Несколько месяцев в тюрьме, несколько месяцев без открытого неба и свежего воздуха. Тюрьма не является уединением; ощущение, что человек выброшен из общества и отстранен от всех его условий, угнетает. Душа сжимается, занимает минимальное пространство, уменьшается. Время тянулось томно и однообразно до предела, сутки лишились своего измерения, все 24 часа слились в одну тяжелую серую массу, в один осенний вечер. Из моего окна открывался вид на казармы — длинные, бесконечные казармы, а над ними простирался голубой кусочек неба, изрезанный трубами и затуманенный дымом…