпроÑил Ñ. Она покачала головой. — РДÑвид Гембол? Джейкоб Клейн? Она Ñнова покачала головой, на Ñтот раз немного нетерпеливо. И протÑнула мне ÑпиÑок, по ее мнению, необходимых иÑправлений, из которого Ñледовало, что Ñ Ð´Ð¾Ð»Ð¶ÐµÐ½ переделать практичеÑки вÑе. Ðа Ñтраничке было указано «кому»: мне и еще неÑкольким человекам, чьих имен Ñ Ð½Ðµ Ñумел раÑпознать, а еще на ней значилоÑÑŒ «от кого»: от Донны Лири. Я Ñказал: — СпаÑибо, Донна, — и направилÑÑ Ð¾Ð±Ñ€Ð°Ñ‚Ð½Ð¾ в отель. Целый день Ñ Ð±Ñ‹Ð» не в духе. Рпотом придумал ÑпоÑоб переделать Ñценарный план, чтобы учеÑть вÑе замечаниÑ, приведенные в ÑпиÑке. Еще день Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð¼Ñ‹ÑˆÐ»Ñл, неÑколько дней пиÑал и наконец факÑом отправил третий вариант на Ñтудию. Праведник ДундаÑ, убедившиÑÑŒ в моем иÑкреннем интереÑе к Джун Линкольн, Ð¿Ñ€Ð¸Ð½ÐµÑ Ð¼Ð½Ðµ Ñвой альбом, и Ñ Ð¾Ð±Ð½Ð°Ñ€ÑƒÐ¶Ð¸Ð», что Ñто пÑевдоним родившейÑÑ Ð² 1903 году Рут Баумгартен, назвавшейÑÑ Ñ‚Ð°Ðº в чеÑть меÑÑца Ð¸ÑŽÐ½Ñ Ð¸ президента Ðмерики. Ðто был Ñтарый альбом в кожаном переплете, размером и веÑом напоминавший фамильную Библию. Когда она умерла, ей было двадцать четыре года. — Жаль, вы ее не видели, — Ñказал Праведник ДундаÑ. — Рфильмов Ñ ÐµÐµ учаÑтием почти не ÑохранилоÑÑŒ. Она была такой талантливой. Она была Ñамой большой из вÑех звезд. — Она была хорошей актриÑой? Он решительно покачал головой: — Ðеа. — Или необыкновенной краÑавицей? ЕÑли Ñто так, значит, Ñ Ñ‡ÐµÐ³Ð¾-то не заметил. Он Ñнова покачал головой. — Камера ее любила, Ñто точно. Ðо дело не в Ñтом. Среди девочек на подпевке многие были краÑивее ее. — Тогда что же? — Она была звездой, — пожал он плечами, — и Ñтим вÑе Ñказано. Я перелиÑтывал Ñтраницы: вырезки Ñ Ð¾Ñ‚Ð·Ñ‹Ð²Ð°Ð¼Ð¸ о фильмах, о которых Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð° не Ñлышал, и оригиналы и копии которых утрачены много лет назад, потерÑны или уничтожены огнем: Ð½Ð¸Ñ‚Ñ€Ð°Ñ‚Ð½Ð°Ñ Ð¿Ð»ÐµÐ½ÐºÐ° отличалаÑÑŒ повышенной пожароопаÑноÑтью; вырезки из иллюÑтрированных журналов: Джун Линкольн, занÑÑ‚Ð°Ñ Ð² роли, Джун Линкольн на отдыхе, Джун Линкольн на Ñъемках «Рубахи роÑтовщика», Джун Линкольн в огромном меховом манто, позволÑющем датировать Ñнимок точнее, чем ÑÑ‚Ñ€Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ñ‡ÐµÑка и Ð½ÐµÐ¸Ð·Ð¼ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ñигарета. — Ð’Ñ‹ ее любили? — Ðе так, как любÑÑ‚ женщин… Мы помолчали, и он перелиÑтнул Ñтраницу. — ÐœÐ¾Ñ Ð¶ÐµÐ½Ð° убила бы менÑ, еÑли бы ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ ÑƒÑлышала. Снова молчание. — Ðу да. Ð¢Ð¾Ñ‰Ð°Ñ Ð¼ÐµÑ€Ñ‚Ð²Ð°Ñ Ð±ÐµÐ»Ð°Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ð°. Возможно, что и любил. — Он закрыл альбом. — Ðо ведь Ð´Ð»Ñ Ð²Ð°Ñ Ð¾Ð½Ð° не умерла, не так ли? Он покачал головой. И ушел. Ральбом оÑталÑÑ Ñƒ менÑ. Секрет иллюзии «Греза художника» заключалÑÑ Ð² Ñледующем: женщину плотно привÑзывали к обратной Ñтороне полотна. Полотно было дополнительно укреплено проволокой, и когда художник легко и небрежно вноÑил на Ñцену холÑÑ‚ и Ñтавил его на мольберт, женщина там уже была. Ð Ñамо полотно было уÑтроено как штора и могло подниматьÑÑ Ð¸ опуÑкатьÑÑ. Ð Ð¸Ð»Ð»ÑŽÐ·Ð¸Ñ Â«Ð—Ð°ÐºÐ¾Ð»Ð´Ð¾Ð²Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ Ñтворка» выполнÑлаÑÑŒ Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð¾Ñ‰ÑŒÑŽ зеркал: зеркало, поÑтавленное под определенным углом, отражало лица людей, ÑтоÑвших за кулиÑами. И ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð¼Ð½Ð¾Ð³Ð¸Ðµ иллюзиониÑты иÑпользуют на Ñвоих предÑтавлениÑÑ… зеркала, чтобы заÑтавить зрителей думать, будто они видÑÑ‚ то, чего нет. Ðто проÑто, еÑли вы знаете, как Ñто делать. — Прежде чем мы начнем, — Ñказал он, — Ñ Ð´Ð¾Ð»Ð¶ÐµÐ½ вам Ñказать, что никогда не читаю Ñценарий. Я пришел к мыÑли, что Ñто Ñковывает мое творчеÑкое воображение. Ðе беÑпокойтеÑÑŒ, мой помощник ÑоÑтавлÑет конÑпект, чтобы быÑтро войти в ÐºÑƒÑ€Ñ Ð´ÐµÐ»Ð°. У него были борода и длинные волоÑÑ‹, и он немного походил на ИиÑуÑа, правда, Ñ ÑомневалÑÑ, что у ИиÑуÑа могли быть такие безупречные зубы. Он предÑтавлÑлÑÑ Ð¼Ð½Ðµ Ñамой важной перÑоной из тех, Ñ ÐºÐµÐ¼ Ñ Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ð¸Ð» до Ñих пор. Звали его Джон Рей, и даже Ñ Ð¾ нем Ñлышал, хоть и не вполне понимал, чем он занималÑÑ: кажетÑÑ, его Ð¸Ð¼Ñ Ð¾Ð±Ñ‹Ñ‡Ð½Ð¾ значилоÑÑŒ в начале фильма, Ñразу поÑле Ñлов ИСПОЛÐИТЕЛЬÐЫЙ ПРОДЮСЕР. Ð“Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ñо Ñтудии, назначивший вÑтречу, Ñообщил, что они, то еÑть ÑтудиÑ, очень воодушевлены тем, что он «приÑоединилÑÑ Ðº проекту». — Рразве конÑпект не Ñковывает ваше воображение? Он уÑмехнулÑÑ. — Что ж, мы вÑе Ñчитаем, что вы проделали впечатлÑющую работу. Даже очень впечатлÑющую. ОÑталоÑÑŒ лишь неÑколько нерешенных вопроÑов. — Ðапример? — Ðу, Ñтот МÑнÑон. И Ð¸Ð´ÐµÑ Ñ ÐµÐ³Ð¾ выроÑшими детьми. Мы тут в офиÑе наброÑали кое-что: попробуйте взÑть за оÑнову. Один парень, Ñкажем, Джек Головорез — Ñто Ð¸Ð´ÐµÑ Ð”Ð¾Ð½Ð½Ñ‹â€¦ Донна Ñкромно наклонила голову. — Его Ñажают за Ñатанизм и поджаривают на ÑлектричеÑком Ñтуле, а он, умираÑ, обещает вернутьÑÑ Ð¸ вÑех уничтожить. Дальше дейÑтвие уже в наши дни, и мы видим молодых парней, подÑевших на игру «Головорез», у Ð³ÐµÑ€Ð¾Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð¾Ð¹ его лицо. И поÑкольку они играют в его игру, они ÑтановÑÑ‚ÑÑ Ð¸Ð¼ одержимы. Может, у него что-то Ñтранное в лице, на манер ДжейÑона или Фредди[50]. Он замолчал, Ñловно Ð¾Ð¶Ð¸Ð´Ð°Ñ Ð¼Ð¾ÐµÐ³Ð¾ одобрениÑ. Тогда Ñ Ñказал: — И кто же придумал Ñту компьютерную игру? Он указал на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð°Ð»ÑŒÑ†ÐµÐ¼: — Ð’Ñ‹ ведь у Ð½Ð°Ñ Ð¿Ð¸Ñатель, душа моÑ. Хотите, чтобы мы Ñделали за Ð²Ð°Ñ Ð²ÑÑŽ работу? «Ðадо думать о кино, — решил Ñ. — Они ничего другого не понимают». И Ñказал: — Ðо ведь то, что вы предлагаете, Ñто как «Мальчики из Бразилии»[51], только без Гитлера. Он выглÑдел озадаченным. — Был такой фильм Ðйры Левина, — Ñказал Ñ. Ðо в его глазах не промелькнуло и тени узнаваниÑ. «Ребенок Розмари». — Ðикакой реакции. — «Щепка»[52]. Он кивнул; монетка провалилаÑÑŒ в автомат. — ПринÑто, — Ñказал он. — Ð’Ñ‹ пишете роль Ð´Ð»Ñ Ð¨ÐµÑ€Ð¾Ð½ Стоун, а мы Ñделаем вÑе возможное, чтобы ее заполучить. У Ð¼ÐµÐ½Ñ ÐµÑть выход на ее команду. Ðа Ñтом Ñ ÑƒÑˆÐµÐ». Той ночью было холодно, а в ЛоÑ-ÐнджелеÑе такого быть не должно, и воздух еще Ñильнее пах микÑтурой от кашлÑ. Ðедалеко от ЛоÑ-ÐнджелеÑа жила Ð¼Ð¾Ñ Ð´Ð°Ð²Ð½ÑÑ Ð¿Ð¾Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð°, и Ñ Ñ€ÐµÑˆÐ¸Ð» вÑтретитьÑÑ Ñ Ð½ÐµÐ¹. Я позвонил по номеру, который был у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð°Ð¿Ð¸Ñан, начав поиÑки, раÑÑ‚ÑнувшиеÑÑ Ð¿Ð¾Ñ‡Ñ‚Ð¸ на веÑÑŒ вечер. Мне давали новый номер, Ñ Ð¿Ð¾ нему звонил, там мне Ñнова давали номер, и Ñ Ñнова звонил. Ðаконец, набрав очередной номер, Ñ ÑƒÐ·Ð½Ð°Ð» ее голоÑ. — Рты знаешь, где Ñ? — ÑпроÑила она. — Ðет, — ответил Ñ. — ПроÑто мне дали Ñтот номер. — Ðто телефон больничной палаты, — Ñказала она. — ЗдеÑÑŒ лежит Ð¼Ð¾Ñ Ð¼Ð°Ð¼Ð°. С кровоизлиÑнием в мозг. — ПроÑти. У нее вÑе в порÑдке? — Ðет. — ПроÑти. Мы неловко помолчали. — Как ты? — ÑпроÑила она. — Довольно плохо, — ответил Ñ. И раÑÑказал ей вÑе, что Ñо мной ÑлучилоÑÑŒ. И что Ñ Ð¿Ñ€Ð¸ Ñтом иÑпытываю. — Почему вÑе так получаетÑÑ? — ÑпроÑил Ñ. — ПроÑто они боÑÑ‚ÑÑ. — Почему боÑÑ‚ÑÑ? Чего? — Потому что ты им нужен, пока Ñ Ñ‚Ð²Ð¾Ð¸Ð¼ именем ÑвÑзаны только уÑпешные проекты. — Ð’ ÑмыÑле? — ЕÑли ты дашь добро, ÑÑ‚ÑƒÐ´Ð¸Ñ Ñнимет фильм, который обойдетÑÑ Ð¸Ð¼ в 20–30 миллионов долларов, и еÑли фильм провалитÑÑ, твое Ð¸Ð¼Ñ Ð½Ð°Ð²Ñегда будет ÑвÑзано Ñ Ñтим провалом, и ты потерÑешь Ñвой ÑтатуÑ. ЕÑли же ты откажешьÑÑ, ты ничем не риÑкуешь. — Ð’ Ñамом деле? — Типа того. — Роткуда ты вÑе Ñто знаешь? Ты музыкант и не имеешь Ð¾Ñ‚Ð½Ð¾ÑˆÐµÐ½Ð¸Ñ Ðº кино. Она уÑтало заÑмеÑлаÑÑŒ. — Я здеÑÑŒ живу. Ð’Ñе, кто здеÑÑŒ живет, Ñто знают. Ты не пробовал поÑпрашивать людей про Ñценарии? — Ðет. — Так попробуй. СпроÑи. ÐŸÐ°Ñ€Ð½Ñ Ð½Ð° автозаправке. Кого угодно. У вÑех еÑть Ñценарии. — Тут кто-то к ней обратилÑÑ, и она ответила, а мне Ñказала: — Извини, нужно идти, — и повеÑила трубку. Я не нашел обогреватель, еÑли он там был, и замерзал в Ñвоем крошечном шале, точно таком, в каком умер Белуши, Ñ Ð±ÐµÐ·Ð´Ð°Ñ€Ð½Ð¾Ð¹ картинкой на Ñтене и промозглой ÑыроÑтью в воздухе. Я приготовил Ñебе ванну, чтобы ÑогретьÑÑ, но когда из нее выбралÑÑ, мне Ñтало еще холоднее. Белые золотые рыбки Ñновали взад-вперед, то прÑчаÑÑŒ, то поÑвлÑÑÑÑŒ из-под лиÑтьев кувшинок. У одной из них была темно-краÑÐ½Ð°Ñ Ð¾Ñ‚Ð¼ÐµÑ‚Ð¸Ð½Ð°, в принципе Ð¿Ð¾Ñ…Ð¾Ð¶Ð°Ñ Ð½Ð° отпечаток губ: Ñтранное клеймо, оÑтавленное полузабытой богиней. Ð’ воде отражалоÑÑŒ Ñерое утреннее небо. Я мрачно Ñмотрел на воду. — У Ð²Ð°Ñ Ð²Ñе в порÑдке? ОбернувшиÑÑŒ, Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ» ÑтоÑщего Ñ€Ñдом Праведника ДундаÑа. — Рано вы вÑтаете. — Плохо Ñпал. Страшно холодно. — Ðадо было Ñказать админиÑтратору. Вам бы принеÑли обогреватель и еще одеÑл. — Мне Ñто даже в голову не пришло. Дышал он Ñ Ð¾Ð³Ñ€Ð¾Ð¼Ð½Ñ‹Ð¼ трудом. — Ру Ð²Ð°Ñ Ð²Ñе в порÑдке? — Ðет, черт побери. Стар Ñ. Вот доживешь до моих лет, парень, у Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ñ‚Ð¾Ð¶Ðµ будет не вÑе в порÑдке. Ðо когда ты помрешь, Ñ Ð±ÑƒÐ´Ñƒ еще тут. Как работа? — Ðе знаю. Я больше не пишу Ñценарий, а «Греза художника», раÑÑказ о волшебных фокуÑах викторианÑких времен, не двигаетÑÑ Ñ Ð¼ÐµÑта. ДейÑтвие проиÑходит на морÑком побережье в Ðнглии, в дождь. Ðа Ñцене фокуÑник показывает Ñвое иÑкуÑÑтво, и публика неуловимо менÑетÑÑ. Ðто их глубоко трогает. Он медленно кивнул. — «Греза художника». Ðу-ну. Ð ÑÐµÐ±Ñ Ð²Ñ‹ кем предÑтавлÑете, художником или иллюзиониÑтом? — Ðе знаю. Мне кажетÑÑ, ни то, ни другое. СобравшиÑÑŒ было уходить, Ñ Ð²Ð´Ñ€ÑƒÐ³ вÑпомнил одну вещь. — МиÑтер ДундаÑ, — ÑпроÑил Ñ, — а у Ð²Ð°Ñ ÐµÑть Ñценарий? ÐапиÑанный вами? Он покачал головой. — И вы никогда не пиÑали Ñценариев? — Только не Ñ. — ЧеÑтно? Он ухмыльнулÑÑ: — ЧеÑтно. Я вернулÑÑ Ðº Ñебе. ПролиÑтал английÑкое издание Ñвоих «Сынов человечеÑких», ÑÐ¿Ñ€Ð°ÑˆÐ¸Ð²Ð°Ñ ÑебÑ, как получилоÑÑŒ, что была издана Ñ‚Ð°ÐºÐ°Ñ Ð½ÐµÐ»ÐµÐ¿Ð°Ñ Ð¿Ð¸Ñанина, зачем Голливуд купил на нее права, и почему теперь они не хотÑÑ‚ Ñнимать по книге фильм. Вновь принÑвшиÑÑŒ за «Грезу художника», Ñ Ð¿Ð¾Ñ‚ÐµÑ€Ð¿ÐµÐ» приÑкорбную неудачу. Герои были как неживые. Они не могли ни дышать, ни двигатьÑÑ, ни говорить. Я пошел в туалет и пуÑтил в унитаз Ñрко-желтую Ñтрую. По зеркалу пробежал таракан. ВернувшиÑÑŒ в гоÑтиную, Ñ Ñоздал новый файл и напиÑал: Я вÑпоминаю Ðнглию. Шел дождь. Театр на пирÑе, Ñтранной тени Ñлед… СмешалиÑÑŒ Ñтрах, и магиÑ, и ложь. Страх Ñлыть безумцем вечно вводит в дрожь. Как в Ñказке, Ð¼Ð°Ð³Ð¸Ñ ÑпаÑет от бед. Я вÑпоминаю Ðнглию. Шел дождь. Ð’ моей душе лишь пуÑтоту найдешь, Ðад одиночеÑтвом не одержать побед. СмешалиÑÑŒ Ñтрах, и магиÑ, и ложь. Клубок из правд вÑем видитÑÑ ÐºÐ°Ðº ложь. Лицо ÑкрываÑ, не увидишь Ñвет. Я вÑпоминаю Ðнглию. Шел дождь… Маг палочкой взмахнет — и даÑÑ‚ ответ, Ð’ÑÑŽ правду Ñкажет — только толку нет. Я вÑпоминаю Ðнглию. Шел дождь. СмешалиÑÑŒ Ñтрах, и магиÑ, и ложь. Я не знал, хорошее ли вышло Ñтихотворение, но Ñто не имело значениÑ. Я напиÑал нечто Ð´Ð»Ñ ÑÐµÐ±Ñ Ð½Ð¾Ð²Ð¾Ðµ и неожиданное, и Ñто было чудеÑно. Заказав завтрак в номер, Ñ Ð¿Ð¾Ð¿Ñ€Ð¾Ñил принеÑти обогреватель и парочку одеÑл. Ðа Ñледующий день Ñ Ð½Ð°Ð¿Ð¸Ñал шеÑтиÑтраничный Ñценарный план к фильму под названием «Головорез», где Джека Головореза, Ñерийного убийцу, Ñ Ð²Ñ‹Ñ€ÐµÐ·Ð°Ð½Ð½Ñ‹Ð¼ на лбу огромным креÑтом, казнÑÑ‚ на ÑлектричеÑком Ñтуле, но он возвращаетÑÑ Ð² видеоигре и овладевает Ñознанием четырех парней. ПÑтый его побеждает, предав огню ÑлектричеÑкий Ñтул, который был выÑтавлен в качеÑтве ÑкÑпоната в Музее воÑковых фигур, где днем работала его девушка, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð½Ð¾Ñ‡ÑŒÑŽ иÑполнÑла ÑкзотичеÑкие танцы. Я по факÑу отправил на Ñтудию Ñвой план, а Ñам отправилÑÑ Ñпать. ÐžÑ‚Ñ…Ð¾Ð´Ñ ÐºÐ¾ Ñну, Ñ Ð¸Ñкренне надеÑлÑÑ, что ÑÑ‚ÑƒÐ´Ð¸Ñ Ð¾Ñ„Ð¸Ñ†Ð¸Ð°Ð»ÑŒÐ½Ð¾ отвергнет мой Ñценарий и Ñ Ð½Ð°ÐºÐ¾Ð½ÐµÑ† Ñмогу вернутьÑÑ Ð´Ð¾Ð¼Ð¾Ð¹. Во Ñне Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ» иллюзион, в котором человек Ñ Ð±Ð¾Ñ€Ð¾Ð´Ð¾Ð¹ и в бейÑболке затащил на Ñцену Ñкран и ушел. СеребриÑтый Ñкран Ð·Ð°Ð²Ð¸Ñ Ð² воздухе без вÑÑкой видимой опоры. Ðо вÑкоре замерцал, и началоÑÑŒ немое кино: Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ» женщину, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ñмотрела прÑмо на менÑ. Ðто была Джун Линкольн, Ñто она мерцала на Ñкране, и Ñто она из него вышла и уÑелаÑÑŒ на краешке моей кровати. — Ты пытаешьÑÑ Ñказать мне, чтобы Ñ Ð½Ðµ ÑдавалÑÑ? — предположил Ñ. Ð’ душе Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ð¸Ð¼Ð°Ð», что Ñто Ñон. Я Ñмутно помнил: мне извеÑтно, что Ñта женщина — звезда, и Ñожалел о том, что ни один из ее фильмов не ÑохранилÑÑ. Ð’ моем Ñне она была воиÑтину прекраÑна, неÑÐ¼Ð¾Ñ‚Ñ€Ñ Ð½Ð° белый Ñлед вокруг шеи. — С чего бы мне Ñто делать? — удивилаÑÑŒ она. Ð’ моем Ñне от нее пахло джином и Ñтарым целлулоидом, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ñ Ð¸ не помню, чтобы в моих Ñнах от кого-нибудь чем-нибудь пахло. Она улыбнулаÑÑŒ мне безупречной черно-белой улыбкой: — Я ведь вышла из игры, не так ли? — и прошлаÑÑŒ по комнате. — Ðе могу поверить, что Ñтот отель вÑе еще ÑущеÑтвует, — добавила она. — Я здеÑÑŒ трахалаÑÑŒ. — Ее Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ñ‚Ñ€ÑƒÐ´Ð½Ð¾ было различить Ñквозь потреÑкивание и шипение. ВернувшиÑÑŒ к кровати, она уÑтавилаÑÑŒ на менÑ, как кошка Ñмотрит на мышиную нору. СпроÑила: — Ты мой поклонник? Я покачал головой. Она подÑела ближе и взÑла мою теплую руку Ñвоей ÑеребриÑтой рукой. — Ðикто уже никого не помнит, — Ñказала она. — Ð’ Ñтом городе в тридцати минутах. Мне хотелоÑÑŒ ÑпроÑить ее кое о чем. — Куда подевалиÑÑŒ звезды? — решилÑÑ Ñ. — Я вÑе глÑжу на небо, их там нет. Она указала на пол: — Ты Ñмотрел не туда. ОказалоÑÑŒ, что пол в моем шале — Ñто тротуар, и на каждой его плитке изображена звезда, а Ñ€Ñдом значитÑÑ Ð¸Ð¼Ñ, из тех, которые ни о чем мне не говорÑÑ‚: Клара Кимбол Янг, Линда ÐрвидÑон, Вивиан Мартин, Ðорма Телмеддж, Олайв ТомаÑ, МÑри Майлз Минтер, Сина ОуÑн… Джун указала на окно: — И еще там. Окно было открыто, и из него Ñ Ð¼Ð¾Ð³ видеть веÑÑŒ проÑтиравшийÑÑ Ð¿Ð¾Ð´Ð¾ мной Голливуд: беÑконечное проÑтранÑтво мерцающих разноцветных огней. — Разве Ñто не лучше, чем звезды? — ÑпроÑила она. И она была права. Я даже видел ÑÐ¾Ð·Ð²ÐµÐ·Ð´Ð¸Ñ ÑƒÐ»Ð¸Ñ‡Ð½Ñ‹Ñ… фонарей и автомобильных фар. Я кивнул. Ее губы коÑнулиÑÑŒ моих. — Ðе забывай менÑ, — прошептала она, но так печально, Ñловно заранее знала, что ее проÑьба напраÑна. Я проÑнулÑÑ Ð¾Ñ‚ телефонного звонка. СнÑв трубку, Ñипло что-то пробормотал. — Ðто Джерри Квойнт, Ñо Ñтудии. Ðам необходимо вÑтретитьÑÑ Ð½Ð° ланче. Снова нечто нечленораздельное. — Мы выÑылаем машину, — Ñказал он. — РеÑторан от Ð²Ð°Ñ Ð² получаÑе езды. Они ждали Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð° открытом воздухе, где было Ñветло и зелено. Ðа Ñтот раз Ñ Ð±Ñ‹ очень удивилÑÑ, еÑли бы хоть кого-то узнал. Под закуÑку мне Ñообщили, что Джон Рей «Ñвалил из-за разноглаÑий по контракту», а Донна, «видимо», ушла вмеÑте Ñ Ð½Ð¸Ð¼. Оба мои ÑобеÑедника были бородаты, а у одного из них была Ð¿Ð»Ð¾Ñ…Ð°Ñ ÐºÐ¾Ð¶Ð°. Ð¥ÑƒÐ´Ð°Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ð° показалаÑÑŒ мне приÑтной. Они ÑпроÑили, где Ñ Ð¾ÑтановилÑÑ, а когда Ñ Ð¾Ñ‚Ð²ÐµÑ‚Ð¸Ð», один из бородачей Ñообщил (взÑв Ñ Ð½Ð°Ñ Ñлово, что дальше Ñто не пойдет), что в тот день Белуши принимал наркоту вмеÑте Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð¸Ñ‚Ð¸ÐºÐ¾Ð¼ по имени Гари Харт[53] и одним из «Eagles». ПоÑле чего они заверили, что Ñ Ð½ÐµÑ‚ÐµÑ€Ð¿ÐµÐ½Ð¸ÐµÐ¼ ждут от Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸Ñтории. И тогда Ñ ÑпроÑил: — Мы о чем ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ð¸Ð¼? О «Сынах человечеÑких» или о «Головорезе»? Дело в том, — поÑÑнил Ñ, — что Ñ Ð¿Ð¾Ñледним у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð±Ð»ÐµÐ¼Ð°. Они выглÑдели озадаченными. Да нет же, Ñказали они, речь идет о «Я знал невеÑту, когда она танцевала рок-н-ролл». ЗдеÑÑŒ еÑть, Ñообщили мне, и Ð’Ñ‹Ñокий ЗамыÑел, и Добрый ПоÑыл. К тому же, добавили они, Ñто Очень Своевременно, что важно Ð´Ð»Ñ Ð³Ð¾Ñ€Ð¾Ð´Ð°, в котором вÑе, что проиÑходило Ñ‡Ð°Ñ Ð½Ð°Ð·Ð°Ð´, уже ДревнÑÑ Ð˜ÑториÑ. Они призналиÑÑŒ, что подумали, как было бы здорово, еÑли бы наш герой мог ÑпаÑти юную леди от замужеÑтва без любви, а в конце они вмеÑте танцевали бы рок-н-ролл. Я указал им, что Ð´Ð»Ñ Ñтого им Ñледует купить права у Ðика Лоу, напиÑавшего пеÑню, и Ñообщил, что нет, Ñ Ð½Ðµ знаю Ð¸Ð¼Ñ ÐµÐ³Ð¾ агента. Они, уÑмехнувшиÑÑŒ, ответили, что Ñ Ñтим проблемы не будет. И предложили, чтобы Ñ Ð¿Ð¾Ñ€Ð°Ð·Ð¼Ñ‹Ñлил как Ñледует над проектом, прежде чем начну пиÑать Ñценарный план, и каждый из них назвал пару имен начинающих звезд, которых мне при Ñтом Ñледует иметь в виду. Я пожал каждому руку и Ñказал, что непременно так и Ñделаю. Реще Ñ Ð·Ð°Ð¼ÐµÑ‚Ð¸Ð», что мне удаÑÑ‚ÑÑ Ð»ÑƒÑ‡ÑˆÐµ Ñ Ñтим ÑправитьÑÑ Ð¿Ð¾ возвращении в Ðнглию. И они Ñо мной ÑоглаÑилиÑÑŒ. За неÑколько дней до того Ñ ÑпроÑил Праведника ДундаÑа, был ли кто-нибудь Ñ Ð‘ÐµÐ»ÑƒÑˆÐ¸ в его шале в ту ночь, когда он умер. Ведь еÑли кто об Ñтом знал, так Ñто он. — Один он был, — не моргнув ответил Праведник ДундаÑ, Ñтарый, как МельхиÑедек. — Какое кому, к чертÑм Ñобачьим, дело, был Ñ Ð½Ð¸Ð¼ кто-нибудь или нет. Один он умер. Мне Ñтранно было покидать отель. — Ð¡ÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð´Ð½ÐµÐ¼ Ñ ÑƒÐµÐ·Ð¶Ð°ÑŽ, — Ñообщил Ñ Ð°Ð´Ð¼Ð¸Ð½Ð¸Ñтратору. — Очень хорошо, ÑÑÑ€. — Вам не трудно будет… дело в том… Ñлужащий отелÑ, миÑтер ДундаÑ. Пожилой джентльмен. Даже не знаю. Я не видел его Ð´Ð½Ñ Ð´Ð²Ð°. Рмне хотелоÑÑŒ бы Ñ Ð½Ð¸Ð¼ попрощатьÑÑ. — С одним из уборщиков? — Да. Она озадаченно уÑтавилаÑÑŒ на менÑ. Она была очень краÑивой, а ее Ð³ÑƒÐ±Ð½Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð°Ð´Ð° была цвета раздавленной ежевики. Она Ñвно ожидала, что кто-то наконец откроет ее Ð´Ð»Ñ ÐºÐ¸Ð½Ð¾. СнÑв трубку, она Ñ ÐºÐµÐ¼-то поговорила, потом повернулаÑÑŒ ко мне: — Мне очень жаль, ÑÑÑ€, но миÑтера ДундаÑа уже неÑколько дней не было на работе. — Ð’Ñ‹ не могли бы дать мне номер его телефона? — Мне очень жаль, ÑÑÑ€, но по нашим правилам Ñто запрещено. — Ð“Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ñ Ð²Ñе Ñто, она Ñмотрела прÑмо на менÑ, чтобы Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ», что ей дейÑтвительно очень жаль. — Ркак ваш Ñценарий? — ÑпроÑил Ñ. — Как же вы узнали? — Ðу… — Он ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ñƒ ДжоÑÐ»Ñ Ð¡Ð¸Ð»Ð²ÐµÑ€Ð°[54], — Ñказала она. — Мой приÑтель Ðрни, мой Ñоавтор, работает курьером. Он Ð·Ð°Ð½ÐµÑ Ñценарий в Ð¾Ñ„Ð¸Ñ Ð”Ð¶Ð¾ÑлÑ, Ñловно тот приÑлан откуда-то из агентÑтва. — Удачи! — пожелал Ñ. — СпаÑибо, — Ñказала она, улыбнувшиÑÑŒ ежевичными губами. Ð’ Ñправочнике было два ДундаÑа ПÑ, что показалоÑÑŒ мне невероÑтным даже Ð´Ð»Ñ Ðмерики, не Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ñ ÑƒÐ¶ о ЛоÑ-ÐнджелеÑе. Первый оказалÑÑ Ð¼Ð¸ÑÑ ÐŸÐµÑ€Ñефоной ДундаÑ. Когда, набрав второй номер, Ñ ÑпроÑил Праведника ДундаÑа, мужÑкой Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð¿Ð¾Ð¸Ð½Ñ‚ÐµÑ€ÐµÑовалÑÑ: — Кто говорит? Я назвал ÑебÑ, объÑÑнил, что уезжаю из отелÑ, а у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾ÑталаÑÑŒ вещь, Ð¿Ñ€Ð¸Ð½Ð°Ð´Ð»ÐµÐ¶Ð°Ñ‰Ð°Ñ Ð¼Ð¸Ñтеру ДундаÑу. — Слушайте, миÑтер. Мой дедушка умер. Прошлой ночью. Шок возвращает жизнь избитым фразам: у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ€ÐµÐ°Ð»ÑŒÐ½Ð¾ кровь отхлынула от лица и перехватило дыхание. — Мне очень жаль. Он был мне Ñимпатичен. — Угу. — Ðто, должно быть, ÑлучилоÑÑŒ ÑовÑем неожиданно. — Он был Ñтар. И вÑе Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÐºÐ°ÑˆÐ»Ñл. — Кто-то ÑпроÑил, Ñ ÐºÐµÐ¼ он говорит, он ответил: ни Ñ ÐºÐµÐ¼, а мне Ñказал: — СпаÑибо что позвонили. Я раÑтерÑлÑÑ. — Ð’Ñ‹, возможно, не понÑли: у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾ÑталÑÑ ÐµÐ³Ð¾ альбом. — Ðта Ñ„Ð¸Ð³Ð½Ñ Ñо Ñтарыми вырезками? — Да. Пауза. — ОÑтавьте у ÑебÑ. Ðто уже никому не нужно. Слушайте, миÑтер, мне надо бежать. — Щелчок, и в трубке тишина. Когда Ñ Ð·Ð°Ñовывал альбом в Ñумку, на выцветший переплет упала Ñлеза, и только тогда Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñл, что плачу. Во дворе Ñ Ð¾ÑтановилÑÑ, прощаÑÑÑŒ Ñ ÐŸÑ€Ð°Ð²ÐµÐ´Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð¼ ДундаÑом и Голливудом. Три призрачных белых карпа дрейфовали, Ð¿Ð¾ÐºÐ°Ñ‡Ð¸Ð²Ð°Ñ Ð¿Ð»Ð°Ð²Ð½Ð¸ÐºÐ°Ð¼Ð¸, Ñквозь Ñвое вечное ÑегоднÑ. Я помнил их имена: БаÑтер, Призрак и ПринцеÑÑа; но никто на Ñвете уже не Ñмог бы их различить. У выхода из Ð¾Ñ‚ÐµÐ»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¶Ð´Ð°Ð»Ð° машина. До аÑропорта было тридцать минут езды, ровно Ñтолько, Ñколько нужно, чтобы вÑе забыть. Съеденный (Ñцены из фильма) ИÐТ. ОФИС ВЕБСТЕРÐ. ДЕÐЬ. ВЕБСТЕРÑидит, Ñ‡Ð¸Ñ‚Ð°Ñ Â«Ð›Ð¾Ñ-ÐÐ½Ð´Ð¶ÐµÐ»ÐµÑ Ñ‚Ð°Ð¹Ð¼Ñ». Входит МÐКБРÐЙД и идут ФЛÐШБЕКИ его раÑÑказа о том, как его СЕСТРРотправилаÑÑŒ в Голливуд одиннадцать меÑÑцев назад, делать карьеру и общатьÑÑ Ñо звездами. От друзей он уÑлышал, что она «ÑделалаÑÑŒ Ñтранной». Решив, что Ñела на иглу, а то и чего похуже, Ñам отправилÑÑ Ð² Голливуд и нашел ее под моÑтом. Очень бледнаÑ, она кричит ему: «Я заблудилаÑÑŒ!» — и плача убегает. ВЫСОКИЙ ЧЕЛОВЕК, ОДЕТЫЙ Ð’ ЧЕРÐОЕ, Ñ…Ð²Ð°Ñ‚Ð°Ñ Ð·Ð° рукав, Ñоветует оÑтавить вÑе как еÑть: «Забудь о ней», — но Ñто невозможно… (Ð’ СЕПИИ вы видите их обоих подроÑтками, МОЛОДОЙ МÐКБРÐЙД и СЕСТРРхихикают в подъезде: «Я покажу тебе мой…» — и прижимаютÑÑ Ð´Ñ€ÑƒÐ³ к другу вÑе ближе… КÐМЕРРДВИЖЕТСЯ за летÑщей бабочкой. Мы Ñлышим, как они прерывиÑто дышат и ÑопÑÑ‚ в темноте. КРУПÐЫЙ ПЛÐРон кончает ей в руку, она облизывает ладонь: корчит гримаÑку, улыбаетÑÑ… ÐÐПЛЫВ ее губы, и зубы, и Ñзык.) ФЛÐШБЕК ВебÑтер говорит, что возьмет на контроль, ЛоÑ-ÐÐ½Ð´Ð¶ÐµÐ»ÐµÑ â€” город, где Ñгинет любой, девчонок он пачками пожирает, броÑает на Ñвалку, Ñчета пополнÑет. ПЕРЕБИВКРФИОЛЕТОВÐЯ КИСКÐ. ИÐТ. ПОГРУЖЕÐИЕ, ТРИ ОБÐÐЖЕÐÐЫЕ ЖЕÐЩИÐЫ танцуют за доллары ВебÑтер заходит и Ñ Ð¾Ð´Ð½Ð¾Ð¹ говорит, Ñует двадцатку, показывает фотографию, та Ñтоит так близко, что мог бы дотронутьÑÑ (но вышибалы на Ñтраже, напичканные Ñтероидами, они бы руки-то переломали), и ему кажетÑÑ, она знает, о ком он ÑпроÑил. ВебÑтер уходит. ИÐТ. КОÐДОМИÐИМУМ ВЕБСТЕРÐ. ÐОЧЬ. Дома ждет видео. ЖЕÐЩИÐÐ, прекраÑнаÑ, как жизнь выÑтрелом из грудной клетки (груди выÑтавлены напоказ) дает Ñовет: оÑтавить вÑе как еÑть, забыть, — а она придет к нему, очень Ñкоро. ÐÐПЛЫВ ИÐТ. МÐКБРÐЙД Ð’ ОТЕЛЕ. ÐОЧЬ. МакБрайд лежит на кровати один, Ñмотрит ненавÑзчивое платное порно. Он раздет. Мажет член вазелином, медленно и лениво, кончать ему неохота. СТУК в окно. ПривÑтает на поÑтели, безвольный и напуганный (вÑе-таки третий Ñтаж), открывает окно. Входит СЕСТРÐ, Ñ Ð²Ð¸Ð´Ñƒ как мертваÑ, умолÑет о ней забыть. Он Ñам знает, как ему поÑтупить. СеÑтра плететÑÑ Ðº двери. Ртам ждет его ЖЕÐЩИÐÐ Ð’ ЧЕРÐОМ. Брюнетка в коже, чертовÑки ÑтраннаÑ, С улыбкой переÑтупает порог. Они в поÑтели. СеÑтра Ñтоит в Ñторонке, она не ушла. И Ñмотрит, как брюнетка трахает МакБрайда (кожа у нее ÑинÑÑ, как у мертвеца. И она одета). Брюнетка коротко машет рукой. С ÑеÑтры ниÑпадает одежда. Зрелище жуткое: кожа вÑÑ Ð² ранах и порезах; одного ÑоÑка нет. Она Ñнимает перчатки, и мы видим руки: пальцы Ñловно ребра или куриные крылышки, Ñловно их обглодали, а потом доÑтали из помойки, Ñти Ñухие коÑти Ñ ÐºÐ»Ð¾Ñ‡ÑŒÑми плоти и Ñ…Ñ€Ñщами. Она заÑовывает пальцы в рот брюнетке… И Ð ÐСТВОРЯЕТСЯ ВО ТЬМЕ. ИÐТ. ОФИС ВЕБСТЕРÐ. ДЕÐЬ. ЗВОÐИТ ТЕЛЕФОÐ. Ðто МакБрайд: «Можете не иÑкать. Я ее нашел и возвращаюÑÑŒ домой. Вам причитаютÑÑ Ð¿ÑтьÑот долларов и Ð¼Ð¾Ñ Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð´Ð°Ñ€Ð½Ð¾Ñть». КÐМЕРРОТЪЕЗЖÐЕТ. ВебÑтер Ñмущен и раÑÑтроен. Далее МОÐТÐЖ. Проходит неделÑ, мы видим, как он еÑÑ‚, пьет, пиÑает, напиваетÑÑ. Мы видим, как он выгонÑет из поÑтели СВОЮ ПОДРУЖКУ. И как Ñнова играет Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ¾â€¦ ВИДЕО-ДЕВУШКРÑмотрит на него и говорит, что Ñкоро вернетÑÑ. «Обещаю, Ñкоро». ПЕРЕБИВКРМЕСТО, ГДЕ ПРЯЧУТСЯ ЕДОКИ. ПОДЗЕМЕЛЬЕ. Бледные люди ÑтоÑÑ‚, как Ñкотина в загоне. Мы видим МакБрайда. У него на груди не оÑталоÑÑŒ плоти. Белое мÑÑо. И можно видеть Ñквозь ребра: Ñердце не бьетÑÑ. Зато легкие дышат Ñвободно, вдох и выдох. Гной вытекает из глаз на запавшие щеки. ПытаетÑÑ Ð¿Ð¾Ð¼Ð¾Ñ‡Ð¸Ñ‚ÑŒÑÑ, но ничего не выходит. Он хочет умереть. СОÐ: ВебÑтер беÑпокойно Ñпит, Он видит МакБрайда, труп под моÑтом, Ð’Ñе Ð’ ПЕРЕБИВКУ, и много вÑÑкой еды, чтобы Ñтало понÑтно: Ñто иÑкуÑÑтво. ÐКСТ. ЛОС-ÐÐДЖЕЛЕС. ДЕÐЬ. ВЕБСТЕРуже одержим. Он должен найти женщину из видео. Кого-то он бьет, кого-то трахает, а в памÑти заÑело: «Я Ñкоро вернуÑÑŒ, очень Ñкоро». Ðаконец он в тюрьме. И за ним приходÑÑ‚ ЧЕЛОВЕК Ð’ ЧЕРÐОМ в Ñопровождении БРЮÐЕТКИ, которые, отперев камеру, проводÑÑ‚ его к выходу, они покидают тюрьму. Через дверь. Его ведут к автоÑтоÑнке. Ð’Ñе ниже, ниже ÑтоÑнки, куда-то под город, где затаилоÑÑŒ и ÑкорчилоÑÑŒ нечто, Ñ‡Ð¼Ð¾ÐºÐ°Ñ Ð¸ шипÑ, и что-то, блеÑÑ‚Ñ, ÑмеетÑÑ, а что-то вопит. За ними бредут оÑтальные проÑто-едоки… Они приковывают ВебÑтера наручниками к КРОШЕЧÐОМУ ЧЕЛОВЕКУ в вагинах и зубах и отводÑÑ‚ в СÐЛОРКОРОЛЕВЫ. (ЗдеÑÑŒ отÑтупление: проÑнулаÑÑŒ жена, Ñ€Ð°Ð·Ð±ÑƒÐ¶ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ñтрашным Ñном. «Ты Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½ÐµÐ½Ð°Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ». Ты привел домой женщин, которых Ñ Ð½Ðµ знала, а они Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð½Ð°Ð»Ð¸, и мы подралиÑÑŒ, а когда Ñтали кричать, ты вылетел отÑюда Ñо ÑвиÑтом. Ðо прежде Ñказал, что нашел Ñебе девушку Ð´Ð»Ñ Ñ‚Ñ€Ð°Ñ…Ð°Ð½ÑŒÑ Ð¸ еды». Ðто пугает Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½ÐµÑильно. Когда люди пишут, их поÑещают мелкие беÑÑ‹. Так что Ñ Ð¿Ð¾Ð¶Ð¸Ð¼Ð°ÑŽ плечами.) Ðаручники ÑнÑли. ОÑтавлÑÑŽÑ‚ одного. Драпировка из краÑного бархата поднимаетÑÑ, ÑвлÑетÑÑ ÐšÐ¾Ñ€Ð¾Ð»ÐµÐ²Ð°. Мы узнаем ее, Ñто женщина Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ¾. «Мир так Ñлавно, так удобно делитÑÑ Ð½Ð° проÑто-едоков и их добычу». Так она говорит. Ее Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð¼Ñгок и Ñладок. Таков медовый муравей: ÐºÑ€Ð¾ÑˆÐµÑ‡Ð½Ð°Ñ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ð°, Грудь, крошечные ручки, а дальше — набитый медом живот, огромный и отвиÑлый, прозрачный, веÑÑŒ из меда, и Ñладкий, как порок. У КОРОЛЕВЫ прекраÑное маленькое личико, бледные груди Ñ Ð³Ð¾Ð»ÑƒÐ±Ñ‹Ð¼Ð¸ прожилками и розовыми ÑоÑками и белые руки. Ðо там, ниже грудей, — Ð·Ñ‹Ð±ÐºÐ°Ñ Ð³Ð¾Ñ€Ð°, вмеÑÑ‚Ð¸Ð²ÑˆÐ°Ñ ÐºÐ¸Ñ‚Ð°, медовый муравей, огромный, как амбар, иль Ñлон, иль динозавр, или любовь. ÐžÐ¿Ð°Ð»Ð¾Ð²Ð°Ñ Ð¿Ð»Ð¾Ñ‚ÑŒ зовет его к Ñебе. БеднÑга ВебÑтер кивает и подходит. (Ð’ длину она, должно быть, футов двадцать пÑть.) Она велит ему раздетьÑÑ. Член набух. Ðо он дрожит и выглÑдит потерÑнным. Он Ñтонет: «Я никогда так Ñильно не хотел». Она берет его в рот, и лижет, и ÑоÑет… ЗдеÑÑŒ мы задержимÑÑ. Язык взглÑдов СтановитÑÑ Ð±Ð°Ð½Ð°Ð»ÑŒÐ½Ñ‹Ð¼ жеÑтким порно (а губы глÑнцевы и краÑен Ñзык). ÐÐПЛЫВ на ее лицо. Слышно, как он шепчет: «О. О, детка. Да. О. Возьми его, возьми в рот». Она открывает рот Ñ ÑƒÑмешкой, откуÑывает член. Кровь бьет Ñтруей ей прÑмо в рот. Она не проронила почти ни капли. Мы не Ñтанем переводить камеру на его лицо, только ее. Теперь, когда лишилÑÑ Ñ‡Ð»ÐµÐ½Ð°, и кровь уже не хлещет, его лицо. Он потрÑÑен и — отныне — Ñвободен. ÐеÑколько едоков его уводÑÑ‚. И он в цепÑÑ… Ñ€Ñдом Ñ ÐœÐ°ÐºÐ‘Ñ€Ð°Ð¹Ð´Ð¾Ð¼. Ð’ грÑзи валÑÑŽÑ‚ÑÑ Ð½Ð°Ñ‡Ð¸Ñто обглоданные Ñкелеты, они уÑмехаютÑÑ, им ÑнитÑÑ, что из них варили Ñуп. Бедолаги. Вот почти и вÑе. ОÑтавим их теперь. ПЕРЕБИВКРв проеме двери Ñтоит БРОДЯГÐ, Ñ Ñ‚Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñ…Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸ пальцами ДРУГОГО БРОДЯГИ, они голодают, но чертовÑки здорово трахаютÑÑ Ñ€ÑƒÐºÐ°Ð¼Ð¸, а по Ñтим телам, покрытым ворохом Ñтарого трÑпьÑ, картона и газет, невозможно определить их пол. ПЕРЕБИВКРи вновь мы наблюдаем за полетом бабочки. Ð‘ÐµÐ»Ð°Ñ Ð´Ð¾Ñ€Ð¾Ð³Ð° «… Хотел бы Ñ, чтоб вы однажды пришли в мой дом. Я многое бы мог вам показать». ÐœÐ¾Ñ Ð½ÐµÐ²ÐµÑта вдруг потупит взор и вздрогнет. Ее отец, его Ð´Ñ€ÑƒÐ·ÑŒÑ â€” вÑе рады. «И что же, миÑтер ФокÑ?» — хихикает блондинка в углу. ВолоÑÑ‹ — пшеничные колоÑÑŒÑ, и тучей грозовой глаза, крутые бедра, и изогнувшиÑÑŒ, ÑмеÑÑÑŒ, ждет продолженьÑ. «Мадам, Ñ Ð½Ðµ Ñказитель, — и поклонÑÑÑŒ, Ñпрошу: — Быть может, вам еÑть что Ñказать?» И вновь улыбка. КиваÑ, вÑтанет, губы шевельнутÑÑ: «ГородÑкую девочку, проÑтушку, броÑил любовник, школÑÑ€. Крови давно не шли, и живот уже было не ÑпрÑтать, она — к нему, Ð¿Ñ€Ð¾Ð»Ð¸Ð²Ð°Ñ Ð³Ð¾Ñ€ÑŽÑ‡Ð¸Ðµ Ñлезы. Он по головке гладит, клÑнетÑÑ: женитÑÑ, и они убегут, однажды ночью, к тетке. Она и верит; хотÑ, конечно, видела, как он Ñмотрел на хозÑйÑкую дочь, что краÑива и богата, — верит. Или хочет верить. Ð’ его улыбке читалаÑÑŒ хитроÑть, в его глазах, черных и жгучих, и рыжине волоÑ. Что-то толкнуло ее Ñ ÑƒÑ‚Ñ€Ð° пораньше отправитьÑÑ Ð² их потайное меÑтечко, под дубом, и взобравшиÑÑŒ на дерево, ждать. Ð’ ее-то положении. Возлюбленный кралÑÑ Ð² тени, прÑчаÑÑŒ от Ñвета, Ñ Ð½Ð¸Ð¼ была Ñума, из нее доÑтал он мотыгу, нож, проÑтыню. Работал он Ñпоро, копал возле терновника, под дубом, тихонько наÑвиÑтывал, рыл ей могилу, Ð½Ð°Ð¿ÐµÐ²Ð°Ñ Ñтарую пеÑню… Спеть ее вам, люди добрые?» Она умолкает, а мы вÑе и хлопаем, и кричим, ну, может, не вÑе. У моей нареченной волоÑÑ‹ черные, щеки как перÑик и алые губы, вид недовольный. РкраÑавица (Кто она? Из поÑтоÑльцев, должно быть.) поет: «Вышел Ð»Ð¸Ñ Ð² ÑиÑнии ночи, И Ñтал у луны проÑить что еÑть мочи Лунного Ñвета, Чтобы вÑÑŽ ночь идти до раÑÑвета, Ведь до логова так далеко! Ð-о! Ð-о! Ведь до логова так далеко. Ð-о!» Ð“Ð¾Ð»Ð¾Ñ ÐµÐµ так Ñладок, но у Ñуженой он еще Ñлаще. «И когда могилка была готова, ÐœÐ°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ°Ñ Ð¼Ð¾Ð³Ð¸Ð»ÐºÐ°, ведь она была невеличкой, Даже и Ñ Ð±Ñ€ÑŽÑ…Ð¾Ð¼, Стал он раÑхаживать взад и вперед, Ходил вокруг дуба, подбирал Ñлова: Доброй ночи, крошка, любимаÑ, Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² лунном Ñвете так к тебе Ñ‚Ñнет, к тебе, Ñ Ñ€ÐµÐ±ÐµÐ½ÐºÐ¾Ð¼ под Ñердцем. Иди, обниму. И обнимал он полуночный воздух рукой, в другой Ñжав короткий, но оÑтрый нож, и ударил ножом во тьме ночной, раз и другой. Ðа дубе дрожа, она наблюдала, ÑтараÑÑÑŒ потише дышать, Ðо дереву дрожь предалаÑÑŒ. ВзглÑнул он наверх и Ñказал: Держу пари, Ñто Ñовы, Рпотом Ñнова: Иль кошка забралаÑÑŒ? Ðй, киÑка… Она замерла и не дышала, в дерево вжалаÑÑŒ. Ðа раÑÑвете взÑл он мотыгу и нож и ворча и ругаÑÑÑŒ двинулÑÑ Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‡ÑŒ. Ðашли ее в поле, бродила она И была без ума. ЛиÑÑ‚ÑŒÑ Ð·Ð°ÑтрÑли в ее волоÑах, ПеÑнь на уÑтах: Ветвь ÑгибалаÑÑŒ, Ветвь ломалаÑÑŒ. Я видела нору, Что вырыл ЛиÑ. ПоклÑлиÑÑŒ любить И вмеÑте жить. Я видела нож, Что вынул ЛиÑ. ГоворÑÑ‚, у ребенка лиÑÑŒÑ Ð»Ð°Ð¿Ð° вмеÑто руки. Со Ñтраху, ворчат повитухи. РшколÑÑ€ Ñбежал». Она ÑадитÑÑ, хлопают вÑе. Улыбка замерла в уголках губ: но мне извеÑтно, Что Ñ Ð½Ð°Ð¹Ð´Ñƒ в ее Ñерых глазах. Она Ñмотрит, ей интереÑно. «Я читал, на ВоÑтоке лиÑÑ‹ преÑледуют ÑвÑщенников и ученых, Ð¿Ñ€Ð¸Ð½Ð¸Ð¼Ð°Ñ Ð¾Ð±Ð»Ð¸Ðº женщин, домов, гор, богов и процеÑÑий, но их выдают хвоÑты», — Ñ Ð½Ð°Ñ‡Ð¸Ð½Ð°ÑŽ, но отец Ñуженой прерывает. «Рты, Ð¼Ð¾Ñ Ñ€Ð°Ð´Ð¾Ñть, ты Ñказку хотела Ðам раÑÑказать?» ÐевеÑта краÑнеет, щеки алее роз: «Хотела, отец. Ðо только не Ñказку, но Ñон, что мне ÑнилÑÑ». Ð“Ð¾Ð»Ð¾Ñ ÐµÐµ тих и нежен, Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ñ‡Ð°Ñ€ÑƒÐµÑ‚, Ртам, за окном, звуки ночи: ухают Ñовы, но, как говоритÑÑ, коль живешь возле леÑа, Ñов боÑтьÑÑ Ñ‚ÐµÐ±Ðµ не Ñ Ñ€ÑƒÐºÐ¸. Она на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ð·Ð³Ð»Ñнула. «ÐÑ…, Ñто вы! Ð’ моем Ñне вы примчалиÑÑŒ, позвали: РадоÑть моÑ, пойдем ко мне в дом, Вниз по белой дороге. Ты Ñтолько вÑего Увидишь в пути! Я ÑпроÑила, как ваш дом найти, Вдоль белой дороги, длинной и темной, в тени дерев, где днем вÑе желто и зелено, а утром и вечером тьма. И ночью черным-черно; нет лунной дорожки на белой дороге… Сказали вы, миÑтер ФокÑ, и мне Ñто Ñтранно, но Ñны так предательÑки четки и темны, что можете вы зарезать Ñвинью, и тушу ее привÑзать к Ñедлу черного жеребца. И вы улыбалиÑÑŒ, да, миÑтер ФокÑ, и краÑные губы блеÑтели, Ñверкали глаза, зеленые, что ловÑÑ‚ девичьи души, и желтые зубы, что Ñердца их разрывают». «О Боже», — Ñ ÑƒÐ»Ñ‹Ð±Ð°Ð»ÑÑ. Глаза вÑе заÑтыли на мне, не на ней, хоть говорила она. Глаза, о, глаза. «И вот, в моем Ñне, мне мнитÑÑ, как будто Ñ ÐµÐ´Ñƒ в ваш дом, куда вы так чаÑто Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð³Ð»Ð°ÑˆÐ°Ð»Ð¸, пройтиÑÑŒ по полÑнам и тропкам, увидеть запруды, Ñкульптуру из Греции, тиÑ, тополей аллею, и грот, и беÑедку. И вот в моем Ñне, во Ñне Ñ Ð½Ðµ хотела идти туда Ñ ÐºÐ¾Ð¼Ð¿Ð°Ð½ÑŒÐ¾Ð½ÐºÐ¾Ð¹, Ñ Ð¾Ñ‚Ñ†Ð²ÐµÑ‚ÑˆÐµÐ¹, Ñморщенной девой, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð½Ðµ Ñможет оценить ни ваш дом, миÑтер ФокÑ; ни бледную вашу кожу, ни глаза-изумруды, ни уговоры. По белой дороге Ñ Ð¿Ð¾Ñкакала, по кровавому Ñледу, на БетÑи, моей кобыле. Ð”ÐµÑ€ÐµÐ²ÑŒÑ Ð²Ð²ÐµÑ€Ñ…Ñƒ зелены. С дюжину миль Ñлед вел вÑе прÑмо, потом завернул через луга и канавы, вниз по тропе (и Ñ Ð½Ð°Ð¿Ñ€Ñгала зренье, чтобы его различить, ÐºÐ°Ð¿Ð»Ñ Ð·Ð° каплей: видно, ÑвиньÑ, как подобает, была уж мертва), Рузду натÑнула уже перед домом. Ðо дом-то каков! Огромный, прекраÑный, и пейзаж вкруг него, и окна, колонны, белого ÐºÐ°Ð¼Ð½Ñ ÐºÐ¾Ð»Ð¾Ð½Ð½Ñ‹, редкого и дорогого. Скульптура была в том Ñаду, перед домом, СпартанÑкий ребенок и Ð»Ð¸Ñ Ñƒ него в одежде, вонзивший зубы в живот, нежную плоть раздираÑ, Ð´Ð¸Ñ‚Ñ Ð½Ðµ кричит и не плачет, разве плачет холодный мрамор? Ð’ глазах только боль, и ÑтоÑл он на поÑтаменте, вкруг которого вырезаны Ñемь Ñлов. Я обошла поÑтамент, прочитала: Будь Ñмел, будь Ñмел, но не Ñлишком. ПривÑзав на конюшне кобылу, меж черных жеребцов, Ñ Ð±ÐµÐ·ÑƒÐ¼ÑŒÐµÐ¼ и кровью в глазах, Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð¾ не вÑтретила дорогой. Тогда вошла Ñ Ð² парадный вход — и вверх по леÑтнице. Огромные двери были прикрыты плотно, в ответ на Ñтук никто не вышел. Во Ñне (ведь Ñто Ñон был, миÑтер ФокÑ, не забывайте, ах, что-то вы бледны) ваш дом Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð°Ñ‡Ð°Ñ€Ð¾Ð²Ð°Ð», охвачена была Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð¿Ñ‹Ñ‚Ñтвом (вам оно извеÑтно, Ñ Ð¿Ð¾ глазам читаю), убийÑтвенным Ð´Ð»Ñ ÐºÐ¾ÑˆÐµÐº. Ðаконец нашла Ñ Ð´Ð²ÐµÑ€Ñ†Ñƒ, незапертую, и ее толкнула. Шла по обшитым дубом коридорам, где на полках бюÑты, безделицы, Ñ ÑˆÐ»Ð°, и звук шагов ковры Ñкрывали, и наконец вошла в огромный зал. И Ñнова, выложенные краÑным камнем на белом мраморном полу, Ñлова: Будь храбр, будь храбр, но не Ñлишком. Иль кровь Ñ‚Ð²Ð¾Ñ Ñ…Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð½Ð¾Ð¹ Ñтанет вдруг. И там Ñтупени широкой леÑтницы, заÑтеленные краÑным ковром, ведущие из зала, и Ñ Ð¿Ð¾ ним пошла, но тихо-тихо. Вот дверь дубоваÑ: и вот уж Ñ Ð² Ñтоловой, так Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñла, узрев оÑтатки Ñтрашной трапезы на блюдах, оÑтывшей, Ñ Ñ€Ð¾ÐµÐ¼ пировавших мух. Там недожеванной рука лежала и мертвое лицо, а в жизни та женщина похожа на менÑ». «ГоÑподь Ð½Ð°Ñ Ð·Ð°Ñ‰Ð¸Ñ‚Ð¸ от Ñнов подобных! — воÑкликнул тут отец. — Как Ñто возможно?» «Ðо то был Ñон вÑего лишь», — Ñ Ñказал. И женÑÐºÐ°Ñ ÑƒÐ»Ñ‹Ð±ÐºÐ° блеÑнула в глубине тех Ñерых глаз. О увереньÑ, куда без них? «За Ñтоловой была Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð°Ñ ÐºÐ¾Ð¼Ð½Ð°Ñ‚Ð°, такаÑ, что Ñта вот гоÑтиница могла бы в ней помеÑтитьÑÑ, и была полна та комната вещей, лежавших грудой. Колец, браÑлетов, ожерелий, платьев, жемчужных нитей, меха, и шелков, и юбок кружевных, и муфт, и перьев, ботинок женÑких, шлÑп и драгоценных рубинов и алмазов. Ðу а дальше решила Ñ, что Ñ Ð¿Ð¾Ð¿Ð°Ð»Ð° в ад. Во Ñне… Там дальше грудой лежали головы, вÑе женщин молодых. Рна Ñтене там чаÑти тел прибиты. И грудами лежали груди, и печень, и желудки, и глаза… Ðет, не могу. И вÑе вокруг гудело от мух: жужвельзежужвельзежуж, как Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð¾Ð±Ñ€Ð°Ð»Ð°. Я не могла вдохнуть зловонный воздух, броÑилаÑÑŒ оттуда, и зарыдала, приÑлонÑÑÑŒ к Ñтене». «То логовище лиÑа было, значит», — блондинка говорит. («Ðет, конечно», — шепчу Ñ.) «Они неаккуратны, вечно в норах валÑÑŽÑ‚ÑÑ Ð¸ кожа-коÑти, и Ð¿ÐµÑ€ÑŒÑ Ð¾Ñ‚ добычи. Их зовут французы Ренар, шотландцы — Тод». «Имен не выбирают», — тут говорит отец моей невеÑты. Он дышит Ñ‚Ñжело, и вÑе они, как видно: огонь камина лица оÑвещает, они краÑны, от ÑлÑ, от огнÑ, а на Ñтенах виÑÑÑ‚ трофеи охотничьи. ÐевеÑта продолжает: «Снаружи Ñлышу шум, движенье… Бегу назад по краÑному ковру, вÑе по ÑтупенÑм вниз, но поздно: дверь раÑпахнулаÑÑŒ! Кубарем ÑкатившиÑÑŒ и без надежды, в Ñтрахе и беÑÑильи Ñ ÑпрÑталаÑÑŒ за Ñтол. — И Ñмотрит на менÑ. — И тут вошли вы, да, то были вы, вы раÑпахнули дверь, ввалилиÑÑŒ, держа за горло женщину. РыжеволоÑа, молода, она кричала и отбивалаÑÑŒ как могла, а вы, вы наÑмехалиÑÑŒ, веÑÑŒ в поту. Довольной была уÑмешка ваша. — Лицо моей невеÑты багровеет. — Скинули вы плащ, короткий, Ñтарый, вы, миÑтер ФокÑ, пока она кричала, ей горло перерезали от уха до уха; Ñлышать мне пришлоÑÑŒ, как задыхалаÑÑŒ, булькала, давилаÑÑŒ она Ñвоею кровью, Ñ Ð¼Ð¾Ð»Ð¸Ð»Ð°ÑÑŒ, закрыв глаза, ждала конца, но долго, о, Ñлишком долго была она жива. Я выглÑнула из укрытьÑ. Ð’Ñ‹ улыбалиÑÑŒ, меч держа в руках, в крови по локоть». «Ðо ведь Ñто не так», — Ñ ÐµÐ¹ напомнил. «Да, то был Ñон. Лежала она на мраморе, а вы кромÑали, резали и рвали. Ð’Ñ‹ отделили голову от плеч, Меж мертвых влажных губ Ñзык заÑунув. И бледные отрезали ей руки. И груди отрубили, а потом Ð’Ñ‹ начали рыдать и выть. Внезапно, вÑкочили вы, за волоÑÑ‹ держа, по леÑтнице помчалиÑÑŒ Ñ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ð¾Ð¹. Как только вы удалилиÑÑŒ, Ñ Ñ€Ð²Ð°Ð½ÑƒÐ»Ð°ÑÑŒ к двери. Ð’Ñкочив на БетÑи, Ñ Ð³Ð°Ð»Ð¾Ð¿Ð¾Ð¼ домой помчалаÑÑŒ белою дорогой». И тут вÑе поглÑдели на менÑ. Я поÑтавил кружку на Ñтарый, на видавший виды Ñтол. «Ðе было так, не может быть так, — тут Ñ Ð²Ñех заверил. — И не дай ГоÑподь, чтоб было так. Сон дьÑвольÑкий. Такого уж никому не пожелаешь». «Ðо прежде чем покинула тот дом и загнала до пены Ñ ÐºÐ¾Ð±Ñ‹Ð»Ñƒ, Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð¾Ð¹ мы Ñтремглав вперед летели по белой той дороге Ñ ÐºÑ€Ð°Ñным Ñледом (и разве то Ñвиньи вы кровь пролили, а, миÑтер ФокÑ?) и прежде чем Ñ Ð¾ÐºÐ°Ð·Ð°Ð»Ð°ÑÑŒ здеÑÑŒ, упав без чувÑтв, не Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ñ Ð½Ð¸ Ñлова, перед отцом, и братьÑми, друзьÑми…» ЛюбÑÑ‚ чеÑтные фермеры лиÑью охоту, Слушают, под ноги глÑдÑ, молчат. «Так вот, но прежде, миÑтер ФокÑ, Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ñ…Ð²Ð°Ñ‚Ð¸Ð»Ð° Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð°, из лужи крови, руку. Той женщины, что на моих глазах вы раÑтерзали». «Ðо ведь не было так…» «Ðе Ñон то был, зверюга и убийца!» «Ðо ведь не было так…» «Ты монÑтр, ты Жиль де Ð Ñ!» «И не дай ГоÑподь, чтобы было так!» Она улыбнулаÑÑŒ, улыбкой холодной и злой. ВолоÑÑ‹ пышные у моей невеÑты, и розы цветут на уÑтах. Ðа щеках же краÑные пÑтна. «Вот, миÑтер ФокÑ! Держите! Вот Ð±ÐµÐ»Ð°Ñ Ñ€ÑƒÑ‡ÐºÐ°!» Меж грудей она прÑтала (мечтал Ñ Ð¾ них, о нежных веÑнушчатых грудÑÑ…) и теперь положила на Ñтол, предо мной. И вÑе они алчно Ñмотрели, как Ñ ÐµÐµ взÑл, ту вещицу. ÐŸÐ¾ÐºÑ€Ñ‹Ñ‚Ð°Ñ ÑˆÐµÑ€Ñтью, подушечки, когти. «Ведь то не рука!» — говорю им. Ðо кто Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñлышит! Со ÑвиÑтом кулак врезаетÑÑ Ð² ухо, по плечу бьет дубинка, Ñ ÑˆÐ°Ñ‚Ð°ÑŽÑÑŒ, и тут наÑтигает удар Ñапога, Ñ Ð¿Ð°Ð´Ð°ÑŽ на пол. И градом удары поÑыпалиÑÑŒ. Плачу, кричу, извиваюÑÑŒ, ту лапу держа. возможно, что вою. Теперь Ñ Ð²Ð¸Ð¶Ñƒ ее, Ñероглазую Ñту блондинку, как губы ее разомкнула улыбка, как юбкой шурша, выбегает, взглÑнув напоÑледок на то, что творитÑÑ. Далекий ей путь предÑтоит в Ñту ночь. И когда уÑкользает, Ñ Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð° отчетливо вижу: под юбкой там хвоÑÑ‚ между ног; Ñ Ð¼Ð¾Ð³ бы Ñказать им, но уже не Ñкажу ничего. Ð¡ÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð¾Ð½Ð° побежит на вÑех четырех Ñвоих лапах по белой дороге. Ðо еÑли охотники? Вдруг? Будь храбр, шепчу, умираÑ. Будь храбр, но не Ñлишком. Вот и конец раÑÑказу. Королева ножей ПоÑледующее поÑвление дамы — дело личного вкуÑа. Уилл ГолдÑтон. Трюки и иллюзии Когда был маленьким, Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени Я жил у бабушки Ñ Ð´ÐµÐ´ÑƒÑˆÐºÐ¾Ð¹. (У Ñтариков подолгу лежал шоколад, до моего приезда; вот какова она, ÑтароÑть.) Дедушка на раÑÑвете завтрак вÑегда готовил: По чашке чаю, и тоÑты, и мармелад (в фольге золотой и ÑеребрÑной). Робед и ужин готовила бабушка. ÐšÑƒÑ…Ð½Ñ Ð²Ð½Ð¾Ð²ÑŒ ÑтановилаÑÑŒ ее наделом; Ñковороды вÑе и каÑтрюли, ложки, ножи и мутовки — челÑдью были ее. ГотовÑ, пеÑенки пела обычно: Дейзи, Дейзи, ответь мне, — или, порой: Ты заÑтавил Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾Ð»ÑŽÐ±Ð¸Ñ‚ÑŒ, а Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾ не хотела, Ñ Ð½Ðµ хотела. Петь не ÑƒÐ¼ÐµÑ Ð²Ð¾Ð²Ñе. Да и готовка ей трудно давалаÑÑŒ. Дедушка дни проводил наверху, Ð’ крохотной темной каморке, куда мне не было хода, Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ²Ð¾Ð´Ñ Ð½Ð° бумагу чужие улыбки. С бабушкой мы ходили на Ñкучные променады. Обычно Ñ Ð¸Ð·ÑƒÑ‡Ð°Ð» пороÑший травой пуÑтырь Ñразу за домом, зароÑли ежевики и Ñадовый Ñарай. Трудно было им управлÑтьÑÑ Ñ Ð½Ð°Ð¸Ð²Ð½Ñ‹Ð¼ мальчишкой, ему Ñ€Ð°Ð·Ð²Ð»ÐµÑ‡ÐµÐ½ÑŒÑ Ð¿Ñ€Ð¸Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ñ‚ÑŒ. И вот однажды взÑли они Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² королевÑкий театр, в варьете! Огни погаÑли, Ð·Ð°Ð½Ð°Ð²ÐµÑ ÐºÑ€Ð°Ñный поднÑлÑÑ. ИзвеÑтный в то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÐºÐ¾Ð¼Ð¸Ðº вышел, побормотал Ñвое Ð¸Ð¼Ñ (в обычной Ñвоей манере), выÑтавил зеркало, вÑтал Ñ Ð½Ð¸Ð¼ вровень, поднÑл руку и ногу, и в отраженьи видели мы, он как будто летел; то был коронный номер, и хлопали вÑе и ÑмеÑлиÑÑŒ. Потом он шутил, неудачно и неÑмешно. Его неловкоÑть и ÑтранноÑть, вот на что мы пришли Ñмотреть. БеÑтолковый лыÑый очкарик немного похож был на деда. Ðо наконец он ушел. Танцовщиц Ñ€Ñд длинноногих Ñменил иÑполнитель пеÑни, которую Ñ Ð½Ðµ знал. Ð’ зале Ñидели вÑе Ñтарики, как мои, уÑталые пенÑионеры, и вÑе они были довольны. Дедушка в перерыве очередь отÑтоÑл за шоколадным мороженым. Съели мы Ñвои порции, когда уже гаÑли огни. ПоднÑлÑÑ Ð¿Ð¾Ð¶Ð°Ñ€Ð½Ñ‹Ð¹ занавеÑ, а потом наÑтоÑщий. Вновь танцовщицы вышли на Ñцену, а затем прокатилÑÑ Ð³Ñ€Ð¾Ð¼, и дым заклубилÑÑ; из дыма возник человек и кланÑлÑÑ. Мы захлопали. Вышла дама, Ñама улыбка, переливаютÑÑ ÐºÑ€Ñ‹Ð»ÑŒÑ, мерцают. Рпока мы Ñледим за улыбкой, у фокуÑника на кончиках пальцев выраÑтают цветы, и шелка, и флажки. Флаги вÑех Ñтран, локтем толкнув, Ñказал дед. Ð’Ñе в рукаве умеÑтилоÑÑŒ. С юноÑти (Ñ Ñ Ñ‚Ñ€ÑƒÐ´Ð¾Ð¼ предÑтавлÑл дедушку юношей или ребенком) он был одним из тех, кто в точноÑти знал, как делают вещи. Сам Ñобрал телеприемник, Ñказал он, когда женилÑÑ; тот был огромным, Ñ ÐºÑ€Ð¾ÑˆÐµÑ‡Ð½Ñ‹Ð¼ Ñкраном. И не было тогда телепрограмм; но вÑе равно они его Ñмотрели, не Ð·Ð½Ð°Ñ Ñ‚Ð¾Ñ‡Ð½Ð¾, люди ль то иль тени. Он что-то изобрел, патентовал, но в производÑтво Ñто не внедрили. Ðа выборах в Ñовет он третьим был. И починить мог бритву и приемник, и пленки проÑвлÑл, печатал фото, поÑтроил куклам дом. (Ð”Ð»Ñ Ð¼Ð°Ð¼Ñ‹: чудом ÑохранилÑÑ â€” потрепанный, ÑтоÑл в Ñаду, мок под дождем и Ñнегом.) Тут выкатилÑÑ Ñ‡ÐµÑ€Ð½Ñ‹Ð¹ Ñщик, на нем Ñидела женщина, вÑÑ Ð² блеÑтках. Тот Ñщик был выÑоким и объемным — вполне мог помеÑтитьÑÑ Ñ‡ÐµÐ»Ð¾Ð²ÐµÐº. Открыв, они его вертели и так и ÑÑк, Ñтучали по нему. И аÑÑиÑтентка в него зашла, ÑиÑÑ. РфокуÑник закрыл за нею дверцу, и когда открыл — там было пуÑто. Поклон, аплодиÑменты. Зеркала, мне дедушка шептал. Ðа Ñамом деле в Ñщике она. По мановенью Ñщик вдруг ÑложилÑÑ ÐºÐ°Ðº домик карточный. ЕÑть Ð¿Ð¾Ñ‚Ð°Ð¹Ð½Ð°Ñ Ð´Ð²ÐµÑ€Ñ†Ð°, мне дедушка Ñказал; Ð‘Ð°Ð±ÑƒÐ»Ñ ÑˆÐ¸ÐºÐ½ÑƒÐ»Ð°, мол, молчите. РфокуÑник в улыбке показал нам мелких полный рот зубов и медленно приблизÑÑÑŒ, вдруг указал на бабушку Ñ Ð¿Ð¾ÐºÐ»Ð¾Ð½Ð¾Ð¼ и приглаÑил поднÑтьÑÑ Ñ Ð½Ð¸Ð¼ на Ñцену. Ð’Ñе хлопали и веÑелилиÑÑŒ. СмутилаÑÑŒ, раÑтерÑлаÑÑŒ Ð¼Ð¾Ñ Ð±Ð°Ð±ÑƒÐ»Ñ. Ðу а Ñ, Ñидевший так близко, что чуÑл запах его лоÑьона, шептал: «МенÑ, Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ð¾Ð·ÑŒÐ¼Ð¸Ñ‚Ðµâ€¦Â» Он ждал. «Перл, что же ты? — ей дедушка Ñказал. — Иди…» Так Ñколько же ей было? ШеÑтьдеÑÑÑ‚? Ðедавно броÑила курить. Еще худела. ГордилаÑÑŒ, что у ней вÑе зубы целы, прокуренные, желтые, — Ñвои. У дедушки зубов как не бывало: он в юноÑти еще, катаÑÑÑŒ на велике, удумал прицепитьÑÑ Ðº автобуÑу, чтоб ехать побыÑтрей. ÐÐ²Ñ‚Ð¾Ð±ÑƒÑ Ð¿Ð¾Ð²ÐµÑ€Ð½ÑƒÐ», Ð´ÐµÐ´ÑƒÐ»Ñ Ð¿Ð¾Ñ†ÐµÐ»Ð¾Ð²Ð°Ð» аÑфальт на моÑтовой. Рона жевала лакричник, глÑÐ´Ñ Ð² телевизор; ÑоÑала леденцы, его дразнÑ. Ðо вот она вÑтает; Ñтаканчик Ñ Ð¼Ð¾Ñ€Ð¾Ð¶ÐµÐ½Ñ‹Ð¼ и палочкой оÑтавив, и по проходу к леÑтнице идет. Уже на Ñцене фокуÑник ей хлопал. Молодчина. Вот кто она была. Риз ÐºÑƒÐ»Ð¸Ñ Ð²Ñ‹Ñ…Ð¾Ð´Ð¸Ñ‚ аÑÑиÑтентка в Ñверкающей одежде, и Ñщик выкатывает, краÑный в Ñтот раз. Она, ты видишь? Дедушка шептал, Та ÑамаÑ, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð¿Ð°Ð»Ð°. Она. Возможно, что она. Ð’Ñе, что Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ» — ÑÐ²ÐµÑ€ÐºÐ°ÑŽÑ‰Ð°Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ð°, а Ñ€Ñдом — Ð¼Ð¾Ñ Ð±Ð°Ð±ÑƒÐ»Ñ (ÑмутившиÑÑŒ, жемчуг теребÑ). Та женщина нам улыбнулаÑÑŒ и замерла, Как ÐºÐ°Ð¼ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð¸Ð»Ð¸ из плаÑтмаÑÑÑ‹. РфокуÑник тут Ñщик подкатил, туда, где бабушка ждала, поÑтавил. Тут он заговорил Ñ Ð½ÐµÐ¹: где живет, откуда, как зовут, и вÑе такое. И: мы Ñлучайно раньше не вÑтречалиÑÑŒ? Ð‘Ð°Ð±ÑƒÐ»Ñ Ð¿Ð¾ÐºÐ°Ñ‡Ð°Ð»Ð° головой. Открыл он Ñщик, и она зашла. Ðет, кажетÑÑ, не та, тут дедушка продолжил, размышлÑÑ, у той, кажиÑÑŒ, темнее волоÑ. Я ничего в ответ Ñказать не мог. ГордилÑÑ Ð±Ð°Ð±ÑƒÑˆÐºÐ¾Ð¹ и был Ñмущен, надеÑÑÑŒ, не Ñделает та ничего такого, за что краÑнеть придетÑÑ; пеÑен петь не Ñтанет. Тут дверцу за ней захлопнули, а наверху, где голова, открыли оконце. Перл! С тобой там вÑе в порÑдке? С улыбкой она кивнула, фокуÑник прикрыл оконце. ÐÑÑиÑтентка дала ему футлÑÑ€, и из него доÑтал он меч, и тем мечом разрезал тот Ñщик, а потом еще, еще, и дедушка, ÑмеÑÑÑŒ, мне поÑÑнÑл: Лезвие там не закреплено, вмеÑто него другое, фальшивое, его-то мы и видим. Тут фокуÑник доÑтал лиÑÑ‚ из металла и им разрезал Ñщик пополам. И верхнюю взÑв половину, где половина бабушки была, поÑтавили ее на Ñцену. Вот Ñту половинку. Открыл он вновь окошко на минутку, оттуда бабушка на Ð½Ð°Ñ Ñмотрела доверчиво. Когда закрыл окошко в прошлый раз, она ÑпуÑтилаÑÑŒ вниз по леÑенке, теперь Ñтоит там, мой дедушка мне тихо Ñообщил. Она потом раÑÑкажет, как Ñто делаетÑÑ. Лучше б помолчал он: мне так хотелоÑÑŒ волшебÑтва тогда. Теперь в тот Ñщик воткнули два ножа, туда, где шеÑ. Ð’Ñ‹ там еще, Ñкажите, Перл? Рможет, хотите пеÑню нам иÑполнить? Она запела «Дейзи, Дейзи ». Он поднÑл Ñщик, Ñтал ходить по Ñцене, и Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð´Ð¾Ð½Ð¾ÑилÑÑ Ñ‚Ð¾ Ñ Ð¾Ð´Ð½Ð¾Ð³Ð¾ конца, а то Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð¾Ð³Ð¾. Ðо Ñто он поет, Ñказал дедулÑ, ведь голоÑ-то его. Похож на бабушкин, Ñ Ð²Ð¾Ð·Ñ€Ð°Ð·Ð¸Ð». Конечно же похож, конечно! Он умеет. Он в Ñтом дока. Он Ñобаку Ñъел. Тут фокуÑник открыл вновь Ñщик, теперь размером Ñ ÑˆÐ»Ñпную коробку. Ð‘Ð°Ð±ÑƒÐ»Ñ Ð¿ÐµÑенку Ñвою допела и затÑнула новую: Ð-Ñй, а вот и мы, возничий пьÑн, лошади еле плетутÑÑ, и мы возвращаемÑÑ, мы возвращаемÑÑ Ð½Ð°Ð·Ð°Ð´, назад, обратно в город Лондон. Ð‘Ð°Ð±ÑƒÐ»Ñ Ñ‚Ð°Ð¼ родилаÑÑŒ, бывало, вÑпоминала вдруг что-то Ñтрашное из детÑтва. Как однажды дети ворвалиÑÑŒ в магазин ее отца, крича: Жид, жид порхатый! Еще не разрешала она ноÑить мне черную рубаху, ей были памÑтны те марши через ИÑÑ‚-Ñнд: чернорубашечники Мозли ÑеÑтре под глаз поÑтавили фингал. РфокуÑник неÑпешно, взÑв нож, разрезал поперек коробку. И пение в тот миг оборвалоÑÑŒ. Потом, Ñоединив вÑе чаÑти, доÑтал из них Ñвои ножи и меч, открыл окошко Ñверху; там бабушка Ð¼Ð¾Ñ Ð½Ð°Ð¼ улыбалаÑÑŒ Ñмущенно, приоткрыв в улыбке прокуренные зубы. Вновь закрыв окошко, доÑтал он нож поÑледний, а потом открыл и дверцу, но там было пуÑто. Он Ñделал жеÑÑ‚ — и краÑный Ñщик тоже иÑчез. Там, в рукаве, уÑлышал шепот деда, но что хотел Ñказать, он Ñам не знал. Два Ð³Ð¾Ð»ÑƒÐ±Ñ Ñ‡ÐµÑ€ÐµÐ· кольцо Ð¾Ð³Ð½Ñ Ð»ÐµÑ‚Ð°Ð»Ð¸, по его веленью, а поÑле Ñам фокуÑник в дыму вновь раÑтворилÑÑ. Она под Ñценой или за кулиÑой , Ñказал мне дед, пьет чай теперь, Ñ Ñ†Ð²ÐµÑ‚Ð°Ð¼Ð¸ к нам вернетÑÑ Ð¸Ð»ÑŒ коробкой конфет. Я б предпочел второе. Ðа Ñцене танцовщицы отплÑÑали, в поÑледний раз к нам вышел груÑтный комик. Рна поклон в финале вышли вÑе. ÐžÑ‚Ð»Ð¸Ñ‡Ð½Ð°Ñ Ñ€Ð°Ð±Ð¾Ñ‚Ð°, Ñказал мне дедушка. Твои глаза воÑтрее, Ñмотри внимательно, ÑейчаÑ, наверно, выйдет. Ðо нет. Ðе вышла. Рна Ñцене пели: Ð¢ÐµÐ±Ñ Ð½ÐµÑет волна на гребне, вÑе выше и вперед, и Ñолнце Ñветит. Ð—Ð°Ð½Ð°Ð²ÐµÑ ÑƒÐ¿Ð°Ð», мы протолкалиÑÑŒ в холл и там ÑлонÑлиÑÑŒ. Потом ÑпуÑтилиÑÑŒ к входу в закулиÑье и ждали там, пока Ð±Ð°Ð±ÑƒÐ»Ñ Ð²Ñ‹Ð¹Ð´ÐµÑ‚. Ðо вышел фокуÑник, одетый по-проÑтому, и аÑÑиÑтентка — не узнать ее без грима. Мой дедушка его оÑтановил, но тот пожал плечами: по-английÑки не говорю, доÑтал из-за уха моего полкроны, а дальше во тьму и дождь он вышел. И бабушку Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐµ не увидел. Мы домой вернулиÑÑŒ и Ñтали жить как прежде. И дедушка готовил нам еду. Ð Ñто значит, что на завтрак, обед и ужин и на файв-оклок мы ели тоÑты и мармелад в ÑеребрÑной фольге и пили чай. Пока Ñ Ð½Ðµ вернулÑÑ Ðº родителÑм. Мой дедушка так резко поÑтарел, как будто годы над ним возобладали в одну ночь. О Дейзи, Дейзи, пел он, дай мне ответ. ЕÑли б одна ты была на Ñвете и Ñ Ð¾Ð´Ð¸Ð½, Отец Ñказал бы, не робей, мой Ñын. Ð’ нашей Ñемьей Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð±Ñ‹Ð» лишь у дедушки, его прочили в канторы, но ему приходилоÑÑŒ печатать Ñнимки, починÑть приемники и Ñлектробритвы… Братьев — извеÑтный дуÑÑ‚ «Соловьи» — по телевизору мы раньше Ñмотрели. Дед ÑвыкÑÑ Ñ Ð¾Ð´Ð¸Ð½Ð¾Ñ‡ÐµÑтвом как будто. Ðо однажды, когда за леденцами, вниз, на кухню, по леÑтнице ÑпуÑтилÑÑ Ð½Ð¾Ñ‡ÑŒÑŽ, Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ» дедулю. Он там ÑтоÑл боÑой, метал в коробку нож и пел: Ты заÑтавил Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾Ð»ÑŽÐ±Ð¸Ñ‚ÑŒ, а Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾ не хотела. Я не хотела. Метаморфозы I. Позже Ñтанут ÑÑылатьÑÑ Ð½Ð° Ñмерть ÑеÑтры, на рак, пожравший ее двенадцатилетнюю жизнь, на опухоли мозга размером Ñ ÑƒÑ‚Ð¸Ð½Ð¾Ðµ Ñйцо, и на Ñемилетнего Ñопливого мальчика, Ñтриженного ежиком, который широко раÑпахнутыми карими глазами Ñмотрел, как она умирает в белой больнице, и утверждать: «С Ñтого вÑе началоÑь», — и возможно, так и было. Ð’ биографичеÑком фильме «Перезагрузка» (реж. Роберт ЗемекиÑ, 2018 ), перебивкой его показывают подроÑтком, на глазах у которого в больничной палате умирает от СПИДа учитель биологии. Они говорÑÑ‚ о препарировании лÑгушки. — Ðо зачем же резать? — Ñпрашивает юный Раджит, и музыка звучит наплывом. — Ðе лучше ли оÑтавить ее жить? Учитель, роль которого иÑполнил ныне покойный Ð”Ð¶ÐµÐ¹Ð¼Ñ Ðрл ДжонÑ, вначале как будто приÑтыжен, но потом его Ñловно воодушевлÑет какаÑ-то мыÑль, и он кладет руку на коÑтлÑвое плечо мальчика. — Ðу, еÑли кто и Ñможет решить задачу, так Ñто ты, Раджит, — говорит он, и Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ ÐµÐ³Ð¾ тонет в баÑовом наигрыше. Мальчик кивает и Ñмотрит на Ð½Ð°Ñ Ñ Ñ€ÐµÑˆÐ¸Ð¼Ð¾Ñтью, граничащей Ñ Ñ„Ð°Ð½Ð°Ñ‚Ð¸Ð·Ð¼Ð¾Ð¼. Только в жизни ничего Ñтого не было. II. Серый ноÑбрьÑкий день, Раджит, выÑокий Ñорокалетний мужчина; обычно он ноÑит очки Ñ Ñ‚ÐµÐ¼Ð½Ð¾Ð¹ оправой, но в наÑтоÑщий момент он их ÑнÑл. То, что он без очков, подчеркивает его наготу. Он Ñидит в ванне, Ñловно не замечаÑ, что вода уже оÑтыла, и репетирует заключительную чаÑть Ñвоей речи. Ð’ повÑедневной жизни он Ñлегка ÑутулитÑÑ, но теперь выпрÑмилÑÑ Ð¸ взвешивает каждое Ñлово, прежде чем его произнеÑти. Он не умеет выÑтупать на публике. БруклинÑÐºÐ°Ñ ÐºÐ²Ð°Ñ€Ñ‚Ð¸Ñ€Ð°, которую он Ñнимает вмеÑте Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð¸Ð¼ ученым и архивариуÑом, ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð¿ÑƒÑта. Его член в прохладной воде ÑморщилÑÑ Ð¸ Ñтал похож на орех. — Ð Ñто означает, — громко и медленно произноÑит он, — что в войне Ñ Ñ€Ð°ÐºÐ¾Ð¼ мы победили. Он выдерживает паузу, выÑÐ»ÑƒÑˆÐ¸Ð²Ð°Ñ Ð²Ð¾Ð¿Ñ€Ð¾Ñ Ð²Ð¾Ð¾Ð±Ñ€Ð°Ð¶Ð°ÐµÐ¼Ð¾Ð³Ð¾ репортера из дальнего угла комнаты. — Побочные Ñффекты? — отвечает он Ñамому Ñебе, и Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ ÐµÐ³Ð¾ Ñхом отдаетÑÑ Ð² ванной. — Да, они еÑть. Ðо наÑколько мы Ñмогли уÑтановить, ничего такого, что вызвало бы необратимые изменениÑ. Он выбираетÑÑ Ð¸Ð· обшарпанной фарфоровой ванны, голый идет к унитазу, и его выворачивает: Ñтрах перед выÑтуплением пронзает его, как разделочный нож. Когда рвать больше нечем и Ñпазмы прекращаютÑÑ, Раджит полощет рот, одеваетÑÑ Ð¸ отправлÑетÑÑ Ð½Ð° метро в МанхÑттен. III. Ðто открытие, позже напишет журнал «Тайм», может «изменить Ñаму оÑнову медицины Ñтоль же фундаментально, как Ñто ÑлучилоÑÑŒ поÑле Ð¾Ñ‚ÐºÑ€Ñ‹Ñ‚Ð¸Ñ Ð¿ÐµÐ½Ð¸Ñ†Ð¸Ð»Ð»Ð¸Ð½Ð°Â». — Что еÑли, — говорит Джефф Голдблюм, играющий в фильме взроÑлого Раджита, — научитьÑÑ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ·Ð°Ð³Ñ€ÑƒÐ¶Ð°Ñ‚ÑŒ генетичеÑкий код? Столь много бед бывает лишь потому, что тело забыло, что Ñледует делать. Ð’Ñе дело в коде. Программа глючит. Что еÑли… внеÑти в нее корректировки? — Ты Ñошел Ñ ÑƒÐ¼Ð°! — говорит ему в фильме Ñ…Ð¾Ñ€Ð¾ÑˆÐµÐ½ÑŒÐºÐ°Ñ Ð±Ð»Ð¾Ð½Ð´Ð¸Ð½ÐºÐ°, его подруга. Ð’ реальной жизни у него нет подруги; в реальной жизни у Раджита Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени ÑлучаетÑÑ Ð¿Ð»Ð°Ñ‚Ð½Ñ‹Ð¹ ÑÐµÐºÑ Ñ Ð¼Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ñ‹Ð¼Ð¸ людьми из ÑÑкорт-агентÑтва «ÐÑкÑ». — ПоÑлушай, — говорит Джефф Голдблюм, и у него Ñто получаетÑÑ Ð»ÑƒÑ‡ÑˆÐµ, чем у наÑтоÑщего Раджита, — Ñто похоже на компьютер. ВмеÑто того чтобы пытатьÑÑ ÑƒÑтранить один за другим глюки, возникшие из-за ÑÐ±Ð¾Ñ Ð² программе, можно переуÑтановить программу. Ð’ÑÑ Ð¸Ð½Ñ„Ð¾Ñ€Ð¼Ð°Ñ†Ð¸Ñ Ð¿Ñ€Ð¸ Ñтом ÑохранÑетÑÑ. Мы приказываем нашему телу перепроверить вÑе Ð ÐК и ДÐК, то еÑть заново ее Ñчитать. И перезагрузитьÑÑ. ÐктриÑа улыбаетÑÑ Ð¸ оÑтанавливает его поцелуем, игривым, и выразительным, и ÑтраÑтным. IV. У женщины рак Ñелезенки, лимфоузлов и