Ты помнишь, да, Саш? – смеется папа. – В детстве Лина забиралась к тебе на колени и грозила, что когда вырастет, выйдет за тебя замуж.
Я быстро тянусь за стаканом воды. Я действительно домогалась этого мужчины в детстве? Господи, какой странный день!
– Помню, – отвечает мужчина, садясь рядом со мной. – Лет двенадцать прошло с тех пор, наверное.
Я чувствую его взгляд, но не могу повернуться. Вот же черт, зачем я надела это платье. Оно слишком… открытое.
– Пятнадцать, Саш. Каролине две недели назад исполнилось двадцать.
– Отличный возраст, – сдержанно замечает Александр. – Марку через месяц будет девятнадцать.
Любопытство берет вверх над смущением, и я заставляю себя повернуться к собеседнику.
– А Марк – это кто?
Сейчас, без облаков, у меня есть возможность как следует его рассмотреть. Темные глаза с редким миндалевидным разрезом, четкие брови, выступающие скулы, волевая челюсть… Александра я совершенно не помню, но словам папы верю. Он напоминает киноактера, так что неудивительно, что в детстве я хотела выйти за него замуж.
Взгляд мужчины задерживается на моей щеке – на той, где родинка, и возвращается к моим глазам.
– Марк – мой сын.