Одно воспоминание осталось у меня навсегда. Примерно двенадцать лет назад, в серый петербургский день, я провожал гроб умершего. Передо мной шел высокий худой человек в старой шубе, без головного убора. Летели редкие снежинки, но все вокруг выглядело однообразно и бледно, как это бывает только в Петербурге; снег можно было заметить лишь на фоне фигуры, идущей впереди; на буром воротнике шубы лежали длинные серо-стальные пряди волос. Эта фигура казалась силуэтом, настолько она резко выделялась на фоне окружающих. Генерал рядом со мной сказал своей соседке: „Знаете, кто этот человек? Владимир Соловьев“. Действительно, присутствие этого человека казалось странным среди обычной группы людей, которые следовали за колесницей. Спустя несколько минут я поднял взгляд: человека уже не было; он исчез незаметно – и процессия вновь превратилась в обычные похороны…