брюшной полоÑти: поражение лимфообразующих тканей. Еще у нее пневмониÑ. Она ÑоглаÑилаÑÑŒ на предложение Раджита иÑпытать на Ñебе дейÑтвие препарата. Ей извеÑтно, что требование вылечить рак в Ðмерике незаконно. СовÑем недавно она была толÑтой. Теперь она терÑет в веÑе и напоминает Раджиту Ñнеговика на Ñолнце: Ñ ÐºÐ°Ð¶Ð´Ñ‹Ð¼ днем она тает, и Ñ ÐºÐ°Ð¶Ð´Ñ‹Ð¼ днем, он чувÑтвует, у нее вÑе меньше решимоÑти. — Ðто не лекарÑтво в обычном ÑмыÑле Ñлова, — говорит он. — Ðто неÑколько химичеÑких инÑтрукций. Похоже, она не понимает. Он вводит ей в вену две ампулы прозрачной жидкоÑти. И вÑкоре она заÑыпает. Ркогда проÑыпаетÑÑ, рака у нее нет. Однако вÑкоре поÑле Ñтого она умирает от пневмонии. Два днÑ, предшеÑтвовавших ее Ñмерти, Раджит провел в раздумьÑÑ…, как объÑÑнить тот факт, подтвержденный впоÑледÑтвии вÑкрытием, что у пациента отныне имелÑÑ Ñ‡Ð»ÐµÐ½, то еÑть пациент был во вÑех отношениÑÑ…, функционально и по хромоÑомному Ñ€Ñду, мужÑкого пола. V. Двадцать лет ÑпуÑÑ‚Ñ: ÑÐºÑ€Ð¾Ð¼Ð½Ð°Ñ ÐºÐ²Ð°Ñ€Ñ‚Ð¸Ñ€ÐºÐ° в Ðовом Орлеане (Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ñто могло быть и в МоÑкве, или МанчеÑтере, или Париже, или Берлине). Ð¡ÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð³Ñ€Ð°Ð½Ð´Ð¸Ð¾Ð·Ð½Ð°Ñ Ð½Ð¾Ñ‡ÑŒ, и Джо/а ÑобираетÑÑ Ð²Ñех ошеломить. Ей Ñледует выбрать между кринолином в Ñтиле полонез, какие принÑто было ноÑить при французÑком дворе в воÑемнадцатом веке (фижмы Ñ Ñ‚ÑƒÑ€Ð½ÑŽÑ€Ð¾Ð¼, темно-краÑный корÑаж Ñ Ð»Ð¸Ñ„Ð¾Ð¼ под декольте на шнуровке) и копией придворного Ð¿Ð»Ð°Ñ‚ÑŒÑ ÑÑра Филипа Ð¡Ð¸Ð´Ð½ÐµÑ Ð¸Ð· черного бархата Ñ ÑеребрÑной нитью, Ñ Ð³Ð¾Ñ„Ñ€Ð¸Ñ€Ð¾Ð²Ð°Ð½Ð½Ñ‹Ð¼ воротником и гульфиком. Ð’ конце концов, взвеÑив вÑе за и против, Джо/а делает выбор в пользу платьÑ. ПроходÑÑ‚ двенадцать чаÑов: Джо/а открывает бутылочку Ñ Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ¸Ð¼Ð¸ краÑными пилюлÑми, на каждой — значок «х», и проглатывает две. Ð’ деÑÑть утра Джо/а отправлÑетÑÑ Ð² поÑтель, начинает маÑтурбировать, ÑÑ€ÐµÐºÑ†Ð¸Ñ Ð½ÐµÐ¿Ð¾Ð»Ð½Ð°Ñ, но он/а заÑыпает до наÑÑ‚ÑƒÐ¿Ð»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¾Ñ€Ð³Ð°Ð·Ð¼Ð°. Комната очень маленькаÑ. ПовÑюду развешена одежда. Ðа полу коробка из-под пиццы. Обычно Джо/а громко храпит, но при перезагрузке вообще не издает никаких звуков, возможно, Ð²Ð¿Ð°Ð´Ð°Ñ Ð² нечто вроде комы. ПроÑыпаетÑÑ Ð”Ð¶Ð¾/а в деÑÑть вечера, чувÑÑ‚Ð²ÑƒÑ ÑÐµÐ±Ñ Ð½ÐµÐ¶Ð½Ð¾Ð¹ и обновленной. Раньше, когда Джо/а только начинал/а, поÑле каждой перезагрузки он/а тщательно оÑматривала ÑебÑ, разглÑÐ´Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð³Ñ€ÑƒÐ´ÑŒ и ÑоÑки, крайнюю плоть или клитор, определÑÑ, какие шрамы иÑчезли и какие оÑталиÑÑŒ. Ðо теперь, привыкнув, она проÑто надевает нижнюю юбку, лиф и платье, ее новые груди (выÑокие и упругие) Ñдавлены корÑажем, а подол Ð¿Ð»Ð°Ñ‚ÑŒÑ Ð²Ð¾Ð»Ð¾Ñ‡Ð¸Ñ‚ÑÑ Ð¿Ð¾ полу, и Ñто означает, что Джо/а может надеть Ñтаринную пару ботинок от доктора МартенÑа (невозможно знать заранее, что придетÑÑ Ð´ÐµÐ»Ð°Ñ‚ÑŒ: бегать, ходить или пинать кого-то, и от шелковых туфель проку не будет). ÐарÑд венчает выÑокий напудренный парик. ÐадушившиÑÑŒ, Джо/а ощупывает юбку, палец проникает между ног, (Джо/а не ноÑит штанишек, Ð¿Ñ€ÐµÑ‚ÐµÐ½Ð´ÑƒÑ Ð½Ð° полную аутентичноÑть, Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¾Ð¹-то обувью), и затем проводит Ñтим пальцем за ушами, на ÑчаÑтье или, Ñкорее, Ð´Ð»Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð²Ð»ÐµÐºÐ°Ñ‚ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð¾Ñти. ТакÑиÑÑ‚ звонит в дверь в 11:05, и Джо/а ÑпуÑкаетÑÑ. Он/а едет на бал. Завтра вечером Джо/а примет Ñледующую дозу; работа, которую выполнÑет Джо/а по буднÑм, Ñугубо мужÑкаÑ. VI. Раджит вÑегда Ñчитал гендерное воздейÑтвие ÑредÑтва вÑего лишь побочным Ñффектом. ÐобелевÑкую премию давали за ÑредÑтво от рака (перезагрузка, как выÑÑнилоÑÑŒ, воздейÑтвовала на большинÑтво видов рака, но не на вÑе). Хоть он и был умным человеком, Раджит оказалÑÑ Ð¿Ð¾Ñ€Ð°Ð·Ð¸Ñ‚ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð¾ недальновидным. Он не Ñмог кое-что предвидеть. К примеру: Что некоторые раковые больные предпочтут умереть, чем Ñменить пол. Что католичеÑÐºÐ°Ñ Ñ†ÐµÑ€ÐºÐ¾Ð²ÑŒ выÑтупит против Ñтой химичеÑкой пуÑковой Ñхемы, к тому времени выпущенной в продажу под названием «Перезагрузка», в оÑновном потому, что Ð³ÐµÐ½Ð´ÐµÑ€Ð½Ð°Ñ Ð¼ÐµÑ‚Ð°Ð¼Ð¾Ñ€Ñ„Ð¾Ð·Ð° предполагала, что женÑкое тело, перезагружаÑÑÑŒ, вмещало в ÑÐµÐ±Ñ Ð¿Ð»Ð¾Ñ‚ÑŒ зародыша, а мужчины не могут беременеть. МножеÑтво религиозных Ñект отвергли Перезагрузку, чаще вÑего ÑÑылаÑÑÑŒ на Ñледующую цитату из Книги БытиÑ: «И Ñотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию Ñотворил его; мужчину и женщину Ñотворил их» (Бытие 1:27). Против «Перезагрузки» выÑтупили: иÑлам, руÑÑÐºÐ°Ñ Ð¿Ñ€Ð°Ð²Ð¾ÑÐ»Ð°Ð²Ð½Ð°Ñ Ñ†ÐµÑ€ÐºÐ¾Ð²ÑŒ, римÑко-католичеÑÐºÐ°Ñ Ñ†ÐµÑ€ÐºÐ¾Ð²ÑŒ (при многих неÑоглаÑных), униатÑÐºÐ°Ñ Ñ†ÐµÑ€ÐºÐ¾Ð²ÑŒ, ортодокÑальные иудаиÑты, альÑÐ½Ñ Ñ„ÑƒÐ½Ð´Ð°Ð¼ÐµÐ½Ñ‚Ð°Ð»Ð¸Ñтов СШÐ. Применение «Перезагрузки» по рекомендации компетентного врача одобрили большинÑтво буддиÑтов, церковь ИиÑуÑа и Ñовременных ÑвÑтых, гречеÑÐºÐ°Ñ Ð¿Ñ€Ð°Ð²Ð¾ÑÐ»Ð°Ð²Ð½Ð°Ñ Ñ†ÐµÑ€ÐºÐ¾Ð²ÑŒ, Ñаентологи, англиканÑÐºÐ°Ñ Ñ†ÐµÑ€ÐºÐ¾Ð²ÑŒ (при многих неÑоглаÑных), либеральный и реформированный иудаизм, ÐºÐ¾Ð°Ð»Ð¸Ñ†Ð¸Ñ Ð½Ð¾Ð²Ð¾Ð³Ð¾ века Ðмерики. И ни одна из церквей и Ñект не предполагала возможноÑти иÑÐ¿Ð¾Ð»ÑŒÐ·Ð¾Ð²Ð°Ð½Ð¸Ñ Â«ÐŸÐµÑ€ÐµÐ·Ð°Ð³Ñ€ÑƒÐ·ÐºÐ¸Â» Ð´Ð»Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð²Ð»ÐµÑ‡ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¸ Ð¿Ð¾Ð»ÑƒÑ‡ÐµÐ½Ð¸Ñ ÑƒÐ´Ð¾Ð²Ð¾Ð»ÑŒÑтвий. И Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð Ð°Ð´Ð¶Ð¸Ñ‚ Ñознавал, что «Перезагрузка» Ñделает ненужными операции по перемене пола, ему не приходило в голову, что кто-либо может применÑть его ÑредÑтво из прихоти, или из любопытÑтва, или Ð´Ð»Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾, чтобы ÑкрытьÑÑ. Так, он не Ñмог предвидеть, что возникнет черный рынок «Перезагрузки» и подобных ему химичеÑких вещеÑтв; а также то, что через пÑтнадцать лет поÑле начала продаж «Перезагрузки» Ñ Ð¾Ð´Ð¾Ð±Ñ€ÐµÐ½Ð¸Ñ ÐгентÑтва по продуктам Ð¿Ð¸Ñ‚Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¸ лекарÑтвенным ÑредÑтвам ее незаконные аналоги будут Ñтоить на черном рынке в деÑÑть раз дороже героина или кокаина. VII. Ð’ неÑкольких новых коммуниÑтичеÑких гоÑударÑтвах ВоÑточной Европы хранение Ñтих препаратов каралоÑÑŒ Ñмертной казнью. По ÑообщениÑм из Таиланда и Монголии, там наÑильно перезагружали мальчиков в девочек, чтобы повыÑить им цену на рынке интимных уÑлуг. Ð’ Китае новорожденных девочек перезагружали в мальчиков, и Ñемьи отдавали Ñвое доÑтоÑние за одну-единÑтвенную дозу. Ð Ñтарики, как и прежде, умирали от рака. Возникший в ÑвÑзи Ñ Ñтим ÐºÑ€Ð¸Ð·Ð¸Ñ Ð²Ð½Ð°Ñ‡Ð°Ð»Ðµ не воÑпринималÑÑ ÐºÐ°Ðº проблема, но потом Ñтало Ñлишком поздно, принÑтые Ñуровые меры оказалоÑÑŒ Ñложно применить на практике, и Ñто в конечном итоге привело к революции. Â«ÐœÐµÐ¶Ð´ÑƒÐ½Ð°Ñ€Ð¾Ð´Ð½Ð°Ñ Ð°Ð¼Ð½Ð¸ÑтиÑ» Ñообщала, что в неÑкольких пан-арабÑких гоÑударÑтвах мужчин, которые не могли однозначно доказать, что родилиÑÑŒ мужчинами, а также тех, кто родилÑÑ Ð½Ðµ мужчиной, то еÑть женщин, не ноÑÑщих паранджу, заключали в тюрьму, где чаще вÑего наÑиловали и убивали. БольшинÑтво арабÑких лидеров утверждали, что такое Ñвление не имеет и не могло иметь меÑто в их Ñтранах. VIII. Раджиту за шеÑтьдеÑÑÑ‚, и он читает номер «Ðью-Йоркера», где говоритÑÑ, что Ñлово «перемены» приобрело коннотации потаенной неприÑтойноÑти и табу. Школьники Ñмущенно хихикают, когда наталкиваютÑÑ Ð½Ð° фразу «Я хочу перемен», или Â«Ð’Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ¼ÐµÐ½Â», или «Ветер перемен» в учебнике литературы, поÑвÑщенном началу двадцать первого века. Ðа уроке английÑкого в Ðорвиче клаÑÑ Ð´Ð°Ð²Ð¸Ñ‚ÑÑ Ð½ÐµÐ¿Ñ€Ð¸Ñтойным Ñмехом, приветÑÑ‚Ð²ÑƒÑ Ð²Ð¾Ð·Ð³Ð»Ð°Ñ Ð¾Ð´Ð½Ð¾Ð³Ð¾ из учеников: «Перемены Ñтоль же хороши, как и отдых!» РпредÑтавитель ÐнглийÑкого КоролевÑкого общеÑтва пишет пиÑьмо в «ТаймÑ», Ð¾Ð¿Ð»Ð°ÐºÐ¸Ð²Ð°Ñ ÑƒÑ‚Ñ€Ð°Ñ‚Ñƒ очередного превоÑходного английÑкого Ñлова. Еще через неÑколько лет в Стритхеме проходит Ñуд над юнцом, надевшим футболку Ñ Ñ‡ÐµÑ‚ÐºÐ¸Ð¼ Ñлоганом «Переменчивый человек». IX. Джеки работает в «Цветах», ночном клубе в западном Голливуде. Таких джеки деÑÑтки, еÑли не Ñотни в ЛоÑ-ÐнджелеÑе, тыÑÑчи в Ðмерике и Ñотни тыÑÑч — в мире. Ðекоторые из них работают на правительÑтво, другие — на религиозные организации, третьи — на бизнеÑ. Ð’ Ðью-Йорке, Лондоне и ЛоÑ-ÐнджелеÑе такие, как Джеки, вÑтречают Ð²Ð°Ñ Ð² людных меÑтах. Рвот что Джеки делает: наблюдает, как толпа заполнÑет зал, и думает: «Рожден М, теперь Ж; рождена Ж, теперь М; рожден М, теперь М; рожден М, теперь Ж; рождена Ж, теперь Ж…» Ð’ дни «натуралов» (то еÑть тех, кто категоричеÑки не менÑетÑÑ ) Джеки чаÑто говорит: «Мне очень жаль, но ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð²Ñ‹ не можете Ñюда войти». Такие, как Джеки, попадают в точку в девÑноÑта Ñеми ÑлучаÑÑ… из Ñта. Ð¡Ñ‚Ð°Ñ‚ÑŒÑ Ð² «ÐмериканÑком ученом» утверждает, что навыки Ð¾Ð¿Ñ€ÐµÐ´ÐµÐ»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð°, полученного при рождении, возможно, передаютÑÑ Ð¿Ð¾ наÑледÑтву: Ñта ÑпоÑобноÑть ÑущеÑтвовала вÑегда, но до наÑтоÑщего времени не проÑвлÑлаÑÑŒ, так как не была жизненно необходимой. Рано утром, поÑле работы, на него напали. И пока каждый новый ботинок оÑтавлÑет отметины на его лице, и груди, и голове, и в паху, Джеки думает: «Рожден М, теперь Ж; рожден Ж, теперь Ж; рожден Ж, теперь М, рожден М, теперь М …» Когда Джеки выходит из больницы, у него видит только один глаз, а лицо и грудь зеленовато-фиолетового цвета; дома его ждет огромный букет ÑкзотичеÑких цветов и запиÑка, в которой говоритÑÑ, что его по-прежнему ждут на работе. Однако Джеки ÑадитÑÑ Ð² чикагÑкий ÑкÑпреÑÑ, а оттуда на обычном поезде добираетÑÑ Ð´Ð¾ КанзаÑ-Ñити, где и оÑтаетÑÑ, краÑÑ Ð´Ð¾Ð¼Ð° и починÑÑ Ñлектропроводку, то еÑть занимаÑÑÑŒ тем, чему научилÑÑ Ð¼Ð½Ð¾Ð³Ð¾ лет назад, и возвращатьÑÑ Ð½Ðµ ÑобираетÑÑ. X. Раджиту за ÑемьдеÑÑÑ‚, и он живет в Рио-де-Жанейро. Он доÑтаточно богат, чтобы удовлетворÑть любые Ñвои капризы, однако ÑекÑом уже ни Ñ ÐºÐµÐ¼ не занимаетÑÑ. Из окна Ñвоей квартиры в Копакабане он подозрительно Ñмотрит на бронзовые тела прохожих. Люди на плÑже думают о нем не больше, чем подроÑток Ñ Ñ…Ð»Ð°Ð¼Ð¸Ð´Ð¸Ð¾Ð·Ð¾Ð¼ об ÐлекÑандре Флеминге[55]. БольшинÑтво из них полагают, что Раджита уже нет в живых. Ð’ любом Ñлучае никому нет до него дела. Ð’ наÑтоÑщее Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÑущеÑтвует предположение, что некоторые виды рака претерпели Ñволюцию и мутировали под воздейÑтвием «Перезагрузки». Ð’Ñ‹ÑÑнилоÑÑŒ, что многие болезни, вызванные бактериÑми и вируÑами, уÑтойчивы к ней. Ðекоторые даже ÑтановÑÑ‚ÑÑ Ð±Ð¾Ð»ÐµÐµ активными, а штамм гонореи поÑле перезагрузки, предположительно, менÑет вектор воздейÑтвиÑ, изначально бездейÑÑ‚Ð²ÑƒÑ Ð² теле хозÑина и активизируÑÑÑŒ и ÑтановÑÑÑŒ заразным лишь когда его гениталии преобразуютÑÑ Ð² гениталии противоположного пола. И в то же Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð´Ð¾Ð»Ð¶Ð¸Ñ‚ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð¾Ñть жизни на Западе по-прежнему увеличиваетÑÑ. Ученых озадачивает вопроÑ, почему некоторые из тех, кто иÑпользует «Перезагрузку» ради развлечениÑ, Ñтареют обычным образом, в то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÐºÐ°Ðº у других никаких признаков ÑÑ‚Ð°Ñ€ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð½Ðµ возникает. Кое-кто утверждает, что поÑледние вÑе же Ñтареют, но на клеточном уровне. Другие придерживаютÑÑ Ð²ÐµÑ€Ñии, что еще рано делать выводы и никто ничего не знает навернÑка. Перезагрузка не обращает процеÑÑ ÑÑ‚Ð°Ñ€ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð²ÑпÑть; однако Ñовершенно очевидно, что у некоторых она его замедлÑет. Многие предÑтавители Ñтаршего поколениÑ, до Ñего времени отвергавшие перезагрузку ради удовольÑтвиÑ, также начинают принимать пилюли, незавиÑимо от того, имеютÑÑ Ð»Ð¸ к Ñтому медицинÑкие показаниÑ. XI. Сдачу теперь называют чеканкой, или, реже, звонкой монетой. Ð Ñам процеÑÑ Ð¿ÐµÑ€ÐµÑ…Ð¾Ð´Ð° именуетÑÑ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ¼ÐµÐ½ÐºÐ° . II. Раджит умирает от рака проÑтаты в Ñвоей квартире в Рио. Ему за девÑноÑто. Он никогда не принимал Ñвоих пилюль; и даже теперь мыÑль о такой возможноÑти его ужаÑает. Рак раÑпроÑтранилÑÑ Ð´Ð¾ коÑтных тканей таза и Ñичек. Он звонит в звонок. Проходит некоторое времÑ, прежде чем Ñиделка, выключив Ñвой Ñериал и отÑтавив чашечку кофе, наконец поÑвлÑетÑÑ Ð² дверÑÑ…. — Выведите Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð° воздух, — Ñипит он. Она делает вид, будто не понимает. Он повторÑет на плохом португальÑком. Она трÑÑет головой. Он вначале Ñ Ñ‚Ñ€ÑƒÐ´Ð¾Ð¼ ÑадитÑÑ Ð½Ð° поÑтели, Ñогбенный, Ñловно горбун, и такой иÑхудавший, что порыв ветра может Ñбить его Ñ Ð½Ð¾Ð³, а затем плететÑÑ Ðº входной двери. Сиделка тщетно пытаетÑÑ ÐµÐ³Ð¾ отговорить. И идет Ñ Ð½Ð¸Ð¼ через холл, Ð¿Ð¾Ð´Ð´ÐµÑ€Ð¶Ð¸Ð²Ð°Ñ Ð·Ð° руку, пока они ждут лифта. Он два года не выходил из квартиры; он переÑтал выходить еще до болезни: Раджит почти ничего не видит. Сиделка выводит его на палÑщее Ñолнце, они переходÑÑ‚ улицу и направлÑÑŽÑ‚ÑÑ Ðº плÑжу Копакабаны. Люди на плÑже пÑлÑÑ‚ÑÑ Ð½Ð° Ñтарика, лыÑого, Ñгнившего заживо, в ветхой пижаме, Ñ Ð±ÐµÑцветными, прежде карими глазами, глÑдÑщими через толÑтые линзы очков в темной оправе. Рон пÑлитÑÑ Ð½Ð° них. Они золотиÑты и прекраÑны. Ðекоторые ÑпÑÑ‚ прÑмо на пеÑке. Почти вÑе они ÑовÑем раздеты или ноÑÑÑ‚ одеÑниÑ, подчеркивающие их наготу. И он их узнает. Позже, много позже, о нем Ñнимут еще один фильм. Ð’ финальной Ñцене Ñтарик падает на колени, как и было в реальной жизни, и из раÑÑтегнутых пижамных штанов вытекает Ñтруйка крови, ÑÐ±ÐµÐ³Ð°Ñ Ð¿Ð¾ выцветшей ткани и ÑмешиваÑÑÑŒ Ñ Ð¼Ñгким пеÑком. Он Ñмотрит на них, Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ²Ð¾Ð´Ñ Ð²Ð·Ð³Ð»Ñд Ñ Ð¾Ð´Ð½Ð¾Ð³Ð¾ на другого, и на его лице читаетÑÑ Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð³Ð¾Ð²ÐµÐ¹Ð½Ñ‹Ð¹ трепет, как у человека, который научилÑÑ Ñмотреть на Ñолнце. Ð£Ð¼Ð¸Ñ€Ð°Ñ Ð² окружении золотиÑтых людей, не мужчин и не женщин, он Ð¿Ñ€Ð¾Ð¸Ð·Ð½ÐµÑ Ð»Ð¸ÑˆÑŒ одно Ñлово. — Ðнгелы, — Ñказал он. И люди, что Ñмотрели фильм, такие же золотиÑтые, прекраÑные и измененные, как те, на плÑже, понÑли, что Ñто конец. И в том ÑмыÑле, в каком Ñто понÑл бы Раджит, так оно и было. Дочь Ñов Из книги Джона Обри «Реликвии ÑзычеÑтва и иудаизма» (1686–1687; Ñ. 262–263). Я уÑлышал Ñту иÑторию от моего друга Ðдмунда Уайлда ÑÑквайра, которому раÑÑказал ее миÑтер Фаррингдон, утверждавший, будто она очень давнÑÑ. Однажды ночью в городе Димтоне новорожденную девочку подброÑили на паперть церкви, где и нашел ее наутро церковный Ñторож, а в руке она держала Ñтранную вещицу, Ñовиный катышек, в котором, когда раÑкрошилÑÑ, обнаружилоÑÑŒ вÑе то, что обычно Ñодержат Ñовиные катышки, а именно: чаÑтички кожи, и зубы, и мелкие коÑточки. Старые жены города Ñказывали так: девочка Ñта — дочь Ñов, и гореть ей до тла, ибо родила ее не женщина. Однако мудрые головы и Ñедые бороды тому воÑпротивилиÑÑŒ, и малышку отнеÑли в монаÑтырь (было Ñто вÑкоре поÑле папиÑÑ‚Ñких времен, и монаÑтырь ÑтоÑл заброшенный, ибо горожане Ñчитали, что там обитают беÑÑ‹ и Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‡Ð°Ñ Ð½ÐµÑ‡Ð¸Ñть, а также Ñовы, и Ñычи, и тьмы летучих мышей, которые Ñвили в башнÑÑ… гнезда) и там ее и оÑтавили, и одна из жен города каждый день ходила туда, кормила Ð´Ð¸Ñ‚Ñ Ð¸ пеленала. Ей предрекали Ñмерть, однако она не умерла: напротив, роÑла год от года, а когда ей иÑполнилоÑÑŒ четырнадцать, Ñтала девушкой. Была она раÑкраÑавицей, каких и не вÑтретишь, чудеÑÐ½Ð°Ñ Ð´ÐµÐ²ÑƒÑˆÐºÐ°, Ð¿Ñ€Ð¾Ð²Ð¾Ð´Ð¸Ð²ÑˆÐ°Ñ Ð´Ð½Ð¸ и ночи за выÑокими каменными Ñтенами, и никто-то ее никогда не видел, одна только женщина, что приходила каждое утро. Однажды в воÑкреÑный день Ð´Ð¾Ð±Ñ€Ð°Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ð° Ñлишком громко Ñтала нахваливать ее краÑоту, а еще раÑÑказывать, что та ÑовÑем не умеет говорить, ведь ее тому не учили. Мужчины Димтона, и Ñедобородые Ñтарцы, и безуÑые юнцы, ÑобралиÑÑŒ и Ñказали: что еÑли пойти на нее взглÑнуть, кто о том узнает? (Под «взглÑнуть» они имели в виду надругатьÑÑ.) Ðа том и порешили: мужчины, мол, пойдут на охоту при полной луне, и так они и Ñделали, вышли из домов поодиночке и повÑтречалиÑÑŒ уже возле монаÑтырÑ. И тогда главный ÑÑƒÐ´ÑŒÑ Ð”Ð¸Ð¼Ñ‚Ð¾Ð½Ð° отпер ворота, они и вошли один за другим. Ðашли же ее в подвале, куда она ÑпрÑталаÑÑŒ, Ð½Ð°Ð¿ÑƒÐ³Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ ÑˆÑƒÐ¼Ð¾Ð¼. Девушка была еще краше, чем им говорили: волоÑÑ‹ рыжие, Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐ°Ñ Ñ€ÐµÐ´ÐºÐ¾Ñть, а надета на ней лишь Ð±ÐµÐ»Ð°Ñ Ñ€ÑƒÐ±Ð°Ñ…Ð°. И когда она их увидела, еще больше перепугалаÑÑŒ, ведь прежде мужчин не видала, лишь ту одну женщину, что приноÑила поеÑть; и она уÑтавилаÑÑŒ на них Ñвоими огромными глазищами, и Ñтала тихонько вÑкрикивать, Ñловно умолÑÑ ÐµÐµ пощадить. Горожане лишь поÑмеÑлиÑÑŒ, они задумали злое и были подлыми жеÑтокими людьми; и подошли они к ней в лунном Ñвете. Девушка закричала уже громко, но и Ñто их не оÑтановило. И тогда зарешеченное окно потемнело, лунный Ñвет пропал, Ñловно кто-то его заÑтил, и раздалоÑÑŒ хлопанье мощных крыльев; но мужчины того не видели, ÑобираÑÑÑŒ учинить ей беÑчеÑтье. Во Ñне в ту ночь Ñлышали жители Димтона, как кричали, выли и ухали огромные птицы; и во Ñне они видели, как те птицы превратилиÑÑŒ в мышей и крыÑ. Ðаутро, когда Ñолнце было выÑоко, жены иÑходили город вдоль и поперек в поиÑках мужей и Ñыновей; когда же догадалиÑÑŒ заглÑнуть в монаÑтырь, там нашли они в подвале Ñовиные катышки: и были в тех катышках волоÑÑ‹, и прÑжки, и монеты, и мелкие коÑточки, и валÑлиÑÑŒ на полу пучки Ñоломы. С тех пор никто больше не видел мужчин Димтона. Зато девушку ту, годы ÑпуÑÑ‚Ñ, по Ñлухам, видели выÑоко, то на вершине дуба, то на колокольне, и вÑегда Ñто было в Ñумерках или ночью, и никто не мог бы поклÑÑтьÑÑ, она то была или нет. (Говорили о белой фигуре: а миÑтер Ð. Уайлд не Ñмог в точноÑти припомнить, как ее видели, одетой или нагой.) Сам не знаю, правда то или нет, но иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð·Ð°Ð½ÑтнаÑ, вот Ñ Ð¸ решил ее раÑÑказать. ШогготÑкое оÑобой выдержки[56] Бенджамин ЛаÑÑиÑтер пришел к неизбежному заключению, что женщина, напиÑÐ°Ð²ÑˆÐ°Ñ Â«ÐŸÐµÑˆÐµÑ…Ð¾Ð´Ð½ÑƒÑŽ ÑкÑкурÑию по побережью Британии», книгу, которую он ноÑил в Ñвоем рюкзаке, никогда в жизни вообще не была на пешей прогулке и, Ñкорее вÑего, не узнала бы британÑкое побережье, еÑли бы даже оно протанцевало через ее Ñпальню во главе джаз-банда, громко и радоÑтно Ð½Ð°Ð¿ÐµÐ²Ð°Ñ Â«Ð¯ и еÑть побережье Британии» и Ð°ÐºÐºÐ¾Ð¼Ð¿Ð°Ð½Ð¸Ñ€ÑƒÑ Ñебе на на казу[57]. Ð’ течение пÑти дней он Ñледовал ее рекомендациÑм и в награду имел лишь волдыри на ногах и боль в поÑÑнице. Ðа британÑких морÑких курортах множеÑтво панÑионов, предоÑтавлÑющих ночлег и завтрак, где будут чрезвычайно рады принÑть Ð²Ð°Ñ Ð² межÑезонье , говорилоÑÑŒ в книге. Бен зачеркнул Ñту фразу и на полÑÑ… напиÑал: Ðа британÑких морÑких курортах ÑущеÑтвует Ð¶Ð°Ð»ÐºÐ°Ñ ÐºÑƒÑ‡ÐºÐ° панÑионов Ñ Ð½Ð¾Ñ‡Ð»ÐµÐ³Ð¾Ð¼ и завтраком, владельцы которых в поÑледний день ÑентÑÐ±Ñ€Ñ ÑƒÐ»ÐµÑ‚Ð°ÑŽÑ‚ в ИÑпанию, ÐŸÑ€Ð¾Ð²Ð°Ð½Ñ Ð¸Ð»Ð¸ куда-то еще, крепко заперев за Ñобой дверь. Подобных заметок на полÑÑ… он оÑтавил множеÑтво: Ðи при каких обÑтоÑтельÑтвах не заказывайте, как Ñто Ñделал Ñ, Ñичницу в придорожном кафе , — или: Что Ñто за блюдо, рыба Ñ Ð¶Ð°Ñ€ÐµÐ½Ð¾Ð¹ картошкой ? — или: Ðет, вовÑе нет. ПоÑледнÑÑ Ð±Ñ‹Ð»Ð° Ñделана напротив абзаца, в котором утверждалоÑÑŒ, что еÑли и еÑть на Ñвете что-то, что могло бы чрезвычайно обрадовать обитателей живопиÑных деревень на британÑком побережье, так Ñто путешеÑтвующий пешком туриÑÑ‚-американец. ПÑть адÑких дней Бен шел от деревни к деревне, угощаÑÑÑŒ Ñладким чаем и раÑтворимым кофе в кафе и закуÑочных и пÑлÑÑÑŒ на беÑконечноÑть Ñерых Ñкал и Ñвинцового морÑ; он дрожал от холода в двух толÑтых Ñвитерах, мок под дождем, но так и не ÑподобилÑÑ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÑ‚ÑŒ обещанные доÑтопримечательноÑти. ÐÐ°Ð¹Ð´Ñ Ñебе укрытие на автобуÑной оÑтановке, где ему однажды даже пришлоÑÑŒ переночевать, он принÑлÑÑ Ð¸Ñкать перевод Ð´Ð»Ñ ÐºÐ»ÑŽÑ‡ÐµÐ²Ñ‹Ñ… Ñлов путеводителÑ: он решил, что прелеÑтный означает не поддающийÑÑ Ð¾Ð¿Ð¸Ñанию; живопиÑный означает неприглÑдный, но ÑмотритÑÑ Ð½ÐµÐ¿Ð»Ð¾Ñ…Ð¾, еÑли дождь наконец переÑтал; а воÑхитительный, возможно, означает: мы никогда здеÑÑŒ не были и не знаем никого из тех, кто был. Он также пришел к заключению, что чем Ñкзотичнее название деревни, тем более она уныла на вид. Вот и получилоÑÑŒ, что на пÑтый день Бен ЛаÑÑитер очутилÑÑ Ð³Ð´Ðµ-то Ñевернее Бутла, в городке ИннÑмут, который в путеводителе не был назван ни прелеÑтным, ни живопиÑным, ни воÑхитительным. Ð’ книге не ÑодержалоÑÑŒ также опиÑание ни ржавого пирÑа, ни гниющих на галечном плÑже корзин Ð´Ð»Ñ Ð»Ð¾Ð²Ð»Ð¸ лобÑтеров. Ðа берегу было три заведениÑ, одно возле другого: «Вид на море», «Мон репо» и «Шуб Ðиггурат»[58], и в окне у каждого виÑела Ð²Ñ‹ÐºÐ»ÑŽÑ‡ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð½ÐµÐ¾Ð½Ð¾Ð²Ð°Ñ Ð²Ñ‹Ð²ÐµÑка «СДÐЮТСЯ КОМÐÐТЫ», а на двери — табличка «ЗÐКРЫТО ДО ÐÐЧÐЛРСЕЗОÐл. Открытых кафе здеÑÑŒ не было. Ðа двери единÑтвенной забегаловки, торгующей рыбой Ñ Ð¶Ð°Ñ€ÐµÐ½Ð¾Ð¹ картошкой, тоже значилоÑÑŒ «ЗÐКРЫТО». Рпока Бен ждал, когда она откроетÑÑ, Ñерый день поблек и ÑменилÑÑ Ñумерками. Ðаконец на дороге поÑвилаÑÑŒ маленькаÑ, лицом немного Ð¿Ð¾Ñ…Ð¾Ð¶Ð°Ñ Ð½Ð° лÑгушку женщина, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð¾Ñ‚Ð¿ÐµÑ€Ð»Ð° дверь. Бен ÑпроÑил, когда будет открыто Ð´Ð»Ñ Ð¿Ð¾Ñетителей, она поÑмотрела на него в замешательÑтве и Ñказала: — Ð¡ÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð¿Ð¾Ð½ÐµÐ´ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð¸Ðº, уважаемый. Мы никогда по понедельникам не работаем, — поÑле чего вошла в лавку и заперла за Ñобой дверь, оÑтавив продрогшего и голодного Бена на пороге. Бен Ð²Ñ‹Ñ€Ð¾Ñ Ð² маленьком городке заÑушливого ТехаÑа: единÑтвенным доÑтупным жителÑм видом водоемов был баÑÑейн на заднем дворе, а путешеÑтвовать можно было лишь в пикапе Ñ ÐºÐ¾Ð½Ð´Ð¸Ñ†Ð¸Ð¾Ð½ÐµÑ€Ð¾Ð¼. Потому у него и возникла Ð¸Ð´ÐµÑ Ð¿ÐµÑˆÐºÐ¾Ð¼ пройти вдоль берега Ð¼Ð¾Ñ€Ñ Ð² Ñтране, где говорÑÑ‚ практичеÑки по-английÑки. Ð’ городе Бена Ñушь была двойной: здеÑÑŒ гордилиÑÑŒ тем, что ввели запрет на алкоголь за тридцать лет до того, как оÑтальную чаÑть Ðмерики шарахнуло Ñухим законом, и потом так его и не отменили; а потому Бен знал о пабах только то, что Ñто раÑÑадники греха, как и бары, только Ñ Ð±Ð¾Ð»ÐµÐµ приÑтным названием. Однако автор «Пешеходной ÑкÑкурÑии» утверждала, что, Ð·Ð°Ð¹Ð´Ñ Ð² паб, там можно обнаружить меÑтный колорит и узнать полезную информацию, что в пабе Ñледует непременно «пропуÑтить Ñтаканчик» и что в некоторых даже подают еду. Ðтот паб называлÑÑ Â«ÐšÐ½Ð¸Ð³Ð¾Ð¹ Мертвых Имен», а табличка на дверÑÑ… извеÑтила Бена, что его владельцем ÑвлÑетÑÑ Ð½ÐµÐºÐ¸Ð¹ Ð. Ðль-Хазред[59], обладающий лицензией продавать вина и крепкие напитки. Бену Ñтало интереÑно, не означает ли Ñто, что здеÑÑŒ подают индийÑкую еду, которую он не без удовольÑÑ‚Ð²Ð¸Ñ Ð¾Ñ‚Ð²ÐµÐ´Ð°Ð» по прибытию в Бутл. Он задержалÑÑ Ñƒ указателей, решаÑ, что выбрать: «Публичный бар» или «Салун», и ÑÐ¿Ñ€Ð°ÑˆÐ¸Ð²Ð°Ñ ÑебÑ, что означает здеÑÑŒ Ñлово «публичный» и не ÑвлÑÑŽÑ‚ÑÑ Ð»Ð¸ английÑкие публичные бары такими же чаÑтными, как и публичные школы, но в конце концов, поÑкольку название напоминало веÑтерн, направилÑÑ Ð² «Салун». Там было почти пуÑто и пахло прокиÑшим пивом и позавчерашним табачным дымом. За Ñтойкой ÑтоÑла Ð¿ÑƒÑ…Ð»Ð°Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ð° Ñ Ð±ÐµÑцветными волоÑами, а в дальнем углу воÑÑедали два джентльмена в долгополых Ñерых плащах и шарфах. Они играли в домино и потÑгивали из граненых ÑтеклÑнных кружек темно-коричневый, Ñ Ð¾Ð±Ð¸Ð»ÑŒÐ½Ð¾Ð¹ пеной напиток. Бен подошел к барной Ñтойке. — У Ð²Ð°Ñ Ð¼Ð¾Ð¶Ð½Ð¾ заказать поеÑть? Барменша какое-то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñ‡ÐµÑала ноÑ, затем Ð½ÐµÑ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð¾Ñ‚Ð²ÐµÑ‚Ð¸Ð»Ð°, что, наверное, могла бы приготовить ему по-креÑтьÑнÑки. Бен понÑÑ‚Ð¸Ñ Ð½Ðµ имел, что Ñто значит, и в который раз пожалел, что «Путеводитель» не Ñнабжен англо-американÑким разговорником. — Ð Ñто еда? — ÑпроÑил он. Она кивнула. — Хорошо. Приготовьте одну порцию. — Рвыпить? — «Коку», пожалуйÑта. — У Ð½Ð°Ñ Ð½Ðµ бывает «Коки». — Тогда «ПепÑи». — И «ПепÑи». — Рчто у Ð²Ð°Ñ ÐµÑть? «Спрайт»? «Севен-ап»? «Гаторейд»? От его вопроÑов она Ñловно еще поглупела, но наконец произнеÑла: — КажетÑÑ, у Ð½Ð°Ñ Ð¾ÑталаÑÑŒ пара бутылок вишневого крюшона в подÑобке. — Вот и хорошо. — С Ð²Ð°Ñ Ð¿Ñть фунтов двадцать пенÑов. По-креÑтьÑнÑки Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð½ÐµÑу, когда будет готово. УÑевшиÑÑŒ за маленький и немного липкий деревÑнный Ñтолик и потÑÐ³Ð¸Ð²Ð°Ñ Ð½ÐµÑ‡Ñ‚Ð¾ шипучее , Ñ Ð²Ð¸Ð´Ñƒ и на Ð²ÐºÑƒÑ Ñовершенно химичеÑкое, Бен решил, что по-креÑтьÑнÑки — Ñто, вероÑтно, нечто вроде Ñтейка. Он пришел к Ñтому ни на чем не оÑнованному заключению, принÑв желаемое за дейÑтвительное и предÑтавив Ñебе грубого или, положим, буколичеÑкого креÑтьÑнина, на закате ведущего тучных быков по ÑвежевÑпаханному полю; в тот момент он хладнокровно и лишь при незначительной поÑторонней помощи мог бы ÑъеÑть целого быка. — Вот, пожалуйÑта. По-креÑтьÑнÑки, — Ñказала барменша, ÑÑ‚Ð°Ð²Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ´ ним тарелку. ОказалоÑÑŒ, что «по-креÑтьÑнÑки» — Ñто прÑмоугольный куÑок оÑтрого Ñыра, лиÑÑ‚ Ñалата, карликовый помидор Ñо Ñледом большого пальца на кожице, горка чего-то влажного и коричневого, на Ð²ÐºÑƒÑ Ð¿Ð¾Ñ…Ð¾Ð¶ÐµÐ³Ð¾ на киÑлый джем, и Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ°Ñ Ñ‡ÐµÑ€ÑÑ‚Ð²Ð°Ñ Ð±ÑƒÐ»Ð¾Ñ‡ÐºÐ°, — и Ñто разочаровало и опечалило Бена, который решил, что британцы отноÑÑÑ‚ÑÑ Ðº еде как к Ñвоего рода наказанию. Он жевал Ñыр Ñ Ð»Ð¸Ñтом Ñалата, Ð¿Ñ€Ð¾ÐºÐ»Ð¸Ð½Ð°Ñ Ð²Ñех креÑтьÑн Ðнглии за то, что они предпочитают обедать такими помоÑми. Джентльмены в Ñерых плащах, что Ñидели в дальнем углу, закончили играть в домино, подхватили Ñвои кружки и подÑели к Бену. — Чего Ñто вы пьете? — Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð¿Ñ‹Ñ‚Ñтвом ÑпроÑил один. — ГоворÑÑ‚, вишневый крюшон, — ответил он. — Ð¡ÑƒÐ´Ñ Ð¿Ð¾ вкуÑу, его на химзаводе приготовили. — ИнтереÑно вы говорите, — Ñказал тот, что пониже. — ИнтереÑно вы говорите. У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ð¾Ð½ друг работал на химзаводе, но он никогда не пил вишневый крюшон. Он Ñделал драматичеÑкую паузу и отхлебнул из кружки. Бен подождал, будет ли продолжение, но тот, кажетÑÑ, выговорилÑÑ; беÑеда замерла. СтараÑÑÑŒ произвеÑти хорошее впечатление, Бен, в Ñвою очередь, ÑпроÑил: — Рвы, парни, что пьете? Более выÑокий, Ñидевший до Ñтого Ñ Ð¼Ñ€Ð°Ñ‡Ð½Ñ‹Ð¼ видом, повеÑелел: — Что ж, Ñто чрезвычайно любезно Ñ Ð²Ð°ÑˆÐµÐ¹ Ñтороны. Мне пинту шоггота оÑобой выдержки. — И мне тоже, — Ñказал его друг. — Я не прочь прикончить шоггота. Ха, держу пари, получилÑÑ Ð½ÐµÐ¿Ð»Ð¾Ñ…Ð¾Ð¹ рекламный Ñлоган! «Я не прочь прикончить шоггота». Стоит им предложить. Держу пари, они ужаÑно обрадуютÑÑ Ð¼Ð¾ÐµÐ¼Ñƒ предложению. Бен пошел к барменше, ÑобираÑÑÑŒ заказать две пинты шоггота оÑобой выдержки и Ñтакан воды Ð´Ð»Ñ ÑебÑ, но обнаружил, что она уже налила три пинты темного пива. Что ж, подумал он, придетÑÑ Ð²Ñ‹Ð¿Ð¸Ñ‚ÑŒ за компанию, тем более что хуже, чем вишневый крюшон, ничего проÑто быть не может. Он Ñделал маленький глоток. У пива был привкуÑ, Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð´Ð°Ñ€Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð¾Ð¼Ñƒ, как он полагал, рекламщики охарактеризовали бы напиток как «полнотелый», но еÑли припереть их к Ñтенке, им пришлоÑÑŒ бы признать, что означенное тело принадлежит козлу. Он раÑплатилÑÑ Ð¸ Ñтал лавировать между Ñтоликов обратно, к Ñвоим новым друзьÑм. — Итак, как вы здеÑÑŒ очутилиÑÑŒ? — ÑпроÑил тот, что повыше. — Полагаю, вы — один из наших американÑких братьев — хотите поÑмотреть Ñамые знаменитые английÑкие городки? — КÑтати, в Ðмерике тоже еÑть город Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¸Ð¼ названием, — Ñказал тот, что поменьше. — Ð’ Штатах еÑть ИннÑмут? — удивилÑÑ Ð‘ÐµÐ½. — Должен Ñказать, что да, — Ñказал тот, что поменьше. — Он вÑе Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ð± Ñтом пиÑал, тот человек, чье Ð¸Ð¼Ñ Ð¼Ñ‹ не упоминаем. — ПроÑтите? — удивилÑÑ Ð‘ÐµÐ½. Маленький проÑмотрел через плечо и очень громко прошипел: — Ð“Ñ Ð¤Ñ Ð›Ð°Ð²ÐºÑ€Ð°Ñ„Ñ‚! — Я же проÑил не называть его! — Ñказал второй и Ñделал глоток темного пива. — Ð“Ñ Ð¤Ñ Ð›Ð°Ð²ÐºÑ€Ð°Ñ„Ñ‚. Ð“Ñ Ð¤Ñ Ð±Ð»Ð¸Ð½ Лавкрафт. Ð“Ñ Ð±Ð»Ð¸Ð½ Ð¤Ñ Ð±Ð»Ð¸Ð½ Лав блин Крафт. — Он замолчал, чтобы набрать побольше воздуха. — Что он там знал? Ð? Я хочу Ñказать, что он, блин, знал? Бен отпил немного пива. Ð˜Ð¼Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð¾ Ñмутно знакомым; он вÑпомнил, что оно ему как будто попадалоÑÑŒ в груде Ñтаринных виниловых плаÑтинок в дальнем углу отцовÑкого гаража. — Ðто Ñлучайно не рок-группа? — Я не про рок-группу говорил. Я имел в виду пиÑателÑ. Бен пожал плечами. — Ðикогда о таком не Ñлышал, — призналÑÑ Ð¾Ð½. — Я вообще-то читал одни веÑтерны. И техничеÑкие Ñправочники. Маленький пихнул локтем ÑоÑеда. — Ðу вот, Уилф. Слыхал? Его никто не знает. — Ладно. Ðичего Ñтрашного. Что до менÑ, то Ñ Ñ‡Ð¸Ñ‚Ð°Ð» Ñтого, Зейна ГреÑ[60], — Ñказал выÑокий. — Да. Ðу. Было бы чем гордитьÑÑ. Ðтот малый, как, бишь, Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð·Ð¾Ð²ÑƒÑ‚? — Бен. Бен ЛаÑÑитер. РваÑ?.. Маленький улыбнулÑÑ; он ужаÑно похож на лÑгушку, подумал Бен. — Я Сет, — Ñказал маленький. — Рмоего друга зовут Уилф. — Очень приÑтно, — Ñказал Уилф. — Привет, — Ñказал Бен. — По правде говорÑ, — Ñказал маленький, — Ñ Ñ Ñ‚Ð¾Ð±Ð¾Ð¹ ÑоглаÑен. — СоглаÑен? — не понÑл Бен. Маленький кивнул. — Ðу. ÐаÑчет Ð“Ñ Ð¤Ñ Ð›Ð°Ð²ÐºÑ€Ð°Ñ„Ñ‚Ð°. Вообще не понимаю, к чему веÑÑŒ Ñтот шум. Он и пиÑать-то, блин, не умел. — Маленький отхлебнул портера и Ñлизнул Ñ Ð³ÑƒÐ± пену Ñвоим длинным гибким Ñзыком. — ВзÑть Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð±Ñ‹ Ñлова, которые он употреблÑл. Жуткой . Ты хоть знаешь, что Ñто означает? Бен покачал головой. Ему казалоÑÑŒ Ñтранным, что он говорит о литературе Ñ Ð´Ð²ÑƒÐ¼Ñ Ð½ÐµÐ·Ð½Ð°ÐºÐ¾Ð¼Ñ†Ð°Ð¼Ð¸ в английÑком пабе. Он даже на мгновение предположил, что Ñтал кем-то еще, пока не Ñмотрел . Чем ниже опуÑкалаÑÑŒ риÑка в его кружке, тем менее противным ÑтановилоÑÑŒ пиво, а липкое поÑлевкуÑие вишневого крюшона почти пропало. — Жуткой — значит изнурительный. Мучительный. ЧертовÑки Ñтранный. Вот что Ñто значит. Я Ñмотрел. Ð’ Ñловаре. Рвот Ñто, другое Ñлово, выпуклогорбый ? Бен Ñнова покачал головой. — И не говори, а вÑего-то фаза луны, между второй четвертью и полнолунием. Ð Ð½Ð°Ñ Ð¾Ð½ как вÑегда называл, а? Блин. ÐÑ‚Ñамое. Ðа букву «б». Ðа Ñзыке вертитÑÑ… — ВыблÑдки ? — предположил Уилф. — Ðеа. Блин. Как его. Пучеглазые. Вот. То еÑть похожие на лÑгушек. — Да броÑÑŒ! — Ñказал Уилф. — Я думал, Ñто про верблюдов. Сет Ñнергично покачал головой: — ЛÑгушки. Опрдленно. Ðе верблюды. ЛÑгушки. Уилф отхлебнул шогготÑкого. Бен пригубил, оÑторожно и без вÑÑкого удовольÑтвиÑ. — Ðу и? — ÑпроÑил Бен. — У них два горба, — вÑтрÑл Уилф. — У лÑгушек? — удивилÑÑ Ð‘ÐµÐ½. — Ðеа. У пучеглазых. Ð’ то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÐºÐ°Ðº у Ñтих ваших обыкновенных др е м е деров, у них один. Ð”Ð»Ñ Ð´Ð¾Ð»Ð³Ð¾Ð³Ð¾ путешеÑÑ‚Ð²Ð¸Ñ Ñ‡ÐµÑ€ÐµÐ· пуÑтыню. И Ñто едÑÑ‚. — ЛÑгушек? — Ñнова удивилÑÑ Ð‘ÐµÐ½. — Горбы, — уÑтавилÑÑ Ð½Ð° Бена Уилф Ñвоим выпуклым желтым глазом. — Слушай Ñюда, компанейÑкий ты парень. ПоÑле трех-четырех недель путешеÑÑ‚Ð²Ð¸Ñ Ð¿Ð¾ пуÑтыне кушанье из жареного верблюжьего горба кажетÑÑ Ð¾Ñобенно вкуÑным. Сет ÑкривилÑÑ: — Ты никогда не пробовал верблюжий горб. — Ðо мог бы, — Ñказал Уилф. — Да, но ты же не пробовал. Ты и в пуÑтыне-то не был. — Ðу, еÑли предположить, что Ñ Ð¾Ñ‚Ð¿Ñ€Ð°Ð²Ð¸Ð»ÑÑ Ð² паломничеÑтво к гробнице ÐÑŠÑрлатхотепа… — Ты имеешь в виду черного Ñ†Ð°Ñ€Ñ Ð´Ñ€ÐµÐ²Ð½Ð¸Ñ…, который грÑдет в ночи Ñ Ð²Ð¾Ñтока и его не узнают? — Ркого ж еще? — ПроÑто ÑпроÑил. — Глупый вопроÑ, еÑли тебе интереÑно знать. — Ðо ты мог иметь в виду кого-то другого. — Ðто не Ñлишком раÑпроÑтраненное имÑ, не так ли? ÐÑŠÑрлатхотеп. Двух таких не было, или Ñ Ð½Ðµ прав? «Привет, ты тоже ÐÑŠÑрлатхотеп? Ðадо же, какое Ñовпадение!» Только Ñто врÑд ли. Короче, тащуÑÑŒ Ñ Ñ‡ÐµÑ€ÐµÐ· пуÑтыню, по бездорожью, и думаю, а не прикончить ли мне верблюжий горб… — Ðо ведь ты нигде не тащилÑÑ! Ты дальше нашей гавани не бывал. — Ðу… да… — Вот! — Сет торжеÑтвующе поÑмотрел на Бена, наклонилÑÑ Ð¸ прошептал ему в ухо: — Он вÑегда такой, как дорветÑÑ Ð´Ð¾ выпивки, и Ñ, типа, его боюÑÑŒ. — Я вÑе Ñлышал, — Ñказал Уилф. — Ладно, — Ñказал Сет. — Короче. Ð“Ñ Ð¤Ñ Ð›Ð°Ð²ÐºÑ€Ð°Ñ„Ñ‚. И Ñти его, блин, текÑты. Гм. Ð’Ñ‹Ð¿ÑƒÐºÐ»Ð¾Ð³Ð¾Ñ€Ð±Ð°Ñ Ð»ÑƒÐ½Ð° виÑела низко над пучеглазыми и ÑтудениÑтыми обитателÑми Далиджа. Что он имел в виду, а? Что он имел в виду? Я тебе Ñкажу, блин. Он, блин, имел в виду, что луна была почти полнаÑ, а те, кто жил в Далидже, вÑе до единого были чертовыми ÑтудениÑтыми лÑгушками! Вот что он имел в виду. — Рчто ты еще такое Ñказал? — ÑпроÑил Уилф. — Чего? — СтудениÑтые. Ðтчто значит, а? Сет пожал плечами. — Фиг его знает. Ðо он чаÑтенько его употреблÑет. Снова повиÑла пауза. — Я Ñтудент, — Ñказал Бен. — Стану металлургом, когда доучуÑÑŒ. — Ему кое-как удалоÑÑŒ прикончить Ñвою пинту шогготÑкого оÑобой выдержки, и он Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ñтным удивлением оÑознал, что Ñто был его первый в жизни алкогольный напиток. — Рвы, ребÑта, чем занимаетеÑÑŒ? — Мы Ñлужители, — Ñказал Уилф. — Культа Великого Ктулху[61], — гордо добавил Сет. — Правда? — удивилÑÑ Ð‘ÐµÐ½. — Рчто Ñто значит? — Теперь Ñ, — Ñказал Уилф. — Погодите. — Он направилÑÑ Ðº барменше и вернулÑÑ ÐµÑ‰Ðµ Ñ Ñ‚Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¿Ð¸Ð½Ñ‚Ð°Ð¼Ð¸ напитка. — Ðу, — Ñказал он, — Ñто значит, техничеÑки, не так уж много. Быть Ñлужителем — Ñто ÑовÑем не то, что можно было бы назвать Ñ‚Ñжкой работой в разгар Ñезона. Так проиÑходит потому, конечно, что он Ñпит. Ðу, не то чтобы Ñпит. РеÑли точнее, он мертвый. — Ð’ Ñвоем доме в Р’льехе мертвый Ктулху ждет, Ñны видит, — перебил его Сет. — Или, как Ñказал поÑÑ‚, не мертво то, что вечно Ñпит… — И в Ñтранной вечноÑти витает, — затÑнул Уилф. — Под «Ñтранным» он имеет в виду чертовÑки ÑпецифичеÑкое. — Точно! Мы ведь говорим не о вашем измерении. — Ро том Ñтранном измерении, где умирает Смерть. Бен был Ñлегка удивлен, обнаружив, что, кажетÑÑ, пьет Ñледующую пинту «полнотелого» шогготÑкого оÑобой выдержки, а козлиный дух уже не ощущаетÑÑ Ð¸Ð¼ так Ñрко. Он также был рад заметить, что больше не иÑпытывал голода, что волдыри на ногах не Ñаднили, а его Ñобутыльники были обаÑтельными, умными парнÑми, правда, он вÑе Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¿ÑƒÑ‚Ð°Ð»ÑÑ, кого из них как зовут. РпоÑкольку у него не было опыта в употреблении алкоголÑ, ему не приходило в голову, что вÑе Ñто он ощущает Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð´Ð°Ñ€Ñ Ð²Ñ‚Ð¾Ñ€Ð¾Ð¹ пинте шогготÑкого оÑобой выдержки. — Так что именно ÑейчаÑ, — Ñказал Сет, а может, Уилф, — нам вообще не приходитÑÑ Ð¿Ð°Ñ€Ð¸Ñ‚ÑŒÑÑ. Ð’ оÑновном проÑто ждем. — И молимÑÑ, — Ñказал Уилф, еÑли он не был Сетом. — И молимÑÑ. Ðо очень Ñкоро вÑе изменитÑÑ. — Да-а? — ÑпроÑил Бен. — И каким же образом? — Ðу, — поведал ему тот, что повыше, — в один из дней Великий Ктулху (в данный момент временно покойный), то еÑть наш боÑÑ, проÑнетÑÑ Ð² Ñвоем подводном, так Ñказать, прибежище. — И тогда, — Ñказал маленький, — он потÑнетÑÑ, и зевнет, и оденетÑÑ. — Я не удивлюÑÑŒ, еÑли он Ñходит в туалет. — Может, газеты почитает. — Ркогда вÑе Ñто Ñделает, он ÑвитÑÑ Ð¸Ð· океанÑких глубин и напрочь уничтожит веÑÑŒ мир. Бен Ñчел Ñто ужаÑно забавным. — Словно «по-креÑтьÑнÑки», — Ñказал он. — Именно. Ð’ Ñамую точку, молодой американÑкий джентльмен! Великий Кхулту проглотит мир вмеÑто ланча, оÑтавив на краю тарелки огрызок бренÑтонÑкого маринованного огурца. — Типа вот Ñтой бурой фигни? — ÑпроÑил Бен. Они заверили его, что типа того, а он отправилÑÑ Ðº Ñтойке и возвратилÑÑ Ñ ÐµÑ‰Ðµ Ñ‚Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¿Ð¸Ð½Ñ‚Ð°Ð¼Ð¸ шогготÑкого оÑобой выдержки. Дальнейший разговор он помнил Ñмутно. Помнил, как допил Ñвою пинту, и новые Ð´Ñ€ÑƒÐ·ÑŒÑ Ð¿Ñ€Ð¸Ð³Ð»Ð°Ñили его пройтиÑÑŒ по городку, Ð¿Ð¾ÐºÐ°Ð·Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð¼ÐµÑтные доÑтопримечательноÑти: «ЗдеÑÑŒ мы берем поÑмотреть киношку, а вон то большое здание, за Ñтим домом, — БезымÑнный Храм Ðеназываемых Богов, и по Ñубботам там, в крипте, Ñрмарка…» Он поделилÑÑ Ñ Ð½Ð¸Ð¼Ð¸ Ñвоими предположениÑми отноÑительно Ð¿ÑƒÑ‚ÐµÐ²Ð¾Ð´Ð¸Ñ‚ÐµÐ»Ñ Ð¸ взволнованно заверил, что ИннÑмут очень даже живопиÑный . Реще Ñказал, что они лучшие из друзей, какие у него когда-либо были, а ИннÑмут вообще воÑхитителен . Луна была почти полнаÑ, и в бледном ее Ñвете оба новых друга были удивительно похожи на огромных лÑгушек. Или верблюдов. Ð’Ñе трое дошли до конца ржавого причала, и Сет и/или Уилф указали Бену на развалины затонувшего в заливе Р’Ðльеха[62], Ñквозь толщи воды видимые в лунном Ñвете, и Бена вдруг одолел, как он Ñклонен был Ñчитать, внезапный и непредвиденный приÑтуп морÑкой болезни, так что его буквально выворачивало наизнанку прÑмо в ночное море… Рпотом вÑе казалоÑÑŒ немного Ñтранным… Бен ЛаÑÑитер проÑнулÑÑ Ð¾Ñ‚ холода на Ñклоне холма, Ñ Ñ€Ð°ÑкалывающейÑÑ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ð¾Ð¹ и отвратительным привкуÑом во рту. При Ñтом голова его лежала на рюкзаке, а по обеим Ñторонам от него проÑтиралаÑÑŒ ÑкалиÑÑ‚Ð°Ñ Ð²ÐµÑ€ÐµÑÐºÐ¾Ð²Ð°Ñ Ð¿ÑƒÑтошь, и не было никаких признаков ни дороги, ни какого-либо городка, живопиÑного, прелеÑтного, воÑхитительного или Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð±Ñ‹ колоритного. СпотыкаÑÑÑŒ и прихрамываÑ, он прошел почти милю, пока не добрел до ближайшей бензозаправки. Там ему разъÑÑнили, что в Ñтих меÑтах нет городка Ñ Ð½Ð°Ð·Ð²Ð°Ð½Ð¸ÐµÐ¼ ИннÑмут. И нет другого городка, где был бы паб, который называетÑÑ Â«ÐšÐ½Ð¸Ð³Ð° Мертвых Имен». Он раÑÑказал о парнÑÑ… по имени Уилф и Сет, и об их друге, которого зовут Странный ИÑн и который где-то крепко Ñпит, еÑли только не лежит мертвый на дне морÑ. Ему ответили, что здеÑÑŒ никогда оÑобенно не жаловали американÑких хиппи, что шлÑÑŽÑ‚ÑÑ, обкуренные, по окреÑтноÑÑ‚Ñм, и что ему, возможно, Ñтанет лучше поÑле доброй чашки хорошего Ñ‡Ð°Ñ Ð¸ Ñандвича Ñ Ñ‚ÑƒÐ½Ñ†Ð¾Ð¼ и огурчиком, ну а еÑли он упорно желает бродить здеÑÑŒ и дальше в наркотичеÑком дурмане, то молодой Ðрни из вечерней Ñмены будет проÑто ÑчаÑтлив Ñнабдить его небольшим пакетиком отличной, ÑобÑтвенного Ð¿Ñ€Ð¸Ð³Ð¾Ñ‚Ð¾Ð²Ð»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð°Ð½Ð°ÑˆÐ¸, надо только прийти Ñюда поÑле обеда. Бен вытащил Ñвой путеводитель и попыталÑÑ Ð½Ð°Ð¹Ñ‚Ð¸ в нем ИннÑмут, чтобы доказать им, что ему вÑе Ñто вовÑе не приÑнилоÑÑŒ, но не Ñмог найти Ñтраницу, на которой значилÑÑ Ð³Ð¾Ñ€Ð¾Ð´Ð¾Ðº, еÑли она вообще ÑущеÑтвовала. Правда, довольно много Ñтраниц примерно из Ñередины книги оказалиÑÑŒ почему-то грубо вырваны. Тогда Бен вызвал по телефону такÑи, которое довезло его до железнодорожного вокзала в Бутле, там он Ñел на поезд, шедший до МанчеÑтера, а из МанчеÑтера на Ñамолете долетел до Чикаго, откуда, изменив Ñвой первоначальный план, полетел в ДаллаÑ, там переÑел в другой Ñамолет, летевший на Ñевер, где, взÑв на прокат автомобиль, добралÑÑ Ð½Ð°ÐºÐ¾Ð½ÐµÑ† до дома. Он обнаружил, что ему приÑтно Ñознавать, что он находитÑÑ Ð±Ð¾Ð»ÐµÐµ чем в шеÑтиÑтах милÑÑ… от океана; правда, позднее он переехал в ÐебраÑку, чтобы оказатьÑÑ ÐµÑ‰Ðµ дальше: кое-что из того, что он видел — или думал, что видел, — в воде у ржавого причала он никогда уже не мог забыть. Да и то, что Ñкрывали под Ñобой Ñерые плащи, не было предназначено Ð´Ð»Ñ Ñ‡ÐµÐ»Ð¾Ð²ÐµÑ‡ÐµÑких глаз. Чешуйчатые . Ему не требовалоÑÑŒ Ñмотреть в Ñловаре. Он проÑто знал. Они были чешуйчатыми . Ðедели через две поÑле Ð²Ð¾Ð·Ð²Ñ€Ð°Ñ‰ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð‘ÐµÐ½ отправил автору по почте Ñвой ÑкземплÑÑ€ «ПутеводителÑ» Ñ Ð¿Ð¾Ð¼ÐµÑ‚ÐºÐ°Ð¼Ð¸ на полÑÑ… Ð´Ð»Ñ Ð¿Ð¾Ñледующих переизданий, Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñтранным пиÑьмом, Ñодержавшим множеÑтво полезных Ñоветов. Он также проÑил автора приÑлать ему копию Ñтраниц, которые оказалиÑÑŒ вырванными из его ÑкземплÑра, чтобы уÑпокоить его Ñознание; и втайне иÑпытал облегчение, когда дни ÑменилиÑÑŒ меÑÑцами, меÑÑцы — годами, а годы — деÑÑтками лет, и она ему так и не ответила. Ð’Ð¸Ñ€ÑƒÑ Ð”Ð°Ð»Ð¸ мне компьютерную игру, друг один дал, Ñам на нее подÑел, Ñказал, Ñто клаÑÑно, Ñтоит попробовать, Ñ Ð¿Ð¾Ð¿Ñ€Ð¾Ð±Ð¾Ð²Ð°Ð» — так и еÑть. С того диÑка Ñ Ð¿Ð¾ÑтоÑнно ее копировал, хотел, чтобы вÑе в нее играли, чтобы вÑе вокруг позабавилиÑÑŒ. Я вÑем давал ÑÑылки, но чаще Ð´Ð»Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ·ÐµÐ¹ запиÑывал на диÑк. (Из рук в руки. Так же она и ко мне попала.) Мои Ð´Ñ€ÑƒÐ·ÑŒÑ Ñ‚Ð¾Ð¶Ðµ боÑÑ‚ÑÑ Ð²Ð¸Ñ€ÑƒÑа, ведь как бывает: кто-нибудь даÑÑ‚ тебе диÑк, а в пÑтницу тринадцатого у твоего компа летит жеÑткий диÑк или памÑть. Ðо не Ñ Ñтой игрой. С ней вÑе в порÑдке. Ð’ нее играют даже те, кто не любит компьютеры: чем лучше играешь, тем труднее игра; может, никогда не выиграешь, зато позабавишьÑÑ. Я позабавилÑÑ. Правда, на нее уходит порÑдочно времени. И у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸ у моих друзей. И у друзей друзей. И даже те, кого вÑтречаешь на улицах, кто идет куда-то, в очереди Ñтоит, когда нет под рукой компьютера и игровых Ñалонов, что во множеÑтве развелиÑÑŒ, вÑе они играют в Ñвоей голове, Ñобирают формы по контурам, подбирают цвета и Ñигналы, Ñлушают музыку. Да, люди о ней думают, но чаще вÑего — играют. Мой личный рекорд — воÑемнадцать чаÑов подрÑд. 40,012 очков, трижды — фанфары. Играешь Ñквозь Ñлезы, голод и боль в руке, но вÑкоре о них забываешь. Обо вÑем забываешь, кроме игры. Ð’ голове моей нет больше меÑта; нет больше меÑта ни Ð´Ð»Ñ Ñ‡ÐµÐ³Ð¾. Ригру и дальше копируют, передают — из рук в руки, и так по цепочке. Слова не нужны, времени нет Ð´Ð»Ñ Ð¸Ð½Ð¾Ð³Ð¾, и иногда мне кажетÑÑ, Ñ Ð¼Ð½Ð¾Ð³Ð¾Ðµ Ñтал забывать. Ðе знаю, еÑть ли еще ТВ. Раньше было. Ðе знаю, что ÑлучитÑÑ, когда иÑÑÑкнут запаÑÑ‹ еды. Ðе знаю, куда подевалиÑÑŒ люди. И вдруг понимаю, что еÑли Ñумею быÑтрей, поÑтавлю черный квадрат к краÑной линии, Ñмогу отразить и вращать их, пока не иÑчезнут, левый блок предназначив Ð´Ð»Ñ Ð±ÐµÐ»Ð¾Ð³Ð¾ шара… (И тогда они тоже иÑчезнут.) РеÑли в Ñети упадет напрÑжение, Ñ Ñтану играть в уме, пока не умру. Ð’ поиÑках девушки Мне было девÑтнадцать в 1965-м: брюки дудочкой, длинные волоÑÑ‹, почти до плеч. Каждый раз, включив радио, можно было Ñлышать, как «Битлз» поют «Help!», и Ñ Ñ…Ð¾Ñ‚ÐµÐ» быть Джоном Ленноном, и чтобы вокруг так же визжали девчонки, а у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ñегда были наготове циничные шуточки. Ð’ тот год Ñ Ð²Ð¿ÐµÑ€Ð²Ñ‹Ðµ купил «ПентхауÑ» у торговца Ñигаретами на Кингз-роуд. Я заплатил неÑколько заначенных шиллингов и пошел домой, Ñунув его за пазуху и Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени проверÑÑ, не прожег ли он в моем Ñвитере дыру. Тот журнал давно выброÑили, но Ñ Ð²Ñегда буду помнить, что в нем было: взвешенные выÑÐºÐ°Ð·Ñ‹Ð²Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¾ цензуре; раÑÑказ Ð¥. Ð. БейтÑа и интервью Ñ Ð°Ð¼ÐµÑ€Ð¸ÐºÐ°Ð½Ñким романиÑтом, о котором Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð° не Ñлышал; Ñтраничка моды Ñ Ð¸Ð·Ð´ÐµÐ»Ð¸Ñми из мохера и узорчатыми галÑтуками, которые Ñледовало покупать на Карнеби-Ñтрит. Ðо лучше вÑего были, конечно, девушки, а лучшей из девушек — Шарлотта. Шарлотте тоже было девÑтнадцать. Ð’Ñе целлулоидные девушки в том давно утраченном журнале были похожи; причеÑка — волоÑок к волоÑку (глÑÐ´Ñ Ð½Ð° них, казалоÑÑŒ, ты чуешь запах лака); вÑе они победно улыбалиÑÑŒ на камеру, а глаза иÑкоÑа Ñмотрели на Ð²Ð°Ñ Ñквозь зароÑли реÑниц; Ð±ÐµÐ»Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð°Ð´Ð°; белые зубы; белые груди, оттенÑемые бикини. Я никогда не думал о том, какие неловко жеманные позы они принимали, чтобы не показать ни завитка, ни даже тени лобковых волоÑ, которые, впрочем, Ñ Ð²Ñе равно бы не заметил. Я Ñмотрел только на бледные попки и груди и ловил их целомудренные и призывные взглÑды. Рперевернув Ñтраницу, увидел Шарлотту. Она была не такой, как другие. Она была ÑекÑуальной; ее ÑекÑуальноÑть была похожа на прозрачную вуаль или прÑные духи. Под фотографиÑми были Ñлова, и, ошеломленный, Ñ Ð¸Ñ… прочел. «ВоÑхитительной Шарлотте Рив девÑтнадцать… Она — ÑŽÐ½Ð°Ñ Ð¸Ð½Ð´Ð¸Ð²Ð¸Ð´ÑƒÐ°Ð»Ð¸Ñтка и бит-поÑтеÑÑа, публикуетÑÑ Ð² журнале “ФÐБâ€â€¦Â» Ðти Ñлова вертелиÑÑŒ в моей голове, пока Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ñтально раÑÑматривал фотографии: она позировала и надувала губки в квартире в ЧелÑи — должно быть, у фотографа, предположил Ñ, уже знаÑ, что она мне нужна. Ей Ñтолько же лет. Ðто Ñудьба. Шарлотта. Шарлотте девÑтнадцать. С тех пор Ñ Ñ€ÐµÐ³ÑƒÐ»Ñрно покупал «ПентхауÑ», надеÑÑÑŒ Ñнова ее увидеть. Ðо Ñтого не ÑлучилоÑÑŒ. Во вÑÑком Ñлучае тогда. Через полгода мама нашла у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾Ð´ кроватью коробку из-под обуви и заглÑнула в нее. Вначале она уÑтроила Ñцену, потом выброÑила журналы на помойку, а потом вышвырнула Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ð¾Ð½. Ðа Ñледующий день у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð¸ работа и жилье в Ðрлз-Корт, что получилоÑÑŒ, еÑли подумать, Ñловно Ñамо Ñобой. ÐœÐ¾Ñ Ð¿ÐµÑ€Ð²Ð°Ñ Ñ€Ð°Ð±Ð¾Ñ‚Ð° была в ÑлектромаÑтерÑкой поблизоÑти от ÐдгвÑа-роуд. Ð’Ñе, что Ñ ÑƒÐ¼ÐµÐ», — менÑть штепÑель, и в те времена люди могли Ñебе позволить ради Ñтого вызвать Ñлектрика. К тому же шеф Ñказал, что Ñ Ð½Ð°ÑƒÑ‡ÑƒÑÑŒ оÑтальному прÑмо в маÑтерÑкой. Я продержалÑÑ Ñ‚Ñ€Ð¸ недели. ÐœÐ¾Ñ Ð¿ÐµÑ€Ð²Ð°Ñ Ñ€Ð°Ð±Ð¾Ñ‚Ð° подразумевала оÑтрые ощущениÑ, так как мне пришлоÑÑŒ менÑть штепÑель у торшера в Ñпальне киноактера, Ñтавшего звездой Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð´Ð°Ñ€Ñ Ñ€Ð¾Ð»Ñм немногоÑловных лондонÑких казанов. Когда Ñ Ñ‚Ð°Ð¼ поÑвилÑÑ, он был в поÑтели Ñ Ð´Ð²ÑƒÐ¼Ñ ÐºÑƒÐºÐ¾Ð»ÐºÐ°Ð¼Ð¸-недотрогами. Я Ñменил штепÑель и ушел, и вÑе было очень приÑтойно. Я даже мельком не взглÑнул Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð±Ñ‹ на ÑоÑок и уж тем более не принÑл предложение к ним приÑоединитьÑÑ. Рчерез три недели в один и тот же день Ð¼ÐµÐ½Ñ ÑƒÐ²Ð¾Ð»Ð¸Ð»Ð¸ и Ñ Ð¿Ð¾Ñ‚ÐµÑ€Ñл девÑтвенноÑть. Ðто ÑлучилоÑÑŒ в шикарной квартире в Ð¥ÑмпÑтеде, где никого не было, кроме девицы, небольшого роÑта и темноволоÑой, на неÑколько лет Ñтарше менÑ. Я опуÑтилÑÑ Ð½Ð° колени, чтобы поменÑть штепÑель, а она вÑтала на Ñтул Ñ€Ñдом Ñо мной, чтобы Ñтереть Ñ Ð´Ð²ÐµÑ€Ð¸ пыль. Я взглÑнул вверх: под юбкой она ноÑила чулки и поÑÑ, и больше ничего, так уж мне не повезло. Вот как Ñ ÑƒÐ·Ð½Ð°Ð», что бывает потом и чего в кино не покажут. Я потерÑл невинноÑть под обеденным Ñтолом в Ð¥ÑмпÑтеде. Ð¡ÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð²Ñ‹ уже не вÑтретите Ñлужанок. Они вымерли, как вымерли в Ñвое Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¼Ð¸Ð½Ð¸-автомобили Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð·Ñ€Ð°Ñ‡Ð½Ð¾Ð¹ крышей и динозавры. РпоÑле Ñтого Ñ Ð¿Ð¾Ñ‚ÐµÑ€Ñл работу. Даже шефу, убежденному в моей чрезвычайной некомпетентноÑти, показалоÑÑŒ подозрительным, что Ñ Ñ‚Ñ€Ð¸ чаÑа менÑл в квартире штепÑель, ну а мне врÑд ли Ñтоило раÑÑказывать ему, что два чаÑа из трех Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð²ÐµÐ» под Ñтолом, куда ÑпрÑталÑÑ, когда неожиданно нагрÑнули хозÑева. Потом Ñ Ð½ÐµÐ´Ð¾Ð»Ð³Ð¾ поработал печатником, затем наборщиком, прежде чем оказалÑÑ Ð² небольшом рекламном агентÑтве над магазином Ñандвичей на Олд КÑмптон-Ñтрит. Я продолжал покупать «ПентхауÑ» Ñ Ð´ÐµÐ²ÑƒÑˆÐºÐ°Ð¼Ð¸, похожими на ÑтатиÑток в «МÑтителÑх» и, ÑобÑтвенно, на Ñамом деле такими. Я читал Ñтатьи про Вуди Ðллена и оÑтров Сафо, про БÑтмана и Вьетнам, про Ñтриптизерш, орудующих кнутом, про моду, беллетриÑтику и ÑекÑ. Ðа пиджаках поÑвилиÑÑŒ бархатные воротники, а девушки Ñтали ÑниматьÑÑ Ñ€Ð°Ñтрепанными; в моду вошли идолы; в Лондоне увлеклиÑÑŒ Ñвингом; обложки журнала выходили пÑиходеличеÑкими, и Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð² питьевой воде не было киÑлоты, мы вели ÑÐµÐ±Ñ Ñ‚Ð°Ðº, Ñловно она там была. Я Ñнова увидел Шарлотту в 1969-м, много ÑпуÑÑ‚Ñ Ð¿Ð¾Ñле того как переÑтал о ней думать. Мне даже казалоÑÑŒ, что Ñ Ð·Ð°Ð±Ñ‹Ð», как она выглÑдит. Ðо однажды шеф оÑтавил на моем Ñтоле «ПентхауÑ», где ему оÑобенно понравилаÑÑŒ Ñ€Ð°Ð·Ð¼ÐµÑ‰ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð½Ð°Ð¼Ð¸ реклама Ñигарет. Мне было двадцать три, Ñ Ð±Ñ‹Ð» воÑходÑщей звездой, заведовал художеÑтвенным отделом, Ð´ÐµÐ»Ð°Ñ Ð²Ð¸Ð´, будто знаю, что делаю, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð¸Ð½Ð¾Ð³Ð´Ð° так оно и было. Я Ñмутно помню тот номер, мне запомнилаÑÑŒ лишь Шарлотта. РаÑтрепанные рыжеватые волоÑÑ‹, вызывающий взглÑд и улыбка человека, поÑтигшего вÑе тайны жизни и зажавшего их в прижатых к голой груди руках. Теперь ее звали не Шарлотта, а Мелани или что-то вроде того. Ð’ подпиÑи говорилоÑÑŒ, что ей девÑтнадцать. Я жил Ñ Ñ‚Ð°Ð½Ñ†Ð¾Ð²Ñ‰Ð¸Ñ†ÐµÐ¹ по имени Рейчел, в квартирке в Кемден-тауне. Она была Ñамой краÑивой, Ñамой воÑхитительной женщиной, какую Ñ ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð°-либо знал, Ð¼Ð¾Ñ Ð ÐµÐ¹Ñ‡ÐµÐ». Ð’ тот день Ñ Ð²ÐµÑ€Ð½ÑƒÐ»ÑÑ Ð´Ð¾Ð¼Ð¾Ð¹ пораньше, Ñ Ñ„Ð¾Ñ‚Ð¾Ð³Ñ€Ð°Ñ„Ð¸Ñми Шарлотты в портфеле, заперÑÑ Ð² ванной и маÑтурбировал там до умопомрачениÑ. Ð’Ñкоре поÑле Ñтого мы Ñ Ð ÐµÐ¹Ñ‡ÐµÐ» раÑÑталиÑÑŒ. Рекламное агентÑтво быÑтро роÑло, в шеÑтидеÑÑтые вÑе быÑтро роÑло, и в 1971-м мне дали задание найти лицо Ð´Ð»Ñ Ð¾Ð´ÐµÐ¶Ð´Ñ‹ одной фирмы. Там хотели, чтобы Ñто была девушка, Ð²Ð¾Ð¿Ð»Ð¾Ñ‰Ð°ÑŽÑ‰Ð°Ñ Ñобой ÑекÑуальноÑть; ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð²Ñ‹Ð³Ð»Ñдела бы в одежде так, Ñловно ÑобираетÑÑ ÐµÐµ Ñорвать, еÑли мужчина не Ñделает Ñто первым. И Ñ Ð·Ð½Ð°Ð», ÐºÐ°ÐºÐ°Ñ Ð´ÐµÐ²ÑƒÑˆÐºÐ° идеально Ð´Ð»Ñ Ñтого подходит. Я позвонил в «ПентхауÑ», и там вначале не понÑли, о чем Ñ Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€ÑŽ, но в конце концов, хоть и неохотно, дали мне телефоны обоих фотографов, которые ее Ñнимали. Ð’ редакции «ПентхауÑа» не были уверены, когда Ñ Ð¾ ней раÑÑказал, что в обоих ÑлучаÑÑ… Ñто была та же ÑÐ°Ð¼Ð°Ñ Ð´ÐµÐ²ÑƒÑˆÐºÐ°. Я ÑвÑзалÑÑ Ñ Ñ„Ð¾Ñ‚Ð¾Ð³Ñ€Ð°Ñ„Ð°Ð¼Ð¸, пытаÑÑÑŒ найти ее агентÑтво. Они Ñказали, что такой модели не ÑущеÑтвует. Во вÑÑком Ñлучае в том ÑмыÑле, чтобы ее привлечь. Можно не ÑомневатьÑÑ, что оба они знали девушку, которую Ñ Ð¸Ð¼ÐµÐ» в виду. Ðо как Ñказал один из них, «Ñта чудачка» Ñама у них поÑвлÑлаÑÑŒ. Они заплатили ей наличными за ÑеÑÑию и продали фотографии. Ðет, ее адреÑа у них не оÑталоÑÑŒ. Мне было двадцать шеÑть и Ñ Ð±Ñ‹Ð» дураком. Я Ñразу Ñообразил, что проиÑходит: Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ð¾Ð´Ð¸Ð»Ð¸ за ноÑ. Возможно, какое-то другое рекламное агентÑтво заключило Ñ Ð½ÐµÐ¹ контракт и, Ð¿Ð»Ð°Ð½Ð¸Ñ€ÑƒÑ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÑƒÑŽ кампанию, заплатило фотографам за неразглашение. Я ругалÑÑ Ð¸ кричал в трубку. Я делал неÑлыханные финанÑовые предложениÑ. Ð’ ответ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾Ñлали куда подальше. Рв Ñледующем меÑÑце ее фото вновь поÑвилиÑÑŒ в «ПентхауÑе». Ðикаких пÑиходеличеÑких дразнилок, журнал Ñтал более клаÑÑным, девочки отраÑтили волоÑÑ‹ на лобках, а в глазах поÑвилоÑÑŒ плотоÑдное выражение. Мужчины и женщины заигрывали друг Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð¾Ð¼ в мÑгком фокуÑе, на природе. Ее звали Белинда, как утверждалоÑÑŒ в подпиÑи, и она работала антикваром. Ðто точно была Шарлотта, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ñ‚ÐµÐ¿ÐµÑ€ÑŒ ее темные волоÑÑ‹ в пышных локонах были Ñобраны на макушке. Ð’ подпиÑи указывалÑÑ Ð²Ð¾Ð·Ñ€Ð°ÑÑ‚: девÑтнадцать лет. Я ÑвÑзалÑÑ Ñо знакомым из «ПентхауÑа» и взÑл у него телефон фотографа, Джона Фелбриджа. И позвонил. Как и те двое, он талдычил, что ничего о ней не знает, но Ñ ÑƒÐ¶Ðµ уÑвоил урок. ВмеÑто того чтобы кричать в телефонную трубку, Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð»Ð¾Ð¶Ð¸Ð» ему работу на очень выгодных уÑловиÑÑ…; ему нужно было ÑнÑть, как маленький мальчик еÑÑ‚ мороженое. ДлинноволоÑый Фелбридж, которому было под Ñорок и на котором были Ð½ÑƒÑ‚Ñ€Ð¸ÐµÐ²Ð°Ñ ÑˆÑƒÐ±Ð° и незашнурованные паруÑиновые туфли, оказалÑÑ Ñ…Ð¾Ñ€Ð¾ÑˆÐ¸Ð¼ фотографом. ПоÑле Ñъемки Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð³Ð»Ð°Ñил его выпить, и мы поговорили о паршивой погоде, о фотографии, о переходе на деÑÑтичную ÑиÑтему[63], о его предыдущей работе и о Шарлотте. — Так ты говоришь, видел фотографии в «ПентхауÑе»? — ÑпроÑил Фелбридж. Я кивнул. Мы оба были уже навеÑеле. — Я Ñкажу тебе об Ñтой девочке. Знаешь что? Из-за нее мне хочетÑÑ Ð·Ð°Ð±Ñ€Ð¾Ñить Ñтот гламур и занÑтьÑÑ Ñ‡ÐµÐ¼-то ÑтоÑщим. Сказала, зовут Белиндой. — Ркак ты Ñ Ð½ÐµÐ¹ познакомилÑÑ? — Я к тому и веду, разве нет? Я думал, она из агентÑтва, понимаешь? ПоÑтучалаÑÑŒ, Ñ Ð¿Ð¾Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ð»: гоÑподи боже! и приглаÑил войти. Она призналаÑÑŒ, что не из агентÑтва, Ñказала, что продает… — Он Ñмущенно приподнÑл бровь. — Ðу разве не Ñтранно? Забыл, что она продавала. Может, и ничего. Ðе знаю. Как Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð²Ð°Ñ‚ÑŒ Ñкоро позабуду. Я понÑл, что она какаÑ-то оÑобеннаÑ. ПопроÑил позировать, Ñказал, что вÑе будет кошерно, что Ñ Ð½Ðµ ÑобираюÑÑŒ залезать к ней в труÑики, только бы ÑоглаÑилаÑÑŒ. Щелчок — вÑпышка! И так пÑть пленок. Редва мы закончили, она тут же натÑнула одежку и прÑмо к двери, вÑÑ Ñ‚Ð°ÐºÐ°Ñ Ð¸Ð· ÑÐµÐ±Ñ Ð½ÐµÐ´Ð¾Ñ‚Ñ€Ð¾Ð³Ð°. Я ей: «Ркак же твои деньги?» Рона: «Пришли по почте», — а Ñама по леÑтнице вниз — и на улицу. — Так у Ñ‚ÐµÐ±Ñ ÐµÑть ее адреÑ? — ÑпроÑил Ñ, ÑтараÑÑÑŒ не показать, что взволнован. — Ðет! Твою мать. Я, короче, отложил ее гонорар на Ñлучай, еÑли вернетÑÑ. Ð’ тот миг, разочарованный, Ñ Ð²Ð´Ñ€ÑƒÐ³ задалÑÑ Ð²Ð¾Ð¿Ñ€Ð¾Ñом, наÑтоÑщий у него акцент кокни[64] или проÑто дань моде. — Ðо вот к чему Ñ Ð²ÐµÐ´Ñƒ. Когда фотографии напечатали, Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñл, что буду… ну, что до титек и вÑего оÑтального, то ничего нового Ñ Ð½Ðµ увидел. Ðо она наÑтоÑÑ‰Ð°Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ð°, понимаешь? И Ñ Ñумел Ñто показать. Ðет-нет, теперь Ñ ÑƒÐ³Ð¾Ñ‰Ð°ÑŽ. ÐœÐ¾Ñ Ð¾Ñ‡ÐµÑ€ÐµÐ´ÑŒ. ÐšÑ€Ð¾Ð²Ð°Ð²Ð°Ñ ÐœÑри, не так ли? Я хочу Ñказать, что Ñ Ð½ÐµÑ‚ÐµÑ€Ð¿ÐµÐ½Ð¸ÐµÐ¼ буду ждать Ð¿Ñ€Ð¾Ð´Ð¾Ð»Ð¶ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð½Ð°ÑˆÐµÐ³Ð¾ ÑотрудничеÑтва… Ðо никакого Ð¿Ñ€Ð¾Ð´Ð¾Ð»Ð¶ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð½Ðµ было. Ðаше агентÑтво купила более ÑÑ‚Ð°Ñ€Ð°Ñ Ð¸ ÑÐ¾Ð»Ð¸Ð´Ð½Ð°Ñ Ñ„Ð¸Ñ€Ð¼Ð°, позарившиÑÑŒ на наши Ñчета. Ðаш логин Ñтал ÑоÑтавной чаÑтью логина фирмы, а еще они Ñохранили в штате неÑколько Ñамых уÑпешных копирайтеров, уволив вÑех оÑтальных. Я вернулÑÑ Ðº Ñебе в Ñъемную квартиру и Ñтал ждать предложений, которых не было, но однажды ночью друг подруги друга затащил Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² клуб (поÑлушать музыку парнÑ, о котором Ñ Ð½Ð¸Ñ‡ÐµÐ³Ð¾ не знал, по имени ДÑвид Боуи[65] Он был одет как коÑмонавт, а оÑтальные учаÑтники группы были в ÑеребрÑной униформе ковбоев. Слушать Ñ Ð¸Ñ… не Ñтал.), а Ñледующее, что вам Ñледует знать, — вÑкоре у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° ÑобÑÑ‚Ð²ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ñ€Ð¾Ðº-группа «Ðлмазное пламÑ». ЕÑли вы не бродили по лондонÑким клубам начала ÑемидеÑÑтых, вы никогда о такой не Ñлышали, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ñто была очень Ñ…Ð¾Ñ€Ð¾ÑˆÐ°Ñ Ð³Ñ€ÑƒÐ¿Ð¿Ð°. СлаженнаÑ, лиричнаÑ. ÐÐ°Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð¾ шеÑтеро. Ð’ наÑтоÑщее Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð´Ð²Ð¾Ðµ играют в Ñамых знаменитых группах. Один работает водопроводчиком в УолÑолле; вÑе шлет мне открытки на РождеÑтво. Еще двое пÑтнадцать лет как мертвы: ПЕРЕДОЗ. Они ушли один за другим, в течение одной недели, и группа раÑпалаÑÑŒ. И Ñ Ñ‚Ð¾Ð¶Ðµ. Сразу поÑле Ñтого Ñ Ñвалил, Ð¶ÐµÐ»Ð°Ñ Ð¾ÐºÐ°Ð·Ð°Ñ‚ÑŒÑÑ ÐºÐ°Ðº можно дальше от города и того образа жизни, что мы вели. Купил небольшую ферму в УÑльÑе. И был там ÑчаÑтлив, Ñ Ð¾Ð²Ñ†Ð¾Ð¹, козами и капуÑтой. Я и ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð±Ñ‹ жил там, еÑли бы не «ПентхауÑ» и она. Ðе знаю даже, откуда он взÑлÑÑ; однажды утром, Ð²Ñ‹Ð¹Ð´Ñ Ð¸Ð· дома, Ñ Ð¾Ð±Ð½Ð°Ñ€ÑƒÐ¶Ð¸Ð» в грÑзи, во дворе, журнал, обложкой вниз. Он был почти годовой давноÑти. Ðа ней ÑовÑем не было макиÑжа, а Ñнимки были Ñделаны, кажетÑÑ, в очень дорогой квартире. Впервые Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ» волоÑÑ‹ на ее лобке, точнее, мог бы увидеть, еÑли бы Ñ„Ð¾Ñ‚Ð¾Ð³Ñ€Ð°Ñ„Ð¸Ñ Ð½Ðµ была маÑтерÑки затемнена, а Ð½ÐµÐ±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐ°Ñ ÐµÐµ чаÑть вообще не в фокуÑе. Ðто выглÑдело так, будто она выходила из тумана. Внизу была подпиÑÑŒ: ее зовут ЛеÑли, и ей девÑтнадцать. С того Ð´Ð½Ñ Ñ Ð½Ðµ мог уже оÑтаватьÑÑ Ð½Ð° ферме. Я продал ее за беÑценок и вернулÑÑ Ð² Лондон в конце Ð´ÐµÐºÐ°Ð±Ñ€Ñ 1976 года. Я получал поÑобие, жил в муниципальной квартире, вÑтавал к ланчу и шлÑлÑÑ Ð¿Ð¾ пабам, пока они не закрывалиÑÑŒ поÑле полуднÑ, читал в библиотеке газеты, а потом Ñнова, до закрытиÑ, обходил пабы один за другим. Жил Ñ Ð½Ð° поÑобие, а напивалÑÑ Ð·Ð° Ñчет оÑтавшихÑÑ Ñбережений. Мне было тридцать, но Ñ Ñ‡ÑƒÐ²Ñтвовал ÑÐµÐ±Ñ Ð¼Ð½Ð¾Ð³Ð¾ Ñтарше. Я начал жить Ñ Ð±Ð»Ð¾Ð½Ð´Ð¸Ð½Ð¸Ñтой девушкой-панком из Канады, которую вÑтретил в клубе на Грик-Ñтрит. Она была барменшей, и однажды ночью, поÑле закрытиÑ, она Ñообщила, что ее только что вытурили из ее норы, и Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð»Ð¾Ð¶Ð¸Ð» ей Ñвой диван. ОказалоÑÑŒ, ей вÑего шеÑтнадцать, и на диване она ни разу не Ñпала. У нее были маленькие, как Ñблоки, груди, на Ñпине вытатуирован череп, а причеÑка как у младшей ÑеÑтры невеÑты Франкенштейна. Она призналаÑÑŒ, что уже вÑе попробовала и ни во что не верит. Она могла чаÑами говорить о том, что мир Ñкоро низвергнетÑÑ Ð² хаоÑ, утверждать, что ни надежды, ни будущего у него не оÑталоÑÑŒ, но трахалаÑÑŒ она так, будто только что открыла Ð´Ð»Ñ ÑÐµÐ±Ñ ÑекÑ. И Ñ Ñ€Ð°ÑÑудил, что Ñто хорошо. Когда ложилаÑÑŒ Ñпать, на ней не было ничего, кроме черного кожаного ошейника Ñ ÑˆÐ¸Ð¿Ð°Ð¼Ð¸ и грÑзно-черного макиÑжа вокруг глаз. Иногда она плевалаÑÑŒ, то еÑть Ñплевывала прÑмо на тротуар, а Ñ Ð·Ð»Ð¸Ð»ÑÑ, и заÑтавлÑла Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ð¾Ð´Ð¸Ñ‚ÑŒ ее в пан-клубы, где Ñ Ñмотрел, как она плюетÑÑ, материтÑÑ Ð¸ Ñкачет, как коза. И Ñ Ð¿Ð¾Ñ‡ÑƒÐ²Ñтвовал ÑÐµÐ±Ñ Ñтарым. Правда, кое-что из музыки мне нравилоÑÑŒ: Пичез и ей подобные. Там Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ» вживую Â«Ð¡ÐµÐºÑ Ð¿Ð¸Ñтолз»[66]. ТухлÑтина. Рпотом девушка-панк от Ð¼ÐµÐ½Ñ ÑƒÑˆÐ»Ð°, заÑвив, что Ñ Ñкучный Ñтарый пердун, а она нашла Ñебе жутко богатого арабÑкого шейха. — Я думал, ты ни во что не веришь, — окликнул Ñ ÐµÐµ, когда она ÑадилаÑÑŒ в приÑланный за ней «РоллÑ-РойÑ». — Я верю в минет за Ñтольник и проÑтыни из норки, — броÑила она, одной рукой Ñ‚ÐµÑ€ÐµÐ±Ñ Ð¿Ñ€Ñдь Ñвоей причеÑки «ÐевеÑта Франкенштейна». — И в золотой вибратор. Ð’ Ñто Ñ Ð²ÐµÑ€ÑŽ. И она ушла к владельцу нефтÑного ÑоÑтоÑÐ½Ð¸Ñ Ð¸ к новому гардеробу, а Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð²ÐµÑ€Ð¸Ð» ÑÐ±ÐµÑ€ÐµÐ¶ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¸ обнаружил, что у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð° душой ни пенни. Ð’Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени Ñ Ð²Ñе еще покупал «ПентхауÑ». ÐœÐ¾Ñ Ð´ÑƒÑˆÐ° шеÑтидеÑÑтника была шокирована и потрÑÑена количеÑтвом плоти, выÑтавленной отныне на вÑеобщее обозрение. Ðечего было додумывать, и Ñто одновременно притÑгивало и отвращало менÑ. И тогда, ближе к концу 1977-го, она поÑвилаÑÑŒ вновь. ВолоÑÑ‹ у нее, моей Шарлотты, были разноцветными, а губы — темно-краÑными, Ñловно она ела малину. Она лежала на атлаÑной проÑтыне Ñ ÑƒÐºÑ€Ð°ÑˆÐµÐ½Ð½Ð¾Ð¹ драгоценными камнÑми маÑкой на лице и Ñ Ñ€ÑƒÐºÐ¾Ð¹ между ног, ÑкÑтатичеÑкаÑ, ÑводÑÑ‰Ð°Ñ Ñ ÑƒÐ¼Ð°, воплощение вÑего, что Ñ Ñ…Ð¾Ñ‚ÐµÐ»: Шарлотта. Теперь ее звали Титанией, и она была украшена павлиньими перьÑми. Работала она, как понÑл Ñ Ð¸Ð· Ñлов, извивавшихÑÑ Ð²Ð¾ÐºÑ€ÑƒÐ³ ее фотографий, в агентÑтве недвижимоÑти на юге. Ей нравилиÑÑŒ чувÑтвительные, чеÑтные мужчины. И было девÑтнадцать лет. И черт возьми, она и выглÑдела на девÑтнадцать. Ð Ñ Ð±Ñ‹Ð» без ÑредÑтв, жил, как миллионы других, на поÑобие, и детьÑÑ Ð¼Ð½Ðµ было некуда. Я продал Ñвою коллекцию плаÑтинок и вÑе мои книги, кроме четырех и того «ПентхауÑа», а также почти вÑÑŽ мебель, и купил довольно хорошую камеру. Потом позвонил фотографам, тем, кого знал, когда работал в рекламе, почти деÑÑть лет назад. БольшинÑтво из них Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ðµ вÑпомнили или Ñказали, что не помнÑÑ‚. Рте, кто помнил, не хотели обзаводитьÑÑ Ð½ÐµÑ‚ÐµÑ€Ð¿ÐµÐ»Ð¸Ð²Ñ‹Ð¼ помощником, к тому же немолодым и неопытным. Ðо Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð´Ð¾Ð»Ð¶Ð°Ð» иÑкать и в конце концов уговорил Гарри Блика, ÑреброволоÑого геÑ, имевшего ÑобÑтвенные Ñтудии в Крауч-Ñнде и целый выводок дорогоÑтоÑщих мальчиков. Я Ñказал ему, чего хочу. Он не Ñтал заморачиватьÑÑ. — Будь здеÑÑŒ через два чаÑа. — Кроме шуток? — Через два чаÑа. Ðе позже. И Ñ Ð½Ðµ опоздал. Ð’ первый год Ñ ÑƒÐ±Ð¸Ñ€Ð°Ð» Ñтудию, раÑкрашивал задники и выходил в меÑтные магазинчики и на улицу, чтобы выклÑнчить, купить или взÑть напрокат необходимые атрибуты. Ðа Ñледующий год он позволил мне заниматьÑÑ Ñветом, уÑтанавливать Ñофиты, дымовые таблетки и Ñухой лед и готовить чай. Правда, чай Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð³Ð¾Ñ‚Ð¾Ð²Ð¸Ð» лишь однажды: у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñто получилоÑÑŒ ужаÑно. Ðо Ñ Ñ‡ÐµÑ€Ñ‚Ð¾Ð²Ñки много узнал о фотографии. И внезапно, в 1981 году, когда мир Ñтал по-новому романтичен, а мне было тридцать пÑть, и Ñ ÐºÐ°Ð¶Ð´ÑƒÑŽ минуту Ñто ощущал, Блик велел мне приÑмотреть за Ñтудией, пока он отлучитÑÑ Ð½Ð° меÑÑц в Марокко, на заÑлуженный разврат. Ð’ том меÑÑце она вновь поÑвилаÑÑŒ в «ПентхауÑе». Более ÑÐ´ÐµÑ€Ð¶Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ Ð¸ ÑтрогаÑ, чем прежде, она поджидала Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¼ÐµÐ¶Ð´Ñƒ рекламой Ñтерео и виÑки. Ее назвали Дон, но Ñто была вÑе та же Ð¼Ð¾Ñ Ð¨Ð°Ñ€Ð»Ð¾Ñ‚Ñ‚Ð°, Ñ ÑоÑками-буÑинками на загорелой груди, темной Ñпутанной Ñоломкой между беÑконечно длинных ног, и Ñнимок был Ñделан где-то на плÑже. Ей вÑего девÑтнадцать, глаÑила подпиÑÑŒ. Шарлотта. Дон. Гарри Блик погиб, возвращаÑÑÑŒ из Марокко: на него упал автобуÑ. Кроме шуток, он возвращалÑÑ Ð¸Ð· Кале на пароме, и полез за Ñигарами, которые лежали в бардачке его «мерÑа». Погода была отвратительнаÑ, и туриÑтичеÑкий Ð°Ð²Ñ‚Ð¾Ð±ÑƒÑ (принадлежавший, как пиÑали в газетах и как раÑÑказал его заплаканный приÑтель по шопинг-туру в Уигане) не был должным образом закреплен. Гарри раздавило прÑмо на его ÑеребриÑтом «МерÑедеÑе». Он вÑегда Ñледил за тем, чтобы машина была идеально чиÑтой. Когда прочли завещание, оказалоÑÑŒ, что Ñтарый ублюдок оÑтавил мне Ñтудию. Ð’ ту ночь Ñ ÑƒÑнул в Ñлезах, неделю беÑпробудно пил, но в конце концов открылÑÑ. С тех пор многое изменилоÑÑŒ. Я женилÑÑ. Ðаш брак продлилÑÑ Ñ‚Ñ€Ð¸ недели, а потом мы раÑÑталиÑÑŒ. Мне кажетÑÑ, Ñ Ð½Ðµ Ñоздан Ð´Ð»Ñ Ñемьи. Однажды ночью, в поезде, Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸Ð·Ð±Ð¸Ð» пьÑный из Глазго, в то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÐºÐ°Ðº другие паÑÑажиры делали вид, что ничего не проиÑходит. Я купил пару водÑных черепах и аквариум и поÑелил их в Ñтудии, назвав Родни и Кевином. Я Ñтал неплохим фотографом. Календари, реклама, мода и гламур, маленькие дети и крупные звезды: Ñто вÑе была Ð¼Ð¾Ñ Ñ€Ð°Ð±Ð¾Ñ‚Ð°. И однажды веÑенним днем 1985 года Ñ Ð²Ñтретил Шарлотту. Я был один в Ñтудии в то утро, небритый и боÑой. У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ñ‹Ð» Ñвободный день, и Ñ ÑобиралÑÑ Ð¿Ñ€Ð¾Ð²ÐµÑти его за уборкой и чтением газет. Я оÑтавил дверь открытой, чтобы Ñвежий воздух вытеÑнил запах Ñигаретного дыма и разлитого накануне во Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñъемки вина, и женÑкий Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð²Ð´Ñ€ÑƒÐ³ ÑпроÑил: — ФотоÑÑ‚ÑƒÐ´Ð¸Ñ Ð‘Ð»Ð¸ÐºÐ°? — Верно, — Ñказал Ñ, не оборачиваÑÑÑŒ, — но Блик мертв. Теперь Ñ Ð·Ð° него. — Я хочу попозировать, — Ñказала она. Я обернулÑÑ. Она была футов пÑти роÑтом, волоÑÑ‹ медового цвета, оливковые глаза, и улыбка — как глоток воды в пуÑтыне. — Шарлотта?! Она Ñклонила набок голову. — Можно и так. Хотите Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾Ñнимать? Я молча кивнул. Включил зонтики, поÑтавил ее у голой кирпичной Ñтены и Ñделал парочку теÑтовых Ñнимков «Полароидом». Ðи оÑобого макиÑжа, ни реквизита, только оÑвещение, ХаÑÑельблад и ÑÐ°Ð¼Ð°Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐºÑ€Ð°ÑÐ½Ð°Ñ Ð´ÐµÐ²ÑƒÑˆÐºÐ° на Ñвете. Ð’Ñкоре она начала Ñнимать Ñ ÑÐµÐ±Ñ Ð¾Ð´ÐµÐ¶Ð´Ñƒ. Я ее об Ñтом не проÑил. Я вообще не помню, чтобы хоть что-нибудь говорил. Она разделаÑÑŒ, а Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð´Ð¾Ð»Ð¶Ð°Ð» ее фотографировать. Она вÑе Ñто умела. ПринÑть позу, прихорашиватьÑÑ, Ñмотреть. Она молча флиртовала Ñ ÐºÐ°Ð¼ÐµÑ€Ð¾Ð¹ и Ñо мной, который то ÑтоÑл за камерой, то кружил вокруг и вÑе Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñ‰ÐµÐ»ÐºÐ°Ð». Я даже не помню, чтобы делал перерывы, а ведь мне приходилоÑÑŒ менÑть пленку, и день Ñ Ð·Ð°Ð²ÐµÑ€ÑˆÐ¸Ð» Ñ Ð´ÑŽÐ¶Ð¸Ð½Ð¾Ð¹ отÑнÑтых катушек. Ð’Ñ‹, наверное, думаете, что поÑле Ñъемки Ñ Ð·Ð°Ð½Ð¸Ð¼Ð°Ð»ÑÑ Ñ Ð½ÐµÐ¹ любовью. Я бы Ñолгал, еÑли бы Ñтал утверждать, что никогда не трахал моделек в Ñвое времÑ, и что, еÑли уж на то пошло, некоторые из них не трахали менÑ. Ðо к ней Ñ Ð´Ð°Ð¶Ðµ не прикоÑнулÑÑ. Она была моей мечтой; а еÑли коÑнутьÑÑ Ð¼ÐµÑ‡Ñ‚Ñ‹, она лопнет, как мыльный пузырь. И к тому же Ñ Ð½Ðµ Ñмог бы к ней прикоÑнутьÑÑ. — Сколько тебе лет? — только и ÑпроÑил Ñ, когда, надев пальто, она потÑнулаÑÑŒ к Ñумке. — ДевÑтнадцать, — ответила она, не оборачиваÑÑÑŒ, и, не попрощавшиÑÑŒ, вышла. Я поÑлал фотографии в «ПентхауÑ». Мне и в голову не пришло поÑлать их куда-то еще. Через два Ð´Ð½Ñ Ð¿Ð¾Ð·Ð²Ð¾Ð½Ð¸Ð» арт-директор. — КлаÑÑÐ½Ð°Ñ Ð´ÐµÐ²Ð¾Ñ‡ÐºÐ°! ÐаÑтоÑщий Ñимвол воÑьмидеÑÑтых. Ркто она такаÑ? — Ее зовут Шарлотта, — ответил Ñ. — Ей девÑтнадцать лет. Теперь мне тридцать девÑть, а однажды будет пÑтьдеÑÑÑ‚, и ей вÑе еще будет девÑтнадцать. Ðо Ñнимать ее будет уже кто-то другой. Рейчел, Ð¼Ð¾Ñ Ñ‚Ð°Ð½Ñ†Ð¾Ð²Ñ‰Ð¸Ñ†Ð°, вышла замуж за архитектора. БлондиниÑÑ‚Ð°Ñ Ð´ÐµÐ²ÑƒÑˆÐºÐ°-панк из Канады возглавлÑет транÑнациональную Ñеть магазинов модной одежды. Ð’Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени Ñ Ð²Ñ‹Ð¿Ð¾Ð»Ð½ÑÑŽ ее заказы. ВолоÑÑ‹ она Ñтрижет коротко, и в них уже проглÑдывает Ñедина, и ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð¾Ð½Ð° леÑбиÑнка. Она Ñказала мне, что у нее вÑе еще еÑть проÑтыни из норки, но на золотой вибратор она забила. ÐœÐ¾Ñ Ð±Ñ‹Ð²ÑˆÐ°Ñ Ð¶ÐµÐ½Ð° вышла замуж за отличного типа, владельца двух магазинов видеопроката, и они переехали в Слоу. У них мальчики-близнецы. Ðе знаю, что ÑталоÑÑŒ Ñо Ñлужанкой. РШарлотта? Ð’ Греции ÑпорÑÑ‚ филоÑофы, Сократ пьет цикуту, а она позирует Ð´Ð»Ñ Ñкульптуры Ðрато, музы любовной поÑзии и ÑтраÑти, и ей девÑтнадцать. Ðа Крите она натирает груди маÑлом и танцует на арене Ñ Ð±Ñ‹ÐºÐ°Ð¼Ð¸, а царь ÐœÐ¸Ð½Ð¾Ñ Ð°Ð¿Ð»Ð¾Ð´Ð¸Ñ€ÑƒÐµÑ‚, и кто-то изображает ее на амфоре, и ей девÑтнадцать. Ð’ 2065-м она лежит, раÑкинувшиÑÑŒ, во вращающейÑÑ Ñтудии, и фотограф запечатлевает ее как ÑротичеÑкую гологрезу на ÑенÑографе, который отныне хранит ее изображение, и звук, и даже запах на крошечной алмазной матрице. Ей вÑего девÑтнадцать. Рпещерный человек резкими движениÑми прочерчивает образ Шарлотты обгоревшей головешкой на Ñтене пещерного храма, заполнÑÑ ÐºÐ¾Ð½Ñ‚ÑƒÑ€Ñ‹ разноцветной землей и Ñоком Ñгод. И ей девÑтнадцать. Шарлотта везде, во вÑÑком меÑте и времени, Ñта Ð½ÐµÑƒÐ»Ð¾Ð²Ð¸Ð¼Ð°Ñ Ð±ÐµÑÐ¿Ð»Ð¾Ñ‚Ð½Ð°Ñ Ñ„Ð°Ð½Ñ‚Ð°Ð·Ð¸Ñ, Ñта Ð²ÐµÑ‡Ð½Ð°Ñ Ð´ÐµÐ²ÑƒÑˆÐºÐ°. Я так Ñильно ее хочу, что порой иÑпытываю боль. И тогда доÑтаю ее фотографии и проÑто Ñмотрю, ÑÐ¿Ñ€Ð°ÑˆÐ¸Ð²Ð°Ñ ÑебÑ, почему Ñ Ð´Ð°Ð¶Ðµ не попыталÑÑ Ð´Ð¾ нее дотронутьÑÑ, почему не Ñмог Ñ Ð½ÐµÐ¹ говорить, когда она была здеÑÑŒ, — и не нахожу внÑтного ответа. Видимо, поÑтому Ñ Ð¾Ð±Ð¾ вÑем напиÑал. Ðтим утром Ñ Ð·Ð°Ð¼ÐµÑ‚Ð¸Ð», что мои виÑки еще больше побелели. Шарлотте вÑе девÑтнадцать. Где-то там, не знаю где. ПроÑто еще один конец Ñвета День началÑÑ ÑƒÐ¶Ð°Ñно: Ñ Ð»ÐµÐ¶Ð°Ð» голый в поÑтели, живот Ñводило Ñудорогой; должно быть, так чувÑтвуешь ÑÐµÐ±Ñ Ð² аду. Ощущение от Ñвета, Ñ‚Ñгуче-металличеÑкое, цвета мигрени, подÑказывало, что уже день. Ð’ комнате вÑе по-наÑтоÑщему ÑмерзлоÑÑŒ: окна изнутри покрылиÑÑŒ тонкой коркой льда. Ðа разметанных проÑтынÑÑ…, ветхих и изодранных, Ð·Ð²ÐµÑ€Ð¸Ð½Ð°Ñ ÑˆÐµÑ€Ñть. Кожа зудела. Я намеревалÑÑ Ð¾ÑтаватьÑÑ Ð² поÑтели вÑÑŽ неделю, Ñ Ð²Ñегда чувÑтвую уÑталоÑть поÑле транÑформации, но приÑтуп тошноты заÑтавил Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ñ‹Ð¿Ñ€Ð¾ÑтатьÑÑ Ð¸Ð· проÑтыней и, ÑпотыкаÑÑÑŒ, поÑпешить в крошечную ванную. Ðовый Ñпазм наÑтиг Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð° пороге. УхватившиÑÑŒ за дверной коÑÑк, Ñ Ð¿Ð¾ÐºÑ€Ñ‹Ð»ÑÑ Ð»Ð¸Ð¿ÐºÐ¸Ð¼ потом. Предположив, что у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‚ÐµÐ¼Ð¿ÐµÑ€Ð°Ñ‚ÑƒÑ€Ð°, Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ð°Ð´ÐµÑлÑÑ, что не подцепил инфекцию. Живот пронзила Ñудорога. Голова закружилаÑÑŒ. Я рухнул на пол и прежде чем Ñмог найти глазами унитаз, начал блевать. ВмеÑте Ñ Ð²Ð¾Ð½ÑŽÑ‡ÐµÐ¹ желтой жижей из Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸ÑторглиÑÑŒ: лапа Ñобаки, кажетÑÑ, добермана, правда, Ñ Ð² Ñобаках не разбираюÑÑŒ; кожура помидора; немного порезанной кубиками моркови и Ñладкой кукурузы; неÑколько куÑочков непрожеванного мÑÑа; и неÑколько пальцев. Ðто были бледные маленькие пальчики, очевидно, детÑкие. — Блин. Спазмы оÑлабели, и тошнота отÑтупила. Я лежал на полу, изо рта и ноÑа вытекала Ð»Ð¸Ð¿ÐºÐ°Ñ Ð·Ð»Ð¾Ð²Ð¾Ð½Ð½Ð°Ñ Ñлизь, а из глаз — Ñлезы, как вÑегда в таких ÑлучаÑÑ…, которые тут же выÑыхали на щеках. Когда Ñтало немного легче, Ñ Ð´Ð¾Ñтал из блевотины лапу и пальцы и, броÑив в унитаз, нажал на Ñлив. Открыв кран, прополоÑкал рот Ñоленой иннÑмутÑкой водой и Ñплюнул. ОÑтавшуюÑÑ Ð±Ð»ÐµÐ²Ð¾Ñ‚Ð¸Ð½Ñƒ вытер, как было Ñподручнее, губкой Ð´Ð»Ñ Ð¼Ñ‹Ñ‚ÑŒÑ Ð¿Ð¾Ñуды и туалетной бумагой. Потом включил душ и ÑтоÑл в ванне как зомби, подÑтавлÑÑ Ñ‚ÐµÐ»Ð¾ потокам горÑчей воды. Я намылилÑÑ Ñ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ñ‹ до ног. Ð¡ÐºÑƒÐ´Ð½Ð°Ñ Ð¿ÐµÐ½Ð° ÑделалаÑÑŒ Ñерой; должно быть, Ñ Ð·Ð°Ð¿Ð°Ñ‡ÐºÐ°Ð»ÑÑ. ВолоÑÑ‹ ÑлиплиÑÑŒ, Ñловно были вымазаны в запекшейÑÑ ÐºÑ€Ð¾Ð²Ð¸, и Ñ Ð½Ð°Ð¼Ñ‹Ð»Ð¸Ð²Ð°Ð» их мылом до тех пор, пока вÑе не ÑмылоÑÑŒ. РпоÑле ÑтоÑл под душем, пока вода не Ñтала ледÑной. Под дверью Ñ Ð½Ð°ÑˆÐµÐ» запиÑку от хозÑйки. Ð’ ней говорилоÑÑŒ, что Ñ Ð·Ð°Ð´Ð¾Ð»Ð¶Ð°Ð» за квартиру за две недели. Еще говорилоÑÑŒ, что вÑе ответы Ñ Ð½Ð°Ð¹Ð´Ñƒ в Откровении. И что Ñ Ñлишком шумно возвращаюÑÑŒ домой под утро, и она будет признательна, еÑли впредь Ñ Ð±ÑƒÐ´Ñƒ веÑти ÑÐµÐ±Ñ Ñ‚Ð¸ÑˆÐµ. Еще там говорилоÑÑŒ, что когда Старшие Боги воÑÑтанут из океана, вÑÑ Ð¿ÐµÐ½Ð° Земли, вÑе неверующие, веÑÑŒ людÑкой Ñор, вÑе прожигатели жизни и бездельники будут Ñметены, а мир очиÑтитÑÑ Ð»ÑŒÐ´Ð¾Ð¼ и водой из пучины. И что, как ей кажетÑÑ, мне необходимо напомнить, что в холодильнике она выделила мне полку и будет признательна, еÑли впредь Ñ Ð±ÑƒÐ´Ñƒ занимать только ее. Я ÑмÑл запиÑку и броÑил на пол, где уже валÑлиÑÑŒ упаковки из-под биг-мака и пиццы и заÑохшие куÑки Ñамой пиццы. Пора было на работу. Я жил в ИннÑмуте уже две недели, и мне здеÑÑŒ не нравилоÑÑŒ. ЗдеÑÑŒ пахло рыбой. Ðто был крошечный, вызывающий клауÑтрофобию городок: на воÑтоке болото, на западе Ñкалы, а в центре — гавань Ñ Ð½ÐµÑколькими полуÑгнившими рыбачьими лодками, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð½Ðµ радовала взглÑд даже на закате. Тем не менее в воÑьмидеÑÑтых Ñюда приехали Ñппи и купили здеÑÑŒ колоритные рыбацкие домики Ñ Ð²Ð¸Ð´Ð¾Ð¼ на гавань. Яппи давно уехали, а оÑтавленные ими домики обветшали. Обитатели ИннÑмута жили тут и там вокруг города в трейлерах, на ÑтоÑнках, забитых Ñтими отÑыревшими домиками на колеÑах, никогда никуда не ехавшими. Я оделÑÑ, надел ботинки, пальто и вышел из комнаты. ХозÑйку Ñ Ð½Ðµ вÑтретил. Ðто была коротышка Ñ Ð²Ñ‹Ð¿ÑƒÑ‡ÐµÐ½Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸ глазами, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð¼Ð°Ð»Ð¾ говорила, но зато оÑтавлÑла мне многоÑловные запиÑки, прикреплÑÑ Ðº дверÑм в тех меÑтах, где Ñ Ð½Ð°Ð²ÐµÑ€Ð½Ñка должен был их заметить; ее дом был пропитан запахом морепродуктов: на плите вечно булькали огромные каÑтрюли, заполненные ÑущеÑтвами Ñо множеÑтвом ног или вообще безногими. Ð’ доме ÑдавалиÑÑŒ и другие комнаты, но, кроме менÑ, здеÑÑŒ никто не жил. Ðи один человек в здравом уме не приехал бы зимой в ИннÑмут. Ðо и Ñнаружи запах был не намного лучше. Зато было холодно, и морÑкой воздух превращал мое дыхание в пар. ГрÑзный Ñнег на улицах покрылÑÑ ÐºÐ¾Ñ€ÐºÐ¾Ð¹, а в небе навиÑли Ñвинцовые тучи. Холодный Ñоленый ветер дул Ñ Ð·Ð°Ð»Ð¸Ð²Ð°. Печально кричали чайки. Мне было гнуÑно. Ð’ офиÑе тоже задубеешь. Ðа углу Марш-Ñтрит и Ленг-авеню был бар Â«ÐŸÐµÑ€Ð²Ð°Ñ Ð²Ñтреча», приземиÑтое Ñтроение Ñ Ñ‚ÐµÐ¼Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸ оконцами, мимо которого Ñ ÐºÐ°Ð¶Ð´Ñ‹Ð¹ день проходил поÑледние две недели. Прежде Ñ Ñ‚ÑƒÐ´Ð° не заглÑдывал, но теперь нуждалÑÑ Ð² выпивке, и потом, там могло быть теплее. Я толкнул дверь и вошел. Там и в Ñамом деле было тепло. Потопав, чтобы ÑтрÑхнуть Ñ Ð±Ð¾Ñ‚Ð¸Ð½Ð¾Ðº Ñнег, Ñ Ð¿Ñ€Ð¾ÑˆÐµÐ» в зал. Бар был почти пуÑÑ‚, и в нем пахло неÑвежими пепельницами и неÑвежим пивом. Двое пожилых мужчин играли у Ñтойки в шахматы. Бармен читал потрепанный, в зеленой коже Ñ Ð·Ð¾Ð»Ð¾Ñ‚Ñ‹Ð¼ тиÑнением, томик Ñтихотворений Ðльфреда, лорда ТенниÑона. — Ðй, как наÑчет «Джека ДÑниÑлÑа» без льда? — Сию минуту. Ð’Ñ‹ здеÑÑŒ недавно, — Ñказал он, положив книгу на Ñтойку лицом вниз и Ð½Ð°Ð»Ð¸Ð²Ð°Ñ Ð¼Ð½Ðµ выпить. — Ðто заметно? Он улыбнулÑÑ Ð¸ передал мне «Джека ДÑниÑлÑа». Стакан был замызганный, Ñ Ñальным Ñледом большого пальца; пожав плечами, Ñ Ð²Ñе-таки выпил. И почти не почувÑтвовал вкуÑа. — Клин клином? — ÑпроÑил он. — Ð’ некотором ÑмыÑле. — СущеÑтвует поверье, — Ñказал бармен, чьи рыжие, как лиÑÑŒÑ ÑˆÐµÑ€Ñть, волоÑÑ‹ были гладко зализаны назад, — что оборотень принимает нормальный облик, еÑли его поблагодарить, когда он в зверином обличье, или окликнуть по имени. — Да? Ðу ÑпаÑибо! Он налил мне еще, хоть Ñ Ð¸ не проÑил. Он немного походил на Петера Лорре[67], правда, и большинÑтво обитателей ИннÑмута тоже походили на Питера Лорра, Ð²ÐºÐ»ÑŽÑ‡Ð°Ñ Ð¼Ð¾ÑŽ хозÑйку. Я опрокинул «Джека ДÑниÑлÑа», и на Ñтот раз, как и положено, он прожег мне желудок. — Так говорÑÑ‚. Я ведь не Ñказал, что в Ñто верю. — Рво что вы верите? — Ðадо Ñжечь ремень. — ПроÑтите? — У оборотней ремень из человечьей кожи, который дают им поÑле первой транÑформации хозÑева ада. Ðадо Ñжечь ремень. Тут один из игроков в шахматы обратил ко мне Ñвои огромные Ñлепые навыкате глаза. — ЕÑли выпьешь дождевой воды из Ñледа вервольфа, Ñам Ñтанешь вервольфом в полнолуние, — Ñказал он. — ЕдинÑтвенно верное ÑредÑтво — выÑледить волка, что оÑтавил Ñтот Ñлед, и отрезать ему голову ножом из Ñамородного Ñеребра. — ÐÑ… вот как? — Я улыбнулÑÑ. Его партнер по игре, лыÑый и морщиниÑтый, покачал головой и коротко, печально крÑкнул. Пошел ферзем и Ñнова крÑкнул. Таких, как он, в ИннÑмуте полно. Я заплатил за выпивку и оÑтавил доллар на чай. Бармен вновь вернулÑÑ Ðº Ñвоей книге и не обратил на Ñто вниманиÑ. Ðа улице падали большие липкие хлопьÑ, оÑÐµÐ´Ð°Ñ Ð² волоÑах и на реÑницах. Ðенавижу Ñнег. Ðенавижу Ðовую Ðнглию. Ðенавижу ИннÑмут: здеÑÑŒ нет меÑта, где Ñтоит быть одному, а еÑли и еÑть, Ñ ÐµÐ³Ð¾ еще не нашел. Однако Ð±Ð¸Ð·Ð½ÐµÑ Ð·Ð°Ð´ÐµÑ€Ð¶Ð¸Ð²Ð°Ð» Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð´ÐµÑÑŒ на Ñтолько лун, что мне и думать об Ñтом не хотелоÑÑŒ. Ð‘Ð¸Ð·Ð½ÐµÑ Ð¸ еще кое-что. Я прошел неÑколько кварталов по Марш-Ñтрит в Ñторону центра, таких же, как веÑÑŒ ИннÑмут: Ð½ÐµÐ»ÐµÐ¿Ð°Ñ ÑмеÑÑŒ американÑкой готики воÑемнадцатого ÑтолетиÑ, низеньких коричневых домиков конца девÑтнадцатого и Ñборных Ñеро-кирпичных коробок конца двадцатого, — прежде чем добралÑÑ Ð´Ð¾ закрытой закуÑочной «Куры гриль» и отпер ржавую металличеÑкую дверь. Через дорогу был винный магазин; на втором Ñтаже практиковал хиромант. Ðа металличеÑкой поверхноÑти — черным маркером — небрежное граффити: ПРОСТО УМРИ. Легко Ñказать. ЛеÑтница была деревÑнной; штукатурка потреÑкалаÑÑŒ и оÑыпалаÑÑŒ. Мой офиÑ, ÑоÑтоÑвший из одной комнаты, находилÑÑ Ð½Ð°Ð²ÐµÑ€Ñ…Ñƒ. Я нигде не задерживаюÑÑŒ так надолго, чтобы вывешивать на двери Ñолидную табличку. ÐœÐ¾Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° напиÑана от руки печатными буквами ни куÑке картона, который Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð»Ð°Ð´Ð¸Ð» к двери. ЛОРЕÐС ТÐЛБОТ РЕШÐЮ ВОПРОСЫ Я отпер дверь офиÑа и вошел. Какое-то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾ÑматривалÑÑ, а в моей голове проноÑилиÑÑŒ прилагательные типа «убогий», «мерзкий» и «запущенный», и наконец ÑдалÑÑ, не Ñумев подобрать подходÑщее. Там ÑтоÑли удивительно непотребные Ñтол, офиÑный Ñтул, шкаф Ð´Ð»Ñ Ñ…Ñ€Ð°Ð½ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð´Ð¾ÐºÑƒÐ¼ÐµÐ½Ñ‚Ð¾Ð²; а из окна открывалÑÑ Ð¶ÑƒÑ‚ÐºÐ¸Ð¹ вид на винный магазин и пуÑтую приемную хироманта. Запах Ñтарого пригоревшего жира от закуÑочной на первом Ñтаже. Мне Ñтало интереÑно, как давно закрылиÑÑŒ «Куры гриль», и Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ñтавил Ñебе полчища черных тараканов, шнырÑющих подо мной, в темноте нижнего Ñтажа. — Таков образ мира, каким вы ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ ÐµÐ³Ð¾ предÑтавлÑете, — Ð¿Ñ€Ð¾Ð¸Ð·Ð½ÐµÑ Ð½Ð¸Ð·ÐºÐ¸Ð¹ темный голоÑ, Ñтоль низкий, что его вибрации отдалиÑÑŒ у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² животе. Ð’ углу ÑтоÑло Ñтарое креÑло. Сквозь патину и потертоÑти проÑтупал прежний узор обивки цвета пыли. Ð’ креÑле Ñидел толÑÑ‚Ñк, глаза его были плотно закрыты, а между тем он говорил: — Ð’ замешательÑтве глÑдим мы на наш мир, Ñ Ñ‡ÑƒÐ²Ñтвом неловкоÑти и тревоги. Мы Ñчитаем ÑÐµÐ±Ñ ÑƒÑ‡ÐµÐ½Ñ‹Ð¼Ð¸, оказавшимиÑÑ Ð² плену у ритуалов, одинокими людьми, не по ÑобÑтвенной воле попавшими в ловушку мирозданиÑ. Правда много проще: внизу, во тьме земной, еÑть Ñилы, которые желают нам зла. Его голова откинулаÑÑŒ, а из уголка рта показалÑÑ Ñзык. — Ð’Ñ‹ читаете мои мыÑли? Человек в креÑле медленно, глубоко вздохнул, и в его горле что-то пророкотало. Он дейÑтвительно был чрезвычайно толÑÑ‚, Ñ ÐºÐ¾Ñ€Ð¾Ñ‚ÐºÐ¸Ð¼Ð¸ беÑцветными пальцами, похожими на колбаÑки. Ðа нем было грубое Ñтарое пальто, некогда черное, а теперь неопределенно Ñерого цвета. Снег на его ботинках еще не раÑтаÑл. — Возможно. Конец Ñвета — ÑÑ‚Ñ€Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ Ð¸Ð´ÐµÑ. Мир вечно заканчиваетÑÑ, и его конец вечно переноÑитÑÑ, то из-за любви, то из-за глупоÑти, то Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð´Ð°Ñ€Ñ Ñтарой тупой удаче. Ðу что ж. Уже Ñлишком поздно: Старшие Боги выбрали Ñебе Ñуда. Когда взойдет луна… Из уголка его рта тонкой Ñтруйкой вытекла Ñлюна, иÑтончаÑÑÑŒ до похожей на ÑеребрÑную нити, упавшей на воротник. Что-то поÑпешно убежало Ñ Ð²Ð¾Ñ€Ð¾Ñ‚Ð½Ð¸ÐºÐ° и укрылоÑÑŒ в Ñкладках его пальто. — Да? И что же ÑлучитÑÑ, когда взойдет луна? Человек в креÑле дернулÑÑ, открыл Ñвои маленькие глазки, краÑные и выпученные, и моргнул, Ñловно пробудившиÑÑŒ. — Мне ÑнилоÑÑŒ, что у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¼Ð½Ð¾Ð³Ð¾ ртов, — Ñказал он, и его новый Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð¾ÐºÐ°Ð·Ð°Ð»ÑÑ Ñтранно тихим и хриплым Ð´Ð»Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¾Ð³Ð¾ огромного тела. — И каждый рот открываетÑÑ Ð¸ закрываетÑÑ Ð½ÐµÐ·Ð°Ð²Ð¸Ñимо от других. Ðекоторые рты говорили, другие шептали, третьи ели, а иные молча ждали. Он оÑмотрелÑÑ, вытер Ñлюнку в уголке рта, выпрÑмилÑÑ Ð² креÑле, озадаченно мигаÑ. — Кто вы? — Тот парень, что арендует Ñтот офиÑ, — ответил Ñ. Он внезапно громко рыгнул. — ПроÑтите, — Ñказал он Ñвоим хриплым голоÑом и Ñ‚Ñжело поднÑлÑÑ Ð¸Ð· креÑла. Ркогда поднÑлÑÑ, оказалоÑÑŒ, он ниже Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ€Ð¾Ñтом. Он ÑтоÑл и потерÑнно оглÑдывал Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ Ð½Ð¾Ð³ до головы и Ñ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ñ‹ до ног. — СеребрÑные пули, — наконец Ð¿Ñ€Ð¾Ð¸Ð·Ð½ÐµÑ Ð¾Ð½ поÑле короткой паузы. — Старинное ÑредÑтво. — М-да, — ответил Ñ. — Ðто наÑтолько очевидно, что, возможно, поÑтому Ñ Ð¾ нем и не вÑпомнил. Ðу и дела, Ñ Ð²ÐµÐ´ÑŒ мог бы Ñам в ÑÐµÐ±Ñ Ð¿Ð°Ð»ÑŒÐ½ÑƒÑ‚ÑŒ! Ð’ Ñамом деле! — Ð’Ñ‹ ÑмеетеÑÑŒ над Ñтариком, — Ñказал он. — ВовÑе нет. Извините. Ðу а теперь вам пора. Кое-кого ждет работа. Он вышел, Ñ Ñ‚Ñ€ÑƒÐ´Ð¾Ð¼ волоча ноги. Я Ñел за ÑтоÑвший у окна Ñтол и очень Ñкоро, крутÑÑÑŒ и вращаÑÑÑŒ, обнаружил, что когда поворачиваюÑÑŒ налево, Ñтул терÑет опору и Ñ Ð¼Ð¾Ð³Ñƒ упаÑть. ПриÑмирев, Ñ Ð¶Ð´Ð°Ð», когда зазвонит пыльный черный телефон на моем Ñтоле, покуда Ñвет на зимнем небе окончательно не померк. Звонок. МужÑкой голоÑ: Как наÑчет алюминиевого Ñайдинга? Я повеÑил трубку. Ð’ офиÑе не было отоплениÑ. Мне Ñтало интереÑно, Ñколько времени толÑÑ‚Ñк Ñпал в креÑле. Через двадцать минут телефон зазвонил Ñнова. ÐŸÐ»Ð°Ñ‡ÑƒÑ‰Ð°Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ð° умолÑла Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ñ‚Ñ‹Ñкать ее пÑтилетнюю дочь, накануне ночью похищенную прÑмо из кроватки. Живший у них Ð¿ÐµÑ Ñ‚Ð¾Ð¶Ðµ иÑчез. Я не разыÑкиваю пропавших детей , ответил Ñ. ПроÑтите: Ñ‚Ñжелые воÑпоминаниÑ. Я повеÑил трубку, и Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ð½Ð¾Ð²ÑŒ затошнило. СтановилоÑÑŒ темно, и впервые Ñ Ñ‚ÐµÑ… пор как Ñ Ð¾ÐºÐ°Ð·Ð°Ð»ÑÑ Ð² ИннÑмуте, через дорогу вдруг замигала Ð½ÐµÐ¾Ð½Ð¾Ð²Ð°Ñ Ð²Ñ‹Ð²ÐµÑка. Она Ñообщила, что МÐДÐМ ИЕЗЕКИИЛЬ[68] гадает на КÐРТÐÐ¥ ТÐРО И С ПОМОЩЬЮ ХИРОМÐÐТИИ. КраÑный неоновый Ñвет окраÑил падающий Ñнег в цвет Ñвежей крови. Ðрмагеддон можно предотвратить Ñамыми проÑтыми дейÑтвиÑми. Только так. Только так и может быть. Телефон зазвонил в третий раз. Я узнал голоÑ: Ñнова алюминиевый Ñайдинг. — Знаете, — Ñказал он развÑзно, — поÑкольку транÑÑ„Ð¾Ñ€Ð¼Ð°Ñ†Ð¸Ñ Ñ‡ÐµÐ»Ð¾Ð²ÐµÐºÐ° в Ð·Ð²ÐµÑ€Ñ Ð¸ обратно по определению невозможна, нам Ñледует поиÑкать иные решениÑ. Очевидно, деперÑонализациÑ, и возможно, какие-то виды перепрограммированиÑ. Ушиб головного мозга? Может быть. ПÑевдоневротичеÑÐºÐ°Ñ ÑˆÐ¸Ð·Ð¾Ñ„Ñ€ÐµÐ½Ð¸Ñ? Ðе Ñмешите менÑ! Правда, некоторые Ñлучаи поддаютÑÑ Ð»ÐµÑ‡ÐµÐ½Ð¸ÑŽ тиоридазина гидрохлоридом, внутривенно. — И каков результат? Он тихо раÑÑмеÑлÑÑ: — Вот Ñто Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð»ÑŽ! Человек Ñ Ñ‡ÑƒÐ²Ñтвом юмора. Уверен, мы Ñможем вмеÑте работать. — Я уже Ñказал. Мне не нужен алюминиевый Ñайдинг. — Ðаш Ð±Ð¸Ð·Ð½ÐµÑ Ð¼Ð½Ð¾Ð³Ð¾ Ñерьезнее и ÑущеÑтвеннее. Ð’Ñ‹ в городе новичок, миÑтер Талбот. Будет жаль, еÑли мы вдруг обнаружим, что, как бы получше выразитьÑÑ, у Ð½Ð°Ñ Ð²Ð¾Ð·Ð½Ð¸ÐºÐ»Ð¸ резкие разноглаÑиÑ, не так ли? — Можете говорить, что вам вздумаетÑÑ, приÑтель. Ð’ моей книге вы проÑто еще одно отÑтупление, которое предÑтоит напиÑать. — Мы занимаемÑÑ ÐºÐ¾Ð½Ñ†Ð¾Ð¼ Ñвета, миÑтер Талбот. Живущие в Пучине поднимутÑÑ Ð¸Ð· Ñвоих океанÑких могил и Ñожрут луну как зрелую Ñливу. — Так значит, мне не Ñледует больше волноватьÑÑ Ð½Ð°Ñчет полнолуний, не так ли? — Ðе вздумайте перебегать нам дорогу, — начал он, но Ñ Ð·Ð°Ñ€Ñ‹Ñ‡Ð°Ð», и он умолк. Рза моим окном вÑе еще падал Ñнег. Ðа другой Ñтороне Марш-Ñтрит, в окне напротив моего, ÑтоÑла ÑÐ°Ð¼Ð°Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐºÑ€Ð°ÑÐ½Ð°Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ð° из вÑех, что Ñ Ð²Ñтречал, и в рубиновом Ñвете неоновой вывеÑки Ñмотрела прÑмо на менÑ. И манила Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð°Ð»ÑŒÑ†ÐµÐ¼. Я прервал разговор Ñ Ð°Ð»ÑŽÐ¼Ð¸Ð½Ð¸ÐµÐ²Ñ‹Ð¼ Ñайдингом во второй раз за Ñтот день, ÑпуÑтилÑÑ Ð¿Ð¾ леÑтнице, почти бегом переÑек улицу — но перед тем поÑмотрел налево и направо. Она была вÑÑ Ð² шелках. Ркомнату оÑвещали лишь Ñвечи, и в ней вонÑло ладаном и маÑлом пачулей. Она улыбнулаÑÑŒ, когда Ñ Ð²Ð¾ÑˆÐµÐ», и подозвала к Ñтолику у окна, где она раÑкладывала паÑÑŒÑÐ½Ñ Ð½Ð° картах Таро. Когда Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ð¾ÑˆÐµÐ», изÑÑ‰Ð½Ð°Ñ Ñ€ÑƒÐºÐ° Ñмешала карты и завернула их в шелковый шарф, а потом аккуратно положила в деревÑнную шкатулку. От ароматов комнаты у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð°ÑˆÑƒÐ¼ÐµÐ»Ð¾ в голове. Я вдруг вÑпомнил, что целый день ничего не ел; возможно, из-за Ñтого в голове было так Ñмутно. Я Ñел напротив нее за Ñтол, при мерцающем Ñвете Ñвечи. Она потÑнулаÑÑŒ и взÑла мою руку в Ñвои. УÑтавилаÑÑŒ в мою ладонь, мÑгко потрогала указательным пальцем. — ШерÑть? — Она была озадачена. — Ðу да. ПроÑто подолгу Ñижу дома. — Я уÑмехнулÑÑ, надеÑÑÑŒ ее ÑмÑгчить. Ðо она поднÑла бровь. — Когда Ñмотрю на ваÑ, — Ñказала мадам Иезекииль, — вижу Ñ Ð²Ð¾Ñ‚ что. Я вижу глаз человека. И еще глаз волка. Ð’ глазу человека Ñ Ð²Ð¸Ð¶Ñƒ чеÑтноÑть, почтительноÑть, проÑтодушие. Я вижу надежного человека, который живет по правилам. Рв волчьем глазе Ñ Ð²Ð¸Ð¶Ñƒ Ñтон и рычание, ночной вой и крики, и чудовище Ñ Ð¾ÐºÑ€Ð¾Ð²Ð°Ð²Ð»ÐµÐ½Ð½Ð¾Ð¹ паÑтью, что рыщет во тьме вокруг города. — Как вам удаетÑÑ Ð²Ð¸Ð´ÐµÑ‚ÑŒ рычание и крик? Она улыбнулаÑÑŒ. — Ðто нетрудно. — Ðкцент у нее был не американÑкий. РуÑÑкий, или мальтийÑкий, а может, египетÑкий. — МыÑленным взором можно увидеть многие вещи. Мадам Иезекииль прикрыла Ñвои зеленые глаза. У нее были удивительно длинные реÑницы; кожа была бледной, а волоÑÑ‹ черными, и они непрерывно колыхалиÑÑŒ вокруг головы, ÑтруилиÑÑŒ по шелкам, Ñловно уноÑимые течением. — ЕÑть обычный путь, — Ñказала она. — Дурной образ можно Ñмыть. СтоÑть в проточной воде, чиÑтой, родниковой, и еÑть лепеÑтки белых роз. — Рпотом? — Темный образ ÑмоетÑÑ, его больше не будет. — Он вернетÑÑ, — Ñказал Ñ, — в Ñледующее полнолуние. — Тогда, — Ñказала мадам Езекииль, — поÑле того как образ ÑмоетÑÑ, нужно вÑкрыть вены в проточной воде. Конечно, будет очень больно. Зато кровь унеÑет вода. Она была вÑÑ Ð² шелках, и шелка Ñти переливалиÑÑŒ ÑотнÑми различных цветов, и каждый был Ñрким и живым, даже в туÑклом Ñвете Ñвечей. Ее глаза открылиÑÑŒ. — Теперь, — Ñказала она, — карты Таро. — Она развернула черный шелковый шарф, в котором держала Ñвою колоду, и передала мне карты, чтобы Ñ Ð¸Ñ… перетаÑовал. Я таÑовал их и так и Ñдак. — Медленнее, медленнее, — приговаривала она. — Дайте им узнать ваÑ. Дайте Ð²Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð»ÑŽÐ±Ð¸Ñ‚ÑŒ, как… как Ñтанет любить женщина. Я аккуратно Ñложил колоду и вернул ей. Она перевернула первую карту. Карта называлаÑÑŒ «Вервольф». Ðа темном фоне видны были Ñнтарные глаза и краÑно-Ð±ÐµÐ»Ð°Ñ ÑƒÐ»Ñ‹Ð±ÐºÐ°. Ð’ ее зеленых глазах читалаÑÑŒ раÑтерÑнноÑть. Они были зелены как изумруды. — Такой карты нет в моей колоде, — Ñказала она и перевернула Ñледующую. — Что вы Ñ Ð½Ð¸Ð¼Ð¸ Ñделали? — Ðичего, мÑм. ПроÑто подержал, и вÑе. Карта, которую она открыла, называлаÑÑŒ «Пучина». Ðа ней было изображено нечто зеленое вроде оÑьминога. Рты ÑущеÑтва, еÑли то были рты, а не щупальца, дергалиÑÑŒ и корчилиÑÑŒ, когда Ñ Ð½Ð° них Ñмотрел. Она покрыла ее еще одной картой, и еще одной, и еще. Ð’Ñе оÑтальные карты оказалиÑÑŒ проÑто белыми картонками. — Ваша работа? — Она была готова заплакать. — Ðет. — Уходите немедленно! — Ðо… — Уходите. — Она Ñмотрела куда-то вниз, Ñловно пытаÑÑÑŒ убедить ÑебÑ, что Ð¼ÐµÐ½Ñ ÑƒÐ¶Ðµ нет. Я вÑтал в Ñтой благоухающей ладаном и маÑлом пичулей комнате и поÑмотрел из ее окна на окно моего офиÑа. Там ненадолго вÑпыхнул Ñвет. И Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ» двоих Ñ Ñ„Ð¾Ð½Ð°Ñ€Ð¸ÐºÐ°Ð¼Ð¸, рыÑкавших по комнате. Они раÑпахнули пуÑтой шкаф Ð´Ð»Ñ Ñ…Ñ€Ð°Ð½ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð´Ð¾ÐºÑƒÐ¼ÐµÐ½Ñ‚Ð¾Ð², оÑмотрелиÑÑŒ, а потом затаилиÑÑŒ, один в креÑле, а другой — за дверью, Ð¾Ð¶Ð¸Ð´Ð°Ñ Ð¼Ð¾ÐµÐ³Ð¾ возвращениÑ. Я улыбнулÑÑ Ð¿Ñ€Ð¾ ÑебÑ. Ð’ моем офиÑе холодно и неуютно, а они там будут тщетно ждать Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½ÐµÑколько чаÑов, пока наконец не догадаютÑÑ, что Ñ Ð½Ðµ вернуÑÑŒ. И Ñ Ð¾Ñтавил мадам Иезекииль, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ²Ð¾Ñ€Ð°Ñ‡Ð¸Ð²Ð°Ð»Ð° Ñвои карты одну за другой, приÑтально на них глÑдÑ, Ñловно ожидаÑ, что картинки поÑвÑÑ‚ÑÑ Ð²Ð½Ð¾Ð²ÑŒ; а Ñам ÑпуÑтилÑÑ Ð¿Ð¾ леÑтнице и, оказавшиÑÑŒ на улице, добрел до бара. Там было ÑовÑем пуÑто; бармен курил Ñигарету, которую, завидев менÑ, погаÑил. — Ргде же фанаты шахмат? — Ð¡ÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ñƒ них праздник. Они будут на пирÑе. Ðу что ж. Вам ведь «Джека ДÑниÑлÑа», не так ли? — Звучит неплохо. Он налил мне выпить. Я узнал Ñвой Ñтакан по отпечатку большого пальца. Ðа барной Ñтойке вÑе еще лежал ТенниÑон, и Ñ Ð²Ð·Ñл в руки книгу. — Ð¥Ð¾Ñ€Ð¾ÑˆÐ°Ñ ÐºÐ½Ð¸Ð³Ð°? Рыжий как лиÑица бармен забрал у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‚Ð¾Ð¼Ð¸Ðº, раÑкрыл и прочел: Внизу, под громом верхней глубины, Там, далеко, под пропаÑÑ‚Ñми морÑ, Издревле, чуждым Ñнов, безбурным Ñном Спит Кракен… Я прикончил выпивку. — Ðу и? Что Ñто значит? Он вышел из-за барной Ñтойки и подвел Ð¼ÐµÐ½Ñ Ðº окну. — Видите? Вон там. Он указывал в западном направлении, в Ñторону Ñкал. И когда Ñ Ð¿Ð¾Ñмотрел, на одной из вершин вдруг зажегÑÑ ÐºÐ¾Ñтер; он вначале вÑпыхнул, а потом загорелÑÑ Ð¸ горел медно-зеленым пламенем. — Они хотÑÑ‚ пробудить богов Пучины, — Ñказал бармен. — Звезды, и планеты, и луна — вÑе ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ñ‚Ð°Ð¼, где надо. Ð’Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¿Ñ€Ð¸ÑˆÐ»Ð¾. Суша опуÑтитÑÑ Ð½Ð° дно морÑкое, а вода поглотит Ñушу… — Ибо мир очиÑтитÑÑ Ð»ÑŒÐ´Ð¾Ð¼ и водой из пучины, а Ñ Ð±ÑƒÐ´Ñƒ признательна, еÑли вы впредь будете занимать только выделенную вам в холодильнике полку, — Ñказал Ñ. — ПроÑтите? — Ðто Ñ Ñ‚Ð°Ðº. Ркаков кратчайший путь до Ñтих Ñкал? — ПоднÑтьÑÑ Ð¿Ð¾ Марш-Ñтрит. Повернуть налево у церкви Дагона и до МенукÑет-вÑй, а там вÑе Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¿Ñ€Ñмо. — Он ÑнÑл пальто, виÑевшее за дверью, и надел его. — Идемте. Я Ð²Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð²Ð¾Ð¶Ñƒ. Ðе хотелоÑÑŒ бы пропуÑтить забаву. — Ð’Ñ‹ уверены? — Ð’Ñе равно ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ ÐºÐ¾ мне за выпивкой никто не придет. Мы вышли, и он запер дверь бара на замок. Ðа улице было промозгло, а белый Ñнег ÑтлалÑÑ Ð¿Ð¾ земле Ñловно дымка. С улицы невозможно было разглÑдеть, Ñидит ли мадам Иезекииль в Ñвоем гнездышке над неоновой вывеÑкой, а также ждут ли Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾-прежнему в моем офиÑе незваные гоÑти. Ðизко нагнув головы, мы двинулиÑÑŒ в путь навÑтречу ветру. Сквозь его шум Ñ Ñлышал, как бармен говорил Ñам Ñ Ñобой: — ВеÑлка Ñ Ð³Ð¸Ð³Ð°Ð½Ñ‚Ñкими лопаÑÑ‚Ñми зеленый Ñон, — донеÑлоÑÑŒ до менÑ. Там он века покоилÑÑ Ð¸ будет Он там лежать, питаÑÑÑ Ð²Ð¾ Ñне Громадными червÑми океана, Пока огонь поÑледний бездны Ð¼Ð¾Ñ€Ñ Ðе раÑкалит дыханьем, и тогда, Чтоб человек и ангелы однажды Увидели его, он Ñ Ð³Ñ€Ð¾Ð¼ÐºÐ¸Ð¼ воплем…[69] Тут он замолчал, и дальше мы шли молча, а Ñнег обжигал наши лица. Ð’Ñплывет, и на поверхноÑти умрет , продолжил Ñ Ð¿Ñ€Ð¾ ÑебÑ, но вÑлух ничего не Ñказал. Через двадцать минут мы уже вышли из ИннÑмута. И здеÑÑŒ же закончилÑÑ ÐœÐµÐ½ÑƒÐºÑет-вÑй, превратившиÑÑŒ в узкую грÑзную тропинку, меÑтами покрытую Ñнегом и льдом, на которой мы Ñкользили и подÑкальзывалиÑÑŒ, продвигаÑÑÑŒ вперед. Луна еще не взошла, но звезды уже начали поÑвлÑтьÑÑ. Их было очень много. Они Ñверкали по вÑему небу, как Ð°Ð»Ð¼Ð°Ð·Ð½Ð°Ñ Ð¿Ñ‹Ð»ÑŒ и оÑколки Ñафпиров. Только на побережье можно увидеть Ñтолько звезд, много больше, чем вам когда-либо доводилоÑÑŒ видеть в городе. Ðа вершине утеÑа, у коÑтра ÑтоÑли двое, один — огромный и толÑтый, другой много меньше. Опередив менÑ, бармен подошел к ним и вÑтал Ñ€Ñдом, лицом ко мне. — Вот, Ñмотрите, — Ñказал он, — Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð²ÐµÐ» жертвенного волка. Теперь в его голоÑе мне ÑлышалоÑÑŒ что-то Ñтранно знакомое. Я ничего не Ñказал. Зеленые Ñзыки пламени оÑвещали их Ñнизу: так вÑегда бывает у призраков. — Знаете, зачем Ñ Ð²Ð°Ñ Ñюда привел? — ÑпроÑил бармен, и Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñл, почему его Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð¿Ð¾ÐºÐ°Ð·Ð°Ð»ÑÑ Ð¼Ð½Ðµ знакомым: Ñто был Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ñ‡ÐµÐ»Ð¾Ð²ÐµÐºÐ°, который пыталÑÑ Ð¼Ð½Ðµ продать алюминиевый Ñайдинг. — Чтобы предотвратить конец Ñвета? Он заÑмеÑлÑÑ. Вторым оказалÑÑ Ñ‚Ð¾Ð»ÑÑ‚Ñк, что Ñпал у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² креÑле. — Ðу, еÑли говорить Ñ Ñ‚Ð¾Ñ‡ÐºÐ¸ Ð·Ñ€ÐµÐ½Ð¸Ñ ÑÑхатологии, — прошептал он голоÑом таким низким, что Ñтены бы задрожали. Глаза его были закрыты. Он крепко Ñпал. Ð¢Ñ€ÐµÑ‚ÑŒÑ Ñ„Ð¸Ð³ÑƒÑ€Ð° была вÑÑ ÑƒÐºÑƒÑ‚Ð°Ð½Ð° шелками, и от нее пахло маÑлом пачулей. Она держала нож и ничего не говорила. — Ðтой ночью, — Ñказал бармен, — луна принадлежит богам Пучины. Ðтой ночью звезды раÑположены так же, как Ñто было в древние темные времена. Ðтой ночью, еÑли мы их призовем, они придут. ЕÑли примут нашу жертву. И еÑли уÑлышат наши призывные крики. Ð’ небе, на той Ñтороне залива, взошла луна, огромнаÑ, ÑÐ½Ñ‚Ð°Ñ€Ð½Ð°Ñ Ð¸ Ñ‚ÑжелаÑ, и Ñнизу, из океана, до Ð½Ð°Ñ Ð´Ð¾Ð½ÐµÑÑÑ Ñ…Ð¾Ñ€ низких квакающих голоÑов. Лунный Ñвет Ñреди льда и Ñнега не Ñтоль Ñрок, как дневной, но и при нем вÑе неплохо видно. Рмое зрение ÑтановилоÑÑŒ оÑтрее в лунном Ñвете: Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ», как мужчины и женщины, похожие на лÑгушек, погружалиÑÑŒ и выныривали из холодной воды, Ñловно в медленном танце. Ð’Ñе они были как лÑгушки, и мужчины и женщины; мне казалоÑÑŒ, Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ» там и мою хозÑйку, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð´ÑƒÐ²Ð°Ð»Ð°ÑÑŒ и квакала вмеÑте Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð¸Ð¼Ð¸. Слишком рано Ð´Ð»Ñ Ñледующей транÑформации; Ñ Ð±Ñ‹Ð» изможден поÑле предыдущей ночи, но под Ñтой Ñнтарной луной чувÑтвовал ÑÐµÐ±Ñ Ñтранно. — Бедный человеко-волк, — донеÑÑÑ ÑˆÐµÐ¿Ð¾Ñ‚ из шелков. — Ð’Ñе его Ñны вели к Ñтому: к одинокой Ñмерти на отдаленном утеÑе. Я буду видеть Ñны, еÑли захочу, — ответил Ñ, — а Ð¼Ð¾Ñ Ñмерть — Ñто мое личное дело. Ðо Ñ Ð½Ðµ был уверен, что Ñказал Ñто вÑлух. ЧувÑтва обоÑтрÑÑŽÑ‚ÑÑ Ð² лунном Ñвете; Ñ Ð²Ñе еще Ñлышал шум океана, но теперь, поверх него, Ñ Ð¼Ð¾Ð³ Ñлышать, как набегает и разбиваетÑÑ Ð¾ берег ÐºÐ°Ð¶Ð´Ð°Ñ Ð²Ð¾Ð»Ð½Ð°; Ñ Ñлышал, как плещутÑÑ Ð»ÑŽÐ´Ð¸-лÑгушки; Ñо дна залива до Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð´Ð¾Ð½Ð¾ÑилÑÑ ÑˆÐµÐ¿Ð¾Ñ‚ утопленников; Ñ Ñлышал, как поÑкрипывают зароÑшие водороÑлÑми мачты давно затонувших кораблей. ОбонÑние тоже обоÑтрÑетÑÑ. Ðлюминиевый Ñайдинг был человеком, а в толÑÑ‚Ñке текла нечеловечеÑÐºÐ°Ñ ÐºÑ€Ð¾Ð²ÑŒ. Что до фигуры в шелках… Когда Ñ Ð±Ñ‹Ð» в человечеÑком обличье, Ñ Ñлышал только запах ее духов. Теперь поверх Ñтого запаха Ñ Ñ‡ÑƒÑл какой-то другой, более легкий. Запах раÑпада, разлагающегоÑÑ Ð¼ÑÑа и гниющей плоти. Шелка затрепетали. Она приближалаÑÑŒ ко мне. И в руке у нее был нож. — Мадам Иезекииль! — Мой Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð·Ð²ÑƒÑ‡Ð°Ð» хрипло и грубо. Скоро Ñ Ð¸ такого лишуÑÑŒ. Я не понимал, что проиÑходит, но луна поднималаÑÑŒ вÑе выше и выше, терÑÑ Ñвой Ñнтарный цвет и заполнÑÑ Ð¼Ð¾Ð¹ мозг Ñвоим бледным Ñветом. — Мадам Иезекииль! — Ты заÑлужил Ñмерть, — Ñказала она голоÑом холодным и низким. — Ð¥Ð¾Ñ‚Ñ Ð±Ñ‹ за одно то, что ты Ñделал Ñ Ð¼Ð¾Ð¸Ð¼Ð¸ картами. С моей Ñтарой колодой. — Я не умру, — Ñказал Ñ. — «Даже тот, кто Ñердцем чиÑÑ‚ и ночь проводит за чтеньем молитв». Помните? — Дерьмо Ñобачье, — Ñказала она. — Тебе извеÑтен Ñамый Ñтарый ÑпоÑоб ÑнÑть проклÑтие оборотнÑ? — Ðет. Огонь в коÑтре ÑделалÑÑ Ñрче; он горел зеленым пламенем подводного мира, зеленым пламенем медленно колышущихÑÑ Ð²Ð¾Ð´Ð¾Ñ€Ð¾Ñлей; зеленым пламенем изумрудов. — Ðужно дождатьÑÑ, пока оборотень примет человечеÑкий облик, через меÑÑц поÑле транÑформации; потом взÑть жертвенный нож и убить его. Вот и вÑе. Я попыталÑÑ Ð±ÐµÐ¶Ð°Ñ‚ÑŒ, но ÑтоÑвший Ñзади бармен Ñхватил Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð° руки и вывернул запÑÑтьÑ. СеребриÑтое лезвие Ñверкнуло в лунном Ñвете. Мадам Иезекииль улыбнулаÑÑŒ. И чиркнула мне по горлу. Кровь брызнула и потекла. Рпотом замедлилаÑÑŒ и оÑтановилаÑь… ПульÑÐ¸Ñ€ÑƒÑŽÑ‰Ð°Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑŒ в лобной чаÑти головы, и что-то давит на позвоночник. Ðа менÑ, как нечего делать, накатывает транÑформациÑ, а из ночи надвигаетÑÑ ÐºÑ€Ð°ÑÐ½Ð°Ñ Ñтена. Я чувÑтвую, как звезды раÑтворÑÑŽÑ‚ÑÑ Ð² океане, далеком, пузырÑщемÑÑ Ð¸ Ñоленом, мои пальцы покалывает иголками, кожу обжигают Ñзыки пламени, глаза мои ÑветÑÑ‚ÑÑ, как топазы, а во рту Ñ Ð¾Ñ‰ÑƒÑ‰Ð°ÑŽ Ð²ÐºÑƒÑ Ð½Ð¾Ñ‡Ð¸. Ð’ ледÑном воздухе мое дыхание клубами поднималоÑÑŒ вверх. Я вдруг зарычал, глубоким, низким рыком, Ð¾Ñ‰ÑƒÑ‰Ð°Ñ Ñнег под передними лапами. Потом, попÑтившиÑÑŒ, замер — и прыгнул. Ð’ окружавшем Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ð¾Ð·Ð´ÑƒÑ…Ðµ, как туман, Ð¿Ð¾Ð²Ð¸Ñ Ð·Ð°Ð¿Ð°Ñ… гнили. Ð’Ñ‹Ñоко в прыжке Ñ Ñловно помедлил, и что-то лопнуло, как мыльный пузырь… Я оказалÑÑ Ð³Ð»ÑƒÐ±Ð¾ÐºÐ¾ на дне, во тьме морÑ, ÑÑ‚Ð¾Ñ Ð½Ð° четырех лапах на Ñкользкой Ñкале у входа в крепоÑть, выÑеченную из огромных камней. Камни отÑвечивали бледным, мерцающим во тьме Ñветом; Ð»ÐµÐ³ÐºÐ°Ñ Ð»ÑŽÐ¼Ð¸Ð½Ð¸ÑценциÑ, Ñловно на Ñтрелках чаÑов. Облачко черной крови вырвалоÑÑŒ из моей шеи. Она ÑтоÑла передо мной, у входа. Теперь она была шеÑти или, может, Ñеми футов роÑта. Ðа коÑÑ‚ÑÑ… ее Ñкелета были оÑтатки плоти, рваной и обглоданной, а шелка оказалиÑÑŒ водороÑлÑми, колыхавшимиÑÑ Ð² холодной воде, в Ñтой дремлющей без Ñнов пучине. Они Ñкрывали ее лицо, как многоÑÐ»Ð¾Ð¹Ð½Ð°Ñ Ð·ÐµÐ»ÐµÐ½Ð°Ñ Ð²ÑƒÐ°Ð»ÑŒ. Ð›Ð¸Ñ†ÐµÐ²Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð²ÐµÑ€Ñ…Ð½Ð¾Ñть ее рук и плоть, что ÑвиÑала Ñ Ñ€ÐµÐ±ÐµÑ€, были покрыты моллюÑками. Я чувÑтвовал ÑÐµÐ±Ñ Ñловно раздавленным. Я не мог больше думать. Она двинулаÑÑŒ ко мне. ВодороÑли, окружавшие ее голову, Ñильнее заколыхалиÑÑŒ. Лицо у нее было похоже на еду из Ñуши-бара, которую не хочетÑÑ ÐµÑть: приÑоÑки, и шипы, и колышущиеÑÑ Ñтебли актинии; но отчего-то Ñ Ð·Ð½Ð°Ð», что она улыбаетÑÑ. Я оттолкнулÑÑ Ð·Ð°Ð´Ð½Ð¸Ð¼Ð¸ лапами. Мы ÑошлиÑÑŒ там, в пучине, и мы боролиÑÑŒ. Было очень холодно и очень темно. Я Ñомкнул челюÑти на ее лице и почувÑтвовал, как что-то хруÑтнуло и порвалоÑÑŒ. Ðто был почти поцелуй, там, в бездонной глубине… Я мÑгко приземлилÑÑ Ð½Ð° Ñнег, а в зубах у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ñ‹Ð» шелковый шарф. Ðад землей кружили другие шарфы, но мадам Иезекииль не было видно. СеребрÑный нож лежал в Ñнегу на земле. Я ÑтоÑл на четырех лапах и ждал, мокрый до коÑтей. ОтрÑхнулÑÑ, и далеко от Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð»ÐµÑ‚ÐµÐ»Ð¸ÑÑŒ брызги морÑкой воды. Я Ñлышал, как она шипела и пузырилаÑÑŒ, попав в огонь. Голова кружилаÑÑŒ, и не было Ñил. Я глубоко-глубоко вздохнул. Внизу, очень далеко, в заливе, Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ» людей-лÑгушек, качавшихÑÑ Ð½Ð° волнах, Ñловно мертвые; Ñто длилоÑÑŒ неÑколько Ñекунд, а потом они закружилиÑÑŒ и прыгнули, и один за другим иÑчезли под водой. Кто-то завопил. Ðто был бармен Ñ Ð»Ð¸Ñьими волоÑами, пучеглазый торговец алюминиевым Ñайдингом. Он Ñмотрел в ночное небо, на проплывавшие по нему и закрывавшие звезды тучи, и вопил. Ð’ его крике были гнев и разочарование, и Ñто Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð°Ð¿ÑƒÐ³Ð°Ð»Ð¾. Он поднÑл нож, пальцами ÑтрÑхнул Ñ Ñ€ÑƒÐºÐ¾Ñтки Ñнег и вытер Ñ Ð»ÐµÐ·Ð²Ð¸Ñ ÐºÑ€Ð¾Ð²ÑŒ о Ñвое пальто. И поÑмотрел на менÑ. Он плакал. — Скотина, что ты Ñ Ð½ÐµÐ¹ Ñделал? Я мог бы Ñказать ему, что ничего ей не Ñделал и она вÑе еще там, на Ñтраже, в глубинах океана, но Ñ Ð½Ðµ мог говорить, а мог лишь рычать, и Ñкулить, и выть. Он продолжал плакать. От него разило безумием и тоÑкой. Он поднÑл нож и броÑилÑÑ Ð½Ð° менÑ, а Ñ Ð¾Ñ‚Ñтупил в Ñторону. Ðекоторые не могут приÑпоÑобитьÑÑ Ð´Ð°Ð¶Ðµ к незначительным переменам. Бармен пронеÑÑÑ Ð¼Ð¸Ð¼Ð¾ — и упал Ñ ÑƒÑ‚ÐµÑа, в ничто, в пуÑтоту. Ð’ лунном Ñвете кровь кажетÑÑ Ñ‡ÐµÑ€Ð½Ð¾Ð¹, не краÑной, а Ñледы, что он оÑтавил в том меÑте, откуда упал, и ударилÑÑ, и покатилÑÑ, были черными и темно-Ñерыми. Когда наконец он замер на льду у Ð¸Ð·Ð½Ð¾Ð¶ÑŒÑ ÑƒÑ‚ÐµÑа, из Ð¼Ð¾Ñ€Ñ Ð¿Ð¾ÑвилаÑÑŒ рука и утÑнула его, Ñ Ð¼ÑƒÑ‡Ð¸Ñ‚ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð¾Ð¹ медлительноÑтью, во тьму глубин. Кто-то поÑкреб мне затылок. Ðто было приÑтно. — Чем она была? ПроÑто картинкой, олицетворением богов Пучины, ÑÑÑ€. Фантом, призрак, еÑли хотите, приÑланный из беÑконечных глубин, чтобы уÑкорить конец мира. Я ощетинилÑÑ. — Ðет, теперь вÑе закончилоÑÑŒ — на времÑ. Ð’Ñ‹ ее раÑтерзали, ÑÑÑ€. Рритуал — оÑÐ¾Ð±Ð°Ñ Ð²ÐµÑ‰ÑŒ. Трое из Ð½Ð°Ñ Ð´Ð¾Ð»Ð¶Ð½Ñ‹ ÑтоÑть вмеÑте и произноÑить ÑвÑщенные имена, в то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÐºÐ°Ðº будет литьÑÑ Ð½ÐµÐ²Ð¸Ð½Ð½Ð°Ñ ÐºÑ€Ð¾Ð²ÑŒ, Ð¾Ñ€Ð¾ÑˆÐ°Ñ Ð·ÐµÐ¼Ð»ÑŽ у наших ног. Я поÑмотрел на толÑÑ‚Ñка и протÑжно завыл. Он Ñонно похлопал Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾ загривку. — ПонÑтно, что она не любит ваÑ, мой мальчик. Ð’ материальном ÑмыÑле Ñлова она едва ли ÑущеÑтвует в Ñтом измерении. Снег Ñнова пошел. КоÑтер начал затухать. — Ваша ÑегоднÑшнÑÑ Ñ‚Ñ€Ð°Ð½ÑформациÑ, должен признать, Ð½ÐµÐ¾Ð¶Ð¸Ð´Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ â€” прÑмой результат того же небеÑного раÑклада и лунных Ñил, превративших ÑегоднÑшнюю ночь в чудеÑную ночь, в ночь, что вернула из Пучины моих Ñтарых друзей… Он продолжал говорить Ñвоим низким голоÑом, и, возможно, раÑÑказывал важные вещи. Ðо Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð° о том не узнаю, потому что во мне взыграл аппетит, и от Ñказанного оÑталиÑÑŒ лишь тени ÑмыÑлов; Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐµ не интереÑовали ни море, ни Ñкалы, ни Ñтот толÑÑ‚Ñк. Ð’ леÑу за лугом Ñ Ð·Ð°Ð¿Ñ€Ð¸Ð¼ÐµÑ‚Ð¸Ð» оленей: Ñ Ñ‡ÑƒÑл их запах в зимнем ночном воздухе. Ð Ñ Ð²ÐµÐ´ÑŒ очень проголодалÑÑ. Когда пришел в ÑÐµÐ±Ñ Ñ€Ð°Ð½Ð½Ð¸Ð¼ утром Ñледующего днÑ, Ñ Ð±Ñ‹Ð» гол, а возле, на Ñнегу, лежал наполовину Ñъеденный олень. По его глазу ползла муха, а Ñзык вывалилÑÑ Ð¸Ð· мертвого рта, и вид был забавный и жалоÑтный, как на карикатуре в газете. Ð’ том меÑте, где у него вÑпорот живот, Ñнег окраÑилÑÑ Ð²Ð¾ флюореÑцентно-краÑный цвет. Мои лицо и грудь были в липком кровавом меÑиве. РраÑцарапанное горло Ñаднило и жгло; но к Ñледующему полнолунию Ñто пройдет. Откуда-то издалека Ñветило Ñолнце, маленькое и желтое, зато небо было Ñиним и безоблачным, а ветра не было ÑовÑем. До Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð´Ð¾Ð½Ð¾ÑилÑÑ Ñ€Ð¾ÐºÐ¾Ñ‚ морÑ. Мне было холодно, и Ñ Ð±Ñ‹Ð» гол, окровавлен и одинок. Как хорошо , подумал Ñ, что такое ÑлучаетÑÑ Ð² Ñамом начале Ñо вÑеми. Ру Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ñ‹Ð²Ð°ÐµÑ‚ только раз в меÑÑц. Я Ñмертельно уÑтал, но должен был держатьÑÑ, пока не найду пуÑтой Ñарай или пещеру, где мог бы пару недель отлежатьÑÑ. Ðизко пролетел ÑÑтреб, и что-то ÑвиÑало из его когтей. Ðа мгновение он Ð·Ð°Ð²Ð¸Ñ Ð½Ð°Ð´Ð¾ мной, и к моим ногам упал маленький Ñерый кальмар. ЯÑтреб улетел, а кальмар лежал неподвижно, Ñо вÑеми Ñвоими приÑоÑками. Я воÑпринÑл его как предзнаменование, но хорошее или дурное — не знал, да мне Ñто было и не важно; Ñ Ð¿Ð¾Ð²ÐµÑ€Ð½ÑƒÐ»ÑÑ Ñпиной к морю и призрачному ИннÑмуту и двинулÑÑ Ð²Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ´, к огнÑм большого города. Вервольф Слушай, Талбот, моих людей убивают , Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ ÐµÐ³Ð¾ рокотал в телефоне. Узнай, кто, почему и оÑтанови их. — Как? — Ñ ÑпроÑил. Да как угодно, Ñказал он. Ðо мне б не хотелоÑÑŒ еще о них Ñлышать. Ðу, ты Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñл. Да, Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñл. Так Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð°Ð½Ñли. То было, предÑтавьте, в двадцатых двадцатого века, на ВениÑ-бич, в городе ангелов. Гар Рот владел бизнеÑом в той чаÑти мира: ÑтимулÑторы, Ñтероиды и колеÑа, вÑе, чем можно закинутьÑÑ. Загорелые парни, те, что в труÑах в облипку, и пышнотелые девки, любители ÑкÑтрима и групповухи, вÑе обожали Рота. У него была дурь. И крыша в полиции, дел его не замечавшей; и веÑÑŒ плÑжный мир, от Лагуны до Малибу, был у него в кармане; на его танцполе парни и девки делали что хотели. O, город тот поклонÑлÑÑ Ð¿Ð»Ð¾Ñ‚Ð¸, их плоти. Они веÑелилиÑÑŒ. День ото днÑ. ОбкуривалиÑÑŒ, закидывалиÑÑŒ, тащилиÑÑŒ, а музыка была такой громкой, что до коÑтей пробирала, и так и было, когда вÑе началоÑÑŒ, по-тихому. Разможженные черепа. Тела изорваны в клочьÑ. Криков никто не Ñлышал из-за Ñ‚Ñжелых ритмов и шума прибоÑ: Ð’ тот год вÑе вновь Ñлушали хеви-метал. КажетÑÑ, Ñ Ð´ÑŽÐ¶Ð¸Ð½Ñƒ мертвых тел принÑло море, Ñ ÑƒÑ‚Ñ€Ð° пораньше. Рот вначале подозревал конкурентов. Он выÑтавил больше охраны, в воздухе, на земле и на море, но вÑе повторÑлоÑÑŒ Ñнова и Ñнова. И камеры ÑÐ»ÐµÐ¶ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð½Ð¸Ñ‡ÐµÐ³Ð¾ не дали. Ðикто не имел понÑтиÑ, что Ñто было. Ртем временем руки-ноги кому-то отрывало, ÑноÑило головы Ñ Ð¿Ð»ÐµÑ‡, из пышных грудей выдиралиÑÑŒ Ñиликоновые прокладки, а на пеÑке валÑлиÑÑŒ ÑÑохшиеÑÑ Ð¾Ñ‚ Ñтероидов Ñички, Ñловно крошечные обитатели морÑ, оÑтавшиеÑÑ Ð±ÐµÐ· воды. Рот был уÑзвлен: в его владениÑÑ… непорÑдок, вот почему позвонил. ПереÑтупив через ÑпÑщих милашек обоего пола, Я похлопал его по плечу. Ðо моргнуть не уÑпел, как дюжина Ñтволов нацелилаÑÑŒ в грудь и голову. И тогда Ñ Ñказал: Ðй, Ñ Ð½Ðµ монÑтр. Во вÑÑком Ñлучае, не ваш монÑтр. Пока. И протÑнул визитку. Талбот, — прочел он. Ð’Ñ‹ тот, Ñ ÐºÐµÐ¼ Ñ Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ð¸Ð»? Ðу да, — Ñ Ð¾Ñ‚Ð²ÐµÑ‚Ð¸Ð» жеÑтко, — а у Ð²Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð±Ð»ÐµÐ¼Ñ‹, и некому их решить. Я предлагаю Ñделку: Ñ Ñ€ÐµÑˆÐ°ÑŽ проблему. Рвы отÑтегнете бабки, еще и еще — Ñколько Ñкажу. Рот ответил: Конечно, мы ведь договорилиÑÑŒ. Сколько Ñкажешь. Заметано. Что до менÑ, Ñ Ð´ÑƒÐ¼Ð°ÑŽ, Ñто мафиÑ, евроевреи либо китайцы. Ты не боишьÑÑ? Ðет, Ñ Ð¾Ñ‚Ð²ÐµÑ‚Ð¸Ð». Я не боюÑÑŒ. Было мне жаль отчаÑти, что Ñлавных деньков не заÑтал Ñ: Ðе так уж много их было, тех, кто у него веÑелилÑÑ. РеÑли взглÑнуть поближе, не Ñтоль уж они аппетитны, как издали может казатьÑÑ. Сумерки Ñтали ÑгущатьÑÑ â€” и началаÑÑŒ вечеринка. Я говорю: ненавиÑтен мне прежде был хеви-метал. Рот отвечает, мол, думал, что ты моложе. Молодо выглÑдишь, в общем. Уж очень громко играют, вÑе дрожит и трÑÑетÑÑ. Я раздеваюÑÑŒ и жду, притаившиÑÑŒ за дюной. Жду день и ночь. День и ночь. День и ночь. Какого хрена, где твои люди? СпроÑил он на третий день. И какого хрена плачу Ñ? Я никого не видел, только большую Ñобаку. Я улыбнулÑÑ. Что бы то ни было, ведь ничего не ÑлучилоÑÑŒ, ответил. Ð Ñ Ð¼ÐµÑта Ñ Ð½Ðµ Ñходил. Ðто еврейÑÐºÐ°Ñ Ð¼Ð°Ñ„Ð¸Ñ, точно, Ñказал он. Вот никогда Ñ Ð½Ðµ верил евроевреÑм. И вот Ñ‚Ñ€ÐµÑ‚ÑŒÑ Ð½Ð¾Ñ‡ÑŒ наÑтала. Луна огромна и цвет у нее кровавый. Двое играют в волнах, парень Ñ Ð´ÐµÐ²Ñ‡Ð¾Ð½ÐºÐ¾Ð¹, Гормонов в них больше, чем дури. Она ÑмеетÑÑ, Плещет у ног волна. Ðто было б опаÑно, еÑли б убийца Ñюда каждую ночь приходил. Они Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð±Ð¾ÐµÐ¼ играют, брызжутÑÑ, визжат от воÑторга. Я Ñлух навоÑтрил (чтобы лучше их Ñлышать), глаза мои зорки (чтоб лучше их видеть) они охренительно молоды так и ÑчаÑтливы, что хочетÑÑ Ñплюнуть. Самое Ñ‚Ñжкое Ð´Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ â€” чтоб за такими Ñмерть раньше вÑех приходила. Первой она закричала. ДиÑк кровавой луны виÑел выÑоко, а накануне луна была полной. Она вдруг упала в прибой, будто в Ñму, ее заÑоÑало. Рпарень прочь побежал, Ð¿Ñ€Ð¾Ð·Ñ€Ð°Ñ‡Ð½Ð°Ñ Ñтруйка мочи вытекала из плавок, бежал, ÑпотыкаÑÑÑŒ, крича. Из воды он медленно вышел, Ñтрашный монÑтр из плохого кино. Ð’ руках у него девчонка. Завыл Ñ, как воют большие Ñобаки, и облизнулÑÑ. МонÑтр откуÑил ей лицо и броÑил то, что оÑталоÑÑŒ, на пеÑок. Я подумал: мÑÑо и химикаты, как быÑтро они ÑтановÑÑ‚ÑÑ Ð¿Ñ€Ð¾Ñто мÑÑом и химикатами, лишь Ñ Ð¾Ð´Ð½Ð¾Ð³Ð¾ укуÑа… Люди Рота туда подошли, Ñо Ñтрахом в глазах, оружием наизготовку. Ðо он их хватал, рвал в клочьÑ, швырÑл на пеÑок. Потом, напрÑженно ÑÑ‚ÑƒÐ¿Ð°Ñ Ð·ÐµÐ»ÐµÐ½Ð¾-Ñерыми, Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ¿Ð¾Ð½ÐºÐ°Ð¼Ð¸ лапами, взвыл он. Мам, Ñто кайф! ÐšÐ°ÐºÐ°Ñ Ð¼Ð°Ñ‚ÑŒ, Ñ Ð¿Ð¾Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ð», выродить может такое? Риздали Ñлышал Ротовы вопли, Талбот, ты, жопа! Талбот, ты где? Я вÑтал, потÑнулÑÑ Ð¸ прыгнул на лунный пеÑок. Ðу, привет, Ñ Ñказал. Ð, пÑина, ответил. Ð¡ÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ñ Ñ‚Ð²Ð¾Ð¸ волоÑатые лапы Ð’ глотку тебе же забью. Ðу кто ж так здороваетÑÑ, Ñ Ð²Ð¾Ð·Ñ€Ð°Ð¶Ð°ÑŽ. Я Великое Ðечто. Рты кто? Собачка, что умеет лишь Ñ‚Ñвкать? Прибью