Заходящее солнце продолжало озарять вершины древних деревьев, но внизу, на тропинках многовекового парка, уже расправлял свои бархатные крылья ясный, теплый весенний вечер. В этой прозрачной влажной полутьме всё – и звуки, и формы – становилось мягче, словно окутанное поэтической дымкой. Таинственно темнели глубины аллеи, будто уходя в безвестную бесконечность, мохнатые дуплистые стволы деревьев напоминали добродушных чудищ, завороженных на день и теперь оживающих, а раздражающий шум активной городской жизни, проникая в насыщенную запахом травы и влажной листвы атмосферу парка, смягчался и казался нежным шумом прибоя далекого моря…