Этот рассказ можно смело назвать одой энтропии и, в то же время, оградительной молитвой от неё, антиутопией без злодея. Неназванный герой выступает свидетелем того, как человечество подновляет свой похоронный макияж. Подобно падающей звезде в её стремительном, обречённом полёте, мы вместе с ним наблюдаем последние часы уставшего мира разочарованных машин и сломанных людей.