тебÑ, в хлам разметаю! Пшел вон, зверь поганый, Ñказал Ñ. Он Ñмотрел не мигаÑ, глаза — две отличные трубки. Пшел вон? Ðу Ñказал! Кто ж Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ð´Ð¾Ð»ÐµÐµÑ‚? Я, отвечаю Ñ Ñарказмом. Я, конечно. Я из тех, кому Ñто дано. Он был бледен, Ñмущен, уÑзвлен, в ту минуту Ñ Ñ‡ÑƒÑ‚ÑŒ не начал жалеть его. Ðо из облака вышла луна, и Ñ Ð²Ð·Ð²Ñ‹Ð». Кожа его была рыбьей, и зубы оÑтры, как акульи, а лапы перепончаты и когтиÑты, когда, зарычав, он чуть не вцепилÑÑ Ð¼Ð½Ðµ в глотку. Да что ты такое? — ÑпроÑил он. Реще Ñказал: нет, о, нет. И потом: блин, так нечеÑтно. РпоÑле уже ни Ñлова, да и какие Ñлова, когда Ñ Ð¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð²Ð°Ð» ему руку и броÑил, а она еще дергалаÑÑŒ на пеÑке какое-то времÑ. Великое Ðечто помчалÑÑ Ðº воде, Ñ Ñ€Ð²Ð°Ð½ÑƒÐ» за ним Ñледом. Море Ñолоно было, а кровь его жутко вонÑла. Я ощущал Ñту вонь в моей паÑти. Он поплыл, Ñ Ð·Ð° ним, вÑе дальше и дальше, и Ñ Ñ‡ÑƒÐ²Ñтвовал, как что-то Ñдавило мне грудь, Ñловно мир веÑÑŒ пыталÑÑ Ñокрушить мою глотку, и голову, мозг и вÑе оÑтальное, и ворочалиÑÑŒ монÑтры в воде, пытаÑÑÑŒ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ð´Ð¾Ð»ÐµÑ‚ÑŒ, пока мы плыли до заброшенной буровой уÑтановки, куда он приплыл умирать. Должно быть, здеÑÑŒ он родилÑÑ, на вышке той ржавой. И когда до нее добралÑÑ, уже подыхал. Я оÑтавил его умирать, Ñтать пищей Ð´Ð»Ñ Ñ€Ñ‹Ð±, Ð´Ð»Ñ ÐºÐ¾Ð²Ð°Ñ€Ð½Ñ‹Ñ… прионов. МÑÑом опаÑным. Ðо пред тем Ñ Ð´Ð°Ð» ему в челюÑть, а зуб, что Ñломал ударом, взÑл Ñебе, на удачу. Тут она налетела, рвала и метала. Почему же Ñтранным кажетÑÑ, что у Ð·Ð²ÐµÑ€Ñ Ñ‚Ð¾Ð¶Ðµ еÑть мать? Матери еÑть у многих. Лет пÑтьдеÑÑÑ‚ тому были они у вÑех. Она вопила и выла и голоÑила в неиÑтовÑтве: как Ñ Ð¼Ð¾Ð³ Ñто Ñделать? Ð Ñдом приÑев, лаÑкала его и Ñтонала. РпоÑле мы говорили, пытаÑÑÑŒ понÑть друг друга. То, что потом мы делали, никого не каÑаетÑÑ. Каждый из Ð½Ð°Ñ Ð´ÐµÐ»Ð°Ð» прежде такое, но что бы то ни было, ÑтраÑть или Ñхватка, Ñын ее мертвый уже коченел. СцепилиÑÑŒ мы, шерÑть Ñ Ñ‡ÐµÑˆÑƒÐµÐ¹, Ñ Ð·ÑƒÐ±Ñ‹ вонзил ей в загривок, царапал ей Ñпину когтÑми… Ла-ла-ла-ла. ÐšÐ°ÐºÐ°Ñ ÑÑ‚Ð°Ñ€Ð°Ñ Ð¿ÐµÑнÑ. И вот выхожу Ñ Ð½Ð° берег. Рот уже там, Ñветает. БроÑаю Ñ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ñƒ монÑтра, и глаза его заÑыпает мелкий белый пеÑок. Вот ваша проблема, Ñказал Ñ. Как видишь, ее больше нет . И что теперь? — отвечает. Теперь раÑплата . Так работал он на китайцев? Рот ÑпроÑил. Или евроевреев? Рможет, еще на кого? ПроÑто он жил по ÑоÑедÑтву , Ñказал Ñ. Хотел, чтобы вы шумели потише. Ты думаешь? Он ÑпроÑил. Я знаю, Ñказал Ñ, в мертвые глÑÐ´Ñ Ð³Ð»Ð°Ð·Ð°. И откуда он проиÑходит? вÑе Ñпрашивал Рот. Я натÑнул одежду, измученный транÑформацией. Из мÑÑа и химикатов, шептал Ñ. Знал он: Ñ Ð»Ð³Ñƒ. Ðо волки, они рождены, чтобы лгать. Я Ñел на пеÑок, Ñ Ñмотрел на залив, Ðа небо в лучах рожденной зари, И грезил о дне, когда мне умирать. Ð”Ð»Ñ Ð²Ð°Ñ â€” оптовые Ñкидки Пинтер никогда не Ñлышал об ÐриÑтиппе КиренÑком, малоизвеÑтном поÑледователе Сократа, который утверждал, что избежать неприÑтноÑти — Ñто выÑочайшее из доÑтижимых благ; тем не менее он проживал Ñвою бедную ÑобытиÑми жизнь в ÑоответÑтвии Ñ Ñтим принципом. Во вÑех отношениÑÑ…, кроме одного (азарт при раÑпродажах, но кто из Ð½Ð°Ñ Ð²Ð¿Ð¾Ð»Ð½Ðµ от Ñтого избавлен?), он был человеком очень умеренным. Он не впадал в крайноÑти. Речь его была правильной и Ñдержанной; он редко переедал, а пил доÑтаточно Ð´Ð»Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾, чтобы поддерживать разговор, и не больше; он был далеко не богат и никоим образом не беден. Он любил людей, и люди его любили. Ð—Ð½Ð°Ñ Ð²Ñе Ñто, могли бы вы Ñебе предÑтавить, что вÑтретите его в грÑзном пабе в Ñамом отвратительном уголке лондонÑкого ИÑÑ‚-Ðнда, занÑтого заключением так называемой Ñделки Ñ Ñ‡ÐµÐ»Ð¾Ð²ÐµÐºÐ¾Ð¼, которого едва знал? Ðет, не могли бы. Ð’Ñ‹ бы даже не поверили, что он ходит в пабы. И до вечера одной пÑтницы были бы правы. Ðо любовь к женщине может невеÑть что Ñделать Ñ Ð¼ÑƒÐ¶Ñ‡Ð¸Ð½Ð¾Ð¹, даже таким беÑцветным, как Питер Пинтер, а открытие, что миÑÑ Ð“Ð²ÐµÐ½Ð´Ð¾Ð»Ð¸Ð½ Торп, двадцати трех лет, Ð¿Ñ€Ð¾Ð¶Ð¸Ð²Ð°Ð²ÑˆÐ°Ñ Ð¿Ð¾ адреÑу: Оуктри-Ñ‚ÐµÑ€Ñ€Ð°Ñ 9, гулÑет (Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ñ Ð¿Ð¾-плебейÑки) Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ñтным молодым джентльменом из бухгалтерии, поÑле того , заметьте, как ÑоглаÑилаÑÑŒ надеть обручальное кольцо девÑтикаратного золота, украшенное натуральной рубиновой крошкой, и Ñ ÐºÐ°Ð¼Ð½ÐµÐ¼, который вполне может Ñойти за бриллиант (цена 37.50 фунтов), а на его выбор у Питера ушел почти веÑÑŒ обеденный перерыв, — может заÑтавить мужчину Ñовершать очень Ñтранные поÑтупки. Из-за Ñвоего шокирующего Ð¾Ñ‚ÐºÑ€Ñ‹Ñ‚Ð¸Ñ ÐŸÐ¸Ñ‚ÐµÑ€ провел без Ñна ночь Ñ Ð¿Ñтницы на Ñубботу, он металÑÑ Ð¸ ворочалÑÑ Ð½Ð° кровати из-за неотвÑзных видений Гвендолин и Ðрчи ГиббонÑа (Дон Жуана из отдела учета), которые плыли и Ñкакали у него перед глазами, ÑÐ¾Ð²ÐµÑ€ÑˆÐ°Ñ Ð´ÐµÐ¹ÑтвиÑ, которые Ñам Питер, еÑли его припереть к Ñтенке, вынужден был бы признать Ñовершенно невозможными. Ðо от ревноÑти в нем разлилаÑÑŒ желчь, и к утру Питер решил, что Ñ Ñоперником Ñледует покончить. Утро Ñубботы он провел в раздумьÑÑ…, каким образом люди вÑтупают в контакт Ñ Ð½Ð°ÐµÐ¼Ð½Ñ‹Ð¼ убийцей, поÑкольку Ñамое большее, что было ему извеÑтно, Ñто то, что таковые не Ñлужат в торговых центрах (ибо вÑе три учаÑтника вечного треугольника, а также, Ñовершенно Ñлучайно, и обручальное кольцо, были оттуда), а ÑпроÑить кого-либо напрÑмую он опаÑалÑÑ, не Ð¶ÐµÐ»Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð²Ð»ÐµÐºÐ°Ñ‚ÑŒ к Ñебе внимание. Вот почему в Ñубботу днем мы заÑтаем его пролиÑтывающим «Желтые Ñтраницы». Он обнаружил, что ÐÐЕМÐЫЕ УБИЙЦЫ не значилиÑÑŒ между ÐÐДЕЖÐЫМИ СРЕДСТВÐМИ ДЛЯ ПОХУДÐÐИЯ и ÐÐЙМОМ ÐЯÐИ; КИЛЛЕРОВ он не нашел между КÐМУФЛЯЖÐОЙ ОДЕЖДОЙ ДЛЯ ДЕТЕЙ и КРÐСИВЫМИ ПОТОЛКÐМИ ПО Ð ÐЗУМÐЫМ ЦЕÐÐМ; а УБИЙЦ не было между ТУРЫ ДЕШЕВО и УМЕРЕÐÐЫЕ ЦЕÐЫ ÐРПРОКÐТ ÐВТОМОБИЛЕЙ. Раздел ПРОФИЛÐКТИКРИ БОРЬБРС ВРЕДИТЕЛЯМИ выглÑдел обнадеживающе; однако более близкое изучение рекламных объÑвлений показало, что речь шла о борьбе иÑключительно Ñ Â«ÐºÑ€Ñ‹Ñами, мышами, блохами, тараканами, молью, кротами и крыÑами» (из чего Ñледовало, как заметил Питер, что здеÑÑŒ имеют оÑобый зуб именно на крыÑ), а ÑовÑем не Ñ Ñ‚ÐµÐ¼, что он имел в виду. ÐеÑÐ¼Ð¾Ñ‚Ñ€Ñ Ð½Ð° Ñто, будучи по натуре аккуратным, он доÑконально изучил рекламные объÑÐ²Ð»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð² Ñтой рубрике, пока не наткнулÑÑ Ð²Ð½Ð¸Ð·Ñƒ второй Ñтраницы на крошечное объÑвление, которое показалоÑÑŒ ему многообещающим. Полное и оÑторожное избавление от надоедливых и нежелательных млекопитающих и Ñ‚. д. — говорилоÑÑŒ в начале. Далее шла подпиÑÑŒ «Кеч, Ð¥ÑÑ€, Бёрк и Кеч[70]. Давно на рынке». ÐÐ´Ñ€ÐµÑ ÑƒÐºÐ°Ð·Ð°Ð½ не был, только телефон. Питер набрал номер, удивлÑÑÑÑŒ Ñамому Ñебе. Сердце подпрыгивало в груди, но он пыталÑÑ Ð²Ñ‹Ð³Ð»Ñдеть беÑпечным. Один, два, три гудка. Питер начал было надеÑтьÑÑ, что никто не ответит и он Ñможет об Ñтом забыть, как раздалÑÑ Ñ‰ÐµÐ»Ñ‡Ð¾Ðº и Ñнергичный молодой женÑкий Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð¸Ð·Ð½ÐµÑ: — Кеч Ð¥ÑÑ€ Берк Кеч. Чем могу Ñлужить? Из оÑторожноÑти не назвав ÑебÑ, Питер Ñказал: — Ð, Ñколь велики, хотел бы Ñ Ð·Ð½Ð°Ñ‚ÑŒ, млекопитающие, Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ñ‹Ð¼Ð¸ вы… имеете дело? От которых вы, Ñ, избавлÑете? — Ðу, Ñто завиÑит от того, Ñ ÐºÐµÐ¼ вы желаете покончить, ÑÑÑ€. Он ÑобралÑÑ Ñ Ð´ÑƒÑ…Ð¾Ð¼. — РеÑли Ñто человек? Ее Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð¾ÑталÑÑ Ñтоль же Ñнергичным и невозмутимым: — Без проблем, ÑÑÑ€. У Ð²Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð´ рукой бумага и ручка? Хорошо. Будьте в пабе «ГрÑзный оÑел» на Литтл Кортни-Ñтрит, Е 3, ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð² воÑемь вечера. Держите в руках Ñвернутую трубочкой газету «Файненшнл таймÑ», ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ñ€Ð¾Ð·Ð¾Ð²Ð°Ñ, ÑÑÑ€, и наш Ñотрудник к вам подойдет, — и повеÑила трубку. Питер ликовал. Ð’Ñе оказалоÑÑŒ намного проще, чем он воображал. Он ÑпуÑтилÑÑ, чтобы купить «Файненшнл таймÑ», нашел в «Гиде по Лондону» Литтл Кортни-Ñтрит и оÑтаток Ð´Ð½Ñ Ñмотрел по телевизору футбол, предÑтавлÑÑ Ð²Ð¾ вÑех подробноÑÑ‚ÑÑ… похороны приÑтного молодого джентльмена из отдела учета. Паб Питер нашел не Ñразу, но в конце концов заметил вывеÑку, на которой был изображен оÑел и ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° к тому же очень грÑзной. «ГрÑзный оÑел» оказалÑÑ Ð½ÐµÐ±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐ¸Ð¼ и не оÑобенно грÑзным пабом, плохо оÑвещенным, где, подозрительно поглÑÐ´Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð¿Ð¾ Ñторонам, группки небритых завÑегдатаев в пыльных Ñпецовках ели чипÑÑ‹ и пили «ГиннеÑÑ», напиток, которым Питер никогда оÑобо не увлекалÑÑ. Он ÑтаралÑÑ Ð´ÐµÑ€Ð¶Ð°Ñ‚ÑŒ под мышкой Ñвою газету так, чтобы ее было хорошо видно, но никто к нему не подошел, и тогда он взÑл полпинты шенди[71] и ретировалÑÑ Ð·Ð° Ñтолик в углу. ÐеÑпоÑобный ни о чем больше думать в ожидании, он попыталÑÑ Ñ‡Ð¸Ñ‚Ð°Ñ‚ÑŒ газету, но, заплутав в лабиринте фьючерÑов на зерно, ÑдалÑÑ Ð¸ уÑтавилÑÑ Ð½Ð° дверь. Он ждал уже почти деÑÑть минут, когда в паб ввалилÑÑ Ð½ÐµÐ±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐ¾Ð³Ð¾ роÑта Ñуетливый человек, который, оглÑдевшиÑÑŒ, подошел прÑмо к его Ñтолику и уÑелÑÑ Ð½Ð°Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‚Ð¸Ð². СадÑÑÑŒ, он протÑнул руку: — Кембл. Бертон Кембл из «Кеч, Хар, Берк и Кеч». Я Ñлышал, у Ð²Ð°Ñ ÐµÑть Ð´Ð»Ñ Ð½Ð°Ñ Ñ€Ð°Ð±Ð¾Ñ‚Ð°. Он не был похож на киллера. Питер так ему и Ñказал. — О, помилуйте, конечно нет! Я не принадлежу к иÑполнителÑм. Я из отдела продаж. Питер кивнул. Ð’ Ñловах Кембла был Ñвой резон. — Можем мы, Ñ, говорить без обинÑков? — Конечно. Ðа Ð½Ð°Ñ Ð½Ð¸ÐºÑ‚Ð¾ не обращает вниманиÑ. Прежде вÑего, Ñколько человек вы хотели бы уÑтранить? — Только одного. Его зовут Ðрчибальд ГиббонÑ, и он работает в бухгалтерии «Клеймеджа». Его адреÑ… Кембл его прервал. — Мы поговорим о деталÑÑ… позже, ÑÑÑ€, еÑли не возражаете. Давайте Ñразу обÑудим финанÑовые уÑловиÑ. Ðачнем Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾, что контракт обойдетÑÑ Ð²Ð°Ð¼ в пÑтьÑот фунтов… Питер кивнул. Он мог Ñебе Ñто позволить и на Ñамом деле ожидал, что придетÑÑ Ð·Ð°Ð¿Ð»Ð°Ñ‚Ð¸Ñ‚ÑŒ немного больше. — ХотÑ… у Ð½Ð°Ñ Ð²Ñегда еÑть Ñпециальные предложениÑ, — учтиво заметил Кембл. Глаза у Питера загорелиÑÑŒ. Как Ñ Ð·Ð°Ð¼ÐµÑ‚Ð¸Ð» ранее, он любил Ñкидки и чаÑто покупал на раÑпродажах или по ÑпецпредложениÑм вещи, которым потом не мог найти употреблениÑ. Кроме Ñтого недоÑтатка (которым Ñтоль многие из Ð½Ð°Ñ Ð¾Ð±Ð»Ð°Ð´Ð°ÑŽÑ‚), повторюÑÑŒ, во вÑем оÑтальном он был чрезвычайно умеренным молодым человеком. — Специальные предложениÑ? — Двое по цене одного, ÑÑÑ€. М-м-м. Питер задумалÑÑ. Выходило вÑего по 250 фунтов за каждого, что, как ни крути, не так уж плохо. Была лишь одна загвоздка. — БоюÑÑŒ, у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½ÐµÑ‚ другого человека, которого Ñ Ñ…Ð¾Ñ‚ÐµÐ» бы убить. Кембл выглÑдел разочарованным. — Как жаль, ÑÑÑ€! За двоих мы могли бы еще опуÑтить цену, положим, до четырехÑот пÑтидеÑÑти фунтов. — Ð’ Ñамом деле? — Видите ли, Ñто обеÑпечивает занÑтоÑть наших Ñотрудников. ЕÑли хотите знать, — и он понизил голоÑ, — работы в Ñтой Ñфере поÑтоÑнно не хватает. Ðе то, что в прошлые времена. Ðеужели не найдетÑÑ ÐµÑ‰Ðµ Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð±Ñ‹ один человек, которого вы предпочли бы видеть мертвым? Питер призадумалÑÑ. Он терпеть не мог упуÑкать выгоду, но в голову ему больше никто не приходил. Он любил людей. Ðо при таких Ñкидках… — ПоÑлушайте, — Ñказал Питер. — Могу Ñ Ð¿Ð¾Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ñ‚ÑŒ до завтрашнего вечера? Продавец был доволен. — Конечно, ÑÑÑ€, — Ñказал он. — Уверен, кто-нибудь да придет вам на ум. Ответ, такой очевидный, нашелÑÑ Ð² ту же ночь, когда Питер уже погружалÑÑ Ð² Ñон. Он Ñел на поÑтели, включил наÑтольную лампу и запиÑал Ð¸Ð¼Ñ Ð½Ð° обратной Ñтороне конверта, чтобы не забыть. Сказать по правде, он вовÑе не думал, что его забудет, поÑкольку вÑе было мучительно очевидно, но ведь никогда не знаешь, чего ждать от Ñтих ночных мыÑлей. ИмÑ, которое он запиÑал, было Гвендолин Торп . Он выключил Ñвет, ÑвернулÑÑ ÐºÐ»ÑƒÐ±Ð¾Ñ‡ÐºÐ¾Ð¼ и вÑкоре уÑнул, и видел вÑÑŽ ночь мирные, замечательно безубийÑтвенные Ñны. Когда он приехал воÑкреÑным вечером в «ГрÑзного оÑла», Кембл его уже ждал. Питер заказал Ñебе выпивку и Ñел Ñ€Ñдом. — Я ÑоглаÑен на ваше Ñпециальное предложение, — Ñказал он вмеÑто приветÑтвиÑ. Кембл Ñнергично кивнул. — ВоиÑтину мудрое решение, еÑли позволите, ÑÑÑ€. Питер Пинтер Ñкромно улыбнулÑÑ, как читатель «Файненшнл таймÑ», решивший важную бизнеÑ-проблему. — Я так понимаю, Ñто мне обойдетÑÑ Ð² четыреÑта пÑтьдеÑÑÑ‚ фунтов. — Ðеужели Ñ Ð½Ð°Ð·Ð²Ð°Ð» такую Ñумму, ÑÑÑ€? ПроÑтите ради бога. Должен извинитьÑÑ, но Ñ Ð¸Ð¼ÐµÐ» в виду нашу оптовую Ñкидку. Ртак, за двоих, Ñ Ð²Ð°Ñ Ñ‡ÐµÑ‚Ñ‹Ñ€ÐµÑта ÑемьдеÑÑÑ‚ пÑть фунтов. Ðа преÑном Ñвежем лице Питера читалиÑÑŒ разочарование и жадноÑть. Ему не хотелоÑÑŒ платить лишних 25 фунтов. Однако что-то в Ñловах Кембла привлекло его внимание. — ÐžÐ¿Ñ‚Ð¾Ð²Ð°Ñ Ñкидка? — О да, но Ñ ÑомневаюÑÑŒ, что Ð²Ð°Ñ Ð¼Ð¾Ð¶ÐµÑ‚ Ñто заинтереÑовать. — Ðет, почему же. Мне интереÑно. — Очень хорошо, ÑÑÑ€. Оптовую Ñкидку делают за большую работу. ДеÑÑть человек. Питер подумал, уж не оÑлышалÑÑ Ð»Ð¸ он. — ДеÑÑть человек? ПолучаетÑÑ Ð²Ñего 45 фунтов за каждого. — Да, ÑÑÑ€. Ðо такой заказ Ð´Ð»Ñ Ð½Ð°Ñ Ð²Ñ‹Ð³Ð¾Ð´ÐµÐ½. — ПонÑтно, — Ñказал Питер. Реще он Ñказал: — Хм. Мы можем вÑтретитьÑÑ Ð·Ð°Ð²Ñ‚Ñ€Ð° вечером? — Конечно, ÑÑÑ€. ÐŸÑ€Ð¸Ð´Ñ Ð´Ð¾Ð¼Ð¾Ð¹, Питер нашел клочок бумаги и ручку. ЗапиÑал в Ñтолбик номера от одного до деÑÑти и Ñтал их заполнÑть: 1. Ðрчи Г. 2. Гвенни. 3. ÐапиÑав первые два имени, он замер, Ð³Ñ€Ñ‹Ð·Ñ Ñ€ÑƒÑ‡ÐºÑƒ, вÑÐ¿Ð¾Ð¼Ð¸Ð½Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ñ‡Ð¸Ð½ÐµÐ½Ð½Ñ‹Ðµ ему обиды и людей, без которых мир Ñтанет лучше. Выкурил Ñигарету. Походил по комнате. Ðга! Учитель физики в школе получал удовольÑтвие, отравлÑÑ ÐµÐ¼Ñƒ ÑущеÑтвование. Как же его звали? И жив ли он еще? И Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ ÐŸÐ¸Ñ‚ÐµÑ€ не был в том уверен, под номером три он запиÑал: учитель физики, ÑреднÑÑ ÑˆÐºÐ¾Ð»Ð° на Ðббот-Ñтрит. Следующее Ð¸Ð¼Ñ Ð¿Ñ€Ð¸ÑˆÐ»Ð¾ на ум Ñразу, потому что начальник отдела пару меÑÑцев назад отказалÑÑ Ð¿Ð¾Ð²Ñ‹Ñить ему зарплату; зарплату в конце концов повыÑили, но Ñто уже не имело значениÑ. Под номером четыре значилÑÑ Ð¼Ð¸Ñтер ХантерÑон . Когда ему было пÑть, мальчик по имени Саймон ÐÐ»Ð»Ð¸Ñ Ð²Ñ‹Ð»Ð¸Ð» ему на голову краÑку, пока другой, Ð”Ð¶ÐµÐ¹Ð¼Ñ ÐºÐ°Ðº-его-там Питера держал, а девочка по имени ШÑрон Хартшарп ÑмеÑлаÑÑŒ. СоответÑтвенно, они значилиÑÑŒ под номерами от пÑтого по Ñедьмой включительно. Кто еще? Он вÑпомнил о человеке из телевизора, который, Ñ‡Ð¸Ñ‚Ð°Ñ Ð½Ð¾Ð²Ð¾Ñти, противно хихикал. Тот тоже попал в ÑпиÑок. Ð ÑоÑедка Ñ Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ¾Ð¹ Ñобачкой, что гадит в холле? СоÑедка и ее Ñобака Ñтали номером девÑть. Самым трудным оказалÑÑ Ð´ÐµÑÑтый номер. Он поÑкреб затылок и пошел было на кухню за чашкой кофе, но примчалÑÑ Ð½Ð°Ð·Ð°Ð´ и Ñ€Ñдом Ñ Ñ†Ð¸Ñ„Ñ€Ð¾Ð¹ 10 напиÑал: мой двоюродный дедушка Мервин . Старик, по Ñлухам, был при деньгах, и можно предположить (Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð¸ не навернÑка), что тот ему кое-что оÑтавит. Довольный хорошо Ñделанной работой Питер отправилÑÑ Ñпать. Ð’ понедельник вÑе было как вÑегда; Питер работал Ñтаршим продавцом-конÑультантом в книжном отделе, и обÑзанноÑтей у него было немного. Он крепко Ñжимал ÑпиÑок, держа руку глубоко в кармане, упиваÑÑÑŒ влаÑтью, которую тот ему давал. Он Ñамым приÑтным образом провел обеденный перерыв в общеÑтве Гвендолин (ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð½Ðµ знала, что он видел, как они Ñ Ðрчи шли на Ñклад) и даже улыбнулÑÑ Ð¿Ñ€Ð¸Ñтному молодому человеку из отдела учета, вÑтретив его в коридоре. Ð’ тот вечер он торжеÑтвенно выложил ÑпиÑок перед Кемблом. Лицо человека из отдела продаж вытÑнулоÑÑŒ. — БоюÑÑŒ, у Ð²Ð°Ñ Ñ‚ÑƒÑ‚ не деÑÑть человек, миÑтер Пинтер, — заметил он. — Ð’Ñ‹ поÑчитали ÑоÑедку и ее Ñобаку как одну перÑону. То еÑть вÑего получаетÑÑ Ð¾Ð´Ð¸Ð½Ð½Ð°Ð´Ñ†Ð°Ñ‚ÑŒ, а Ñто будет Ñтоить дополнительно, — он быÑтро включил карманный калькулÑтор, — дополнительно ÑемьдеÑÑÑ‚ фунтов. Может, не будем включать Ñобаку? Питер помотал головой. — Собака Ñ‚Ð°ÐºÐ°Ñ Ð¶Ðµ противнаÑ, как и женщина. Может, даже еще противней. — Тогда, боюÑÑŒ, у Ð½Ð°Ñ Ð²Ð¾Ð·Ð½Ð¸ÐºÐ»Ð° Ð½ÐµÐ±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐ°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð±Ð»ÐµÐ¼Ð°. ЕÑли только не… — Что? — ЕÑли только вы не захотите воÑпользоватьÑÑ Ð½Ð°ÑˆÐ¸Ð¼Ð¸ Ñкидками на крупный опт. Ðо вы ведь не захотите… ЕÑть Ñлова, которые менÑÑŽÑ‚ людей; Ñлова, которые заÑтавлÑÑŽÑ‚ их краÑнеть от радоÑти, Ð²Ð¾Ð»Ð½ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¸Ð»Ð¸ ÑтраÑти. Ð”Ð»Ñ Ð¾Ð´Ð½Ð¸Ñ… таким Ñловом ÑвлÑетÑÑ Ð¿Ñ€Ð¸Ñ€Ð¾Ð´Ð½Ñ‹Ð¹ , Ð´Ð»Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð¸Ñ… — оккультный. Ð”Ð»Ñ ÐŸÐ¸Ñ‚ÐµÑ€Ð° таким Ñловом был опт. Он откинулÑÑ Ð½Ð° Ñпинку Ñтула. — Рна каких уÑловиÑÑ…? — ÑпроÑил он тоном иÑкушенного покупателÑ. — Видите ли, ÑÑÑ€, — Кембл позволил Ñебе короткий Ñмешок, — мы можем, хм, дать вам оптовую Ñкидку, по которой каждый обойдетÑÑ Ð²Ð°Ð¼ по 17.50, еÑли в вашем ÑпиÑке будет Ñвыше пÑтидеÑÑти человек, или даже 10 фунтов, еÑли их будет больше двухÑот. — Полагаю, вы ÑпуÑтилиÑÑŒ бы до пÑтерки, еÑли бы мне потребовалоÑÑŒ уÑтранить тыÑÑчу человек, не так ли? — Ðет, ÑÑÑ€, — Кембл был потрÑÑен. — ЕÑли вы закажете такое чиÑло, мы Ñможем их уÑтранить за один фунт каждого. — За один фунт? — Совершенно верно, ÑÑÑ€. Маржа невелика, зато Ñто оправдано выÑоким оборотом и производительноÑтью. Кембл вÑтал. — Завтра в то же времÑ, ÑÑÑ€? Питер кивнул. ТыÑÑча фунтов. ТыÑÑча человек. У Питера Пинтера даже не было Ñтолько знакомых. Ðо в таком Ñлучае… у него еÑть палата общин и палата пÑров. Он не любил политиков; они вечно Ñпорили и ÑÑорилиÑÑŒ и никак не могли оÑтановитьÑÑ. Ð Ð´Ð»Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¾Ð³Ð¾ ÑлучаÑ… ИдеÑ, потрÑÑÐ°ÑŽÑ‰Ð°Ñ Ð¿Ð¾ Ñвоей ÑмелоÑти. Ðто круто. Дерзко. Ð Ð¸Ð´ÐµÑ Ð·Ð°Ñела в голове и никак не уходила. Его дальнÑÑ Ñ€Ð¾Ð´Ñтвенница вышла замуж за младшего брата то ли графа, то ли барона… Ð’ тот вечер по дороге домой он оÑтановилÑÑ Ð²Ð¾Ð·Ð»Ðµ небольшого магазина, мимо которого проходил тыÑÑчу раз, ни разу не заглÑнув. Ðа табличке в витрине говорилоÑÑŒ, что здеÑÑŒ могут доброÑовеÑтно проÑледить вашу родоÑловную и даже нариÑовать вам герб, еÑли Ñвой вы Ñлучайно утратили, а также впечатлÑющую геральдичеÑкую карту. Они были очень внимательны и перезвонили Ñразу поÑле Ñеми, чтобы Ñообщить новоÑти. ЕÑли примерно четырнадцать миллионов ÑемьдеÑÑÑ‚ две тыÑÑчи воÑемьÑот одиннадцать человек умрут, он, Питер Пинтер, Ñтанет английÑким королем . У него не было четырнадцати миллионов ÑемидеÑÑти двух тыÑÑч воÑьмиÑот одиннадцати фунтов: но он предполагал, что когда речь идет о таких цифрах, миÑтер Кембл Ñделает Ð´Ð»Ñ Ð½ÐµÐ³Ð¾ Ñпециальную Ñкидку. И он Ñделал. И даже бровью не повел. — Ðа Ñамом деле, — Ñказал он, — Ñто обойдетÑÑ Ð´Ð¾Ð²Ð¾Ð»ÑŒÐ½Ð¾ дешево; видите ли, мы не Ñтанем заниматьÑÑ Ð¸Ð¼Ð¸ индивидуально. Ðебольшие Ñдерные бомбы, Ð¿Ñ€Ð¾Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ Ð±Ð¾Ð¼Ð±Ð°Ñ€Ð´Ð¸Ñ€Ð¾Ð²ÐºÐ°, отравление газами, ÑÐ¿Ð¸Ð´ÐµÐ¼Ð¸Ñ Ñ‡ÑƒÐ¼Ñ‹, Ñ€Ð°Ð´Ð¸Ð¾Ð°ÐºÑ‚Ð¸Ð²Ð½Ð°Ñ Ð²Ð¾Ð´Ð° в баÑÑейнах, низкие чаÑтоты, а потом можно будет проÑто провеÑти зачиÑтку. Что вы Ñкажете о четырех тыÑÑчах фунтов? — Четыре тыÑÑчи? Ðто невероÑтно! Менеджер по продажам выглÑдел довольным. — Ðаши Ñотрудники будут рады такой работе, ÑÑÑ€. — Он уÑмехнулÑÑ. — Мы оÑобенно дорожим оптовыми заказчиками. Когда Питер вышел из паба, подул холодный ветер, и ÑÑ‚Ð°Ñ€Ð°Ñ Ð²Ñ‹Ð²ÐµÑка здорово раÑкачивалаÑÑŒ. Ðе Ñлишком-то похоже на грÑзного оÑла, подумал Питер. Скорее конь бледный[72]. Ð’ ту ночь, заÑыпаÑ, Питер мыÑленно репетировал коронационную речь, когда в голову пришла мыÑль и заÑтрÑла. И никак не уходила. Рвдруг еÑть возможноÑть еще больше ÑÑкономить и получить еще большую Ñкидку? Он выбралÑÑ Ð¸Ð·-под одеÑла и подошел к телефону. Было почти три чаÑа утра, но вÑе-таки… Открытые «Желтые Ñтраницы» лежали на том же меÑте, где он оÑтавил их в прошлую Ñубботу, и он набрал номер. Ðикто не отвечал целую вечноÑть. Ðаконец в трубке щелкнуло, и недовольный Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ñказал: — Берк Хар Кеч. Чем могу быть полезна? — ПроÑтите, надеюÑÑŒ, Ñ Ð½Ðµ Ñлишком рано… — начал он. — Конечно нет, ÑÑÑ€. — Я хотел бы поговорить Ñ Ð¼Ð¸Ñтером Кемблом. — Ð’Ñ‹ можете подождать? Ð¡ÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ ÑƒÐ·Ð½Ð°ÑŽ. ÐеÑколько минут Питер ждал, приÑлушиваÑÑÑŒ к подозрительным потреÑкиваниÑм и шепоткам, которые вÑегда Ñхом отдаютÑÑ Ð² трубке на Ñвободных линиÑÑ…. — Ð’Ñ‹ вÑе еще здеÑÑŒ, ÑÑÑ€? — Да, Ñ Ð·Ð´ÐµÑÑŒ. — СоединÑÑŽ. — РаздалÑÑ Ð³ÑƒÐ´Ð¾Ðº, потом: — Кембл у телефона. — Ð, миÑтер Кембл. ЗдравÑтвуйте. Извините, еÑли Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ð½Ñл Ð²Ð°Ñ Ñ Ð¿Ð¾Ñтели или что-то в Ñтом роде. Ðто, хм, Питер Пинтер. — Да, миÑтер Пинтер. — Ð’Ñ‹ уж извините, что так рано, проÑто Ñ Ñ…Ð¾Ñ‚ÐµÐ» узнать… Ð Ñколько будет Ñтоить убить вÑех? Ð’Ñех на Ñвете? — Ð’Ñех? ÐбÑолютно вÑех? — Да. Сколько? Я хочу Ñказать, что Ð´Ð»Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¾Ð³Ð¾ заказа у Ð²Ð°Ñ Ð´Ð¾Ð»Ð¶Ð½Ñ‹ быть огромные Ñкидки. Сколько Ñто будет Ñтоить? За вÑех Ñразу? — СовÑем ничего, миÑтер Пинтер. — Ð’Ñ‹ хотите Ñказать, что не возьметеÑÑŒ за такую работу? — Я хочу Ñказать, что мы Ñделаем ее беÑплатно, миÑтер Пинтер. Ðадо только, чтобы Ð½Ð°Ñ Ð¾Ð± Ñтом попроÑили. Ðам вÑегда надо, чтобы Ð½Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð¿Ñ€Ð¾Ñили. Питер был ошарашен. — Ркогда же вы начнете? — Ðачнем? ПрÑмо ÑейчаÑ. Ðемедленно. Мы давно к Ñтому готовы. Ðо нам надо, чтобы Ð½Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð¿Ñ€Ð¾Ñили, миÑтер Пинтер. Спокойной ночи. Мне было очень приÑтно иметь Ñ Ð²Ð°Ð¼Ð¸ дело. И он отключилÑÑ. Питер чувÑтвовал ÑÐµÐ±Ñ Ñтранно. Ð’Ñе казалоÑÑŒ ему каким-то нереальным. Ðоги плохо держали, и захотелоÑÑŒ приÑеÑть. Что же, ÑпрашиваетÑÑ, тот человек имел в виду? «Ðам вÑегда надо, чтобы Ð½Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð¿Ñ€Ð¾Ñили». Более чем Ñтранно. Ðикто в мире ничего не делает за проÑто так; ему захотелоÑÑŒ перезвонить Кемблу и отказатьÑÑ Ð¾Ñ‚ Ñвоего заказа. Возможно, он вÑе преувеличил, возможно, была Ñовершенно Ð½ÐµÐ²Ð¸Ð½Ð½Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ñ‡Ð¸Ð½Ð°, почему Ðрчи и Гвендолин пошли вмеÑте на Ñклад. Он Ñ Ð½ÐµÐ¹ поговорит, вот что Ñледует Ñделать. Он первым делом поговорит Ñ Ð“Ð²ÐµÐ½Ð½Ð¸, когда наÑтупит день… И в Ñтот момент он уÑлышал шум. Странные крики доноÑилиÑÑŒ Ñ ÑƒÐ»Ð¸Ñ†Ñ‹. ДерутÑÑ ÐºÐ¾ÑˆÐºÐ¸? Рможет, лиÑÑ‹? Он понадеÑлÑÑ, что кто-нибудь запуÑтит в них тапком. Ðо тут в коридоре его квартиры раздалиÑÑŒ приглушенные звуки, Ñловно кто-то волок по полу что-то Ñ‚Ñжелое. Потом звуки прекратилиÑÑŒ. Кто-то Ñтукнул в его дверь, дважды, очень тихо. Крики за окном ÑтановилиÑÑŒ вÑе громче. Питер уÑелÑÑ Ð² креÑло, понимаÑ, что где-то в чем-то ошибÑÑ. Ð’ чем-то важном. Стук возобновилÑÑ. Он порадовалÑÑ, что вÑегда запирает на ночь дверь на замок и на цепочку. Они давно готовы, им только нужно было, чтобы кто-то попроÑил… Когда дверь взломали, Питер принÑлÑÑ ÐºÑ€Ð¸Ñ‡Ð°Ñ‚ÑŒ, но, по правде Ñказать, Ñто продолжалоÑÑŒ ÑовÑем недолго. Одна жизнь, Ð¿Ñ€Ð¸Ð¿Ñ€Ð°Ð²Ð»ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ñ€Ð°Ð½Ð½Ð¸Ð¼ Муркоком Бледный принц-Ð°Ð»ÑŒÐ±Ð¸Ð½Ð¾Ñ Ð¾Ð¿Ð¸Ñ€Ð°Ð»ÑÑ Ð½Ð° огромный черный меч. «Взмах моего меча вызывает бурю, — Ñказал он, — и еще он может выпить вашу душу». ПринцеÑÑа вздохнула. «ПрекраÑно! — Ñказала она. — ЕÑли Ñто то, что вам нужно, чтобы победить воинÑтвенных драконов, убейте Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸ позвольте вашему мечу иÑпить мою душу». «Я Ñтого не хочу», — ответил он. «Ðу что ж, — Ñказала принцеÑÑа и Ñ Ñтими Ñловами разорвала тонкую материю и обнажила грудь. — Вот вам мое Ñердце, — указала она перÑтом, — а Ñюда вам Ñледует вонзить Ñвой меч». Он так никогда и не узнал, что было дальше. Ðто было в тот день, когда ему Ñказали, что его переводÑÑ‚ в Ñледующий клаÑÑ, так что дочитывать не было ÑмыÑла. Он никогда не дочитывал в Ñледующем клаÑÑе книги, рекомендованные Ð´Ð»Ñ Ñ‡Ñ‚ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð² предыдущем. Теперь же ему иÑполнилоÑÑŒ двенадцать. ХотÑ, конечно, жаль. Тема ÑÐ¾Ñ‡Ð¸Ð½ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° «ЗнакомÑтво Ñ Ð¼Ð¾Ð¸Ð¼ любимым литературным героем», и он выбрал Ðлрика. Он подумал про Корума, или Джерри КорнелиуÑа, или даже Конана Варвара, но Ðлрик из Мельнибоне[73] победил, не Ð¿Ñ€Ð¸Ð»Ð°Ð³Ð°Ñ ÑƒÑилий, как он вÑегда Ñто делал. Ричард впервые прочел «БуреноÑца» три года назад, когда ему было девÑть. Он накопил денег Ð´Ð»Ñ Â«ÐŸÐ¾ÑŽÑ‰ÐµÐ¹ цитадели» (лопухнулÑÑ, решил он, когда дочитал: вÑего одна иÑÑ‚Ð¾Ñ€Ð¸Ñ Ð¿Ñ€Ð¾ Ðлрика), а потом попроÑил денег у отца, чтобы купить «СпÑщую волшебницу», которую обнаружил в одном магазине, по дороге в Шотландию, куда они ездили прошлым летом. Ð’ «СпÑщей волшебнице» Ðлрик повÑтречал Ðрикезе и Корума, еще два Ð²Ð¾Ð¿Ð»Ð¾Ñ‰ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð’ÐµÑ‡Ð½Ð¾Ð³Ð¾ ВоителÑ, и они подружилиÑÑŒ. Ð Ñто означало, понÑл он, когда прочел книгу, что вÑе книги про Корума, Ðрикоуза и даже Дориана Хакмуна — на Ñамом деле и про Ðлрика тоже, и тогда Ñтал их покупать и зачитыватьÑÑ Ð¸Ð¼Ð¸. Правда, они не были Ñтоль хороши, как книги про Ðлрика. Ðлрик был лучше вÑех. Иногда он уÑаживалÑÑ Ñ€Ð¸Ñовать Ðлрика, ÑтараÑÑÑŒ, чтобы тот получилÑÑ Ñ‡Ñ‚Ð¾ надо. Ðи один из Ðлриков на обложках не был похож на того Ðлрика, что жил у него в голове. Он риÑовал Ðлрика перьевой ручкой в пуÑтых школьных тетрадÑÑ…, которые добывал обманом. Ðа обложке он вÑегда пиÑал Ñвое имÑ: РИЧÐРД ГРЕЙ. ÐЕ КРÐСТЬ. Иногда он подумывал о том, чтобы вернутьÑÑ Ð¸ закончить Ñвою иÑторию про Ðлрика. Может, ему удалоÑÑŒ бы приÑтроить ее в журнал. Ðо что будет, еÑли Муркок об Ñтом узнает? Что еÑли ему за Ñто влетит? Ð’ большой клаÑÑной комнате ÑтоÑли деревÑнные парты. ÐšÐ°Ð¶Ð´Ð°Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° изрезана ножом, иÑцарапана и иÑпачкана чернилами — тем, кто за ними Ñидел, Ñто доÑтавлÑло удовольÑтвие. Ðа Ñтене — Ð³Ñ€Ð¸Ñ„ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð°Ñ Ð´Ð¾Ñка Ñ Ð½Ð°Ñ€Ð¸Ñованным мелом довольно точным изображением мужÑкого члена, нацеленного на лежащую на боку букву Y, предÑтавлÑвшую женÑкие гениталии. Дверь внизу хлопнула, и кто-то взбежал по леÑтнице. — Грей, ну ты, придурок, что ты здеÑÑŒ делаешь? ÐÐ°Ñ ÑƒÐ¶Ðµ ждут на нижнем поле. Ты же в футбол ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð¸Ð³Ñ€Ð°ÐµÑˆÑŒ! — ÐаÑ? Ð’ футбол? — Ð¡ÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ ÑƒÑ‚Ñ€Ð¾Ð¼ объÑвили на Ñобрании. Ð ÑпиÑок виÑит на доÑке объÑвлений. Джи Би Си МакБрайд, рыжеволоÑый очкарик, был ненамного более Ñобранным, чем Ричард Грей. Вообще в клаÑÑе было два Дж. МакБрайда, вот почему к Ñтому прилагалÑÑ Ð¿Ð¾Ð»Ð½Ñ‹Ð¹ комплект инициалов. — Ох! Грей подхватил книгу (Â«ÐŸÑ€Ð¸ÐºÐ»ÑŽÑ‡ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¢Ð°Ñ€Ð·Ð°Ð½Ð° в недрах земли»[74]) и поплелÑÑ Ð·Ð° ним. Ðебо было затÑнуто темными тучами, Ñулившими дождь или Ñнег. Вечно ему пенÑли вещами, которых он не замечал. Он то приходил в пуÑтые клаÑÑные комнаты, то заÑвлÑлÑÑ Ð² школу в день, когда занÑÑ‚Ð¸Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð¸ отменены. Порой ему казалоÑÑŒ, что он живет в каком-то другом мире, не в том, где вÑе оÑтальные. Он пошел на футбол Ñ Â«Ð¢Ð°Ñ€Ð·Ð°Ð½Ð¾Ð¼Â», заÑунутым Ñзади в колючие Ñиние футбольные шорты. Он терпеть не мог душевые кабинки и ванны. И не мог понÑть, зачем непременно Ñледует принимать и то и другое, но ничего Ñ Ñтим поделать не мог. Он мерз, и игрок из него был никудышный. Ðто даже начинало ÑтановитьÑÑ Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð¼ÐµÑ‚Ð¾Ð¼ его извращенной гордоÑти: за вÑе годы учебы в школе он не забил ни одного гола, не выиграл ни одного забега, никого не довел, вообще ничем не отличилÑÑ, кроме того, что был поÑледним человеком, кого выбрали бы Ð´Ð»Ñ ÐºÐ¾Ð¼Ð°Ð½Ð´Ð½Ð¾Ð¹ игры. Ðлрик, гордый бледный принц мелнибонийцев, никогда не ÑтоÑл на подаче на футбольном поле в разгар зимы, мечтаÑ, чтобы игра поÑкорее кончилаÑÑŒ. Ð’ душевой ÑтоÑл пар, а от шортов на внутренней поверхноÑти бедер оказалаÑÑŒ Ñодрана кожа. Голые мальчишки, дрожа, выÑтроилиÑÑŒ в очередь, чтобы ополоÑнутьÑÑ Ð² душе, а потом уже погрузитьÑÑ Ð² ванну. МиÑтер МерчиÑон, Ñ Ð´Ð¸ÐºÐ¸Ð¼Ð¸ глазами и жеÑтким морщиниÑтым лицом, Ñтарый и почти лыÑый, ÑтоÑл в раздевалке, поÑÑ‹Ð»Ð°Ñ Ð³Ð¾Ð»Ñ‹Ñ… мальчишек в душ, а из душа в ванны. — Ðу ты, мальчик. Глупый маленький мальчик. ДжеймиÑон. Под душ, ДжеймиÑон. ÐткинÑон, крошка, ополоÑниÑÑŒ как Ñледует. СмиггинÑ, в ванну. Гоуринг, займи его меÑто под душем… Под душем было Ñлишком горÑчо. Вода в ваннах была ледÑÐ½Ð°Ñ Ð¸ грÑзнаÑ. Когда миÑтера МерчиÑона поблизоÑти не было, мальчишки хлеÑтали друг друга полотенцами, выÑмеивали твой Ð¿ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¸ волоÑÑ‹ на лобке — или их отÑутÑтвие. — Ðе будь идиотом, — прошептал кто-то возле Ричарда. — Что еÑли Мерч вернетÑÑ? Ведь он Ñ‚ÐµÐ±Ñ ÑƒÐ±ÑŒÐµÑ‚! — И нервно хихикнул. Ричард обернулÑÑ. У мальчика поÑтарше была ÑрекциÑ, и он, ÑÑ‚Ð¾Ñ Ð¿Ð¾Ð´ душем, медленно, бахвалÑÑÑŒ, на глазах у оÑтальных, водил по члену рукой. Ричард отвернулÑÑ. Подделывать подпиÑи было очень легко. Ричард довольно ÑноÑно мог изобразить, к примеру, подпиÑÑŒ Мерча и отлично ÑправлÑлÑÑ Ñ Ð¿Ð¾Ñ‡ÐµÑ€ÐºÐ¾Ð¼ Ñтаршего воÑпитателÑ. Ðто был выÑокий лыÑый Ñухой человек по имени ТреллиÑ. Они ненавидели друг друга вÑе Ñти годы. Ричарду приходилоÑÑŒ подделывать подпиÑи, чтобы заполучить чиÑтую тетрадь в канцелÑрии, где выдавали также бумагу, карандаши, ручки и линейки по запиÑкам от учителей. Ричард пиÑал раÑÑказы и Ñтихи, а еще риÑовал — и вÑе Ñто он делал в школьных тетрадÑÑ…. ПоÑле ванны Ричард вытерÑÑ Ð¿Ð¾Ð»Ð¾Ñ‚ÐµÐ½Ñ†ÐµÐ¼ и поÑпешно оделÑÑ: пора было возвращатьÑÑ Ð² затерÑнный мир. Он медленно вышел из зданиÑ, Ñ ÐºÑ€Ð¸Ð²Ð¾ повÑзанным галÑтуком и плохо заправленной в брюки рубахой, Ñ‡Ð¸Ñ‚Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾ лорда ГрейÑтоука, думаÑ, неужели в обычном мире дейÑтвительно ÑущеÑтвует еще один мир, где летают динозавры и никогда не наÑтупает ночь. Ðачинало ÑмеркатьÑÑ, но на школьном дворе довольно много мальчишек еще играли Ñ Ñ‚ÐµÐ½Ð½Ð¸Ñными мÑчиками; у Ñкамейки двое резалиÑÑŒ в каштаны. Ричард приÑлонилÑÑ Ðº краÑной кирпичной Ñтене, закрывшиÑÑŒ от внешнего мира, забыв про ÑƒÐ½Ð¸Ð¶ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð² раздевалке. — Грей, ты — позорище! Я? — ПоÑмотри на ÑебÑ! ГалÑтук набок Ñъехал. Ты позоришь нашу школу. Вот что. — Мальчика звали Линдфилд, он училÑÑ Ð²Ñего на два клаÑÑа Ñтарше, а выглÑдел как взроÑлый. — ПоÑмотри на Ñвой галÑтук. То еÑть реально, поÑмотри. — Линдфилд взÑл его за галÑтук и затÑнул узел так, что Ричард не мог вдохнуть. — Смотреть противно! Линдфилд и его приÑтели удалилиÑÑŒ. У краÑной кирпичной Ñтены школы ÑтоÑл Ðлрик МелнибоунÑкий и Ñмотрел на него. Ричард рванул узел галÑтука, пытаÑÑÑŒ его оÑлабить. ГалÑтук впилÑÑ Ð² горло. Его руки беÑÑмыÑленно шарили вокруг шеи. Ричард не мог дышать, но он об Ñтом даже не думал. Он думал о том, как уÑтоÑть, потому что вдруг забыл, как Ñто делаетÑÑ. И Ñ Ð¾Ð±Ð»ÐµÐ³Ñ‡ÐµÐ½Ð¸ÐµÐ¼ обнаружил, какой мÑгкой оказалаÑÑŒ дорожка, Ð²Ñ‹Ð¼Ð¾Ñ‰ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ ÐºÑ€Ð°Ñным кирпичом, когда она медленно приподнÑлаÑÑŒ, чтобы заключить его в Ñвои объÑтиÑ. Они ÑтоÑли вмеÑте под ночным небом, увешанным тыÑÑчами огромных звезд, у развалин чего-то, похожего на древний храм. Сверху на него Ñмотрели рубиновые глаза Ðлрика. Они были похожи, как показалоÑÑŒ Ричарду, на глаза поразительно злобного белого кролика, который когда-то жил у Ричарда, прежде чем прогрыз Ð¿Ñ€ÑƒÑ‚ÑŒÑ ÐºÐ»ÐµÑ‚ÐºÐ¸ и бежал в ÑаÑÑекÑкие полÑ, терроризировать бедных лиÑиц. Его кожа была оÑлепительно белой; а доÑпехи, богатые и украшенные орнаментом, абÑолютно черными. Его тонкие белые волоÑÑ‹ раÑÑыпалиÑÑŒ по плечам, Ñловно разметанные ветром, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð²Ð¾Ð·Ð´ÑƒÑ… был неподвижен. Значит, ты хочешь быть Ñпутником героев? — ÑпроÑил он. Ð“Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ñƒ него был еще нежнее, чем Ричард Ñебе предÑтавлÑл. Ричард кивнул. Ðлрик Ñвоим длинным пальцем коÑнулÑÑ ÐµÐ³Ð¾ подбородка, приподнÑл ему голову. Кровавые глаза, подумал Ричард. Кровавые глаза. Ðо ты не можешь быть им Ñпутником, мальчик, Ñказал тот на выÑоком мелнибоунÑком наречии. Ричард вÑегда знал, что поймет Ñто наречие, еÑли когда-либо уÑлышит, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð¸ в латыни, и во французÑком был неÑилен. Ðу а кто же Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð´Ð°? — ÑпроÑил он. — Прошу ваÑ, Ñкажите. Кто? Ðлрик ничего не ответил. Он пошел прочь, в разрушенный храм. Ричард побежал за ним. Ð’ храме он нашел жизнь, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ ÐµÐ³Ð¾ ожидала, вполне готовую, бери и ноÑи, а внутри той жизни — еще одну. И ÐºÐ°Ð¶Ð´Ð°Ñ Ð¶Ð¸Ð·Ð½ÑŒ, что он примерÑл, уÑкользала от него, и Ñ‚Ñнула вÑе дальше, дальше от мира, из которого он пришел; одна за другой, жизнь за жизнью, реки Ñнов и Ð¿Ð¾Ð»Ñ Ð·Ð²ÐµÐ·Ð´, вот низко над травой летит ÑÑтреб Ñ Ð·Ð°Ð¶Ð°Ñ‚Ð¾Ð¹ в когтÑÑ… Ñтрелой, а вот крохотные Ñтранные человечки ждут, чтобы он наполнил их жизнью, и проходÑÑ‚ тыÑÑчи лет, и он вовлечен в Ñтранную величайшей важноÑти и пронзительной краÑоты работу, и его любÑÑ‚, его почитают, а потом толчок, резкий рывок — и… …и он Ñловно вынырнул из Ñамой глубины баÑÑейна. Ðад ним поÑвилиÑÑŒ звезды, потом Ñтали падать и раÑтворÑтьÑÑ Ð² Ñинем и зеленом, и Ñ Ð¾Ð³Ñ€Ð¾Ð¼Ð½Ñ‹Ð¼ разочарованием он вновь Ñтал Ричардом Греем, вернулÑÑ Ðº Ñебе, иÑполненный незнакомого чувÑтва. Оно было Ñтранным, таким Ñтранным, что он дивилÑÑ Ð¿Ð¾Ð·Ð´Ð½ÐµÐµ, когда понÑл, что у него даже нет названиÑ: оно ÑоÑтоÑло из Ð¾Ñ‚Ð²Ñ€Ð°Ñ‰ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¸ ÑÐ¾Ð¶Ð°Ð»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¾Ñ‚Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾, что он вернулÑÑ Ðº чему-то, что Ñчитал давно Ñделанным, и забытым, и умершим. Ричард лежал на земле, а Линдфилд пыталÑÑ Ñ€Ð°Ð·Ð²Ñзать ему узел на галÑтуке. Вокруг ÑтолпилиÑÑŒ другие мальчишки, обеÑпокоенные, взволнованные, иÑпуганные. Ðаконец Линдфилду удалоÑÑŒ развÑзать галÑтук. Ричард Ñудорожно хватал ртом воздух, глотал, давилÑÑ, пыталÑÑ Ð²Ð´Ð¾Ñ…Ð½ÑƒÑ‚ÑŒ как можно глубже. — Мы думали, ты прикидываешьÑÑ. ВзÑл и грохнулÑÑ, — Ñказал кто-то. — ЗаткнитеÑÑŒ, — Ñказал Линдфилд. — С тобой вÑе в порÑдке? ПроÑти. Я не хотел. ГоÑподи. ПроÑти. Ðа одно мгновение Ричарду показалоÑÑŒ, будто Линдфилд извинÑетÑÑ Ð·Ð° то, что вернул его из того мира, где Ñтоит разрушенный храм. ÐаÑмерть перепуганный Линдфилд отчаÑнно над ним хлопотал. Ему Ñвно никогда не приходилоÑÑŒ доводить кого-либо до такого ÑоÑтоÑниÑ. Он помог Ричарду поднÑтьÑÑ Ð¿Ð¾ леÑтнице до медицинÑкого кабинета, где раÑÑказал, как, возвращаÑÑÑŒ из школьного буфета, нашел Ричарда без ÑознаниÑ, окруженного любопытными, и понÑл, что Ñ Ð½Ð¸Ð¼ что-то ÑлучилоÑÑŒ. Ричард немного полежал в медкабинете, где ему дали выпить горького аÑпирина из плаÑтикового Ñтаканчика, а потом отвели в кабинет воÑпитателÑ. — Боже, ну и видок у тебÑ, Грей! — Ñказал тот, раздраженно Ð¿Ð¾Ð¿Ñ‹Ñ…Ð¸Ð²Ð°Ñ Ñ‚Ñ€ÑƒÐ±ÐºÐ¾Ð¹. — Я не вижу вины за молодым Линдфилдом. Во вÑÑком Ñлучае, он ÑÐ¿Ð°Ñ Ñ‚ÐµÐ±Ðµ жизнь. И Ñ Ñлышать об Ñтом больше не желаю! — Извините, — Ñказал Грей. — У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ñе, — Ñказал воÑпитатель из облачка ароматного дыма. — Ты уже определилÑÑ Ñ Ñ€ÐµÐ»Ð¸Ð³Ð¸ÐµÐ¹? — ÑпроÑил его школьный ÑвÑщенник миÑтер Ðйликид. Ричард покачал головой. — У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð´Ð¾Ð²Ð¾Ð»ÑŒÐ½Ð¾ большой выбор, — поÑÑнил он. Школьный ÑвÑщенник был еще и учителем биологии. Ðедавно он водил веÑÑŒ клаÑÑ, пÑтнадцать тринадцатилетних мальчишек и двенадцатилетнего Ричарда к Ñебе домой, в маленький домик, что напротив школы. Ð’ Ñаду маленьким оÑтрым ножом миÑтер Ðйликид убил, оÑвежевал и раÑчленил кролика. Рпотом взÑл ножной наÑÐ¾Ñ Ð¸ надувал им мочевой пузырь как воздушный шар, пока тот не лопнул, забрызгав мальчиков кровью. Ричарда вырвало, но оÑтальные были в порÑдке. — Хм, — Ñказал ÑвÑщенник. Его кабинет был уÑтавлен книгами, и там, в отличие от многих других кабинетов, по крайней мере было уютно. — Как наÑчет онанизма? Ты Ñ Ñтим не перебарщиваешь? — Глаза миÑтера Ðйликида Ñверкнули. — Ркак Ñто, перебарщивать? — Ðу, Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð°Ð³Ð°ÑŽ, еÑли Ñтим заниматьÑÑ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐµ трех-четырех раз в день, то… — Ðет, — Ñказал Ричард. — Ðе перебарщиваю. Он был на год младше оÑтальных; не вÑе об Ñтом помнили. Ðа выходные он ездил в Северный Лондон, где вмеÑте Ñ Ð´Ð²Ð¾ÑŽÑ€Ð¾Ð´Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸ братьÑми готовилÑÑ Ðº бар-мицве; Ñ Ð½Ð¸Ð¼Ð¸ занималÑÑ Ñ…ÑƒÐ´Ð¾Ð¹ аÑкетичный кантор, фрумее фрума, кабалиÑÑ‚ и хранитель тайного знаниÑ, на что его можно было повернуть Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð¾Ñ‰ÑŒÑŽ верно заданного вопроÑа. Ричард был большим ÑпециалиÑтом по Ñтой чаÑти. «Фрум» — Ñто ортодокÑальный жеÑтоковыйный еврей. Ðикакого молока Ñ€Ñдом Ñ Ð¼ÑÑом, две поÑудомоечных машины Ð´Ð»Ñ Ð´Ð²ÑƒÑ… наборов поÑуды и Ñтоловых приборов. Ðе вари козленка в молоке матери его[75]. Двоюродные Ð±Ñ€Ð°Ñ‚ÑŒÑ Ð Ð¸Ñ‡Ð°Ñ€Ð´Ð° тоже были «фрум», хоть они и покупали тайком поÑле школы чизбургеры, бахвалÑÑÑŒ Ñтим друг перед другом. Ричард полагал, что его тело уже безнадежно оÑквернено. Ðо вÑе же отказалÑÑ Ð¾Ñ‚ крольчатины. Прежде он пробовал крольчатину, и она ему не нравилаÑÑŒ, а теперь он знал, в чем тут дело. Каждый четверг в школе на обед давали, по его разумению, довольно невкуÑное куриное рагу. Однажды в четверг он обнаружил в Ñвоем рагу кроличью лапку, и до него дошло. И Ñ Ñ‚ÐµÑ… пор по четвергам он налегал на хлеб Ñ Ð¼Ð°Ñлом. Ð¡Ð¸Ð´Ñ Ð² поезде подземки по пути в Лондон, он раÑÑматривал лица паÑÑажиров, пытаÑÑÑŒ угадать, нет ли Ñреди них Майкла Муркока. ЕÑли бы он вÑтретил Муркока, он ÑпроÑил бы его, как попаÑть обратно в разрушенный храм. ЕÑли бы он вÑтретил Муркока, он бы так ÑмутилÑÑ, что не Ñмог говорить. ÐеÑколько раз, когда родителей не было дома, он пыталÑÑ ÐµÐ¼Ñƒ позвонить. Он звонил в центральную Ñправочную и проÑил номер Муркока. — Ðе могу дать его тебе, милый. Его нет в Ñправочнике. Он проÑил и умолÑл, но вÑÑкий раз, к Ñвоему облегчению, терпел неудачу. Он не знал, что бы Ñказал, еÑли бы Ñмог позвонить. Он отмечал на первых Ñтраницах книг Муркока, в ÑпиÑке «Книги того же автора» те, которые уже прочел. Ð’ тот год у Муркока выходило чуть ли не по одной новой книге в неделю. Ричард покупал их на вокзале по пути на занÑÑ‚Ð¸Ñ Ð¿Ð¾ бар-мицве. Ðо было неÑколько, которых он не нашел: «Похититель душ» и «Завтрак в развалинах», так что наконец, волнуÑÑÑŒ, он заказал их по адреÑу, указанному на поÑледней Ñтранице. И попроÑил отца выпиÑать ему чек. Когда книги пришли, к ним был приложен Ñчет на 25 центов: цена оказалаÑÑŒ выше той, что указывалаÑÑŒ первоначально. Зато теперь у него были ÑобÑтвенные «Похититель душ» и «Завтрак в развалинах». Ðа поÑледней Ñтранице обложки «Завтрака…» была помещена Ð±Ð¸Ð¾Ð³Ñ€Ð°Ñ„Ð¸Ñ ÐœÑƒÑ€ÐºÐ¾ÐºÐ°, где говорилоÑÑŒ, что за год до Ñтого он умер от рака. Ричард Ñтрадал неÑколько меÑÑцев. Ðто означало, что новых книг больше не будет, никогда. Ðта Ð³Ñ€ÐµÐ±Ð°Ð½Ð°Ñ Ð±Ð¸Ð¾Ð³Ñ€Ð°Ñ„Ð¸Ñ. Ð’Ñкоре поÑле того как ее опубликовали, Ñ Ð±Ñ‹Ð» в Хоквинде на вечеринке, и жутко обкурилÑÑ, а народ вÑе подходил, и Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð¾ подумал, что Ñыграл в Ñщик. Они вÑÑ‘ гомонили: «Ты ведь умер, ты умер». И только позже Ñ Ñообразил, что на Ñамом деле вÑе говорили: «Рмы думали, ты умер». Майкл Муркок. Из разговора. Ðоттинг-хилл, 1976. Ð’ книгах был Вечный Воитель, а у каждого Ð²Ð¾Ð¸Ñ‚ÐµÐ»Ñ â€” верный Ñпутник. Спутником Ðлрика был веÑельчак Мунглум, который не давал принцу впадать в меланхолию и депреÑÑию. Еще там были разные миры, мерцающие и магичеÑкие. Ðейтральные ÑущноÑти, боги ХаоÑа и боги ПорÑдка. Там были древние раÑÑ‹, выÑокие бледные Ñльфы, и новые королевÑтва, где жили такие, как он, Ричард. Глупые, Ñкучные, обыкновенные люди. Порой он надеÑлÑÑ, что Ðлрик обретет мир без помощи черного меча, но так не получалоÑÑŒ. Они должны были оÑтаватьÑÑ Ð²Ð¼ÐµÑте, бледный принц и его черный меч. Едва меч вынимали из ножен, как он жаждал крови, ÑтремилÑÑ Ð²Ð¾Ð½Ð·Ð¸Ñ‚ÑŒÑÑ Ð² трепещущую плоть. Рпотом выпивал из жертвы душу и питал его или ее Ñнергией немощную оболочку Ðлрика. Ричарда Ñтали одолевать ÑекÑуальные фантазии; ему даже приÑнилоÑÑŒ, как он занималÑÑ ÑекÑом Ñ Ð´ÐµÐ²ÑƒÑˆÐºÐ¾Ð¹. Как раз перед пробуждением ему привиделоÑÑŒ, на что Ñто похоже, когда иÑпытывают оргазм, и Ñто было Ñильнейшее и необыкновенное чувÑтво, Ñто была любовь, иÑÑ…Ð¾Ð´Ð¸Ð²ÑˆÐ°Ñ Ð¿Ñ€Ñмо из Ñердца; вот что Ñто было в его Ñне. ЧувÑтво глубокого, вÑепоглощающего духовного ÑчаÑтьÑ. Ðичто из того, что он позднее иÑпытал, не могло Ñ Ð½Ð¸Ð¼ ÑравнитьÑÑ. Ðичто даже отдаленно его не напоминало. Ричард решил, что Карл ГлогауÑÑ€ из «Се человек» ÑовÑем не таков, как Карл ГлогауÑÑ€ в «Завтраке в развалинах»; и вÑе же, когда читал «Завтрак…» на хорах в школьной чаÑовне, он иÑпытывал Ñтранное, нечеÑтивое удовольÑтвие. Ðо пока он делал Ñто втайне, никого, похоже, Ñто не беÑпокоило. Он был мальчиком Ñ ÐºÐ½Ð¸Ð³Ð¾Ð¹. Ðыне и вÑегда. Голова его пухла от религий: уикенд он отныне поÑвÑщал запутанным иудейÑким правилам и их изложению; утро будней проводил в пахнущей деревом торжеÑтвенно-разноцветной от витражей англиканÑкой церкви; ночи же принадлежали его ÑобÑтвенной религии, той, что он придумал Ñам Ð´Ð»Ñ ÑебÑ, Ñтранному разноцветному пантеону, в котором боги ХаоÑа (Ðриох, КÑомбарг и другие) похлопывали по плечу Призрачного незнакомца из комикÑов и СÑма, будду-трикÑтера из «КнÑÐ·Ñ Ñвета» ЖелÑзны, и вампиров, и говорÑщих котов и огров, и вÑех ÑущеÑтв из цветных волшебных Ñказок ЛÑнга[76]: в Ñтих Ñказках мифы вÑех мифологий ÑущеÑтвовали одновременно в волшебной анархии веры. Правда, в конце концов он отказалÑÑ (надо признать, не без ÑожалениÑ) от веры в Ðарнию. С шеÑти лет, половину жизни, он ÑвÑто в нее верил, пока в прошлом году чуть ли не в Ñотый раз перечел Â«ÐŸÐ¾ÐºÐ¾Ñ€Ð¸Ñ‚ÐµÐ»Ñ Ð—Ð°Ñ€Ð¸Â»[77], и ему не пришло в голову, что превращение противного ЮÑтаÑа Гадли в дракона и поÑледующее обращение в веру в азиатÑкого льва ужаÑно похоже на обращение ÑвÑтого Павла на пути в ДамаÑк, еÑли принÑть его внезапную Ñлепоту за дракона… И едва Ñто пришло ему в голову, Ричард Ñтал чуть ли не на каждой Ñтранице находить аналогии, которых было Ñлишком много, чтобы Ñчитать Ñто проÑтым Ñовпадением. Он Ñ Ð³Ñ€ÑƒÑтью отложил книги про Ðарнию, удоÑтоверÑÑÑŒ, что Ñто проÑÑ‚Ð°Ñ Ð°Ð»Ð»ÐµÐ³Ð¾Ñ€Ð¸Ñ; автор (которому он доверÑл) пыталÑÑ Ð½ÐµÐ·Ð°Ð¼ÐµÑ‚Ð½Ð¾ что-то ему подÑунуть. Такое же отвращение у него возникло к иÑториÑм профеÑÑора Челленджера, когда Ñтот Ñтарик Ñ Ð±Ñ‹Ñ‡ÑŒÐµÐ¹ шеей обратилÑÑ Ðº Ñпиритизму[78]. Ðто не означало, что Ричарду Ñложно было поверить в привидениÑ, в которых он верил без Ñомнений и колебаний, как и во вÑе на Ñвете, но Конан Дойл проповедовал, и Ñто читалоÑÑŒ между Ñтрок. Ричард был юн и по-Ñвоему наивен, и ему казалоÑÑŒ, что пиÑателÑм нужно доверÑть, а у иÑторий не должно быть второго дна. Зато иÑтории про Ðлрика были чеÑтными. Ð’ них ничто не Ñокрыто: Ðлрик, чахлый принц иÑчезнувшей раÑÑ‹, Ñнедаемый жалоÑтью к Ñебе, Ñжимал Ñвой двуручный меч Ñ Ñ‡ÐµÑ€Ð½Ñ‹Ð¼ клинком, алкавшим жизни, пожиравшим души и отдававшим их Ñилу Ñтому проклÑтому беÑÑильному принцу-альбиноÑу. Ричард читал и перечитывал иÑтории про Ðлрика и иÑпытывал удовольÑтвие вÑÑкий раз, когда меч погружалÑÑ Ð² плоть врага, и даже ÑочувÑтвовал Ðлрику, когда тот принимал Ñилу от Ñвоего меча, как наркоман в триллере Ñ Ð¼Ñгкой обложкой принимал Ñвежую дозу героина. Ричард опаÑалÑÑ, что люди из «МейфлауÑÑ€ букÑ» однажды ÑвÑÑ‚ÑÑ Ð·Ð° Ñвоими двадцатью пÑтью центами. И больше не оÑмеливалÑÑ Ð¿Ð¾ÐºÑƒÐ¿Ð°Ñ‚ÑŒ книги по почте. У Джи Би Си МакБрайда была ÑÐ²Ð¾Ñ Ñ‚Ð°Ð¹Ð½Ð°. — Только не говори никому. — Ладно. Ричарду не Ñложно было хранить чужие тайны. Позднее он понÑл, что был тогда ходÑчим кладбищем Ñтарых тайн, даже тех, о которых его конфиденты Ñами давно позабыли. Они шли, положив руки друг другу на плечи, к деревьÑм позади школы. Ð’ Ñтой куще Ричарда уже одарили одной тайной: именно здеÑÑŒ трое его школьных друзей вÑтречалиÑÑŒ Ñ Ð´ÐµÑ€ÐµÐ²ÐµÐ½Ñкими девчонками и, как они говорили, показывали друг другу Ñвои гениталии. — Я не могу открыть, кто мне Ñто раÑÑказал. — Ладно, — Ñказал Ричард. — Ðо Ñто правда. И Ñто ÑÑ‚Ñ€Ð°ÑˆÐ½Ð°Ñ Ñ‚Ð°Ð¹Ð½Ð°. — Отлично. С некоторых пор МакБрайд довольно много времени проводил у школьного ÑвÑщенника миÑтера Ðликида. — Короче, у каждого человека два ангела. Одного дает ГоÑподь, другого — Ñатана. Когда Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð²Ð²Ð¾Ð´ÑÑ‚ в транÑ, над тобой довлеет ÑатанинÑкий ангел. Также и доÑки Ð´Ð»Ñ ÑпиритичеÑких ÑеанÑов. Ðто ангел Ñатаны. Ðо ты можешь молитьÑÑ, чтобы ангел ГоÑподень говорил через тебÑ. РиÑтинное проÑветление наÑтупает только тогда, когда ты можешь говорить Ñо Ñвоим ангелом. И он поÑвÑщает Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð² тайны. Грею впервые пришло в голову, что у англиканÑкой церкви тоже еÑть ÑÐ²Ð¾Ñ Ñзотерика и ÑÐ²Ð¾Ñ Ñ‚Ð°Ð¹Ð½Ð°Ñ ÐºÐ°Ð±Ð°Ð»Ð°. Второй мальчик моргнул по-Ñовиному. — Ты не должен Ñто никому говорить. У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±ÑƒÐ´ÑƒÑ‚ неприÑтноÑти, еÑли узнают, что Ñ Ð²Ñе тебе раÑÑказал. — Конечно. Они помолчали. — Ты когда-нибудь дергал взроÑлого за член? — ÑпроÑил МакБрайд. — Ðет. — СобÑÑ‚Ð²ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ñ‚Ð°Ð¹Ð½Ð° Ричарда заключалаÑÑŒ в том, что он еще даже не начал маÑтурбировать. Ð’Ñе его Ð´Ñ€ÑƒÐ·ÑŒÑ Ð¿Ð¾ÑтоÑнно Ñтим занималиÑÑŒ, поодиночке, парами или в группах. Рон был на год моложе и никак не мог понÑть, почему вокруг Ñтого такой ажиотаж; Ñама мыÑль об Ñтом была ему неприÑтна. — Ð’Ñюду Ñперма. ГуÑтаÑ, как Ñлизь. Им нравитÑÑ, когда ты заÑовываешь их член Ñебе в рот, и они кончают. — Ффу! — Ðе так уж и противно. — Пауза. — Знаешь, миÑтер Ðликид Ñчитает Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð¾Ñ‡ÐµÐ½ÑŒ умным. ЕÑли бы ты захотел приÑоединитьÑÑ Ðº его группе, он бы, возможно, ÑоглаÑилÑÑ. Ð—Ð°ÐºÑ€Ñ‹Ñ‚Ð°Ñ Ð³Ñ€ÑƒÐ¿Ð¿Ð°, в которой велиÑÑŒ религиозные диÑкуÑÑии, ÑобиралаÑÑŒ дважды в неделю, поÑле школы, в маленьком холоÑÑ‚Ñцком домике миÑтера Ðликида, что через дорогу. — Я не хриÑтианин. — Ðу и что? Ты ведь один из лучших по закону божьему, еврейчонок. — Ðет, ÑпаÑибо. Слушай, у Ð¼ÐµÐ½Ñ ÐµÑть новый Муркок. Ты еще не читал. Про Ðлрика. — Ðе может быть. Ðовых не выходило. — Может. ÐазываетÑÑ Â«Ð“Ð»Ð°Ð·Ð° нефритового человека». Буквы там зеленые. Я его нашел в книжном в Брингтоне. — Дашь потом почитать? — Конечно. СтановилоÑÑŒ холодно, и они пошли обратно, рука об руку. СовÑем как Ðлрик и Мунглум, подумал Ричард, и Ñто было так же важно, как раÑÑказ про ангелов. Ричард грезил наÑву о том, как похищает Муркока и выпытывает у него тайну. ЕÑли бы его в Ñтот момент раÑтолкали, он не Ñмог бы Ñказать, что Ñто была за тайна. Что-то про пиÑательÑтво — и про богов. Ричарду было интереÑно, откуда Муркок берет Ñвои идеи. Возможно, из разрушенного храма, предположил он в конце концов, хоть уже и не помнил, как Ñтот храм выглÑдел. Он помнил лишь тени, и звезды, и боль оттого, что приходитÑÑ Ð²Ð¾Ð·Ð²Ñ€Ð°Ñ‰Ð°Ñ‚ÑŒÑÑ Ðº тому, что давно Ñчитал изжитым. Он размышлÑл о том, вÑе ли пиÑатели берут оттуда Ñвои идеи, или только Майкл Муркок. ЕÑли бы ему Ñказали, что они проÑто вÑе придумывают, из головы, он бы ни за что не поверил. Должно же быть меÑто, откуда беретÑÑ Ð¼Ð°Ð³Ð¸Ñ. Разве не так? Ðтот тип позвонил мне из Ðмерики прошлой ночью и Ñказал: «Слушай, Ñтарик, мне нужно поговорить Ñ Ñ‚Ð¾Ð±Ð¾Ð¹ о твоей вере». Я ответил: «Я не знаю, о чем ты. Ðет у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ°ÐºÐ¾Ð¹ гребаной веры». Майкл Муркок. Из разговора. Ðоттинг-хилл, 1976. Полгода ÑпуÑÑ‚Ñ Ð Ð¸Ñ‡Ð°Ñ€Ð´ прошел бар-мицву и должен был перейти в другую школу. Ранним вечером они Ñ Ð”Ð¶Ð¸ Би Си МакБрайдом Ñидели на траве за школой и читали. Родители поздно забирали Ричарда из школы. Он читал «ÐнглийÑкого убийцу»[79], а МакБрайд был поглощен книгой «ДьÑвол неÑетÑÑ Ð²Ð¾ веÑÑŒ опор». Ричард поймал ÑÐµÐ±Ñ Ð½Ð° том, что щуритÑÑ. Темно еще не было, но читать он уже не мог. Ð’Ñе предметы вокруг ÑтановилиÑÑŒ Ñерыми. — Мак! Кем ты хочешь Ñтать, когда выраÑтешь? Вечер был теплым, а трава — Ñухой и мÑгкой. — Ðе знаю. Может, пиÑателем. Как Муркок. Или как Ð¢Ñ Ð¥Ñ Ð£Ð°Ð¹Ñ‚[80]. Рты? Ричард Ñидел и думал. Ðебо было Ñеро-фиолетовым, и в нем оÑколком Ñна виÑела призрачно-ÑÐµÑ€Ð°Ñ Ð»ÑƒÐ½Ð°. Он Ñорвал былинку и медленно раÑтирал ее между пальцев. Он не мог теперь Ñказать: «ПиÑателем», — Ñто ÑÑно. ПолучилоÑÑŒ бы, что он повторÑетÑÑ. Ðо он и не хотел Ñтать пиÑателем. Ð’ Ñамом деле. У него были и другие желаниÑ. — Когда выраÑту, — наконец Ñказал он задумчиво, — Ñ Ñ…Ð¾Ñ‡Ñƒ Ñтать волком. — Ðо Ñто никогда не ÑлучитÑÑ, — возразил МакБрайд. — Может, и не ÑлучитÑÑ, — Ñказал Ричард. — Там увидим. Одно за другим зажигалиÑÑŒ школьные окна, и фиолетовое небо казалоÑÑŒ теперь темнее, чем прежде, а летний вечер был иÑполнен нежноÑти и покоÑ. Ð’ Ñто Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð³Ð¾Ð´Ð° дни длÑÑ‚ÑÑ Ð±ÐµÑконечно, а ночи так и не наÑтупают. — Мне бы хотелоÑÑŒ быть волком. Ðе вÑегда, а временами, когда темно. Я ноÑилÑÑ Ð±Ñ‹ ночами по леÑу, — Ñказал Ричард, Ñловно про ÑебÑ. — И ни на кого бы не нападал. Я был бы не таким волком. Только бегал бы в лунном Ñвете в леÑной чащобе и никогда не уÑтавал, и не ÑбивалÑÑ Ñ Ð´Ñ‹Ñ…Ð°Ð½Ð¸Ñ, и мне не Ð´Ð»Ñ Ñ‡ÐµÐ³Ð¾ было бы оÑтанавливатьÑÑ. Вот кем Ñ Ñ…Ð¾Ñ‡Ñƒ быть, когда выраÑту… Он Ñорвал еще одну былинку, аккуратно оторвал от нее лиÑтики и принÑлÑÑ Ð¼ÐµÐ´Ð»ÐµÐ½Ð½Ð¾ жевать Ñтебель. И оба мальчика замерли в Ñерых Ñумерках, плечо к плечу, ожидаÑ, когда наÑтупит будущее. Холодные цвета I. Ð’ девÑть Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð±ÑƒÐ´Ð¸Ð» почтальон, который, как оказалоÑÑŒ, не почтальоном был, а продавцом голубей, кричавшим: «Жирные голуби, чиÑтые голуби, белые голубки и Ñерый Ñланец, живые, прекраÑные голуби, ÑовÑем не то, что вÑÑкое полудохлое дерьмо». У менÑ-то голуби еÑть на обмен. Я так и Ñказал. Он объÑÑнил, что в бизнеÑе Ñтом недавно, а прежде работал в довольно уÑпешной компании: аналитика ценных бумаг, но его заменил компьютер RS 232 Ñ ÐºÐ²Ð°Ñ€Ñ†ÐµÐ²Ñ‹Ð¼ монитором. «Ðо Ñетовать вовÑе не Ñтоит, дверь открываетÑÑ â€” дверь закрываетÑÑ, главное, ÑÑÑ€, не отÑтать от времени, от времени не отÑтавать». Он вÑучил мне беÑплатно Ð³Ð¾Ð»ÑƒÐ±Ñ («Привлекаем клиентов, ÑÑÑ€, а однажды попробовав нашего, вы уж не взглÑнете на других»), и важно ÑпуÑтилÑÑ Ð¿Ð¾ леÑтнице, раÑпеваÑ: «Живы-Ñ‹-ые голуби, живы-Ñ‹-ые». Ð’ деÑÑть Ñ Ð±Ñ‹Ð» уже выбрит и принÑл ванну (намазавшиÑÑŒ кремом из плаÑтиковой упаковки, Ð´Ð»Ñ Ð²ÐµÑ‡Ð½Ð¾Ð¹ молодоÑти и ÑекÑапила), Ð³Ð¾Ð»ÑƒÐ±Ñ Ð²Ð·Ñл Ñ Ñ Ñобой к Ñебе в кабинет; мелом вновь очертил круг Ñо Ñтарым компом поÑредине, Ñо вÑех Ñторон монитора повеÑил по амулету, и Ñ Ð³Ð¾Ð»ÑƒÐ±ÐµÐ¼ Ñделал что должно. И компьютер включил: он гудит и жужжит, в нем вентилÑторы воют, как штормовые ветра в океане, торговый корабль Ð¿Ð¾Ð³Ñ€ÑƒÐ¶Ð°Ñ Ð² пучину. Ðо вот загрузка завершена, и пищит он: Готово, готово, готово… II. Ð’ два чаÑа Ñ Ð¸Ð´Ñƒ по знакомому Лондону, то еÑть он был мне знаком, пока делитом из него не убрали важное нечто, и вижу в коÑтюме при галÑтуке человека; как кормÑÑ‰Ð°Ñ Ð¼Ð°Ñ‚ÑŒ, прижимает пÑион-органайзер а тот Ñ‚Ñнет Ñвой хладный рот в поиÑках титьки, знакомо мне Ñто чувÑтво, и Ñлежу Ñ, как дыхание превращаетÑÑ Ð² облачко пара. Холод Ñобачий в Лондоне, никогда не подумаешь, что ноÑбрь; из-под земли доноÑÑÑ‚ÑÑ Ð·Ð²ÑƒÐºÐ¸, то поезда грохочут. Странно: по нынешним временам метропоезд — почти легенда, а ездÑÑ‚ в них девÑтвенницы да чиÑтые Ñердцем; оÑтановки такие: Ðвалон, ЛионеÑÑ Ð¸ оÑтрова Блаженных. Может, придет открытка, а может, и нет. РеÑли туда вглÑдетьÑÑ, ÑтановитÑÑ ÑÑно: нет под Лондоном меÑта Ð´Ð»Ñ Ð¼ÐµÑ‚Ñ€Ð¾; над люком Ñ Ð³Ñ€ÐµÑŽ руки. Из него вырываетÑÑ Ð¿Ð»Ð°Ð¼Ñ. Рзначительно ниже мне улыбаетÑÑ Ð±ÐµÑ, машет и корчит он рожи, как в разговоре Ñ Ð³Ð»ÑƒÑ…Ð¸Ð¼Ð¸, иль дальними, иль чужаками. Безупречное дейÑтво: то Ñто вылитый гном, ÐºÐ°ÐºÐ°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð³Ñ€Ð°Ð¼Ð¼Ð°, выше вÑÑких похвал, то Ðльберт Великий заархивирован в трех Ñидюках, то Ключи Соломона, и цвет, и без цвета, и вÑе гримаÑÑ‹, гримаÑÑ‹, гримаÑÑ‹. ÐкÑкурÑанты вперилиÑÑŒ в ад через перила, на обреченных (должно быть, худшее из иÑпытаний; вечные муки еще выноÑимы в доÑтойной тиши, в одиночку, но чтоб на людÑÑ…, жующих пончики, чипÑÑ‹, орешки, на людÑÑ…, которым не очень-то и интереÑно… Должно быть, они, грешники, так же ÑÐµÐ±Ñ Ð¾Ñ‰ÑƒÑ‰Ð°ÑŽÑ‚, как звери в зверинце). Голуби машут крылами в воÑходÑщих из ада потоках, возможно, им памÑть подÑкажет, что где-то поблизоÑти еÑть тут четыре льва, и вода, что не замерзает, а еще иÑтукан; на него ÑкÑкурÑанты глазеют охотно. Каждый из них заключил Ñделку Ñ Ð±ÐµÑом: деÑÑток чиÑтых диÑков за душу. И каждый увидел родича в пламени том, машет, кричит: Ðгей! Ðгей! ДÑÐ´Ñ Ð”Ð¶Ð¾Ð·ÐµÑ„! ГлÑнь, ÐериÑÑа, твой двоюродный дед дÑÐ´Ñ Ð”Ð¶Ð¾, он умер раньше, чем ты родилаÑÑŒ, Ñто он там, внизу, в трÑÑине, по Ñамые уши в пене кипÑщей, и черви, вон, видишь, ползают по лицу. РпрекраÑный был человек. Мы вÑе так рыдали на кладбище. Помаши-ка ты дÑде, ÐериÑÑа, помаши-ка ты дÑде. Продавец голубей раÑÑыпал на булыжниках в извеÑти прутьÑ, а еще крошки хлеба, и ждет. И Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð²ÐµÑ‚Ñтвует кепкой. «Ðу как вам ÑегоднÑшний голубь, небоÑÑŒ, понравилоÑÑŒ?» Я, ÑоглаÑно кивнув, шиллинг броÑаю (он вначале подноÑит руку Ñ Ð¶ÐµÐ»ÐµÐ·ÐºÐ¾Ð¹: не волшебно ли золото, и только поÑле берет в ладонь). Я говорю: по вторникам. По вторникам приходите. III. Дома и хижины на птичьих ногах заполнили Лондон, голенаÑтые через такÑи переÑтупают и угольками горÑщими гадÑÑ‚ на велики, и гуÑьком идут за автобуÑом, бормоча цып-цып-цып-цып-цып-цып. Старухи Ñ Ð·ÑƒÐ±Ð°Ð¼Ð¸ железными приÑтально ÑмотрÑÑ‚ из окон, а потом возвращаютÑÑ Ð²Ð½Ð¾Ð²ÑŒ к волшебным Ñвоим зеркалам, к домашней работе, пылеÑоÑить туман и прореживать грÑзный воздух. IV. Ð’ Старом Сохо четыре, он превратилÑÑ Ð² заповедник былых технологий. МаÑтник загов о ров ключом заведен ÑеребрÑным, и он медленно выбивает на вÑех задворках: «ЧаÑовщик», «Ðбортарий», «Табак, Ñигареты». Дождит. Ðлектронные детки в диÑковых шлÑпах СадÑÑ‚ÑÑ Ð·Ð° руль ÑутенерÑких авто, модемные Ñводники, королевичи громких клакÑонов; в неоне вечно флиртуют, под фонарÑми шлÑÑŽÑ‚ÑÑ, Ñуккубы, инкубы, продажные, Ñ Ð³Ð»Ð°Ð·Ð°Ð¼Ð¸ Ñмарт-картами, вÑе Ð´Ð»Ñ Ð²Ð°Ñ, еÑли у Ð²Ð°Ñ ÐµÑть номер и вам извеÑтны дата Ð¾ÐºÐ¾Ð½Ñ‡Ð°Ð½Ð¸Ñ Ñрока дейÑÑ‚Ð²Ð¸Ñ Ð¸ вÑе такое. Один подмигивает (Ñловно вÑпыхивает вкл, вкл-выкл, выкл-выкл-вкл), шум поглощает Ñигналы беÑпокойной феллÑции. (Скрещиваю пальцы: Ð´Ð²Ð¾Ð¹Ð½Ð°Ñ Ð·Ð°Ñ‰Ð¸Ñ‚Ð° от ведьмы, дейÑтвеннаÑ, как Ñверхпроводник или проÑтое заклÑтие.) Два полтергейÑта делÑÑ‚ на дом еду. Старый Сохо вечно Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½ÐµÑ€Ð²Ð¸Ñ€ÑƒÐµÑ‚. БрюÑÑ€-Ñтрит. Шипение из аллеи: МефиÑтофель раÑпахивает пальто, мельком вижу подкладку (в базе данных древние заклинаниÑ, чародеи выкладывают призраков и диаграммы), проклÑтиÑ, а затем: Врага извеÑти? ÐаÑлать заÑуху? Сделать беÑплодной Ñупругу? Лишить невинноÑти? Вечеринку иÑпортить?.. Ð”Ð»Ñ Ð²Ð°Ñ, ÑÑÑ€? Ðе хотите? Думайте лучше, прошу ваÑ. ÐеÑколько капель вÑего вашей крови на раÑпечатке, И вы — обладатель ÑчаÑтливый нового Ñинтезатора голоÑа. Слушайте. Он Ñтавит портативный прибор на Ñтолик, которым Ñлужит потертый чемодан, ÐŸÑ€Ð¸Ð²Ð»ÐµÐºÐ°Ñ Ð½ÐµÐ¼Ð½Ð¾Ð³Ð¾Ñ‡Ð¸Ñленную аудиторию, подключает Ñинтезатор, набивает: диÑк «С» промт: иÑкать и тот начинает, голоÑом чиÑтым и Ñвежим: Orientis princeps Beelzebub, inferni irredentista menarche et demigorgon, propitiamus vows… Я прочь тороплюÑÑŒ, поÑкорее, по улице, и по пÑтам за мной Ñледуют бумажные призраки, Ñтарые раÑпечатки, а он бубнит рыночным зазывалой: Ðе двадцать. Ðе воÑемнадцать. Ðе пÑтнадцать. Он обошелÑÑ Ð¼Ð½Ðµ, дай Ñатана, в двенадцать. Ðо вам, леди, ради вашего Ñлавного личика, чтобы поднÑть наÑтроение, вам — за пÑть. ПÑть. Ð’ Ñамый раз. И она покупает. V. ÐрхиепиÑкоп, ÑÑутулившиÑÑŒ, Ñмотрит на Ñизый налет на карнизах СвÑтого Петра, маленький, Ñловно птичка, блеÑÑ‚Ñщий, бормочет ввод/вывод, ввод/вывод, ввод/вывод. Уже почти шеÑть, пик торговли украденными Ñнами и раÑширенной памÑтью, прÑмо внизу, на паперти. ПротÑгиваю кувшин. Он берет оÑторожно, уходит в тень Ñобора. Ркогда возвращаетÑÑ â€” вновь полон кувшин. Я пытаюÑÑŒ шутить: «СвÑтоÑть Ñ Ð³Ð°Ñ€Ð°Ð½Ñ‚Ð¸ÐµÐ¹?» Тот чертит на запотевшем кувшине: ВИЗВИГ — «режим полного ÑоответÑтвиÑ» — не улыбнувшиÑÑŒ в ответ. (Визг вига. ВиÑки Ñвинг.) КашлÑет молочно-Ñерой мокротой, Ñплевывает на Ñтупени. То, что в кувшине, выглÑдит ÑвÑто, но никогда ведь не знаешь навернÑка, еÑли только ты не привидение и не Ñирена, возникающие из телефонной трубки, поÑле длинного гудка, в ответ на заклинание «Ðеправильно набран номер»; только тогда и Ñкажешь, ÑвÑто или нет. До Ñтого мне доводилоÑÑŒ броÑать телефоны в корзину, Ñмотреть, как нечто обретает форму, пуÑкает пузыри и шипит, когда на него попадает ÑвÑÑ‚Ð°Ñ Ð²Ð¾Ð´Ð°: очищуÑÑ Ð¸ обелюÑÑ, поÑледнее причаÑтие. Однажды днем Ñ†ÐµÐ»Ð°Ñ Ð²ÐµÑ€ÐµÐ½Ð¸Ñ†Ð° попалаÑÑŒ в ловушку моего телефона: Ñ Ñкопировал их на диÑк. Хотите? Видите, Ñкидки на вÑе. СвÑщенник небрит, и его трÑÑет. ПодрÑÑник закапан вином и тепла не дает. Я же даю ему денег. (Ðемного. Ð’ конце концов, Ñто вÑего лишь вода, а некоторые ÑÐ¾Ð·Ð´Ð°Ð½Ð¸Ñ Ñтоль глупы, готовы раÑтечьÑÑ Ñлизью, гоÑподи, Ñтоит их Ñбрызнуть «Перрье», и при Ñтом ÑкулÑÑ‚: О, мое зло, мое прекраÑное зло! ) Старый ÑвÑщенник прÑчет в карман монету, дает мне в награду крошек пакет, на Ñтупени ÑадитÑÑ, руками ÑÐµÐ±Ñ Ð¾Ð±Ñ…Ð²Ð°Ñ‚Ð¸Ð², и мне нужно что-то Ñказать ему перед уходом. Слушайте, говорю Ñ, ведь Ñто не ваша ошибка. Много пользователей у ÑиÑтемы. Ð’Ñ‹ не обÑзаны были знать. ЕÑли б молитвы Ñобрать было в Ñеть, и программа была в порÑдке, и Ñтоль же надежными были ваши Ñоюзники… «То, что вы видите, — бормочет он безутешно, — То, что вы видите, то и получите». Крошит облатку, броÑает ее голубÑм, поймать не пытаетÑÑ Ð´Ð°Ð¶Ðµ Ñамую неловкую птицу. Ð’ холодные войны Ð½ÐµÐ»ÑŒÐ·Ñ Ð±ÐµÐ·Ð½Ð°Ð´ÐµÐ¶Ð½Ð¾ проигрывать. Пора мне домой. VI. ДеÑÑтичаÑовые новоÑти. С вами Ðбель Драггер: VII. Краем глаза заметил в углу движение. Мышь? Ð’ общем, что-то вроде того. VIII. Пора ложитьÑÑ. Кормлю голубей, раздеваюÑÑŒ. Ðаблюдаю загрузку Ñ Ñайта Ñуккуба, может, вызвать кого-нибудь (из общеÑтвенного домена, Ñо Ñводницами и бодами, уÑловно-беÑплатно, много платить не придетÑÑ, даже защищенных от ÑÐºÐ°Ñ‡Ð¸Ð²Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¼Ð¾Ð¶Ð½Ð¾ копировать и передавать, вÑе имеет цену, как каждый из наÑ). Софты: Ð´Ð»Ñ Ð´Ð°Ð»Ð¸, Ð´Ð»Ñ Ð±Ð»Ð¸Ð·Ð¸, Ð´Ð»Ñ Ð±Ð¾Ð»Ð¸, Ð´Ð»Ñ Ñлизи, Ð´Ð»Ñ Ñ‚ÑŒÐ¼Ñ‹, черноты и кошмаров… У телефона призывно модем глазом мигает. ПуÑкай, в наше Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð´Ð¾Ð²ÐµÑ€Ð¸Ñ Ð½ÐµÑ‚ никому. Когда загружаете что-то, черт знает, откуда и кто поÑледний Ñкачал. Ðу а вы что? Ð’Ñ‹-то вируÑа не боитеÑÑŒ? Даже Ñ Ð»ÑƒÑ‡ÑˆÐµÐ¹ защитой файлы бьют, и Ñ Ð½Ð°Ð¸Ð»ÑƒÑ‡ÑˆÐµÐ¹ — тоже. Слышно, на кухне клюютÑÑ Ð¸ топчутÑÑ Ð³Ð¾Ð»ÑƒÐ±Ð¸, и ÑнÑÑ‚ÑÑ Ð¸Ð¼ печи алхимика, нож леворучный и зеркала. ВеÑÑŒ пол моего кабинета в пÑтнах их крови. Один заÑыпаю. Один Ñ, один вижу Ñны. IX. Видимо, ночью проÑнулÑÑ, внезапно что-то понÑв, потÑнувшиÑÑŒ, запиÑал кое-как на Ñчете Ñвое откровение, обретенное вдруг, предчувÑтвуÑ: утром оно обернетÑÑ Ð±Ð°Ð½Ð°Ð»ÑŒÐ½Ð¾Ñтью; знаÑ, что Ð¼Ð°Ð³Ð¸Ñ â€” дело ночное; вÑпоминаÑ, как вÑе Ñто было тогда… Из Ð¾Ñ‚ÐºÑ€Ð¾Ð²ÐµÐ½ÑŒÑ Ð²Ñ‹Ñ…Ð¾Ð´Ð¸Ñ‚ трюизм, например: Ð’Ñе было проще, пока мы компами не обзавелиÑÑŒ. X. ПроÑыпаÑÑÑŒ и даже во Ñне Ñ Ñлышу дикие шабаши, ветр завывает, пленка гудит, и музыка лÑзгает неживаÑ; ведьмы на блаÑтерах мчатÑÑ Ðº луне, тела их Ñверкают в проÑтранÑтве безжизненном. Ðикому не приходитÑÑ Ð¿Ð»Ð°Ñ‚Ð¸Ñ‚ÑŒ за вход, каждый позаботилÑÑ Ð¾ том заранее, детÑкие коÑточки Ñ Ð·Ð°ÑтрÑвшим жиром; Ñто дебет, регламент, и Ñ Ð²Ð¸Ð¶Ñƒ, или мне кажетÑÑ, давешнего знакомца, а они выÑтраиваютÑÑ Ð² очередь, целовать его в зад, дьÑвола давайте лизнем, ребÑта, холодное ÑемÑ, а он, обернувшиÑÑŒ: «Дверь открываетÑÑ â€” дверь закрываетÑÑ, полагаю, вы вÑем довольны? Делаем, что можем, каждый имеет право на чеÑтный пенни; вÑе мы банкроты, вÑе безработные, но мы ÑтараемÑÑ, ÑвиÑтом деньгу выживаем, вот в чем наш бизнеÑ. Ð¢Ð¾Ñ€Ð³Ð¾Ð²Ð»Ñ Ñ Ð»Ð¾Ñ‚ÐºÐ° — не грабеж. Утро вторника, ÑÑÑ€, — Ñ Ð³Ð¾Ð»ÑƒÐ±Ñми, ведь так?» Я киваю, задергиваю занавеÑки. ПиÑьма Ñ Ñ€ÐµÐºÐ»Ð°Ð¼Ð¾Ð¹ повÑюду. Они Ð²Ð°Ñ Ð´Ð¾Ñтанут, так или иначе, они Ð²Ð°Ñ Ð´Ð¾Ñтанут; однажды Ñ ÑÑду в мой поезд подземный, беÑплатно, а пропуÑком будут Ñлова: «Ðто ад, Ñ Ñ‚ÑƒÐ´Ð° не хочу», — и Ñнова вÑе Ñтанет как было. Он приползет за мной черным драконом Ñквозь темный туннель. Сметающий Ñны Когда вÑе Ñны уже переÑмотрены, и вы пробуждаетеÑÑŒ, покинув мир Ñлавы и Ð±ÐµÐ·ÑƒÐ¼Ð¸Ñ Ñ€Ð°Ð´Ð¸ Ñкучной рутины будней, Ñквозь обломки оÑтавленных только что иллюзий бредет Ñметающий Ñны. Кто знает, кем он был при жизни? ЕÑли конечно, он жил. Можно не ÑомневатьÑÑ, что Ñам он не Ñтанет отвечать на ваши вопроÑÑ‹. Он немногоÑловен, а Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ ÐµÐ³Ð¾ груб и Ñер, и когда говорит, речь идет в оÑновном о погоде и шанÑах на победу извеÑтных Ñпортивных команд. К тому же он презирает тех, кто не таков, как он, то еÑть вÑех. Когда проÑыпаетеÑÑŒ, он приходит и Ñтирает из вашей памÑти королевÑтва и замки, ангелов и Ñов, горы и океаны. Он Ñметает похоть и любовь, любовников и мудрецов, знающих, что они не бабочки, мÑÑоцветы, бег Ð¾Ð»ÐµÐ½Ñ Ð¸ тонущую «Лузитанию»[81]. Он Ñметает вÑе, что оÑталоÑÑŒ в ваших Ñнах, жизнь, что вы примерили, глаза, какими вы Ñмотрели, Ñкзаменационный лиÑÑ‚, который так и не нашли. Одно за другим он Ñтирает вÑе напрочь: женщину, вонзившую оÑтрые зубы прÑмо вам в лицо; леÑных монахинь; мертвую руку, вÑплывшую в прохладной воде ванны; алых червей, что копошилиÑÑŒ в вашей груди, когда вы раÑпахнули рубаху. Он вÑе Ñметает, вÑе, что вы оÑтавили в ваших Ñнах. Рпотом Ñжигает, чтобы оÑвободить меÑто Ð´Ð»Ñ Ð·Ð°Ð²Ñ‚Ñ€Ð°ÑˆÐ½Ð¸Ñ… Ñнов. ЕÑли увидите, обращайтеÑÑŒ Ñ Ð½Ð¸Ð¼ хорошо. Будьте вежливы и не задавайте вопроÑов. ПриветÑтвуйте победу его команд, ÑочувÑтвуйте их поражениÑм и ÑоглашайтеÑÑŒ Ñ ÐµÐ³Ð¾ прогнозом погоды. Отдавайте ему должное, какого он ожидает. Ведь еÑть люди, к которым он уже не приходит, Ñметающий Ñны, Ñо Ñвоими Ñамокрутками и тату Ñ Ð´Ñ€Ð°ÐºÐ¾Ð½Ð¾Ð¼. Ð’Ñ‹ видели Ñтих людей. У них подергиваютÑÑ Ð³ÑƒÐ±Ñ‹, а глаза ÑмотрÑÑ‚ не мигаÑ, и они лепечут, и ноют, и хнычут. Ðекоторые бродÑÑ‚ по городам в рванине, Ñо Ñвоим жалким Ñкарбом. Иные же заперты в темноте, в меÑтах, где больше не Ñмогут вредить Ñебе и другим. Они не безумны, то еÑть Ð¿Ð¾Ñ‚ÐµÑ€Ñ Ð·Ð´Ñ€Ð°Ð²Ð¾Ð¼Ñ‹ÑÐ»Ð¸Ñ â€” не ÑÐ°Ð¼Ð°Ñ Ð·Ð½Ð°Ñ‡Ð¸Ñ‚ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð°Ñ Ð¸Ñ… проблема. Ðто хуже безумиÑ. ЕÑли позволите, они вам Ñкажут: они — те, кто проживает каждый Ñвой день на обломках Ñнов. РеÑли Ñметающий Ñны Ð²Ð°Ñ Ð¾Ñтавит, он уже никогда не вернетÑÑ. Чужие члены ВЕÐЕРИЧЕСКОЕ ЗÐБОЛЕВÐÐИЕ ÑвлÑетÑÑ ÑледÑтвием порочной ÑвÑзи. К опаÑным ограничеÑким поражениÑм, проиÑтекающим из такой ÑвÑзи, в чаÑтноÑти, отноÑитÑÑ Ð¼Ð½Ð¾Ð³Ð¸Ðµ годы преÑледующий заболевшего Ñтрах по поводу урона, причиненного здоровью, и риÑк передать болезнь через кровь невинному потомÑтву, — воиÑтину ужаÑные переживаниÑ, Ñтоль Ñ‚Ñжелые, что такое заболевание отноÑÑÑ‚ к тем, каковые должны без Ð¿Ñ€Ð¾Ð¼ÐµÐ´Ð»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ð²ÐµÑ€Ð³Ð°Ñ‚ÑŒÑÑ Ñпециальному врачебному вмешательÑтву. СпенÑер ТомаÑ, доктор медицины, Л. Ð . К. С. (Ðдинбург). Справочник домашней медицины и врачеваниÑ. 1882 Саймон ПауÑÑ€Ñ Ð½Ðµ любил ÑекÑ. Ðе до такой Ñтепени. Он не любил, когда в поÑтели, кроме него, был кто-то еще; он догадывалÑÑ, что Ñлишком быÑтро кончает; и каждый раз ему было неприÑтно, что его дейÑÑ‚Ð²Ð¸Ñ ÐºÐ°ÐºÐ¸Ð¼-то образом оценивают, как при теÑте на вождение или зачете по практике. Когда училÑÑ Ð² колледже, он неÑколько раз ÑовокуплÑлÑÑ, и еще такое ÑлучилоÑÑŒ однажды, три года ÑпуÑÑ‚Ñ, поÑле новогодней вечеринки. Вот, ÑобÑтвенно, вÑе, и что до Саймона, то он ÑтаралÑÑ Ð´ÐµÑ€Ð¶Ð°Ñ‚ÑŒÑÑ Ð¾Ñ‚ Ñтого подальше. Однажды в офиÑе, в момент бездельÑ, ему пришло в голову, что он хотел бы жить во времена королевы Виктории, когда хорошо воÑпитанные женщины были в Ñпальне проÑто куклами Ð´Ð»Ñ ÑекÑуальных утех: раÑшнуровывающими корÑеты, приÑпуÑкающими нижние юбки (Ð¾Ð±Ð½Ð°Ð¶Ð°Ñ Ñ€Ð¾Ð·Ð¾Ð²Ð¾-белую плоть), укладывающимиÑÑ Ð½Ð° Ñпину и терпÑщими унижение полового акта, — ведь им и в голову не приходило иÑкать в том унижении удовольÑтвий. Ðту фантазию он отложил на потом, Ð´Ð»Ñ Ð¼Ð°Ñтурбации. МаÑтурбировал Саймон много. Каждую ночь, а еÑли не мог заÑнуть, то и по неÑкольку раз за ночь. Он делал Ñто долго или быÑтро, а то и Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÑ€Ñ‹Ð²Ð°Ð¼Ð¸, — ровно так, как ему хотелоÑÑŒ. И мыÑленно вÑех их поимел. Звезд кино и телевидениÑ; женщин из офиÑа; одноклаÑÑниц; обнаженных моделей, надувающих губки Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ñтых Ñтраниц «ФиеÑты»; безликих, закованных в цепи рабов; загорелых мальчиков Ñ Ñ‚ÐµÐ»Ð°Ð¼Ð¸ гречеÑких богов… Каждую ночь они выÑтавлÑли перед ним напоказ Ñвои прелеÑти. Так было надежнее. МыÑленно. И в конце концов заÑыпал, в удобÑтве и безопаÑноÑти мира, который был ему подвлаÑтен, и ему ничего не ÑнилоÑÑŒ. Во вÑÑком Ñлучае, наутро он Ñвоих Ñнов не помнил. Ð’ тот день его разбудило радио («ДвеÑти убитых и, как полагают, множеÑтво раненых; а ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ñ Ð²Ð°Ð¼Ð¸ Джек Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð³Ð½Ð¾Ð·Ð¾Ð¼ погоды и пробками на дорогах…»), медленно поднÑлÑÑ Ð¸ проковылÑл в ванную Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ¿Ð¾Ð»Ð½ÐµÐ½Ð½Ñ‹Ð¼ мочевым пузырем. ПоднÑв Ñиденье, помочилÑÑ. Ощущение было такое, будто вмеÑте Ñ Ð¼Ð¾Ñ‡Ð¾Ð¹ из него выходили иголки. ПоÑле завтрака ему захотелоÑÑŒ помочитьÑÑ Ñнова, и получилоÑÑŒ не так болезненно, поÑкольку ÑÑ‚Ñ€ÑƒÑ Ð±Ñ‹Ð»Ð° не Ñ‚Ð°ÐºÐ°Ñ Ð¼Ð¾Ñ‰Ð½Ð°Ñ, а потом он Ñто делал еще трижды перед обедом. И вÑÑкий раз было больно. Он Ñказал Ñебе, что Ñто никак не может быть венеричеÑкое заболевание. Такое заболевание мог подхватить кто угодно, только не он, к тому же (он вÑпомнил Ñвой поÑледний ÑекÑуальный опыт трехлетней давноÑти) такую болезнь можно получить лишь от другого человека. Ðе можете же вы заразитьÑÑ Ð¾Ñ‚ ÑÐ¸Ð´ÐµÐ½ÑŒÑ Ð² туалете, ведь так? Разве Ñто не нелепо? Саймону ПауÑÑ€Ñу было двадцать шеÑть, и он работал в крупном лондонÑком банке, в отделе ценных бумаг. Друзей у него там было ÑовÑем немного. РнаÑтоÑщий друг, Ðик ЛоуренÑ, одинокий канадец, недавно перевелÑÑ Ð² другое отделение, и теперь Саймон один Ñидел в банковÑкой Ñтоловой, уÑтавÑÑÑŒ в окно на пейзаж большого Лондона и ковырÑÑÑÑŒ вилкой в Ñалате. Кто-то похлопал его по плечу. — Саймон, Ñ ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ ÑƒÑлышал неплохую шутку. Хочешь, раÑÑкажу? Ðто был Джим ДжонÑ, офиÑный веÑельчак, темноволоÑый крепкий молодой человек, который утверждал, будто в его труÑах еÑть Ñпециальный карман Ð´Ð»Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ·ÐµÑ€Ð²Ð°Ñ‚Ð¸Ð²Ð¾Ð². — Хм, конечно. — Ðу так Ñлушай. Победителей не ÑудÑт… Как можно продолжить? — Что-что? — Ðу как бы ты продолжил: победителей не ÑудÑт… СдаешьÑÑ? Саймон кивнул. — …поÑетителей не будÑÑ‚! Должно быть, Саймон выглÑдел раÑтерÑнным, потому что Джим, вздохнув, Ñказал: — Победителей не ÑудÑÑ‚, поÑетителей не будÑÑ‚. ГоÑподи, ну и тормоз! Ðо заметив Ñтайку молодых женщин за дальним Ñтоликом, Джим вновь воодушевилÑÑ, поправил галÑтук и двинулÑÑ Ñо Ñвоим подноÑом к ним. Саймон видел, как, вÑтав в картинную позу, он переÑказал им Ñвою шутку. И те тут же заÑмеÑлиÑÑŒ. ОÑтавив Ñалат в покое, Саймон вернулÑÑ Ð½Ð° рабочее меÑто. Дома в тот вечер он Ñидел Ñ Ð²Ñ‹ÐºÐ»ÑŽÑ‡ÐµÐ½Ð½Ñ‹Ð¼ телевизором, пытаÑÑÑŒ вÑпомнить, что ему извеÑтно о венеричеÑких болезнÑÑ…. Ðапример, о ÑифилиÑе, от которого лицо покрываетÑÑ Ð²Ð¾Ð»Ð´Ñ‹Ñ€Ñми и который доводил до ÑумаÑшеÑÑ‚Ð²Ð¸Ñ Ð°Ð½Ð³Ð»Ð¸Ð¹Ñких королей; или о гонорее Ñ Ð·ÐµÐ»ÐµÐ½Ð¾Ð²Ð°Ñ‚Ñ‹Ð¼Ð¸ выделениÑми и тем же безумием; о мандавошках, живущих в лобковых волоÑах (он в лупу раÑÑмотрел Ñвой лобок, но никакого Ð´Ð²Ð¸Ð¶ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð½Ð° нем не заметил); о СПИДе, чуме воÑьмидеÑÑтых, вызвавшем раÑпроÑтранение одноразовых шприцов и поÑвление более безопаÑных ÑекÑуальных привычек (но что может быть более безопаÑным, чем дрочить в одиночеÑтве в ноÑовой платок?); о герпеÑе, который имел некоторое отношение к лихорадке (он оÑмотрел губы, Ñ Ð½Ð¸Ð¼Ð¸ было вÑе в порÑдке). Вот и вÑе, что было ему извеÑтно. И он лег в поÑтель и заÑтавил ÑÐµÐ±Ñ ÑƒÑнуть, даже не поÑмев маÑтурбировать. Ð’ ту ночь ему ÑнилиÑÑŒ миниатюрные женщины Ñ Ð±ÐµÑцветными лицами, которые шли беÑконечными Ñ€Ñдами меж гигантÑкими офиÑными корпуÑами, как Ð°Ñ€Ð¼Ð¸Ñ Ð²Ð¾Ð¸Ð½Ñтвенных муравьев. Саймон ничего не предпринимал еще два днÑ. Он надеÑлÑÑ, что вÑе пройдет Ñамо Ñобой или же Ñамо Ñобой Ñтанет лучше. Ðо лучше не Ñтало. Стало хуже. Он уже иÑпытывал боль ÑпуÑÑ‚Ñ Ð¿Ð¾Ñ‡Ñ‚Ð¸ Ñ‡Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ñле мочеиÑпуÑканиÑ, а его член выглÑдел рыхлым и каким-то помÑтым. Ðа третий день он позвонил в приемную Ñвоего врача и запиÑалÑÑ Ð½Ð° прием. Он боÑлÑÑ Ð¿Ñ€Ð¸Ð·Ð½Ð°Ñ‚ÑŒÑÑ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ðµ, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ ÐµÐ¼Ñƒ ответила, в чем заключалаÑÑŒ его проблема, и вздохнул Ñ Ð¾Ð±Ð»ÐµÐ³Ñ‡ÐµÐ½Ð¸ÐµÐ¼, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð¸ был неÑколько разочарован, когда она ни о чем не ÑпроÑила и лишь Ñообщила, в котором чаÑу его примет доктор. Ðа Ñледующий день он Ñказал Ñвоей начальнице в банке, что у него ангина, и ему необходимо поÑетить врача. Ð’ тот момент он почувÑтвовал, как краÑка залила его щеки, но она ничего не заметила, проÑто Ñказала: ну и хорошо. Ð’Ñ‹Ñ…Ð¾Ð´Ñ Ð¸Ð· ее кабинета, он обнаружил, что его бьет озноб. День, когда он пришел к врачу, был Ñерым и дождливым. Очереди в приемной не было, и он тут же оказалÑÑ Ð² кабинете. Прием вел не тот доктор, к которому Саймон привык, а молодой пакиÑтанец, примерно его возраÑта, который прервал раÑÑказ заикавшегоÑÑ Ð¡Ð°Ð¹Ð¼Ð¾Ð½Ð° вопроÑом: — МочитеÑÑŒ чаще, чем обычно, не так ли? Саймон кивнул. — Ð’Ñ‹Ð´ÐµÐ»ÐµÐ½Ð¸Ñ ÐµÑть? Саймон покачал головой. — ÐÑ… так! Я бы попроÑил Ð²Ð°Ñ ÑпуÑтить штаны, еÑли не возражаете. Саймон подчинилÑÑ. Доктор уÑтавилÑÑ Ð½Ð° его член. — Вообще-то у Ð²Ð°Ñ ÐµÑть выделениÑ! — Ñказал он. Саймон вновь натÑнул брюки. — Итак, миÑтер ПауÑÑ€Ñ, Ñкажите, как вы думаете, могли вы подцепить от кого-то Ñ… хм… венеричеÑкое заболевание? Саймон решительно замотал головой. — У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ðµ было ÑекÑа, — он чуть не Ñказал Â«Ñ ÐºÐµÐ¼-либо еще», — почти три года. — Ðеужели? — Доктор ему Ñвно не поверил. От него пахло ÑкзотичеÑкими ÑпециÑми, а зубы у него были такие белые, каких Саймону и видеть не доводилоÑÑŒ. — Ð’ общем, у Ð²Ð°Ñ Ñ‚Ð¾ ли гонореÑ, то ли ÐСУ, неÑпецифичеÑкий уретрит. Скорее вÑего поÑледнее. Ðта болезнь менее извеÑтна и менее болезненна, чем гонореÑ, но ее хрен вылечишь. От гонореи можно избавитьÑÑ Ð¿Ñ€Ð¸ помощи одной ударной дозы антибиотика. Ðа раз-два, — он громко хлопнул в ладоши, — и вÑе дела. — Значит, вы не знаете, что у менÑ? — Что именно? ГоÑподи, нет! И даже не Ñтану Ñто выÑÑнÑть. Я отправлю Ð²Ð°Ñ Ð² клинику, где ÑпециализируютÑÑ Ð½Ð° подобных вещах. Ð¡ÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð²Ñ‹Ð¿Ð¸ÑˆÑƒ направление. — Он доÑтал из Ñщика Ñтола бланки. — Кто вы по профеÑÑии, миÑтер ПауÑÑ€Ñ? — Я работаю в банке. — КаÑÑиром? — Ðет. — Он покачал головой. — Ð’ отделе ценных бумаг. Я Ñекретарь двух помощников управлÑющего. — Тут ему пришла в голову мыÑль. — Ðо ведь там не узнают, не так ли? Доктор выглÑдел возмущенным. — Боже, конечно нет! Он напиÑал аккуратным, круглым почерком, направление, из которого Ñледовало, что предположительный диагноз Саймона ПауÑÑ€Ñа, двадцати шеÑти лет, — неÑпецифичеÑкий уретрит. У него имеютÑÑ Ð²Ñ‹Ð´ÐµÐ»ÐµÐ½Ð¸Ñ. Он утверждает, что ÑекÑа у него не было в течение трех лет. ИÑпытывает боли при мочеиÑпуÑкании. ПроÑьба Ñообщить результаты анализов. И вмеÑто подпиÑи поÑтавил закорючку. Затем протÑнул Саймону карточку Ñ Ð°Ð´Ñ€ÐµÑом и телефоном клиники. — Вот, держите. Вам Ñледует обратитьÑÑ Ñ‚ÑƒÐ´Ð°. И нечего волноватьÑÑ, такое Ñо многими ÑлучаетÑÑ. Видите, Ñколько у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸Ñторий болезней? Ðе беÑпокойтеÑÑŒ, Ñкоро вы будете Ñовершенно здоровы. Позвоните туда из дома и запишитеÑÑŒ на прием. Саймон взÑл направление и поднÑлÑÑ. — Ðе волнуйтеÑÑŒ, — Ñнова повторил доктор. — Ðе так уж трудно Ñто лечитÑÑ. Саймон кивнул и попыталÑÑ ÑƒÐ»Ñ‹Ð±Ð½ÑƒÑ‚ÑŒÑÑ. И уже открыл дверь. — Во вÑÑком Ñлучае, Ñто не Ñ‚Ð°ÐºÐ°Ñ Ð³Ð°Ð´Ð¾Ñть, как ÑифилиÑ, — Ñказал доктор. Две пожилых женщины, ожидавших в приемной, Ñ ÑƒÐ´Ð¾Ð²Ð¾Ð»ÑŒÑтвием выÑлушали Ñтот монолог и проводили любопытным взглÑдом Саймона, пока он шел по коридору. И Ñгорал Ñо Ñтыда. Ðа улице, Ð¾Ð¶Ð¸Ð´Ð°Ñ Ð°Ð²Ñ‚Ð¾Ð±ÑƒÑа, Саймон думал: «У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²ÐµÐ½ÐµÑ€Ð¸Ñ‡ÐµÑкое заболевание. У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²ÐµÐ½ÐµÑ€Ð¸Ñ‡ÐµÑкое заболевание. У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²ÐµÐ½ÐµÑ€Ð¸Ñ‡ÐµÑкое заболевание ». Снова и Ñнова, как мантру. Может, ему еще и в колокольчик звонить при ходьбе. Ð’ автобуÑе он ÑтаралÑÑ Ð´ÐµÑ€Ð¶Ð°Ñ‚ÑŒÑÑ Ð¿Ð¾Ð´Ð°Ð»ÑŒÑˆÐµ от других паÑÑажиров. Он был уверен, что они вÑÑ‘ знают (Ñловно на лице у него были чумные отметины); и в то же Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÑтыдилÑÑ, что должен держать от них в тайне Ñвою болезнь. ВернувшиÑÑŒ домой, он прошел прÑмо в ванную, Ð¾Ð¶Ð¸Ð´Ð°Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÑ‚ÑŒ разлагающееÑÑ Ð»Ð¸Ñ†Ð¾ как в фильме ужаÑов, гниющий череп, покрытый пушиÑтой Ñиней плеÑенью, пÑлÑщийÑÑ Ð½Ð° него из зеркала. Ðо вмеÑто Ñтого увидел розовощекого банковÑкого клерка лет двадцати пÑти, ÑветловолоÑого и Ñ Ð³Ð»Ð°Ð´ÐºÐ¾Ð¹ кожей. Он доÑтал член и тщательно его оÑмотрел. Тот не был ни гангренозного зеленого цвета, ни белого как у прокаженных и выглÑдел обыкновенно, за иÑключением небольшой припухлоÑти головки и прозрачных выделений, ÑочившихÑÑ Ð¸Ð· нее. И понÑл, что его белые труÑÑ‹ вÑе вымазаны Ñтими выделениÑми. Саймон раÑÑердилÑÑ Ð½Ð° ÑебÑ, а еще больше — на Бога за то, что тот наделил его (что уж Ñкрывать!) трипаком, Ñвно предназначенным кому-то другому. Ð’ тот вечер впервые за поÑледние четыре Ð´Ð½Ñ Ð¾Ð½ маÑтурбировал. Он предÑтавлÑл Ñебе школьницу в Ñиних хлопковых труÑиках, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ²Ñ€Ð°Ñ‚Ð¸Ð»Ð°ÑÑŒ в женщину-полицейÑкого, а потом — в двух и даже трех женщин-полицейÑких. Было ÑовÑем не больно, пока он не кончил; в тот момент он почувÑтвовал, будто в его члене вращаетÑÑ Ð½Ð¾Ð¶ Ñо Ñменными лезвиÑми. Словно он извергал из ÑÐµÐ±Ñ Ð¸Ð³Ð¾Ð»ÑŒÐ½Ð¸Ñ†Ñƒ. И тогда, в темноте, он заплакал, от боли ли, или по какой-то иной причине, которую Ñложнее определить, — Ñтого он и Ñам не знал. С той ночи Саймон больше не маÑтурбировал. Клиника раÑполагалаÑÑŒ в мрачном викторианÑком здании в центре Лондона. Молодой человек в белом халате заглÑнул в карту Саймона и взÑл у него направление, и велел приÑеÑть. Саймон Ñел на оранжевый плаÑтиковый Ñтул Ñ Ð¾Ñ‚Ð¼ÐµÑ‚Ð¸Ð½Ð°Ð¼Ð¸ от притушенных Ñигарет. ÐеÑколько минут он Ñидел, глÑÐ´Ñ Ð² пол. Затем, утомившиÑÑŒ, уÑтавилÑÑ Ð½Ð° Ñтены и в конце концов — иÑчерпав другие варианты — на других пациентов. Ðто вÑе были мужчины, Ñлава богу, женщин принимали на другом Ñтаже, зато мужчин ÑобралоÑÑŒ более дюжины. Лучше вÑего ÑÐµÐ±Ñ Ð·Ð´ÐµÑÑŒ чувÑтвовали мачо Ñо Ñтройплощадок, которые Ñвно поÑещали клинику в Ñемнадцатый, а может, в ÑемидеÑÑтый раз, и вид у них был Ñамодовольный, Ñловно то, что они подхватили, ÑвлÑлоÑÑŒ доказательÑтвом их мужеÑтвенноÑти. Были там и деловые люди в коÑтюме и при галÑтуке. Один из них, Ñ Ð¼Ð¾Ð±Ð¸Ð»ÑŒÐ½Ñ‹Ð¼ телефоном, был Ñовершенно Ñпокоен, другой, прÑчаÑÑŒ за «Дейли телеграф», краÑнел от ÑмущениÑ; были там маленькие мужчины Ñ Ñ‚Ð¾Ð½ÐºÐ¸Ð¼Ð¸ уÑиками и в заношенных плащах, то ли продавцы газет, то ли ÑƒÑ‡Ð¸Ñ‚ÐµÐ»Ñ Ð½Ð° пенÑии; толÑтый джентльмен из Малайзии, куривший Ñигареты без фильтра, одну от другой, так что огонек ни на мгновение не угаÑал. Ð’ одном углу Ñидела парочка перепуганных геев. Обоим было не больше воÑемнадцати. Ð¡ÑƒÐ´Ñ Ð¿Ð¾ тому, как озиралиÑÑŒ, здеÑÑŒ они оказалиÑÑŒ впервые. И незаметно держалиÑÑŒ за руки, так крепко, что побелели коÑÑ‚Ñшки пальцев. Им было Ñтрашно. Саймону немного полегчало. Он уже не чувÑтвовал ÑÐµÐ±Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¸Ð¼ одиноким. — МиÑтер ПауÑÑ€Ñ, прошу ваÑ, — Ñказал мужчина за Ñтойкой. Саймон вÑтал, чувÑтвуÑ, как взглÑды мужчин из очереди уÑтремилиÑÑŒ на него, так как только что его назвали по имени и заÑтавили вÑем показатьÑÑ. У Ñтойки его поджидал веÑелый рыжий доктор в белом халате. — Следуйте за мной, — Ñказал он. Они прошли по коридорам и наконец оказалиÑÑŒ у двери (к которой Ñкотчем был прикреплен куÑок плекÑиглаза Ñ Ð»Ð¸Ñтком бумаги под ним, где фломаÑтером было напиÑано: Д-Ñ€ Дж. БенхÑм) в кабинет врача. — Я доктор БенхÑм, — предÑтавилÑÑ Ð´Ð¾ÐºÑ‚Ð¾Ñ€, не протÑÐ³Ð¸Ð²Ð°Ñ Ñ€ÑƒÐºÐ¸. — У ваÑ, кажетÑÑ, еÑть направление от вашего доктора? — Я отдал его в приемном покое. — Ð. — Доктор БенхÑм открыл папку, лежавшую перед ним на Ñтоле. Там была раÑÐ¿ÐµÑ‡Ð°Ñ‚Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ Ð½Ð° компьютере наклейка, на которой значилоÑÑŒ: РЕГ. 02 Ð¸ÑŽÐ»Ñ 90. МУЖ. 90/00666.L ПÐУÐРС СÐЙМОРРод. 12 окт. 63. ХОЛОСТ. БенхÑм прочел раÑпечатки, глÑнул на член Саймона и протÑнул ему лиÑток Ñиней бумаги из папки. Сверху к лиÑтку была приклеена наклейка. — ПоÑидите в коридоре, — велел доктор, — за вами придет медÑеÑтра. Саймон поÑлушно опуÑтилÑÑ Ð½Ð° Ñтул. — Они очень хрупкие, — Ñказал дочерна загорелый мужчина, Ñидевший Ñ€Ñдом, ÑÑƒÐ´Ñ Ð¿Ð¾ акценту, уроженец Южной Ðфрики или Зимбабве. Во вÑÑком Ñлучае, акцент был колониальный. — ПроÑтите? — Очень хрупкие. ВенеричеÑкие болезни. Только подумайте. Ð’Ñ‹ можете подхватить проÑтуду или грипп, проÑто находÑÑÑŒ в комнате Ñ Ð½Ð¾Ñителем инфекции. Ð Ð´Ð»Ñ Ð²ÐµÐ½ÐµÑ€Ð¸Ñ‡ÐµÑких болезней необходимы тепло и влажноÑть, и интимный контакт. Ðе Ð´Ð»Ñ Ð¼Ð¾ÐµÐ¹, подумал Саймон, но ничего не Ñказал. — Знаете, чего Ñ Ð±Ð¾ÑŽÑÑŒ? — ÑпроÑил человек из Южной Ðфрики. Саймон покачал головой. — Что жена узнает, — Ñам Ñебе ответил мужчина и замолчал. Пришла ÑеÑтра, очень Ð¼Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð°Ñ Ð¸ хорошенькаÑ, и увела Саймона, который проÑледовал за ней в процедурную. Она взÑла у него Ñиний лиÑток. — Снимите пиджак и закатайте правый рукав. — Пиджак? Она вздохнула. — Я возьму у Ð²Ð°Ñ ÐºÑ€Ð¾Ð²ÑŒ на анализ. — Ð. Ðту процедуру можно было назвать почти приÑтной, оÑобенно в Ñравнении Ñ Ñ‚ÐµÐ¼, что поÑледовало за ней. — Теперь ÑпуÑтите брюки, — велела она. У нее был заметный авÑтралийÑкий акцент. Член у него ÑжалÑÑ Ð¸ втÑнулÑÑ; он был Ñерым и Ñморщенным. Саймон поймал ÑÐµÐ±Ñ Ð½Ð° том, что хочет Ñказать ей, что обычно член у него много больше, но тут она доÑтала металличеÑкий инÑтрумент Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð²Ð¾Ð»Ð¾Ñ‡Ð½Ð¾Ð¹ петлей на конце, и ему захотелоÑÑŒ, чтобы член Ñтал еще меньше. — Сожмите его у оÑÐ½Ð¾Ð²Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¸ неÑколько раз проведите рукой. Он так и Ñделал. Она проÑунула петлю в головку члена и неÑколько раз там повернула. Саймон ÑодрогнулÑÑ Ð¾Ñ‚ боли. СеÑтра раÑтерла мазок по Ñтеклышку, затем указала на ÑтеклÑнную баночку на полке: — Ðе могли бы вы помочитьÑÑ Ñ‚ÑƒÐ´Ð° Ð´Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ? — Как, прÑмо отÑюда? Она Ñкривила губы. Саймон догадалÑÑ, что она, должно быть, Ñлышит Ñту шутку раз тридцать на дню Ñ Ñ‚ÐµÑ… пор как здеÑÑŒ работает. СеÑтра вышла из процедурной, оÑтавив его пиÑать одного. Ему и в лучшие времена Ñложно было Ñто делать в общеÑтвенном меÑте, так что приходилоÑÑŒ дожидатьÑÑ, покуда вÑе выйдут. Он завидовал мужчинам, которые могли Ñпокойно войти в туалет, раÑÑтегнуть ширинку и веÑти оживленную беÑеду Ñ Ñ‚ÐµÐ¼Ð¸, кто ÑтоÑл по ÑоÑедÑтву, Ð¿Ð¾Ð»Ð¸Ð²Ð°Ñ Ð±ÐµÐ»Ñ‹Ð¹ фаÑÐ½Ñ Ñвоей желтой мочой. У него же чаÑто вообще ничего не получалоÑÑŒ. Вот как теперь. Ðаконец ÑеÑтра вернулаÑÑŒ. — Ðе вышло? Ðичего Ñтрашного. ПоÑидите в приемной, доктор Ñкоро Ð²Ð°Ñ Ð²Ñ‹Ð·Ð¾Ð²ÐµÑ‚. — Ðу, — Ñказал доктор БенхÑм, — у Ð²Ð°Ñ ÐСУ, неÑпецифичеÑкий уретрит. Саймон Ñначала кивнул, потом ÑпроÑил: — И что Ñто значит? — Ðто значит, что у Ð²Ð°Ñ Ð½Ðµ гонореÑ, миÑтер ПауÑÑ€Ñ. — Ðо у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ðµ было ÑекÑа Ñ… ни Ñ ÐºÐµÐ¼, кроме… — О, тут не о чем беÑпокоитьÑÑ! Ðта болезнь поÑвлÑетÑÑ Ð½ÐµÐ¾Ð¶Ð¸Ð´Ð°Ð½Ð½Ð¾, что никак не ÑвÑзано Ñ… хм, Ñо вÑÑким баловÑтвом. — БенхÑм открыл Ñщик Ñтола и доÑтал из него пузырек Ñ Ñ‚Ð°Ð±Ð»ÐµÑ‚ÐºÐ°Ð¼Ð¸. — Принимайте четыре раза в день до еды. ВоздерживайтеÑÑŒ от ÑƒÐ¿Ð¾Ñ‚Ñ€ÐµÐ±Ð»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð°Ð»ÐºÐ¾Ð³Ð¾Ð»Ñ. Ðикакого ÑекÑа. И не пейте молоко в течение двух чаÑов поÑле приема лекарÑтва. ПонÑтно? Саймон нервно уÑмехнулÑÑ. — УвидимÑÑ Ñ‡ÐµÑ€ÐµÐ· неделю. ЗапишитеÑÑŒ на прием внизу, у админиÑтратора. Там ему выдали краÑную карточку, на которой значилиÑÑŒ его Ð¸Ð¼Ñ Ð¸ Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¿Ñ€Ð¸ÐµÐ¼Ð°. И еще на ней ÑтоÑл номер: 90/00666.L. ВозвращаÑÑÑŒ домой под дождем, Саймон оÑтановилÑÑ Ñƒ турагентÑтва. Ðа поÑтере в окне три бронзовых девушки в бикини пили через Ñоломинки коктейль на залитом Ñолнцем плÑже. Саймон еще никогда не ездил за границу. Он иÑпытывал беÑпокойÑтво при одной мыÑли о дальних Ñтранах. По мере того как приближалаÑÑŒ вÑтреча Ñ Ð²Ñ€Ð°Ñ‡Ð¾Ð¼, неприÑтные Ð¾Ñ‰ÑƒÑ‰ÐµÐ½Ð¸Ñ ÑƒÑ…Ð¾Ð´Ð¸Ð»Ð¸; а ÑпуÑÑ‚Ñ Ñ‡ÐµÑ‚Ñ‹Ñ€Ðµ Ð´Ð½Ñ Ð¡Ð°Ð¹Ð¼Ð¾Ð½ мог уже мочитьÑÑ, не передергиваÑÑÑŒ от боли. Правда, Ñ Ð½Ð¸Ð¼ проиÑходило что-то еще. Ð’Ñе началоÑÑŒ Ñ ÐºÑ€Ð¾Ñ…Ð¾Ñ‚Ð½Ð¾Ð³Ð¾ зернышка, пророÑшего у него в мозгу и разраÑтавшегоÑÑ Ñ ÐºÐ°Ð¶Ð´Ñ‹Ð¼ днем. Он Ñказал об Ñтом доктору БенхÑму при Ñледующей вÑтрече. Тот был озадачен. — Ð’Ñ‹ утверждаете, что больше не ощущаете ваш член Ñвоим, миÑтер ПауÑÑ€Ñ? — Именно, доктор. — БоюÑÑŒ, Ñ Ð½Ðµ ÑовÑем Ð²Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñл. Может быть, вы утратили чувÑтвительноÑть? Саймон чувÑтвовал Ñвой член, ощущал, как в промежноÑти ткань ÑоприкаÑаетÑÑ Ñ Ð¿Ð»Ð¾Ñ‚ÑŒÑŽ. Он даже ощутил, как член шевельнулÑÑ. — Ðе ÑовÑем. Я вÑе чувÑтвую как обычно. ПроÑто ощущениÑ… изменилиÑÑŒ, что ли. Словно он больше не ÑвлÑетÑÑ Ñ‡Ð°Ñтью Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñамого. Словно… Ñловно он принадлежит кому-то еще. Доктор БенхÑм покачал головой. — ÐžÑ‚Ð²ÐµÑ‡Ð°Ñ Ð½Ð° ваш вопроÑ, миÑтер ПауÑÑ€Ñ, могу Ñказать, что ваши Ð¾Ñ‰ÑƒÑ‰ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð½Ðµ ÑвлÑÑŽÑ‚ÑÑ Ñимптомом ÐСУ, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð¸ предÑтавлÑÑŽÑ‚ Ñобой абÑолютно еÑтеÑтвенную пÑихологичеÑкую реакцию на заражение. Ð, хм, отвращение к Ñамому Ñебе, возможно, вызвано ÑкÑтернализацией[82], вылившейÑÑ Ð² отрицание гениталий вообще. Звучит как будто верно, подумал доктор БенхÑм. Он надеÑлÑÑ, что к меÑту употребил Ñту тарабарщину. Доктор никогда оÑобо не заморачивалÑÑ Ð»ÐµÐºÑ†Ð¸Ñми по пÑихологии и учебниками, чем, возможно, и объÑÑнÑлоÑÑŒ, во вÑÑком Ñлучае так Ñчитала его жена, то, что он отрабатывал положенный поÑле Ð¾ÐºÐ¾Ð½Ñ‡Ð°Ð½Ð¸Ñ Ñрок в лондонÑкой венерологичеÑкой клинике. ПауÑÑ€Ñ ÐºÐ°Ðº будто уÑпокоилÑÑ. — Я проÑто немного волновалÑÑ, доктор, вот и вÑе. — Он пожевал нижнюю губу. — Ð, Ñкажите, а от чего бывает ÐСУ? БенхÑм уÑпокаивающе улыбнулÑÑ. — Ðту болезнь может вызывать множеÑтво разных причин. ÐСУ — еще один повод признать, что нам извеÑтно отнюдь не вÑе. Ðто не гонореÑ. Ðе хламидиоз. ÐеÑпецифичеÑкий, Ñами понимаете. Ðо Ñто инфекциÑ, и она поддаетÑÑ Ð»ÐµÑ‡ÐµÐ½Ð¸ÑŽ антибиотиками. КÑтати о лечении… — Он выдвинул Ñщик Ñтола и извлек из него очередную порцию лекарÑтва. — ЗапишитеÑÑŒ на прием на Ñледующей неделе. Ðикакого ÑекÑа. Ðикакого алкоголÑ. Ðикакого ÑекÑа? — подумал Саймон. — ДалÑÑ Ð¼Ð½Ðµ Ñтот ÑекÑ! Ðо когда проходил по коридору мимо хорошенькой ÑеÑтры-авÑтралийки, он вновь почувÑтвовал, как член шевельнулÑÑ Ð¸ Ñтал наливатьÑÑ Ñ‚ÐµÐ¿Ð»Ð¾Ð¼. У БенхÑма Саймон поÑвилÑÑ Ñ‡ÐµÑ€ÐµÐ· неделю. Результаты анализа были ненамного лучше. БенхÑм пожал плечами. — Ðет ничего необычного в том, что болезнь лечитÑÑ Ñ‚Ð°Ðº долго. Ð’Ñ‹ говорите, не чувÑтвуете диÑкомфорта? — Да, Ñовершенно никакого. И выделений больше не было. БенхÑм уÑтал, и в левой глазнице у него пульÑировала Ñ‚ÑƒÐ¿Ð°Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑŒ. Он мельком глÑнул на результаты анализов. — БоюÑÑŒ, вы еще не вылечилиÑÑŒ. Саймон ПауÑÑ€Ñ Ð·Ð°ÐµÑ€Ð·Ð°Ð» на Ñтуле. У него были большие водÑниÑтые голубые глаза и бледное неÑчаÑтное лицо. — Ркак наÑчет другого, доктор? Доктор потрÑÑ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ð¾Ð¹: — Что вы имеете в виду? — Я же Ñказал вам . Ðа прошлой неделе. Я вам вÑе Ñказал ! Ощущение, что, Ñ, мой член больше не мой. Ðу конечно, подумал БенхÑм, Ñто же тот Ñамый пациент . Он никак не мог привыкнуть запоминать вÑе Ñти имена, и лица, и члены, и их неловкоÑть, и бахвальÑтво, и вызванный беÑпокойÑтвом запах пота, и их нелепые груÑтные болезни. — Ммм. Так что же? — Ощущение раÑпроÑтранÑетÑÑ, доктор. Ð’ÑÑŽ нижнюю чаÑть тела Ñ Ð¾Ñ‰ÑƒÑ‰Ð°ÑŽ как принадлежащую кому-то другому. Мои ноги и вÑе оÑтальное. Да, Ñ Ð¸Ñ… чувÑтвую и могу идти куда захочу, но иногда мне кажетÑÑ, что еÑли бы им захотелоÑÑŒ пойти куда-то еще, еÑли бы им захотелоÑÑŒ прогулÑтьÑÑ Ð¿Ð¾ миру, они бы Ñто Ñделали и взÑли бы Ñ Ñобой менÑ. И Ñ Ð±Ñ‹Ð» бы не в Ñилах им помешать. БенхÑм покачал головой. Ð’ ÑущноÑти, он и не Ñлушал. — Я назначу другой антибиотик. Раз прежние еще не побороли болезнь, Ñтот Ñ Ð½ÐµÐ¹ ÑправитÑÑ. И возможно, он избавит Ð²Ð°Ñ Ð¾Ñ‚ ощущениÑ, которое, Ñ Ð½Ðµ иÑключаю, ÑвлÑетÑÑ Ð¿Ð¾Ð±Ð¾Ñ‡Ð½Ñ‹Ð¼ дейÑтвием других антибиотиков. Молодой человек молча Ñмотрел на доктора. Тот решил, что должен Ñказать что-то еще: — Возможно, вам Ñледует больше гулÑть, — Ñказал он. Молодой человек поднÑлÑÑ. — Жду Ð²Ð°Ñ Ð½Ð° Ñледующей неделе в Ñто же времÑ. Ðикакого ÑекÑа, никакой выпивки и не пейте молоко поÑле таблеток, — затÑнул Ñвою пеÑню доктор. Молодой человек ушел. БенхÑм внимательно поÑмотрел ему вÑлед, но не заметил ничего Ñтранного в его походке. Ð’ Ñубботу вечером доктор Джереми БенхÑм Ñ Ð¶ÐµÐ½Ð¾Ð¹ Селией ужинал у одного коллеги. Ð Ñдом Ñ Ð‘ÐµÐ½Ñ…Ñмом оказалÑÑ Ð¿Ñ€Ð¸ÐµÐ·Ð¶Ð¸Ð¹ пÑихиатр. За закуÑкой они разговорилиÑÑŒ. — Проблема в том, что когда говоришь людÑм, что ты пÑихиатр, — говорил пÑихиатр, который оказалÑÑ Ð°Ð¼ÐµÑ€Ð¸ÐºÐ°Ð½Ñ†ÐµÐ¼, огромным, Ñ Ð±Ñ‹Ñ‡ÑŒÐµÐ¹ головой, похожим на торговый флот, — веÑÑŒ оÑтаток вечера приходитÑÑ Ð½Ð°Ð±Ð»ÑŽÐ´Ð°Ñ‚ÑŒ, как они пытаютÑÑ Ð²ÐµÑти ÑÐµÐ±Ñ Ð½Ð¾Ñ€Ð¼Ð°Ð»ÑŒÐ½Ð¾, — и он тихо и противно заÑмеÑлÑÑ. БенхÑм тоже заÑмеÑлÑÑ, и поÑкольку Ñидел Ñ€Ñдом Ñ Ð¿Ñихиатром, поÑтаралÑÑ Ð¾Ñтаток вечера веÑти ÑÐµÐ±Ñ Ð½Ð¾Ñ€Ð¼Ð°Ð»ÑŒÐ½Ð¾. За ужином он выпил Ñлишком много вина. ПоÑле кофе, когда уже не мог придумать, о чем говорить, он поведал пÑихиатру (Ñ„Ð°Ð¼Ð¸Ð»Ð¸Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð¾Ð³Ð¾ была Маршалл, хоть он и велел БенхÑму называть его Майком) о мании Саймона ПауÑÑ€Ñа. Майк заÑмеÑлÑÑ. — Звучит забавно. Может, немножко Ñтранно. Ðо беÑпокоитьÑÑ Ð½Ðµ о чем. Возможно, Ñто галлюцинации, ÑвÑзанные Ñ Ð¿Ñ€Ð¸ÐµÐ¼Ð¾Ð¼ антибиотиков. Ð¥Ð¾Ñ‚Ñ Ð½ÐµÐ¼Ð½Ð¾Ð³Ð¾ Ñмахивает на Ñиндром КапграÑа. Слыхали о таком? БенхÑм кивнул, подумал и Ñказал: — Ðет. Он налил Ñебе еще вина, не Ð¾Ð±Ñ€Ð°Ñ‰Ð°Ñ Ð²Ð½Ð¸Ð¼Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð½Ð° Ñкривившую губы жену и ее едва заметное покачивание головой. — Ðу, Ñиндром КапграÑа, — поведал Майк, — Ñто Ñугубо Ð¼Ð°Ñ‚ÐµÑ€Ð¸Ð°Ð»ÑŒÐ½Ð°Ñ Ð¼Ð°Ð½Ð¸Ñ. Ей был поÑвÑщен целый раздел в «Журнале американÑкой пÑихиатрии» лет пÑть назад. Как правило, при таком Ñиндроме человек верит, будто Ñамых важных людей в его или ее жизни — членов Ñемьи, коллег, родителей, возлюбленных, кого угодно — заменили — вы только поÑлушайте! — двойники. Ðто отноÑитÑÑ Ð½Ðµ ко вÑем знакомым, только к избранным. И чаÑто даже к одному-единÑтвенному человеку. Ðикаких ÑопутÑтвующих идей. Только Ñта. Люди Ñ Ð¾Ñтрым Ñмоциональным раÑÑтройÑтвом и тенденцией к параноидальной шизофрении. — ПÑихиатр почеÑал Ð½Ð¾Ñ Ð½Ð¾Ð³Ñ‚ÐµÐ¼ большого пальца. — Был у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¾Ð¹ Ñлучай два-три года назад. — И вы его вылечили? ПÑихиатр покоÑилÑÑ Ð½Ð° БенхÑма и уÑмехнулÑÑ, показав вÑе Ñвои зубы. — Ð’ пÑихиатрии, доктор, в отличие, Ñкажем, от клиник, где лечат болезни, передающиеÑÑ Ð¿Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ñ‹Ð¼ путем, нет такого понÑÑ‚Ð¸Ñ Â«Ð²Ñ‹Ð»ÐµÑ‡Ð¸Ñ‚ÑŒÂ». Можно только «адаптировать». БенхÑм пригубил краÑное вино. Позже ему пришло в голову, что он никогда не Ñказал бы того, что Ñказал, еÑли бы не вино. Во вÑÑком Ñлучае вÑлух. — Я не думаю… — Он помолчал, вÑÐ¿Ð¾Ð¼Ð¸Ð½Ð°Ñ Ñ„Ð¸Ð»ÑŒÐ¼, который видел подроÑтком. (Что-то про похитителей тел[83]. — Ðе думаю, что кто-либо когда-либо пыталÑÑ Ð¿Ñ€Ð¾Ð²ÐµÑ€Ð¸Ñ‚ÑŒ, были те люди на Ñамом деле заменены двойниками или нет… Майк — или Маршалл — или как там его — очень Ñтранно поÑмотрел на БенхÑма и повернулÑÑ Ðº другому Ñвоему ÑоÑеду. БенхÑм же и дальше попыталÑÑ Ð²ÐµÑти ÑÐµÐ±Ñ Ð½Ð¾Ñ€Ð¼Ð°Ð»ÑŒÐ½Ð¾ (что бы то ни значило) и потерпел полный крах. Более того, он жутко напилÑÑ, принÑлÑÑ Ñ‡Ñ‚Ð¾-то бормотать о гребаных колониÑтах, а поÑле вечеринки вдрызг разругалÑÑ Ñ Ð¶ÐµÐ½Ð¾Ð¹, и каждое из Ñтих проÑвлений ничуть не ÑвидетельÑтвовало о норме. КончилоÑÑŒ тем, что жена заперла перед ним двери Ñпальни. Он лежал внизу на диване, накрывшиÑÑŒ мÑтым покрывалом, и маÑтурбировал прÑмо в труÑах, пока горÑчее ÑÐµÐ¼Ñ Ð½Ðµ выплеÑнулоÑÑŒ ему на живот. Под утро доктор проÑнулÑÑ Ð¾Ñ‚ Ð¾Ñ‰ÑƒÑ‰ÐµÐ½Ð¸Ñ Ñ…Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð° в чреÑлах. ВытершиÑÑŒ рубахой, в которой был на вечеринке, он тут же Ñнова уÑнул. Саймон не мог маÑтурбировать. Хотел, но у него рука не поднималаÑÑŒ. Она лежала Ñ€Ñдом Ñ Ð½Ð¸Ð¼, здороваÑ, прекраÑÐ½Ð°Ñ Ñ€ÑƒÐºÐ°; но он Ñловно забыл, что нужно Ñделать, чтобы она пошевелилаÑÑŒ. Глупо, не так ли? Разве нет? Его прошиб пот. Пот Ñтекал Ñ ÐµÐ³Ð¾ лба и лица на белые хлопковые проÑтыни, в то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÐºÐ°Ðº тело оÑтавалоÑÑŒ Ñухим. Что-то захватывало его изнутри, клетка за клеткой. Ðежно тронуло лицо, Ñловно в поцелуе; лизало горло, обвевало дыханием щеку. КаÑалоÑÑŒ. Ему нужно было вÑтать Ñ Ð¿Ð¾Ñтели. И он не мог вÑтать Ñ Ð¿Ð¾Ñтели. Он хотел закричать, но рот не открылÑÑ. РголоÑовые ÑвÑзки отказывалиÑÑŒ вибрировать. Он вÑе еще мог видеть потолок, оÑвещаемый огнÑми проезжавших машин. Потом потолок поплыл: глаза вÑе еще принадлежали ему, и из них медленно текли Ñлезы, ÑкатываÑÑÑŒ на подушку. Они не знают, что у менÑ, подумал он. Они говорÑÑ‚, у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‚Ð¾ же Ñамое, что и у других. Ðо Ñ Ð½Ðµ мог Ñтим заразитьÑÑ. Я заразилÑÑ Ñ‡ÐµÐ¼-то еще. Или, Ñкорее вÑего, думал он, прежде чем зрение его затуманилоÑÑŒ и темнота поглотила оÑтатки Саймона ПауÑÑ€Ñа, оно Ñамо Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð°Ñтигло. Очень Ñкоро Саймон вÑтал, умылÑÑ Ð¸ внимательно оÑмотрел ÑÐµÐ±Ñ Ð² зеркале ванной. И улыбнулÑÑ, Ñловно ему понравилоÑÑŒ то, что он увидел. БенхÑм тоже улыбнулÑÑ. — Рад Ñообщить вам, что вы Ñовершенно здоровы. ПотÑнувшиÑÑŒ на Ñтуле, Саймон ПауÑÑ€Ñ Ð»ÐµÐ½Ð¸Ð²Ð¾ кивнул. — Я чувÑтвую ÑÐµÐ±Ñ Ð¿Ð¾Ñ‚Ñ€ÑÑающе, — Ñказал он. Он и в Ñамом деле отлично выглÑдит, подумал БенхÑм. Так и пышет здоровьем. И роÑтом вроде Ñтал повыше. Очень привлекательный молодой человек, решил доктор. — Значит, ммм… Ñти ваши Ð¾Ñ‰ÑƒÑ‰ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¿Ñ€Ð¾ÑˆÐ»Ð¸? — Какие ощущениÑ? — Те, о которых вы раÑÑказывали. Будто ваше тело больше вам не принадлежит. Саймон мÑгко помахал рукой, Ñловно опахалом. Холод отÑтупил, и Лондон плавилÑÑ Ð¾Ñ‚ внезапно нахлынувшей жары; Ñто было ÑовÑем не похоже на Ðнглию. Саймон казалÑÑ ÑƒÐ´Ð¸Ð²Ð»ÐµÐ½Ð½Ñ‹Ð¼. — Ð’Ñе Ñто тело принадлежит мне, доктор. Я в том абÑолютно уверен. И Саймон ПауÑÑ€Ñ (90/00666.L ХОЛОСТ. МУЖ.) уÑмехнулÑÑ Ñ‚Ð°Ðº, Ñловно веÑÑŒ мир тоже принадлежал ему. Доктор провожал его взглÑдом, когда он выходил из кабинета. Саймон показалÑÑ ÐµÐ¼Ñƒ более крепким и менее уÑзвимым. Следующим к Джереми БенхÑму был запиÑан двадцатидвухлетний молодой человек. БенхÑм должен был Ñказать ему, что у него положительный теÑÑ‚ на СПИД. Ðенавижу Ñту работу, подумал он. Пора в отпуÑк. Он ÑпуÑтилÑÑ Ð²Ð½Ð¸Ð·, чтобы позвать того пациента, и наткнулÑÑ Ð½Ð° Саймона ПауÑÑ€Ñа, оживленно беÑедовавшего Ñ Ñ…Ð¾Ñ€Ð¾ÑˆÐµÐ½ÑŒÐºÐ¾Ð¹ ÑеÑтрой-авÑтралийкой. — Ðто должно быть чудеÑное меÑтечко, — говорил он. — Хочу туда поехать. Хочу везде побывать и Ñо вÑеми повидатьÑÑ. Он положил руку ей на локоть, и она не Ñделала ни малейшей попытки оÑвободитьÑÑ. Доктор БенхÑм оÑтановилÑÑ Ñ€Ñдом и тронул Саймона за плечо. — Молодой человек, — Ñказал он, — только не попадайтеÑÑŒ мне больше на глаза. Саймон ПауÑÑ€Ñ ÑƒÑмехнулÑÑ. — Ð’Ñ‹ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð´ÐµÑÑŒ больше не увидите, док, — Ñказал он. — Во вÑÑком Ñлучае, не в таком качеÑтве. Я ушел Ñо Ñвоей работы. И ÑобираюÑÑŒ в круиз вокруг Ñвета. Они пожали друг другу руки. Рука ПауÑÑ€Ñа была приÑтной, теплой и Ñухой. УходÑ, БенхÑм вÑе еще Ñлышал, как Саймон ПауÑÑ€Ñ Ð±Ð¾Ð»Ñ‚Ð°Ð» Ñ Ð¼ÐµÐ´ÑеÑтрой. — Ðто будет потрÑÑающе, — говорил он. БенхÑм подумал, интереÑно, ПауÑÑ€Ñ Ð¸Ð¼ÐµÐµÑ‚ в виду ÑÐµÐºÑ Ð¸Ð»Ð¸ кругоÑветку, да нет, поправил он Ñам ÑебÑ, определенно и то и другое. — Я намерен отлично поразвлечьÑÑ, — говорил Саймон. — И уже заранее предвкушаю, как будет здорово. ВампирÑÐºÐ°Ñ ÑеÑтина Я здеÑÑŒ, Ñ Ð¶Ð´Ñƒ на перепутьÑÑ… Ñна, ОбъÑтый тенью. Ð’ÐºÑƒÑ Ð½Ð¾Ñ‡Ð¸ чую Ñ â€” Холодный, прÑный… Я жду мою любовь. Луна надгробье делает беÑцветным. Она придет — к ногам ÑклонитÑÑ Ð¼Ð¸Ñ€. Вдвоем во тьме… Как оÑтро пахнет кровь! Ð”Ð»Ñ Ð¾Ð´Ð¸Ð½Ð¾Ñ‡ÐµÐº та игра — почуÑть кровь, Ртело требует объÑтий Ñна, И их мне не заменит целый мир. Луна пьет тьму у ночи, как вампир. Я, прÑчаÑÑŒ в тень, читаю камень Ñтрок: «Жива, любимаÑ… Ðе умерла любовь !» Во Ñне мечтал Ñ Ð¾ тебе — любовь Ценил Ñ Ð²Ñ‹ÑˆÐµ жизни — выше крови. И Ñолнца Ñвет иÑкал Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾Ð´ камнем, И был Ñ Ð¼ÐµÑ€Ñ‚Ð², как вÑÑк мертвец, — но Ñпал… РпробудÑÑÑŒ, туманной дымкой ОтправилÑÑ Ñ Ð² Ñумеречный мир. Из века в век Ñ Ð¿Ð¾Ð¿Ð¸Ñ€Ð°Ð» Ñей мир, Мой дар ему, похожий на любовь: Украдкой поцелуй — и Ñнова тьма. Рв теле Ñнова жизнь, и в жилах — кровь. С приходом утра Ñ â€” лишь Ñмутный Ñон, Под камнем погребен, Ñ â€” хладный труп. Я боли не чиню, Ñ â€” хладный труп. Ð¢ÐµÐ±Ñ Ð¶ приемлют жертвой времÑ, мир. Я предлагал тебе вÑÑŽ правду Ñнов, Ртвой удел — одна Ñ‚Ð²Ð¾Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð²ÑŒ. Так Ñтоило ль боÑтьÑÑ, еÑли кровь Ð’Ñе ж Ñлаще на ветру, а пуще — в ночь. Порой Ð¼Ð¾Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð²ÑŒ выходит в ночь… Порой лежит недвижно, хладный труп, Ðе Ð·Ð½Ð°Ñ Ñ€Ð°Ð´Ð¾Ñть, что приноÑит кровь, Иль шеÑтвие Ñквозь тени в Ñтот мир; Ð“Ð½Ð¸Ñ Ð² земле. О ты, Ð¼Ð¾Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð²ÑŒ, — Шепнули мне, — воÑÑтала ты во Ñне. Я ждал у камнÑ, Ð¿Ñ€Ð¾Ð²Ð¾Ð¶Ð°Ñ Ð½Ð¾Ñ‡ÑŒ. Ты не пришла, тебе вÑе ÑнилаÑÑŒ кровь. Прощай, Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð»Ð°Ð³Ð°Ð» тебе веÑÑŒ мир. Мышь Ð’ магазине было множеÑтво приÑпоÑоблений, быÑтро убивающих мышь, и множеÑтво таких, которые убивают ее медленно. И еще дюжина традиционных ÑпоÑобов, один из них Реган про ÑÐµÐ±Ñ Ð½Ð°Ð·Ñ‹Ð²Ð°Ð» ловушкой Тома и Джерри: при малейшем каÑании рамка опуÑкалаÑÑŒ, Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ±Ð¸Ð²Ð°Ñ Ñ…Ñ€ÐµÐ±ÐµÑ‚; были на полках и другие уÑтройÑтва, в которых мышь задыхалаÑÑŒ, или погибала от удара током, даже тонула, и каждое хранилоÑÑŒ в отдельной картонной коробке. — Ðто не ÑовÑем то, что Ñ Ð¸Ñкал, — Ñказал Реган. — Ðу, Ñто вÑе, что у Ð½Ð°Ñ ÐµÑть из ловушек, — Ñказала женщина Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐ¸Ð¼ плаÑтиковым бейджем, на котором было указано, что ее зовут Бекки и что она ЛЮБИТ ÐТУ Ð ÐБОТУ Ð’ МÐГÐЗИÐЕ КОРМРДЛЯ ЖИВОТÐЫХ И СОПУТСТВУЮЩИЕ ТОВÐРЫ «МÐКРИ». — Рвот здеÑь…. — и она указала на лежавшие поодаль пакетики ЯД ДЛЯ МЫШЕЙ «КОТ-УБИЙЦл. Сверху лежала Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ°Ñ Ñ€ÐµÐ·Ð¸Ð½Ð¾Ð²Ð°Ñ Ð¼Ñ‹ÑˆÐºÐ°, лапками кверху. Мгновенной вÑпышкой в памÑти вÑплыло: Гвен, протÑÐ³Ð¸Ð²Ð°ÑŽÑ‰Ð°Ñ Ð¸Ð·Ñщную розовую руку, Ñ Ð·Ð°Ð³Ð½ÑƒÑ‚Ñ‹Ð¼Ð¸ вверх пальцами. «Что Ñто?» — Ñпрашивает она. Ðто было за неделю до того, как он уехал в Ðмерику. «Ðе знаю», — ответил Реган. Они Ñидели в баре маленького Ð¾Ñ‚ÐµÐ»Ñ Ð² юго-западной Ðнглии: бордовые ковры, бежевые обои. Он потÑгивал джин Ñ Ñ‚Ð¾Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð¼; она дегуÑтировала второй бокал шабли. Гвен однажды Ñказала Регану, что блондинки должны пить только белое вино; оно им больше к лицу. Он ÑмеÑлÑÑ, пока не понÑл, что она не шутит. «Ðто Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ°Ñ Ð´Ð¾Ñ…Ð»Ñтина», — Ñказала она, Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ²Ð¾Ñ€Ð°Ñ‡Ð¸Ð²Ð°Ñ Ñ€ÑƒÐºÑƒ, и ее пальцы замерли, похожие на лапки медлительного розового зверька. Он улыбнулÑÑ. Рпотом раÑплатилÑÑ, и они поднÑлиÑÑŒ наверх, в его номер… — Ðет. Только не отрава. Видите ли, Ñ Ð½Ðµ хочу ее убивать, — поÑÑнил он продавщице по имени Бекки. Та взглÑнула на него Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð¿Ñ‹Ñ‚Ñтвом, Ñловно он вдруг начал говорить на тарабарÑком Ñзыке. — Ðо вы Ñказали, вам нужна мышеловка… — Понимаете, Ñ Ñ…Ð¾Ñ‡Ñƒ гуманную мышеловку. Типа западни. Чтобы дверца за ней захлопнулаÑÑŒ, и она не могла выбратьÑÑ Ð½Ð°Ñ€ÑƒÐ¶Ñƒ. — Ркак же вы ее убьете? — Ðикак. Ее можно отвезти за неÑколько миль и выпуÑтить. И она уже не вернетÑÑ Ð¸ не доÑтавит беÑпокойÑтва. Теперь Бекки улыбалаÑÑŒ, глÑÐ´Ñ Ð½Ð° него так, Ñловно он был Ñамым любимым, Ñамым Ñладким, беÑÑловеÑным трогательным зверьком. — Подождите, — Ñказала она, — Ñ Ð¿Ð¾Ð¹Ð´Ñƒ поÑмотрю. И ÑкрылаÑÑŒ за дверью Ñ Ð½Ð°Ð´Ð¿Ð¸Ñью «СЛУЖЕБÐЫЙ ВХОД». У нее краÑÐ¸Ð²Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð¿ÐºÐ°, подумал Реган, она мÑÐ³ÐºÐ°Ñ Ð¸ привлекательнаÑ, ÑовÑем в духе унылого Среднего Запада. Он выглÑнул в окно. Ð”Ð¶ÐµÐ¹Ð½Ð¸Ñ Ñидела в машине и читала журнал: рыжеволоÑÐ°Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ð° в замызганном халате. Он помахал ей, но она на него не Ñмотрела. Бекки проÑунула в дверь голову. — Вам повезло! — Ñказала она. — И Ñколько вы хотите? — Можно две? — Конечно. Она Ñнова ушла и вернулаÑÑŒ Ñ Ð´Ð²ÑƒÐ¼Ñ Ð½ÐµÐ±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐ¸Ð¼Ð¸ зелеными плаÑтмаÑÑовыми контейнерами. Пробила товар на каÑÑе, и пока он путалÑÑ Ñо вÑе еще непривычными банкнотами и монетами, пытаÑÑÑŒ заплатить без Ñдачи, оÑмотрела ловушки, вÑе так же улыбаÑÑÑŒ, и теперь вертела в руках пакеты. — ГоÑподи, — Ñказала она. — Что же они дальше-то придумают? Когда Реган вышел из магазина, на него дохнуло жаром. Он поÑпешил к машине. МеталличеÑÐºÐ°Ñ Ñ€ÑƒÑ‡ÐºÐ° дверцы обожгла пальцы; мотор работал на холоÑтом ходу. Он забралÑÑ Ð² машину. — Я купил две, — Ñказал он. Ð’ машине царила приÑÑ‚Ð½Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñ…Ð»Ð°Ð´Ð° от кондиционера. — ПриÑтегниÑÑŒ, — Ñказала ДжейниÑ. — Тебе Ñледует научитьÑÑ Ð²Ð¾Ð´Ð¸Ñ‚ÑŒ, как Ñто здеÑÑŒ принÑто, — наконец оторвалаÑÑŒ она от журнала. — Ðепременно, — ответил он. — Со временем. Реган боÑлÑÑ Ð²Ð¾Ð´Ð¸Ñ‚ÑŒ машину в Ðмерике: Ñто было вÑе равно что ездить в зазеркалье. Они больше не разговаривали, и Реган прочел инÑтрукцию на обратной Ñтороне коробки. Там было напиÑано, что главное доÑтоинÑтво такого типа ловушки заключаетÑÑ Ð² том, что вам нет необходимоÑти видеть мышь, прикаÑатьÑÑ Ðº ней и тем более брать в руки. Дверца захлопнулаÑÑŒ — и дело Ñ ÐºÐ¾Ð½Ñ†Ð¾Ð¼. И ни Ñлова не говорилоÑÑŒ о том, что в таком Ñлучае мышь еще жива, и не предлагалоÑÑŒ, как Ñледует Ñ Ð½ÐµÐ¹ обойтиÑÑŒ. Когда они доехали до дома, он доÑтал из коробок ловушки, положил в одну немного арахиÑового маÑла, заÑунув как можно дальше, а в другую — куÑочек шоколада и уÑтановил на полу кладовки, одну у Ñтены, вторую возле отверÑтиÑ, через которое мышь, очевидно, Ñюда проникала. Ðто были обычные западни: Ñ Ð¾Ð´Ð½Ð¾Ð³Ð¾ конца дверца, Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð¾Ð³Ð¾ — Ñтена. Ð’ поÑтели Реган потÑнулÑÑ Ð¸ дотронулÑÑ Ð´Ð¾ грудей ÑпÑщей ДжейниÑ; мÑгко, чтобы не разбудить. Они ощутимо налилиÑÑŒ. Жаль, что Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐ°Ñ Ð³Ñ€ÑƒÐ´ÑŒ его не возбуждает. Он поймал ÑÐµÐ±Ñ Ð½Ð° том, что задумалÑÑ, каково Ñто — ÑоÑать грудь кормÑщей женщины. Ему предÑтавилоÑÑŒ, что Ñто должно быть Ñладко, но не больше того. Ð”Ð¶ÐµÐ¹Ð½Ð¸Ñ ÐºÑ€ÐµÐ¿ÐºÐ¾ Ñпала и вÑе же придвинулаÑÑŒ в ответ. Он, наоборот, отодвинулÑÑ; лежа в темноте, пыталÑÑ Ð²Ñпомнить, что нужно Ñделать, чтобы уÑнуть, ÑтараÑÑÑŒ перебрать вÑе варианты. Было Ñлишком жарко и душно. Когда они жили в Бейлинге, он заÑыпал мгновенно, он Ñто точно помнил. Ð’ Ñаду раздалÑÑ Ñ€ÐµÐ·ÐºÐ¸Ð¹ крик. Ð”Ð¶ÐµÐ¹Ð½Ð¸Ñ ÑˆÐµÐ²ÐµÐ»ÑŒÐ½ÑƒÐ»Ð°ÑÑŒ и откатилаÑÑŒ от него. Очень похоже на человечеÑкий голоÑ. Когда лиÑице больно, она может кричать, как маленький ребенок, Регану доводилоÑÑŒ Ñлышать такое, очень давно. Или, возможно, кошка. Или какаÑ-то Ð½Ð¾Ñ‡Ð½Ð°Ñ Ð¿Ñ‚Ð¸Ñ†Ð°. Так или иначе, ночью умерло какое-то ÑущеÑтво. Он в том не ÑомневалÑÑ. Ðа Ñледующее утро Реган обнаружил, что одна ловушка захлопнулаÑÑŒ, но когда оÑторожно открыл ее, внутри было пуÑто. КуÑочек шоколада кто-то надкуÑил. Он вновь придвинул ее к Ñтене. Ð”Ð¶ÐµÐ¹Ð½Ð¸Ñ Ñ‚Ð¸Ñ…Ð¾ плакала в гоÑтиной. Реган оÑтановилÑÑ Ñ€Ñдом; она протÑнула руку, и он крепко ее Ñжал. Пальцы у нее были холодные. Она еще Ñ Ð½Ð¾Ñ‡Ð¸ не переоделаÑÑŒ, и коÑметики на ней не было. Позже она позвонила по телефону. Ðезадолго до Ð¿Ð¾Ð»ÑƒÐ´Ð½Ñ Ð ÐµÐ³Ð°Ð½ получил Ñ ÑкÑпреÑÑ-почтой поÑылку Ñ Ð´ÑŽÐ¶Ð¸Ð½Ð¾Ð¹ диÑкет, Ñ Ñ†Ð¸Ñ„Ñ€Ð°Ð¼Ð¸, которые должен был проверить, и раÑÑортировать, и клаÑÑифицировать. До шеÑти он Ñидел за компьютером, Ñ Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ¸Ð¼ металличеÑким вентилÑтором, который трещал, и дребезжал, и гонÑл по кругу горÑчий воздух. Ð’ тот вечер, когда готовил, он включил радио. «… говоритÑÑ Ð² моей книге. О чем либералы не хотÑÑ‚ Ñтавить Ð½Ð°Ñ Ð² извеÑтноÑть». Ð“Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð±Ñ‹Ð» выÑоким, заноÑчивым и нервным. «Мда. Кое во что из Ñтого, ну, типа, трудно поверить», — поддержал ведущий: глубокий голоÑ, уÑпокаивающий и приÑтный. «Ðу конечно трудно поверить! Потому что Ñто противоречит тому, в чем они хотÑÑ‚ Ð½Ð°Ñ ÑƒÐ±ÐµÐ´Ð¸Ñ‚ÑŒ. Ðти либералы и гмо-ÑекÑуалиÑты в маÑÑ-медиа, они не дают нам узнать правду». «Что ж, дружище, Ñто вÑем извеÑтно. Рмы Ñнова выйдем в Ñфир Ñразу поÑле пеÑни». ПеÑÐ½Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° в Ñтиле кантри. Реган обычно Ñлушал меÑтную национальную общеÑтвенную радиоÑтанцию; иногда там передавали новоÑти зарубежного Ð²ÐµÑ‰Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð‘Ð¸-би-Ñи. Видимо, кто-то перенаÑтроил радио, предположил Реган, хоть и не мог Ñебе предÑтавить, кто. Он взÑл оÑтрый нож и, ÑÐ»ÑƒÑˆÐ°Ñ Ð¿ÐµÑню, разделывал куриную грудку, аккуратно Ð½Ð°Ñ€ÐµÐ·Ð°Ñ ÐµÐµ на готовые к жарке розовые куÑочки. Чье-то Ñердце было разбито; у кого-то прошла любовь. ПеÑÐ½Ñ Ð·Ð°ÐºÐ¾Ð½Ñ‡Ð¸Ð»Ð°ÑÑŒ. ÐачалаÑÑŒ реклама пива. Рпотом возобновилаÑÑŒ Ð¿Ñ€ÐµÑ€Ð²Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ Ð±ÐµÑеда. «Проблема в том, что никто поначалу не верит. Ðо у Ð¼ÐµÐ½Ñ ÐµÑть документы. Фотографии . Прочтите мою книгу. Ð’Ñ‹ вÑе поймете. Ðто — нечеÑтивый Ñоюз, Ñ Ð¸Ð¼ÐµÑŽ в виду именно то, что говорю: нечеÑтивый, между так называемым лобби незавиÑимых, медицинÑким ÑообщеÑтвом, и гмо-ÑекÑуалиÑтами. Гмо-ÑекÑуалиÑтам нужны Ñти убийÑтва, ведь в результате получаютÑÑ Ð´ÐµÑ‚Ð¸, которых иÑпользуют в качеÑтве подручного материала, чтобы найти ÑредÑтво от СПИДа. То еÑть Ñти либералы говорÑÑ‚ о злодеÑниÑÑ… нациÑтов , но то, что делали нациÑты , не идет ни в какое Ñравнение Ñ Ñ‚ÐµÐ¼, что делают они , в Ñту Ñамую минуту. Они берут Ñмбрион человека и вживлÑÑŽÑ‚ маленькой мышке, чтобы получить человеко-мышь, гибрид, пригодный Ð´Ð»Ñ Ð¸Ñ… ÑкÑпериментов. И Ñтому гибриду делают инъекцию СПИДа… Реган обнаружил, что думает о Ñтене из вырванных глаз у доктора Менгеле[84]. Голубых, карих, ореховых… — Блин! — Он порезал палец. Сунув в рот, прикуÑил, чтобы оÑтановить кровь, побежал в ванную и принÑлÑÑ Ð¸Ñкать бактерицидный плаÑтырь. — Ты помнишь, что завтра мне нужно будет отлучитьÑÑ Ð¾ÐºÐ¾Ð»Ð¾ деÑÑти? — У него за Ñпиной ÑтоÑла ДжейниÑ. Он Ñмотрел в ее голубые глаза через зеркало ванной. Она казалаÑÑŒ Ñпокойной. — ПрекраÑно. — Он заклеил плаÑтырем ранку и обернулÑÑ Ðº ней. — Ð¡ÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ»Ð° в Ñаду кота, — Ñказала она. — Большой, Ñерый. Возможно, бездомный. — Возможно. — Ты не возвращалÑÑ Ðº мыÑли обзавеÑтить кошкой? — Вроде нет. Еще один повод Ð´Ð»Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ¶Ð¸Ð²Ð°Ð½Ð¸Ð¹. Я думал, мы договорилиÑÑŒ: никаких кошек. Ð”Ð¶ÐµÐ¹Ð½Ð¸Ñ Ð¿Ð¾Ð¶Ð°Ð»Ð° плечами. Они вернулиÑÑŒ на кухню. Он налил в Ñковородку маÑло и зажег газ. Ркогда Ñковорода разогрелаÑÑŒ, опуÑтил в маÑло куÑочки розовой плоти и Ñтал Ñмотреть, как они менÑÑŽÑ‚ÑÑ, ÑжимаютÑÑ Ð¸ бледнеют. Рано утром Ð”Ð¶ÐµÐ¹Ð½Ð¸Ñ Ñама поехала на автобуÑную Ñтанцию. Ðужно было ехать через веÑÑŒ город, и она не Ñможет веÑти машину, когда наÑтанет Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð²Ð¾Ð·Ð²Ñ€Ð°Ñ‰Ð°Ñ‚ÑŒÑÑ. С Ñобой у нее было пÑтьÑот долларов наличными. Реган проверил мышеловки. Ð’ обеих приманка оказалаÑÑŒ нетронутой. От нечего делать ÑлонÑлÑÑ Ð¿Ð¾ дому. Потом позвонил Гвен. Ð’ первый раз палец ÑоÑкользнул, непривычно было набирать Ñтолько цифр подрÑд. Ð’ Ñледующий раз получилоÑÑŒ. Гудок, затем ее голоÑ: — ÐÑÑÐ¾Ñ†Ð¸Ð°Ñ†Ð¸Ñ Ð±ÑƒÑ…Ð³Ð°Ð»Ñ‚ÐµÑ€Ð¾Ð². Добрый день. — Гвенни? Ðто Ñ. — Реган! Ðто правда ты?! Я вÑе надеÑлаÑÑŒ, что ты наконец позвонишь. Мне Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð½Ðµ хватало. — Ð“Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð±Ñ‹Ð» далеким; транÑатлантичеÑкие гул и потреÑкивание еще больше ее от него отдалÑли. — Я ценю. — Ðе думаешь возвращатьÑÑ? — Ðе знаю. — Как там Ñ‚Ð²Ð¾Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ð¸Ð½Ð°? — ДжейниÑ… — Он помолчал. — У Ð”Ð¶ÐµÐ¹Ð½Ð¸Ñ Ð²Ñе хорошо. — Я начала трахатьÑÑ Ñ Ð½Ð°ÑˆÐ¸Ð¼ новым коммерчеÑким директором, — Ñказала Гвен. — Пришел поÑле тебÑ. Ты его не знаешь. Ð¢ÐµÐ±Ñ Ð½ÐµÑ‚ уже полгода. Я хочу Ñказать, что оÑтаетÑÑ Ð´ÐµÐ»Ð°Ñ‚ÑŒ девушке? Регану вдруг пришло в голову, что больше вÑего он ненавидит в женщинах практичноÑть. Гвен вÑегда заÑтавлÑла его надевать презерватив, хоть он их терпеть не мог, и Ñама при Ñтом иÑпользовала колпачки и Ñпермицид. Регану вÑе Ñто мешало ощущать ÑпонтанноÑть, романтику, ÑтраÑть. Ему хотелоÑÑŒ, чтобы ÑÐµÐºÑ Ð±Ñ‹Ð» еÑтеÑтвенным и проиÑходило вÑе наполовину в воображении — наполовину в реальноÑти. Чтобы ÑÐµÐºÑ Ð±Ñ‹Ð» чем-то внезапным, и грÑзным, и мощным. Ð’ виÑках у него заÑтучало. — Ð ÐºÐ°ÐºÐ°Ñ Ñƒ Ð²Ð°Ñ Ñ‚Ð°Ð¼ погода? — веÑело ÑпроÑила Гвен. — Жарко, — ответил Реган. — Хорошо бы и у Ð½Ð°Ñ Ñ‚Ð°Ðº. Дождь идет неделÑми. Он Ñказал что-то о том, как ему приÑтно Ñнова Ñлышать ее голоÑ. И положил трубку. Реган проверил мышеловки. ПуÑто. Забрел в Ñвой кабинет, включил телевизор. «…очень маленький. Вот что значит Ñмбрион . Ðо однажды она выраÑтет и Ñтанет большой. У нее будут маленькие пальчики на руках, маленькие пальчики на ногах и ноготочки». Ðа Ñкране картинка: что-то краÑное, пульÑирующее и размытое. Переход: женщина, рот до ушей, обнимает младенца. «Ðекоторые из Ñтих крошек выраÑтут и Ñтанут медÑеÑтрами, учительницами или музыкантшами. Роднажды кто-то из них, возможно, Ñтанет президентом». Вновь во веÑÑŒ Ñкран розовое нечто. «Рвот Ñто крошечное Ñоздание никогда не выраÑтет. Завтра ее убьют. Рее мама не Ñчитает Ñто преÑтуплением». Он переключал каналы, пока не нашел «Я люблю ЛюÑи», прекраÑный фон Ð´Ð»Ñ Ñ‡ÐµÐ³Ð¾ угодно, и тогда включил компьютер и Ñел за работу. Два чаÑа он провел, отыÑÐºÐ¸Ð²Ð°Ñ Ð¾ÑˆÐ¸Ð±ÐºÑƒ менее чем в Ñто долларов в предÑтавлÑвшихÑÑ Ð±ÐµÑконечными колоннах цифр, и у него начала болеть голова. Он вÑтал и вышел в Ñад. Ему не хватало Ñада; не хватало иÑтинно английÑких лужаек Ñ Ð¸Ñтинно английÑкой травой. Трава здеÑÑŒ была жухлой, выÑохшей и редкой, а Ð´ÐµÑ€ÐµÐ²ÑŒÑ ÐºÐ°Ðº в научно-фантаÑтичеÑком фильме оброÑли иÑпанÑким мхом. Он пошел по тропинке, пролегавшей меж деревьев позади дома. Что-то Ñерое и гладкое Ñкользило от дерева к дереву. — Иди Ñюда, котик, — позвал Реган. — Иди-иди, киÑ-киÑ-киÑ. Он подошел к дереву и заглÑнул за него. Кот — или что Ñто было — убежал. Что-то ужалило его в щеку. Он машинально хлопнул по ней и, опуÑтив руку, увидел кровь и полураздавленного комара, дергающегоÑÑ Ñƒ него на ладони. ВернувшиÑÑŒ на кухню, налил Ñебе кофе. Ему хотелоÑÑŒ чаÑ, но чай здеÑÑŒ был невкуÑный. Ð”Ð¶ÐµÐ¹Ð½Ð¸Ñ Ð²ÐµÑ€Ð½ÑƒÐ»Ð°ÑÑŒ около шеÑти. — Как прошло? Она пожала плечами: — ПрекраÑно! — Правда? — Правда. — Мне придетÑÑ Ð²ÐµÑ€Ð½ÑƒÑ‚ÑŒÑÑ Ð½Ð° Ñледующей неделе, — Ñказала она. — Ð”Ð»Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð²ÐµÑ€ÐºÐ¸. — Ðужно удоÑтоверитьÑÑ, что они не забыли в тебе инÑтрументов? — Типа того, — Ñказала она. — Я приготовил Ñпагетти болоньезе. — Я не голодна, — Ñказала ДжейниÑ, — и иду Ñпать. Она пошла наверх. Реган работал до тех пор, покуда хоть что-то воÑпринимал. Тогда он поднÑлÑÑ Ð½Ð°Ð²ÐµÑ€Ñ… и тихо вошел в темную Ñпальню. РазделÑÑ Ð² лунном Ñвете, броÑÐ°Ñ Ð¾Ð´ÐµÐ¶Ð´Ñƒ прÑмо на ковер, и проÑкользнул в поÑтель. Он чувÑтвовал Ñ€Ñдом ДжейниÑ. Тело ее ÑотрÑÑалоÑÑŒ, а подушка была мокрой. — Джен! Она лежала к нему Ñпиной. — Ðто было ужаÑно, — прошептала она в подушку. — Очень больно. Мне даже не Ñделали нормальную анеÑтезию или Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð±Ñ‹ обезболивающего не дали. Сказали, еÑли Ñ Ñ…Ð¾Ñ‡Ñƒ, они могут Ñделать укол валиума, но что у них больше нет анеÑтезиолога. Доктор Ñказала, он не мог выдержать давлениÑ, и потом, Ñто Ñтоило бы дополнительно двеÑти долларов, а никто не хочет платить… О, как же мне больно! — Теперь она рыдала, задыхаÑÑÑŒ Ñловами, Ñловно их из нее вытÑгивали. — Как больно! Реган вÑтал Ñ ÐºÑ€Ð¾Ð²Ð°Ñ‚Ð¸. — Куда ты? — Я не хочу Ñто Ñлушать, — Ñказал Реган. — И не должен Ñто Ñлушать. Ð’ доме было Ñлишком жарко. Реган в одних труÑах ÑпуÑтилÑÑ Ð²Ð½Ð¸Ð·. Прошел на кухню, ÑˆÐ»ÐµÐ¿Ð°Ñ Ð¿Ð¾ линолеуму боÑыми ногами. Дверка одной из мышеловок была закрыта. Он поднÑл ловушку. Она была немного Ñ‚Ñжелее, чем прежде. Приоткрыл дверцу, ÑовÑем чуть-чуть. Ðа него уÑтавилиÑÑŒ два глаза-буÑинки. Ð’ буром мехе. Он Ñнова захлопнул дверцу и уÑлышал, как внутри ловушки кто-то ÑкребетÑÑ. И что теперь ? Он не мог ее убить. Он никого не мог убить. От мышеловки повеÑло резким запахом мышиной мочи, и Ñнизу она Ñтала мокрой. Реган оÑторожно Ð¾Ñ‚Ð½ÐµÑ ÐµÐµ в Ñад. Ðа него повеÑл легкий бриз. Луна была почти полной. Он опуÑтилÑÑ Ð½Ð° колени, аккуратно поÑтавил мышеловку на Ñухую траву. И открыл дверцу. — Беги Ñкорее, — прошептал он, ÑмущаÑÑÑŒ звуком ÑобÑтвенного голоÑа на открытом воздухе. — Беги же, Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ°Ñ Ð¼Ñ‹ÑˆÐºÐ°. Мышь не шевельнулаÑÑŒ. Ему был виден кончик ее ноÑа у Ñамой дверцы. — Ðу же, — повторил Реган. Лунный Ñвет был таким Ñрким, что он отчетливо вÑе видел, видел Ð¾Ñ‡ÐµÑ€Ñ‚Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð¼ÐµÑ‚Ð¾Ð² и даже тени, только цвета недоÑтавало. Реган пнул мышеловку ногой. И мышь наконец шмыгнула наружу. Ð’Ñ‹Ñкочив из мышеловки, она оÑтановилаÑÑŒ, повернулаÑÑŒ и побежала в Ñторону деревьев. Ðо вдруг Ñнова оÑтановилаÑÑŒ. И поÑмотрела в его Ñторону. Реган был убежден, что она Ñмотрела прÑмо на него. У нее были крошечные розовые лапки. Реган проводил ее взглÑдом почти Ñ Ð¾Ñ‚Ñ†Ð¾Ð²Ñкой теплотой и задумчиво улыбнулÑÑ. Вдруг к ней метнулаÑÑŒ ÑÐµÑ€Ð°Ñ Ñ‚ÐµÐ½ÑŒ, и мышь, беÑпомощно отбиваÑÑÑŒ, оказалаÑÑŒ в паÑти крупной Ñерой кошки, глаза которой горели в ночи зеленым огнем. Кошка прыгнула в куÑты. Какое-то мгновение он ÑобиралÑÑ Ð±Ñ€Ð¾ÑитьÑÑ Ð·Ð° ней и оÑвободить мышь от ее челюÑтей… Со Ñтороны деревьев раздалÑÑ Ñ€ÐµÐ·ÐºÐ¸Ð¹ крик; обычный ночной звук, который на мгновение показалÑÑ Ð ÐµÐ³Ð°Ð½Ñƒ почти человечеÑким, Ñловно кричала женщина, от боли. Маленькую плаÑтмаÑÑовую мышеловку он заброÑил так далеко, как только мог. Он надеÑлÑÑ ÑƒÑлышать, как, ударившиÑÑŒ обо что-то, мышеловка разлетитÑÑ Ð½Ð° куÑки, но она беззвучно упала в куÑты. Тогда Реган вернулÑÑ Ð² дом и запер за Ñобой дверь. Море менÑет Теперь наÑтало Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð²Ñе запиÑать, теперь, когда волны Ñ Ð³Ñ€Ð¾Ñ…Ð¾Ñ‚Ð¾Ð¼ перекатывают гальку а холодный коÑой дождь гремит, барабанит по жеÑÑ‚Ñной крыше, и Ñ ÐµÐ´Ð²Ð° могу различать Ñвои мыÑли, и к Ñтому примешиваетÑÑ Ð²Ð¾Ð¹ ветра. Поверьте, Ñ Ð¼Ð¾Ð³ бы ÑпуÑтитьÑÑ ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ðº черным волнам, да только Ñто глупо — под такой-то тучей. «УÑлышь наÑ, взываем к Тебе, ГоÑподь, СпаÑи тех, кто в море, не дай утонуть». Ð¡Ñ‚Ð°Ñ€Ð°Ñ Ð¿ÐµÑнь вдруг ÑрываетÑÑ Ñ Ð³ÑƒÐ±, КажетÑÑ, вÑлух пою. Ðо точно не знаю. Я не Ñтар, но когда проÑыпаюÑÑŒ, Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð´Ð¾Ð½Ð¸Ð¼Ð°ÐµÑ‚ боль, ВоÑпоминание о минувшем. ВзглÑните на мои руки. Они переломаны морем, их Ñкрючило, Словно они — обломки, выброшенные штормом на берег. Вот почему ручку так Ñтранно держу. Отец называл море не иначе, как «вдовьим наделом». Рмать говорила: так было вÑегда, Даже еÑли море делалоÑÑŒ гладким и Ñерым, как небо. И была права: отец утонул ÑÑным днем. Иногда Ñ Ð´ÑƒÐ¼Ð°ÑŽ: вынеÑло ли коÑти его на берег и узнал бы Ñ Ð¸Ñ…, коли так — изъеденные Ñолью, отполированные волной? Я был Ñемнадцатилетним парнем, дерзким, как вÑе в Ñти годы, Ñчитавшим, что море можно задобрить, но матери Ñ Ð¾Ð±ÐµÑ‰Ð°Ð», что в море не выйду. ПриÑтроила она Ð¼ÐµÐ½Ñ Ðº торговцу в лавку, Ñ Ð´Ð½Ð¸ проводил Ñреди Ñтопок бумаги и перьев; когда же мать умерла, на вÑе ее ÑÐ±ÐµÑ€ÐµÐ¶ÐµÐ½ÑŒÑ Ñ ÐºÑƒÐ¿Ð¸Ð» небольшую лодку. ДоÑтал отцовÑкие Ñети, набрал команду, один Ñтарее другого, и навÑегда раÑÑталÑÑ Ñ Ñ‡ÐµÑ€Ð½Ð¸Ð»Ð°Ð¼Ð¸ и бумагой. И были у Ð½Ð°Ñ Ñ…Ð¾Ñ€Ð¾ÑˆÐ¸Ðµ меÑÑцы, были плохие. Холод Ñобачий, а в море вода Ñолона и горька, и Ñети резали руки, а линь хитер и опаÑен; но вÑе же Ñ Ð½Ð¸ за что на Ñвете не отказалÑÑ Ð±Ñ‹ от Ñтой доли. Тогда. ВеÑÑŒ мой мир был Ñолон на вкуÑ, и мне казалоÑÑŒ, Ñ Ð²ÐµÑ‡ÐµÐ½, Ñ Ð±ÑƒÐ´Ñƒ жить, раÑÑÐµÐºÐ°Ñ Ñтремительно волны вÑтречь ветру, и Ñолнце будет Ñветить мне в Ñпину, а Ñ Ð¿Ð¾Ð»ÐµÑ‡Ñƒ по волнам — никому за мной не угнатьÑÑ, такой была Ð¼Ð¾Ñ Ð¶Ð¸Ð·Ð½ÑŒ. Море бывает капризным. Ты Ñкоро о том узнаешь. Ð’ день, о котором хочу раÑÑказать, оно было наÑмешливо-злым и непоÑтоÑнным, и налетал порывами ветер Ñо вÑех четырех Ñторон Ñвета, и волны взбеÑилиÑÑŒ. Ð Ñ Ñ€Ð°ÑтерÑлÑÑ. Ð—ÐµÐ¼Ð»Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° далеко, когда Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ» руку, увидел нечто, поднÑвшееÑÑ Ð¸Ð· глубин. Ð’Ñпомнив учаÑть отца, Ñ Ð±Ñ€Ð¾ÑилÑÑ Ð½Ð° Ð½Ð¾Ñ Ð¸ закричал. Ðикто не ответил, лишь одиночные крики чаек. Рвоздух наполнилÑÑ Ñ…Ð»Ð¾Ð¿Ð°Ð½ÑŒÐµÐ¼ белых крыльев, и вдруг — резкий удар по шее. Помню, как медленно ко мне подÑтупалоÑÑŒ холодное море, а потом окутало, поглотило, вобрало в ÑебÑ. И Ñоль на губах. МорÑÐºÐ°Ñ Ð²Ð¾Ð´Ð° и коÑти — вот из чего ÑоÑтоит человек: так говорил торговец, у которого Ñ Ñ€Ð°Ð±Ð¾Ñ‚Ð°Ð». Ðе Ð·Ñ€Ñ Ð¶Ðµ вначале отходÑÑ‚ воды, Ð²Ð¾Ð·Ð²ÐµÑ‰Ð°Ñ Ñ€Ð¾Ð¶Ð´ÐµÐ½ÑŒÐµ, уверен, те воды на Ð²ÐºÑƒÑ Ñолоны, поÑкольку помню, как Ñам родилÑÑ. И мир подводный был так Ñмутен. И холод, холод… Ðе верю Ñ, что точно ее видел. Поверить не могу. То был Ñон, безумье — иль воздуха нехватка, поÑледÑÑ‚Ð²Ð¸Ñ ÑƒÐ´Ð°Ñ€Ð°: вот что Ñто было. Когда ж во Ñне увижу Ñ ÐµÐµ, признаю Ñразу. Она Ñтара, как море, и молода, как волны и как пена. РуÑалочьи глаза за мной Ñледили. Я знал: она Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ…Ð¾Ñ‚ÐµÐ»Ð°. Хоть говорÑÑ‚: у вÑех, живущих в море, нет души, — возможно, у Ð¼Ð¾Ñ€Ñ Ð»Ð¸ÑˆÑŒ одна душа живаÑ, огромнаÑ, — и ею они дышат, и пьют ее, через нее живут. Она Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ…Ð¾Ñ‚ÐµÐ»Ð°. И получила бы, ничуть не ÑомневаюÑÑŒ. Ðо вÑе ж… Ðа берег вытащив, на грудь давили, пока не вырвало морÑкой водой на гальку. Холод! Какой был жуткий холод, Ñ Ð´Ñ€Ð¾Ð¶Ð°Ð», и трÑÑÑÑ, и Ñтонал. Рруки были Ñломаны, и ноги — изувечены, так, Ñловно вынырнул Ñ Ð¸Ð· пучины, где коÑти кто-то мне изрезал, под плотью Ñкрыв поÑлание и тайну. Ðа берег Ð¼Ð¾Ñ Ð»Ð¾Ð´ÐºÐ° не вернулаÑÑŒ. И Ñгинула команда. Живу теперь на подаÑньÑ: в деревне говорÑÑ‚: коли б не милоÑть морÑ, что б мы были. Уж Ñтолько лет прошло: чем их измерить? И женщины то пожалеют, то Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ·Ñ€ÐµÐ½ÑŒÐµÐ¼ ÑмотрÑÑ‚. И ветер за окном уже не воет — вопит, грохочет он дождем по крыше, швырÑет в Ñтены гальку, камнем бьет о камень. «УÑлышь наÑ, взываем к Тебе, ГоÑподь, СпаÑи тех, кто в море, не дай утонуть». Поверьте, Ñ Ð¿Ñ€Ñмо ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ ÑпуÑтилÑÑ Ð±Ñ‹ в море, приполз бы туда на коленÑÑ…. ОтдалÑÑ Ð±Ñ‹ тьме и воде. И деве той, из пучины. Я отдал бы ей Ñто мÑÑо Ñ Ð½ÐµÐ¿Ñ€Ð¾Ñ‡Ð½Ñ‹Ñ… коÑтей и преобразилÑÑ Ð±Ñ‹ в нечто резное, чудное и Ñтрашное. Ðо глупо об Ñтом думать. И шепчет мне голоÑ: зовет Ð¼ÐµÐ½Ñ ÑˆÑ‚Ð¾Ñ€Ð¼. И шепчет мне голоÑ: то Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð¿ÐµÑка. И море мне шлет волну за волной. Как мы ездили Ñмотреть конец Ñвета ÐапиÑано Дауни МорнинÑайд, 11 лет Что Ñ Ð´ÐµÐ»Ð°Ð»Ð° в день оÑнователей, на праздник, ну вот, папа Ñказал, мы поедем на пикник, ну, мама Ñказала, куда Ñто, а Ñ Ñказала, хочу поехать в Понипарк, покататьÑÑ Ð½Ð° пони, но папа Ñказал, мы едем на край Ñвета, а мама Ñказала, о гоÑподи, и папа Ñказал, поÑлушай, ТанÑ, ребенку пора увидеть, что и как, и мама Ñказала, ну нет, ей вдруг втемÑшилоÑÑŒ в голову, что в ÐкзотичеÑком Ñаду огней ДжонÑона в Ñто Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð³Ð¾Ð´Ð° очень здорово. ÐœÐ¾Ñ Ð¼Ð°Ð¼Ð° любит ÐкзотичеÑкий Ñад огней, который в ЛюкÑе, между 12-й Ñтрит и рекой, и мне там нравитÑÑ Ñ‚Ð¾Ð¶Ðµ, оÑобенно когда дают картофельные палочки, и ими можно кормить маленьких белых бурундучков, которые подходÑÑ‚ прÑмо к Ñтолику. Ð”Ð»Ñ Ð±ÐµÐ»Ñ‹Ñ… бурундучков еÑть оÑобое Ñлово. ÐльбиноÑ. Долорита ХанÑикл говорит, бурундучки предÑказывают Ñудьбу, еÑли их поймать, но мне ни разу не удалоÑÑŒ. Она говорит, бурундучок ей предÑказал, что, когда выраÑтет, она будет знаменитой балериной, а потом, вÑеми забытаÑ, умрет от иÑÑ‚Ð¾Ñ‰ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð² одном пражÑком панÑионе. Ð’ общем, папа приготовил картофельный Ñалат. Вот рецепт. Картофельный Ñалат моего папы готовитÑÑ Ð¸Ð· мелкого молодого картофелÑ, который он варит, потом, теплый, поливает Ñвоим Ñекретным ÑоуÑом, то еÑть майонезом, перемешанным Ñо Ñметаной и маленькой луковицей, порезанной на дольки, которые он обжаривает в Ñвином жире Ñо шкварками. Когда вÑе Ñто оÑтывает, получаетÑÑ Ð»ÑƒÑ‡ÑˆÐ¸Ð¹ в мире картофельный Ñалат, неÑравнимый Ñ ÐºÐ°Ñ€Ñ‚Ð¾Ñ„ÐµÐ»ÑŒÐ½Ñ‹Ð¼ Ñалатом, который дают в школе и который похож на белую блевотину. Мы Ñделали оÑтановку у магазина, купили фрукты, кока-колу и картофельные палочки, положили вÑе Ñто в коробку, а коробку заÑунули в багажник, и Ñами Ñели в машину, Ñ Ð¼Ð°Ð¼Ð¾Ð¹, папой и моей маленькой ÑеÑтренкой, и вот Мы Уже Едем! Там, где наш дом, когда мы уезжали, было утро, и мы выехали на автоÑтраду, и поехали через моÑÑ‚ по Ñумеркам, а вÑкоре Ñтало ÑовÑем темно. Я люблю ездить в темноте. Я Ñижу Ñзади и пою вÑÑкие пеÑенки Ñ Â«Ð»Ñ-лÑ-лÑ», а папе приходитÑÑ Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ð¸Ñ‚ÑŒ: Дауни, дорогаÑ, Ð½ÐµÐ»ÑŒÐ·Ñ Ð»Ð¸ потише, но Ñ Ð²Ñе равно продолжаю Ñвои «лÑ-лÑ-лÑ». ЛÑ-лÑ-лÑ. ÐвтоÑтрада была закрыта на ремонт, и нам пришлоÑÑŒ ехать по Ñтрелкам, и там было напиÑано: ОБЪЕЗД. Мама заÑтавила папу запереть дверцу, и Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‚Ð¾Ð¶Ðµ. Рпока мы ехали, ÑтановилоÑÑŒ вÑе темнее. Вот что Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ»Ð° из окна, когда мы ехали через центр города. Я видела бородатого человека, который выбежал на дорогу, когда мы оÑтановилиÑÑŒ на краÑный, и Ñтал тереть грÑзной трÑпкой наши окна. Он подмигнул мне в мое окно, а глаза у него были Ñтарые. И когда он отошел от машины, мама Ñ Ð¿Ð°Ð¿Ð¾Ð¹ заÑпорили, кто Ñто был, и к удаче или к неÑчаÑтью он поÑвилÑÑ. Ðо они вовÑе не ÑÑорилиÑÑŒ. Мы вÑтретили еще много надпиÑей Ñо Ñловом ОБЪЕЗД, и вÑе они были желтые. Ðа одной улице Ñамые краÑивые мужчины на Ñвете поÑылали нам воздушные поцелуи и пели пеÑни, а на другой улице Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ»Ð° женщину в Ñинем Ñвете фонарÑ, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð´ÐµÑ€Ð¶Ð°Ð»Ð°ÑÑŒ за щеку, а вÑе лицо у нее было в крови, а на третьей улице не было никого, кроме кошек. СеÑтренка Ñтала говорить: «Ðи! Ðи!» — что означает «Смотри!», а еще она Ñказала: «КиÑÑ». Ее зовут МелиÑент, но Ñ Ð½Ð°Ð·Ñ‹Ð²Ð°ÑŽ ее «Дейзидейзи». Ðто мой Ñекрет. Так называетÑÑ Ð¿ÐµÑенка, в которой говоритÑÑ: Дейзидейзи, дай мне Ñкорее ответ, Ñ Ñхожу Ñ ÑƒÐ¼Ð° от любви . Ðаконец мы выехали из города и оказалиÑÑŒ Ñреди холмов. Рвдоль дороги, в отдалении, ÑтоÑли дома больше похожие на дворцы. Мой папа родилÑÑ Ð² одном из Ñтих домов, и они Ñ Ð¼Ð°Ð¼Ð¾Ð¹ ÑÑорилиÑÑŒ из-за денег, про которые он Ñказал: Ñ Ð¾Ñ‚ них отрекÑÑ, чтобы быть Ñ Ñ‚Ð¾Ð±Ð¾Ð¹, а она Ñказала, ага, так значит, ты опÑть об Ñтом вÑпомнил, да? Я Ñмотрела на дома. И ÑпроÑила папу, в каком из них живет бабушка. Он ответил, что не знает, и Ñто была неправда. Ðе понимаю, зачем взроÑлые Ñтолько врут, почему они вечно говорÑÑ‚: Ñ Ñкажу тебе позже, или: Ñ Ð¿Ð¾Ð´ÑƒÐ¼Ð°ÑŽ, — а Ñами имеют в виду проÑто «нет» или Â«Ñ Ñ‚ÐµÐ±Ðµ Ñтого не Ñкажу, даже когда выраÑтешь». Во дворе одного дома люди танцевали в Ñаду. Рпотом дорога начала петлÑть, и папа Ð²ÐµÑ Ð½Ð°Ñ Ñ‡ÐµÑ€ÐµÑ ÑельÑкую меÑтноÑть дальше в темноту. Смотри, Ñказала мама. Белый олень выбежал на дорогу, за ним бежали люди. Мой папа Ñказал, вечно от них одни неприÑтноÑти, от Ñтих оленей, прÑмо какие-то крыÑÑ‹ Ñ Ñ€Ð¾Ð³Ð°Ð¼Ð¸, и еще он Ñказал, что хуже вÑего, когда олень при Ñтолкновении разбивает Ñтекло и попадает копытом в машину, и что у него был друг, который умер поÑле того, как олень ударил его Ñвоим оÑтрым копытом через Ñтекло. Рмама Ñказала, о боже, нам-то зачем Ñто знать, а папа Ñказал, но ТанÑ, Ñто ведь ÑлучилоÑÑŒ на Ñамом деле, а мама Ñказала, ты дейÑтвительно неиÑправим. Я хотела ÑпроÑить, кто были вÑе те люди, что бежали за оленем, но вмеÑто Ñтого начала петь Ñвою пеÑенку Ñ Ð»Ñ-лÑ-лÑ. Папа Ñказал, хватит уже, а мама Ñказала, ради бога, девочке нужно ÑамовыражатьÑÑ, и папа Ñказал, бьюÑÑŒ об заклад, ты и фольгу любишь жевать, а мама Ñказала, что Ñто он имеет в виду, а папа Ñказал, ничего, а Ñ ÑпроÑила, нам еще долго? С одной Ñтороны дороги жгли коÑтры, и там были груды коÑтей. Мы оÑтановилиÑÑŒ возле холма. Край Ñвета как раз Ñ Ñ‚Ð¾Ð¹ Ñтороны, Ñказал папа. Я ÑпроÑила, на что Ñто похоже. Мы припарковалиÑÑŒ на парковке. И вышли из машины. Мама взÑла на ручки Дейзи. Рпапа — корзину Ð´Ð»Ñ Ð¿Ð¸ÐºÐ½Ð¸ÐºÐ°. Мы поднÑлиÑÑŒ на холм, который оÑвещали горевшие вдоль тропинки Ñвечи. И ко мне вышел единорог. Он был белый, как Ñнег, и ткнулÑÑ Ð² Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð¾Ñом. Я ÑпроÑила папу, можно ли дать ему Ñблоко, и он Ñказал, что у него навернÑка полно блох, а мама Ñказала, что нет, а единорог в Ñто Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñ…Ð»ÐµÑтал ÑÐµÐ±Ñ Ñ…Ð²Ð¾Ñтом, быÑтро-быÑтро. Я протÑнула ему Ñблоко, и он поÑмотрел на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐ¸Ð¼Ð¸ ÑеребрÑными глазами, а потом фыркнул вот так: хррмфф — и убежал за холм. Крошка Дейзи Ñказала аи аи. Вот как выглÑдит край Ñвета, лучшее меÑто на земле. Там еÑть дыра в земле, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ñ…Ð¾Ð¶Ð° на очень большую широкую нору, и из нее выходÑÑ‚ краÑивые люди, держа в руках палки и горÑщие Ñиматары. У них длинные золотиÑтые волоÑÑ‹. Они похожи на принцеÑÑ, только диких. У некоторых еÑть крыльÑ, а у некоторых нету. Рв небе там тоже дыра, и из Ñтой дыры тоже что-нибудь да поÑвлÑетÑÑ, например, мужчины Ñ ÐºÐ¾ÑˆÐ°Ñ‡ÑŒÐ¸Ð¼Ð¸ головами, и змеи, Ñделанные из чего-то похожего на гель Ñ Ð±Ð»ÐµÑтками, каким Ñ Ð¼Ð°Ð·Ð°Ð»Ð° волоÑÑ‹ на Хилоуин, а еще Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ»Ð° что-то вроде большой Ñтарой мухи, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð³Ñ€Ð¾Ð¼ÐºÐ¾ жужжала, опуÑкаÑÑÑŒ Ñ Ð½ÐµÐ±Ð°. И таких мух было очень много. Столько же, Ñколько звезд. И они не двигаютÑÑ. ПроÑто виÑÑÑ‚ на небе и ничего не делают. Я ÑпроÑила папу, почему они не двигаютÑÑ, и он Ñказал, что они двигаютÑÑ, только очень-очень медленно, но Ñ Ñ‚Ð°Ðº не думаю. Мы поÑтавили Ñтолик Ð´Ð»Ñ Ð¿Ð¸ÐºÐ½Ð¸ÐºÐ°. Папа Ñказал, Ñамое лучшее, что еÑть на краю Ñвета — Ñто то, что здеÑÑŒ нет ни оÑ, ни комаров. Рмама Ñказала, что в Саду Огней ДжонÑона Ð¾Ñ Ñ‚Ð¾Ð¶Ðµ очень мало. Ð Ñ Ñказала, что Ð¾Ñ Ð¸ комаров очень мало и в Понипарке, но зато там пони, на которых можно покататьÑÑ, и папа Ñказал, што Ð¿Ñ€ÐµÐ²ÐµÑ Ð½Ð°Ñ Ñюда, чтобы мы хорошенько отдохнули. Я Ñказала, что хочу пойти за холм, вдруг Ñ Ñнова увижу единорога, а мама и папа Ñказали, не уходи Ñлишком далеко. За ÑоÑедним Ñтоликом Ñидели люди в маÑках. И мы Ñ Ð”ÐµÐ¹Ð·Ð¸Ð´ÐµÐ¹Ð·Ð¸ пошли на них поглÑдеть. Они пели «С днем рожденьÑ» огромной толÑтой леди, на которой не было ничего, кроме большой забавной шлÑпы. Ргрудь у нее ÑвиÑала до Ñамого живота. Я хотела поÑмотреть, как она Ñтанет задувать Ñвечи на торте, но торта у них не было. — Ркак же вы будете загадывать желание? — ÑпроÑила Ñ. Она Ñказала, что у нее больше нет желаний. Она Ñлишком ÑтараÑ. Я Ñказала, что на мой прошлый деньрожденьÑ, когда Ñ Ñразу задула вÑе Ñвечки, Ñ Ð¾Ñ‡ÐµÐ½ÑŒ долго думала, чего пожелать, и Ñначала хотела пожелать, чтобы мама и папа больше не ÑÑорилиÑÑŒ по ночам, а потом вÑе-таки пожелала шотландÑкого пони, но мне его так и не подарили. Леди подхватила менÑ, крепко обнÑла и Ñказала, что Ñ Ð¾Ñ‡ÐµÐ½ÑŒ миленькаÑ, и она так бы Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸ Ñъела, прÑмо в платье и Ñ Ñ…Ð²Ð¾Ñтиками, вÑÑŽ как еÑть. От нее пахло Ñладким Ñухим молоком. Тогда Дейзидейзи как заревет! И леди опуÑтила Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð° землю. Я кричала и звала единорога, но больше его не видела. Иногда мне казалоÑÑŒ, Ñ Ñлышу звук трубы, а иногда Ñ Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ð»Ð°, что Ñто проÑто шумит в ушах. Потом мы вернулиÑÑŒ к нашему Ñтолику. Рчто же там дальше, там, за краем Ñвета, ÑпроÑила Ñ Ñƒ папы. Ðичего, ответил он. СовÑем ничего. ПоÑтому он и называетÑÑ Â«ÐºÑ€Ð°Ð¹ Ñвета». Рпотом Дейзи вырвало прÑмо на папины ботинки, и мы их вытирали. Я Ñела за Ñтол. Мы ели картофельный Ñалат, рецепт Ñ ÐµÑ‰Ðµ раньше напиÑала, попробуйте, правда вкуÑно, и пили апельÑиновый Ñок, и ели картофельные палочки и Ñйца, и Ñандвичи Ñ ÐºÑ€ÐµÑÑ-Ñалатом. И выпили нашу кока-колу. Потом мама что-то Ñказала папе, Ñ Ð½Ðµ Ñлышала, и он ударил ее по лицу, и она заплакала. Папа велел мне взÑть Дейзи и погулÑть Ñ Ð½ÐµÐ¹, потому что им надо поговорить. Я взÑла Дейзи и Ñказала, пойдем, Дейзидейзи, пойдем Ñо мной, звоночек, потому что она тоже плакала, а Ñ ÑƒÐ¶Ðµ Ñлишком взроÑлаÑ, чтобы плакать. Мне не было Ñлышно, что они говорили. Я Ñмотрела на человека Ñ Ð»Ð¸Ñ†Ð¾Ð¼ кошки и ÑтаралаÑÑŒ понÑть, правда ли, что он очень-очень медленно движетÑÑ, и еще Ñ Ñлушала, как в моей голове дудит труба: ту-ру-ру. Мы Ñели у камнÑ, и Ñ Ñтала петь Ð´Ð»Ñ Ð”ÐµÐ¹Ð·Ð¸ лÑ-лÑ-Ð»Ñ Ð¿Ð¾Ð´ звуки трубы в моей голове ту-ру-ру. ЛÑлÑлÑлÑлÑлÑлÑ. ЛÑлÑлÑ. Потом мама и папа подошли к нам и Ñказали, что мы едем домой. Ðо вечер был и правда очень хороший. Мамины глаза были ÑовÑем краÑные. И у нее был забавный вид, прÑмо как у леди в телевизоре. Дейзи Ñказала уа. Я ей Ñказала да, Ñто то же Ñамое, что уа. Мы Ñели обратно в машину. По дороге домой никто ничего не говорил. Ð ÑеÑтренка Ñпала. Ðа обочине мы видели мертвое животное, которое кто-то Ñбил машиной. Папа Ñказал, Ñто белый олень. Ð Ñ Ð¿Ð¾Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ð»Ð°, что Ñто единорог, но мама Ñказала, единорогов не убивают, а Ñ Ð´ÑƒÐ¼Ð°ÑŽ, она Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñнова обманывает, как Ñто делают вÑе взроÑлые. Когда мы приехали в Сумерки, Ñ ÑпроÑила, еÑли раÑÑказать кому-то о Ñвоем желании, оно правда уже не ÑбудетÑÑ? О каком желании, ÑпроÑил папа. Ðу, о том, какое на день Ñ€Ð¾Ð¶Ð´ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð·Ð°Ð³Ð°Ð´Ñ‹Ð²Ð°ÑŽÑ‚. Когда Ñвечи задувают. Он Ñказал, Ð¶ÐµÐ»Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð° не ÑбываютÑÑ, незавиÑимо от того, говоришь ты о них или нет. ЖеланиÑ, Ñказал он, разве можно в Ñто верить. Я ÑпроÑила маму, и она Ñказала, что бы твой папа ни говорил, ты его Ñлушай, и Ñказала Ñто холодным тоном, каким вÑегда говорит, когда хочет Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ñ‚Ð¾Ñлать, Ð½Ð°Ð·Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¸ Ñтом полным именем. Потом Ñ Ñ‚Ð¾Ð¶Ðµ заÑнула. Ркогда мы приехали домой, было утро, и Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐµ не хочу ехать на край Ñвета. И прежде чем выйти из машины, пока мама отноÑила Дейзидейзи в дом, Ñ ÐºÑ€ÐµÐ¿ÐºÐ¾ зажмурила глаза, чтобы ÑовÑем ничего не видеть, и пожелала пожелала пожелала. Я пожелала, чтобы мы поехали в Понипарк. Я пожелала, чтобы мы больше никогда никуда не ездили. И Ñ Ð¿Ð¾Ð¶ÐµÐ»Ð°Ð»Ð° Ñтать кем-нибудь еще. Пожелала. Ветер пуÑтыни Жил-был Ñтарик, кожу которого Ñолнце пуÑтыни Ñожгло дочерна, И он говорил: молод когда был, штормом его унеÑло от его каравана, что Ñпеции вез, и он шел чрез пеÑки и Ñкалы, шел день и ночь, вÑÑ‚Ñ€ÐµÑ‡Ð°Ñ Ð»Ð¸ÑˆÑŒ маленьких Ñщериц и Ñурикатов. И на третий день вышел он к городу Ñплошь из палаток, из шелковых Ñрких шатров. Ð’ Ñамый большой, алого шелка шатер позвала его женщина. Жажду Ñвою он запил охлажденным шербетом, возлежа на подушках, ее же алые губы в бровь его целовали. Танец живота иÑполнÑли танцовщицы, лица Ñокрыты вуалью, глаза Ñловно омуты, пурпур шелков, и в перÑтнÑÑ… золотых. Он жадно Ñмотрел, пока Ñлуги еду подноÑили, вÑе, что угодно душе, — и подавали вино: белое, как шелк, и краÑное, как грех. Когда изнутри Ñогрело вино вÑе его члены, ударило в голову, резко вÑкочил он, вÑтал в центре круга, и танцевал, притопывал и кружилÑÑ, вмеÑте плÑÑали они, а поÑле выбрал краÑивейшую из танцовщиц, обнÑл в поцелуе. Ðо губы вдруг ощутили иÑÑушенный пуÑтыней череп. Тут оказалоÑÑŒ, танцуют вокруг Ñкелеты, и он понÑл: тот Ñтранный город — Ñплошной пеÑок, что Ñ Ñ‚Ð¸Ñ…Ð¸Ð¼ шорохом переÑыпаетÑÑ Ð² пальцах, и вздрогнул, уткнувшиÑÑŒ в бурнуÑ, и зарыдал, и больше не Ñлышал тех барабанов, что ритм отбивали. ПроÑнувшиÑÑŒ, продолжил Ñтарик, он обнаружил, что нет перед ним ни ÑÑтв, ни шатра, ни женщин. Лишь Ñинее небо и Ñолнце, что жгло его кожу. То было давненько. Он выжил, и вот теперь беззубо ÑмеÑлÑÑ, и говорил, что видел потом тот город, те шатры, они колыхалиÑÑŒ в дымке. СпроÑил Ñ, может, мираж. Он кивнул. Иль мечта? Он Ñнова кивнул, да, мечта, но мечта не его — пуÑтыни. Рпотом добавил, что через год примерно, когда наживетÑÑ, уйдет, уйдет он в тот город на горизонте. Тогда-то, мол, точно уже навÑегда там оÑтануÑÑŒ. ÐŸÑ€Ð¾Ð±ÑƒÑ Ð½Ð° Ð²ÐºÑƒÑ Ðа предплечье у него было тату, маленькое Ñердечко, Ñинее Ñ ÐºÑ€Ð°Ñным. Рпод ним — Ñ€Ð¾Ð·Ð¾Ð²Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð¾Ñка, Ñлед от вытравленого имени. Он медленно лизал ее левый ÑоÑок, а Ð¿Ñ€Ð°Ð²Ð°Ñ Ñ€ÑƒÐºÐ° лаÑкала ее шею Ñзади. — Что-то не так? — ÑпроÑила она. Он поÑмотрел на нее. — Что ты имеешь в виду? — У Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¾Ð¹ вид… Ðе знаю. Как будто ты ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð½Ðµ здеÑÑŒ, — Ñказала она. — О… как приÑтно. Мне очень приÑтно. Они были в номере гоÑтиницы. Ð’ ее номере. Ему было извеÑтно, кто она, он узнал ее Ñ Ð¿ÐµÑ€Ð²Ð¾Ð³Ð¾ взглÑда, но он не должен был называть ее по имени. Он приподнÑл голову, чтобы заглÑнуть ей в глаза, провел рукой по ее груди. Они оба были по поÑÑ Ð³Ð¾Ð»Ñ‹Ð¼Ð¸. Ðа ней была ÑˆÐµÐ»ÐºÐ¾Ð²Ð°Ñ ÑŽÐ±ÐºÐ°; на нем — голубые джинÑÑ‹. — Ðу? — ÑпроÑила она. Он приблизил губы к ее губам и поцеловал. Языки переплелиÑÑŒ. Она вздохнула и отÑтранилаÑÑŒ. — Тогда в чем дело? Я тебе не нравлюÑÑŒ? Он уÑпокаивающе улыбнулÑÑ. — Ðу что ты! Я нахожу, что ты великолепна, — Ñказал он. И крепко ее обнÑл. Его рука Ñхватила ее левую грудь и медленно Ñжала. Она закрыла глаза. — И что же? — прошептала она. — Что не так? — Ðичего, — Ñказал он, — вÑе прекраÑно. Ты прекраÑна. Ты очень краÑиваÑ. — Мой бывший муж обычно говорил, что Ñ Ð¸Ð·Ð¶Ð¸Ð»Ð° Ñвою краÑоту, — Ñказала она. Тыльной Ñтороной ладони она водила по его зипу, вверх и вниз. Он придвинулÑÑ Ðº ней, выгнув Ñпину. — Мне кажетÑÑ, он прав. Она знала, что имÑ, которым он предÑтавилÑÑ, ненаÑтоÑщее, проÑто Ð´Ð»Ñ ÑƒÐ´Ð¾Ð±Ñтва, а потому не ÑобиралаÑÑŒ его никак называть. Он коÑнулÑÑ ÐµÐµ щеки. Потом вновь вернулÑÑ Ðº ÑоÑку. Ðа Ñтот раз, Ð¾Ð±Ð»Ð¸Ð·Ñ‹Ð²Ð°Ñ ÑоÑок, заÑунул руку ей между ног. Шелк юбки был мÑгок и податлив, и добравшиÑÑŒ до лобка, он медленно на него надавил. — И вÑе же что-то не так, — Ñказала она. — Что-то крутитÑÑ Ð² твоей краÑивой голове. Ты уверен, что нам не надо поговорить? — Ðто глупо, — Ñказал он. — И Ñ Ð·Ð´ÐµÑÑŒ не ради ÑебÑ. Я здеÑÑŒ ради тебÑ. Она раÑÑтегнула пуговицу на его джинÑах. ПерекатившиÑÑŒ, он ÑÑ‚Ñнул их и броÑил на пол у кровати. Ðа нем были тонкие алые труÑÑ‹, и Ñрегированный член Ñильно натÑнул материю. Пока он Ñнимал джинÑÑ‹, она ÑнÑла Ñ ÑÐµÐ±Ñ Ñерьги; иÑкуÑное ÑеребрÑное плетение. Он неожиданно заÑмеÑлÑÑ. — О чем Ñто ты? — ÑпроÑила она. — ПроÑто вÑпомнил. Игру на раздевание, — Ñказал он. — Когда Ñ Ð±Ñ‹Ð» мальчишкой лет тринадцати-четырнадцати, мы играли так Ñ ÑоÑедÑкими девчонками. Они вÑегда были увешены вÑÑкими побрÑкушками, Ñережками, шарфиками и прочей чепухой. И когда проигрывали, Ñнимали, например, одну Ñерьгу. Рминут через деÑÑть мы были уже голые и Ñгорали Ñо Ñтыда, а они — при полном параде. — Тогда зачем же вы Ñ Ð½Ð¸Ð¼Ð¸ играли? — ÐадеÑлиÑÑŒ, — Ñказал он. Он запуÑтил руку под юбку и принÑлÑÑ Ñ‡ÐµÑ€ÐµÐ· белые хлопковые труÑики маÑÑировать ее большие половые губы. — ÐадеÑлиÑÑŒ хоть что-нибудь увидеть. Ð’Ñе равно что. — И увидели? Убрав руку, он перекатилÑÑ Ð½Ð° нее. Они поцеловалиÑÑŒ. ЦелуÑÑÑŒ, они прижалиÑÑŒ друг к другу, теÑно и нежно. Ее руки Ñжали его Ñгодицы. Он покачал головой. — Ðет. Ðо мечтать не вредно. — Ðу и? Что же тут глупого? И почему Ñ Ð½Ðµ пойму? — Потому что Ñто вÑе ерунда. Потому что… Ñ Ð½Ðµ знаю, о чем ты думаешь. Она ÑÑ‚Ñнула Ñ Ð½ÐµÐ³Ð¾ труÑÑ‹. Провела указательным пальцем по члену. — Он в Ñамом деле большой. Ðатали так и Ñказала. — Да? — Я ведь не Ð¿ÐµÑ€Ð²Ð°Ñ Ñто тебе говорю. — Ðет. Она опуÑтила голову, поцеловала член у корешка, где курчавилиÑÑŒ золотиÑтые волоÑки, потом лизнула его и провела Ñзыком до Ñамой головки. Рпотом поднÑла голову и поÑмотрела в его голубые глаза Ñвоими карими. — Ты не знаешь, о чем Ñ Ð´ÑƒÐ¼Ð°ÑŽ? Что Ñто значит? Разве тебе извеÑтно, о чем думают другие люди? Он покачал головой. — Ðу, не ÑовÑем. — Ты пока подумай об Ñтом, — Ñказала она. — Ð Ñ ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð²ÐµÑ€Ð½ÑƒÑÑŒ. Она вÑтала и прошла в ванную, закрыв за Ñобой дверь, но не заперев ее. Было Ñлышно, как в унитаз лилаÑÑŒ моча. Ðто продолжалоÑÑŒ довольно долго. Шум Ñмываемой воды; какое-то движение, открылÑÑ Ð¸ закрылÑÑ ÑˆÐºÐ°Ñ„Ñ‡Ð¸Ðº; Ñнова движение. Ðаконец она открыла дверь и вышла. Теперь она была Ñовершенно голаÑ. И впервые выглÑдела немного Ñмущенной. Он Ñидел на кровати, тоже голый. ВолоÑÑ‹ у него на голове были Ñветлые и коротко оÑтриженные. Когда она подошла ближе, он протÑнул к ней руки, взÑл ее за талию, притÑнул к Ñебе. Его лицо было на уровне ее пупка. Он его лизнул и опуÑтил голову к паху, проник Ñзыком между больших половых губ, принÑлÑÑ ÑоÑать и лизать ее вагину. Ее дыхание учаÑтилоÑÑŒ. ЛаÑÐºÐ°Ñ Ñзыком клитор, он заÑунул палец в вагину. Там уже было влажно, и палец легко проÑкользнул вглубь. Ð”Ñ€ÑƒÐ³Ð°Ñ ÐµÐ³Ð¾ рука ÑоÑкользнула по Ñпине к Ñгодицам и там заÑтыла. — Итак, ты дейÑтвительно знаешь, о чем люди думают? Он откинул голову, его губы были влажными от ее Ñоков. — Звучит немного глупо. Короче, Ñ Ð½Ðµ хочу об Ñтом говорить. Ты решишь, что Ñ Ñтранный. Она приÑела, взÑла его за подбородок и поцеловала. И укуÑила за губу, неÑильно, проÑто прихватила зубами и потÑнула. — Ты дейÑтвительно Ñтранный. И мне нравитÑÑ, когда ты говоришь. Я хочу знать только одно: что не так, миÑтер Читающий МыÑли? Она Ñела Ñ€Ñдом на кровать. — У Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð¿Ð¾Ñ‚Ñ€ÑÑÐ°ÑŽÑ‰Ð°Ñ Ð³Ñ€ÑƒÐ´ÑŒ, — Ñказал он. — Очень краÑиваÑ. Она ÑоÑтроила гримаÑку. — Уже не так хороша, как прежде. И не уходи от ответа. — Я не ухожу. — Он лег на поÑтель. — Я не могу читать мыÑли. Ðо в каком-то ÑмыÑле могу. Ð’ поÑтели. Я знаю, как Ñделать, чтобы их можно было прочеÑть. Она забралаÑÑŒ на него и Ñела ему на живот. — Шутишь. — Ðет. Он нежно тронул ее клитор. Она дернулаÑÑŒ. — Так хорошо, — и отодвинулаÑÑŒ на шеÑть дюймов. Теперь она Ñидела на его набухшем члене, лежавшем на его животе. И ерзала по нему. — Я знаю… Обычно… ты хоть понимаешь, как трудно ÑоÑредоточитьÑÑ, когда ты Ñто делаешь? — Говори, — Ñказала она. — Говори Ñо мной. — Дай ему войти в тебÑ. Она взÑла его член, немного приподнÑлаÑÑŒ, приÑела на корточки и ввела во влагалище головку. Он выгнулÑÑ, ÑтараÑÑÑŒ проникнуть как можно глубже. Она закрыла глаза, потом открыла и поÑмотрела на него. — Ðу? — Вот когда трахаюÑÑŒ, или перед Ñамым траханьем, в общем… ко мне Ñто приходит. То, чего Ñ Ð½Ðµ знаю и не могу знать. Даже то, чего Ñ Ð·Ð½Ð°Ñ‚ÑŒ не хочу. ÐадругательÑтво. Ðборты. Безумие. ИнцеÑÑ‚. Тайный Ñадизм или воровÑтво у ÑобÑтвенных боÑÑов. — Ðапример? Теперь он вошел в нее до конца и Ñовершал медленные фрикции. Ее руки лежали у него на плечах. Она наклонилаÑÑŒ вперед, поцеловала его в губы. — И то же Ñамое Ñ ÑекÑом. Обычно Ñ Ð·Ð½Ð°ÑŽ, как у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾Ð»ÑƒÑ‡Ð°ÐµÑ‚ÑÑ. Ð’ поÑтели. С женщинами. Знаю, что нужно делать. Мне и Ñпрашивать не приходитÑÑ. ПроÑто знаю и вÑе. ÐравитÑÑ ÐµÐ¹ Ñверху или Ñнизу, быть гоÑпожой или Ñлугой. Ðужно ли, чтобы Ñ Ð²Ñе Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÑˆÐµÐ¿Ñ‚Ð°Ð» «Я люблю тебÑ», пока Ñ ÐµÐµ трахаю и потом, когда мы лежим Ñ€Ñдом, или чтобы Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð¾Ñ‡Ð¸Ð»ÑÑ ÐµÐ¹ в рот. Я делаю именно то, чего она хочет. Вот почему… ГоÑподи. Ðе понимаю, почему Ñ Ñ‚ÐµÐ±Ðµ вÑе Ñто раÑÑказываю! Короче, именно потому Ñ Ñтал зарабатывать Ñтим на жизнь. — Да. Ðатали на Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð·Ð°Ð¿Ð°Ð»Ð°. Она дала мне твой телефон. — Она ÑлавнаÑ. Ðатали. И в отличной форме Ð´Ð»Ñ Ñвоего возраÑта. — Рчто любит в поÑтели Ðатали? Он улыбнулÑÑ. — Секрет фирмы. Землю ел. ЧеÑтное ÑкаутÑкое! — ПоÑтой! — Она Ñлезла Ñ Ð½ÐµÐ³Ð¾ и перевернулаÑÑŒ. — Сзади. Мне хочетÑÑ Ñзади. — Я должен был Ñто знать! — Его Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ð·Ð²ÑƒÑ‡Ð°Ð» почти раздраженно. Он вÑтал, подошел к ней Ñзади, провел пальцем по нежной коже вдоль позвоночника. Раздвинул ей ноги и ввел в нее член. — СовÑем медленно, — Ñказала она. Он напрÑгÑÑ, Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‚Ð°Ð»ÐºÐ¸Ð²Ð°Ñ Ñ‡Ð»ÐµÐ½ как можно глубже. Она охнула. — Тебе нравитÑÑ? — ÑпроÑил он. — Ðет, — Ñказала она. — Ðемного больно, когда вводишь. Ð’ Ñледующий раз не надо так глубоко. Так значит, ты кое-что узнаешь о женщинах, которых трахаешь. И что же ты узнал обо мне? — Ðичего оÑобенного. Я твой большой поклонник. — Давай не будем. Одна его рука Ñжимала ее грудь. Ð”Ñ€ÑƒÐ³Ð°Ñ ÐºÐ¾ÑнулаÑÑŒ ее губ. Она лизнула и поÑоÑала его указательный палец. — Ðу, может, не наÑтолько большой. Ðо Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ» Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð² шоу Леттермана и подумал, что ты воÑхитительна. ДейÑтвительно забавнаÑ. — СпаÑибо. — Ðе могу поверить, что мы Ñтим занимаемÑÑ. — ТрахаемÑÑ? — Ðет. Разговариваем, когда трахаемÑÑ. — Я люблю в Ñто Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð³Ð¾Ð²Ð°Ñ€Ð¸Ð²Ð°Ñ‚ÑŒ. МенÑем позу. У Ð¼ÐµÐ½Ñ ÐºÐ¾Ð»ÐµÐ½Ð¸ уÑтали. Он вышел из нее и Ñел на поÑтели. — Значит, ты знал, о чем женщины думали и чего хотели? Хм. Ð Ñ Ð¼ÑƒÐ¶Ñ‡Ð¸Ð½Ð°Ð¼Ð¸ так же? — Ðе знаю. Я никогда не занималÑÑ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð²ÑŒÑŽ Ñ Ð¼ÑƒÐ¶Ñ‡Ð¸Ð½Ð¾Ð¹. Она уÑтавилаÑÑŒ на него. КоÑнулаÑÑŒ пальцем лба, медленно провела им вниз, к подбородку, Ñловно Ð¾Ñ‡ÐµÑ€Ñ‡Ð¸Ð²Ð°Ñ Ñкулу. — Ðо ты такой краÑавчик! — СпаÑибо. — И ты продаешьÑÑ. — ÐÑкорт-уÑлуги, — уточнил он. — И потом, ты тщеÑлавный. — Возможно. Рты разве нет? Она уÑмехнулаÑÑŒ. — Туш е . Итак. И ты ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð½Ðµ знаешь, чего Ñ Ñ…Ð¾Ñ‡Ñƒ? — Ðет. Она легла на бок. — Ðадень гондон и трахни Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² задницу. — Смазка у Ñ‚ÐµÐ±Ñ ÐµÑть? — Ðа тумбочке. Он взÑл презерватив, нацепил на член. — Ðенавижу гондоны, — Ñказал он. — У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ñ‚ них раздражение. И потом, Ñ Ñовершенно здоров. Я показывал тебе Ñправку. — ÐœÐµÐ½Ñ Ñто не колышет. — ПроÑто хотел напомнить, вот и вÑе. Он Ñмазал гелем ее Ð°Ð½ÑƒÑ Ð¸ заÑунул в него головку члена. Она заÑтонала. Он оÑтановилÑÑ: — Так… так хорошо? — Да. Он, раÑкачиваÑÑÑŒ, входил вÑе глубже. Она ритмично поÑтанывала, он тоже. Минуты через две она Ñказала: — Хватит! Он вышел из нее. Она перевернулаÑÑŒ на Ñпину, Ñдернула Ñ Ð½ÐµÐ³Ð¾ презерватив и броÑила на ковер. — Теперь можешь кончить, — Ñказала она. — Я не готов. И потом, мы могли бы продолжать еще очень долго. — Мне плевать. Кончай мне на живот. — Она улыбнулаÑÑŒ. — Сделай Ñебе Ñам. ПрÑмо ÑейчаÑ. Он покачал головой, но его рука уже лежала на члене и двигалаÑÑŒ взад-вперед, пока блеÑÑ‚ÑÑ‰Ð°Ñ ÑÑ‚Ñ€ÑƒÑ Ð½Ðµ выплеÑнулаÑÑŒ ей на живот и на грудь. Она опуÑтила руку и медленно, Ñловно нехотÑ, размазала Ñперму. — Теперь ты можешь идти, — Ñказала она. — Ðо ты ведь еще не кончила. Разве ты не хочешь, чтобы Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð¾Ð³ тебе кончить? — Ð’Ñе, что хочу, Ñ Ð¿Ð¾Ð»ÑƒÑ‡Ð¸Ð»Ð°. Он Ñмущенно покачал головой. Его член был вÑлым и Ñморщенным. — Я должен был знать, — Ñказал он озадаченно. — Я. Ðе знаю. Ðичего не знаю. — ОдевайÑÑ, — Ñказала она. — И уходи. Он деловито оделÑÑ, начав Ñ Ð½Ð¾Ñков. И наклонилÑÑ, чтобы ее поцеловать. Она отвернулаÑÑŒ. — Ðе надо. — Мы ведь еще увидимÑÑ? Она покачала головой. — Ðе думаю. Теперь его трÑÑло. — Ркак наÑчет денег? — ÑпроÑил он. — Я тебе уже заплатила, — Ñказала она. — Когда ты вошел. Ты что, не помнишь? Он нервно кивнул, из чего можно было понÑть, что он не Ñмог вÑпомнить, но не оÑмелилÑÑ Ð¾Ð± Ñтом Ñказать. Он принÑлÑÑ Ñ…Ð»Ð¾Ð¿Ð°Ñ‚ÑŒ ÑÐµÐ±Ñ Ð¿Ð¾ карманам, пока не нашел конверт Ñ Ð´ÐµÐ½ÑŒÐ³Ð°Ð¼Ð¸, и тогда Ñнова кивнул. — Я чувÑтвую ÑÐµÐ±Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¸Ð¼ опуÑтошенным, — Ñказал он жалобно. Она на него больше не взглÑнула. Он ушел, а она лежала на кровати, Ñ Ñ€ÑƒÐºÐ¾Ð¹ на животе, на котором выÑыхала его Ñ…Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð½Ð°Ñ Ñперма, и мыÑленно его дегуÑтировала. Она пробовала каждую женщину, Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð¾Ð¹ он Ñпал. И то, что он делал Ñ ÐµÐµ подругой, мыÑленно улыбаÑÑÑŒ примитивноÑти ее извращений. Она ощущала день, когда он потерÑл Ñвою первую работу. Она ощущала утро, когда он проÑнулÑÑ, вÑе еще пьÑный, в Ñвоем автомобиле поÑреди кукурузного полÑ, и Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ¿ÑƒÐ³Ñƒ выброÑив бутылку, броÑил пить. Она узнала его наÑтоÑщее имÑ. Она вÑпомнила имÑ, которое было когда-то вытатуировано на его предплечье, и узнала, почему его там больше нет. Она ощущала цвет его глаз изнутри и дрожала от его ночного кошмара, в котором его заÑтавлÑли неÑти во рту колючую рыбу, и от которого он, задыхаÑÑÑŒ, проÑыпалÑÑ Ñ‡ÑƒÑ‚ÑŒ ли не каждую ночь. Она наÑладилаÑÑŒ его аппетитом к еде и беллетриÑтике, увидела темное небо, открывшееÑÑ ÐµÐ¼Ñƒ, когда он был маленьким мальчиком, Ñмотрел на звезды и поражалÑÑ Ð¸Ñ… огромноÑти и необъÑтноÑти, о чем Ñам он уже позабыл. Она давно обнаружила, что даже в Ñамом ничтожном, по большей чаÑти беÑперÑпективном материале можно отыÑкать иÑтинные Ñокровища. Ðо у него как раз был небольшой талант, хоть он никогда Ñтого и не понимал и уж тем более не иÑпользовал его ни Ð´Ð»Ñ Ñ‡ÐµÐ³Ð¾, кроме ÑекÑа. Ей было интереÑно, пока она плавала в его воÑпоминаниÑÑ… и мечтах, будет ли ему их недоÑтавать, заметит ли он когда-либо, что они иÑчезли. И наконец, дрожа от ÑкÑтаза, она кончила Ñркими вÑпышками, которые Ñогрели ее и на миг разлучили Ñ Ñ‚ÐµÐ»Ð¾Ð¼, перемеÑтив в Ñовершенное ничто малой Ñмерти. Внизу из переулка донеÑÑÑ Ð³Ñ€Ð¾Ñ…Ð¾Ñ‚. Кто-то налетел на муÑорный бак. Она Ñидела и терла кожу Ñ Ð²Ñ‹Ñохшей Ñпермой. Рпотом, не Ð¿Ñ€Ð¸Ð½Ð¸Ð¼Ð°Ñ Ð´ÑƒÑˆÐ°, Ñтала медленно одеватьÑÑ, начав Ñ Ð±ÐµÐ»Ñ‹Ñ… хлопковых труÑиков и закончив ÑеребрÑными Ñерьгами тонкой работы. Когда животные ушли ÐеÑколько лет назад вÑе животные ушли. Однажды мы проÑнулиÑÑŒ, и их нигде не было. Даже не оÑтавили запиÑки и не попрощалиÑÑŒ. И мы так и не выÑÑнили, куда они подевалиÑÑŒ. Ðам их не хватало. Ðекоторым из Ð½Ð°Ñ Ð¿Ð¾ÐºÐ°Ð·Ð°Ð»Ð¾ÑÑŒ, что наÑтупил конец Ñвета, но ведь нет! ПроÑто больше не Ñтало животных. Ðи кошек, ни кроликов, ни Ñобак, ни китов, ни рыб в морÑÑ…, ни птиц в небеÑах. Мы оÑталиÑÑŒ одни. И мы не знали, что нам делать. Какое-то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¼Ñ‹ бродили, потерÑнные, и тогда кто-то Ñказал: то, что у Ð½Ð°Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐµ нет животных, еще не повод менÑть нашу жизнь. Ðе повод менÑть приÑтраÑÑ‚Ð¸Ñ Ð² еде или не проверÑть больше продукты, что могут причинить нам вред. Ð’ конце концов, у Ð½Ð°Ñ Ð²ÐµÐ´ÑŒ еÑть младенцы. Они не умеют говорить. Почти не двигаютÑÑ. Младенцы — Ñто отнюдь не разумное, не мыÑлÑщее ÑущеÑтво. Мы делали младенцев. И мы их иÑпользовали. Одних мы ели. МÑÑо младенцев нежное и Ñочное. Мы Ñдирали Ñ Ð½Ð¸Ñ… кожу и шили из нее одежду. Кожа младенцев мÑÐ³ÐºÐ°Ñ Ð¸ приÑтнаÑ. Рна других мы Ñтавили опыты. Мы приклеивали им веки, чтобы глаза не закрывалиÑÑŒ, и капали в них моющие ÑредÑтва и шампуни, по одной капле за раз. Мы наноÑили им раны и обливали кипÑтком. Мы их Ñжигали. Мы обездвиживали их и вживлÑли им в мозг Ñлектроды. Мы делали им прививки, замораживали и облучали. Младенцы дышали нашим дымом, а в их венах текла ÑÐ¼ÐµÑˆÐ°Ð½Ð½Ð°Ñ Ñ Ð»ÐµÐºÐ°Ñ€Ñтвами и наркотиками кровь, пока дыхание у них не прерывалоÑÑŒ, а кровь не переÑтавала циркулировать. Конечно, нам было нелегко, но Ñто ведь необходимо. Ðикто не может Ñтого отрицать. Раз животные иÑчезли, что нам оÑтавалоÑÑŒ делать? Ðекоторые, конечно, возмущалиÑÑŒ. Ðо так вÑегда и бывает. И вÑе вернулоÑÑŒ на круги ÑвоÑ. Только… Вчера иÑчезли вÑе младенцы. И мы не знаем, куда они подевалиÑÑŒ. Мы даже не видели, как они уходили. Мы понÑÑ‚Ð¸Ñ Ð½Ðµ имеем, что будем без них делать. Ðо что-нибудь придумаем. Люди изобретательны. Именно Ñто Ñтавит Ð½Ð°Ñ Ð²Ñ‹ÑˆÐµ животных и выше младенцев. Выход мы обÑзательно найдем. УбийÑтвенные тайны Ð’ ответ на то, о чем ÑпроÑил, Четвертый ангел возглаÑил: «Я Ñоздан был, чтоб охранÑть Сей край от дерзоÑти людей. Ведь человек Виной Ñвоей Презрел ГоÑподню Благодать. Итак, ÑтрашитеÑÑŒ! Или Ð²Ð°Ñ Ð¡Ñ€Ð°Ð·Ð¸Ñ‚ мой Меч в недобрый чаÑ». ЧеÑтерÑкие миÑтерии. Сотворение Ðдама и Евы. 1461. Перев. Ð. ÐриÑтави То, что Ñ ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ñ€Ð°ÑÑкажу, правда. ДеÑÑть лет назад, а может, годом раньше или позже, Ñ Ð²Ñ‹Ð½ÑƒÐ¶Ð´ÐµÐ½ был оÑтановитьÑÑ Ð² ЛоÑ-ÐнджелеÑе на моем долгом пути домой. Дело было в декабре, а погода в Калифорнии была теплой и приÑтной. Зато ÐÐ½Ð³Ð»Ð¸Ñ Ð¾ÐºÐ°Ð·Ð°Ð»Ð°ÑÑŒ во влаÑти туманов и метелей, и Ñамолеты там не приземлÑлиÑÑŒ. Каждый день Ñ Ð½Ð°Ð·Ð²Ð°Ð½Ð¸Ð²Ð°Ð» в аÑропорт, и каждый день мне предлагали еще денек подождать. И так продолжалоÑÑŒ почти неделю. Мне только что перевалило за двадцать. ОглÑдываÑÑÑŒ ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð½Ð° вÑÑŽ мою жизнь, прошедшую Ñ Ñ‚ÐµÑ… пор, Ñ Ð¸Ñпытываю неловкоÑть, как еÑли бы получил от кого-то непрошенный подарок: дом, жену, детей, призвание. И чеÑтно говорÑ, вÑе Ñто не имеет ко мне никакого отношениÑ. ЕÑли правда то, что каждые Ñемь лет ÐºÐ°Ð¶Ð´Ð°Ñ ÐºÐ»ÐµÑ‚ÐºÐ° нашего тела умирает и замещаетÑÑ Ð½Ð¾Ð²Ð¾Ð¹, значит, Ñ Ð¸ в Ñамом деле унаÑледовал Ñвою жизнь от другого, мертвого человека; а Ð¿Ñ€ÐµÐ³Ñ€ÐµÑˆÐµÐ½Ð¸Ñ Ñ‚ÐµÑ… дней прощены и похоронены вмеÑте Ñ Ð½Ð¸Ð¼. Итак, Ñ Ð¾ÑтавалÑÑ Ð² ЛоÑ-ÐнджелеÑе. Ðа шеÑтой день Ñ Ð¿Ð¾Ð»ÑƒÑ‡Ð¸Ð» Ñообщение от давней как-бы-подружки из СÑттла: она тоже в Л. Ð. и узнала о том, что Ñ Ð² городе, по цепочке, от знакомых знакомых. Может, нам вÑтретитьÑÑ? Я оÑтавил Ñообщение на ее автоответчик. Конечно, буду рад. Ð’ тот вечер, когда Ñ Ð²Ñ‹ÑˆÐµÐ» из отелÑ, ко мне подошла Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ°Ñ Ð±Ð»Ð¾Ð½Ð´Ð¸Ð½ÐºÐ°. Было уже темно. Она уÑтавилаÑÑŒ на менÑ, Ñловно мыÑленно ÑверÑÑÑÑŒ Ñ Ñ‡ÐµÐ¼-то, и наконец, неуверенно, произнеÑла мое имÑ. — Да, Ñто Ñ. Рвы подруга Тинк? — Ðу. Машина за углом, пшли. Она правда очень хочет Ð²Ð°Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÑ‚ÑŒ. Ðто был огромный Ñтарый, похожий на лодку драндулет, какие можно вÑтретить только в Калифорнии. Ð’ нем пахло потреÑкавшейÑÑ Ð¸ оÑыпающейÑÑ ÐºÐ¾Ð¶Ð°Ð½Ð¾Ð¹ обивкой. И мы выехали оттуда, где находилиÑÑŒ, туда, куда направлÑлиÑÑŒ. Ð’ те времена ЛоÑ-ÐÐ½Ð´Ð¶ÐµÐ»ÐµÑ Ð±Ñ‹Ð» Ð´Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñовершенной загадкой; но и теперь Ñ Ð½Ðµ могу Ñказать, что намного лучше его знаю. Я знаю Лондон, и Ðью-Йорк, и Париж: по ним можно бродить, ощущаÑ, чем они живут в Ñтот день и чаÑ, можно проехатьÑÑ Ð½Ð° метро. ЛоÑ-ÐÐ½Ð´Ð¶ÐµÐ»ÐµÑ â€” город автомобилей. Тогда Ñ Ð²Ð¾Ð¾Ð±Ñ‰Ðµ не водил машину; даже теперь Ñ Ð±Ñ‹ на машине по Ðмерике не поехал. ВоÑÐ¿Ð¾Ð¼Ð¸Ð½Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¾ ЛоÑ-ÐнджелеÑе ÑвÑзаны Ð´Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ Ð¿Ð¾ÐµÐ·Ð´ÐºÐ°Ð¼Ð¸ в чьих-то машинах, без вÑÑкого предÑÑ‚Ð°Ð²Ð»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¾Ð± облике города, об отношениÑÑ… между людьми и Ñамим меÑтом. Ровные дороги, поÑтоÑнное повторение форм и объемов, а потому, когда пытаюÑÑŒ вÑпомнить город в целом, мне вÑпоминаетÑÑ Ð»Ð¸ÑˆÑŒ беÑконечное проÑтранÑтво маленьких огоньков, которое однажды ночью проÑтерлоÑÑŒ передо мной Ñ Ñ…Ð¾Ð»Ð¼Ð° в Гриффит-парке, во Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¼Ð¾ÐµÐ³Ð¾ первого Ð¿Ñ€ÐµÐ±Ñ‹Ð²Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð² городе. Один из Ñамых прекраÑных видов, открывшихÑÑ Ð¼Ð½Ðµ Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¾Ð³Ð¾ раÑÑтоÑниÑ. — Видите то здание? — ÑпроÑила Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ð»Ð¾Ð½Ð´Ð¸Ð½ÐºÐ°, подруга Тинк. Ðто был дом в Ñтиле арт-деко из краÑного кирпича, Ñимпатичный и довольно уродливый. — Да. — ПоÑтроен в тридцатые годы, — Ñ ÑƒÐ²Ð°Ð¶ÐµÐ½Ð¸ÐµÐ¼ и гордоÑтью Ñообщила она. Я вежливо ответил, ÑтараÑÑÑŒ поÑтичь город, Ð´Ð»Ñ ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð¾Ð³Ð¾ пÑтьдеÑÑÑ‚ лет — Ñто давнÑÑ Ð¸ÑториÑ. — Тинк как разволновалаÑÑŒ. Когда узнала, что вы в городе. Так разволновалаÑÑŒ. — Я буду рад Ñнова Ñ Ð½ÐµÐ¹ повидатьÑÑ. Полное Ð¸Ð¼Ñ Ð¢Ð¸Ð½Ðº было Тинкербелл Ричмонд. ЧеÑтно. Она вмеÑте Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ·ÑŒÑми оÑтановилаÑÑŒ в небольшом меÑтечке примерно в чаÑе езды от центра ЛоÑ-ÐнджелеÑа. Вот что вам Ñледует знать о Тинк: она была на деÑÑть лет Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñтарше, то еÑть ей было чуть больше тридцати; у нее были блеÑÑ‚Ñщие черные волоÑÑ‹, краÑные пухлые губы и очень Ð±ÐµÐ»Ð°Ñ ÐºÐ¾Ð¶Ð°, прÑмо как у БелоÑнежки; когда впервые ее увидел, Ñ Ñ€ÐµÑˆÐ¸Ð», что она ÑÐ°Ð¼Ð°Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐºÑ€Ð°ÑÐ½Ð°Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ð° на Ñвете. Ð’ какой-то момент Тинк ненадолго выÑкочила замуж, и у нее имелаÑÑŒ пÑтилетнÑÑ Ð´Ð¾Ñ‡ÑŒ по имени Сьюзан. Я не видел Сьюзан, когда Тинк была в Ðнглии, потому что та оÑталаÑÑŒ в СиÑттле, у Ñвоего отца. Как получилоÑÑŒ, что женщина по имени Тинкербелл назвала Ñвою дочь Сьюзан?.. ПамÑть — Ð²ÐµÐ»Ð¸ÐºÐ°Ñ Ð¾Ð±Ð¼Ð°Ð½Ñ‰Ð¸Ñ†Ð°. Возможно, еÑть люди, чьи воÑÐ¿Ð¾Ð¼Ð¸Ð½Ð°Ð½Ð¸Ñ Ñловно запиÑаны на магнитную ленту, где ежедневно фикÑируетÑÑ Ð¸Ñ… жизнь во вÑех деталÑÑ…, — Ñ Ðº таким не отношуÑÑŒ. ÐœÐ¾Ñ Ð¿Ð°Ð¼Ñть — путаное нагромождение отрывочных фрагментов, Ñшитых на живую нитку: то, что Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð½ÑŽ, Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð½ÑŽ без изъÑтий, в то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÐºÐ°Ðº иные ÑÐ¾Ð±Ñ‹Ñ‚Ð¸Ñ Ð¸ обÑтоÑтельÑтва Ñовершенно выпали из моей памÑти. Я не помню, как мы приехали к Тинк и куда иÑчезла ее подружка. Зато помню, как Ñидел в гоÑтиной Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð³Ð»ÑƒÑˆÐµÐ½Ð½Ñ‹Ð¼ Ñветом Ñ€Ñдом Ñ Ð½ÐµÐ¹ на диване. Мы о чем-то говорили. Прошел, должно быть, год Ñ Ñ‚ÐµÑ… пор, как мы виделиÑÑŒ. Ðо у мальчишки в двадцать один немного тем Ð´Ð»Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ð° Ñ Ñ‚Ñ€Ð¸Ð´Ñ†Ð°Ñ‚Ð¸Ð´Ð²ÑƒÑ…Ð»ÐµÑ‚Ð½ÐµÐ¹ женщиной, и вÑкоре, не придумав ничего лучшего, Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ñ‚Ñнул ее к Ñебе. Она Ñ Ð³Ð¾Ñ‚Ð¾Ð²Ð½Ð¾Ñтью ко мне прижалаÑÑŒ, коротко вздохнув и подÑтавив губы Ð´Ð»Ñ Ð¿Ð¾Ñ†ÐµÐ»ÑƒÑ. Ð’ полумраке они казалиÑÑŒ черными. Мы недолго целовалиÑÑŒ на диване, Ñ Ð³Ð»Ð°Ð´Ð¸Ð» через блузку ее грудь, а потом она Ñказала: — Мы не можем трахатьÑÑ. У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð´ÐµÐ»Ð°. — Ðу и ладно. — Могу Ñделать минет, еÑли хочешь. Я ÑоглаÑно кивнул, она раÑÑтегнула мне джинÑÑ‹ и опуÑтила голову на мое колено. Когда Ñ ÐºÐ¾Ð½Ñ‡Ð¸Ð», она вÑкочила и побежала на кухню. Я Ñлышал, как она Ñплевывает в раковину и как шумит вода. Помню, Ñ ÑƒÐ´Ð¸Ð²Ð¸Ð»ÑÑ: зачем делать минет, еÑли так противен Ð²ÐºÑƒÑ Ñпермы? Потом она вернулаÑÑŒ, и мы Ñнова Ñели Ñ€Ñдом. — Сьюзан Ñпит наверху, — Ñказала Тинк. — Она — вÑе, что у Ð¼ÐµÐ½Ñ ÐµÑть. Хочешь на нее поÑмотреть? — Я бы не возражал. Мы поднÑлиÑÑŒ наверх. Тинк провела Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² темную Ñпальню. Ð’Ñе Ñтены были увешены детÑкими риÑунками, на которых воÑковыми мелками были изображены крылатые феи и крошечные дворцы, а в кроватке Ñпала Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ°Ñ ÑветловолоÑÐ°Ñ Ð´ÐµÐ²Ð¾Ñ‡ÐºÐ°. — Она очень краÑиваÑ, — Ñказала Тинк и поцеловала менÑ. Ее губы были вÑе еще немного липкими. — Она похожа на Ñвоего отца. Мы ÑпуÑтилиÑÑŒ вниз. Ðам больше не о чем было говорить и нечего было делать. Тинк зажгла верхний Ñвет. И Ñ Ð²Ð¿ÐµÑ€Ð²Ñ‹Ðµ заметил «лапки» в уголках ее глаз, Ñтоль неподобающие Ð´Ð»Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐºÑ€Ð°Ñного личика куклы Барби. — Я люблю тебÑ, — Ñказала она. — СпаÑибо. — Хочешь, отвезу Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð½Ð°Ð·Ð°Ð´? — ЕÑли ты не боишьÑÑ Ð¾Ñтавить Сьюзан одну… Она пожала плечами, и Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ñ‚Ñнул ее к Ñебе в поÑледний раз. Ðочью ЛоÑ-ÐÐ½Ð´Ð¶ÐµÐ»ÐµÑ â€” Ñто Ñплошные огни. И тени. Дальше в моей памÑти пробел. Я Ñовершенно не помню, как было дело. Очевидно, она довезла Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð´Ð¾ отелÑ, в котором Ñ Ð¾ÑтановилÑÑ: как еще Ñ Ð¼Ð¾Ð³ до него добратьÑÑ? Я даже не помню, поцеловал ли ее на прощанье. Ðе иÑключено, что проÑто ÑтоÑл на тротуаре и Ñмотрел ей вÑлед. Ðе иÑключено. Однако Ñ Ñ‚Ð¾Ñ‡Ð½Ð¾ помню, что когда добралÑÑ Ð´Ð¾ отелÑ, Ñ ÑтоÑл там, будучи не в Ñилах войти, принÑть душ и лечь Ñпать, вообще не Ð¶ÐµÐ»Ð°Ñ Ñ‡Ñ‚Ð¾ бы то ни было делать. Я не был голоден. Я не хотел выпить. Мне не хотелоÑÑŒ ни почитать, ни поговорить. Я боÑлÑÑ ÑƒÐ¹Ñ‚Ð¸ Ñлишком далеко и потерÑтьÑÑ, Ñ Ð¿ÑƒÑ‚Ð°Ð»ÑÑ Ð² беÑконечно повторÑющихÑÑ Ñ‚ÐµÐ¼Ð°Ñ… города, раÑкинутых вокруг, как паутина, и вбирающих в ÑÐµÐ±Ñ Ñ‚Ð°Ðº оÑновательно, что Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð° не мог без поÑторонней помощи найти путь к Ñвоему отелю. Центр ЛоÑ-ÐнджелеÑа иногда предÑтавлÑетÑÑ Ð¼Ð½Ðµ не чем иным, как шаблоном, ÑоÑтавленным из одинаковых блоков: бензоколонка, неÑколько домов, мини-молл (пончики, изготовление фото, прачечнаÑ-автомат, фаÑÑ‚-фуд), и вÑе Ñто повторÑетÑÑ, как в гипнозе; а мелкие Ð¾Ñ‚Ð»Ð¸Ñ‡Ð¸Ñ Ð² мини-моллах и домах лишь подчеркивают неизменноÑть конÑтрукции. Ð’Ñпомнив губы Тинк, Ñ Ð¿Ð¾ÑˆÐ°Ñ€Ð¸Ð» в кармане пиджака и доÑтал пачку Ñигарет. Прикурив, выпуÑтил Ñинее облачко в теплый ночной воздух. Ðеподалеку от Ð¾Ñ‚ÐµÐ»Ñ Ñ€Ð¾Ñла Ñ‡Ð°Ñ…Ð»Ð°Ñ Ð¿Ð°Ð»ÑŒÐ¼Ð°, и Ñ Ñ€ÐµÑˆÐ¸Ð»ÑÑ, держа ее в поле зрениÑ, немного пройтиÑÑŒ, выкурить Ñигарету, может, даже поразмышлÑть; но Ð´Ð»Ñ Ð¿Ð¾Ñледнего Ñ Ð±Ñ‹Ð» Ñлишком опуÑтошен. Я чувÑтвовал ÑÐµÐ±Ñ ÑовÑем беÑполым и одиноким. Примерно в квартале от пальмы была Ñкамейка, и Ð´Ð¾Ð¹Ð´Ñ Ð´Ð¾ нее, Ñ Ñел. Швырнув окурок на аÑфальт, Ñмотрел, как он вÑпыхивал оранжевыми иÑкорками. Кто-то Ñказал: — Я бы купил у Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ñигарету, приÑтель. Держи. Перед моим лицом поÑвилаÑÑŒ рука Ñ Ð¼Ð¾Ð½ÐµÑ‚Ð¾Ð¹ в двадцать пÑть центов. Я поднÑл голову. Он не выглÑдел Ñтарым, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ñ Ð½Ðµ Ñмог бы Ñказать, Ñколько ему лет. Возможно, около Ñорока. Или лет Ñорок пÑть. Ðа нем было долгополое потертое пальто, цвет которого раÑтворилÑÑ Ð² желтом Ñвете уличного фонарÑ, а глаза у него были темными. — Держи. Четвертак. Ð¥Ð¾Ñ€Ð¾ÑˆÐ°Ñ Ñ†ÐµÐ½Ð°. Я покачал головой, доÑтал из кармана пачку «Мальборо» и предложил ему Ñигарету: — Уберите Ñвои деньги. Ðто беÑплатно. УгощайтеÑÑŒ. Он взÑл Ñигарету. Я передал ему коробок Ñпичек (Ñ Ñ€ÐµÐºÐ»Ð°Ð¼Ð¾Ð¹ ÑекÑа по телефону, мне Ñто запомнилоÑÑŒ), и он прикурил. ПротÑнул мне Ñпички, но Ñ Ð¿Ð¾ÐºÐ°Ñ‡Ð°Ð» головой: — ОÑтавьте Ñебе. У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð´ÐµÑÑŒ, в Ðмерике, ÑкапливаютÑÑ Ñ†ÐµÐ»Ñ‹Ðµ груды Ñпичечных коробков. — Угу. Он Ñел Ñ€Ñдом и затÑнулÑÑ. Когда докурил до Ñередины, Ñбил огонек о бетон, затушил, а бычок заложил за ухо. — Я много не курю, — Ñказал он. — Ðо жаль выбраÑывать. По улице пронеÑÑÑ Ð°Ð²Ñ‚Ð¾Ð¼Ð¾Ð±Ð¸Ð»ÑŒ, вилÑÑ Ð¸Ð· Ñтороны в Ñторону. Ð’ нем Ñидели четверо молодых людей; те, что впереди, оба крутили баранку и ÑмеÑлиÑÑŒ. Стекла на окнах были опущены, и Ñ Ð¼Ð¾Ð³ Ñлышать Ñмех и выкрики тех, кто Ñидел Ñзади («Га-а-ари, ну ты, жопа! Какого ххххрена… о-о-о… твою…)», — и пульÑирующий ритм рока. Я не Ñмог определить, что Ñто была за пеÑнÑ. Машина, Ñделав петлю, иÑчезла за поворотом. ВмеÑте Ñ Ð½Ð¸Ð¼Ð¸ пропали и звуки. — Я твой должник, — Ñказал человек на Ñкамейке. — ПроÑтите? — Я должен тебе. За Ñигарету. И за Ñпички. И денег ты не взÑл. Я твой должник. Я Ñмущенно пожал плечами. — Ðо Ñто же проÑто Ñигарета. Мне кажетÑÑ, еÑли угощать людей Ñигаретой, то когда вдруг у Ñамого не будет, может, кто-то тоже угоÑтит. — И Ñ Ð·Ð°ÑмеÑлÑÑ, чтобы показать, что Ñто почти шутка, хоть Ñ Ð¸ не шутил. — Так что не беÑпокойтеÑÑŒ. — М-м-м. Хочешь, раÑÑкажу иÑторию? Правдивую иÑторию. Прежде иÑтории были хорошей платой. Ðо в наше времÑ… — Он Ñлегка пожал плечами. ОткинувшиÑÑŒ, Ñ Ñидел на Ñкамейке, ночь была теплой; Ñ Ð¿Ð¾Ñмотрел на чаÑÑ‹: было около чаÑа ночи. Ð’ Ðнглии уже занималÑÑ Ñ…Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð½Ñ‹Ð¹ новый день, будний день Ð´Ð»Ñ Ñ‚ÐµÑ…, кто, ÑƒÑ‚Ñ€Ð°Ð¼Ð±Ð¾Ð²Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ñнег, торопитÑÑ Ð½Ð° работу; еще неÑколько Ñтариков и бездомных, должно быть, умерли Ñтой ночью от холода. — Конечно, — ответил Ñ. — РаÑÑкажите. Он покашлÑл, показал в улыбке белые зубы, Ñверкнувшие в темноте, и начал: — Первое, что Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð½ÑŽ, было Слово. И Слово было Богом. Иногда, когда мне дейÑтвительно очень плохо, Ñ Ð²Ñпоминаю, как Слово звучало в моей голове, наделÑÑ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ð±Ñ€Ð°Ð·Ð¾Ð¼, Ð¿Ñ€Ð¸Ð´Ð°Ð²Ð°Ñ Ð¼Ð½Ðµ форму, Ð´Ð°Ñ€ÑƒÑ Ð¶Ð¸Ð·Ð½ÑŒ. Слово дало мне и тело, и глаза. Ркогда открыл глаза, Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ» огни СеребрÑного города. Ðто ÑлучилоÑÑŒ в комнате, ÑеребрÑной комнате, в которой никого не было, кроме менÑ. Передо мной было окно, от пола до потолка, открытое в небо, и в окно Ñ Ð¼Ð¾Ð³ видеть башни Города, а на его окраине — Тьму. Ðе знаю, как долго Ñ Ñ‚Ð°Ð¼ ждал. Ðо Ð½ÐµÑ‚ÐµÑ€Ð¿ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð²Ð¾Ð²Ñе не иÑпытывал. Я Ñто помню. Я как будто ждал, что Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð·Ð¾Ð²ÑƒÑ‚; и знал, что однажды так и ÑлучитÑÑ. РеÑли бы до конца времен Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‚Ð°Ðº и не призвали, что ж, Ñто тоже было бы хорошо. Ðо Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð´Ð¾Ð»Ð¶Ð½Ñ‹ были призвать, Ñ Ð±Ñ‹Ð» в том уверен. И тогда Ñ ÑƒÐ·Ð½Ð°Ð» бы Ñвои Ð¸Ð¼Ñ Ð¸ предназначение. Ð’ окно Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ» ÑеребрÑные башни, и во многих из них были окна; а в тех окнах Ñ Ð¼Ð¾Ð³ видеть таких же, как Ñ. Так Ñ ÑƒÐ·Ð½Ð°Ð», как Ñ Ð²Ñ‹Ð³Ð»Ñжу. Ð’Ñ‹ никогда не подумаете, глÑÐ´Ñ Ð½Ð° менÑ, но Ñ Ð±Ñ‹Ð» тогда прекраÑен. С тех пор как Ñ ÑпуÑтилÑÑ Ð² мир, прошло очень много времени. Ртогда Ñ Ð±Ñ‹Ð» выше, и у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð¸ крыльÑ. Огромные мощные ÐºÑ€Ñ‹Ð»ÑŒÑ Ñ Ð¿ÐµÑ€ÑŒÑми цвета перламутра. Они роÑли у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¼ÐµÐ¶ лопаток. Они были так хороши, мои крыльÑ! Порой Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ», как такие же, как Ñ, покидали кельи и отправлÑлиÑÑŒ по Ñвоим делам. Я видел, как они парили в небе, перелетали от башни к башне, выполнÑÑ Ð·Ð°Ð´Ð°Ð½Ð¸Ñ, какие Ñ ÐµÐ´Ð²Ð° мог Ñебе предÑтавить. Ðебо над Городом было прекраÑным. Оно было Ñветлым, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð¸ без Ñолнца, возможно, Ñвет иÑходил от Ñамого Города; и Ñвет Ñтот поÑтоÑнно менÑлÑÑ. То он был цвета олова, то латуни, то мÑгким золотиÑтым, то Ñпокойным аметиÑтовым… Он замолчал. ПоÑмотрел на менÑ, наклонив голову. Ð’ его глазах что-то мелькнуло, и Ñ Ð²Ð´Ñ€ÑƒÐ³ почувÑтвовал Ñтрах. — Ð’Ñ‹ знаете, что такое аметиÑÑ‚? Такой фиолетовый камень? Я кивнул. Под ложечкой у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð°ÑоÑало. Мне вдруг пришло в голову, что человек Ñтот вовÑе не ÑумаÑшедший; и Ñто вÑтревожило Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð³Ð¾Ñ€Ð°Ð·Ð´Ð¾ Ñильнее. Между тем он вновь заговорил. — Ðе знаю, как долго Ñ Ð¶Ð´Ð°Ð» в моей келье. Ðо Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð½Ð¸Ñ‡ÐµÐ³Ð¾ не значило. Во вÑÑком Ñлучае тогда. Мы обладали вÑем временем Ñтого мира. Следующее важное Ñобытие — Ñто когда мне ÑвилÑÑ Ð°Ð½Ð³ÐµÐ» Люцифер. Он был выше Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ€Ð¾Ñтом, ÐºÑ€Ñ‹Ð»ÑŒÑ Ñƒ него были огромными, а оперение безупречным. У него была кожа цвета морÑкого тумана, волниÑтые ÑеребрÑные волоÑÑ‹ и прекраÑные Ñерые глаза… Я называю его «он», но вы должны понимать, что никто из Ð½Ð°Ñ Ð½Ðµ обладал полом в буквальном ÑмыÑле Ñлова. — Он указал на Ñвой пах. — Там гладко и пуÑто. Ðичего. Сами понимаете. Люцифер ÑветилÑÑ. То еÑть излучал Ñвет, как вÑе ангелы. Они вÑе ÑветÑÑ‚ÑÑ Ð¸Ð·Ð½ÑƒÑ‚Ñ€Ð¸, а в моей келье ангел Люцифер ÑиÑл, как разрÑд молнии. Он взглÑнул на менÑ. И дал мне имÑ. «Ты Рагуил, — Ñказал он. — Возмездие ГоÑпода»[85]. Я Ñклонил голову, потому что знал, что Ñто правда. Так Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð²Ð°Ð»Ð¸. И таково было мое предназначение. «СлучилаÑь… неÑправедливоÑть, — Ñказал он. — Ðечто из Ñ€Ñда вон. Ты призван». Он повернулÑÑ Ð¸ взмыл в пуÑтоту, а Ñ Ð¿Ð¾Ñледовал за ним, и так мы летели через веÑÑŒ СеребрÑный город до его окраин, где пролегают границы Города и начинаетÑÑ Ð¢ÑŒÐ¼Ð°; и там, у большой ÑеребрÑной башни, опуÑтилиÑÑŒ на улицу, и Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ» мертвого ангела. Ðа ÑеребрÑном тротуаре, раÑплющенное и переломанное, лежало тело. Было видно, что ÐºÑ€Ñ‹Ð»ÑŒÑ Ñƒ мертвого ангела тоже изломаны, а неÑколько перьев уже отнеÑло ветром в ÑеребрÑную Ñточную канаву. Тело было почти черным. Ð’Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени в нем еще вÑпыхивал Ñвет: Ñлучайные вÑполохи холодного Ð¾Ð³Ð½Ñ Ð² груди, глазах или беÑполом паху — как поÑледние вÑпышки навÑегда уходÑщей жизни. Кровь рубинами Ñверкала на его груди, а белое оперение крыльев Ñтало алым. Даже в Ñмерти он был прекраÑен. Ðто зрелище разбило бы любое Ñердце. Люцифер заговорил Ñо мной: «Тебе предÑтоит определить, кто и как должен за Ñто ответить; и обрушить Возмездие Имени на голову того, из-за кого Ñто ÑлучилоÑÑŒ, кто бы то ни был». Ðо ему не было необходимоÑти Ñто говорить. Я вÑе Ñто знал. ПоиÑк и возмездие: Ð´Ð»Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾ Ñ Ð±Ñ‹Ð» Ñоздан от Ðачала времен; вÑем Ñтим Ñ Ð¸ был . Â«ÐœÐµÐ½Ñ Ð¶Ð´ÐµÑ‚ работа», — Ñказал ангел Люцифер. Он Ñ ÑƒÑилием взмахнул крыльÑми и поднÑлÑÑ Ð²Ð²Ñ‹ÑÑŒ; порыв ветра подхватил упавшие Ñ Ð¼ÐµÑ€Ñ‚Ð²Ð¾Ð³Ð¾ ангела Ð¿ÐµÑ€ÑŒÑ Ð¸ разметал по улице. Я наклонилÑÑ, чтобы оÑмотреть тело. Свечение от него уже не иÑходило. Теперь Ñто была лишь Ñ‚ÐµÐ¼Ð½Ð°Ñ Ð¿Ð»Ð¾Ñ‚ÑŒ, Ð¿Ð°Ñ€Ð¾Ð´Ð¸Ñ Ð½Ð° ангела. У него было Ñовершенное, беÑполое лицо, обрамленное ÑеребрÑными волоÑами. Одно веко не было опущено, и Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ» безмÑтежный Ñерый глаз; другой был закрыт. Ðа груди у него не было ÑоÑков, а меж ног вÑе было гладко. Я поднÑл тело. Спина — кровавое меÑиво. ÐšÑ€Ñ‹Ð»ÑŒÑ Ð¸Ð·Ð»Ð¾Ð¼Ð°Ð½Ñ‹ и перебиты, затылок разможжен; тело оказалоÑÑŒ неожиданно гибким, из чего Ñ Ð·Ð°ÐºÐ»ÑŽÑ‡Ð¸Ð», что позвоночник тоже Ñломан. И вÑÑ Ñпина была в крови. Ð Ñпереди кровь была только на груди. Я тронул ее указательным пальцем, и он беÑпрепÑÑ‚Ñтвенно вошел в тело. «Да, он упал , — подумал Ñ. — Ðо умер-то он раньше, чем упал ». И поÑмотрел вверх, на окна, выходившие на улицу. И на веÑÑŒ СеребрÑный город. «Кто-то из них Ñто Ñделал , — думал Ñ. — Я найду его, кто бы он ни был. И направлю на него ГоÑподню кару ». Человек доÑтал из-за уха окурок, чиркнул Ñпичкой. Ðа Ð¼ÐµÐ½Ñ ÐµÐ´ÐºÐ¾ и оÑтро пахнуло запахом мертвой Ñигареты; потом огонек дошел до табака, и в ночной воздух выплыло облачко Ñинего дыма. — Ðнгела, который первым обнаружил тело, звали ФануÑл[86]. Я говорил Ñ Ð½Ð¸Ð¼ в Зале БытиÑ. Ðто башнÑ, возле которой лежал мертвый ангел. Ð’ зале виÑели… виÑели планы, очевидно, того, каким могло быть… Ñто вÑе. — Рукой Ñ Ð¾ÐºÑƒÑ€ÐºÐ¾Ð¼ он Ñделал жеÑÑ‚, вобравший в ÑÐµÐ±Ñ Ð½Ð¾Ñ‡Ð½Ð¾Ðµ небо, и припаркованные автомобили, и вообще веÑÑŒ мир. — Короче, вÑеленнаÑ. ФануÑл был главным проектировщиком, под его началом множеÑтво ангелов прорабатывали детали ТворениÑ. Я наблюдал за ним Ñнизу. Он виÑел в воздухе под Планом, а ангелы ÑлеталиÑÑŒ к нему и терпеливо ожидали Ñвоей очереди задать вопроÑ, кое-что Ñверить, получить оценку Ñвоей работе. Ðаконец он оÑтавил ангелов и опуÑтилÑÑ Ð½Ð° пол. «Ты Рагуил, — Ñказал он. Ð“Ð¾Ð»Ð¾Ñ Ñƒ него был выÑокий и беÑпокойный. — Что привело Ñ‚ÐµÐ±Ñ ÐºÐ¾ мне?» «Ðто ведь ты нашел тело?» «БеднÑги КаразÑла? Так и еÑть. Я как раз покидал Зал, где мы теперь оÑущеÑтвлÑем целый Ñ€Ñд проектов, и мне захотелоÑÑŒ поразмышлÑть над одним из них под названием Сожаление . Я ÑобиралÑÑ Ð½ÐµÐ¼Ð½Ð¾Ð³Ð¾ удалитьÑÑ Ð¾Ñ‚ Города, то еÑть поднÑтьÑÑ Ð½Ð°Ð´ ним, не Ð·Ð°Ð»ÐµÑ‚Ð°Ñ Ð²Ð¾ внешнюю Тьму, Ñ Ð½Ð¸ за что бы Ñтого не Ñделал, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¸Ðµ разговоры и ходÑт… то еÑть да. Я ÑобиралÑÑ Ð¿Ð¾Ð´Ð½ÑтьÑÑ Ð¸ поÑозерцать. Я вылетел из Зала и… — Он замолчал. Он был мелковат Ð´Ð»Ñ Ð°Ð½Ð³ÐµÐ»Ð°. И Ñвет его был приглушенным, зато глаза живыми и Ñркими. Ðа Ñамом деле Ñркими. — Бедный КаразÑл. Как мог он так Ñ Ñобой поÑтупить? Как?» «Ты полагаешь, он Ñам ÑÐµÐ±Ñ ÑƒÐ½Ð¸Ñ‡Ñ‚Ð¾Ð¶Ð¸Ð»?» КазалоÑÑŒ, его удивило, что может быть иное объÑÑнение. «Ðу конечно. КаразÑл работал под моим началом, он отвечал за целый Ñ€Ñд понÑтий, которые должны быть приÑущи вÑеленной, когда ее Ð˜Ð¼Ñ Ð±ÑƒÐ´ÐµÑ‚ Ðазвано. Его группа замечательно поработала над некоторыми базовыми предÑтавлениÑми, над ПроÑтранÑтвом и Сном , например. Ðо были и другие. ПрекраÑÐ½Ð°Ñ Ñ€Ð°Ð±Ð¾Ñ‚Ð°! Ðекоторые его Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð¿Ð¾Ð»Ð¾Ð¶ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¾Ñ‚Ð½Ð¾Ñительно иÑÐ¿Ð¾Ð»ÑŒÐ·Ð¾Ð²Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð»Ð¸Ñ‡Ð½Ñ‹Ñ… точек Ð·Ñ€ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð´Ð»Ñ Ð¾Ð¿Ð¸ÑÐ°Ð½Ð¸Ñ Ð¿Ñ€Ð¾ÑтранÑтв воиÑтину оригинальны. Во вÑÑком Ñлучае, он начал работу над новым проектом. Ðто одно из оÑновных понÑтий, которые вÑегда были интереÑны не только мне, но, кажетÑÑ, даже ЗефкиÑлу. — Он указал глазами вверх. — Ðо КаразÑл безукоризненно делал Ñвою работу. Рего поÑледний проект был так хорош! Ð’ Ñтом еÑть что-то тривиальное — в том, что они Ñ Ð¡Ð°Ñ€Ð°ÐºÐ°Ñлом поднÑлиÑÑŒ в… — Он пожал плечами. — Ðо Ñто неважно. Именно Ñта работа Ñподвигла его на неÑущеÑтвование. Правда, ни один из Ð½Ð°Ñ Ð½Ðµ Ñмог бы предвидеть…» «Так над чем он работал в поÑледнее времÑ?» ФануÑл поÑмотрел на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² упор. «Ðе уверен, что могу об Ñтом говорить. Ð’Ñе новые разработки ÑчитаютÑÑ Ñ‡ÑƒÐ²Ñтвенными, пока мы не находим Ð´Ð»Ñ Ð½Ð¸Ñ… окончательную форму, в которой они Ñтанут Изреченными». Я ощутил, что Ñо мной что-то проиÑходит. Ðе знаю, как вам объÑÑнить, но внезапно Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÑтал быть Ñобой, а Ñтал чем-то боÌльшим. Я изменилÑÑ: Ñ Ñтал Ñвоим предназначением. ФануÑл не мог Ñмотреть мне в глаза. «Я Рагуил, Возмездие ГоÑподне, — Ñказал Ñ. — Я Ñлужу непоÑредÑтвенно Имени. Мне поручено раÑкрыть причину Ñтого проиÑшеÑÑ‚Ð²Ð¸Ñ Ð¸ возложить кару ГоÑподню на ответÑтвенных. Ðа мои вопроÑÑ‹ надлежит отвечать». Маленький ангел задрожал и быÑтро заговорил: «КаразÑл и его напарник иÑÑледовали Смерть . Прекращение жизни. Окончание физичеÑкого, одушевленного ÑущеÑтвованиÑ. Они пыталиÑÑŒ вÑе Ñто Ñоединить. Ðо КаразÑл в Ñвоей работе вÑегда заходил Ñлишком далеко, у Ð½Ð°Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð¸ ужаÑные времена, когда он разрабатывал БеÑпокойÑтво . Он тогда занималÑÑ ÐмоциÑми … «Ты полагаешь, КаразÑл умер потому, что хотел иÑÑледовать Ñтот феномен?» «Или потому, что был заинтригован. Рможет, потому, что проÑто зашел Ñлишком далеко. Да. — ФануÑл, Ð»Ð¾Ð¼Ð°Ñ Ð¿Ð°Ð»ÑŒÑ†Ñ‹, вперил в Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñвой Ñркий ÑветÑщийÑÑ Ð²Ð·Ð³Ð»Ñд. — Я не ÑомневаюÑÑŒ, что ничего из Ñказанного ты не Ñообщишь тем, кому не надлежит Ñто знать, Рагуил». «Что ты Ñделал, когда обнаружил тело?» «Я уже говорил, Ñ Ð²Ñ‹ÑˆÐµÐ» из Зала и увидел, что на тротуаре лежит КаразÑл, глÑÐ´Ñ Ð²Ð²ÐµÑ€Ñ…. Я ÑпроÑил его, что он делает, но он не ответил. Тогда Ñ Ð·Ð°Ð¼ÐµÑ‚Ð¸Ð» внутреннюю жидкоÑть и понÑл, что КаразÑл Ñкорее не может, чем не хочет Ñо мной говорить. Я иÑпугалÑÑ. Ðе знал, что делать. Сзади ко мне подошел ангел Люцифер. Он ÑпроÑил, не возникло ли каких проблем. Я обо вÑем ему раÑÑказал. И показал тело. И тогда… тогда он принÑл Ñвой Образ и причаÑтилÑÑ Ð˜Ð¼ÐµÐ½Ð¸. Он так Ñрко горел! Рпотом он Ñказал, что должен отправитьÑÑ Ð·Ð° тем, чье предназначение разбиратьÑÑ Ð² подобных вещах, и улетел, как Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ð¸Ð¼Ð°ÑŽ, за тобой. ПоÑкольку Ñмертью КаразÑла теперь занималиÑÑŒ, и Ñ ÑƒÐ¶Ðµ не имел Ð¾Ñ‚Ð½Ð¾ÑˆÐµÐ½Ð¸Ñ Ðº его Ñудьбе, Ñ Ð²ÐµÑ€Ð½ÑƒÐ»ÑÑ Ðº работе, обнаружив новый и, как Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ð¾Ð·Ñ€ÐµÐ²Ð°ÑŽ, довольно ценный подход к механизму Ð¡Ð¾Ð¶Ð°Ð»ÐµÐ½Ð¸Ñ . Я ÑобираюÑÑŒ забрать Смерть у тех, кто работал Ñ ÐšÐ°Ñ€Ð°Ð·Ñлом и СаракаÑлом. И могу передать ее ЗефкиÑлу, моему Ñтаршему партнеру, еÑли он захочет Ñтим занÑтьÑÑ. Он оÑобенно хорош в умозрительных проектах». К тому моменту ÑобралаÑÑŒ уже Ñ†ÐµÐ»Ð°Ñ Ð¾Ñ‡ÐµÑ€ÐµÐ´ÑŒ ангелов, желавших говорить Ñ Ð¤Ð°Ð½ÑƒÑлом. Я чувÑтвовал, что узнал у него почти вÑе. «С кем работал КаразÑл? Кто мог быть поÑледним, видевшим его в живых?» «Мне кажетÑÑ, тебе Ñледует поговорить Ñ Ð¡Ð°Ñ€Ð°ÐºÐ°Ñлом, в конце концов он был его партнером. Ðу а теперь прошу Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸Ð·Ð²Ð¸Ð½Ð¸Ñ‚ÑŒâ€¦Â» Он вернулÑÑ Ðº рою Ñвоих помощников: Ñоветовать, иÑправлÑть, предлагать, запрещать. Человек помолчал. Теперь улица была тиха; Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð½ÑŽ его негромкий шепот и Ñтрекот Ñверчка. Ðебольшое животное, возможно, кошка, а может, более ÑкзотичеÑкий енот или даже шакал, перебегало из тени в тень Ñреди припаркованных автомобилей на другой Ñтороне улицы. — СаракаÑл был в Ñамой выÑокой галерее, опоÑÑывавшей Зал БытиÑ. Как Ñ Ñказал, вÑÐµÐ»ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ñ€Ð°ÑполагалаÑÑŒ поÑередине зала, и она мерцала, и иÑкрилаÑÑŒ, и ÑиÑла. ДобратьÑÑ Ð´Ð¾ галереи было не так-то проÑто… — Ð’ÑеленнаÑ, о которой вы упомÑнули, Ñто что, диаграмма? — ÑпроÑил Ñ, впервые его прервав. — Ðе ÑовÑем. Ð’ каком-то ÑмыÑле. Вроде того. Ðто макет в полную величину, и он виÑел в Зале; и вÑе Ñти ангелы Ñновали вокруг и что-то Ñ Ð½Ð¸Ð¼ делали. Ð’ÑÑкие вещи, ÑвÑзанные Ñ Ð“Ñ€Ð°Ð²Ð¸Ñ‚Ð°Ñ†Ð¸ÐµÐ¹ , и Музыкой , и ЯÑноÑтью , и прочим. Ðто еще была не вÑеленнаÑ, нет. Ðо она Ñтанет ею, когда будет закончена работа и придет Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð´Ð°Ñ‚ÑŒ ей иÑтинное ИмÑ. — Ðо… — Мне не хватало Ñлов, чтобы выразить мое Ñмущение. Мой ÑобеÑедник прервал менÑ: — Об Ñтом не беÑпокойтеÑÑŒ. Думайте о ней как о модели, еÑли вам так проще. Или о карте. Или — как Ñто? — опытном образце. Ðу да. Модель Т-Форд универÑал. — Он уÑмехнулÑÑ. — Ð’Ñ‹ должны понÑть, многое из того, что Ñ Ñ€Ð°ÑÑказываю, Ñ ÑƒÐ¶Ðµ перевел, облек в форму, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð´Ð»Ñ Ð²Ð°Ñ Ð´Ð¾Ñтупна. Ð’ противном Ñлучае Ñ Ð²Ð¾Ð¾Ð±Ñ‰Ðµ не Ñмог бы ничего раÑÑказать. Хотите, чтобы Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð´Ð¾Ð»Ð¶Ð¸Ð»? — Да. — Ð”Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ðµ имело значениÑ, правдива она или нет; мне необходимо было доÑлушать иÑторию до конца. — Хорошо. Тогда молчите и Ñлушайте. Итак, Ñ Ð²ÑтретилÑÑ Ñ Ð¡Ð°ÐºÐ°ÐºÐ°Ñлом в верхней галерее. Вокруг не было больше никого, только он, какие-то бумаги и неÑколько маленьких ÑветÑщихÑÑ Ð¼Ð¾Ð´ÐµÐ»ÐµÐ¹. «Я наÑчет КаразÑла», — Ñказал Ñ. Он взглÑнул на менÑ. «КаразÑла ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð·Ð´ÐµÑÑŒ нет, но он должен вÑкоре возвратитьÑÑ». Я покачал головой. «КаразÑл не вернетÑÑ. Он прекратил Ñвое ÑущеÑтвование как Ð´ÑƒÑ…Ð¾Ð²Ð½Ð°Ñ ÑущноÑть», — Ñказал Ñ. Его Ñвет побледнел, а глаза широко раÑкрылиÑÑŒ: «Он мертв?» «Именно Ñто Ñ Ð¸ Ñказал. ЕÑть ли у Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð¿Ð¾Ð»Ð¾Ð¶ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¾Ñ‚Ð½Ð¾Ñительно того, как Ñто ÑлучилоÑÑŒ?» «Я… Ñто так неожиданно. Я хочу Ñказать, он говорил о… но мне и в голову не приходило, что…» «Тогда давай по порÑдку». СаракаÑл кивнул. Он вÑтал и подошел к окну. Из Ñтого окна не открывалÑÑ Ð²Ð¸Ð´ на СеребрÑный город, но был виден лишь его отраженный Ñвет и парившее в воздухе небо, а под ним — Тьма. Ветер, прилетавший из Тьмы, мÑгко лаÑкал волоÑÑ‹ СаракаÑла, когда он говорил. Я уперÑÑ Ð²Ð·Ð³Ð»Ñдом в его Ñпину. «КаразÑл… был… Так теперь Ñледует говорить? Был . Он вÑегда был таким увлекающимÑÑ. И таким креативным. Ðо ему вÑего было мало. Он вечно ÑтремилÑÑ Ð²Ñе понÑть, иÑпытать то, над чем работал. Он никогда не довольÑтвовалÑÑ Ð¿Ñ€Ð¾Ñтым Ñозданием и чиÑто интеллектуальным пониманием. Он вÑе хотел объÑть. Прежде в том не было проблемы, когда мы работали над ÑвойÑтвами материи. Ðо когда мы начали разрабатывать некоторые из Именованных Ñмоций… он череÑчур увлекÑÑ Ñтой работой. Самым поÑледним нашим проектом была Смерть . Одна из Ñложнейших и, как Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð°Ð³Ð°ÑŽ, крупнейших разработок. Она даже могла Ñтать неотъемлемым признаком, Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð¾Ñ‰ÑŒÑŽ которого можно определÑть Творение Ð´Ð»Ñ Ð¢Ð²Ð°Ñ€Ð½Ñ‹Ñ…: еÑли бы не Смерть , они довольÑтвовалиÑÑŒ бы проÑто ÑущеÑтвованием, но Ñо Смертью , ну, в общем, их жизнÑм обозначен предел, помимо которого ÑущеÑтвование оказываетÑÑ Ð½ÐµÐ²Ð¾Ð·Ð¼Ð¾Ð¶Ð½Ñ‹Ð¼â€¦Â» «Так ты думаешь, он Ñам ÑÐµÐ±Ñ ÑƒÐ±Ð¸Ð»?» «Я не думаю, Ñ Ð·Ð½Ð°ÑŽÂ», — Ñказал СаракаÑл. Я подошел к окну и выглÑнул наружу. Далеко внизу, очень далеко, Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð»Ð¸Ñ‡Ð¸Ð» крошечное белое пÑтнышко. Ðто было тело КаразÑла. Мне Ñледовало поручить кому-то позаботитьÑÑ Ð¾ нем. Я подумал, что Ñ Ð½Ð¸Ð¼ надо бы что-то Ñделать; но должен быть кто-то, кому Ñто извеÑтно, чье назначение — уÑтранение нежелательных объектов. Ко мне Ñто Ð¾Ñ‚Ð½Ð¾ÑˆÐµÐ½Ð¸Ñ Ð½Ðµ имело. Я Ñто знал. «Откуда?» Он пожал плечами. «ПроÑто знаю. Ð’ поÑледнее Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ð½ много задавал вопроÑов… вопроÑов о Смерти . Как можем мы быть уверены, что Ñледует делать, как можем уÑтанавливать правила, еÑли не ÑобираемÑÑ Ð¸Ñпытать Ñто на Ñебе. Он поÑтоÑнно об Ñтом говорил». «Ру Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¸Ñ… вопроÑов не возникало?» СаракаÑл впервые обернулÑÑ Ð¸ поÑмотрел на менÑ. «Ðет. Ðто наше назначение, обÑуждать, импровизировать, помогать Творению и Тварным. Мы тщательно вникаем во вÑе детали, чтобы Ñ Ñамого Ðачала вÑе работало как чаÑÑ‹. Ð’ данный момент мы занимаемÑÑ Ð¡Ð¼ÐµÑ€Ñ‚ÑŒÑŽ . И ничего удивительного, что мы ÑоÑредоточилиÑÑŒ на ней. ФизичеÑкий аÑпект, Ñмоциональный, филоÑофÑкий… Реще образцы . КаразÑл Ñчитал: от того, что мы делаем в Зале БытиÑ, оÑтаютÑÑ Ð¾Ð±Ñ€Ð°Ð·Ñ†Ñ‹. СущеÑтвуют Ñтруктуры и формы, ÑоответÑтвующие ÑущеÑтвам и ÑобытиÑм, которые, однажды начавшиÑÑŒ, должны продолжатьÑÑ Ð´Ð¾ тех пор, пока не доÑтигнут завершениÑ. Возможно, Ð´Ð»Ñ Ð½Ð°Ñ Ñто так же непреложно, как и Ð´Ð»Ñ Ð½Ð¸Ñ…. Очевидно, он ощущал Ñто как одну из Ñвоих Ñтруктур». «Ты хорошо его знал?» «Так же хорошо, как каждый из Ð½Ð°Ñ Ð·Ð½Ð°ÐµÑ‚ другого. Мы виделиÑÑŒ здеÑÑŒ, работали бок о бок. Ð’Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚ времени Ñ ÑƒÐ´Ð°Ð»ÑлÑÑ Ð² Ñвою келью на другом конце Города. Иногда он делал то же Ñамое». «РаÑÑкажи мне о ФануÑле». Его губы ÑкривилиÑÑŒ в улыбке. «Он чинуша. Ðе оÑобо заморачиваетÑÑ, раздает Ð·Ð°Ð´Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¸ приÑваивает Ñебе результат. — Он понизил голоÑ, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð² галерее больше не было ни души. — ЕÑли его поÑлушать, можно подумать, что Любовь — целиком его заÑлуга. Ðо надо отдать ему должное, он умеет Ñделать так, чтобы работа ÑпорилаÑÑŒ. Из двух Ñтарших проектировщиков вÑе идеи принадлежат ЗефкиÑлу, иÑтинному мыÑлителю, но он здеÑÑŒ не бывает. Он Ñидит в Ñвоей келье в Городе и Ñозерцает; решает проблемы на раÑÑтоÑнии. ЕÑли тебе нужно поговорить Ñ Ð—ÐµÑ„ÐºÐ¸Ñлом, обратиÑÑŒ к ФануÑлу, и ФануÑл передаÑÑ‚ ему твои вопроÑы…» Я его прервал. «Рчто Люцифер? РаÑÑкажи мне о нем». «Люцифер? Глава ВоинÑтва? ЗдеÑÑŒ он не работает… Пару раз поÑещал Зал, в ходе инÑпекции ТворениÑ. ГоворÑÑ‚, он докладывает непоÑредÑтвенно Имени. Я никогда Ñ Ð½Ð¸Ð¼ не беÑедовал». «Он был знаком Ñ ÐšÐ°Ñ€Ð°Ð·Ñлом?» «СомневаюÑÑŒ. Как Ñ Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ð¸Ð», он был здеÑÑŒ лишь дважды. Правда, Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ» его не только здеÑÑŒ. Ð’ окно. — Кончиком крыла он указал на мир за окном. — Он пролетал мимо». «И куда он направлÑлÑÑ?» СаракаÑл как будто ÑобиралÑÑ Ñ‡Ñ‚Ð¾-то Ñказать, но передумал. «Я не знаю». Я поглÑдел в окно на Тьму за пределами СеребрÑного города. «Возможно, мне захочетÑÑ Ð¿Ð¾Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ð¸Ñ‚ÑŒ Ñ Ñ‚Ð¾Ð±Ð¾Ð¹ позднее», — Ñказал Ñ Ð¡Ð°Ñ€Ð°ÐºÐ°Ñлу. «Очень хорошо. — Я повернулÑÑ, чтобы уйти. — ГоÑподин! Ты не знаешь, дадут мне другого партнера? Ð”Ð»Ñ Ð¡Ð¼ÐµÑ€Ñ‚Ð¸ ». «Ðет, — ответил Ñ. — БоюÑÑŒ, что нет». Ð’ центре СеребрÑного города был парк, меÑто Ð´Ð»Ñ Ñ€ÐµÐºÑ€ÐµÐ°Ñ†Ð¸Ð¸ и отдыха. Там, у реки, Ñ Ð½Ð°ÑˆÐµÐ» ангела Люцифера. Он проÑто ÑтоÑл и Ñмотрел, как бежит вода. «Люцифер!» Он наклонил голову. «Рагуил. ЕÑть новоÑти?» «Ðе знаю. Возможно. Мне необходимо задать тебе неÑколько вопроÑов. Ðе возражаешь?» «Ðичуть». «Как ты обнаружил тело?» «Я его не обнаруживал. То еÑть обнаружил не Ñ. Я увидел ФануÑла, заÑтывшего поÑреди улицы. Он выглÑдел раÑÑтроенным. Я ÑпроÑил, не ÑлучилоÑÑŒ ли чего, и он указал мне на мертвого ангела. И Ñ Ð¾Ñ‚Ð¿Ñ€Ð°Ð²Ð¸Ð»ÑÑ Ð·Ð° тобой». «ЯÑно». Он наклонилÑÑ, опуÑтил руку в холодный поток. Вода бурлила и плеÑкалаÑÑŒ вокруг его руки. «Ðто вÑе?» «Ðе ÑовÑем. Что ты делал в Ñтой чаÑти города?» «Ðе понимаю, какое тебе до Ñтого дело». «Мне еÑть до Ñтого дело, Люцифер. Так почему ты здеÑÑŒ находилÑÑ?» «Я… Ñ Ð³ÑƒÐ»Ñл. Иногда Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð³ÑƒÐ»Ð¸Ð²Ð°ÑŽÑÑŒ. ПроÑто хожу и думаю. И пытаюÑÑŒ понÑть». — Он пожал плечами. «Ты гулÑешь вдоль пределов Города?» Пауза, затем: «Да». «Ðто вÑе, что Ñ Ñ…Ð¾Ñ‚ÐµÐ» ÑпроÑить. Ðа данный момент». «С кем еще ты говорил?» «С начальником КаразÑла и его партнером. Им обоим кажетÑÑ, что он убил ÑебÑ, покончил Ñ ÑобÑтвенной жизнью». Â«Ð Ñ ÐºÐµÐ¼ еще ÑобираешьÑÑ Ð³Ð¾Ð²Ð¾Ñ€Ð¸Ñ‚ÑŒ?» Я взглÑнул наверх. ÐÐ°Ñ Ð¾ÐºÑ€ÑƒÐ¶Ð°Ð»Ð¸ башни СеребрÑного города. «Возможно, Ñ ÐºÐ°Ð¶Ð´Ñ‹Ð¼Â». «Со вÑеми ангелами?» «ЕÑли понадобитÑÑ. Ðто мое предназначение. Я не уÑпокоюÑÑŒ, пока не пойму, что ÑлучилоÑÑŒ, и пока Кара Имени не падет на того, кто за Ñто ответÑтвен. Ðо могу Ñказать тебе то, что знаю навернÑка». «И что же?» Капли воды, ÑÐ²ÐµÑ€ÐºÐ°Ñ ÐºÐ°Ðº бриллианты, падали Ñ Ñовершенных пальцев ангела Люцифера. «КаразÑл ÑÐµÐ±Ñ Ð½Ðµ убивал». «Откуда тебе извеÑтно?» «Я еÑть Возмездие. ЕÑли бы КаразÑл умер от ÑобÑтвенной руки, — поÑÑнил Ñ Ð½Ð°Ñ‡Ð°Ð»ÑŒÐ½Ð¸ÐºÑƒ ÐебеÑного ВоинÑтва, — Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ñ‹ не призвали. Разве не так?» Он не ответил. И Ñ Ð²Ð¾Ð·Ð½ÐµÑÑÑ Ð²Ð²ÐµÑ€Ñ…, к Ñвету вечного утра. У Ð²Ð°Ñ Ð½Ðµ будет еще Ñигаретки? Я вынул из кармана краÑно-белую пачку, протÑнул ему. — Благодарю. ÐšÐµÐ»ÑŒÑ Ñƒ ЗефкиÑла была больше, чем моÑ. Ðто не было меÑто ожиданиÑ. Ðто было меÑто Ð´Ð»Ñ Ð¶Ð¸Ð·Ð½Ð¸ и работы, Ð´Ð»Ñ ÑущеÑÑ‚Ð²Ð¾Ð²Ð°Ð½Ð¸Ñ . Там были полки Ñ ÐºÐ½Ð¸Ð³Ð°Ð¼Ð¸, и Ñвитки, и бумаги, а Ñтены были увешены образами и презентациÑми: картинами. Ðикогда прежде Ñ Ð½Ðµ видел картин. Ð’ центре комнаты был большой Ñтул, и ЗефкиÑл Ñидел на нем Ñ Ð·Ð°ÐºÑ€Ñ‹Ñ‚Ñ‹Ð¼Ð¸ глазами и откинутой назад головой. Когда Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð±Ð»Ð¸Ð·Ð¸Ð»ÑÑ, он открыл глаза. СветилиÑÑŒ они не Ñрче, чем глаза других ангелов, которых Ñ Ð²Ñтречал, и вÑе же они Ñловно больше повидали. Ðто заметно было по тому, как он Ñмотрел. Ðе уверен, что Ñмогу Ñто объÑÑнить. И у него не было крыльев. «Добро пожаловать, Рагуил», — Ñказал он. Ð“Ð¾Ð»Ð¾Ñ ÐµÐ³Ð¾ звучал уÑтало. «Ты ЗефкиÑл?» Ðе знаю, почему задал Ñтот вопроÑ. Ведь Ñ Ð¸ так вÑе знал. Должно быть, отчаÑти в Ñтом мое предназначение. Знать. Я ведь знаю, кто вы . «Ðу да. Что ты так Ñмотришь, Рагуил? Да, у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½ÐµÑ‚ крыльев, но ведь и мое предназначение не предуÑматривает того, чтобы Ñ Ð¿Ð¾ÐºÐ¸Ð´Ð°Ð» Ñвою келью. Я Ñижу здеÑÑŒ и размышлÑÑŽ. ФануÑл отчитываетÑÑ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ´Ð¾ мной, приноÑит на мой Ñуд новые разработки. Он поÑвÑщает Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² проблемы, а Ñ Ð¸Ñ… обдумываю, и в конце концов приношу пользу, выÑÐºÐ°Ð·Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð½ÐµÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ñ‹Ðµ незначительные предположениÑ. Ð’ Ñтом мое предназначение. Как твое — в возмездии». «Да». «Ты здеÑÑŒ в ÑвÑзи Ñо Ñмертью ангела КаразÑла?» «Да». «Я его не убивал». Когда он так Ñказал, Ñ Ð·Ð½Ð°Ð», что Ñто правда. «Тебе извеÑтно, кто Ñто Ñделал?» «Ðто ведь твое предназначение, не так ли? Ðайти, кто убил беднÑгу, и подвергнуть его Каре Имени». «Да». Он кивнул. «Что ты хочешь знать?» Я помолчал, Ð¾Ð±Ð´ÑƒÐ¼Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð²Ñе то, что в тот день уÑлышал. «Тебе извеÑтно, что делал Люцифер в Ñтой чаÑти Города, прежде чем было обнаружено тело?» Старый ангел Ñмотрел на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² упор. «Могу лишь догадыватьÑÑ». «И что же?» «Он прогуливалÑÑ Ð²Ð¾ Тьме». Я кивнул. Теперь в моей голове что-то ÑложилоÑÑŒ. Что-то, что Ñ Ð²Ð¾Ñ‚-вот мог ухватить. Я задал поÑледний вопроÑ: «Что ты можешь Ñказать мне о Любви ?» И он Ñказал. И Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñл, что у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ñе Ñто было. Я вернулÑÑ Ðº меÑту, где лежал КаразÑл. ОÑтанки были убраны, Ñледы крови Ñмыты, а разметанные ветром Ð¿ÐµÑ€ÑŒÑ Ñобраны. Ðа ÑеребрÑном тротуаре не оÑталоÑÑŒ никаких Ñледов, которые бы указывали, что здеÑÑŒ было его тело. Ðо Ñ Ð·Ð½Ð°Ð», где оно лежало. Я раÑправил ÐºÑ€Ñ‹Ð»ÑŒÑ Ð¸ полетел вверх, пока не добралÑÑ Ð´Ð¾ вершины башни Зала БытиÑ. Там было окно, в которое Ñ Ð¸ вошел. СаракаÑл работал, он помеÑтил в маленькую коробочку беÑкрылого пигмеÑ. Ðа одной Ñтороне коробки была картинка крошечного коричневого ÑущеÑтва Ñ Ð²Ð¾Ñемью ногами. Ðа другой — бутон белого цветка. «СаракаÑл!» «Мм? Ð, Ñто ты. Привет. ПоÑмотри-ка. ЕÑли ты должен умирать и жить, Ñкажем так, запертый на земле как в коробке, что бы ты хотел, чтобы лежало Ñверху, вот здеÑÑŒ, паук или лилиÑ?» «Ðаверное, лилиÑ». «Да, Ñ Ñ‚Ð¾Ð¶Ðµ так думаю. Ðо почему ? Я хочу… — Он поднÑл руку к подбородку, уÑтавÑÑÑŒ на две модели, положил одну из них на коробку, потом другую, ÑкÑпериментируÑ. — Так много нужно Ñделать, Рагуил. Столь во многом разобратьÑÑ. Ру Ð½Ð°Ñ Ð²Ñего один шанÑ, как ты знаешь. И будет лишь одна вÑеленнаÑ, которую мы не можем иÑпользовать, пока вÑе в ней не наладим. Мне хочетÑÑ Ð¿Ð¾Ð½Ñть, почему вÑе Ñто было так важно Ð´Ð»Ñ Ðего…» «ИзвеÑтно ли тебе, где находитÑÑ ÐºÐµÐ»ÑŒÑ Ð—ÐµÑ„ÐºÐ¸Ñла?» — ÑпроÑил Ñ. «Да. То еÑть Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð° там не был. Ðо Ñ Ð·Ð½Ð°ÑŽ, где она». «Хорошо. Лети туда. Ð¢ÐµÐ±Ñ Ð¾Ð½ тоже ждет. Ð’ÑтретимÑÑ Ñƒ него». Он покачал головой. «У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ€Ð°Ð±Ð¾Ñ‚Ð°. Я не могу проÑто…» Ðа Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ð½Ð¾Ð²ÑŒ Ñнизошло мое предназначение. Я поÑмотрел на него Ñверху вниз и Ñказал: «Ты летишь туда. ПрÑмо ÑейчаÑ». Он ничего не ответил. ОтÑтупил к окну, не ÑÐ²Ð¾Ð´Ñ Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð³Ð»Ð°Ð·; потом повернулÑÑ, взмахнул крыльÑми, и Ñ Ð¾ÑталÑÑ Ð¾Ð´Ð¸Ð½. Я направилÑÑ Ðº главному колодцу Зала и, упав в него, кувыркаÑÑÑŒ, полетел через модель вÑеленной; она поблеÑкивала вокруг, неизвеÑтные мне цвета и формы бурлили и корчилиÑÑŒ без вÑÑкого ÑмыÑла. ДоÑтигнув Ñамого низа, Ñ Ñ€Ð°Ñправил крыльÑ, замедлÑÑ Ñнижение, и мÑгко приземлилÑÑ Ð½Ð° ÑеребрÑный пол. ФануÑл ÑтоÑл между двух ангелов, а те наперебой задавали ему вопроÑÑ‹. Â«ÐœÐµÐ½Ñ Ð½Ðµ заботит, наÑколько Ñто ÑÑтетичеÑки оправданно, — объÑÑнÑл он одному ангелу. — Мы проÑто не можем помеÑтить Ñто в центре. Фоновое излучение воÑпрепÑÑ‚Ñтвует даже зарождению любых форм жизни; к тому же оно Ñлишком неÑтабильно». Он повернулÑÑ Ðº другому ангелу. «Ладно, давай поÑмотрим. Хм. Значит, оно Зеленое , не так ли? Однако получилоÑÑŒ не ÑовÑем то, что Ñ Ñебе предÑтавлÑл. Мм. ОÑтавь Ñто мне. Я к тебе подойду. — Он взÑл у ангела бумагу, решительно Ñвернул ее и повернулÑÑ ÐºÐ¾ мне. Вид у него был беÑцеремонный и пренебрежительный. — Да?» «Мне нужно Ñ Ñ‚Ð¾Ð±Ð¾Ð¹ поговорить». «Мм? Ладно, только в темпе. Очень много работы. ЕÑли по поводу Ñмерти КаразÑла, то Ñ Ñ‚ÐµÐ±Ðµ уже Ñказал вÑе, что знал». «Да, по поводу его Ñмерти. Ðо ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ñ Ð½Ðµ Ñтану Ñ Ñ‚Ð¾Ð±Ð¾Ð¹ говорить. Ðе здеÑÑŒ. ОтправлÑйÑÑ Ðº ЗефкиÑлу: он ждет. Там и вÑтретимÑÑ». Он, кажетÑÑ, хотел что-то Ñказать, но только кивнул и направилÑÑ Ðº двери. Я ÑобиралÑÑ Ð±Ñ‹Ð»Ð¾ уходить, но кое-что пришло мне в голову. Я оÑтановил ангела Ñ Ð—ÐµÐ»ÐµÐ½Ñ‹Ð¼ . «Скажи-ка мне одну вещь». «ЕÑли Ñмогу, гоÑподин». «Вот Ñто. — Я указал на вÑеленную. — Ð”Ð»Ñ Ñ‡ÐµÐ³Ð¾ Ñто предназначено?» Â«Ð”Ð»Ñ Ñ‡ÐµÐ³Ð¾? Ðу как, Ñто же вÑеленнаÑ». «Я знаю, как Ñто называют. Ðо какой цели она Ñлужит?» Он нахмурилÑÑ. «Ðто чаÑть плана. Так пожелало ИмÑ; Оно требует, чтобы вÑÐµÐ»ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° такой-то и такой-то, таких-то размеров и обладала такими-то ÑвойÑтвами и ÑоÑтавлÑющими. Ðашим предназначением ÑвлÑетÑÑ Ð´Ð¾Ð²ÐµÑти проект до бытиÑ, ÑоглаÑно Его пожеланиÑм. Я уверен, Ему извеÑтно предназначение вÑеленной, но Ñтого Он мне не открыл», — в его голоÑе ÑлышалÑÑ Ð½ÐµÐ¶Ð½Ñ‹Ð¹ упрек. Я кивнул и покинул Ñто меÑто. Ð’Ñ‹Ñоко над городом группа ангелов вертелаÑÑŒ и кружилаÑÑŒ и пикировала. Каждый держал огненный меч, от которого иÑходил Ñркий пылающий луч, Ñлепивший глаза. Они двигалиÑÑŒ Ñинхронно в лоÑоÑево-розовом небе. Они были так прекраÑны. Ð’Ñ‹ навернÑка наблюдали, как летними вечерами в небе танцуют Ñтаи птиц. Когда они ÑплетаютÑÑ Ð¸ кружат, и ÑобираютÑÑ Ð² группки, и Ñнова раÑпадаютÑÑ, и вам вдруг кажетÑÑ, вы понимаете, что Ñто значит, но нет, Ñто не так, вы не понимаете и никогда не поймете. ЗдеÑÑŒ было так же, только еще прекраÑнее. Ðадо мной было небо. Подо мной ÑиÑющий Город. Мой дом. Рза Городом была Тьма. Чуть ниже ВоинÑтва парил Люцифер, Ð½Ð°Ð±Ð»ÑŽÐ´Ð°Ñ Ð·Ð° их маневрами. «Люцифер!» «Да, Рагуил! Ðашел ты преÑтупника?» «Думаю, да. Ðе проводишь Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð´Ð¾ кельи ЗефкиÑла? ОÑтальные ÑобралиÑÑŒ там и ждут наÑ, а Ñ ÐºÐ°Ðº раз вÑе объÑÑню». ПоÑле паузы он ответил: «Конечно». Он поднÑл Ñвое Ñовершенное лицо к ангелам, выполнÑвшим медленное вращение, при Ñтом каждый в движении ÑохранÑл Ñовершенное раÑÑтоÑние от другого, так что никто никого не каÑалÑÑ. «Ðзазел!» Ðнгел вылетел из круга; другие выровнÑлиÑÑŒ, так что его иÑчезновение было почти незаметно, и так быÑтро заполнили образовавшуюÑÑ Ð¿ÑƒÑтоту, что уже невозможно было определить, где он только что был. «Мне придетÑÑ ÑƒÐ´Ð°Ð»Ð¸Ñ‚ÑŒÑÑ. Командование оÑтавлÑÑŽ на тебÑ, Ðзазел. Продолжайте тренировку. Им еÑть еще в чем ÑовершенÑтвоватьÑÑ». «Да, гоÑподин». И Ðзазел занÑл меÑто Люцифера, Ð½Ð°Ð±Ð»ÑŽÐ´Ð°Ñ Ð·Ð° группой ангелов, а мы Ñ Ð›ÑŽÑ†Ð¸Ñ„ÐµÑ€Ð¾Ð¼ ÑпуÑтилиÑÑŒ в Город. «Мой замеÑтитель, — Ñказал Люцифер. — Яркий. Увлеченный. Готов Ñледовать за тобой куда угодно». Â«Ð”Ð»Ñ Ñ‡ÐµÐ³Ð¾ вы проводите Ñти учениÑ?» «Ðа Ñлучай войны». «С кем?» «О чем ты?» «С кем они ÑобираютÑÑ Ð²Ð¾ÐµÐ²Ð°Ñ‚ÑŒ? Кто, кроме наÑ, тут еÑть?» Он взглÑнул на менÑ; глаза его были чиÑты и чеÑтны. «Я не знаю. Ðо Он Именовал Ð½Ð°Ñ Ð¡Ð²Ð¾ÐµÐ¹ армией. И мы будем Ñовершенны. Ð”Ð»Ñ Ðего. Ð˜Ð¼Ñ Ð±ÐµÐ·Ð¾ÑˆÐ¸Ð±Ð¾Ñ‡Ð½Ð¾, вÑе-праведно и вÑе-мудро, Рагуил. Иначе и быть не может, незавиÑимо от…» — Он прервалÑÑ Ð¸ отвел взглÑд. «Что ты хотел Ñказать?» «Ðто не имеет значениÑ». «Ð-а». Мы больше не говорили до Ñамой кельи ЗефкиÑла. Я глÑнул на чаÑÑ‹, было почти три. По улице пронеÑÑÑ Ð¿Ð¾Ñ€Ñ‹Ð² холодного ветра, и Ñ Ð·Ð°Ð´Ñ€Ð¾Ð¶Ð°Ð». Ðезнакомец заметил Ñто и прервалÑÑ. — С вами вÑе в порÑдке? — ÑпроÑил он. — Ð’Ñе хорошо. Прошу ваÑ, продолжайте. Я захвачен раÑÑказом. Он кивнул. — Они ждали Ð½Ð°Ñ Ð² келье вÑе трое: ФануÑл, СаракаÑл и ЗефкиÑл. ЗефкиÑл Ñидел на Ñвоем Ñтуле. Люцифер занÑл меÑто у окна. Я вышел на Ñередину кельи и начал: «Благодарю вÑех ваÑ, что пришли. Вам извеÑтно, кто Ñ; извеÑтно мое предназначение. Я Возмездие Имени, орудие ГоÑпода. Я Рагуил. Ðнгел КаразÑл мертв. Мне поручено раÑÑледовать, почему он умер, кто его убил. Я Ñто Ñделал. Итак, ангел КаразÑл был проектировщиком в Зале БытиÑ. Очень хорошим проектировщиком, во вÑÑком Ñлучае мне так Ñказали… Люцифер. Скажи мне, что ты делал прежде чем наткнулÑÑ Ð½Ð° ФануÑла и мертвое тело». «Я говорил тебе вчера. Я прогуливалÑÑ». «Где ты прогуливалÑÑ?» «Ðе понимаю, какое Ñто имеет отношение к твоему раÑÑледованию». «Говори !» Он замÑлÑÑ. Он был выше любого из наÑ, он был выÑок и горд. «Что ж, хорошо. Я прогуливалÑÑ Ð²Ð¾ Тьме. Я так делаю уже некоторое времÑ, прогуливаюÑÑŒ во Тьме. Ðто позволÑет мне получить предÑтавление о Городе Ñо Ñтороны. Я вижу, как он прекраÑен и Ñовершенен. Ðет ничего более воÑхитительного, чем наш дом. Более законченного. Ðичего иного, где бы кому-либо захотелоÑÑŒ пребывать». «И что ты делал во Тьме, Люцифер?» Он вперил в Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ð·Ð³Ð»Ñд. «ГулÑл. И… Там, во Тьме, еÑть голоÑа. Я Ñлышал голоÑа. Они обещали мне что-то, задавали вопроÑÑ‹, о чем-то шептали и умолÑли. Ðо Ñ Ð¸Ñ… не Ñлушал. Я закалÑÑŽ ÑÐµÐ±Ñ Ð¸ Ñмотрю на Город. Ðто — единÑÑ‚Ð²ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð²Ð¾Ð·Ð¼Ð¾Ð¶Ð½Ð¾Ñть мне ÑÐµÐ±Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð²ÐµÑ€Ð¸Ñ‚ÑŒ, подвергнуть ÑÐµÐ±Ñ Ð¸Ñпытанию. Я — Глава ВоинÑтва, первый Ñреди ангелов, и Ñ Ð´Ð¾Ð»Ð¶ÐµÐ½ Ñто чем-то подтверждать». Я кивнул. «Почему же ты не Ñказал мне Ñто раньше?» Он опуÑтил глаза. «Потому что Ñ ÐµÐ´Ð¸Ð½Ñтвенный ангел, который прогуливаетÑÑ Ð²Ð¾ Тьме. И Ñ Ð½Ðµ хочу, чтобы Ñто делали другие: Ñ Ð´Ð¾Ñтаточно Ñилен, чтобы броÑить вызов голоÑам и проверить ÑебÑ. Другие же не Ñтоль Ñильны. Они могут оÑтупитьÑÑ Ð¸ даже паÑть». «Благодарю, Люцифер. Ðто пока вÑе. — Я повернулÑÑ Ðº Ñледующему ангелу. — ФануÑл. Как долго ты приÑваивал Ñебе труды КаразÑла?» Рот его раÑкрылÑÑ, но он не издал ни звука. «Ðу же ?» «Я… Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð° не приÑвою Ñебе чужие заÑлуги». «Ðо ты воÑпользовалÑÑ ÐµÐ³Ð¾ трудами по Любви ?» Он моргнул. «Да. Ðто было». «Ðе Ñочти за труд и объÑÑни нам, что еÑть Любовь», — велел Ñ. Он неуверенно оглÑделÑÑ. «Ðто еÑть чувÑтво Ð²Ð»ÐµÑ‡ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¸ глубокой привÑзанноÑти к другому ÑущеÑтву, чаÑто Ñмешанное Ñо ÑтраÑтью и желанием, потребноÑть быть вÑе Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð²Ð¼ÐµÑте. — Он говорил Ñухо, назидательно, Ñловно доказывал математичеÑкую формулу. — ЧувÑтво, которое мы иÑпытываем к Имени, к нашему Создателю… помимо прочего, еÑть Любовь . Любовь — Ñто импульÑ, который может в равной мере воодушевить и разрушить. Мы… — Он помолчал и продолжил: — Мы очень Ñтим гордимÑÑ». Он говорил невнÑтно. Похоже, у него не было надежды, что мы ему поверим. «Кто Ñделал большую чаÑть работы по Любви ? Ðет, не отвечай. Прежде Ñ Ñпрошу об Ñтом оÑтальных. ЗефкиÑл! Когда ФануÑл передал разработки по Любви на твое одобрение, кто, по его Ñловам, отвечал за проект?» БеÑкрылый ангел мÑгко улыбнулÑÑ: «Он Ñказал мне, что Ñто его проект». «Благодарю тебÑ, гоÑподин. Итак, СаракаÑл, чьим проектом была Любовь ?» «Моим. Моим и КаразÑла. Скорее, больше его, чем моим, но мы работали вмеÑте». «Вы знали, что ФануÑл претендовал на авторÑтво?» «…Да». «И ничего не имели против?» «Он… он обещал нам, что даÑÑ‚ еще один хороший проект, и он целиком будет наш. Он обещал, что еÑли мы никому не Ñкажем, нам будут переданы более значимые проекты, и он Ñдержал Ñлово. Он дал нам Смерть ». Я обернулÑÑ Ðº ФануÑлу. «Итак?» «Да, Ñто правда, Ñ ÑƒÑ‚Ð²ÐµÑ€Ð¶Ð´Ð°Ð», что Любовь — Ñто Ð¼Ð¾Ñ Ñ€Ð°Ð·Ñ€Ð°Ð±Ð¾Ñ‚ÐºÐ°Â». «Рона была разработкой КаразÑла и СаракаÑла». «Да». «И Ñто был их поÑледний проект перед Смертью ?» «Да». «У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ñе». Я подошел к окну, поÑмотрел на ÑеребрÑные башни, на Тьму за Городом. И начал говорить. «КаразÑл был замечательным проектировщиком. И единÑтвенным его недоÑтатком было то, что он Ñлишком глубоко уходил в работу. — Я повернулÑÑ Ðº ним лицом. Ðнгел СаракаÑл дрожал, и под его кожей вÑпыхивали огоньки. — СаракаÑл! Кого любил КаразÑл? Кто был его возлюбленным?» Он уперÑÑ Ð²Ð·Ð³Ð»Ñдом в пол. Потом поднÑл глаза, вид у него был гордый и воинÑтвенный. И он улыбалÑÑ. «Я». «Ðе хочешь об Ñтом раÑÑказать?» «Ðет. — Он пожал плечами. — Ðо, похоже, должен. ПрекраÑно, тогда Ñлушайте. Мы работали вмеÑте. И когда начали работать над Любовью … мы Ñтали любовниками. Ðто была его идеÑ. Ð’ÑÑкий раз, когда выдавалоÑÑŒ времÑ, мы удалÑлиÑÑŒ в его келью. И там каÑалиÑÑŒ друг друга, обнималиÑÑŒ, шептали вÑÑкие нежноÑти и клÑтвы в вечной любви. Его наÑтроение значило Ð´Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐµ, чем мое ÑобÑтвенное. Я ÑущеÑтвовал ради него. Когда оÑтавалÑÑ Ð¾Ð´Ð¸Ð½, Ñ Ð¿Ð¾Ð²Ñ‚Ð¾Ñ€Ñл его Ð¸Ð¼Ñ Ð¸ мог думать лишь о нем. Когда же был Ñ Ð½Ð¸Ð¼â€¦ — он запнулÑÑ Ð¸ опуÑтил глаза, — оÑтальное не имело значениÑ». Я подошел к СаракаÑлу, поднÑл его подбородок и заглÑнул в его Ñерые глаза. «Тогда почему ты убил его?» «Потому что он Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð»ÑŽÐ±Ð¸Ð». Когда мы начали работать над Смертью , он… он утратил ко мне интереÑ. Он больше мне не принадлежал. Он принадлежал Смерти . И раз его уже не было Ñо мной, почему ему было не отдатьÑÑ Ñвоей новой любви. Я не мог выноÑить его приÑутÑтвиÑ, мне было неÑтерпимо видеть его Ñ€Ñдом и знать, что он ничего ко мне не иÑпытывает. Ðто ранило больнее вÑего. Я думал… Ñ Ð½Ð°Ð´ÐµÑлÑÑ… что еÑли он умрет, он Ñтанет мне безразличен, и боль уйдет вмеÑте Ñ Ð½Ð¸Ð¼. Вот почему Ñ ÑƒÐ±Ð¸Ð». Я его ударил и выброÑил тело из нашего окна в башне Зала БытиÑ. Ðо боль не прошла! — СаракаÑл почти кричал. Он шагнул ко мне и убрал мою руку Ñ Ð¿Ð¾Ð´Ð±Ð¾Ñ€Ð¾Ð´ÐºÐ°. — И что теперь?» Я почувÑтвовал, как на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð¸Ñходит мое предназначение, как оно овладевает мною. Я не был проÑто ангелом, Ñ Ð±Ñ‹Ð» Возмездием ГоÑпода. Я тоже Ñделал шаг к СаракаÑлу и обнÑл его. Я прижал мои губы к его губам, проÑунул Ñзык к нему в рот. Мы поцеловалиÑÑŒ, и он закрыл глаза. Я чувÑтвовал, как во мне разгораетÑÑ Ñркий огонь. Краем глаза Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ», как Люцифер и ФануÑл заÑлонилиÑÑŒ от моего Ñвета; и еще Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ», как Ñморел на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð—ÐµÑ„ÐºÐ¸Ñл. Рогонь мой ÑтановилÑÑ Ð²Ñе Ñрче и Ñрче, пока не прорвалÑÑ Ð¸Ð· моих глаз, из моей груди, из моих пальцев, из моих губ: белый опалÑющий огонь. Белое Ð¿Ð»Ð°Ð¼Ñ Ð¼ÐµÐ´Ð»ÐµÐ½Ð½Ð¾ поглотило СаракаÑла, который, воÑпламенившиÑÑŒ, цеплÑлÑÑ Ð·Ð° менÑ. Скоро от него ничего не оÑталоÑÑŒ. СовÑем ничего. И огонь во мне угаÑ. Я вновь Ñтал Ñамим Ñобой. ФануÑл рыдал. Люцифер был бледен. ЗефкиÑл Ñидел на Ñвоем Ñтуле и Ñпокойно Ñмотрел на менÑ. Я повернулÑÑ Ðº ФануÑлу и Люциферу. «Вы видели Возмездие ГоÑподне, — Ñказал Ñ Ð¸Ð¼. — ПуÑть Ñто будет предоÑтережением Ð´Ð»Ñ Ð²Ð°Ñ Ð¾Ð±Ð¾Ð¸Ñ…Â». ФануÑл кивнул. «Да, конечно. O, Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ð¸Ð¼Ð°ÑŽ. Я… Ñ Ð²ÐµÑ€Ð½ÑƒÐ»ÑÑ Ð±Ñ‹ к работе, гоÑподин. К Ñвоим оÑновным обÑзанноÑÑ‚Ñм. ЕÑли ты не возражаешь». «Иди». ШатаÑÑÑŒ, он подошел к окну и погрузилÑÑ Ð² Ñвет, неиÑтово Ð¼Ð°Ñ…Ð°Ñ ÐºÑ€Ñ‹Ð»ÑŒÑми. Люцифер приблизилÑÑ Ðº тому меÑту на ÑеребрÑном полу, где ÑовÑем недавно ÑтоÑл СаракаÑл. Он опуÑтилÑÑ Ð½Ð° колени, печально глÑÐ´Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ´ Ñобой, Ñловно пыталÑÑ Ð¾Ð±Ð½Ð°Ñ€ÑƒÐ¶Ð¸Ñ‚ÑŒ оÑтанки ангела, которого Ñ ÑƒÐ½Ð¸Ñ‡Ñ‚Ð¾Ð¶Ð¸Ð», щепотку пепла, или чаÑтицу коÑти, или опаленное перо, но там ÑовÑем ничего не было. Тогда он поднÑл на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð³Ð»Ð°Ð·Ð°. «Ðто неправильно, — Ñказал он. — И неÑправедливо». Он плакал; Ñлезы ручьÑми бежали по лицу. Возможно, СаракаÑл первым из ангелов полюбил, зато Люцифер первым проливал Ñлезы. Ðикогда Ñтого не забуду. Я беÑÑтраÑтно Ñмотрел на него. «Ðто было Ñправедливо. Он убийца. И потому тоже убит. Ты призвал Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸Ñполнить мое предназначение, и Ñ Ñто Ñделал». «Ðо… он ведь любил . Его нужно было проÑтить. Ему нужно было помочь. Его не Ñледовало вот так уничтожать. Ðто неправильно ». «Ðа то была Его волÑ». Люцифер замер. «Тогда, наверное, Его Ð²Ð¾Ð»Ñ Ð½ÐµÐ¿Ñ€Ð°Ð²ÐµÐ´Ð½Ð°. РголоÑа во Тьме говорÑÑ‚ правду. Как может быть праведным такое?» «Ðто правильно. Ðа то Его волÑ. Я в точноÑти иÑполнил мое предназначение». Тыльной Ñтороной ладони он вытер Ñлезы. «Ðет, — Ñпокойно Ñказал он. И медленно покачал головой. Рпотом добавил: — Я должен над Ñтим подумать. И теперь Ñ ÑƒÑ…Ð¾Ð¶ÑƒÂ». Он подошел к окну, шагнул в небо и иÑчез. Мы Ñ Ð—ÐµÑ„ÐºÐ¸Ñлом оÑталиÑÑŒ в келье одни. Я подошел к его Ñтулу. Он кивнул. «Ты иÑполнил Ñвое предназначение, Рагуил. Ðе хочешь ли ты вернутьÑÑ Ð² Ñвою келью и ждать, когда в тебе Ñнова поÑвитÑÑ Ð½ÑƒÐ¶Ð´Ð°?» Человек на Ñкамейке повернулÑÑ ÐºÐ¾ мне: глаза его иÑкали мой взглÑд. До той минуты мне казалоÑÑŒ, что на протÑжении Ñвоего раÑÑказа он едва ли помнил обо мне; он Ñмотрел прÑмо перед Ñобой и не говорил, а шептал, почти без интонаций. И теперь было похоже, что он Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ð±Ð½Ð°Ñ€ÑƒÐ¶Ð¸Ð» и заговорил именно Ñо мной, а не Ñ Ð½Ð¾Ñ‡Ð½Ñ‹Ð¼ Ñфиром и не Ñ Ð“Ð¾Ñ€Ð¾Ð´Ð¾Ð¼ ангелов. И он Ñказал: — Я знал, что он прав. Ðо Ñ Ð½Ðµ мог тогда вернутьÑÑ Ð² келью, даже еÑли бы захотел. Мой образ еще не вполне Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ð¾ÐºÐ¸Ð½ÑƒÐ», а мое предназначение было иÑполнено не до конца. И тут вÑе вÑтало на Ñвои меÑта; Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ» вÑÑŽ картину целиком. Как Люцифер, Ñ Ð²Ñтал на колени и коÑнулÑÑ Ð»Ð±Ð¾Ð¼ ÑеребрÑного пола. «Ðет, ГоÑподи, — Ñказал Ñ. — Ðе ÑейчаÑ». ЗефкиÑл поднÑлÑÑ Ñо Ñвоего Ñтула. «ВÑтань. Ðе годитÑÑ Ð¾Ð´Ð½Ð¾Ð¼Ñƒ ангелу так веÑти ÑÐµÐ±Ñ Ð¿Ð¾ отношению к другому. Ðто неправильно. Ð’Ñтань!» Я покачал головой. «Отец, ты ведь не ангел», — прошептал Ñ. ЗефкиÑл ничего не ответил. Ðа мгновение Ñердце замерло у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² груди. Я иÑпугалÑÑ. «Отец, мне было поручено узнать, кто ответÑтвен за Ñмерть КаразÑла. И Ñ Ñто знаю». «Ты Ñовершил Ñвое Возмездие, Рагуил». «Твое Возмездие, ГоÑподи». И тогда он вздохнул и Ñнова Ñел. «ÐÑ…, мой маленький Рагуил. Проблема Ñ Ñ‚Ð²Ð¾Ñ€ÐµÐ½Ð¸ÐµÐ¼ заключаетÑÑ Ð² том, что оно оказываетÑÑ Ð½Ð°Ð¼Ð½Ð¾Ð³Ð¾ лучше, чем предполагалоÑÑŒ. Следует ли мне ÑпроÑить, как ты понÑл, что Ñто Ñ?» «Я… даже не знаю, ГоÑподи. У Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð½ÐµÑ‚ крыльев. Ты живешь в центре Города и непоÑредÑтвенно надзираешь за Творением. Когда Ñ ÑƒÐ½Ð¸Ñ‡Ñ‚Ð¾Ð¶Ð¸Ð» СаракаÑла, ты не отвел взглÑд. Ты знаешь Ñлишком много вещей. Ты… — Я помолчал, размышлÑÑ. — Ðет, мне неведомо, как Ñ Ñ‚ÐµÐ±Ñ ÑƒÐ·Ð½Ð°Ð». Ты Ñам говоришь, что хорошо Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñоздал. Только Ñ Ð¿Ð¾Ð½Ñл, кто Ты, и понÑл значение разыгравшейÑÑ Ð·Ð´ÐµÑÑŒ драмы, когда увидел, как улетал Люцифер». «И что же ты понÑл, дитÑ?» «Кто убил КаразÑла. То еÑть, по крайней мере, кто дергал за ниточки. Ðапример, кто уÑтроил так, что КаразÑл и СаракаÑл вмеÑте работали над Любовью , знаÑ, что КаразÑл имеет обыкновение Ñлишком глубоко погружатьÑÑ Ð² работу». Он обратилÑÑ ÐºÐ¾ мне нежно, Ñловно полушутÑ, как взроÑлый Ñтал бы говорить Ñ Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ¸Ð¼ ребенком: «Зачем кому-то “дергать за ниточкиâ€, Рагуил?» «Ðо ничто ведь не ÑлучаетÑÑ Ð±ÐµÐ·Ð¾ вÑÑких причин; и причины вÑе в Тебе. Ты подÑтавил СаракаÑла. Да, он убил КаразÑла, но он Ñто Ñделал так, чтобы Ñ Ð¼Ð¾Ð³ уничтожить его ». «Ðо разве Ñто было неправильно?» Я заглÑнул в его Ñтарые-преÑтарые глаза. «Ðто было мое предназначение. Ðо Ñ Ð½Ðµ думаю, что Ñто было Ñправедливо. Я думаю, возможно, так было необходимо: уничтожить СаракаÑла, чтобы продемонÑтрировать Люциферу ÐеÑправедливоÑть ГоÑподню». И тогда он улыбнулÑÑ. «И Ð´Ð»Ñ Ñ‡ÐµÐ³Ð¾ же мне Ñто потребовалоÑÑŒ?» «Я… Ñ Ð½Ðµ знаю. Я понимаю Ñто не больше, чем то, Ð´Ð»Ñ Ñ‡ÐµÐ³Ð¾ Ты Ñоздал Тьму и голоÑа в ней. Ðо Ты ведь Ñто Ñделал. Ты уÑтроил так, что Ñто произошло». Он кивнул. «Да. Ðто так. Люцифер должен Ñ‚ÑготитьÑÑ Ð¼Ñ‹Ñлью о неправедном уничтожении СаракаÑла. И Ñто, помимо прочего, уÑкорит некоторые его поÑтупки. Бедный милый Люцифер. Из вÑех моих чад его путь будет Ñамым Ñ‚Ñжким; ибо он призван Ñыграть некую роль в предÑтоÑщей драме, и Ñта роль будет грандиозной». Я вÑе еще ÑтоÑл на коленÑÑ… перед Творцом Ð’Ñего Сущего. «Что ты теперь будешь делать, Рагуил?» — ÑпроÑил он. «Я должен вернутьÑÑ Ð² Ñвою келью. Мое предназначение иÑполнено. Я оÑущеÑтвил Возмездие и обнаружил злоумышленника. Ðтого доÑтаточно. Ðо, ГоÑподи…» «Да, Ð´Ð¸Ñ‚Ñ Ð¼Ð¾ÐµÂ». «Я чувÑтвую ÑÐµÐ±Ñ Ð½ÐµÑ‡Ð¸Ñтым. ЗапÑтнанным. ОÑкверненным. ВероÑтно, дейÑтвительно вÑе, что ÑлучаетÑÑ, ÑлучаетÑÑ ÑоглаÑно Твоей воле, и Ñто хорошо. Ðо Ты порой оÑтавлÑешь кровавые Ñледы на Твоих инÑтрументах». Он кивнул, Ñловно ÑоглаÑившиÑÑŒ. «ЕÑли хочешь, Рагуил, ты можешь забыть об Ñтом. Обо вÑем, что ÑлучилоÑÑŒ. — Рпотом Он Ñказал: — Однако ты не Ñможешь говорить об Ñтом Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð¸Ð¼Ð¸ ангелами, незавиÑимо от того, что решишь: помнить или забыть». «Я буду помнить». «Ðто твое право. Ðо временами тебе будет определенно проще не помнить. Забвение порой дает некую Ñвободу. Ртеперь, еÑли не возражаешь, — он наклонилÑÑ, вытащил файл из Ñтопки на полу и открыл его: — у Ð¼ÐµÐ½Ñ ÐµÑть работа, и мне Ñледует ее продолжить». Я вÑтал и подошел к окну. Я надеÑлÑÑ, Он Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾ÐºÐ»Ð¸ÐºÐ½ÐµÑ‚, объÑÑнит детали Своего плана, чтобы вÑе изменилоÑÑŒ к лучшему. Ðо Он ничего не Ñказал, и Ñ Ð¾Ñтавил Его, ни разу не оглÑнувшиÑÑŒ. Он замолчал. И молчал так долго — мне даже показалоÑÑŒ, он и не дышит, — и Ñ Ð·Ð°Ð½ÐµÑ€Ð²Ð½Ð¸Ñ‡Ð°Ð», предположив, что он уÑнул или вообще умер. Ðо тут он поднÑлÑÑ. — Ðу вот, приÑтель. Ðто вÑÑ Ð¸ÑториÑ. Как ты думаешь, Ñтоит она двух Ñигарет и коробка Ñпичек? — Он ÑпроÑил без тени иронии, Ñловно Ñто было важно Ð´Ð»Ñ Ð½ÐµÐ³Ð¾. — Да, — ответил Ñ, — Ñтоит. Ðо что ÑлучилоÑÑŒ дальше? Как вы… Ñ Ñ…Ð¾Ñ‡Ñƒ Ñказать, еÑли… — Я умолк. Теперь на улице было темно, как бывает в предраÑÑветный чаÑ. Один за другим гаÑли уличные фонари, и его ÑилуÑÑ‚ выриÑовывалÑÑ Ð½Ð° фоне Ñветлеющего неба. Он Ñунул руки в карманы. — Что ÑлучилоÑÑŒ дальше? Я отправилÑÑ Ð´Ð¾Ð¼Ð¾Ð¹, заблудилÑÑ Ð¸ вот теперь нахожуÑÑŒ здеÑÑŒ, очень далеко от дома. Порой Ñовершаешь поÑтупки, о которых Ñожалеешь, но Ñ Ñтим уже ничего Ð½ÐµÐ»ÑŒÐ·Ñ Ð¿Ð¾Ð´ÐµÐ»Ð°Ñ‚ÑŒ. Времена менÑÑŽÑ‚ÑÑ. За тобой захлопываютÑÑ Ð´Ð²ÐµÑ€Ð¸. Рты идешь дальше. Тебе Ñто знакомо? Ð’ конце концов Ñ Ð¾ÐºÐ°Ð·Ð°Ð»ÑÑ Ð·Ð´ÐµÑÑŒ. Обычно говорÑÑ‚, нет таких, кто был бы родом из ЛоÑ-ÐнджелеÑа, Города ангелов. ЕÑли взÑть менÑ, то Ñто чертовÑки верно. И прежде чем Ñ ÑƒÑпел понÑть, что он делает, он наклонилÑÑ Ð¸ нежно поцеловал Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² щеку. Щетина у него была грубой и колючей, а дыхание неожиданно Ñладким. Ðа ухо он прошептал: — ВовÑе Ñ Ð½Ðµ падший. Мне плевать, что обо мне говорÑÑ‚. Я вÑе еще делаю мою работу, как Ñ ÐµÐµ понимаю. ÐœÐ¾Ñ Ñ‰ÐµÐºÐ° горела в том меÑте, где ее коÑнулиÑÑŒ его губы. Он выпрÑмилÑÑ: — И вÑе же мне очень хочетÑÑ Ð´Ð¾Ð¼Ð¾Ð¹. И он пошел вниз по темнеющей улице, а Ñ Ñидел на Ñкамейке и Ñмотрел, как он уходит. У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð¾ ощущение, будто он что-то забрал Ñ Ñобой, проÑто Ñ Ð½Ðµ мог вÑпомнить, что именно. И еще Ñ Ñ‡ÑƒÐ²Ñтвовал, будто взамен мне оÑтавили нечто, возможно, отпущение грехов или безвинноÑть, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ ÐºÐ°ÐºÐ¸Ñ… грехов и в чем может быть Ð¼Ð¾Ñ Ð±ÐµÐ·Ð²Ð¸Ð½Ð½Ð¾Ñть, Ñ Ñказать не мог. Откуда-то пришел образ: небрежный риÑунок двух ангелов, летÑщих над прекраÑным городом; а поверх риÑунка отчетливый отпечаток детÑкой руки, окраÑивший белую бумагу в кроваво-краÑный цвет. Образ ÑвилÑÑ Ð¿Ñ€ÐµÐ´ моим мыÑленным взором внезапно, и Ñ Ð¸ теперь не знаю, что он означал. Я вÑтал. Было Ñлишком темно, чтобы разглÑдеть циферблат моих чаÑов, но Ñ Ð·Ð½Ð°Ð», что в тот день не заÑну. Я вернулÑÑ Ð² отель, в дом возле чахлой пальмы, помылÑÑ Ð¸ принÑлÑÑ Ð¶Ð´Ð°Ñ‚ÑŒ. Я думал об ангелах и о Тинк; и не мог поверить, что любовь и Ñмерть идут рука об руку. Ðа Ñледующий день возобновилиÑÑŒ полеты в Ðнглию. Я чувÑтвовал ÑÐµÐ±Ñ Ñтранно, беÑÑÐ¾Ð½Ð½Ð°Ñ Ð½Ð¾Ñ‡ÑŒ погрузила Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² то неприÑтное ÑоÑтоÑние, в котором вÑе кажетÑÑ Ð¿Ð»Ð¾Ñким и не оÑобенно важным; когда ничто не имеет Ð·Ð½Ð°Ñ‡ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¸ когда реальноÑть предÑтавлÑетÑÑ ÑƒÑзвимо тонкой и изношенной. Поездка на такÑи до аÑропорта была кошмарной. Мне было жарко, Ñ ÑƒÑтал и нервы были на пределе. Ð’ Ñту ужаÑную жару Ñ Ð±Ñ‹Ð» в футболке; мое пальто пролежало на Ñамом дне чемодана на протÑжении вÑей поездки. Самолет был забит битком, но Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñто не беÑпокоило. СтюардеÑÑа продефилировала по проходу Ñо Ñтопкой газет: «Геральд трибюн», «ЮÑСÐй тудей» «ЛоÑ-ÐÐ½Ð´Ð¶ÐµÐ»ÐµÑ Ñ‚Ð°Ð¹Ð¼Ñ». Я взÑл номер поÑледней, но Ñлова вылетали из моей головы, едва Ñ ÑƒÑпевал их раÑпознать. Ðичто из прочитанного мне не запомнилоÑÑŒ. Ðет, лгу. Где-то на поÑледних Ñтраницах Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‡ÐµÐ» о тройном убийÑтве: двух женщин и маленького ребенка. Имен указано не было, и Ñ Ñ‚Ð°Ðº и не понÑл, почему Ñта заметка мне запомнилаÑÑŒ. Ð’Ñкоре Ñ ÑƒÑнул. Мне ÑнилоÑÑŒ, как Ñ Ñ‚Ñ€Ð°Ñ…Ð°ÑŽÑÑŒ Ñ Ð¢Ð¸Ð½Ðº, а из-под ее закрытых глаз и Ñомкнутых губ ÑочитÑÑ ÐºÑ€Ð¾Ð²ÑŒ. Кровь была холодной, вÑзкой и липкой, и Ñ Ð¿Ñ€Ð¾ÑнулÑÑ Ð¿Ñ€Ð¾Ð´Ñ€Ð¾Ð³ÑˆÐ¸Ð¼ от кондиционера и Ñ Ð½ÐµÐ¿Ñ€Ð¸Ñтным ощущением во рту: там было Ñухо как в пуÑтыне. Я выглÑнул в поцарапанный иллюминатор и Ñтал Ñмотреть на облака, и мне пришло в голову (не в первый раз), что облака — Ñто Ð½ÐµÐºÐ°Ñ Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð°Ñ Ð·ÐµÐ¼Ð»Ñ, где вÑе точно знают, чего ищут и как вернутьÑÑ Ðº началу. Смотреть на облака — Ñто то, что мне вÑегда больше вÑего нравилоÑÑŒ во Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¿Ð¾Ð»ÐµÑ‚Ð°. И еще близоÑть ÑобÑтвенной Ñмерти. ЗавернувшиÑÑŒ в тонкое одеÑло, Ñ Ñнова ненадолго уÑнул, но еÑли что и видел во Ñне, то мне Ñто не запомнилоÑÑŒ. Ð’Ñкоре поÑле Ð¿Ñ€Ð¸Ð·ÐµÐ¼Ð»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð² Ðнглии разыгралаÑÑŒ ÑÐ½ÐµÐ¶Ð½Ð°Ñ Ð±ÑƒÑ€Ñ, Ð²Ñ‹Ð²ÐµÐ´Ñ Ð¸Ð· ÑÑ‚Ñ€Ð¾Ñ ÑиÑтему ÑлектроÑÐ½Ð°Ð±Ð¶ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð°Ñропорта. Ð’ тот момент Ñ Ð¾Ð´Ð¸Ð½ поднималÑÑ Ð² лифте, оÑвещение погаÑло, и лифт заÑтрÑл между Ñтажами. Замерцала туÑÐºÐ»Ð°Ñ Ð°Ð²Ð°Ñ€Ð¸Ð¹Ð½Ð°Ñ Ð»Ð°Ð¼Ð¿Ð°. Я жал на краÑную кнопку тревоги пока не Ñели батарейки и Ñигнал не прекратилÑÑ; зажавшиÑÑŒ в углу в моей крошечной ÑеребрÑной комнатке, Ñ Ð´Ñ€Ð¾Ð¶Ð°Ð» от холода в одной футболке. От моего Ð´Ñ‹Ñ…Ð°Ð½Ð¸Ñ ÑˆÐµÐ» пар, и Ñ Ñам ÑÐµÐ±Ñ Ð¾Ð±Ð½Ð¸Ð¼Ð°Ð», чтобы ÑогретьÑÑ. Кроме менÑ, там не было ни души, но неÑÐ¼Ð¾Ñ‚Ñ€Ñ Ð½Ð° Ñто Ñ Ñ‡ÑƒÐ²Ñтвовал ÑÐµÐ±Ñ Ð² полной безопаÑноÑти. Ð’Ñкоре кто-то Ñумел открыть двери лифта. Реще кто-то помог мне наконец выбратьÑÑ Ð¸Ð· него; теперь Ñ Ð·Ð½Ð°Ð», что очень Ñкоро буду дома. Снег, зеркало, Ñблоки Я понÑÑ‚Ð¸Ñ Ð½Ðµ имею, что она Ñобой предÑтавлÑет. И оÑтальные тоже. Она убила при рождении Ñвою мать, но Ñто еще ничего не объÑÑнÑет. ÐœÐµÐ½Ñ Ð½Ð°Ð·Ñ‹Ð²Ð°Ð»Ð¸ мудрой, но Ñ Ð²Ð¾Ð²Ñе не такова, ведь Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ»Ð° отнюдь не вÑе, лишь отдельные Ñпизоды, ледÑные оÑколки, плавающие в баÑÑейне или в холодном Ñтекле моего зеркала. Была бы Ñ Ð¼ÑƒÐ´Ñ€Ð¾Ð¹, Ñ Ð½Ðµ Ñтала бы пытатьÑÑ Ð¸Ð·Ð¼ÐµÐ½Ð¸Ñ‚ÑŒ то, что видела. Была бы Ñ Ð¼ÑƒÐ´Ñ€Ð¾Ð¹, Ñ ÑƒÐ±Ð¸Ð»Ð° бы ÑÐµÐ±Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ¶Ð´Ðµ чем ÑтолкнутьÑÑ Ñ Ð½ÐµÐ¹ и прежде чем вÑтретилаÑÑŒ Ñ Ð½Ð¸Ð¼ взглÑдом. МудраÑ, а еще ведьма, так они говорили, а его лицо Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ»Ð° в Ñвоих Ñнах, и оно отражалоÑÑŒ в воде, и так было вÑÑŽ мою жизнь: шеÑтнадцать лет Ñ Ð¾ нем мечтала, прежде чем, держа под уздцы лошадь, он перешел через моÑÑ‚ и ÑпроÑил, как Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð¾Ð²ÑƒÑ‚. Он подÑадил Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð° Ñвою Ñтатную лошадь, и мы поехали вмеÑте к моему маленькому домику, и Ñ Ð¿Ñ€Ñтала лицо в золоте его волоÑ. Он попроÑил лучшее из того, что у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð¾: и Ñто ведь право королÑ. Борода его была бронзово-краÑной в утреннем Ñвете, и Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð·Ð½Ð°Ð»Ð° его не как королÑ, ведь о королÑÑ… Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð´Ð° ÑовÑем не имела предÑтавлениÑ, но как Ñвою любовь. Он взÑл у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ñе, что хотел, по праву королей, но на Ñледующий день вернулÑÑ, и на Ñледующую ночь тоже; и борода его была такой краÑной, волоÑÑ‹ такими золотыми, глаза цвета летнего неба, а Ð·Ð°Ð³Ð¾Ñ€ÐµÐ»Ð°Ñ ÐºÐ¾Ð¶Ð° цвета Ñпелой пшеницы. Его дочь была еще ребенком: ей было не больше пÑти, когда Ñ Ð¿Ð¾ÑвилаÑÑŒ во дворце. Ð’ башне принцеÑÑÑ‹ виÑел портрет ее умершей матери: выÑÐ¾ÐºÐ°Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ‰Ð¸Ð½Ð° Ñ Ð²Ð¾Ð»Ð¾Ñами цвета темного дерева и орехово-карими глазами. И кровь в ней текла не такаÑ, как в ее белокожей дочери. Девочка не пожелала Ñ Ð½Ð°Ð¼Ð¸ еÑть. Ðе знаю, где ей накрывали на Ñтол. У Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð¸ Ñвои покои. Как и у моего мужа королÑ. Когда он хотел менÑ, он за мной поÑылал, и Ñ Ðº нему приходила, и уÑлаждала его, и Ñама уÑлаждалаÑÑŒ. Однажды ночью, через неÑколько меÑÑцев поÑле того как Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð²ÐµÐ·Ð»Ð¸ во дворец, она вошла в мои покои. Ей было шеÑть. Я вышивала под лампой, щурÑÑÑŒ от дыма и Ð¼ÐµÑ€Ñ†Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¿Ð»Ð°Ð¼ÐµÐ½Ð¸. Ркогда поднÑла глаза, увидела ее. — ПринцеÑÑа! Она ничего не Ñказала. Глаза ее были черны, как уголь и как ее волоÑÑ‹, а губы краÑнее крови. Она поднÑла на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð³Ð»Ð°Ð·Ð° и улыбнулаÑÑŒ. И в полумраке Ñверкнули оÑтрые зубы. — Почему ты покинула Ñвои покои? — Я голодна, — ответила она, как вÑегда говорÑÑ‚ дети. Была зима, когда Ñвежие продукты — Ñ‚Ð°ÐºÐ°Ñ Ð¶Ðµ мечта, как тепло и Ñвет; но у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² покоÑÑ… были развешены ÑвÑзки Ñблок, выÑушенных без Ñердцевины, и Ñ ÑнÑла ей одно. — Возьми. ОÑень — Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñушки и заготовок, Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñбора Ñблок и Ð²Ñ‹Ñ‚Ð°Ð¿Ð»Ð¸Ð²Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð³ÑƒÑиного жира. Зима же — Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð°, Ñнега и Ñмерти; Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¿Ñ€Ð°Ð·Ð´Ð½Ð¸ÐºÐ° Ñередины зимы, когда мы натираем гуÑиным жиром Ñвинью, начиненную оÑенними Ñблоками, запекаем ее или жарим и готовимÑÑ Ð¿Ð¸Ñ€Ð¾Ð²Ð°Ñ‚ÑŒ. Она взÑла у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñушеное Ñблоко и принÑлаÑÑŒ куÑать его Ñвоими оÑтрыми желтыми зубами. — ВкуÑно? Она кивнула. Я вÑегда боÑлаÑÑŒ маленьких принцеÑÑ, но в тот момент Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð½Ð¸ÐºÐ»Ð°ÑÑŒ к ней теплотой и нежно провела пальцами по ее щеке. Она поÑмотрела на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸ улыбнулаÑÑŒ — она редко улыбалаÑÑŒ, — а потом впилаÑÑŒ зубами в оÑнование моего большого пальца, в холмик Венеры, так что выÑтупила кровь. От боли и ÑƒÐ´Ð¸Ð²Ð»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ñ Ð·Ð°ÐºÑ€Ð¸Ñ‡Ð°Ð»Ð°, но она взглÑнула на менÑ, и Ñ Ð·Ð°Ñ‚Ð¸Ñ…Ð»Ð°. ÐœÐ°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ°Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð½Ñ†ÐµÑÑа припадала ртом к моей руке, и лизала, и ÑоÑала, и пила. Когда закончила, она покинула мои покои. Ð ÑƒÐºÑƒÑ Ñƒ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð° глазах начал затÑгиватьÑÑ, покрылÑÑ ÐºÐ¾Ñ€ÐºÐ¾Ð¹ и зажил. Ðа Ñледующий день он был похож на Ñтарый шрам, Ñловно в детÑтве Ñ Ð¿Ð¾Ñ€Ð°Ð½Ð¸Ð»Ð°ÑÑŒ перочинным ножом. Она заморозила менÑ, приÑвоила и поработила. Ðто иÑпугало Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐµ, чем то, что она питалаÑÑŒ моей кровью. ПоÑле той ночи, едва наÑтупали Ñумерки, Ñ Ð·Ð°Ð¿Ð¸Ñ€Ð°Ð»Ð° дверь на заÑов, а на мои окна кузнец выковал мне железные решетки. Мой муж, Ð¼Ð¾Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð²ÑŒ, мой король, поÑылал за мной вÑе реже и реже, а когда Ñ Ðº нему приходила, он был Ñлаб, апатичен и чем-то Ñмущен. Он больше не мог заниматьÑÑ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð²ÑŒÑŽ, как Ñто делают мужчины, и не позволÑл мне доÑтавить ему удовольÑтвие ртом: однажды Ñ Ð¿Ð¾Ð¿Ñ‹Ñ‚Ð°Ð»Ð°ÑÑŒ, но он возбудилÑÑ Ð´Ð¾ иÑÑÑ‚ÑƒÐ¿Ð»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¸ начал плакать навзрыд. Я переÑтала его уÑлаждать и проÑто обнÑла, пока Ñ€Ñ‹Ð´Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð½Ðµ прекратилиÑÑŒ и он не уÑнул, тихо, как дитÑ. Когда же он уÑнул, Ñ Ð¿Ð¾Ñ‚Ñ€Ð¾Ð³Ð°Ð»Ð° его подбородок, веÑÑŒ покрытый Ñтарыми шрамами. Я не могла припомнить, чтобы у него были шрамы, когда мы начали вÑтречатьÑÑ, кроме одного, на боку, от кабана, оÑтавшийÑÑ Ñо времен его юноÑти. РвÑкоре он превратилÑÑ Ð² тень человека, которого Ñ Ð²Ñтретила на моÑту и полюбила. Из-под кожи Ñтали проÑвечивать Ñине-белые коÑти. Я была Ñ Ð½Ð¸Ð¼ до Ñамого конца: руки были холодны, как камень, глаза мутно-Ñини, а поредевшие волоÑÑ‹ и борода Ñтали туÑклыми и иÑтончилиÑÑŒ. Он умер без Ð¾Ñ‚Ð¿ÑƒÑ‰ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð³Ñ€ÐµÑ…Ð¾Ð², а кожа его, ÑÐ¼Ð¾Ñ€Ñ‰ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð¸ Ñ€ÑбаÑ, вÑюду, Ñ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð²Ñ‹ до пÑÑ‚ была покрыта Ñтарыми шрамами. Он почти ничего не веÑил. Ð—ÐµÐ¼Ð»Ñ Ñ‚Ð°Ðº ÑмерзлаÑÑŒ, что мы не Ñмогли выкопать Ð´Ð»Ñ Ð½ÐµÐ³Ð¾ могилу, и тогда мы заложили его тело камнÑми, Ñложив пирамиду вмеÑто памÑтника, от него так мало оÑталоÑÑŒ, можно было не опаÑатьÑÑ, что могилу оÑквернÑÑ‚ звери или птицы. Так Ñ Ñтала королевой. Я была глупа тогда, ведь Ñ Ñ‚ÐµÑ… пор как Ñ Ð¿Ð¾ÑвилаÑÑŒ на Ñвет, прошли и ушли вÑего воÑемнадцать веÑен, и Ñ Ð½Ðµ Ñделала того, что Ñделала бы теперь. ЕÑли бы Ñто было теперь, Ñ Ð±Ñ‹ не только велела вырвать ей Ñердце, Ñ Ð¿Ñ€Ð¸ÐºÐ°Ð·Ð°Ð»Ð° бы поÑле отрезать ей голову, руки и ноги. И выпотрошить. И Ñмотрела бы на городÑкой площади, как палач раздувает мехами огонь и доводит до белого калениÑ, Ñмотрела бы не мигаÑ, как он предал бы вÑе Ñто огню. Я раÑÑтавила бы вокруг площади Ñтрельцов, которые бы ÑтрелÑли во вÑÑкую птицу или зверÑ, который приблизилÑÑ Ð±Ñ‹ к пламени, во вÑÑкую ворону, или Ñобаку, или крыÑу. И не Ñомкнула бы глаз, покуда принцеÑÑа не превратилаÑÑŒ бы в горÑтку пепла, и нежный ветер не подхватил бы ее и не раÑÑеÑл как Ñнег. Я Ñтого не Ñделала, а нам приходитÑÑ Ð¿Ð»Ð°Ñ‚Ð¸Ñ‚ÑŒ за наши ошибки. ГоворÑÑ‚, Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¾Ð´ÑƒÑ€Ð°Ñ‡Ð¸Ð»Ð¸; мол, Ñто было не ее Ñердце, но Ñердце животного, Ð¾Ð»ÐµÐ½Ñ Ð¸Ð»Ð¸ кабана. Так говорÑÑ‚, и те, кто так говорит, ошибаютÑÑ. Рнекоторые говорÑÑ‚ (но Ñто ее ложь, не моÑ), что когда мне принеÑли ее Ñердце, Ñ ÐµÐ³Ð¾ Ñъела. Ложь и полуправда падают, как Ñнег, заÑÑ‹Ð¿Ð°Ñ Ñ‚Ð¾, что Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð½ÑŽ, то, что Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ»Ð°. Пейзаж, который невозможно узнать поÑле Ñнегопада; вот во что она превратила мою жизнь. ОÑталиÑÑŒ лишь шрамы на моей любви, на бедрах ее отца, на его мошонке, его члене. Я не пошла Ñ Ð½Ð¸Ð¼Ð¸. Ее взÑли днем, когда она Ñпала, когда была ÑовÑем без Ñил. И отвели в чащу леÑа, и там разорвали на ней блузку и вырезали ей Ñердце, и оÑтавили мертвое тело в овраге, чтобы Ð»ÐµÑ Ð¼Ð¾Ð³ поглотить ее. Ð›ÐµÑ â€” темное меÑто, граница многих королевÑтв; нет таких глупцов, кто отважилÑÑ Ð±Ñ‹ в нем раÑпорÑжатьÑÑ. Ð’ леÑу живут преÑтупники, грабители, а еще волки. Ðевозможно ехать по леÑу больше деÑÑти дней и не вÑтретить ни души; там за тобой неотÑтупно кто-то наблюдает. Мне принеÑли ее Ñердце. Я знаю, что Ñто было именно ее Ñердце, ни у Ñвиньи, ни у Ð³Ð¾Ð»ÑƒÐ±Ñ Ñердце не может битьÑÑ Ð¿Ð¾Ñле того, как его вырезали из груди, а Ñто билоÑÑŒ. Я взÑла его в Ñвои покои. Я его не ела: Ñ Ð¿Ð¾Ð²ÐµÑила его над Ñвоей кроватью, на ту же бечевку, на которой виÑели Ð³Ñ€Ð¾Ð·Ð´ÑŒÑ Ñ€Ñбины, оранжево-краÑные, как грудка у малиновки, и головки чеÑнока. Ð Ñнег за окном падал, ÑÐºÑ€Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ñледы моих охотников, заÑÑ‹Ð¿Ð°Ñ Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ¾Ðµ тело в леÑу в овраге. Я велела кузнецу ÑнÑть Ñ Ð¼Ð¾Ð¸Ñ… окон решетки, и вÑе те короткие зимние дни проводила в Ñвоей комнате, глÑÐ´Ñ Ð½Ð° леÑ, пока не наÑтупит темнота. Как Ñ ÑƒÐ¶Ðµ говорила, в леÑу жили люди. И они выходили, некоторые из них, на ВеÑеннюю Ñрмарку: жадные, дикие, опаÑные люди; одни были низкороÑлыми карликами и лилипутами, и горбунами; у других были огромные зубы и беÑÑмыÑленный взглÑд идиота; пальцы третьих напоминали плавники или клешни. Волоча ноги, каждый год они выходили из леÑа на ВеÑеннюю Ñрмарку, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñ…Ð¾Ð´Ð¸Ð»Ð°, когда таÑл Ñнег. Юной девушкой Ñ ÑƒÑ‡Ð°Ñтвовала в Ñрмарке и боÑлаÑÑŒ их, Ñтот леÑной народец. Я предÑказывала Ñудьбу по неподвижной воде в пруду; а позднее, Ñтав Ñтарше — по зеркалу Ñ ÑеребрÑной амальгамой, подарку торговца, чью лошадь Ñ Ð¿Ð¾Ð¼Ð¾Ð³Ð»Ð° найти, увидев ее в разлитых чернилах. Торговцы на Ñрмарке тоже боÑлиÑÑŒ леÑного народца; они прибивали гвоздÑми Ñвой товар к прилавку, огромными железными гвоздÑми они прибивали имбирные прÑники и кожаные поÑÑа. Они говорили, еÑли товар не прибить, леÑной народец Ñхватит его и убежит, Ð¶ÑƒÑ Ð½Ð° ходу имбирный прÑник, опоÑÑываÑÑÑŒ кожаным поÑÑом. Рведь у леÑного народца были деньги: монета там, Ð´Ñ€ÑƒÐ³Ð°Ñ Ñ‚ÑƒÑ‚, порой Ð¿Ð¾Ð·ÐµÐ»ÐµÐ½ÐµÐ²ÑˆÐ°Ñ Ð¾Ñ‚ времени или от земли, и Ð¸Ð·Ð¾Ð±Ñ€Ð°Ð¶ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð½Ð° тех монетах не узнавали даже древние Ñтарики. Реще им было чем торговать, и так проходила Ñрмарка, Ñлужа изгоÑм и карликам, разбойникам (еÑли они были оÑмотрительны), охотившимÑÑ Ð½Ð° одиноких путников из лежавших за леÑом земель, и на цыган, и на оленей. (Что было грабежом в глазах закона. Олени принадлежали королеве.) Медленно шли годы, и мой народ утверждал, что Ñ â€” Ð¼ÑƒÐ´Ñ€Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð°Ð²Ð¸Ñ‚ÐµÐ»ÑŒÐ½Ð¸Ñ†Ð°. Сердце вÑе виÑело над моей кроватью и Ñлабо пульÑировало по ночам. ЕÑли кто и оплакивал то дитÑ, Ñ Ð¾ таком не Ñлышала: тогда она еще наводила ужаÑ, и вÑе верили, что избавилиÑÑŒ от нее. ВеÑенние Ñрмарки ÑменÑли друг друга: их было пÑть, и ÐºÐ°Ð¶Ð´Ð°Ñ ÑÐ»ÐµÐ´ÑƒÑŽÑ‰Ð°Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° печальнее, беднее и Ñкуднее предыдущей. Ð’Ñе меньше людей выходили из леÑа за покупками. Рте, кто выходил, казалиÑÑŒ подавленными и вÑлыми. Торговцы переÑтали прибивать гвоздÑми к прилавку Ñвой товар. И на пÑтый год из леÑа вышла Ð¶Ð°Ð»ÐºÐ°Ñ Ð³Ð¾Ñ€Ñтка леÑного народца, неÑколько иÑпуганных волоÑатых карликов, и больше никого. Когда Ñрмарка закрылаÑÑŒ, ко мне пришел ее хозÑин Ñо Ñвоим пажом. Я немного знала его прежде, когда еще не была королевой. — Я пришел к тебе не как к королеве, — Ñказал он. Я ничего не ответила. Я Ñлушала. — Я пришел к тебе потому, что ты мудра, — продолжил он. — Когда ты была ребенком, ты нашла заблудшую лошадь, глÑÐ´Ñ Ð² лужицу чернил; когда была девушкой, глÑÐ´Ñ Ð² Ñвое зеркало, ты нашла потерÑвшегоÑÑ Ñ€ÐµÐ±ÐµÐ½ÐºÐ°, далеко отÑтавшего от матери. Тебе ведомы тайны, и ты умеешь находить Ñокрытое. ÐœÐ¾Ñ ÐºÐ¾Ñ€Ð¾Ð»ÐµÐ²Ð°, что проиÑходит Ñ Ð»ÐµÑным народцем? — ÑпроÑил он. — Ð’ Ñледующем году ВеÑенней Ñрмарки не будет. Путников из других королевÑтв Ñтало ÑовÑем мало, и леÑной народец почти повывелÑÑ. Еще один такой год, и нам придетÑÑ Ð³Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð°Ñ‚ÑŒ. Я велела Ñлужанке принеÑти мое зеркало. Оно было ÑовÑем обычное, ÑтеклÑнный круг Ñ ÑеребрÑной амальгамой, и Ñ Ñ…Ñ€Ð°Ð½Ð¸Ð»Ð° его обернутым в замшу, в Ñундуке, в моих покоÑÑ…. Мне принеÑли его, Ñ Ð²Ð·Ð³Ð»Ñнула и увидела. Ей было двенадцать — уже не ребенок. Ее кожа была вÑе такой же бледной, глаза и волоÑÑ‹ угольно-черными, а губы — кроваво-краÑными. Ðа ней по-прежнему была та одежда, в которой она покинула замок: блузка и юбка, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð¾Ð½Ð¸ и были ей малы и Ñплошь штопаны. Сверху на ней был кожаный плащ, а вмеÑто обуви на крошечных ногах — кожаные мешки, подвÑзанные бечевкой. Она была в леÑу и ÑтоÑла за деревом. Пока Ñмотрела, мыÑленным взором Ñ Ð²Ð¸Ð´ÐµÐ»Ð°, как она крадетÑÑ, и Ñтупает, и проÑкальзывает и прыгает, как зверь, как Ð»ÐµÑ‚ÑƒÑ‡Ð°Ñ Ð¼Ñ‹ÑˆÑŒ или волк. Она кого-то преÑледовала. Ðто был монах. Ðа нем была хламида, он был боÑ, ноги в ÑтрупьÑÑ… и ÑÑадинах, а борода и тонзура зароÑшие и неухоженные. Она наблюдала за ним из-за деревьев. Ðаконец он оÑтановилÑÑ Ð½Ð° ночлег и Ñтал разводить огонь, Ñобрав Ð¿Ñ€ÑƒÑ‚ÑŒÑ Ð¸ разбив Ð´Ð»Ñ Ñ€Ð°Ñтопки гнездо малиновки. С Ñобой у него был кремень, и он бил им до тех пор, пока не добыл иÑкры и не поджег трут, и Ð¿Ð»Ð°Ð¼Ñ Ð½Ðµ занÑлоÑÑŒ. Ð’ гнезде он нашел два Ñйца и тут же Ñъел их, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð²Ñ€Ñд ли они могли наÑытить такого крупного человека. Так Ñидел он при Ñвете коÑтра, и тогда она вышла к нему из укрытиÑ. Она приÑела к огню, глÑÐ´Ñ Ð½Ð° него не мигаÑ. Он улыбнулÑÑ, видимо, давно уже не видел людей, и жеÑтом подозвал ее к Ñебе. Она вÑтала и приблизилаÑÑŒ, и ждала, вытÑнув руку. Рон порылÑÑ Ð² Ñвоем одеÑнии, пока не нашел монетку, крошечный медный пенÑ, и броÑил ей. Она поймала, кивнула и подошла. Он дернул за веревку, которой был подпоÑÑан, и обнажилоÑÑŒ его тело, пороÑшее шерÑтью, как у медведÑ. Она подтолкнула его, чтобы он лег на мох, и Ñтала шарить рукой в гуÑтых волоÑах, пока не нашла член; другой рукой она теребила его левый ÑоÑок. Он закрыл глаза и Ñунул Ñвою огромную руку ей под юбку. Она наклонилаÑÑŒ к ÑоÑку, который лаÑкала, ее Ð³Ð»Ð°Ð´ÐºÐ°Ñ Ð±ÐµÐ»Ð°Ñ ÐºÐ¾Ð¶Ð° Ñрко выделÑлаÑÑŒ на его волоÑатом загорелом теле. И глубоко вонзила зубы в его грудь. Он открыл глаза, потом вновь закрыл, и она пила. Она уÑелаÑÑŒ на него и пила его кровь. Ркогда напилаÑÑŒ, между ног у нее потекла Ð¿Ñ€Ð¾Ð·Ñ€Ð°Ñ‡Ð½Ð°Ñ Ñ‡ÐµÑ€Ð½Ð¾Ð²Ð°Ñ‚Ð°Ñ Ð¶Ð¸Ð´ÐºÐ¾Ñть… — ИзвеÑтно ли вам, почему путники обходÑÑ‚ Ñтороной наш город? И что проиÑходит Ñ Ð»ÐµÑным народцем? — ÑпроÑил Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ…Ð¾Ð·Ñин Ñрмарки. Я убрала зеркало в футлÑÑ€ и Ñказала, что Ñамолично займуÑÑŒ тем, чтобы Ð»ÐµÑ Ñнова Ñтал безопаÑным. Я должна была Ñто Ñделать, хоть и боÑлаÑÑŒ ее. Ведь Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° королевой. Будь Ñ ÑовÑем глупой, Ñ Ñ‚ÑƒÑ‚ же пошла бы в Ð»ÐµÑ Ð¸ попыталаÑÑŒ захватить Ñто ÑущеÑтво; но Ñ ÑƒÐ¶Ðµ однажды Ñовершила глупоÑть, и мне не хотелоÑÑŒ Ñнова оказатьÑÑ Ð² дураках. Я целыми днÑми проÑиживала над Ñтаринными книгами. И целыми днÑми говорила Ñ Ñ†Ñ‹Ð³Ð°Ð½ÐºÐ°Ð¼Ð¸ (которые проходили через нашу Ñтрану через горы на юг, вмеÑто того чтобы идти через Ð»ÐµÑ Ð½Ð° Ñевер и запад). Я подготовилаÑÑŒ и узнала о том, какие мне потребуютÑÑ Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð¼ÐµÑ‚Ñ‹, и когда начал падать первый Ñнег, Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° готова. ГолаÑ, Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° одна в Ñамой выÑокой башне дворца, на ее вершине. Ветры обдували менÑ; мои руки, и бедра, и груди покрылиÑÑŒ гуÑиной кожей. Со мной были ÑеребрÑÐ½Ð°Ñ Ð¼Ð¸Ñка и корзина, куда Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð¾Ð¶Ð¸Ð»Ð° ÑеребрÑный нож, ÑеребрÑную булавку, щипцы, Ñерый плащ и три зеленых Ñблока. И так Ñ ÑтоÑла, раздетаÑ, на башне, ÑÐ¼Ð¸Ñ€ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ´ ночным небом и ветром. ЕÑли бы хоть один человек увидел Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‚Ð°Ð¼, Ñ Ð²Ñ‹Ñ€Ð²Ð°Ð»Ð° б ему глаза; но некому было шпионить за мной. По небу неÑлиÑÑŒ облака, и Ñквозь них то проглÑдывала, то Ñнова ÑкрывалаÑÑŒ ÑƒÐ±Ñ‹Ð²Ð°Ð²ÑˆÐ°Ñ Ð»ÑƒÐ½Ð°. Я взÑла ÑеребрÑный нож и полоÑнула им по левой руке, один раз, другой, третий. Кровь, ÐºÐ°Ð¿Ð°Ð²ÑˆÐ°Ñ Ð² миÑку, казалаÑÑŒ черной в лунном Ñвете. Я добавила порошок из пузырька, что виÑел на веревке у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ð° шее. Ðто была ÐºÐ¾Ñ€Ð¸Ñ‡Ð½ÐµÐ²Ð°Ñ Ð¿Ñ‹Ð»ÑŒ, Ð¿Ñ€Ð¸Ð³Ð¾Ñ‚Ð¾Ð²Ð»ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð¸Ð· Ñухих трав и кожи редкой жабы, и из некоторых других вещей. Он ÑмешалÑÑ Ñ ÐºÑ€Ð¾Ð²ÑŒÑŽ, не Ð´Ð°Ð²Ð°Ñ ÐµÐ¹ ÑвернутьÑÑ. Я взÑла три аблока, одно за другим, и легонько проколола на них кожуру моей ÑеребрÑной булавкой. Потом Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð¾Ð¶Ð¸Ð»Ð° Ñблоки в ÑеребрÑную миÑку и оÑтавила там, а первые в том году Ñнежинки медленно падали на мою кожу, и на Ñблоки, и на кровь. Когда занÑлаÑÑŒ зарÑ, Ñ Ð·Ð°ÐºÑƒÑ‚Ð°Ð»Ð°ÑÑŒ в Ñерый плащ, взÑла из ÑеребрÑной миÑки краÑные Ñблоки, одно за другим, ÑеребрÑными щипцами, ÑтараÑÑÑŒ их не каÑатьÑÑ. Ð’ ÑеребрÑной миÑке ничего не оÑталоÑÑŒ от моей крови и коричневого порошка, почти ничего, кроме черного оÑадка, похожего на Ñрь-медÑнку. Я закопала миÑку в землю. И заколдовала Ñблоки (как когда-то, на моÑту, заколдовала Ñаму ÑебÑ), и теперь они были, без вÑÑких Ñомнений, Ñамыми замечательными Ñблоками на Ñвете, а темно-краÑный румÑнец на их кожуре был теплого цвета Ñвежей крови. Я надвинула капюшон низко на лицо, и положила в корзину, поверх Ñблок, ленты и ÑƒÐºÑ€Ð°ÑˆÐµÐ½Ð¸Ñ Ð´Ð»Ñ Ð²Ð¾Ð»Ð¾Ñ, и пошла одна в леÑ, пока не нашла ее жилье: выÑокий пеÑчаный утеÑ, иÑпещренный глубокими норами, что вели в Ñкальную породу. Вокруг утеÑа были Ð´ÐµÑ€ÐµÐ²ÑŒÑ Ð¸ валуны, и Ñ ÑˆÐ»Ð° Ñпокойно и плавно от дерева к дереву, не хруÑтнув веткой и даже упавшими лиÑтьÑми не шурша. И наконец нашла, где мне ÑпрÑтатьÑÑ, и там Ñ Ð¶Ð´Ð°Ð»Ð°, и наблюдала. Через неÑколько чаÑов из главного входа в пещеру выбралиÑÑŒ на Ñвет неÑколько карликов, уродливых, коÑобоких, волоÑатых маленьких мужчин, Ñтарых обитателей Ñтой Ñтраны. Теперь их редко вÑтретишь. Они иÑчезли в леÑу, и никто Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ðµ заметил, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð¾Ð´Ð¸Ð½ из них оÑтановилÑÑ Ð¿Ð¾Ð¼Ð¾Ñ‡Ð¸Ñ‚ÑŒÑÑ Ð²Ð¾Ð·Ð»Ðµ Ñкалы, за которой Ñ Ð¿Ñ€ÑталаÑÑŒ. Я ждала. Больше никто не вышел. Я подошла ко входу в пещеру и покричала в нее, Ñтарым надтреÑнутым голоÑом. Шрам на холме Венеры зудел и пульÑировал, и наконец она вышла ко мне из темноты, ÑовÑем голаÑ. Ей было тринадцать, моей падчерице, и ничто не портило Ñовершенную белизну ее кожи, кроме мертвенно бледного шрама на левой груди, откуда было вынуто ее Ñердце много лет назад. Рна внутренней поверхноÑти бедер были какие-то грÑзно-черные пÑтна. Она уÑтавилаÑÑŒ на менÑ, но из-под моего плаща Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð¾ почти не видно. Она же Ñмотрела Ñ Ð¶Ð°Ð´Ð½Ð¾Ñтью. — Ленты, хозÑюшка, — Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñ…Ñ€Ð¸Ð¿ÐµÐ»Ð°. — КраÑивые ленты Ð´Ð»Ñ Ð²Ð°ÑˆÐ¸Ñ… волоÑ… Она улыбнулаÑÑŒ и поклонилаÑÑŒ. Я напрÑглаÑÑŒ; шрам на руке Ñловно притÑгивал Ð¼ÐµÐ½Ñ Ðº ней. Я Ñделала, что ÑобиралаÑÑŒ Ñделать, но у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñто получилоÑÑŒ череÑчур проворно: Ñ Ð±Ñ€Ð¾Ñила корзинку, завизжала, как не может визжать беÑÑÐ¸Ð»ÑŒÐ½Ð°Ñ ÑÑ‚Ð°Ñ€Ð°Ñ Ñ‚Ð¾Ñ€Ð³Ð¾Ð²ÐºÐ°, какой Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ñ‚Ð²Ð¾Ñ€ÑлаÑÑŒ, и побежала. Мой Ñерый плащ не выделÑлÑÑ Ð½Ð° фоне леÑа, и бежала Ñ Ð±Ñ‹Ñтро, и она Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð½Ðµ поймала. Я вернулаÑÑŒ во дворец. Я не видела, как Ñто было. Можно лишь предÑтавить, как девочка, раÑÑÑ‚Ñ€Ð¾ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð¸ голоднаÑ, вернувшиÑÑŒ обратно к пещере, нашла мою корзинку валÑющейÑÑ Ð½Ð° земле. Что она Ñделала? Мне приÑтно думать, что вначале она поиграла Ñ Ð»ÐµÐ½Ñ‚Ð°Ð¼Ð¸, вплела их в Ñвои иÑÑинÑ-черные волоÑÑ‹, обернула вокруг Ñвоей бледной шеи или тоненькой талии. Рпотом, из любопытÑтва, Ñдвинула Ñалфетку, поÑмотреть, что еще еÑть в корзинке, и увидела краÑные-краÑные Ñблоки. ЕÑтеÑтвенно, они пахли Ñвежими Ñблоками — и еще они пахли кровью. Рона была голодна. Я предÑтавлÑÑŽ Ñебе, как она взÑла Ñблоко, прижала его к щеке, кожей чувÑÑ‚Ð²ÑƒÑ Ñ…Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð½ÑƒÑŽ гладкоÑть его кожуры. Рпотом открыла рот и глубоко вонзила в него зубы… К тому времени, когда Ñ Ð´Ð¾Ð±Ñ€Ð°Ð»Ð°ÑÑŒ до моих покоев, Ñердце, что виÑело на веревке вмеÑте Ñблоками, и окороком, и вÑлеными колбаÑами, уже не билоÑÑŒ. Оно виÑело Ñпокойно, без движениÑ, без жизни, и Ñ Ñнова почувÑтвовала ÑÐµÐ±Ñ Ð² безопаÑноÑти. Ð’ ту зиму Ñнега были выÑоки и глубоки, а Ñошли они поздно. Когда пришла веÑна, вÑе мы были голодны. ВеÑеннÑÑ Ñрмарка в том году была немного более уÑпешной. ЛеÑной народец был немногочиÑлен, но зато их было видно, и путников из земель, что за леÑом, также. Я видела, как маленькие волоÑатые люди из леÑной пещеры покупали, торгуÑÑÑŒ, Ñтекло, и хруÑталь, и кварц. Я не ÑомневалаÑÑŒ, что за вÑе Ñто они платили ÑеребрÑными монетами из награбленного падчерицей. Когда горожане Ñообразили, что именно у них покупают, они помчалиÑÑŒ домой и вернулиÑÑŒ Ñо Ñвоим хруÑталем на ÑчаÑтье, а некоторые даже принеÑли большие Ñтекла. Я было хотела приказать перебить леÑной народец, но не Ñделала Ñтого. Пока Ñердце виÑело, тихое, неподвижное и холодное, в моих покоÑÑ…, Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° в безопаÑноÑти, а потому и леÑной народец, да и городÑкой, — вÑе были в безопаÑноÑти. Мне иÑполнилоÑÑŒ двадцать пÑть, и Ð¼Ð¾Ñ Ð¿Ð°Ð´Ñ‡ÐµÑ€Ð¸Ñ†Ð° Ñъела отравленное Ñблоко две зимы назад, когда ко мне во дворец приехал принц. Он был выÑок, очень выÑок, Ñ Ñ…Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸ зелеными глазами и Ñмуглой кожей, и приехал он из-за гор. Он прибыл Ñо Ñвитой: доÑтаточно многочиÑленной, чтобы защитить его, и в то же Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð½Ðµ наÑтолько большой, чтобы другой монарх, например Ñ, мог раÑÑматривать его отрÑд как потенциальную угрозу. Я была раÑÑчетлива: Ñ Ð¿Ð¾Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ð»Ð° о Ñоюзе наших земель, подумала о королевÑтве, проÑтершемÑÑ Ð¾Ñ‚ леÑов на юг до Ñамого морÑ; Ñ Ð¿Ð¾Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ð»Ð° о моем златоволоÑом возлюбленном, умершем уже воÑемь лет назад; и тогда, ночью, Ñ Ð¿Ð¾ÑˆÐ»Ð° к принцу в опочивальню. Я не невинна, Ñ…Ð¾Ñ‚Ñ Ð¼Ð¾Ð¹ покойный Ñупруг, который был когда-то моим королем, в Ñамом деле был моим первым мужчиной, что бы кто ни говорил. Вначале принц как будто возбудилÑÑ. Он предложил мне ÑнÑть рубашку и заÑтавил ÑтоÑть перед открытым окном, далеко от огнÑ, пока Ð¼Ð¾Ñ ÐºÐ¾Ð¶Ð° не Ñтала холодна как лед. Потом он попроÑил Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð»ÐµÑ‡ÑŒ на Ñпину, руки ÑкреÑтить на груди, а глаза держать открытыми и Ñмотреть только вверх, на Ñвет. Он велел мне не двигатьÑÑ, а дышать как можно реже. И умолÑл не произноÑить ни звука. Рпотом раздвинул мне ноги. И только тогда вошел в менÑ. Когда он начал двигатьÑÑ Ð²Ð¾ мне, Ñ Ð¿Ð¾Ñ‡ÑƒÐ²Ñтвовала, как двигаютÑÑ Ð¼Ð¾Ð¸ бедра, в ритме его движений, толчок за толчком, толчок за толчком. Я заÑтонала. Я не Ñмогла ÑдержатьÑÑ. Его доÑтоинÑтво выÑкользнуло из менÑ. Я протÑнула руку и прикоÑнулаÑÑŒ к Ñтой крошечной, Ñкользкой вещице. «Прошу ваÑ, — Ñказал он мÑгко. — Ð’Ñ‹ не должны ни двигатьÑÑ, ни говорить. ПроÑто лежите на камнÑÑ…, Ñ‚Ð°ÐºÐ°Ñ Ñ…Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð½Ð°Ñ Ð¸ Ñ‚Ð°ÐºÐ°Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐºÑ€Ð°ÑнаÑ». Я пыталаÑÑŒ, но он потерÑл вÑÑŽ Ñилу, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð´ÐµÐ»Ð°Ð»Ð° его мужеÑтвенным; и очень Ñкоро Ñ Ð¿Ð¾ÐºÐ¸Ð½ÑƒÐ»Ð° его комнату, и в моих ушах вÑе звучали его проклÑтьÑ, а перед глазами ÑтоÑли его Ñлезы. Ðа Ñледующий день рано утром он уехал, Ñо вÑей Ñвоей челÑдью, и они направили коней через леÑ. Я предÑтавлÑÑŽ Ñебе его чреÑла, теперь, когда он Ñкачет в леÑ, и напрÑжение в его доÑтоинÑтве, так и не получившее разрÑдки. Я предÑтавлÑÑŽ Ñебе его крепко Ñжатые бледные губы. Рпотом — его маленький отрÑд, как он едет через Ð»ÐµÑ Ð¸ натыкаетÑÑ Ð½Ð° пирамиду из Ñтекла и хруÑталÑ, под которой покоитÑÑ Ð¼Ð¾Ñ Ð¿Ð°Ð´Ñ‡ÐµÑ€Ð¸Ñ†Ð°. Ð¢Ð°ÐºÐ°Ñ Ð±Ð»ÐµÐ´Ð½Ð°Ñ. Ð¢Ð°ÐºÐ°Ñ Ñ…Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ð½Ð°Ñ. ОбнаженнаÑ, под Ñтеклом, почти дитÑ, мертвое дитÑ. Ð’ моем воображении Ñ ÑвÑтвенно ощущаю, как внезапно отвердело его доÑтоинÑтво, и как его охватила похоть, и Ñлышу молитвы, которые он бормочет Ñебе под ноÑ, Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð´Ð°Ñ€Ñ Ð½ÐµÐ±Ð¾ за ÑчаÑтливый Ñлучай. Я предÑтавлÑÑŽ, как он договариваетÑÑ Ñ Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ¸Ð¼Ð¸ волоÑатыми людьми, Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð»Ð°Ð³Ð°Ñ Ð¸Ð¼ золото и прÑноÑти за краÑивое тело под хруÑтальным могильным холмом. Охотно ли они взÑли его золото? Или вначале поÑмотрели на вÑадников Ñ Ð¾Ð±Ð½Ð°Ð¶ÐµÐ½Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸ мечами и копьÑми и понÑли, что выбора у них нет? Ðе знаю. ÐœÐµÐ½Ñ Ñ‚Ð°Ð¼ не было; и в зеркало Ñ Ð½Ðµ Ñмотрела. Я могу лишь вообразить… Руки, поднимающие из-под глыб Ñтекла и кварца ее холодное тело. Руки, нежно лаÑкающие ее холодную щеку, гладÑщие ее холодное плечо; радоÑть при виде тела, такого Ñвежего и гибкого. ВзÑл ли он ее Ñразу, на глазах у вÑех? Или велел отнеÑти в укромный уголок и только потом обладал ею? Ðе могу Ñказать. ВытрÑÑ Ð»Ð¸ он Ñблоко у нее из горла? Или ее глаза медленно открылиÑÑŒ, когда он входил в ее холодное тело; и раздвинулиÑÑŒ ли ее губы, ее краÑные губы, обнажив оÑтрые желтые зубы, которые вонзилиÑÑŒ в его Ñмуглую шею, и кровь, то еÑть жизнь, потекла в ее горло, ÑÐ¼Ñ‹Ð²Ð°Ñ Ð¸ Ð²Ñ‹Ð¼Ñ‹Ð²Ð°Ñ ÐºÑƒÑок Ñблока, мою, мою отраву? Я могу лишь вообразить; точно Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð¾ не знаю. Зато знаю другое: ночью Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð±ÑƒÐ´Ð¸Ð»Ð¾ ее Ñердце, которое Ñнова пульÑировало и Ñтучало. Ð¡Ð¾Ð»ÐµÐ½Ð°Ñ ÐºÑ€Ð¾Ð²ÑŒ капнула Ñ Ð½ÐµÐ³Ð¾ мне прÑмо на лицо. Я Ñела. Рука у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð³Ð¾Ñ€ÐµÐ»Ð° и зудела так, Ñловно Ñ ÑƒÐ´Ð°Ñ€Ð¸Ð»Ð° камнем по оÑнованию большого пальца. Ð’ дверь колотили. Я иÑпугалаÑÑŒ, но ведь Ñ ÐºÐ¾Ñ€Ð¾Ð»ÐµÐ²Ð°, и Ñ Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð³Ð´Ð° не выкажу Ñтраха. Я открыла. Вначале вошли его люди и окружили менÑ, Ñ Ð¾Ð±Ð½Ð°Ð¶ÐµÐ½Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸ мечами и длинными копьÑми. Потом вошел он и плюнул мне в лицо. Ðаконец в мои покои вошла она, как когда-то, когда Ñ Ð±Ñ‹Ð»Ð° королевой, а она шеÑтилетней девочкой. Она не изменилаÑÑŒ. Почти не изменилаÑÑŒ. Оборвав бечеву, на которой виÑело Ñердце, она ÑброÑила Ñ Ð½ÐµÐµ одну за другой киÑти Ñ€Ñбины, ÑброÑила выÑохшую за вÑе Ñти годы головку чеÑнока; наконец она взÑла Ñвое ÑобÑтвенное, Ñвое пульÑирующее маленькое Ñердце, размером не больше, чем Ñердце козы или медведицы, и оно набухло кровью, и кровь Ñта перетекла в ее руку. Ее ногти были оÑтры, как Ñтекло: она разодрала ими грудь, прÑмо вдоль побагровевшего шрама. И теперь ее грудь зиÑла, пуÑÑ‚Ð°Ñ Ð¸ беÑкровнаÑ. Она облизала Ñердце, и кровь потекла по ее рукам, и заÑунула Ñердце в Ñамую глубину грудной клетки. Я Ñмотрела, как она Ñто делала. Я видела, как плоть на ее груди ÑомкнулаÑÑŒ. И как шрам начал бледнеть. Ее принц, кажетÑÑ, немного обеÑпокоилÑÑ, но вÑе же обнÑл ее, и они ÑтоÑли бок о бок и ждали. Она оÑтавалаÑÑŒ холодной, и дыхание Ñмерти Ñлетало Ñ ÐµÐµ губ, и потому его похоть ниÑколько не уменьшилаÑÑŒ. Они Ñказали мне, что поженÑÑ‚ÑÑ Ð¸ королевÑтва в Ñамом деле объединÑÑ‚ÑÑ. И еще они Ñказали, что в день их Ñвадьбы Ñ Ð±ÑƒÐ´Ñƒ Ñ Ð½Ð¸Ð¼Ð¸. ЗдеÑÑŒ уже ÑтановитÑÑ Ð¶Ð°Ñ€ÐºÐ¾. ЛюдÑм они раÑÑказывали обо мне вÑÑкие гадоÑти; немного правды в качеÑтве приправы, ÑовÑем немного правды, Ñмешанной Ñо многими неправдами. ÐœÐµÐ½Ñ ÑвÑзали и отвели в крошечную каменную клетку в подвалах дворца, и там продержали вÑÑŽ оÑень. Ð¡ÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð¶Ðµ вытащили из клетки; они Ñодрали Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñ‚Ñ€Ñпье, Ñмыли грÑзь, обрили мне голову и лоно и натерли мою кожу гуÑиным жиром. Падал Ñнег, когда Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð²Ñ‹Ð²Ð¾Ð»Ð¾ÐºÐ»Ð¸ четверо, за руки и за ноги, на глазах у вÑех, раÑплаÑтанную и холодную, через толпу, и принеÑли к Ñтой печи. ÐœÐ¾Ñ Ð¿Ð°Ð´Ñ‡ÐµÑ€Ð¸Ñ†Ð° ÑтоÑла там Ñо Ñвоим принцем. Она Ñмотрела на Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¸ мое унижение, не произноÑÑ Ð½Ð¸ Ñлова. И когда они заталкивали Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð² печь, под ÑвиÑÑ‚ и улюлюканье, когда они Ñто делали, Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ»Ð° Ñнежинку, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð¾Ð¿ÑƒÑтилаÑÑŒ на ее белую щеку и так и не раÑтаÑла. Они заперли за мной дверцу. И здеÑÑŒ ÑтановитÑÑ Ð²Ñе жарче, а там, Ñнаружи, поют и веÑелÑÑ‚ÑÑ, и барабанÑÑ‚ по моей печи. Она не ÑмеÑлаÑÑŒ, не ÑвиÑтела и ничего не говорила. Она не улюлюкала и не отворачивалаÑÑŒ. Она проÑто Ñмотрела, и на краткий миг Ñ ÑƒÐ²Ð¸Ð´ÐµÐ»Ð° в ее глазах Ñвое отражение. Я не Ñтану кричать. Я не доÑтавлю им такого удовольÑтвиÑ. Они получат мое тело, но Ð¼Ð¾Ñ Ð´ÑƒÑˆÐ° и Ð¼Ð¾Ñ Ð¶Ð¸Ð·Ð½ÑŒ оÑтанутÑÑ Ñо мной и Ñо мной умрут. ГуÑиный жир начал плавитьÑÑ Ð¸ раÑтекатьÑÑ Ð¿Ð¾ коже. Я не пророню ни звука. Я больше не Ñтану об Ñтом думать. Ð Ñтану Ñ Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ñ‚ÑŒ о Ñнежинке на ее щеке. И об угольно-черных волоÑах. О губах, что краÑнее крови, и коже, что белее Ñнега. * * * notes ÐŸÑ€Ð¸Ð¼ÐµÑ‡Ð°Ð½Ð¸Ñ 1 ЧеÑтертон Гилберт Кийт (Gilbert Keith Chesterton, 1874–1936) — один из Ñамых Ñрких и оригинальных британÑких пиÑателей XX века, религиозный мыÑлитель; автор детективных «РаÑÑказов о патере Брауне» и оÑтроумнейших афоризмов. 2 Крошка Бо-Пип (Little Bo Peep) — Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ°Ñ Ð¿Ð°Ñтушка, перÑонаж популÑрных британÑких народных Ñтишков: Little Bo-Peep has lost her sheep, And can’t tell where to find them; Leave them alone, And they’ll come home, Wagging their tails behind them. Шалтай-Болтай (Humpty Dumpty ) — очень популÑрный перÑонаж в англоговорÑщем мире, герой книги ЛьюиÑа КÑрролла «ÐлиÑа в Зазеркалье»; Тарелка и Ложка — перÑонажи Ñтаринного британÑкого народного Ñтишка: Hey diddle diddle, the cat and the fiddle, The cow jumped over the moon. The little dog laughed to see such fun And the dish ran away with the spoon! 3 «И только по кольцам на руках Ñлуги его опознали» — поÑледнÑÑ Ñ„Ñ€Ð°Ð·Ð° одного из Ñамых извеÑтных романов мировой литературы «Портрет Дориана ГреÑ» ОÑкара Уайлда (1854–1900), где, как извеÑтно, Ñхожий принцип: портрет ÑтарилÑÑ Ð¸ принимал отвратные черты в ÑоответÑтвии Ñ Ð¿Ð¾Ñтупками героÑ, в то Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ ÐºÐ°Ðº он Ñам оÑтавалÑÑ Ð¼Ð¾Ð»Ð¾Ð´Ñ‹Ð¼ и прекраÑным. 4 Ðнид МÑри Блайтон (1897–1968) — британÑÐºÐ°Ñ Ð¿Ð¸Ñательница, Ñ€Ð°Ð±Ð¾Ñ‚Ð°Ð²ÑˆÐ°Ñ Ð² жанре детÑкой и юношеÑкой литературы, ее книги пользовалиÑÑŒ огромной популÑрноÑтью у подроÑтков. 5 Вилланель (Villanelle) — деревенÑÐºÐ°Ñ Ð¿ÐµÑÐ½Ñ Ð»ÑŽÐ±Ð¾Ð²Ð½Ð¾Ð³Ð¾ характера, культивировавшаÑÑÑ Ð²Ð¾ Франции и Италии; характеризуетÑÑ Ñ‚Ñ€ÐµÑ…Ñтрочной Ñтрофой, однообразной рифмовкой и Ñ€Ñдом повторов (припевов). Пантум (пантун; фр. pantoum) — малайÑÐºÐ°Ñ Ð¿Ð¾ÑтичеÑÐºÐ°Ñ Ñ„Ð¾Ñ€Ð¼Ð°, предÑтавлÑÑŽÑ‰Ð°Ñ Ñобой импровизированные четвероÑÑ‚Ð¸ÑˆÐ¸Ñ Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐºÑ€ÐµÑтной рифмовкой, четные Ñтроки каждого четвероÑÑ‚Ð¸ÑˆÐ¸Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð½Ð¾Ñтью повторÑÑŽÑ‚ÑÑ Ð² Ñледующем четвероÑтишии уже как нечетные. Был популÑрен у французÑких романтиков. 6 Рондель (фр. rondel) — ÑÑ‚Ð¸Ñ…Ð¾Ñ‚Ð²Ð¾Ñ€Ð½Ð°Ñ Ñ„Ð¾Ñ€Ð¼Ð°, ÑоÑтоÑÑ‰Ð°Ñ Ð¸Ð· тринадцати Ñтихов, в трёх Ñтрофах. Рондель возник в Ñредневековой французÑкой поÑзии. Знаменитые рондели принадлежат Карлу ОрлеанÑкому, а в новейшее Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ â€” Стефану Малларме. 7 Ð’ руÑÑком переводе Ñлов ровно Ñто, Ð²ÐºÐ»ÑŽÑ‡Ð°Ñ Ð½Ð°Ð·Ð²Ð°Ð½Ð¸Ðµ. 8 То еÑть вÑего за девÑть дней до РождеÑтва. 9 Сказка о трех козлах — американÑÐºÐ°Ñ Ð½Ð°Ñ€Ð¾Ð´Ð½Ð°Ñ Ñказка. Три козла ÑобираютÑÑ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ¹Ñ‚Ð¸ по моÑту на другой берег реки, чтобы попаÑтиÑÑŒ на Ñочном лугу. Ðо под моÑтом Ñидит злой тролль. Козлы идут на хитроÑть: Ñначала моÑÑ‚ проходит тот, что поменьше. Когда тролль хочет его Ñхватить, тот Ñоветует ему дождатьÑÑ Ñледующего, помÑÑиÑтее. Тролль козла отпуÑкает. Так проиÑходит и Ñо вторым козлом. Третий козел, Ñамый крупный, ÑбраÑывает Ñ‚Ñ€Ð¾Ð»Ð»Ñ Ð² реку. 10 Джин Вульф (Ñ€. 1931) — американÑкий фантаÑÑ‚, друг и Ñоавтор Ðила Геймана. ОцениваетÑÑ Ñовременной критикой и даже коллегами по перу как один из величайших фантаÑтов ÑовременноÑти. Ðа руÑÑком Ñзыке его Ð¿Ñ€Ð¾Ð¸Ð·Ð²ÐµÐ´ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¿Ñ€Ð°ÐºÑ‚Ð¸Ñ‡ÐµÑки не издавалиÑÑŒ. 11 «Ловушка» (Trip Trap, 1967) — раÑÑказ Джина Вулфа. 12 Лайза Ð¡Ð½ÐµÐ»Ð»Ð¸Ð½Ð³Ñ (Lisa Snellings) — художник и Ñкульптор. ОÑобенно извеÑтна Ñвоими куклами (Poppets), которые вдохновлÑÑŽÑ‚ не только Ðила Геймана, но и других пиÑателей. 13 Суини Тодд, как и Джек Потрошитель, — излюбленный герой викторианÑкого трÑш-фольклора. По легенде, брадобрей Тодд перерезал Ñвоим клиентам бритвой горло, а его Ñообщница миÑÑÐ¸Ñ Ð›Ð¾Ð²ÐµÑ‚Ñ‚ помогала ему избавлÑтьÑÑ Ð¾Ñ‚ тел, Ð´ÐµÐ»Ð°Ñ Ð¸Ð· них начинку Ð´Ð»Ñ Ð¼ÑÑных пирогов. Ð’ 1979 г. вышел мюзикл «Суини Тодд, демон-парикмахер Ñ Ð¤Ð»Ð¸Ñ‚-Стрит», Ñтавший необычайно популÑрным и получивший деÑÑть премий «Тони». 14 … Ñтих Ñтранных китайÑких и ÑпонÑких народных Ñказках, в которых вÑе в конце концов ÑводитÑÑ Ðº лиÑам. Как извеÑтно, в китайÑкой традиции (более древней, заметим, чем ÑпонÑкаÑ) лиÑам дейÑтвительно уделÑетÑÑ Ð¾ÑÐ¾Ð±Ð°Ñ Ñ€Ð¾Ð»ÑŒ. ДевÑтихвоÑÑ‚Ð°Ñ Ð±ÐµÐ»Ð°Ñ Ð»Ð¸Ñица, Ð¶Ð¸Ð²ÑˆÐ°Ñ Ð² горе Ту, ÑвилаÑÑŒ легендарному правителю Юю, ÑпаÑшему землю от потопа (XXIII в. до н. Ñ.), и он даже женилÑÑ Ð½Ð° ней. «ÐебеÑÐ½Ð°Ñ Ð»Ð¸Ñица, — говоритÑÑ Ð² другом предании, — имеет девÑть хвоÑтов и золотиÑтую шерÑть: она может проникать в тайны мирозданиÑ, покоÑщиеÑÑ Ð½Ð° чередовании мужÑкого и женÑкого начал» (Цит. по: Ðкад. Ð’. ÐлекÑеев. ПредиÑловие // ЛÑо Чжай. ИÑкуÑÑтво лиÑьих наваждений. М., 2003. С. 8.) ЛиÑа — анонимное божеÑтво, наделенное ÑпоÑобноÑтью принимать вÑевозможные формы, Ð½Ð°Ñ‡Ð¸Ð½Ð°Ñ Ð¾Ñ‚ лиÑÑ‹-Ð·Ð²ÐµÑ€Ñ Ð¸ ÐºÐ¾Ð½Ñ‡Ð°Ñ Ð»Ð¸Ñой-женщиной и лиÑой-мужчиной. Ð’ книге ЛÑо ЧжаÑ, Ñозданной в XVII в. и неизменно популÑрной в Китае во вÑе времена и при вÑех режимах, лиÑа ÑвлÑетÑÑ Ð³Ð»Ð°Ð²Ð½Ñ‹Ð¼ перÑонажем. Она окутывает человека злым наваждением, обольщает, превращает в иÑÐ¿Ð¾Ð»Ð½Ð¸Ñ‚ÐµÐ»Ñ Ñвоей злой воли и доводит до погибели. Правда, вÑе Ñто проиÑходит главным образом в наказание за поÑтыдные поÑтупки и порочные черты характера. 15 ИзÑщный графичеÑкий роман The tragical comedy or comical tragedy of Mr. Punch Ñ Ð¸Ð»Ð»ÑŽÑтрациÑми ДÑйва Маккина опубликован в 1994 году. Сюжет ÑтроитÑÑ Ð²Ð¾ÐºÑ€ÑƒÐ³ детÑких воÑпоминаний безымÑнного раÑÑказчика, в котором читатель легко узнает Ñамого Ðила Геймана. По жанру Ñто ÑмеÑÑŒ Ñемейной Ñаги, бытового детектива и магичеÑкого реализма. 16 Ðдуардо Галеано (Ñ€. 1940) — уругвайÑкий пиÑатель и левый политичеÑкий деÑтель. Ðвтор более деÑÑти книг, переведенных на двадцать Ñзыков, и множеÑтва ÑÑÑе. Ð¢Ñ€Ð¸Ð»Ð¾Ð³Ð¸Ñ Â«ÐŸÐ°Ð¼Ñть огнÑ» (Memoria del fuego; в руÑÑком перев. «Огонь воÑпоминаний») впервые увидела Ñвет в 1986 г. 17 «Парни и куколки» (Guys and Dolls) — мюзикл, премьера которого ÑоÑтоÑлаÑÑŒ на Бродвее в 1950 г. Спектакль пользовалÑÑ Ð±Ð¾Ð»ÑŒÑˆÐ¸Ð¼ уÑпехом и завоевал премию «Тони» как лучший мюзикл. 18 Ктулху (Cthulhu) — божеÑтво, выдуманное Лавкрафтом. Впервые упомÑнут в раÑÑказе «Зов Ктулху» (1928). Ктулху напоминает огромного зеленого оÑьминога Ñ Ð³ÑƒÐ¼Ð°Ð½Ð¾Ð¸Ð´Ð½Ñ‹Ð¼ телом, покрытым чешуей, при движении иÑтекает Ñлизью. СоглаÑно Лавкравту, Ктулху — ÑущеÑтво инопланетного проиÑхождениÑ, до поры он Ñпит на дне океана, иногда Ð¿Ñ€Ð¾Ð½Ð¸ÐºÐ°Ñ Ð² Ñознание оÑобенно чувÑтвительных ÑпÑщих людей. Пробуждение Ктулху приведет к гибели цивилизации. Питер Ðдвард Кук (1937–1995) — британÑкий актёр, ÑценариÑÑ‚, артиÑÑ‚ разговорного жанра. Дадли Мур (1935–2002) — британÑкий комедийный актёр, композитор и музыкант. СовмеÑтно вели проект «Ðе только… Ðо и…» (Not Only… But Also) (1965–1970). Кук и Мур, одетые в плащи и кепки Ñ ÐºÐ¾Ð·Ñ‹Ñ€ÑŒÐºÐ¾Ð¼, изображали журналиÑта и ÑкÑцентричного пролетариÑ, обÑуждавших политичеÑкие и культурные ÑобытиÑ. 19 Говард Ð¤Ð¸Ð»Ð»Ð¸Ð¿Ñ Ð›Ð°Ð²ÐºÑ€Ð°Ñ„Ñ‚ (1890–1937) — американÑкий пиÑатель. ПиÑал в жанрах ужаÑов, миÑтики и Ñ„Ñнтези, ÑÐ¾Ð²Ð¼ÐµÑ‰Ð°Ñ Ð¸Ñ… в ÑобÑтвенном оригинальном Ñтиле. Родоначальник мифов Ктулху, опиÑание которых продолжили его поÑледователи. СчитаетÑÑ Ð¾Ð´Ð½Ð¸Ð¼ из оÑнователей жанра Ñ„Ñнтези. Обычно Лавкрафт ÑÑылалÑÑ Ð½Ð° древние книги, в оÑновном оккультные, Ñодержащие тайны, которые не должен знать человек. По большей чаÑти Ñти книги были вымышленными, однако некоторые ÑущеÑтвовали в дейÑтвительноÑти. Лавкрафт давал лишь общие ÑÑылки и редко входил в детальное опиÑание. Самым извеÑтным из мануÑкриптов, на которые он ÑÑылалÑÑ, ÑвлÑетÑÑ Â«Ðекрономикон». ОбъÑÑÐ½ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð›Ð°Ð²ÐºÑ€Ð°Ñ„Ñ‚Ð° отноÑительно Ñтого текÑта Ñтоль продуманы и логичны, что многие и по Ñей день верÑÑ‚ в реальноÑть Ñтой книги. 20 ИннÑмут (Innsmouth) — вымышленное маленькое портовое поÑеление. Впервые упомÑнуто Лавкрафтом в раÑÑказе «СелефаиÑ» (1920). Ð¥Ð¾Ñ‚Ñ Ð² раÑÑказе оно раÑположено в Ðнглии, впоÑледÑтвии Лавкрафт называл Ñтим именем и выдуманный американÑкий город. С тех пор ИннÑмут Ñтал неотъемлемой чаÑтью мифов Ктулху. 21 Роджер ЖелÑзны (1937–1995) — американÑкий пиÑатель-фантаÑÑ‚. «Ðочь в одиноком октÑбре» (A Night in the Lonesome October. 1993) — его поÑледнÑÑ ÐºÐ½Ð¸Ð³Ð°. ПовеÑтвование ведетÑÑ Ð¾Ñ‚ лица Ñторожевого пÑа по кличке ÐÑŽÑ… (Snuff). Он вмеÑте Ñо Ñвоим хозÑином Джеком учаÑтвует в Большой Игре, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñ…Ð¾Ð´Ð¸Ñ‚ раз в неÑколько деÑÑтилетий, вÑегда в новом меÑте. Когда ночь Ð¥Ñллоуина Ñовпадает Ñ Ð¿Ð¾Ð»Ð½Ð¾Ð»ÑƒÐ½Ð¸ÐµÐ¼, ткань реальноÑти редеет и могут быть открыты врата между Ñтим миром и царÑтвом Великих Древних. ПроцеÑÑ Ð¾Ñ‚ÐºÑ€Ñ‹Ñ‚Ð¸Ñ Ñтих врат и еÑть Игра. Ð’ игре учаÑтвуют две Ñтороны: те, кто хочет, чтобы изгнанные Древние вернулиÑÑŒ в наш мир, и те, кто против их возвращениÑ. Ð’ течение меÑÑца обе Ñтороны готовÑÑ‚ÑÑ Ðº решающему дню, ÑÐ¾Ð±Ð¸Ñ€Ð°Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð»Ð¸Ñ‡Ð½Ñ‹Ðµ ингредиенты Ð´Ð»Ñ ÐºÐ¾Ð»Ð´Ð¾Ð²Ñких зелий и Ð½Ð°ÐºÐ°Ð¿Ð»Ð¸Ð²Ð°Ñ Ñилу. Почти у каждого игрока еÑть помощник, животное-Ñпутник. Игроки и их животные образовывают альÑнÑÑ‹, но никто не может быть уверен, что его Ñоюзник не на вражеÑкой Ñтороне. 22 Гектор Хью Манро (1870–1916), более извеÑтный как Саки, — британÑкий пиÑатель, оÑÑ‚Ñ€Ð¾ÑƒÐ¼Ð½Ð°Ñ Ð¸ Ð¼Ñ€Ð°Ñ‡Ð½Ð¾Ð²Ð°Ñ‚Ð°Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ð·Ð° которого выÑмеивает культуру и общеÑтво ÑдвардианÑкой Ñпохи. «ГабриÑль — ÐрнеÑт» (Gabriel-Ernest. 1909) — раÑÑказ об оборотне, маÑтерÑÐºÐ°Ñ Ð·Ð°Ñ€Ð¸Ñовка о Ñтолкновении человека Ñ Ñилой, природу которой он не может понÑть. Ð”Ð¶ÐµÐ¹Ð¼Ñ Ð‘Ñ€ÐµÐ½Ñ‡ Кейбелл (1879–1958) — американÑкий пиÑатель-фантаÑÑ‚ и беллетриÑÑ‚. 23 Ðбботт и КоÑтелло (Abbott and Costello) — знаменитый американÑкий комедийный дуÑÑ‚. Бад Ðбботт (1895–1974) и Лу КоÑтелло (1908–1959) начали ÑниматьÑÑ Ð² кино в начале 1940-Ñ… годов, много выÑтупали на радио и телевидении в 1940-е и 1950-е годы. «Ðбботт и КоÑтелло» — одна из Ñамых популÑрных и долговечных программ; многие телекомпании показывают ее и ÑегоднÑ. 24 Джон Генри ÐÐ¾Ð¹ÐµÑ ÐšÐ¾Ð»Ð»ÑŒÐµÑ€ (1901–1980) — британÑкий пиÑатель и ÑценариÑÑ‚. Его раÑÑказы, пользовавшиеÑÑ ÑƒÑпехом и выÑоко оцененные критикой, по жанру близки к Ñ„Ñнтези, они Ñзвительно оÑтроумны и маÑтерÑки ÑконÑтруированы. Характерным Ð´Ð»Ñ Ð”Ð¶Ð¾Ð½Ð° Колльера ÑвлÑетÑÑ Ñ‚Ð¾, что Ð½Ð°Ð·Ð²Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¼Ð½Ð¾Ð³Ð¸Ñ… его раÑÑказов раÑкрывают некие факты, которые в противном Ñлучае Ñтали бы Ñюрпризом в финале. 25 Харлан ÐллиÑон (Ñ€. 1934) — извеÑтный американÑкий пиÑатель-фантаÑÑ‚. ÐевероÑтно плодовит (автор двух тыÑÑч раÑÑказов и ÑÑÑе), Ñамый многократный лауреат премий по научной фантаÑтике. ИзвеÑтен Ñвоим Ñкандальным характером и ÑутÑжничеÑтвом — подает в Ñуд на вÑех, кто, по его мнению, нарушает его авторÑкие права. 26 Раймонд Карвер (1938–1988) — американÑкий поÑÑ‚ и новеллиÑÑ‚, крупнейший маÑтер короткой прозы второй половины XX века. 27 «Boiled in Lead» — группа из МиннеаполиÑа, Ñоздана в 1983 г. Ð’ наÑтоÑщее Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð Ð¾Ð±Ð¸Ð½ «Ðднан» ÐÐ½Ð´ÐµÑ€Ñ (Robin «Adnan» Anders) в ÑоÑтав группы уже не входит. 28 Ð. Ð . Хоуп-Монкриф (1846–1927) — английÑкий пиÑатель, издававшийÑÑ Ð¿Ð¾Ð´ пÑевдонимом ÐÑкот Ð . Хоуп. ПиÑал книги Ð´Ð»Ñ Ð´ÐµÑ‚ÐµÐ¹, героÑми которых были школьники и ÐеизвеÑтный Рыцарь. 29 Галахад — рыцарь Круглого Ñтола ÐšÐ¾Ñ€Ð¾Ð»Ñ Ðртура; один из тех, кто иÑкал СвÑтой Грааль. Ð’ легендах, где он фигурирует, подчеркиваетÑÑ ÐµÐ³Ð¾ непорочноÑть и покровительÑтво ему выÑших Ñил и Ñудьбы, а также его Ð½ÐµÐ¾Ð±Ñ‹Ñ‡Ð°Ð¹Ð½Ð°Ñ Ð³Ð°Ð»Ð°Ð½Ñ‚Ð½Ð¾Ñть. Галахад оказываетÑÑ ÐµÐ´Ð¸Ð½Ñтвенным рыцарем, которому Грааль даетÑÑ Ð² руки, поÑле чего Галахад возноÑитÑÑ Ð½Ð° небеÑа. 30 Бальмунг — меч Зигфрида, одного из важнейших героев германо-ÑкандинавÑкой мифологии. Велунд (Weyland) — перÑонаж мифов и литературы Европы. Первоначально — бог-кузнец. С раÑпроÑтранением хриÑтианÑтва он, как и многие другие ÑзычеÑкие боги, приобрел беÑовÑкие черты. Ð¤Ð°Ð¼Ð¸Ð»Ð¸Ñ Ð’ÐµÐ»ÑƒÐ½Ð´Ð° (Смит) — шутка автора, ÑвÑÐ·Ð°Ð½Ð½Ð°Ñ Ñ Ð½Ð°Ð·Ð²Ð°Ð½Ð¸ÐµÐ¼ погребального кургана в ОкÑфордшире — Вейланд-Смити («кузница Велунда»). 31 Фламберг — меч Ñ ÐºÐ»Ð¸Ð½ÐºÐ¾Ð¼ волниÑтой (пламевидной) формы. ПрименÑлÑÑ Ð² Европе (в оÑобенноÑти в Швейцарии и Германии) в XV–XVII веках. Мечи-фламберги были Ñложны в изготовлении и очень дороги. Из-за оÑобенноÑтей заточки клинка раны, нанеÑенные фламбергом, практичеÑки не заживали. 32 Ðлейн — дочь ÐºÐ¾Ñ€Ð¾Ð»Ñ ÐŸÐµÐ»ÐµÑа, ÑÐ¾Ð±Ð»Ð°Ð·Ð½Ð¸Ð²ÑˆÐ°Ñ Ð›Ð°Ð½Ñелота. От Ñтой ÑвÑзи родилÑÑ Ð±Ð»Ð°Ð³Ð¾Ñловенный Галахад, которому было Ñуждено найти СвÑтой Грааль. 33 ÐŸÐµÐ»ÐµÑ (в ранних мифах — Король-рыбак) — перÑонаж легенд о рыцарÑÑ… Круглого Стола. Хранитель СвÑтого ГраалÑ. 34 Прометей — в древнегречеÑкой мифологии титан; в наказание за то, что даровал людÑм огонь, Ð—ÐµÐ²Ñ Ð¿Ñ€Ð¸ÐºÐ°Ð·Ð°Ð» приковать его к Ñкале. Каждый день к Прометею прилетает орел и клюет его вновь отраÑтающую печень. Локи — божеÑтво в германо-ÑкандинавÑкой мифологии; за оÑкорбление богов прикован ими к Ñкале кишками ÑобÑтвенного Ñына. Ðад головой его виÑит змеÑ, изо рта которой капает Ñд прÑмо ему на лицо. Сизиф — в древнегречеÑкой мифологии Ñтроитель и царь Коринфа; за проÑтупки при жизни (да и поÑле Ñмерти) боги приговорили его к наказанию — вечно втаÑкивать на гору Ñ‚Ñжелый камень, который Ñнова и Ñнова ÑкатываетÑÑ Ð²Ð½Ð¸Ð·. Иуда ИÑкариот — один из апоÑтолов; тот Ñамый, который предал ИиÑуÑа ХриÑта; раÑкаÑвшиÑÑŒ, повеÑилÑÑ. 35 Хоуп Миррлиз (1887–1978) — британÑÐºÐ°Ñ Ñ€Ð¾Ð¼Ð°Ð½Ð¸Ñтка, поÑÑ‚ и переводчик. «Луд Туманный» (1926) — главное ее Ñ„Ñнтезийное произведение, Ñтавшее извеÑтным почти полвека ÑпуÑÑ‚Ñ Ð¿Ð¾Ñле изданиÑ. Ðто роман-притча о том, какие опаÑноÑти в Ñебе таит Ñтремление вытеÑнить из жизни вÑе таинÑтвенное, не впиÑывающееÑÑ Ð² привычные рамки. 36 Ð’ поÑме Джона Мильтона (1608–1674) «ПотерÑнный рай» (Paradise Lost, впервые — 1667) о возмущении отпавших от Бога ангелов и падении человека. Великое значение «ПотерÑнного РаÑ» — в пÑихологичеÑкой картине борьбы неба и ада. Мильтон Ñоздал грандиозный образ Сатаны, которого довела до Ð¾Ñ‚Ð¿Ð°Ð´ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¾Ñ‚ Бога жажда Ñвободы. ÐŸÐµÑ€Ð²Ð°Ñ Ð¿ÐµÑнь «ПотерÑнного раÑ», где побежденный враг Творца горд Ñвоим падением и поÑылает угрозы небу, — ÑÐ°Ð¼Ð°Ñ Ð²Ð´Ð¾Ñ…Ð½Ð¾Ð²ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ; она положила начало демонизму в английÑкой да и мировой литературе. При вÑей Ñвоей ужаÑающей гордоÑти и готовноÑти противоÑтоÑть Богу, Сатана Ñознает Ñвою неправоту: МеталÑÑ Ð’Ñ€Ð°Ð³ на огненных волнах, Разбитый, хоть беÑÑмертный. Рок обрек Его на казнь горчайшую: на Ñкорбь О невозвратном ÑчаÑтье и на мыÑль О вечных муках. Он теперь обвел Угрюмыми зеницами вокруг; ТаилиÑÑŒ в них и ненавиÑть, и Ñтрах, И гордоÑть, и Ð±ÐµÐ·Ð¼ÐµÑ€Ð½Ð°Ñ Ñ‚Ð¾Ñка… (Перевод М. ЛозинÑкого) 37 Минотавр — перÑонаж гречеÑких мифов, чудовище Ñ Ñ‚ÐµÐ»Ð¾Ð¼ человека и головой быка. 38 The Stranglers — британÑÐºÐ°Ñ Ñ€Ð¾Ðº-группа; образовалаÑÑŒ в 1974 г.; ее первый альбом Rattus Norvegicus Ñтал одним из беÑÑ‚Ñеллеров первой волны панк-рока. 39 Белуши Джон (1949–1982) — американÑкий комедийный актер и ÑценариÑÑ‚. Умер от передозировки героина и кокаина в отеле «Chateau Marmont». 40 «Я люблю ЛюÑи» (I love Lucy) — американÑкий черно-белый Ñитком, впервые шел Ñ Ð¾ÐºÑ‚ÑÐ±Ñ€Ñ 1951-го по май 1957 года по каналу Си-би-ÑÑ (Columbia Broadcasting System). 41 Чарльз МÑнÑон (Ñ€. 1934) — американÑкий преÑтупник, в наÑтоÑщее Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð¾Ñ‚Ð±Ñ‹Ð²Ð°ÐµÑ‚ пожизненное заключение. Лидер коммуны «СемьÑ», неÑколько членов которой в 1969 году Ñовершили Ñ€Ñд жеÑтоких убийÑтв, в том чиÑле убийÑтво беременной киноактриÑÑ‹ ШÑрон Тейт, жены Романа ПоланÑки. 42 БаÑтер Китон (Buster Keaton, наÑÑ‚. Ð¸Ð¼Ñ Ð”Ð¶Ð¾Ð·ÐµÑ„ ФрÑнк Китон, 1895–1966) — американÑкий комедийный актер и режиÑÑер. Один из величайших комиков немого кино. 43 ЗдеÑÑŒ и ниже перечиÑлÑÑŽÑ‚ÑÑ Ð¸Ð¼ÐµÐ½Ð° реальных актеров и Ð°ÐºÑ‚Ñ€Ð¸Ñ Ð½ÐµÐ¼Ð¾Ð³Ð¾ кино, за иÑключением Джун Линкольн, котораÑ, вполне вероÑтно, ÑвлÑетÑÑ Ð²Ñ‹Ð¼Ñ‹Ñлом автора. 44 Сид Грауман (полн. Ð¸Ð¼Ñ Sidney Patrick Grauman, 1879–1950) — в начале XX века владелец целого Ñ€Ñда кинотеатров в Калифорнии. Самый крупный и извеÑтный проект Граумана — КитайÑкий театр, Grauman’s Chinese Theatre — открылÑÑ Ð² 1926 г. и Ñтал Ñамым уÑпешным кинотеатром ЛоÑ-ÐнджелеÑа. Ð’Ñе убранÑтво театра было привезено из КитаÑ, над интерьером работали деÑÑтки Ñкульпторов и архитекторов, Ñумевших до Ñамых тонкоÑтей воÑÑоздать китайÑкую Ñкзотику. Свою долю ÑобÑтвенноÑти Грауман в конце концов продал, оÑтавшиÑÑŒ беÑÑменным директором кинотеатра. Ðезадолго до Ñмерти был удоÑтоен «ОÑкара» «за огромный вклад в развитие кинематографа». 45 «Чего Ñтоит Ñлава» (What Price Glory); Виктор МакЛаглен (1886–1959) — английÑкий киноактер; Ð”Ð¾Ð»Ð¾Ñ€ÐµÑ Ð´ÐµÐ»ÑŒ Рио (наÑÑ‚. Ð¸Ð¼Ñ ÐœÐ°Ñ€Ð¸Ñ Ð´Ðµ Ð»Ð¾Ñ Ð”Ð¾Ð»Ð¾Ñ€ÐµÑ ÐÑунÑоло и Лопез Ðегрете, 1905–1983) — голливудÑÐºÐ°Ñ Ð°ÐºÑ‚Ñ€Ð¸Ñа мекÑиканÑкого проиÑхождениÑ. «Ðлла СиндерÑ» (Ella Cinders); Коллин Мур (1900–1988) — американÑÐºÐ°Ñ ÐºÐ¸Ð½Ð¾Ð°ÐºÑ‚Ñ€Ð¸Ñа. 46 Мари ПровоÑÑ‚ (Marie Provost, 1898–1937) — голливудÑÐºÐ°Ñ Ð°ÐºÑ‚Ñ€Ð¸Ñа канадÑкого проиÑхождениÑ. 47 Ðик Лоу (Nick Lowe, Ñ€. 1949) — английÑкий поп-рок-музыкант, вокалиÑÑ‚, автор пеÑен и продюÑер. 48 Ðшер ÐœÐ°ÑƒÑ€Ð¸Ñ ÐšÐ¾Ñ€Ð½ÐµÐ»Ð¸Ñ (Maurits Cornelis Esher, 1898–1972) — нидерландÑкий художник-график, концептуалиÑÑ‚. ИÑÑледовал плаÑтичеÑкие аÑпекты понÑтий беÑконечноÑти и Ñимметрии, а также оÑобенноÑти пÑихологичеÑкого воÑприÑÑ‚Ð¸Ñ Ñложных трехмерных объектов. 49 «Сайнфелд» (Seinfeld) — популÑрный американÑкий телеÑериал в жанре комедии положений; впервые транÑлировалÑÑ Ðн-би-Ñи Ñ Ð¸ÑŽÐ»Ñ 1989-го по май 1998 года. 50 ДжейÑон СтÑтхÑм (Ñ€. 1967) — английÑкий актер, извеÑтный в оÑновном по фильмам Ð“Ð°Ñ Ð Ð¸Ñ‡Ð¸. Фредди Меркури (наÑÑ‚. Ð¸Ð¼Ñ Ð¤Ð°Ñ€ÑƒÑ… БулÑара, 1946–1991) — британÑкий певец и музыкант парÑийÑкого проиÑхождениÑ, вокалиÑÑ‚ группы Queen. 51 «Мальчики из Бразилии» (The Boys from Brazil, 1978, реж. Френклин Джей Шеффнер) — фильм о нациÑтах, перебравшихÑÑ Ð² Бразилию поÑле Ð¿Ð°Ð´ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¢Ñ€ÐµÑ‚ÑŒÐµÐ³Ð¾ рейха. ÐациÑÑ‚Ñкий преÑтупник Йозеф Менгеле (Грегори Пек), изувер, подвергавший чудовищным пыткам узников ОÑвенцима, перебравшиÑÑŒ в Южную Ðмерику, Ñоздает тайную организацию, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ ÑобираетÑÑ Ð²Ñ‹Ð²ÐµÑти новую породу людей, ÐºÐ»Ð¾Ð½Ð¸Ñ€ÑƒÑ Ðдольфа Гитлера. ДетÑм до 16 проÑмотр фильма не рекомендуетÑÑ. 52 «Ребенок Розмари» (Rosemary’s Baby, 1968) — триллер Романа ПоланÑки по роману Ðйры Левина. БеÑÐ¿Ð»Ð¾Ð´Ð½Ð°Ñ Ð¿Ð°Ñ€Ð° мечтает о ребенке, но зачать его женщина Ñмогла лишь поÑле того, как принÑла какое-то зелье, подмешанное в шоколадный муÑÑ ÑоÑедÑми, по ее подозрениÑм, учаÑтниками ÑатанинÑкого культа. Ей ÑнитÑÑ, что ее наÑилует демон, и проÑнувшиÑÑŒ, она видит на Ñебе Ñледы его когтей. «Щепка» (Sliver, 1993, реж. Филип ÐойÑ) — ÑротичеÑкий триллер по роману Ðйры Левина. ГероинÑ, переехав в дорогие апартаменты, знакомитÑÑ Ñ ÑоÑедÑми и узнает, что в Ñтом доме убиты неÑколько женщин, предположительно Ñерийным убийцей. Ð’ конце концов она начинает подозревать в Ñтих убийÑтвах одного из Ñвоих новых ÑоÑедей. ДетÑм до 16 лет проÑмотр обоих фильмов не рекомендуетÑÑ. 53 Гари Харт (Gary Hart, Ñ€. 1936) — американÑкий политик, бывший Ñенатор от штата Колорадо, учаÑтник президетÑких кампаний, юриÑÑ‚, пиÑатель, публициÑÑ‚. 54 ДжоÑль Силвер (Joel Silver, Ñ€. 1952) — продюÑер приключенчеÑких фильмов и Ñкшенов, в том чиÑле таких культовых, как «Матрица», «Готика», «Смертельное оружие-4», «Крепкий орешек», «Коммандо». 55 ÐлекÑандр Флеминг (1881–1955) — британÑкий бактериолог; впервые выделил пенициллин. 56 Шогготы — упоминаемые в «Ðекрономиконе» беÑформенные ÑущеÑтва. Их Ð¾Ñ‡ÐµÑ€Ñ‚Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¸ объем поÑтоÑнно менÑÑŽÑ‚ÑÑ: они то Ñоздают Ñебе подобных, то уничтожают органы Ñлуха, зрениÑ, речи. 57 Казу — музыкальный инÑтрумент африканÑкого проиÑхождениÑ, предÑтавлÑет Ñобой полую трубу Ñ Ð±ÑƒÐ¼Ð°Ð¶Ð½Ð¾Ð¹ мембраной на одном конце; его звучание напоминает ÑакÑофон. 58 Шуб-Ðиггурат — божеÑтво из мифов Ктулху Ñ ÐºÐ¾Ð·Ð»Ð¸Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸ ногами, беÑконечно порождающее монÑтров и пожирающее их. Стало прообразом ÑущеÑтв в компьютерных играх, фильмах о «Чужом». 59 «Книга Мертвых Имен» («Ðекрономикон») — миÑтичеÑÐºÐ°Ñ ÐºÐ½Ð¸Ð³Ð°, Ð²Ñ‹Ð¼Ñ‹ÑˆÐ»ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð›Ð°Ð²ÐºÑ€Ð°Ð²Ñ‚Ð¾Ð¼; некоторые верÑÑ‚ в реальное ÑущеÑтвование мануÑкрипта Ñ Ñ‚Ð°ÐºÐ¸Ð¼ названием. СоглаÑно Лавкравту, чтение Ñтой книги опаÑно Ð´Ð»Ñ Ð¶Ð¸Ð·Ð½Ð¸ человека, а потому она хранитÑÑ Ð² библиотеках за Ñемью печатÑми. Ðбдул Ðль-Хазред — «безумный араб», по Лавкравту, именно он напиÑал «Ðекрономикон» в ДамаÑке около 730 г. 60 Зейн Грей (1872–1939) — плодовитый американÑкий пиÑатель, Ñоздатель жанра романа-веÑтерна. 61 Ð’ мифах Ктулху опиÑываетÑÑ Ð´Ñ€ÐµÐ²Ð½ÑÑ Ñ‚Ñ€Ð°Ð´Ð¸Ñ†Ð¸Ñ Ð¿Ð¾ÐºÐ»Ð¾Ð½ÐµÐ½Ð¸Ñ ÐšÑ‚ÑƒÐ»Ñ…Ñƒ. Лавкрафт утверждал, что Ñлужители культа Ктулху еÑть в разных уголках Земли. Ðа Ñвоих вÑтречах они танцуют, читают мантры и приноÑÑÑ‚ человечеÑкие жертвы в ожидании Ð¿Ñ€Ð¾Ð±ÑƒÐ¶Ð´ÐµÐ½Ð¸Ñ ÐšÑ‚ÑƒÐ»Ñ…Ñƒ, то еÑть конца Ñвета. 62 Ð 'льех — город, придуманный Лавкрафтом. СоглаÑно Лавкравту, Ñоздан древними в незапамÑтные времена. Ð’ наÑтоÑщее Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð½Ð°Ñ…Ð¾Ð´Ð¸Ñ‚ÑÑ Ð½Ð° дне океана. Когда звезды займут ÑоответÑтвующее положение, Ð 'льех подниметÑÑ Ñо дна. 63 ÐÐ½Ð³Ð»Ð¸Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÑˆÐ»Ð° на деÑÑтичную денежную ÑиÑтему только в 1971 году. До Ñтого более тыÑÑчи лет ÑущеÑтвовала английÑÐºÐ°Ñ Ð´ÐµÐ½ÐµÐ¶Ð½Ð°Ñ ÑиÑтема, где 1 фунт Ñтерлингов был равен 20 шиллингам или 240 пенÑам. Теперь 1 фунт равнÑетÑÑ 100 пенÑам. 64 Ð”Ð»Ñ Ð°ÐºÑ†ÐµÐ½Ñ‚Ð° кокни, возникшего в низших ÑлоÑÑ… воÑточного Лондона, характерна замена обычных английÑких Ñлов рифмующейÑÑ Ñ Ð½Ð¸Ð¼Ð¸ фразой, выражением или именем извеÑтной личноÑти. 65 ДÑвид Боуи (Ñ€. 1947) — британÑкий рок-музыкант, композитор, художник, актер. 66 Мерил Бет ÐиÑкер, или Пичез (Peaches Ñ€. 1966) — канадÑÐºÐ°Ñ Ð¿ÐµÐ²Ð¸Ñ†Ð° в Ñтиле ÑлектроклÑш. Â«Ð¡ÐµÐºÑ Ð¿Ð¸Ñтолз» (Sex Pistols) — британÑÐºÐ°Ñ Ñ€Ð¾Ðº-группа Ñередины ÑемидеÑÑтых, оказала большое вниÑние на рок-музыку. 67 Петер Лорре (1904–1964) — авÑтрийÑкий и американÑкий актер, режиÑÑер, ÑценариÑÑ‚. Из-за Ñвоей характерной внешноÑти пользовалÑÑ Ð¿Ð¾Ð¿ÑƒÐ»ÑрноÑтью как перÑонаж в приключенчеÑком и ÑаÑÐ¿ÐµÐ½Ñ ÐºÐ¸Ð½Ð¾. 68 Иезекииль (VI в. до н. Ñ.) — один из четырех великих пророков Ветхого Завета. Был призван проповедовать иудеÑм покаÑние. 69 ЗдеÑÑŒ и на Ñлед. Ñтранице цитируютÑÑ Ð¾Ñ‚Ñ€Ñ‹Ð²ÐºÐ¸ из Ñонета английÑкого поÑта Ðльфреда ТенниÑона (1809–1892) «Кракен» в переводе К. Бальмонта. Вот его полный текÑÑ‚: Внизу, под громом верхней глубины, Там, далеко, под пропаÑÑ‚Ñми морÑ, Издревле, чуждым Ñнов, безбурным Ñном Спит Кракен: еле зримые ÑиÑÐ½ÑŒÑ Ð¡ÐºÐ¾Ð»ÑŒÐ·ÑÑ‚ вкруг теневых его боков; Ðад ним раÑтут огромнейшие губки ТыÑÑчелетней грозной вышины, И далеко кругом, в мерцаньи туÑклом, Из гротов изумительных, из тьмы РазброÑанных повÑюду тайных келий Чудовища-полипы, без чиÑла, ГигантÑкими руками навевают Зеленый цвет дремотÑтвующих вод. Там он века покоилÑÑ Ð¸ будет Он там лежать, питаÑÑÑ Ð²Ð¾ Ñне Громадными червÑми океана, Пока огонь поÑледний бездны Ð¼Ð¾Ñ€Ñ Ðе раÑкалит дыханьем, и тогда, Чтоб человек и ангелы однажды Увидели его, он Ñ Ð³Ñ€Ð¾Ð¼ÐºÐ¸Ð¼ воплем Ð’Ñплывет, и на поверхноÑти умрет. Кракен — огромное морÑкое чудовище, живущее, ÑоглаÑно легенде, оÑобо популÑрной у норвежÑких морÑков, в холодных Ñеверных морÑÑ…. Ð’ 1752 г. легенды о кракене Ñуммировал епиÑкоп Бергена Ðрик Понтопиддан. Он опиÑал его как гигантÑкую каракатицу размером Ñ Ð¿Ð»Ð¾Ð²ÑƒÑ‡Ð¸Ð¹ оÑтров, дотÑгивающуюÑÑ Ñ‰ÑƒÐ¿Ð°Ð»ÑŒÑ†Ð°Ð¼Ð¸ до Ñамых выÑоких мачт, чтобы перевернуть корабль и утащить на дно. Ðа оÑновании ÑоÑтавленного епиÑкопом опиÑÐ°Ð½Ð¸Ñ ÐšÐ°Ñ€Ð» Линней клаÑÑифицировал кракена в чиÑле других головоногих и приÑвоил ему латинÑкое название Microcosmus. Ð’ 1802 году французÑкий зоолог Пьер-Дени де Монфор в Ñвоем иÑÑледовании моллюÑков предложил различать два вида кракенов — kraken octopus, обитающего в Ñеверных морÑÑ… и впервые опиÑанного чуть ли не Плинием Старшим, и гигантÑкого оÑьминога, который наводит ÑƒÐ¶Ð°Ñ Ð½Ð° морÑков в Южном полушарии. Ð’ 1857 г. было доказано ÑущеÑтвование гигантÑкого кальмара (Architeuthis dux), который, очевидно, поÑлужил прообразом кракена. Кракен упоминаетÑÑ Ð¸ в книге Ð–ÑŽÐ»Ñ Ð’ÐµÑ€Ð½Ð° «20 тыÑÑч лье под водой» (1869). 70 Кеч, Ð¥ÑÑ€, Бёрк и Кеч (Ketch, Hare, Burke and Ketch). Ð’ названии агентÑтва ÑодержатÑÑ Ð¸Ð¼ÐµÐ½Ð° очень извеÑтных убийц, Бёрка и Ð¥Ñра. Совершенные ими преÑÑ‚ÑƒÐ¿Ð»ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð²Ð¾ÑˆÐ»Ð¸ в иÑторию под названием УÑÑÑ‚-портÑкие убийÑтва (West Port murders), или УбийÑтва Бёрка и Ð¥Ñра (Burke and Hare murders). Ð’ общей ÑложноÑти ирландÑкие иммигранты УильÑм Бёрк и УильÑм Ð¥ÑÑ€ Ñовершили 17 убийÑтв, Ñ Ð½Ð¾ÑÐ±Ñ€Ñ 1827 г. по октÑбрь 1828 г., в окреÑтноÑÑ‚ÑÑ… улицы УÑÑÑ‚-порт в Ðдинбурге. Трупы Ñвоих жертв они продавали в качеÑтве материала Ð´Ð»Ñ Ð¿Ñ€ÐµÐ¿Ð°Ñ€Ð¸Ñ€Ð¾Ð²Ð°Ð½Ð¸Ñ Ð¸Ð·Ð²ÐµÑтному ÑдинбургÑкому врачу Роберту ÐокÑу, учредителю анатомичеÑких курÑов Ð´Ð»Ñ Ñтудентов-медиков. Жертвы были задушены. С того времени в английÑком Ñзыке поÑвилÑÑ Ð³Ð»Ð°Ð³Ð¾Ð» to burke (по имени главного иÑполнителÑ) — убить, задушить, в переноÑном ÑмыÑле — замÑть дело, тихо разделатьÑÑ. Кеч (Ketch) в переводе на руÑÑкий Ñзык — двухмачтовое паруÑное Ñудно. 71 Шенди — пивной коктейль Ñо Ñладкой шипучкой. 72 Конь бледный — четвертый и поÑледний вÑадник из ÐžÑ‚ÐºÑ€Ð¾Ð²ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð˜Ð¾Ð°Ð½Ð½Ð° БогоÑлова поÑвлÑетÑÑ Ð½Ð° бледном коне и Ñимволизирует Смерть. 73 Майкл Муркок (Ñ€. 1939) — английÑкий пиÑатель-фантаÑÑ‚. Герои Муркока — Корум, Хокмун, Ðрикезе, Ðлрик — ÑвлÑÑŽÑ‚ÑÑ Ð¸Ð½ÐºÐ°Ñ€Ð½Ð°Ñ†Ð¸Ñми Вечного ВоителÑ. Каждый из них имеет возлюбленную и верного друга, ÑражаетÑÑ Ð¾Ñобым, ему одному предназначенным оружием и обладает какой-либо физичеÑкой оÑобенноÑтью, резко отличающей его от вÑех других людей и придающей ему оттенок обречённоÑти. Принц Корум, например, вообще не человек, а поÑледний предÑтавитель иÑтреблённой древней раÑÑ‹ и по Ñтой причине имеет жёлтые глаза Ñ ÐºÑ€Ð°Ñными белками, принц Ðлрик — альбиноÑ. Конан Варвар — перÑонаж романов фантаÑта Роланда Грина (Ñ€. 1944). Мельнибоне — оÑтровное гоÑударÑтво в романах Муркока. Прототипом мелнибонийÑкой культуры и филоÑофии выÑтупает Ð´Ð¾Ð²ÐµÐ´ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð´Ð¾ гротеÑка ÑпонÑÐºÐ°Ñ ÐºÑƒÐ»ÑŒÑ‚ÑƒÑ€Ð°. 74 Ðдгар Берроуз (1875–1950) — ÑуперпопулÑрный американÑкий пиÑатель-фантаÑÑ‚. Â«ÐŸÑ€Ð¸ÐºÐ»ÑŽÑ‡ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¢Ð°Ñ€Ð·Ð°Ð½Ð° в недрах земли» (1930) — один из 26 его романов о Тарзане. 75 Самые первые плоды земли твоей принеÑи в дом ГоÑпода Бога твоего. Ðе вари козленка в молоке матери его. (ИÑход 34:26.) Так звучит деÑÑÑ‚Ð°Ñ Ð·Ð°Ð¿Ð¾Ð²ÐµÐ´ÑŒ, Ð¸Ð·Ð»Ð¾Ð¶ÐµÐ½Ð½Ð°Ñ Ð² 34 главе ИÑхода. Ð’ Ñтой главе вÑе перечиÑленные заповеди каÑаютÑÑ Ð½Ðµ моральных норм, но вопроÑов ÑÐ¾Ð±Ð»ÑŽÐ´ÐµÐ½Ð¸Ñ Ñ€Ð¸Ñ‚ÑƒÐ°Ð»Ð°. 76 Ðндрю ЛÑнг (1844–1912) — шотландÑкий пиÑатель, переводчик, иÑторик, Ñтнограф. Перевел «Илиаду», «ОдиÑÑею». ИздававшиеÑÑ Ð¸Ð¼ Ñборники волшебных Ñказок Великобритании пользовалиÑÑŒ огромной популÑрноÑтью. 77 «Покоритель Зари» (1952) — Ñ‚Ñ€ÐµÑ‚ÑŒÑ ÐºÐ½Ð¸Ð³Ð° «Хроник Ðарнии» Клайва Стейплза ЛьюиÑа (1898–1963). 78 ПрофеÑÑор Челленджер — перÑонаж романов Конан Дойла «ЗатерÑнный мир», «Отравленный поÑÑ», «Когда Ð—ÐµÐ¼Ð»Ñ Ð²Ñкрикнула» и др. Ð’ романе «Страна туманов» профеÑÑор, прежде резко негативно оценивавший Ñпиритизм, Ñтал горÑчим Ñторонником Ñтого течениÑ. 79 «ÐнглийÑкий убийца» (1972) — роман Муркока. 80 Ð¢ÐµÑ€ÐµÐ½Ñ Ð¥Ñнбери Уайт (1906–1964) — английÑкий пиÑатель, вÑемирно извеÑтный Ñвоими романами о короле Ðртуре, напиÑанными по мотивам британÑкого ÑпоÑа. 81 … мудрецов, знающих, что они не бабочки. Однажды Чжуан-цзы приÑнилоÑÑŒ, что он бабочка, ÑчаÑÑ‚Ð»Ð¸Ð²Ð°Ñ Ð±Ð°Ð±Ð¾Ñ‡ÐºÐ°, доÑÑ‚Ð¸Ð³ÑˆÐ°Ñ Ð¸ÑÐ¿Ð¾Ð»Ð½ÐµÐ½Ð¸Ñ Ð¶ÐµÐ»Ð°Ð½Ð¸Ð¹, ÐºÐ¾Ñ‚Ð¾Ñ€Ð°Ñ Ð½Ðµ знает, что она Чжуан-цзы. ПроÑнувшиÑÑŒ, он не мог решить, Чжуан-цзы ли он, видевший во Ñне, что он бабочка, или же бабочка, которой ÑнитÑÑ, что она Чжуан-цзы. (Чжуан-цзы — китайÑкий мудрец, 389–286 г. до н. Ñ., Ñпоха БорющихÑÑ Ñ†Ð°Ñ€Ñтв.) МÑÑоцветы (Flowers of meat) — хищные раÑÑ‚ÐµÐ½Ð¸Ñ Ñ Ð±Ð¾Ð»Ð¾Ñ‚Ð¸Ñтой планеты Дагоба, убежища магиÑтра джедаев Йоды в фантаÑтичеÑкой Ñаге Джорджа ЛукаÑа «Звездные войны». Â«Ð›ÑƒÐ·Ð¸Ñ‚Ð°Ð½Ð¸Ñ Â» (Lusitania) — британÑкий паÑÑажирÑкий лайнер, торпедированный немецкой Ñубмариной 7 Ð¼Ð°Ñ 1915 года и затонувший у берегов Ирландии. Ðа борту было 1958 человек, 1198 из них погибли в течение 18 минут. Потопление «Лузитании» наÑтроило общеÑтвенное мнение многих Ñтран против Германии и ÑпоÑобÑтвовало вÑтуплению СШРв Первую мировую войну. 82 ÐкÑÑ‚ÐµÑ€Ð½Ð°Ð»Ð¸Ð·Ð°Ñ†Ð¸Ñ â€” термин в пÑихологии, означающий извлечение проблемы наружу, отделение ее от человека. 83 Что-то про похитителей тел. Речь идет о фильме режиÑÑера ÐÐ±ÐµÐ»Ñ Ð¤ÐµÑ€Ñ€Ð°Ñ€Ð° «Похитители тел» (Body Snatchers,1993), ÑнÑтого по одноименному роману Джека ФиннеÑ. Ð“ÐµÑ€Ð¾Ð¸Ð½Ñ â€” дочь биолога, на летние каникулы едет Ñ Ð¾Ñ‚Ñ†Ð¾Ð¼, мачехой и Ñводным братом на американÑкую военную базу, где отец инÑпектирует токÑичные продукты. Люди на базе ведут ÑÐµÐ±Ñ Ð¾Ñ‡ÐµÐ½ÑŒ Ñтранно, и она вдруг понимает, что людей Ñ Ð±Ð°Ð·Ñ‹ похищают инопланетÑне, вмеÑто них оÑтавлÑÑ Ð´Ð²Ð¾Ð¹Ð½Ð¸ÐºÐ¾Ð². Фильм не рекомендуетÑÑ Ð´Ð»Ñ Ð¿Ñ€Ð¾Ñмотра детÑм до 16 лет. 84 Доктор Йозеф Менделе (1911–1979), «доктор Смерть». Ðемецкий врач, проводивший опыты на узниках ОÑвенцима во Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ð’Ñ‚Ð¾Ñ€Ð¾Ð¹ мировой войны. Доктор Менделе Ñам отбирал Ð´Ð»Ñ Ñвоих опытов узников и по Ñвоему уÑмотрению отправлÑл людей в газовые камеры. Ð’ Ñвоих «опытах» отличалÑÑ Ð¸Ð·ÑƒÐ²ÐµÑ€Ñкой изощренноÑтью. За Ð²Ñ€ÐµÐ¼Ñ Ñвоей «работы» в ОÑвенциме отправил на Ñмерть более 40 тыÑÑч человек. Получал различные «препараты» из человечеÑких органов, в чаÑтноÑти, вырывал глаза у детей и хранил их в формалине; отÑекал чаÑти печени или других жизненно важных органов у живых людей или у только что убитых им Ñамим чудовищным ударом по голове; других Ñвоих «пациентов» заражал Ñмертельными болезнÑми; детÑм и женщинам делал инъекции препаратов, неÑовмеÑтимых Ñ Ð¶Ð¸Ð·Ð½ÑŒÑŽ, Ð½Ð°Ð±Ð»ÑŽÐ´Ð°Ñ Ð¸Ñ… мучительную Ñмерть. 85 Ðрхангел Рагуил — извеÑтен также как РагуÑль, Разуил, Руфаил и др. Его Ð¸Ð¼Ñ Ð¾Ð·Ð½Ð°Ñ‡Ð°ÐµÑ‚ «друг Бога». Ð’ небеÑной иерархии наблюдает за оÑтальными ангелами и архангелами, обеÑÐ¿ÐµÑ‡Ð¸Ð²Ð°Ñ Ð¸Ñ… мирное и гармоничное ÑотрудничеÑтво. Помогает и людÑм, которые к нему обращаютÑÑ, оÑобенно в разрешении конфликтов. Ðрхангел в хриÑтианÑкой мифологии — один из выÑших ангельÑких чинов. 86 Ðрхангел ФануÑл (вар.: Фануил) — в переводе Ñ Ð´Ñ€ÐµÐ²Ð½ÐµÐµÐ²Ñ€ÐµÐ¹Ñкого «лик Бога». ОÑтальные ангелы, видимо, ноÑÑÑ‚ имена, значение которых извеÑтно только автору.